Основные направления развития общей политики безопасности и обороны Европейского Союза: 1997-2009 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Мацепуро, Дарья Михайловна

• Мацепуро, Дарья Михайловна
• кандидат исторических наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Мацепуро, Дарья Михайловна

Введение

1 Формирование Общей политики безопасности и обороны ЕС

1.1 Исторические предпосылки углубления военно-политической интеграцииврамках ЕС

1.2 Формирование институциональных основ и правовых аспектов ОПБО. Специфика процесса принятия решений

2 Основные направления ОПБО

2.1 ОПБО: геостратегическое позиционирование

2.2 Трансатлантические отношения: в поисках сбалансированного сотрудничества

2.3 Регион Средиземноморья и Северная Африка

2.4 Сотрудничество с Россией и странами Восточной Европы. Европейская политика соседства

2.5 Сотрудничество Европейского Союза со странами Азиатского региона

3 Оперативный потенциал ОПБО: теория и практика

3.1 Кризисное урегулирование. Операции по поддержанию мира и гуманитарные операции

3.2 ОПБО и нераспространение оружия массового уничтожения

3.3 Борьба с международным терроризмом 210 Заключение 225 Список использованных источников и литературы 233 Приложение А - Список основных сокращений

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Основные направления развития общей политики безопасности и обороны Европейского Союза: 1997-2009 гг.»

Ситуация, складывающаяся в Европе в начале третьего тысячелетия, по-своему уникальна. Впервые в истории континента здесь нет ни прямой конфронтации, ни враждебных друг другу военно-политических союзов. По итогам первого десятилетия XXI века Европейский союз (ЕС) является крупнейшим интеграционным объединением в мире, не только по количеству стран-участниц, но и по степени развития интеграционных процессов.

Достигнув беспрецедентных результатов по созданию единого экономического и валютного пространства, ЕС в большей степени углубляет военно-политическое сотрудничество, обретая собственную оборонную идентичность.

Интеграционные процессы в области формирования Европейской политики безопасности и обороны (ЕПБО), или, как ее принято называть с подписанием Лиссабонского договора Общей политики безопасности и обороны (ОПБО), несмотря на все попытки формализации, традиционно являлись и по сей день остаются самой сложной сферой для практической реализации и теоретического обоснования. Это связано с тем, что безопасность представляет собой наиболее чувствительную компоненту государственного суверенитета, поскольку затрагивает жизненно важные интересы стран. Развитие военно-политической интеграции ЕС лежит в плоскости межгосударственного сотрудничества, в которой требуется максимальное совпадение национальных интересов стран-членов, их представлений об угрозах и высочайший уровень доверия между партнерами.

Актуальность темы настоящего исследования определяется ростом влияния Европейского Союза в международных делах. Одним из инструментов этого влияния является развитие Общей политики безопасности и обороны ЕС, которая в свою очередь является главным элементом Общей внешней политики и политики безопасности Европейского Союза. Развитие ОПБО преследует своей главной целью увеличение роли ЕС в сфере «высокой безопасности», сохраняя при этом лидирующие позиции в эффективном использовании 3 мягкой силы», а также снижение военно-политической зависимости европейских стран от США и НАТО. В тоже время консолидация военной политики 27 европейских государств и передача полномочий в части государственного суверенитета на наднациональный уровень является беспрецедентным феноменом в истории международных отношений. Как справедливо отмечают большинство экспертов, перефразируя знаменитое высказывание Вольтера, в связи с реалиями XXI века, если бы Общей политики безопасности и обороны не было, ее следовало бы выдумать. Согласно традиционным теориям интеграции, переход от экономической интеграции на более высокий уровень военно-политического сотрудничества, является закономерным и необходимым. ОПБО по праву считают самым амбициозным проектом военной интеграции в мирное время, подчеркивая что «Европеизация сферы безопасности и обороны представляет собой одно из крупнейших революционных событий в политической жизни конца ХХ-начала XXI вв.» \

Появление принципиально новых угроз международной безопасности, переосмысление трансатлантического партнерства в свете развития ОПБО, сохранение зависимости от НАТО, изменение стратегического и военно-политического баланса сил в мире, вовлеченность стратегических интересов России в обеспечение европейской безопасности, - все эти факторы приводят к неоднозначному развитию процессов внутри ЕС и реализации ОПБО вовне, что актуализирует исследование выбранной темы.

Степень изученности темы. Актуальность темы вызывает особый научный интерес, так как процесс европейской интеграции не имеет аналогов в истории. Выработка ОВПБ представляет собой уникальный феномен, а сама политика органично вписывается в «пост-Вестфальский миропорядок, который характеризуется снижением роли суверенных национальных государств, как единичных акторов международных отношений»2.

1 Merand F. European defence policy: beyond the nation state. Oxford, 2008. P. 131.

2 European Security Governance. The European Union in a Westphalian World / ed. by C. Wagnsson, J. Sperling, J. Hallenberg. London, 2009.

Углубление военно-политической интеграции в рамках ОПБО стало доминирующим фактором развития ЕС и заняло важное место в работах западных и отечественных исследователей. В научной литературе этот феномен изучается с нескольких сторон: во-первых, с точки зрения теории международных отношений; во-вторых, с точки зрения эволюции европейской военной интеграции; в-третьих, с точки зрения развития трансатлантического партнерства; в-четвертых, с точки зрения развития отношений между Россией и ЕС в сфере безопасности. Литература по данной проблематике довольно разнообразна и обширна, однако, комплексных теоретических исследований немного. В работах начала 1990-х гг. преобладает рассмотрение европейской безопасности в контексте окончания «холодной войны» и поисков новых форм сотрудничества. 3 Со второй половины 1990-х гг. начинается осмысление изменений, которые внес Маастрихтский договор с запуском ОВПБ. Появляются первые комплексные работы, которые попытались оценить внешнее измерение политики ЕС.4 С подписанием пакта Сан-Мало в предмет исследований попала оборонная составляющая и вопросы наращивания военного потенциала ЕС.5

Анализ использованной для написания работы литературы позволяет утверждать, что развитие ОПБО требует существенного теоретического осмысления, обоснования самой концепции и ее практического воплощения. Как правило, эти вопросы рассматриваются обособленно друг от друга. Теоретические исследования6 страдают отсутствием конкретных примеров

3 Allen D. Who Speaks for Europe? The Search for an Effective and Coherent External Policy. London, 1998; Gantz N., Steinberg J. Five Models for European Security: Implications for the United States. Santa Monica, 1992; Dean J. Ending Europe's Wars: the continuing search for peace and security. New York, 1994; Europe in Transition: The Management of Security after the Cold War / ed. by R. Jackson. London, 1992; Rogers J.P., The Future of European Security: The Pursuit of Peace in an Era of Revolutionary Change. New York, 1993; Toward Political Union: Planning a Common Foreign and Security Policy / ed. by R. Rummel. Boulder, 1992.

4 A Common Foreign Policy for Europe? Competing Visions of the CFSP / ed. by J.Peterson, H. Sjursen. London, 1998; A Common Foreign and Security Policy for Europe, Centre for Defence Studies. London, 1995; Between Vision and Reality: CFSP's Progress on the Path to Maturity / ed. by D. Simon. Maastricht, 2000; Marie-Françoise D, De Vasconcelos A. La PESC: Ouvrir l'Europe a Monde. Paris, 1998; Common Foreign and Security Policy: the Record and Reforms / ed. by M. Holland. London, 1997; The Actors in Europe's Foreign Policy / ed. by Ch. Hill. London, 1996.

5 Mérand F. European defence policy: beyond the nation state. Oxford, 2008.

6 Ayanoglu S. The Evolution of ESDP - Recent Political Developments and Social Constructivism. [S.I.], 2012. 54 p. реализации ОПБО и, напротив, работы, посвященные реальным военным операциями, фокусируются на сугубо технических аспектах7 либо механизмах и процессе принятия решений8. В связи с этим, по мнению автора, изучение предпосылок формирования ОПБО ЕС и реализация концепции по основным направлениям, представляется необходимым.

Подавляющее большинство авторов, таких как Дж. Ховорт,9 Э. Хантер,10 Д. Гомперт,11 Дж. Петерсон 12 рассматривают развитие ОПБО в контексте трансатлантического партнерства и приходят к выводу о несостоятельности ОПБО без ресурсов США и НАТО. Среди авторов по этому направлению также можно выделить Р. Асмуса, Ф. Бергстена, А. Ротфельд, Г. Эш. Тимоти и Р. Кейгана. Концепции работ американских авторов расходятся с коллективным трудом по проблемам трансатлантических взаимоотношений, который был опубликован в рамках Института по изучению проблем безопасности ЕС в Париже 13 . Основное отличие состоит в том, что в европейских трудах отчетливо прослеживается оптимистичный взгляд относительно формирования ОВПБ/ЕПБО, а также перспективы их развития. Европейские авторы полагают, что США необходимо более серьезно воспринимать Европу и относиться к ней как к полноценному партнеру. Однако в американских исследованиях делается акцент на нежелании европейцев взять на себя большую ответственность в области расходов на оборону в рамках НАТО. Американские специалисты довольно скептически настроены относительно формирования полноценной и самостоятельной ОВПБ.

7 Sanchez M. A. The EU's Military Crisis Management Operations. [S.I.], 2011. 228 p.

8 Liewerscheidt M. European Security and Defence Policy. An Analysis of Decision Making Processes towards Military Deployments. [S.I.J, 2010. 188 p.

9ESDP and NATO: institutional complexities and political realities // Politique Etrangère. 2009. № 4. P. 95-106;

Defending Europe: The EU, NATO, and the Quest for European Autonomy. [S.I.], 2004. 256 p.

10 The European Security and Defense Policy: NATO's Companion - Or Competitor? [S.I.], 2002. 206 p.

Shoulder to Shoulder: The Road to U.S.-European military Cooperability: A German-American analysis. [S.I.], 2002.

77 p.

12 Europe and America: The Prospects for Partnership. London, 1996. 240 p.; Europe, America, Bush: Transatlantic Relations in the Twenty-First Century: Transatlantic Relations After 2000. New York, 2003. 176 p.; Security Strategy and Transatlantic Relations. New York, 2006. 262 p.

13 The Agenda for the EU-US strategic partnership / ed. by Á.de Vasconcelos. Paris, 2011. 79 p.

Обращает внимание на себя одна из последних работ Института по изучению проблем безопасности ЕС под названием «Общая европейская политика безопасности и обороны. Первые пять лет (1999-2004)»14. В книге рассматриваются итоги развития в области ОПБО за последние 5 лет; анализируется становление политики ОПБО в исторической ретроспективе. В прошлом году свет увидело продолжение этой работы под схожим названием «Общая европейская политика безопасности и обороны. Первые десять лет (1999-2009)»15.

Другое недавнее исследование этого же Института под названием «Европейская оборона. Проект для Белой книги»16 посвящено перспективам развития европейской обороны, в котором рассматриваются причины формирования ОПБО, влияние Европейской стратегии безопасности на ее дальнейшее развитие. Большой вклад в данный труд внесли А. Дюмулен, Ж. Фогелен, Ж.Ив Хэйн и др.

По вопросам кризисного урегулирования можно выделить комплексный

1 7 труд Е. Гросс, где наряду с теоретическим обоснованием достаточно примеров практической реализации этого направления ОПБО. В разделе, посвященном вопросам нераспространения ОМУ, были использованы работы признанных экспертов по этой проблематике: Я. Энтони, 18 Ж. Куилль,19

14 European Security and Defence Policy: The First Five Years (1999-2004) / ed. by N. Gnesotto, J. Solana. Paris. 2004. 294 p.

15 European Security and Defense Policy: the first ten years (1999-2009) / ed. by G. Grevi, D. Helly, D. Keohane. Paris, 2009. 448 p.

16 Gnesotto N. European defense: a proposal for a white paper. Paris, 2004. 136 p.

17Gross E. The Europeanization of National Foreign Policy. Continuity and Change in European Crisis Management. New York, 2009. 240 p.; EU Security and defense policy; the first five years (1999-2004) / ed. by N. Gnesotto, J. Solana. Paris, 2004. 294 p. Defence Transformation in Europe: Evolving Military Roles / ed. by T. Edmunds, M. Malesic. Amsterdam, 2003. 113 p.; Clarke M., Cornish P. The European Defence Project and the Prague Summit // International. 2002. Vol. 78, No. 4. P. 777-788.

18 Anthony I. The Role of the EU in International Non-proliferation and. Disarmament Assistance // Non-Proliferation, Arms Control, Disarmament. Stockholm , 2004. P. 675-698.

19 Meier O. and Quille G. Testing Time for Europe's Non-Proliferation Strategy. Washington. 200. 7 p.; Quille G., The EU's approach to tackling the proliferation of materials and weapons of mass destruction and prospects for cooperation on the eve of a new US administration: working paper. European Parliament Directorate-General for External Policies of the Union. Brussels, 2008. P. 12.

Л. Грип. Ключевыми исследованиями по вопросам борьбы с терроризмом является книга О. Бюрса21 и коллективная работа Дж. Монар и Д. Манке.22

Основной объем литературы носит чисто описательный характер с акцентом на функционирование институтов ЕС и фактический анализ ситуации. Множество работ посвящено повторяющимся рассказам об историческом развитии ОПБО, имплементации договоров и последующим институциональным изменениям. Среди прочих вопросов также рассматривается вооружение и оборонные закупки, отношение стран членов к реализации ОПБО и сугубо технические детали. Не удивительно, что сам ЕС является основным поставщиком и производителем подобной информации в лице множества специально созданных научных центров и институтов. Лишь незначительное количество литературы вносит существенный теоретический вклад в изучение внешней безопасности ЕС. В частности исследования безопасности как под-дисциплина международных отношений, только частично теоретизируют ОПБО, стратегические же исследования заинтересованы в сугубо технических аспектах военного сотрудничества. Самые удачные попытки объяснить и концептуализировать ОПБО в рамках существующих парадигм и обосновать идеи стратегической культуры были предприняты М. Гариуп, Ф. Меранд, А. Хайд-Прайс, Дж. Ховортом.23

Современная отечественная историография европейской интеграции достаточно обширна, однако во многом повторяет и перерабатывает опыт Запада. Среди современных российских исследований, посвященных проблемам формирования внешнеполитического и военного потенциала Евросоюза, следует в первую очередь выделить работы Д.А. Данилова,24 в

20 Grip L. The EU non-proliferation clause: a preliminary assessment: background paper. Stockholm, 2009. 20 p.

21 Bures O. EU Counterterrorism Policy. A Paper Tiger? New York, 2011. 277 p.

22 Mahncke D., Monar J. International Terrorism: A European Response to a Global Threat? Brussels, 2006. 191 p.

23Gariup M. European security culture : language, theory, policy. [S.I.], 2009. 334 p.; MerandF. European defence policy: beyond the nation state. Oxford, 2008. 181 p.; Hyde-Price A. European Security in the Twenty-First Century: the Challenge of Multipolarity. London, 2007. 241 p.; Howorth J. Security and Defence Policy in the European Union. New York, 2007. 315 p.

24 Россия и EC: пространство внешней безопасности // МЭ и МО. 2005. С. 35-47; Россия-ЕС: на пути к общему пространству безопасности - или на перепутье? // Европейская безопасность: события, оценки, прогнозы. 2004. С. 7-12. которых представлен анализ становления ОВПБ на рубеже XX-XXI вв. и отношения ЕС с Россией, Н.К. Арбатовой, 25 М.Г. Носова.26 Значительный интерес представляю работы А.Г. Арбатова, где рассматривается не только военно-политическая трансформация ЕС, но участие ОПБО в борьбе с угрозами безопасности.

Вопросы сотрудничества ЕС и НАТО представлены в работах C.B. Уткина, И.В. Цыкало, С.А. Михайлова. 28 Трансатлантические взаимоотношения ЕС-НАТО и вопросы становления независимой внешней политики, политики безопасности и обороны Евросоюза были рассмотрены и другим отечественным ученым В.В. Журкиным в исследовании под названием «Европейский Союз: Внешняя политика, безопасность и оборона» 29 . В прошлом году в свет вышел комплексный научный труд под редакцией

ТА академика В.В. Журкина , где подробно рассмотрена сама структура системы безопасности Европы, её генезис, происходящие в ней изменения, достижения, неудачи и перспективы процесса совершенствования европейской безопасности. Развитие внешней политики и политики безопасности в конце XX века было отражено О.Н. Барабановым в книге «Россия и основные

31 институты безопасности в Европе: вступая в XXI век» под редакцией Д. Тренина.

При анализе эффективности ОПБО в кризисном урегулировании большой вклад внесла работа под редакцией Н.К. Арбатовой и A.M. Кокеева. Большой интерес для изучения ОПБО в борьбе с терроризмом, сферой, которая находится на стыке внутренней и внешней безопасности ЕС представили

25Новая стратегия безопасности ЕС // Современная Европа. 2003. № 4. С. 60-67.

26 Носов М.Г. Зачем Европе собственная армия? Современная Европа. 2005. № 1. С. 82-96.

27 Узловые аспекты военной реформы // Современная Европа. 2001. № 1. С. 90-100; Россия-США-Евросоюз: ПРО и РСМД // Современная Европа. № 3. С. 1-22; Сотрудничество России с Западом и антитерроризм // Современная Европа. 2002. № 2. С. 5-14.

28 Уткин C.B. Основные инструменты Общей внешней политики и политики безопасности Европейского Союза // МЭиМО. 2005. № 11. С. 44-54.; Цыкало В., Юдин А.Д. Военно-политический диалог ЕС-НАТО: проблемы и перспективы // Обозреватель. 2005. № 1. С. 79-90; Михайлов С.А. Изменения в подходах США к Европейской политике в сфере безопасности и обороны // Проблемы национальной стратегии. 2010. № 4 (5). С. 7-23.

29Журкин B.B. Европейский Союз: внешняя политика, безопасность, оборона. М., 1998. 133 с.

30 Безопасность Европы / под ред. В .В. Журкина. М., 2011. 752 с.

31 Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век / под ред. Д. Тренина. М., 2000. 279 с.

32 Европейский Союз и региональные конфликты / отв. ред. Н.К. Арбатова, A.M. Кокеев. М., 2011. 143 с. работы О. Потемкиной и монография по пространству внутренней безопасности ЕС под редакцией С.В.Уткина.

Можно выявить разницу в подходах отечественных и зарубежных авторов. Российские аналитики уделяют больше внимания самому процессу общеевропейского развития и его составляющей - Европейской политике безопасности и обороны. Анализ же позиций отдельных европейских стран относительно формирования ОПБО встречается в отечественных работах относительно редко. При этом происходящие в Европе процессы политической и оборонной интеграции воспринимаются в России в целом положительно.

Отдельно стоит отметить вклад Томской школы европейских исследований34, чьи наработки были использованы при написании данной диссертации. В плане оценки ОПБО с точки зрения функционирования механизмов значительный интерес представляет диссертационная работа И.С. Годенова. 35 Рассмотрение ОПБО с точки зрения теоретического

5 С обоснования отражено в статье И.А Кочева. Комплексное изучение истории трансатлантических отношений после окончания Второй мировой войны представлено в работах О.Г. Лекаренко.

При написании диссертационного исследования был учтен опыт ранее представленных к защите диссертационных работ по различным аспектам обеспечения европейской безопасности: Е.И. Фроловой, Д.А. Юдина,

•20

H.H. Коварского, в которых ОПБО преимущественно рассматривается в

33 Потемкина О.Ю. Антитеррористическая политика Европейского союза // МЭиМО. 2011. № 2. С. 48—58; Общее пространство внутренней безопасности в ЕС: политические аспекты / отв. ред. C.B. Уткин. М., 2011. 146 с.

34 Дериглазова Л.В. Асимметричные конфликты: уравнение со многими неизвестными. Томск, 2009. 282 е.; Юн С.М. Политика Европейского Союза в Центральной Азии: от «открытия» региона к «стратегии нового партнерства» (1992-2008 гг.). Томск, 2009. 432 с. и др.

35 Годенов И. С. Формирование институтов и механизма Общей политики безопасности и обороны Европейского союза (1998-2012 гг.) : автореф. дис. . канд ист. наук. Томск, 2012. 24 с.

36 Кочев И.А. Общая политика безопасности и обороны Европейского союза в современной политической теории // Вестник Том. гос. ун-та. 2011. № 3 (15). С. 138—144.

37 Роль Европейского оборонительного сообщества в американских военно-стратегических планах (1950-1952 гг.) // Американские исследования в Сибири. Томск, 2003. Вып. 7; Отношение правительственных кругов США к планам создания Европейского политического союза (1958—1963 гг.) // Американские исследования в Сибири. Томск, 2008. Вып. 9. С. 67-85.; Волков М.Н., Лекаренко О.Г. Американская крепость Европа: Политика США по укреплению оборонного потенциала стран Западной Европы (1947—1955 гг.). Томск, 2009. 278 с.

38 Фролова Е.И. Европейская безопасность: новые угрозы и вызовы : автореф. дис. . канд ист. наук. М., 2008. 23 е.; Юдин А.Д. Европейская политика в области безопасности и обороны: проблемы и перспективы : автореф. контексте отношений с США и Россией. Кроме того были рассмотрены защищенные на Западе работы. Наибольший интерес представляет исследование доктора политических наук Свободного университета Брюсселя

39

Дж. Греви , в котором проведен комплексный теоретический анализ возникновения процесса военно-политической и оборонной интеграции в рамках ЕС, эволюция ОПБО с принятием новых договор ЕС, а также рассмотрено функционирование основных механизмов и инструментов ОПБО.

Работая с литературой по выбранной проблематике, важно отметить, что в последнее время серьезные аналитические статьи и комментарии начинают теряться в потоке околонаучной публицистики даже в авторитетных изданиях стран ЕС. Таким образом, чтобы понять истинное положение дел, оценить основные этапы формирования ОПБО, ее содержание и перспективы развития важно сопоставить разные точки зрения и все же попытаться ответить на вопрос способна ли Общая политика безопасности и обороны ЕС стать эффективным механизмом для достижения военно-политических целей.

Объектом исследования является Общая политика безопасности и обороны Европейского Союза, процесс формирования которой включает в себя множество аспектов: от позиций стран-членов ЕС в ходе переговорного процесса до проведения военных операций в зоне международных конфликтов. В связи с этим, предметом исследования стали основные направления развития ОПБО ЕС. Стоит сказать, что в работе рассматривается именно внешнее измерение безопасности Евросоюза, в соответствии с целями, которые он определяет для себя в международных вопросах.

В работе не ставится целью детальное рассмотрение механизмов реализации ОПБО, автор собирается лишь выявить основные тенденции формирования Общей политики безопасности в выбранный хронологический период и оценить результаты этого процесса. Таким образом, основная цель дис. . канд полит, наук. М., 2004. 23 е.; Коварский H.H. Военно-политическая интеграция ЕС: направления, формы, методы : автореф. дис. . канд. полит, наук. М., 2007. 23 с.

39 Grevi G. The Common Foreign, Security and Defence policy of the European Union: ever-closer cooperation. Dynamics of regime deepening: Dissertation présentée en vu d'obtenir le titre de docteur en sciences politiques / G. Grevi - Brussels, 2006 - 2007. диссертационного исследования состоит в выявлении концептуальной обоснованности реализации Общей политики безопасности и обороны ЕС по выбранным направлениям.

В соответствии с заявленной целью в работе поставлены следующие задачи:

1. Рассмотреть исторические предпосылки и выделить основные этапы формирования ОПБО.

2. Конкретизировать практическое воплощение концепции военно-политической и оборонной интеграции Европейского Союза.

3. Проследить эволюцию ОПБО в выбранные временные рамки на основе анализа ключевых источников.

4. Проанализировать цели Европейского Союза в отдельных регионах и странах, которые он ставит для обеспечения собственной безопасности.

5. Рассмотреть иерархию угроз безопасности ЕС и то, как с ними справляется ОПБО, используя на практике военный и оборонный потенциал.

6. Оценить достигнутые результаты и перспективы развития ОПБО автономно от НАТО.

Хронологические рамки. Диссертационная работа охватывает период с

1997 по 2009 год. Нижней границей исследования является дата принятия

Амстердамского договора, который впервые придал ЕС определённое военное измерение, включив вопросы обороны и безопасности, относившиеся ранее к

Западноевропейскому союзу в сферу компетенции Евросоюза. Речь идёт о разработке общей стратегии, призванной подкрепить действия в рамках ОПБО вооружённой силой отдельно, вместе или параллельно с НАТО. Верхней границей работы стало вступление в силу Лиссабонского договора, который заменил собой провалившийся проект Конституции для ЕС и открыл широкие перспективы развития ОПБО. Сфера Общей вешней политики и политики безопасности оказалась в наибольшей степени изменена и затронута положениями Договора, став более согласованной и последовательной за счет институциональных и функциональных нововведений. С принятием

12

Лиссабонского договора Европейский Союз утверждает, что у него, наконец, есть ответ на давний вопрос, авторство которого приписывается бывшему государственному секретарю США Генри Киссинджеру: «Кому мне звонить, если я хочу поговорить с Европой?». В целом выделенный хронологический период "1997-2009 гг. представляет собой отдельный завершенный этап формирования ОПБО, логично заканчивающийся принятием очередного Договора ЕС, который в среднесрочной перспективе должен значительно способствовать развитию военно-политической силы Европейского Союза. Стоит отметить, что незначительный отход от выбранных временных рамок вглубь 1990-х годов сделан целенаправленно для сохранения исторического контекста формирования ОПБО.

Территориальные рамки работы ограничены пределами 27 государств-членов Европейского Союза, а также тех регионов мира, которых касалась политика безопасности и обороны ЕС.

Методология исследования. Распространенное мнение о том, что каждая наука имеет свой собственный метод, верно лишь отчасти, поскольку большинство социо-гуманитарных наук не имеют своего специфического, только им присущего метода. Поэтому они, так или иначе, преломляют применительно к своему объекту общенаучные методы и методы других дисциплин. В фундаментальном плане изучение международных отношений в целом и европейской интеграции в сфере безопасности и обороны, в частности, требует междисциплинарного подхода, который опирается на историю, политологию, теорию международных отношений, социологию, конфликтологию и праксиологию.

При изучении Общей политики безопасности и обороны ЕС применялись общенаучные методы, такие как проблемно-логический, метод классификации и систематизации, синтез и анализ. Однако основу изучения европейской интеграции в сфере безопасности и обороны составил принцип историзма. Это позволило выявить ключевые закономерности развития основных направлений

ОВПБ и их эволюцию в указанные временные рамки. При написании

13 исследования были использованы такие методы исторической науки, как историко-сравнительный и описательный, призванный проиллюстрировать положения диссертационного исследования посредством описания анализируемых процессов развития ОПБО. Значительный вклад в изучение трансформации ОПБО внесли методы системного и сравнительного анализа, позволившие изучить объект и предмет исследования в комплексе и динамике. Говоря о системном подходе, отметим, что его общепризнанным преимуществом является возможность представить объект изучения в его единстве и целостности. Это способствует нахождению корреляций между взаимодействующими элементами, помогает выявить общие правила такого взаимодействия, или, иначе говоря, закономерности функционирования системы. В данном конкретном случае в качестве системы выступает архитектура (или система обеспечения) европейской безопасности, со всеми институтами, механизмами, нормативно-правовой базой, ожиданиями и действиями многочисленных стейкхолдеров. Для того чтобы прийти к взвешенным выводам, автор опирался на принцип объективности, исключающий идеологическую и любую другую пристрастность при интерпретации и оценки фактов и явлений. Крайне важно исходить из диалектического принципа, рассматривающего явления в развитии на этапах становления, последующих изменений, а в случае необходимости, и за пределами хронологических рамок исследования. Также диссертационное исследование опирается на метод контент-анализа, учитывающего содержательную сторону изучаемых процессов и источников. Для иллюстрации отдельных тезисов, преимущественно при рассмотрении конкретных операций в рамках ОПБО или принятия решений по той или иной международной проблеме (теракты в США, война в Ираке, урегулирование кризисов), использовался анализ конкретных случаев (case-studies).

Теоретическая основа. Проблема выбора теоретической базы обусловливается синтетической природой феномена интеграции в сфере безопасности и обороны. С одной стороны необходимо опираться на

14 основополагающие теории интеграции, а с другой - очень важно учитывать положения основных школ исследования проблем безопасности. В связи с этим возникает необходимость прибегнуть к междисциплинарному, комплексному подходу, который позволяет объяснить процесс становления структур безопасности и обороны Европейского Союза. Несмотря на недолгое существование ОПБО, динамика и специфика ее развития вызвала огромный интерес западных и отечественных исследователей.

К научным школам, которые пытаются объяснить формирование Общей политики безопасности и обороны относятся: неореализм, федерализм, неофункционализм, конструктивизм, межправительственный либеральный подход и бихевиористский подход. Большинство теоретиков ведущих научных школ пытались доказать, что ОПБО находится за пределами их исследований.40 Тем не менее, было предпринято несколько серьезных попыток осмысления ОПБО в рамках существующих теорий.41

Первым и в наибольшей степени политическим подходом к исследованию и анализу европейской интеграции стал федерализм. «Лишь резкий поворот в сторону федеративной модели, по убеждению А. Спинелли -лидера европейского федералистского движения, - мог бы привести к успеху в объединении всей Европы». 42 Основу западноевропейского единства федералисты видели в общем культурном наследии, что должно было обеспечивать базис для политического объединения. Приоритет федералисты отдавали политической сфере интеграции, прежде всего, созданию наднациональных институтов, которым национальные власти должны передать широкие полномочия - только таким образом гражданам может быть гарантирована политическая и экономическая безопасность. В итоге предполагалось создание целостной федерации европейских государств вместо

40 Ojanen H. The EU and NATO: Two Competing Models for a Common Defense Policy // JCMS: Journal of Common Market Studies. March 2006. Vol. 44. P. 57-76.

41 Cm. Manners I. Normative Power Europe: A Contradiction in Terms? // JCMS: Journal of Common Market Studies. 2002. Vol. 40. P. 235—258.; Merand F. Dying for the Union? Military officers and the creation of a European defense force // European Societies. 2003. Vol. 5, No. 3. P. 253-282; Giegerich B. European Security and Strategic Culture. Baden-Baden, 2006. P. 84—85; Meyer C. Convergence Towards a European Strategic Culture? A constructivist framework for explaining changing norms // European Journal of International Relations. 2005. № 11 (4). P. 523-549.

42 Spinelli A. The Growth of European Movement since the Second World War // European Integration, 1972. существующих стран, которые постоянно соперничают друг с другом. Федералисты уделяли недостаточно внимания экономическим факторам интеграции, но выступали за немедленное создание в Западной Европе федеральной политической структуры.43 «При этом следует иметь в виду, что федерализм повлиял на мировоззрение многих европейских политиков (Ж. Монне, В. Хальштейн, Й. Фишер, Ж.М. Баррозу) и, следовательно, может быть привлечен для анализа процесса принятия решений на личностном уровне».44

Появление неофункционализма было связано с периодом так называемого «евроэнтузиазма» в 60 - 70 гг. XX столетия, когда неизбежность дальнейшей интеграции государств-участников Европейских Сообществ представлялась все более очевидной. Неофункционализм подчеркивает роль элит, заинтересованных в интеграции.45 Интеграция может быть успешной только в том случае, если она опирается непосредственно на заинтересованные группы, «обходя» государства и противоречия между ними. Группы сначала находят общий интерес, затем формулируют меры, необходимые для успеха, а потом уже вовлекают государства. Другими словами, реальными субъектами интеграции выступают не руководители государств, а негосударственные образования и их коалиции. Наибольший вклад в становление и развитие этой теории внесли такие известные личности, как Э. Хаас, 46 Л. Линдберг, А. Этциони,47 которые основывались на изучении проблем перехода власти к более крупным структурам. Неофункционализм перестал воспринимать внешнюю политику и политику безопасности как последний бастион суверенитета. X. Ойанен предположила, что ее предшественники были излишне сконцентрированы на поисках причин «практического» отсутствия интеграционных процессов в сфере безопасности и обороны не осознавая того,

43 Pistone S. Altiero Spinelli and the Strategy for the United States of Europe // Altiero Spinelli and federalism in Europe and in the world. Milano, 1990.

44 Кочев и. А. Общая политика безопасности и обороны Европейского союза в современной политической теории. //Вестник ТГУ. 2011. №3(15). С. 140.

45 Haas Е.В. The Uniting of Europe: political, Social and Economic Forces, 1950-1957. London, 1958.

46 Haas E. Beyond the Nation-State. Functionalism and International organization. Stanford (California), 1964

47 Modern Organizations. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1964; Winning Without War. Garden City, N.Y.: Doubleday, 1964. что их теории могли объяснить феномен ЕПБО/ОВПБ, отказавшись от

48

разделения политики на «высокую» и «низкую». Для этой концепции важен акцент на механизме поддержания непрерывности процесса интеграции. Важнейшая роль признается за начальными условиями интеграции и «эффектом переливания». Как только европейские институты начинают контролировать значимые властные функции, становится очевидным, что для большей эффективности желательно затронуть интеграцией смежные области.

Неореализм, или как его еще называют структурный реализм, будучи доминирующей парадигмой в американской науке о международных отношениях, всячески отрицал добровольное жертвование национального суверенитета, которое не укладывалось в рамки Вестфальской системы.49 По мнению неореалистов государственные акторы могут вовлекаться в деятельность по обеспечению безопасности и обороны в одиночку, либо как часть военного союза. Следовательно, Европейский Союз никоим образом не вписывается в эту систему. В своей работе «Трагедия великодержавной политики» Дж. Миршаймер дал шанс ЕС, объяснив, что, несмотря на окончание «холодной войны», в реальной международной жизни по-прежнему будет идти жесткая борьба за власть, как это всегда и было. Однако, конкуренция на международной арене - это трагедия, поскольку государства оказываются вовлеченными в конфликты не из дурных побуждений, а именно из стремления к миру. По мнению Миршмайера, участники международного процесса не могут доверять друг другу, и, как следствие, простое стремление к безопасности заставляет их искать способы контроля над собственным окружением и в конечном итоге ведет к борьбе за господство. Стабильный баланс сил, а вовсе не распространение светлых идей, является залогом долгосрочного мира. 50 Изучение ЕПБО/ОПБО было затруднено для неореалистов по одной простой причине - это не укладывалось в рамки их

48 Ojanen Н. The EU and NATO: Two Competing Models for a Common Defence Policy // JCMS: Journal of Common Market Studies. March 2006. Vol. 44. P. 61.

49 Waltz K. Theory of International Politics. 1979.

50 См. Mearsheimer J. The Tragedy of Great Power Politics. 2001. концепции. Попытки неореалистов, объясняющие появление ОПБО исключительно для того, чтобы противостоять доминированию США также были опровергнуты.51

Представители другого направления, известного как межправительственный либеральный подход, воспринимают европейскую интеграцию в качестве стандартного процесса межгосударственных договоренностей с целью реализации собственных национальных интересов. Классический вариант межправительственного подхода подчеркивает роль руководителей государств, которые мыслят категориями национальных интересов своих стран. Интеграция возможна в той мере, в которой стратегические или тактические интересы разных стран сводимы к «общему знаменателю». Пределы интеграции ограниченны и нестабильны. В случае Европейского Союза речь идет не более чем об еще одной форме международной организации, к которой применимы все законы и ограничения - полагают сторонники межправительственного подхода. Один из представителей этого течения С. Хоффман писал о том, что интеграционные процессы приносят государствам убытки, поэтому им нет места в сфере «высокой политики», к которой относится оборона.52 Эта идея получила развитие в прорывной работе Э. Моравчика «Выбор Европы», которая вышла в свет в год подписания пакта Сан-Мало. В основу этого исследования был заложен неолиберальный межгосударственный подход, согласно которому Моравчик писал, что даже если многочисленные негосударственные акторы выходят на международный уровень с целью рационализации политического сотрудничества, окончательное решение всегда принимается государством.53 В очередной раз внешняя политика и политика безопасности и обороны были

51 Walt S.M. The Progressive Power of Realism // American Political Science Review. 1997. Vol. 91. №4. P. 933; Brooks S.G. Hard Times for Soft Balancing / S.G. Brooks, W.C. Wohlforth // International Security. 2005. Vol. 30. № 1. P. 91-93; Howorth J. The EU's Security and Defence Policy: Towards a Strategic Approach // International Relations and the European Union. NY, 2011.

52 Hoffmann S., Obstinate or Obsolete? The Fate of the Nation-State and the Case of Western. Europe. Daedalus, Vol. 95, No. 3. 1966.

53 Moravchik A. The Choice for Europe: Social Purpose and State Power from Messina to Maastricht. 1998. признаны не подходящей сферой для сотрудничества и тем более для интеграции.

Переоценка роли наднациональных инструментов нашла свое отражение в социальном конструктивизме. Представители этого направления предположили, что международные отношения имеют под собой нормативную и ценностную основу и не являются только лишь сферой столкновения интересов. 54 Как отмечал К. Гларбо «интеграция является естественным историческим продуктом в ходе непрерывной реализации политического взаимодействия».55 В тоже время Ф. Меранд, который сам разделял идеи конструктивизма, подчеркивал, что конструктивисты не способны теоретически обосновать, почему государства меняют свои политические предпочтения.56 К примеру, почему Великобритания и Испания ввязались в Иракскую кампанию, несмотря на непопулярность этого шага у электората.

Школа неолиберализма, которая считает торгово-экономические мотивы основой сотрудничества и инструментом «мягкой силы», 57 характеризует Европейский Союз преимущественно как гражданского актора, не пытаясь объяснить, его стремление к развитию военного потенциала. Неолиберальный подход пытается одновременно объяснить существование мира и отсутствие войны в сложных многосторонних структурах. Представители этой школы делают акцент на эффективности «мягкой силы», которую успешно использует со

Европейский Союз. В большинстве случаев объяснение природы ОПБО ведется в рамках либерально-институциональной парадигмы, где страны-члены ЕС рассматриваются в качестве базового уровня анализа, а внутренние институциональные механизмы и их роль в организационной структуре анализируется более детально. Безусловно, из-за сохраняющегося доминирования традиционного понимания государственного суверенитета в

54 Wendt A. Anarchy is what states make of it: the social construction of power politics // International Organization. Spring, 1992.46, 2.

55 Glarbo K. Wide-Awake Diplomacy: Reconstructing the Common Foreign and Security Policy of the European Union. Journal of European Public Policy. 1999.

56 Merand F. European Defence Policy: Beyond the Nation State. Oxford, 2008.

57 Keohane R., Nye J. Power and Interdependence: World Politics in Transition. Boston, 1977.

58 Joseph S. Nye. Soft Power: The Means To Success In World Politics. Public Affairs, 2004. духе реализма либо либерализма - ЕС редко рассматривается всерьез, что касается главных теоретических школ международных отношений.

Для понимания природы военно-политической интеграции ЕС также важно учитывать вклад социологического подхода. Школа бихевиоризма, которая в большей степени относится к общественным наукам, сталкивается с двумя главными проблемами, пытаясь на основе своей методологии объяснить природу ЕС в целом и ЕПБО/ОПБО в частности. Во-первых, бихевиористы рассуждают в терминах межгосударственных отношений, в которые с трудом вписывается сложная многосторонняя структура Европейского Союза. Во-вторых, эксперты основываются на анализе большого массива данных, которыми пока не располагает ЕПБО/ОПБО. Краеугольным камнем исследований бихевиористов является теория демократического мира, которая берет свои истоки в работе И. Канта.59 Основное положение этой теории заключается в идее о том, что демократические государства не воюют друг с другом. «Многие аналитики определили такое предложение Канта как предтечу современных систем коллективной безопасности. По мере усиления взаимозависимости государств, укрепления демократии, воплощения в жизнь мира и стабильности другие государства, по мнению Канта, «подхватят» эту тенденцию, что и приведет к «вечному миру»».60 В частности Р. Ароном61 и другими исследователями было замечено, что однородные (т.е. разделяющие одинаковые ценности и идеалы - и предпочтительно, демократические), с этой точки зрения, политические режимы (а соответственно, и однородные структуры международных отношений) характеризуются гораздо более устойчивой стабильностью, чем разнородные. В 1965 г. М. Хаас выдвинул предположение, что отношения между демократическими странами менее конфликтны, чем между недемократическими.62 Позднее эту гипотезу, со своей стороны, подтвердил М. Салливэн. Опираясь на обширную базу, какую

59 Kant I. Perpetual Реасе: A Philosophical Sketch. 1795.

60 Барабанов О.Н. Проблемы глобального управления: выбор аналитической парадигмы // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. 2009. № 2 (24).

61 Aron R. Clausewitz: Philosopher of War. London. Routledge, 1983.

62 Haas M. Societal Approaches to the Study of War // Journal of Peace Research. 1965. Vol. 2, №.4. P. 307-323. составили результаты анализа различных конфликтных ситуаций, он пришел к выводу, что «в большинстве случаев открытые системы, как в долгосрочном, так и в краткосрочном плане в меньшей степени бывают вовлечены в конфликты, чем закрытые».63 Таким образом, эти идеи позволяют во многом обосновать концепцию Общей политики безопасности и обороны ЕС. Анализ развития ОПБО проведенный в диссертационном исследовании подтверждает, что Европейский Союз видит гарантию своей безопасности в создании дружественного окружения. То есть государств с развитыми демократическими институтами, этому способствует реализация различных инструментов ЕС, таких как Политика соседства, Европейский инструмент демократии и прав человека, коллективные стратегии для отдельных стран и регионов.

В рамках упомянутых выше теорий представляется возможным не только проанализировать развитие Общей политики безопасности и обороны ЕС, но выявить основные закономерности, оценить результаты и специфику процесса.

Источниковая база. Источники, использованные в диссертации, классифицированы следующим образом: международные договоры и нормативно правовые акты; официальные документы институтов ЕС; заявления и выступления официальных лиц; статистические и справочные материалы.

К первой группе источников относятся основополагающие договоры Европейского Союза, в которых были заложены и получили дальнейшее развитие основы военной и оборонной составляющей ЕС, а также различные стратегии ЕС (Стратегия безопасности ЕС64, стратегии по нераспространению ОМУ 65 и борьбе с терроризмом 66 ). В этой группе рассматриваются заключительные положения саммитов Европейского Совета, декларации

Сп

Западноевропейского союза, принятые в Петерсберге в 1992 г., Совместная

63 Cm. Ray J.L. Democracy and International Conflict. South Carolina, 1995.

64 European security strategy. A secure Europe in a better world. Brussels. 12 December 2003.

6SEU strategy against proliferation of Weapons of Mass Destruction. Dec. 2003 [Electronic resource]. // Council of the EU. URL: http://register.consilium.europa.eu/pdf/en/03/stl5/stl5708.en03.pdf (access date: 21.08.2012).

66The European Union Counter-Terrorism Strategy. Council of the European Union, Brussels. 30 Nov. 2005. Doc. 14469/4/05.

67 Petersberg Declaration. Western European Union Council of Ministers. Bonn. 19 June 1992. декларация по обороне Европы (подписанная в Сан-Мало в 1998 г.), 68 Декларация государств-членов ЕС об обязательствах по военным возможностям, документы совместных консультаций ЕС-НАТО - Декларация ЕС-НАТО по ЕПБО (2002)69, соглашения «Берлин плюс»70 2002 г. Сюда также относятся коллективные стратегии Европейского Союза и индикативные программы для отдельных стран и регионов.

Особую ценность для исследования представляют документы органов Европейского Союза, в особенности Совета, который является ключевым органом ответственным за развитие ОПБО. Решения Совета отражают основные шаги ЕС в реализации ОПБО по каждому направлению. Также значительный интерес представляют промежуточные отчеты об имплементации отдельных стратегий. Были изучены документы и других центральных институтов ЕС (Европейской Комиссии и Европейского Парламента), которые преимущественно затрагивают вопросы финансирования ОПБО. Анализ документов этой категории позволяет проследить эволюцию и укрепление политики безопасности и обороны.

Изучение заявлений официальных лиц, представителей государств-членов ЕС, НАТО, руководителей международных организаций позволяет понять и сопоставить различные точки зрения по различным направлениям ОПБО.

К последней категории источников относятся статистические отчеты, результаты опросов общественного мнения, представленные Стокгольмским институтом исследования проблем мира, Евростатом и Евробарометром. Статистические данные очень важны для исследования ОПБО, поскольку позволяют понять, насколько популярны реализуемые меры в той или иной

68 Joint Declaration issued at British-French Summit in Saint-Malo, December 3- 4, 1998. // From St-Malo to Nice. European Defence: Core Documents. Chaillot Papers № 47. Paris. 2001. P. 8-9.

69 EU-NATO Declaration on ESDP, 16 Dec 2002 [Electronic resource]. // NATO - URL: http://www.nato.int/cps/en/natolive/officialtexts19544.htm (access date: 21.08.2012).

70 EU-NATO: The Framework for Permanent Relations and Berlin Plus, 2002. [Electronic resource], // Council of the European Union. URL: http://www.consilium.europa.eu/uedocs/cmsUpload/03-ll-11 %20Berlin%20Plus%20press%20note%20BL.pdf(access date: 21.08.2012). стране, какова доля участия отдельных стран-членов ЕС в ОПБО, а также наглядно демонстрируют изменение показателей в динамике.

В сети Интернет на сайтах институтов ЕС и Западноевропейского союза (чьи функции в основном были трансформированы в ОПБО), а также ведущих российских и зарубежных исследовательских центров представлен широкий круг документов, аналитических, справочных и фактических материалов-. К таким центрам, которые изучают весь комплекс факторов, воздействующих на процесс формирования системы европейской безопасности, в России относятся: Институт актуальных международных проблем в Дипломатической Академии МИД РФ, Российский институт стратегических исследований, Институт Европы РАН РФ, Ассоциацию европейских исследований (АЕВИС). Среди зарубежных центров можно выделить: Институт исследования проблем безопасности ЕС (ISS), Центр Европейской политики (СЕР), Центр европейских политических исследований (CEPS), некоммерческий Институт RAND Corporation, Стокгольмский институт исследования проблем мира, Королевский институт по международным отношениям (Бельгия), Фонд Карнеги.

Кроме того, тщательно были рассмотрены документы и циркуляры саммитов Европейского Совета и НАТО, касающиеся различных аспектов военно-политической интеграции, двусторонние и многосторонние соглашения стран ЕС в отношении сотрудничества в сфере безопасности и обороны. Были изучены отчеты различных органов ОПБО, участвующих в развитии взаимодействия стран-членов Евросоюза в сфере вооружений, тексты выступлений и отчеты Верховного руководителя по ОВПБ/ОПБО, Генеральных секретарей Североатлантического альянса, представителей верховного командования.

Из неофициальных источников следует отметить материалы общественных организаций, сведения, полученные в интервью с представителями ЕС и экспертами по проблеме европейской безопасности, заявления, интервью и статьи представителей спецслужб, военных и академических кругов разных стран. Некоторые сведения были почерпнуты в

23 мемуарах отставных военных, политиков и дипломатов. Использованы также материалы научной периодики и прессы на русском и английском языках, в том числе, приведенные в электронных версиях.

Научная новизна диссертации обусловлена тем, что впервые было проведено комплексное исследование формирования ОПБО в двух плоскостях: с точки зрения регионального принципа и в контексте приложения оперативного потенциала в соответствии с основными угрозами, обозначенными в Европейской стратегии безопасности (2003), к которым относятся региональные конфликты, терроризм и распространение оружия массового поражения. Рост напряженности в отдельных регионах (Средиземноморье, Ближний Восток, Центральная Азия) и развитие новых угроз безопасности заставили ЕС пересмотреть коренным образом собственный оперативный потенциал и расставить приоритеты внешней политики Союза. Все эти факторы потребовали детального изучения и по возможности прогнозирования их развития.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Общая политика безопасности и обороны представляет собой уникальный исторический феномен, который возник с окончанием «холодной войны». Его развитию способствовало дистанцирование НАТО от вопросов сугубо европейской безопасности и необходимость поисков новой роли ЕС как весомого актора в международной политике.

2. ОПБО носит комплексный характер, о чем свидетельствует дифференциация в региональном отношении и создание специальных механизмов в соответствии с иерархией угроз безопасности ЕС.

3. Развитие ОПБО в период с 1997 по 2009 годы демонстрирует особую динамику, расширяя ее зону действия и предмет.

4. Россия является неотъемлемой частью системы европейской безопасности, что обусловлено географическими, историческими, геополитическими и стратегическими факторами.

5. В реализации ОПБО преобладает использование гражданского, а не военного потенциала. ЕС отдает предпочтение «мягкой силы» для борьбы с угрозами безопасности.

6. Нельзя говорить о полной самостоятельности ОПБО от США и НАТО, поскольку в обозримом будущем ее развитие будет тесно связано с военным потенциалом и политическим курсом Альянса.

7. Общая политика безопасности и обороны стран ЕС сохраняет межправительственный характер. Ее реализация представляет собой незавершенный процесс.

Практическая значимость работы состоит в том, что основные положения исследования и фактический материал могут использоваться в учебных целях при создании образовательных программ и учебных пособий для высших учебных заведений по истории европейской интеграции и по вопросам европейской безопасности. Кроме того выводы диссертации могут стать основой для написания специальных исследований, подготовки аналитических заключений для применения в практической деятельности российскими государственными структурами.

Апробация результатов исследования. Промежуточные результаты исследования были представлены в докладах и сообщениях на международных, всероссийских и региональных научно-практических конференциях. Среди них можно отметить: Летняя школа по проблемам ядерного нераспространения, 2009; Летняя школа: «Европейский Союз после Лиссабонского договора: предварительные итоги и перспективы», Томск, 3-8 июля 2011 г.; VII Всероссийская научная конференция с международным участием «Актуальные вопросы истории, международных отношений и документоведения», Томск, 2123 апреля 2011; Международной научной конференции «Европейский Союз и Россия: пути модернизации» в рамках Всероссийского научного симпозиума, посвященного 50-летию изучения международных отношений в Сибири, Томск 2011; семинар «Европа-Россия-Сибирь: общее и особенное в проблемах национально-гражданской интеграции», Томск, 2012. Кроме того апробация

25 была проведена в ходе двух международных стажировок: в Институте культурной дипломатии (Берлин, 2011) и в Институте Европейских Исследований Свободного университета Брюсселя (Бельгия, 2011). Основные положения диссертационного исследования были опубликованы в пяти печатных работах, одна из которых в международном издании ("Eyes on Europe") и две в журналах из списка, рекомендованного ВАК для защиты кандидатских и докторских диссертаций.

Структура работы определяется поставленными исследовательскими задачами. Работа состоит из введения, трех глав, состоящих из тематических подразделов, заключения, списка использованных источников и литературы и приложения. Каждая глава диссертационного исследования представляет собой логически завершенный фрагмент с обобщающими выводами.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Мацепуро, Дарья Михайловна

273 Основные результаты саммита ЕС-Россия в Ницце. Представительства Европейской Комиссии в России. URL: обращения: 21.08.2012).

274 Там же.

14 ноября 2008. [Электронный ресурс]. // Сайт http://www.delrus.ec.europa.eu/ru/news993.htm (дата реальной угрозы для континента» . Как справедливо заметил министр «проблема ПРО - отнюдь не двустороннее дело, а общеевропейское. Не

97 (\ понятно, почему этого не хотят видеть в Евросоюзе» . В конце концов, ЕС был пассивен в вопросе размещения в Чехии и Польше элементов национальной ПРО США, кроме того Евросоюз не проявил заметного рвения в укреплении режима ДОВСЕ, который оставался не ратифицированным.

Логика неделимости безопасности диктовала необходимость рассматривать систему общеевропейской безопасности не только по линии отношений Россия-ЕС, но и по линии трехстороннего сотрудничества Россия-ЕС-НАТО. Продолжающееся расширение НАТО, которое трудно было объяснить с точки зрения укрепления подлинно общеевропейской безопасности, не способствовало доверию партнеров. Страны-члены ЕС являлись одновременно участниками НАТО, но военная сфера европейской безопасности оставалась по прежнему в тени НАТО. Тем не менее, наиболее эффективным форматом сотрудничества могло стать трехстороннее взаимодействие. С. Лавров не раз отмечал в своих выступлениях, что «тройственный российско-американо-европейский формат несет в себе огромный потенциал во всех сферах, связанных с обеспечением безопасности и стабильности» 277 . По мнению министра, Совет Россия-НАТО при покровительстве ЕС может стать эффективным механизмом сотрудничества трех евроатлантических ветвей.

5 июня 2008 года Президент России выступил с инициативой о разработке Договора о европейской безопасности. Её суть - создать в области военно-политической безопасности в Евро-Атлантике единое, неразделённое пространство, чтобы окончательно преодолеть наследие «холодной войны». С этой целью Д. Медведев предложил закрепить в международном праве принцип неделимости безопасности. Речь идёт о юридическом обязательстве, в

275 Лавров C.B. Перспективы развития Европейского сотрудничества: взгляд из Москвы // Международная жизнь. 2008. № 3. С. 7.

276 Там же.

277 Там же. соответствии с которым ни одно государство и ни одна международная организация в Евро-Атлантике не могут укреплять свою безопасность за счёт безопасности других стран и организаций.

В конце ноября 2009 года российский президент представил проект Договора о европейской безопасности.278 С помощью этого документа Москва намеревалась участвовать в принятии решений, касающихся политики безопасности в Европе. Однако договор (в его первоначальном варианте) больше отвечал интересам Москвы, а не интересам Европы и США. Таким образом, партнером необходимо было решить очень сложную стратегическую задачу: как сохранить за Россией право голоса, не предоставив ей право вето, в процессе создания новой системы безопасности в Европе.279

Проект Договора о Европейской безопасности в определенном смысле стал шагом в правильном направлении, поскольку сегодняшняя архитектура безопасности не отвечает международным отношениям, сложившимся после «холодной» войны». Тем не менее, США и Европа, особенно те страны, которые до сих пор воспринимают Москву как угрозу в терминах блокового противостояния, вряд ли когда-либо согласятся с предложенным договором, который означает усиление влияния России. Для того чтобы договориться, РФ придется предложить своим партнерам определенные гарантии. Как минимум отменить мораторий 2007 года на Договор об обычных вооружениях в Европе или вывести войска из непризнанных республик.

2009 год ознаменовался еще одним очень значимым событием, которое, безусловно, повлияло на двусторонние отношения России и Европейского Союза. 1 декабря вступил в силу Лиссабонский договор, придавший особый импульс консолидации и повышению эффективности действий ЕС. Ошибочно было полагать, что это приведет к ослаблению взаимодействия между ЕС и США. Трансатлантическое партнерство остается безусловным

278 Проект Договора о европейской безопасности. 29 ноября 2009 года. [Электронный ресурс]. // Официальный сайт Президента России. URL: http://kremlin.ru/news/6152 (дата обращения: 21.08.2012).

279 См. Richard J. Krickus. Medvedev's Plan: Giving Russia a Voice but not a veto in a New European Security System. USA. December 2009. [Electronic resource], // Strategic Studies Institute. URL: http://www.strategicstudiesinstitute.army.mil/pdffiles/pub958.pdf (access date: 21.08.2012). внешнеполитическим приоритетом ЕС. Можно расценить как конструктивное признание и уважение в договоре Устава ООН (ст. 3.5), а также кодификацию рамок политических диалогов Европейского Союза с третьими странами (чего не было, к примеру, в СПС). Более скоординированная внешняя политика ЕС облегчает работу российским дипломатам. При этом Европейское оборонное агентство получает право на «продвинутое сотрудничество» по отдельным проектам.

Непредсказуемо по своим последствиям распространение принципа «солидарности» на борьбу с терроризмом. Учитывая позицию «новых европейцев» по отношению к России такая борьба вполне может стать выборочной при нераспространении ее, в частности, на антироссийские бандформирования, даже если они связаны (как, например, в Чечне) с «Аль-Каидой».

Как это было ранее, часть вопросов надо будет решать в Брюсселе, а часть - в национальных столицах. Просто потому, что Евросоюз имеет хоть и широкую, но не безграничную компетенцию, в связи с этим российской внешней политике необходимо соблюдать баланс между отношениями с Евросоюзом и двусторонними связями с государствами-членами ЕС. Развивая контакты с традиционными партнерами в Европе (Германия, Франция, Италия, Греция и др.), следует избегать любых действий, которые можно интерпретировать, как попытку противопоставить страны ЕС друг другу. При этом следует четко понимать, что стабильные и доверительные отношения между Россией и Евросоюзом невозможны, пока не произойдет нормализации отношений с теми членами ЕС, которые сегодня относятся к российской

280 политике критически.

Подводя итог рассмотренным процессам, сопутствующим построению общего пространства внешней безопасности, можно заключить, что в области обороны и безопасности фактически нет продвижения. Даже в тех сферах, где

280 Кавешников Н.Ю. Лиссабонский договор и его последствия для развития ЕС // Актуальные проблемы Европы. 2010. № 2. С. 54-76. имеется совпадение позиций обеих сторон (речь идет о таких глобальных проблемах, как строительство постбиполярного мироустройства на многополюсной основе, главенствующая роль ООН, значение международного права в регулировании мировых процессов и конфликтных ситуаций, идентичное понимание современных угроз - терроризма, распространения оружия массового уничтожения и т.д.), потенциал взаимного сотрудничества используется далеко не в полной мере. Проблема упирается в неспособность Евросоюза реализовать свои функции как субъекта мировой политики. В этом контексте перспективы развития отношений России и ЕС зависят в подавляющей части от ЕС. Такая асимметрия не только сохраняется, но и усиливается. Собственно ее устранение и означало бы реализацию на практике стратегического партнерства, то есть взаимного уважения стратегических национальных интересов друг друга, равноправия, готовности к совместным действиям и выработке общих инициатив.

Для формирования отношений стратегического партнерства необходимо четко определить его концепцию и выявить общие цели и интересы партнеров, на основе которых и должно строиться сотрудничество. Если говорить в общем, то будущее отношений России и ЕС связано с решением проблем совместимости и гармонизации процессов, развивающихся в Европе и на пространстве СНГ. Отношения не должны представлять собой «перетягивание одеяла» на свою сторону, а должны иметь под собой функциональную и прагматичную основу. При всей сложности задача эффективной реализации «дорожной карты» по общему пространству внешней безопасности, является реальной, а в свете возможных альтернатив необходимой. Россия в отсутствие политического партнерства с ЕС столкнется с нежелательным нарастанием изоляционистских тенденций, а Евросоюз не имеет шансов превратиться в реальный полюс мирового влияния. И, наконец, без политического партнерства России и ЕС не может быть решена задача обеспечения стабильности в регионе «Большой Европы» и создания архитектуры общеевропейской безопасности.

2.5 СОТРУДНИЧЕСТВО ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА СО СТРАНАМИ

АЗИАТСКОГО РЕГИОНА

На протяжении 500 лет центр политической силы и мировой экономики находился на Западе. В свое время этот центр переместился из Средиземноморья в Северную Европу, а затем оказался в Америке. XX век стал веком Атлантического океана. По прогнозам XXI век будет веком Тихого океана. Мир стремительными темпами продвигается к азиатизации. В Азии проживает 3 миллиарда людей и половине из них еще нет 25 лет. Эта часть населения формирует потребительский слой, который составляет 500 млн. человек, то есть больше, чем в Америке и Европе вместе взятых. Уже сейчас в регионе производится почти 2/3 мирового ВВП.

Говоря о стремительном возвышении роли Азии в международных делах, Министр иностранных дел РФ С. Лавров на Мюнхенской конференции по вопросам безопасности отметил, что «Далеко вперед шагнул процесс перераспределения в глобальных масштабах силы и влияния, укрепления новых полюсов формирующейся полицентричной международной системы. Наиболее очевидные проявления этих трансформаций - подъем Китая, в целом усиление экономической мощи и политического влияния государств Азиатско-Тихоокеанского региона».281 Входящие в Азиатский регион почти 40 стран все более активно включаются в процессы перегруппировки политических сил и передела сфер экономического влияния, а также поиска новых форм и методов обеспечения своей безопасности. Здесь идет поиск принципов построения нового регионального международного порядка. В целом, Азиатский регион крайне неоднороден по темпам социально-экономического развития и происходящим политическим процессам.

В Азиатско-тихоокеанский регион, где главным фактором силы на сегодня является Китай, обычно включают пространство с Пакистаном на

281 Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на 48-й Мюнхенской конференции по вопросам безопасности. Мюнхен, 4 февраля 2012 года. [Электронный ресурс]. // Официальный сайт Министерства иностранных дел РФ. URL: http://www.mid.ru/bdomp/ns os.nsf744a7dafc23 ldcl lac32576d6002f70cl/c32577ca00173dbb4425799a005bl2ec!OpenDocument (дата обращения: 21.08.2012). западе и островными государствами Океании на востоке. На севере регион охватывает российский Дальний Восток, а на юге он простирается до Новой Зеландии.

В конце 90-х годов XX в. наблюдалось ухудшение общеполитической ситуации в АТР. Усиление роли США совпало с обострением многих проблем региональной безопасности. К таковым можно отнести проблему Корейского полуострова, обострение отношений между КНР и Тайванем в 1996 году, эскалацию процессов исламского фундаментализма в регионе, пиком которой стали события второй половины 2002 г., связанные с террористическими актами на Филиппинах. Но серьезную обеспокоенность вызывала сложившаяся еще в 90-е годы динамика обострения отношений между КНР и США.

На рубеже XX и XXI вв. ключевыми факторами в АТР стали с одной стороны усиление глобальных и региональных военно-политических позиций США на фоне возглавляемой Америкой борьбы против мирового терроризма, с другой стороны - усиление региональных позиций Китая за счет его активной роли в северокорейском ядерном кризисе и активизации отношений с АСЕАН. В первое десятилетие XXI в. США и их союзники в регионе с обеспокоенностью наблюдали за тем, как КНР укреплял свою военную мощь. Поэтому особую озабоченность мирового сообщества на сегодняшний день вызывает именно рост влияния Китая. «Самое важное для нас, - заявил, в частности, министр иностранных дел Малайзии Абдулла Ахмад Бадави, -чтобы Китай дал своего рода заверение в том, что он не будет добиваться гегемонии и проводить политику, направленную на сохранение в регионе мира и стабильности».282

Отношения Китая с Европейскими Сообществами были установлены в 1975 году и развивались в рамках Соглашения о торговле и сотрудничестве 1985 года283. В 1998 году политический диалог был обновлен с принятием

282 Владимиров В. Безопасность в АТР: проблемы и перспективы // Обозреватель. 2005. № 27 (31).

283 EC-China Agreement on Trade and Economic Cooperation [Electronic resource]. // Official Journal of the EU. URL: http://eurрешения проводить саммиты ЕС-Китай на регулярной основе. Свидетельством углубления отношений стал запуск широкомасштабной стратегии партнерства в 2003 году, несмотря на то, что Пекин продолжал оказывать давление на Европу с тем, чтобы было отменено эмбарго на импорт вооружений .и технологий, введенное в 1989 г. после событий на площади Тяньаньмэнь. Китай называл этот запрет несправедливым и антиисторическим. В 2010 году в стратегию партнерства были включены вопросы международной политики и безопасности, а также глобальных вызовов, таких как изменение климата и регулирование мировой экономики. Европейский Союз признавал ключевую роль Китая и необходимость развивать военно-политический диалог в соответствии с экономическим потенциалом Китая. Стратегическое значение Китая для Евросоюза в политических вопросах обуславливалось и тем, что Китай является постоянным членом СБ ООН.

В настоящее время на Тихом океане сложилась ситуация, при которой отсутствует реальная военная угроза для государств данного региона. В то же время в регионе сохраняется целый ряд дестабилизирующих факторов: неконтролируемая региональная гонка вооружений, проблема Корейского полуострова, опасность распространения ракетных и ядерных технологий, в том числе и в связи с катастрофическим положением в российском комплексе военных НИОКР и территориальные споры. Именно в АТР сейчас находятся те страны, которые наиболее быстро наращивают военные расходы, укрепляют свой потенциал. Пока сейчас речь идет о величинах относительно не очень больших. Но тенденция, тем не менее, просматривается совершенно определенная, что не исключает возникновения непредсказуемых угроз в будущем.

Географическая близость к АТР Индии и Пакистана, государств, к XXI веку уже де-факто обладающих ядерным оружием, их привязанность к узлам территориальной напряженности в Южной Азии (прежде всего это касается lex.europaxu/smartapi/cgi/sgadoc?smartapi!celexplus!prod!DocNumber&lg=en&typedoc=Regulation&andoc=198 5&nudoc=2616 (access date: 21.08.2012). конфликтов между Китаем и Индией) является серьезным поводом для беспокойства за судьбу стран АТР в XXI веке.

Серьезную напряженность вызвал отход государств региона от тех правил региональной безопасности, которые существовали в XX веке. Примером может служить выход США из договора по ПРО в 2002 г., а также пересмотр Россией своего двустороннего договора о мире и сотрудничестве с КНДР в начале 90-х годов в части предоставления возможной военной помощи - этот шаг привел к обострению проблем безопасности в СВА и АТР.

На протяжении последнего десятилетия Европейский Союз демонстрировал высокую активность, нацеленную на определение и развитие отношений с азиатскими партнерами. В результате значительные ресурсы были направлены на выработку Азиатской стратегии, особое внимание уделялось развитию политических принципов и формата отношений, а также формированию повестки дня. С одной стороны, этот процесс может рассматриваться как эволюция институтов и процесса принятия решений самого ЕС в рамках Общей внешней политики. Без сомнения подобная активность является ответом на рост экономического и дипломатического влияния, а также усиления позиций Азии в вопросах безопасности. Таким образом, отношения ЕС с азиатскими государствами развиваются в двух измерениях: развитие самого Евросоюза и сотрудничество по внутри региональным вопросам. 284

Европейский Союз занимает лидирующие позиции по торговому обороту со странами Азии, являясь важнейшим коммерческим партнером Китая и третьим по величине партнером Японии. С ростом экономического сотрудничества все больше и больше возрастает потребность обеспечения безопасности и стабильности в регионе, особенно учитывая стремительную модернизацию Китая в сфере вооружений. Европейский Союз стремится к усилению стратегического партнерства с Индией, Китаем и Японией, также

284 См. The European Union and Asia: Reflections and Re-orientations / Ed. by P. Anderson and G. Wiessala. NY., 2007. P. 105. активные переговоры ведутся с Южной Кореей и странами Юго-восточной Азии. лос

В 1994 году ЕС подготовил доклад «Новая азиатская стратегия» , в котором была выдвинута идея установления партнерства Европы и Азии. В документе подчеркивалось, что «главная политическая цель ЕС в регионе это сохранение баланса сил в регионе и обеспечение безопасности». В том же году Сингапур предложил провести встречу лидеров двух регионов. Так в целях налаживания диалога был образован «Форум Азия-Европа» (ASEM -Asia-Europe Meeting). В первой встрече АСЕМ, состоявшейся в Бангкоке (Таиланд) в марте 1996 года, приняли участие руководители 10 стран Азии, в том числе Япония, Китай и Южная Корея, а также страны АСЕАН (Бруней, Вьетнам, Индонезия, Малайзия, Таиланд, Сингапур, Филиппины) и 15 стран Европы (Австрия, Бельгия, Великобритания, Германия, Греция, Дания, Ирландия, Испания, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Финляндия, Франция, Швеция. По своему характеру эта структура явилась трансрегиональной и ставящей в перспективе цели глубокой интеграции азиатской и европейской экономик и обществ. АСЕМ определяет сближение двух крупнейших регионов мира по трем основным направлениям: развитие экономических связей, политическое сотрудничество и культурный диалог. Появление такого образования свидетельствовало не только о попытке создать независимый от США канал взаимодействия между Европой и Азией, но постепенно сформировать организацию, которая стала бы альтернативной

АТЭС, где, все же ведущая роль принадлежала Соединенным Штатам.

Особое место в структуре взаимоотношений ЕС и стран АТР занимали вопросы обеспечения безопасности в регионе, что должно было стать залогом благоприятного сотрудничества и развития эффективных связей в целом. Так длительное время ЕС был обеспокоен положением в Мьянме, являющейся

285 Towards a new Asia strategy. Communication from the Commission to the Council. Brussels, 13 June 1994. [Electronic resource]. // Commission of the European Communities. URL: http://aei.pitt.edU/2949/l/2949.pdfhttp://aei.pitt.edu/2949/l/2949.pdf (access date: 21.08.2012 )

286 Ibid. страной - участницей АСЕАН, беспокойство вызвало территориальное единство Индонезии, проблема Восточного Тимора, ситуация в Камбодже, на Папуа-Новая Гвинея, территориальные споры в районе Южно-китайского моря. И вообще, общая тревога стран ЕС была связана не только с ситуацией в Юго-восточной Азии, но в Азиатско-тихоокеанском регионе в целом. В 90-е гг. будущая система безопасности в АТР представлялась в виде комплекса коллективных мер по укреплению доверия, обеспечению большей открытости военной деятельности, созданию механизмов превентивной дипломатии, миротворчества от локальных договоренностей до общерегиональных. Долгое время стратегия безопасности в регионе была связана со стратегией безопасности АСЕАН. Для укрепления мира и стабильности в регионе, а также процветания в 1993 г. страны АСЕАН образовали Азиатский региональный форум. Главной задачей в деятельности Форума стало поддержание и укрепление мира и стабильности в регионе и обеспечение процветания. 25 июля 1994 г. они сделали заявление, что развитие в одном из субрегионов АТР может повлиять на безопасность региона в целом, поэтому стратегия безопасности, выбранная АСЕАН, тесным образом связывалась с общей стратегией безопасности в АТР. Форум стремился к обеспечению диалога, как политического, так и по вопросам безопасности, а также к сотрудничеству в Азиатско-тихоокеанском регионе, с акцентом на Восточную Азию. При этом особое внимание Форум уделял внимание мерам «превентивной дипломатии». Затем региональный форум АСЕАН объединил страны Азии, Европы и Америки, включая США, Россию и Китай, сфокусировав свое основное внимание на обсуждении проблем безопасности, не обладая при этом реальными военно-политическими структурами для решения.

Значительные усилия ЕС в Азии были связаны с управлением вызовами мягкой» безопасности: экологическими проблемами, гуманитарным развитием, вопросами миграции и развитием гражданских институтов. Однако на огромной территории, которую занимают азиатские государства, не раз возникали ситуации, в которых содействие ЕС в урегулировании конфликтов

155 представлялось уместным, но, как и в других регионах, оно преимущественно носило вспомогательный характер. С сентября 2005 года начала действовать наблюдательная миссия в индонезийской провинции Ачех, которая была завершена в декабре 2006 года. В ее состав вошли J25 европейских специалистов и 93 сотрудника из стран АСЕАН. В серьезно пострадавшем от цунами в декабре 2004 г. Ачехе с 70-х гг. XX в. действовало сепаратистское движение, с которым индонезийскому правительству в 2005 г. удалось прийти к соглашению об установлении широкой автономии региона. Реализацию этого соглашения, предусматривавшего амнистию около двух тысяч ранее осужденных сепаратистов, вывод из региона индонезийских войск, разоружение, реинтеграцию боевиков в общество и проведение выборов, должны были отслеживать международные наблюдатели. Вопрос о том, уместно ли в столь отдаленном регионе осуществлять миссию ЕС или следует найти иной формат, вызвал разногласия, но был решен в пользу учреждения миссии. На это решение в значительной степени повлияло решение Высокого представителя по ОВПБ Х.Соланы.287 Изначально развертывание миссии было осуществлено готовыми принять участие в ней странами-членами ЕС и АСЕАН, а несколько позднее уже начавшие работу наблюдатели формально стали основой операции ЕПБО/ОПБО.

В 2007 году Европейская Комиссия приняла два определяющих документа для реализации внешней политики Европейского Союза на азиатском направлении: Региональную стратегию для Азии на 2007-2013 гг. и

ЛОО

Многолетнюю программу для Азии (МИЛ) на 2011-2013 гг. В этом же году были приняты индивидуальные стратегии для 18 стран региона: Афганистана, Бангладеш, Бутана, Бирмы, Камбоджи, Китая, Индии, Индонезии, Лаоса, Малайзии, Мальдивской Республики, Монголии, Непала, Пакистана, Филиппин, Шри-Ланки, Таиланда, Вьетнама,

287 Schulze К.Е. The Acheh Monitoring Mission // European Security and Defense Policy: the first ten years (19992009) / Ed. by G. Grevi., D. Helly, D. Keohane. Paris. 2009. P. 268.

288 MTR Document. Regional strategy for Asia 2007-2013 Multi-Annual Programme aor Asia (MIP) 2011-2013 Adopted by Commission decision C(2010) 7863 of 17 Nov. 2010 [Electronic resource], // European External Action Service. URL: http://eeas.europa.eu/asia/rsp/0713mtrannexen.pdf (access date: 21.08.2012).

Одним из показателей насколько для Европы важно азиатское направление является объем денежных средств, выделяемых на сотрудничество, в том числе и на военно-политический диалог. Так на период с 2007 по 2013 гг. в рамках Инструмента сотрудничества в области развития лол 90П

Development Cooperation Instrument) было выделено 5,2 миллиарда евро.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволяет сделать ряд выводов и дать ответы на поставленные задачи. С распадом блоковой системы Европа вновь столкнулась с исторически сложившимися угрозами и источниками нестабильности, которые временно подавлялись в послевоенный период. Ответом на эти явления стало принятие Общей политики безопасности и обороны, посредством которой Европейский Союз стал принципиально новым игроком на международной арене. Поиски автономности Европейской безопасности абсолютно обоснованное и логичное последствие «холодной войны». Более того, США долгое время пытались убедить европейцев в том, что создание такой формы возможно. Упорно на протяжении всей «холодной войны», и еще более активно после ее окончания, Соединенные Штаты убеждали европейцев брать на себя больше ответственности в обеспечении собственной региональной безопасности. Американские политики и эксперты апеллировали к идее, почему налогоплательщики США должны продолжать обеспечивать безопасность политического сообщества, численность населения которого больше, чем в самих США, а ВВП сопоставим по своему размеру, в то время как явная угроза перестала существовать.

Не переоценивая успехи Евросоюза в сфере военно-политической интеграции, следует отметить, что значение данной составляющей в международной деятельности ЕС быстро возрастает. Общая политика безопасности и обороны демонстрирует особую динамику развития в период с 1997 года, когда она была институционализирована Амстердамским договором и подкреплена франко-британскими договоренностями 1998 года в Сам-Мало, вплоть до Лиссабонского договора, вступившего в силу в 2009 году. Об этом свидетельствует не только процесс принятия новых решений по укреплению ОПБО, но предпринятые практические шаги по борьбе с угрозами безопасности. Европейский Союз не остается в стороне при возникновении любых проблемных ситуаций на международной арене, будь-то ядерные испытания или вновь разразившийся локальный кризис.

Дискуссия о причинах столь резкого поворота ЕС к строительству общей обороны до сих пор не утихает в экспертном и научном сообществе. Основываясь на анализе развития ОПБО, можно выделить следующие предпосылки:

1. Наличие выдающегося экономического успеха ЕС и при этом отсутствие соизмеримой политической и военной мощи.

2. Трансформация международной обстановки, которая произошла в связи и после окончания «холодной войны». Дисциплинирующая роль «холодной войны», которая связывала Атлантический альянс в единое целое, начала постепенно ослабевать. В такой ситуации вполне естественно европейцы стали больше беспокоиться о своей собственной безопасности и обороне.

3. На протяжении всего послевоенного периода проблемы автономной, а тем более независимой общей обороны были в ЕС объектом внутренней борьбы. Наиболее активными сторонниками такой обороны была Франция и примыкавшая к ней Германия. Их традиционно поддерживали Испания, Бельгия, Люксембург. Главным противником всегда была Великобритания, в силу своих особых отношений с США требовавшая, чтобы любые европейские усилия были строго уложены в рамки НАТО. К концу XX - началу XXI века ситуация изменилась. Лондон совершил резкий поворот в сторону Франции и Германии, опасаясь остаться за бортом общеевропейского процесса.

4. Важную роль сыграли конфликты и угрозы нового поколения. Они вскрыли неадекватность возможностей Европы в попытках урегулирования или иного решения таких конфликтов. В международных силах ЦЫРКОБОЯ, созданных ООН в 1992 г. для Боснии и Герцеговины, участвовали контингента около 40 стран, почти половина из них - европейских. Но руководил на практике Вашингтон. Во время натовских бомбежек Югославии в 1999 г. решающую роль сыграла американская военная высокая технология, которой европейские члены НАТО не обладали. Косовский кризис породил

226 определенные настроения ущемленности в военно-политических кругах европейских членов НАТО, которые входили и в ЕС.

Комплекс названных причин и подтолкнул правящие круги стран-членов ЕС, в том числе и Великобритании, пересмотреть пассивный курс по отношению к собственно европейским проблемам безопасности и обороны, который преобладал многие годы. Этот пересмотр вызревал медленно, но реализация его приняла буквально взрывной характер. Вопреки традиции постепенного продвижения от этапа к этапу главные решения были приняты менее чем за год, а их реализация ведется форсированными темпами.

Развитие ОПБО соответствует заявленным целям в Европейской стратегии безопасности, а именно: предотвращение кризисов, нераспространение оружия массового уничтожения, борьба с терроризмом. Как показывают приведенные в работе статистические данные, эти направления соответствуют иерархии угроз безопасности граждан ЕС. А это в свою очередь обеспечивает под держку широкого общественного мнения.

В декабре 2008 г. Европейский Совет принял два программных документа, в которых дается общая оценка развития ЕПБО/ОПБО, а также намечаются контуры ее будущего развития: Декларация об укреплении потенциала, Декларация об улучшении ЕПБО. 411 В этих документах констатируется, что за прошедшие 10 лет ЕС стал глобальным политическим игроком, а ОПБО - довольно успешным и все более востребованным инструментом кризисного урегулирования в мире. Одновременно отмечается необходимость придания нового импульса развитию ОПБО, а также увеличения вклада ЕС в укрепление международного мира и безопасности и противодействие угрозам безопасности европейских стран (на основе Европейской стратегии безопасности), прежде всего в рамках операций кризисного урегулирования.

411 Cm. Conclusions of the Brussels European Council on the ESDP, 11-12 December 2008. Declaration on strengthening capabilities, December 11, 2008. Declaration by the European Council of the Enhancement of the European Security and Defence Policy (ESDP), December 2008.

Очевидно, пока ещё рано делать определенные выводы касательно эффективности ОВПБ. Однако можно говорить о некоторых закономерностях процесса становления данного направления. Как известно, политическая сторона интеграционного процесса является наиболее сложной в плане её реализации в соответствии с заданными целевыми установками и параметрами. Нельзя утверждать, что ЕС полвека развивал только экономическую интеграцию, а в сфере высокой политики, которой относятся безопасность и оборона, интеграция началась только после 1998 года. В равной степени как нельзя утверждать о том, что политика безопасности и обороны это цель которая, была достигнута с заявлением о создании ЕПБО или ее новой версией ОПБО. В большей степени это процесс, институционализация, которая сопровождается многоступенчатым процессом принятия решений, созданием разветвленной структуры органов, нежели оборона и безопасность как таковые. Это не плохо и не бессмысленно и такая специфика обусловлена самой природой ОПБО. Это не военный союз суверенных государств, в его традиционном понимании, не ad hoc механизм это политика, которая сама по себе подразумевает процесс и становление и выработку определенных механизмов, которые могут меняться в зависимости от решаемых задач.

На современном этапе развития Союза стоит остро вопрос об эффективности ОВПБ, то есть вопрос об эффективности общего подхода и коллективных действий в решении внешнеполитических вопросов. Каждый новый кризис в международных отношениях за последние 10-13 лет (конфликт в бывшей Югославии в 1991-1995 гг., косовский кризис 1999, «черный сентябрь» 2001 г., война в Ираке) являлся лишь подтверждением существующего разрыва между экономическим весом ЕС и его ограниченными возможностями противостоять новым угрозам, порождая евроскептицизм. Вместе с тем каждый новый кризис способствовал продвижению и развитию ОВПБ, «капитализации» гражданской силы и попыткам придать ЕС военное измерение.

Что касается целей ЕС в сфере обеспечения безопасности, фактически интересы Европы целиком и полностью относятся к внутренней и региональной безопасности, а также к периферии границ ЕС и бывшим колониям, где сохраняется скрытая моральная, ответственность. У европейцев нет стремления стать «мировым полицейским», ими не движет убеждение о собственной моральной исключительности, чего нельзя сказать об американцах. Однако, согласно результатом исследования, можно говорить о региональной дифференциации ОПБО. При этом главной целью ЕС в регионах, которые представляют источник нестабильности и угроз, является гарантия соблюдения прав человека, демократического развития и политической стабильности. Это подтверждает анализ соответствующих инструментов реализации ОПБО, которые акцентируются на применении «мягкой силы». Ведущий российский эксперт по европейской безопасности Н.К. Арбатова в одной из последних работ отмечает, что «Географическое распределение миссий ОПБО также отчетливо демонстрирует не только приоритеты ЕС в вопросах региональных конфликтов, но и реальные возможности для проведения миротворческих операций - это, прежде всего, Балканы и Африка».412 Миротворчество играет важную роль в многогранной деятельности Европейского Союза. Осуществляя миротворческие операции, ЕС выступает как один из важнейших международных центров силы в урегулировании региональных конфликтов, в обеспечении европейской и международной безопасности. Кроме того, миротворчество изначально являлось катализатором процессов европейской интеграции, важнейшим системообразующим фактором в формировании Общей политики безопасности и обороны.

Исходя из факторов региональной ориентации ОПБО, можно заключить, что роль ЕС как игрока в области безопасности будет реализовываться в региональном измерении в соответствии с обозначенными приоритетами в

412 Европейский Союз и региональные конфликты / отв. ред. H.K. Арбатова, A.M. Кокеев. М., 2011. С. 8. странах Средиземноморья, Восточной Европы, Азии и собственно европейской безопасности.

Особую специфику имеют отношения ЕС и России в сфере обеспечения безопасности. Здесь главной проблемой является столкновение интересов сторон на пересекающемся пространстве «нового соседства» и СНГ, которое превращается в долгий фактор соперничества.

Для эффективного сотрудничества в вопросах внешней обороны недостаточно ресурсов. Дилемма ЕС в этом вопросе проявляется в двух плоскостях. Во-первых, его экономические возможности в разы перевешивают военно-стратегический и оборонный потенциал. Во-вторых, на евроатлантическом пространстве доминируют силы НАТО, а не ЕС. Таким образом, со стороны ЕС основные причины низкого качества политического партнерства заключаются в незавершенности строительства ОПБО, неясности распределения компетенции между институтами ЕС и росте различий во внешнеполитических позициях стран ЕС (расхождение между «старыми» и «новыми» членами Евросоюза).

Опасения России - это боязнь потерять «свободу рук» и возможность проведения многовекторной внешней политики; опасения, что принятие концепции ценностей как основы внешней политики, несет в себе угрозу отношениям России с некоторыми традиционными партнерами; восприятие текущих реалий внешней политики как «игры с нулевой суммой»; восприятие многих действий ЕС как направленных на снижение роли России в регионах ее исторического влияния.413

Учитывая, что дальнейшее развитие ОПБО неразрывно связано с НАТО, некоторые исследователи полагают, что, основные вызовы, с которыми столкнется Общая политика безопасности и обороны ЕС будут связаны с психологическими и политическими аспектами развития Альянса и неясной

413 Потемкина О.Ю., Кавешников Н.Ю. Россия и Европейский Союз: «холодное лето» 2007 года. // Современная Европа. 2007. №6. С. 33. природой самой ОПБО.414 Однозначно, дальнейшее взаимодействие НАТО и ЕС в рамках коллективной безопасности позволит более оперативно и эффективно реагировать на современные вызовы безопасности Евросоюза. В обстановке после «холодной войны» у США и Европы по-прежнему много общих интересов, однако не все они важны для обеих сторон в одинаковой степени. Это связано во многом с распадом Советского Союза, в лице которого была воплощена общая доминирующая угроза безопасности для стран Запада. Стороны по-разному видят для себя угрозы безопасности и свою судьбу в глобальной политике. НАТО демонстрирует истинно глобальные амбиции, то же самое пытается делать и Европейский Союз, но в то же время европейцы куда более обеспокоены вопросами внутренней безопасности, в особенности связанными с миграцией, и ситуацией, которая сложилась на периферии Союза.

Стоит сказать о том, что НАТО и ОПБО в корне отличаются по своей природе. Возникает вопрос о правомерности сопоставлять военно-политический альянс с более чем полувековой историей и одну из политических программ в рамках ЕС, пусть и наиболее важную в стратегическом плане.

Исходя из всего выше перечисленного, конструктивное сотрудничество и адекватное распределение ответственности между ЕС и НАТО возможно и, более того, жизненно необходимо, но Европейский Союз должен окончательно утвердиться в роли значимого военно-политического игрока, даже если эта роль связана с особым пониманием угроз безопасности и европейскими ценностями, которые разделяют страны-члены ЕС.

Расхожее заблуждение, что страны-члены ЕС якобы утрачивают свободу действий, не соответствует действительности. Общая политика не заменяет индивидуальную политику национальных государств, по крайней мере, в ряде аспектов некоторые страны сохраняют свою автономность в плане обороны и безопасности. То, что делается, - это сложение общих усилий в данной сфере. Принимая во внимание тот факт, что Общая политика в области безопасности и

414 P. Rodman, Drifting Apart? Trends in US-European Relations. Washington DC: The Nixon Center, 1999. обороны оставалась общеевропейским предприятием, ее развитие после Декларации Сан-Мало шло необычайно быстро. Другие программы, тем или иным образом затрагивавшие национальный суверенитет, например, Экономический и валютный союз или Шенгенская зона,, не пользовалисьстоль широкой поддержкой общественного мнения. Причина успеха оборонного проекта заключалась в его сугубо межправительственном характере (институты ЕС не оказывали влияния на принимаемые решения), а также в наличии общих стимулов для всех европейских государств. ОПБО знаменует собой новый подход к международным отношениям и управлению международными кризисами. Потребность в нем в настоящее время стремительно возрастает в связи с изменением конфигурации международных отношений. Иначе говоря, ОПБО выступает в роли лакмусовой бумажки, которая покажет способность ЕС стать полноправным международным актором или воплотить мечту федералистов, достигнув интеграционного уровня федеративного устройства.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Мацепуро, Дарья Михайловна, 2012 год

1. Международные договоры, соглашения и нормативно-правовые акты

2. Концепция внешней политики Российской Федерации-// Российская-газета. -2000.-11 июля. № 133.

3. Концепция внешней политики Российской Федерации. 15 июля 2008 Электронный ресурс. // Официальный сайт Президента России. URL: http://kremlin.ru/acts/785 (дата обращения: 21.08.2012).

4. Концепция национальной безопасности РФ. Утверждена Указом Президента от 17.12.1997 г. № 1300, в редакции Указа Президента от 10.01.2000. № 24. // Собрание законодательства РФ. 2000. №2. - С. 170.

5. Стратегическая концепция обороны и безопасности государств членов организации североатлантического договора // Зарубежное военное обозрение. - 2011. - № 9. - С.34 - 114.

6. Consolidated Version of the Treaty on European Union // Official Journal of the European Communities. 1997. - Vol. 40, № C340. - P. 145-172.

7. Consolidated Version of the Treaty on European Union // Official Journal of the European Communities. 2002. - Vol. 45, № C325. - P. 5-181.

8. Consolidated versions of the Treaty on European Union and the Treaty on the Functioning of the European Union // Official Journal of the European Union. -2008.-Vol. 51, № CI 15. 388 p.

9. Consolidated versions of the Treaty on European Union and the Treaty on the Functioning of the European Union // Official Journal of the European Union. -2010. Vol. 53, № C83. - P. 1-388.

10. Declaration of Western European Union on the Role of Western European Union and its Relations with the European Union and with the Atlantic Alliance. -Brussels. 22 July 1997. - 8 p.

11. EU-Afghanistan Joint Declaration. Committing to a new EU-Afghan Partnership. Strasbourg. Council of the European. - 16 November 2005. - Doc. 14519/05 (Presse 299). - 7p.

12. EU-NATO Declaration on ESDP. December 2002. Electronic resource. // NATO On-line library. URL: http://www.nato.int/docu/pr/2002/p02-142e.htm (access date: 21.08.2012).

13. European Security Strategy. A Secure Europe in a Better World. Brussels. 12 December 2003.- 14 p.

14. Joint declaration by the British and French Governments on European Defence, Anglo-French Summit, London, 25 November 1999. // From St-Malo to Nice. European Defence: Core Documents. Chaillot Papers № 47. Paris. - 2001. - P. 77-80.

15. Joint Declaration Launching European Defence Capabilities Initiative, UK -Italian Summit, 19-20 July 1999. // From St-Malo to Nice. European Defence: Core Documents. Chaillot Papers № 47. Paris. - 2001. - P. 46^8.

16. Joint Declaration. British-French summit St-Malo, 3-4 December 1998 // From St-Malo to Nice. European Defence: Core Documents. Chaillot Papers № 47. -Paris.-2001.-P. 8-9.

17. Joint Report by ISIS Europe and CeMiSS. Developing EU Civil Military Coordination: The Role of the new Civilian Military Cell. Edited by Stephen Pullinger. Brussels, June 2006

18. Marseille Declaration. Western European Union. - 13 November 2000. - 7 p.

19. Ministerial Declaration: ESDP Ten Years Challenges and Opportunities. 2974th Exteranal Relations Council meeting. Brussels, 17 November 2009.

20. Petersberg Declaration. Western European Union Council of Ministers. Bonn. -19 June 1992.-P. 7.

21. Treaty establishing a Constitution for Europe // Official Journal of the European Union. 2004. - Vol.47, № C310. - P. 1-472.

22. Treaty of Lisbon amending the Treaty on European Union and the Treaty establishing the European Community, signedat Lisbon, 13 December 2007 // Official Journal of the European Union. 2007. - Vol. 50, № C306. - P. 1-230.

23. Treaty on European Union, signed at Maastricht on 7 February 1992 // Official Journal of the European Communities. 1992. - Vol. 35, № C191. - 112 p.

24. U.S. National Security Strategy 2002. The White House. - September 17, 2002. -31 p.

25. Официальные документы институтов EC

26. Civilian Headline Goal 2010: Civilian Capability Improvement Plan 2009.-Council of the European Union. 22 January 2009. - Doc. 5602/09. - 10 p.

27. Communication from the commission «Paving the way for New Neighborhood Instrument». Brussels. Commission of the European Communities - Doc. COM(2003) 393 final - 1 July 2003. - 14 p.

28. Council conclusions on Military Capability Development 3055th Foreign Affairs (Defence), Brussels Council meeting. Council of the European Union. - 9 December 2010. - 3p.

29. Council decision of 18 December 2008, Athena (2008/975/CFSP) // Official Journal of the European Communities. 2010. - Vol. 96, No. L345. - 19 p.

30. Council decision of 26 July 2010 establishing the organisation and functioning of the European External Action Service (2010/427/EU) // Official Journal of the European Communities. 2010. - Vol. 30, No. L201. - 11 p.

31. Country Strategy Paper 2007-2013. Russian Federation. European External Action Service. - 56 p.

32. Declaration of the European Council on Strengthening the Common European Policy on Security and Defence. European Council, Cologne, 3-4 June, 1999 / From St. Malo to Nice. European Defence: Core Documents // Chaillot Papers 47. -2001.-P. 41-45

33. Declaration on combating terrorism. Brussels. Council of the European Union. -25 March 2004,- 18 p.

34. Declaration on EU Military Capabilities. Dec. 2002. NATO. - Press Release (2002)142-2 p.

35. Draft Internal Security Strategy for the European Union: "Towards a European Security Model". Brussels. Council of the European Union. - 23 February 2010. -Doc. 5842/2/10.- 18 p.

36. Draft Presidency Report on ESDP. Brussels. Council of the European Union. -12 June 2006.-Doc. 10418/06 - 30 p.

37. ЗАВ 18CD9C61/0/PESDEN.pdf (access date: 21.08.2012)

38. EU naval operation against piracy (EUNAVFOR Somalia Operation AT ALANT A) Press-release of the EU Council Secretariat. September, 201041.