Единство потребностей и духовного мира как фактор устойчивого развития: Социально-философский анализ тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, доктор философских наук Мусин, Гумар Хадыевич

• Мусин, Гумар Хадыевич
• доктор философских наук
• 2000

Оглавление диссертации доктор философских наук Мусин, Гумар Хадыевич

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА

ПОТРЕБНОСТЬ КАК ОБЪЕКТ СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКОГО

ИССЛЕДОВАНИЯ.

§ 1. Потребность - системное образование.

§2. Принцип историзма в становлении человеческих потребностей

§3. Потребностный подход: опыт социально-философского осмысления

ГЛАВА

ПОТРЕБНОСТНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДУХОВНОГО МИРА

§ 1. Духовный мир как объект потребностного подхода

§2. Духовные потребности в структуре духовного мира

ГЛАВА

УСТОЙЧИВОЕ РАЗВИТИЕ: ДИАЛЕКТИКА

ПОТРЕБНОСТЕЙ И ДУХОВНОГО МИРА

§ 1. Потребностное основание устойчивого развития

§2. Разумные потребности и культура потребления

§3. Нравственная оценка потребностей

§4. Антропогенная активность как потребность и духовность

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Единство потребностей и духовного мира как фактор устойчивого развития: Социально-философский анализ»

Актуальность темы исследования. XXI век начинает свой отсчет в условиях накопившихся экологических, экономических, социальных, политических и духовных проблем, достигших масштабов выбора: человечеству быть или не быть. Лишь кардинальное изменение парадигмы развития мирового сообщества и каждой страны разрешит обостряющиеся проблемы и спасет человеческую цивилизацию от катастрофы. Деструктивные, разрушительные процессы, происходящие во всех сферах общественного бытия, актуализировали необходимость сохранения и выживания социально организованной материи, остро поставили вопрос о телесном и духовном здоровье человека. Переход человечества на качественно новую ступень в условиях общецивилизационного кризиса из разряда отвлеченного, философско-футурологического превратился в непосредственную, главную задачу ныне живущих на всех континентах Земли, актуальность решения которой задается концепцией устойчивого развития, признанного безальтернативным направлением движения в будущее Конференцией ООН по окружающей среде и развитию на уровне глав государств и правительств (г. Рио-де-Жанейро, июнь 1992 года).

Устойчивое развитие - возможность беспрецедентного всеобщего процветания человеческой цивилизации, когда исключаются потребительские отношения общественных организмов к природе, когда осознается гибельность для человечества сугубо техногенного пути развития. В условиях все более усугубляющихся глобальных, общечеловеческих проблем актуально теоретическое обоснование того, что мировое сообщество будет успешно развиваться, если станет единой, хотя и многоликой и противоречивой семьей, живущей на одной планете, решающей общую задачу - сохранить человечность в человеке. Свою устойчивость человечество потеряло, ориентируя жизнедеятельность на интенсификацию глобальных техногенных процессов, превращая человека в элемент технико-технологических искусственных систем, рассматривая природу как средство получения экономической прибыли и достижения комфорта. Встать на путь устойчивого развития означает осознание человечеством конца эпохи потребительского отношения к природе, идя по которому человек, думая о собственном благополучии, исходит из жизненных возможностей животного и растительного мира.

Извечная цель общественного бытия - повышение качества жизни -сегодня превратилась в необходимость сохранения самой жизни, что возможно на пути устойчивого развития, на котором человек придет в согласие с самим собой и с окружающей его средой. Вернуть подлинный смысл человеческого существования - это осознание того, что удовлетворение потребностей в обществе будущего не предполагает наступления времени безбрежного сверхпотребления. Расточительный образ жизни противоречит здравому смыслу, поскольку разрушает природу, кормящую и одевающую человека, дающую ему жизнь. Потребительско-приобретательские установки в обществе разрушают в людях человеческую сущность, изначально призванную вносить цель и разум в мироустройство. Освобождаясь от страха перед стихией природы, от нужды и голода, человек в процессе удовлетворения своих неразумных потребностей отчуждает себя от подлинно человеческого, потребительством оскорбляет свой труд, свой духовный мир, свое призвание на земле. Люди приобрели такую невиданную за всю человеческую историю власть над своей судьбой и судьбой планеты, какая позволяет им стать жертвами собственного алчного потребления и бездуховности, если не добьются того, чтобы разумные потребности и богатство духовного мира не возобладали над технократическими и потребительско-приобретательскими ориентирами жизнедеятельности.

Потому злободневно определение реального механизма устойчивого развития, требующего познания диалектики потребностей и духовного мира, которая, обусловливаясь балансом между экономическим ростом и сохранением биосферы, констатирует о конце эпохи стихийного общественного бытия и кладет начало управляемого целостного экосоциоэволюци-онного процесса. Единство потребностей и духовного мира лежит в основе высшей формы прогресса, управляемого разумом человека, регулируемого высоконравственными нормами, определяющего переход биосферы в качественно новое эволюционное состояние - ноосферу. Диалектическая взаимосвязь потребностей и духовного мира существенно зависит от ограниченности природных ресурсов, устанавливающей предел росту материально-технического богатства в ноосфере, обусловливающей исчерпае-мость как экстенсивного, так и интенсивного развития общества, диктующей рост качества человека, возвышение его духовного мира.

Человек, усложняя свой мир, преобразуя окружающую среду в угоду удовлетворения всевозрастающих потребностей, создал животрепещущую ситуацию, породив цепредвиденные силы, обуздать которые ему все сложнее и сложнее. Он дал жизнь к концу двадцатого века таким научно-техническим новшествам, которые открывают принципиально новые, современные формы и способы преобразования биосферы с помощью энергии, содержащейся в природе. Преобразующая деятельность внесла такие изменения в природную среду, следствием которых явилось нарастание глобального экосоциального кризиса. Темпы наращивания техногенной цивилизации, приведшие к безоглядному изъятию из природы вещества и энергии, характеризуются формированием активности общественных организмов, направленной на изменение биосферы в целях, которое не имеет ничего общего с сохранением жизни. Необходимость защиты, расширения и развития жизни устанавливает предел удовлетворению материальных потребностей, ориентирует внутренний мир на разумное потребление, но не ограничивает рост духовных потребностей.

Сегодня в мире сложилась парадоксальная ситуация, когда наращивание научно-технической мощи человечества привело к невозможности реализации претензий людей безудержно господствовать над природными и общественными обстоятельствами. В этих условиях потребности и духовный мир в своем диалектическом единстве выступают как потребность в безопасности, содержание которой учитывает катастрофическое разрушение компонентов биосферы и обвал информации, насыщенность окружающей среды канцерогенами и гигантские нагрузки на психику, накопление вредных мутаций и нравственное обнищание. Проблема безопасного существования человека ныне приобретает еще одно, совершенно новое измерение. Впервые в истории человечества возникают реальные опасности разрушения биосоциальной основы становления личности, манипулирования ее сознанием, духовным миром. Возможности генной инженерии сопрягаются с опасными воздействиями на человеческий мозг, позволяющими регулировать психические реакции, изменять эмоционально-чувственную сферу, влиять на волю. В конечном счете, единство потребностей и духовного мира полагает новое видение цивилизационных процессов, выбор таких возможных сценариев материально-духовных взаимоотношений в целостной биосоциосистеме, в которых обеспечивается стратегия выживания и высоконравственного развития мирового сообщества, удовлетворяется фундаментальная общепланетарная потребность в продолжении человеческого рода.

Движение к высотам прогресса требует такое соотношение потребностей и духовного мира, которое обусловливает всесторонне развитую, высоконравственную, общественно активную личность и богатые, подлинно человеческие потребности, т.е. целостного человека, имеющего реальные условия, факторы для пользования всеми материальными и духовными благами цивилизации, удовлетворения разнообразных разумных потребностей. Только на пути повышения культуры потребления расширяется и углубляется гуманистическая направленность человеческого бытия, что предполагает постоянное изучение потребностей, их связи с духовным миром и, в итоге, осуществления ими функций источника активности общественных организмов. Формирование разумных потребностей нейтрализует разрушительную мощь техногенного воздействия на природу, масштабы которого возрастают в обществе, где владение и присвоение вещей, идей, информации и т.д. оцениваются товарно-денежным эквивалентом. Потребность в товарном производстве детерминирует совершенствование техники и технологии, обеспечивает высокий уровень потребления и одновременно укрепляет власть потребительских ценностей над человеком. Ему предлагаются товары и услуги, которые при рыночных отношениях становятся экономически оправданными, хотя провоцируют и укрепляют его потребительско-приобретательские установки, вредят духовному миру. Рынок попирает паритет потребностей человека и возможностей природы, отдает приоритет экономической выгоде среди всех других составляющих общественной жизни. При наличии техногенно ориентированного духовного мира человек, осознавая свою техническую и технологическую вооруженность, не столько заботится о сохранении окружающей среды, сколько насильственно изменяет и подчиняет ее. Вместе с тем осознание своего могущества над природой, насилие по отношению к ней он может переносить и на другие сферы жизнедеятельности - формирование духовного мира, межличностные отношения и т.п.

Очерченные жизненные проблемы выражают содержание социально организованной формы материи, актуальность исследования которого диктуется необходимостью сохранения человека как биосоциального организма в условиях все нарастающих процессов его отчуждения. Их решение связано с потребностями, которые являются важнейшим элементом биологической и социальной жизни, определяют корни и глубинные структуры общественных отношений, отражаются в духовном мире. Через потребности объективные противоречия бытия проникают во внутренний мир личности, воздействуя на сферу ее разума, чувств, эмоций, подчиняя волю; детерминируют сложные, разнонаправленные побудительные силы реальных действий людей, изменяющих биосоциальную среду. Потребность в данной работе рассматривается как самоорганизующийся феномен биологической и социальной жизни, который задает определенный инструментарий своего познания. Рассмотрение ее как системы облегчает осмысление бытия потребности: становления, функционирования, развития. Системное исследование не только раскрывает категориальное содержание потребности, но и подводит к формулированию потребностного подхода, который выступает важным познавательным ключом для осознания сущности и содержания духовного мира, условий и факторов его формирования, проблем устойчивого развития общества.

Объединение системного и потребностного подходов облегчает познание и решение проблем, связанных с реализацией диалектики потребностей и духовного мира в активности общественных организмов, действиях людей, обеспечении коэволюционного устойчивого развития общества и природы. Данное исследование осуществляется с учетом того, что целостная картина диалектической взаимосвязи потребностей и духовного мира складывается лишь в том случае, если принимается во внимание ко

-» и и Л нечныи результат, т.е. устойчивое развитие целостной биосоциосистемы, выступающее следствием антропогенной-человекородной активности общественных организмов.

Объект и предмет исследования. Актуальность темы диссертационного исследования подводит к пониманию того, что глобальные техногенные процессы современности диктуют человечеству выработать программу выживания. Объект и предмет данного исследования складываются на том основании, что стихийное развитие цивилизации заканчивается, а переход от биосферы к ноосфере характеризуется взаимодействием потребностей и духовного мира в таких вещественных и пространственно-временных координатах, которые определяют устойчивое развитие целостной системы «человек-общество-природа». Объектом исследования является самоорганизованная биосоциосистема как единство экологической, экономической, социальной, политической и духовной сфер, в которой реализуется концепция устойчивого развития. Предмет диссертационной работы составляет онтолого-гносеологическое и социо-культурное содержание взаимосвязи потребностей и духовного мира в процессе осуществления биосоциальной модели устойчивого развития.

Степень изученности исследуемой проблемы. Несмотря на то, что осмыслению потребностей, духовных явлений в социальной философии уделяется достаточное внимание, отсутствуют научные труды, в которых самостоятельно, конкретно выдвигается проблема взаимосвязи потребностей и духовного мира как фактора устойчивого развития. К становлению взглядов по предмету диссертационной работы подводят взгляды, в которых осуществляются:

- обоснование и использование как гносеологической реальности системного подхода / А.Н. Аверьянов, В.Г. Афанасьев, J1. фон Берталан-фи, И.В. Блауберг, Д.М. Гвишиани, В.П. Кузьмин, В.Н. Садовский, В.Н. Сагатовский, B.C. Тюхтин, А.И. Уемов, В.П. Фофанов, Э.Г. Юдин и др./;

- построение общефилософской теории потребностей /Г.С. Арефьева, Г.Г. Дилигенский, Л.П. Евстигнеева, А.Г. Здравомыслов, И.В. Иванчук, A.M. Ковалев, Е.Г.Куделин, А.И. Опарин, И.М. Чудинова/;

- осмысление субординационных отношений между потребностями и их классификации / Л.Я. Баранова К.К. Вальтух, И.А. Джидарьян, Л.П. Евстигнеева, Л.Н. Жилина, В.Г. Иванов, Л.Н. Иванько, A.M. Коршунов, Б.М. Левин, Э.Ф. Миженская, М.Н. Руткевич и др./;

- определение статуса духовных потребностей в жизнедеятельности общественных организмов, условий и факторов их становления, удовле- , творения / С.Ф. Анисимов, Р.А. Злотников, А.И. Китов, Л.Н. Коган, А.Ф. Лосев, Г.С. Тарасов, А.К. Уледов и др./;

- выявление сущности, критериев, путей формирования разумных потребностей / Б.Н. Воронцов, Е.А. Донченко, Н.Н. Михайлов, М. Мон-тень, В.П. Мотяшов, В.А. Печенев, В.З. Роговин и др./;

- поиск подхода к потребностям как саморегулирующему фактору человеческого существования, общественной жизни / К.А. Абульханова-Славская, Б.Г. Ананьев, И.Л. Андреев, М. Аргайл, B.C. Барулин, С.С. Батенин, Г.С. Батищев, Б.А. Воронович, Г.М. Гак, В.Я. Ельмеев, В.Ж. Келле, М.Я. Ковальзон, Э.С. Маркарян, И.Т. Фролов и др./;

- изучение закономерностей духовного бытия, детерминации психических процессов / Н.С. Автономова, П.К. Анохин, B.C. Библер, JT.C. Выготский, П.П. Гайденко, Б.А. Грушин, Д.И. Дубровский, В.В. Журавлев, Э.В. Ильенков, А.Н. Леонтьев, П.В. Симонов, Ж.Т. Тощенко, А.К. Уледов, и др./;

- разработка теоретико-методологических оснований для структуи-рования духовного мира /М.Ф. Антонов, Б.Н. Бессонов, М.К. Горшков, П.М. Ершов, С.М. Ковалев, A.JI. Никифоров, К.К. Платонов, C.JT. Рубинштейн, В.Ф. Рябов, П.В. Симонов, JI.B. Скворцов, А.Г. Спиркин, и др./;

- становление взглядов на концепцию устойчивого развития всех составляющих системы «общества-природа» /JI.C. Берг, М.И. Будыко, Б.С. Галимов, Э.В. Гирусов, Г.Е. Глезерман, А.А. Горелов, Б.Т. Григорьян, А.Н. . Дмитриев, Н.П. Дубинин, В.В. Казютинский, Б.М. Кедров, В.А. Коптюг, А.Н. Кочергин, К.Х. Момджян, Г.И. Рузавин, B.C. Степин, А.Д. Урсул,

A.П. Федотов и др./;

- формирование концепции целостности биосоциосистемы как условия перехода от биосферы к ноосфере /Н.Т. Абрамова, С.Ш. Авалиани,

B.И. Вернадский, Ф.Ф. Вяккеров, В.Г. Горшков, B.C. Готт, JT.H. Гумилев, v JT.A. Гуцаленко, Ю.Г. Демянко, М.М. Камшилов, Н.Н. Моисеев, А.С. Северцев, В.М. Федоров, Г.Х. Шахназаров, И.С. Шкловский, Г.А. Югай и др-/;

- решение проблем нравственного регулирования субъектно-субъектных и субъектно-объектных отношений /JI.M. Архангельский, Д.Ж. Валеев, М.И. Боровский, В.Т. Ганжин, А.А. Гусейнов, Ю.Н. Давыдов, И.А. Донцов, О.Г. Дробницкий, И.В. Игнатовская, В.Е. Кемеров, В.П. Копляков,

Н.Н. Крутов, Е.А. Лукашева, Р.В. Петропавловский, Ю.М. Смоленцев, В.М. Соколов и др./;

- исследование активности, формирующего представления о детерминирующих возможностях взаимосвязи потребностей и духовного мира / Г.С. Арефьева, Ю.И. Бабенко, Ф.А. Батурин, Л.П. Гримак, И.П. Иванов, М.С. Каган, Л.П. Карсавин, О.Н. Крутова, Г.С. Лисичкин, Л.Н. Ляхова, М.Н. Матвеев, Н.Н. Мокляк, А.Л. Никифоров, В.В. Орлов, К.Б. Серебров-ская, Л.Н. Чинакова и др./.

К разрешению диссертационной проблемы подводит историко-философский экскурс идей мыслителей разных эпох: Аристотель (эле-ментность мира); Лукиан (разумность человеческих желаний); Цицерон (нравственное регулирование общественных отношений); М. Монтень (зависимость потребностей человека от его духовности); Ф. Бэкон (единство человека и природы); Д. Беркли (структурность духовности); Р. Декарт (устойчивость мироздания); И. Кант (духовно-нравственные императивы человеческой жизни); Г. Гегель (диалектика как необходимость бытия); Н.Я. Данилевский (человечество как целостное образование); Н.Г. Чернышевский (природная обусловленность бытия человека); А.И. Герцен (саморегулирующие возможности потребностей); К. Маркс (потребность -фундаментальна проблема социальной философии); В.И. Ленин (возвышение потребностей); П. Тейяр де Шарден (человек как творец ноосферы); Н.А. Бердяев (духовная жизнь человека и общества); С.Л. Франк (духовное основание общественной жизни); О. Шпенглер (воздействие техники на природу и общество); П. Сорокин (социокультурная динамика, роль в ней потребностей) и др.

Некоторые подходы к решению диссертационной проблемы сложились в западной социально-философской мысли второй половины 20 века.

Глобальные прогнозы, модели и сценарии мирового развития разработаны учеными-футурологами, объединенными в Римский клуб. Среди них: Дж. Форрестер (проблемы мировой динамики); Д. Медоуз (истощение природных ресурсов, масштабы загрязнения окружающей среды); М. Месарович, Э. Пестель (социально-этические факторы научно-производственного роста); Д. Габор (преодоление нерационального отношения к природе, переход к ее разумному управлению); А. Печчеи (роль социальных факторов в решении глобальных проблем, в связи с этим необходимость изменения самого человека); Э. Ласло (необходимость мировой солидарности); А. Кинг, Б. Шнайдер (возросшая ответственность человека, необходимость глобальной «человеческой революции») и др. Становление цели исследования определили авторы других школ А. Тоффлер (переход к новой цивилизации); А. А. Тойнби (смысл исторического процесса); Дж. Гэлбрейт, Дж. М. Кейнс, Дж. Марголис, Д. Маркузе, А. Маршалл (теория потребностей, субординационные отношения между ними); Э. Фромм, М. Паренти (разумность потребностей социальных организмов); Г. Гадамер, А. Камю, К. Поппер (закономерности, структуирование духовного бытия); К. Яспер (соотношение мира техники и мира человека) и др.

Анализ литературы, благодаря которому формируются система взглядов, основная идея диссертации, показывает, что гносеолого-методологическая база исследования складывается усилиями представителей различных теоретических дисциплин. Успехи социально-философского решения диссертационной проблемы в немалой степени зависит от ее понимания как общенаучной, носящей интегрирующий характер, позволяющей "состыковать" результаты изысканий биологов, физиологов, психологов, экономистов, экологов, социологов и др. Проблема взаимосвязи потребностей социальных организмов (личности, социальной группы, общества) и духовного мира как отдельного человека, так и общества в целом, выступающей фактором устойчивого развития имеет важное значение для любой теории, в которой в той или иной степени затрагиваются условия и механизмы бытия социокультурных образований. Ее многогранностью и сложностью диктуется обширная библиография.

Цель и задачи исследования. Диссертационная работа преследует цель: через познание потребности и как самоорганизованной системы, и как гносеологической реальности, логико-эвристическое содержание которой позволяет сформулировать методологию потребностного подхода, раскрыть взаимосвязь потребностей и духовного мира, выступающую основанием концепции устойчивого развития системы «общество-природа».

Поставленная цель определяет решение ряда конкретных задач:

- исследовать становление, функционирование, развитие потребности как системного образования;

- проанализировать категориальное содержание потребности, прослеживая как в процессе антропосоциогенеза она обогащается духовными компонентами;

- систематизировать теорию потребностей, разработанную представителями различных научных дисциплин, на основе которой выдвинуть и обосновать методологию потребностного подхода;

- использовать рационально-логические, гносеолого-эвристические возможности потребностного подхода для достижения целей настоящего исследования;

- рассмотреть духовный мир личности и общества как объект потребностного подхода;

- определить место и роль духовных потребностей в структуре духовного мира;

- обосновать онтолого-гносеологические различия между духовным производством и производством духовного мира;

- раскрыть сущность и содержание устойчивого развития;

- обозначить пределы потребностной пирамиды, обеспечивающей коэволюцию общества и природы;

- осмыслить проблему разумных потребностей через единство разумного потребления и разумного производства;

- показать культуру потребления как необходимое условие устойчивого развития биосоциосистемы;

- выявить параметры нравственной оценки процессов формирования и удовлетворения потребностей;

- проследить взаимосвязь потребностей и духовного мира в антропогенной активности, реализующей концепцию устойчивого развития.

Методология и теоретическая основа исследования. Методологическая и теоретическая база диссертации формируется из философских традиций материализма и диалектики, сложившихся в истории философии концептуальных идей, современных научных взглядов о жизнедеятельности биологических и общественных организмов. Фундаментальное значение в осмыслении взаимосвязи потребностей и духовного мира имеют учение о диалектике материального и идеального, идеи о единстве субъективной и объективной диалектики.

Для достижения целей диссертационного исследования плодотворным методологическим инструментом выступает объединение познавательных возможностей системного и потребностного подходов. Это, на наш взгляд, позволяет постичь универсальные связи субъективного и объективного в жизни человека и общества, добиться единства логического и исторического, восхождения от абстрактного к конкретному при осмыслении личностных и общественных аспектов устойчивого развития.

Логика диссертационной работы складывается из теоретических предпосылок, обобщающих знания о материальном и идеальном, потребностях и активности, детерминизме и историзме коэволюционных процессов. Концептуальная линия диссертации прослеживается на всем историческом пути развития философского мировоззрения. Труды мыслителей античности и средневековья, периода становления буржуазных отношений и бурного двадцатого века позволяют сформулировать проблему, вооружают инструментарием для решения задач данного исследования. Многообразие и глубина онтолого-гносеологических аспектов диссертационной проблемы подтверждается обширной библиографией.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые, сделана попытка разрешить проблему взаимосвязи потребностей и духовного мира как фактора устойчивого развития. Научная новизна диссертационного исследования выражена в результатах, сформулированных следующими положениями:

1. Системность есть атрибутивное качество бытия, что выступает он-толого-гносеологическим обоснованием для изучения потребностей социальных организмов как системного образования. Системный подход к потребности, вычленяя ее элементы, устанавливает структурные связи в ней и через них обнаруживает инвариантные свойства; выступая познавательным средством для осмысления организации потребности, а значит вариативности ее проявлений по вертикали и горизонтали, определяет в ней координационный и субординационный характер отношений между элементами, описывает внутренние и внешние функции. Всеохватывающая теоретическая разработка потребностной проблематики возможна лишь с использованием принципа историзма, подводящего под системное исследование потребности единый онтолого-гносеологический фундамент, благодаря чему в зарождении и развитии человеческих потребностей выделяются четыре этапа.

2. Потребность рассматривается не только как самоорганизованная система, а выступает специфической гносеологической реальностью, логико-эвристическое содержание которой формирует методологию потреб-ностного подхода познания и деятельности.

3. Познавательные возможности потребностного подхода позволяют осмыслить истоки становления духовного мира, механизмы его функционирования и развития; объясняют каким образом потребностное состояние, качественно обогащаясь в процессе возникновения общественных потребностей, становится элементом внутреннего мира формирующегося человека. Тем самым обосновывается существование духовного мира и как экзотерической духовности, которая наличествует объективно, живет и действует во внешней общественно-исторической среде, и как эзотерической духовной реальности, выступающей психическо-сознательным феноменом каждого индивида.

4. Методология потребностного подхода определяет устойчивое развитие как феномен, детерминированный глобальной общецивилизацион-ной потребностью в продолжении человеческого рода, удовлетворение которой обеспечивает достойную жизнь каждого человека сегодня и не лишает такой возможности будущие поколения. Устойчивое развитие -высшая управляемая фаза коэволюции биосоциосистемы, выступающей как взаимодействие не четырех, а пяти сфер - не только экономической, социальной, политической, духовной, но и экологической.

5. Диалектика потребностей и духовного мира задается потребност-ной пирамидой, которая выстраивается благодаря строгому расположению фундаментальных общецивилизационных потребностей: у ее основания - потребность в продолжении человеческого рода, выше по горизонтали - потребность в производстве, а венчается потребностью в свободе; такая конструкция пронизывается по вертикали потребностями в коллективизме и индивидуализме. Устойчивость потребностной пирамиды предопределяет исход человечества к ноосфере, когда оно, исчерпав возможности техногенной цивилизации, переходит к биосоциосистемной действительности, основанной на человекородных - антропогенных императивах.

6. Разумные потребности, детерминированные и извне окружающей средой, и внутренним миром человека, выступают как разрешение проблем разумного потребления и разумного производства. Любая потребность разумна в пределах потребностной пирамиды, если обеспечивает ее устойчивость, продиктована единством антропосоциоэкоцентризма, обусловливает коэволюционное развитие и отвечает производству и воспроизводству Человека. Поэтому культура потребления, выступая мерой человеческого в потребностях, есть адекватный ответ на потребности общественных организмов и является формой их удовлетворения.

7. Мораль, сложившаяся из единства потребностей общества и индивида, оценивает процесс устойчивого развития с качественно новых императивно-нормативных критериев, обязывающих общественные организации создать позитивные компоненты биосоциосистемы для покрытия потребленных и невозобновляемых веществ, энергии природы и своей доли затрат на восстановление биосферы, утилизацию отходов жизнедеятельности. Общецивилизационный материально-духовный процесс по пути устойчивого развития возвышает трудовой принцип справедливости «каждому - по труду», который должен стать нравственной ценностью «каждому - по степени его экосоциально полезного труда».

8. Активность общественных организмов, концентрируя диалектическое единство потребностей и духовного мира, по своим истокам, изначально является антропогенной (человекородной), что выражается в ее содержании: сначала - в субъективном овладении внешней средой (от влечения до выработки программы), затем - непосредственно в деятельности (практической реализации программы). Будущее человечества есть преодоление техногенной активности, придающей человеку мнимую независимость от природы при удовлетворении материальных потребностей, отчуждающей его от ценностей человеческого бытия и обретение активностью общественных организмов ее подлинного смысла, антропогенного содержания.

Теоретическое и практическое значение исследования. Результаты, полученные в диссертационной работе, способствуют поиску современной парадигмы развития системы «общество-природа». Данное исследование обогащает содержание категориального аппарата социальной философии, определяя потребность как атрибутивную сторону биологической и общественной жизни, как детерминанту социализации, становления и развития духовного мира. Предложенная экспликация духовного мира, устойчивого развития, антропогенной активности имеет непосредственное отношение к формированию современного взгляда на биосоциальные, социокультурные и идеальные процессы. Выводы диссертации могут послужить методологическим основанием для науки о биосфере и экологии, философии культуры и теории познания, обществознания и прикладных наук. Разработанный и примененный в исследовании потребностный подход расширяет возможности и границы познания, уточняет меру и характер взаимодействия человека с природой. Концептуальные положения диссертации помогают понять целостность биосоциосистемы и прогнозировать ее будущее, осознать кризис цивилизации и определить пути выхода из него. Диссертационный материал может найти применение в вузовских курсах не только обществоведческого направления, но и в учебных дисциплинах, рассматривающих взаимосвязь гуманитарных, естественнонаучных и технических проблем (например, «Инженерная экология»).

Выводы, выносимые на защиту. В процессе диссертационного исследования сформулированы следующие выводы, которых защищает автор:

- потребность является системным образованием, сущность, содержание которого раскрываются через изучение его элементов, структуры, организации, функций и истории;

- потребность - категория, обозначающая побудительное начало жизни, процессов выхода из биологической эволюции и перехода к социальной форме движения материи, возникновения и развития духовного мира;

- потребностный подход складывается из осознания потребности как особой гносеологической реальности, логико-эвристическое содержание которой задает методологию познания и деятельности;

- классификация и систематизация потребностей биологических и общественных организмов позволяют построить потребностную пирамиду, пределы которой определяют устойчивость биосоциосистемы как единства экологической, экономической, социальной, политической и духовной сфер;

- познавательные возможности и границы применения потребност-ного подхода наиболее адекватно раскрывают истоки становления духовного мира, богатство его содержания, механизм и закономерности идеальных процессов в бытие системы «общество-природа»;

- функционирование духовных потребностей проявляется как потребность в духовном мире и выступает основным индикатором, интегрирующим фактором духовности, детерминируя, активизируя ее;

- устойчивое развитие предполагает высшую управляемую фазу коэволюции социума и биосферы, обусловленной глобальной общецивили-зационной потребностью в продолжении человеческого рода, удовлетворение которой обеспечивает существование общества, каждого человека и не лишает человечество будущего;

- через диалектику потребностей и духовного мира достигается устойчивое развитие биосоциосистемы и обеспечивается антропогенная активность общественных организмов;

- критерии разумных потребностей устанавливаются пределами по-требностной пирамиды, ограниченными единством антропосоциоэкоцен-тризма и обусловливающими устойчивое коэволюционное развитие;

- культура потребления есть мера человеческого в потребностях, формах и способах их удовлетворения;

- мораль антропогенной цивилизации императивно задает трудовой принцип справедливости "каждому - по степени его экосоциального полезного труда;

- преодоление отчуждения человеческого бытия требует перевода активности общественных организмов с техногенного направления на антропогенное.

Апробация диссертационной работы. Основное содержание, результаты исследования отражены в монографиях: «Проблемы социального познания» (М., 1979, в соавт.), «Потребности и духовный мир личности»

Саратов, 1989), «Через диалектику потребностей и духовного мира к ус

НосТ тойчивому развитию» (Уфа, 1999), «Биосоциосистема: опыт потребкого подхода (Уфа, 2000, в соавт.) и других публикациях. Общий объем опубликованных работ по теме диссертации составляет 48 п.л.

Положения научной работы обсуждались на кафедрах философии Московского государственного педагогического университета, Башкирского государственного университета, Уфимского государственного нефтяного технического университета, концепция монографии «Потребности и духовный мир личности», опубликованной в изд-ве СГУ, рассматривалась на кафедре философии Саратовского государственного университета.

Концептуальные идеи диссертации вынесены автором, являющимся членом Союза журналистов РФ, на широкий суд общественности в научно-публицистических работах. Основные выводы по проблемам потребностей, духовного мира, устойчивого развития автор использовал как теоретико-методологическую базу, участвуя в разработке программ, уставов ряда общественно-политических организаций Республики Башкортостан.

Полученные результаты диссертационного исследования включены в содержание учебного процесса, в чтение лекций, проведение семинарских занятий для студентов и аспирантов по предметам «Философия», «Этика и нормы марали».

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Мусин, Гумар Хадыевич

Эти выводы заключают обусловленность становления и удовлетворения потребностей количественными и качественными характеристиками системы «общество-природа». Причем, речь может идти о разумных потребностях, если не нарушается целостность, гармония в этой системе. Здесь требует уточнения понятие «окружающая среда». Традиционно под окружающей средой понимается нечто вне биологического и общественного организмов, которое настолько бездонно, что из него можно черпать все необходимое для жизнедеятельности бесконечно, сбрасывать в него отходы в неограниченных объемах. Сегодня все изменилось: среда, бывшая окружающей, стала словно «околоплодной водой матери», частью нашего «я». Разумные потребности выступают детерминантой бережно-позитивного взаимодействия в триаде «человек-общество-природа».

Рассматривая совместную эволюцию природного и общественного бытия, обусловленную разумными потребностями, не следует разумность противопоставлять рациональности (Воронцов Б.Н. Разумные потребности личности: сущность, критерии, пути формирования. Воронеж, 1990, с. 43; Иванчук Н.В. Культура потребностей и потребления как элемент социалистической культуры // Научный коммунизм. 1980, № 6, с. 68). Рациональность есть разумно обоснованное, целесообразное. Рациональный - «относящийся к разуму» - читаем в «Словаре русского языка» Ожегова. Даже полагая рациональность есть «относительно устойчивая совокупность правил, норм, стандартов, эталонов духовной и материальной деятельности, а также ценностей, общепринятых и однозначно понимаемых всеми членами сообщества» (Философский словарь. М., 1986), трудно усомниться в рациональном содержании разумных потребностей. Не случайно говорится о рациональном познании, рациональном питании, что предполагает обоснованность разумом. Другое дело, могут быть рационалистические потребности, которые рассудочны, т.е. опираются на рассудок, представляющий нижние уровни духовного мира.

В конечном счете, возвышение потребностей и совершенствование

W W U 1 духовного мира - двуединыи процесс, выступающий важнейшим фактором устойчивого развития человеческой цивилизации. В этом процессе, с одной стороны, все более полное удовлетворение разумных потребностей каждого человека в хороших условиях труда, быта, отдыха, образования, медицинского образования, а с другой - постоянная забота о его духовном мире. Но все это - в условиях гармоничной целостности в системе «общество-природа», необходимость которой диктует человечеству под угрозой его гибели борьбу с неразумными потребностями. Бороться - не значит противопоставлять рост материальных запросов совершенствованию духовного мира. «Не о хлебе едином будет жить человек», но также и о хлебе, и хлеб должен быть для всех и тогда именно духовный вопрос предстает перед человеком во всей своей глубине. Недопустимо основывать борьбу за духовные интересы, духовное возрождение на том, что хлеб для значительной части человечества не будет обеспечен» (Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990,с 151). Благоприятные материальные условия - важное подспорье в формировании всесторонне развитой личности, обладающей всем спектром подлинно человеческих потребностей Но при снижении воспитательных усилий они могут послужить основой неразумной жизни, возникновения культа вещей, потребительской психологии. Вместе с тем, нереально полагать, что становление разумных потребностей может быть только результатом воспитательного, пропагандистского действия на личность. Иначе говоря, формирование разумных потребностей есть диалектическое единство «обстоятельств» и «воспитания». Но поскольку обстоятельства изменяются именно людьми и не только мир человека формирует личность, но и личность - общество, мир человека, то нельзя сформировать разумные потребности, не приобщив человека к процессу их реализации в той или иной деятельности и причем разумной. Наоборот, неразумные потребности формируются в антисоциальных, бездуховных видах деятельности: безделье, прожигании жизни, накопительстве, аморальных поступках и т.п. В этой связи нельзя не согласиться с утверждением, что «занимаясь самим собой, человек только в очень редких случаях, и отнюдь не с пользой для себя и для других, удовлетворяет свое стремление к счастью» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20, с. 494), добавим, свои разумные потребности.

Говоря о всесторонне развитой, общественно активной личности, имеется в виду максимально возможное богатство свойств и связей, а потому и разумных потребностей. Причем богатство потребностей налагает культуру потребления, что предполагает одновременно безграничное развитие потребностей и заключение их в определенные рамки, известное их ограничение. В этом нет противоречия, ибо действительно одно невозможно без другого. Свободный, духовно богатый человек обязательно характеризуется стремлением ко всестороннему развитию, что определяет разнообразие его потребностей, их постоянное расширение и обогащение.

Но без умения использовать блага с пользой для себя и для других сам процесс умножения потребностей может принять однобокую направленность, привести к потребительско-приобретательским рецидивам, нанести ущерб духовному миру. Осознание своих потребностей, соблюдение разумной меры их удовлетворения есть такой же критерий культуры, как начитанность, эрудиция, умение вести себя в обществе. Только культура потребления подводит к тому, что «. всякий может, уменьшая свои потребности, все меньше и меньше нуждаться в предметах, вызывающих зависть других людей» (Толстой JI. Не могу молчать. М., 1985, с. 414). Жить богатой и многогранной духовной жизнью может человек, избавленный от чрезмерных забот по добыче средств своего существования и не отягощенный грузом перепотребления. Именно культура потребления в качестве неотъемлемого элемента общей культуры позволяет согласовывать беспредельные в своем восходящем движении потребности с наличными средствами их удовлетворения, которые объективно ограничены сегодня пределами целостности и гармонии системы «общество-природа».

Культура потребления в широком смысле представляет способности личности, социальной группы, общества осознавать свои разумные потребности и находить наиболее эффективные пути их удовлетворения. Подлинная культура потребления предполагает удовлетворение разумных потребностей. Поэтому проблемы разумных потребностей и культуры потребления тесно связаны между собой, но не тождественны. Дело в том, что наличие разумных потребностей еще не говорит о существовании возможностей их удовлетворения со стороны общества. Это вытекает из противоречия между производством и потребностями. Хотя потребности и рождаются из производства, но процесс их возвышения всегда на какое то время обгоняет производство и стимулирует его развитие. А это значит, что всегда будут существовать потребности, удовлетворение которых максимально невозможно. Такая противоречивая ситуация свойственна любому обществу, и в этом противоречии, как было показано выше, содержится один из источников развития общества. В условиях же перехода от техногенной цивилизации к антропогенной особо выделяются два типа противоречий. С одной стороны, противоречие между потребностями личности и отсутствием изобилия материальных благ для их удовлетворения и, как следствие этого, противоречие между потребностями личности и индивидуальными возможностями их удовлетворения, определяемыми размерами получаемых доходов каждого и умением распорядиться ими. Во-вторых, противоречие общецивилизационного характера, которое возникает в связи с ограниченностью биосферы, ресурсов Земли, не позволяющей беспредельно удовлетворять неконтролируемые потребности человечества. Культура потребления складывается из умения общественных организмов разрешить эти противоречия, учитывая при этом некий «основной психологический закон». Он, «в существовании которого мы можем быть вполне уверены не только из априорных соображений, исходя из нашего знания человеческой природы, но и на основании детального изучения прошлого опыта, состоит в том, что люди склонны, как правило, увеличивать свое потребление с ростом дохода, но не в той мере, в какой растет доход» (Кейнс Дж. Общая теория занятости, процента и денег. М., 1978, с. 157). Этот тезис дает направление для объяснения того, почему люди даже в критической для человечества ситуации не способны договориться о сокращении производства и потребления. В условиях резкого увеличения товаров массового потребления «психологический закон» объясняет противоречие между потребностями и возможностями их удовлетворения, характеризуемое как недооценка возникновения потребительско-приобретательских идеалов. В частности, такой факт наблюдается в рассуждениях о том, что следует дать возможность человеку насытиться материальными благами, тогда он сам поймет никчемность стремления потреблять, станет равнодушно относиться к привычным для него вещам, и у него духовные потребности выйдут на первый план. Однако практика показывает, что люди с невысокой культурой потребления не выдерживают испытания достатком, теряют чувство меры в потреблении, заражаясь «вещизмом», искажают понятие «разумные потребности». Поэтому стихийное становление потребительских идеалов, отсутствие целенаправленной работы по формированию культуры потребления может иметь, имеет негативные последствия в обществе.

Общество, ориентирующее жизнедеятельность на гуманистические общечеловеческие идеалы, обязано иметь программу, которая направлена на решение двуединой задачи: с одной стороны, поднять благосостояние своих граждан на качественно новую ступень, а с другой - обеспечить культуру потребления, научить каждого человека разумно пользоваться возрастающими материальными возможностями общества, учитывая при этом небеспредельность эксплуатации биосферы и ресурсов Земли. Это единство в наибольшей степени отвечает целям формирования гармоничной, духовно развитой личности, создания необходимых условий для полного раскрытия способностей, талантов каждого человека. Не обезличенного человека, поскольку нельзя создать «новый мир коллективности, основанный на господстве общества над личностью, коллективно-общего над индивидуальным» (Бердяев Н.А. Самопознание. М., 1991, с. 323). Формирование культуры потребления - необходимое условие устойчивого развития общества. Оно должно быть организовано на основе определенной модели потребления. Во-первых, эта модель исключает требования невозможного со стороны индивида, да и желания для себя больших благ по отношению к другим за равноценный труд. Во-вторых, она несовместима с удовлетворением потребности, приносящей выгоды отдельным людям, игнорирующей долговременные потребности социальной группы, общества. В-третьих, в ней должны быть применимы не только общественные мерки, но и учитываться своеобразие личности, ее индивидуальность. Потребности людей неодинаковы и никогда не будут таковыми. Подлинно человеческая модель потребления не предполагает одеть всех в одинаковые одежды и привить всем стандартные вкусы, отказываться от разнообразия красивых, удобных вещей и нивелировать индивидуальное потребление. В ней должно учитываться, что разумная потребность может существовать, и существует при отсутствии в обществе необходимых условий для ее удовлетворения. Здесь необходимо иметь в виду логику общественного прогресса, который потерял бы важную движущую силу, если потребности возвышались прямо пропорционально имеющимся у общества возможностям их удовлетворения. Хотя внешне такая картина выглядит достаточно заманчивой, поскольку в этом случае решаются многие проблемы по формированию и удовлетворению разумных потребностей. На практике, однако, структура потребностей общественных организмов всегда стремится к идеалу, нередко значительно обгоняющему реальные возможности потребления.

Модель потребления устойчиво развивающегося общества строится на подлинном равенстве. Такое равенство исключает дележ материального богатства (вещественного и денежного) между людьми, предполагает доступность для каждого достижений науки, техники, искусства, общественной мысли, всего богатства духовного мира. Такая модель потребления основывается духовным богатством общества, принадлежащим всем без исключения. В ней не преследуется цель сделать людей богатыми имущественно, а потребление служит производству богатства их духовного мира. Ее цель - равенство в духовном, в доступности достижений мировой культуры каждому, а не в количестве потребленного, приобретенного, растраченного на себя. Люди, занятые дележом материального богатства, никогда не будут свободны. Только такая модель потребления делает каждого человека фактически свободным, когда уравниваются люди в духовном развитии и образовании, в творческой самореализации и умножении природных дарований, но раскрепощаются от материальных тягот. Здесь равенство - свобода личного и безграничного развития на основе равных возможностей у каждого пользоваться всеми достижениями (материальными и духовными) человечества. Быть свободным означает преодоление психологического потребительско-приобретательского синдрома, выражающего «склонность к потреблению» - духовную характеристику общества, которая определяет «соотношение между доходом и величиной ожидаемых расходов на потребление» (Кейнс Дж. Общая теория занятости, процента и денег. М., 1987, с. 81,82). «Склонность к потреблению» - мощный психологический фактор, довлеющий над человеком, над любым общественным организмом. Высокая культура потребления требует освобождения от ее господства, что выступает важным условием формирования разумных потребностей.

Человек благодаря культуре, развитие которой детерминируется необходимостью удовлетворения потребностей, коренным образом изменил отношение в системе «общество-природа», актуализировал проблему устойчивого развития человечества. «Культура, если она развивается стихийно, а не направляется сознательно . оставляет после себя пустыню» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 32, с. 45). Любое определение культуры, а их насчитывается более двухсот, выделяет в ее содержании те или иные аспекты, связанные с производством материального и духовного богатства. А любое производство, как показал потребностный подход, есть обратная сторона потребления, удовлетворения потребностей. Богатство является универсальностью потребностей и духовного мира, производства и потребления, создаваемой универсальными отношениями в системе «общество-природа» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46, Ч. 1, с. 476). В конечном счете, культура выступает ответом на потребности общественных организмов, является формой их удовлетворения. Через нее определяется мера человеческого в потребностях, процессах потребления. Можно сказать, что культура концентрированно и предметно выражает себя в культуре потребления, поскольку все ее многообразие есть совокупность ответов -удачных и неудачных - на фундаментальные потребности общественных организмов. Сущность, содержание, функции культуры в своей основе задаются потребностями, служат их удовлетворению. К примеру, витальные, жизненно необходимые потребности человека «очеловечиваются» культурой - «второй природой», которая становится, в свою очередь, фактом богатства человеческого бытия, обусловливаясь потребностями общественных организмов. Потребность в пище у человека - это иная потребность, хотя ею обладают и животные, поскольку в первом случае она трансформируется культурой, является ее частью. А инстинктивная потребность в продолжении рода, свойственная всем живым организмам, возвышаясь, обусловила формирование такого культурного качества, определила становление такой меры человечности, как любовь - высокого чувства, пронизанного духовностью. Даже, казалось бы, чисто человеческая потребность в познании обрела себя из трансформации животной ориентировочно-исследовательской потребности и, расширив культурный «ландшафт», положила начало науке и искусству.

Одним словом, многогранные явления культуры детерминируются материальными и духовными потребностями, служат их удовлетворению. При этом в культуре можно выделить отдельные области, обусловленные определенными потребностями, в пределах которых формируются и удовлетворяются соответствующие потребности. Культура в наиболее концентрированном виде проявляется как культура потребления, включающая «культуру умения» и «культуру воспитания» (Кант И. Соч. Т. 5, с. 464465). Человек получает способность удовлетворять свои потребности благодаря «культуре умения». Она делает человека способным к выполнению поставленной задачи и одновременно не позволяет свободно избирать цели потребления, деятельности. В ней проявляется неравенство между людьми по наличию у них потребностей, условий и содержания потребления. «Культура воспитания» вносит в потребление дисциплинирующее начало, освобождает человека от деспотизма природных вожделений, эгоистических устремлений, потребительско-приобретательских установок. В целом культура потребления должна быть ориентирована на разумные потребности. Уметь потреблять - это обладать навыками разумного потребления, иметь знания о разумности потребностей, быть обученным удовлетворять потребности, не нарушая гармонии в системе «общество-природа». Разумное общество, парадигмальным основанием жизнедеятельности которого является концепция устойчивого развития, обязано организовать воспитательную работу по привитию «культуры умения». Общество сумеет воспитать культуру потребления лишь путем целенаправленного, систематического воздействия на своих членов, тем самым, формируя у них определенные навыки поведения, характер, моральные установки. В данном контексте как задача исследования выдвигается изучение тех нравственных аспектов, которые влияют на возникновение и развитие потребностей, тех норм и принципов морали, которыми руководствуются общественные организмы в сфере потребления.

§3. Нравственная оценка потребностей

Процесс становления, развития и удовлетворения потребностей включает определенные требования общества к личности, усвоение ею этих требований, которых затем воплощает в своем реальном поведении.

Это полагает рассматривать потребности одних индивидов сквозь призму потребностей других индивидов, выявлять в какой мере уровень, направленность, способ удовлетворения потребностей содействуют сплочению людей, а в какой разъединяют их. Здесь необходимо проанализировать вопросы о том, как распределена совокупность потребностей, наличествующих в обществе, выступающих источником жизнедеятельности общественных организмов, между различными социальными группами, людьми, в какой степени право личности на удовлетворение своих разнообразных потребностей согласуется с таким же правом других. Речь в данном случае идет о трансформации внешних по отношению к отдельному человеку потребностей общества в органические элементы его духовного мира. В центре этого процесса стоят закономерности и механизмы нравственного развития личности, императивы моральной оценки и регулирования, которые связаны со становлением и удовлетворением потребностей, нередко не имеющих отношение к физическому существованию индивида. Например, «с увеличением богатства человека его пища и питье становятся все более разнообразными и дорогостоящими, но аппетит его ограничен природой, вот почему, когда он пускается в чрезмерные расходы на пищу, это чаще всего объясняется стремлением продемонстрировать гостеприимство и потешить тщеславие, нежели желанием ублажить собственную утробу» (Маршалл А. Принципы экономической науки. М., 1993, Т. 1, с. 148149). Еще одну иллюстрацию нравственной оценки потребностной проблематики можно получить, выясняя происхождение потребности в жилище (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 6, с. 446). Даже примитивный дом соответствует предъявляемым к нему требованиям и проживающие в нем люди чувствуют себя уютно до тех пор, пока окружающие его жилища являются таковыми. Но если рядом вырастают более просторные дома, то отношение к данному жилищу меняется. Оно воспринимается как жалкая лачуга, в которой люди чувствуют себя уже ущемленными. В свою очередь, эти новые дома также перестают удовлетворять человеческие потребности, морально устаревают, если рядом вырастет что-либо более значительное, ценное. И этот процесс будет длиться до тех пор , пока за жильем сохраняется социально-экономический статус. В этом случае нравственная оценка потребности в жилище отражает не архитектурные достоинства дома, не его размеры, а лишь его соотношение с другими домами и в нем проявляются страдания человека не от того, что он плохо живет, а от того, что соседи живут лучше.

Человек ощущает потребность в чем-то, лишь соотнося свое наличествующее бытие с бытием должным, в частности, соизмеряя свою жизнь с жизнью других людей. «Бедность или благоденствие одного человека измеряется не тем, чем он обладает в данный момент, а тем, что у него было ранее и в сравнении с остальными членами общества .Человек, увидев роскошные одежды и фешенебельные апартаменты, чувствует себя плохо одетым и бездомным, хотя с разумной точки зрения он одет вполне прилично и имеет приличные жилищные условия» (Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992, с. 273). Отсюда возникает проблема: каким образом удовлетворение потребностей отдельного человека привести в гармоничное соответствие с благом других, с потребностями общественного прогресса. Ее разрешение возможно через нравственную оценку потребностей, процессов их удовлетворения. Тем более мораль - достояние духовного мира, которое проявляется во всех сферах жизнедеятельности общественных организмов. Она причастна ко всем глубинным источникам общественного бытия, в том числе к потребностям, которые проявляют себя всюду и всегда. Деятельность общественных организмов определяется потребностями, одухотворенными моральными мотивами. Здесь требуется уточнение понятий «мораль» и «нравственность». «Нравственность - понятие, являющееся синонимом морали (русский вариант лат. «мораль» происходит от слова «нрав»)» (Словарь по этике. М., 1989). В данном исследовании не отрицается тождественность морали и нравственности. Однако, полагая, что мораль есть сама нравственность, акцент делается на мораль как нравственную норму поведения, отношений между людьми. Поскольку «мораль зиждется на автономии человеческого духа» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1, с. 13)., есть смысл внутренние моральные качества человека, которыми он руководствуется в своей жизнедеятельности, определить понятием «нравственность». Поэтому область практических поступков, обычаев, нравов, в которой действуют моральные нормы, правила поведения, определяемые содержанием духовного мира индивида, фиксируется нравственностью. Под моралью прежде всего понимается форма общественного сознания, которая регулирует поведение индивидов посредством принятых сообществом людей норм, внешнего психологического принуждения и контроля, групповых критериев и общественного мнения. В таком контексте складывается определенная направленность нравственной оценки потребностей, в которой следует учесть два момента. Во-первых, нравственные идеалы, нормы и принципы возникают и функционируют лишь на основе потребностей - сущностных сил, источника жизнедеятельности общественных организмов. Во-вторых, моральные ценности общества, социальной группы составляют необходимую предпосылку процессов формирования и удовлетворения потребностей. Становление и развитие разумных потребностей невозможны без развитого нравственного компонента. Он придает завершенность богатству потребностей, наделяет их практической эффективностью.

Моральный компонент присутствует на любом этапе возвышения потребностей и постигается с осмыслением отражательной природы и деятельно-практической сущности. При этом он понимается и как предметно-функциональная статическая сторона духовного мира, и как способ духовно-практической деятельности. Кроме того, нравственный аспект проблемы потребностей будет рассматриваться с учетом того, что мораль как форма общественного сознания не проявляет себя в специальной нравственной деятельности. Нет моральной деятельности в чистом виде, а есть нравственный аспект, сторона деятельности трудовой, политической, научной и т.д. Глубокое осознание взаимосвязи морали и потребности позволит, во-первых, построить идеальную «модель» потребностей индивида, т.е. того, каким их хотело бы видеть общество; во-вторых, выяснить меру тождественности представлений индивида о моральном и неморальном, складывающихся в процессе возникновения и удовлетворения потребно-стеи, соответствующих представлениям общества, социальной группы; в-третьих, понять характер реализации индивидом своих моральных возможностей в процессе потребления. Решение этих познавательных задач органически связано с формированием разумных потребностей, воспитанием высокой культуры потребления.

В морали бытие отражается как целостный реальный процесс жизнедеятельности. Мораль уделяет внимание всем сторонам (как материальным, так духовным) жизнедеятельности людей, рассматривая их сквозь призму соотношения общественного и индивидуального. Исходя из этого, можно утверждать, что в основе морали лежит необходимость сочетания потребностей общества и личности. На их основе вырастают оценочный и нормативно-императивный мир моральных представлений, чувств и переживаний, фиксируемых в категориальных формах нравственного сознания. Специфика морали, в плане способа отражения, проявляется прежде всего в оценочном характере потребностей, подведении единичных потребностей под общие нормы, образцы, оценки их с позиций определенных потребностей общества. В классовом обществе основой моральной оценки выступают потребности класса. Мораль со свойственным ей категориальным строем отражения, с такими узловыми понятиями, как добро и зло, долг и честь, достоинство и смысл жизни, счастье и справедливость, отражает мир человека (и, прежде всего, потребности), одобряя или осуждая его. Тем самым, моральная оценка, включаясь в идеологические элементы духовного мира, выполняя классово-охранительную функцию, играет мировоззренческую роль.

Однако, рассматривая мораль только как форму отражения действительности, потребностей, нельзя упускать из поля зрения ее обратное воздействие на жизнедеятельность людей, ее социально-активную роль. Такая роль морали проявляется в том, что она оказывает влияние на преобразование условий жизни и формирование человека, становление и удовлетворение его потребностей. Существенное возрастание роли морального фактора наблюдается в условиях качественного преобразования общества, поскольку расширяется сфера его действия, углубляется его влияние на экономические, социальные, политические, духовные потребности. Отсюда возникает необходимость изучения морали и как формы отражения общественного бытия, и как средства преобразования мира человека. Только через диалектику отражательной и деятельно-практической сторон нравственности можно всесторонне познать природу потребностей, углубиться в их сущность, оценить их место и роль в жизнедеятельности общественных организмов. Такой анализ связан с исследованием моральной практики, конфликтных ситуаций и механизмов морального выбора при удовлетвоw u рении потребностей, условии и средств возникновения и развития нравственно-значимых потребностей, целей и идеалов потребления. Раскрывая деятельную сторону нравственного компонента потребностей, в конечном счете, можно решить важнейшую проблему этической теории - превращение морали из бессилия, терпящего поражение в борьбе с пороком, в подлинное орудие практического преобразования общества, в эффективное средство социального прогресса.

Чтобы использовать нравственность как параметр для оценки потребностей, потребления, принципиально важно осознание ее существования на двух уровнях: на одном - это система требований данного общества, социальной группы, совокупность общественных нормативных предписаний; на другом - индивидуальное восприятие этих предписаний, форма практической реализации индивидом принятых обществом моральных нормативов. Рассмотрение морали как единства общественного и индивидуального служит разрешению потребностной проблемы, углубляет потребностный подход к действительности, поскольку именно в системе их взаимодействия проявляется нравственный аспект потребностей, осуществляется моральная регуляция их развития и удовлетворения. Преимущество одной системы общественной жизни над другой состоит, в конечном счете, в ее способности привести в действие силы, побуждающие каждого человека в полной мере раскрыть и использовать свой потенциал. Путь к этому один: создать в обществе такие условия, когда бы потребности общества, социальной группы и отдельной личности максимально совпадали. Степень такого совпадения указывает на степень моральной зрелости общества. Стремление к такому совпадению должно стать нравственным идеалом и нравственной нормой общества. В этом плане немало примеров разлада между потребностями работника и трудового коллектива, работника и общества дает история нашей страны. Отсутствие условий для совпадения потребности каждого человека, социальной группы, общества рождает соответствующие моральные установки и тем самым, усугубляются негативные факторы, препятствующие устойчивому развитию. В опыте советского общества немало примеров того, как верное положение о диалектическом единстве удовлетворения общественных потребностей и удовлетворения индивидуальных потребностей трактовалось слишком односторонне. Эту верную мысль нельзя понимать в духе безусловного подчинения потребностей личности потребностям общества, поскольку отсюда недалеко до абсолютизации производственной функции человека и ущемления его социальных и духовных потребностей, до оправдания так называемой справедливости, при которой благо отдельных людей, социальных групп приносится в жертву «для пользы общества». А так на практике и происходило. Во имя «общественного блага» оказывается возможным сорвать жителей небольших деревень, не считаясь с их желаниями, с обжитых мест. Ради этой же цели становится позволительным строительство производственных объектов без учета охраны окружающей среды. При всем при этом забывается, что потребности общества становятся фикцией, если из нее удалена конкретная, реальная основа - потребность личности. Так искажалась гуманистическая природа социализма. Такая аномалия оборачивается нравственной эрозией: сначала недоверием к скомпрометировавшему себя «общественному благу», а затем формированием потребительской морали, в которой на первый план выдвигаются всевозможные частные потребности, противостоящие уже реальным потребностям общественного развития. И трагедия в том, что подобная практика приводила к обезличиванию человека, формированию у него установок, позволяющих безразлично созерцать за тем, как уничтожается уже не деревня, а отечество.

Будто сегодня, по поводу нынешних российских событий, более ста лет назад сказаны слова, в которых изложено понимание гуманистического содержания диалектики потребностей и духовного мира, единства общественных и индивидуальных потребностей, русским философом-материалистом Д.И. Писаревым. «Надо только понимать и любить общую пользу, - пишет он, - надо распространять правильные понятия об этой пользе, надо уничтожать смешные и вредные заблуждения и вообще надо вести всю свою жизнь так, чтобы личное благосостояние не было устроено в ущерб естественным интересам большинства. Надо смотреть на жизнь серьезно; надо внимательно вглядываться в физиономию окружающих явлений, надо читать и размышлять не для того, чтобы убить время, а для того, чтобы выработать себе ясный взгляд на свои отношения к другим людям и на ту неразрывную связь, которая существует между судьбою каждой отдельной личности и общим уровнем человеческого благосостояния. Словом: надо думать. В этих двух словах выражается самая насущная, самая неотразимая потребность нашего времени и нашего общества» (Писарев Д.И. Соч. в 4-х т. М., 1956, Т. 3, с. 79). Думать, чтобы выработать нравственную позицию, не позволяющей духовному миру подвергаться коррозии, чтобы гармонизировать потребности индивида и потребности общества и тем самым поднять планку нравственной оценки формирования и удовлетворения потребностей. Думать, чтобы понять «затруднения человека», связанные с отсутствием способности у общественных организмов осознать кризисное состояние в системе «общество - природа», выработать новую этическую концепцию, соответствующую устойчивому развитию и, следуя ей, поставить адекватные политические, экономические, социальные цели (Gabor D.et al. Beyond the Aqe of Waste. A Report to the Club of Rome, Oxford, 1981). Отсутствие нравственных устоев у западного общества, позволяющих сохранить человечество, вынуждает теоретиков

Римского клуба прийти к выводу о том, что «консьюмеризм (потребительство) в его настоящем виде не сможет сохраниться в силу не только существующих ограничений, но и более глубоких причин, связанных с непреходящим значением общечеловеческих ценностей» (Кинг А., Шнайдер Б. Первая глобальная революция. Доклад Римского клуба. М., 1991, с. 85). Предание забвению нравственных ограничений в формировании и удовлетворении потребностей привело к тому, что все устремления человека направлены на экономический рост, умножение комфорта, превратившие и природу в жертву мании потребительства. В погоне за материальным благополучием человеку не подняться выше внутренних, нравственных пределов, ему не задуматься над последствиями своего отношения к экосфере.

Сегодня человечество в системе «общество-природа» воздействует столь разрушительно, что губит не только среду своего обитания, но и по закону обратной связи биосоциальную природу человека. Общество, живущее по дикому принципу «разрешено все, что не запрещено законом» разрушает человека и физически, и нравственно. Классическая линейная экономика по схеме «товар-деньги-товар», ведущая свое начало от работ Рикардо и Смита, на нынешнем этапе человеческой цивилизации оказывается в положении классической механики Ньютона в начале XX века, когда развитие науки и потребности практики потребовали ее дополнения законами теории относительности и квантовой механики. Требуется разработка понятийного аппарата нелинейной экономики, где старая линейная схема социально-экономической связи существенно, качественно дополняется закономерностями целостного общечеловеческого эколого-социально-экономического и духовно-политического процесса, разрешающей проблемы совместной эволюции Природы и Человечества. Здесь мораль, сложившаяся на единстве потребностей общества и потребностей индивида, выступает качественно новым императивно-нормативным постулатом. В нем утверждается, что каждый человек в пределах свой жизни обязан создать позитивные компоненты биосоциосистемы с тем, чтобы покрыть потребленные им и невозобновляемые вещества и энергию природы, свою долю затрат на восстановление биосферы и на утилизацию отходов. Приведенный нравственный параметр бытия общественных организмов покажется лишь метафорой, если учесть, что миллионы людей, как в России, так и за ее пределами отчаянно добывают минимальные средства для удовлетворения физиологических потребностей. Однако такая нравственная аксиома является непременным условием устойчивости биосоциосистемы. В обновленной антропогенной цивилизации это нравственная аксиома - не метафора, а стержень духовной жизни. Без нее не сложится качественно новое общественное бытие, не появится реальные возможности для формирования потребностей общества на подлинно гуманистической основе - потребностях Человека.

В этой связи можно поспорить о нравственных параметрах для оценки процессов становления и удовлетворения потребностей в тех или иных социально-экономических системах. Так, в отношении советского общества можно утверждать, «. что отказ от конкуренции и рынка разорил нашу экономику и нашу страну, что социалистическое монопольное производство является кладбищем для передовой техники и научно-технического прогресса» (Ципко А. Насилие лжи. М., 1990, с. 8). Это утверждение легко оспаривается достижениями советской науки и техники, признанными во всем мире, а через десять лет после его обнародования «успехи» рыночной экономики в России не вызывают сомнений. Автор приведенного утверждения, софистически обыгрывая известные факты, делает умозаключение о существовании социализма в СССР как практического воплощения марксисткой теории о социалистическом обществе. Да Маркс и его последователи - противники товарно-денежных отношений, фетешизации денег, превращения их в культ - отвергают общество, где все продается за деньги (рабочие руки, тело на потеху, интеллект, совесть и т.д.), что не является основанием созданную Сталиным командно-административную систему называть социализмом в Марксовом понимании этого слова. Хотя общеизвестно: для Маркса главным в социализме было преодоление отчуждения производителей от средств производства, восстановление в потребностях общества их реальной основы - потребностей конкретного человека (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3, с. 245-246; Т. 42, с. 90-91, 115). Умозаключения цитируемого автора утверждают, что раз «построенный социализм» себя дискредитировал и, более того, покрыл кровавыми преступлениями, то необходимо возвращаться к капитализму. Правда этот же автор пятнадцатью годами раньше заключал, что «проблема социалистического образа жизни в нашей стране возникла. в условиях социалистического общества», «когда стали зрелыми его производственные отношения, когда упрочились и окрепли его основные социальные институты». А далее делает вывод, «что проблема образа жизни . по существу, тождественна проблеме. реализации преимуществ социализма в области духовного развития людей, создания наибольших возможностей и перспектив для развития их духовного, нравственного и эстетического мира»; что «наиболее зримой становится сущность социалистического образа при сравнении его с капиталистическим»; что «отчужденной является жизнь трудящихся при капитализме» (Ципко А. Оптимизм истории. М., 1974, с. 180-181).

Причина несовпадения, противопоставления потребностей личности, социальной группы и общества не в социализме, как утверждают его противники (в том числе наши отечественные, новоявленные), а в его отсутствии. Главное в социалистической системе - это преодоление отчуждения производителя от средств и продуктов производства, его воссоединение с ними. А этого в СССР не произошло, а наоборот наемный труд принял на государственном предприятии более уродливую форму эксплуатации. Так и не осуществились заложенные в социалистической идее соединение движения духовно-нравственного с движением социально-экономическим, создание более нравственных, справедливых и более гуманистических общественных структур с защитой духовного мира каждого индивида и сохранением его свободы и достоинства. И еще более усугублялось то, что «эксплуатация есть не экономический феномен, а прежде всего феномен нравственного порядка, нравственно дурное отношение человека к человеку» (Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990, с. 83).

Возврат к буржуазному обществу, как призывают «новоиспеченные» российские идеологи частнокапиталистических отношений, не создает условий, при которых потребности общества, социальной группы и отдельного человека максимально совпадают, и, следовательно, не приведет к высотам нравственного совершенства. Невозможность этого утверждается в книге «Демократия для немногих» видного американского политолога М. Паренти, выдержавшей уже пять изданий в США, поскольку речь в ней идет об обществе, где «самая состоятельная часть американских семей, насчитывающая 10 процентов их общего количества, владеет более чем 86 w Л W ^ К* К* процентами всех акции, облигации, сбережении, всей недвижимости и других финансовых активов», где «верхушке, составляющей 0,5 процента, принадлежит более 45 процентов частных состояний, в то время как у 90 процентов американского народа нет или почти нет чистых финансовых активов». О какой моральной зрелости американского общества можно говорить, если «членом имущего класса вы становитесь в том случае, когда ваши доходы очень велики и обеспечиваются главным образом, трудом других людей - то есть когда другие работают на вас либо в принадлежащей вам компании, либо создавая для вас материальные ценности, что увеличивает ваш капитал, денежный или недвижимый», если «упорным трудом не разбогатеешь», если «ключ к богатству - в том, чтобы на вас работали другие» (Паренти М. Демократия для немногих. М., 1990, с. 33-35). Поэтому вряд ли объективный исследователь решится утверждать, что буржуазное общество - вершина мировой цивилизации. Нравственная планка, по которой оцениваются потребности американского общества -эгоцентризм и мораль потребительства. «Занимайся свои делом» - под таким лозунгом организованная жизнедеятельность американцев формирует стяжательство и замкнутость. Личный дом, личный автомобиль, личное место отдыха - таков критерии «общества потребления», достигнув которых его члены оказываются в плену одиночества и отчаяния. Порожденная рыночной экономикой нравственность буржуазного общества по сути своей - рыночная, которая разделяет людей междуусобной конкуренцией в труде и потреблении (Bellah R. et al. Habits of the Heart, Individualism and Commitment in American Life. New York, 1985). Рыночные ценности, провозглашенные как плюрализм и свобода, демократия и открытое общество, навязываются массированный обработкой населения. Массовая реклама не позволяет распоряжаться собственной жизнью, навязывая не только товары, а внушая, что «накопление собственности и есть цель жизни, мера успеха и признак достоинства» (Паренти М. Демократия для немногих. М., 1990, с. 70-71). Таким образом, внешне предполагается, что каждый гражданин СИТА свободен, волен мыслить и действовать самостоятельно и индивидуально. На самом деле никто самодеятельно и творчески не может выразить свою собственную подлинно человеческую сущность. Человек не свободен в мире, где «решения по поводу качества пищи, которую мы едим, товаров, которые мы покупаем, воздуха, которым мы дышим, относительно цен, которые мы платим, зарплаты, которую мы получаем, распределения рабочих заданий, которые мы выполняем, относительно мнений и взглядов, состряпанных для нас средствами массовой информации, основополагающие решения, касающиеся реалий нашей жизни, - обычно принимает за нас кто-то другой, но отнюдь не мы сами» (там же, с. 71-72). Это - несвободное общество, поскольку его моральные требования противостоят человеку как нечто чуждое, противоречащее его собственным подлинно человеческим потребностям.

Уровень прогресса общества определяется тем, насколько его фундаментальные потребности отвечают становлению и развитию человеческой сущности, т.е. производству и воспроизводству Человека. По сути те общественные потребности прогрессивны, если они не отчуждают индивида от человеческой сущности. Их нравственную оценку можно осуществить при помощи таких этических категорий как добро и зло. Однако они достаточно абстрактно оценивают то, как потребности одних индивидов проявляются в потребностях других, каким образом уровень, направленность и способ удовлетворения потребностей общественных организмов сплачивают или разъединяют людей. С точки зрения соотношения добра и зла в этих процессах такая нравственная норма как справедливость дает наиболее конкретную оценку должного и не должного порядка человеческого общежития, обусловленного потребностями. Понятие «справедливость» определяет беспристрастность, соответствие истине, в нем отражается должное, выражающее сущность прогресса общества: человечность; гуманность целей и средств общественного развития; подчинение производства задачам формирования свободной всесторонне развитой личности и применения ее дарований в гармонической, совместной эволюции природной и социальной среды; живое общественно необходимое творчество масс, обеспечивающее устойчивость в системе «общество-природа». «Справедливость, взятая как нравственная категория, должна исходить не из идеи «весов», не из процедуры измерения, а соотноситься совестью, опираться на достоинство человека» (Давидович В.Е. Социальная справедливость: идеал и принцип деятельности. М., 1989, с. 203). На такой критерий ориентирована модель разумного потребления. Строгое проведение в жизнь нравственных принципов справедливости - важное условие становления и удовлетворения разумных потребностей.

Программой общественного строя, ориентированного на прогресс, стремящегося жить по общечеловеческим, гуманистическим законам, должно стать осуществление требований справедливости во всех сферах общественных отношений. Только тогда можно реализовать мечту человечества о достойной жизни, действительно проявлять заботу о благе народа, улучшении условий быта и труда каждого человека, развитии его потребностей. Оценка любого экономического, социального, политического, духовного явления с точки зрения справедливости весьма актуальна в глазах каждого человека. Идеалы справедливости, как бы пронизывая экономические, социальные, политические, духовные потребности личности и общества, усиливают в них общечеловеческое содержание. Любое проявление несправедливости - будь это в сфере производства, в деле подбора и расстановки кадров, в осуществлении правосудия, в использовании государственного, общественного и служебного положения в целях личного обогащения и т.п. - оскорбляет достоинство трудящихся, вызывает у них естественный протест. Если в обществе есть стремление не доводить противоречия до катаклизма, то беспристрастные, соответствующие истине и добру критерии не могут не выступать основными ориентирами деятельности классов, партии, государства, общественных организаций, трудовых коллективов. Только в обществе, основанном на идеалах справедливости, могут существовать условия для целенаправленного формирования разумных потребностей. Иначе говоря, только в разумно организованном обществе, т.е. организованном на подлинно научных и высоконравственных основах, проблема разумных потребностей выдвигается как непосредственная задача его деятельности, приобретает конкретность своего решения.

В таком обществе каждый его член становится носителем общего блага, когда справедливость рассматривается как равное отношение общества к равным в социально-экономическом, идейно-политическом, духовно-нравственном смысле индивидам, когда общественные и индивидуальные потребности находятся в гармонии благодаря гуманистическому основанию справедливости, когда «понятие справедливости соотносится с представлением об истинной сущности человека как естественного и социального существа» (Скворцов JI.B. Культура самосознания. М., 1989, с. 243). Здесь справедливость связывается с проблемой адекватного самоопределения человека. В условиях антропогенно перегруженной Земли он должен владеть искусством адекватного свободного выбора, сопряженной с рефлексией духовного мира, нравственной оценкой своих и чужих потребностей как детерминант высшей ценности - человеческого рода. Истинная справедливость в этом случае проявляется как любовь и дружба между индивидами, где главным является не справедливый обмен теми или иными услугами и товарами, а самими собой, где подлинный друг передает себя во власть другого человека добровольно, будучи уверен о его дружеском расположении к самому себе. В свободном самопожертвовании проявляются действительное равенство между людьми, универсальная сущность человека, а исчезают эгоцентризм, индивидуализм, потребитель-ско-приобретательские установки. Жертвовать собой - означает адекватную нравственную оценку индивидом собственного содержания, в том числе и потребностей, которая позволяет ему сознательно регулировать свои отношения с внешним человеческим и предметным миром. В этой связи возникает особая составляющая нравственной самооценки - самоуважение, которое выражает совпадение личного блага каждого с добродеятельным образом жизни для других, благодаря которому свободная рефлексия есть то, что «в высшем для нас практическом, т.е. осуществляемом нашей волей, благе добродетель и счастье мыслятся соединенными между собой необходимо, так что чистый практический разум не может признать первую, если к благу не принадлежит и второе» (Кант И. Соч. в 6 т. Т. 4. Ч. 1, М., 1965, с. 444). Каждый индивид может испытать удовлетворение важнейшей подлинно человеческой потребности - быть счастливым в окружении счастливых людей, соединяя в себе личное счастье с благом для других. Их диалектика в реальной жизни индивидов есть справедливость человеческого бытия.

Принцип справедливости, конечно же, не приобретает действительно всеобщего смысла без единого для всех людей социально-нравственного критерия, каким выступает труд как форма и средство реализации человеческой сущности. Творить добро есть счастье, что обретает практическое содержание в фундаменте общественного бытия - всеобщем труде. Нравственный идеал многих религий - всеобщая любовь - не может быть достигнут вне основополагающей для человечества сферы труда. Принцип справедливости «каждому - по труду» охватывает антиномичные отношения между общественными и индивидуальными потребностями. Действительно, любая формирующаяся потребность потенциально выступает как потребность для всех, однако в силу ограниченных возможностей производства, ресурсов биосферы удовлетворить ее могут лишь некоторые. Преодолеть эту антиномию способен новый, «естественный» человек, который должен быть свободным, т.е. не порабощенным потребностями, не отягощенным «вещизмом», надуманными, искусственными страстями. Очевидно, тем более с учетом нынешних реалий, связанных с техногенной перегруженностью планеты, человек новой цивилизации обязан превозмочь потребительско-приобретательский синдром - зло, отождествляемое философами - киниками с неразумными, искусственными потребностями (Антология кинизма. М., 1984, с. 309-310), и выйти на «столбовую» цивилизованную дорогу добра, отмеченную становлением и удовлетворением разумных потребностей.

Сегодня, когда необходимость сохранения и выживания человечества из разряда философско-футурологической стала глобальной общечеловеческой проблемой, реализация принципа справедливости «каждому - по труду» диктуется не только традиционным ростом материального богатства, но и способностью общественной системы противостоять катастрофе и сохранить жизнь на Земле. В такой ситуации распределение по труду - означает не просто учет того, что человек дает обществу, а соизмерение его вклада в устойчивость целостной двуединой эволюции природной и социальной среды. Речь идет не об абстрактной, придуманной людьми нравственной норме, а о своеобразной ренте, объективной, закономерной, требующей от каждого человека платы за дегармонизацию отношений в системе «общество-природа». По большему счету, «каждому - по труду» обозначает вознаграждение индивиду по реальным результатам его труда: что создано, какие негативные компоненты принес он при этом в экосоциоси-стему. Нравственное содержание этого принципа справедливости формируется «. путем прямой борьбы труда и капитала. С того времени, когда был раскрыт фетишизм капитала, когда трудовая теория ценности заявила, что сам капитал - только продукт и символ труда, прочное царственное владычество капитала было поколеблено. И чем дальше, тем оно колеблется сильнее и сильнее. И . нет сомнения, кто из этих двух противников победит: рано или поздно победа останется, конечно, на стороне труда» (Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992, с. 260). Такой вывод, сформулированный русско-американским философом и социологом подтверждает тот факт, что труд в XX веке все больше начинает выдвигаться в качестве основной духовно-нравственной императивы. «И в науке, и в обыденном сознании принцип социально полезного труда стал главным видом и основным критерием общественной заслуги. Из унижающего занятия он превратился в деятельность, облагораживающую человека» (там же). Итак, исторический процесс идет в направлении возвышения принципа «каждому - по труду» как духовно-нравственной ценности, который должен стать принципом «каждому - по степени его экосоциально полезного труда». Этот исход возможен, если «труд стал выражением прямого достоинства человека, утверждением его человеческой сущности», для чего необходимы такие социально-экономические политические условия, в которых каждый индивид «не отчуждает себя самим характером и распорядком своего труда» (Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991, с. 129).

Трудовой принцип справедливости, в конечном счете, сводится к приданию труду большой человечности, с которой в нем преодолевается ложное, неразумное, отчуждающее человека от его сущности. Тогда действительно «бесконечное право субъекта состоит в том, что он находит самого себя умиротворенным в своей деятельности и в своем труде» (Гегель Г.В.Ф. Соч. М., 1976, Т. 8, с. 22). Необходимость максимального совпадения потребностей человека, социальной группы, общества, выступающего условием и предпосылкой морального совершенства всех общественных организмов, свое практическое завершение получает в труде, не только созидающего, но нравственно оценивающего мир. Уже потому, что «мир человека, совокупность условий, в которых он живет, вырастает из совместного труда .» (Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991, с. 123), можно полагать о существовании фундаментальной общечеловеческой потребности в труде, занимающей к тому же особое место в нравственной оценке потребностной проблематики. Она в общецивилизационной пирамиде потребностей располагается по горизонтали двух потребностей - в продолжении человеческого рода и производстве, объединяя их , разрешая антиномичные противоречия между ними. Такое ее расположение обеспечивается тем, что общечеловеческая мораль требует гармоничных отношений между потребностями общественных организмов как важнейшего условия устойчивого развития человечества. И поскольку подлинные моральные ценности прежде всего отражают потребность в труде, то она притягательностью, императивностью, логикой достижения гуманистического общечеловеческого идеала рано или поздно превратиться в первейшую жизненную потребность.

Формирование потребности в труде как первой жизненной потребности предполагает труд, выступающий как самодеятельность ассоциированных производителей. А ассоциация свободных производителей впервые в истории осуществляет сознательное построение всех общественных отношений. Деятельность ее членов выступает во всех областях как свободное, социально-историческое творчество. Следовательно, превращение труда в первейшую жизненную потребность есть развитие не просто потребности в труде, а становление потребности в труде у всей ассоциации. Прежде всего, ассоциация свободных производителей отличается тем, что потребность в ассоциированном труде есть потребность личности в труде для других, потребность в равенстве всех членов ассоциации. Здесь появляется новое качество потребности в труде, выражающее сочетание потребностей личности и общества. Потребность в труде становится не только самоцелью, но и средством для развития других индивидов, равноправных членов ассоциации. Труд, как первейшая жизненная потребность, отражает, кроме общих моментов, сугубо специфических, конкретно-исторические общечеловеческие свойства труда, а именно - отношения самодеятельности ассоциированных индивидов, обусловленной максимальным совпадением потребностей личности и общества. Тем самым; потребность в труде выступает как средство удовлетворения потребности в труде для личности, для всех членов ассоциации, а потребности ассоциации не носят в себе отчужденности и становятся в подлинном смысле общенародными потребностями. Сам индивид формируется как общественная личность, в нем заключено единство индивидуального и общественного и в своем самосовершенствовании он проявляет все свои, а значит и общественные потенции. Здесь речь идет о том, что индивид есть непосредственное общественное существо, не потерявшее сугубо индивидуального, неповторимого содержания. Превращение труда в первейшую жизненную потребность приводит к тому, что всякое проявление жизни индивида становится проявлением и утверждением общественной жизни, которая универсальна и в своей индивидуальности, и в общественности, т.е. в проявлении ее как общественной самодеятельности всех индивидов, всей ассоциации как высшей формы коллективности.

Таким образом, только с превращением труда в первейшую жизненную потребность, общность общественных индивидов становится реальной и не противостоит им как нечто самостоятельное, как некое «общество». Общность присутствует в каждом индивиде, как своя непосредственная ассоциация, своя свобода. Другими словами, жизнь индивида не обособлена от общественных отношений и потому не является для него самого случайной жизнью, над которой он не имеет никакого контроля. Как общественный индивид, человек впервые становится универсальной личностью, который контролирует и отвечает за свою, а значит, и за деятельность общества в целом. Он достигает такого возвышения духовности, которое позволяет постичь как, «отделяя пользу от нравственной красоты, люди извращают то, что составляет основы природы» (Цицерон. О старосте. О дружбе. Об обязанностях. М., 1993, с. 151). Такая мера нравственной оценки есть выражение диалектического совпадения общественного и личного, когда увеличение мощи человеческого рода полнее раскрывает человеческий потенциал индивида при условии сохранения целостности единой биосоциосистемы. При таких параметрах ценность потребности в труде аккумулирует в себе трудовой принцип справедливости, который зиждется, используя терминологию древнеримского философа Цицерона, на прекрасных в нравственном отношении умеренности и воздержанности. Все то, что превращает труд в первую жизненную потребность, «. состоит либо в способности и искусстве видеть истину, либо в защите человеческого общества, в воздаянии каждому по его заслугам и в верности взятым на себя обязательствам, либо в величии и силе возвышенного и непобедимого духа, либо в порядке и мере, относящихся ко всему тому, что говорится и делается .» (там же, с. 62). Эти критерии выражают единство потребностей и духовного мира, культуры потребления и разумности потребностей. Они же оценивают диалектику индивидуального и общественного в становлении и удовлетворении потребностей. Совпадение потребностей личности и потребностей общества, основу которой составляет труд как первейшая жизненная потребность, указывает на высшую моральную зрелость общества, где единство индивидуального и общественного возводится в ранг как нравственного идеала, так и нравственной нормы. В таком обществе вся система потребностей общества обслуживает процесс формирования всесторонне развитой личности, богатства ее разумных потребностей, ибо реализация потребности в труде необходимо полагает устойчивую потребностную пирамиду, в рамках которой потребление производит богатого в подлинно человеческих проявлениях индивида.

Рассмотрение потребности в труде подводит к пониманию морали как способа духовно-практического освоения мира. Важнейшим механизмом перевода потребностей общественных организмов в их действие выступает нравственное регулирование с помощью соответствующих норм морали, которые аккумулируют предшествующий опыт человечества и выступают в качестве императивных духовных ценностей. Именно через нормы, определяющие поведение, обычаи, поступки, нравы, чувства, мысли и т.д., потребности переводятся в реальные действия индивидов, без их участия невозможны процессы, связанные с возникновением и удовлетворением потребностей. Поскольку «мораль - это нормативно-оценочная система, отражающая и регулирующая взаимоотношения людей через дихотомию добра и зла, содержанием которой выступает отношение к благу общественного целого, а целью - единство социума и человека» (Валеев Д.Ж. Нравственная культура башкирского народа: прошлое и настоящее. Уфа, 1989, с. 11), целостность экосоциосистемы, то содержание и направленность моральных норм обусловливаются социально-экономическим укладом, закономерностями совместной биосоциальной эволюции и отражают единство индивидуальных и общественных потребностей на данном этапе развития цивилизации. Мораль по своим истокам общечеловечна и выступает условием и нравственным требованием совершенствования общественных организмов. Любая моральная норма как требование общества и личности друг к другу, личности к самому себе, как состояние неудовлетворенности есть духовная потребность. Наиболее отчетливо специфика морали как нравственной потребности обнаруживается тогда, когда происходит относительное обособление индивидов друг от друга, от коллектива, когда возникают противоречия между индивидуальными и общественными потребностями, когда отношения в системе «общество-природа» подводят к черте самоуничтожения. Подчеркнем, осознавая нравственную потребность, «во-первых, как потребность общества в целом или определенной общественной группы в специфической системе регуляции человеческих отношений, в особом типе их оценок; во-вторых, как потребность индивида в определенного рода поведении» (Проблема потребностей в этике и эстетике. Д., 1976, с. 47), получаем обобщенный критерий для установления качества, степени, уровня, т.е. нравственной оценки разумности потребностей, культурности потребления. В этом контексте, сложность заключается в формировании духовного мира, где нравственные нормы стали внутренней потребностью каждого индивида, приобрели форму склонности, привычек, установок, служили целям производства целостного человека.

Удовлетворение нравственных потребностей есть достижение целей морального регулирования, успех которого связан с обеспечением двух основных, тесно взаимосвязанных целей - коллективизма и гуманизма. Мораль общества, ориентированного на устойчивое развитие, обязана быть созидающей, активной и деятельной, но строиться на нравственных принципах коллективизма и гуманизма, несовместимых с индивидуалистической моралью буржуазного общества. Коллективизм и гуманизм складываются из самих источников становления социальной формы материи. Логика потребностного подхода показала, что формирование и удовлетворение потребностей в общении, труде, языке производят новую общность - социум, который не возникает и не существует вне такого принципа совместной жизнедеятельности, как коллективизм. Совместный труд, язык - одновременно и причины и следствия реализации нравственной потребности в коллективизме. Вместе с тем социум не сложится и без человека. Этот процесс объективно полагает гуманизм, который выражает ценность человека как личности, убеждение в безграничных возможностях человеческого «я», идею о том, что удовлетворение разумных материальных и духовных потребностей каждого, возвышение его духовного мира должны быть конечной целью общества. Таким образом, гуманизм выступает как нравственная потребность, удовлетворение которой воспроизводит способность к самосовершенствованию, реализует его свободу, защиту достоинства, стремление к справедливости.

Нравственные потребности в коллективизме и гуманизме приобретают особый регулирующий статус на современном этапе, когда биосфера не способна компенсировать негативные техногенные нагрузки, когда ее сохранение находится в прямой зависимости от человека. Только общечеловеческое общепланетарное сообщество людей , объединенных общеци-вилизационными нравственными потребностями в коллективизме и гуманизме, способно остановить глобальный экосоциальный кризис, решить актуальнейшие проблемы выживания человечества. Не индивидуализм, а коллективизм, не жестокость, а гуманность, приоритет общечеловеческих ценностей подводят к тому, что «глобальная триада: мир-человек-природа смыкается с другой: человек-человечность-человечество» (Фролов И.Т. О человеке и гуманизме. М., 1989, с. 296). Тем самым усиливается значение нравственных коллективистско-гуманистических потребностей, обеспечивающих выживание и устойчивое развитие системы «общество-природа». Устойчивое развитие - гуманистическая цель, которая достигается организованными действиями всего человечества. Актуальность потребностей в коллективизме и гуманизме подчеркивается в докладе Независимой комиссии по международным гуманитарным вопросам самим его названием: «Сохранит ли человечество человечность?» В нем коллективизм и гуманизм выдвигаются в качестве нравственных норм, определяющих человеческую ценность, общих для всех стран и народов, выступающих движущей силой, которая будет направлять совместные действия во благо всех ( Сохранит ли человечество человечность? М., 1989). Такой подход отчетливо проявляется в книге первого президента Римского клуба А. Печчеи «Человеческие качества». «Новый гуманизм», который касается всего человечества, всей человеческой системы, по его мнению, должен привести к «человеческой революции», вызывающей к жизни новые качества и ценности - духовные, философские, этические, социальные и др., способствующие возрождению гармонии между человечеством и природой (Печчеи А. Человеческие качества. М., 1985, с. 130-135). В другой книге А. Печчеи «100 страниц для будущего» также идет речь о «всеобщности и универсальной гармонии», «солидарности, преодолевающей все политические и социальные рамки». В ней вновь подчеркивается мысль о моральном и экологическом банкротстве человечества со всеми неисчислимыми последствиями, если оно не обратиться к гуманистическим принципам, не призовет к коллективным действиям ( Peccei А. 100 pages for the future: Reflections of the President of the Club of Rome. London, 1982). В конечном счете, потребности в коллективизме и гуманизме не просто выступают в роли «спасателя» человечества от его экспансии на природу. Сила и механизм воздействия позволяет выступить им мерой того, чтобы «естественное поведение человека стало человеческим», чтобы «человеческая сущность стала для него естественной сущностью» (Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произв. М., 1956, с 587).

Двуединый процесс - очеловечивания природы (ее завоевания) и превращения в социально-природную целостность приобретенных условий, факторов в результате взаимосвязи общества и природы, ставших сущностью человека - в процессе формирования духовного мира аккумулируется в индивидуальные духовно-нравственные потребности, перестраивающие все внутренние побудительные силы индивида. Здесь человек оценивает мерой нравственности, когда потребности, в том числе первичные физиологические, детерминируя человеческую жизнедеятельность, «превращаются» в ценности. Ценностная ориентация человека усложняет мотивы его деятельности: на первый план выдвигаются не материальные потребности, не то, что ему безусловно необходимо, а то, что соответствует его представлению о смысле жизни, достоинстве, свободе, самоутверждении, самосовершенствовании. Она благодаря нравственным потребностям, являющимся мерой духовности, внутренней оценки, определяет избирательность человека к материальным и духовным составляющим био-социосистемы, характеризует его жизненную позицию, направленность устремлений и активности. Нравственные потребности как оценочная нормативно-императивная сторона духовного мира обеспечивают действительный прогресс. Историческая миссия прогресса связана с возрастающим воздействием нравственных ценностей на формирование потребностей человека, его духовного мира, что все в большей степени обусловливает цели экосоциально-экономического устойчивого развития.

Нравственная оценка потребностей позволяет углубиться в исключительной актуальности отношений в системе «общество-природа». Они сегодня тождественны отношениям между врачом и больным, когда допущенная небрежность, тем более, ошибки первого, могут иметь роковые последствия для второго. Не случайно существует деонтология - специфическая врачебная этика как совокупность моральных норм, правил поведения врача в связи с его профессиональными обязанностями и деятельностью. Тем более необходимо нравственное регулирование параллельной, совместной эволюции природы и человечества, их исторической адаптации. Необходимо разработать особую коэволюционную этику, которая могла бы служить нормативно-регулятивным императивом в триаде «человек-общество-природа». Высший нравственный критерий здесь только один -не может человек (человечество) строить свое счастье на «несчастье» природы. Этот нравственный тезис имеет онтологическое основание, поскольку именно в человеке воплощается стремление природы стать универсальной жизнью (Щвейцер А. Культура и этика. М., 1973, с. 309). Свое совершенство человек получает в нравственности, а потому он не приобретает свою целостность без коэволюционной этики, которая требует коренного пересмотра отношений человека к биосфере, к природе. Нравственно возвышенные отношения к природе определяются потребностями целостного человека, имеющего разумные потребности, следовательно, не стремящегося взять у природы все, что можно. К тому же стремление к чисто материальной выгоде, комфорту привносит вред не только природе, но и самому человеку. Потому в качестве базисного в разработке коэволюционной этики служит общецивилизационная, фундаментальная потребность в продолжении человеческого рода. Заметим, вся совокупность норм, принципов коэволюционной этики имеет объективное основание, служит целям гармонии отношений между человеком, обществом и природой.

Жить по совести, беречь и приумножать среду своего обитания, добросовестно трудиться без всякого принуждения требуют громадного нравственного усилия, практически реализуют богатство духовного мира человека, выступает уделом духовно развитых людей. При этом нельзя игнорировать закономерный факт морального противоборства непреходящих духовных ценностей, высокой нравственности с более или менее бездуховностью, аморальностью. Человек не только производитель и потребитель материальных и духовных благ, но не в меньшей мере духовно-нравственный феномен. Утверждая высшую цель человеческого бытия -всестороннее развитие личности, необходимо уточнение: какого рода способности должен культивироваться человек, в каком направлении - добра или зла - развивается его духовный мир. Целенаправленность духовных процессов в немалой степени определяется нравственным стержнем, не позволяющим многообразию духовности обернуться бесчеловечностью, беспринципностью, бессовестностью. Духовно-нравственные параметры не только задают меру возникновения и удовлетворения потребностей, но и оценивают их детерминирующие функции, возможности как источников жизнедеятельности. В этой связи проблема устойчивого развития решается через осознание активности общественных организмов, единства мыслей, убеждений, нравственности, действий.

§ 4. Антропогенная активность как потребность и духовность

Проблема активности выдвигается на передний план в связи с тем, что человечество завершает эпоху своего стихийного развития. Начинается эпоха устойчивого развития, управляемого, детерминированного разумными потребностями, одухотворенного богатством внутреннего мира, пронизанного возвышенной моралью, где биосфера переходит в ноосферу - новое эволюционное состояние (Вернадский В.И. Химическое строение биосферы Земли и ее окружения. М.: 1965; Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М.,1987). Новая парадигма общественного прогресса - закономерный результат антропосоциогенеза. Как показал исторический анализ возникновения и становления человеческих потребностей, с завершением антропогенеза человек, сохраняя свои физиологические потребности, обогащается "искусственными" общественными, в том числе - духовными, потребностями. Новые потребности превращают его в "сверхорганизм", дотоле не существующий в природе, когда свою родовую сущность он проявляет созданием "сверхприроды", обозначаемой понятиями "вторая природа", "культура", "цивилизация". Человек, становясь "сверхбиологическим" феноменом, высвобождается от фатальной власти эволюционных механизмов -изменчивости, наследственности, естественного отбора и т.п. С этого момента человек не адаптируется лишь приспособлением к внешней среде, а активно и практически изменяет последнюю в соответствии со своими потребностями. Специфика человека как биосоциального существа не позволяет рассматривать даже его биологические потребности, как таковые. Хотя они и остаются основой его жизнедеятельности, но "одухотворяются» общественной формой материи, приобретают социальный (общественный) смысл. Над ними к тому же надстраиваются потребности, имеющие только общественную природу, например, экономические, нравственные, политические и т.д.

Активно-практическому освоению природы предшествовал длительный эволюционный путь, приведший предка человека благодаря сложному набору экологических и внутривидовых факторов к границам антропосоциогенеза. К примеру, "экологический анализ показывает нам колоссальную связанность палеоантропа со всеокружающим животным миром", который ".был абсолютно безопасен для всех зверей и птиц, ибо он никого не убивал", "но зато он как бы отразил в себе многоликий и многоголосый мир" (Поршнев Ф.О. О начале человеческой истории. М.,1974. с. 353, 357, 360). Нет никаких оснований выставлять высокоорганизованных предков человека хищниками, оказавшимися сильнее всех представителей животного мира и беспощадно занимающимися их истреблением. Во всяком случае, обогащению их потребностей в общении, ориентировочно-исследовательской в наибольшей степени способствует одомашнивание диких животных, нежели их истребление (там же). Однако с приближением к началу собственно человеческой истории в жизни предков человека все большее значение приобретает охота, с которой некоторые исследователи связывают антропогенно обусловленное исчезновение мамонтов и других крупных животных. Так, использование математического моделирования позволило сделать вывод о том, что "окончание культуры палеолита в Европе, возможно, было в известной мере результатом неразрешимого противоречия между созданной человеком верхнего палеолита техникой массовой охоты на крупных животных. и ограниченностью природных ресурсов для этой охоты, которые через некоторый период времени оказались исчерпанными" (Будыко М.И. Глобальная экология. М., 1977 с. 252). Приведенный тезис определяет опасности агрессивно-потребительской активности в отношении к природе, предупреждает о них. И вооружает человечество, оптимизмом, поскольку оно описанные опасности сумело преодолеть переходом от присваивающего к производительному хозяйству - земледелию и скотоводству.

С появлением жизни, когда возникает система "организм -среда" начинается экспансия активности как необходимость удовлетворения потребностей. Безграничный прогресс размножения, как результат удовлетворения фундаментальной потребности живых организмов в продолжении рода, создает в природе ситуацию, когда "миллиарды зародышей и миллионы особей теснят друг друга, отталкивают, пожирают - кто займет больше места и лучшие места" (Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., 1987. с. 94-95). Природа приобретает особую тайную жизнь, где расточительство и ожесточенность соседствует с рациональными - борьбой за существование и естественным отбором. Выживание - удовлетворение потребности в продолжении рода - создает такие отношения в системе "организм - среда", когда воспроизводство организма осуществляется не через реактивность (воздействие среды на организм - адекватную реакцию), а благодаря активности, позволяющей организму брать от среды то, что именно ему нужно и ничего лишнего, избыточного. "Ненужное" возмущает среду и, как правило, организм способен в определенной степени отвергнуть или нейтрализовать возмущающее воздействие в эволюционных процессах изменчивости, естественного отбора. Целостность системы "организм - среда" достигается диалектическим единством эзотерических и экзотерических факторов, но при ведущей роли связей, которые носят больше внутренний характер, чем внешний.

Человечество за свою историю не раз сталкивалось с ситуациями, когда, создав избыточной активностью ради удовлетворения потребностей возмущение природы, было вынуждено прийти к "мудрому» решению, в противном случае имело дело с трагическим исходом. "Вообще накапливается все больше данных о том, что древнейшие цивилизации гибли не только от нашествия завоевателей, но и от собственных экологических трудностей, с которыми не могли справиться" (Горелов А.А. Человек -гармония - природа. М., 1990. с. 19). В исторической науке существует концепция, согласно которой причинами упадка и падения Вавилонского государства явились ошибки в ирригационном строительстве, оказавшие возмущающее воздействие на природу. Можно предположить, что государство инков погибло также в связи с нарушением единства в системе "общество - природа". Но человек не адаптируется к возмущению природы лишь приспособлением, а его активность изменяет обстоятельства (внешние и внутренние) в соответствии со своими потребностями. При этом человеческая активность может носить не только разрушительный, но и созидательный характер, например, революционный переход от охоты к земледелию. Активность представителей растительного и животного мира -биологически - приспособительна и для них имеет смысл только потому, что направлена на удовлетворение их биологических потребностей. Можно сказать, что активность здесь, тесно связанная с потребностями и детерминированная ими, направленная исключительно на их удовлетворение, носит ярко выраженный биологически-приспособительный характер. Правда, выделяя представителей животного мира, которые строят жилище или гнездо, можно сделать вывод о том, что активность выступает не только как приспособительно-потребительская, но характеризуется как ориентировочно-исследовательская. Однако в естественных условиях активность высокоорганизованных животных, имеющая ориентировочноисследовательскую направленность, кажущаяся независимой от их непосредственных физиологических потребностей, все-таки выражает только биологически важные для организма признаки и остается приспособительно-потребительской. Животные действительно "производят" лишь то, в чем непосредственно нуждаются они сами или их детеныши (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. с. 93).

Наличие сложной и развитой биологической потребности как источника активности у высокоорганизованного животного, вытекающей из противоречия между ним и средой, предполагает достаточно развитые формы психического отражения, по степени сложности близкие человеческому восприятию и представлению: "дикие животные вообще умеют приспосабливаться к новым обстоятельствам." (Чернышевский Н.Г. Собр. соч. в 5-ти т. Т. 4 М.,1974. с. 270). И все-таки при всей "умелости" животного, развитости психического отражения в рамках органической жизнедеятельности его' активность обладает принципиальной ограниченностью. Активность любого животного организма ограничивается пределами биологической потребности. Ее границами определяется отношение организма к предметам окружающей действительности, которые представляют для него "смысл" только как фактор удовлетворения потребностей. И это не противоречит тем фактам, когда животные с помощью психических форм отражения - восприятий и представлений - улавливают сравнительно сложные связи и отношения между предметами. Так, в ставшем хрестоматийным примере обезьяна, которая достает фрукты за пределами клетки с помощью палки и других предметов, выявляет сложные связи между различными объектами (рука, палка и др.). Но тем не менее вскрываемые ею связи не отражают причинно-следственных отношений, а лишь выражают пространственно-временное следование событий. Обезьяна сталкивается с причинной зависимостью, которая, однако, отражается ею как чисто пространственно-временное отношение. Источник подобной ограниченности психического отражения, неспособность активности животных выйти из рамок наглядного, пространственно-временного чередования актов опять же определяются биологическим способом жизнедеятельности животных, носящим приспособительно-потребительский характер. Животное, хотя и является носителем психической формы отражения, не способно отражать предметы с точки зрения их собственного бытия. Поэтому у животных, имеющих определенные способности преобразования окружающего мира с помощью предметов природы, способности отражать бытие этих предметов находятся в зачаточном состоянии, и, самое главное, такие возможности определяются только биологическими потребностями, не выступают собственно трудом. Таким образом, природа «.дает потребности, ибо любит движение.Каждая потребность есть благодеяние, быстро удовлетворяется и быстро опять возникает» (Герцен А.И. Собр. соч. в 8-ми т. Т. 2, М., 1975, с. 136), осуществляя бесконечную карусель «добрых дел» - активность и простейших организмов, и человека.

Природа «дает потребности» и такие, которые удовлетворяются вместе с трудом, созданием орудий, возникновением и развитием сознания, духовного мира, субъективного образа. Так формируется качественно новый способ жизнедеятельности - предметно-практическое освоение действительности. Здесь активная форма отражения действительности приобретает новое качество, суть которого составляет идеальное отражение объективного мира в сознании человека. Эта исключительная особенность имеет принципиальное значение для понимания активности общественных систем. Ее подчеркивал К. Маркс, определяя отличие самого плохого архитектора от наилучшей пчелы тем, что в конце процесса труда архитектора получается результат, который уже был построен в его голове (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. с. 189). Тем самым «сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его.», поскольку «.мир не удовлетворяет человека, и человек своим действием решает изменить его» (Ленин В.И. Полн. Собр. соч. Т. 29 с. 194,195). При этом важно учесть, что «человек - не вне природы и только относительно противоположен ей, а не в самом деле; если бы природа действительно противоречила разуму, все материальное было бы нелепо, нецелесообразно» (Герцен А.И. Т. 2, с. 123). На такой теоретической базе определяются ключевые характеристики активности на уровне социально организованной материи. Во-первых, в отношении системы «общество - природа» тезис « мир не удовлетворяет человека» означает существование противоречий между потребностями общественных организмов и реальными условиями их жизни; во-вторых, осознание окружающей действительности выступает целеполагающим началом общественной активности; в-третьих, осознанию подлежат в первую очередь существующие потребности человека и то, какие условия и возможности для их удовлетворения имеются в реальной действительности. Таким образом, общественная активность есть осознание человеком своего бытия в идеальной форме и дальнейший процесс ее превращения, преобразования в материальное. При этом следует подчеркнуть, что через активность раскрывается сущность человека, его самоутверждение как сознательного представителя человеческого рода, что реализуется в созидании «второй природы». Общественная активность - это прежде всего действия, составляющие ее материально-практическую сторону. Но не менее существенна, важна и другая ее сторона - субъективная, идеальная, представленная всеми сферами духовного мира личности. Диалектика этих двух сторон составляет сущность активности общественных организмов. Диалектическое единство реального богатства духовного мира человека и его действий, когда первые превращаются, преобразуются во вторые, есть механизм общественной активности. Источник такого единства - противоречие, которое, также как в биологическом мире, в главном вытекает из императивной альтернативы жизни и смерти. Организм и условия его существования взаимно связаны, вытекают и обусловливают друг друга. Во взаимодействии этих противоположностей разрешается альтернатива жизни и смерти организма. Взаимодействие, с одной стороны, представляет единство, т.е. тождество, равнодействие, совпадение, что выражается в приспособлении организма к среде, стремлении сохранить постоянство отношений. А с другой - благодаря их различиям, непрерывному изменению постоянство нарушается, приспособленность носит преходящий, временный, условный характер. Хотя известное приспособление организма к среде всегда имеется, оно постоянно. Такие отношения дают право сказать, что взаимодействие организма и среда есть единство и борьба противоположностей, которые постоянны и абсолютны. Поскольку постоянство всегда нарушается, общественный организм проявляет активность к обеспечению нарушенного равновесия. В конечном итоге, общественная активность должна быть направлена к сохранению целостности системы «организм - окружающая среда». Необходимость осознания проблем ее сохранения особенно актуализируется с возрастанием экономических, технических, интеллектуальных возможностей человечества. Идея сохранения жизни сегодня должна стать основой деятельности политиков, ученых, всех людей техногенной цивилизации. В таком мире «техника может либо полностью отдалить нас, живущих в ее сфере, от природы, оттеснив ее бессмысленным, механическим использованием технических достижений, либо приблизить нас к познанной природе невидимого» (Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.,1991. с. 132). Однако в обоих случаях технический прогресс способен нарушить и нарушает единство в системе «общество - природа», актуализируя проблему жизни и смерти человечества.

Противоречие между общественным организмом и средой выступает прежде всего как обмен веществ, энергий, информаций между человеком и природой, двумя сторонами которого Являются производство и потребности. Некоторые аспекты отношений между потребностью и производством уже рассматривались в данной работе. Здесь же анализ отношений между ними поможет глубже понять активность общественных организмов. Потребность и производство - это содержание и форма противоречия между общественным организмом и средой. Потребность составляет ведущую сторону противоречия. Она как содержание определяет форму производства. Исчезновение потребностей в тех или иных благах и услугах устраняет необходимость в соответствующем производстве. От уровня развития потребностей, их характера зависит организация материальной жизни общества. Иначе говоря, производство (форма) с необходимостью должно соответствовать потребностям (содержанию). Конечно, это не предполагает пассивного отношения производства к потребностям, а наоборот, оно бесконечно создает и организует их. Огромное влияние производства на потребности объясняется его относительной самостоятельностью. На определенной ступени общественного развития относительная самостоятельность производства может приобрести видимость его самостоятельного существования, вне связи с потребностями. Особенно ярко это проявляется в условиях отчуждения труда, когда не удовлетворение потребностей, не реализация способностей человека выступают целью производства, а достижение вещного богатства. Здесь уместен и другой аргумент, который раскрывает диалектическую взаимосвязь рассматриваемых противоположностей. Любое содержание воспринимается лишь оформлением, оно всегда содержит часть формы. Поэтому производство, подчиняясь потребностям (содержанию),существуя для их удовлетворения, включается определенной частью в содержание, двигая вперед потребности, участвуя в определении закономерностей обмена веществ, энергии, информации между об^ щественным организмом и средой в каждую историческую эпоху. При игнорировании содержания (потребности) формой (производством) создается такая «вторая природа», что составляющие ее «. искусственные средства никак не могут доставить потребностям организма такого удовлетворения, какое нужно для здоровья» (Чернышевский Н.Г. Собр. соч. в 5-ти т. Т. 4. М.,1974, с. 265).

Причем, чтобы противоречия между человеком и природой не достигли конфликта, производство должно учитывать и потребности биосферы. В противном случае происходит выбивание пастбищ, истощение рыбных запасов, обезлесение, эрозия почв, опустынивание и исчезновение уникальных видов флоры и фауны. «Системе поддержания жизни на Земле уже нанесен серьезный ущерб, и без осуществления хорошо спланированных мероприятий он будет увеличиваться» (Сохранит ли человечество человечность? Доклад Независимой комиссии по международным гуманитарным вопросам. М., 1989. с. 34).

Таким образом, сущность рассматриваемого противоречия состоит в том, что потребности людей в присвоении предметов природы, усвоении и и и явлении окружающей действительности всегда оказываются богаче, разнообразнее, чем наличные, определяемые существующим уровнем развития производства, средств и условий (заметим, и природных) существования общественных организмов. Это противоречие усугубляется тем, что производство, строя города, совершенствуя машины, созидая новые общественные отношения, создает уже другую, очеловеченную среду своего обитания - «вторую природу», мир человека. В процессе производства люди уже взаимодействуют не только с природой, но и с миром человека, благодаря чему они изменяются сами, развивают свои сущностные силы, обретают новые потребности и способности к их удовлетворению, совершенствует старые, освобождаются от отживших. Удовлетворение в процессе производства одних потребностей ведет к возникновению и развитию новых потребностей, которые, в свою очередь, опять двигают производство вперед. Еще Гегель это явление пытался объяснить, стремясь понять исторический процесс. Он отмечал, что человек со своими потребностями относится к внешней природе практически и благодаря практическому отношению к действительности он удовлетворяет потребность и осуществляет цель, что порождает новую цель и новую потребность и так бесконечно (Гегель. Соч. Т. 8. М-Л., 1935. с. 227).

В контексте выявления сущности противоречия между потребностью и производством следует отметить, что естественный целостный эволюционный процесс потребления, обеспечивающий биологическую жизнь, пересекается с активностью общественных организмов, которая в условиях техносферы приобретает техногенный характер. Техногенная (дословно -порожденная техникой) активность резко расширяет пространственно-временное поле, в котором господствует техника, тем самым вытесняя «техническим поголовьем» биологическое, в том числе, самого человека. Техногенная активность преобразует природную среду в соответствии со своими целями. Ее результатом является искусственный мир, производство которого исключает самоценность природы. Техногенная активность -это совокупность составляющих духовного мира и практических действий, направленная на господство над природой, придающая человеческой жизни якобы независимость от материальных потребностей, созидающая нужную для человека форму окружающей среды. Она произвела техногенную цивилизацию - неустойчивую форму человеческого сообщества, запустила деструктивные, разрушительные процессы, затронувшие целостность системы «общество - природа», физическое и духовное здоровье человека. Реализуя техногенную активность, «возникает опасность того, что человек задохнется в той своей второй природе, которую он технически создает, тогда как по отношению к непокоренной природе, постоянно трудясь в поте лица, чтобы сохранить свое существование, человек представляется нам сравнительно свободным» (Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991, с. 115). Имея гуманные цели, - освобождение от оков и бедствий природы, человек в процессе удовлетворения своих возвышающихся потребностей активно технически и технологически вооружается. В эйфории победы над природой не заметил как оказался в цепях им же созданной техносферы. Техника и технология из творения рук, ума и сердца человеческих становятся возвышенными над человеком, превращая его «в функционирующую деталь машины».

Чтобы возвратиться из инобытия, вновь обрести свою сущность, стать целостным, человек обязан вернуть активности общественных организмов ее подлинно человеческий смысл. Общественная активность по истокам - порождение действительно человеческого и изначальна была антропогенной, т.е. вызванной целостным человеком, следовательно, подлинно его потребностями. В ходе естественного исторического процесса общественная активность все больше подчиняется целям безудержной экономической экспансии, что означает отказ от более организованной системы жизнеобеспечения человека в пользу менее организованной. Парадокс в том, что интенсивное преобразование природной среды, следовательно, резкое повышение антропогенного фактора в функционировании системы «общество - природа» отчуждает человека от его сущности, результатов его активности, созданной им «второй природы» и затягивает в сети им же сотворенного искусственного неразумного мира. Человек благодаря своей активности заковывается в цепи техногенной цивилизации, превратившись из субъекта в объект производственно-экономических, технико-технологических процессов. Отдавая приоритет техногенным ценностям в ущерб общечеловеческим, сообщество людей воспроизвело неустойчивую среду обитания, подвело себя на грань катастрофы, уйти с которой оно может лишь на парадигмальных основаниях устойчивого развития. Активность общественных организмов в условиях устойчивого развития складывается на основе отношений между потребностями и производством, планово организованных, не попирающих ни законы природы, ни элементарные нормы гуманизма.

Переход активности из техногенной формы в антропогенную есть насущная потребность нынешнего этапа человеческой истории, явившаяся императивным ответом на сложнейшую ситуацию, в которой оказалась техногенная цивилизация. Хотя именно производственно-техническая селекция общественной активности порождает такую потребность общепланетарного масштаба, но не дает права категорично заявить, что производство «выступает объективным источником социальной активности» (Батурин Ф.А. Социальная активность личности. Новосибирск. 1984. с. 84). Источник активности общественных организмов далеко не однозначен, но в любом случае он прежде всего обусловлен противоречием между потребностями и производством. Безусловно и то, что ведущее место в этом противоречии занимает его содержание - потребности. Поэтому можно сказать, что .активность является результатом возникновения и развития потребностей. Взять хотя бы самое элементарное - поддержание физического существования, без которого нет смысла говорить о его активности. Существование человека есть прежде всего удовлетворение его биологических потребностей. Однако не только физиологические, но и потребности высокого порядка, рожденные человеческим бытием, следовательно антропогенные также лежат в основе общественной активности, обеспечивая постоянные изменения в производстве, во всех сферах жизни общества. Есть немало примеров, подтверждающих сказанное. Так, появление городов было признаком «увеличивающейся опасности в защите»; государство сформировалось из «потребности держать в узде противоположность классов»; «математика возникла из практических потребностей людей: из измерения площадей земельных участков и вместимости сосудов, из счисления времени и из механики; даже язык «возникает лишь из потребности, из настоятельной необходимости общения с другими людьми» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21, с. 163,171; Т.20, с. 37-38; Т. 3, с. 29). Прежде всего потребности, необходимость их удовлетворения создают новое производство материальных и духовных благ и стимулируют его совершенствование, ведут к изменению общественных отношений и вновь рождают новые потребности. В частности, «потребность в гармонизации отношений между обществом и природой, насущная практическая потребность постоянного контроля над этими отношениями и целенаправленного изменения природной среды в сторону повышения ее качества предполагает постановку и решение ряда задач» (Кочергин А.Н. Экология и техносфера, М., 1995. с. 56), что в совокупности выступает как антропогенная активность общественных организмов по выводу человечества из кризисной ситуации.

Исследование потребности как источника активности выявляет причины, мотивы, направления действия отдельной и социальной группы, членом которой он является, а также общества в целом. То, каким образом человеческая активность, детерминированная потребностями, подводит человечество к опасной черте, создавая угрозу своему существованию, каким образом техногенная форма активности примет качественно новую подлинно человекородную - антропогенную, способную поставить техногенную цивилизацию на рельсы общечеловеческих ценностей, объясняет закон возвышения потребностей. Процесс увеличения и изменения качества потребностей заключается в том, что каждая ступень в развитии производительных сил, техники обусловливается всевозрастающимися потребностями, необходимостью их удовлетворения и неизбежно ведет за собой возрастание уровня потребностей всех членов общества, их качественное изменение и более полное их удовлетворение по сравнению с предшествующим периодом. Выделим существенные моменты, которые помогут уяснить, почему человеческая активность становится не только инструментом уничтожения среды обитания человека, но способна выступить созидающей силой экосоциосистемы. Во-первых, возвышение потребностей определяет развитие техники, усложнение производства, способного удовлетворить возрастающие потребности всех членов общества и создающего новые потребности; одновременно порождает технико-технологические процессы, в которых не учитываются необходимость сохранения и улучшения природной среды, а которые наоборот отклоняют систему «общество-природа» от равновесного состояния. Во-вторых, «учащение», совершенствование обмена продуктами производства между индивидами и в масштабах всей планеты предполагают обобществление производства, которое, интернационализуя негативное воздействие на природу, концентрирует главную производительную силу - трудящиеся массы, объективно их сплачивает и объединяет, в том числе, на решение задач устойчивого развития В-третьих, потребности возвышаются при одновременном развитии потребностей у каждого человека, что означает более интенсивную индивидуальную активность, повышение сознательности, чувства собственного достоинства, ответственности за судьбу страны, планеты, целенаправленные действия по улучшению условий жизни, достижению гармонии между обществом и природой. Эти выделенные моменты дают основание полагать, что возвышение потребностей служит фундаментом для понимания закона возрастания роли народных масс в процессе исторического развития. Человеческая история есть единство возвышения потребностей и роста активности людей, направленной прежде всего на их удовлетворение.

Прогресс общества - двуединый процесс: с одной стороны, возвышение потребностей, с другой - рост активности. Его цель - обеспечить полное благосостояние и всестороннее высоконравственное совершенствование каждого члена человеческого сообщества. Общество, идеалами которого являются прогресс и гуманизм, этой цели должно подчинить общественное производство, направить на ее реализацию активность общественных организмов. Тогда оно сумеет достичь прогрессивной и гуманной цели: сформировать личность с разумными потребностями и высокой культурой их удовлетворения, духовно богатую и общественно активную. Таким образом, диалектические связи в системе «потребность - активность», предполагают что они опосредуются духовным миром. Тем более, духовный мир имеет не только статическую предметно-функциональную сторону, состоящую из рациональной, эмоционально-чувственной и воле-, вой сфер, но включает в себя динамические, деятельно-преобразующие составляющие, конкретные проявления которых определяются понятием «духовная активность». Рассмотрение духовной активности, во-первых, углубит понимание деятельно-преобразующей стороны духовного мира; во-вторых, позволит постичь единство потребностей, активности и духовного мира общественных организмов. А самое главное, покажет активность как сложное явление, которое на уровне социально организованной материи приобретает человеческое содержание, становится человекород-ным, т.е. антропогенным. Этот аспект исследования иллюстрирует механизм отчуждения антропогенной активности, ее превращения в техногенную активность, которая «насильственно переместила трудовой процесс и общество и иную сферу, сферу массового производство, превратила все существование в действие некоего технического механизма, всю планету -в единую фабрику» (Ясперс К. Смысл и назначение истории М., 1991. с. 115).

В структуре антропогенной активности выделяются два элемента. Сначала следует назвать действия общественных организмов, составляющие материально-практическую сторону активности. Другая ее сторона -субъективная, идеальная, представлена компонентами духовного мира (помыслы и чувства , эмоция и убеждения и т.п.). В реальной действительности общественно активный человек тот, у кого слова не расходятся с. делами. Активность, из которой исключается реализация мыслей, идей, чувств, воли в поступках и действиях людей, материальном и духовном производстве, превращается в «маниловщину», «обломовщину», в обыкновенное прожектерство. Активность есть и внутренняя творческая анергия, и действие, изменяющее мир. Выделяя деятельную, преобразующую сторону активности, сопрягаемся с опасностью сведения активности общественных организмов с деятельностью. Генетически и содержательно между общественной активностью и деятельностью много общего. Во-первых, активность и деятельность есть конкретные формы проявления движения, которое включает в себя все, начиная от простого механического перемещения и кончая процессами духовного мира. Во-вторых, и общественная активность, и деятельность своим субъектом имеют общественный организм. В-третьих, в них проявляется энергия, источником которых выступают потребности. Тавтологическое использование понятий «активность» и «деятельность» не учитывает, что они отличаются объемом, фиксируемыми в них признаками. Так, объем понятия «деятельность» фиксирует признаки, присущие социально организованной материи. Объем понятия «активность» шире, поскольку оно отображает свойства, процессы, характерные для биологических и общественных организмов. Генетически активность предшествует деятельности, первая по отношению ко второй является родовой. Сложнее с понятиями «общественная активность» и «деятельность», отражающие процессы общественной жизни. Однако не активность выступает мерилом деятельности, а деятельность есть форма активности (Швырев B.C. Проблемы разработки понятия деятельности как философской категории // Деятельность: теории, методология, проблемы. М., 1990. с. 13). Деятельность связана со становлением качественно новой формы активности - генетически антропогенной, общественной активности. Она совершается в пределах общественной активности, является ее частью. Единство общественной активности и деятельности обусловливается тем, что та и другая представляют единый процесс и нередко реализует едирые цели. Все это усугубляет разграничение общественной активности и деятельности. Трудно уловить различия между ними, если они - составляющие единого, неразрывного процесса - вызываются к жизни одним и тем источником и чаще всего имеют один и тот же конечный результат. А если учесть, что понятийный аппарат, используемый в исследовании этих явлений, разработан недостаточно, то становится вполне объяснимым подмена понятия «активность» понятием «деятельность», определение одного через другое.

Общественная активность включает в себя деятельность, кроме нее, такие процессы, которые определяют образование источника активности -напряженность, формирование соответствующего мотива действий и выбор их определенной формы и направленности. Здесь прослеживается особая роль потребности как фактора, вызывающего к жизни активность и деятельность. Тем самым получаем дополнительный аргумент по разграничению рассматриваемых явлений, углубляясь в понимание потребности как источника активности и движущей силы деятельности, осознавая механизм взаимосвязи общественной активности и духовного мира. Потребность сама по себе не придает действиям общественного организма определенную конкретную направленность и целесообразность, она активизирует его, являясь предпосылкой деятельности. К примеру, потребность в образовании создает у человека напряженность, избирательное отношение, готовность к действию, но не раскрывает конкретные меры, предпринимаемые для ее удовлетворения. Человек может поступить в учебное заведение, заняться самообразованием, кинуться в «объятия» какой-либо секты и т.д. Только так его действия приобретают направленность и целесообразность. Потребность в образовании, существуя как объективная необходимость, возможно непонятая, ощущается как отсутствие чего-то, вызывая напряженное состояние у ее носителя. Она уже детерминирует активность, хотя может не отражаться в мыслях, чувствах и т.п. человека, тем самым не вызывать направленной деятельности, обусловленной данной потребностью. Потребность есть источник общественной активности и становится движущей силой деятельности только конкретно «опредмечи-ваясь», т.е. реализует эту свою функцию, лишь обнаружив себя в материальном или идеальном предмете. При этом предмет потребности побуждает к определенной форме реализации активности - к деятельности, направляя ее, становясь ее мотивом. В этом смысле можно отметить отражение предметов окружающего мира в сознании человека в виде чувств, мыслей, проявлений воли, словом - в виде «идеальных стремлений» и становление их «идеальными силами»; подчеркнуть, в частности, что предмет производства идеально, как внутренний образ, как потребность, как побуждение и цель создает идеальный, внутренне побуждающий мотив производства (Маркс К. Энгельс Ф. Соч. Т. 12 с. 718; Т. 21. с. 290). До непосредственной встречи потребности со своим предметом, когда она не знает реального предмета, ее носитель находится только в потребностном состоянии, детерминирующем направленные действия. Только приобретая свою предметность, потребность как источник активность, как предпосылка целенаправленных действий общественного организма становится движущей силой деятельности.

В механизме детерминации общественной активности важной и сложной является проблема мотива. Ее решение дает возможность раскрыть процесс реализации активности в деятельности и получить ответ на вопрос, что побуждает общественный организм совершать определенные действия. Мотив дополняет характеристику потребности, утверждая ее функцию как движущей силы. Деятельность общественных организмов определяется многими мотивами, поскольку процесс обмена веществ, энергии, информации между ними и окружающей средой, проявляющийся прежде всего в противоречивых отношениях потребностей и производства, предполагает участие в этом взаимосвязи многих потребностей. Например, труд может быть мотивирован материальным вознаграждением или моральным поощрением, необходимостью удовлетворения потребности в продолжении человеческого рода или потребности в производстве ради получения прибыли, комфорта. Предметы этих потребностей, выступая как мотивы, при детерминации трудовой деятельности образуют единую иерархическую цепь, в которой они строго взаимосвязаны. Детерминируя деятельность, одни мотивы оказывают главное влияние, другие - второстепенное. Тот мотив, который обладает наибольшей детерминирующей силой, является смыслообразующим, доминирующим в системе мотивов. Он может вызывать перестройку в остальных мотивах, выполняющих роль дополнительного побуждения, стимула. Так, становление общества на путь устойчивого развития зависит от того, насколько каждым его членом будут осознана сущностные и содержательные аспекты фундаментальной обще-цивилизационной потребности в продолжении человеческого рода. Предмет этой потребности как смыслообразующий мотив должен перестроить все другие мотивы, поскольку влияние последних осуществляется в плоскости реализации ведущего мотива. Действительно, удовлетворение всех других потребностей общественных организмов (в производстве, свободе и т.д.) не имеет смысла, если при этом не удовлетворяется потребность в продолжении человеческого рода, обеспечивающая жизнеспособность человечества, гармонию в системе «общество - природа». Формирование ведущего мотива - важнейшая задача идеологическои работы, воспитания масс, развития духовного мира.

Потребность, «опредмечиваясь» как объективное и субъективное отношение, тяготение к своему предмету, определяет деятельность общественного организма и в этом смысле выступает мотивом. Она осознаваясь в качестве мотива, приводит к выработке цели - образа предмета, создаваемого деятельностью и способностью удовлетворить носителя потребности (Макаров М.Г. Категория «цель» в марксистской философии и критика теологии. JL, 1977, с. 12). Поскольку мотив побуждает к действию благодаря осознанию отношений между потребностями и возможными результатами их удовлетворения, то он, в общем плане, выступает целью. Мотив как побудительная причина, повод к чему-то и цель как предмет стремления, то, что желаешь осуществить, детализируют человекородную, антропогенную сущность общественной активности и ее проявление в сознательной, целенаправленной деятельности. Становление цели происходит в борьбе мотивов, как следствие противоречий, возникших в процессе обмена веществ, энергий, информации между общественным организмом и средой, между потребностями и производством, в конечном счете. Обогащенный человеческим опытом духовный мир опосредует содержание цели, отражая вызываемые ее условия. В нем отражаются множество вариантов цели, создавая иллюзию ее независимости от внешних условий, осознается предмет потребности, что предполагает сознательную установку на оптимальное решение конкретной задачи. В таком процессе задаются целенаправленность, целесообразность, целеустремленность, полагающие направленность и устремленность на достижение четкого и ясного, определенного и разумного, практического и полезного. Такое целеполагание есть осмысление и учет условий, причинных связей, реальных возможностей, всего того, что обеспечивает функционирование и развитие системы «общественный организм - среда». В этом - проявление субъективной идеальной стороны общественной активности, которая при постановке цели осуществляет необходимое содержание (стремится к этому) потребностей личности, социальной группы, общества. Подчеркнем, важнейшая функция духовного мира заключается в постановке цели, учитывающей закономерности потребностей и возможности их удовлетворения.

Взяв за основу общественной активности два этапа, определяющих ее возникновение и становление: субъективное овладение внешней средой (от влечения до выработки программы) и непосредственную деятельность (практическую реализацию программы), можно констатировать ее структуру. Осознание окружающей действительности, потребностей, трансформация их в мотивы, формирование цели выступают первым структурным звеном «идеальных побудительных сил» общественной активности. Его центральный компонент - цель как модель будущего результата, идеальный образ желаемого. Постановка цели, следовательно, направленность общественной активности в решающей степени зависит от того, насколько этот процесс мотивирован диалектикой потребностей индивида, социальной группы, общества. Мотив нередко является тем единственным критерием, при помощи которого оценивается уровень общественной активности. Смыслообразующий мотив действия общественного организма всегда однозначен, так как его потребности диктуют руководствоваться вполне определенными значениями, ценностями и преследовать четко обозначенные цели. Организм конкретно проявляет свое отношение к фактам действительности, ориентируясь в них с помощью системы установок, значений, ценностей. Здесь можно утверждать о втором - аксиологическом звене, которое выступает как некии генерирующии фактор, охватывающий все этапы общественной активности. Речь идет о ценностной ориентации, выявляющей миропонимание, нравственные принципы, идейные убеждения, пронизывающей все «этажи» духовного мира, определяющей и утверждающей направленность активности. Следует подчеркнуть особую роль убеждения, обобщенном виде определяющего мононаправленность активности человека, которая складывается, обусловливаясь потребностями и их осознанием, оценкой всех фактов действительности во взаимосвязи, ценностными ориентациями, выражаясь в миропонимании, нравственных принципах, политических взглядах. Однако высокая общественная активность достигается не только знанием общих целей, постановкой задач по их реализации. Осознавая окружающую действительность, свои потребности, человек всегда осмысливает, определяет отношение к знаниям, включая в этот процесс эмоционально-чувственную сферу духовного мира. Поскольку эмоции и чувства являются наиболее сильной реакцией человека при взаимодействии с окружающим миром, то без них невозможен действительный отбор ценностей и только они позволяют осуществить человеческое искание истины, постановку программы действий и ее реализацию. Таким образом, накал чувств и эмоций, сопереживание составляют третье - эмоционально-чувственное звено общественной активности. А четвертое звено составляет волевой компонент, поскольку общественная активность не представляется без настойчивости в достижении цели. Этот компонент характеризует устремленность человека, направляющая «помыслы и чувства» в материально-практические, деятельностные процессы, выступающая «приводом» его идеального состояния в вещественно-предметные действия. Это звено общественной активности не только объединяет мотив и цель, эмоции и чувства, разум и рассудок, направляя их на практические дела, но и присутствует на всем пути реализации принятой программы, осуществляя контроль ее выполнения. Свое господство над собой человек показывает благодаря волевому звену активности -силе духа, стойкости, целеустремленности. Они, складываясь как диалектическое единство необходимости и свободы, позволяют в процессе отношений общественного организма со средой из множества возможностей выбрать одну, в которой выражается позитивная направленность активности и результативность действий. Наконец, последним пятым звеном общественной активности является деятельность - воплощение в материальных и духовных предметах готовности и способности организма к действию.

Если первые четыре звена составляют субъективную идеальную сторону антропогенной активности, то последнее - материально-практическую. Субъективное в общественной активности - это то, что еще не реализовано в предметных действиях. Оно есть, с одной стороны, способность организма к деятельности, которая охватывает духовный мир и характеризует общее состояние организма, его возможность производить действия, что в немалой степени зависит от его физических данных (например крепкого здоровья и творческого долголетия человека). А с другой - проявляется как подготовленность, выражающая умение, навыки, знание специфики деятельности, ее средств и методов, благодаря которым организм готов осуществить определенные действия. Субъективное в общественной активности есть идеальное, которое проявляется в том, что организм отражает объективный мир не пассивно и безразлично, а активно, целеустремленно, целенаправленно, целесообразно. А это говорит о том, что само отражение по-особому переживается организмом и преломляется в его чувствах, мыслях, волевых актах. Субъективная идеальная сторона общественной активности есть внутреннее, составляющее деятельно-преобразующую сторону духовного мира. Понятие «внутренняя духовная активность» фиксирует диалектическое единство сознательного и бессознательного, отражая потребности и процессы их удовлетворения, выступает прообразом, идейно-психологическим истоком будущей деятельности. Духовная активность как важнейший компонент духовного мира человека возбуждает, «предписывает» постоянный поиск желаемого, подталкивает к определенным действиям. Именно в духовной активности происходит превращение потребностей общества, социальной группы в побудительные мотивы человека, в элемент его духовного мира, в готовность и способность к деятельности. Определяя духовную активность, фиксирующую одну из сторон общественной активности, есть опасность ее отождествления с активностью в духовной сфере. В первом случае духовная активность детерминируется потребностями материального и духовного порядка, конкретной формой своего проявления имеет производство духовного мира, а во втором - вызывается духовными потребностями прежде всего и предметно реализуется в духовном производстве. Духовная активность как составляющая общественной активности вообще имеет место в четырех из пяти сфер общественного бытия - экологической, экономической, социw ТЛ w ' 1 альнои, политической. В пятой сфере - духовной - активность находит свое завершение в духовном производстве, субъектом которого выступают представители мыслительно-творческих профессий, люди прежде всего умственного, а не физического труда.

Следовательно, можно говорить об общественной активности экологической, экономической, социальной, политической и, конечно, о духовной, представляющей духовную сферу. При этом следует заметить, что выделение видов общественной активности не говорит об их присутствии и проявлении лишь в одной сфере. Как потребности, так и обусловленные ими виды общественной активности проявляются во всех сферах мира человека. Кроме того, виды общественной активности, проникая друг в друга, могут составлять единую форму проявления. Так понятия «социальноэкономическая активность», «производственно трудовая активность» выражают единение экономической и социальной видов активности, обусловленные соответственно экономическими и социальными потребностями. Вместе с тем любой вид общественной активности включает в себя духовный компонент. В нем общественная активность выражает свою антро-погенность, т.е. изначальную человеческую сущность, которая постепенно вытесняется по мере отчуждения человеческой индивидуальности, потери целостности человека. Между жерновами биологической природы и техногенной цивилизации разрушается не только обеспечивающая жизнь экосистема, но и телесность, и духовность Человека. Другими словами, общественная активность, будучи по своей природе антропогенной, становится противоречащей сущности и целостности человека, превращающей его в придаток технико-технологического процесса, разрушающей биологические и духовные основы существования человечества. Однако необходимость удовлетворения потребности в продолжении человеческого рода вынудит человечество вернуть подлинно человеческое начало общественной активности, возвратиться к ее человекородной природе.

Для этого необходима хорошо отлаженная программа, принятая мировым сообществом, одобренная и выполняемая его членами, направляющая их активность на устойчивое развитие человеческого рода. Логическое завершение проведенного анализа требует «подведения» общественной активности к вызовам и возможностям современной цивилизации. Речь идет об управлении этим важным звеном человеческой жизни, которое должно начинаться с глубокого осмысления, тщательного изучения и объективной, без идеологической тенденциозности оценки опыта, накопленного человечеством по формированию активности общественных организмов. В условиях глобального кризиса в экосоциосистеме не должно быть стихийного становления и развития общественной активности. Необходимость управления активностью человеческих организмов становится актуальнейшей потребностью общества, парадигмальным основание которого выступает концепция устойчивого развития. Результатом управляемого устойчивого развития является качественно новая антропогенная цивилизация, где достигается гармония между обществом и природой, где диалектическое единство потребностей и духовного мира воспроизводит антропогенную активность.

По результатам исследования в третьей главе формулируются следующие выводы:

1. Методология потребностного подхода позволяет определить устойчивое развитие как феномен, обусловленный глобальной общецивили-зационной потребностью в продолжении человеческого рода, удовлетворение которой обеспечивает достойную жизнь каждого человека сегодня и не лишает такой возможности будущие поколения. Устойчивое развитие есть высшая управляемая фаза коэволюции общества и природы, когда формируется биосоциосистема, выступающая как взаимодействие не четырех, а пяти сфер - не только экономической, социальной, политической, духовной, но и экологической.

2. Диалектика потребностей и духовного мира задается потребностной пирамидой - наглядной моделью общества, которая иллюстрирует строгое расположение фундаментальных общецивилизационных потребностей (в продолжении человеческого рода, в производстве, в свободе, в коллективизме, в индивидуализме и т.п.). Их становление, удовлетворение в пределах потребностной пирамиды демонстрирует оптимальный запас устойчивости цивилизации и позволяет разработать коэволюционную программу устойчивого развития.

3. Продолжение человеческой цивилизации связано с реализацией биосоциальной модели, которая учитывает конечные возможности планеты как источника материальных благ, продовольственных ресурсов и предельные параметры биосферы как живой саморегулируемой системы.

4. Общественно-исторический процесс есть история поэтапного развития человеческих потребностей (становления и удовлетворения потребностей личности, социальной группы, общества) которая на нынешнем третьем этапе завершается становлением техногенной цивилизации, продуцирующей гибельные для жизни человека ценности. Устойчивое развитие предполагает переход на четвертый, высший этап - антропогенную цивилизацию.

5. Важнейшим императивом устойчивого развития выступает формирование разумных потребностей. Любая потребность разумна, если она обеспечивает устойчивость потребностной пирамиды. Следовательно, она характеризуется как мера гармонии в рамках разумно организованной общественной системы, где разрешена проблема как разумного потребления, так и разумного производства.

6. Культура потребления - необходимое условие устойчивого развития общества. Она выступает мерой человеческого в потребностях. Культура вообще есть ответ на потребности общественных организмов: она концентрированно и предметно выражает себя в культуре потребления.

7. Мораль представляет духовный мир с двух сторон: предметно-функциональной статической и деятельно-преобразующей динамической. Нравственный компонент присутствует на любом этапе разрешения потребностной проблемы - становления, возвышения и удовлетворения потребностей.

8. Свою важнейшую роль в решении потребностной проблемы мораль наиболее успешно реализует через трудовой принцип справедливости, который в условиях катастрофической ситуации в системе «обществоприрода» должен возвыситься до нравственной ценности «каждому - по степени экосоциально полезного труда».

9. Антропогенная активность - это объективное требование современного этапа развития общества. Лишь возврат активности общественных организмов к своим человекородным истокам превратит ее из инструмента уничтожения среды обитания человека в созидающую силу биосоциоси-стемы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подлинно человеческая, действительно антропогенная активность направлена на результат, который предполагает устойчивое развитие всех составляющих системы «общество-природа». Она реализует такую высшую форму движения социально организованной материи, какая отвергает стремления к господству над природой, а утверждает гармонию с ней. Гармоничное взаимодействие биосферы и человечества достигается управляемым устойчивым развитием, нацеленным на совершенствование человека, на возвышение его духовного мира и формирование разумных потребностей. Общество, ориентированное на устойчивое развитие, удовлетворяет свои потребности с учетом того, чтобы не лишать такой возможности будущие поколения людей.

Потребность есть важнейшее проявление и сущностная характеристика жизни. Ее исторический анализ выявил, что самоподдержание, самовоспроизведение, саморазвитие и самоуправление как реакция возможностей организма сохранить свою жизнь в меняющихся условиях среды осуществляется благодаря наличию у него потребностей. Потребности детерминируют последовательное потребление, превращение, использование, накопление и потерю веществ, энергии в процессе жизни, что позволяет живым организмам сохраниться, адаптироваться к среде, развиваться. Тем самым они составляют содержание обмена веществ, энергии, информации между организмом и средой. Ими определяются степень стойкости особи к нарушениям окружающей среды (жизненность), ее способность сохранять свое существование при изменении условий бытия (жизнеспособность). В процессе эволюции природы рождается качественно новый способ взаимосвязи, взаимодействия, который выражается в активности живых организмов, вызываемых их внутренними сущностными силами-потребностями.

Активность, имея своим источником потребность, возникает для воспроизводства, самоутверждения жизни и по сути своей всегда биоген-на, т.е. порождена биологической жизнью. Активность органических особей реализует заданные биологическими потребностями программы, которые, хотя совершенствуются в процессе естественной эволюции, но ориентируются лишь на лучшую адаптацию к той или иной нише биосферы. Деятельность как форма проявления активности общественных организмов прорывает узкие рамки эволюционной триады (изменчивости, наследственности, естественного отбора), благодаря детерминации возвышающимися общественными потребностями. Иллюзия безграничного роста материальных потребностей, обусловливающих всевозрастающее техногенное воздействие на природу, игнорирует тот факт, что Земля имеет количественные пределы нагрузки, которую создает для нее активность общественных организмов. Производство материальных благ для удовлетворения беспредельных общественных потребностей, превращая всю биосферу во всеобщий предмет труда, нарушая естественные природные регуляторы планеты, вместо обеспечения достойной жизни человека и реализации общецивилизованной фундаментальной потребности в продолжении человеческого рода, становится источником уничтожения биологической и общественной жизни. Активность общественных организмов, приобретая техногенную форму противоречит природе человека, отчуждает его от человеческой сущности. Чтобы человечество сумело удовлетворить потребности в продолжении человеческого рода, оно обязано прилагать к природе мерку воспроизводства человека, а не производства техносферы. Лишь тогда активность общественных организмов, будучи по своим истокам че-ловекородной-антропогенной, останется таковой.

Наиболее предметно потребность как источник активности постигается в процессе системного исследования. Она возникает в составе целостной синергетической системы «организм-среда», самоорганизовываясь как часть целого - биологической жизни, одновременно создавая целое, формирование которого возможно при наличии его непременной составляющей - потребности. Потребность, как совокупность элементов, сама выступает системным образованием в пределах метасистемы и системно организована именно потому, что принадлежит системе большего порядка. Этот тезис имеет важное онтологическое значение, поскольку определяет способность потребности реализовывать жизнь в пределах целостной системы «организм-среда». Потребность разрушает жизнь, становится неразумной по причине того, что востребует содержание, нарушающее целостность той системы, органическим элементом которой она является. Так, потребность в производстве перестает быть разумной, если включает в себя наращивание техносферы, разрушающее естественные природные процессы. По большому счету, та или иная потребность разумна до тех пор, пока обслуживает целостность биосоциосистемы, т.е. настраивается на удовлетворение жизнеутверждающей потребности в продолжении человеческого рода, что предполагает необходимость гармонических отношений между обществом и природой.

Системное исследование потребностей, включающее познание их структуры организации, функционирования и истории подводит к построению потребностной пирамиды, в которой задается строгое расположение общественных потребностей, детерминирующих гармонию всех составляющих целостной биосоциосистемы. У основания пирамиды располагается потребность в продолжении человеческого рода, удовлетворение которой на нынешнем этапе человеческой истории сводится к достижению гармонии в отношениях между обществом и природой и обеспечивает устойчивое развитие цивилизации. Ее реализации служат другие потребности, занимая место на горизонталях пирамиды выше этой основополагающей, жизнеобеспечивающей потребности. В противном случае потреб-ностная пирамида принимает неустойчивое положение, поскольку у ее основания ложится потребность с более узкими возможностями жизнеобеспечения.

Потребностная пирамида интегрирует в себя результаты познания потребностей и как «побудительных сил» жизнеобеспечения биологических и социальных организмов, источника их активности, и как методологического принципа - потребностного подхода, с помощью которого описывается, объясняется, проектируется многообразие природного и общественного мира. Познавательные возможности потребностного подхода позволяют осознать самое главное в проявлениях жизни - избирательность организмов к предметам внешней среды и к самим себе, которая задается потребностями. Наличие той или иной потребности устанавливает избирательное отношение организма к определенным предметам, условиям внешнего мира, обнаруживает его внутреннее противоречие. В силу этого возникшее напряжение должно быть снято действиями самого организма, который становится субъектом деятельности, активности.

Способность общественных организмов к многообразным деятельным отношениям с действительностью имеет своим главным источником потребности, необходимость удовлетворения которых реализуется через богатство духовного мира. Общественная активность есть единство потребностей и духовного мира, которое прослеживается во всех сферах жизни общества, обеспечивая движение социально организованной материи. Главное в этой диалектике то, что потребность является выражением практической необходимости, которая, отражаясь в духовном мире, становится его составной частью. Превращение потребностей в духовные составляющие внутреннего мира, в основе которого лежит осознание необходимости, осуществляется через различного рода альтернативы. Они на протяжении жизни человека могут задаваться как извне окружающей средой, так и его внутренним миром. Речь идёт о выборе, в котором реализуется диалектика интериоризации и экстериоризации любых проявлений человеческой жизнедеятельности, когда составляющие целостной экосо-циосистемы благодаря потребностям человека отражаются в его внутреннем мире, а субъективные, индивидуальные характеристики, богатство духовного мира индивида в процессе становления и удовлетворения потребностей опредмечиваются во внешних природных и-социальных условиях и факторах.

Осуществление выбора имманентно всем проявлениям общественного бытия, от него никто не может уклониться, вне него нет жизнедеятельности человека. Исследование диалектики потребностей и духовного мира показывает, что выбор есть превращение потребностей в духовные ценности, осознание необходимости и, следовательно, осуществление свободы. Сложное для познания этой диалектической взаимосвязи то, что она, с одной стороны, создает многообразие возможных решений, задает альтернативу, а с другой - необходимо требует осуществления выбора из различных вариантов, выступает тем самым, как потребность в свободе. Данная потребность выражает не только причинно-следственные связи между свободой и необходимостью в жизнедеятельности больших групп людей на протяжении длительного исторического периода, но и нужду в свободной деятельности каждого индивида, осуществляющего тот или иной выбор, проявляющего волю на основе осознания законов природы и общества. Удовлетворение потребностей в свободе не сводит индивидуальное к общественному, не рассматривает человека лишь как совокупность общественных отношений. Исследование показало, что носителем свободы выступает прежде всего индивид. А это означает, что потребности социальной группы, общества, любые природные и социальные факторы влияют на человека не механически, отражаются не зеркально, а через его субъективность, посредством его духовного мира.

Потребность в свободе, располагаясь на вершине потребностной пирамиды, показывает способность индивида реализовать самого себя, его возможность влиять на внешнюю среду, полагаясь на свой внутренний мир. Она детерминирует самотворчество, самоосуществление человека в объективной среде при одновременном преодолении им некой замкнутости самодовлеющей субъективности. Процесс ее удовлетворения не сводится к самодовлению «я» над целостностью экосоциосистемы. Преодоление субъективности означает не ее исчезновение, а ее сохранение, воспроизводство в процессе свободной деятельности, творящей, созидающей условия и факторы для развития человеческой индивидуальности и, следовательно, реализации потребности в продолжении человеческого рода. Лишь в этом случае человечество преодолеет рецидивы стихийности и перейдет в состояние управляемого программного устойчивого развития. Удовлетворение потребности в свободе в условиях техногенно нагруженной Земли отвергает способ хозяйствования, детерминированный неограниченным потреблением, умножением материального богатства, капитала, прибыли за счет разрушения биосферы, среды обитания человека.

Потребностный подход, обосновывая необходимость устойчивого развития, выдвигает диалектическое отношение двух антимоничных потребностей - в коллективизме и индивидуализме - в качестве важнейшего фактора в достижении гармонии в экосоциосистеме. Потребность в коллективизме выступает как императив в коллективно организованном общепланетарном действии, обусловленном разумными потребностями, высокой культурой потребления, реальным, рациональным осмыслением проблемы сохранения и выживания втянувшейся в глубокий экосоциаль-ный кризис человеческой цивилизации. Потребность в индивидуализме выражает необходимость в энергичном, инициативном, высоконравственном индивиде, богатство духовного мира которого позволяет ему в кризисные ситуации ответственно принимать самостоятельные решения. Их диалектика пронизывает потребностную пирамиду снизу доверху, дополняя ее «конструкцию» по горизонтали элементами по вертикали - потребностями в коллективизме и индивидуализме.

Концепция устойчивого развития показывает, что человечество выходит на новые рубежи международного сотрудничества, в основе которого лежит необходимость создания условий для безопасного существования человеческого сообщества. На границе двух тысячелетий перед человечеством актуализируется потребность в безопасности, удовлетворение которой предполагает прежде всего разрешение проблем, связанных с разрушительным воздействием человека на биосферу, гармонизацию отношений между обществом и природой. Диалектическое единство потребностей и духовного мира, выступающее фактором решения энергетических, сырьевых, продовольственных, демографических, социально-экономических проблем, направит человеческую цивилизацию по безопасному пути устойчивого развития. Потребность в безопасности выражает системную взаимосвязь экологических, экономических, социальных, политических и духовных потребностей, концентрирует в себе диалектику потребностей и духовного мира и выступает важнейшим источником активности общественных организмов. Удовлетворить ее в современных условиях можно лишь совместными усилиями всего мирового сообщества.

Исследование диалектической взаимосвязи потребностей и духовного мира раскрывает целостную картину, в которой учитываются все сферы общественного бытия - экологическая, экономическая, социальная, политическая и духовная. Его результаты определяют три существенных параметра бытия целостной экосоциосистемы, ориентированной на устойчивое развитие. Первый показывает становление и удовлетворение разумных потребностей. Второй выражает процессы формирования духовного мира. Третий характеризует степень активности общественных организмов. В совокупности эти параметры объясняют историческую миссию человечества по переустройству мира, альтернативой которому может быть только гибель цивилизации; раскрывают способность широких масс людей пересмотреть критерии промышленного и сельскохозяйственного производства, систему государственного управления и - что самое главное - духовный мир с тем, чтобы построить общество, достойное Человека. При этом с особой остротой выдвигается проблема потребностей, которые настолько пронизывают онтолого-гносеологическую суть каждого из трех параметров, что они в своем единстве выступают как потребностный подход - познавательный прием, служивший достижению целей, решению задач данного исследования.

Список литературы диссертационного исследования доктор философских наук Мусин, Гумар Хадыевич, 2000 год

1. Абовин-Егидес П.М. Сквозь ад. В поисках третьего пути. М.: Молодая гвардия, 1991. - 337 с.

2. Абрамова Н.Т. Целостность и управление. М.: Наука, 1976. - 247 с.

3. Абульханова-Славская К.А. Деятельность и психология личности. М.: Политиздат, 1980. - 217 с.

4. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М.: Мысль, 1991. -301 с.

5. Аверьянов А.Н. Системное познание мира. М.: Политиздат, 1985. -263 с.

6. Автономова Н.С. Рассудок, разум, рациональность. М.: Наука, 1988. -286 с.

7. Адорно Т. Социология музыки: Избранное. М.: Унив. кн., 1999. -445 с.

8. Алексеев В.П. Становление человечества. М.: Политиздат, 1984. -462 с.

9. Алексеев С.С. Перед выбором. Социалистическая идея: настоящее и будущее. М.: Юридическая литература, 1990. - 191 с.

10. Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекознания. М., 1977. -217 с.

11. Андреев И.Д. К вопросу о развитии как философской категории // Философские науки. М., 1987. - № 6. - С.21-29.

12. Андреев И.Л. Происхождение человека и общества. М.: Мысль, 1988. -416 с.

13. Анисимов С.Ф. Духовные ценности: производство и потребление. М.: Мысль, 1988. - 255 с.

14. Антипов Г.А., Кочергин А.Н. Проблемы методологии исследования общества как целостной системы. Новосибирск: Наука, 1988. - 243 с.

15. Антонов М.Ф. Ложные маяки и вечные истины. М.: Современник, 1991.-303 с.

16. Арефьева Г.С. Общество, познание, практика. М.: Мысль, 1988. -204 с.

17. Аргайл М. Психология счастья / Пер. с анг. М.: Прогресс, 1990. -332 с.

18. Аристотель. Сочинение в 4-х томах. Т. 1-4. - М.: Мысль, 1976-1984.

19. Архангельский Л.М. Ценностные ориентации и нравственное развитие личности. М.: Мысль, 1978. - 231 с.

20. Афанасьев В.Г. Мир живого: системность, эволюция и управление. -М.: Политиздат, 1986. 334 с.

21. Афанасьев В.Г. Системность и общество. М.: Политиздат, 1980. -368 с.

22. Афанасьев В.Г. Человек в управлении обществом. М.: Политиздат, 1977. -408 с.

23. Баландин Р.К. Природа, личность, культура // Экологическая альтернатива. М.: Прогресс, 1990. - С. 17-42.

24. Баранова Л.Я. Личные потребности. М.: Мысль, 1984. - 179 с.

25. Барулин B.C. Социальная жизнь общества. М.: Изд-во МГУ, 1987. -185 с.

26. Барулин B.C. Социальная философия. М., 1993. - В 2-х ч.

27. Барулин B.C. Социально-философская антропология. М., 1994. - 305 с.

28. Батенин С.С. Человек в его истории. Л.: Наука, 1976. - 296 с.

29. Батищев Г.С. Неисчерпаемые возможности и границы применимости категории деятельности // Деятельность: теория, методология, проблемы. -М.: Политиздат, 1990. С. 21-35.

30. Батурин Ф.А. Социальная активность трудящихся: сущность и управление. Новосибирск: Наука, 1984. - 175 с.

31. Берг J1.C. Труды по теории эволюции. JL: Наука, 1987. - 387 с.

32. Бердяев Н.А. Воля к жизни и воля к культуре // На переломе. Философские дискуссии 20-х годов. М.: Политиздат, 1990. - С. 73-83.

33. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990. -221 с.

34. Бердяев Н.А. О назначении человека. Опыт парадоксальной этики. -Париж, 1931. -318 с.

35. Бердяев Н.А. О рабстве и свободе человека: Опыт персонолистической философии. Париж, 1972. - 222 с.

36. Бердяев Н.А. Русская идея // Мыслители русского зарубежья. С-П.: Наука, 1992. - С. 37-260.

37. Бердяев Н.А. Самопознание: Опыт философской автобиографии. Париж, 1949.-371 с.

38. Бердяев Н.А. Смысл истории: Опыт философии человеческой судьбы. -Париж, 1969. 270 с

39. Бердяев Н.А. Философия неравенства: Письма к недругам по социальной философии // Русское зарубежье. JL: Лениздат, 1991. - С. 7-242.

40. Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря. М.: Республика, 1995. -С. 164-287.

41. Берталанфи Л. фон. История и статус общей теории систем // Системные исследования. М., 1973. - С. 30-54.

42. Бессонов Б.Н. Человек. Пути формирования новой личности. М.: Мысль, 1988.-301 с.

43. Бестужев-Лада И.В. и др. Прогнозирование в социологических исследованиях. Методологические проблемы. М.: Мысль, 1978. - 272 с.

44. Беркли Д. Сочинения. М.: Мысль, 1978. - 556 с.

45. Бжезинский 3. Большой провал. Агония коммунизма // Квинтэссенция. Философский альманах. М.: Политиздат, 1990. - С. 256-277.

46. Библер B.C. Мышление как творчество: Введение в логику мысленного диалога. М.: Политиздат, 1975. - 399 с.

47. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры. - М.: Политиздат, 1990.-413 с.

48. Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Системный подход как современное научное направление // Диалектика и системный анализ. М.: Наука, 1986. - С. 136143.

49. Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. М.: Наука, 1973. - 270 с.

50. Блауберг И.В., Садовский В.Н., Юдин Э.Г. Философский принцип системности и системный подход // Вопросы философии. М., 1978. - № 8. -С. 39-52.

51. Богданов А.А. Системная организация материи // На переломе. Философские дискуссии 20-х годов. М.: Политиздат, 1990. - С. 422-435.

52. Бромлей Ю.В., По дольный Р.Г. Создано человечеством. М.: Политиздат, 1984. - 271 с.

53. Брызгалина Е.В. Индивидуальность человека. М.: Ин-т молодежи, 2000. - 336 с.

54. Бубер М. Я и ты. М.: Политиздат, 1993. - 307 с.

55. Будыко М.И. Глобальная экология. М.: Наука, 1977. - 402 с.

56. Буева Л.П. Философия как отношение человека к миру // Философское сознание: драматизм обновления. М.: Политиздат, 1991. - С. 151-156.

57. Буева Л.П. Человек: деятельность и общение. М.: Мысль, 1978. -216 с.

58. Булгаков С.Н. Основные проблемы теории прогресса. Соч. в 2 т. - Т.2. - М.: Наука, 1993. - С.46-94.

59. Булгаков С.Н. Трагедия философии. Соч. в 2 т. - Т. 1. - М.: Наука, 1993.-С.312-547.

60. Булгаков С.Н. Философия хозяйства. Соч. в 2 т. - Т. 1. - М.: Наука, 1993.-С. 49-297.

61. Бутенко А.П. Откуда и куда идем. Л.: Лениздат, 1990. - 288 с.

62. Бэкон Ф. Сочинения. В 2 т. - Т. 1, 2. - М.: Мысль, 1977-1978.

63. Валеев Д.Ж. Нравственная культура башкирского народа: прошлое и настоящее. Уфа, 1989. - 255 с.

64. Василенко В.А. Мораль и общественная практика. М.: Изд-во МГУ, 1983.- 176 с.

65. Васильев Г.Г. Роль конкретных социологических исследований в научном управлении социальными процессами. М.: Изд-во МГУ, 1981. - 127 с.

66. Васильева Т.С., Орлов В.В. Социальная философия. Пермь: Изд-во ПТУ, 1999.-204 с.

67. Ващекин Н.П., Лось В.А., Урсул А.Д. Цивилизация и Россия на пути к устойчивому развитию: проблемы и перспективы. М., 1999 - 358 с.

68. Вебер М. Аграрная история древнего мира. М., 1923. - 264 с.

69. Вебер М. Избранные произведения. М.: Политиздат, 1990. - 420 с.

70. Вернадский В.И. Биосфера. Избр. соч. в 5 т. - Т.5. - М.: Изд-во АН СССР, 1960.-С. 32-48.

71. Вернадский В.И. Научное мировоззрение // На переломе. Философские дискуссии 20-х годов. М.: Политиздат, 1990. - С. 180-202.

72. Вернадский В.И. Размышления натуралиста. Кн.1. Пространство и время в неживой и живой природе. М.: Наука, 1975. - 174 с.

73. Вернадский В.И. Размышления натуралиста. Кн.2. Научная мысль как планетарное явление. М.: Наука, 1977. - 191 с.1. С. 126-131.

74. Волков Ю.Г., Поликарпов B.C. Многомерный мир современного человека. -М., 1998.-304 с.

75. Воронович Б.А. Созидательный потенциал человека. М.: Мысль, 1988. - 190 с.

76. Воронцов Б.Н. Разумные потребности личности: сущность, критерий, пути формирования. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1990. - 189 с.

77. Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: Советская Россия, 1991. - 620 с.

78. Вучков Ю. Искусство жить. М.: Политиздат, 1989. - 288 с.

79. Выготский JI.C. Мышление и речь. М., 1934. - 227 с.

80. Выготский Л.С., Лурия А.Р. Этюды по истории поведения. М.: Педагогика-Пресс, 1993. - 223 с.

81. В человеческом измерении / Под ред. А.Г. Вишневского. М.: Прогресс, 1989.-488 с.

82. Гадамер Г.Х. Истина и метод. М.: Республика, 1988. - 462 с.

83. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М.: Политиздат, 1991. - 367 с.

84. Гайденко П.П. Бытие и разум // Вопросы философии. М., 1997. - № 7. -С. 114-140.

85. Гак Г.М. Избранные философские труды. М.: Мысль, 1981. - 380 с.

86. Галимов Б.С. Принцип развития в основаниях научной картины природы. Саратов: Изд-во СГУ, 1981.-246 с.

87. Гвишиани Д.М. и др. Диалектика и системный анализ. М.: Наука, 1986.- 335 с.

88. Гвишиани Д.М. Системный подход к исследованию глобальных проблем // Наука и человечество. М.: Знание, 1983. - С. 237-249.

89. Гегель Г. Наука логики. Т. 1-3. - М.: Мысль, 1970-1972.

90. Гегель Г. Философия права. М.: Наука, 1990. - 401 с.

91. Гегель Г. Энциклопедия философских наук. Т. 1-2. - М.: Мысль, 19741975.

92. Гельвеций К.А. Об уме. Соч. в 2 т. - Т.1. - М.: Политиздат, 1973. -С.121-176.

93. Герцен А.И. Дилетантизм в науке. Собр. соч. в 8 т. - Т. 2. - М.: Правда, 1975.-С. 5-84.

94. Герцен А.И. Письма об изучении природы. Собр: соч. в 8 т. - Т.2. - М.: Правда, 1975.-С. 87-311.

95. Гиндев П. Философия и социальное познание / Пер. с болг. М.: Прогресс, 1977. - 366 с.

96. Гирусов Э.В. Система «общество-природа». М.: Мысль, 1976. - 279 с.

97. Глезерман Г.Е. Законы общественного развития: их характер и использование. М.: Политиздат, 1979. - 303 с.

98. Гоббс Т. Левиафан. Избр. соч. в 2 т. - М.: Наука, 1964. - Т.2.

99. Гоббс Т. О свободе и необходимости. Избр. соч. в 2 т. - М.: Наука, 1964.-Т.1.

100. Голдстейн М., Голдстейн И.Ф. Как мы познаем / Пер. с англ. М.: Знание, 1984. -256 с.

101. Голод: бедствие, вызванное деятельностью человека? / Доклад Независимой комиссии по международным гуманитарным вопросам. М.: Международные отношения, 1990. - 197 с.

102. Голубев B.C., Шаповалова Н.С. Что же это такое устойчивое развитие? // Свободная мысль. - М., 1993. - № 5. - С.63-68.

103. Голубев B.C. Человек в биосфере: время управляемого развития // Вестник РАН. М., 1992. - № 12. - С.30-39.

104. Голубев B.C. Эволюция: от геохимических систем до ноосферы. М.: Наука, 1992. - 184 с.

105. Гор Ал. Земля на чаше весов / Пер. с англ. М.: 111Ш, 1993. - 305 с.

106. Горелов А.А. Человек-гармония-природа. М.: Наука, 1990. - 188 с.

107. Горшков В.Г. Энергетика биосферы и устойчивость состояния окружающей среды. М.: ВИНИТИ, 1990. - 174 с.

108. Горшков М.К. Общественное мнение. М.: Политиздат, 1988. - 383 с.

109. Готт B.C., Урсул А.Д. Общенаучные понятия и их роль в познании. -М.: Знание, 1975.-64 с.

110. Готт B.C. Удивительный неисчерпаемый, познаваемый мир. М.: Мысль, 1974. - 223 с.

111. Греков Л.И. Объективная природа и механизм действия законов общества // Общественная практика и общественные отношения. М.: Мысль, 1989.-С. 150-175.

112. Грехнев B.C. Социально-психологический фактор в системе общественных отношений. М.: Изд-во МГУ, 1985. - 183 с.

113. Гримак Л.П. Резервы человеческой психики. Введение в психологию активности. М.: Политиздат, 1987. - 287 с.

114. Григорьян Б.Т. Человек, его положение в современном мире. М.: Мысль, 1986.-256 с.

115. Грушин Б.А. Массовое сознание. М.: Политиздат, 1987. - 368 с.

116. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., 1993. - 332 с.

117. Гуревич А .Я. Теория формаций и реальность истории // Вопросы философии. М., 1990. - № 11. - С. 37-54.

118. Гуревич П.С. Философская антропология. М.: Вестник, 1997. - 270 с.

119. Гусейнов А.А. Этика и плюрализм // Этическая мысль. М.: Республика, 1992.-С. 5-13.

120. Гусейнов А.А., Иррлитц Г. Краткая история этики. М.: Мысль, 1987. -413 с.

121. Гуссерль Э. Картезианские размышления. С.-Пб., 1998. - 307 с.

122. Гуцаленко Л.А. Универсальное развитие человека: предпосылки и перспективы. Минск: Университетское, 1988. - 206 с.

123. Гэлбрейт Дж. Экономические теории и цели общества. М.: Прогресс, 1979. - 353 с.

124. Давидович В.Е. Социальная справедливость: идеал и принцип деятельности. М.: Политиздат, 1989. - 254 с.

125. Давидович В.Е. Теория идеала. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1983. -234 с.

126. Давыдов Ю.Н. Этика любви и метафизика своеволия: Проблемы нравственной философии. М.: Наука, 1989. - 316 с.

127. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга, 1991. - 307 с.

128. Данилов Ю.А., Кадомцев Б.Б. Что такое синергетика? // Нелинейные волны. Самоорганизация. М.: Наука, 1983. - С. 5-16.

129. Дарвин Ч. Инстинкт и заметки об инстинкте. Соч. в 4 т. - Т.З. - М., 1938.

130. Джиакомини В. Экология и общество. Социальные тенденции и экологическая целостность мира // Социальные аспекты экологических проблем. М.: Наука, 1982. - С. 271-288.

131. Джидарьян И.А. Эстетическая потребность. М.: Наука, 1976. -192 с.

132. Деборин A.M. Развитие и противоречие // На переломе. Философские дискуссии 20-х годов. М.: Политиздат, 1990. - С. 498-504.

133. Делокоров К.Х. Философия и человек в век глобальных проблем. М., 1998.-262 с.

134. Демин М.В. Проблемы теории личности (социально-философский аспект). М.: Изд-во МГУ, 1977. - 240 с.

135. Демянко Ю.Г. Некоторые вопросы устойчивости глобальной биосоциальной системы // Трагедия цивилизации. Новосибирск, 1994.1. С. 17-22.

136. Дилигенский Г.Г. В защиту человеческой индивидуальности // Вопросы философии. М., 1990. - № 3. - С. 31-45.

137. Дилигенский Г.Г, «Конец истории» или смена цивилизации // Вопросы философии. М., 1991. - № 3. - С. 132-143.

138. Дилигенский Г.Г. Проблемы теории человеческих потребностей // Вопросы философии. М., 1976. - № 9. - С. 30-43. Продолж: 1977. - № 2.1. С. 11-123.

139. Дмитриев А.Н., Кочергин А.Н. Шансы на выживание. М., 1992. -186 с.

140. Донченко Е.А., Сохань Л.В., Тихонович В.А. Формирование разумных потребностей личности. Киев: Наукова думка, 1984. - 237 с.

141. Достоевский Ф.М. Возвращение человека. М.: Советская Россия, 1989. 560 с.

142. Достоевский Ф.М. Искания и размышления. М.: Советская Россия, 1983.-465 с.

143. Драма обновления / Под ред. М.И. Мелкумяна. М.: Прогресс, 1990. -680 с.

144. Дробницкий О.Г. Понятие морали. М.: Наука, 1974. - 388 с.

145. Дробницкий О.Г. Проблемы нравственности. М.: Мысль, 1977. -193 с.

146. Дубинин Н.П. Новое в современной генетике. М.: Наука, 1986. -401 с.

147. Дубинин Н.П. Экологическая напряженность и генофонд человека // Экологическая альтернатива. М.: Прогресс, 1990. - С. 573-583.

148. Дубко Е.Г. и др. Рациональное и эмоциональное в морали. М.: Изд-воМГУ, 1983.- 156 с.

149. Дубровский Д.И. Проблема идеального. М.: Мысль, 1983. - 229 с.

150. Духовное производство. Социально-философский аспект проблемы духовной деятельности / Отв. ред. В.И. Толстых. М.: Наука, 1981. - 352 с.

151. Дюмон J1. Эссе об индивидуализме. Дубна: Феникс, 1997. - 301 с.

152. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М.: Прогресс, 1990. - 390 с.

153. Евстигнеева Л.П. Формирование потребностей в развитом социалистическом обществе. М.: Мысль, 1975. - 254 с.

154. Елисеев Э.Н. Структура развития сложных систем. Л.: Наука, 1983. -300 с.

155. Ельмеев В.Я. Воспроизводство общества и человека. М.: Мысль, 1988.-236 с.

156. Ершов П.М. Духовность в искусстве // Происхождение духовности. -М.: Наука, 1989. С. 266 -315.

157. Жилина Л.Н. Формирование личных потребностей при социализме. -М.: Мысль, 1978.- 184 с.

158. Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания / Отв. ред. И.Т. Касавин. М.: Политиздат, 1990. - 464 с.

159. Загладин В.В. Глобальные проблемы и социальный прогресс человечества // Вопросы философии. М., 1983. - № 4. - С. 87-101.

160. Загладин В.В., Фролов И.Т. Глобальные проблемы современности: научный и социальный аспекты. М.: Международные отношения, 1981. -238 с.

161. Замошкин Ю.А. За новый подход к проблеме индивидуализма // Вопросы философии. М., 1989. - № 6. - С. 3-16.

162. Замошкин Ю.А. «Конец истории»: идеологизм и реализм // Вопросы философии. М., 1990. - № 3. - С. 148-155.

163. Здравомыслов А.Г. Потребности. Интересы. Ценности. М.: Политиздат, 1986.-224 с.

164. Зиновьев А.А. Конец коммунизма? // Квинтэссенция. Философский альманах. М.: Политиздат, 1992. - С. 69-94.

165. Зинченко В.П., Назаров А.И. Размышления об искусственном интеллекте // О человеческом в человеке. М.: Политиздат, 1991.- С. 121-138.

166. Злобин Н.С. Культура и общественный прогресс. М.: Наука, 1980. -302 с.

167. Зотов А.Ф. Мировоззрение на рубеже тысячелетий // Вопросы философии. М., 1989. - № 9. - С. 14-26.

168. Иванов В.Г. Нравственные потребности // Структура морали и личность. М.: Мысль, 1977. - С. 29-43.

169. Иванов Вяч. В. Высшие формы поведения человека в свете проблемы доминантности полушария // О человеческом в человеке. М.: Политиздат, 1991.-С. 100-121.

170. Иванько Л.И., Коган Л.Н. О принципах классификации потребностей // Проблема потребности в этике и эстетике. Л.: Изд-во ЛГУ, 1976.1. С. 17-26.

171. Иванчук Н.В. Потребности социалистической личности. М.: Мысль, 1986.- 192 с.

172. Ильенков Э.В. Диалектическая логика. Очерки истории и теории. М.: Политиздат, 1984. - 320 с.

173. Ильенков Э.В. Проблема идеального // Вопросы философии. М., 1979. - С. 128-140. Продолж.: № 7. - С. 145 - 158.

174. Ильенков Э.В. Философия и культура. М.: Политиздат, 1991. - 462 с.

175. Ильин В.В. Теория познания. М.: Политиздат, 1993. - 207 с.

176. Ильин И.А. Путь духовного обновления. Белград, 1937. - 178 с.

177. Ильин И.А. Философия и жизнь // На переломе. Философские дискуссии 20-х годов. М.: Политиздат, 1990. - С. 43-61.

178. Каган М.С. Человеческая деятельность. М.: Политиздат, 1974. -328 с.

179. Казначеев В.П. Учение Вернадского о биосфере и ноосфере. Новосибирск: Наука, 1989. - 261 с.

180. Камю А. Бунтующий человек. М.: Политиздат, 1990. - 415 с.

181. Камю А. Сочинения. М.: Политиздат, 1989. 387 с.

182. Камшилов М.М. Эволюция биосферы. М.: Наука, 1979. - 256 с.

183. Кант И. Сочинения в 6-ти томах. Т. 1-6. - М.: Мысль, 1963-1966.

184. Капустин М.П. Конец утопии? Прошлое и будущее социализма. М.: Изд-во Новости, 1990. - 504 с.

185. Карсавин Л.П. Философия истории. Спб., 1993. - 302 с.

186. Касавин И.Т. Магия: ее мнимые открытия и подлинные тайны // Заблуждающийся разум? М.: Политиздат, 1990. - С. 58-81.

187. Кассирер Э. Избранное: Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998. -780 с.

188. Кедров Б.М. Единство диалектики, логики и теории познания. М.: Наука, 1963.-295 с.

189. Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. М.: Прогресс, 1978.-341 с.

190. Келле В.Ж. Культура и общество. Социальная детерминация и творческая роль культуры // Проблемы философии культуры. М.: Мысль, 1984.-С. 132-164.

191. Келле В.Ж., Ковальзон М.Я. Теория и история. М.: Политиздат, 1981.-289 с.

192. Кемеров В.Е. Проблема личности: методология и жизненный смысл. -М.: Политиздат. 1977. - 255 с.

193. Кибернетика живого. Человек в разных аспектах / Под ред. И.М. Макарова и др. М.: Наука, 1985. - 175 с.

194. Кинг А., Шнайдер Б. Первая глобальная революция. Доклад Римского клуба. М.: Прогресс - Пангея, 1991. - 378 с.

195. Князев Е.Н., Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировидение: диалог с И. Пригожиным // Вопросы философии. М., 1992. - №12.1. С. 21-29.

196. Ковалев A.M. Диалектика способа производства общественной жизни. -М.: Мысль, 1982.-253 с.

197. Когай Е.А. Учение о биосфере и биосферый класс наук // Социально-гуманитарные знания. М., 1999. - №3. - С. 92-105.

198. Коган JI.H. Духовные потребности и деятельность личности // Философские науки. М., 1976. - №1. - С. 9-16.

199. Коган JI.H. Цель и смысл жизни человека. М.: Мысль, 1984. - 252 с.

200. Коммонер Б. Замыкающийся круг: Природа, человек, технология. Д.: Наука, 1979. - 186 с.

201. Кон И. В поисках себя. Личность и его самосознание. М.: Мысль, 1984.-275 с.

202. Копляков В.П. Этические аспекты глобальных проблем современности. М.: Наука, 1986. - 248 с.

203. Коптюг В.А. Основные факторы, обусловливающие необходимость перехода человечества к устойчивому развитию // Реформы России с позиции концепции устойчивого развития. Новосибирск: Гражданский мир, 1995.-С. 14-18.

204. Коптюг В.А. и др. Трагедия цивилизации. Кризис и тенденции развития современной цивилизации. Новосибирск: Гражданский мир, 1994. -48 с.

205. Коренное население: глобальное стремление к справедливости // Доклад Независимой комиссии по международным гуманитарным вопросам. М.: Международные отношения, 1990. - 245 с.

206. Корсунцев И.Г. Субъект в технологическую эпоху. М., 1999. - 271 с.

207. Коршунов A.M., Мантатов В.В. Диалектика социального познания. -М.: Политиздат, 1988. 383 с.

208. Кочергин А.Н. Философия и глобальные проблемы. М.: Изд-во РОУ, 1996. -228 с.

209. Кочергин А.Н. Экология и техносфера. М.: Изд-во РОУ, 1995. -122 с.

210. Круткин B.JT. Онтология человеческой телесности. Ижевск: Изд-во УдмГУ, 1993.- 172 с.

211. Крутова О.Н. Человек и история. М.: Политиздат, 1982. - 208 с. геосистем. - М.: Мысль, 1978. - 367 с.

212. Ксенофонт. Воспоминания о Сократе. М.: Наука, 1993. - 375 с.

213. Куделин Е.Г. Диалектика производства и потребности. М.: Политиздат, 1977. - 165 с.

214. Кузьмин В.П. Принцип системности в теории и методологии К. Маркса. М.: Политиздат, 1976. - 247 с.

215. Кузьмин В.П. Различные направления разработки системного подхода и их гносеологические обоснования // Системные исследования. М.: Наука, 1984. - С. 7-31.

216. Кузьмин В.Ф. Объективное и субъективное. М.: Наука, 1976. - 216 с.

217. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1975. - 228 с.

218. Купцов В.И. Детерминизм и вероятность. М.: Политиздат, 1976. -256 с.

219. Купцов В.И. Не погибнет ли человечество от разума? // Драма обновления. М.: Прогресс, 1990. - С. 11-45.

220. Кюнг Г. Онтология и логический анализ языка. М.: Дом. интелл. кн., 1999.-237 с.

221. Ламетри Ж. Сочинения. М.: Мысль, 1989. 551 с.

222. Леви-Стросс К. Структурная антропология / Пер. с франц. М.: Наука, 1983.- 536 с.

223. Левин Б.М., Левин М.Б. Мнимые потребности. М.: Политиздат, 1986. - 128 с.

224. Левонтин. Человеческая индивидуальность: наследственность и среда. -М.: Мысль, 1993.-218 с.

225. Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм. Полн. собр. соч. -Т. 18.- 520 с.

226. Ленин В.И. По поводу так называемого вопроса о рынках. Полн. собр. соч. - Т. 1. - С. 67-122.

227. Ленин В.И. Развитие капитализма в России. Полн. собр. соч. - Т. 5. -С. 1-609.

228. Ленин В.И. Философские тетради. Полн. собр. соч. - Т. 29. - 782 с.

229. Ленин В.И. Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве. Полн. собр. соч. - Т. 1. - С. 347-534.

230. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1977.-304 с.

231. Лисичкин Г.С. Люди и вещи. М.: Современник, 1989. - 222 с.

232. Личность и научно-технический прогресс / Отв. ред. В.Н. Турченко. -Новосибирск: Наука, 1990. 298 с.

233. Лосев А.Ф. Бытие, имя, космос. М.: Мысль, 1993. - 958 с.

234. Лосев А.Ф. Дерзание духа. М.: Политиздат, 1988. - 239 с.

235. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.-625 с.

236. Лосский Н.О. Условия абсолютного добра. Основы этики. Париж, 1949. - 225 с.

237. Лукач Д.К. К онтологии общественного бытия. Пролегомены. М.: Прогресс, 1991. -412 с.

238. Лукашева Е.А. Право, мораль, личность. М.: Изд-во МГУ, 1986. -176 с.

239. Лукреций Кар. О природе вещей. М.: Худож. лит-ра, 1983. - 383 с.

240. Лукиан. Избранная проза / Пер. с древнегреч. М.: Изд-во Правда, 1991. - 718 с.

241. Майр Э. Популяции, виды и эволюции / Пер. с англ. М.: Мир, 1974. -460 с.

242. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М.: Мысль, 1993. - 307 с.

243. Мамедов Н.М. Проблемы экологии: некоторые актуальные аспекты. -М.: Изд-во МГУ, 1989. 197 с.

244. Марголис Дж. Личность и сознание / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1986. -419 с.

245. Маргулис А.В. Диалектика деятельности и потребностей общества // Философские науки. М., 1977. - № 2. - С. 7-17.

246. Маркарян Э.С. Науки о культуре и императивы эпохи. М., 2000. -126 с.

247. Марков Ю.Г. Социальная экология. Новосибирск: Наука, 1986 -174 с.

248. Маркс К. Введение. Из экономических рукописей 1857-1858 годов. -Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. - Т. 12. - С. 709-733.

249. Маркс К. Замечания на книгу А. Вагнера «Учебник политической экономии». Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т. 19. - С. 369-399.

250. Маркс К. Капитал, Т.1. Маркс. К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т. 23. -784 с.

251. Маркс К. Капитал, Т.З. Маркс. К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т. 25. -Ч. 1. - С. 29-520; Т. 25. - Ч. 2. - С. 3-459.

252. Маркс К. К критике гегелевской философии права. Маркс. К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т.1. - С. 219-368.

253. Маркс К. Критика политической экономии. Маркс. К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т. 46. - Ч. 1. - С. 51-510; Т. 46. - Ч. 2. - С. 5-490.

254. Маркс К. Нищета философии. Маркс. К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. -Т. 4.-С. 65-185.

255. Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М.: Госполитиздат, 1956. - 673 с.

256. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. Маркс. К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т.З.- С. 7-544.

257. Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство. Маркс. К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т.2. - С. 2-230.

258. Мартишина Н.И. Наука и паранаука в духовной жизни современного человека. Омск: ОмГТУ, 1997. - 178 с.

259. Маршалл А. Принципы экономической науки. Т. 1. - М.: Прогресс, 1993.-415 с.

260. Марчук Г.И. Программа биосферных и экологических исследований Академии Наук СССР на период до 2015 года. // Экологическая альтернатива. М.: Прогресс, 1990. - С. 626-635.

261. Маслоу А. Новые рубежи человеческой природы. М.: Смысл, 1999. -424 с.

262. Медоуз Д.Х. и др. Пределы роста. 2-е изд. / Пер. с англ. М.: Изд-во МГУ, 1991.-271 с.

263. Менделеев Д.И. Границ познанию предвидеть невозможно. М.: Советская Россия, 1991. - 589 с.

264. Меньшиков С.М. Советская экономика: катастрофа или катарсис. -М.: Интер-Версо, 1990. 400 с.

265. Миженская Э.Ф., Пусенкова И.В. Формирование потребности в труде.- М.: Экономика, 1986. 142 с.

266. Микешина JI.A., Опенков М.Ю. Новые образы познания и реальности. М.: РОССПЭН, 1997. - 258 с.

267. Милтс А.А. Гармония и дисгармония личности. М.: Политиздат, 1990.-222 с.

268. Михайлов Н.Н. Социализм и разумные потребности личности. М.: Политиздат, 1982. - 190 с.

269. Моисеев Н.Н. Еще раз о проблеме коэволюции // Вопросы философии. -М., 1998.-№2.- С. 26-32.

270. Моисеев Н.Н. Человек и ноосфера. М.: Молодая гвардия, 1990. -352 с.

271. Мокляк Н.Н. Социальные отношения: структура и формы проявления.- Киев: Наукова думка, 1986. 206 с.

272. Момджян К.Х. Социум. Общество. История. М.: Наука, 1994. - 238 с.

273. Мораль: сознание и поведение. / Отв. ред. Н.А. Головко. М.: Наука, 1986.-208 с.

274. Монтень М. Опыты. В 3-х т. М.: Голос, 1992. -Т.1.- 383 е.; Т.2. -560с.;Т.З. -415 с.

275. Москаленко А.Т., Сержантов В.Ф. Личность как предмет философского познания. Новосибирск: Наука, 1984. - 319 с.

276. Мосс М. Общество, обмен, личность. М.: Вост. лит., 1996. - 360 с.

277. Мотяшов В.П. Власть вещей и власть человека. М.: Молодая гвардия, 1985.-320 с.

278. Мур Дж. Принципы этики / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1984. - 248 с.

279. Мусин Г.Х. Потребности и духовный мир личности. Саратов: Изд-во СГУ, 1989.- 170 с.

280. Мусин Г.Х. и др. Проблемы социального познания. М.: Изд-во МГПИ, 1978. - 161 с.

281. Мусин Г.Х. Через диалектику потребностей и духовного мира к устойчивому развитию. Уфа: Изд-во УГНТУ, 1999. - 206 с.

282. Мячин Ю.Н. Категория «развитие». Оренбург, 1993. - 78 с.

283. На пути к свободе совести / Общ. ред. Д.Е. Фурмана. М.: Прогресс, 1989. - 478 с.

284. Нарский И.С. Отчуждение и труд. М.: Мысль, 1983. - 236 с.

285. Наумова Н.Ф., Роговин В.З. Культура разумного потребления. М.: Педагогика, 1987. - 128 с.

286. Научные основы управления экономическим и социальным развитием республики Башкортостан / Отв. ред. М.Н. Исянбаев. Уфа: Гилем, 1998. -328 с.

287. Никифоров А.Л. Деятельность, поведение, творчество // Деятельность: теории, методология, проблемы. М.: Политиздат, 1990. - С. 52-69.

288. Николис Г., Пригожин И. Самоорганизация в неравновесных системах. М.: Мир, 1979. - 512 с.

289. Ницше Ф. Антихристианин // Сумерки богов. М.: Прогресс, 1989. -С. 17-94.

290. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. М.: Прогресс, 1990. - 395 с.

291. Ницще Ф. По ту сторону добра и зла // Вопросы философии. М., 1989.- №5. -С. 122-150.

292. Нуйкин А.А. Идеалы или интересы. М.: Книга, 1990. - 144 с.

293. Общественная практика и общественные отношения. Философский анализ проблем социального детерминизма / Отв. ред. Р.Г. Яновский. М.: Мысль, 1989. - 384 с.

294. Общественное сознание и его формы / Предисл. и общ. ред. В.И. Толстых. М.: Политиздат, 1986. - 367 с.

295. Олдак П.Г. Колокол тревоги. М.: Мысль, 1990. - 267 с.

296. Олсон М. Возвышение и упадок народов. Новосибирск: Экор, 1998. -432 с.

297. Опарин А.И. Жизнь, ее природа, происхождение и развитие. М.: Наука, 1968.-324 с.

298. Опарин А.И. Материя жизнь - интеллект. - М.: Наука, 1977. - 207 с.

299. Орешников И.М. Что такое гуманитарная культура? Саранск: Изд-во Мордовский ГУ, 1992. - 148 с.

300. Орлов В.В. Материя, развитие, человек. Пермь: Изд-во ПТУ, 1974. -397 с.

301. Орлов В.В. Человек, мир, мировоззрение. М.: Мысль, 1985. - 209 с.

302. Орлов В.В. История человеческого интеллекта Ч.З. Современный интеллект. Пермь: Изд-во ПГУ, 1999. - 184 с.

303. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Вопросы философии. М., 1989. - № 3-4.

304. Ортега-и-Гассет X. Избранные труды. М.: Весь мир, 1977. - 701 с.

305. О человеческом в человеке / Под общ. ред. И.Т. Фролова. М.: Политиздат, 1991. -384 с.

306. Палий В.П., Щербина. Диалектика духовно-практического освоения природы. Л.: Изд-во ЛГУ, 1980. - 142 с.

307. Панарин А. От формационного монолога к цивилизационному диалогу // Свободная мысль. М., 1991. - №9. - С. 36-44.

308. Паренти М. Демократия для немногих / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1990.-504 с.

309. Патиэм X. Философия сознания: Изб. философские произв. М.: Дом интелл. кн., 1999. - 270 с.

310. Пестель Э. За пределами роста / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1988. -324 с.

311. Петровский А.В. Личность. Деятельность. Коллектив. М.: Политиздат, 1982. - 254 с.

312. Печенев В.А. Истина и справедливость. М.: Политиздат, 1989. -256 с.

313. Печчеи А. Человеческие качества / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1985.-312с.

314. Пивоваров Д.В. Проблема носителя идеального образа. Операционный аспект. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1986. - 129 с.

315. Писарев Д.Н. Очерки из истории труда // Надо мечтать. М.: Советская Россия, 1987. - С. 241-310.

316. Платон. Государство. Соч. - М.: Мысль, 1994. - Т.З.

317. Платонов К.К. Структура и развитие личности. М.: Наука, 1986.255 с.

318. Платонов С.П. После коммунизма. М.: Молодая гвардия, 1990.256 с.

319. Плеханов Г.В. К вопросу о развитии монистического взгляда на историю. Избр. философ, труды. В 5-ти т. - Т. 1. - С. 211-342.

320. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1985. - 344 с.

321. Попов С.И. Политика, экономика, мораль. М.: Политиздат, 1989. -240 с.

322. Поппер К. Логика и рост научного знания: Избранные работы / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1983. - 605 с.

323. Постижение: Социология. Социальная политика. Экономическая реформа / Ред.-сост. А.Н. Бородкин. М.: Прогресс, 1989. - 592 с.

324. Пригожин И., Стенгерс И. Новый диалог человека с природой / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1986. - 431 с.

325. Пригожин А.И. Перестройка: переходные процессы и механизмы. -М.: Наука, 1990. 159 с.

326. Пустыня наступает: последствия просчетов // Доклад Независимой комиссии по международным гуманитарным вопросам / Пер. с англ. М.: Междунар. отношения, 1991. - 264 с.

327. Проблема человека в западной философии / Пер. с англ., нем., франц. -М.: Прогресс, 1988. 552 с.

328. Райл Г. Понятие сознания / пер. с англ.: Общ. науч. ред. В.П. Филатов- М.: Идея-Пресс, Дом интелл. кн., 2000 408 с.

329. Рассель Б. Искусство мыслить. М.: Дом интелл. кн., 1999. - 240 с.

330. Рассель Б. Практика и теория большевизма / Пер. с англ. М.: Наука, 1991.- 128 с.

331. Рассель Б. Человеческое познание: его сферы и границы / Пер. с англ.- М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1957. 554 с.

332. Розанов В.В. Религия и культура. М.: Мысль, 1990. - 295 с.

333. Розин В.М. Проблема целостного изучения человека // О человеческом в человеке. М.: Политиздат, 1991. - С. 80-100.

334. Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1995. -303 с.

335. Россия сегодня: реальный шанс / Рук. авт. коллект. А.И. Подберезкин.- М.: Обозреватель, 1994. 513 с.

336. Рубенис А.А. Техника и нравственность // Этическая мысль. М.: Республика, 1992.-С. 38-55.

337. Рубинштейн C.JI. Бытие и сознание. М.: мысль, 1975. - 356 с.

338. Рузавин Г.И. О соотношении категорий «движение», «развитие» и «прогресс» // Философские науки. М., 1980. - №1. - С. 50-58.

339. Руткевич М.Н., Рубина Л.Я. Общественные потребности, система образования, молодежь. М.: Политиздат, 1988. - 224 с.

340. Рябов В.Ф. Наш духовный мир. JL: Лениздат, 1987. - 158 с.

341. Сагатовский В.Н. Опыт построения категориального аппарата системного подхода // Философские науки. М., 1976. - №3. - С. 67-71.

342. Садовский В.Н. Основания общей теории систем. М.: Наука, 1974. -277 с.

343. Садовский В.Н. Проблемы философского обоснования системных исследований // Системные исследования: Методологические проблемы. -М.: Наука, 1984.-С. 32-51.

344. Саенко О.П., Шевяхов Ю.Е. Культура потребления. М.: Моск. рабочий, 1986.- 142 с.

345. Сарт Ж-П. Экзистенциализм это гуманизм // Сумерки богов. - М.: Прогресс, 1989. - С. 95-211.

346. Самодвижение. Самоорганизация. Самоуправление / Гл. ред. В.А. Кайдалов. Пермь: Изд-во ПТУ, 1987. - 186 с.

347. Сенека Л.А. Нравственные письма Луцилию. М.: Наука, 1977. -209 с.

348. Сергеев К.А. Ренессансные основания антропоцентризма. Спб.: Изд-во СпбГУ, 1996.-231 с.

349. Серебровская К.Б. Сущность жизни. М.: Мысль, 1994. - 207 с.

350. Симонов П.В.и др. Происхождение духовности. М.: Наука, 1989. -352 с.

351. Симонов П.В., Ершов П.М. Темперамент. Характер. Личность. М.: Мысль, 1984. - 247 с.

352. Симонов П.В. Неосознаваемое психическое: подсознание и сверхсознание // Кибернетика живого: Человек в разных аспектах. М.: Наука, 1985.-С. 107-120.

353. Скворцов Л.В. Культура самосознания: Человек в поисках истины своего бытия. М.: Политиздат, 1989. - 319 с.

354. Скотт Дж. Г. Сила ума: Способы разрешения конфликтов. С-П.: Спикс, 1993. -430 с.

355. Смоленцев Ю.М. Мораль и нравы: Диалектика взаимодействия. М.: Изд-во МГУ, 1989. - 200 с.

356. Соколов В.М. Социология нравственного развития личности. М.: Политиздат, 1986. - 240 с.

357. Соловьев B.C. Духовные основы жизни. Брюссель, 1953. - 143 с.

358. Соловьев Э.М. Прошлое толкует нас: Очерки истории философии и культуры. М.: Политиздат, 1991. - 432 с.

359. Сорокин П.А. Голод и идеология общества // Квинтэссенция: Философский альманах. М.: Политиздат, 1990. - С. 371-413.

360. Сорокин П.А. Долгий путь / Пер. с англ. Сыктывкар: СЖ Коми ССР,1991.-304 с.

361. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество / Пер. с англ. М.: Политиздат, 1992. - 543 с.

362. Сохранит ли человечество человечность? // Доклад Независимой комиссии по международным гуманитарным вопросам / Пер. с англ. М.: Международн. отношения, 1989. - 272 с.

363. Спиркин А.Г. Сознание и самосознание. М.: Политиздат, 1972. -303 с.

364. Степин B.C. и др. От классовых приоритетов к общечеловеческим ценностям // Квинтэссенция. Философский альманах. М.: Политиздат,1992.-С. 4-46.

365. Степин B.C. Перспективы цивилизации: от культа силы к диалогу и согласию // Этическая мысль. М.: Республика, 1992. - С. 182-199.

366. Степин B.C. Эпоха перемен и сценарии будущего. М.: Наука, 1996. -325 с.

367. Тарасов Г.С. Проблема духовных потребностей. М.: Наука, 1979. -193 с.

368. Тахтаров К.М. Очерки по истории первобытной культуры. М., 1907. - 194 с.

369. Тейяр де Шарден П. Феномен человека / Пер. с франц. М.: Наука, 1987. - 240 с.

370. Теория общества: фундаментальные проблемы / Под. ред. А.Ф. Филиппова М.: Канон-Пресс - Ц: Кучково поле, 1991. - 411 с.

371. Тойнби А. Постижение истории. М.: Прогресс, 1991. - 437 с.

372. Тощенко Ж.Т. Идеологические отношения. М.: Мысль, 1988. - 287 с.

373. Тощенко Ж.Т. Застой духа и пути его преодоления // Драма обновления. М.: Прогресс, 1990. - С. 560-586.

374. Трагедия цивилизации: Кризис и тенденции развития современной цивилизации. Новосибирск: Гражданский мир, 1994. - 47 с.

375. Трубников Н.Н. Время человеческого бытия. М.: Мысль, 1987. -238 с.

376. Тугаринов В.П. Природа, цивилизация, человек. Л.: Наука, 1978. -207 с.

377. Тулмин Ст. Человеческое понимание / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1984.-328 с.

378. Тюхтин B.C. Отражение, системы, кибернетика. М.: Наука, 1972. -256 с.

379. Уайтхед А. Избранные работы по философии / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1990. - 403 с.

380. Уемов А.И. Системный анализ как одно из направлений опосредованного применения диалектики в научном познании // Диалектика и системный анализ. М.: Наука, 1986. - С. 61-71.

381. Уледов А.К. Духовное обновление общества. М.: Мысль, 1990. -335 с.

382. Урсул А.Д. Концепция выживания и устойчивого развития цивилизации. М.: Мысль, 1993. - 267 с.

383. Урсул А.Д. На пути к информационно-экологическому обществу // Философские науки. М., 1991. - № 3. - С. 3-16.

384. Урсул А.Д. Путь в ноосферу. М.: Мысль, 1993. - 275 с.

385. Урсул А.Д., Урсул Т.А. Эволюция, космос, человек.- Кишинев: Наука, 1986.-314 с.

386. Фадеев Н. Идея развития и проблемы экологии // Общественные науки. М, 1986.-№6.-С. 67-80.

387. Фадин А.В. Бремя этакратического сознания // В человеческом измерении. М.: Прогресс, 1989. - С. 73-88.

388. Федоров В.М. Концепция биосферы ноосферы и научная картина мира // Вестник МГУ. Серия философия. - 1983. - № 3. - С. 7-15.

389. Федотов А.П. Глобальный кризис мировой системы // Международная жизнь. М., 1994. - № 4. - С. 32-47.

390. Федотов А.П. Мировая система и Россия: закономерности и модели развития // Реформы в России с позиций концепции устойчивого развития. Новосибирск: Гражданский мир, 1995. - С. 51-61.

391. Федотов Г.П. Национальное и вселенское // О России и русской философской культуре: Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М.: Наука, 1990. - С. 397-456.

392. Федотов Г.П. Письма о русской культуре // Мыслители русского зарубежья. Спб: Наука, 1992. - С. 394-417.

393. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // Мыслители русского зарубежья. Спб.: Наука, 1992. - С. 267-306.

394. Фейербах Л. Избранные философские произведения в 2-х томах. -Т.1,2. М.: Политиздат, 1955.

395. Филатов В.П. Научное познание и мир человека. М.: Мысль, 1989.278 с.

396. Философский словарь Владимира Соловьева. Ростов н/Д: Изд-во Феникс, 1997. - 464 с.

397. Философское сознание: драматизм обновления / Отв. ред. Н.И. Лапин. М.: Политиздат, 1991. - 413 с.

398. Фихте И.Г. Назначение человека. Спб., 1905. - 307 с.

399. Фихте И.Г. Основные черты современной эпохи. Спб, 1906. - 239 с.

400. Фофанов В.П. Социальная деятельность как система: Новосибирск: Наука, 1981.-302 с.

401. Франк С.Л. Духовные основы общества. М.: Республика, 1992. -511 с.

402. Франкл В. Человек в поисках смысла: Сборник / Пер. с англ. и нем. -М.: Прогресс, 1990. 368 с.

403. Фрейд 3. Психология бессознательного: Сб. произведений. М.: Просвещение, 1988. - 448 с.

404. Фролов И.Т. Жизнь и познание: О диалектике в современной биологии. М.: Мысль, 1981.-268 с.

405. Фролов И.Т. О человеке и гуманизме: Работы разных лет. М.: Политиздат, 1989. - 559 с.

406. Фромм Э. Бегство от свободы / Пер. с нем. М.: Прогресс, 1990.279 с.

407. Фромм Э. Душа человека / Пер. с нем. М.: Республика, 1992. - 430 с.

408. Фромм Э. Иметь и быть / Пер. с англ. М.: Мысль, 1990. - 273 с.

409. Фуко М.П. История безумия в классическую эпоху. Спб.: Унив. кн., 1997. - 575 с.

410. Фуко М.П. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук / Пер. с франц. М.: Прогресс, 1977. - 384 с.

411. Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. М., 1990. - № 3. -С. 134-147.

412. Хабермас Ю. Понятие индивидуальности // О человеческом в человеке. М.: Политиздат, 1991. - С. 195-206.

413. Хайдеггер М. Вещь // Историко-философский ежегодник 1989. М.: Политиздат, 1989. - С. 116-187.

414. Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. - 473 с.

415. Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. - С. 407-478.

416. Хакен Г. Синергетика. М.: Мир, 1985. - 419 с.

417. Ханипов А.Т. Интересы как форма общественных отношений. Новосибирск: Наука, 1987. - 286 с.

418. Харчев А.Г. Социология воспитания. М.: Политиздат, 1990. - 222 с.

419. Хесле В. Философия и экология. М.: Прогресс, 1993. - 327 с.

420. Хомский Н. Язык и мышление / Пер. с англ. М.: Изд-во МГУ, 1972. -122 с.

421. Хорни К. Новые пути в психоанализе // Хорни К. Собр. соч.: В 3-х т. -М.: Смысл, 1997. Т.2. - 543 с.

422. Хрусталева Н.С., Спасибенко С.Г. Становление разумных потребностей личности. М.: Мысль, 1987. - 184 с.

423. Ципко А.С. Насилие лжи, или как заблудился признак. М.: Молодая гвардия, 1990. - 272 с.

424. Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М.: Наука, 1993. -245 с.

425. Цицерон. «О предметах искусства» Речи в 2-х томах. - М.: Наука, 1993. -Т.1. - С. 59-109.

426. Цицерон. Речь о своем доме. Речи в 2-х томах. - М.: Наука, 1993. -Т.2. - С. 57-102.

427. Челпанов Г.И. Социальная психология или условные рефлексы. -М; Л., 1928.-391 с.

428. Чернышевский Н.Г. Антропологический принцип в философии. -Собр. соч. в 5-ти т. М.: Правда, 1974. - Т.4. - С. 209-295.

429. Чернышевский Н.Г. Происхождение теории благотворности борьбы за жизнь. Собр. соч. в 5-ти т. - М.: Правда, 1974. - Т.4. - С. 317-363.

430. Чернышевский Н.Г. Характер человеческого знания. Собр. соч. в 5-ти т. - М.: Правда, 1974. - Т.4. - С. 296-316.

431. Чинакова Л.И. Социальный детерминизм: Проблема движущих сил развития общества. М.: Мысль, 1985. - 197 с.

432. Чудинова Э.М. Теоретические основы проблемы потребностей личности. Красноярск: Изд-во КГУ, 1975. - 246 с.

433. Шварц С.С. Экологические закономерности эволюции. М.: Наука, 1980.-278 с.

434. Шахназаров Г.Х. Куда идет человечество. М.: Политиздат, 1985. -274 с.

435. Шестов Л. Власть ключей. Соч. в 2-х т. - М.: Наука, 1993. - Т.1. -С. 17-312.

436. Шестов Л. Идеальное и материальное // На переломе. Философские дискуссии 22-х годов. М.: Политиздат, 1990. - С. 382-383.

437. Швейцер А. Культура и этика. М.: Прогресс, 1973. - 375 с.

438. Швырев B.C. Деятельность открытая система // Деятельность: теория, методология, проблемы. - М.: Политиздат, 1990. - С. 159-169.

439. Шипунов Ф.Я. Биосферная этика // Экологическая альтернатива. М.: Прогресс, 1990. - С. 447-454.

440. Шкловский И.С. Вселенная, жизнь, разум. М.: Наука, 1973. - 335 с.

441. Шпенглер О. Закат Европы. М.: Республика, 1993. - В 2-х т.

442. Штеренберг М.И. Синергетика и биология // Вопросы философии. -М., 1999. -№ 2.

443. Шюц А. Структура повседневного мышления // Социологические исследования. М., 1988. - № 2. - С. 124-135.

444. Эко У. Отсутствующая структура. Спб.: Петрополис, 1998. - 432 с.

445. Экологическая альтернатива / Общ. ред. М.Я. Лемешева. М.; Прогресс, 1990. - 800 с.

446. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т.20. - С. 5-342.

447. Энгельс Ф. Диалектика природы. Маркс К., Энгельс Ф. - Соч. - 2-е изд. - Т.20. - С. 343-676.

448. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. Маркс К., Энгельс Ф. - Соч. - 2-е изд. - Т.21. - С. 269-317.

449. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. Маркс К., Энгельс Ф. - Соч. - 2-е изд. - Т.21. - С. 23-178.

450. Югай Г.А. Общая теория жизни. М.: Мысль, 1985. - 256 с.

451. Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности: Методологические проблемы современной науки. М.: Наука, 1978. - 391 с.

452. Юнг К.Г. О современных мифах. М.: Прогресс, 1994. - 376 с.

453. Яблоков А.В. Сельское хозяйство без пестицидов // Экологическая альтернатива. М.: Прогресс, 1990. - С. 499-520.

454. Ярошевский Т. Размышления о человеке / Пер. с польск. М.: Политиздат, 1984. - 197 с.

455. Ясперс К. Общая психопатология. М.: Практика, 1994. - 1053 с.

456. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991. -527 с.

457. Ansoff H.I. Corporate strategy. Bungau: Penguin Books, 1968. - 205 p.

458. Adorno Th. Negative Dialektik. Frankfurt a/M., 1966. - 406 s.

459. Ayer Alv. Philosophy in the Twentieth Century. L., 1982. - 249 p.

460. Botkin I., Elmanjra M., Malitza M. No limits to Learning. Bridging the Human Gap. A Report to the Club of Rome. Oxford, etc: Pergamon press, 1979.-324 p.

461. Bell D. The Social Scieces since the Second World War. New Brunswick, 1982.- 194 p.

462. Bertalanffy L. General System Theory. Foundations, Development, Applications. N.Y., 1968.-375 p.

463. Crook J.H. The evolution of human consciousness. Oxford: Clarendon press, 1980. - 445 p.

464. Cohen L. The Dialogue of Reason. Oxford, 1986. - 274 p.

465. Davidson D. Essays on Actions and Events. Oxford, 1980. - 273 p.

466. Dahrendorf R. Life chances: Approaches to social and political theory. -Chicago, 1979. -239 p.

467. Elkan E. The new world economy. Oxford, 1982. - 407 p.

468. Fromm E. Greatness and limitation of Freud's thought. N.Y., 1980. -332 p.

469. Gabor D. Beyond the Age of Waste. A Report to the Club of Rome. Oxford, etc.: Pergamon press, 1981. - 342 p.

470. Gadamer H.-G. Wahrheit und Methode. Tubingen, 1960. - 486 s.

471. Habermans I. Der philosophsche Diskurs der Moderne. Frankfurt a/M, 1985.-417 s.

472. Iagues E. Work, creativity and social justice. L., 1970. - 263 p.

473. Korher S. Metaphysiks: Its Structure and Function. Cambridge, 1984. -301 p.

474. Kristol I. Two cheers for capitalism. N.Y., 1979. - 317 p.

475. Laszlo E. et al. Goals for manking. A Report to the Club of Rome on the New Horizons of Global Community. N.Y.: Dutton, 1977. - 459 p.

476. Laszlo E. The Systems Viev of the World. N.Y., 1972. - 131 p.

477. Marcuse G. Onedimensional Man. Boston, 1964. - 327 p.

478. Meadows D.H., Meadows D.L., Randers I. Beyond the Limits. Chelsea Green Publishing Company / Post Milss. Vermont, 1992. - 441 p.

479. Mesarovic M., Pestel E. Manking at the Turning Point. The Second Report to the Club of Rome. N.Y.: Dulton reader's digest press, 1974. - 489 p.

480. Microelectronics and society: for better or for worse. A Report to Club of Rome / Ed. by G. Friedricshs, A. Schaff. Oxford, etc.: Pergamom press, 1982. -501 p.

481. McLuhan M. Understanding media: The extensions of man. N.Y.: APK paperback, 1987. -359 p.

482. Milbrath L. Learning to control human exuberance II Humanist. Buffalo (N.Y.), 1988. - Vol. 48. - №6. - P. 17-18.

483. Naisbitt I. The Megatrends: Ten new directions transforming our lives. -N.Y., 1982.-227 p.

484. Owen D., Brzezinski Zb., Okita S. Democracy must work: Atrilateral agenda for the decade. N.Y., 1984. - 318 p.

485. Peccei A. One hundred pages for the future: Reflections of the President of the Club of Rome. London, Sydney: Macdonald, 1982. - 447 p.

486. Objective Knowledge. An Evolutinary Approach. Oxford, 1979. - 207 p.

487. Rostow W.W. The stages of economic growth. Cambridge, 1960. - 294 p.

488. Singer H. Technologies for basic needs. Geneva, 1977. - 278 p.

489. Spiro M. Culture and human nature: The theoretical papers of Melford Spiro. Chicago; L.: Univ. of Chicago Press, 1987. - 310 p.

490. Toffler A. The third wave. N.Y.: Morrow, 1980. - 544 p.

491. White L.A. The concept of cultural systems: A key to understanding of tribes and nations. N.Y.: Columbia Univ. press., 1975. - 183 p.

492. Zinn H. A People's History of the United States. N.Y.: Harper and Row,' 1980.-376 p.