Концептосфера поэзии Н. С. Гумилева в ее лексическом представлении тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Беспалова, Ольга Евгеньевна

• Беспалова, Ольга Евгеньевна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Беспалова, Ольга Евгеньевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Теоретические предпосылки исследования: терминологический аппарат и обоснование методов концептуального анализа текста

1.1. Специфика когнитивного подхода к анализу языковых явлений.

1.2. Концепт как объект лингвистического анализа.

1.3. Гештальт и гештальтный анализ художественного концепта.

1.4. Когнитивные аналоги текста {модель ситуации, фрейм, сценарий) и их концептуальный анализ.

1.5. Выводы.

ГЛАВА 2. Ключевые концепты в лексической структуре поэтических текстов Н.С. Гумилева и направления их концептуального анализа 2.1. Гештальтный анализ концепта война в его лексическом представлении в поэзии Н.С. Гумилева

2.1.1. Гештальтный анализ концепта война на уровне текстовой синтагматики.

2.1.2. Гештальтный анализ концепта война на уровне текстовой парадигматики.

2.1.3. Выводы.

2.2. Лексическая репрезентация концепта странствие в поэзии Н.С. Гумилева на основе когнитивных аналогов текста: динамического сценария перемещения и ситуативных моделей

2.2.1. Концепт путь и концепт дорога в системе русского языка по данным лексикографического исследования.

2.2.2. Функционирование слов путь / дорога в поэтических текстах Н.С.Гумилева.

2.2.3. Выводы.

2.2.4. Текстообразующие функции лексико-семантической группы глаголов перемещения в поэзии Н.С. Гумилева.

2.2.5. Выводы.

2.3. Лингвокультурологический анализ концепта любовь по данным лексической структуры поэтических текстов Н.С. Гумилева

2.3.1. Концепт любовь по данным лексикографического исследования.

2.3.2. Художественный концепт любовь в поэзии Н.С. Гумилева.

2.3.3. Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Концептосфера поэзии Н. С. Гумилева в ее лексическом представлении»

В лингвистике изучение отображения в языке мыслительной деятельности человека имеет давнюю традицию. В настоящее время рассмотрение данной проблемы связано с пристальным вниманием лингвистов к антропоцентрическому фактору в языке, с изучением языковой картины мира как целой лингвокультурной общности, так и индивидуальной картины мира носителя языка. В этом смысле художественный текст предстает как «сложный знак» [Бабенко 2000: 30], заключающий в себе, с одной стороны, знания и представления автора как субъекта определенной культуры, а с другой - как носителя личностной концепции о явлениях окружающей его действительности.

Процессы познания человеком мира и закрепления в языке результатов этого познания являются предметом изучения отдельной области научного знания - когнитивной лингвистики. В последнее время терминологический аппарат когнитивной лингвистики нашел свое применение не только в осмыслении системных языковых явлений (фразеологизмов, семантических полей, лексико-семантических групп и др.), но и используется для определения специфики ментальных структур, стоящих за художественными текстами отдельных авторов [Бабурина 1998; Бурляева 2001; Данькова 2000; Дзюба 2001; Орлова 2002; Проскуряков 2000; Тильман 1999].

Анализ структур представления знаний - концептов, фреймов, сценариев - помогает объяснить многие особенности функционирования языковых средств при создании текста художником слова, а их экспликация позволяет увидеть своеобразие индивидуально-авторского постижения мира. Таким образом, мировоззренческие представления, жизненные ценности и взгляды поэта или писателя становятся, с одной стороны, точкой отсчета при обращении к сугубо лингвистическому материалу, а с другой - являются результатом анализа: «Наши слова являются выраженьем лишь части нас, одного из наших ликов» [Гумилев 1990: 65].

Актуальность диссертационного исследования обусловлена необходимостью изучить поэтическое наследие Н.С. Гумилева в аспекте принципов литературных направлений начала века и их отражения в лексическом структурировании поэтического текста. Н.С. Гумилев не только обосновал эстетические положения акмеизма [Гумилев 1990], но и воплотил их в своей поэзии, лингвистические аспекты которой хотя и представлены в ряде работ [Афанасьева 2000; Карпенко 1995, 2000; Котова 2000; Красина, Сыпчен-ко 1995; Мухина 2000; Станиславская 2001; Сыпченко 2000; Тюрина 2000], но в целом до сих пор остаются недостаточно изученными.

Актуальность исследования связана и с теоретическим обоснованием выделения трех видов концептуального анализа поэтического текста, каждый из которых в определенном ракурсе раскрывает специфику содержания художественного концепта: гештальтный анализ позволяет определить направления в формировании поэтического смысла по линии образной ассоциативности; анализ когнитивных аналогов текста связан с выявлением особенностей организации стереотипного знания в структуре концепта; лин-гвокультурологический анализ направлен на исследование содержания концепта в ментальном пространстве культуры.

Научная новизна исследования связана с комплексным анализом концептосферы поэзии Н.С. Гумилева с опорой на лексические средства ее экспликации. Выделение таких объектов анализа поэтического текста, как концепт, гешталып, фрейм, сценарий, и описание способов их лексической репрезентации на материале поэзии Н.С. Гумилева определяется языковыми особенностями исследуемого материала, поскольку поэтическая система акмеистов, и в частности поэтический идиостиль Н.С. Гумилёва, характеризуются принципиально иной организацией, чем поэзия их современников. Большинство поэтов Серебряного века уделяли огромное внимание нетрадиционной работе с языком, что выразилось в обилии окказиональных словоупотреблений, словотворчестве, повышенной концентрации тропов и их взаимодействии в текстах символистов, футуристов и др. Именно тропеический уровень «традиционно являлся главным объектом анализа для стилистики художественной речи при описании стиля автора» [Поцепня 1997: 142].

По сравнению с общей тенденцией к предельной языковой выразительности поэзия акмеистов составляет резкий диссонанс в эволюции поэтического языка XX века: она бедна как тропеическими, так и окказиональными конструкциями. Большинство стихотворений акмеистов можно отнести к текстам с типом спокойной экспрессии, когда в стихотворении нет или мало приёмов создания экспрессивности [Чернухина 1993: 25]. В поэзии Н.С. Гумилёва присутствует то чувство стиля, которое восхищало Э. Сепира в произведениях Гейне, Шекспира, умеющих «подогнать или приладить свою глубочайшую интуицию под естественное звучание обыденной речи. В их творчестве отсутствует впечатление напряжённости» [Сепир 1993: 198]. Поэтому при исследовании поэтики Н.С. Гумилёва понадобились другие подходы к анализу поэтического текста, чем те, которые предложены стилистикой художественной речи.

Акмеизм сформировался как литературное направление, поэтика которого противопоставлена символистской «зыбкости слов» [Гумилёв 1990: 56] и ориентирована «на предельно гармоничное, сознательное и однозначное использование повседневного языка в сфере поэзии (курсив наш. — О.Б.)у> [Казак 1996: 7]. Посредством слова акмеисты пытались не только вернуть в поэзию «реальный мир», но и проникнуть в суть вещи: «Взгляд сосредоточен не на вещности вещи, а (.) на ее бытии - и еще на том, что у философа Гуссерля (.) называется «интенциональностью»: на природе самого познавательного отношения к вещи (курсив наш. - О. Б.)у> [Аверинцев 1990: 22]. Поэзия для акмеистов становится путем познания бытия, созданием самой жизни в слове, поэтому «поэт в минуты творчества должен быть обладателем какого-нибудь ощущения, до него не осознанного и ценного. Это рождает в нем чувство катастрофичности, ему кажется, что он говорит свое последнее и самое главное, без познания чего не стоило земле и рождаться»

Гумилев 1990а: 60]. Отсюда внимание акмеистов к поэзии как высшей форме выражения накопленного человечеством опыта, поэтому акмеистический поэтический текст превращается в палимпсест культуры, где одно слово проступает сквозь другое, «играя» смыслами и ассоциациями из многовековой истории культуры» [Грякалова 1994: 122].

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке методологической базы для проведения концептуального анализа поэтического текста, в уточнении понятий художественного концепта и гештальт-структуры, в исследовании текстообразующего потенциала когнитивных аналогов текста, а также в опыте лексического представления концептосфе-ры поэзии художника слова определенного литературного направления и выявлении лингвистических особенностей акмеистической поэзии. Теоретическая значимость заключается и в возможности использования приёмов анализа, материалов и выводов диссертационного исследования при дальнейшей разработке проблем текстовой организации с точки зрения когнитивного подхода к языку.

Целью диссертационного исследования является описание ключевых концептов поэзии Н.С. Гумилева и особенностей их лексической экспликации. С поставленной целью соотносится решение ряда задач:

• Установление лексикографической базы для определения соотношения культурного и художественного концептов.

• Уточнение понятия художественного концепта и выявление ключевых концептов поэзии Н.С. Гумилева.

• Аргументация распределения видов концептуального анализа применительно к ключевым концептам поэзии Н.С. Гумилева.

• Исследование способов лексической экспликации ключевых концептов поэзии Н.С. Гумилева с ориентацией на комплексный анализ лексической структуры поэтических текстов.

• Уточнение особенностей поэтики акмеизма по итогам лексического анализа.

Материалом исследования послужили поэтические тексты Н.С. Гумилева, представляющие ключевые концепты его творчества. В картотеку вошли текстовые фрагменты стихотворений Н.С. Гумилёва, отобранные методом сплошной выборки (около 370 фрагментов) на основе издания Гумилев Н.С. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. -JI., 1988. В тексте диссертации нумерация и названия стихотворений приводятся по этому сборнику (в других случаях ссылки оговариваются с указанием года издания и номеров страниц).

Ключевыми концептами поэзии Н.С. Гумилева являются концепты война, странствие, любовь. Определение значимости данных концептов для творчества поэта проводилось на основе высокой частотности в поэтических текстах Н.С. Гумилева лексем — репрезентантов соответствующих концептов и слов, ассоциативно соотнесенных с ними, а также на основе данных литературоведческих исследований. При помощи компьютерного анализа частотности лексем в стихотворениях поэта, размещенных на сайте http://gumilev.aha.ru7, было проанализировано 7.149 словоупотреблений. Общее количество словоупотреблений словообразовательного гнезда с корнем воин- составляет 43 лексемы, с корнем люб- — 200 лексем; общее количество словоупотреблений репрезентантов концепта странствие: лексемы путь составляет 51 с/у; лексемы дорога — 58 с/у; глаголов идти /ходить - 380 с/у.

Обращение к воспоминаниям современников о поэте и критическим статьям о его творчестве позволило очертить круг наиболее важных тем в поэзии Н.С. Гумилева.

Основной состав лирики Н.С. Гумилева достаточно четко может быть разделен на три тематические пласта - стихотворения о странствиях лирического героя, стихотворения о любви и стихотворения о войне. Это связано с создаваемым самим поэтом образом своего лирического героя как странника, завоевателя и влюбленного, причем первые два образа настолько ярко представлены в его поэзии, что многими современниками и критиками эта маска лирического героя-конквистадора признавалась как настоящий лик самого поэта.

Стихи военной тематики занимают особое место в осмыслении не только творчества Н.С. Гумилева, но и самого жизненного пути поэта. Н.С. Гумилев был участником первой мировой войны, где за отличие в боях был дважды награжден Георгиевским крестом IV и III степеней. Оценка поэтом первой мировой войны была абсолютно аполитичной, что отмечается большинством его современников: «Войну он принял с простотою совершенной, с прямолинейной горячностью. (.) Патриотизм его был столь безоговорочен, как безоблачно было его религиозное исповедание» [Лукницкая 1990: 167].

После публикации сборника «Колчан» (1916) тема войны становится одной из ведущих тем в творчестве поэта, поскольку стихотворения военного цикла - это «лирический дневник, духовный, идеологический поиск, создание поэтом своей концепции человека и истории, своей концепции личности.

Стихи военного цикла - это и поиск новых форм для выражения складывающегося нового мироощущения» [Зобнин 1994: 128].

Следует отметить, что и в предшествующих сборниках Н.С. Гумилева «Романтические цветы» (1908), «Жемчуга» (1910), «Чужое небо» (1912) поэтикой войны, героизма проникнуто большинство стихотворений, поэтому неслучайно любимым лирическим героем поэта раннего периода является герой-завоеватель: конквистадор, рыцарь, викинг, варвар, капитан, генерал и другие. Увлечение романтикой войны проходит сквозным мотивом через все творчество Н.С. Гумилева.

Стихотворения военной тематики интересны и в качестве объекта лингвистического исследования, поскольку Н.С. Гумилев как выразитель идей своего времени воплощает в своих произведениях современную ему картину мира: «Он был одним из тех поэтов, которые чувствуют свою эпоху (курсив автора. - О.Б.)» [Ермилов 1995: 552]. В то же время представление о войне как о социальном явлении никогда не преобладало в творчестве поэта. Н.С. Гумилев — «поэт подвига, художник храбрости, певец бесстрашия» «искрение идеализирует» войну [Айхенвальд 1995: 494], что выводит к индивидуально-авторской концепции данного явления.

Нас интересует тот фрагмент поэтической модели мира Н.С. Гумилева, который связан с индивидуально-авторским осмыслением войны. Обращение к поэтическим текстам показало, что те характеристики войны, которые в справочной литературе выделяются в качестве главных (Война - общественное явление, продолжение политики насильственными средствами [СЭС]; организованная борьба между государствами, при которой используются средства экономического и идеологического воздействия [БАС]), в стихотворениях военного цикла Н.С. Гумилева либо не представлены вообще, либо оттесняются на задний план. Исследование способов лексической репрезентации концепта война позволяет увидеть тот синтез разнообразных представлений о бытовании данной сущности в поэзии Н.С. Гумилева, который осуществляется на основе ассоциативной ауры слова война и его взаимодействия в тексте с другими словами на основе ассоциативно-смысловых связей.

Основные черты поэтики Н.С. Гумилева также складывались под сильным влиянием идеи пути, которая, с одной стороны, пронизывает русскую литературу, а с другой - для самого поэта в буквальном смысле являлась «метафорой, которой мы живём» [Лакофф, Джонсон 1987]. Поэзия странствия была свойственна Н.С. Гумилёву в высшей степени: «Словно избранный прихотливой судьбою для скитальчества, он (Н.С. Гумилёв. - О.Б.) только в пути, в море, в горах, в пустынях и на краю гибели чувствовал себя полностью счастливым; только ветер в лицо давал ему возможность полнокровно и свободно жить, дышать и писать стихи. Даже любовь к женщине не шла в сравнение с божественным и единосущным ветром странствий — он давал ему острейшее чувственное наслаждение, будил мысль, делал стремительнее бег крови и строки» [Павловский 1988: 56]. Всю жизнь Н.С. Гумилёва можно представить как одно странствие, будь то реальные земные путешествия в Африку [Давидсон 1992], или его становление как поэта, предполагающее постоянное духовное развитие [Верховский 1995]. Концепция целого сборника стихотворений в поэзии Н.С. Гумилёва, например, книги «Огненный столп», может складываться как реализация идеи пути: «В основе лирического сюжета книги как содержательной целостности лежит история жизненного пути - точнее, работы самосознания лирического героя. Этот путь мыслится Гумилёвым как постепенное восхождение по ступеням духовности к наивысшей цели человеческого существования - обретению истинной духовности (.)» [Мстиславская 1996: 179].

Тема пути часто является «архитемой» в художественных произведениях разных авторов. Так, в качестве ведущих в поэзии М.Ю. Лермонтова выделяют мотивы пути и странничества [Лермонтовская энциклопедия 1981]; пристальное внимание к теме пути, во многом обусловившее и своеобразие поэтических текстов, было свойственно многим символистам (В. Брюсову, А. Белому) и прежде всего А. Блоку [Максимов 1975]. Традиционное представление о жизни как о пути, а о человеке как о путнике на нём исследователи отмечают и в современной поэзии: «так или иначе его коснулся едва ли не каждый из поэтов» [Иванова 1977: 55], см. также значимость этого мотива для поэзии Серебряного века [Тюпа 1996].

В творчестве Н.С. Гумилева семантика пути чаще всего эксплицируется при помощи лексических средств, репрезентирующих художественный концепт странствие. Обращение к текстам Н.С. Гумилёва не только обнаруживает индивидуально-авторские особенности концептуализации этого явления, но и создаёт представление о соответствующем фрагменте наивной картины мира.

Если художественные концепты война, странствие во многом являются специфическими именно для поэтической модели мира Н.С. Гумилева, то анализ содержания концепта любовь на материале творчества разных поэтов или писателей широко представлен в лингвистических исследованиях [Гапеева 2001; Данькова 2000; Зайнетдинова 2000].

Выделение художественного концепта любовь как ключевого для поэзии Н.С. Гумилева основано на следующих предпосылках.

В литературоведческих исследованиях существует мнение, что вопреки сложившейся точке зрения на лирику Н.С. Гумилева как на героическую поэзию, наполненную мажорным, мужественным и жизнеутверждающим звучанием, тональность многих стихотворений поэта гораздо трагичнее, чем это представлялось большинству критиков: «Многие хоть и звучат на первый слух, как мажорные фанфары, но когда внимательнее их перечтешь, прикровенный смысл их кажется безнадежно печальным» [Маковский 1989: 51]. Это связано с тем, что сам поэт пытался спрятать за яркими масками завоевателя и «покорителя городов» свою тонко чувствующую, осознающую двойственность и противоречивость бытия душу, израненную муками несчастной любви. Н.С. Гумилев в воспоминаниях С. Маковского предстает романтиком, но не романтиком дороги или битвы, а прежде всего романтиком любви: «В какой-то из своих статей (.) Георгий Чулков говорит: «Понять поэта значит разгадать его любовь. О совершенстве мастера мы судим по многим признакам, но о значительности его только по одному: любовь, страсть или влюбленность художника предопределяет высоту и глубину его поэтического дара». С этой точки зрения Гумилев — несомненнейший из поэтов нашего века: его сущность - любовь к поэзии, к женщине, к миру, к родине (курсив наш. - О.Б.)» [Там же: 71].

Тема любви в поэзии Н.С. Гумилева преобладает не только с точки зрения ее литературной значимости, но и в количественном отношении: на 360 стихотворений, составляющих сборники, а также тех, которые не вошли в прижизненные издания поэта, 194 из них так или иначе связаны с темой любви (с описываемой в них ситуацией любовного переживания, с наличием в них лексем с корнем люб-, а также слов, ассоциативно соотнесенных с лексемами любовь и любить). Таким образом, можно утверждать, что художественный концепт любовь является ключевым для творчества Н.С. Гумилева в целом.

Методы исследования. В работе использована совокупность методов и приёмов, ориентированных на анализ лексического уровня поэтического текста: компонентный анализ в определении текстовых смыслов с опорой на словарные дефиниции; контекстуальный анализ; сопоставительный анализ текстовых свойств слова и тех, которые представлены в лексикографических изданиях. Особое место в диссертационном исследовании занимает методика проведения концептуального анализа ключевых концептов поэзии Н.С. Гумилева. Эта методика основана на рассмотрении ассоциативно-смысловых полей ключевых слов - репрезентантов соответствующих концептов, а также на анализе тексто- и смыслообразующей функции тематических группировок, лексико-семантических групп и других видов парадигматических отношений в рамках поэтического текста. В ряде случаев плодотворным является исследование синтагматических отношений слов - репрезентантов концепта в связи с их ассоциативным потенциалом.

Методологической основой для предложенного концептуального анализа поэтического текста послужило стремление классифицировать и структурно описать ту область индивидуально-авторского знания о мире, которая входит составной частью в содержание соответствующего художественного концепта. Использование понятий гешталът-структуры, динамического сценария и других элементов терминологического аппарата когнитивной семантики позволило систематизировать основные способы репрезентации концепта средствами поэтического языка.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее результатов в освещении аспектов и приемов лексического анализа слова в тексте в курсе «Лексикология», на занятиях по «Лингвистическому анализу текста», в спецкурсах и спецсеминарах, посвящённых поэтике Серебряного века.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были представлены в докладах на Герценовских чтениях в РГПУ им. А.И. Герцена, на международной научно-методической конференции «Говорящий и слушающий: языковая личность, текст, проблемы обучения» (РГПУ им. А.И. Герцена), на заседаниях проблемной группы «Слово в лексической системе русского языка» под руководством проф. В.В. Степановой и на заседаниях кафедры русского языка и литературы СПГГИ им. Г.В. Плеханова. По теме диссертации опубликовано 4 работы.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, включающего условные сокращения словарей и справочников, приложения.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Беспалова, Ольга Евгеньевна

2.3.3. Выводы

1. По данным лексикографического исследования концепт любовь предстает как один из фундаментальных концептов культуры, основой которого является представление о любви идеальной, не зависящей и даже противостоящей условиям внешнего мира.

2. В культурном концепте любовь наличествуют два «внутрифреймо-вых модуса», связанных с амбивалентностью представления любви в самосознании носителя русского языка: в одном концепте совмещается и положительная, и отрицательная оценка этого чувства. С одной стороны, наблюдается стремление носителей языка к идеализации, возвышению чувства любви, что связано с православной традицией понимания любви, с особенностями русской ментальносги, где особое место занимает категория «соборности», цементирующей силой которой является любовь [Колесов 1999: 136], а также с традициями средневековой культуры - любовной лирикой провансальских трубадуров, выражающей вассальный кодекс любви. С другой стороны, любовь может представать как одно из чувств, вообще свойственных природе человека (в ряду таких, как ненависть, радость, счастье и т.п.), сопровождающихся определенными эмоциональными состояниями, в ряде случаев негативными.

3. В системе современного русского языка отчетливо наблюдается противопоставление представления о любви как о чувстве, связанном с взаимоотношениями полов, с одной стороны, и чувстве, включающем в себя все остальные виды человеческих взаимоотношений или отношений к явлениям окружающего мира, основанном на симпатии, привязанности, общности интересов. Таким образом, ядро культурного концепта любовь включает в себя исторически сложившуюся и сохранившуюся до настоящего времени культурную оппозицию духовное (возвышенное) / земное, которая проходит внутри значений полисемантов любить, любовь. С признанием за чувством любви божественного статуса связано ее определение как истинного чувства, с противоречивостью чувства любви в ее «земном воплощении» связана ее квалификация как чувства эфемерного, призрачного, т.е. неистинного. В современном понимании любовь божественная, возвышенная предстает скорее как любовь духовная, то есть не-плотская.

4. Культурный концепт любовь связан отношениями пересечения с художественным концептом, поскольку смысл и культурного, и художественного концептов любовь во многом предопределен базовой культурной оппозицией божественное (идеальное) /земное, которая в ядерной части данных концептов выступает как два полюса, две крайних точки, между которыми и располагаются все оттенки чувства любви. Ядро культурного концепта составляют понятия о субъекте и объекте чувства, а также ядерным компонентом является характеристика силы и глубины его проявления. К периферийной части относятся разного рода культурные ассоциации, закрепленные в устойчивых метафорах, в символах, мифологемах и т.п.

5. В структуре художественного концепта происходит перераспределение концептуальных признаков относительно ядра и периферии, поскольку 1) наибольшую значимость в ядре художественного концепта приобретают концептуальные признаки, актуальные для сферы литературной коммуникации; 2) значительное место в ядре художественного концепта занимают индивидуально-авторские представления, связанные с особым мировидени-ем художника слова. Таким образом, в ядро художественного концепта активно включаются единицы из периферийной части содержания культурного концепта, репрезентированные устойчивыми образными парадигмами, традиционными тропами, мотивами, реализацию которых можно наблюдать в стихотворениях разных поэтов. В поэзии Н.С. Гумилева представление о любви восходит к общепоэтическим образным параллелям: любовь - огонь, вино, полет, болезнь, некоторые из них могут претерпевать индивидуально-авторскую трансформацию, например, представление о любви как о смертельном опьянении, создающееся на основе совмещения двух образных параллелей: любовь - кровь и смерть - кровь.

6. Глагол любить и существительное любовь как экспликаторы концепта любовь реализуют в поэзии Н.С. Гумилева весь спектр своих значений, поскольку основные смысловые признаки в структуре концепта сохраняются даже при обращении к индивидуально-авторской картине мира.

7. В поэзии Н.С. Гумилева чувство любви может оцениваться как положительно, так и отрицательно. Отрицательная коннотация связана с пониманием любви как чувства неподвластного человеку, имеющего иррациональную природу и в силу этого не зависящего от человека. Признавая за любовью иррациональное начало, которое невозможно ни постичь, ни предугадать, а тем более которое человек не в силах контролировать, герой становится ведомым, управляемым любовью, что противоречит концепции положительного героя у Н.С. Гумилева. Отрицательная коннотация также связана с представлением о любви как о грехе, восходящим к культурной оппозиции любовь божественная /земная.

8. Глобальное представление о существе чувства любви в поэзии Н.С. Гумилева как бы наслаивается на более конкретный образ, реализуемый в контексте отдельного стихотворения. Именно макрообразы, формирующиеся на основе жизненных установок автора, особенностей его мировосприятия в целом, составляют как ядро художественного концепта, так и ядро культурного концепта, поскольку являются выразителями общечеловеческих духовных ценностей. В творчестве автора такие мировоззренческие установки порождают ряд микрообразов, в ряде случаев даже построенных на сходных стилистических приемах, например, образ любви-учителя, любви-учения в поэзии Н.С. Гумилева формируется при помощи контекстуальных антонимов в определенных функциях.

9. Индивидуально-авторские ассоциации, связанные с качественной характеристикой чувства любви, выявляются в особого типа метафорических контекстах, построенных на развертывании компаративного тропа, что приводит к формированию индивидуально-авторского поэтического образа, например, любви-искусства, которая является заветной наградой для человека, уставшего от превратностей жизни, которая возвышает человека над житейской суетой, дарит ему чувство радости, удовлетворения.

10. Одной из составляющих поэтического мира Н.С. Гумилева является любовь лирического героя к странствиям и миру. Иногда эта любовь к земле, земному миру приобретает драматическую окраску, так как для лирического героя-странника любовь только к земному миру не является самодостаточной. Для того чтобы это странствие стало действительно жизненным путем героя, оно должно быть одухотворено, поэтому в ряде контекстов часто совмещается любовь к миру в его земном обличии и вера в бога, которая и придает странствию лирического героя по земле истинностный характер. Именно с таким пониманием жизненного пути связано и введение Гумилевым в свои стихотворения образа Музы Дальних Странствий. Герой-странник предстает как возлюбленный Музы Дальних Странствий, его дорога опоэтизирована, одухотворена ею.

11. Поскольку художественный концепт ориентирован прежде всего относительно концептосферы литературы, что проявляется не только в его способности репрезентироваться традиционными художественными приемами (например, устойчивыми поэтическими формулами), но и формировать соотносительные образы в текстах разных авторов, в некоторых случаях для выявления содержания художественного концепта читатель должен обладать особого рода пресуппозицией, связанной с умением декодировать литературные тексты на основе имеющихся в его памяти знаний. Условно этот вид пресуппозиции можно назвать художественной, поскольку она связана прежде всего со сферой искусства и является частью культурной пресуппозиции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Использованная в работе методика проведения концептуального анализа поэтического текста позволяет системно описать структуру художественного концепта, выявляя в его содержании различные виды знания - от элементов коллективного знания до индивидуально-авторских представлений.

Тезисно изложим наиболее существенные результаты проведенного исследования.

Объектом анализа в художественном тексте является художественный концепт, который в отличие от одноименного культурного концепта репрезентируется только языковыми средствами, непосредственно связан с концептосферой литературы и выражает индивидуально-авторские представления о некотором объекте действительности. Поскольку художественный концепт выступает как когнитивная единица, позволяющая осуществить сам акт литературной коммуникации, это приводит к перераспределению в его содержании концептуальных признаков относительно ядра и периферии, которые в содержании культурного концепта фиксированны для каждого члена лингвокультурной общности. Это проявляется прежде всего в том, что ядерную часть художественного концепта составляют концептуальные признаки, актуальные для сферы литературной коммуникации и репрезентированные художественными средствами языка (устойчивыми образными парадигмами, тропами и т.д.), и концептуальные признаки, связанные с выражением индивидуально-авторского мировидения.

Поскольку художественный концепт по сравнению с культурным концептом репрезентируется только вербальными средствами, в ряде случаев для декодирования его содержания необходимыми являются не только «общекультурные» фоновые знания, но и определенные читательские навыки, связанные с умением соотнести разную языковую репрезентацию художественного концепта в текстах разных авторов. Таким образом, для адекватного понимания содержания концепта, репрезентированного художественным

180 произведением, читатель должен обладать художественной пресуппозицией как частью культурной пресуппозиции.

Сопоставление содержания культурного концепта, являющегося единицей сознания усредненной языковой личности, и художественного концепта, при репрезентации которого в тексте эксплицируются индивидуальные концептуальные признаки, позволяет увидеть специфику модели мира самого художника слова. Лингвокультурологический анализ концепта любовь по данным лексикографических источников и на материале поэзии Н.С. Гумилева позволил выявить общекультурное и индивидуально-авторское в осмыслении чувства любви как среднестатистическим носителем русского языка, так и самим поэтом.

Ядерная часть культурного концепта любовь и одноименного художественного концепта в поэзии Н.С. Гумилева формируется на основе исторически сложившейся культурной оппозиции Любовь божественная / земная, которая в системе русского языка также проецируется на семантическую структуру полисемантов любить и любовь — репрезентантов данных концептов. В структуре концепта любовь в поэзии Н.С. Гумилева к ядерной части относятся концептуальные признаки, репрезентированные традиционными и индивидуально-авторскими средствами создания образности, принадлежащие периферии культурного концепта: образ луны как высшего небесного божества любви; индивидуально-авторские ассоциации, связанные с качественной характеристикой чувства любви и построенные на развертывании компаративного тропа; образ лирического героя как возлюбленного Музы Дальних Странствий.

В поэзии Н.С. Гумилева любовь оценивается как положительно, так и отрицательно, что связано также с амбивалентностью представления о любви в самосознании носителя русского языка: в культурном концепте любовь выделяются два «внутрифреймовых модуса», первый из которых отражает стремление носителей языка к идеализации, возвышению чувства любви, а с другой представляет любовь как одно из эмоциональных состояний человека, зачастую связанное с негативными переживаниями. В поэзии Н.С. Гумилева, с одной стороны, признается стихийная, иррациональная природа любви (любовь - лесной пожар, болезнь, отрава), часто связанная с понятием греха, что восходит к оппозиту Любовь земная. Этим обусловлена отрицательная оценка чувства любви в творчестве поэта. С другой стороны, положительное представление о любви, определяемое всем творчеством Н.С. Гумилева, связано с формированием индивидуально-авторского образа любви-искусства, поскольку творчество всегда оценивалось поэтом очень высоко.

В ряде стихотворений микрообразы являются реализацией макрообраза любви, связанного с выражением общечеловеческих духовных ценностей, с воплощением авторского мировидения, например, с макрообразом любви -духовного учителя. В таких стихотворениях Н.С. Гумилева конкретные образы любви обычно построены на сходных стилистических приемах.

В ассоциативной структуре художественного концепта выявляются определенные образные составляющие - гештальты, - каждый из которых получает свои способы лексической репрезентации в поэзии Н.С. Гумилева. Моделирование гештальт-структуры концепта позволяет упорядочить способы репрезентации концепта по линии ассоциативности, системно и стук-турно представить ментальное поле концепта. Гештальт формируется на основе ассоциативного потенциала слова на синтагматическом уровне или на основе взаимодействия лексики в рамках ассоциативно-смысловых полей на уровне текстовой парадигматики. Парадигматический уровень выступает в качестве наиболее значимого при анализе гештальт-структуры концепта в поэзии, поэтому в поэтическом тексте концепт как абстрактная мыслительная сущность соотносится не только с одной лексемой, но со всей совокупностью лексических средств языка, ассоциативно соотнесенных с именем-репрезентантом соответствующего концепта.

Гештальты как когнитивные структуры, наиболее тесно связанные с образными представлениями, могут фиксировать разные уровни концептуальной информации, в том числе восходящие к мифопоэтической картине мира (гештальт-мифологема) или к константам национальной культуры (гештальт, связанный с архетипами национального сознания, гештальт, задающий символизацию концепта).

Основными способами в структурировании поэтического смысла, позволяющими зафиксировать тот или иной гештальт в структуре концепта война в поэзии Н.С. Гумилева, являются: актуализация потенциальных сем в значениях ключевых слов, взаимодействие в рамках одного контекста нескольких значений одного полисеманта, взаимодействие лексики разных тематических групп, взаимодействие двух и более текстовых парадигм, определенные метафорические модели с приоритетной для hux моделью персонификации, прием антитезы.

Стереотипное знание о некоторой ситуации в содержании концепта представлено в когнитивных структурах низшего уровня иерархии — фрейме и сценарии. В поэтическом тексте данные форматы знания обладают тексто-образующей функцией: они являются основой для создания и восприятия модели ситуации, обеспечивающей конкретное лексическое наполнение тематически близких текстов. Актуализация соответствующих структур в тексте происходит при помощи ключевых слов или тематических групп, репрезентирующих определенный концепт.

В поэтических текстах Н.С. Гумилева, связанных с темой странствия лирического героя, когнитивным аналогом текста выступает сценарий перемещения, имеющий прототипическую структуру: предикат со значением перемещения - субъект перемещения — пространственные конкретизаторы (где, куда, откуда и др.). В отличие от семантической модели предложения когнитивные аналоги текста реализуется не на уровне высказывания, а на уровне текста в целом.

В поэзии Н.С. Гумилева актуализаторами сценария перемещения являются ключевые слова путь и дорога, в сознании носителя языка представляющие нерасчленённый диффузный концепт, а также лексикосемантическая группа глаголов перемещения и конкретная лексика тематической группы «Странствие».

Основной текстообразующей функцией ключевых слов путь / дорога и ЛСГ глаголов перемещения является моделирование пространственных ло-кусов, в которых происходит перемещение лирического героя. Путь лирического героя в поэзии Н.С. Гумилева может пролегать в двух системах координат: в одном случае его прототипом будет передвижение в земном пространственно-временном континууме, в другом — в ментальном пространстве. В первом случае ключевые слова путь / дорога и глаголы перемещения употребляются в прямых номинативных значениях, что формирует первый план стихотворения, сюжетную основу которого составляет перемещение путешественника в реальном, земном мире.

Во втором случае прямые номинативные значения лексем - актуализа-торов сценария перемещения — приобретают потенциальные семы со значением бытийственности, которые наводятся контекстом. Путь лирического героя в таких стихотворениях пролегает в возможном мире, что придает содержанию стихотворения характер надличностный, экзистенциальный. Такой образ пути всегда является воплощением авторской мировоззренческой концепции и связан с формированием второго плана стихотворения, поэтому в структуре сценария перемещения в поэтических текстах Н.С. Гумилева значимым является слот: где? в каком возможном мире происходит странствие лирического героя?

Переносные значения ключевой лексики при отсутствии контекста, соотносимого с темой странствия, не вызывают у читателя актуализации сценария перемещения, что объясняется «прототипическим эффектом» метафорического значения.

Движение в поэтической модели мира Н.С. Гумилева предстает как универсальный закон бытия, поэтому положительная или отрицательная оценка поэтом образа лирического героя стихотворения во многом определяется семантикой пути. Это связано и с концептуально значимыми для поэзии Н.С. Гумилева категориями статики / динамики, определяющими соответственно положительные или отрицательные коннотации в характеристике субъекта перемещения. Любимый лирический герой Н.С. Гумилева -это герой принципиально деятельный, поэтому в семантику пути включается представление о пути лирического героя прежде всего как о направлении его духовного развития, что придает его странствию сакральный смысл, связанный с религиозной трактовкой — крестный путь. С пониманием пути лирического героя как постоянного личностного становления связана символизация грамматических форм слов путь и дорога. У истинного героя путь может быть только один, что определяет употребление данной лексемы в единственном числе с притяжательным местоимением первого лица мой. Если герой не обладает внутренней цельностью, у него нет единственно верного пути духа, то при его характеристике лексема путь употребляется во множественном числе с притяжательным местоимением свои.

Преобладание той или иной структуры представления знаний в сознании поэта обеспечивает её главенствующую позицию при создании текстов разной тематики и при семантической модификации тропов, позволяя говорить об определенном когнитивном стиле поэта. Концепт странствие, играя первостепенную роль в поэзии Н. С. Гумилёва, способен организовывать тексты, содержание которых не связано с данной тематикой, например, посвященные теме любви, а также формировать на основе приема олицетворения разные поэтические образы странников - от традиционно-поэтических (небесные светила) до индивидуально-авторских (слово, душа и тело).

Исследование концептосферы поэзии Н.С. Гумилева в ее лексическом представлении с использованием методов концептуального анализа позволяет констатировать перспективность когнитивного подхода к изучению специфики поэтического текста. Анализ данных языка в их связи с разными видами ментальных репрезентаций дополняет и уточняет сведения об индивидуально-авторском осмыслении мира, предлагаемые по итогам литературоведческого анализа. Введение в широкую лингвистическую практику понятий художественного концепта, гештальт-структуры, когнитивных аналогов текста является необходимым шагом для дальнейшего изучения специфики поэтической речи, поскольку анализ стихотворений Н.С. Гумилёва под таким углом зрения выявил невозможность изучать языковые средства поэзии в отрыве от их ментальных коррелятов. Трудно определить, на каком этапе создания стихотворного текста происходит перетекание мысленной формы в языковую, но безусловно одно — большинство языковых фактов, составляющих структуру текста, определяются не только языковой компетенцией личности поэта, но и теми структурами сознания, в которых хранится и обрабатывается информация.

Перспективы дальнейшего исследования концептосферы поэзии Н.С. Гумилева в ее лексическом представлении связаны с изучением всей концептосферы поэзии акмеизма, с определением базовых художественных концептов поэзии рубежа веков и способов их концептуального анализа.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Беспалова, Ольга Евгеньевна, 2002 год

1. Аверинцев С. С. Судьба и весть Осипа Мандельштама // Мандельштам О. Сочинения в двух томах. - М., 1990. - С. 5-63.

2. Айхенвальд Ю.И. Гумилев // Н.С. Гумилёв: pro et contra. СПб., 1995. -С. 491-504.

3. Андреева JI.C., Садовникова О.В. Текстовая функция глаголов пространственного перемещения в поэзии Н.М. Рубцова // Глагол в системе языка и речевой деятельности: Материалы науч. лингв, конф. Свердловск, 1990.-С. 123-125.

4. Андрианова Е.А. Концепт «любовь» в русских и французских брачных объявлениях // Язык и мышление: психологические и лингвистические аспекты. — Москва-Пенза, 2001. С. 37-41.

5. Арутюнова Н.Д. Оценка в механизмах жизни и языка // Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1998. - С. 130-274.

6. Арутюнова Н.Д. Путь по дороге и бездорожью// Логический анализ языка. Языки динамического мира. Дубна, 1999. - С. 3—17.

7. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. М., 1997. - С. 267-279.

8. Афанасьева НА. Обновление традиционных поэтических образов в лирике поэтов-акмеистов //Стилистика художественной речи (Динамика стилей русской литературы XX века). Выпуск 12. — СПб., 2000. С. 8—10.

9. Афифи С.М. Лексикологический анализ глаголов идти ходить и их производных в современном русском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. - М., 1964. - 20 с.

10. Бабенко И.И. Коммуникативный потенциал и его отражение в лирике М.И. Цветаевой. Автореф. дис. . каЩ. филол. наук. Томск, 2001.

11. Бабенко Л.Г. Лексико-семантические группы глаголов и семантические модели предложения // Лексико-семантические группы русских глаголов / Под ред. Э.В. Кузнецовой. Иркутск, 1989. - С. 97-112.

12. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. — Екатеринбург, 2000. 534 с.

13. Бабурина М.А. Концепт «Муза» и его ассоциативное поле в поэзии Серебряного века. Кандидатская диссертация. — СПб., 1998.

14. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996. - 104 с.

15. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Знаковые функции вещных сущностей// Язык система. Язык - текст. Язык - способность. - М., 1995. -С. 80-90.

16. Баскер М. «Далёкое озеро Чад» Николая Гумилёва (к эволюции акмеистической поэтики) // Гумилёвские чтения. Материалы междунар. конф. -СПб., 1996.-С. 125-137.

17. Бауэр В., Дюмоц И., Головин С. Энциклопедия символов. М., 1995.

18. Беляевская Е.Г. Когнитивные основания изучения семантики слова// Структуры представления знаний в языке. Сб. науч.-аналит. обзоров. — М., 1994.-С. 87-110.

19. Беляевская Е.Г. Принципы когнитивных исследований: проблема моделирования семантики языковых единиц // Когнитивная семантика. Материалы II междунар. школы-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. Часть 1. Тамбов, 2000. - С. 8-10.

20. Бердникова А.Г. Концепт благодарность в русской языковой картине мира (по данным лексикографического исследования) // Проблемы интерпретационной лингвистики: Межвузовский сборник научных трудов. -Новосибирск, 2000. С. 34-41.

21. Бидерманн Г. Энциклопедия символов. М., 1996.

22. Блягоз З.У. Глаголы перемещения в современном русском литературном языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. Горький, 1964. - 25 с.

23. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика. Тамбов, 2000. — 123 с.

24. Болдырев Н.Н. Значение и смысл с когнитивной точки зрения и проблема многозначности // Когнитивная семантика. Материалы II междунар. шкотлы-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. Часть 1. Тамбов, 2000 а.-С. 11-17.

25. Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. — Томск, 1992. — 312 с.

26. Болотнова Н.С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте. — Томск, 1994.

27. Болотнова Н.С. Об изучении ассоциативно-смысловых полей слов в художественном тексте Н Русистика: Лингвистическая парадигма конца XX века. СПб., 1998. - С. 242-247.

28. Болотнова Н.С. Слово и смысл художественного текста: проблемы изучения и обучения // Лексические аспекты смыслового анализа художественного текста в вузе и школе: Материалы науч.-практич. семинара. Томск, 2001.-С. 6-15.

29. Булыгина Т.В., Шмелёв А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М., 1997. - 576 с.

30. Васильева Г.М. Лингвокультурологические аспекты русской неологии. Автореф. дис. . докт. филол. наук. СПб., 2001. - 39 с.

31. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997.-416 с.

32. Вербицкая В.В. Концепты счастье, благополучие, благо в конце XVIII-первой трети XIX века (на материале произведений Н.М. Карамзина) П Вестник Санкт-Петербургского ун-та, серия 2, 1999, № 4. С. 60-67.

33. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. ЛингвЙИ^ановедческая теория слова. -М., 1980.

34. Верховский Ю.Н. Путь поэта//Н.С. Гумилёв: pro et contra. СПб., 1995. -С. 505-549.

35. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. — М., 1963.

36. Винокур Г.О. Понятие поэтического языка// Винокур Г.О. Филологические исследования. М., 1990. - С. 140-145.

37. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становления антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки, 2001, №1.

38. Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М., 1997.

39. Гапеева Е.Л. Лексическая структура текстовых фрагментов с монологической речью персонажа (на материале романа И.А. Гончарова «Обрыв») // Автореф. дис. . канд. филол. наук. — СПб., 2001. 22 с.

40. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования.-М., 1996.-352 с.

41. Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. Выпуск 23. -М., 1988.-С. 5-11.

42. Голенищев-Кутузов И.Н. Примечания. «Ад» // Данте Алигьери. Божественная комедия. Пер. М. Лозинского. Серия «Литературные памятники». -М., 1967. С. 496-559.

43. Гордеев Ю.М. Поле направленности (глаголы движения и их распространители) в современном русском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1974. - 20 с.

44. Григорьян Е.Л. Действие и деятель // Логический анализ языка. Модели действия. -М., 1992. С. 96-102.

45. Грякалова Н.Ю. Н.С. Гумилёв и проблемы эстетического самоопределения акмеизма // Николай Гумилёв. Исследования и материалы. Библиография. СПб., 1994. - С. 103-123.

46. Гумилев Н.С. Наследие символизма и акмеизм// Гумилёв Н.С. Письма о русской поэзии. М., 1990. - С. 55-58.

47. Гумилев Н.С. Читатель // Гумилёв Н.С. Письма о русской поэзии. М., 1990 а.-С. 59-64.

48. Гумилёв Н.С. Стихотворения и поэмы. Б-ка поэта. Большая серия. — Л., 1988.-632 с.

49. Гумилев Н.С. Стихи; Проза. / Сост. Н. Богомолов,- Иркутск, 1992.544 с.

50. Давидсон А.Б. Муза странствий Николая Гумилёва. -М., 1992.

51. Данте Алигьери. Божественная комедия. Пер. М. Лозинского. Серия «Литературные памятники». -М., 1967.

52. Данькова Т.Н. Концепт «любовь» и его словесное воплощение в индивидуальном стиле А. Ахматовой. Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Воронеж, 2000.

53. Дейк Т.А. ван, Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. Выпуск 23. -М., 1988.-С. 153-206.

54. Дейк Т.А. ван. Язык, познание, коммуникация. М., 1989.

55. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интепрети-рующего подхода // Вопросы языкознания, 1994, № 4. С. 17-33.

56. Десятов В.В. «Блудный сын», проводник в интегральный мир Николая Гумилёва // «Вечные сюжеты» русской литературы. Новосибирск, 1996. -С. 114-122.

57. Дзюба Е.В. Концепты жизнь и смерть в поэзии М.И. Цветаевой. Автореф. дис. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2001.

58. Ермилов В.В. О поэзии войны // Н.С. Гумилёв: pro et contra. СПб., 1995. -С. 550-553.

59. Зобнин Ю.С. Странник духа (о судьбе и творчестве Н.С. Гумилёва) // Н.С. Гумилёв: pro et contra. СПб., 1995. - С. 5-52.

60. Ибрагимова B.JI. Семантическое поле глаголов движения в современном русском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Уфа, 1975. - 24 с.

61. Иванова Н.Н. Высокая и поэтическая лексика // Языковые процессы современной русской художественной литературы. Поэзия. М.,1977. -С. 7-77.

62. Исламджанова X. Закономерности построения предложений, обозначающих ситуацию движения. Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1982. -24 с.

63. Казак В. Акмеизм // Казак В. Лексикон русской литературы XX века. -М., 1996.-С. 7.

64. Казарин Ю.В., Купина Н.А. Особенности глагольного словоупотребления в творчестве Арсения Тарковского // Проблемы глагольной семантики. — Свердловск, 1984.

65. Каменская О. Л. Текст и коммуникация. -М., 1990. 152 с.

66. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград - Архангельск, 1996. - С. 3-16.

67. Караулов Ю.Н. Словарь Пушкина и эволюция русской языковой способности. -М, 1992.

68. Карпенко С.М. Ассоциативные связи слова и его актуальный смысл (на материале поэзии Н.С. Гумилёва)// Коммуникативные аспекты слова втекстах разной жанрово-стилевой организации. Томск, 1995. - С. 132— 139.

69. Карпенко С.М. Анализ межтекстовых ассоциативно-смысловых полей в аспекте идиостиля (на материале поэзии Н.С. Гумилева) // Коммуникативно-прагматические аспекты слова в художественном тексте. — Томск, 2000.-С. 23-34.

70. Ким Т.Я. Синтаксическая сочетаемость и её роль в семантической характеристики глаголов побуждения // Глагол в системе языка и речевой деятельности: Материалы науч. лингв, конф. Свердловск, 1990.-С. 109— 110.

71. Клименко А.П. Ассоциативное поле и текст // Функционирование и развитие языковых систем. Минск, 1990. — С. 44-46.

72. Клименко А.П., Симхович В.А. Лексико-тематическая группа в структуре связного текста // Коммуникативные аспекты значения. -Волгоград, 1990. С. 90-99.

73. Кобозева И.М. Что именует абстрактное имя? // Вестник Моск. университета. Серия 9 (филология), 1999, №5. С. 155-158.

74. Кобрина Н.А. Когнитивная лингвистика: истоки становления и перспективы развития // Когнитивная семантика. Материалы II междунар. школы-семи пара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. Часть 2. Тамбов, 2000.-С. 170-175.

75. Когнитивная семантика. Материалы II междунар. школы-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. — Тамбов, 2000.

76. Кожевникова Н.А. Словоупотребление в русской поэзии начала XX века. -М., 1986.

77. Колесов В.В. «Жизнь происходит от слова.». СПб., 1999. - 368 с.

78. Концепт движения в языке и культуре. — М., 1996. 384 с.

79. Корытная М.Л. Опыт экспериментального исследования роли заголовка и ключевых слов в построении проекции текста читателем // Слово и текст в психолингвистическом асцекте. Тверь, 1992. - С. 118-122.

80. Котова А.Г. Прагматические аспекты идиостиля Н.С. Гумилева (на материале поэтических произведений). Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Волгоград, 2000.

81. Красина T.JL, Сыпченко С.В. Сравнение как средство эстетического воздействия в поэзии Н. Гумилёва // Коммуникативные аспекты слова в текстах разной жанрово-стилевой организации. -Томск, 1995. С. 93-104.

82. Красных В.В. От концепта к тексту и обратно // Вестник Московского унта. Серия 9 (филология), 1998, №1. С. 53-70.

83. Кругликова J1.E. Структура лексического и фразеологического значения.-М., 1988.-86 с.

84. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука// Вопросы языкознания, 1994, № 4. -С. 34-47.

85. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во П-й половине XX века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца XX века. М., 1995. - 144-238.

86. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.

87. Кудашова О.И. Ключевые слова в лирике М. Цветаевой. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Нижний Новгород, 2000.

88. Купина Н.А. Структурно-смысловой анализ художественного произведения. Уч. пособие по спецкурсу. Свердловск, 1981. - 92 с.

89. Кухаренко В.А., Тхор Н.М. Семантические признаки, формирующие лексические объединения целых художественных текстов // Семантические признаки и их реализация в тексте. Волгоград, 1986. - С. 12-20.

90. Лакофф Дж. Лингвистические гештальты // Новое в зарубежной лингвистике. Лингвистическая семантика. Выпуск 10. -М., 1981. С. 350-368.

91. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Язык и моделирование социального взаимодействия. — М., 1987. С. 126-170.

92. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. Выпуск 23. М., 1988. - С. 1251.

93. Лекомцев Ю.К. Психическая ситуация, предложение и семантический признак // Труды по знаковым системам. Тарту, 1973, № 6. - С. 444-463.

94. Лермонтовская энциклопедия. М., 1981.

95. Лихачев С.Д. Концептосфера русского языка// Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. М., 1997. — С. 280-287.

96. Лобода С.Н. Физика и метафизика движения в поэзии Н. Гумилева и И. Бродского // Логический анализ языка. Языки динамического мира. Дубна. 1999. С. 436-443.

97. Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991.

98. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

99. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Миф — имя культура // Труды по знаковым системам. - Тарту, 1973, № 6. - С. 282-303.

100. Лукницкая В. Николай Гумилев: Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких. Л., 1990. - 302 с.

101. Маковский М.М. Язык — миф культура: Символы жизни и жизнь символов. -М., 1996.

102. Маковский С. Николай Гумилев // Николай Гумилев в воспоминаниях современников. -М., 1989. С. 45-72.

103. Максимов Д. Идея пути в поэтическом мире Ал. Блока // Максимов Д. Поэзия и проза Ал. Блока. Л., 1975. - С. 6-151.

104. Маслова В.А. Лингвокультурология. М., 2001. - 208 с.

105. Минский М. Фреймы для представления знаний. М.,1979. - 152 с.

106. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного// Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. Выпуск 23.-М;, 1988.-С. 281-309.

107. ИЗ. Мстиславская Е.В. Последний сборник Н.С. Гумилёва «Огненный столп» (к проблеме содержательной цельности) // Гумилёвские чтения. Материалы междунар. конф. СПб., 1996. - С. 178-186.

108. Мухина Н.М. Репрезентация идеи красоты в поэзии Н. Гумилева и А. Ахматовой. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2000.

109. Нещименко Г.П. К постановке проблемы «Язык как средство трансляции культуры» // Язык как средство трансляции культуры. — М., 2000. — С. 30-45.

110. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики. СПб., 1996. - 760 с.

111. Никитина С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре// Логический анализ языка. Культурные концепты. -М., 1991. С. 117-123.

112. Никитина С.Е. О многозначности, диффузии значений и синонимии в тезаурусе языка фольклора // Облик слова. М., 1997. - С. 360-373.

113. Новиков А.И. Семантика текста и её формализация. М., 1983. - 216 с.

114. Новиков А.Л. Когнитивный аспект контекстуальной полисемии// Когнитивная семантика. Материалы П междунар. школы-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. Часть 1. Тамбов, 2000. - С. 71-72.

115. Новиков Л.А. Русская антонимия и ее лексикографическое описание // Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. М., 1997. - С. 3-29.

116. Новодранова В.Ф. Когнитивно-коммуникативная парадигма языка науки // Когнитивная семантика. Материалы II междунар. школы-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. Часть 1. Тамбов, 2000.-С. 128.

117. Овчинникова И.Г. Ассоциативное поле ключевого слова как детерминант семантической структуры текста // Семантика целого текста. Тезисы выступлений. -М., 1987. С. 124-125.

118. Опарина Е.О. Лексические коллокации и их внутрифреймовые модусы // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. - С. 139-144.

119. Орлова О.В. О лексическом воплощении уникальных ассоциативных связей в лирике И. Бродского // Лексические аспекты смыслового анализахудожественного текста в вузе и школе: Материалы науч.-практич. семинара. Томск, 2001. - С. 64-72.

120. Орлова О.В. Коммуникативные аспекты лексической репрезентации концепта язык в лирике И. Бродского. Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Томск, 2002.-25 с.

121. Очерки истории языка русской поэзии XX века. Тропы в индивидуальном стиле и поэтическом языке. -М., 1994. 271 с.

122. Очерки истории языка русской поэзии XX века. Образные средства поэтического языка и их трансформация. М., 1995. - 263 с.

123. Павлович Н.В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке. М., 1995. - 491 с.

124. Павловский А.И. Николай Гумилев // Гумилёв Н.С. Стихотворения и поэмы. Б-ка поэта. Большая серия. Л., 1988. - С. 5-62.

125. Павловский А.И. О творчестве Николая Гумилёва и проблемах его изучения // Николай Гумилёв. Исследования и материалы. Библиография. -СПб., 1994.-С. 3-30.

126. Паршин П.Б. Теоретические перевороты и методологический мятеж в лингвистике XX века // Вопросы языкознания, 1996, №2. С. 19-42.

127. Пастернак Б.Л. Собрание сочинений. В 5-ти т. Т. 3. Доктор Живаго, — М., 1990.-734 с.

128. Пастухова Л.Б. Семантические свойства глаголов движения в тексте. Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1983. - 16 с.

129. Переверзев К.А. Высказывание и ситуация: об онтологическом аспекте философии языка // Вопросы языкознания, 1998, № 5. С. 24-52.

130. Перцов Н.В. О многозначности в поэтическом языке // Вопросы языкознания, 2000, № 3. С. 55-82.

131. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. М., 1997. - 400 с.

132. Пиотровский Р.Г. Лингвистический автомат (в исследовании и непрерывном обучении). СПб., 1999. -256 с.

133. Попова З.Д., Стернин И.А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. Воронеж, 2000.

134. Постовалова В.И. Лингвокультурология в свете антропологической парадигмы (к проблеме оснований и границ современной фразеологии // Фразеология в контексте культуры. М., 1999. — С. 25-33.

135. Поцепня Д.М. Образ мира в слове писателя. СПб., 1997. - 264 с.

136. Прокофьева А.Г., Прокофьева В.Ю. Анализ художественного произведения в аспекте его пространственных характеристик. Оренбург, 2000. — 260 с.

137. Проскуряков М.Р. Концептуальная структура текста. СПб., 2000. — 240 с.

138. Пузырёв А.В. Анаграммы как явление языка. Опыт системного осмысления. Автореф. дис.док. филол. наук. Саратов, 1995.

139. Пушкин А.С. Сочинения. В 3-х томах. Том 1. Стихотворения 1814— 1836 годов. Сказки. М., 1974. - 536 с.

140. Радзиевская Т.В. Прагматические противоречия при текстообразова-нии // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. -М., 1990. С. 148-162.

141. Роднянский В.Л. О роли ключевого слова в понимании текста// Психолингвистические проблемы семантики и понимания текста. Калинин, 1986.-С. 106-114.

142. Рузин И.Г. Возможности и пределы концептуального объяснения языковых фактов // Вопросы языкознания, 1996, №5. С. 39-50.

143. Рыньков Л.Н. Именные метафорические сочетания в языке художественной литературы XIX века (послепушкинский период). Челябинск, 1975.

144. Сайкиева С.М. Глаголы движения-перемещения в современном русском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1970. - 24 с.

145. Семантические типы предикатов. М., 1982.

146. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993.

147. Сергеева Е.В. Семантика лексемы религия в текстах произведений «школы всеединства» // Проблемы интерпретационной лингвистики: Межвузовский сборник научных трудов. — Новосибирск, 2000. С. 27-34.

148. Сергеева Е.В. Религиозно-философский дискурс B.C. Соловьева: лексический аспект. СПб., 2002. - 128 с.

149. Сергеева Н.Н. Глаголы горизонтального движения-перемещения как семантико-синтаксический класс в системе современного русского языка. Автореф. дис. канд. филол. наук. Д., 1970. - 24 с.

150. Сидорова Л.М. Особенности обозначения ситуации перемещения глаголами других лексико-семантических групп. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1987. - 18 с.

151. Сирота Р.И Лексико-синтаксическая сочетаемость глаголов движения и глаголов перемещения предмета в пространстве в современном русском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1986.-20 с.

152. Сиротко-Сибирский С.А. Набор ключевых слов как свёрнутое представление семантической структуры текста // Семантика целого текста Тезисы выступлений. М., 1987. - С. 142-143.

153. Скиданенко Ю.Д. О некоторых нестандартных семантических отношениях в лексике // Изв. АН СССР, СЛЯ, 1984, т. 43, № 4. С. 355-360.

154. Скребцова Т.Г. Глаголы субъектного перемещения: когнитивный анализ валентностей структуры // Лингвистические исследования 1998 г. -СПб., 1999.-С. 130-134.

155. Слободнюк С.Л. Николай Гумилёв: Модель мира. (К вопросу о поэтике образа)// Николай Гумилёв. Исследования и материалы. Библиография. СПб., 1994. - С. 143-164.

156. Слово о полку Игореве: Сборник / Сост. Л.А. Дмитриева, Д.С. Лихачев, О.В. Творогова. Реконструкция древнерусского текста

157. Н.А. Мещерского и А.А. Бурыкина. Библиотека поэта. Большая серия. -Я., 1985.-498 с.

158. Соколова Н.К. О специфике поэтического текста // Коммуникативная и поэтическая функция художественного текста. Воронеж, 1982.

159. Станиславская С.А. Контраст как принцип организации поэтического текста (на материале ранней поэзии А. Ахматовой и Н. Гумилева). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2001. - 20 с.

160. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования.-М., 1997.-824 с.

161. Стернин И.А. Национальная специфика мышления и проблема лакунарности// Связи языковых единиц в системе и реализации. Тамбов, 1997.

162. Структуры представления знаний в языке. Сб. науч.-аналит. обзоров. — М„ 1994.-160 с.

163. Сулименко Н.Е. Антропоцентрические аспекты изучения лексики. Учебное пособие к спецкурсу. СПб., 1994. - 85 с.

164. Сулименко Н.Е. Слово в контексте гуманитарного знания. в печати.

165. Супрун А.Е., Клименко А.П. Проблемы изучения лексической структуры текста // Смысловые и прагматические характеристики текста и его единиц. Иваново, 1989. - С. 11-17.

166. Сыпченко С.В. Актуализация многозначности слова как средство ре-гулятивности в поэтических текстах Н. Гумилева// Коммуникативно-прагматические аспекты слова в художественном тексте. — Томск, 2000. -С. 58-64.

167. Тарасов Е.Ф. Язык как средство трансляции культуры// Язык как средство трансляции культуры. М., 2000. - С. 45-53.

168. Тарасова И.А. Писательский тезаурус vs. словарь концептов? // Когнитивная семантика. Материалы II междунар. школы-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. Часть 1. Тамбов, 2000. - С. 193-195.

169. Телия В.Н. Механизмы экспрессивной окраски языковых единиц // Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. М., 1991.-С. 36-66.

170. Телия В.Н. К проблеме связанного значения слова: гипотезы, факты, перспективы // Язык система. Язык - текст. Язык - способность. - М., 1995.-С. 25-36.

171. Телия В.Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры// Фразеология в контексте культуры. М., 1999. - С. 13-24.

172. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический, и лингвокультурологический аспекты. — М., 1996. — 288 с.

173. Тильман Ю.Д. «Душа» как базовый концепт в поэзии Ф.И. Тютчева// Фразеология в контексте культуры. — М., 1999. С. 203-213.

174. Толстой А. Хождение по мукам. М., 1977. - 736 с.

175. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995.

176. Тюрина Р.Я. Прагматика окказионализмов в лирике Н. Гумилева// Коммуникативно-прагматические аспекты слова в художественном тексте. Томск, 2000. - С. 65-70.

177. Тюпа В.И. Мотив пути на раздорожье русской поэзии XX века // «Вечные сюжеты» русской литературы. Новосибирск, 1996. - С. 97—114.

178. Убийко В.И. Кощептосфера внутреннего мира человека в аспекте когнитивной лингвистики // Когнитивные и культурологические подходы к языковой семантике. Виноградовские чтения. Тезисы докладов. М., 1999. - С. 52-54.

179. Уфимцева Н.В. Слово и культура// Когнитивная семантика. Материалы II междунар. школы-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. Часть 1. Тамбов, 2000. - С. 90-91.

180. Филмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Прикладная лингвистика. Выпуск 12. — М., 1983.-С. 74-122.

181. Филмор Ч. Фреймы и семантика понимания// Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. Выпуск 23. М., 1988. — С. 52— 92.

182. Фразеология в контексте культуры. М., 1999.

183. Фрумкина P.M. Есть ли у современной лингвистики своя эпистемология? // Язык и наука конца XX века. М., 1995. - С. 74-117.

184. Фрумкина P.M. Культурологическая семантика в ракурсе эпистемологии // Изв. РАН. Серия лит. и яз., 1999, т. 58, № 1. С. 3-10.

185. Хамидуллина A.M. Словобразовательные отношения в семантическом поле глаголов движения. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1973 .-24 с.

186. Худяков А.А. Концепт и значение// Языковая личность: культурные концепты. Волгоград - Архангельск, 1996. — С. 97-103.

187. Чарыкова О.Н. Роль глагола в репрезентации индивидуально-авторской модели мира в художественном тексте. Автореф. дис. . докт. филол. наук. Воронеж, 2000.

188. Ченки Алан. Конструкции, метафоры и слияние концептов // Когнитивная семантика. Материалы II междунар. школы-семинара по когнитивной лингвистике. В 2 частях. Часть 2. Тамбов, 2000. - С. 6-8.

189. Чернейко JI.O. Гештальтная структура абстрактного имени// Филологические науки, 1995, № 4. С. 73-83.

190. Чернейко JI.O. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М., 1997.-320 с.

191. Чернухина И.Я. Поэтическое речевое мышление. — Воронеж, 1993. -190 с.

192. Чернухина И.Я. Общие особенности поэтического текста (лирика). -Воронеж, 1987. 160 с.

193. Чудинов А.П. Россия в метафорическом зеркале: Когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000). — Екатеринбург, 2001.

194. Шаховский В.И. Эмоциональные культурные концепты: параллели и контрасты// Языковая личность: культурные концепты. Волгоград -Архангельск, 1996. - С. 80-96.

195. Шмелёв Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973.

196. Язык и структуры представления знаний. М., 1992.

197. Язык как средство трансляции культуры. М., 2000. - 311 с.

198. Языковая личность: культурные концепты. Волгоград — Архангельск, 1996.

199. Яковлева Е.С. Пространство умозрения и его отражение в русском языке П Логический анализ языка. Языки пространств. М., 2000. -С. 268-276.1. Словари и справочники.

200. Апресян Ю.Д., Богуславская О.Ю., Левонтина И.Б., Урынсон Е.В., Гловинская М.Я., Крылова Т.В. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М., 1995-2000. - НОСС

201. Баранов О.С. Идеографический словарь русского языка. — М., 1996. -ИС

202. Горбачевич К.С., Хабло Е.Г. Словарь эпитетов русского литературного языка.-Л., 1979.-СЭ

203. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х томах. -Репр. воспр. изд. 1955 г. М., 1998. - Даль

204. Краткий словарь литературоведческих терминов / Ред.-сост. Л.И. Тимофеев, С.В. Тураев. -М., 1985.

205. Кузнецов С.А. Большой толковый словарь русского языка. СПб., 1998.-БТС

206. Лексико-семантические группы русских глаголов: Учебный словарь-справочник / Под общ. ред. Т.В. Матвеевой. Свердловск, 1988.

207. Лексическая основа русского языка: Комплексный учебный словарь. /Под ред. В.В. Морковкина. -М., 1984.

208. Литературный энциклопедический словарь. М., 1987.

209. Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. — 6-е изд., испр. и доп.-М., 1997.-СА

210. Мифы народов мира. Энциклопедия. -М., 1991. Мифы

211. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд., доп.-М., 1999.-ТС

212. Русский ассоциативный словарь. Т. 1-6. М., 1994-1998. - РАС

213. Русский семантический словарь: Опыт автоматического построения тезауруса: от понятия к слову. М., 1982. - РСС

214. Семантические модели русских глагольных предложений: экспериментальный синтаксический словарь: Проспект / Под общ. ред. Л.Г. Ба-бенко. — Екатеринбург, 1998.

215. Словарь ассоциативных норм русского языка / Под ред. А.А. Леонтьева.-М., 1977.-САН

216. Словарь русского языка. В 4-х томах. 2-е изд. - М., 1981 -1984 - MAC

217. Словарь синонимов русского языка: В 2-х томах. / Под ред. А.П. Евгеньевой. Л., 1970-1971. - СС

218. Словарь синонимов русского языка. / Под ред. З.Е. Александровой. -4-е изд. -М., 1975.

219. Словарь современного русского литературного языка / АН СССР. Институт рус. яз. В 17-ти томах. М., 1948—1965. - БАС

220. Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А.М. Прохоров. — 3-е изд. -М., 1984.-СЭС

221. Срезневский И.И. Словарь древнерусского языка. В трёх томах. М., 1989. - Срезневский

222. Толковый идеографический словарь русских глаголов: С указанием английских эквивалентов: Проспект. Екатеринбург, 1997.

223. Толковый словарь русского языка: В 4-х томах / Под ред. проф. Д.Н. Ушакова. М., 1996. - Ушаков

224. Учебный словарь сочетаемости слов русского языка. / Под ред. П.Н. Денисова, В.В. Морковкина. М., 1978. - УСС

225. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4-х томах. -3-е изд., стер. СПб., 1996. - Фасмер

226. Фразеологический словарь русского языка. / Под ред. А.И. Молотко-ва. 5-е изд., стер. - СПб., 1994. - ФС