Отражение лексического своеобразия прозы А.И. Солженицына в словацких переводах: на материале рассказа "Один день Ивана Денисовича" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.03, кандидат филологических наук Князькова, Виктория Сергеевна

• Князькова, Виктория Сергеевна
• кандидат филологических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Князькова, Виктория Сергеевна

Введение.

I ГЛАВА. Словотворчество и проблема его передачи в художественном переводе.

1.1. Лексико-стилистические особенности прозы А.И. Солженицына.

1.2. Особенности авторских окказионализмов.

1.3. Воссоздание авторских окказионализмов в переводе.

1.3.1. Окказиональные наречия.

1.3.2. Окказиональные глаголы.

1.3.3. Окказиональные прилагательные и причастия.

1.3.4. Окказиональные существительные.

1.4. Выводы.

II ГЛАВА. Система социально-обусловленной лексики в рассказе «Один день Ивана Денисовича» и его переводах.

2.1. Функциональная стратификация лексики русского и словацкого языков

2.2. Проблема перевода социально-обусловленной лексики художественного произведения с русского языка на словацкий.

2.3. Лагерный жаргон в художественном произведении и переводе.

2.4. Диалектно-просторечная лексика в художественном произведении и переводе.

2.4.1. Морфологический тип.

2.4.2. Лексический тип.

2.4.3. Семантический тип.

2.5. Выводы.

III.

ГЛАВА. Концептуальный уровень лексики произведения в художественном переводе.

3.1. Тема лагеря в рассказе «Один день Ивана Денисовича» и ее отражение в лексике произведения и его словацких переводах.

3.1.1. Концепт зэк.

3.1.2. Концепт зона.

3.1.3. Концепт холод.

3.1.4. Концепт хлеб.

3.2. Христианский подтекст в русском подлиннике и словацком переводе

3.2.1. Концепт вера.

3.2.2. Концепт крест.

3.2.3. Концепт молитва.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Отражение лексического своеобразия прозы А.И. Солженицына в словацких переводах: на материале рассказа "Один день Ивана Денисовича"»

Диссертация посвящена исследованию лексических особенностей художественного языка А.И. Солженицына и отображения их средствами словацкого языка. В работе затрагиваются темы, находящиеся на пересечении лингвистических и переводоведческих аспектов. При этом в ходе исследования возникает необходимость обращения и к более широкому кругу вопросов литературоведческого, исторического и культурологического характера.

Творчество А.И. Солженицына изучается не только литературоведами, но и лингвистами, историками, социологами и другими учеными. С лингвистической точки зрения особый интерес представляет язык произведений А.И. Солженицына, который отражает позицию писателя как продолжателя традиций классической русской литературы и в то же время большого реформатора. Начало изучения языка писателя было положено в 1965 году статьей Т.Г. Винокур «О языке и стиле повести А.И. Солженицына Один день Ивана Денисовича». Затем изучение его творчества было продолжено за границей: во Франции (Ж. Нива), Англии (Ж.А. Медведев), США

В.В. Карпович). Когда творчество А.И. Солженицына стало вновь открытым для русских читателей и исследователей, стало появляться и большое количество работ, посвященных языку его прозы. Это работы таких исследователей как Н.М. Голубков, М.Ю. Жукова, В.В. Карпович,

JLB. Кирпикова, В.В. Кузьмин, Ж. Нива, П.Г. Паламарчук, J1. Ржевский, /

Г.П. Семенова, В.Б. Синюк, П.Е. Спиваковский, А.В.Урманов, К.И.Чуковский, М.Шнеерсон, Д.А. Шумилин и другие. Что касается Словакии, то там работы по лингвистическим особенностям творчества А.И. Солженицына практически отсутствуют, а исследования произведений писателя принадлежат таким ученым-литературоведам как М. Дрозда, М. Куса, О. Марушьяк, Д. Слободник, А. Червеняк и некоторые другие.

История исследования и переводов произведений А.И. Солженицына в Словакии - это отражение истории взаимоотношений двух славянских народов, сменяющие друг друга периоды политического давления, слепого восторга, неприятия и отрицания. Русская литература оказывала непрерывное влияние на словацкую литературу на всем протяжении ее развития. Наиболее интенсивным воздействие оказалось в момент формирования реалистической литературы в г конце XIX века и в период соцреализма в середине XX века. В интересующий нас период со второй половины XX века происходит перелом, основной причиной которого является политическая оттепель в Советском Союзе. «Тогда вступило в литературу новое поколение, которое своими яркими талантами (Аксенов, Евтушенко, Вознесенский) смогло стереть дурные последствия только что ушедшего периода и оживить интерес не только к советской классике, но и к русскому модерну и авангарду. О политическом и литературном значении Солженицына нет необходимости напоминать, оно неоценимо», пишет М. Грала /перевод наш - В.К./ [Hrala 2002: 236]. Такой ситуация оставалась вплоть до конца 60-х годов. 1968 год и последующие два десятилетия были периодом сильнейшего идеологического давления со стороны советской культуры, которое сказывалось не только на внутренней продукции Словакии, но и на выборе произведений для перевода. После 1989 года условия для развития русско-словацких литературных отношений снова изменились радикальным образом. С одной стороны падение политического давления позволило переводить и издавать произведения, находившиеся до этого под запретом, с другой стороны последствием десятилетий "обязательной" дружбы было неизбежное снижение интереса к русскоязычной литературе. «Целые блоки книг, даже действительно популярные в свое время, теряют всякую привлекательность для читателей. Они становятся уже лишь историческими документами не только из-за своей тематики (пропагандистского характера), но также и из-за методов перевода, отношения к оригиналу и качества языка, уже неприемлемого. Соответствовать современной переводческой норме, сформировавшейся в настоящее время, могут лишь немногие из старых переводов. Появляются новые переводы, часто соответствующие данной норме, но в некоторых случаях поддавшиеся влиянию современных тенденции (вульгаризация текста, смысловые смещения и т.д.)» /перевод наш - В.К./ [Hrala 2002: 239]. В последнее десятилетие в Словакии возрождается интерес к русской культуре, причем особым вниманием пользуются книги о "темных" страницах прошлого России. В связи с этим возрастает популярность произведений А.И. Солженицына среди словацких читателей.

Выход в свет рассказа А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» стал подлинным событием в литературной и общественной жизни 60-х годов XX века. Реакция на появление рассказа в журнале «Новый мир» в

1962 г. была практически мгновенной не только в Советском Союзе, но и в других странах. Тираж одиннадцатого номера «Нового мира» составил более 95 тысяч экземпляров, но интерес к рассказу значительно его превышал. Так, в

1963 г. он вышел в «Роман-газете» тиражом 700 тысяч и в книжном издании в 100 тысяч экземпляров.

После знакомства с рассказом «Один день Ивана Денисовича» Варлам Шаламов написал большое, подробное письмо Солженицыну. Начиналось оно так: «Я две ночи не спал - читал повесть, перечитывал вспоминал. Повесть -как стихи, - в ней все совершенно, все целесообразно. Каждая строка, каждая сцена, каждая характеристика настолько лаконична, умна, тонка и глубока, что я думаю, что "Новый мир" с самого начала своего $уществования ничего столь цельного, столь сильного не печатал. И столь нужного - ибо без честного решения этих самых вопросов ни литература, ни общественная жизнь не могут идти вперед» [цит. по: Чекалов 2002: 31].

Тот факт, что до издания этого рассказа имя-автора было почти никому неизвестно, стал основанием для предположения, что именно «Один день Ивана Денисовича» является первым произведением писателя. Произведения, написанные А.И. Солженицыным раньше, но позже опубликованные, казались очередными. Однако еще задолго до публикации «Одного дня Ивана Денисовича» уже имелось и несколько авторских редакций романа «В круге первом», и черновик нескольких глав «Архипелага ГУЛАГ», и даже «Август

Четырнадцатого», относится, хоть косвенно, к проекту, составленному студентом А.И. Солженицыным в 1936-м - то есть за двадцать с лишним лет до «Одного дня Ивана Денисовича». Это имеет значение как для понимания основ творчества А.И. Солженицына в целом, так и для осмысления истоков самого рассказа в частности. Замысел «Одного дня Ивана Денисовича» появился у писателя зимой 1950 - 1951 гг. на общих работах в Экибастузском Особом лагере. Осуществлен же он был лишь восемь лет спустя.

О необыкновенной популярности рассказа свидетельствуют и переводы, вышедшие сразу же вслед за оригиналом. Только в 1963 году вышли переводы в Нидерландах, Португалии, Швеции, Швейцарии, ФРГ, Корее, Дании, Испании, США, Финляндии, Франции, Венгрии, Исландии, Италии, Японии, Норвегии. Славянские страны не являются исключением. Через несколько месяцев после опубликования рассказа в Советском Союзе вышел его болгарский перевод (Венцел Райчев, 1963), в Чехословакии чешский (Сергей Махонин, 1963) и словацкий (Ян Ференчик, 1963) переводы, в Югославии вышли чуть позже сербские переводы трех рассказов вместе: «Одного дня Ивана Денисовича», «Матрениного двора» и «Случая на станции Кречетовка» (Зоран Жуйович, Ана Грдан, Светомир Дурбич, 1963). Хорватский (Златко Црнкович, 1982) и словенский (1971) переводы «Одного дня Ивана Денисовича» были изданы лишь спустя много лет. Что касается польского перевода «Одного дня Ивана Денисовича», то его тогда опередил перевод и издание рассказа «Случай на станции Кречетовка» в журнале «Literatura radziecka». «Один день Ивана Денисовича» затем появился в варшавском еженедельнике «Polityka» (название журнала уже само по себе свидетельствует о характере восприятия рассказа в Польше).

Говоря о переводах Солженицына в Словакии, нельзя не упомянуть чешские переводы произведений этого писателя, так как словацкий читатель зачастую обращается именно к ним. Чешский перевод «Одного дня Ивана Денисовича» в 1963 г. был выполнен Сергеем Махониным, который известен, прежде всего, не как переводчик (хотя кроме «Одного дня Ивана Денисовича» популярен его перевод «Колымских рассказов» Шаламова), а как театральный критик и искусствовед.

В Словакии в 1963 г., прежде чем вышло книжное издание, были опубликованы переводы отрывков рассказа в различных журналах. Сначала перевод рассказа вышел по частям в первом, втором и третьем номерах журнала «Slovenske pohl'ady» («Словацкие взгляды»). Автором первого, фрагмента был А. Врбацки, далее во втором и третьем номерах продолжение рассказа перевел другой переводчик - М. Андраш.

Фрагменты рассказа в переводе были опубликованы также в еженедельниках «Svet socializmu» и «Zivot», на что «Slovenske pohFady» во втором номере за 1963 г. отреагировали упреком в адрес указанных журналов. Редакция журнала «Slovenske pohl'ady» утверждала, что опубликование фрагментов произведения А.И. Солженицына служило лишь «приманкой для читателей после повышения цены» на журналы и стремлением произвести «сенсацию, а не проявлением глубокого, правдивого и всестороннего интереса к советской литературе» /перевод наш — B.K./JSP 1963b].

Первый полный словацкий текст «Одного дня Ивана Денисовича», вышедший в 1963 г. книжным изданием, был создан Яном Ференчиком, известным переводчиком русской литературы. В пятидесятые годы, когда переводческая школа в Словакии лишь начинала формироваться, деятельность Яна Ференчика (1923 - 1989) сыграла важную роль в ее становлении и развитии. Он переводил произведения многих русских классиков (ему принадлежат переводы произведений таких писателей как Пушкин, Тургенев, Достоевский, Горький, Ильф и Петров и многие другие). Его работы о теоретических вопросах перевода стали основой для современной словацкой теории перевода. В книге «Kontexty prekladu» [Ferencik 1982] Ян Ференчик сформулировал принципы творческого переводческого метода, которые должны были стать основным законом для словацкой переводческой школы. То, что эта книга стала программной для школы, было обусловлено авторитетом Я. Ференчика. Причем авторитет его был высок не только в творческом плане - как действительно хорошего переводчика художественной литературы, но и в идеологическом - как переводчика именно советской литературы.

Основными переводческими принципами стали: принцип перевода полного текста; принцип смысловой тождественности; принцип формальной тождественности; принцип предпочтения смысловой тождественности перед формальной тождественностью; принцип хорошего словацкого языка; принцип t "I. переноса иностранных имен и фамилий в исходной форме (или в принятой транскрипции); правило не переводить региональный диалект оригинала каким-либо региональным диалектом словацкого языка; правило переводить социальный диалект соответствующим социальным диалектом словацкого языка; правило не переносить архаичность оригинального текста в текст перевода, если это не композиционное решение современного автора, а результат временной отдаленности оригинального текста; главное правило концептуальности перевода как единства всех компонентов, подчиненных одной .концепции. Эти теоретические принципы и правила находят свое практическое выражение в переводах Яна Ференчика, в т.ч. и в переводе «Одного дня Ивана Денисовича».

В 60-ые годы интерес к Солженицыну в Чехословакии достигает своей вершины. Об этом свидетельствуют следующие слова, сказанные о

Солженицыне весной 1965 г. ответственным сотрудником посольства

Чехословакии в Москве: «В Чехословакии он любимый писатель, его называют / русский Фучик". Популярность его очень велика. Мы в посольстве это чувствуем, так как через посольство направляют Солженицыну много приглашений о посещении нашей страны. Мы передаем их в Союз писателей, в общество дружбы с ЧССР. Но нам обычно отвечают через МИД, что Солженицын тяжело болен, что у него рак, что он не может далеко выезжать за пределы Рязани. А ведь как жаль, такой талантливый писатель.» [Медведев 1973:49].

Публикация переводов «Одного дня Ивана Денисовича» в Чехословакии, так же как и во всем мире, вызвала множество откликов на страницах газет и журналов. В Словакии статьи об этом рассказе вышли практически во всех основных периодических изданиях того времени. В том числе в журналах «Slovenske pohlady» за 1963 г., «Zivot» за 1963 г., «Svet socializmu» за 1963 г. «Kulturny zivot» за 1965 г., в газетах «Pravda» за 1963 и 1964 гг., «Ucitel'ske noviny» за 1963 г., «Vychodoslovcnske noviny» за 1964 г. и многих других. Характерным признаком этих статей, однако, являлось повышенное внимание лишь к идеологической стороне произведений и к личности автора как фигуре политической. В этих статьях не просто не обращается внимания на художественные достоинства произведения, а вовсе отрицается какое бы то ни было стилистическое своеобразие рассказа. Один из таких примеров - статья М. Дрозды, в которой он превозносит заслуги автора в «публицистической реабилитации невиновных», но в то же время пишет: «Его проза не блещет ни яркими стилистическими средствами, ни необычными композиционными приемами» /перевод наш - В.К./ [Drozda 1964: 4]. Или другой пример того, как политическая сенсация затмевает объективный анализ произведения, - слова 3. Матейовой: «Несмотря на несомненный вклад этой книги в идейном отношении, в области художественной формы можно заметить определенные недоработки» /перевод наш — В.К./ [Matejova 1963: 4]. ■

Вплоть до настоящего времени в Словакии литература о А.И. Солженицыне пополнялась подобными идеологическими откликами и характеризовалась недостаточно внимательным отношением к своеобразию языка А.И. Солженицына, не всегда, однако, поддающегося переводу. Справедливости ради стоит добавить, что и в Советском Союзе «Один день Ивана Денисовича» в первую очередь рассматривался как событие политическое [Ванюков 1999]. Только с начала 90-х годов исследователи начали систематически обращаться к художественному и стилистическому своеобразию произведений писателя.

После 1968 года интерес к творчеству А.И. Солженицына в Словакии заметно охладевает, перестают публиковаться переводы и какие-либо критические статьи. Словацкий литературовед А. Червеняк отмечает, что нет никаких сведений о том, чтобы первые произведения русского писателя хоть как-то отразились в сознании словацких писателей 60 - 70-х годов. В то же время А. Червеняк добавляет, что «его работы эмигрантского периода были доступны преимущественно русистам и специалистам, поэтому не могли оказать такого воздействия ни на словацких читателей, ни на словацких писателей» [Червеняк 1992: 60].

Внимание к фигуре А.И. Солженицына возрождается в Чехословакии лишь после отстранения коммунистов от власти. За изменением ситуации в политике следует и изменение взглядов в области литературы. Издатели русской литературы в Словакии пишут, что пришло время постсоциалистическим государствам вновь обратить внимание друг на друга. Не случайно первый после 1989 года симпозиум Ассоциации русистов Словакии был посвящен именно творчеству ' А.И. Солженицына. Как прозвучало во вступительном слове, задачей этого симпозиума было не подвести итог исследования творчества русского писателя, а наоборот - дать толчок к его будущему изучению [Слимак 1992: 9]. О влиянии раннего творчества русского писателя (переведенных в 1^63 г. «Одного дня Ивана

Денисовича» и в 1964 г. трех рассказов: «Матренин двор», «Случай на станции Кречетовка», «Для пользы дела») на словацких писателей конца XX века А. Червеняк пишет: «мы глубоко убеждены, что новое идейно-эстетическое сознание таких авторов, как П. Ярош, JI. Фелдек, Р? Слобода, П. Виликовский, JI. Баллек <.> формировалось и в орбите неотразимого воздействия "малого триптиха" А. Солженицына» [Червеняк 1992: 59].

На эти изменения в политико-культурной ситуации откликнулись и переводчики. Словацкие переводы «Ракового корпуса» и «Архипелага ГУЛАГ» впервые издаются в 1991 г., а второй перевод «Одного дня Ивана Денисовича» ровно десять лет спустя после образования самостоятельной Словацкой

Республики. Как известно, вариант рассказа 1962 года, опубликованный в «Новом мире», отнюдь не является первоначальной авторской версией. Чтобы появился шанс на публикацию, рассказ должен был быть существенно обработан. Поэтому журнальная версия «Одного дня Ивана Денисовича» - это сокращенный и несколько смягченный вариант. Причем, «лишь треть изменений носит сугубо идеологический характер, остальные связаны" со стилистической правкой» [Кузьмин 1998: 64]. Восстановленный первоначальный вариант был издан лишь в собрании сочинений парижского издательства YMCA-PRESS в 1978 г. Именно эту версию рассказа сам автор считает верной (так отмечается и в самом издании). Таким образом, появилась необходимость представить этот изначальный вариант иностранному читателю. И в 2003 г. был опубликован новый словацкий перевод «Одного дня Ивана Денисовича», автором которого стала Ольга Гирнерова. Она принадлежит к новому поколению словацких переводчиков, переводит в основном произведения французской литературы, что, безусловно, оставило свой след и в переводе «Одного дня Ивана Денисовича».

Анализируя словацкие переводы, прежде всего, необходимо учитывать, что мы рассматриваем переводы разных вариантов оригинального текста. Нельзя оставить без внимания и то обстоятельство, что между двумя словацкими переводами не только прошло почти полвека, но и коренным образом изменилась обстановка в стране и обществе. Одной из таких перемен является отмена обязательного изучения русского языка в Словакии, что, безусловно, сказывается и на восприятии переводов русской литературы. С точки зрения словацкого языка перевод Яна Ференчика нельзя считать устаревшим. Необходимость нового перевода была обусловлена скорее причинами историческими. По словам словацкой исследовательницы Д. Саболовой, возникновение повторного перевода редко основано лишь на причине языковой, т.к. устаревание оригинальных произведений абсолютно диспропорционально устареванию переводных. «Эта диспропорция свидетельствует о том, что причиной так называемого устаревания перевода является не меняющаяся языковая норма, а меняющееся познание переводимого произведения, его интерпретация» /перевод наш - В.К./ [Sabolova 1999: 159]. Существование двух различных по содержанию и стилистике переводов дает словацкому читателю более полноценное представление о творческом пути русского писателя. А исследователям дает возможность не только судить об уровне переводов путем сравнения, но и сделать выводы о развитии переводческой школы в Словакии в целом.

Актуальность исследования обусловлена возвращением внимания к творчеству А.И. Солженицына как в России, так и в Словакии. Разбор лингвистических особенностей произведений А.И. Солженицына в сопоставлении с существующими словацкими переводами актуален, прежде всего, в связи с переосмыслением творчества писателя в России и появлением новых переводов художественных и публицистических текстов писателя в Словакии. Эти факты вызывают потребность в более детальном анализе г солженицынского мировоззрения, отраженного в художественном языке.

В работах, затрагивающих вопрос языкового своеобразия произведений А.И. Солженицына, подчеркивается новаторство писателя в использовании лексики разнообразных языковых пластов и стилей. При этом ощущается недостаток классификации и определений различных групп лексики. В некоторых работах, посвященных языку произведений с лагерной тематикой, встречаются такие термины: "табуированная лексика", "сниженная лексика", "лексика деклассированных элементов", "арго", "жаргон", "бранная лексика", "матерщина" [Кузьмин 1998: 82 - 84]; "лагерные слова и выражения", "лагерный жаргон" [Голованова 1999: 158 - 160]. В иных работах подчеркивается сближение художественного языка с языком простого народа, там находим следующие термины: "просторечие", "диалектизмы" [Кузьмин 1998: 82 - 84]; "просторечие", "диалектизмы" [Мурзаева 1999: 155 - 158]; "диалектизмы" [Жукова/Мокиенко 1996: 251 - 253]; "разговорная лексика", "разговорно-просторечная лексика" [Дмитриева 1999: 163 - 166]; "разговорные слова", "разговорно-просторечная лексика" [Ржевский 1986: 31 - 102]; диалектные слова" [Урманов- 2000: 99 - 145]. Некоторые работы посвящены словотворчеству писателя, где встречаем такие термины: "окказионализмы" [Волков 1999: 160 - 162]; "словообразовательные неологизмы", "индивидуально-авторские слова" [Дмитриева 1999: 163 - 166]; "новые слова" [Ржевский 1986: 31 - 102]; "полисемантические словообразования", "окказиональные словообразования" [Урманов 2000: 99 - 145]; "необычные слова" [Спиваковский 1998; 91]. В большинстве случаев не представлены ни

I п. определения, ни четкое разграничение вышеупомянутых терминов. Более того, во многих случаях все «необычное» в лексике писателя воспринимается как единый пласт авторской лексики. А между тем, понимание различного происхождения и назначения лексем необходимо для верной интерпретации содержания, вкладываемого писателем в то или иное произведение. Необходимо оно еще более для осуществления и анализа перевода художественного произведения. В настоящей работе предлагается классификация и характеристика лексики художественного языка А.И. Солженицына, а также впервые представлен лингвистический анализ словацких переводов прозы русского писателя, что составляет научную новизну исследования.

Объектом исследования является лексика прозы А.И. Солженицына в сопоставлении с ее переводом на словацкий язык. Отражение представлений об основных идеях, воплощенных в . творчестве А.И. Солженицына, в лексике русского и словацкого языков составляет предмет исследования.

При сопоставлении используется, прежде всего, материал рассказа «Один день Ивана Денисовича»: тексты русских подлинников 1962 и 1978 годов издания и словацкие переводы 1963 и 2003 годов. Все цитаты из рассказа «Один день Ивана Денисовича» приводятся по версии 1978 года. Там, где она совпадаете первоначальной версией 1962 года, цитаты отдельно не приводятся. В тех случаях, когда наблюдаются разночтения, это оговаривается и приводятся цитаты из обеих версий.

Кроме того, привлекается материал и других произведений А.И. Солженицына, переведенных на словацкий язык. Рассказ «Матренин двор», впервые напечатанный в январском номере журнала «Новый мир» за 1963 год, был переведен Зорой Есенской в 1964 г. В 1991 году вышли словацкие переводы «Ракового корпуса» (Магда Такачова) и «Архипелага ГУЛАГ» переведенного на словацкий язык группой переводчиков: Душаном Слободником, Игором Слободником и Еленой Линзботовой.

Всего анализируется около двухсот лексем из произведений А.И. Солженицына и соответственно около трехсот пятидесяти словацких единиц из переводов во всей совокупности словоупотреблений и взаимосвязей с контекстом.

Диссертационное сочинение ставит своей целью анализ смыслового, экспрессивного, стилистического, стратификационного, национальноз культурного аспектов значения слова и изучение способов их передачи средствами родственного иностранного языка.

Поставленная цель определяет поэтапное рассмотрение следующих задач:

- выявить в художественном языке А.И. Солженицына группы лексем, объединенных определенными особенностями и функцией, выполняемой в художественном тексте;

- представить картину основных современных русских и словацких исследований в области лексикологии;

- показать особенности употребления данных групп лексики в художественном произведении;

- рассмотреть способы и приемы передачи исследуемой лексики средствами словацкого языка;

- выявить концепцию каждого из словацких переводов, проанализировав конкретные переводческие решения.

Для решения указанных задач в работе используются следующие методы и, приемы исследования: дескриптивный метод, при помощи которого определялись семантико-стилистические свойства лексем, и сопоставительный метод (сопоставление с переводом на словацкий язык).

Теоретической и методологической базой исследования служат идеи и концепции, представленные в трудах русских и словацких ученых по лингвистике (Бондалетов В.Д., Виноградов В.В., Герд А.С., Кожина М.Н., ' Крысин Л.П., Мокиенко В.М., Поцепня Д. М., Ларин Б.А., Лыков А.Г., Долник Ю, Гохел Б., Мистрик Й., Ондрус П. и др.), и теории перевода (Бархударов Л.С., Виноградов B.C., Комиссаров В.Н., Федоров-А.В., Громова Э., Дюришин Д., Попович А., Ференчик Я. и др.).

Теоретическая значимость работы состоит в том, что она вносит вклад в изучение лексики со стилистической и стратификационной точек зрения. Впервые предпринимается попытка сопоставления принципов использования различных групп лексики в русском и словацком художественном тексте.

Практическая ценность настоящего исследования видится в применении материала и результатов данной работы, как в лекционных, так и в практических занятиях по теории и практике 'перевода, лексикологии и стилистике словацкого языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Произведения А.И. Солженицына представляют собой материал, выявляющий скрытые потенции русского национального языка, представляющий возможности его развития. Основным направлением является обогащение словарного запаса за счет таких групп, как авторская окказиональная лексика, жаргонная лексика, диалектно-просторечная лексика.

2. Отраженная в лексике ориентация идейного содержания произведений А.И. Солженицына на национальные особенности исторического развития, позволяет сделать вывод, что отсутствие или наличие подобного исторического опыта принимающей культуры регулирует как степень адекватности перевода, так и способность усваивать привносимые исходной культурой понятия.

3. При сопоставительном анализе подлинника и переводов последние являются как инструментом исследования, помогающим выявить особенности индивидуального стиля автора, так и объектом исследования, позволяющим определить основные черты принимающей культуры и литературы.

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения, представляющих собой основной текст диссертации объемом 250 страниц. В первой главе рассмотрены авторские новообразования А.И. Солженицына, намечены общие тенденции словотворчества писателя и шаги, предпринятые переводчиками для передачи их на иностранном языке. Вторая глава посвящена лексике, которая, не являясь авторской, обладает яркими экспрессивно-стилистическими признаками, и потому требует особого внимания при переводе художественного произведения. В третьей главе анализируется взаимосвязь лексических особенностей и мировоззрения писателя. В конце работы приведен библиографический список использованной литературы, включающий в себя 279 позиций (из них 180 на русском языке, 99 - на словацком и чешском языках).

Заключение диссертации по теме «Славянские языки (западные и южные)», Князькова, Виктория Сергеевна

3.3. Выводы

1. Рассказ А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» - это художественная модель, в которой сконцентрированно освещены самые главные для писателя темы. Прежде всего, это тема судьбы России, ее прошлого и будущего исторического развития. Этому вопросу посвящены все произведения писателя. Другой не менее волнующей темой, которая, тесно связана с первой, является отношение истории страны и ее людей к христианской вере и ее основополагающим законам.

2. Эти основные темы выражены в системе лексем-концептов, представляющих собой совокупность ассоциаций и смыслов, связанных с этой темой и вербализованных в тексте. «Художественная напряженность подобных слов в произведении создается не мерой отклонения от обычного употребления, а сложным сопряжением общелитературных, народных и авторских значений и смысловых оттенков, организованных темой и идеей произведения, художественной правдой образа. Многослойность отраженных в слове смыслов обусловлена преломленными через слово чувствами и мировоззрениями персонажей, в согласии или в полемике с которыми формируется авторское мироощущение» [Поцепня 1997: 126].

3. Перевод в данном случае служит инструментом выявления системы взаимосвязей идей и значений, выраженных в подлиннике и переданных средствами другого языка. В то же время перевод - это и материал исследования, анализ которого показывает прямую связь национального представления о мире и языка. Так, по причине отсутствия лагерного опыта в словацкой истории перевод неспособен абсолютно адекватно передать на словацком языке концептуально значимые лексемы, связанные с темой лагеря. Более высокую меру соответствия подлинника и перевода показывает концептуальный уровень, связанный с христианской тематикой. Общность языковых средств основана на общности христианского вероучения, различность проявляется там, где вступает в силу различность христианских конфессий.

Заключение

На основании проведенного исследования можно сделать- следующие выводы и обобщения:

1. Особенности художественного языка А.И. Солженицына явились реакцией на сложившуюся в советской художественной и публицистической литературе ^ситуацию: на ^ориентацию на нейтральный стиль и склонность к клише. В этой ситуации лингвистическая работа писателя, направленная, на возвращение утерянного языкового богатства, представляется, с одной стороны, реформаторской, с другой^ является продолжением труда классиков русской литературы.

2. Новаторский подход к языку проявляется, прежде всего, в экспрессивности лексических средств художественной речи. Но эта экспрессивная лексика неоднородна по своему составу.

3. Из обзора литературы, посвященной лексической классификации, можно сделать следующие выводы. Русская лингвистическая традиция предполагает четкое разграничение критериев оценки лексики на "функционально-стилистическое варьирование литературного языка" и "функциональную стратификацию национального языка". Первым занимается стилистика, вторым - социолингвистика. Стилистика предполагает наличие состава лексических средств, характерного '"для того или иного функционального стиля. Социолингвистика описывает определенные лексические средства, характерные для той или иной социально-ограниченной группы носителей языка. Среди таких групп обычно выделяются: носители просторечия, носители территориальных диалектов, носители жаргонов (иногда также выделяются носители арго и носители сленга). Для словацкой лингвистической традиции характерен взгляд на классификацию лексики с позиции ограниченности или неограниченности ее употребления. Неограниченной в употреблении считается литературная стилистически немаркированная ноциональная лексика. Ограниченной лексика может быть с разных точек зрения, в т.ч. ограниченной употреблением в каком-либо из функциональных стилей, ограниченной по временной характеристике, ограниченной по эмоциональности-экспрессивности или по сфере употребления в ограниченной социальной группе. Для обозначения последней группы вводим термин "социально-обусловленная лексика".

4. В классификации лексики художественного языка А.И.Солженицына придерживаемся именно этой позиции. Делим всю лексику на две основные части: ту, которая представляет собой ядро, фон - литературная стилистически нейтральная лексика, и ту, которая выделяется на этом фоне, т.е. в художественном языке является экспрессивным стилистическим средством. В последней выделяем следующие группы: литературная разговорная лексика, нелитературная архаичная лексика, нелитературная окказиональная лексика, литературная и нелитературная бранная лексика, обсценизмы, социально-обусловленная лексика (которая в свою очередь делится на жаргонную, просторечную и диалектную).

5. Ири изучении основополагающих, на наш взгляд, групп экспрессивной лексики (окказиональной, бранной и социально-обусловленной) приходим к выводу о том, что каждая лексическая группа имеет определенную функцию. Окказиональная - с одной стороны, направлена на развитие состава русского языка как системы, с другой - на концентрированное выражение идеи с помощью полисемантичного слова. Бранная лексика — для колоритного изображения художественного мира русского лагеря и тюрьмы. Жаргонная лексика - для выражения системы взаимоотношений и принципов жизни в лагере. Просторечная - для создания! фона художественного образа главного героя. Диалектная - для реалистичного изображения мира русской деревни.

6. Установление закономерностей функционирования лексических единиц в художественной системе писателя приводит к многоаспектной проблеме сохранения яркого языкового своеобразия в художественном переводе. Отразить в иной языковой форме индивидуальные особенности языка - задача сложная, требующая специального лингвистического изучения переводчиком произведения в целом, чтобы глубоко уяснить стилевое своеобразие подлинника и решить вопрос о способах передачи его в переводе. Проблема сохранения авторской индивидуальности при переводе принадлежит к числу самых сложных в теории и практике перевода.

7. Тексты переводов на родственный язык выполняют в работе две основные функции: с одной стороны, они служат инструментом познания и интерпретации лексических особенностей благодаря тому, что они уже интерпретированы переводчиками и выражены средствами другого языка. С другой стороны, - материалом исследования, на котором выявляются особенности восприятия творчества А.И. Солженицына в Словакии и основные тенденции развития словацкой переводческой школы.

8. При рассмотрении нелитературной лексики как элемента семантико-стилистической системы произведения, были проанализированы возможности перевода ее на родственный славянский язык. Воспроизводя экспрессивную лексики на словацкий язык, переводчики не всегда обеспечивают верную передачу мысли автора, пользуясь в основном средствами стилистически нейтральной или разговорной лексики словацкого литературного языка. При этом для каждой группы стилистически экспрессивной лексики характерен свой принцип перевода. При переводе полисемантической окказиональной лексики воспроизводится только одно основное значение или же используется трансформационный или описательный способы перевода для воспроизведения всей совокупности значений. Бранная лексика передается разговорной лексикой, обсценной или сленговой. Жаргонная лексика - в основном стилистически нейтральной или экспрессивной разговорной. Просторечная -разговорной лексикой или тем, что в словацкой лингвистике называется народной (здесь возникает предположение о том, что именно эта группа словацкой лексики является аналогом русского просторечия). Диалектная -диалектной или разговорной.

9. В переводе, как в коммуникационном процессе, важно, чтобы эффект, производимый на читателя оригинала, соответствовал эффекту текста перевода.

Тем, что заимствованная стилистически нейтральная русская лексика предстает в переводе стилистически экспрессивной, восполняется баланс экспрессивности перевода (прежде всего, это относится к переводу Я. Ференчика). Тем самым выполняется одна из важнейших лингвистических задач художественного перевода - обогащение языка принимающей культуры.

10. Исходя из эстетико-концептуальной установки писателя и основополагающих элементов его творчества, в исследовании были выявлены концептуальные лексемы языка рассказа «Один день Ивана Денисовича», имеющие идейную значимость для всего творчества писателя. С помощью концептуальных лексических пластов писателем сконструирована система идей о лагерном5 прошлом России (концепты зэк, холод, хлеб) и значении христианской веры для ее истории и дальнейшего развития (концепты вера, крест, молитва).

11. Сопоставительный анализ переводов позволяет сделать вывод о невысокой мере соответствия в словацком языке концептуального уровня, связанного с темой лагеря, ввиду отсутствия подобного исторического опыта в Словакии. Христианская тематика, отраженная в вербализованных концептах, имеет более высокую меру соответствия в словацких переводах благодаря существованию общехристианских понятий в обоих национальных языках.

12. Несмотря на общие тенденции переводческих подходов, сопоставительный анализ оригинального текста и двух словацких переводов показывает, что переводчики избрали различные концепции для передачи русского текста на словацкий язык. Если перевод Я. Ференчика 1963 года максимально приближен тексту оригинала' (на логико-понятийном уровне), то второй перевод О. Гирнеровой 2003 года отличается явной тенденцией к ориентации на получателя. Лексика переводчицы более разнообразна, более экспрессивна, более независима от подлинника. Таким образом, . можно говорить о переводческой концепции Я. Ференчика как о концепции экзотизации, а О. Гирнеровой - как о концепции нейтрализации. Ее переводческие решения отличаются большей фантазией и оригинальностью, что, однако, не всегда обеспечивает адекватность перевода.

13. Наличие двух переводов одного русского текста и их различие свидетельствует о том пути, который прошло творчество А.И. Солженицына в сознании словацкого читателя. Как пишет словацкая исследовательница Д. Саболова, «при повторном переводе происходит более глубокое внедрение переведенного произведения, изначально чужеродного, в принимающую культуру» /перевод наш - В.К./ [Sabolova 1999: 160]. При первом переводе, очевидно, противоречие между произведением и принимающей культурой настолько сильно, что включение его в фонд принимающей литературы практически невозможно. Можно предположить, что именно повторный перевод является средством, которое способствует их сближению и одновременно является и доказательством того, что этот процесс происходит.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Князькова, Виктория Сергеевна, 2009 год

1. Солж. 1962: Солженицын А. И. Один день Ивана Денисовича. // Новый мир, № 11, 1962, с. 8-74.

2. Солж. 1963/1990: Солженицын А. И. Матренин двор. // Рассказы. М., 1990. С. 112-146.

3. Солж. 1968/2001: Солженицын А. И. Раковый корпус. М., 2001.

4. Солж. 1978: Солженицын А. И. Один день Ивана Денисовича. // Собраниесочинений в 20 тт. Т.З. Вермонт-Париж, 1978. С. 7 - 122.

5. Солж. 1990а: Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ в 3-х томах. М., 1990.

6. Solz. 1963: Solzenicyn A. Jeden den Ivana Denisovica. Bratislava, 1963.

7. Solz. 1964/2003: Solzenicyn A. Matrionina chalupa. Bratislava, 2003.

8. Solz. 1991a: Solzenicyn A. Rakovina. В A, 1991

9. Solz. 1991b: Solzcnicyn A. Suostrovie Gulag, 3 diely. BA, 1991.

10. Solz. 2003: Solzenicyn A. Jeden den Ivana Denisovica. Bratislava, 2003.1. Список словарей

11. БАС: Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. М.; Л., 1948 1965.

12. БСЖ: Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Болыиой~словарь русского жаргона. СПб, 2000.

13. Даль: Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 1880-1882.

14. Квеселевич 2003: Квеселевич Д.И. Толковый словарь ненормативной лексики русского языка. М., 2003.

15. КСКТ 1996: Краткий словарь когнитивных терминов/ Под общ. ред. Е.С.Кубряковой. М., 1996.

16. MAC: Словарь русского языка: В 4 т. М., 1999.17.