Русская повесть в историко-литературном процессе XVIII - первой трети XIX века: становление, художественная система, поэтика тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, доктор филологических наук Сурков, Евгений Анатольевич

• Сурков, Евгений Анатольевич
• доктор филологических наук
• 2007

Оглавление диссертации доктор филологических наук Сурков, Евгений Анатольевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I

ИДИЛЛИЯ И ИДИЛЛИЧЕСКОЕ В РУССКОМ ВОПЛОЩЕНИИ роль идиллии в становлении русской повести).

1. Идиллия и русская повесть (к постановке проблемы).

2. История становления идиллии и идиллического.

3. Усвоение опыта идиллии в русской литературе XVIII - начала XIX века

4. Дискурсивный потенциал идиллического в сентиментальном воплощении

5. Идиллия как образ и изображение.

Глава II

ДИСКУРСИВНЫЕ ГОРИЗОНТЫ

И ТЕКСТОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ НОВОЙ РУССКОЙ ПРОЗЫ.

1. «Память», дискурс, текст и межтекстовые связи.

2. Образ дискурса и «словарь литературы».

3. Цитата и интертекст.

4. Топос «чтение» как презентация «литературности».

5. Дискурсивное пространство как культурный контекст.

6. Новая проза и «стандартный» дискурс.

Глава III

ИЗОБРАЖЕНИЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ» (образно-речевая организация повести А. С. Пушкина «Станционный смотритель»).

1. Повествователь А. Г. Н. и «писатель» Иван Петрович Белкин.

2. Литературные модели в речевой практике повествователя.

3. Поэтика литературной «игры».

4. Притчевое слово повествования.

5. Притча о блудном сыне и «рассказ» о блудной дочери.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Русская повесть в историко-литературном процессе XVIII - первой трети XIX века: становление, художественная система, поэтика»

Внимание к исследованиям проблем русской литературы в историко-литературной перспективе не только не теряет своей актуальности, но становится со временем все более активным и глубоким. Появляются не только новые имена и материалы для научного осмысления, но и новые концепции, идеи (теоретические, литературоведческие, собственно исторические), позволяющие расширить диапазон видения самого предмета научной историко-литературной рефлексии. Наибольший интерес современное литературоведение проявляет к вопросам трансформации и функционирования художественных систем, проблемам становления и развития отдельных жанров, типов текста и дискурсивных практик. Но, несмотря на появление и популярность целого ряда значительных и авторитетных исследований, именно в этой области филологического знания существует целый ряд нерешенных вопросов, которые становятся все более очевидными в ситуации существенных изменений в сфере гуманитарных наук. Отразились эти изменения и в филологическом научном мышлении, определив специфику новых исследовательских стратегий в области собственно историко-литературных разысканий, в сфере углубленного осмысления их теоретико-методологических оснований.

Показательным в этом плане является целый ряд выступлений известных ученых-филологов, посвященных размышлениям о состоянии и перспективах современной историко-литературной науки, о ее традициях и методологических новациях. Эта тема активно обсуждалась в последнее время на научных конференциях и семинарах, нашла свое отражение в научных сборниках, таких как двухтомник «Освобождение от догм. История литературы: Состояние и пути изучения» (М., 1997). Своеобразным итогом таких размышлений стала возникшая в 2002 - 2003 годах полемика между двумя наиболее авторитетными научными журналами «Новое литературное обозрение» и «Вопросы литературы». В этом споре, отражающем общие установки современной научной мысли, были высказаны и противоположные точки зрения, и разные суждения, и разноречивые оценки, но в целом важным оказался сам факт осознания неудовлетворенности содержанием и структурой существующих историко-литературных описаний, концепций и научно-исследовательских подходов. На страницах 59-го номера «Нового литературного обозрения» об этом интересно и убедительно говорили М. Л. Гас-паров («Как писать историю литературы»), Т. Бенедиктова («О пользе литературной истории для жизни»), Н. Богомолов («Несколько размышлений на заданную тему»), А. Щербенок («История литературы между историей и теорией»). Подводя итог этого обсуждения, А. Строев в своей статье «История литературы: Воспоминание о будущем» написал: «Очень хочется совершенно другой истории литературы» [Строев 2003: 337].

Путь к «другой истории литературы» демонстрирует опубликованная в этом же номере журнала статья В. Э. Вацуро «Пушкин и литературное движение его времени». Эта работа ученого, как и его книга «Готический роман в России» (2002), по словам М. Майофис, обозначили настоящий «методологический поворот», поскольку сформулировали «новую предметную область» историко-литературного исследования - «литературный процесс», понимаемый как «сложный, многосоставный, находящийся в постоянном движении», являющийся составной частью «культурной эпохи» в целом [Майофис 2003: 298, 293]. И в более ранних своих работах В. Э. Вацуро настаивал на необходимости особого внимания именно к этим феноменам культуры, поскольку только в них проявляет себя подлинная литературная событийность. По мнению ученого, «.каждая культурная эпоха - непрерывный процесс взаимодействия творческих усилий и больших и малых деятелей, процесс миграции идей, поэтических тем и образов, заимствований и переосмыслений, усвоения и отторжения. Это многоголосие - форма и норма ее существования. Творчество гения вырастает на таком полифоническом субстрате; оно усваивает себе, интегрирует, преобразует "чужие" идеи и образы, иногда отмеченные индивидуальной печатью, а иногда "ничьи", ставшие уже частью общего культурного достояния» [Вацуро 1994а: 5].

И творчество А. С. Пушкина исследователь рассматривает в этой перспективе, позволяющей точнее и глубже понять авторские стратегии писателяклассика. В его индивидуальных творческих исканиях, как считает В. Э. Вацуро, «.действовали общие закономерности историко-литературного процесса», и «все эти многообразные и на первый взгляд противоречащие друг другу эстетические ориентации интегрировались творческой личностью Пушкина, образуя из гетерогенных элементов единую художественную систему» [Вацуро 2003: 307, 312]. При таком подходе во многом меняется и сам принцип историко-литературного изучения, его материал, и область «поисковых» систем. Из всех тех эстетических и культурных значимостей, которыми обычно оперирует исследователь литературы, на первый план выдвигается рассмотрение и концептуализация литературного процесса, в котором участвуют автор и его произведения; культурная эпоха или историко-литературный контекст, которые не только определяют специфику творчества писателя, но и его роль в непрерывной эволюции художественных систем.

Такая методологическая установка как нельзя более актуальна сегодня. Современная филология, опираясь на традиционные и устойчивые историко-литературные представления, зачастую оставляет в стороне очевидно спорные, только кажущиеся решенными вопросы, проблемные зоны и «спорные» территории. К ним, несомненно, принадлежит и самый, казалось бы, изученный временной отрезок русской литературной истории - эпоха писателей-классиков первой половины XIX века с ее вершинными, по общему признанию, эстетическими созданиями. Однако процесс становления и пути глубинных художественных трансформаций, приведших к появлению этого культурного феномена, пока не ясны нам в полной мере. Прежде всего, потому, что не описаны как история дискурсивных преобразований и коммуникативных механизмов порождения текста в рамках определенной культурной парадигмы и в связи со спецификой русской дискурсии предшествующего XVIII века. И хотя представления о главенствующей роли культурной парадигмы и коммуникативных стратегий культуры в тек-стопорождении представлены сегодня стройной теоретической концепцией [Тюпа 2002], они пока не нашли своего применения и адекватного языка описания в аналитических подходах к конкретным артефактам или их истории. Между тем этот комплекс теоретических представлений, учитывающий и опыт смежных гуманитарных дисциплин, оказывается сегодня необходимой и востребованной составляющей историко-литературного исследования. Он позволяет специфицировать и конкретизировать такие сложные понятия, как «литературный процесс» или «культурная эпоха», определить те основания и механизмы, которые регулируют появление литературного текста и его соотношение с другими текстами, а также -направленность художественных изменений и трансформаций в русской литературной истории. Исследователь такой истории исходит из того, что литература «эволюционирует в согласии с общекультурными преобразованиями», а «каждый период в истории культуры потому и является периодом, то есть некоторой целостностью, что его гетерогенные слагаемые сцеплены одним и тем же основанием», которое «подчиняет себе все дискурсы, устанавливает для них характерное для данной эпохи корреспондирование» [Смирнов 1987: 123].

Теоретически осознанная и сформулированная концепция согласия процесса эстетических трансформаций с «общекультурными преобразованиями» и «основаниями» пока не нашла широкого применения в историко-литературных исследованиях. Самым популярным в научных работах, так или иначе связанных с этой проблемой, является понятие «литературно-исторический контекст» - по сути, достаточно неопределенное и расплывчатое, зачастую представленное как суммарное и произвольное объединение фактов или текстов в некоторую фоновую для рассматриваемого произведения совокупность. Очевидно, что представление о контексте или контекстах при рассмотрении русской литературной истории нуждается в дополнительных и весьма существенных осмыслениях. С одной стороны, нужно определиться в самом характере и специфике контекстуальных отношений - реальных, возможных или потенциальных; с другой - найти основополагающие принципы организации контекстуального пространства, определяющие его функциональность в процессе литературной эволюции. Понятие «литературный контекст», определяющее межтекстовые связи и дискурсивные горизонты отдельного произведения или группы текстов, и понятие «литературный процесс», описывающее эстетические трансформации художественных систем, в этом случае оказываются тесно взаимосвязанными, поскольку в единстве описывают сложную систему диахронных и синхронных преобразований. Рассматривая историю литературного произведения, нужно учитывать, что его контекст также историчен, а его составляющие производны от других предшествующих контекстов, поскольку литературная история представляет собой «неиссякаемый поток трансформаций» [Смирнов 2001: 149].

Однако такой «неиссякаемый поток» в русской научной традиции и историко-литературных описаниях во многом заслонен пристальным вниманием к отдельным и, по сути, статичным «рубежам». Это особенно характерно для интерпретации процесса литературного развития именно XVIII - первой трети XIX века. Какие бы контекстуально-генетические сопоставления ни проводились в этом случае (с европейской или русской традицией), тем не менее, принято считать еще со времен В. Г. Белинского, что настоящая русская литература началась творчеством А. С. Пушкина, поскольку «до него у нас не было даже предчувствия того, что такое искусство, художество, которое составляет собою одну из абсолютных сторон духа человеческого» [Белинский 1982: 6; 265].

И позднее вопрос об источниках русской классики или творческих исканий того же Пушкина решался, в принципе, аналогичным образом. Так, например, Б. М. Эйхенбаум писал в свое время: «Что же такое проза Пушкина? Предшественников у нее как будто нет - русская новелла в это время почти не существовала. Ни Карамзин, ни Марлинский, ни Нарежный не могли ничего дать Пушкину» [Эйхенбаум 1969: 30]. Еще более категорично был настроен А. Лежнев, писавший в своей книге «Проза Пушкина» (1937): «Каких же традиций завершитель Пушкин, когда вся его проза растет в борьбе с теми, которые он застал, и как ответ на них? Кого продолжает он? Прозаика Карамзина? Прозаика Батюшкова? Или монументальную прозу русского XVIII века <.>? Пушкинскую прозу нельзя вывести ни из чего, наличествовавшего ко времени ее появления в русской литературе. Она необъяснима традицией, по крайней мере, русской» [Лежнев 1966: 19].

Конечно, отрицание традиции в пушкинской прозе - это крайняя точка зрения, но нельзя не согласиться и с тем, что в той или иной степени она и до сих пор смещает перспективу видения динамики русской литературной истории эпохи

XVIII - первой трети XIX века. Более всего в этом плане «не повезло» XVIII столетию. Дискурсивное пространство этой эпохи чаще всего не рассматривается как подлинно событийное и значимое для судеб будущей русской литературы, несмотря на те идеи, которые были уже высказаны в концептуальных работах Г. А. Гуковского, Ю. М. Лотмана, Б. А. Успенского, В. М. Живова, А. М. Панчен-ко, В. Н. Топорова, А. Л. Зорина, О. М. Гончаровой. Художественный опыт литературы XVIII века остается практически за рамками исследовательского интереса или же интерпретируется как такой эстетический феномен, который в начале

XIX века «преодолевался», «разрушался» или подвергался «демонтажу» [Лахманн 2001], а его традиции, как считается, могли существовать позднее только «в снятом виде» и в таких «внешних формах», которые под пером классиков XIX века «обретали новое качество» [Стенник 1995: 20]. Такое видение определено тем, что предшествующая русской классической повести русская проза XVIII века «обросла шлейфом исследовательских стереотипов и предубеждений», а попытки некоторых исследователей оценить эту прозу «не способны поколебать предубеждений и вызывают только иронию» [Автухович 2006: 56, 57].

Серьезным препятствием для включения эстетических достижений XVIII столетия в непрерывный процесс художественного наследования, который определил генезис вершинных явлений в литературе уже XIX века, является и до сих пор постулируемый тезис о «европеизированном» характере культурных новаций того времени. И хотя современные исследователи используют уже другую терминологию, видение проблемы, во многом, остается прежним. Так, В. А. Луков предлагает говорить о «симбиозе» и «синхронизации» русской и европейской литератур, подразумевая при этом, что все-таки русские авторы XVIII века творили, «учась у европейских писателей» [Луков 2006: 10, 11, 15]. Как представляется, признание литературы этой эпохи заимствующей, ориентирующейся на «чужие» образцы и нормы, при всех возможных оговорках и гибких интерпретациях, не только лишает русскую литературу национальной специфичности, но и подрывает методологическую базу историко-литературного исследования, поскольку вопрос об истоках, источниках и литературных предшественниках русской классики в этом случае так и остается открытым и нерешенным.

Для того чтобы увидеть литературный процесс XVIII столетия как закономерный период русской литературной истории, период, непосредственно предваряющий художественные «открытия» следующего века, необходимо определить и найти новые подходы к его изучению и концептуализации. Об этой необходимости уже писали и говорили ученые-филологи, прежде всего Ю. М. Лотман, представивший в своих работах новые литературоведческие подходы к решению проблемы. Значимым дополнением к этим положениям сегодня, на наш взгляд, может быть опыт и других гуманитарных дисциплин. Современная теория коммуникации (Т. А. ван Дейк, Г. Г. Почепцов, В. И. Тюпа), теория языковой личности (Г. И. Богин, Ю. Н. Караулов) или ее «языкового существования» (Б. М. Гаспа-ров), социокоммуникативная лингвистика (Т. Г. Винокур), концепция дискурсивного пространства культуры (И. В. Саморукова) позволяют переориентироваться исследователю истории литературы в определении специфики предшествующего русской классике литературного периода. Они помогают сформулировать новые представления об исторически изменчивом характере эстетической деятельности и природе эстетической реальности, моделируемой художественным сознанием разных культурных эпох. В этой связи очень важной оказывается и теория тек-стообразования, которой активно занимается современная лингвистика (В. Г. Гак, Г. А. Золотова, М. Я. Дымарский), исследующая закономерности организации текста, которые также исторически изменчивы и определены данным «коммуникативным фрагментом» (Б. М. Гаспаров) или коммуникативной ситуацией культуры определенной эпохи.

Учитывая опыт различных гуманитарных дисциплин, исследование литературного процесса XVIII века должно учитывать, что историческое движение культуры связано с развитием ее дискурсивного и текстуального пространства, с поступательным развитием коммуникативных стратегий и их спецификой. При этом культура эпохи не только воплощает их в речевой практике, но и формирует новые тенденции организации структуры и семантики текста, то есть формирует свой русский литературный контекст. Важно при этом, что всякий текст «обладает памятью, в которой он может концентрировать свои предшествующие значения, и одновременно <.>, включаясь в коммуникативную цепь, создавать новые <.> сообщения» [Лотман 1992: 1; 27]. Представления о «коммуникативной цепи» и «семантической памяти», теоретически обоснованные в трудах Ю. М. Лот-мана, И. П. Смирнова, Е. Фарино и других исследователей, позволяют обозначить и еще один аспект в изучении литературы XVIII века - определение ее роли и участия в процессе наследования «памяти». В таком понимании русская литература XVIII века представляется нам наиболее продуктивным контекстом смысло-порождения и текстообразования непосредственно следующих за ней художественных систем. Очевидно при этом, что дискурсия эпохи обладает специфическими характеристиками, связанными не только с семантикой текстов, языком и т.д., но и со структурно-организационными параметрами «литературного поля» в целом.

Это «сегодня литературу относят к культурным ценностям первого ряда», но «так было не всегда <.> для того, чтобы это воцарение литературы состоялось, должны были сначала возникнуть необходимые социальные и ментальные основания. Область литературы должна была выделиться внутри культурного поля, а культурное поле в своей целокупности должно было стать автономным» [Виала 1997: 7]. Совершенно особенно представлен такой закономерный процесс в русской культуре XVIII века, поскольку она осознавала себя принципиально новой - секулярной, и «в силу исторических причин была вынуждена творить себя из Ничто (= Хаоса)» [Зверева 2000: 116]. Первым русским литераторам «приходилось начинать на пустом месте»: «у них не было ни подготовленной читательской публики, ни каких-либо гуманистических институций, в которых литература занимала хотя бы скромное, но определенное место», а потому творили «отцы-основатели» (Тредиаковский, Ломоносов, Сумароков), только еще «мечтая об ин-ституализации литературы» [Живов 1997: 25-26, 58]. Конечно, можно в данном случае перейти и на другой язык описания, то есть говорить о поисках форм, жанров, языка, о внедрении европейского опыта, однако это во многом мешает увидеть существо проблемы. Состоит оно в том, что XVIII столетие создает основные литературные институции, организует, структурирует, оформляет «пустующее» эстетическое пространство, в том числе и переводя «чужие» европейские модели на языки русской культуры и ментальности, делая их «своими». Таким образом созданное и освоенное «литературное поле» закономерно и естественно становится тем основанием, на котором вырастает творческий потенциал следующих поколений русских писателей и дискурсивный потенциал следующего поколения текстов.

Интенсивность инновационных процессов, их стабильность, целенаправленность, не всегда отмеченные в исследовательской литературе, заставляют предполагать, что словесность XVIII столетия - это своеобразная творческая лаборатория, которая обеспечила, например, институализацию русского повествования как внутренне присущего национальной культуре эстетического феномена. Наследуются XIX веком и ранее обретенные коммуникативные стратегии, и рече-поведенческие механизмы, в переосмыслении и пересоздании которых участвуют разноуровневые и разнокачественные, но единые во времени и пространстве литературные инициативы многочисленной когорты авторов того времени. И они, в свою очередь, становятся контекстом, в котором созидалась русская классика. Однако, несмотря на кажущуюся ясность ситуации, и такой контекст нуждается сегодня в переосмыслении. Становится все более понятным, благодаря идеям Ю. М. Лотмана и В. Э. Вацуро, что это не просто соотношение «классики» и «беллетристики», «первостепенных» и «второстепенных» писателей, а парадигма массовой литературы» в целом, во всех ее проявлениях. Ведь «массовая литература» умеет не только сохранять «обломки старины», но и содержит «зерна нового», которые будут востребованы «завтра» [Лотман 1992: 3; 386]. Сложное взаимодействие «нового» и «старого», классики и «массовой литературы» в системе коммуникативных стратегий и дискурсивного потенциала культуры, по сути, и определяют динамику литературной эволюции. Неслучайно М. Л. Гаспаров, размышляя о том, как писать историю литературы, настаивал на том, что она должна строиться на «расширении историко-литературного поля», включающего и такие сферы, как «литературное производство», «литературное потребление», «литературная среда» и «литература предшествующих эпох» [Гаспаров 2003: 144]. И дело здесь не в желании изменить систему оценок и иерархий, а в стремлении определить ту историко-литературную перспективу и те текстовые параметры, в которых любое произведение оказывается адекватным своему времени и одновременно большому времени русской литературной истории.

Наиболее актуальным материалом для решения обозначенных проблем может быть русская повесть - самый репрезентативный для первой половины XIX века жанр. Правда, вопрос об истории становления и развития русской повести кажется уже не новым. Однако, если и в историко-литературном, и в теоретическом плане поэтика повести, ее структура как художественного высказывания, а также ее сюжетно-тематические ориентации описывались неоднократно, вопрос о происхождении прозы и повествовательных структур, об их источниках и корнях в рамках собственной национальной традиции пока ставится очень редко и практически не решается.

Первое крупное (после масштабных исторических разысканий В. В. Сипов-ского) обобщающее исследование проблемы - коллективная монография «Русская повесть XIX века: История и проблематика жанра» (1973), хотя и посвящено истории повести, однако описывает эту историю в рамках сугубо исторической последовательности, не проявляющей ни межтекстовых связей, ни процессов трансформации, ни семантики повествовательных произведений. Конечно, это исследование сделало серьезный шаг в изучении русской повести: в научный обиход был введен целый ряд имен и произведений, ранее выпадавших из поля зрения литературоведов, намечены основные типологические разновидности жанра, описаны его структурные и художественно-тематические особенности. Однако авторы работы констатировали: «Пожалуй, ни один жанр не является столь малоизученным в теоретическом и историко-литературном отношении, как жанр повести» [Русская повесть 1973: 3].

Прошедшие десятилетия кардинально не изменили ситуацию. Даже такая масштабная работа, как «Историческая поэтика новеллы» Е. Е. Мелетинского, в которой была определена необходимость изучения исторических трансформаций повествовательных жанров, несмотря на свою популярность и авторитетность, не смогла повлиять на устоявшиеся исследовательские подходы к русской повести. Логичное, казалось бы, рассмотрение исторических ее корней в предыдущем столетии так и осталось проблематичным для филологической науки. Представления о том, что в XVIII столетии не было развитого повествования и время для него еще не наступило, высказанные еще Б. М. Эйхенбаумом и Т. Раболи, показательно и для современных исследователей. В. И. Сахаров, например, возникновение повести связывает исключительно с расцветом романтизма, полагая, что «самый жанр повести и русское прозаическое повествование в первую половину 20-х годов только оформлялись; наши прозаики робко пробовали силы в новом для них роде словесности» [Сахаров 1984: 154]. Другим типом представлений о повести является ее интерпретация как «малой формы», развивающейся в соотношении с «большими». Несмотря на появление в 1990-е годы работ И. П. Смирнова «Логико-семантические особенности коротких нарративов» и «О смысле краткости», теория «малых жанров» остается пока достаточно распространенной, но, как представляется, во многом смещающей видение повести в исторической перспективе. Наиболее существенным моментом в становлении повести был все-таки не формат текста, а проблема становления феномена повествования, то есть формирование такой прозаической текстовой структуры, которая выражала личность автора и «сознание говорящего» (М. М. Бахтин), тем самым формируя и постепенно усложняя художественную специфику сюжетной событийности русского нарра-тива.

История повести в литературоведческой традиции может быть представлена и как простое хронологическое следование повествовательных текстов, что чревато неправомерным, на наш взгляд, возведением повести XIX века к типу древнерусских повествований. Этот подход, игнорирующий важнейшую для исследования повести проблему текстовой семантики, представлен в таких работах, как «Очерки по истории русского литературного стиля: Повествовательная проза и лирика» А. В. Чичерина или «Истоки жанра в литературе древней Руси» Я. С. Лурье. Сходным образом построена и монография В. И. Сахарова «Русская проза XVIII - XIX века. Проблемы истории и поэтики. Очерки» (М., 2002), которая, по сути, является серией «очерков» об отдельных авторах и типах прозаических текстов. Тем не менее, все эти исследования и работы других литературоведов являются важным вкладом в изучение истории русской повести.

Огромный научный опыт накоплен в тех исследованиях, которые посвящены отдельным периодам развития русской прозы или отдельным авторам. Целый ряд интересных работ дает представление о повествовательных текстах XVIII века. Это, например, монографии Г. Н. Моисеевой «Русская повесть первой трети XVIII века» (1965), Ф. 3. Кануновой «Из истории русской повести: Историко-литературное значение повестей Н. М. Карамзина» (1967), С. Э. Павлович «Пути развития русской сентиментальной прозы» (1974), О. Л. Калашниковой «Русская повесть первой половины XVIII века» (1989), Н. Д. Кочетковой «Литература русского сентиментализма (Эстетические и художественные искания)» (1994), В. Н. Топорова «"Бедная Лиза" Карамзина. Опыт прочтения» (1995), М. Я. Билин-киса «Русская проза XVIII века: Документальные жанры. Повесть. Роман» (1995), Т. Е. Автухович «Риторика и русский роман XVIII века» (1995), М. В. Иванова «Судьба русского сентиментализма» (1996), работы Ю. М. Лотмана, посвященные творчеству Н. М. Карамзина.

Еще более активное внимание литературоведение проявляет к прозе русских классиков, прежде всего к творчеству А. С. Пушкина и Н. В. Гоголя. Исследованию поэтики, структуры и жанровой специфики их повествовательных текстов посвящены ставшие уже классическими работы М. О. Гершензона, Б. М. Эйхенбаума, А. Лежнева, Б. В. Томашевского, Г. А. Гуковского, В. Ф. Переверзева, В. В. Гиппиуса, А. Г. Гукасовой, Г. П. Макогоненко, Ю. М. Лотмана, Ю. В. Манна, Л. С. Сидякова, В. Н. Турбина, С. Г. Бочарова, В. М. Марковича, Н. Н. Петру-ниной, Е. С. Хаева, П. Дебрецени, Б. М. Гаспарова. Со временем все более широким становится и круг работ, посвященных другим прозаикам эпохи, писателям «второго» ряда, массовой и тривиальной литературе: это, например, монография Н. М. Фридмана («Проза Батюшкова», 1965); работы М. А. Турьян об В. Ф. Одоевском; посвященные творчеству В. Т. Нарежного статьи Ю. В. Манна; исследования русской готики (В. Э. Вацуро, С. Ф. Васильев); работы Ф. 3. Кануновой и В. И. Кошелева о повестях А. Бестужева-Марлинского и т.д. Изучением русской беллетристики, «массовой литературы» и творчества «второстепенных» писателей много и успешно занимались Е. М. Пульхритудова, В. М. Маркович, В. Э. Вацуро, М. Вайскопф, А. Л. Осповат, В. И. Коровин, Н. Н. Петрунина, А. И. Рейт-блат и другие ученые-филологи.

Все более явной в научной традиции становится тенденция к осмыслению прозы русских классиков в историко-литературном контексте и интертекстуальной перспективе. Эта проблема подробно рассматривается в работах В. Ш. Кривоноса («"Мертвые души" Гоголя и становление новой русской прозы», 1985; «Повести Гоголя: Пространство смысла», 2006), Ю. В. Шатина («"Капитанская дочка" А. С. Пушкина в исторической беллетристике XIX века», 1987), М. Вай-скопфа («Сюжет Гоголя: Морфология. Идеология. Контекст», 1993), Ю. В. Стен-ника («Пушкин и русская культура XVIII века», 1995), В. Шмида («Проза Пушкина в поэтическом прочтении», 1996), С. А. Гончарова («Творчество Гоголя в религиозно-мистическом контексте», 1997), Г. В. Мосалевой («Особенности повествования: от Пушкина к Лескову», 1999), Э. Л. Афанасьева («На пути к XIX веку

Русская литература 70-х годов XVIII - 10-х годов XIX века)», 2002), Л. А. Сап-ченко («Н. М. Карамзин: Судьба наследия (век XIX)», 2003). Несомненно, полезный и продуктивный опыт анализа повествовательных текстов дают и те исследования, которые посвящены более поздним временным периодам развития русской повести: это, например, работы В. М. Марковича «Тургенев и русский реалистический роман XIX века» (1982), В. Н. Захарова «Система жанров Достоевского: Типология и поэтика» (1985), В. М. Головко «Русская реалистическая повесть: герменевтика и типология жанра» (1995), Н. Д. Тамарченко «Русская повесть Серебряного века (Проблемы поэтики, сюжета и жанра)» (2007) и многие другие исследования.

Интенсивно занимаются современные литературоведы и проблемой историко-литературного контекста, что, несомненно, является продуктивной линией в изучении русской литературы. Однако чаще всего проблема контекста рассматривается либо в связи с отдельным автором, либо в связи с отдельной линией текстов. Из многочисленных работ, созданных уже в 2000-е годы и отражающих общие тенденции научной мысли, можно назвать такие интересные диссертационные исследования, как «Ф. В. Булгарин в литературном контексте первой половины XIX века» Н. Н. Акимовой, «Романы В. Т. Нарежного в контексте русской прозы конца XVIII - начала XIX века» Л. И. Рублевой, «Становление и развитие русского романа 70 - 80-х годов XVIII века (мифогенный роман в творчестве М. Д. Чулкова, М. И. Попова, В. А. Левшина)» Е. М. Дзюбы, «Метатекстовые повествовательные структуры в русской прозе конца XVIII - первой трети XIX века» В. С. Киселева. Значимыми для исследования русской повести являются, несомненно, и те теоретические положения, которые были сформулированы в современной нарратологии (В. Шмид, В. И. Тюпа), в теории мотивного и дискурс-ного анализа повествовательного текста (В. Е. Ветловская, И. В. Силантьев, В. И. Тюпа, Ю. В. Шатин).

В целом, круг работ, посвященных изучению русской прозы и повествовательных форм, широк и разнообразен, что можно по праву считать серьезным научным достижением современной филологии. Научный опыт, накопленный предшествующими исследователями, несомненно, является важнейшим фактором в развитии дальнейших разысканий в области русской литературы, которым необходимы сегодня обобщающие интерпретации ее истории в целом и крупных временных историко-литературных периодов в частности. Но в этом плане научно-исследовательская традиция, по сути, имеет «фрагментарный» характер: в основном филологические работы посвящены либо отдельным временным «отрезкам» истории, либо отдельным авторам, либо рассматривают развитие отдельной темы или группы текстов. Зачастую конкретные эстетические явления или творчество отдельного автора оказываются изученными тщательно, глубоко и подробно, но вне связи с «большим временем» (М. М. Бахтин) русской литературной истории. Это положение непосредственно касается и историко-литературной эпохи XVIII - первой трети XIX века - важнейшей и основополагающей для становления русской литературы в целом, регулирующей ее развитие и определяющей ее будущее.

Мы можем говорить о том, что целостное представление о характере и специфике этой культурной эпохи пока в филологической науке еще не сложилось. Сложной проблемой для любого историко-литературного описания является отсутствие концептуального обоснования явления преемственности и непрерывности художественного развития в русской культуре этого времени. Остро нуждается современное литературоведение и в другого рода концептуализациях, связанных с изучением литературной динамики и исторического движения, прежде всего - в определении и достоверном распознавании таких феноменов как «культурная эпоха», «историко-литературный процесс», «литературный контекст».

Обращение к исследованию происхождения, эволюции и бытования повести в рамках русского историко-литературного процесса не только представляется сегодня одной из самых интересных и актуальных научных тем, но и помогает решить эту крупную филологическую проблему. Такое решение позволит определить специфику литературной динамики, внутренних механизмов, регулирующих процесс текстопорождения и смыслопроизводства, соотношения индивидуальных творческих стратегий с общим дискурсивным пространством культуры и литературным контекстом, а также выявить сложный характер межтекстовых взаимодействий и художественных эволюций в русских повествовательных текстах XVIII - первой трети XIX века.

Диссертационное исследование при этом связано не только с рассмотрением частных вопросов, касающихся истории русской повести, но и с решением проблем общего характера. Представление о специфике литературного контекста и его базисных структурах, лежащих в основании русской литературной истории, оказывается значимым и необходимым для изучения русской литературной истории и других последующих эпох. В этом и состоит актуальность предпринятого диссертационного исследования.

Объектом исследования в диссертационной работе является историко-литературный процесс в русской культуре XVIII - первой трети XIX века.

Предмет исследования - русская повесть XVIII - первой трети XIX века.

Цель диссертационного исследования - выявить специфику структуры/организации и функциональные особенности русского историко-литературного процесса XVIII - первой трети XIX века и определить основные факторы, которые влияли на развитие и эволюцию повествования и повествовательных текстов этого времени.

Этим определяются и основные задачи исследования:

1. подтвердить необходимость значительного расширения перспективы историко-литературного видения в изучении специфики русской литературы XVIII - первой трети XIX века;

2. разработать терминологический и понятийный аппарат для исследования сложных межтекстовых взаимосвязей литературных произведений XVIII - первой трети XIX века, определяющих принципы художественных трансформаций русского нарратива;

3. создать принципы методики анализа текста в его связях с дискурсивным и текстовым пространством русской культуры XVIII -первой трети XIX века;

4. на примере истории освоения и усвоения идиллического модуса художественности рассмотреть процесс его «перевода на языки русской менталь-ности и культуры», а также его роль в развитии русской повести;

5. выявить литературно-генетические связи повестей XIX века, использующих идиллическую модель в составе новой художественной целостности, с предшествующей русской традицией и современными контекстами;

6. выявить стратегии организации структуры и семантики повествовательного текста и характер эстетической рефлексии в творчестве писателей-сентименталистов, в русской беллетристике, в произведениях массовой, тривиальной литературы и принципы их художественного синтеза в зрелой русской прозе;

7. рассмотреть специфику процесса текстообразования в русском повествовании и показать сложность устанавливаемых в нем текстовых параметров и референциальных отношений;

8. исследовать на примере повести А. С. Пушкина «Станционный смотритель» и ее ближайшего контекстуального текстового окружения процесс усложнения образно-речевой организации повествовательного текста в его связи с особенностями русской речевой ситуации и характером речевых практик эпохи XVIII - первой трети XIX века;

9. определить, опираясь на итоговые выводы и обобщения диссертационного исследования, базовые культурные стратегии, определяющие специфику историко-литературного процесса XVIII - первой трети XIX века и основные особенности русских повествовательных текстов.

Основным материалом изучения являются повествовательные тексты писателей XVIII столетия (повести Н. М. Карамзина, В. В. Измайлова, М. Сушкова, П. Ю. Львова и др.), наиболее показательные для литературы XVIII - первой трети XIX века жанры и формы: лирика (М. В. Ломоносов, В. К. Тредиаковский, Г. Р. Державин, В. Капнист. Н. Ф. Остолопов и др.), сатирические журналы Н. И. Новикова, жанр «путешествия» (тексты А. Н. Радищева, П. Шаликова, Ф. Ф. Глинки и др.), комедия и водевиль (пьесы М. И. Попова, П. А. Плавилыци-кова, Н. Ю. Львова, А. А. Шаховского, А. С. Грибоедова и др.), массовая беллетристика, тривиальная литература и отдельные произведения: «Комидия притчи о блудном сыне» С. Полоцкого, «Бедная Лиза» Н. М. Карамзина, «Российский Вер-тер» М. Сушкова, «Старосветские помещики» Н. В. Гоголя, «Станционный смотритель» А. С. Пушкина, а также повести М. Загоскина, В. Т. Нарежного, В. А. Жуковского, А. А. Бестужева-Марлинского, Н. А. Бестужева, А. Погорельского, М. Жуковой. Использованы в диссертационном исследовании и другие типы текстов данного времени - мемуары и «записки» А. Т. Болотова, М. А. Дмитриева, П. А. Вяземского, И. И. Дмитриева и др., литературные анекдоты, герои-комическая поэма (Н. Осипов, В. Майков), публицистика («Путешествие по русским проселочным дорогам» Д. Шелехова). Рассмотрение этих материалов в их системном единстве и межтекстовых связях позволяют решать поставленные проблемы в различных проявления, сферах и текстах, что и обеспечивает достоверность получаемых результатов. Одновременно основной материал рассматривается в широком культурно-историческом контексте и в разнообразных связях с различными эстетическими и «речевыми» явлениями XVIII - XIX века.

Общей и основной теоретико-методологической базой исследования является системное единство выработанных литературоведением подходов к рассмотрению и анализу как историко-литературного процесса, так и отдельного произведения в его связях с историко-литературным контекстом. Методологическая основа в изучении поставленной проблемы и литературного материала определяется сочетанием современных теоретических концепций и историко-литературного подхода с методами типологического и историко-культурного анализа. При этом автор учитывал возможность обращения к сфере гуманитарного междисциплинарного знания, к использованию данных других гуманитарных наук и методик (прежде всего - нарратологии, коммуникатологии, дискурсоведе-ния). Правомерность такого использования определена уровнем современного научного знания, стремящегося к получению научно обоснованных обобщений и концепций в исследовании феноменов культуры и словесного творчества.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Взаимодействие формирующейся русской литературы нового времени (XVIII век) с аналоговыми явлениями европейской традиции имеет сложный характер и свою специфику, определенную, во-первых, проблемами организации своего «литературного поля»; во-вторых, процессом освоения и усвоения себе не столько готовых жанров и форм, сколько модусов художественности или художественной речи.

2. Закономерный для любой литературы процесс культурного обмена в русской литературной истории представляет собой сложное явление, которое можно определить как феномен перевода на языки русской культуры и менталь-ности.

3. Литература XVIII века организует дискурсивное пространство новой русской культуры и выявляет ее базовые коммуникативные стратегии в тек-стообразовании и смыслопорождении, формирует дискурсивный облик культуры, ее «коммуникативные фрагменты» и типы «речевых практик», свою семантическую и дискурсивную «память».

4. Инструментом распознавания глубоких связей художественного произведения с «памятью жанра», «памятью культуры», «языковой памятью» в русской литературной истории служит такой эстетический феномен как «образ дискурса».

5. Особую роль в становлении русского повествования играет сентиментальная повесть XVIII века, сформировавшая отношение к природе эстетической реальности и принципы образно-речевой организации повествовательного текста. Освоение сентиментально-идиллического модуса художественности формирует в русской традиции комплекс приемов выразительности, общую топику или «литературный словарь» будущей русской прозы.

6. Историко-литературный процесс и литературный контекст являются сложными и многомерными культурными явлениями: они формируются не только социальными, историческими или иными «рядами» последовательностей, но прежде всего - характером культурной парадигмы и базовыми коммуникативными стратегиями культуры, которые и определяют образ русской «языковой личности», параметры ее «языкового существования», мотивации речевого поведения и специфику литературного дискурса.

7. Историко-литературным контекстом формирования и реализации повести первой трети XIX века являются самые различные явления и артефакты, представлявшие в совокупности русскую дискурсию эпохи и ее речевые практики, определившиеся в предшествующей русской традиции. Межтекстовые и интертекстуальные связи текста в этом случае предстают как многосторонние, многоаспектные и разноудаленные, но при всей разности и множественности они фиксируют момент новой художественной трансформации данного коммуникативного фрагмента культуры в новом по времени высказывании.

8. Внутренний динамизм русской литературной реальности определяет не только характер диахронии, он проявляет себя и на синхронном срезе.

Конкретный текст первой трети XIX века в той или иной форме воспроизводит текстовое пространство в целом: его законы, связи/взаимодействия, и целые ряды текстов, в чем проявляется специфика осуществления повествовательного текста в рамках и границах русского литературного контекста.

9. Одним из важнейших факторов истории русской повести была эволюция механизмов текстообразования: от первоначального членения культурного пространства на «текстовое» и «нетекстовое» к созданию в XIX веке синтезирующих текстовых моделей, которые способны генерировать смысл, опираясь на совершенно различные типы референции, коммуникативные стратегии и дискурсивный потенциал.

10. Решая проблемы образно-речевой организации текста, русская повесть 1820 - 1830-х годов развивает, и трансформирует те потенциалы речевой организации текста, которые были сформулированы прозаиками XVIII столетия, и придает новый статус художественной речи, превращая ее в своеобразный метаязык, способный моделировать эстетическую реальность в ориентации на любой тип дискурса и любой фрагмент культуры.

Поставленные цели и задачи исследования, которые в своем комплексном виде никогда не применялись в качестве исследовательских стратегий по отношению к историко-литературному процессу и истории русской повести XVIII - первой трети XIX века, определяют научную новизну диссертационного исследования. Новизна исследовательских подходов в диссертационной работе состоит главным образом в том, что, во-первых, художественный потенциал русской культуры XVIII века в его зримом соотношении с литературными открытиями и новациями первой половины следующего столетия практически не рассматривался и не изучался; во-вторых, вообще не изученными оказываются именно коммуникативные стратегии этого времени, вне рамок которых невозможно адекватное понимание сущности трансформаций текстовой семантики. Новизна исследования определяется не только той исследовательской перспективой, в которой рассматриваются материалы, но и характером полученных результатов: в нем обоснованы теоретические, методологические и аналитические основания системы новых подходов к изучению исторического развития русской литературы XVIII -первой половины XIX века; определены новые дефиниции историко-литературных описаний и классификаций; предложены новые интерпретации различных литературных явлений, фактов и произведений этого историко-литературного периода.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что полученные результаты не только подтвердили необходимость создания новой концепции историко-литературного процесса XVIII - первой трети XIX века, но и обозначили общие принципы и содержание такой концепции, показали реальные теоретические, методологические и аналитические возможности рассмотрения всего литературного материала эпохи в его связи с непрерывным развитием русской литературы и спецификой художественных трансформаций в ней, определили необходимый категориально-понятийный аппарат для описания закономерностей литературной истории русской дискурсии. Диссертационное исследование дает все основания для выделения новых проблем: «перевод на языки русской ментальности и культуры», «дискурсивный потенциал литературы», «текстовое пространство культуры», «образ дискурса», «образно-речевая организация текста» в качестве объектов научной литературоведческой рефлексии.

Научно-практическая значимость диссертации определяется тем, что в результате проведенного исследования наука и практика преподавания истории и теории литературы получают новое представление о фундаментальных свойствах и базовых стратегиях процесса становления и развития русской литературы, о характере и функциональной значимости повествовательного дискурса и принципах его художественных трансформаций; о специфике литературного сознания эпохи; о сущности творческих исканий целого ряда писателей этого времени и о специфических особенностях структуры и поэтики русской повести XVIII - первой трети XIX века, а также о методических принципах интертекстуального и дискурсно-го анализа литературного текста.

Рекомендации по использованию результатов диссертационного исследования. Результаты и материалы исследования могут быть использованы для создания нового учебно-методического комплекса по изучению русской литературы и художественной прозы XVIII - первой половины XIX века, а также в построении курсов истории литературы, спецкурсов, в подготовке комментариев к изданию русских повествовательных текстов и сочинений Н. М. Карамзина, А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя и других авторов. Методологические положения работы могут быть востребованы в других областях гуманитарного знания (культурология и история культуры, искусствознание, теория коммуникации, лингвистика) и в сфере междисциплинарных исследований. Материалы работы могут найти свое место и в системе школьного литературного образования, в изучении, например, эпохи сентиментализма, творчества Н. М. Карамзина («Бедная Лиза») и А. С. Пушкина («Станционный смотритель»).

Апробация работы. Содержание и выводы диссертационного исследования использовались при составлении программ учебных курсов и дисциплин, при чтении лекций и спецкурсов на факультете филологии и журналистики Кемеровского государственного университета. Основные положения диссертации в виде докладов были представлены на научных конференциях: международной научной конференции «Православие и русская культура» (2003, Санкт-Петербург), «Гер-ценовских чтениях» (2003, Санкт-Петербург), международной научной конференции «Евроазиатский культурный диалог в коммуникативном пространстве языка и текста» (2004, Томск), международной научной конференции «Этногерменевти-ка и антропология» (2004, Кемерово), всероссийской научной конференции «Фундаментальные основы образования» (2005, Ярославль), международных научных конференциях «Текст и его интерпретация» (2006, Санкт-Петербург; 2006, Новосибирск), всероссийской научно-практической конференции «Российское образование в XXI веке: проблемы и перспективы» (2006, Анжеро-Судженск), международной научно-практической конференции «Славянская филология: исследовательский и методологический аспекты» (2006, Кемерово), международной научной конференции «Н. В. Гоголь и славянский мир» (2006, Томск), международной научной конференции «Русская литература: проблемы исторической поэтики» (Герценовские чтения) (2007, Санкт-Петербург).

Результаты исследования представлены в монографиях «Русская повесть первой трети века XIX (Генезис и поэтика жанра)» (Кемерово, 1991), «Русская повесть в историко-литературном контексте XVIII - первой трети XIX века» (Кемерово, 2007) и в 26 научных и учебно-методических публикациях.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Сурков, Евгений Анатольевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Историко-литературный процесс XVIII - первой трети XIX века, в рамках которого формировалась и развивалась русская повесть, представляет собой сложное и многоаспектное культурное явление. Прежде всего это именно русский контекст становления художественных систем и текстов, наиболее значимый и плодотворный в ситуации творения нового типа художественной речи и для производства смысла, и для адекватного его восприятия «читательской аудиторией». Такой контекст, как мы постарались показать, не является некоторой совокупностью близких по времени произведений, распределенных по ценностно-иерархическим уровням. Историко-литературный процесс обладает не только свойствами линеарности и системности, в первую очередь он отличается пара-дигмальным характером: это особое текстовое пространство культуры, контуры, фрагменты и элементы которого регулируются базовыми коммуникативными стратегиями и определяются дискурсивными горизонтами данной культуры в целом. Естественно, эти закономерности показательны и для европейской литературы, однако в русской традиции XVIII - первой трети XIX века они возникали и осуществлялись по-своему.

В отличие от европейской культурной ситуации с ее стабильными литературными традициями, установившимися системами эстетических иерархий и организованной «читательской аудиторией», становление литературы нового времени в России определялось не только инновационной задачей создания нового типа художественного слова и его форм, как это обычно представляется. Новый тип речевой практики, возможности его интерпретации и оценки (то есть адекватного восприятия), и новый тип писателя еще должны были стать культурными институциями, а сам феномен литературы - реализовать себя как эстетически значимое и осуществленное пространство смыслов и текстов в русском сознании и в организуемом «литературном поле».

XVIII век формирует дискурсивное пространство русской культуры, и регулирующие его механизмы смыслопорождения и текстопроизводства. Очевидно, что эти механизмы, представленные в различных речевых практиках, в литературной сфере не имеют непосредственной связи с проблемами формы (рода, вида и жанра) и теоретическим обоснованием системы «норм и правил». Они связаны в первую очередь с определением легитимности литературно-речевой деятельности, с освоением возможных для русской «языковой личности» способов «говорения» и построения художественного высказывания. По сути, речь идет о стабилизации таких коммуникативных стратегий, которые могли в своей реализации обеспечить эстетическое коммуникативное событие в ситуации «автор - текст -читатель». Являясь эстетическим фрагментом новой социокультурной реальности, литературный процесс XVIII - первой трети XIX века призван был создать не только литературу саму по себе, но и парадигму художественности в целом.

Теоретически литературный процесс обычно представляется как стадиально-историческая последовательность таких парадигм, однако русская литературная реальность обладает и в этом случае своими отличительными характеристиками. Следование парадигм предполагает значительные эпохальные отрезки времени, которыми русская литература не располагала. При этом ее «ускоренное» (П. Н. Берков) или «взрывное» (Ю. М. Лотман) развитие как художественной парадигмы включало практически одновременное, «веерное» освоение/реализацию разных и разнородных речевых практик, художественных моделей, тематических пространств, мотивных комплексов и т.д. Все это призвано было стать «почвой» для последующего развития, пространством своей дискурсивной и текстовой «семантической памяти» и практики, а также определить необходимые межтекстовые связи (типологические, генетические, прецедентные, интертекстуальные) в рамках сформированной русской литературной традиции. Таким образом, целый ряд обстоятельств, связанных с особенностями социокультурной динамики в России XVIII - первой трети XIX века, закономерно обусловливает и характерные черты литературного процесса времени.

Специфику этой культурной эпохи в ее связях с художественными исканиями литературы можно увидеть сквозь призму современной концепции «культурного обмена»: рассмотренные в этом аспекте закономерные для времени коренных перемен взаимоотношения с чужим и европейским определяются как перевод европейского опыта на языки русской культуры и ментальности. Механизмы такого перевода, его семантический потенциал, определяющий возможности дальнейших художественных трансформаций, демонстрирует процесс освоения, усвоения и преображения художественных модусов речи, например, идиллического, сыгравшего важнейшую роль в становлении русской повести. История русской идиллии показывает закономерности движения от переосмысления характера эстетической реальности, моделируемой идиллическим мировидением, к реализации собственных идиллических построений и, в дальнейшем, к использованию образа идиллического как элемента художественного языка, поэтики и семантики новой прозы. Перевод на языки русской ментальности и культуры связан и с другими литературными явлениями и фактами: жанровыми формами, другими модусами речи, типологией героя и т.д. Для истории русской литературы, таким образом, это был чрезвычайно важный процесс, ознаменованный серьезными изменениями в культурном сознании и ментальных установках русской «языковой личности», которые определялись необходимостью формирования собственного литературного контекста и художественной речи как формы осуществления «языковой личности» в национальной культуре.

Такое представление о взаимоотношениях русской литературы с европейской помогает определить и другую проблемную область: временная недостаточность собственной литературной традиции и невозможность непосредственного присвоения европейской парадигмы в ее целостности существенным образом повлияли на значимость такой категории как «память» (жанровая, текстовая, дискурсивная, семантическая), важнейшей для бытования художественных явлений и фактов. Эстетическим решением проблемы становится появление такого специфического феномена русской литературы XVIII - первой трети XIX века как «образ дискурса». С одной стороны, он связан с постоянно присутствующей в литературных произведениях эпохи рефлексией над природой эстетической реальности и текстовой организации, продиктованной необходимостью осмысления соотношений дискурсов, текстов и художественных высказываний между собой. С другой - представительствует собственную «семантическую память», являясь изображением литературной традиции в составе новой художественной целостности. Представление об «образе дискурса» проявляет свою особую значимость в аналитических подходах к рассмотрению путей становления повествовательных текстов и в интерпретации поэтики, семантики и структуры русской повести.

Динамическое развитие русского литературного процесса приводит и к появлению феномена повествования. Самое значительное место в этой линии историко-литературного движения принадлежит сентиментальным текстам, прежде всего - творческим достижениям Н. М. Карамзина. Сентиментальная повесть не только устанавливает правила нарративной конструкции, но и, с семантической точки зрения, развивается как текст, усваивающий опыт различных типов литературной речи; как «говорение», уже не только изображающее, но и изображенное. Таким образом, сентиментальная модель формирует в русской традиции главные особенности образно-речевой организации текста, комплекс «приемов выразительности», «литературный словарь», которые окажутся базовыми для становления русской прозы первой половины XIX века. Потенциал сентиментального повествования не только наследуется, но и подвергается существенным художественным трансформациям. Это касается в первую очередь новых принципов использования литературных и дискурсивных моделей (например, в творчестве Н. В. Гоголя), расширения возможностей образно-речевой организации текста, в изменении механизмов текстопорождения (в прозе А. С. Пушкина, например), что повлияло не только на появление новой формации повествовательных произведений, но и на их поэтику и мотивику.

Для исторического описания художественной системы русских повествовательных текстов оказываются значимыми не только классические или вершинные тексты, но и беллетристика, массовая и тривиальная литература. В художественную эволюцию, как мы полагаем, включены различные и по качеству, и по уровню репрезентативности факторы, тексты и литературные ряды, которые, подчиняясь общим коммуникативным стратегиям, совместно являют собой дискурсивный облик культуры и ее речевые практики. Так возникают целые системы и подсистемы взаимосвязей и последовательностей, значимых и своей функциональностью, и участием в формировании конечных эстетических решений. Каждый тип нарратива, участвуя в общем функционировании художественной системы, привносит в нее необходимый опыт освоения отдельных, периферийных или даже маргинальных «речевых материалов». Классическая русская повесть и проявляет себя в усвоении совокупного эстетического опыта, в преодолении границ и иерархий, присущих разным группам повествовательных текстов, и, наконец, в художественном синтезе, отражающем качество новой парадигмы.

Специфика русской литературной реальности отражается и в конкретном тексте. Повести первой трети XIX века зачастую воспроизводят текстовое пространство русской дискурсии в целом, что нашло свое отражение в произведениях многих прозаиков того времени. Межтекстовые и интертекстуальные связи текста в этом случае предстают как многосторонние, многоаспектные и разноудаленные, но при всей разности и множественности они фиксируют момент новой художественной трансформации данного коммуникативного фрагмента культуры в новом по времени высказывании.

Именно в таком соотношении текстов, контекстов и механизмов трансформаций завершается к 1830-м годам процесс развития повествования, и завершается он созданием русской классической повести, синтезирующей и результирующей художественный опыт своих предшественников и, одновременно, знаменующей собою установление новой парадигмы художественности в русском историко-литературном процессе.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Сурков, Евгений Анатольевич, 2007 год

1. Абрамовская 2000 Абрамовская И. С. Содержание понятия «идиллия» в эстетике первой половины XIX века // Вестник Новгородского гос. ун - та. - Серия «Гуманитарные науки». - 2000. - № 15. - С. 26-35.

2. Абрамовская 2000а Абрамовская И. С. Русская идиллия: Эволюция жанра в прозе конца XVIII - первой половины XIX века. Автореферат дис . канд. филол. наук. - Новгород, 2000.

3. Абрамовская 2003 Абрамовская И. С. Художественная проза М. Н. Муравьева // Новгородский образовательный портал (ес1и. novgorod.ru). -2003.-С. 1-16.

4. Аверинцев 1989 Аверинцев С. С. Жанр как абстракция и жанры как реальность: диалектика замкнутости и разомкнутости // Взаимосвязь и взаимовлияние жанров в развитии античной литературы. - М., 1989. - С. 3-25.

5. Александрова 2005 Александрова И. Б. Поэтическая речь XVIII века: Уч. пособие. -М., 2005.

6. Альми 1985 Альми И. Л. О некоторых особенностях литературного характера в пушкинском повествовании // Болдинские чтения. - Горький, 1985.-С. 4-16.

7. Ананьева, Веселова 2005 Ананьева А. В., Веселова А. Ю. Сады и тексты (Обзор новых исследований о садово-парковом искусстве в России) // Новое литературное обозрение. - 2005. - № 75. - С. 273-275.

8. Анисимыч 1992 Анисимыч. Новый Дон-Кишот. Истинная быль с приба-вочкою и прикрасочкою, или Превращение раскольника в романического любовника, видавшего наяву чертей // Пригожая повариха, или Похождение развратной женщины. - СПб., 1992. - С. 135-192.

9. Апресян 1995 Апресян Ю. Д. Избранные труды: В 2 т. Т. 1. Лексическая семантика (синонимические средства языка). - М., 1995.

10. Ю.Арзамас 1994 Арзамас. Сб.: В 2 кн. - М., 1994.

11. П.Архангельский 1990 Архангельский А. Н. Стихотворная повесть А. С. Пушкина «Медный всадник». - М., 1990.

12. Архангельский, Немзер 1989 Архангельский А., Немзер А. О поэтах // Русская поэзия. 1801 - 1812. - М., 1989. - С. 361-375.

13. Артемьева 1996 Артемьева Т. В. История метафизики в России XVIII века.-СПб., 1996.

14. Артемьева 2004 Артемьева Т. В. Русский Кандид // Философский век: Альманах. - Вып. 26. История идей в России: материалы и исследования. -СПб, 2004.-С. 13^2.

15. Артемьева 2006 Артемьева Т. В. Жизнь после жизни // Болотов А. Т. О душах умерших людей. - СПб., 2006. - С. 5-30.

16. Асанова 1997 Асанова Н. А. Интертекст. Семантическая функция скрытой цитаты // Языковая семантика и образ мира: В 2 т. Т. 2 - Казань, 1997. - С. 76-78.

17. Баак 1998 Баак Й. ван. «Домик в Коломне» Пушкина и вопрос о неудавшемся русском бидермейере // ПОЬУТЯОПОМ. К 70-летию Владимира Николаевича Топорова. - М, 1998. - С. 455-463.

18. Баак 1995 Баак Й. ван. Дом как утопия в русской литературе // Русские утопии. - СПб, 1995. - С. 136-153.

19. Баевский 1994 Баевский В. С. История русской поэзии: 1730 - 1980. -Смоленск, 1994.

20. Балашова 2004 Балашова Е. А. Рефлексия пушкинской прозы 1830-х годов в творчестве О. Сенковского // Беллетристическая Пушкиниана XIX -XXI веков. - Псков, 2004. - С. 177-180.

21. Баратынский 1982 Баратынский Е. А. Стихотворения и поэмы. - М, 1982.

22. Баратынский 1989 Баратынский Е. А. Перстень // Русская романтическая новелла. - М, 1989. - С. 109-120.

23. Бахтин 1975 Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. - М., 1975.

24. Бахтин 1979 Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. - М., 1979.

25. Бахтин 1986 Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. - М., 1986.

26. Белецкий 1964 Белецкий А. И. Избранные труды по теории литературы. -М, 1964.

27. Белинский 1982 Белинский В. Г. Собр. соч.: В 9 т. - М., 1976 - 1982.

28. Берков 1935 Берков П. Н. Ранние русские переводчики Горация // Известия АН СССР. Отд. обществ, наук. - 1935. - № 10. - С. 1039-1056.

29. Берков 1977 Берков П. И. История русской комедии XVIII века. - Л., 1977.

30. Берков 1981 Берков П. Н. Особенности русского литературного процесса XVIII века // Берков П. Н. Проблемы исторического развития литератур: Статьи.-Л., 1981.-С. 128-171.

31. Бернарден 1962 Бернарден де С.-П. Поль и Виржиния: роман. -М., 1962.

32. Бестужев 1983 Бестужев Н. А. Избранная проза. - М., 1983.

33. Бестужев 1989 Бестужев А. Роман и Ольга. Старинная повесть // Русская историческая повесть первой половины XIX века. - М., 1989. -С. 19-51.

34. Бёвиус 1782 Бёвиус А. Генриетта, или Гусарское похищение, приключения происходившие во время недавно бывшей последней войны у пруссаков с цесарцами. Переведена с немацкого языка Андреем. Б[олотовым]. Ч. 1-3.-М., 1782.

35. Boeschenstein-Schaefer 1977 Boeschenstein-Schaefer R. Idylle. - Stuttgart, 1977.

36. Библейская энциклопедия 1891 Иллюстрированная полная популярная библейская энциклопедия. Труд и издание Архимандрита Никифора: В 4 т. -М., 1891.

37. Билинкис 1995 Бтинкис М. Я. Русская проза XVIII века: Документальные жанры. Повесть. Роман. - СПб., 1995.

38. Богомолец 1969 Богомолец В. К. «Бедная Лиза» Карамзина и «Станционный смотритель» Пушкина // Проблемы стиля, метода и направления в изучении и преподавании художественной литературы. - М., 1969. -С. 103-104.

39. Богословский словарь 1992 Полный православный богословский энциклопедический словарь: В 2 т. - М., 1992.

40. Болотов 1993 Болотов А. Т. Избранное. - Псков, 1993.

41. Болотов 1993а Болотов А. Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им самим для своих потомков: В 3 т. - М., 1993.

42. Бочаров 1974 Бочаров С. Г. Поэтика Пушкина: очерки. -М., 1974.

43. Brang 1960 Brang Р. Studien zu Theorie und Praxis der russischen Erzaehlu-eng 1770-1811.-Wiesbaden, 1960.

44. Булгарин 1990 -Булгарин Ф. Сочинения. -М., 1990.

45. Бурнашев 1875 -Бурнашев В. П. Наши чудодеи. СПб., 1875.

46. Быченкова 2006 Быченкова С. В. Идиллия и идиллическое в поэтическом творчестве А. А. Дельвига // Художественный текст и культура. - Владимир, 2006.-С. 15-21.

47. Вайскопф 2002 Вайскопф М. Сюжет Гоголя: Морфология. Идеология. Контекст. - М., 2002.

48. Вайскопф 2003 Вайскопф М. Птица тройка и колесница души: Работы 1978 - 2003 годов. -М., 2003.

49. Вацуро 1973 Вацуро В. Э. От бытописания к «поэзии действительности» // Русская повесть XIX века: История и проблематика жанра. - Л., 1973. -С.220-223.

50. Вацуро 1976 Вацуро В. Э. Из наблюдений над поэтикой «Вия» Гоголя // Культурное наследие Древней Руси: Истоки. Становление. Традиции. -М., 1976.-С. 307-311.

51. Вацуро 1978 Вацуро В. Э. Русская идиллия в эпоху романтизма // Русский романтизм. - Л., 1978. - С. 118-138.

52. Вацуро 1981 Вацуро В. Э. Повести Белкина // Пушкин А. С. Повести Белкина. 1830- 1831.-М., 1981.-С. 5-34.

53. Вацуро 1981а Вацуро В. Э. Е. А. Баратынский // История русской литературы: В 4 т. Т. 2: От сентиментализма к романтизму. - Л., 1981. -С.380-392.

54. Вацуро 1989 Вацуро В. Э. И. И. Дмитриев в литературных полемиках начала XIX века // Итоги и проблемы изучения русской литературы XVIII века. - Л., 1989. - С. 139-179. - (XVIII век. Сб. 16).

55. Вацуро 1993 Вацуро В. Э. Василий Ушаков и его «Пиковая дама» // Новое литературное обозрение. - 1993. -№ 3. - С. 103-119.

56. Вацуро 1994 Вацуро В. Э. В преддверии пушкинской эпохи // Арзамас: сб. в 2 кн. Кн. 1. - М., 1994. - С. 5-27.

57. Вацуро 1994а-Вацуро В. Э. Записки комментатора. СПб., 1994.

58. Вацуро 2002 Вацуро В. Э. Готический роман в России. - М., 2002.

59. Вацуро 2003 Вацуро В. Э. Пушкин и литературное движение его времени // Новое литературное обозрение. - 2003. - № 59. - С. 302-335.

60. Вельтман 1979 Вельтман А. Повести и рассказы. - М., 1979.

61. Вергилий 1777 Вергший Марон. П. Виргилия Марона Георгик, или О земледелии четыре книги. С латинского языка переведены на Вологде, изданы в свет с исправлением во многих местах Васильем Григорьевичем Рубанном. - СПб., 1777.

62. Веселова 2001 Веселова А. Ю. Идиллия // Три века Санкт-Петербурга. Энциклопедия: В 3 т. Т.1: Осьмнадцатое столетие. В 2 кн. Кн. 1. - СПб., 2001.-С. 391-392.

63. Веселова 2004 Веселова А. Ю. Концепция «истинной лжи» Н. П. Осипо-ва // XVIII век. - Сб. 23. - СПб., 2004. - С. 183-193.

64. Веселовский 1989- Веселовский А. Н. Историческая поэтика. М., 1989.

65. Виницкий 1996 Виницкий И. «Ветреная Геба» (Причуды сентиментального вкуса) // Новое литературное обозрение. - 1996. - № 21. - С. 236-244.

66. Виницкий 2003 Виницкий И. Теодиссея Жуковского: гомеровсий эпос и революция 1848 - 1849 годов // Новое литературное обозрение. - 2003. -№60.-С. 171-193.

67. Виницкий 2003а Виницкий И. Поэтическая семантика Жуковского, или Рассуждения о вкусе и смысле «Овсяного киселя» // Новое литературное обозрение. - 2003. - № 61. - С. 119-151.

68. Виноградов 1934 Виноградов В. В. О стиле Пушкина // Литературное наследство. Т. ХУ1-ХУШ. - М., 1934. - С. 148-163.

69. Виноградов 1990 Виноградов В. В. Избранные труды. Язык и стиль русских писателей: От Карамзина до Гоголя. - М., 1990.

70. Виноградов 1996 Виноградов И. А. Неизвестный «Миргород» // Гоголь Н. В. Миргород. Повести, служащие продолжением «Вечеров на хуторе близ Диканьки». - М., 1996. - С. 5-76.

71. Виноградов 2002 Виноградов В. В. Очерки по истории русского литературного языка XVII - XIX веков. - М., 2002.7272 Винокур 1990 Винокур Г. О. Филологические исследования: Лингвистика и поэтика. - М., 1990.

72. Винокур 1993 Винокур Т. Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. -М., 1993.

73. Виролайнен 2003 Виролайнен М. Н. Речь и молчание: Сюжеты и мифы русской словесности. - СПб., 2003.

74. Влащенко 1998 Влащенко В. Печальная повесть о горестной судьбе («Станционный смотритель» Пушкина) // Вопросы литературы. 1998. -№6.-С. 94-115.

75. Вознесенский 1991 Вознесенский М. В. Народная музыкальная культура в русской сентиментальной повести // XVIII век. - Сб. 17. - СПб., 1991. -С. 203-206.

76. Волошинов 1993 Волошинов В. Н. Марксизм и философия языка: Основные проблемы социологического метода в науке о языке. - М, 1993. -(«Бахтин под маской». Вып. 3).

77. Вольперт 1979 Вольперт Л. И. Пушкин и французская комедия XVIII века // Пушкин: исследования и материалы. Т. IX. - JI, 1979. - С. 168-187.

78. Вольперт 1998 Вольперт Л. И. Пушкин в роли Пушкина: Игра по моделям французской литературы. Пушкин и Стендаль. - М, 1998.

79. Вяземский 1963 Вяземский П. А. Записные книжки (1813 - 1848). - М, 1963.

80. Вяземский 1974 Вяземский П. А. Русский бог // Русская поэзия XIX века. Т. 1. - М, 1974. - С. 316-317. - (Библиотека всемирной литературы).

81. Вяземский 1984 Вяземский П. А. Эстетика и литературная критика. - М, 1984.

82. Вяземский 1988 Вяземский П. А. Стихотворения. Воспоминания. Записные книжки. - М, 1988.

83. Гаспаров 1983 Гаспарое М. Л. Греческая и римская литература I века до н. э. // История всемирной литературы: В 9 т. Т. 1. - М, 1983. - С. 437-467.

84. Гаспаров 1983а Гаспарое М. Л. Греческая и римская литература II - III века н. э. // История всемирной литературы: В 9 т. Т.1. - М, 1983. -С. 485-501.

85. Гаспаров 1992 Гаспарое Б. М. Поэтический язык Пушкина как факт истории русского литературного языка. - Wien, 1992. - (Wiener slawistischer Almanach. Sbd. 27).

86. Гаспаров 1993 Гаспаров Б. М. Литературные лейтмотивы: Очерки по русской литературе XX века. — М., 1993.

87. Гаспаров 1996 Гаспаров Б. М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. - М., 1996.

88. Гаспаров 2000 Гаспаров М. Об античной поэзии: Поэты. Поэтика. Риторика. - СПб., 2000.

89. Гаспаров 2003 Гаспаров М. Л. Как писать историю литературы // Новое литературное обозрение. - 2003. — № 59. - С. 142-146.

90. Garber 1974 Garber К. Der locus amoenus und der locus terribilis. - Koeln; Wien, 1974.

91. Георгиевский 1990 Георгиевский И. Евгения, или Письма к другу // Ландшафт моих воображений: Страницы прозы русского сентиментализма. -М., 1990. - С. 239-288.

92. Гершензон 1997 -Гершензон М. О. Мудрость Пушкина. Томск, 1997.

93. Гиллельсон, Мушина 1977 Гиллелъсон М. И., Мушина И. Б. Повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка»: комментарий. Пособие для учителя. -Л., 1977.

94. Гинзбург 1926 Гинзбург Л. Я. Вяземский-литератор // Русская проза. -Л., 1926.-С. 102-134.

95. Гиппиус 1924 -Гиппиус В. В. Гоголь.-Л., 1924.

96. Гиппиус 1966 Гиппиус В. В. От Пушкина до Блока. - М.; Л., 1966.

97. Глассэ 1997 Глассэ А. О мужичке без шапки, двух бабах, ребеночке в гробике, сапожнике немце и о прочем // Новое литературное обозрение. -1997.-№23.-С. 92-117.

98. Глинка 1996 Глинка С. Н. Записки // Золотой век Екатерины Великой: воспоминания. - М., 1996. - С. 17-165.

99. Глинка 1990 Глинка Ф. Н. Письма к другу. - М., 1990.

100. Глувко 2004 Глувко О. О двух эпиграфах из «Недоросля» // Болдин-ские чтения. - Н. Новгород, 2004. - С. 108-117.

101. Гоголь 1994 Гоголь Я В. Собр. соч.: В 9 т. - М, 1994.

102. Гольденберг 1988 Голъденберг А. X. Притча о блудном сыне в «Мертвых душах» и древнерусская литературная традиция // Литературное произведение и литературный процесс в аспекте исторической поэтики. - Кемерово, 1988. - С. 86-96.

103. Гольденберг 2003 Гольденберг А. X «Вечный» сюжет у Гоголя и кризисные модели русской литературы // Гоголевский сборник. - СПб.; Самара, 2003.-С. 147-161.

104. Гончаров 1952 Гончаров И. А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 1. Обыкновенная история. Роман. -М., 1952.

105. Гончаров 1997 Гончаров С. А. Творчество Гоголя в религиозно-мистическом контексте. - СПб., 1997.

106. Гончарова 2004 Гончарова О. М. Власть традиции и «новая Россия» в литературном сознании второй половины XVIII века. - СПб., 2004.

107. Грибоедов 1967 Грибоедов А. С. Сочинения в стихах. - Л., 1967. -(Библиотека поэта. Большая серия).

108. Григорьев 1988 Григорьев А. Воспоминания. - М., 1988. - («Литературные памятники»).

109. Горшков 1982 Горшков А. И. Язык предпушкинской прозы. - М., 1982.

110. Гукасова 1949 Гукасова А. Г. «Повести Белкина» А. С. Пушкина. -М., 1949.

111. Гуковский 1959 Гуковский Г. А. Реализм Гоголя. - М.; Л., 1959.

112. Гумбольдт 1985 Гумбольдт В. Язык и философия культуры. - М., 1985.

113. Гурвич 1980 Гурвич И. Диалогический элемент в творческом мышлении Карамзина // Художественный мир писателя и литературный процесс. - Ташкент, 1980.-С. 111-120.

114. Даль 1994 -Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4т.-М, 1994.

115. Дарвин 1981 Дарвин М. Н. О своеобразии авторской позиции в стихотворении А. С. Пушкина «Деревня» // Художественное целое как предмет типологического анализа. - Кемерово, 1981. - С. 62-70.

116. Дарвин 2002 Дарвин М. Н. Met'alíela и di'alíela в анализе последовательности текстов как проблема нарратива // Критика и семиотика. - Новосибирск, 2002. - № 5. - С. 117-136.

117. Дебрецени 1995 Дебрецени П. Блудная дочь: Анализ художественной прозы Пушкина. - СПб, 1995.

118. Денисов 1961 Денисов А. П. Н. Г. Курганов - выдающийся русский ученый и просветитель XVIII века. - JI, 1961.

119. Демин 1977 Демин А. С. Русская литература второй половины XVII - начала XVIII века: Новые художественные представления о мире, природе, человеке. - М, 1977.

120. Демиховский 1993 Демиховский А. К. Болотов - поэт и философ природы // Болотов А. Т. Избранное. - Псков, 1993. - С. 125-132.

121. Державин 2002 -Державин Г. Р. Сочинения. СПб, 2002.

122. Дерюгина 1984 Дерюгина Л. В. Эстетические взгляды П. А. Вяземского // Вяземский П. А. Эстетика и литературная критика. М, 1984. -С. 7-42.

123. Динерштейн 2004 Динерштейн Е. А. Русское книгоиздание (конец XVIII - XX в.): избранные статьи. - М, 2004.

124. Дмитриев 1985 Дмитриев М. А. Московские элегии: Стихотворения. Мелочи из запаса моей памяти. - М, 1985.

125. Дмитриев 1986 -Дмитриев И. И. Сочинения. М, 1986.

126. Дмитриев 1988 Дмитриев М. А. Воспоминания о М. Н. Загоскине // Загоскин М. Н. Избранное. - М, 1988. - С. 429-442.

127. Дмитриева 1992 Дмитриева М. Э. «Германская идиллия»: Мотив «жизнь в лесах» в искусстве немецкого Возрождения // Природа в культуре Возрождения. - М., 1992.-С. 153-161.

128. Достоевский 1956 -Достоевский Ф. М. Собр. соч.: В 10 т. М., 1956.

129. Душечкина 1983 Душечкина Е. В. «Тарас Бульба» в свете традиции древнерусской воинской повести // Гоголь и современность: Творческое наследие писателя в движении эпох. - Киев, 1983. - С. 30-34.

130. Душечкина 1995 Душечкина Е. В. «При мысли о Светлане.». Баллада Жуковского в общественном и литературном обиходе // Имя - сюжет - миф. - СПб., 1995. С. 45-63.

131. Елифёрова 2003 Елифёрова М. Шекспировские сюжеты, пересказанные Белкиным // Вопросы литературы. - 2003. - № 1. - С. 134-151.

132. Елифёрова 2005 Елифёрова М. «Не шей ты мне, матушка.» Комическая семантика женского костюма в «Барышне-крестьянке» // Вопросы литературы. - 2005. - № 4. - С. 186-100.

133. Еремеев 1999 -Еремеев А. Ф. «Метель» А. С. Пушкина: Тайна смысла и логика сюжета. Екатеринбург, 1999.

134. Ермакова 2003 Ермакова Н. А. Концепция событийности и проблема дефицита сюжетной информации в пушкинской прозе // Р1Ю=ЗА: Тезисы международной конференции «Поэтика прозы». - Смоленск, 2003. -С. 22-24.

135. Ермакова 2004 Ермакова Н. А. Тема русского романа в нарративной структуре «Пиковой дамы» // Алфавит. Структура повествовательного текста: Синтагматика. Прагматика. - Смоленск, 2004. - С. 231-235.

136. Есаулов 1995 Есаулов И. А. Спектр адекватности в истолковании литературного произведения: «Миргород» Гоголя. — М., 1995.

137. Есаулов 1995а Есаулов И. А. Категории соборности в русской литературе. - Петрозаводск, 1995.

138. Жаркова 1995 Жаркова В. И. Слепушкин Ф. Н. // Русские писателя XI - начала XX века: биобиблиографический словарь. - М., 1995. -С. 371-373.

139. Живов 1996-Живов В. М. Язык и культура в России XVIII века. М., 1996.

140. Живов 2002 Живов В. М. Маргинальная культура в России: рождение интеллигенции // Живов В. М. Разыскания в области истории и предыстории русской культуры. - М., 2002. - С. 685-704.

141. Жилякова 1989 Жилякова Э. М. Традиции сентиментализма в творчестве раннего Ф. М. Достоевского (1844 - 1849). - Томск, 1989.

142. Жилякова 2004 -Жилякова Э. М. «Медный всадник» А. С. Пушкина и баллады В. А. Жуковского 1830-х годов // Болдинские чтения. Н. Новгород, 2004.-С. 36-45.

143. Жирмунский 1981 Жирмунский В. М. Гете в русской литературе. -Л., 1981.

144. Жихарев 1955 Жихарев С. П. Записки современника. - М.; Л., 1955.

145. Жолковский 1992 Жолковский А. К. Биография, структура, цитат-ность (Еще несколько пушкинских подтекстов) // Тайны ремесла. Ахма-товские чтения. Вып. 2. - М., 1992. - С. 20 - 29.

146. Жолковский 1995 -Жолковский А. Инвенции. М., 1995.

147. Жолковский, Щеглов 1996 Жолковский А. К, Щеглов Ю. К. Работы по поэтике выразительности: Инварианты - Тема - Приемы - Текст. - М., 1996.

148. Жукова 1997 Жукова Ю. В. «Женская тема» на страницах журнала кн. П. И. Шаликова «Аглая» (1808 - 1812) //О благородстве и преимуществе женского пола: Из истории женского вопроса в России. Сб. научных трудов. СПб., 1997. - С. 38-50.

149. Жуковский 1902 Жуковский В. А. Полн. собр. соч.: В 12 т. - СПб., 1902.

150. Зайонц 1996 Зайонц Л. О. «Пьянствующие архаисты» // Новое литературное обозрение. - 1996. - № 21. - С. 220-235.

151. Загоскин 1988 Загоскин М. Я Избранное. - М., 1988.

152. Зверева 2000 Зверева Т. В. О специфике слвоа в эпоху просвещения // Всетник Удмуртского университета. Филология. - Ижевск, 2000. -С. 115-119.

153. Золотусский 1998 Золотусский И. П. Гоголь. - М., 1998. - (Жизнь замечательных людей. Серия биографий. - Вып. 751).

154. Зорин 2004 Зорин А. Прогулка верхом в Москве в августе 1799 года (из истории эмоциональной культуры) // Новое литературное обозрение. -2004. -№65. -С. 137-150.

155. Зорин, Немзер 1989 Зорин А. Л., Немзер А. С. Парадоксы чувствительности // «Столетья не сотрут.». Русские классики и их читатели. -М., 1989.-С. 7-54.

156. Зунделович 1925 Зунделович Я. Идиллия // Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2 т. Т. 1. - М.; Л, 1925. -Стлб. 278-279.

157. Зыкова 1998 Зыкова Е. П. Поэма о сельской усадьбе в русской идиллической традиции // Миф. Пастораль. Утопия. Литература в системе культуры: Материалы научного межрегионального семинара. - М., 1998. -С. 58-71.

158. Иваницкий 1998 Иваницкий А. И. Исторические смыслы потустороннего у Пушкина: К проблеме онтологии петербургской цивилизации. -М, 1998.

159. Иваницкий 2001 Иваницкий А. И «Скупой рыцарь», «Король Лир» и «Тартюф» в зеркале мифа // Пушкин и античность. - М, 2001. - С.93-108.

160. Иванов 1996 Иванов М. В. Судьба русского сентиментализма. -СПб, 1996.

161. Иезуитова 1986 Иезуитова Р. В. Об авторе «Вечеров на Карповке» // Жукова М. С. Вечера на Карповке. - М, 1986. - С. 268-282.

162. Иезуитова 1989 Иезуитова Р. В. Жуковский и его время. - Л, 1989.

163. Измайлов 1979 Измайлов В. В. Ростовское озеро // Русская сентиментальная повесть. - М, 1979. - С. 144-157.

164. Измайлов 1979а Измайлов В. В. Прекрасная Татьяна, живущая у подошвы Воробьевых гор // Русская сентиментальная повесть. - М, 1979. -С. 158-171.

165. Ильичев 2004 Ильичев А. В. Поэтика противоречия в творчестве А. С. Пушкина и русская литература конца XVIII - начала XIX века: В 2 т. - Владивосток, 2004.

166. Истинное приключение 1979 Истинное приключение благородной россиянки // Русская сентиментальная повесть. - М, 1979. - С. 231-240.

167. Итигина 1979 Итигина Л. А. Новый список «Комидии притчи о блудном сыне» Симеона Полоцкого // Труды отдела древнерусской литературы. Т. XXXIV: Куликовская битва и подъем национального самосознания. - Л, 1979. - С. 339-340.

168. Иткина 1992 Иткина Е. И Русский рисованный лубок конца XVIII -начала XX века. - М, 1992.

169. Иткина 2006 Иткина Е. И. Настенные листы (Выговский лубок) // Староверы Борисовщины. Сайт борисовской старообрядческой общины Поморского согласия. 2006 (starover-pomorec.at.tut.by).

170. Каменев 1979 Каменев Г. П. Софья // Русская сентиментальная повесть.-М., 1979.-С. 176-186.

171. Канунова 2006 Канунова Ф. 3. Карамзинизм ранней прозы В. А. Жуковского («Бедная Лиза» Н. М. Карамзина и «Марьина роща» В. А. Жуковского) // Карамзин и время. - Томск, 2006. - С. 178-191.

172. Капнист-Скалон 1990 Скалон С. В. (Капнист-Скалон С. В.) Воспоминания // Записки русских женщин XVIII - первой половины XIX века. -М, 1990.-С. 281-388.

173. Карамзин 1898 Н. М. Карамзин в переписке с императрицею Марией Федоровной // Русская Старина. - 1898. - № 10. - С. 31-40.

174. Карамзин 1964 Карамзин Н. М. Избранные сочинения: В 2 т. - М.; Л., 1964.

175. Карамзин 1979 Карамзин Н. М. Евгений и Юлия // Русская сентиментальная повесть. - М., 1979. - С. 89-94.

176. Карамзин 1984 КаралізинН. М. Сочинения: В 2 т. - Л., 1984.

177. Карамзин 1986 Карамзин Н. М. Записки старого московского жителя: Избранная проза. - М., 1986.

178. Караулов 1987 Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. -М., 1987.

179. Караулов 1989 Караулов Ю. Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. - М., 1989. - С. 3-8.

180. Карпов 1985 Карпов А. А. Документальное и художественное в исторической прозе и публицистике А. С. Пушкина 1830-х годов // Вопросы историзма и реализма в русской литературе XIX - начала XX века. - Л., 1985.-С. 7-28.

181. Карпов 1996 Карпов А. А. «Перстень» Баратынского и «Повести Белкина» // Концепция и смысл. Сборник статей в честь 60-летия профессора В. М. Марковича. - СПб., 1996. - С. 171-185.

182. Квитка-Основьяненко 1990 Квитка-Основъяненко Г. Ф. Проза.-М., 1990.

183. К*. Г*. 1990 К*. Г*. Новый чувствительный путешественник, или Моя прогулка в А*** // Ландшафт моих воображений: Страницы прозы русского сентиментализма. - М., 1990. - С. 392^28.

184. Киселева 1995 Киселева Л. Н. Русский «архаист» в Европе // «Свое» и «чужое» в литературе и культуре. - Тарту, 1995. - С. 66-86.

185. Клейн 2005 Клейн И. Пути культурного импорта: Труды по русской литературе XVIII века. - М., 2005.

186. Ковач 1985 Ковач А. «Память» как принцип сюжетного повествования. «Записки из подполья» Достоевского // Wiener Slawistischer Almanach. -Wien, 1985.-Bd. 16.-С. 81-98.

187. Козицкая 1999 Козицкая Е. А. Цитата, «чужое» слово, интертекст: материалы к библиографии // Литературный текст: Проблемы и методы исследования. «Свое» и «чужое» в художественном тексте. Сб. научных трудов. - Вып. 5. - Тверь, 1999. - С. 204-217.

188. Колесов 2004 Колесов В. В. Язык и ментальность. - СПб., 2004.

189. Колин и Лиза 1979 Колин и Лиза II Русская сентиментальная повесть. - М., 1979. - С.21-32.

190. Коровин 1990 Коровин В. И. «Наслаждающее размышление самого себя» // Ландшафт моих воображений: Страницы прозы русского сентиментализма. - М., 1990. - С. 5-28.

191. Костюкова 2002 Костюкова В. В. В. В.Измайлов и С. Ричардсон // XVIII век. - Сб. 22. - СПб., 2002. - С.320-332.

192. Котляревский 1915 Котляревский К. Н. В. Гоголь. 1829 - 1842: очерк из истории русской повести и драмы Нестора Котляревского. - Пг., 1915.

193. Кочеткова 1982 Кочеткова Н. Д. Трагедия и сентиментальная драма начала XIX века // История русской драматургии: XVII - первая половина XIX века. - Л., 1982. - С. 181-220.

194. Кочеткова 1987 Кочеткова Н. Д. Жуковский и Карамзин // Жуковский и русская культура: Сб. науч. тр. - Л., 1987. - С. 190-215.

195. Кочеткова 1994 Кочеткова Н. Д. Литература русского сентиментализма: (Эстетические и художественные искания). - СПб., 1994.

196. Кошелев 1994 Кошелев В. А. Лирика Фета и русская «усадебная поэзия» (К постановке проблемы) // А. А. Фет. Проблемы изучения жизни и творчества. - Курск, 1994. - С. 7-20.

197. Кошелев, Новиков 1989 Кошелев В. А., Новиков А. Е. «. .Закусившая удила усмешка.» // Сенковский О. И. Сочинения барона Брамбеуса. - М., 1989.-С. 3-22.

198. Кошмаль 2000 Кошмалъ В. Малороссийская идиллия Гоголя // Russian Studies: ежеквартальник русской филологии и культуры. Т. III. - № 2. - СПб., 2000. - С. 35-62.

199. Крестова 1961 Крестова Л. В. Древнерусская повесть как один из источников повестей Н. М. Карамзина «Райская птичка», «Остров Борн-гольм», «Марфа Посадница» // Исследования и материалы по древнерусской литературе. - М., 1961. - С. 211-224.

200. Кросс 1969 Кросс А. Разновидности идиллии в творчестве Карамзина // Державин и Карамзин в литературном движении XVIII - начала XIX века. - Л., 1969. - С. 210 - 228. - (XVIII век. Сб. 8).

201. Крылов 1987 Крылов И. А. Урок дочкам. Комедия // Русская драматургия XVIII века. - М., 1987. - С. 461-487.

202. Крюков 1989 Крюков А. Рассказ моей бабушки // Русская историческая повесть первой половины XIX века. - М., 1989. - С. 145-177.

203. Кузнецова 2004 Кузнецова О. В. Опера «Милет и Милета» Н. П. Яхонтова на либретто Н. А. Львова // Г. Р. Державин и его время: Сб. научных трудов. - СПб., 2004. - С. 113-120.

204. Купреянова 1981 Купреянова Е. Н. Основные направления и течения русской литературно-общественной мысли первой четверти XIX века // История русской литературы: В 4 т. Т. 2. - Л., 1981. - С. 11-35.

205. Купреянова 1981а Купреянова Е. Н. А. С. Пушкин // История русской литературы: В 4 т. Т. 2. - Л., 1981. - С. 235-323.

206. Кюхельбекер 1979 Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи. — Л., 1979. - («Литературные памятники»).

207. Лажечников 1990 Лажечников И. Спасская лужайка. Повесть. // Ландшафт моих воображений: Страницы прозы русского сентиментализма. - М., 1990. - С. 232-238.

208. Лаппо-Данилевский 1993 Лаппо-Данилевский К Ю. Комическая опера Н. А. Львова «Ямщики на подставе» // XVIII век. - Сб. 18. - СПб., 1993.-С. 93-112.

209. Лахманн 2001 Лахманн Р. Демонтаж красноречия: Риторическая традиция и понятие поэтического. - СПб., 2001.

210. Левкович 1973 Левкович Я. Л. Историческая повесть // Русская повесть XIX века: История и проблематика жанра. - Л., 1973. - С. 108-134.

211. Левый 1975 Левый И. Теория информации и литературный процесс // Структурализм: «За» и «против». Сб. статей. - М., 1975. - С. 277-305.

212. Лежнев 1966 Лежнев А. Проза Пушкина: Опыт стилевого исследования. -М., 1966.

213. Лермонтов 1962 Лермонтов М. Ю. Собр. соч.: В 4 т. - М.;Л., 1962.

214. Лернер 1929 Лернер Н. О. Рассказы о Пушкине. - Л., 1929.

215. Лесогор 1987 Лесогор Н. В. Идиллия в творческом самосознании и художественной практике Н. В. Гоголя // Проблемы исторической поэтики в анализе литературного произведения. - Кемерово, 1987. - С. 59-65.

216. Лихачев 1991 Лихачев Д. С. Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей: Сад как текст. - СПб., 1991.

217. Ломоносов 1990 Ломоносов М. В. Избранные произведения. - Л., 1990. - (Библиотека поэта. Малая серия).

218. Лосев 1977 Лосев А. Ф. Материалы для построения современной теории художественного стиля // Контекст-1975: Литературно-теоретические исследования. - М., 1977. - С. 211-240.

219. Лотман 1966 Лотман Ю. М. Об одном читательском восприятии «Бедной Лизы» Н. М. Карамзина (К структуре массового сознания XVIII века) // Роль и значение русской литературы XVIII века в истории русской культуры. -М.; Л., 1966. - С. 280-285.

220. Лотман 1992 Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3 т. - Таллинн, 1992-1993.

221. Лотман 1992а Лотман Ю. М. О русской литературе классического периода. Вводные замечания // Семиотика и история. Труды по знаковым системам. XXV. - Тарту, 1992. - С. 79-91.

222. Лотман 1996 Лотман Ю. М. Очерки по истории русской культуры XVIII - начала XIX века // Из истории русской культуры. Т. IV (XVIII-начало XIX века). - М., 1996. - С. 13-346.

223. Лотман 1996а Лотман Ю. М. О поэтах и поэзии. - СПб., 1996.

224. Лотман 2002 Лотман Ю. М. Художественная природа русских народных картинок // Лотман Ю. М. Статьи по семиотике культуры и искусства. - СПб, 2002. - С. 322-339.

225. Lubok 1984 The Lubok: Russian Folk Pictures 17th to 19th Century. -Leningrad, 1984.

226. Луков 2006 Луков В. А. Русская литература: Генезис диалога с европейской культурой. Научная монография. - М, 2006.

227. Лукьянец 1997 Лукъянец И. В. «Капитанская дочка» А. С. Пушкина и традиции французского мемуарного романа XVII - XVIII веков // Русская литература. - 1997. - № 1. - С. 106-112.

228. Львов 1979 Львов П. Ю. Роза и Любим. Сельская повесть // Русская сентиментальная повесть. - М, 1979. С. 33-61.

229. Львов 1979а Львов П. Ю. Даша, деревенская девушка // Русская сентиментальная повесть. - М, 1979. - С. 62-69.

230. Любович 1937 Любович Н. «Повести Белкина» как полемическийэтап в развитии пушкинской прозы // Новый мир.-- 1937. № 2. 1. С. 261-276.

231. Maehl 1965 Maehl H.-J. Die Idee des goldenen Zeitalters im Werk des Novalis. Studien zur Wesensbestimmung der fruehromantischen Utopie und zu ihren ideengeschichtlichen Voraussetzungen. - Heidelberg, 1965.

232. Маймин 1996 Маймин E. А. О второй волне русского сентиментализма // Труды отдела древнерусской литературы. T. L. - СПб, 1996. -С. 229-233.

233. Майофис 2003 Майофис М. «Открытая филология» В. Э. Вацуро // Новое литературное обозрение. - 2003. - № 59. - С. 284-301.

234. Максимович 2005 Максимович К. Д. Буколическая поэзия В. К. Тре-диаковского // Проблемы изучения русской литературы XVIII века: Межвузовский сб. науч. тр. - Вып. 11. - СПб.; Самара, 2005. - С.49-62.

235. Малэк 1992 Malek Е. «Неполезное чтение» в России XVII - XVIII веков. - Warszawa; Lodz, 1992.

236. Мамышев 1979 Мамышев Н. Злосчастный // Русская сентиментальная повесть. - М., 1979. - С. 267-282.

237. Манн 1978 Манн Ю. В. Поэтика Гоголя. - М., 1978.

238. Маркович 1982 Маркович В. М. Тургенев и русский реалистический роман XIX века (30 - 50-е годы). - JL, 1982.

239. Маркович 1989 Маркович В. М. «Повести Белкина» и литературный контекст // Пушкин: Исследования и материалы. Т. XIII. - JL, 1989. -С. 63-87.

240. Маркович 1989а Маркович В. М. «Петербургские повести» Н. В. Гоголя.-Л., 1989.

241. Маркович 1990 Маркович В. М. Дыхание фантазии // Русская фантастическая проза эпохи романтизма (1820 - 1840 гг.): Сб. произведений. -Л., 1990.-С. 5-47.

242. Маркович 1993 Маркович В. М. О трансформации «натуральной» новеллы и двух «реализмах» в русской литературе XIX века // Русская новелла: Проблемы теории и истории. - СПб., 1993. - С. 113-134.

243. Масси 1990 Масси С. Павловск: Жизнь русского дворца. - СПб., 1990.

244. Мейлах 1941 Метах Б. С. Арзамас (1815-1818)// История русской литературы: В 10 т. Т. 5. -М.; Л., 1941. - С. 331-346.

245. Мейлах 1984 Мейлах Б. С. Творчество А. С. Пушкина: Развитие художественной системы. Книга для учителя. - М., 1984.

246. Мелетинский 1990 Мелетинский Е. М. Историческая поэтика новеллы.-М., 1990.

247. Мещеряков 1983 Мещеряков В. П. А. С. Грибоедов: Литературное окружение и восприятие (XIX - начало XX в.). - Л., 1983.

248. Миллер 1993 Anecdótica (Из записной книжки П. И. Миллера) // Новое литературное обозрение. - 1993. -№ 3. - С. 203-207.

249. Милонов 1979 Мшонов Н. П. История бедной Марьи // Русская сентиментальная повесть. - М, 1979. - С. 241-243.

250. Минц 1992 Минц 3. Г. «Забытые цитаты» в поэтике русского постсимволизма // Семиотика и история. Труды по знаковым системам. XXV. -Тарту, 1992.-С. 123-136.

251. Мир русской усадьбы 1995 Мир русской усадьбы: Очерки. - М, 1995.

252. Михайлова 1991 Михайлова Н. И. Поэма А. С. Пушкина «Медный всадник» (тема Петра I и ораторская проза) // Болдинские чтения. -Н. Новгород, 1991. - С. 56-65.

253. Молнар 2004 Молнар А. Поэтика романов И. А. Гончарова. - М, 2004.

254. Mondri 1985 Mondri Н. Еще об одном литературном и историческом прототипе Версилова (роман Ф. М. Достоевского «Подросток») // Dosto-evsky Studies. - V. 6. - Toronto, 1985. - Р. 103-112.

255. Моисеева 1987 Моисеева Г. Н. Пути развития драматургии XVIII века // Русская драматургия XVIII века. - М, 1987. - С. 5-22.

256. Мосалева 1999 Мосалева Г. В. Особенности повествования: От Пушкина к Лескову. Монография. - Ижевск; Екатеринбург, 1999.

257. Муравьев 1967 Муравьев М. Н. Стихотворения. - Л, 1967. - (Библиотека поэта. Большая серия).

258. Муравьев 1979 Муравьев М. Н. Обитатель предместия // Русская сентиментальная повесть. - М, 1979. С. 70-88.

259. Нарежный 1983 Нарежный В. Т. Сочинения: В 2 т. - М, 1983.

260. Невзоров 1990 Невзоров М. Путешествие в Казань, Вятку и Оренбург в 1800 году // Ландшафт моих воображений: Страницы прозы русского сентиментализма. - М, 1990. - С. 440^199.

261. Нейман 1941 Нейман Б. В. Русские литературные влияния в творчестве Лермонтова // Жизнь и творчество М. Ю. Лермонтова: исследования и материалы. - Сб. 1. - М., 1941. - С. 422-465.

262. Неклюдов 1995 Неклюдов С. Ю. Отношение «текст - денотат» и проблема истинности в повествовательных традициях // Лотмановский сборник. - Вып. 1. - М., 1995. - С. 667-674.

263. Немзер 2002 Немзер А. Памятные даты. - М., 2002.

264. Неонила 1794 Неонила, или Распутная дщерь, справедливая повесть. Сочиненная А******* л*******. -Ч. 1 -2.-М., 1794.

265. Несчастная Лиза 1979 Несчастная Лиза // Русская сентиментальная повесть. - М., 1979. - С. 299-305.

266. Николаев 1991 Николаев О. Р. Эволюция заглавия в контексте творческого пути писателя (русская проза первой трети XIX века) // Поэтика заглавия художественного произведения. - Ульяновск, 1991. - С. 18-31.

267. Николаева 2004 Николаева Н. А. Трансформация жанра семейных записок XVIII - XIX вв. в «Семейной хронике» С. Т. Аксакова // Материалы к словарю сюжетов и мотивов русской литературы. - Вып. 6. - Новосибирск, 2004. - С. 64-82.

268. Новиков 1951 Новиков Н. И. Избранные сочинения. -М.; Л., 1951.

269. Овидий 1772 Овидий Назон. Публия Овидия Насона Превращения переведенныя с латинскаго на российский язык. Кн. 1-2. - СПб., 1772— 1774.

270. Овидий 1977 Публий Овидий Назон. Метаморфозы. Пер. с латинского

271. С. Шервинского. -М., 1977.

272. Ожегов, Шведова 1992 Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 1992.

273. Оксман 1984 Оксман Ю. Г. Примечания к тексту романа // Пушкин А. С. Капитанская дочка. - Л., 1984. - С. 283-292.

274. Орлов 1977 Орлов П. А. Русский сентиментализм. - Л., 1977.

275. Остолопов 1802 Остолопов Н. Ф. Бедная Дуня // Свиток муз: В 2 кн. Кн. 2. - СПб., 1802. - С. 51-53.

276. Панаев 1987 Панаев В. А. Из «Воспоминаний» // Григорович Д. В. Литературные воспоминания. -М., 1987. - С. 147-270.

277. Панаева 1987 Панаева А. Я. Степная барышня. Повесть // Дача на Петергофской дороге: Проза русских писательниц первой половины XIX века. - М., 1987. - С. 343-414.

278. Переверзев 1933 Переверзев В. Ф. В. Т. Нарежный и его творчество // Нарежный В.Т. Избранные романы. - М.; Л., 1933. - С. 7-55.

279. Песков 1985 Песков А. Идиллия // Литературная учеба. - 1985. Кн. 2. - С. 223-232.

280. Пермяков 1994 Пермяков Е. В. О генезисе «Записной книжки» П. А. Вяземского // Лотмановский сборник. Памяти Ю. М. Лотмана. - М., 1994.-С. 463-475.

281. Петинова 2002 Петинова Е. Ф. Русские живописцы XVIII века. -СПб., 2002.

282. Петров 1990 Петров М. Одиссея полковника Шелехова // Литературная учеба. - 1990. - Кн. 1. - С. 12-18.

283. Петров, Караулов 1989 Петров В. В., Караулов Ю. Н. Вступительная статья // Дейк Т. Л. ван. Язык. Познание. Коммуникация. - М., 1989. -С. 5-11.

284. Петрунина 1987 Петрунина Н. Н. Проза Пушкина (Пути эволюции). -Л., 1987.

285. Писарев 1980 Писарев А. А. Рассуждение о словесности, читанное в Вольном обществе любителей наук, словесности и художестве 18 ноября 1805 года // Литературная критика 1800 - 1820-х годов. - М., 1980. -С. 50-55.

286. Письма русских писателей 1980 Письма русских писателей XVIII века.-Л., 1980.

287. Питерцева 2000 Питерцева Е. Ю. «Двойник, или Мои вечера в Малороссии» А. Погорельского и «Повести Белкина» А. С. Пушкина: Проблема преемственности. Автореферат дис. . канд. филол. наук. - Череповец, 2000.

288. Плавильщиков 1987 Плавильщиков П. А. Сговор Кутейкина. Комедия // Русская драматургия XVIII века. - М., 1987. - С. 445-460.

289. Погодин 1835 Погодин М. 77. Письмо из Петербурга // Московский наблюдатель. 1835. - Ч. 1. - Кн. 2. - С. 443-445.

290. Погодин 1984 Погодин М. П. Повести. Драма. - М., 1984.

291. Погорельский 1985 Погорельский А. Избранное. - М., 1985.

292. Подшивалов 1796 Подшивалов В. С. Сокращенный курс российского слога, изданный Александром Скворцовым. - М., 1796.

293. Поздеева 1988 Поздеева И. В. «Сей многоценный бисер» (Живые традиции древнерусской культуры) // Литература и искусство в системе культуры. - М., 1988. - С. 235-243.

294. Полевой 1986 Полевой Н. Избранные произведения и письма. - Л., 1986.

295. Полежаев 1988 Полежаев А. И. Сочинения. - М., 1988.

296. Полоцкий 1994 Полоцкий С. Комидия притчи о блудном сыне // Памятники литературы Древней Руси. XVII век. Кн. 3. - М., 1994. -С.371-392.

297. Полюдов 1989 Полюдов В. А. Тривиальная литература в зеркале немецкой пародии // Проблема художественности и анализ литературногопроизведения. Тезисы докладов зональной научно-практической конференции 24-26 октября 1989 года. Пермь, 1989. - С. 74-75.

298. Полякова 1969 Полякова С. Об античном романе // Татий. Левкиппа и Клифонт; Лонг. Дафнис и Хлоя; Петроний. Сатирикон; Апулей. Золотой осел. - М., 1969.-С. 5-20.

299. Поплавская 2006 Поплавская И. А. «Наталья, боярская дочь» Н. М. Карамзина и А. И. Мещерского // Карамзин и время. - Томск, 2006. -С. 192-206.

300. Попов 1987 Попов М. И. Анюта. Комическая опера // Русская драматургия XVIII века. - М., 1987. - С. 118-135.

301. Попова 1981 Попова Т. В. Буколика в системе греческой поэзии // Поэтика древнегреческой литературы. - М., 1981. - С. 96-177.

302. Попова 1989 Попова Т. В. Буколика и некоторые жанры второй софистики в композиции греческих романов: традиционное в новом и новое в традиционном // Взаимосвязь и взаимовлияние жанров в развитии античной литературы. - М., 1989. - С. 144-185.

303. Попова 1997 Попова И. Смех и слезы в «Повестях Белкина» // Новое литературное обозрение. - 1997. - № 23. - С. 118-121.

304. Попова 2004 Попова М. С. Русская дворянская усадьба в контексте ментальности отечественной культуры: На примере усадьбы Архангельское. Дис. .канд. культурологич. наук. -М., 2004.

305. Порфирьева 2001 Порфиръееа А. Л. Прач Ян Богумир // Три века Санкт-Петербурга: Энциклопедия. Т. 1. Осьмнадцатое столетие: В 2 кн. Кн. 2.-СПб., 2001.-С. 171.

306. Прокопович 1765 Прокопович Феофан. Слова и речи поучительныя, похвальныя и поздравительныя: Ч. 1 - 3. - СПб., 1765.

307. Проскурин 1988 Проскурин О. А. «Малая проза» Михаила Загоскина // Загоскин М. Н. Избранное. - М., 1988. - С. 5-14.

308. Проскурин 1996 Проскурин О. Новый Арзамас - Новый Иерусалим: Литературная игра в культурно-историческом контексте // Новое литературное обозрение. - 1996. - № 19. - С. 73-128.

309. Проскурин 2000 Проскурин О. Литературные скандалы пушкинской эпохи. - М., 2000.

310. Пумпянский 1939 Пумпянский Л. В. «Медный всадник» и поэтическая традиция XVIII века // Пушкин. Временник Пушкинской комиссии. -Вып. 4 - 5. - М.; Л., 1939. - С. 93-124.

311. Пушкин 1962 Пушкин А. С. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 1. - М., 1962-1966.

312. Пушкин 1963 Пушкин А. С. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 4- М., 1962-1966.

313. Пушкин 1964 Пушкин А. С. Собрание сочинений: В 10 т. - Т. 5 - М., 1962-1966.

314. Пушкин 1964 Пушкин А. С. Собрание сочинений: В 10 т. - Т. 6 - М., 1962-1966.

315. Пушкин 1988 Пушкин А. С. Мысли о литературе. - М., 1988.

316. Пыляев 1990 Пыляее М. И. Замечательные чудаки и оригиналы: Очерки.-М., 1990.

317. Радищев 1988 Радищев А. Н. Сочинения. - М., 1988.

318. Рак 1998 Рак В. Д. Русские литературные сборники и периодические издания второй половины XVIII века: Иностранные источники, составление, техника компиляции. - СПб., 1998.

319. Рак 2001 Рак В. Д. Курганов Николай Гаврилович // Осьмнадцатое столетие: В 2 кн. Кн. 1. - СПб., 2001. - С. 515-516.

320. Рапацкая 1995 Рапацкая Л. А. Русское искусство XVIII века. - М., 1995.

321. Рейтблат 2001 Рейтблат А. И. Как Пушкин вышел в гении: Истори-ко-социологические очерки о книжной культуре Пушкинской эпохи. - М., 2001.

322. Розова 1969 Розова 3. Г. «Новая Элоиза» Руссо и «Бедная Лиза» Карамзина // Державин и Карамзин в литературном движении XVIII - начала XIX века. - Л., 1969. - С. 259-268. - (XVIII век. Сб. 8).

323. Русская повесть 1973 Русская повесть XIX века: История и проблематика жанра. - Л., 1973.

324. Русская поэзии 1972 Русская поэзия XVIII века. - М., 1972. - (Библиотека всемирной литературы).

325. Русский классицизм 1982 Русский и западноевропейский классицизм: Проза.-М., 1982.

326. Руссо 1968 Руссо Ж.-Ж. Юлия, или Новая Элоиза. - М., 1968. -(Библиотека всемирной литературы).

327. Рылеев 1987 Рылеев К. Ф. Сочинения. - Л., 1987.

328. Сазонова 1991 Сазонова Л. И. Поэзия русского барокко (вторая половина XVII - начало XVIII века). - М., 1991.

329. Саморукова 2004 Саморукова И. В. Художественное высказывание как эстетическая деятельность: Типология и структура креативного опыта в системе дискурсов // Вестник Самарского государственного университета. 2004. Спец. выпуск. - С. 4-23.

330. Сапченко 2004 Сапченко Л. А. «Времена года» Дж. Томсона и «О счастливейшем времени жизни» Карамзина // XVIII век: Искусство жить и жизнь искусства. Сб. науч. работ. - М, 2004. - С. 182-193.

331. Саськова 1999 Сасъкова Т. В. Пастораль в русской поэзии XVIII века.-М, 1999.

332. Сахаров 1984 Сахаров В. Под сенью дружных муз: О русских писателях-романтиках. - М, 1984.

333. Свечинский 1990 Свечинский И. Обольщенная Генриетта, или Торжество обмана над слабостию и заблуждением // Ландшафт моих воображений: Страницы прозы русского сентиментализма. - М, 1990. -С. 131-140.

334. Свирида 1994 Свирида И. И. Сады века философов в Польше. - М, 1994.

335. Семенова 2002 Семенова Н. В. Цитата в художественной прозе (на материале творчества В. Набокова). - Тверь, 2002.

336. Сенковский 1989 Сенковский О. Сочинения барона Брамбеуса. - М, 1989.

337. Сербул 1990 Сербул М. Н. Типология русского водевиля // Проблемы литературных жанров: материалы VI научной межвузовской конференции. - Томск, 1990. - С. 38-40.

338. Серденко 2005 Серденко И. И. Архетип блудного сына в произведениях русских классиков // Культура и текст: Сб. науч. тр. международной конференции: в 3 т. - Т. 2. - Барнаул, 2005. - С. 16-23.

339. Серман 2005 Серман И. 3. Литературное дело Карамзина. - М., 2005.

340. Сигида 2004 Сигида Л. И. Об истоках разочарования и скепсиса героев Карамзина // XVIII век: Искусство жить и жизнь искусства. Сб. науч. работ. - М., 2004. - С. 248-259.

341. Сидоренко 1998 Сидоренко К. П. Цитаты из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина в текстах разного жанра. - СПб., 1998.

342. Силантьев 2004 Силантьев Ю. В. Категория мотива в свете наррато-логии и семиотики // Силантьев И. В., Тюпа В. И., Шатин Ю. В. Мотивный анализ. - Новосибирск, 2004. — С. 75-125.

343. Силантьев 2005 Силантьев И. В. Границы текста и границы дискурса // Дискурсивность и художественность. Сб. науч. тр. К 60-летию Валерия Игоревича Тюпы. - М., 2005. - С. 41-^8.

344. Синельникова 1999 Синельникова Л. Н. Реминисценции из стихотворений А. С. Пушкина как длящаяся мысль // А. С. Пушкин: Творчество и традиции. Филологический сборник. - Луганск, 1999. - С. 32-40.

345. Сиповский 1906 Сиповский В. В. Влияние «Вертера» на русский роман XVIII века // Журнал министерства народного просвещения. - 1906. -№ 1. - С. 52-106.

346. Сиповский 1910 Сиповский В. В. Очерки по истории русского романа и повести. Т. 1. - Вып. 2. - СПб., 1910.

347. Сиповская 2004 Сиповская Н. Царственная молочница // Пинакотека. Журнал для знатоков и любителей искусств. 2004. - № 3 (http ://pinakotheke.artinfo.ru).

348. Сковорода 1973 Сковорода Г. Сочинения: В 2 т. - М., 1973.

349. Слюсарь 1990 Слюсарь А. А. Жанровые особенности «Старосветских помещиков» Гоголя // Вопросы русской литературы. - Вып. 1 (55). -Львов, 1990.-С. 18-27.

350. Смирнов 1979 Смирнов И. 77. О подделках А. И. Сулакадзевым древнерусских памятников: Место мистификации в истории культуры // Труды отдела древнерусской литературы. Т. XXXIV. - Л, 1979. -С. 200-219.

351. Смирнов 1985 Смирнов И. 77. О специфике художественной (литературной) памяти // Wiener Slawistischer Almanach. - Wien, 1985. - Bd. 16. -С. 11-28.

352. Смирнов 1987 Смирнов И. 77. На пути к теории литературы. - Амстердам, 1987. - (Studies in slavic Literature and poetiks. Vol. X.).

353. Смирнов 1995 Смирнов И. П. Порождение интертекста: Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б. Л. Пастернака. -СПб, 1995.

354. Смирнов 2001 Смирнов И. 77. Смысл как таковой. - СПб, 2001.

355. Смирнов 2001а Смирнов И. П. Новый историзм как момент истории (по поводу статьи А. М. Эткинда «"Новый историзм", русская версия») // Новое литературное обозрение. - 2001. - № 47. - С. 41-71.

356. Соколов 1992 Соколов М. 77. «Природная утопия» XVI - XVII вв. К иконографии «Садов Любви» // Природа в культуре Возрождения. - М, 1992.-С. 188-198.

357. Стенник 1975 Стенник Ю. В. «Энциклопедия всякой мудрости» // Белые ночи: Очерки, зарисовки, документы, воспоминания. - Л, 1975. -С. 17-28.

358. Стенник 1995 Стенник Ю. В. Пушкин и русская культура XVIII века.-СПб, 1995.

359. Степанов 1969 Степанов В. П. Повесть Карамзина «Фрол Силин» // Державин и Карамзин в литературном движении XVIII - начала XIX века. - Л, 1969. С. 229-244. - (XVIII век. Сб. 8).

360. Степанов 1985 Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. - М, 1985.

361. Строев 2003 Строев А. История литературы: Воспоминание о будущем // Новое литературное обозрение. - 2003. - № 59. - С. 337-339.

362. Сумароков 1953 Сумароков А. П. Стихотворения. - Л., 1953.

363. Сурков 1991 Сурков Е. А. Русская повесть первой трети XIX века (генезис и поэтика жанра). - Кемерово, 1991.

364. Сушков 1979 Сушков М. В. Российский Вертер. Полусправедливая повесть // Русская сентиментальная повесть. - М., 1979. - С. 203-222.

365. Тамарченко 2003 Тамарченко Н. Д. Жанр литературный // Дискурс. Коммуникативные стратегии культуры и образования. - М., 2003. - № 11. -С. 60-63.

366. Тахо-Годи 2004 Тахо-Годи М. А. «Капитанская дочка» и «Молодая сибирячка» Ксавье де Местра // Дарьял. - 2004. - № 4. - С. 35^8.

367. Ташлыков 2002 Ташлыков С. Русская новелла: вопреки традиции // Традиции в русской литературе. - Н. Новгород, 2002. - С. 38-51.

368. Теплов 1978 Теплое Г. Н. О качествах стихотворца рассуждение // Русская литературная критика XVIII века: Сб. текстов. - М., 1978. -С. 57-61.

369. Тодд 1994 Тодд У. М. Дружеское письмо как литературный жанр в пушкинскую эпоху. - СПб., 1994.

370. Топоров 1979 Топоров В. И. Две главы из истории русской поэзии начала века: I. В. А. Комаровский, II. В. К. Шилейко (К соотношению поэтики символизма и акмеизма) // Russian Literature. - 1979. - № VIII. -С. 284-297.

371. Топоров 1992 Топоров В. К Пушкин и Голдсмит. - Wien, 1992. -(Wiener slawistischer Almanach. - Sbd. 29).

372. Топоров 1995 Топоров В. Н. «Бедная Лиза» Карамзина: Опыт прочтения. -М., 1995.

373. Топоров 1996 Топоров В. Н. У истоков русского поэтического перевода: «Езда в остров любви» Тредиаковского и «Le voyage de Г isled'Amour» Тальмана // Из истории русской культуры. T. IV (XVIII-начало XIX века). М., 1996. - С. 589-635.

374. Тредиаковский 1963 Тредиаковский В. К. Избранные произведения. - M.; JL, 1963. - (Библиотека поэта. Большая серия).

375. Турбин 1978 Турбин В. Н. Пушкин. Гоголь. Лермонтов: Об изучении литературных жанров. - М., 1978.

376. Турьян 1985 Турьян М. А. Жизнь и творчество Антония Погорельского // Погорельский А. Избранное. - М., 1985. - С. 3-22.

377. Турьян 1991 Турьян М. Приложение к факсимильному воспроизведению издания 1833 года: Сказки Иринея Модестовича Гомозейки. - М., 1991.

378. Тучков 1996 Тучков С. А. Записки // Золотой век Екатерины Великой: Воспоминания. - М., 1996. - С. 167-272.

379. Тынянов 1977 Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. -М., 1977.

380. Тюпа 1983 Тюпа В. И. Притча о блудном сыне в контексте «Повестей Белкина» как художественного целого // Болдинские чтения. - Горький, 1983. - С. 67-81.

381. Тюпа 1987 Тюпа В. И. Художественность литературного произведения: Вопросы типологии. - Красноярск, 1987.

382. Тюпа 2002 Тюпа В. И. Историческая реальность и проблемы современной компаративистики: научно-методическое пособие. - М., 2002.

383. Тюпа 2004 Тюпа В. И. Мотив в системе художественного целого // Силантьев И. В., Тюпа В. И., Шатин Ю. В. Мотивный анализ. - Новосибирск, 2004. - С. 171-222.

384. Тюпа 2006 Тюпа В. И. Анализ художественного текста. - М., 2006.

385. Тюпа, Ромодановская 1996 Тюпа В. И., Ромодановская Е. К. Словарь мотивов как научная проблема // Материалы к словарю сюжетов и мотиbob русской литературы: От сюжета к мотиву. Новосибирск, 1996. -С. 5-12.

386. Тюпа, Фуксон, Дарвин 1997 Тюпа В. Я, Фуксон Л. Ю., Дарвин М. Я Литературное произведение: Проблемы теории и анализа. Вып. 1. - Кемерово, 1997.

387. Тютчев 1978 Тютчев Ф. Я Стихотворения. - М., 1978.

388. Улюра 2003 Улюра А. «Старички прошедшего века» в повестях Гоголя // Гоголь как явление мировой культуры. По материалам международной научной конференции, посвященной 150-летию со дня смерти Н. В. Гоголя. - М., 2003. - С. 145-148.

389. Фарино 1985 Фарино Е. «Я помню (чудное мгновенье.)» и «Я (слово.) позабыл» // Wiener Slawistischer Almanach. - Wien, 1985. - Bd. 16. -С. 29-36.

390. Faryno 2001 Faryno J. Как сфинкс обернулся кузнечиком: Разбор цикла «Тема с вариациями» Пастернака // Studia Russica.XIX. - Budapest, 2001.-С. 295-330.

391. Фасмер 1996 Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4т.-СПб., 1996.

392. Фатеева 2000 Фатеева Н. А. Контрапункт интертекстуальности, или Интертекст в мире текстов. - М., 2000.

393. Фаустов 1998 Фаустов А. А. Язык переживания русской литературы: На пути к середине XIX века. - Воронеж, 1998.

394. Федоров 1995 Федоров Ф. П. Романтизм и бидермайер // Russian Literature. 1995. XXXVIII. - С. 241-258.

395. Федосеева 1999 Федосеева Т. В. Пушкин и русский романтизм // Творчество Пушкина и Гоголя в историко-литературном контексте. Сб. науч. ст. - СПб., 1999. - С. 4-7.

396. Фет 1988 Фет А. А. Стихотворения. Проза. Письма. - М., 1988.

397. Флоринская 1969 Флоринская Ю. Ф. О художественном методе повести Карамзина «Марфа Посадница» // Державин и Карамзин в литературном движении XVIII - начала XIX века. - Л., 1969. - С. 299-308. -(XVIII век. Сб. 8).

398. Фомичев 1996 Фомичев С. А. Смеховой мир «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» // Труды отдела древнерусской литературы. Т. L. - СПб., 1996. - С. 171-175.

399. Фризман 1980 Фризман Л. Г. Становление русской критики // Литературная критика 1800 - 1820-х годов. - М., 1980. - С. 3-18.

400. Хаев 1984 Хаев Е. С. Идиллические мотивы в произведениях Пушкина 1820 - 1830-х годов // Болдинские чтения. - Горький, 1984. -С. 98-115.

401. Хализев, Шешунова 1989 Халызев В. Е., Шешунова С. В. Цикл А. С. Пушкина «Повести Белкина». - М., 1989.

402. Хлызова 2002 Хлызова И. Ю. Жанровая дестабилизация притчи о блудном сыне в древнерусских бытовых повестях // Мировая культура XVII - XVIII веков как метатекст: дискурсы, жанры, стили. - СПб., 2002. -С. 162-164.

403. Христианство 1995 Христианство: Энциклопедический словарь: ВЗт.-М., 1995.

404. Чайковская 1980 Чайковская О. «И в прозе глас слышен соловь-ин.» (Заметки о документальной литературе XVIII века) // Вопросы литературы. - 1980. -№ 11. - С. 196-213.

405. Чернов 1997 Чернов А. В. Русская беллетристика 20 - 40-х годов XIX века (Вопросы генезиса, эстетики и поэтики). - Череповец, 1997.

406. Черных 1994 Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2 т. - М., 1994.

407. Чижова 2001 Чижоеа И. Императрица Мария Федоровна. - СПб., 2001.

408. Чулков 1989 Чулков М. Д. Лекарство от задумчивости, или сочинения Михаила Дмитриевича Чулкова. - М., 1989.

409. Шаврыгин 1985 -Шаерыгин С. М. «Новый Стерн» А. А. Шаховского и христианская культура // Русская литература. 1995. - № 4. -С. 132-138.

410. Шаликов 1823 Шаликов П. И. О различии мнений относительно романа // Дамский журнал. - 1823. - Ч. 1. - № 4. - с. 129-136.

411. Шаликов 1990 Шаликов П. Путешествие в Малороссию // Ландшафт моих воображений: Страницы прозы русского сентиментализма. - М., 1990.-С. 516-570.

412. Шаликов 1990а Шаликов П. Путешествие в Кронштадт в 1805 году // Ландшафт моих воображений: Страницы прозы русского сентиментализма.-М., 1990.-С. 571-586.

413. Шатин 2005 Шатин Ю. В. Три повествовательные модели русской прозы // Дискурсивность и художественность: к 60-летию Валерия Игоревича Тюпы: Сб. науч. тр. - М., 2005. - С. 83-89.

414. Шварцбанд 1993 Шварцбанд С. История «Повестей Белкина». - Jerusalem, 1993.

415. Шведова 2004 Шведова С. О. «Очарованное там»: мотив посмертного свидания в повести М. Погодина «Адель» // Русская литература и внелитературная реальность: историко-литературный сборник. Материалы «Герценовских чтений» 2003. - СПб., 2004. - С. 30-34.

416. Шеина 2001 Шеина Ю. В. А. С. Пушкин и Гораций (Буколические мотивы в лирике А.С. Пушкина и их истоки) // Пушкин и античность. -М., 2001.-С. 51-62.

417. Шелехов 1990 Шелехов Д. Путешествие по русским проселочным дорогам // Литературная учеба. - 1990. - Кн.1. - С. 3-11.

418. Шмид 1985 Schmid W. Narratives Erinnern und poetisches Gedaechtnis in realistischer und ornamentaler Prosa // Wiener Slawistischer Almanach. -Wien, 1985. - Bd. 16. - C. 99-110.

419. Шмид 1996 Шмид В. Проза Пушкина в поэтическом прочтении: «Повести Белкина». - СПб, 1996.

420. Shaw 1977 Shaw J. Th. «The Stationmaster» and the New testament Parable // Slavic and East European Journal. - 1977. - Vol. 21. - P. 3-29.

421. Шульц 2002 Шульц С. А. Пушкин и Феокрит (еще раз к вопросу об источнике «Сказки о рыбаке и рыбке») // Русская литература. - 2002. -№4.-С. 124-129.

422. Щукин 1997 Щукин В. Миф дворянского гнезда: Геокультурологическое исследование по русской классической литературе. - Krakow, 1997.

423. Эмин 1766 Эмин Ф. Письма Ернеста и Доравры. - Ч. 1-4. - СПб, 1766.

424. Эйхенбаум 1987 Эйхенбаум Б. М. О литературе: Работы разных лет. -М„ 1987.

425. Эткинд 2001 Эткинд А. М. Новый историзм, русская версия // Новое литературное обозрение. - 2001. - № 47. - С. 7-40.

426. Юван 1995 Юван М. Поворот к интертекстуальности: развенчание или риторизация влияния // Slavica Tergestina. - 1995. - Vol. 3. - С. 5-31.

427. Якобсон 1975 Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «За» и «против». Сб. статей. - М, 1975. - С. 193-230.

428. Янушкевич 2006 Янушкевич А. С. Роман H. М. Карамзина «Рыцарь нашего времени»: текст и контекст // Карамзин и время. - Томск, 2006. -С. 70-91.