Проблема связи времен в художественном творчестве И.А. Ефремова тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.02, кандидат филологических наук Дюгаева, Людмила Ивановна

• Дюгаева, Людмила Ивановна
• кандидат филологических наук
• 1983

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Дюгаева, Людмила Ивановна

ВВЕДЕНИЕ I

ГЛАВА. I. ВРЕМЯ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ О СОВРЕМЕННОСТИ

ГЛАВА П. ВРЕМЯ В ИСТОРИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ

ГЛАВА Ш. ЕРШ В НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКИХ ПРОИЗНЕЩЕ- 101 НИЯХ

Заключение диссертации по теме «Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)», Дюгаева, Людмила Ивановна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование многогранного и многопроблемного творчества И.Ефремова, осуществленное нами в русле проблемы связи времен, обусловлено и современным уровнем общественного сознания, и ведущим пафосом нашей литературы и критики.

Проблема связи времен в сегодняшней литературе интерпретируется как осмысление бытия, отечественной и мировой истории и сегодняшнего дня.

Память как средство осознания связи времен становится всеобщим умонастроением, пафосом эпохи, утверждающим живую связь прошлого с настоящим. "Самое сильное эмоциональное воздействие замечается там, - пишет Ю.Бондарев, - где прошлое и настоящее соприкасаются и высекают символ пространственной глубины"*.

Анализ художественного воплощения проблемы связи времен в конкретных произведениях И.Ефремова подтверждает эту мысль и ее значение как идейно-художественной доминанты всего творчества писателя. Сознавая многогранность решения этой проблемы И.Ефремовым, мы отметили исторический подход к ней писателя, его способность видеть мир в целостности, как бы с такой высоты, откуда видны дороги, ведущие человечество из прошлого в будущее.

Разработка разных временных пластов почти в каждом произведении и в творчестве в целом позволяет ему выявить те социальные факторы, которые способствуют развитию человечества, его прогрессу. Художественно воссоздавая историю земной и космической цивилизации, И.Ефремов выявляет то, что люди дол

I Бондарев Ю. Почему и сегодня мы пишем о войне. Литературная газета, 1975, 19 февраля. жны нести в будущее, что сохранит в людях человеческое, что поможет им создать светлый и добрый мир, и отчего надо избавиться. В этом заключается его художественная "дидактика": он "учит" людей как надо жить, используя опыт человечества. Однако художественное произведение - не прямое назидание, а выражение гносеологической позиции писателя по отношению к тем или иным жизненным явлениям, такая активная позиция Ефремова позволяет ему на основании обобщения посредством идеализации утверждать, что истинно человеческое сохраняется в человеке в любых условиях и при разных общественных формациях. И в этом проявляется оптимистическое звучание его произведений. Именно показ человеческого в человеке художественно реализует в творчестве писателя идею связи времен.

В результате проделанного исследования мы пришли к выводу о том, что Ефремов по-новому решает категорию художественного времени: вместо средства формообразующего и жанрового, оно стало неизменным элементом содержательной основы, превратилось в главного "героя" произведения, определив историзм всего его творчества и характер образных решений в конкретных произведениях.

Анализируя творчество И.Ефремова и под углом зрения жанровой эволюции, мы наблюдали и фиксировали углубляющиеся от произведения к произведению модификации этого своеобразного "героя". Так в рассказах и в романе "Лезвие бритвы" Ефремов уповает прежде всего на Мысль ученого. Столкновение Времени и Мысли - так мы определяем центральную коллизию этих произведений. Но названные абстрактные философемы воплощены в анализируемых рассказах и романе (в соответствии с незыблемыми законами художественной литературы) в конкретных образах, живущих своей жизнью, причем раскрываются они как в синхронии, так и в ретроспектрии. В этом как раз и проявляется художественная конкретность связи времен.

Как мы видели, "необыкновенное", встречающееся на пути героев рассказов И.Ефремова, соответствует их внутренним исканиям, человек отдает себе отчет в том, что он ищет. Фантастический допуск лучших рассказов присутствует в них лишь косвенно, - в контексте произведения, - к тому же носит преходящий временной характер и строго локализован рамками очеркового сюжета. Мысль нашего современника, аккумулируя опыт прошлого в тех или иных его формах, делает шаг вперед, причем реализуется в конкретных обстоятельствах, полностью соответствующих времени и месту действия. Герой рассказов - человек атаки, для него зачастую нет альтернативы между побуждением и характером деятельности. "Ограниченность" психологической трактовки человека дела в экстремальной ситуации естественна и органична в художественной ткани рассказов.

Впрочем,автору не всегда сопутствует удача: главный герой "Лезвия бритвы" Гирин художественно убедителен в тех эпизодах, где непосредственно показана его практическая деятельность как психофизиолога, сталкивающегося с "необычным в обыденном". Именно в таких моментах наиболее полно раскрывается его человеческая природа. В тех же эпизодах, где "необыкновенное" задано Ефремовым фантастическим элементом, искусственно вводимым в сюжет, где в большей мере акцентируется внимание на "необыкновенном" в самом Гирине, его фигура обретает некоторую схематичность, он превращается в своего рода рупор авторских идей. Гирин в значительной степени человек будущего, и его образ, идеализированный в соответствий с требованиями художественного метода Ефремова, не всегда удачно вписывается в картину современности. Гирину надлежит взвалить на свои плечи основную часть познавательного элемента романа, а это усиливает момент идеализации и передвигает образ в область будущего. С другой стороны, ему просто необходима временная дистанция для попытки универсального охвата жизненного материала. Именно здесь образ начинает играть подчиненную роль или же истолковывать ее. Представляется оправданным говорить не о перегрузке произведения мыслью, а о правомерности подобного использования образа, который этих перегрузок не выдерживает. Проблема взаимоотношения мыслительного и образного в произведениях о современности - это тот путь лезвия бритвы, который лишь нащупывает в наши дни художественная литература. Здесь, несомненно, - опять-таки диалектическая противоречивость настоящего и будущего, раскрываемая писателем на примере конкретного литературного персонажа. Подобно Гирину, и некоторые другие протагонисты романа предстают, опять-таки в силу особенностей творческого метода писателя, в определенной степени идеализированными. Но это не показатель зыбкости философско-художественной позиций Ефремова в плане решения им проблемы связи времен, а свидетельство его гуманистических принципов, побуждающих автора романа искать в человеке человеческое.

Е своих "Рассказах о необыкновенном" и в романе "Лезвие бритвы" Ефремов, как явствует из нашего анализа, выдвигает три художественные концепции времени: концепцию психологического, социального и "мифологического" времен. Концепция социального времени строится на морально-эстетической посылке: человек сегодняшнего дня лучше, чем человек прошлого, человек будущего - совершеннее современного. Концепция психологического времени непосредственно связана с системой ощущений и представлений индивидуума. В данном пункте Ефремов опять-таки следует диалектике в понимании времени как дискретного и одновременно непрерывного явления. "Мифологическое" время связано в его рассказах и в романе непосредственно с "экзотическими" эпизодами (в "Лезвии бритвы" - это "индийская часть").

Таким образом, философская идея связи времен неотделима от ее событийно-художественного воплощения. В этом заключается общий вывод, к которому мы приходим в итоге анализа, проделанного в первой главе.

В исторических произведениях- дилогии "На краю Ойкумены" и в романе "Таис Афинская" писатель расширяет философскую идею времени и создает другую концептуальную модель: Время -Человек.

Творческая эволюция И.Ефремова видится в том, что здесь писатель приходит к гуманистической идее о человеке как решающей силе исторического развития. Определенные изменения претерпевает и художественный метод писателя: образная идеализация уже соответствует (а не противостоит) характеру эпохи. Вот почему Ефремов обращается к произведениям с исторической тематикой. Таковы его повести и роман, проанализированные во второй главе настоящей диссертации. Однако, как следует из приведенного анализа, писатель не довольствуется лишь иллюстрацией момента истории, явления идеализированного обобщения прослеживаются во временной динамике -от частных форм воплощения к обще-гражданским ("На краю Ойкумены") и от нравственно-эстетической концепции античного полиса вновь к индивидуальному восприятию ("Таис Афинская"). Пространственно-временная область существования идеализированно. обобщенного человека четко локализована условиями рабовладельческой формации. Ефремова интересуют живые формы существования идеала в исторической действительности.

Древний мир, - отмечал К.Маркс, - представляется с одной стороны чем-то более возвышенным, нежели современный. С другой стороны, древний мир действительно возвышеннее современного во всем том, в чем стремится найти законченный образ, форму и заранее установленные ограничения. Он дает удовлетворение, которое человек получает, находясь на ограниченной точке зрения, тогда как современный не дает удовлетворения"*.

История привлекала И.Ефремова не столько бурными событиями прошлого, сколько нравственно-эстетическим аспектом человеческого мировосприятия античной эпохи, основополагающим принципом которого являлась образная идеализация в искусстве. Подобная концепция возникла не случайно, и полностью определена характером античного полиса периода расцвета. Каждый гражданин полиса мыслил себя свободным, повинуясь законам полиса и внутренним побуждениям, служение обществу рассматривал первейшим долгом. Противоречия же бытия воспринимались скорее как результат личного несовершенства, а не общественного. "В эпоху расцвета античности, - пишет В.Днепров, - на основе этой эстетической программы было создано искусство огромной мощи и жизненности - самая идеализация была еще здесь, по верной мысли Дидро, - правдивой идеализацией" .

1 Маркс К., Энгельс Ф. Об искусстве. В 2 т. М., 1957, т. I, с.181.

2 Днепров В. Цдеи времени и формы времени. Л., 1980, с.31.

Задача пересоздания мира соответственно идеалу может быть выполнена лишь при условии выборочного отношения к явлениям и характерам реального мира. Не вызывает возражений замечание Ефремова о том, что "автор фантастического романа живет в основном "впечатлениями бытия", и чаще всего исходной точкой его фантазий является какая-то действительная картина, деталь, жизненный случай"1. Ефремов в исторических произведениях отнюдь не безоговорочно использует правду идеализации античного классического периода. Он глубоко понимает характер социальных противоречий древности и их следствия. Отсюда - трагическая грань социальной концепции времени в романе "Таис Афинская", которую мы также особо подчеркиваем при анализе этого произведения. Жестокость членов античного полиса зачастую преобладает над их гуманистическими устремлениями, и именно поэтому Ефремов намеренно ограничивает степень идеализации своих героев. Меняется и психология восприятия ими категории времени. Ефремов подчеркивает, что человек античной эпохи ощущал время совершенно не так, как ощущаем его мы и наши современники. Но вместе с тем, жителю древней Греции, как показывает писатель, было чуждо и мифологизированное восприятие времени, хотя мифологическая ."форма сознания была в ту пору едва ли не единственной.

Метод диалектического познания мира в его историческом развитии - тот инструмент, которым оперирует в своих научных предположениях И.Ефремов. "Даже если планеты окажутся необитаемыми, то, может быть, пласты горных пород на их поверхности сохранят остатки когда-то бывшей и исчезнувшей жизни. Мы прочтем ее трагическую историю, заставив омертвлен

I Ефремов И. На пути к роману "Туманность Андромеды". Вопросы литературы, 1961, $ 4, с.149. ный мир раскрыть катастрофу, стершую живую материю с планеты"*.

Диалектическое понимание истории важно для Ефремова, автора фантастических романов. Ему не чуждо понимание истории как науки "о людях во времени", а исторических фактов как р психологических по преимуществу .

Ефремову интересна и история сама по себе своей увлекательностью. И здесь у него есть свои привязанности, к примеру, история Африки и античности: "Для меня всегда звучит старое римское изречение: "Из Африки - всегда что-нибудь новое".

Однако, став содержанием художественного произведения, история выступает в различных опосредованных связях. Объясняя творческий замысел дилогии "На краю Ойкумены", писатель выявляет одну из важнейших для себя связей: "У меня возникло стремление познать и ощутить прошлое посредством пейзажей, животных, растений и, наконец, людей Африки, как ключей к о воссозданию ретроспективной, но живой картины ушедшего мира" .

Еажен для нас и еще один вывод, к которому мы пришли в итоге анализа исторических произведений Ефремова и который опять-таки связан с его индивидуальным творческим методом. Писатель использует приемы стилизации, что прослеживается на всех уровнях произведений - и в характерологической сфере, и в системе художественно-исторических реалий, и в языке.

Современная литература интенсивно ищет способы сочетаний мыслительного и образного элементов в произведениях. Этот

1 Ефремов И. Космос и палеонтология. Соб.соч. в 3 т. М.: Молодая гвардия, 1976, т.З, кн.2, с. 354-355.

2 Ефремов И. Дорога ветров. М., 1980, с. 410.

3 Ефремов И. Великая Дуга. М., 1956, с. 121. процесс пояска чрезвычайно усложняется требованием нашего времени: рассматривать любое явление исторически. При этом используются самые различные формы воплощения мысли и образа в ткани произведения. Наиболее остро проблема сочетания мыслительного элемента с образным предстает перед автором исторического произведения, где факты истории, зачастую малоизвестные широкой читательской аудитории, образное воссоздание эпохи преломляется через призму субъективного видения писателя. Здесь исторический материал соседствует с документом, авторское истолкование с философскими размышлениями. В ткань произведения вторгаются многочисленные цитаты, отступления, комментарий и, наконец, открытый авторский текст.

Анализ творчества И.Ефремова позволяет заключить, что его творческая концепция, тяготеющая к художественному воссозданию синтетических форм мыслительного и образного, наиболее полно и убедительно реализовалась в историческом жанре. Это обусловлено, с одной стороны, энциклопедичноетью знаний самого автора, его умением владеть воображением и художественно воссоздавать сумму исторических фактов в ее развитии, с другой - фактами "правдивой идеализации", свойственной восприятию человеком определенных моментов истории. К тому же сама история не только повторяется в различных конкретно-исторических условиях, но и подводит свои процессы к крайним формам, выявляющим сущность происходящего. И,наконец, свойство человека вообще, нашего современника в особенности, вос-^ принимать момент изменения, движения времени в его концентрированных формах соответствует художественному методу писателя. Не случайно последний роман И.Ефремова - исторический.

В историческом времени писатель, помня о прошлом, всегда "пошит" и о будущем. Необходимо отметить постоянное обращение писателя к творческому наследию предшествующих поколений и особенно бережное внимание к свидетельствам древнейшего прошлого, зафиксированным в мифах, легендах, сказаниях. Память о прошлом присуща всем произведениям И.Ефремова. Показательно, что в книге путевых очерков, гобийских заметках "Дорога ветров", рассказывающих о достижениях советской палеонтологической науки, И.Ефремов постоянно опирается на "опыт", предназначенный нам (пользуясь словами Ч.Айтматова) в наследт ство предыдущими поколениями. Слова М.Волошина,ввятые в качестве эпиграфа ко второй книге гобийских заметок "Память земли": "Будь прост, как ветер, неистощим, как море, и памяо тью насыщен, как земля , - выражает миропонимание, эстетический идеал и одновременно связывает науку и искусство с задачами социально-философского содержания.

Дальнейшая эволюция художественного метода Ефремова и его философии времени, концепция связи времен прослеживается нами при анализе его научно-фантастических произведений -"Туманность Андромеды", "Сердце Змеи", "Час Быка".

В этих произведениях укрупняется философский масштаб осмысления современности. Писатель приходит в них к глубоко органической для современного уровня осмысления действительности идее - не только человек, а именно человек как частица человечества способен преодолеть Время. Время и Человечество - формула художественного воплощения связи времен в этих произведениях. Таким образом, осмысление современной эпохи

1 Айтматов Ч. Все касается всех. Вопросы литературы, 1980, № 12, с.7.

2 Ефремов И. Дорога ветров. М., 1980, с.184. в масштабе тысячелетий ставит писателя перед задачей воссоздания художественного воплощения самого Времени. А этот "герой" в свою очередь во многом определяет характер образных решений в его фантастике.

Традиционная фантастика чаще всего исследует проблемы в системе оппозиции "обычного и необычного", "нормы и ненормального". Героями подобных произведений являются, как правило, или современники писателя, отправленные каким-то образом в глубины пространства и времени, или в современность вторгаются пришельцы, "идеализированные в положительном или же отрицательном воплощении". В этой системе возможны самые разнообразные фантастические интерпретации как событий, так и героев.

Совершенно иная система отсчета у фантаста И.Ефремова.

Коммунистическое общество в романе "Туманность Андромеды" писатель не рассматривает извне, как нечто идеальное, он воссоздает именно "типичного" человека в "типичных" коммунистических обстоятельствах. И.Ефремов изображает героя во временной перспективе, основываясь на общих закономерностях развития человека и общества, согласно которым "мышление следует законам мироздания", психология, эстетические представления, идеология - все подчинено равнодействующей силовой линии прогресса. Каждый конкретный образ, у писателя - частное проявление общей закономерности. Обобщение положительного сразу же закономерно ставит писателя перед необходимостью ограничения сферы образного воплощения. Воссоздавая образы "на общечеловеческих началах", И.Ефремов в то же время всегда подчеркивает временной характер конкретного воплощения идеала, который выступает как таковой для нашего времени, но ни в коем случае - для времени своего воплощения. Герои "Туманности Андромеды" ведомы в свою очередь иными идеалами, для нас в большей мере отвлеченными и воспринимаемыми как едва намечающаяся идея. Герои романа воплощаются именно в той временной перспективе, в той точке временной оси поступательного развития человека, когда, сохраняя свои действенные нормативные функции, они не воспринимаются нашим современником только лишь как временной символ. И.Ефремов, учитывая современную инерцию восприятия идеала, стремится в то же время ее преодолеть. Будущее в "Туманности Андромеды" не аппликатируется, не применяется к современности, а то, что есть сейчас, фокусируется в том, что будет. Момент идеализации в образном воплощении у Ефремова служит средством художественного раскрытия закономерностей преемственности прекрасного в сложном диалектическом процессе развития человека и общества от низших форм к высшим.

Преобладание момента идеализации в произведениях, затрагивающих глубинную временную перспективу, представляется как необходимое условие художественного воплощения героев будущего. И оценка образной системы романа невозможна без учета данного фактора. Сам И.Ефремов неоднократно обращал на это внимание: "Помнится, меня не раз упрекали за то, что герои романа "Туманность Андромеды" выглядели очень "голубыми", то есть, что они слишком правильные, холодные, не внушающие сочувствия и симпатии. А один из критиков назвал героев этого романа "изысканно-интеллектуальными". Критик этот, видимо, считает изысканным то, что не подходит под мерку сегодняшнего времени, а завтрашний день он склонен представлять себе, исходя из ныт нешних своих канонов.

Уже через два десятилетия, после выхода в свет романа, в

I Ефремов И.А. Наклонный горизонт. Вопросы литературы, 1962, № 8, с.53. наше время, вряд ли возможно отоль одностороннее восприятие героев Ефремова. Очевидно, что дистанция восприятия со временем сгладится и момент идеализации себя изживет как и фантастический элемент лучших рассказов И.Ефремова. И тогда, может быть, станет возможным более углубленное психологическое и драматическое восприятие затрагиваемых тем.

Момент идеализации в образных решениях и особенности восприятия художественных форм "нормы" прямо или косвенно основываются на реальной антитезе идеала. В художественной литературе всегда жило стремление к воплощению экстремальных значений добра и зла в нравственно-эстетической системе, соотносимой как с пространственно-временными представлениями, так и с общими закономерностями человеческого бытия. Фантастическая литература как правило, более рельефно поляризует противоречия действительности,пытается рассмотреть те или иные явления в неожиданном ракурсе, различных плоскостях и самых причудливых оочетаниях. В.Днепров, приводя мысль Бальзака, утверждает: "идеализировать можно не только к прекрасному, но и к безобт разному.

Опыт как собственно фантастики, так и иных художественных направлений, широко использующих фантастический элемент, свидетельствует, что "идеализация к прекрасному" получает наиболее убедительные формы вне конкретного пространственно-временного окружения, где современная проблематика затрагивается лишь косвенно. "Идеализация безобразного" своим острием должна быть направлена на самые актуальные явления современности.

В этом плане весьма показателен последний фантастический роман И.Ефремова "Час Быка", где художественно анализируются

I Днепров В. Идеи времени и формы времени. Л., 1980, с.48. современные зловещие тенденции, свойственные общественным системам, стремящимся повернуть время вспять.

Как следует из поэтико-структурного анализа этого произведения, ведущей здесь является социальная концепция времени. В сюжетном и композиционном отношении "Час Быка" бесспорно может, быть рассмотрен как проявление общей закономерности литературного процесса- - единства традиции и новаторства. Ефремов изображает уже известную коллизию научно-фантастического романа - столкновение двух цивилизаций: земной и инопланетной. Здесь он в известном смысле следует за А.Толстым ("Аэлита") и предваряет братьев А. и Б. Стругацких ("Парень из преисподней"). Концепция связи времен в трех названных произведениях в основе своей одна и та же: цивилизация будущего сосуществует с цивилизацией настоящего и имеет общий генезис (жители Торман-са у Ефремова - такие же переселенцы с Земли, как и марсиане у А.Н.Толстого - потомки атлантов). Но конкретное художественное воплощение этой концепции у Ефремова принципиально иное, чем у Толстого и у Стругацких. Мы видим, что суперцивилизация, не сумевшая преодолеть социальных противоречий, обречена на автоколлапс. Поэтому, как показал наш анализ, концепция времени здесь предельно социологизирована, в чем мы видим проявление своеобразия Ефремова (у Толстого закат марсианской цивилизаций обусловлен не только социальными, но и чисто физическими, космогоническими причинами).

Творческий метод И.Ефремова тяготеет к комплексному охвату явлений жизни. Энциклопедичность его знаний, диалектическая широта миропредставления во многом определяет характер образного воплощения проблематики произведений писателя. В.Днеп-ров, подчеркивая необходимость поиска равнодействующей явлений жизни, пишет: "Именно"сумма" фактов искусства подсказывает вывод, что идеализация, не так плотно охватывающая частное и характерное, дает возможность стилистически связать большее число разнообразных явлений, чем типизация, тесно примыкающая к специфическому и особенному в объектах"*. Таким образом, принцип идеализации в произведениях И.Ефремова обусловлен пафосом его творчества. Критики чаще всего - и это отмечал сам И.Ефремов - основной недостаток его произведений видели "в перегрузке" научным материалом. Эта "перегрузка" довольно часто служила основанием для определения всего творчества писателя, даже его исторических произведений, как научной фантастики. "Перегрузил" или "недогрузил" автор произведение мыслительным элементом - это вопрос особый. В данном случае нас интересует то, как И.Ефремов вводит этот материал в произведение. Уже отмечалось, что писатель стремится раскрывать изображаемое изнутри, с новыми явлениями жизни знакомится непосредственно герой фоизведения и аккумулирует их, облекая в законченные образные формы.

Все творчество И.Ефремова мы рассматриваем как художественное воссоздание действенного общественного и общечеловеческого идеала в сопряженных временных инстанциях: прошлое - настоящее - будущее. Эта черта художественного метода писателя особую актуальность обретает именно в наше время.

Борьба за социальные идеалы - основная проблема всей современной мировой литературы. Буржуазная идеология пытается посеять в душах людей семена неопределенности и неуверенности в будущем, культивируя психологию тотального страха, узаконить процесс "роботизации" личности в капиталистическом обществе, культ насилия, как в отношениях между людьми, так и между об

I Днепров В. Идеи времени и формы времени, с.71. щественными системами. Еще десять лет назад западногерманский журнал "Шпигель" писал: ". не оправдалась надежда ХУШ века, что просвещение поможет создать новую научно-обоснованную и базирующуюся на разуме систему идеалов. И все социал-философские системы с того времени так и не смогли опровергнуть того, что вобщем нечего противопоставить пессимистическому выводу, который франкфуртский философ Макс Харк Хаймер в 1946 году сформулировал следующим образом: "Развитие технических средств сопровождается процессом обеочеловечивания. Процесс угрожает уничтожить ту самую цель, которую он призван осуществить, -идею человека"*.

Идея человека" трактуется реакционной западной научной фантастикой лишь как действия слепых стихийных сил вне социального аспекта их рассмотрения, вне понимания общих закономерностей развития общественных процессов. Всячески подавляя активную мировоззренческую позицию человека, западные фантасты зачастую культивируют всякого рода мракобесие, фантасмагорию ужаса. Пессимистические тенденции, порождаемые самой сущностью капиталистических отношений, их углубляющимся кризисным состоянием, выдаются за глобальные законы бытия. Более того, западная фантастика все в большей мере превращается в инструмент идеологической борьбы. Эта фантастика "не помнит" уроков истории, "не видит" реальной расстановки и современного соотношения сил, отрицает будущее, чувствуя в нем угрозу тому миру, который сам все больше уподобляется чудовищному монстру, пожирающему человека. Что же касается прогрессивных писателей, таких как Артур Кларк, Рей Бредбери, А.Азимов, то они явно

I Цит. по: Хромушин Г. Тупики и перспективы фантастики. Сб.: Фантастика-81, М., 1981, с.320. противопоставляют свое творчество антигуманистическим тенденциям, хотя и не всегда находят концептуальную опору для художественного познания социальной сущности происходящего. Наука в ее локализованных формах в прогрессивной западной фантастике приобретает характер субъективных рефлексий, вызванных наст оящим.

Анализ творчества И.Ефремова показывает, что его творческий метод почти в одинаковой степени противостоит методам тех и других. Во всех его произведениях прямо или косвенно наличи-ствует социальный подтекст. В результате доминирующей становится социальная концепция времени. Произведения о будущем полемично направлены против тенденций западной научной фантастики, с одной стороны, с другой - отнюдь не ограничиваются лишь интерпретацией тех или иных научных идей. Еще в 1962 году И.Ефремов отмечал, что ". фантастика становится социологической, смыкается и переходит в большую литературу, выходя из границ своего жанра"1. Ч.Айтматов в своем выступлении на страницах "Литературной газеты" на вопрос, "В чем высшее предназначение культуры, и в особенности. литературы", отвечает так: "В своем понимании смысла жизни я исхожу из того, что Разум венчает все, что он неотделим от добра и неизбежно противостоит злу. Поэтому я и считаю, что высшее предназначение литературы о пробуждая Разум людей, культивировать гуманизм" . Необходимо отметить, что "дидактика" И.Ефремова, аппелируя к Разуму и пробуждая его, не поучает, а воссоздает в художественной форме поучительное. При этом, осмысляя действительность, писатель и

1 Ефремов И. Наука и научная фантастика. Сб.: Фантастика-62. М., 1962, с.479.

2 Айтматов Ч. Не сосуществовать - значит не существовать. Литературная газета, 1982, 13 января. ученый всегда стремится вскрыть основы и формы конкретного проявления нравственно-эстетического аспекта гуманистического отношения личности к окружающему. В связи с этим особое внимание в данной работе мы уделили нравственно-эстетической проблематике творчества писателя. Нравственно-эстетический аспект нами рассматривается в качестве одного из основных проявлений миро-образа художника, убежденного в том, что рано или поздно осуществится слияние личности и общества в его высших формах. Основы соответствия личного и общественного определяются не столько в сфере рациональной, сколько в чувствительно-эмоциональной. Чувство прекрасного не локализуется в творчестве Ефремова лишь осознанием внешних признаков, поданных в идеализированной форме, а рассматривается как результат подсознательного опыта, как интуитивное постижение целесообразности. Момент осмысления прекрасного выступает в произведениях И.Ефремова как естественная составляющая эстетического чувства. Еще В.Г.Белинский в свое время проницательно отмечал: "Нам мало наслаждаться - мы хотим знать; без знания для нас нет наславдения"*. в работе мы рассмотрели и то, какую роль в жизни человека отводит И.Ефремов литературе, в чем видит он ее главную цель. На этот вопрос писатель ответил четко и ясно в своих заметках о будущем литературы. Но его твердому убеждению, "захлестнутое колоссальным прогрессом науки, искусство (литература в частности - Л.Д.) должно обратиться к своей главнейшей цели - формированию внутреннего мира человека в гармоническом соответствии с его собственными потребностями и потребностями общества" (выд. Ефремовым).

I Белинский В.Г. Полн. собр. соч., М., 1955, т. 6, с.272.

Решение коренного вопроса бытия: взаимоотношений личности и общества - и определяет свойственный писателю характер понимания литературы. Содержание и смысл развития литературы в последнее время И.Ефремов усматривает в обращении "к раскрытию взаимоотношений индивида и целесообразного высшего общественного зртройства", что стало возможным, по его словам, в результате отказа "от излюбленной прежней тематики - отражения всяческих извращений и искажений в человеческой психике и человеческих отношениях"^.

Писатель-фантаст видит в этом отказе будущий широкий, светлый и радостный путь искусства.

Означают ли подобные выводы, что И.Ефремов исходит в своих эстетических установках из идеи бесконфликтности или сознательной идеализации героя?

На этот вопрос верным представляется лишь отрицательный ответ, потому что в споре о конфликте и бесконфликтности писатель занимает свою принципиальную позицию. По его мнению, "для литературы будущего нужна не бесконфликтность, а исследование конфликтов высшего порядка, возникающих у человека, научившегося сочетать свои интересы с интересами государства, отученного от собственности и индивидуалистического (не путать с индивидуальным) стремления к возвышению себя и привыкшего помогать каждому человеку".

Главнейшая" воспитательная цель литературы выявляет и характер конфликтов литературы будущего. Ефремову конфликты "мыслятся в основном в области творческих поисков в труде и познании, личного совершенствования и усилий на общественную

I Ефремов И. Наклонный горизонт. Вопросы литературы, 1962, Л 8, с. 50, 52. пользу, но в нормальной, дружной и заботливой обстановке, а не среди ничего не понимающих тупиц и дураков (или вредителей).

Несомненно, - добавляет писатель, - что путь литературы к нормальной личности в обстановке общих стремлений и взаимопомощи с конфликтами высшего порядка - необычайно труден и нов, но неизбежно должен стать главной линией искусства вообще в т социалистическом обществе.

Оценивая подобные, в определенной мере декларативные эстетические установки, пожалуй, следует учитывать, что рождаются они в полемическом отталкивании от неприемлемых для творческого мышления их автора других эстетических теорий и принципов. Поэтому им присуще неизбежное заострение смысла, как, к примеру, в категорическом решении И.Ефремовым вопроса о положительном герое: "Из сказанного очевидно, что никакого другого главного героя, кроме положительного, в новой литературе о и не может быть.

Уместно предположить, что, прогнозируя литературу будущего, Ефремов исходит из реальной эстетической программы своего личного творчества. Его раздумья о характере героя, о гармоническом решении его взаимоотношений с обществом, о содержании литературного конфликта прежде всего помогают лу:;ше понять социально-эстетическую природу его творчества.

Тема этики и эстетики во многом определяют целостность авторской концепции на уровне всего творчества писателя. Между тем, в работах, посвященных тем или иным произведениям И.Ефремова, эта тема получает одностороннее освещение. С одной стороны, это объясняется тем, что в момент их "появления еще не

1 Ефремов И. Наклонный горизонт. Вопросы литературы, 1962, В 8, с.52.

2 Там же. были написаны последние произведения, с другой - тем, что исследователей интересовал лишь научно-фантастический аспект творчества И.Ефремова. Рассмотрение социального и нравственно-эстетического аспектов творчества И.Ефремова также продиктовано основной задачей предлагаемой диссертации. Решение ее неразрывно связано с определением роли художественных форм движения времени. Философское осмысление этой проблемы обусловлено у писателя пониманием законов природы как необходимости, которая возникает из всеобщего переплетения отдельных случайностей.

Река времени" - так названа одна из глав "Туманности Андромеды". Уже само название определяет отношение писателя к фактору времени как диалектическому процессу. Эту особенность, проявившуюся еще в рассказах, отмечает А.Ф.Бритиков, ввделяя ее ". как сильную сторону метода: разрабатывать фантастическую гипотезу не только на стыке науки, но и в русле реки времени"*.

Масштаб тысячелетий, избранный И.Ефремовым для оценки глобальной современной проблематики, сейчас уже не представляется "фантастическим". Это реальность современного литературного процесса, ставящая литературоведение перед необходимостью более пристального внимания к проблемам историзма в художественном творчестве, который В.И.Ленин рассматривал ". не в смысле одного только объяснения прошлого, но и в смысле безбоязненного предвидения будущего и смелой практической деятельо ности, направленной к его осуществлению" .

1 Бритиков А.Ф. Русский советский фантастический роман. Цит. изд., с.229.

2 Ленин В.И. Карл Маркс. П.С.С., т. 26, с.75.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Дюгаева, Людмила Ивановна, 1983 год

1. Маркс К,, Энгельс Ф. Капитал. - Поли.собр.соч., т.25, ч.1, с. 7-216.2» Маркс К,, Энгельс Ф. Критика гегелевской философии права. -Полн.собр.соч., тД, с. 114-429.

2. Маркс К*, Энгельс Ф. Немецкая идеология. Полн.собр.соч., т.З, с. 15-544.

3. Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство. Полн.собр.соч., т.2, с. 7-230.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Об искусстве. В 2 т., M.î Искусство, 1957, т.1 631 е., т.2 - 758 с.

5. Ленин В.И. Л.Н.Толстой и его эпоха. Полн.собр.соч., т.20, с. 100-104.

6. Ленин В.И. Карл Маркс. Полн.собр.соч., т.26, с. 7-75.

7. Ленин В.И. От какого наследства мы отказываемся. Полн.собр. соч., т.2, с. 505-550.

8. Ленин В.И. Что такое "друзья народа" и как они воюют противсоциал-демократов? Полн.собр.соч., т.1, с. 125-346.ххх

9. Белинский В.Г. Полн.собр.соч. в 13 т. М., АН СССР, 1955, т.6, с. 381,

10. Горький A.M. Собр.соч. в 30 т., т.26, М., ГИХЛ, 462 с.

11. Пришвин М. Собр.соч. в 6 т. М.: Художественная литература, 1975, т.5, - 735 с.1. XXX

12. Ефремов И. Собр.соч. в 3 т. М.: Молодая гвардия, 1977.

13. Ефремов И. Библиотека будущего (Заметки писателя). Библиотекарь, I960, №. 12, с. 43-44.

14. Ефремов И. Будущее за фантастикой (0 литерат. жанре). Московский Комсомолец, 1968, 25 апр.

15. Ефремов И. В духе нашего времени. Лит. газета, 1958, 9 янв.

16. Ефремов И. Великая жизненная сила. Лит. Россия, 1966, 4 февр., с. 21.

17. Ефремов И. Жизнь ученого и писателя. — Материалы к творческой биографий писателя. Вопросы литературы, 1978,1. J6 2, с. 187-216.

18. Ефремов И. Как мы пишем. (Ответы сов. пис. на анкету журн. Bon. лит. С.Антонов, А.Бек, С.Бородин, Г.Гамсохурдиа, Г.Гулиа, И.Ефремов, С.Злобин, Э.Казакевич). Вопросы литературы, 1962, №5, с. I50-161.

19. Ефремов И. Лестница до звезд. Правда, 1964, 5 янв., с.З.

20. Ефремов И. Мечта должна быть крылатой. Московский комсомолец, 1961, 2 апреля.

21. Ефремов И. Миллиарды граней будущего. Комсомольская правда, 1966, 28 января.

22. Ефремов И. Мифы, коды, вкусы. Литературная газета, 1967, 27 сентября.

23. Ефремов И. Надо слышать и чувствовать. Литературная Россия, 1964, 30 октября.

24. Ефремов И. Наклонный горизонт. Вопросы литературы, 1962, J6 8, с. 48-67.

25. Ефремов И. На пути к роману "Туманность Андромеды". Вопросы литературы, 1961, № 4, с. 142-158,

26. Ефремов И. Наследники Прометея. Литературная газета, 1962, 21 августа, с. I.

27. Ефремов И. Наука и научная фантастика. Литературная газета, 1963, 17 сентября.

28. Ефремов И. Наука и научная фантастика. В сб.: Фантастика-62. - М.: Молодая гвардия, 1962, с. 467-480.

29. Ефремов И. Наука и фантастика. (О научно-фантастической худ. литературе). Литературная газета, 1963, 17 сентября.30