Система номинаций главного героя в романе В. Набокова "Лолита" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Камалетдинова, Евгения Тагировна

• Камалетдинова, Евгения Тагировна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Камалетдинова, Евгения Тагировна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ.

§ 1. Основные положения теории номинации.

1.1. Понятие номинации, особенности номинативного аспекта языка.

1. 2. Первичная и вторичная номинация.

1.2. 1. Первичная номинация.

1.2.2. Классификация словесных знаков.

1. 2. 3. Вторичная номинация.

1. 3. Структурно-семантические типы номинаций.

1. 4. Синтаксическая типология номинаций.

1.5. Типология номинаций на основании позиции в тексте.

§ 2. Имя собственное в художественном тексте.

2. 1. Информация, содержащаяся в имени собственном.

2. 2. Функции имени собственного.

2. 3. Роль имени собственного в художественном тексте.

§ 3. Основные вопросы нарратологии.

3.1. Образ повествователя.

3. 1. 1. Повествовательные инстанции.

3. 1.2. Понятия «повествователь» - «рассказчик» - «нарратор».

3. 1. 3. Формы присутствия нарратора в тексте.

3. 1.4. Типы нарратора.

3. 1. 5. Типы диететического нарратора.

3. 2. Модель точки зрения.

ГЛАВА II. НОМИНАЦИИ ГЛАВНОГО ГЕРОЯ ГУМБЕРТА ГУМБЕРТА.

§ 1. Отражение «точки зрения» повествователя в номинациях Гумберта

Гумберта.

§ 2. Номинации главного героя именами собственными.

2. 1. «Гумберт Гумберт» как требуемое выражение гнусности.

2. 2. Номинации героя инициалами Г. Г.

2. 3. Номинации героя именем собственным Гумберт.

2. 4. Номинации героя именем собственным с входящим в его состав определением.

2. 5. Номинации уменьшительно-ласкательными вариантами имени Гумберт.

2. 6. Номинации героя именами собственными-аллюзиями.

2.7. Номинации героя другими именами собственными.

§ 3. Номинации главного героя именами нарицательными.

3.1. Демографические номинации.

3. 2. Релятивные номинации.

3. 3. Гиперонимические номинации.

3. 4. Функциональные номинации.

3.5. Оценочные номинации.

§ 4. Образные номинации Гумберта Гумберта.

4. 1. Номинации, связанные с эстетическими способностями героя и указывающие на его избранность.

4. 1. 1. Номинации, связанные с темой странничества.

4. 1.2. Номинации, связанные с темой охоты и охотника.

4. 2. Номинации, связанные с семантикой насилия.

4. 2. 1. Зооморфные номинации.

4. 2. 2. Номинации именами мифологических существ.

4. 3. Номинации с заключенным в них эротическим смыслом.

§ 5. Роль определений при номинациях в структуре образа героя.

5. 1. Номинации с определениями, содержащими оценку.

5. 2. Номинации с определениями, описывающие внешность героя.

§ 6. Синтаксическая характеристика номинаций Гумберта Гумберта.

§ 7. Игра слов в номинациях Гумберта Гумберта в английском и русском вариантах романа «Лолита».

§ 8. Ирония в номинациях Гумберта Гумберта.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Система номинаций главного героя в романе В. Набокова "Лолита"»

Роман «Лолита» был написан в 1954 году на английском языке. Предшественником романа В. Набоков называет рассказ «Волшебник», написанный в 1939 году [Набоков 1999]. Б. Бойд пишет о том, что несколько месяцев Набоков размышлял, не превратить ли рассказ в роман, который он предполагал назвать «Королевство у моря» [Бойд 2004, 141]. «Волшебник» в свое время не был опубликован, долго считался утерянным и появился в переводе на английский язык (выполненном Д. Набоковым) лишь в 1986 году. Исследователи трактуют рассказ как «черновой эскиз «Лолиты» <.> в том, что касается фабулы с ее психопатологической мотивировкой и эротизированных описаний детского тела», но также и потому, что «многие важные мотивы, приемы и подтексты будущего романа уже присутствуют здесь, но только в сжатом, едва намеченном виде» [Долинин 2000, 18]. Первая публикация «Лолиты» была осуществлена в 1955 году во Франции издательством «Олимпия Пресс». Изданный в 1958 году в США, роман стал популярным во многих странах.

В 1965 году В. Набоков перевел «Лолиту» на русский язык. То, что он сделал это сам, писатель объясняет так: «Я настроил свой внутренний телескоп на ту точку в отдаленном будущем и увидел, что каждый абзац, и без того полный ловушек, может подвергнуться уродливому в своей неверности переводу. В руках вредоносного ремесленника русская версия «Лолиты» была бы полностью унижена и перелатана вульгарными пересказами и ошибками. Поэтому я решил перевести ее сам» [Набоков 1999, 162]. В. Набоков одинаково свободно владел русским, английским и французским языками и занимался переводами. При этом он считал, что свобода творчества переводчика должна быть максимально ограничена, художественный перевод должен быть только буквальным, и задача переводчика заключается в том, чтобы добиться абсолютной точности всего текста. Свои представления о переводе он изложил в ряде статей - «Проблемы перевода: Онегин по-английски», 1955; «Тропою рабства», 1955; «Заметки переводчика», 1957; «Заметки переводчика 2», 1957. Эти публикации во многом были вызваны работой над переводом на английский язык «Евгения Онегина», в котором В. Набоков постарался передать все нюансы пушкинского текста. Писатель также занимался автопереводами. В 1935 году он перевел на английский язык роман «Отчаяние»1. Автобиографические книги "Concluisive Evidence", «Другие берега» и "Speak, Memory" служат «образцом автоперевода в обе стороны» [Маликова 2002, 2]. В. Набоков сначала написал автобиографию на английском языке -"Concluisive Evidence", затем перевел ее на русский язык - «Другие берега», а позднее перевел «Другие берега» на английский язык для переработанного издания, выпущенного под названием "Speak, Memory". В тех случаях, когда Набоков выступал в роли переводчика собственного текста, он также старался переводить его в максимально приближенном к оригиналу виде, однако для того чтобы сохранить дух произведения, ему необходимо было отклоняться от своего текста и вступать в противоречие с собственной теорией перевода. Рассматривая автоперевод романа «Отчаяние», Ю.Л. Таратута пишет: «Языковые возможности и различие аудиторий подталкивают автора к трансформациям первичного текста» [Таратута 2001, 354]. Это связано не только с несовпадением лексико-грамматического строя языков и различием культур, стоящих за ними, но и с необходимостью передать стилистические эффекты, а также с новыми открывающимися возможностями реализации игровых приемов. М. Маликова пишет об ориентированности двух вариантов автобиографии В. Набокова - «Другие 6epera»/"Speak, Memory" - на разные типы восприятия. Она характеризует автопереводы В. Набокова следующим образом: переписывание, «повторение» текста на разных языках является одним из воспроизведений «удовлетворяющего эстетического чувства узора», являющегося доминантой художественного мира писателя [Маликова 2002, 3]. Русский перевод романа «Лолита» является уникальным образцом творческого автоперевод. Он считается новой редакцией текста, или новой версией2. В набоковедении принято говорить о «Лолите» на английском языке ("Lolita",

1 Остальные произведения В. Набокова были переведены другими переводчиками (романы «Подвиг», «Приглашение на казнь», «Король, дама, валет», «Отчаяние», а также рассказы перевел Д. Набоков, «Защиту Лужина», «Дар» - М. Шеммель, «Машеньку» - М. Гленни), однако все переводы осуществлялись в сотрудничестве с автором, что указано в выходных данных книг. Подтверждением этого служит, в частности, высказанная переводчиком «Лолиты» на итальянский язык Б. Осимо мысль, что русский вариант романа зачастую уточняет и дополняет английский текст, поэтому перевод «Лолиты» на другие языки должен осуществляться на основе дополнительного анализа двух оригинальных текстов: их денотации (исследование пересечений семантических спектров эквивалентных слов), коннотации, синтаксиса, стилистических регистров, стратегии культурной медитации, избранной писателем при автопереводе [Osimo 1999].

American "Lolita") [Beaujour 1995, 723; Pifer 1995, 305] и о «Лолите» на русском языке (Russian "Lolita", "Lolita" in Russian) [Beaujour 1995, 723; Dolinin 1995, 321]. В русском варианте В. Набоков решал сложные задачи, обусловленные существенным расхождением между английским и русским языками, в частности, задачи поиска адекватных замен для каламбуров, игры слов, анаграмм, которые не поддаются буквальному переводу. Кроме того, во многом «Лолита» была переориентирована на русского читателя: в текст были добавлены многочисленные аллюзии из русской литературы (Пушкин, Баратынский, Тютчев, Тургенев, Гумилев), более подробно описаны некоторые эпизоды.

Первые литературно-критические публикации о романе можно условно разделить на две группы. К первой группе относятся те, которые характеризовали роман восторженно, а само произведение расценивали как выдающееся событие литературной жизни (К. Бреннер, Ф. Майер, Д. Паркер, Э. С. Селдон, П. Дж. Спикмен, Л. Триллинг, Л. Фидлер, Р. У. Флинт, Г. Хиккс, Дж. Холлендер, Дж. П. Элиот). Ко второй группе откликов относится резкая критика романа преимущественно с морализаторских позиций (Дж. Гордон, Г. Гардинер, О. Прескотт, К. Олсоп, К. Эмис, Р. Уэст, К. К. Дейвис, М. Г. Ланд, Р. Питмен) [см.: Люксембург 2004, 189-195]. Тенденция оценивать произведение именно с точки зрения нравственности прослеживается и у рецензентов русской эмигрантской прозы (М. Слоним, Н. Армазов) [Там же, 196]. К числу немногочисленных ранних исследований «Лолиты» относится статья Н. Берберовой «Набоков и его "Лолита"» (1959), в которой анализ романа строится на выделении шести ступеней: сюжета, внешнего содержания, внутреннего содержания, внешней формы и внутренней формы, а также последней, четко не обозначенной ступени, предполагающей комплексное видение тайн текста. Тема, лежащая в основе сюжета романа, утверждает Н. Берберова, не нова. В качестве примеров она приводит «Исповедь Николая Ставрогина» Ф. Достоевского и «Крейцерову сонату» Л. Толстого. На втором уровне раскрывается одна из сквозных тем романов Набокова - тема двойничества. В третьем плане Набоков «возвращает нас к катарсису», который за последние десятилетия отменила современная литература. Уровень четвертый -это «стиль книги», «тон», «язык и обрамление» «Лолиты». Значима ирония, игра слов, звуковые ассоциации в романе. Пятый уровень - это приемы, на которых базируется текст. Выделяются три приема: «растворенный эпиграф», «образы-гурии» и «рифмо-ритмический». Шестой уровень - осмысление формы-содержания. Символы и идеи в романе объединяют Набокова с Джойсом и Прустом, которые ушли от старой поэтики, в их произведениях реалистическая основа искусства заменена на новую - эстетическую [Берберова 1999, 292-307].

Принципиально новый уровень осмысления романа был достигнут в критических публикациях второй половины 1960-х годов. Важным рубежом в понимании глубинных слоев и тайн романа стали исследования А. Аппеля [Appel 1991], в которых отмечается сложная стратегия структурирования В. Набоковым своих книг, реализующаяся путем пародии, совпадения, создания «узоров», мотивных систем, аллюзий, текста в тексте, драматизации романа и введения авторского голоса. В романе, по мнению А. Аппеля, пародируются исповедальное повествование, литературный дневник, романтический роман, тексты с выраженным мотивом двойничества, а также книги путевых заметок о путешествии по Америке. Исследователь также указывает на сложность многоуровневого текста «Лолиты» [Там же, 27-30]. В книге К. Проффера «Ключи к "Лолите"» намечается один из возможных подходов к изучению творчества В. Набокова. В основном обращается внимание на некоторые особенности стиля и рассматривается роль многочисленных аллюзий в развитии сюжета. Новаторским подходом К. Проффера является параллельное рассмотрение английской и русской версий романа. Его исследование подтверждает, что В. Набоков не просто блестяще перевел собственный роман, но и практически переписал его по-русски. К. Проффер анализирует «Лолиту» с нескольких позиций: это собственно поиск и расшифровка литературных и культурологических аллюзий; расшифровка образов главных героев в мифологическом и литературном контексте; фиксация особенностей языка и стиля повествования. Помимо этого исследователь выстраивает хронологию событий в романе, а также прослеживает некоторые характерные для всех набоковских произведений художественные образы.

Современные критические исследования романа можно разделить на две группы. К первой относятся работы, связанные с анализом этических, эстетических, философских проблем, затронутых в «Лолите», а также работы, посвященные интерпретации романа в свете какого-либо литературного направления. Это работы Б. В. Аверина [2003], В. Е. Александрова [1999], Н. А. Анастасьева [1992], Г. И. Берестнева [2002], В. X. Гильманова [2001], В. И. Грешных [2001], А. А. Долинина [1994], С. А. Курганова [2001], С. Лема

2000], М. Липовецкого [1997], Е. Пайфер [2001], С. Сендеровича и Е. Шварц [1999], В. В. Старка [2001]. Вторая группа исследований посвящена языковому уровню организации романа «Лолита» и анализу его сложной структуры. Подобные работы показывают, что тщательное исследование языковой структуры романа способствует выходу на идеологические уровни организации романа, а от них к вопросам мировоззрения писателя и его индивидуальной поэтики1.

A. Долинин пишет: «Ключи к «Лолите» следует искать в самой ее поэтике, в построении повествования, в игре со словом и с романным временем, в цитатах и реминисценциях» [Долинин 1991, 8]. Существует несколько работ, посвященных лингвистическому анализу романа. В свете ицэовой поэтики «Лолиту» рассматривают А. М. Люксембург и Г. Ф. Рахимкулова [Люксембург, Рахимкулова 1996; Рахимкулова 2003], нарративную структуру романа исследует Дж.В. Наринс

2001] к особенностям художественной модели в романе обращаются В. Заика и Г. Гиржева [2004], цветообозначения и сложные эпитеты рассматривает И. Н. Лукьяненко [2002; 2004], к особенностям употребления эмоционально-оценочной лексики положительной направленности обращается О. М. Вертинская [2003; 2004]. Н. Семенова показывает, что роман «Лолита» по своей структуре можно отнести к полифоническим романам [Семенова 2004].

В романе «Лолита» содержится большое количество номинаций главного героя Гумберта Гумберта. Первым на эту особенность обратил внимание К. Проффер. Он отметил, что имя автора записок - это сознательный выбор. Оно претерпевает различные трансформации, искажения и модификации, в которых блестяще смешаны фонетика, смысл и литературные аллюзии [Проффер 2000, 25].

1 Известно утверждение В. Набокова: «Всякая великая литература - это феномен языка, а не идей» [Набоков 1996, 124]. Однако при этом языковые аспекты набоковского творчества в целом остаются мало изученными. Работ, посвященных этой проблематике, не так много. К ним относятся исследования Ю. Д. Апресяна [1995], Н. Букс [1998], М. Я. Дымарского [2001; 2001а], Д>к. В. Конноли [1993], Ю. И. Левина [1998; 1998а, 19986], Е. В. Падучевой [1996], Н. А. Фатеевой [1996]. Молено выделить ряд работ, в которых осуществляется анализ частных аспектов стилевой манеры

B. Набокова. Это исследования, посвященные изучению особенностей организации нарратива [Злочевская 1997, 2000, 2003; Михеев 1999; Семенова 2002], концептов [Рягузова 2000; 2001], выявлению ключевых слов [Л. Бабенко 2000; Н. Бабенко 2001], описанию образов-символов [Белобровцева 2000; Дмитровская 2000; 2001; Фатеева 1996; 2001;], новообразований [Виноградова, Улуханов 1996; Рахимкулова 2001; Семенов 2001], тропов [Левин 1998; Лукьяненко 2004], цвегообозначений [Лукьяненко 2002, 2004], сложных эпитетов [Лукьяненко 2002а, 2004], эмоционально-оценочной лексики [Вертинская 2003; 2003а; 2004]. Изучение языка писателя представляет собой одну из главных задач набоковедения.

В рамках теории игровой поэтики имя Гумберт Гумберт рассматривают А. М. Люксембург и Г. Ф. Рахимкулова [Люксембург, Рахимкулова 1996, 130]. На множественность имен Гумберта Гумберта указывает Н. Семенова, говоря о том, что причина тому - «многократная смена масок главного героя» в «Лолите» [Семенова 2004, 39]. В каждой из этих работ затрагивается тот или иной аспект проблемы функционирования номинаций в романе «Лолита», однако комплексного исследования всех особенностей образования и употребления номинаций главного героя в романе не предпринималось. Между тем это важно, поскольку выявить всю сложность функционирования номинаций в тексте невозможно без их целостного анализа. Множественность номинаций отражает сложную повествовательную структуру романа; их изучение помогает выявлению двух планов повествования (наличию «я наблюдающего» и «я наблюдаемого») и характера их взаимодействия. Номинации играют важную роль в создании структуры образа главного героя и, в конечном счете, в организации художественного произведения в целом. Они выполняют в романе смысловую, сюжето- и структурообразующую функции в романе. Выявление механизма образования и особенностей реализации номинаций в тексте необходимо для точной интерпретации произведения. В связи с этим предметом диссертационного исследования является функционирование и роль номинаций главного героя в формировании структуры романа «Лолита».

Изучение номинаций Гумберта Гумберта способствуют раскрытию творческого метода В. Набокова, обнаруживают специфику его художественного мышления. Отмеченными факторами обусловлен выбор объекта диссертационного сочинения - номинаций главного героя романа «Лолита» Гумберта Гумберта. Методом сплошной выборки было выделено 179 номинаций (330 употреблений): это имена собственные и нарицательные. В рамках исследования рассматривались в случае необходимости также личные и притяжательные местоимения, употребленные по отношению к главному герою.

Цель настоящего исследования - классификация и анализ номинаций главного героя в романе «Лолита» и выявление их функциональной и эстетической значимости в структуре романа. Достижение поставленной цели потребовало решения конкретных задач:

- выработать теоретическую базу исследования, для чего рассмотреть основные положения теории номинации, специфику имени собственного в структуре художественного произведения, общие положения теории нарратологии;

- рассмотреть специфику героя-повествователя в романе «Лолита», описать переходы повествования от 1-го лица к 3-му, смену точек зрения и выявить причины этих явлений;

- установить критерии для классификации номинаций главного героя;

- охарактеризовать различные группы номинаций, выявить специфику их функционирования в тексте и роль в создании структуры образа главного героя;

- описать особенности функционирования определений при номинациях главного героя;

- выявить способы и функции игры слов в номинациях главного героя в русском и английском вариантах романа;

- вскрыть механизмы создания иронии в номинациях главного героя, а также выявить ее функции.

Актуальность данного диссертационного сочинения обусловлена предпринятым исследованием языка В. Набокова и определяется поиском новых подходов к изучению идиостиля писателя - применением общей теории номинации и теории нарратологии для анализа функциональной и эстетической значимости номинаций в тексте. Отклонения от стандартной структуры нарратива характерны для многих произведений В. Набокова (романы «Отчаяние», «Соглядатай», «Приглашение на казнь», рассказы «Тяжелый дым», «Набор»). Эту особенность идиостиля писателя отмечают такие исследователи, как Дж. В. Конноли (Connoli 1992), Е. В. Падучева (Падучева 1996), П. Тамми (Тамми 1999). В произведениях В. Набокова происходит постоянное смешение и взаимоналожение точек зрения, герои смотрят на себя со стороны, оценивают себя с воображаемой точки зрения постороннего, могут говорить о себе в третьем лице. Между автором и героем, нарратором и героем устанавливаются сложные отношения.

Материалом для нашего исследования послужил текст романа В. Набокова «Лолита».

Цели и задачи настоящего исследования определили необходимость комплексной методики анализа. В диссертации были использованы следующие методы и приемы: анализ словарных дефиниций, приемы контекстуального, компонентного и сопоставительного анализа, статистический метод, в случае необходимости они дополнялись этимологическим анализом.

Научная новизна работы заключается в комплексном исследовании номинаций в тексте как одного из наиболее функционально-значимых элементов структуры романа «Лолита». В рамках данного подхода становится возможным рассмотрение всех видов номинаций главного героя в романе, а также выявление механизмов их создания и особенностей функционирования.

Теоретическая значимость исследования заключается в выявлении возможности применения теории номинации к анализу художественного текста, в раскрытии особенностей построения образа главного героя через анализ его номинаций, а также в изучении особенностей нарративной структуры романа «Лолита».

Практическое значение работы состоит в возможности использования материалов диссертации в разработке и преподавании спецкурсов и спецсеминаров по лингвистике текста, при решении общих вопросов стилистики художественных текстов, в спецкурсах по творчеству В. Набокова.

В соответствии с поставленной целью в качестве основных положений на защиту выносятся следующие:

1. Множественность номинаций выступает одним из важных способов характеристики главного героя романа «Лолита», отражает смену масок героем, служит знаком «ненадежности» повествователя.

2. Роман «Лолита» имеет сложную нарративную структуру, что связано с наличием, постоянной сменой и совмещением точек зрения (Гумберта Пишущего, Гумберта Описываемого и других персонажей). Эта особенность определяет сложность и разветвленность системы номинаций главного героя, а также их изменчивость.

3. Варьирование номинаций именем собственным способствует раскрытию характера героя, его характеристике, «панорамному» изображению в разных ситуациях с разных точек зрения. Разнообразие номинаций, кроме того, является средством выражения иронии и самооценки героя.

4. Нарицательные имена имеют своей целью семантическую конкретизацию, выделение дополнительных признаков, входят в состав портретных характеристик героя, описывают его в тот или иной момент действия с точки зрения героя-повествователя или других действующих лиц. Некоторые из номинаций выполняют структурообразующую функцию, повторяясь и варьируясь на протяжении всего повествования.

5. Важным средством создания образа главного героя являются определения при номинациях, которые дают общую характеристику герою, а также привносят дополнительную оценку.

6. Важное место в романе занимают игровые стратегии. В. Набокову необходимо было использовать ресурсы каждого языка, поэтому игра слов, воплощенная в номинациях главного героя, отличается в английской и русской «Лолите». Это еще раз доказывает оригинальность русской версии романа.

7. Для романа характерна общая игровая установка, одним из важных средств которой является ирония. Механизмами создания иронии являются отступления от нормы (постоянная смена полюсов, синтез противоположных речевых стилей), нарушение героем культурных запретов на восхваление самого себя.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка произведений В. Набокова, списка использованной литературы и списка словарей.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Камалетдинова, Евгения Тагировна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В романе «Лолита» большое количество и вариативность номинаций главного героя обусловлены рядом причин: они связаны с учетом разных точек зрения в повествовании (не только Гумберта Пишущего и Гумберта Описываемого, но и других персонажей), с игровыми стратегиями романа - необходимостью показать «ненадежного» повествователя, смену масок героем, его «ускользаемость». Кроме того, множественность номинаций связана с тем, что на протяжении развития сюжета меняется роль героя, его отношения с другими персонажами. Одной из причин также является важность морально-этической темы в романе, наличие оценки Гумбертом Пишущим Гумберта Описываемого.

Сложность и разветвленность системы номинаций главного героя, а также их изменчивость обусловлены сложной нарративной структурой романа «Лолита». В нем присутствует диететический нарратор, являющийся одновременно и героем, и повествователем. Повествование ведется то от первого, то от третьего лица, и этот переход может осуществляться даже в рамках одного предложения. Номинации в 1-м лице, выраженные личным местоимением «я», принадлежат то Гумберту Пишущему, то Гумберту Описываемому. Номинации, выраженные в 3-м лице, -местоимение «он», имена собственные и имена нарицательные - являются проявлением Гумберта Описываемого. В повествовании постоянно происходит смена ролей, когда Гумберт Гумберт выступает то в роли героя, то в роли повествователя, в связи с чем происходит смена точек зрения, что проявляется и на уровне номинаций. Точки зрения героя и повествователя могут совпадать, но они также могут различаться в пространственном, временном, идеологическом и перцептивном планах. Таким образом, в повествовании происходит смена фокуса изображения. Использование этого приема связано с необходимостью выделить «я» описывающее и «я» описываемое, показать, что исповедь написана преобразившимся Гумбертом, чья точка зрения на события отличается от точки зрения Гумберта в прошлом.

Выделяются различные группы номинаций Гумберта Гумберта. В повествовании варьируются номинации главного героя именами собственными.

Дублирование имени Гумберт имеет символическое значение. Удвоение антропонима указывает на непричастность его владельца к общей традиции, на принадлежность его к другому миру - миру «нимфолепсии». Свобода выбора главным героем имени для себя свидетельствует о нарушении обычных общечеловеческих связей. Имена, построенные на тавтологическом повторе, выражают одновременно и сакральное и профанное, и смешное и серьезное, и высокое и низкое. В повествовании нарратор употребляет номинацию «Гумберт Гумберт», когда необходимо указать на двойственную натуру героя, когда речь идет о «преступной страсти» или о боязни Гумберта быть разоблаченным. Номинации с входящими в их состав определениями выполняют характеризующую и структурообразующую функции в романе. Номинации, отражающие разные, противоречивые стороны героя, часто располагаются попарно - в пределах одного предложения или абзаца. Эти имена служат указанием на раздвоение личности Гумберта Гумберта, наличие в нем прямопротивоположных черт - «Гумберт Первый» и «Гумберт Второй», «Гумберт Смелый» и «Гумберт Смиренный», «Гумберт Грозный» и «Гумберт Кроткий».

В романе также употребляются такие виды номинаций именем собственным, как сокращение полного имени героя-повествователя - инициалы Г. Г., одиночное имя - Гумберт, уменьшительно-ласкательные имена - Гумочка, Гум, Гум-гум, а также имена собственные-аллюзии. Имена собственные-аллюзии выполняют в тексте структурообразующую функцию, а также служат для создания комического эффекта. Такие номинации-аллюзии, как «Эдгар Г. Гумберт» и «Жан-Жак Гумберт», связаны с поиском аналогов истории Гумберта и Лолиты, номинации «Катулл» и «Приап» участвуют в раскрытии любовной и эротической тем в романе. Номинация Адам связана с темой искушения (при этом Лолита ассоциируется с Евой и Лилит), а также с темой наказания за грехи.

Гумберт Гумберт играет разные роли по ходу сюжета, выполняет множество функций, что влечет за собой разнообразие номинаций нарицательными именами. Выделяются несколько групп нарицательных номинаций главного героя: демографические, релятивные, гиперонимические, функциональные, оценочные и образные. Употребление нарицательных имен имеет своей целью семантическую конкретизацию, выделение дополнительных признаков. Нарицательные имена входят в состав портретных характеристик персонажа, описывают его в тот или иной момент действия, увиденный глазами героя-повествователя или других действующих лиц. Некоторые из них выполняют структурообразующую функцию, повторяясь и варьируясь на протяжении всего повествования. Номинации, содержащие демографическую информацию о Гумберте Гумберте, указывают на возраст, на происхождение и национальность, а также на социальные функции героя. Гумберт Гумберт противопоставлен в повествовании большинству остальных персонажей как европеец американцам. Номинации, связанные с национальностью героя, вступают в противоречие друг с другом, что свидетельствует о трудности его национальной идентификации. Они показывают, что его национальность трудно определить. Отсутствие определенного национального признака выступает как знак отверженности и странничества героя. Разнообразие социальных функций, исполняемых Гумбертом, выражается в номинациях, указывающих на профессию.

Релятивные номинации в романе соответствуют развитию отношений между Гумбертом и Шарлоттой, Гумбертом и Лолитой. В них выражены различные точки зрения персонажей на Гумберта Гумберта и его собственная точка зрения. Они указывают на изменение статуса героя по отношению к Шарлотте и Лолите, а также выполняют оценочную функцию - указывают на ложность положения Гумберта Гумберта. В релятивных номинациях поднимается и морально-этическая сторона проблемы. Отношения между Гумбертом и Лолитой неправильные, преступные, и то, что Гумберт называет себя отцом Лолиты, еще более усиливает ощущение аморальности его поступков.

Особенностью гиперонимических номинаций является то, что вся семантическая нагрузка в них сосредоточена в определении. Определения при гиперонимических номинациях содержат оценку героя с точки зрения остальных персонажей, а также характеризуют его психологическое состояние и показывают героя «извне», выражая точку зрения постороннего наблюдателя.

Функциональные номинации - «герой», «рассказчик», «автор» - указывают на функцию героя-повествователя в тексте, который выступает то в роли автора повествования, то в роли его героя. Номинация «убийца» является первым случаем проявления Гумберта Пишущего. Номинация «художник-мнемозинист» связана с темой памяти, воспоминания, на которой построено повествование в романе. Другие функциональные номинации также связаны с исполняемой ролью Гумберта Пишущего - написанием дневника, созданием художественного произведения - «а mes heures поэт», «не поэт, всего лишь добросовестный историограф».

Номинации главного героя являются одним из основных способов выражения оценки в романе. Они служат средством его внешней и внутренней характеристики. Оценка главного героя Гумберта Гумберта осуществляется с разных точек зрения. В романе выделяются две группы оценочных номинаций. Первая группа оценочных номинаций выражает эстетическую оценку героя. Это номинации, описывающим внешность Гумберта и характеризующим его манеры и поведение со стороны. Другая группа оценочных номинаций героя - это номинации, выражающие этическую оценку. Автономинации выражают либо отрицательную, либо амбивалентную оценку: «неудачник, но неудачник особенный»', «это все безвредные, никчемные, пассивные, робкие чужаки»', «не брутальный мерзавец»', «сумасшедший, попросту любящий le fruit vert». Оценочные номинации Гумберта Гумберта, встречающиеся в повествовании, принадлежат также другим персонажам романа: Шарлотте, Лолите, Куилти. Большинство оценочных номинаций, данных Гумберту Шарлоттой, содержат положительную оценку: «мой дорогой», «божество и властелин». Оценочные номинации Гумберта, принадлежащие Лолите, представлены эмотивно-оценочной лексикой, выражающей отрицательную психологическую и этическую оценку: «подлый предатель», «противный развратник», «скотина». Единственная положительная оценочная номинация встречается в конце романа в эпизоде посещения Гумбертом Лолиты: «душка». Таким образом, отношение Лолиты к Гумберту так же, как и у Шарлотты, меняется на протяжении повествования: увлечение, подростковая влюбленность - ненависть, презрение, отвращение -прощение, жалость.

Цель образных номинаций главного героя в романе «Лолита» заключается не в том, чтобы обозначить, идентифицировать героя, а чтобы выделить в нем характеризующие признаки. В повествовании выделяются несколько групп образных номинаций по основаниям метафоризации. Первая группа - это номинации, связанные с эстетическими способностями героя и указывающие на его избранность. Среди них можно выделить номинации, связанные с темой странничества и поиска, и номинации, связанные с темой охоты. Вторая группа -это номинации, связанные с семантикой насилия. К ним относятся зооморфные номинации и номинации именами мифологических существ. Третья группа -номинации с заключенным в них эротическим смыслом. Образные номинации в романе обусловлены движением сюжета. Они являются для героя не только способом смены масок, но и связаны с оценкой Гумбертом себя, характера его отношений с Лолитой, а также с точкой зрения других персонажей. Для Гумберта важна этическая, моральная тема. Мы видим двойную оценку Гумберта Описываемого Гумбертом Пишущим. С одной стороны, это отрицательная оценка героем-повествователем своего поведения и поступков, что особенно ярко проявляется в номинациях, связанных с семантикой насилия. С другой стороны, существует ряд номинаций, связанных с семантикой страдания. В них оценка проявляется в чувстве жалости, которое герой испытывает к самому себе, поскольку он не только приносит страдания, но и сам страдает. Образные номинации, кроме того, не только дают характеристику и оценку герою, но и являются важным выразительным средством.

Важна роль определений, распространяющих номинации. В романе выделяются две группы номинаций с определениями: номинации, содержащие оценку, и номинации, описывающие внешность героя. Номинации с определениями, содержащими оценку, представляют собой весьма многочисленную группу и характеризуют героя с точки зрения не только его самого, но и других персонажей. В романе употребляется значительное количество номинаций с определениями, описывающими внешность героя, это связано с тем, что Гумберт на протяжении повествования как бы примеряет маски, постоянно меняется, ведя игру с читателем. Определения в составе номинаций несут полноценную смысловую нагрузку. Они могут быть информативными, то есть относиться к поведению персонажа в данной ситуации, его психологическому состоянию, реакции на события и т. п., или идентифицирующими, основанными на внешних признаках, разворачивающимися в словесный портрет героя. Определения при номинациях служат для создания образа главного героя и выявляют в повествовании степень присутствия нарратора и персонажа, отражают их точки зрения.

Номинации Гумберта Гумберта употребляются в различных синтаксических позициях. Поскольку повествование ведется от 1-го лица, то в качестве интродуктивной номинации выступает личное местоимение «я», которое затем сменяется идентифицирующей номинацией «убийца». Номинации главного героя также выступают в роли апеллятивов. Это могут быть обращения, которые принадлежат Шарлотте, Джоане, мисс Пратт, выражающие социальные отношения: «monsieur», <шистер Гейз», «доктор Гумбург». Употребление Лолитой номинаций «мистер» и «господин» носит иной характер. Называя Гумберта номинацией «синьор», Куилти вкладывает в нее ироничный смысл. Большинство номинаций-обращений к Гумберту принадлежит Шарлотте и Лолите. Они выражают отношение говорящего к адресату. Среди апеллятивов преобладают нарицательные номинации эмоционального и оценочного характера, кроме того, Шарлотта употребляет по отношению к Гумберту уменьшительно-ласкательные варианты его имени. Номинации, употребленные в позиции предиката, выделяют, конкретизируют определенные признаки и черты героя: «я рос счастливым, здоровым ребенком», «я был неудачником особенным». Одной из особенностей речевой манеры Гумберта Гумберта является словесная избыточность, склонность к постоянным уточнениям, дополнениям, бесконечным самохарактеристикам. На синтаксическом уровне это проявляется в употреблении одновременно нескольких номинаций, их нанизыванию в группы, состоящие из двух-трех номинаций. При этом номинации либо следуют одна за другой как однородные члены, либо последующая номинация конкретизирует, дополняет предыдущую. Такой прием герой-повествователь использует при описании своей «нимфолепсии»; для подчеркивания каких-либо черт характера или внутреннего состояния в определенный момент повествования, общей характеристики; для описания своего внешнего вида.

В романе «Лолита» игра слов в имени главного героя осуществляется на всех уровнях: фонетики, орфографии, графики, словообразования и лексики. В. Набокову необходимо было использовать ресурсы каждого языка, поэтому игра слов, воплощенная в номинациях главного героя, отличается в английской и русской версиях «Лолиты». Игра с фонетическим обликом слова чрезвычайно характерна для прозы В. Набокова. Обыгрывание фонетического состава имени героя выполняет структурообразующую и ироническую функции. Игровые стратегии автора заключаются в обыгрывании словообразовательных единиц. Это связано с номинациями-окказионализмами, например, «Гумберт Выворотень» в русском варианте романа, «claddum» в английском. Игра слов в романе может основываться также на обыгрывании омонимии (номинация «sensualist»), употреблении мифологических и литературных аллюзий и реминисценций. Объектом языковой игры также являются сложные составные номинации («Гумберт Густопсовый, грустноглазый дог» - «Humbert the Hound, the sad-eyed degenerate cur»). Разница в номинациях отражает богатство и особенности каждого из языков, например, словообразовательную и фонетическую гибкость русского и легкость в игре словами и смыслами английского.

Ирония, содержащаяся в номинациях Гумберта Гумберта, указывает на ненадежность повествователя, на постоянную смену им масок. Кроме того, ирония выражает оценку Гумбертом Пишущим Гумберта Описываемого. Ирония является прерогативой повествователя (Гумберта Пишущего) и выступает как средство дистанцирования от героя (Гумберта Описываемого). Общим приемом создания иронии в номинациях главного героя выступает отступление от нормы. Оно связано со сменой полюсов повествования - с положительного на отрицательный или наоборот. Иронический эффект создается использованием риторически высокой лексики {«Гумберт Смелый», «Гумберт Грозный»). Обратным способом выражения иронии в номинациях становится юродство, которое выражается в склонности Гумберта к самоуничижению («Гумберт Смиренный» «Гумберт Кроткий»). Другими способами отступления от нормы является синтез противоположных речевых стилей, а также нарушение культурных запретов Гумбертом Гумбертом в восхвалении самого себя. Средствами выражения иронии на фонетическом уровне становятся искажения и трансформации имени «Гумберт»; на лексическом - употребление окказионализмов, образных метафор. На общетекстовом уровне созданию иронии служат аллюзии, пародирование героем-повествователем речевой манеры других персонажей. Ирония в номинациях связана с точкой зрения постороннего, она основана на различии того, как называет себя Гумберт, ориентируясь на эту точку зрения, и того, что он в этот момент чувствует. Ирония по отношению к герою возникает и в тех случаях, когда происходит расхождение между поведением Гумберта по отношению к Лолите и тем, как он это интерпретирует.

В романе содержится 179 номинаций главного героя (330 употреблений), из них 43 номинации (136 употреблений) - имена собственные и 147 номинаций (183 употребления) - нарицательные имена. Варьированию подвергаются номинации и именами собственными, и именами нарицательными. По количеству номинаций и их употреблению видно, что наибольшую вариативность имеют нарицательные имена.

Номинации выполняют важную роль в создании образа главного героя. Их множественность отражает сложную повествовательную структуру романа, показывает смену масок героем, «ускользаемость» его образа. Варьирование номинаций способствует раскрытию характера Гумберта Гумберта, его характеристике, «панорамному» изображению в разных ситуациях с разных точек зрения. Разнообразие вариаций, кроме того, является средством выражения иронии и самооценки героя. Выявление механизма образования и особенностей реализации номинаций в тексте необходимо для точной интерпретации произведения. Выражая авторский замысел, номинации Гумберта Гумберта способствуют раскрытию творческого метода В. Набокова, обнаруживают специфику его художественного мышления.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Камалетдинова, Евгения Тагировна, 2005 год

1. Произведения В. Набокова

2. Набоков В. Два интервью из сборника "Strong Opinions"// В. В. Набоков: pro et contra. СПб, 1997.

3. Владимир Набоков. Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин». СПб., 1998.

4. Набоков В. В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 1999-2000.

5. Набоков В. В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 1997.

6. Набоков В. Лолита. Машенька. Защита Лужина. М., 2004.

7. Набоков В. О книге, озаглавленной «Лолита» (Послесловие к американскому изданию 1958-го года) // В. Набоков. Лолита. Смех в темноте. Собрание сочинений американского периода. СПб., 1997.

8. Vladimir Nabokov. Lolita. London, 1995.1.. Научные издания

9. Аверин Б. Дар Мнемозины. Романы В. Набокова в контексте русской автобиографической традиции. СПб., 2003.

10. Автеньева Л. А., Бакастова Т. В. Корреляция предметно-логического и назывного значения антономассии в оригинале и переводе // Актуальные вопросы русской ономастики. Киев, 1988.

11. Александров В. Е. Набоков и потусторонность: метафизика, этика, эстетика. СПб., 1999.

12. Анастасьев Н. А. Феномен Набокова. М., 1992.

13. Апресян Ю. Д. Коннотация как часть прагматики слова // Апресян Ю. Д. Избр. труды: В 2 т. Т. 2. М., 1995.

14. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений: оценка, событие, факт. М.,1998.

15. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М., 1990.

16. Арутюнова Н. Д. Номинация и текст // Языковая номинация (Виды наименований). М., 1977.

17. Арутюнова Н. Д. Синтаксис // Общее языкознание. М. 1972.

18. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М., 1999.

19. Арутюнова Н. Д. Языковая метафора // Лингвистика и поэтика. М.,1979.

20. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

21. Бабенко Л. Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Свердловск, 1989.

22. Бабенко Л. Г., Васильев И. Е., Казарин Ю. В., Лингвистический анализ художественного текста. Екатеринбург, 2000.

23. Бабенко Н. Г. Лингвостилистический анализ рассказа В. Набокова «Благость» // Набоковский сборник: Мастерство писателя. Калининград, 2001.

24. Бакастова Г. В. Имя собственное в художественном тексте. // Русская ономастика. М., 1984.

25. Барт Р. Смерть автора // Р. Барт. Избр. работы: Семиотика. Поэтика. М., 1994.

26. Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М., 1986.

27. Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная смеховая культура Средневековья и Ренессанса. М., 1965.

28. Белобровцева И. Мотив тени у В. Набокова // Культура русской диаспоры: Владимир Набоков-100. Таллин, 2000.

29. Бенвенист Э. Семиология языка // Общая лингвистика. Под ред. Ю. С. Степанова. М., 1974.

30. Берберова Н. Набоков и его «Лолита» // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 1. Спб., 1997.23. Бергсон А. Смех. М„ 1992.

31. Берестнев Г. И. Соблазн и спасение Гумберта Гумберта. Опыт аналитико-психологического прочтения романа В. Набокова «Лолита» // Russian Literature. 2002. № LII.

32. Блэк М. Метафора // Теория метафоры. М., 1990.

33. Бойд Б. Владимир Набоков: американские годы: Биография. М.-СПб.,2004.

34. Бойд Б. Владимир Набоков: русские годы: Биография. СПб., 2004.

35. Борев Ю. Комическое. М., 1970.

36. Букс Н. Эшафот в хрустальном дворце. О русских романах Владимира Набокова. М., 1998.

37. Буштян Л. М. К проблеме фонетической коннотации собственных имен в поэзии. //Русская ономастика. Одесса, 1984.

38. Вертинская О. М. «Гумберт оценивающий»: Эмоционально-оценивающая лексика в романе В. Набокова «Лолита» // Структура текста и семантика языковых единиц. Калининград, 2003.

39. Вертинская О. М. Концепт «нежность» в произведениях В. Набокова // Филологический вестник Ростов, гос. ун-та. 2003а. №1.

40. Вертинская О. М. Эмоционально-оценочная лексика положительной направленности в прозе В. Набокова. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Калининград, 2004.

41. Виноградов В. В. Исследования по русской грамматике. М., 1975.

42. Виноградов В. В. Проблема образа автора в художественной литературе // Виноградов В. В. О теории художественной речи. М., 1971.

43. Виноградова В. Н., Улуханов И. С. Словотворчество Владимира Набокова. В кн.: Язык как творчество. Сборник статей к 70-летию В. П. Григорьева. М.: «ИРЯ РАН», 1996.

44. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. М., 1985.

45. Гак В. Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики. 1972. М., 1973.

46. Гак В. Г. Языковые преобразования М., 1996.

47. Гак В. Г. Языковые преобразования. М., 1998.

48. Гильманов В. X. Странствие русского Эроса // Набоковский сборник: Мастерство писателя. Калининград, 2001.

49. Гиржева Г. Н., Заика В. И. Нехудожественные элементы художественной действительности в романе В. Набокова «Лолита» // Балтийский филологический курьер. 2004. № 4.

50. Горбаневский М. В. Ономастика в художественной литературе: Филологические этюды. М., 1988.

51. Грешных В. И. «Лолита» В. Набокова: кризис русского духа // Набоковский сборник: Мастерство писателя. Калининград, 2001.

52. Гудмэн Н. Метафора работа по совместительству // Теория метафоры. М., 1990.

53. Давыдов С. «Тексты-матрешки» Владимира Набокова. Мюнхен, 1982.

54. Давыдов С. Набоков: герой, автор, текст // В. В. Набоков: pro et contra: Личность и творчество Владимира Набокова в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей: Антология. СПб., 1999.

55. Джейнуэй Э. Трагедия человека, одержимого страстью // Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова. М., 2000.

56. Дмитровская М. А. «Стрела, попавшая в цель» (телеология В. Набокова и Г. Газданова) // Газданов и мировая культура: Сб. научных статей. Калининград, 2000.

57. Дмитровская М. А. От первой метафоры к последней: смысл финала романа В. Набокова «Машенька» // Текст. Интертекст. Культура: Сб. докладов междунар. науч. конф-ции. М., 2001.

58. Долинин А. А. Истинная жизнь писателя Сирина: После «Дара» // Набоков В. В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 5.

59. Долинин А. Бедная «Лолита» // В. Набоков. Лолита. М., 1991.

60. Долинин А. Комментарии // В. Набоков. Лолита. М., 1991.

61. Долинин К. А. Интерпретация текста. М., 1985.

62. Донецких Л. И. Реализация эстетических возможностей имен прилагательных в тексте художественных произведений. Кишинев, 1980.

63. Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы. Махачкала, 1982.

64. Дымарский М. Я. Deus ex texto, или Вторичная дискурсивность набоковской модели нарратива// В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. СПб., 2001.

65. Дымарский М. Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX-XX вв.). М., 2001а.

66. Дэвидсон Д. Что означают метафоры // Теория метафоры. М., 1990.

67. Женетт Ж. Фигуры: В 2 т. Т. 2. М., 1998.

68. Загадки. Издание В. В. Митрофановой. Л., 1968.

69. Заика В. И. Повествователь как компонент художественной модели // Говорящий и слушающий: языковая личность, текст, проблемы обучения. СПб., 2001. С. 381-390.

70. Звегинцев В. А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. М., 1960.

71. Злочевская А.В. Парадоксы «игровой» поэтики Владимира Набокова (на материале повести «Отчаяние») // Филологические науки. 1997. № 5.

72. Злочевская А.В. Поэтика Вл. Набокова: новации и традиции // Русская литература. 2000. № 1.

73. Злочевская А.В. Творчество В. Набокова в контексте мирового литературного процесса XX в. // Филологические науки. 2003. № 4.

74. Ильин И. П. Имплицитный автор // Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. М., 1996.

75. Кантор М. Бремя памяти (о Сирине) // В. В. Набоков: pro et contra: Личность и творчество Владимира Набокова в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей: Антология. СПб., 1999.

76. Карпенко Ю. А. Имя собственное в художественной литературе // Филологические науки. 1986. № 4.

77. Кассирер Э. Сила метафоры // Теория метафоры. М., 1990.

78. Ковалев В. П. Языковые выразительные средства русской художественной прозы. Киев, 1981.

79. Колшанский Г. В. Лингво-гносеологические аспекты языковой номинации // Языковая номинация (Общие вопросы). М., 1977.

80. Конноли Дж. В. «Король, дама, валет» // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. СПб., 2001.

81. Корман Б. О. Изучение текста художественного произведения. М.,1972.

82. Корман Б. О. О целостности литературного произведения // Кор-ман Б. О. Избранные труды по теории и истории литературы. Ижевск, 1992.

83. Кормилов С. Н. Комическое // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. ред. и сост. А. Н. Николюкин. М., 2001.

84. Кормилов С. Н. Юмор // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. ред. и сост. А. Н. Николюкин. М., 2001.

85. Кубрякова Е. С. Номинация // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. М., 1990.

86. Курганов С. А. Лолита и Ада. СПб., 2001.

87. Левин Ю. И. Биспациальность как вариант поэтического мира В. Набокова // Левин Ю. И. Избр. труды: Поэтика. Семиотика. М., 1998.

88. Левин Ю. И. О «Даре»//Там же.

89. Левин Ю. И. О «Машеньке» // Там же.

90. Лем С. Лолита, или Ставрогин и Беатриче // Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова. М., 2000.

91. Лесков Н. С. Очарованный странник. Повесть и рассказы. М., 1986.

92. Липовецкий М. Русский постмодернизм (Очерки исторической поэтики). Екатеринбург, 1997.

93. Лихачев Д. С., Панченко А. М., Понырко Н. В. Смех в Древней Руси. М., 1984.

94. Лукьяненко И. Н. Прилагательные-цветообозначения как средство создания образа в романе В. Набокова «Лолита» // Семантика языковых единиц и категорий в диахронии и синхронии. Калининград, 2002.

95. Лукьяненко И. Н. Сложный эпитет в прозе В. Набокова // Филологический вестник Ростов, гос. ун-та. 2002а. №3.

96. Лукьянова Н. А. Экспрессивная лексика разговорного употребления: проблемы семантики. Новосибирск, 1986.

97. Люксембург А. М. Коварный конструктор игровых структур: организация набоковского метатекста в свете теории игровой поэтики // Набоковский сборник: Искусство как прием. Калининград, 2001.

98. Люксембург А. М. Комментарии // В. Набоков. Собр. соч. америк. периода: В 5 т. СПб., 1997.

99. Люксембург А. М., Рахимкулова Г. Ф. Магистр игры Вивиан Ван Бок: (Игра слов в прозе Владимира Набокова в свете теории каламбура). Ростов н/Д, 1996.

100. Маликова М. Жертва тотального воспоминания // Культура русской диаспоры: Владимир Набоков 100. Материалы научной конференции. Таллинн, 2000.

101. МаликоваМ. Э. Владимир Набоков. Автобиография. СПб., 2002.

102. Михайлов В. Н. Роль ономастической лексики в структурно-семантической организации художественного текста // Русская ономастика. М., 1984.

103. Михеев М. Заметки о стиле Сирина: еще раз о не-русскости ранней набоковской прозы // Логос. 1999. № 11/12 (21).

104. Мукаржовский Я. О поэтическом языке // Мукаржовский Я. Структуральная поэтика. М., 1996.

105. Мукаржовский Я. Поэтические наименования и эстетическая функция языка // Там же.

106. Набоков о Набокове и прочем: Интервью, рецензии, эссе. М., 2002.

107. Наринс Дж. В. «Лолита»: нарративная структура и предисловие Джона Рэя //В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. Спб., 1997.

108. Ортега-и-Гассет X. Две великие метафоры // Теория метафоры. М.,1990.

109. Падучева Е. В. Рассказ В. Набокова «Набор» как эксперимент над повествовательной нормой // Падучева Е. В. Семантические исследования. М., 1996.

110. Падучева Е. В. Семантика нарратива // Там же.

111. Пайфер Э. «Лолита» // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. Спб., 1997.

112. Пеньковский А. Б. Очерки по русской семантике. М.: Языки славянской культуры, 2004.

113. Подольская Н. В. Словарь русской ономастической терминологии. М.,1988.

114. Потебня А. Мысль и язык // Звегинцев В. А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. М., 1960.

115. Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. Ритуальный смех в фольклоре (по поводу сказки о Несмеяне). М., 1999.

116. Проффер К. Ключи к «Лолите». СПб., 2000.

117. Рахимкулова Г. Ф. Олакрез Нарцисса: Проза Владимира Набокова в зеркале языковой игры. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 2003.

118. Рахимкулова Г.Ф. Окказиональный мир Владимира Набокова // Набоковский сборник: Искусство как прием. Калининград, 2001.

119. Рягузова Л. Н. Концептуализированная сфера «творчество» в художественной системе В. В. Набокова. Краснодар, 2000.

120. Рягузова Л. Н. Система эстетических и теоретико-литературных понятий В. В. Набокова. Краснодар, 2001.

121. Санников В. 3. Русский язык в зеркале языковой игры. М., 2002.

122. Семенов В. А. О некоторых лексических символах в романах Набокова // Набоковский вестник: Набоков и Серебряный век. СПб., 2001.

123. Семенова Н. Роман В. Набокова «Лолита»: «полифония», структуры и оценок // Балтийский филологический курьер: Науч. журн. / Ред. кол.: В. Грешных и др. Калининград, 2004.

124. Сендерович С., Шварц Е. «Лолита»: по ту сторону порнографии и морализма // Литературное обозрение. 1999. № 2.

125. Созина Е. К. Визуальный дискурс сознания в автобиографической книге В. Набокова // Набоковский сборник: Мастерство писателя. Калининград, 2001.

126. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. Екатеринбург, 1999.

127. Старк В. В. Внутренняя хронология романа «Лолита» // В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2. СПб., 1997.

128. Суперанская А. В. Общая теория имени собственного. М., 1973.

129. Тамми П. Поэтика даты у Набокова // Литературное обозрение. 1999.2.

130. Таратута Ю. Л. Актуализация мотива «двупространственности» и русский фон при автопереводе «Отчаяния» В. Набокова // Текст. Интертекст. Культура.: Сб докладов межд. научн. конференции (Москва, 4-7 апреля 2001 года). М., 2001.

131. Телия В. Н. Вторичная номинация и ее виды // Языковая номинация (Виды наименований). М., 1977.

132. Унбегаун Б. О. Русские фамилии. М., 1989.

133. Успенский Б. А. Семиотика искусства. М., 1995.

134. Уфимцева А. А. Лексическая номинация (первичная нейтральная) // Языковая номинация (Виды наименований). М., 1977.

135. Уфимцева А. А., Азнаурова Э. С., Кубрякова Е. С., Телия В. Н. Лингвистическая сущность и аспекты номинации // Языковая номинация (Общие вопросы). М., 1977.

136. Ухова Е. Призма памяти в романах Владимира Набокова // Вопросы литературы. Книга 4. Июль-август, 2003.

137. Фатеева Н. А. «Дар» Набокова // Русистика сегодня. 1996. №2.

138. Фатеева Н. А. Поэт и проза: Книга о Пастернаке. М., 2003.

139. Фатеева Н. А. Реализация и развертывание речевых клише как прием поэтизации прозы у В. Набокова // Набоковский сборник: Искусство как прием. Калининград, 2001.

140. Флоренский П. А. Имена // Опыты: Литературно-философский ежегодник / Гл. ред. С. С. Аверинцев. М., 1990.

141. Фрай Н. Анатомия критики // Зарубежная эстетика и теория литературы Х1Х-ХХ вв. М., 1987.

142. Хализев В. Е. Особенности эпических произведений // Введение в литературоведение. М., 1988.

143. Харченко В. К. Разграничение оценочное™, образности, экспрессии и эмоциональности в семантике слова // Русский язык в школе. 1976. № 3.

144. Чавчанидзе Д. Л. Ирония // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Гл. ред. и сост. А. Н. Николюкин, М., 2001.

145. Шапиро Г. Поместив в своем тексте мириады собственных лиц: К вопросу об авторском присутствии в произведениях Набокова // Литературное обозрение. 1999. № 2.

146. Шаховский В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж, 1987.

147. Шифф С. Вера (Миссис Владимир Набоков): Биография. М., 2002.

148. Шишкина Т. А. Интерпетационный потенциал номинативной модели. Новосибирск, 2001.

149. Шмид В. Нарратология. М., 2003.

150. Шохина В. Комментарии // Набоков В. Лолита. Машенька. Защита Лужина. М., 2004.

151. Шрамм А. Н. Очерки по семантике качественных прилагательных (на материале современного русского языка). Л., 1979.

152. Эротизм без берегов: Сб. статей и материалов. М., 2004.

153. Языковая номинация (Виды наименований). М., 1977.

154. Языковая номинация (Общие вопросы). М., 1977.

155. Appel A., Jr. Introduction // Nabokov V. The Annotated Lolita. Rev. a. updated. New York: Vintage, 1991.

156. Beaujour E. K. Translation and Self- Translation // The Garland companion to Vladimir Nabokov / edited by Vladimir E. Aleksandrov. 1995.

157. Dolinm A. Lolita in Russian // The Garland companion to Vladimir Nabokov / edited by Vladimir E. Aleksandrov. 1995. Connoly J.W. Nabokov's early fiction. Cambridge et al.: Cambridge University Press, 1992.

158. Connoly J.W. Nabokov's early fiction. Cambridge et al.: Cambridge University Press, 1992.

159. Osimo B. Nabokov's selftranslation: interpretation problems and solutions in "Lolita's" Russian version. // Sign Systems Studies (Труды по знаковым системам). Vol. 27. Tartu 1999. P. 215.

160. Pifer E. Lolita // The Garland companion to Vladimir Nabokov / Edited by Vladimir E. Aleksandrov. 1995.

161. СПИСОК СОКРАЩЕНИИ СЛОВАРЕЙ

162. БАС Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. М.-Л., 1948-1965.

163. Даль Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.,1994.

164. MAC Словарь русского языка: В 4 т. М., 1957-1961.

165. Мифы народов мира: В 2 т. М., 1982.

166. Ожегов Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1984.

167. Фасмер Фасмер М. Р. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М„ 1971.

168. ФЭС Философский энциклопедический словарь. М., 1999.