Социально-философский анализ истории понятия "террор/терроризм" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Замолодская, Оксана Михайловна

• Замолодская, Оксана Михайловна
• кандидат философских наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат философских наук Замолодская, Оксана Михайловна

Оглавление

Введение

Глава 1. Современная концептуализация террора и терроризма и теоретические предпосылки их рассмотрения в социально-

философском аспекте

§ 1.1. Теоретический и исторический подходы к проблеме:

понятие или понятия?

§ 1.2. «Террор/терроризм» в координатах социальной

философии

§ 1.3. «Террор/терроризм» с точки зрения «истории понятий» и

социальной теории дискурса

Глава 2. Вехи развития исторической семантики

«террора/терроризма»

§ 2.1. Возникновение понятия «террор»: Великая Французская

революция

§ 2.2. Революция вне революции: «романтический» террор

народовольцев

§ 2.3. Террор против обывателя: кризис «терроризма» на рубеже

веков и рождение современного смысла понятия

§2.4. Сталин: «террор» против «терроризма» и дифференциация

понятий

§ 2.5. Антисистемный терроризм «городской герильи»

Глава 3. Инфляция понятий и проблема насилия в современном

обществе

§ 3.1. «Террор» и «терроризм» за пределами революционной

парадигмы: утрата основания и деисторизация

§ 3.2. «Террор» как Система: исторические и идеологические

смыслы понятия

§ 3.3. «Постмодернистский» дискурс современного терроризма:

апокалиптика, риторика, эклектика

§ 3.4. «Террор» и «терроризм» после «трагедии 9/11»: проблема

чрезвычайного насилия

Заключение

Библиография

Список фильмов

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социально-философский анализ истории понятия "террор/терроризм"»

Введение

В диссертации осуществляется реконструкция исторических смыслов понятия «террор/терроризм», позволяющая лучше понять социальную природу этих важнейших явлений, во многом определяющих координаты современного общественного бытия.

Актуальность темы. Террор и терроризм сегодня изучаются не только и не столько в академическом контексте. Криминалисты и военные эксперты исследуют технологии террористической и антитеррористической борьбы. Юристы занимаются осмыслением правового статуса различных видов современного терроризма. Политики разрабатывают политические стратегии противодействия угрозе террора.

В различных областях социальных и гуманитарных наук

проблематике террора и терроризма посвящено множество работ,

написанных политологами, правоведами, историками, социологами,

социальными психологами, культурологами, философами и т.д. При

этом даже лучшие дефиниции террора/терроризма страдают неполнотой.

Не в последнюю очередь это происходит потому, что подавляющее

большинство исследований посвящено исключительно изучению

фактической стороны проблемы, и крайне мало - анализу социальной

рефлексии о ней. Изучаются, в частности, те или иные разновидности

террора и терроризма, создаются классификации, анализируются

социально-политические предпосылки терактов и идеологические

основания политики террора. Одним словом, изучается, прежде всего,

сам феномен, а не способы его репрезентации и концептуализации в

интеллектуальной культуре, социально значимых дискурсах, публичной

сфере и в области повседневного общения. Ведь помимо самих фактов

экстремизма и применения политического насилия существует еще

конструирование представления об этих практиках в общественном

4

сознании. Кроме самого феномена террора/терроризма, существует еще понятие, контекст его понимания и истолкования, а также -общественно-политическая дискуссия о его смысле, комплекс эмоциональных реакций и дискурсивного оформления суждений о нем.

Этот интеллектуальный пласт оказывается крайне запутанным и плохо изученным. А между тем, именно от интерпретации понятий такого типа, которые можно отнести к фундаментальным понятиям нашей общественной жизни, во многом зависит то, как структурируется социальное знание об обозначаемых ими явлениях. Следовательно, в какой-то мере понимание и применение таких понятий будет определять социальные действия и практики. «Террор/терроризм» оказывается понятием, наделенным мощнейшим социально-практическим потенциалом. Именно то, как такое понятие наполняется смыслом, зачастую определяет стратегии власти («антитеррористические операции»), социальные практики (виды протестных акций; методы политического воздействия; структуры национальной безопасности и комплексы мер, связанных с угрозой терроризма), а также характер социальной критики и политической борьбы, включая международные, межнациональные и цивилизационные конфликты.

При наличии огромного массива литературы по проблеме террора и терроризма сегодня остается открытым вопрос, являются ли они в современном дискурсивном пространстве единым термином или это все же различные понятия. Поэтому одной из актуальных задач мы видим анализ современных словарных значений слов «террор» и «терроризм», а также реконструкцию значений этих слов в современной социально-политической публицистике и научно-исследовательских работах историков, политологов, социологов, культурологов и т.п. При внимательном рассмотрении этого массива становится заметен дефицит рефлексии над смыслом данного понятия (понятий), который во многом

остается семантически расплывчатым. Оказывается, что имеющиеся

5

определения в большинстве своем не являются универсальными не только в теоретическом или историческом смысле, но даже не покрывают тех значений понятия (понятий), которые существуют в современном обществе (в синхронном срезе). Недостаточными для их понимания оказываются как стремление дать интегральное определение понятиям «террор» (практика политического насилия и устрашения) и «терроризм» (политика, ориентированная на такую практику), так и жестко теоретически дифференцировать эти понятия. Вряд ли удовлетворительна и установка на последовательный историзм1 в определении террора и терроризма, поскольку она не учитывает исторического развития самого понятия, со временем распавшегося на две самостоятельные смысловые единицы.

Исходя из сказанного об актуальности подхода к теме, который предпринимается в настоящем исследовании, степень научной разработанности проблемы на данный момент следует признать недостаточной.

Учитывая обозначенный нами разрыв между дескрипциями современных разновидностей террора и терроризма и изучением родственных им явлений в истории, сегодня представляется очевидным, что террористическая парадигма как таковая восходит к эпохе Великой Французской революции, когда и появилось понятие «террор». Разумеется, все историки революционного движения, в частности, историки Французской революции, сталкивались с проблемой трактовки данного исторического понятия. Крупнейшие из них (Ф. Минье, Т. Карлейль, А. де Токвиль, О. Кошен, А. Олар, А. Собуль, Ф. Фюре и др.) уделяли большое внимание реконструкции того, как террор

1 Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология вторая половина XIX - начало XX в.). М.: РОССПЭН, 2000.

концептуализировался в годы революции, стараясь отделить это аутентичное понимание от его позднейших интерпретаций. При этом, однако, трактовки понятия в исторических трудах все равно испытывали сильное влияние идеологической и методологической позиции историка.

Существует также большая традиция исследования политики террора/терроризма, которая практиковалась различными оппозиционными силами в эпохи отсутствия открытого революционного противостояния социальных сил2. Одним из наиболее интересных исторических контекстов концептуализации революционного террора/терроризма в условиях относительной общественной стабильности в рамках нашего рассмотрения является история русского терроризма от выстрела Дмитрия Каракозова в Александра II в 1866 г. до убийства Столыпина в 1911 г. Этому периоду посвящено множество замечательных работ . Но о концептуальном измерении

2 Раззаков Ф. Век террора: хроника покушений. М.: Эксмо, 1997; Жаринов К.В. Терроризм и террористы. Минск: Харвест, 1999; Ставицкий В. Кровавый террор. М., OJIMA-ПРЕСС, 2000.

3 Антонов В.Ф. Революционное народничество. М.: Просвещение, 1965;

Троицкий H.A. «Народная воля» перед царским судом. Саратов. Издательство Саратовского ун-та, 1983; Троицкий H.A. Безумство храбрых. Русские революционеры и карательная политика царизма 1866- 1882 гг. М.: Мысль, 1978; Политический террор в России. XIX -

начало XX в./ Сост. Морозов К.Н. М.Д996; Ланцов С.А. Революционный терроризм в России // Террор и террористы: Словарь. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004; Леонов М.И. Террор и смута в Российской империи

начала XX века // Вестник СамГУ, 2007. № 5/3 (55); Verhoeven С. The Odd Man Karakozov: Imperial Russia, Modernity, and the Birth of Terrorism. Cornell University Press, 2009; Verhoeven C. "Oh, Times, There is No Time (But the Time that Remains): The Terrorist in Russian Literature, 1863-1913

7

террора/терроризма говорится лишь в некоторых работах, например, в названной книге О.В. Будницкого, а также в рамках подхода М.П. Одесского и Д.М. Фельдмана4.

Специализированные исторические исследования понятийного комплекса, связанного с феноменом террора/терроризма, также ведутся довольно давно. Стоит выделить комплексные работы по изучению эволюции понятия в странах Европы и России, выполненные в рамках немецкой школы истории понятий (О. Брунер, В. Конце, Р. Козеллек, Р. Райхардт и др.), в частности, соответствующие статьи в словарях «Исторические понятия: исторический лексикон социально-политического языка в Германии»5 и «Справочник социально-политических понятий во Франции 1680-1820»6.

Однако история понятий как таковая, крайне бережно относящаяся к мельчайшим поворотам в исторической семантике слов «террор» и «терроризм», в целом ограничивается дескрипцией, избегая целостной концептуальной реконструкции эволюции понятия от его зарождения в эпоху Французской революции до наших дней. Эту концептуальную социально-философскую основу историческому анализу помогают придать работы современных философов, посвященные феномену

// Terrorism and Narrative Practice. Munster: LIT Verlag, 2011.

4 См.: Одесский М.П., Фельдман Д.М. Поэтика террора и новая административная ментальность: очерки истории формирования. М.: РГГУ, 1997. Ниже, в главе 1, см. также библиографию работ этих авторов.

5 Geschichtliche Grundbegriffe: Historisches Lexikon zur politisch-sozialen Sprache in Deutschland / Otto Brunner, Werner Conze, Reinhart Koselleck (Hrsg.). Stuttgart: Klett-Cotta, 1972-1997.

6 Handbuch politisch-sozialer Grundbegriffe in Frankreich 1680-1820. Hg. Reichardt R. München, 1985.

террора/терроризма (Ж. Бодрийяр, С. Жижек, П. Вирильо, С. Бак-Морс, Ж. Деррида, Б. Гройс, М. Рыклин, В. Подорога и др.)7.

Объединение двух перспектив - диахронной исторической и синхронной социально-философской - позволяет нам подойти к целостной аналитике данного понятия. Кроме того, совмещение исторического и теоретического подхода к проблеме позволяет различить объект и предмет исследования.

Объектом в этом контексте являются тексты и устные высказывания политиков, общественных деятелей, писателей и мыслителей конца XVIII - начала XXI вв., существенно повлиявших на трансформацию семантики понятия «террор/терроризм». В орбиту проводимого анализа вовлекаются факты не только интеллектуальной культуры и искусства (например, кинофильмы), но и характерные явления массовой культуры (телепередачи, телефильмы и проч.), которые могут свидетельствовать о понимании исследуемого концепта

7 Бодрийяр Ж. Америка. СПб.: Владимир Даль, 2000; Бодрийяр Ж. Дух терроризма. [Электронный ресурс]. // Электронное периодическое издание «Интернет-проект «HhoCMPT.RU». URL:

http://www.inosmi.ru/untitled/20011106/142061.html (дата обращения 09.05.2013); Бодрийяр Ж. Прозрачность Зла. М.: Добросвет, 2000; Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000; Жижек С. О насилии. М.: Издательство «Европа», 2010; Гройс Б. Коммунистический постскриптум. M.: Ad Marginem, 2007; Рыклин M. Террорологики. Тарту-М.: Ad Marginem, 1992; Рыклин M. Apocalypse now. Философия после 11 сентября // Отечественные записки. 2002. №3. С. 319-337; Подорога В. Гибель Twinpeaks (заметки по поводу события). [Электронный ресурс] // Отечественные записки. 2001. №1. [2001]. URL: http://magazines.russ.ru/oz/200l/1/pl 1.html (дата обращения 10.05.2013).

9

на уровне ментальных структур общества на том или ином историческом этапе развития его семантики.

Поскольку понятие «террор/терроризм» является интернациональным, мы не ограничивали материал для анализа только материалом русской истории и общественной мысли, стараясь при этом подчеркивать специфику его трактовки применительно к отдельным историческим контекстам.

Предметом изучения в работе стали реконструируемые нами значения и смыслы понятия, характерные для рассматриваемых эпох, а также процедуры их рецепции и вызываемые ими импликации. Понятие не существует вне тех общественных дискурсов, которые оперируют им с определенной целью. Поэтому предметом нашего внимания постоянно становится социально-политическая борьба различных дискурсов в обществе, репрезентирующих определенные идеологические позиции в социальном поле, а также то, какую роль в этой борьбе играли истолкование и оценка понятийного комплекса «террор/терроризм». В этом смысле глубинным предметом нашего интереса является социально-политическая прагматика, стоящая за дискурсивными стратегиями общественных сил, использующих и концептуализирующих данный феномен.

Материал для анализа составил широкий круг источников, в частности, тексты и речи революционных деятелей (М. Робеспьера, А.И. Герцена, Ф. Энгельса, С.М. Степняка-Кравчинского, Равашоля, Б.В. Савинкова, Л.Д. Троцкого, Р. Люксембург, В.И. Ленина, И.В. Сталина, Э. Гевары, К. Маригеллы и др.); философов и публицистов, чьи идеи формировали или раскрывали новые исторические смыслы понятия (Л.А. Тихомирова, С.Н. Булгакова, H.A. Бердяева, М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартра, А. Камю, Г. Дебора, Ж. Бодрийяра и др.); художественные произведения (тексты И.С. Тургенева, Л.Н. Толстого, Б.В. Савинкова,

Л.Н. Андреева, Б. Акунина; фильмы К. Шаброля, Р.В. Фассбиндера, Т. Гиллиама, Д. Финчера, М. Пеллингтона, братьев Вачовски и др.).

Целью работы является социально-философская реконструкция исторических истоков и анализ процесса трансформации понятийного комплекса, именуемого «террор/терроризм», от момента его возникновения до современности.

Исходя из указанной цели, формулируются следующие задачи исследования:

1. Обосновать подход к изучению социальной природы террора/терроризма через посредство анализа исторического понятия как особого предмета социально-философского исследования.

2. Проследить трансформацию исторического смысла понятия, исследуя поворотные пункты его смысловой эволюции.

3. Исследовать современные социальные координаты, в которых раскрывается актуальное для наших дней понимание феноменов террора и терроризма.

4. Проанализировать идеологический потенциал понятия в разных исторических обстоятельствах и механизмы формирования господствующих точек зрения на его сущность.

Теоретическую и методологическую базу исследования составили:

- названные выше подходы к изучению исторической семантики в рамках немецкой школы истории понятий Р. Козеллека;

- современная критическая теория дискурса в сочетании с анализом идеологий и исследованием процессов формирования дискурсивно-идеологической гегемонии (М. Фуко, М. Пешё, П. Серио, Э. Лакло, Ш. Муфф, Т. ван Дейк и др.).

- философская критика и философская антропология насилия (Ж. Сорель, В. Беньямин, Ж. Батай, Р. Жирар);

- социально-политическая теория революции, теория власти и аналитика «чрезвычайного положения» (К. Шмитт, X. Арендт, Дж. Агамбен, К. Лефор и др.).

По нашему мнению, современные социальные исследования располагают методологией, которая позволит нам «разместить» проблему в двух плоскостях - диахронии и синхронии.

Диахронную перспективу дает упомянутая нами «история

о

понятий» (в версии школы Р. Козеллека) , рассматривающая понятия не просто как слова, с той или иной точки зрения значимые для социальной истории и истории культуры, но как инструменты социального конструирования реальности. Интересующее нас понятие в этой системе координат является одним из ключевых, поскольку, с одной стороны, репрезентирует террористические практики в дискурсах и, с другой стороны, влияет на формирование политики и социальных стратегий (охранительных, переговорных, критических), вынужденных учитывать террор/терроризм в качестве существенного фактора социальной жизни.

Синхронную контекстуализацию понятия позволяет осуществить современная социальная теория дискурса (подходы Ш. Муфф, Н. Фэрклоу, Т. ван Дейка, Р. Водак и др.)9. В рамках данной теории

о

См. Козеллек Р. Социальная история и история понятий // Исторические понятия и политические идеи в России XVI - XX века. Вып. 5. СПб: Алетейя, 2006. С. 33-53; Koselleck R. Futures Past. On the Semantic of Historical Time. Cambridge MA: MIT Press, 1985; Koselleck R. Begriffsgeschichten. Studien zur Semantik und Pragmatik der politischen und sozialen Sprache. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 2006.

9 Laclau E., Mouffe Ch. Hegemony and Socialist Strategy: towards a Radical

Democratic Politics. London : Verso, 1985; Fairclough N. Language and

Power. London: Longman, 1989; Водак P. и др. Методы анализа текста и дискурса. Харьков: Гуманитарный центр, 2009; Ван Дейк Т. Дискурс и

12

различаются различные аспекты (уровни) существования социальных дискурсов. На уровне «политического» (в терминах Муфф) понятие террор/терроризм существует в поле борьбы политических позиций и идеологий (в том числе и в качестве идеологического средства). В этом поле, как правило, происходит становление «дискурсивной гегемонии»10 той или иной позиции, относительно которой размещаются остальные. В этом смысле характерно преобладание в целом положительной семантики слова «террор» в дискурсах XIX века, имеющей непосредственные смысловые взаимосвязи с революционной борьбой и соответствующим корпусом учений. Столь же ощутимо нарастание негативной оценки в трактовках террора/терроризма в XX веке, когда их привязка к революционной традиции оказывается проблематичной. Сам концепт революции чрезвычайно мультиплицируется, а «террор» и «терроризм», постепенно автономизируясь от политического дискурса революции, становятся самостоятельными понятиями.

Новизна диссертационного исследования заключается в том, что в рамках предлагаемого подхода внимание сосредоточивается на интеллектуальных контекстах бытования понятия «террор/терроризм» в России и Западной Европе в постпросвещенческую эпоху, а также импликации в сфере идеологии и повседневном ментальном горизонте обществ эпохи модерна. С этой точки зрения становится очевиден целый ряд неопределенностей и противоречий в современном понимании феноменов террора и терроризма, обусловленных внеисторическими и зачастую идеологически ангажированными его трактовками. Осознание революционных истоков террора/терроризма, а также последующей

власть. Репрезентация доминирования в языке и коммуникации. М.: URSS, Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013.

10 Это понятие Антонио Грамши используют Ш. Муфф, Э. Лакло и Т. ван Дейк

дифференциации понятий террор и терроризм, сопровождающейся их отрывом от революционной традиции, многое меняет в понимании современных форм экстремального политического насилия.

В основе диссертационного исследования лежит гипотеза о том, что первоначально понятие революционного террора/терроризма складывается как синкретичное смысловое целое, впоследствии развернувшееся в парадигму значений «террора» и «терроризма». В частности, во второй главе мы постараемся обосновать это предположение на материале нескольких ключевых исторических эпизодов. Затем, в третьей главе, аргументируем мысль о том, что в современном мире социальных смыслов семантика данных слов развивается уже вне логики первоначального понятия о революционном терроре/терроризме.

Наша гипотеза базируется на том, что при анализе возникновения

понятия в социально-дискурсивном контексте Французской революции

в свете названных выше подходов выясняется, что в ходе

революционной борьбы создается такое означаемое, которое, во-первых,

фиксирует в языке новые реалии применения экстремального

политического насилия, во-вторых, служит инструментом рефлексии

новой социально-политической реальности и даже в некотором роде

орудием управления в революционном пространстве. Семантическим

ядром нового понятия становится понимание террора как метода

устранения противников в контексте революционной борьбы,

сопровождающегося созданием тотальной атмосферы страха в

обществе. При этом революционный террор подразумевает

синкретическое единство как политики революционной власти, так и

насильственных действий толпы (массовых и индивидуальных).

Впоследствии эти смыслы понятия «террор» разделились. Однако в

хронотопе революции между ними невозможно провести

разделительную черту. Террор охватывает всех, пронизывает все слои

14

общества, всю «плавящуюся» революционную социальность, становясь квинтэссенцией самой революции.

В дальнейшем, особенно если взять дискурсивное бытования понятия вне контекста революции, происходит значительное сужение (специализация) его значения. Например, в России второй половины XIX в. «террор/терроризм» означает метод индивидуальных политических убийств в условиях революционных действий вне реального хронотопа революции. Однако при такой узости значения понятие настолько тесно увязывается с революционной традицией, что возникает иллюзия революционного хронотопа и специализированное понятие подвергается вторичной генерализации: «террор/терроризм» становится контекстуальным синонимом революционного террора как такового. Тесная связь с революционной парадигмой позволяет поддерживать героику революции, которая сочетается со своеобразным мифом о жертве в контексте «подпольной» субкультуры11. Этот миф способствует резкому повышению культурно-антропологической значимости фигуры революционера. Виднейшие люди самых различных взглядов симпатизируют террористам, несмотря на сомнительную ценность самих терактов. Таким образом, фигура героя обеспечивает аттрактивность революционного мифа, обусловившего гегемонию революционного дискурса в этот период.

Напротив, в конце XIX - начале XX в. наблюдается, с одной стороны, аксиологический кризис изучаемого концепта, с другой стороны, формируется семантический прообраз современного понятия «терроризм». Это подразумевает понимание преступного характера подрывной деятельности, а также ориентированность террористов на

11 Могильнер М. Мифология «подпольного человека»: радикальный микрокосм в России начала XX века как предмет семиотического анализа. М.: НЛО, 1999.

использование средств массовой информации для создания резонансных событий, призванных «потрясти» общество. Кроме того, происходит масштабное расширение «объектов» террористического насилия, в ряд которых попадают обыватели, и «адресатов» того «послания», которое заключено в теракте как коммуникативном акте. Наиболее ярко эти трансформации прослеживаются в «акциях» и декларациях французских анархистов-иллегалистов и их предшественника Равашоля (1890-е гг.), а также в кризисном, противоречивом отношении к террору эсеровских боевиков 1900-х гг.

Впоследствии кризис понятия углубляется, а, предположительно, к 1930-40-м годам намечается семантическое расхождение между ранее взаимозаменяемыми словами «террор» и «терроризм». Они начинают соотноситься с различными полюсами социально-политического спектра. Первое из них все более ассоциируется исключительно с системой власти, прибегающей к чрезвычайным мерам в отношении прав и свобод граждан. Терроризм же всё чаще рассматривается как антисистемная деятельность, преступное насилие, наносящее ущерб правопорядку и угрожающее жизни и здоровью граждан.

Мы помним, что оба значения, образующих смысловую

оппозицию, берут начало в революционной традиции. В диссертации

начавшуюся девальвацию понятия «террор» мы рассмотрим на примере

становления сталинского государства, революционного по своей

природе, но утратившего свой революционный исток. В случае

сталинизма 1930-х гг. имеет место вырождение революционной власти,

использующей ресурсы чрезвычайного положения вне реального повода

для их применения (революции или войны). Насилие Системы

1 ^

становится «мифическим» (в смысле В. Беньямина) \ В результате 1 ^

~ Беньямин В. К критике насилия // Беньямин В. Учение о подобии. Медиаэстетические произведения. М.: РГГУ, 2012. С. 87.

16

появляется возможность связывать понятие «террор» уже не с действиями революционных правительств и не с действиями деспотических властителей в контексте революционного противостояния, каким выглядело самодержавие в глазах русских террористов. Террор теперь связывается с рутинно-бюрократическим насилием, не имеющим никакого оправдания с точки зрения революционной борьбы. После И Мировой войны «террор» становится критическим термином, с помощью которого разоблачаются фашистские режимы, коммунистические диктатуры, а впоследствии -любые организованные государственные или общественные механизмы насилия.

Слово «терроризм» в этой новой смысловой конфигурации начинает означать не только акции боевых групп и акты индивидуального террора «снизу», концепция которого пережила глубокий кризис еще в начале XX века, но любую антиобщественную активность экстремистского толка вне зависимости от ее политической природы. «Тероррист» становится универсальной фигурой социального Другого, безусловного врага современных обществ. Сталинизм со всей наглядностью обнаруживает перед нами парадоксальность этой фигуры. С одной стороны, она представляет реальную общественную опасность (убийство Кирова в 1934 г.). С другой стороны, она выполняет дестабилизирующую функцию в рамках государственной системы, оправдывая чрезвычайные меры в обществе. Если вынести за скобки чудовищные масштабы сталинского террора, думается, модель, сформированная им, остается актуальной и для современных государств, в том числе демократических, для которых применение чрезвычайного положения, в том числе в его террористических формах, становится «не исключением, а правилом»13 и даже «управленческой парадигмой»14.

13

Беньямин В. О понятии истории // Беньямин В. Учение о подобии. С.

В послевоенный период и особенно в 1950-80-е гг. в контексте интенсивного развития национально-освободительных и леворадикальных движений в странах Латинской Америки, Европы, Ближнего и Дальнего Востока происходит своеобразная актуализация понятия «терроризм» как антисистемного революционного сопротивления, стремящегося к коренному преобразованию современного общества. При этом, в соответствии с господствующей в протестной среде точкой зрения, революционеры борются не только за политическую власть, но и против «террора» и насилия, которые пронизывают все уровни социальной жизни, включая медиасферу, экономику (террор потребления), культуру и частную жизнь.

Возродившаяся симпатия к террористическим методам борьбы связана с их трансформацией как в плане практик, так и в плане дискурсивного оформления. Терроризм включается в новую парадигму революционной деятельности, получившую известность как «партизанская война» (Эрнесто Гевара) и как «городская герилья» (Карлос Маригелла). В некоторых случаях значение понятия «терроризм» сильно сужается и он рассматривается как один из тактических приемов герильи. В других случаях эти понятия отождествляются. В практике «городских повстанцев» (немецкой «Фракции Красной Армии», итальянских «Красных бригад», французского «Прямого действия» и т.д.) понятие «партизанской войны», обладающее положительными коннотациями, эвфемистически замещает слово «терроризм» как скомпрометированное в ходе предшествующей истории социально-политических дискурсов.

241.

14 Агамбен Дж. Homo sacer. Чрезвычайное положение. М.: Европа, 2011. С. 7.

В целом, в этот период можно констатировать преобладание позитивной оценки терроризма как в среде революционеров, так и среди симпатизирующих им людей. Это особенно показательно, так как именно в это время в мировом сообществе параллельно нарастает неприятие терроризма вне зависимости от его целей и стоящих за ним мотивов. Этот «контртеррористический» дискурс одерживает верх в 1990-2000-е гг., что связано как со все большим выдвижением на повестку дня борьбы с терроризмом, так и с внутренним кризисом революционного движения.

Историческая деконтекстуализация концепта предоставляет возможности для различных идеологических манипуляций им в контексте конкуренции и конфликта политических систем середины -второй половины XX в., особенно продуктивных в годы Холодной войны и продолжившихся во время и после распада СССР. Например, идеологический эффект возникает вследствие отождествления современных форм террора (включая фашизм, военные диктатуры правого толка, и шире - любые формы авторитаризма и тоталитаризма) и террора революции при игнорировании специализации исторической семантики «террора» и последующей дифференциации данных понятий15. На наш взгляд, такое отождествление преследует целью дискредитацию левой революционной мысли, сохраняя при этом благоприятный образ революции (без «якобинского эпизода»), давшей миру гражданские права и свободы, демократию и конституцию. Подобные примеры показывают, каким образом понятия, подобные

15 В качестве примера подмены современного понятия «террор»

понятием «революционный террор» с целью дискредитации левого

дискурса в 3 главе мы рассмотрим книгу Роберта Конквеста «Большой

террор: сталинские чистки 1930-х». (Рига: Ракстниекс, 1991.).

19

рассматриваемым нами, функционируют в качестве инструментов идеологической борьбы.

Исходя из изложенных предположений, мы можем сформулировать основные положения, выносимые на защиту:

1. Понятие «террор/терроризм», зародившееся в ходе Великой Французской революции, является синкретичным применительно к характеристике крайнего революционного насилия, и становится дробным и многозначным вне революционного контекста - в условиях относительной социальной стабильности. Со временем, в первой трети XX века, это приводит к разделению единого концепта на два самостоятельных понятия - «террор» (в смысле «системный террор государства») и «терроризм» (в смысле «антисистемное политическое насилие малых групп»).

2. В течение XX века автономные по отношению друг к другу понятия «террор» и «терроризм» постепенно отпадают от легитимирующей их революционной парадигмы, вследствие чего аксиологически девальвируются и приобретают однозначно пейоративную смысловую окраску.

3. Понятия функционируют как мощные идеологические инструменты как в контексте собственно революционной борьбы, так и в мирном социально-политическом пространстве. Их применение позволяет раскрыть механизмы формирования дискурсивной гегемонии той или иной (например, революционной или охранительной) точки зрения в общественном сознании.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается

в том, что выработанный в ней подход может послужить основой для

социальной экспертизы и диагностики преобладающих настроений,

позиций и высказываний, касающихся современных террористических

форм политического насилия. Такая социальная оценка затруднена из-за

господства идеологических установок, не позволяющих разобраться в

20

подлинной сути сегодняшних протестных, повстанческих и других движений, обвиняемых в «терроризме», а также «чрезвычайных» действий государственной власти, порой использующих средства подавления, близкие к тем, которые могут быть квалифицированы как «террор».

Результаты исследования могут быть использованы для разработки учебных курсов, посвященных исследованию социальной природы террора, терроризма и иных форм общественно-политического насилия.

Апробация работы регулярно проводилась автором на различных научных мероприятиях, в частности:

- «Грани культуры: актуальные проблемы истории и современности», Москва, Институт бизнеса и политики, 2009;

- «Гуманитарные чтения РГТУ - 2009». Секция «Теория и методология гуманитарного знания»;

- «Дни аспирантуры РГГУ», 2010 и 2011 ;

- Межвузовская конференция студентов и аспирантов «Гуманитарное измерение глобализации», РГГУ, 2010;

- «Conversion in Russian Cultural History of the 19th and 20th Centuries», Фрибур, Университет Фрибура, Швейцария, 2011.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы, заключения и библиографического списка.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Замолодская, Оксана Михайловна

Выводы по параграфу З.4.:

В преобладающем сегодня дискурсе о терроре и терроризме, несмотря на однозначный негативно-оценочный смысл этих слов, утвердившийся после трагедии 11 сентября 2001 г., обнаруживаются аксиологические противоречия, не позволяющие реализовать в полной мере инструментальный потенциал этих понятий в рамках «контртеррористической» политики современных государств.

Во-первых, продолжает свое призрачное существование фундаментальная неопределенность относительно оправданности насилия его целями: среди высказываний о разных видах терроризма фиксируется ценностное ранжирование тех или иных боевых организаций и совершаемых ими действий в зависимости от степени «благородства» их целей. Согласно нашей гипотезе, это происходит из-за того, что в современном общественно-политическом дискурсе не учитываются принципиальные результаты исследования социальной и антропологической природы насилия (Ж. Сореля, В. Беньямина, К. Шмитта, X. Арендт, Р. Жирара и др.).

Во-вторых, в силу того, что современные государства продолжают использовать выработанный в рамках отвергаемой ими революционной парадигмы инструментарий чрезвычайного положения в качестве стандартного управленческого метода, в глубине общественного сознания формируется устойчивое подозрение относительно террористического характера сегодняшней власти. Согласно этому «народному» мнению, по своей структуре представляющему собой конспирологический миф, «терроризм» поддерживает и даже инициирует государственный аппарат насилия для поддержания режима актуального или потенциального «террора» государства.

198

Из этих противоречий позволяет выбраться последовательная историческая рефлексия природы террора и терроризма, включая понимание сущности политического насилия и современной власти. Такая рефлексия в 1990-2000-е годы началась в социально-философской мысли (работы Дж. Агамбена, С. Жижека и др.), а в наши дни начинает затрагивать и сферу общественного сознания, что мы попытались проследить на примере современного кинематографа и некоторых фактах его зрительского восприятия.

Заключение

Социально-философская история понятийного комплекса «террор/терроризм» позволила нам рассмотреть под единым углом зрения огромную традицию, в которой данный концепт играл спорную, проблематичную, но основополагающую роль. Зародившись в качестве своеобразной квинтэссенции революционной борьбы, во многом конституировавшей самое социальность эпохи модерна, террор/терроризм в течение около полутора столетий был тесно связан с дискурсами революции (прежде всего, с левым дискурсом). Во второй половине XX века, когда постепенно сходит со сцены модель тотальной социальной революции, происходит два важнейших поворота в истории понятия: во-первых, прежде интегральное, синкретичное понятие распадается на два системно противоположных понятия, которые становятся, с одной стороны, критическим, с другой стороны, идеологическим инструментом дискурсов, действующих в рамках современного общества как Системы: если кто-то определяет оппозиционеров как «террористов», то в общественном целом обязательно есть те, кто упрекает государство в «терроре»; во-вторых, дифференцировавшиеся таким образом понятия автономизировались от революционного дискурса, что способствовало их скорой девальвации и идеологизации этих понятий в качестве обозначения феноменов, враждебных современным цивилизованным обществам: «контртеррористический» дискурс распознает их как «своего Другого» (в случае с левыми повстанцами, право-религиозными террористами или сепаратистами) или как «внешнего Другого» (прежде всего, применительно к исламскому терроризму).

Проведенное исследование, на наш взгляд, способствовало выявлению специфических механизмов общественной борьбы, фиксирующейся в тех дискурсах, которые оперируют понятиями, подобными понятиям террора и терроризма, ключевыми для понимания современной социальности. Мы видели, что в некоторые эпохи в политическом поле занимали доминирующую (гегемонистскую) позицию дискурсы радикального преобразования мира. Тогда понятие революционного террора/терроризма могло использоваться и восприниматься не только в нейтральном, но даже и в положительном ключе. В наше время эти понятия фактически выведены за пределы дискуссионного поля в связи с идеологической доминацией жесткого охранительного дискурса. Однако начавшаяся дискуссия о природе современного политико-правового насилия, об антропологической и морально-юридической неоправданности ставших привычными управленческих практик чрезвычайного типа делает эту проблематику террора/терроризма вновь дискуссионной.

Смена парадигмы сопротивления и протеста, смещение ее к моделям децентрированности и социальной самоорганизации (организация протестных движений с использованием социальных сетей и технологий «умных толп»"" , как это было во время «арабской весны»

223 Рейнгольд Г. Умная толпа: новая социальная революция. М.: ФАИР

200

2010-11 гг.), свидетельствует, что сегодня у традиционного революционного дискурса довольно мало перспектив. Поэтому насилие террористов в обозримое время, по всей видимости, будет искать для своего оправдания новую мифологическую основу. Много указывает на то, что этой основой может стать религия в ее крайних, фундаменталистских версиях. Причем, гипотетически, это может быть отнюдь не только радикальный исламизм.

С другой стороны, с уходом в историю традиционной революционности в обществе остается все меньше уверенности в легитимности насилия, применяемого в рамках законных акций государства по подавлению тех или иных очагов сопротивления. Поскольку же это понимание сегодня далеко не является всеобщим, то завершение революционно-террористической традиции, сопровождающееся возникновением «мягких» технологий сопротивления, сулит нам либо перспективы нового социального диалога, либо новую аномию.

ПРЕСС, 2006.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Замолодская, Оксана Михайловна, 2013 год

Библиография

1. Агамбен Дж. Homo Sacer. Чрезвычайное положение. М.: Издательство «Европа», 2011.

2. Александров И. Исламский фактор в подрывной стратегии. М.: Мысль, 1986.

3. Антонов В.Ф. Революционное народничество. М.: Просвещение, 1965.

4. Арендт X. О революции. М.: Издательство «Европа», 2011.

5. Бакунин М.А. Анархия и Порядок: Сочинения. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000.

6. Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. М.: Правда, 1989.

7. Бачко Б. Как выйти из террора? Термидор и революция. М.: BALTRUS, 2006.

8. Бёдекер Х.Э. Размышления о методе истории понятий // История понятий, история дискурса, история метафор. М.: HJIO, 2010. С. 34-65.

9. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. Москва: Прогресс-Традиция, 2000.

10. Бендл М.Ф. Образы Апокалипсиса и массовая культура. [Электронный ресурс] // Правая.Ру. [2010]. URL: http://pravaya.ru/ks/18669 (дата обращения 06.05.2013). Полную версию работы см.: Bendle M.F. The Apocalyptic Imagination and Popular Culture // The Journal of Religion and Popular Culture. Volume 11: Fall 2005. URL: http://www.usask.ca/relst/jrpc/artl l-apocalypticimagination.html (дата обращения 06.11.2010).

11. Беньямин В. К критике насилия // Беньямин В. Учение о подобии. Медиаэстетические произведения. М.: РГГУ, 2012. С. 65-100.

12. Беньямин В. О понятии истории // Новое литературное обозрение. 2000. № 46. С. 81-90.

13. Беньямин В. Происхождение немецкой барочной драмы. М.: Аграф, 2002.

14. Беньямин В. Учение о подобии. Медиаэстетические произведения. М.: РГГУ, 2012.

15. Бодрийар Ж. Америка. СПб.: Владимир Даль, 2000.

16. Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 2000.

17. Бодрийяр Ж. Дух терроризма. [Электронный ресурс]. // Электронное периодическое издание «Интернет-проект «ИноСМИ-RU». URL: http://www.inosmi.ru/untitled/20011106/142061.html (дата обращения 09.05.2013).

18. Бодрийяр Ж. Прозрачность Зла. М.: Добросвет, 2000.

19. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000.

20. Бороноев А.О., Смирнов П.И. О понятиях «общество» и «социальное». [Электронный ресурс]. // Социологические исследования. 2003. № 8. С.3-11. URL: http://www.soc.pu.ru/persons/smirnovpi/aboutpon.shtml (дата обращения 09.05.2013).

21. Брюс Хофман. Терроризм - взгляд изнутри. М., 2003.

22. Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении: идеология, этика, психология вторая половина XIX — начало XX в.). М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000.

23. Будницкий О.В. «Кровь по совести»: терроризм в России (вторая половина XIX - начало XX в.) // Отечественная история, 1994.

24. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество. (Из размышлений религиозной природе русской интеллигенции) / С.Н. Булгаков // Вехи; Из глубины. М.: Правда, 1991. С. 31-72.

25. Ван Дейк Т. Дискурс и власть: Репрезентация доминирования в языку и коммуникации. Пер. с англ. M.: URSS, Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013.

26. Вейг Т. Телемечтатели. Фракция Красной Армии. 1963-1994. Гродно: ГОУПП "Гродненская типография", 2004.

27. Витюк В.В., Эфиров С.А. «Левый» терроризм на западе. История и современность. М.: Наука, 1987.

28. Вольский В.Т. Тайны политических убийств. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.

29. Гевара Э. Партизанская война. [Электронный ресурс] // Электронная библиотека «Военная литература». 2001. URL: http://militera.lib.ru/science/guevara/01.html (дата обращения: 05.05.2013)

30. Гейфман А. Революционный террор в России. 1894 - 1917. М.: КРОН-ПРЕСС, 1997.

ЗГГенифе П. Политика революционного террора 1789-1794. М.: Едиториал УРСС, 2003.

32. Герцен А.И. Молодая и старая Россия // Герцен А.И. Собрание сочинений в 30-ти тт. М., 1954-1966. Т.16.

33. Гирц К. Идеология как культурная система // Гирц К. Интерпретация культур. М.: РОССПЭН, 2004.

34. Горбачёва И.М. Индивидуальный политический террор леворадикальных партий и борьба с ним Московского охранного отделения (конец XIX в. - 1917 год): дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02 Москва, 2006. 193 с.

35. Городницкий P.A. Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1901-1911 гг. М., 1998.

36. Гройс Б. Коммунистический постскриптум. M.: Ad Marginem,

204

2007. С. 42.

37. Дебор Г. Комментарии к «Обществу Спектакля». [Электронный ресурс] // Либертарная библиотека. URL: http://avtonom.org/old/Hb/theoiT/debord/comirients.html?q=lib/theoiy/debord /comments.htmi (дата обращения: 05.05.2013).

38. Дебрэ Р. Ввведение в медиологию. М.: Праксис, 2009.

39. Делёз Ж. Ницше и философия. М.: Ad Marginem, 2003.

40. Дьяченко Н. «Левый» терроризм на западном экране // Борьба идей на мировом экране. М., 1985.

41. Жаринов К.В. Терроризм и террористы. Минск: Харвест, 1999.

42. Жижек С. О насилии. М.: Издательство «Европа», 2010.

43. Жирар Р. Насилие и священное. М.: НЛО, 2010.

44. Жирар Р. Козел отпущения. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2010.

45. Зензинов В.М. Из жизни революционера / В. М. Зензинов. Париж: [Б.и.], 1919.

46. Зенкин С.Н. Небожественное сакральное. Теория и художественная практика. М.: РГТУ, 2012.

47. Иванов В.В. Советы старейшин: интервью Ю. Сапрыкину [Электронный ресурс] // Журнал «Афиша». [М., 2012]. URL: http://www.afisha.ru/article/wise-advices-ivanov/ (дата обращения: 01.05.2013).

48. Иконников-Галицкий А. Самоубийство Империи. Терроризм и бюрократия. 1866-1916. СПб.: Лимбус-Пресс, 2012.

49. Иллегализм. [Электронный ресурс] // Электронный журнал «Нечаевщина». URL: http://venta-dv.livejournal.corn/tag (дата обращения 09.05.2013).

50. Йорданов М. Дело № 666. Террор. Махачкала, 2002.

51. История терроризма в России в документах, биографиях, исследованиях: Учебное пособие для студентов вузов. Автор-сост. О.В.

Будницкий. Ростов-на-Дону: Феникс, 1996.

205

52. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. М.: Политиздат, 1990.

53. Камю А. Праведники // Камю А. Посторонний. Падение. Рассказы. Пьесы. М.: ACT, 1999. С. 779-832.

54. Кива A.B., Федоров В.А. Анатомия терроризма // Общественные науки и современность. 2003. № 1. С. 130-142.

55. Кинэ Э. Революция. М.: Издатель Уманский С.Я., 1908.

56. Кожушко Е.П. Современный терроризм: Анализ основных направлений. Мн., 2000.

57. Козеллек Р. Социальная история и история понятий // Исторические понятия и политические идеи в России XVI - XX века. Вып. 5. СПб.: Алетейя, 2006. С. 33-53.

58. Козьмин Б.П. Из истории революционной мысли в России. М.,

1961

59. Конквест Р. Большой террор: сталинские чистки 1930-х. Рига: Ракстниекс, 1991.

60. Коняев А. Математика малой войны [Электронный ресурс] // Lenta.Ru. 18 декабря 2009. URL: http://lenta.ru/articles/2009/12/18/wars (дата обращения: 05.05.2013)

61. Косиков Г.К. Идеология. Коннотация. Текст (по поводу книги Р. Барта "S/Z" // Барт P. S/Z / Перевод Г.К. Косикова и В.П. Мурат. Общая редакция, вступит, статья Г.К. Косикова. M.: Ad Marginem, 1994. С. 277302.

62. Костов C.B. Концепция государства и безгосударственности в социальной философии М.А. Бакунина [Электронный ресурс]. URL: http://www.kostov.i-u/works%20on%20philosophy%20in%20russian/concepti on%20oP/o20state%20in%20social%20philosophv%20of%20bakunin.htm (дата обращения: 05.05.2013)

63. Краус Т. Советский термидор. Духовные предпосылки

сталинского поворота. 1917-1928. Будапешт: Венгерский институт

206

русистики, 1997.

64. Кьеза Дж. Бесконечная война. М.: Детектив-Пресс, 2003.

65. Лакер У. Истоки. [Электронный ресурс] // Иностранная литература. Перевод с английского С. Белова № 11. 1996.. URL: http://magazines.russ.rU/inostran/1996/l 1/laker.html (дата обращения: 08.05.2013)

66. Ланцов С. А. Революционный терроризм в России // Террор и террористы: Словарь. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2004.

67. Левандовский А.П. Дантон. М.: Молодая гвардия, 1964.

68. Ленин В.И. Проект резолюции о терроре. // Полное собрание сочинений. Т. 7. М.: Издательство политической литературы, 1967.

69. Леонов М.И. Террор и смута в Российской империи начала XX века // Вестник СамГУ, 2007. № 5/3 (55).

70. Лепехин Е.А., Современные термины и понятия терроризма и безопасности / Е.А. Лепехин, С.Е. Метелев, Т.В. Некрасова, A.A. Соловьев. Омск: Издатель Васильев В.В., 2007.

71. Магун A.B. Отрицательная революция: к деконструкции политического субъекта. - СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге. 2008.

72. Робеспьер М. Избранные произведения. О принципах политической морали. Доклад 5 февраля. 1794 г. М.: Наука, 1965.

73. Маригелла К. Бразильская герилья. Краткий учебник городского партизана [Электронный ресурс] // Библиотека НБП. URL: http://www.nbp-info.ru/new/lib/mar_bg/ (дата обращения: 30.04.2013).

74. Маркс К. Наброски ответа на письмо В.И.Засулич [Электронный ресурс]. URL: http://vif2ne.ru/nvz/forum/archive/170/170096.htm (дата обращения: 05.05.2013)

75. Маркс К. Письмо В. И. Засулич. К. Маркс И Ф. Энгельс. Сочинения. Издание второе. Том 19. М.: Государственное издательство политической литературы, 1961.

76. Матвеев В.А. Это другая война. М.: Наука, 1984.

77. Минье Ф. История французской революции с 1789 по 1814 гг. М.: Изд-во Государственной публичной исторической библиотеки, 2006;

78. Мкртичян A.A. Кропоткин и Западная Европа // Новая и новейшая история. №2. 1991. С. 48-63.

79. Млечин JI. Кто взорвал Америку? М., 2002.

80. Могильнер М. Мифология «подпольного человека»: радикальный микрокосм в России начала XX века как предмет семиотического анализа. М.: HJIO, 1999.

81. Моджорян JI.A. Терроризм: правда и вымысел. М.: Юрид. лит., 1986.

82. Молчанов H.H. Монтаньяры. М.: Молодая гвардия, 1989.

83. Момджян К.Х. Рефлективные парадигмы в социальной теории Маркса // Карл Маркс и современная философия. Сборник материалов научной конференции к 180-летию со дня рождения К.Маркса. [Электронный ресурс]. URL: http://www.philosophy.ru/iphras/library/marx/index.html (дата обращения: 05.05.2013).

84. Муфф Ш. Пространства публичной полемики, демократическая политика и динамика настроений. [Электронный ресурс] // 2-ая Московская Биеннале современного искусства. [М., 2007]. URL: http://2nd.moscowbiennale.ru/ru/muff_dokladl/ (дата обращения 01.04.2013).

85. Непесов М.М., Сапрыков В.Н. Современный терроризм: социальные истоки, цели, проявления. М.: Наука, 1984.

86. Нечаев Катехизис революционера. [Электронный ресурс]. URL: http://www.gumer.info/bibliotek Buks/History/Article/nech kateh.php (дата обращения: 05.05.2013).

87. Норд-Ост»: погибло не 129, а 174 человека? [Электронный ресурс] // Информационное агентство Regnum. [2005]. URL: http://www.regnum.ru/news/533220.html (дата обращения: 02.05.2013).

88. Одесский М.П., Фельдман Д.М. Поэтика террора (А. Пушкин, Ф. Достоевский, Андрей Белый, Б. Савинков) // Общественные науки и современность. 1992. № 2. С. 89-93

89. Одесский М.П., Фельдман Д.М. Поэтика террора и новая административная ментальность: очерки истории формирования. М.: РГГУ, 1997.

90. Одесский М.П., Фельдман Д.М. Революция как идеологема (к истории формирования) // Общественные науки и современность. 1994. № 2. С. 68-77.

91. Одесский М.П., Фельдман Д.М. Террор как идеологема (к истории развития) // Общественные науки и современность. 1994. № 6. С. 155-166.

92. Одесский М.П., Фельдман Д.М. Террор как идеологема (к истории развития) // Общественные науки и современность. 1995. № 1. С. 167-175.

93. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка (С-Я). [Электронный ресурс]. URL: http://lib.ru/DIC/OZHEGOW/ozhegow s q.txt (дата обращения: 08.05.2013).

94. Ожиганов Э.Н. Профиль терроризма: природа, цель и мотивации // Социологические исследования. 2006. № 2. С. 52-57.

95. Озеров М.В. Выстрелы из-за угла. Очерки о международном терроризме на Западе. М.: Политиздат, 1983.

96. Очерки в Journal des Débats Politiques et Littéraires. 11 июня 1794

г.

97. Очерки в Journal des Débats Politiques et Littéraires. 29 июля 1794

г.

98. Петухов В.Б. Информационный дискурс терроризма в контексте художественной рефлексии. М.: Издательство ЛКИ, 2007.

99. Пирс У. (Эндрю Макдональд). Дневники Тернера. М.: Ультра. Культура, 2003.

100. Письмо Исполнительного комитета «Народной воли» Александру III. 10 марта 1881. [Электронный ресурс]. // Российский общеобразовательный портал. URL: http://historydoc.edu.ru/catalog.asp?cat_ob_no=&ob_no= 14201 (дата обращения: 08.05.2013).

101. Полан Ж. Тарбские цветы, или Террор в изящной словесности. М.: Наука, 2002.

102. Политический террор в России. XIX - начало XX в./ Сост. Морозов К.Н. М.,1996.

103. Постановление СНК РСФСР о «красном терроре». // ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960. Под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. А.И. Кокурин, Н.В. Петров. М.: МФД, 2000.

104. Раззаков Ф. Век террора: хроника покушений. М.: Эксмо, 1997.

105.Рашкофф Д. Медиавирус. Как поп-культура тайно воздействует на ваше сознание. М.: Ультра.Культура, 2003.

106. Рейнгольд Г. Умная толпа: новая социальная революция. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2006.

107. Робеспьер М. Избранные произведения в трех томах. // Вступительная статья Манфред А.З. «Максимилиан Робеспьер». М.: «Наука». 1965. Т. 1.

108. Робин К. Страх. История политической идеи. М.: Прогресс-

традиция; Издательский дом «Территория будущего», 2007.

210

109. Ропшин В. (Савинков Б.) Конь бледный. [Электронный ресурс] // Библиотека М. Мошкова. [2001]. URL: http://lib.ru/MEMUARY/1917-1924/SAWINKOW/konbled.txt (дата обращения: 09.05.2013).

110. Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, или Принципы политического Права. [Электронный ресурс]. // Lib.Ru: Библиотека Максима Мошкова. URL: http://lib.ru/FILOSOF/RUSSO/prawo.txt (дата обращения: 05.05.2013).

111. Рыклин М. Террорологики. Тарту-М.: Ad Marginem, 1992.

112. Рыклин M. Apocalypse now. Философия после 11 сентября // Отечественные записки. 2002. №3. С. 319-337.

113. Савинков Б. (Ропшин В.) Конь бледный. [Электронный ресурс]. // Lib.Ru: Библиотека Максима Мошкова. URL: http://lib.ru/MEMUARY/1917-1924/S AWINKOW/konbled.txt (дата обращения: 05.05.2013)

114. Савинков Б. Воспоминания террориста. Мемуары. М.: Издательство «Зебра Е », 2009.

115. Салимов К. Современные проблемы терроризма. М.: Щит-М, 1999.

116. Сартр Ж.-П. Из введения к "Критике диалектического разума". [Электронный ресурс] // Журнал "Самиздат". [2011]. URL: http://samlib.ru/l/lister/sartre2.shtml (дата обращения 08.05.2013).

117. Скиннер К. The State // Понятие государства в четырех языках. СПб.: Европейский университет в Санкт-Петербурге, 2002.

118. Смирнов В.Н. Политический терроризм Российской империи. Харьков: Литера-Нова, 2012.

119. Сорель Ж. Размышления о насилии. М.: Фаланстер, 2013.

120. Ставицкий В. Кровавый террор. М., ОЛМА-ПРЕСС, 2000.

121. Сталин И. Головокружение от успехов. К вопросам колхозного движения. // Правда. № 60, 2 марта 1930 г.

122. Сталин И.В. Конспект статьи «Международный характер

211

Октябрьской революции» // Сталин И.В. Сочинения. Т. 10. М.: ОГИЗ; Государственное издательство политической литературы, 1949.

123. Степняк-Кравчинский С. Т. 1. Россия под властью царей. Подпольная Россия. [Электронный ресурс]. URL: http://lib.ru/prikl/stepnyakypodpol.txt (дата обращения: 05.05.2013).

124. Суворов А.И. Антитеррористическая деятельность в дореволюционной России // Социологические исследования. №12. 2000. С. 100-108.

125. Тихомиров JI. Почему я перестал быть революционером? М.: Типография Вильде, 1895.

126. Тихомиров JI.A. Начала и концы. Либералы и террористы. [Электронный ресурс]. // Хронос. URL: http://www.hrono.iu/statii/2001/end_begin.html (дата обращения: 05.05.2013).

127. Тихомиров Л.А. Религиозно-философские основы Истории. // Хронос - всемирная история в интернете. URL: http://w\vw.hrono.ru/statii/2005/tikhomirov relig.html (дата обращения 06.11.2010).

128. Ткачев П. Терроризм как единственное средство нравственного и общественного возрождения России. Революционный радикализм в России: век девятнадцатый. Документальная публикация. Ред. Е.Л. Рудницкая. М., Археографический центр, 1997.

129. Ткачев П. Терроризм как единственное средство нравственного и общественного возрождения России. [Электронный ресурс]. // Библиотека Гумер. URL:

http://\vw\v.gumer.info/bibliotek Buks/History/Article/tkach terr.php (дата обращения: 05.05.2013)

130. Толмач А.Д. Феномен терроризма в массовом сознании // Социологические исследования. № 4. 2009. С. 82-88.

131. Троицкий H.A. «Народная воля» перед царским судом. Саратов. Издательство Саратовского ун-та, 1983.

132. Троицкий H.A. Безумство храбрых. Русские революционеры и карательная политика царизма 1866- 1882 гг. М.: Мысль, 1978.

133. Троцкий Л.Д. Крах террора и его партии (К делу Азефа). [Электронный ресурс]. URL: http://www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotm049.htm (дата обращения 09.05.2013)

134. Троцкий Л.Д. Преданная революция [Электронный ресурс]. // Газета «Рабочая Демократия». Пермское отделение Российского социалистического движения URL: http://www.revkom.com/index.htm7/trotckii.htm (дата обращения 09.05,2013)

135. Троцкий Л.Д. Таракан во щах. [Электронный ресурс]. URL: http://www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotm048.htm (дата обращения 09.05.2013)

136. Троцкий Л.Д. Терроризм. [Электронный ресурс]. // Газета «Рабочая Демократия». Пермское отделение Российского социалистического движения URL: http://www.revkom.com/index.htm7/trotckii.htm (дата обращения 09.05.2013)

137. Троцкий Л.Д. Преступления Сталина. М.: Издательство гуманитарной литературы. 1994.

138. Троцкий Л.Д. Терроризм и коммунизм. М.: Азбука-Классика, 2010.

139. Уайльд О. «Вера, или Нигилисты». [Электронный ресурс] // Либрусек. URL: http://lib.rus.ec/b/367938 (дата обращения 09.05.2013).

140. Ударцев С. Ф. Политическая и правовая теория анархизма в России: история и современность. [Электронный ресурс]. // Высшая

школа права «Форум». Москва, 1994. URL:

213

http://www.kursach.com/biblio/OQ 10020/Q00.htm (дата обращения: 05.05.2013).

141. Ульянов А. Жизнь как факел. М.: Политиздат, 1966.

142. Фигнер В. Запечатленный труд (После Шлиссельбурга). М.: Издательство всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев, 1933. Т.З.

143. Хофман Б. Терроризм. Взгляд изнутри. М.: УльтраКультура, 2003.

144. Цыганов В. Медиа-терроризм. Терроризм и средства массовой информации. М.: Ника-Центр, 2004.

145. Шмитт К. Диктатура: от истоков современной идеи суверенитета до пролетарской классовой борьбы. СПб.: Наука, 2005.

146. Шмитт К. Политическая теология. М.: КАНОН-пресс-Ц. 2000.

147. Шубин Александр. АнтиТеррор Сталина. [Электронный ресурс] // Либрусек. URL: http://lib.rus.ec/b/218304/read (дата обращения: 06.05.2013).

148. Энгельс Ф. Письмо Карлу Каутскому в Вену. Лондон 20 февраля 1889 г. // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. М.: Издательство политической литературы, 1965. Т. 37.

149. Aulard A. Etudes et leçons sur la Revolution française. Series, 1-9. Paris, 1893-1924.

150. Beck U. Risikogesellschaft. Auf dem Weg in eine andere Moderne. Suhrkamp, Frankfurt a.M. 1986.

151. Debray R. Révolution dans la Révoluion. Lutte armée et lutte politique en Amérique latine. Paris, 1967.

152. Fairclough N. Language and Power. London: Longman, 1989;

Водак P. и др. Методы анализа текста и дискурса. Харьков:

Гуманитарный центр, 2009; Ван Дейк Т. Дискурс и власть.

Репрезентация доминирования в языке и коммуникации. M.: URSS,

Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2013.

214

153. Furet F. Faut-il celebrer le bicentenaire de la Revolucion française //L'Histoire. 1983. №52.

154. Kautsky K. Terrorismus und Kommunismus. Ein Beitrag zur Naturgeschichte der Revolution. Berlin, 1919.

155. Korchinsky A. Russian Literature Between Literary Nihilism and Poetic Terrorism // Terrorism and Narrative Practice. Eds.: Thomas Austenfeld, Dimiter Daphinoff, Jens Herith. Berlin-Münster-Wien-ZürichLondon: LIT Verlag, 2011. P. 137-145.

156. Koselleck R. Futures Past. On the Semantic og Yistorical Time. Cambridge MA: MIT Press, 1985; Koselleck R. Begriffsgeschichten. Studien zur Semantik und Pragmatik der politischen und sozialen Sprache. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 2006.

157. Koselleck R. Futures Past. On the Semantics of Historical Time. Then MIT Press Cambridge, Massachusetts, and London, England. 1985.

158. Laclau E., Mouffe Ch. Hegemony and Socialist Strategy: towards a Radical Democratic Politics. London: Verso, 1985.

159. Laqueur W. Terrorismus. Fankfurt a.M.: Suhrkamp, 1982.

160. Le Roy Ladurie E. On the Principal problem of the French Revolution // Rethinking the Revolution Experience . L., 1988. P. 5-19.

161.Lefort C. Essais sur le politique. XIX-XX siecles. Paris: Seuil, 1986.

162. Luxemburg R. Zur Frage des Terrorismus in Rußland // Luxemburg R. Gesammelte Werke. Hg. von G. Radezun. Bd. 1/2. Berlin, 1970. S. 276.

163.Mathiez A. Robespierre terroriste. P., 1921; Soboul A.M. Maximilien Robespierre, P., 1969.

164. Merleau-Ponty M. Humanisme et terreur. Essais sur le problème communiste, Paris, Éditions Gallimard, 1947.

165. Netanyahu B. International Terrorism: Challenge and Response. Transaction Publishers, 1981.

166. Netanyahu B. Terrorism: how the West can win. NY: Farrar, Straus

215

and Giroux, 1986.

167. Ravachol's Forbidden Speech. [Электронный ресурс] // Marxist Internet Archive. [2006]. URL: http://www.marxists.org/reference/archive/ravachol/1892/forbidden-speech.htm (дата обращения 09.05.2013).

168. Van den Heuvel G. Terreur, Terroriste, Terrorisme // Handbuch politisch-sozialer Grundbegriffe in Frankreich 1680-1820. Hg. Reichardt R. Heft 3. München, 1985. S. 92.

169. Verhoeven C. The Odd Man Karakozov: Imperial Russia, Modernity, and the Birth of Terrorism. Cornell University Press, 2009.

170. Verhoeven C. Time of Terror, Terror of Time. On the Impatience of the Russian Revolutionary Terrorism (Early 1960s - Early 1880s) // Jahrbuecher fuer Geschichte Osteuropas. 58. Stuttgart, 2010. S. 254-273.

171. Verhoeven C. "Oh, Times, There is No Time (But the Time that Remains): The Terrorist in Russian Literature, 1863-1913 // Terrorism and Narrative Practice. Eds.: Thomas Austenfeld, Dimiter Daphinoff, Jens Herlth. Berlin-Münster-Wien-Zürich-London: LIT Verlag, 2011. S. 117-136.

172. Walther R. Terror, Terrorismus // Geschichtliche Grundbegriffe: Historisches Lexikon zur politisch-sozialen Sprache in Deutschland. Hg. Brunner O., Conze W., Koselleck R. Stuttgart: Klett-Cotta, 1972-1997. Band 6(1990).

Список фильмов

1. 12 обезьян (Twelve Monkeys). Художественный фильм. США, 1995. Universal Pictures, Atlas Entertainment, Classico. Режиссер Терри Гиллиам.

2. Бойцовский клуб (Fight Club). Художественный фильм. США, Германия, 1999. Fox 2000 Pictures, Regency Enterprises. Режиссер Дэвид Финчер.

3. Дорога на Арлингтон (Arlington Road). Художественный фильм. США, 1999. Screen Gems. Режиссер Марк Пеллингтон.

4. «Как однажды Петербург...». Документальный фильм. Россия, 2003. Телеканал "Россия К". Режиссер Марина Дроздова.

5. Международный терроризм (International Terrorism Since 1945). Документальный телесериал (UKTV History). 25 серий. Великобритания, 2009. Nugus/Martin Productions. Режиссер Джордж Маршалл.

6. Нада (Nada). Художественный фильм. Франция, Италия, 1974.

Italian International Film, Les Films de la Boétie, Verona Produzione.

\

Режиссер Клод Шаброль.

7. Третье поколение (Die Dritte Generation). Художественный фильм. Германия, 1979. Filmverlag der Autoren, Project Filmproduktion, Tango Film. Режиссер Райнер Вернер Фассбиндер.

8. V — значит вендетта (V for Vendetta). Художественный фильм. США, Великобритания, Германия, 2006. Warner Bros. Режиссёр Джеймс МакТиг. Сценарий Э. и JI. Вачовски.