Традиционализм в художественной культуре Московской Руси XVI века: Собирание древнейших икон и святынь тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.12, кандидат искусствоведения Маханько, Мария Александровна

• Маханько, Мария Александровна
• кандидат искусствоведения
• 1999

Оглавление диссертации кандидат искусствоведения Маханько, Мария Александровна

ВВЕДЕНИЕ

Примечания к Введению

ГЛАВА I. СОБИРАНИЕ В МОСКВЕ ДРЕВНИХ ИКОН И РЕЛИКВИЙ В XVI ВЕКЕ И ЕГО ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОЕ ЗНАЧЕНИЕ...:

Примечания к Главе 1

ГЛАВА И. ПРИВОЗ ИКОН В МОСКВУ В XVI В. И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА СОБОРНОЕ И ГОРОДСКОЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ

Примечания к Главе II

ГЛАСА Iii. ДРЕВНИЕ РУССКИЕ ИКОНЫ В МОСКВЕ XVI В. ИХ КОПИРОВАНИЕ

Примечания к Главе III

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Примечания к Заключению

ПРИЛОЖЕНИЕ I. ИКОНА СВ.НИКОЛЫ ВЕЛИКОРЕЦКОГО. ЧУДОТВОРНЫЙ ОБРАЗ И ЕГО КОПИИ XVI В

Примечания к Приложению 1

ПРИЛОЖЕНИЕ II. БОГОМАТЕРЬ БОГОЛЮБСКАЯ. К ВОПРОСУ ОБ ИСПОЛЬЗОВАНИИ ДРЕВНИХ ИКОНОГРАФИЧЕСКИХ ИЗВОДОВ В ИКОНОПИСИ XVI ВЕКА

Примечания к Приложению II

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ЛИТЕРАТУРА

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Традиционализм в художественной культуре Московской Руси XVI века: Собирание древнейших икон и святынь»

Введение.

Внимание к художественному и - шире историческому, общекультурному -наследию в ту или иную эпоху является одной из важнейших особенностей в истории средневековой художественной культуры. Общеизвестно, какую огромную роль играл образец для христианской культуры любой эпохи и региона. Но это вовсе не означает, что ситуация была одинаковой во все времена средневековья, и что наш подход должен быть одинаковым при изучении той или иной эпохи. Вопрос состоит в том, какой именно образец выбирается, какую именно интерпретацию этот образец получает и по каким причинам.

Избранная нами тема имеет отношение к нескольким глубоко различным явлениям в истории средневековой культуры. Одно из них - многочисленные «ренессансы», наблюдающиеся в истории искусства Средневековья, разнообразная интерпретация самих античных образцов, а также тех или иных средневековых памятников, в свою очередь явившихся результатом интерпретации античных образцов. Этому посвятили свои работы Э.Панофский в более общем плане1 и К.Вейцман в более узком и конкретном2. В последние десятилетия наше представление о повторах ранних образцов в истории средневековой культуры стран византийской ориентации стало более широким. Становится понятным, что за образец могли приниматься не только явления «антикизирующие», ориентированные в конечном счете на античное наследие, но и другие явления, имеющие чисто средневековую основу. Так, для русской живописи XIII в. были важны образцы XI в., в искусстве XV в. многое зависело от ХП-ХШ вв., а в поствизантийской культуре XVI в. большую роль сыграли образцы палеологовского времени , т.е. XIV в.

Явления другой категории - это ориентация того или иного государства на политические и религиозные символы древности, повторение титулов, государственных инсигний3 (например, Римской империи), обретение и собирание святынь (начиная с такой реликвии как Святой Крест, обретенный в Иерусалиме св.Еленой и перевезенный в византийскую столицу - место царствования ее сына Константина).

Тот материал, который лег в основу диссертации, не свидетельствует о прямом повторении и продолжении описанных явлений. По отношению к

собственно художественной проблематике речь идет не о художественной форме, не о стиле, а о повторениях древних образцов только на уровне иконографии. Что касается политических и историко-церковных идей, то отличие заключается в сравнительно узком круге материала, это преимущественно древности не общехристианской и не общевизантийской, а национальной истории.

Тем не менее, описываемые нами факты, взятые в совокупности, помогают глубже понять особенности русской культуры XVI в., ее традиционализм, причины и формы его проявления.

О собирании культурного наследия в XVI в. кратко говорили ученые-историки русской церкви и богословия. Очень общую характеристику этого процесса дал прот. Г.Флоровский в книге «Пути русского богословия»4 По его мнению, собирание старины в XVI в. носило местный, узконациональный характер, в отличие от активного обращения к древнему христианскому православному Востоку в последующем столетии.

В недавнем прошлом изредка историки русского средневекового искусства обращались к теме наследия в художественной жизни Руси XVI в. Например, Г.В.Попов5 обратил внимание на то, что в новгородском искусстве XVI в. часто встречается копирование более ранних памятников, преимущественно XIV в., чтимых икон новгородского Софийского собора, возможно, балканского происхождения, а также рукописей. Исследователь назвал это явление «ретроспективизм», связал его с широким кругом идеологических программ в культуре царствования Ивана Грозного. В трудах Л.А.Щенниковой6 рассматривалась судьба чтимых реликвий Московского Кремля, таких как икона «Богоматерь Донская», на основе письменных источников. Их изучение показало, что в судьбе иконы огромную роль сыграли известные исторические события, такие, как казанская победа царя Ивана Грозного в 1552 г. Из почтения к святыням, перед которыми царь молился перед походом на неверных, икона «Богоматерь Донская» из Коломны была перенесен^ в Москву и стала одной из самых почитаемых царских и вообще московских икон Богоматери.

Расширение источников по истории художественной культуры средневековья, использование новых подходов в исследовании известных произведений древнерусского искусства разных периодов дает новые возможности в изучении художественного наследия в средневековом искусстве.

Пристальное внимание исследователей сосредоточено на истории и роли чудотворных икон в культуре русского средневековья, отражения различных идей

п

того или иного времени в их судьбе . Обращению к художественным формам и стилю произведений периода расцвета Киевской Руси в искусстве других княжеств домонгольской Руси -политических преемников Киева посвящена работа Э.С.Смирновой8.

Предметом нашего исследования является роль художественного наследия, православной традиции в культуре и художественной жизни Московской Руси XVI в. Наше внимание сосредоточено на таких фактах, как собирание святых реликвий, прежде всего древних и чудотворных икон, а также их поновление и изучение. На наш взгляд, собирание древностей и святынь являлось целенаправленной политикой церкви и государства. Важно установить, какую роль эти явления сыграли в культурной и художественной жизни.

Нельзя сказать, чтобы используемые факты не были известны. Некоторые из святынь, перемещавшихся, поновленных, отреставрированных и украшенных в XVI в., сохранились доныне, находятся в самых известных и хорошо изученных собраниях страны. До нашего времени дошли некоторые из тех художественных памятников, прежде всего иконописи, которые были привезены в столицу в XVIв. Известны также предметы церковного убранства, иллюстрированные рукописи, местонахождение которых изменилось в это время по воле великого князя, позднее царя. Сохранились иконы, созданные под влиянием почитаемых привозных древностей. В связи с ними в источниках обязательно упоминаются перевозки или поновления, особенно если они были совершены по инициативе ведущих лиц государства. Так же не раз упоминаются и повторения с прославленных древних икон, рукописей9. Однако, такие процессы как собирание, поновление и копирование древних икон и иных реликвий не становились объектом специального изучения, не сопоставлялись вместе и не рассматривались как цельное явление в художественной культуре XVI в., связанное с основными задачами государственной и церковной жизни Московской Руси.

Источниками для исследования служат памятники письменности и искусства. Основными письменными источниками являются официальные летописи, созданные при дворе московского митрополита в первой половине-

середине ХУ1в. Во второй половине века они были дополнены или изменены из политических соображений и под влиянием царя. Летописи подробно рассказывают о таком событии как привоз в столицу тех или иных реликвий: участие в церемониях царя и митрополита, двора и клира, этапы пути высоких процессий и народа. На летописные сообщения о привозе и поновлении реликвий ссылались историки церкви прошлого века, описывая церковную жизнь этого времени, и историки искусства, которые изучали художественную жизнь московского царства, особенно времени митрополита Макария и царя Ивана Грозного. Связи митрополита Макария и царя Ивана с художественной культурой их времени, прямое участие и обширные интересы, замыслы давно составляли предмет исследования для историков средневекового искусства и церкви. Об этом свидетельствуют работы Н.Е.Андреева10 и недавние публикации архимандрита Макария (Веретенникова)11.

Сохранение художественной традиции, соблюдение ее чистоты и канонической правильности становилось важной и ответственной проблемой для русской церкви в период ослабления прежних церковных связей с патриаршим престолом в Константинополе. Вопросы государственного наблюдения над иконописным делом поднимаются на соборных заседаниях, особенно в середине XVI в.: на Стоглавом соборе 1550 г., на церковном соборе по делу дьяка Ивана Висковатого в . 1554 г. Материалы этих церковных соборов' являются основой не только для анализа изменений в восприятии иконографического канона в искусстве XVI в., но и для изучения идеологических концепций, сложившихся теорий, в которых огромную роль играют древности, реликвии, исторические свидетельства.

Иерархи русской церкви конца XV-XVI вв. активно формировали художественную политику своего времени. Статус самостоятельной церкви приводит к активной работе по собиранию, систематизированию освоению культурного, духовного наследия. Самые ведущие деятели русской церкви проявляют способности и познания в литературе и изобразительном искусстве, сами занимаются литературными и художественными трудами. В 1488 г. архиепископ Геннадий новгородский печалился в письме суздальскому епископу Нифонту по поводу грубейших ошибок в современной иконописи. Для него они свидетельствовали о невежестве на грани ереси, а для нас прежде всего об

определенной утрате в понимании и знании канонической иконографии в одной

из самых древних и богатых, развитых художественных школ древней Руси («А

зде се обретох икону у Спаса на Ильине улици - Преображение з деянием, ино в

празницех обрезание написано - стоит Василией Кисарийский, да у Спаса руку да

ногу обрезал, а на подписи написано: обрезание Господа нашего Иисуса 1")

Христа» ). Еще на рубеже ХУ-ХУ1 вв. при его же дворе впервые составляется полная Библия на русском языке. Его скрипторий частично станет основой другого, самого масштабного литературного проекта времени - составления свода всех «чтомых» на Руси книг по инициативе также новгородского архиепископа Макария. Созданная в течение нескольких десятилетий энциклопедия исторических и литературных знаний и достижений русской культуры, - Великие Минеи Четьи, составила славу митрополита Макария, стала богатейшим фондом и источником знаний для последущих культурных деяний.

Церковные деятели лично поновляли древние чтимые иконы, как это делал в 1518-1519 гг. митрополит Варлаам (поновлял владимирские иконы Христа и Богоматери), в 1528 г. новгородский архиепископ Макарий (новгородская икона «Богоматерь Знамение»), в 1555-1556 гг. он же, будучи митрополитом московским (вятская икона «Никола Великорецкий»), в 1566-1567 гг. митрополит Афанасий, при Макарии благовещенский священник Андрей, (повторное поновление иконы «Богоматерь Владимирская»). О митрополите Макарии говорится как об опытном иконописце «бе бо иконному писанию навычен». Так же летописец характеризует и преемника Макария, будущего митрополита Афанасия, который, будучи священником Благовещенского собора, помогал митрополиту в реставрации иконы «Никола Великорецкий»: «иконному бо писанию митрополит и Андрей научени сей хитрости». Писал иконы и преемник Макария на новгородской кафедре архиепископ Феодосий (в 1548 г. написал икону святого Иоанна епископа Новгородского). Русские церковные иерархи в этом качестве следовали примеру и подобию деятелей византийской церкви. На достопамятном церковном соборе 1554 года по делу дьяка Ивана Висковатого митрополит Макарий упоминает греческого иконописца, ставшего позднее константинопольским патриархом: «...в Святей Горе...и в нашем манастыре болшая церковь святаго великомученика Пантелеймона...А как та святая церковь подписана, боле двою сот лет от древних живописцов греческых, и после того тот болшей живописец в

Цареграде и в патриархох был» . Преемники митрополита Макария на русском церковном престоле оказались и наследниками его культурной политики, многообразных трудов, в том числе литературных. Особенно интересна фигура митрополита Афанасия, бывшего протопопа Благовещенского собора Московского Кремля, царского духовника Андрея. При нем и при его активном

участии составлена «Степенная книга царского родословия», энциклопедия

\

русской истории, вдохновленная идеей «Руси-избранного царства», столь активно развитой в правление митрополита Макария.

Представление о пастыре, главе церкви (будь то митрополия всея Руси или отдельная епископия или монастырь) как Ь хранителе святой благодати и церковной памяти, труженике в деле прославления святынь, находящихся в его ведении, объединяет многих деятелей русской церкви XVI в. Если деятельность митрополита Макария по собиранию литературного наследия древней Руси, поновлению художественных сокровищ и христианских реликвий и святынь можно представить как идеальную модель, поражающую размахом и многообразием форм, то интерес к истории как деталь этой модели мы найдем и в деятельности пастырей других рангов. Неслучайно, став игуменом Соловецкого монастыря, Филипп (Колычев) отыскивает и прославляет места и реликвии, как, например, крест Савватия Соловецкого, связанные с основателями и святыми покровителями монастыря. Их изображения появляются на иконах, созданных по заказу уже митрополита Филиппа14. Не только настоятель одного из крупнейших монастырей, будущий митрополит всея Руси, но и настоятели небольших, особенно древних обителей, проявляют заботу о своих реликвиях, как игумен новгородского Никольского монастыря на Липне Антоний, «повелением и стяжанием» которого в 1556 г. была поновлена храмовая икона новгородской церкви Николы на Липне «Никола с избранными святыми на полях» мастера Алексы Петрова 1294 г1э.

В последние годы исследователей культуры Московской Руси XVI в. привлекают проблемы символического мышления, особенного увлечения книжников и мыслителей той эпохи историческими параллелями с мировой и священной историей. Они присутствуют в литературных произведениях, градостроительстве и архитектуре, придворном и богослужебном ритуале, царской титулатуре. Повышенное внимание к иконографии, верным «образцам», и

вообще к почитанию икон, к вопросам их подлинности, аутентичности и древности не могло не зависеть от необходимости борьбы с многочисленными еретическими движениями, носившими, как известно, иконоборческий характер16. Показателен один из эпизодов заседания церковного собора 1553 г. Согласно Никоновской летописи, собор был созван, чтобы разобрать дело троицкого игумена Артемия и его ученика Порфирия, отказавшихся почитать святых и их

иконы. Во время соборного разбирательства было явлено чудо исцеления от

\

одной из чтимых кремлевских икон, образа «Никола Гостунский», а исцеленный был приведен в высшее церковное собрание как живое свидетельство чудесной благодати17. Этой стороной русской художественной культуры в последнее время

1Я

занимается Э.С.Смирнова . В данной работе мы оставляем в стороне эту грань русской культуры XVI в., связанную с богословской, вероучительной проблематикой, и исследуем другой комплекс исторических обстоятельств, скорее общественно-политического плана.

Огромную роль в представлении историков о' духовной атмосфере московской культуры XVI в. играют различные исторические теории. Наиболее известна среди них теория Третьего Рима, имеющая эсхатологический оттенок. Она традиционно соединяется с представлением о Москве как воплощении идеального христианского сообщества. Для истории русского искусства XVI в. давно является общепринятым сопоставление произведений изобразительного искусства, прежде всего монументальной живописи и иконописи времени митрополита Макария и всего царствования Ивана Грозного, с теорией Третьего Рима. Концепция о сосредоточении всех царств, древних центров православия в государстве московского правителя предстает замечательным зеркалом эпохи. Как показывают исследования последних лет и особенно работы Н.В.Синицыной19, рождение в начале двадцатых годов XVI в. теории Третьего Рима и представление о Руси как воплощении этого понятия связано с рядом крупных исторических событий предыдущего столетия: с церковными отношениями Руси, Константинополя и Запада после заключения унии греческой церкви с католичеством на Ферраро-Флорентийском соборе (1439 г.), стремлением русской церкви к автокефалии, с политической гибелью Византии

(1453 г.) и избавлением Руси от золотоордынского ига (1480 г.), угрозой

% •

османской экспансии в христианскую Европу в начале XVI в. и

территориальными приобретениями, собиранием Русской земли под управлением московского великого князя. В решении этих сложных, различных задач внешней и внутренней политики русского государства и церкви важным стало обращение к национальной и мировой истории. Вхождение в европейскую политику, претензия на самостоятельность в конфессиональных вопросах требовали опоры на традицию. Насущной задачей стало вписать прошлое Руси, а с ним и настоящее, в мировую историю и историю христианства.

Внимание к национальному наследию в XVI в. в рамках православной и

общехристианской истории раздвинуло горизонты не только в ведении

дипломатических переговоров, определении внешней политики, создания нового

образа государственной власти. Оно сравнимо с импульсом, давшим начало

многим процессам, в том числе и культурного строительства. Если государство

московского великого князя, имея в предшественниках императоров времен

процветания Византии, готовилось стать царством, то для русской церкви стояла

задача огромной духовно-нравственной силы: не только наследовать положение

восточно-христианских древних престолов, но и сохранять веру, православие,

воплощать собою идеальный образ христианской общности. Обращение к

мировой и православной истории, необходимость включения Руси в

историческую перспективу, уподобление ее роли в историческом процессе роли

древних, прославленных государственными и культурными достижениями царств

лежат в основе многих явлений русской культуры XVI в., являются программой

многих произведений литературы и искусства. Как показывают исследования,

территория страны, столицы, главный престол Русского государства, Успенский

собор Московского Кремля, стали в это время объектом символического

преобразования, уподобляются священным местам православного поклонения.

Главный храм государства и митрополии, Успенский собор Московского Кремля,

отстраивается и украшается соответственно своему статусу и по подобию главных

престолов христианства, наполняется реликвиями, получает драгоценные

украшения в форме иконных образов и церковной утвари по образцу великих

храмов древнего Иерусалима, Рима, Константинополя20. Объезды великим

князем, позднее царем, знаменитых монастырей, посещение им почитаемых

святых мест и обителей не только создает образ благочестивого правителя, но и

21

освящает всю Русскую землю, объединяет ее в венец святости . Сакрализуется

сама фигура русского правителя22, в нем видят подобие ветхозаветных царей, как Соломона, славных, святых императоров, прежде всего равноапостольного Константина Великого, или великих князей русской истории, его предков, как Владимира Святого. Подобием «Нового Иерусалима» становятся возводимые в эпоху митрополита Макария и царя Ивана храмы, участие верховных лиц государства и церкви в церемониях, связанных с этими храмами, уподобляет их храмовым образам священной истории23. Архитектура соборов Московского Кремля становится образцом не только для современного строительства начала XVI в., но приобретает знаковый характер, символическое значение для будущих времен и династий24.

Отношению к историческому наследию в древних центрах средиземноморской европейской культуры в тот или иной период посвящены многие труды. Одним из опытов осмысления исторического, культурного облика древних столиц языческой и христианской Европы и влияния политики, государственной идеологии на архитектурный образ городов христианского мира является замечательная книга Р.Краутхаймера «Три христианские столицы. Топография и политика».23 Выдающийся историк средневековой архитектуры, особенно раннехристианской и византийской, обратил внимание на связь между событиями политической и церковной истории в поздней Римской империи в эпоху первого христианского императора Константина и строительством в государственных центрах (Риме, Константинополе, Милане), возведением христианских церквей. Архитектура и политика, по мнению Р.Краутхаймера, тесно взаимосвязаны между собой и эта связь по сути формирует города, своеобразные модели государственного устройства мира, слепки идейной атмосферы времени. С этой точки зрения автором рассматриваются строительство в языческом Риме при императоре Константине, новом императорском городе Константинополе, одном из старых императорских городов-военных ставок, столице христианской Западной Империи, Милане, а также в Риме, ставшем с рубежа IV-V вв. столицей не императоров, но христианских пап. Исследователь рассматривает градостроительную ситуацию в Риме, начиная с первой трети IV в., со строительства Константина в Риме. Возведение церкви Сан Джованни ин Латерано на землях Константина автор рассматривает как противопоставление христианских императорских церквей сложившимся городским пределам, т.е.

новая государственная религия, христианство, противостоит столице старого языческого мира. Однако, как показывает автор, вселенским претензиям императора Константина Великого было мало идеологического противостояния старому Риму в границах Вечного Города. «Новым Римом» был объявлен отстроенный Константином город Византий, получивший имя в честь великого императора, сделавшего христианство исповеданием римской государственности («Окружив этот город большою стеною и украсив различными зданиями, он расширил его, сравнял с царственным Римом и, переименовав в Константинополь, предписал законом называть его вторым Римом» ). Константинополь, по статусу «новый Рим», по архитектурной ситуации IV в. оказывается не топографическим повторением старого Рима, но городом императора-основателя, хранителя истинной веры, по значению равного апостолам и самому Христу. Император создает новый город, четко следуя собственной программе. Центром городской планировки становится Большой императорский дворец и связанный с ним ипподром. Это площадка, на которой происходят явления императора населению города. Репрезентативный ансамбль новой столицы в традициях старого римского императорского градостроительства пополнился общественной площадью, форумом. Центр форума украшала колонна императора Константина. В ее цоколе располагался жертвенник, на котором совершались обряды, уподоблявшие императора богу Солнца. Новая столица, конечно, имела и собственно христианские сооружения. Первой церковью и единственной законченной при жизни Константина была церковь Апостолов. По мысли императора, эта церковь должна была стать его мавзолеем, а также местом захоронения и прославления останков первых учеников Христа, но более всего в этой церкви должен был быть прославлен император Константин. Его надгробие должно было располагаться в центре, в окружении апостольских стел, и могло служить как место совершения Евхаристии. Анализируя деятельность Константина по созданию города в его честь, исследователь делает вывод: «Не существует документов эпохи Константина, которые Позволяют говорить о его городе как о столице христианства или о противопоставлении его старой столице, Риму. Но это делают памятники - три ключевые точки на карте города, как она заложена Константином: дворец и ипподром, форум и колонна Константина, церковь Апостолов и его надгробие»27. Три городских ансамбля связаны одной идеей -

прославлением императора Константина. И это прославление в рамках новой идеологии воплощено в старых формах языческого прославления императора как божества с элементами уникальной личной программы первого христианского императора Константина, который видел себя не только как воплощением старых языческих божеств, но также и равным как апостолам, учителям новой веры,так и самому Христу. Памятники искусства, культуры, архитектуры, по мнению исследователя, - немые, но многозначительные свидетели политических, а значит и духовных, изменений своего времени. В местоположении императорских базилик относительно всего города, в их внешних архитектурных формах, отражается государственная политика, представления о роли государства и церкви в мире и истории, воплощаются на уровне художественных образов те понятия, которые в будущем лягут в основу исторической концепции преемственности древних столиц. Отражения Иерусалима или Рима, «новый Рим», «новый Иерусалим» встречаются со времен государственного признания христианства как равноправного, а затем и преимущественного вероисповедания в империи, и на всем протяжении средневековой христианской истории. Памятники культуры могут предшествовать историческим теориям и идеологическим девизам, в определенной степени влиять на их формирование.

В трудах отечественных исследователей последних лет предпринимается попытка рассмотреть архитектурный и культурный образ столицы Руси в XVI в. как образ Святого Града28. На создании такого образа были сосредоточены в ХУ1в. идеи и усилия государственных и церковных сил.

«Новым Иерусалимом» впервые был назван храм, отстроенный на месте нахождения Гроба Господня императрицей Еленой, за стенами старого Иерусалима («Между тем, мать царя предложила создать на месте гробницы многоценный молитвенный дом и, построив его против того древнего разрушенного Иерусалима, назвала Иерусалимом новым»)29. В поздний период истории Византии, в обстановке постоянной угрозы греческому царству со стороны мусульман, столицы некоторых самостоятельных государств Балкан, в частности Болгарии, начинают именовать себя «новым Царьградом». В XV в. на Руси в письменности некоторых княжеств, в литературных кругах великих князей появляются уподобления русского князя царю Константину, как, например, в Слове похвальном инока Фомы тверскому князю Борису Александровичу30. Образ Святого Града, «небесного Иерусалима» и его

исторических, реальных отражений - крупнейших христианских городов - оказал влияние и на средневековую культуру Западной Европы. В течение долгого периода разрабатывались его иконографические варианты, возникали манускрипты с миниатюрами, представляющими исторический Иерусалим как образ небесного Града Божьего31.

Не только политический рост, собирание земель вокруг Москвы, увеличение территории и- населения, не только повышение международного значения и статуса Руси, произошедшие в течение второй половины XV-начале XVI вв., повлияли на духовную культуру в этот период. Развитие концепций, связывающих русскую историю с мировой, общеевропейской, с историей православного Востока, соотносящих российское государство с древними империями, русскую церковь с периодом единства христианских вселенских престолов, как, например, теория «Третьего Рима» старца Филофея, ввело современную Русь в русло мировой истории, как земной, так и священной. В этой идеологии преемственно, по подобию, были соединены все духовные центры христианства и православия: Иерусалим, Рим, Константинополь. Образ Руси как «Ромейского царства», новый облик идеальной церковно-государственной общности сопоставлялся с рядом святых городов. Столица этого государства, Москва, отражала, стремилась воплотить те качества христианского духовного центра, которые были характерны для всех христианских святых городов,

«г

утративших государственную независимость или конфессиональную чистоту, но вечных в силу своей причастности к православной истории.

В ряду этих явлений как один из путей уподобления Святому Граду находится и собирание реликвий в Москве, в том числе чудотворных и древних икон, их поновление как в столице, так и в других городах и монастырях, их повторение в памятниках иконописи XVI в.

Высказанная в ходе антилатинской и противоастрологической полемики в посланиях псковского старца Филофея теория «Третьего Рима» ввела в русскую историческую мысль, а шире - в культуру эпохи, понятие «римского» наследия, связанного с образом «Ромейского царства». Как показывают исследования этой исторической концепции, ее главное содержание составляют не политические, имперские качества образа'Рима, «...не парадигма власти, завоевания или экспансии, но держава - вместилище истинной христианской церкви»32.

Представление о Руси как «Ромейском царстве» у Филофея соединено с образом христианской церкви, родившейся вместе с Христом, Словом Божиим, в эпоху Римской империи, христианской церкви периода вселенских соборов, до разделения церквей. Мистический и глубокий образ «Ромейского царства» не был воспринят современной письменностью и более поздними последователями теории старца Филофея, хотя сама теория «Третьего Рима» стала знаменем эпохи. Послание старца Филофея к псковскому дьяку Мисюрю Мунехину, около 1523 г., будет внесено в Четьи Минеи митрополита Макария. Наследницей именно церковного идеала, представленного в исторических, пророческо-эсхатологических теориях начала XVI в., и будет считать себя русская церковь.

Об общих истоках исторической концепции Филофея и культурной политики московских митрополитов первой половины XVI в. свидетельствует авторитет «пророческих книг» в обоих случаях. Филофей излагает теорию «Ромейского царства» - неумирающей державы - церкви - «по пророческим книгам». На свидетельства пророков ссылается митрополит Макарий в вопросе изображения Божества в современной иконописи'"3.

Наша работа является первой попыткой рассмотреть процесс собирания и освоения художественного наследия на Руси XVI в. Мы рассматриваем материал не как цепь отдельных фактов, но как целостное явление, связанное с деятелями церкви и государства самого высокого ранга, и имеющее широкую идейную и общекультурную базу. Предметом нашего внимания стали прежде всего памятники самые известные, хорошо опубликованные. Привлечение памятников изобразительного искусства, а также новых исторических материалов способно расширить наше понимание границ явления, показать его новый ракурс, обогатить наше представление об эпохе.

***

Работа состоит из трех глав и двух приложений. В первой главе исследуется ряд событий, связанных с привозом реликвий и чудотворных икон в Москву в XVI в. Прибытие в столицу различных реликвий оказало влияние на торжественный придворный церемониал, сформировало образ столицы как сокровищницы древностей и реликвий, хранительницы божественной благодати, избранного христианского Града. Пребывание реликвий из монастырей и отдаленных городов повлияло на столичное строительство, в честь святынь возводились храмы.

Интерес к реликвиям и древним иконам отражал как в зеркале поиск исторических корней московской государственности в родовой "преемственности от династии владимиро-суздальских князей, либо в древнем христианском прошлом Новгородской земли.

Во второй главе рассматривается влияние событий, связанных с привозом чудотворных икон и реликвий в столицу в XVI в., на соборное богослужение и -ширена сакральное пространство всего города.

Третья глава посвящена таким важным аспектам пребывания святынь в столице как их копирование. Привезенные реликвии, среди которых в основном чудотворные иконы, оказали влияние на художественный процесс, а изучение их копий позволяет рассматривать не только границы экспансии московской столичной художественной культуры XVI в., но и особенности восприятия древнего образа. Интересно, насколько мастера XVI в. проникают в содержание древнего канона, насколько он актуален для художественных вопросов эпохи Московского царства. Мы обратились к истории лишь некоторых чудотворных образов. Данная глава состоит из нескольких своего рода этюдов, посвященных особенностям в почитании и копировании той или иной прославленной иконы в Москве XVI в.

В приложениях более подробно рассмотрены история почитания некоторых чудотворных икон в XVI в. и особенности их иконографии. Приложение I посвящено иконе «Никола Великорецкий», Приложение II рассказывает об особенностях использования древней иконографии иконы «Богоматерь Боголюбская» в художественных памятниках XVI в. В. заключении изложены выводы.

Примечания к Введению. 'Э.Панофский. Ренессанс и «ренессансы» в искусстве Запада. Пер. А.Г.Габричевского. М., 1998.

2Weitzmann К. The Classical Heritage in the Art of Constantinople//K.Weitzmann. Studies in Classical and Byzantine Manuscript Illumination. Chicago; London, 1971. P.126-150.

3P.E.Schramm. Herrschaftszeichen und Staatsymbolik (Schriñen der Monumenta Germaniae Histórica. Deutsches Institut für Erforschung des Mittelalters). Stuttgart, 1954-1955; idem. Sphaira, Globus, Reichsapfel. Wanderung und Wandlung eines Herrschañszeichens von Caesar bis Elizabeth II: Ein Beitrag zum «Nachleben» der Antike. Stuttgart, 1958.

4Флоровский Г.,прот. Пути русского Богословия. Киев, 1991. эПопов Г.В. Три памятника южнославянской живописи XIV века и их русские копии середины XVI века //Византия. Южные славяне и Древняя Русь. Западная Европа. Искусство и культура. Сборник статей в честь В.Н.Лазарева. М.,1973. С.352-365.

6Щенникова J1.A. История иконы «Богоматерь Донская» по данным письменных источников XV-XVII веков//Советское искусствознание'82. М.,1984. Вып.2(17). С.321-338.

7Щенникова Л.А. Чудотворная икона «Богоматерь Владимирская» как «Одигитрия евангелиста Луки»//Чудотворная икона в Византии и Древней Руси/ Ред.-сост. А.М.Лидов. М.,1996. С.252-302.

8Смирнова Э.С. Обращение к наследию в русской иконописи XIII в. (Две иконы первой четверти столетия)//Древнерусское искусство. Византия. Балканы. Русь. XIII век. СПб., 1997. С.290-310.

9Как, например, это сделано в каталоге новгородской живописи XV века Э.С.Смирновой для иконы «Спас на престоле» конца XIV-начала XV века (ныне в Гос.Музее-заповеднике «Московский Кремль» (Смирнова Э.С., Лаурина В.К., Гордиенко Э.А. Живопись Великого Новгорода. XV век. М.,1982. №1. С.183-184); или для новгородской иконы «Предста царица», которая сейчас хранится в Успенском соборе Московского Кремля, или для балканской рукописи XIV в. в

статье Г.В. Попова (Попов Г.В. Указ.соч.); или в исследовании О.А.Поляковой, посвященном иконам Благовещения - копиям XVI в. с древней новгородской иконы XII века из Юрьева монастыря (Полякова O.A. О двух соловецких иконах в собрании Государственного музея-заповедника «Коломенское»//Древнерусское искусство. Художественные памятники русского Севера/Отв.ред. и сост. Г.В.Попов. М.,1989. С.276-284).

10Андреев Н.Е. О «деле дьяка Висковатого»//8еттагшт Kondakovianum. Prague, 1932. Vol.5. Р.191-241; он же. Митрополит Макарий как деятель религиозного искусства// Seminarium Kondakovianum. Prague, 1935. Vol.7. C.227-244 (переизд. Andreev N. Studies in Moscovy. Western Influence and Byzantine Inheritance/ with a preface by Elizabeth Hill. London,1970. IV; он же. Иван Грозный и иконопись XVI века// Seminarium Kondakovianum. Prague, 1938. Vol.10. С.185-200 (переизд. Andreev N. Studies in Moscovy. Western Influence and Byzantine Inheritance/ with a preface by Elizabeth Hill. London, 1970. VI).

'1 Макарий (Веретенников), архим. Школа Всероссийского митрополита Макария//Богословские труды. Юбилейный сборник. Московская Духовная Академия. 300 лет (1685-1985). М., 1986. С.331-336; он же. Московский митрополит Макарий и его время. Сборник статей. М.,1996.

1 "У

Казакова H.A., Лурье Я.С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV-начала XVI века. М.-Л.Д955. С.312-313. 13Макарий (Веретенников), архим. Указ.соч. С.239.

14Борисова Т.С. Вновь раскрытая икона «Обитель Зосимы и Савватия Соловецких, с житием Савватия и Зосимы» из Успенского собора Московского Кремля//Древнерусское искусство. Исследования и атрибуции. СПб.,1997. С.310-323. С.314.

|5Смирнова Э.С. Живопись Великого Новгорода: середина XIII-начало XV века. М.,1976. С.274-275.

16Это видно из текстов XIV-начала XVI вв., собранных Н.А.Казаковой и

Я.С.Лурье в указанном выше сочинении (см. в примеч.12). |7Эпизод упомянут и проанализирован в статье: Смирнова Э.С. «Икон Боровичей// Сообщения Гос.Русского музея. Л., 1961. Вып.7. С.58-59.

18Smirnova E. Veneration of Icons in Russian Iconography// Зограф. Веоград, 1998. Вып.26. В печати; она же. Тематика иконопочитания в русских житийных иконах XTV-XVI веков//Средневековая архитектура и монументальное искусство. Раппопортовские чтения. Тезисы докладов. СПб., 1999. С. 122-125. 19Синицына Н.В. Третий Рим. Истоки и эволюция средневековой концепции (XV-XVI века). М.Д998.

20Толстая Т.В. Формирование художественного убранства интерьера Успенского собора Московского Кремля в конце XV-начале XVI века. Автореферат на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. М.,1992. 2lKollmann N.S. Pilgrimage, Procession and Symbolic Space in 16-century Russian Politics //Medieval Russian Culture. California Slavic Studies XIX./Ed.by M.S.Flier and D.Rowland. Berkeley; Los-Angeles; London, 1994. P.163-181.

22Панченко A.M., Успенский Б.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого монарха//ТОДРЛ. Л., 1983. T.XXXVII. С. 54-78; Успенский Б.А. Царь и Бог//Успенский Б.А. Избранные труды. М.,1994. T.I. С.110-218. 23Flier S.M. Emperor As the Mythmaker: Ivan The Terrible and the Palm Sunday Ritual//Medieval Russian Culture. Berkeley; Los-Angeles; London, 1990. Vol.1. P.86-124; idem. The Iconology of Royal Ritual in Sixteenth-Century Moscow //Byzantine Studies. Essays on the Slavic World and the Eleventh Century. NY, 1992. №4. P.53-76; idem. Breaking The Code: The Image of the Tsar in the Muscovite Palm Sunday Ritual//Medieval Russian Culture. /Ed. by M. S. Flier and D. Rowland. Berkeley; Los-Angeles; London, 1994. Vol. II. P.213-242; Баталов А.Л. Гроб Господень в замысле «Святая Святых» Бориса Годунова//Иерусалим в русской культуре. Сост. А.Л.Баталов и А.М.Лидов. М., 1994. С. 153-173. С. 164.

24Баталов А.Л. Московское каменное зодчество конца XVI века. Проблемы художественного мышления эпохи. М., 1996. Главы 1, 2 и 5.

25Krautheimer R. Three Christian Capitals. Topography and Politics. Berkley; Los-Angeles; London. University of California Press, 1982. 26Сократ Схоластик. Церковная история. М.,1996. С.38. 27Krautheimer R. Op.cit. Р.67.

28Сакральная топография средневекового города. Сост. А.Л.Баталов и Л.А.Беляев [Записки института восточно-христианской культуры.] М.Л998. Вып.1.

1У

29Сократ Схоластик. Указ.соч. С.40. 30Фома//СККДР. Л., 1989. Т.2. 4.2. С.474-475.

3'Jerusalem, Rome, Constantinople. L'image et myth de la ville au Moyen Âge. Colloque de Départament d'Études médiévales de l'Université de Paris-Sorbonne (Paris-IV). [Cultures et civilisations médiévales]. Textes réunis per Daniel Poiriot. Paris, 1986.

32 Синицына H.B. Указ.соч. C.243.

\

-y '*ч

Собор 1554 г. и его решения//Макарий (Веретенников), архим. Московский митрополит Макарий и его время. Сборник статей. М.,1996. С.202-274. С.238, 239, 241, 245.

Заключение диссертации по теме «История искусства», Маханько, Мария Александровна

Заключение.

Проблемы укрепления русской церкви, а также задачи политического строительства независимого объединенного Русского государства на рубеже XV-XVI вв. оказали огромное влияние на духовную культуру времени. Обращение к прошлому христианского мира и самой Руси выразилось не только в сложении своеобразных историко-эсхатологических концепций, но оказало непосредственное влияние па культурную политику церкви и государства, их симфонию в проведении художественном политики. Одной из насущных задач высшей духовной и светской власти самостоятельной национальной церкви и молодого объединенного государства, вскоре ставшего царством, оказалось освоение национального духовного наследия и осмысление своей роли в мировой христианской истории. Именно к этому культурному направлению относится собирание, поновление (реставрация и украшение), а также копирование, массовое распространение святынь и древностей, прежде всего икон.

Подобное обращенйе к христианскому художественному наследию происходило в различных художественных центрах, при дворах епископов -настоятелей епархий, игуменов и их монастырей, удельных князей и прежде всего в Москве, столице государства, главной резиденции митрополита и великого князя (с 1547 года - царя). В культурной жизни XVI в. некоторых древних городов, например, в Великом Новгороде, осмысление традиции происходит через обращение к собственному художественному наследию, гораздо раньше чем в других культурных и художественных центрах страны, даже в столице государства.

В процессе собирания реликвий и прославленных икон в столице происходит своеобразное «удревнение» интереса к истории. Параллельным примером может служить генеалогическая схема московских государей, в которой московские великие князья наследуют владимирским и киевским великим князьям, а через легендарные реликвии («сердоликовая крабица Августа кесаря») и кровные связи (Прус - брат римского императора Августа) связаны с древнейшими мировыми империями. Так и в собирании реликвий и древностей, их сосредоточении в Москве, прослеживаются несколько последовательных исторических направлений, векторов. Во-первых, происходи! обращение к древностям города Владимира, одного из древнейших городов митрополичьего престола и столицы могущественного домонгольского княжества, родового гнезда московских великих князей. Владимирские реликвии активно собираются и поновляются, почитаются в первой трети века, особенно при митрополите Варлааме. Владимир остается почитаемым городом и при преемниках митрополита Варлаамп, в том числе мптроиолптл Млкария, при преемнике великого князя Василия, царе Иване, как это показывает история Казанского похода летом-осеныо 1552 г. Однако, в правление митрополита Макария, бывшего архиепископа новгородского, намечается возрастание авторитета древнею северною города и интерес к сю святыням. Памятники новгородской иконописи, церковной утвари и богослужения, новгородское почитание святынь становятся образцом для столичных произведений и ритуалов, источником творческих размышлений и начинаний.

Почитаемые в столице реликвии, в том числе и чудотворные образы, могли быть не только древними по своему происхождению, как владимирские иконы Спаса и Богоматери из Успенского собора или местные иконы новгородской Софии, древнейшие иконы «Спас Златая риза» и «Апостолы Павел и Петр» XI в., а также икона «Благовещения» первой трети XII в. из Юрьева монастыря. Не меньшее внимание и почитание оказывалось и вновь прославляемым образам, новым свидетельствам божественной благодати. Почитание таких изображений могло найти себе место во дворце, стать частью царских привычек и ритуалов, как показывает история иконы «Никола Великорецкий».

Собирание реликвий, прежде всего древних и чудотворных икон, оказало влияние на столичное богослужение. Как свидетельствуют богослужебные памятники первой трети XVII в., Чиновники московского Успенского собора, празднования в честь привезенных в XVI в. святынь стали частью годового круга праздников главного собора столицы. Привоз и торжественные встречи реликвий в Москве оставили след в сакральной топографии г орода: в день их прибытия (иногда и проводов) и празднования в их честь ставились «обыденные» церкви, к которым ежегодно в память о событии совершались крестные ходы из Успенского собора Кремля.

Привоз реликвий, чудотворных икон в столицу, поновление их подчас руками высших иерархов церкви, прямое указание на них как па образец для современных мастеров привлекали внимание иконописцев к изводам и композициям чтимых изображений. Размеры, композиция, колорит могли повторяться с точностью при создании копий «в меру и подобие». Такие иконы-копии предназначались для храмов, находились на самом почитаемом месте, в нижнем ряду многоярусного иконостаса. Старые композиции могли также переосмысляться и потому дополняться новыми деталями, заложенная в них древняя программа уточнялась и приобретала новые смысловые оттенки. 'Гак, иконографический извод иконы «Богоматерь Боголюбская» читается не только как образ Богоматери-заступницы и покровительницы, но заступницы христиан, избранного народа, в том числе Руси, за которую предстательствуют прославленные русские святые и чудотворцы. Образ рода человеческого, избранного народа, в благоговейном поклонении и молитве припадающего к самым стопам Богоматери или перед ее образом па облаках становится нерасторжимой частью новой иконографической схемы. Иконы, прославленные в Москве в XVI в., являют пример продолжения на русской почве древних, византийских по происхождению, форм почитания более старых икон благодаря включению их в новое изображение. Такова была, судя по многочисленным сохранившимся копиям и описаниям церковных археологов, вятская икона «Никола Великорецкий», особо почитаемая царем Иваном Грозным в течение всей его жизни (со времени известия о ее повреждении в пожаре в 1554 г., привоза и прославления иконы в Москве в 1555 г. и до последних лет правления, когда в память об убитом царевиче копии этой иконы, исполненные столичными мастерами, вкладываются в монастыри и храмы, например, костромские). Эта же чудотворная икона представляет собой пример изменения пропорций житийного образа святого. Рапная величина портретного образа святого в среднике иконы с окружающими его житийными клеймами говорит о возросшей роли в иконографических программах житийных икон сцен с эпизодами исторического бытия святых, их деяний и чудес. Это качество сближает художественные процессы развития иконного образа с литературными достижениями Руси XVI в., с собиранием житийных сочинений в Великие Минеи Четьи при митрополите

Макарии и активным сочинением житий новых русских чудотворцев, прославленных при нем и позднее.

Собирание старины, ее почитание и повторение стало в XVI в. частью идеальной модели благочестия верховной власти, будь то иерархия духовная или светская. Личная заинтересованность государя и митрополита и вопросах исторического наследия, в том числе художественного, служила примером для ктиторов другого ранга. Если государь и митрополит наполняют спои соборные храмы древними реликвиями, прежде всего древними и чудотворными иконами, то и частные знатные строители стараются следовать пой модели благочестия. Наиболее яркими примерами в силу богатства, власти и возможностей, приближенности к столичным кругам и доступа к лучшим мастерским, являются фамилии бояр Годуновых и купцов Строгановых. Идея повторения московских святынь была очень важной для семьи Строгановых, она свидетельствовала о поддержании престижа и благочестия путем уподобления коллекциям святынь (реликвий и икон), собранных в главных храмах Москвы. В их резиденциях возводятся храмы но образцу московских, кремлевских соборов. О том, что старейшины этой семьи собирали иконы с изводами самых чтимых и древних икон, свидетельствуют другие памятники, сохранившие пометы о принадлежности Строгановым, или созданные для них ведущими иконописцами. Таковы икона «Богоматерь Владимирская-Волоколамская» в окружении 18 клейм со сценами «Сказания об иконе Богоматери Владимирской», написанная Истомой Савиным в 1580-е гг.1, четырехрядные створки с чудесами иконы «Богоматери Римской» (Тихвинской), написанные Истомой Гордеевым по заказу у

М.Я.Строганова, ныне в собрании П.Корина , приписываемый этому же художнику трехстворчатый складень с изображением нескольких изводов Спасителя, на котором оборотная сторона залевкашена, но сам принцип создания памятника близок строгановской программе3, двустворчатый складень с «Богоматерью Боголюбской» и московскими святителями в молении на левой створке и на правой - «Спас па престоле», к подножию которого припадают святые патроны старейшин семьи Строгановых4. В Благовещенском соборе Сольвычегодска, вотчине семьи Строгановых, хранились иконы, повторявшие иконографические изводы самых чтимых икон московского Успенского собора: икона, подаренная семье в 1558 г. в связи с закладкой Благовещенского собора5, была копией малого размера новгородской иконы «Благовещения» XII в. В соборе хранились несколько икон Спаем геля на престоле, которые воспроизводили характерные детали иконы «Спас Златая риза»6. Иконостасы этих храмов украшают икопы-конии или реплики чтимых московских икон, в том числе привозных и прославленных в столице древних икон. В частных моленных образках, дип тихах и триптихах, созданных но заказу Строгановых, повторяются, варьируются иконографические изводы икон, которые своей дрсшюсгыо привлекли внимание в ту эпоху (см. Приложение II).

Увлеченность идеями создания и сохранения единого государства под знаменем православной веры отмечает все царствование такого незаурядного исторического лица как царь Иван Грозный. Вдохновленный своим духовным отцом и наставником, митрополитом Макарием, просвещенным и ревностным собирателем старины и традиций, царь с молодости ощущал себя причастным к мировому историческому пути христианства. Возможно, он видел себя исполнителем чрезвычайной исторической миссии, создания православного царства на Руси, наследующего Византии и мировым империям. Не случайно, в его поведении играет большую роль модель идеального государя, в его интересе и внимании к христианским реликвиям, в вопросах борьбы за перу всегда повторяется образ первого государя-христианина, равноапостольною императора Константина. Исследователи уже касались этой проблемы, отмечая сакрализацию царской персоны именно со времен Грозного (Б.А.Успенский, А.М.Панченко), появление в русской литературе сюжетов, в которых царь Иван выступает как прообраз императора Константина, победителя врагов веры и устроителя христианской державы (М.Б.Плюханова). При этом царь сознательно желает превзойти идеальный образец по степени исповедального рвения. Это видно по такой детали как походные церкви, сопровождавшие православного царя в походе на неверных. В осадном царском лагере иод Казанью летом 1552 г. были установлены три палатки, три походные церкви7. Количеством . и символикой был превзойден ритуал коистантииовских походов и оформления стоянки римского императора-христианина. В свою очередь, эта традиция императорского поведения в походе следовала образам Священного Писания. Именно так описывает причины использования в походах Константина церкви-палатки древний историк церкви Сократ Схоластик: «Любовь царя

Константина) к христианству была столь велика, что перед наступлением персидской войны, устроив и ? пестрой ткани палатку, представлявшую подобие церкви, он приказал носить ее за войском, как некогда делал Моисей в пустыне, чтобы и местах самых пустынных иметь удобопрж отовляемую храмину для молитвы»8.

Обращение к художественной традиции в XVI в. стоит в ряду сходных процессов как в искусстве Древней Руси, так и Византии. Однако, существенным отличием этого процесса на предыдущих этапах является следование самому духу религиозного образа, воплощенного в определенных стилистических формах. В поздний период главными объектами повторения, копирования становятся внешние признаки образца - размеры и иконографические детали. Копирование, повторение древнею чтимого извода приобретает не только религиозное, но и политическое значение.

Историзм XVI в. предвосхитил сходные процессы следующего столетия, когда также на волне новых политических и церковных задач вновь взор идеологов был устремлен к традиции, истокам, реликвиям и святыням. Напомним, что и церковная реформа Никона подразумевала обращение к греческой традиции. Как в эпоху митрополита Макария с доверием за авторитетной информацией по вопросам иконографии, храмовой росписи обращались к афонским старцам (см. материалы собора против Висковатого 1554 г.), так и в середине XVII в. обратились к «греческим книгам». Новое качество было привнесено приобщением и приобретением христианских святынь православного Востока и укреплением связей, отношений с восточно-христианскими конфессиями. Обращение к традиции в XVII в. учитывало опыт предыдущего столетия, иногда утрачивая связь с ним.

Бережное и внимательное изучение, использование, впитывание художественного наследия в культуре Руси XVI в. сближает нашу страну по характеру культурного развития с другими православными регионами, где в силу политической ситуации сохранение культурных традиций было, однако, делом только духовной иерархии и не опиралось на политические структуры. Единая направленность духовной и светской власти на Руси способствовала и культурному расцвету и повышающемуся авторитету русских художников. Обращение к наследию, изучение древних иконографических изводов, постижение древних религиозных программ, знакомство со стилем старых икон-образцов стало залогом мастерства лучших изографов, прежде всего столичных. Собирание древностей, икон и реликвий, их прославление и поминание в церковном праздновании, использование древних иконографических изводов мастерами XVI в. дополнительно свидетельствует о взаимосвязи художественного творчества и глобальных идеологических, государственных, церковноустроителыгых изменений в русском позднем средневековье, в эпоху Московского царства.

Список литературы диссертационного исследования кандидат искусствоведения Маханько, Мария Александровна, 1999 год

Литература.

1. Аверинцев С.С. К уяснению смысла надписи в конхе апсиды Софии Киевской//Древнерусское искусство. Художественная культура домонгольской Руси. M., 1972. С.25-49.

2. Азбелев С.Н. Новгородские местные летописцы//ТОДРЛ. М.-Л. 1958. Т.15. С.364-370.

3. Азбелев С.Н. Развитие летописного жанра в Новгороде в ХУПв.//ТОДРЛ. М.-Л., 1958. Т.15. С. 251-283.

4. Александро-Невский летописец//ПСРЛ. М., 1965. Т.29.

5. Алексеев Л.В. Крест Евфросинии Полоцкой 1161 года в средневековье и в позднейшие времена (к 830-летию знаменитой реликвии)//Российская археология. 1993. №2. С.70-78.

6. Андреев Н.Е. Иван Грозный и иконопись XVI BeKa//Seminarium Kondakovianum. Prague, 1938. Т.Х. С. 185-200 (переизд. Andreev N. Studies in Moscovy. Western Influence and Byzantine Inheritance/ with a preface by Elizabeth Hill. London, 1970. VI.)

7. Андреев Н.Е. Митрополит Макарий как деятель религиозного искусства// Seminarium Kondakovianum. Prague, 1935. T.VII. C.227-244 (переизд. Andreev N. Studies in Moscovy. Western Influence and Byzantine Inheritance/Pref. Elizabeth Hill. London, 1970. IV.)

8. Андреев Н.Е. О «деле дьяка BHCKOBaToro»//Seminarium Kondakovianum. Prague, 1932. T.V. P. 191-241.

9. Анна Комнина. Алексиада./Пер. с греч. Я.Н.Любарского. СПб., 1996. Ю.Антонова В.И. Московская икона начала XIV века из Киева и «Повесть о

Николе Зарайском»//ТОДРЛ. М.-Л., 1957. Т.13. С.375-392. 11 .Антонова В.И., Мнева Н.Е. Каталог древнерусской живописи XI-начала XVIII века. Опыт историко-художественной классификации. М., 1963. Т. 1-2.

12.Антонова В.И. Древнерусское искусство в собрании П.Д.Корина. М., 1966.

13.Балдин В.И., Манушина Т.Н. Троице-Сергиева лавра. Архитектурный ансамбль и художественные коллекции древнерусского искусства XTV-XVII веков. М., 1996.

14.Баниге B.C., Милорадович А.Н. Памятник Казанской победы в Ростове//Краткие сообщения Института археологии. М.,1974. Вып. 139. Славяно-русская археология. С. 118-126.

15.Барсуков Н.. Источники русской агиографии [Издание общества любителей древностей] СПб., 1882. T.LXXXI(81).

16.Баталов А.Л., Вятчанина Т.Н. Об идейном значении и интерпретации иерусалимского образца в русской архитектуре XVI-XVII веков//Архитектурное наследство. М.,1988. Вып.36. С.22-42.

17.Баталов А. Л. Гроб Господень в замысле «Святая Святых» Бориса Годунова//Иерусалим в русской культуре. Сб.статей/Сост. А.Л.Баталов и А.М.Лидов. М„ 1994. С.153-173.

18.Баталов А.Л. Идея многопрестольности в московском каменном зодчестве середины-второй половины XVI в. //Русское искусство позднего средневековья. Образ и смысл. М.,1993. С.103-141.

19.Баталов А.Л. К интерпретации архитектуры собора Покрова на Рву (о границах иконографического метода)//Иконография архитектуры. Сб.науч.трудов/ Под ред.А.Л.Баталова. М.,1990. С.15-38.

20.Баталов А.Л. Многопридельные храмы XVI в. и проблемы иконографии древнерусской архитектуры//Вопросы искусствознания, 1994. №4. М., 1995.

21.Баталов А.Л. Московское каменное зодчество конца XVI века. Проблемы художественного мышления эпохи. М., 1996.

22.Безверхова Л.Б. Великорецкое. История и архитектура. Киров, 1998. Статья из «Энциклопедии Земли Вятской», том 5, переработанная и дополненная для данного издания.

23.Белов С.П. Икона «Никола Великорецкий» 1558 г. из Сольвычегодска//ПКНО. 1987. М.,1988. С.202-206.

24.БогдановиЬ Д., ЪуриЬ B.J., МедаковиЬ Д. Хиландар. Београд, 1978.

25.Борисова Т.С. Вновь раскрытая икона «Обитель Зосимы и Савватия Соловецких, с житием Савватия и Зосимы» из Успенского собора Московского Кремля//Древнерусское искусство. Исследования и атрибуции. СПб.,1997. С.310-323.

26.Борисова Т.С. О датировке древнейшей из сохранившихся описей Успенского собора//Успенский собор Московского Кремля. Материалы и исследования/Отв.ред. Э.С. Смирнова. М.,1985.

27.Бочаров Г.Н., Выголов В.П. Сольвычегодск. Великий Устюг. Тотьма. М., 1983.

28.Бочаров Г.Н., Выголов В.П. Александровская слобода. М.,1970.

29.Бочаров Г.Н. Художественный металл Древней Руси Х-начала ХШ века. М.,1984.

30.Брюсова В.Г., Щапов Я.Н. Новгородская легенда о Мануиле, царе греческом//ВВ. М., 1978. Т.32. С.85-103.

31 .Варлаам, архим. Описание историко-археологических древностей и редких вещей в Кирилло-Белозерском монастыре//ЧОИДР. М., 1859. Кн.З. Отд.1. С. 1-104.

32.Великия Минеи Четии, собр.всероссийским митрополитом Макарием: М.,

1904. Декабрь, дни 6-17.

33.Верещагин A.C. Повести о великорецкой иконе св.Николая//ТВУАК. Вятка,

1905. Вып.Ш. С.28-85.

34.Верещагин A.C. Повесть о Великорецкой иконе Николая Чудотворца. Памятник вятской письменности XVII-XVIII веков. Вятка, 1908.

35.Верещагин A.C. Почитание на Вятке Николы Можайского в XVII веке//Памятная книжка Вятской губернии. Календарь на 1902 г. Вятка, 1901. С.36-49.

36.Вздорнов Г.И. Неизвестная статья А.И.Анисимова «Иконизация Кирилла Белозерского»//ПКНО. 1987. М.,1988. С. 184-201.

37.Вздорнов Г.И. Феофан Грек. Творческое наследие. М.,1983.

38.Владимирский летописец//ПСРЛ. М., 1965. Т.30.

39.Вознесенский А., Гусев Ф. Житие и чудеса св.Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийскаго и слава его в России. СПб., 1899.

40.Вологодско-Пермская летопись//ПСРЛ. М., 1982. Т.36.

41.Воскресенская летопись//ПСРЛ. СПб., 1859. Т.8.

42.Воспоминания о Маркушевском Николаевском монастьфе//Вологодские епархиальные ведомости. 1878. №12.

43 .Временник Ивана Тимофеева/Подготов. к печати и пер. O.A. Державиной. М., 1951.

44.Выголов В.П. Архитектура Московской Руси середины XV века. М., 1988.

45.Генрих Штаден. О Москве Ивана Грозного. Записки немца опричника/Пер. и вст.статья И.И.Полосина. Л., 1925.

46.Герберштейн С. Записки о Московии. М., 1988.

47.Голубцов А.П. Соборные чиновники и особенности службы по ним. М., 1907.

48.Голубцов А.П. Чиновники московского Успенского собора и выходы патриарха Никона. М., 1908.

49.Голубцов А.П. Чиновники новгородского Софийского собора. СПб., 1899.

50.Гольдберг А.Л. Три «послания Филофея» (опыт текстологического анализа)//ТОДРЛ. Л., 1974. Т.29. С.68-97.

51.Государственная Третьяковская Галерея. Каталог собрания. Т.1. Древнерусское искусство Х-начала XV века. М., 1995.

52.Гра Е.А. Иконопись сольвычегодских «иконных горниц» Строгановых. По материалам советских музеев//Музей: художественные собрания СССР. 1983. №4. С.43-57.

53.Грабар А.Н. Заметка о методе оживления традиции иконописи в русской живописи XV-XVI вв.//ТОДРЛ. Л., 1981. Т.36. С.289-294.

54.Даен М.Е. Новооткрытый памятник станковой живописи эпохи Ивана Грозного (икона Иоанна Предтечи из Махрищского монастыря)//Древнерусское искусство. Художественная культура Москвы и прилежащих к ней княжеств XIV-XVI веков. М., 1970. С.207-225.

55.Декоративно-прикладное искусство Великого Новгорода: Художественный металл XI-XV века/Ред.-сост. И.А.Стерлигова. М., 1996.

56.Дмитриева Р.П. Сказания о князьях Владимирских. М.,1955.

57.Дмитриевский A.A. Древнейшие патриаршие типиконы. Святогробский Иерусалимский и Великой Константинопольской церкви. Критико-библиографическое исследование. Киев, 1907.

5 8 .Доброхотов В. Древний Боголюбов, город и монастырь с его окрестностями. М., 1852.

59.Доброхотов В. Памятники древности во Владимире Кляземском. Соборы Кафедральный Успенский и бывший придворный ВХВсеволода - Дмтриевский. М., 1849.

60.Дополнения к Никоновской летописи//ПСРЛ. СПб., 1904. Т. 13.

61.Духовное завещание старца Варлаама 1590г. Сообщил Н.П.Лихачев/УИзвестия русского генеалогического общества. СПб., 1909. Вьш.З.

62.Евсеева Л.М. Московские житийные иконы Богоматери XV-XVI веков//Искусство Древней Руси. Проблемы иконографии/Ред.-сост. А.В.Рындина, А.Л.Баталов. М., 1994. С.69-90.

63.Ермолинская летопись по Кирилло-Белозерскому списку//ПСРЛ. СПб., 1910. Т.23.

64.Жалобница Благовещенского попа Сильвестра. //ЧОИДР. М.,1847. Кн.З. С. 19-20.

65.Живопись домонгольской Руси/Автор-сост. О.А.Корина. М., 1974.

бб.Зверинский B.B. Материал для историко-топографического исследования о православных монастырях в Российской империи. СПб., 1892,1895, 1897. Т. 1-3.

67.3имин A.A. Повесть о разгроме Новгорода Иваном Грозным//СККДР. Л., 1989. Т.2. 4.2. С.274-278.

68.Иерофей(Добрицкий), архим. Брянский Свенский Успенский монастырь Орловской епархии. М., 1866.

69.Из новых поступлений. Каталог выставки из фондов Музея им.Андрея Рублева. 1988-1992. М.,1995.

70.Икона Древней Руси XI-XVI веков. СПб, 1993.

71.Иосифо-Волоколамский монастырь как центр книжности. Книжные центры Древней Руси/Отв. Ред. Д.С. Лихачев. Л., 1991.

72.Искусство строгановских мастеров в собрании Гос.Русского музея. Каталог выставки. Л., 1987

73.Искусство строгановских мастеров: реставрация, исследования, проблемы. Каталог выставки. М., 1991.

74.История русского искусства/Под ред. И.Грабаря. СПб., 1914. T.IY.

75.История русского искусства. М., 1955. Т.З.

76.Казакова H.A., Лурье Я.С. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV-начала XVI века. М.-Л.,1955.

77.Казакова H.A. Известия летописей и хронографов о начале автокефалии Русской церкви/ЛЗИД. Л.,1983. Вып.15. С.92-102.

78.Каргер М.К. Древний Киев. Очерки по истории материальной культуры древнерусского города. М.-Л., 1961. Т.1-2.

79.Каргер М.К. К истории киевского зодчества XI в. Храм-мавзолей Бориса и Глеба в Вышгороде//Советская археология. М., 1952. Т.16. С.77-99.

80.Качалова И.Я., Маясова H.A., Щенникова Л.А. Благовещенский собор: к 500-летию уникального памятника русской культуры. М., 1990.

81.Качалова И.Я. История реставрации монументальной и станковой живописи Успенского собора//Успенский собор Московского Кремля. Материалы и исследования/Отв.ред. Э.С.Смирнова. М., 1985. С.174-188.

82.Кашминский С., прот. .О чудотворной Великорецкой иконе святителя и чудотворца Николая//Вятские епархиальные ведомости. 1875. №9, 12, 16, 17. 1876. №9.

83 .Книга паломник сказание мест Святых во Цареграде Антония Архиепископа Новгородского в 1200 году//Православный Палестинский Сборник. СПб.,1899. Т.51.С.37.

84.Книга степенная царского родословия //ПСРЛ. СПб., 1908, 1913. Т.21. Ч. 1-2.

85.Козлова Г.Г. Об «описании Московии» Александра Гваньини»//Античность и современность. К 80-летию Ф.А.Петровского. М., 1972. С.434-444.

86.Кондаков Н.П. Лицевой иконописный подлинник. Иконография Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. СПб., 1905. Т.1.

87.Кондаков Н.П. Иконография Богоматери. Пг., 1915. Т.1-2.

88.Красносельцев Н.Ф. Типик Великой Церкви в Константинополе (IX в.). ОдессаД 892.

89. Крутова М.С. Святитель Николай Чудотворец в древнерусской письменности. М.,1997.

90.Лаврентьевская летопись//ПСРЛ. М., 1962. Т.1.

91.Лазарев В.Н. Искусство Новгорода. М.;Л., 1947.

92.Лазарев В.Н. Васильевские врата 1336г.//Лазарев В.Н. Русская средневековая живопись. Статьи и исследования. М.,1970. С.179-215.

93 .Лазарев В.Н. Московская школа иконописи. М., 1971.

94.Лазарев В.Н. Русская иконопись. М., 1983.

95.Лазарев В.Н. Страницы истории новгородской живописи. Двусторонние таблетки из собрания св.Софии в Новгороде. М., 1983.

96.Лазарев В.Н. История византийской живописи. М., 1986.

97.Лебедевская летопись//ПСРЛ. М., 1965. Т.29. С.264.

98.Лев Диакон. История. М., 1988.

99.Лелекова О.В. Иконостас Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря 1497 года. Исследование и реставрация. М., 1988.

100.Летописец начала царства//ПСРЛ. М., 1965. Т.29.

101 Летописец Переславля Суздальского (Летописец Русских царей)//ПСРЛ. М., 1995. Т.41.

102.Летопись Боголюбова монастыря с 1158 по 1770 гг., составленная по монастырским актам и записям настоятелем оной обители игуменом Аристархом в 1767-1769гг. Сообщ. архим. Леонид//ЧОИДР. М., 1878. Кн.1. С.1-24.

103 .Летопись Псково-Печерского монастыря, или исторические сказания о Свято-Успенской Псково-Печерской обители и ее святых/Сост.Ю.Малков. М.,1993.

Ю4.Лидов A.M. Чудотворные иконы в храмовой декорации. О символической программе императорских врат Софии Константинопольской/УЧудотворная икона в Византии и Древней Руси/Ред.-сост. А.М.Лидов. М.,1996. С.44-75.

105.Лихачев Д.С. Канон и молитва Ангелу Грозному Воеводе Парфения Уродивого (Ивана Грозного)//Рукописное наследие Древней Руси. По материалам Пушкинского дома. Л., 1972. С.13-15.

1 Об.Львовская летопись//ПСРЛ. СПб., 1910, 1914. Т.20. 4.1-2.

107.LJI. Село Николо-Гостунское Лихвинского Калужской губернии/ЛЮИДР. М., 1861. Кн.4. Отд.У. С.181-198.

108.Макарий, архим. Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. М., 1860. Т. 1-2.

Ю9.Макарий (Булгаков), митр. История Русской церкви. М., 1996. Kh.IV. 4.1-2.

ПО.Макарий (Веретенников), архим. Московский митрополит Макарий и его время. Сборник статей. М.,1996.

111. Макарий (Веретенников), архим. Школа Всероссийского митрополита Макария/УБогословские труды. Юбилейный сборник. Московская Духовная Академия. 300 лег (1685-1985). М.,1986. С.331-336.

112.Макарий (Веретенников) архим. Грамота иерусалимского патриарха Германа новгородскому архиепископу Макарию//Иерусалим в русской культуре/Сост. А.Баталов, А.Лидов. М., 1994. С.204-211.

113 .Малинин В.Н. Старец Елеазарова монастыря Филофей и его послания. Киев, 1901.

114.Манушина Т.Н. Художественное шитье Древней Руси в собрании Загорского музея. М., 1983.

115.Масленицын С.И. Кострома. Л., 1968.

116.Машнина В. Икона «Архангел Михаил с деяниями» из Архангельского собора Московского Кремля. Л., 1968.

117.Маясова H.A. Древнерусское шитье. М., 1971.

118.Маясова H.A. Памятник с Соловецких островов. Икона «Богоматерь Боголюбская с житиями Зосимы и Савватия Соловецких». 1545 год. [Публикация одного памятника. Вып.7.] Л., 1969.

119.Мнева Н.Е., Филатов В.В. Икона Петра и Павла Новгородского Софийского собора//Из истории русского и западноевропейского искусства. М., 1960.

120.Мнева Н.Е. Русская монументальная и станковая живопись второй половины XVI века. Автореф-т дисс. М., б.г.

121.Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева/Авт.-сост.

A.А.Салтыков. Л., 1981.

122 .Насонов А.Н. Новые источники по истории казанского «взятия»//АЕ за 1960 год. М., 1962. С.3-18.

123 .Некрасов А.И. Возникновение московского искусства. Т.1. М., 1929.

124.Николаева Т.В. Древнерусская живопись Загорского музея. Л., 1977.

125.Николаева Т.В. Собрание древнерусского искусства в Загорском музее. Л., 1968.

126.Николаева Т.Н. Тверские двери XTV вУ/Средневековая Русь. М., 1976. С.271-277.

127.Никольский Н. Кирилло-Белозерский монастырь и его устройство до второй четверти XVII века. (1397-1625). СПб.,1897. Т.1. Вып.1.

128.Никоновская летопись//ПСРЛ. М.,1965. Т.13.

129.Новгородская II (Архивская) летопись.//ПСРЛ. Т.30.

130.Новгородская III летопись (Летописец новгородский всем церквам Божиим)//Новгородские летописи. СПб., 1879.

131.Новгородская икона XII-XVII веков/Пред. Д.С.Лихачева. Авт-сост.

B.К.Лаурина, В.А.Пуришев. Л., 1984.

132.Новосельская Е.Г. Иконы Загорского музея-заповедника: новые раскрытия и поступления//Древнерусское и народное искусство. Сообщения Загорского музея-заповедника. М., 1990.

13 З.Овчинникова Е.С. Московский вариант Богоматери

Боголюбской//Древнерусское искусство. Зарубежные связи. М., 1975. С.347-353. 134.Овчинникова Е.С. Новый памятник станковой живописи XV века круга

Рублева//Древнерусское искусство XV-начала XVI века. М., 1963. С.94-118. 135.Олсуфьев Ю.А. Опись икон Троице-Сергиевой лавры до XVIII века и

наиболее типичных XVIII и XIX веков. Сергиев, 1920. 136.0писи Московского Успенского собора от начала XVII в. по 1701 год

включительно//РИБ. СПб., 1876. Т.З. 137.0пись строений и имущества Кирилло-Белозерского монастыря 1601 года. -Комм.изд./Авт.-сост. З.В.Дмитриева и М.Н.Шаромазов. СПб., 1998.

138.0сташенко Е.Я. К вопросу об иконографическом типе иконы «Предста царица» Успенского собора Московского Кремля//Древнерусское искусство. Проблемы и атрибуции. М., 1977. С. 175-187.

139.Павел Алеппский. Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века. М., 1898. Вып. I-IV.

140.Памятники архитектуры Москвы. Кремль. Китай-город. Центральные

\

площади. М., 1982.

141.Панофский Э. Ренессанс и «ренессансы» в искусстве Запада. Пер. А.Г.Габричевского. М., 1998.

142.Панченко A.M., Успенский Б.А. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого монарха//ТОДРЛ. 1983. Т.38. С. 54-78.

143.Паскалева К. Икони от България. София, 1981.

144.Паттерсон-Шевченко Н. Иконы в литургии//Восточнохристианский храм. Литургия и искусство/Авт.-сост. А.М.Лидов. СПб., 1994. С.36-64.

145.Пискаревский летописец//ПСРЛ. М., 1978. Т.34. С. 173.

146.Плигузов А.И. Судный список Максима ГрекаУ/Архив русской истории. М.,1992. №1. С.32-85.

147.Плюханова М.Б. Образы и сюжеты Московского царства. М., 1995.

148.Повесть о белом клобуке//ПЛДР. М., 1985. Вьш. 7. Середина XVI в. С.198-233.

149.Повесть о болезни и смерти великого князя Василия Иоанновича//ПЛДР. М., 1985. Вып.7. Середина XVI века.

150.Повесть о Луке Колочском//ПЛДР. Конец XV-первая половина XVI в. М.,1984. С.52-57.

151.Повесть об убиении князя Андрея Боголюбского//ПЛДР. XII век. М.,1980. С.324-337.

152.Подписные и датированные иконы в собрании Архангельского областного музея изобразительных искусств. Каталог/Сост. О.Н.Вешнякова, Т.В.Кольцова. Архангельск, 1993.

153.Покрышкин ЦП. Иконы Московского придворного собора Спаса на Бору. СПб.,1913.

154.Полякова О.А. О двух соловецких иконах в собрании Государственного музея-заповедника «Коломенское»//Древнерусское искусство. Художественные памятники русского Севера/Огв.ред. и сост. Г.В.Попов. М.,1989. С.276-284.

155.Попов Г.В. Иконостас Дионисия 1481 года: опыт исследования комплекса по письменным источникам//Успенский собор Московского Кремля. Материалы и исследования/Отв. ред. Э.С. Смирнова. С. 123-140.

156.Попов Г.В. Три памятника южнославянской живописи XTV в. и их русские копии середины XVI в.//Византия. Южные славяне и Древняя Русь. Западная Европа Искусство и культура. Сб. науч. трудов в честь В.НЛазарева. М., 1973. С.352-364.

157.Попов Г.В.Тверская икона XIII-XVI веков. СПб., 1993.

158.Поппэ А. К начальной истории культа св. Николы 3apa3CKoro//Essays in Honor of A.A.Zimin. Columbus, Ohio, 1985.P.289-304.

159.Послание Ивана Грозного в Кирилло-Белозерский монастырь//ПЛДР. Вторая половина XVI века. М.,1986. С. 150-164.

160.Поссевино А. Исторические сочинения о России XVI в. М.,1983.

161. Постникова-Лосева М.М. К вопросу об отражении византийской художественной культуры в золотом и серебряном деле Древней Руси (серебряный оклад иконы «Дмитрий Солунский», 1586 г.)//ВВ. М„ 1969. Т.ХХХ. С.233-242.

162.Постникова-Лосева М.М. Русское ювелирное искусство, его центры и мастера. XVI-XIX века. М., 1974.

163.Постникова-Лосева М.М. Три камеи Государственной Оружейной палаты//ПКНО. 1975. М„ 1976. С.220-234.

164.Постниковский летописец//ПСРЛ. М., 1978. Т.34.

165 .«Пречистому Образу Твоему поклоняемся...». Образы Богоматери в произведениях из собрания Русского музея. СПб., 1995.

166.Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей. СПб., 1992.

167.Псковская икона XIII-XVI веков/Авт.-сост. И.С.Родникова. Л., 1990.

168.Пятницкий Ю.А. Псковские древности в Музее древнерусского искусства Академии Художеств в Петербурге/ТПамятники старины. Концепции. Открытия. Версии. Памяти ВДБелецкого. 1919-1997. СПб.-Псков, 1997. Т.2. С.186-191.

169.Разумовская И.М. Кострома. Л., 1989.

170.Ретковская Л.С. Новодевичий монастыр. Путеводитель по музею. М., 1964.

171.Реформатская М.А. «Северные письма». М., 1968.

172.Розов H.H. Похвальное слово великому князю Василию III//AE за 1964г. М., 1965. С.278-289.

173 .Розыск или список о богохульных строках и о сумнении святых честных икон диака Ивана Михайлова Висковатого в лето 7062 (1554 щд)//Макарий (Веретенников), архим. Московский митрополит Макарий и его время. Сб. Статей. М., 1996. С.224-274.

174.Розыск или список о богохульных строках и о сумнении святых честных икон

Диака Ивана Михайлова сына Висковатого в лето 7062//ЧОИДР. М., 1858. 4.2.

\

Материалы славянские.

175.Ростово-суздальская школа живописи. Каталог выставки в Третьяковской галерее/Авт.вступ.статьи В.И.Антонова. М., 1967.

176.Русская икона из собрания Новгородского музея/Авт.-сост. А.Н.Трифонова. СПб., 1992.

177.Русская икона X3V-XVI веков. Государственный Исторический музей/Авт.-сост. Кызласова И. Л. Л., 1988.

178.Русский феодальный архив конца XIV-первой трети XVI века. М.,1986.

179.Рыбаков A.A. Вологодская икона. Центры художественной культуры земли Вологодской XIII-XVIII веков. М.,1995.

180.Рыбаков A.A. Художественные памятники Вологды ХШ-начала XX века. Л.,1980.

181.Сакральная топография средневекового города. Сб.статей/Сост. А.Л.Баталов и Л.А.Беляев [Записки института восточно-христианской культуры. Вып.1. ] М.,1998.

182.Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР. XXIII веков. М., 1984.

183.Синицына Н.В. Максим Грек в России. М.,1977.

184.Синицына Н.В. Послание Максима Грека Василию III об устройстве афонских монастырей (1518-1519гг.)//ВВ. М., 1965. T.XXVI. С.110-136.

185.Синицына Н.В. Третий Рим. Истоки и эволюция средневековой концепции (XV-XVI века). М.,1998.

186.Сказание о Борисе и Глебе//ПЛДР. XI-начало XII века. М„ 1978. С.279-302.

187. Сказания о чудотворных иконах Богоматери и Ея милостях роду человеческому/Сост.Е.Поселянин. Репр.изд. Коломна, 1993. В 2-х тт.

188.Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1989. Вып.2 (вторая половина XIV-XVI веков). 4.1-2.

189.Смирнов М-И. Переславль-Залесский. Его прошлое и настоящее. Сергиев посад, 1913.

190.Смирнова Э.С., Лаурина В.К.. Гордиенко Э.А. Живопись Великого Новгорода. XV век. М.. 1982.

19¡.Смирнова Э.С. Отражение литературных произведений о Борисе и Глебе в древнерусской станковой живописи//ТОДРЛ. М.-Л., 1958. Т. 15. С.312-331.

192.Смирнова Э.С. Икона Николы из Боровичей//Сообщения Гос. Русского музея. Л., 1961. Вып.VII. С.52-59.

193.Смирнова Э.С. Живопись Древней Руси. Находки и открытия. Л., 1970.

194.Смирнова Э.С. Живопись Великого Новгорода Середина ХШ-начало XV века М., 1976.

195.Смирнова Э.С. Московская икона XIV-XVII веков. Л., 1988.

196.Смирнова Э.С. Икона Богоматери Максимовской. Возрождение русской художественной традиции в конце XIII века//Древнерусское искусство. Проблемы и атрибуции. М.,1993. С.72-93.

197.Смирнова Э.С. «Спас Златая риза». К иконографической реконструкции чтимого образа XI века//Чудотворная икона в Византии и Древней Руси/Ред,-сост. А.МЛидов. М„ 1996. С. 159-200.

198.Смирнова Э.С. «Богоматерь с Младенцем на престоле, с архангелом и преподобным Сергием Радонежским» - икона первой трети XV в. Истоки и смысл иконографии/УРусское подвижничество. Сб.статей в честь 90-летия Д.С.Лихачева. СПб., 1997. С.124-135.

199.Смирнова Э.С. Храмовая икона Дмитриевского собора. Святость солунской базилики во владимирском храме//Дмитриевский собор во Владимире. К 800-летию создания. М., 1997. С.220-254.

200.Смирнова Э.С. Русские иконы XIII-XVI веков в собрании банка Амброзиано Венето//ПКНО. 1996 год. М.,1998. С.263-285.

201.Снегирев И.М. Памятники Московской старины. М., 1842-1845.

202.Сократ Схоластик. Церковная история. М.,1996.

203.СокровищаСуздаля/Сост.С.Ямщиков. М., 1970. С.68.

204.Сорок сороков: Краткая иллюстрированная история всех московских храмов/Сост. П.Паламарчук. М., 1990-1996. В 4-тт.

205.Сорокатый В.М. Новгородские иконостасы XVI в. Состав и иконографические особенности//Русское искусство позднего Средневековья. Образ и смысл/Ред. А.В.Рындина, АЛ.Баталов. М„ 1993. С.59-102.

206.Софийская I летопись по списку И.Н.Царского//ПСРЛ. М.,1994. Т.39.

207.Софийская II летопись//ПСРЛ. СПб., 1853. Т.6.

208.Список с писцовых книг города Казани и Казанского уезда 1566-1567гг./Изд. К.П.Невоструевым. Казань, 1877.

209.Степанов М.П. Храм-усыпальница в.к.Сергея Александровича во имя Сергия Радонежского в Чудовом монастыре. М., 1909.

210.Стоглав/Изд. Д.Е.Кожа: икова. СПб., 1863г.

211.Стоглав. Изд.2. Казань,1. >87.

212.Токмаков\И.Ф. Истори еское и археологическое описание церкви во имя Ржевския иконы Пресвято й Богородицы, что у Пречистенских ворот в Москве, в связи с историческим i черком «О явлении Ржевской иконы Богоматери в 1539г.». М.,1888.

213.Токмаков И.Ф. Историческое описание Московского Новодевичьего монастыря. М., 1885.

214.Толстая Т.В. Местный ряд иконостаса Успенского собора в конце XV-начале XVI века//Успенский собор Московского Кремля. Материалы и исследования. Отв.ред. Э.С.Смирнова. М„ 1985. С.100-122.

215.Толстая Т.В. Успенский собор Московского Кремля: к 500-летию уникального памятника русской культуры. М., 1979.

216.Толстая Т.В. Формирование художественного убранства интерьера Успенского собора Московского Кремля в конце XV-начале XVI века Автореферат на соискание ученой степени канди дата искусствоведения. М.,1992.

217.Трофимова Н. Русское прикладное искусство XIII-начала XX веков: из собрания Государственного объединенного Владимиро-суздальского музея-заповедника. М., 1982.

218.1000-летие русской художественной культуры. Каталог выставки. М.,1988.

219.Успенский Б.А. Избранные труды. М.,1994. Т.1. Семиотика истории. Семиотика культуры.

220.Успенский JT.A. Богословие иконы Православной Церкви. М., 1989.

221.Устав церковный ок.1634 г.//РИБ. СПб., 1876. Т.З.

222.Фроловский Г.,прот. Пути русского богословия/Пред. Прот. И.Мейендорфа. Киев, 1991. Репринт. Изд. Paris, 1983.

223 .Художественные сокровища Государственных музеев Московского Кремля/Авт.-сост. И.Ненарокомова, Е.Сизов. М., 1978.

224.Шалина И.А. Богоматерь Эфесская-Полоцкая-Кореунская-Торопецкая: исторические имена и архетип чудотворной иконы//Чудотворная икона в Византии и Древней Руси/Авт.-сост. А.МЛидов. М., 1996. С.200-251.

225.Шпаков А.Я. Государство и церковь в их взаимных отношениях в Московском государстве. Царствование Федора Иоанновича. Учреждения патриаршества в России//Записки Новороссийского университета. Одесса, 1912.

226.Щенникова JI.A. История иконы «Богоматерь Донская» по данным письменных источников XV-XVII веков//Советское искусствознание' 82. М.,1984. Вып.2(17). С.321-338.

227.Щенникова JI.A. Чудотворная икона «Богоматерь Владимирская» как «Одигитрия евангелиста Луки»//Чудотворная икона в Византии и Древней Руси/Отв.ред. А.М.Лидов. М., 1996. С.252-302.

228.Щенникова Л. А. Иконы-пядницы и иконы-таблетки придворной церкви//Благовещенский собор Московского Кремля. Материалы и исследования. М., 1999. С. 122-153.

229.Щепкина М.В., Протасьева Т.Н., Костюхина Л.М., Голышенко B.C. Описание пергаментных рукописей Государственного Исторического музея//АЕ за 1964г. М., 1965. М.135-234.

***

230.Altrussische Malerei des 15.-17. Jahrhunderts. Aus der Sammlung des A.Rublov-Museums Moskau. Berlin, 1982.

231.Belting H. Bild und Kult. Eine Geschichte des Bildes vor dem Zeitalter der Kunst. Muenchen, 1990.

232.Byzantium: Treasures of Byzantine Art and Culture from British Collections/ Ed.by D.Buckton. London, 1994.

233.Flier S.M. Breaking The Code: The Image of the Tsar in the Muscovite Palm Sunday Ritual//Medieval Russian Culture/Ed. by M. S. Flier and D. Rowland. Berkeley; Los-Angeles; London, 1994. Vol. II. P.213-242.

234.Flier S.M. Emperor As the Mythmaker: Ivan The Terrible and The Palm Sunday Ritual//Medieval Russian Culture. Berkeley; Los-Angeles; London, 1990. Vol.1. P.86-124.

235.Flier S.M. The Iconology of Royal Ritual in Sixteenth-Century Moscow //Byzantium Studies. Essays on the Slavic World and the Eleventh Century. NY, 1992.№4. P.53-76.

236.From Byzantium to El Greco. Frescoes and Icons. Greec Ministry of Culture. Byzantium Museum of Athens. Royal Academy of Arts. Catalogue. London, 1987.

237.Iconen 13. Bis 19. Jahrhundert. Haus der Kunst. München. 11. October 1969 bis

4.Januar 1970. Katalog/Red. H.Skrobucha. 238.Ikoner fra Nord-Russland XVI-XEX. Nordnorsk Kunstmuseum. Troms0, 1995.

239.Kämpfer F. Rußland an der Schwelle zur Neuzeit. Kunst, Ideologie und historisches Bewußtsein unter Ivan Groznyi//Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. 23 (1975). H.4. S.504-524.

240.Kitzinger E. The Mosaics of St.Mary's of the Admiral in Palermo [Dumbarton Oaks Studies." Vol. XXVII.] Washington, 1990.

241.Kitzinger E. A Virgin's Face. Antiquarinism in 12th Century Art//Art Bulletin. 1980. V.62. P.6-20.

242.Kollmann S.N. Pilgrimage, Procession and Symbolic Space in 16-cenrury Russian Polities//Medieval Russian Culture. California Slavic Studies XIX/Ed.by M.S.Flier a. D.Rowland. Berkeley; Los-Angeles; London, 1994. P. 163-181.

243.Krautheimer R. Three Christian Capitals. Topography and Politics. University of California Press. Berkley; Los-Angelos; London, 1982.

244.L" Imagine dello Spirito. Ikone delle terre russe. Collezione Ambroveneto. Milano, 1996.

245.Les icones dans les collections suisses/Introd.: M.Chatzidakis, V.Djuric, M.Lazovic. Berne, 1968. №145.

246.Novgorod Icons llth-17tn Century/ Preface D.Likhachev, introd. V.Laurina and V.Pushkariov. Leningrad, 1980.

247.0nasch K. Ikonen. Berlin, 1961.

248.Poppe A. On the so-called Chersonian Antiquities//Medieval Russian Culture/Ed. by M. S.

Flier and D. Rowland. Berkeley; Los-Angeles; London, 1994. Vol. II. P.71-104. 249.Schramm E. Herrschaftszeichen und Staatsymbolik (Schriften der Monumenta Germaniae Histórica. Deutsches Institut für Erforschung des Mittelalters). Stuttgart, 1954-1955.

250.Schramm E. Sphaira, Globus, Reichsapfel. Wanderung und Wandlung eines Herrschaftszeichens von Caesar bis Elizabeth II: Ein Beitrag zum «Nachleben» der Antike. Stuttgart, 1958. 251.Sotiriou M. et G. Icöones du Mont Sinai. Athenes, 1956. 252.Sevcenko N.P. The Life of Saint Nicolas in Byzantine Art. Torino, 1983.

253.Talbot Rice D. and T. Icons and their History. N Y., 1974.

254.Underwood P.A. The Kariye Djami. Princeton, 1966. Vol-3.

255.Vzdornov G.I. Fruehe Russische Ikonen//Russische Ikonen Neue Forschungen. Verlag Aurel Bongers. Recklinghausen, 1991. S.73-118.

256.Weitzmann K. The Classical Heritage in the Art of Constantinople// Weitzmann K. Studies in Classical and Byzantine Manuscript Illumination. Chicago a. London, 1971. P. 126-150.

257. Weitzmann K. Fragments of an Early St.Nicolas Triptych// Studies in Art at Sinai. Essays by K.Weitzmann. Princeton, 1982. P.211-244.

258.Zwischen Himmel und Erde. Moskauer Ikonen und Buchmalerei des 14. bis 16. Jahrhunderts/Herausgegeben von B.-M.Wolter. Verlag Gerd Hatje, 1997.