Выражение отношений противоречия в сложных предложениях тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Лунина, Ольга Анатольевна

• Лунина, Ольга Анатольевна
• кандидат филологических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Лунина, Ольга Анатольевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ОТНОШЕНИЯ ПРОТИВОРЕЧИЯ В СЛОЖНОСОЧИНЕННЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЯХ.

Общие замечания.

Сложносочиненные предложения, выражающие отношения противоречия-ограничения.

Состав союзов.

Лексические показатели.

Модальные отношения частей.

Таксисные отношения частей.

Сложносочиненные предложения, выражающие отношения противоречия-возмещения.

Состав союзов.

Лексические показатели.

Модальные отношения частей.

Таксисные отношения частей.

Сложносочиненные предложения, выражающие отношения противоречия-уступки.

Состав союзов.

Лексические показатели.

Модальные отношения частей.

Таксисные отношения частей.

Взаиморасположение частей сложносочиненных предложений.

Выводы к Главе 1.

ГЛАВА 2. ОТНОШЕНИЯ ПРОТИВОРЕЧИЯ В СЛОЖНОПОДЧИНЕННЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЯХ С ПРИДАТОЧНОЙ УСТУПИТЕЛЬНОЙ ЧАСТЬЮ.

Общие замечания.

Состав союзов.

Лексические и грамматические показатели.

Модальные отношения частей.

Таксисные отношения частей.

Взаиморасположение главной и придаточной частей сложноподчиненных уступительных предложений.

Выводы к Главе 2.

ГЛАВА 3. ОТНОШЕНИЯ ПРОТИВОРЕЧИЯ В БЕССОЮЗНЫХ СЛОЖНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЯХ.

Общие замечания.

Бессоюзные сложные предложения, выражающие отношения противоречия-ограничения.

Лексические показатели.

Модальные отношения частей.

Таксисные отношения частей.

Бессоюзные сложные предложения, выражающие отношения противоречия-возмещения.

Лексические показатели.

Модальные отношения частей.

Таксисные отношения частей.

Бессоюзные сложные предложения, выражающие отношения противоречия-уступки.

Лексические показатели.

Модальные отношения частей.

Таксисные отношения частей.

Выводы к Главе 3.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Выражение отношений противоречия в сложных предложениях»

Предметом исследования в настоящей работе являются отношения противоречия, выражаемые в рамках сложного предложения, типа: Иван с стой надавил на дверь, но она не открывалась; Мы договорились встретиться, но он так и не пришел; Хотя на улице было тепло, я все-таки надел шерстяную кофту; Несмотря на то, что было уже поздно, она не думала ложиться спать; Его ожидало повышение по службе - он внезапно оставляет работу; Сколько я ему ни объясняла решение этой задачи, он все равно делает неправильно.

Актуальность исследования определяется потребностями изучения синтаксических отношений вообще и отношений, существующих в сложных предложениях, где отражается в опосредованном виде взаимосвязь различных ситуаций реальной действительности, в частности.

Цель исследования заключается в том, чтобы выявить и описать основные закономерности организации сложных предложений, между частями которых устанавливаются отношения противоречия. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих конкретных задач:

1) характеристику формального и содержательного варьирования частей сложносочиненных, сложноподчиненных с придаточной уступительной частью и бессоюзных сложных предложений;

2) установление сходств и различий в передаче отношений противоречия в каждом из названных типов предложений.

Научная новизна диссертации определяется тем, что в ней впервые дается многоаспектный анализ отношений противоречия в сложных предложениях. Эти отношения в научной литературе обыкновенно либо не рассматриваются, либо о них упоминается косвенно, например, при характеристике сложносочиненных или бессоюзных сложных предложений.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она позволяет уточнить характер отношений противоречия на уровне сложного предложения, способствует формированию более точных представлений о системе русских предложений вообще и о сложных предложениях, выражающих отношения противоречия, в частности.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее выводов и материала в теоретическом курсе современного русского языка, в специальных курсах по синтаксису, в практике преподавания русского языка как иностранного.

Методика исследования. Основными методами, применяемыми в работе, являются метод наблюдения и метод лингвистического эксперимента, которые традиционно используются в качестве основных способов изучения лингвистической действительности.

Метод наблюдения, ориентированный на изучение явления в естественных условиях функционирования, предоставляет исследователю необходимые сведения о свойствах, состояниях, связях и закономерностях реализации данного явления.

Метод лингвистического эксперимента обеспечивает многократное повторение наблюдений в процессе специального воздействия исследователя, опирающегося на свое практическое знание языка, на изучаемый объект [Распопов 1976, с.7-8].

Материал исследования был извлечен из произведений русской художественной литературы второй половины XX века, научных и публицистических работ и статей того же периода; использованы также записи устно-разговорной речи.

Апробация работы. По теме диссертации сделано пять докладов (на российской и региональных научно-методических конференциях, организованных ВГУ, на Распоповских чтениях ВГУ, а также на семинаре аспирантов кафедры русского языка ВГУ), опубликованы тезисы четырех докладов и две статьи.

Теоретические основания исследования. Наш мир диалектически сочетает в себе противоречивые и даже, на первый взгляд, исключающие свойства. Эти противоречия с неизбежностью находят отражение в языке. Поэтому для понимания глубокого структурного уровня организации материального и идеального мира исследование фрагмента языка, выражающего противоречие, имеет большое значение.

Различают два вида противоречия: онтологическое и гносеологическое. Онтологическое противоречие существует в реальной действительности и закономерно присуще всем природным, общественным и познавательным процессам. Оно осуществляется «между взаимоисключающими, но при этом взаимообусловливающими друг друга противопоставлениями внутри единого объекта» [Кондаков 1975, с,487] путем преобразования взаимодействующих сторон и является источником развития.

Гносеологическое противоречие есть результат ошибочных выводов человеческого ума, познающего действительность. Поэтому логика, являясь наукой «о законах и формах отражения в мышлении развития объективного мира, о закономерностях познания истины» [Философский словарь 1987, с.123] не может не считаться с противоречиями, существующими в действительности, но и не может не констатировать логические ошибки, связанные с нарушением закона противоречия и означающие, что «в рассуждении (умозаключении) допускаются в качестве истинных две отрицающие, исключающие друг друга мысли об одном и том же предмете, взятом в одно и то же время и в одном и том же отношении» [Кондаков 1975, с.318]. Иными словами, для логики противоречие служит сигналом того, что человеческий ум, постигающий действительность, оперирует с фактами действительности (а точнее - понятиями о них) некорректно.

Лингвистика изучает оба вида противоречия и интерпретирует их согласно двум существующим точкам зрения на язык - нормативной и объективной [Пешковский 1959, с.50-62]. Нормативное понимание языка A.M. Пешкове кий называет обычным житейско интеллигентским пониманием, в силу которого мы над каждым языковым фактом творим или стремимся творить «скорый» и зачастую «несправедливый» суд. Судья здесь руководствуется прежде всего собственными привычками, а только потом - «смутными воспоминаниями о каких-то усвоенных на школьной скамье законах-«правилах». Но, во всяком случае, он убежден, что для к а ж д о г о языкового случая такие правила существуют», и хранятся они в специальных списках и справочниках [Пешковский 1959, с.53]. Объективной же точкой зрения следует считать такую точку зрения, при которой «эмоциональное и волевое отношение к предмету совершенно отсутствует, а присутствует только одно отношение - познавательное» [там же, с.50]. Первый признак объективного рассмотрения предмета - это отсутствие оценки.

Согласно А.М.Пешковскому, «когда человеку, относившемуся к языку исключительно нормативно, случается столкнуться и с ее объективной точкой зрения, когда он узнает, что объективных критериев для суждения о том, что «правильно» и что «неправильно»?нет, что в языке «все течет», так что то, что вчера было «правильным», сегодня может оказаться «неправильным» и наоборот; когда он вообще начинает постигать язык как самодовлеющую, живущую по своим законам, величественную стихию, - тогда у него легко может зародиться отрицательное и даже ироническое отношение к своему прежнему «нормативизму» и к задачам нормирования языка, И чем наивнее была его прежняя вера в существование норм, тем бурнее может оказаться, как у s всякого новообращенного, его новое отрицание их» [Пешковский 1959, с.53].

Итак, в соответствии с первой точкой зрения языковед, оставаясь в рамках такой дисциплины, как культура речи (или, может быть, риторика, если последнюю понимать широко), действует в союзе с логикой и квалифицирует все противоречивые конструкции и заключения говорящего/пишущего о каких-либо явлениях действительности как не соответствующие речевой норме. Вторая точка зрения заставляет его усваивать онтологический взгляд на мир и концентрировать внимание на том, как язык со своими категориями и формами в опосредованном виде отражает существующие в действительности противоречивые отношения между отдельными элементами бытия. Именно эта объективная точка зрения на противоречие и принимается в предлагаемом исследовании.

В процессе ее практической реализации в диссертации учитываются основные положения номинативно-прагматической парадигмы, «ориентированной на изучение внешних связей языка - с действительностью, которую он отражает, и с человеком, которому он служит» [Ломов 1994, с.13]. В основании этой парадигмы, как известно, лежат три теории: номинации, референции и теория речевых актов.

Согласно теории номинации язык опосредует связь действительности и мышления. Эта теория, по словам А.М.Ломова, «обеспечивает категориальную объективацию жизни в языковых формах» [там же, с, 16].

Теория референции является частью теории номинации и обеспечивает обратный перевод категориальных объективаций на язык конкретных фактов в процессе актуализации высказываний.

Теория речевых актов (прагматика) предполагает анализ внешних связей языка с говорящим, то есть анализ всех явлений, имеющих «прямое и непосредственное отношение к субъективной интерпретации сообщаемой объективной информации» [там же, с.18].

Согласно номинативно-прагматической концепции предложение и 1 и U понимается как «языковой феномен, который, с одной стороны, именует тот или иной коммуникативно-значимый фрагмент действительности (номинативный аспект), а с другой - обеспечивает коммуникативное сотрудничество говорящего и слушающего за счет сообщаемых первым сведений о своих оценках и речевых установках (прагматический аспект)» [Ломов 1994, с.18].

Нас, естественно, интересует по преимуществу номинативный аспект предложения, позволяющий раскрыть специфику не только языковой организации отдельно взятых ситуаций, но и специфику отношений, существующих между ними.

Отношения противоречия, являющиеся всего лишь одним из вариантов синтаксических отношений в целом, выражаются на самых разных уровнях - на уровне простого предложения (Несмотря на поздний час, гостя дожидались; Генеральный директор, вопреки ожиданиям, от беседы не отказался), на уровне сложного предложения (На улице было скользко, но она все равно надела сапоги на высоких каблуках; Стол уже давно был накрыт к приходу гостей, а их все еще не было; Несмотря на то, что у меня оставалось мало времени, я все-таки зашла к ней на чашку чая; Хотя они и прожили в одном доме много лет, знали они друг о друге очень мало; Сколько я ни старался, у меня ничего не получалось; Ивану Васильевичу было уже семьдесят лет, однако он регулярно совершал утренние пробежки на стадионе)' и, наконец, на уровне текста (В последнее время пенсионеры уже выиграли ряд гражданских дел о пересчете своих и так достаточно небольших пенсий. Решения районных судов использовать в качестве коэффициента 0,7 были утверждены Президиумом областного суда. Между тем, сугцествует негласная установка всячески «притормаживать» рассмотрение подобных категорий гражданских дел /из газет/).

Следует сразу сказать, что под текстом мы, согласно традиции, понимаем такую однородную в структурно-семантическом отношении единицу, которая состоит в основном из нескольких предложений, объединенных логико-смысловыми отношениями. Предложения, входящие в состав текста, связываются общей темой. Конкретное содержание и коммуникативная перспектива сообщения одного из образующих текст предложения обусловливается предшествующим предложением [Валгина 1978; Распопов, Ломов 1984; Здорикова 1999 и

ДР-3

По мнению Т.А.Колосовой, «простое и сложное предложение (и, мы бы добавили, текстовые построения. - О.Л.) часто оказываются членом одного и того же вариативного ряда. Однако доминантой в этом ряду оказывается сложное предложение, так как основной его функцией в языке является . выражение связей и отношений между событиями» [Колосова 1980, с.17]. Именно эта доминанта - сложные предложения, в которых фиксируются отношения противоречия, - и находится, как уже отмечалось, в центре нашего внимания. Анализ сложных предложений осуществляется в диссертации с позиций содержательно ориентированного подхода, который предполагает полное, по возможности исчерпывающее описание форм, выражающих то или иное содержание [Ломов 1994, с.22]. При этом, собственно, должны учитываться и те случаи, когда определенное содержательное звено оказывается невербализованным [Колосова 1980, с.6]. В подобных случаях реализуется прием имплицитной номинации, при котором говорящий, сталкиваясь с лексической незамещенностью семантического объекта, «удовлетворяется той информацией о нем, которая идет от других лексических единиц, указывающих не только на собственные, но и на смежные означаемые, от предшествующего и последующего контекста, от ситуации, сопутствующей речевому акту, от речевых установок, которыми руководствуется говорящий и т.д.» [Ломов 1994, с.61].

Как показала Т.А.Колосова, особенно часто редукция формальных элементов (не содержательных!) наблюдается в сложноподчиненном предложении, выражающем условные отношения: Если хотите позавтракать, то столовая направо - Ср.: Если хотите позавтракать, то имейте в виду (знайте, учтите), что столовая направо. Но она характерна также и для интересующих нас сложных предложений, выражающих отношения противоречия. Ср.: Мы договорились встретиться, но он так и не пришел - Мы договорились встретиться, следовательно, согласно уговору, он должен был прийти, но он так и не пришел; Несмотря на то, что у меня оставалось мало времени, я все-таки зашла к ней на чашку чая - У меня оставалось мало времени, следовательно, мне некогда было заходить к ней на чашку чая, но я все-таки зашла; Ивану Васильевичу было уже семьдесят лет, однако он регулярно совершал утренние пробежки на стадионе - Ивану Васильевичу было уже семьдесят лет, следовательно, в силу возраста, он уже не мог так часто совершать утренние пробежки на стадионе, но однако он их регулярно совершал.1 Естественно, что без учета подобного явления описание считается неполным.

Нужно также принимать во внимние тот факт, что варьирование сложных предложений с отношениями противоречия непосредственно сталкивается с проблемой вариативности различных синтаксических конструкций одного синхронного среза, сохраняющих семантический инвариант [Колосова 1980]. Общее, инвариантное значение противоречия в таких предложениях реализуется в виде двух основных вариантов: 1) противоречивость двух ситуаций в целом (Самое лучшее сейчас было пойти прогуляться, но почему-то не хотелось; Он пытался сосредоточиться на прочитанном, но что-то мешало); 2) противоречивость двух следствий, вытекающих из одного условия (Хотя на улице было тепло, я все-таки надел шерстяную кофту; Несмотря на то, что было уже поздно, она не думала ложиться спать).

И, наконец, необходимо подчеркнуть, что изучение формального и содержательного варьирования сложных предложений, выражающих отношения противоречия, в диссертации осуществляется с учетом ряда положений содержательно ориентированной теории функционально-семантических полей (далее - ФСП), разработанной и подробно описанной А.В.Бондарко.

Под ФСП ученый понимает «систему разноуровневых средств данного языка (морфологических, синтаксических, словообразовательных, а также комбинированных - лексико-синтаксических и т.п.), объединенных на основе общности и взаимодействия их семантических функций» [Бондарко 1986, с.21-22]1. Понятие ФСП выдвигает на первый план идею группировки взаимодействующих на семантико-функциональной основе языковых средств разных уровней и их системно-структурной организации.

1 Кроме указанной работы см. также [Бондарко 1983; 1999]

В соответствии с идеей А.В.Бондарко были выделены следующие группировки ФСП:

1) группировка полей с акциональным (предикативным) ядром (ФСП аспектно-темпоральных отношений, модально-бытийных отношений, акционально-субъектных отношений и акционально-объектных отношений);

2) группировка полей с предметным (субъектно-объектным) ядром (ФСП субъектности/объектности, определенности/ неопределенности);

3) группировка полей с квалитативно-квантативным ядром (ФСП качественности, количественное™, компаративности, посессивности);

4) группировка полей с обстоятельственным ядром (ФСП причины, цели, условия, уступки, следствия, сравнения, локативности).

ФСП, согласно А.В.Бондарко, бывают двух типов: моноцентрические (сильно центрированные) поля, опирающиеся на грамматическую категорию, и полицентрические (слабо центрированные поля), основывающиеся на некоторой совокупности различных языковых средств (морфологических, синтаксических, лексико-грамматических, лексических), не образующих единой гомогенной системы форм.

ФСП как модель связывается с условным представлением о некотором пространстве, в котором выделяются центральные и периферийные компоненты, зоны пересечения с другими полями [Бондарко 1986, с.61-61].

Первоначально эта теория получила широкое распространение в рамках морфологии и лишь позднее была экстраполирована в синтаксис. Такая экстраполяция теории, вне всякого сомнения, оказалась результативной, но исходная «морфологичность» ее как бы затемнила собственно синтаксические свойства отдельных полей (она учитывала их не в полной мере), потому, кажется, анализ ФСП в области синтаксиса приобрел фрагментарный характер. Пытаясь преодолеть эту противоречивость теории, Г. Д. Фигуровская, исходя из содержательной основы объединения в одном ФСП единиц различных уровней, предложила ряд существенных поправок к ней, выражающихся в следующем:

1) Синтаксические явления следует описывать не в ФСП, а в конструктивно-синтаксических полях (далее - КСП), которые являются полем синтаксических конструкций, объединенных общностью синтаксических отношений [Фигуровская 2000, с.25-26]. Поэтому описание полей должно предваряться описанием типов синтаксических конструкций в русском языке, к которым относятся элементарные синтаксические конструкции, конструкции, переходные между простыми и сложными предложениями, двухкомпонентные сложные предложения. Особо подчеркивается необходимость выделения вместе с ними элементарных трехкомпонентных и многокомпонентных конструкций в случае выражения одного синтаксического отношения.

2) Центр КСП составляют конституенты данной грамматической категории. Периферию поля образуют «входящие» (выражающие данные отношения в форме предложений другого синтаксического типа) и «выходящие» (заключающие в типичной форме выражения данных отношений смежные синтаксические категории) типы предложений.

3) КСП отражает прежде всего парадигматические связи между синтаксическими конструкциями: синонимия, вариативность, параллелизм, смежность, коммуникативно-синтагматическая антонимия и др. Отправным пунктом при выявлении этих связей является сложное предложение, особенно сложноподчиненное предложение, обладающее большими возможностями для выражения отношений, чем другие конструкции [Фигуровская 2000, с.26-27].

КСП, в отличие от ФСП, «имеют подчеркнуто парадигматическую структуру: горизонтальное и вертикальное сечения. Основная парадигма поля - горизонтальная - отражает членение семантического пространства поля. На этой оси располагаются варианты, синонимы и параллелизмы. Каждый из выделенных типов может иметь вертикальную парадигму, состоящую из функциональных синонимов простого и/или не собственно сложного предложения и обратные трансформы» [Фигуровская 2000, с.27].

Благодаря такой модели поля, по мнению Г.Д.Фигуровской, «может быть достигнута полнота охвата всех средств выражения данных отношений, так как клетки матрицы, полученной в результате пересечения горизонтальной парадигмы вертикальными, могут быть заполнены по мере обнаружения незамеченных или формирующихся средств» [там же, с.27].

Учитывая поправки, внесенные Г.Д.Фигуровской, мы, в сущности, в нашей работе рассматриваем не ФСП противоречивости, куда бы следовало включать как простое предложение, так и текстовые построения, а КСП противоречивости в рамках сложного предложения.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, списка использованной литературы.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Лунина, Ольга Анатольевна

ВЫВОДЫ К ГЛАВЕ 3

В основе описания БСП, как и в двух других рассмотренных нами вариантах отношения противоречия (сложносочиненных и сложноподчиненных предложений с придаточной уступительной частью), лежит характер содержательных отношений, в них выражаемый. Однако от последних двух типов бессоюзные сложные предложения отличаются тем, что они, в соответствии с присущей им природой, не используют в своем составе союзов.

Основные содержательные варианты противоречивых фактов на уровне БСП сводятся также, как и в сложносочиненных предложениях, к трем видам противоречия: к противоречию-ограничению, противоречию-возмещению и противоречию-уступке.

Специфика каждого из этих трех видов противоречия определяется лексическими показателями, модальными и таксисными отношениями частей.

К лексическим показателям противоречивости, употребляемым в БСП, относятся коннекторы, которые делятся на два типа:

1) коннекторы, используемые в основном в первой части БСП: сочетания местоименных слов как, где, куда, кто, что, сколько и т.п. с частицей ни;

2) коннекторы, употребляемые во второй части: правда, однако, зато> все равно, все же, все-таки, тем не менее, впрочем, только, между тем.

Модальные отношения частей БСП различаются в зависимости от того, какой вариант противоречия в них фиксируется.

БСП со значением противоречия-ограничения и противоречия-возмещения ориентированы на реальную передачу фактов и предполагают объективную модальность, то есть в первой части таких конструкций сообщается о реальных действиях, а во второй - о том, что помешало их осуществлению. Глаголы в обеих частях употребляются в изъявительном наклонении.

БСП со значением противоречия-уступки также ориентированы в основном на реальную передачу фактов. Гипотетическая модальность возможна тогда, когда на первый план выступает указание предельной степени признака или действия, его интенсивности. Характерное для таких конструкций употребление сочетаний местоименных слов как, где, куда, кто, что, сколько и т.п. с частицей ни сводится до минимума.

Специфика БСП, выражающих отношения противоречия, характеризуется совмещением дейктической и таксисной ориентации. И та, и другая ориентация представлены только глагольными формами времени.

Общие закономерности соотношения видо-временных форм данного типа предложений сводятся к однократной и многократной, для которых характерны три типа хронологических отношений: следования, одновременности и предшествования.

Таким образом, БСП, выражающие отношения противоречия, так же, как и сложносочиненные предложения, характеризуются тем, что в них в противоречие вступают либо две ситуации (для конструкций с отношениями противоречия-ограничения и противоречия-возмещения), либо названное условие и реальное следствие, а также два следствия, вытекающие из одного условия: ожидаемое и неожидаемое (для конструкций с отношениями противоречия-уступки).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Отношения противоречия в сложных предложениях представлены тремя вариантами; противоречием-ограничением, противоречием-возмещением и противоречием-уступкой. Эти варианты находят выражение в сложносочиненных предложениях, сложноподчиненных предложениях с придаточным уступительным и в бессоюзных сложных предложениях.

При анализе противоречивых фактов в рассматриваемых предложениях необходимо принимать во внимание характер содержательных отношений, в них выражаемый, а не значение союзов (в составе бессоюзных предложений, в соответствии с их природой, союзы не используются вообще).

Отношения противоречия нередко носят неявный характер. Это связано с редукцией формальных звеньев высказывания, благодаря которой количество семантических звеньев может быть гораздо больше, чем количество формальных звеньев.

Указанные выше отношения противоречия (противоречие-ограничение, противоречие-возмещение и противоречие-уступка) характерны для сложносочиненных и бессоюзных сложных предложений. В рамках сложноподчиненных предложений с придаточной уступительной частью реализуются два варианта - очевидное противоречие-уступка и неявное противоречие-ограничение, с которым мы сталкиваемся тогда, когда в придаточной части употребляются противительные союзы но, а, да, а также выполняющие ограничительную функцию коннекторы все-таки, есе же, все равно, однако. В таких конструкциях перед нами резкое несоответствие формальной и содержательной структуры, В формальном отношении здесь представлены два звена, в содержательном отношении перед нами трехчленная структура с подчинительной и сочинительной связью.

Первые два варианта выражения отношений противоречия объединены значением противоречивости двух ситуаций в целом. Так, в сложных конструкциях со значением противоречия-ограничения речь идет о таких двух явлениях, из которых второе является ограничением возможности осуществления результата или полноты проявления первого.

В предложениях со значением противоречия-возмещения предмет или ситуация характеризуется с противоположных сторон, благодаря чему явление, о котором сообщается во второй части, возмещает то, о чем говорится в первой части.

В конструкциях со значением противоречия-уступки в противоречие, с одной стороны, вступают неожидаемое следствие и названное условие, а с другой стороны, два следствия - ожидаемое и неожидаемое. Поэтому сложные предложения со значением противоречия-уступки являются, как мы уже говорили, трехчленными структурами, в которых второй компонент лексически не эксплицирован, а выявляется как результат несоответствия между обозначенным условием и реальным следствием.

Специфика каждого из трех перечисленных видов отношения противоречия определяется характером союзов (для союзных предложений), лексическими и грамматическими показателями, модальными и таксисными отношениями частей, а также взаиморасположением частей (для союзного типа).

Основным формальным средством оформления частей сложных предложений союзного типа являются союзы: но, а, и, да (в сложносочиненных предложениях), хотя (хоть), несмотря на то что -(несмотря на то) что, невзирая на то что — (невзирая на то) что, пусть пускай), вопреки тому что, даром что (в сложноподчиненных уступительных предложениях).

Союзы в сложных предложениях, а также части бессоюзных сложных предложений, могут сопровождаться дополнительными сигнализаторами противоречивости - специальными лексическими и грамматичесими показателями. Лексические показатели делятся на два типа: 1) коннекторы, употребляемые в тесной взаимосвязи с союзами или во второй части бессоюзных предложений; 2) коннекторы, используемые в инициальной позиции.

К первому типу относятся: а) усилительные частицы все-таки, все равно, а также используемые в бессоюзном предложении коннекторы впрочем, только употребляемые для выражения отношений противоречия-ограничения; коннекторы зато, правда, характерные для оформления отношений противоречия-возмещения; частицы все равно, все-таки, все же, тем не менее, однако, участвующие при оформлении отношений противоречия-уступки; б) эмоционально-экспрессивные частицы тут, ведь, даже, встречающиеся при оформлении отношений противоречия-ограничения и противоречия-уступки; в) вводные слова и предложения, употребляемые в предложениях со значением противоречия-уступки.

Ко второму типу лексических показателей относятся: а) сочетания местоименных слов кто, что, как, сколько, где и др. с частицей ни, оформляющие отношения противоречия-уступки; б) усилительная частица пусть, встречающаяся в предложениях со значением противоречия-ограничения и противоречия-уступки: в) вводные слова правда и конечно, оформляющие, соответственно, отношения противоречия-возмещения и противоречия-уступки.

Грамматические показатели противоречивости используются во второй части сложноподчиненных предложений с придаточной уступительной частью. К ним относятся союзы но, а, да, Они одинаковы по функциям и выражаемым отношениям, и их поведение в данном типе конструкций значительно сходно.

В сложносочиненных предложениях, сложноподчиненных уступительных и бессоюзных сложных предложениях со значением противоречия обыкновенно реализуется объективная модальность, констатирующая наличие или отсутствие каких-либо фактов в прошлом, настоящем или будущем «наличной» действительности. Сказуемые в обеих частях таких предложений употребляются в изъявительном наклонении настоящего или прошедшего времени.

Гипотетическая модальность характерна для сложносочиненных предложений с отношениями противоречия-ограничения, в первой части которых сообщается о различного рода нереальных действиях, а во второй - о препятствиях, возникающих на пути их реализации. В сложноподчиненных уступительных предложениях гипотетическая модальность встречается редко и возможна только в придаточной части, когда та указывает на возможность или необходимость уступки. В бессоюзных сложных предложениях с аналогичным видом отношений противоречия гипотетичная модальность характерна для предложений, в которых на первый план выступает указание предельной степени признака или действия, его интенсивности.

Специфика всех сложных предложений, выражающих отношения противоречия, состоит в том, что в них дейктическая ориентация совмещается с таксисной, причем первая манифестируется глагольными формами времени, а вторая - союзными средствами (иногда при поддержке категории вида и контекстуальных элементов). В случае с бессоюзными сложными предложениями и дейктическая, и таксисная ориентация представлены только глагольными формами времени.

Общие закономерности видо-временных форм в каждом из указанных типов предложений, выражающих отношения противоречия, сводятся к двум ситуациям; однократной и многократной, в рамках которых обыкновенно реализуются отношения следования, предшествования (за исключением сложноподчиненных предложений с придаточной уступительной частью) и одновременности.

Порядок взаиморасположения частей в сложносочиненных предложениях, независимо от характера выраженного в них отношения противоречия, всегда остается стандартным: часть, вводимая любым показателем отношения противоречия, всегда занимает постпозитивное место.

В сложноподчиненных уступительных предложениях, наоборот, придаточная часть, содержащая в своем составе показатель противоречивости, может находиться как в препозиции, так и в постпозиции, допустимым является также интерпозитивное положение.

В тех случаях, когда придаточное уступительное предложение находится в препозиции, оно обыкновенно называет уступку как таковую. Если же придаточная часть занимает постпозитивное положение, то ее значение в общем плане высказывания может заметно ослабляться, она начинает развивать присоединительное значение и воспринимается как добавочное сообщение по отношению к тому, что достаточно полно и определенно выражается главной частью. В постпозиции связь между главной и придаточной частью может ослабевать настолько, что последняя начинает выполнять функцию вставного элемента.

В интерпозитивном положении придаточная часть содержит добавочную информацию по поводу основного сообщения в главной части.

Таким образом, центр конструктивно-синтаксического поля противоречивости в рамках сложного предложения образуют сложносочиненные противительные предложения, сложноподчиненные предложения с придаточной уступительной частью и бессоюзные сложные предложения, выражающие противоречивые отношения. Периферию поля составляют «входящие» сложносочиненные предложения с соединительными союзами и «выходящие» ограничительно-противительные и возместительно-противительные предложения, а также сложноподчиненные уступительные предложения, в которых постпозитивная придаточная часть выражает либо пересечение двух повествовательных планов, либо поправку говорящего к своему первоначально высказанному мнению.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Лунина, Ольга Анатольевна, 2001 год

1. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М.: Наука, 1976.383с.

2. Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское предложение. Бытийный тип. М.: Русский язык, 1983. - 198 с.

3. Бабайдева В.В. Русский язык: Синтаксис и пунктуация. М.: Просвещение, 1979. - 270 с.

4. Бабайцева В.В., Инфантова Г.Г., Николина Н.А., Чиркина И.А. Современный русский язык: В 3 ч. Ростов на Дону: ФЕНИКС, 1997. -Ч.Ш.

5. Бабалова Л.Л. Об употреблении союзов и, а, но в сложном предложении // Русский язык за рубежом. 1980. - №4. - С. 57-62.

6. Бакалова З.Н. Сложносочиненные противительные предложения в художественной речи // Художественная речь: общее и индивидуальное. -Куйбышев, 1988.- С. 116-124.

7. Баудер А.Я. О лексико-грамматических свойствах слова правда // РЯШ. 1970. - №6. - С. 79-82.

8. Беднарская Л.Д. Изменения в семантике и структуре сложноподчиненного предложения в русском языке художественной прозы с 20-30-х годов XIX века до 80-х годов XX века: Дисс. . канд. филол. наук. Орел, 1983. - 223 с.

9. Белошапкова В.А. Сложное предложение в современном русском языке. М.: Просвещение, 1967. - 160 с.

10. Белошапкова В.А. Современный русский язык. Синтаксис. М.: Высшая школа, 1977. - 248 с.

11. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения. М.; Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1977. - 204 с.

12. Богомолова А.А. К изучению специфики уступительных конструкций в современном русском языке // Уч. зап. ЛГПУ им. А.И. Герцена. 1959. - Т.202. - С. 5-25.

13. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. М, - Л.: ОГИЗ, Соцэкгиз, 1935. - 354 с.

14. Бондаренко В.Н. О содержании категории наклонения в описательных грамматиках // Известия АН СССР. Серия литература и язык. Т.39. 1980. - №6. - С. 563-570.

15. Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл. Л.: Наука, 1978. - 175 с.

16. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. Л.: Наука, 1983. - 208 с.

17. Бондарко А.В. Функциональная грамматика. Л.: Наука, 1984.136с.

18. Бондарко А.В. Проблемы грамматической семантики и русской аспектологии. СПб.: Изд-во С.- Петербургского ун-та, 1996. - 218 с.

19. Бондарко А.В. Основы функциональной грамматики: Языковая интерпретация идеи времени. СПб.: Изд-во С.- Петербургского ун-та, 1999.-257 с.

20. Булаховский JLA. Курс русского литературного языка: В 2 т. -Киев: Учпедгиз, 1952-1953. Т. I- II: Синтаксис.

21. Бунина М.С. Уступительные предложения с союзом несмотря на то что // Уч. зап. МГПУ им. В.А. Потемкина. 1956. - Т. L. Вып. 5. - С. 4359.

22. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. Синтаксис. М.: Типография братьев Салаевых, 1875. - 382 с.

23. Бырдина Г.В. Особенности функционирования подчинительных средств связи в диалогических вопросно-ответных единствах (К проблеме формирования сложных предложений) // Средства выражения синтаксических связей в сложном предложении. Калинин, 1987. - С. 2533.

24. Валгина Н. С. Синтаксис современного русского языка. М.: Высшая школа, 1978. - 439 с.

25. Валимова Г.В. Функциональные типы предложений. Ростов на Дону, 1967: Изд-во Ростовского ун-та. - 331 с.

26. Ванников Ю.В. Синтаксис речи и синтаксические особенности русской речи. М: Русский язык, 1979. - 296 с.

27. Варшавская А.И. Смысловые отношения в структуре языка. JL: Изд-во Ленинградского ун-та, 1984. - 135 с.

28. Василенко И.А. Сложные предложения с соподчинением в современном русском языке // Уч. зап. МГПИ им. В.А. Потемкина. 1956. -Т. LI. Вып. 5.-С. 61-65.

29. Василенко И.А. К вопросу о союзных и бессоюзных предложениях в русском языке // Проблемы современной филологии. М.: Наука, 1965. -С. 47-52.

30. Ваулина С.С. Эволюция средств выражения модальности в русском языке (XI-XVII вв.). Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1988. - 143 с.

31. Вахтель Н.М. Условия употребления семантических союзов в современном русском языке (Опыт дистрибутивного анализа): Дисс. . канд. филол. наук. Воронеж, 1979. - 112 с.

32. Виноградов В.В. Из истории изучения русского синтаксиса. М.: Высшая школа, 1958. - 367 с.

33. Володин А.П., Харковский B.C. Об основаниях выделения грамматичеких категорий (время и наклонение) // Проблемы лингвистической типологии и структуры языка. Л., 1977. - С.42-54.

34. Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык: В 2 ч. -М: Просвещение. 1968. - 4.2. Синтаксис.

35. Гепнер Ю.Р. Сложное предложение и принципы его изучения. -Харьков, 1963. -91 с.

36. Грамматика русского языка. М.: Изд-во АН СССР, 1953, 1954. T.I. Фонетика и морфология. Т. II. Ч. 2. Синтаксис.

37. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970.-767 с.

38. Греч Н.И. Практическая русская грамматика. СПб: Изд-во Н.Греча, 1834.- 526 с.

39. Гусман Тирадо Р. Генеративные сложноподчиненные предложения в русском языке. Воронеж, 1998. - 135 с.

40. Евтюхин В. Б. Категория обусловленности в современном русском языке: Автореф. дис. . докт. филол. наук. СПб, 1995. - 34 с.

41. Ермолаева Л .С. К вопросу о соотношении модальности и предикативности (на материале современных германких языков) // Филологические науки. 1963. -№4. - С.119-126.

42. Жданов Н.А. Придаточные уступительные предложения // РЯШ. -1952. -№6.-С. 25-35.

43. Здорикова Ю.А. Сложносочиненные предложения с союзом но и соотносительные с ними текстовые построения: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Иваново, 1999. - 17 с.

44. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Наука, 1973. - 351 с.

45. Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. -М.: Наука, 1982.-368 с.

46. Ивин А.А., Никифоров А.Л. Словарь по логике. М.: ВЛАДОС, 1998. - 383 с.

47. Изаренков Д.И. Бессоюзное сложное предложение (система языка и обучение иностранцев русской речи). М.: Русский язык, 1990. - 164 с.

48. Ильенко С. Г. Бессоюзные предложения в русском языке. Л., 1961.-28 с.

49. Ильенко С. Г. Сложное предложение в современном русском языке. Л.: Изд-во ЛГПИ, 1976. - 32 с.

50. Историческая грамматика русского языка: Синтаксис. Сложное предложение / Под ред. акад. В.И. Борковского. М.: Наука, 1979. - 461 с.

51. Карцевский С.О. Бессоюзие и подчинение в русском языке // ВЯ. -1961.-№2. -С. 125-131.

52. Карцевский С.О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака // В.А.Звегинцев История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. М.: Просвещение, 1965. - 4.2. - С. 85-90.

53. Клычникова З.И. Бессоюзное предложение и его понимание // Уч. зап. первого МГПИ иностранных языков. -М., 1953. Т.VI. - С.221-253.

54. Колосова Т.А. Русские сложные предложения асимметричной структуры. Воронеж, 1980. - 164 с.

55. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М.: Наука, 1975.- 720 с.

56. Коротаева Э.И. Союзное подчинение в русском литературном языке XVII века. М.;Л.: Наука, 1964. - 250 с.

57. Крейдлин Г.Е., Падучева Е.В. Значение и синтаксические свойства союза а // Научно-техническая информация. Сер.2, Информационные процессы и системы. 1974. - №9. - С. 31-37.

58. Кривоносов А.Т. Естественный язык и логика. М.; Нью-Йорк: Изд-во Московского государственного лингвистического ун-та, 1993. -318с.

59. Кривоносов А.Т. Язык. Логика. Мышление. М.; Нью-Йорк: Изд-во Московского государственного лингвистического ун-та, 1996. - 628 с.

60. Кржижкова Е. Некоторые проблемы изучения категории времени в современном русском языке // ВЯ. 1962. - №3. - С. 17-26

61. Кручинина И.Н. Структура и функции сочинительной связи в русском языке. М.: Наука, 1988. - 212 с.

62. Крючков С.Е., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. Синтаксис сложного предложения. М.: Просвещение, 1977. - 191 с.

63. Кухаревич Н.Е. Уступительные конструкции с союзами «хотя (хоть)» в современном русском литературном языке // Уч. зап. МОПИ им. Н.К.Крупской. М., 1961. - Т.С. Вып.6. - С. 219-230.

64. Лавров Б.В. Условные и уступительные предложения в древнерусском языке. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. - 144 с.

65. Левицкий В.В. Статистическое изучение лексической семантики. -Киев: УМКВО, 1989.-155 с.

66. Левицкий Ю.А. Модели сложноподчиненного предложения (на материале английского языка). Пермь: Изд-во ПТУ, 1981. - 96 с.

67. Левицкий Ю.А. Синтаксическая система языка: Учебное пособие по спецкурсу. Пермь: Изд-во ПТУ, 1983. - 88 с.

68. Ломов A.M. Очерки по русской аспектологии. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1977.- 140 с.

69. Ломов A.M. Типология русского предложения. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1994.-278 с.

70. Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений: В 11т. М.;Л. - 1952.- Т.7.

71. Ломтев Т.А. Основы синтаксиса современного русского языка. -М.: Учпедгиз, 1958. 164 с.

72. Ломтев Т.А. Предложение и его грамматические категории. М.: Изд-во МГУ, 1972.- 199 с.

73. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст: К типологии внутритекстовых отношений. М.: Наука, 1986. - 199 с.

74. Назикова Е.А. Синонимия сложных предложений, выражающих уступительно-противительные отношения // Русский синтаксис. Известия ВГПИ. Т.191. Воронеж, 1977. - С. 65-76.

75. Наумова И.Ю. Сложные предложения промежуточного типа (сочиненно-подчиненные конструкции): Дисс. . канд. филол. наук. -Липецк, 1995.-224 с.

76. Николаева Т.М. Функции частиц в высказывании (на материале славянских языков). М.: Наука, 1985. - 169 с.

77. Ожегов С.О., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. -М.: АЗЪ, 1993.

78. Орлов М.Е., Черемисин М.И. Контактные сочетания союзов и частиц в русском языке (К постановке проблемы) // Полипредикативные конструкции и их морфологическая база. Новосибирск, 1980. - С. 208223.

79. Орлова А.Е. Значения и функции лексемы только // Семантика слова и его функционирование. Кемерово, 1981. - С. 91-106,

80. Осипова Л.Е, О значении относительных конструкций с частицей ни // Синтаксис сложного предложения. Калинин, 1978. - С. 60-77.

81. Осипова Л.Е. Относительные конструкции с частицей ни в современном русском языке: Дисс. . канд. филол. наук. Калинин, 1985. -218 с.

82. Осипова Л.Е. Значение и функции сочетания сколько ни в относительных конструкциях // Средства выражения синтаксических связей в сложном предложении. Калинин, 1987, - С. 33-42.

83. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса (материалы к трансформационной грамматике русского языка). М.: Наука, 1974. - 292с.

84. Панфилов В.З. Категория модальности и ее роль в конституировании структуры предложения и суждения // В Я. 1977. - №4, - С.37-48.

85. Петерсон М.Н. Синтаксис русского языка. -М., 1930. 105 с.

86. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Гос. изд-во, 1920.- 496 с.

87. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1956.-511 с.

88. Пешковский A.M. Объективная и нормативная точка зрения на язык // Избранные труды. М, 1959. - С. 50-62.

89. Печенкина Т.Г. К вопросу о семантике уступительных конструкций // Слово и предложение. Тамбов, 1971. - С. 149-151.

90. Попова И.А. Значение и функции союза а в древнерусском языке // Научный бюллетень ЛГУ. Л., 1945. - №2. С. 30-33.

91. Поспелов Н.С. О грамматической природе и принципах классификации бессоюзных сложных предложений // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М., 1950. С. 338-354.

92. Поспелов Н.С. Сложноподчиненное предложение и его структурные типы // ВЯ. 1959. - №2. - С. 19-27.

93. Прияткина А.Ф. О союзе хотя в современном русском языке // РЯШ. 1968. - №2. - С. 83-86.

94. Распопов И.П. Сложноподчиненные предложения в аспекте коммуникативной перспективы // Очерки по теории синтаксиса. -Воронеж: Изд-во ВГУ, 1973. С. 162-188.

95. Распопов И.П. Методология и методика лингвистических исследований. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1976. - 108 с.

96. Распопов И.П., Ломов A.M. Основы русской грамматики. -Воронеж: Изд-во ВГУ, 1984. 351 с.

97. Ризаева Д.А. Сложноподчиненные предложения с союзом несмотря на то что и его эквиваленты в узбекском языке // Лингвистическое описание разносистемных языков. Ташкент, 1988. - С. 68-70.

98. Рогожникова Р.П. Предложения с союзами если и если бы современном русском языке // РЯШ. 1957. - №6. - С. 41-46.

99. Рогожникова Р.П. Функционирование уступительных предложений в русском языке // Сложные элементарные и полипредикативные предложения. Калинин, 1983. - С.31-39.

100. Руднев А.Г. Синтаксис современного русского языка. М.: Высшая школа, 1968.-320 с.

101. Русская грамматика: В 2 т. М.: Наука, 1980. - Т. И. Синтаксис.709с.

102. Санников В.З. Значение союза " но": нарушение " нормального" положения вещей // Известия АН СССР. Серия литература и язык. Т.45. -1986. №5.-С. 50-61.

103. Скорлуповская Е.В. Союзная функция частиц в сложносочиненном предложении современного русского языка (функция частицы ведь) // РЯШ. 1964. -№1,- С. 88-90.

104. Скорлуповская Е.В. Значение и функция между тем в сложносочиненном предложении русского языка // Синтаксис сложного предложения. Калинин, 1978. -С. 86-93.

105. Скорлуповская Е.В. Слова все-таки, все же как необходимые компоненты формальной организации сложноподчиненного предложения // Сложные элементарные и полипредикативные предложения. Калинин, 1983.-С. 40-47.

106. Скосырева Н.И. Уступительные предложения в произведениях И.А. Крылова // Уч. зап. Томского гос. пед. инс. Томск, 1956. - T.XV. - С. 275296.

107. Современный русский язык / Под ред. Е.М.Галкиной-Федорук. (Морфология. Синтаксис). М.: Изд-во МГУ, 1964. - 4.2 . - 638 с.

108. Современный русский язык / Под ред. Н.С. Валгиной, Д.Э. Розенталя, М.И. Фоминой, В.В. Цапукевича. М: Высшая школа, 1971. -512 с.

109. Современный русский язык / Под ред. Д.Э. Розенталя. М: Изд-во МГУ, 1971.-636 с.

110. Стеценко A.M. Исторический синтаксис русского языка. М.: Высшая школа. - 1977. - 352 с.

111. Тяпкова И. Сложносочиненные предложения с союзом и и соотносительные с ними сложноподчиненные предложения в современном русском языке // Синтаксические отношения в предложении и тексте. -Иваново, 1984.-С. 18-29.

112. Умова З.Н. К вопросу о значении противительного союза «но» в сложносочиненных предложениях современного русского языка // Уч. зап. Куйбышевского ГПИ им. В.В.Куйбышева. Вып.52. - Куйбышев, 1967. - С. 293-307.

113. Усова Н.В. О средствах выражения противительной семантики в конструкциях с союзом но // Структурно-функциональный анализ языковых единиц. Иркутск, 1985. - С. 60-70.

114. Уханов Г.Н. О грамматической природе придаточного предложения //В Я. -1961.-№2.-С. 74-87.

115. Федоров А.К. Трудные вопросы синтаксиса. М.: Просвещение, 1972.- 239 с.

116. Федоров А.К. Спорные вопросы теории сложноподчиненного предложения.- Курск: Изд-во Курского педагогического ин-та, 1982. 82 с.

117. Философский словарь. М.: Политиздат, 1987.

118. Философский эциклопедический словарь. -М.: ИНФА, 1999.

119. Формановская Н.И. Стилистика сложного предложения. М.: Русский язык, 1978. - 239 с.

120. Формановская Н.И. Сложное предложение в современном русском языке. Теория и упражнения. М.: Русский язык, 1989. - 193 с.

121. Хандажинская А.И. Из наблюдений над сложными конструкциями со значением ограничения в современном руссом языке // Уч. зап. Даугавпилского пед. ин-та. Даугавпилс, 1964. - Т.Х. Вып.6. - С. 3-19.

122. Хандажинская А.И. Некоторые лексические особенности сложных противительных конструкций со значением несоответствия // Уч. зап. Даугавпилского пед. ин-та. Даугавпилс, 1964. - Т.Х. Вып.6. - С. 21-31.

123. Холодов Н.Н. Ограничительные сложносочиненные предложения с союзом «но» в современном руссом языке // Уч. Зап. МОГТИ им. Н.К.Крупской. М., 1967. - Т. 197. Вып.13. - С. 199-206.

124. Холодов Н.Н. Противительные сложносочиненные предложения с союзом " и" // РЯШ. 1969. - №6. - С. 91-93.

125. Холодов Н.Н. (а) Ограничительные сложносочиненные предложения с союзом и в современном руссом языке // Уч. зап. Смоленского ГПИ им. К. Маркса. Вып. XXIV. - Смоленск 1970. - С. 235242.

126. Холодов Н.Н. (б) Сложносочиненные предложения в современном русском языке. Смоленск, 1975. - 4.2. - 88 с.

127. Холодов Н.Н. (в) Сложносочиненные предложения с союзом «только», синонимичным союзу «но»// РЯШ. 1970. - №6. - С. 83-88.

128. Холодов Н.Н. Строение и значение сложносочиненных предложений с союзос «но» // РЯШ. 1974. - №1. - С.71-76.

129. Черемисина М.А., Колосова Т.А. Очерки по теории сложного предложения. Новосибирск: Наука, 1987. - 197 с.

130. Черкасова Е.Т. О союзе невзирая на то что И Проблемы современной филологии. М., 1965. - С. 277-280.

131. Шапиро А.Б. Модальность и предикативность как признак предложения в современном русском литературном языке // Филологические науки. 1958. - №4. - С.20-26.

132. Ширяев Е.Н. Бессоюзное сложное предложение в современном русском языке. М.: Наука, 1986. - 223 с.

133. Штелинг Д.А. Целенаправленность речи и категория наклонения // Русский язык за рубежом. 1973. - №3. - С.64-70.

134. Шувалова С.А. Смысловые отношения в сложном предложении и способы их выражения, М.: Изд-во МГУ, 1990. - 159 с.

135. Щеулин В.В. Причинные, следственные и уступительные сложноподчиненные предложения в произведениях В.Г.Белинского, Н.Г.Чернышевского и Н.А.Добролюбова: Дисс. . канд. филол. наук. -Воронеж, 1955.-424 с.

136. Эстрина Л.С. Структурно-семантические особенности сложных предложений с обобщенно-уступительным придаточным // Вопросы теории и методики изучения русского языка. Вып.5. Казань 1965. - С. 3441.

137. Эстрина Л.С, Соотношение видо-временных форм сказуемых в уступительных конструкциях, формируемых с помощью местоименных слов // Уч. зап. Курского гос. пед. инс. Вып. 41. Орел 1968. - С.184-194.

138. Эстрина Л.С. Выражение уступительных отношений в сложных предложениях с относительным подчинением // Вопросы синтаксиса русского языка. Калуга, 1969. - С. 142-148.

139. Эстрина JT.C. Сочетания местоименных слов с частицей «ни» как средство связи частей в сложном предложении // Слово и предложение. -Тамбов, 1971.-С. 164-167.

140. Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного сторя. М.: Наука, 1972.-С. 95-113.

141. Янко Т.Е. Еще раз о союзах а и но I/ Логический анализ языка (Противоречивость и аномальность текста). М., 1990. - С. 248-258.