Церковно-дипломатические отношения России с иерусалимским и антиохийским патриархатами: вторая треть XIX в. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.13, кандидат исторических наук Смирнова, Ирина Юрьевна

• Смирнова, Ирина Юрьевна
• кандидат исторических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Смирнова, Ирина Юрьевна

Введение.

Глава 1. Отношения с Православными Патриархатами в контексте восточной политики России в XIX веке.

§1. Возникновение и развитие Восточного вопроса.

§2. Общий характер русско-ближневосточных церковных отношений.

§3. Общая характеристика Иерусалимского и Антиохийского Патриархатов.

Глава 2. Русско-иерусалимские отношения в 1830-1860-х гг.

§1. Развитие отношений

России с Иерусалимским престолом при Патриархе Афанасии (1827-1844).

§2. Русская церковная политика на Православном Востоке. в 1840-е-1850-е гг.

§3. Русско-иерусалимские отношения при Патриархе Кирилле II.

Глава 3. Русско-антиохийские отношения в 1830-х — 1860-х гг.

§1. Россия и Антиохийская Церковь при Патриархе Мефодии.

§2. Русский дипломатический фактор в истории избрания.

Патриарха Иерофея.

§3. Русско-антиохийские отношений при Патриархе Иерофее. в 1850-е- 1860-е гг.

Глава 4. Русская Духовная Миссия в Иерусалиме в контексте русской ближневосточной политики второй трети XIX в.

§1. Создание и первый период деятельности Русской Духовной Миссии в Иерусалиме

§2. Россия и Православный Восток после Крымской войны: борьба за выбор церковно-политической стратегии.

§3. РДМ как фактор стабилизации отношений с Иерусалимским Патриархатом.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Церковно-дипломатические отношения России с иерусалимским и антиохийским патриархатами: вторая треть XIX в.»

Актуальность темы

В условиях современной глобализации, развития и углубления межциви-лизационных контактов и противостояний изучение проблемы русского присутствия в иных этнокультурных и конфессиональных средах становится все более важным. Особенно, в силу исторических и религиозных причин, это относится к истории межцерковных связей России с Восточными Патриархатами, которые и сегодня являются основой формирования церковной политики России в Святой Земле и на Ближнем Востоке.

Канонические пределы Иерусалимского Патриархата совпадают с границами нынешних Израиля, Палестинской Национальной Администрации и Королевства Иордании (прежняя Трансиордания). Антиохийский Патриархат включал и включает епархии, совпадающие территориально с современной Сирией и Ливаном, а частично, и с турецкими областями (напр. Диарбекирская епархия). С точки зрения церковной истории, важно, что оба Патриархата входили в состав этнорелигиозной и культурной общности, которая обозначается, в различных аспектах, «поствизантийским пространством», «Православным Востоком» или «Греческим Востоком». С другой стороны, в силу административно-политической принадлежности к Османской империи, те же Патриархата составляли так называемые восточные (или арабские) вилайеты азиатской Турции и назывались в XIX в. в широком смысле «Сирией» или «Сирией и Палестиной». В настоящем исследовании преимущественно используется последнее обозначение, как наиболее часто встречающееся в архивных документах и соответствующее географическим номенклатуре Х1Х-нач.ХХ вв. .

Деятельность русских дипломатов в Палестине и Сирии осуществлялась на государственной территории Османской империи, так что внешнеполитические задачи решались в российском посольстве в Константинополе. Поэтому к компетенции консульских представительств в Бейруте, Иерусалиме, Яффе относились преимущественно вопросы защиты русских паломников и осуществление церковно-дипломатических связей с Иерусалимским и Антиохийским Патриархатами.

В силу консервативности церковных канонов, этнорелигиозных и региональных отношений, механизмов влияния на личность и общество, изучение и учет опыта работы российских дипломатов на собственно церковном поле сохраняет свою актуальность и сегодня.

Исследование русско-иерусалимских и русско-антиохийских отношений как проявления русского духовного, политического и гуманитарного присутствия в регионе, позволяет делать выводы не только о тенденциях и перспективах российской церковной политики на Ближнем Востоке, о результативности и эффективности российской дипломатии в канонических пределах Восточных Православных Церквей, но и о сложных взаимоотношениях церковного и светского ведомств, тем более, что учреждения и структуры, созданные в исследуемый период (вторая треть XIX в.), являются и сегодня существенным фактором российского влияния.

Степень научной разработанности проблемы

В становлении историографии по теме исследования можно выделить три этапа. Первый этап включает в себя труды дореволюционных авторов, среди которых в первую очередь можно выделить сочинения писателей, историков и дипломатов, лично посетивших Православный Восток и познакомивших с ним российское общество1. Ценный вклад в историю востоковедения первой половины

1 Муравьев А. Н. Путешествие к святым местам в 1830 году. Часть 1-2. СПб., 1832); Он же. Письма с Востока. Часть 1-2 СПб., 1850 (рспр: М., 2005). Норов А. С. Путешествие по Святой Земле в 1835

XIX в. внесли дипломаты, приписанные к российской дипломатической миссии в Константинополе, среди которых следует отметить сочинения генерального консула в Бейруте в 1839-1853 гг. Константина Михайловича Базили, как наиболее важные для темы настоящего исследования2.

В историографии XIX в. существует ряд церковно-исторических исследований, авторы которых являются признанными специалистами в области изучения Православного Востока. В этом ряду в первую очередь следует назвать фундаментальный труд Н. Ф. Каптерева «Сношения Иерусалимских Патриархов с русским правительством»3, в котором автор на материале Архива министерства иностранных дел воссоздает картину официальных межцерковных связей между Россией и Восточными Патриархатами. В работах известного историка-византолога И. И. Соколова содержатся сведения о состоянии Православных Восточных Церквей и о предстоятелях Греческой Церкви XIX в.4 Монография профессора церковной истории А. П. Лебедева «История Греко-Восточной Церкви под властью турок»5 представляет серьезный опыт критического изучения истории Греческой Церкви после завоевания Византии турками и до XIX в. Необходимо отметить научные труды, посвященные изучению Православного Востока, осуществлявшиеся при поддержке Императорского Православного Палестинского Общества6.

Однако уже для дореволюционной историографии характерно разделегоду. СПб., 1838; Иерусалим и Синай. Записки второго путешествия на Восток. СПб., 1879.

2 Базили К. М. Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношении» (Одесса, 1862; СПб., 1875); Его же. Письмо в Париж о нынешнем состоянии Турции и о политическом кризисе на Востоке. СПб., 1854.

1 Каптерев Н. Ф. Сношения Иерусалимских Патриархов с русским правительством. Ч. 1. С половины XVI до конца XVIII столетия. СПб., 1895; Ч. 2. В текущем <Х1Х> столетии. 1898 // Православный Палестинский Сборник. Т. XV. Вып. 1 (43). Ч. 1-2.

4 Соколов И. И. История греческих Церквей в XIX веке // История Православной Церкви в XIX веке. Кн. I. Православный Восток. Изд. А. П. Лопухина. СПб., 1901. Репринт: М., 1998; Он же. Антиохий-ский Патриарх Мефодий (1823-1850). Краткий очерк его деятельности // Сообщения ИППО. 1905. Т. XVI. Вып. 1. С. 28-42. - Подп.: И. Византийский; Он же. Иерусалимский Патриарх Кирилл II и его отношение к болгарской церковной схизме // Сообщения ИППО. 1914. Т. XXV. Вып. 1. С. 30-66; Вып. 2. С. 169-206; Вып. 3^1. С.325-371; 1915. Т. XXVI. Вып. 1-2. С. 64-124; Вып. 3-4. С. 261-325; 1916. Т. XXVII. С. 87-155.

5 Лебедев А. 77. История Греко-Восточной Церкви под властью турок. Кн. 1—2. СПб., 1896, 2004.

6 Безобразов П. В. О сношениях России с Палестиной в XIX в. Исторический очерк // Сообщения ИППО. 1911. Т. 22. Вып. 1. С. 20-52; Вып. 2. С. 173-192; Вып. 4. С. 498-520; Его же. Судьба Палестины // Сообщения ИППО. 1915. Т. 26. Вып. 1-2. С. 28-64. Соколов И. И. Богословская школа Креста в Иерусалиме. Исторический очерк // Сообщения ИППО. 1906. Т. 17. Вып. 3. С. 409-459; Его же. Иерусалимский Патриарх Кирилл II и его отношение к болгарской церковной схизме // Сообщения ИППО. 1914. т. XXV. Вып. 1. С. 30-66; Вып. 2. С. 169-206; Вып. 3-4. С.325-371; 1915. Т. XXVI. Вып. 1-2. С. 64-124; Вып. 3^1. С. 261-325; 1916. Т. XXVII. С. 87-155. ние: для светских историков интерес представлял в первую очередь военно-исторический аспект, практически исключавший церковную тематику7, историкам церковным во многом препятствовал именно «конфессиональный» аспект, не позволявший объективно исследовать противоречия как канонического свойства (между Поместными Православными Церквами), так и межведомственного характера (между государственными и синодальными структурами).

На протяжении второго этапа, продолжавшегося от 1917 г. до конца 1980-х гг., межцерковные связи России с Патриархатами Востока не привлекали внимания исследователей внешней политики Российской империи. Так, проблемы внешней политики России в канун Крымской войны разрабатывались в отечественной историографии данного периода исследовались преимущественно с точки зрения развития военно-дипломатического конфликта8. Ре-лигиозно-цивилизационным поводам конфронтации - межконфессиональным спорам за преобладание в святых местах Палестины, а также церковно-полити-ческой активизации России на Ближнем Востоке во второй трети XIX в. — не придавалось серьезного значения. Исключение составляет монография митрополита Никодима (Ротова)9, написанная им в 1959 г. непосредственно по материалам Архива Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, впервые введенных в научный оборот. Публикация этой работы осуществилась только в 1997 г.

Ситуация заметно изменилась с конца 80-х гг. XX в., что позволяет выделить третий период в развитии отечественной историографии по данной проблематике, когда начали появляться труды, посвященные церковному н церковно-политическому российскому присутствию на Ближнем Востоке10.

7 Ливан и Палестина в описаниях российских путешественников, консульских и военных обзорах первой половины XIX в. М., 1991.

8 Зайончковский А. М. Восточная война 1853 — 1856 гг. в связи с современной ей политической обстановкой. Т. 1-2. СПб., 1908-1913; Тарле Е. В. Крымская война. Т. 1-2. M.-JL, 1950; Георгиев В.А. Внешняя политика России на Ближнем Востоке в конце 30 — нач. 40-х годов XIX века. М., 1975; Георгиев В.А., Киняпина Н.С., Панченкова М.Т., Шеремет В.И. Восточный вопрос во внешней политике России: конец XVIII - начало XX в. М., 1978.

9 Никодим (Готов), митр. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Серпухов, 1997.

10 Лисовой H.H. К истории русского духовного присутствия в Святой Земле и на Ближнем Востоке // Труды Института российской истории РАН. Вып. 2. М., 2000. С. 56-89; Он же. Русская Церковь и Патриархата Востока. (Три церковно-политические утопии XX в.) // Религии мира. История и современность. 2002. М., 2002. С. 143-219; Шеремет BJL Православные Патриархи и османские власти // Культурное наследие Египта и христианский Восток. М., 2002. С. 305-312; Лисовой H.H. Русское присутствие в Святой Земле: учреждения, люди, наследие // Отечественная история. 2003. № 2. С. 19-37; № 3. С. 84-103; Васильева О. Ю. Осень Патриархов. К вопросу о взаимоотношениях

Данный период (конец 1980-х гг. и до настоящего времени) характеризуется сменой концептуальных подходов и отказом от устоявшихся ранее догм, благодаря чему церковные аспекты заняли подобающее место в исследованиях церковно-дипломатических ' отношений между Россией и Восточными Патриархатами. В работе К. А. Панченко исследуется положение Иерусалимского и Антиохийского Патриархатов под турецким владычеством и развитие русско-ближневосточных связей до конца XVIII в.11 Известный востоковед В. И. Шеремет после исследования, посвященного военно-дипломатической истории Османской империи, обратился к проблеме сосуществования Православных Поместных Церквей12.

Серьезный вклад в историю палестиноведения внесло исследование Н. Н. Лисового «Русское духовное и политическое присутствие в Святой Земле и на Ближнем Востоке в XIX - начале XX в.»13, в котором подробное освящение получили процессы и события, связанные с деятельностью русских учреждений в Палестине и Сирии, основанных после Крымской войны. Основное внимание в монографии уделено истории создания «Русской Палестины» — инфраструктуры храмов, монастырей, паломнических приютов и земельных участков в Святой Земле.

Представляют интерес статьи М. И. Якушева и Л. В. Мельниковой14, в которых авторы, на неопубликованных материалах АВП РИ анализируют причины Крымской войны с учетом не только дипломатического, но и церковного аспекта. Это придает их оценкам объективный характер и само по себе достаточно редко в современных отечественных работах.

Московской и Вселенской Патриархий в XX столетиях // Православный Палестинский Сборник. Вып. 100. М., 2003. С. 28—55; Ямилинец Б. Ф. Россия и Палестина. Очерк политических и культурно-религиозных отношений (XIX — начало XX века). М., 2003; Герд Л. А. Константинополь и Петербург. Церковная политика России на Православном Востоке (1878-1898). М., 2006.

11 Панченко К. А. Османская Империя и судьбы православия на Арабском Востоке (ХУ1-начало XIX века). М., 1998. С. 133.

12 Шеремет В.И. Империя в огне. Сто лет войн и реформ Блистательной Порты на Балканах и Ближнем Востоке. М., 1994; Он же. Православные Патриархи и османские власти // Культурное наследие Египта и христианский Восток. М., 2002. С. 305-312.

13 Лисовой Н. Н. Русское духовное и политическое присутствие в Святой Земле и на Ближнем Востоке в XIX - начале XX в. М., 2006.

14 Якушев М.И. Иерусалимский Патриархат и святыни Палестины в фокусе внешней политики Российской Империи накануне Крымской войны // Православный Палестинский Сборник. Вып. 100. М., 2003. С. 245-287; Он же. Конфликт из-за Святых мест Палестины как казус белли Крымской (Восточной) войны // Неизвестные страницы отечественного востоковедения. М., 2004. С. 437-487; Мельникова Л. В. Святых местах в центре Восточного вопроса. Церковно-политический фактор как одна из причин Крымской войны // Отечественная история. № 6. М., 2008.

В ряде работ зарубежных авторов показано, как в условиях межконфессиональных и межрелигиозных споров развивался военный конфликт, следствием которого явилось перераспределение авторитетов и влияний в ближневосточном регионе. В зарубежной историографии отражен непреходящий и в современном научном мире интерес к истории геополитических процессов на Ближнем Востоке и особенно в Святой Земле15.

Вместе с тем, на сегодняшний день при возросшем интересе к церковно-политическому представительству России на Ближнем Востоке, определенной лакуной остается период второй трети XIX в., как времени формирования церковно-дипломатических отношений между Россией и Русской Церковью с Иерусалимским и Антиохийским Патриархатами.

Объектом исследования является история связей и отношений православной России с Иерусалимским и Антиохийским Патриархатами во второй трети XIX в.

Предметом исследования является предыстория и история создания специализированных учреждений, осуществлявших русское духовное и политическое присутствие: российского консульства в Бейруте (1839) и Иерусалиме (1858), Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (1847), Палестинского Комитета (1859-1864). Особое внимание уделено межведомственному взаимодействию МИДа и Св. Синода, их роли в формировании российской политической и церковно-политической линии в регионе.

Цель настоящего исследования — комплексный анализ истории церков-но-дипломатической деятельности представителей России в азиатских областях Османской империи - Сирии и Палестине, - осуществлявшейся с использованием церковных каналов и гуманитарно-просветительных программ.

Для достижения этой цели необходимо было решить следующие задачи:

1) определение места и значения Иерусалимского и Антиохийского Патриарха-тов в системе международных отношений России второй трети XIX в.;

2) выявление специфики средств и методов церковно-дипломатической работы российских представителей в ближневосточном регионе с учетом давних

15 Slavrou Тк G. Russion Interests in Palestine. 1882-1914. Thessaloniki, 1963; HopwoodD. The Russion Presense in Syria and Palestine. 1843-1914. Church and Politics in the Near East. Oxford, 1969; Roth E. Preussens Gloria in Heiligen Land. Die Deutschen und Jerusalem. Milnich, 1973; Eiiav M. Österreich und das Heilige Land. Ausgewählte Konsulatsdocumente aus Jerusalim, 1849-1917. Wien, 2000. церковно-канонических связей и контактов Русской и других Поместных Церквей; 3) конкретный анализ деятельности МИДа, Св. Синода, бейрутского генконсульства и Русской Духовной Миссии на территории Иерусалимского и Антиохийского Патриархата; 4) оценка деятельности духовных и светских учреждений и эффективности использования личностного фактора (в т. ч. личных качеств и общей системы ценностных ориентации Патриархов и видных иерархов Восточных Церквей) с точки зрения реальных результатов предпринимаемых церковных и дипломатических мер.

Источниковая база исследования

Документальную базу настоящего исследования составил личный фонд А. Н. Муравьева в Научно-исследовательском отделе рукописей Российской Государственной Библиотеки (ОР РГБ. Ф. 188. Москва), который является одним из важнейших источников по истории Православного Востока XIX в. Документы личного фонда А. Н. Муравьева отражают тесные связи Русской Православной Церкви с Восточными Православными Церквами на Ближнем Востоке. Широкий спектр материалов, содержащихся в личном архиве Муравьева - грамоты Восточных Патриархов, адресованные Всероссийскому Святейшему Синоду и российским императорам, послания русских иерархов, дипломатические донесения, личная переписка, материалы мемуарного характера - дают возможность проанализировать способы установления межцерковных контактов, проследить процесс формирования системы взаимоотношений между Всероссийским Святейшим Синодом и Восточными Церквами в XIX столетии на фоне событий как до, так и после Крымской войны. Частная переписка Муравьева с русскими дипломатами - А. П. Бутеневым, К. М. Базили, В. П. Титовым, Н. П. Игнатьевым и др. - позволяет восстановить картину русского церковно-дипломатического присутствия в Святой Земле в исследуемый период и дает основание причислить названных деятелей к числу лиц, реально определявших внешнюю церковную политику России в XIX столетии. Дополненная материалами Архива внешней политики Российской империи (АВП РИ. Посольство в Константинополе), эта часть архива Муравьева позволяет впервые исследовать роль русской дипломатии в религиозных и вызванных ими политических проблемах на Ближнем Востоке в 1830-1860-х гг.

Обширная личная переписка А. Н. Муравьева с православными иерархами России и Православного Востока (митрополитом Московским Филаретом, Патриархами Иерусалимскими Афанасием и Кириллом И, Антиохийскими Ме-фодием и Иерофеем, Патриархом Вселенским Константием I) позволяет дать характеристику деятельности названных иерархов и выявить их личное участие в установлении межцерковных связей Поместных Церквей. Таким образом, личный архив А. Н. Муравьева представляет собой богатое собрание важных, но до настоящего времени практически неизвестных материалов по многим аспектам российской внешней политики на Ближнем Востоке, межцерковных отношений Всероссийского Святейшего Синода и Восточных Патриархатов. Введение в научный оборот этого неиспользованного источниковедческого ресурса представляется актуальным как для истории церковно-политического присутствия России в ближневосточном регионе, так и для истории духовных и культурных связей России с Православными Церквами Востока.

В качестве дополнительных архивных источников были использованы другие фонды и архивы - ОР РГБ (Фонд митрополита Филарета. Ф. 316), Российский Государственный исторический архив (РГИА. Фонд канцелярии Св. Синода; Фонд канцелярии обер-прокурора Св. Синода. С.-Петербург), Архив внешней политики Российской Империи (АВП РИ (Посольство в Константинополе. Москва), материалы библиотеки Архива Императорского Православного Палестинского Общества («Материалы к истории Иерусалимской Патриархии. Выписки из дел архива Святейшего Синода: 1814-1844 гг. Т. I. // Рукопись библиотеки ИППО, шифр Б. III. № 512); Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ, С.-Петербург); Архив Института рукописей Национальной библиотеки Украины им. В. И. Вернадского (ИР НБУ, Киев), Архив министерства иностранных дел Австрии (Вена). Таким образом цели и задачи исследования потребовали обращения к двенадцати архивным фондам (из которых было использовано более 70 дел) из восьми архивохранилищ.

Документы фондов Канцелярии Св. Синода (РГИА. Ф. 796), представляющие официальную переписку Восточных Патриархов со Святейшим Синодом, отражают официальную позицию Поместных Церквей и позволяют определить приоритетные направления в развитии межцерковных отношений. Документы канцелярии обер-прокурора Св. Синода (РГИА. Ф. 797) раскрывают внутренние механизмы взаимодействия Св. Синода с другими министерствами и ведомствами Российской империи, принимавшими участие в решении проблем Восточных Патриархатов.

Из материалов официальной переписки российских дипломатов (Архив внешней политики Российской империи. Ф. 180 «Посольство в Константинополе», опись 517/1, дела 738 и 743) в работе исследовалась служебная переписка российского посланника в Константинополе В. П. Титова с канцлером графом К. В. Нессельроде, директором Азиатского департамента МИД JI. Г. Сеняви-ным, а также донесения Титову генерального консула Бейрута К. М. Базили и отношения Титова к Базили. Исследование данного корпуса документов позволило проанализировать механизм работы русских дипломатов на собственно церковном поле — в ключевые моменты смены предстоятелей двух Восточных Церквей: Иерусалимской (1845) и Антиохийской (1850). Благодаря регулярной и обстоятельной переписке К. М. Базили с В. П. Титовым удалось проследить процедуру избрания Патриархов на Иерусалимскую и Антиохийскую кафедры и оценить степень реального участия в ней российских дипломатов.

Важное значение для настоящего исследования имела периодическая печать XIX в. Так, переписка митрополита Филарета (Дроздова) с иерусалимскими иерархами - Патриархами Иерусалимскими Афанасием V и Кириллом II, архиепископом Фаворским Иерофеем (впоследствии Патриархом Антиохий-ским), -была частично опубликованная в таких изданиях как «Душеполезное Чтение» и «Чтение в обществе любителей духовного просвещения», послужила органичным дополнением для аналитического обзора выстраивания межцерковных отношений между крупнейшими православными иерархами России и Православного Востока.

Среди первостепенных печатных источников, использованных в работе, следует назвать «Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по учебным и церковно-государственным вопросам»16 и «Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Мо

16 Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по учебным и церковно-государственным вопросам. СПб., T. I—III - 1885. T. IV - 1886. T. V. Ч. 1 - 1887. T. V. Ч. 2 -1888. Т. Доп. - 1887. сковского и Коломенского, по делам Православной Церкви на Востоке»17. Документальные материалы названных собраний, практически не имевшие употребления в отечественной историографии, представляют большую ценность для настоящего исследования. Они во всей полноте отражают степень вовлеченности российских иерархов в церковно-государственную политику на Православном Востоке, а также позицию Русской Церкви по ключевым проблемам во взаимоотношениях с Иерусалимским и Антиохийским престолами. В совокупности с перепиской с министерством иностранных дел и обер-прокурором Св. Синода, мнения и отзывы митрополита Филарета имели решающее значение при определении стратегии и тактики российского церковно-дипломатического присутствия в исследуемом регионе.

Значительный вклад в источниковую базу исследования вносят опубликованные документы личного происхождения - письма, дневники и воспоминания лиц, имевших непосредственное отношение к событиям, происходившим в исследуемый период времени на Православном Востоке. Из эпистолярного наследия, относящегося к сфере внешней церковной политики России на протяжении XIX в. особое место занимают письма митрополита Московского Филарета (Дроздова), в обширной переписке которого с А. Н. Муравьевым18, а также с наместником Свято-Троицкой Сергиевой Лавры архимандритом Антонием (Медведевым)19 постоянно присутствуют сюжеты, связанные с ситуацией в Патриархатах и их взаимосвязями со Св. Синодом Русской Церкви.

Особого внимания заслуживают дневники и воспоминания архимандрита (впоследствии епископа) Порфирия (Успенского)20, в которых нашли отражение многие аспекты взаимоотношений представителей Русской Церкви и русской дипломатии с высшей иерархией Иерусалимской и Антиохийской Церквей.

Для истории русской дипломатии на Ближнем Востоке чрезвычайно важны издания русско-турецких договоров ХУП1-Х1Х вв.21, а также донесений и

17 Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по делам Православной Церкви на Востоке. СПб., 1899.

18 Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского к А. Н. Муравьеву. Киев, 1869.

19 Письма святителя Московского Филарета к наместнику Свято-Троицкой Сергиевой Лавры преподобному Антонию. Т. 1-3. М., 2007.

20 Порфирий (Успенский), арх. Книга бытия моего. Т. 1-8. СПб., 1894-1902.

21 Договоры России с Востоком, политические и торговые / Собрал и издал Т. П. Юзефович. СПб., 1862; Под стягом России. Сборник архивных документов. М., 1992. переписки русских посланников в Константинополе и генконсулов в Иерусалиме и Бейруте22. Большой интерес представляют опубликованные дневники и отчеты российских путешественников, участников различных экспедиций в Сирии и Палестине 1830-1850-х годов)23. В сборнике, подготовленном к изданию сотрудниками Института Востоковедения под руководством И. М. Смилянской, впервые с обстоятельными научными комментариями опубликованы сведения по разностороннему изучению Ближнего Востока.

В качестве важнейшего документального источника по истории вопроса о совместных действиях Русской Православной Церкви и Министерства иностранных дел на Православном Востоке надо отметить сборник документов и материалов «Россия в Святой Земле»24, изданный H. Н. Лисовым. Источники, опубликованные в двухтомнике, отражают сложную и многогранную историю российского дипломатического, духовного и культурно-гуманитарного присутствия в Святой Земле. Они относятся главным образом к истории учреждения Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (1847) и создания Императорского Православного Палестинского Общества (1882), а также содержат важные фактические сведения, без знакомства с которыми невозможно дать объективную оценку тем событиям, в которых принимали непосредственное участие российские дипломатические и церковные деятели.

В целом, имеющиеся источники позволяют восстановить основные аспекты церковно-дипломатических отношений России и Русской Церкви с Иерусалимским и Антиохийским Патриархатами в изучаемый период.

Научная новизна исследования и основные результаты, полученные лично соискателем. В работе впервые на основе повой обширной источнико-вой базы в целостном виде проанализированы процессы установления и развития церковно-дипломатических связей и контактов России с Иерусалимской и Антиохийской Поместными Церквами во второй трети XIX в. В ходе диссерта

22 Бутенев А. П. Донесения и переписка // Русский Архив. 1883. Кн. 1; Титов В. П. О православии на Востоке. [Три докладных записки 1848 г.] // Материалы для биографии епископа Порфирия (Успенского) / Под ред. П. В. Безобразова. T. I. Официальные документы. СПб., 1910. С. 771-788; PopofT Alexandre, prot. La question des Lieux Saints de Jerusaleme dans la correspondance diplomatique Russe du XIXmc siècle. St. Petersbourg. P. I. 1910; P. II. 1911.

23 Сирия, Ливан и Палестина в описаниях российских путешественников, консульских и военных обзорах первой половины XIX в. М., 1991.

24 Россия в Святой Земле: документы и материалы //Сост., подготовка текста, вступ. статья и комм. Я Н. Л псового. М., 2000. Т. 1-2. ционного исследования были достигнуты следующие результаты:

- введен в научный оборот такой первостепенный источник по церковной истории как архив А. Н. Муравьева;

- показана и проанализирована выдающаяся роль писателя и историка А. Н. Муравьева как инициатора и проводника влияния России в Иерусалиме и на Ближнем Востоке в 1830-1840-е годы;

- изучен не исследовавшийся ранее аспект межведомственного сотрудничества и соперничества Министерства иностранных дел и Святейшего Синода в регионе с традиционно сильным русским православным влиянием, очерчены реальные масштабы участия Церкви в определении приоритетов внешней политики и межцерковной дипломатии;

- выявлены механизмы взаимодействия и совместной работы представителей церковного и светского российских ведомств в решении внутренних (церковно-политических и материальных) проблем Иерусалимского и Ан-тиохийского Патриархатов;

- исследованы исторические предпосылки создания первого российского учреждения в Святой Земле - Русской Духовной Миссии в Иерусалиме;

- документально вскрыты механизмы явного и неявного влияния российских дипломатов на такие, казалось бы, сугубо внутрицерковные дела, как избрание новых Патриархов на Иерусалимский и Антиохийский престолы;

- выявлена необходимость введения в поле исследования такого важного фактора церковно-дипломатических отношений как личностные характеристики главных деятелей и руководителей ближневосточного проекта. Учет личностных качеств российских и греческих деятелей в политике на Ближнем Востоке дает возможность объективного подхода к воссозданию реальной исторической картины;

- впервые осуществлено монографическое исследование церковной карьеры, патриаршего служения и роли в формировании русско-ближневосточных межцерковных связей таких крупнейших деятелей греческого Востока как

Патриархи Кирилл Иерусалимский и Иерофей Антиохийский.

Хронологические рамки исследования — 30-е-60-е годы XIX в. — определяются особенностями организации русской работы на Востоке со времени Адрианопольского мира (1829), впервые открывшего возможность широкой паломнической активности в регионе, до стабилизации российского присутствия в Святой Земле после Крымской войны — создания Палестинского

Комитета (1859) и Русских Построек в Иерусалиме (1860-1864). В границы изучаемого периода попадают основные знаковые события, открывшие начало регулярных межцерковных отношений с Иерусалимским (1833) и Антиохий-ским (1839) престолами. Для Русской Духовной Миссии это период с момента учреждения (1847) до назначения начальником Миссии (1865) архимандрита Антонина (Капустина), почти тридцать лет затем возглавлявшего ее деятельность. Завершающим моментом является для нас преодоление длительного кризиса в отношениях между РДМ, российским консульством и Иерусалимской Патриархией.

Заключение диссертации по теме «Философия и история религии, философская антропология, философия культуры», Смирнова, Ирина Юрьевна

Заключение

В работе впервые на обширной базе новых архивных материалов (архив А. Н. Муравьева в ОР РГБ, Св. Синода в РГИА, фонд «Посольство в Константинополе» в АВП РИ и др.) проанализированы процессы установления и развития церковно-дипломатических связей России с Иерусалимской и Антиохийской Поместными Церквами во второй трети XIX в. Проблемы истории русской дипломатии впрямую сопряжены с церковно-политической спецификой стран, объединяемых понятием Православного Востока, что позволило исследовать такие вопросы, как борьба российской дипломатии за самостоятельность церковной политики Иерусалимского и Антиохийского Патриархатов, роль России в развитии отношений греческой и арабской общин, использование Русской Духовной Миссии в Иерусалиме в качестве эффективного проводника российского влияния в регионе.

В ходе диссертационного исследования была выявлена и проанализирована роль церковных и светских деятелей в судьбах Православного Востока, в первую очередь писателя и историка А. Н. Муравьева как инициатора и проводника влияния России на Ближнем Востоке, митрополита Московского Филарета (Дроздова), рекомендации которого определяли русскую церковную политику в исследуемый период, российских дипломатов в Турции и на Ближнем Востоке А. П. Бутенева, В. П. Титова, К. М. Базили. Исследованы механизмы взаимодействия и совместной работы светских и церковных российских структур в решении первостепенных (церковно-политических и материальных) проблем Иерусалимского и Антиохийского Патриархатов, влияния российских дипломатов на процесс избрания новых Патриархов на Иерусалимский и Антиохийский Престолы. При этом в поле исследования был введен такой важный фактор церковно-дипломатических отношений как личностные характеристики главных деятелей и руководителей ближневосточного проекта. Были также осуществлены монографические исследования церковной карьеры, патриаршего служения и роли в формировании русско-ближневосточных межцерковных связей таких крупнейших деятелей греческого Востока как Патриархи Кирилл Иерусалимский464 и Иерофей Антиохийский465, что позволило реконструировать реальную историческую картину межцерковных отношений между Русской, Иерусалимской и Антиохийской Поместными Церквами.

В диссертации проанализированы исторические предпосылки создания первого российского учреждения в Святой Земле — Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, деятельность которой прослежена в контексте не исследовавшегося ранее сотрудничества и соперничества различных светских и церковных ведомств (Министерства иностранных дел, Святейшего Синода, Морского министерства и др.), определявших политику России в Святой Земле.

Проведенный анализ позволил выделить три периода, представляющие определенные этапы развития межцерковных связей России и Православного Востока.

Первый период (1830-1840-е гг.) — это, в политическом отношении, время между Адрианополем и Лондонскими конвенциями, период наиболее яркой, хотя не вполне реализованной, «ункияр-искелесской» оттепели в русско-турецких отношениях. Палестина впервые становится в этщ и годы площадкой для разыгрывания нескольких конкурирующих сценариев продвижения Запада на Восток.

464 Смирнова И.Ю. Кирилл И, Патриарх Иерусалимский, и его деятельность по новым архивным материалам // Православный Палестинский сборник. Вып. 107. М., 2009. -Нах. в печ.

465 Лисовой Н. #., Смирнова И. Ю. Иерофей, Патриарх Антиохийский, и его деятельность по материалам российских архивов. Ч. 1 // Православный Палестинский сборник. Вып. 105. М., 2007; Ч. 2 // Там же. Вып. 106. М., 2009.

В плане церковно-политнчееком, период по праву может быть назван «муравьевеким». Поиск механизма межведомственного сотрудничества в разработке системной политики России и Русской Церкви на Востоке нашел свое выражение в феномене Муравьева, не повторявшемся более в истории русской дипломатии. Уникальность ситуации, определявшейся рядом субъективных и объективных факторов, заключалась в том, что по воле императора А.Н.Муравьев приобрел одновременно официальный статус в Св. Синоде и в Министерстве иностранных дел. В силу сложившихся личных связей с Патриархами и митрополитами Восточных Церквей он получал конфиденциальную информацию, которую мог оперативно использовать, и, наконец, в условиях размытости принципов и каналов российской дипломатии на Православном Востоке, становился реальным участником в процессе принятия решений.

Другой важнейшей характеристикой периода стало взаимодействие церковного руководства с официальным представителем Православного Востока в России, архиепископом Фаворским Иерофеем (1833-1839). Общение было взаимно полезно и эффективно. Митрополит Филарет, Муравьев и другие деятели Св. Синода и МИДа нашли в лице Иерофея полезного информатора, сообщающего о положении и проблемах Иерусалимской Церкви. Иерофей, со своей стороны, кроме того, что собрал для патриаршей казны около 700.000 руб. пожертвований, получил возможность изучить каналы влияния и характер действующих лиц, от которых впрямую зависело принятие решений, благоприятных для Иерусалимской Патриархии.

К концу тридцатых годов российское руководство начинает лучше понимать реальные проблемы региона и невозможность решения их путем односторонних финансовых вливаний и экстренных дипломатических вмешательств (как, например, в случае греко-армянского кризиса 1835-1837 гг.). В МИДе и Св. Синоде приходят к осознанию необходимости контроля над потоками иерусалимских и антиохийских пожертвований, активизации научно-богословских и книгоиздательских связей, первых шагов к организации просветительной работы среди арабской православной паствы как в Иерусалиме, так и в Дамаске, наконец, к идее создания Русской Духовной

Миссии в Иерусалиме как независимого центра информации и влияния на восточное духовенство.

Иными словами, в течение одного десятилетия произошли качественные изменения в отношениях с Восточными Патриархатами. Несмотря на приблизительность и неокончательность предложенных подходов, они послужили трамплином для последующего планомерного развития русско-ближневосточных отношений.

Второй период (1840-е-1850-е гг.) может быть охарактеризован как институциональный и программный. На смену одиночкам приходит система: формирование бюрократических институтов — генерального консульства в Бейруте (1839), Духовной Миссии в Иерусалиме (1847).

Создание РДМ, ставшее завершением 30-летией предыстории (впервые идея русского представительства в Иерусалиме была высказана в 1817 г.), позволяет по-новому оценить расклад действующих сил и механизм принятия решений в православной Российской империи. Если бы не возникли в Палестине представительства протестантское (1841) и католическое (1847), не возникла бы — в качестве реакции — и наша Миссия. Неизбежный вывод состоит в том, что во-первых МИД намного опережал в плане стратегического понимания и мобильности мышления собственно церковные, синодальные структуры; во-вторых, регулярно отставал от политических инициатив Запада. Становится очевидным, что не Иерусалим и его святыни как таковые, не судьбы Православия на Востоке и даже не религиозные потребности российских паломников, но необходимость «ответного» выпада в дипломатической дуэли с великими державами определяли в главных решениях поведение петербургского кабинета.

Системный характер принимает и работа русских дипломатов на собственно церковном поле. Это, прежде всего, прямое участие в важнейших событиях канонической жизни Восточных Патриархатов. Как показывает анализ сценария Титова-Базили в истории с выборами Патриарха Иерусалимского (1845) и Антиохийского (1850), подобное вмешательство не всегда достигало цели. Изучение документов приводит к заключению,что российские дипломаты, стараясь проводить российскую имперскую политику, следуя подробным инструкциям из Петербурга, преследуя цель иметь «своих» ставленников, которые могли бы разделять русское понимание вопросов церковной политики на Православном Востоке, предпринимая порой титанические усилия, допускали при этом просчеты в ориентации на конкретных деятелей из высшей греческой иерархии. Ни один из иерархов, который в их глазах мог бы быть проводником русского влияния в регионе, в конечном счете не только не оправдывал возлагавшихся на него надежд, но и оказывался раньше или позже в стане противников России. Так было с Патриархом Иерофеем, за которого русская дипломатия боролась и в 1845 г. и в 1850 г., а в целом поддерживала и продолжала возлагать на него какие-то надежды в течение полувека (от появления в Петербурге в 1833 г. и практически до его смерти в 1885 г.). Так было позже с Никодимом, Патриархом Иерусалимским, которого русские дипломаты в течение ряда лет готовили на Иерусалимский Престол и считали своим, «русским» ставленником на протяжении всего его патриаршества (18831890). В конечном счете, влияние греческой Вселенской Патриархии на систему «сообщающихся сосудов» как правило оказывалось сильнее попыток российского МИДа использовать в своих видах тех или иных иерархов. В результате на идеологическом уровне в греческом мире, а во многом и в Западной Европе, закреплялись русофобские представления о роли и намерениях России на Востоке, а на уровне практическом демонстрировалось неумение решать дипломатическими способами свои и мировые проблемы даже па собственном, сугубо православном поле.

Более продуктивным было направление гуманитарное. В условиях наступления католического и протестантского прозелитизма, при пассивности иерусалимской иерархии, одной из постоянных забот русской дипломатии была разработка гуманитарно-образовательной программы. При участии Базили, а с учреждением Русской Духовной Миссии в Иерусалиме и ее начальника архимандрита Порфирия (Успенского), были заложены основы школьного дела, греческая иерархия при участии и под контролем российских представителей была вынуждена принять ряд мер в области образования православных арабов, хотя, в силу субъективных и объективных причин, вопрос духовного просвещения в Палестине и Сирии до Крымской войны не успел получить окончательного разрешения.

Оценивая в целом характер и результаты церковно-дипломатических отношений с Православным Востоком в первой половине XIX в., следует подчеркнуть, что, если при Александре I правительство было преимущественно занято европейскими вопросами (наполеоновские войны, взятие Парижа, создание Священного Союза), а затем Греческим восстанием, то правительство Николая Павловича охотнее и щедрее отзывается на запросы и нужды Палестины. Но и здесь на первых порах речь идет почти исключительно о материальной помощи, на которую, кстати, правительство реагирует не собственными (казначейскими) отчислениями, но все новыми апелляциями к «доброхотным даяниям» православного народа (сборные книги, церковные кружки). Достаточно эффективной, на оперативном уровне, была и дипломатическая поддержка православных интересов — как явствует, например, из материалов по поводу греко-армянского конфликта. Что касается стратегического, долговременного прогноза и планирования, Иерусалим по-прежнему оставался далек от петербургских кабинетов. Происходившие там события и конфликты, в том числе, столь взрывоопасные, как Вифлеемский кризис 1852 г., всякий раз вызывали в России неуверенность оценок и метания в политике.

Проведенный анализ с неизбежностью ставит вопрос об эффективности восточной политики России в целом. Пародоксальным образом, ситуацию можно охарактеризовать словами «разумность при неизбежной безрезультатности». Разумность — это видимая рациональность принимаемых мер. «Неизбежная безрезультатность» была обусловлена рядом факторов как объективных так и субъективных.

Общая ориентация русской жизни и русской политики на европейский стандарт. Имеется в виду не только возможность прокатолического (существовавшую для некоторых аристократических кругов) или протестанскош (Нессельроде и т.п.) влияний и симпатий, но и общую установку на примат секулярных мирских, научно-технических, экономических и прочих интересов по сравнению с религиозными, церковными, духовными. Разумеется, правительство обращало внимание на развитие народного благочестия - в том числе паломничества в Святую Землю.

Безрезультатность была предопределена тем, что Россия, вопреки распространенной сегодня эйфории, никогда в императорский период не была благоустроенным, богатым, в политическом и военном отношении мощным государством. Поэтому вся практически политика на Православном Востоке оказывалась в хвосте политики европейской. И если бы даже Николай Павлович, Нессельроде, Протасов, митрополит Филарет и все вместе решили бы, что нужно в десять и во сто раз увеличить русское присутствие в Иерусалиме и на Востоке, то никто не позволил бы им увеличить его и в два раза - ни Англия, ни Франция, ни Австрия.

Третий фактор объективной безрезультатности каких-либо попыток на Православном Востоке состоял в категорическом нежелании и отвержении русского присутствия со стороны самого «Православного Востока». Ни в одном из Патриархатов не хотели усиления русского влияния. И тому тоже были свои причины. Первая - каноническая: реакция четырех «первых» Патриархатов на усиление младшего «пятого»; вторая - греческая русофобия, истоки которой уходят в византийскую традицию. Третья - достаточно часто проявлявшаяся неуклюжесть и нетактичность русской церковной политики, к сожалению, действительно часто уповавшей на внешнюю, государственную мощь и внешний авторитет. Четвертая — (кстати, в изучаемом корпусе переписки авторы «с Востока» охотно (и в самых витиеватых хвалебных выражениях) говорят о победах русского оружия, о могуществе русского императора - и никогда ничего о собственно духовных достоинствах и достижениях Русской Церкви, русского богословия, русской святости, — и не интересуются последними.

Крымская война явилась не только завершением всей политики России в Восточном вопросе в царствование Николая I. В середине XIX столетия почти одновременно в России и в Восточных Патриархатах происходила своеобразная «смена караула». В одно десятилетие ушли из жизни предстоятели трех Церквей: в декабре 1844 г. Патриарх Иерусалимский Афанасий V (1827-1844), в 1845 г. - Патриарх Александрийский Иерофей I (1825-1845), 24 июня 1850 г. - Патриарх Антиохийский Мефодий (1823-1850).

В России происходят не менее серьезные перемены во всех светских и церковных ведомствах: смерть императора Николая I (17 марта 1855 г.), обер-прокурора графа Н.А.Протасова (1855), уход с политической арены канцлера графа К.В.Нессельроде свидетельствовали, что заканчивалась целая историческая эпоха.

Военные и политические результаты Крымской войны, заставившие правительство Александра II приступить к осуществлению обширной и серьезнейшей программы реформ, не могли не коснуться и вопросов внешней политики — в том числе, положения дел в Палестине. После Парижского мира (1856), когда России пришлось существенно потесниться на Востоке в пользу европейских держав, перед русской дипломатией, как светской, так и церковной, встала задача выработки новых подходов, состоявших, прежде всего, в формировании сферы собственных интересов в Святой Земле и, соответственно, собственного плацдарма проникновения. Анализу работы российского МИДа и Святейшего Синода, а также их представительств в Святой Земле, подготовившей создание Русской Палестины, посвящена заключительная часть исследования, в которой показано, как выстраивалась основная линия русской политики на Ближнем Востоке в первые годы после Крымской войны, когда российское правительство должно было задуматься о возможностях реванша.

Происходит дальнейшая бюрократизация русского дела на Ближнем Востоке. Церковные инстанции в Петербурге и церковное учреждение в Иерусалиме (РДМ) полностью отстранены от прямого участия не только в принятии решений, но и в их последующем выполнения. Несмотря на подробные обсуждения в петербургских высших сферах, конкурирующие программы импертрицы Марии Александровны («Благотворительный комитет», положения для которого разрабатывал митрополит Филарет), несмотря на конкуренцию в выборе лица для возглавления восстанавливаемой в Иерусалиме Духовной Миссии (архимандрит Порфирий, архимандрит Поликарп, епископ Кирилл), — возобладала «партия Мраморного дворца» (великий князь Константин Николаевич, А.В.Головнин, Б.П.Мансуров и др.). Русские Постройки в Иерусалиме и весь дальнейший ход развития русского паломничества и русского присутствия в Святой Земле, до создания в 1882 г. Императорского Православного Палестинского Общества, управлялись и направлялись вполне светскими по характеру Палестинским Комитетом (1859-1864) и Палестинской Комиссией при Азиатском департаменте МИД (с 1864). Это приводило к неизбежным ведомственным трениям, осложняя и без того непростую деятельность Русской Православной Церкви на Ближнем Востоке.

К обсуждению новой формировавшейся концепции были привлечены наиболее подготовленные лица как светских, так и церковных ведомств. Действуя каждый в своей области, в логике собственного ведомства, организаторы Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, Палестинского Комитета и российского консульства в Иерусалиме, несмотря на объективные внутренние противоречия, смогли, тем не менее, комбинируя религиозные и политические мотивы, достичь серьезного результата — создания Русской Палестины как непосредственного инструмента и важного фактора российской внешней политики на Востоке.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Смирнова, Ирина Юрьевна, 2009 год

1. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки: ОР РГБ. Ф. 188 (личный фонд А. Н. Муравьева)

2. Картон 1. Ед. хр. 1. Картон 2. Ед. хр. 6, 8, 9 Картон 3. Ед. хр. 11, 17, 22.

3. Картон 4. Ед. хр. 2, 16, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 30, 40,1. Картон 5. Ед. хр. 24, 25.1. Картон 6. Ед. хр. 7—11.1. Картон 7. Ед. хр. 2.1. Картон 8. Ед. хр. 5.1. Картон 9. Ед. хр. 23, 361. Картон 11. Ед. хр. 5.

4. ОР РГБ. Ф. 316 (личный фонд митрополита Московского Филарета (Дроздова))1. Картон 64. Ед. хр. 17.1.. Архив внешней политики Российской империи (АВП РИ): Ф. 149. Турецкий стол. Опись 502а, ед.хр. 400.

5. Ф. 180. Посольство в Константинополе:

6. Опись 517/1, ед. хр. 190-193, 209, 210, 358-363, 738, 743.

7. I. Российский Государственный Исторический Архив (РГИА) Ф. 796 (Канцелярия Святейшего Синода):

8. Опись 117. Ед.хр. 1507. Опись 131, ед. хр. 315.

9. Ф. 797 (Канцелярия обер-прокурора Святейшего Синода):

10. V. Отдел письменных источников Государственного исторического музея ОПИ ГИМ. Ф. 241. Ед. хр. 25.

11. VI. Архив министерства иностранных дел Австрии:

12. Латинский Патриархат в Иерусалиме // (Константинополь). VII/10. Ед.хр. 146, 158.

13. VII. Институт Рукописей Национальной Библиотеки Украины им В. И. Вернадского.

14. Ф. XIII, ед. хр. 228, 6343. Ф. 175, ед.хр. 2338.

15. VIII. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (С.-Петербург)

16. ОР РНБ. Ф. 531, ед. хр. 229. Б) Опубликованные источники:1 .Антонин (Капустин), архимандрит. Дневники за 1866, 1868 и 1881 гг. (В извлечениях) / Предисл. и примеч. Н. Н. Лисового // Богословские труды. М., 2001. Сб. 36. С. 176-238.

17. Антонин (Капустин), архимандрит. Низложение Иерусалимского Патриарха Кирилла. (Из дневника покойного архимандрита Антонина) // Сообщения ИППО. 1901. Т. 12. Вып. 1. С. 75-84.

18. Бартенев П. И. Памяти А. Н. Муравьева // Русский Архив. М., 1876,кн. 3.

19. БутеневА. П. Воспоминания // Русский Архив. 1881. Кн. 5.

20. БутеневА. П. Донесения и переписка // Русский Архив. 1883. Кн. 1.

21. Договоры России с Востоком, политические и торговые / Собрал и издал Т. П. Юзефович. СПб., 1862.

22. Епископ Кирилл Мелитопольский в его письмах к митрополиту Мака-рию (Булгакову) // Русская Старина. СПб., 1890.

23. Из переписки А. Н. Муравьева и митрополита Филарета (Дроздова) с Патриархом Иерофеем / Подг. и примеч. И. Ю. Смирновой П ППС. Вып. 106. М.-СП6., 2008. С. 252-273.

24. Ливан и Палестина в описаниях российских путешественников, консульских и военных обзорах первой половины XIX в. М., 1991.

25. Львов А. Н. Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету (с 1812 по 1867) с биографическими сведениями и пояснительными примечаниями. СПб., 1900.

26. Мансуров Б. 77. Объяснительная записка господину Государственному Контролеру 25 ноября 1866 г. Отчет Палестинского комитета за 1858-1864 гг.. СПб., 1866.

27. Материалы для биографии епископа Порфирия (Успенского) / Под ред. П. В. Безобразова. Т. 1: Официальные документы. Т. 2: Переписка. СПб., 1910.

28. Материалы для истори Иерусалимской Патриархии. XVI-XIX вв. / Пер. с греч. П. В. Безобразова. СПб., 1901. Т. 1 Православный Палестинский Сборник. Т. 19. Вып. 1 (55). Ч. 1.; 1904. Т. 2 [Православный Палестинский Сборник. Т. 19. Вып. 1 (55). Ч. 2].

29. Муравьев А. Н. Записка о состоянии Православной Церкви на Востоке // Старина и новизна. М., 1914. Кн. 17. С. 323-352.

30. Муравьев А. Н. Письма с Востока в 1849-1850 годах. Т. I—II. СПб., 1850 (репр: М., 2005).

31. Муравьев А. Н. Мои воспоминания. // Русское обозрение. 1895. Т. 33.5.

32. Муравьев А. Н. Ответ г-ну Э. Боре на вопрос о святых местах / Публ. и пер. с франц. 3. И. Платоновой // Православный Палестинский Сборник. Вып. 103. М., 2005. С.106-129.

33. Паломничество вел. кн. Константина Николаевича в Иерусалим и Святую Землю // С.-Петербургские Ведомости. 1859. № 180.

34. Переписка K.M. Базили и А.Н. Муравьева (1839-1852) / Подг. текста и примеч. И. Ю. Смирновой II ППС. Вып. 103. М., 2005, С.42-101.

35. Переписка Иерофея, архиепископа Фаворского, с А.Н.Муравьевым1833-1848) / Подг. и примеч. И. Ю. Смирновой // ППС. Вып. 105. М.-СПб., 2007. С. 278-362.

36. Порфирий (Успенский), арх. Состояние Православной Церкви Сирийской в 1848 г. / Христианское чтение. Ч. 1. СПб., 1851.

37. Порфирий (Успенский), еп. Книга бытия моего. Дневники и автобиографические записки / Под ред. П. А. Сырку. СПб., 1894-1902. Т. 1-8.

38. Ржевуский А. А. Отрывок из мемуаров. (Поездка в Иерусалим. -Наши консулы. Святые места и распря христиан. — Соперничество Англии, России и Франции. - Терпимость турок) // Исторический вестник. 1913. Т. СХХХИ. Июнь. № 6. С. 841-849.

39. Смышляев Д. Д. Воспоминание о Востоке. Пермь, 1890. (Отд. отг. из «Пермских Епархиальных Ведомостей» за 1890 г.).

40. Смышляев Д. Д. Из воспоминаний Д. Д. Смышляева о Палестине / Сообщ. Н. Одуевская //Пермские Ведомости. 1914. 30 марта, 2 апреля.

41. Смышляев Д. Д. Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года. Пермь. 1877; М., 2008.

42. Список Иерусалимских консулов // Сообщения И11110. 1896. Т. 7. Вып. 2. С. 191-193.

43. Титов В. 77. О православии на Востоке. Три докладных записки 1848 г. // Материалы для биографии епископа Порфирия (Успенского) / Под ред. П. В. Безобразова. Т. I. Официальные документы. СПб., 1910. С. 771—788.

44. Филарет (Дроздов), святитель. Письма святителя Московского Филарета к наместнику Свято-Троицкой Сергиевой Лавры преподобному Антонию. Т. 1-3. М., 2007.

45. Филарет (Дроздов), святитель. Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского к А. Н. Муравьеву. Киев, 1869.

46. Филарет (Дроздов), святитель. Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского к Высочайшим Особам и разным другим лицам // Собраны и изданы Саввою, архиепископом Тверским и Кашинским. Тверь, 1888.

47. Филарет (Дроздов), святитель. Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по делам Православной Церкви на Востоке. СПб., 1899.

48. Филарет (Дроздов), святитель. Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по учебным и церковного сударствениым вопросам. СПб., T. I—III 1885. T. IV - 1886. T. V. Ч. 1 - 1887. T. V. Ч. 2 - 1888. Т. Доп. - 1887.

49. Хитрово В. Н. Православие в Святой Земле. СПб., 1881.

50. Хитрово В. Н. Русская Духовная Миссия в Иерусалиме / Подг. текста, предисл. и примеч. Н. Н. Лисового // Россия в Святой Земле. Т. 2. С. 329-378.

51. Palmer W. Notes of a visit to the Russian Church in the years 1840, 1841. London, 1882.

52. Popoff Alexandre, prot. La question des Lieux Saints de Jerusaleme dans la correspondance diplomatique Russe du XIXme siècle. St. Petersbourg. P. I. 1910; P. II. 1911.1. В) Исследования:

53. A. H. Иерусалимское патриаршее в Москве подворье, что у Арбатских ворот. М., 1881.

54. Аничков H. М. Учебные и врачебные заведения Императорского Православного Палестинского Общества в Сирии и Палестине. Ч. I. Учебные заведения Сирии и Палестины. СПб., 1901; 4.II. Учебные заведения Галилеи. СПб., 1910.

55. Антонин (Капустин), архимандрит. Из Константинополя: нечто об Иерофее и Прокопии // Гражданин. 1874. №31.

56. Антонин (Капустин), архимандрит. Кирилл И, бывший Иерусалимский Патриарх // Церковный вестник. СПб., 1877. № 38.

57. БазилиК. М. Письмо в Париж. СПб. 1854.

58. Базили К. М. Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношении. Одесса, 1862; СПб., 1875;. Т. 1-2;1. М., 1962; М., 2007.

59. Безобразов П. В. О сношениях России с Палестиной в XIX в. Исторический очерк// Сообщения ИППО. 1911. Т. 22. Вып. 1. С. 20-52; Вып. 2. С. 173-192; Вып. 4. С. 498-520.

60. Безобразов П. В. Судьба Палестины // Сообщения ИППО. 1915. Т. 26. Вып. 1-2. С. 28-64.

61. Буевский А. С. Русская Православная Церковь и другие Поместные Православные Церкви в своих взаимоотношениях в синодальный период // Смолин И. К. История Русской Церкви. 1700-1917. М., 1997. Ч. 2: Приложения. С. 744-757.

62. Георгиев В.А. Внешняя политика России на Ближнем Востоке в конце 30 нач. 40-х годов XIX века. М., 1975.

63. Георгиев В. А., Киняпина Н. С., Панченкова М. Т., Шеремет В. И. Восточный вопрос во внешней политике России: конец XVIII начало XX в. М., 1978.

64. Герд Я. А. Епископ Порфирий (Успенский): из эпистолярного наследия // Архивы русских византинистов в Санкт-Петербурге / Под. ред. И. П. Медведева. СПб., 1995. С. 8-35.

65. Герд Л. А. Константинополь и Петербург. Церковная политика России на Православном Востоке (1878-1898). М., 2006.

66. Гросул В. Я., Чертан Е. Е. Россия и формирование Румынского независимого государства. М., 1969.

67. Дмитревский Д. С. Протестанты в Святой Земле. СПб., 1896. (Чтения о Святой Земле. Вып. 32).

68. Дмитревский Д. С. Латинская уния в Палестине // Сообщения ИППО. 1899. Т. 10. Вып. 2. С. 156-171.

69. Дмитревский Д. С. Латиняне в Святой Земле. СПб., 1896. (Чтения о1. Святой Земле. Вып. 33).

70. Дмитриевский А. А. Епископ Порфирий (Успенский) как инициатор и организатор первой Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. СПб. 1906.

71. Дмитриевский A.A. Памяти Б. П. Мансурова // Сообщения ИППО. 1910. Т. 21. Вып. 3. С. 446-457.

72. Зайончковский А. М. Восточная война 1853 1856 гг. в связи с современной ей политической обстановкой. Т. 1—2. СПб., 1908—1913.

73. Kanmepee Н. Ф. Сношения Иерусалимских Патриархов с русским правительством. Ч. 1. С половины XVI до конца XVIII столетия. СПб., 1895; 4.2. В текущем <Х1Х> столетии. 1898 // Православный Палестинский Сборник. Т. XV. Вып. 1 (43). Ч. 1-2.

74. Кин. Пребывание преосвященного Порфирия (Успенского) в Святой Земле // Сообщения ИППО. 1904. Т. 15. Вып. 4. С. 271-313.

75. Киприан (Керн), архимандрит. Отец Антонин Капустин, архимандрит и начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме (18171894). Белград, 1934. Репринт: М., 1997; М., 2005.

76. Киреев А. А. Религиозные задачи России на Православном Востоке // Русское обозрение. 1896. № 5. С. 253-281.

77. Колобов О. А. Фактор Палестины во внешней политике России и США в конце XVIII начале XX в. // Православный Палестинский Сборник. М., 1992. Вып. 31 (92). С. 18-22.

78. Лебедев А. П. История Греко-Восточной Церкви под властью турок. От падения Константинополя (в 1453 году) до настоящего времени. Сергиев Посад, Т. 1. 1896.; Т. 2. 1901. Репринт: СПб., 2004. Кн. 1-2.

79. Лебедев А. П. Преосвященный Порфирий (Успенский): по поводу столетия со дня его рождения. 1804-1904 // Богословский вестник. 1904. № 9.

80. Лисовой Н. Н. Русская Духовная Миссия в Иерусалиме: история и духовне наследие // Богословские труды. Сб. 35: К 150-летию РДМ в Иерусалиме (1847-1997). М., 1999. С. 36-51.

81. Лисовой Н. Н. К истории русского духовного присутствия в Святой Земле и на Ближнем Востоке // Труды Института российской истории РАН. Вып. 2. М., 2000. С. 56-89.

82. Лисовой Н. Н. Предисловие к публикации работы А. А. Дмитриевского «Очерк жизни и деятельности архимандрита Леонида (Кавелина)» // Россия в Святой Земле. Документы и материалы. М., 2000. Т. 2. С.379-395.

83. Лисовой H.H. Русская Церковь и Патриархаты Востока. (Три церковно-политические утопии XX в.) // Религии мира. История и современность. 2002. М., 2002. С. 143-219.

84. Лисовой Н. Н. Русское присутствие в Святой Земле: учреждения, люди, наследие // Отечественная история. 2003. № 2. С. 19-37; № 3. С. 84-103.

85. Лисовой Н. Н. Сердце, вместившее Восток. К 200-летию со дня рождения епископа Порфирия (Успенского) // Православный Паломник. 2004. № 4(17). С. 55-60; № 5 (18). С. 42-49; № 6 (19). С. 50-55.

86. Лисовой Н. Н. Русское духовное и политическое присутствие в Святой Земле и на Ближнем Востоке в XIX начале XX в. М. 2006.

87. Лисовой Н. Н., Смирнова И. Ю. Иерофей, Патриарх Антиохийский, и его деятельность по материалам российских архивов. Ч. 1 // Православный Палестинский сборник. Вып. 105. М., 2007. С. 209-277.

88. Лисовой Н. Н, Смирнова И. Ю. Иерофей, Патриарх Антиохийский, и его деятельность по материалам российских архивов. Ч. 2 // Православный Палестинский сборник. Вып. 106. М., 2009. С. 225-282.

89. Лисовой Н. Н., Смирнова И. Ю. Российская дипломатия и избрание

90. Восточных Патриархов // Российская история. № 1. М., 2009. С. 5-25.

91. Мансуров Б. П. Православные поклонники в Палестине. СПб., 1858.

92. Мансуров Б. П. Очерки с Православного Востока. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1904.

93. Мельникова Л. В. Спор о святых местах в центре Восточного вопроса. Церковно-политический фактор как одна из причин Крымской войны // Отечественная история. № 6. М., 2008.

94. Al. Муравьев А. Н. Путешествие к святым местам в 1830 году. Ч. 1-2. СПб., 1832.

95. Муравьев А. Н. История Святого Града Иерусалима от времен апостольских и до наших. СПб., 1844. Ч. 1-2.

96. Муравьев А. Н. Мирликийская церковь и гробница святителя Николая Чудотворца. М., 1850.

97. Муравьев А. Н. Сношения России с Востоком по делам церковным. СПб., 1858. Т. I; 1860. Т. II.

98. Неизвестные страницы отечественного востоковедения. Вып. 2. М.,2004.

99. Нессельроде К. В., граф. Защита политики России и положения, принятого ею в Европе // Русская Старина. 1873. № 8.

100. Никодим (Ротов), митрополит. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Серпухов, 1997.

101. Норов А. С. Путешествие по Святой Земле в 1835 году. СПб., 1838; 1844; 1854. (М., 2006); Иерусалим и Сипай. Записки второго путешествия на Восток. СПб., 1879.

102. Панченко К. А. Османская Империя и судьбы православия на Арабском Востоке (XVI-начало XIX века). М., 1998.

103. Панченкова М. Т. Политика Франции на Ближнем Востоке и сирийская экспедиция 1860-1861 гг. М., 1966.

104. Попов. А. П., прот. Европейские учреждения в Иерусалиме и его ближайших окрестностях // Христианское Чтение. 1890. № 5-6.

105. Путешествие во Святый Град Иерусалим Патриаршего Иерусалимского монастыря монаха Серапиона, именовавшегося преждепострижения Стефаном, 1830 и 1831 годов // Румаиовская Е. Л. Два путешествия в Иерусалим в 1830-1831 и 1861 годах. М., 2006.

106. Платонова 3. И. А. Н. Муравьев и вопрос о святых местах Палестины в канун Крымской войны // Православный Палестинский Сборник. Вып. 103. М., 2005. С.102-105.

107. Путята Н. Заметка об А. Н. Муравьеве./ТРусский Архив. М. 1876.1. Кн. 2.

108. Скурат К. Е. Московский Патриархат и Православный Восток // Материалы Международной научной церковной конференции, посвященной 400-летию установления Патриаршества в Русской Православной Церкви. М., 1989.

109. Смшянская И. М. Крестьянское движение в Ливане в первой половине XIX в. М., 1965

110. Смшянская И. М. Социально-экономическая структура стран Ближнего Востока на рубеже нового времени: па материалах Сирии, Ливана и Палестины. М., 1979, 1980.

111. Смирнова И. Ю. Письма К. М. Базили как источник по истории связей России с Православным Востоком в 1830-1840-е гг. // Православный Палестинский Сборник. Вып. 103. М., 2005. С.21-41.

112. Смирнова И. Ю. Митрополит Филарет (Дроздов) и Православный Восток // Родное и вселенское. М., 2006. С. 306-329.

113. Смирнова И. Ю. Отношения Российской и Иерусалимской Церквей в 30-е годы XIX столетия по документам архива А. П. Муравьева // Религии мира. Ежегодник. 2005. М. 2007. С. 169-242.

114. Смирнова И. Ю. Церковно-дипломатические отношения России и Иерусалимского Патриархата в первое десятилетие после Крымской войны // Вестник ЧелГУ. Челябинск, 2009. Вып.29. № 4.

115. Соколов И. И. Епископ Порфирий (Успенский) и его «Книга бытия моего» // Странник. 1895. № 4. С. 799-808; № 5. С. 140-154.

116. Соколов И. И. История греческих Церквей в XIX веке // История Православной Церкви в XIX веке. Кн. I. Православный Восток. Изд. А. П. Лопухина. СПб., 1901. Репринт: М., 1998.

117. Соколов И. И. Антиохийский Патриарх Мефодий (1823-1850). Краткий очерк его деятельности // Сообщения ШШО. 1905. Т. 16. Вып. 1. С. 28-42.

118. Х.Соколов И. И. Святогробское братство в Иерусалиме // Сообщения ИППО. 1906. Т. 17. Вып. 1. С. 1-22.

119. Соколов И. И. Богословская школа Креста в Иерусалиме. Исторический очерк// Сообщения ИППО. 1906. Т. 17. Вып. 3. С. 409-459.

120. Соколов И. И. Константинополь, Палестина и Русская Церковь. На правах рукописи. Совершенно доверительно / Публ., вступ. ст. и комм. Н. Н. Лисового // Религии мира. История и современность. 2002. М., Наука. 2002.

121. Соловьев Петр, свящ. Блаженной памяти Мелетия, Митрополита Петры Аравийской // Странник. СПб. 1869. Январь.

122. Тарле Е. В. Крымская война. Т. 1-2. М., 2003.

123. Татищев С. С. Внешняя политика Николая I. СПб., 1887.

124. Тимощук В В. Дипломатические переговоры перед Восточной войною 1853-1856 гг. //Русская старина. СПб., 1902. Т. 111. № 9—11.

125. Хитрово В. П. Бессарабские и кавказские имения Святого Гроба. (По поводу «Святогробческого» вопроса) // Московские Ведомости. 1892. № 59, 66, 81, 107, 113.

126. Хитрово В. П. Православие в Святой Земле. СПб., 1881.

127. Хохлова Н. А. Андрей Николаевич Муравьев — литератор. СПб., 2001.

128. Хохлова Н. А. Муравьев Андрей Николаевич // Русские писатели.1800-1917. Биографический словарь. Т. 4. М., 1999. С. 156-160.

129. Шеремет В. И. Османская империя и Западная Европа. Вторая треть XIX в. М., 1986.

130. Шеремет В. И. Империя в огне. Сто лет войн и реформ Блистательной Порты на Балканах и Ближнем Востоке. М., 1994.

131. Шеремет В. И. Православные Патриархи и османские власти // Культурное наследие Египта и христианский Восток. М., 2002. С. 305-312.

132. Якушев М. И. Конфликт из-за Святых мест Палестины как казус белли Крымской (Восточной) войны // Неизвестные страницы отечественного востоковедения. Вып. 2. М., 2004. С. 437^187.

133. Якушев М.И. Иерусалимский Патриархат и святыни Палестины в фокусе внешней политики Российской Империи накануне Крымской войны // Православный Палестинский Сборник. Вып. 100. М., 2003. С. 245-287.

134. Ямшшец Б. Ф. Россия и Палестина. Очерк политических и культурно-религиозных отношений (XIX начало XX века). М., 2003.

135. Eliav М. Österreich und das Heilige Land. Ausgewählte Konsulatsdocumente aus Jerusalim, 1849-1917. Wien, 2000.

136. HopwoodD. The Russion Presense in Syria and Palestine. 1843-1914. Church and Politics in the Near East. Oxford, 1969.

137. Roth E. Preussens Gloria in Heiligen Land. Die Deutschen und Jerusalem. Münich, 1973.

138. Stavrou Th. G. Russion Interests in Palestine. 1882-1914. Thessaloniki,1963.

139. Tibawi Abdul Latif. British Interests in Palestine. 1800-1901. A Study of Religious and Educational Enterprise. Lnd, 1961.