Особенности саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 19.00.04, кандидат психологических наук Лапшина, Елена Николаевна

• Лапшина, Елена Николаевна
• кандидат психологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат психологических наук Лапшина, Елена Николаевна

Введение.

Глава I. Проблема ограниченной вменяемости в праве, психиатрии и психологии.

1.1. История вопроса.

1.2. Судебно-психиатрический подход к оценке психических расстройств, не исключающих вменяемости.

1.3. Психологические подходы к экспертной оценке ограниченной вменяемости.

Глава II. Теоретико-методологические основания исследования саморегуляции.

2.1. Общие представления о саморегуляции.

2.1.1. Личность как субъект саморегуляции.

2.2. Направления исследований саморегуляции.

2.3. Структура потенциальной системы саморегуляции.

2.3.1. Смысловой уровень саморегуляции.

2.3.1.1. Ценности.

2.3.2. Операционально-технический уровень саморегуляции.

2.3.2.1. Изучение индивидуально-типических особенностей саморегуляции.

2.3.3. Предпосылки нарушений потенциальной системы саморегуляции.

2.4. Актуальная саморегуляция, или саморегуляция в конкретной ситуации.

2.4.1. Эмоции в структуре саморегуляции.

2.4.2. Влияние сложности стоящей перед субъектом задачи на саморегуляцию.

Глава III. Изучение предпосылок формирования потенциальной системы саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

3.1. Материалы и методы.

3.2. Результаты и их обсуждение.

Глава IV. Исследование ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

4.1. Материалы.

4.2. Методы.

4.3. Результаты и их обсуждение.

Глава V. Экспериментальное исследование операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции и его связи с индивидуально-психологическими особенностями у лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

5.1. Материалы.

5.2. Методы.

5.3. Результаты и их обсуждение.

Глава VI. Качественный анализ актуальной системы саморегуляции у лиц, признанных ограниченно вменяемыми. Типы дизрегуляции.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Особенности саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми»

Принятый 1 января 1997 года новый УК РФ существенно расширяет возможности применения судебно-психологических знаний, так как содержит значительное количество юридических понятий и норм, имеющих психологическое содержание. Одним из нововведений является статья 22 УК РФ, впервые в практике российского законодательства предписывающая определять меру ответственности вменяемого лица за инкриминируемое деяние (ч. 1 ст. 22 УК РФ) и устанавливать связанную с этим необходимость принудительного лечения, соединенного с наказанием (ч. 2 ст. 22 УК РФ). Статья 22 УК РФ предполагает наличие двух критериев ограничения вменяемости: медицинского в виде наличия психического расстройства и юридического как невозможности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими.

Экспертная оценка психического расстройства, не исключающего вменяемости и в то же время ограничивающего способность человека к осознанию и/или руководству своими действиями во время совершения правонарушения, в принципе является комплексной задачей судебного психиатра и судебного психолога. Участие последнего детерминировано тем, что психические расстройства, при которых возможно применение этой статьи, носят пограничный характер. Деятельность лиц с пограничным уровнем патологии, в том числе в ситуации правонарушения, подчиняется закономерностям поведения, описываемым общей психологией. Мотивация "формируется в процессе актуализации потребностей субъекта, ставящего перед собой определенные цели, в процессе деятельности, отражающей все стороны личности, в том числе и все её патологические изъяны, дефекты мышления, интеллекта, эмоционально-волевой сферы" (Антонян Ю.М., Гульдан В.В., 1991, с. 145). Необходимость применения психологических знаний прямо вытекает из положения, разработанного в отечественной криминологии (Дубинин Н.П., Карпец И.И., Кудрявцев В.Н., 1982) о том, что психическое расстройство выступает не как причина преступного деяния, а лишь как внутреннее условие, опосредованно влияющее на психологические механизмы совершения правонарушения. Психопатологический фактор вносит свой вклад в дизрегуляцию поведения наряду с другими: личностным и/или возрастным, ситуационным в виде эмоциогенности ситуации или сложности стоящей перед субъектом задачи. Наиболее полный анализ констелляции указанных факторов возможен лишь в рамках комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз (Кудрявцев И.А., 1988,1999; Горинов В.В, Шостакович Б.В., 1995).

В настоящее время в активно разрабатываются подходы к судебно-психиатрической оценке ограничения вменяемости при различных психических заболеваниях (Шостакович Б.В., Горинов В.В., Вандыш-Бубко В.В., Кондратьев Ф.В., Клименко Т.В., Усюкина М.В., Ткаченко A.A., Харитонова Н.К., Пережогин O.A., Андреева Е.В., Николаева Т.А. и др.). Однако отказ уголовного закона от дихотомического деления "вменяем -невменяем" в связи с введением статьи 22, необходимость для ее освоения анализа всей совокупности воздействующих факторов с психологическим исследованием ситуации правонарушения и с последующим четким и ясным обоснованием юридического критерия, дифференцированная, градуированная оценка степени вменения - всё это в совокупности приводит к необходимости выстраивания взаимодействия между психологом и психиатром на новом уровне и паритетных началах. Дело в том, что в практике применения статьи 22 нередки случаи, когда эксперты-психологи в своих ответах суду констатируют ограничение регуляции поведения, обусловленное влиянием эмоционального или личностного факторов, в то время как эксперты-психиатры ограничиваются установлением диагноза по МКБ-10 и перечислением индивидуально-психологических особенностей, с ним связанных. При этом происходит дублирование экспертных выводов: одни и те же явления - нарушения осознания и/или руководства своими действиями -описываются психологами и психиатрами разными терминами без четкого объяснения вклада каждого фактора в дизрегуляцию поведения. На наш взгляд, полноценное обоснование нарушений осознания и/или руководства своими действиями, составляющее существо юридического критерия ч. 1 статьи 22 УК РФ, возможно лишь при общем, разделяемом специалистами обеих профессий, понимании того, что регулятивный статус личности в момент совершения правонарушения един и обусловлен констелляцией психопатологических, личностных, ситуационных факторов. "Регулятивный статус личности - целостное состояние, в нем в интегрированном виде представлен результат системного взаимодействия как сугубо психопатологических, так и сугубо психологических факторов" (Кудрявцев И.А., 1999, с.120).

Осознанная произвольная саморегуляция представляет собой системный, многоуровневый, иерархически организованный процесс, в котором задействованы исключительно психические средства, в том числе и измененные вследствие болезни. Система саморегуляции рассматривается нами, с одной стороны, изолированно от регулируемой ею деятельности, как изоморфная ей по структуре, но не сводимая к ней; с другой, как детерминированная индивидуально-психологическими особенностями субъекта разного уровня и степени сформированности.

Теоретический конструкт - саморегуляция - имеет фундаментальное и прикладное значение для общей, социальной и клинической психологии, является предметом многочисленных психологических исследований (Абульханова-Славская К.А., 1982; Асмолов А.Г., 1977; Бобнева М.И. 1978; Братусь Б.С., 1981,1988; Зейгарник Б.В., 1981; Иванников В.А., 1991; Конопкин O.A., 1080; Леонтьев А.Н. 1972; Леонтьев Д.А., 1997; Ломов Б.Ф., 1984; Миславский Ю.А. 1991; Шаров A.C. 2000; Шорохова Е.В., 1979; Ядов В.А., 1979 и др.), в судебно-экспертной практике позволяет оценить не только влияние, но и взаимовлияние значимых факторов на поведение подэкспертного лица в конкретной ситуации.

Согласно традиционным представлениям о саморегуляции, выделяют мотивационный и операционально-технический уровни ее протекания. Мотивационный - связан с общей направленностью, содержанием деятельности, операционально-технический - отражает формальную организацию действия с помощью средств, направленных на оптимизацию деятельности (Зейгарник Б.В., Холмогорова А.Б., Мазур Е.С., 1989). При этом мотивационный, или смысловой, уровень в регуляции является ведущим. Эффективность деятельности в конкретной ситуации зависит, с одной стороны, от уровня развития смысловой сферы личности и степени сформированности операционально-технического уровня - так называемой потенциальной саморегуляции, а с другой стороны, от влияния ситуационных факторов. В связи с этим И.А. Кудрявцевым было введено два базовых понятия - потенциальная и актуальная саморегуляция, анализ которых необходим при решении судебно-экспертных вопросов. В рамках этой концепции изучение вклада фактора ситуации в уровень и качество саморегуляции поведения должно проводиться с учетом потенциальных регулятивных возможностей личности, ресурсов субъекта ООД совладания с ситуацией. Среди таких ресурсов решающая роль принадлежит ценностям, выступающим в качестве надситуативных источников мотивации, регулирующее действие которых проявляется уже на этапе инициации деятельности. Другим источником совладания с требованиями ситуации является достаточный уровень сформированности операционально-технической составляющей саморегуляции.

В судебно-экспертной практике понятие саморегуляции является ключевым. Собственно регулятивный экспертный подход был предложен и разработан И.А. Кудрявцевым (1988), впервые введен в практику экспертиз несовершеннолетних обвиняемых (И.А. Кудрявцев, 1988; Е.Г. Дозорцева, 1988) и к настоящему времени стал уже традиционным при производстве КСППЭ. В рамках судебной психологии проведены отдельные исследования нарушения саморегуляции у правонарушителей, при этом одни работы были посвящены преимущественно изучению особенностей саморегуляции на ценностно-смысловом уровне (Кудрявцев И. А., Ратинова H.A., Семенова О.Ф.), другие же - затрагивали операционально-техническую сторону (Булыгина В.Г.). В отношении ограниченно вменяемых подэкспертных рассматривались лишь отдельные аспекты нарушений регуляции, в основном на примере лиц, совершивших агрессивно-насильственные правонарушения (Кудрявцев И.А., 1999; Ратинова H.A., 2000; Сафуанов Ф.С., 2001).

В настоящее время отсутствуют эмпирические исследования саморегуляции, проведенные на сплошной выборке лиц, в отношении которых рекомендовано применение статьи об ограничении вменяемости. Недостаточно изучено влияние различных факторов - психопатологического (медицинского), личностного и ситуационного - на нарушения регуляции в момент совершения правонарушения. Всё выше перечисленное определяет актуальность нашего исследования.

Целью настоящей работы является изучение особенностей потенциальной и актуальной саморегуляции у лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

Для достижения поставленной цели были сформулированы следующие задачи:

1. Провести теоретический анализ концепта произвольной саморегуляции и его взаимосвязей с понятиями индивидуально-психологических особенностей субъекта и его деятельности.

2. Раскрыть условия и онтогенетические предпосылки формирования потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц.

3. Выделить особенности функционирования ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых подэкспертных в сравнении с лицами социальной и психической нормы.

4. Выявить специфику функционирования операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых подэкспертных в сравнении с психической и социальной нормой и лицами, признанными невменяемыми и вменяемыми.

5. Выделить типичные нарушения операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, проследить их связь с индивидуально-психологическими особенностями.

6. Провести анализ актуального функционирования потенциальной системы саморегуляции в конкретной ситуации правонарушения; указать психологические механизмы, лежащие в основе нарушений регуляции; выделить типы дизрегуляции юридически значимого поведения у ограниченно вменяемых.

Объектом исследования явились лица, признанные экспертными комиссиями КСППЭ ГНЦ СиСП им.В.П.Сербского ограниченно вменяемыми, а также невыборочный архивный стационарный материал ГНЦ С и СП им. В.П. Сербского - истории болезни и акты КСППЭ лиц, признанных ограниченно вменяемыми за период 2000-2003 гг.

Предметом нашего психологического исследования явилась система осознанной произвольной саморегуляции лиц, признанных ограниченно вменяемыми.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Для решения экспертных вопросов поведение субъекта в ситуации правонарушения необходимо рассматривать через призму его системы саморегуляции, опосредованной, с одной стороны, нормативно-ценностной тканью сознания и индивидуально-психологическими особенностями, а с другой, - ситуационными факторами, представленными в сознании в виде конкретных (операциональных) смыслов наличных условий.

2. На становление потенциальной системы саморегуляции у подавляющего большинства лиц, признанных ограниченно вменяемыми, сочетано, но в разной степени влияли неблагоприятные психопатологические (биологические) и социально-психологические факторы.

3. Ограниченно вменяемые испытуемые отличаются от группы психической и социальной нормы функционированием смысловых ценностно-нормативных и целевых регуляторов поведения. У ограниченно вменяемых испытуемых конвенциональные ценности не включены в систему саморегуляции деятельности, не определяют основные мотивационные линии поведения, не выступают в роли внутренних барьеров противоправных действий.

4. У ограниченно вменяемых лиц выявляются обусловленные их индивидуально-психологическими особенностями типичные нарушения в операционально-техническом обеспечении процессов саморегуляции, отличающие их от групп психической нормы, вменяемых и невменяемых.

5. Актуальная регуляция юридически значимого поведения представляет собой меру реализации потенциальной способности к саморегуляции в ситуации правонарушения. Ситуационными факторами, оказывающими влияние на саморегуляцию ограниченно вменяемых лиц, являются эмоциогенность (личностная значимость) криминальной ситуации и предшествовавших ей обстоятельств, сложность решаемой субъектом задачи, ее несоответствие личностным ресурсам.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые особенности осознанной произвольной саморегуляции исследованы на сплошной выборке ограниченно вменяемых подэкспертных - лиц с различными нозологиями и привлекавшихся к уголовной ответственности по разным статьям УК РФ. Экспериментально изучены оба уровня потенциальной системы саморегуляции: ценностно-смысловой и операционально-технический, прослежено их соотношение на уровне индивидуального сознания с использованием разработанной и апробированной оригинальной методики. Выявлены типичные нарушения операционально-технического уровня саморегуляции, показана их связь с индивидуально-психологическими особенностями лиц, признанных ограниченно вменяемыми. Проведен качественный анализ актуальной саморегуляции с учетом данных, полученных в экспериментальной части нашей работы.

Теоретическое значение диссертации для клинической психологии состоит в экспликации связей между индивидуально-психологическими особенностями и спецификой потенциальной системы саморегуляции у лиц с пограничной психической патологией. Выявлены и подробно описаны механизмы нарушения саморегуляции, имплицитно содержащиеся в деформированной личностной структуре. Прослежена трансформация потенциальной системы саморегуляции под воздействием ситуационных и эмоциональных факторов.

Практическая значимость исследования состоит в возможности применения в экспертной судебно-психологической практике разработанного подхода к оценке нарушений системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, в том числе с учетом факторов, влияющих на её становление в онтогенезе. Установленные зависимости между спецификой функционирования потенциальной системы саморегуляции и индивидуально-психологическими особенностями позволяют рассматривать последние в качестве маркеров ограничения вменяемости. Выявленные различающиеся по психологическим механизмам совершения правонарушения группы ограниченно вменяемых лиц, а также типы дизрегуляции позволяют оптимизировать решение экспертных вопросов путем более точной реконструкции субъективной картины ситуации правонарушения, оценки вклада психопатологического, личностного, ситуационных факторов в нарушения саморегуляции. Кроме того, выявленные связи могут свидетельствовать об адаптационных ресурсах индивида, а, следовательно, о прогнозе в отношении его компенсаторных возможностей, что является одним из оснований для применения ч. 2. ст. 22 УК РФ.

Структура работы. Сложность стоящей перед нами проблемы предопределила и структуру работы. Был проведен ряд эмпирических исследований, составляющих III-VI главы. В III главе описаны выявленные статистическими методами предпосылки нарушений потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц. IV глава посвящена изучению специфики ценностно-смысловой сферы и её регулирующего действия на поведение подэкспертных. В V главе приводится анализ результатов экспериментального исследования операционально-технического (целевого) уровня потенциальной саморегуляции, выделяются типичные регулятивные профили, обсуждается их связь с индивидуально-психологическими особенностями испытуемых. Представление о регулятивных возможностях ограниченно вменяемых лиц было бы неполным без рассмотрения нарушений регуляции в момент совершения правонарушения, анализ которых проводится в VI главе.

В связи привлечением различных выборок испытуемых, использованием разного методического, а в IV главе и особого методологического аппарата, в нашей работе отсутствует традиционная глава о методах исследования. Используемые нами при организации экспериментов методы и методики, а также описания выборок приводятся в соответствующих эмпирических главах.

Список условных сокращений, имеющихся в настоящей работе ГНЦ С и СП - Государственный научный центр судебной и социальной психиатрии им. В.П. Сербского ГС - группа сравнения ДДУ - детские дошкольные учреждения ДКМ - детская комната милиции ИПО - индивидуально-психологические особенности КГА - коэффициент групповой адаптации

КСППЭ - комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза

МКБ-10 - Международная классификация болезней (10-й пересмотр)

ММР1 - Многофакторный Миннесотский анкетный тест

НД - наркологический диспансер

ОПГМ - органическое поражение головного мозга

ОГ - основная группа

ООД - общественно опасное деяние

Пб - психиатрическая больница

ПНД - психо-неврологический диспансер

ПТСР - посттравматическое стрессовое расстройство

ПТУ - профессионально-техническое училище

РА - российская армия

РТЛК - репертуарный тест личностных конструктов СА - советская армия

ССП - методика Стиль саморегуляции поведения

ТРР - техника репертуарных решеток

УК РФ - уголовный кодекс Российской федерации

ЦРБ - центральная районная больница

ЧМТ - черепно-мозговая травма

Заключение диссертации по теме «Медицинская психология», Лапшина, Елена Николаевна

ВЫВОДЫ

1. Теоретический анализ проблемы взаимодействия личности и ситуации позволил выявить связующее (опосредующее) звено между индивидуально-психологическими особенностями и характером протекания деятельности - систему саморегуляции поведения - с условным выделением двух сторон её функционирования - смысловой и операционально-технической.

2. На становление потенциальной системы саморегуляции у подавляющего большинства лиц, признанных ограниченно вменяемыми, сочетано влияют неблагоприятные психопатологические (биологические) и социально-психологические факторы.

2.1. Среди ограниченно вменяемых лиц были выделены две группы по степени деформирующего воздействия патогенных факторов на становление регуляторных возможностей: группа с выраженными неблагоприятными, как психопатологическими, так и социально-психологическими условиями развития, у которых сформировался общий низкий уровень саморегуляции с недоразвитием всех регулятивных звеньев; а также группа подэкспертных с преобладанием в картине дизонтогенеза социально-психологических факторов при наличии психопатологических, для которых характерен средний общий уровень саморегуляции с неразвитостью отдельных звеньев, хрупкостью регуляторной системы.

2.2. Среди неблагоприятных социально-психологических факторов развития ограниченно вменяемых лиц на всех этапах развития наибольшее влияние на снижение адаптации оказывают: эмоциональное отвержение матери в первые годы жизни ребенка; эмоциональная депривация, в том числе воспитание в детском доме; жестокое обращение. В подростковом возрасте к указанным воздействиям добавляется воспитание по типу гипоопеки и гиперопеки; узость сферы общения ребенка вплоть до отсутствия друзей, одиночества, предпочтение асоциальных компаний с ранним, с младшего школьного возраста, началом употребления алкоголя и психоактивных веществ.

2.3. Психопатологическим фактором дезадаптации на всех этапах онтогенеза является наличие синдромов задержанного развития, когнитивного снижения, или/и психопатоподобного (эмоционально-волевой неустойчивости), в подростковом возрасте дополнительным фактором дезадаптации становится синдром зависимости от алкоголя.

3. Выявлены различия структуры и функционирования ценностно-смыслового уровня потенциальной системы саморегуляции ограничено вменяемых испытуемых и лиц социальной и психической нормы.

3.1. Для ограниченно вменяемых лиц характерна меньшая когнитивная сложность и дифференцированность ценностной системы по сравнению с нравственным самосознанием лиц с нормосообразным поведением.

3.2. У испытуемых психической и социальной нормы и ограниченно вменяемых выявлены различные уровни освоения нравственных ценностей: интериоризированность, присвоенность с переходом в подлинные личностные ценности у первых и уровень формального знания, осведомленности в вопросах морали и нравственности у ограниченно вменяемых.

3.3. Установлены различия в иерархическом соподчинении и системном взаимодействии ценностно-смыслового и целевого уровней саморегуляции у ограниченно вменяемых подэкспертных и лиц психической и социальной нормы. У ограниченно вменяемых правонарушителей саморегуляция поведения осуществляется исключительно на целевом уровне по ведущему критерию достижения успеха любой ценой с игнорированием нравственных принципов и правовых норм, тогда как у психически здоровых социально успешных лиц имеет место гармоничное взаимодополняющее сочетание смысловых и целевых шкал саморегуляции, причем ведущее регулятивное значение имеет ценностно-смысловой уровень - уровень осознанного принятия нравственных ценностей, с учетом того, на сколько правомерны, с точки зрения нравственных принципов, реально сложившиеся в данной деятельности отношения между мотивами и целями, целями и средствами их достижения.

4. Выявлены особенности операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц.

4.1. По общему уровню саморегуляции, степени сформированности её структурно-функциональных звеньев ограниченно вменяемые лица значимо отличаются от групп нормы, вменяемых и невменяемых.

4.2. Группа лиц, признанных ограниченно вменяемыми в отношении совершенного правонарушения, гетерогенна по общему уровню саморегуляции, степени сформированности её отдельных структурно-функциональных звеньев. Выделяются группы со следующими типичными нарушениями потенциальной саморегуляции:

- группа с низким развитием всех регулятивных звеньев при низком общем уровне саморегуляции;

- группа с низким развитием звена планирования при высоком моделировании и среднем общем уровне;

- группа с низким развитием моделирования и оценки результатов при достаточном уровне планирования и программирования.

5. Установлены индивидуально-психологические особенности и их сочетания, обуславливающие нарушения потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц:

- низкий уровень функционирования всех звеньев саморегуляции связан либо с интеллектуальным снижением, либо с декомпенсацией тревожных личностных черт;

- низкий уровень звена планирования наблюдается у возбудимых личностей при факультативных истероидных чертах;

- снижение звеньев моделирования и оценки результатов обусловлено наличием в структуре личности черт аффективной ригидности, шизоидности, незрелости, а также дисгармоничным сочетанием индивидуальных особенностей.

6. Индивидуально-психологические особенности, обуславливающие специфику функционирования потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, в конкретной ситуации правонарушения приводят к актуализации специфических психологических механизмов дизрегуляции. Выявлены следующие группы, гомогенные по психологическому механизму дизрегуляции на момент деликта: интеллектуально сниженные пассивные, интеллектуально сниженные активные, возбудимые, а также аффективно ригидные, незрелые, шизоидные, истероидные, дисгармоничные, тревожные. Группа состояний включает дисфорические и депрессивные состояния, состояние атипичного алкогольного опьянения, острый период черепно-мозговой травмы, острую реакцию на стресс.

7. Систематизация типичных сочетаний факторов, ограничивающих регуляцию инкриминируемого поведения, - психопатологического/ патопсихологического, ситуационного и личностного - позволила выделить следующие типы дизрегуляции: психопатологический хронический, психопатологический транзиторный, ситуационно-психопатологический, личностно-ситуационный, личностный.

Актуальная степень дизрегуляции юридически значимого поведения субъекта (ограничения способности к осознанному и произвольному руководству своими действиями) определяется:

- мерой сформированности механизмов саморегуляции (уровнем потенциальной способности к саморегуляции), обусловленной индивидуально-психологическими особенностями; актуальным эмоциональным состоянием на момент инкриминируемого деяния;

- аффектогенностью и личностной значимостью криминальной ситуации и предшествовавших ей обстоятельств;

- актуальным соотношением трудности решаемой задачи и потенциальными личностными ресурсами.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ Судебно-экспертное значение полученных данных

1. Значение теоретического анализа проблемы саморегуляции для КСППЭ

Теоретический анализ определения меры ограничения вменяемости показал, что, нозологический подход, будучи прогрессивным для своего времени и зарекомендовавший себя с положительной стороны в отношении решения вопроса о полном вменении или экскульпации, при признании подэкспертного ограниченно вменяемым оказывается недостаточным. Это обусловлено следующими причинами: широким спектром нозологических форм, при которых принимается решение об ограничении вменяемости; различиями в степени выраженности нарушений в рамках одной нозологии; синдромальной неспецифичностью выявляемых индивидуально-психологических особенностей и дополнительных обстоятельств, оказавших существенное влияние на регуляцию в момент деликта. С последним обстоятельством непосредственно связан и такой важный для принятия решения об ограничении вменения параметр, как высокий удельный вес ситуационного фактора при незначительной выраженности психопатологии.

В настоящее время на практике, при обосновании экспертного вывода, акцент ставится на индивидуально-психологических особенностях, отражающих выявленные синдромы, нозологию. Причем наиболее полными и аргументированными актами считаются те, в которых детально описаны указанные особенности и в лучшем случае упоминаются отдельные ситуационные факторы (Вандыш-Бубко В.В., Андреева Е.В., 2004, с. 13). Следует отметить, что последнее встречается в единичных актах.

По нашему мнению, личность подэкспертного является лишь одной из необходимых для полноценного экспертного вывода и его обоснования плоскостей анализа. В судебной психологии под индивидуально-психологическими особенностями понимают широкий круг качеств субъекта - характеристик интеллектуальной, эмоционально-волевой, смысловой сфер и т.д.

Другой плоскостью анализа выступает деятельность лица при совершении правонарушения. В.Н. Кудрявцев отмечал, что правовое значение имеет лишь такое поведение человека, которое выражено вовне: «правовые предписания действуют через сознание и волю, но регулируют не сами эти психические процессы, а их результаты - объективно совершенные поступки» (Кудрявцев В.Н., 1982, с. 79). Текст статьи 22 УК РФ прямо указывает на необходимость рассмотрения поведения подэкспертного в ситуации ООД, так как «полнота осознанной и произвольной регуляции противоправного поведения лица с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, носит динамический, а не перманентный характер,. хотя исходный дефицит возникает в силу психического расстройства» (И.А. Кудрявцев, 1999, с. 126). Из этого вытекает необходимость соотнесение личностных ресурсов, в том числе измененных имеющимся психическим заболеванием, с ситуационными факторами в силу того, что не любая ситуация способствует ограничению возможности осознания своих действий и руководству ими у лица с психической патологией. Так, например, аффективная ригидность, обусловленная органическим поражением головного мозга, при совершении краж не ограничивает регулятивные возможности, тогда, как в эмоциогенной ситуации может приводить к дизрегуляции.

Для описания конкретной деятельности в психологической науке существует свой концептуальный аппарат (мотив, цель, средства, условия и др.). Однако для объяснения влияния индивидуально-психологических особенностей на нарушение конкретной деятельности недостаточно учета только этих составляющих, т.к. не существует прямой связи между индивидуально-психологическими особенностями и поведением. Концепции, объясняющие те или иные поведенческие проявления исключительно влиянием различного рода индивидуальных особенностей, рискуют снискать славу неоломброзианства.

В качестве теоретического конструкта - опосредующего звена между личностью и деятельностью - выступает система осознанной произвольной саморегуляции поведения. Исследование саморегуляции и её нарушений представляется нам третьей плоскостью анализа, изоморфной первым двум.

Если элементы психологической структуры деятельности даны человеку в его переживаниях: цель всегда осознаваема, мотив и средства достижения цели могут быть осознаны, - то звенья системы саморегуляции могут быть реконструированы исследователем лишь путем анализа конкретных смыслов, в совокупности представляющих собой субъективную картину ситуации, и их сопоставления с объективными характеристиками происходящего.

Экспертный анализ (см. схему 1) нарушений саморегуляции в конкретной ситуации должен строиться с учетом потенциальных регуляторных возможностей человека (стиля его саморегуляции, особенностей мотивационной сферы) и ситуационных факторов, в том числе характера их репрезентации (преломления) в сознании в виде конкретных смыслов наличных обстоятельств.

Схема 1.

СХЕМА АНАЛИЗА НАРУШЕНИЙ АКТУАЛЬНОЙ САМОРЕГУЛЯЦИИ И ОБОСНОВАНИЯ ЭКСПЕРТНОГО РЕШЕНИЯ е. А М О Р Е Г У Д Я Ц И Я

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Выявление клинических синдромов

Выявление патопсихологического симптомокомплекса и особенностей смысловой сферы субъекта

Качественная оценка функционирования звеньев актуальной саморегуляции

Реконструкция объективной картины поведения подэкспертного в момент правонарушения (по материалам уголовного дела) и субъективной картины ООД

В судебной психиатрии исторически сложилась традиция рассмотрения медицинского и юридического критериев в «органическом единстве». Д.Р. Лунц, отмечая, что «обобщающую характеристику психической деятельности, в том числе и таких ее изменений (нарушений), которые приводят к определенным последствиям» (в том числе и исключает вменяемость), можно выразить только в психологических терминах (Лунц Д.Р., 1966, с. 60), под юридическим (психологическим) критерием понимал характеристику тяжести, глубины психических расстройств. Данное указание на «тяжесть и глубину» психопатологии прочно вошло в практику обоснования не только состояний невменяемости, но и вменяемости, в том числе и ограниченной. Вместе с тем рассмотрение психологического критерия, на наш взгляд, это самостоятельный этап исследования. «Диагностика не может заменить анализа влияния патологии на интеллект и волю в рамках конкретного поведенческого акта, так как этот анализ требует использования психологических и патопсихологических познаний, которые не сводимы к психиатрическим» (Ситковская О.Д., 2000, с. 118).

Проведенный нами теоретический анализ проблемы убедительно показывает, что выставленный психиатрический диагноз не раскрывает специфики нарушений регуляции в момент правонарушения и сам по себе не достаточен для обоснования юридического критерия статьи 22 УК РФ. Ещё раз повторимся, что собственно психическое заболевание, равно как фиксируемые в диагнозе и выявляемые психологом индивидуально-психологические особенности, непосредственно не обуславливают нарушения деятельности, в том числе и в конкретной ситуации правонарушения. Необходимым, но часто упускаемым, промежуточным звеном при обосновании ограничения вменения является рассмотрение потенциальной системы саморегуляции подэкспертного в сочетании с анализом её нарушений при воздействии ситуационных факторов (сложность задачи, эмоциогенность ситуации) в момент ООД (так называемая актуальная саморегуляция). То есть того, что задается требованиями права при установлении юридически значимых особенностей регуляции. Область же анализа деятельности и ее регуляции по своей природе, сущности, относится к компетенции психологов.

Надо отметить, что психиатры-эксперты при анализе поведения в момент ООД весьма успешно используют оценку отдельных, достаточно важных параметров регуляции поведения, таких как: прогноз, критика (психологический аналог критичности), мотивация. Однако составляющие единого регуляторного акта ими рассматриваются изолированно, тогда как основной характеристикой регулятивного процесса является именно системность, функциональное единство составляющих его звеньев. К тому же в судебно-психиатрических обоснованиях ограничения вменяемости нередко встречаются перечисления рядоположеных категорий, отражающих различные плоскости анализа. В частности, эклектичное сочетание индивидуально-психологических особенностей, отдельных регуляторных составляющих (например, отсутствие планирования, среди критериев ограничения вменения, предложенных JI.O. Пережогиным), а также характеристик деятельности (например, её целесообразность).

В тесной связи с проблемой компетенции в обосновании ограничения вменения в момент правонарушения находится так называемая проблема «параллельного обоснования», когда психиатр-эксперт выносит решение об ограничении вменяемости, а психолог-эксперт указывает на существенное влияние индивидуально-психологических особенностей. Как известно, патологические черты опосредуются личностью, ее социальным сознанием, системой ценностей, смысловым опытом, установками. Регулятивный статус личности, в том числе и в момент правонарушения един, в связи с этим вопрос о параллельном обосновании дизрегуляции на момент ООД не может ставиться в принципе. Речь может идти исключительно о взаимном дополнении познаний психиатра и психолога при обосновании нарушений регуляции, отражающемся в интегративном экспертном выводе. Поэтому в данном случае уместнее применять функциональный диагноз, позволяющий рассматривать в единстве болезнь, личность и ситуацию в их влиянии на уровень и возможности социальной компенсации (Кабанов М.М., 1978). Наиболее совершенной формой такого объединения является КСППЭ.

Примером конструктивного взаимодействия экспертов психолога и психиатра может служить экспертное обоснование ограничения вменяемости в случае испытуемого Б. (см. приложение к заключению).

2. Экспертное значение эмпирических данных

Общим базовым подходом к решению экспертных задач в КСППЭ является системно-целевой анализ. Как мы уже отмечали в главе I, он основывается на выделении двух фундаментальных экспертных понятий -потенциальной и актуальной способности к осознанию или регуляции инкриминируемых действий. Способность к осознанной саморегуляции «обеспечивается онтогенетической зрелостью, адекватностью и достаточностью функционирования в ситуации правонарушения структурных звеньев целеполагания и целедостижения: прогноза, оценки целей и средств их достижения, выбора и принятия решения, контроля и коррекции действий. Слаженность и полноценность работы всех звеньев этой системы оценивается как полная сохранность способности к произвольной и сознательной регуляции инкриминируемых действий, что соотносится с состоянием полной вменяемости. Нарушения, недостаточность или дисфункция взаимодействия отдельных составляющих целевого действия при отсутствии компенсаторных процессов свидетельствует о существенном ограничении возможности сознательной произвольной регуляции инкриминируемого деяния» (Кудрявцев И.А., 1996).

Проведенное нами исследование продолжает описанную исследовательскую традицию, при этом существенно расширяя и углубляя охват регулятивных инстанций, операционализируя основные (необходимые и достаточные) звенья осознанной саморегуляции. Впервые в рамках одного исследования проведено изучение двух уровней саморегуляции: описана структурно-содержательная организация ценностно-смысловой сферы как высшего уровня регуляции с особым вниманием к взаимоотношению нравственных основополагающих ценностей с правовыми нормами, проведен анализ операционально-технической стороны регуляции, а также изучено взаимодействие смыслового и целевого уровней.

Дизонтогенетические факторы и механизмы формирования дефектной системы управления своим поведением, раскрытые у подэкспертных при сплошном эпидемиологическом и статистическом исследовании данных стационарных КСППЭ 2000-2003 гг., позволили подтвердить преимущественно психопатологическую (патопсихологическую) или сочетано психопатологическую/социально-психологическую детерминацию нарушений потенциальной системы регуляции их поведения, проявляющихся, в том числе и в актуальной ситуации правонарушения. Тем самым были установлены патопсихологические составляющие медицинского критерия части 1 статьи 22 УК РФ, дающие возможность квалифицировать установленные нарушения самоуправления в рамках ограниченной вменяемости.

Разработанная нами оценочная решетка, помимо доказанной в эксперименте её теоретической значимости как методического средства для моделирования и изучения смысловой сферы личности, имеет важное практическое значение. Она представляет собой надежно апробированный действенный инструмент для выявления структурно-содержательных особенностей сознания, предметного раскрытия ценностно-смысловой сферы. Наиболее важным для экспертизы является возможность раскрыть взаимоотношения духовных идеалов (терминальных общечеловеческих ценностей), нравственных конвенциальных норм и утилитарных ценностей.

Благодаря разработанному методическому инструментарию становится возможным прогнозировать его социальную опасность на основании развитости внутренних ценностных барьеров, характера и степени успешности его социализации. Как известно, такая задача вытекает из содержания части 2 статьи 22 УК РФ.

Возможность многократного повторного применения разработанной нами репертуарной решетки, независимость получаемых результатов от самопрезентации и возможных защитных тенденций обследуемых делает ее незаменимым инструментом для мониторинга динамики ценностного содержания сознания ограниченно вменяемых лиц в период проведения назначенного им судом принудительного лечения, соединенного с наказанием. В случае проведения психокоррекционных мероприятий этот метод предоставляет правоохранительным инстанциям достоверный материал об успешности проводимых воспитательных и коррекционных психологических мер и может быть использован при решении вопроса о досрочном освобождении и изменении режима.

Разработанный подход позволяет также решать вопросы, вытекающие из части 1 статьи 22 УК РФ, поскольку дает представление о степени и характере осознания у направленного на экспертизу лица социального значения (опасности для общества) совершенного им правонарушения. Результаты кластерного анализа и рассмотрения структуры, содержания и динамики семантических пространств позволяют также судить об особенностях «образа мира» подэкспертных. Наиболее неблагоприятное значение имеют признаки дезинтеграции ценностно-смыслового уровня и иерархически соподчиненного ему операционально-технического (целевого), что обычно проявляется в форме подмены на смысловом уровне высших ценностей на операционально-утилитарные.

Информация, полученная при исследовании операционально-технического уровня регуляции, существенно дополняет и уточняет меру ограничения произвольности поведения. Данные теста В.И. Моросановой (2001-2004) позволяют наглядно представить характер нарушений потенциальной системы саморегуляции в виде снижения его общего уровня либо дисгармоничного развития отдельных регуляторных звеньев.

Выявленная связь типов профилей ССП с данными наиболее освоенных в судебно-психологической экспертизе тестов 16 РБ и ММР1, дополненными результатами качественного анализа личных наблюдений и архивной информации, позволили выделить паттерны индивидуально-психологических признаков, могущих исполнять роль маркеров ограничения вменяемости. Характер регулятивного профиля, отражающий потенциальные регуляторные возможности, в сочетании с выявляемыми в патопсихологическом эксперименте (16 РБ, ММР1, тест Розенцвейга и др.) личностными особенностями раскрывает возможные механизмы дизрегуляции поведения подэкспертного, что дает основания для последующей экстраполяции результатов анализа на конкретную ситуацию правонарушения. При этом регулятивный профиль, сформированный при общем низком уровне саморегуляции, нацеливает экспертов на поиск у подэкспертного выраженной психопатологии и её коррелятов в патопсихологических симптомокомплексах и может свидетельствовать о минимальном вкладе ситуационного фактора в дизрегуляцию поведения. Пикообразный профиль по ССП указывает на «хрупкость» потенциальной системы саморегуляции испытуемого, её уязвимость к средовым воздействиям, что требует тщательного анализа взаимодействия индивидуально-психологических особенностей подэкспертного лица и ситуационных влияний.

Выявленные в экспериментальном исследовании особенности операционально-технического уровня потенциальной системы саморегуляции ограниченно вменяемых лиц, дополненные качественным анализом криминальных ситуаций, позволили выделить группы подэкспертных с едиными психологическими механизмами нарушения регуляции на момент деликта. Последующий анализ вклада различных факторов в нарушение деятельности на момент ООД способствовал определению возможных типов дизрегуляции. Указанные группы подэкспертных лиц и типы дизрегуляции могут выступать в роли внутренних критериев ограничения вменяемости, оптимизируя процесс принятия экспертного решения, быть ориентиром для выстраивания взаимодействия специалистов обеих специальностей -психиатров и психологов, служить алгоритмом обоснования экспертных выводов.

Разработанные методические процедуры и психодиагностические приемы, применяемые для объективации установленных переменных, могут быть использованы на практике при производстве экспертиз по делам данной категории.

3. Перспективы для дальнейших исследований

Данная диссертационная работа посвящена изучению лиц, в отношении которых экспертами - психиатрами и психологами - рекомендовано применение юридической нормы об ограниченной вменяемости. Формулировка юридического (психологического) критерия ч. 1 ст. 22 УК РФ - «невозможность в полной мере осознавать общественно опасный характер своих действий и руководить ими», подразумевающая нарушение регуляции деятельности у подэкспертного в момент совершения им правонарушения, предопределила выбор в качестве основного - именно регулятивный подход, принципы которого составляют главное методологическое основание нашей работы. В соответствии с представлениями о сформированности и слаженности функционирования звеньев операционально-технической стороны потенциальной системы регуляции как основной составляющей эффективности деятельности при любых обстоятельствах и роли общечеловеческих ценностей (нравственности) в возможности смещения или предотвращения криминальной агрессии в экстремальной ситуации, была реализована схема эмпирического исследования, включавшая экспериментальное изучение ценностно-смыслового и операционально-технического уровней саморегуляции ограниченно вменяемых лиц. В результате у испытуемых были выявлены типические нарушения операционально-технического обеспечения процессов саморегуляции, а также показано, что общечеловеческие ценности не включены в регулирование их деятельности. Дополнительный анализ ситуаций ООД позволил оценить вклад ситуационного фактора в дизрегуляцию поведения.

Для получения полной картины механизмов противоправного поведения ограниченно вменяемых лиц представляется перспективным исследование их устойчивых мотивационных структур, определяющих так называемые конкретные смыслы в актуальной ситуации. Важность изучения мотивационной (смысловой) сферы обусловлена, в том числе и тем, что влияние интенсивных (в терминологии Б.В. Зейгарник) смыслов при воздействии ситуационных факторов у многих подэкспертных приводит к выраженной трансформации операционально-технического уровня саморегуляции. На наш взгляд, наиболее предпочтительным методом исследования в этом случае может стать техника репертуарных решеток с использованием вызванных конструктов.

В настоящее время в судебно-экспертной практике одной из самых актуальных является проблема четких критериев ограничения вменения. Надо признать, что таковые на сегодняшний день отсутствуют. Это чревато субъективизмом при решении дел данной категории, размыванием внутренних экспертных критериев, а на практике приводит к противоречащей содержанию юридического критерия ч. 1 ст. 22 УК РФ тенденции ориентироваться в большей степени на статус подэкспертного, нежели на анализ субъективной картины ООД и нарушений его саморегуляции на момент деликта. При решении указанной проблемы в дополнение к обязательной разработке теоретико-методологических подходов должен быть использован и постдиктивный1 анализ, предполагающий выявление критериев на основе изучения тех лиц, которые уже признаны ограниченно вменяемыми. Данная работа была выполнена преимущественно в этом ключе: на основе анализа архивных данных были выделены гомогенные по психологическим механизмам дизрегуляции на момент ООД группы подэкспертных, представлены варианты полноценного обоснования юридического критерия ограничения вменяемости с раскрытием особенностей взаимодействия личности с психической патологией и ситуации. Вместе с тем для соотнесения степени нарушения саморегуляции с вариантом экспертного решения - вменяем, невменяем, ограниченно вменяем, т.е. для определения четких критериев, необходимо исследование групп сравнения - вменяемых и невменяемых лиц с соответствующими (где это возможно) выделенными нами психологическими механизмами дизрегуляции.

В связи с появлением и развитием регуляторного подхода психологи-эксперты при проведении КСППЭ получили уникальную возможность исчерпывающе и ясно для судебных инстанций обосновывать юридический критерий ч. 1 ст. 22, являющийся важнейшим для оценки судом юридически значимого поведения. Практика применения нормы об ограниченной вменяемости выявила несовершенство нынешней экспертной методологии, выражающееся в независимом параллельном обосновании психиатрами и психологами решения об ограничении вменения. Для оптимизации экспертной работы, в качестве отдаленной перспективы можно предложить совместную с правоведами разработку новой единой экспертной методологии, основу которой составила бы оценка степени нарушений

1 Постдиктивный анализ, в отличие от предиктивного, заключается в выявлении причин уже совершившихся фактов, событий. регуляции в момент совершения правонарушения, при этом каждый специалист определял бы вклад тех факторов в дизрегуляцию, оценка которых входит в его компетенцию, что естественным образом потребовало бы более тесного и скоординированного взаимодействия психиатра и психолога. Очевидно, что для реализации указанного замысла необходимо теоретическое разведение в экспертологии категорий субъекта правонарушения и субъекта отбывания наказания. Если определение первого прямо связано с оценкой нарушений актуальной саморегуляции и может быть осуществлено с помощью регулятивного подхода, то для установления субъекта отбывания наказания должен использоваться преимущественно клинический подход, позволяющий оценить динамику течения заболевания. При коррекционной работе с субъектом отбывания наказания важен мониторинг изменения базовых составляющих саморегуляции, в первую очередь смысловых, экстраполированных на условия жизни в конвенциальной культуре, законопослушном социуме.

Как показано в нашей работе, эти лица гетерогенны по потенциальным возможностям регулирования собственного поведения и уровню адаптационных ресурсов. Таким образом, в период отбывания наказания реабилитационные мероприятия, предусмотренные ч. 2 ст. 22 УК РФ и направленные на оказание медицинской помощи и ресоциализацию испытуемого, должны строиться строго индивидуально, в соответствии с уровнем функционирования его потенциальной системы саморегуляции.

Список литературы диссертационного исследования кандидат психологических наук Лапшина, Елена Николаевна, 2006 год

1. Абульханова-Славская. Стратегии жизни. М.: Мысль, 1991. 299 с.

2. Александровский ЮА. Пограничные психические расстройства. М.: Медицина, 2000. 495 с.

3. Андреева Е.С. Судебно-психиатрическая оценка органического психического расстройства в соответствии со ст. 22 УК РФ: Автореф. дис. . канд. мед. наук. М., 2000. 28 с.

4. Антонян Ю.М., Бородин C.B. Преступность и психические аномалии. М, 1987.-208 с.

5. Антонян Ю.М., Гулъдан В.В. Криминальная патопсихология. М.: Наука, 1991.-248 с.

6. Анциферова Л.И. Связь морального сознания с нравственным поведением человека (по материалам исследований Лоуренса Колберга и его школы) // Психологический журнал. 1999. № 3. - с. 5-17.

7. Артемьева Е.Ю. Психология субъективной семантики. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. 128 с.

8. Артемьева Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики. М.: Смысл, 1999.-352 с.

9. Асмолов А.Е. Психология личности: принципы общепсихологического анализа. М.: Смысл, 2001. -416 с.

10. Банщикова Е.Е. Клиника и динамика эмоционально-неустойчивого расстройства личности (судебно-психиатрический аспект): Автореф. дис. .канд. мед. наук. М., 2002. 19с.

11. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Из-во «Медиум», 1995. 323 с.

12. Березин Ф.Б., Мирошников М.П., Соколова Е.Д. Методика многостороннего исследования личности. М., 1999. 175 с.

13. Берон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб.: Питер, 1998. 336 с.

14. Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения // Психологические проблемы социальной регуляции поведения, 1976, с. 144-172.

15. Божович Л.И. Этапы формирования личности в онтогенезе // Вопросы Психологии. 1979. № 2. - с. 47-56.

16. Братусъ Б.С. Психологический анализ изменений личности при алкоголизме. М.: Изд-во МГУ, 1974. 96 с.

17. Братусъ Б. С. Аномалии личности. М., 1988. 304 с.18