Типы характеров и средства их создания в прозе Л. Андреева тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Мескин, Владимир Алексеевич

• Мескин, Владимир Алексеевич
• кандидат филологических наук
• 1984

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Мескин, Владимир Алексеевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ЧЕЛОВЕК ЭПОХИ РУБЕКА ВЕКОВ В ЖУРНАЛИСТИКЕ АНДРЕЕВА. ФЕЛЬЕТОН И ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ПРОЗА

ПИСАТЕЛЯ.

§ I. О методе и периодизации творчества автора.

§ 2. Фельетоны Андреева и дх)угих корреспондентов газеты "Курьер".

§ 3. Жанровое и художественное своеобразие фельетонов Андреева. а) 0 жанре эссе. б) Размышления о человеке. Эссеистика Авдреева как начало литературно-художественного творчества.

ГЛАВА П. ТИПЫ ХАРАКТЕРОВ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЕ

АНДРЕЕВА.

§ I. "Человек в человеке".

§ 2. Бунтари и революционеры.

§ 3. Человек с "теневой стороны".

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Типы характеров и средства их создания в прозе Л. Андреева»

Объект и цели исследования. В последнее десятилетие все большее внимание привлекают к себе произведения Л.Н.Андреева (1871-1919). Можно говорить о второй волне интереса литературоведов и читателей к его творчеству. За советский период у нас в стране вышло общим тиражом более 6 млн.экземпляров книг Андреева, из них около половины - за это десятилетие*. Немало сделано для научного изучения творчества писателя. Г.Бялый, В.Гречнев, Л.Долгополов, В.Келдыш, Н.Крутикова, Ф.Кулешов, 0.Михайлов, К.Муратова, Э.Полоцкая уделяют значительное внимание месту Андреева в литературном процессе на рубеже веков. Квалифицированный анализ его произведений сделан в книгах, диссертациях, статьях Ю.Бабичевой, В.Беззубова, М.Ермаковой, Л.Иезуитовой, С.Ильева, А.Наумовой, Л.Смирновой, ВЛувакова, В.Шахова и других литературоведов**. И все же отчасти прав Б.Берман, заметив: "Л.Андреев анализируется до сих пор незаслуженно мало и поверхностно"(52,с.265).

Достаточно хорошо исследован "театр Андреева", ран|ее творчество писателя и творчество в эпоху первой русской революции. Слабее изучены поздние сочинения, противоречия в общих оценках работ прозаика препятствуют правильному восприятию его отдельных произведений. Данное исследование - попытка объективной характеристики всей деятельности Андреева-писателя. Проблемный подход в сочетании с хронологическим обеспечивает полный охват его эпического наследия.

Выяснению многих спорных вопросов в критической литературе ,об Андрееве может способствовать решение наиболёе дискуссионной проблемы - человек в художественном мире писателя, андреевский х По данным каталога ГБ им.В.И.Ленина. хх Выходные данные работ см. в списке источников и литературы. взгляд на "природу ладей". "Человвк, - как пишет Д.Лихачев, -всегда составляет центральный объект литературного творчества. В соотношении с изображением человека находится и все остальное: не только изображение социальной действительности, быта, но также природы, исторической изменяемости мира и т.д."(134,с.4). Трудность ответа на вопрос, каким предстает человек вообще и, в частности, человек эпохи рубежа веков в андреевской прозе, во многом объясняется эклектичностью мировоззрения и творчества художника. Кадцый вывод о характере сочинений писателя и типах его героев необходимо связывать с конкретными произведениями. Актуальной задаче целостной характеристики творчества Андреева-прозаика может способствовать достижение следующих целей в данной работе.

Первое: исследовать газетные публикации, выявить, как формировался Андреев-писатель, работая фельетонистом в газете "Курьер", какие стороны жизни современников его волновали, как талант художника отразился в репортерском описании фактов действительности3^ Фельетоны были градцанской трибуной и началом творчества пих В примечаниях собрания сочинений Андреева есть авторская ремарка, что писатель не придает напечатанному им в газете "большого серьезного значения"(10,У1,с.168). Над собой - фельетонистом иронизирует он и в письмах к друзьям. Но это не отказ от ранних публикаций в различных жанрах, которые в то время имели собирательное название - фельетоны. Андреев тщательно отбирал из курьерских работ материал в специальный том собрания своих сочинений, прибавив к нему соответствующие более поздние работы. Опубликовать их автор посчитал важнее, чем некоторые собственно художественные произведения. Высказывания Андреева надо понимать как снисходительный взгляд маститого писателя на ученические работы. В письме к В.Миролюбову он писал, что "предпочел бы "фельетонную" работу "глубокомысленной беллетристике"(132,с.91). сателя, уже поэтому исследователи не могут не уделять им внимания. Заметим, если критики опустят все то, от чего отказывался "поздний" Горький, то в горьковедении многое станет неясным. Л.Ие-зуитова верно называет художественно-публицистическое творчество Андреева его "отправной точкой"(99,с.21). Оно "отправное" и в смысле времени, и, часто, в смысле идейном*.

Второе: путем анализа произведений, в которых наиболее остро ставится вопрос о сущности и предназначении человека, выделить типы созданных писателем характеров, их соотнесенность с конкретно-исторической действительностью рубежа веков и определить их место в решаемых автором проблемах бытия. Сразу отметим, что известные хронологические периодизации творчества Ацдреева, призванные очертить его идейно-художественные изменения, не всегда ввдерживают критику. А.Григорьев, В.Келдыш справедливо отвергают тенденцию представлять Андреева в "отрицательной" эволюции: "Поздний Андреев явно не сводим к декаденству"(Ш ,с.7).

Третье: уточнить устоявшиеся представления о характере ряда ацдреевских героев и об отношении к ним автора. Сложившиеся представления подчас препятствуют углубленному прочтению ацдреевских произведений. Их истинность вызывает Сомнения, пусть даже исследователи свои выводы подкрепляют высказываниями самого автора. Например, верно ли встречавшееся мнение об "унифицированности" героев рассказов Андреева, об индифферентном отношении к ним самого автора? В этом смысле редко кто из критиков не цитировал строки из письма Андреева к Чуковскому: "Мне не важно, кто "он", герой моих рассказов: поп, чиновник, добряк или скотина. Мне важно х Меньшее значение этим работам придает В.Келдыш, он не усматривает сколь-либо значительной связи меящу "грааданственными" публикациями Андреева в газете и его более поздним собственно художественным творчеством (III,с.16). только одно - что он человек и как таковой несет одни и те же тяготы жизни"(197,с.503). Но даже в "обезличенной" драме "Яизнь человека" разве не различает автор добро - зло, добряка - скотину:, "друзей и врагов человека"? Разве в поздних андреевских сочинениях, например, в "Проклятии зверя" или "Дневнике Сатаны" иссяк "избыток сострадания" (Р.Люксембург) в сравнении с ранними - "Але-щей-дурачком" или "Петькой на даче"? Сострадание не уходит из андреевских сочинений, значит, автору всегда важно, кто "он" - его герой, чего он стоит. Эта проблема связана с разнообразием выражения авторской позиции в разных произведениях писателя, с начавшимся в андреевоведении преодолением отождествления позиции автора и его персонажей.

Четвертое: показать идейную многоплановость сочинений писателя и соответственно его многосторонний подход к изображению людей. Ацдреев был среди тех писателей конца XIX века, которые, по словам Г.Гуковского, "начали борьбу против механистического детерминизма" "передовых реалистов 1840-1860-х годов". "Возлагая ответственность на условия, то есть опять на среду, он (механистический детерминизм - В.М.) как бы изымал личность и из ответственности, и из среды"(77,с.461-462). (Первым в литературе этот вопрос поднял еще Достоевский). На протяжении всего творчества писатель пытается выстроить свою концепцию человека, стремясь ответить и самому себе на цучительные вопросы об истине и смысле жизни.

Незавершенность андреевской концепции объясняется не только слабой исторической проницательностью автора, но и характером самой эпохи "трудных поворотов" - В.И.Ленин. Как ученый сравнивает результаты опытов, так Андреев сопоставляет различные характеры и выводы из своих произведений. Одно явление у него может предстать в совершенно различном освещении ("Так было" и "Из рассказа."). Автор рассматривает разные характеры в схожих ситуациях ("Тьма" и "Сашка Жегулев", "Жизнь Василия Фивейского" и "Чемоданов"), часто поверяет их перед одним выбором ("Рассказ о Сергее Петровиче", "Жили-были", "Марсельеза", "Рассказ о семи повешенных"). Кстати, жизненный опыт собственного "я" художника в поиске истины был как бы равнозначен опыту "я" некоторых героев его произведений*. Э.Шубин справедливо отметил, что "своеобразное экспериментаторство вообще является характерной чертой его (Андреева - В.М.) творчества"(204,с.52).

Концентрируя основное внимание на человеке, "все остальное" писатель сокращает до минимума. Эта особенность Андреева не всегда учитывается литературоведами: в центре внимания бывает не главное в произведении; естественно, что выводы после такого анализа бедны, и не-понятно, почему почти через сто лет после написания сочинения оно так современно, в чем сила его эмоционального воздействия. Например, "Рассказ о семи повешенных" связывается исследователями только с протестом автора против террора царизма; в рассказе "Ангелочек" выделяются как главные идеи - "смирение", "интерес к проблеме смерти"(147,с.356;60,с.413). В философском сочинении "Стена" литературовед видит только "сатирическую картину состояния буржуазного общества", в связи с социально-психологическим рассказом "Гостинец" говорит лишь о "социальной пассивности ремесленной бедноты", а в рассказе "Город" главный герой характеризуется как "тихий мещанин, смиренно принимающий социальное, духовное и материальное нивелирование человека"(184,с.23,26, 36). Если относительно "Стены" и "Гостинца" исследователь отчасх См.: Андреев о самом себе в воспоминаниях В.Вересаева (58ДУ, с.459). Вадим Андреев об отце в связи с пьесой "Жизнь Человека"^,с.209) . ти прав (в целом же - это домысливание, производное, непосредственно не входившее в авторский замысел), то в третьем примере мы сталкиваемся просто с неправильным пониманием рассказа.

Своеобразие изображения человека в творчестве Андреева еще не было объектом специального изучения. В этом видится причина того, что идейное содержание многих произведений автора трактуется произвольно, или с такой "привязкой" к эпохе написания, что трудно объяснить активное эстетическое функционирование этих сочинений сегодня.

Критики-современники уделяли пристальное внимание творчеству Андреева, но в целом идейный и художественный феномен писателя раскрыть им не удалосьх. Причина, наверное, кроется в том, что Авдреев был крупным новым явлением в литературе, которое нельзя рассмотреть "лицом к лицу". Потребовалось время, чтобы осмыслить его творчество, пронаблюдать, чем прорастет зерно нового, внесенное им в литературу.

Влияние художника на последующее развитие русской беллетристики еще не изучалось, а оно, конечно, было и есть. Значение творчества Андреева, которого и в годы "отчуждения" Горький признает "самым интересным писателем .всей европейской литературы", выходит даже за пределы русской культуры (100,с.228). Так, можно с уверенностью сказать, что благодатной почвой для развития художественного поиска популярного в Германии русского писателя стала немецкая литература. Это подтверздают работы К.Дрягина, Ю.Бабичевой, Я.Кен. Здесь вопрос влияния стоит шире: творчество Андреева отразилось и на последующем развитии немецкой живописи. Популярх Творчество писателя в современной ещ критике широко представлено в диссертации Беззубова В.И. "Леонид Андреев и русский реализм начала XX века"(47). ность Андреева, например, в литературной жизни Венгрии сравнима только с популярностью Горького (166 ,с.512). А известный современный венесуэльский писатель Рамон Гонсалес Паредес называет Андреева "нашим учителем в области .рассказа"(96,с.15). Англоговорящие страны регулярно переводили писателя уже в первое десятилетие его творчества. И если мы недавно получили только второе монографическое исследование прозы Андреева (48;99), то эти страны давно имеют три (218;219;224). Наш современный исследователь не "делает натяжки", когда рассматривает андреевское творчество, переводимое на японский и все основные языки Европы еще при жизни автора, в контексте мирового литературного процесса (76).

После смерти Андреева на время предается забвению его художественное наследие. До второй половины 50-х годов лишь один раз, в 1930 году, издавались его избранные произведения*. Некоторые ученые ошибочно предположили, что Аццреев "безнадежно", "до полного забвения" вышел из "читательского потребления"(78,с.220). Но время со всей очевидностью показало значительность и значение художника "вечных" проблем человеческого бытия. Читателя с шестидесятых годов снова стало привлекать его творчество. Причины "возЧ рождения" этого интереса можно объяснить обострением духовных исканий ладей, усилением внимания к культурному наследию прошлого, а также актуальным в наше время интересом писателя к двуединой сущности человека - преобразовавшего мир и - поставившего его на . грань войны и мира, бытия и небытия. Популярные современные прох "Повезло" лишь одному рассказу: "Петька на даче" переиздавался за тридцать лет семь раз. Современный интерес к философско-пси-хологической стороне творчества Андреева сказался и на выборе издательства "Детская литература": хрестоматийным произведением для маленького читателя стал рассказ "Кусака". хи заики, например, Ю.Бовдарев, Н.Думбадзе, по-андреевски остро ставят вопрос "о двуединой сущности человеческой натуры"(84,с.2). Итак, интерес к проблемам добра и зла, истины и лжи, смысла жизни и смерти - вот что привлекает современного читателя к творчеству писателя рубежа веков.

История вопроса. Постижение созданных Андреевым характеров шло в нашем литературоведении непросто. Исследователи 50-х - 60-х годов в своих мнениях, очевидно, опирались на выводы из работ 20-х-30-х годов, в частности на Б.Михайловского, писавшего о "мелкобуржуазном сентиментализме и пассивном гуманизме" писателя. "Андреев, - резюмировал свое исследование известный литературовед, -развенчивал человека и тем самым приближался к позициям таких писателей, как Арцыбашев"(146,с.324)х. Из ранней марксистской критики (Луначарский, Боровский) брались в основном негативные оценки. Заметим, даже после "Бездны", "Тьмы", "Так было"- Луначарский называет Андреева "наиболее значительным писателем, открывающим новое в искусстве"(135,с.32).

В 50-х годах А.Волков почти дословно повторяет Михайловского, пишет об андреевском "литературном сентиментализме и пассивном гуманизме", а также объединяет его с Арцыбашевым, Сологубом, Каменским (60,с.407,410). Исследователь делает характерную ошибку: отождествляет жизненную позицию героев с авторской. В "Рассказе о Сергее Петровиче" Волков видит "проповедь крайнего индивидуализма, во "Тьме", по его мнению, сам автор "призывает погасить огни и идти во тьму"(60,с.414,415).

Только в художественно-публицистических, эссеистических прох Несостоятельность этого отождествления, именно борьбу Андреева с писателями типа Вербицкой, Арцыбашева, Сологуба убедительно показали С.Ильев и Ю.Бабичева (101;41). изведениях Андреева кавдый представленный персонаж несет "соль личности" автора. Сомнительного отождествления нет, когда литературовед анализирует произведения Андреева 1914 г. ("Живая книга", "Номо"). Только вряд ли можно согласиться, что писатель просто "восхищается кровью, безумием, ужасом войны"(60,с.423). "Война, -цитирует высказывание самого Андреева по поводу мировой катастрофы Л.Смирнова, - приведет нас к свержению Романовых и закончится .европейской революцией"(61,с.235)х. Писатель воспринял войну и как очищение, как надеаду на возвращение пятого года. Война -"величайшее зло", - пишет Андреев в статье 1914 года, но советует принять ее, "ради будущей другой России", .победить, "чтобы не омещаниться."(21,с.25. Подчеркнуто мною - В.М.). В письме на эту же тему к Сергееву-Ценскому от 16 сентября 1916 г. он признает продолжающуюся войну "сумасшествием, как и в пору "Красного смеха". Завершает письмо словами: "но жатву для мира предвижу богатую"(28).

Большое значение для изучения творчества Авдреева имела книга Л.Афонина "Леонид Андреев", она стимулировала возрождение всестороннего интереса к писателю (38). Литературовед обобщил ряд выводов относительно его творчества, самое главное - он поставил под сомнение однозначные негативные оценки многих андреевских произведений. Ключом к "настоящему Андрееву", по замечанию Афонина, могут служить слова из воспоминаний Горького о писателе: воспевая или проклиная мир и человека, "он чувствовал одинаково искренно" (131,с.372). 0 правдивости автора писали Чулков, Чуковский. "Было очень много Андреевых, и кавдый был настоящий"(197,с.497). Эти х В этом учебном пособии, автором которого был и А.Волков, во многом другой подход к творчеству Авдреева. Очевидно, ученый несколько изменил свое первоначальное мнение о писателе. мнения могут служить исходной посылкой для изучения андреевского наследия в журналистике и прозе.

В 1965 и 1966 годах вышли, надо полагать, последние рекомендованные высшей школе пособия, в которых писатель представлен, как "ренегат" и "мракобес". Без отсылки к определенным произведениям в одном из них читаем: "Авдреев проповедовал примирение с социальным злом, .развенчивал все хорошее и светлое в человеке". В книгах нет внимания к сложному характеру человека Ацдрее-ва: полагается, что в "Губернаторе" "писатель пытается вызвать чувство жалости" к палачу - и только. В "Моих записках" - "отрицает право человека на преобразование жизни" и т.д. (159,с.185; 156,с.225)х.

Редко о каком писателе высказано так много взаимоисключающих суждений, как об Андрееве. Конечно, в этом "повинно" и само его художественное наследие: необычное, "новое" (Луначарский) по форме и содержанию, оно требует и более сложного анализа. Об этом писали критики-современники писателя в начале века, и современные нам исследователи (190,с.3;204,с.83). Одновременно с авторами выше цитированных книг В.Щербина утверждал совершенно противоположное, он пишет о "вере (писателя - В.М.) в будущее человека", "в необходимость борьбы за права лвдей"(206,с.85). Теперь как будто бы и непонятно, как могло за Андреевым, писателем, создавшим галерею бунтарей, богоборцев, из книги в книгу переходить определение "капитулянт", "ренегат".

Большую помощь изучающим андреевское творчество оказала публикация исследований и материалов в литературном наследстве -"Горький и Леонид Авдреев"(131). В "Неизданной переписке" писатель х Мы затрагиваем и учебные пособия, т.к. они в какой-то мере отражают постановку вопроса в литературоведении в целом. сам заговорил о себе, о своих работах.

В 1972 году была опубликована очень важная для дальнейшего изучения творчества Андреева статья Э.Шубина. В ней было верное наблюдение, "снимающее" с писателя приписанные "грехи"; критик писал об "артистическом таланте перевоплощения" автора в своих персонажей (204,с.54). К этой мысли Шубина мог подвести К.Чуковский, который говорил об Аццрееве и его героях: "Он невольно перенимал у своих персонажей их голос и манеры, весь их душевный тон, перевоплощался в них как автор"(197,с.497). Учитывая это своеобразное "остранение" (В.Шкловский), Шубин, в частности, показывает, что "апологет тюрьмы" в "Моих записках" - не сам автор, а художественно воплощенное сознание, над которым Андреев иронизирует. Писателя ученый "упрекает" в "неотчетливо выраженной иронии", что позволяло относить повесть к "литературе, унижающей.человека" (204,с.59). Столь же ценными были в статье еще два вывода, позже развитые в работах других исследователей. Шубин писал о концентрации и отражении в художественном мышлении Андреева "духовных тенденций времени"(204,с.54). Он отмежевывался от литературоведов, представлявших творческий путь Андреева как движение "к квиетизму"(147,с.377).

Разделы, посвященные Андрееву в пособиях для высших школ, изданные в 70-х годах, коренным образом отличаются от соответствующих разделов пособий 60-х годов. Взять, к примеру, соответствующие книги Л.Смирновой, А.Соколова, Ф.Кулешова. В них больше внимания уделяется тексту, выше техника его анализа. Л.Смирнова подчеркивает философское начало в творчестве писателя, "несовместимость высоких побуждений человеческой дущи со страшной/сущностью реальной жизни"(61,с.225). А.Соколов показывает Аццреева выразителем идей и настроений своего времени, подчеркивает демократизм его творчества (173). Ф.Кулешов говорит об антимещанской направленности сочинений писателя, о месте писателя в прогрессивной русской литературе (126). Заметим, споры вокруг Андреева всеэда так или иначе касаются авторских представлений о человеке.

В семидесятые годы исследователи стали больше изучать писателя с точки зрения своеобразия утверждения им "другой жизни", другого человека. Стало понятно, что мрачный тон многих произведений писателя - это отражение его больших требований к миру и людям. Осознавая "этический максимализм" Андреева, можно верно понять закономерности его художественного мышления. Это своего рода утверждение идеала жестоким словом отрицания. Как бы с удивлением было обнаружено, что "проблема положительного героя современности затрагивается почти в любом его (Андреева - В.М.) произведении." (13,1,с.16). Открылось, что "Иуда Искариот" - не "апология предательства" (обвинение "под горячую руку", возникшее при проецировании фабулы философского произведения на злободневные события конкретно-исторической жизни). Поступок Иуды - "ставка веры в лкъ дей"(204,с.56)х. Человечество не выдержало "проверки", это и боль автора и его мораль - предостережение.

В семидесятые годы стало также очевидно, что многие герои Андреева и Горького не только противостоят друг другу, но и сопоставимы: оба писателя "били по одной мещанской морде", отрицали человека-раба. В утверждении непокорства выразилось соприкосновение Андреева с Горьким. Правда, герои Горького отрицали конкретх Истинное отношение автора к предательству раскрывается в письме к Горькому от октября 1906 г. о поведении в восставшем Гельсингфорсе "тупой, жирной. буржуазии и такой же. буржуазной интеллигенции"(131,с.276). По сути дела, это трактовка поведения апостолов в рассказе: желание добра ближнему и страх, что это добро отрицательно скажется на их благополучии. но-историческое рабство, а герои Андреева, заряженные авторским максимализмом, убеждали, что "человек не раб перед лицом рока" (III,с.8-9). Открывается общее у Андреева и Серафимовича, например, "Из рассказа.", "Иван Иванович" и "Похоронный марш", "Бомбы". В эти годы стало совершенно очевидно, что автор неоднозначно относится к своим героям. Келдыш показывает андреевское отрицание мизантропов до "неприязни"(НО,с. 14).

В последнем издании "Истории русской литературы" Андрееву уделяется должное внимание. Глава о его творчестве написана К.Д.Муратовой, ученым, много сделавшим для объективного изучения и популяризации сочинений писателя. Как бы подытоживая авдреевоведе-ние за последние годы, она • так сформулировала оценку творчества художника: "Мировосприятие Андреева было пессимистично, но это был пессимизм с героическим настроением". Он "не отрицал красоты и необходимости деяния"(152,с.336,351).

Западное, в частности, англо-американское литературоведение до сих пор представляет читателям Андреева в духе наших самых негативных оценок тридцатых-пятидесятых годов. И в более поздних работах повторяются выводы К.Холла о том, что писатель поэтизировал смерть, "кал избавление от жизненных оков", пассивность, отчуждение и т.п. (218,р.65-66). Андреев резко противопоставляется Горькоцу и другим прогрессивно-демократическим писателям, отрицается его связь с реалистической литературой. "Говорить об Андрееве как о реалисте, - пишет Вудворц, - неправомерно как ни о каком другом писателе"(224,р.У).

Концентрированно мнение этих исследователей выражают старые и новые искусствоведческие и другие зарубежные энциклопедии. Они представляют Андреева писателем-метафизиком, певцом ужасов, отчаяния и безумия. Характерно, что западные критики совершенно не упоминают о ранних произведениях этого автора, в которых он продолжает традиции классического реализма и которые, собственно, г" прославили его имя. Вряд ли западные читатели знают о рассказах типа "Христиане", "Марсельеза", о пьесе "К звездам". Странный, в корне неверный вывод сделан в последнем издании Британской энциклопедии: "Лучшие работы Андреева привлекают мотивами отчаяния и абсолютного пессимизма"(220,р.363. См. также: 214,р.412; 223, р.274). Долг отечественного литературоведения квалифицированным анализом текстов доказать, что эти мнения искажают истинный пафос андреевских произведений.

Изменение литературно-общественного мнения о творчестве писателя связано у нас, во-первых, с более внимательным подходом к изучению его поэтиких, во-вторых, с изменением решения ряда проблем самой теориии реализма. В частности, с обоснованием представлений об основном методе искусства, как об "открытой системе"^.

Новизна исследования определяется тем, что 1)'в круг изучаемого материала привлекаются малоизвестные и неизвестные газетные публикации Андреева, ввиду их художественного своеобразия, а главное - потому, что они способствуют объяснению идейного замысла автора в целом ряде произведений. 2) В дополнение к принятому -хронологическому подходу в изучении литературного наследия Андреева используется проблемно-типологический подход, он в большей мере соответствует творчеству, лишенному однонаправленного идейх Поэтика остается пока малоизученной областью андреевоведения; с этой точки зрения творчество писателя исследовали Ю.Бабичева, В.Беззубов, Л.Иезуитова, Г.Сиднев, авторы ряда статей в андреевских сборниках. 0 чем говорили некоторые участники дискуссии о реализме в конце 50-х гг. (162). Из последних теоретических исследований укажем работу Д.Маркова (141). ного развития, и позволяет охватить всю прозу автора; исследуются поэтические приемы создания различных типов характеров, определяется или уточняется их идейно-эстетическое значение.

Теоретической, методологической и идеологической основой исследования послужили труды классиков марксизма о литературе, работы В.И.Ленина, объясняющие противоречивость творчества художников и специфические черты развития культуры в предреволюционную эпоху. Для решения выдвинутых задач в диссертации применены конкретно-исторический, историко-генетический и сравнительно-типологический методы исследования.

Научная и практическая ценность работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы при чтении общих и специальных курсов по русской литературе конца XIX - начала XX века, а также при дальнейшем изучении вопросов, связанных с творчеством Л.Андреева. В процессе раскрытия теш диссертации определенную разработку получили такие теоретические проблемы, как метод, стиль, жанр (эссе), способ выражения авторской позиции. Результаты этих исследований могут быть использованы при анализе сочинений других авторов.

Результаты диссертационного исследования получили апробацию на УП и Ж научно-теоретических конференциях молодых ученых и специалистов (Университет дружбы народов им. П.Лумумбы, 1982 и 1983 гг.). Диссертация по главам и полностью обсуждалась на аспирантском объединении и заседании кафедры русской литературы ГЯПИ им. В.И.Ленина. Основное содержание и выводы исследования отражены в четырех статьях. хо

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Мескин, Владимир Алексеевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение литературного наследия Леонида Андреева далеко от завершения. Имеется в виду не аналитико-функциональное исследование его работ, которое все более совершенными методами литературоведческой науки будет проводить кадцое новое поколение лкдей, изучающих словесное искусство и русскую классику в частности. Мы имеем в виду современное определение места Андреева в историко-литературном процессе рубежа Х1Х-ХХ веков. Остаются почти не изученными такие темы, как влияние Андреева на последующее развитие русской литературы, творчество писателя за рубежом, Андреев и искания нового театра, Андреев и живопись.

Большой пласт андреевских сочинений очень мало исследован литературоведами. Взятые нами из этого пласта произведения, например, "День гнева", "Сашка Жегулев", "Рассказ змеи.", "Дневник Сатаны", безусловно, откроют много нового будущим исследователям. Как, собственно, и не обойденный никем рассказ "Баргамот и Гарасъка", повесть "Жизнь Василия Фивейского".

Эффектные художественные приемы Андреева привлекают внимание многих литературоведов, однако общей точки зрения на проблему метода писателя нет. Вопрос метода в определенной степени имеет методологическое значение для литературоведа. В этом смысле в своей работе мы исходили из того, что Андреев-прозаик в своей основе реалист с экспрессивной природой образности. Действительность, люди, а не метафизические сущности, служат объектом и целью его искусства, они и представлены в основных типах созданных им характеров.

На художественное творчество Андреева наложила отпечаток работа в газете, что выразилось в яркой публицистичности и даже некоторой плакатности произведений, исполненных в разной стилевой манере ("Стена" и "Христиане"). Журналистика не только обогатила темами, материалом будущего писателя, но также стала школой его художественного мастерства. Публикации Андреева в газете представляют собой сплав факта и образа, по жанровой принадлежности большинство этих публикаций относится к эссе. Многие рассказы, повести Андреева-прозаика - это продолжение философских размышлений о человеке и конкретном человеке рубежа веков, начатых Андреевым-журналистом.

Изучение "истории вопроса" показало, что в оценке всего творчества Андреева часто сталкивались совершенно противоположные мнения. Это объясняется, в одних случаях, "установочным" отношением исследователей к писателю, а в других - некоторой предвзятостью в отборе его сочинений для анализа. Работы Андреева изучались, как правило, по периодам, в хронологической последовательности. Но для изучения наследия писателя в целом целесообразнее использовать проблемный подход. Первое, ввиду тематического разнообразия произведений автора в каждый отдельный период творчества, и второе, ввиду различного идейного решения в них схожих проблем. Замечание Горького об одновременном прославлении и проклятии Андреевым Человека относится ко всему его творчеству. Писатель как не начал абсолютным оптимистом, так и не закончил абсолютным пессимистом. Заметим, перу позднего Андреева принадлежат и жизнеутверждающие рассказы, и щедринский по духу цикл "Сказочки не совсем для детей", среди которых была и опубликованная в "Правде" "Земля" - 1913 г. (14,с.364).

Более определенные результаты в решении сложного дискуссионного вопроса, связанного с эстетической значимостью его творчества, - своеобразие изображения человека в художественном мире писателя - дает, как нам представляется, проблемный подход к изучению андреевского наследия.

Исследование работ автора с точки зрения изображения чело- ■ века показывает, что его волновала такая проблема, как защита, точнее, самозащита "человеческого в человеке" у людей, стоящих на разных ступенях социальной лестницы. В чиновнике, священнике, ремесленнике, бродяге Андреев показывает чувства человеческие, сохраняющиеся под спудом социально-бытовых обстоятельств в нравственно ущербной среде и поднимающиеся в виде "смутных ощущений" со "дна души". Психологический конфликт андреевских героев разрешается "самопрозрением": осознанием глубины собственного падения и желанием очищения. Они не способны "перестроить" жизнь, но не каждый положительный характер способен на такие великие дела.

Рассказы "На реке", "Гостинец", "Христиане" и т.п. связаны не с "пассивным гуманизмом" автора, их действенный эстетический заряд в другом, в утверждении: человек может и должен всегда оставаться человеком. Активная позиция самого писателя проявилась в изображении множества людей жертвами вполне определенных общественных отношений.

Гуманистический поиск Андреева предполагает другого человека - апологета данной жизни, говоря словами Андреева-журналиста, "довольного собой - конченного". В антиноши - "Мысль", "Мои записки", "У окна" - он создает тип характера, по его тке словам, людей "теневой стороны". Эти персонажи также принадлежат разным социальным слоям и в каждом автор осуждает эгоцентризм, принятие социальной жизни такой, как она есть.

Особенно часто Андреев обращается к проблеме интуитивного, реже - осознанного, стремления человека к "другой жизни". Бунтарство - это первый шаг за "прозрением", революционность - второй. Бунтари и революционеры представляют самую большую группу созданных писателем характеров. Для описания сил, препятствующих человеку в его устремлениях, Андреев широко вводит экспрессивную и символическую образность, рядом сюжетно-композиционных приемов создает иногда "образ рока", но все это - с целью создания экстремальной конфликтной ситуации, чтобы выявить героические начала представленных характеров. Заостряя внимание читателей на роковой неизбежности судьбы героев таких сочинений, как "Город", "Жизнь Василия Фивейского", "Весенние обещания", автор не связывает ее с пафосом, главной идеей произведений.

Идеал бунтаря - в нем самом; если даже он идет на смерть за людей, - это жертва, отчаяние. (Таковы Петров, Фивейский, Савва). В произведениях о революционерах, во-первых, идеал связан не с отдельной личностью, во-вторых, они действуют исходя из осознанной (объективной) необходимости таких действий, в-третьих, разрушаемая ими стена — определенное социальное устройство. В отсутствии всего этого не сложился характер революционера в единственном андреевском романе. "Сашка Жегулев" - произведение о бунтарях, тогда как пьеса "К звездам", "Рассказ о семи повешенных", "В темную даль", "Иван Иванович" - о революционерах. Сочинения о бунтарях, и прежде всего лирико-философский триптих "Стена", "Набат", "День гнева", передавали "дух" эпохи (Блок), о революционерах - говорили о ее деятеле.

В смысле поиска решения важных проблем жизни, идейного представления Андреева о характерах людей, "сохраняющих в себе человека" и "пренебрегающих" им, а также людей, ведущая черта характера которых - протест против существующего миропорядка, журналистика и проза писателя представляют собой довольно целое единство. Оно проявляется в максималистском отношении автора статей и рассказов к отдельному человеку, государству и миропорядку в целом. Журналистика ярче выявляет специфику андреевского "пессимизма" ряда сочинений: в его основе лежит непонимание соположения противоположностей в законах развития. По Андрееву, либо продолжает торжествовать зло, либо сразу побеждает абсолютное добро как в отдельном человеке, так; и в обществе в целом. Вопрос своеобразия андреевского "пессимизма" заслуживает специального рассмотрения.

В произведениях, представляющих перечисленные характеры, наиболее полно раскрылся талант Андреева-художника. Здесь он широко использует тропы, ритмическую прозу, цветопись, аллитерацию, пространственно-временные отношения и другие художественные приемы для отображения представленных конфликтов и донесения до читателя идейного смысла произведения.

Причисляя Андреева к писателя^гуманистам, утверждая, что его творчество усвоило традиции русского классического реализма (Гоголь, Успенский, Достоевский, Гаршин), нельзя сразу и безусловно отмахнуться от выводов исследователей, отрицавших андреевский гуманизм (см. "Историю вопроса"). Такие выводы неверны по отношению к основной части литературного наследия, но характеризуют некоторую его часть. Эта часть не связана с каким-то определенным периодом писательского творчества.

Авторские сомнения в победе "человека в человеке", доброго разума над бездной инстинктов, его сомнения в возможности социального прогресса заявили о себе в "Бездне", "Лжи", "Так было", "Рассказе змеи." и "Дневнике Сатаны". Писатель допускает здесь, что филистерские начала людей "теневой стороны" явно или скрыто всегда лежат в основе каждого человеческого характера. Данные произведения идейно и тематически не связаны с журналистикой Андреева 1897-1904 годов, но имеют точки соприкосновения с его публицистикой 1914 года, с размышлениями о человеке в "Homo".

В предлагаемой классификации андреевских героев по типам характеров одни из них выделяются на основании определения их, таге сказать, внутренней детерминанты ("человек в человеке", бунтари и революционеры), другие - на основании внешней эмоциональной оценки (лкщи "теневой стороны", человек "теневой стороны"). С точки зрения номинации, возможно, есть более точное решение этой задачи. Общей же основой предлагаемого деления и классификации является учет авторской позиции - "концентрированного воплощения сути произведения"(59,с.118), выявление и сопоставление точек зрения "автора-повествователя" и "автора-комментатора".

Способы выражения авторской позиции в произведениях Андреева - насущная и малоразработанная тема. Есть необходимость в специальном исследовании такого рода. Известно, какое искажение смысла произведений, какую неправильную оценку творчества Достоевского в целом привносило теперь преодоленное отождествление идейных позиций автора и его персонажей. Такая же задача решается в андреевоведении, это уточняет, к какому типу характера принадлежит тот или другой герой, выявляет эстетическую ценность сочинения.

Изучение "самого интересного писателя" эпохи рубежа веков продолжается, оно, безусловно, откроет много нового и интересного в творчестве художника, страстно протестовавшего против всех форм угнетения человека.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Мескин, Владимир Алексеевич, 1984 год

1. Маркс К., Энгельс Ф. О литературе.-М.: Гослитиздат, 1958. -- 320 с.

2. Ленин В.И. О литературе.-М.: Худож.лит., 1971. 267 с.

3. Ленин В.И. Главная задача наших дней.-Полн.собр.соч., т.36, с.78-82.

4. Ленин В.И. Письмо И.Ф.Арманд от 30 ноя.ря 1916 года.-Полн. собр.соч., т.49, с.328-334.

5. Материалы ХХУ1 съезда КПСС.-М.: Политиздат, 1981. 223 с.6. 0 литературно-художественной критике: Постановление ЦК КПСС в резолюциях и решениях съездов,.конференций и пленумов ЦК.-т.II, I972-I975.-M.: Политиздат, 1978, с.29-33.

6. Постановление ЦК КПСС "0 дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы" (апрель, 1979).

7. Материалы Пленума ЦК КПСС, 14-15 июня 1983 г.-М.: Политиздат, 1983.- 80 с.

8. Лукин Ю.А. Ленинские принципы анализа художественных явлений и современноеть.-М.: Знание, 1975.- 56 с.

9. Андреев Л.Н. Собр.соч.: в 8 т.-СПб.: Т-во А.Ф.Маркса, 1913.

10. Андреев Л.Н. £.0.£-Гельсингфорс, 1919. 16 с.

11. Андреев Л.Н. Повести и рассказы (Предисловие Ф.Левина).-М.: Худож.лит., 1957.

12. Авдреев JI. Повести и рассказы (Вступительная статья В.Чувако-ва): в 2 т.-М.: Худож.лит., 1971.

13. Ацдреев Л.Н. Земля. Повести, рассказы, фельетоны (Предисловие и послесловие В.Чувакова).-Тула: Приокское книжн.изд-во,' 1982.

14. Андреев Л.Н. Меркулов. Рассказ. Варианты (1899-1900): рукопись.-ЦГАЛИ, ф.П, оп.4, ед.хр.5, лл.45-98.

15. Авдреев JI.H. Стена. Рассказ (1900): рук опись.-ЦГАЛИ, ф.П,17