Этнокультурная ситуация на Окско-Донском водоразделе в позднеримское время тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.06, кандидат исторических наук Воронцов, Алексей Михайлович

• Воронцов, Алексей Михайлович
• кандидат исторических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Воронцов, Алексей Михайлович

1. Введение.

2. Памятники типа Ново-Клеймёново.

3. Памятники мощинской культуры территории Окско-Донского водораздела в позднеримское время.

3.1. Общая характеристика памятников и типология керамики.

3.2. Памятники 1-го хронологического горизонта середина-2-ая половина Ш в.).

3.3. Памятники 2-го хронологического горизонта рубеж III-IV - середина IV вв.).

3.4. Памятники 3-го хронологического горизонта

2-ая половина IV в.).

3.5. Памятники 4-го хронологического горизонта конец IV-Vbb.)

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Этнокультурная ситуация на Окско-Донском водоразделе в позднеримское время»

Памятники позднеримского времени на территории Верхнего Поочья исследователями традиционно относятся к мощинской культуре. В единственной существующей сводной работе посвященной древностям верхней Оки I тыс. н.э. памятники мощинской культуры датируются в рамках IV - VII вв. (Никольская, 1959. С. 37-38). В более поздних работах В.В. Седова высказывается точка зрения, согласно которой мощинская культура возникает на основе автохтонной верхнеокской культуры под влиянием позднезарубинецких древностей типа Почепа, носители которой проникают на территорию Верхнего Поочья во П-Швв. (Седов, 1982. С. 41-45).

Несмотря на более чем столетнюю историю изучения большинство связанных с ней важнейших вопросов далеки от разрешения. Исследователями отмечена недостаточная аргументированность верхней даты культуры и слабая освещенность вопроса о ее роли в системе культур лесной и лесостепной зон Восточной Европы (Казанский, 1999. С.407; Массалитина, 2003. С. 157-159). К этому можно добавить отсутствие внутренней периодизации и отражающей эволюцию керамического комплекса типологии. Основной проблемой является практически полное отсутствие публикаций материалов памятников, соответствующих современным требованиям.

В настоящее время актуальным является проведение исследований в рамках относительно небольших регионов, хорошо выделяющихся географически и культурно-хронологически. Среди таких исследований, имеющих прямое отношение к мощинской проблематике, следует отметить работы Г.А. Массалитиной, которые основываются на материалах памятников левобережья Верхней Оки (Массалитина, 1991; 1993; 1996; 1997;

2001; 2003). На них же основана защищенная в 1992 году ее кандидатская диссертация, посвященная памятникам мощинской культуры.

Являющаяся объектом настоящего исследования группа памятников занимает территорию Окско-Донского водораздела, по сути дела соединяющего два крупных культурно-географических региона -лесостепное Подонье и Верхнее Поочье (Рис. 1). Все изученные поселения занимают южную кромку лесной зоны, располагаясь на небольших реках, правых притоках Оки (от бассейна р.Зуши на юго-западе до бассейна р.Осетр на северо-востоке). Согласно современному административно-территориальному делению большая его часть относится к территории Тульской области, за исключением юго-западного участка, расположенного в Орловской оюласти.

Наиболее крупной водной артерией в регионе является р.Упа, фактически соединяющая бассейны Оки и Дона. Правый приток Упы -р.Шат, до последнего времени имел общий исток с Доном - Иван-озеро. В настоящее время на этом месте расположено Шатское водохранилище. Существование этого прямого перехода дополняется близостью водных бассейнов Упы и Зуши с верховьями Красивой Мечи - крупного правого притока Дона. Эти географические особенности региона стали одним из факторов, приведшим к возникновению в IX в. Донского торгового пути (Григорьев, 2005. С. 146-153).

Кроме того, по источникам XVI-XVII вв. нам известна и сухопутная дорога, ведущая из лесостепи в глубь лесной зоны через территорию Окско-Донского водораздела - так называемый «Муравский шлях» (Книга большому чертежу, 1950). Фактически он представлял собой просто наиболее удобное для конных отрядов направление движения через водораздельные участки из Крыма до Оки. Поэтому мы вполне можем допустить его существование, по крайней мере на некоторых участках, и в более ранние периоды.

В периоды, нашедшие отражение в письменных источниках, территория Окско-Донского водораздела неоднократно играла роль «ворот в лесную зону» со стороны лесостепи, чему подтверждением являются и уже упоминавшийся Донской торговый путь IX-X вв., и появление Тульского баскачества в Золотоордынский период, и строительство Тульской засечной черты XVI-XVII вв, преграждавшей татарские набеги по Муравскому шляху.

В позднеримское время, благодаря этим географическим особенностям, территория Окско-Донского водораздела представляла собой контактную зону между лесными культурами Верхнего Поочья и лесостепными культурами Верхнего Подонья. Причем контакты заключались не только в торговле, культурном обмене и военных столкновениях, но и в перемещении целых групп населения из одной зоны в другую, влекущем за собой смешение культурных традиций. Таким образом, изучение памятников Окско-Доского водораздела имеет особое значение для понимания взаимосвязи культурно-исторических процессов, происходящих в лесной и лесостепной зонах Восточной Европы.

Выбор позднеримского времени в качестве хронологических рамок исследования также не случаен. В центральноевропейской хронологической системе этот период обозначается как фаза С. Эта система широко используется и в исследованиях, касающихся территории Восточной Европы. Хронологически его можно определить в рамках 2-ой половины II - IV вв. (от Маркоманских войн до начала эпохи Великого переселения народов). В лесостепном регионе Восточной Европы эта эпоха связана большей частью с формированием и существованием черняховской культуры (с середины III в.), в лесном - со сложением основных этно-культурных общностей, существовавших в период раннего средневековья. Вопросы, связанные с процессом формирования системы «лесных» культур и степенью влияния на него лесостепного, в частности Черняховского населения входят в ряд наиболее актуальных для современной археологии. В связи с этим особый интерес приобретают исследования памятников, расположенных в контактных зонах, одной из которых и является рассматриваемая территория.

При рассмотрении интересующей нас группы памятников для более точного определения их места в хронологической системе дается также характеристика более ранних материалов, относящиеся ко II в. и сменяющих их древностей, относящихся к эпохе Великого переселения народов. За счет этого хронологические рамки исследования несколько расширяются и укладываются в рамки II-V вв.

Памятники позднеримского времени на Окско-Донском водоразделе до последнего времени не становились объектом специального исследования. Происходящие с них материалы мало и фрагментарно публиковались, и, в силу этого, на сегодняшний день практически не введены в научный оборот. В историко-культурных реконструкциях они традиционно рассматриваются совокупно с памятниками мощинской культуры левобережья Верхней Оки.

Тем не менее, они имеют достаточно долгую историю изучения, поскольку зачастую объектами раскопок становились поздние слои городищ, содержащих материалы римского времени.

Первые подобные раскопки относятся еще к XIX в. и их качество соответствует тогдашнему уровню развития методики работ. Благодаря работе многочисленных краеведов, в это время имелись данные о местоположении большей части городищ и курганов на территории региона (Сахаров, 1851; Гедеонов, 1871).

В 1895-1897 годах В.А. Городцовым проводились раскопки Федяшевского городища (современный Белевский район Тульской области). В ходе работ было исследовано более 250 кв. м. (Городцов, 1900). В 1898 году тульский археолог и краевед Н.И. Троицкий провел раскопки городища у с.Поречье, находящегося в пойме р.Упы (современный Дубенский район Тульской области). Непосредственно вслед за этим материалы этих раскопок были опубликованы (Троицкий, 1898).

Первые попытки сбора систематических данных о памятниках археологии на территории современной Тульской области были предприняты в 20-е - 30-е годы XX века экспедицией Тульского краеведческого музея под руководством М.А. Дружинина и Г.А. Доррера. В числе прочих ими были обследованы городища Супруты, Торхово, Поречье, содержащие слои римского времени. К сожалению эта работа не была закончена, поскольку все члены экспедиции были репрессированы.

Данные, полученные в ходе работ XIX - 1-ой пол. XX вв., могут быть использованы главным образом для получения сведений о несохранившихся памятниках и выявления и поиска «забытых», то есть выпавших из поля зрения современной науки объектов. Происходящие из раскопок того времени предметы не имеют какой либо привязки к комплексам и могут претендовать только на роль вспомогательного материала.

Большое значение для изучения древностей позднеримского времени региона имеют работы, проводившиеся начиная с 50-х годов Верхнеокским отрядом Славянской археологической экспедиции ИИМК под руководством Т.Н. Никольской.

В ходе них был исследован ряд памятников, расположенных на северо-востоке Орловской области, в том числе городища Воротынцево (Новосильский район Орловской области), Мценское (г. Мценск Орловской области) и Зайцево (Мценский район Орловской области), на которых обнаружены горизонты, относящиеся к римскому времени. К сожалению, раскопанные памятники дали весьма скудный материал (Никольская, 1959. С. 37-57, 87-89, 134-137, Рис. 17, 19, 48).

Обобщающая монография Т.Н. Никольской (Никольская, 1959), в которой приведены материалы этих исследований, до сих пор остается единственной опубликованной сводной работой по древностям I тыс. н.э. на территории Верхней Оки. Кроме данных, полученных в ходе собственных раскопок, в ней были использованы и результаты раскопок археологов и краеведов кон. XIX - нач. XX вв. (Никольская, 1959. С.37-57, 112-114, 117120, Рис.15, 19, 42). Объем использованных материалов не позволил автору сколько-нибудь полно охарактеризовать памятники Окско-донского водораздела.

Параллельно работам Т.Н. Никольской в поречье Упы раскопки на памятниках этого круга были начаты экспедицией МГУ под руководством С.А. Изюмовой. Объектом основных интересов С.А. Изюмовой являлись слои, относящиеся ко времени бытования славянских поселков IX-X вв., поэтому изучению и публикации более ранних материалов уделялось крайне малое внимание.

После проведенной в 1951 году разведки, в ходе которой был обследован ряд городищ (Першино, Таптыково, Щепилово) (Изюмова, 1953), был выбран объект для стационарных раскопок - городище у д.ГЦепилово (современный Ленинский район Тульской области). Раскопки продолжались в течение 1952-53 гг., в ходе них было исследовано около 400 кв. м. на площадке а также произведен разрез вала. Из всех материалов, относящихся к римскому времени, автором были опубликованы только две лунницы круга восточноевропейских выемчатых эмалей (Изюмова, 1958).

После Щепилово экспедиция С.А. Изюмовой начинает изучение городища Супруты (современный Щекинский район Тульской области). Работы на городище проводились в 1955-1956, 1967, 1969-1973, 1976-1977 гг. (Изюмова, 1970; 1971; 1972; 1973; 1974). За годы работ было исследовано около 2200 кв. м., прорезан вал. Единственной работой, посвященной интересующему нас слою, является небольшая статья о раннем керамическом материале, опубликованная Г.Н. Прониным (Пронин, 1975).

Коллекции, полученные в ходе раскопок С.А.Изюмовой на территории Окско-Донского водораздела хранятся в ГИМе и ТОИАЛМ. В настоящее время значительная часть предметов депаспартизирована, некоторые находки утрачены. Применявшаяся при работах методика практически не позволяет провести их сопоставление с комплексами и конкретными сооружениями.

В 1970-е годы на территории окско-донского водораздела проводились полевые исследования экспедиций Института археологии АН СССР, направленные на поиск и инвентаризацию памятников археологии, главным образом городищ и курганных групп (Археологическая карта России. Тульская область, 1999. С.17). В них принимали участие В.Г. Миронова, Г.К. Патрик, Г.Н. Пронин, А.С. Фролов, Э.А. Юркевич. Работы проводились до начала 1980-х гг. и позволили обследовать и дать предварительную датировку значительной части памятников.

Одновременно с проведением разведочных работ, А.С. Фроловым было раскопано 80 кв. м. на городище Сенёво (Алексинский район Тульской области), содержащим слои римского времени (Фролов, 1979; Фролов, Хайбулин, 1980). Коллекция хранится в Алексинском краеведческом музее, и, к сожалению, частично утрачена. Керамический материал лишен полевых шифров и полностью депаспартизован.

Систематическое изучение памятников региона было начато в начале 80-х гг. Окско-Донской (позднее Верхнедонской) экспедицией ГИМ, работа которой инициировала создание Тульской археологической экспедиции. В 80-е годы и в первой половине 90-х были начаты сплошные разведочные исследования территории Тульской области, результатом чего стал выход выпуска Археологической карты России (Археологическая карта России. Тульская область, 1999; 2002).

Среди этих исследований необходимо выделить работы в рамках программы сплошного обследования регионов проводившиеся в Воловском, Дубенском и Одоевском районах Тульской области (Наумов, 1996; Шеков, 1997). В итоге было обследовано среднее течение р.Упы с притоками а также водораздельный участок, включающий верховья pp. Упы и Красивой Мечи.

К хорошо обследованным регионам можно также отнести бассейн р.Упы в районе г.Тулы (работы В.П. Гриценко, К.Н. Фомина, Т.В. Наумовой) и течение р.Шат (правый приток Упы) в границах Ленинского, Киреевского и части Веневского районов Тульской области (исследования В.П. Гриценко, Р.В. Клянина).

Большое значение для изучения картины заселения территории Окско-Донского водораздела имеют многолетние исследования на Куликовом поле, проводившиеся Верхнедонской экспедицией ГИМ совместно с Тульской археологической экспедицией. В ходе практически полного обследования территории был доказан факт полного отсутствия памятников римского времени на территории бассейна верхнего Дона вплоть до района впадения в него р. Непрядва.

В последнее время мной совместно с сотрудниками музея-заповедника «Куликово поле» А.Н. Наумовым, К.Н. Фоминым и Н.В. Ивановым была проведена работа по сбору и изучению архивных письменных и картографических материалов XVI-XX вв., содержащих сведения о памятниках археологии Тульского региона. В результате удалось собрать данные о большинстве когда-либо упоминавшихся памятниках, главным образом городищах, и в ходе целевых разведочных выездов обследовать сохранившиеся на сегодняшний день.

В этот же период начинаются активные раскопки памятников, в числе других содержащих слои римского времени, таких как городища Торхово (раскопки В.П. Гриценко 1996 г.), Борисово (раскопки Т.В. Наумовой 1995 г.), Городище (раскопки Р.В. Клянина 1995-1996 гг.), Супруты (раскопки А.В. Шекова 1995-1996 гг.), селища Слободка 2 (раскопки А.В. Шекова 1992 г.).

Благодаря проведенной работе были получены полные данные по топографии памятников, а также многочисленные коллекции, большей частью сосредоточенные в фондах музея-заповедника «Куликово поле», во многом послужившие основой для настоящей работы. Необходимо высказать большую благодарность коллегам, разрешившим использовать мне в своей работе неопубликованные материалы.

С 1996 года мной было начато целенаправленное изучение памятников позднеримского времени. За последнее время исследования проведены на селище Упа 2 (раскопки 1996 г.), городище Борисово (раскопки 1998-1999 гг.), городище Ново-Клеймёново (раскопки 2001 г.), городище Щепилово (раскопки 2002 и 2004 г.), городище Картавцево (раскопки 2003 г.), городище Супруты (раскопки 2006-2007 гг.). Кроме того, активно велись разведочные работы и принималось участие в работах на городище Супруты под руководством А.В. Григорьева (раскопки 1999-2002 гг.).

Итогом всех перечисленных исследований стало накопление достаточно большого массива материалов, происходящих с памятников позднеримского времени территории Окско-Донского водораздела, что позволило перейти к систематизации и анализу материала.

Исходя из выделенных проблем, основной целью работы стала разработка обоснованной дробной внутренней хронологии памятников Окско-Донского водораздела позднеримского времени. Для ее достижения требуется решение ряда задач. Во-первых это разработка отражающей эволюцию керамического комплекса типологии. Во-вторых, синхронизация выделенных на эталонных памятниках стратиграфических горизонтов с целью получения дробной относительной хронологии для территории в целом. В-третьих, выделение хронологических индикаторов для обоснования абсолютной датировки периодов и синхронизация выделенных хронологических горизонтов с данными, полученными для соседних территорий. Решение поставленных задач потребовало применения полевых и аналитических методик, адекватных характеру памятников и поставленной задаче.

Наиболее ценными объектами для построения дробной хронологии на исследуемой территории представляются городища. К числу их несомненных преимуществ относятся:

• длительный период существования, нередко охватывающий все римское время и начало эпохи Великого переселения народов

• наличие горизонтов пожаров

• сравнительно небольшие размеры

• ненарушенность слоя многолетней распашкой

Эти факторы обуславливают значительную мощность и насыщенность находками культурного слоя, хорошие условия для стратиграфических наблюдений, большую плотность застройки. Все это позволяет получить представительный материал даже при небольших по площади раскопках.

Исходя из этих особенностей памятников, была поставлена задача первого этапа исследования. Она заключается в построении внутренней дробной хронологии репрезентативной серии памятников на основании данных стратиграфии.

Ее решение потребовало в первую очередь поиска адекватной методики полевых исследований. Ранее на этих памятниках традиционно применялась методика, заключающаяся в выборке культурного слоя сверху, пластами по 0,2 м, с фиксацией массового материала по квадратам размерами 2x2 м, с последующим анализом стратиграфии по оставленным через 4 м бровкам.

Успешному применению этой методики на городищах Окско-Донского водораздела препятствуют следующие объективные факторы:

• наличие большого количества слоев и прослоек разной, зачастую незначительной мощности, что не позволяет достоверно соотнести массовый материал пласта с конкретным слоем и сооружением.

• большая плотность застройки, при которой в площади квадрата размерами 2x2 м могут присутствовать остатки нескольких разновременных построек.

• наземный характер значительной части построек, плохо читающихся в плане и зачастую расположенных внутри слоя.

• залегание слоев не горизонтально, а под значительным наклоном, особенно на краях площадок.

• сложная, динамично меняющаяся стратиграфия требует постоянного наблюдения и фиксации изменений значительно чаще, чем расположены редкие бровки.

Гораздо более адекватной особенностям памятников и поставленной задаче оказалась предложенная А.В. Григорьевым в 1995 году при раскопках городища Супруты методика «плавающих профилей», ранее успешно применявшаяся им на памятниках роменской культуры Северской земли (Григорьев, 2000. С.25-28). Она подразумевает изначально послойную разборку культурного слоя памятника, но не сверху вниз, а сбоку, опираясь на данные постоянно перемещающегося профиля.

Суть ее состоит в следующем. Основной единицей фиксации массового материала является квадрат размерами 1x1 м. Работы по возможности начинаются с какого-нибудь повреждения культурного слоя (раскопа прежних лет, обрыва), после зачистки которого выявляются слои, по которым начинается выборка, постоянно контролирующаяся по «плавающим профилям». Таким образом достигается точное соответствие между массовым материалом и изученными слоями и сооружениями и максимально подробно фиксируются данные стратиграфии.

С использованием методики «плавающих профилей» были исследованы городища Супруты (работы А.В. Шекова 1995-1996 гг., А.В. Григорьева 1999-2002 гг., автора 2006-2007 гг.), Щепилово (работы автора

2002, 2004 гг.), Борисово (работы автора 1998-1999 гг.), Ново-Клеймёново (работы автора 2001 г.), Картавцево (работы автора 2003 г.). Материалы раскопок позволили выделить на них серию последовательных стратиграфических горизонтов. Особое внимание было уделено реставрации керамического материала и индивидуальных находок, в чем неоценимую помощь оказали реставраторы Е.Н. Мамров и В.Н. Шмелёв. Наиболее сложные для восстановления находки были спасены благодаря профессионализму и таланту А.В. Григорьева.

Кроме исследованных по новой методике памятников для анализа оказались пригодными материалы раскопок городищ Торхово (работы В.П. Гриценко 1996 г.), Сенёво (работы А.С. Фролова 1979 г.), Борисово (работы Т.В. Наумовой 1995 г.), Городище (работы Р.В. Клянина 1995-1996 гг.), а также селища Слободка 2 (работы А.В. Шекова 1992 г.). При проведении разведочной шурфовки на городище Поречье (работы автора 2005 г.) удалось уточнить стратиграфию и, вследствие этого, сопоставить предметы, происходящие из раскопок Н.И. Троицкого 1898 г. с хронологическими горизонтами.

В результате получено девять опорных памятников, материалы с которых удалось разделить на хронологические горизонты на основании стратиграфических данных и анализа находок (Рис. 3).

Для получения полной картины заселения Окско-Донского водораздела кроме раскопок эталонных памятников и приведения в систему материалов исследований 50-х-70-х гг., потребовалось провести работу по каталогизации памятников. Благодаря уже упоминавшимся выше активным исследованиям, проведенным за последнее время и доступности коллекций эта работа была успешно выполнена, и был составлен каталог, включающий 88 памятников (Приложение 1).

Следующим этапом стала работа по синхронизации выделенных на эталонных памятниках горизонтов с целью получения дробной относительной хронологии для территории в целом и выделения хронологических индикаторов для ее привязки к абсолютным датам.

Поселенческий характер материала не дает массива широко употреблявшихся категорий вещей, эволюцию которых можно было бы проследить методом корреляции признаков по закрытым комплексам. Поэтому для выделения кульурно-хронологических горизонтов была использована методика разработки периодизации «на внешних основания», успешно применявшаяся в сходных условиях A.M. Обломским для памятников римского времени лесостепного Днепровского левобережья и Верхнего Подонья (Обломский, 1991. С.6-8; Обломский, Терпиловский, 1991. С. 11-18; Обломский, 2003а. С. 7).

Суть ее состоит в том, что базовым признаком при выделении хронологического этапа служит время поступления (или прекращения поступления) определенного импорта, употребления вещей и керамики того или иного выразительного стиля. Предметы такого рода должны быть достаточно массовыми, часто встречающимися на памятниках соответствующего периода. При построении периодизации с помощью этой методики наибольшую сложность вызывает привязка границ этапов в силу их «размытости» к абсолютным датам. На памятниках Окско-Донского водораздела эти границы более выразительны за счет того, что различные горизонты выделяются в рамках одних и тех же памятников и финал их зачастую связан со слоями военного разгрома и связанных с ними пожаров, дающими достаточно массовый «выброс» находок.

Естественно при проведении подобного анализа встает вопрос о типологии керамического комплекса. При этом логично исходить из характера имеющегося материала, который представлен в основном фрагментами сосудов и редкими целыми формами. Во-вторых, необходимо решить основную задачу исследования - получение дробной хронологии памятников Окско-Донского водораздела с последующей их синхронизацией с аналогичными данными, полученными для соседних территорий. Этому способствует то, что коллекции благодаря примененной полевой методике разделяются на отдельные стратифицированные комплексы. В связи с этим типология должна быть достаточно подробной, что необходимо для учета хронологических изменений в морфологии, и основываться преимущественно на описании профиля верхней части сосуда, что позволит работать с фрагментированным материалом.

Мной была выбрана методика, разработанная A.M. Обломским для для памятников римского времени лесостепного Днепровского левобережья и Верхнего Подонья (Обломский, 1991. С.262-264, Рис. 8, 9; Обломский, Терпиловский, 1991. С. 14-16; Обломский, 2003а. С. 7-8). Особый интерес представляет то, что она уже применялась для анализа керамики мощинского типа, входящей в керамический комплекс верхнедонских памятников типа Чертовицкое - Замятино (Обломский, 20046). Суть ее состоит в том, что для удобства описания формы сосуд расчленяется на условные части и далее подробно, по участкам, описывается его профиль (Рис. 6; 10). Также учитываются пропорции сосуда и отдельных его частей. Материал, происходящий с памятников Окско-Донского водораздела, поскольку он включает в себя преимущественно фрагменты сосудов, не позволил учитывать при выделении типов пропорции сосудов. Типы выделялись по форме общего контура профиля, варианты - по нюансам профилировки верхней части горшка.

При разработке типологии учитывались работы предшественников, давшие много ценной информации. Что касается материалов, происходящих с территории Окско-Донского водораздела, то это редкие эпизодические публикации отдельных керамических коллекций (Никольская, 1959; Пронин, 1975). Керамика мощинской культуры с территории левобережья Верхней Оки изучалась более систематически, в первую очередь благодаря работам Г.А. Массалитиной (Массалитина, 1993; 1996; 1997; 2001; 2003). При работе с керамическим комплексом группы памятников, выделенным в культурно-хронологический горизонт типа Ново-Клеймёново, использовалась типология керамики сарматского времени, разработанная для Верхнего Подонья А.П. Медведевым (Медведев, 1987).

Решение вопросов хронологии выделенных горизонтов и определения направлений культурных связей и влияний потребовало проведения всестороннего рассмотрения вещевого материала. В этой работе большая помощь была оказана И.О. Гавритухиным. В ходе совместной с ним работы над статьей, посвященной находкам фибул позднеримского и гуннского периодов на территории Окско-Донского водораздела, были проанализированы большинство важных для обоснования абсолютной хронологии горизонтов находок (Гавритухин, Воронцов, в печати).

При поиске аналогий в первую очередь учитывались материалы исследований сопредельных территорий - мощинских памятников левобережья Верхней Оки, памятников дьяковской культуры, рязано-окских могильников, верхнедонских памятников позднесарматского времени, а также типа Каширки - Седелок и Чертовицкое - Замятине (Ахмедов, Белоцерковская, 1996; 1998; Белоцерковская, 2000; Дубынин, 1970; 1974; Кравченко, 1974; Кренке, Сулержитский, 1988; Медведев, 1990; 1998а; Нигматуллин, Прошкин, Массалитина, Хохлова, 2005; Обломский, 2001; 20036; 2004а; Розенфельдт, 1989; Спицин, 1901; Степанов, 1980; Смирнов, 1970а; 19706; 1974 и др.).

В необходимых случаях привлекались и более широкие аналогии, включающие находки с памятников черняховской культуры, юго-западного Крыма, Верхнего Поднепровья и Подесенья, Прибалтики, Центральной Европы (Казакявичус, 1988; Третьяков, Шмидт, 1963; Храпунов, 2002; Шаров, 1992; Шекун, Терпиловский, 1993; Jlkjaer, 1993; Madyda, 1977; Madyda-Legutko, 1983; 1986; Malonaitis, 2001; Schulze, 1977 и др.).

Для анализа наиболее важных для датирования категорий вещей -фибул, деталей поясного набора, украшений круга восточноевропейских выемчатых эмалей, наряду с классическими сводовыми работами, такими как труды А.К. Амброза и Г.Ф. Корзухиной, использовались современные исследования, позволяющие уточнить хронологию и культурный контекст конкретьных находок (Гавритухин, 1989; 2002; 2004; 20056; Гороховский 1982; 1989; Малашев, 2000; Обломский, Терпиловский, 2004).

С помощью выбранных методик и проведенного исследования памятники позднеримского времени на территории Окско-Донского водораздела были разделены на две не связанные генетически группы памятников - типа Ново-Клеймёново и мощинской культуры (Рис. 1; 2). В свою очередь памятники мощинской культуры этого региона были разделены на четыре этапа. Таким образом, были получены пять хронологических горизонтов, рассматривающихся в дальнейшем в основной части диссертации (Рис. 3). Последовательно они располагаются следующим образом.

1. Памятники типа Ново-Клеймёново (II - 1-ая пол. III вв.)

2. Памятники мощинской культуры:

1-й хронологический горизонт (середина - 2-ая половина III в.)

2-й хронологический горизонт (конец III - середина IV вв.)

3-й хронологический горизонт (2-ая половина IV в.)

4-й хронологический горизонт (koh.IV-V вв.).

В заключении суммируются полученные в ходе рассмотрения материалов выводы и анализируются полученные результаты и перспективы исследования. Дополняют текст работы три приложения. Первое представляет собой полный каталог памятников позднеримского времени территории Окско-Донского водораздела, известных на сегодняшний день. Второе посвящено характеристике используемых в исследовании опорных памятников. В третьем содержатся выдержки из отчетов по итогам

19 палеопочвоведческих исследований на городище Супруты, в том числе результаты радиоуглеродного датирования. Четвертое представляет собой альбом иллюстраций, в котором представлены карты и схемы, а также необходимые материалы, происходящие с опорных памятников и другие важные для датировки и культурно-хронологической интерпретации находки.

Полученные на различных этапах исследования результаты неоднократно обсуждались на региональных и международных конференциях, проводимых в Санкт-Петербурге, Туле, Калуге, Брянске, Липецке, а также на заседаниях группы археологии эпохи Великого переселения народов отдела слявяно-русской археологии Института археологии РАН. Значительная их часть опубликована в виде статей или находится в печати (Воронцов, 2000; 2002; 20036; 2003в; 2004; 2006; 2007; Гавритухин, Воронцов, в печати).

Заключение диссертации по теме «Археология», Воронцов, Алексей Михайлович

Выводы

Исходя из анализа приведённых фактов, можно сделать ряд выводов, конечно имеющих предварительный характер.

Во-первых можно констатировать, что мощинские городища Окско-Донского водораздела содержат слои конца IV-V вв., причем в большинстве случаев они продолжают последовательную хронологию городищ, возникших по крайней мере на рубеже III-IV вв. Известное на сегодняшний день исключение представляет собой городище Картавцево, не содержащее слоев ранее конца IV-V вв. и не входящее в систему городищ более раннего времени.

Они имеют достаточно яркие отличия от памятников более раннего культурно-хронологического горизонта по составу керамического и вещевого комплексов, а также в связи с появлением новых типов построек.

Вторым выводом является наличие активных культурных связей с регионом верхнего Подонья, где в этот период существуют памятники типа Чертовицкое - Замятино. Благодаря тому, что мощинское население непосредственно проживало на верхнедонских памятниках, культурные контакты не ограничивались заимствованием предметов, входящих в «престижный набор» (таких как фибулы с Сенёво и Супрут и гребень со Щепилово), а влияли на формирование керамического комплекса. К числу таких инноваций нами отнесены появление горшков с декоративным ребром в верхней части плечика и мисок-плошек.

Возможно, зафиксированное появление на поселениях полуземлянок также может быть объяснено культурным влиянием верхнедонских памятников, где подобные сооружения известны (Обломский, 20046. С.155). Но для подробного анализа в настоящее время не хватает данных.

Третий вывод касается того, что наряду с достаточно очевидными «южными» связями памятников Окско-Донского водораздела в конце IV-V вв. фиксируется и наличие культурного импульса из центральной Европы, в первую очередь со стороны групп балтского населения в Мазурском поозерье, в основном - в Сувалкии, центральной и восточной Литве и Белорусском Понеманье.

Этот культурный контакт необходимо рассматривать в рамках дальних связей между донскими и понеманскими культурами, опосредованных группами верхнеокского и верхнеднепровского населения.

Материальными свидетельствами его являются фибула из Сенёво и распространение на верхней и средней Оке узколезвийных топоров с широким клином, увеличенный обухом и слабо выраженными выступами на щекавицах, в число которых входит и находка с городища Щепилово. Уточнение датировки и культурного контекста этой группы находок будет возможно после публикации материалов раскопок городища Воротынск и новых материалов с рязано-окских могильников.

Четвертым выводом может служить явное наличие культурных связей с культурой рязано-окских могильников, хотя и не таких обширных как в предыдущее время. Примером этому могут служить уже упоминавшиеся находки топоров, а также близкие по стилю к окским крестовидным фибулы из Картавцево и Серенска, набор бус в составе клада из Картавцево и происходящая оттуда же находка браслета.

В заключение необходимо заметить, что на городище Картавцево сделаны находки, свидетельствующие о возможном наличии на нем слоев VI-VII вв. Их дополняет случайная находка верхней части пальчатой фибулы, сделанная на поселении Вязовна 1, также расположенном в лесной зоне в бассейне р.Чернь (правый приток р.Зуша) (Воронцов, 20036). Учитывая

115 фрагментарность фибулы, отнести ее к какому-либо типу проблематично, но значительные размеры и циркульный орнамент позволяют отнести ее к днепровской группе пальчатых фибул. Наиболее вероятная ее датировка -VII в.

Таким образом, находки, датирующиеся VII веком происходят из глубины лесной зоны, с мелких притоков Оки, и полностью отсутствуют на более близких к границе лесостепи памятниках (например бассена р.Упы).

По всей видимости, именно в этом регионе, к сожалению слабо исследованном, следует искать памятники, которые смогут заполнить существующую в настоящее время хронологическую лакуну, включающую VI-VIII вв. вплоть до появления в регионе Окско-донского водораздела славянских поселений в начале IX в.

4. Заключение.

Проведенное исследование, посвященное памятникам позднеримского времени на территории Окско-Донского водораздела, является первой попыткой введения происходящих с них материалов в научный оборот. Поэтому неизбежна дальнейшая корректировка полученных выводов, а также разработанных хронологических и типологических систем.

В ходе работы были собраны исчерпывающие данные о памятниках позднеримского времени на территории региона и составлен полный каталог (Приложение 1). В результате применения адекватной характеру памятников методики раскопок впервые получено надежное основание для разработки дробной внутренней хронологии - ряд опорных, имеющих хорошую стратиграфию памятников (Приложение 2, Рис. 3).

На большинстве из них работы проводились мной, в раскопках на городищах Супруты 1996-2002 гг. (авторы работ А.В. Шеков и А.В. Григорьев) и Городище (автор работ Р.В. Клянин) я принимал непосредственное участие. Основная часть коллекций хранится в фондах музея-заповедника «Куликово поле», сотрудником которого я являюсь, что значительно облегчило их обработку.

Проведенная синхронизация слоев опорных памятников опиралась на разработанную подробную типологию керамики и анализ вещевого комплекса, при проведении которого привлекались максимально широкие аналогии. Дополнительным источником послужили результаты проводившихся на городище Супруты палеопочвоведческих исследований, в том числе радиоуглеродного датирования (Приложение 3).

Предложенная типология керамики впервые позволила отобразить динамику развития керамического комплекса мощинских памятников и выделить характерные особенности для каждого из выделенных четырех хронологических горизонтов (Рис. 11).

Привлечение для анализа вещевого комплекса максимального количества доступных материалов синхронных древностей Восточной и Центральной Европы, позволило не только уточнить датировку находок, выступающих в качестве хронологических индикаторов, но и наметить направления культурных связей для каждого из периодов.

Одним из итогов стало выделение новой культурно-хронологической группы - памятников типа Ново-Клеймёново. Полученные материалы позволили в первом приближении определить их хронологию, культурную принадлежность и ареал.

Полученная последовательность развития древностей позднеримского времени на территории Окско-Донского водораздела выглядит следующим образом.

Начало позднеримского времени на данной территории связано с финалом существования памятников типа Ново-Клеймёново (II - 1-ая. половина III вв.). Их появление связано с позднескифскими верхнедонскими памятниками сарматского времени. Материальная культура складывается в результате взаимодействия позднескифских и типичных для верхней и средней Оки элементов. На позднем этапе существования памятников типа Ново-Клеймёново фиксируется центральноевропейский культурный импульс.

Все изученные раскопками памятники гибнут в пожарах. Следов влияния их материальной культуры в более поздних древностях Окско-Донского водораздела на сегодняшний день не замечено.

Сменяют их памятники мощинской культуры, относящиеся к 1-му хронологическому горизонту, связанному с бытованием предметов круга восточноевропейских выемчатых эмалей (середина - 2-я половина П1 в.). Этот этап выделяется по очень скудному кругу источников.

Вещевой комплес имеет многочисленные аналогии среди позднедьяковских древностей, и, в меньшей степени, среди находок с рязано-окских могильников.

Керамический набор, характерный для этого горизонта, не может считаться уже вполне «мощинским», и из него невозможно вывести все характерные собственно для мощинской культуры формы.

Появление памятников, относящихся ко 2-му хронологическому горизонту может считаться точкой отсчета формирования собственно мощинской культуры на территории Окско-Донского водораздела (рубеж П1 - IV - середина IV вв.).

Именно в этот период возникает характерный для нее керамический комплекс, хотя он еще имеет архаичные черты, имеющие аналогии в позднезарубинецких древностях. Основным отличительным признаком вещевого комплекса этого горизонта является наличие большого количества Черняховского импорта, главным образом фибул. Это, несомненно, является отражением одного из векторов Черняховского влияния на верхнее и среднее Поочье. Наиболее вероятным посредником этих связей, по крайней мере на раннем этапе, является верхнедонская группа памятников типа Каширки -Седелок.

Поселения этого этапа гибнут в пожарах, связанные с которыми слои перекрывают объекты 3-го хронологического горизонта (2-ая половина IV в.), вещевой комплекс которого, в отличие от предыдущего горизонта характеризуется отсутствием массового Черняховского импорта. В этот период появляется новый тип жилых построек - наземные прямоугольные сооружения с вымосткой пола мелкими известняковыми камнями.

Керамический комплекс в основном схож с набором 2-го хронологического горизонта, но при этом из него исчезают архаичные формы. Ярко выраженных связей с другими культурами верхней и средней Оки в этот период не прослеживается.

119

Памятники 4-го хронологического горизонта, относящегося к гуннскому времени (кон. IV - V вв.) характеризуются наличием активных культурных связей с регионом верхнего Подонья, где в этот период существуют памятники типа Чертовицкое - Замятино. Благодаря тому, что мощинское население непосредственно проживало на верхнедонских памятниках, культурные контакты были весьма обширными. Значительные измения претерпевает материальная культура - керамический комплекс, характер домостроительства, появляются импортные вещи, связанные с кругом памятников типа Чертовицкое-Замятино. Наряду с этим фиксируется наличие нового культурного импульса из центральной Европы.

Мощинская культура Окско-Донского водораздела, в основном прекращает свое существование в гуннский период, но есть отдельные факты, что это население отсюда полностью не уходит, а сохраняется на мелких притоках Оки в лесной зоне.

Дальнейшие перспективы исследования памятников требуют в первую очередь накопления новых материалов, в первую очередь проведения масштабных раскопок на опорных памятниках, что не исключает расширения их списка. Параллельно с этим необходимо продолжение разведочного изучения территории. Все это позволит расширить источниковую базу и внести необходимые коррективы в предложенные выводы.

Весьма продуктивными представляются межрегиональные исследования, посвященные взаимовлияниям культурных групп верхнедонского и окского регионов.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Воронцов, Алексей Михайлович, 2007 год

1. Алексеева Е.М. Античные бусы Северного Причерноморья // САИ. Вып. Г1-12. М., 1978.

2. Амброз А.К. Фибулы юга европейской части СССР (II в. до н.э. IV в. н.э.) // САИ. 1966. Вып. Д1-30. М.

3. Амброз А.К. Фибулы из раскопок Танаиса // Античные древности По донья-Приазовья. М., 1969.

4. Амброз А.К. Проблемы раннесредневековой хронологии Восточной Европы. // С А. 1971. № 2, 3.

5. Белоцерковская И.В. Керамика Огубского городища// СА. 1988. №3. Белоцерковская И.В. Культурная принадлежность Огубского городища // Древности Оки. М., 1994.

6. Белоцерковская И.В. Верхнеокские элементы в культуре рязано-окских могильников // тр. ГИМ вып. 122. М., 2000.

7. Бирюков И.Е. I Перехвальское городище на Верхнем Дону // Археологические памятники Верхнего Подонья первой половины I тысячелетия н.э. Воронеж, 1998.

8. Богачев А.В. К эволюции калачиковидных серег IV-VII вв. в Волго-Камье // Культуры Евразийских степей 2-ой половины I тысячелетия н. э. Самара, 1996.

9. Булычов Н.И. Журнал раскопок по части водораздела верхних притоков Волги и Днепра. М., 1899.

10. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях в г.Тула и

11. Тульской области в 1996 г. // Архив ИА РАН. 1996. Р-1.

12. Воронцов A.M. Раскопки поселения Упа 2 // АО 1996 г. М., 1997.

13. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях в Тульскойобласти в 1998 г. // Архив ИА РАН. 1998. Р-1. № 20707.

14. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях в г. Туле и

15. Тульской области в 1999 г. // Архив ИА РАН. 1999. Р-1.

16. Воронцов A.M. Этнокультурная ситуация в раннежелезном веке и раннемсредневековье на территории Окско-Донского водораздела // Куликовополе: вопросы историко-культурного наследия. Тула, 2000а.

17. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях в г. Туле и

18. Тульской области в 2000 г. // Архив ИА РАН. 20006. Р-1.

19. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях на городище уд.Ново-Клейменово Ясногорского района Тульской области и в

20. Алексинском и Заокском районах Тульской области в 2001 г. // Архив ИА1. РАН. 2001. Р-1.

21. Воронцов A.M. Мощинские городища на территории Тульской области // Н.И. Троицкий и современные исследования историко-культурного наследия Центральной России. Т.1. Тула, 2002а.

22. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях на городище у д.Щепилово Ленинского района Тульской области, в г.Туле, г.Адексине и Богородицком районе Тульской области в 2002 г. // Архив ИА РАН. 20026. Р-1.

23. Воротрв A.M. Новая группа памятников первых веков нашей эры в правобережье Верхней Оки // Верхнее Подонье: природа, археология, история. Т.1. Тула, 2004а.

24. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях на городище у д.Щепилово Ленинского района Тульской области, и в г.Туле в 2004 г. // Архив ИА РАН. 20046. Р-1.

25. Воронцов A.M. Раннесредневековые боевые топоры с территории правобережья Верхней Оки // Деснинские древности. Вып. III. Брянск, 2004в.

26. Воронцов А.М. Отчет об археологических исследованиях в Дубенском и Одоевском районах Тульской области в 2005 г. // Архив ИА РАН. 2005. Р-1.

27. Воронцов А.М. Новые находки предметов горизонта восточноевропейских выемчатых эмалей с памятников Окско-Донского водораздела // Славяно-русское ювелирное дело и его истоки. Тезисы докладов. СПб., 2006а.

28. Воронцов A.M. Отчет об археологических исследованиях на городище Супруты Щекинского района Тульской области в 2006 г. // Архив ИА РАН. 20066. Р-1.

29. Гавритухин И.О. Фибулы византийского круга в Восточной Европе (I. Дунайско-иллирийские) // Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии. Вып. IX. Симферополь, 2002.

30. Гавритухин И.О. Комплексы пражской культуры с датирующими вещами // Archeologia о pocz^tkach Slowian. Krakow, 20056.

31. Гавритухин И.О., Воронцов AM. Фибулы верхнеокско-донского водораздела: двучленные прогнутые, подвязные и со сплошным приемником // в печати.

32. Гавритухин И.О., Обломский A.M. Галоновский клад и его историко-культурный контекст. М., 1996.

33. Гедеонов Д.Г. О древностях в Веневском и ближайших к нему уездах // Труды I Археологического съезда в Москве. М., 1871.

34. Гей О.А., Бажан И.А. Хронология эпохи "готских походов". М., 1997. Голубева JJ.A. Мордва // Финно-угры и балты в эпоху средневековья. М., 1987.

35. Голубева Л.А. Марийцы // Финно-угры и балты в эпоху средневековья. М., 1987а.

36. Гороховский ЕМ. Хронология украшений с выемчатой эмалью среднего Поднепровья // Материалы по хронологии археологических памятников Украины. Киев, 1982.

37. Гороховский ЕМ. Хронология ювелирных изделий первой половины I тыс.н.э. лесостепного Поднепровья и Южного Побужья. Дисс. . канд. истор. наук // Архив ИА НАЛУ. 1988а.

38. Гороховский ЕМ. Хронология ювелирных изделий первой полвины I тыс. н. э. лесостепного Поднепровья и Южного Побужья.// Автореф. дисс. . .канд. ист. наук. Киев, 19886.

39. Горюнова Е.И. Этническая история Волго-Окского междуречья // МИ А, 1961. №94. М.

40. Григорьев А.В. Северская земля в VIII начале XI века по археологическим данным. Тула, 2000а.

41. Григорьев А.В. Отчет о работах Славянского отряда на территории Щекинского и Киреевского районов Тульской области в 2000 г. // Архив ИА РАН. 20006. Р-1.

42. Григорьев А.В. Исследования славянских поселений в Тульской области // АО 1999 г. М., 2001.

43. Григорьев А.В. Работы на городище у села Супруты // АО 2001 г. М., 2002а.

44. Григорьев А.В. Отчет о раскопках городища у с.Супруты Щекинского района Тульской области в 2002 г. // Архив ИА РАН. 20026. Р-1. Григорьев А.В. Славянское население водораздела Оки и Дона в конце I -начале II тыс. н.э. Тула, 2005.

45. Древности римского времени на Слобожанщине. Харьков, 2006. Дубынин А.Ф. Троицкое городище // МИА 1970. №156. М. Дубынин А.Ф., Розенфельдт И.Г. Постройки Троицкого городища// МИА 1970. №156. М.

46. Дубынин А.Ф. Щербинское городище // Дяковская культура. М., 1974. Екимов Ю.Г. Отчет о работах археологической экспедиции Тульского областного краеведческого музея в Щекинском районе Тульской области в 1991 г. // Архив ИА РАН. 1991. Р-1. № 16550.

47. Екимов Ю.Г. Отчет об археологических работах в Тульской области в1996 г. // Архив ИА РАН. 1996. Р-1.

48. Екшюв Ю.Г. Отчет археологической экспедиции Объединения «Тульский областной историко-архитектурный и литературный музей» о раскопках Сорокина городища в г.Алексине Тульской области в 1998 г. // Архив ИА РАН. 1998. Р-1.

49. Зацаринный С.В. Отчет о разведке отряда археологической экспедиции

50. Объединения «Тульский областной историко-архитектурный илитературный музей» в бассейне р. Соловы в Щёкинском районе

51. Тульской области в 2001 г. // Архив ИА РАН. 2001. Р-1.

52. Зацаринный С.В. Отчет о разведке отряда археологической экспедиции

53. Объединения «ТОИАЛМ» в бассейне р.Соловы в Щёкинском районе

54. Тульской области в 2002 году.// Архив ИА РАН. 2002. Р-1.

55. Зацаринный С.В. Отчет об археологических исследованиях в бассейнер.Соловы в Щёкинском районе и в бассейне р.Тулица (по руч. Халкенец) в

56. Ленинском районе Тульской области в 2004 году. // Архив ИА РАН. 2004.1. Р-1.

57. Иванов Н.В. Отчет об разведочных археологических исследованиях в Воловском, Чернском и Арсеньевском районах Тульской области в 2001 г. // Архив ИА РАН. 2001. Р-1.

58. Изюмова СЛ. Отчет о раскопках городища у деревни Щепилово Тульской области в 1953 г. // Архив ИА РАН. 1953а. Р-1. № 840. Изюмова СЛ. Археологические разведки в 1951 г. в Тульской области // КСИИМК, вып. 52. М., 19536.

59. Изюмова СЛ. Отчет об археологических исследованиях в Тульской области в 1957 г. // Архив ИА РАН. 1957. Р-1. № 1685. Изюмова СЛ. Бронзовые лунницы с городища у деревни Щепилово // С А. 1958. № 4.

60. Изюмова СЛ. Отчет об археологических исследованиях в Тульскойобласти в 1959 г. // Архив ИА РАН. 1959. Р-1. № 2011.

61. Изюмова СЛ. Отчет об археологических исследованиях в Тульскойобласти в 1960 г. // Архив ИА РАН. 1960. Р-1. № 2228.

62. Изюмова СЛ. Отчёт об археологических исследованиях в Тульскойобласти летом 1967 г. // Архив ИА РАН. 1967. Р-1. № 3488.

63. Изюмова СЛ. Отчет об археологических исследованиях в Тульскойобласти в 1969 г. // Архив ИА РАН. 1969. Р-1. № 4226.

64. Изюмова С.А. Раскопки городища у с. Супруты // АО 1969 г. М., 1970а.

65. Изюмова СЛ. Отчет о раскопках городища у с. Супруты в 1970 г. // Архив

66. ИА РАН. 19706. Р-1. № 4592.

67. Изюмова СЛ. Раскопки городища у с. Супруты // АО 1970 г. М., 1971а. Изюмова С.А. Отчет о раскопках городища у с. Супруты в 1971 г. // Архив ИАРАН. 19716. Р-1. №4593.

68. Изюмова СЛ. Раскопки городища у с.Супруты // АО 1971 г. М., 1972а.

69. Изюмова С.А. Раскопки городища у с.Супруты // АО 1973 г. М., 1974. Изюмова С.А. Отчет о раскопках городища у с. Супруты в 1976 г. // Архив ИА РАН. 1976. Р-1. № 6893.

70. Казакявичус В. Оружие балтских племен II-'VIII веков на территории Литвы. Вильнюс, 1988.

71. Клянин Р.В. Работы в Веневском районе Тульской области // АО 1995 г. М., 1996а.

72. Кчянин Р.В. Отчет об археологических исследованиях в Веневском районе Тульской области в 1996 г. // Архив ИА РАН. 19966. Р-1. № 19955. Клянин Р.В. Исследование древнерусских памятников в Веневском районе Тульской области // АО 1996 г. М., 1997.

73. Клянин Р.В. Отчет об археологических изысканиях в Веневском и Заокском районах в 1998 г. // Архив ИА РАН. 1998. Р-1. Книга Большому чертежу. М., 1950.

74. Корзухина Г.Ф. Предметы убора с выемчатыми эмалями V- первойполовины VI в. н. э. в среднем Поднепровье. Д., 1978.

75. Кравченко Т.А. Шатрищенский могильник (по раскопкам 1966-1969 гг.) //

76. Археология Рязанской земли. М., 1974.

77. Кренке Н.А. Вал Дьякова городища // КСИА № 186. М., 1986.

78. Кренке Н.А., Сулержицкий Л.Д. Радиоуглеродная и археологическаяхронология Дьякова городища // КСИА № 194. М., 1988.

79. Кренке Н.А., Тавлинцева Е.Ю. Литейные формы с Дьякова городища // РА.2002. №4.

80. Крис Х.И. Костяные и железные наконечники стрел Троицкого городища // МИА№156. М„ 1970.

81. Крис Х.И. Изобразительное творчество обитателей Дьяковских городищ // РА. 1995. №4.

82. Кропоткин В.В. Клады римских монет на территории СССР // САИ. Вып. Г 4-4. М., 1961.

83. Кулаков В.И. Подвязные фибулы в Юго-Восточной Балтии // РА. 2005. № 1.

84. Магомедов Б.В. Монети як джерело вивчення icTopi'i племен чернях1всько5 культури // Археолопя. 2006. №4.

85. Массалитина Г.А. Мощинский клад и некоторые вопросы истории городища, с ним связанные // КСИА № 205. М., 1991.

86. Массститииа Г.А. Керамика городища и селища Мощины // КСИА № 208. М., 1993.

87. Массалитииа Г.А. К вопросу о связях Верхней Оки и Северо-Запада Восточной Европы в I тыс. н.э. // Тверской археологический сборник. Вып. 4. Т.П. Тверь, 2001.

88. Массалитииа Г.А. О специфическом типе верхнеокской керамики // Slavia Antiqua. Т. XLIV. 2003.

89. Медведев А.П. Керамика сарматского времени лесостепного Подонья // Археологические памятники эпохи железа Восточноевропейской лесостепи. Воронеж, 1987.

90. Медведев А.П. Сарматы и лесостепь. Воронеж, 1990.

91. Медведев А.П. III Чертовицкое городище (материалы 1-ой пол. I тыс. н.э. // Археологические памятники Верхнего Подонья первой половины I тысячелетия н.э. Воронеж, 19986.

92. Миронова В.Г. Отчет о работе Тульского отряда ИА АН СССР в 1978 г. // Архив ИА РАН. 1978. Р-1. № 6933.

93. Наумов А.Н. Отчет об археологических исследованиях, проводившихся разведочным отрядом Тульского областного краеведческого музея в Ясногорском районе в 1987 г. // Архив ИА РАН. 1987. Р-1. № 11991.

94. Наумов А.Н. Отчет об археологических исследованиях на поселении Монастырщина 5 Кимовского района и в Ясногорском районе в 1992 г. // Архив ИА РАН. 1992. Р-1. № 17643.

95. Наумов А.Н. Отчет о работах в Тульской области в 1993 г. // Архив ИА РАН. 1993. Р-1. № 17968.

96. Наумова Т.В. Отчет об археологических исследованиях в Белевском и Ясногорском районах Тульской области в 1995 г. // Архив ИА РАН. 1995. Р-1. № 19364.

97. Наумова Т.В., Воронцов A.M. Исследования В Ясногорском и Белевском районах Тульской области // АО 1995 г. М., 1996.

98. Нигматуллин Р.А., Прошкин О.Л., Массалитина Г.А., Хохлова Т.М. Древний Козельск и его округа. М., 2005.

99. Никольская Т.Н. Культура племен бассейна верхней Оки в I тыс. н. э. М., 1959.

100. Носов Е.Н. Лепная керамика городища Дуна // КСИА №140. М., 1974.

101. Обломский A.M. О ритмах развития лесостепного Поднепровья и Подоньяв позднеримское и гуннское время // Археология Центральногочерноземья и сопредельных территорий. Липецк, 1999.

102. Обломский А.М. О памятниках лесостепного Подонья позднеримскоговремени // Верхнедонской археологический сборник. Вып. 2. Липецк,2001.

103. Обломский A.M. Днепровское лесостепное Левобережье в позднеримское и гуннское время (середина III первая половина V в. н.э.). М., 2003а.

104. Обломский A.M. Новая культурно-хронологическая группа памятников гуннского времени на территории восточноевропейской лесостепи // Slowianie i ich s^siedzi we wczesnym sredniowieczu. Lublin-Warszawa, 20036.

105. Обломский A.M. Хронология Замятинского археологического комплекса 11 Острая Лука Дона в древности. Замятинский археологический комплекс гуннского времени. М., 2004а.

106. Обломский A.M., Терпиловский Р.В. Поселение Седелки и его место среди памятников позднеримского времени Днепровского левобережья и лесостепного Подонья // Археологические памятники Верхнего Подонья первой половины I тысячелетия н.э. Воронеж, 1998.

107. Обломский A.M., Терпиловский Р.В. Этнокультурные процессы на территории Днепровского лесостепного Левобережья в Ш-V вв. // РА. 2003. №1.

108. Разуваев Ю.Д. Ишутинское городище на Красивой Мече //Археологические памятники Верхнего Поднья первой половины I тысячелетия н.э. Воронеж, 1998.

109. Розенфелъдт И.Г. Керамические погремушки // Древние славяне и их соседи. М., 1970.

110. Розенфелъдт И.Г. Керамика дьяковской культуры // Дьяковская культура. М., 1974.

111. Розенфелъдт И.Г. Древности западной части Волго-Окского междуречья в VI-IX вв. М., 1982.

112. Розенфелъдт Р.Л. К вопросу об оборонительных сооружениях Троицкого городища //МИА №156. М., 1970.

113. Седов В.В. Восточные славяне и их соседи в VI-XIII вв. М., 1982. Скршкин А.С. Фибулы нижнего Поволжья (по материалам сарматских погребений) // СА. 1977. №2.

114. Смирнов К.А. Железные изделия Троицкого городища // МИА №156. М., 1970а.

115. Смирнов К.А. Части костюма и украшения, найденные на Троицком городище // МИА №156. М., 19706.

116. Смирнов К.А. Дьяковская культура // Дьяковская культура. М., 1974. Спицын А.А. Древности бассейнов рек Оки и Камы // MAP №25. СПб., 1901.

117. Степанов П.Д. Андреевский курган: к истории мордовских племен на рубеже нашей эры. Саранск, 1980.

118. Тавлинцева ЕЮ. К вопросу о металлическом бисере в рязано-окских могильниках (по материалам Шокшинского могильника) // Научное наследие А.П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. Тр. ГИМ. Вып. 122. М., 2000.

119. Терпиловский Р.В., Абашина Н.С. Памятники киевской культуры. Свод археологических источников. Киев, 1992.

120. Третьяков П.Н., Шмидт ЕА. Древние городища Смоленщины. М. Л., 1963.

121. Фомин К.Н. Отчет об археологических разведочных исследованиях в Ленинском и Ясногорском районах Тульской области в 1998 г. // Архив ИА РАН. 1998. Р-1. № 21373.

122. Фомин К.Н. Отчет об археологических исследованиях в Тульской области в 2000 г. // Архив ИА РАН. 2000. Р-1.

123. Фролов А.С., Хайбулин Р.Ф. Раскопки и разведки на Верхней Оке // АО. 1979 г. М., 1980.

124. Фролов И.К. Нижний слой городища у дер. Серенск // Древние славяне и их соседи. М., 1970.

125. Фролов И.К. Работы в Калужской и Орловской областях // АО. 1976. М., 1977.

126. Храпунов И.Н. Могильник Дружное. Lublin, 2002.

127. Шгбанин Г. А. Отчет об археологических исследованиях в Богородицком и Киреевском районах Тульской области в 1999 году.// Архив ИА РАН. 1999. Р-1.

128. Шебанин Г.А. Отчет об археологических исследованиях в Узловском и Киреевском районах Тульской области в 2000 году.// Архив ИА РАН. 2000. Р-1.

129. Шеков А.В. Отчет об археологической разведке, проводившейся Тульской археологической экспедицией в Щекинском районе в 1991 г. // Архив ИА РАН. 1991. Р-1. № 16491.

130. Шеков А.В. Отчет об охранных археологических исследованиях городища у с.Супруты Щекинского района Тульской области в 1996 г. // Архив ИА РАН. 19966. Р-1. № 20271.

131. Шеков А.В. Отчет об археологических исследованиях в Тульской области в 1996 г. // Архив ИА РАН. 1996в. Р-1.

132. Шеков А.В. Исследования в Тульской области // АО 1996 г. М., 1997. Шекун А.В., Терпиловский Р.В. Памятники I в. до н. э. VII в. н. э. у с.Деснянка близ Чернигова. Чернигов, 1993.

133. Щукин М.Б. На рубеже эр. Опыт историко-археологической реконструкции политических событий 3 в. д.н.э. 1 в.н.э. в Восточной и Центральной Европе. СПБ., 1994. Щукин М.Б. Готский путь. Спб., 2005.

134. Bohme H.W. Germanische Grabfunde des 4. Bis 5. Jahrhunderts zwischen unterer Elbe und Loire. Miinchen, 1974.

135. Gavritukhin I. Double-plate fibels of subgroup III A nyiregyhazi Josa Andras

136. Muzeum Evkonyve. XLIV. Nyiregyhaza. 2003.о о

137. Jlkjaer J. Illerup Adal. 3. Die Giirtel. Bestandteile und Zubehor. Aarhus, 1993. Kazanski M. Les armes Baltes et Occidentales dans la zone forestiere de FEurope orientale a Tepoque des grandes migrations. // Archaeologia Baltica. 4. Vilnius, 2000.

138. Madyda-Legutko R. Die Gurtelschnallen (der Romischen Keiserzeit und der friihen Volkerwanderungzeit im mitteleuropaischen Barbarikum). Oxford, 1986.

139. Malonaitis A. Schmalaxte mit Naken in Litauen. 11 Archaeologia Baltica. 5. Vilnius, 2001.137

140. Nowakowski W. Zelazne zapinki kuszowate z podwini^ta nozk^ w europeejskim Barbaricum // Wiadomosci Archeologiczne. LIY (1995-1998), 2001.

141. Petrauskas O.V. Die Graberfelder der Cernjachovo-Kultur von Kosanovo und Gavrilovka eine vergleichende Studie zu Chronologie, Bestattungssitten und ethnokultirellen Besonderheiten // Bericht der Romisch-Germanischen Komission. 84. Mainz am Rhein, 2003.

142. Raddaz K. Der Thorsberger Moorfund. Gurtelteile und Koperschmuck // Offa-Bucher. 13. Neumiinster, 1957.V

143. Simenas V. Skersabaliq pilkapyno 2-osios grupes tyrinejimai 1997 metais // Archaeological investigations in Lithuania in 1996 and 1997. Vilnius, 1998. Schulze M. Die spatkaiserzeitlichen Armbrustfibeln mit festem Nadelhalter. Bonn, 1977.

144. Thomas S. Studien zu den germanischen Kammen der romischen Kaiserzeit. // Arbeits- und Forschungsberichte zur Sachsischen Bodendenkmalpflege. B. 8. Leipzig, 1960.138