Институализация неформальных практик в сфере высшего образования тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.04, доктор социологических наук Леонтьева, Эльвира Октавьевна

• Леонтьева, Эльвира Октавьевна
• доктор социологических наук
• 2010

Оглавление диссертации доктор социологических наук Леонтьева, Эльвира Октавьевна

Введение.

Глава 1. Неформальные отношения как предмет междисциплинарного исследования: обзор традиции и теоретические рамки работы.

1.1. Рациональный подход: экономцентрическая интерпретация неформальных практик.

1.2. Нормативный и политический подходы: неформальные отношения как проблема нормы и как проблема власти.

1.3. Теоретические основания исследования: возможности институционального анализа для исследования неформальных отношений в сфере образования.

Глава 2. Неформальные практики и особенности их исследования в сфере высшего образования: терминологические проблемы

2.1. Неформальные явления как предмет социальной науки - к проблеме определения границ понятия.

2.2. Коррупция в системе неформальных практик: проблема разграничения понятий через анализ стереотипов восприятия коррупции в массовом сознании россиян.

2.3. Неформальное пространство - общие характеристики и попытка структурирования.

2.4. Коррупция в вузе как продолжение неформальных отношений на рыночной основе: использование личных связей с целью получения дохода.

Глава 3. Модернизационные процессы в высшем образовании и формирование системы неформальных правил в университетской среде.

3.1. Массовый спрос на высшее образование и его влияние на формирование неформальных институтов

3.2. Стратегии обучения студентов в новых экономических условиях и их влияние на рост активности неформальных практик.

3.3. Формирование закрытой академической среды как фактор, влияющий на активность неформальных коммуникаций в вузе.

Глава 4. Неформальные практики в вузах: особенности сетевой организации и ролевые установки.

4.1. Неформальная практика опекунства и особенности её квалификации в неформальном пространстве вуза: сетевой аспект.

4.2. Неформальная практика опекунства: ролевой аспект.

4.3. Практика «благодарностей» в вузе: ролевые особенности в открытых сетевых взаимодействиях.Л.

4.4. Взяточничество как коррупционная практика: теневые сети в неформальном пространстве вуза.*

4.5. Особенности взаимодействий в коррупционных сетях: участники, ролевые комбинации и распределяемые ресурсы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Институализация неформальных практик в сфере высшего образования»

Актуальность темы исследования. За период постоянного реформирования, начиная с 90-х годов прошлого века, в сфере высшего образования произошли существенные перемены. Изменение принципов финансирования вузов привело к тому, что образование стало доступным всем, кто имел финансовые возможности для приобретения этого блага. В результате количество вузов и студентов увеличилось в несколько раз, а приём в вузы уже 67 лет превышает по численности выпуск из средних школ. Высшее образование приобрело массовый характер и одновременно стало одной из приоритетных ценностей населения, на получение которой идут значительные семейные инвестиции1. Повышенный спрос на высшее образование способствовал адаптации вузов к новым экономическим условиям и позволил преодолеть кризис недостаточного бюджетного финансирования. Однако целый ряд негативных последствий привели к проблемам, решение которых до настоящего времени носит первоочередной характер.

Во-первых, массовизация высшего образования существенно повлияла на его качество. Повышенные нагрузки на преподавателей, снижение требований, особенно для студентов заочных, сокращённых, ускоренных программ обучения, привели к тому, что региональные вузы массового звена стали ориентироваться на количество студентов, а не на качество их подготовки. Содержание образования подменяется приоритетом его формальных знаков — дипломов, оценок, стремление к получению которых приобретает характер особой стратегии обучения.

Во-вторых, существенно изменился механизм распределения той части благ, которая обеспечена государством, например, поступление на бюджетные места. В этом отношении одной из важнейших направлений реформи

1 Образование в Российской Федерации: 2006. Статистический ежегодник. М. ГУ-ВШЭ, 2006,2007. 4 рования системы стала необходимость выработки адекватных мер по выравниванию доступа к образованию для всех категорий населения.

Решение этих проблем сталкивается с преодолением самого сложного барьера, связанного с неформальными и коррупционными схемами распределения благ в вузовской среде. Полтора десятилетия реформ, специально направленных на преодоление коррупции в вузах, пока не привели к желаемым результатам: высшее образование продолжает оставаться одним из самых коррумпированных рынков. Кроме того, большую популярность получили практики неформального обмена в вузах, основанные на родственном и дружеском участии. При этом следует подчеркнуть, что коррупционные практики существуют на всех звеньях вузовской организации — начиная от строительства и ремонта и заканчивая приобретением литературы. Тем не менее, характерным именно для вуза следует считать тот, который связан с производством специфического блага, — это уровень обучения. Именно поэтому распространённость неформальных способов распределения благ на этом участке не только характеризует особый, свойственный только вузу, уровень взаимодействий, но и позволяет говорить об их наиболее неблагоприятной отдаче именно на этом звене. Ко всем негативным эффектам коррупции, которые она производит на других участках, здесь добавляется ещё и негативное воспитание средой. Это означает, что студент, прошедший через такой вуз, вместе с дипломом получает как минимум установку на лояльность к коррупции, которая в нередких случаях подкреплена опытом наблюдателя или участника соответствующих сделок. Этот социальный багаж и в дальнейшем будет работать на терпимое отношение к коррупции и таким образом поддерживать коррупциогенную среду.

Откликом на сложившуюся-ситуацию является рост интереса к проблемам высшего образования со стороны как СМИ и общественных организаций, так и социальных исследователей. В их дискуссиях постоянно подчёркивается, что неформальные практики и коррупция с момента начала реформ 5 являются непреодолимыми проблемами, затрудняют доступ к высшему образованию, формируют неблагоприятный отбор элиты и т.д. Однако решению проблемы должна с необходимостью предшествовать её фундаментальная проработка на исследовательском уровне. Этот уровень предполагает не только накопление информации количественного характера, на котором сосредоточено большинство современных исследований по коррупции в образовании. Огромное значение имеет и теоретическая разработка проблемы с выявлением специфики образования, и подробный анализ той институциональной среды, которая поддерживает коррупцию, а также поиск тех причин коррупции, которые обусловлены не только объективными условиями развития системы, но и повседневными отношениями между людьми. Именно на эти стороны жизни вуза обращается внимание в диссертации.

Степень разработанности проблемы. Поскольку исследование носит междисциплинарный характер и привлекает несколько базовых теоретических оснований, оно основано на традициях, сложившихся в разных направ лениях социальных наук.

Во-первых, это отечественная социология образования, которая внесла значительный вклад в изучение и описание жизни вузов. Благодаря работам -Г. Е. Зборовского, Д. Л. Констанстиновского, В. Я. Нечаева, Я. М. Рощиной, В. С. Собкина, С. В. Твороговой, Ф. Э. Шереги, А. Г. Эфендиева2, выполненным на большом эмпирическом материале, имеется значительный объём информации о разных сторонах жизни вуза. На основании полученных из этих

2 Зборовский Г. Е., Шуклина Е. А. Социология образования. М.: Гардарики, 2005. 383 е.; Константиновский Д. Л. Неравенство и образование: опыт социологических исследований-жизненного старта российской молодёжи. М.: Центр соц. прогнозирования, 2008. 550 е.; Нечаев В. Я. Социология образования: курс лекций. М.: Рос. акад. образования, 1998; Рощина Я. М. Сколько стоит образование в России / Экономика образования. М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2006. С. 22-44.; Рощина Я. М. Формальные и неформальные издержки поступления в вуз: сколько мы готовы платить // Экономическая социология. — 2003. — т.4. - №1. — С. 13-20.; Социология образования: сборник статей под ред. В. С. Собкина. М.: ИСО, 2009. 255 е.; Творогова С. В. Terra incognita: стратегии обучения студентов ведущих технических вузов г. Москвы конца 1990-х годов // Мир России. - 2002. - №2. - С. 139-163.; Шереги Ф. Э. Социология образования: прикладные исследования. М.: Academia, 2001. 464 е.; Эфендиев А. Г., Дудина О. М. Московское студенчество в период реформирования российского общества // Социологические исследования. — 1997. — №9. — С. 41 - 56. работ данных складывается общее представление о том, каковы условия, цели, мотивы, ценности участников образовательного процесса. Поскольку основной массив эмпирического материала нашей работы собран на материале вузов г. Хабаровска, большую роль в исследовании сыграли уже имеющиеся данные о студентах и преподавателях дальневосточного региона, которые представлены в работах Н. М. Байкова, Е. JI. Ли, Е. Л. Мотрич, Е. О. Скрип-ник3.

Эта информация дополняется также статистическими и эмпирическими исследованиями, которые проводят экономисты и экономсоциологи. Огромную ценность для настоящей работы имеют труды в области экономики образования таких авторов как Г. А. Балыхин, С. А. Беляков, Т. Л. Клячко, Я. И. Кузьминов, Я. М. Рощина, М. М. Юдкевич, Е. В. Сивак4. Практически все данные по развитию высшего образования, приведённые в этой работе, основаны на материале серии бюллетеней по итогам «Мониторинга экономики образования», проводимого Государственным Университетом Высшая школа экономики, начиная с 2002 г.5.

Отдельно следует упомянуть о тех авторах, которые обращаются к исследованию неформальных практик и коррупции в вузах и интересы которых непосредственно близки теме работы: Е. Б. Галицкий, A.C. Заборовская, Т.

3 Мотрич Е. Л., Ли Е. Л., Скрипник Е. О. Студенчество Хабаровского края. Социально-профессиональные и миграционные ориентиры и мотивация поведения // Социологические исследования. — 2008. — №5. — С. 47-57.

4 Балыхин Г. А. Управление развитием образования: организационно-экономический аспект. М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2003. 428 е.; Беляков С.А. Лекции по экономике образования. М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2002. 336 е.; Беляков С.А. Новые лекции по экономике образования. М.: МАКС Пресс, 2007. 421 е.; Стратегии адаптации высших учебных заведений: Экономический и социологический аспекты. / Под ред. Т.Л. Клячко. М.: ГУ-ВШЭ, 2002. 324 е.; Кузьминов Я. И. Образование и реформа// Отечественные записки. - 2002. - №2. - С. 7 - 26.; Рощина Я. М. Сколько стоит образование в России // Экономика образования. -2006. - С. 22 - 44.; Рощина Я. М. Формальные и неформальные издержки поступления в вуз: сколько мы готовы платить? // Экономическая социология. — 2003. — т.4. - №1. — С. 13-20.; Сивак Е. В., Юдкевич М. М. «Закрытая» академическая среда и локальные академические конвенции // Форсайт. - 2008. -№4(8). - С. 32-41.

5 Материалы имеются в свободном доступе на сайте мониторинга http:// education-monitoring.lise.ru, а также в статистических сборниках и бюллетенях Образование в Российской Федерации: Статистический ежегодник. M.: ГУ- ВШЭ, 2003, 2005, 2006,2007.; Преподаватели на рынке образовательных услуг. Информационный бюллетень. М.: ГУ- ВШЭ, 2006. 32с.; Социальная дифференциация и образовательные стратегии российских студентов и школьников. Информационный бюллетень. М.: ГУ- ВШЭ, 2007. 52 е.; Коррупция в системе образования. Информационный бюллетень. ГУ-ВШЭ, М., 2004. 30 с.

Калимуллин, Т. Л. Клячко, И. Б. Королёв, Н. В. Латова, Ю. В. Латов, М. И. Левин, Е. В. Сивак, К. Д. Титаев, В. А. Чернец, А. Е. Чирикова, Л. С. Шилова, С. В. Шишкин, А. В.Шмаков6. Несмотря на то, что некоторые из этих исследователей предпринимают попытки классификации коррупции в вузе и её обобщённого описания, на данном этапе преобладают количественный и оценочный подходы, с явным доминированием прикладной направленности перед теоретическим анализом. Это говорит о том, что изучение проблемы, несмотря на достаточное количество эмпирического материала, пока не выходит на уровень концептуальных обобщений.

Аналогичная ситуация складывается и в зарубежных исследованиях по этой теме, в которых неформальные практики в вузах изучаются в общем контексте исследований по коррупции в образовании. Это также работы преимущественно эмпирического характера. Здесь следует назвать имена таких социологов и экономистов, которые рассматривают явление коррупции на межстрановом сравнительном материале: С. Гупта, Ж. Халлок, М. Пуазон, п

С. Хейнеман, А.Осипян, Н. Румынцева, С. Танака и др. Очень популярны также межстрановые исследования, выявляющие специфику коррупционных практик в образовательных системах той или иной страны, которые проводятся практически во всех странах СНГ, однако, данные, пригодные для ис

6 Гапиций Е. Б., Левин М. И. Взяткообучение и его социальные последствия // Вопросы образования. -2008. - № 3 . - С. 105 - 117.; Высшее образование в России: правила и реальность / С. В. Шишкин (отв. ред.) М.: Независимый институт социальной политики, 2004. 406 е.; Латова Н. В., Латов Ю. В. Обман в учебном процессе // Общественные науки и современность. — 2007. — №1. — С. 31 - 46.; Сивак Е. В. Преступление в аудитории. Детерминанты нечестного поведения студентов (плагиата и списывания). Препринт WP 10/2006/06. М.: ГУ-ВШЭ, 2006. 44с.; Титаев К. Д. Почём экзамен для народа? Этюд о коррупции в высшем образовании // Экономическая социология. —2005. —№2. — С. 69-82.; Шмаков А. В. Коррупция в образовательных учреждениях // Экономический Вестник Ростовского государственного университета. — 2007. — Т. 5.—-№4, —С. 45-50.

7 Gupta S., Davoodi Н., Tiongson Е. Corruption and the provision of health care and education services. / International Monetary Fund Working Paper. 2000. 32 p.; Hallok J., Poisson M.Corrupt schools, corrupt universities: What can be done? Paris: HEP, UNESCO, 2007. 321p.; Heyneman S. P. Education and corruption // International Journal of Educational Development, London: Elsevier Ltd., 2002 — N 24(6). — p. 637 - 648; Osipian A. Corruption as a legacy of the medieval university // Higher Education in Europe, 2007. - No. 32(4); Rumyantseva N.L. Taxonomy of corruption in higher education // Peabody Journal of Education, USA: Lawrence Erlbaum Associates, Inc, 2005 —N 80 (1). —• p. 81 - 92.; Tanaka S. Corruption in education sector development: a suggestion for anticipatory strategy//The International Journal of Educational Management, 2001 — N. 15 (4). — P. 158-166. следования, публикуют лишь некоторые из них, например, С. Меджидова (Азербайджан)8.

Во-вторых, это обширный корпус литературы по неформальной экономике, в которой все типы неформальных взаимодействий, которые имеются в вузе, изучены на примере их проявлений в разных сферах общества. Исследования неформальной экономики начинают развиваться в зарубежных социальных науках в 1970-е годы в контексте анализа экономических проблем стран «третьего мира» и очень скоро занимают самостоятельную предметную нишу. На сегодняшний день эта традиция включает в себя огромное количество направлений и имён. Это исследования, отличающиеся как по предмету, так и по региональной направленности9. Среди этого обширного корпуса литературы особое значение для наших целей имеют концепции социальных сетей и социального капитала как особых принципов организации неформальных взаимодействий. Этим аспектам анализа неформального пространства посвящены работы У. Бейкера, С. Берковитца, Р. Бёрта, П. Бурдьё, Дж. Гершуни, М. Грановеттера, Дж. Коулмана, М. Мицручи, У. Пауэлла, JI. Смит-Дор, Д. Старка, X. Уайта, Б. Уэлмана, Б. Уци, Дж. Хоманса10.

Огромное значение для изучения неформальных и семейных сетей в вузах имели сложившиеся в отечественной традиции исследования домашней экономики как деятельности, основанной на семейной и сетевой поддержке в условиях российской действительности, а также работы, в которых неформальные практики изучаются в других сферах, отличных от образования. Так, С. Барсукова, И. Штейнберг11 подробно рассматривают особенно

8 URL: http://www.psycology.az/project-corr.php.

9 Обзор направлений неформальной экономики см.: Барсукова С. Ю. Неформальная экономика: экономико-социологический анализ. М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2004.448с.

10 См. работы этих авторов в сборниках: Анализ рынков в современной экономической социологии / отв. ред. В. В. Радаев, М. С. Добрякова. М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2007. 423 е.; Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. 608 е.; а также Mizruchi М. Social network analysis: recent achievements and current controversies // Acta Sociologica. - 2004. - Vol.37. - P. 329 - 343.; Burt R. Models of network structure // Annual Review of Sociology. - 1980.-Vol.6.-P. 79-141.; B. Wellman, S. Berkowitz. Social Structure: A Network Approach. Cambrige, 1997.

11 Барсукова С. Ю. Сетевая взаимопомощь российских домохозяйств: теория и практика экономики дара // Мир России. — 2003. — №2. — С. 81 - 122.; Штейнберг И. Русское чудо: локальные и семейные сети взаи9 сти домохозяйств как отдельных экономических единиц и на их основе выявляют особенности семейных сетей. Роль и функции этих сетей в условиях

10 сельской жизни исследуют О. Фадеева, Г. Родионова, В. Виноградский Исследованиями личных сетей и блата в разных сферах общества на протяже

13 1 I нии многих лет занимается А. Леденёва . В работах Л. Бляхера, Э. Панеях ' изучаются сетевая поддержка в мелком бизнесе и практики уклонения от налогов. Отдельно следует упомянуть корпус работ, посвящённых исследованию дара и реципрокных отношений, представленный в работах А. Антала, М. Мосса, Дж. Пликкерта, К. Поланьи, Ю. Эльстера, К. Эрроу15. В отечественной традиции эту тему изучали С. Ю. Барсукова, М. Ч. Додлова, А. М. Никулин, В. В. Радаев, М. М. Юдкевич16.

Третий корпус источников в русле намеченной проблемы представляют собой многочисленные работы, посвящённые коррупции и теневой экономике в контексте, более широком, чем образование. Это работы по теории и истории коррупции, а также исследования коррупционности разнообразных моподдрежки и их трансформация / Неформальная экономика. Россия и мир. Под ред. Т. Шанина. М.: Логос, 1999. С. 227-239.

12 Фадеева О. Межсемейная сеть: механизмы взаимоподдержки в российском селе / Неформальная экономика. Россия и мир. Под ред. Т. Шанина. М.: Логос, 1999. С. 183 - 218.; Родионова Г. Современное сельскохозяйственное предприятие и стратегии выживания сельских сообществ: симбиоз функций и величин / Неформальная экономика. Россия и мир. Под ред. Т. Шанина. М.: Логос, 1999. С. 219 - 226.; Виноградский В. Природные и социальные контексты неформальной экономики современной России / Неформальная экономика. Россия и мир. Под ред. Т. Шанина. M.: Логос, 1999. С. 173 -182.

13 Леденева А. Личные связи и неформальные сообщества: трансформация блата в постсоветском обществе // Мир России. - 1997. - № 4. - С. 89-106; Ledeneva A. How Russia really works: the informal practices that shaped post-Soviet politics and business. London: Cornell University Press, 2006. 270 p.

14 Панеях Э. Формальные правила и неформальные институты и их применение в российской экономической практике // Экономическая социология. - 2001. — T.2. - №4. - С. 56 - 68.;

15 Мосс М. Общества, обмен, личность: труды по социальной антропологии. М.: Восточная литература, 1996.; Plickert G., Cote R., Wellman B. Isn't who you know, isn't how you know them: Who exchanges what with whom? // Social Networks. - 2007. - No 29. - P. 405 - 429.; Эльстер Ю. Социальные нормы и экономическая теория // THESIS. - 1993. - Вып. 3. - С. 73 - 91.; Поланьи К. Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени. Спб: Алетейя, 2002. 320с.

16 Барсукова С. Ю. Сетевая взаимопомощь российских домохозяйств: теория и практика экономики дара // Мир России. — 2003. — №2. — С. 81 - 122; Додлова М.Ч., Юдкевич М.М. «Обмен дарами» в отношениях государственных служащих // Экономический журнал Высшей школы экономики. - 2007. - №3. - С. 337 -363.; Радаев В. В. Экономическая социология. М.: ГУ-ВШЭ, 2005. 603 е.; рынков. Эта тема пользуется повышенным интересом исследователей, среди которых отечественные авторы Б. В. Волженкин, С. М. Гуриев, Н. Епифанова, П. А. Кабанов, А. И. Кирпичников, И. Клямкин, Л. Косалс, Ю.В. Латов, М.И. Левин, С. В. Максимов, Н. О. Морозова, В. В. Радаев, Р. В. Рывкина, Г.

1 7

А. Сатаров, Л. М. Тимофеев . Зарубежные учёные также часто обращаются к исследованию коррупции. Среди них такие известные имена как С. Алатас, Р. Бардхан, Р. Вишни, С. Гупта, К. Мерфи, Дж. Най, С. Роуз-Аккерман, В. Тан-ци, А. Шлейфер18 и др.

И, наконец, исследование неформальных практик в том или ином контексте всегда привлекает достижения нового институционализма как теории, объединяющей достижения экономистов и социологов: Г. Беккер, Дж. Бью-кенен, Дж. Гэлбрейт, Дж. Коммонс, Дж. Коулман, Р. Коуз, Д. Норт, М. Ол-сон, К. Поланьи, Г. Саймон, Н. Смелсер, Дж. Стиглер, Дж. Таллок, О. Уиль-ямсон19 и др. Институционализм в России в настоящее время является также

7 Волженкин Б.В. Коррупция. СПб: Санкт-Петербургский юрид. ин-т Генеральной прокуратуры РФ, 1998. 44с.; Гуриев С. Что известно о коррупции в России и как с ней бороться // Вопросы экономики — 2007. — №1. — С. 14-18.; Епифанова Н. Исследование коррупции на основе методов экономической теории // Вопросы экономики. — 2007. — №1. — С. 33-44.; Кабанов П.А. Коррупция и взяточничество в России: исторические, криминологические и уголовно-правовые аспекты. Нижнекамск, 1995. 172с.; Кирпичников А И. Взятка и коррупция в России. СПб: АЛЬФА, 1997. 352 е.; Клямкин И., Тимофеев Л. Теневая Россия: Экономико-социологическое исследование. М.: РГГУ, 2000. 595с.; Косалс Л. Теневая экономика как особенность российского капитализма // Вопросы экономики. - 1998. - №10. - С. 59-80; Латов Ю. В. Экономика вне закона. Очерки по теории истории теневой экономики. M.: Московский общественный научный фонд, 2001. 284 е.; Левин М., Цирик М. Коррупция как объект математического моделирования // Экономика и математические методы. - 1998. - Вып.З. - С. 40-62; Морозова Н. О. Коррупция - со всех сторон Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2009. 98 е.; Максимов C.B. Коррупция. Закон Ответственность. M: Учебно-консультационный центр "ЮрИнфоР", 2000. 143с.; Радаев В. В. Теневая экономика в России: изменение контуров // Pro et contra.- 2004 - T. 4. - №1. - С. 54 -81.; Рывкина P.B Российское общество как теневая социально-экономическая система // МЭиМО. - 2001. - №4,- С. 28 - 41.; Сатаров Г. Как измерять и контролировать коррупцию // Вопросы экономики. — 2007."—№1. — С. 3-10.

18 Bardhan R. Corruption and development / Journal of Economic Literature. - 1997. - Vol. XXXV. - P. 1320 -1346.; Murphy K.M., Shleifer A., Vishny R. W. Why is rent-seeking so costly to growth? // American Economic Review. Vol.83., 1993 — p. 409 - 414; Transition. Экономический вестник переходной экономики. - 2004. -№2.; Rose-Ackerman S. The economics of corruption // Journal of Public Economics. — Vol.4. —No2, — P. 187 — 203.

19 Беккер Г.С. Человеческое поведение: экономический подход. M.: ГУ-ВШЭ, 2003. 623 е.; Коуз Р. Фирма, рынок и право. М.: Дело ЛТД, 1993. 192 е.; Бьюкенен Д. Конституция экономической политики // Вопросы экономики, 1994. - №6; Commons J. Institutional Economics // American Economic Review. - 1931. Vol. 21- P. 648 - 657.; Coleman J. Emergence of Norms // Social Institutions. Their Emergence, Maintenance and Effects. New York, 1990. P. 35 - 60; Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. M.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. 245 е.; К. Поланьи Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени. Спб.: Алетейя, 2002. 320 е.; Саймон Г. Рациональность как процесс и продукт мышления // THESIS, 1993. - Вып.З. - С. 16 -38.; Stigler G. The Economics of Information // активно развивающимся направлением, прежде всего, благодаря огромным усилиям авторов, занимающихся переводами и изложением основных концепций, доступа к которому у российского читателя не было до конца XX века. В этом отношении особенно большой вклад внесли такие учёные как Р. И. Капелюшников, Я. И. Кузьминов, Ю. В. Латов, Р. М. Нуреев, М. И. Одинцова, А. Н. Олейник, В. В. Радаев, М. М. Юдкевич20.

Особенно важными для настоящего исследования стали работы социологов, посвященные теории становления и функционирования социальных институтов, прежде всего это концепция укоренённости и социальной детерминированности действия, которые начали развиваться с трудов К. Пола-ньи и М. Грановеттера21, теория типизации и рутинизации практик П. Бергера, Т. Лукмана22, а также концепция социальных ролей, которая развивалась в феноменологической, интеракционистской и драматургической социологии. Традицию исследования взаимодействий акторов с позиции анализа социальных ролей развивали социологи Ч. Кули, Д. Мид, И. Гофман, П. Бергер, Т. Лукман23.

Обобщая существующие работы, можно сказать, что в области исследования неформальных практик применительно к высшему образованию, традиция ещё не сложилась. Изучение темы переживает пик популярности

Journal of Political Economy. - 1961. - Vol. 61. N.3 - P. 213 - 255; Williamson O. Markets and Hierarchies: Analysis and Antitrust Implications. New York: Free Press, 1975.

20 Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности (методология, основные понятия, круг проблем). М.: ГУ-ВШЭ, 1990. 90с.; Кузьминов Я. И., Бендукидзе К. А., Юдкевич М. M. Курс институциональной экономики: институты, сети, трансакционные издержки, контракты: учебник для вузов. М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2006. 442с.; Латов Ю. В., Нуреев Р. М. Плоды просвещения (российская неокласснка и неоин-ституционализм на пороге третьего тысячелетия // Вопросы экономики. - 2001. - №1. - С. 96 - 116.; Одинцова М.И. Институциональная экономика: учебное пособие. М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ,2007. 397с.; Олейник А. Н. Институциональная экономика: Учебно-методическое пособие. M.: ИНФРА-М, 2005. 416 с.

21 К. Поланьи Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени. Спб.: Але-тейя, 2002. 320 е.; К. Поланьи Два значения термина «экономический»; О вере в экономический детерминизм / Неформальная экономика. Россия и мир. M.: Логос, 1999. С. 498 - 513; Грановеттер М. Экономические институты как социальные конструкты: рамки анализа // Журнал социологии и социальной антропологии. — 2004. — т. VII. — №1. — С. 76 - 89.; Грановеттер М. Экономическое действие и социальная структура: проблема укоренённости // Экономическая социология. — 2002. — №3.— С. 44 - 58.

22 Бергер П., Лукман Т.Социальное конструирование реальности. М.: Медиум, 1995. 323с.

23 Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта. М.: Институт социологии РАН, 2003. -752 е.; Бергер П., Лукман Т.Социальное конструирование реальности. М.: Медиум, 1995. 323с.; Кули Ч. Человеческая природа и социальный порядок. М.: Идея - Пресс, 2001. 327с. на уровне эмпирического интереса к ней, но пока не приходится говорить о том, что этот интерес имеет тенденцию к реализации в глубокие аналитические и теоретические разработки. Это делает необходимым обращение к тем теориям и моделям, которые сложились на базе исследования аналогичных феноменов в других сферах. Здесь традиция предлагает множество схем, подходов и большой выбор исследовательского инструментария, подходящего для цели исследования.

Цель исследования — разработка модели неформального пространства вуза и изучение составляющих его практик как особой институциональной организации, а также определение роли, места и сущности коррупции в этой структуре.

Объект исследования - социальные практики в системе высшего профессионального образования, составляющие повседневность современного российского регионального вуза.

Предмет исследования - процесс институализации неформальных практик в региональном вузе, характерный для взаимодействий на уровне учебного процесса (обучение и преподавание).

Для реализации цели при заданном предмете и объекте исследования * предполагается решение следующих задач:

- обосновать необходимость теоретического подхода, сочетающего сетевой анализ с анализом социальных ролей как наиболее релевантного для исследования неформальных практик в вузе;

- определить содержание категорий «неформальное/формальное» и способы их интерпретации, сложившиеся в разных дисциплинарных направлениях;

- рассмотреть структуру неформальных взаимодействий в повседневном пространстве, исходя из принципов характера связи между акторами и их частоты;

- сформулировать модель неформального пространства вуза, описать его структуру;

- определить место коррупции в структуре неформального пространства вуза и показать её укоренённость в неформальных практиках;

- проанализировать факторы, способствующие усилению неформальных детерминант в вузовской среде;

- рассмотреть стратегии обучения студентов, привлекающие неформальные способы получения благ в процессе учёбы;

- провести анализ конкретных неформальных практик в контексте их организационных (сетевых) и ролевых особенностей;

- проанализировать структурно-ролевые особенности вузовского взяточничества и показать возможные направления коррекции коррупционно-ориентированного поведения в вузовской среде.

Методологические основания исследования. Методологические основания исследования построены на сочетании нескольких базовых принципов, сложившихся в рамках неоинституционального подхода в его социологической интерпретации. Во-первых, это идущая от К. Поланьи и М. Грано-веттера концепция социальной укоренённости действия (етЬесШеёпезз), в которой подчёркивается доминирующая роль социального контекста отношений перед любыми другими (экономическими, политическими и т.д.) смыслами действий. Это даёт возможность рассматривать неформальные практики как структуры, складывающиеся на базе социальных сетей, организованных по принципам реципрокного обмена и конвертации форм капитала. Таким образом, методологическую базу исследования составляют также сетевой подход и теория конвертации форм капитала при реципрокном обмене.

Эти принципы объясняют структурную, организационную сторону взаимодействия, поэтому их использование для описания неформальных практик стало уже традицией. Методологическим новшеством работы является привлечение в эту схему анализа социальных ролей, который объясня

14 ет содержательную сторону взаимодействия. Это позволяет рассмотреть не только типические, но и специфические, уникальные характеристики каждого конкретного случая, в том числе установить комбинацию идентичностей, исполняемых в каждом взаимодействии, определить аутентичность намерений актора и т.д. В этом качестве концепция социальных ролей привлекается в том виде, в каком она сложилась в социологическом интеракционизме и драматургической социологии (Ч. Кули, Э. Гоффман). Кроме этого, для исследования структуры неформального пространства, его формализованного описания и анализа вузовской повседневности использовались основные положения социологии пространства (П. Бурдьё, А. Филиппов).

На эмпирическом уровне исследования применялись опросные техники качественного и количественного характера. Выбор методики определялся конкретной задачей исследования в определённый период (см. описание эмпирической базы). В целом за период работы над темой было проведено 4 основных волны опроса, две из которых сочетали анкетирование и глубинные интервью, в двух других применялся метод экспертных и полуформализованных интервью. С целью получения дополнительных материалов использовался метод кейс-стади и включённого наблюдения. Обработка данных интервью, кейс-стади и включённого наблюдения проводилась с использованием аналитических процедур интерпретации текстов. Для обработки интервью последней волны 2009г. применялась программа для контент-анализа текстов QDA Miner 3,2. Для обработки анкет использовалось стандартное программное обеспечение Microsoft Exell и статистический пакет Stata 8.0.

Эмпирическая база исследования составлена на основе опросов 2003 - 2009 г., проводившихся в несколько этапов. В 2003 и 2004 г. методом глубинного проблемно-ориентированного интервью с экспертами было опрошено 63 респондента, среди которых преподаватели, студенты и сотрудники вузов г. Хабаровска. Исследование «Институционализация неформальных

15 практик в высшем образовании» носило характер предварительного, и было ориентировано на выяснение общих стратегий взаимодействия агентов в неформальном пространстве. По результатам опроса были разработаны уточнённые методики для проведения анкетирования и в 2005 г. прошла вторая волна исследования по этой же теме, в ходе которой было опрошено 165 студентов г. Хабаровска. Выборка квотная, репрезентативная, случайная на стадии отбора единиц - студенческих групп. Предел погрешности для исследуемых долей выборки составляет до 3,2 %.

В 2007 -2009 г. исследования продолжались по программам, конкретизирующим первоначальную тематику: «Влияние коррупционных процессов в сфере высшего образования на уровень и качество образовательных услуг» (2007 - 2008 г) и «Формирование родственно-клановых структур в современных российских вузах и их влияние на образовательный процесс» (2009 г.). В 2007 г. было проведено анкетирование 500 студентов 3-х вузов г. Хабаровска. Исследование проводилось маршрутным способом по квотному принципу распределения количества респондентов по вузам. Внутри вуза отбирались случайные единицы без учёта квотирования. Выборка репрезентативная по основным характеристикам, предел погрешности для долей выборки составляет от 3,2 до 5 %. Одновременно с этим было проведено 25 экспертных глубинных интервью с преподавателями и сотрудниками этих же вузов. В 2009 г. эта база была дополнена 27 полуформализованными интервью той же г респондентской группы, но с учётом более узкой тематической направленности: в неё попадали те сотрудники, которые, помимо опыта работы, имели опыт обучения своих детей в этом же вузе.

Таким образом, самостоятельно собранная за. 7 лет работы эмпирическая база представлена результатами анкетных опросов студентов (п= 665), глубинными интервью со студентами.(п=43), интервью с преподавателями и сотрудниками (п=72).

Кроме основных исследований, для решения частных вопросов, возникающих в ходе изучения темы, собирались дополнительные материалы. Это исследование кейса по изучению трудоёмкости выполнения учебного плана студентами 4-го семестра 2-х специальностей. В кейс-стади включались анализ документов, регламентирующих учебный процесс - учебных и рабочих программ и учебных планов, а также блиц-опросы студентов этих же специальностей. Результаты кейс-стади были использованы для проверки гипотезы о несоответствии объёма программного материала графику изучения дисциплины и ресурсам времени учебного плана.

Второе исследование, дополнительное к волне опросов 2007 - 2008 г. также проводилось как мини-опрос преподавателей одного из подразделения вуза, цель которого - выяснение лояльности сотрудников по отношению к практике неформального выставления оценок. Было проанализировано 63 мини-анкеты из 3 вопросов с целью приблизительной оценки возможных отказов участия преподавателей в таких взаимодействиях.

Все материалы, собранные в процессе формирования эмпирической базы дополняются данными официальной статистики, а также сверяются с данными, полученными другими исследователями. Данные официальной статистики представлены результатами проекта «Мониторинг экономики образования». Исследование проводилось ведущими социологическими организациями под руководством Государственного университета Высшая школа экономики в 2002 - 2008 г. Результаты отражены в серии статистиче

01 'je ских сборников ', бюллетенях и обширном материале в свободном доступе

Л/ на сайте мониторинга . Эта информация позволила рассмотреть неформальные практики в общем контексте последних изменений в сфере высшего об

24 Образование в Российской Федерации: Статистический ежегодник. М.: ГУ- ВШЭ, 2003,2005, 2006, 2007.

25 См., например: Преподаватели на рынке образовательных услуг. Информационный бюллетень. М.: ГУ-ВШЭ, 2006. 32с.; Социальная дифференциация и образовательные стратегии российских студентов и школьников. Информационный бюллетень. M.: ГУ— ВШЭ, 2007. 52 е.; Коррупция в системе образования. Информационный бюллетень. ГУ-ВШЭ, М., 2004. — 30 с. и др.

26URL: http:// education-monitoring.hse.ru. разования, а также проанализировать факторы, стимулирующие распространение неформальных практик в вузах. Кроме перечисленных материалов, в работе используются данные проекта «Диагностика российской коррупции» 2005 г., проводимого фондом ИНДЕМ. Руководитель проекта - Г. А. Сатаров . В свободном доступе результаты проекта представлены в отчётах на сайте фонда" .

Новизна исследования состоит в том, что:

В процессе комплексного анализа категорий «формальное/неформальное» раскрыты специфические особенности их трактовки в различных дисциплинах и предложено их новое определение как универсальной категории социальных наук;

- Предлагается принципиально новый подход к определению институциональной коррупции не как к торгу на теневом рынке, а как к продолжению неформальных отношений на рыночной основе;

- Разработана трёхуровневая модель неформального пространства вуза, которая показывает изменение рациональных ожиданий в неформальных коммуникациях от её минимального до абсолютного значения и объясняет укоренённость коррупции в повседневных социальных практиках;

- Выявлены особенности как организационно-структурных (сетевых), так и содержательных (ролевых) характеристик коррупционных взаимодействий.

- Разработаны критерии различения неформальных и коррупционных практик, основанные на определении уровня рационализации отношений и специфики ролевых комбинаций в рамках взаимодействия.

- Доказана объективная обусловленность коррупции в российских вузах особенностями поддерживающей её институциональной среды, которая

27 Автор выражает признательность сотрудникам Единого Архива социологических данных за предоставленные данные.

28 URL: http://www. indem.ru. была сформирована под влиянием таких факторов как массовизация высшего образования, ориентация студентов на получение формальных свидетельств об образовании (оценок и дипломов, а не знаний) и формированием закрытой академической среды;

- Впервые в российской научной литературе на конкретных материалах вузов Дальневосточного региона дана комплексная характеристика опекунства, обмена дарами и взяточничества как неформальных институтов, основанных на поддержке вузовских сетей.

Положения, выносимые на защиту:

1. Сущность и причины коррупции в образовании могут быть объяснены только через анализ поддерживающих её практик и институциональной среды. В свою очередь, адекватный анализ практик требует особой методологии, в которой помимо сетевого подхода и теории конвертации форм капитала необходимо учитывать и особенности ролевого участия агентов сети. Таким образом, неформальные практики трактуются как сетевые взаимодействия с ролевыми комбинациями, погруженные в определённый социальный контекст. При этом социальный контекст играет детерминирующую роль и определяет их содержание, структуру и специфику ролей.

2. Неформальные практики складываются как естественный вид коммуникаций в профессиональном пространстве вуза и с усилением рационального содержания составляющих их отношений на определённом этапе могут приобрети коррупционное содержание. Укоренённость коррупции в неформальных практиках означает, что они формируют поддерживающую среду и способствуют генезису коррупции. В значительной степени это складывается под влиянием поддержки и одобрения большинства практик, имеющих коррупционное содержание, со стороны большинства агентов. В связи с этим коррупция может пониматься как продолжение неформальных отношений на рыночной основе, направленное на получение благ с нарушением официальных правил их распределения.

19

3. Тенденции развития высшего образования за последние годы привели к тому, что прежние правила и стандарты обучения перестали быть эффективными и не соответствуют новой образовательной ситуации, что приводит к формированию системы стимулов к нарушению правил. Эта система складывается под влиянием таких факторов как массовый спрос на образование, появление студенческих стратегий, не ориентированных на обучение, а также формирование закрытой академической среды.

4. Нарушение правил организации учебного процесса проявляется в снижении требований, произвольной адаптации учебных программ под низкий уровень обучающихся, завышении оценок и т.д. Такие отступления от правил способствуют сохранению контингента студентов и адаптации образовательных стандартов под их реальный уровень. С другой стороны, оно снижает уровень доверия к формальным институтам, размывает нормативные рамки и отрицательно влияет на прозрачность процедуры оценивания знаний.

5. Пространство неформальных отношений дифференцировано по трём уровням, которые определяются степенью рационального содержания взаимодействий на каждом из них. Первый уровень характеризуется отсутствием (минимальным значением) рационального содержания и неотрефлек-сированной целевой установкой. Это уровень стихийно складывающихся повседневных отношений. На втором уровне формируются рациональные ожидания, которые задаются целевой установкой — отношения используются для решения проблем, связанных со служебным положением. На третьем уровне отношения специальным образом устанавливаются для получения дохода. На этом уровне отношения носят чётко выраженный коррупционный характер, но многие практики второго уровня также имеют коррупционное содержание.

6. Исследование сетевого аспекта неформальных практик позволяет провести анализ по двум параметрам, структурирующим отношения на

20 каждом уровне — характеру связи по шкале «сильные/слабые» и их частотой по шкале «периодические/постоянные». Содержательный аспект раскрывает анализ ролей через исследование ролевых комбинаций.

7. Главными признаками неформальных сетей, позволяющими идентифицировать их на предмет наличия или отсутствия коррупционного содержания, являются ролевые комбинации взаимодействующих сторон. Чем активнее субъект участвует в неформальных коммуникациях, используя их с личной целью, тем более сильной является внутренняя мотивация к тому, чтобы избежать идентичности с коррупцией. При этом исполняемые в неформальных коммуникациях роли активно маскируются другими ролями, которые выбираются из числа социально приемлемых типажей: взятка — родственной опекой, подарок — благодарностью и т.д.

8. На специфику работы коррупционных сетей влияют установки и стереотипы населения по отношению к коррупции. Как показывают опросы, с одной стороны, коррупция осуждается как взяточничество, но поддерживается в её немонетарном, «натуральном» выражении. Поэтому всё большее распространение получает такая коррупция, которая скрывает свою монетарную сущность под родственным участием, благодарностью, поддержкой и т.д. Эти виды практик в наименьшей степени связываются в массовом сознании с коррупцией и потому делают её легитимной в первую очередь для самих участников сделки.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в работе впервые в отечественной научной литературе систематизированы теоретические основания для исследования, неформальных практик в вузе. На этом уровне можно выделить следующие результаты:

- Проведена предварительная проработка базовых понятий «формальное/неформальное» и было выделено несколько подходов к их определению, что позволяет более отчётливо зафиксировать границы объёма понятия и его содержание в каждом конкретном исследовательском случае, обращающемся к этим явлениям.

- Предложен нестандартный подход к исследованию неформальных отношений как практик, субъективно нагруженных ролевой спецификой с одной стороны и как взаимодействий, организованных по сетевым принципам с другой стороны. С этой целью в работе предпринимается попытка комбинации неоинституционалистского сетевого подхода с интеракционистской концепцией социальных ролей. Предложенная теоретическая схема может применяться для исследований неформальных практик и в других сферах, а также в тех неформальных практиках вузов и образования в целом, которые не нашли своего отражения в данной работе.

- Представлено понимание коррупции в вузе как явления, укоренённого в социальной среде, поддерживаемого повседневными отношениями между . участниками образовательного процесса. Тезис об укоренённости коррупции не относится к числу авторских новаций, однако, в большинстве случаев исследователи только декларируют его, в то время как в данной работе предпринимается анализ этой укоренённости. В результате проведённой в этом направлении работы было предложено новое определение коррупции как продолжения неформальных отношений на рыночной основе, направленное на получение благ в обход официально установленным принципам их распределения.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы на практике в следующих областях:

- В области преподавания в высших учебных заведениях. Материал исследования существенно расширяет и дополняет содержание учебных программ курсов «Социология образования», «Социология коррупции», «Институциональная теория».

- В области принятия практических политических решений. Выводы исследования о сущности коррупции в вузе и понимание её социальных де

22 терминант могут быть учтены при разработке методов сдерживания и регулирования коррупционного поведения.

- В области разработки стратегий университетского менеджмента. Знание неформальных практик даёт представление о повседневной жизни вуза, о реальных принципах работы и учёбы, что может способствовать принятию более адекватных управленческих решений.

Апробация работы. За период исследования, начиная с 2001 г. основные положения, как теоретические, так и инструментально-методические, были предметом постоянного обсуждения в профессиональном сообществе. Работа проходила апробацию в формате обсуждения докладов на школах, семинарах, самые основные из которых следующие:

1) 2001 г. — г. Санкт- Петербург, летняя школа программы «Развитие социальных исследований образования в России», (Европейский университет в Санкт-Петербурге). Доклад «Институционализация «теневых» отношений в высшем образовании».

2) 2004 г. — г. Новосибирск, летняя школа программы «Развитие социальных исследований образования в России», (Европейский университет в Санкт-Петербурге). Доклад «Сетевые аспекты институционализации теневых отношений в сфере высшего образования».

3) 2005 г. - г. Москва, исследовательский семинар EERC (Консорциума Экономических Исследований и Образования), экспертное обсуждение доклада «Informal economy of modern Russian universities: network Space and institutes».

4) 2008 г. - г. Москва, летняя школа по институциональному анализу ГУ-ВШЭ, доклад «Коррупция в вузе как продолжение неформальных отношений на рыночной основе: виды, формы, разнообразие».

5) 2009 г. — летняя школа программы ReSET «Living outside the law: Institutional approaches for studying the extralegal sector in comparative perspective», Economic Policy Research Association, Монголия, г. Улан-Батор.

23

Результаты исследования также проходили апробацию в виде докладов на всероссийских и международных конференциях, конгрессах и симпозиумах, среди которых: всероссийская научная конференция «Сорокинские чтения - 2004», (Москва, МГУ им. М. Ломоносова, декабрь 2004 г.); «Культурно-экономическое сотрудничество стран СВА» (Хабаровск, май 2005, май 2006 г.), «Рациональность и свобода» (Санкт - Петербург, СПБГУ, июнь, 2005 г.); Конференция лауреатов и стипендиатов международного научного фонда экономических исследований академика Н.П. Федоренко (Москва, ЦЭМИ РАН, декабрь, 2005 г.); «Социально- политические процессы на Дальнем Востоке России: анализ, регулирование, прогноз» (Хабаровск, апрель, 2004 г и октябрь 2007 г.); «Актуальные проблемы гуманитарных и социальных исследований в XXI веке» (Новосибирск, НГУ, июнь, 2005 г.); «Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике» (Москва, Отделение Общественных наук РАН, июнь 2007 г.); «Облики современной морали», (Москва, МГУ, март 2009 г.) и др. у

Методология и теоретические установки исследования, а также инструментарий, применяемый для эмпирической части работы, включались как тематические блоки в программу работы с аспирантами и соискателями в ■ Тихоокеанском государственном университете по курсу «История и философия науки». Социологические теории, заложенные в основу теоретической части работы, включались в преподавание раздела «Социальная философия» в базовом курсе «Философия» для студентов 2 курса негуманитарных специальностей Тихоокеанского государственного университета.

Всего по материалам исследования автором диссертации опубликовано 25 печатных работ общим объёмом 29,12 п.л., из которых 9 работ объёмом 5,53 п.л. опубликовано в изданиях, рекомендованных ВАК для- публикации результатов диссертационных исследований на соискание учёной степени доктора социологических наук.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, которые делятся на 15 параграфов, заключения, списка литературы и приложений.

Заключение диссертации по теме «Социальная структура, социальные институты и процессы», Леонтьева, Эльвира Октавьевна

Выводы из этой модели показывают много важных моментов: они объясняют коррупцию и как воровство и как взяточничество, они позволяют оценить ущерб от коррупции, понять всю цепочку последствий. У этой модели только один недостаток - она не работает на специфических участках рынка, каким, безусловно, является образование. Эта модель не работает, если мы попытаемся перенести её на вуз, по крайней мере, в тех аспектах, которые составляют специфику деятельности вуза. Например, если на звене поступления в вуз некоторые аналогии с этой моделью ещё уместны, то она не объяснит нам коррупцию во время обучения. Во-первых, как мы должны интерпретировать позицию преподавателя по аналогии с принципалом или агентом? Очевидно, что ни тот ни другой статус здесь не подходят. Мы уже упоминали об относительной автономности преподавателя, что, как можно предположить, связано с тем, что тот ресурс, который может быть предметом коррупционной активности (например, оценка) находится полностью в его распоряжении, неотчуждаем от личности. Опять-таки этот ресурс является специфическим, символическим, причём неделимым благом, в отличие от тех, которые перераспределяют чиновники. Кроме того, вузовская иерерахия отличается от бюрократической. Рассмотрение этого вопроса могло бы стать темой отдельного исследования, но самое главное - вузовская иерархия не является жёстко организованной по вертикали. Существуют также специфически академические принципы иерархии (например, «гамбургский счёт»), позволяющие в значительной степени корректировать вертикальную иерархию, а это также существенно ограничивает объяснительные возможности агентской модели применительно к высшему образованию. Понимание коррупции как продолжения неформальных отношений на рыночной основе в наибольшей степени подходит к образованию, но это не означает, что у этого подхода нет недостатков. Рассмотрим последовательно сильные и слабые стороны такого определения и выводы, следующие из него.

Мы уже упоминали о том, что такое понимание позволяет рассмотреть коррупцию как одно из проявлений неформальных отношений и понять её социально-психологическую сущность, а не только рациональную составляющую, которую подчёркивают большинство исследователей. С другой стороны, коррупционными считаются только те отношения, которые направлены на нарушение правил, т.е. на приобретение блага в обход официально установленной процедуры его получения или с существенными изменениями в пользу какого-либо лица или группы лиц.

Это значит, что вопрос об истоках коррупции тоже можно дополнить и расширить. До настоящего времени исследователи чаще всего рассматривают в качестве причин такие факторы, как историческую обусловленность, слабость государства, незащищённость бизнеса и собственности, неэффективность управления, основанного на вертикальной иерархии и т.д. Не сомневаясь в значительности всех этих причин для понимания сущности коррупции, мы полагаем, что есть ещё один фактор, важность которого недооценивается - это неустранимый из сферы любой профессиональной деятельности конфликт приоритетов личного и профессионального. Именно эта причина вскрывается в предлагаемом определении коррупции как продолжения неформальных отношений.

Любая деятельность связана с близостью к ресурсам, которые можно использовать с личной целью: продавец продуктами в магазине может назначать себе «скидки» на товар, которые перекладываются на покупателя, регистратор в поликлинике имеет возможность организовать доступ к ограниченному количеству услуг, оказываемых по медицинскому полису и т.д. В каждом случае присутствует чётко обозначенные сферы личного и профессионального, которые в случае идеального соблюдения деловой этики следует различать. Это значит, что в сфере профессиональной деятельности возмож

147 ны, по крайней мере, 2 решения этой проблемы и 2 вытекающих из них типа профессиональной этики.

Первый идёт от протестантско-предпринимательского мировоззрения, и был описан ещё М. Вебером. С позиций этого подхода профессиональное и личностное должны быть разделены. Такое разделение означает, что совокупность служебных функций не тождественна выполняющему их лицу. Более того, в идеальном варианте этот набор должностных полномочий вовсе не должен иметь никакого лица, быть принципиально обезличенным. Это даёт возможность исключить из профессионального пространства все личные отношения, включая друзей и родственников, оставив только то, что способствует ориентации на успех или на выгоду, что с позиций такого подхода почти одно и тоже. В случае, если дружеские или родственные отношения всё-таки начинают вмешиваться в круг деловых интересов, они теряют свой личностный статус и пересматриваются уже как отношения профессиональные. Известны многочисленные примеры того, как успешная карьера, становление собственного бизнеса было сопряжено с отказом от материальной поддержки ближайшим родственникам, разрывом многолетних дружеских связей и т.д. Такой профессиональный идеал привёл к появлению чиновника, обобщённый портрет которого М. Вебер представил в следующем описании. «В наши дни homo politicus как и homo oeconomicus решает, выполняя свой профессиональный долг, стоящую перед ним задачу «не взирая на лица», sine ira et studia — без гнева. А потому и без любви, не допуская произвола, а потому и милосердия, причём именно тогда, когда он выполняет свои обязанности идеально в соответствии с рациональными правилами понимания профессионального долга, а не в силу конкретных личных отноше

- 138 НИИ» .

Второй вариант этики деловых отношений имеет древнюю историю, которую также М. Вебер связывал с этикой религиозного братства, в той или

138 Вебер M. Избранное. Образ общества. Пер. с немецкого. М.: Юрист, 1994. С. 251.

148 иной мере характерной для всех национальных религий. Её основное содержание задаётся «в соответствии не с рационально продуманным, но скорее с эмоционально окрашенным принципом: того, чего сегодня не хватает тебе, завтра не будет хватать мне». В России этот тип сформировался под влиянием православно-соборной ментальности. Его основу составляет отсутствие различий между профессиональными функциями и личностью как таковой, что приводит к формированию другой профессиональной этики и соответствующего ей образа чиновника.

В период так называемого российского Просвещения вообще все интеллектуальные силы были брошены на яростное отстаивание самобытности. Решение всех принципиальных мировоззренческих вопросов сначала стихийно, затем рефлексивно и вполне концептуально строилось по схеме «мы — не такие как они». Программа И. Киреевского и позднее В. Соловьёва по преодолению «отвлечённых начал» сформулировала установку на целостность (цельность) как едва ли не самую важную национальную парадигму. В проекции на формирование деловой этики эта программа оказала самое непосредственное влияние. В результате тотальной устремлённости к поискам целостности, в пространство деловых отношений включается прежде всего личность, которая выполняет тот или иной набор служебных функций, поскольку именно личность выступает категорией, объединяющей в себе «отвлечённые начала» под высшим духовным синтезом.

Российский чиновник, таким образом, это всегда лицо, персона — прежде всего, а значит, это живой человек со своими проблемами, болезнями, связями, родственниками, которые изначально и неизбежно включены в пространство его деловых отношений. Служебные функции здесь рассматриваются как свои собственные, неотъемлемые от личности и ею же являющиеся. Некоторые современные авторы объясняют явление коррупции тем обстоятельством, что, будучи отчуждённым от собственности, чиновник приватизирует свои служебные функции139. На самом деле приватизация происходит в сфере не собственных, а чужих функций. В пространстве же своих функций приватизировать нечего, потому что исконно в российских представлениях о профессиональности чиновник никогда не воспринимал занимаемую должность отдельно от своей личности. Это и составляет первую особенность коррупциогенной этики.

Второй момент непосредственно связан с общинно-соборной идеологией. Известно, что культурно-исторические традиции крестьянско-общинных отношений формируют особенный способ хозяйствования, устойчивые социальные сети и совершенно своеобразные коммуникации. Общинный образ жизни способствовал выработке архетипа коллективности и понимания выгоды как общего предприятия140. Такое профессиональное мировоззрение поддерживалось опорой на традицию в том широком смысле слова, когда традиционное понимается как некий доиндустриальный образ жизни, не поддающийся модернизационным изменениям инвариант. В том пространстве отношений, где нет границ между коллективным, личным и профессиональным, стремление к выгоде также становится делом, благоприятное осуществление которого не зависит от усилий только одного агента, сколь бы обширным кругом полномочий он ни обладал. Стремиться к личной выгоде невозможно в одиночку, поэтому в данном случае становится целесообразным отказаться от некоторой условной «части» своей собственной выгоды в пользу выгоды других. Так формируется-обобществлённое профессиональное пространство, в котором каждый агент в ответ на собственные уступки другим претендует на аналогичные уступки в отношении себя. А поскольку, как уже отмечалось, личный и служебный аспекты совпадают, то, в числе прочего, претензии распространяются и на служебные функции друго

139 Тимофеев Л. Институциональная коррупция. М.: РГГУ, 2000. 365 е.; Шереги Ф. Э., Дмитриев H.M, Арефьев А.Л. Научно-педагогический потенциал и экспорт образовательных услуг российских вузов (социологический анализ). М.: Центр социального прогнозирования. 2002. 552 с.

140 Неформальная экономика. Россия и мир. / Под ред. Т. Шанина. М.: Логос, 1999. 576 с. го лица. Так происходит приватизационный захват чужих служебных полномочий, в основе которого лежит архетипически коллективистское убеждение в том, что вместе с хорошим личйым отношением, некое лицо одновременно автоматически делегирует в распоряжение другому также возможность принимать за него какие-либо, пусть несущественные, должностные решения. Поэтому в обобществлённом пространстве профессиональных отношений все те, кто связан друг с другом лично, обладают, — в зависимости от близости этой связи, в большей или меньшей степени, — претензиями на распоряжение служебными функциями друг друга. Отмечу: тот факт, что родственники, друзья и пр. влияют на принятие служебных решений, не является новостью. Здесь речь не об этом, поскольку друзья или родственники далеко не всегда непосредственно включены в профессиональные контакты. Но для тех, кто являются таковыми, само собой разумеется, что право влиять на решения своего близкого, связанные, например, с личными просьбами — всё равно, что их личное право решать за него, руководствуясь тем, что, как сказал один из наших респондентов, «он всё равно не откажет». Тем самым, часть выполняемых этим лицом функций бессознательно присваивается и претензии на эту часть тем больше, чем в более близких отношениях находятся эти лица. Очевидно, что помимо родственников и друзей, обладающих значительной степенью претенциозности на такой захват, все другие лица, кто в рамках профессионального пространства поддерживает любые непрофессиональные отношения, также, явно или неявно формулируют такие претензии друг к другу.

Следует ещё раз обратить внимание на то, что подобный приватизационный захват имеет под собой только одно основание — наличие позитивных личных контактов любого уровня: тот, кто друг, обязан помочь хотя бы только потому, что он друг (приятель, любовник, знакомый друга и т.д.) В процессе устойчивых профессиональных отношений над этим основанием надстраивается — вторичная по своей природе — цепь взаимных обяза

151 тельств, работающая по схеме ответа на оказанную услугу. В действительности мы всегда имеем дело с таким позиционированием себя по отношению к чужим служебным функциям, в котором сочетаются как претензии на частичное распоряжение ими, так и «ведение счёта» услуг и обязательств. Главная «валюта», дающая право на подобные ожидания - это наличие личных отношений, и чем более они выражены, тем более основательными становятся и претензии, и «счета». Вот почему в обобществлённом профессиональном пространстве, сложился непререкаемый приоритет личных связей, понимаемый как ценное профессиональное качество, перед которыми все остальные - образование, опыт, навыки - воспринимаются как более-менее удачное приложение. Неустранимость личного присутствия из профессионального пространства мы предлагаем рассматривать как дополнительную причину коррупции, исключительно важную для понимания её сущности.

Второе важное следствие из определения коррупции как продолжения неформальных отношений на рыночной основе в том, что имплицитно оно позволяет включить в коррупцию достаточно широкий круг явлений. Это особенно важно, если учитывать, что коррупция в вузе существует в разнообразных формах, а чаще всего её связывают только с бытовым взяточничеством. Причём такое упрощённое понимание коррупции транслируют и сами участники образовательного процесса - преподаватели и сотрудники, мнения которых мы приводили в предыдущем параграфе. Они считают, что коррупция связана только с ситуацией прямого взяточничества и не имеет отношения к обмену услугами и подарками. Некоторые даже высказываются о том, что коррупция вообще не свойственна для вуза, потому что характеризует отношения, в которых участвует государство. Предложенное в этом параграфе определение и пояснения к нему может помочь в преодолении таких заблуждений. Другим достоинством этого определения мы считаем возможность объяснить коррупцию и как взяточничество (целенаправленная деятельность по получению дохода) и как некоторые виды обмена (теневое ре

152 петиторство, теневая опека и др.). Одновременно с этим такое понимание позволяет зафиксировать в неформальных отношениях то звено, на котором повседневные приятельские, дружеские, родственные отношения начинают использоваться для получения преференций, а значит, из просто неформальных становятся коррупционными.

К недостаткам такого понимания коррупции можно отнести два момента. Первый - это его контекстность, требующая обширного предварительного введения в суть вопроса, подробного представления, что такое пространство неформальных отношений. С этим же связана и внешняя умозрительность, перегруженность и спекулятивность дефиниции, хотя в действительности мы считаем это определение исключительно операциональным.

Второй недостаток такого подхода связан с тем, что в нём переоцениваются внутренние контакты, сети и связи, сложившиеся внутри вузовского пространства и недооценивается коррупция, которая устанавливается через «короткие» цепочки, через внешнего агента непосредственно к вузовскому звену. Например, напрямую от родителей студента к преподавателю, без посредников и без активного вовлечения сетевых ресурсов. Об этой ситуации мы упоминали вскользь и говорили, что она только внешне выглядит как решение проблемы «напрямую», и что в действительности там тоже работает сеть, но в меньшей степени и в других ролях чем, например, в ситуациях обмена услугами. Тем не менее, такой вариант не стоит совсем упускать из внимания и следует признать, что наш подход действительно акцентирует внутренние взаимодействия в вузе как более значимые для генезиса коррупции, чем внешние вызовы.

Изначально в цели нашего исследования не входило выработать универсальное и всеохватывающее определение коррупции, мы попытались в определении акцентировать тот аспект явления, который не только считаем более важным, но и тот, который имеет большую теоретическую и практическую значимость для исследования коррупции на таком специфическом участке как высшее учебное заведение.

В заключение этой главы подведём её основные итоги. Существует несколько подходов к определению неформальных отношений, каждый из которых исходит из соответствующего понимания «формального». Принцип пространственности даёт возможность рассмотреть их как единую структуру, обладающую собственными характеристиками и рассмотреть её по двум базовым параметрам - характеру связи между акторами, которая характеризует структурный компонент взаимодействия, и их мотивационно-целевой установке, характеризующей исполняемую социальную роль. Полученная модель может применяться для описания неформального пространства вуза, в результате чего показывается, что в зависимости от рациональной составляющей отношений и социальных ролей акторов, его можно условно разделить на 3 уровня. Такое разделение помогает не только лучше разобраться в сущности изучаемого явления, но и объяснить коррупцию в вузе через её укоренённость в неформальных отношениях. Мы отмечали встраивание коррупции в неформальные отношения уже на 2-м уровне, для которого характерно оказание дружеских услуг с привлечением сетевого ресурса, что работает на формирование коррупциогенной институциональной среды в вузе. В общем, тезис о связи коррупции и неформальных институтов уже не раз высказывался исследователями, но мы попытались обосновать ещё и то, что, во-первых, не все неформальные практики способствуют эскалации коррупции, а во-вторых, выяснить как именно, за счёт каких механизмов происходит эта поддержка.

В этой главе было предложено рабочее определению коррупции, в котором предлагается понимать под ней продолжение неформальных отношений на рыночной основе, направленное на нарушение официальных правил работы заведения. В нём имеется в виду, что коррупция - это трансформация неформальных практик, которые изначально не имеют коррупционного

154 генезиса, в способ дохода, в основе которого лежит получение благ в обход существующих в заведении правил. В отличие от всех других видов отношений, чисто коррупционная сделка характеризуется предельной степенью рациональности в мотивации агентов, чётко выраженным экономическим содержанием, особой организацией контактов. Эти особенности считаются характерными признаками только одного — третьего уровня неформального пространства.

Важно также сказать, что, подчёркивая значение социальных сетей в объяснении коррупции, мы не хотим абсолютизировать этот фактор. Он играет большую роль, но должен учитываться в комплексе и наряду с другими, о которых часто упоминают исследователи: низкие зарплаты, массовый спрос на высшее образование, низкий уровень подготовки абитуриентов, и т.д. В следующей главе мы как раз рассмотрим те факторы, под влиянием которых формируется такая институциональная среда, которая поддерживает неформальные практики и коррупцию в вузе и провоцирует участников образовательного процесса к отступлению от правил в работе и учёбе.

Глава 3. Модернизационные процессы в высшем образовании и формирование системы неформальных правил в университетской среде

3.1. Массовый спрос на высшее образование и его влияние на формирование неформальных институтов

Рост исследовательского интереса к неформальным практикам в разных сферах жизни общества отражает объективный рост популярности этих явлений, которые за последние годы получили особенную распространённость. В этой главе мы обращаем внимание на те факторы, которые сыграли роль своеобразных социальных катализаторов, «запустивших» неформальные механизмы в сфере высшего образования. Существует достаточное количество исследований141, показывающих, что неформальные практики в вузах существовали задолго до начала реформирования системы. Некоторые авторы считают даже, что неформальные барьеры в процессе получения степеней и званий в современной академической среде являются наследием средневековых университетов142. Тем не менее, сравнительно с современной ситуацией имеет смысл говорить о том, что до определённого времени эти практики существовали в «фоновом», латентном режиме. Существуют объективные, в некотором смысле внешние по отношению к вузу как отдельному субъекту, факторы, повлиявшие на то, что неформальные практики из отдельных единичных (и в этом смысле латентных) случаев превратились в типические, институционализировались.

Для аргументации тезисов, приводимых в этом параграфе, будут привлекаться материалы интервью с преподавателями и сотрудниками вузов г.

141 Тимофеев Л. Институциональная коррупция. М.: РГГУ, 2000. 365 е.; Ledeneva A. Unwritten Rules: How Russia Really Works. L.: Center for European Reform, 2001.

142 Осипян А. Коррупция в высшем образовании как наследие средневековых университетов [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://mpra.ub.uni-inuenchen.de/13250/.

Заключение

Подводя итоги, остановимся на главных выводах работы. Изучение неформальных отношений в сфере образования в настоящее время вызывает большой интерес исследователей. Вместе с тем этот интерес имеет свою специфику. Во-первых, неформальные практики изучаются в основном как коррупционное явление. Во-вторых, в исследованиях преобладает количественный и оценочный подход и поэтому, в-третьих, практически нет теоретических разработок и объясняющих моделей. Эти особенности можно объяснить тем, что большинство исследователей объективируют неформальные отношения, рассматривая их во внешних проявлениях, и мало внимания уделяют им с точки зрения описания реальных практик, в которых участвуют конкретные агенты. Представляемая работа преодолевает указанные рамки и делает акцент на исследовании практик, для чего предлагается соответствующий теоретический и эмпирический инструментарий.

Существующие в разных социальных науках исследования неформальных практик основываются на таких концептуальных основаниях, которые не уделяют должного внимания поддерживающей их институциональной среде. В экономических науках они рассматриваются как особый тип рационального поведения агентов. Характерный для правоведов подход основывается на исследовании нормативных оснований неформальных практик. В политических они анализируются как особый способ концептуализации власти. И ни один из этих подходов сам по себе не обращается к изучению повседневной среды и её институционального порядка, в которых укоренены неформальные практики. Несмотря на это, попытки исследования практик предпринимались по отношению к некоторым сферам экономического поведения агентов, например, в области уплаты налогов, найма на работу и трудовых практик мелкого бизнеса, домашнего труда и т.д. Эти исследования привлекали потенциал неоинституциональной теории, который также активно использу

299 ется в работе. Тем не менее, было показано, что для более продуктивного использования теоретических концепций институционализма, следует обратить внимание и на некоторые особенности ролевого участия агентов в неформальных коммуникациях. Это позволяет сочетать сетевой анализ и концепцию социального капитала, с анализом социальных ролей. Комбинация этих теорий позволяет исследовать неформальные практики как коррупционного, так и некоррупционного характера. Трёхуровневая описательная модель неформального пространства вуза, в которой были учтены сетевые и. ролевые параметры, позволяет объяснить сочетание этих практик в повседневной жизни.

Учитывая, что определение термина «неформальное» зависит от того, как определяется соотносящееся с ним понятие «формального», можно считать, что неформальные практики как социальное явление имеет гораздо более широкий диапазон значений, чем обычно приписываемые им негативные коннотации с коррупцией. Поэтому в предложенной модели неформального пространства присутствует категория отношений, не имеющих такого содержания. В результате полученная модель описывает 3 типа отношений соответственно 3-м уровням: свободные от коррупции, имеющие частично коррупционное содержание и чисто коррупционные. Кроме этого, модель описывает возможное развитие отношений одного уровня в следующий уровень и рассматривает каждый следующий этап как продолжение отношений предыдущего. Таким образом, коррупция считается продолжением отношений, сложившихся ранее, но на условиях полной рациональности и рыночного обмена при получении тех благ, распределение которых нарушает официальные процедуры.

Практическая сторона проблемы раскрывается через привлечение эмпирического материала. Неформальные практики в образовании существовали во все времена, что подтверждается множеством источников. Тем не менее, в последние годы они получили особое распространение, и это связа

300 но с целой системой факторов, изменивших содержание и сущность высшего образования за последние годы. К таким факторам относятся массовый спрос на высшее образование, сопровождающийся повышением нагрузки на ' преподавателей и падением уровня базовой, довузовской подготовки студентов, популярность студенческих стратегий, не ориентированных на учёбу и формирование закрытой академической среды. Под влиянием этих факторов процесс обучения изменяется таким образом, что студенты ориентируются не на сущность образования, а на его формальные знаки — оценки и диплом, а преподаватели в сложившихся условиях не могут работать, ориентируясь на прежние стандарты и планы. Всё это приводит к тому, что формируется система неформальных правил, которая становится более гибкой и адаптированной для работы и учёбы в новых условиях. Вместе с тем это вызывает недоверие к формальным институтам, в результате чего размываются границы нормативности, и процедура оценки знаний студентов становится всё более произвольной и закрытой. Всё это приводит к тому, что с ростом спроса на высшее образование повышается и спрос на неформальные способы получения оценок, а практики их получения становятся всё более разнообразными.

В структуре неформального пространства этим практикам соответствует 2 и 3 уровни коммуникации, которые отличаются по целевым и рациональным установкам агентов. На 2-м уровне отношения, сложившиеся на ос' нове повседневных дружеских, приятельских контактов 1 -го уровня используются для решения проблем, связанных с учёбой и преподаванием. На 3-м они специально устанавливаются для получения дохода. И если для 2-го уровня характерны в большей степени немонетарные формы коррупции, то 3-й — это уровень взяточничества.

Специфика высшего учебного заведения как особой формы организации, особенности его институциональной среды определяют и своеобразие неформальных практик. Главная отличительная черта вуза - это академиче

301 екая иерархия, в которой вертикальные связи не имеют такой жёсткой детерминации, как в бюрократической, они более гибки. В целом, с некоторыми условностями, но всё же можно говорить о том, что преобладающее значение в академической среде имеют горизонтальные связи, не закреплённые жёстко за статусными позициями. Зачастую академический и иерархический статусы акторов не совпадают, поэтому аналогии с бюрократией не объясняют специфику отношений в этой среде. Кроме того, специфика неформальных отношений определяется также и особенностями распределяемых благ, например оценок, и децентрализованной формой организации учебного процесса. Всё это позволяет говорить о том, что коррупционные практики в вузе имеют свою, чётко выраженную специфику.

К особенностям проявления вузовской коррупции относится и то, что немонетарные формы пользуются гораздо большей популярностью, чем взяточничество. Они поддерживаются закрытой академической средой, организованной по принципу клановых структур и ориентированной на воспроизводство себя через привлечение в вуз собственных выпускников, часто имеющих личные связи с работниками вуза. В поддержке таких взаимодействий заинтересованы практически все работники вуза, чем объясняется и их лояльность к этим практикам, и отсутствие ассоциаций с коррупцией по отношению к ним. Взяточничество в чистом виде встречается намного реже именно потому, что вузовская повседневность предлагает множество способов обойти наиболее рискованные способы организации сделки и оформить её как родственное участие или благодарность.

Заканчивая исследование неформальных практик в вузе, невозможно не остановится на широко обсуждаемой сейчас на всех уровнях теме противодействия коррупции. В работе было показано, что коррупция в вузе глубоко укоренена в повседневные отношения между людьми. Это делает решение проблемы гораздо более сложным, чем все те варианты, которые предлагают сторонники традиционных технологических методов: прозрачность тре

302 бований, универсальность процедур экзаменовки, повышение зарплат преподавателям и.т.д. Все эти операции имеет смысл проводить только на фоне комплекса мер, фундаментом которых должна стать принципиальная и последовательная антикоррупционная политика вуза, включающая этические и идеологические принципы, «систематические действия по укреплению корпоративной культуры и институционального доверия»203. В любом случае, разработка такой программы должна быть нацелена на постепенное преобразование институциональной среды, в первую очередь, на изменение отношения участников образовательного процесса к практикам, поддерживающим коррупцию.

Именно потому, что эти изменения требуют длительной перестройки мышления и мировоззрения, изучение неформальных практик в вузе ещё долгое время не потеряет своей актуальности. Перспективы развития темы в русле проведённого исследования открывают возможность как для более основательного изучения проанализированных в работе практик, так и тех, которым не было уделено должного внимания. Значительный интерес могли бы представить исследования репетиторства как неформальной практики с точки зрения неофициальной занятости, так и как коррупционной, в случае, если оно используется для маскировки взятки. Любопытные сюжеты на эту тему могли бы получиться при использовании предложенного в данной работе анализа социальных ролей в этой практике. Заслуживает внимания и спонсорская помощь, в особенности как практика, институциональный статус которой прошёл за годы модернизации образования все уровни - от нелегальной к неформальной — и к настоящему времени стал практически формальным институтом. t

1

203 Радаев В. В. Можно ли побороть коррупцию в сфере образования / В. В. Радаев //Наука и технологии России [Электронный ресурс]. // Режим доступа: http: // orange.strf.ru/client/doctrine. aspx?obno=2885&print=l.

Перспективны такие направления дальнейшей разработки темы, в которых будет проанализировано как именно особенности академической среды и стили управления университетом влияют на уровень коррупционной активности в вузе. Разработка этой темы позволит более конкретно подойти к решению важнейшей проблемы - поиску составляющих элементов антикоррупционной стратегии управления.

Особый разворот темы представляют собой исследования в области этики, которые должны сформулировать альтернативный подход к решению проблемы преодоления коррупции. Игнорирование этического содержания проблемы и преобладание технологического подхода представляется нам особенно ошибочным в случае, если речь идёт об образовании. Как известно, вместе со знаниями, умениями и навыками образование формирует и определённые ценностно-мировоззренческие установки. И помимо всех тех негативных эффектов, которые вызывает коррупция в других сферах жизни общества, её отрицательное влияние в образовании усиливается, прежде всего, за счёт ценностно-воспитательной функции. Молодёжь, прошедшая через коррумпированный вуз, продолжает в дальнейшем транслировать установку на поддержку коррупции в жизни. И, несмотря на то, что экспликация неформальных практик в ценностно-нравственном аспекте не входила в круг задач этой работы, представляется, что разработка антикоррупционной этики вуза на сегодняшний день является одним из наиболее перспективных направлений развития темы.

Список литературы диссертационного исследования доктор социологических наук Леонтьева, Эльвира Октавьевна, 2010 год

1. Авраамова Е. М. Студенты столицы и провинции: социальные ресурсы, ожидания / Е. М. Авраамова, A.A. Шабунова, Д. М. Логинов // Социологически исследования. 2005. - № 9. - С. 98 - 103.

2. Автономов B.C. Модель человека в экономической науке / В. С. Автономов. СПб.: Экономическая школа, 1998. -236 с.

3. Автономов B.C. Человек в зеркале экономической теории /B.C. Автономов. -М.: Наука, 1993. 174 с.

4. Анализ рынков в современной экономической социологии / отв. ред. В. В. Радаев, М. С. Добрякова. М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2007. - 423 с.

5. Антикоррупционная политика: Учебное пособие / Под ред. Г. А. Сатарова.

6. М.: РА «СПАС», 2004. — 368с.

7. Балыхин Г. А. Управление развитием образования: организационно-экономический аспект / Г. Балыхин. — М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2003. —428 с.

8. Барсукова С. Ю. Неформальная экономика: экономико-социологический анализ / С.Ю. Барсукова; Гос. ун-т — Высшая школа экономики. — М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2004. — 448 с.

9. Барсукова С. Ю. Разговор про «тень», не наводя тень на плетень. / С. Ю. Барсукова // Экономическая социология. — 2008. — Т.9, № 1. — С. 125-131.

10. Барсукова С.Ю. Рецензия на книгу Клямкина И., Тимофеева Л. "Теневая Россия" / С. Ю. Барсукова // Pro et contra. — 2001. — Том №6, №3. — С.272-276.

11. Ю.Барсукова С. Ю. Сетевая взаимопомощь российских домохозяйств: теория и практика экономики дара / С. Ю. Барсукова // Мир России. — 2003. — №2.1. С. 81-122.

12. П.Барсукова С. Ю. Теневая экономика и теневая политика: механизм сращивания / С. Ю. Барсукова. (Препринт. Серия \¥Р 4 Социология рынков). -М.: ГУ-ВШЭ, 2006. - 43 с.

13. Батыгин Г. С. Континуум фреймов: социологическая теория Ирвина Гофмана / Г. С. Батыгин // Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта. М.: Институт социологии РАН, 2003. - С. 7 - 57.

14. Беккер Г.С. Человеческое поведение: экономический подход / Г. С. Бек-кер: Пер. с англ. — Сост., науч.ред., послесл. Р.И. Капелюшников. —М.: ГУ-ВШЭ, 2003. — 623 с.

15. Безрукова О. Сетевое взаимодействие участников экономических трансакций: основные принципы и способы осуществления / О. Безрукова Электронный ресурс. //Режим доступа: http://ecsocman.edu.rU/db/msq/l53810.html.

16. Бейкер У. Риски рынка: продолжение и разрыв межорганизационных рыночных связей / У. Бейкер, Р. Фолкнер, Д. Фишер //Экономическая социология. 2006.- Т.7, №3.- С. 27 -52. - №4. - С. 43 -64.

17. Беляков С.А. Лекции по экономике образования / С. А. Беляков; Гос. ун-т

18. Высшая школа экономики. — М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2002. 336 с.

19. Беляков С.А. Новые лекции по экономике образования / С.А. Беляков. -М.: МАКС Пресс, 2007. 421 с.

20. Бергер П. Социальное конструирование реальности / П. Бергер, Т. Лукман.

21. М.: Медиум, 1995. — 323 с.

22. Бойко Т. С. Мониторинг рынка образовательных услуг высшего профессионального образования / Т. С. Бойко, Т.В. Артёменко, О. Ф. Беленко. — Владивосток: Изд-во Дальневосточн. ун-та, 2005. — 269 с.

23. Бойков В. Э. "Серая" экономика: масштабы развития и влияние на массовое сознание / В. Э. Бойков // Социологические исследования. — 2001. — №11. —С. 29-35.

24. Болл Т. Власть / Т. Болл // Политические исследования. 1993. - №5. - С. 118-127.

25. Брагина Е. Неформальный сектор. Кому он нужен? / Е. Н. Брагина // Человек и труд. — 1995. — №3. — С.10-13.

26. Брагина Е. Неформальный сектор в экономике: пережиток или перспектива? / Е. Н. Брагина // Мировая экономика и международные отношения. — 1997. —№8. —С. 32-44.

27. Брагинский М.И. Договорное право. Книга первая: Общие положения / М. И. Брагинский, В.В. Витрянский. -М.: Статут, 2000. 848 с.

28. Быданова Е. Анализ компетенций выпускников российских вузов / Е. Бы-данова // Вопросы экономики. — 2007. — №6. — С. 156 -157.

29. Бурдьё П. Воспроизводство: элементы теории системы образования / П. Бурдьё, Ж. Пассрон; пер. H.A. Шматко.; М.: Просвещение, 2007. 267 с.

30. Вебер М. Избранное. Образ общества / М. Вебер. Пер. с немецкого. - М.: Юрист, 1994.- 704 с.

31. Вебер М. Избранное: Протестанская этика и дух капитализма / М. Вебер. Пер. с немецкого.- М.: РОССПЭН, 2006 656 с.

32. Венгеров А. Б. Теория государства и права. Учебник для юридических вузов / А.Б. Венгеров М.: Новый Юрист, 1998 - 624 с.

33. Взятки пошли на сторону. / The New Times Электронный ресрус. // Режим доступа: http://newtimes.ru/articles/detail/4926/.

34. Во сколько раз увеличилась коррупция за 4 года: результаты нового исследования Фонда ИНДЕМ. Краткое изложение основных предварительных результатов /Электронный ресурс. // Режим доступа: http://www. indem.ru.

35. Волженкин Б.В. Коррупция / Б. В. Волженкин; Санкт Петербургский юрид. ин - т. — СПб: Санкт-Петербургский юрид. ин-т Генеральной прокуратуры РФ, 1998.-44 с.

36. Волженкин Б. В. Ответственность за взяточничество / Б. В. Волженкин, В.Е. Квашис, С.Ш. Цагикян. Ереван: Айастан, 1988. - 200 с.

37. Волков В. В. Политэкономия насилия, экономический рост и консолидация государства / В .В. Волков // Вопросы экономики. — 1999. —№'10. — С. 44-59.

38. Волков В. В. Силовое предпринимательство в современной России / В. В. Волков // Социологические исследования. — 1999. — №1. — С. 56-65.

39. Волков В. В. «Следование правилу» как социологическая проблема / В. В. Волков // Социологический журнал. 1998. - № 3 - 4. - С. 156- 170.

40. Волконский В. А. Официальная и теневая экономика в реальности и статистике / В. А. Волконский, Т. И. Корягина // Экономика и математические методы. — 2000. —Вып.4. — С. 14-24.

41. Высшее образование в России: правила и реальность / A.C. Заборовская, Т. Л. Клячко, И. Б. Королёв, В.А. Чернец, А. Е. Чирикова, Л. С. Шилова, С. В. Шишкин (отв. ред.) — М.: Независимый институт социальной политики, 2004. — 406 с.

42. Галиций Е. Б. Взяткообучение и его социальные последствия / Е. Б. Га-лицкий, М. И. Левин // Вопросы образования. 2008. - № 3 . - С. 105 - 117.

43. Галицкий Е. Б. Затраты домохозяйств на образование детей и взрослых по результатам третьей волны мониторинга «Экономика образования» / Е. Б. Галицкий, М. И. Левин // Вопросы образования. — 2005. — №2. — С. 2 19.

44. Галицкий Е. Б. Коррупция в российской системе образования / Е. Б. Галицкий, М. И. Левин // Народное образование. — 2004. — № 10. — С. 45 -52.

45. Галицкий Е. Б. Коррупция в системе образования / Е. Галицкий, М. Левин // Transition. Экономический вестник о вопросах переходной экономики. -2004.-№2.-С. 11 -12.

46. Глинкина С. Теневая экономика в современной России / С. Глинкина // Свободная мысль. — 1995. — №3.— С.26 43:

47. Головин С.Д. О классификации явлений теневой экономики / С. Головин

48. Вестник Моск. Ун-та. Сер. Экономика. — 1992.— №1. — С. 40-46.308

49. Гофман А. Б. Семь лекций по истории социологии: Учебное пособие для вузов. 7-е изд. / А.Б. Гофман. - М.: КДУ, 2005. - 240с.

50. Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта: Пер. с англ./ И. Гофман. М.: Институт социологии РАН, 2003. - 752 с.

51. Грановеттер М. Экономические институты как социальные конструкты: рамки анализа / М. Грановеттер // Журнал социологии и социальной антропологии. — 2004. — т. VII. — №1. С. 76 89.

52. Грановеттер М. Экономическое действие и социальная структура: проблема укоренённости / М. Грановеттер // Экономическая социология. — 2002. — №3.— С. 44 58.

53. Гуриев С. Что известно о коррупции в России и как с ней бороться / С. Гуриев // Вопросы экономики. — 2007. — №1. — С. 14-18.

54. Гэдди К. Предложение труда во "второй" экономике: на примере СССР / К. Гэдди // Экономика и математические методы. — 1990. — №3. —С. 398411.

55. Додлова М.Ч. «Обмен дарами» в отношениях государственных служащих / М.Ч. Додлова, М.М. Юдкевич // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2007. - №3. - С. 337 - 363.

56. Исправников В.О. "Теневая" экономика перспективы образования среднего класса / В. О. Исправников // Общественные науки и современность. — 1998. —№6. —С. 40-50.

57. Кабанов П.А. Коррупция и взяточничество в России: исторические, криминологические и уголовно-правовые аспекты / П.А. Кабанов. — Нижнекамск, 1995. — 172с.

58. Калимуллин Т. Российский рынок диссертационных услуг / Т. Калимул-лин // Экономическая социология.- 2006. №7 (1). - С. 14-37.

59. Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности (методология, основные понятия, круг проблем). / Р.И. Капелюшников. — М.: ГУ-ВШЭ, 1990. —90 с.

60. Кастельс М. Становление общества сетевых структур / М. Кастельс // Новая постиндустриальная волна на западе. М.: Academia, 1999. - С. 492 -505.

61. Кирпичников А.И. Взятка и коррупция в России / А. И. Кирпичников. — СПб: АЛЬФА, 1997. — 352 с.

62. Клямкин И. Теневая Россия: Экономико-социологическое исследование / И. Клямкин, Л. Тимофеев. — М.: РГГУ, 2000. — 595 с.

63. Ковалевский М. М. Клан у аборигенных племён России / М. М. Ковалевский // Социологические исследования, 2005. — №5. — С. 129-137.

64. Колганов А. К вопросу о власти кланово-корпоративных групп в России / А. Колганов//Вопросы экономики. — 2000.— №6.— С. 114-125.

65. Константиновский Д.Л. Институт образования: мифы и реальность / Д. Константиновский // Куда идёт Россия? Формальные институты и реальные практики. — М: Московская высшая школа социальных и экономических наук, 2002. —С. 219-225.

66. Коррупция в системе образования. Информационный бюллетень. М.: ГУ-ВШЭ, 2004. — 30 с.

67. Коррупция и взяточничество: Аннотированная библиография российских изданий 1869 2002 г.— СПб.: Социологическое общество им. М. Ковалевского, 2004. — 240 с.

68. Косалс JI. Развитие кланового капитализма в России / JI. Косалс // Знание — сила. 1995.- №3. - С. 4-12.

69. Косалс JI. Теневая экономика как особенность российского капитализма / Л. Косалс // Вопросы экономики. 1998. - №10. - С. 59-80.

70. Коулман Д. Капитал социальный и человеческий / Д. Коулман // Общественные науки и современность. 2001. — №3. — С. 122 - 139.

71. Кузнецова Т. Некоторые аспекты исследования неформальной экономики в России / Т. Кузнецова // Вопросы экономики. 1997. - №9. - С. 127-134.

72. Кузьминов Я. И. Академическая свобода и стандарты поведения / Я.И. Кузьминов, М.М. Юдкевич // Вопросы экономики. — 2006. — №6. — С. 80 -93.

73. Кузьминов Я. И. Как наука о рынках становится наукой об обществе. / Кузьминов Я., Бендукидзе К., Юдкевич М. // Вопросы экономики. 2005. -№12. —С. 63-81.

74. Кузьминов Я. И. Курс институциональной экономики: институты, сети, трансакционные издержки, контракты: учебник для вузов / Я. И. Кузьминов.

75. К. А. Бендукидзе, М. М. Юдкевич. — М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2006. — 442 с.

76. Кузьминов Я. И. Образование и реформа / Я. Кузьминов // Отечественные записки. 2002. - №2. - С. 7 - 26.

77. Латов Ю. В. Длинные "тени" общества "светлого будущего": два опыта интерпретации ( о книгах Л. Тимофеева и С. Кордонского)/ Ю. В. Латов // Вопросы экономики. 2000. - №8. - С. 131-145.

78. Латов Ю. В. Плоды просвещения (российская неоклассика и неоинститу-ционализм на пороге третьего тысячелетия) / Ю. В. Латов, Р. М. Нуреев // Вопросы экономики. -2001.-№1.-С. 96-116.

79. Латов Ю. В. Теневая экономика: учебное пособие для вузов / Ю.В. Латов, С.Н. Ковалёв; под ред. В. Я. Кикотя и Г. М. Казиахмедова. М.: Норма, 2006. -335 с.

80. Латова Н. В. Обман в учебном процессе / Н. В. Латова, Ю. В. Латов // Общественные науки и современность. — 2007. — №1. — С. 31 46.

81. Левин М.И Коррупция как объект математического моделирования / М Левин, М. Цирик // Экономика и математические методы. 1998. - Вып.З. -С. 40-62.

82. Леденева А. Личные связи и неформальные сообщества: трансформация блата в постсоветском обществе / А. Леденёва // Мир России. 1997. - № 4.- С. 89-106.

83. Лейбович О.Л. На семи ветрах: институт высшего образования в постсоветскую эпоху. Новые явления в российском высшем образовании. / О. Л. Лейбович, Н. В. Шушкова // Журнал социологии и социальной антропологии2004.— Т. VII.-в. 1. —С. 139-156.

84. Макаров Д. Экономические и правовые аспекты теневой экономики в России / Д. Макаров // Вопросы экономики. 1998. - №3. - С. 38-54.312

85. Маршалл А. Принципы экономической науки / А. Маршал. Пер. с англ. в 3-х т.. — М.: Издательская группа «Прогресс», 1993. Т. 1. - 414 с.

86. Модернизация российского образования: документы и материалы / Под ред. Днепрова Э.Д. — М.: ГУ-ВШЭ, 2002. — 332 с.

87. Морозова Н. О. Коррупция со всех сторон / Н. О. Морозова. - Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2009. - 98 с.

88. Мосс М. Очерк о даре / М. Мосс // Общества, обмен, личность: труды посоциальной антропологии. М.: Восточная литература, 1996. - С. 83 - 222.

89. Мотрич Е. Л. Студенчество Хабаровского края. Социально-профессиональные и миграционные ориентиры и мотивация поведения / Е. Л. Мотрич, Е. Л. Ли, Е. О. Скрипник // Социологические исследования. — 2008. —№5. —С. 47-57.

90. Неформальная экономика в постсоветском пространстве: проблемы исследования и регулирования / Под ред. И. Олимпиевой, О. Панченкова. -СПб.: Центр независимых социологических исследований, 2003. 204 с.

91. Неформальная экономика. Россия и мир. / Под ред. Т. Шанина — М.: Ло-1 гос, 1999.-576 с.

92. Неформальный сектор в российской экономике. — М.: Изд-во института стратегического анализа и развития предпринимательства, 1998. — 208 с.

93. Никифоров Л. Теневая экономика: основы возникновения, эволюции и ослабления / Л. Никифоров, Т. Кузнецова, В. Фельзенбаум // Вопросы экономики. — 1991.—№1. — С. 100-111.

94. Николаева М.И. Теневая экономика: методы анализа и оценки (обзор работ западных экономистов) / М.И. Николаева, А.Ю. Шевяков // Экономика и математические методы.— 1990. — Вып.5. — С. 926-935.s

95. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / Д. Норт. — М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997.- 245 с.

96. Норт Д. Институты и экономический рост / Д. Норт // THESIS, 1993. -Вып. 3.-С. 69-91.

97. Нуреев Р.М. Теория общественного выбора. Курс лекций / Р.М. Нуре-ев ; Гос. ун-т — Высшая школа экономики — М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2005.531 с.

98. Оберемко О. А. Семейные расходы на среднее специальное и высшее образование / О.А. Обремко // Человек. Сообщество. Управление, 2005. -№2. —с. 91-99.

99. Образование в Российской Федерации. Статистический ежегодник. -М.: ГУ ВШЭ, 2003. - 353 с.

100. Образование в Российской Федерации. Статистический ежегодник. -М.: ГУ ВШЭ, 2005. - 376 с.

101. Образование в Российской Федерации. Статистический ежегодник. -М.: ГУ ВШЭ, 2006. - 528 с.

102. Образование в Российской Федерации. Статистический ежегодник. -М.: ГУ ВШЭ, 2007. - 554 с.

103. Общая теория государства и права. Академический курс в 2-х томах. / Под ред. М.Н. Марченко. Т.2. - М.: Изд-во «Зерцало», 1998. - 656с.

104. Одинцова М.И. Институциональная экономика: учебное пособие / М.И. Одинцова. — М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2007. — 397 с.

105. Олейник А. Н. «Бизнес по понятиям»: об институциональной модели российского капитализма / А. Н. Олейник // Вопросы экономики, 2001. № 5.- с. 4-25.

106. Олейник А. Н. Институциональная экономика: Учебно-методическое пособие. / А.Н. Олейник. — М.: ИНФРА-М, 2005. — 416 с.

107. Олейник А. И. Модель сетевого капитализма / А. Н. Олейник // Вопросы экономики. — 2003. — №8. — С. 132-149.

108. Олейник А. И. Таксономия властных отношений / А. Н. Олейник // Политическая концептология. — 2009. — № 2. — С. 103-128.

109. Олейник А. Н. Триангуляция в контент-анализе. Вопросы методологии и эмпирическая проверка / А. Н. Олейник // Социологические исследования. -2009.-№2.-С. 65-79.

110. Олсон М. Распределение власти и общество в переходный период. Лекарства от коррупции, распада и замедления темпов экономического роста // Экономика и математические методы. 1995. Вып.4. С.53-81.

111. Ореховский П. Статистические показатели и теневая экономика / П. Ореховский // Российский экономический журнал. — 1996. — №4. — С. 7783.

112. Осипенко О. "Теневая экономика": попытка политико-экономического анализа / О. Осипенко // Экономические науки. — 1989. — №8. — С. 45-53.

113. Осипян А. Коррупция в высшем образовании как наследие средневековых университетов / А.Осипян Электронный ресурс. // Режим доступа: http ://mpra.ub .uni-muenchen.de/13250/.

114. Отчёт о состоянии коррупции в г. Ростове-на-Дону. Институт политических и медиаметрических исследований, 2007. — Электронный ресурс./. Режим доступа: http://www.ipmi.ru.г' 1 1

115. Погорелов Ф. Академические рынки, сегменты профессии и интеллектуальные поколения: Фрагментация петербургской социологии / Ф. Погорелов, М.Соколов // Журнал социологии и социальной антропологии. 2005. -№2. - С. 76-92.

116. Поланьи К. Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени / К. Поланьи. СПб.: Алетейя, 2002. - 320 с.

117. Полищук JI. Качество высшего образования в России: роль конкуренции и рынка труда / JI. Полищук, Э. Ливни // Вопросы образования. 2005.i1. С. 70 - 86.

118. Портес А. Неформальный сектор экономики: сущность и особенности / А. Портес // Латинская Америка. 1985. - №3. - С. 84-94.

119. Портес А. Сотворение нелегальности: сравнительные материалы о неформальном секторе в рыночной экономике стран Запада / А. Портес, С. Сас-сен-Куб // Экономическая теория преступлений и наказаний. Вып. 2. - М.: РГГУ, 2000. - С. 65-74.

120. Преподаватели на рынке образовательных услуг. Информационный бюллетень.- М.: ГУ- ВШЭ, 2006. 32 с.1

121. Радаев В. В. Деформализация правил и уход от налогов в российской хозяйственной деятельности / В.В. Радаев // Вопросы экономики. — 2001.— №6. — С. 60 79.

122. Радаев В. В. Малый бизнес и проблемы деловой этики: надежды и реальность / В.В. Радаев // Вопросы экономики. — 1996.— №7. — С. 72-82.1

123. Радаев В. В. Можно ли побороть коррупцию в сфере образования / В. В. Радаев //Наука и технологии России Электронный ресурс. Режим доступа: http: // orange.strf.ru/client/doctrine.aspx?obno=2885&рпп^ 1.

124. Радаев В. В. Новый институциональный подход: построение исследовательской схемы / В. В. Радаев // Журнал социологии и социальной антропологии. -2001. -№3 — С. 109- 130.i

125. Радаев В. В. О роли насилия в российских деловых отношениях / В.В. Радаев // Вопросы экономики. — 1998. — №10. — С. 81-100.

126. Радаев В. В. Понятие капитала, формы капиталов и их конвертация / В.В. Радаев // Экономическая социология. — 2002. — Т.З. — № 4. — С. 20 -32.

127. Радаев В. В. Теневая экономика в России: изменение контуров. / В. В. Радаев // Pro et contra 2004 - Т. 4 №1. - С. 54 -81.

128. Радаев В. В. "Теневые" параметры реформируемой экономики / В. В.f Радаев // Российский экономический журнал,- 1996. №9. - С. 25-32.i

129. Радаев В. В. Формирование новых российских рынков: трансакцион-ные издержки, формы контроля и деловая этика / В. В. Радаев. М.: Центр политических технологий, 1998. - 328 с.

130. Радаев В. В. Экономическая социология / В.В. Радаев. — М.: ГУ-ВШЭ, 2005. —603 с.

131. Радаев В. В. Экономические империалисты наступают! Что делать социологам? / В.В. Радаев // Экономическая социология. — Т. 9. — №3. — С. 25-32.

132. Радаев В. В. Социальная стратификация: Учебное пособие. / В. В. Раiдаев, О.И. Шкаратан. М.: Аспект Пресс, 1996. - 318 с.

133. Ритцер Д. Современные социологические теории. 5-е изд. / Д. Ритцер:- Спб.: Питер, 2002. 688 с.

134. Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство: Причины, следствия, реформы. / С. Роуз-Аккерман; пер. с англ. O.A. Алякринского. — М.: Логос, 2003. —356 с.

135. Рощина Я. М. Сколько стоит образование в России / Я. М. Рощина // Экономика образования. 2006. - С. 22 - 44.

136. Рощина Я. М. Формальные и неформальные издержки поступления в вуз: сколько мы готовы платить? / Я. М. Рощина // Экономическая социология. — 2003. — т.4. №1. —С. 13-20.

137. Рывкина Р.В Российское общество как теневая социально-экономическая система / Р. Рывкина // МЭиМО. 2001. - №4- С. 28 - 41.

138. Рывкина Р.В. Теневизация российского общества: причины и последствия / Р.В. Рывкина // Социологические исследования. 2000. № 12. - С. 312.

139. Саймон Г. Рациональность как процесс и продукт мышления / Г. Саймон // THESIS, 1993. Вып.З. - Стр. 16-38.

140. Сатаров Г. Как измерять и контролировать коррупцию / Г. Сатаров // Вопросы экономики. — 2007. — №1. — С. 3-10.

141. Сатаров Г. Коррупция / Г. Сатаров. Ежедневный журнал Электронный ресурс. Серия публикаций 8.08. 2008 - 4. 06. 2009. // Режим доступа: http://ej .ru/?a=notejprint&id=8208.

142. Сатаров Г. Коррупция и переходная экономика / Г. Сатаров // Transition. Экономический вестник переходной экономики. 2004. - №2. — С. 1-4.

143. Селигмен А. Проблема доверия / А. Селигмен. Пер. с англ И. И. Мюр-берг, Л. В. Соболевой. М.: Идея-Пресс, 2002. - 256 с.

144. Сивак Е. В. Преступление в аудитории. Детерминанты нечестного поведения студентов.(плагиата и списывания). / Е. В. Сивак. — Препринт WP 10/2006/06. — М.: ГУ-ВШЭ, 2006. — 44 с.

145. Сивак Е. В. «Закрытая» академическая среда и локальные академические конвенции / Е.В. Сивак, М.М. Юдкевич // Форсайт. 2008. - №4(8). - С. 32-41.

146. Сидяшкина Е. Занятость в неформальном секторе / Е. Сидяшкина // Экономист. 1998. - № 6. - С. 51-58.

147. Сото Э. Иной путь. Невидимая революция в третьем мире / Э. де Сото. M.: Catallaxy, 1995. - 320 с.

148. Социальная дифференциация и образовательные стратегии российских студентов и школьников. Информационный бюллетень. — М.: ГУ-ВШЭ, 2007. -52 с.

149. Стратегии адаптации высших учебных заведений: Экономический и социологический аспекты. / Под ред. T.JI. Клячко. — М.: ГУ-ВШЭ, 2002. — 324 с.

150. Танци В. Осторожно: коррупция / В. Танци // Transition. Экономический вестник переходной экономики. 2004. - №2. — С. 4-5.

151. Творогова С. В. Terra incognita: стратегии обучения студентов ведущих технических вузов г. Москвы конца 1990-х годов / C.B. Творогова // Мир России. 2002.-№2.-С. 139-163.

152. Тимофеев JI. Общественный договор «ноль прав собственности» и теневой порядок (микроэкономическое моделирование) / JI. Тимофеев // Вопросы экономики.- 1999. №4. - С. 61-78.

153. Тимофеев JI. Институциональная коррупция. / JI. Тимофеев. М.: РГГУ, 2000.-365 с.

154. Титаев К. Д. Повседневность вуза: коррупция или реальная экономика / К. Д. Титаев Электронный ресурс. Режим доступа: http://new.hse.ru/sites/liaer2/Lists/Calendar/Attachments/142/noBceflHeBHocTb вуза. pdf.

155. Титаев К. Д. Почём экзамен для народа? Этюд о коррупции в высшем образовании. / К. Д. Титаев // Экономическая социология. — 2005. —№2. — С. 69-82.

156. Федоренко // Социологические исследования. — 2005. — № 10. — С. 62 63.

157. Филиппов А. Ф. Социология пространства / А. Ф. Филиппов. СПб: Владимир Даль, 2008. - 284 с.

158. Флигстин П. Поля, власть и социальные навыки: критический анализ новых институциональных течений / П. Флигстин // Экономическая социология. Т2. - №4. - С. 28 - 55.

159. Шафранов-Куцев Г. Ф. Регионализация высшей школы: проблемы и решения / Г.Ф. Шафранов-Куцев // Университетское управление. 1997.№3.-С. 16-24.

160. Шереги Ф. Э. Социология образования: прикладные исследования. / Ф.Э. Шереги. — М.: Academia, 2001. — 464 с.

161. Шереги Ф. Э. Научно-педагогический потенциал и экспорт образовательных услуг российских вузов (социологический анализ) / Ф. Э. Шереги, Н.М Дмитриев, A.JL Арефьев — М.: Центр социального прогнозирования.— 2002.— 552 с.

162. Шмаков А. В. Коррупция в образовательных учреждениях / А. В. Шмаков // Экономический Вестник Ростовского государственного университета. — 2007. — Т. 5. — №4. — С. 45-50.

163. Экономика университета: институты и организации / Пер. с англ. под науч. ред. М.В. Семёновой. — М.: Изд. Дом ГУ-ВШЭ, 2007. — 249, 3.с.

164. Эльстер Ю. Социальные нормы и экономическая теория / Ю. Эльстер

165. THESIS. 1993. -Вып. 3. - Стр. 73-91.320

166. Эфендиев А. Г. Московское студенчество в период реформирования российского общества / А. Г. Эфендиев, О. М. Дудина // Социологические исследования. —1997. №9. — С. 41 - 56.

167. Юсипова Д. Преподаватели российских вузов: обзор материалов государственной статистики и Мониторинга экономики образования / Д. Юсипова // Вопросы образования. 2008. - №2. - С. 204 - 216.

168. Ядов В. А. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности / В. А. Ядов. М.: Добросвет, 2003. - 596 с.

169. Яковлев А., Воронцова О. Методологические подходы к оценке величины неучтённого наличного оборота (по данным обследований московских торговых фирм) / А. Яковлев, О. Воронцова // Вопросы экономики. -1997. -№9.-С. 114-126.

170. Bardhan R. Corruption and development / R. Bardhan // Journal of Economic Literature. 1997. - Vol. XXXV. - P. 1320 - 1346.

171. Barsky A. Conflict avoidance in a university context / A. Barsky, L. Wood // Higher Education Research and Development. 2005. - Vol.24. - No.3. - P. 249 -264.

172. Buchanan J.M. Toward a Theory of Rent-Seeking Society / Buchanan J.M., Tollison R.D., Tullock G. —Texas: Texas A&M University Press, 1980.

173. Burt R. Models of network structure / R. Burt // Annual Review of Sociology. 1980. - Vol.6. - P. 79 - 141.

174. Danton M. Informal factors in career achievement / M. Danton // The American Journal of Sociology. — Vol.56, No 5. —P. 407- 415.

175. Davern M. Social networks and economic sociology: A proposed research agenda for a more complete social science / M. Davern // American Journal of Economics and Sociology. 1997. - Vol.25.-No. 3. - 287 - 302.

176. Granovetter M. Economic action and social structure. The problem of embeddedness / M. Granovetter // American Journal of Sociology. 1985. -Vol.91. — P. 481-510.

177. Granovetter M. The strength of weak ties / M. Granovetter // American Journal of Sociology. 1973. - Vol. 78.N 6. - P. 1360 - 1380.

178. Gupta S. Corruption and the provision of health care and education services / S. Gupta, H. Davoodi, E. Tiongson International Monetary Fund Working Paper. - 2000. - 32 p.

179. Hallok J. Corrupt school, corrupt universities: What can be done? // J. Hallok, M. Poisson // Paris: IIEP-UNESCO, 2007. 321 p.

180. Hart O. Is "Bounded Rationality" an important element of a theory of institutions? / O. Hart // Journal of Institutional and Theoretical Economics. -1990. Vol. 146. - N. 4. - P. 696 - 702.

181. Heyneman S. P. Education and corruption / S. Heyneman // International Journal of Educational Development, London: Elsevier Ltd., 2002 — N 24(6). — p. 637-648.

182. Informal labour markets and development / Edited by Basudeb Guha -Khasnobis, Ravi Kanbur. Palgrave Macmillan, 2006. - 264 p.

183. Ledeneva A. Russia's economy of favours. Blat, networking and informal exchange / A. Ledeneva. Cambrige UP, 1998. - 236 p.

184. Ledeneva A. How Russia really works: the informal practices that shaped post-Soviet politics and business / A. Ledeneva. — London: Cornell University Press, 2006-270 p.

185. Lee V. The Elements of social capital in the six higher schools / V. Lee, R.

186. Croninger//Journal of Socio-Economics.-2001.-No.30.-P. 165- 167.322

187. Leslie L., Brinkman P. Student price response in higher education // Journal of Higher Education. Vol. 58, is.2 (Mar-Apr 1987), — p. 181-204.

188. Linking the formal and informal economy / Edited by Basudeb Guha -Khasnobis, Ravi Kanbur, Elinor Ostrom. — Oxford: Oxford University Press, 2006. -320 p.

189. Magnus J.R. Tolerance of cheating; An across countries / J.R. Magnus, V.M. Polterovich, D.L Danilov., A.V. Savvateev // Journal of Economic Education .- 2002. vol. 33, ussue 2. - p. 125 - 135.

190. McDonough P. Buying and selling higher education: The social construction of the college applicant / P. McDonough // Journal of Higher Education. -Vol. 65. — p. 427-446.

191. Mizruchi M. Social network analysis: recent achievements and current controversies / M. Mizruchi //Acta Sociologica. 2004. - Vol.37. - P. 329 - 343.

192. Murphy K.M., Shleifer A., Vishny R. W. Why is rent-seeking so costly to growth? // American Economic Review. Vol.83., 1993 — p. 409 414.

193. Oleinik A. Does education corrupt? Theories of grade inflation / A. Oleinik // Educational Research Review. XXX (2009). - P. 1-9. Электронный ресурс. Режим доступа: www.elsevier.com/locate/EDUREV.

194. Osipian A. Corruption as a legacy of the medieval university / A. Osiprian // Электронный ресурс. Режим доступа http://mpra.ub.uni-muenchen.de/13250/.

195. Plickert G. Isn't who you know, isn't how you know them: Who exchanges what with whom? / G. Plickert, R.Cote, B.Wellman // Social Networks. 2007. -No 29. - P. 405 - 429.

196. Rose-Ackerman S. The economics of corruption / S. Rose-Ackerman // Journal of Public Economics. — Vol.4. — No2. — P. 187 203.

197. Rumyantseva N.L. Taxonomy of corruption in higher education / N. Rumyantseva // Peabody Journal of Education, USA: Lawrence Erlbaum Associates, Inc, 2005 —N80 (1). — p. 81 92.

198. Schmitz C. Assessing the validity of higher education indicators / C. Schmitz // Journal of Higher Education. Vol.64, issue 5. - P. 503 - 521.

199. Simon H. Rational Decision Making in Business Organizations / H. Simon // American Economic Review. 1979. — Vol. 69. — No. 4. — P. 493 - 513.

200. Tanaka S. Corruption in education sector development: a suggestion for anticipatory strategy / S. Tanaka // The International Journal of Educational Management, 2001 — N. 15 (4). — p. 158 166.

201. Wimshurst K. / The Impact of Institutional Factors on Students Academic Results: Implications of "Quality" in University // K. Wimshurst, R. Wortly, M. Bates, T. Allard // Higher Education Research and Development. Vol.25. - No. 2.-P. 131-145.

202. Zeegers P. Student leaning in higher education: a path analyses of achievement in science / P. Zeegers // Higher Education Research and Development. Vol.23. -No.l. - P. 35 - 55.

203. ТЕМА ИССЛЕДОВАНИЯ «ИНСТИТУЦИАЛИЗАЦИЯ ТЕНЕВЫХ ОТНОШЕНИЙ В

204. СФЕРЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ»

205. Перечень лиц, принимающих участие в интервьюировании в 2003- 2004г. (свободное неформализованное углублённое интервью)

206. Пол респондента возраст статус стаж работы в вузе

207. ОПРОСНЫЕ МАТЕРИАЛЫ руководства интервьюеров (гайды)

208. РУКОВОДСТВО ДЛЯ ИНТЕРВЬЮЕРА 1 (студенческое интервью)

209. Тема исследования: Неформальные и теневые практики в вузах.

210. Интервью начинается с вопроса о том, по какой специальности респондент получал (получает) образование и какими мотивами руководствовался при выборе именно этого профиля образования и именно этого учебного заведения.

211. Вопросы, которые обязательно следует задать по ходу интервью в любой последовательности:

212. Какова форма обучения (Бюджетная, договорная, платная, и т.д.)?

213. Какова сумма оплаты за обучение (для респондентов небюджетных форм обучения)?

214. Считаете вы такой размер оплаты большим, маленьким или нормальным?

215. Кто вам помогал поступать в вуз? В чём состояла эта помощь?

216. Существуют ли в вузе официально какие-либо дополнительные платные услуги? Сколько и за какие виды услуг?

217. Чем отличается спонсорская помощь от взятки?

218. Как вы решали ситуацию, когда не могли сдать зачёт или экзамен по предмету?

219. Распространена ли в вашем вузе практика неофициальной оплаты услуг преподавателя за приём задолженностей, зачётов, экзаменов и т.д. по договорённости? Расскажите поподробнее, какова стоимость таких услуг?

220. Как распространяется информация о существовании таких услуг и их стоимости?

221. Лично вы попадали в ситуацию, когда вынуждены были платить? Как вы решали проблему?

222. Суммы, которые вы платили в виде взяток, были для вас большими, маленькими или нормальными?

223. Какие ещё, кроме денежных, существуют формы расчёта студента с преподавателями. о которых вы знаете по опыту своих друзей и знакомых?

224. Многие ли из преподавателей вашего вуза берут взятки?

225. Как вы относитесь к такому явлению, как преподаватель-взяточник?

226. Как вы относитесь к тому преподавателю, который не берёт взятки?

227. Приходилось ли вам слышать, о том, что преподаватели требуют платы от ваших родственников, друзей или знакомых?

228. Многие ли из современных студентов учатся честно?

229. Какие ещё виды теневых отношений помимо взяточничества существуют в вашем вузе? Каков источник информации о них?

230. Каковы, по-вашему мнению, причины взяточничества в вузах?

231. РУКОВОДСТВО ДЛЯ ИНТЕРВЬЮЕРА 2 (экспертное интервью)

232. Примерный перечень вопросов:

233. Как давно Вы работаете в системе высшего образования?

234. Далее вопросы №2 и №3 задаются лицам со стажем работы 8 и более лет, вопро-«^4 ориентирован на молодых преподавателей и сотрудников с небольшим стажем работы, до 5 лет.

235. Какие принципиальные изменения произошли в сфере высшего образованиягоды Вашей работы? Лично вы оцениваете эти изменения как позитивные или негатив.ные?

236. Как повлиял переход к рынку на систему образования вообще, и каким образозх^ эти изменения проявляются в вашем вузе?

237. Известно, что преподаватель (методист, помощник декана и т.д.) это низко отплачиваемые должности, почему молодые люди, несмотря на это, остаются в вузе?

238. Существует ли в нашей стране бесплатное образование?

239. Учатся ли Ваши дети, родственники, знакомые в вузах? С какими проблемазус^-чаще всего им и Вам приходится сталкиваться?

240. Кто помог Вам получить занимаемую должность? (Если кто-то помог, то осторожно задать вопрос: Как вы отблагодарили этого человека)?

241. В каких видах, с вашей точки зрения, «теневые» отношения проявляются в в^г^.зе?

242. Пытались ли Вы лично решить свои или чужие проблемы, прибегая к практи;:ьсе неформальных отношений с коллегами?

243. Сталкивались ли Вы лично со случаями взяточничества в учебном заведенц^-расскажите при каких обстоятельствах. Как Вы решили эту проблему?

244. Известно ли Вам, какие суммы взяток существуют в вашем вузе: а) за постуx"i~ ление, б) за сдачу экзамена? Назовите хотя бы порядок цифр: сотни рублей/ тысячилей/ десятки долларов/ сотни долларов?

245. Известны ли вам случаи взяточничества среди коллег?

246. Какие ещё образовательные услуги, кроме поступления и сдачи экзаменов ß вузе продаются и покупаются?

247. Как вы считаете, можно ли работать в вузе, вообще никак не используя нефсхр мальные практики?

248. Как Вы считаете, в своей повседневной деятельности Вы лично используе-д^ неформальные практики?

249. Какие из неформальных и теневых практик Вы считаете допустимыми, а ка1сценет?

250. Как вы считаете, представители каких структур в вузе являются самыми коррумпированными, в каких социальных группах в вузе «теневые» отношения наиболее распространены (преподаватели, работники служб, администрация, ректорат) ?

251. Какие ещё существуют варианты решения проблем неформальным путём, кгр0 ме взятки? Сталкивались ли Вы с ними? Расскажите известные Вам случаи.

252. Что такое спонсорская помощь? Куда идут эти деньги?

253. Вы лично поддерживаете традицию взимания спонсорской помощи со студе1з>тов?

254. Можно ли считать теневые отношения видом организованной деятельности^ в котором задействованы и объединены целые коллективы, или же они в большей мере свойственны одиночным интересам?

255. Как вы относитесь к практике «благодарностей» в виде пакетов с продуктами и винами, цветам, шоколадом и т.д.? Можно ли считать это разновидностью «теневых» отношений?

256. Существует ли, по вашему мнению, предел допустимости неформальных отношений (какой?), или же они приемлемы/неприемлемы в любом виде?

257. Как вы считаете, следует ли бороться с неформальными отношениями? Если да, то какими способами?

258. Пытались ли вы лично выступать против неформальных отношений? Расскажите о своём опыте.

259. Как вы считаете, теневые отношения в образовании это нормальное явление или нет?

260. ТЕМА: «ИНСТИТУЦИАЛИЗАЦИЯ ТЕНЕВЫХ ОТНОШЕНИЙ В СФЕРЕ1. ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ»продолжение исследования 2003 г.)

261. Материалы опроса студентов 2-3 курсов (2005 г.)

262. Общее количество опрошенных 165 человек (7 групп).

263. ПРОГРАММА ИССЛЕДОВАНИЯ И ПЕРЕЧЕНЬ ВОПРОСОВ

264. Цель исследования: выявить формы участия студентов в неформальных практиках в процессе обучения и установить возможные зависимости такого участия от мотивации получения образования и стратегии обучения.

265. Вопросы анкеты (озвучиваются анкетёром)

266. Основная часть 1. Затем, на строках, пронумерованных по количеству вопросов написать ответы на следующие вопросы. Попросить, чтобы ответы не были по возможности односложными и включали в себя какие-либо краткие пояснения.1. Вопросы 1-й части:

267. С какой целью Вы получаете высшее образование?

268. Удовлетворены ли вы качеством подготовки в вузе? Если нет, то почему?

269. Какие дисциплины Вы считаете важными для изучения, а какие нет и почему?

270. Как Вы обычно готовитесь к сдаче экзаменов и зачётов?5, Какие способы получения оценок за экзамен или зачёт Вы знаете?

271. Какими из них Вы пользуетесь в основном? Какими редко? Какими иногда?

272. После заполнения ответов на эти вопросы просим собрать бланки и взять 2-йбланк. Приступаем к части 2

273. Вопросы основой части 2. Ещё раз просим не отвечать односложно, стараться давать небольшие пояснения.

274. Слышали ли Вы о том, что в вузах преподаватели берут деньги за зачёт или экзаменационную оценку? (Если да, то как часто? Часто/редко/иногда)

275. Насколько распространённым, с вашей точки зрения, является такой способ сдачи?

276. Приходилось ли Вам сдавать зачёты или экзамены подобным образом? Какие суммы вы платили?1 4. Слышали ли Вы о том, что ваши друзья или знакомые платили деньги за зачётили экзамен? Какие суммы они называли?

277. Какие ещё услуги в вузе кроме экзаменов и зачётов продаются и покупаются за деньги?

278. Приходилось ли Вам дарить подарки преподавателям? Как часто? Почему вы это делали?

279. Есть ил в вашей группе студенты, которые сдают экзамены и зачёты за деньги?

280. Как Вы относитесь к такому способу сдачи?

281. Приходилось ли Вам платить спонсорские взносы? Как Вы думаете, на что расходуются эти деньги?

282. Какие услуги Вы лично или ваша группа оказывала кафедрам и преподавателям?

283. Расскажите какой-нибудь интересный случай из опыта ваших друзей или собственного опыта, когда экзамен или зачёт сдавался необычным образом.

284. После ответа на все вопросы, просим сложить листок в ответами пополам, положить на край стола, собираем. Благодарим участников за их ответы.

285. ОПРОСНЫЕ МАТЕРИАЛЫ РУКОВОДСТВО ДЛЯ ИНТЕРВЬЮЕРА (экспертное интервью)

286. Как давно Вы работаете в системе высшего образования?

287. Далее вопросы №2 и №3 задаются лицам со стажем работы 8 и более //еттг^ обсуждать в сжатом формате, не тратить много времени. Если преподаватель дой, и стаж работы небольшой, можно переходить к вопросу №4)

288. Какие принципиальные изменения произошли в сфере высшего образог&^^^^^^и^ за годы Вашей работы? Лично вы оцениваете эти изменения как позитивные или юсч^га.-тивные?

289. Как, по Вашему мнению, повлиял переход к рынку на систему образог&^^^-^д^ вообще, и каким образом эти изменения проявляются в вашем вузе?

290. Почему Вы выбрали профессию преподавателя? Как это случилось?

291. Кто-нибудь помогал Вам получить занимаемую должность? (Если помог, то осторожно задать вопрос: Как вы отблагодарили этого человека)?

292. Сейчас вы не жалеете о своём выборе?

293. Какую зарплату Вы считаете достойной за труд преподавателя? (Вопрос дать деликатно, если респондент уходит от ответа, не желает отвечать, не пытать, дальше

294. Действительно, всем известно, что преподаватель (методист, помощник кана и пр. вузовские работники) это низкооплачиваемые должности, как Вы считает^. почему молодые люди, несмотря на это, остаются в вузе?

295. Пытаетесь ли Вы найти дополнительные источники дохода? Какие? сгнить есть ли совместительство в других вузах, занимается ли репетиторством)

296. Второй блок — выяснение ресурсов сетей

297. Нас, в первую очередь интересует вузовская повседневность и люди, которые в. хат^т^ работают.

298. Нравится ли Вам в целом контингент работников вуза, их уровень и во общения?

299. Вы считаете себя общительным человеком? С кем по работе Вам чаще приходится общаться?

300. Есть ли у Вас среди сотрудников вуза друзья, родственники? Какие у ними отношения? (Обсудить достаточно детально, выяснить, примерно, сколько родственников, сколько человек можно отнести к друзьям, а сколько приятелей.).

301. Как Вы относитесь к таким просьбам? Выполняете или нет?

302. А Вам самим приходилось когда-нибудь просить кого-нибудь из коллег какого-нибудь студента? Как это было и чем закончилось?

303. Учатся ли Ваши дети, родственники, знакомые в вузах? С какими прооле:-мами чаще всего им и Вам приходится сталкиваться?

304. Третий блок выяснение отношения к коррупционным практикам

305. Слышали ли Вы о том, что Ваши коллеги участвуют в этом? Как часто Вам приходится об этом слышать?

306. Как Вы относитесь к эти коллегам?

307. Как вы думаете, почему они этим занимаются?

308. Как Вы думаете, опасно ли это и чем рискуют коллеги, участвующие в коррупционных практиках?

309. Слышали ли Вы что-нибудь о том, как это происходит?

310. Как вы считаете, представители каких структур в вузе являются самыми коррумпированными, в каких социальных группах в вузе «теневые» отношения наиболее распространены (преподаватели, работники служб, администрация, ректорат) ?

311. Как вы относитесь к практике «благодарностей» в виде пакетов с продуктами и винами, цветам, шоколаду и т.д.? Можно ли считать это коррупцией?

312. Существует ли, по вашему мнению, предел допустимости при таких благодарностях или же они приемлемы/неприемлемы в любом виде?

313. Как вы считаете, следует ли бороться с этими явлениями? Если да, то какими способами?

314. Сталкивались ли Вы лично с тем, что Вам предлагали деньги в обмен на оценку? Как часто это происходит?

315. Приходилось ли Вам просить студентов о какой-либо помощи? Что они для Вас делали? Это влияло на их успеваемость?

316. Как бы вы оценили, на Ваш взгляд, сколько процентов преподавателей и сколько процентов студентов берут взятки?

317. Как, по Вашему мнению, эти явления, влияют на качество образования?

318. Каковы перспективы этих явлений? Будут они дальше пользоваться популярностью или нет?

319. Не могли бы Вы посоветовать кого-нибудь из Ваших коллег для участия в наших исследованиях?

320. ТЕМА: «ФОРМИРОВНАИЕ РОДСТВЕННО-КЛАНОВЫХ СТРУКТУР В СОВРМЕННЫХ РОССИЙСКИХ ВУЗАХ Й ИХ ВЛИЯНИЕ НА ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС»

321. СПИСОК РЕСПОНДЕНТОВ ПРИНРМАВШИХ УЧАСТИЕ В ИССЛЕДОВАНИИ 2009Г.

322. Пол жен/муж возраст должность Стаж работы

323. Женщина 56 лет лаборант 38 лет

324. Женщина 50 лет доцент 23 года

325. Женщина 53 года доцент 29 лет.

326. Женщина 54 года доцент. 15 ' лет

327. Женщина 50 лет доцент 16 лет.6. Женщина ст. преп. 27 лет

328. Мужчина 44 года профессор 15 лет

329. Женщина 52 года доцент 25 лет

330. Женщина 44 года методист 15 лет

331. Женщина 54 года методист 26 лет

332. Мужчина 49 лет доцент 25 лет

333. Мужчина 53 года профессор 27 лет

334. Женщина 70 лет професор 45 лет

335. Женщина 45 лет ст. преп 16 лет

336. Женщина 54 лет доцент 20 лет

337. Женщина 50 лет завед. отделом 22 года

338. Женщина 40 лет доцент 15 лет ■

339. Женщина 45 лет доцент 20 лет

340. Женщина 51 год библиограф отдела библиотеки 25 лет

341. Женщина 62 лет профессор 40 лет

342. Мужчина 63 года профессор 41 год

343. Женщина 64 года зав. отделом 37 лет

344. Женщина 59 лет доцент 32 года

345. Мужчина 45 лет доцент 10 лет

346. Мужчина 30 лет доцент 7 лет

347. Женщина 50 лет доцент 15 лет

348. Мужчина 60 лет доцент 25 лет

349. РУКОВОДСТВО ДЛЯ ИНТЕРВЬЮЕРА (полуформализованное 2009)

350. До включения диктофона объясните собеседнику цель беседы. Примерный текст может быть таким:

351. Скажите также о том, что полученные данные используются только с научной целью и только в обобщённом, обезличенном виде, без указания личных данных респондента. Далее включаете диктофон и наговариваете начало беседы примерно следующего содержания:

352. Сегодня . (говорите число и время). Мы беседуем с преподавателем (доцентом, профессором, сотрудником и т.д.) . института. Стаэюработы в вузе . лет.

353. Далее переходите к основному вопроснику, начиная с 1-й части.

354. После окончания беседы не забыть про необходимые формальности: поблагодарите респондента, скажите о большой исследовательской ценности полученной информации.

355. Первая часть- респондент как родитель

356. Мы знаем, что Вы выбрали наш университет для обучения своего ребёнка. По какой специальности учится (учился) Ваш ребёнок?

357. Расскажите, как Ваша семья выбирала вуз для ребёнка? Какие предложения обсуждались? Рассматривались ли другие вузы? Почему всё-таки выбор был сделан в пользу нашего университета?

358. При беседе по этому вопросу следует особо тщательно выяснить, какую роль (важную, решающую или второстепенную) сыграл тот факт, что родитель работает в этом вузе.

359. Расскажите, как учится (учился) Ваш ребёнок? Нравится ли ему учёба? Какие оценки в основном получал (ет)?

360. Как Вы сейчас считаете, правильно ли Вы выбрали вуз?

361. Приходилось ли Вам помогать ребёнку во время его учёбы? В чём заключалась помощь?

362. Обращались ли Вы к коллегам с просьбами насчёт оценок, поблажек, льгот ит.д. ?

363. А Ваш ребёнок просил Вас оказать помощь в чём-либо?

364. Вы' как преподаватель как относитесь к детям преподавателей (сотрудников)? Вы предъявляете к ним такие же требования, как к другим студентам или нет?

365. Как Вы считаете, детям работников вуза учиться легче или труднее чем остальным студентам?

366. Не планировали (ете) оставить ребёнка работать в вузе? Почему?

367. Как Вы считаете, многие ли дети преподавателей учатся том же вузе, где работают родители?

368. Вторая часть — вузовские коммуникации

369. Нас, кроме того интересует вузовская повседневность и люди, которые в нём работают.

370. Нравится ли Вам круг общения в вузе? С кем чаще всего приходится общаться?

371. Есть ли у Вас среди сотрудников вуза близкие друзья, родственники? Какие у Вас с ними отношения? (Обсудить достаточно детально, выяснить, примерно сколько человек родственников, сколько человек можно отнести к друзьям, а сколько приятелей.).

372. Проводите ли Вы с коллегами время только на работе или вне работы тоже? Насколько пересекается круг вашего повседневного общения и круг общения с коллегами? Например, в праздники, когда Вы приглашаете гостей, сколько будет коллег среди приглашённых?

373. Как Вы относитесь к таким просьбам? Выполняете или нет?

374. А Вам самим приходилось когда-нибудь просить кого-нибудь из коллег за какого-нибудь студента? Как это было и чем закончилось?

375. Третья часть — респондент как преподаватель: экспертная оценка качества программ и трудоёмкости выполнения учебных планов

376. Как вы считаете, легко ли учиться современному студенту? В чём самые главные трудности?

377. Легко ли справится с программой по Вашей дисциплине?

378. Если учить абсолютно всё и стараться выполнять все задания по Вашей дисциплине, сколько времени для студента нужно заниматься каждый день?

379. Часто ли студенты обманывают преподавателя? Каким образом, чаще всего они это делают? Как Вы думаете, почему они это делают?

380. Как Вы думаете, преподаватели нарушают правила в своей работе?

381. Какие правила они чаще всего нарушают и почему?

382. Как Вы оцениваете содержание учебных программ и учебных планов? Считает ли Вы, что они действительно нацелены на формирование профессионализма?

383. Заключительная часть: благодарности.

384. УВАЖАЕМЫЕ СТУДЕНТЫ! МЫ ПРИГЛАШАЕМ ВАС ПРИНЯТЬ УЧАСТИЕ В СОЦИОЛОГИЧЕСКОМ ИССЛЕДОВАНИИ «ДИНАМИКА ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ В СОВРЕМЕННЫХ РОССИЙСКИХ ВУЗАХ в 2005-2008 г.»

385. ВАШЕ МНЕНИЕ И ЗНАНИЕ ЖИЗНИ ВУЗА ПРЕДСТАВЛЯЮТ ОГРОМНУЮ ЦЕННОСТЬ ДЛЯ НАС!

386. Ваше решение поступать в вуз было принято:| Самостоятельно. ~~| Родителями.| Под влиянием друзей, родственников| Другое (поясните)

387. Нравится ли Вам учиться по выбранной специальности?

388. Учусь с удовольствием, всё очень нравится

389. Нормально: что-то нравится, что-то нет

390. Нет, учусь, лишь бы получить диплом.| Специальность не нравится.| Не понимаю, что здесь делаю. Другое (поясните)

391. При поступлении в вуз приходилось ли Вам как-либо договариваться с преподавателями с целью более легкого поступления?

392. Нет, поступал (а) своими силами.

393. Договаривались мои родители.

394. Договаривались знакомые (друзья) по просьбе моих родителей.1. Не знаю.

395. Как Вы обычно сдаёте экзамены и зачёты?

396. Хорошо занимаюсь в семестре, часто получаю оценки «автоматом»

397. Основательно готовлюсь, поэтому сдаю без проблем.

398. Прибегаю к помощи репетиторов.

399. Мне сложно учить материал, сдаю сессию с трудом.

400. Договариваюсь с преподавателями о взаимопомощи.1. Другое (поясните)

401. Приходилось ли Вам, Вашим знакомым или студентам Вашей группы оказывать какую-либо помощь преподавателям?| Да, постоянно| Иногда Ц Редко □ Нет

402. Если да, то кто обычно предлагал помощь первым?| Преподаватели лично просят что-либо сделать | Сами студенты предлагают свои услуги | | Деканат

403. В чем именно чаще всего заключается помощь?| Распечатка учебного материала. | | Работа на кафедре (уборка, вынос мусора и т.п.) | | Подарки. | | Денежная помощь. | | Покупка литературы| Другое (поясните)

404. Как Вы думаете, влияет ли оказание помощи преподавателю, кафедре, факультету на успеваемость и оценку знаний студентов?1. Да| Скорее всего влияет1. Ц Вряд ли1. Невлияет

405. Как студенты обычно реагируют на просьбы преподавателя о помощи? Всегда откликаются и делают с удовольствием| Они недовольны, делают по принуждению | | Отказываются выполнять Другое (поясните)

406. Как Вы лично относитесь к такой практике, когда студенты выполняют личные просьбы преподавателя?

407. Поддерживаю, считаю необходимым| Нормально | Это недопустимо| Другое отношение (какое)

408. Какие явления, по Вашему мнению, относятся к коррупции в вузе (можно выбрать 2-3 варианта ответа)?1. Взятки.

409. Любой «презент» не зависимо от его стоимости.1. Дорогой подарок.

410. Выполнение личных просьб преподавателей.1. Работа на кафедре1. Другое(перечислите)

411. Сталкиваетесь ли Вы лично со случаями взяточничества в вузе в процессе обучения?| Сталкиваюсь постоянно. | | Периодически. [ В редких случаях. | | Никогда.

412. Как часто Вам приходится слышать, что бы кто-то из Ваших знакомых, друзей, родственников давал взятки преподавателям в вузах?| Слышу об этом постоянно | | Слышу иногда | Слышу изредка | | Вообще о таком не слышал

413. Знаете ли Вы лично тех людей, которые давали взятки преподавателям?1. Да1. Нет

414. Если да, то известно ли Вам как они это делали?| Подходили к преподавателю сами и договаривались

415. Собирали информацию, искали людей через которых можно подойти Преподаватель сам ставил условия| Не знаю| Другое (напишите)

416. Какие причины, по Вашему мнению, побуждают преподавателей брать взятки (можно отметить до 3 вариантов)1. Маленькая зарплата.1. Безнаказанность.1. Отсутствие морали1. Сами студенты «балуют».

417. Пример других преподавателей.1. Затрудняюсь ответить.1. Другое (напишите)

418. Приходилось ли Вам обращаться к ним по поводу проблем с учёбой?| Нет, никогда| Приходится, но делаю это редко | | Приходится, часто | Они помогают мне систематически

419. Если Вы к ним обращаетесь, как Вы их благодарите за оказанные услуги Никак, свои люди сочтёмся| Покупаю в благодарность что-нибудь приятное: конфеты, вино и пр. | | Другое (напишите)

420. Как бы Вы оценили, сколько студентов в вашем вузе платят деньги преподавателям за экзамены и зачёты Это единицы, 1-2 %| Процентов 10-151. Ц Процентов 20 30| Половина| Больше половины

421. Как бы Вы, исходя из Вашего опыта, оценили количество преподавателей, которые ставят оценки за деньги?| Это единицы, 1-2% Процентов 10-152 Процентов 20 30| Половина Больше половины

422. Какими из них Вам лично приходилось пользоваться?27. Как часто Вы это делали?| Очень редко, было всего раз-два | Несколько раз [ | Каждую сессию | | Постоянно

423. Пожалуйста, отметьте следующую информацию:1. Ваш Полм1. П ^