Фольклор как художественно-структурный фактор формирования и эволюции абхазской прозы: Адыго-абхазские литературные параллели тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.09, кандидат филологических наук Ашуба, Арда Енверович

• Ашуба, Арда Енверович
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Ашуба, Арда Енверович

Введение.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Фольклор как художественно-структурный фактор формирования и эволюции абхазской прозы: Адыго-абхазские литературные параллели»

Кавказские литературы в своем развитии прошли своеобразный путь. Это объясняется тем, что, судя по имеющимся, но еще немногочисленным исследованиям1, почти все литературы народов Северного Кавказа, выросшие на почве художественных традиций фольклора, испытали двойное влияние - русской литературы, с одной стороны, и традиции восточной поэтики - с другой. Вторым моментом, определяющим особенности развития кавказских литератур, является сходство или полная идентичность их фольклорных истоков. Кавказские литературы относятся к категориям литератур народов, близких по своей исторической судьбе. Общие закономерности социальной и национально-освободительной борьбы горцев Северного Кавказа на очередных этапах исторического развития порождают общность тематики, мотивов, сходные черты в характерах горцев и одинаковые жанры в устном поэтическом творчестве этих народов. Например, мотив абречества, как проявление социального протеста; мотивы борьбы против турецко-крымского владычества, против колониальной политики царизма. Эти мотивы, как правило, выражались в лиро-эпических формах, в жанре историко-героической песни, плача и т.п.

Для адыгов, абхазцев, абазин, осетин, чеченцев, карачаевцев, балкарцев и частично некоторых народов Дагестана величественным достоянием является нартский эпос, занимающий одно из видных мест в мировом эпосе. До первой половины XIX в. произведения нартского эпоса бытовали в устном виде у кавказских народов в различных версиях. Изменялось кое-что тем или другим народом, в соответствии с его представлениями об эстетическом идеале. Но об этом ничего не было известно науке до публикации нартских сказаний на русском языке в прошлом столетии. Фактически научная разработка проблем нартского эпоса началась только лишь в наше время. Единст

1 Далгат У.Б. Фольклор и литература народов Дагестана; Балтии П.И. Из истории карачаевской поэзии; Караева А.И. Становление карачаевской литературы. во сюжетов и сходство композиции произведений нартского эпоса не объясняется генетическим родством адыгов, осетин и карачаевцев. Нартский эпос популярен среди разных народов, живущих на Кавказе. Сходство жизненных условий и связи сблизили культуру народов Северного Кавказа. Это обстоятельство обусловило распространение данного эпоса.

В адыгско-абхазском эпосе нарты-богатыри выступают как богатыри, совершающие в основном добрые деяния, в роли зачинателей или родоначальников отдельных отраслей хозяйства и ремесел. Например, в адыгской Нартиаде кузнец Тлепш делает для людей первый серп и первые клещи, нарт Саусырыко (Сосрыко) добывает для нартов огонь.

Через нартский эпос к волшебной и бытовой сказке, сказаниям, преданиям пришла и традиция эпического повествования, оказавшей значительное влияние на становление повествовательной формы романа. Признавая эпос, как и весь фольклор, грунтом, на котором возникла письменная литература, следует все же отметить, что эпос и роман - далеко не идентичные художественные явления, с разнообразными, далеко не аналогичными технологиями типизации, анализа и синтеза. Так, роман, будучи традиционно признанным эпическим жанром, концентрирует внимание на субъективных, личных качествах персонажа, на развитии частного бытия. По этому поводу Гегель пишет следующее: «Что касается изображения, то и роман в собственном смысле, подобно эпосу, требует полноты жизнесозерцания, его многообразный материал и содержание проявляются в пределах индивидуального события - это и составляет центр всего»1. И рассуждения древнего философа о более общем, по сравнению с романом, художественном явлении - эпическом подходе. «Первое, что надо принять во внимание в этой связи, — это широта развития эпоса. Она находит свое основание как в содержании, так и в форме эпоса. Мы только что наблюдали многообразие предметов, которые относятся к эпическому миру, полностью развитому как со стороны внешней ситуации и

1 Гегель Г.В. Лекции по эстетике - Т. 2. — Книга первая. - М., 1958. - С. 274. окружения, так и в его внутренних силах, влечениях и желаниях духа. Но если все эти стороны принимают форму объективности и реального явления, то каждая из них развивается в самостоятельный внутри себя внешний и внутренний образ, на котором может остановиться в своем описании и изображении эпический поэт, позволяя ему раскрыться во всех его внешних особенностях»1. Абсолютно справедливые размышления ученого остаются злободневными и в современной литературоведческой науке и практике.

Одним из источников, питавших, в частности, абхазскую художественную литературу с момента её возникновения, как уже отмечалось, явился фольклор. В абхазском фольклоре представлены многие жанры - от героических эпических сказаний о богатырях нартах и об Абрскиле до лирических песен и мудрых афоризмов. Как «известно, в адыгской и абхазской Нартиаде редко фигурирует обычное для эпосов многих народов представление о трех мирах. У осетин даже само нартское общество устроено по сходству с Верхним, Средним и Нижним мирами, каждый из которых населен соответствующими существами: верхний - добрыми (богами), нижний - злыми (силами тьмы), средний - людьми и героями. Отсюда, видимо, христианско-языческие боги, ангелы, черти, наиболее густо населяющие данную версию эпоса. Адыгские боги-демиурги (бог-кузнец Тлепш, бог-земледелец Тхага-ледж, бог-пастух Амыш) живут среди нартов; их скорее можно назвать нартами, нежели богами. Космические же божества, за редким исключением, мыслятся весьма абстрактно и редко вмешиваются в жизнь нартов. О подземном мире адыгский эпос почти ничего не знает, как и абхазский»2.

Роман как жанр, миновав многовековую стезю созревания, в результате оказался одной из наиболее масштабных в мировоззренческой и художественной связи конфигураций словесного искусства. Этот факт доказывается возникновением в 60 - 80-е годы XX в. немалого числа заметных художественных работ, и в частности таких романов, как «Буранный полустанок»

1 Гегель. Эстетика. - В 4-х т. - Т. 3. - С. 463.

2 Гутов A.M. Поэтика и типология адыгского нартского эпоса. - М., 1993. - С. 6.

Ч.Айтматова, «Дата Туташхиа» Ч.Амирдджиби, «Закон вечности» Н.Думбадзе, «Твоя заря» О.Гончара, «Царь рыба» В.Астафьева, «И всякий, кто встретится со мной» О.Чиладзе, «Императорский безумец» Я.Кросса и др. Так, как отмечает В.Ш.Авидзба, «абхазские романы 60 - 90-х гг. разнообразны по тематике и изобразительным средствам. Абхазские романы сегодня - это романы автобиографические, исторические, социально-бытовые, романы внутреннего монолога и т.д.»1. На протяжении 60-х гг. были опубликованы следующие прозаические произведения: повесть Ч.Джонуа «Гудиса Шларба» (1955) и рассказ «Белая скала» (1961), сборники рассказов и повестей А.Гогуа «Река спешит к морю» (1957), «Снег и молния» (1963), рассказы и повести А.Джениа в сборнике «Мое горное село» (1960), сборник рассказов Ш.Чкадуа «Пестрота» (1960), повесть А.Возба «Кяхба Хаджарат» (1960) и др. В дальнейшем многие из перечисленных писателей от малых и средних форм прозы перешли к пробам пера в романной форме: Б.Шинкуба «Последний из ушедших» (1973), «Рассеченный камень» (1983), А.Гогуа «Нимб» (1966), «Большой снег» (1985), И.Тарба «Известное имя» (1963), «Солнце встает у нас» (1968), «Глаза матери» (1979), «Начало мира» (1986) и др. В целом, было издано более пятидесяти романов.

Все перечисленные и еще многие идентичные им произведения так или иначе сцементированы с мифом, фольклором или с народным мировосприятием. Многолетний опыт формирования и созревания северокавказских литератур выявил и обнаружил многие грани теоретических проблем, обусловленных развитием художественного мышления различного народов. Вплоть до сегодняшнего дня существует целый ряд сформулированных, но неразрешенных проблем, подразумевающих постижение линии дальнейшего созревания северокавказских литератур и степени воздействия на настоящий процесс национального эпоса. Как справедливо подчеркивает У.Б.Далгат, исследуя особенности развития современных национальных литератур - даге

1 Авидзба В.Ш. Абхазский роман. - Сухум, 1997. - С. 95. станской, абхазской и северокавказской в целом, «фольклор явился связующим звеном, способствовавшим формированию общенациональной поэтической и языковой традиции». И далее: «В каждой национальной литературе общеэпическая традиция нартов получила свое конкретно-историческое и художественно-эстетическое воплощение. Продолжая воздействовать и на литературу народов Кавказа, традиция эта выступает уже в качественно-преобразованном виде».1 В частности, первые абхазские романы «Темыр», «Женская честь» И.Папаскири и «Камачич» Д.Гулиа испытывают сильное влияние фольклора. Так, у Д.Гулиа сюжетно-композиционная структура во многом идентична композиции эпоса «Нарты», а также постоянна характерная для фольклора стилистика изложения. Однако в сюжетах романов «Темыр» и «Женская честь» И.Папаскири в полной мере присутствует как раз новая стилистика, но все еще с широким использованием эпитетов, метафор и других устойчивых устно-поэтических фразеологических единиц.

Вопрос, почему все-таки литература снова и снова возвращается к фольклору, разрешимый, видимо, только на стыке разных наук - этнографии, истории, социологии, философии и литературоведения, остается и сегодня актуальным. Можно считать существенным высказывание К.Султанова, сделанное им в статье «Сложность и многообразие связей». Его позиция в отношении литературно-фольклорной трансформации вполне определенна: «Но даже гипотетически я не представляю себе и отдельного писателя, абсолютно свободного от воздействия фольклора. Подлинный художественный поиск, каким бы новаторским он ни был, удерживает в глубине ощущение первоначала, синтезирует в себе традицию и одновременно ее преодоление». И далее: «Литература развивается не только благодаря, но и вопреки фольклору, причем это вопреки не разрыв, а внутреннее отталкивание, полемика,

О — которая, если вдуматься, тоже есть форма связи» . Таким образом, обраще

1 Далгат У.Б. О некоторых особенностях развития современных национальных литератур // Филологические науки. - 1969. -№ 6. - С. 14-16.

2 Султанов К. Сложность и многообразие связей // Вопр. лит. - 1978. - № 11. - С. 114. ние к фольклорному материалу смело можно считать не слабостью, а именно силой северокавказских литератур.

Данная тенденция вообще чрезвычайно распространена в мировой литературе. Она свойственна как литературам, владеющим старинными обычаями, так и молодым, т.е. младописьменным. Однако, невзирая на частоту производимых научных изысканий, посвященных анализу взаимоотношений литературы и фольклора, значимости национального менталитета в морально-этических воззрениях автора, большинство граней данного явления все еще остаются расплывчатыми, а применяемый в ходе анализа терминологический комплекс до сих пор теоретически не определен и не разграничен. В частности, остается нераскрытым целый комплекс проблем, касающихся роли фольклора в возникновении, становлении и формировании абхазской прозы. И, одновременно, современность обусловливает появление новообразованных идеологических воззрений и убеждений, ставит перед необходимостью уточнить некоторые художественные критерии, пробуждает иные, до сих пор неизвестные идейно-художественные ценности, иные конфигурации национального миросозерцания и т.п. Также здесь следует отметить, что исследование процессов становления различных жанров абхазской прозы, ее композиционно-жанровых модификаций допустимо в более пространном географическом ракурсе, с учетом формирования на протяжении XX в. ряда типологических общностей, к которым возможно отнесение адыгских и других северокавказских литератур. Наряду с абхазской прозой в работе рассматриваются другие варианты Нартиады и литературы близкородственных (адыгских) этносов. Установленные параллели и аналогии позволяют утверждать, что сделанные выводы в отношении фольклорных истоков и типологических связей абхазской прозы можно с полным основанием отнести и к другим северокавказским, особенно, адыгским литературам.

Вообще в современном национальном литературоведении исследование прозаических произведений абхазской литературы, относящихся ко второй половине прошлого века, осуществлялось весьма эпизодически. Преимущественно же работы национальных исследователей посвящены изучению сюжетно-тематической и поэтико-стилевой специфики абхазского нартского эпоса (Ш. Инал-Ипа, X. Бгажба, М. Делба, Ш. Салакаиа и др.). Проблемы же современной абхазской литературы в северокавказском литературоведении практически не затрагивались. Частичное исключение в этом плане составляют критические работы различных исследователей (К.Шаззо, Ю.Тхагазитов, Х.Хапсироков, А.Гутов, Н.Приймакова, С.Байрамукова и др.), изучавших многогранные вопросы северокавказских литератур вообще, - работы, в которых проблемы абхазской прозы лишь оговаривались и упоминались в числе литератур прочих этнических групп (в частности, адыгской)1.

К числу немногих современных монографий, целиком посвященных избранной тематике, можно отнести работы Инал-Ипа Ш. «Заметки о развитии абхазской литературы» (Сухуми, 1967), В.В.Дарсалия «Абхазская проза 20 - 60-х гг.» (Тбилиси, 1980) и В.Ш.Авидзба «Абхазский роман» (Сухум, 1997). Так, во второй из них автор действительно исследует жизнь советской Абхазии в абхазской прозе обозначенного периода, и ему удается обозначить вполне достаточную в своей полноте картину развития повествовательного жанра в абхазской литературе. Также можно назвать таких авторов, как А.Аншба2, Х.Бгажба3, М.Ласуриа4, Ш.Салакая5. Вследствие практического

1 Байрамукова С.К. Поэтика новописьменного исторического романа (на материале литератур народов Северного Кавказа): Дис. . канд. филол. наук. - Майкоп, 2005; Гутов A.M. Поэтика и типология адыгского нартского эпоса. - М.: Наука, 1993; Приймакова Н.А. Жанрово-стилевое богатство адыгского романа об историческом прошлом (поэтика сюжета): Дис. . канд. филол. наук. - Майкоп, 2003; Тугов В.Б. Абазинский роман (фольклорная предыстория, генезис, поэтика) // Труды (Карачаево-Черкесского НИИ экономики, истории, языка и литературы). - Выпуск. 7. -Серия филологическая. - Черкесск, 1973. - С. 5-57; Тхагазитов Ю.М. Эволюция художественного сознания адыгов. - Нальчик: Эльбрус, 1996; Хапсироков X. Жизнь и литература. - М.: OJIMA-ПРЕСС, 2002; Шаззо К. Художественный конфликт и эволюция жанров в адыгских литературах. - Тбилиси: Мецниереба, 1978 и др.

2 Аншба А. Абхазская литература на современном этапе. Проза // Очерки истории абхазской литературы. - Сухуми, 1974; Он же. Размышления о развитии современного абхазского рассказа // Алашара. - 1970. - № 7.

3 Бгажба Х.С. Этюды и исследования. - Сухуми, 1974.

4 Ласуриа М. Границы слова (литературно-критические статьи). Сухуми, 1973.

5 Салакая Ш. В ногу с жизнью // Абхазская литература (краткий очерк). - Сухуми, 1968; Он же. Истоки нашей прозы // Сов. Абхазия. — 1966. — 26 июля. отсутствия непосредственных литературоведческих исследований, могущих выявить некоторую существующую зависимость абхазской прозы от древних эпических традиций, избранную нами для исследования тему можно считать теоретически актуальной.

Современный исследователь романа А.В.Чичерин пишет: «Теория литературы различает только два или три жанра повествовательной прозы. Новелла и роман. Или в русской традиции, - рассказ, повесть, роман. Первое различие их - объемное. При этом рассказ строится на основе одного эпизода или совокупности нескольких эпизодов, повесть - на основе одного события из жизни героев, которое объединяет ряд эпизодов. В романе полнота изображения - совершенно иного рода. Это, прежде всего, история целой человеческой жизни. Иногда жизнь человека изображается от рождения и до старости (Обломов» Гончарова), иногда же представлены те этапы, в которых раскрывается смысл всей жизни человека («Отцы и дети», «Отец Горио»). Поэтому человеческий образ, в рассказе схваченный на лету, в повести раскрытый на основе одного периода жизни, в романе приобретает иной, более сложный вид, он претендует на исчерпывающую глубину. С этим связаны неотъемлемые признаки романа. Прежде всего, роман - наиболее конкретный жанр литературы в смысле сращенности и образной и сюжетной его ткани. Центральный персонаж так тесно связан и полно сопоставлен с рядом других персонажей, что и они становятся фигурами первого плана. Так устанавливается одинаковое значение ряда персонажей романа. Обстоятельства места и времени приобретают не ту второстепенную и вспомогательную роль, которые характерны для рассказа и повести, а гораздо более существенную роль»1.

Именно приведенными признаками и особенностями различных прозаических жанров и был обусловлен выбор объекта данного диссертационного исследования, коим явилось прозаическое творчество (в частности, ро

1 Чичерин А.В. Возникновение романа-эпопеи. - М., 1958. - С. 3 - 4. маны и повести) таких ведущих абхазских писателей 50 - 80-х гг., как Георгий Гулиа, Фазиль Искандер, Баграт Шинкуба, Иван Тарба, Алексей Гогуа и некоторых других. Материалом послужили две основных группы прозаических произведений названных писателей: во-первых, исторические романы (либо романы на историческую тему), во-вторых, романы (либо повести) на современную для авторов тему.

Некоторые, уже упоминавшиеся северокавказские авторы в собственных статьях и монографиях время от времени касаются вопросов воздействия фольклора на происходившую и происходящую сегодня эволюцию национальных литератур и, в частности, национальной прозы. Однако в данной диссертации впервые предпринимается попытка выявления фольклорных истоков и типологических связей непосредственно абхазской прозы именно периода 50 - 80-х гг. XX века, попытка определения степени влияния адыго-абхазского фольклора на развитие жанрово-композиционной системы абхазской прозы в сопоставлении с близкородственными (в частности, с адыгскими) литературами. Именно в этом и состоит научная новизна диссертации. Таким образом, подвергая рассмотрению абхазскую прозу в сравнительно-типологическом контексте, в сопоставлении с историей и развитием общеадыгских и северокавказских литератур, мы делаем попытку в своеобычном, национальном и, одновременно, в общем, общероссийском ключе затронуть тезис о ее значимости для отечественного литературного процесса. В результате некоторые теоретические материалы данного исследования смогут быть использованы в будущем при составлении общеобразовательных программ по национальной и отечественной литературе, при разработке учебных пособий, при проведении спецкурсов и т.д., что предоставит возможность органично применить существующую историческую прозу и прозу на современную тему в целях разрешения актуальных проблем нашего времени. В этом и состоит практическая значимость исследования.

Методологическую и теоретическую базу исследования составляют труды отечественных, зарубежных и северокавказских ученых, литературоведов, таких, как С.Абитова, В.Авидзба, А.Аншба, В.Апухтина, Аристотель, С.Байрамукова, Х.Баков, М.Бахтин, Х.Бгажба, Л.Бекизова, В.Белинский, Г.Белая, Р.Бикмухаметов, Гегель, А.Гутов, У.Далгат, В.Даралия, Ш.Инал-Ипа, В.Ковский, В.Кожинов, Л.Колобаева, Г.Ломидзе, Т.Манн, У.Панеш, М.Пархоменко, Н.Приймакова, В.Пропп, Ш.Салакая, К.Султанов, Ю.Суровцев, А.Схяляхо, Л.Тимофеев, Х.Тлепцерше, В.Тугов, Ю.Тхагазхитов, Х.Хапсироков, В.Цвинариа, Т.Чамоков, К.Шаззо и других.

Методы исследования обусловлены проблематикой работы, многообразием прозаических форм в абхазской литературе, необходимостью изучения значительного исторического, художественного и литературоведческого материала; при этом использовались типологический, сравнительно-исторический, системно-аналитический принципы анализа художественного произведения. Подобный подход в исследовании национальной прозы позволяет выявить общие закономерности литературно!^ процесса, а также национальное своеобразие каждой из литератур адыго-абхазской языковой группы, входящих в одну типологическую общность. Здесь взаимопроникают диахронный и синхронный подходы, на пересечении которых особенно четко выявляются новые грани самопознания литературы, и абхазской прозы, в частности. В процессе определения целей и задач данного диссертационного исследования необходимо было учитывать указанные факторы.

Таким образом, целью исследования было поставлено выявление степени влияния фольклора, а также типологических связей на развитие прозаических жанров абхазской литературы на протяжении 50 - 80-х гг. XX в. и, соответственно, определение, с учетом имеющейся критической литературы, уровня развития национальной прозы на сегодняшний день.

Поставленные цели потребовали решения следующих задач:

1. Определение содержания и уровней фольклорной ориентации абхазской прозы, процесса становления этих ориентаций, их современного состояния, т.е. исследование этих уровней в сравнительно-типологическом аспекте путем рассмотрения идейно-художественной структуры наиболее типичных произведений абхазской прозы.

2. Непосредственное выявление форм и характера влияния сюжета и композиционно-образной системы на методологию художественного осмысления писателями общей философии бытия в образах исторических лиц и личностей (в произведениях на историческую тему), а также социальных закономерностей современности (в произведениях на современную тему), содержащих внутренние приметы обозначенного в общенародной судьбе временного периода.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Проза в абхазской, как и в северокавказских литературах, основана на явных национальных традициях, которые, в свою очередь, включают целый ряд типологически общих и национально-своеобразных признаков, неизменно отражающихся на композиционно-образной системе различных жанров (в частности, романа, повести).

2. Родство адыго-абхазских литератур обусловлена, в первую очередь, общностью традиций единого устного народного творчества, в частности, эпоса «Нарты», который является определяющим для данной языковой группы носителем художественной системы фольклора, его эстетических принципов.

3. Прозаические произведения абхазской, как и других младописьменных литератур, заимствовали из фольклора темы, сюжеты, отдельные образы, исторические факты, имена и т.д., а со временем в прозе появляются элементы национального менталитета, духовно-нравственные установки, идеология народа, благодаря чему литература все объективнее воссоздает этнопсихологический облик народа.

4. Интерес к судьбе отдельной личности, к ее индивидуальной истории, который возникает в 60 - 70-е гг. XX в., является методологически обусловленным не только влиянием всей отечественной литературы, но и схожестью в изображении человека как в древней новелле, так и в современной прозе, т.е. в абхазском фольклоре также зачастую центром повествования оказывается частный, индивидуальный человек.

5. Параллельно с очевидной субъективизацией повествования в абхазских произведениях 60 - 80-х гг. начинают просматриваться нехарактерные для обязательно оптимистичной прозы периода соцреализма негативные черты существующих политической, идеологической и экономической систем. Учет подобных, имевших место в литературе последних десятилетий смелых нововведений, необходим для построения новой объективной истории абхазской и, в целом, отечественной прозы.

Именно характер избранной темы и связанная с ним логика подбора материала предопределили выбор структуры исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. *

Заключение диссертации по теме «Фольклористика», Ашуба, Арда Енверович

Заключение

Как справедливо подчеркивает У.Б.Далгат, исследуя особенности развития современных национальных литератур - дагестанской, северокавказской, абхазской, «фольклор явился связующим звеном, способствовавшим формированию общенациональной поэтической и языковой традиции». И далее: «В каждой национальной литературе общеэпическая традиция нартов получила свое конкретно-историческое и художественно-эстетическое воплощение. Продолжая воздействовать и на литературу народов Кавказа, традиция эта выступает уже в качественно-преобразованном виде».1 И именно благодаря этой, общеэпической традиции нартов исторический роман в литературах Северного Кавказа и, в частности, в абхазской литературе, с момента зарождения и на протяжении 30 - 50-х гг. XX в. был эпически повествовательным, т.е. строго объективным, а сюжет развивался хронологически последовательно, будучи в большинстве случаев однолинейным.

Однако в национальную прозу (романы, повести, рассказы) уже в послевоенные годы масштабно и детализированно вводится колоссальный этнографический и фольклорный материал, на протяжении всего повествования в произведениях абхазских авторов постоянно, незримо либо явно присутствуют элементы древней абхазской народной литературы, культуры и этикета.

Эпически насыщенные, полномасштабные исторические романы Георгия Гулиа и Баграта Шинкуба, вместившие столь значительное содержание, воссоздавшие целую эпоху в судьбе абхазского народа, при всей массовости действия утверждают значение личности, и поэтому для них расстановка фигур, изображение характеров в движении представляются важнейшими моментами художественной структуры.

1 Далгат У.Б. О некоторых особенностях развития современных национальных литератур // Филологические науки. - 1969. -№ 6. - С. 14-16.

Далее, в 60-е гг. XX в. жанрово-композиционный строй произведений северокавказской прозы усугубляется и модифицируется в сторону разнообразия, писатели результативно стараются максимально полно охватить подлинные исторические факты, действительно случавшиеся на протяжении существования собственных народов, и изобразить порой реальные исторические личности. Именно так, в глобальном движении героев и эпохи в их единстве к новому духовно-философскому содержанию абхазским писателям - авторам произведений исторической прозы - удается реализовать в своем творчестве давно опробованную отечественными писателями концепцию художественного исследования национальных типов в их историческом движении. Концепция уже существовала, и в середине двадцатого века она продуктивно реализовалась практически во всех северокавказских литературах, в том числе и в абхазских.

Однако, наряду с явным историзмом, в абхазском народном фольклоре также зачастую центром повествования становится частный, индивидуальный человек. В ходе развития фольклора с древнейших его форм к позднейшим его образцам очевидно постепенное движение от эпоса, в котором изображается все нерасчлененное общество, к волшебной (фантастической) сказке, герой которой воплощает в себе социальную силу феодального общества, к сказаниям, преданиям, анекдотам, в которых на первый план выдвигается индивид, частный человек. Таким образом, в на протяжении рассматриваемого периода (60 - 80-е гг. XX в.) в литературе эпицентром художественного изучения становится «частное», проецирующееся на «общественное» и «всеобщее». Отсюда и изменения в характере художественного исследования, усиление в нем аналитического начала.

Причем фабула произведений Георгия Гулка, Фазиля Искандера, Баграта Шинкуба и других авторов 60 - 80-х гг. часто перебивается воспоминаниями, философско-нравственными размышлениями и лирическими переживаниями героев и самого автора. Рассказ от третьего лица при этом трансформируется в заинтересованный комментарий того или иного персонажа. На первый план выходят и становятся действенными средствами художественного показа несобственно прямая речь, внутренний монолог, сновидения и всякого рода психологические ассоциации. Писатели пытаются, зачастую эффективно, таким образом соединить синтез лирики и эпоса с глубоким анализом действительности.

Однако одновременно с очевидной «психологизацией» повествования в абхазской прозе второй половины XX в. начинают просматриваться отнюдь не характерные для строго ограниченной идеологически заданной литературы соцреализма картины, отображающие действительно негативные черты существующих политической, идеологической и экономической систем. Различного рода болезненные размышления авторов (Г.Гулиа, Ф.Искандер) о культе личности вождя неизбежно вызывают в главном герое связанную с ними отчетливую неуверенность в правоте нынешней власти. Причем жесткий и безапелляционный объективизм автора по отношению к советской власти, к ее идеологии и к ее «достижениям» зачастую проявляется при помощи сатирических и иронических строк, саркастически, выразительно фиксирующих нестандартные животрепещущие обстоятельства, и воплощающих в себе реакцию общественности на всевозможные социальные и будничные явления.

Таким образом, абхазская литература второй половины XX в. была, несмотря на многообразие тематики, сосредоточена на художественном исследовании особенностей нравственного сознания и нравственных потенций современного человека, которые исследуются в произведениях абхазских и типологически близких к ним северокавказских авторов как комплексное явление, гигантское по своей социальной значимости, имеющее тенденцию к перерастанию в общечеловеческую ценность, относящуюся к судьбам человека и человечества не только в настоящем, но и в будущем.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Ашуба, Арда Енверович, 2005 год

1. Абитова С. К высотам реализма: Проблема развития адыгской прозы. - Черкесск: кн. изд-во, 1968. - 103 с.

2. Абитова С. Реалистический метод и фольклорные традиции в адыгских литературах // Тр. Карач.-Черк. НИИ эк-ки, ист., яз. и лит. Вып. 6. -Черкесск: Карач.-черк. отделение ставроп. кн. изд-ва, 1970. - С. 207-243.

3. Абуков К. Ступени роста. М.: Сов. Россия, 1982. - 206 с.

4. Абхазская литература (краткий очерк). — Сухуми, 1968.

5. Абхазские сказания / Сост. Б.Шинкуба. Абгосиздат, 1961. - 136 с.

6. Авидзба В. Абхазский роман. Сухум, 1997. - 263 с.

7. Авидзба В. О романах Алексея Гогуа // Актуальные вопросы абхазо-адыгской филологии. Сухуми, 1997. - С. 171 - 172.

8. Агрба В. Абхазская поэзия и устное народное творчество. — Тбилиси, 1971.-158 с.

9. Адамович А., Гранин Д. Блокадная книга. М., 1982. - С. 42.

10. Ю.Алексанян Е. Углубление психологизма // Вопр.лит. 1983 . - № 12.-С.31.

11. П.Анкваб В.П. Становление и развитие абхазской прозы. Сухум: Алашара, 1979. - 230 с. - На абх. яз.

12. Аншба А. Абхазская литература на современном этапе. Проза // Очерки истории абхазской литературы. Сухум: Алашара, 1974. - С. 213 -256.

13. Аншба А. Размышления о развитии современного абхазского рассказа // Алашара. 1970. - № 7. - С. 84.

14. Аншба А. Современное село по прозе И.К.Тарба и Б.В.Шинкуба // Изв. Абх. ин-та яз., лит. и ист. им. Д.И.Гулиа АН ГССР. Т. 1. - Тбилиси, 1972.-С. 35-36.

15. Апухтина В. Современная советская проза. — М.: Высшая школа, 1977.-176 с.

16. Аристотель. Поэтика (Об искусстве поэзии) / Пер. с древнегреч. В.Г.Аппельрота. М.: Гос. изд-во худ. лит., 1957.-182 с.

17. Арнаудов М. Психология литературного творчества. М., 1970.

18. Арутюнов JI. Национальный мир и человек // Советская литература и мировой литературный процесс. Изображение человека. М.: Наука, 1972. -460 с.

19. Байрамукова Н. Баграт Шинкуба: Очерк творчества. М.: Сов.писатель, 1981. - 248 с.

20. Байрамукова С.К. Поэтика новописьменного исторического романа (на материале литератур народов Северного Кавказа): Дис. . канд. филол. наук. Майкоп, 2005. - 159 с.

21. Баков X. Социалистический реализм и некоторые вопросы развития романа в адыгских младописьменных литературах // Традиции и современность. Черкесск, 1986. - С. 45-56.

22. Барабаш Ю. Мгновения вечности: Об исторической прозе Георгия Гулиа // Гулиа Г. Романы. М.: Худож. лит., 1980. - 430 с. - С. 3 - 12.

23. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Наука, 1975.504 с.

24. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Наука, 1979.241 с.

25. Бгажба X. Этюды и исследования. Сухуми, 1974. - С. 237 - 238.

26. Бгажба Х.С., Зелинский K.JI. Дмитрий Гулиа (критико-биографический очерк). Сухуми, 1965. - 155 с.

27. Бекизова JI. О роли фольклорного наследия в становлении черкесской литературы // Тр. Карач.-Черк. НИИ эк-ки, ист., яз. и лит. Вып. 6. -Черкесск: Карач.-черк. отделение ставроп. кн. изд-ва, 1970. - С. 339-354.

28. Бекизова JI. От богатырского эпоса к роману. Национальные художественные традиции и развитие повествовательных жанров адыгских литератур. Черкесск: Карач.-Черк. отд-ние Ставроп. кн. изд., 1974. - 288 с.

29. Белая Г. Художественный мир современной прозы. М.: Наука, 1983.- 191 с.

30. Белинский В.Г. Полн. собр. соч. в 13-ти тт. М.: Акад. наук СССР, 1953-1955.

31. Берков П.Н. О многонациональном характере советской литературы // УЗ ЛГУ. Серия филологических наук. Вып. 16. - М.: Наука, 1949.

32. Бикмухаметов Р. Орбиты взаимодействия. М.: Сов. писатель, 1983. -239 с.

33. Бочаров А. Круги художественного конфликта // Вопр. лит. 1974. -№5.-С. 41-71.

34. Воробьева Н., Хитарова С. На новых рубежах. М., 1974. - С. 131.

35. Гегель. Эстетика. В 4-х т. - Т. 3. - М.: Искусство, 1971. - 620 с.

36. Гогуа А. Река спешит к морю. М., 1960. - С. 34.

37. Головко В. Русская реалистическая повесть: герменевтика и типология жанра. М.-Ставрополь, 1995.-С. 12.

38. Горький A.M. Собр. соч. в 30-ти тт. Т. 6. - М.: Гослитиздат, 1961.

39. Гулиа Г. Повести и рассказы. М.: Худож. лит., 1956. - 615 с.

40. Гулиа Г. Пока вращается земля. Каштановый дом. Водоворот. — М.: Худож. лит., 1963.-584 с.41 .Гулиа Г. Романы. М.: Худож. лит, 1980. - 430 с.

41. Гулиа Г. Чашка чая и капля дождя: Рассказы. М.: Мол. гвардия, 1980.-335 с.

42. Гутов A.M. Поэтика и типология адыгского нартского эпоса. М.: Наука, 1993. - 207 с.

43. Гутов A.M. Художественно-стилевые традиции адыгского эпоса. -Нальчик: Эль-фа, 2000. 220 с.

44. Далгат У.Б. Литература и фольклор. М.: Наука, 1981. - 303 с.

45. Далгат У.Б. О некоторых особенностях развития современных национальных литератур // Филологические науки. 1969. - № 6. - С. 14 - 16.

46. Дарсалия В. Абхазская проза 20-х 60-х годов. - Тбилиси: Мецниереба, 1980. - 176 с.

47. Джапыуа 3. Нартский эпос абхазов: Сюжетно-тематическая и поэти-ко-стилевая система. Сухум: Алашара, 1995. - 184 с.

48. Джопуа Т.Ш. Формы повествования в современной абхазской прозе: Автореф. дисс. . к.филол.н. -М., 1987. 17 с.

49. Добренко Евг. Соцреализм в поисках «исторического прошлого» // Вопр. лит. 1997. -Янв.- февр. - С. 52.

50. Дымшиц Ал. Добрый и веселый талант // Гулиа Г. Пока вращается земля. Каштановый дом. Водоворот. М.: Худ. лит, 1984. - 584 с. - С. 5 - 14.

51. Зелинский К. Путь к человеку // Дружба народов. 1956. - № 4. - С.244.53.3ухба C.JI. Произведения Ивана Тарбы // В поисках художественного слова. Сухум: Алашара, 1987. - С. 49 - 89. - На абх.яз.

52. Иванова JI.B. Современная советская проза о Великой отечественной войне.-М., 1979.

53. Инал-Ипа Ш. Заметки о развитии абхазской литературы. Сухум: Абгосиздат, 1967.

54. Инал-Ипа Ш. Из истории абхазской литературы. Сухум: Абгосиздат, 1961. - 434 с. - На абх.яз.

55. Инал-Ипа Ш. Новое слово в абхазской прозе // Сов. Абхазия. 1967. - 22 февр.

56. Искандер Ф. Слово об Алексее Гогуа // Гогуа А. Дикая азалия: Повести и рассказы. М.: Худож. лит., 1989. - С. 3 - 4.

57. Искандер Ф. Стоянка человека: Повести и рассказы. М.: Правда, 1991.-480 с.

58. История советской многонациональной литературы. В 6-ти тт. / Гл. ред. Г И Ломидзе. - М.: Наука, 1972.

59. Караева З.Б. Формы эпического повествования в современной многонациональной прозе. Черкесск: Карач.-Черкесск. отделен Ставроп. кн. изд-ва, 1983.-120 с.

60. Кедров К. Созвездие Искандера // Русский курьер. 2004. - 11 марта.

61. Ковский В. Литературный процесс 60 70-х гг. - М.: Наука, 1983.336 с.

62. Ковский В. Пафос гуманизма: Современная советская литература и духовный мир личности. М.: Знание, 1985. - 127 с.

63. Кожинов В. Роман-эпос нового времени // Теория литературы. Основные проблемы в 1964.

64. Кожинов В. Статьи о современной литературе. М.: Сов. Россия, 1990.-544 с.

65. Колобаева JI.A. Концепция личности в русской литературе рубежа XIX XX вв. - М.: Изд-во МГУ, 1990. - 336 с.

66. Костанов Д. Адыгейская литература 30-х и начала 40-х годов // Вопросы истории адыгейской советской литературы. В 2-х кн. - Кн. 1. - Майкоп, 1979.

67. Костанов Д. Некоторые вопросы становления и развития адыгейской советской литературы // Ученые записки. Майкоп: кн. изд-во, 1964. - Т. 3.-С. 5-24

68. Костанов Д. Рождение адыгейской советской литературы и ее первые шаги (20-е годы) // Вопросы истории адыгейской советской литературы. Майкоп, 1979. - С. 35-57

69. Кузьменко Ю. Чтобы передать богатство нашей жизни // Вопр.лит. -1977.-№4.-С. 38.

70. Кунижев М. Истоки нашей литературы. Майкоп, 1978.

71. Кучерская М. Очеловечивание человека // Российская газ. 2004. -4 марта.

72. Ладария М. Размышление о 4-х романах // Сов. Абхазия. 1966. - 3июля.

73. Ласуриа М. Границы слова (литературно-критические статьи). -Сухуми, 1973.

74. Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В. М. Кожевникова, П. А. Николаева. М.: Сов. энциклопедия, 1987. - 750 с.

75. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. 3-е изд. — М.: Сов. литература, 1979. -233 с.

76. Ломидзе Г. Единство и многообразие. М.: Наука, 1960. - 243 с.

77. Ломидзе Г. Интернациональный пафос советской литературы. — М.: Наука, 1967.-421 с.

78. Ломидзе Г.И. Нравственные истоки подвига. — М., 1985.

79. Манн Т. Собр. соч. В 10 тт. - Т. 10.

80. Машбаш И.Ш. От фольклора к письменной литературе // УЗ АНИИ. Т. 7. Литература и фольклор. - Майкоп, 1968. - 184 с.

81. Меграбян Л. Художественная концепция Кавказа в русской литературе и творчестве адыгских писателей-просветителей / Автореферат дис.канд. фил. наук. Майкоп, 1999. - 20 с.

82. Мелетинский Е. Происхождение героического эпоса. М.: Изд-во восточн. лит., 1963.

83. Митин Г. Художник из Апсны // Лит. газ. -1971.-3 февр. 86.0сновы теории литературы. М.: Наука, 1986. - 448 с. 87.0черки истории абхазской литературы. - Сухуми, 1974. - 283 с.

84. Панеш У. Типологические связи и формирование художественно-эстетического единства адыгских литератур. Майкоп: кн. изд-во, 1990. -285 с.

85. Папаскири И. Женская честь. Сухуми, 1967.

86. Папаскири И. К долгой жизни. М.: Сов.писатель, 1948.

87. Папаскири М. Пусть люди знают. Сухуми, 1974.

88. Пархоменко М. Обновление традиций. М.: Наука, 1970. - 231 с.

89. Пархоменко М. Рождение нового эпоса // Вопр. лит. 1972. - № 5. -С. 3-28.

90. Пасынков JI. О романе И.Папаскири / Папаскири И. К долгой жизни. -М., 1948.

91. Приймакова Н.А. Жанрово-стилевое богатство адыгского романа об историческом прошлом (поэтика сюжета): Дис. .канд. филол. наук. Майкоп, 2003. - 163 с.

92. Приймакова Н.А. Сюжет как важнейший элемент поэтики адыгского исторического романа. Майкоп: изд-во МГТИ, 2001. - 53 с.

93. Приключение Сасрыквы и его 99 братьев. М., 1962. - С. 73.

94. Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Майкоп: кн. изд-во, 1984.-Вып. IV.-168 с.

95. Проблемы психологизма в советской литературе. Д.: Наука, 1970. -394 с.

96. Пропп В.Я. Морфология сказки. М.: Сов. писатель, 1969. - 185с.

97. Пропп В.Я. Русский героический эпос. М.: Сов. писатель, 1976. -284 с.

98. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. Избранные статьи. -М.: Наука, 1976.-325 с.

99. Салакая Ш. Абхазский народный героический эпос. Тбилиси: Мецниерба, 1976. - 184 с.

100. Салакая Ш. В ногу с жизнью // Абхазская литература (краткий очерк). Сухум: Алашара, 1968. - С. 93 - 141.

101. Салакая Ш. Истоки нашей прозы // Сов. Абхазия. 1966. - 26июля.• 106. Салакая Ш. Предисл. к кн.: Папаскири И.Г. «Женская честь». 1. Сухуми, 1967.-С. 8-9.1. Si

102. Сотников А. Ржавеет мой абхазский язык // Новые известия. -2004. 1 марта.

103. Современная русская советская литература: Лит. процесс 50 80-х гг. / Под ред. А.Г.Бочарова и Г.А.Белой. - М.: Просвещение, 1987. - 256 с.

104. Султанов К. Преемственность и обновление. М.: Знание, 1985.64 с.

105. Султанов К. Пробиваясь к заветному смыслу. // Лит. Россия. 1988.- 15 июля.-С. 9.

106. Султанов К. Сложность и многообразие связей // Вопр. лит. -1978.-№ 11.-С. 114.

107. Суровцев Ю. В 70-е и сегодня: Очерки теории и практики современного лит. процесса. М.: Сов. писатель, 1985. - 574 с.

108. Суровцев Ю. Что же такое «ускоренное развитие» нац. литератур. // Вопр. лит. 1968. - № 4. - С. 32-51.

109. Схаляхо А. Идейно-художественное становление адыгейской литературы. Майкоп: кн. изд-во, 1988. - 284 с.

110. Схаляхо А. Рождение строк. Майкоп: кн.изд-во, 1981.

111. Схаляхо А. Ступени развития. Майкоп: кн.изд-во, 1974.

112. Схаляхо А. Правда жизни мера творчества. - Майкоп: кн.издво,

113. Тадеуш М. Личность и общество. М.: Прогресс, 1973. - 276 с.

114. Тарба И. Известное имя. Тбилиси, 1969.

115. Тарба И. Солнце встает у нас. М., 1970.

116. Тимофеев Л. И., Тураев С. В. Словарь литературоведческих терминов. М.: Просвещение, 1974. - 509 с.

117. Тимофеев Л. Основы теории литературы. Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. Изд. 4-е, испр. М.: Просвещение, 1971. - 464 с.

118. Тимофеев Л.И. Советская литература. Метод. Стиль. Поэтика. -М., 1964.-353 с.

119. Тлепцерше X. К вопросу о зарождении жанра повести в адыгейской литературе // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Вып. IV. - Майкоп: Кн. изд-во, 1984. - С. 151-168.

120. Тлепцерше X. На пути к зрелости. Адыгейская повесть: традиции и новаторство. Краснодар: кн. изд-во, 1991. - 175 с.

121. Тлехас Б.Г. Некоторые аспекты развития общественных отношений и их отражение в бытовых сказках и сказаниях народов Северного Кавказа // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Майкоп: Адыгея, 1998.-280 с.

122. Толгуров 3. X. В контексте духовной общности. Нальчик: Эльбрус, 1991.

123. Тугов В.Б. Формирование исторического романа (на материале северокавказских литератур) // Традиции и современность: метод и жанр. -Черкесск, 1986. С. 17 - 54.

124. Тхагазитов Ю. Время собирать камни?.: Полем, заметки//Эльбрус. 1988. - № 1. - С. 92-98.

125. Тхагазитов Ю.М. Эволюция художественного сознания адыгов. -Нальчик: Эльбрус, 1996. -256 с.

126. Унарокова Р.Б. Народная песня в системе традиционной культуры адыгов: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Махачкала, 1999. - 43 с.

127. Фольклорно-литературные и языковые связи как фактор развития культур народов Северного Кавказа. Ч. 2. - Черкесск: Изд-во КЧРИП-КРО, 1994.-58 с.

128. Фоменко JI. Роман-эпопея А.Н.Толстого «Хождение по мукам».-М., 1958.

129. Хакуашева М.А. Метафизический герой адыгского эпоса (онтологический аспект). Майкоп, 1996.

130. Хапсироков X. Жизнь и литература: Сб.ст. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. - 303 с.

131. Хапсироков X. Некоторые вопросы развития адыгских литератур. Ставрополь, 1964. - 142 с.

132. Хапсироков X. Пути развития адыгейских литератур. Черкесск, 1968.-243 с.

133. Храпченко М. Художественное творчество, действительность, человек. М., 1976.

134. Хут Ш.Х. Несказочная проза адыгов. Майкоп, 1989.

135. Цвинариа В. Некоторые вопросы развития современной абхазской прозы // Изв. Абх. ин-та яз., лит. и ист. им. Д.И.Гулиа АН ГССР. Т. V. -Тбилиси, 1976.

136. Цвинариа В. Старое и новое в абхазском рассказе // Алашара. -1970.-№11.

137. ЧамоковТ. В ритме эпохи. Нальчик: Эльбрус, 1986. - 184 с.

138. Чамоков Т.Н. В созвездии сияющего братства. М,: Современник, 1976. -255 с.

139. Чапчахов Ф. Страна души // Гулиа Г. Чашка чая и капля дождя: Рассказы. М.: Молод, гвардия, 1980. - 335 с. - С. 3 - 6.

140. Чернышевский Н.Г. Полн. собр. соч. в 15-ти тт. Т. 2. - М.: Гослитиздат, 1949.

141. Чупринина Ю. Для неулыбчивой отчизны // Итоги. 2004. - 16нояб.

142. Шаззо К. Адыгейская советская литература на современном этапе (1957-1978 годы) // Вопросы истории адыгейской советской литературы. -Майкоп: кн. изд-во, 1979. 176 с.

143. Шаззо К. В контексте новой действительности // Сов. Дагестан. — 1989.-№3.-С. 66-69.

144. Шаззо К. Новые рубежи // Проблемы адыгейской литературы и фольклора. Майкоп: кн. изд-во, 1988. - С. 3-25

145. Шаззо К. Художественный конфликт и эволюция жанров в адыгских литературах. Тбилиси: Мецниереба, 1978. - 90 с.

146. Шаззо К.Г. Ступени. Исхак Машбаш: жизнь и творчество. Майкоп: Адыгейское книжное издательство, 1991. - 240 с.

147. Шаззо Ш.Е. Преодоление кризиса. Майкоп: изд-во МГТИ, 2001.-44 с.

148. Шинкуба Б. Проза. М.: Сов. писатель, 1988. - 544 с.

149. Эйхенбаум Б. О прозе. О поэзии: Сб. ст. Л.: Худож. лит., 1986.456 с.

150. Эльберд М. Большая надежда и большое разочарование // Ка-бард.-Балкар, правда. 1966. - 5 июня

151. Юлдашева В. Эффект духовно-эстетического родства в современной прозе. Майкоп: Изд-во МГТИ, 2000. - 56 с.

152. Якименко Л. Бессмертный подвиг народа и наша литература // Оружием слова: Сборник статей. М.: Худож.лит., 1978. - 416 с. - С. 215254.

153. Ясперс Карл. Смысл и назначение истории. Изд. 2-е. - М.: Республика, 1994.-324 с.