Политика балансирования на постсоветском пространстве: на примере Белоруссии и Украины тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.04, кандидат наук Скриба, Андрей Сергеевич
Скриба, Андрей Сергеевич
кандидат наук
2015
- Специальность ВАК РФ23.00.04
- Количество страниц 222
Оглавление диссертации кандидат наук Скриба, Андрей Сергеевич
Оглавление
Оглавление
Введение
Глава 1. «Политика балансирования» как форма реализации внешнеполитической стратегии государства: теоретико-концептуальный анализ
1.1. История формирования и смысловое содержание термина «балансирование» в науке о международных отношениях
1.2. Новые аспекты балансирования малых и средних государств в современных международных отношениях: методология исследования
1.3. «Политика балансирования» на постсоветском пространстве: методика исследования и модель сравнительного анализа
Глава 2. Специфика «политики балансирования» Белоруссии и Украины в постсоветской период
2.1. Региональные условия для балансирования и внутреннее развитие Белоруссии и Украины в 1991 - 2014 гг
2.2. Политика Белоруссии в отношении ЕС и России в 1991 - 2014 гг.: внутренние факторы и форма балансирования
2.3. Политика Украины в отношении ЕС и России в 1991 - 2014 гг.: внутренние факторы и форма балансирования
Глава 3. «Политика балансирования» на постсоветском пространстве в
современных условиях: проблемы и перспективы
3.1 Сравнительный анализ и современные итоги «политики балансирования» Белоруссии и Украины между Россией и ЕС
3.2. Перспективы изменения белорусской и украинской «политики балансирования»
3.3. Балансирование на постсоветском пространстве и его вызовы российским интересам на примере Белоруссии и Украины
Заключение
Список сокращений и условных обозначений
Список использованных источников и литературы
Приложения
Приложение А
Приложение Б
Приложение В
Приложение Г
Приложение Д
Приложение Е
Приложение Ж
Рекомендованный список диссертаций по специальности «Политические проблемы международных отношений и глобального развития», 23.00.04 шифр ВАК
Внешняя политика Украины на постсоветском пространстве в 1999 - 2009 гг.: политические и экономические аспекты2013 год, кандидат наук Лысенков, Александр Валерьевич
Взаимодействие России, Белоруссии и Украины в современных условиях: Проблемы и перспективы2003 год, кандидат политических наук Башкатова, Елена Владимировна
Эволюция политики соседства Европейского Союза в отношении Беларуси, Молдовы и Украины: 2003-2010 гг.2011 год, кандидат исторических наук Трещенков, Евгений Юрьевич
Проблема интеграции в российско-украинских и российско-белорусских отношениях в 1994-1997 годах: По материалам российской центральной прессы2002 год, кандидат исторических наук Казин, Филипп Александрович
Роль Польши в восточной политике ЕС2014 год, кандидат наук Чернова, Анна Валерьевна
Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Политика балансирования на постсоветском пространстве: на примере Белоруссии и Украины»
Введение
После распада СССР новые независимые страны, ранее объединенные в той или иной форме вокруг России, получили исторический шанс на политическую самостоятельность. Их руководства обрели всю полноту власти для собственного государственного конструирования, суверенного выстраивания как внутренней, так и внешней политики.
Одной из главных внутренних задач для этих стран (актуальной и сегодня) стал поиск национальной идентичности, которая должна была сплотить население вокруг самой идеи независимости. Трудности этого поиска заключались в том, что на протяжении долгого времени и у общества, и у элит такое самосознание отсутствовало: его заменяла идентификация себя как частей других, исторически более сильных и успешных государств. Другим вызовом созданию устойчивого суверенного государства по мере перехода от командно-административного управления к рынку и демократии стал поиск пути эффективного социально-экономического развития.
Во внешней политике необходимость самоидентификации поставила вопрос о региональном позиционировании - какое место постсоветские страны занимают между экономически сильной и расширяющей свое политическое влияние Россией, ставшей правопреемником СССР, и другими региональными центрами (ЕС, Китай и США, также стремившиеся укрепиться в регионе). И хотя на заре их независимости, в 1990-е гг. речь еще не шла о выборе между одинаково важными внешними партнерами, в научном и экспертном сообществе, мнение которого подтверждалось международной практикой, крепло понимание разности и противоречивости российской (или, по Хантингтону, православной) и других цивилизаций, а также следовавшей отсюда невозможности принадлежать сразу к нескольким противоречивым общностям.
Все это привело к тому, что в региональной политике постсоветских стран все чаще стали проявляться элементы нестабильности, конъюнктурности, отсутствия постоянства и стратегического планирования. Особенно отчетливо это
наблюдалось в Восточной Европе. Здесь такие небогатые и зависимые от своих внешних партнеров и международной экономической конъюнктуры постсоветские страны, как Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина, оказались местом сосредоточения и конкуренции интересов России и объединенной Европы (расширявшегося Европейского союза, отдельных европейских стран, их военно-политического союзника - США).
Пожалуй, главными объектами «игры с нулевой суммой» этих сил, или цивилизаций, стали Белоруссия и Украина. Они были очень близки культурно, религиозно, исторически, экономически и к России, и к странам ЕС. Именно поэтому в их региональном поведении геополитическая изменчивость проявлялась наиболее сильно.
В научных исследованиях, а также аналитических и публицистических материалах это поведение Минска и Киева называли по-разному: лимитрофная стратегия, маятниковая политика, геополитические качели. Однако все же самым точным определением стала «политика балансирования». Этот термин очень емко характеризует, с одной стороны, стремление Белоруссии и Украины сохранить равнозначные отношения с обоими партнерами и избежать или, по крайней мере, ограничить глубину односторонней вовлеченности в экономические или другие формы интеграции, а с другой - возможность активного маневрирования между Россией и ЕС - попеременного конъюнктурного сближения с ними по тем или иным политическим вопросам, провоцирования и использования конфликтности между этими региональными и интеграционными центрами силы.
В начале 2010-х гг. сложилось впечатление, что Белоруссия и Украина наконец сделали выбор в пользу соответствующих центров силы и форм интеграции, поскольку очевидно перестали занимать «сбалансированное» региональное положение между Россией и ЕС. Белоруссия стала терять его с 2010 г., когда присоединилась к евразийскому проекту и участвовала в его последующем развитии (ТС в 2010 г., ЕЭП в 2012 г., ЕАЭС с 2015 г.). Украина еще несколько лет сопротивлялась необходимости выбора, однако и она в итоге
отказалась от «равновесия» между Россией и ЕС, когда в июне 2014 г. ее руководство подписало Соглашение об ассоциации с Европейским союзом.
Тем не менее, даже несмотря на свой новый интеграционный статус, Белоруссия и Украина продолжили в той ли иной степени проводить «политику балансирования» между Россией и ЕС: активно искали и старались использовать противоречия между региональными центрами. Все эти обстоятельства еще более усиливают интерес к Белоруссии и Украине. Во-первых, как к образцу не временного и единичного явления, а долгосрочного поведенческого феномена постсоветских стран, доказавшего свое присутствие в самых разных ситуациях. Во-вторых, поскольку Белоруссия и Украина своим поведением влияют на безопасность в регионе и отношения России с ЕС и Западом в целом. Наконец, в третьих, исключительно актуальной является тема поведения Минска и Киева в условиях региональной интеграции, важной как для Москвы, так и для Брюсселя.
Исследование феномена балансирования на примерах Белоруссии и Украины позволит лучше понять причины возникновения этой политики, ход и страновую специфику ее реализации, а накопленный опыт сможет стать отправной точкой при изучении поведенческих особенностей других стран постсоветского пространства.
Степень научной разработанности проблемы. Междисциплинарный характер темы и специфика предмета исследования предопределили, с одной стороны, повышенное внимание к теме региональной политики Белоруссии и Украины, а с другой стороны - некоторый дефицит комплексных научных работ, посвященных изучению их «политики балансирования» во всех ее проявлениях.
Отечественные и зарубежные ученые активно занимались непосредственно самим феноменом балансирования Белоруссии и Украины между ЕС и Россией в политической и экономической сферах. Можно привести работы российских авторов (А.И. Суздальцев, К.Е. Коктыш, С.М. Маркедонов, А.Н. Михайленко, JIM. Григорьев, Л.Б. Вардомский, Л.С. Усова), а также украинских (A.B. Гарань),
белорусских (A.B. Русакович, С.А. Кизима) и других иностранных (М. Балмаседа, С. Пайфер) исследователей.'
Хотя зарубежные ученые в целом все же не акцентировали внимания непосредственно на балансировании Белоруссии и Украины, многие из них предприняли небезуспешные попытки осмыслить специфическое поведение этих стран в контексте отдельной сферы или проблемы (Д. Шлапенток, К. Вольцук, Э. Уилсон, Ст. Уайт, Д. Кауфман, А. МакАллистер, С. Уорэл, Г. Иоффе, С. Фишер, Д. Марплс, Г. Ван дер JIoo, Т. Куцио, Дж. Морони, П. Гавлик, Н. Копси, Р. Коннолли, А. Ослунд).2 Вместе с тем имели место и вполне системные исследования каждой из стран (Дж. Саймон, В. Паздняк, Д. Пелещук, М. Малек, М. Фрейре)3, и примеры их сравнительного анализа (JI. Уэй, Е. Коростелева, Э. Миллер).4
1 Суздальцев А.И. Белорусско-европейский дипломатический кризис // Вестник аналитики. - 2013. - № 3(53). - С. 38—43; Коктыш К.Е. Вечно живой призрак // Россия в глобальной политике. - 2012. - № 1. - С. 80-87; Маркедонов С.М. Де-факто государства постсоветского пространства: выборы и демократизация // Вестник Евразии. - 2008. - №3. - С. 76 - 98; Михайленко А.Н. Украина между Таможенным союзом и Европейским союзом: Попытки балансирования / II Международной научно-практической конференции 14-15 ноября 2013 г. М.: ИНИОН РАН. - 2014 - С. 243; Григорьев Л.М. Транзит в никуда // Россия в глобальной политике. - 2014. - № 3. -С. 120 - 130; Россия и Украина: вопросы социально-экономического развития в контексте взаимных отношений: Научный доклад / Под общей ред. Л.Б. Вардомского. — М.: Институт экономики РАН, 2013.-60 е.; Усова Л.С. Внешняя политика Украины: между внеблоковостью и евроатлантической интеграцией // Власть. — 2011. — № 7. — С. 156—158; Русакович A.B. Политика Европейского союза в отношении постсоветских государств Восточной Европы в 2004—2014 гг. // Журнал международного права и международных отношений. - 2014. - №4. - С. 9-15; Гарань A.B. Украина: плюрализм «по умолчанию», революция, термидор // Pro et Contra. - 20И. - №3/4. - С. 6277; Кизима С.А. Белорусская модель: неквантифицируемые факторы успеха // Беларуская думка. - 2008. - № 6. -
C. 30-35; Pifer S. Ukraine's perilous balancing act // Current history.-2012. - Vol. Ill (743).-P. 106-111.
Shlapentokh D. The role of small states in the post-Cold War era. The case of Belarus / Strategic Studies Institute. - 2012. URL: http://www.strategicstudiesinstitute.armv.mil/pubs/download.cfm?q=l 107; Wolczuk K. Implementation without Coordination: The Impact of EU conditionality on Ukraine under the European Neighbourhood Policy // Europe-Asia Studies - 2009. - 61 (2). P. 187 - 211; Уилсон Э. Между двумя совершеннолетиями. 20 лет независимости: чему научились? // Россия в глобальной политике. - 2012. - № 1. - С. 113 - 126; Kaufmann D. Privatization and Corruption in Transition Economies // Journal of International Affairs. — 1996. - Vol. 50 (2). - P. 419458; Уайт Ст. Белоруссия, Украина и Россия: Восток или Запад? // Мир России. - 2008. - N 4. - С. 37-59; Woehrel S. Belarus: Background and U.S. Policy Concerns // Russia, China and Eurasia. - 2010. - Vol. 27 (2). - P. 347-365; Ioffe G. Understanding Belarus: Belarusian Identity // Europe-Asia Studies. - Vol. 55 (8). - P. 1241-1272; Fischer S. Die russische Politik gegenüber der Ukraine und Weissrussland // Aus Politik und Zeitgeschichte. - 2007. - N 8-9. - S. 16-23; Marples
D. Is the Russia-Belarus Union Obsolete? // Problems of Post-Communism. - 2008. - Vol. 55 (1). - P. 25-35; Van der Loo G. Competing Paths of Regional Economic Integration in the Post-Soviet Space: Legal and Political Dilemmas for Ukraine // Review of Central and East European Law. - 2012. - N 37. - P. 421-447; Kuzio T. Neither East Nor West: Ukraine's Security Policy Under Kuchma // Problems of Post-Communism. - 2005. - Vol. 52 (5). - P. 59-68; Havlik P. Belarus Between Russia and the European Union: Some Reflections on Belarusian 'Economic Miracle' and Future Prospects' / P. Havlik in: H. Heinrich and L. Lobova (eds), Belarus: External Pressure, Internal Change. Frankfurt am Main: Peter Lang Internationaler Verlag der Wissenschaften, 2009. P. 203-216; Copsey N. The Economic Crisis and Ukraine's European Integration Programme // Journal of Communist Studies and Transition Politics. - 2011. - Vol. 27 (3-4). - P. 541-565; Aslund A. Why Has Ukraine Failed to Achieve Economic Growth? // Economic Reform in Ukraine: The Unfinished Agenda / Ed. by A. Aslund, G. de Menil. N.Y.: 2000. - 287 p.
3 Simon J. Ukraine needs to decide its strategic alignment // Southeast European and Black Sea Studies. - 2009. -Vol. 9 (3). - P. 367-382; Peleschuk D. Ukraine's Yanukovych Seeks Balance Between Russia and EU // World Politics
Особенно полезными для изучения «политики балансирования» оказались теоретические работы западных ученых. Они дали важную основу для проработки этого термина применительно к Белоруссии и Украине. В этом контексте можно упомянуть как западных классиков политической науки (X. Моргентау, А. Уолферс, К. Уолц)5, так и более современных авторов (С. Уолт, Р. Швеллер, Т. Пол, Г. Роуз, Дж. Леви, У. Томпсон)6.
Отдельно необходимо отметить ученых, работы которых помогли обозначить специфику балансирования на примере малых и средних стран, находящихся в контакте с превосходящими их по силе акторами. К зарубежным авторам здесь можно отнести С. Дэвида, М. Элмана, Дж. Хэй, П. Саттон7. Среди отечественных ученых и исследователей важный вклад в изучение этого вопроса внесли Н.Ю. Кавешников, И.В. Кудряшова, В.Л. Цымбурский, А.Ю. Пикулин, Ф.А. Казин, А.И. Суздальцев, А.Ю. Мельвиль, М.Г. Миронюк.8
Review, 27 Jul 2010; Pazdnyak V. The Rise and Fall of Belarus' Geopolitical Strategy // Lithuanian Annual Strategic Review. - 2011. - Vol. 9 (1). - P. 173-190; Malek M. Die Ukraine: Zerrissen zwischen Ost und West? Wien, Schriftenreihe der Landesverteidigungsakademie, 2007. - 142 s.; Freire M. Ukraine's Multi-Vectorial Foreign Policy: Looking West While Not Overlooking Its Eastern Neighbor // UNISC1 Discussion Papers. - 2009. - N 20. - P. 232-249; Miller E. The Changing Face of Eurasia: Russian and Ukrainian Foreign Policy in Transition // Comparative Strategy. -2010. - Vol. 22 (4). - P. 373-390.
4 Way L. Authoritarian State Building and the Sources of Regime Competitiveness in the Fourth Wave: The Cases of Belarus, Moldova, Russia, and Ukraine // World Politics. - 2005. - Vol 57 (2). - P. 231-261; Korosteleva E. The European Union and its Eastern Neighbours. Towards a more ambitious partnership? N.Y.: Routledge, 2012. - 185 p.; Miller E. To Balance or Not to Balance: Alignment Theory And the Commonwealth of Independent States. Burlington: Ashgate Publishing Limited, 2006. 203 p.
5 Morgenthau H. Politics Among Nations: The Struggle for Power and Peace, Fifth Edition, Revised, N.Y.: Alfred A. Knopf, 1978. - 752 p.; Wolfers A. Discord and Collaboration: Essays on International Politics. Baltimore: John Hopkins Press, 1962. - 303 p.; Waltz K. Theory of International Politics. N.Y.: McGraw-Hill, 1979. - 251 p.
6 Walt S. The Origins of Alliances. Ithaca: Cornell University Press, 1987. - 336 p.; Schweller R. Bandwagoning for Profit: Bringing the Revisionist State Back in // International Security - 1994. - Vol. 19 (1). - 72-107; Paul T. Soft Balancing in the Age of U.S. Primacy // International Security - 2005. - Vol. 30 (1). - P. 46-71; Rose G. Neoclassical Realism and Theories of Foreign Policy // World Politics - 1998. - Vol. 51 (1). - P. 144-172; Levy J. Balancing on Land and Sea: Do States Ally against the Leading Global Power? // International Security - 2010. - Vol. 35 (1). - P. 7-43.
7 David S. Explaining Third World Alignment // World Politics. - 1991. - Vol. 43 (2). - P. 233-256; Elman M. The Foreign Policies of Small States: Challenging Neorealism in Its Own Backyard // British Journal of Political Science. -1995. - Vol. 25 (2). - P. 172-217; Hey J. Small states in world politics: explaining foreign policy behavior. Boulder: Lynne Rienner Publishers, 2003. - 210 p.; Sutton P. Political Aspects // Politics, security, and development in small states / ed. by C. Clarke, T. Payne. L: Allen & Unwin, 1987. - 224 p.
8 Кавешников Н.Ю. Малые и вредные // Международные процессы — 2008. -№ 3. - С. 84-92; Казин Ф.А. «Фактор лимитрофов» в отношениях России с Европейским союзом // Международные процессы. - 2004. - №4. -С. 96 - 100; Кудряшова И.В. Легко ли быть средневеликим // Международные процессы. — 2008. — № 3(18). — С. 78-83; Пикулин А.Ю. Лимитрофы как межцивилизационные образования // Региональные исследования. - 2008. -№ 2. - С. 3 - 7; Цымбурский В.Л. Народы между цивилизациями / В. Л. Цымбурский // Pro et Contra. - 1997. - № 3. - С. 154-184; Мельвиль А.Ю. Государственная состоятельность, демократия и демократизация (На примере посткоммунистических стран) // Политическая наука. 2012. N° 4. С. 83-105.Суздальцев А.И. Постсоветское пространство: лимитрофы XXI века // Журнал Института Восточной Европы «Прогнозис». - 2006. URL: http://www.prognosis.rU/news/asng/2006/9/l 8/putin russia sng.html:
В отечественной науке исследования региональной политики также не охватывали все сферы балансирования Белоруссии и Украины, однако все же более глубоко, чем на Западе, вникали в их страновые особенности. Наиболее комплексной работой применительно к нашей теме можно считать труд ученых Института экономики РАН РФ по Украине, где авторы раскрывают взаимосвязь различных политических, экономических и даже культурных факторов при выборе приоритетного внешнеполитического вектора9. Для понимания украинской специфики «политики балансирования» и ее зависимости от тех или иных факторов полезными были также труды В.В. Лапкина, А.О. Подолянской, Л.М. Григорьева, Д.В. Потапова, А.Л. Мошеса, С.С. Жильцова, С.Ю. Казеннова, И.М. Федоровской, Н.В. Работяжева.10 В изучение белорусской региональной политики и места в ней различных политических и экономических факторов важный вклад внесли A.C. Суздальцев, К.Е. Коктыш, К.П. Боришполец, М.Г.Делягин, Л.В. Томайчук.11 Отдельного внимания заслуживают работы
A.A. Стрелкова, где автор провел сравнительный анализ региональной политики
12
Белоруссии и Украины в отношении ЕС и России.
Российские ученые внесли важный вклад в изучение региональной, а позже и институциональной среды, в которой формировались условия для «политики
9 Вардомский Л.Б. Россия и Украина: вопросы социально-экономического развития в контексте взаимных отношений / Под общей ред. Л.Б. Вардомского. — M.: Институт экономики РАН, 2013. - 60 с.
10 Лапкин В.В. Россия и Украина: фактор социально-политической поляризации в сравнительной перспективе // Полис. Политические исследования. - 2009. - № 2. - С. 96-107; Подолянская А.О. Этнополитическая трансформация Беларуси и Украины сквозь призму миграций // Полис. - 2010. - № 2. - 54-63; Григорьев Л.М. Украина: раздвоение трансформации // Вопросы экономики. - 2009. - № 3. - С. 125 - 142; Потапов Д.В. Российско-украинские отношения: факторы и тенденции развития // Вестник ПАГС. - 2011. - №26. - С. 45 -50; Мошес А.Л. Камо грядеши, Украина? // Международные процессы. - 2004. - № 3 (6). — С. 165 - 171; Казеннов С.Ю. Геополитические императивы Украины: от роли «Балансира» к тесному сотрудничеству с Россией? // Россия и современный мир. - 2013 - № 2. - С. 157-163; Работяжев Н.В. Украина между Россией и Западом: Опыт геополитического анализа // Мировая экономика и международные отношения. - 2008. - № 9. - С. 75-84; Федоровская И.М. Парламентские выборы на Украине // Россия и новые государства Евразии: Ежеквартальный журнал. - 2012. - № 4. С. 85 - 90.
" Суздальцев А. И. Белорусский политический класс в условиях экономического кризиса 2011 г. // Мировая экономика и международные отношения. - 2012. - № 3. - С. 91-98; Коктыш К.Е. Белоруссия в европейском контексте. // Между Востоком и Западом. Украина и Белоруссия на европейском пространстве / Моск. Центр Карнеги. - M., Гендальф, 2003; Боришполец К.П. Российско-белорусские отношения: угрозы реальные и мнимые / К.П. Боришполец, С.И. Чернявский // Мировая экономика и международные отношения. -2012 - № 11. - С. 57-63; Делягин М.Г. Будущее белорусской модели: взгляд из России // Беларуская думка. - 2011. - №8. - С. 12-19. Томайчук Л.В. Украина и Беларусь: стратегии национальной самоидентификации // Сборник конференций НИЦ Социосфера. - 2013. - № 13. - С. 41 46.
12 Стрелков A.A. Киев и Минск между Москвой и Брюсселем: уравнение с четырьмя неизвестными // Актуальные проблемы Европы. - 2011. - № 2. - С. 39 - 80.
балансирования» Минска и Киева. В этом контексте весьма полезными оказались работы следующих авторов. Европейскую политику в отношении Белоруссии и Украины изучали JI.C. Косикова, A.A. Стрелков, Д.В. Офицеров-Бельский, Е.Ю. Трещенков.13 Внешняя политика Москвы в отношении Минска и Киева была достаточно подробно раскрыта в работах В.М. Татаринцева, B.JI. Иноземцева, С.С. Жильцова, Д.В. Тренина, И.В. Андроновой.14 Конкурентным отношениям Москвы и Брюсселя сначала как региональных, а позже и интеграционных центров силы, посвящены труды С.А. Караганова, И.Ю. Юргенса, О.В. Буториной, Ю.А. Борко, Н.Ю. Кавешникова, Т.В. Бордачева, Р. Саква, Т.А. Романовой, И.Д. Иванова, Н.Б. Кондратьевой.15
Достаточно подробно изучены отдельные аспекты взаимодействия Минска и Киева с европейским и евразийским интеграционными проектами. Большой вклад в эти исследования (прежде всего с экономической точки зрения) внесли эксперты Центра интеграционных исследований ЕАБР . Среди них можно отдельно отметить Е.Ю. Винокурова, который занимался как общими вопросами концепции «евразийства» и интеграции постсоветских государств, так и анализом
13 Косикова Л.С. Восточное партнерство Евросоюза со странами СНГ и интересы России / Л.С. Косикова // Россия и современный мир. - 2012. - №1. - С. 173 - 174; Стрелков A.A. Политика Европейского Союза в постсоветском регионе // Актуальные проблемы Европы. - 2011. - № 2. - С. 9-38; Офицеров-Бельский Д.В. Перспективы общей внешней политики ЕС // Международные процессы. - 2013. - № 1. - С. 122 - 131; Трещенков Е.Ю. Восточное измерение политики соседства Европейского Союза: возникновение и эволюция / Е.Ю. Трещенков // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6. -2010. -№ 4. - С. 118-129.
14 Тренин Д.В. Россия и страны СНГ: «взросление» отношений // Россия в глобальном мире 2000 - 2011. Хрестоматия в 6 томах / Сост.: И. Тимофеев, Т. Махмутов, Е. Алексеенкова; под общ. ред.: И. Иванов. Т. 5. М.: Аспект Пресс, 2012; Иноземцев В.Л. Национальные интересы России на постсоветском пространстве: в чем они состоят и какими должны быть? / В.Л. Иноземцев // Россия и современный мир. - 2012. - № 3. - С. 108 - 121; Татаринцев В. Двусторонние отношения России со странами СНГ. М.: Восток - Запад, 2011. - 264 е.; Жильцов С. Украина: перезагрузка... M.: Восток-Запад, 2009. - 464 е.; Андронова И.В. Региональные приоритеты внешней политики России: экономический аспект / И.В. Андронова // Вестник РУДН, серия «Международные отношения». -2010.-№ 1.-С. 5-14.
15 Караганов С.А. Европа и Россия: не допустить новой «холодной войны» // Россия в глобальной политике. - 2014. - № 2. - С. 8-21.; Юргенс И.Ю. Россия vs Европа. Противостояние или союз? M.: Русь-Олимп, 2009. - 382 е.; Расширение Европейского Союза и Россия / Под ред. О.В. Буториной, Ю.А. Борко. М.: Деловая литература, 2006. — 568 с.;. Европейский союз в XXI веке: время испытаний / Под ред. О.Ю. Потемкиной (отв. ред.), Н.Ю. Кавешникова, Н.Б. Кондратьевой. М.: Весь мир, 2012. — 656 е.; Бордачев Т.В. Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности «большой сделки». - М.: Европа, 2009. - 304 е.; Романова Т.А. Как сделать Европу надежным тылом // Россия в глобальной политике. - 2013. - №6. - С. 72 - 85.; Иванов И. Д. Лиссабонский договор и интересы России // Россия в глобальной политике. - 2010. - №1. - С.34 - 56.
16 Мониторинг прямых инвестиций Беларуси, Казахстана, России и Украины в странах Евразии. СПб: ЦИИ ЕАБР, 2013. - 36 е.; Экономическая и технологическая кооперация в разрезе секторов ЕЭП и Украины / М.Ю. Ксенофонтов и др.; гл. ред. Е.Ю. Винокуров. - СПб. : ЦИИ ЕАБР, 2013. - 90 е.; Приграничное сотрудничество регионов России, Беларуси и Украины. СПб: ЦИИ ЕАБР, 2013. - 110 е.; Комплексная оценка макроэкономического эффекта различных форм глубокого экономического сотрудничества Украины со странами Таможенного союза и Единого экономического пространства в рамках ЕврАзЭС / Центр интеграционных исследований ЕАБР, СПб.: ЕАБР, 2012. 168 с.
выгод и потерь отдельных стран бывшего СССР от участия в той или иной форме интеграции или отказа от таковой17. Вопросы экономических и политических перспектив Белоруссии и Украины в интеграции с Россией, проблемы ее реализации, а также преимущества евразийского проекта над европейским изучались Е.И. Пивоваром, Д.В. Трениным, A.C. Суздальцевым, А.Е. Лихачевым, Л.С. Косиковой.18
Важно отметить и роль белорусских и украинских ученых и исследователей в изучении балансирования Белоруссии и Украины.
С белорусской стороны можно привести примеры Ю.А. Шевцова, С.А. Кизиму, В.И. Карбалевича, Е.А. Достанко, А.В Русаковича, A.B. Шарапо, В.Г. Шадурского, В.Е. Снапковского, В.Е. Улаховича.19 Их исследования посвящены проработке вопросам многовекторности белорусской внешней политики, перспектив развития отношений Минска с Москвой и активизации белорусско-европейского диалога, возможностям Белоруссии выступить в роли «цивилизационного моста» между Востоком и Западом.
Украинские ученые и исследователи, представленные, прежде всего, A.B. Гаранем, П. Бурковским, И.М. Есипом, A.B. Сидорчуком, углубленно занимались не только внешней (вопросы цивилизационной принадлежности
17 Винокуров Е.Ю. Евразийская континентальная интеграция. СПб.: ЕАБР, 2012. - 224 е.; Libman А., Vinokurov Е. Holding-Together Regionalism: Twenty Years of Post-Soviet Integration. L.: Palgrave Macmillan, 2012. — 288 p.; Винокуров Е.Ю. Конфликт двух интеграций. - M.: Изд-во «Экон-Ин-форм», 2015. - 241 с.
18 Пивовар Е.И. Постсоветское пространство: альтернативы интеграции. СПб.: Алетейя, 2008. - 320 е.; Тренин Д.В. Интеграция и идентичность: Россия как «новый Запад». M.: «Европа», 2006. - 404 е.; Суздальцев А. И. Политика впереди экономики. Риски и перспективы Таможенного Союза ЕврАзЭс // Международная экономика. -2010. - № 1. — С. 80-91; Лихачев А.Е. Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана: история, современный этап и перспективы развития // Российский внешнеэкономический вестник. - 2010. - № 6. - С. 4-23; Косикова Л.С. Восточное партнерство Евросоюза со странами СНГ и интересы России / Л.С. Косикова // Россия и современный мир.-2012.-№1.-С. 173- 174.
19 Шевцов Ю.В. Геополитический потенциал белорусско-венесуэльского энергетического сотрудничества // Беларуская думка - 2010 - №5. - С. 46 - 53; Кизима С.А. Стратегический интерес // Беларуская думка — 2011 -№9. - С. 36 - 40; Карбалевич В.И. Александр Лукашенко: политический портрет. M.: Партизан, 2010. - 720 е.; Шадурский В. Г. Формирование концептуальных основ внешней политики Республики Беларусь (1991—2011 гг.) // Весшк БДУ. Серыя 3. — 2011. — № 3. — С. 31—36; Достанко Е.А. Взаимодействие Республики Беларусь с ведущими европейскими организациями в конце 1990-х гг. // Белорусский журнал международного права и международных отношений. - 2000. - № 2. - С. 55-61; Достанко Е.А. Политика соседства ЕС: инструменты сотрудничества для Украины, Молдовы, Беларуси // Белорусский журнал международного права и международных отношений - 2004. - № 3. - С. 39-42; Снапковский В.Е. Внешняя политика Республики Беларусь: первые итоги первого десятилетия // Журнал международного права и международных отношений. - 2000. - №4. - С. 45 - 51; Улахович В.Е. Отношения между Республикой Беларусь и Европейским союзом: состояние и перспективы развития // Эковест. - 2001. - №2 - С. 336 - 347; Шарапо A.B. Внешняя политика Республики Беларусь на современном этапе // Вестник БГУ. Сер. 3. История. Философия. Политология. Психология. Экономика. Право. 2006.-№3. С. 15-22.
молодого украинского государства), но и внутренней политикой Украины. В их работах нашло отражение реформирование политической и экономической системы, конфликт между парламентской и президентской ветвями власти. Нельзя не вспомнить и труд второго президента Украины, в котором были раскрыты взгляды молодой украинской элиты на ее региональное место между ЕС и Россией.21
В то же время следует обратить внимание на некоторые недостатки большинства работ этих авторов: во-первых, их частую ангажированность, препятствующую подлинно научному анализу той или иной проблемы отношений двух стран с Россией и ЕС, и во-вторых, их идеалистичность - ориентация на то, каким должно быть место Белоруссии и Украины в Восточной Европе, где крайне слабо учитываются как региональные реалии (нарастающая конкуренция между двумя центрами силы), так и собственные ресурсные возможности.
В целом, резюмируя обзор научной разработанности балансирования Белоруссии и Украины между ЕС и Россией, можно уверенно сказать о наличии достаточно обширного, но слабо систематизированного материала. Отсутствие теоретической основы «политики балансирования» применительно к Белоруссии и Украине; следующая отсюда фрагментация изучения их регионального поведения по сферам деятельности или отдельным, более узким проблемам; потребность в уточнении смыслового содержания «политики балансирования» из-за интенсивно меняющихся региональных и внутристрановых процессов - все это убеждает диссертанта в недостатке в отечественной политологии комплексных и всесторонних исследований по данной проблеме, и в конечном счете свидетельствует о необходимости ее дальнейшего углубленного исследования.
20 Гарань A.B., Макеев С.А. Политико-государственные преобразования в Украине // Политические и экономические преобразования в России и Украине / Отв. ред. В.В. Смирнов. М.: Три квадрата, 2003. - 328 е.; Burkovs'kuj Р. Konflikt und Koperation. Die Ukraine und Russland: Eine Beziehungsdynamik // Osteuropa. - 2010. - Vol. 2-4,- S. 331 - 350; Украина, Россия и провал имперского проекта... / под ред. А. Гараня. - К.: Стилос, 2011. - 76 е.; Есип И.М.. Российский вектор внешней политики Украины в 1994-2011 гг.: характеристика изменений в украинско-российских отношениях // Былые годы. - 2012. - № 2 (24). - С. 54-61; Сидорчук A.B. Эволюция формы правления на Украине: от полу- к суперпрезидентской республике // Политическая наука. - 2014. - № 1. - С. 116-133
Похожие диссертационные работы по специальности «Политические проблемы международных отношений и глобального развития», 23.00.04 шифр ВАК
Формирование национальной идентичности на постсоветском пространстве: на примере Украины и Республики Беларусь2013 год, кандидат политических наук Томайчук, Лилия Владимировна
Роль личностного фактора в становлении президентства в России, Украине и Белоруссии: политико-психологический анализ личностей В. В. Путина, Л. Д. Кучмы и А. Г. Лукашенко2003 год, кандидат политических наук Зорин, Василий Анатольевич
Оппозиция в общественно-политической жизни Белоруссии в 1994-2006 гг.2011 год, кандидат исторических наук Борзова, Ирина Сергеевна
Отношения Европейского союза с Беларусью и Украиной: 1994-1998 гг.2000 год, кандидат исторических наук Кацы, Дмитрий Васильевич
Эволюция внешнеполитической стратегии Белоруссии на современном этапе2014 год, кандидат наук Васильев, Евсей Владимирович
Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Скриба, Андрей Сергеевич, 2015 год
Список использованных источников и литературы Источники:
Государственные внешнеполитические документы и международные соглашения:
1. Государственная стратегия экономической безопасности Российской Федерации / Совет безопасности Российской Федерации. URL: http://www.scrf.gov.ru/documents/23.html (дата обращения: 07.03.2015)
2. Договор о Евразийском экономическом союзе / URL: http://www.economY.gov.m/wps/wcm/connect/economylib4/mer/about/structure/depSN G/agreement-eurasian-economic-union (дата обращения: 07.03.2015)
3. Договор о Таможенном кодексе таможенного союза / Национальный правовой интернет-портал Республики Беларусь. URL: http://www.pravo.bv/main.aspx?guid=3871&p0=f00900046&p2=(NRPA> (дата обращения: 07.03.2015)
4. Договорно-правовая база Единого экономического пространства Беларуси, Казахстана и России / Министерство экономики Республики Беларусь. URL: http://www.economY.gov.by/ru/f_economic/foreign-policy/foreign-affair-integrity/Dogovorno-pravovaya-baza/Dogovorno-pravovaya-baza-soglashenie (дата обращения: 07.03.2015)
5. Закон № 2222-IV от 8.12.2004 г. «О внесении изменений в Конституцию Украины» / Законодательство Украины. URL: http://zakon4.rada.gov.ua/laws/show/2222-15 (дата обращения: 07.03.2015)
6. Концепция внешней политики Российской Федерации / Министерство иностранных дел Российской Федерации. URL:
http://www.mid.ru/Bl.nsfyarh/19DCF61BEFED61134325699C003B5FA3_(дата
обращения: 07.03.2015)
7. Концепция национальной безопасности Республики Беларусь / Министерство обороны Республики Беларусь. URL: http://mod.mil.by/koncep.html (дата обращения: 07.03.2015)
8. Концепция национальной безопасности Российской Федерации / Совет безопасности Российской Федерации. URL: http://www.scrf.gov.ru/documents/1 .html (дата обращения: 07.03.2015)
9. Постановление Верховной рады Украины №37 от 2 июля 1993 года «Об Основных направлениях внешней политики Украины» / Всеукраинский юридический портал. URL: http://iurconsult.net.ua/zakony/zakon_show.php7zakon id=1535&dbname=laws rus 1 993 (дата обращения: 07.03.2015)
10. Соглашение о создании Содружества Независимых Государств / http://www.eis.minsk.by/page,php?id= 176 (дата обращения: 07.03.2015)
11. Association Agreement between the EU and Ukraine. / European Union External Action Service. URL: http://eeas.europa.eu/ukraine/assoagreement/assoagreement-2013 en.htm (дата обращения: 07.03.2015)
Международные договоры, декларации и другие международные и государственные документы, официальные заявления и выступления:
12. Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности // Президент России (официальный сайт). - 2007. URL: http://archive.kremlin.ru/appears/2007/02/10/1737 type63374type63376type63377type 63381type82634 118097.shtml (дата обращения: 07.03.2015)
13. Заявление об участии Украины в Евразийском интеграционном процессе / Евразийская экономическая комиссия. URL: http://www■eurasiancommission.org/ru/nae/news/Documents/Зaявлeниe%20пo%20Ук paHHe.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
14. Послание Президента белорусскому народу и Национальному собранию / Сайт Президента Республики Беларусь. - 2014. URL:
http://president.gov.by/ru/news_ru/view/aleksandr-lukashenko-obraschaetsi ezhegodnym-poslaniem-k-belorusskomu-narodu-i-natsionalnomu-sobraniiu-8549/ (дата обращения: 07.03.2015)
15. Послание Президенту Украины Виктору Ющенко. / Президент России (официальный сайт). URL: http://news.kremlin.ru/news/5158 (дата обращения: 07.03.2015)
16. Результаты референдумов в Крыму и Севастополе. http://referendum2014.ru/news/sokhranenie-kryma-v-sostave-ukrainy-podderzhali-32-tysyachi-izbirateley.html; http://referendum2014.ru/news/95-6-zhiteley-sevastopolya-progolosovali-za-vstuplenie-kryma-v-sostav-rossii.html (дата обращения: 07.03.2015)
17. Решение о проекте Меморандума и Меморандум об углублении взаимодействия между Евразийской экономической комиссией и Украиной / Евразийская экономическая комиссия. URL: http://www.eurasiancommission.org/ru/nae/news/Documents/MeMopaH;rvM%20E3K% 20yKpaHHa.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
18. Соглашение о порядке уплаты и зачисления вывозных таможенных пошлин (иных пошлин, налогов и сборов, имеющих эквивалентное действие) при вывозе с территории Республики Беларусь за пределы таможенной территории Таможенного союза нефти сырой и отдельных видов товаров, выработанных из нефти, от 9 декабря 2010 года (в ред. Протокола от 15.03.2012, с изм., внесенными Протоколом от 13.12.2013) // «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc LAW 130524/ (дата обращения: 07.03.2015)
19. Текст соглашения между «Нафтогазом» и «Газпромом» // Украинская правдаю - 5 янв. 2006. URL: http://www.pravda.com.Ua/rus/articles/2006/01/5/4395629/. (дата обращения: 07.03.2015)
20. Указ президента Украины № 705/2008, № 706/2008 «О ситуации вокруг передвижений, связанных с деятельностью военных формирований Черноморского флота Российской Федерации вне мест их дислокации на
территории Украины». URL: http://president.gov.ua/ru/documents/8207.html (дата обращения: 07.03.2015)
21. Указ Президента Украины № 8/2001 от 11.01.01 «О внесении изменений в Указ Президента Украины от 11 июня 1998 года N 615» / Лига Закон. URL: http://search.ligazakon.Ua/l doc2.nsf/linkl/U008_01 .html (дата обращения: 07.03.2015)
22. Указ Президента Украины о Программе интеграции Украины в Европейский союз / Официальный сайт Херсонской областной государственной администрации. URL: http://www.oda.kherson.ua/upload/pro-programu-ntegrac-ukrani.docx (дата обращения: 07.03.2015)
23. 16th EU-Ukraine Summit: Joint Statement / Council of the European Union. URL:
http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms Data/docs/pressdata/EN/foraff/135667.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
24. A Summary List of All Details Related to EU Sanctions on Belarus, until the Date 8 February 2011 / European External Action Service. URL: http://www.europarl.europa.eu/meetdocs/2009_2014/documents/nest/dv/nest 20110503
23/nest 20110503 23en.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
25. Chronology of Bilateral Relations 2000 - 2009 / European External Action Service. URL: http://www.eeas.europa.eu/delegations/belarus/eu_belarus/chronologv/ (дата обращения: 07.03.2015)
26. Council conclusions on Ukraine. 3209th Foreign Affairs Council meeting / Council of the European Union. URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms Data/docs/pressdata/EN/foraff7134136.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
27. Council Regulation (EU) No 265/2012 of 23 March 2012 / Official Journal of the European Union. URL: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri-OJ:L:2012:087:0037:0044:en:PDF (дата обращения: 07.03.2015)
28. Council Regulation (EU) No 588/2011 of 20 June 2011 / Official Journal of the European Union. URL: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:L:2011:161:0001:0006:EN:PDF (дата обращения: 07.03.2015)
29. EU Press release, EU-Ukraine Cooperation Council Eighth Meeting, Brussels, 21 February 2005 / Council of the European Union. URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/NewsWord/en/er/83804.doc (дата обращения: 07.03.2015)
30. EU-Ukraine Association Agreement «Guide to the Association Agreement» / European External Action Service. URL: http://eeas.europa.eu/images/top_stories/140912_eu-ukraine-associatin-agreement-quick_guide.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
31. Factsheet (EU-Ukraine Action Plan) / Council of the European Union. URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cmsUpload/Ukrain.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
32. Joint Statement by EU High Representative, Catherine Ashton, and Commissioner Stefan Füle on today's judgement by the European Court of Human Rights in the case of Tymoshenko v. Ukraine / Council of the European Union. URL: http://www.consilium.ëuropa.eu/uedocs/cms_Data/docs/pressdata/EN/foraff/l 36966.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
33. Pre-trial detention for allegedly contemptuous behaviour to trial court: violation Tymoshenko v. Ukraine - 49872/11 (Information Note on the Court's case-law) / European Court on Human Plights. URL: http://echr.coe.int/Documents/CLIN 2013 04 162_ENG.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
34. The European Neighbourhood Action Plan / Council of the European Union. URL: http://ec.europa.eu/world/enp/pdf/action_plans/ukraine_enp_ap final_en.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
Белоруссии за годы независимости сформировался устойчивый персоналистский авторитарный режим98. К его отличительным чертам можно отнести не только концентрацию власти, но также ее любопытную внутреннюю защиту -электоральность (непосредственное общение президента и народа), которая не предусматривает существование других политических элит кроме действующего главы государства.
Как и в любом авторитарном режиме, весь государственный аппарат в Белоруссии подчинялся непосредственно президенту, а решения, которые он принимал, отвечали единственному императиву - удержанию власти. Любые другие группы (общественно-политические, экономические и пр.) могли участвовать в разработке этих решений только до тех пор, пока их интересы совпадают с данным императивом.
Важной опорой белорусского авторитаризма являлась экономическая система. Одним из главных ее отличий от ряда других постсоветских и
99 г-
постсоциалистических стран стало отсутствие широкого частного сектора. Еще в самом начале 1990-х гг. правительственная номенклатура полагала, что в период экономической нестабильности нужно сохранить государственное управление предприятиями. Кроме того, сам механизм приватизации был недостаточно проработан, в связи с чем возникали проблемы с принятием его в парламенте. Для авторитарной же Белоруссии сохранение государственного сектора стало залогом существования системы (хотя еще в 1990 г. Лукашенко, будучи депутатом, был активным сторонником рыночных реформ и приватизации100). Именно через него (повышение заработных плат и пособий) власть обеспечивала себе нужный уровень электоральной поддержки. Это подтверждается высокой корреляцией такой поддержки с материальным положением белорусов (Приложение А.1).
98 Иоффе Г. Авторитаризм без олигархии / Г. Иоффе // Pro et Contra. - 2011. - № 3-4. - С. 31
99 В 1990-е гг. этот показатель в Белоруссии не превышал 20% ВВП, и к началу 2010-х гг. достиг лишь 30%. Для сравнения, в Украине доля частного сектора к этому времени составила около 60%, России - 65%, Польше - 75%, Словакии - 80%. См. URL: http://case-belarus.eu/wp-content/uploads/201 l/07/Belarusian-economic-system-in-2010.pdf. URL: http://www.ebrd.com/downloads/research/transition/trlQ.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
100 Карбалевич В.И. Александр Лукашенко: политический портрет. М., 2010. С. 433; Федута A.A. Лукашенко: политическая биография. М., 2005. С. 204-205.
Неразвитость частного сектора имела важный политический эффект для белорусского руководства, т.к. фактически исключала влияние крупного капитала (олигархов) на принятие решений и обеспечивала значительный экономический рост без сосредоточения его социального эффекта в руках узкой группы лиц.101 Малый и средний бизнес при этом оставался не только слаборазвитым, но и в некоторых ситуациях - обремененным в ущерб себе повышенными социальными обязательствами (размер налогов, помощь убыточным государственным предприятиям). Такое подчинение экономики государству также стало одной из важных характеристик белорусского режима, которую Г. Иоффе показал в термине «авторитаризм без олигархии».
С одной стороны, ручное управление экономикой по ряду абсолютных и некоторым относительным показателям оказалось вполне успешным, особенно на фоне других постсоветских стран. За период с 1996 г. (начало формирования
современной политико-экономической системы) по 2014 г. прирост белорусского
102
ВВП по ППС составил 317%. При этом Белоруссия по состоянию на 2014 г. опережала большинство стран СНГ в международных экономических рейтингах,
• • 103
таких как Бои^ ВштезБ, Индекс восприятия коррупции и пр.
С другой стороны, решая задачи удержания власти, белорусскому руководству так и не удалось преодолеть главные экономические проблемы, связанные с технологической отсталостью и низкой конкурентоспособностью -критически важные для страны, учитывая ее ограниченность в собственных природных ресурсах. Как верно отметили К. Боришполец и С. Чернявский, средства, выделявшиеся для большинства государственных предприятий в рамках белорусской командно-административной модели, были достаточны для функционирования, но не успешного развития.104
101 Иоффе Г. Авторитаризм без олигархии / Г. Иоффе // Pro et Contra. - 2011. - № 3-4. - С. 45 - 46.
102 для сравнения, у Украины за это же время - 113%, у России - 179%), а прирост этого же показателя на душу населения - 349% (у Украины и России - 140% и 188% соответственно). Оценка за 2014 г. -предварительная. См. http://www.imf.org/
103 URL: http://russian.doingbusiness.org/rankings http://www.transparencv.org/cpi2014/results (дата обращения: 07.03.2015)
104 Боришполец К., Чернявский С. Российско-белорусские отношения: угрозы реальные и мнимые // Мировая экономика и международные отношения. - 2012 - № 11. - С. 60.
Нерешенные проблемы отчетливо видны и на примере товарной структуры экспорта, где на самые конкурентные рынки до сих пор поставляется продукция с низкой степенью переработки (нефть и нефтепродукты, калийные удобрения), а товары с высокой добавленной стоимостью находят спрос лишь в России, других странах СНГ и Латинской Америки, да и то за счет не конкурентных, а таможенных преимуществ.105 В этом контексте весьма примечательно то, что если страны СНГ занимали традиционно низкие места в Рейтинге глобальной конкурентоспособности, то Белоруссия в этой рейтинге вовсе отсутствовала.
Что касается общества Белоруссии, то, как уже говорилось, на протяжении двух десятилетий независимости оно крайне неактивно участвовало в политической жизни страны.
Сначала, в конце 1990-х - 2000-е гг. для этого не было достаточной мотивации, поскольку власти обеспечивали населению приемлемый уровень жизни в сравнении с другими постсоветскими странами. Кроме того, свою роль играла и пропаганда государственных СМИ, практически не имевших альтернативы в белорусском информационном пространстве. Дополнительным фактором стал опыт «цветных революций» на постсоветском пространстве, который в Белоруссии на государственном уровне противопоставлялся экономической стабильности и социальному равенству, и тем самым использовался для подтверждения правильности белорусской модели.
Когда же в конце 2000-х — начале 2010-х белорусская экономическая модель столкнулась с первыми серьезными испытаниями (мировой финансовый кризис 2008 - 2009 гг., внутренний финансовый кризис 2011 г. и конца 2014 г., а также сопровождавшие их три девальвации национальной валюты, галопирующая инфляция (в 2011 г.) и стремительное снижение доходов населения), в стране уже отсутствовали реальные механизмы системного воздействия общества и бизнеса на власть. По этой причине активность населения ограничилась крайне немногочисленными и кратковременными уличными демонстрациями.
Точицкая И., Скриба А. Повышение конкурентоспособности внешней торговли Беларуси // Национальная конкурентоспособность Беларуси: отвечая на современные вызовы, с. 67-68.
Таким образом, в белорусской политике президент и его ближайшее окружение являлись главным источников государственной стратегии, как внутри страны, так и на международной арене. Возможности других социально-экономических групп участвовать в этом процессе или оказывать влияние на принимаемые решения оставались минимальными на протяжении всего исследуемого периода. В итоге политика самой страны всецело соответствовала прежде всего главному императиву белорусского авторитарного режима -удержанию власти.
Политическое развитие Украины в 1991 - 2014 гг. происходило по существенно иному сценарию. Прежде всего нужно отметить, что обретение независимости и выход из состава СССР происходили здесь не только как стихийный процесс, но имели под собой фундамент в лице националистических движений, таких как Народное движение Украины за перестройку (Рух). Они выступали за интенсивную украинизацию страны: широкое использование украинского языка, большую автономию общественно-политической жизни республики. Иными словами, независимое развитие Украины уже изначально имело тесную связь с идеями национального самоопределения.
К тому моменту, когда 16 июля 1990 г. была принята декларация о суверенитете, уже вовсю шел процесс создания новых партий выходцами из компартии Украины, а одна из них - «Демократический блок Украины», в основе которого было то самое движение «Рух», уже имела около четверти мест в парламенте.106 Таким образом, почти сразу в политическом поле стали преобладать национал-демократические и национал-коммунистические силы.
Тем не менее, несмотря на общность взглядов по поводу национального самоопределения, в остальных вопросах украинские политические элиты были отнюдь не столь едины. По мнению автора, это объясняется тем, что в Украине имела место тесная связь и высокая взаимозависимость между политической и экономической жизнью (политическими силами и экономическими группами), в
106 Украина, Россия и провал имперского проекта... / под ред. А. Гараня. К., 2011. С 13.
результате которой политическое поле превратилось в арену непрерывной борьбы внутренних политико-экономических интересов.
Появление экономических групп влияния берет свое начало в 1992-2001 гг., когда имела место масштабная коллективная приватизация госимущества и предприятий. Она способствовала быстрому первичному накоплению капитала, так что к началу приватизации индивидуальный капитал уже был сосредоточен в
107
руках небольших групп людей. Иными словами, в условиях высокого уровня коррупции и отсутствия гражданского контроля над ходом процесса приватизация стала причиной и движущей силой формирования в Украине олигархата, состоящего из различных «кланов». Чаще всего их дифференцируют по территориальному признаку: донецкий (углебодыча, металлургия), днепропетровский (тяжелое машиностроение, энергетика, нефтехимия), харьковский (машиностроение и ВПК), галицийский (сельхозпроизводство) и др.108
Шведский ученый А. Ослунд, который имел опыт работы в украинском государственном аппарате, констатировал, что к началу 2000-х гг. политическая элита Украины и экономический сектор (олигархи) все более «срастались», предлагая друг другу выгодное сотрудничество в таких аспектах, как президентские решения (опосредованно через окружение главы государства), законодательные решения (законодательство принимается парламентом, часть которого избирается в одномандатных округах, где региональные группировки могут эффективно лоббировать своего кандидата), правительственные решения (через занятие олигархами или их ставленниками различных государственных постов) и судебные решения, а также СМИ (которые в Украине являются важным инструментом влияния на ход политических кампаний)109.
Изначально, в 1994 - 2004 гг. эта практика концентрировалась в основном вокруг президента и его администрации, которые различными законными и
107 Продажа предприятий исключительно за деньги с учетом их индивидуальных особенностей. См. Там же, С. 294
108 Татаринцев В.М. Двусторонние отношения России со странами СНГ. М., 2011. С. 45 - 46.
109 См. Ослунд А. Олигархия в сравнении: Россия, Украина и Соединенные Штаты // Эковест. - 2006. - № 5 (2).-С. 671 -673.
незаконными (коррупция, шантаж110) методами контролировали и политические, и экономические процессы. Однако, в отличие от белорусского примера, в Украине исходный ресурс президентской власти не получил своевременного институционального закрепления. В таких условиях, в преддверии выборов нового главы государства, а также на фоне растущей конкуренции в парламенте этот ресурс постепенно «размывался», и страна неизменно двигалась в сторону смешанной республики111. Поворотной здесь стала реформа 2004 года, которая
ослабила президентские полномочия и сделала их распределение еще более
112
противоречивым. Она же, в конечном счете, возвысила политические партии (превратив их из фактора социокультурной дифференциации в ключевой инструмент политической борьбы), а вслед за ними - и украинских олигархов, которые получили еще больше власти над гораздо менее централизованным государством.113
С одной стороны, многие эксперты (Кристенсен, Рахимкулов, Уайс, Хале) позитивно отзывались об уменьшении президентских полномочий как средстве демократизации и обеспечения конкурентности политического процесса.114 А украинские исследователи Павко и Есип отмечали, что политическая система их страны учла в этой реформе опыт европейских демократий, а потому в дальнейшем «системно ориентировалась на европейские демократические ценности»115. И хотя этот вывод достаточно спорен, поскольку подобная «олигархическая демократия», несомненно, была еще далека от «Западных»
110 Подробнее о незаконных методах см. Protsyk О. Troubled semi-presidentialism: Stability of the constitutional system and cabinet in Ukraine // Europe-Asia studies. - Glasgow, 2003. - Vol. 55, N 7. - P. 1079; Darden K.A. Blackmail as a tool of state domination: Ukraine under Kuchma // East European constitutional review. -N.Y., 2001. -Vol. 67.-P. 68.
111 Лапкин В., Пантнн В. Россия и Украина: факторы политической поляризации в сравнительной перспективе // Полис, 2009, № 2. С. 97.
112 См. Protsyk О. Constitutional politics and presidential power in Kuchma's Ukraine // Problems of post-communism. -N.Y., 2005. - Vol. 52, N 5. - P. 12-13; Matsuzato K. Disintegrated semi-presidentialism and parliamentary oligarchy in Post-Orange Ukraine // Semi-presidentialism and democracy. -L.: Palgrave Macmillan, 2011. - P. 199-201.
113 Уилсон Э. Между двумя совершеннолетиями. 20 лет независимости: чему научились? // Россия в глобальной политике. - 2012. - № 1. - С. 116.
114 См. Christensen R.K., Rakhimkulov E.R., Wise C.R. The Ukrainian Orange Revolution brought more than a new president: What kind of democracy will the institutional changes bring? // Communist and post-communist studies. -San Francisco, 2005. - Vol. 38. - P. 225-227; Hale H. Formal constitutions in informal politics: Institutions and democratization in Post-Soviet Eurasia // World politics. - Princeton, 2011. - Vol. 63, N 4. - P. 581-617.
115 Павко А.И. Партийно-политическая система Украины: состояние проблемы, тенденции развития // Гуманитарные студии. - 2012. №16. С. 49—60.
ценностей, не подлежит сомнению тот факт, что Украина развивалась в гораздо более демократическом ключе, нежели соседняя Белоруссия.
С другой стороны, возвышение тесно связанных с крупным и средним капиталом партий привнесло в политическую жизнь Украины высокий уровень волатильности. В условиях сохраняющейся коррупции оно достаточно быстро сделало государственное управление крайне неэффективным, внутреннюю и внешнюю политику - нестабильной (из-за нечетко разграниченных полномочий президента и премьера116), а политическую жизнь - конфликтной и постоянно изменяемой.
Такое положение вещей не изменилось даже в 2010 - 2013 гг. на фоне действий нового президента В. Януковича, направленных на авторитаризацию власти. За столь короткий период времени украинский авторитаризм также не смог преодолеть старые недостатки политической системы117, и при этом он оказался слишком слабым (по сравнению с белорусским), чтобы обеспечить свое длительное выживание в среде постоянного конфликта интересов сильных политических и экономических групп.
Главным свидетельством государственной неэффективности в Украине с самого момента обретения независимости стала ее экономика. Уже к 1995 г.
украинский ВВП сократился почти в 2 раза, что стало наибольшим падением
118
производства среди всех постсоветских стран . В 1993 г. инфляция в Украине была наивысшей в мире, а более половины населения оказалось за чертой бедности.119 При этом большинство социальных проблем (которые Белоруссия преодолела за счет административных методов) оставались нерешенными и в 2000-е, и даже в первой половине 2010-х гг., когда у соседних стран проходило постепенное экономическое восстановление.120
116 Сидорчук A.B. Эволюция формы правления на Украине: от полу- к суперпрезидентской республике // Политическая наука. - 2014. - № 1. - С. 127-128.
117 В 2014 г. по индексу восприятия коррупции Украина заняла 142 место (из 175), что стало традиционно низким показателем. См. URL: http://www.transparency.0rg/c0untrv#UKR (дата обращения: 07.03.2015)
118 Клоцвог Ф.Н., Василенко Ю.В. Влияние внешнеэкономической ориентации Украины на перспективы развития ее экономики // Проблемы прогнозирования. - 2001. - N4. - С. 116.
119 URL: http://www.theglobaleconomy.com/rankings/Inflation/ (дата обращения: 07.03.2015)
120 Например, в Белоруссии в 1990 - 2000-е гг. по данным разных исследований уровень социального неравенства - коэффициент Джини составлял от 22 до 29, а в Украине - от 35 до 45. Аналогично уровень бедности
Хотя Украина в 2000-е гг. стала одним из лидеров на постсоветском пространстве по интеграции в глобальную экономику121, практика показала, что условия этой интеграции оказались для нее весьма невыгодными. В результате еще одной серьезной проблемой украинской экономики стало увеличение отрицательного сальдо текущего счета и, как следствие, рост долгового бремени: за 2000 - 2012 гг. валовый внешний долг увеличился более чем в 20 раз, составив на начало 2014 г. почти 80% ВВП.122
Все это в совокупности не позволило Украине преодолеть традиционное для
123
постсоциалистического развития технологическое отставание и в целом низкую конкурентоспособность.124 Можно утверждать, что в процессе реформ и перехода к капиталистической модели развития Украина «застряла» посередине 1-кривой, еще не достигнув уровня развитых стран, но уже отставая от соседней авторитарной Белоруссии с ее командно-административными методами.
В целом можно обозначить три основные причины такой экономической неэффективности украинского государства.
Во-первых, высокий уровень коррупции и низкий уровень социальной ответственности в политической системе, где частный капитал тесно связан с
в Белоруссии в конце 2000-х - начале 2010-х гг. не превышал 20% и был преимущественно в диапазоне 10 - 15%. В Украине же этот показатель, рассчитанный по различным критериям, не опускался ниже 25%, а по субъективному восприятию иногда и вовсе превышал 70%, составив в 2012 г. 68%. Также, согласно исследованиям, украинская семья в 2012 г. тратила на питание почти 52% месячных доходов, что являлось самым высоким показателем в Европе. Для примера, в ЕС к обеспеченным относились семьи, которые тратили на питание не больше 20% бюджета, в то время как средняя российская семья тратила на продукты 29%, белорусская - 39%. См. Wang J. A Panel Data Analysis of the Gini Coefficient // University of Utah, 2012, P. 6. URL: http://mstat.utah.edu/ documents/msproiectwang.pdf (дата обращения: 07.03.2015); Бедность и социальная изоляция в Беларуси (ежегодник) // официальный сайт Исследовательского центра ИПМ (Минск), 2012 - 2013; Осипова И., Плиско К. Измерение бедности в Украине: критерии, проблемы, перспективы // 2013. С.6—8. URL: http://www.unece.org/fileadmin/DAM/stats/documents/ece/ces/ge. 15/2013/WP_12_Ukraine D_Ru.pdf (дата обращения: 07.03.2015); Вардомский Л.Б. Россия и Украина: вопросы социально-экономического развития в контексте взаимных отношений: Научный доклад / Под общей ред. Л.Б. Вардомского. — М. : Институт экономики РАН, 2013. -60 с. С. 26.
121 В 2008 г. Украина вступила в ВТО, а в 2012 г. по индексу вовлеченности в международную торговлю занимала 86 место из 132 стран (Россия - лишь 112). См. URL: http://reports.weforum.org/global-enabling-trade-report-2012/#section=overall-rankings (дата обращения: 07.03.2015)
07.03.2015)
обращения
политической жизнью, а его интересы приравниваются или даже ставятся выше государственных. Показателен пример того, что размер теневой экономики в Украине был самым высоким среди стран региона: в 2000 г. - 52,2%, в 2005 г. -
125
47,8%, в 2012 г. - 44%. Неудивительно, что в таких условиях население в качестве основной причины сложной социально-экономической ситуации чаще
всего называло коррупцию (31,3%) и преобладание у руководства государства
126
личных интересов над общественными (18,2%).
Во-вторых, высокая политическая конкуренция и наличие влиятельной оппозиции. Выход из «ловушки» J-кривой требовал принятия непопулярных решений. На практике это вызвало бы рост общественного недовольства, чем обязательно воспользовались бы политические оппоненты. К слову, именно этим объясняется нестабильность украинской власти и ее переменчивость (частые, в том числе внеочередные парламентские и президентский выборы). Напротив, удержание власти открывало доступ к выгодному для себя и своих сторонников
127
перераспределению бюджетных доходов .
В-третьих, только что упомянутая переменчивость власти и самой государственной системы. Успешная реализация той или иной экономической политики требует, как правило, долгосрочного планирования, невозможного без политической стабильности и широкого консенсуса относительно стратегических ориентиров этой политики.
В-четвертых, в украинской политической жизни активно использовался протестный потенциал общества. В отличие от Белоруссии, в Украине публичные акции являлись свидетельством ее демократичности, и возможность их проведения никем не оспаривалась. Политические силы использовали эти акции в своих интересах, формируя через частные СМИ нужное им общественное мнение и опираясь на наиболее активную часть населения для оказания давления на своих оппонентов. Эти технологии были использованы и в конце 2004 г., когда
125 Schneider, F. (2012). Shadow Economy in Turkey and in other OECD-Countries: What do we (not) know? URL: http://www.gep.gov.tr/tmp/BSEC%20pdf/Prof.%20Dr.%20Friedrich%20Schneider%20ShadEc Turkey2012.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
126 URL: http://www.uceps.org/ukr/poll.php?poll id=615 (дата обращения: 07.03.2015)
127 Григорьев Л.М. Транзит в никуда // Россия в глобальной политике. - 2014. - № 3. - С. 124-126.
произошел первый «Майдан» и неконституционная (в трех турах) смена власти, и в 2014 г., когда активность неполитических группировок достигла своего пика -вышла на уровень вооруженного противостояния с властью и привела к государственному перевороту.
Такое положение вещей - политическая и экономическая нестабильность, низкие темпы социально-экономического развития, преобладания частных интересов отдельных групп над государственными - были характерны для Украины в течение большего времени ее независимости: и в 1990-е гг., когда формально стабильная власть не могла преодолеть деструктивные процессы в экономике и обществе, и в 2000-е гг., когда следствием этих процессов стала переменчивость уже самой власти. Сохранились они и в первой половине 2010-х гг. В этом контексте 2014 г. можно назвать апогеем негативных тенденций: страна прошла через государственный переворот, новый экономический спад, стремительный рост долгового бремени и снижение золотовалютных резервов, в то время как политическая жизнь, несмотря на очередные изменения, по-прежнему осталась тесно связанной с олигархическими группировками.
В целом можно сделать вывод, что Белоруссия и Украина в 1991 - 2014 гг. представляли собой два очень разных государства. Несмотря на общее советское прошлое, обе республики почти сразу пошли разными путями государственного строительства, а их общественно-политические и социально-экономические системы с течением времени стали все более отличаться. Из этого следует, что реакция Минска и Киева на общую для них региональную среду также должна была быть индивидуальной. Таким образом, политика балансирования между Европейским союзом и Россий формировалась в каждом случае с учетом специфики внутренней среды Белоруссии и Украины - того, как те или иные угрозы воспринимались внутри двух постсоветских государств.
2.2. Политика Белоруссии в отношении ЕС и России в 1991 внутренние факторы и форма балансирования
-2014 гг.:
Первые несколько лет после обретения независимости Минск вел достаточно сдержанную региональную политику и не спешил менять свой внешнеполитической вектор, ориентированный на Россию. Это было обусловлено тем, что на тесное политико-экономическое сотрудничество с Россией была ориентирована правительственная номенклатура, в то время как более
прозападные политические силы, включая националистов, призывавших к
128
максимальному отдалению от империалистического восточного соседа , были слишком децентрализованы, рассредоточены и не пользовались массовой поддержкой.
На практике это проявилось в том, что белорусское руководство не высказало желание присоединиться к Вышеградской группе, демонстрировало низкий интерес к таким региональным и международным структурам, как Центральноевропейская инициатива (стала ассоциированным членом лишь в 1994 г.), программа «Партнерство ради мира» (присоединилась в 1995 г.) и пр. Отношения с Европейским союзом и европейскими организациями (Европарламент, Совет Европы), хотя и развивались достаточно динамично, однако ограничивались лишь политическим диалогом и не содержали обсуждения перспектив системного сближения Белоруссии и ЕС. Таким образом, активнее всего развивалось белорусско-российской сотрудничество, в том числе в различных форматах СНГ (Договор о коллективной безопасности в 1992 г., Зона свободной торговли в 1994 г.).
Российский вектор внешней политики Белоруссии еще более усилился после первых президентских выборов. А. Лукашенко, сконцентрировав в своих руках широки полномочия, не просто показал его приоритетность, но проявил себя как активным сторонником тесной реинтеграции с Россией. На то было несколько причин.
128 Позняк З.С. О русском империализме и его опасности // «Народная газета». - 1994. - 15-17 января.
Во-первых, такая внешняя политика была частью предвыборной программы А. Лукашенко, где ее российская направленность, учитывая общественные настроения и ностальгию по советской общности с другими народами, выгодно контрастировала с программами других кандидатов. Уже в 1995 г. А. Лукашенко провел референдум, на котором подавляющее большинство населения поддержало интеграцию с Россией, а также возврат старых, советских государственных символов (флаг, герб, музыка гимна). Далее последовало оформление близости двух стран в форматах Сообщества (1996 г.), а затем и Союза (1997 г.).
Во-вторых, сближение с Россией имело для Белоруссии и ее нового президента большой экономический смысл. После создания в 1995 г. таможенного союза с Россией Минск получил беспрепятственный (по ценам, ниже мировых) доступ к российским ресурсам (в том числе энергетическим), а белорусская готовая продукция, по-прежнему неконкурентоспособная в большинстве европейских стран, так же беспрепятственно экспортировалась на разительно более емкий российский рынок. Особенно ярко такая выгода проявилась в нефтяной сфере, когда Белоруссия импортировала беспошлинную российскую нефть и продавала ее или произведенные из нее нефтепродукты на мировом рынке по гораздо более высоким ценам.
В-третьих, помимо экономической выгоды, сближение с Россией имело определенный политический смысл. В нем А. Лукашенко, всячески демонстрируя свою пророссийскую позицию, получил важную политическую поддержку -признание со стороны Москвы безоговорочным лидером государства, в том числе по итогам внутреннего конфликта с парламентом, начавшим накануне референдума 1996 г. готовить процедуру импичмента.
После референдума и укрепления власти А. Лукашенко внутри страны такая поддержка стала еще более актуальной, поскольку отношения с альтернативным вектором внешней политики - европейскими государствами, стали стремительно охлаждаться. ЕС и многие европейские страны, а также такие организации, как ОБСЕ и Совет Европы, не признали результаты референдума, новое
распределение полномочий (т.е. по сути новую политическую систему) и легитимность самого белорусского президента, а также ввели первые
„ 129 т-»
ограничительные меры в отношении руководства этой страны. В таких условиях сближение с Россией во второй половине 1990-х гг. видится не только субъективно желаемым, но и объективно необходимым с точки зрения внешней легитимации молодого авторитарного режима.
Важно также то, что в 1990-е гг. процесс белорусско-российской интеграции проходил скорее по белорусской инициативе. Это означает, что Минск в значительной мере контролировал ход этого процесса и не допускал каких бы то ни было угроз или давления с российской стороны.
Вместе с тем некоторые исследователи считают, что политическая мотивация белорусских властей к сближению с Россией была гораздо шире, чем просто внешняя поддержка со стороны влиятельного международного актора. По мнению белорусских политологов В. Карбалевича и А. Федуты, в конечном счете Минск надеялся выйти на новый для себя политический уровень. Предполагалось, что в результате интеграции будет создан наднациональный руководящий орган с единым президентом, на пост которого белорусский лидер не только мог претендовать, но, по собственным словам, а также сообщениям белорусских государственных СМИ, имел весьма высокие шансы.130
Однако в самом конце 1990-х гг. стало очевидно, что такое развитие событий едва ли будет иметь место. Во-первых, российская сторона, несмотря на все собственные внутренние противоречия, заняла консолидированную и весьма жесткую позицию по вопросу своего суверенитета. В результате Договор о создании Союзного государства Белоруссии и России, подписанный в 1999 г., сохранял приоритет национальных полномочий и тем самым оставлял белорусское руководство в политической среде своей страны. Во-вторых, в это же время в России началась ротация власти, в результате которой становилось все
129 Снапковский В.Е. Внешняя политика Республики Беларусь: первые итоги первого десятилетия // Журнал международного права и международных отношений. - 2000. - №4. - С. 45-51.
130 Карбалевич В.И. Александр Лукашенко: политический портрет. М., 2010. С. 502.
более ясно, что новое руководство не собирается идти на уступки в политических вопросах.
В этих изменениях белорусский режим впервые увидел для себя угрозы со стороны тесного сближения с более сильной Россией. Поскольку он укрепился на фундаменте монопольного присутствия в экономической и политической жизни страны, любая форма сближения с более сильным и влиятельным региональным актором означала снижение влияния внутри страны и возможность переориентации части политического класса на внешние факторы. В связи с этим в риторике А. Лукашенко начали все чаще звучать отсылки к сохранению Белоруссией своего недавно обретенного суверенитета и недопустимости его «растворения» в новом интеграционном объединении.131 По всей видимости, власти понимали, что с закрытием для них российского политического поля тесная экономическая интеграция с Москвой создает не только возможности, но и вызовы.
Поскольку за счет собственных сил Минск не мог противостоять экономически и политически растущей Москве, единственным выходом из сложившейся ситуации могло стать лишь создание сильного регионального противовеса России и сохранение в двусторонних отношениях с ней за счет этого противовеса определенной дистанции. При этом было очевидно, что ЕС, отношения с которым все более ухудшались, на эту роль не годился.
Итак, к началу 2000-х гг. белорусское руководство оказалось сразу перед несколькими вызовами. С одной стороны был Европейский союз и продолжавшая бороться за власть, хотя уже в значительной мере раздробленная и потерявшая свой авторитет проевропейская оппозиция. С другой стороны, Россия, которая смотрела на интеграцию с Белоруссией как средство восстановления своего влияния на постсоветском пространстве. Таким образом, необходимость балансирования между этими двумя внешними вызовами все более назревала.
131 Карбалевич В.И. Александр Лукашенко: политический портрет. М., 2010. С. 517 - 536
Для начала белорусские власти, не имея возможности компенсировать
132
отношения с Россией диалогом с ЕС , стали тормозить интеграцию с Россией, которая стала постепенно перехватывать инициативу в двусторонних отношениях. Сначала российское руководство предложило Белоруссии войти в ее состав шестью субъектами федерации (по числу областей), что было крайне негативно встречено белорусским режимом133. Получив резкий отказ, Москва стала оказывать на Минск экономическое давление, увязывая дотации (поставки сырья по льготным внутрироссийским ценам) с продолжением политической интеграции. Например, в 2004 г. случился конфликт по вопросам цены на природный газ, когда «Газпром» перекрыл поставки газа в Белоруссию, включая собственный транзит в Европу, по причине его несанкционированного отбора на белорусской территории134.
Как верно отметил К. Коктыш, в условиях новой российской политики белорусское руководство, стремясь упредить возможность дальнейших «объединительных усилий» России, приступило в первой половине 2000-х гг. к ослаблению и ликвидации инструментальных и социальных оснований дальнейшего сближения двух государств.135 Российские государственные телеканалы постепенно лишались возможности прямой трансляции. Одновременно с этим в государственных СМИ Белоруссии началась интенсивная кампания по понижению «градуса привлекательности» России.
Несмотря на то, что договор о Союзном государстве предусматривал единение экономических систем (единая валюта и эмиссионный центр, налоговая политика и т.д.), Белоруссия блокировала российские предложения по этим вопросам. Ее руководство настаивало на соблюдении принципа равноправия, что,
132 В первой половине 2000-х гг. ЕС продолжил вводить адресные ограничительные меры против белорусского руководства, обвиняя его в нарушении прав человека и проведении «мошеннических» выборов 2001 г. и референдума 2004 г. См. Chronology of Bilatéral Relations / Délégation of the European Union to Belarus. -2000-2009. URL: http://www.eeas.europa.eu/delegations/belarus/eu belarus/chronology/CflaTa обращения: 07.03.2015)
133 Россия вынесла сор из трубы. Новая форма отношений России с союзниками по СНГ. 19 фев. 2004 // Издание «Коммерсантъ» — 2004. — Электрон. текстовые данные. Режим доступа: URL: http://kommersant.ru/doc/451190/print. (дата обращения: 07.03.2015).
134 Рост цен на газ: новые вызовы для белорусской экономики // С. 4. URL: www.research.bv/webroot/deliverv/files/wp2007r03.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
135 Боришполец К., Болгова И., Коктыш К. Перспективы российско-белорусских отношений: вопросов меньше не становится (аналитическая записка) / Центр постсоветских исследований, 2008.
136 Там же.
в свою очередь, не устраивало Москву. И поскольку развитие СГ предполагало наличие консенсуса между обоими участниками, данный проект на долгие годы вошел в состояние стагнации, оставшись к концу 2014 г. практически на том же уровне, что и на момент подписания договора.
В то время как белорусский авторитарный режим к середине 2000-х гг. окончательно укрепился внутри страны (что стало несомненным достижением на фоне «цветных революций» в других постсоветских странах), на региональном уровне ему становилось все сложнее балансировать между Европейским союзом и Россией.
С одной стороны, в отношениях с ЕС политический диалог по-прежнему практически отсутствовал. Это тормозило развитие отношений в других сферах, таких как снижение визовых и таможенных барьеров, активизация экономического сотрудничества и пр. Например, между Белоруссией и ЕС так и не было заключено Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, аналогичное европейско-украинскому, что ограничивало торговлю и инвестиции. А в «Европейской политике соседства» Белоруссия получила «особый статус»: несмотря на то, что в 2004 г. она стала одним из трех его участников, ЕС выдвинул условие, что все предлагаемые выгоды от проекта будут доступны для Минска только после демократизации политической жизни.
С другой стороны, Россия также усиливала экономическое давление и сокращала помощь: для Белоруссии продолжили расти цены на газ137 и экспортная пошлина на нефть (к 2010 г. достигла 100%), что привело к новым энергетическим кризисам в 2006 - 2007 гг. Конечно, в отличие от ЕС, Россия действовала более «дозированно» и отложила свои шаги до окончания белорусских президентских выборов в 2006 г., опасаясь повторения в этой стране сценария «цветных революций» под патронажем ЕС и США. Однако в целом даже эти меры были весьма чувствительными для А. Лукашенко, чья власть во многом базировалась на социальном контракте с населением. Его соблюдение уже
137 рост составил более 300% с 31 долл. за тысячу кубометров в 2000 г. до 100 долл. в 2007 г. См. Статистический ежегодник 2012 // Национальный статистический комитет Республики Беларусь, 2012. С. 690.
давно не удовлетворялось внутренним финансовым обеспечением, и в конце 2006 г. белорусскому президенту даже пришлось пойти на беспрецедентный для себя шаг (на который украинские элиты, к слову, так и не решились) - продажу части транзитного газопровода «Белтрансгаз». Взамен Белоруссия сохранила льготную цену на российский газ и получила прибыль от приватизации.
Не имея возможности сбалансировать Россию с помощью европейского вектора своей внешней политики, Минск попытался реализовать концепцию многовекторности. Прежде всего, власти Белоруссии попробовали расширить отношения с развивающимися ресурсодобывающими странами, найдя с их элитами общий язык в идеологических вопросах, таких как сопротивление гегемонии США и стран Запада в целом. Белорусские власти предлагали построить в таких странах производственные предприятия в обмен на допуск белорусских государственных компаний к добыче энергетического сырья. И такая политика оказалась весьма успешной на примере сотрудничества с Венесуэлой и Ираном.
С середины 2000-х гг. белорусское руководство активно пыталось привлечь в регион и нового влиятельного международного игрока - Китай - в качестве еще одного внешнего ресурса балансирования между Россией и ЕС. Предполагалось, что он снизит экономическую и политическую зависимость от этих двух векторов. Выгодность такой стратегии, по мнению белорусских исследователей, была вызвана идеологическим родством режимов, а также тем, что у двух государств нет общей границы, и Китай «не выглядит и не может стать для Беларуси возможной политической угрозой в силу особенностей своей внешнеполитической доктрины и экономической стратегии»138.
Предпринятые меры действительно позволили частично заместить торговлю с Европейским союзом и Россией. Например, доля России в торговом обороте всего за два года (2004 - 2006 гг.) сократилась более чем на 10 п.п. (Приложение Б.1). Однако их политический эффект все же оказался
138 Кизима С. Стратегический интерес // Беларуская думка - 2011 - №9. С. 36-40.
минимальным.139 Белоруссия по-прежнему сильно зависела от России в вопросах импорта сырья, экспорта все еще неконкурентоспособной готовой продукции, а также инвестиций. И для полноценного балансирования в регионе по-прежнему требовалось налаживание диалога с Европейским союзом, который к середине 2000-х гг. уже вплотную приблизился к белорусским границам.
Такая возможность представилась в 2008 г., когда отношения России и ЕС резко обострились на фоне грузино-югоосетинского военного конфликта. По его итогам Минск занял в целом нейтральную позицию, которая, однако, создала видимость его большей близости именно с европейскими странами. Несмотря на данные обещания140, А. Лукашенко не признал независимость Абхазии и Южной Осетии и сохранил контакты с грузинскими властями. Такая политика выглядела весьма неожиданной на фоне формально союзнических отношений Минска и Москвы, а также белорусско-российского военного сотрудничества, уже давно вышедшего за рамки ОДКБ и ставшего наиболее продвинутым на всем постсоветском пространстве.
Нейтралитет белорусских властей в таких важных для России вопросах, как ее безопасность и интересы на постсоветском пространстве, не остался незамеченным ни со стороны самой Москвы, ни со стороны Брюсселя и европейских стран.
Уже в мае 2009 г. Белоруссия (с согласия европейских стран и особенно при активной поддержке Литвы и Польши) стала полноправным участником «Восточного партнерства», нацеленного на развитие экономических и политических отношений ЕС с шестью постсоветскими странами в Восточной Европе. Параллельно с этим Европарламент приостановил визовые санкции против белорусских властей141, в результате чего состоялись первые за долгое
139 Хотя доля европейских инвестиций в общем объеме ПИИ г. была весьма высокой и существенно , отсутствие приватизации и незначительное присутствие иностранной собственности позволяет предположить, что со стороны ЕС речь все же шла о реинвестировании ранее вывезенных белорусскими резидентами средств. См. Статистический ежегодник 2012 // Национальный статистический комитет Республики Беларусь, 2012. С. 455.
140 Кремль может опубликовать стенограммы с заявлениями Лукашенко // Известия, 2010. URL: http://izvestia.ru/news/476132 (дата обращения: 07.03.2015)
141 A Summary List of All Details Related to EU Sanctions on Belarus, until the Date 8 February 2011 / European External Action Service [электронный ресурс] URL:
время визиты А. Лукашенко в страны ЕС - Италию и Литву. Не без поддержки ЕС Белоруссия получила кредит МВФ по программе «stand by» (3 млрд. долларов), причем на условиях даже более выгодных, нежели готова была предоставить на тот момент Россия. А накануне очередных президентских выборов, намеченных на конец 2010 г., Минск посетили министры иностранных дел Германии и Польши, которые посулили белорусскому режиму еще большие инвестиции и финансовую помощь в случае проведения этих выборов по
142
европейским стандартам.
Отношения с Россией, напротив, за редкими исключениями стали все больше ухудшаться. В 2009 г. по причине очередного энергетического кризиса белорусский президент отказался присутствовать на саммите ОДКБ в Москве и отложил подписание документов по инициированному Россией созданию коллективных сил оперативного реагирования (КСОР). Хотя белорусские власти все же согласились на участие в обновленном Таможенном союзе с Россией и Казахстаном и 2 июля 2010 г. ратифицировали Таможенный кодекс ТС, его отдельные положения, касавшиеся поставок нефти143, не устраивали Минск, который продолжил искать замену российским энергоносителям.
Как результат, в 2010 г. был дан старт поставкам нефти из Венесуэлы. Даже несмотря на то, что их рентабельность изначально вызывала определенные сомнения, некоторые белорусские исследователи весьма оптимистично заявляли, что достигнутые договоренности не только снизят зависимость Белоруссии от России, но даже могут «серьезно повлиять на геополитическую картину мира в ключевых отношениях ЕС - Россия - Китай - США» 144. Нефтяной спор с Россией лег в основу активного диалога Белоруссии и с другими постсоветскими странами: Азербайджаном (по вопросам своп-схем импорта венесуэльской нефти), Украиной и Литвой (транспортировка сырья на белорусские НПЗ). При
http://www.europarl.europa.eu/meetdocs/2009_2014/documents/nest/dv/nest 20110503_23/nest_20110503 23en.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
142 URL: http://afti.bv/news/i/l43684 (дата обращения: 07.03.2015)
143 Договор о Таможенном кодексе таможенного союза // Национальный правовой интернет-портал Республики Беларусь pravo.by. http://www.pravo.by/main.aspx?guid=3 871 &p0=f00900046&p2= (NRPA) (дата обращения: 07.03.2015)
144 Шевцов Ю., Кизима С. Геополитический потенциал белорусско-венесуэльского энергетического сотрудничества // Беларуская думка - 2010 - №5. С. 46-53.
этом Минску даже удалось повлиять на региональный транзит, развернув в аверсный режим нефтепровод «Одесса-Броды».
Помимо энергетических споров, 2010 г. ознаменовался «информационной войной». Несмотря на то, что риторика белорусских властей в течение всего десятилетия свидетельствовала об информационном сдерживании сближения с Россией, а сам А. Лукашенко неоднократно выступал с угрозами приостановить участие в постсоветских объединениях145, именно в этом году конфронтация достигла своей наивысшей точки. Российские СМИ описывали Белоруссию как тоталитарное государство, подавляющее свободу слова и частное предпринимательство, а российский президент публично обвинил белорусского коллегу в непорядочности.146 В свою очередь белорусские государственные СМИ позиционировали Россию как агрессора, угрожавшего суверенитету молодой республики.
Такие кардинальные изменения белорусского балансирования, несмотря на всю их сложность и определенные издержки, имели для правящего режима важные политические эффекты.
Во-первых, противостояние России создало для А. Лукашенко имидж принципиального защитника белорусского суверенитета, а налаживание контактов с ЕС лишило его оппонентов из оппозиции монополии на диалог с европейскими структурами. В отсутствие реальных конкурентов шансы на очередную победу в президентских выборах серьезно возрастали, и даже независимые социологические опросы отдавали ему победу в первом туре.147
Во-вторых, экономические потери Минска от внешнеполитических действий хоть и имели место, однако все же были вполне терпимыми. Российское руководство по-прежнему понимало, что существует определенный предел давления, за которым вполне вероятен более сильный разворот белорусского режима к ЕС или же вовсе дестабилизация всей политической системы страны с непредсказуемыми последствиями. Таким образом, в целом Белоруссия сохранила
145 Боришполец К., Чернявский С. Российско-белорусские отношения: угрозы реальные и мнимые // Мировая экономика и международные отношения. - 2012 - № 11. - С. 57.
146 URL: http://blog-medvedev.liveiournal.com/57835.html (дата обращения: 07.03.2015)
147 URL: http://iiseps.Org/trends/l 1 (дата обращения: 07.03.2015)
выгодные для себя условия торговли с Россией, за исключением одной товарной позиции - нефти.
В-третьих, активное развитие диалога с ЕС и торгово-экономического сотрудничества с внерегиональными странами оказало определенное давление на Москву. В результате в декабре 2010 г. накануне выборов А. Лукашенко одобрил новый этап интеграции с Россией на вполне выгодных для Минска условиях (в том числе и по нефти), и в декабре 2010 г. им были подписаны и ратифицированы
1 до
все 17 Соглашений по развитию ЕЭП. Тем самым белорусский режим «застраховал» себя от вероятного ухудшения отношений с ЕС. Хотя, забегая вперед, приходится признать, что решение о присоединении к ЕЭП все же стало для него новым вызовом, вернув проблему защиты интересов в формате близких отношений с Россией.
Проведение в декабре 2010 г. президентских выборов ознаменовало возврат белорусской региональной политики к состоянию 2006 г. После разгона протестных акций начался новый этап дистанцирования от ЕС: вновь были заморожены политические контакты, продлены ранее приостановленные санкции, а также введен ряд новых ограничений, таких как эмбарго на торговлю вооружениями с Минском и экономические санкции в отношении некоторых предприятий149 и предпринимателей (которые, по сведениям Совета ЕС, обеспечивали «финансовую поддержку белорусскому режиму»)150. Не удивительно, что в этих условиях так и не были начаты переговоры об ассоциации с ЕС, зоне свободной торговле или упрощении визового режима.
Одновекторность белорусской внешней политики, не только вернулась, но даже усилилась на фоне валютно-финансового кризиса, поразившего белорусскую экономику в 2011 г. Чрезмерное и быстрое стимулирование
148 Договорно-правовая база Единого экономического пространства Беларуси, Казахстана и России // Министерство экономики Республики Беларусь. URL: http://www.economy.gov.bv/ru/f economic/foreign-policy/foreign-affair-integritv/Dogovorno-pravovava-baza/Dogovorno-pravovava-baza-soglashenie (дата обращения: 07.03.2015)
149 Council Regulation (EU) No 588/2011 of 20 June 2011 // Official Journal of the European Union. URL: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=QJ:L:2011:161:0001:0006:EN:PDF (дата обращения: 07.03.2015)
150 Council Regulation (EU) No 265/2012 of 23 March 2012 // Official Journal of the European Union. URL: http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:L:2012:087:0037:0044:en:PDF (дата обращения: 07.03.2015)
внутреннего спроса (включая повышение зарплат) накануне выборов и фиксированный обменный курс привели к резкому росту дефицита текущего счета, а для поддержания обменного курса Национальный банк истощил большую часть резервов.151 В этой ситуации население, ожидая девальвации белорусского рубля, попыталось спасти свои денежные сбережения покупкой валюты, которой уже не было в обменных пунктах, что привело к росту общего недовольства в
152
белорусском обществе . Уже в конце весны 2011 г. кризис привел к стихийным протестным акциям граждан, возмущенных нарушением властью социального контракта153, а рейтинги президента достигли своего исторического минимума в 20,5%154.
Не имея возможности опереться на ЕС и других западных партнеров, Минск был вынужден продолжать участвовать в евразийской интеграции по сути на безальтернативной основе, поскольку Россия и евразийские финансовые структуры стали для него единственным источником внешней поддержки. Персонально для белорусского режима новое сближение с Россией было единственной возможностью сохранить власть, вернув экономическую стабильность. Для этого российскому «Газпрому» была продана остававшаяся в госсобственности доля «Белтрансгаза», а Минску были предоставлены кредиты Антикризисного фонда ЕврАзЭС и российских банков.
На фоне всех этих событий сложилось впечатление, что политика балансирования для белорусского режима, будь то за счет ЕС или собственных сил, стала невозможной на весьма продолжительное время. Неслучайно даже белорусские исследователи, комментируя сложившуюся в 2011 - 2013 гг. региональную ситуацию, отмечали неработоспособность прежней стратегии многовекторности.155
151 Дефицит текущего счета в первом квартале 2011 г. достиг 24% ВВП. Зарецкий А., Кирхнер Р., де ла Рубиа С. Влияние валютного кризиса на банковский сектор Беларуси. - 2012.
152 Суздальцев А.И. Белоруссия и кризис // Индекс безопасности. - 2012. № 18 (3-4). С. 214 - 215.
153 Инфляция в 2011 г. составила 108%, девальвация - почти трехкратная. Все это вызвало серьезное снижение реальных доходов населения. См. Борнукова К. Влияние девальвации 2011 года на реальные доходы в Беларуси. -2012.
154 URL: http://iiseps.org/old/trend.html (дата обращения: 07.03.2015)
155 Делягин М. Будущее белорусской модели: взгляд из России // Беларуская думка - 2011 - №8. С. 12-19.
Однако с такими выводами трудно согласиться. Даже находясь в одном с Россией интеграционном пространстве, Минск всячески пытался преодолеть возникшую зависимость, искал в этой интеграции узкие экономические выгоды и все время старался наладить политический диалог с Европейским союзом. Дошло даже до того, что в ноябре 2013 г. накануне саммита «Восточного партнерства» Министр иностранных дел В. Макей заявил, что Белоруссия должна не допустить одностороннего крена, а «продолжать балансировать между Европейским и Таможенным союзами»156, а также не исключил, что в долгосрочной перспективе
157
страна может даже стать членом ЕС .
Что касается отношений Белоруссии с Россией, то для подтверждения их конфликтности и конъюнктурности политики белорусского руководства можно привести два примера. Первым из них стал так называемый «растворительный бизнес», организованный белорусской стороной еще в 2011 г. и достигший пика в 2012 г. Суть его заключалась в следующем. В рамках ЕЭП Белоруссия импортировала российскую нефть по внутрироссийским ценам и продавала на мировой рынок сделанные из нее нефтепродукты, экспортную пошлину от которых перечисляла в российский бюджет. Однако в 2011-2012 гг. при производстве нефтепродуктов некоторые технологические приемы позволили маркировать их как растворители и тем самым оставить пошлины белорусским госпредприятиям. И хотя формально такая торговая схема не нарушала положений ТС и ЕЭП, на этом примере наглядно проявилась позиция Минска на поиск односторонней выгоды от многосторонней интеграции. Российские потери
от «растворительного бизнеса», согласно подсчетам, составили около 2 млрд.
1 ^й
долл., которые Минском так и не были возмещены.
Несмотря на то, что уже к концу 2012 г. «растворительный бизнес» под давлением российского руководства был приостановлен, а позже - запрещен на
156 Беларусь должна балансировать между ЕС и Таможенным союзом, считает Макей // Информационное агентство tut.by http://news.tut.bv/politics/375029.htrnl
157 Макей о вхождении Беларуси в ЕС: а почему нет? Лет через 40-50 // Информационное агентство naviny.by
http://naviny.by/rubrics/eu/2013/1 l/20/icnews 627 428454/
158 URL: http://russian.rt.com/inotv/2013-10-15/Tamozhennii-soyuz-neset-poteri-ot (дата обращения: 07.03.2015)
законодательном уровне в рамках ТС159, обращают на себя внимание публичные заявления белорусских властей, которые после признания этой схемы упрекнули белорусских журналистов в защите в этом вопросе интересов не Белоруссии, а России (по словам А. Суздальцева - потребовали «воровской солидарности»)160. Тем самым было показано, что в евразийской интеграции интересы Минска стоят обособленно от этого процесса.
Вторым примером стал калийный конфликт 2013 г., который хоть и произошел между субъектами хозяйствования (а не государствами), однако непосредственно затрагивал интересы белорусского режима, для которого доходы государственной калийной компании были важным источников валютных поступлений. Здесь примечателен тот факт, что конфликт привел к распаду Белорусской калийной компании, которая была по сути единственным примером реальной отраслевой интеграции двух стран161. А арест в Минске генерального директора «Уралкалия» и заведение на него уголовного дела крайне негативно сказались на репутации белорусского рынка в среде российского бизнеса.
Таким образом, даже участие в таких глубоких формах интеграции, как ТС и ЕЭП, не означало для белорусского режима отказ от политики балансирования. Она отходила на второй план, когда для этого не было достаточно возможностей, однако неизменно возвращалась при первом подходящем случае. В 2014 г. таким очередным случаем стал украинский конфликт, приведший к российско-европейскому политическому кризису.
Началось все с того, что в марте - апреле 2014 г. белорусские власти вновь, как и в случае с Грузией в 2008 г., не выразили однозначную поддержку России: присоединение Крыма А. Лукашенко признал лишь «де-факто», одновременно с этим признав и легитимность временного и нового украинского руководства, проведя с ними встречи на высшем уровне на пике конфликтности с Россией162. Далее, летом 2014 г. Минск после нескольких безуспешных попыток все же стал переговорной площадкой между Киевом и ополченцами ДНР и ЛНР, а также
159 URL: http://www.consultant.ru/document/cons docLAWl 30524/ (дата обращения: 07.03.2015)
160 URL: http://politoboz.com/content/ne-kormite-lukashenko-chast-4 (дата обращения: 07.03.2015)
161 URL: http://politoboz.com/content/mertvoe-more (дата обращения: 07.03.2015)
162 URL: http://www.aif.ua/politic/world/1148849 (дата обращения: 07.03.2015)
одним из мест переговоров в многостороннем формате с участием представителей ЕС и России.
На пике политико-экономического противостояния России и ЕС белорусскому руководству удалось-таки окончательно вернуть себе выгоды единой таможенной территории с Россией: было объявлено, что в рамках ЕАЭС (следующего этапа евразийской интеграции) в 2015 г. Белоруссия сможет сохранить в своем бюджете экспортные пошлины на нефтепродукты. Кроме того, Минск всячески пытался выиграть от российско-европейских торгово-экономических ограничений, став площадкой для реэкспорта в Россию европейских товаров. Здесь, как и в случае с растворителями, он формально не нарушал законы ТС и ЕЭП, однако четко показал неготовность следовать за Россией политически в ущерб собственным интересам и возможностям.
В целом можно сказать, что события 2014 г. позволили вновь заговорить о возврате балансирования Белоруссии между Россией и ЕС. С одной стороны, белорусские власти получили от России новые преференции, взяв на себя минимум дополнительных обязательств. С другой стороны, они балансируют по украинскому вопросу и вновь пытаются наладить диалог с ЕС. Тем самым Белоруссия наглядно продемонстрировала умение спекулировать собственной значимостью, даже будучи в рамках институциональной интеграции.
Итак, проведенный автором анализ показал, что стратегия белорусского балансирования между ЕС и Россией, которая выстраивалась на протяжении более чем двух десятилетий независимости этой страны, основывается прежде всего на государственном устройстве этой страны, где на вершине иерархии интересов находятся интересы авторитарного политического режима. К слову, именно поэтому после 1996 г. так и не был принят концептуальный документ, регулирующий внешнюю политику Белоруссии, хотя ученые и некоторые госслужащие в первое время еще пытались его предложить.163
163 Шадурский В. Г. Формирование концептуальных основ внешней политики Республики Беларусь (1991—2011 гг.) // Весшк БДУ. - 2011. - № 3 (З).-С. 32-34.
Стабильность белорусского политического режима в отсутствие реальной оппозиции обеспечивалась за счет социально-экономической стабильности и уровня жизни, в целом более высоких, чем в других постсоветских странах. Следовательно, региональная политика страны была всецело подчинена необходимости максимального сохранения такого статус-кво - поиску внешней финансовой и ресурсной поддержки, а также политической легитимации руководства. При появлении же во внешней среде угроз, когда интеграция с Москвой или Брюсселем так или иначе ограничивала внутренние полномочия и ослабляла белорусские власти, Минск переходил к активному балансированию между двумя этими центрами силы («маятниковая политика»).
Собственное мнение населения и бизнеса о внешнеполитических и цивилизационных приоритетах в этой политике мало учитывалось. Скорее можно сказать, что у власти были широкие инструменты по манипулированию общественным созданием, которое она стремилась держать в равновесии и в то же время настраивать скептически по отношению ко всем формам интеграции (Приложение В.2 и В.З). Когда же эти настроения противоречили официальной позиции, то они с легкостью игнорировались. Так было, например, в 2012 - 2013 гг., когда доля сторонников сближения с ЕС превышала поддержку России (Приложение В.1), а малый и средний бизнес, ориентированный на внутренний рынок, весьма скептически относился к евразийской интеграции.164
За время существования современной белорусской политической системы можно четко определить циклы балансирования, которые были обусловлены неприятием этой системы для ЕС и следовавшими отсюда проблемами с реализацией западного вектора внешней политики. Регулярно накануне президентских выборов Минск пытался найти точки соприкосновения с ЕС или хотя бы сбалансировать Россию за счет «третьего вектора». Однако по их прошествии наступал очередной спад западного вектора и новое сближение с Россией, хотя и на относительно приемлемых для белорусских властей условиях.
164 Скриба A.C. Белорусские МСП и евразийская интеграция// Исследовательский центр ИПМ. - 2013. URL: www.research.by/webroot/deliverv/files/pdp2013r05.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
Нельзя сказать, что государственные интересы в контексте белорусского балансирования вовсе не соблюдались. Например, от интеграции с Россией, которая не столь сильно ограничивала ее суверенитет, Белоруссия как страна получила немало выгод: от экономической - рынок сбыта и дешевые ресурсы, до военной - модернизацию вооружения и сильного защитника с ядерным потенциалом. Однако в целом приходится признать, что государственные интересы в этой стране стояли ниже интересов режима и всецело подчинялись императиву удержания власти, в то время как сам режим имел абсолютную монополию на их интерпретацию. Думается, именно поэтому в национальном государственном строительстве, самоидентификации и определении своего цивилизационного места между Россией и ЕС Белоруссия пока мало преуспела, оставаясь хоть и успешно балансирующей, но экономически весьма слабой, не имеющей долгосрочной стратегии развития страной.
В заключении важно отметить, что за период своего существования белорусский правящий режим укрепился внутри страны достаточно сильно, преодолев несколько экономических шоков. Из этого можно сделать вывод, что соблюдение социального контракта со временем становится для него все более гибким вопросом, тем самым снижая возможности внешнего экономического давления по вопросам внешней политики.
2.3. Политика Украины в отношении ЕС и России в 1991 - 2014 гг.: внутренние факторы и форма балансирования
Получив первый импульс к независимости от своих националистических движений, позже преобразованных в политические партии, Украина занялась активными поисками своего места в регионе и мире. Одним из первых и крайне значимых шагов в этом направлении стало постановление Парламента об основных направлениях внешней политики Украины, принятое в 1993 г.
Этот документ на законодательном уровне зафиксировал приоритетность отношений с Западом. В частности, было сказано, что «развитие отношений с западноевропейскими государствами создаст условия для восстановления давних политических, экономических, культурных, духовных связей Украины с европейской цивилизацией, ускорения демократизации, проведения рыночных реформ и оздоровления национальной экономики». Такая стратегия должна была стать основанием для расширения участия Украины в европейских структурах и интегрирования ее хозяйства в общеевропейское и мировое экономическое пространство, что примечательно, при сохранении (но не развитии - авт.) добрососедских отношений с Россией и другими странами СНГ165.
Итак, в первые годы собственной независимости украинские политики взяли курс на интенсивное развитие отношений с европейскими странами и Западом в целом. Это почти сразу получило свое практическое подтверждение. В июне 1994 г. Киев раньше других постсоветских стран подписал с Европейским союзом Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, а также стал проявлять повышенный интерес к присоединению к Вышеградской группе.
На российском направлении в это же время появляются первые противоречия между Киевом и Москвой. Началось все с того, что Украина, став не просто участником, а государством-основателем СНГ, не ратифицировала Протокол о его создании и устав СНГ. Тем самым формально Украина не являлась членом этой организации, хотя и состояла в отдельных экономических
165 URL: http://iurconsult.net.ua/zakony/zakon show.php?zakon id=1535&dbname=laws rus 1993 (дата обращения: 07.03.2015)
договорах (например, ЗСТ в 1994 г.). В 1992 г. она не присоединилась к Договору о коллективной безопасности. Этим украинские власти давали понять, что заинтересованы в сохранении производственно-экономических связей с бывшими советскими республиками, однако не желают участвовать даже в минимальной
политической интеграции с Москвой, в которой они видели символы
166
«азиатскости» и имперского менталитета.
В это же время между Москвой и Киевом усиливались разногласия по вопросу раздела советского имущества, во главе которых стояла принадлежность Черноморского флота. Начиная с 1992 г. украинские власти всячески пытались подчинить бывший советский флот себе, принимая на уровне парламента соответствующие постановления, против чего вполне ожидаемо возражала Москва, издавая указы о его нахождении в российской юрисдикции.
Такая европейская ориентация и конфликтность с Россией достаточно скоро вступила в противоречие с народными настроениями. Поскольку украинская национальность зиждилась на территориальном, а не этническом принципе (украинцем считался каждый, кто на момент провозглашения независимости находился на территории страны), то далеко не все регионы поддерживали внешнюю политику властей. Например, многие восточные регионы, где были сильны пророссийские настроения, хоть и поддержали независимость, однако весьма негативно отнеслись к окончательному цивилизационному разрыву с Россией.167
Этот протест, усиленный трудной социально-экономической ситуацией, проявился уже в 1994 г. на президентских выборах, когда активного сторонника западной интеграции JI. Кравчука сменил несколько более нейтральный JI. Кучма. В своей президентской кампании JI. Кучма заявлял, что Украина - часть евроазиатской культуры и экономического пространства, что у нее есть интересы на территории всего постсоветского пространства, и что она соединена со
166 Burant S. Foreign Policy and National Identity: A Comparison of Ukraine and Belarus // Europe-Asia Studies -Vol. 47(7).-P. 1137.
167 При этом в Запорожской, Харьковской, Днепропетровской. Одесской и Херсонской областях по меньшей мере 20% граждан даже идентифицировали себя не как украинцы, а как русские. См. Stewart S. Ukraine's Policy Toward Its Ethnic Minorities. RFE/RL Research Report. - 1993. - Vol. 2( 36). - P. 56.
странами бывшего СССР научными, культурными, информационными и
168
семенными узами.
С одной стороны, новый президент существенно снизил темпы западной интеграции и стал проводить более взвешенную внешнюю политику, стараясь не навредить украино-российским отношениям. Он также интенсифицировал политический диалог с Москвой. В результате уже в 1995 г. был подписан документ о разделе Черноморского флота, а в 1997 г. - Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве, в котором Россия признавала территориальную целостность Украины, а Киев соглашался на присутствие российского военно-морского флота в Севастополе до 2017 г.
С другой стороны, Кучма не отказался и от идеи западной ориентации Украины и сближения с ЕС и НАТО. В 1995 г. Украина первой из стран СНГ присоединилась к программе «Партнерство ради мира», а в 1997 г. подписала «Хартию об особом партнерстве между Украиной и НАТО». В 1998 г. вступило в силу Соглашение о партнерстве и сотрудничестве с Европейским союзом, для реализации которого Киев принял Программу интеграции Украины в ЕС. Эта программа предусматривала адаптацию украинского законодательства к законодательству ЕС, обеспечение прав человека, экономическую интеграцию и развитие торговых отношений; интеграцию в контексте общеевропейской безопасности, политическую консолидацию и укрепление демократии, адаптацию социальной политики к стандартам ЕС, культурно-образовательную и научно-техническую интеграцию, отраслевое сотрудничество и пр.169
В это же время Киев даже попытался выступить своеобразным лидером постсоветских стран, ориентированных на союз с ЕС и экономическое сотрудничество без участия России. Для этого в 1997 г. был создан форум Грузии, Узбекистана, Украины, Азербайджана и Молдавии (ГУУАМ), одной из целей которого было провозглашено обеспечение транспортировки энергетического сырья из каспийского региона в Европу, минуя Россию.
168 Burant S. Foreign Policy and National Identity: A Comparison of Ukraine and Belarus // Europe-Asia Studies -Vol. 47(7).-P. 1138.
169 URL: http://www.oda.kherson.ua/upload/pro-programu-ntegrac-ukrani.docx (дата обращения: 07.03.2015)
Сам JI. Кучма называл такую внешнюю политику многовекторной170, ориентированной сразу на нескольких стратегических партнеров. Думается, что по причине этой политики, несмотря на предпринятые усилия и прозападные настроения в политическом классе, на практике в 1990-е гг. Украине так и не удалось серьезно сблизиться с ЕС и НАТО. Частично виной тому были сами западные страны, которые сконцентрировали первоочередное внимание на других государствах Восточной Европы, рассматривая Украину как объект более долгосрочных интересов. Однако и сам Киев во второй половине 1990-х гг. уже перестал форсировать европейскую интеграцию.
По всей видимости, к украинским властям пришло понимание, что быстрое движение на Запад будет весьма противоречиво оценено обществом, что усилит позиции их оппонентов и станет серьезной электоральной угрозой. И дело здесь было не только в культурно-исторических связях двух народов. К началу 2000-х гг. Россия занимала существенную часть украинской внешней торговли. Например, экспорт в Россию превышал суммарный экспорт в страны ЕС, включая те десять стран, которые стали его членами в 2004 г. Причем на российский рынок, в отличие от европейского, поставлялись товары с высокой добавленной стоимостью.171 Таким образом, уходить от единого таможенного пространства СНГ в пользу ЕС было для украинской экономики невыгодно.
Вместе с тем сближаться политически с Россией, в отличие от Минска, Киев также не торопился. Было понимание, что именно независимость от Москвы превратила тех, кто ранее был всего лишь провинциальной элитой, в политическую и деловую элиту 46-миллионной страны. И националисты, и русскоязычные политики полагали, что более реалистично соперничать за власть и ресурсы в Киеве, а не в Москве.172
Когда в первой половине 2000-х гг. позиции ЕС и России по отношению к Украине начали постепенно меняться, украинская власть и лично JI. Кучма столкнулись с серьезным внутренним вызовом. Кассетный скандал вокруг так
170 Украина, Россия и провал имперского проекта... / под ред. А. Гараня. К., 2011. С. 22-26.
171 Григорьев Л.М., Салихов P.M. Гуам. Пятнадцать лет спустя. Сдвиги в экономике Азербайджана, Грузии, Молдавии и Украины, 1991-2006. - 2007 С. 129 - 130.
172 Там же, с. 27.
называемого «дела Гонгадзе» нанесли имиджевые и репутационные потери как среди украинского общества и элиты, так и среди западных партнеров. Это сыграло свою роль и во внешней политике, затормозив переговоры о сближении Украины с НАТО.
Для сохранения собственных позиций правящие силы были вынуждены искать поддержку Москвы.173 В 2003 - 2004 гг. Кучма стал вести переговоры с Россией об участии страны в Едином экономическом пространстве, предусматривавшем создание наднационального органа. Киев согласился синхронизировать свое вступление в ВТО, а также заморозил проект диверсификации поставок нефти из Азербайджана.174 Иными словами, украинское руководство все чаще использовало балансирование между Россией и Западом.
Уход Л. Кучмы со своего поста привел к стремительно растущей идеологической дифференциации украинских сил. С одной стороны были прозападные националистические партии во главе с бывшим премьером В. Ющенко. С другой стороны, большой поддержкой пользовались и «центристы» - «Партия регионов» и еще один премьер В. Янукович, выступавшие за близкие и дружеские отношения с Россией и предлагавшие не форсировать европейскую интеграцию. Здесь важно отметить, что серьезные пророссийские силы, коими была компартия Украины, к этому моменту были уже практически вытеснены из политического поля.175
Итогом этой дифференциации стало то, что после очередных президентских выборов, на которых победу в трех турах и при поддержке «Майдана» одержали прозападные политики, балансирование между Западом и Россией, вынужденно начатое Л. Кучмой, было достаточно быстро сокращено новым президентом, сделавшим ставку на интенсивное развитие отношений с ЕС и НАТО. Уже в конце 2004 - начале 2005 гг. европейско-украинским советом по сотрудничеству был согласован План действий по развитию отношений, который состоял из шести пунктов: политический диалог и реформы; экономические и социальные
173 Там же, с. 32, 34.
174 Там же, с. 34-35.
175 Электоральный рейтинг украинских коммунистов снизился с 26,7% в 1998 г. и 20% в 2002 г до 3 - 6% в 2004 - 2011 гг. Там же, с. 40.
реформы и развитие; торговые, рыночные и регуляторные реформы; сотрудничество в сфере права и внутренней политике; транспорт и энергетика; личные контакты.176 Этот План был одобрен Советом Европы, заявившем, что после президентских выборов в 2004 г. Украина стала «значительно ближе к соответствию стандартам ОБСЕ, Совета Европы и иным европейским стандартам».177
Для активизации переговорного процесса с ЕС в 2005 г. в Украине был специально введен пост вице-премьера по вопросам европейской интеграции, а практической реализацией Плана активно занимались три ведомства: МИД, Минэкономики и Министерство юстиции. Например, к 2006 г. МИД заявил о синхронизации с ЕС своих позиции по вопросам внешней политики и политики безопасности в 549 случаях из 589; Минэкономики обозначило вступление в ВТО как главный приоритет и, проведя ряд реформ, достигло этой цели в 2008 г.; Министерство юстиции, в свою очередь, учредило Государственный департамент
178
по вопросам адаптации законодательства к нормам ЕС.
Киев стремился показать свою близость к Западным странам и на международной арене. В 2005 г. при его активном участии было создано «Сообщество демократического выбора» - объединение стран Восточной Европы, которое было призвано показать неминуемость европейского выбора постсоциалистических стран и их готовность к взаимопомощи в этом вопросе. В 2008 г. Украина раньше России вступила в ВТО, что негативно сказалось на перспективах участия в таможенном союзе с Россией и странами СНГ. Пиком солидарности с ЕС в частности и странами Запада в целом стала позиция Украины по российско-грузинскому конфликту в 2008 г., когда Киев не только поддержал Грузию, но и издал указ, по которому корабли российского Черноморского флота должны были предварительно сообщать о своем
The European Neighbourhood Action Plan / Council of the European Union. URL: http://ec.europa.eu/worldyenp/pdiyaction plans/ukraine enp ap final en.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
177 Factsheet (EU-Ukraine Action Plan) / Council of the European Union. URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cmsUpload/Ukrain.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
178 Wolczuk К. Implementation without Coordination: The Impact of EU conditionality on Ukraine under the I European Neighbourhood Policy // Europe-Asia Studies - 2009. №.61 (2). P. 187-211.
перемещении, а в случае участия в военных действиях им запрещалось
179
возвращаться в Севастополь .
Параллельно с прозападной политикой быстро осложнялись отношения с
Россией. Прежде всего, это проявилось в агрессивной внутренней политике -
навязывании языка «титульной нации» и сокращении употребления русского
языка. Помимо этого, президент В. Ющенко на сессии ПАСЕ в 2005 г. выступил
против размещения в Крыму российского Черноморского флота, а также активно
продвигал интерпретацию голодомора как геноцида украинского народа. Все эти
действия и риторика не могли остаться незамеченными с российской стороны.
Результатом возникших разногласий стало то, что Москва пересмотрела
двусторонние экономические отношения и ужесточила позицию по условиям их
дальнейшего развития. В начале 2006 г. было подписано соглашение, по которому
завершилась прежняя практика бартерной торговли, а покупка газа и плата за его
транзит стали рассматриваться отдельно.180 Стали повышаться цены на
российские энергоносители для Киева (в частности - природный газ), что привело
к «энергетическим войнам» между Украиной и Россией в 2005 - 2006 гг. и 2008 -
2009 гг. А в августе 2009 г. российский президент Д. Медведев даже выступил с
публичным заявлением, в котором обвинил украинское руководство в разрыве
сложившихся экономических связей с Россией и выступил с критикой пересмотра
общей истории и вытеснения русского языка из общественной жизни 181
Украины» .
Такая откровенно антироссийская внутренняя и внешняя политика не только не способствовала решению социально-экономических проблем, но в определенном смысле даже ухудшила их, особенно в 2008-2009 гг. на фоне мирового финансового кризиса. Кроме того, во второй половине 2000-х гг. наметились разногласия и внутри самой западноориентированной коалиции. Следствием всего этого стала не только победа более единой центристской
179 URL: http://president.gov.ua/ru/documents/8207.html (дата обращения: 07.03.2015)
180 Текст соглашения между «Нафтогазом» и «Газпромом» // Украинская правдаю - 5 янв. 2006. URL: http://www.pravda.com.Ua/ms/articles/2006/01/5/4395629/ (дата обращения: 07.03.2015)
181 Послание Президенту Украины Виктору Ющенко. URL: http://news.kremlin.ru/news/5158. (дата обращения: 07.03.2015)
оппозиции на президентских (в 2010 г.) и парламентских (в 2012 г.) выборах, но и
182
сокрушительное поражение президента В. Ющенко (5,45% ) и его партии «Наша
Украина» (1,1%183).
Победа в 2010 г. В. Януковича, который стал четвертым президентом
независимой Украины, оказала на региональную политику двоякое влияние.
На первый взгляд казалось, что новые власти сохранили европейский курс
предыдущего руководства. Так, 30 апреля 2012 г. был парафирован текст
Соглашения об ассоциации с ЕС, а 19 июля 2012 г. - Соглашение о создании
___1 й/1
глубокой и всеобъемлющей ЗСТ. Вскоре после этого Совет ЕС на уровне глав МИД принял дополнительные требования к Украине, от выполнения которых должно было зависеть подписание Соглашения об ассоциации на саммите
185
«Восточного партнерства» в Вильнюсе в ноябре 2013 г. Эти же требования в
несколько более мягкой форме были опубликованы в совместном заявлении после
186
саммита Украина-ЕС 25 февраля 2013 г.
Тем не менее, несмотря на видимую приоритетность европейского вектора, В. Янукович всячески пытался улучшить отношения с Россией. Например, Киев согласился на продление пребывания Черноморского флота РФ в Севастополе до 2042 г. (что, к слову, вызвало неоднозначную и во многих случаях резко
187
негативную реакцию ряда украинских политиков ), в чем предыдущее украинское руководство неоднократно отказывало. При этом в новом Законе об основных направлениях внутренней и внешней политики был зафиксирован внеблоковый статус Украины и убран раздел об интеграции в НАТО.
182 Протокол Центральной избирательной комиссии о результатах голосования в день выборов Президента Украины 17 января 2010 г. URL: http://www.cvk.gov.ua/info/protokol cvk 17012010.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
183 Федоровская И.М. Парламентские выборы на Украине // Россия и новые государства Евразии: Ежеквартальный журнал. - 01-12-2012. -N. IV (XVII)/2012. - С. 86.
184 EU-Ukraine Association Agreement "Guide to the Association Agreement" // European Union External Action. URL: http://eeas.europa.eu/images/top stories/140912_eu-ukraine-associatin-agreement-quick guide.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
185 Council conclusions on Ukraine. 3209th Foreign Affairs Council meeting / Council of the European Union URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms Data/docs/pressdata/EN/foraff/134136.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
186 16th EU-Ukraine Summit: Joint Statement / Council of the European Union URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms Data/docs/pressdata/EN/foraffyi35667.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
187 Есип И.М. Российский вектор внешней политики Украины в 1994-2011 гг.: характеристика изменений в украинско-российских отношениях // Былые годы - 2012. №2(24). С. 59.
Важность диалога Украины с Россией еще более возросла в 2012 - 2013 гг., когда создание ассоциации с ЕС столкнулось с препятствиями, напрямую затрагивавшими властные интересы украинского руководства. В частности, одним из наиболее принципиальных для ЕС вопросов стала проблема избирательного правосудия и использование украинской судебной системы
1 RR
страны в политических целях. ЕС требовал прекращения «дела Тимошенко», тогда как Киев настаивал на отсутствии в нем политических мотивов. Противоречия еще более осложнились после того, как 30 апреля 2013 г. Европейский суд по правам человека признал арест бывшего премьера и
189
оппозиционного лидера Украины «политически мотивированным» .
Не добившись прогресса в этом вопросе, украинское руководство в 2013 г. оказать давление на позицию своих европейских партнеров за счет сближения с евразийскими группировками. Переговоры об этом велись и ранее, однако предлагавшаяся Киевом модель сотрудничества «3+1», позволявшая сохранить присутствие украинской продукции на российском рынке и рынках иных стран ТС, не устраивала действовавших участников интеграции, а потому не была реализована. В итоге 31 мая 2013 г. между ЕЭК и Украиной были подписаны Меморандум об углублении взаимодействия и совместное заявление глав Белоруссии, Казахстана, России и Украины об участии последней в евразийской интеграции. Украина не стала наблюдателем в ТС (поскольку такая возможность не была предусмотрена учредительными документами), однако Высший Евразийский экономический совет разрешил присутствовать на заседаниях органов евразийской интеграции без права голоса190 и заявил о намерении предоставить ей статус наблюдателя уже в будущем объединении - ЕАЭС.191
188 Joint Statement by EU High Representative, Catherine Ashton, and Commissioner Stefan Fule on today's judgement by the European Court of Human Rights in the case of Tymoshenko v. Ukraine / Council of the European Union. URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms Data/docs/pressdata/EN/foraff/136966.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
189 Pre-trial detention for allegedly contemptuous behaviour to trial court: violation Tymoshenko v. Ukraine -49872/11 (Information Note on the Court's case-law) / European Court on Human Rights. URL: http://echr.coe.int/Documents/CLIN 2013 04 162_ENG.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
190 URL: http://www.eurasiancommission.org/ru/nae/news/Documents/MeMQpaHjVM%20E3K%20yKpaHHa.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
191 URL: http://www■eurasiancommission■org/ru/nae/news/Documents/Зaявлeниe%20пo%20Укpaинe■pdf (дата обращения: 07.03.2015)
Как справедливо отметил российский исследователь А. Токарев, внешняя политика Украины во время президентства В. Януковича все более напоминала
1 от
«качели» . В свою очередь западные исследователи вполне однозначно констатировали, что новые украинские власти вернулись к политике балансирования между Востоком и Западом (Россией и ЕС), которую в свое время
193
начал практиковать президент JI. Кучма .
При этом, в отличие от европейских и евроатлантических приоритетов В. Ющенко, такая политика отличалась большей внутренней поддержкой. Во-первых, она более естественно воспринималась обществом, где поддержка сближения с ЕС и Россией распределялась приблизительно поровну (Приложение Г1 и Г2). Во-вторых, улучшение отношений с Россией дало Киеву скидку на российский газ, что позволило несколько улучшить экономическое положение населения (повысить зарплаты и пенсии, сохранив при этом льготные коммунальные тарифы). Наконец, в третьих, чтобы реализовать балансирование более эффективно и не сталкиваться с противостоянием оппозиции в парламенте, новое украинское руководство предприняло шаги по централизации власти и восстановлению президентских полномочий. Для этого 30 сентября 2010 г. Конституционный суд вернул силу конституции 1996 г., тем самым вновь изменив политическое устройство Украины
Пиком балансирования между Россией и ЕС стал конец 2013 г. когда В. Янукович, отказался подписывать Соглашение об ассоциации с ЕС на основании необходимости пересмотра ряда его экономических положений. Этому, к слову, предшествовали интенсивные переговоры с Москвой, которая дала понять, что любой формат союза Украины с ЕС негативно отразится на российско-украинских экономических и гуманитарных отношениях. А уже в декабре 2013 г. за сохранение внеблокового статуса Киев получил материальную поддержку - российский кредит в 15 млрд. долл., который позволял усилить властям их позиции накануне президентских выборов 2015 г.
192 Токарев А. ЕС или ТС: кульбиты украинской политики // Экспертный комментарий МГИМО. URL: http://www.mgimo.ru/users/documentl90372.phtml (дата обращения: 07.03.2015)
193 Pifer S. Ukraine's perilous balancing act / S. Pifer // Current history. - 2012. - Vol. 111 (743). - P. 106-111
Однако отказ (официально - перенос на неопределенный срок) от ассоциации с ЕС вскоре принял неожиданный оборот. В конце 2013 - начале 2014 гг. он привел к протесту части общества, который трансформировался в восстание против не только избранного внешнеполитического курса, но и конкретно украинского президента и его правительства, обвиненных в авторитаризации власти и коррупции. Противостояние власти и демонстрантов завершилось 22 февраля 2014 г. государственным переворотом, по итогам которого власть перешла к временному руководству - проевропейским силам. Легитимный же глава государства де-факто (примечательно, что не де-юре) исчез с политической арены, а возглавляемая им партия («Партия регионов»), понеся серьезные имиджевые потери, перестала быть серьезным противовесом западноориентированным оппонентам.
В отсутствие такого противовеса Киев объявил курс на ускоренную европейскую интеграцию. Уже 21 марта 2014 г. между Украиной и ЕС была подписана политическая часть Соглашения об ассоциации194, а создание зоны свободной торговли было решено завершить в течение полугода. Позже, 27 июня новоизбранный президент П. Порошенко подписал и полный текст Соглашения, который был ратифицирован в начале сентября 2014 г. А в декабре новый состав украинского парламента поддержал законопроект об отмене внеблокового статуса, чем вновь открыл для Украины дорогу в НАТО.
Европейской политике Киева не помешали ни очередной экономический кризис (двукратная девальвация национальной валюты), ни рост в связи с этим общественного недовольства, ни фактическая дезинтеграция страны (сецессия Крыма, восстание в ДНР и ЛНР). Определенную роль, причем на этот раз положительную (для властей), в этом всем сыграл политический конфликт новой власти с Россией. Несмотря на двойственность ситуации, украинское общество в целом выступило против российского вмешательства во внутренние дела
194 преамбула, статья 1, разделы I, II и VII Соглашения об ассоциации Украины и ЕС. URL: http://eeas.europa.eu/ukraine/assoagreement/assoagreement-2013 en.htm (дата обращения: 07.03.2015)
Украины195, а Киев сумел консолидировать национальные СМИ и закрепить такую позицию в информационном пространстве.
Тем не менее, говорить о том, что Украина всецело и окончательно отказалась от балансирования между Россией и ЕС, пока не приходится. Хотя крымский прецедент и смена власти на прозападную улучшили расположение к Украине со стороны ЕС и США, интеграция Украины в ЕС и НАТО по-прежнему далека от реального начала, не говоря уже о завершении. В 2014 г. Киев так и не получил какой-либо конкретики по срокам европейской и евроатлантической интеграции. Во-первых, новое руководство в связи с внутренними проблемами было вынуждено отложить создание ЗСТ с ЕС (к слову, именно это стало предметом критики прошлого руководства с их стороны год назад).196 А по мере нарастания внутренних проблем, таких как территориальная дезинтеграция и существование неподчиняющихся Киеву вооруженных группировок, даже несмотря на их антироссийскую риторику, скорее отдаляли европейское будущее Украины, нежели приближали его.
На этом фоне отношения с Россией, несмотря на всю их проблемность, сохранились и политически, и экономически. Вопреки заявлениям Киева о де-факто войне с Москвой, не были разорваны дипломатические отношения; сохранилось и экономическое сотрудничество, в то время как имплементацию ЗСТ с ЕС новые украинские власти, напротив, отложили на неопределенный срок. При этом Украина, в отличие от Грузии, не стала выходить из СНГ.
Итак, в качестве резюме можно сказать, что хотя некоторые ученые в конце 2000-х гг. полагали, что «новая роль Китая в Восточной Европе дает Киеву больше пространства для маневра, так же как и слабый, поглощенный своими проблемами Евросоюз, занятые другими темами США и более меркантильная Россия», и Украина имеет высокие шансы на успешную многовекторную
195 По данным украинских опросов, доля тех, кто так или иначе осуждал эти действия России, составила на западе и в центральной части Украины более 92%, в южной - 73,3%, в восточной - 68,4%. См. URL: http://www.kiis.corn.ua/?lang=ukr&cat=reports&id=245&page=l (дата обращения: 07.03.2015)
196 Press Release of 3334th Council Meeting, Brussels, 29 September 2014. URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cms data/docs/pressdata/EN/genaff/144962.pdf (дата обращения: 07.03.2015)
внешнюю политику небольшого государства197, практика показала, что основной дилеммой для Киева по-прежнему являлись отношения с Россией и ЕС.
На основании проведенного анализа можно определить тип украинского балансирования меяеду Европейским союзом и Россией. В отличие от белорусского примера, формирование этой политики в Украине оказалось более сложным и комплексным, поскольку в процессе реализации так или иначе учитывала интересы широкого круга внутренних субъектов.
С точки зрения целеполагания балансирование не было безусловным приоритетом украинского руководства. Политическая система была выстроена таким образом, что внешний курс очень часто склонялся в пользу ЕС, причем сразу по нескольким причинам.
Первой такой причиной была украинская политическая элита, во многом националистически настроенная и видящая в России напоминание о своем зависимом прошлом. Здесь весьма показателен пример как первого президента JI. Кравчука, бывшего ярым сторонником и инициатором независимости от России (не был переизбран на второй президентский срок), так и президента В. Ющенко, который в своих националистических антироссийских действиях пожертвовал не просто электоральными рейтингами, а фактически своим будущим в украинской политике.
Вторым фактором являлись олигархи - экономическая элита, тесно связанная с политической. С одной стороны, сближение с Россией означало для них ослабление влияния внутри страны, поскольку далеко не все из них могли успешно конкурировать с российским капиталом. С другой стороны, специфика постсоветской приватизации такова, что в тех или иных обстоятельствах ее итоги могут пересматриваться. В этом контексте Европейский союз, где право собственности незыблемо и, как правило, не подлежит пересмотру, был для украинского олигархата более привлекательным, чем Россия с ее опытом
197 Уилсон Э. Между двумя совершеннолетиями. 20 лет независимости: чему научились? // Россия в глобальной политике. - 2012. - № 1. - С. 126.
пересмотра приватизации и экспроприации частной собственности в пользу государства.
В-третьих, в более демократичной среде сторонники европейского пути, которые занимали весьма активную гражданскую позицию, также стали одним из факторов возвышения прозападных сил. В первую очередь здесь можно указать на то, что к числу сторонников европейского вектора относилась традиционно более активная молодежь (Приложение Г.6).
Кроме того, в этом контексте важно отметить высокую восприимчивость населения к «мягкой силе» ЕС и США (через соответствующие фонды и гранты). Если в случае Белоруссии такая «мягкая сила» не могла в полной мере раскрыть свой потенциал и наталкивалась на противодействия со стороны авторитарного режима, то в Украине она в значительной мере способствовала созданию общественного фундамента для прозападных политиков. И такие политики успешно использовали активность этой части населения. Например, во время нахождения у власти они опирались на экономически менее развитые, однако имевшие четкую национальную повестку западные регионы.198 Так, несмотря на то, что основными бюджетными «донорами» страны были Днепропетровская, Харьковская и Полтавская области, политическая элита страны чаще всего опиралась на Киев и западные регионы, перераспределяя в их направлении бюджетные доходы.199
Важной отличительной чертой украинского балансирования от белорусского являлось то, что здесь власти на официальном уровне периодически на неопределенное время отказывались, или по крайней мере ограничивали эту политику в пользу европейской и евроатлантической интеграции.
И тем не менее, несмотря на все эти обстоятельства, балансирование все же постоянно возникало в украинской региональной политике. Это было обусловлено несколькими причинами.
198 Число сторонников европейской и евроатлантической интеграции в Западных и Центральных регионах страны было традиционно выше, чем в Восточных и Южных. См. Приложение Г. 3-4.
199 Григорьев Л.М. Транзит в никуда // Россия в глобальной политике. - 2014. - № 3. - С. 124 - 126.
Во-первых, как справедливо отметила С. Глинкина, попытки отдельных украинских властей усилить проевропейский вектор и одновременно отдалиться от России постоянно вступали в конфликт с инерцией советского прошлого:
200 -■—г
экономического, социального, культурного, институционального. Причем здесь крайне важной была территориальная дифференциация общественного мнения. Когда Западные и Центральные регионы выступали за интеграцию в ЕС и НАТО, а Восточные и Южные - резко возражали против этого и умеренно поддерживали сближение с Россией и ТС/ЕЭП, стремительные движения во внешней политике могли вызвать более глубокую дезинтеграцию на всех уровнях, вплоть до территориального. Собственно, именно это и произошло в 2014 г., когда после неконституционного переворота новые власти проигнорировали интересы Восточных регионов, ограничили статус русского языка и стали осуществлять интеграцию с ЕС.
Такую дифференциацию, по всей видимости, можно было бы проигнорировать, как это было в случае Белоруссии. Однако ограниченные ресурсы и низкое качество государственного управления не позволяли осуществлять балансирование в условиях автаркии. Более того, постсоветская Украина, как и Белоруссия, крайне нуждалась во внешней поддержке, будь то дешевый газ или рынок сбыта продукции.
Следовательно, второй причиной стала высокая торгово-экономическая зависимость Украины не только от ЕС, но и от России. Отношения с ЕС давали Киеву инвестиции (или реинвестиции) и потребление украинского сырья (уголь, металлы, сельскохозяйственная продукция)201, удовлетворяя нужды прозападных политиков и олигархов. С российской стороны главной выгодой для Украины был импорт сырья по льготным ценам (даже несмотря на двусторонние противоречия эти цены долгое время оставались ниже мировых) и экспорт продукции с высокой добавленной стоимостью. Это направление в конечном счете обеспечивало
200 Глинкина С.П. Европейский фактор в модернизации России и Украины // Россия и Украина в общеевропейском пространстве: возможности и пределы интеграционного взаимодействия / Под общей ред. P.C. Гринберга. M.: ИЭ РАН. 2012. С. 24.
201 На конец 2014 г. накопленные ПИИ только из Кипра, Германии и Нидерландов составили более половины общего объема, в то время как со стороны России этот показатель был менее 7%. URL: http://www.ukrstat.gov.ua (дата обращения: 07.03.2015)
рабочие места на многих предприятиях, а также позволяло удерживать внутренние тарифы на социально приемлемом уровне. Из всего этого российский ученый Л. Григорьев сделал справедливый вывод, что Украина изначально была
обречена на балансирование между ЕС и Россией в торгово-экономических
202
Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.