Семантико-синтаксическая структура посессивных предложений тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Гайнуллина, Разиля Габбасовна

• Гайнуллина, Разиля Габбасовна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Гайнуллина, Разиля Габбасовна

ВВЕДЕНИЕ

1 Глава первая. НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ АНАЛИЗА

ПОСЕССИВНЫХ КОНСТРУКЦИЙ

1.1. Посессивнесть (притяжательность) как языковая кагего- 16 рия

1.2. Моделирование семантической структуры посессивных предложений

1.3. Выводы по первой главе

2. Глава вторая, ПРЕДЛОЖЕНИЯ, ОПИСЫВАЮЩИЕ СИТУАЦИИ ОБЛАДАНИЯ И ПРИНАДЛЕЖНОСТИ

2.1. Вступительные замечания о статических посессивных предложениях

2.2. Конструкциявида Лшш имеет ресторан

2.3. Конструкция вида У Лили есть ресторан

2.4. Конструкция вида Лшш является владелицей ресторане

2.5. Конструкции вида Ресторан принадлежит Лит

2.6. Конструкции вида Ресторан является собственностью

2.7. Выводы но второй главе

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Семантико-синтаксическая структура посессивных предложений»

Данная диссертация посвящена семантико-синтаксическому описанию посессивных предложений. При этом главное внимание уделяется выражаемым в них отношениям собственности. Такое ограничение означает, что в диссертации не принимается слишком широкое понимание посес-сивности как любого отношения атрибутивного типа между двумя предметными величинами.

Принятый в этой работе общелингвистический подход побудил к тому, что для анализа привлекался материал русского, английского и татарского языков, эпизодически использовались также данные некоторых других языков.

Объектами данного диссертационного исследования являются посессивные предложения двух основных типов — статические (статальные) и динамические (акциональные и процессуальные).

Основу семантической структуры предложений первого типа образуют пропозиции со статическими предикатами обладания и принадлежности, которые выражаются, например, в русском языке глаголами и глагольными сочетаниями иметь, владеть, обладать; быть владельцем / обладателем / хозяином■; принадлежать; являться ( быть собственностью, находиться & собственности.

В английском языке выражению аналогичных статических отношений собственности могут служить такие простые и составные предикатные знаки, как have, possess-, own; to be in possession, to be possessed; belong, appertain, в немецком языке — baben, besitzen; sein Eiges- nemien; der Besitzer sein, der Eigentilmer sein; gehoren; jmds. Besitz sein, jmds. Eigentum sein.

В татарском языке практически нет глаголов, которые были бы эквивалентны русским глаголам иметь, владеть, обладать. Значения 'иметь^ владеть, обладать' в переводных русско-татарских словарях обычно приписываются простым и комплексным предикатным знакам бар, бар булыр-га, .лы булырга, ия булырга, ия булып тору, хуща булырга, хуща булып тору, билэу, а значение 'принадлежать' — .ныкы/ .неке булырга, кай-тьт калырга, карарга. При этом сразу же нужно обратить внимание на то, что комплексные знаки в первом из- этих перечней содержат в своём состав ве бытийный (экзистенциальный) глагол булу / булырга 'быть, являться', а существительные ия, хуща имеют значения 'хозяин, владелец, обладатель' (ср. русские образования типа быть владельцем! обладателем / хозяином),

В основе семантической организации посессивных предложений второго типа лежат пропозиции с динамическими (трёхместными и двухместными) предикатами приобретения в собственность или, напротив, утраты собственности, для выражения которых русский язык пользуется довольно большим множеством глаголов, таких, например, как получишь, приобрести, купить, унаследовать, выиграть, отнять, отдать, продать, подарить, проиграть, потерять.

Из множества соответствующих английских глаголов могут быть названы receive, acquire, buy, purehaise, inherit, wm, take away, give, sell, present, lose. Из множества немецких глаголов можно привести bekommen 'получить', kaufen 'купить', erben 'наследовать', gewinnen 'выиграть', geben 'дать', verkaufen 'продать', schenken 'подарить', verspielen 'проиграть', verlieren 'потерять'.

Татарский язык может быть представлен предикатными знаками алырга, сатып алырга 'брать, приобрести, купить', мирас итеп аллырга 'наследовать', квчжп (тартып) алырга, талап алырга 'отнять', бирергэ 'дать', булок бирерго, булок итерго. булок итеп биру 'дарить'.

Предложения с разнообразными посессивными значениями относятся к глагольной, предикативной сфере языковой категории принадлежности. В неё входят предикатно-аргументные, или предикатно-актантные, конструкции. Другую сферу в языковой категории посессивности образуют именные конструкции атрибутивного типа.

Категорию посессивности (Журинская 1998) можно считать по охвату языков, в которых она реализует себя, универсальной, а по своему содержательному статусу понятийной, или логической, или когнитивной, или речемыслителыюй, или когнитивно-коммуникативной, или функционально-семантической (ср. разные подходы к понятийным категориям и к их обозначению: Есперсен 1958; Мещанинов 1978: 236 и след.; Гулыга, Шендельс 1969; Кацнельсон 1972; Щур 1974; Булыгина, Крылов 1998; Бондарко 1984; Бондарко 1998; Кузнецов 1998).

Предполагается, что в различных языках так или иначе выражается значение Обладателя, которому нечто или некто принадлежит как Предмет обладания, Обладаемое. Отношения между Обладателем и Предметом обладания: могут передаваться: различными языковыми средствами^ что даёт основание говорить не просто о грамматической категории, а о категории речемыелительной (см. Кацнельсон 1972)

В предложениях посессивные отношения описываются наиболее явно. Именно в них, собственно, и репрезентируются посессивные ситуации в целом как ансамбли взаимосвязанных элементов (Сусов 1973).

Эти отношения могут быть описаны также в атрибутивных сочетаниях существительного, обозначающего предмет обладания, с притяжательными местоимениями или притяжательными прилагательными, в сочетаниях существител ьного с другим существительным в родительном падеже или же с предлогом: моя жига, Машина книга, книга Маши, англ. ту book, a book of mine, the girl's bat, the bat of the girl, нем. mem Hut 'моя шляпа' , der Hut der Fra» 'шляпа женщины', фр, шоп journal 'моя газета', fe journal de Rose 'газета Розы'.

Но в принципе то или иное атрибутивное словосочетание представляет собой описание не посессивной ситуации, а лишь одного из её участников. В только что приведённых примерах денотатами атрибутивных групп оказываются Предметы обладания (книга, book, feat, Hut, journal).

Денотатами именных атрибутивных групп могут оказаться и другие участники посессивных ситуаций, а именно Обладатели: владелица ресторана, обладатель коллекции» англ, the owner of the factory, нем. der Besitzer der Fabrik 'владелец фабрики', тат. рестораига хуща 'хозяин / хозяйка ресторана'*

Атрибутивные построения с посессивной семантикой не включаются в число основных объектов данной диссертации. Интересующихся можно, в частности, отослать к ряду работ по этой проблематике.

Так, М.А. Журинская (1977; 1998) исследует особенности именных посессивных конструкций в основном на материале меланезийскимх языков, сосредоточивай; своё внимание на шнструкциях со значением неотторжимой принадлежности (отношения обладатель -f. часть тела, обладатель + родственник).

Синтаксический подход к проблеме неотчуждаемой принадлежности как отношения обладатель + часть тела (в рамках своей падежной грамматики) предложил Чарлз Филлмор(1981а: 459—484).

Для Е.М. Вольф (1977) особое значение имеют притяжательные местоимения ряда иберо-романских языков (а именно испанского, каталанского, португальского), обеспечивающие включение предложений в контекст. Посессивные конструкции атрибутивного характера самым разнообразных языков являются объектами описания во многих материалах, которые можно найти в Интернете.

К атрибутивным конструкциям по сути дела близки лично-притяжательные формы существительных в агглютинативных языках. Они широко распространены в языках тюркских, финно-угорских и многих других (Володин 1991; Володин 1998). Так, например, в татарском и удмуртском языках на Обладателя указывают постфиксы, а на Предмет обладания — основы существительных: тат. ат-ым 'ш лошадь', ат^ыц 'твоя лошадь'; удм. нул-э 'моя девушка', нул-эд 'твоя девушка', нул-эз 'его девушка'.

Способы выражения личной притяжательности в языках разного строя подробно описаны в одном из разделов большой статьи А.П. Володина (1991). Личной притяжательности в удмуртском языке посвящен раздел в книге М. А. Каракуловой и Б,И. Каракулова (2001: 104—112).

Объектом исследования в данной диссертации являются предложений с посессивной семантикой, и здесь можно наметить следующие исследовательские подходы. Либо в центр внимания помещаются синтаксические конструкции с глаголом, выражающим значение 'иметь', либо авторы сосредоточивают свои усилия на инвентаризации глаголов с посессивным значением вообще и на раскрытии их дистрибутивных и семантических особенностей.

Широко известна статья Эмиля Бенвениста (1974: 203—224), в которой он соотносит друг с другом глаголы быть и иметь в разных языках, утверждая^ что глагол иметь или отсутствует во многих языках, или появился значительно позднее, чем глагол быть. Значение обладания он считает первоначально принадлежавшим глаголу быть.

Ему в определённой степени следует Джон Лайонз (1978: 411—423; см. также Lyons В: 473—474, 722-—723). Касаясь проблемы посессивных предложений в контексте их сопоставления с конструкциями экзистенциальными и локативными, он категорически настаивает на том, что в глубинной структуре посессивных предложений приоритет должен отдаваться глаголу существования to be.

О.Н. Селиверстова один из своих начальных опытов (1975) посвящает компонентному анализу многозначных слов, выбрав объектами исследования русские глаголы иметь, получить, дать, взять {брать). Она работает с лексемами как носителями разнообразных значений, среди которых значение обладания (и тем более такой его элемент, как отношение собственности) не оказывается ведущим. Зато большое внимание уделяется такому семантическому компоненту,, как существование.

В своих последующих работах О.Н. Селиверстова (1977; 1990) обращается и к материалу английского языка. Одним из объектов внимания выступает конструкция X lias Y (prep. S). Друг с другом соотносятся конструкции I have a book "У меня есть книга' и This book is mine 'Эта книга моя' . Исследовательница на основании ряда экспериментов* для которых, однако, привлекалось крайне малое число испытуемых* приходит к ряду выводов о синтагматических (контекстуальных) особенностях употребления некоторых английских глаголов обладания^ взаимодействующих друг с другом: to have 'иметь*, to possess 'обладать, иметь', to own 'владеть', fo belong 'принадлежать', а также об особенностях выбора модели Y is X's А. Так. глагол to own (в отличие от to possess) не употребляется, если речь идёт о мелких предметах еобетвеннности, а также о деньгах.

Зкзистенциальность, локативность и посессивность постоянно рассматриваются О.Н. Селиверстовой в их единстве (как и у Дж. Лайонза). Характеризуя возможность найти общее значение категории посессивно-ети, она отмечает (1990: 4), что эта категория распадается на множество частных случаев, так что неясно, стоит ли здесь говорить об одаой категории или о случаях полисемии.

Дискутируя с рядом зарубежных исследователей* О.Н. Селиверстова всё-таки пытается свести все частные посессивные значения (у неё их насчитываете» до 11) к одному чрезвычайно общему отношению. При этом она сознательно игнорирует тот факт (Селиверстова 1990: 20), что большинство так называемых посессивных отношений не связаны между собой «щепочками» семантических переходов.

Сама проблема поиска общего значения языковых единиц весьма сложна, И можно признать, что этот путь не очень продуктивен, если исследователь опирается только на формально-структурные процедуры, отправляясь не от какого-то значения, не от семантического посессивного предиката, а от многозначных глагольных лексем. Не принимая общей направленности её анализа, можно, тем не менее, отметить,, что отдельные результаты О Н. Селиверстовой используются в данной диссертации для описания семантической структуры посессивных предложений статического и динамического типов.

Л И. Лухт (1977) прослеживает параллели в употреблении французских и румынских глаголов со значениями 'иметь' и 'быть' с учётом выбора темы (топика),

В своей кандидатской диссертации Л.И. Подольская (1980) описывает семантико-синтаксические свойства 6 английских глаголов обладания (have, hold, possess, own, occupy, enjoy) и 12 глаголов приобретения (get, take, acqnire, gain, win, earn, obtain, receive, inherit, buy, borrow, steal). Она понимает обладание довольно широко, идя опять-таки от соответствующих глагольных лексем.

Для Л.И. Подольской (1980: 4) обладание есть отношение посессивности в статическом аспекте. Оно трактуется как категория отнесённости к лицу или предмету. Обладание подразделяется на внутреннее и внешнее (при наличии отчуждаемой и неотчуждаемой собственности), временное и невременное. Последнее лежит чаще всего в основе имущественных отношений (владение, пользование и распоряжение; Подольская 1980: 5), Участники ситуации обладания описываются в терминах семантических ролей Бенефицианта и Пациенса (1980: 6).

Понятие приобретения определяется через понятие обладания и мыслится как возникновение отношения обладания (во всех его видах).

Глаголы этой исследовательницей дифференцируются с учётом обозначаемых ими способов обладания (владения, наличия, распоряжения). Учитываются в ряде случаев и такие семантические компоненты, как а) роль приобретателя в акте приобретения: "целенаправленность", "сознательность", "добровольность", "усилие" и б) способ приобретения: "денежный эквивалент", "период времени", "незаконность" (Подольская 1980: 16).

Данный обзор вполне достаточен, чтобы показать, что в исследовании категории обладания и принадлежности имеются серьёзные достижения и что мысль учёных обращается при этом к самым разным типам посессивных конструкций и разным видам отношений обладания и принадлежности.

Но вместе с тем можно отметить, что пока нет монографического описания семантико-синтаксической структуры посессивных предложений. В центре внимания часто оказываются не семантические предикаты (или предикатные семантемы), а глаголы как лексемы, каждая из которых, к тому же, обладает достаточно широким кругом значений, т.е. является экспонентом ряда семантических предикатов. Не все эти предикатные семантемы оказываются собственно посессивными.

Посессивными указанные авторы считают разнообразные значения, не сводимые друт к другу. Ясно, что не всем предложениям, например, с глаголами иметь и обладать, можно поставить в соответствие в качестве денотатов действительно посессивные ситуации с предметами как их участниками (партиципантами).

Вряд ли к числу посессивных можно отнести такие высказывания, как Пётр имеет дурной характер, Виктор обладает сильной волей. Референтами имён характер и воля не являются реальные предметы. В этих предложениях описываются ситуации, участниками которых выступают лица Пётр и Виктор, В предложениях имена этих партиципантов выполняют функцию синтаксических субъектов (подлежащих), а синтаксическими предикатами-сказуемыми здесь выступают имеет дурной характер и обладает сильной волей. Перед нами типичные предложения с характеризующими предикатами (Арутюнова 1976).

В диссертации принимается точка зрения, в соответствии с которой всю сферу чрезвычайно широко понимаемых посессивных отношений нужно сузить только до отношений, характеризуемых наличием в содержании предикатной посессивной сехмантемы элементов [обладать чем-либо или кем-либо на правах постоянной или временной собственности] или [постоянно или временно находиться в чьей-либо собственности, в чьём-либо распоряжении].

Ономасиологический подход к проблеме посессивности (от ситуации и пропозиции к языковым средствам их манифестации) и стремление охватить все разряды посессивных предложений делает тему данного исследования весьма актуальной.

В настоящей диссертации ставится целью представить предложения с посессивной семантикой как единое семантико-синтаксическое целое, обладающее своим организующим центром,

Задачи исследования заключаются в инвентаризации пропозициональных моделей, отображающих используемые языками различные способы выражения как статических, так и динамических отношений Обладателя и Обяадаемого. При этом в качестве носителей роли Обладателя в этой работе рассматриваются одушевлённые существа (в основном люди, англ. persons, тат. кеше). В" качестве Обладаемых рассматриваются как неодушевлённые предметы^ так и одушевлённые существа, но из их числа, исключаются абстрактные понятия.

Теоретическую основу данного исследования составляют идеи, которые были в разное время выдвинуты при анализе пропозиционального (предикатно-аргументного), субъектно-объектиого и модификационного аспектов семантической организации предложения (Кацнельсон 1972; Кацнельсон 2000; Сусов 1973; Богданов 1977; Богданов 1996; Касевич 198В; Филлмор 1981 а; Фшшмор 1981 б; Чейф 1975>

Объём эмпирического материала составляет: порядка 800 предложений на русском языке, порядка 600 — на английском языке, порядка 500 — на татарском языке.

В работе над языковым материалом использовались элементы ряда формальных и функциональных методов: пропозиционального анализа, синтаксиса зависимостей, синтаксиса составляющих, валёнтностного анализа, контекстуального анализа, словарного толкования, компонентного анализа, работы с информантами.

На защиту выдвигаются следующие положения:

1. Поле посессивнести членится на две зоны — предикативную (глагольную) и атрибутивную (субстантивную). Доминанту семантического поля посессивности образуют не атрибутивные, а предикативные конструкции.

2. Семантическую основу собственно посессивных предложений образуют пропозиции, развёртывающиеся на базе семантических предикатов, в которых содержатся такие элементы, как (обладать чем-либо или кем-либо на правах постоянной или временной собственности] или [постоянно или временно находиться в чьей-либо собственности, в чьём-либо распоряжении].

3. Посессивные предложения как статического, так и динамического типа имеют много сходного в конверсных и залоговых преобразованиях, что позволяет их рассматривать (опираясь на понятия и аппарат теории диатез) как целостную систему предикатно-аргументных образований, описывающих и вневременные отношения Обладателя и Обладаемого, и изменяющиеся во времени отношения между прежним и новым Обладателями

Все эти положения характеризуются как новые в рассмотрении языковой категории посессивности вообще и в семантико-сингаксическом анализе посессивных предложений в частности. Опираясь на идею о доминантном положении предикативных образований в поле посессивности и выдвигая свою типологию посессивных предложений, автор диссертации, вместе с тем, строит и собственную типологию атрибутивных посессивных образований, различая среди них 5 видов конструкций, не маркированных в отношении к персональности, и 3 вида конструкций, персонально маркированных и характеризующихся наличием двойной референции к Обладателю — посредством соответствующего имени и посредством аналитического либо синтетического показателя лица Обладателя,

Обнаружено, в частности, и весьма заметное отличие татарского языка 6т русского* английского и немецкого языков в инвентаре предикатных знаков состояния обладания и принадлежности. Татарский оказывается одним из бьдаь-языков, английский в основном представляет собой иметь-яшк, а русский располагается между ними, используя конструкции и с иметь, и с быть.

Теоретическое значение этих результатов заключается в том, что они обогащают теорию и практику синтаксической семантики, позволяя представить определённый семантический класс предложений как своеобразную Систему, элементы которой связаны отношениями конверсными, залоговыми , а также каузальными (в число которых входят и каузативные, понудительные отношения).

Прикладная ценность диссертационных результатов вытекает из того, что они могут быть использованы на языковых факультетах университетов при рассмотрении проблем общего синтаксиса и синтаксиса конкретных языков, при анализе текста и в упражнениях по переводу,. в курсе обшего языкознания при освещении проблем соотношения формы и содержания синтаксических конструкций.

Многие из результатов диссертационного исследования нашли применение в практике преподавания английского языка в Удмуртском государственном университете. Диссертационные результаты обсуждались на заседаниях кафедры иностранных языков гуманитарных факультетов Удмуртского государственного университета и кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета.

По диссертации опубликовано 4 статьи общим объёмом 3,25 п. л. Структура диссертации строится с учётом различия двух больших классов посессивных предложений, В главе первой, носящей название «НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ АНАЛИЗА ПОСЕССИВНЫХ КОНСТРУКЦИИ», высказываются общие соображения о понимании языковой категории посессивности и об основных принципах семантико-синтаксического моделирования посессивных предложений. Глава вторая именуется «ПРЕДЛОЖЕНИЯ, ОПИСЫВАЮЩИЕ СИТУАЦИИ ОБЛАДАНИЯ И ПРИНАДЛЕЖНОСТИ», В ней характеризуются основные виды статических предложений, денотатами которых выступают посессивные ситуации-состояния. Глава третья называется «ПРЕДЛОЖЕНИЯ, ОПИСЫВАЮЩИЕ СИТУАЦИИ ПРИОБРЕТЕНИЯ И ОТЧУЖДЕНИЯ ПРЕДМЕТОВ ОБЛАДАНИЯ». В этой главе проводится анализ динамических предложений, семантическую основу которых образуют акциональные и процессуальные предикаты.

В Заключении излагаются в сопоставительном плане результаты анализа посессивных предложений первого и второго классов.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Гайнуллина, Разиля Габбасовна

3.5. Выводы но третьей главе

В данной главе рассмотрены предложения, описывающие динамические (изменяющиеся во времени) посессивные ситуации. Характеристика динамических предложений опиралась прежде всего на использование такого признака., как местность глагола-предиката.

Предложения с трёхместными предикатами, содержащие в своей глубинной структуре позиции для Обладаемого, прежнего Обладателя и нового Обладателя, были распределены между двумя классами. В один из них были отнесены предложения, описывающие акты получения Предметов обладания новыми Обладателями от прежних, В другой класс вошли предложения, в которых, напротив, описываются акты передачи собственности от прежних Обладателей новыми.

Было выявлено, что трёхместные предложения могут в полном смысле слова квалифицироваться как акциональные. Они отличаются большими возможностями участия в каузальных (в том числе и каузативных) отношениях со статическими предложениями, в залоговых и конверсных преобразованиях.

Двухместные предложения, распределённые по четырём классам, обнаруживают значительно меньший набор возможностей преобразований залогового и конверсного характера. Они скорее являются не акциональ-ными, а процессуальными (хотя у У .Л, Чейфа в понятие процесса включаются одноместные предложения наш Дрова сохнут, Блюдо разбито; Чейф 1975). По своим свойствам они занимают как бы промежуточное положе

124 ние между предложениям и статическими* о которых шла речь во второй главе, и акциональными, которые были описаны в разделах 3.2 и 3.3. Но и для них характерно наличие системных связей внутри всего множества посессивных предложений.

Тем не менее, и трехактантные, и двухактантные конструкции объединяются свойством динамичности: в первых описываются происходящие во времени изменения в характере отношений между Обладаемым, прежним и новым Обладателями; во вторых предметом описания становятся изменения, которые характеризуют отношения Обладателей и Обладае-мых.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В дайной диссертации в центре внимания находятся предложения, выражающие посессивные отношения. Это средства, которые позволяют наиболее адекватным образом выразить отношения обладания и принадлежности, получения в собственность и утраты предметов обладания.

В лингвистике эти отношения принято считать содержанием категории притяжательности (или посессивности). Данную категорию квалифицируют как универсальную по охвату языков и понятийную (речемыс-яительную) по своему характеру. Языки различшотся йрезвде всего тем, каков набор используемых в них лексических, морфологических и синтаксических средств для выражения посессивных значений.

Категорию посессивности нельзя признать только атрибутивной, как это утверждается рядом исследователей. Анализ показывает, что все языковые средства выражения посессивных значений распределя ются между двумя сферами — группой имени и группой глагола. И в одном, и в другом случаях языковые построения соотносятся с денотативными ситуациями, в которых друг с другом связаны такие участники, как Обладатель (англ. possessor, owner, proprietor) и Обладаемое / Предмет Обладания (possessed, possession, property).

В данной диссертации принимается точка зрения, что Обладателем является человек (лицо). Обладание же понимается как только отношение собственности, но не как отношение типа часть - - целое и т.п.

В глагольных конструкциях выражаются отношения между предикатом и его аргументами (актантами, предикандумами), выполняющими функции субъекта и объекта / объектов. Глагол-предикат обозначает явиым образом вид отношения между Обладателем и Обладаемым. Посессивное предложение имеет в своей структуре три или четыре обязательных конституента (глагол, имя Обладателя, имя Обладаемого; в четырёхкон-ституентных структурах различаются имена нового Обладателя и прежнего Обладателя).

Именные же посессивные конструкции, как правило, двучленны. В них посессивные отношения выражаются на синтаксическом уровне как атрибутивные отношения, т.е. отношения между определяемым и определяющим (экспликандумом и экспликатом), и то не всегда в достаточно эксплицитной форме. В этих построениях отсутствует глагол-предикат, который призван именовать само посессивное отношение и его вид.

Именные конструкции имеют референтами своих конституентов двух участников посессивных ситуаций — Обладателя (Poss) и Предмет обладания / Обладаемое (Ргорг). В синтаксическом плане отношения между ними могут быть представлены двумя способами.

Во-первых, имя Обладателя может функционировать как формальная вершина атрибутивного комплекса (обладатель сокровищ, хозяин фабрики, владелица ресторана).

Во-вторых, формальную вершину атрибутивной посессивной конструкции может образовать существительное, обозначающее Обладаемое (поместье барона, дом отца, ресторан Лили). Любопытно, что конструкции первого вида не привлекли особого внимания авторов, пишущих о категории посессивности. Упор делается на конструкциях второго вида.

Выделяются два больших класса конструкций второго рода:

I Именные посессивные конструкции, не маркированные в плане персональности;

II. Именные посессивные конструкции, маркированные в плане персональности.

В диссертации предложены дальнейшие разбиения этих классов на подклассы.

При анализе посессивных предложений главным методом было се-мантико-синтаксическое моделирование их стуктуры. Был избран ономасиологический подход — от элементарных денотативных посессивных ситуаций и отображающих их пропозиций к предложениям как фактам поверхностного уровня

Всё множество посессивных предложений было разбито на два класса— статические и динамические. Денотатами первых являются ситуации-состояния, в которых друг с другом соотносятся Обладатель (Субъект обладания) и Обладаемое (Объект обладания).

Одни из описывающих их конструкций характерны для иметь-языков, другие же же для бы/иь-языков. К первому типу скорее относятся языки английский и немецкий, ко второму — татарский. Русский язык сочетает в себе свойства и иметь-яштщ и быть-языкоъ.

Для всех статических предложений характерно, что они описывают неактивные отношения между Обладателем и Обладаемым.

При анализе статических высказываний выявилось, что предложения типа Лили имеет ресторан, У Лили есть ресторан и Ресторан принадлежит Лили развёртываются на основе двухместных предикатов* а предложения Лили является владелицей ресторана и Ресторан является собственностью Лили имеют в поверхностной структуре своей основой развёрнутые предикатные знаки с бытийным глаголом являться / быть, которые открывают при себе лишь единственную вакансию, а именно место для субъекта, что даёт известное основание говорить в таких случаях не об отношении, а свойстве обладания. В них семантический актант Обладатель и, соответственно, семантический актант Обладаемое при поверхностной реализации представлены приименными атрибутами.

В татарских конструкциях с бытийными глаг олами и бар имя Обладателя и имя Обладаемого входят в один атрибутивный комплекс, выступающий в роли субъекта-подлежащего, а связь между этими именами оформляется посредством изафета 3-го тюркского типа. Данные конструкции одноактантны.

В диссертации предпринята попытка обратиться к понятиям лексической и грамматической конверсии, а также к концептуальному аппарату теории диатез, что позволило увидеть наличие конверсных отношений между предложениями: Лили имеет ресторан Ресторан принадлежит Лили; Лили является владелицей ресторана Ресторан является собственностью Лили.

В конверсных предложениях описывается одна и та же денотативная ситуация, но со сменой предиката меняются лишь его ориентации на субъект и перспективы высказывания в целом.

Установление, вслед за С.Д. Кацнельсоном, одинакового содержа-тельно-валентностного потенциала у глаголов иметь и быть (есть) привело к признанию предложений Лили имеет ресторан и У Лили есть ресторан синонимичными.

Было признано, что синонимическими являются отношения между предложениями Лили имеет ресторан и Лили является владелицей ресторана, а также между предложениями Ресторан принадлежит Лили и Ресторан является собственностью Лили.

В конечном итоге, статические предложения всех пяти образцов, рассмотренные во второй главе: Лилиимеет ресторан / владеет рестораном / обладает рестораном; У Лили есть / имеется ресторан; Лили является владелицей ресторана (Лили — владелица ресторана); Ресторан принадлежит Лили; Ресторан является собственностью Лили (Ресторан — собственност ь Лили) синонимичны по отношению к денотату — ситуации, в которой друг с другом связаны Обладатель и Обладаемое.

Анализ предложений, описывающих динамические (изменяющиеся во времени) посессивные ситуации, опирался прежде всего на использование такого признака, как местность глагола-предиката.

В ходе анализа предложения с трёхместными предикатами, содержащие в своей глубинной структуре позиции для Обладаемого, прежнего Обладателя и нового Обладателя, были распределены между двумя классами. В один из них были отнесены предложения, описывающие акты получения Предметов обладания новыми Обладателями от нрежних. В другой класс вошли предложения, в которых, напротив, описываются акты передачи собственности от прежних Обладателей новым.

Установлено, что только трёхместные предложения могут в полном смысле слова квалифицироваться как акциональные. Они отличаются наибольшими возможностями участия в каузальных (в том числе и каузативных) отношениях со статическими предложениями, в залоговых и кон-версных преобразованиях.

Двухместные предложения, распределённые по четырём классам, обнаруживают значительно меньший набор возможностей преобразований как залогового, так и конверсного характера. Они скорее являются не ак-циональными, а процессуальными (хотя у У. Л. Чейфа в понятие процесса включаются одноместные предложения типа The wood dried, The dish broke; Чейф 1975: 116—117).

По своим свойствам эти предложения занимают как бы промежуточное положение между предложениями статическими, о которых шла речь во второй главе, и акциональными, которые были описаны в разделах 3 .2 и 3 .3. Но и для них характерно наличие системных связей внутри всего множества посессивных предложений.

И трёхактантные, и двухакгантные конструкции объединяются свойством динамичности: в первых описываются происходящие во времени изменения в характере отношений между Обладаемым, прежним и новым

130

Обладателями; во вторых предметом описания становятся изменения, которые характеризуют отношения Обладателей и Обладаемых.

В итоге может быть сформулирован вывод о том, что посессивные предложения всех больших и малых классов связаны воедино благодаря таким отношениям, как каузальность (и каузативноеть), залоговые и конверсные диатезы.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Гайнуллина, Разиля Габбасовна, 2002 год

1. Бушков А, Стервятник. — М., 1998. — 198 с.

2. Бушков А. Сварог. Чужие берега. — М., Красноярск и др-., 2002. — 212 с.

3. Гоголь H.B. Мёртвые души, — М.,. 1978, — 603 с.

4. Гранин Д. Картина. — М., 1981. — 182 с.

5. Данилова А. Черное платье на десерт. — М., 2000. — 193 с.

6. Дашкова П. Золотой песок. — М., 2000. — 198 с.

7. Корецкий Д, Свой круг. — М., 2002. — 169 с.

8. Полякова Т. Жестокий мир мужчин, — М,, 2001. — 164 с.

9. Серова М, Моя очередь развлекаться. —М., 2000. — 168 с. М.Серова М. Я стою миллионы. — М., 2001. — 171 с.

10. Щербаков Д. Нимфоманка: отравленная роза. — М., 2001. — 178 с.12.-Дэули- Нэби. Яшву белой улем арасында. Ж^имерелгш бастион, — Казан, 1990. — 320 с.

11. Опсшгомов Габдрахман. Ак чечэкиер,- — Казан, 1989, — 190 с,

12. МэЬдиев Мехэммэт. Сайлаима эсэрлэр. II том: Ике роман. — Казан, 1996. — 189 с.

13. Bently М. The Young Brontes. — Moscow, 1996. — 213 p.

14. Christie Agatha, Selected stories. — Moscow, 1976, — 302 p.

15. Christie Agatha. The mystery of King's abhot. —Moscow, 1978. — 142 p.

16. Christie Agatha. The Moving Finger. — Moscow, 1994. — 161 p.

17. Feuchtwanger Lion. Exit. —Berlin; Weimar, 1964. — 480 S.

18. FeylRenate. Rauhbein, — Rudolstadf, 1968. — 192 S.

19. Haily Arthur. The evening news. — New York, 1991. — 802 p.

20. Kant Hermann. Der Aufenthalt. — Berlin, 1977. — 460 S.

21. Lawrence D.H. The Fox. — Moscow, 1991. — 301 p.

22. Maugham W.S. Theatre. — Moscow, 1979 — 202 p,

23. Ochiaatje Michael. The English Patient. — New York, 1992. — 193 p.

24. Strittma«er Erwin. Ole Bienkopp, — Berlin, 1963. — 290 p.

25. Александрова 3.E. Словарь синонимов русского языка. — М., 1968. — 640 с,

26. ДальВл. Толковый словарь живого великорусского языка, В 5 томах. — М„ 1982. — 699; 779; 555; 599 с.3 . СРЯ 1981 — Словарь русского языка, В 4 томах. — Изд. 2-е, исправл, и доп. — М., 1981. — 691; 736; 750; 790 с.

27. Фасмер Макс. Этимологический словарь русского языка. В 4 томах. — Изд. 2-е, стереогипн. — М., 1986. — 573; 671; 631; 861 с.

28. Bridge 1999 — Bridge to English, The Oxford English-Russian Dictionary. CD version. — Oxford^ 1999.

29. Duden 1970 — Duden. Bedeutungsworferbuch. 24 000 Worter mit ihren Gnmdbedeirfungen. — Mannheim etc., 1970. (Duden B& 10.) — 815 S.

30. Paul Hermann. Deutsches Worterbuch. — Halle (Saale), 1959. — 787 S.

31. Synonyms — http:/7vancouver-webpages.corn/syaonyms.Mml

32. Synonymworterbuch 1973 — Synonymworterbuch. Sinnverwandte Aus-cfriicke der deufschen Sprache / Hrsg. von Herbert Corner und Gunter Kemp-cke. — Leipzig, 1973. — 643 S.

33. The American Heritage® Book of English Usage. A Practical and Authoritative Guide to Contemporary English, 1996.

34. Thesaurus—Roget's Thesaurus. http://www.thesaurus.eom

35. Worter und Wendungen, Worterbuch zum deutschen Sprachgebrauch / Hrsg. von Erhard Agricola. — Leipzig, 1962. — 792 S.1. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

36. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола, — М.> 1967. — 251с.

37. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантический анализ, М., 1976. —383 с.

38. Арутюнова Н.Д Подлежащее // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М,, 1998 а, — С. 379—380.

39. Арутюнова П. Д. Прагматика // Языкознание: Большой энциклопедический словарь, — М„ 1998 б. — С. 389—390.

40. Арутюнова Н. Д. Предикат // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М., 1998 в. — С. 392.

41. Арутюнова Н.Д. Пропозиция // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М., 1998 г. — С, 401.

42. Арутюнова Н.Д. Субъект // Языкознание: Большой энциклопедический словарь, — М., 1998 д. — С. 497—498.

43. Ахманова О С. Словарь лингвистических терминов, — М., 1966. — 607 е.

44. Баяашша Йожеф. Венгерский язык. — М., 1951. — 375 с.

45. Ю.Балли Шарль, Общая лингвистика и вопросы французского языка. — М., 1955,—416с.

46. Н.Баскаков Н А. Тюркские языки (Общие сведения и типологическая характеристика //ЯН-И. — М., 1966. — С. 7—42.

47. Бенвенист Эмиль, Глаголы «быть» и «иметь» и их функции в языке // Бенвенист Эмиль, Общая лингвистика. — М., 1974. — С. 203;—334.

48. Богдан0в В В. Семантико-синтаксическая организация предложения. — К, 1977.—204 с,

49. Богданов В.В. Залог и семантика предложения // Проблемы теории грамматического залога. — Л., 1978. — С. 37—42.

50. Богданов В.В. Моделирование семантики предложения // Прикладное языкознание. — СПб., 1996. — С. 161—200.

51. Бовдарко А.В. Теория значения и трактовка категории залога // Проблемы теории грамматического залога. — Л., 1978. — С 43—49.

52. Бондарко А.В. Функциональная грамматика.— Л., 1984. — 133 с.

53. Бондарко А.В. Функционально-семантическое поле // БЭС. — М., 1998 .1. С. 566—567.19;Булыгина Т.В., Крылов С.А. Категория // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М., 1998 а, — С 215—216.

54. Булыгина Т В., Крылов С.А. Понятийные категории в языкознании // БЭС. — М., 1998 б. — С. 385—386.

55. Ван Валин Роберт Д., Фоли Уильям А. Референциально-ролевая грамматика // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XI: Современные синтаксические теории в американской лингвистике. — М., 1982, — С. 376—410.

56. Гайнуллина Р.Г. Посессивные предложения в свете теории диатез // Актуальные проблемы лингвистики и методики преподавания иностранных языков. — Ижевск, 2002. — С, 30—35.

57. Гак В.Г. Актант // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М., 1998. —С, 22,

58. Горлина А.С. Высказывания с фокусом контраста (эмфатического выделения). Автореф. дисс. . канд. филол, наук. —-Тверь, 2000. — 20 с.

59. ГРЯ 1953 — Грамматика русского языка. В 2 томах. — М., 1953. — 720 с.

60. Гулыга Е.В, Шендельс Е Ж Грамматико-лексические поля в современном немецком языке. — М., 1969. —-184 с.

61. Дэже Л. Диатезы в системе грамматической типологии // Проблемы теории грамматического залога, — Л,, 1978. — С. 22—27.

62. Есперсен О. Философия грамматики. — М., 1958. — 415 с.

63. Журинская М.А. Именные посессивные конструкции и проблема неотторжимой принадлежности // Категории бытия и обладания в языке. — М., 1997— С. 194—258.

64. Журинская М.А. Посессивность // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М., 1998. — С. 388—389.

65. Закись М.З: Татарский язык// ЯН-Н. — М., 1966. — С. 139—154.

66. Иванова В.И. Содержательные аспекты предложения-высказывания. — Тверь, 1997. —285 с.32.. Иванова И.П., Бурлакова В В., Почепцов Г.Г. Теоретическая гршмати-ка современного английского языка. — М., 1981. — 162 с.

67. Израилевич Е,Е. и Качалова К Н. Практическая грамматика английского языка. — М., 1952. — 555 с.

68. Ильиш Б.А. Строй современного английского языка. — М.; JI., 1965. (На англ. яз.: The Structure of Modem English) — 378 с.

69. Исхакова Х.Ф. Диатезы и залоги в татарском языке // Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. — Л., 1974. — С. 273—288.

70. Каган Ю.М. Учебник латинского языка. — М., 1995. — 319 с.

71. Каракулова М.К., Каракулов Б.й. Сопоставительная грамматика русского и удмуртского языков. — Ижевск, 2001, — 227 с.

72. Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. — М., 1988, — 311 с.

73. Категории бытия и обладания в языке / Отв. ред. В.Н. Ярцева. — М., 1977.- -259 с.

74. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. — Л., 1972. — 216 с,4Г.Кацнельсон С.Д. Категории языка и мышления: Из научного наследия. — М., 2001. — 851 с.

75. Кибардина С.М. Категории субъекта и объекта и теория валентности (на материале немецкого языка) // Категория субъекта и объекта в языках различных типов. — Л., 1982. — С. 23-—44.

76. Кибрик А.Е. Проблема синтаксических отношений в универсальной грамматике // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. Ж: Современные синтаксические теории в американской лингвистике. — М., 1982. — С. 5—36.

77. Кинэн Эдвард Л К универсальному определению подлежащего//Новое в зарубежной лингвистике. Выи, XI: Современные синтаксические теории в американской лингвистике. — М., 1982. — С. 236—276.

78. Кузнецов A.M. Поле // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М., 1998. — С. 380^—381.

79. Кузнецов П.И. Учебник турецкого языка: Начальный курс. — М., 2000.399с,

80. Лайонз Джон. Введение в теоретическую лингвистику. — М., 1978. — 543 с.48Латинский язык / Под ред. В.Н. Ярхо и В. И. Лободы, — Изд. 3-е, пере-раб.—М., 1983, —319с.

81. Ли Чарлз Н., Томпсон Сандра А, Подлежащее и топик: новая типология языков /У Новое в зарубежной лингвистике. Выи, XI: Современные синтаксические теории в американской лингвистике. — КС, 1982. — С 193—235.

82. ЛомтевТ.П. Предложение и его грамматические категории. —М., 1972. —198 с.

83. Лухт Л.И. Категории бытия и обладания (французско-румынские параллели) // Категории бытия и обладания в языке. — КС, 1977. — С. 125—143.

84. Маелов Ю.С. Введение в языкознание. — 3-е, исправл, изд. — М., 1997.272 с,

85. Матезиус Вйлем, О так называемом актуальном членении предложения // Пражский лингвистический кружок. —М., 1967 — С. 239—245.54,Мещанинов И.И. Структура предложения. —М.; Л, 1963, — 104 с.

86. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. — Л., 1978, — 389 е.

87. Мещанинов И.И Глагол. — Л., 1982. — 272 с.

88. Ведобух С.А. Когнитивно-коммуникативная категория персональности. Дисс. . канд. филол. наук. — Тверь, 2002. — 20 с.

89. Недялков В.П., Сильницкий Г.Г. Типология каузативных конструкций // Типология каузативных конструкций. Морфологический каузатив. Л., 1969. С . 5—19 .

90. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики. — СПб., 1996. — 757 с.

91. Падучева Е.В. Пресуппозиция / ЛЭС. — М., 1990. — С. 396.

92. Перлмутгер Дэвид М., Постал Пол М. Закон единственности продвижения именных групп в позицию подлежащего // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XI: Современные синтаксические теории в американской лингвистике. — М., 1982, — С. 83—110.

93. Подольская Л И. Семантеко-синтаксические свойства глаголов обладания и приобретения в современном английском языке. Автореф. дисс. . канд. фшюл. наук. — Калинин, 1980. — 16 с.

94. Покровская З А., Кацман Н.Л. Латинский язык. — Изд. 3-е, перераб. и доп.—М., 1987. 368 с.

95. Поцелуевский Е.А. Идафа // Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М., 1998. — С. 170—171.

96. Распопов И.П. Спорные вопросы синтаксиса. —Ростов-н./Д, 1981. — 127 с.6&.РГ-11980— Русская грамматика. Т. I: Фонетика, Фонология. Ударение. Интонация. Словообразование. Морфология / Гл. ред. Н,Ю. Шведова. — М., 1980. — 783 с.

97. РГ-И 1980 — Русская грамматика. Т. II. Синтаксис / Гл ред. Н.Ю. Шведова. — М., 1980. — 709 с.

98. Ружичка Р Несколько соображений о теоретических понятиях «залог» и «диатеза» // Проблемы теории грамматического залога, — Л., 1978. — С. 16—22.

99. Сафиуллина Ф.С, Фатхуллова К.С Татарский язык. Интенсивный курс. Казань, 2001. — 286 с.72Севортян З.В. Крымско-татарский язык // ЖН-П. — М., 1966. — С. 234—259.

100. Селиверстова O.H. Компонентный анализ многозначных слов: На материале некоторых русских глаголов. — М., 1975. — 240 с.

101. Селиверстова О Н. Семантический анализ экзистенциальных и посессивных конструкций в английском языке // Категории бытия и обладания в языке. — М., 1977. — С. 5—67.

102. Селиверстова О.Н. Контрастивная синтаксическая семантика: Опыт описания. — М., 1990. — 150 с.

103. Слюсарева К.А. Проблемы функционального синтаксиса современного английского языка. — М., 1981. — 206 с.

104. Сж>еарева Н А. Проблемы функциональной морфологии современного английского языка, — М-., 1986. — 215 с.

105. Соболевский С И. Древне-греческий язык, — М., 1948,— 615 с.

106. СРЯ 1987 — Современный русский язык. Теоретический курс. Лексикология / Под ред. Л.А. Новикова. — М., 1987. — 284 с.

107. ССРЯ 1970 — Словарь- синонимов русского языка. — В 2 т. / Гл. ред. А.П. Евгеньева. — М„ 1970—1971. — 680; 656 с.

108. Степанов IO.C. Имена. Предикаты. Предложения. Семиологическая грамматика, — М., 1981. — 360 е.

109. Степанова М.Д., Хельбиг Г. Части речи и проблема валентности в современном немецком языке. — М., 1978. — 258 с.

110. Сусов И.П. Семантическая структура предложения: На материале простого предложения в современном немецком языке. — Тула, 1973. — 141 с.

111. Сусов И.П. Формальный vs. функциональный подходы к языку // Лингвистический вестник. Вып. 2. — Ижевск, 2000. — С. 3—19.

112. ТГАЯ 1983 — Теоретическая грамматика английского языка / Отв. ред.

113. B.В. Бурлакова. — Л„ 1983. — 253 с.

114. Теньер Люсьен, Основы структурного синтаксиса. — М., 1988. — 654 с. 87Фиялмор Чарлз. Дело о падеже Н Новое в зарубежной лингвистике.

115. Вып. X: Лингвистическая семантика. — М., 1981 (а). — С. 389—495.

116. Филлмор Чарлз. Дело о падеже открывается вновь К Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X: Лингвистическая семантика, — М., 1981 (б). — С, 496—530.

117. Холодович А. А. Теоретические проблемы рецинрока в современном японском языке 11 Проблемы теории грамматического залога. М., 19781. C. 5—16.

118. Холодович А.А. Опыт теории подклассов слов. — Холодович А.А. Проблемы грамматической теории. — Д., 1979а. — С. 228—243.

119. Холодович А.А. Залог I: Определение. Исчисление. — Холодович А.А. Проблемы грамматической теории, — Л., 19796. — С. 277—292,

120. Холодович А. А. К типологии порядка слов // Холодович А. А. Проблемы грамматической теории. — Л., 1979 в. — С. 293—298.

121. Хомякова Е.Г. Конверсность и конверсивы в современном английском языке И Спорные вопросы английской грамматики. Л,, 1988. С. 31—40.

122. Храковский В С Пассивные конструкции // Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Л., 1974. С. 5—45.95,Храковский С.В, Диатеза // Языкзнание: Большой энциклопедический словарь. — М., 1998. — С. 135.

123. Шведова К.КХ Предложение // Русский язык. Энциклопедия. — Изд. 2-е, перераб. и доп. — М., 1997 . — 371—373 с.

124. Шевякова В.Е, Тема // Языкознание: Большой энцшшопедический словарь. — М., 1998. — С. 507.

125. Шерстобитов С.В. «Центр значимости» как компонент субъективного смысла предложения И Лингвистический вестник. Вып. 3. — Ижевск, 2001. — С. 75—85.

126. Шишкина Р.Г. Высказывания, реализующие значения желательности. — Ижевск, 2001. — 97 с.

127. Шишкина Р.Г. Когнитивно-коммуникативная категория желательности, Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — Тверь, 2001. — 20 с.

128. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. — Л., 1974.428 с,

129. Щур Г.С, Теории поля в лингвистике. — М., 1974. — 255 с.

130. Языкознание: Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. — М., 1998. (БЭС)— 685 с.

131. ЯН-И 1966 — Языки народов СССР. Т. II: Тюркские языки. — М., 1966, — 631 с.

132. ЯН-Ш 1966 — Языки народов СССР. Т. Щ: Финно-угорские и самодийские языки, — М., 1966. —464 с.

133. Admoni W. Der deutsche Sprachbau. — Moskau, 1986. — 312 S,

134. Alien Sidney. Transitivity and Possession // Language. V. 40. — 1964. — P. 337—343.

135. Antrim Nancy Mae. Interfacing syntax and semantics: the predication of possession. — The University of Texas at El Paso, 1997. — 182 p.

136. Baker Mark C. Incorporation, A Theory of Grammatical Function Changing. The University of Chicago Press, 198& — 192 p.

137. Brettschneider, Gunter and Seiler, H, (eds.).Language Invariants and Mental Operations. Tubingen: Gunter Narr Verlag, 1985. —160 S .

138. BnBmann Ha^umod. Lexikon der Spraehwissenschaft. — 2 , voffi g neu bearb. Auft. — Stuttgart, 1990. — 825 S,

139. Danes Fr. The relation of centre and periphery as a language universal /'/■ Trauvaux linguistiques de Prague. T. 2: Les- problemes du centre and periphery du systeme de la langue. — Prague, 1966. — P. 9—27.

140. Duden. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. — 3., neu, bearb. u. erw. Aufl. / Bearb, von Paul Grebe. — Mannheim etc., 1973 . — 763 &

141. Erben J. Abriss der deutschen Grammatik. — 6. Auft. — Berlin, 1963. — 293 S.

142. Hyman, Larry et al. 1970. Inalienable Possession in Igbo 11 J.W.A.L . V. 7. No 2. 1970, —P. 85—101.

143. Leech Geoffrey, Svartvik Jan, A Communicative Grammar of English. — Moscow, 1983. — 304 p.

144. Levinson S C. Pragmatics. — Cambridge etc., 1985. — 420 p.

145. Lewandowski Theodor. Linguistisches Worferbnch. — Bde. 1—3. — 2., durchges. u. erw. Aufl. — Heidelberg, 1976, — 973 р

146. Lyons John. Semantics. Vol. 1—2. — Cambridge etc., 1979. — 897 p.

147. Metzler Lexikon Sprache. — 2., uberarb, u, erw. Aufl, / Hrsg. von Helmut Gtuck. — Stuttgart; Weimar, 2000. — 817 S.143

148. Seller Hansjakob. Possessivity, Subject and Object // Studies in Language. V. 7 (I). 1983. — P. 89—117.

149. Steele Susan. On Being Possessed It BLS No 3. 1977. — P. 114—131.

150. Tailor John R. Possessives in English:. An Exploration in Cognitive Gramme. — Oxford, 2001. — 183 p.

151. Velazquez Maura. Guarani possessive constructions. — Department of Linguistics, UCSD, 1989, — 192 p.