Семантический объем лексемы вода в поэзии Вячеслава Иванова: "Кормчие звезды" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Мирзаева, Татьяна Викторовна

• Мирзаева, Татьяна Викторовна
• кандидат филологических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Мирзаева, Татьяна Викторовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. СЕМАНТИЧЕСКИЙ ОБЪЕМ СЛОВА И ПРОБЛЕМА

ПРИРАЩЕНИЯ СМЫСЛА В ПОЭТИЧЕСКОМ ЯЗЫКЕ.

§ 1. Особенности ядерных и периферийных семантических компонентов значения слова.

§ 2. Парадигматическая структура семантического объема текстовойединицы.

§ 3. Лингвосемантический процесс приращения смысла в поэтическом' языке Вячеслава Иванова.

ВЫВОДЫ.:.

ГЛАВА II. СЕМАНТИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ ЛЕКСЕМЫ ВОДА, ЗАКРЕПЛЕННЫЕ В ЯЗЫКЕ НА РАЗНЫХ ЭТАПАХ ЕГО

РАЗВИТИЯ.

§ 1. Значение лексемы вода в современных лингвистических словарях.

§ 2. Семантика воды в мифопоэтической картине мира.

§ 3. Символика воды в ритуально-магической и церковной практике.

§ 4. Философский смысл мифологемы вода.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА III. ПОЛИСЕМАНТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ ЛЕКСЕМЫ

ВОДА В ПОЭЗИИ ВЯЧЕСЛАВА ИВАНОВА.

§ 1. Своеобразие идиостиля Вячеслава Иванова.

§ 2. Парадигматическое моделирование водного тезауруса в поэзии Вячеслава Иванова.

1. Парадигма Вода — Пространство.

2. Парадигма Вода - Медиатор.

3. Парадигма Вода - Граница между мирами.

4. Парадигма Вода - Зеркало.

5. Парадигма Вода - Бездна.

6. Парадигма Вода — Стихия/Мощь.

7. Парадигма Вода - Воля.

8. Парадигма Вода - Музыка.

9. Парадигма Вода —Живое существо.

10. Парадигма Вода —Женское начало.

11. Парадигма Вода - Земля.

§ 3. Водная семантика в контексте языковой стратегии поэта-символиста

Вячеслава Иванова.

1. «От реального к реальнейшему»: категории восприятия символического образа.

2. Визуальная репрезентация водной символики.

3. Акустический образ воды.

4. Сакральная символика текстемы вода в книге Вячеслава Иванова «Кормчие звезды».

5. «Водный» принцип приращения смысла в мифопоэтике

Вячеслава Иванова.

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Семантический объем лексемы вода в поэзии Вячеслава Иванова: "Кормчие звезды"»

Важной составляющей современной лингвистической парадигмы знания являются проблемы теоретического исследования и практического описания семантического объема слова, изучение закономерностей его изменения. Феномен лексического значения, по мнению многих лингвистов, не только существует и отражает динамику познания, но и продолжает оставаться на сегодняшний день очень емким исследовательским полем. По-прежнему дискуссионны вопросы об оценке способов расширения семантического объема слова и анализа приращения смысла, особенно в* рамках поэтического текста. Отметим, что,эту проблему Ю.Н. Тынянов назвал «самым значимым вопросом в области поэтического стиля» [Тынянов' 1965, 22]. С изучением особенностей функционирования слова в стихе связаны работы

Ю.М. Лотмана, Ю.Н. Тынянова, Г.О. Винокура, В.В. Виноградова, M.JI. Гас 1 парова и многих других. «Единство и теснота стихового ряда», «динамизация речевого1 материала» [Тынянов 1965, 66]j «ежеминутная готовность языка стать внутренней формой» [Винокур 1991, 57], «парадоксальность поэзии как таковой» [Лотман 1996, 45] - все это позволяет рассматривать стиховое слово нетождественным слову естественного языка, с которым оно совпадает по форме.

Обращение к оценке текстовых единиц, их роли в создании информации и участию в общем коммуникативном процессе актуально, поскольку позволяет проследить развитие семантики слова от исходного состояния к приобретенному значению, на что неоднократно указывали многие исследователи [Бабенко 1996, 1997; Болотнова 1992, 1994, 2000; Золотова 1979, 1982, 2001; Лотман 1970, 1972, 1984; Николаева 1977, 1978, 1999; Пискунова 2002; Тураева 1986, 1993; Форманская 2003]. Семантические преобразования связаны с переносом значения, результаты которого обнаруживаются при сопоставлении компонентов семантической структуры слова в языке, словоформе, тексте [Бондалетов 1985, 2004, Гальперин 1977, 1980; Купина 1980; Лопушанская 2003], в процессе контекстуальной синонимии, антонимии [Гриша-нина 2005; Залевская 1999]. А это возможно лишь только в том случае, если учитывать антропоцентрическую природу языка с ведущей ролью говорящего — творца коммуникативного действия, в основе которого представлены различные способы формирования национального языкового сознания, реализации мысли [Алтабаева2001, 2005].

На развитие и изменение семантического объема слова оказывает непосредственное влияние возможность слова вступать в оппозицию с другими единицами своего уровня. Данное явление успешно анализировалось многими исследователями: рассмотрение лексических оппозиций по* признаку «пол» [Руделев, Руделева 1995], изучение видовых глагольных пар [Руделев 1984], лексической семантики глагольных форм в специфике грамматических категорий и парадигматических отношений в глагольной лексике [Шарандин 1990]. Таким образом, основой для развития семантики в лексической единице текста служит участие слова в оппозиции, ее нейтрализации. Поэтому в настоящее время многие исследователи активно используют понятие текстовой нейтрализации, в которую вступают единицы разных уровней в пределах одного произведения или предложения. Данный процесс перспективен, так как в нем, по мнению С.В. Пискуновой, могут участвовать не только однородные по грамматической природе компоненты, но и единицы различных уровней. Последний тип отношений она относит к текстовой нейтрализации, которая- связана с поэтизацией, расширением семантического объема' слова, появлением нестандартных авторских единиц, определяя данную разновидность как семантическую нейтрализацию [Пискунова 2002, 119]. «Можно вывести такую закономерность: чем выше способность слова вступать в оппозиции и чем выше коррелятивный потенциал оппозиции, тем выше степень семантической членимости слова и тем отчетливее его семантическая/структура» [Чернейко 2003, 191-192]. Как результат нейтрализации наблюдается сдвиг в значении. Это обычно приводит к изменению семантического объема лексемы [Пискунова 2002; Руделев 1992; Чернейко 1999; Шарандин 2001].

Наряду с этим существует когнитивный подход к изучению семантики слова [Алефиренко 2002; Алтабаева 2000; Бабенко 2001; Болдырев1 2001; Кубрякова 1997; Чернейко 2003], охватывающий широкий диапазон приемов описания концепта через анализ данных языка: анализ ключевого слова в контексте его лексической сочетаемости с другими единицами [Арутюнова 1997; Рахилина 1998]; анализ словарных толкований ключевого слова [Гончарова 1999]; изучение многозначности слова в процессе ее развития-[Гри-шаева 2000]; определение прототипических характеристик русских глагольных классов через маркировку грамматическими формами [Шарандин 1980]; анализ семантической структуры слова; описание парадигматики, синтагматики, этимологии слова и т.д. [Павлович 2004; Попова, Стернин 2001].

Объект исследования — семантический объем поэтической текстовой единицы и динамические изменения в лексической-системе языка.

В центре нашего внимания поэтический язык Вячеслава Ивановича-Иванова, одного из ярких представителей Серебряного века русской культуры, поэта, филолога, ученого и теоретика русского символизма, о котором Д.П. Святополк-Мирский замечательно сказал: «Вячеслав Иванов, большой поэт, изысканный стилист в прозе и один из наших наиболее образованных знатоков классики» [Святополк-Мирский 2002, 49].

Обращение к языковому творчеству одного автора перспективно, так как это позволяет более точно проследить тенденции развития системы'языка, а затем определить, что станет продуктивным, сохранится как-, норма. Кроме того, по мнению Е.И. Дибровой, «концентрируясь на творчестве одного автора, мы заняты поисками того, как в его бытии, его Мире раскрываются смыслы текстов» [Диброва 2005, 29]. Возможность понять «смыслы текстов» на примере одного автора и есть один из аспектов теории текста, теории текстовой коммуникации, решение проблем порождения и восприятия информации.

Как справедливо отмечает Е.И. Диброва, лингвистический подход сужает истолкование текста, между автором и читателем возникает «зазор» понимания, что создает основу для авторской позиции, отражает авторскую, личностную концепцию творчества [Диброва 2005, 29]. К этому следует добавить, что этот «зазор» может быть дополнен и читательским пониманием на основе порождения новой информации в тексте, в слове. Мы имеем дело с процессом-порождения новой семантики или:оттенков1;значений; т.е; происходит расширение семантического объема, хотя возможен и другой процесс, противоположный, т.е. сокращение информации.

Предмет исследования — семантический объем текстемы вода и пути приращения смысла в поэтическом; языке Вячеслава; Иванова (на материале книги «Кормчие звезды»).

Содержание понятия в представлениях и поэтической практике -Вячеслава Иванова можно определить как язык, взятый в его творческом аспекте. Называя- поэта «органом, через который растет язык.» (цит. по> [Эткинд 1997, 186]), он как бы возвращается к кругу идей В. фон Гумбольдта и его русского последователя; А.А. Потебни о языке и творческом начале в; нем, к представлениям о первоначальной целостности языка, об органичной^ связи s • * 1 всех составляющих-его частей [Гумбольдт 1984], [Потебня 1976]. Интересно, что сам Вячеслав Иванов в курсе лекций по;поэтике выдвигает тезис об онтологии языка, и поэтического начала в нем: «1. Язык и поэзия родились. одновременно. Сам^по себе "язык, построенный символически, выражающийся при помощи троп, подчиненный законам евфонии и образности",, является произведением искусства (Лекция I)». В статье «О новейших исканиях в области художественного слова», написанной в 1922 году, он отмечает: «. Потебня остается неуязвим в своем анализе природы слова и в утверждении языкотворческого символизма» [Иванов 1985, IV, 646-647]Поэт говорит далее о единстве поэзии и языка, о стихийном начале в том и другом, о совместном существовании языка и поэзии, о том, что поэзия является функцией языка. Своевременность такого взгляда на язык и поэтическую функцию в нем для современной науки может быть подтверждена мнением В.Н. Топорова: «"Художественное", т.е. эстетически "отмеченное" и образующее "поэтическую" функцию^ начинается с самого языка, поскольку каждое обозначение, каждый ономатетический акт уже в,силу исходных условий предполагает метафоричность и, следовательно, вводит два "объекта", объединяемых общим обозначаемым,.что и образует основание для,того, чтобы рассматривать эти два "объекта" как термины сравнения» [Топоров 1992, 4].

О своеобразии и богатстве языка Вячеслава Иванова еще впервошпо-ловине XX века было написано несколько работ [Зелинский 1917; Белый 1922; Гофман. 1937]. Исследователи уже в то время отмечают, что поэзия Иванова возвращает читателя «к изначальности, к периоду творческой молодости языка», когда язык становится гибким и способным к новым образованиям, а то, что казалось полузабытым или забытым, воскресает [Зелинский 1917, 109].

В современном ивановедении нужно выделить прежде всего исследования С.С. Аверинцева (1975, 1976, 1987, 1988, 1992, 1995, 1996, 2001, 2002), подчеркивающего глубину и универсальность философской поэзии Иванова, ясность и системность его символов, особую семантическую, синтаксическую и фонетическую организацию стиха, направленную на воссоздание всечеловеческой культурной памяти. Смысловое и тематическое единство символической поэзии Иванова отмечается в работах М.М. Бахтина (1986), А.Ф. Лосева (1999). Понять значимость наследия Вячеслава Иванова и оценить своеобразие его стиля позволяют исследования, посвященные анализу фило

1 В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте в круглых скобках с указанием номера тома и страниц. софской лирики поэта, ее мотивов, образов, диалогичности, выявлению ключевых слов и рассмотрению особенностей словоупотреблений [Котрелев 1989, 1997, 1999, 2002; Тарановский 2000], изучению поэзии Иванова как сложно организованного единства, пристальному вниманию к словообразованиям поэта и особым приемам архаизации текста [Барзах 1995], анализу стихотворной техники Иванова [Гаспаров 1989, 1994, 1995, 2000], обращению к философеме диалектики восхождения/нисхождения в творчестве поэта [Силард 1999], ключевым символам Вяч. Иванова [Шишкин 1990, 1992', 1996, 1998]. Об архаичности языка Иванова, которая мотивирована содержательно и эстетически, напоминает и современный филолог и литературовед Е.Г. Эт-кинд, говоря, что философская лирика поэта посвящена «парящим в самых далеких эмпиреях отвлеченностям», а его поэтика устремлена к затрудненности, требующей выделенности отдельного слова [Эткинд 1997, 143, 147, 149].

Актуальны исследования, позволяющие определить семантику языкоI вой формы произведений Иванова и раскрывающие литературные истоки его эстетической концепции, рассматривающие элементы соотнесения литературной теории и практики поэта с наследием Платона и Данте [Устинова 1998; Шишкин 1992], И.В. Гете [Вахтель 1996], В.К. Тредиаковского [Кузнецов 1998], Ф.М. Достоевского [Келдыш 1996], вопросы творческих взаимосвязей и взаимоотношений Вячеслава Иванова и А. Блока [Тимощенко 1998], Б. Пастернака [Магомедова 2006], О. Мандельштама [Лекманов, Глухова 2006], М. Волошина [Лавров-2006], А. Белого [Кустова 1999; Глухова 2006], С. Городецкого [Павлова 1994]. Философско-религиозная проблематика и ее генезис в контексте мировой культуры рассматривается в работах, посвященных раскрытию интертекстуальных связей и перекличек творчества Иванова с различными философскими, религиозными и эзотерическими традициями. К ним относятся исследования о взаимосвязи поэзии и прозы Иванова с орфизмом [Асоян 2003, Вестбрук 2003; Силард 1999], дионисийством [Буе-ва 1999], христианством [Мицкевич 2002, 2003, Постовалова 1999, Шишкин

2003], розенкрейцерством [Нефедьев 2003], с философскими концепциями бл. Августина [Дудек 2002], Ф. Ницше [Фридман 1999], О. Шпенглера [Ису-пов 2003], Вл. Соловьева [Громов 1999; Микушевич 1999], Ж. Маритэна [Ги-дини 2002, Цимборска-Лебода 2003] и др.

Предметом исследования ученых стали важнейшие в мифопоэтике Иванова символы, которые повлияли на развитие лексической системы языка. М.Ю. Стояновский обращается к образу-символу солнце, концентрирующем в себе онтологические интуиции поэта, связанные с идеей божественного дара-жертвы; рассматривает символы крест, древо, роза, радуга,, атакже касается водной символики поэта [Стояновский 1996]. В.Ю: Куаме в ходе изучения духовной поэзии Иванова останавливается на мифологеме Пути и связанными с ней символами цепи, кольца, круга, креста [Куаме 1999]. Исследования, посвященные отдельным; вопросам творчества поэта-символиста, связаны с изучением категории; памяти в мифопоэтическом универсуме^Вя-чеслава Иванова [Федотова 2000], воплощением дионисийского мифа [Тюрина 1997] и концепцией трагического в его лирике [Тугаринова 2002]. В.аспекте освещения лексической парадигматики поэзии Вячеслава Иванова интересно исследование Л.В. Павловой, посвященное вопросам анималистического тезауруса в ивановских поэтических текстах [Павлова 2005].

Собственно к лингвистическому анализу поэтического языка Вячеслава Иванова обращено немного работ. Среди них можно, назвать исследования, рассматривающие образный язык поэтики Иванова [Бройтман, 2002]^ языковые проекты Иванова [Кустова 2002]. Особой глубиной отличаются работы Л.А. Гоготишвили, в которых изучается своеобразие лингвофилософ-ской стратегии Иванова в контексте имяславских споров начала XX. века и -что особенно ценно - анализируется антиномический принцип в поэзии-Иванова, языковые формы и приемы его воплощения [Гоготишвили 1999| 2002]. На описание элементов мифологизма в лексической структуре текстов»Вяче-слава Иванова нацелено исследование В.Ю. Прокофьевой [Прокофьева

1996]. Описанию различных по характеру и степени архаичности единиц поэтического текста в творчестве поэта разных его периодов посвящает свою работу А.Г. Грек [Грек 2004].

Заметный перевес исследований в области ивановедения в сторону литературоведческую, философско-религиозную и культуроведческую, а не в сторону чисто лингвистическую объясняется особой плотностью и системностью паралингвистических смыслов в его философско-метафизической поэзии. При этом совершенно очевидно, что самым главным объектом* исследования творчества Вяч. Иванова, всю жизнь подчеркивающего, что он-прежде всего поэт, должен быть сам поэтический язык. Поэтому раскрытие лингвистического своеобразия его поэтики, выражающего всю глубину и многомерность авторского миропонимания, тех сугубо ивановских «механизмов» приращения смысла, расширяющих диапазон лексико-семантических и семанти-ко-синтаксических процессов языка в целом, несомненно, представляет одну из самых интересных задач лингвистики в области анализа поэтического текста.

Актуальность работы обусловлена одним из сложнейших аспектов современной лингвистики, связанным с проблемами теории текста, концептуальным анализом составляющих текстовых единиц, коммуникативной функцией поэтического языка, проблемами современной семасиологии, предполагающей, в частности, выявление семантического объема лексемы и способов приращения смысла в поэтическом' тексте. Особое значение для решения этой проблемы имеет обращение к лингвистическим проектам, поэта и теоретика символизма Вячеслава Иванова; в творчестве которого* можно найти ответы на важнейший вопрос науки о языке в XX веке.

Цель исследования связана с выявлением семантического объема1 лексемы вода и способов приращения смысла в поэтических текстах Вячеслава Иванова и потенциальными возможностями языковой системы в целом, что позволяет увидеть динамические изменения в семантике слова и в языковых процессах.

Данная цель определила конкретные задачи работы:

1. Выявить современные лингвистические концепции, проблематизи-рующие вопрос о семантическом объеме слова и путях его расширения в поэтическом тексте, адекватные предмету исследования.

2. Рассмотреть семантические модели лексемы вода, закрепленные в различных словарях.

3. Выявить символику воды в ритуально-магической и церковной практике. . "

4. Определить, полисемантический потенциал лексемы вода в поэзии ВячеславаИванова.

5. Смоделировать парадигматику водного тезауруса творчества Иванова на материале текстовых.заместителей опорной лексемы.

6. Рассмотреть водную семантику в контексте языковой стратегии поэта-символиста.

Материалом исследования стало четырехтомное собрание сочинений Вячеслава Иванова (Брюссель, 1971-1987) и особенно «книга лирикй» поэта «Кормчие звезды», помещенная в первом томе собрания сочинений. Обращение к первому сборнику обусловлено тем, что в нем представлены: произведения раннего творчества Иванова, в котором, как в истоке, заложены все основные символы, мотивы и смысловые сюжеты, константные для поэта на протяжении всей его жизни.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Поэзия Вячеслава Иванова представляет собой сложно организованную семантическую структуру, имеющую достаточно жесткий смысловой каркас, который можно описать с помощью системы лексических парадигм поэтического языка. На примере сопоставительного анализа лексемьг вода в современных словарях, а также в ритуально-магической и церковнойшрактике, с одной стороны, и в текстах Иванова, с другой, выявляется особый характер этой парадигматики, преобладание в ней периферийных для современного понимания значений. На первый план у Иванова выходят мифологические, эзотерические и философские значения, активизирующие понимание воды как древнейшего животворящего начала мироздания.

2. Многообразие образов, связанных с водной семантикой; раскрывается через разветвленную сеть текстовых заместителей воды и ее предикативных характеристик, что позволяет выделить более десяти базовых лексических парадигм, которые включают в себя многочисленные варианты^ смысловых инвариантов: Вода Пространство, Вода — Медиатор, Вода— Граница меэ/сду мирами, Вода — Зеркало, Вода — Бездна, Вода — Стихия/Мощь, Вода — Воля, Вода — Музыка, Вода — Живое существо, Вода — Женское начало, Вода — Земля и др:

3. Внутренняя подвижность парадигматической- структуры лексемы/ вода проявляется в способности членов парадигмы^ к отождествлению, и: взаимозаменимости с другими словами! в пределах поэзи» Иванова; Это обусловлено языковой стратегией поэта, нацеленной на «прорыв» языка- в высшую сферу духа и в целом характерной для религиозно-философского возрождения начала XX века. При этом ивановская, позиция имеет свои< отличительные черты: символическая поэзия может только знаменовать, т.е: указывать на Первосущность, но никак не именовать, т.е. объективировать ее в языке. Иными словами, Иванов признавал ограниченность языка в сфере адекватного описания мистического опыта. В ракурсе парадигматического:' подхода это положение означает семантическую' равноправность (а значит — и взаимозаменимость) всех многочисленных текстовых заместителей водъь как принадлежащих к сфере только человеческого познания и языка.

4. Позиция Иванова, провозгласившего путь символического проникновения поэзии в тайну мира - «а realibus ad realiora» («от реального - к реальнейшему»), позволяет классифицировать языковые поэтические образы, которые репрезентируют водную семантику, в соответствии с категориями восприятия (визуальной, акустической, тактильной, вкусовой и обонятельной).

5. Своеобразие мифопоэтического языка Иванова, семантическая плотность его произведений, которая продуцирует постоянное приращение нового смысла, рассмотренное на конкретном примере лексемы вода; заключается в области не только лексической, но и синтаксической семантики, обусловленной лингвистической установкой поэта-символиста на языковую неразрывность символа и мифа.

6. Семантический объем лексемы вода и способы приращения» его смысла- в поэзии Вячеслава Иванова определяются только в контексте универсального мифа о воде как извечном, стихийно-хаотическом и животворяще-порождающем источнике жизни, репрезентирующем женский аспект мироздания. В силу этого в.ивановском мифологическом высказывании действует языковой механизм «скрещивания» разнообразных семантических предикатов водно-женского начала бытия.

Новизна исследования заключается в определении семантического объема лексемы вода, в моделировании парадигматической структуры системы ее текстовых заместителей и в выявлении механизма приращения смысла водной семантики в контексте мифопоэтики Иванова.

Обращение к указанной лексеме не случайно: вода - ключевой образ языковой картины всего символизма, поскольку он репрезентирует одну из четырех стихий мироздания и характеризуется качествами, важными для символистского мироощущения: первозданность, текучесть, хаотичность, изначальная бесформенность, «беременность» всеми формами бытия, т.е. порождающая из себя- все. Иррациональность, таинственность, магичность, стихии воды постоянно присутствует в поэтике символизма, в отличие, например, от поэзии акмеистов, для которых центральным чаще всего является образ камня.

Рассматривая смысловые компоненты слова, его внутреннюю форму, Н.Ф. Алефиренко пишет о том, что немаловажную роль в развитии семантики играет экстралингвистический фактор, т.е. источником смыслопорожде-ния служит внеязыковая действительность. Источником такого преобразования оказываются и интралингвистические основания, т.е. семантическая система языка и условия ее реализации. Семантическое развитие слова осуществляется в их взаимодействии [Алефиренко 2003].

К этому следует добавить и тот факт, что на судьбу лексического' компонента языковой системы непосредственное влияние оказывают- история (время), пространство (местонахождение), признание которых может обогатить не только метод исследования, общелингвистическую теорию; но й методы изучения языка и разнообразных форм его существования [Бондалетов 2004, 40].

Теоретическое значение связано с разработкой ряда положений современной теории языковой коммуникации и определением способов-развития семантики слов в тексте, применением теории семантической, парадигматики и синтагматики к изучению поэтического языка, развитием теории референции для описания семантического механизма приращения смысла текстовой единицы в символизме ивановского типа.

Практическое значение работы состоит в возможности использования ее результатов в практике вузовского1 и школьного преподавания русского языка, в спецкурсах и семинарах по лингвистическому анализу художественного текста вообще- и поэтики Вячеслава Иванова в частности, в лексикографическом аспекте при создании словарей поэтического языка поэта, тематических словарей, а также при выработке основных параметров филологического образования и развития общей культуры языка на примере опыта описания текстовой единицы вода в творчестве Вяч. Иванова, расширения ее семантического объема в поэтическом тексте.

Методы исследования: описательный, сопоставительный, оппозитив-ный, позволяющие определить функциональную значимость текстовых единиц и способы их выражения, метод сплошной выборки, парадигматический.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в 12 публикациях, в том числе в изданиях 2007 года, рекомендованных ВАК (журналы «Вопросы когнитивной лингвистики», «Вестник Тамбовского университета»); были представлены в виде докладов на научных конференциях различного уровня: межвузовской научно-практической конференции «Текст: семантика, форма, функция» (Тамбов, 2004); Международной-научной конференции «Классические и неклассические-модели мира в отечественной и зарубежной литературах» (Волгоград, 2006); Всероссийской, научно-практической конференции «Живое слово разбудит уснувшую душу.» (Липецк, 2006); Международной научной конференции «Языковая система и речевая деятельность: лингвокультурологический и прагматический аспекты» (Ростов-на-Дону, 2007); Международной научной конференции^ «Литература в диалоге культур-5» (Ростов-на-Дону, 2007); Международной научной конференции «Интерпретация текста: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты» (Чита, 2007); апробированы в ходе лекционных и практических занятий со студентами ТГУ имени Г.Р. Державина, а также на курсах повышения квалификации учителей русского языка и литературы г. Тамбова.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, включающего 183 наименования, и приложения.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Мирзаева, Татьяна Викторовна

ВЫВОДЫ

Подводя: итоги третьей главы, необходимо подчеркнуть, что широким контекстуальным полем, несомненно влияющим на все элементы, попадающие внутрь него, является идиостиль Вячеслава Иванова. Он характеризуется сознательной установкой поэта на архаику, которая полностью репрезентирует ивановское понимание языка как сокровищницы смыслов и образов, из которой поэт может бесконечно черпать, но никогда не достигнет дна.

В: языковом: творчестве Вячеслав Иванов выступает как новатор.- Он проблематизирует привычную семантику, придавая лексическим элементам своей поэзии смысловую напряженность, требующую от читателя особой работы мысли и чувства. Вся эта стратегия, работа над словом, несмотря на ее видимую архаичность, несомненно, носит новаторский характер, заключенный по меньшей мере в том, что ивановское слово ориентировано на разные культурные традиции, содержит в себе потенциал разных значений, накопленных человечеством в его духовном, развитии. Это позволяет предположить, что слово в поэзии Иванова по природе своей полисемантично. Более того, известное ивановское определение символа через его многосмыслен-ностъ подчеркивает, прежде всего, идею ассиметричности символического референта и символических предикатов, в роли которых могут выступать символы вторичного порядка. Первичный (в системе ивановской мысли — онтологический) денотат всегда будет обладать совокупностью всех возможных значений, по-разному и не полностью проявляемых в языке. Таким образом, чтобы обрисовать потенциальную мощь символа в поэзии Иванова, необходимо учитывать все значения слова, начиная с древнейших этимологических истоков, проходя сквозь толщину истории — вплоть до существования слова в современном сознании.

Строгая системность ивановских символов ярче всего может быть представлена с помощью парадигматического метода, позволяющего моделировать водный тезаурус в поэзии Иванова. Итак, в первой книге лирики Вяч. Иванова «Кормчие звезды» мы выделили следующие 11 водных парадигм: 1. Вода — Пространство, 2. Вода — Медиатор, 3. Вода — Граница между мирами, 4. Вода — Зеркало, 5. Вода — Бездна, б. Вода — Стихия/Мощь, 7. Вода — Воля, 8. Вода — Музыка, 9. Вода—Живое существо, 10. Вода—Женское начало, 11. Вода — Земля.

Обращение к текстам Вячеслава Иванова с использованием понятий семантической парадигматики позволило определить особенности авторского миропонимания, обосновывающие внутреннее1 единство этих парадигм, заключающееся в константной смысловой отнесенности к одной и той же теме, являющейся ключевой в творчестве поэта - ВОДА — МИРОВАЯ ДУША. Система парадигм определила мифопоэтическую картину мироздания по Иванову, которая, как и всякая мифологема, поддается дальнейшему фило-софско-дискурсивному рассмотрению. Инвариантные значения парадигм, выделенные по признаку смысловой иерархичности, раскрывают нам мифологически-религиозную концепцию поэта, где воде отводится первостепенная роль.

Завершающим этапом исследования стало соотнесение водной парадигматики с языковой стратегией поэта, предполагающей, что конкретные языковые явления, конкретные образы, имеющие реальные свойства, могут привести нас к вещам невидимым, таинственным, или сакральным. Это знаменитый принцип символизма Иванова — «от реального к реальнейшему». В контексте такой стратегической установки поэта семантический потенциал лексемы вода связан с этимологическими,. мифологическими и . сакрально-обрядовыми значениями, составляющими ядро слова. Но при этом познавать мир поэта можно в категориях восприятия земного мира.

Все выделенные инварианты и варианты лексемы вода классифицированы в соответствии с категориями восприятия. Особое внимание в работе уделено визуальной репрезентации водной семантики, в частности, семантике цветообозначений воды, рассмотрению акустического образа воды,,а также сакральным значениям текстемы вода вмифопоэтике Вяч. Иванова.

Важным: результатом исследования оказалось выявление лингвосеман-тического механизма, позволяющего адекватно объяснить внутреннюю подвижность парадигматической структуры лексемы вода, которая проявляется в способности членов парадигмы к отождествлению и взаимозаменимости в пределах поэзии Иванова. - '

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, с целью изучения семантического объема лексемы вода мы рассмотрели творчество Вячеслава Ивановича Иванова, одного из самых сложных в теоретическом и языковом отношении поэтов-символистов.

Для решения конкретных исследовательских задач были рассмотрены современные лингвистические концепции, проблематизирующие вопрос о семантическом объеме слова и путях его расширения в поэтическом тексте. Наиболее адекватными'предмету исследования оказались теории когнитивной семантики, семантической парадигматики и предложенная1 современным ивановедением теория предикативной референции, отражающая константную устремленность Иванова-символиста к мифологизации поэтического высказывания.

На примере отдельно взятой лексемы вода мы установили семантическую структуру всего поэтического языка Иванова. Такой подход вполне соответствует любимой идее поэта об аналогии между микро- и макрокосмами.

С целью выявления полисемантического потенциала лексемы вода в поэзии Вячеслава Иванова нами были рассмотрены семантические модели лексемы вода, закрепленные в различных словарях, а также выявлена символика воды в ритуально-магической и церковной практике. В результате этого этапа исследования нами было установлено, что данные различных словарей создают достаточно противоречивую1 картину. Ядерные значения толковых словарей не соответствуют ядерным значениям мифологических и этимологических. В полисемантике лексемы вода уже на уровне словарных данных наблюдается переструктуризация ядерных и периферийных значений в зависимости от фундаментальной установки словаря:

Это явление соответствует ивановскому постулату о том, что единый символ по-разному понимается в разных сферах сознания. Исходя из него, можно предположить, что дискурсы различных словарей раскрывают различные уровни сознания, а лучше сказать, понимания одних и тех же явлений в диахроническом и синхроническом ракурсах (в зависимости от времени создания словарей). Поэтому неудивительно, что в символике воды у Иванова необходимым образом должны присутствовать практически все значения слова, сохраненные языковой памятью народа. Но эти значения, согласно символической стратегии поэта, актуализируются через систему строго взаимосвязанных символов.

С помощью парадигматического метода была выявлена строгая системность ивановских символов. Этот метод позволил описать семантические отношения между лексемами и рассмотреть формы выражения этих отношений, когда происходит взаимозамена, подмена конкретных единиц в тексте. Таким образом, при сходном общем семантическом объеме и функциональной роли в тексте членами парадигмы могут выступать фактически разные слова, которые по-разному репрезентируют (или варьируют) одно архетипи-ческое*значение. Появление понятия архетипа при описании^лингвофилософ-ской концепции Иванова далеко не случайно, поскольку оно является базовым в его мифологическом методе. Реалистический символизм, к которому Иванов относил и себя, должен раскрыть в символе миф, только из символа, понятого как реальность, может вырасти, как колос из зерна, миф. Символ Иванова - это и есть архетип, о котором писал Платон как об идее (прототипе), воплощающейся в материи. Многообразные способы этого воплощения образуют материальный мир, а в языке - систему лексико-семантических групп. Мифопоэтическая стратегия Иванова, в силу ее нацеленности на народную память, соответствует коммуникативному подходу современных лингво-когнитивных теорий.

Анализ ивановских текстов с использованием понятий семантической парадигматики позволяет, на наш взгляд, раскрыть особенности авторского миропонимания, обосновывающие внутреннее единство этих парадигм, которое заключается в константной смысловой отнесенности к одной и той же теме, являющейся ключевой в творчестве поэта - ВОДА - МИРОВАЯ ДУША.

В первой книге лирики Вяч. Иванова «Кормчие звезды» отчетливо выделились следующие водные парадигмы, в которых инварианты значений лексемы вода представлены многочисленными текстовыми вариантами: Вода — Пространство, Вода — Медиатор, Вода - Граница между мирами, Вода — Зеркало, Вода - Бездна, Вода — Стихия/Мощь, Вода — Воля, Вода — Музыка, Вода — Живое существо, Вода — Женское начало.

Водная парадигматика дает нам ни больше ни меньше, как мифопоэти-ческую картину мироздания по Иванову, а инвариантные значения, выделенные по признаку смысловой иерархичности, раскрывают мифологически-религиозную концепцию поэта, где воде отводится первостепенная роль. Прежде всего, с ней связывается Женское начало, ответственное за порождение всего сущего и в этом смысле наделенного сверхъестественной властью или красотой. Отсюда — инварианты: богиня, царица; мать, мифологическая героиня, дева.

То-же самое женское начало может быть представлено мифологическим образом все порождающей бездны как потенции всего сущего, как начала, «беременного» идеями всех вещей. Отсюда закономерно появляются варианты хаос, тьма, мгла, пучина, хлябь.

Водная, стихия буквально пронизыват все пространство, организуя или сгущая его на разных уровнях бытия по-разному. По горизонтали мироздания пространство представлено водоемами разных форм и конфигураций через лексемы океан, море, реки, озера, залив, омут. Вертикальная координата создается за счет глубины водоемов, их дна как нижней точки бытия. К пространственным характеристикам относится описание поверхности водного пространства с использованием таких текстовых заместителей воды, как: гладь, ткань, зыбь, 'волна.

В соответствии со значимостью; воды как определенного универсального топоса выдвигается ее медиаторная роль: она,соединяет противоположные точки пространства, верх и низ, небо и землю, обнимая своей неусыпной заботой все мироздания. Отсюда появляются такие варианты данной парадигмы, как: туча, дождь, снег—сближающиеся по значению движения* сверху вниз, и брызги, пена, роса, туман, которые, наоборот, движутся снизу вверх. Особое место занимают варианты-заместители водопад, радуга как устойчивые символы соединения земного и небесного.

Очень близок к предыдущему инвариант воды как границы между мирами, поскольку все, что передвигается в водном (воздушном) пространстве, становится причастным?,медиаторной функции воды, но в то же время имеет самостоятельное, значение; репрезентирующее; именно момент соединитель-нож грани противоположных стихий.- Сюда; относятся лексемы; в новой; для-них текстовой роли: челн,весло, облако,парус.

Помимо этого, вода у Иванова: обладает качеством зеркальности, спо-собностью-отражать.небесное в земном, что со ответствует излюбленной идее -поэта об аналогии микро- и макромира.

С другой стороны, водная стихия, хаотичная? по природе, несомненно, обладает первозданной мощью бытия (той самой? потенцией, о которой шла речь выше). Неукротимая сила стихии представлена разной степенью напряженности, как. правило, в зависимости от состояния лирического героя — бурей, прибоем, приливом, струей, валом, плеском, потопом. Синонимичной первозданной- мощисказывается Воля, почерпнутая Ивановым из философии^ А. Шопенгауэра и Ф. Ницше. Оттуда же пришел в русский символизм концепт музыки, такой же текучей, иррациональной:и вездесущей, как; вода.

Немаловажное место занимает референция воды с помощью всевозможных живых существ■ выполняющих разные соединительно-изобразительные функции в мироздании Иванова: птица (чайка, павлин), дельфин, змея, конь. Происходит новое взаимодействие различных тематических групп лексики.

Наконец, мы выделяем еще один важный и универсальный инвариант парадигмы Вода-Земля, которая? противоположна только на первый взгляд. Земля — это мать бытия, кормилица, и в этом смысле она соприродна водной стихии в значении. женского порождающего, всеобъемлющего, любящего, страдающего; но неизменно верного своему предназначению начала ■ жизни, ее душе. Таким образом, мы. вышли.на.фундаментальную парадигму поэтики» Вяч. Иванова Вода - Мировая душа.

Совершенно ясно, что семантический потенциал лексемы вода связан у поэта с этимологическими, мифологическими: и сакрально-обрядовыми значениями:. Именно они составляют ядро слова; Но нельзя утверждать, что? ядерные значения- толковых словарей, которые мы приводили выше, не играют1 в поэзии Иванова никакой роли: ; Более того, исходя5 из известного; постулата символизма Иванова - от реального к реальнейшему, познавать мир поэта можно Bi категориях восприятия земного мира. Это позволило нам применить к рассмотрению лингвофилософского языка Вячеслава Иванова и когнитивный подход.

Все перечисленные выше инварианты и варианты лексемы вода и ее текстовые заместители классифицированы в соответствии с такими; категориями восприятия; как:

- визуальная: богиня, царица,, мать, мифологическая героиня; дева, океан, море, реки, озера, залив, омут, дно, глубина, гладь, ткань, зыбь, волна, туча, дождь, снег, пена, роса, водопад, радуга, туман, челн, весло, облако, парус, буря, прибой, прилив, струя, вал, плеск, потоп, кровь, птица/чайка, павлин, дельфин, змея, конь, коса, грива\

- акустическая: брызги, водопад; волна, челн, весло, буря, прибой, прилив, струя; вал, плеск, потоп; птица,, музыка',

- тактильная: туман; волны, пена, роса и т.д.,.

- обонятельная: кровь, вода\

- вкусовая: вино, кровь.

Важным результатом исследования оказалось также выявление лингво-семантического механизма, позволяющего адекватно объяснить внутреннюю подвижность парадигматической структуры лексемы вода, которая проявляется в способности членов парадигмы к отождествлению и взаимозаменимости в пределах поэзии Иванова. Таким образом, мы вышли на понимание языковой стратегии поэта. С точки зрения культурно-исторической у этой стратегии есть много общего с эпохальными идеями в области философии языка, в частности Иванов, как и многие мыслители религиозно-философского возрождения начала XX века, исходил из стремления к «прорыву» языка в высшую сферу духа. Но при этом ивановская позиция имеет свои отличительные черты, не всегда понятные при. поверхностном прочтении его текстов. А именно он был убежден в том, что символическая поэзия может только знаменовать, т.е. указывать на Божественную Первосущность, но никак не именовать, т.е. объективировать ее в языке. Иными словами, Иванов признавал ограниченность языка в сфере адекватного описания мистического опыта.

Оригинальность лингвистической позиции поэта-символиста связана с его принципиальной установкой на языковую неразрывность символа и мифа; о которой уже говорилось выше. По Иванову, только синтетическое мифологическое суждение, выражающее событийную* семантику, способно ре-ференцировать таинственную животворящую основу бытия, знаменование которой и определяло языковую стратегию символизма ивановского типа. В силу этого в ивановском мифологическом высказывании работает языковой механизм «скрещивания» разнообразных семантических предикатов, связанных в нашем конкретном случае с символическом знаменованием водно-женского начала бытия.

Семантический объем слова лексемы вода и способы приращения его смысла в поэзии Вячеслава Иванова определяются, таким образом, только в контексте универсального мифа о воде как извечном, стихийно-хаотическом, живом и животоворяще-порождающем источнике жизни, репрезентирующем женский аспект мироздания. В ракурсе парадигматического подхода это положение будет означать семантическую равноправность (а значит, и взаимозаменимость) всех многочисленных текстовых заместителей воды как принадлежащих к сфере только человеческого познания и языка.

Суммируя все вышесказанное, можно с уверенностью говорить об особой семантической сложности поэзии Вячеслава Иванова. В то же* время'в языковой стратегии поэта нельзя не увидеть целомудренного отношения к таинственной основе жизни, к той Первосущности, истинного имени которой, как считал поэт, не знает никто: все имена — только подобия и тени, поскольку они суть категории человеческого сознания. Тем не менее, Иванов предполагал, что за границей многоименных мифов наступает область неизреченного смысла, где язык беспомощен, где наступает область мистического восторга Богопознания. Но от возможности поэтического языка подвести читателей к этой метафизической границе между выразимым и невыразимым смыслами Иванов не отказывался никогда. Не случайно он утверждал коммуникативный принцип символического искусства. Поэту-символисту, предупреждал автор, нужен читатель-символист, способный и желающий распознать таинственный язык символов, знаменующий сокровенный смысл бытия и символической поэтики.

Обращение к языковому творчеству отдельного автора открывает новые возможности для изучения роли поэзии в расширении лексической системы языка, ее значении для современной текстовой коммуникации.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Мирзаева, Татьяна Викторовна, 2008 год

1. Аверинцев, С.С. Вячеслав Иванов / С.С. Аверинцев // Иванов Вяч. Стихотворения и поэмы. - Л., 1976.

2. Аверинцев, С.С. Вода // Мифы народов мира: энциклопедия:, в. 2 томах. T.I. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Советская энциклопедия, 1987.

3. Аверинцев, С.С. Вяч. Иванов и русская литературная традиция / С.С. Аверинцев // Связь времен. Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX начала XX вв. - М., 1992.

4. Аверинцев, С.С. Разноречие и^ связность мысли < Вячеслава Иванова / С.С. Аверинцев // Лик и личины России. Эстетика и литературная теория. — М., 1995.

5. Аверинцев, С.С. «Скворешниц вольных гражданин.'.»: Вячеслав-Иванов: путь поэта между мирами / С.С. Аверинцев. — СПб.: Алетейя, 2002.

6. Алефиренко, Н.Ф. Проблемы вербализации концепта: теоретическое исследование. Волгоград: Перемена, 2003.

7. Алтабаева, Е.В. Текстовые смыслы в пьесе Н.В. Гоголя «Женитьба» // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Международной конференции. Т. 2.-М., 2001.-С. 4-9.

8. Алтабаева, Е.В. «Желание» как один из ключевых смыслов художественного текста // Текст. Структура и семантика: Доклады IX Международной конференции. -М.: СпортАкадем Пресс, 2004. С. 86-87.

9. Арнольд, И1В. Семантическая структура слова и методика ее исследования / И.В: Арнольд. Д., 1966.

10. Асоян, А.А. Вячеслав Иванов и орфическая тема в культуре Серебряного века // Вячеслав Иванов Петербург - мировая культура: Материалы Международной научной конференции 9-11 сентября 2002 г. - Томск - М.: Водолей Publishers, 2003. - С. 25-33.

11. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / Изд. 2-е, стереотипное. М., 2004.

12. Бальмонт, К. Избранное: Стихотворения. Переводы. Статьи / К.Д. Бальмонт.-М., 1991.

13. Барзах, А.Е. Материя смысла / А.Е. Барзах // Иванов Вяч. Стихотворения. Поэмы. Трагедия. СПб., 1995. Т. I.

14. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. М.: Искусство, 1986.

15. Беспалова, Т.А. Система текстовых единиц с семантикой солнце в структуре текста (на материале прозы и поэзии М. Цветаевой): Автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / Беспалова Татьяна Анатольевна. — Тамбов, 2006.

16. Библия: книги Священного писания Ветхого и Нового завета / В русском переводе с приложениями. 4-е изд. — Брюссель: Жизнь с Богом, 1989.

17. Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций поанглийскойфи-лологии / Н.Н: Болдырев. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2001.

18. Болдырев, Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики / Н.Н. Болдырев*// Вопросы-когнитивной лингвистики, 2004'. № 1. С. 18-36.

19. Бондалетов, В.Д. Лингвистический анализ художественного текста / В.Д. Бондалетов // Программы педагогических институтов. М.: Просвещение, 1985. - Сборник № 5. - С. 41-57.

20. Брокгауз, Ф.А., Ефрон, И.А. Энциклопедический словарь. Современная версия / Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. М:: Эксмо, 2003.

21. Брюсов, В. Переписка с Вячеславом Ивановым / В. Брюсов // Литературное наследство. 1976. Т. 85.

22. Буева, Л.П. Дионисийство как культурно-антропологическая проблема (вариации на темы Вяч. Иванова) / Л.П. Буева // Вячеслав Иванов. Архивные материалы и исследования. М.: Русские словари, 1999. - С. 443-461.

23. Валгина, Н.С. и др. Современный русский язык: Учеб. для филол. спец. вузов / Н.С. Валгина, Д.Э. Розенталь, М.И. Фомина. М.: Высш. шк., 1987.

24. Вахтель, М. К теме Вячеслав Иванов и Гете / М. Вахтель// Вячеслав Иванов: Материалы и исследования. — М.: Наследие, 1996. С. 186-191.

25. Верещагин, Е.М., Костомаров, В.Г. Лингвострановедческая теория слова / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М., 1980.

26. Вестбрук, Ф. Орфизм и возникновение трагедии в концепции Вяч. Иванова / Ф. Вестбрук // Вячеслав Иванов — Петербург мировая-культура: Материалы Международной научной конференции 9-11 сентября 2002 г. -Томск - М.: Водолей Publishers, 2003. - С. 34-51.

27. Виноградов, В.В. Итоги обсуждения вопросов стилистики / ВВ. Виноградов// Вопросы языкознания. 1955.—№ 1- С. 60-87.

28. Виноградов, В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове / В.В. Виноградов;-Mi: Высшая школа; 1972.

29. Виноградов, В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX вв. / В.В. Виноградов. М., 1938. '

30. Виноградов, В.В. Проблемы литературных языков и закономерностей их образования и развития/ В®В; Виноградов. М., 1967.

31. Виноградова, Л.Н. Та вода, которая. (Признаки, определяющие магические свойства воды) / Л.Н. Виноградова // Признаковое пространство культуры,/ Отв. ред: G.ML Толстая (Библиотека Института славяноведения РАН). М.: Индрик, 2002. - С. 32-60.

32. Винокур, Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц / Т.Г. Винокур.-М;, 1980:

33. Винокур, Т.Г. Избранные работы по русскому языку / Т.Г. Винокур.- М.: Учпедгиз, 1959.

34. Винокур, Т.Г. Синонимия и контекст / Т.Г. Винокур // Вопросы культуры речи.-М., 1964.-Вып. 5-С. 21-22.

35. Воеводина, JI.H. Мифология и культура: Учебное пособие / Л.Н. Воеводина. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2002.

36. Войшвилло, Е.К. Понятие / Е.К. Войшвилло. М., 1967.

37. Гак, В.Г. Сопоставительная лексикология / В.Г. Гак. М., 1977.

38. Гаспаров, М.Л. «Легкий стих» и «тяжелый стих» // М.Л. Гаспаров. Избранные труды. О стихе. М., 1989.

39. Гаспаров, М.Л. Антиномичность поэтики русского модернизма // М.Л. Гаспаров. Избранные статьи. М., 1995.

40. Гаспаров, М.Л. Лекции Вяч. Иванова о стихе в*Поэтической Академии 1909 г. // Вячеслав Иванов. Материалы и публикации. Историко-лит. сер. Вып. 1. / Сост. Н.В.-Котрелев. Новое лит. обозр. 1994. - № 10.

41. Гидини, М.К. Поэзия и мистика: Вячеслав Иванов и Жак Маритэн / М.К. Гидини // Europa<orientalis. XXI. 2002: 1. С. 203-212.

42. Глаголы движения в воде: лексическая типология / Ред. Т.А. Майсак, Е.В. Рахилина. -М.: Издательство «Индрик», 2007.

43. Гоготишвили, Л.А. Антиномический принцип в поэзии Вяч. Иванова // Europa orientalis. XXI. 2002: 1.

44. Гоготишвили, Л.А. Между именем и предикатом (символизм Вяч. Иванова на фоне имяславия) / Л.А. Гоготишвили // Вячеслав Иванов. Архивные материалы и исследования. -М.: Русские словари, 1999. С. 303-382.

45. Гоготишвили, Л.А. Непрямое говорение / Л.А. Гоготишвили. М.: Языки славянских культур, 2006.

46. Гофман, В. Язык символистов / В. Гофман // Литературное наследство. Т. 27-28.-М., 1937.-С. 54-105.

47. Грек, А.Г. О двух неоконченных сонетах Вяч. Иванова / А.Г. Грек // Вячеслав Иванов. Творчество и судьба. К 135-летию со дня рождения Вяч. Иванова. М., 2002. - С. 308-319.

48. Гришанина, Е.Б. Психолингвистическое измерение контекстуальной синонимии: ассоциативный фактор / Е.Б. Гришанина // Текст. Структура и семантика: Доклады X Юбилейной международной конференции. Т.2. М., 2005. - С. 36-40.

49. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

50. Гутман, Е.А., Черемисина, М.И. Образные значения зоонимов в словарях / Е.А. Гутман, М.И. Черемисина // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск. Вып. 5. 1976.

51. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка / В.И. Даль. СПб.: ИД «Весь», 2004.

52. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. / В.И. Даль. М.: Русский язык, 1978-1980.

53. Дешарт, О. Введение / О. Дешарт // Иванов Вяч. Собрание сочинений. — Брюссель, 1971. Т. I.

54. Диброва, Е.Н. Авторство М.А. Шолохова / Е.Н. Диброва // Текст. Структура и семантика: Доклады X Юбилейной международной конференции. Т. 1. -М., 2005.-С. 28-38.

55. Долгов, К.М. Эстетика природы / К.М. Долгов. М., 1994.

56. Дудек, А. Идея блаженного Августина в поэтическом восприятии Вяч. Иванова / А. Дудек // Europa orientalis. XXI. 2002: 1. С. 353-366.

57. Елоева, JI.T. Текстема и концепт в художественном произведении (на материале этюда В.Т. Короленко «Слепой музыкант») / JI.T. Елоева // Текст. Структура и семантика: Доклады X Юбилейной международной конференции. Т.2. -М., 2005. С. 285-293.

58. Живов, В.М., Успенский, Б.А. Центр и периферия в языке в свете языковых универсалий / В.М. Живов, Б.А. Успенский // Вопросы языкознания. №5, 1973.

59. Завершинский, Г. Православное учение / Г. Завершинский. СПб., 2003.

60. Залевская, А.А. Введение в психолингвистику / А.А. Залевская. — М., 1999.

61. Залевская, А.А. Текст и его понимание: Монография / А.А. залевская. — Тверь: Изд-во Тверского государственного ун-та, 2001.

62. Залевская, А.А., Каминская, Э.Е., Медведева, И.Л., Рафикова, Н.В. Психологические аспекты взаимодействия слова и текста. Монография / А.А. Залевская, Э.Е. Каминская, И.Л. Медведева, Н.В. Рафикова. Тверь: Изд-во Тверского государственного ун-та, 1998.

63. Зелинский, Ф.Ф. Вячеслав Иванов / Ф.Ф. Зелинский // Русская литература XX века / Под ред. С.А. Венгерова. Кн. VIII. М.: Мир, 1917.

64. Иванов, В.И. По звездам / В.И. Иванов. СПб., 1909.

65. Иванов, В.И. Собрание сочинений: В 4-х т. / под ред. Д.В. Иванова и О. Дешарт. Брюссель: Жизнь с Богом, 1971-1985.

66. Иванов, Вяч. Вс. Об анаграммах Ф. де Соссюра // Ф. де Соссюр. Труды по языкознанию. -М., 1977.

67. Иллюстрированная энциклопедия символов / Сост. А. Егазаров. — М., 2003.

68. История культуры древней Греции и Рима / К. Куманецкий. М., 1990.

69. Исупов, К.Г. О. Шпенглер и Вяч. Иванов (К постановке проблемы) / К.Г. Исупов // Вячеслав Иванов Петербург - мировая культура: Материалы Международной научной конференции 9-11 сентября 2002 г. — Томск — М.: Водолей Publishers, 2003. - С. 123-133.

70. Капица, Ф.С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы: Справочник. -М.: Флинта: Наука, 2001.

71. Келдыш, В.А. Вячеслав Иванов и Достоевский / В.А. Келдыш // Вячеслав Иванов: Материалы и исследования. — М.: Наследие, 1996. С. 247-261.

72. Киселева, Л.А. Вопросы теории речевого воздействия / Л.А. Киселева. — Л., 1978.

73. Ковтунова, И.И. Очерки по языку русских поэтов / И.И. Ковтунова. — М.: Азбуковник, 2003.

74. Кондрашова, О.В. Семантика поэтического слова (функционально-типологический аспект): Дис. . д-ра филол. наук: 10.02.01 / Кондрашова Ольга Васильевна. Краснодар, 1998.

75. Котрелев, Н.В., Иванов Вячеслав Иванович / Н.В. Котрелев // Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. I треть XX в. Энциклопедический биографический словарь. -М., 1997.

76. Котрелев, Н.В. «Видеть» и «ведать» у Вяч. Иванова (Из материалов к комментарию на корпус лирики) / Н.В. Котрелев // Вячеслав Иванов. Творчество и судьба. М., 2002.

77. Котрелев, Н.В. Иванов в работе над переводом Эсхила / Н.В. Котрелев // Эсхил. Трагедия в пер. Вяч. Иванова. М., 1989.

78. Котрелев, Н.В. К истории «Кормчих звезд» / Н.В. Котрелев // Русская мысль. 1989. № 3793. 15 сент.

79. Котрелев, Н.В! К проблеме диалогического персонажа (М.М. Бахтин и Вяч. Иванов) / Н.В. Котрелев // Вяч: Иванов. Архивные материалы и исследования. -М.: Русские словари, 1999. С. 201-209.

80. Краткая географическая энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1960.

81. Краткая медицинская энциклопедия. T.I. М.: Советская энциклопедия, 1972.

82. Краткий словарь когнитивных терминов / Под общей редакцией Е.С. Кубряковой. М., 1996.

83. Кривенкова, И.А. Синестезия как языковое явление (на материале художественной прозы М.А. Шолохова) / И.А. Кривенкова // Текст. Структура и семантика: Доклады X Юбилейной международной конференции. Т.2. М., 2005. - С. 84-89.

84. Куаме, В.Ю. Традиции духовной поэзии в лирике Вячеслава Ивановича Иванова доэмиграционного периода. Дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / В.Ю. Куаме. Волгоград, 1999.

85. Кубрякова, Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения / Е.С. Кубрякова. -М.-.ИЯЗ РАН, 1997.

86. Кубрякова, Е.С., Александрова, О.В. О контурах новейшей парадигмы знания в лингвистике / Е.С. Кубрякова, О.В. Александрова // Структура и семантика художественного текста: доклады VII Международной конференции.-М., 1999.-С. 186-197.

87. Кузнецова, А.И. Понятие семантической системы языка и методы ее исследования / А.И*. Кузнецова. М., 1963.

88. Кузнецов, В.А. BiK. Тредиаковский и русская поэзия XX века: Вяч. Иванов, В: Хлебников, И. Бродский. Дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / В.А. Кузнецов. СПб, 1998.

89. Кун, Н.А. Легенды и мифы Древней Греции / Н.А. Кун. М., 1963.

90. Купина, Н.А. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмысло-вого анализа / Н.А. Купина. Красноярск, 1983.

91. Кустова, Г.И. Языковые проекты Вячеслава Иванова и Андрея Белого: философия языка и магия слова / Г.И. Кустова // Вячеслав Иванов. Архивные материалы и исследования. -М.: Русские словари, 1999. С. 383-411.

92. Кустова, Г.И. Языковые проекты Вячеслава Иванова и Велимира Хлебникова / Г.И. Кустова // Вячеслав Иванов творчество и судьба: К 135-летию со дня рождения / Сост. Е.А. Тахогоди. - М.: Наука, 2002. - С. 96-107.

93. Ли, B.C. Смысловые компоненты текста*/ В:С. Ли // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Международной конференции. Т. 2. М., 2001. -С. 85-92.

94. Под редакцией Е.Е. Юркова, Н.О. Рогожиной. СПб.: Политехника, 2003. -С. 150-159.

95. Лосев, А.Ф. Античный космос и современная наука // Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. -М., 1993. С.336-338.

96. Лосев, А.Ф. Дионисийское одушевление мира / А.Ф. Лосев // Вячеслав Иванов. Архивные материалы и исследования. -М.: Русские словари, 1999. — С. 170-172.

97. Лотман, Ю.М. Три заметки о Пушкине // Ю.М. Лотман. Избранные статьи: В 3 т. Т.З. Таллин, 1993. - С. 399-402.

98. Лукьянова, Н.А. Лексика современных говоров как объект изучения. — Новосибирск, 1983.

99. Маковский, М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов / М.М. Маковский. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1996.

100. Маковский, М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. Учеб. пособие / М.М. Маковский. — М.: Высш. шк., 1989.

101. Микушевич, В.Б. Софиократия по Вячеславу Иванову // Вячеслав Иванов. Творчество и судьба. К 135-летию со дня рождения Вяч. Иванова. — М., 2002. С. 19-24.

102. Мицкевич, Д.Н. Принцип «восхождения» в сонете APOLLINI Вячеслава Иванова // Europa orientalis. XXI / 2002: 1. С. 251-278.

103. Мицкевич, Д.Н. Культура и петербургская поэтика Вяч. Иванова: «Apollini» // Вячеслав Иванов Петербург — мировая культура: Материалы Международной научной конференции 9-11 сентября 2002 г. - Томск - М.: Водолей Publishers, 2003. - С. 233-253.

104. Морковкин, В.В., Беме, Н.О., Дорогонова, И.А. и др. Лексическая основа русского языка: Комплекс, учеб. слов. // Под ред. В.В. Морковкина. -М.: Рус. яз., 1984.

105. Нефедьев, Г.В. К подтексту стихотворения Вяч. Иванова «Атлантида» // Вячеслав Иванов Петербург - мировая культура: Материалы Международной научной конференции 9-11 сентября 2002 г. — Томск - М.: Водолей Publishers, 2003. - С. 227-232.

106. Никитин, М.В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика) / М.В. Никитин. М.: Высшая школа, 1983.

107. Никитин, М.В. Лексическое значение слова и словосочетания. Дисс. . докт. филол. наук /М.В. Никитин. Владимир, 1974.

108. Николина, Н.А. Филологический анализ текста: Учебное пособие для студ. высш. пед. учебн. заведений. М'., 2003.

109. Ницше, Ф. Рождение трагедии, или эллинство и пессимизм // Ницше Ф. Сочинения: В 2-х т. T.l. -М.: Мысль, 1990.

110. Новикова, Т.Л. Смысловой вектор в художественном тексте // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Международной конференции. Т. 1. -М., 2001.-С. 100-106.

111. Обатнин, Г.В. Иванов-мистик (Оккультные мотивы в поэзии и прозе Вячеслава Иванова (1907-1919)) / Г.В. Обатнин. М.: Новое литературное обозрение, 2000.

112. Ожегов, С.И. Словарь русского языка / С.И. Ожегов / Под ред. члена-корреспондента АН СССР Н.Ю. Шведовой. М.: Русский язык, 1988.

113. Павлова, Л.В. Вопросы поэтики Вячеслава Иванова. Дисс. . докт. филол. наук: 10.01.01 / Л.В. Павлова. Смоленск, 2005.

114. Павлова, Л.В. Парадигмы 1907 года: «Ярь» С. Городецкого и «Эрос» Вяч. Иванова. Автореф. дис. канд. филол. наук: 10.01.01 / Л.В. Павлова. -Смоленск, 1994.

115. Павлович, Н.В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке / Н.В. Павлович. М.: Азбуковник, 2004.

116. Пискунова, С.В. Тайны поэтической речи (грамматическая форма и семантика текста): Монография. — Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002.

117. Пискунова, С.В. Текст: семантика грамматической формы: Автореф. дис. . док. филол. наук: 10.02.01. / С.В'. Пискунова. Тамбов, 2002.

118. Платон. Сочинение: В?3 т. Т. 2. Серия «Философское наследие». М., 1970.

119. Плотников, Б.А. Основы семасиологии. М., 1984.

120. Популярная медицинская энциклопедия. — М.: Советская ■ энциклопедия, 1968.

121. Постовалова, В.И. Православие в жизни и творчестве Вяч. Иванова и А.Ф. Лосева: два образа веры.и умозрения // Вячеслав Иванов. Творчество и судьба. М, 2002. - С. 289-298.

122. Потебня, А.А. Мысль и язык // Потебня А.А. Мысль и язык. М., 1976.

123. Прокофьева, В.Ю. Элементы мифологической картины мира в лексической структуре текстов Вячеслава Иванова. Автореф. дис. канд. филол. наук. — СПб., 1996.

124. Российский гуманитарный энциклопедический словарь: В 3 т. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС: Филол. фак. С.-Петерб. гос. ун-та, 2002. — Т.1: А-Ж.

125. Руделев, В.Г. «Вначале было слово.» (Популярная лингвистическая теория для учеников национальных школ) V VII классы / В.Г. Руделев, О.А. Руделева. - Тамбов, 1995.

126. Руделев, В.Г. Принципы сегментации, поэтической речи // Поэтика литературы и фольклора1. Воронеж: Изд-во ВГУ. 1979. G. 71-781

127. Руделев, В.Г. Слово в лексической системе языка. Учебное пособие / В.Г. Руделев. Тамбов: Изд-во ТГПИ, 1984.

128. Руделев, В.Г. Собрание сочинений в 6-ти томах. Т.6. Друг мой — язык. Избранные произведения по общему и русскому языкознанию / В.Г. Руделев 4.2 - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002.

129. Руделев, В.Г. Существительное в русском языке. Тамбов: Изд-во ТГПИ, 1979.

130. Святополк-Мирский, Д.П. Литература в России большевиков // Святополк-Мирский Д.П. Поэты и Россия. СПб., 2002.

131. Святополк-Мирский, Д.П. Русское письмо. Символисты // Святополк-Мирский Д.П. Поэты и Россия. СПб., 2002.

132. Серебряный век: Поэзия. Серия «Школа классики» учителю и ученику / Ред.-сост. Т.А. Бек. - М.: ООО «Издательство ACT»; «Издательство «Олимп», 2001.

133. Силард, Л. «Орфей растерзанный» и наследие орфизма // Иванов Вяч.

134. Архивные материалы и исследования. М., 1999.

135. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. Изд. 2-е. — М.: Междунар. отношения, 2002.

136. Словарь русского языка: в 4 т. T.I: А-Й / АН СССР. Институт русского языка. Гл. ред. А.П. Евгеньев. -М.: Русский язык,1981.

137. Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. Т. II: В. — M.-JL: Изд-о Академии наук СССР, 1951.

138. Словарь современного русского литературного языка: в 20 т.'Т.П: В. / АН СССР. Институт русского языка. Гл. ред. К.С. Горбачевич. — М.: Русский язык, 1991.

139. Степанов, Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М.: Академический Проект, 2004.

140. Стернин, И.А. Описание лексического значения, и «принцип айсберга» //•Принципы и методы исследования единиц языка: межвузовский, сборник-научных трудов. Воронеж: издательство Воронежского университета, 1985.

141. Стояновский, М.Ю. Символ у Вячеслава Иванова: традиция и специфика: Автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / М.Ю. Стояновский. -М., 1996.

142. Тарановский,'К. Звуковая ткань русского стиха в свете фонологических дистинктивных признаков // Тарановский К. О поэзии и поэтике. — М., 2000.

143. Тарпанов, З.К. Методы и принципы лингвистического анализа. — Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского университета, 1995.

144. Тимощенко, М.И. А. Блок и Вяч. Иванов: к проблеме творческих взаимосвязей. Дис. . канд. филол. наук: 10.01.01 / М.И. Тимощенко. Минск, 1998.

145. Топоров, В.Н. Модель мира. // Мифы народов мира: энциклопедия в 2 томах. Т.П. / Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Советская энциклопедия, 1992.

146. Трубецкой, Н.С. Основы фонологии. М.: Ин. лит-ра, 1962.

147. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. T.I. (А—Д) / М. Фасмер. М.: Прогресс, 1986.

148. Федотова, С.В. Категория памяти в мифопоэтическом универсуме Вячеслава Иванова: мелопея «Человек». Автореферат . канд. филол. наук. — Тамбов, 2000.

149. Флоренский, П.А. Собрание сочинений. Философия культа (Опыт православной антроподицеи). -М.: Мысль, 2004.

150. Формозов, А.Г. Древнейший этап истории Европейской России. — М., 2000.

151. Ханзен-Леве, А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Мифопоэтический символизм. Космическая символика / А. Ханзен-Леве. — СПб.: Академический проект, 2003.

152. Цимборска-Лебода, М. Вячеслав Иванов и французская культур: от Верлена до Маритэна // Вячеслав Иванов Петербург — мировая культура: Материалы Международной научной конференции 9-11 сентября 2002' г. — Томск - М.: Водолей Publishers, 2003. - С. 82-94.

153. Чернейко, JI.О. Художественный текст как чтение и его филологическая интерпретация // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Международной конференции. Т. 1. М., 2001. — С. 145-157.

154. Чудакова, М.О. Рукопись и книга / М.О. Чудакова. М.: Просвещение, 1986.

155. Шанский, Н.М., Боброва, Т.А. Этимологический словарь русского языка / Н.М. Шанский, Т.А. Боброва. М.: Прозерпина, 1994.

156. Шарандин, А.Л. Лексическая семантика русского глагола в морфологическом освещении / А.Л. Шарандин. Л.: ЛГПИ, 1990.

157. Шарандин, А.Л. Опыт классификации^ глагольных категорий и выделения лексико-грамматических классов глагола по наклонению, времени и виду // Теория нейтрализации. Тамбов: Изд-во ТГПИ, 1980. - С. 54-64.

158. Шарандин, А.Л. Прототипические характеристики лексико-грамматических разрядов русского глагола / А.Л. Шарандин // Когнитивная лингвистика. Современное состояние и перспективы развития. — Часть 1. — Тамбов, 1998.-С. 129-131.

159. Шишкин, А.Б. «Пламенеющее сердце» в поэзии Вячеслава Иванова'(К теме: «Иванов и Данте») // Вячеслав Иванов. Материалы и исследования. — М., 1996.

160. Шишкин, А.Б. «Россия» и «Вселенская церковь» в формуле Вл. Соловьева и Вяч. Иванова // Вячеслав Иванов — Петербург — мировая культура: Материалы Международной научной конференции 9-11 сентября 2002 г. -Томск М.: Водолей Publishers, 2003. - С. 159-178.

161. Шишкин, А.Б. К истории поэмы «Человек» Вяч. Иванова // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. 1992. Т. 51, №2.

162. Шишкин, А.Б. К литературной истории русского симпосиона // Русские пиры.-СПб., 1998.

163. Шишкин, А.Б. Симпосион на петербургской Башне в 1905-1906 гг. // Русские пиры. СПб., 1998.

164. Шишкин, А.Б. О границах искусства у Вяч. Иванова и о. Павла Флоренского // Вестник РХД. №160. Париж - Нью-Йорк - М., 1990.

165. Шмелев, Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д.Н. Шмелев. -М., 1973.

166. Шмелев, Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка / Д.Н. Шмелев. М.: Эдиториал УРСС, 2003.

167. Щерба, Л.В. Опыты лингвистического толкования стихотворений. «Воспоминание» Пушкина // Щерба Л. В. Избранные работы по русскому языку. — М., 1957.

168. Энциклопедический словарь юного химика / Гл. ред. Д.Н. Трифонов. -М.: Педагогика, 1990.

169. Эткинд, Е.Г. Вячеслав Иванов и вопросы поэтики (двадцатые годы) // Эткинд Е.Г. Там, внутри. О русской поэзии XX века. СПб.: Максима, 1997.

170. Язикова, Ю.С. Семантическая эволюция ключевого слова в художественном тексте // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Международной конференции. Т. 2. М., 2001. - С. 159-163.