Северо-Восточный Кавказ в международных отношениях: историко-правовые аспекты договоров, заключенных Россией с Турцией и Ираном. 1774-1826 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Джахиева, Эльмира Гаджиабдуллаевна

• Джахиева, Эльмира Гаджиабдуллаевна
• доктор исторических наук
• 2007

Оглавление диссертации доктор исторических наук Джахиева, Эльмира Гаджиабдуллаевна

Введение.

ГЛАВА I. Северо-Восточный Кавказ в международных отношениях в последней трети XVIII в. Правовые аспекты Кючук-Кайнарджийского и Ясского договоров.

§ 1 Северо-Восточный Кавказ в российско-турецких отношениях в

60-80-е гг. XVIII в. Кючук-Кайнарджийский договор 1774 г.

§ 2 Северо-Восточный Кавказ в политике противоборствующих сторон в 1787-1798 гг. Ясский договор 1791 г.

ГЛАВА II. Противостояние России, Ирана и Турции на Кавказе в первые десятилетия XIX в. Политика Англии и Франции в кавказском вопросе. Правовые и историко-дипломатические аспекты

Георгиевского, Бухарестского и Гюлистанского договоров.

§ 1. Российской империи на Северо-Восточном Кавказе на рубеже

XVIII-XIX вв. Георгиевский договор 1802 г.

§ 2 Северо-Восточный Кавказ во внешней политике воюющих держав в первые десятилетия XIX в. Политика Англии и Франции в кавказском вопросе.

§ 3. Правовые и историко-дипломатические аспекты Бухарестского и

Гюлистанского договоров.

ГЛАВА III Борьба за пересмотр Бухарестского и ратификацию Гюлистанского договоров. Антироссийская деятельность Ирана и

Турции на Северном Кавказе в 1814-1826 гг.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Северо-Восточный Кавказ в международных отношениях: историко-правовые аспекты договоров, заключенных Россией с Турцией и Ираном. 1774-1826 гг.»

Кавказ - это регион важного геополитического значения. Кавказ, в целом и Северо-Восточный Кавказ, в частности, является наиболее значимым геостратегическим регионом, связывающим мостом между двумя крупнейшими водными бассейнами: Каспийским морем и Азово-Черноморским бассейном. Северный Кавказ обеспечивает стратегический выход России в Закавказье, Малую Азию и Ближний Восток.

Кавказ в рассматриваемый период представлял собой узел сложных внутренних и внешнеполитических противоречий. Это регион противоборства России, Турции и Ирана, а с конца XVIII в. - серьезного внимания Франции и супердержавы XIX в. - Англии. Великобритания настойчиво и упорно пыталась воспрепятствовать утверждению царской России на Кавказе, считая его важным стратегическим плацдармом на подступах к Индии, Ирану и на Ближний Восток. В начале XIX в. Францией, а затем и Англией была выдвинута идея коалиционной войны против России в союзе с Ираном и Турцией.

Северный Кавказ не потерял своего геополитического значения и в настоящее время, особенно после распада СССР, по которому ныне проходит граница Российской Федерации.

Сегодня регион не только одна из стратегически значимых пограничных территорий РФ, но и крупнейший транзитно-коммуникационный узел, богатый источник сырьевых ресурсов. Кавказ ныне объявлен зоной стратегических интересов ряда стран Запада, прежде всего супержержавы США, которые стремятся распространить свое влияние на кавказский регион, включить его в сферу своих экономических и политических интересов, ослабить здесь позицию Российской Федерации и добиться своего военно-стратегического господства на Кавказе. Нынешняя политика иностранных государств воспрепятствовать мирному урегулированию «горячих точек» на Кавказе корнями уходит в недалекое поошлое.

Как раньше, так и сейчас на Кавказе сталкиваются и переплетаются интересы многих держав мира, но с наибольшим постоянством и регулярностью - это интересы России, Турции и Ирана.

Чем слабее становится позиция России на Кавказе, тем сильнее и тверже звучат голоса западных стран. Американский политолог 3. Бзежинский относя Кавказ к «Евразийским Балканам», указывает, что США заинтересованы не только в разработке ресурсов региона, но и в предотвращении того, чтобы только Россия доминировала на геополитическом пространстве этой зоны1. Ныне США стали на путь решения мировых проблем путем установления контроля за ключевыми ресурсами, центрами мира, замедляя темпы развития стран - соперниц, сокращая численность населения, дестабилизируя регионы и т.д. По самым скромным подсчетам на ведение разведки против России уходит до 60 % всего разведывательного бюджета США. США до сих пор рассматривают Россию в «качестве вероятного противника»2. Нахождение представителей американских спецподразделений и Пентагона в Грузии подтверждает это. , Некоторые современные политики не скрывают своего беспокойства т?,к же от появления в центре Европы мощного государства - Объединенная Германия. «Страх за Германию» вполне понятен. Историки и трезвомыслящие политики не скрывают своей обеспокоенности возможным возвращением «рецидива варварства и мании величия»3. Действительно можно сослаться на немецкие интриги на Украине, в Прибалтике и в Грузии. Все это подчеркивает актуальность темы диссертации. Кроме того, антииранская пропаганда, поднятая странами Запада и, прежде всего США, в

1 См. подр.: Бзежинский 3. Великая шахматная доска. М., 1999

2 Петров В.Л. Геополитика России. Возрождение или гибель. М., 2003. С. 434.

3 Петелкин Б.В. Объединение Германии. 1989-1999: историографический аспект // ННИ. 2003. № 1. С. 47. связи с программой Ирана по ядерному развитию, еще раз подтверждает геополитическую значимость Ближнего Востока и Кавказа.

Ныне Северный Кавказ стал очагом повышенной конфликтности и регионом, откуда исходит угроза национальной безопасности Российской Федерации. Именно здесь завязаны узлы трудноразрешимых в обозримой перспективе этнонациональных противоречий и конфликтов. События в Чечне и борьба с ваххабизмом в Дагестане являются свидетельством тому.

Таким образом, Кавказ в целом и Северо-Восточный Кавказ в частности, снова стал объектом глобальной политики ведущих держав мира. По словам бывшего помощника госсекретаря Д. Рубинса, с которыми трудно не согласиться, «обладая в 2000 млрд. тонн нефти каспийский регион, а вместе с ним и весь Кавказ, может стать наиболее значимым игроком на мировом нефтяном рынке в предстоящем десятилетии»1. ;;

Поэтому Северный Кавказ в силу значимости своего стратегического расположения, запасов природных ресурсов, специфики внутреннего этнополитического и многоконфессионального развития может стать тем слабым звеном, через которого будет реализованы планы вытеснения России из Юга. Нельзя допустить того, чтобы наши враги оторвали народы Северного Кавказа от России. Многие народы Северного Кавказа, в частности Дагестана, добровольно не вошли в состав царской России, но они не собираются и добровольно выходить из состава Российской Федерации.

Все это требует тщательного и объективного изучения истории народов Северного Кавказа и их взаимоотношений с сопредельными странами Востока и России. Необходимы также взвешенная оценка внешнеполитической ориентации правителей Северного Кавказа и методов разрешения российско-кавказских конфликтов, имевших место в XVIII -XIX вв.

1 Цит. по: Сердеров P.M. Кавказ на рубеже веков. Геополитический обзор // Кавказ в геополитике великих держав. Актуальные вопросы всеобщей истории. Махачкала, 2000. С. 91.

Из сказанного следует, что проблема диссертации имеет актуальное политическое и научное значение. Значимость темы исследования объясняется, во-первых, геополитической и геостратегической ролью Северного Кавказа в гегемонистических и имперских планах сопредельных стран Востока и России; во-вторых, впервые в диссертации делается попытка оценить объективно, с точки зрения норм международного права, договоры, заключенные Россией с Турцией и Ираном в 1774-1813 гг. В-третьих, отсутствием специальных и комплексных исследований по теме диссертации, за исключением ее отдельных аспектов, рассмотренных в рамках кандидатских диссертаций.

При этом следует подчеркнуть, что в освещении и интерпретации некоторых важных аспектов рассматриваемой проблемы в отечественной и зарубежной историографии допускался немало преднамеренных искажений или раздувания отдельных событий и вопросов изучаемой темы. Без всестороннего и объективного освещения этой проблемы невозможно составить целостное представление об историческом прошлом народов Северного Кавказа, а также об истоках и различных аспектах складывания взаимоотношений каждого народа региона с Россией, Турцией и Ираном и об истоках нынешней политики Запада на Кавказе. Необходимо также учесть и то, что межнациональные противоречия и обострения их до вооруженных конфликтов на Северном Кавказе показывают, что причины их ведут в глубь истории, к истокам складывания непростых отношений между самими народами Кавказа и, особенно с сопредельными странами, в частности с Россией.

Изучение данной проблемы важно и в связи со сменой в нашей стране методологии истории, с новыми подходами к оценке некоторых вопросов политики царской России, Османской империи и Персии на Кавказе, деятельности царской администрации на Северном Кавказе, по решению национального и других вопросов в регионе. Объективная оценка событий истории необходима для корректировки национальной политики Российской Федерации в регионе и ее геополитических интересов на Кавказе.

Хронологические рамки исследования охватывают период от Кючук-Кайнарджийского договора 1774 г., до конца ермоловского периода в истории Кавказа и начала российско-иранской войны 1826-1828гг. Выбор рамки исследования обусловлен тем, что договор 1774 г. заметно укрепил позиции России на Кавказе и привел к активизации кавказского вектора ее внешней политики. Этот период ознаменован также рядом внутренних и внешнеполитических событий, приведших к войнам между Россией, Османской империей и Ираном за господство на Кавказе. Рассматриваемый период занимает особое место в истории народов Северо-Восточного Кавказа. С одной стороны, это начало антиросийского политического противостояния народов региона, с другой - российско-турецкие и российско-иранская войны резко осложнили внутриполитическое и внешнее положение Северного Кавказа. В этой сложной и противоречивой обстановке правители Северо-Восточного Кавказа были поставлены перед неоднозначным выбором внешнеполитической ориентации. Большинство из них, правда не единовременно, приняли пророссийскую ориентацию, а другая часть во главе с Ших-Али-ханом дербентским, Сурхай-ханом казикумухским и некоторыми сельскими обществами встала на путь конфронтации с Россией. Все эти события в своей совокупности оказали решающее влияние на характер процесса присоединения народов СевероВосточного Кавказа к Российской империи.

В истории народов Северо-Восточного Кавказа особое место занимает Г.элистанский договор 1813 г., который юридически закрепил вхождение народов региона в состав Российской империи и заметно ослабил позиции Персии и Османской империи на Кавказе.

Активизация колониальной политики России, особенно ужесточение ее методов и форм реализации А.П. Ермоловым и антироссийская агитация Ирана и Турции, подпитываемая финансами и ценными подарками, резко осложняли внутреннюю ситуацию и дестабилизировали политическую обстановку на Северо-Восточном Кавказе и явились основной причиной начала «ханской оппозиции» царизму и первого этапа национально-освободительного движения 20-60-х гг. XIX в.

Таким образом, изучаемый период имеет свои особенности и отличия в истории народов Северо-Восточного Кавказа и требует отдельного исследования и заслуживает особого научного анализа и осмысления.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что в ней впервые в отечественной историографии предпринята попытка специального и комплексного исследования места и роли Северо-Восточного Кавказа в кавказской политике России, Турции и Ирана в контексте международных отношений в Европе, на Ближнем Востоке и на Балканах в последней трети XVIII - первой четверти XIX вв.

В диссертации, впервые в отечественной историографии, исследованы историко-правовые аспекты договоров, заключенных Россией с Турцией и Ираном в 1774-1813 гг. Здесь дан историко-дипломатический и юридический анализ Кучюк-Кайнарджийского, Ясского, Бухарестского и Гюлистанского договоров и дана правовая оценка Георгиевскому договору 1802 г. с точки зрения норм международного права и традиций народов Востока, в частности Кавказа.

В диссертации показаны, насколько обоснованы попытки ряда современных отечественных кавказоведов в проведении кардинальной ревизии, прежних оценок взаимоотношений народов Кавказа с Россией и их внешнеполитической ориентации.

При этом следует подчеркнуть, что в освещении и интерпретации некоторых важных аспектов рассматриваемой проблемы в отечественной и зарубежной историографии допускаются немало преднамеренных искажений или раздувания отдельных событий и вопросов изучаемой темы. Поэтому в работе сделана попытка аргументировано опровергнуть некоторые антинаучные версии отечественной и зарубежной историографии по узловым вопросам изучаемой проблемы.

В исследовании подробно, с использованием значительного фактического материала, извлеченного автором из центральных, местных и иностранных архивов, показываются антироссийская деятельность дипломатии Запада, прежде всего Франции и Англии, в период войн России с Турцией и Ираном и решающее влияние позиций этих государств на ход переговоров и заключения мирных договоров между ними.

В работе по-новому рассматриваются различные аспекты процесса присоединения народов Северо-Восточного Кавказа к России и мотивов внешнеполитической ориентации правителей Северного Кавказа, а также причин конфронтации северовосточных народов Кавказа с Россией.

В диссертации впервые вводится в научный оборот значительное? количество документов, выявленных автором в центральных и местных архивах, раскрывающих различные аспекты рассматриваемой проблемы. В частности, нами обнаружены новые документы об участии ряда правителей Дагестана в движении шейха Мансура и о самом Мансуре, которые изменили 5 известную нам картину хронологии этапов и географии движения? документы и материалы, подробно освещающие сложные дипломатические переговоры и заключения мирных договоров с воюющими сторонами и вмешательства иностранных дипломатов не только на ход переговоров, но и на содержание подписываемых договоров. В исследовании впервые используется солидное количество иностранной литературы, в частности, на турецком языке.

Цели и задачи исследования. Главной целью диссертационной работы является освещение и анализ места и роли Северо-Восточного Кавказа во взаимоотношениях России с Турцией и Ираном в 1774-1826 гг. в контексте международных отношений в Европе, на Ближнем Востоке и на Балканах и правовых аспектов договоров, заключенных царской Россией с Турцией,

Ираном и правителями Кавказа в 1774-1813 гг., с точки зрения норм международного права.

В соответствии с целью в работе ставятся следующие задачи:

Выяснить место и роль Северо-Восточного Кавказа во взаимоотношениях противоборствующих сторон в свете кавказской политики России, Турции и Ирана в рассматриваемый период.

Раскрыть мотивы и причины внешнеполитической ориентации правителей Северо-Восточного Кавказа; показать влияние политики западноевропейских держав, прежде всего Франции и Англии, на обострение взаимоотношений конфликтующих сторон на Кавказе и на Балканах, на причины и на ход военных действий, на процесс мирных переговоров и заключения договоров между Россией, Османской империей и Ираном в 1774 -1813 гг.;

Осветить степень влияния колониальной политики царской России и реваншистских устремлений Персии и Турции на антироссийские выступления народов Северо-Восточного Кавказа в изучаемый период;

Подчеркнуть научную несостоятельность интерпретации некоторых аспектов исследуемой проблемы в ряде работ отечественных и зарубежных исследователей;

Осветить и проанализировать с позиции норм международного права Кючук-Кайнарджийский, Ясский, Георгиевский, Бухарестский и Гюлистанский договоры и дать им историко-правовую оценку.

Предметом и объектом исследования явились Северо-Восточный Кавказ в международных отношениях и в кавказской политике России, Турции и Ирана; различные альтернативы процесса присоединения народов Северо-Восточного Кавказа к Российской империи; историко-правовые аспекты договоров, заключенных Россией с Турцией, Ираном и правителями Кавказа в 1774-1813 гг. (Кючук-Кайнарджийский, Ясский, Георгиевский, Бухарестский и Гюлистанский договоры).

Методологической основой диссертации в изложении узловых проблем служили принципы историзма, объективизма и научности, а также историко-сравнительные методы, предполагающие изучение любого исторического события и процесса в конкретных исторических условиях и связях, выявление его в единстве прошлого и настоящего. При этом диссертант исходит из сочетания формационного и цивилизационного подходов к истории.

Историография проблемы. Однако, различные аспекты этой проблемы не раз являлись предметом изучения во многих работах исследователей, посвященных истории международных отношений Кавказа, взаимоотношениям кавказских народов с сопредельными странами Востока и кавказской политике России, Турции и Ирана в XVIII - XIX вв. Историографический анализ трудов отечественных и зарубежных авторов, посвященных отдельным аспектам изучаемой проблемы, построен по принципу характеристики различных сюжетов этой тематики в работах отечественных дореволюционных историков и юристов, исследователей советского, постсоветского периодов и интерпретации этих вопросов в зарубежной историографии.

Первоначально историография этой темы стала складываться в трудах российских дворянских исследователей. Позднее стали появляться исследования либерально-буржуазных российских историков и юристов.

Представители дореволюционной дагестанской историографии Гасан Алкадари и Абас-Кули Бакиханов1 в работах, посвященных истории Дагестана и Ширвана, на основе материалов, извлеченных из восточных рукописей, российских источников, осветили некоторые сюжеты темы диссертации из истории российско-турецко-иранских отношений и роли Северного Кавказа во взаимоотношениях России с сопредельными странами Востока. Но труды Г. Алкадари и А. Бакиханова требуют критического

1 Алкадари Г. Асари Дагестана. Махачкала, 1926; Бакиханов А.-К.

Гюлистан-Ирам. Баку, 1926. подхода. Кроме того, освещение внутренних и внешнеполитических событий Дагестана и Ширвана в их работах в основном носит описательных характер. При этом они принижают роль дагестанских народов в борьбе против восточных государств, не раскрывают побудительных мотивов внешнеполитической ориентации местных правителей, допускают некоторые ошибки в изложении хода событий и в их оценке. Так, например, вопреки историческим фактам, вслед за А. Бакихановым1, Г. Алкадари утверждает, что после гибели Цицианова (у крепости Баку) в 1806 г., «все ханы Ширвана, владетели и старшины обществ Дагестана, кроме шамхала Тарковского, перешли на сторону врагов России»2.

Большой интерес к истории Кавказа, российско-турецким и российско-иранским отношениям и геополитике России, Франции и Англии на Ближнем Востоке, Балканах и на Кавказе, а также роли внешнеполитических факторов, оказывающих заметное влияние на проведение кавказской политики России был проявлен в российской дореволюционной историографии . В трудах дореволюционных авторов имеется много интересных фактов о внутриполитическом положении народов Северо-Восточного Кавказа, о сношениях его народов с Россией, Турцией и Ираном. В их работах привлечены фирманы, воззвания турецких султанов и иранских шахов, религиозных и государственных деятелей этих стран к кавказским народам, в частности к мусульманам Северо-Восточного Кавказа, призывающие их к

1 Бакиханов А.-К. Указ. соч. С. 155.

2 Алкадари Г. Указ. соч. С. 109.

3 Бутков П.Г. Материалы по новой истории Кавказа с 1722 по 1803 годы. В 3-х частях. СПб., 1869; Дубровин Н.Ф. Закавказье 1803-1806 гг. СПб., 1866; Его же. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871-1888.; Очерк Кавказа и народов его населяющих. В 3-х книгах. Т. 1.СП6, 1871.; Ртищев и Ермолов. T. VI. СПб., 1888; Потто В. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах и биографиях. СПб., 1887-1889. T., I-V.; Утверждение русского владычества на Кавказе / Под. ред. В. Потто. Тифлис, 1901-1908. T. I-IV; Его же. Поход в Казикумух 1820 г. СПб., 1869; Михайловский-Данилевский. Описание турецкой войны в царствование императора Александра с 1806 до 1812 года. Ч. II., СПб., 1848 и др. борьбе против России и к набегам на Грузию. В трудах дореволюционных авторов приводятся фактические данные об оказании финансовой поддержки Портою и Персиею владетелям и правителям обществ Северо-Восточного Кавказа, выступающих против России. Кроме того, в них содержится немало ценных сведений о политике Франции, Англии в Турции и Иране и об англороссийском, французском политическом противостоянии в сопредельных странах Востока и об антироссийских выступлениях на Кавказе в изучаемый период.

Однако, в целом как представители официально-монархического, дворянского направления, так и участники событий этого периода, в своих изысканиях исходили из того, что завоевание Кавказа являлось исторически необходимым для обеспечения безопасности южных рубежей российского государства и прогрессивным для кавказских народов, которые вели религиозную войну, взращенную исламским фанатизмом, инспирированием извне враждебными России державами в своих агрессивных целях. Труды их характеризуются апологией завоевательной и колониальной политики царизма и стремлением завуалировать реальные события. Они ограничивались, как правило, критикой лишь наиболее жестких действий военных администраторов на Кавказе. Как правило, в трудах этих авторов архаизируется уровень экономического и политического развития народов Северо-Восточного Кавказа. Они исходят из задачи оправдания «цивилизаторской миссии» царизма на Кавказе, а сущность «Восточного вопроса» сводят к борьбе между Европой и Востоком, между мусульманством и христианством.

В большинстве случаев они изображали народы Северного Кавказа, как «хищников», «дикарей», а выступающих против царской России местных правителей, как «подлых изменников», «мошенников» и т.д. В сочинениях дореволюционных авторов Османская империя и Персия являются единственными виновниками в развязывании войн против царской России, а Франция и Англия их поджигателями.

Вместе с тем, во многих работах дореволюционных исследователей можно найти ценный фактический материал, позволяющий раскрыть различные аспекты исследуемой проблемы. В монографиях дореволюционных авторов приводятся довольно содержательные выдержки из фирманов османских султанов и персидских шахов, призывавших мусульман Кавказа к «священной войне» против царской России. Следует подчеркнуть, что труды этих авторов насыщенны фактами и документальными источниками, извлеченными из центральных архивов и архива наместников Кавказа. Основное место в этих трудах занимают военно-историческая и этнографическая проблемы, а также политика Турции и Ирана на Кавказе и противостояние Франции и Англии с Россией на Ближнем Востоке, Балканах и на Кавказе. Прежде всего, следует выделить шеститомный труд военного историка Н.Ф. Дубровина «История войны и владычества русских на Кавказе», представляющий значительный интерес для раскрытия политики России на Кавказе и сопредельных стран Востока и взаимоотношений горцев с Грузией и т.д. Не выходя из рамок традиционной официальной точки зрения на российскую политику на Кавказе, труды Н.Ф. Дубровина содержат в себе ценный фактический материал не ¿только о военной истории, ходе военных действий на Кавказе во время войн между Россией, Турцией и Ираном, но и по истории народов Кавказа.

Большое место история Кавказской войны и взаимоотношения царизма с местными правителями занимает в трудах В. Потто. В частности, в работе «Кавказская война.» живо и увлекательно освещаются события с древнейших времен до 1831 г. Особый интерес и значение для раскрытия некоторых аспектов темы диссертации имеют II и V тома работы, в которых раскрываются отдельные стороны российско-кавказских взаимоотношений, политика царизма и планы покорения горцев, наиболее ярко проявившиеся в период военных администраций генералов Ермолова и Паскевича. Вызывает интерес и рассуждения автора о причинах антироссийских позиций Сурхай-хана и других местных правителей.

Однако, некоторые суждения автора, фактические неточности и его взгляд на Кавказскую войну (что вполне естественно для официального историка самодержавной России) и другие моменты требуют критической оценки, анализа и сопоставления с другими фактическими данными.

В многотомной работе «Утверждение.» В. Потто показаны причины недовольства деятельностью российской военной администрации на Кавказе, поощрения Портою и Персиею антироссийских выступлений на Северном Кавказе, ход военных действий в первой трети XIX в. и т.д. В них содержится и критический материал о деятельности российской администрации и неприятии «туземным населением» нововведений царской администрации в управлении краем.

Типичными представителями рассматриваемого направления дореволюционной историографии являются И.О. Дэбу, H.A. Волконский, A.JI. Зиссерман, П. Романовский, P.A. Фадеев, и др1. Например P.A. Фадеев идеализировал политику царизма на Кавказе, который якобы осуществлял свою «цивилизационную миссию» в крае, что система управления на Кавказе, особенно «военно-народная является самой лучшей», единственным ее недостатком которой он считал «дороговизну». Целью же, для которой, «мы призванны на Кавказ» по P.A. Фадееву, являлось «постепенное введение в этих племенах.гражданского благоустройства и образование, улучшение их нравственного и материального быта», для достижения которой достаточны «одна классическая и одна реальная гимназия на весь край в у

Тифлисе». В таком же духе написаны труды A.JI. Зиссермана, П.

1 Дэбу И. О кавказской линии и присоединившем к ней Черноморском войске, или общие замечания о поселенных полках, отражающих Кавказскую линию, и о соседственных горских народах 1816-1826 гг. СПб., 1829; Волконский H.A. Война на Восточном Кавказе в связи с мюридизмом // Кавказский сборник. Т. X. Тифлис, 1886; Зиссерман A.JI. История 80-го пехотного Кабардинского генарал-фельдмаршала князя Барятинского полка (1726-1880). Т. I. СПб., 1881; Романовский П. Кавказ и кавказская война. СПб, 1860 и др. S

См. подр.: Фадеев P.A. Шестьдесят лет Кавказской войны. Тифлис, 1860.

Романовского и др. Эти авторы в качестве основного аргумента «смирения и убеждения» горцев признавали преимущественно насильственные меры, в том числе выселение и вытеснение коренного населения, занятие их земель казачьими станицами и российскими переселенцами. Вместе с тем в их трудах содержится интересный материал, позволяющий полнее осветить некоторые аспекты кавказской политики Российской империи. Подробные и содержательные сведения о начальном периоде народно-освободительного движения горцев Северного Кавказа в 20-60 гг. XIX в. содержится в работе H.A. Волконского. Он подробно описывает антироссийские выступления горцев во главе с Бейбулатом Таймазовым, восстание в Аксае в 1825 г., происки Ирана и Турции на Кавказе в первой трети XIX в. Работа Волконского содержит ценный фактический материал об антироссийских выступлениях народов Северо-Восточного Кавказа и о связях с Персией и Портою, он не раскрывает причин антироссийских восстаний, сводя их к случайным и другим не существенным мотивам. Так, H.A. Волконский был уверен в том, что причиной антироссийского выступления Б. Таймазова послужило только некорректное обращение с ним генерала Грекова. Однако этот труд требует критической оценки, а некоторый фактический материал уточнений и сопоставления с другими данными.

Таким образом, дореволюционная историография предлагает современным исследователям широкий круг разнохарактерного материала о социально-экономических, политических событиях в истории народов Северо-Восточного Кавказа в последней четверти XVIII - первой четверти XIX вв. о политике России на Кавказе, о взаимоотношениях северокавказских народов с Россией, Ираном и Турцией. Критический анализ и систематизация фактической базы работ дореволюционных исследователей позволяют осветить основные проблемы изучаемой темы на более широком фоне.

Хотя круг источников и литературы, используемых для освещения историко-правовых аспектов нашей темы, был невелик, но теоретический и фактический материал, извлеченный нами из этих источников, дает нам возможность осветить поднятые вопросы исследуемой темы. Здесь укажем на некоторые из них1. Один из дореволюционных российских авторов, внесший заметный вклад в развитие юридической науки, был Ф.Ф. Мартене. Из его работ в первую очередь, следует указать на многотомное издание «Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами». Ценность работы заключается не только в публикациях трактатов, заключенных Россией со странами Запада, но и в обширных комментариях к ним. Хотя, при этом Ф.Ф. Мартене не рассматривает отдельно договоры, заключенные Российской империей со странами Востока. Труд Ф.И. Кожевникова «Русское государство и международное право» восполняет пробел в изучении роли Российского государства на международной арене и его вклада в развитие международного права. К сожалению, в отечественной историографии до сих пор нет анологичных работ. Из правоведов советского периода, занимавшихся исследованиями истории международного права, выделяются также труды А.Н. Талалаева, В.П. Шатрова, В.Х. Шилтаха, В.М.

1 Гроций. Гуго О праве войны и мира / Под ред. С.Б. Крылова. М., 1994; Капустин М. Дипломатические отношения России с Западной Европой во второй половине XVII в. М., 1852; Мартене Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией и иностранными державами. Т. 1-ХГУ. СПб., 1874-1905; Даневский В.П. Система политического равновесия и легитимизма и начало национальности в их взаимной связи. СПб., 1882; Его же. Пособие к изучению истории и системы международного права. Харьков, 1892.; Кожевников Ф.И. Русское государство и международное право. М., 1947; Талалаев А.Н. Право международных договоров. Общие вопросы. М., 1980; Международное публичное право / Под. ред. К.А. Бекяшева. М., 1998; Шатров В.П., Шилтах В.Х. Неправомерные договоры и международное право. М., 1986; Бояршинов В.Г. Неравноправные договоры как орудие неоколониализма: Автореф. дисс.канд. юрид. наук. М., 1967; Шуршалов В.М. Основания действительности международных договоров. М., 1959; Стародубцев Г.С. Вопросы территории и государственных границ в трудах русских ученых второй половины XIX-начала XX вв. // Прогрессивное развитие международного права и современность (Некоторые правовые институты). М., 1981.

Шуршалова и др. В них дана общая оценка договорам, заключенным европейскими государствами со странами Востока. Исследования этих авторов помогли нам в раскрытии отдельных аспектов изучаемой темы. Историко-дипломатические аспекты Кючук-Кайнарджийского договора получили довольно подробное освещение в труде Е.И. Дружининой (более подробнее о ней будет сказано ниже)

Многие проблемы истории народов Северо-Восточного Кавказа, в том числе вопросы российско-кавказских отношений, кавказской политики Ирана и Турции, роли Северного Кавказа во взаимоотношениях России с сопредельными странами Востока и противостояния Англии, Франции и России в кавказском и балканском вопросах, нашли глубокое изучение в советской и постсоветской отечественной историографии.

Однако, если исследователи советского периода освещали эти вопросы* на основе маркистско-ленинской методологии, находились в плену идеологических постулатов, то некоторые ученые постсоветского периода по существу вновь пытаются возродить дореволюционные дворянско-буржуазные толкования истоков и причин Кавказской войны, внешней политики Турции, Ирана и России на Кавказе, а также причин и характера российско-турецко-иранских войн последней четверти ХУШ-первой четверти XIX в. и роли религиозного фактора во взаимоотношениях народов Кавказа с царской Россией, Османской империей и Персией.

Одним из сложных вопросов исторической науки являлся комплекс проблем взаимоотношений народов Северо-Восточного Кавказа и России, Турции и Ирана. Особенно противоречивы интерпретации и оценки касательно присоединения народов региона к России и периода Кавказской войны. Оценки советских историков этих проблем менялись в зависимости от линии КПСС. В 50-е годы XX в. в кавказоведении вместо теории «абсолютного зла» выдвигается теория «наименьшего зла», согласно которой

1 Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир 1774 г. (его подготовка и заключение). М., 1955. стали признавать объективно-прогрессивную, позитивную роль России в судьбах народов Кавказа, оградившую их от порабощения Турцией и Ираном, приобщившую их к передовой культуре и т.д. На рубеже 60-70-х гг. XX в. наиболее часто употребляемыми терминами в кавказоведении стали такие, как «добровольное вхождение», «добровольное присоединение» народов Северного Кавказа в состав России. По стране прокатилась волна торжественных юбилее в дат «добровольных присоединений». В то же время были ученые объективно отражавшие историю Кавказа, о которых будет сказано ниже.

Значительным шагом в развитии советского кавказоведения стали всесоюзные сессии 1956, 1989 гг., прошедшие в Москве и Махачкале. Выводы и рекомендации этих научных конференций во многом способствовали активизации научно-исследовательских работ по истории освободительной войны народов Северного Кавказа и их взаимоотношений с сопредельными странами.

Следует особо отметить монографии Е.И. Дружининой и А.Ф. Миллера1, в которых подробно рассматриваются подготовка, процесс и итоги российско-турецких переговоров по заключению мирных договоров. Однако Е.И. Дружинина рассматривает односторонне, только историко-дипломатическую сторону Кючук-Кайнарджийского договора. Кроме того, Е.И. Дружинина осветила российско-турецкие переговоры только в контексте событий в Крыму и на Балканах, обойдя события на Кавказе. Монография же А.Ф. Миллера отличается насыщенностью фактографического материала с широким использованием турецкой литературы, но в ней недостаточно затронуты историко-дипломатические и другие аспекты российско-турецких переговоров.

Важными для изучения нашей темы были монографические исследования A.B. Фадеева, H.A. Смирнова, О.П. Марковой, В.Г. Гаджиева,

1 Там же ; Миллер А.Ф. Мустафа Паша Байрактар. М.-Л., 1947 и др.

Х.Х. Рамазанова. Г.Б. Абдуллаева и др.1 В них дана характеристика политики царизма, рассматриваются вопросы поэтапного присоединения народов Кавказа в состав России, показаны как положительные, так и отрицательные последствия политики царизма на Кавказе. В работах A.B. Фадеева рассматриваются вопросы взаимоотношений кавказских народов с Россией и кавказской политики России, Турции и Ирана, роли Кавказа в международных отношениях. Однако обширные географические рамки указанных выше исследований не позволили авторам этих работ подробно осветить интересующие нас аспекты изучаемой проблемы.

Один из видных исследователей кавказской политики России H.A. Смирнов, хотя изучает политику России на Кавказе на протяжение нескольких веков и излагает материал в форме краткого научно-популярного характера, тем не менее, он довольно подробно рассматривает ряд вопросов, связанных с движением шейха Мансура и российско-турецкой войной 1787— 1791 гг. Все же в его работе дается довольно общее представление об отношениях России с народами Северо-Восточного Кавказа.

Ряд вопросов, связанных с исследуемой темой: международные отношения в XVIII-XIX вв., роль России в истории Дагестана, антироссийские происки Османской империи и Персии на Кавказе, организация набегов горцев на Грузию освещены в работах О.П. Марковой и В.Г. Гаджиева.

1 Фадеев A.B. Россия и Восточный кризис 20-х годов XIX. М., 1958; Его же. Россия и Кавказа в первой трети XIX в. М., 1960; Смирнов H.A. Политика России на Кавказе в XVI-XIX вв. М., 1958; Маркова О.П. Восстание в Кахетии 1812 г. М., 1951; Ее же. Россия, Закавказье в международных отношениях в XVIII в. М., 1966; Гаджиев В.Г. Роль России в истории Дагестана. М., 1965; Абдуллаев Г.Б. Азербайджан в XVIII веке и взаимоотношения его с Россией. Баку, 1965. и др.

В коллективной монографии «Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России (вторая половинаХУШ - 80-е годы XIX в.)»1, для нас представляет интерес первый его раздел «Политика России на Кавказе во второй половине XVIII-первой половине XIX в.». Здесь исследуются проблемы российско-кавказских отношений, пути формирования внешнеполитической программы России на Кавказе в XVIII в., определяются основные направления отечественной и зарубежной историографии рассматриваемой проблемы.

Таким образом, A.B. Фадеев, H.A. Смирнов, О.П. Маркова, В.Г. Гаджиев, Н.С. Киняпина, В.В. Дегоев, М.М. Блиев и другие в своих исследованиях, посвященных истории Кавказа, россиийско-кавказским и международным отношениям, описывали события, происходившие на Кавказе и на Ближнем Востоке в XVIII-первой трети XIX вв. с марксистских позиций. Кроме того, исследуемая нами проблема в работах этих авторов не являлась предметом специального изучения, ими затрагиваются только ее отдельные аспекты в контексте российско-кавказских или же российско-дагестанских отношений и давалась им оценка односторонне, с идеологических постулатов советской официальной историографии. В условиях господства марксистской концепции они односторонне трактовали многие сложные события, связанные с нашей проблемой, тем не менее, им удалось научно обобщить важные данные, опираясь на которые мы можем более объективно взглянуть на эти события.

Кавказская политика России, Ирана, Турции и интересы Англии, Франции, вовлеченных в события, развернувшиеся на Ближнем Востоке, на Балканах и на Кавказе в рассматриваемый период, затрагиваются в трудах

1 Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России (вторая половина XVIII - 80-е годы XIX в. М., 1984.

М.Н. Покровского, А.З. Иоаннисяна, А.Р. Иоаннисяна, М.А. Игамбердиева, H.A. Кузнецовой, А.Д. Новичева, Г.Г. Пайчадзе и др.1

Историографический анализ вышеупомянутых работ показывает, что политика России, Турции и Ирана на Северо-Восточном Кавказе в рассматриваемый период, не получила специального освещения в этих трудах. Слабо освещены геополитические и стратегические цели правящей элиты этих стран в регионе, методы и средства их достижения; схематично показаны место и роль региона в российско-турецких и российско-иранских отношениях в 1774-1826 гг. В отдельных работах, где затронуты перечисленные вопросы, о чем будет сказано ниже, имеет место тенденциозная интерпретация причин осложнения обстановки на СевероВосточном Кавказе, обострения взаимоотношений местных правителей с российской военной администрацией, их различной внешнеполитической ориентации, однобокая оценка колониальной политики царизма на Кавказе.

Таким образом, большой круг вопросов, касающихся рассматриваемой проблемы, в работах советских ученых освещен в целом правильно, хотя односторонне, как сказано выше. Некоторые из них не избежали в своих исследованиях этих ошибок. Так, М.Н. Покровский, касаясь кавказской политики России, оценивал ее односторонне, подчеркивая ее только колониальный характер, считая вхождение в состав Российской империи

1 Покровский М.Н. Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. М., 1923; Иоаннисян А.З. Кавказ во внешней политике России в начале XIX в. // Уч. записки МГПИ 1973. М., 1946.; Иоаннисян А.Р. Присоединение Закавказья к России и международные отношения в начале XIX столетия. Ереван, 1959; Кузнецова H.A. Иран в первой половине XIX. М. 1983; Игамбердиев М.А. Иран в международных отношениях в первой трети XIX в. Самарканд, 1961; Новичев А.Д. История Турции. Т. I. Эпоха феодализма (XI-XVIII). Л., 1963; Абдуллаев Ф. Из истории русско-иранских отношений и английской политики в Иране в начале XIX в. Ташкент, 1971; Балаян Б.Н. Международные отношения Ирана в 1813 г. Ереван, 1967; Иванов М.С. Очерки истории Ирана. М., 1952; Пайчадзе Г.Г. Георгиевский трактат. Тбилиси, 1983 и др. народов Кавказа «абсолютным злом»1. Е.С. Зевакин, М.А. Полиектов ошибочно утверждали, что в основе этой политики лежали преимущественно чисто экономические интересы, которые, по их мнению, определяли характер российско-иранских отношений с начала XVIII в.2

В исследованиях советских авторов 50-90-х гг. XX в. также встречаются некоторые ошибочные выводы и утверждения. Так, например, по нашему мнению, не правы авторы монографии «Восточный вопрос во внешней политике России. Конец ХУШ-начало XIX вв.», которые необоснованно утверждают, что «кавказская политика России не являлась составной частью восточного вопроса»3. Мы также не согласны с необоснованными выводами авторов статьи «Современная буржуазная историография политики России на Кавказе и в Средней Азии в XIX в.» о том, что «так называемая Кавказская война» была связана только со «внутренней жизнью народов Дагестана и Чечни» и имела «лишь косвенное отношение к политике России на Кавказе»4.

Важное значение для освещения изучаемых нами вопросов имеют сборники документов и материалов, изданные в советский период по истории, этнографии, национально-освободительному движению горцев Северного Кавказа 20-60-х гг. XIX в. и российско-северокавказским отношениям5. Эти документы, извлеченные из центральных архивов, имеют

Покровский М.Н. Указ. соч. С. 179-220.

Зевакин Е.С., Полиевктов М.А. К истории прикаспийского вопроса. Тбилиси, 1933. С.323-333.

Георгиев В.А., Киняпина Н.С., Панченков М.Т., Шеремет В.И. Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII - начало XX вв. М., 1978.

Блиев М.М., Дегоев В.В. Киняпина Н.С. Современная буржуазная историография политики России на Кавказе и в Средней Азии в XIX в. / ВИ. 1988, №4. С. 39.

Материалы по истории Дагестана и Чечни / Под ред. С.К. Бушуева, P.M. Магомедова. Т.П. Ч. I. М. 1940; История, география и этнография Дагестана. XVIII-XIX века / Под. ред. М.О. Косвена, X. Хашаева. М., 1958; Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-х XIX в. Сб. документов / Сост. В.Г. Гаджиев, Х.Х. Рамазанов. Махачкала, 1959; важное научное значение для освещения некоторых вопросов изучаемой проблемы. Статьи и комментарии историков, помещенные в указанных сборниках, носят самостоятельный исследовательский характер и освещают многие вопросы объективно, раскрывают сущность внешней и колониальной политики царизма. Поэтому они имеют непосредственное отношение к нашей теме, помогают глубже выявить причины тех или иных событий внутреннего и внешнеполитического характера из истории СевероВосточного Кавказа в рассматриваемый период.

В коллективном труде «Итоги и задачи изучения внешней политики России. Советская историография»1 были обобщены результаты исследований советских историков, посвященных вопросам внешней политики Российской империи и указаны еще не разработанные вопросы, в частности внешней политики России на Кавказе и российско-кавказских отношений. В этих и других коллективных обобщающих работах, затрагиваются отдельные аспекты исследуемой проблемы2. Разработаны вопросы периодизации российско-кавказских отношений, рассматриваются некоторые аспекты кавказской политики Ирана и Турции и т.д., но локальный характер многих работ не позволял их авторам охватить главные аспекты нашей темы и последовательно их исследовать.

Однако, как сказано выше, советской историографии последних лет были присущи недостатки: с одной стороны, происходила идеализация

Внешняя политика России в Х1Х-нач.ХХ вв. Док. Российского Министерства иностранных дел. Серия I (1801-1815 гг.) / Под ред. А.Л. Нарочницкого и др. Т. 1-УШ. М., 1960-1972,1974-1985 и др.

1 Итоги и задачи изучения внешней политики России. Советская историография / Под. ред. А.Л. Нарочницкого. М., 1983.

2 История Дагестана. Т. II. М. 1968; История Северо-Осетинской АССР. М. 1959; Дон и Степное Предкавказье. ХУШ-первая половина XIX вв. Заселение и хозяйство / Под ред. А. Пронштейна. Ростов н/Д., 1977; Вопросы истории Чечено-Ингушетии (дореволюционный период)./ Отв. ред. С.А. Сангариев, А.Г. Попов. Грозный, 1974; История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. / Отв. ред Б.Б. Пиотровский. М., 1988 и др. политики царизма на национальных окраинах, говорилось о некой цивилизующей миссии самодержавия на Кавказе, а с другой -подчеркивалась только негативная сторона этой политики, Россия представлялась как колонизатор на Кавказе и Средней Азии1. Следствием этого в 80-нач. 90-х гг. XX в. стало появление целого ряда публикаций и исследований, произвольно освещавших предпосылки возникновения движения горцев, его характера, значения и оправдывавших колониальную политику царизма. В наиболее концентрированном виде эта концепция л предстала в работах М.М. Блиева, В.Б. Виноградова и С.И. Умарова . Согласно первому, причиной Кавказской войны явилась система экспансии горских народов («набеговая система»), приведшая к нападениям на российские крепости и казачьи станицы. В статье В.Б. Виноградова и С.И. Умарова подвергается сомнению сам факт наличия в политике царизма «черты колониализма, что политика России на Кавказе вплоть до 1861 г. не била «колониальной».

Исходя из этого тезиса, сторонники такой концепции, делают далеко идущие выводы о том, что политика Российской империи на национальных окраинах (Кавказ, Средняя Азия, Сибирь) не была колониальной, Они по существу идеализируют политику России на Кавказе, цивилизаторскую роль ее в регионе и не всегда дают объективную оценку специфики социально-экономического и политического развития народов Северного Кавказа и их

1 Тихвинский С. Советская историческая наука в преддверии XXVII съезда КПСС // Коммунист, 1986. № 1. С. 102; Афанасьев Ю. Прошлое и мы // Коммунист, 1985, № 14. С. 110.

2 Блиев М.М. Кавказская война: ее социальные истоки и сущность. // История СССР. 1983, № 2; Блиев М.М., Дегоев В.В., Умаров С.И. Вместе к великой цели. Грозный. 1983; Виноградов В.Б., Айдарова С.А. К вопросу о методологической состоятельности некоторых терминов в оценке освободительного, антифеодального движения горцев // Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни в 20-50-х годах XIX в. Всесоюзная научная конференция. 20-22 июля 1989г. Тезисы докладов и сообщений. Махачкала, 1989; Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказская война. М., 1994 и др. взаимоотношениям с царской Россией, Турцией и Ираном. Колониальная политика России, хотя и обладала своими особенностями (заселение захваченных территорий казаками, российскими переселенцами, выселение местного населения из своих исторических территорий проживания и т. п.), ей были присущи основные атрибуты типично колониальной политики стран Запада. «Получается парадокс, - совершенно правильно указывает И.Д. Парфенов, - Великобритания - «мастерская мира», богатая капиталом, тормозит развитие колоний, а Россия с ее «военно-феодальным развитием» способствует их развитию»1.

Укажем, что «новые» подходы и взгляды М.М. Блиева, В.Б. Виноградова, В.В. Дегоева и других широко и аргументировано критиковалось большинством историков-кавказоведов . Однако, вокруг этих и других вопросов истории народов Северного Кавказа научные споры и дискуссии продолжаются.

Круглый стол». Актуальные проблемы истории колониализма // НИИ. 1989, №4. С. 40.

Ортобаев Б.Х., Тотоев Ф.В. Еще раз о Кавказской войне: о ее социальных истоках и сущности // История СССР. 1988, №4; Магомедов P.M. Россия и Дагестан. Страницы истории. Махачкала, 1987; Гамзатов Г.Г. Перестройка и национальное сознание. Аспекты гуманитарные и исторические // Советский Дагестан. 1988, №6; Его же. Преодоление, становление, обновление. Махачкала, 1986; Его же. Дагестан. Историко-литературный процесс, вопросы истории, теории методологии. Махачкала, 1990; Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни в 20-50-х годах XIX в. Махачкала, 1994; Рамазанов Х.Х., Рамазанов А.Х. Шамиль в отечественной истории. Махачкала, 1990; Халилов A.M. Национально-освободительное движение горцев Северного Кавказа под предводительством Шамиля. Махачкала, 1991; Его же. Шамиль и Кавказская война. Махачкала. 1998; Акаев В.Х. Об антинаучных концепциях в освещении Кавказской войны в исторической науке Современное состояние и перспективы развития исторической науки Дагестана и Северного Кавказа. Тезисы докл. науч. конф. Махачкала, 1997; Гапуров Ш.А. Некоторые спорные вопросы в российско-северокавказских отношениях в XVI-XIX вв. // Современное состояние и перспективы развития исторической науки Дагестана и Северного Кавказа. Тезисы докл. науч. конф. Махачкала, 1997 и др.

Во многих работах отечественных кавказоведов, занимающихся исследованием международных отношений на Кавказе, Ближнем Востоке в контексте международных отношений на Балканах и в Европе, нашли отражение некоторые аспекты рассматриваемой проблемы.

Непосредственное отношение к изучаемой проблеме имеют труды H.A. Ш.Б. Ахмадова, М.М. Блиева, В.В. Дегоева, М. Блиевой, Б.В. Виноградова, Г.А. Джахиева, H.A. Сотавова, А.Х. Касумова, , Ю.Ю. Клычникова, И.И. Якубовой, в которых получили освещение отдельные аспекты российско-турецко-иранских отношений и роли Северного Кавказа в кавказской политике этих стран в XVIII-XIX вв.1

Из отечественных исследований последних лет следует выделить работы Б.Г. Алиева, М.Р. Гасанова, Е.И. Иноземцевой, А.Х. Рамазанова, Д.С. Кидирниязова, А.И. Омарова, И.А. Омельченко, В.В. Чуева, М.-С. К. Умаханова, A.M. Магомеддадаева, М.Б. Магомедова, Д. Шигабудинова и др.

1 Ахмадов Ш.Б. Чечня и Ингушетия в XVIII-начале XIX века. Грозный, 2002; Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказская война. М., 1994; Блиева З.М. Административные и судебные учреждения на Северном Кавказе в конце

XVIII - первой трети XIX в.: Дис. канд. ист. наук. Ленинград, 1984;Виноградов Б.В. Кавказ в политике государя Павла I (1796-1801гг.). Армавир-Славянск-на-Кубани, 1999; Джахиев Г. А Россия и Дагестан в начале XIX в. (Дагестан в русско-иранских и русско-турецких отношениях). Махачкала, 1985; Сотавов H.A. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в.: от Константинопольского договора до Кючук-Кайнарджийского мира 1700— 1774 гг. М., 1991; Касумов А.Х. Северо-Западный Кавказ в русско-турецких войнах и международных отношениях в XIX века. Ростов н/Д., 1989; Клычникова Ю.Ю. Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827). Ессентуки, 1999; Его же. Российская политика на Северном Кавказе (1827-1840гг.). Пятигорск, 2002; Якубова И.И. Северный Кавказ в русско-турецких отношениях в 40-70-е годы XVIII века. Нальчик: Эльбрус, 1993; и др.

2 Алиев Б.Г. Умаханов М.-С. К. Историческая география Дагестана. XVII

XIX вв. Кн. I. Махачкала, 1999; Гасанов М.Р. История Дагестана с древности до конца XVIII века. Махачкала, 1997; Иноземцева Е.И. Дагестан и Россия в XVIII-первой половине XIX в.: проблемы торгово-экономического взаимоотношения. Махачкала, 2001; Рамазанов А.Х. Политические, социально-экономические и культурные взаимоотношения

Следует указать и коллективный труд «Кавказская война: народно -освободительное движение горцев Северного Кавказа в 20-60-х гг. XIX в.» (Махачкала, 2006)

Монографические исследования Ю.Ю. Клычникова имеют прямое отношение к теме нашей диссертации, в частности «Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827)» и первая глава книги «Российская политика на Северном Кавказе (1827-1840гг.)». Во-первых, укажем на богатую источниковедческую базу исследований Ю.Ю. Клычникова. Во-вторых, отметим, что рассматриваемые в трудах автора вопросы политики Российской империи и деятельности А.П. Ермолова на Северном Кавказе настолько сложны и дискуссионны, что охватить и осветить все аспекты этой многогранной проблемы в должной мере невозможно в одном или в двух исследованиях. Естественно, отдельные тезисы и оценки автором политики А.П. Ермолова на Кавказе и северокавказской политики Российской империи требуют взвешенной оценки и дальнейших научных поисков для своего подтверждения. Прежде всего, оговоримся, что мы не знакомы с научно-разработанными критериями термина «российскость», введенного в научный оборот школой В.Б. Влноградова, чтобы высказать свое мнение относительно правомерности и целесообразности использования этого термина в кавказоведении. Толкование этого термина, данное Ю.Ю. Клычниковым в автореферате диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук, невольно вызывает ряд вопросов и замечаний. Во-первых, мы сомневаемся в

России и Дагестана в XIX - в начале XX века.: Дис.д-ра. ист. наук. Махачкала, 1998; Кидирниязов Д.С. Взаимоотношения ногайцев с народами Северного Кавказа с Россией в XVI-XIX вв. Махачкала, 2003; Омаров А.И. Из истории русско-дагестанских политических отношений в XIX в. Махачкала, 2002; Омельченко И.А. Терское казачество. Владикавказ, 1991 Магомеддадаев A.M. Дагестанская диаспора в Турции и Сирии. Генезис и проблемы ассимиляции: Дис. канд. ист. наук. Махачкала, 1996; Шигабудинов Д. Россия и народы Северо - Восточного Кавказа в 20-50 гг. XIX века. Махачкала, 2004 и др. правильности выводов автора о том, что царская Россия считала народы Северного Кавказа «своим историческим партнером», ставила «своей целью межэтническое, социально-экономическое, политическое и культурное сближение» с народами региона в своей политике на Северном Кавказе. Российская империя делала «основной упор на мирное сосуществование различных народов, их «совместничество», солидаризацию»1. Реальная политика царской России на Северном Кавказе в конце ХУШ-70-е гг. XIX в. доказывает обратное. Тем не менее, Ю.Ю. Клычников указывает, что «при работе над исследованием автор стоял на позициях российскости при л освещении политики», проводимой Россией на Северном Кавказе . Заметим, что при изложении фактической истории взаимоотношений народов Северного Кавказа с Россией в рассматриваемый период, сам автор чаще приходит к выводам, что в этот период превалировали отнюдь не мирные отношения между ними3.

С другой стороны, не изжиты в отечественной историографии ошибочные представления о причинах и побудительных мотивах набегов горцев на Грузию. В работах отдельных историков причины набегов усматриваются, в их «склонности к хищничеству» и преувеличивается так называемая «лезгинская опасность». Так, например, Г.Д. Боцвадзе правильно указывая, что возникновение «лезгинского вопроса» было связано с политикой шахского Ирана и султанской Турции, ошибочно ставит «лезгинскую опасность» наравне с опасностью для Грузии со стороны Ирана и Турции. Он пишет, что перед Грузией тогда стояла альтернатива: быть

1 Клычников Ю.Ю. Российская политика на Северном Кавказе (1827 -1840гг.): Автореф. д-ра. ист. наук. Пятигорск, 2004 С. 5.

2 Там же. С. 5.

3 Его же. Деятельность А.П. Ермолова. .С. 28-48 и др. поглощенной Турцией и Ираном, «или оказаться под властью дагестано-джарских феодалов» \

В последние годы в отечественной историографии стало уделяться значительное внимание некоторым аспектам российско-турецких отношений в ХУШ-Х1Х вв. Это и серия коллективных сборников статей под общим названием «Век Екатерины II: Россия и Балканы» (М., 1998), «Век Екатерины II: Дела балканские» (М., 2005) и др., содержащие статьи известных славянистов: В.Н. Виноградова, В.И. Шеремет, Л.А. Семеновой, Г.Л. Арш и др. В этом же ряду следует указать и на работы П.П. Черкасова, Е.П. Кудрявцевой. С.Ф. Орешковой, опубликованные в периодических изданиях3.

Статьи 3. Сулаберидзе «Обстоятельства заключения российско-грузинского трактата 1783 года», Т. Мустафазаде «Взаимоотношения Кубинского ханства с Россией (вторая половина ХУШ-начало XIX века)», Л. Хоперской, В. Черноуса « Россия и Северный Кавказ: история и современность» посвящены российско-кавказским отношениям конца ХУП1-Х1Х в.4

1 Боцвадзе Т.Д. Народы Северного Кавказа во взаимоотношениях Грузии с Россией в ХУ1-ХУШ вв. Тбилиси, 1974. С. 72-73; Пайчадзе Г.Г Указ. соч. С. 170,192 и др

2 Виноградов В.Н. Война 1768-1774 гг. - неизбежная, но несвоевременная / Век Екатерины II: Дела балканские. М., 2005; В.И. Шеремет: Война 17681774 гг. в исторических судьбах Османской империи / Там же и др; Семенова Л.А. Дунайские княжества / Там же; Арш Г.Л. Албания и Греция / Там же. и др.

3 Черкасов П.П. Франция и русско-турецкая война 1768-1774 гг. // ННИ. 1996, №1; Кудрявцева Е.П. Россия и Турция на рубеже ХУШ-Х1Х вв.: от войн к союзным договорам // ННИ. 1996, №5; Орешкова С.Ф. Османская империя и Россия в свете геополитического разграничения // ВИ. 2005, №3; Ее же. «Турецкое озеро». Черное море в ХУ-ХУП вв. //Восток. 2005, №3.

4 Сулаберидзе 3. Обстоятельства заключения российско-грузинского трактата 1783 года // ВИ. 2002, №1; Мустафазаде Т. Взаимоотношения Кубинского ханства с Россией (вторая половина ХУШ-начало XIX века) // ВИ. 2002, №10; Хоперская Л., Черноус В. Россия и Северный Кавказ: история и современность // Этнополитический вестник России.

Для сравнительного анализа и сличения текстов вышеуказанных договоров, приводимые в российской историографии, нами использованы труды американских и турецких авторов, где опубликованы тексты Юочук-Кайнарджийского, Ясского, Бухарестского и Гюлистанского договоров на английском, французском и турецких языках. В этом отношении значительную ценность представляют труд Аниты Бурдетт, в котором даны не только тексты российско - иранских договоров, заключенных в XIX в., но и комментарии к ним М. Томсона и Дутто («Записи М. Томсона и Дутто»), сделанные еще в 1873 г. Интерес представляют и копии карт Кавказа XIX века1.

Для объективного освещения темы диссертации и правильного понимания особенностей неоднозначного внутреннего и международного положения Северного Кавказа и кавказской политики противоборствующих сторон и специфики общекавказской ситуации в контексте непрерывных войн с последней трети ХУШ-первых десятилетиях XIX в. в Европе, на Балканах и на Кавказе следует учитывать колониальные, геополитические интересы иностранных государств, вовлеченных в развернувшиеся конфликты за господство на Кавказе, за влияние на Востоке в рассматриваемый период. В этом отношении значительный интерес представляют работы иранских, турецких исследователей, в том числе и из стран геополитических соперников России - Англии, Франции и других, упорно противившихся утверждению Российской империи на Кавказе. Франция и Англия, не имея непосредственного соприкосновения с Кавказом, тем не менее, рассматривали его, а также Персию и Османскую империю, как сферу своих жизненных интересов и естественный барьер в борьбе с Россией за господство на Востоке.

Информационно-аналитический бюллетень Совета Национальностей ВС РФ и Института этнологии и антропологии РАН). 1993,1/93.

1 Burdett A. L.P. Caucaion boun daries. Documents and maps. 1802-1946. С. II. Oxford, 1996 и др.

Прежде всего, следует указать на неверную концептуальную основу зарубежной историографии, которая утверждает об «извечной агрессивности» России, в том числе и Советского Союза против народов Востока, о чем сказано выше. Современные зарубежные исследователи так же, как и их предшественники1, пытаются доказать «достоверность» так называемого «завещания» Петра I, «греческого проекта» Екатерины И, «угрозы» Российской империи Индии или беспредельности геополитических интересов России, определявших якобы «извечную агрессивность» Российской империи против народов Востока, в частности Кавказа. Концептуальные взгляды представителей новейшей зарубежной историографии по вопросам восточной политики Российской империи не претерпели существенных изменений, хотя претензии к «новому» прочтению старых истин продолжают преобладать в их сочинениях. Подтверждение тому - монографии Л. Роуля, X. Диффи. М.С. Андерсена. М. Аткина, С.Д. Шоу и Е.К. Шоу и др., в которых внешняя политика России представлена л агрессивной, а политика Англии, Франции и других - оборонительной и т.д. Квинтэссенция таких оценок - работа американского политолога Д. П. Донна

1 Иоффет Г.З. Наглядное пособие по фальсификации. // История СССР 1958, № 5. С. 34-39; Новосельцев А.П. Русско-иранские отношения в XVII - в первой половине XVIII вв. в зарубежной историографии // История СССР. 1960, №3. С. 185-186; Милоградов В.П., Володарский М.И. Буржуазная историография советско-иранских отношений // Народы Азии и Африки. 1969, №2. С. 181-182; Георгиев В.А. Обзор англоамериканской историографии восточного вопроса // ВИ. 1968, №3. С. 172— 1814; Ибрагимбейли Х.М. Россия и Северный Кавказ в XVI - пер пол. XIX в. в освещении современной буржуазной историографии // История СССР. 1982, №2. С. 185-186; Блиев М.М., Дегоев В.В., Киняпина Н.С. Современная буржуазная историография политики России на Кавказе и в Средней Азии в XIX в. // ВИ. 1988, № 4.

2 Ruchi L. Russlands weg zur Weltmacht. Düsseldorf Wien. 1981. S. 103, 240, 244, 247; Duggi C. Russians military way to the west. Origins nature of military power. 1700-1800. London, 1981. P. 28-29; Anderson M.S. The Great Powers and the Near east. 1774-1923 . New-Uork, 1973. P. 9; Atkin M. Russia and Iran. 1780-1828. Minneanopolis, 1980. P. 21-22, 25-26; Show S.S., Show E.K. Histori of the Ottoman Empire and Modern Turkey. Vol. I. Cambrridge, 1976. P. 229,255. и комментарии, Г.С. Мурада к труду Д. Баддлея «Завоевание Кавказа Россией» (Лондон, 1908.), переизданной в Иордании в 1987 г. Д.П. Донни утверждает: «Россия наступает. Она агрессор. Европа же и Азия обороняются. Они - жертвы русской агрессии. Так было и так будет»1. Т.С. Мурад пишет, что цель России на Кавказе заключалась в полном уничтожении кавказских племен, применяя более целенаправленные и утонченные методы, чем использованные крестоносцами в своих походах на Восток2.

Муссируя версию об «извечной агрессивности» России, М. Аткин утверждает: «Русская экспансия привела к расколу Европы на два соперничавших друг другу лагеря, который начинается с первых войн Петра I с Османской империей (1695-1700). Почти в течение двух столетий взаимоотношения между Османской империей и Россией характеризуются недоброжелательством и военными конфликтами»3. Он резко критикует тезис советских историков о прогрессивной роли России на Кавказе.

Версию об «угрозе с Севера» поддерживает и другой американский историк М.С. Андерсон. Он пишет: « Русские серьезно угрожали существованию Османской империи и балансу сил в Европе»4. Этот же тезис поддерживает С.Д. Шоу и Е.К. Шоу. Правда, в последние годы новым направлением в зарубежной историографии, посвященной политике царизма на Кавказе в ХУШ-Х1Х столетиях, является рассмотрение российского пограничья как своеобразного «фронтира», где действовала «иная логика взаимоотношений имперской власти и местного населения», т.е. торгово-экономические, культурные взаимоотношения; взаимный обмен техникой

1 Донн Д.П. Российская империя и миф. 1700-1917: геополитика экспансии и сдерживания // ОИ. 1988. №3. С. 186-187. л

Т.С. Марад. Макадим мин китаби Тариб С.И. Ихтилал ар-Руссие ли-л Кафкас. Ауды Ал Зарка. 1987. История России и Кавказа. С. 513, 529, 534. . 534,529,513 .и» 1987 -о* i> .^J^ ^ sous .о» .ü^1 J d^1

3 Atkin M. Op. cit. P. 21-22 и др.

4 Anderson M.S. Op. cit. P. 9. агрокультуры; как «сложный способ военного, хозяйственного и культурного взаимодействия России с местными народами»1.

Следует отметить, что искусственно сопоставляя советскую внешнюю политику с политикой царской России, зарубежные историки извращают ее характер. «Русская угроза» Востоку в трудах западных авторов трасформировалась в «угрозу большевизма», «советскую угрозу». Так, например, современный американский историк иранского происхождения, Фируз Казим-Заде в своей монографии пишет: «Соперничество между Англией и Россией возобновилось, как только Россия оправилась от хаоса, опустошительний от революций и гражданской войны. Это соперничество продолжалось много лет и после Второй мировой войны и поглощено более глобальной борьбой между Россией и Западом»2.

Таким образом, критический анализ новейшей западной историографии показывает, что доминирует в ней консервативные тенденции историографии 30-50-х. гг. XX в.

Однако, как сказано выше, в западной историографии в последнее время стало наблюдаться в какой-то степени научная переориентация в интерпретации политики России на Востоке и ее отношений с народами Кавказа. Правда, при этом традиционные обвинения России в постоянном экспансионизме ныне смягчаются, облекаются в более наукообразные формы. Так, например, М. Аткин, говоря о российской экспансии на Кавказе, пишет: «Политика России не имела ничего общего с распространенными тогда легендами о том, что русские стремились приобрести незамерзающие

1 Щербина А.В. Проблема кавказского «фронтира» императорской России в современной западной историографии // Кизляр в кавказской политике России: история и современность. Сб. ст. и докл. научно-практической конференции университетов Юга России, посвященной 270-летию города Кизляра. Кизляр, 2005. С. 171.

2 Фируз Казим-Заде. Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии. 1864-1914. (пер. с пер. яз.)М., 2004. С. 543. порты Азии»1. Поэтому, критикуя заданность, направленность историографии Запада, следует в то же время использовать для полноты изложения нашей темы определенные достижения этой историографии.

Некоторые иранские исследователи (более конкретно будет сказано ниже) объективно оценивают политику Англии и Франции в отношении Ирана в XIX в. В работах этих авторов встречаются также объективные суждения об отношениях народов Кавказа с Россией, Ираном и Турцией. Однако, большинство иранских и турецких историков, в том числе и современных, заимствуя у западной историографии пресловутую версию об «извечной агрессивности» России, освещают политику России по отношению к Востоку только с отрицательной стороны, приписывают ей стремление «истребить всех мусульман, поглотить не только Кавказ, но и достичь Персидского залива и Индии». Однако, «борьба за преобладание влияния на Востоке, - верно указывает Б.П. Балаян, - не была монополией одной из держав»2. Здесь сталкивались, переплетались, противодействовали колониальные интересы Англии, Франции и России. Так, например,. известный британский государственный деятель Д. Керзон признавался, что для него Туркестан, Афганистан, Каспийский регион,- Персия - это «шахматные фигуры на доске, где идет игра за мировое господство»3. Несмотря на то, что Иран и Турция были объектами колониальных устремлений великих держав, они в свою очередь, сами вели захватнические войны, в частности против народов Кавказа. Эту сторону не хотят замечать многие иранские историки. Так, игнорируя выше указанные обстоятельства, иранский историк X. Моэзи в монографии «История дипломатических связей Ирана со странами мира» придерживаясь версии о стремлении России достигнуть зоны Персидского залива и Индии через Иран, излагает всю

1 Atkin M. Op. cit. P. 62,166.

Балаян Б.П. Указ. соч. С. 6-7.

3 Цит. по: Фируз Казим-Заде. Указ. соч. С. 10. историю российско-иранских отношений, начиная с XVIII в. При этом X. Моэзи умалчивает о притязаниях Ирана на Кавказ1.

Другой иранский историк Али Акбар Бина в своей монографии «Политическая и дипломатическая история Ирана» делит всю историю российско-иранских отношений на два периода: первый период - до начала XVIIIb., когда преобладали торговые, мирные отношения; второй - от 20-х гг. XVIII в. до 1917 г. Второму периоду, по утверждению A.A. Бина, характерна «непрерывно растущая агрессия России против Ирана». Такое положение сохранилось в течение двух столетий, т.е. с 1722 по 1917 гг. и закончилось падением династии Романовых3. Он, в целом, правильно оценивает политику царской России в отношении Ирана в XIX в., но при этом A.A. Бина оправдывает агрессивную политику Ирана в отношении Кавказа. Версию об «извечной агрессивности» России в отношении Ирана поддерживает иранский историк А. Экбаль («Подробная история Ирана от завоевания монголов до свержения Каджаров»). Официальной иранской историографии 40-50-х гг. XX в.4 были свойственны фактографичность, толкование событий через призму паниранских позиций. В целом в плену старых концепций находятся и современные иранские историки А. Т. Бахши, Н. Наджеми и Э. Ханак, хотя в их работах имеются объективные суждения о

1 Моэзи X. Тарих-е равабет-е сийасий-е Иран ба дон-йа. История дипломатических связей Ирана со странами мира. Т. II. Техран, 1945. С. 342.

342 .iW1945 .2 Ь ¿1 j^l ^ks^ J-Jjj ¿¡¿jz &oeL.

Бина A.A. Тарих-« сийаси-йе дипломаси-йе Иран (1722-1828). Политическая и дипломатическ^^Иб^брия Ирана. От Голнабада до Туркманчая (1722-1828). Т. I. Техран, 1954. . ИМ ¿Ijfrjl -UXA) ¿iUi.Sjj liibU]£jl ;jljjl ^Lajki j ¿jjti Uu M

3 Там же. С. 11. .11 .t>» ü^

4 Дорошенко E.A. Об исторической науке в Иране // ВИ. 1955, № 7.С. 187; Об исторических взглядах Абасса Экбаля // Сборник Ирана. М., 1963. С. 224. политике сопредельных стран на Кавказе, о политике Англии, Франции в Иране и о причинах российско-иранских войн. Так, А.Т. Бахши пишет: «В нячале XIX в. Россия активно приступила к осуществлению планов Петра I -открыть путь к южным морям, на пути к которым стоял Кавказ, земли которого принадлежали Ирану. Поэтому, малейшее движение России в этот район должно было вызвать ответные действия Ирана»1. Аналогичные суждения встречаются и в трудах Э. Ханака, С. Нафиси. Так, С. Нафиси утверждает, что «.русские совершали свои грабительские походы против Ирана еще с далеких времен.до 1920 г. Иран находился постоянно под угрозой России»2. Некоторые иранские историки утверждают, что принципы, положенные в основу внешней политики СССР в отношении Ирана, непосредственно вытекали из агрессивных целей внешней политики царской России, что стало причиной всех переживаемых трудностей иранского народа3.

Отличительной чертой иранской историографии все еще является ее зависимость в отношении фактического материала и, особенно, в выводах от западной историографии. Правда, в новейших исследованиях иранских историков страны Запада уже не выступают в роли «покровителя», «защитника» стран Востока от «русской угрозы». Они разоблачают двуличную политику западных стран. Так, А.Т. Бахши подчеркивает, что великие державы, использовали Иран, как «шайбу в хоккейной игре. Игра неизменно заканчивалась позорным поражением Ирана.»4. Резко критикует политику Англии в Иране и Э. Ханак в монографии «Военная политика

1 Бахши А.Т. Равабат-е Иран ва Руссие (1800 - 1850). Связи Ирана с Россией (1800 - 1850). Тебриз, 1958. Л И ¿Л (^ ЛД • -Л Л ♦ ♦) (уи^ ¿¡\.кл^ .11Л

2 Нафиси С. Тарих-е эджтеман ва сийасий-е Иран. История политических отношений Ирана. Техран, 1953. С. 83-88.

3 Хейфиц З.Н. Советская Россия и сопредельные страны Востока в годы гражданской войны. М., 1964. С. 9-104.

4 Бахши А.Т. Указ. соч. С. 4-5,21.

России в Иране 1790-1815 гг.»: «Англия, - говорит он, - только для сохранения своей колонии стремилась приостановить продвижение России в этот регион. Она обещала Ирану золотые горы.»1. Современные иранские историки Э. Ханак, С. Нафиси и др. в своих работах обращаются к исследованиям российских ученых. Так, например Э. Ханак в своем труде ссылается на работы российских историков и на исследования кавказоведа советского периода, в частности на труд, А.Р. Иоаннисяна. К российским Л источникам обращается так же и С. Нафиси .

Российско-северокавказские и российско-турецкие отношения, военно-политические и дипломатические события на Кавказе в последней четверти XVIII - первой четверти XIX вв. и взаимоотношения народов Северного Кавказа с Турцией нашли отражение в исследованиях турецких авторов, особенно в трудах историков кавказского происхождения. Эти работы, критически используются для объективного и полного воссоздания ^ исторической картины изучаемой темы диссертации.

Заметным вкладом в турецкое кавказоведение явились исследования Ахмеда Джевдет-паши и Ахмеда Расима. Их труды отличаются наличием фактического материала, охватом широких хронологических и территориальных рамок описываемых событий и суждениями концептуального характера. Являясь официальными историками Турции, они, касаясь кавказской политики конфликтующих сторон, больше акцентировали внимание на агрессивности политики России на Кавказе, игнорируя наличие таких же тенденций в политике самой Османской У

1 Ханак Э. Сийасат - е Руссие дар Иран (1790-1815). Военная политика России в Иране. (1790-1815).Техран, 1354 / 1974. С. 50-52 о^т ИУ£ ¿^(шд.т.)¿у ^ ^^ ^и^ сь-Ьи,.^ии

2 Трубецкая В.В. Рецензия на книгу Нафиси С. Социальная и политическая история Ирана в современную эпоху // Советское востоковедение. 1968, №3. С. 181 и др. империи в регионе, а российско-северокавказским отношениям придавали односторонний характер1.

Современную турецкую историографию можно условно разделить на два направления. Одно направление в освещении различных аспектов исследуемой проблемы в целом придерживается прежних концептуальных взглядов. К этому направлению можно отнести сборник сведений, собранных Османом Челиле «Интересные сведения. Турция и Кавказ» . Представители другого направления новейшей турецкой историографии стараются объективно осветить исследуемые события, в частности российско-турецко-кавказские отношения. В работах этих авторов содержится много интересных материалов по нашей теме. Ко второму направлению можно отнести многотомное издание «Большая исламская история» и работу Рифата л

Учарола «Политическая история

1789-1999)» , (5-е издание, Стамбул, 2000). Рифат Учарол российско-турецкие отношения излагает в контексте всемирной истории. Что же касается трудов историков из кавказской эмиграции, то они написаны с антироссийских позиций. В них освещение истории российско-северокавказских отношений носит односторонний характер, что явствует из анализа работ наиболее значимых из них - И. Беркока. Ш. Эреля. К. Кафлы и некоторых других. Так. И. Беркок утверждает: «Кавказская война, начатая в 1567 г. с берегов Каспийского моря, завершилась в 1864 г. в кубанских степях. Эта война продолжалась 297 лет. Горцы защищали не только себя, но и выступили против страны, которая стремилась захватить весь мир»4. При этом в подтверждение своей версии он не приводит никаких фактических доводов. «Петр I, - пишет К. Кафлы, -хотел захватить и Стамбул и Индию, но на этом пути находились Кавказ,

1 А.К. ТапЫ 0111. Во1. 9. ЫапЬи1, 1966. Б. 376; ЯаБт А.Б.

ЯазтН уе НагкеН ОэтапН ТапЫ. ЫапЬи1,1924. Б. 355-356,377. л

Ь^Ш Ье1§е1еппёе ТигЫуе уе КаАсаэуа / £еН1е О. Апкага, 1992.

3 Виуик Ыат ТапЫ. С. ОэтапН Оеу1еИ. ЫапЫП, 1989; и?аго1 Я. 81уаз1 ТагШ. (1789-1999). Ъ$итЬи1,2000.

4 Вегкок I. ТапЫе уе Kafkasya. ЫапЬи!, 1958. Б. 332,349-350.

Иран.отсюда неизбежны были столкновения России с этими странами»1. Подобные тенденциозные утверждения встречаются не раз и в работах П. Л

Косока, Ш. Эреля В. Джабачи и др.

В трудах этих авторов российско-северокавказские отношения изображаются как сплошная борьба. Они утверждают, что мусульмане Кавказа, особенно сунниты, всегда искали «помощи и покровительства» со стороны султанской Турции. Они всячески прославляют, романизируют прошлую историю кавказских народов, затушевывают имевшиеся социально-политические противоречия в истории этих народов, идеализируют тех, кто выступал против России, преувеличивают религиозный фактор и т.д. Кроме того, они считают, что все народы Северного Кавказа, были «силой оружия» покорены Россией. Так Ш. Эрель пишет, что «Россия насильственно заставила горцев, в частности кабардинцев, принять русское покровительство», а тех, кто сопротивлялся, русские «поголовно истребили». Так они поступили с ногайцами Северного Кавказа3. Другой турецкий историк Д. Гекче пишет: «Россия лишила свободы кубанских народов, только силою оружия она подавила сопротивление черкесов, дагестанских народов Северного Кавказа.»4. Следует отметить и статью Гетина Дерина «Политическая история Османского государства», где допускаются ошибки и неверные утверждения в освещении внешней политики России на Кавказе и процесса присоединения Кабарды, Дагестана и других народов Северного Кавказа к

1 КаШ К. §таН КаАсавуа. ^апЫ, 1942. Б. 72, 74-75.

Ковок Р. Кшеу Ка!казуа. Ниггеуе^е ЬШаг Бауаэ! ТапЫпёеп Уаргак1аг Уагап. МапЫ, 1960. Б. 23; Еге1. Б. Ба§181ап уе Ва§181апН1аг. МапЬЫ, 1961. Б. 11-13; У.-в. Ка1каз1а-Б1и8. Мисаёйевь ЫапШ, 1967. Б. 22-24 и др.

3 Еге1 Аут евег. Б. 111-112.

4 Сбксе в. Ка1каБуа уе ОэтапН 1трега1ог1и§ипип Ка!каэуа з!уазе^. ШапЬи1, 1979. Б. 30-33, 82-83.

РОССИЙСКАЯ

41 ГОСУДАРСТВЕННАЯ

1 Е'ЛЕПЙОТЕКА

Российской империи . В аналогичном направлении освещаются эти и другие вопросы в статье Рахмаи Туна «Переселение черкесов из Кавказа», Л опубликованной в Стамбуле в 1977 г.

В исследованиях турецких ученых 50-90-х гг. XX в. критически оценивается политика Англии и Франции на Ближнем Востоке, указываются двуличность политики западноевропейских стран по отношению к османской империи, их постоянные антироссийские интриги в Стамбуле и т.д. Например, И. Узунчаршилы подчеркивает, что «послы западноевропейских держав в Стамбуле постоянно натравливали Турцию на Россию»3. А Э. Карал пишет: «Англия выступала за укрепление Османской империи. Однако, при этом она исходила не из симпатии к Турции, а из корыстных интересов», что она боялась возможной российской «угрозы ее интересам в Индии»4. Подобные высказывания имеют место и в исследованиях Унала и других авторов5.

Таким образом, анализ зарубежной историографии показывает, что несмотря на тенденцию объективного освещения некоторых аспектов изучаемой темы в новейших исследованиях иностранных авторов, в целом она продолжает неверно освещать российско-кавказские отношения, односторонне показывать политику России на Востоке, в частности на

1 Derin G. Osmanli Devletini Siyasi Tarihi. // Türk dunyasi el kitabli. Ankara, 1976. S. 997.

2 Tuna R. Cerkeslerin Kafkasyadan Cöcü // Kafkasya üzerine bes kongerans. Istanbul, 1977. Kongerans. № 5. S. 95-149.

3 Uzun5ar§ili I.H. Osmanli Tarihi. C. IV. Ankara, 1956. S. 187,461,469; Cm. tak )Ke Uzun9ar§ili I.H. Osmanli Tarihi. C.II. Ankara, 1949.

4 Karal E.Z. Osmanli Tarihi. C. VI. Ankara, 1954. S. 15-16; Cm. tak ace Karal E.Z. Osmanli Tarihi Kafkasya. Ankara, 1958.

5 Unal T. 1770-den 1958—i Kadar Türkye Siyasi tarihi vazan. Ankara, 1958. S. 17-18, 21, 24, 35; Derin G. Osmanli Devletini Siyasi Tarihi. // Türk dunyasi el kitabi. Ankara, 1976; Duggi C. Russians military way to the west. Origins nature of military power. 1700-1800. London, 1981; Caferoglu A. Kafkasya Türkleri // Türk dunyasi el kitabli. Ankara, 1976; Kurat A.N. Türkiye ve Rusya. (1798 - 1919). Ankara, 1970; Ruehl L. Russiandsweq zur Weltmacht. Düsseldorf, Wien, 1981; Tuna R. Cerkeslerin Kafkasyadan Cöcü // Kafkasya üzerine bes kongerans. Istanbul, 1977. Kongerans. № 5.

Кавказе. Следует отметить, что источниковедческая база зарубежной историографии бедна, иранские и турецкие историки редко обращаются к российским источникам и российской исторической литературе. Тем не менее, для объективного и всестороннего освещения, понимания и раскрытия сущности исследуемой темы диссертации немалое значение имеют труды зарубежных авторов. Их взгляды на историю Турции, Ирана и Кавказа, на взаимоотношения народов Кавказа с Россией и другими странами дают возможность объективно и глубже проникнуть в истоки исследуемой проблемы и путем сопоставления и сравнительного анализа различных точек зрения, выявить причины тех или иных событий и правильно их оценить.

Таким образом, как видно из данного историографического обзора литературы, во-первых, ни в отечественной, ни в зарубежной историографии нет специальных монографических исследований по теме нашей диссертации; во-вторых, российско-северокавказские отношения, кавказская политика России, Ирана и Турции, место и роль народов Северо-Восточного Кавказа во взаимоотношениях России с Турцией и Ираном в последней трети ХУШ-первой четверти XIX в. в отечественной и зарубежной историографии получили одностороннее освещение. Глубокая научная разработка этой проблемы, преодоление «белых пятен», связанных с оценкой отдельных аспектов темы, продолжает оставаться одной их актуальных задач отечественного кавказоведения. В этой связи в диссертационном исследовании делаются попытки восполнить указанные пробелы и преодолеть ошибки, недостатки в отечественной историографии истории народов Северо-Восточного Кавказа.

Источниковая база диссертации. В качестве источниковедческой основы для написания исследования послужили документальные материалы, хранящиеся в фондах Российского военно-исторического архива (РГВИА), Архива внешней политики России империи (АВПРИ), Центрального государственного исторического архива Республики Грузия (ЦГИА РГ), Центрального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД),

Рукописного фонда Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской Академии наук (РФ ИИАЭ ДНЦ), в публикациях архивных материалов, а также в периодической печати и мемуарной литературе. Из этих документов первостепенное значение имеют фонды, содержащие в подлинниках или в копиях фирманы и воззвания турецких султанов и персидских шахов к народам Северного Кавказа, материалы, освещающие внешнеполитические сношения правителей Северо-Восточного Кавказа с царской Россией, Османской империей и Персией. В этом смысле представляют большую ценность документы фондов РГВИА: Военно-ученого архива (Ф. ВУА.), штаба войск Кавказской линии и Черноморья (Ф. 13454), Коллекция Кабинетного дела (Ф. 24), Коллекция дел Персии, Турции, а также материалы фондов 52, 414, 1087 и др.

В них содержатся донесения российских послов и конфидентов из Стамбула, Тегерана, Тавриза, рапорты и сообщения главкомов на Кавказе, военные отчеты, раскрывающие характер отношений народов Северного Кавказа с указанными государствами и показывающие деятельность дипломатов Англии, Франции, Австрии, Пруссии и Швеции. Обращают на себя внимание фонды «Сношения России с Турцией», «Сношения России с Персией», «Кумыцкие дела», Ф. СПб. Главного архива 1-9, 1-13 и другие, раскрывающие различные аспекты кавказской политики царской России, Османской империи, Персии, а также Англии и Франции. Здесь же имеются копии фирманов османского и шахского правительств к владетелям и обществам Северного Кавказа, призывавших народы края к «священной войне» против России. Эти документы позволяют воссоздать картину исследуемой темы «Северо-Восточный Кавказ в международных отношениях: историко-правовые аспекты договоров, заключенных Россией с Турцией и Ираном. 1774-1826 гг.»

Весьма важные материалы по нашей теме имеются в Центральном государственном историческом архиве Республики Грузия (ЦГИА РГ). Особо содержательные документы имеют фонды: Правитель Грузии (Ф. 16), Журналы донесения императору (Ф. 2), Дипломатическая канцелярия наместника (Ф. 11), содержащие ценный материал о связях правителей и старшин вольных обществ Северо-Восточного Кавказа с Россией, Персией и Турцией, о дагестано-грузинских отношениях и др.

Ценный материал содержится в фондах Центрального государственного архива Республики Дагестана (ЦГА РД). Особый интерес представляют документы Ф. 379 и 52 о внешнеполитических, внутриполитических и экономических связях не только правителей и старшин Северо-Восточного Кавказа, но и Закавказья с Россией, Турцией и Ираном. В этих фондах обложились подлинники и копии сообщений, писем российских поверенных в Персии, секретных донесений российских конфидентов из Ирана и Кавказа.

Большой научный интерес представляют документы АКАК. В них содержатся переводы фирманов султанов и шахов, письма и обращения духовных лиц к мусульманам Кавказа. Кроме того, в актах опубликованы материалы переписки и письма кавказских владетелей, в том числе и грузинских князей и феодалов между собою и владетелями СевероВосточного Кавказа, а также с Россией, Турцией и Ираном. : Определенную ценность для нас представляют мемуары, воспоминания современников событий на Кавказе, участников посольств в Иране и Турции, представителей сторон в мирных переговорах России с Турцией и Ираном. Прежде всего, следует указать на архив князя С.Р. Воронцова письма A.A. Безбородко, М.И. Кутузова, воспоминания А.П. Ермолова, А. Корнаухова, В.И. Ростовцева - участника посольства А.П. Ермолова в Персию, обзоры военных событий на Кавказе, составленные неизвестными авторами, офицерами Генштаба и др.1 Из работ этих авторов мы извлекли ценные по

1 Архив князя Воронцова. Кн. I-XVI. М., 1870-1880; Фельдмаршал Кутузов. Сборник документов и материалов / Под ред. Н.М. Коробкова. М., 1947.; Кутузов М.И. Генерал-фельдмаршал. Письма. Записки. М., 1989; Кутузов в Дунайских княжествах. Сборник документов. Кишинев, 1948; Записки А.П. Ермолова с приложениями. М., 1866.; ЦГИА РГ. Ф. содержанию сведения о жизни народов Северо-Восточного Кавказа, об экономических и политических отношениях между ними и соседними странами и о политике России, Порта и Персии на Кавказе и о некоторых эпизодах военных действий на кавказском фронте и т.д.

Следует указать и на изданную в Турции сборник архивных материалов об истории Кавказ, Крым и Туркистана1 Ценность этого издания заключается в том, что содержащиеся в них документы были переведены на современный турецкий язык со староосманского языка написанного на аджами, что значительно затрудняло работу с этими документами.

В целом, имеющаяся историческая литература дает возможность комплексно и целостно рассмотреть и проанализировать тему диссертации.

1887. Д. 270; Ермолов в 1816-1827 гг. Обзор Дагестана; РГВИА. Ф. ВУА. Д. 446. Записки главкому в Грузии; Корнаухов А. Ермолов в 1816-1827 гг. Обзор Дагестана РГВИА. Ф. 1887. Д. 170; Ростовцев В.И. Записки главкому Грузии. РГВИА. Ф. ВУА. Ед. хр. 4. Д. 446 и др.

1 Osmanli Devleti ile Kafkasya, Turkistan ve Kirim Hanliklan Arasindaki Münasebettlere Dair Arçiv Belgereri (1687 - 1908). Ankara, 1992. S. 72 и др.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Джахиева, Эльмира Гаджиабдуллаевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги исследования «Северо-Восточный Кавказ в международных отношениях: историко-правовые аспекты договоров, заключенных Россией с Турцией и Ираном. 1774-1826 гг.» можно сделать следующие выводы:

I 1774-1826 гг. являются одним из решающих периодов в истории взаимоотношений народов Северо-Восточного Кавказа с Россией, Турцией и Ираном. К Северо-Восточному Кавказу было приковано главное внимание держав, соперничавших за господство на Кавказе. Насыщенный важными событиями, военными конфликтами, вызванными реализацией захватнических планов России, Турции и Ирана, этот период сопровождался исключительной активностью их кавказской политики, открытым вмешательством западноевропейских государств, прежде всего Франции и Англии в восточный вопрос, составной частью которого являлся Кавказ. Англия и Франция постоянно разжигали реваншистские устремления Ирана и Турции на Кавказ и на борьбу с Россией. Они стремились отвлечь Россию от европейских событий и не допустить усиления ее влияния на Кавказе и на Востоке. Они, в частности Англия, хотели в первой четверти XIX в. установить свое господство в Турции и Иране. В то же время не следует забывать о том, что царская Россия также по частям поглощала Османскую империю и Персию.

Современник бурных событий в Европе и в мире, К. Маркс был прав, когда, определяя значение этой обширной зоны в стратегических планах сопредельных держав, писал: «Тот, кто держит в руках устье Дуная, господствует в значительной мере и над торговлей Швейцарии, Германии, Венгрии, Турции и, главным образом, Молдавии и Валахии. Если эта держава владеет еще и Кавказом, тогда ей принадлежит Черное море и ей не хватает только Дарданелла и Константинополя, чтобы закрыть вход в это море.»1.

Таким образом, поел, треть XVIII - пер. четв. XIX в. стали одним из последних этапов в длительной борьбе за овладение Кавказом между Россией, Турцией и Ираном. Место и роль Северо-Восточного Кавказа в политике противоборствующих сторон, их стратегические цели, средства и методы решения поставленных задач ярко проявились в этот период, ставшим переломным в исторических судьбах народов региона. Главными факторами, определявшими характер российско-турецких, российско-иранских отношений и политики Российской империи на Северном Кавказе, стали войны Российской империи с Турцией (1768-1774,1789-1791, 1806-1812 гг.) и с Ираном (1804-1813 гг.). Эти войны значительно ослабили позиции Османской империи и Персии на Кавказе, усилили влияние России на Северо-Восточном Кавказе. Российско-турецкие и российско-иранские войны своими объективными последствиями имели двойственный характер для народов Кавказа. С одной стороны, они ограждали их от порабощения восточными соседями, а с другой - создавали предпосылки для окончательного установления колониального господства России в регионе.

II. Политика России на Северном Кавказе в конце XVIII и в начале XIX в. была осторожной, в ней доминировали методы так называемой политики «ласкания», покровительства северокавказских правителей пророссийской ориентации, основной массы населения, в частности, плоскостной части СевероВосточного Кавказа, выступающих за развитие мирных отношений с царской Россией, за налаживание торгово-экономических связей. Такая дифференцированная политика, проводимая с учетом местных условий и международного положения Кавказа, конкретно сложившейся ситуации, усиливала симпатии к Рос

1 Маркс К. Лорд Пальмерстон / Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Изд. 2-е. Т. IX. С. 408. сии у большей части северокавказских правителей и основной массы населения, способствуя успеху внешнеполитических планов Российской империи.

На общем фоне кавказской политики Турции и Ирана, политика России в ХУ1П - первом десятилетии XIX в., предпочитавшей действовать в целом мирными методами, а не силой, дипломатией вместо карательных экспедиций, выглядела предпочтительной, способствуя ослаблению позиций Ирана и Турции на Кавказе.

В этом отношении рельефно выделяется начало XIX в., когда Россия предприняла попытку мирными и дипломатическими методами решить кавказский вопрос в свою пользу. Подтверждением тому является создание в 1802 г. федерации на Восточном Кавказе из ряда дагестанских и Талышинского ханств под протекторатом российского императора. В федерации устанавливались партнерские и союзнические отношения с Россией. Россия не вмешивалась во внутренние дела участников федерации. В то же время из сути и духа самого договора вытекало, что Россия как протектор союза могла законным образом защитить интересы федерации на международной арене. В случае удачи этого опыта, перед Россией открывалась перспектива дипломатическими методами, используя свой возрастающий авторитет в регионе и растущее влияние на международной арене, добиться господствующего положения на Кавказе.

Георгиевский договор - это уникальное событие в политической истории взаимоотношений народов Кавказа с Россией. При заключении федеративного договора Россия, по всей вероятности, руководствовалась традицией народов Кавказа и формами вассалитета среди кочевых народов Юга России и Средней Азии, а также прецедентом из истории международных отношений в Западной Европе.

Однако, неустойчивое внутреннее положение Восточного Кавказа, где периодически возобновлялись междоусобицы и начало нового витка обострения международной обстановки на Кавказе привели к распаду новорожденной федерации. В тех исторических внутренних и внешнеполитических условиях на Кавказе и вокруг него эксперимент не удался.

Как известно, Кавказ в течение многих веков был объектом опустошительных нашествий восточных стран, ставивших своей целью порабощение его народов. Народы Кавказа на своем горьком опыте убедились о губительности походов Надир-шаха и Ага-Мохаммад-хана и т.д. Поэтому их не устраивала перспектива установления над ними власти восточных держав. Они не хотели установления над ними и колониального господства царской России.

III. Во втором десятилетии XIX в. царизм приступил к покорению фактически еще сохранивших свою независимость народов Северного Кавказа, в частности Северо-Восточного Кавказа. Установление российской власти на Северо-Восточном Кавказе сопровождалось методами военной колонизации, экспроприации земель, имущества, разрушением аулов, насильственного выселения и переселения горцев, лишением власти непокорных феодальных правителей и сельских общин, а также разрушением традиционных форм управления и правопорядка.

Особенно методично и жестоко проводилась политика военной эскалации при главкоме на Кавказе генерале А.П. Ермолове (1816-1827 гг.). Кроме того, при генерале А.П. Ермолове широко стали практиковаться устройство военных поселений, значительное перемещение горского населения региона (осетин, ингушей, кабардинцев, закубанцев и др.). Этот процесс носил для многих горских народов отнюдь не добровольный характер. В этой связи мы не согласны с выводом Ю.Ю. Клычникова о том, что «Российская политика не ставила перед собой цель изгнать, и уж тем более подвергнуть геноциду коренное население Северного Кавказа. И даже жесткие заявления императора Николая I о необходимости истребить «непокорные» народы, на практике никогда не воплощались в жизнь»1. Тем более, мы не согласны с его категорическим утверждением: «И все же следует признать, что сам военный замысел генерала (если не считать просчета в сроках исполнения), был правильным, и это подтвердил опыт т.н. Кавказской войны, а отказ от ермоловской стратегии лишь затягивал кровопролитие и приводил к ненужным жертвам»2. Хотя, по существу Ю.Ю. Клычников соглашается с тезисом марксизма-ленинизма о двойственном характере колониальной политики европейских держав, когда он говорит, что «несмотря на то, что процесс колонизации проходил достаточно трудно, он, тем не менее, благоприятно, хотя и не сразу, сказался на развитии края.»3.

Участившиеся антиколониальные и антифеодальные выступления горцев в 20-е годы XIX в. стали приобретать повсеместный и массовый характер. Доминировали в этих выступлениях антиколониальные черты. Массовое движение горцев под флагом мюридизма развернулось с 30-х годов XIX в., хотя это учение стало распространяться на Северо-Восточном Кавказе еще в 20-е годы XIX в.

IV. Политика Персии и Османской империи на Северо-Восточном Кавказе носила завоевательный характер, хотя в их политике элементы «ласкания» занимали определенное место, но в целом они делали ставку но военную силу, угрозу, подкуп и на фрондирующих с Россией местных правителей.

Сепаратистам Северо-Восточного Кавказа, а также Ирану и Турции, использовавших религиозные чувства населения и недовольство народов активизацией колониальной политики царизма, иногда удавалось организовывать на Северном Кавказе антироссийские выступления и набеги в Грузию и на российские пограничные посты, казачьи станицы. Однако приводимый в исследовании

1 Клычников Ю.Ю. Российская политика на Северном Кавказе (1827-1840 гг.): Автореф. д-ра ист. наук. Пятигорск, 2004. С. 44-45.

2 Его же. Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827) Ессентуки, 1999. С. 118.

3 Его же. Российская политика на Северном Кавказе. .С. 44. фактический материал показывает, что Иран и Турция не имели на СевероВосточном Кавказе твердой и постоянной социальной опоры. Поскольку эти выступления (до 1817 г.) не имели поддержки у большинства правителей и народов Северо-Восточного Кавказа, они носили локальный характер. Поэтому, несмотря на изощренные формы и методы религиозной и антироссийской пропаганды, широкую финансовую поддержку, в частности со стороны Персии антироссийских выступлений, этим силам не удалось добиться объявления северокавказскими народами «священной войны» против России. Здесь сыграла свою роль гибкая, более диффиринцированная политика Российской империи в регионе. Массовые антироссийские выступления на Северо-Восточном Кавказе по времени совпали с началом национально-освободительной, антиколониальной борьбы горцев Северного Кавказа, главной причиной которого было проявление колониальной политики царизма в открытой и жесткой форме при военной администрации генерала А.П. Ермолова, который, кроме прочего, презрительно относился к горцам. В его деятельности на Кавказе преобладали методы насилия, террора, политики «выжженной земли» и т. п.

Политика Персии и Османской империи на Северном Кавказе имела следующие направления:

1. Активное и всяческое использование антироссийски настроенных правителей Северного Кавказа в борьбе против России;

2. Опираясь на них, играя на религиозных чувствах мусульман, поднять население на «священную войну» против России;

3. Организация систематических набегов горцев в подвластные России территории и в Грузию, во-первых для запугивания сторонников России на Кавказе угрозой разорения их владений, во-вторых, доказать, что Россия не способна обеспечить их безопасность, в-третьих, чтобы дезорганизовать тылы российской армии и этим отвлечь части регулярных российских войск с фронтов военных действий. Кроме того,

Персия и Османская империя всячески старались вбить клин в россий-V ско-северокавказские отношения, не допустить установления мирных, добрососедских отношений кавказских народов с казаками и российским населением края;

4. Вся антироссийская пропаганда Персии и Османской империи на Северном Кавказе велась под завесой исламской религии.

V Внутриполитическая обстановка на Кавказе нагнеталась и осложнялась, хотя в изучаемый период и позже не было межэтнических и межрелигиозных выступлений, политикой самой России, которая натравливала христианское население края против Османской империи и Персии. Россия стремилась распространить христианскую религию среди народов Северного Кавказа (среди осетин, ингушей и др.). С этой целью к ним присылались проповедники, которые, со слов Ю.Ю. Клычникова, «должны были не только нести слово Божье, но и быть проповедниками российской культуры. Открывались учебные заведения по подготовке миссионерских кадров из числа местных жителей»1. Однако, как известно, эти меры России не принесли ожидаемых результатов. Они оказались не эффективными в условиях Северного Кавказа, где в подавляющем большинстве своем народы еще с давних времен исповедывали мусульманскую религию.

Россия на Кавказе имела особые отношения с христианским населением, которое она считала своей опорой и всячески его опекала.

VI. Кавказская политика Ирана и Турции активно поддерживалась Англией, Францией, которые пытались подорвать позиции России на Кавказе, Ближнем и Среднем Востоке и ослабить ее роль на Западе. Особенно настойчивостью и постоянством в антироссийской политике на Востоке отличалась супердержава XIX в. Англия. К. Маркс был прав, говоря о соперничестве Англии, Франции и России в Иране и подчеркивая, что «Персии из трех пиратов следует

1 Там же. С. 45. больше всего остерегаться британского»1. С тех пор англо-российское политическое противостояние в Иране продолжалось, независимо от того, была ли Россия империалистической или советской. Еще в XIX в. западные страны ставили перед собой далеко идущие планы. Они еще тогда добивались расчленения Российской империи. Политика западных стран в отношении народов Кавказа была враждебной и носила колонизаторский характер.

VII. Договоры Российской империи с Персией и Османской империей, заключенные в 1774,1791,1812 и 1813 гг. носят неравноправный характер. Эти договоры были заключены «по праву завоевания» и «праву победителя». В исследуемый период «право завоевания» и «право победителя» рассматривалось как высшее право в международных отношениях. Так, например, в ходе мирных переговоров с Турцией в 1774 г. российский уполномоченный Г. Орлов, требуя от Порты признания независимости Крымского ханства, прямо заявил турецким уполномоченным в Фокшанах: «по покорении татар оружием е.и.в. зависело от сильной ее руки искоренить их, как всегдашних врагов ее империи, или присвоить их себе по праву завоевания» .

Таким образом, эти договоры носили неравноправный характер, нарушавшие принципы равенства и независимости государств; устанавливали фактическую диспропорцию в соотношении прав и обязанностей сторон при заключении договоров, ущемляли суверенитет потерпевших сторон. Более того, при заключении Кючук-Кайнарджийского договора с Османской империей и Гюлистанского договора с Персией, царская Россия заставила эти страны подписать еще договоры о капитуляциях, которые фактически ставили Иран и Турцию в зависимое положение от Российской империи. В этой связи были правы К. Маркс и Ф. Энгельс, которые, говоря о завоевательном характере внешней политики России в отношении Востока, указывали, что Российская империя по

1 Маркс К. Указ. соч. Т. XII. С. 74.

2 Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир. М., 1955. С. 175-176. частям поглощает Турцию, а Туркманчайский договор превратил Иран в вассала Российской империи1. Эти договоры закрепили за Россией новые территории на юге за счет владений Османской империи и Персии, обеспечили ей выход в Черное море и господство на Каспийском море.

В этом отношении особняком выглядит Георгиевский договор, который являлся в тех исторических условиях оригинальным, мог служить образцом в перспективе для заключения подобного рода договоров с другими правителями Кавказа. К сожалению, как сказано выше, альтернативный тип отношений России с народами Кавказа не установился не по вине самой России. В итоге, Российская империя вооруженным путем установила свое господство на Кавказе. Царизм свои конфликты и войны с Турцией и Ираном оправдывал необходимостью «защиты» христианских подданных Османской империи со стороны мусульман. Христианская религия широко использовалась царской Россией в бсрьбе за влияние и господство на Балканах и на Кавказе.

С другой стороны, свои войны против «диких» и кочующих народов Юга России, а также против Турции и Ирана царская Россия обосновывала установлением «естественных границ» и необходимостью «прекратить набеги и грабежи» приграничных племен. При этом Российская империя считала, что она как «более цивилизованное государство вынуждено, во имя безопасности собственной границы и своих коммерческих намерений, осуществлять некоторое господство над теми, чей бурный и неукротимый нрав превращает их в нежелательных соседей»; что цивилизованное государство поставлено перед дилеммой: оно должно или отказаться от стремлений к цивилизации, или «стремиться л глубже внутрь варварских стран» . Оказавшись перед этой дилеммой, общей для всех цивилизованных государств, имеющих «диких» соседей, правящая

1 Маркс К., Энгельс Ф. Указ. соч. Т. IX. С. 168,172; Т. XII С. 123 и др.

2 Казим-заде. Ф. Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии. М., 2004. С. 15. элита империи считала, что Россия должна исправить свои южные границы на Кавказе и в Средней Азии до «естественных рубежей».

VIII Договоры эти были заключены за спиной кавказских народов, вопреки их этническим и территориальным интересам. При их заключении не участвовал ни один представитель этих народов. Истоки нынешней напряженности на Кавказе, межэтнических противоречий своими корнями уходят именно в исследуемый нами период.

IX. Присоединение Северо-Восточного Кавказа к Российской империи явилось поворотным событием в истории народов региона, приведшим к прекращению междоусобных войн, работорговли и постепенному развитию народного хозяйства, к экономической и политической интеграции с Россией.

Однако, не следует преувеличивать созидательную роль российского колониализма на национальных окраинах. Между тем, в отечественной исторической литературе, особенно в последние годы, встречаются крайне противоположные тезисы: с одной стороны подчеркиваются только прогрессивные последствия присоединения к царской России Кавказа, Средней Азии и других территорий, а с другой - указываются только негативные последствия политики царской России и советской власти на национальных окраинах. Так, например, М.М. Блиев, В.В. Дегоев, Н.С. Киняпина и др., касаясь колониальной политики царизма, говорят только о «созидательной работе России»1 на Кавказе и в Средней Азии с «первых лет присоединения» или о превалировании мирных методов политики Российской империи на Кавказе даже в период правления краем А.П. Ермолова2 и т.д. Между тем, приводимый в исследовании фактический материал свидетельствует о «разрушительной работе» российского колониализма на Северном Кавказе в период деятельности А.П. Ермолова.

1 Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России (вторая половина XVIII - 80-х гг. XIX в. М., 1984.

2 Клычников Ю.Ю. Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816— 1827) Ессентуки, 1999. С. 118.

В то же время, мы не должны соглашаться с необоснованными утверждениями не только таких неистовых врагов Советской власти, как М. Гиллер, который тенденциозно заявляет: «в Советском Союзе лгали все историки.», но и с теми отечественными исследователями, которые видят в политике Российской империи на Кавказе только негативное и выпячивают проявление колониализма в политике царизма, да и Советской власти на национальных окраинах. Мы также не согласны с не совсем обдуманным мнением известного кавказоведа Я. А'шадова, который считает целесообразным передать решение нынешних проблем народов Северного Кавказа иностранным государствам. «Потеря Россией своей роли на Кавказе, - пишет Я. Ахмадов, - как системообразующего центра и взятия на себя этой роли другими державами могла бы иметь менее катастрофический характер, если бы они не относили здесь одни народы к «перспективным, склонным к демократизации», а другие - к «неперспективным», годным только в качестве «пушечного мяса»1. Это привело бы к непредсказуемым последствиям: во-первых, вмешательству иностранных держав во внутренние дела нашей страны, во-вторых, к крайне отрицательным последствиям решения подобных проблем иностранными государствами.

Таким образом, критически оценивая состояние отечественной историографии мы не должны закрывать глаза на ряд серьезных недостатков в работах наших историков, имевших место при оценке исторического пути развития народов Северного Кавказа, их взаимоотношений с Россией, внешней и колониальной политики царизма на Востоке, в частности на Кавказе и на Балканах, внешнеполитической ориентации местных правителей и идейных истоков национально-освободительной борьбы северокавказских народов и последствий колониального господства России на Кавказе.

1 Ахмадов Я.З. Северный Кавказ и великие державы: прошлое и настоящее // Сб. ст. Кавказская война. Спорные вопросы и новые подходы. Международная научная конференция. 15-16 сентября 1998. С. 29-30.

X. До сих пор нет монографических исследований по изучаемой теме, тем более почти не исследованы историко-правовые аспекты договоров (за исключением Кючук-Кайнарджирского договора (которому посвятила свою монографию Дружинина Е.И. «Кючук-Кайнарджийский мир 1774 г. (его подготовка и заключение)». (М., 1955)), заключенных между Россией, Турцией и Ираном в рассматриваемый период. у 428

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Джахиева, Эльмира Гаджиабдуллаевна, 2007 год

1. ДОКУМЕНТЫ ЦЕНТРАЛЬНЫХ, МЕСТНЫХ И ИНОСТРАННЫХ АРХИВОВ:Аа) Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ)

2. Ф. Сношение России с Персией. Оп. 77. Д. 467.

3. Ф. Сношения России/; Персией. Оп. 77/6. Д. 472.

4. Ф. Сношение России с Персией. Оп. 77/7. Д. 1,160.

5. Ф. Сношение России с Турцией. Оп. 89/8. Д. 750, 832, 850.

6. Ф. Сношение России с Турцией. 1772 г. Д. 1678,1742, 1744,1752, 1754.

7. Ф. Сношение России с Персией. 1774-1800 гг. Оп. 77. Д. 470, 471, 472.

8. Ф. Сношения России с Персией. 1775-1800 гг. Оп. 77. Д. 471.

9. Ф. Сношение России с Турцией. 1776 г. Д. 473. Д. 470.

10. Ф. Сношение России с Персией. 1778-1800 гг. Оп. 77. Д. 467,471

11. Ф. Сношения России с Турцией. 1792 г. Д. 748, 749, 750, 763.

12. Ф. Сношение России с Турцией. 1793 г. Д. 764.

13. Ф. Сношение России с Турцией. 1793-1794 гг. Д. 777.

14. Ф. Сношение России с Турцией. 1794 г. Д. 701, 791.

15. Ф. Сношение России с Турцией. 1795. Оп. 89/8. Д. 479, 744, 791, 810.

16. Ф. Сношение России с Турцией. 1796 г. Д. 828, 831.

17. Ф. Сношения России с Турцией. 1798 г. Д. 870.

18. Ф. Сношения России с Персией. 1789-1796 гг. Д. 485.

19. Ф. Сношения России с Персией. 1791-1799 гг. Оп. 77. Д. 1, 810.

20. Ф. Сношение России с Персией. 1791-1800 гг. Оп. 77/6. Д. 472,482.

21. Ф. Сношение России с Персией. 1795 г. Д. 810.

22. Ф. Сношение России с Турцией. 1796 г. Оп. 89/8. Д. 828, 831;

23. Ф. Сношения России с Персией. 1796-1800 гг. Д. 743, 847.

24. Ф. Сношение России с Персией. 1795-1796 гг. Д. 477.

25. Ф. Спб. Гл. архив. 1-7. Д. 1.

26. Ф. Спб. Гл. архив. 1-9. Оп. 8. Д. 3.*

27. Ф. Спб. Гл. архив. 1-9. 1817-1829 гг. Оп. 8. Д. 3, 6.

28. Ф. Спб. Гл. архив. 1-13. Д. 1.

29. Ф. Спб. Гл. архив. 1-13.1806. Д. 2.

30. Ф. Спб. Гл. архив 1-13. 1806-1809. Д. 3, 4.

31. Ф. Спб. Гл. архив 1-13. 1807- 1810 гг. Д. 1.

32. Ф. Спб. Гл. архив. 1-13. Оп. 10. Д. 1, 2, 7, 8

33. Ф. Спб. Гл. архив. 1-13. 1813-1816 гг. Оп. 10. Д. 1.б) Российский государственный военно-исторический архив1. РГВИА)

34. Ф.13454. Доклады на имя Ермолова. On. 1. Д. 77, 219, 255, 256; Оп. 2. Д. 25.1. В)

35. Республики Грузия (ЦГИА РГ)

36. Ф. 2. Журнал донесений императору. Д. 3, 18, 24, 25, 31, 95, 96, 99, 137, 152, 168, 173, 183, 185, 282, 332, 387, 389, 428, 757, 769, 873, 876, 1009, 1124,2373.

37. Ф. 16. Правитель Грузии. Д. 73,78, 137, 152, 168, 173, 185, 282, 367, 370,379, 398,412, 786, 924,1030, 1136,1424, 2147. Ф. 1087. Статьи и рукописи современников событий. On. 1. Д. 317, 415.1.. МАТЕРИАЛЫ РУКОПИСНЫХ ФОНДОВ ЦЕНТРАЛЬНЫХ И1. МЕСТНЫХ АРХИВОВ

38. Бларамберг Г.М. Краткое начертание Персии. РГВИА. Ф. ВУА. Ед.хр. 169. Д. 416.

39. Бушев. Обзор политического состояния Кавказа. РГВИА. Ф.1. ВУА. Ед. хр. 136. Д. 482.

40. Корнаухов А. Ермолов в 1816 1827 гг. Обзор Дагестана.1. ЦГИА РГ. Ф. 1887. Д. 170.

41. Ростовцев В.И. Записки главкому в Грузии. РГВИА. Ф. ВУА. Ед. хр. 4. Д. 446.

42. Энгольм. Турецкая империя. ЦГИА РГ. Ф. 1887. Д. 450.

43. РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Копии документов из центральных росиийских и грузинских архивов Ф. 1. Оп. 1. Д. 64, 71, 89,294,327.

44. I. ОПУБЛИКОВАННЫЕ ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ:

45. Акты, собранные Кавказскою археографическою комиссиею (АКАК). Тифлис: Тип. Главн. упр. наместника Кавказа, 1866 -1904. Т. I XII.

46. Архив Государственного Совета (АГС). СПб.: Тип. II отделения собственной Е. И. В. канцелярии. 1869-1888. СПб., 1869. Т. I. (1769-1796). 1031 С.; СПб., 1883. Т. II. (1796 -1801). - 776 С.; СПб., 1888. Т." III. Ч. I - II. (1801 - 1810). -1254 С.

47. Архив князя С .Р. Воронцова. Кн. I-XVI. М., 1870-1880.

48. Бумаги князя Г.А. Потемкина Таврического // Русский архив. М., 1.865.

49. Внешняя политика России XIX начала XX вв. Документы Российского Министерства иностранных дел. Серия 1. (1801 -1815). М., 1960 - 1972. Т. - IVIII; Серия 2. (1815 - 1830). М., 1974 - 1985. Т. I-VI.

50. Грамоты и другие исторические документы XVIII столетия, относящиеся к Грузии. Т. II. Вып. II. СПб., 1902.

51. Движение горцев Северо Восточного Кавказа в 20 - 50-х XIX в. Сборник документов / Сост. В.Г. Гаджиев, Х.Х. Рамазанов. Махачкала, 1959.

52. Дебу И.О Кавказской линии присоединившем к ней Черноморском войске, или общие замечания о поселенных полках, отражающих Кавказскую линию, и о соседственных горских народах. 1816 1826 гг. СПб., 1829.

53. Договоры России с Востоком, политические и торговые /

54. Сост. Т.Д. Юзефович. СПб., 1869. 294 С.

55. Ермолов А.П. в его письмах к кн. М.С. Воронцову //Оттиск из

56. Русской старины». 1885 г. Т. 98. № 12.

57. Ермолов А.П. Записки с приложениями / Под ред. Н.П. Ермолова. М., 1868. Ч. II. 440 С.

58. Загурский Л. Краткий очерк ермоловского времени на основании II тома актов, изданных Кавказскою Археографическою Комиссиею. Тифлис, 1876.

59. История, география и этнография Дагестана. XVIII-XIX века / Под. ред. М.О. Косвена, X. Хашаева. М., 1958. Кавказский сборник. Т. XIII. Тифлис, 18, т. XIV. Тифлис, 1890 553 С.; Т. XV. Тифлис, 1894 - 576 С.; Т. XXII. Тифлис, 1901-417 С.

60. Мартене Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией и иностранными державами. Т. I XIV. СПб., 1874 -1905.

61. Материалы по истории Дагестана и Чечни / Под ред. С. Бушуева и P.M. Магомедова. Махачкала, 1940. Т. 3. Ч. I. 471 С.

62. Румянцев П.А. (Документы). М., 1953.

63. Кутузов М.И. в Дунайских княжествах. Сборник документов. Кишинев, 1948.

64. Кутузов М.И. Генерал-фельдмаршал. Письма. Записки. М., 1989.г

65. Покровский М. Н. Дипломатия и войны царской России в XIX столетии: Сборник статей. М., 1923.

66. Фельдмаршал Кутузов. Сборник документов и материалов./ Под ред. Н.М. Коробкова. М., 1947.

67. Цагарели А.Ю. Грамоты и другие исторические документы XVIII столетия, относящиеся к Грузии. Т. II. СПб., 1892. С. 70.1.. ТРУДЫ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ АВТОРОВ: а) Книги:

68. Абдуллаев Г.Б. Азербайджан в XVIII веке и взаимоотношения его с Россией. Баку: Изд-во АН Аз. ССР, 1965. 526 С.

69. Абдуллаев Ф. Из истории русско-иранских отношений и английской политики в Иране в начале XIX в. Ташкент, 1975. -135 С.

70. Алкадари Г.-Э. Асари Дагестан. (Исторические сведения о Дагестане). /Пер. и примечания А. Г. Гасанов (Алкадари)/. Махачкала: Юпитер, 1994. 173 С.

71. Алиев Б.Г. Умаханов М.-С.К. Историческая география Дагестана. XVII XIX вв. Кн. I. Махачкала, 1999.

72. Артомонов Л.К. Персия, как наш противник. Тифлис, 1889.

73. Арциховский Я. Условия нашей борьбы с соседями на Кавказе. М., 1908.-56 С.

74. Ахмадов Ш.Б. Чечня и Ингушетия в ХУШ-начале XIX века. Грозный, 2002.

75. Бакиханов А.-К. Гюлистан-Ирам. Баку, 1926.

76. Балаян В.П. Международные отношения Ирана в 1813—1823 гг. Ереван, 1967.-295 С.

77. Блиев М.М. Русско-осетинские отношения (40-е XVIII-30-e гг. XIX в.). Орджоникидзе, 1970.

78. Блиев М.М., Виноградов В.Б., Дегоев В.В., Умаров С.И. Вместе к великой цели. (О пропаганде некоторых вопросов истории Чечено-Ингушетии в связи с последствиями добровольного вхождения в состав России). Грозный, 1983. -27 С.1

79. Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказская война. М., 1994

80. Боцвадзе Т. Д. Народы Северного Кавказа во взаимоотношениях Грузии с Россией в XVI XVIII вв. Тбилиси, 1974. 106 С.

81. Бутков П. Г. Материалы по новой истории Кавказа с 1722 по 1803 годы. В 3-х частях. СПб., 1869. Ч. I. 598 С.; СПб., 1869. Ч. II.-601 С.; СПб., 1869. Ч. III.-620 С.

82. Бушуев С. К. Из истории внешнеполитических отношений в период присоединения Кавказа к России. (20-70-е годы XIX в.). М„ 1955.- 116 С.

83. Виноградов Б.В. Кавказ в политике государя Павла I (17961801 гг.). Армавир-Славянск-на-Кубане, 1999

84. Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII-начале XIX в. М., 1974.

85. Вопросы истории Чечено-Ингушетии (дореволюционный период)./ Отв. ред. С.А. Сангариев, А.Г. Попов. Грозный, 1974.

86. Гаджиев В. Г. Роль России в истории Дагестана. М.: Наука, 1965.-391 С.

87. Гайдар Баммат. Кавказ и русская революция. Махачкала, 2000.

88. Гасанов М.Р. История Дагестана с древности до конца XVIII века. Махачкала, 1997.

89. Гасретян H.A., Орешкова С.Ф., Петросян Ю.А. Очерки истории Турции. М., 1976. 294 С.

90. Гроций Гуго. О праве войны и мира // Под ред. С.Б. Крылова. М., 1994.

91. Даневский В.П. Система политического равновесия и легитимизма и начало национальности в их взаимной связи. СПб., 1882;

92. Его же. Пособие к изучению истории и системы международного права. Харьков, 1892.;

93. Даниялов А. Д. О движении горцев Дагестана и Чечни под руководством Шамиля. Махачкала, 1966. 35 С. Джахиев Г. А. Россия и Дагестан в начале XIX в. (Дагестан в русско-иранских и русско-турецких отношениях). Махачкала, 1985.-96 С.

94. Дон и Степное Предкавказье (XVIII пер. пол. XIX вв.). Заселение и хозяйство / Отв. ред. А.П. Пронштейн. Ростов н/Д, 1977.-240 С.

95. Друвиль Г. Путешествие в Персию в 1812-1813 гг. М., 1826. Ч. I. 191 С.; Ч. II.-102 С.

96. Его же. Обзор войн России от Петра Великого до наших дней. СПб., 1892. Кн. II.-210 С.

97. Его же. Россия в среде европейских народов. СПб, 1910. Жилин П.А. Михаил Илларионович Кутузов. Жизнь и полководческая деятельность. М., 1978.

98. Загурский JI. Краткий очерк Ермоловского времени на основании VI тома Актов, изданных Кавказской Археографической комиссией. Тифлис, 1876. 22 С. Зарин В.А. Запад и Восток в мировой истории. XIV-XIX вв. М., 1991.

99. Зевакин Е.С., Полиевктов М.А. К истории прикаспийского вопроса. Тбилиси: Закгиз, 1933. 41 С.

100. Зиссерман A.JI. История 80-го пехотного Кабардинского генарал-фельдмаршала князя Барятинского полка (1726-1880). Т. I. СПб., 1881.

101. Зубов Пл. Подвиги русских воинов в странах Кавказских с 1800 по 1834 гг. СПб., 1836. Т. II. Ч. 3. 320 е.; Т. И. Ч. 4. -269 С.

102. Иванов С. М. Очерки истории Ирана. М., 1952. 467 С.

103. Игамбердиев М.А. Иран в международных отношениях в первой трети XIX в. Самарканд, 1961. 298 С.

104. Иноземцева Е.И. Дагестан и Россия в XVIII первой половине XIX в. Махачкала, 2001.

105. Иоаннисян А.Р. Присоединение Закавказья к России и международные отношения в начале XIX столетия. Ереван, 1958.-447 С.

106. История Дагестана. М.: Наука, 1968. Т. 2. 367 С.

107. История Ирана / Отв. ред. М.С. Иванов. М., 1977. 488 С.

108. История Северо Осетинской АССР. М. 1959.5*. История СССР / Под ред. Б.А. Рыбакова. Т. III, IV. М., 1967.

109. История народов Северного Кавказа (конец XVIII—1917 г.) / Отв. ред Б.Б. Пиотровский. М., 1988.

110. История народов Северного Кавказа. Конец XVIII 1917 г. М.,1988.

111. История царствования Александра I и России в его время. СПб, 1869. Т. II.

112. Итоги и задачи изучения внешней политики России. Советская историография / Под. ред. A.JI. Нарочницкого. М, 1983.5?. Капустин М. Дипломатические отношения России с Западной

113. Европой во второй половине XVII в. М, 1852.

114. Касумов А.Х. Северо Западный Кавказ в русско-турецких войнах и международных отношениях в XIX века. Ростов н/Д,1989.

115. Ковалевский П. И. Кавказ до присоединения Грузии. Т. I, II. СПб., 1914-1915.

116. Кидирниязов Д.С. Взаимоотношения ногайцев с народами Северного Кавказа с Россией. В XVI-XIX вв. Махачкала, 2003;

117. Киняпина Н.С. Внешняя политика России в первой половине1. XIX в. М., 1963.

118. Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII -80-е годы XIX в. М., 1984. 328 С.

119. Клычников Ю.Ю. Деятельность А.П. Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827). Ессентуки, 1999;

120. Его же. Российская политика на Северном Кавказе (1827 -1840гг.). Пятигорск, 2002.

121. Ключевский В.О. Курс русской истории. Соч. Т. V. М., 1958

122. Кожевников Ф.И. Русское государство и международное право. М., 1947.

123. Кузнецова JI.A. Иран в первой половине XIX в. М.: Наука, 1983.-264 С.

124. Кушева E.H. Русско дагестанские отношения в XVI - XVII вв. Махачкала, 1954.

125. Магомедов P.M. История Дагестана с древнейших времен до конца XIX в. Махачкала, 1968. 292 С.

126. Его же. Общественно-экономический и политический строй Дагестана с древнейших времен до конца XIX в. Махачкала, 1957.-408 С.

127. Его же. Хронология Дагестана. Махачкала, 1959. 108 С.

128. Маркова О.П. Восстание в Кахетии 1812 г. М., 1951. 335 С.

129. Ее же. Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII в. М., 1966.-323 С.

130. Мартиросиан Г.К. История Ингушетии. Орджоникидзе, 1933.

131. Международное публичное право / Под. ред. К.А. Бекяшева. М., 1998.

132. Миллер А. Ф. Краткая история Турции. М., 1958. 303 С.

133. Его же. Мустафа Паша Байрактар. Оттоманская империя в начале XIX в. М., 1947. 399 С.7Р. Его же. Турция. Актуальные проблемы новой и новейшейистории. М., 1983.

134. Михайловский-Данилевский Н. А. Описание турецкой войны вцарствование императора Александра с 1806 до 1812 года.

135. СПб., 1843-1848. 1843. Ч. 1.-264 С.; 1848. Ч. И.-270 С.

136. Нахшунов И.Р. Прогрессивное влияние России на экономикудореволюционного Дагестана. Махачкала, 1954.

137. Новая история стран зарубежной Азии и Африки Л., 1971.

138. Новая история стран Европы и Америки. Первый период / Подред. Е.Е. Юровской, М.М. Кривогуза. М., 1998.

139. Новичев А.Д. История Турции. Л., 1963. Т. I. Эпохафеодализма (XI XVIII вв.). Л., 1963. - 314 С.

140. Омаров А.И. Из истории русско-дагестанских политическихотношений в XIX в. Махачкала, 2002.

141. Омельченко И.Л. Терское казачество. Владикавказ: Изд-во Ир, 1991.-301 С.

142. Остроградский М. Завоевание Кавказа. (1801-1864 гг.). СПб., 1880.

143. Очерки истории горских народов Кавказа. Тбилиси: Мицниереба, 1969. 258 С.

144. Очерки истории Дагестана. Махачкала, 1957. Т. I. 475 С.

145. Очерки истории Чечено-Ингушетии с древнейших времен донаших дней. Грозный, 1967. Т. I. 318 С.

146. Пайчадзе Г.Г. Георгиевский трактат. Тбилиси, 1983. 247 С.

147. Петров А. Война России с Турцией и польскимиконфидератами с 1769 по 1774 год. Т. III. СПб, 1874.

148. Его же. Война России с Турцией. 1806 1812 гг. Т. I. СПб.,1885.

149. Петров В.Л. Геополитика России. Возрождение или гибель. М., 2003.

150. Полиевктов М.А. К истории прикаспийского вопроса.96.