Генезис и эволюция сюжетно-повествовательной поэмы в абазинской литературе тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.02, кандидат филологических наук Баталова, Фатима Касаевна

• Баталова, Фатима Касаевна
• кандидат филологических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Баталова, Фатима Касаевна

ВВЕДЕНИЕ.С.3

ГЛАВА I.

ФОЛЬКЛОР И ВОЗНИКНОВЕНИЕ СЮЖЕТНО-ПОВЕСТВОВАТЕЛЬНОЙ ПОЭМЫ.С.18

ГЛАВА И.

ЭВОЛЮЦИЯ СЮЖЕТНО-ПОВЕСТВОВАТЕЛЬНОЙ ПОЭМЫ: ДВИЖЕНИЕ К ЛИРИЧЕСКОМУ ЭПОСУ. С.72

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Генезис и эволюция сюжетно-повествовательной поэмы в абазинской литературе»

Общеизвестно, что фольклор и литература относятся к разным видам искусства. Поэтому, и это естественно, метод изображения действительности и ее словесное выражение в литературе и фольклоре не идентичны. Ученые считают фольклор «особой формой творчества»[29;369]. Литературный метод обобщения бытия «глубочайшим образом отличается от понятия фольклорной традиции» [29;371].

Факторами («дифференцирующими», по словам У.Б. Далгат) [41 ;8], выделяющими фольклор в самостоятельный вид искусства и отделяющими его от литературной традиции, ученые считают: 1) устность бытования всех фольклорных произведений; 2) поливариатность текста; 3) традиционность и канонизировалность поэтических понятий; 4) стереотипность образности художественного языка (тропов и фигур); 5) постоянство сюжетных ситуаций и так называемых общих мест; 6) отсутствие эстетического разнообразия для выражения одной и той же мысли; 7) коллективность, которая приводит к тому, что «личный опыт немедленно вливается в запас коллективного, весь коллективный опыт становится достоянием каждого члена группы» [37;49].

О том, что между фольклором и литературой есть «принципиальные идеологические и эстетические различия», говорят крупнейшие ученые -филологи XX века М.И. Багданова, П.Г. Богатырев, В. М. Жирмунский, И.А. Орбели, В.Я.Пропп, и другие. В.И. Чичеров писал: «Народ создал культуру устной художественной речи, достиг в ней подлинного мастерства, но она в то же время ставит определенные границы, рамки художественной деятельности» [63;74]. И это совершенно верно.

Письменная литература и литературное творчество отличаются от фольклора и коллективного творчества не только методом познания действительности, но и принципом типизации, творческой индивидуальности автора, а так же неизменяемостью, одновариантностью текста.

Однако, несмотря на наличие оппозиции между фольклором и литературой, между ними, как верно замечает У.Б. Далгат, нет глухой стены, различие «не означает их замкнутости и непроницаемости» [41;9].

Отметив незамкнутость и взаимопроницаемость фольклора и литературы, ученый делает ряд теоретически и методологически важных выводов, которые мы принимаем и которыми мы руководствуемся в нашей работе: «Степень и характер. корреляции (фольклора и литературы - Ф.Б.) в различные периоды историко-литературного развития не одинаковы и определяются многими причинами. К ним, например, относятся: состояние развития художественной культуры народа (в том числе и словесной), время создания письменности и разработанность литературного языка, факторы внутрирегиональных и внерегиональных культурных влияний, т. п.» [41;9].

Особое значение в аспекте нашей работы имеет следующее положение известного У.Б.Далгат: «Между системой фольклора и системой литературы существуют системообразующие отношения, выяснение которых составляет главную суть решения литературно-фольклорной проблемы» [41;9].

Главная проблема, которая решается нами на материале новописьменной абазинской литературы — это проблема системообразующих отношений между фольклором и литературой. В её решении мы следуем за выводами У.Б. Далгат.

Как и во всех новописьменных, в абазинской литературе фольклорно-литературные взаимосвязи выступают на первых этапах развития письменной словесности в чистом, «неснятом» виде, а на последующих - в диалектически сложных проявлениях. На первом этапе развития литературы мы чаще всего имеем дело с прямым воздействием фольклорных традиций на литературную; на втором - на передний план выдвигается индивидуально-авторское начало, и оно проявляется во всех компонентах произведения - в сюжетостроении, в обрисовке образов, в формировании авторского стиля, в выборе изобразительных и выразительных средств и т. д.

Указанные тенденции особенно наглядно материализуются в таком эпическом жанре литературы, как сюжетно-повествовательная поэма. Поэтому она и стала объектом нашего исследования.

В абазинской литературе формирование жанровой системы поэзии начинается с 30-х годов XX столетия. Тогда появились сюжетное стихотворение, первые, достаточно редкие, образцы лирики, басни. Наиболее интенсивно развивалась в те годы сюжетно-повествовательная поэма. Все жанры поэзии, известные старописьменным европейским литературам, сложились к 60 - 70-м годам XX века. В этот период развились и достигли идейно-эстетической зрелости лирическое стихотворение, сонет, повесть в стихах, лиро-эпическая и лирическая поэма. Наряду с ними активно функционируют и сложившиеся в предвоенные годы сюжетное стихотворение, басня, эпическая поэма. Они, естественно, эволюционировали, обогатив свое содержание и поэтику.

При своем зарождении и в первые годы своего развития литература, не имевшая других художественных традиций, кроме устных, естественно опиралась на фольклор. Можно с большой долей уверенности утверждать, что устное народное творчество (особенно его эпические жанры) оказало решающее влияние на литературу. Это становится особенно наглядным, когда обращаешься к проблемам генезиса и эволюции поэмы, в частности, к такой ее разновидности как сюжетно-повествовательная поэма. В фольклоре абазин, как и всех абхазо-адыгских народов, мощное развитие получили именно эпические жанры, которые й стали почвой, на которой взросли первые письменные произведения поэзии и прозы. В свете сказанного исследование генезиса и эволюции эпической поэмы в новописьменных литературах, как нам представляется, имеет общетеоретическое и практическое значение. Исследование путей становления поэтического литературного эпоса, выявление особенностей нового жанрового образования в новописьменных литературах, подчеркнем еще раз, -проблема не только историко-литературная, но и теоретико-методологическая. Это тем более важно, что поэма в абазинской литературе, как, впрочем, и во всех абхазо-адыгских, и сегодня остаётся одним из наиболее развитых и художественно зрелых жанров.

Современный исследователь, делающий выводы на материале поэмь1 в русской литературе, думаем, прав, когда настаивает: «Поэма по праву может быть названа прародительницей современных литературных жанров, началом начал письменного художественного слова. Иногда поэму в ее вершинных достижениях называют эпосом, подобно тому, как за большим, обычно многотомным романом, обращенным к судьбам человеческим, судьбам народным, закрепилось жанровое определение «эпопея». Однако следует иметь в виду, что поэма - жанр литературы, а эпос или эпопея в их изначальном значении представляли собой результат коллективного, дописьменногэ творчества» [61;3]. Последнее замечание имеет для нас важное методологическое значение, потому что прародительницей абазинской литературной поэмы явились народный героический эпос, исторические и историко-героические песни, волшебная сказка. История поэтической эпики в абазинской литературе начинается с поэмы, в основе сюжета которой лежит фольклорный прототип. Из этого вытекает одно основополагаюшее положение: научное изучение вопросов возникновения, становления и развития жанра поэмы в новописьменной литературе бесперспективно в отрыве от художественных традиций, сложившихся в эпических жанрах традиционного фольклора. Эстетика устного поэтического творчества, его поэтика стали твердым фундаментом, на котором возвелось многоэтажное здание индивидуальной письменной поэмы. Ведь в эпических жанрах традиционного фольклора, как и в современной литературной поэме, рассказывается (конечно, в формах, органичных для устного творчества) о судьбах человеческих, о судьбах народных, об историческом и нравственном бытие индивида и этноса.

Как и всякое художественное явление, поэма в абазинской литературе развивается, видоизменяется, эволюционирует и в тематике, и в содержании, и в поэтике. Изменения вызваны содержанием и духовными запросами эпохи, творческой индивидуальностью поэта, уровнем зрелости литературы, способной творчески «ассимилировать» в новых эстетических реалиях многовековые национальные художественные традиции, опыт развитых письменных культур, философские и нравственные представления времени, ранее накопленные родной литературой навыки. Какие бы метаморфозы ни претерпевала письменная поэма, она в своей поэтике удерживает родовые признаки эпоса. Без этого поэма потеряла бы жанровую определенность. Ведь еще Гегель в «Лекциях по эстетике», опираясь на эпические образцы, утверждал, что содержание поэмы - это «национальная жизнь в рамках всеобщего мира» [36;236]. Из этого вытекает, что содержанием поэмы может быть только исторически масштабное событие или масштабная мысль, способные выразить их эпическую суть.

Выводы великого философа дополнены и уточнены последующими учеными, но его идеи сохраняют живое теоретическое значение. Так, В.Белинский в известной статье «Разделение поэзии на роды и виды», дополняя Гегеля, подчеркивал, что вторым важнейшим составляющим поэмы выступает субъективное начало, в котором выражено отношение автора к изображаемым событиям и рисуемым образам.

Родовым признаком современной поэмы, на наш взгляд, следует считать дух эпохи, дух нации, интеллектуальную и эмоциональную субстанцию человека-индивидуума.

С.А. Коваленко в работе «Поэма как жанр литературы» замечает: «На протяжении всей истории письменности поэма. сохраняет два . содержательных структурных центра. Судьба нации, судьба народа, а в наши дни - человечества, и творческая личность, сопрягающая историческую реальность с полетом фантазии. Поэт и мир - таковы равновеликие константы современного эпоса» [61;5].

Авторское начало в современной поэме имеет корни в национальных художественных традициях: в фольклоре от жанра к жанру возрастает роль сказителя-повествователя, который обретает статус комментатора, судьи событий и персонажей. К этому следует добавить ещё и то, что в фольклоре абхазо-адыгских народов, в том числе, конечно, и абазин, заметное место, пусть и не такое большое, занимают лирические жанры. Они, разумеется, оказали заметное влияние на формирующуюся жанровую систему литературы.

Типология формирования стихотворной эпики в абхазо-адыгских литературах в общих чертах укладывается в следующую схему: а) эпическая (сюжетно-повествовательная) поэма, в основе которой - конкретный фольклорный сюжет или мотивы устного народного творчества; б) лиро-эпическая поэма, содержанием которой становится самый разнообразный материал - исторический и современный и в которой автор - один из полноправных персонажей; в) лирическая поэма, в которой единственное действующее лицо - сам автор.

Следует отметить, что жанровые разновидности поэмы бесконечно разнообразны (отсюда - терминологическая пестрота их определений), ибо связаны они с духовным и эстетическим опытом поэта, с его творческой индивидуальностью, с его миропониманием, с ценностями, которые он утверждает или отвергает, и со многими другими, нередко привходящими, причинами.

Вопреки распространенному мнению о том, что жанровая система новописьменных литератур предстает перед нами в завершенном виде уже на первом этапе развития, становление жанров шло медленно и с немалыми издержками, заняло довольно длительное время. В абхазо-адыгских литературах формирование эстетически зрелой жанровой структуры завершилось к 60-м годам XX века. Путь от сказителя до писателя, от передачи эмоционального состояния героя до психологического анализа его действий, поступков, мыслей, персонажа, обстоятельств, среды - путь далекий и тернистый.

Идейный, художественный, нравственный авторитет фольклора, особенно его эпических жанров, оказал и оказывает до сих пор сильное влияние на эстетическую природу поэзии и прозы, на их национальную «маркированность».

Д.С. Лихачев в одной из своих работ справедливо замечал: «Фольклор не только «породил» литературу, сделал возможным самое ее появление, но и помогал литературе во все последующее время» [77;31]. Абхазский литературовед В. Агрба, как бы развивая мысль академика, пишет: «Фольклор двигает молодую литературу вперед, формируя ее вкусы, идеи и национальные черты. Эта закономерность особенно характерна для тех литератур, начало которых относится к концу XIX и началу XX века. Это естественно» [3;54]. Почему естественно, объясняет известный фольклорист Л. Емельянов: «Если проследить процесс развития национального художественного сознания, в единстве его «литературных» и «фольклорных» проявлений, то не трудно заметить, что жизнь, объект и искусство, стали источником художественного восприятия гораздо раньше в фольклоре, чем в литературе» [51;33].

Исследователи фольклора и литературы абазин, абхазов, адыгейцев, кабардинцев и черкесов, к работам которых мы будем обращаться и выводы которых внимательно учитывать в нашей работе, пришли к единодушному мнению, что на первом этапе развития письменной словесности объектом искусства поэтов и прозаиков стал фольклор.

Взаимоотношения фольклора и письменной литературы всегда диалектические. Они изменчивы и противоречивы, но, как справедливо замечено, «меняются эпохи, меняются стили и всякий раз меняются лишь формы отношения каждого нового стиля к фольклору, сама же связь с фольклором не уничтожается» [50; 110]. Опыт развития абазинской литературы говорит в пользу наблюдения ученого. Чтобы еще раз подчеркнуть это, повторимся: в период зарождения и первого этапа развития литературы, связь между фольклорными традициями и письменной литературой в известной степени стихийная; фольклор выполняет, условно говоря, роль учителя молодой художественной письменной словесности. Однако письменная литература не всегда покорно следовала за «учителем», хотя она ещё малоопытна, чтобы жить по собственным законам.

Время идет, и литература медленно, но верно мужает. Она становится эстетически самостоятельнее. Тогда она переосмысливает свои отношения с фольклором. Если попытаться выразить их одним словом, то они, отношения эти, обретают более творческий характер. Литература уже не удовлетворяется, как на первом этапе, переложением фольклорных памятников, а осознанно адаптирует образы, сюжеты, мотивы, образность, стилистику устного народного творчества (в авторском художественном мышлении, в индивидуальном идейно-эстетическом мире). Начинает рождаться творческая индивидуальность.

Когда письменная литература достигает зрелости, ее отношения с фольклором становятся разнообразными - от оппозиции к почве, взрастившей ее, до растворения идейно-образной фольклорной субстанции в художественном мире автора. Иногда «растворение» бывает столь творчески глубоким, что затруднительно выделить фольклорные «элементы» в письменном индивидуальном творении, как растворенную в воде соль. Но изощренный художественный вкус, как и соль в воде, ощущает присутствие духа фольклора.

Во второй половине 30-х годов, М. Талпа, один из первых в XX веке публикаторов, переводчиков, исследователей кабардинского фольклора, отмечал, что «одно из самых характерных свойств кабардинского фольклорного стиля - его эмоциональная насыщенность, как бы постоянное участие рассказчика в действии, стремление вызвать активную реакцию слушателя» [111;13]. Замечание М. Талпа полностью может быть адресовано фольклору всех абхазо-адыгских народов.

И эмоциональная насыщенность, и участие рассказчика в действии, и стремление вызвать реакцию слушателя найдут себе место в письменной литературе, включая и поэму, в частности, такую ее жанровую разновидность, как лиро-эпическая поэма.

Нет нужды лишний раз напоминать, что художественные накопления фольклора должны использоваться письменной литературой органично, диалектически. Говорим об этом только потому, что выполненная нами работа, быть может, окажет определенную практическую помощь художникам слова в творческом отношении к фольклорному наследию. Еще одно немаловажное обстоятельство заставляет повторять общеизвестную истину. Абазины, как и все народы мира, наследуют богатый и разнообразный фольклор, который обладает неисчерпаемым идейно-художественным потенциалом. Однако фольклор еще не используется так, как он того заслуживает. Причина, видимо, в том, что потенциал этот не до конца понят, хотя, на первый взгляд кажется, что произведения абазинских писателей нередко «перегружены» фольклором, что уровень фольклоризма очень высок.

Тем не менее, фольклор недостаточно творчески «мобилизован» в передаче мировоззрения и миропонимания, в «манере понимать вещи», как говорил еще В.Г. Белинский, данным, конкретным этносом, в оформлении национального художественного мышления в неповторимой словесно-образной форме.

Поэма в абазинской литературе, как и в других близкородственных, шла к эстетической зрелости, преодолевая немалые, исторически объяснимые, трудности. В поступательном движении национальной литературы неоценима роль русской литературы - классической и современной. Творчески усвоенный идейно-эстетический опыт русской литературы стал одним из мощных стимуляторов, наряду с национальными традициями изображения жизни и человека в их неоднозначных, нередко драматических отношениях.

Адаптация иноязычного художественного опыта в стихии национальной образности, вопреки устоявшемуся стереотипу, шла трудно, мучительно тяжело.

В современной абазинской литературе представлены следующие разновидности жанра поэмы:

1. Сюжетно - повествовательная (эпическая) поэма, в основе которой конкретный фольклорный источник или мотивы устного народного творчества, и в которой действительность и образы персонажей изображаются по - преимуществу объективно- эпическими средствами;

2. Стихотворная поэма - драма с четко выверенным сюжетом и завершенной композицией;

3. Лирическая, или монологическая, поэма, главное действующее лицо которой - лирическое «я»;

4. Поэма, композиция которой организуется из отдельных лирических фрагментов, объединенных авторской идеей и личностью поэта -повествователя;

5. Поэма, которая в своей композиции синтезирует стихи и прозу;

6. «Маленькая поэма», имеющая эпическое содержание.

Предлагаемая работа посвящена исследованию комплекса проблем, связанных с возникновением, становлением и развитием сюжетно-повествовательной поэмы в абазинской литературе.

Выбор темы продиктован следующими причинами. Во - первых, сюжетно-повествовательная поэма в абазинской литературе выросла прямо и непосредственно из фольклора. Она сохраняет интимную близость с устным народным творчеством, которое стало ее почвой и арсеналом. Первые образцы сюжетно - повествовательной поэмы — это своеобразный контрпункт в научном осмыслении особенностей генезиса и эволюции письменной поэмы. Без уяснения этого вопроса, как полагает автор данной работы, невозможно решить вопрос о типах художественного мышления, сложившихся в национальной литературе, в национальном образном мире. Несмотря на очевидную научную значимость проблемы, до сих пор нет в национальном литературоведении комплексной монографической работы, детально изучающей поэтический жанр, который, как никакой другой, связан с национальными эпическими традициями.

Таким образом, объектом исследования является жанр поэмы в абазинской поэзии, предметом - генезис и эволюция сюжетно-повествовательной поэмы.

Автор предлагаемой работы исходит из того, что изучение основных закономерностей становления жанра поэмы в абазинской литературе имеет живое теоретическое значение, ибо стихотворная эпика в указанной словесности обнаруживает типологическую близость с родственными литературами Северо-Западного Кавказа. Последнее, в свою очередь, надеемся, в какой-то степени дополнит и уточнит общую теорию жанрообразования в новописьменных литературах. Сказанным определяется актуальность темы данного диссертационного исследования.

До сих пор в абазинском литературоведении не было специального исследования, посвященного проблемам сюжетно-повествовательной поэмы, хотя вопросы жанрообразования, в том числе и в поэзии, не были обойдены. В работах, посвящённых вопросам становления и развития абазинской письменной литературы, формирования её жанровой системы, роли фольклора в этом процессе, ставились и вопросы генезиса и эволюции поэмы. Однако в них, в соответствии с общим замыслом авторов и характером исследования, проблемы формирования видов стихотворной эпики рассматриваются в общетеоретическом плане. Подобного же характера и диссертационная работа Л.Н.Алакаевой «Жанр поэмы в абазинской литературе». Автор указанного исследования, как это видно и по его названию, опираясь на наиболее характерные и художественно зрелые образцы письменной поэмы в абазинской литературе, ставит и решает преимущественно общие теоретико-методологические проблемы, связанные с типологией формирования жанровой системы поэзии в новописьменных литературах. При этом Л.Н.Алакаева указывает, что детальное исследование каждого вида поэмы в абазинской литературе - неотложная задача абазинского литературоведения. В нашей работе впервые предпринята попытка прояснить идейно - тематические, жанровые и эстетические особенности стихотворной эпики в абазинской литературе, проследить эволюцию сюжетно-повествовательной поэмы, привлекая к анализу не отдельные, наиболее выигрышные произведения, а весь имеющийся в наличии материал. Более половины анализируемых в работе поэм впервые вводится в научный обиход. По нашему мнению, указанные моменты и определяют научную новизну диссертационного исследования.

В исследовании конкретного материала национальной литературы диссертант, естественно, опирался на достижения отечественной филологической науки в области фольклористики и литературоведения. В центре внимания диссертанта преимущественно научные труды, в которых ставятся и решаются вопросы жанрообразования, динамики фольклорно-литературных взаимосвязей и взаимоотношений, становления творческой индивидуальности писателя и т. д. В своей работе диссертант старался также внимательно учесть выводы и заключения ученых филологов, специально изучавших указанные вопросы на материале младописьменных литератур и фольклорного наследия народов, в частности, В.Агрба, А.Алиева, Л.Алакаевой, Х.Бакова, Л.Бекизовой, А.Гутова, А.Гадагатля, У.Далгат,

Н.Джусойты, М.Кунижева, Р.Мамия, З.Налоева, У.Панеша, Ш.Салакая, М.Сокурова, А.Схаляхо, З.Толгурова, В.Тугова, Ю.Тхагазитова, А.Хакуашева, В.Цвинария, К.Шаззо, Т.Эфендиевой, и др. Указанные работы составили методологическую и теоретическую базу диссертационного исследования.

Цель исследования. Целью диссертационной работы является исследование процесса становления и эволюции сюжетно-повествовательной поэмы в абазинской литературе.

Задачи исследования. Положив в основу указанную методологическую и теоретическую базу и последовательно придерживаясь принципа историзма, автор диссертационного труда ставит перед собой следующие задачи:

- исследовать генезис сюжетно-повествовательной поэмы в абазинской литературе;

- проследить эволюцию сюжетно-повествовательной поэмы, обращая особое внимание на смену типов художественного мышления поэтов; обосновать закономерность эволюции жанра от сюжетно-повествовательной поэмы к лиро-эпической.

Положения, выносимые на защиту: сюжетно-повествовательная поэма со всеми ее признаками давно сложилась в абазинской литературе и сегодня занимает в ней ведущие позиции; причиной тому стало мощное влияние на нее опыта народа в его художественно-поэтическом мировидении; авторы поэм обрели умение и опыт в построении сложного повествовательного сюжета, создании многоплановой композиции, подчиняющейся логике событий и характеров; большие событийные массивы национальной истории осваивает сюжетно-повествовательная поэма в динамическом движении рассказа и компоновке фактов, имен, идей; сюжетно-повествовательная поэма в абазинской литературе создала стройную систему характеров действующих лиц, сумела при этом психологически глубоко раскрыть их в историческом, нравственном осмыслении и в контексте достижений больших литератур; национальная сюжетно-повествовательная поэма выработала свой арсенал художественно-изобразительных и выразительных средств, с помощью которых она может проанализировать сущностные стороны национальной и социальной психологии человека, смотивировать достаточно полно и разнообразно причины и природу его поведения; сюжетно-повествовательная поэма значительно повлияла на всю абазинскую поэзию, в особенности на произведения этого жанра, но другой разновидности; будучи пограничным с прозой жанровым проявлением, сюжетно-повествовательная поэма воздействовала и по сей день воздействует на повесть, рассказ, на исторический роман;

По мысли диссертанта, выполненная диссертационная работа не лишена теоретической значимости. Она заключается в том, что выводы и заключения диссертанта, если они верны, могут быть использованы в теории жанрообразования, в выяснении типов художественного мышления на разных исторических этапах развития культуры этноса.

Практическая значимость работы заключается в том, что она может быть использована в построении объективной истории национальной письменной литературы, в школьной и вузовской практике. Наши предварительные замечания были подтверждены при апробации работы в докладах и сообщениях, сделанных на научных конференциях Карачаево

Черкесского государственного педагогического университета, в опубликованных статьях и тезисах, при обсуждении работы по главам и в целом на объединенном заседании кафедр литературы, черкесской и абазинской филологии КЧГПУ.

Посколт ку фольклор и литература абазин, по своим идейно-эстетическим достоинствам не уступающие устной и письменной словесности других народов, недостаточно известны даже специалистам, диссертант вынужден широко демонстрировать привлекаемый к анализу материал. Обильная цитация материала продиктована и концепцией диссертанта: выводы и заключения должны вытекать из самого материала, а не быть априори сформулированными.

Структура. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Заключение диссертации по теме «Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)», Баталова, Фатима Касаевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В рез) льтате проведенного анализа материала мы пришли к следующим выводам.

В жанровой системе абазинской национальной литературы поэма, как, впрочем, и во всех абхазо-адыгских, занимает видное место. Сегодня в ней представлены и успешно развиваются такие модификации жанра (с их, так сказать, подвидами), как сюжетно-повествовательная (эпическая), лиро-эпическая и лирическая поэмы.

К своей идейно-эстетической зрелости поэма в абазинской литературе пришла, преодолев длинный и сложный путь развития, - путь, отмеченный как весомыми эстетическими достижениями, так и художественными неудачами и провалами.

Материал абазинской литературы убеждает, что поэма, как и другие жанры литературы, прошла через разные типы художественного мышления, -от фольклорной обобщённости к литературно-реалистическому обобщению действительности и созданию характеров-типов.

Как и во всех абхазо-адыгских литературах, поэма в абазинской литературе непосредственно выросла из фольклора, заимствуя из него сюжеты, идеи, образы, лексику, изобразительные и выразительные средства. На первом этапе своего развития «литературная структура еще аморфна и не замкнута, ее литературная субстанция не определилась. Она не имеет достаточно устойчивых литературных канонов, так как в ней преобладают фольклорные идейно-эстетические принципы. проба пера у молодых писателей чаще всего начиналась с письменного оформления традиционных сюжетов и образов фольклора» [41; 14-15].

Поэтому, и это совершенно естественно и закономерно, молодым писателям «возвышенное, героическое, эпически величавое в поступках людей и событиях удавалось больше, нежели кропотливый психологический анализ характеров в их зарождении, становлении, во взаимной борьбе и скрытых столкновениях» [58;35]. Произведения прозы и поэзии, печатавшиеся в 20-40-е годы, в том числе и абазинских авторов, свидетельствуют в пользу приведенного замечания. Именно в эти годы в абхазо-адыгских литературах издаются поэмы, в которых эпически-величавое становится ведущим мотивом: в абазинской - поэмы Т. Табулова «Сосруко и Сотраш», «Сосруко и Сосранпа», «Сосруко и шестеро мужчин», «Ктым, Ктыщ, Какани», «Дадыра и сто семей», в кабардинской - А. Шогенцукова «Кызбурун», «Камбот и Ляца», в абхазской - С. Чанба «Дева гор», Л. Квициния «Шаризан», «Деур», И. Когония «Охотник Хмыч», «Навей и Мзауч», «Абатаа Беслан», «Сосхан Ачба и сыновья Жанна Беслана», в адыгейской - Ц. Теучежа «Восстание бжедугов», «Мафоко Урусбий», И. Цея «Заячья тризна» и многие другие.

Поэмы на фольклорные сюжеты и мотивы даже в близко родственных литературах, конечно, отличаются и по содержанию, и по структуре, и по образности, и по степени близости от прототипа. Это зависит от особенностей истории, жизнеуклада, психологии, этноса, от творческой индивидуальности поэта, от художественных задач, которые он ставит перед собой, и от множества других причин.

В абазинской письменной литературе, например, мы встречаем уникальное явление. Имеем ввиду следующее. Первые, и что особенно примечательно, эстетически наиболее состоятельные поэмы в абазинской литературе созданы на сюжеты нартского эпоса. Традиция создания индивидуальных авторских поэм на сюжеты и мотивы нартского эпоса, как показано в нашей работе, продолжается и посейчас. По нашим сведениям, в других национальных литературах, входящих в группу абхазо-адыгских, и и и ^ и и и абхазской, адыгейской, кабардинской и черкесской - нет произведении эпической поэзии, выросших из героического эпоса. Некоторое исключение (если можно так сказать) составляет поэма (автор называет ее романом в стихах) В. Анкваб «Абрскил», в основе которой - эпическое абхазское сказание о великом богоборце.

В абхазском устном поэтическом творчестве сказания о богоборце Абрскиле образовали самостоятельный мини-эпос, не связанный с «Нартами».

Отмеченное в абазинской литературе явление представляет, как нам думается, серьезный научный интерес, корни которого - в генетической поэтической памяти и в непреходящем значении героического эпоса в духовной жизни народа. Что мы имеем ввиду? Исторические судьбы абазин и их культуры сложились так, что их фольклорное наследие, в том числе и нартский эпос, стали записываться и публиковаться в период активного затухания ряда жанров, в частности, нартского эпоса, когда многие сюжеты были забыты или дошли до нас в значительно деформированном виде. И самое непоправимое: стихотворно-песенные сказания эпоса были утеряны -сказители не помнили их и потому «заменяли» прозаическим пересказом. Серьёзным доказательством этого является то, что в новейшее время, когда «руки дошли» до эпоса, не удалось записать ни один поэтический текст «Нартов». Между тем древний эпос продолжал активную жизнь: не было, наверное, ни одного человека старшего поколения абазин, который не знал бы хоть один сюжет (пусть и не в изначальной поэтической форме, а в прозаическом пересказе); все выдающееся - ум, отвага, героизм, преданность родине и народу, нравственные установления, образный язык и т. д. - народ оценивал в пяти героях эпоса, если позволительно так выразиться. Другими словами, «Нарты» оставались живой идейно - нравственной и художественно - эпической реальностью. Эпос не ушел из народного бытия; а его герои были рядом, как и реальные современники. Т. Табулов, основоположник литературы и автор первых поэм, все это глубоко прочувствовал (в этом, в частности, его талантливость) и обратился к живому памятнику. Обращение было, безусловно, осознанным. Во-первых, идеи, образы, духовная атмосфера эпоса всегда современна и плотно входят в орбиту вечных ценностей. Во-вторых, надо было вернуть народу то, что он утерял на многотрудных путях истории: «восстановить» изначальную форму эпоса. Последнее имело и непреходящее литературное значение: вырабатывалось писательское мастерство. А поскольку Табулов - представитель складывающейся письменной литературы, он не мог не вносить в сюжеты эпоса индивидуальное авторское начало, т. е. не проявить художественную волю. Демонстрируя «сознательную силу художника», Табулов в то же время, как мы видели, в высокой степени тактичен в творческом отношении к эпосу; он сознательно ограничивал себя, не позволял слишком «неконтролируемой» трансформации древних сюжетов. Он проявлял творческую индивидуальность, так сказать, в рамках содержания и художественного мира самого эпоса.

В этом тоже сказался врожденный художественный такт талантливого поэта.

Привлеченный нами к анализу материал убеждает, что на первом этапе развития литературы в эпической поэме, вырастающей из фольклора: (к какой бы теме ни обращались авторы, каких бы творческих принципов они ни придерживались), эпическое безраздельно преобладает над лирическим, объективное над субъективным. Герои поэм - выразители общенародных чувств, а не носители индивидуального внутреннего мира. Изобразительные и выразительные средства поэм соответствуют указанной творческой установке. Они передают нерасчлененную целостность, а не «расщепленность» человеческой индивидуальности, существующей отдельно от целого, обладающей собственным внутренним миром. Доля рационального над чувственным в эпических поэмах практически абсолютная.

Однако сквозь фольклорную нерасчлененность и целостность типа художественного сознания с первых же шагов письменной поэмы пробиваются элементы (пока только элементы!) субъективно индивидуального начала, которые в ходе поступательного движения литературы крепнут, обретая самостоятельную эстетическую ценность. «Соотношение между коллективным и индивидуальным творчеством меняется в пользу индивидуального, что проявляется в обрисовке героев, в проявлении индивидуального стиля профессионального творчества и т.п.»[41;14]. Как справедливо замечает У.Б. Далгат, в сформировавшейся литературе «процесс преемственности народнопоэтических традиций заменяется процессом творческого заимствования, в развитой литературе обращение к фольклорным средствам и образам является сознательно применяемым приемом, имеют место индивидуально-творческие обработки, переработки, переложения фольклорных образов, стилизация под народные поэтические формы, когда писатель или поэт решает от себя заговорить на языке фольклора, создавая свои произведения в духе фольклорной поэтической традиции.» [41;15].

Абазинская литературная поэма прошла все отмеченные ученым стадии развития. Уже в сюжетно-повествовательной поэме возникает, а затем и усиливается активное участие в развитии сюжета автора, вырабатывается индивидуальный стиль, важное место занимают авторские детали, сравнения; в повествовательный поток вводятся развернутые описания быта и природы, социальной «морфологии» общества; в повествование включаются географические реалии, адаптированная иноязычная образность, даются портретные характеристики, отдельные эпизоды подробно разрабатываются.

В поэме синхронно идет процесс накопления реалистических элементов и лирических фрагментов. В пору зрелости «отношение писателей к фольклорной традиции выражается в глубоком переосмыслении ее, в творческом и органическом решении высоких задач, стоящих перед литературой» [7;214].

В 60-90-е годы XX века, как продолжение сложившейся в 30-40-е годы традиции, во всех абхазо-адыгских литературах появляется значительное число сюжетно-повествовательных поэм: в абазинской - П. Цекова «Сказание об одной скале», «Об одном происшествии на берегу Кубани», К.Джегутанова «Батырпа», М. Физикова «Кинжал и ножницы», «Близнецы», Д. Лагучева «Хирчача» и «Минат, дочь Кыны», М. Чикатуева «Фатимат и Гурби», «Кайдух», «Два абрека», М. Дагужиева «Месть», А. Ионова «Как Сосруко вернул нартам огонь», X. Аджибекова «Псху из долины Псху», Л.Шебзуховой «Гошагаг», в черкесской - А. Охтова «Ущелье Бэлы», «Ущелье Сафралоко», в абхазской - В. Анкваб «Абрскил», Б. Шинкуба «Сказка о соловье и пышнохвостой лисе», «Танец медведей», «Храбрый козленок», в адыгейской - И. Машбаша «Адиюх», «Перекати-поле», «Сказание об огромном быке, о чабане-великане, о женщине-горянке и ее маленьком сыне», «Три охотника» и т.д. Все эти поэмы построены на фольклорном материале, но обращение к фольклорной эстетике уже иное, чем в произведениях 20-30-х годов. Обращение к эстетике фольклора теперь сознательное, и оно определяет качественно другой уровень фольклоризма, ибо он, фольклоризм, напрямую Еытекает из индивидуального стиля, из неповторимости его поэтического языка и из ряда других, может быть, не менее значимых причин. Одни поэты, как и в начальный период развития литературы, перелагают в стихи конкретный фольклорный сюжет, другие используют мотивы и идеи фольклора, третьи синтезируют исторические события и их фольклорную интерпретацию. Но во всех этих случаях последовательно выявляется одна закономерность: в сюжетно-повествовательной поэме крепнет индивидуально-личностное начало, вырабатывается индивидуальный поэтический почерк, который в образном мире поэта органически сочетает многовековые национальные художественные традиции, закрепившиеся в фольклоре, и осознанно усвоенный опыт литератур, накопивших богатейший опыт изображения человека и бытия. Все это логично прокладывает путь к личностно-субъективному мировосприятию и миропониманию, к выработке собственной концепции миропорядка и человека, к психологическому исследованию характеров и обстоятельств.

Сюжетно-повествовательная поэма в абхазо-адыгских литературах, в том числе, естественно, и в абазинской, представлена не только эпикой, берущей свое начало в фольклоре. Другой вид сюжетно-повествовательной поэмы - эпические произведения, написанные на темы реальной исторической действительности, или, как говорят, современности. В абазинской литературе - это, в частности, поэмы М. Малхозова «Рождение счастья», И. Табулова «Возвращение Рашида», «Одиннадцать», П. Цекова «Сухая балка цветёт», «Подвиг комсомольца», Б. Тхайцухова «В родной семье», в абхазской - Л. Квициния «Пролетарии», «Ткварчелстрой», «Голос миллионов», «Слушайте!», Л. Лабахуа «Голос Ткварчели», Ш. Цвижба «Невеста», «Кинжал», в адыгейской - М. Паранука «Песнь о счастливых», в черкесской - X. Гашокова «После большой битвы», «Горянка», «Люди передового колхоза», в кабардинской - А. Кешокова «Земля молодости» и многие другие.

Названные (да и не названные) поэмы посвящены самым разным темам - социалистическому строительству, борьбе с пережитками прошлого, событиям Великой Отечественной войны, проблемам послевоенного восстановления народного хозяйства, борьбе за мир, повседневному труду и т. д. Среди них встречаются произведения, художественный уровень которых не вызывает сомнений, но подавляющее число их - публицистичны, декларативны, обобщенны, лексически обезличены. Таким образом, сюжетно-повествовательные поэмы на темы современности не обладают сколько-нибудь весомыми эстетическими достоинствами, хотя во всех них наличны высокохудожественные фрагменты - своеобразные зародыши лиро-эпической и лирической поэмы, ставшей основным видом большого стихотворного произведения, и с которым связаны наиболее существенные новаторские поиски и эстетические завоевания.

Качественно новый уровень развития поэмы в абазинской литературе справедливо связывается с поэмами Б. Тхайцухова «Вей, ветер! », «Слово о земле», «Камни», Д. Лагучева «Два пути», «Поэма о матери», М. Чикатуева «Человек и Тысячелетье», «Песня», «Под Стожарами», «Разговор планет», с циклом маленьких поэм, вошедших в книгу того же автора «Абазинские всадники», К. Мхце «На поле Курском», «Воспоминания», М. Тлябичевой «Благословляю мир».

В названных произведениях лирические отступления, составлявшие часто композиции прежних поэм, превратились в лирическое наступление (позволим себе так выразиться): автор, размышляющий, оценивающий события и людей, стал одним из главных, а нередко и единственным персонажем сюжетно-эмоционального потока произведения. В поэме, показывает г материал, необыкновенно усилилась, выражаясь несколько старомодно, субъективность. При том субъективность, которая, как говорил В.Г. Белинский, анализируя «Мертвые души» Н. В. Гоголя, не искажает объективную действительность, а «обнаруживает в художнике человека с горячим сердцем, симпатичною душою и духовно-личною самостоятельностью,. которая не допускает его с апатическим равнодушием быть чуждым миру, им рисуемому, но заставляет его проводить через душу живую явления внешнего мира, а через то и в них вдыхает душу э/сиву»[28;172].

Умение вдохнуть в произведение живую душу, пожалуй - одно из главных достижений современной абазинской поэзии, в том числе лиро-эпической и лирической поэмы.

В абазинской литературе, как и во всех северокавказских, работает целый ряд первоклассных прозаиков и поэтов; в ней - большое разнообразие жанровых форм; писатели овладели принципами психологического анализа характеров, событий и обстоятельств.

Этот небольшой экскурс, не имеющий прямого отношения к теме диссертации, мы сделали только для того, чтобы показать, что идейно-эстетическая зрелость литературы не мыслима без художественной дееспособности всех ее жанров, равно, как и сюжетно-повествовательной поэмы.

Материал абазинской литературы, привлеченный к анализу в нашей работе, имеет, как мы полагаем, и общетеоретическое значение: он показывает, в частности, на какой почве возникает эпическая поэма в новописьменной литературе, как она развивается, в какую сторону эволюционирует. Как уже отмечено, на первом этапе развития литературы (в литературно не определившейся системе), наблюдается прямая зависимость литературы от фольклора. Однако, говоря о прямой зависимости, важно не упускать из виду (и это подтверждает творческая практика, к примеру, Т. Табулова) одно очень важное обстоятельство, на которое обычно не обращают внимания. Мы имеем ввиду следующее: перекладывая фольклорный памятник на стихи, поэт находит возможность творить и в рамках традиционного сюжета. Это проявляется во многих компонентах произведения: и в подробной разработке важнейших сюжетных узлов, в доведении событий до логического завершения, и в попытках портретной живописи и (самое примечательное), в языкотворчестве.

Не будь этого, жанр оставался бы статичным, не способным к эволюции. Последнее, по нашему мнению, «провоцирует» проявление творческой воли художника, раскрепощает внутреннюю свободу автора, что с особой убедительностью раскрывается при обращении писателей к мотивам и идеям фольклора, а не к конкретному сюжету.

На зрелом этапе развития литературы (в литературно-определившейся системе) фольклорный источник подвергается коренному преобразованию.

Например, лексико-фразеологические единицы получают стилеобразующую функцию, их значение переводится в индивидуальную эмоционально-смысловую сферу. И это зависит от творческой зрелости писателя, от его эстетического сознания. Идет преодоление традиционных фольклорных клише, которые осознаются теперь как сковывающие индивидуальное творчество. Переосмысливаются традиционные сюжеты, фразеология, преодолевается коллективный универсализм обобщения действительности, традиционное резкое противопоставление персонажей. В этом ряду самым существенным представляется уход от фольклорной однозначности изображения человеческого характера, схематичности развития сюжета. В зрелых эпических поэмах возрастает уровень историзма; он приближается к литературно-реалистическому. В ней индивидуальное мастерство сочетается с трезвой нравственной оценкой персонажей, их действий, мыслей, поступков, персонажи наделяются нетипичными для эпических героев качествами, как рефлексия и самоанализ (наиболее яркий пример-поэма М. Чикатуева «Два абрека»). Самоанализ, рефлексия -типологическая особенность эпической поэмы во всех абхазо-адыгских литературах в период их зрелости. Приведем лишь один пример. В поэме абхазского поэта Б. Шинкубы главный герой Хаджарат произносит монолог-исповедь, типологически близкий монологу Хаджи-абрека в поэме М.Чикатуева «Два абрека» (у Шинкубы речь идет о кровной мести): Я решился. Еще не стемнело, когда я низиною шел, понимаешь, куда-Вдруг услышал я голос, который кричал: «Я был врагом того, кто имеет врага, и убит я, и жизнь мне была дорога. Завтра братья мои его тоже убьют, но и братья мои своих гнезд не совьют.» А за ним завопил уже голос другой:

Я не видел тебя, мой отец дорогой.

Был во чреве, когда погубили тебя.

И меня погубили, о мести моля!

Но лежу средь чужих истлевающих тел».

Месть. Погибель без славы да и без вины.

А за что? В чем вина моя? Жить я хотел.

Месть. и в этом мы подвиг увидеть должны?

Так во след мне неслись, голоса, голоса, и какой-то во мне поворот начался» [164;208-209].

Все сюжетно-повествовательные поэмы, принадлежащие перу различных поколений абазинских поэтов, как, впрочем, и других литератур новописьменных народов, созданы в стиле романтической эстетики. Естественно, «романтизм» тоже у разных поэтов - разного уровня. Это, очевидно, зависит от художественной ориентации поэта на фольклорное наследие народа. У одних фольклорные элементы имеют значение жанрообразующее, стилеобразующее, а у других остаются автономным эстетическим компонентом.

В одной из своих книг Р. Гамзатов писал, что, создавая свои произведения по мотивам народных сказаний, ему «хотелось донести до читателя мысль о силе нравственных основ народной жизни, о ее опыте и мудрости, питающей современное искусство» [35; 191]. Слова народного поэта Дагестана можно переадресовать всем ведущим поэтам младописьменных литератур Северного Кавказа.

Подводя общий итог проведенного нами исследования, мы констатируем, что сюжетно-повествовательная поэма в абазинской литературе, как и в других новописьменных, эволюционирует, все больше и больше сближаясь с лиро-эпическим и лирическим эпосом.

СЛОВАРЬ

НЕПЕРЕВЕДЁННЫХ СЛОВ И ВЫРАЖЕНИЙ.

1. Алып - мифический крылатый конь.

2. Ахха - звукоподражание, подобное стремительному, но плавному бегу коня.

3. Жанчарх (джьанчарх) - острое железное колесо.

4. Кулач (къвлач) - расстояние, равное широко разведённым в стороны рукам.

5. Кямпил (к1ьамп1ыл) - вид национальной игры, подобной игре в мячик.

6. Маракуа (марак1ва) - мифическое племя.

7. Марджа (марджьа) - зов о помощи.

8. Нибна (буки.: «лес Ни»)- лесной массив в долине реки Уруп (Уарп).

9. Пельуан- богатырь, силач.

10. Сарматы - авторское внесение в древнее эпическое сказание: в «Нартах» исторические сарматы не упоминаются.

11. Супы - мифическое племя карликов.

12. Уасараж (уасаражв) - мудрец.

13. Харама (х1арама) - мифическая гора в эпосе.

14. Хопс (х1вапс)- острый нож наподобие кинжала.

15. Черный рубль (сом квайч1ва) - соот.рус. «ломаный грош»-нет.

16. Чинты - мифическое племя.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Баталова, Фатима Касаевна, 2003 год

1. Абазинские народные сказки: составление, перевод с абазинского, вступительная статья, примечания В.Б.Тугова. - М.,1985. - 411 с.

2. Абазины: историко-этнографический очерк. -Черкесск, 1985.-411 с.

3. Агрба В.Б. Абхазская поэзия и устное народное творчество. -Тбилиси, 1970.-157 с.

4. Аджибеков Хаджисмель. Псху Хизира Псху // Абазашта: общественно-политическая газета Карачаево-Черкесии. -№ 13, 19.02.2002.

5. Алакаева Л.Н. Жанр поэмы в абазинской литературе. Автореферат кан. дисс Майкоп, 1997.-18 с.

6. Алиева А.И. Пачев и фольклор // Ученые записки Кабардино -Балкарского научно- исследовательского института ( КБНИИ). -Нальчик, 1961.- т. XVIII: серия филологическая. С.11- 100.

7. Алиева А.И. Народные истоки творчества А.Кешокова // Роль фольклора в развитии литератур народов СССР.- М.,1975.- С.214 -232.

8. Алиева АИ. Адыгский нартский эпос. М.- Нальчик, 1977.- 137 с.

9. Аникин В.Б. Русская народная сказка. М.,1959 - 237 с.

10. Аншба A.A. Вопросы поэтики абхазских нартских сказаний. -Тбилиси, 1970.

11. Аншба A.A. Абхазский фольклор и действительность. Тбилиси, 1982.- 280 с.

12. Арочко H.H. Судьба поэтического эпоса // Художественные искания современной советской литературы. Кишинёв, 1976.

13. Афористическая поэзия абазин: пословицы, поговорки, приметы и крылатые выражения. Сост. и перевод на русский язык Н.Т.Табуловой. Черкесск, 1997.

14. Баков Х.И. Национальное своеобразие и творческая индивидуальность в адыгской поэзии. Майкоп, 1994.- 253 с.

15. Базанов В.В. Черты национального стихотворного эпоса и поэма послевоенного тридцатилетия // Русская советская поэзия: традиции и новаторство. Л., 1975.

16. Баталов К.А. Становление жанра поэмы в абазинской литературе // Современные аспекты изучения литератур народов Северного Кавказа. Карачаевск, 1992. Тезисы. - С.6.

17. Баталов К.А. По следам Гошагаг // Бибаркт- Эльбурган: материалы, посвященные 330-летию аула Бибаркт Эльбурган. - Черкесск, 1996.-С.153-180.

18. Баталов К.А. Минат, дочь Кыны Кенжева (по следам песни-плача «Минат, дочь Кыны») // Къвбиналокт- Къвбина-Кубина: материалы, посвященные дню аула Кубина. -Черкесск-Карачаевск,1999.- С.305-364.

19. Баталов К.А., Баталова Ф.К. «Абазинские всадники» М.Чикатуева: жанровый и фольклорно-этнографический аспекты // Научная конференция преподавателей и аспирантов 22-27 апреля. Тезисы докладов. Карачаевск, 2002.- С. 184-185.

20. Баталова Ф.К. Истоки зарождения литературы // Научная конференция преподавателей и аспирантов 17-22 апреля. Тезисы докладов. -Карачаевск, 2000.- С.171-172.

21. Баталова Ф.К. О фольклорной основе поэмы Т.Табулова «Мудрый старик» // Научная конференция преподавателей и аспирантов 16-21 апреля. Тезисы докладов. Карачаевск, 2001.- С.229-230.

22. Баталова Ф.К. Поэма Галисы Ионова «Как Сосруко вернул нартам огонь»: синтез фольклорного и индивидуального начал // Научная конференция преподавателей и аспирантов 22-27 апреля. Тезисы докладов. Карачаевск, 2002,- СЛ 83-184.

23. Баталова Ф.К. Жанровые и стилевые особенности книги Микаэля Чикатуева « Абазинские всадники» // Вестник Карачаево-Черкесского госпедуниверситета. Карачаевск, 2002.- №8.- С. 101-106.

24. Баталова Ф.К. Проблема эволюции жанра поэмы в абазинской литературе// Теоретические и методические исследования в области педагогики, психологии и гуманитарных наук. Невинномысск,2002 -С.149-151.

25. Бекизова JL, Караева А., Тугов В., Литература Карачаево Черкесии на современном этапе//Труды Карачаево-Черкесского научно-исследовательского института (КЧНИИ)-серия филолог. Выпуск,6.-Черкесск, 1970.-С.245-286.

26. Бекизова Л.А., Караева А.И., Тугов В.Б. Жизнь, герой, литература. -Черкесск ,1978.-214 с. Белинский В.Г. Собрание сочинений в 3-х томах.-т.З-М.,1948.

27. Белинский В.Г. Избранные статьи. М.,1965.- С.172.

28. Богатырёв Л.Г. Вопросы теории народного творчества. М.,1971.

29. Братов К.Х. Хлеб: поэма. Черкесск, 1967.- 40 с. - на аб.яз.

30. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л.,1941.- 646 с.

31. Выходцев П.С. Русская советская поэзия и народное творчество. М.-Л., 1963.-374 с.

32. Вопросы литературы, 1978 № 8.- С.87.

33. Гадагагль A.M. Героический эпос «Нарты» адыгских (черкесских) народов. Майкоп, 1987.- 407 с.

34. Гамзатов Р. Сказания. М.,1975.- С.191.

35. Гегель Г.В. Лекции по эстетике, книга III.- М.,1958.- С.236.

36. Горький М. О литературе. М.,1953.- С.49.

37. Гублиа Г. Творческий путь Д.И.Гулиа. Автореф. канд. дисс.- Тбилиси,1970.- 18 с.

38. Гургулиа Б.А. Жанр поэмы в абхазской литературе: истоки, зарождение и становление. Автореф.канд.дисс.-М.,1968.-18 с.

39. Дагужиев М.З. Месть: поэма. Черкесск, 1969.- 64 с. - на аб.яз.

40. Далгат У.Б. Литература и фольклор: теоретические аспекты. М.,1981.

41. Джегутанов К.С.-Г. Жизнь: стихи и поэма. Черкесск, 1966.- 62 с. - на аб.яз.

42. Джегутанов К.С.-Г. Тепло очага: стихи, песни, поэма. Черкесск, 1972.-56с. - на аб.яз.

43. Джегутанов К.С.-Г. Человечность: стихи, поэмы. Черкесск, 1975.-86 с.- на аб.яз.

44. Джегутанов К.С.-Г. Путь прозрения: стихи, поэмы, баллады. М.: Современник, 1981.-79 с.

45. Джегутанов К.С.-Г. Клятва любви: стихи, поэмы.-Черкесск, 1986.-136с.- на аб.яз.

46. Джопуа Зураб. Нартский эпос абхазов: сюжетно-тематическая и поэтико-стилевая система. Сухуми, 1995.-183 с.

47. Джусойты Нафи. Уходя от фольклора // Вопросы литературы. -М.,1997.- № I.-C.106-107.

48. Егорова Л.П. «Всё живое яростно любя!» // Дружба народов.-1965.-№1.

49. Емельянов Л.К. О природе фольклоризма современной литературы // Русская литература. М., 1961,- № 3.- С.-109-110.

50. Емельянов Л.К. К вопросу о фольклоризме древней русской литературы // Русский фольклор: материалы и исследования.-7.-М.-Л.,1962.- С.ЗЗ.

51. Жирмунский В.М. Тюркский героический эпос. Л.,1974.-726 с.

52. Инал-Йпа Ш.Д. Героический эпос абхазского народа // Литературная Абхазия. № 3.-Сухуми, 1958.

53. Ионов Песни моей земли: стихи и поэма. Черкесск, 1989.-72 с. -на аб.яз.

54. Исаев Егор. Уроки поэмы // Литературная газета. № 43.-1982.

55. История адыгейской литературы. Майкоп, 1999.-520 с.

56. История национальных литератур. Перечитывая и переосмысливая. Выпуск I. М.: Наследие, 1995.-199 с.

57. История советской многонациональной литературы.-т.2.-кн.1.М.,1971. с35.

58. Капиева Н. По обычаю орлов // Ставрополье.-1964.- № 3.- С.52-54.

59. Клычев Р.Н. К публикации абазинской исторической песни «Кына йпх1а Минат» (или «Саба Кына») // Современные аспекты изучения литератур Северного Кавказа. Карачаевск,1992.Тезисы.- С. 12-13.

60. Коваленко С.А. Поэма как жанр литературы. М., -1982.-112 с.

61. Когония В.А. Абхазская народная поэзия.-Сухуми: Алашара, 1995.162с.

62. Коммунист, 1995.-№ 14.- С.74.

63. Котова Л.В., Чекалов П.К., Веселовский, Куприн, Соломон и сказки народов Кавказа // Актуальные проблемы общей и адыгской филологии.-Майкоп,1999.- С. 176.

64. Кубилюс В. Новые пути поэмы // Вопросы литературы, 1962,- № 11.

65. Кунижев М.Ш. Мурат Паранук // Ученые записки Адыгейского научно-исследовательского института экономики, языка, литературы и истории (АНИИ) -т.З.-Майкоп, 1964.- С.54-69.

66. Кунижев М.Ш. Мысли об адыгейской литературе. Майкоп,1968.-232с.

67. Кунижев М.Ш. Истоки нашей литературы: литературно-критические статьи. Майкоп, 1978.-234 с.

68. Лавлинский Л. Горизонты современной поэмы // Вопросы литературы.-М., 1986.- № 4.-С. 18-41.

69. Лагучев Д.К. Два пути: поэма. Черкесск,1965.-56 с. - на аб.яз.

70. Лагучев Д.К. Минат, дочь Кыны : поэма. Черкесск, 1969.- 80 с. - на аб.яз.

71. Лагучев Д.К. Лашара. М.,1973.- 94 с.

72. Дагучев Д.К. Человек: стихи и поэма. Черкесск, 1974.-110 с. - на аб.яз.

73. Лагучев Д.К. Мелодии зурны: стихи и поэмы. -М.- Современник, 1980. 77с.

74. Лагучев Д.К. Златокудрая: поэмы. Черкесск, 1983.-120 с. - на аб.яз.

75. Лагучев Д.К. Долг: стихи и поэма .- Черкесск, 1994,-144 с. на аб.яз.

76. Лихачёв Д.С. Возникновение русской литературы. М.,1952.- С.-31.

77. Лихачёв Д.С. Зарождение и развитие жанров русской литературы // 7Международный съезд славистов: славянские литературы. М.,1971.-С.167.

78. Ломидзе Г.И. Проблемы творческого взаимодействия литератур народов СССР.- М.,1960.

79. Малхозов М.М. Рождение счастья: поэма. // Красная Черкесия.-1940.-27 окт., 30 окт. на аб.яз.

80. Марцинкявичус Юстинас. Судьба поэмы // Литература и современность. -М., 1967.

81. Межелайтис Эдуардас. Контрпункт: стихотворения и эссе.-Вильнюс, 1979-С.51.

82. Михайлов А. Умчался век эпических поэм. // Лит. обозр. М.,1967.

83. Мусукаева А.Е. Поиски и свершения. Нальчик,1978.-138 с.

84. Мхце К.Л. Рассветные цветы: стихи и поэмы. Черкесск,1983.-144 с. -на аб.яз.

85. Мхце К.Л. Вначале была любовь: стихи и поэмы.-Черкесск, 1987.-112 с. на аб.яз.

86. Мхце К.Л. В миг полулета полуосени: стихи и поэмы. -Черкесск, 1993.-160 с. - на аб.яз.

87. Надъярных Н.С. Время перечтений // Способность к диалогу. Ч.1.-М.,1993.-С. 6-29.

88. Налоев З.М. Послевоенная кабардинская поэзия. Нальчик,1970.-153с.

89. Налоев З.М. На стыке фольклора и литературы // Развитие традиций в кабардинской и балкарской литературах. Нальчик, 1980.- С.33-50.

90. Нарты: абазинский народный эпос. Сбор, составление, перевод и комментарии Владимира Меремкулова.-Черкесск,1975.-335 С.-на аб.яз.

91. Очерки истории абхазской литературы Сухуми, 1974.-282 с.

92. Очерки истории кабардинской литературы.-Нальчик, 1968.-300 с.

93. Панеш У.М. Типологические связи и формирование художественно-эстетического единства адыгских литератур. Майкоп, 1990.-278 с.9 5.Просветители: сб.стат. к 100-летию со дня рождения А.Х.Ш.Джанибекова и Т.З.Табулова.- Черкесск, 1981.-112 с.

94. Пшавела В. Проза: драматургия, статьи. Тбилиси, 1969.

95. Роль фольклора в развитии литератур народов СССР.- М., 1975.-248 с.

96. Салакая Ш.Х. Абхазский нартский эпос.-Тбилиси,1976.-235 с.

97. Сокуров М. Лирика Алима Кешокова. Нальчик, 1969.-223 с.

98. Схаляхо A.A. Идейно-художественное становление адыгейской литературы. Майкоп, 1988.-288 с.

99. Табулов Т.З. Зули: пьесы, стихи, песни. Баталпашинск, 1929.-55 с. -на чер.яз.

100. Табулоь Т.З. Гуля и Фатимат // Табулов Т., Куджев У. Хрестоматия по литературе для начальных школ. 4.1. Для третьего года обучения.-Сулимов,1936.- с.51-54.- на аб.яз.

101. Табулов Т.З. Старик-мудрец // Малхозов М., Меремкулов Н. Хрестоматия по литературе. 2ч. Для 4 кл. начальной школы. -Черкесск, 1940.- С.37-42,- на аб.яз.

102. Табулов Т.З. Сосруко и Сотраш: поэма // Красная Черкесия.-1941.-9 марта.- на аб.яз.

103. Табулов Т.З. Сосруко и Сосранпа // Красная Черкесия.-1941.-13 апреля, -на аб.яз.

104. Табулов Т.З. Сосруко и шестеро мужчин: поэма // Красная Черкесия. -1941.-25 апреля. на аб.яз.

105. Табулов Т.З. Сосруко и слепой айныж // Красная Черкесия.-1941.-16-21 мая. на аб.яз.

106. Табулов Т.З. Ктым, Ктыщ, Какана // Табулов Т. Родная речь. Книга для чтения в четвёртом классе начальной школы. Ставрополь, 1947.-С.53-89.-на аб.яз.

107. Табулов Т.З. Дадыра и сто семей // Табулов Т. Родная литература. Хрестоматия для шестого класса семилетней школы.-Черкесск,1957.-С.23-41.-на аб.яз.

108. Табулог Т.З. Свет зари: избранные произведения. Черкесск, 1982-256с.-на аб.яз.

109. Талпа М. Предисловие // Кабардинский фольклор. М.,1936.- С.13.

110. Теория литературы: основные проблемы в историческом освещении. -Роды и жанры литературы. М.,1964.

111. Тлябичева М.С.-Г. Благославляю мир: стихи и поэмы. Черкесск, 1972.64 с. - на аб.яз.

112. Тлябичева М.С.-Г. Зелёные дожди мая: стихи и поэмы. Черкесск, 1976. -104 с. - на аб.яз.

113. Тлябичева М.С.-Г. Поклон тебе, мир: стихи и поэмы М. Современник, 1977.-63 с.

114. Толгуров З.Х. Движение балкарской поэзии. Нальчик: Эльбрус, 1984.252 с.

115. Тугов В.Б. Становление абазинской литературы.-Черкесск, 1966.-240 с. на аб.яз.

116. Тугов В.Б. Очерки истории абазинской литературы.-Черкесск,1970.-226с.

117. Тугов В.Б. Пора размышлений: литературно-критические статьи.-Черкесск, 1979.-144 с.

118. Тугов В.Б. Жизнь и творчество Т.З.Табулова // Просветители: сб.стат. к 100-летию со дня рождения А.Х.-Ш.Джанибекова и Т.З.Табулова.-Черкесск,1981.

119. Тугов В.Б. «.Род сохранить» // Литературная Россия.-1988.-№41.С. 10.

120. Тугов В.Б. Память и мудрость веков. Карачаевск,2002.-347 с.

121. Тугова Л.Н. Особенности жанра поэмы 20-30-х годов (на материале абхазо-адыгских литератур) // Научная конференция преподавателей и аспирантов 21-23 апреля. Тезисы. Карачаевск.-1994.-С. 178.

122. Тугова Л.Н. Особенности лирической поэзии (на материале абхазо-адыгских литератур) // Научная конференция преподавателей и аспирантов 17-19 апреля. Тезисы. Карачаевск, 1996.- С.111.

123. Тугова Л.Н. Фольклор и становление эпической поэмы (на материале абазинской и абхазской литератур) // Вопросы абхазо-адыгской филологии.-Карачаевск, 1997.- С. 159-165.

124. Тхайцухов Б.Х. Что такое Родина?: поэма. Черкесск, 1967.-64 с. - на аб.яз.

125. Тхайцухов Б.Х. Пером орла: поэмы.-Черкесск, 1970.-214 с .- на аб.яз.

126. Тхайцухов Б.Х. Слово о земле: стихи, баллады, поэмы .- М., Современник, 1979.-94 с.

127. Тхайцухов Б.Х. Думы мои: стихи и поэмы.-Черкесск, 1980.-128 с. -на аб.яз.

128. Унарокова Р.Б. Народная песня в системе традиционной культуры адыгов (эстетико-информационный аспект).- Автореф.дисс.д-ра фил.наук.-Махачкала, 1999.-44 с.

129. Физиков Ш.Ш. Кинжал и ножницы: стихи и поэма. Черкесск, 1967,-56с.-на аб.яз.

130. Физиков Ш.Ш. Близнецы: стихи и поэма Черкесск,1968.-64 е.- на аб.яз.

131. Хакуашев А.Х. О некоторых вопросах мастерства Али Шогенцукова,-Нальчик,1957.

132. Хапсироков Х.Х. Пути развития адыгских литератур .- Черкесск, 1968.266 с.

133. Храпченко М.Е. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. М.,1972.- 415 с.

134. Цвинариа В.Л. Творчество Б.В.Шинкуба: Лирика, Эпос, Поэтика.-Тбилиси, 1970.-140 с.

135. Цвинариа В.Л. Абхазское стихосложение: метрика, ритмика, композиция. Сухуми, 1987.-350 с.

136. Цеков П.К. Мой товарищ: стихи и поэма. Черкесск, 1958.

137. Цеков П.К. Подвиг комсомольца: стихи и поэмы. Черкесск, 1958.-37 с. -на аб.яз.

138. Цеков П.К. Сказание об одной скале: поэмы.-Черкесск, 1959.- 48 с. на аб.яз.

139. Цеков П.К. Приметы времени: стихи, поэмы. Черкесск, 1969.- 79 с. -на аб.яз.

140. Цеков П.К. Сердце не знает забвенья: поэмы. Черкесск, 1972.- 56 с .на аб.яз.

141. Чамоков Т. В созвездии сияющего братства. М., 1976.-253 с.

142. Чекалов П.К. Страницы истории абазинской литературы .- Черкесск, 1995.-97 с.

143. Чекалов П.К. Абазинское стихосложение: истоки и становление. -Став-рополь, 2000.-214 с.

144. Чекалов П.К. Керим Мхце: наброски к творческому портрету. Карача-евск, 2001.-101 с.

145. Червяченко Г. Поэма в советской литературе. Ростов-на-Дону, 1978.-192с.

146. Чикатуев М.Х. Разговор планет: поэмы. Черкесск, 1964.-74 с. - на аб.яз.

147. Чикатуев М.Х. Сердце Абазашты: стихи и поэмы .- М., 1964.-77 с.

148. Чикатуев М.Х. Два абрека: поэма. М.: Детгиз. - 1965.-23 с.

149. Чикатуев М.Х. Горное эхо: стихи, поэмы. Черкесск, 1966.- 127 с.

150. Чикатуев М.Х. Абазинские всадники: маленькие поэмы. Черкесск, 1969.-120 с. на аб.яз.

151. Чикатуев М.Х. Родные аулы: стихи и поэмы. -Черкесск, 1973.-141 с. на аб.яз.

152. Чикатуев М.К. Абазашта- край родной: стихи, легенды, поэмы. -Сухуми: Алашара, 1984.-112 с. на аб.яз.

153. Чикатуев М.Х. Перезвон листьев: стихи и поэмы. Черкесск, 1986.-190с. -на аб.яз.

154. Чикатуев М.Х. Песня, найденная в горах: поэмы. Ставрополь, 1987. 147 с.

155. Чикатуев М.Х. Мой Кавказ: стихи и поэмы. Черкесск, 1989.-184 с. - на аб.яз.

156. Чикатуев М.Х. Абазинский Ходжа: стихи и поэмы. Черкесск, 1992.112 с. - на аб.яз.

157. Числов М. Время зрелости- пора поэмы: состояние и проблемы жанра поэмы, тенденции современной поэзии. М., 1986.- 394 с.

158. Шаззо К.Г. Художественный конфликт и эволюция жанров в адыгских литературах. Тбилиси, 1978.- 236 с.

159. Шаззо К.Г. Ступени. Исхак Машбаш: жизнь и творчество. Майкоп, 1991.- 238 с.

160. Шебзухова Л. Гошагаг // Созвездие: детский журнал на аб.яз .- № 1/1 О.Черкесск, 2000.

161. Шинкуба Б.В. Мои земляки. М., 1967.

162. Шорова Ж. Фольклорные истоки адыгейской литературной поэмы-сказки. Майкоп, 2000.- 26 с.

163. Шорова Ж. Художественное своеобразие адыгейских литературных поэм- сказок Майкоп, 2000.- 38 с.

164. Эфендиева Т.Н. Поэзия жизни. Нальчик, 1977.- 264 с.г1. ОСУ/6.0'ОЪ