Социально-политическая концепция М. Каддафи в спектре "левых взглядов" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.02, кандидат политических наук Рясов, Анатолий Владимирович

• Рясов, Анатолий Владимирович
• кандидат политических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат политических наук Рясов, Анатолий Владимирович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. «ЛЕВЫЕ ВЗГЛЯДЫ» В ПОЛИТИКО-ФИЛОСОФСКИХ ДОКТРИНАХ Х1Х-ХХ ВВ.: ГЕНЕЗИС, ЭВОЛЮЦИЯ, ДЕЛЕГИТИМАЦИЯ.

1. «Левые взгляды» в европейской философской традиции: становление и развитие

- Оформление «левого спектра» европейской политической мысли в первой половине XIX в.: полемика с консерватизмом и либерализмом. к - «Левые взгляды» во второй половине XIX в.: взаимодействие теории и практики.

- Пересмотр ряда теоретических положений в новом историческом контексте: раскол «левого движения» в первой половине XX в,

- Идеологическая дивергенция «левых» во второй половине XX в.

- Делегитимация «левых ценностей».

2. Динамика развития «левой мысли» в русской общественно-политической традиции.

Оформление концепции «русского социализма» как самостоятельного течения «левой мысли».

- Организационная конкретизация «левого спектра» во второй половине XIX в.

- Появление русского марксизма и последующая эволюция «левой» политико-теоретической линии.

- Партийно-фракционная дезинтеграция «левого движения» в России после 1905 г.

Тезис В.И. Ленина о единстве теории и практики и большевистская гомогенизация российского политического пространства.

3. Трансформация «левых взглядов» на Арабском Востоке.

- Оформление «левого спектра» в арабском антиколониальном движении.

- «Левые ценности» и идеология арабского национализма: попытка синтеза.

Трансформация «революционного национализма» в «государственный социализм национального типа».

- Неоднородность спектра «левых взглядов» в контексте палестинской проблемы.

- Адинамия арабского «левого движения» в конце XX- начале XXI в.

ГЛАВА 2. «ЛЕВЫЕ ВЗГЛЯДЫ» В ЛИВИИ: ПРЕДПОСЫЛКИ

ПОЯВЛЕНИЯ.

1. Социально-политические изменения в Ливии в первой половине

XX в.

- Племя как центральное звено ливийского социума.

- Формирование сенуситской элиты.

- Социально-политические преобразования в колониальный период.

- Развитие ливийской общественно-политической мысли в монархический период.

2. Политические изменения в стране после 1969 г.

- Появление контрэлиты. Революция 1 сентября.

- Становление республиканского режима.

- Оформление идеологической платформы «народовластия».

ГЛАВА 3. «ТРЕТЬЯ МИРОВАЯ ТЕОРИЯ» М. КАДДАФИ КАК

ВАРИАНТ «ЛЕВОЙ МЫСЛИ»: СУЩНОСТЬ И ЭВОЛЮЦИЯ.

1. Зарождение «третьей мировой теории».

2. Развитие положений «третьей мировой теории» в «Зеленой книге»

- Парламентаризм и «представительная демократия»

- Партии и классы.

- Ориентация на революцию.

- Концепция «прямой демократии».

- Проблема закона.

- Религия.

- Армия и полиция

- Средства массовой информации.

- Образование и культура.

- Наемный труд.

- Понятия «социализм» и «свобода».

- Собственность.

-Государство.

- Нация.

3. Апологетика «ливийского народовластия».

ГЛАВА 4. ЭВОЛЮЦИЯ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ПАРАДИГМЫ

ДЖАМАХИРИИ: ОТ «БЛАНКИЗМА» К ЛИБЕРАЛИЗАЦИИ.

1. Оформление джамахирийской политической системы.

- Реструктуризация власти.

- Преобразования в сфере социальных отношений и экономики.

- Джамахирийская модернизация: процесс эволюции.

2. «Левые установки» во внешней политике.

3. Девальвация «левых взглядов» в Ливии.

- Либерализация «народовластия».

- Изменение внешнеполитической стратегии.

- Курс на «народный капитализм».

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социально-политическая концепция М. Каддафи в спектре "левых взглядов"»

Постановка проблемы. Включение воззрений Муаммара Каддафи в спектр политической мысли, определяемый в диссертации как «левые взгляды», предполагает обращение к контексту, в котором рассматриваются теоретические построения ливийского лидера. В свою очередь, этот контекст не может быть определен без объяснения того, что представляют собой сами «левые взгляды».

Содержание этого понятия, объединяющего широкий спектр течений политической мысли, и в момент своего возникновения не имело фиксированного содержания, а в дальнейшем неоднократно трансформировалось и пересматривалось. Диалектика развития «левых взглядов» всегда исключала косность понятий, исконно не представавших как неизменная данность для большинства теоретиков, а рассматривавшихся ими как продукты исторического развития. Если даже воззрения отдельных «левых» философов значительно модифицировались в течение их жизни, то идентичные изменения выступали в качестве закономерных для развития целого пласта политической мысли, что лишний раз подчеркивало его динамизм в контексте менявшейся социально-политической обстановки, требовавшей переоценки многих, начинавших казаться изжившими себя ценностей.

Полиморфные вариации «левых» моделей политического развития воплотились и в их региональных проявлениях (включая, в частности, Россию и арабские страны). Так, на Арабском Востоке соответствующие ценностные ориентации и принципы получили свое выражение в специфических моделях модернизации, значительно отличавшихся от теоретических разработок европейских и русских философов. Вызревая в принципиально иных социально-политических условиях, «левые взгляды» в арабском мире оформлялись как одно из течений антиколониального движения. В дальнейшем же эти воззрения конституциирова-лись, в первую очередь, не в теоретических и философских трудах, а в партийных программах и идеологических доктринах, послуживших главным средством массовой мобилизации. Это означало, в первую очередь, что «левые взгляды» предстали в виде идеологического оправдания процессов нациестроительства, становившихся в XX в. первостепенно важными для легитимации действий различных политических элит в регионе арабского мира. Становление и развитие социально-политической концепции ливийского лидера М. Каддафи, как и основанная на ней джамахирийская1 практика, - показательный пример регионального проявления теоретической эволюции и практической реализации «левых взглядов». Ливия была одной из немногих арабских стран, где в течение постколониального времени политическая

1 «Джамахирия» (ар. - «власть масс», «народовластие») - неологизм, избранный М. Каддафи в качестве определения для политической системы современной Ливии. элита осуществляла действительно длительные и глубокие преобразования под «левыми» лозунгами.

Национальный контекст всегда содействовал реинтерпретации и модификации базисных теоретических установок и центральных понятий «левой мысли». Несомненно, для большинства европейских «левых» теоретиков корневыми элементами, консолидировавшими их концепции в единый идейный спектр, были антшиберализм и ориентация на пролетариат. В России же, где в силу исторических обстоятельств «левая мысль» оформлялась как часть спектра взглядов, противостоявших идеологии абсолютизма, аналогами этих базисных для европейских теоретиков величин стали антиконсерватизм и утверждение особой роли института общины. В свою очередь, на Арабском Востоке оформление этого направления политической мысли оказалось нюансировано рядом объективных факторов, которые сделали антиколониализм и национализм стержневыми элементами «левой мысли» и л основанной на ней практики политического действия . Однако даже в рамках арабского геополитического пространства происходило дальнейшее варьирование этих ключевых понятий. Так, в Ливии такими базисными установками стали антиимпериализм и (на этапе становления концепции М. Каддафи) антисоветизм, а также ориентация на ценности родопле-менного общества.

Более значительных оговорок требуют сами понятия «левая мысль» и «левые взгляды». Эти понятия в силу многих причин (например, нетождественности словосочетания «левые взгляды» значительно девальвированному термину «социалистическая мысль» или более узкому семантически определению «радикальные взгляды») кажутся более удобными, в том числе и для анализа социально-политических воззрений ливийского лидера. Но оба они, несмотря на их очевидную схожесть, не во всех случаях синонимичны. Если «левая мысль» -это, в первую очередь, теоретико-философская традиция, то понятие «левые взгляды» имеет более широкий смысл, в ряде случаев имеет идеологическую нагрузку и означает всю совокупность соответствующих ценностных ориентаций. Вместе с тем, принимая во внимание тот факт, что это течение мысли оформлялось не как философское направление, а скорее -как совокупность идеологических доктрин, направленных на преобразование действительности, едва ли возможно однозначно определить семантическую грань между терминами «левая мысль» и «левые взгляды». В дальнейшем эти понятия будут до известной степени взаимозаменяемы применительно к соответствующему комплексу идейных установок.

Тем не менее, что же дает основания для включения концепции «ливийского народовластия» в контекст «левых взглядов»?

2 Выбор европейских стран и России для иллюстрации становления и развития всего спектра «левых взглядов» обусловлен тем, что именно в этих государствах подавляющее большинство классиков «левой мысли» сформировались как философы, социологи и политики. В свою очередь, исследование трансформации этих идей на Арабском Востоке имеет большое значение для анализа ливийского варианта «левой мысли».

Большинство ключевых вопросов «левой мысли» на самых разных исторических этапах оставались приоритетными для всех направлений этого спектра взглядов. Общность подходов, тематических ракурсов и категориальных построений, а также очевидная схожесть тенденций оформления и развития «левых взглядов» позволяет рассматривать этот спектр мысли как единую политико-философскую традицию, обособленную от «правых» и «центристских» течений, даже несмотря на то, что сама целостность «левой мысли» проблематична в силу своей исторической изменчивости и географической относительности. Национальная контекстуализация не разрушила тот исходный «идеологический архетип», в соответствии с которым действовали, в частности, арабские «левые» теоретики и практики (а также их коллеги из ареала других «неевропейских» стран). Переход к практической реализации теории в каждом из региональных вариантов «левой мысли» неизменно начинал корректировать теорию, и это означало, что тенденции идеологической трансформации «левых взглядов» вновь совпадали, вне зависимости от региона, где осуществлялась эта практика.

Тем не менее, правомерность сопоставления концепции «ливийского народовластия» с политико-философскими доктринами ряда «левых» идеологов и допустимость включения «третьей мировой теории» в соответствующую политическую традицию не могут быть оправданы без определения терминологических рамок понятия «левые взгляды». Это необходимо и потому, что существует множество дефиниций этого понятия, а само оно, несмотря на частое его использование в научных и публицистических работах, расплывчато, аморфно и вряд ли может иметь однозначное определение.

Если «левые ценности» и зародились в Европе, то их дальнейшее распространение привело к тому, что в каждой из европейских стран в силу местной специфики они стали претерпевать серьезные изменения. Сегодня же правомерно выделять собственно европейскую (а внутри нее французскую, английскую, немецкую, испанскую и пр.), а также русскую, американскую, китайскую, арабскую и другие многочисленные ветви «левой мысли». Возникла необходимость осмысления тех или иных национальных предпосылок модификации и модернизации «левых ценностей». Это привело не только к тому, что степень пространственно-временной универсальности отдельных категорий и терминов «левой мысли» понижалась по мере ее популяризации, но и к модификации даже ее ключевых понятий.

Большинство теоретиков, относимых к «левым», сами по-разному понимали и трактовали этот термин. Так, например, некоторые из них исповедовали интернационализм, другие же (в частности, в арабских странах), выдвигая задачи деколонизации, апеллировали к националистическим лозунгам. Одни «левые» идеологи и практики отождествляли государственный и общественный типы собственности, другие - жестко разделяли эти два понятия. Дальнейшее многообразие толкований этого термина усугублялось и тем, что многие политические силы, опиравшиеся на «левую» систему ценностей, стали в разных формах приобщаться к осуществлению властных функций, тогда как значительная часть сторонников лагеря «левых» политиков в принципе отрицала возможность «вхождения» во власть.

Противоречия, проявившиеся уже на начальном этапе формирования «левой» ценностной системы, были закономерны, поскольку этот спектр политической мысли был ориентирован, прежде всего, на преобразование, предполагая большую вариативность, чем ставка на традицию и стабильность, потому и многообразие в лагере сторонников «левых взглядов» всегда было больше, а противостояние отдельных течений - гораздо острее, чем среди представителей других идейных ориентаций. Противоречия в среде «левых» объяснялись также и политическими амбициями разнородных партий и организаций, каждая из которых претендовала на «истинное» понимание этой системы ценностей. Это усугублялось еще и тем, что многие «левые» установки, переносившиеся в сферу практики, претерпевали колоссальные, а порой и необратимые изменения, которые уже не совпадали с теорией. То, что лозунги той или иной политической партии основывались на «левых ценностях», далеко не во всех слу- -чаях предвосхищало последующую «левую» практику.

Кроме того, «левые взгляды» развивались в тесном контакте с интеллектуальными системами, придерживавшимися иных политических установок, и зачастую как «правые», так и «левые» политические движения апеллировали к одним и тем же философским авторитетам (например, Г. Гегелю, Ф. Достоевскому, Ф. Ницше, М. Хайдеггеру). Все это не могло не сказаться на деформации «левой мысли», в которую со временем, случайно и/или намеренно, стали просачиваться «правые» и «центристские» ценности, создавая модели симбиоза и углубляя терминологические проблемы. Так, например, в политической науке известен феномен «левого уклона», согласно которому тенденция смещения к крайним позициям приводит к тому, что в обстоятельствах особого социального напряжения формируется «левое» движение, более радикальное, чем официальный фланг «левых сил». В свою очередь, многие «левые» теоретики, критикуя своих оппонентов внутри «левого» же движения, под «правым уклоном» тех или иных идеологов и практиков порой понимали не сходство с консервативными формами правления, а сближение с «центристскими» установками.

Наконец, во второй половине XX в. употребление понятия «левые взгляды» стало носить произвольный характер, что, в конечном счете, привело к терминологическому хаосу в политической идентификации и существенным осложнениям в определении границ между «левой» и «правой» мыслью. Одни и те же течения на протяжении десятилетий именовались то «левыми», то «правыми». Крах советской модели социализма, подъем неолиберальной идеологии и движение системы международных политических отношений в сторону унила-терализма не только делегитимировали «левые ценности», но и содействовали углублению терминологических трудностей, подорвав научный интерес к «левой мысли». Впрочем, это отнюдь не преуменьшает историческую значимость этого развивавшегося в течение двух столетий политико-философского направления, несомненно, сохранившего свой теоретический потенциал.

Иными словами, в силу этого вокруг «левой мысли» возникло множество предубеждений и мифов. Научный анализ «левых взглядов» оказался существенно осложнен необходимостью абстрагирования как от бытового употребления этого термина, в большинстве случаев несущего эмоциональную нагрузку, так и от идеологических и апологетических тенденций, в связи с тем, что язык идеологии помимо того, что он далеко не всегда точен с описательной точки зрения, как правило, состоит из амбивалентных понятий, не лишенных оценочных коннотаций. В сложившихся обстоятельствах стало правомерно говорить если не о неудачности употребления терминов «правые» и «левые взгляды» в современных условиях и утрате ими своей классификационной ценности, то, по крайней мере, о необходимости их пересмотра перед лицом сложности и новизны терминологических проблем, в которых привычные понятия утратили статус абсолютных, а прежние разграничения перестали быть универсальными, превратившись лишь в один из способов систематики в политической науке.

Однако, несмотря на аморфность самого термина, объединившего весьма неоднородные течения политической мысли (анархизм, бланкизм, большевизм, социал-демократию, троцкизм и др.), попытка плюралистического синтеза имела под собой вполне определенную основу, явившуюся фундаментом сопоставления и до сих пор отличающую «левую политическую мысль» от иных течений. Отсутствие однозначного определения для столь семантически широкого понятия, как «левые взгляды» вовсе не означает того, что этот спектр политической мысли вообще не имеет идеологических рамок. Доказательством тому может послужить хотя бы тот факт, что существуют политические течения (например, монархисты или нацисты), которые (даже в случае их апелляции к социалистическим ценностям) ни коим образом не соотносимы с «левыми».

Именно полиморфность понятия «левые взгляды» должна служить стимулом для научного исследования соответствующего идейного направления. В универсуме, где противопоставленные части (в данном случае «правые» и «левые») взаимозависимы, в том смысле, что одна существует, только если существует вторая, для их научного анализа представляется возможным подход, основанный не на противопоставлении антагонистических элементов, а на поиске критериев, позволяющих идентифицировать своеобразие каждого из них. Приведенная ниже схема, не являясь исчерпывающей для определения широкого комплекса философских, социологических, экономических и политических теорий, может указать на основные отличия «левого» политического направления от «правых» и «центристских» установок. Кроме того, эта схема поможет избежать возможных понятийно-терминологических неясностей в настоящем исследовании.

Вариативность содержания «левых взглядов» не исключает того, что они могут быть классифицированы как единая традиция, включающая в себя:

• идею социального равенства. Дифференциация в обществе в отдельные периоды времени приобретала различные очертания. Это послужило причиной поиска альтернативных форм общественных отношений, при которых неравноправие и социальная ущемлен-ность были бы сведены до минимума;

• идею общественного контроля над экономической и политической жизнью, дающего возможность реализовать юридическое, политическое и социальное равноправие индивидов;

• критику существующих форм политического правления, в первую очередь — государства, зачастую отрицание позитивной роли этого института. Самоуправление и автономию как альтернативу политической гетерономии.

• ориентацию на революцию. В условиях жесткого сопротивления правящего меньшинства, сделавшего государственное насилие легитимным, большинство «левых» рассматривали революционные действия как единственный выход из сложившейся ситуации. В то же время значительная часть «левых» предпочитала нереволюционные формы воздействия на правящие институты; . .

• негативное отношение к капиталу и частной собственности, в первую очередь — на средства производства. Перераспределение материальных благ зачастую - необходимое условие реализации «левых» политических концепций. Политическая стабильность в «левой» системе координат возможна благодаря социальному равновесию, равному доступу индивидов к общественным благам;

• ориентацию на индивидуальную и коллективную свободу, понимаемую как право личности на выбор любых форм поведения, не составляющих угрозы социальному равноправию;

• перенесение социального равенства и на межнациональные отношения, недопустимость принципа избранности и элитарности одних наций по отношению к другим. Неприятие расизма и колониализма неизменно оставалось отличительной чертой философии «левых»;

• критику наемного труда как одного из отправных пунктов в возникновении «левой мысли». Наемный труд, по мнению многих ее идеологов, представлял собой главное препятствие на пути к социальному равенству. Вместе с тем, в борьбе за улучшение условий существования наемной рабочей силы значительная часть «левых» стала признавать позитивную роль государственных институтов. В связи с этим зачастую стали отождествляться такие понятия, как обобществление и национализация, общественная и государственная собственность. В XX столетии это обусловило бурный рост влияния государства и стало одним из основных противоречий внутри «левого» лагеря, сохранившимся и после краха СССР и серьезной дискредитации патерналистско-бюрократической системы управления.

Конечно, эта схема не претендует на перечисление всех «левых ценностей» и не выступает в качестве универсального средства определения принадлежности тех или иных теоретических построений к «левым». Типологическое упорядочение многообразия «левых взглядов» в некоей искусственно однородной плоскости абстрактно конструируемых понятий едва ли правомерно. Однако включенные в схему критерии являются необходимым, хотя и не исчерпывающим, условием для определения «левого» спектра взглядов. Некоторые из пунктов этой схемы нельзя рассматривать в отдельности от общего контекста, например, революционность и радикальная оппозиционность зачастую были (и остаются) присущи и «правым» партиям, а интернационализм не был отличительной чертой многих «левых» течений. Поэтому одного критерия явно недостаточно для определения принадлежности к «левой» политической традиции - именно их взаимоотнесенность и взаимообосновываклцая значимость становятся единым кругом проблем. Тем не менее, включенные в схему параметры выступают в качестве системообразующих, а сама она представляет собой своеобразный отправной пункт для анализа «левой мысли» и позволит осуществить верификацию теоретических положений концепции «ливийского народовластия» в спектре «левых взглядов».

Несмотря на то, что политические доктрины «левых» Европы и России, заметно отличаются своей философской культурой от джамахирийской идеологической продукции, этот анализ представляется правомерным при учете как ливийского контекста (создавая свою концепцию М. Каддафи, несомненно, принимал во внимание особенности политической культуры и эрудиции местного населения), так и общего состояния «левой мысли» во второй половине XX в., когда большинство теорий стремительно эволюционировали к набору пропагандистских лозунгов, а соответствующий комплекс ценностных ориентаций уже начинал подвергаться эрозии.

Вместе с тем, с точки зрения региональных проявлений соответствующего пласта политической мысли, возникает необходимость определения и сугубо ливийских терминов. Это касается, в частности, таких понятий, как концепция «ливийского народовластия», «третья мировая теория», джамахирийская идеология, социально-политическая концепция М. Каддафи, теория «прямой демократии». Разумеется, они не идентичны семантически, но в дальнейшем будут, тем не менее, использоваться как синонимические. Во-первых, это мотивировано тем, что они выступали как взаимозаменяемые не только в отечественной и зарубежной историографии по Ливии, но и в официальных пропагандистских изданиях Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии (СНЛАД). Во-вторых (что более важно), по отношению к концепции М. Каддафи понятия теория и идеология представляется правомерным рассматривать как семантически тождественные, в связи с тем, что термин «ливийское народовластие» был теоретически оформлен и впервые введен в употребление правящей элитой Ливии.

Актуальность темы исследования. Попытка рассмотреть концепцию «ливийского народовластия» в контексте «левой традиции» актуальна потому, что она позволит не только всесторонне осмыслить эволюцию джамахирийской идеологии, но и прояснить динамику социально-политических преобразований в Ливии. Этот подход дает и более полное и глубокое представление о политико-административных функциях джамахирийских структур, оказывавших во второй половине XX в. устойчивое воздействие на общественно-политические процессы в СНЛАД. Все это значимо для комплексной характеристики современной Ливии и оценки дальнейшей политической модернизации этого государства. Вместе с тем, генезис, эволюция и делегитимация «левых ценностей» в Ливии в XX в. важны как в контексте политических процессов в арабском мире, так и с точки зрения осмысления идеологической трансформации «левой мысли» в целом.

Появление «левых взглядов» в Ливии, имевшее своими причинами сложный комплекс проблем социального, политического и идеологического характера, и дальнейшая адаптация социалистических лозунгов к конкретным мероприятиям по политической модернизации все еще остаются недостаточно изученными как в отечественном, так и в зарубежном востоковедении. Рассмотрение официальной идеологии СНЛАД в контексте «левой традиции» долгое время оставалось вне поля зрения исследователей. В современной арабисти-ческой литературе, посвященной как страноведению, так и общетеоретической тематике, вопросы эволюции политических взглядов М. Каддафи нередко изучались в отрыве от «мирового» контекста. Между тем, лозунг приверженности «левым» ценностям десятки лет оставался важнейшим составным элементом официальной идеологии СНЛАД и активно использовался ливийским руководством в процессе созидания многоярусной и дифференцированной в функциональном отношении системы политических институтов Джамахирии.

Хронологические рамки работы охватывают постреволюционную историю Ливии в XX в. и ограничены 1969-2003 гг., что объясняется рядом обстоятельств. Этот период явил собой репрезентативный исторический срез, запечатлевший специфические пути эволюции «левых взглядов», и стал важным этапом политического развития Ливии. Именно в эти годы произошло оформление джамахирийской политической системы и укрепление структур и институтов «народовластия», которые оставили глубокий след на событийной истории страны в XX в. и в модернизированном виде дошли до наших дней.

Нижняя хронологическая веха исследуемого периода совпадает с ключевой датой в истории Ливии XX в. - 1 сентября 1969 г., когда была осуществлена революция, ставшая своеобразной точкой отсчета для широкомасштабного распространения и популяризации левых» лозунгов внутри страны. В качестве верхнего хронологического выступает июнь 2003 г., когда в стране был провозглашен курс на «народный капитализм».

При этом следует отметить, что в некоторых разделах работы затронуты и более ранние исторические этапы, что связано с необходимостью освещения дополнительных аспектов проблематики исследования. Так, для понимания предпосылок появления «левых взглядов» в Ливии представляется важным фрагментарно рассмотреть дореволюционные события: деятельность сенуситской элиты во второй половине XIX в., колониальный и монархический периоды первой половины XX столетия. В свою очередь для осмысления ключевых этапов развития «левой политической мысли» необходимо проследить эволюцию этого спектра взглядов от момента зарождения в начале XIX в.

Объект и предмет исследования. В качестве основного объекта исследования была избрана социально-политическая концепция М. Каддафи, представленная в официальных пропагандистских изданиях как «третья мировая теория», неоднократно подвергавшаяся идеологической реинтерпретации и составившая теоретическую основу большинства модер-низационных преобразований в Ливии после 1969 г.

Предметом исследования выступает как историческая ретроспектива этой проблемы, так и ее, что более существенно, политологический аспект, предполагающий рассмотрение обстоятельств генезиса «левых взглядов» в Ливии и легитимации их становления.

Реалистическая оценка концепции «ливийского народовластия» как части политического спектра, определяемого в качестве «левых взглядов», невозможна без краткого рассмотрения основных этапов и тенденций развития соответствующего пласта политической мысли в Европе, а также трансформации этих идей в России и на Арабском Востоке. Ранние этапы развития «левой мысли» анализируются как формативная фаза и идеологический фон для оформления концепции «ливийского народовластия». Это дает возможность сопоставить отдельные положения «третьей мировой теории» и происходившие в Ливии политические процессы с аналогичными установками и явлениями, развивавшимися в контексте «левой» политической истории.

Целью работы является многоаспектный анализ становления и эволюции социально-политической концепции М. Каддафи в спектре «левых взглядов». Полномасштабное компаративное исследование позволит проследить процесс теоретического развития воззрений ливийского лидера в их историческом контексте на фоне идейной эволюции «левых» интеллектуалов Европы и России, рассмотреть ливийский вариант политической модернизации, понять соотношение в нем общего для «левой» политической традиции и национально-специфического, не дающего возможности однозначно отождествить эту модель с каким-либо конкретным направлением «социалистической мысли». Эти два аспекта (концепция

М. Каддафи и мировая «левая традиция») рассматриваются в тесной взаимосвязи, поскольку лишь комплексный анализ позволяет решить поставленные в работе задачи:

• показать пространственную и временную многовариантность «левой мысли» на примере Европы, России и арабского мира;

• изучить международный и региональный фон становления «левых взглядов» в

Ливии;

• выявить конкретно-исторические причины, формы и динамику оформления «третьей мировой теории»;

• сопоставить теоретические положения «Зеленой книги» и других идеологических изданий СНЛАД с соответствующими аспектами политико-философских доктрин европейских, русских и арабских «левых» теоретиков;

• выделить методы и приемы легитимации власти и идеологической адаптации «третьей мировой теории» к менявшимся социально-политическим условиям, использованные ливийской политической элитой, и сопоставить их с технологиями социальной мобилизации, применявшимися «левыми» в XX в.;

• уяснить специфику функционирования джамахирийской политической системы с учетом составляющих ее элементов и методов регуляции их эффективности, а также рассмотреть социально-политические и идеологические функции джамахирийских институтов;

• определить основные каналы воздействия принципов «Зеленой книги» на ливийское племенное общество и степень взаимопроникновения традиционного мировоззрения и джамахирийских идеологических установок, ставших во второй половине XX в. неотъемлемыми компонентами единого социокультурного феномена;

Вместе с тем, приоритетное внимание уделяется идеологическим аспектам исследуемой темы ввиду сравнительно малой изученности этого вопроса как в отечественной, так и в зарубежной политологической литературе. Диссертация не претендует на исчерпывающий анализ всех связанных с рассматриваемой проблематикой специальных вопросов и смежных тем. Многие проблемы, затронутые в исследовании, требуют более глубокой проработки, представляются самостоятельными и требующими дополнительных изысканий.

Поскольку главным предметом исследования является «третья мировая теория», то целый ряд значимых сфер жизни ливийского общества (сегментарный характер социальной организации, экономическое состояние страны, внешняя политика СНЛАД и другие проблемы, с достаточной полнотой изученные в отечественной и зарубежной научной литературе) анализируются в работе лишь в общих чертах.

Вне рамок этой диссертации остаются и вопросы, касающиеся подробного изложения истории «левого движения», всестороннего исследования эволюции «левой мысли» и концептуального анализа работ «левых» теоретиков.

Решение поставленных задач предполагает, прежде всего, постановку вопроса о методологии исследования. Многоаспектный анализ «третьей мировой теории» в спектре «левых взглядов» нуждается в особом способе организации концептуального аппарата, призванном определить общую стратегию исследования и собственную методологию. Широкий комплекс исследуемых проблем, масштабность фактологического материала и необходимость систематизации разноречивых сведений во многом обусловили методологическую основу работы.

В качестве основного научного подхода был избран системный: рассмотрение объекта исследования как системы, обладающей сложной структурой, с присущими ей законами функционирования и развития, с особыми взаимосвязями и взаимозависимостью составляющих ее элементов. Предмет изучения, согласно принципу системности, постигается не как данность, находящаяся вне процесса изменений (когда целое может быть понято при анализе отдельных его частей), а как совокупность причинно-генетических, функциональных и прочих связей. В этом случае возможно, основываясь на законах качественной эволюции объекта объяснить каждую из его составляющих во взаимодействии с другими, чтобы, в конечном счете, оперировать совокупной системной действительностью как единым целым. Этот подход дает возможность воспроизвести в знании объект во всей его полноте и сформулировать связанные с ним проблемы, создающие предпосылки для критического анализа. Предлагаемое исследование ориентировано на раскрытие феномена целостности объекта и обеспечивающих ее механизмов, выявление закономерностей соединения элементов в систему - структуры объекта, анализ функций системы и ее составляющих, изучение генезиса системы, ее границ и связей с другими системами. В ряде разделов диссертации предпринята попытка соединения возможностей структурно-функционального и сравнительно-исторического методов исследования.

В качестве теории среднего уровня в этом исследовании была избрана политология. Вместе с тем, результаты деятельности различных политологических направлений и школ дополнялись аналитическими методами и опытом, накопленным историей, социологией, экономикой и другими смежными общественными науками. Междисциплинарный характер анализа послужил императивом комплексного исследования объектов.

Источники, использованные в диссертации, подразделяются на две категории в соответствии с двумя основными направлениями исследования: труды европейских, русских, арабских «левых» теоретиков (а также политические документы, связанные с деятельностью «левых»), с одной стороны, и ливийские идеологические издания - с другой.

Исследование первого круга проблем потребовало обращения к работам как классиков «левой мысли», так и к сочинениям второй половины XX в., а также - к опубликованным материалам ряда партий и организаций. Однако необходимо отметить, что обширный теоретический материал, составивший первую категорию источников, представляет собой сложный ансамбль работ и документов, который, при всей своей грандиозности, фрагментарен, мало систематизирован, с трудом складывается в общую картину и в значительной степени незнаком читателю.

Некоторая часть источников содержится в опубликованных антологиях текстов и сборниках документов и материалов - «Анархисты. Документы и материалы. 1883-1935»; «Антология современного анархизма и левого радикализма»; «Документы коммунистических и рабочих партий стран Ближнего Востока и Северной Африки»; «Революционный радикализм в России: век девятнадцатый» и пр.3. В то же время основной пласт источников, представляющих первую категорию, составили сочинения европейских и русских «левых» теоретиков: М.А. Бакунина, К. Каутского, П.А. Кропоткина, В.И. Ленина, Г. Лукача, К. Маркса, П.Ж. Прудона, Ж.П. Сартра, Л.Д. Троцкого и др. Среди арабской «левой традиции» представляется необходимым выделить работы М. Афляка и Г.А. Насера.

Заключения и выводы, содержащиеся в этих сочинениях, оказали несомненное содействие в разработке методологической базы и понятийно-категориального аппарата, а также в постановке проблемы в общетеоретическом плане. Кроме того, работы «левых» идеологов во многом способствовали воссозданию истории философского и практического становления соответствующего спектра взглядов, а также определению основных векторов эволюции этих идей в Х1Х-ХХ вв.

Источники, составившие вторую категорию (идеологические издания СНЛАД), можно разделить на четыре группы.

В первую и главную из них входят теоретические и художественные произведения М. Каддафи, а также его речи и интервью. Тщательное изучение этих работ позволило осмыслить предпосылки появления «левых взглядов» в Ливии и выявить основные тенденции их трансформации в процессе оформления и упрочнения джамахирийской политической системы.

Наибольшую важность для анализа концепции «ливийского народовластия» представляет главный теоретический труд ливийского лидера - «Зеленая книга», без подробного критического разбора которого главные задачи предлагаемого исследования не могут быть решены. По существу, эту работу можно определить как идеологический шедевр: в трех частях небольшого по объему произведения, фактически, содержатся все основные установки и лозунги «ливийского народовластия», имевшие первостепенное значение для оформления

3 Здесь и далее см. Библиографию. джамахирийской политической системы и создавшие почву для организации масштабной кампании по мифологизации массового сознания. Так, первая часть «Зеленой книги» - «Решение проблемы демократии. Власть народа» стала своего рода манифестом «прямой демократии»: в ней ливийский лидер изложил основные политические аспекты «третьей мировой теории». Во второй части - «Решение экономической проблемы. Социализм» были представлены экономические установки «народовластия», а в третьей - «Общественный аспект третьей мировой теории» - взгляды М. Каддафи на некоторые социологические категории. В целом, «Зеленую книгу» представляется правомерным рассматривать как пропагандистский труд, большинство положений которого подверглось многократной реинтерпретации с целью идеологического оправдания тех или иных политических шагов руководства СНЛАД.

Однако «Зеленая книга» не стала единственным идеологическим трудом ливийского лидера, представившим ценность для этого исследования. Наряду с ней нельзя не отметить работы М. Каддафи «Альтернатива капитализму и коммунизму. Решение проблем человечества» и «История революции». В первой из них развиваются основные положения «третьей мировой теории» (с акцентом на радикальной антиимпериалистической и антисоветской внешнеполитической позиции). Второй труд представляет собой версию событий, предшествовавших революции 1 сентября, изложенную непосредственно политическим лидером. Несмотря на то, что эта работа выдержана в официозном духе, она содержит (пусть во фрагментарной и идеологически нюансированной форме) значительный объем сведений по политической истории Ливии и в известной степени дополняет исследования на эту тему.

Анализ других произведений М. Каддафи: «В поисках мира», «Я оппозиционер мирового масштаба», «Да здравствует государство обездоленных!», «Исратын. Белая книга» - позволяет проследить эволюцию его воззрений в менявшемся мировом политическом контексте, включая и инициированные им в конце 80-гг. XX в. и углубившиеся в начале XXI в. процессы либерализации в Ливии. Наиболее ярким примером этой идейной эволюции является последняя теоретическая работа ливийского лидера - «Исратын. Белая книга», в которой М. Каддафи предлагает умеренные методы урегулирования арабо-израильского противостояния.

Еще одним важным источником, представляющим исключительную ценность для исследования идеологии Ливийской Джамахирии, стал изданный в 1993 г. сборник художественных рассказов и эссе М. Каддафи «Деревня, деревня, земля, земля и самоубийство космонавта». Разумеется, при рассмотрении этих произведений главной целью стал не их литературоведческий анализ, а выявление облеченной в художественную форму идеологической «составляющей».

Значимое место в этой группе источников занимают сборники речей и интервью ливийского лидера, во многих из которых достаточно подробно изложены как теоретические воззрения М. Каддафи, так и конкретные программы по политической модернизации Ливии в соответствии с принципами «третьей мировой теории».

Вторая группа ливийских источников включает многочисленные комментарии к «Зеленой книге» и другим работам М. Каддафи, а также апологетические издания СНЛАД, программные и пропагандистские документы, наряду с трудами ливийского лидера составившие базу для оформления джамахирийской идеологической системы.

Среди программных документов, представляющих особый интерес для этой диссертации, следует выделить «Коммюнике №1», «Манифест об учреждении народной власти» и «Великую зеленую декларацию прав человека в эпоху масс». Каждый из этих документов ознаменовал собой определенный этап в эволюции идеологического курса Ливии: соответственно республиканский, джамахирийский и либерализационный периоды.

Из всего массива пропагандистских публикаций СНЛАД на первое место следует поставить изданные в начале 70-х гг. XX в. ливийским министерством информации и культуры брошюры «Третья мировая теория: священная концепция ислама и народная революция в Ливии», «Принципы третьей мировой теории» и «Основные положения третьей теории, представленные председателем Совета революционного командования полковником Муам-маром Каддафи». Эти брошюры до появления «Зеленой книги» оставались главными идеологическими документами страны.

Большую важность для исследования представили и более поздние издания, такие как трехтомник комментариев к «Зеленой книге» и «Джамахирийский словарь терминов к третьей мировой теории», явившиеся важным идеологическим дополнением к работам М. Каддафи. Основной целью этих изданий стало придание концепции «ливийского народовластия» вида законченной, иерархически стройной доктрины. Эти работы носят сугубо апологетический характер, рассчитаны в первую очередь на потребление внутри страны и рассматриваются в диссертации как элемент ливийского идеологического механизма.

Вопрос о базе источников отнюдь не исчерпывается лишь теми среди них, которые были перечислены выше. В эту же группу источников представляется правомерным включить материалы, издаваемые в Триполи Всемирным центром изучения и исследования «Зеленой книги». Преподносимые в качестве исследований, такие работы, как «Лекции по третьей мировой теории» и «Эссе по науке о революции» Р. Абу Даббуса, «Воззрения Му-аммара Каддафи. Чтение Зеленой книги» С. Суну или «В свете мысли Муаммара Каддафи» A.C. ат-Тунжи и др., а также многочисленные материалы симпозиумов Всемирного центра, по существу, представляют собой прямое продолжение комментариев к «третьей мировой теории» и являются неотъемлемой частью джамахирийской пропагандистской индустрии. Оценка в них тех или иных событий и явлений общественно-политической жизни дается исключительно с позиций официальных властей и далеко не всегда беспристрастна, но вместе с тем, игнорирование этого пласта источников не позволит получить полного и объективного представления об идеологических механизмах «ливийского народовластия». В связи с тем, что исследований не апологетического характера, в которых политическая ангажированность и тенденциозность не главенствуют над отстраненным концептуальным осмыслением «третьей мировой теории», внутри страны не издается, то все работы, посвященные джама-хирийской идеологии, опубликованные в Ливии, автоматически зачисляются в категорию источников данной диссертации.

Вместе с тем, игнорируя присутствующую в этих работах порцию официальной апологетики, можно обнаружить идеологические тенденции, представляющие чрезвычайный интерес для предлагаемой диссертации. В этой связи среди трудов, публикуемых Всемирным центром изучения и исследования «Зеленой книги», необходимо особо отметить три работы. Это сборник статей «Теория и действительность», представляющий собой материалы конференции «Марксизм и Зеленая книга», состоявшейся в Париже в 1984 г.; монография У. Ат-Тахира «Каддафи и Французская революция 1789-1969»; а также брошюра М.Л. Фархата «Социализм. Исследование экономической системы». Эти работы, несмотря на заявленные в заглавиях темы, практически не отличает стремление к серьезному сравнительному анализу, а воззрения М. Каддафи в них излагаются как бы «параллельно» с взглядами других теоретиков. В большей степени их целью является представление «третьей мировой теории» как самобытной социально-политической доктрины, занимающей значимое место в мировой философской традиции, стремление поставить имя М. Каддафи рядом с именами Г. Бабефа, В.И. Ленина, Р. Люксембург, К. Маркса, П.Ж. Прудона. Разумеется, в большинстве случаев значение «третьей мировой теории» в мировой политико-философской традиции крайне гиперболизировано, однако это «самовключение» в мировую «левую мысль» представляет исключительный интерес для настоящей диссертации.

Исследование проводилось и на основе анализа содержания газет и журналов, в разные годы издававшихся в Ливии и составивших третью группу источников. Среди ливийской периодики представляется необходимым выделить триполийские газеты и журналы -«Аль-Ард», «Аль-Баляг», «Аль-Джихад», «Аз-Захф аль-ахдар», «Ар-Ракыб», «Ас-Саура», «Аль-Фаджр аль-джадид», «Аш-Шааб аль-мусаллях». Кроме того, исследование затронуло и такие сегменты информационного пространства Ливии, как сеть Интернет и пресс-релизы народного бюро (посольства) СНЛАД в Москве. Среди ливийских официальных сайтов наибольший интерес представили http://www.algathafl.org, greenbookstudies.com и http://www.qadhafi.org, на которых опубликованы многочисленные статьи и выступления М. Каддафи.

Сведения, содержащиеся в перечисленных источниках, позволили определить тенденции и причины идеологической эволюции установок ливийского руководства, а также описать действие факторов, регламентировавших эти процессы, в частности, ведущих институтов политической системы и всего формального механизма джамахирийской власти.

Научная литература. Анализ социально-политической концепции М. Каддафи в контексте «левой традиции» потребовал обращения к самому обширному и разноплановому кругу научной литературы.

Изучение идеологии «ливийского народовластия» вряд ли оказалось бы продуктивным без предварительного ознакомления с фундаментальными исследованиями, посвященными глобальным политологическим и социологическим вопросам. В этой связи в общетеоретическом плане для написания ряда разделов весьма полезными оказались выводы таких социологов, как М. Вебер, Э. Гелнер, A.A. Зиновьев, К. Манхейм, работы которых оказали ощутимое влияние на осмысление магистральных тенденций мифологизации общественного сознания в XX в.

Необходимость решения ключевых задач предлагаемого исследования потребовала проанализировать широкий круг работ, в которых изучались вопросы генезиса, становления и развития европейской и русской «левой мысли». Историография, посвященная этим проблемам обширна и многогранна. В то же время информация о «левых взглядах» зачастую подвержена существенным искажениям. Изобилие расходящихся точек зрения, а также многочисленные попытки реализации теорий на практике не давали «левым» идеологам возможности сконцентрироваться на всеобъемлющем исследовании спектра «левых взглядов». Отдельные попытки предпринимались П.А. Кропоткиным, Г. Лукачем, К. Марксом, Г.В. Плехановым, но они не были в полной мере реализованы и, что более важно, далеко не всегда были лишены апологетических обертонов. Это в полной мере отразилось и на историографии данного вопроса: в настоящее время существует множество узконаправленных работ по отделенным течениям «левой мысли», но фактически отсутствуют попытки анализа этого политического спектра в совокупности.

Среди относительно удачных опытов систематизации «левой мысли» в рамках научного исследования можно отметить такие коллективные монографии и сборники статей как «Левые в Европе XX века. Люди и идеи»; «Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы»; «От абсолюта свободы к романтике равенства (из истории политической философии)», во многом содействовавшие оформлению понятийного аппарата этой диссертации. Вместе с тем, и эти работы нельзя назвать полномасштабными исследованиями «левой мысли», поскольку в них анализируются конкретные пространственно-временные срезы процесса эволюции соответствующего спектра взглядов, не рассматривающегося во всем его историческом и идеологическом своеобразии.

Несомненный интерес для исследования представили и некоторые сайты Интернет, посвященные «левой мысли», на которых опубликованы как сочинения известных теоретиков и философов, так и статьи аналитического и популярного характера. Это в частности: http.7/www. 1917.com, http://anarchive.virtualave.net (просуществовавший до начала 2004 г.), http://www.marxists.org, http://www.revkom.com и др. Однако каждый из сайтов освещает лишь отдельные (пусть и широкие) направления «левой мысли», не ориентируя исследователя на познание этого политического спектра в его совокупности. Кроме того, далеко не все тексты, представленные на этих сайтах, избавлены от апологетических интонаций.

Ощущение того, что научное исследование «левой мысли» как целостного спектра воззрений находится еще в начальной стадии, во многом определило и характер предлагаемой работы. В этой связи, анализ основных тенденций развития «левой мысли» проводился преимущественно с опорой на источники, а также узко специализированные исследования, в которых общие направления эволюции этого спектра взглядов рассматривались лишь фрагментарно.

Важной предпосылкой раскрытия избранной темы стал теоретический анализ специфики общественной трансформации в арабских странах, изучение региональных идеологических моделей и схем социально-политического устройства. В рамках этой диссертации оказалось необходимым обращение к трудам отечественных востоковедов, в которых рассматриваются общие проблемы социально-политического развития региона в постколониальную эпоху. Для формирования понятийного аппарата и исследования подходов к изучению тенденций развития арабской общественно-политической мысли определенный интерес представили работы, в которых затронуты многие смежные с диссертационной тематикой вопросы. Особое место в вырабатывании методологического подхода к исследованию принадлежит фундаментальным трудам советских и российских востоковедов H.A. Иванова, JI.H. Котлова, Р.Г. Ланды, З.И. Левина, H.A. Симонии. Содержащиеся в их работах обобщающие положения, суждения концептуального характера и конкретные оценки послужили важными ориентирами при изучении социально-политических, культурных и идеологических реалий Ливии.

Период новейшей истории Ливии был достаточно глубоко изучен в отечественной и зарубежной литературе. Работами, представляющими важность для осмысления политической истории Ливии в XX в., являются исследования отечественных востоковедов Ф.А. Асадуллина, В.Л. Лаврентьева, Г.В. Мироновой, Н.И. Прошина, Г.И. Смирновой, С.А. Товмасяна. Из созданных в XX в. обобщающих трудов по истории Ливии, касающихся рассматриваемого периода, выделяются монографии А.З. Егорина «История Ливии. XX век», «Ливийская революция» и «Современная Ливия». В этих фундаментальных трудах, отличающихся объемным видением эпохи и имеющих солидную источниковую базу, подробно анализируются социально-экономические и политические изменения в Ливии после революции 1969 г.

Большой интерес представили и работы западных востоковедов - Дж. Бирмана, Д. Бланди и А. Лайсетта, Р. Ферст, Л. Харрис, Э.Э. Эванса-Причарда, посвященные анализу как джамахирийских преобразований, так и изучению более ранних этапов ливийской политической истории. Западная литература о Ливии, будучи наиболее многочисленной и значительной, в то же время очень разнообразна по политической направленности и реальному вкладу в изучение страны.

В процессе критического изучения отечественной и западной историографии обращает на себя внимание теоретический плюрализм в научных изысканиях, обусловивший широкую палитру авторских позиций и мировоззренческих оценок. Однако вопросы идеологии в этих работах зачастую затронуты лишь фрагментарно, а основной акцент делается на политической, экономической и культурной модернизации Ливии в XX в.

Тем не менее, среди трудов отечественных арабистов первостепенную важность для этой работы представили те из них, проблематика которых оказалась тесно связана с заявленной темой. Анализ джамахирийской идеологии стал объектом исследования диссертаций на соискание ученой степени кандидата исторических наук A.B. Германовича «Влияние научного социализма и традиционного мировоззрения на эволюцию социалистических концепций революционной демократии в арабских странах (на примере насеровского Египта, Ливии и Южного Йемена» и А.Б. Подцероба «Третья мировая теория» М. Каддафи и попытки ее претворения в жизнь». Кроме того, необходимо выделить монографию «Третья всемирная теория М. Каддафи и практика политического и социально-экономического развития Ливии», написанную В.В. Вавиловым и В.Ю. Кукушкиным, а также работу А.Н. Козырина «Джамахирийская политическая концепция и государственный механизм Ливии». Многие факты, замечания и выводы, приведенные в этих исследованиях, способствовали осмыслению логики внутриполитических шагов ливийской элиты и были учтены при анализе концепции М. Каддафи. Вместе с тем, эти работы преимущественно посвящены не динамике развития идеологического курса М. Каддафи, а джамахирийской практике, опиравшейся на лозунги «Зеленой книги», тогда как анализ идеологии ведется в них в рамках советской научной традиции. Разумеется, подобный подход исключил попытки рассмотреть джамахи-рийскую идеологию в контексте «левой традиции». В этой связи представляется правомерным рассматривать эти исследования скорее как один из этапов отечественного осмысления ливийской проблематики.

Социально-политическая концепция М. Каддафи выступала в качестве объекта внимания и в более широких исследованиях, таких как «В поисках альтернативы. Арабские концепции путей развития» A.B. Малашенко, «Восток: идеи и идеологи» Л.Р. Полонской и А.Х. Вафы, «Мусульманские концепции в философии и политике (XIX-XX вв.)» М.Т. Степанянц. «Третья мировая теория» рассматривается в этих работах в рамках арабской традиции, а истоки идеологии «народовластия» авторы видят в исламе, а также в племенной организации ливийского общества. Многие выводы, приведенные в этих исследованиях, были учтены при написании этой диссертации, но, вместе с тем, анализ концепции «ливийского народовластия» исключительно в контексте арабо-исламской традиции не представляется правомерным, так как способствует складыванию стереотипа о М. Каддафи как о теоретике «исламского социализма».

Особняком стоят работы ливийских исследователей «История становления и развития ливийско-российских отношений (1969-2000 гг.)» A.C. Абоусаиды (диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук, выполненная в 2004 г. на кафедре всеобщей истории факультета гуманитарных и социальных наук РУДН) и «Ливия в контексте внешней политики России и Советского Союза (10-е - конец 40-х гг. XX в.)» М. Карфы (диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук, выполненная в 1998 г. на кафедре политологии Востока ИСАА при МГУ). Конечно, темы этих исследований далеки от проблематики предлагаемой диссертации, но, вместе с тем, в первой них содержатся важные сведения, относящиеся к становлению и эволюции ливийско-советского сотрудничества, оказавшего непосредственное воздействие на трансформацию идеологической доктрины СНЛАД в 80-е гг. XX в., а во второй - материал, касающийся деятельности Коминтерна в Ливии в начале XX в.

Из литературы, изданной на Западе, для написания этой диссертации наибольший интерес представляют такие исследования как «Ислам и третья мировая теория: религиозные воззрения Муаммара Каддафи» М.М. Айюба, «Ливийская революция: теория и практика» М. Звед-Кузинса, «Власть и концепция ливийской революции» Р. Чамбора, «Каддафи: теория и практика» М. Аль-Хаваза. В этих работах достойное освещение получили как многие аспекты «третьей мировой теории», так и политические процессы, происходившие в Ливии после революции 1969 г. Вместе с тем, эти исследования характеризует нарративный подход, абсолютизация конкретности и повествовательности, отсутствие стремления к генерализации, концептуальным обобщениям и компаративизму. Концепция М. Каддафи не рассматривается в спектре «левой» политико-философской традиции, а анализируется исключительно в контексте арабо-исламской культуры. Кроме того, эти работы были написаны в эпоху противостояния двух глобальных идеологических блоков, что отразилось на многих выводах и заключениях, не свободных от политической конъюнктуры. Например, монография М. аль-Хаваза (ливийца, живущего в эмиграции), опубликованная в США в 1986 г., буквально переполнена критикой «ливийского социализма» М. Каддафи с неолиберальных позиций. У современного читателя этот труд вряд ли заслужит позитивную оценку в силу подчеркнуто ангажированной позиции автора во многих вопросах. С учетом этой тенденции многие работы, опубликованные на Западе, требуют внимательного критического прочтения. Вместе с тем, они содержат значительное количество фактов и информации, оказавшейся полезной для этого исследования.

Те же достоинства и недостатки характеризуют и отдельные статьи западных исследователей Р.Б. Джона, М.К. Диба, Дж. Дэвиса, Э. Митчелла, опубликованные в периодических изданиях, а также разделы, посвященные джамахирийской идеологии, в изданных в Нью-Йорке коллективных монографиях «Ливия после обретения независимости» и «Социализм в третьем мире». Кроме того, формат научной статьи весьма затрудняет возможности серьезного критического анализа идеологической концепции, что неизбежно обрекает большую часть этих работ на поверхностные оценки.

Особого внимания заслуживают статьи западного исследователя арабского происхождения С.Г. Хаджара, которые отличает стремление сопоставить «третью мировую теорию» с иными политическими концепциями, а именно: доктринами К. Маркса и Ж.Ж. Руссо. С.Г. Хаджар приходит к выводу, что многие положения «третьей мировой теории» не оригинальны, а являются реинтерпретацией более ранних политических учений. Эти заключения представляют несомненный интерес для настоящего исследования, но, вместе с тем, необходимо отметить, что работы С.Г. Хаджара также отличает узкоспециализированная тематика, сопоставление лишь отдельных положений «Зеленой книги» с тезисами европейских философов, отсутствие комплексного подхода к проблеме становления джамахирийской идеологии.

К настоящему времени изучение идеологических и политических процессов в Ливии второй половины XX в. достигло в российской и мировой ориенталистике довольно высокого уровня. Фактический материал и аналитические выводы, содержащиеся в вышеперечисленных работах отечественных и зарубежных исследователей, значительно расширяют представления о тенденциях общественно-политического развития Ливии после 1969 г. и особенностях влияния идеологии «ливийского народовластия» на модернизационные процессы. В силу этого изучение и систематизация данных научной литературы оказали большую помощь, для осмысления идейной эволюции воззрений М. Каддафи. Вместе с тем, концентрация внимания большинства ученых, работающих на ливийском материале, на социально-экономических преобразованиях в СНЛАД и акцент на практической стороне модер-низационных программ вызвали необходимость углубленного изучения трансформации идеологических установок «ливийского народовластия» в процессе становления и укрепления джамахирийской политической системы.

Научная новизна диссертации состоит в том, что она представляет собой первое в отечественной и зарубежной политологии комплексное исследование генезиса и идеологической трансформации концепции «ливийского народовластия» в контексте «левой» политической традиции. Эта тема до сих пор не получила должного освещения в востоковедении, и лишь отдельные ее фрагменты нашли отражение либо в узкоспециализированных публикациях, либо в более масштабных исследованиях, где они разрабатывались в виде периферийных сюжетов, что в свою очередь потребовало переосмысления некоторых оценочных характеристик. В этой связи инновационный характер был придан самой постановке проблемы, решение которой потребовало выбрать нетрадиционные алгоритмы анализа, позволило выдвинуть прежде не применявшиеся аргументы и новые системы доказательств.

Оригинальность диссертации также состоит в обилии и разноплановости использованных источников, немалая часть которых впервые вводится в научный оборот или же слабо изучена в отечественном востоковедении. В исследовании проведен комплексный сравнительный анализ большинства положений «третьей мировой теории» с соответствующими аспектами европейских, русских и арабских «левых» политико-философских доктрин. Кроме того, в диссертации рассматривается малоизученный спектр проблем, касающихся логики развития идеологической парадигмы Джамахирии, а также комплекс социально-политических аспектов реализации институтами «народовластия» их идеологического потенциала.

Научная значимость работы вытекает из важности для политологических, социологических и исторических исследований таких затронутых в ней проблем как нациестрои-тельство, мифологизация обыденного сознания, трансформация социально-политической теории в государственную идеологию, возможность использования «левых» лозунгов для постоянной реинтерпретации идеологической концепции с целью легитимации власти и социальной мобилизации масс.

Многоаспектное исследование официальной идеологии СНЛАД, в фундамент которой были заложены положения «третьей мировой теории» М. Каддафи, изучение реальных механизмов джамахирийской политической системы, а также выявление основных тенденций исторической трансформации спектра «левых взглядов» создают условия для всестороннего понимания особенностей эволюции идеологических доктрин и позволяют уяснить ряд фундаментальных закономерностей политического развития в XX в.

Практическая значимость работы заключается в том, что ее теоретические положения, а также сделанные в ней оценки и выводы позволяют выявить новые направления дальнейших исследований идеологической эволюции Ливии и сопредельных стран. В то же время, содержащийся в диссертации фактический и аналитический материал может найти применение не только при написании обобщающих работ по политической истории Ливии и других арабских государств - многие разделы диссертации могут представить интерес и для специалистов по исследованию «левой мысли». Материалы диссертации также могут быть использованы в разработке учебных курсов, программ и пособий по специальностям: «политология», «история», «востоковедение», «регионоведение».

Апробация работы. Обширность круга поставленных в работе проблем и отсутствие комплексных исследований, посвященных избранной теме, обусловили необходимость апробации отдельных разделов и материалов диссертации. В частности, проблематика исследования нашла свое отражение в докладах, представленных на международных научных конференциях в Триполи (Четвертый международный симпозиум по изучению Зеленой книги, 1999 г.), Москве (Пятая конференция арабистов института востоковедения РАН, 2001 г.), Алматы (Современные модели развития общества и третья мировая теория, 2002 г.), Санкт-Петербурге (Иерархия и власть в истории цивилизаций, 2002 г., а также: П.А. Кропоткин в современном мире: политика, наука и культура, 2002 г.), и Тунисе (Российско-арабский диалог, 2003 г.). По теме диссертации опубликован ряд статей и тезисов, а также одно учебное пособие. Отдельные разделы работы были использованы при чтении лекций в спецкурсе «Политические системы арабских стран» для студентов ИСАА при МГУ.

Структура работы. Поставленные цели и задачи определили структуру построения и содержание работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии. Работа строится по проблемно-хронологическому принципу, что позволило привлечь значительный объем малоизвестной информации и более убедительно обосновать аналитическую часть. С другой стороны, подобная организация текста дала возможность отойти от описательности и избежать фактографического следования за источниками, а также совместить в логической последовательности выдвигаемые тезисы и иллюстрирующие их сведения.

Заключение диссертации по теме «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», Рясов, Анатолий Владимирович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Спектр «левых взглядов» характеризуется множеством граней соотношения общего и особенного. Комплекс ценностных ориентации, получивших определение «левых», в момент своего возникновения не представлял собой канонизированной и исторически детерминированной системы фиксированных точек зрения и готовых умозаключений. Напротив, будучи продуктом исторического развития, «левые взгляды» не могли представлять собой замкнутую, ограниченную, четко очерченную область знания и пребывали в постоянном изменении: оформление каждой теории, проблемы и философской категории обуславливалось конкретным каузальным сплетением, и всякая политико-философская доктрина являлась не абстрактной схематизацией, а коррелятом определенных социально-политических условий. Становление «левой мысли» могло происходить только в процессе постоянной смены методологических подходов и политических позиций.

Зародившись в Западной Европе в начале XIX в., «левые взгляды» эволюционировали от комплекса разрозненных теоретических концепций к единому спектру развернутых доктрин, противостоявших как консервативным, так и либеральным установкам. Эти теории во второй половине XIX в. стали оказывать значительное воздействие на социально-политические процессы в Европе, а «левая мысль» из философского направления превращалась в серьезную политическую силу, обнаружившую внушительный потенциал для противодействия идеологическим оппонентам, а в дальнейшем в течение десятилетий демонстрировавшую несомненную жизнеспособность. Перенос теоретической полемики в практическую плоскость способствовал тому, что проявлялись первые симптомы расхождений между установившимися подходами и менявшейся социально-политической ситуацией, многие ключевые вопросы «левой мысли» приобретали совершенно новую акцентуацию и становились насущными политическими проблемами. Идеологизация философии превращала «левые взгляды» в средство решения конкретных стратегических и организационных задач, а чаще — в способ теоретического оправдания тех или иных политических шагов. Вполне закономерно, что последовавшие идейные размежевания различных течений «левой мысли», предопределенные рядом объективных и субъективных причин, привели к тому, что этот спектр взглядов все больше начал характеризоваться тенденцией к фрагментации.

Становление «левых взглядов» в России было затруднено в силу ряда обстоятельств. Вследствие активного противостояния абсолютизма любым оппозиционньш течениям, развитие «левой мысли» в России на несколько десятилетий «запаздывало» по сравнению с Европой. Кроме того, если в России и заимствовался философский фундамент западных социалистических идей, то это вовсе не исключало появления особенностей, существенно отличавших русскую «левую мысль» от европейской. Русские «левые» рассматривали политическую модернизацию, прежде всего, с точки зрения соответствия политическим и экономическим условиям России, поэтому теоретики оказались перед необходимостью синтеза социалистических ценностей с особенностями местной политической культуры. Несомненной отличительной чертой русской «левой мысли» стала ориентация на крестьянство и институт общины, принципы федеративной организации и коллективного землевладения.

Однако, если в России в силу внутриполитической ситуации развитие «левых Л взглядов» «запаздывало» на несколько десятилетий, то на Арабском Востоке это «отставание» исчислялось целым столетием. Серьезное развитие теоретической мысли в рамках проблем политической власти возникло, по существу, только с началом процесса деколонизации и появлением первых независимых государств. Арабские «левые» связывали политическую модернизацию в первую очередь с утверждением традиционных духовных ценностей. Социалистические идеи рассматривались на Арабском Востоке сквозь призму национальной традиции, претерпевая модификацию в контексте местной политической культуры и местных социальных конфликтов.

Апелляция к национальным ценностям, попытка наполнить традиционные представления новым содержанием и приспособить традиционные институты к новым политическим и экономическим условиям, так или иначе, прослеживались в подавляющем большинстве «левых» политико-философских доктрин. В этих условиях в России возник ^ термин «особый путь», отличный от европейского, а в арабских странах, непосредственно после получения независимости, получило распространение понятие «третий путь», альтернативный либерализму и большевизму.

Вместе с тем, полиморфность «левой мысли», размытость ее терминологических границ и неизбежная многовариантность воплощения «левых» идей не означали отсутствия некоего «идеологического архетипа», вокруг которого в разные исторические эпохи циркулировало большинство ключевых вопросов и проблем «левых» теоретиков, независимо от их национальной принадлежности и идейного взаимовлияния.

Глобальные тенденции идеологической эволюции «левых» в России и на Арабском Востоке не отличались от европейского варианта. «Левая мысль» в этих странах претерпела те же изменения и прошла те же самые фазы развития, что и в Европе. Решающее влияние на трансформацию этого политического спектра оказала необходи-^ мость постоянной адаптации «левых ценностей» к изменчивым социально-политическим условиям. Это «врастание» в действительность в большинстве случаев приводило к тому, что «левые» интеллектуалы становились партийными функционерами, а революционные теории перерождались в государственные идеологии, которые начинали эволюционировать и реинтерпретироваться в зависимости от конкретных условий.

В XX в., по мере приобщения «левых» к осуществлению властных функций, их интеграции все больше начинало мешать множество факторов: специфика политических программ, амбиции лидеров и соперничество между ними, политические и экономические противоречия, и др. В результате большинство «левых», первоначально ориентированных на революцию, переходили на умеренные позиции, все больше тяготели к синтезу «левых» ценностей с неолиберальными. В результате краха «реального социализма», в условиях глобального курса на либерализацию, отождествления «государственного социализма» с «тоталитаризмом», а «левого» радикализма с «терроризмом», оказался девальвирован и сам термин «левые взгляды», а его употребление стало требовать дополнительной трактовки и ряда оговорок. В сложившихся условиях «левые взгляды» как совокупность воззрений оказались не застрахованы от растворения в массе политических мифов и утопий прошлого. Это привело и к ослаблению научного интереса к соответствующему спектру взглядов, но, вместе с тем, едва ли давало основания постулировать абсолютную утрату теоретического потенциала «левой мысли» как неотъемлемого элемента политической науки.

Показательным примером этой идеологической эволюции «левых взглядов» стала и концепция «ливийского народовластия». «Левые взгляды» в Ливии оформлялись в специфических условиях, а массовое распространение получили только после прихода М. Каддафи к власти. Ливийский лидер объявил себя «левым» в тот период, когда соответствующие ценности не только получили апробацию в качестве идеологической основы для легитимации политической власти, но и уже подвергались эрозии. Это «болезненное» состояние «левой мысли» во второй половине XX в. в полной мере отразилось и в теоретических построениях М. Каддафи. На этапе становления режима ливийский лидер воспринял «левую» риторику и счел ее наиболее эффективным средством для решения целого комплекса политических задач.

К моменту свершения революции 1969 г. политическая культура большей части населения страны оставалась парохиальной: племенное общество, характеризовавшееся стабильным культурным воспроизводством, мало нуждалось в государственном контроле, а противоречие между городами узкой прибрежной полосы и остальной территорией страны оставалось очевидным. В этих условиях вполне закономерно, что в роли носителя левых взглядов» могла выступить только интеллектуальная элита, которую представили ливийские «Свободные офицеры», испытавшие идеологическое влияние насеризма.

Тем не менее, уже через несколько лет после революции произошел отказ от на-серовской модели модернизации как несоответствующей реалиям Ливии. Оформившись в качестве «революционного руководства» страны, «Свободные офицеры» в большей степени были заинтересованы не в достижении некоего абстрактного социалистического идеала, а в сохранении и укреплении собственной власти. В этих условиях революционное руководство оказалось перед необходимостью выработки самобытной идеологической концепции, которая, с одной стороны, выглядела бы актуальной в глазах широких масс и была бы освещена авторитетом науки; а, с другой, теории должна была быть присуща адаптивность к местному культурно-духовному субстрату и гибкость в отношениях с традиционными политическими институтами. Эта модель политической модернизации, ставшая адекватной формой преодоления социально-политических трудностей развития Ливии, получила название «третьей мировой теории», обрела вид самобытной идеологической доктрины в ряде работ М. Каддафи, в первую очередь - в «Зеленой книге», и превратилась в основное средство легитимации власти.

Однако политическую элиту Ливии отличало стремление превратить «третью мировую теорию» из одной из разновидностей «арабского социализма» в «идеологическое оружие» всех стран «третьего мира». Противопоставляя свою теорию не только западному либерализму, но и советскому коммунизму, М. Каддафи, тем не менее, не отказывался от большинства «левых ценностей». Наоборот, именно эти установки были избраны в качестве цементирующего ингредиента официальной идеологии, который должен был способствовать социальной мобилизации и препятствовать возникновению деструктивных тенденций.

Сравнение «третьей мировой теории» с европейскими и русскими «левыми» доктринами позволяет не только выделить специфические черты концепции «ливийского народовластия», но в то же время и определяет правомерность ее включения в спектр «левых взглядов». Воззрения М. Кадцафи по многим ключевым пунктам (неприятие либерализма, негативное отношение к наемному труду, ориентация на революцию, декларирование социалистических ценностей и пр.) совпали с суждениями многих «левых» теоретиков, а большинство тезисов «Зеленой книги» не только не были оригинальны (тем более уникальны), но фактически дублировали (хотя и в вульгаризированной форме) положения ряда «левых» политических доктрин.

Джамахирийская идеологическая доктрина представляла собой теоретизирован-ные взгляды политической элиты, заинтересованной в сохранении статус-кво, и предполагала апологию правящего строя. «Зеленая книга» и другие идеологические документы оказались буквально перенасыщены пропагандистскими интонациями. Однако несомненной особенностью социально-политической концепции М. Каддафи стало то, что для легитимации собственной власти им были избраны антиавторитарные установки (в частности, идея общественного контроля над политической жизнью и отрицание позитивной роли государства). В отличие, например, от большевизма, «третья мировая теория» отвергала не только диктатуру класса и главенствующую роль партии, но и сами принципы централизма. Принципы «народовластия» преподносились как единственная эффективная возможность реализации «левых ценностей».

Стратегия М. Каддафи была прагматичной. Ливийский лидер четко осознавал, что в «эпоху масс» политика обретала свое фундаментальное значение лишь тогда, когда связывала конкретные цели с той или иной идеологической концепцией, философским обоснованием своих позиций и систематизацией требований. Джамахирийский миф конструировался по тем же самым законам, что и большинство политических мифов в XX в. - как либеральных, так и социалистических, единственным императивом для которых становилось нациестроительство. На определенном историческом этапе «левые ценности», получившие в 60-х - 70-х гг. XX в. значительную популярность в арабском мире, были избраны политической элитой Ливии в качестве идеологического фундамента для созидания собственного национально-политического пространства, превращения сегментарного племенного общества в единый социальный организм - фактического продолжения процессов, начало которым положила еще политическая деятельность сенуситов.

Джамахирийская идеология сделала легитимным проведение внутри страны радикальных административных, экономических и социальных преобразований, в результате которых была осуществлена национализация большинства отраслей экономики и создана всеохватывающая сеть иерархически дифференцированных структур «народовластия», обеспечивших тотальную регламентацию социального поведения и элиминировавших любую возможность противостояния режиму. Исключительное значение в джамахирийской модели получала фигура вождя, оказывавшаяся «над» системой политических отношений и «вне» ротационных механизмов. Согласно «третьей мировой теории» отдельные поступки индивидов обретали значимость исключительно в качестве действий единой сплоченной массы и определялись волей господствующих передовых отрядов (революционных комитетов) и властью вождя.

Однако ливийская действительность диктовала необходимость применения особой техники манипулирования массами: стабильность функционирования новых институтов не могла быть достигнута без адаптации джамахирийских ценностей к традиционным социально-политическим представлениям бедуинов. Джамахирийская система призвана была сформироваться как продукт повседневности, максимально адаптироваться к политической культуре населения страны, и «третья мировая теория» во многом стала интерпретацией этих традиционных «истин». Закономерно, что племенная иерархия продолжала играть весомую роль во внутрисоциальных отношениях и после оформления джамахирийской политической системы, интегрировавшей традиционные институты.

Ливийская джамахиризация стала специфической формой созидания национального государства, а лозунги «третьей мировой теории», сформулированные в «Зеленой книге», оказались действенным средством легитимации модернизационных процессов, формально не разрушавших социальных рамок традиции. В результате каждая конкретная констелляция реальности порождала новое толкование теории и идеологическую переработку джамахирийских лозунгов, что неизменно придавало «актуальности» действиям революционного руководства. Эволюция «третьей мировой теории» представляла собой движимый потребностями политической элиты, постоянно контролирующий и корригирующий себя процесс. Причем эта перманентно репродуцировавшая саму себя теория руководствовалась теми правилами и формами, которыми она уже располагала и которые вынуждена была заново создавать, сохраняя формальную неизменность. Устойчивость, гибкость и высокая адаптивность джамахирийских институтов позволили политической элите сохранить свой авторитет в ливийском обществе. Кроме того, эффективности внедрения джамахирийских принципов способствовала благоприятная конъюнктура на мировых рынках, которая давала возможность использовать доходы от экспорта нефти на внутриполитические преобразования.

Внешнеполитические установки СНЛАД, базировавшиеся на положениях «третьей мировой теории», также подвергались перманентной трансформации по мере корректировки идеологических принципов. Многовекторность внешнеполитического курса СНЛАД во многом определялась стремлением интегрироваться в международный политический процесс на правах регионального «центра силы». Этим объяснялись и панарабизм, и панафриканизм М. Каддафи, а также его стремление к созданию «левого блока», попытки коалиции не только с арабскими социалистическими партиями и организациями, но и с европейскими, что в 80-х гт. XX в. способствовало определенному идеологическому сближению с СССР.

Однако в конце 80-х- начале 90-х гг. XX в. созданная М. Каддафи концепция вступила в период кризиса. Перманентная реинтерпретация лозунгов «Зеленой книги», несомненно, способствовала делегитимации «третьей мировой теории» как внутри страны, так и на международной арене, однако главными причинами дестабилизации внутриполитической обстановки стали падение цен на нефть на мировом рынке, крах советской модели социализма и международная блокада Ливии в 90-х гг. XX в. Трансформация мировой двухполюсной системы в однополюсную и возникновение тенденции к унилатерализации международных политических отношений привели к тому, что многие идеологические установки «ливийского народовластия» (в первую очередь декларирование «социалистической ориентации») утрачивали актуальность и оказывались на грани банкротства. Ливия могла превратиться в «маргинальное» государство, что стало особенно очевидным после 2001 г., когда под эгидой США была развернута широкомасштабная кампания по борьбе с «международным терроризмом».

В этих условиях «оздоровление» идеологии и отход от «левых установок», по-видимому, показались ливийскому руководству реальной возможностью сохранения собственной власти. Обладая незаурядной политической интуицией, М. Каддафи, несомненно, осознавал необходимость отказа от прежних идеологических ориентаций. Курс на либерализацию не носил внезапного характера, модернизация осуществлялась постепенно. Первые признаки изменения политической стратегии и ретуширования «левой» политико-теоретической линии наметились еще в конце 80-х гг. XX в., когда в Ливии началась «капитализация социализма». Внутриполитический дискурс стал характеризоваться либеральной фразеологией (в частности, в ливийских программных и пропагандистских документах начало фигурировать словосочетание «права человека»), а М. Каддафи провозгласил широкомасштабную кампанию по «демилитаризации» страны, включавшую отказ от использования бактериологического и химического оружия. Разумеется, эта стратегия, по существу, представлявшая собой переходную ступень к «на-^ родному капитализму», преподносилась в форме идеологической деривации формально неизменной джамахирийской модели.

Радикальные перемены в идеологическом курсе произошли в 2003 г., когда М. Каддафи провозгласил построение «народного капитализма» и заявил о своей поддержке США в борьбе с «международным терроризмом». В рамках либерализации экономической политики и создания условий интенсификации внешнеэкономической и внешнеторговой деятельности ливийское правительство осуществило ряд мероприятий по привлечению иностранного капитала в экономику, приватизации государственных предприятий, а также ввело льготы для частных лиц,. вовлеченных в экспортно-импортные операции.

Вместе с тем, амбивалентность теории в очередной раз позволила осуществить политическую модернизацию без радикального отказа от таких составляющих джамахи-рийской системы, как «народные конгрессы» и «народные комитеты». Положения третьей мировой теории» были рассмотрены под другим углом зрения, и старая понятийная схема вновь была использована в интересах политической элиты: джамахирий-ские термины «выпали» из прежних рамок, и их основу стал представлять новый структурный закон. «Народный капитализм» во многом представлял собой репликацию прежних идеологических положений, однако в рамках этого курса джамахирийские принципы наполнялись содержанием, которое вступило в очевидное (но максимально редуцированное) противоречие с «левыми установками».

Фактически, на примере идейной эволюции воззрений одного политического лидера — М. Каддафи оказалось возможным проследить весь путь идеологической трансформации спектра «левых взглядов» во второй половине XX в. Ливийский лидер внес несомненный «вклад» в процесс девальвации «левой мысли» как внутри Ливии, так и на Арабском Востоке, а в некоторой степени способствовал и делегитимации всего спектра «левых взглядов».

Список литературы диссертационного исследования кандидат политических наук Рясов, Анатолий Владимирович, 2004 год

1. Анархисты. Документы и материалы. 1883-1935. М., 1998-1999.

2. Антология современного анархизма и левого радикализма. М., 2003.

3. Арабская нация едина, ее миссия бессмертна. Партия Арабского Социалистического Возрождения. Иракский регион. Хельсинки, 1975.

4. Аршинов П.А. История махновского движения. Запорожье, 1995.

5. Бакунин М.А. Избранные философские произведения и письма. М., 1987.

6. Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. М., 1989.

7. Барабаны пустыни: современная ливийская новелла. М., 1985.

8. Бен Белла А. Речи и выступления. М., 1964.

9. Герцен А.И. Собрание сочинений. М., 1954-1965. 11 .Дебор Г. Общество спектакля. М., 2000.

10. Джамахирийский словарь терминов к третьей мировой теории. Б.м., б.г.

11. Документы коммунистических и рабочих партий стран Ближнего Востока и Северной Африки. М., 1970.

12. Дорогая наша земля. Новеллы писателей Марокко, Туниса, Ливии. М., 1967.

13. Иванов-Разумник История русской общественной мысли. М., 1997.

14. Каддафи М. Зеленая книга. М., б.г.

15. Каутский К. Эрфуртская программа. М., 1959.

16. Коммунистический Интернационал в документах. Решения, тезисы и воззвания Конгрессов Коминтерна и Пленумов ИККИ. 1919-1932. М., 1933.

17. Кропоткин П.А. Великая французская революция. М., 1979.

18. Кропоткин П.А. Записки революционера. М., 1990.

19. Кропоткин П.А. Хлеб и воля. Современная наука и анархия. М., 1990.

20. Кропоткин П.А. Этика. М., 1991.

21. Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Издание пятое. М., 1963.

22. Ливийские стихи. Сборник переводов. М., 1964.

23. Лукач Г. История и классовое сознание. М., 2003.

24. Маркс К, Энгельс Ф. Избранные письма. М., 1953.

25. Маркс К, Энгельс Ф. Избранные произведения. М., 1955.

26. Маркс К, Энгельс Ф. Сочинения. Издание второе. М., 1958-1965.

27. Маркузе Г. Одномерный человек. М., 1998.

28. Насер ГА. Проблемы египетской революции. М., 1979.

29. Национальная Конфедерация Труда (испанская секция Международной Ассоциации Трудящихся). Концепция либертарного коммунизма. М., 1997.

30. НеттлауМ. Очерки по истории анархических идей. Детройт, 1991.

31. Палестинская проблема. Документы ООН, международных организаций и конференций. М., 1984.

32. Плеханов Г.В. Сочинения. М.-Л., 1923-1927.

33. Пресс-релиз народного бюро (посольства) ВСНЛАД в РФ, 18.04.2004.

34. Прудон П.Ж. Что такое собственность? М., 1998.

35. Революционный радикализм в России: век девятнадцатый. М., 1997.

36. Сартр Ж.П. Проблемы метода. М., 1994.

37. Серж В. От революции к тоталитаризму: воспоминания революционера. Оренбург, 2001.

38. СорелъЖ. Размышления о насилии. М., 1907.

39. Сталин И. В. Вопросы ленинизма. М., 1932.

40. Струве П.Б. Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России. СПб., 1894.43. Сумерки богов. М., 1990.

41. Троцкий Л.Д. К истории русской революции. М., 1990.

42. Фархат М.Л. Социализм. Исследование экономической системы. Триполи, б.г.

43. Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика просвещения. Философские фрагменты. М. -СПб., 1997.

44. Хардт М., НегриА. Империя. М., 2004.

45. Штирнер М. Единственный и его собственность. СПб., 2001.

46. Althusser L. Ideology and the Ideological State Apparatuses. L., 1971.

47. Arab Political documents. Beirut, 1964.

48. The Broad Lines of the Third Theory delivered by RCC Chairman Colonel Muammar Gadhafi. Tripoli, 1976.

49. Boumediene H. Discours. Alger-Constantine, 1970-1975.

50. Bourguiba H. La Tunisie et la France, Vingt-cinq ans de luttle рощ une coopération libre. P., 1954.

51. Bulletin of Libyan Information Agency. Tripoli, 12.12.1969.

52. Charte d'Alger. Alger, 1964.56. The Charter. Cairo, 1962.

53. Commentary on the Green Book. Volume 1. Tripoli, 1990.

54. Commentary on the Green Book. Volume 2. Tripoli, 1991.

55. Discourses by Muammar El-Qathafi Chairman of R.C.C. Malta, 1975.

56. Fanon F. Les damnés de la terre. P., 1961.

57. Al Fateh University Symposium. Tripoli, 1982.

58. Five Year Economic and Social Development Plan 1976-1980. Tripoli, 1976.

59. The Fundamentals of the Third International Theory. Tripoli, 1974.

60. Gaddafi M. An Alternative to capitalism and communism. A solution to the problems of Mankind. Ottawa, 1983.

61. Gaddafi M. History of Revolution. Tripoli, 1972.

62. Gaddafi M. Speeches. Tripoli, 1974.

63. Gaddafi M. The Village, the Village, the Earth, the Earth and the Suicide of the Astronaut. Tripoli, 1993.

64. The Green Book Explanations. Third Volume. Tripoli, s.a.

65. History of the War between USA and Tripoli. Tripoli, 1972.

66. The International Colloquium in Bengazi: the Green Book. Bengazi, 1979.

67. The International Colloquium on Muammar A1 Qathafi's Thoughts. Tripoli, 1980.

68. Khaddafi M. Discours à l'ouverture du Congrès international de la jeunesse d'Europe et des pays arabes. Tripoli, 1973.

69. Libya Antique: Papers of the Symposium Organized by UNESCO in Paris. 16 to 18 January 1985.

70. Memmi A. Portrait du colonisé précédé de Portrait du colonisateur. P., 2001.

71. Al Qathafi M. Quest for Peace. Tripoli, 1981.

72. The Third International Theory: the Divine Concept of Islam and the Popular Revolution in Libya. Tripoli, 1973.

73. Thus Spoke Colonel Moammar Kazzafi. Beirut, 1974.

74. Al-Tunji A.S. In the light of Thought of Muammar A1 Qathafi. Tripoli, 1984.

75. White Book. Some Examples of the Damages caused by the Belligerents of the World Two to the People of Jamahiriya. Tripoli, 1980.

76. Yeboah A. Soverenity and democracy in revolutionary Libya. Tripoli, s.a.

77. Абд алъ-Кадер А. С. Ахлям ва саура (Сны и революция). Аль-кахира (Каир), 1957.

78. Абдель Насер ва саурат аль-фатех мин септембер (Абдель Насер и революция первого сентября). Тараблюс (Триполи), 1972.

79. Абу Али М. Мадхаль иля мафгум аль-адаб аль-джамахирий (Введение в джамахирийскую литературу). Тараблюс (Триполи), 1988.

80. Афляк М. Фи сабиль аль-баас (На пути к возрождению). Димашк (Дамаск), 1959.

81. Аль-Башта Ф. Аль-мадмун ас-саури фи-лыкысса аль-либийа (Тема революции в ливийской новеллистике). Тараблюс (Триполи), 1986.

82. Алъ-Башта Ф. Хульм ас-саура фи-ш-ши'р аль-либий (Предреволюционная поэзия Ливии). Триполи, 1980.

83. Абу Даббус Р. Мухавваля фи ыльм ас-саура (Эссе по науке о революции). Тараблюс (Триполи), 1985.

84. Абу Даббус Р. Мухадарат фи-н-назарийя аль-'алямийя ас-салиса (Лекции по третьей мировой теории). Тараблюс (Триполи), 1986.

85. Зейдан М.М. Идиулуджийя ас-саура аль-либийя (Идеология ливийской революции). Бенгази, 1973.

86. Каддафи М. Исратын. Аль-китаб аль-абъяд (Исратын. Белая книга). Тараблюс (Триполи), 2003.

87. Каддафи М. Аль-китаб аль-ахдар. Аль-фасль аль-'ауваль. Халль мушкиля ад-димукратыйя «Султа аш-ша'аб» (Зеленая книга. Часть первая. Решение проблемы демократии (Власть народа). Тараблюс (Триполи), 1976.

88. Каддафи М. Аль-китаб аль-ахдар. Аль-фасль ас-сани. Халль аль-мушкиля альиктисадыйя. «Аль-иштиракийя» (Зеленая книга. Часть вторая. Решение экономическойпроблемы (Социализм). Тараблюс (Триполи), 1978.

89. Каддафи М. Аль-китаб аль-ахдар. Аль-фасль ас-салис. Ар-рукн аль-иджтимаый ли-н-назарийя аль-'алямийя ас-салиса (Зеленая книга. Часть третья. Общественный аспект третьей мировой теории). Тараблюс (Триполи), 1979.

90. Каддафи М. Тахийя дауля аль-хукара! (Да здравствует государство обездоленных!) Тараблюс (Триполи), 2001.

91. Алъ-Мансури М.Х. Та'рих аль-мазахиб аль-'иштиракийя (История социалистических учений). Аль-кахира (Каир), 1915.

92. Алъ-Махдави А.Р. Диван. Бенгази, 1965.

93. Мохи-д-дин X. Ад-дин ва-ль-иштиракия (Религия и социализм). Аль-кахира (Каир), 1976.

94. Ан-назарийя ва-ль-вакы'а (Теория и действительность). Тараблюс (Триполи), 1985.

95. Насер Г.А. Фальсафат ас-саура (Философия революции). Аль-кахира (Каир), 1955.

96. Насер Г. А. Хутуб ва тасрихат (Речи и заявления). Аль-кахира (Каир), 1960.

97. Нидаль аль-Баас фи сабиль аль-вахда ва-ль-хуррийа ва-ль-иштиракия (Васа'ик хизб аль-баас аль-'арабий аль-иштиракий) (Борьба Баас за единство, свободу и социализм. Документы ПАСВ). Бейрут, 1973.

98. Сейф ад-Дауля И. Усус аль-иштиракийя аль-'арабийя (Основы арабского социализма). Аль-кахира (Каир), 1965.

99. Султат аш-шааб. Каррарат аль-му'атамарат аш-ша'абийя аль-асасийя (Власть народа. Решения первичных народных конгрессов). Тараблюс (Триполи), 1985.

100. Суну С. Фикр Муаммар Каддафи. Кыра'а филь китаб аль-ахдар (Воззрения Муаммара Каддафи. Чтение Зеленой книги). Тараблюс (Триполи), 1988.

101. Ат-Тахир У. Аль-Каддафи вас-саура аль-фарансийя. 1789-1969 (Каддафи и Французская революция. 1789-1969), б.м. 1996.

102. Шумейс A.M. Иштиракиятуна аль-'арабия (Наш арабский социализм). Аль-кахира (Каир), 1961.

103. Халейли X. Муаммар Каддафи мин ас-саура ас-сиясийя иля ас-саура ас-сакафийя (Муаммар Каддафи: от политической революции к культурной). Тараблюс (Триполи), 1972.

104. Аль-Хатем А.К. Хауля ан-назарийя аль-иштиракийя (По поводу теории социализма). Аль-кахира (Каир), 1959.1. Исследования

105. Абоусаида A.C. История становления и развития ливийско-российских отношений (1969-2000 гг.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 2004.

106. Агагелъдыев Б.А. Экономическая политика СРК в 1969-1972 гг. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 1973.

107. Андерсон П. Размышления о западном марксизме. М., 1991.

108. Апдайк Р.Дж. Саддам Хусейн. Политическая биография. Ростов-на-Дону, 1999.

109. Аршаруни H.A. Иностранный капитал в Ливии (1911 1967 гг.). М., 1970.

110. Асадуллин Ф.А. Очерк истории ливийской литературы XIX-XX вв. М., 1993.

111. Бодянский В.Л., Шагалъ В.Э. Современная Ливия (справочник), М., 1965.

112. Вавилов В.В., Кукушкин В.Ю. «Третья всемирная теория» М.Каддафи и практика политического и социально-экономического развития Ливии. М., 1982.

113. Вебер М. Избранное. Образ общества. М., 1994.

114. Волович С.А. Создание и развитие вооруженных сил СНЛАД (1969-1981). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1985.

115. Воробьев С.А., Егорин А.З. Ливия. M., 1995.

116. Ворончанина Н.И. Культурные преобразования в современном Тунисе. М., 1978.

117. Гарамантида (африканская Атлантида) М., 1994.

118. Гелнер Э. Нации и национализм. М., 1991.

119. Дмитриев А.Н. Марксизм без пролетариата: Георг Лукач и ранняя Франкфуртская школа (1920 1930-е гг.). М., 2004.

120. Егорин А.З. История Ливии. XX век, М., 1999.

121. Егорин А.З. Ливийская революция. М., 1989.

122. Егорин А.З. Современная Ливия. М., 1996.

123. Егорин А.З. Этапы политического и социально-экономического развития Ливии (1969-1987 годы). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 1989.

124. Зверева И.А. Особенности антиимпериалистической борьбы СНЛАД. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук. М., 1986.

125. Зиновьев A.A. На пути к сверхобществу. М., 2000.

126. Иванов H.A. Кризис французского протектората в Тунисе. М., 1971.

127. Ислам и проблема национализма в странах Ближнего и Среднего Востока. М., 1986.

128. История Ливии в новое и новейшее время. М., 1992.

129. Карфа М. Ливия в контексте внешней политики России и Советского Союза (10-е -конец 40-х гг. XX в.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук. М., 1998.

130. Киселев В.И. Палестинская проблема в международных отношениях: региональный аспект. М., 1988.

131. Кобищанов Ю.М. На заре цивилизации (Африка в древнейшем мире). М., 1981.

132. Кобищанов Ю.М. Северо-восточная Африка в раннесредневековом мире (VI -середина VII вв.). М., 1980.

133. Козырин А.Н. Джамахирийская политическая концепция и государственный механизм Ливии. М., 1992.

134. Косач Г.Г. Коммунисты в баасистском национальном контексте: пример Сирии (Ближний Восток и современность. М., 2003, выпуск 18, с. 277-326).

135. Косач Г.Г. Красный флаг над Ближним Востоком? М., 2001.

136. Котлов JI.H. Становление национально-освободительного движения в арабских странах Азии. 1908-1914 гг. М., 1986.

137. Котлов Л.Н. Становление национально-освободительного движения на Арабском Востоке (середина XIX в. 1908 г.). М., 1975.

138. Кудрявцев B.C. Внешняя политика СНЛАД на Африканском континенте (19771981 гг.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1982.

139. Кудряшов В.В. Роль и место армии в политической системе Ливии (1969-1987 гг.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1989.

140. Панда Р.Г. История Алжира. XX век. М., 1999.

141. Панда Р.Г. История алжирской революции. 1954-1962. М., 1983.

142. Лаврентьев B.JI. Ливия. Справочник. М., 1985.

143. Левин З.И. Ислам и национализм в странах зарубежного Востока. М., 1988.

144. Левин З.И. Общественная мысль на Востоке. Постколониальный период. М., 1999.

145. Левин З.И. Развитие арабской общественной мысли. 1917-1945. М., 1979.

146. Левин З.И Развитие арабской общественной мысли (О некоторых немарксистских течениях после второй мировой войны). М., 1984.

147. Левин З.И. Развитие общественной мысли на Востоке. Колониальный период. М., 1993.

148. Левин З.И. Развитие основных течений общественно-политической мысли в Сирии и Египте (Новое время). М., 1972.

149. Левые в Европе XX века. Люди и идеи. М., 2001.

150. Левый поворот и левые партии в странах Центральной и Восточной Европы. М., 1998.

151. Левый экстремизм в арабских странах. М., 1987.158. Лики Востока. СПб., 2000.

152. Максименко В.И. Политические партии в переходном обществе. М., 1985.

153. Малашенко А. В. В поисках альтернативы. Арабские концепции путей развития. М., 1991.

154. Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.

155. Мацонашвши Т.Н. Дискуссия о консолидации сил западноевропейских левых. М., 1988.

156. Миронова Г.В. Становление и развитие государственности в Ливии (1943-1969). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1998.

157. Миронова Г.В. Формирование современных социально-политических моделей развития в странах Арабского Востока (на примере Ливии). М., 2003.

158. Наумкин В.В. «Красные волки» Йемена. М., 2003.

159. Национализм и «Национальный социализм» в арабских странах: теория и практика. М., 1996.

160. Орлов В.В. Традиционная социальная организация алауитского Марокко (середина XVIII начало XIX века). М., 1998.

161. От абсолюта свободы к романтике равенства (из истории политической философии). М., 1995.

162. Пирумова Н.М. Социальная доктрина М.А. Бакунина М., 1990.

163. Подцероб А.Б. «Третья мировая теория» М. Каддафи и попытки ее претворения в жизнь. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1982.

164. Политическая история России в партиях и лицах. М., 1993.

165. Полонская JI.P., ВафаЛ.Х. Восток: идеи и идеологи. М., 1982.

166. Поляков К.И., Хасянов А.Ж. Палестинская Национальная Автономия: опыт государственного строительства. М., 2001.

167. Прошин Н.И. История Ливии (конец XIX в. 1969 г.). М., 1975

168. Прошин Н.И. История Ливии в новое время. М., 1981.

169. Рясов A.B. Анархизм. Коммунизм. Ливийский социализм. Сравнительный анализ. (Россия и Восток: Взгляд из Сибири в конце столетия. Иркутск, 2000, Т. 1, с. 172-180).

170. Рясов A.B. Влияние идей русских радикал-революционеров на формирование мировоззрения М. Каддафи. (Ближний Восток и современность, М., 1999, выпуск 7, с. 109-136).

171. Рясов A.B. Государство и общество во взглядах ливийского лидера М. Каддафи и русских революционных радикалов. Сравнительный анализ. (Арабские страны Западной Азии и Северной Африки. М., 2002, с. 235-247).

172. Рясов A.B. Каддафи: государство и общество. (Азия и Африка сегодня. М., 2001, с. 31-36).

173. Рясов A.B. Современная Ливия: географический и исторический очерки. М., 2001.

174. Самарская Е.А. Социал-демократия в начале века. М., 1994.

175. Симония H.A. Страны Востока: пути развития. М., 1975.

176. Смирнова Г. И. Изменения в экономической политике Ливии. (Ближний Восток и современность, М., 2003, выпуск 18, с. 450-463).

177. Смирнова Г. И. Опыт ливийской революции. Преобразование социально-экономических и политических структур. М., 1992.

178. Современные теории социализма «национального типа». М., 1967.

179. Степанянц М.Т. Мусульманские концепции в философии и политике (XIX-XX вв.). М., 1982.

180. Стрижова Н.К. Идейная платформа и политическая деятельность СРК ЛАР. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1973.

181. Судьбы социалистической ориентации в арабском мире. М., 1983.

182. Товмасян С.А. Ливия на пути независимости и социального прогресса. М., 1980.

183. Троицкий Е.С. Немарксистские концепции социализма и борьба за общественный прогресс в странах Азии и Африки. М., 1974.

184. УоддисД. «Новые» теории революции. М., 1975.

185. Фетисова Н.С. Творчество современного ливийского писателя Али Мустафы аль-Мисурати. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 1983.

186. Хорос В.Г. Идейные течения народнического типа в развивающихся странах. М, 1980.

187. Шведов А. А. Независимая Африка: внешнеполитические проблемы, дипломатическая борьба. М., 1983.

188. Шубин А. В. Анархистский социальный эксперимент. Украина и Испания 19171939 гг. М., 1998.

189. Abdel-Malek A. Egypte. Société militaire. P., 1962.

190. Allan J.A. Libya since Independence: Economic and Political Development. L., 1981.

191. Anderson L. The State and Social Transformation in Tunisia and Libya: 1830-1980. Princeton, 1986.

192. Ansell M., Al-Arifi I. The Libyan Revolution: A Source book of Legal and Historical Documents. Stoughton, 1972.

193. Ayoub M.M. Islam and the Third Universal Theory: the Religious Thought of Mu'ammar Al-Qathafi. L., 1987.

194. Bearman J. Qadhafi's Libya. L, 1986.

195. Bearman J. The Formation and Character of Contemporary Libyan State. Exeter, 1987.

196. Bianco M. Gaddafi: Voice from the Desert. L., 1975.

197. BleuchotH. Chroniques et documents libyens (1969-1980). P., 1983.

198. Blundy D., Lycett A. Qaddafi and the Libyan Revolution. L., 1987.

199. Cooley J.K. Libyan Sandstorm: the Complete Account of Qaddafi's Revolution. N.Y.,1982.

200. Davis J. Libyan Politics: Tribe and Revolution. L., 1987.

201. Davis J. Theory and Practice of Non-representative Government (Government and Opposition, L., 1982, № 17, p. 61-79).

202. Daza M.H. Understanding the Traditional Built Environment: Crisis, Change and the Issue of Human Needs in the Context of Habitations and Settlements in Libya. Philadelphia, 1982.

203. Deeb M.K., Deeb M.J. Libya since the Revolution: Aspects of Social and Political Development. N.Y., 1982.

204. Deeb M.K. Radical Political Ideologies and Concepts of Property in Libya and South Yemen (Middle East Journal. N.Y., 1986, №3, p. 445-461).

205. Evans-PritchardEE. The Sanusi of Cyrenaica. Oxford, 1949.

206. Fathaly O., Palmer M., Chackerian R. Political Development and Bureaucracy in Libya. Lexington, 1980.

207. De Felice R. Jews in an Arab Land Libya, 1835-1970. Austin, 1985.

208. First R. Libya: The Elusive Revolution. L., 1974.

209. The Government and Politics of the Middle East and North Africa. Colombo, 1980.

210. Habiby R. Mu'amar Qadhafi's New Islamic Scientific Socialist Society (Middle East Review. N.Y., 1979, vol. 11, p. 32-39).

211. Habiby R. Qadhafi's Thought on True Democracy (Middle East Review. N.Y., 1978, vol. 10, p. 29-35).

212. Hajjaji S.A. The New Libya. Tripoli, 1967.

213. Hajjar S.G. The Jamahiriya Experiment in Libya: QadhafI and Rousseau (Journal of Modern African Studies, Cambridge, 1980, № 18, p. 181-200).

214. Hajjar S.G. The Marxist Origins of Qadthafi's Economic Thought (Journal of Modern African Studies. Cambridge, 1982, № 20, p. 361-375).

215. Hajjar S.G. Qadhafi's Social Theory as the Basis of the Third Universal Theory (Journal of Asian and African Studies. N.Y., 1982, № 3-4, p. 177-188).

216. Haley P.E. Qaddafi and the United States since 1969. N. Y., 1984.

217. Harris L.C. Libya: Qaddafi's Revolution and the Modern State. Boulder, 1986.

218. John R.B. The Determinants of Libyan Foreign Policy, 1969-83 (The Maghreb Review, L.,1983, vol. 8, № 3-4, p. 96-103).

219. John R.B. The Ideology of Muammar al-Qaddafi: Theory and Practice (International Middle Studies. L., 1983, vol. 14, №4, p. 471-490).

220. Khadduri M. Modern Libya. A Study of political Development. Baltimore, 1963.

221. El-Khawas M. Qadhafi: his Ideology in Theory and Practice. Brattleboro, 1986.

222. Lawless R.L. Libya. Oxford, 1987.

223. Lenczowski G. Popular Revolution in Libya. Wash., 1974.

224. Libya. A Country Study. Wash., 1986.

225. Libya: History, Experiences and Perspectives of Revolution. Berlin, 1980.

226. Libya since independence. N.Y., 1982.

227. Libya: still a Threat to Western Interests. L., 1984.

228. Libya: Terrorist or Terrorized. Ottawa, 1982.

229. The Libyan Jamahiriya. L., 1983.

230. The Libyan Revolution in the Words of its Leaders (Middle East Journal, N. Y., 1970, № 2, p. 203-19).

231. Man, State and Society in Contemporary Maghrib. L., 1973.

232. Mason J.P. Island of the Elect: Islam in a Libyan Oasis Community. Athens, 1977.

233. Mitchell E. Islam in Colonel Qaddafi's Thought (The World today. L., 1982, July-August, p. 319-326).

234. Mogherbi M.Z. The Socialization of School Children in the Socialist People's Libyan Arab Jamahiriya. Columbia, 1978.

235. Muskat F. September One. A Story of Revolution. L., 1981.

236. North Africa: Contemporary Politics and economic development. L.- N.Y., 1984.

237. Oil and class struggle. L., 1980.

238. Political Elites in Arab North Africa: Morocco, Algeria, Tunisia, Libya and Egypt. N.Y., 1982.

239. Riassov A. V. L'Etat vu par M. Kaddafî et les révolutionnaires radicaux Russes. Analyse comparative (Hierarchy and power in the history of civilizations. Moscow, 2002, p. 93-94).

240. Rodinson M. Marxism and the Muslim World. L., 1979.

241. Roumani J. From Republic to Jamahiriya: Libya's Search for Political Community (Middle East Journal, N.Y., 1983, №2, p. 151-168).

242. El Said R. History of the Socialist movement in Egypt (1900-1925). Doctorate Degree Thesis. Leipzig, s.a.

243. Social and economic development of Libya. Wisbech, 1982.

244. Socialism and the Third World. N. Y., 1975.

245. Szwed-Cousins M. The Libyan Revolution: Theory and Practice. L., 1979.

246. Аль-ахзаб ас-сиясийя фи сурия (Политические партии Сирии). Димашк (Дамаск), 1954.

247. Каддаш М., Генанеш М. Наджм аш-шималь аль-африкий. Васаик ва шагадат лид-дираса тарих аль-харака аль-ватанийя аль-джазаирийя (Североафриканская звезда Документы и свидетельства по истории алжирского национального движения). Аль-джазаир (Алжир), 1984.

248. Алъ-Каздаглы X. Татаввур аль-харака аш-шуюийа би-тунис 1919-1945 (Развитие коммунистического движения в Тунисе 1919-1945). Тунис, 1992.

249. Алъ-Кашшат М. Сада джихад аль-либий фи-ль-адаб ва-ль-фани (Отражение ливийской национально-освободительной борьбы в народной литературе). Бейрут, 1970.

250. Алъ-Макдиси А. Аль-иттиджагат аль-адабийя фи-ль-'алям аль-'арабий аль-хадис (Литературные течения в современном арабском мире). Бейрут, 1952.

251. Ас-Саид Р. Тарих аль-муназзамат аль-ясарийя аль-мысрийя. 1940-1950 (История египетских левых организаций. 1940-1950). Аль-кахира (Каир), 1976.

252. Ас-Саид Р. Тарих аль-харака аль-иштиракийя фи Мыср. 1900-1925 (История социалистического движения в Египте. 1900-1925). Бейрут, 1975.

253. Ас-Саид Р. Аль-ясар аль-мысрий. 1925-1940 (Египетские левые. 1925-1940). Бейрут, 1972.

254. Ас-сыра'а 'аля либия биль васаик (Борьба против Ливии в документах). Амман, 1996.

255. Фу ад М. Ас-саура ас-сания фи Либия (Вторая революция в Ливии). Бейрут, 1972.

256. Периодические издания СНЛАД

257. Аль-ард. Тараблюс (Триполи).

258. Аль-баляг. Тараблюс (Триполи).

259. Аль-джамахирия. Тараблюс (Триполи).

260. Аль-джихад. Тараблюс (Триполи).

261. Аз-захф аль-ахдар. Тараблюс (Триполи).

262. Либийа аль-мусаввара. Тараблюс (Триполи).

263. Ас-саура. Тараблюс (Триполи).

264. Аль-фаджр аль-джадид. Тараблюс (Триполи).