Субъект исторического познания в лингвистической философии истории тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.01, кандидат философских наук Тимонин, Владимир Сергеевич

• Тимонин, Владимир Сергеевич
• кандидат философских наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат философских наук Тимонин, Владимир Сергеевич

Введение.3-12 стр.

Глава первая. Проблема субъекта исторического познания.13-63стр.

§1 Субъект познания в эпистемологии: сущность и ключевые ф интерпретации.13-29стр.

§2. Типология субъекта исторического познания.30-62стр.

Глава вторая. Субъект познания в исторической эпистемологии времен лингвистического поворота.63-119стр.

§ 1 Основные «повороты» в историческом знании XX века. Ключевые черты лингвистического поворота в историческом знании.63-91 стр.

§2. Субъект познания: историк и читатель.92-119 стр.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Субъект исторического познания в лингвистической философии истории»

Актуальность темы исследования

В философии XX века в целом можно зафиксировать тенденцию поворота к исследованиям эпистемологических проблем - в рамках философской эпистемологии, философии науки, а также эпистемологии дисциплин, входящих в корпус социально-гуманитарного знания. Среди последних историческая эпистемология приобретает особое значение, т.к. способна, при всей принципиальной гипотетичности современной эпистемологии вообще, дать относительно надежное знание о реальности исторического прошлого. Подобное знание чрезвычайно важно для корректной оценки, прежде всего, настоящего, для адекватного вписывания человечества вообще и каждого народа в отдельности в существующий социокультурный контекст. Необходимость осмысления путей и возможностей получения такого знания определяют конкретную актуальность темы диссертационного исследования.

История, акцентировавшая свое внимание в 50-х гг. XX века на исследовании проблемы исторического объяснения, столь ярко выразившийся в многочисленных логических и социологических моделях, примерно в начале 70-х включила в диапазон своих размышлений широкую сферу литературных приемов. Это было связано с революцией, произведенной X. Уайтом в современной исторической эпистемологии. Главный тезис Уайта заключался в том, что наше понимание прошлого детерминируется не только тем, чем оно было на самом деле, но также и языком, который используем историком для разговора об этом прошлом -историческое знание столь же во многом «сделано» (языком историка), как и «найдено» (в архиве). Оформившийся вслед за идеями Уайта лингвистический поворот в историческом знании вызвал к жизни множество проблем. Например, историки вынуждены были признать, что история принадлежит к повествовательному жанру, понятому в духе Аристотеля, как выявление «интриги» представляемых действий. Понятая же как повествовательная структура, история нуждается в переосмыслении субъекта своего познания - историка с его субъективно переживаемым временем или читателя с его субъективным восприятием историка-автора.

Рефлексия же над вопросами субъекта познания в лингвистической исторической эпистемологии вписана в важнейшие проблемы новоевропейской философии - интерсубъективности, интертекстовости, коммуникации, взаимопонимания, рассмотрения субъекта в его внутренней темпоральности, в его отношении к самому себе, к другому и к объекту исследования. В целом, исследование субъекта познания в исторической эпистемологии есть еще одно переосмысление феномена субъективности вообще, поиски выхода из тупиков субъективизма, что является одной из самых актуальных задач современной философии.

Комплексное исследование сущности и ключевых принципов исторической эпистемологии придает диссертации актуальность, практическую и теоретическую ценность; предпринятое же в ней рассмотрение подходов нарративно-лингвистической разновидности исторической эпистемологии к проблеме субъекта в широком культурно-философском контексте отчасти компенсирует отсутствие специальных исследований на эту тему в отечественной литературе.

Степень разработанности темы исследования

Первые публикации по проблемам исторической эпистемологии в отечественной философской науке, на достижения которой в первую очередь имел возможность опереться диссертант, появились в начале в конце 1960-начале 1970—х. Это были работы Ракитова А.И., Кисселя М.А., Грушина Б.А., Губмана Б.Л., Лооне Э., Порка А., статьи авторов коллективной монографии «Философские проблемы исторической науки» (М., 1969).

Опираясь на доскональное знание исследовательского материала и высокий уровень теоретической рефлексии, указанные авторы рассмотрели ключевые теоретические постулаты исторической эпистемологии в рамках, доступных в господствующей парадигме философского дискурса. В 1980-х появились интересные работы Французовой Н.П., Федотовой В.Г., Новиковой Л.И., Желениной И.А., Гобозова И.А, и др., анализирующих историческую дисциплину с точки зрения ее методологии и теоретических эвристик. Большой интерес представляют работы П.П. Гайденко об исторической герменевтике Хайдеггера, Н.С. Юлиной о философии истории США, И.С. Вдовиной о философии истории Рикера, Визгина о постструктуралистком прочтении истории и работы др. авторов. Среди отечественных авторов, непосредственно занимающихся проблемами эпистемологии лингвистического поворота в историописании, нужно указать М.А. Кукарцеву, к работам которой диссертант неоднократно обращался в своем исследовании. Но философских работ, которые были прямо посвящены исследованию места и роли субъекта познания в разных версиях исторической эпистемологии XX века, диссертанту обнаружить не удалось.

К немногим исключениям последнего времени принадлежит диссертационное исследование Горюнова А.В. «Специфика познавательной деятельности историка как субъекта познания» (Ульяновск, 2004), но оно поднимает, в основном, вопросы соотношения истории и социологии, рассматривая проблему субъекта в узко-заданном ключе, вне обширного контекста новейшей исторической и философско -исторической науки.

В оборот диссертационного исследования также введены результаты, полученные в ходе исследования проблем эпистемологии JI.A. Микешиной, В.А. Лекторским И.Т. Касавиным, В.Н. Порусом, В.А. Подорогой и др.

В ходе изучения проблемы диссертант обращался к широкому кругу трудов отечественных историков - Ковальченко И.Д., Могильницкого Б.Г., Бессмертного Ю.Л., Репиной Л.П., Зверевой Г.И., Копосова Н.Е., а также к публикациям в альманахе «Одиссей». Указанные авторы в разных степенях выраженности анализировали эпистемологические поиски исторической науки XX века. Особенного внимания в этой связи, безусловно, заслуживают работы Зверевой Г.И. и Копосова Н.Е, к идеям которым диссертант так же не однократно обращался в своей работе.

Выбранная диссертантом проблематика потребовала знакомства и рассмотрения обширного массива исследований, выполненных зарубежными философами историками. В первую очередь в круг изучаемых работ были включены монографии и статьи ведущих представителей англо- саксонской и западноевропейской школ философии истории. Среди них диссертант особо выделил бы труды Mink Louis О. Modes of comprehension and the unity of knowledge; Gaily W. The Historical Understanding; см. также Philosophy and Historical Understanding. Cambridge, 1964, White H. The Content of the Form: Narrative Discourse and Historical Representation, а также имеющиеся на русском языке работы Ф. Анкерсмита, М. Оукшота, X. Уайта, П. Вейна, П. т Рикера , А. Данто и др. В ходе их изучения диссертант посчитал возможным и необходимым остановиться на менее проанализированных аспектах идей указанных авторов.

Кроме того, специфика предмета исследования заставила диссертанта рассмотреть концепции структурализма и постструктурализма о «смерти автора» и проблематизации понятия «текст», историю лингвистических учений от де Соссюра до Якобсона, идеи М. Бахтина о диалектике текста и контекста, русских формалистов о «производстве» литературных текстов, принципы и ориентиры «новой» литературной • критики, особенно иллюстративно представленные в работах Р. Барта, а также идеи Э. Левинаса о природе субъективности.

В целом, предлагаемое диссертантом исследование лишь в определённой степени восполняет пробел, образовавшийся в отечественной науке в сфере исследований по исторической эпистемологии. Автор отдаёт себе отчёт в сложности и широте заявленной темы. Именно поэтому были выбраны ключевые, по мнению диссертанта, аспекты анализа, рассмотрение которых задаёт угол зрения, позволяющий сформировать достаточно целостное представление о специфике постановки проблемы субъекта познания в лингвистической философии истории.

Объект исследования — принципы и методология исторической эпистемологии.

Предмет исследования — сущность и ключевые характеристики субъекта познания в нарративно-лингвистической разновидности исторической эпистемологии.

Цель и задачи исследования

Цель исследования — анализ специфики постановки и решения проблемы субъекта познания в нарративно-лингвистической разновидности исторической эпистемологии.

Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи: • 1. рассмотреть основные подходы к пониманию субъекта познания в классической и неклассической теории познания

2. выявить и проанализировать основные разновидности исторической эпистемологии

3. выявить и типологизировать свойственные основным разновидностям исторической эпистемологии интерпретации субъекта познания

4. выявить и рассмотреть экспликацию основных разновидностей исторической эпистемологии в трансформациях («поворотах») исторического знания XX века

5. изучить эпистемологическую специфику лингвистического поворота в историческом знании;

6. обнаружить и исследовать основные источники и смыслы решения проблемы субъекта познания в нарративно-лингвистической исторической эпистемологии.

Теоретическая и методологическая основа исследования

В качестве теоретического фундамента анализа поставленной проблемы диссертант выбрал исследования по теории познания отечественной философской школы, представленные в трудах В.А. Лекторского, JT.A. Микешиной, В. Н. Поруса, И.Т. Касавина и др.

Методологической базой исследования стали принципы непредвзятого, исторически конкретного и обоснованного философского анализа, представленного в работах ведущих отечественных философов. В качестве основного метода достижения целей диссертационного исследования взят аналитический. В целом же, диссертация построена на сочетании проблемно-теоретического и историко-дескриптивного методов исследования как методов доказательства, систематизации и изложения полученного знания. В исследовании применялись и междисциплинарные приемы анализа проблем, благодаря которым несколько дисциплин обмениваются новой информацией и переводят языки каждой из них на языки других, что было необходимо при анализе «поворотов» в историческом знании XX века. При создании типологии субъектов исторического познания был применен системный метод.

В работе также использованы оригинальные тексты философов, историков, социологов, антропологов, литературоведов, критическая литература по персоналиям и направлениям поисков в классической и неклассической эпистемологии.

Научная новизна и положения, выносимые на защиту:

Работа является одной из первых попыток, предпринимаемых в отечественной философской литературе, систематического изложения и критического осмысления ключевых проблем субъект/объектной дихотомии в нарративно-лингвистической исторической эпистемологии.

1. Выделены основные принципы решения проблемы субъекта познания в классической (трансцендентальный, эмпирический, реальный субъекты) и неклассической (семиотический, «смерть субъекта», плюрализм субъектов, субъект как «забота о себе») теории познания.

2. Дано определение исторической эпистемологии как исследования возможностей и путей интерпретации исторической информации в реальном познавательном процессе, т.е. как дескриптивной эпистемологии. Выделены и исследованы четыре основных системы исторической эпистемологии: аналитическая (акцентирует внимание на анализе исторического объяснения, его логической структуры и функций в историческом исследовании), герменевтическая (акцентирует внимание на исследовании текстов прошлого, методе реконструкции прошлого, понимающей парадигме исследования исторической реальности); идеалистская (акцентирует внимание на действиях, совершенных в прошлом, методе конструкции прошлого); нарративно-лингвистическая (акцентирует внимание на языке нарратива, рассматривает мир истории как лингвистическую конструкцию).

3. С помощью системного метода сформулирована типология субъектов познания: логический субъект (логик-каузалист, логик-телеолог, логик-генетик, логик-нарративист); герменевтический субъект (интерпретатор-эмпатик, интерпретатор-психоаналитик, интерпретатор-социолог, интерпретатор- структуралист и функционалист, интерпретатор-менталист (исследователь «субъективных ментальных миров»), интерпретатор-имажинативист, интерпретатор-лингвист); идеалистский субъект (субъект- конструктивист эмпатик, субъект-конструктивист-эстет); нарративно-лингвистический субъект (субъект-риторик, субъект-семиотик, субъект-читатель).

4. Рассмотрев эпистемологическую сущность основных «поворотов» в историческом знании XX века (социологического, антропологического, лингвистического, прагматического), автор выявил и доказал, что социологический поворот следует аналитической исторической эпистемологии ( потеря субъекта); антропологический-герменевтической и идеалистской (возрождение субъекта); лингвистический — нарративно-лингвистической («смерть субъекта); прагматический пытается синтезировать на сбалансированной основе подходы каждой из систем исторической эпистемологии (субъект-объектное движение).

5. Детально изучена эпистемологическая специфика лингвистического поворота в историческом знании: суть и методологические экспликации акцентирования понятия «текст» в исторических исследованиях; методологических приемов риторики (роль сюжета и интриги); сущность теории взаимного отображения в историческом исследовании уровней «принуждения опытом» (эмпиризм) и «принуждения языком» (лингвистика); понятие «нарративной субстанции»; понятие лингвистической формы и др.

6. Исследованы специфика и источники понимания субъекта познания в лингвистической исторической эпистемологии: семиотический познающий субъект проистекает из идеи «смерти автора», предложенной Р. Бартом и реализованной в деконструктивизме Деррида (царство письма) и деконструктивизме Фуко (царство дискурса); риторический субъект проистекает из концепция исторического дискурса Р. Барта и американских литературных критиков, где доказывается тождество поэзии и истории как семиотических систем; субъект-читатель переводит, интерпретирует язык текста-исторического нарратива, создавая со-авторский или абсолютно свой текст. Из читателя-потребителя читатель трансформируется в читателя-производителя, выявляя множественные смыслы текста и именуя их.

Теоретическая и практическая значимость полученных результатов заключается в дальнейшем углублении наших знаний о тенденциях формирования исторической эпистемологии, месте и роли в ней познающего субъекта; характере взаимоотношения истории и философии; в более ясном понимании сути и закономерностей смены эпистемологических парадигм в историческом и философско-историческом знании; в разработке более точной по сравнению с имеющимися моделями концепции субъекта исторического познания. В работе критически освоены труды и идеи известных исследователей проблем субъект-объектных отношений в историческом и философско-историческом знании Ю.Л. Бессмертного, А .Я Гуревича, Н.Е. Колосова, и др. Рассмотрены малоизвестные в отечественной литературе теория нарративных субстанций Ф. Анкерсмита, среднезалогового письма X. Уайта и др.

Положения и выводы, сформулированные в диссертации, могут быть использованы в практике философских, исторических, эпистемологических исследований; в чтении спецкурсов по данной тематике, в основном курсе философии, разделах «теория познания», «философская антропология», «философия истории», «социальная философия».

Апробация работы

Основные положения диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры философии и психологии Московского государственного технического университета «МАМИ», а также получили апробацию на следующих конференциях: международная научная конференция «Социальные трансформации и образование», Москва, 3-5 февраля 2003г., международная научная конференция «Философия истории рубежа XX-XXI вв.», Москва, 5-7 февраля 2004г., научно-методическая конференция «Высшее профессиональное образование в современной России» в рамках международного научного симпозиума, посвященного 140летию «МАМИ», 23-24 марта 2005г., IV Российский философский конгресс «Философия и будущее цивилизации», 23-26 мая 2005г.

Материалы диссертационного исследования использовались автором в подготовке лекций по истории философии и общей философии.

Заключение диссертации по теме «Онтология и теория познания», Тимонин, Владимир Сергеевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертационной работе мы поставили своей целью выявить и теоретизировать место и функции субъекта познания в нарративно-лингвистической разновидности исторической эпистемологии. В ходе диссертационного анализа были решены задачи исследования основных подходов к пониманию субъекта познания в классической и неклассической теории познания; анализа основных разновидностей исторической эпистемологии; типологизации свойственных основным разновидностям исторической эпистемологии интерпретации субъекта познания; экспликации основных разновидностей исторической эпистемологии в трансформациях («поворотах») исторического знания XX века; изучения эпистемологической специфики лингвистического поворота в историческом знании; исследования основных источников и смыслов решения проблемы субъекта познания в нарративно-лингвистической исторической эпистемологии. Теоретические итоги диссертационного исследования можно разделить на два блока: собственно исследование феномена субъекта исторического познания в исторической эпистемологии; выявление и исследование специфики субъекта познания нарративно-лингвистической исторической эпистемологии.

В работе рассмотрены ключевые характеристики трансцендентального, эмпирического, семиотического, постмодернистского субъекта познания в контексте анализа дихотомии трансцендентализм/индивидуализм. Показано, что классическая познавательная модель, предусматривала возможность существования абстрактного наблюдателя, некоей абсолютной системы отсчета, предполагающей позицию абсолютной объективации -трансцендентальный субъект. В неклассической теории познания произошел прорыв жесткой дихотомии «субъект-объектных» отношений. Субъект оказался включенным в реальный мир и систему отношений с другими субъектами, он может и должен подвергать рефлексии свою собственную позицию по отношению к исследуемому объекту. В неклассической познавательной модели познающий субъект вмешивается не только в конструирование объекта, но и порождает его. Неклассическая теория познания осуществляет отказ от субъектоцентризма как бы в двух направлениях: с одной стороны, она не отказывается от индивидуально-эмпирического субъекта, а, с другой стороны, признает, что научное знание носит внеличностный характер. Так возникает эпистемология без познающего субъекта, в которой последний превращен в результат философской рефлексии над механизмами познания. В работе подобно прослежены основные вехи и смыслы указанного типа эпистемологии, так же как и основные интерпретации структуралистского тезиса о «смерти автора», место и роль субъекта познания в генетической, эволюционной и натуралистической эпистемологии.

Выявлены и рассмотрены ключевые особенности субъекта исторического познания. Под субъектом исторического познания мы понимаем некую внеперсональную познающую инстанцию, познающее сознание, выполняющее ряд методологических процедур, т.е. идеально-абстрактное образование. Но в фоновом режиме мы имеем в виду, что все-таки есть и носитель этого сознания - сам историк. В работе историческая эпистемология понимается принципиально гипотетичная, ее реализация в историческом исследовании не дает верифицируемой истины, но дает истину, нередко достаточную для самого историка и его читателя. По нашему мнению, историческая эпистемология входит в область философии истории как более широкой категории. Историческая эпистемология есть часть эпистемологического паттерна философии истории, где анализируется то, как возможно знание о прошлом, о прошлой исторической реальности. В рамках философии истории историческую эпистемологию принято называть критической философией истории. При этом историческая эпистемология может быть рассмотрена и как идеальный тип, автономное образование, предназначенное только для обслуживания нужд исторического исследования.

В диссертационном исследовании выделены четыре основных типа исторической эпистемологии - аналитическая, герменевтическая, идеалистская и нарративно-лингвистическая. Первый три в основном относятся к дискуссиям конца 19-начала 20 века о статусе гуманитарного знания, последняя возникла только в 1970 г. Выявлены и проанализированы основные черты указанных разновидностей исторической эпистемологии. Аналитическая историческая эпистемология акцентировала внимание на анализе исторического объяснения, его логической структуры и функций в историческом исследовании. Герменевтическая историческая эпистемология сфокусирована на интерпретации текстов прошлого, рассматривает историческое исследование как реконструкцию прошлого, реализует понимающую парадигму исследования исторической реальности. Идеалистская эпистемология фокусирует внимание на действиях, совершенных в прошлом, рассматривает историческое исследование как конструкцию прошлого познающим сознанием. Нарративно-лингвистическая историческая эпистемология рассматривает мир истории, сконструированный из языка, которую надо анализировать с точки зрения критического анализа работ по литературе. На основе выделенных характеристик системным методом произведена типологизация субъектов исторического познания: логический субъект (логик-каузалист, логик-телеолог, логик-генетик, логик-нарративист); герменевтический субъект (^интерпретатор—эмпатик, интерпретатор-психоаналитик, интерпретатор- социолог, интерпретатор-структуралист и функционалист, интерпретатор- менталист (исследователь «субъективных ментальных миров»), интерпретатор-имажинативист, интерпретатор-лингвист); идеалистский субъект (субъект-конструктивист эмпатик, субъект-конструктивист эстет); нарративно-лингвистический субъект (субъект-риторик, субъект-семиотик, субъект-читатель).

Рассмотрена диалектика субъект-объектных отношений в движении исторического знания сквозь различного рода эпистемологические «повороты»: от объективизма и галилеевской парадигмы социологического поворота, возвращение субъекта антропологическим поворотом и уликовой парадигмы via его отрицание лингвистическим поворотом и, наконец, к восстановлению дуализма объекта и субъекта в прагматическом повороте. Выявлены и исследованы место и специфика лингвистического поворота в историописании XX века. Показано, что лингвистический поворот состоит из малого (история снизу), риторического и нарративного поворотов, каждый из которых имеет свою специфику. Сущность лингвистического поворота в истории заключается в установлении отношения взаимного отображения уровней «принуждения опытом» (эмпиризм) и «принуждения языком» (лингвистика).

В диссертации рассмотрены концепции, ставшие теоретическими источниками риторического и нарративного поворота в историописании. Показано и обосновано, что семиотический познающий субъект проистекает их идеи «смерти автора», предложенной Р. Бартом и реализованной в деконструктивизме Деррида (царство письма) и деконструктивизме Фуко (царство дискурса). Семиотический субъект реконструируется на основе прочтения текстов, причем сам автор текста неважен (смерть автора). Субъект познания превращается в культурную и историческую функцию, возникающую в определенном историческом контексте. Риторический субъект проистекает из концепции исторического дискурса Р. Барта и американских литературных критиков, где доказывается тождество поэзии и истории как семиотических систем. Субъект-читатель переводит, интерпретирует язык текста - исторического нарратива, создавая соавторский или абсолютно свой текст. Из читателя потребителя читатель, выбирая релевантный ему тип чтения, трансформируется в читателя-производителя, выявляя множественные смыслы текста и именуя их.

Полученные результаты обладают самостоятельностью и новизной. Но, подводя итоги, необходимо остановиться на тех проблемах, которые не были затронуты или недостаточно затронуты в работе, но которые имеют хорошую перспективу для их дальнейшей разработки. Прежде всего, это фундаментальное исследования онтологии субъекта познания в исторической эпистемологии вообще. В данной работе только некоторые аспекты такого ракурса рассмотрения проблемы вошли в оборот исследования. На взгляд диссертанта, они нуждаются в тщательном обдумывании и экспликации на материале последних достижений философии истории и исторической эпистемологии. К области таких теоретических исследований следует отнести и анализ того эпистемологического рефлексивно-концептуального уровня, на котором происходит конкретное осуществление подходов лингвистической парадигмы к историческим исследованиям, осуществляется построение новых научных конструкций. Кроме того, исследование заявленной темы может осуществиться на основе выявления субъекта познания и субъективности в познании (не субъективизма), начало дихотомии которых началось примерно с Канта. Обозначенные пути развертывания эпистемологического анализа философско-исторических и собственно исторических теорий составляют отдельные области научных поисков и иллюстрируют перспективы дальнейшего развития идей и положений, изложенных в данной работе.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Тимонин, Владимир Сергеевич, 2005 год

1. Анкерсмит Ф. История и Тропология. Взлёт и падение метафоры. М., Прогресс-традиция. 2003

2. Анкерсмит Ф. Нарративная логика М., 2003

3. Арон Р. Введение в философию истории // Р. Арон. Введение в философию истории, М., 2000

4. Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов /Ют структурализма к постструктурализму М., 2000

5. Барт Р. Дискурс истории. //Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. М., 2003

6. Барт Р. Смерть автора //Избранные работы Семиотика. Поэтика. М.,1994

7. Барт Р. Эффект реальности // Р. Барт. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1994

8. Бахтин М.М. Эстетика словесного товрчества М., 1975

9. Бессмертный Ю.Л. Многоликая история (Проблема интеграции микро-и макроподходов) // Казус-2000

10. Бессмертный Ю.Л «Анналы»: переломный этап?//Одиссей, 1991,

11. Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II ч.1. Роль среды. Предисловие к первому изданию. М., 2002

12. Н.Бродель Ф. История и общественные науки. Историческая длительность // Философия и методология науки. Благовещенск, 2000

13. Вен П. Фуко совершает переворот в истории // Вен Поль. Как пишут историю. Опыт эпистемологии. М.,2003

14. Вен П. Как пишут истории. Опыт эпистемологии М., 2003.

15. Визгин В.П. Постструктуралисткая методология истории: достижения и пределы //Одиссей, 1996, стр. 44

16. Вригт Г.Х. фон Логико-философские исследования. М., 1986.

17. Гайденко П.П. История новоевропейской философии в ее вязи с наукой М, 2000

18. Гемпель К.Г. Функция общих законов в истории // К.Г. Гемпель Логика объяснения М., 1998

19. Гинзбург К. Приметы //Карло Гинзбург. Мифы-эмблемы-приметы. М., 2004

20. Гирц К. Интерпретация культур. М., Росспэн. 2000

21. Гуревич А.Я. Историческая наука и историческая антропология //Вопросы философии, 1988, №1

22. Данто А. Аналитическая философия истории. М., 2002

23. Дарнтон Р. «Великое кошачье побоище и другие эпизоды из истории французской культуры». М., НЛО, 2002

24. Деррида Ж. Позиции// Деррида Ж. Позиции, Киев, 1996

25. Дмитревская И. В Текст как система: понимание, сложность, информативность. Иваново, 1985

26. Дмитревская И. В. Специфика философии как системы знания // Диалектика как методология научного познания. Иваново, 1988

27. Дрэй У. Еще раз к вопросу об объяснении действий людей в исторической науке. //Философия и методология истории. Благовещенск, 2000.

28. Журавлев С.В. «Маленькие люди» и «Большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920-1930-х гг. М., 200031.3емон Дэвис Н. Возвращение Мартина Гера. М., 1990

29. Зверева Г.И. Онтология новой интеллектуальной истории // Вестник РГГУ. 1997. № 3.

30. Зверева Г.И. Понятие «исторический опыт» в новой философии истории //Теоретические проблемы исторических исследований М, 1999, Вып.№234.3орин А. «Идеология и семиотика в интерпретации Клиффорда Гирца //НЛО, №29, 1998

31. Источниковедение: теоретические и методологические проблемы. М., 1969

32. Казус -2000: Индивидуальное и уникальное в истории // под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова., М., 2000

33. Калинин И. История как искусство членораздельности (исторический опыт и металитературная практика русских формалистов) //НЛО, №71, 1,2005

34. Касавин И.Т. Миграция. Креативность. Текст. СПб., 1999

35. Кезин А.В. Натуралистический поворот в современной эпистемологии //Философия в XX веке Сб. обзоров и рефератов РАН. М., 2001

36. Коззелек Р. Случайность как последнее прибежище историографии //Thesis, 1994, №5

37. Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография М., 1980

38. Кон И.С., Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли. М., 1959

39. Копосов Н.Е. Как думают историки М., 2001.

40. Копосов Н.Е. О невозможности микроистории // Казус -2000

41. Копосов Н.Е. Хватит убивать кошек. М., 2005

42. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог, роман // От структурализма к постструктурализмк. Французская семиотика М., 2000

43. Кроче Б. Теория и история историографии М., 1998

44. Кукарцева М. А. Лингвистический поворот и проблемы исторической эпистемологии // Monstera # 5. М., МГТУ МАМИ, 2005

45. Кукарцева М., Коломоец Е. Аналитический обзор P. Burke. Western Historical Thinking in a Global Perspective 10 Theses. // Western Intellectual Debates. N.Y., Oxford, 2002, p.5// Вестник МГУ, Серия «Философия», №2, 2004

46. Кукарцева М.А. Опыт чтения текстов в лингвистической философии истории//. Философия и общество №1. 2005

47. Кукарцева М.А. Современная философия истории США Иваново, 1998

48. Кукарцева М.А., Коломоец Е.Н. Опыт метафилософии истории //Вестник МГУ серия 7, Философия, 2000, №6

49. Левинас Э. Время и другой. Гуманизм другого человека СПб. 1998

50. Левинас Э. Тотальность и бесконечное СПб., 2000

51. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание М., 1980

52. Метлицкая З.Ю. О природе исторического знания и специфике познавательных приемов историка. Обзор публикаций журнала «History and Theory», №40. №1, 2001. // XX век. Методологические проблемы исторического познания. М., 2002, с. 160-171.

53. Микешина Л.А. Философия познания М., 2002

54. Миронов Б.В. Историк и социология Л., 1984

55. Никифоров А. Философия как личный опыт //Заблуждающийся разум М, 1990

56. Нора П. и др. Франция-Память, СПб, 199961,Оукшот М. Рационализм в познании М., 2002

57. Парахонский Б.А. Семиотический субъект и субъект познания //Логика, психология, семиотика: аспекты взаимодействия. Киев, 1993

58. Парахонский Б.А. Стиль мышления. Философские аспекты анализа стиля в сфере языка, культуры и познания Киев, 1982

59. Поппер К. Логика и рост научного знания, М., 1983

60. Порус В.Н. «Конец субъекта» или пост-религиозная культура// Полигнозис, 1998, No 1

61. Порус В.Н. Рациональность. Наука. Культура. М., 2002

62. Порус В.Н. Эпистемология: некоторые тенденции // Вопросы философии. 1997. № 2.

63. Репина Л.П. Вызов постмодернизма и перспективы новой культурной и интеллектуальной истории//Одиссей, 1996

64. Репина Л.П. Парадигмы социальной истории в исторической науке XX столетия //XX век. Методологические проблемы исторического познания. Сборник обзоров и рефератов М., 2001

65. Рикер П. Историческая репрезентация. //Память. История. Забвение М„ 2004

66. Рикер П. Время и рассказ. СПб., 1999, Т.1

67. Свидерский Э. Интерпретационная парадигма //Социологический журнал, 1994, №3.

68. Соссюр де, Ф., Курс общей лингвистики // Труды по языкознанию. М., 1977

69. Уваров П.Ю. Думают ли историки? А если думают, то зачем? // Одиссей, 2003

70. Уемов А. И. и др. Логика и методология системных исследований. Киев; Одесса, 1977

71. Философия от истории или Филология от социальной хабитуалогии? Интервью Н.Е. Колосова Денису Иоффе //http:www.litera.ru/slova/ioffe/koposov.html

72. Фуко М. Герменевтика субъекта // Социо-логос, вып. 1. М., 2001

73. Фуко М. Порядок дискурса // Фуко М. Воля к истине. М., 1996

74. Хилл Т.И. Современные теории познания М., 1965

75. Шмидт В. Нарратология. М., 2003.81 .Ямпольская А.В. Свобода и субъективность в философии Эммануэля Левинаса . Автореферат на соиск. уч. ст. канд. фил ос. наук. М., 2005

76. Ankersmit F. A Phenomenology of Historical Experience. // Ankersmit F. History and Tropology. Berkeley, 1994.

77. Ankersmit F. The Reality Effect in the Writing of History: the Dynamics of Historiographical topology. Amsterdam, 1989

78. Ankersmit F. Narrative Logic. A Semantic Analisis of the Historian's Language. Hague. 1983

79. Barthes R., "Introduction to the Structural Analysis of Narratives," lllmage, Music, Text, trans. Stephen Heath. New York, 1977

80. Beyond the Cultural Turn: New Directions in the Study of Society and Culture , ed. Bonnell and Hunt, L., University of California Press

81. Bourdieu Pierre. Outline of a Theory of Practice, trans. Richard Nice Cambridge, 1977

82. Bourdieu Pierre. Social Space and Symbolic Power. //Sociological Theory 7

83. Danto A. The Decline and Fall of the Analytical Philosophy of History // A New Philosophy of History. Ed. F. Ankersmit, H. Kellner Univ. of Chicago press, 1995

84. Gaily W. The Historical Undestanding// History and Theory , v, III, 1964; Philosophy and Historical Understanding. Cambridge, 1964,

85. Geerts C. The Interpretation of Cultures. N.Y., 1973

86. Gossman L. Towards a Rational Historiography. N. Y., 1992

87. Gossman L. Literature and Education // Gossman L. Between History and Literature. Cambridge (MA), 1991

88. Kellner H. Language and Historical Representation: Getting the Story Crooked. Madison (Wise.), 1989. P. 229

89. Kellner H. "Never Again" is Now // History and Theory. 1994. № 2

90. Knowing and Telling History: The Anglo-Saxon Debate / Ed. Ankersmit F. // History and Theory. 1986

91. Koselleck R. Vergangene Zukunft. Zur Semantik geschichtlicher Zeiten. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1979

92. La Kapra D. History, Language and Reading: Waiting for Crillon// History and Theory: Contemporary Readings ed. B.Fay, P, Pomper, R. Vann. Oxford, 1998

93. Levi G. On Microhistoiy //New Perspectives on Historical Writing. Cambridge, UK, 1997

94. Mandelbaum M. History, man and reason. A study in nineteenth -century thought. Baltimore; London, 1971. XI.

95. Marrou H-Ir. De la connaissance historique, Paris:Seuil 1954.

96. Megill A. Jorn Rusen's Theory of Historiography between Modernism and Rhetoric of Inquary // History and Theory. 1994. Vol. 33. № 1.

97. Mink Louis O. Modes of comprehension and the unity of knowledge// Philosophical analysis and Historical Understanding. Ithaca, N.Y., Cornell University Press, 1987

98. Munz P. What is Postmodern anywhay? // Philosophy and Literature. 1992. Vol. 16. № 12.

99. Neff E. The poetry of history. N-Y., 1947

100. New Perspectives on Historical Writing. Ed. Peter Burke., Oxford., 1997.

101. Ong Wal J. The Writer's Audience is a Fiction // Interfaces on the World. Ithaca; N. Y., 1977.

102. Partner N. Historicity in an Age of Reality-Fictions // New Philosophy of History. Ed. F.

103. Partner N. Historicity in an Age of Reality-Fictions. P. 22.

104. Simian F. Methode historique et science Sociales // Revue de synthese historique P., 1903

105. Walsh W. Introduction to philosophy of history. L., 1951

106. White H. The Structure of Narrative // Clio, v.I, 1972

107. White H. Tropics of Discourse: Essays in Cultural Criticism. Baltimore, Johns Hopkins Univ. Press, 1978

108. White H. Metahistory: The Historical Imagination in the Nineteenth -Century Europe, Baltimore, Johns Hopkins University Press, 1973

109. White H. The Burden of History // History and Theory, v. V, 1966

110. White H. The Content of the Form: Narrative Discourse and Historical Representation / 1987Baltimore, Johns Hopkins University Press.

111. White H. The Historical Text as Literary Artefact // The Writing of History: Literary form and Historical Understanding. L., 1982