Обоснование дедуктивного подхода в научном объяснении тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.07, кандидат философских наук Тарковский, Владимир Николаевич

• Тарковский, Владимир Николаевич
• кандидат философских наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат философских наук Тарковский, Владимир Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ФОРМИРОВАНИЕ ОСНОВАНИЙ ДЕДУКТИВНО

НОМОЛОГИЧЕСКОГО ОБЪЯСНЕНИЯ.

1.1. Формирование дедуктивных оснований.

1.2. Онтологическое основание дедуктивного объяснения. i 1.3. Методологические основания дедуктивного объяснения.

I Глава 2. СТРУКТУРА И ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ДЕДУКТИВ

НО-НОМОЛОГИЧЕСКОГО ОБЪЯСНЕНИЯ ФАКТА.

I 2.1. Аналитическое объяснение и описание.

2.2. Дедуктивно-номологическая схема объяснения Гемпеля

0 Оппенгейма.

2.3. Гипотетический характер дедуктивно-номологического объяснения фактов и его экспликация.

2.4. Экспланандум как предмет объяснения.

Глава 3. ОБОСНОВАНИЕ ДЕДУКТИВНОГО ПОДХОДА В ГУМАНИТАРНЫХ НАУКАХ.

3.1. Научное объяснение социальных явлений.

3.2. Дедуктивно-номологический характер телеологического объяснения

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Обоснование дедуктивного подхода в научном объяснении»

Исследование в рамках философии или науки в целом подразумевает принадлежность к той или иной школе, к тому или иному направлению. Эта характерная черта наблюдается с зарождения философствования в Древней Греции и до сего дня, будь то платоновская Академия или официальная советская философия, Венский кружок или прагматизм. Считается, что они имеют свою традицию, язык, проблематику. Такого рода многообразие идеологи тех или иных направлений упрощают, противопоставляя свое видение реалий всем остальным, вместе взятым.

Классическими примерами являются "партийный" подход марксизма-ленинизма как решение "на современном этапе" "основного вопроса философии", попперовское "открытое общество" и "его враги", "статическая религия" и "динамическая" А. Бергсона и т.п.

Эти регулярности, несмотря на свою привлекательность в определенной среде, из-за своей тенденциозности не стимулируют более тщательные исследования поставленных вопросов.

Другой крайностью является отказ от любого рационального контекста, на фоне которого и возникают корректные вопросы. Здесь речь идет о так называемых "субъективизме", "психологизме", "волюнтаризме" и т.д.

Аналитическая философия как направление в этом отношении мало чем отличается от других. Основная задача данного исследования не впасть в одну из крайностей, тем более что одной из заслуг этого направления и является попытка найти "золотую середину".

Проблема объяснения - одна из многих дискутируемых в этом направлении. Поэтому естественно кратко остановиться на "легенде" всего направления и попытках идентифицировать его место и роль в философии и науке.

По "легенде" на протяжении долгого времени только "мифическая картина мира" служила людям для удовлетворения своего интеллектуального любопытства. Космические процессы являлись непосредственной основой повседневного опыта. Анимизм первобытных людей и известного возраста человека наглядно это демонстрирует. Миф концентрирует в себе опыт тысячелетий и является единственной нитью, проводником из прошлого в будущее. "Мифическая картина мира" доминирует и сегодня, но эти мифы питает уже не столько традиция, сколько искусственно созданные авторитеты. Чаще всего они создаются бессознательно.

Путь от "мифа" к "логосу" проложили древние греки. По мнению аналитиков (в дальнейшем для краткости так будем называть сторонников аналитической философии, имея в виду, что анализом, как и синтезом, не пользуются только люди с патологическими отклонениями), больше в этом преуспели сторонники Пифагора и Платона. Прежде всего, благодаря осознанию необходимости особого, отличного от обыденного, языка и новых методов исследования реальности в целом. Сам факт их наличия разрушает традицию как источник "мифической картины мира" и создает "метафизическую картину".

В этом месте, на наш взгляд, "легенда" впадает в крайность, принижая заслуги Аристотеля. Вероятно, из-за принципиальной несовместимости, например, "Физики" Аристотеля и современного состояния физики. Именно Аристотель ввел, говоря аналитическим языком, методологические правила удаления столпов мифической картины мира: пегасов, единорогов, русалок и т.п. Это, прежде всего, его категориальная система, позволившая идентифицировать объект.

Аристотель и номинально, и реально положил основание для первых метафизических теорий в естествознании. А это уже новый этап исследования мира, на котором традиция играет уже второстепенную роль.

В метафизической картине мира на первый план выдвигается тезис и его обоснование. Критика получает моральное право для поиска истины и своего существования. Результатом стало открытие логики и рациональной традиции в целом.

В отличие от современных аналитических исследований первые теории не исходили из относительно несомненных фактов для дальнейших обобщений. Понимание шло от целого к частностям, где целое носило универсальный характер. Методология дедуктивных наук отождествлялась с собственно наукой. Доказательство и предшествующие ему логические операции считались средством для получения полного и окончательного знания. Подобные претензии вызывали скептицизм, а затем попытки выработать новую методологию.

Исследователь аристотелевской силлогистики Ян Лукасевич отрицал, что Аристотелю принадлежит приписываемый силлогизм: Все люди смертны, Сократ - человек, следовательно, Сократ смертен.

Сократ - человек" - это единичное предложение, потому что его субъект "Сократ" - единичный термин. Аристотель же не вводит в свою систему единственных терминов или посылок" [49, с.34]. Силлогизм принадлежит перипатетикам, а это, как известно, не одно и то же.

Этот пример соответствует характеристике метафизического познания. Но фактом является и то, что сам Аристотель не распространял методологию на другие области своих исследований, а математикой, в отличие от Платона и его Академии, вообще не занимался.

Другим фактом, заслуживающим внимание, являются попытки некоторых аналитиков пересмотреть роль метафизики в исследовательских программах. Например, М. Вартофский в статье "Эвристическая роль метафизики в науке" пишет: ".появились первые осторожные попытки открытия заново роли метафизики в науке" [14, с. 43], и далее: ".описание структуры науки является моделью (интерпретацией, отображением) более общей и абстрактной теории той структуры, которую я рассматриваю как метафизическую систему. Таким образом, изучение метафизических систем дает наиболее строгие, систематические и абстрактные средства для построения таких моделей" [14, с.84].

Эти факты должны смягчить однозначную характеристику метафизики, больше присущую "среднему этапу" истории аналитической философии.

Миф об окончательном знании был разрушен, как считается, английским эмпириком Д. Юмом. Последователь Д. Локка скептически отнесся к использованию понятия "причина" и законам, ее использующим. Логическое заключение из прошлого в будущее, как доказывал Юм, невозможно, так как естественнонаучный закон не верифицируется, то есть не доказывается с помощью наблюдений. Если не существует неэмпирического знания, то как возможна наука? Как возможно теоретическое знание?

Иммануил Кант пытался позднее избежать выводов Давида Юма. "Кант берет существующее естествознание как эмпирический факт и использует его, как начало всего рассуждения. Как известно, положения математики и механики обладают свойствами всеобщности и аподиктичности. Поскольку же эти положения являются продуктами познавательной деятельности, возникает вопрос: как должен быть устроен субъект этой деятельности, чтобы в результате получались подобные положения?" [28, с 119]. Переместив акцент с объекта познания на субъект, И. Кант "спас", по крайней мере, необходимость всеобщих основополагающих начал естествознания, придав рационалистическому учению о врожденных идеях новый облик учения об априорных формах и категориях познания" [47, с. 42].

Кардинальное изменение философствования имело и имеет до сего дня серьезное значение. Основным результатом этого изменения является формирование так называемой "современной философии", охватывающей XIX-XX вв.

Две указанные крайности при характеристике аналитической философии, несмотря на огромное количество публикаций на эту тему, не способствуют росту ее сторонников. Для примера можно сослаться на статью В.Швырева "Философия анализа" в "Философской энциклопедии": "Философия анализа (аналитическая философия) - современное философское направление, которое сводит философию к анализу языковых и понятийных (рассматриваемых обычно так же, как языковые) средств познания. Между отдельными течениями философии анализа существуют серьезные расхождения в понимании объекта, способов и целей анализа. Так, в качестве объекта анализа может выступать или структура языка науки, или средства обыденного языка, или особенности языка самой философии. Сам' анализ может осуществляться либо путем исследований свойств реально существующих языков (так называемая лингвистическая философия), либо путем построения при помощи средств математической логики искусственных формализованных языков. Как правило, сторонники философии анализа рассматривают "анализ", понимаемый как "чистая" деятельность с языком, в качестве антитезы метафизическим (т.е. философским) учениям о бытии, выражая тем самым линию позитивизма в современной философии" [103, с.347].

Н.С. Юлина в словаре "Современная западная философия" в статье "Аналитическая философия", указывая на существенное различие между теориями, составляющими это направление, подчеркивает "некоторые общие моменты": "Это, прежде всего, "лингвистический поворот" - перевод философских проблем в сферу языка и решение их на основе анализа языковых средств и выражений; "семантический акцент" - акцентирование внимания на проблеме • значения; "методологический крен" - противопоставление метода анализа всем другим формам философской рефлексии и использование его с целью превращения философии в "строгое" и "аргументированное" знание; тенденция к "нейтрализму", освобождению от историко-философских предпосылок; размывание граней между философскими и частнонаучными, логическими и лингвистическими, методологическими и научными проблемами. Аналитическая философия противостоит иррационализму, интуитивизму, спекулятивному идеализму" [108, с. 16].

Судя по материалам "круглого стола" "Аналитическая философия в XX веке", авторы выступлений сходятся на том, что уместней говорить о "характеристике аналитического стиля мышления", чем о "собственно аналитической школе (или школах)" [1, с. 48-93].

Полезно будет в этой работе не говорить об аналитическом стиле мышления, ограничив аналитику так называемой философией логического анализа. Это диктуется не столько самой полемикой "аналитиков английского языка" и "аналитиков, знающих математическую логику", сколько затрагиваемыми здесь проблемами и методами их решения. В силу этого "мы можем критиковать теории типа витгенштейновской, которая утверждает, что в то время как наука исследует реальность, дело философии состоит в прояснении значений терминов, а тем самым в очищении нашего языка и устранении языковых головоломок. Для воззрений этой школы характерно, что ее представители никогда не формулируют аргументы, которые можно было бы критиковать рационально. Эта школа, следовательно, адресует свой утонченный анализ исключительно маленькому эзотерическому кругу посвященных. Отсюда следует, что озабоченность значениями терминов с неизбежностью приводит к типичному для аристотелизма результату - к схоластике и мистике" [69, с. 29].

В дальнейшем будем апеллировать не к традиционному, по крайней мере в русскоязычной литературе, термину "философия логического анализа", а к более отвечающему требованию данной работы термину "логико-систематический анализ".

Будем считать целью логико-систематического анализа в аналитической философии экспликацию и уточнение различных форм . научной систематизации. К научным систематизациям относят способы применения законов и теорий к конкретным ситуациям: научное объяснение, научное предсказание, научная ретродукция и т.п.

Предполагается,'что представление об объяснении используется гораздо чаще в естественном языке, чем предсказание, поэтому объяснение будем считать основной целью познания. В обыденном языке такой целью может быть и объяснение преимуществ тех или иных положений, и объяснение политических событий с точки зрения партийной принадлежности, и объяснение как пользоваться автоматическим устройством и т.п. Существуют попытки найти в этих многочисленных использованиях нечто общее. Как со времен Древней Греции "удивление" многие считают началом любого рода философствования, так и авторы началом объяснения считают "смущение", "путаницу" и т.п.

Проблема естественнонаучной систематизации и, в частности, научного объяснения, сложилась в XX веке как попытка нахождения основания в рамках так называемого "физикализма". К. Гемпель сформулировал типично научный, в физикалистском смысле, вопрос: "Почему что-либо определенное, описанное предложением, случилось?" Ответом на подобный вопрос должно стать объяснение. Р.Карнап уточняет: ".когда кто-то спрашивает "почему?" мы полагаем, что он понимает вопрос в научном, неметафизическом смысле. Он просто просит нас объяснить нечто в рамках эмпирических законов" [35, с. 51]. К.Поппер в полемике с индуктивизмом еще строже формулирует необходимость ограничения обоснования в науке до научного объяснения: "мы осознали, что юмовская эпистемологическая проблема - проблема выдвижения позитивных обосновывающих оснований или проблема обоснования - могла быть замещена полностью отличной проблемой объяснения, выдвижения критических оснований, почему мы предпочитаем одну теорию другой (или всем другим, нам известным) и, в конце концов, проблемой критического обсуждения гипотез с целью выяснить, какая из них - сравнительно с другой или другими - заслуживает предпочтения" [70, с. 61]. Еще одним аргументом в отказе от широкой, традиционной трактовки обоснованности знания является то, что «причинное отношение означает предсказуемость" [35, с. 260]. Согласно же тезису сторонников К. Гемпеля, научное объяснение и предсказание обладают структурной однородностью.

Научное объяснение как форма аналитической систематизации уже, чем поиск основания, так как оно сводится к поиску аргументов в пользу истинности объясняемого предположения. Поиск оснований в широком понимании должен дать уверенность в истинности обосновываемого предположения, но не обязательно это предположение должно соответствовать положению вещей. Здесь и в дальнейшем мы будем иметь в виду объяснение единичного факта или единичного события.

Если отвлечься от физикализма и его влияния на развитие аналитической проблематики, то совершенно прав Е.П.Никитин, утверждая, что "эта концепция вызвана к жизни определенными обстоятельствами. Относительная простота и широкая распространенность причинного объяснения (особенно на ранних этапах развития науки) привели к тому, что новые виды объяснения, возникшие с развитием познания, стали формироваться на языке причинного объяснения. Сторонники разбираемой концепции упускают из виду это обстоятельство и часто ссылаются на то, что объяснение всегда отвечает на вопрос "почему", а это будто бы свидетельствует о каузальном характере всякого объяснения" [58, с. 89]. Здесь четкая позиция, расширяющая концепцию физикализма до, условно назовем, онтологизма. С этой точки зрения научное объяснение трактуется как обоснование в самом широком понимании: "как регламентации, эталонизации продуктов любой познавательной деятельности, включая и выработку "идеального плана" практического действия. Объектом такого обоснования в принципе может выступать любой конкретный продукт умственного труда, выработка которого предваряет его непосредственное использование" [91, с. 111]. М.Бунге сводит такого рода обоснование к ответу на "пять вопросов науки": что (или как), где, когда, откуда и почему. "Научные законы позволяют нам ответить на что, где, когда, откуда и почему, относящиеся к фактам (событиям и процессам), поскольку с их помощью мы можем получить наиболее достоверное описание, наиболее точное предсказание, как по отношению к прошлому, так и к будущему, и наиболее истинное объяснение естественных и общественных фактов и всего возможного в данный момент" [12, с.283-284].

Проблема "обоснование-объяснение" не является предметом анализа в данной работе, но значение ее для уяснения характера экспликации понятия "объяснения" в аналитической философии играет основополагающую роль. Она позволит сосредоточиться на собственно аналитической проблематике как отпочковавшейся на определенном этапе от других направлений, ограничить собственные амбиции и показать несостоятельность некоторых обвинений в адрес аналитиков.

Первые попытки естественнонаучного объяснения относят к исследованиям Д.Юма. Он вводит сингулярное предложение каузальности в форме "А есть причина В". Это предложение становится объектом его анализа и его можно интерпретировать так, что сингулярное каузальное суждение всегда опирается на общую регулярность и таким образом объяснение фактов или событий основывается на законах. Это можно отнести уже к рудиментарным объяснениям, т.к. не уточнено выражение - "причина".

Д. Ст. Милл в своей "Логике" первым указал, что научные объяснения заключаются в подведении под естественнонаучный закон.

Карл Поппер в "Логике научного исследования" впервые ясно описал логическую структуру так называемого причинного объяснения. "Дать причинное объяснение некоторого события, значит, дедуцировать описывающее его высказывание, используя в качестве посылок один или несколько универсальных законов вместе с определяемыми сингулярными высказываниями - начальными условиями. Например, мы можем сказать, что мы дали причинное объяснение разрыва некоторой нити, если мы нашли, что она имеет предел прочности 1 фунт, и что к ней был подвешен груз весом 2 фунта. При анализе этого причинного объяснения мы обнаружим в нем различные составные части. С одной стороны, здесь имеется гипотеза: "Всякая нить, нагруженная выше своего предела прочности, разрывается" — высказывание, имеющее характер универсального закона природы. С другой стороны, здесь есть сингулярные высказывания (в данном случае их два), применимые только к данному обсуждаемому событию: "Предел прочности данной нити равен 1 фунту" и "К нити подвешен груз весом в 2 фунта".

Таким образом, для полного каузального объяснения необходимы высказывания двух различных видов: универсальные высказывания, то есть гипотезы, носящие характер естественных законов, и сингулярные высказывания, которые относятся только к специфическому обсуждаемому событию и которые я буду называть "начальными условиями" [68, с.83]. Здесь же он подчеркивает: ".я не принимаю какого-либо общего утверждения об универсальной применимости этого дедуктивного метода теоретического объяснения" [68, с. 84].

Уже цитируемое выше по поводу соотношения понятий "обоснование-объяснение" кардинальное переосмысление К.Поппером задач эпистемологии состоялось после "Логики научного исследования", но фундамент этого переосмысления заложен в первых главах этого классически аналитического труда.

После опубликования "Логики научного исследования", т.е. после 1934 г., я развил систематическую трактовку проблемы научного метода, я постарался начать с некоторого предположения о цели научной деятельности и вывести из этого предположения многое относительно методов науки, включая и многочисленные комментарии к ее истории" [70, с. 62]. "Я полагаю, что цель науки найти удовлетворительное объяснение всего того, что заявляет о себе как нуждающееся в объяснении. Под объяснением (или причинным объяснением) я понимаю совокупность положений, одно из которых описывает положение дел, подлежащее объяснению (экспликандум), между тем как другие объяснительные положения образуют объяснение" в узком смысле слова (экспликанс экспликандума)" [70, с. 63].

Проблема экспликации объяснения в дальнейшем приводит к трем сферам аналитической проблематики. Во-первых, вопросы образования и описания понятий и теорий, прежде всего, это учение об определении и учение об аксиоматизации. Основной вопрос - выделение из учения об определении сферы экспликации понятия, в котором речь идет о получении условий адекватности, достаточных для аналитически рассматриваемых понятий.

Еще одна сфера - сфера проверки, объяснения и подтверждения научных теорий. Она непосредственно связана с отказом от какого-либо априорно обоснованного знания и спецификой функционирования теорий в объяснениях и предсказаниях.

К третьей проблеме отнесем все вопросы, связанные с использованием законов природы и научных теорий в объяснении, предсказании и других научных систематизациях. В целом эту проблемную сферу можно характеризовать как синтетическую деятельность на базе двух предшествующих сфер.

Заключение диссертации по теме «Логика», Тарковский, Владимир Николаевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изначально не ставилась задача исчерпать или, по крайней мере, очертить круг проблем, относящихся к теме и отдельным ее разделам. На каждом этапе развития логико-систематического подхода со времени Платона и Аристотеля возникали и возникают новые проблемы и подходы решения "старых" проблем. Говоря о подходах, мы имеем в виду только внутрианалитические, а не так называемые партийные в лице феноменологии, философии жизни, герменевтики и т.п.

Основной целью была демонстрация того, что часто пренебрежительно называют рационализмом. Подлинным рационализмом мы будем называть рационализм Сократа. Он предполагает осознание ограниченности возможностей отдельного человека, интеллектуальную скромность тех, кому дано знать, как часто они ошибаются и как сильно зависит даже это их знание от других людей. Подлинный рационализм предполагает осознание того обстоятельства, что не следует слишком полагаться на разум (другими словами, не забывать эксперимент), что доказательство редко решает проблему, хотя оно и является единственным средством научиться - конечно, не совершенно отчетливому пониманию, а пониманию более отчетливому, чем прежде. Он противопоставялет себя авторитарному интеллектуализму, уверенности в обладании безошибочным инструментом исследования и непогрешимости используемого метода, с другой стороны - иррационализму. Для них (иррационалистов) рационалисты или, как они часто говорили, "материалисты", в особенности рационалисты из числа деятелей науки, являлись духовно бедными людьми, бездушно занимающимися своей профессиональной, преимущественно механической деятельностью и совершенно неосведомленными о глубинных проблемах человеческой судьбы и философии, касающейся этих проблем [69, с. 262- 264].

Рассмотренные моменты становления дедуктивно-номологического объяснения фактов в данной работе, к сожалению, не затронули в полной мере вопросы использования его в гуманитарных дисциплинах, в основном, из-за объема. Уже в 60-х гг. в советской литературе в среде философов и историков эти проблемы были актуальными. В основном, правда, не было конструктивной критики, за исключением ссылок на известного оппонента логико-систематического анализа в истории Уильяма Дрея. Использование искусственного языка (читай выше - подлинного рационализма) до сих пор в гуманитарных науках, если не пугало, то считалось покушением на личность "духовно бедными людьми". Не исключением в этом отношении является, на наш взгляд, одна из содержательных работ последнего времени: "Гносеологические и логические проблемы исторической науки" К.В.Хвостовой и В.К.Финна, вышедшая в 1995 г.

Можно предположить, что осознание общенаучного характера аналитического объяснения потребовало от К.Гемпеля создания первой модели статистического обяъснения в 1962 г. Это была индуктивно-статистическая модель, позже появилась дедуктивно-статистическая. В это же время Н.Решер одним из первых начал критику тезиса о структурной симметрии объяснения и предсказания. На русском языке эта проблема достаточно полно освещена в статье А.А.Печенкина "Проблема симметрии объяснения и предсказания", опубликованной в "Вопросах философии" № 12 за 1973 г. В данной же работе мы придерживались аргументов В.Штегмюллера о тождестве их. Только вскользь затрагивались проблемы дедуктивно-номологического объяснения законов. По мнению современных авторов, например, А.Л.Никифорова, большие перспективы ожидаются от результатов исследования проблем в области телеологического объяснения, функционального анализа и саморегулирования. В нашей работе затронуты лишь некоторые их аспекты.

К сожалению, современное состояние логико-систематических исследований в России, насколько нам известно, не позволяет составить полноценное представление о достижениях этого направления. Переводы на русский язык по данной тематике носят спорадический характер, наиболее же известные наши специалисты акцентируют внимание на том или ином аспекте проблемы или одном из элементов системы получения научного знания.

Известно, что все нововведения пытаются для оправдания перед современниками представить как хорошо забытое старое. Здесь и апелляция протестантов к "первоначальному" христианству, Гегеля к Гераклиту, Г.Кантора в трудные минуты к Платону и Ветхому Завету и т.п. В какой-то степени эту традицию мы пытались соблюсти в предлагаемой работе.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Тарковский, Владимир Николаевич, 2003 год

1. Аналитическая философия в XX веке // Вопросы философии. - 1988. -

2. Аналитическая философия: Избранные тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993.

3. Аналитическая философия: Становление и развитие (антология). М.,1988.

4. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976.

5. Асмус В.Ф. Логика. М.:Гос. изд-во полит, лит-ры, 1947.

6. Асмус В.Ф. Учение логики о доказательстве и опровержении. М.,1954.

7. Берналл Дж. Наука в истории общества. М.: 1956.

8. Берри А. Краткая история астрономии. М., Л.: ОГИЗ Изд-во технико-теоретической лит-ры, 1946. - 363 с.

9. Бессонов А. В. Теория объектов в логике. Новосибирск: Наука, 1987. -135 с.

10. Ю.Брюшинкин В.Н. Логика, мышление, информация. Л.: Изд-во ЛГУ,1988.

11. П.Брюшинкин В.Н. Практический курс логики для гуманитариев. М.: ИНТЕРПРАКС, 1996.

12. Бунге М. Причинность. М.: Иностранная литература, 1962.

13. Вартофский М. Модели, репрезентация и научное понимание. М.: Прогресс, 1988.

14. Вартофский М. Эвристическая роль метафизики в науке // Структура и развитие науки. М.: Прогресс, 1987.

15. Вертгеймер М. Продуктивное мышление. М.: Прогресс, 1987.

16. Витгенштейн: человек и мыслитель. М.: Издательская группа "Прогресс" "Культура", 1993.

17. Войшвилло Е.К., Дегтярев М.Г. Логика как часть теории познания и научной методологии (фундаментальный курс) / Учебное пособие. Кн. I, II. -М.: Наука, 1994.

18. Войшвилло Е.К. Предмет и значение логики. М., 1960.

19. Вригт Г.Х. фон. Логико-философские исследования / Избранные труда. М.: Прогресс, 1988.

20. Гемпель К. Логика объяснения. М., 1998.

21. Гильберт Д., Аккерман В. Основы теоретической логики. М.:, Иностранная литература, 1974. - 304 с.

22. Гильберт Д. Аксиоматическое мышление // Методологический анализ оснований математики. М.: Наука, 1988. - С. 97-103.23 .Гильберт Д. Основания геометрии. М.: ОГИЗ, Изд-во технико-теоретической лит-ры, 1948. - 491 с.

23. Горский Д.П. Логические аспекты методологии обществознания // Вопросы философии. 1984. - №6.

24. Горский Д.П. Определение. М., 1974.

25. Грифцова И.Н. Логика как теоретическая и практическая дисциплина. К вопросу о соотношении формальной и неформальной логики. М.: Эдиториал УРСС, 1988. - 152 с.

26. Грюнбаум А. Философские проблемы пространства и времени. М.: Прогресс, 1969.

27. Грязнов Б. С. Логика, рациональность, творчество. М.: Наука, 1982.

28. Доказательство и понимание. Киев: Наукова думка, 1986.

29. Евсевичев В.И., Налетов И.З. Концепция "третьего мира" в гносеологии К.Поппера // Вопросы философии. 1974. - № 10.

30. Елсуков А.Н. Познание и миф. Минск, 1984.

31. Ивин А.А. Основы теории аргументации. М., 1997.

32. Йльин В.В., Каланкин А.Т. Природа науки: гносеологический анализ. -М., 1985.

33. Карнап Р. Значение и необходимость. Исследование по семантике и модальной логике. М., 1959.

34. Карнап Р. Философские основания физики. М., 1971.

35. Карри X. Основания математической логики. М.: Мир, 1969.

36. Кац М., Улам С. Математика и логика. Ретроспектива и перспективы. -М.: Мир, 1971.

37. Клайн М. Математика. Поиски истины. М.: Мир, 1988.

38. Клайн М. Математика. Утрата определенности. М.: Мир, 1984.

39. Клини С. Введение в метаматематику. М.: Иностранная литература,1957.

40. Клини С. Математическая логика. М.: Мир, 1973.

41. Краткий словарь по логике /Под ред. Д.П.Горского, М.: Просвещение, 1991.

42. Критика современных немарксистских концепций философии науки. -М.: Наука, 1987.

43. Кузина Е.Б. Критический анализ эпистемологических концепций постпозитивизма. М.: Изд-во МГУ, 1988.

44. Кун Т. Объективность, ценностные суждения и выбор теории // Современная философия науки / Хрестоматия. М., 1994.

45. Кун Т. Структура научных революций. М., 1977.

46. Кюнг Г. Когнитивные науки на историческом фоне. Заметки философа // Вопросы философии. 1992. - №1.

47. Логика научного познания. Актуальные проблемы. М.: Наука, 1987.

48. Лукасевич Я. Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики. М.: Изд-во иностранной литературы, 1959.

49. Максимов Л. В. Причинное объяснение и логическое обоснование // Философские науки. 1986. - № 3.

50. Мамчур Е.А. Проблемы социокультурной детерминации научного знания. -М., 1987.

51. Марков Б. В. Проблема обоснования и проверяемости теоретического знания. Л.: Изд-во ЛГУ, 1984.

52. Мендельсон Э. Введение в математическую логику. М.: Наука, 1984.

53. Меркулов И.П. Истоки сакрализации теоретической науки // Вопросы философии. 1998. - № 10.

54. Методы логического анализа. М., 1977.

55. Мулуд Н. Анализ и смысл. М.: Прогресс, 1979.

56. Нарский И.С. Философия позднего Карла Поппера // Философские науки. 1979. -№ 4.

57. Никитин Е. П. Объяснение функция науки. - М.: Наука, 1970.

58. Никитин Е. П. От идеологии к методологии // Вопросы философии. -1998.-№ 10.

59. Никитин Е.П. Открытие и обоснование. М.: Мысль, 1988.

60. Никитин Е.П. Теория и эмпирия: проблемы разграничения // Позитивизм и наука. М., 1975.

61. Никифоров А.Л. Научный факт и научная теория // Творческая природа научного познания. М.: Наука, 1984.

62. Никифоров А. Л. От формальной логики к истории науки. М.: Наука,1983.64.0гурцов А.П. Дисциплинарная структура науки: ее генезис и обоснование. М., 1988.

63. Печенкин А. А. Обоснование научной теории: классика и современность. -М. 1991.

64. Печенкин А.А. Объяснение как проблема методологии естествознания: История и современность. М.: Наука, 1989.

65. Печенкин А.А. Проблема симметрии объяснения и предсказания // Вопросы философии. 1973. - № 2.

66. Поппер К. Логика и рост научного знания. М.:Прогресс,1983. - 605 с.

67. Поппер К. Открытое общество и его враги. Т.2. - М.: Феникс, 1992.528 с.

68. Поппер К. Реализм и цель науки // Современная философия науки / Хрестоматия. М.: Наука, 1994. - С. 58-68.

69. Порк А.А. Проблема объяснения в современной немарксистской философии истории // Философские науки. 1983. - № 4.

70. Порус В.Н. "Научный реализм" и научное знание // Философские науки. 1984. - № 6.

71. Порус В.Н. "Научный реализм" У.Селларса // Вопросы философии. -1980.-№9.

72. Ракитов А. И. Историческое познание: системно-гносеологический подход. -М., 1982.

73. Ракитов А. И. Курс лекций по логике науки. М.: Высш. школа, 1971.176 с.

74. Ракитов А.И. Философские проблемы науки. Системный подход. М.,1977.

75. Рузавин Г. И. Метод принципов в "Математических началах натуральной философии" И. Ньютона// Философские науки. 1987. - № 12.

76. Рузавин Г.И. Научная теория. Логико-методологический анализ. М.: Мысль, 1978. - 244 с.

77. Рузавин Г.И. Роль теории в процессе научного объяснения и предвидения // Материалистическая диалектика методология естественных, общественных и технических наук. - М.: Наука, 1983. - С. 90-114.

78. Садовский В.Н., Степин B.C., Сухотин А.К. Теоретические и исторические проблемы логики и методологии науки // Вопросы философии. -1984. -№ 1.

79. Серебрянников О.Ф. Эвристические принципы и логические исчисления. М.: Наука, 1970. - 284 с.

80. Смирнов В. А. Логический анализ научных теорий и отношений между ними // Логика научного познания. М.: Наука, 1987. - С. 118-140.

81. Сокулер З.А. Проблема обоснования знания: гносеологические концепции Л.Витгенштейна и К.Поппера. М., 1988.

82. Степин B.C. Становление научной теории. Минск, 1976.

83. Степин B.C. Теоретическое знание. М., 2000.

84. Стяжкин Н.И. Формирование математической логики. М.: Наука, 1967.-508 с.

85. Тарский А. Введение в логику и методологию дедуктивных наук. М.: Иностранная литература, 1948. - 277 с.

86. Тарский А. Семантическая концепция истины // Антология: Аналитическая философия: становление и развитие. М., 1998.

87. Твардовский К. Логико-философские и психологические исследования. М.: Российская политическая энциклопедия, 1997. - 252 с.

88. Тулмин Ст. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984. - 328 с.

89. Тюхтин В. Обоснование // Философская энциклопедия. Том 4. - М.: Советская энциклопедия, 1967.

90. Уайтхед А.Н. Избранные работы по философии. М.: Прогресс, 1990.

91. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986.

92. Философия и логика. М.: Наука, 1974. - 478 с.

93. Философские проблемы естествознания / Учебное пособие / Под ред. С.Т. Милюхина. М.: Высш. школа, 1985. - 400 с.

94. Философские проблемы исторической науки. М., 1969.

95. Фрагменты ранних греческих философов // От эпических теокосмогоний до возникновения атомистики. Часть 1.- М.:Наука,1989.- 576 с.

96. Фреге Г. Мысль: логическое исследование // Философия, логика, язык. М.: Прогресс, 1987. - С. 18-48.

97. Френкель А., Бар-Хиллел И. Основания теории множеств. М.: Мир, 1966.-554 с.

98. ЮО.Хвостова К.В., Финн В.К. Гносеологические и логические проблемы исторической науки. М.: Наука, 1995. - 176 с.

99. Целищев В.В. Логическая истина и эмпиризм. Новосибирск: Наука, 1974.- 114 с.

100. Чудинов Э. М. Природа научной истины. М.: Политиздат, 1977.312 с.

101. ЮЗ.Швырев В. Философия анализа // Философская энциклопедия. Т. 5. -М.: Советская энциклопедия, 1970.

102. Эйнштейн А. Влияние Максвелла на развитие представлений о физической реальности / Максвелл Дж. К. Статьи и речи. М.: Наука, 1968. - С. 243-248.

103. Эйнштейн А., Инфельд Л. Эволюция физики / Развитие идей от первоначальных понятий до теории относительности и квантов. М.: Наука, 1965.-326 с.

104. Юб.Юдин Б.Г. Методологический анализ как направление изучения науки. М., 1986.

105. Юдин Б.Г. Объяснение и понимание в научном познании // Вопросы философии. 1980. - № 3.

106. Юлина Н. С. Аналитическая философия / Современная западная философия. М.: Изд-во политической литературы, 1991.

107. Ю9.Яновская С.А. Методологические проблемы науки. М.: Мысль, 1972.-280 с.

108. Stegmuller W. Einheit und Problematik der wissenschaftlichen Welterkenntnis. Max Hueber Verlag Munchen. 1966.

109. Stegmuller W. Wissenschaftliche Erklarung und Begrundung. В.; Heidelberg; N.Y. 1969. Bd. I.