Судебная система восточной Сибири в XVII - первой половине XIX вв.: Сравнительный анализ общеимперских и региональных начал тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 12.00.01, кандидат юридических наук Авдеева, Ольга Анатольевна

• Авдеева, Ольга Анатольевна
• кандидат юридических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат юридических наук Авдеева, Ольга Анатольевна

Введение.

Глава I. Формирование судебной системы: Центральная Россия и

Восточная Сибирь в XVII-XVIII вв.

§ 1. Становление судебных органов в период воеводскоприказного управления.,.

§2. Организация судебных присутственных мест во время губернского правления по "Особым Наказам".

§ 3. Судебная система по "Учреждениям для управления губерний Всероссийской империи" 1775 - 1780 гг.

Глава II. Взаимодействие общеимперских и региональных судебных начал в первой половине XIX щ,.

§ 1. Общеимперская судебная система.

§ 2. Судебная система Восточной Сибири по

Учреждению" 1822 г.

Глава III. Особенности развития в Восточной Сибири органов специальной подсудности и органов, обеспечивающих деятельность судов

§ 1. Органы специальной подсудности.

§ 2. Полицейско-следственный аппарат.

§ 3. Судоустройство сибирских инородцев.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Судебная система восточной Сибири в XVII - первой половине XIX вв.: Сравнительный анализ общеимперских и региональных начал»

Актуальность темы диссертационного исследования. Социально-экономические и политические преобразования, проходящие в России, обусловили необходимость обновления действующей политико-правовой системы. Важное значение в этом процессе принадлежит повышению роли суда в обеспечении охраны социально-значимых интересов.

Ярко выраженная неравномерность социально-экономического и политико-правового развития субъектов многонационального Российского государства обозначила проблему единства структуризации органов судебной власти. Разрешение вопроса взаимодействия организационных судебных начал на государственном и региональном уровнях актуализировало привлечение исторического опыта отечественного судебного строительства.

Возникшая потребность учета национальной специфики и менталитета русского народа в значительной степени активизировала научные изыскания исследователей. Однако, при всей многоаспектности многочисленных работ, посвященных организации предшествовавших форм суда, незатронутыми остаются особенности реализации правительственной политики в сфере организации деятельности суда в Сибири1. Между тем, притягательная сила Сибири, находив

1 См.: Ефремова H.H. Судоустройство в России в XVIII - первой половине XIX вв. М., 1993; Она же. Судебные реформы в России: традиции, новации, проблемы. // Гос. и право. 1996. № 11. С. 85-91; Трусов А.И. Как нам укрепить судебную власть. // Юрист. 1998. № 1. С. 17-22; Петров А. Судебная власть - необходимый элемент системы разделения властей на региональном уровне. // Конституционное право. 1999. № 4. С. 23-27; Лебедев В. От Концепции судебной реформы к новым идеям развития судебной системы. // Российская юстиция. 2000. № 3. С. 2-5; Петрухин И. Судебная власть, раздавленная полицейским сапогом, // Российская шейся на перекрестке торгово-промышленных, колонизационных и промысловых путей, своеобразие географического и этнического факторов, методов обеспечения внешней безопасности восточных границ государства предопределили энергичную правотворческую деятельность государства, предусматривающую поэтапную интеграцию региона в общеимперскую судебную систему.

Отсутствие специальных работ по вопросам судебной системы в Восточной Сибири в контексте сравнения общеимперских и региональных начал обусловило выбор темы диссертационного исследования.

Цель и задачи исследования. На основе вовлечения в научный оборот зако-* нодательного, документального, архивного, публицистического и исторического фактического материала автор ставит своей целью проведение историко-право-вого исследования причин и условий возникновения, особенностей развития судебной системы на восточных рубежах Российской империи в рамках общеимперского и местного законодательства. При этом автор акцентирует внимание на Восточной Сибири, которая ввиду чрезвычайной отдаленности от Европейской России, большой протяженности, пограничного, экономически выгодного географического расположения, растущей преступности, миграционных процессов коренного населения, "переведенцев" и ссыльных характеризовалась наиболее ярким контрастом в организации и деятельности судов на общеимперском и региональном уровнях. Комплексный подход к проведению исследования, позволивший подразумевать под судебной системой наряду с органами суда совокупность взаимодействующих с ними учреждений, как осуществляющих правосудие, так и содействующих реализации судебной власти, предопределил для достижения поставленной цели необходимость решения следующих задач:

- проследить динамику становления и развития системы и правового статуса судов общей юрисдикции; юстиция. 2000. № 2. С. 4-6; Яковлев В.Ф. Состояние судебной системы в современной России. // Российский судья. 2000. № 2. С. 2-4 и др.

- выявить причины возникновения и специфику функционирования органов специальной подсудности;

- осветить место и значение в отправлении судебных функций органов полицейского управления;

- обозначить степень законодательной разработанности и проблемы реализации механизма судебной защиты;

- раскрыть порядок формирования, организационное построение, формы и методы деятельности надзорных органов власти;

- охарактеризовать своеобразие начал судоустройства в отношении коренного населения Сибири - "сибирских инородцев";

- установить отличительные черты формирования сибирской судебной бюрократии исходя из установленных законодательством и практикой цензов.

Хронологические рамки исследования охватывают XVII - первую половину XIX вв. Нижняя граница связана с реализацией целенаправленной политики правительства России, в ходе которой вслед за Енисейским острогом в 1661 г. был основан Иркутский острог, ставший впоследствии в силу "угожего расположения" военно-административным центром Восточно-Сибирского пространства. Верхние рамки исследования обусловлены изменением правительственного курса, наметившего переход от индивидуализации Сибирского судоустройства к интеграции в общеимперскую правовую систему, закрепленную Судебными Уставами 1864 г.

Методологические и теоретические основы диссертационного исследования. При изучении, анализе и обобщении теоретической и эмпирической базы, научном обосновании выводов исследования автор руководствовался как общим диалектическим, так и частнонаучными: формально-юридическим, историческим, социологическим, сравнительно-правовым, логическим и системно-структурным методами познания.

Изучение истории формирования и специфики развития судебной системы Восточной Сибири в рамках судебного механизма Российской империи поставило перед диссертантом ряд проблем, находящихся на стыке теории и истории государства и права. Возникшая необходимость исследования научной трактовки понятий судебной системы, законности, правосудия, юридической политики, механизма и форм ее проведения повлекла изучение работ теоретиков права (С.С. Алексеев, С.З. Зиманов, И.А. Ильин, Р.З. Лившиц, B.C. Нерсесянц, С.А. Комаров, Н.И. Матузов, A.B. Малько и др.). Исходя из неразделенности административной и судебной властей в XVII - XIX вв., а также исполнительно-распорядительной деятельности в сфере судебного управления, потребовалось изучение ряда работ по проблемам государственного и административного права, посвященных взаимоотношениям законотворческой, исполнительной и судебной властей (П. Барейнбом, А.Д. Бойков, И.И. Карпец, В.В. Ершов, И.В. Решетникова, З.М. Черниловский и др.).

Установление взаимосвязи между действующей на современном этапе теоретической понятийной базой относительно судебной системы и «юридическим материалом» XVII - XIX вв. заставило обратиться к работам основоположников отечественной правовой науки Н.И. Лазаревского, Н.М. Цытович, H.H. Белявского, Г.Ф. Шершеневич, И.Я. Фоницкого и др.

Таким образом, сочетание современных и исторически сложившихся подходов к пониманию судебной системы позволило рассматривать наряду с судоустройством иные институты, вступающие в определенные правоотношения с судами в процессе отправления правосудия. Ввиду этого составной частью системы суда, действовавшей в обозначенный диссертантом период, были признаны органы полицейского управления, судебное представительство и прокуратура1.

Степень научной разработанности темы. Несмотря на обилие законодательных, официально-документальных, статистических, архивных и публицистических материалов избранная диссертантом тема не стала предметом специаль

1 См.: Полянский H.H., Строгович М.С., Савицкий В.М., Мельников A.A. Проблемы судебного права. М., 1983. ного изучения ни в дореволюционной, ни в советской и постсоветской научной литературе. Не имеется специальных исследований, посвященных специфике генезиса и развития системы сибирского суда.

Между тем, проведенный анализ проделанных близких к объекту исследования научных изысканий позволил автору выделить в историографии проблемы две группы работ. Первая группа работ представлена монографическими исследованиями общеисторического и историко-правового характера, косвенно затрагивающими на государственном и региональном уровне вопросы, входящие в круг обрисованных диссертантом проблем. Вторую группу составляют труды, связанные со специальным изучением отдельных элементов объекта исследования.

Приступив к обзору работ первой группы хотелось бы отметить многочисленность общероссийских материалов, наряду с политико-правовой и общественно-экономической ситуацией ввиду совмещения законодательной, административной и судебной властей, содержащих сведения по истории становления и развития отечественной государственности.

Систематическое изучение истории России было предпринято в ХУП-Х1Х вв. основателями государственной школы историографии В.Н. Татищевым ("История Российская с самых древнейших времен"), Н.М. Карамзиным ("История государства Российского"), С.М. Соловьевым ("История России с древнейших времен"), В.О. Ключевским ("Курс русской истории"), П.М. Милюковым ("Государственное хозяйство и реформа Петра Великого") и Б.Н. Чичериным ("Областные учреждения России в XVII в."), внесшими значительный вклад в исследование проблем формирования и функционирования действовавших высших, центрально-отраслевых и местных административных органов власти.

Разновидностью общеисторической литературы выступали юбилейные ведомственные издания: "История Сената за двести лет 1711-1911" (СПб, 1911), "Исторический обзор деятельности Комитета министров, 1802-1902" (СПб, 1902) и "Министерство юстиции за сто лет. 1802-1902" (СПб., 1902), "Министерство внутренних дел" (СПб., 1902).

Помимо общеисторических трудов на рубеже XIX-XX вв. стали издаваться историко-правовые исследования, посвященные отдельным государственным институтам. Так, в 1905 г. в свет вышла работа И. Блинова "Губернаторы", ставшая формально-юридическим очерком истории местной администрации XVIII-XIX вв. Истории становления полицейского сыска была посвящена работа М. Лемке "Николаевские жандармы и русская литература. 1826-1855 гг." (СПб., 1908 г.).

Продолжением исследования исторического процесса в России явились фундаментальные труды М.Н. Покровского ("Русская история в самом сжатом очерке", "Русская история с древнейших времен" и т.д.), рассматривавшего общественно-политические явления дореволюционного периода с позиции господства торгового капитала. Экономико-социологический детерминизм характерен для историков 1950-1970 гг.: работы по истории органов приказного (Н.В. Устюгова, П.А. Садикова, A.A. Зимина, A.B. Чернова, С.О. Шмидта и др.), коллегиального (Д.С. Бабурина, Н.И. Павленко) и местного (Ю.В. Готье, Н.Е. Носова) управления.

В ходе развернувшихся дискуссий по проблемам организации власти в период установления абсолютистских начал были изданы монографические исследования И .Я. Емельяновой "Высшие органы государственной власти и управления в дореформенный период" (Казань, 1962), П.А. Зайончковского "Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в" (М., 1978), Н.П. Ерошкина ""Крепостническое самодержавие и его политические институты" (М., 1981) и М.М. Сафонова "Проблемы реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII-XIX вв." (Л., 1988), одновременно с юридической природой самодержавия раскрывающих сословную стратификацию, имущественный статус и образовательный ценз представителей российского административного аппарата.

Многоконцептуальный подход к истории отечественной государственности не был бы возможным без анализа трудов Л.Н. Гумилева, создавшего новое направление в науке - этнологию ("География этноса в исторический период", "Древняя Русь и Великая степь", "От Руси до России" и др.).

Начало общеисторического сибириведения связывают с государственным деятелем XVIII в. Г.Ф. Миллером, собравшим в ходе Камчатской экспедиции многообразный фактический материал географического, исторического, этнографического, археологического и лингвистического содержания, систематизированный впоследствии в трехтомное академическое издание "История Сибири".

Попытку проследить взаимодействие пришлого русского народа с коренными жителями "новозавоеванных" земель в процессе втягивания аборигенов в систему общерусских государственных связей предпринял П.А. Словцов, опубликовавший в 1886 г. "Историческое обозрение Сибири".

Более углубленный подход к изучению правового статуса сибирских иноверцев характерен для трудов "областников" Н.М. Ядринцева ("Сибирь как колония", 1882 г.; "Сибирские инородцы, их быт и современное положение", 1891 г.), С.С. Шашкова ("Сибирские инородцы в XIX столетии", 1898 г.) и C.B. Прутченко ("Сибирские окраины", 1899 г.), описавших процесс вовлечения туземцев в "число равноправных ясачных подданных". Административно-политическое устройство покоренных народов нашло отражение в работе "Сибирское общество до Сперанского" А.П. Щапова.

Дальнейшее изучение вопросов местного администрирования связано с личностью видного государственного деятеля М.М. Сперанского, направленного "волей монаршей" в Сибирь для установления "полезнейшего устройства". В этой связи интерес представляет книга "Жизнь графа Сперанского" (1861 г.) М.А. Корфа, освещающая как экономическую и общественно-политическую ситуацию, имевшую место на Востоке на рубеже XVIII-XIX вв., так и процесс реформирования местного административно аппарата. К деятельности М. Сперанского в своих трудах "Исторические сведения о деятельности М.М. Сперанского с 1819 по 1822 год" (Т. 1, 2., 1872 г) и "Сороковые года в Иркутске" (1884 г.) обращался В.И. Вагин, демонстрирующий "слабые моменты" Сибирского учреждения 1822г.

Новое направление в сибирской историографии открыли в 1920-1930-е гг. профессора Иркутского университета В.И. Огородников и C.B. Бахрушин, занимавшиеся изучением взаимоотношений представительных органов государственной власти на местах со степной инородческой аристократией1.

Подобно указанным авторам, весьма односторонне, как следствие национальной политики царизма и его экспансии, трактующим вхождение народов Сибири в состав Российского государства, рассмотрены некоторые вопросы истории Сибири в работах Е.Я. Драбкиной ("Национальный и колониальный вопрос в царской России", 1930 г.) и С.Б. Окуня ("Очерки по истории колониальной политики царизма на Камчатском крае", 1935 г.), в русле теории "торгового капитализма" трактующих планы М.М. Сперанского, как попытку "превращения Сибири из арены первоначального накопления в обычную колонию буржуазного типа".

Усиление интереса к истории Сибири в условиях национально-территори-апьной организации советского государства предопределило появление ряда новых работ. Самобытная история бурят-монгольского народа была отражена в трудах Ф.А. Кудрявцева2. Иную трактовку положений Уставов 1822 г. содержат исследования Л.И. Светличной, С.А. Чибиряева и В.А. Томсинова, отстаивавших буржуазную направленность сибирских установлений 1822 г.3.

5 См.: Огородников В.И. Русская государственная власть и сибирские инородцы в XVI-XVIII вв. // Сб. тр. профессоров и преподавателей ИГУ. Вып. I. Иркутск, 1921; Бахрушин C.B. Сибирские туземцы под русской властью до революции 1917 г.// Советский Север. 1929. № 1. См.: Кудрявцев Ф.А. История бурят-монгольского народа от XVII в. до 60-х годов XIX в. Очерки. М.-Л., 1940. См.: Светличная Л.И. Преобразовательные планы и административная деятельность М.М. Сперанского в Сибири (1819-1822 гг.). Автореф. канд. дисс. М., 1952;

Наиболее полное освещение вопросы организации аппарата управления "инородцев" в Сибири получили в научных трудах JI.M. Дамешека, обозначившего основные этапы систематизации норм туземного обычного права1. Вклад в историографию Сибири внесли работы В.В. Рабцевич, посвященные определению места и роли сибирских городов в системе органов местного управления .

В зарубежной исторической литературе избранная тема получила частичное освещение в работе западногерманского профессора Ф. Кайзера, исследовавшего историю разработки проектов преобразования государственного аппарата России с момента прихода к власти Екатерины II до 1917г/ Биографическому изучению жизни и деятельности М.М. Сперанского посвящена работа американского историка М. Раеффа, проанализировавшего процесс "постепенного втягивания туземцев в орбиту русских административных потребностей и цивилизации"4.

Историографический обзор разработки проблем, затрагивающих специальные институты общеимперской системы суда, следует начать с работ представи

Чибиряев С.А. Великий русский реформатор. Жизнь, деятельность, политические взгляды М.М. Сперанского. М., 1989; Томсинов В.А. Светило российской бюрократии: исторический портрет М.М. Сперанского. М., 1991.

1 См.: Дамешек Л.М. Внутренняя политика царизма и народы Сибири (XIX -начало XX века). Иркутск, 1986.; Кодификация норм обычного права народов Сибири как источник по истории внутренней политики самодержавия в XIX веке. // Источниковедение истории государства и права дореволюционной России. Иркутск, 1983. См.: Рабцевич В.В. Сибирский город в дореформенной системе управления. Новосибирск, 1984. См.: Kaiser F.B. Die russische Justizreform von 1864: Zur Geschichte der russischen justiz von Katharina II bis 1917. Leiden, 1972.

4 См.: Raeff M. Michael Speranscy - states man of Imperial Russia (1772-1839). Hague, 1969. те л ей русской государственной школы К. Д. Кавелина, Ф.М. Дмитреева и К. Тро-цины1. Несмотря на свойственную им идеализацию роли государства, обеспечивавшего "сверху" создание "идеального" суда, исследования, обобщая законодательный материал и судебную практику за несколько столетий, параллельно с гражданским судопроизводством отражают динамику развития отечественных органов общей подсудности с момента принятия Царского судебника 1497 г. до реформирования суда по Учреждениям о губерниях 1775 г. При этом отсутствие концептуальных различий во взглядах авторов вышеперечисленных работ сопряжено с наличием в изложении ряда фактических неточностей.

Обстоятельному обоснованию системы общего и "особенного" суда были посвящены работы Н.И. Лазаревского ("Лекции по русскому государственному праву", 1910 г.). Теоретические аспекты "административного и полицейского права" получили отражение в трудах Н.М. Цытович и H.H. Белявского. Отдельные вопросы организации правосудия по гражданским и уголовным делам затрагивались в работах Г. Ф. Шершеневич, И. Энгельмана и И .Я. Фойницкого .

Значительным образом активизировались изыскания в области судоустройства после введения в действие Судебных уставов 1864 г. Весьма интересные оценки судоустройства и процесса в дореформенной России были даны в трудах

1 См.: Кавелин К.Д. Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства от Уложения до Учреждения о губерниях. М., 1844; Дмитриев Ф.М. История судебных инстанций и гражданского апелляционного судопроизводства от Судебника до Учреждения о губерниях. М., 1859; Троцина К. История судебных учреждений в России. М., 1851 См.: Цытович Н.М. Лекции по полицейскому праву. Киев, 1901.; Белявский H.H. Полицейское право. Пг., 1915. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1995; Энгельман И. Учебник русского гражданского судопроизводства. Юрьев, 1899; Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб., 1884. Т. I-II.

М.А. Филиппова (Судебная реформа в России. СПб., 1871-1875. Т. 1-2.), Г. Джаншиева (Страница из истории судебной реформы. М., 1883), А. Тимановского (Судебные уставы императора Александра II. М., 1885) и И.В. Гессена (Судебная реформа. СПб., 1905). Однако, подвергая в процессе выявления недостатков дореформенного суда анализу соотношение законодательной, исполнительной и судебной властей в условиях зарождения капиталистического производства, они игнорируют социально-экономические предпосылки буржуазных преобразований в стране, сосредоточившись на противоречиях "крепостников" и "реформаторов".

Очередное оживление интереса к системе отечественного суда наметилось в начале XX века. В связи с исполнением в 1914 г. пятидесятилетия принятия Судебных уставов в свет выходит многотомное исследование H.A. Давыдова и H.H. Полянского ("Судебная реформа", Т. 1,2, 1915 г.), в отрыве от экономических и политических реалий воссоздающее историю дореформенного суда. Отмеченные недостатки присущи коллективному труду "Судебные уставы 20 ноября 1864 г. за пятьдесят лет" (Пг., 1914 г.) высших сановников министерства юстиции Е. Вась-ковского, C.B. Познышева и Л. Щегловитого, привлекающих документальный материал, сличение которого с законодательными и архивными данными доказывает научную необъективность в изложении вопросов реформирования органов суда.

В период после 1917 г. изучение судоустройства было предпринято С.А. Го-лунским и Д.С. Каревым (Учебник по судоустройству. М., 1939), наряду с пороками инквизиционного судопроизводства впервые детально обозначившими порядок формирования, структуру, компетенцию и подсудность инстанций общего суда. Впоследствии истории судоустройства и процесса был посвящен "Курс советского уголовно-процессуального права" М.А. Чельцова-Бебутова (М., 1957 г.), содержащий сравнительный анализ отечественных и зарубежных институтов.

Нетрадиционный подход к исследованию системы имперского общего суда был разработан в 60-80-х гг. Б.В. Виленским, М.Г. Коротких и В.А. Шуваловой, изложившими механизм организации действовавшего в начале XIX века суда с учетом многообразия взглядов общественности России1.

Важной вехой в историко-правовых исследованиях в области суда стали труды H.H. Ефремовой "Министерство юстиции Российской империи. 1802-1917 гг." (М., 1983) и "Судоустройство в России в XVII - первой половине XIX вв." (М., 1993 г.), предложившей на основании использования обширного нормативно-правового материала собственную периодизацию истории общих и специализированных инстанций, действовавших в общеимперском масштабе. Несомненным достоинством работ H.H. Ефремовой выступает попытка освещения национального правосудия, проведенного автором в рамках Малороссии и Лифляндии.

В иностранной историко-правовой литературе вопросы русского судоустройства затрагивались в работах английского правоведа И. де Мадариага. Отражая экономико-политическую жизнь России 1762 - 1796 гг., автор предметом специального исследования избрал организацию Совестного суда, созданного по подобию английского Суда справедливости .

Помимо организации судоустройства в России в историографии обозначенной диссертантом темы следует отметить определенную степень разработанности проблем непосредственно по истории формирования и развития органов полицейского управления, обладавших как правом рассмотрения судебных дел, так и производства следственных мероприятий. Концентрированное изложение взаимодействия судов общей юрисдикции с органами полицейского управления содержит книга В. Фукса "Суд и полиция" (М., 1889 г.), представляющая сборник статей, напечатанных автором в "Русском вестнике". Негативно оценивая Судебные Ус

1 См.: Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России. Саратов, 1969; Коротких М.Г. Самодержавие и судебная реформа 1864года в России. Воронеж, 1989; Шувалова В.А. О сущности судебной реформы 1864 года в России. // Сов. гос. и право. 1964. № 10. С. 121 -127. См.: Madariaga I. Russia in the age of Catherina the Great. London, 1981. тавы 1864 г., автор отстаивает "историко-органическое устройство" дореформенного суда, на смену которому пришли "неправильность предварительного следствия, подкупность присяжных, беззастенчивость адвокатуры, развязанность прокуратуры и коронных судей".

Этапам реформирования следственно-розыскных процедур посвящены были монографии В. Линовского "Опыт исторических разысканий в следственном уголовном судопроизводстве России" (Одесса, 1849 г.) и Я.И. Баршева "Основания уголовного судопроизводства с применением к российскому уголовному судопроизводству" (СПб., 1841 г.), в русле государственной школы русской историографии проповедавших "надклассовость" обозначенных инстанций.

Большая работа была проделана В.И. Веретенниковым, создавшим в 1910 г. труд по истории петровских тайных канцелярий, производивших следствие в отношении дел особой государственной важности по личному усмотрению царя1.

Научную и информативную ценность представляют изыскания современных историков права A.B. Колдаева и М.И. Сизикова, на основе законодательства обрисовавших предварительную и формальную стадии процесса2.

К числу специальных работ по истории развития институтов судебной защиты и государственного обвинения изучаемого периода можно отнести диссертацию на степень магистра государственного права А.Д. Градовского ("Высшая администрация России XVIII в. и генерал-прокуроры", СПб., 1866 г.) и историко-юридическое исследование приват-доцента В.М. Грибовского ("Высший суд и надзор в России в первую половину царствования Екатерины И", СПб., 1901 г.). Всецело руководствуясь Полным собранием законов Российской Империи и ар

1 См.: Веретенников В.И. История Тайной канцелярии петровского времени. Харьков, 1910.

2 См.: Колдаев A.B. Следствие и полицейское дознание по Своду законов Российской империи 1857 г. // Правоведение. 1988. № 1; Сизиков М.И. Полиция Российской империи в середине XVIII века // Гос. и право. 1993. №11. хивными данными министерства юстиции, авторы прослеживают причины формирования контроля за деятельностью органов администрации и суда.

В историографии XX в. многогранное изучение институтов адвокатуры и прокуратуры связывают с работами С.М. Казанцева ("История царской прокуратуры", 1993 г.) и Н.В. Черкасовой ("Формирование и развитие адвокатуры в России. 60 - 80-е года XIX в.", 1987 г.), рассмотревшими основные проблемы генезиса и тенденции развития судебного представительства и государственно-правового надзора с момента образования древнерусского государства.

Основателем историографии институтов судебной системы в региональном аспекте можно признать сибириведа Д.Я. Самоквасова1, осуществившего систематизацию юридических обычаев инородцев. Богатый фактический материал содержит работа Д.Е. Лаппо, одновременно с регламентацией преступлений и наказаний по степному праву инородцев описавшего организацию судоустройства кочевых минусинских татар.

Отношение к теме исследования имеют изыскания Р.Л. Вейсмана, на основе критического анализа действовавшего на рубеже Х1Х-ХХ вв. общеимперского следствия и суда предавшего в "Правовых запросах Сибири" (СПб., 1909 г.) публичному обсуждению преобразовательные проекты относительно местного судоустройства. Определенный интерес в изучении организации сибирского суда представляют сведения Г. Маннса2, опубликованные в 1925 г. в ходе реализации "Программы по собиранию материала о народных воззрениях и юридических обычаях в области уголовного права и суда туземных народностей Сибири".

1 См.: Самоквасов Д.Я. Сборник обычного права сибирских инородцев. Варшава, 1876.

2 См.: Манне Г. Программа по собиранию материала о народных воззрениях и юридических обычаях в области уголовного права и суда туземных народностей Сибири . // Бурятиеведение. 1925. № 1.

Целенаправленной попыткой осознания влияния перехода царского правительства от политики прямого к косвенному управлению народами Сибири на юрисдикцию туземцев стала работа В.А. Зибарева ("Юстиция у малых народов Севера. XVII - XIX вв." 1990 г.), прослеживающая на примере судоустройства и судопроизводства процесс унификации судебного права ясачных инородцев.

Таким образом, обзор общеисторических и историко-юридических исследований по теме исследования свидетельствует об отсутствии в историографии XIX -XX вв. надлежащих научных разработок, непосредственно затрагивающих вопросы индивидуализации местного суда на территории Восточной Сибири.

Источниковая база диссертационного исследования включает нормативные акты, материалы официального делопроизводства, статистические материалы, мемуары и публицистические произведения.

В основу диссертационного исследования было положено выявление и изучение нормативной базы, регламентирующей в XVII - первой половине XIX вв. систему центрального и местного суда в общеимперском и региональном масштабе. Основная масса законодательного материала была почерпнута из первого и второго Полных собраний законов Российской империи. Действующее законодательство первой половины XIX в. нашло отражение в Своде законов Российской империи 1832, 1842 и 1857 г. издания. Дополнительным правовым источником явилось издание "Памятники Сибирской истории", систематизирующее подзаконные акты в виде "указов" и "распоряжений" глав местной администрации.

Среди официально-документальных источников особое влияние на формирование взглядов диссертанта, а впоследствии на структуризацию работы в целом оказали "Обозрения Главных оснований местного управления Сибири" (1841 г.), содержащие сведения о генезисе и этапах реформирования на законодательном уровне системы сибирского суда. В ходе изысканий автором использовалась делопроизводственная документация, содержащая "отчеты", "представления", "описания" и "обревизирования" различных должностных лиц о состоянии сибирского управления и суда. Обширную информацию о практическом преломлении общеимперского и регионального законодательства на местах предоставили фонды сибирских архивов (ГАИО, ГАКК), в т.ч. материалы Главного управления Восточной Сибири, Канцелярии Иркутского генерал-губернатора, Иркутского Губернского суда и Енисейского губернского правления.

Дополнительную эмпирическую базу исследования составили статистические данные, собранные автором в ходе изучения воспоминаний и дневников государственных чиновников М.В. Загоскина, Н. Щукина, Л. Львова, Ю. Гагеней-стера и М.М. Сперанского, направляемых в Сибирь как для сбора необходимой правительству целенаправленной информации, так и практической реализации принятых с учетом специфики края царских узаконений. Выяснение общественного мнения относительно проводимых многочисленных преобразований сибирского управления и суда стало возможным в результате обработки эпистолярной литературы и публицистики: переписки участников дворянского движения и периодических изданий - "Сибирь", "Восточное обозрение", "Сибирский архив", "Сибирский вестник" и "Сибирская газета".

Научная новизна исследования. Восполняя существующий пробел в исто-рико-юридической науке, диссертация является первым монографическим исто-рико-правовым исследованием, в русле концепции современной реструктуризации судебной власти освещающим комплекс проблем, связанных со спецификой организации и деятельности в Восточной Сибири присутственных мест, отправляющих правосудие с момента присоединения восточных окраин к России до судебной реформы 1864 г. Автор анализирует методы правового воздействия царского правительства на общественные отношения народов Восточной Сибири в XVII - первой половине XIX вв., показывает систему и механизмы взаимодействия судебных учреждений на общеимперском и региональном уровнях, систему органов, обеспечивающих осуществление правосудия в Восточной Сибири. При этом вводятся в научный оборот новые материалы законодательного, документального, архивного и публицистического характера

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Анализ развития органов государственной власти на территории "новоза-воеванных" земель продемонстрировал особое предназначение в Сибири судебной системы, призванной в целях удовлетворения экономических и политических интересов государства обеспечивать максимальное поступление в казну ценной пушнины, а также сдерживать волну нарастающего протеста как со стороны ясачных подданных, беглых в поиске свободы и земли из черносошенных и черноземных районов страны крестьян, так и насильственно "верстанных по царскому прибору", впоследствии дополненных ссыльными. Непосредственная зависимость сибирской судебной системы от значения "новопокоренных" земель в общеимперском масштабе обусловила целенаправленную политику правительства поэтапного интегрирования Сибири в общеимперскую государственно-правовую систему посредством разработки специфических форм структуризации местной судебной власти.

2. Процесс индивидуализации сибирского суда включает четыре этапа. Формирование местной судебной системы связано со становлением воеводско-при-казной системы (XVII - первое десятилетие XVIII вв.), после апробации в Сибири ставшей в период абсолютизации монархических начал общим государственным учреждением. Последующее реконструирование основ судоустройства основывалось на "Особых наказах" (1810-1875 гг.), "Учреждениях для управления губерний Всероссийской империи" 1775-1780 гг. и «Сибирском учреждении" 1822 г., образующих "особую" систему общего суда, всецело зависимого в условиях отдаленности края от волеизъявления назначенных царем администраторов.

3. Наряду со специфической системой судебных присутственных мест общего предназначения в Восточной Сибири в соответствии с экономическими, социальными и внешнеполитическими потребностями региона складывалась субординационная система специализированных судов, строивших свою деятельность на отличных от общеимперских органов организационных и функциональных началах. Индивидуализация сибирского правосудия предполагала одновременный переход в период воеводско-приказной системы от прямого к косвенному управлению в области суда в отношении этнически разобщенных, социально разнородных и чрезвычайно мобильных коренных обитателей - "«инородцев", наделенных правом разрешения судебных споров в специализированных инстанциях на основе родовых обычаев.

4. Загруженность органов суда общей и специальной юрисдикции ввиду растущего притока ссыльных и переселенцев, осуществления русификаторской политики правительства в отношении коренных жителей Сибири разрешением "маловажных" гражданских споров и "мелких" уголовных дел предопределила расширение судебных полномочий органов полицейского управления, претерпевающих в этой связи неоднократную специфическую для Сибири модернизацию.

5. Функционирование системы общих и специализированных судов сопровождалось формированием органов государственного надзора, являвшихся вдали от контроля высших властей и при слабости общественного мнения придатком сибирской губернской администрации, характеризовавшейся "непомерным лихоимством, процветанием взяточничества и казнокрадством". Эфемерность оппонента в лице прокуратуры была сопряжена с несовершенностью механизма судебной защиты. "Присяжными стряпчими" в Сибири выступали государственные чиновники, отстаивавшие в Коммерческих судах интересы государства в спорах с частными предпринимателями.

6. Отличительными чертами обладала сибирская судебная бюрократия, представленная в силу значительности территориальных масштабов края, недостатка образованных людей и лиц дворянского происхождения выходцами из купеческого, мещанского и казаческого сословий, слабая профессиональная подготовленность и некомпетентность которых порождала произвол и чрезвычайную медлительность судебного делопроизводства. Реализация правительством кадровой политики в отношении судейского корпуса сопряжена была с отсутствием полноценной финансовой поддержки со стороны царизма, обусловившим "боязнь" судей местных более "авторитетных" властей.

Теоретическое и практическое значение результатов исследования. Теоретическое значение работы заключается в научно-познавательной ценности изучения исторического опыта взаимодействия общеимперских и региональных начал на примере судебно-правовых преобразований, предпринятых в отношении Сибири в XVII - начале XIX вв.

Практическое значение результатов исследования определяется возможностью его использования в правотворческой деятельности при выработке подходов в процессе совершенствования правовых норм, в непосредственной научной деятельности по теоретической разработке обозначенных автором проблем, а также при подготовке лекционного материала для преподавания курса истории отечественного государства и права в высших учебных заведениях.

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре истории государства и права Уральской государственной юридической академии. Основные положения и выводы нашли отражение в публикациях общим объемом 16 п.л., включая монографическое исследование, учебное пособие и научные статьи. Полученные результаты освещались автором на научно-практических конференциях юридического и исторического характера. Диссертационный материал используется в учебном процессе на юридических факультетах Иркутского юридического института Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Иркутской государственной экономической академии и Иркутского государственного университета.

Заключение диссертации по теме «Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве», Авдеева, Ольга Анатольевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ истории формирования и развития судебной системы Восточной Сибири в XVII - первой половине XIX вв. позволил сделать следующие выводы.

Острая потребность финансирования управленческого аппарата и поддержания боеспособности вооруженных сил в условиях создания единого централизованного государства предопределила целенаправленную политику правительственных кругов по освоению огромного сибирского пространства, славившегося богатством пушнины, полезных ископаемых и пустующих земель. Учитывая повышенный интерес к Сибири со стороны западноевропейских и восточных государств, со второй половины XVI в. наряду с вольно-народным передвижением крестьян из поморских уездов стало осуществляться насильственное верстание крестьян "по прибору", дополненное впоследствии ссылкой на каторгу и поселение. Концентрация в Сибири большого числа ясачных подданных, беглых крестьян, а также переселенцев, в свою очередь, настоятельно требовала урегулирования правоотношений, одним из важнейших средств которого явились органы суда.

Завершение процесса становления Русского централизованного государства привело к формированию единой судебной системы, представленной административным аппаратом власти. Распространение верховенства судебных прерогатив монарха сопровождалось наделением Боярской думы правом высшего суда, апелляции которого подлежали приговоры органов центрально-отраслевого управления. На местах в основе организации суда общей юрисдикции выступала система "кормления", предусматривавшая сосредоточение административно-судебных функций в руках наместников. По мере накопления массы судебных дел в рамках Боярской думы на правах особого судебного присутствия учреждается Расправная палата. Обособление судебных функций в системе приказного управления привело к образованию Челобитного, Разбойного, Сыскного и Судного ведомств.

Исходя из особой военно-стратегической важности Сибири, ее чрезвычайной отдаленности от столицы, правительство осознавало актуальность поэтапного интегрирования региона в общегосударственную административно-судебную систему. В этой связи обоснованным со стороны правительства представлялось сосредоточение судебных функций на центрально-отраслевом уровне в Сибирском приказе, следствием широких функциональных полномочий которого явилась отличная от других приказов разветвленная структура территориальных столов и отраслевых палат.

Приступив к поиску форм специфической организации местного звена, монарх вводит в Сибири военно-административную систему суда, действовавшую на протяжении 127 лет (1583 - 1710 гг.). Организация местного аппарат власти предусматривала сосредоточение судебных функций в руках воеводы, значительную помощь которому в обнаружении злодеяний, розыске преступников, проведении допросов, назначении и исполнении наказаний оказывали замещаемые им приказчики, а также избираемые сельские старосты.

Успешно апробировав в Сибири военно-административную систему воевод-ско-приказного управления и суда, правительство Алексея Михайловича превращает ее с середины XVII в. в общегосударственное учреждение. Однако в отличие от Европейской части России, на территории которой чрезмерное сосредоточение судебной власти в руках воевод сдерживалось возможностью центральной власти "налагать свою тяжелую руку на зарвавшихся администраторов", в Сибири вдали от высшего контроля суд и управление сопровождались "массовым взяточничеством, лихоимством и продажничеством". Опасаясь последствий "кривого суда", правительство предпринимает ряд мер, связанных с организацией приема челобитных в Сибирском приказе и созданием следственных комиссий, направляемых в восточные окраины государства. Следующим шагом правительства, учитывавшего неразвитость коммуникаций, явилась территориальная реорганизация воеводско-приказного управления и суда, предусматривавшая введение разрядного воеводы, замещаемого из представителей "царского дома" для установления связи между Москвой и уездной сибирской администрацией.

Между тем частичные преобразования в общегосударственной и региональной системе суда не смогли стабилизировать внутриполитическую ситуацию в стране. Во избежание нарастающих социальных конфликтов при оформлении абсолютной монархии под руководством Петра I в начале XVII в. предпринимается серия реформ, носивших неоднозначный характер. С одной стороны наметилось дальнейшее усиление судебных прерогатив царя. Широкими судебными полномочиями был наделен созданный в 1711 г. Сенат, призванный апеллировать судебные решения нижестоящих инстанций. С другой стороны, увеличение судебных полномочий высшей администрации сопровождалось попыткой разграничения административных и судебных полномочий в системе центрально-отраслевого и местного звена. Расширение судебных: функций Юстиц-коллегии сопряжено было с воссозданием во второй четверти XVIII в. Сыскного и Судного приказов. Регламентация местного суда наряду с разукрупнением воеводств, предпринятым в ходе губернской реформы 1708 г., предполагало введение при местной администрации должности губернского судьи (обер-ландрихтера) и его уездных помощников ланд-шрейберов, состоявших в ведении Юстиц-коллегии.

Политика правительства поэтапного интегрирования народов Сибири в общегосударственную систему предопределила наличие ряда отличительных черт и в период губернского администрирования. По-прежнему на правах центрально-отраслевого суда действовал Сибирский приказ. Своеобразием характеризовалась система местного суда. В отличие от общеимперского местного судоустройства, создаваемого актами 1708, 1719, 1727-1728, 1764 гг., в Сибири судебная власть регламентировалась "Особыми Наказами", исходившими от императора при назначении губернаторов. Являясь командующим сосредоточенных на подведомственной территории воинских частей, сибирский губернатор наделялся правом отправления военного суда в отношении вверенных гражданских лиц. С этой целью при главе администрации создавались специальные военные команды, без суда и следствия истреблявшие "разбойные станы". Исходя из огромной протяженности в Сибирской губернии вводились отличные от Европейской части России административно-территориальные единицы в виде вице-губернаторств. Такой статус приобрела в 1736 г. Иркутская провинция, выступавшая перевалочным пунктом по осуществлению транзитной торговли с восточными странами. Увеличение числа административно-судебных инстанций сопряжено было с неразвитостью в Сибири органов общего суда. Малочисленность пребывающих в Сибирской губернии выходцев из дворянского сословия предопределила всецелую зависимость от губернатора ландратского Совета и отсутствие должности губернского судьи.

Сложившаяся губернская система управления и суда по "Особым Наказам" действовала в Сибири в течение 72 лет (1710 - 1782 гг.). Третий этап модернизации устройства общего суда наметился при Екатерине II. Усиление судебных функций правительствующего Сената сопровождалось новым административно-территориальным деление государства. Согласно "Учреждениям." 1775 г. ликвидация провинций восполнилась очередным разукрупнением (до 40 единиц) существующих 23 губерний. Сокращение территории российских губерний способствовало усилению контроля за деятельностью административно-судебных органов власти. Вместе с тем было предпринято разграничение суда и администрации посредством образования Палат гражданского и уголовного Губернского суда, апелляционной инстанцией на решение которого являлся Сенат.

Очередное реформирование системы сибирского суда было предпринято в 1782 г. Известные специфические особенности сибирского региона вновь повлекли своеобразие административного деления, заключавшегося в учреждении трех наместничеств, возглавляемых генерал-губернаторами. Выступавшие связующим звеном между верховными органами власти и губернским чиновничеством генерал-губернаторы наделялись императрицей чрезвычайными полномочиями в области суда, позволявшими приостанавливать исполнение приговоров, выносимых губернскими судебными местами. Вследствие этого деятельность Губернских палат уголовного и гражданского суда носила в Сибири формальный характер. На пограничной территории наместничеств функции суда вверялись во-енно-областн ым управлениям, возглавляемым комендантами.

Завершающий четвертый этап интегрирования регионального судоустройства наметился в первой половине XIX в. Влияние западных идей вызвало появление в начале века ряда преобразовательных проектов, вызвавших серию реформ. Законодательно закрепив в Основных государственных законах верховенство своих судебных прерогатив, российских монарх помимо Сената наделяет статусом высшего суда новообразуемые органы - Государственный Совет и Комитет Министров. В целях скорейшего разрешения политических дел императором был образован Верховный уголовный суд, состоявший из чинов высшей администрации. Нижестоящей инстанцией общего суда являлось Министерство юстиции, Гражданское и Уголовное Отделения которого обладали правом помилования и смягчения приговоров местного суда.

Система общеимперского местного суда в первой половите XIX в. по-прежнему была представлена административно-судебным аппаратом, возглавляемым губернатором. Параллельно последней продолжали действовать губернские судебные места в виде Гражданской и Уголовной палат. Между тем, увеличение в соответствии с Наказом 1837 г. правового статуса глав местной администрации способствовало уменьшению правоспособности Губернского суда, в обязанность которому вменялась обязательная передача вынесенных приговоров на обревизи-рование губернатору. На правах нижнего местного суда действовал Уездный суд, разбиравший судебные дела с участием сословных заседателей.

Качественно новые черты в первой половине XIX в. приобретает система сибирского суда. Резкое сокращение доходности края на рубеже ХУШ-ХТХ вв. предопределило спецификацию судоустроительных начал, предпринятую М.М. Сперанским. На основании одобренного императором 22 июля 1822 г. "Учреждения для управления Сибирских губерний" была создана четырехстепенная административно-судебная система в виде Главного (I), Губернского (И), Окружного (III) и Волостного (IV) Правлений, соответственно возглавляемых генерал-губернатором, гражданским губернатором, начальником и волостным головой. В целях распределения возложенных на них административно-полицейских, хозяйственных, финансовых и судебных функций в рамках Правлений первых трех степеней были учреждены Общие и Частные управления.

В соответствии с "Учреждение ." 1822 г. генерал-губернатору наряду с правом окончательного утверждения приговоров по уголовным делам Губернского суда предписывалось при возникновении подозрений в отношении физических и юридических лиц создавать собственные следственные комиссии с правом предания суду.

К компетенции Губернского правления относилось обозрение законности преданий суду, доставляемых на просмотр с окружных, полицейских и специальных ведомств. Реализация судебных функций Окружным Правлением предполагала обревизирование решений Земского суда. Волостное правление, в свою очередь, ведало рассмотрением малозначительных гражданских и уголовных дел, затрагивавших интересы выходцев из крестьянского сословия, а также проживавших на селе мещан и ремесленников.

Для обеспечения контроля за легитимностью судебных определений административного сибирского звена "Учреждениями ." 1822 г. при Главном управлении был образован шестичленный Совет, представленный в равном количественном соотношении делегируемыми как от министерств, так и от органов местного самоуправления. Контрольное присутствие предусматривалось при Губернском Правлении в составе председателя Губернского суда и прокурора. Наряду с административно-судебными инстанциями в Сибири действовал Губернский суд, в отличие от Европейской части России воссоединивший по причине множественности административно-судебных Правлений Уголовную и Гражданскую палаты.

Своеобразием Сибири явилось введение Окружного суда с выборными от сословий заседателями.

Включение в ходе территориальных преобразований 1822 г. Охотской, Камчатской и Троицкосавской областей в состав Сибири сопровождалось дальнейшей военизацией административно-судебного аппарата, руководимого командующими портов и пограничными начальниками.

Таким образом, с момента освоения восточных окраин до принятия общих судебных установлений 1864 г. в России была предпринята четырехэтапная модернизация суда. При этом проводимая реструктуризация и функционализация судебной власти характеризовалась отличием общеимперских от региональных начал. В отличие от центральной России, где реконструкция органов суда сопровождалась целенаправленным отделением суда от управления, в Сибири в силу специфики развития региона судебная власть многостепенного административного аппарата приобретала ярко выраженные военно-полицейские черты.

Специфическими особенностями характеризовалась в Сибири организация органов специальной юрисдикции. На правах квазисудебных инстанций в период становления воеводско-приказного управления в общеимперском масштабе действовали суды помещиков, городских и сельских старост, дополненные в ходе реформ середины XVII в. земскими и губными учреждениями. В Сибири, исходя из отсутствия крупного поместного землевладения, слабости органов сословно-представительного самоуправления в виду малочисленности дворянства, городского и крестьянского населения малозначительные гражданские споры и мелкие уголовные дела первоначально находились в ведении приказной администрации, действовавшей на основании "Наказаных памятей" уездных воевод.

Существенные изменения в системе общеимперского и регионального специального суда происходят в период губернского правления по "Особым Наказам". Быстрое "размножение" купечества и мануфактур в Европейской части России привело к учреждению Главного магистрата, руководившего деятельностью судебных присутствий ратуш и городских магистратов, при которых действовали Словесные суды. Подчинение церкви государству способствовало организации духовного правосудия, сосредоточенного в руках Синода, епархиальных властей и десятильников. Реформирование армии и флота сопровождалось становлением военного суда - Генерального и Полковых кригсрехтов. Рост бюрократического аппарата повлек появление Верхних и Нижних Надворных судов.

В то время как в центральной полосе России система квазисуда приобретала разветвленный характер, Сибирь переживала лишь их становление. Целенаправленная политика правительства втягивания отдаленного края в орбиту внешнеторговых связей послужила причиной формирования системы городов и органов их самоуправления. Развитие "государевой запашки" обеспечило рост численности государственных крестьян, управление и суд в отношении которых осуществ-лялсяь назначаемые городовым воеводой из числа служилых людей.

Процесс обращения коренных жителей Сибири в православную веру повлек образование Тобольского Софийского дома, судебная власть которого распространялась на все восточные епархии. Исходя из массовости совершаемых в Сибири должностных преступлений в Тобольске и Иркутске был учрежден Надворный суд. Между тем, частичная зависимость вышеперечисленных специальных инстанций от глав местной администрации была сопряжена с исключительностью военно-судебных прерогатив генерал-губернатора.

Следующий этап в развитии органов специальной юрисдикции связан с царствованием Екатерины II, положившей в основу организации местного звена сословный признак отправления правосудия. По реформе 1775-1783 гг. в административно-территориальных единицах для крестьянства, горожан и дворянства учреждались специальные инстанции, действовавшие на уездном и губернском уровнях. При сословных судах, в свою очередь, образовывались дополнительные инстанции в виде Совестных и Сиротских судов, разбиравших имущественные споры по опеке и попечительству, а также уголовные дела в отношении умалишенных. Изменению подлежала подсудность Надворного суда, сохраняемого в центральной части России лишь на территории столичной губернии. В их ведение были переданы дела по должностным преступлениям как придворных, так военных и гражданских лиц. С восшествием на престол Павла I реконструкции была подвергнута система военного суда, представленного Генерал-Аудиториатом и ордонансгаузами в военных округах.

Своеобразие сибирской системы сословного суда заключалось, прежде всего, в отсутствии дворянских мест. Вследствие этого судебные дела малочисленных на востоке поместных дворян передавались на усмотрение местной администрации. Под пристальным вниманием административно-судебного аппарата находилась деятельность городских присутствий. Накопление во второй половине XVIII в. значительной имущественной массы сибирским купечеством повлекло активизацию Сиротских судов, обеспечивавших обязательства по договорам после смерти наследодателя. Сельская юстиция отличалась разветвленностью судов "словесных разборщиков", на правах нижней инстанции разрешавших разногласия приписанных к казенному ведомству крестьян. Неразделенность функций администрации и суда продолжала сохраняться в отношении представителей воинских частей. Более долгой в Сибири была юридическая судьба Надворных судов, специализировавшихся на разрешении дела чиновников административно-судебного аппарата.

В четвертый этап индивидуализации суда модернизация органов специальной юрисдикции была вызвана буржуазными преобразованиями начала XIX в., когда вслед за ликвидацией сословных мест была учреждена система узкоотраслевых инстанций. Разрешение споров лиц, задействованных в торгово-розничном обороте, происходило в "третейских депутациях", представлявших интересы участвующих сторон. Судебные иски, затрагивавшие интересы оптовиков, подлежали разбирательству Городового суда, возглавляемого органами самоуправления. Возникновение крупных промышленных, горнодобывающих и перерабатываювающих компаний повлекло учреждение Коммерческих и Горных судов. Реформирование системы народного просвещения привело к созданию трехступенчатого Университетского суда. Военное правосудие вверялось Генерал-Аудито-риату, Военным комиссиям и инспекторам. Усиление роли торгово-промышленных, образовательных и военных судебных инстанций в Европейской части России в условиях огосударствления Синода и его епархий сопровождалось дальнейшим ограничением права суда органов духовной власти.

Одной из отличительных черт в организации сибирского квазисуда в первой половине XIX в. выступала поразрядная система городского суда, введенная "Учреждениями ." 1822 г. На основании "росписи" сибирских городов в крупных транзитных центрах в связи с усилением позиций зарождающейся местной буржуазии квазисудебная власть была сосредоточена в руках "думской олигархии", являвшейся монополистом в области торговли с Монголией и Китаем. В интересах "денежного мешка" осуществлялось определение и смещение судей Совестных и Словесных инстанций. В средних по численности населения посадах судебным органом выступала Ратуша, рассматривавшая дела мещан, мастеровых и мелкостатейных купцов. В малолюдных посадах малозначительные уголовные и гражданские дела вверялись городовому старосте. Дополнением создаваемой актами 1822 г. городской системе сибирского суда выступали "Коммерческие особенные присутствия", под руководством "богатых и сильных" купцов рассматривавшие споры жительствующих с временно пребывающими предпринимателями.

Богатство Сибири полезными ископаемыми и особенным контингентом рабочей силы - ссыльнокаторжных - повлекло многоступенчатость местных горных инстанций в виде горных экспедиций, горных контор и горных управлений.

Укрепление позиций церкви и государства на востоке страны вызвало введение дополнительных органов местного церковного суда. Ввиду большого числа церквей и монастырей действовал Суд благочинного, ведавшего делами священнослужителей и приписанных к духовному ведомству лиц.

Однако увеличение в Сибири инстанций городского, горного и церковного судов сопряжено было с упрощением системы квазисуда в области университетского и военного правосудия. В силу неразвитости школьного образования судебные споры представителей преподавательского состава, членов их семей и обучаемых поступали на усмотрение местной администрации. Вместе с тем суду генерал-губернатора продолжал подлежать состав расквартированных в Сибири войск за исключением "инвалидных команд", подсудных общим судам.

Подводя итог эволюционному анализу особенностей развития сибирского специального суда, следует отметить, что замедленные темпы становления квазисуда в ХУИ-ХУШ столетиях сменились ускоренным их реконструированием в период созревания буржуазных отношений, повлиявших на многостепенность их организации. При этом нельзя не отметить посредническую роль сибирской администрации между квазисудом и центрально-отраслевыми инстанциями.

Особое место в системе суда рассматриваемого периода отводилось органам полицейского управления. При этом существенные различия в организации полицейской службы в общеимперском и региональном масштабе наметились с момента освоения Сибири. Если в центральной части России "тишина, спокойствие и благонравие" обеспечивались органами мирского управления, дополненными впоследствии в крупных посадах городничими, то в Сибири оберегать жителей от "побегу, всякого дурна и воровства" призваны были представители воеводско-приказной системы, наделяемые монархом правом военного суда.

Обозначенная тенденция сосредоточения полицейских функций в руках администрации сохраняется в Сибири в период губернского правления по "Особым Наказам". Учреждение в 1718 г. Главной полицмейстерской канцелярии в Петербурге обусловило появление в двадцати трех городах России полицмейстерских контор, отделениями которых на селе выступали земские комиссары, ведавшие сыском и судом по мелким уголовным делам и малозначительным тяжебным искам. В Сибири организация системы полицейского управления ввиду чрезмерных полномочий губернских властей первоначально преднамеренно приостанавливалась. Между тем усиление роли ссылки в системе уголовно-правовых санкций вызвало необходимость создания в середине XVIII в. полицмейстерских команд, вершивших суд под руководством местных военачальников.

Военно-административный характер носила полицейская служба в Сибири в при Екатерине II. В то время как в центральной части России на основании "Устава ." 1782 г. отправление суда возлагалось на гражданских и уголовных приставов, действовавших при Управах благочиния, в Сибири по причине скопления удаленных по приговору суда и в зачет рекрутов, учреждался Градской благочиния суд, возглавляемый военными комендантами и пограничными начальниками.

Значительные изменения в общеимперском и региональном масштабе претерпевает полиция в первой половине XIX в. Обострение политической ситуации в стране вызвало всеобщую полицейскую реструктуризацию, предусматривавшую создание Министерства внутренних дел, под руководством которого действовали жандармские команды, становые приставы, городничие и пограничные градоначальники, в компетенцию которых наряду с гражданскими тяжбами были переданы политические дела. Качественно новый характер приобретает полицейская служба в Сибири. В целях ограничения личного начала в реализации судеб-но-полицейских полномочий "Учреждением ." 1822 г. предписывалось создание Полицейских Частей при каждой из четырех "степеней" управления. Усовершенствованию подлежала полицейская служба сибирских городов. По причине подразделения торговых и промышленных центров сообразно численности населения вводился "Общий и Частный полицейский стат" в лице полицмейстера, частных приставов и квартальных надзирателей. Одновременно с увеличением штата изменениям были подвергнуты функциональные обязанности. Определение в обязанность полиции права осуществлять контроль за выполнением рекрутской повинности, расквартированием войск, конвоированием военных и казенных грузов, регулированием рыночных цен и этапированием ссыльных предопределило расширение судебных полномочий в процессе их реализации. Чрезмерное сосредоточение в руках полиции судебно-властных функций вдали от ведомственного контроля привело в свою очередь к появлению массовых фактов по превышению данных центральным правительством должностных обязанностей. В этой связи оправданной со стороны монарха явилась передача судебно-карательных установлений под "неустанный надзор" генерал-губернатора.

Таким образом, наряду с организационными особенностями полицейская служба в Сибири на протяжении рассматриваемого периода отличалась спецификой функциональных обязанностей в области суда, следствием которых стала чрезмерная зависимость от губернской администрации.

Особая система управления и суда действовала в отношении коренных народов Сибири, находившихся на разных стадиях развития патриархально-родового строя. Обозначив в Соборном Уложении 1649 г. территорию обитания ясачных подданных собственностью монарха, правительство России устанавливает "прямую" систему управления и суда, позволявшую воеводам и приказчикам вершить без согласования с Москвой межплеменные и внутриродовые конфликты.

Необремененность представителей воеводско-приказного суда выбором методов и средств наказаний предопределила резкое снижение платежеспособности ясачных иноверцев. Разработанный в этой связи переход от "прямого" к "косвенному" суду был предпринят в период губернского правления, когда "Особыми Инструкциями" 1728, 1763 гг. и Указами Сената 1769 г. правом суда наделялись тойоны и нойоны, избираемые царской администрацией на местах из числа "почетных родовичей". Принципиальные изменения в юрисдикции иноверческих начальников наметились с опубликованием в 1783 г. Высочайшего Указа, предоставившего "старшинам, князцам, шуленгам и зайсанам" свободу судебного разбирательства по собственным степным законам. Однако единоличное установление принципов санкции и диспозиции, проявляемое в "смертельном битье батогами и плетьми", содержании в "деревянных смыках", а также изгнание соплеменников из родных мест, повлекло очередную угрозу финансовым интересам Российской империи.

Исходя из массовой неграмотности иноверческого населения, незнания общеимперских законов, предвещавших заведомый проигрыш ясачных дел в губернских инстанциях общего суда, Александр I в 1822 г. вводит "Устав об управлении инородцев" .Наряду с многоступенчатой системой управления и суда кочевых, бродячих и оседлых инородцев детальной регламентации подлежали функциональные полномочия туземной администрации, назначение на должность которой стало осуществляться с согласия генерал-губернатора. В компетенцию инородческого суда определялось разрешение гражданских и уголовных дел за исключением преступлений простив власти, хищения казенного имущества, грабежа, насилия и фальшивомонетничества. Расширение судебных полномочий сопровождалось установлением контроля за деятельностью глав туземной администрации со стороны гражданских губернаторов, в обязанность которым вменялось один раз в год лично или посредством доверенного лица проверять делопроизводство в стойбищах. При этом предусмотренная правительством интеграция родового управления в систему органов государственной власти сопровождалась систематизацией степных законов, положенных в основу деятельности туземного суда.

Формирование специфической системы сибирского суда в XVII - первой половине XIX вв. характеризовалось существенными различиями в процессе запол-няемости присутственных инстанций. В Европейской части России в рассматриваемый период кадровый состав органов суда как общей, так и специальной юрисдикции определялся высшей, центрально-отраслевой и губернской администрацией, назначавшей с одобрения монарха приближенных к московской бюрократии выходцев из дворян, наделяемых иерархично установленным поместным или денежным окладом. Созданию репрезентабельного вида членов судейского корпуса способствовала реформа министра юстиции Д.В. Дашкова, установившешего контроль за соблюдением форменной одежды и прически лицами, носившими мундир. Дальнейшее поддержание престижа наметилось при министре В.Н. Панине, обеспечение увеличения годового содержания судей которым было сопряжено с открытием Императорского Училища правоведения.

Отличным статусом обладали городовые суды, заполняемые под пристальным вниманием губернских властей выборными от купечества, цеховых людей и мещан, содержащимися на поступления от сборов. Особое правило устанавливалось для полицейского судьи, призванного "Уставом ." 1782 г. сочетать в себе "честность, порядочность, радение и бескорыстие".

Комплектование судейского корпуса в Сибири возлагалось на военно-административный аппарат, опирающийся первоначально в реализации судебных функций на представителей командного состава сосредоточенных на подведомственной территории воинских частей. Между тем многофункциональность местных властей, приведшая к медлительности судебного делопроизводства, способствовала ввиду малочисленности дворянства привлечению "лиц иных статей: казаков, мещан и купечества", некомпетентность которых дополнялась отсутствием казенного вознаграждения, заменяемого ими своевольным истребованием преподношений. Обозначившийся в этой связи рост должностных преступлений в судейской среде повлек перевод государством сибирских общих и специальных инстанций на содержание городских и сельских налогоплательщиков. При этом размер годового содержания по Высочайшему Указу императора определялся личным усмотрением глав местной администрации.

Нежелание столичной бюрократии замещать мало оплачиваемые общие судебные места вызвало серию реформ. Учитывая слабое развитие образования в Сибири, "Учреждением ." 1822 г. членам судейского корпуса был предоставлен ряд льгот, связанных с ранним установлением пенсионного обеспечения. Скудное содержание полицейских судей предопределило введение "Устава о Сибирских городовых казаках", освобождаемых от податей и наделяемых провиантом, земельным наделом и возможностью промысла. Однако по-прежнему чрезмерное давление на органы отраслевой юрисдикции оказывала губернская администрация, формируя в угоду фискальным интересам "состав, предметы и пространство их ведения". По воле генерал-губернатора избирались "достойные люди" в инородческие инстанции. Слабость общественного мнения и "дальность расстояний" предопределили малоэффективность органов городового суда, заполняемых "денежной олигархией" в интересах глав администрации.

Обусловленность чрезмерного влияния в Сибири администрации на формирование местного суда повлекла специфичность механизма по осуществлению надзора. В то время как в центральной части России становление "контроля" со стороны высших властей происходило в период правления Петра I, в Сибири борьба с многочисленными фактами коррупции была предпринята в период вое-водско-приказного управления и суда, когда органом надзора выступали организуемые время от времени "правительственные сыски". Отличительные черты приобретает установленный в общеимперском масштабе институт фискалата, избранные тайные агенты которого из купечества "средней и меньшей статей" прославились в Сибири "крайним упадком нравственности". Массовое доносительство о злоупотреблениях местных властей, первоначально поступавшее в Сенат, сменилось "безмолвным молчанием", ставшим следствием их союза во "взятках и прочих сибирскому народу чинимых разорениях".

Дальнейшее превращение в Сибири органов надзора в придаток административно-судебной системы характерно для периода оформления прокуратуры. Усиление статуса губернских надзорных органов в общеимперском масштабе сопряжено было в условиях географической отдаленности со сращиванием с администрацией, использовавшей прокуратуру в борьбе с "ябедничеством и кляузами местных жителей". Подчиненность губернской прокуратуры администрации сохраняется с введением в действие "Учреждений ." 1822 г. Обозначив порядок назначения на должность губернских и окружных стряпчих по личному усмотрению губернских властей, сибирское установление обусловило прямую зависимость прокурорских чинов от местной бюрократии. Незначительной была роль губернского прокурора в деятельности "ограничительного" Совета при губернаторе. Наделив прокурора правом опротестования решений местной администрации посредством "донесения" в Сенат, законодательство одновременно закрепляет за ним чин гораздо меньшего класса. В силу неразвитости механизма судебной защиты по "коммерческим делам", предусмотренного законом 1832 г., сибирские прокуроры наделялись правами представителей "губернской адвокатуры", отстаивавшей в спорах с частными золотопромышленниками интересы казны.

Таким образом, своеобразие исторического развития Восточной Сибири, связанное с ее географической отдаленностью, пограничным расположением на перекрестке крупных промысловых и торговых путей, значительными размерами территории, этнической и социальной разнородностью и мобильностью обитателей, предопределило на протяжении XVII - первой половины XIX в. пристальное внимание правительственных кругов к поиску путей индивидуализации сибирского суда, являвшегося важнейшим средством стабилизации правоотношений на восточных рубежах государства. Однако созданная во второй четверти XIX в. специфическая судебно-правовая система не смогла должным образом урегулировать взаимоотношения между центром и покоренными восточными окраинами. Используя Сибирские узаконения в своих целях, местные управители продолжали творить самоуправство, осуществляя расправу с неугодными им лицами.

Одним из важнейших пороков продолжало оставаться смешение в руках генерал-губернатора судебной и исполнительной власти, ставившее суды в полную зависимость от воли главы сибирской администрации.

Более строгого подхода требовала кадровая политика сибирских судов, заполняемых в условиях малочисленности дворянства представителями купеческого, мещанского и иных сословий, отличавшимися слабой профессиональной подготовленностью и исполнительностью. Неудовлетворительное состояние судебных присутственных мест прямо вытекало из неспособности государственного аппарата гарантировать судейскому корпусу вполне достаточное материальное обеспечение как при выполнении своих функциональных обязанностей, так и на случай выхода в отставку. Отсутствие финансовой поддержки со стороны царизма сопровождалось боязнью судей быть прямо либо косвенно "сдвинутыми" со своих мест представителями местной власти и делало их все более "заискивающими и неавторитетными".

Быстроте и правильности" производства следствия мешало неоднозначное положение полицейско-следственного аппарата, продолжавшего, с одной стороны, относиться к ведомству министерства юстиции, а с другой, находиться в подчинении губернаторов, назначавших, перемещавших и увольнявших полицейских чинов по собственным предписаниям. Несовершенность механизма адвокатуры спровоцировала эфемерность оппонента в лице прокуратуры, превратившейся в орган, чисто формально пересматривавший поступавшие журналы и постановления с подведомственных присутственных мест.

Бездеятельность органов государственного надзора сопряжена была в Сибири со слабостью общественного мнения, опасавшегося в отдалении от центра возможности применения самых "необузданных" воздействий. Прочный фундамент несостоятельности сибирского суда заложило заведомое неравенство сторон, обусловленное сословной принадлежностью русскоязычного населения, а также незнанием русского языка и имперских законов лицами туземного происхождения.

Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Авдеева, Ольга Анатольевна, 2001 год

1. Законодательные и иные нормативные акты

2. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е. СПб., 1830. -Т. I - ХХХХУ.

3. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2-е. СПб., 1830-1884. -Т. I - ХХХХХУ.

4. Судебные уставы 20 ноября 1864 года с изложением рассуждений, на коих они основаны. СПб., 1867. -Ч. 2.- 567с.

5. Судебные уставы 20 ноября 1864 года с изложением рассуждений, на коих они основаны. СПб., 1867. -Ч. 3.- 178с.

6. Памятники Сибирской истории XVIII века. Кн. 2. 1713-1724. СПб., 1885. - 541с. Судебные уставы Императора Александра Второго в Сибири, в Туркестане и степных областях. - Томск, 1898. -754с. Свод законов Российской империи. - СПб., 1899.- 2142с.

7. Основные законодательные акты, касающиеся высших государственных учреждений в России XVIII и первой четверти XIX ст. М., 1909. - 97с. Государственные учреждения в России в XVIII веке (законодательные материалы). - М.: Наука, 1960.- 563с.

8. Конституция (Основной Закон) Российской Федерации России. - М.: Известия, 1993.- 127с.

9. Судоустройство: Сборник нормативных документов. / Составители А.П. Рыжа-ков, А.И. Сергеев. М.: Белые альвы, 1995. - 264с.2. Архивные материалы

10. Государственный Архив Иркутской Области. Отдел дореволюционных фондов

11. Фонд 148. Очеульская Тунгусская Инородная Управа. Оп. 1.- Д. 6-8,11, 19, 57.

12. Фонд 149. Китойская Инородная Управа. Оп.1. - Д. 1,4, 12.

13. Фонд 150. Киренско-Хандинская Инородная Управа. Оп. 1.- Д. 1,6.

14. Фонд 152. Хенхедурское родовое управление. Оп. 1. - Д. 1-4, 9, 12.

15. Фонд 156. Совет Иркутского Сиропитательного Дома Елизаветы Медведниковойи учрежденного при нем банка. Оп. 1. - Д. 1,3, 16. 24, 60.

16. Фонд 239. Иркутский губернский прокурор. Оп. 1. - Д. 2, 4, 10, 22, 23.

17. Фонд 240. Иркутский губернский суд. Оп. 1. - Д. 2, 5, 8-10.

18. Фонд 241. Иркутский городовой суд. Оп. 1. - Д. 1, 2.

19. Фонд 254. Иркутский словесный суд. Оп. 1. - Д. 1-3, 6-8, 23.

20. Фонд 280. Иркутский городской сиротский суд. Оп. 3. - Д. 1- 2, 7.

21. Фонд 336. Иркутский городовой магистрат. Оп. 1. - Д. 2, 7, 13, 29.

22. Фонд 435. Киренская городская управа (Городничий). On. 1. - Д. 8. 97, 175, 188, 229, 234.

23. Фонд 534. Контора главного шуленги Балаганского ведомства. On. 1. - Д. 3, 4, 8. Фонд 587. Благочинный Иркутских городских церквей. - On. 1. - Д. 1, 18, 47. Фонд 712. Горное отделение Главного управления Восточной Сибири. -On. 1.-Д. 2, 6, 11.

24. Фонд 715. Аларская Степная Дума. On. 1. - Д. 1, 4, 7.

25. Фонд 763. Илимское мещанское управление. On. 1. - Д. 2, 7, 10.

26. Эпистолярная литература, дневники, записки, воспоминания и статистика

27. Батеньков Г.С. Сочинения и письма. T. I. Письма (1813-1856). - Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1989. - 528с.

28. Бутин М.Д. Сибирь и ее дореформенные суды. Материалы по истории торгово-промышленных предприятий и тяжебных дел в Восточной Сибири. СПб., 1898. -463с.

29. Бутин М.Д. Сибирь, ее дореформенные суды и условия ведения торговых и промышленных дел до сооружения Сибирской железной дороги. СПб., 1900. - 195с. Вагин В. Сороковые года в Иркутске. (Из воспоминаний). //Восточное обозрение. -СПб., 1884.-С. 249-280.

30. Валуев П.А. Дневник П.А. Валуева министра внутренних дел. 1856-1876. - М.: Наука, 1961. -T. I. - 422с.

31. Восстание декабристов. М.: Наука, 1958. - T. VII.- С. 145-146, 222-227, 310-315, 355-356.

32. Гагенейстер Ю. Статистическое описание Сибири. СПб., 1854. - 40с.

33. Дмитриев И.И. Взгляд на мою жизнь: записки действительного тайного советника И.И. Дмитриева. М., 1866. - 315с.

34. Загоскин М.В. Одна из сибирских общин. Иркутск, 1981. 91с.

35. Кривенко В. Сборник кратких сведений о правительственных учреждениях.1. СПб., 1889. 371с.

36. Обозрение главных оснований местного управления Сибири. СПб., 1841. - 138с. Огарев Н.П. Русские вопросы. // Избранные социально-политические и философские произведения. - М., 1952. - T.I. - С. 106-114.

37. Павлов-Сильванский Н.П. Очерки по русской истории 18-19 вв. СПб., 1910. -401с.

38. Письма политических ссыльных в Восточной Сибири (конец XVIII начало XX в.). - Иркутск, 1978. - 358с.

39. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений. М,, 1950. - Т, VII. - 859 с. Шимановский М. Юридические и практические заметки по гражданскому праву и судопроизводству. - Одесса, 1872. - 193с.

40. Штрайх С .Я. Декабрист М.С. Лунин. Сочинения и письма. Пб., 1923. -151с. Щеглов И.В. Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири: 1032-1882г. - Сургут: Северный дом, 1993. - 463с.

41. Монографические исследования и научные статьи

42. Анисимов А.Ф. Родовое общество эвенков (тунгусов). Л.: Изд-во института народов севера ЦИК СССР им. П.Г. Смидовича, 1936. - 195с.

43. Барейнбом П, Божественная природа судебной власти. Три тысячи лет доктрине разделения властей: от Ветхого завета до наших дней. // Росс. Юстиция. 1996. -№1. - С.21-23.

44. Барер И. Сперанский и его реформы // Исторический журнал. 1938. - № 8. -С. 65-74.

45. Бахрушин C.B. Очерки по истории колонизации Сибири в XVI-XVII вв. М., 1927. - 198с.

46. Бойков А.Д., Карпец И.И. О законотворчестве, судебной власти и правосудии. // Государство и право. 1992. - № 11. - С. 92-99.

47. Вагин В. Исторические сведения о деятельности графа М.М. Сперанского с 1819 по 1822 год. СПб., 1872. - T. I. - 801с.

48. Вагин В. Исторические сведения о деятельности графа М.М. Сперанского с 1819 по 1822 год. СПб., 1872. - Т. П. - 752с.

49. Вагин В.А. Восточная Сибирь в начале ХЗХ-го века. // Сиб. Архив. 1916. - № 3-4. - С. 97-156.

50. Вейсман P.JI. Правовые запросы Сибири (Недостатки сибирского суда. Индивидуализация сибирского права. - Суд присяжных и местный.). - СПб., 1909. - 40с. Веретенников В.И. История тайных канцелярий петровского времени. - Харьков, 1910.-367с.

51. Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России. Саратов: Изд. Са-рат. ун-та, 1969. - 400с.

52. Владимирский-Буданов Н.Ф. Обзор истории русского права. Пг.-Киев, 1915.-699с.

53. Воробьев В.В. Формирование населения Восточной Сибири. Новосибирск: Наука, 1975.- 260с.

54. Временное положение об устройстве общинного управления и суда кочевых инородцев Забайкальской области. Чита, 1904.- 52с. Гессен И.В. Судебная реформа. - СПб., 1905. - 267с.

55. Гирченко В. Материалы по истории хозяйства и родового управления добайкаль-ских бурят во второй половине 18-го и в начале 19-го века. // Бурятиеведение. -1926,-№2.-С. 7-14.

56. Грибовский В.М. Высший суд и надзор в России в первую половину царствования Екатерины Второй. СПб., 1901. - 345с.

57. Дамешек Л.М. Внутренная политика царизма и народы Сибири (XIX начало XX века). - Иркутск: Изд. ИГУ, 1986. - 165 с.

58. Дамешек Л.М. М.М. Сперанский в Сибири: Итоги и задачи изучения. // Иркутская область в панораме веков: материалы научно-практической конференции. Иркутск, 1997. - С. 6-9.

59. Даневский В. По поводу предстоящей реформы нашего судоустройства. М.: Русская мысль, 1896. - 68с.

60. Джаншиев Г.А. Основы судебной реформы. Историко-юридические этюды. М., 1891.-364с.

61. Емельянова И. А. "Всеобщая история права" в русском дореволюционном правоведении (XIX в.) Казань, 1981. - 160с.

62. Емельянова И.А. Историко-правовая наука России XIX в. История русского права. Казань, 1988. - 156с.

63. Ерошкин Н.П. Крепостническое самодержавие и его политические институты. (Первая половина XIX века). М.: Мысль, 1981. - 252с.

64. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. -М.: Высш. школа. 1983. - 352с.

65. Ершов В.В. Место и роль суда в правовом государстве // Правоведение. 1992. -№5.-С.15-22.

66. Ефремова H.H. Министерство юстиции Российской империи 1802-1917 гг.: Ист.-правовое исследование. М.: Наука, 1983. - 149с.

67. Ефремова H.H. Министерство юстиции Российской империи 1802-1917 гг.: Авто-реф. дисс.канд. юрид, наук. М., 1983. - 21с.

68. Ефремова H.H. Судоустройство России в XVIII первой половине XIX вв. (исто-рико-правовое исследование). - М.: Наука, 1993. - 192с.

69. Ефремова H.H. Судебные реформы в России: традиции, новации, проблемы. // Гос. и право. 1996.- № 11. - С. 85-91.

70. Жижин Б.Д. Ссылка в России. Законодательная история русской ссылки. СПб., 1900. - 70с.

71. Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М.: Мысль, 1978. - 288с.

72. Закревский Н.Ф. Критика декабристами судебной системы царской России. // Правоведение. 1976. - № 1. - С. 95-98.

73. Звягинцев А. Г., Орлов Ю.Г. Тайные советники империи. Российские прокуроры. XIX век. М.: Росс. ПЭН, 1995. - 382с.

74. Зибарев В.А. Юстиция у малых народов Севера (XVTI-XIX вв). Томск: Изд-во Томского ун-та, 1990. - 204с.

75. Зимин A.A. Очерки истории СССР. Период феодализма. Конец XV- начало XVII в.-М, 1955.-352с.

76. Зимин A.A. Россия на рубеже XV-XVI столетий. М: Мысль, 1982. - 333 с. Иркутск и Иркутская губерния с очерком прочих губерний и областей Сибири. -Иркутск, 1870. - 140с.

77. История Сибири. Т. III. Сибирь в эпоху капитализма. Л.: Наука, 1968. - 532с Казанцев С.М. История царской прокуратуры. - СПб.: Изд. СПб. ун-та, 1993.-216с.

78. Карцов В.Г. Народы Сибири. Очерки прошлого. М.: Мол. гвардия, 1935. - 198с.

79. Карцов В.Г. Организация управления народов Сибири и декабристы // Уч. зап.

80. КГПИ. Калинин, 1962. - Т. 26. - С. 118-135.

81. Кизиветтер A.A. История России в 19 в. М., 1916. - Ч. 1. - 114с.,

82. Кизиветтер A.A. История России в 19 в. М., 1916. - Ч. 2. - 129с.

83. Кизиветтер А. Совестные суды при Екатерине II. // Воспитание и правопорядок.1992.-№ 1-2.-С. 75-81.

84. Киняпина Н.С. Внутреннаяя политика царизма первой половины XIX века // Вопросы истории. 1968. - № 9. - С. 161-169.

85. Клер Л.С. Органы управления горнорудной промышленности Восточного Забайкалья в XVIII- начале XX веков. // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири. Иркутск, 1982. - С. 12-24.

86. Кодан C.B. Политическая ссылка в системе карательных мер самодержавия первой половины XIX в. Иркутск: Изд. ИГУ, 1980. - 96с.

87. Кодан C.B. Историко-правовые пособия о карательных органах дореволюционной России. // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири. Иркутск, 1982. - С. 141-145.

88. Кодан C.B. Устав об этапах 1822 года. // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири, Иркутск, 1982. - С. 24-40.

89. Кодан C.B. М.М. Сперанский и кодификация Сибирского законодательства // Политика самодержавия в Сибири XIX- начала XX века. Иркутск, 1988. -С. 114-123.

90. Кодан C.B. Права населения национальных окраин и национальный фактор в юридической политике Российского государства в 1800-1850-е гг. // Актуальные вопросы правоведения. (Информационные материалы). Екатеринбург, 1992. -С. 37-45.

91. Кодан C.B., Дмитриев В.А. Права коренного населения Сибири в законодательстве дореформенной России. // Актуальные вопросы правоведения. (Информационные материалы). Екатеринбург, 1992. - С. 46-53.

92. Козьмин H.H. Очерки прошлого и настоящего Сибири. СПб., 1910. - 226с.

93. Колдаев A.B. Следствие и полицейское дознание по Своду законов Российскойимперии 1857г. // Правоведение. -1988. №1. - С.90-96.

94. Кони А.Ф. Отцы и дети судебной реформы. М., 1914. - 296с.

95. Коркунов Н.М., Балугьянский М.А. Проект судебного устройства 1828 г. СПб.,1895. 8с.

96. Коркунов Н.М. "Проект устройства Сената" Г.Р. Державина. СПб., 1896. - 16с, Коротких М.Г. Самодержавие и судебная реформа 1864 года в России. - Воронеж: Изд. Воронеж, ун-та, 1989. - 184с.

97. Коротких М.Г., Сорокина Ю.В. Реформа следственного аппарата в России в 18601864 гг. // Сов. гос. и право. 1991. - № 10. - С. 122-129.

98. Корф М. Жизнь графа Сперанского. СПб, 1881. - Т. I. - 283с.

99. Корф М. Жизнь графа Сперанского. СПб, 1881. - Т. II. - 388с.

100. Косых А.П., Панов В.Н., Тюкавин В.Г. История Иркутской области. Иркутск:

101. Вост.-Сиб. изд-во, 1983. 173с.

102. Кривенко В. Сборник кратких сведений о правительственных учреждениях. -СПб., 1889. 371с.

103. Кудрявцев Ф.А. Зарождение золотопромышленности в Западном Забайкалье // Бурятиеведение. 1927. -№ 3-4. - с.338.

104. Кудрявцев Ф.А. История бурят-монгольского народа (от XVII в. до 60-х годов XIX в.). Очерки. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1940. - 242с.

105. Кудрявцев Ф.А., Силин Е.П. Иркутск. Очерки по истории города. Иркутск, 1947.-274с.

106. Кудрявцев Ф.А. Вопросы экономического развития и социальных отношений в

107. Сибири в XVIII-XIX вв.: Автореф. дисс д-ра ист. наук. Новосибирск,1970. 61с.

108. Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. СПб., 1910.-T.I.-479с.

109. Лаппо Д.Е. Преступления и наказания по степному праву сибирских кочевых инородцев (минусинские татары). Красноярск, 1905. - 57с.

110. Лаппо Д.Е. Обычное право сибирских туземных народностей. Н Русская мысль. -С.-Пб., 1926. С. 79-97.

111. Латкин В.Н. Законодательные комиссии в России в XVIII ст.: Историко-юридическое исследование. СПб., 1887. - Т. I. - 595с.

112. Малышева М.П., Познанский B.C. Сибирская ссылка в 20-50-е годы XIX века. // Изв. СО АН СССР. Серия истории, филологии и философии. М., 1990. - Вып. 2. -С.16-18.

113. Манне Г. Программа по собиранию материала о народных воззрениях и юридических обычаях в области уголовного права и суда туземных народностей. // Буря-тиеведение. 1925. - № 1. - С. 33-41.

114. Материалы по истории процессуального права России конца XVII- начала

115. XVIII в. М.: Наука, 1963. - 40с.

116. Мещеряков Ю.В. "Суд по форме" в уголовном процессе России первой трети

117. XIX в. II Вестник ЛГУ. 1984. - № 29. - С. 110-114.

118. Министерство юстиции в первое десятилетие царствования императора Николая I. СПб., 1904. - 89с.

119. Нольде П.К. К истории составления проекта "Свода степных законов кочевых инородцев Восточной Сибири". // "Сергею Федоровичу Платонову ученики, друзья и почитатели". - СПб., 1911. - С. 502-521.

120. Носов Н.Е. Очерки по истории местного управления Российского государства первой половины XVI в. М. - Л.: Изд-во АН СССР, 1957. - 408с. Огородников В.И. Очерк истории Сибири до начала XIX ст. - Иркутск,1921.-45с.

121. Огородников В.И. Русская государственная власть и сибирские инородцы в XVI-XVIII вв. // Сборник трудов профессоров и преподавателей государственного Иркутского университета. Иркутск, 1921. - С. 69-113.

122. Огородников В.И. Из истории инородческих волнений в Сибири. Чита,1922. 20с.

123. Огородников В.И. Туземное и русское земледелие на Амуре в XVII в. Владивосток, 1927. - 91с.

124. Ожидание по улучшению суда в Сибири. // Восточное обозрение. 1988. -№ 12.-С. 1-2.

125. Подосенов А.П. Законодательство о каторге и ссылке в России в XVIII веке. // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири. Иркутск: Изд. ИГУ, 1982.-С. 3-12.

126. Покровский С.П. Министерская власть в России. Ярославль, 1906.- 663с. Попов Е. М.М. Сперанский в Перми и Сибири. - Пермь, 1879. - 33с. По поводу ревизии судебных мест в Сибири. // Вост. Обозрение. - 1885. -№25.-С. 1-3.

127. Представительство защиты в гражданском и уголовном процессах Сибири. // Вост. Обозрение. 1885. - № 26. - С. 1-3.

128. Проект судебной реформы в Сибири. // Вост. Обозрение. 1885. - № 4. - С. 1-3. Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Мат-лы межвуз. конф. - Томск, 1969.-242с.

129. Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Мат-лы межвуз. конф. Томск, 1973.-236с.

130. Прутченко С. Сибирские окраины. Областные установления, связанные с Сибирским Учреждением 1822 г., в строе управления русского государства. Историко-юридический очерк. СПб., 1899. - 405с.

131. Развитие русского права второй половины XVII XVIII вв. - М.: Наука, 1992. -310с.

132. Рогов В.Н. История государства и права России IX начала XX веков. - М.: Зерцало, Теис, 1995 - 264с.

133. Романов Г.И. Реформирование казачьего населения Иркутской губернии (18221871). // Иркутская область в панораме веков: материалы научно-практической конференции. Иркутск, 1997. - С. 46-49. Россия: Энциклопедический словарь. - Л., 1991. - 922с.

134. Самсонов П.Е. Становление комитета министров в начале XIX века. // Вестник С.-Петерб. унив-та. Серия 6. Выпуск 3. 1994. - С. 109-113.

135. Сафонов М.М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л.: Наука, 1988. - 249с.

136. Сборник обычного права сибирских инородцев. Издание Д.Я. Самоквасова. -Варшава, 1876. 382с.

137. Светличная Л.И. Преобразовательные планы и административная деятельность М.М. Сперанского в Сибири (1819-1822 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. -М„ 1952. 15с.

138. Сахаров А.Н. Очерки истории СССР. XVII век. М.: Высш. шк., 1969. - 224с. Серебренников И.И. Покорение и первоначальное заселение Иркутской губернии. -Иркутск, 1915.- 80с.

139. Сизяков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века. М.: Инфра, 1998. - 304с.

140. Сизяков М.И. Полиция Российской империи в середине XVIII века. // Государство и право.- 1993. -№ 11.-С. 120-132.

141. Словцов П.А. Историческое Обозрение Сибири. Кн. 1. С 1585 по 1742 год. -СПб., 1886. 326с.

142. Словцов П.А. Историческое Обозрение Сибири. Книга Вторая. С 1742 по 1823 год. СПб, 1886. -364с.

143. Смыкалин A.C. Зарождение судебной системы Русского государства. // Росс, юстиция. 2000. № 10. С. 31 -34.

144. Судебная реформа в Сибири. // Сиб. газета. 1885. - № 8. - С. 187-190. Судебные системы западных государств. - М.: Наука, 1991. - 240с. Судебное устройство в Степном крае. // Сиб. вестник. - 1885. - № 10. - С.2.; № 14. -С. 2.; №15.-С.2-3.

145. Суходумов А.П. Управление и административно-территориальное деление ч дореволюционной Сибири. // Иркутская область в панораме веков: материалы науч-но-практич. конф. Иркутск, 1997. - С.26-29.

146. Сыромятников Б.М. М.М. Сперанский как государственный деятель и политический мыслитель (К столетию со дня смерти Сперанского). // Сов. государство и право. 1940.- №3. - С. 92-113.

147. Тарловская В.Р. Из истории городской реформы в России конца XVII начала XVIII в. // Государственные учреждения России XVI-XV1II вв. / Под ред. Н.Б. Голиковой. - М.: Изд-во МГУ, 1991. - С. 98-119.

148. Тимошевская А.Ф. Волостная полиция и органы местного самоуправления в Прибайкальских губерниях Российской империи в первой половине XIX века. // Следователь. 1997.- № 4. - С. 27-31.

149. Титов A.A. Реформы Александра II и их судьба. М., 1910. - 200с.

150. Томсинов В.А. Светило российской бюрократии. Исторический портрет М.М.

151. Сперанского. М.: Мол. гвардия, 1991. - 336с.

152. Топчий А.Т. К вопросу об освоении Сибири // Средневековая и новая Россия. -СПб., 1996. С. 397-403.

153. Троцина К. История судебных учреждений в России. СПб., 1851. - 387с. Федоров М.М. Правовое положение народов Восточной Сибири. - Якутск, 1978. - 206с.

154. Федоров М.М. История правового положения народов Восточной Сибири в составе России. Иркутск: Изд. ИГУ, 1991. - 186с.

155. Черкасова Н.В. Формирование и развитие адвокатуры в России. 60-80-е гг. XIX в. М.: Наука, 1987. - 144с.

156. Черниловский З.М. Что такое "судебная власть". // Народный депутат. 1992.-№7.-С. 83-91.

157. Шахеров В.П. Местное крестьянское самоуправление в Иркутской губернии в конце XVIII- XIX вв. // Иркутская область в панораме веков: Материалы научно-практической конференции. Иркутск, 1997. - С. 33-36.

158. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М.: Спарк, 1995. - 556с.

159. Шувалова В.А. О сущности судебной реформы 1864 года в России. // Сов. государство и право. 1964. - № 10. - С. 121-127.

160. Шувалова В.А. К вопросу о судебной реформе 1864 года. // Вопросы истории. -1965.-№2.-С. 209-212.

161. Энгельман И. Учебник русского гражданского судопроизводства. Юрьев, 1899.-358с.

162. Юрисдикция в Сибири. // Вост. обозрение. 1885. - № 9. - С. 12-13. Ядринцев Н.М. Сибирь как колония. К юбилею трехсотлетия. Современное положение Сибири. Ее нужды и потребности. Ее прошлое и будущее. - СПб., 1882.-471с.

163. Ядринцев Н.М. Сибирские инородцы, их быт и современное положение. СПб., 1891.-308с.

164. Якушкин Е.И. Обычное право русских инородцев. Материалы для библиографии обычного права. М., 1899. - 366с.