Хозяйство бурят в конце XIX - начале XX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.07, кандидат исторических наук Данилов, Юрий Игоревич

• Данилов, Юрий Игоревич
• кандидат исторических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Данилов, Юрий Игоревич

ВведениеЗ

Глава 1 Хозявенно-культурный тип и хозявенная традиция.

Глава 2 Уровень развития производительныхлЗ

Глава 3 Географичаяеда

Глава 4 Анализ хозявенных традиций

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Хозяйство бурят в конце XIX - начале XX вв.»

Предлагаемая работа посвящена общественно-экономической ситуации конца XIX - начала XX вв. в местах компактного проживания бурят в Юго-Восточной Сибири.

Эта тема для бурятоведения (будь то исторические или сугубо этнологические исследования) не является чем-то новым. За прошедшее с начала XX века время успела появиться многочисленная литература по проблемам общественно-экономического развития коренного населения Юго-Восточной Сибири (Предбайкалья и Забайкалья). Она приобрела собственную источниковую базу, методы ее анализа, устойчивый круг изучаемых проблем. Так что многие работы по интересующей нас тематике во многом схожи и дополняют друг друга, имея, впрочем, одни - частный, а другие - обобщающий исследовательский характер.

После появления обширных сводов хозяйственных переписей населения региона в конце 1880-х и 1890-х гг.,' сопровождавшихся повествовательными аналитическими материалами, в последующие два-три десятилетия публиковались исследования по разным аспектам хозяйства бурят. Отдельным сторонам производства были посвящены статьи Ванникова Б.,Л Кулакова П.Е.,Л Мэрдыгеева P.C.,"* Рукавишникова и.а.л и др. Из работ обобщающего характера следует отметить работу Серебренникова И.И.Л, полностью основанную на хозяйственной статистике рубежа XIX -XX вв. Можно сказать, что после выхода из печати этой книги первичная аналитическая работа по проблемам развития бурятского хозяйства конца XIX в. была выполнена. Вскоре начали проводиться исследования взаимосвязей хозяйственных структур и природной среды. Таковы, скажем, работы Козьмина H.H.'' и Соллертинского Е.С.Л

С 30-х гг. историки изучали хозяйство бурят, исходя из теории общественно-экономических формаций (ТОФ), на тот момент в значительной степени недоработанной. Среди наиболее удачных исторических работ этого направления следует назвать монографию Асалханова И.А. «Социально-экономическое развитие Юго-Восточной Сибири в конце XIX в.» (Улан-Удэ, 1963). В этой монографии в центре внимания находятся стадийные характеристики хозяйства населения (в том числе бурят) Предбайкалья и Забайкалья. Эта работа, прямо не относящаяся к разряду этнографических, полезна этнологу, поскольку она наиболее полно описывает общественно-экономический фон, на котором существовало бурятское хозяйство.

После значительного перерыва (1930-40-е гг.) с 50-х гг. начинают выходить работы этнографов, посвященные бурятскому хозяйству конца XIX в., и выполненные в жанре историко-этнографических исследований. Среди таковых следует назвать статьи и монографии Батуевой И.Бд Вяткиной К.В.'°, Павлинской л.р.л' , Шункова в.и.'л, Дресвянского ф.д.'л и др. Эти и другие работы, опираясь на сравнительно-описательную методику анализа существовавших или недавно полученных материалов, ставили своей целью наиболее полно описать и в рамках ТОФ охарактеризовать хозяйство бурят. При этом с 1960-х гг. бурятоведами стала использоваться теория хозяйственно-культурных типов (ХКТ), появившаяся в более или менее законченном виде в конце 50-х гг.

В период с начала 1990-х гг. хозяйству бурят конца XIX века посвящено только несколько диссертаций.

Различные формы приспособления к окружающей среде, последствия влияния человека на окружающую среду рассматриваются в диссертации Балдановой А. С.-Д. «Традиционное хозяйственное природопользование бурят в конце Х1Х-начале XX веков.» (Улан-Удэ. 1997). Автор в качестве вывода охарактеризовывает взаимоотношения хозяйства бурят и окружаюш;ей среды как почти идеально сбалансированные.

Проблема появления и развития земледелия у бурят рассматриваются в диссертации Михайлова В.А. «Земледелие западных бурят в ХУП-ХХ в.» (Улан-Удэ. 2000). Упор в изучении этих проблем делается на поиске доказательств местного происхождения земледелия бурят и выделении его особенностей по сравнению с земледелием русских переселенцев.

Стадийным характеристикам хозяйства бурят, отличительным особенностям развития производительных сил в целом в хозяйстве населения Забайкалья уделено внимание в докторской диссертации Батуевой И. Б. «История развития хозяйства Забайкальских бурят в XIX веке. »(Иркутск. 2000). Автор диссертации приходит к традиционным выводам о незначительном обгцем уровне развития хозяйства у бурят, о начальном развитии у них капиталистических отношений, о внешних сдерживающих факторах развития экономики региона (отсталое законодательство, отсутствие стимулирования любого вида со стороны администрации, пренебрежение экономическими интересами бурят с ее стороны и т.п.).

За последние десять лет стал явным спад интереса к проблемам хозяйственно-культурного развития бурят со стороны как историков, так и этнографов, что было вызвано во многом не исчерпанностью данной темы, а кризисом методики ее исследования. Последнее обстоятельство стало очевидным после переориентации значительного числа историков и этнографов (этнологов) уже с 70-х гг. на математические (количественные) методы изучения источников информации, прежде всего по хозяйству той или иной группы населения. Если рассматривать только отечественные этнологические работы этого направления, то - при том, что они выходили по разным группам населения нашей страны (работы Пименова В.В."'Л, Вавилина В.Ф.'Л Кондратьева В.С.'л, Полякова С.П.'л, Османова М.О.'л и др.)-бурятам не было посвящено ни одной из них до середины 90-х гг.

В этом смысле следует отметить лишь диссертацию Хилханова Д.Л. «Материалы комиссии А.Н. Куломзина как источник для изучения аграрного строя Забайкальской области в конце 19 века.» (М.,1993). В диссертации делается единственная в историографии бурятского хозяйства попытка обработать статистическую информацию по бурятскому хозяйству средствами математического анализа в разных историко-познавательных целях. Среди них автор выделяет оценку степени информативности источника, определение степени капитализации хозяйства бурят, типов хозяйства, принципов по которым происходит размежевание типов хозяйства. В диссертации сделан вывод о неравномерном развитии производительных сил, наличии нескольких типов хозяйства бурят, об общей информационной насыщенности источника за некоторыми исключениями (отсутствие прямого деления хозяйств по доходности, малая информированность о непостоянном и кочевом населении).

Помимо методики, сравнительно медленно меняется направление исследовательской работы. Мало используется междисциплинарный подход к решению научных задач. В этом смысле также приходится говорить больше об исключениях из общего правила. Так, в качестве продолжения работ Козьмина и Соллертинского появились в конце 90-X гг. работы Балдановой А.С-Д.А*А и Вахруновой А.В.'Л' по изучению опыта природопользования у бурят.

Для современного этапа изучения хозяйственной жизни бурят характерным является отсутствие новых теоретических разработок. Бурятское хозяйство с полным основанием увязывается в первую очередь со скотоводством. После появления книг Маркова Г.Е.ЛЛ и Вайнштейна С.И?А, содержавших одновременно глубокий и многосторонний анализ скотоводческого хозяйства, стала необходимой переориентация исследовательской работы на подробное изучение такого объекта, как хозяйственная традиция. Эта переориентация должна была сопровождаться дальнейшей разработкой теории ХКТ, чего бурятоведами также не было сделано, несмотря на усилия в этом направлении этнологов другой специализации.

Стремясь разобраться в сути самого явления хозяйственной традиции, необходимо подходить к ней как к системе взаимодействия обш;ественных, экономических и природных структур. Разобраться в такой системе можно, лишь прибегнув к особой методике анализа.

Дальнейшее изучение хозяйства бурят требует не эпизодического привлечения цифрового материала известных или недавно полученных источников, а его методологически грамотного количественного анализа. Теоретической базой подобных исследований служит ставший уже общепризнанным в этнологии системный подход. «Понять и представить изучаемый феномен в виде сложного социального целого, проследить закономерный порядок присущих ему внутренних связей (его структуру) и внешних отношений (экологию), определить характер его функционирования и исторические тенденции развития, - вот комплекс исследовательских задач, которые эффективнее решаются в рамках системного анализа.»л"л Вместе с тем, «никакой научный метод (сравнительный, историко-генетический, аксиоматический, структурнофункциональный и т.д.), ни взятый в отдельности, ни в комплексе с другими, не обеспечивает автоматически успеха исследования. Вне диалектико-материалистического подхода и интерпретации данных системный . анализ огрубляется и приобретает в значительной мере механистический характер.Такой анализ должен служить продолжением ранее сделанной работы по розыску и критическому анализу необходимой информационной базы, он должен дополнять проверенные методические наработки, продолжать изучение хозяйства в том направлении, которое было намечено предшествующими исследователями. В противном случае новый для бурятоведения метод может не дать ничего для решения проявившихся трудностей в изучении хозяйства, будучи изолирован от уже сделанных наработок.

Системный подход предполагает рассмотрение объекта с количественной стороны на основе массовых данных, позволяющих произвести их количественную обработку. В связи с этим «создается вполне реальная опасность невольно ограничить анализ его чисто количественной стороной, описать структуру и функционирование объекта и не заметить качественных сдвигов в его развитии. Поэтому требуются специальные усилия, понимание верного соотношения между качественной и количественной сторонами объекта, между его функционированием и развитием, чему в существенной степени способствует исторический (динамический анализ) изучаемого феномена.»

Ряд несомненных преимуществ использования статистических средств требуют их применения в изучении бурятского хозяйства конца XIX - начала XX вв. «При помощи статистических средств (путем исчисления серий коэффициентов связей между парами факторов) достигается возможность выявления цепей и плеяд связей причинных (корреляционных) и иных, - а следовательно, и таких, которые не могут быть обнаружены средствами традиционных этнографических методик. <.> Статистико-этнографические методы позволили ставить задачи исследования структур, в том числе и таких сложных, как структуры этноса в целом и его отдельных сторон (компонент).»

Количественный (статистический, математический, что в данном случае одно и то же) метод с оговоренными особенностями его применения в рамках системного подхода диктует подбор внутри сформулированной темы особых объектов, предметов и целей исследования. В предлагаемой работе основным объектом изучения является принцип внутренней организации хозяйственных традиций бурят Предбайкалья и Забайкалья в конце XIX - начале XX вв. Изучение этого объекта может разрешить проблему оценки перспектив обп];ественно-экономического развития бурят в XX в., деятельности государственной администрации по реформированию управления и экономики бурят. Поскольку устройство регулятора хозяйственной жизни, каковым и является хозяйственная традиция, покажет как перспективы для тех или иных явлений хозяйственной жизни, так и эффективность политэкономического курса правительства.

В целях соответствия требованиям системного подхода, помимо традиций, объектами изучения станут также те явления общественной и естественно-географической среды, которые, как установлено исследователями, непосредственно связаны с хозяйственными традициями. Это будет сделано для того, чтобы наиболее адекватно отобразить внешние контуры полученных математических моделей. При этом в качестве общетеоретической базы исследования избран принцип единства фундаментальных закономерностей эволюции мира природы и мира социального. Этот принцип - выражение идей В.И.Вернадского о биосфере и ноосфере.

Также, помимо хозяйственных традиций, оказалось важным учесть уровень развития производительных сил на территории проживания бурят в указанное время, свойства природных комплексов, в рамках которых существовало бурятское хозяйство, и характеристики тех общественньгк единиц, в рамках которых передавались и изменялись хозяйственные традиции.

Для изучения названных объектов преследовались следующие цели:

- определение черт традиции вообще и хозяйственной традиции в частности как общественного явления, связь хозяйственной традиции с понятием хозяйственно-культурный тип;

- определение уровня развития производительных сил у бурят, то есть выявление общественно-экономических условий существования их хозяйственных традиций;

- определение природных условий существования традиций и их внешних границ бытования;

- конструирование и описание математических моделей хозяйственных традиций разных общественных объединений бурят;

- обобщенное изложение тех выводов, которые сделаны в каждой из глав, а также результирующее решение по проблеме выявления структурных взаимосвязей внутри традиций бурят.

Источниковая база работы сформирована упомянутыми статистическими материалами по Иркутской и Енисейской губерниям, а также по Забайкальской области, собранными в ходе разовых сплошных хозяйственных переписей населения в конце 1880-х и 1890-х гг. Эти материалы привлекались в виде сводных пообщинных статистических таблиц, информативная ценность которых при применении математических методов не уступает, а в смысле компактности превосходит ценность подворных карточек обследований. Статистические таблицы опубликованы в «Материалах по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний. »(Иркутск. 1889) и «Материалах Высочайше Учрежденной Комиссии для исследования землевладения и землепользования в Забайкальской области.» (Спб.,1898). Источниковедческий анализ материалов по Иркутской и Енисейской губерниям проведен не был, однако, учитывая подобный анализ, проведенный в отношении аналогичных им материалов по Забайкальской областиЛЛ, применение и тех и других возможно без значительных оговорок.

Математическое моделирование способно продвинуть изучение хозяйства бурят конца XIX - начала XX вв. в сторону выявления тех возможностей, которыми хозяйство реально располагало в условиях нараставшего кризиса внутри государства. Поняв это, можно с большей объективностью говорить и о предпочтительности тех или иных мероприятий, которые предпринимались для решения общественно-экономических, административных и иных проблем, стоявших перед властями разного уровня. Предлагаемая вашему вниманию работа - это попытка продвижения в указанном направлении.

Примечания к введению.

1. Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний.тт. 1-6. Иркутск. 1889; Материалы Высочайше Учрежденной Комиссии для исследования землевладения и землепользования в Забайкальской области, вып. 1-16. Спб.,1898.

2. Ванников Б. Обработка шерсти в Агинском аймаке.// Бурятоведческий сборник. Иркутск., 1926.

3. кулаков П.Е. Ольхой. Хозяйство и быт бурят Еланцинского и Кутульского ведомств (бывшего Ольхонского ведомства) Верхоленского округа Иркутской губернии. Спб.,1898.

4. Мэрдыгеев P.C. Изделия из шерсти и волоса в Аларском аймаке. Верхнеудинск., 1928.

5. Рукавишников И. А. Очерки хозяйственного быта бурят Селенгинской Даурии. Иркутск., 1923.

6. Серебренников И.И. Буряты, их хозяйственный быт и землепользование, т. 1.Верхнеудинск., 1925.

7. Козьмин H.H. Бурят-Монгольская АССР. Географический и хозяйственный очерк. Иркутск-Верхнеудинск., 1928; Он же. Очерки скотоводческого хозяйства в Бурреспублике. Вьш.2 Верхнеудинск., 1926.

8. Соллертинский Е.С. Сельскохозяйственное районирование Бурреспублики. Верхнеудинск., 1928.

9. Батуева И.Б. Скотоводство в системе традиционнго хозяйства бурят. //Бурятия ХУ11-начала XX вв. Экономика и социально-культурные процессы. Новосибирск., 1989.

10. Вяткина К.В. Очерки культуры и быта бурят. Л.,1969.

И. Павлинская Л.Р. Материалы по традиционной охоте народов Окинского края.//Материалы полевых этнографических исследований. Спб., 1996; Павлинская Л.Р., Жамбалова Р.Г. Становление и развитие хозяйственной традиции на территории Прибайкалья и Забайкалья.//Культурные традиции народов Сибири. Л., 1986. 12. Шунков В.И. Из истории земледелия Бурятии.//Труды Бурятского комплексного научно-исследовательского института, вып. 1. Улан-Удэ.,1959.

13. Дресвянский Ф.Д. Земледельческое освоение территории Усть-Ордынского бурятского национального округа в дореволюционный период. // Хозяйственное освоение и заселение районов Сибири ( дореволюционный период). Иркутск.,1975.

14. Пименов В.В. Удмурты. Опыт компонентного анализа этноса. Л.,1977.

15. Вавилин В.Ф., Кондратьев B.C. Анализ структуры этно-культурных комплексов (на примере некоторых элементов материальной культуры).//Статистика в этнографии. М.,1985.

16. Кондратьев B.C. Этническая среда и межэтнические контакты в свете статистики (на примере республик Поволжья и Приуралья).//Статистика в этнографии.

17. Поляков СП. Средняя Азия Х-ХХ веков. Методика обработки первичной археолого-этнографической информации.//Российский этнограф, вып. 13, 14. М.,1993.

18. Османов М.О. Некоторые вопросы изучения хозяйственно-культурных типов.//Советская этнография. 1991. №2.

19. Хилханов Д.Д. Материалы комиссии Куломзина как источник изучения аграрного строя Забайкальской области в конце XIX в.: Дисс. . канд. ист. наук. М.,1993.

20. Балданова А. С-Д. Традиционное хозяйственное природопользование бурят в конце XIX в. Улан-Удэ., 1997.

21. Вахрунова A.B. Опыт этнического природопользования в Бурятии. //Этносоцоальные процессы в Сибири, вып. 2. Новосибирск., 1998.

22. Марков Т.Е. Кочевники Азии. Структура хозяйства и общественной организации. М.,1976.

23. Вайнштейн СИ. Историческая этнография тувинцев. Проблемы кочевого хозяйства. М. 1972; Он же. Мир кочевников центра Азии. М.,1991.

14

24. Пименов В.В. Исторический анализ в системном исследовании, (из опыта этнографической работы).//Статистика в этнографии, с. 37.

25. Там же, с. 38.

26. Там же. с. 38-39.

27. Статистика в этнографии, с. 4.

28. Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. М.,1991.

29. См.: Хилханов Д.Л. Указ. соч.

Заключение диссертации по теме «Этнография, этнология и антропология», Данилов, Юрий Игоревич

Заключение

Капитализм не сформировал к началу XX в. в Байкальском регионе господствующую систему хозяйствования, хотя бытование этой системы среди исключительно малой части бурятских хозяйств (нойонских), пожалуй, нельзя отрицать. Также нельзя отрицать общественной значимости и остатков родовых, первобытных отношений у бурят. Остатки первобытных отношений относились к надстроечным (общественным) явлениям, также не находясь в центральной системе существовавшего способа общественного производства и не формируя "ядра" общественно-экономической системы. Состояние общественной и хозяйственной сфер жизни бурятского общества соответствует межформационной стадии развития производительных сил при переходе от сословно-классовой к капиталистической стадии.

Ядро» общественного производства, которое определяло существование хозяйственно-культурных типов, и в Байкальском регионе, и в России в целом, в конце XIX и начале XX в. было в очень тяжелом положении.

В России при переходе экономически развитых районов на капиталистическую стадию развития производительных сил характерным стал так называемый секторный разрыв между промышленностью и сельским хозяйством, вызванный ростом аграрного перенаселения. Углубляясь, секторный разрыв делал невозможным капиталистическое (индустриальное) развитие российской экономики, делая реальной деиндустриализацию страны по мере роста аграрного перенаселения. С началом XX в. разрыв углубился и стал распространяться на районы, не бывшие ранее в числе экономически развитых.

Что в изменении экономических структур для зажиточных капитализировавшихся бурят как абсолютного меньшинства было весьма желательным, то для подавляющего числа бурят являлось тяжелым изменением устоявшихся хозяйственных традиций. Таким образом, межформационная стадия развития производительных сил стала временем разочарований для богатого меньшинства бурятского этноса и бессмысленных бедствий - для его бедного большинства.

Энергетическая целесообразность выступает в роли арбитра в соревновании разных хозяйственных традиций. Энергетическая целесообразность на прединдустриальной стадии развития общества определена в полной мере совокупным влиянием физико-географических факторов экосистем, в рамках которых формируются хозяйственные традиции. Агроклиматические условия определяют размеры продуктивности биомассы, виды экосистем региона, что в свою очередь определяет хозяйственные традиции человеческих коллективов.

Агроклиматические районы двадцати пяти агроклиматических округов Предбайкалья и Забайкалья в той или иной мере пригодные для ведения сельскохозяйственного производства занимали и занимают не более 16% всей территории Юго-Восточной Сибири (то есть около 200000-202000 км ). К исходу XIX в. они были заняты практически полностью. Это обстоятельство, с одной стороны, предопределило разбросанный характер расселения бурят, а с другой - ужесточило условия их землепользования.

При сложившемся характере землепользования и в условиях начинающегося экономического кризиса в Предбайкалье и Забайкалье развитие как системы традиционного мелкотоварного середняцкого, так и системы буржуазно ориентированного «кулацкого» землепользования было проблематичным. Традиционное полунатуральное производство оставалось наиболее распространённой формой жизнеобеспечения бурят. В конце XIX в. большинство коренного населения Юго-Восточной Сибири продолжало следовать ему.

Сведения о хозяйствах внутри экономически значимых общественных единиц формируют источниковую базу для изучения хозяйственных традиций. Ситуация вокруг и внутри улусной поземельной (территориальной) общины указывает на неё как на экономически значимую единицу, а сведения о хозяйствах на пообщинном уровне составляют источниковую базу для изучения хозяйственных традиций бурят. Такие сведения содержатся в сводных статистических материалах по Иркутской губернии и Забайкальской области.

Хозяйственно-культурные традиции - объекты, чье единство структурно определяется отраслью хозяйства, представляющей всегда одну из главных сторон общественного разделения труда. Отраслевая ориентация производства требует выявления хозяйственных структур ее осуществляющих. Это делается путем "сжатия" информации через составление факторной модели.

Выявление факторов, формирующих хозяйственную традицию, - метод количественного анализа, который дает возможность разрабатывать содержательные гипотезы о структуре системы. В нашем случае факторный анализ, основанный на вычисленных коэффициентах корреляции признаков хозяйств, подтвердил следующую идею: математическая модель хозяйства выстраивается на связи хозяйственных признаков с признаком "количество хозяйств". С помощью матрицы коэффициентов корреляции факторов с хозяйственными признаками получены упрощенные модели хозяйственных традиций по четырем (из семи) объединениям бурят.

Как показал факторный анализ, за модель хозяйственной традиции должна быть принята совокупность хозяйственных признаков, объединенная первым общим фактором - тесными взаимосвязями признака "количество наличных хозяйств". Хозяйственные признаки, несильно связанные с этим признаком, не образуют самостоятельные модели и должны рассматриваться в качестве второстепенных признаков бурятских хозяйств.

Факторный анализ дает представление о компонентах упрощенной модели той или иной хозяйственной традиции. Внутрь самой традиции (в систему взаимосвязей элементов хозяйства) можно войти через статистический анализ взаимосвязей хозяйственных признаков. Одним из основных измерителей связи в математической статистике является коэффициент корреляции, который по самому названию предназначается для измерения степени коррелированности (взаимосвязи) признаков.

В нашем случае вычисление коэффициентов корреляции проводилось на основе количественных данных по семи бурятским объединениям. Проведенный анализ уровня развития производительных сил, анализ энергетической составляющей взаимодействия хозяйств с окружающей средой, факторный анализ количественных признаков хозяйственных традиций - сделали ненужным выявление причинно-следственных связей традиций хозяйствования через использование матриц-таблиц коэффициентов корреляции. Такие таблицы дали представление о другом - о характере и содержании хозяйственных традиций.

Некоторое количество хозяйственных элементов, объединенных сильными связями, образуют "ядро" традиции. Слабые связи между "ядерными" элементами и сильные -между "внеядерными" - образуют периферию хозяйственной традиции. Периферия традиции формируется разными элементами (признаками) - демографическими, бытовыми, сугубо хозяйственными - в зависимости от конкретной ситуации. Ядро традиции, выявленное в ходе математического анализа, дает представление об отраслевой специализации хозяйств. Периферия - об идущем приспособлении традиции к изменяющимся внешним условиям. Установленные значения показателей взаимосвязей хозяйственных признаков свидетельствуют об происходившем приспособлении, но еще не коренном изменении хозяйственных традиций бурят.

ХКтипы представляют собой особые идеальные объекты, а не прямые заместители эмпирически данного множества хозяйственных систем. Реальные же системы, о которых идет речь при рассмотрении хозяйства бурят конца XIX - начала XX вв., - хозяйственные (или хозяйственно- культурные, что, строго говоря, в данном случае одно и то же) традиции. Изучение хозяйства как важнейшей из структур жизнеобеспечения должно исходить из того факта, что экономические структуры представляют собой явно выраженные части хозяйственной традиции этого коллектива. Механизм функционирования этих структур как единого целого выясняется через изучение содержания, сохранения и развития хозяйственных традиций. Это функционирование предусматривает временную и пространственную вариативность хозяйственной традиции. Это подтверждается различиями в структуре взаимосвязей хозяйственных признаков внутри «ядра» и на «периферии» хозяйственной традиции.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Данилов, Юрий Игоревич, 2002 год

1. Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний.тт. 1-6. Иркутск. Д 889.1. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

2. Агроклиматические ресурсы Бурятской АССР. Л., 1974. Агроклиматические ресурсы Иркутской области. Л.Д977. Агроклиматические ресурсы Читинской области. Л.Д973. Азиатская Россия. Спб., т. 1.1914.

3. Алексеев В.П. Антропогеоценозы сущность, типология, динамика.//Природа.1975. №7.

4. Андреев Ч.Г. Историография аграрного развития Забайкалья конца XIX- начала XX в.//Социально-экономическое развитие Бурятии конца XIX- начала XX в. Новосибирск., 1987.

5. Андрианов Б.В. Неоседлое население мира. М.,1985.

6. Андрианов Б.В. Хозяйственно-культурные типы и исторический процесс.//Советская этнография. 1968. .\22.

7. Андрианов Б.В.,Марков Г.Е.Хозяйственно-культурные типы и способы производства./ТВопросы истории. 1990.№8.

8. Арутюнов С.А.,Маркарян Э.С.,Мкртумян Ю.И.Проблемы исследования культуры жизнеобеспечения этноса.//Советская этнография. 1983.№2.

9. Асалханов И.А. Социально-экономическое развитие Юго-Восточной Сибири во второй половине XIX в.Улан-Удэ.,1963. Атлас развития хозяйства и культуры СССР. М.,1967.

10. Балакин С.А. Концепция хозяйственно-культурного типа (современное состояние и перспективы применения в археологическом исследовании).//Археология и методы исторических реконструкций. Киев.,! 985.

11. Балданова А. С-Д. Традиционное хозяйственное природопользование бурят в конце Х1Хв. Улан-Удэ. Д997.

12. Басаева К.Д. Семья и брак у бурят: вторая половина XIX начало XX вв. Улан-Удэ. 1991.

13. Батуева И.Б. Скотоводство в системе традиционнго хозяйства бурят.//Бурятия ХУ11-начала XX вв. Экономика и социально-культурные процессы. Новосибирск. 1989.

14. Батуева И.Б., Зориктуев Б.Р. Скотоводство и скотоводческие традиции у бурят.//Этническая история и культурно-бытовые традиции в Бурятии. Улан-Удэ.Д984.

15. Белолипецкая В.И. Козьмин Г.В., Сынзыныс Б.И. Экосистемы. Обнинск.Д998.

16. Бромлей Ю.В. Культура и этнические аспекты экологии.//Общество и природа.М., 1981.

17. Будыко М.И. Климат и жизнь. Л.Д971.

18. Вайнштейн СИ. Историческая этнография тувинцев. Проблемы кочевого хозяйства. М. 1972.

19. Ванников Б. Обработка шерсти в Агинском аймаке.// Бурятоведческий сборник. Иркутск., 1926.

20. Гофман А.Б.,Левкович В.П. Обычай как форма социальной регуляции. //Советская этнография. 1973 .№1.

21. Дресвянский Ф.Д. Земледельческое освоение территорго! Усть-Ордынского бурятского национального округа в дореволюционный период.//Хозяйственное освоение и заселение районов Сибири (дореволюционный период). Иркутск., 1975.

22. Егунов Н.П. Колониальная политика царизма и первый этап национального движения в Бурятии в эпоху империализма. Улан-Удэ., 1963.

23. Илюшечкин В.П. Теория стадийного развития общества. История проблемы.М., 1996.

24. История и культура народов Центральной Азии. Улан-Удэ., 1993.

25. Капчеля В.М.Национальные традиции: сущность, генезис, перспективы развития. Кишинев., 1991.

26. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М.,1987.с.387. Кожин n. M. Традиции в системе этноса.//Этнографическое обозрение. 1997.№6.

27. Козьмин H.H. Бурят-Монгольская АССР. Географический и хозяйственный очерк. Иркутск-Верхнеудинск.,1928.

28. Козьмин H.H. Очерки скотоводческого хозяйства в Бурреспублике. Вьш.2.Верхнеудинск.,1926. Кондратьев B.C. Этническая среда и межэтнические контакты в свете статистики. (На примере республик Поволжья и

29. Левин М.Г., Чебоксаров H.H. Хозяйственно-культурные типы и историко-культурные области.// Советская этнография. 1955.№ 4. Малахинов П.Н.О двух типах аграрной эволюции в России.Улан-Удэ.,1962.

30. Маркарян Э.С. Узловые проблемы теории культурной традиции.//Советская этнография. 1981 .№2.

31. Марков Г.Е. Кочевники Азии. Структура хозяйства и общественной организации. М.,1976.

32. Марков Г.Е. Некоторые проблемы возникновения и ранних этапов кочевничества в Азии //Советская этнография. 1973.№1.

33. Марков Г.Е. Проблема сравнительной археологической и этнографической типологии культурыУ/Проблемы типологии в этнографии. М., 1979.

34. Михайлов Т.М. Бурятский этнос в свете современных социальных изменений.//Республика Бурятия государство в составе Российской Федерации (к 75-летию образования). Улан-Удэ.,1998.

35. Мэрдыгеев P.C. Изделия из шерсти и волоса в Аларском аймаке. Верхнеудинск. 1928.

36. Османов М.О. Некоторые вопросы изучения хозяйственно-культурных типов.//Советская этнография. 1991 .№2.

37. Поляков СП. Средняя Азия Х-ХХ веков. Методика обработки первичной археолого-этнографической информации.//Российский этнограф, вып. 13, 14. М.,1993.

38. Рукавишников И. А. Очерки хозяйственного быта бурят Селенгинской Даурии. Иркутск., 1923.

39. Сарингумян К. С О регулятивных аспектах культурной традиции.//Советская этнография. 1981 .№2.

40. Серебренников И.И. Буряты, их хозяйственный быт и землепользование, т. 1 .Верхнеудинск., 1925.

41. Соллертинский Е.С Сельскохозяйственное районированиебурреспублики. Верхнеудинск., 1928.

42. Сочаева В.Б. Тимофеев Д.А. Физико-географические области Северной Азии.//Доклады института географии Сибири и Дальнего Востока, вып. 19.Иркутск., 1968.

43. Сыденова Р.П. Иерархия обш;инных образований в Бурятии (вторая половина XIX начало XX в.).//Традиционная обрядность монгольских народов. Новосибирск., 1991.

44. Сыденова Р.П. Улусная община: административное право и способы его реализации.//Проблемы истории и культурно-национального строительства в республике Бурятия. Улан-Удэ., 1998.

45. Урбанаева И. С Человек у Байкала и мир Центральной Азии. Улан-Удэ., 1995.

46. Хилханов Д.Д. Материалы комиссии Куломзина как источник для изучения аграрного строя Забайкальской области в конце XIX века. М.,1993.

47. Чеснов Я.В. Социаляйо-экономические уклады и этнические традиции в аэроэтнографии. // Советская этнофафия.1972.№4.

48. Чистов К.В. Традиция и вариативность //Советская этнография. 1983.№2.

49. Юдин Э.Г. Системные идеи в этнографии.//Природа. №7.1975.