Состояние общественных функций русского языка в современной Республике Армения тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Даниелян, Мери Георгиевна

• Даниелян, Мери Георгиевна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Даниелян, Мери Георгиевна

Введение.

1. Языковая ситуация в Республике Армения.

1.1. Функционирующие языки и их речевые формы.

1.2. Языковое поведение, смена кода.

Ф 1.3. Языковая политика и языковая практика.

1.4. Эгаодемографическая ситуация в Республике Армения.

П. Функционирование русского языка в сферах общения.

2.1. Общественно значимые сферы.

2.2. Общие показатели

W социолингвистического опроса.

2. 3. Русский язык в сфере образования.

2.4. Русский язык в средствах массовой информации.

2. 5. Русский язык в художественной литературе.

2. б. Сфера семейного общения.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Состояние общественных функций русского языка в современной Республике Армения»

В настоящем исследовании рассматриваются общественные (социальные) функции русского языка в современной Республике Армения. Выбор этого предмета исследования обусловлен несколькими причинами.

С распадом СССР во вновь образованных государствах стали раздаваться голоса, что отказ от коммунистической идеологии равносилен отказу от русского языка, языка, который в обыденном восприятии всегда ассоциировался с этой идеологией.

При этом другие «заслуги» русского языка во внимание уже не принимались. Язык стал заложником политических амбиций. Между тем русский язык в бывших союзных республиках вплоть до конца 90-х годов был по преимуществу средством приобщения к культурным ценностям, языком хорошего образования. Русский язык в СССР имел высокий социальный престиж. «Только владея русским языком, можно было сделать карьеру, занять хорошую должность. Все это вкупе с очень высокой степенью экономической интеграции всех союзных республик и составляло мощную основу функционирования русского языка не только как средства межнационального общения, но, по существу, превращало его во второй, а в некоторых регионах и функционально первый язык [Григорян, 1996, с.41].

Действительно, казалось, что в условиях, когда в бывших союзных республиках к власти пришли силы, «разыгравшие» в разной степени «национальную карту», должен последовать неминуемый и решительный отказ от применения русского языка во всех сферах жизни.

Этого, однако, не произошло. Русский язык продолжает функционировать практически во всех регионах бывшего СССР. В целом ситуация развивается таким образом, что приходится констатировать лишь изменения в интенсивности функционирования русского языка в тех или иных сферах, т.е. наблюдается определенная динамика общественно значимых функций русского языка. Эти изменения мы называем «изменениями социальных конфигураций» русского языка. При этом мы учитывали, что в отечественной социолингвистике в основном исследователями приходилось рассматривать регионы многонациональные и полиязычные. Естественно, здесь приходится говорить обо всей языковой ситуации, которая включает всю характеристику социального и языкового «состава» общества. Этим термином успешно оперировала советская социолингвистика, особенно в направлении, представленном Дешериевым Ю.Д., его коллегами и учениками [Дешериев 1995].

Другие предпочитали использовать термин «социально-коммуникативная ситуация», который подчеркивает именно социальную обусловленность функционирования языков в многонациональном языковом коллективе [Швейцер 1976].

Понятие «общественные функции языка (или языков)» в общем, тоже относится к социальной сфере, но, как кажется, более точно отражает суть социолингвистического исследования и при этом позволяет вывести за рамки исследования рассмотрение, например, семейного общения, которое войдет в понятие языковой ситуации или социально-коммуникативной ситуации, но в общественном смысле не так значимо, как подчеркнуто социальные функции, связанные с другими сферами, такими, как средства массовой информации, образования и т.п. Такое суждение тем более оправдано, что если говорить об изменениях, произошедших в конкретном языковом коллективе, то происходили они в первую очередь именно в общественно значимых сферах.

Все это, однако, не значит, что мы не будем оперировать термином «языковая ситуация». В тех случаях, когда речь идет о более широком представлении ситуации в Армении, мы пользуемся этим термином, отдавая себе отчет в том, что предмет нашего исследования несколько уже.

Дело в том, что обычно понятие «языковая ситуация» включает качество, особенно лингвистическую характеристику, речевой представленности языков. В сугубо лингвистическом понимании это называют «идиомами» (В.А. Виноградов). Именно такое понимание представлено в ЛЭС [ЛЭС, 1990, с. 616.], С методологической же точки зрения лингвистическую составляющую обычно терминизируют через «степень владения языком», а в последнее время чаще - «уровень владения языком». И таким образом, проблема распадается на две части -исследование функционирования языка и лингвистический анализ «идиомы», или уровня владения языком. Этот последний аспект в русской социолингвистике изучен в недостаточной мере. Имеется в виду русская речь, представленная в неоднородной языковой ситуации (в последние годы сложилось принятое и, на наш взгляд, непротиворечивое понимание языковой ситуации: «макросоциологическая» и «микросоциологическая»; последний термин употребляется в случае исследования социально обусловленных «разновидностей» речи внутри моноязыкового коллектива).

Связано это с трудностями технического характера. Трудно собирать непроизвольные (спонтанные) речевые акты. Кроме того, это не всегда этично и сопряжено еще с проблемами юридического характера. Не предупреждать информанта о том, что идет запись, нельзя, а, предупредив, мы получаем либо форсированную (тщательно контролируемую) речь, либо отказ от общения.

Конечно, такая ситуация исследователей не устраивает. Они пытаются обойти эти моменты, привлекая материал направленных исследований в виде различного рода текстов, исследуют ошибки в письменной речи, в газетах, журналах, на радио. Но всем понятно, что это не может заменить записей настоящей спонтанной устной речи, той речевой стихии, которая во многом формирует то, что называют уровнем владения языком.

В своем исследовании попытались «обойти» эти затруднения и мы. Нас привлек материал, который давно не исследовался. Это - речь писателей-билингвов. В советское время речь, представленная в произведениях таких писателей, как Чингиз Айтматов, Фазиль Искандер, Леонид Гурунц, Тимур Пулатов, Олжас Сулейменов, Ион Друцэ исследовались очень активно. Однако в новое время само явление исчезло. Мало кто «рискнул бы» в новых республиках, которые проповедовали идеи создания национальных государств, писать художественные произведения на русском языке. К счастью, к концу 90-х годов антирусские настроения сменились более или менее терпимым отношением к русскому языку и русскоязычным. В Армении, например, появился целый ряд писателей-билингвов нового поколения. Появилась возможность исследовать язык их произведений с точки зрения представленности в нем соответствующего уровня владения языком. Надо полагать, что этот уровень наиболее высокий, так как позволяет решать задачи художественного порядка. С другой стороны, он может оказаться показательным для всех вообще уровней владения русским языком в Армении. Сравнивая речь писателей-билингвов нового и старого поколений, можно, таким образом, проследить динамику изменений, вызванных сменой социальных конфигураций русского языка и оценить результаты проводимой в Армении языковой политики и тех сдвигов в культурной и социальной атмосфере общества, которые оказались релевантными с социолингвистической точки зрения.

Указанными соображениями обусловлена актуальность нашего исследования. Кроме того, общественные функции русского языка в современной Армении в специальном исследовании пока не рассматривались. Конечно, есть множество публикаций частного характера [Хачикян 2004, с. 551]. Но внимание армянских лингвистов и методистов в основном сосредоточено на исследовании учебных проблем и положения русского языка в сфере образования и билингвизма

Есаджанян Б.М., Галстян Е.Г., Аракелян Н.К. и др.). Из работ, носящих собственно социолингвистический характер, отметим труды Туманян Э.Г. и специально посвященную функционированию русского и армянского языков в сфере науки работу К.А. Катаняна [Катанян 1990], очень близкую к нашему исследованию по методике исследования.

Собственно говоря, этим и ограничивается круг работ, непосредственно служащих основой нашего исследования.

Основной целью нашего исследования является выяснение состояния общественных функций русского языка в современной (постсоветской) Армении. Разумеется, русский язык в изучаемом ареале представлен «в паре» с армянским языком, т.е. делит с ним практически все сферы общения. В Армении функционируют и другие языки -английский, курдский (до недавнего времени азербайджанский), но не этот факт является основным стержнем языковой жизни. Русский и армянский с различной степенью интенсивности «обслуживают» все сферы общений. Такое распределение часто называют «функциональной дистрибуцией» языков [Орусбаев 1991]. Выяснение особенностей функциональной дистрибуции (которую в совокупности мы называем «социальной конфигурацией функций русского языка») и составляет главную цель нашего исследования.

Другой целью исследования является выявление факторов определяющих функциональную дистрибуцию и социальную конфигурацию функций русского языка.

В соответствии с целью исследования перед нами стояла необходимость решения следующих задач:

1. выявить общественно значимые сферы, обслуживаемые русским языком;

2. определить место русского языка в общественно значимых сферах общения;

3. определить степень интенсивности функционирования русского языка в различных сферах общения;

4. выявить факторы, определяющие тенденции и современное состояние общественных функций русского языка в современной Армении.

Поставленные задачи требовали сбора именно такого материала, который позволил бы сделать достаточно надежные выводы относительно языковой ситуации в Армении, особенно в той ее части, которая относится к русскому языку. Несмотря на многочисленные публикации аналитического и публицистического характера, все же приходится отмечать, что они не содержат конкретного материала, отражающего объективную картину функционирования русского языка и языковой ситуации в Армении. Конечно, впечатления и оценки исследователей тоже принимались нами во внимание, но такое «опосредованное» исследование не может вскрыть объективную или научно достоверную картину. И таким образом, чуть ли не самой центральной проблемой оказался поиск соответствующего целям и задачам нашего исследования материала. Его можно было «добыть» двумя путями: во-первых, привлечь статистические данные государственных органов Армении, во-вторых, провести собственное социолингвистическое обследование, результаты которого могли бы позволить решить упомянутые задачи.

Таким образом, материалом нашего исследования являются данные переписи, проведенной в 2001 году, а также ежегодные статистические отчеты ЦСУ Армении, начиная с 2000 года; статистические результаты социолингвистического опроса, проведенного нами в 2003 году.

Следует сказать, что новизна нашего исследования заключается еще и именно в опоре на такой материал. В существующей социолингвистической литературе, ни в одном исследовании такого «набора» источников нет. Кроме того, ни в советское, ни в новое время, в

Армении такие социолингвистические опросы не проводились. В упомянутой нами работе К. Катаняна был проведен опрос всего 570 информантов [Катанян 1995].

Поскольку социолингвистический опрос вообще признается весьма сложным методом исследования, особенно в условиях полиязычных ситуаций, имеет смысл представить методику его проведения и обработки данных.

В современных условиях все исследования макросоциолингвистической направленности испытывают некоторый недостаток статистического материала. В новых условиях заметно ослабла роль статистических органов. Изменились принципы проведения переписей. Так, в анкете Всероссийской переписи нет вопроса о родном языке, степени владения языком. Исследование существующих материалов часто невозможно из-за их неофициальной засекреченности и политизированности данных.

Собственные исследования, таким образом, оказываются основными и, как правило, более надежными.

В современных условиях ни одно исследование социальной роли языков не может считаться полноценным без проведения социолингвистического анкетирования. Конечно, продолжают использовать и другие способы исследования, такие как интервью, метод включенного наблюдения и т.п. Часто и эти методы приносят положительный результат и оказываются продуктивными. Но это касается в основном исследований, в которых затрагиваются проблемы, так называемой микросоциолингвистики. Здесь речь идет об одноязычных ситуациях и о распределении различных форм существования языка внутри одноязычного социума. Нередко такое интервьюирование и анкетирование позволяет определить собственно лингвистическую разницу тех или иных социолектов.

В русистике есть образцовые исследования в этом направлении. Таковыми является многотомный труд коллектива авторов под руководством М.В. Панова «Русский язык по данным массового обследования» [Панов, 1969] и «Развитие русского языка в советскую эпоху» [Развитие 1971]. Здесь можно также упомянуть учебник Бондалетова В.Д. [Бондалетов 1987].

Возможности использования интервью в исследовании двуязычных ситуаций очень ограниченны. В первую очередь по той причине, что опрашиваемый часто плохо владеет языком интервьюера, и ответы могут быть неадекватными.

В исследовании ситуаций двуязычия и полиязычия более удобным оказывается анкетирование. Слабое знание одного из языков здесь не мешает, так как в принципе анкету можно оформить на двух языках.

Немаловажное значение имеет также и то обстоятельство, что анкета в целом является бесконтактным способом обследования, т.е. в принципе анонимной. И дело не только в том, что можно спрашивать фамилию испытуемого, а можно ее и не спрашивать. При анкетировании опрашиваемый остается один на один с анкетой и психологические моменты, связанные с личностными отношениями «испытатель -испытуемый», уже не столь существенны, в то время как при интервью экспериментатору приходится налаживать контакт с испытуемым, создавать доверительную атмосферу, а это удается, увы, не всегда.

В отечественной социолингвистике известны два массовых обследования. В 80-е годы коллектив под руководством Ю.Д. Дешериева провел массовое социолингвистическое обследование в союзных республиках бывшего СССР [Дешериев 1980].

К сожалению, обработка данных проводилась вручную, поэтому результаты исследования были опубликованы со значительным опозданием. Впрочем, языковая ситуация в СССР была настолько стабильной, что результаты этого опроса следует считать релевантными. Методика проведения этого опроса весьма показательна. Была избрана квотная выборка, т.е. надежность (репрезентативность) измерения и статистических выборок обеспечивалась повторением в опросе количественных соотношений социальных групп. Следует также обратить внимание на то, что вопросы были открытыми, т.е. исследователи не ограничивали информантов в выборе варианта ответа; видимо, по той причине, что с самого начала предполагалась ручная обработка данных.

В том же ключе было выполнено обследование, посвященное языковой жизни народов Крайнего Севера [Аврорин 1973, с. 503 -512].

Правда, этот опрос по идеологическим соображениям не был доведен до конца. Выяснилось, что практически все народы Дальнего Востока и Крайнего Севера испытали мощное воздействие русского языка, в результате чего их языки либо вымерли, либо находятся на стадии вымирания [Красная книга 1994].

Для нас важно и то, что и этот опрос, практически носящий пилотажный характер, по своей методике мало, чем отличается от опроса, проведенного коллективом Ю.Д. Дешериева.

Выбирая методику своего опроса, мы исходили из изменившейся языковой ситуации.

Во-первых, она приобрела во всех без исключения странах бывшего СССР особую динамику. За последние десять лет эти изменения коснулись практически всех аспектов функционирования русского языка: сфер использования, мотивации, интенсивности, качества языка, обучения, представленности в сфере массовой информации и т.д.

Во-вторых, в разных республиках проводилась неодинаковая языковая политика. Непреодолимой преградой для языка это, конечно, не стало, но в определенной степени затронуло ментальную сферу, изменило отношение к самому факту функционирования русского языка в новых независимых государствах или даже невозможности заменить его государственным языком в некоторых сферах общения.

Исходя из этих соображений, мы остановили свой выбор именно на анкетировании.

Ясно, что при существующей динамике языковой ситуации в Армении, обработка наших результатов должна была занять как можно меньше времени. Эту возможность дает только машинная обработка данных. Такая ориентация предопределила закрытую форму анкеты. В качестве альтернатив, предложенных опрашиваемым, выступают сами языки (в нашем случае русский и армянский, т.к. другие языки для Республики Армения малозначимы).

Кроме того, по задачам нашего исследования важно было выяснить при проведении опроса, как интенсивно функционирует русский язык в тех или иных сферах, т.е. насколько часто, по мнению опрашиваемых, в тех или иных сферах отдается предпочтение русскому языку.

Еще одно важное условие опроса заключалось в необходимости охватить как можно больше сфер общения, но при этом не слишком множить их число, которое обязательно возросло бы при привлечении таких специфических сфер как армия, суд, органы жизнедеятельности (различные комитеты) и т.д.

В русской социолингвистике есть методика проведения социолингвистических опросов, которая полностью удовлетворяет всем этим требованиям.

Эта методика разработана В.Н. Белоусовым и Э.А. Григоряном и применена при опросах, как в Российской Федерации, так и в странах СНГ и Балтии.

Первые пилотажные опросы, как пишут авторы, были проведены в 1991 году. В окончательном виде анкета, по которой в дальнейшем проводились обследования, была сформулирована в 1993 году [Белоусов, Григорян 1996].

Структура анкеты представляет собой набор вопросов, часть из которых содержит только открытые ответы. Эти вопросы так называемого паспортного характера: пол, национальность, возраст, социальное положение, место рождения, место работы (или учебы).

Далее располагаются вопросы, имеющие, если можно так выразиться, ментальный, субъективный характер: родной язык, владение языками (в оценке информантов). Только после этого располагаются вопросы, содержащие ответы, указывающие на выбор информантами того или иного языка в типовых сферах общения.

Наша анкета по своей структуре мало отличается от анкеты, представленной в Банке социолингвистических данных (БСД) Института русского языка им. В.В.Виноградова РАН.

Есть, однако, одна существенная содержательная разница. Она заключается в том, что авторов БСД в первую очередь интересовало молодое двуязычие, и свои опросы они в основном проводили в студенческой аудитории. И поскольку опросы проводились в социально однородной среде, то репрезентативность опросов для данной социальной группы, естественно, вполне надежна. Но именно это обстоятельство, с другой стороны, снижает надежность результатов, если пытаться распространить их на всю совокупность социальных групп.

Наше обследование имело цель проследить интенсивность использования языка в различных социальных группах. И в этом случае мы выбрали ту же квотную выборку, которая обычно применяется.

Всего было опрошено 1370 человек из трех социальных групп: студентов (Ереванского государственного университета, Ереванского государственного лингвистического университета, Ереванского медицинского университета, Современного гуманитарного университета), интеллигенции (служащих) и рабочих заводов «Гранд Кенди» и «Гранд Сан».

Таким образом, анализ каждой из сфер общения проводился в двух плоскостях - по данным из официальных источников и по данным социолингвистического обследования.

Кроме того, мы использовали традиционные для аналогичных исследований методы включенного наблюдения, интервью (индивидуального). При анализе текстов писателей-билингвов мы использовали обычный для таких случаев описательный метод.

Методология исследования основывалась на общенаучном методе системного подхода. Языки, функционирующие в обществе, находятся в отношениях дистрибуции, распределения, которое носит социальный характер. Потребности в использовании того или иного языка носят объективный характер. В принципе изменить этот характер невозможно. В обществе нет таких органов, приказ которых был бы обязателен для всех его членов. Именно это имел в виду Ф. де Соссюр, говоря о невозможности языковой политики. Это очень наглядно видно, когда лингвисты пытаются кодифицировать нормы, особенно орфоэпические и акцентологические. Постепенно языковая практика эту кодификацию «подмывает», и лингвисты делают в соответствующих фрагментах допущения, а со временем просто фиксируют принятое, обычное произношение.

В двуязычном обществе ситуация несколько иная. Дело в том, что в структуре общества есть такие сферы общения, которые могут регламентироваться государственными органами. Собственно, огромное количество законодательных актов именно такое регламентирование и содержит. К «управляемым» в этом смысле сферам относятся такие, как образование, средства массовой информации, государственная, официальная, административная.

Но есть немало примеров, когда непродуманное регламентирование наталкивается на сопротивление общества. И, конечно же, ни один языковой закон не может ограничивать человека в выборе языка в личностном или творческом общении.

Приступая к исследованию состояния общественных функций русского языка в Армении, мы должны были определить, какие сферы общения подвергались регламентированию, какие были последствия этого регламентирования и отразились ли эти законодательные акты на интенсивности функционирования русского языка.

Последовательность наших рассуждений, нашла отражение в структуре работы в соответствии с рабочей гипотезой, которая состояла в следующем.

Во-первых, мы предполагаем, что функционирование языка в социально значимых сферах общения в большей мере зависит от объективно сложившихся условий (в том числе исторических) и в меньшей - от наличия законодательного регламентирования.

Во-вторых, качество речи зависит от организованного обучения. Ее снижение в Армении очевидно. В качестве показателя такого снижения нами проанализирована речь писателей-билингвов нового поколения в сопоставлении, с одной стороны, с системой и нормой современного русского языка, с другой стороны, с речью писателя - билингва старшего поколения Леонида Гурунца.

Теоретическое значение исследования заключается, в первую очередь в объективном представлении статуса и реального состояния функций русского языка в Республике Армения, в установлении факторов, влияющих на отношение к языку, выбор языка общения в той или иной сфере общения, в анализе функциональной дистрибуции языков по сферам общения. Самостоятельное теоретическое и практическое значение имеет проведенный в работе социолингвистический опрос и методика его обработки данных. Здесь сделан шаг вперед по сравнению с исходной анкетой и способом обработки. Наш опрос проведен в разных социальных и возрастных группах, в связи с чем усложнилась методика обработки, зато повысилась репрезентативность исследования и надежность выводов.

Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы исследования могут быть использованы при чтении курсов по русской социолингвистике, спецкурсов по внешней лингвистике русского языка и контактологии, составлении учебных программ по русскому языку в Республике Армения; по результатам исследования могут быть выработаны конкретные меры по преодолению трудностей, связанных с общим падением уровня владения русским языком (имеются в виду, прежде всего мероприятия законодательного характера); исследовательские материалы могут быть использованы государственными и общественными организациями при выработке языковой политики, направленной на поддержку языков, функционирующих в Армении.

В нашем исследовании комментируются и оцениваются не все факты, отраженные в статистической части опроса. В этом смысле цели и задачи нашего исследования оказались уже, чем его фактологическая база. Ясно сознавая этот факт, мы сопровождаем текст приложением, в котором приводится и общая таблица, и отдельные выборки.

Весь этот материал может быть использован и в других целях. Кроме того, база данных по опросу не только хранит все факторные выборки (по возрастным группам, по социальным группам, сферам общения), но и способна делать другие выборки, по позициям, которые в нашем исследовании не затронуты, но могут заинтересовать других исследователей.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Русский язык функционирует (продолжает функционировать) во всех общественно значимых сферах общения в Республике Армения. Вместе с тем очевидно, что интенсивность его функционирования в этих сферах изменилась.

2. Говоря о снижении интенсивности функционирования русского языка, мы тем не менее отмечаем устойчивое положение русского языка в целом. Происходит это во многом благодаря тому обстоятельству, что русский язык в новых демократических условиях более активно используется в средствах массовой информации. Информационный бум во всех странах на постсоветском пространстве все же был русскоязычным. СМИ -это наиболее важное в современных условиях «пространство», объединяющее всех граждан бывшего СССР. Воздействие общего информационного пространства во многом оказалось сильнее политических процессов.

3. Функционирование русского языка во всех сферах общения в условиях Республики Армения мало поддается регламентации. Большую роль в отношение к русскому языку и в его реальном функционировании играют общекультурные, экономические и другие мотивы.

4. Степень распространенности русского языка в Армении зависит от экстралингвистических факторов, а степень владения языком от организованных форм преподавания. Так как в Армении более всего пострадала именно сфера образования, то здесь наблюдается общее снижение степени владения языком при устойчивом функционировании русского языка во всех основных общественно значимых сферах общения.

Апробация работы состоялась на двух научных конференциях в Московском государственном лингвистическом университете (2002, 2003 гг.), на П конгрессе исследователей русского языка в МГУ (2004г.), основные результаты исследования были доложены на заседании Отдела изучения русского языка как средства межнационального общения Института русского языка им. В.В. Виноградова Российской Академии наук. Методика социолингвистического обоснования программ преподавания русского языка гражданам из стран СНГ апробирована и используется в течение нескольких лет на кафедре русского языка сельскохозяйственной академии им. К.А. Тимирязева. Проблематика исследования отражена в 3 публикациях автора.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Даниелян, Мери Георгиевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ И ВЫВОДЫ

1. В результате проведенного исследования мы выяснили, что русский язык функционирует (продолжает функционировать) во всех общественно значимых сферах общения в Республике Армения. Вместе с тем очевидно, что интенсивность его функционирования в этих сферах изменилась. В условиях действия Закона о языках (1993 г.) иначе и не могло быть. Следует отметить значительное снижение функционирования языка в официальной (административной) сфере. Это является прямым следствием действия Закона о языке, который в очень жесткой форме «вытеснил» русский язык из этой сферы. Результаты проведенного опроса показали, что русский язык, вопреки государственному регламентированию, все же употребляется в этой сфере не только в межгосударственных отношениях, но и внутри Армении. Граждане республики, выбирая язык общения с государственными органами, часто руководствуются соображениями практического порядка, а не законодательными установками.

2. Противоречиво положение русского языка в образовательной сфере.

С одной стороны, снижение интенсивности функционирования очевидно. Школы с русским языком в основном были закрыты. По численности школьников, обучающихся на русском языке, Армения занимает последнее место среди всех стран СНГ.

Но, с другой стороны, в последнее время приняты меры к восстановлению позиций русского языка в этой сфере. Эти меры приняты не только в связи с политической ориентацией. Русский язык в соответствии с принятой Концепцией 1999 г. занял достойное место в системе образования: он преподается во всех армянских школах, открыты школы с углубленным изучением русского языка, билингвальные классы. Усилена учебная и методическая база преподавания языка. Данные нашего опроса показывают, что меры, принимаемые в соответствии с этой концепцией, достаточно действенны. Для окончательной их оценки, надо «дождаться» полного цикла, окончания обучения по новым программам.

Кроме того, русский язык теперь изучается во всех вузах неспециального профиля, что облегчает получение профессионального образования.

3. Русский язык продолжает оставаться языком науки. Особой динамики здесь не наблюдается. Данные нашего экспресс-опроса показывают, что армянские ученые хорошо осознают роль русского языка как языка науки и представляют миру свои достижения большей частью именно по-русски. В этом смысле ни армянский, ни английский языка соперничать с русским языком не могут. То же касается специальной научной литературы.

4. Исследование показало, что русский язык занимает устойчивое положение и в ментальной сфере. Неожиданно большое количество информантов считают его родным языком наряду с армянским. Этот факт отражает устойчивое стремление к функциональному двуязычию. Для этой части опрошенных на первом плане находятся не соображения этнического плана, а исключительно функциональная сторона дела.

5. Говоря о снижении интенсивности функционирования русского языка, мы тем не менее отмечаем устойчивое положение русского языка в целом. Происходит это во многом благодаря тому обстоятельству, что русский язык в новых демократических условиях более активно используется в средствах массовой информации. Информационный бум во всех странах на постсоветском пространстве все же был русскоязычным. СМИ - это наиболее важное в современных условиях «пространство», объединяющее всех граждан бывшего СССР. Воздействие общего информационного пространства во многом оказалось сильнее политических процессов. Именно по этой причине для нас до сих пор существуют понятия ближнего и дальнего зарубежья. В Армении, в отличие от некоторых других стран СНГ, никаких серьезных запретов на русскоязычные (и собственно российские) СМИ не накладывалось. Русский язык, представленный в эфире, поддерживает, таким образом, свое функционирование во всех других сферах и занимает поэтому устойчивое место в языковом сознании и языковой практике армян.

6. В целом, место русского языка в общественных сферах в Армении может быть представлена в следующей таблице.

Сфера межнац. общения Сфера *уд-ой лит-ры Офиц. сфера Профес сфера Публич. сфера Сфера сем-ого общения СМИ Язык образования ради о газе ты ТВ школа вуз

Только русский 26,0 5,4 2,59 1,60 6,6 3,8 15,4 16,8 11,4 4,2 23,5

Чаще русский 43,1 4,04 4,12 4гЗ 84» 14,8

Русский и армянский 77,0 22,71 31,78 16,8 24,5 84,6 45,0 63,6 94,3 1,6

Только Армянский 16,8 17,6 50,08 43,52 55,9 71,6 19,0 5,0 75,9

Чаще армянский 6,2 20,50 18,98 123 9,5 5,2 • английский 6,8

Русский и английский 0,8

Данные этой таблицы подтверждают устойчивое положение русского языка во всех сферах общения. Собственно, именно в этой таблице и представлена конфигурация функций русского языка в Армении и в целом социально-коммуникативная ситуация.

7. Смысл анализа языка писателей-билингвов заключался в том, чтобы попытаться хотя бы в самом общем смысле оценить сегодняшний уровень (степень) владения русским языком. Функционирование русского языка в сфере художественной литературы предъявляет самые высокие требования к владению русским языком. Традиционный лингвистический анализ показал, что в произведениях писателей-билингвов современного поколения русский язык представлен более низким уровнем, чем это было в произведениях Леонида Гурунца, писателя старшего поколения. Отсюда мы сделали вывод об общем снижении уровня владения языком. При всей гипотетичности такого вывода тем не менее он подтверждается нашими наблюдениями и мнением других ученых. Данное наблюдение подтверждает одну из социолингвистических констант: степень распространенности языка зависит от экстралингвистических факторов, а степень владения языком от организованных форм преподавания, т.е. от функционирования русского языка в сфере образования. А так как в Армении более всего пострадала именно эта сфера, то наш вывод вполне достоверен.

8. Весьма показательно функционирование русского языка в семейной сфере, которая, как известно, не поддается никакой регламентации. Функционирование русского языка в этой сфере - показатель места русского языка в языковой жизни граждан Республики. Когда язык употребляется и в самой регламентируемой сфере, и в самой нерегламентируемой, то вывод об устойчивости его функционирования в данном социуме неизбежен.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Даниелян, Мери Георгиевна, 2005 год

1. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка (к вопросу о предмете социолингвистики) Л., 1975., 276 с.

2. Аврорин В.А. Роль русского языка в культурном подъеме народов Севера. Изв. АН СССР, т. 32, сер. лит. и яз. В.6.1973.

3. Агабабян Г.М., Гарибян Дж.А., Есаджанян Б.М. Проблемы обучения русского языку в Армении // Русский язык в национальных республиках Советского Союза.

4. Агаян Э.Б. История армянского языкознания. Ереван 1962. (на арм. яз.)т.2 с. 344-345

5. Алексанян Е., Тер-Аракелян Р. Русский язык в Армении взгляд изнутри // Независимая газета. - 2001. - 26 мая.

6. Алпатов В. Н. 150 языков и политика. М., КРАФТ+ ИВ РАН 2000,224 с.

7. Белл. Р. Социолингвистика: цели, методы и проблемы. М.: «Международные отношения» 1980, 320 с.

8. Беликов В.И., Крысин Л.П. Социолингвистика. М., РГГУ 2001,439 с.

9. Белоусов В.Н., Григорян Э.А. Русский язык в межнациональном общении в Российской Федерации и странах СНГ. М., 1996,165 с.

10. Ю.Белоусов В.Н., Григорян Э.А., Познякова Т.Ю. Русский язык в межнациональном общении. М., 2001, 240 с.

11. П.Бондалетов В.Д. Социальная лингвистика. М., 1987 224 с.

12. Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие. // Новое в лингвистике №6. -Языковые контакты. М.: Прогресс, 1972 с. 25-60.

13. Вайнрайх У. Языковые контакты: состояние и проблемы исследования. Киев: Вища школа, 1979,263 с.

14. Верещагин Е.М. Психологическая и методологическая характеристика двуязычия (билингвизма). М. Изд-во МГУ, 1969,160 с.

15. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития лннгвострановедения: концепция рече-поведенческих тактик. М., 1999, 84 с.

16. Верещагин Е.М. Психологическая и методическая характеристика двуязычия (билингвизма). М., 1966, стр. 59-75.

17. Верещагин Е.М., Р. Ратмайр, Т. Ройтер Речевые тактики «призыва к откровенности» Еще одна попытка проникнуть в идиоматику речевого поведения и русско-немецкий подход //ВЯ 1992, №6 с. 82-93.

18. Вежбицкая А. Сопоставление культур через пространство М.,2001, 72 с.

19. Гак В.Г. К типологии форм языковой политики. //ВЯ №5 1989. 104-133 с.

20. Гамзатов Р.Э., Григорян Э.А., Кузьмина Г.В. Изучение функционирования русского языка и уровня владения русской речью учащихся союзных республик. М., 1986.

21. Гарибян А.С. Из сравнительной фонетики армянского и русского языков. уч. записки ЕГТШ им. Жданова, т.5 1955.

22. Григорян Э.А. Русский язык в межнациональном общении. Проблемы исследования и функционирования. М., 2002, 88 с.

23. Григорян Э.А. Динамика современных языковых ситуаций. // Русская речь № 2 1996., 41с.

24. Грин Э. Белые птицы. Рассказы. Ереван. Изд-во «Совет. Грох», 1988, 200 с.

25. Гурунц JI. Избранные произведения в 2-х томах. Ереван, 1971 т. 1

26. Дешериев Ю. Д. О взаимосвязи теоретических концепций и методов лингвистических исследований. Общие замечания. // Методы социолингвистических исследований. М., 1995

27. Дешериев Ю.Д. Взаимодействие развития языков и культур в развитом социалистическом обществе (важнейшие итоги и перспективы). // Взаимоотношение развития национальных языков и национальных культур. М., «Наука» 1980, 320 с.

28. Дешериев Ю.Д. Развитие национально-русского двуязычия (ред. кол. Ю.Д. Дешериев, А.Н. Баскаков, В.Ю. Михальченко и др.) АН СССР Ин-т яз. М.; «Наука» 1976, 368 с.

29. Дешериев Ю.Д., Протченко И.Ф. Развитие языков народов СССР в советскую эпоху. М.: «Просвещение», 1968,312 с.

30. Дешериев Ю.Д. Социальная лингвистика. К основам общей теории. М.: «Наука», 1977,381 с.

31. Джаукян Г.Б. Этапы развития армянского языка. Ереван, 1976 (на арм. яз.). 55с.

32. Егиазарян Р. Дневник ворчуньи. Ереван, Литературная Армения №2, 2000. с. 13-55.

33. Есаджанян Б.М., К вопросу о полиязыковом образовании. // Диалог №7, 1997. с. 30.

34. Есаджанян Б. М. Русский язык в межнациональном общении меняющегося мира и проблемы нацменьшинств в Республике Армения. // Армянский вестник. Ереван, 2000, № 1-2

35. Есаджанян Б. М. Статус русского языка в Республике Армения в контексте современности и система образования // Русский язык в Армении. Ереван, 1999 № 2 с. 3

36. Есаджанян Б.М., Шахкамян Г.Г. Совершенствование русской речи учащихся-армян и проблемы армяно-русского билингвизма. Ереван, «Луйс», 1990. 13-25 с.

37. Иванов В.В., Михайловская Н.Г., Панькин В.М. Язык великого братства. М., 1981.

38. Итоги всесоюзной переписи. М., 1980

39. Катанян К.А. Армянско-русское двуязычие в научных учреждениях Армении. АКД. М., 1990.21 с.

40. Катанян К.А. Опыт изучения языковой ситуации в научных учреждениях Армении. // Методы социолингвистических исследований. М., 1995.

41. Конституция Республики Армения. Ереван, «Наири» 1995. 64с. (на арм. яз). 57 с.

42. Красная книга языков народов России. Энциклопедический словарь-справочник (под ред. В.П. Нерознака). М., 1994

43. Культура русской речи в условиях национально-русского двуязычия (от.ред. Н.Г. Михайловская). М., 1985. 270 с.

44. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990 683 с.

45. Мартиросян С. Русский язык в Армении становится элитарным поневоле. // Институт стран СНГ. Информационно-аналитический бюллетень. М., 2003, с. 61.

46. Мадоян В.В. Русский язык в Армении: вчера и сегодня. // Русский язык в Армении. Ереван, № 4,2004.

47. Мадоян Р.В. Размышление по поводу и без, // Русский язык в Армении. Ереван, № 4,2000.

48. Мелкумян Р.Л. О сравнительном анализе грамматического строя русского и армянского языков. Ереван, РЯАШ, № 1,1958. с. 23- 27.

49. Мелкумян Р.Л. О фонетических особенностях русского языка в сопоставлении с армянским. Ереван, РЯАШ № 4 1957. с. 17-24.

50. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. М., 2000.117 с.

51. Михальченко В.Ю. Социальные факторы и функционально-стилистическая дифференциация языка. // Влияние социальных факторов на функционирование и развитие языка, (под ред. Ю.Д.Дешериева и др.) М., «Наука» 1988.198 с.

52. Михальченко В.Ю. Национально-языковые конфликты на языковом пространстве бывшего СССР. // Язык в контексте общественного развития. М., 1994.

53. Михальченко В.Ю. Языковые проблемы СНГ. М., 1994.115 с.

54. Национальная статистическая служба Республики Армения. 2002.

55. Никитина С.Е. Тезаурус по теоретической и прикладной лингвистике. М.: «Наука», 1978. 375 с.

56. Оганесян Э.М. Еще раз о статусе русского языка Институт стран СНГ. Информационно-аналитический бюллетень. - №41. с. 18-19

57. Орешкина М.В. Тюркские слова в современном русском языке. М., 1994,160 с.

58. Орусбаев А. Функциональная дистрибуция языков (на материале языковой практики в Киргизии). М., АДД. 1991.45 с.

59. Полажян А. Город несбывшихся надежд. Ереван, «Амарас», 2001.

60. Письменные языки мира. Языки Российской Федерации. Социолингвистическая энциклопедия. Книги 1-2. (под ред. Г.Д. Мак Коннелл и В.Ю. Михальченко). М., 2000.

61. Развитие русского языка в советскую эпоху. // сб. ст. (под ред. доц. Е.А. Назикова и др.) Воронеж, 1969,261 с.

62. Результаты переписи населения Республики Армения 2001г. Ереван, 2003.

63. Русский язык в национальных республиках Советского союза. М., 1980.

64. Русский язык и советское общество, (под ред. М.В. Панова) в 4-х т. М.: 1968. т.1 243 с.

65. Русский язык по данным массового обследования. Опыт социально-лингвистических изучений (под ред. JI.IL Крысина). М.: «Наука», 1974. 351 с.

66. Результаты переписи населения Республики Армения 2001г. Ереван «Тигран Мец» 2003. 542 с.

67. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи. М., 1993.

68. Социальная лингвистика в Российской Федерации (1992-1998). М., 1998. 196 с.

69. Словообразовательный словарь русского языка (под ред. Тихонова А.П. Тихонова) 1-2 т. М.: 1985.

70. Социолингвистический словарь. М., 2000.

71. Статистический ежегодник Армении 2002г. Ереван, «Тигран Мец», 2002. 583 с.

72. Статистический ежегодник Армении 2002г. Ереван, «Тигран Мец», 2002. 583 с.

73. Статистический ежегодник южно-кавказских стран. М.: «Тясю», 2000.

74. Страны мира. Энциклопедия 103 страны.

75. Социологический энциклопедический словарь, (ин-т соцал.-полит, исслед. РАН. ин-т социологии РАН.). М.: издат. Группа ИНФРА. М-Норма, 1998. 480 с.

76. Топп»ян С.В. Русские говоры в Армянской ССР. Говоры русских переселенцев-молокан Степанаванского района Арм. ССР. АКД. М. 1954,18 с.

77. Туманян Э.Г. Древнеармянский язык. М.: Из-во АН СССР Ин-т яз, 1971.448 с.

78. Туманян Э.Г. Язык как система социолингвистических систем. М.: Наука 1985,248 с.

79. Ханбабян А. Диаспора как инструмент сотрудничества. НГ Содружество №6 от 27 июня 2001г.

80. Хачикян А.Я. Особенности использования русского языка как средства межнационального общения в Армении. // Русский язык: исторические судьбы и современность (труды и материалы). М.: МГУ, 2004.

81. Хидишели А.А., Морфологическая система русских островных говоров на территории Грузии. Тбилиси, 1972 АД Д 46 с.

82. Швейцер А.Д., Никольский Л.Б. Введение в социолингвистику. М.: 1978. с. 321.

83. Шмелев А.Д. Русская языковая картина мира.: М. 2002. 88 с.

84. Яврумян А. Час X в Армении. Ереван: «Антарес», 2000. 314 с.

85. Якубинский Л.П. Фердинанд де Соссюр о невозможности языковой политики. //Языковедениеи материализм, вып. 2.: М. 1931. 71-82 с.