Частная жизнь интеллигенции на переломе культур: сохранение культурных ценностей в изгнании: На материалах семейного архива: от 30-х XIX века к 30-м ХХ тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, доктор культурологии Федорова, Екатерина Сергеевна

• Федорова, Екатерина Сергеевна
• доктор культурологии
• 2005

Оглавление диссертации доктор культурологии Федорова, Екатерина Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ. 4

Глава 1. Теоретические обоснования правомерности сопоставления текстов частного мемуарно-эпистолярного жанра, разделенных более чем столетием.14

1.1. Объем, исторические границы и значение понятия «интеллигенции».

1.2. Осознание ценности личности как первое проявление «интеллигентности».

1.3. Частная жизнь как сфера реализации личностных принципов и выявления подлинных культурных ориентиров.

1.4. «Перелом культур» — локализатор приоритетных культурных ценностей.

1.5. Значение мемуаристики и эпистолярных текстов как жанров, отражающих процессы личностного развития и частной жизни интеллигенции. Заключение. Примечания.

Глава 2. Начало «великой опалы и великого одиночества». Сражение «за себя» в среде «дворянской интеллигенции» в первой трети XIX века.65

2.1. Вольномыслие под августейшей дланью.

2.1.а. Петр Никифорович Ивашев. 2.1.6. Воин-литератор: литературный стиль Петра Ивашева 2.1.в. Художественный прием: выражение пристрастно-личного отношения через обманчиво-объективные «картины». 2.1.г. Роль костюма как художественно-оценочной детали. 2.1 .д. Вера Александровна Ивашева. 2.I.e. Старшая Ле-Дантю.

2.1.ж. «Думая, что ею руководит лишь жалость, она позволила себе увлечься страстью.»,— из письма Марии Петровны Ледантю 1831 г.

2.2. Частная переписка старших Ивашевых как источник сведений о культурных инновациях в каждодневной жизни.

2.3. Сюжет «О Белокурой Ирис и добром Зиле»: реализация свободной личности через экзистенциальную позицию: «жизнь как роман».

2.3. a. «L'histoire d'une femme est toujours un roman — история женщины есть всегда роман» (Н.А.Карамзин)

2.3.6. Паж вдовствующей императрицы Марии Федоровны, адъютант Витгенштейна,., каторжанин.

2.4. Воспитание чувств и «испытание достоинства» в семье ссыльного декабриста.

2.4.а. «Жизнь моя - так было угодно Провидению - была, в роде Вольтова столба, орудием, служившим на тысячу опытов человеческого достоинства», — из письма В.П.Ивашева из сибирской ссыпки.

2.5. Свободный выбор крепостной: Прасковья Рыбоконова.

2.6. Дочь декабриста: «Свергая иго предрассудков».

2.6.а. Петербургская законодательница новых женских мод, провозвестница русского феминизма.

2.6.6. «Она учила азбуке самосознанья» (А.П.Философова). 2.6.в. Первая переводчица «Маленьких женщин» в России.

2.6.г. «Мечты это. Очень может быть, что мечты, но не все ли, что воплощается и живет, «плоды мечты и слова человеческого»?»— из письма М.В.Трубниковой.

2.6.д. «Насколько еще упругости сохранилось в моем мозгу?»

2.7. «Маленькие женщины» с твердой волей: четвертое, пятое и шестое поколения Ивашевых.

Выводы. «Как в капле дождя.».

Глава 3. «Безымянное поколение». Остаться человеком de bien tenue (хороших манер) . значило остаться человеком.179

3.1. «Забытые имена» и проблема поиска источников в эпоху репрессий. Проблема документа и «документальности» текстов эпохи репрессий.

3.2. На сломе культур

3.3. Долгая и счастливая жизнь Александра Гюнтера

3.4. Формирование личности в социо-культурном окружении до революции. 3.4.а.

Детство и юность. 3.4.6. Социо-культурные взаимовлияния в Харькове на рубеже веков.

3.4.в. Знак судьбы. 3.4.г. Харьковский императорский университет и юридическое образование: от «факультета нравственно-политических наук» — до «факультета ненужных вещей». 3.4.д. «Еллинистическая» школа харьковских правоведов. 3.4.е. Общественная автономность и независимость института харьковской адвокатуры на рубеже веков. 3.4.ж. Недолгая эпоха человечности: развитие новых тенденций в независимом театре. 3.4.з. Мимическая школа Серебряного века. 3.4.и. Развитие общественного темперамента. 3.4.к. Социальные институты и демократические организации. 3.4.л. Путешествия в Европу как необходимое совершенствование образования.

3.5. «Самопознание в эпоху перемен». 3.5.а. Революция 1917 года: «участие в буржуазно-демократической» и восприятие «пролетарской». 3.5. б. Неведомые годы. Между старым миром и большевиками: 1918-1920 годы. 3.5.в. Друзья и товарищи 19181920 годов — те, о ком умолчали.

3.6. Проблема права выбора и «обмеление» социокультурной среды. 3.6.а.

Владикавказский ректор. 3.6.6. Последний всплеск политической воли. З.б.в. Действующие лица: Ленин, Луначарский, Сталин. Гюнтер. З.б.г. Последние годы активной общественной деятельности: ректорство и адвокатура. Борьба с бандитизмом на Северном Кавказе. З.б.г. Разрушение иллюзий. Начало смутных времен (конец 1920-х).

3.6.д. Гонения. З.б.е. Начало репрессий. З.б.ж. Москва 1930-х — попытка «избежать судьбы».

3.7. Смертельное сражение за право оставаться личностью в эпоху репрессий — война, в которой нет победителей. 3.7.а. «В страшные годы ежовщины». 3.7.6.

Механизм фальсификаций. 3.7.в. Феномен Людвига. 3.7.д. «Сны Веры Павловны», так и оставшиеся снами. 3.7.е. Безбородое, Бородулин и Булкин— подручные демоны преисподней. 3.7.ж. НКВД против. НКВД. 3.7.з. «И все-таки жаль, что кумиры нам снятся по-прежнему, И мы иногда все холопами числим себя». 3.7. и. Ак-Дарьинские мытарства. 3.7.к. «Использовать по специальности —профессора».

3.8. Итоги жизни и выводы. 3.8.а. Сухость документа. 3.8.6. Остаться человеком de bien tenue (хороших манер) . значило остаться человеком. 3.8.в. «Плен Вавилонский». 3.9.г.

Филемон и Бавкида: «роман жизни окончился вместе с жизнью». Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Частная жизнь интеллигенции на переломе культур: сохранение культурных ценностей в изгнании: На материалах семейного архива: от 30-х XIX века к 30-м ХХ»

Актуальность исследования: Долгие годы тема исторической судьбы, эволюции, а особенно частной жизни российской интеллигенции оказывалась вне круга дозволенных культурологических и исторических тем. И несмотря на большие усилия отечественных ученых восполнить данный пробел и успехи в этой области: проблема «интеллигенции» рассматривалась в разных аспектах, под разными углами зрения (Работы последних лет С.С.Аверинцева, Ю.М.Лотмана, Д.С.Лихачева, Б.А.Успенского, М.Л.Гаспарова, С.О.Шмидта и многих других), до сих пор остается немало лакун в ее истории, а главное,— значительное число невостребованных, неизученных и неопубликованных текстов. Каждый новый текст, несущий в себе значительную информацию, неизбежно меняет или расширяет или, по крайней мере, детализирует научное и образное представление об описываемом явлении, и во всяком случае «освежает» принятую в науке идеологему. Поскольку речь идет о важнейшем явлении в русской культуре вообще, здесь особенно следует заботиться о том, чтобы данная тема непрерывно перерабатывалась в истории культуры путем освоения новых текстов, чтобы традиция публичного осмысления интеллигенцией самое себя как способ ее существования и репродукции не останавливалась. Дело в том, что попытки самоосмысления себя как объекта началась с самого зарождения интеллигенции, рефлексия которой была ее неотъемлемым свойством. И это качество публичного самоосмысления являлось и средством саморазвития и средством передачи ментальных и поведенческих традиций своей среды.

Мы исследуем в данном случае тексты или никогда не попадавшие в сферу исследования, или приводимые фрагментарно, в пересказе, вне живых (и, быть может, которые для нас окажутся важнейшими) нюансов и деталей обыденной жизни.

Объектом исследования, таким образом, становится изучение каждодневной жизни российского интеллигента (то есть его мыслей—решений— поступков) в изгнании, в ссылке, в условиях изоляции от привычной культурной среды, когда волевым усилием воспроизводятся и утверждаются вопреки давлению чуждой среды подлинные культурные ценности, воспринятые и воспитанные в среде естественной и благоприятной.

Таким образом, предметом работы является исследование собственноручных частных семейных записей, имеющих и частного адресата, и повествующих о событиях и происшествиях каждодневной жизни, в которой проявляется свойства личности, реализующей себя как определенный ментально-культурный тип.

Основная цель исследования состоит в том, чтобы дать представление о главных культурных ценностях, характеризующих интеллигенцию как историческое социокультурное явление — на протяжении полутора веков истории российской культуры; описать процесс их сохранения и утверждения через действия и поступки российских интеллигентов в частной жизни (как результат проявления сознательной личностной воли, индивидуального выбора в противостоянии иным или чуждым культурным приоритетам), и таким образом дать определение интеллигенции через те категории, которые она сама утверждала основой и условием своего бытия, и без которых самое ее существование как культурного явления оказалось бы под вопросом.

Поставленная в таком аспекте цель предопределяет и ряд задач исследования:

1. Оценить, в какой мере явилась семья (как главная сфера частной жизни, где формируются основные навыки проявления личности, определяются границы ее проявлений, закладываются традиции ценить те или иные культурные стороны жизни) двигателем развития личностных свойств героев нашего исследования. Если семья явилась таковым двигателем:

2. Исследовать традиции семьи, как носителя культурно-ментального типа, давшего определенное направление для дальнейшего становления личности; отделить начальные культурные семейные навыки от завоевания новых культурных пространств в новом поколении.

3. Дать социокультурное описание ближней среды обитания исследуемых героев, то есть поставить индивидуум в ближний историко-культурный ряд, ближнее социальную окружение — чтобы выявить обратные связи, результаты поступков, эффекты общественного резонанса или умалчивания, одобрения или неодобрения общественных проявлений личностных свойств.

4. Провести сопоставительный анализ текстов, описывавших частную жизнь в изгнании интеллигента 30-х гг. XIX века и интеллигента середины XX века, чтобы выявить, поведенческие модели, принципиальные мотивы частных поступков, общие ценностные категории.

Теоретическим обоснованием проводимого анализа служат выводы исследований и «самоисследований» российских мыслителей, ставших этапными для культурной истории российской интеллигенции (от «самоопределения» декабристов — до сборников «Вехи» (1909), «Из глубины», «В защиту интеллигенции» (1909) — и вплоть до «Из-под глыб», «Свободное слово» (1999, 2003). В самом общем виде (отметая нюансы формулировок, различие терминологии и степени детализированности вопроса), очевидно всеми принимаемым является определение интеллигенции: самый образованный слой общества, занимающий активную нравственную позицию, считающий необходимым самостоятельно мыслить, представляющий себя ничем иным как человеком думающим. Именно это общетеоретическое положение, по-своему разработанное у Н.Бердяева и С.Франка, о. С. Булгакова и Г. Федотова, Г. Померанца и С. Аверинцева, Д.Лихачева и С.Шмидта, М. Гаспарова и Б. Успенского, и — позволяет в данном исследовании сополагать, искать аналогии, наконец, находить и выявлять общие принципиальные категории в частных сочинениях симбирского родовитого дворянина2 и — записках родившегося почти ровно через столетие — обрусевшего немца южнорусских губерний, относя двух столь разных героев к одной социо-культурной общности, надклассовой и наднациональной.

В качестве методов исследования были использованы: теоретический метод сравнительно-сопоставительного анализа научной литературы, посвященной происхождению, истории, понятию, судьбе, роли российской интеллигенции; метод реконструкции ближней социо-культурной среды, коррелирующей с частной жизнью индивида в тех направлениях, которые он сам для себя считал важными, как для развития индивидуальных свойств личности, так и для понимания себя в обществе, реализации своих принципов во взаимодействии с внешним миром,— с привлечением материалов, сообщающих об общественной жизни изучаемых эпох (политической и светской, театральной, литературной и философской); историко-культурный анализ архивных материалов, исследуемых в диссертационном сочинении, реальный анализ совокупности фактов, событий, обстоятельств, истории личностей, «вечных вопросов и проблем», актуальных для изучаемых эпох, так или иначе взаимодействовавших с внутренним миром авторов исследуемых текстов, влиявших на их настроения, действия и мировоззрение; сопоставительный филологически-культурологический анализ мемуарной, частной — и соответствующей во временном пространстве

2 «Роль дворянской интеллигенции из потомственных дворян в истории нашей культуры и общественной мысли, в развитии представлений о нравственности и чести еще требует детального изучения» Шмидт С.О. Шмидт С.О. Общественное самосознание noblesse russe в XVI — первой трети XIX века // Шмидт С.О. Общественное сознание российского благородного сословия. XVII — первая треть XIX века.— М.: Наука, 2002.—С. 121 художественной литературы; наконец, собственно филологический анализ жанровых, структурных, сюжетных особенностей изучаемых текстов, а также и анализ лингвистический — лексических особенностей, стиля авторов.

Материалом для исследования послужили тексты семейного ^архива: частные письма генерал-майора Петра Никифоровича Ивашева и его жены, Веры Александровны Ивашевой (урожденной Толстой) 1826 года, написанные во время следствия, проводимого над декабристами (хранящиеся в архивах Пушкинского Дома и Ленинградского Отделения Института Истории РАН); частные письма декабриста Василия Петровича Ивашева, датированные концом 30-х годов XIX столетия и написанные из сибирской ссылки сестре Елизавете Петровне Языковой (урожденной Ивашевой) (находящиеся в Отделе Рукописей Российской государственной библиотеки Москвы). А также Листки воспоминаний Ирины Владимировны Гюнтер (ур. Покровской), пра-пра-внучки декабриста Ивашева (пятое поколение) и Записки (мемуары) ее мужа, адвоката, правоведа, профессора государства и права Харьковского Императорского университета (1916-1918 гг.), бывшего меньшевика Александра Рихардовича Гюнтера (два последних текста — из личного архива Е.С.Федоровой).

Хронологические рамки исследования: Таким образом, исследуемые источники охватывают период истории российской культуры с начала 20-х годов XIX века — и вплоть до второй половины XX века, при этом следует учитывать, что принимаются во внимание главным образом переломные эпохи «культурных ям и провалов», где с наибольшей очевидностью проявлялись характерные черты и подлинные свойства российской интеллигенции, не столь очевидные в более благоприятные эпохи.

Научная новизна работы заключается в том, что на материале подлинных документов, принадлежащих одному семейству, прослеживается эволюция взглядов российской интеллигенции (людей разных эпох, воззрений, убеждений) и выявляется неизменность ее культурных ценностей. Важно выделить три характеристики семейства, частные тексты которого подвергаются исследованию: литературно, художественно и политически образованное; в каждом из поколений занимавшее активную общественную позицию; в каждом поколении наученное владеть пером и даже — в необходимой мере — имевшее необходимое литературное дарование. Таким образом, члены его оставили непрерывную цепь частных документов, свод которых составил летопись одного семейства на протяжении шести поколений (от начала XIX века — до середины XX). Научная новизна заключается также и в том, что впервые в научный обиход вводятся новые, ранее не привлекавшиеся к исследованию тексты, с проведенным обширным реально-фактическим, культурно-историческим и текстологическим анализом, несущие обширный свод информации, связанный с общественными и культурными реалиями XIX и XX века, бытом различных российских сословий, их привычками, воспитанием и предрассудками. Диссертационное сочинение вносит существенные дополнения в изучение декабризма не с точки зрения политического, но ментально-культурного течения, подробно описывая частно-культурный обиход после декабрьского восстания; помимо этого, дает существенно новое в представлениях о сословии предреволюционной адвокатуры; о взаимосвязи достижений отечественного юридического образования с общественной позицией и политическими воззрениями интеллигентов-адвокатов (следует учесть, что это сословие было практически уничтожено в годы советской власти, и отсюда до сих пор недостаточность источников по изучению его мировоззрения и судеб не восполнена).

Теоретическая значимость данного сочинения заключается в том, что новые исследованные тексты позволяют наблюдать как целостное явление факты частной жизни, казавшиеся на первый взгляд случайными и разрозненными. Анализ семейных мемуарно-эпистолярных произведений дает возможность рассматривать непредугаданностъ «казусов» частной жизни и уникальность проявлений «приватного человека» в каждодневном обиходе как одну из сторон общего и закономерного процесса в рамках развития традиций одной культуры.

Практическая значимость исследования заключается в том, что разработанные в ходе исследования положения могут быть использованы в курсах культурологи; как сопоставительный материал в курсах литературоведения; в теоретических театроведческих курсах; в спецкурсах по истории образования в России; а также может служить новым материалом для исследований истории Отечественной войны 1812 года, истории декабризма, истории художественной интеллигенции эпохи Серебряного века; наконец, истории репрессий 30-х годов и исторических судеб немецкой культурной диаспоры в России.

Обоснованность и корректность проведенного исследования должна быть обеспечена объемом, точной историко-культурной детализированностью и разнообразием материала, его хронологической протяженностью.

Апробация работы: Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в монографии и ряде статей; обсуждены на заседаниях кафедры и ученого совета, а также — на «Ломоносовских чтениях-2004 (апрель-май)» и «Ломоносовских чтениях-2004 (ноябрь)» (МГУ им. М.В.Ломоносова, факультет иностранных языков).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Понятие российской интеллигенции 20-30 гг. XIX века по результатам исследования (выделения главных культурных ценностей, определяющих каждодневный выбор поступка, формирующих модели поведения в частной жизни) идентично понятию российской интеллигенции, сохранившей свои сущностные качества в эпоху сталинских репрессий.

2. а. Базовые культурные ценности и принципы той группы российской интеллигенции, которая была исторически осмыслена и сама себя осмысляла как «русские европейцы», остались неизменными на протяжении полутора столетий: то есть сознательный, активный и личностно ответственный тип существования в каждодневной жизни однородной по социальному составу «дворянской интеллигенции» реализуется и в «пестрой» по социальным границам «разночинной» и (позже) «советской» интеллигенции и представляются единым процессом, носящим «надклассовый» и «надхронологический характер» в рамках единой культуры.

2. б. На первый плен выходит такой тип каждодневного бытия, который обязательно как насущные включает культурные и интеллектуальные переживания, и это не оказывается роскошью, а хлебом насущным, ибо не поддерживается ни целесообразностью, ни материальными причинами: в личных занятиях, в отношениях с семейными, в воспитании детей.

2. в. Одним из важных признаком интеллигенции в условиях «культурного стресса», потери естественного культурного окружения оказываются,— знаковые черты «языка поведения», утерявшие первоначальный смысл как средства коммуникации с окружающим миром (то, что в специальной литературе обычно называют перфомативной коммуникацией), но остающиеся средством исторической самоидентификации и личностного самосохранения в качестве представителя интеллигенции.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Федорова, Екатерина Сергеевна

Выводы: При всей «культурно-правовой» отчужденности от современной ему государственной «идеологемы» автор «Записок» всегда чувствовал себя индивидуальностью только в контексте русской культуры. Дело не в том, что Гюнтер выжил физически, хотя и тут требовалось прежде всего присутствие духа, но в том что он, не имея никаких выходов в публичной сфере, в частной жизни не позволил деформироваться личности, обесценить те культурно-этические достижения, под знаком которых прошла его юность, но которые никак не поддерживались социально. В последний период жизни, пройдя страшные пытки тюрьмы и мытарства ссылки, А.Р.Гюнтер как главную культурную ценность, как главный принцип цельности бытия, следовательно, сохранения структуры личности, полагал развитое восприятие ее достоинства (чести), отсюда понимание другого, уважение к границам другой индивидуальности.

Смысл поведения, выработанного системой воспитания в традициях русской классической культуры за полтора века, заключался для него в следующем: он понимал его как инструмент общения наиболее гибкий, приспособленный соблюдать баланс охраны достоинства, интересов и свободы своей и чужой личности, а в конечном итоге совокупности личностей как гражданского общества,— это определение общества акцентировалось в его сознании. И «хорошее общество» он понимал как ту среду, где личности способны творчески взаимодействовать именно в сфере частной жизни, обогащая друг друга интеллектуальными и эстетическими впечатлениями. Он сохранил способность любить жизнь, людей; в одном из обязательных пунктов «Условий долголетия»в «Записках» он написал: «Иметь совесть тред самим собой». С этой меркой охраны личности и личностей он относился ко всем сторонам своей деятельности — как общественной, так и личной, ко всем вопросам его научной деятельности — от наиболее абстрактных (кабинетных) исследований истории государства и права, и до конкретных практических ее областей, его адвокатской практики, отношения к культурным традициям и укладу национальных меньшинств и пр. Воспитанный в детстве в традиционно религиозной среде, побывав в «адском котле» репрессий, религиозности в себе не сохранил, но сохранил уважение и симпатию к истинной религиозности других. Собственно говоря, идея ценности личности, идея выделения понятия индивидуальной совести и индивидуальной ответственности была выработана в недрах христианского самопознания, разработана во всех тонкостях, нюансах (и неизбежных противоречиях) в российской интеллигентной среде на протяжении всего девятнадцатого века. Так что можно сказать, что его сугубо «мирские» принципы подлинной гуманности в определенном смысле явились «производной» христианских принципов, усвоенных воспитанием, образованием, культурной средой его детства, юности и молодости.

Насчитывая в своем роду многие поколения аристократов, он весьма иронично относился к «аристократам крови», но весьма серьезно — к «аристократам духа». В своей личной и частной жизни он не придавал хоть сколько-нибудь существенного значения понятиям «клана», «рода», но очень большое значение — семье, любимой женщине, отдавал предпочтение не «зову крови», но «выбору сердца», больше всего на свете любя и отдавая силы воспитанию приемной дочери и внучки. И в отношении к любимой женщине и детям главную роль играло все то же искреннее уважение к автономности личности, утверждение прав «маленького и еще социально беззащитного» с самого рождения,— в этом, видимо, разгадка его уникально доброжелательных и гармоничных отношений со всеми поколениями своей семьи. При том, он никогда «не подделывался» к изменениям новых эпох, оставаясь сам для себя «человеком старинной культуры».

Частными, но обязательными, проявлениями воспитанного человека он полагал: каждодневные волевые усилия в анализе своих поступков и мыслей, вырабатывающие возможность «отстраненного» взгляда на самого себя, «полезную» и отрезвляющую привычку к самоиронии.

В третьей главе намеренно подробно рассмотрены этапы его общественной и научной деятельности: с предреволюционных времен — вплоть до середины 50-х: сферы публично-общественной, а позже профессиональной жизни А.Р.Гюнтера постепенно, но неуклонно сужаются. Не только вынужденно, по обстоятельствам и давлению внешнего изменяющегося мира, который по законам логики и должен быть вытеснять интеллигента «старой формации» на периферию общественной жизни; но и по волевому усилию и свободному выбору самого А.Р.Гюнтера — во имя ограждения сферы частной жизни, сохранения свободного творчества личности. Даже когда вся его деятельность стала тождественна исключительно и только частной области существования, то и в ней яркие краски его индивидуальности не потускнели, он и в частной сфере находил возможность для полноты проявления всех эмоционально-интеллектуальных ее сторон.

Для поколения А.Р.Гюнтера, в эпоху репрессий, именно чувства достоинства и чести личности подверглись немыслимо тяжелым испытаниям, и, как известно, были поруганы, «обесценены» в их личной судьбе, их личной жизни, но это не означает, что эти нравственные ценности обесценились в их сознании. Напротив, острота отчаяния заключенных и сосланных имела в своей глубине подавление именно этих человеческих свойств, без которых для Гюнтера, как и для многих других людей «его интеллигентской культуры» обесценивалась и сама человеческая жизнь.

Бескорыстность и обязательность привычки мыслить он ставил превыше всего. Позволяя себе «роскошь мыслить самостоятельно», он утвердил каждодневную привычку «тренировать мозг научными занятиями» (никогда не нарушаемую никакими обстоятельствами); не мыслил целесообразности своего существования вне каждодневного (систематического) интеллектуального и культурного общения; непременным условием продолжения «жизни интеллекта» и вообще жизни для интеллигента; он считал необходимым следить за новейшими достижениями в области науки и искусства, «без всякого общественного результата», т.е. превращая это в привычный «образ жизни», вне практических выходов; в области общественного поведения — в качестве знаковой системы «культурной самоидентификации» (но не системы « культурной коммуникации») — сохранять все навыки моделей поведения в контексте «старых хороших манер», тем самым утверждая свою внутреннюю изолированность, самоидентификацию в «старой культуре», трактуемой им в «гуманистической» терминологии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ Два века русских вольнодумцев

Исходя из концепции интеллигенции как единого социо-культурного явления, возникающего в России с конца XVIII века в среде дворянства, и со второй половины XIX в. включающего индивидуумов вне зависимости от сословий, объединяемых идеей независимого нравственного мышления, стремления к самообразованию и просвещению, утверждения самоценности и достоинства личности, в исследовании частных текстов эпистолярно-мемуарного жанра разных эпох мы постарались проследить: за какие ментально-культурные ценности борется личность (оцениваемая как интеллигентная), какие выделяет в качестве существенных, и вне которых могло бы разрушиться ее «культурное бытие», деформироваться «культурный тип», с которым она себя соотносит, и обесцениться самый смысл ее существования.

И обнаруживается, что на достаточно протяженном временном пространстве (от 30-х XIX века вплоть до середины XX) приоритетными оказываются коррелирующие между собой, взаимосвязанные принципы и ценности. Следовательно, несмотря на отличия в исторических чертах, внешних признаках, постулируемых некоторыми исследователями как существенные,— можно и следует описывать и воспринимать дворянскую интеллигенцию первой половины XIX века и интеллигенцию, жившую в тоталитарную эпоху XX века в рамках единого типологического понятия.

Проанализированные в работе свойства интеллигентов, хронологически отделенных друг от друга столетием, проявляются в той сфере частной каждодневной жизни и в те стрессовые периоды существования (выключенности из своего естественного культурного пространства, естественной среды), которые социально никак не поддержаны, не могут быть поддержаны; даже напротив — сохраняя их, индивидуум оказывается в еще большей культурной изоляции, культурном одиночестве, действуя порой вопреки своей практической пользе.

Проверка жизнеспособности, устойчивости нового типа человека (для нас поколение декабристского движения, а также поколение их отцов, первые «герои индивидуальности» — первые интеллигенты), моделей его поведения начинается тогда, когда публичная жизнь насильственно прерывается, когда понадобились все накопленные ресурсы личности, чтобы сохранить свою индивидуальность. Документальные источники постдекабрьского периода жизни декабриста Ивашева до сих пор оставались для исследователей в тени — первое поле нашего исследования: драма «отцов» декабристов — драма переосознания своей судьбы и места в обществе, драма разлуки «отцов и детей» и последующего существования разорванных семей, — та фабула, которая обозначила первый этап вынужденного «культурного одиночества», найдя выражение в многочисленных эпистолярных свидетельствах борьбы за свою «культурную идентичность» (эпистолярное наследие семьи Ивашевых).

История частной жизни интеллигенции в эпоху репрессий в различных аспектах — бесспорно, до сих пор недостаточно изучена. Данное исследование открывает также одну из наиболее неизвестных ее страниц — частное культурное существование видных представителей адвокатуры (среди которых был А.Р.Гюнтер), людей, подходящих с наиболее сознательной меркой к разрушению границ частной автономной жизни личности, что определяло общественную позицию многих из них, а следовательно и дальнейшую трагическую судьбу.

Исследованные тексты частного эпистолярно-мемуарного жанра, представляющие архивные материалы нескольких поколений одной семьи — от начала XIX века — до середины XX века — убедительно показывают:

Интеллигенция начала XIX века, из «среды дворянства» (при принятом в данной диссертационной работе ограничении понятия: «русские европейцы», основным жизненным принципом ставящие стремление самостоятельно мыслить, настоятельную потребность образования, тип поведения которых определяется идеей сохранения достоинства и права своей и — равно — другой личности) и интеллигенция первой половины XX века — это целостное явление, объединенное единой сущностью. Дворянские интеллигенты «декабристского движения» в данном понимании и интеллигенты разных сословий, сформированные в предреволюционные годы, составляют, таким образом, одно и то же специфически российское социо-кулътурное явление — в едином историческом пространстве. Основой этого объединения является единство культурных и нравственных ценностей, проявляющихся в поле частной жизни, никак не поддерживаемых социумом, и обозначенных в свидетельствах и документах семейно-частного характера, не предназначенных для публикаций. Понятие личности, сформированное в русском литературном языке в тех же хронологических границах, что и понятие интеллигенции, не только взаимосвязано с нею, но и является основной ценностной категорией для представителей названной социо-культурной среды.

Изучение «культурного бытования» интеллигенции в экстремальных условиях «культурной изоляции», в изгнании, в условиях жестких материальных ограничений показывает, что «изъятые» из привычной культурной среды интеллигенты (В.П.Ивашев, А.Р.Гюнтер), в повседневном существовании стремились сохранять свойственный им тип «культурного бытия»: обязательные интеллектуальные и творческие занятия, рассматриваемые не как «излишество», но суть и необходимое условие любого существования. В обстановке «культурно-чуждого окружения» в семейном общении — с близкими («домашними»), в воспитании детей доминировал принцип максимального содействия проявлению личностных черт и независимых мнений и суждений, а также развитию ментально-эстетических, эмоциональных и интеллектуальных переживаний.

Главным достижением «мыслящего сословия» носители его (тексты которых мы изучали) и непреходящей ценностью, вне которой личность разрушается, оказывается сохранение нравственного достоинства личности. И отношения с окружающим миром: с семьей (родители, дети, жена), с людьми разных социальных уровней, в мировоззрении умении встать на позиции другого или по крайней мере уметь признавать точку зрения, отличную от своей), в поведении и поступке,— строятся в соответствии с этой главной ценностью, являющейся неким барометром общего состояния индивидуума. Понятие ценности чести превалирует над понятием ценности жизни в эпоху заточения декабриста Ивашева, но то же понятие, поруганное и насильственно почти совершенно отнятое у репрессированного поколения интеллигенции середины XX века, остается тем не менее в ее сознании ценностным понятием.

На «переломе культур» борьба с неизбежной раздвоенностью культурного бытия ознаменуется волевым стремлением к цельности в собственной частной жизни (Разрыв, преодолеваемый еще декабристами (Ю.М.Лотман)) становится еще более острым и неотвратимым в эпоху «официального двойного сознания», и тем настойчивее стремление к его преодолению). И если декабрист Ивашев, оказавшись в «пространственном» заточении не может иметь никакого «выхода» в общественную жизнь, то А.Р.Гюнтер, в «плену времени», то есть господствующей в его время идеологемы, шаг за шагом сознательно отказывается от возможностей общественного проявления личности — во имя сохранения цельности ее структуры. Он отступает из тех сфер общественной жизни, где начинается серьезная деформация личностных принципов (после революции — из круга общественно-политической деятельности, в начале 20-х — сознательно уходит из адвокатуры, в конце 20-х — с поста «начальника, управляющего научно-образовательным процессом», в 30-х — из круга юриспруденции, а после 50-х — и это наиболее характеризующая позиция — имея возможность вернуться к любимой юридической науке, не поддается этому «соблазну»).

Равным образом для двух «героев» исследования целесообразность существования не мыслилась вне систематического самообразования, привычки к интеллектуальным усилиям, сделавшихся «образом жизни», стимулируемых систематическим чтением, потребности в развитии эмоциональной сферы путем эстетических и этических впечатлений и переживаний, причем вне целей «обязательного общественного результата, практического выхода». «Аристократизм* труда» в равной степени характеризует двух интеллигентов разных эпох.

Василий Ивашев — человек религиозный, А.Р.Гюнтер — напротив, человек внерелигиозного сознания, но это противопоставление возможно только на самом поверхностном уровне. В более глубоком смысле система приоритетов этих двух интеллигентов идентична, основана прежде всего на уважении к ценности личности, ее жизни, ее автономной деятельности, ее свободы, и является, в сущности, переработанными в общественном сознании христианскими принципами, ставшими культурно-этическими традициями «светского общества» — с определенной спецификой исторической эпохи.

В обстановке «культурно-чуждого окружения» принципом воспитания и для В.П.Ивашева, и для А.Р.Гюнтера оказывается принцип максимального содействия в проявлении личностных черт и независимых мнений и суждений развивающегося индивида, в противопоставление традиционной авторитарной системе воспитания, основывающей свой метод на понятиях «клана», «рода», тип дружеских семейных отношений вытесняет иерархическую систему распределения власти в семье; отношения в самой частной из всех сфер частной жизни — любви и взаимоотношении с партнером — не выходят из круга основных ценностных понятий, базируются на отношении уважения к автономности личности, свободе ее интересов, равноправии потребностей в интеллектуальном и эстетическом развитии.

Все выявленные перечисленные свойства представителей интеллигенции в изученных документах вовсе не означают, что сформировался некий идеальный тип человека (поскольку обстоятельства реальной жизни не только не всегда содействуют проявлению достоинств, но и достоинства могут обратить в недостатки), но лишь то, что данные свойства и качества являются для них нормой, основой существования, вне которой разрушается личность, и к которой необходимо стремиться. Исследование доказало, что к описанной норме «герои» изучаемых текстов стремились систематически, не забывая этих стремлений и не отступая от них в самые тяжелые периоды своей жизни.

Поведение как система знаковых отличий «родной культуры» («хорошее воспитание» в рамках понимания «традиций русской классической культуры») продолжала сохранять все свои особенности — чаще всего в ущерб благополучию их носителя, при том, что эта знаковая система не работала как коммуникация элокутивная (как это принято называть в специальной литературе) — в качестве средства связи с окружающим миром, но — только как перфомативный акт, не ожидающий ответной реплики, лишь служила средством «самоидентификацииъ и «узнавания своего» интеллигентом, мыслящим себя «чужим» в хаосе иной культуры. При этом «хорошее общество» понимается как среда, где личности способны творчески взаимодействовать в сфере частной жизни, обогащая друг друга интеллектуальными и эстетическими впечатлениями, а поведение, выработанное системой воспитания за полтора века, понимается как наиболее гибкий способ общения, приспособленный соблюдать баланс охраны достоинства, интересов и свободы своей и чужой личности, а в конечном итоге — совокупности личностей как гражданского общества.

Список литературы диссертационного исследования доктор культурологии Федорова, Екатерина Сергеевна, 2005 год

1. Аверинцев С.С. «Как все ценное, вера — опасна.» (интервью Илье Медведеву) // Континент — 119,2004.— № 1 — С. 9-16

2. С.С. Аверинцев. Опыт петербургской интеллигенции в советские годы — по личным впечатлениям. // Новый мир, 2004, № 6.— Интернетверсия.

3. Адамович Г.П. Одиночество и свобода // Одиночество и свобода.— М.: Республика, 1996.—С. 14-26.

4. Альбрехт Михаэль фон. История римской литературы.— Т. I.— М.: Греко-латинский кабинет Ю.А.Шичалина., 2002.— 694 с.

5. Анисимов Е.В. Путники, прошедшие раньше нас. // Безвременье и временыцики: Воспоминания об «эпохе дворцовых переворотов» (1720-1760-6 годы) / Сост., вступ. Ст., коммент. Е.Анисимова.— Л.: Худож. лит., 1991.— С. 3-24

6. Арон Леон. Чеховский экзистенциалист, или от интеллигенции к среднему классу // Континент.— 119,2004.— № 1.— С. 187-205

7. Арьес Филипп. Ребенок и семейная жизнь при старом порядке.— Екатеринбург: Издательство Уральского ун-та, 1999.— 416 с.

8. Ашнин Ф.Д., Алпатов В.М. «Дело славистов»: 30-е годы / Отв. Ред. Акад. Н.И.Толстой.— М.: «Наследие», 1994.— 285 с.

9. Байбурин А.К. Ритуал в системе знаковых средств культуры. // Этнознаковые функции культуры.— М.: Наука, 1991.— С. 23 -57

10. Байбурова P.M. Московские масоны эпохи просвещения. // Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская.— М.: Наука, 1999.— С. 243-251

11. Балашов Н.И. Русская интеллигенция в ее классическом виде как важный субъект формирования живой культуры России XIX -XX вв. // Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская.— М.: Наука, 1999.— С. 230-243

12. Балицкий Г. Образец человека // Тургенев. Н.И. Россия и русские.— Ч. 1.— М.: Типогр. Русского товарищества, 1907.— С. 1-32.

13. Баткин Л.М. Европейский человек наедине с собой. Очерки о культурно исторических основаниях и пределах личного самосознания.— М.: РГГУ, 2000.— 1005 с.

14. Бахтаров Г. Последний гастролер. // Московский наблюдатель, 1993, № 7.— С. 309.

15. Бахтаров Г. Отступник. // Сайт «Алфавит», Интернетверсия.

16. Белова Е.И. Поиск «третьего пути» российской эмиграцией начала 1920-х гг. // Российская интеллигенция на родине и в зарубежье: новые документы и материалы: Сб. ст. / М-во культуры РФ. Рос. Ин-т культурологии; Сост. Т.А.Пархоменко.— М., 2001.— С. 67-75

17. Белый Андрей Воспоминания. В 3-х кн.— М.: Художественная литература, 1990.— На рубеже веков.— Кн. 1.— 543 е.; Начало века.— Кн. 2.—- 687 е.; Между двух революций.— Кн. 3 —670 с.

18. Берберова H.H. Блок и его время.— М.: Независимая газета, 1999.— 256 с.

19. Берберова H.H. Курсив мой. Автобиография.— М.: Согласие, 1996.— 734 с.

20. Берберова. H.H. Люди и ложи. Русские масоны XX столетия.— Харьков: Калейдоскоп; М.: Прогресс-Традиция, 1997.— 399 с.

21. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. — М.: Наука, 1990.— 224 с.

22. Бердяев Н.А.Философская истина и интеллигентская правда // Вехи. Сб. статей о русской интеллигенции. 2-е изд. М., 1909.— С. 5-26

23. Бессмертный Ю.Л. Частная жизнь: стереотипное и индивидуальное. В поисках новых решений. // Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени / Под ред. Ю.Л.Бессмертного.— М.: РГГУ. 1996.— С. 11-19

24. Бессмертный Ю.Л. О мире чувств и внутреннем мире человека прошлого // Человек в мире чувств. Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала нового времени / Отв. Ред. Бессмертный Ю.Л. М.: РГГУ, 2000.— С. 571-576

25. Блюменталь-Тамарин В.А. В память Синельникова // Театр, 1939.— № 6.— С. 54-57

26. Боборыкин П.Д. Русская интеллигенция // Русская мысль, 1904.— Кн. XII.— С. 80-88

27. Боборыкин П. Д. Подгнившие «Вехи» // В защиту интеллигенции.— М., 1909.— С. 129-138

28. Бубнова-Рыбникова П.А Вокруг тети Лели. Главы из семейного романа.— М.: Ньюдиамед, 2003.— 92 с.

29. Ванд Л.Э. Муратова A.C. Генеалогия культуры и веры: зримое и тайное. Из-во «Рудомино». М., 2000.— 523 с.

30. Бромлей Ю.В.Этнические функции культуры и этнографии // Этнознаковые функции культуры.— М.: Наука, 1991.— С. 5-21

31. Буланова (Трубникова) O.K. Роман декабриста.— Л.: Из-во всесоюзн. Об-ва политкаторжан и ссыльнопоселенцев, 1933.— 407 с.

32. Буланова-Трубникова O.K. Три поколения.— М.-Л.: Гос. Из-во, тип. Пет. Двор в Лгр., 1928 г. —215 с.

33. Васильев А. В час дня, Ваше превосходительство.— М.: Московский рабочий, 1974.— 544 с.

34. Велизарий М.И. Путь провинциальной актрисы.— М.: Искусство, 1938. — 319 с.

35. Вересанов В. Л.: «Хорошо известный в провинции артист», некролог // Рабис, 1928.— № 10. —С.9.

36. Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции (1909 г.).— М.: Из-во «Новости» (АПН), 1990.—216 с.

37. Виккел О.Л. Семья Ивашевых в контексте русской дворянской культуры конца XVIII -XIX веков. Авт. Дисс. на соиск. уч. степ. канд. ист. наук. М., 2000.— 34 с.

38. Винокур Г.О. Биография и культура. / Труды государственной академии художественных наук; Философское отд.— Вып. II.— М., Б.и., 1927.— 86 с.

39. Войтехов Б., Ленч Л. Павел Греков.— М.: Искусство, 1939.—136 с.

40. Волконский С.М. Выразительное слово. Опыт исследования и руководство в области механики, психологии, философии и эстетики речи в жизни и на сцене.— Спб., 1913.— 215 с.

41. Волконский С.М. Выразительный человек. Сценическое воспитание жеста по Дальсарту.— Спб.: Аполлон, 1913.— 222 с.

42. Воспоминания и достопамятные происшествия из жизни одного рабочего. Пред. Павла Гере. Пер с нем. А. Паевской.— Спб., 1907.— 289 с.

43. Гаранин Л.Я. Мемуарный жанр советской литературы: Ист.-теорет. Очерк.— Минск.: Наука и техника, 1986.— 223 с.

44. Гаспаров М.Л. Интеллектуалы, интеллигенты, интеллигентность. //, Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Е. Князевская.— М.: Наука, 1999.— С. 5-14

45. Гера Ренэ: Евгений Попов беседует с Ренэ Гера // «Взор», 2002.— № 39.— С.26-31.

46. Герцен А.И. Былое и думы.— Л.: Гослитиздат, 1945.— 888 с.

47. Голиков С.А. Историко-философские взгляды П.Э. Лейкфельда: средневековая философия // Сб. памяти проф. Д.И.Руденко, 2002,— Интернетверсия

48. Гершензон М.О. Творческое самосознание // Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции (1909 г.).— М.: Из-во «Новости» (АПН), 1990 .— С. 74-100

49. Гительмахер В. На харьковской сцене // Театральная жизнь, 1975.— № 4.— С. 28-29

50. Головкина (Римская-Корсакова) И.В. Побежденные.— М.: Роман-газета, 1994.— 223 с.

51. Городецкий Г. Роковой самообман. Сталин и нападение Германии на Советский Союз. М.: РОССПЭН, 1999.—383 с.

52. Гюнтер А.Р. Интервью// Социализм: теория и практика, 1982, апрель.— №4.— С. 85-87

53. Гюнтер И.В. Коктебель. Дом Волошина. 1924 год! // Литературное обозрение, 1995,—№4/5. —С. 118-120

54. Деятели революционного движения // Биобиографический словарь. / Под ред. Ф.Я.Кона.— Всесоюзное изд. Общества политкаторжан, 1927-1935.— Т.З, вып. 1.— 590 стб.

55. Джапаков А. Возвращение имени: Бела Шеффлер. Очерк второй.— 2003, Интернетверсия.

56. Дичаров З.Л. Распятые.— СПб.: Историко-мемориальная комиссия СП Санкт-Петербурга; Север-Запад, 1993, Интернетверсия.

57. Дмитриева Л.М. Новая полемика на старую тему. // Культура и интеллигенция России в эпоху модернизаций (XVIII-XX вв.).— Том 1.: Интеллигенция и многоликость культуры российской провинции.— Омск, 1995.— С. 19-22

58. Дубровин Н. В.А. Жуковский и его отношение к декабристам // Русская старина, 1902.— Т. 110 (апрель).— С. 45-119

59. Дунаевский И.О. Вместе с Синельниковым // Дунаевский И.О. Выступления, статьи, письма, воспоминания.— М.: Советский композитор, 1961— С. 127-130

60. Елистратов B.C. Язык старой Москвы: Лингвоэнциклопедический словарь.— М.: Русские словари, 1997.— 704 с.

61. Емельянова. И.И. Легенды Потаповского переулка.— М.: Эллис Лак, 1997.— 394 с.

62. Жидков B.C. Российская интеллигенция, большевизм и революция // Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская.— М.: Наука, 1999.— С. 272-298

63. Жиркевич И.С. Записки // Русская старина.— СПб, 1890.— С. 63-133

64. Загурский. Л.Н. Опыт истории юридического факультета Харьковского Императорского университета. Юбилейный сборник. Харьков: тип. Дарре, 1906.— 162 с.

65. Загурский Л.Н. Рецензия на сочинение «Договор товарищества по римскому праву приват-доцента университета Св. Владимира магистра Соколовского для получениястепени доктора римского права» // Ученые записки Харьковского университета, 1894.— №4.—С. 61-66.

66. Загурский JI.H. «Еда рысь изменит пестроты своея» — В ответ г-ну Соколовскому, автору сочинения «Договор.».— Харьков, 1895.— 17 с.

67. Заднепровский. А. Правосудие в Харькове // Сб. «Харьков юридический».— 2000.— № 2, Интернетверсия

68. Залесский К.А. Империя Сталина. Биографический энциклопедический словарь / Ред. Вячеслав Румянцев.— М.: Вече, 2000.— 605 с.

69. Зоркая Н.М. Формула преображения. Три судьбы. // Роль интеллигенции в формировании картины мира: Культурологические записки.— Вып 4.— М.: Гос Ин-т искусствознания, 1998. — С. 182-203

70. Иванов Вяч. Вс. Интеллигенция как проводник в ноосферу. // Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская.— М.: Наука, 1999.— С. 44-63

71. Иванов В.И. Наш язык // Из глубины: Сборник статей о русской революции.— М.: Из-во Моск. Ун-та, 1990 —С. 145-150

72. Иванов В.Ф. Русская интеллигенция и масонство. От Петра Первого до наших дней.— 3-е издание.— М.: Москва, 1999.— 544 с.

73. Из глубины: Сборник статей о русской революции.— М.: Из-во Моск. Ун-та, 1990.— 298 с.

74. Ильзен-Титкова Ю.А. Зимняя «прогулка» в Темниковские лагеря // Военно-исторический архив, 2004.— № 6 (июнь).— С. 131-140

75. История русской культуры XIX-XX вв. / Шульгин B.C., Кошман JI.B., Сысоева Е.К., Зезина М.Р. под ред Л.В.Кошман.— М.: Дрофа, 2003.— 480 с.

76. Кантор В.В. Феномен русского европейца.— М.: Московский общественный научный фонд ИЦНиУП М, 1999.— 381 с.

77. Карамзин Н.М. Рыцарь нашего времени.— Одесса. 1888.— 32 с.

78. Из истории немцев в Москве. Архитектурный путеводитель.— М.: Посольство ФРГ в РФ и ГМА им. А.В.Щусева, 2003— 245 с.

79. Кара-Мурза С.П. Евроцентризм — эдипов комплекс интеллигенции. (Серия: Тропы Практического разума.). — М.: Алгоритм, 2002. — 256 с.

80. Кантор В.К. Историк русской культуры — практический политик // Вопросы философии, 1991.—№ 1.—С. 101-105

81. Карсавин Л.П. Церковь, личность и государство.— Париж: Евразийское книгоиздательство, 1927. — 30 с.

82. Киянская О.И. Павел Пестель: офицер, разведчик, заговорщик.— М.: Параллели, 2002.—512 с.

83. Киянская О.И. Южный бунт.— М.: РГГУ, 1997.— 190 с.

84. Ключевский В.О. Об интеллигенции (1897). // Ключевский В.О. Неопубликованные произведения.—М.: Наука, 1983. —С. 298-307

85. Кнабе Г.С. Финал Арбатская эпопея // Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская.— М.: Наука, 1999 — С. 326-366

86. Колобов Л. Н.: «К бенефису артиста труппы Дюковой-Колобова» // «Южный край, 1905.—№8353. —С. 4

87. Кондаков И.В. К феноменологии русской интеллигенции. // Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская.— М.: Наука, 1999.— С. 63-90

88. Кондаков И.В. Русская интеллигенция // Кондаков И.В. Культурология: История культуры России.— М.: ИКФ Омега-Л, Высшая школа, 2003.— С. 242-258

89. Князев. С.П., Фокин. П.Е., Шапошников М.Б. Справочник-календарь памятных дат Серебряного века русской литературы.— М.: Министерство культуры РФ; Государственный литературный музей, 2002.— 116 с.

90. Короленко В.Г. Великий пилигрим. Три встречи с Л.Н.Толстым// Л.Н.Толстой в воспоминаниях современников. В 2-х т.— М.: Художественная литература, 1978.— Т.2.— С.239-249.

91. Короленко В.Г. Письма к Луначарскому// Есть всюду свет. Человек в тоталитарном обществе.— М.: Возвращение, 2000.— С. 13-43

92. Кормер В.Ф. Двойное сознание интеллигенции и псевдокультура. // Вопросы философии, 1989 —№ 9 —С. 65-80

93. Кормер В.Ф. О карнавализации как генезисе «двойного сознания» // Вопросы философии, 1991.—№ 1.—С. 166-185

94. Королевич В. Вера Барановская.— М.: Теа-кино-печать гос. Типогр. им. Евг. Соколовой, 1929.— 16 с.

95. Кублановский. Ю. Рецензия на: Л.Чуковская. Соч. в 2-х т.// Новый мир, 2000.— №9.—С. 226

96. Кузнецов П.С. (1899-1968). Из автобиографии// Филологический факультет МГУ. 1950-1955.— М.: Российский фонд культуры; «Российский архив», 2003.— С. 300-310

97. Роль интеллигенции в формировании картины мира: Культурологические записки. Вып 4.— М.: Гос Ин-т искусствознания. 1998.— 296 с.

98. Культура и интеллигенция России в эпоху модернизаций (XVIII-XX вв.).— Том I: интеллигенция и многоликость культуры российской провинции.— Омск 1995.— 280 с.

99. Креспель Жан Поль. Повседневная жизнь Монпарнаса.— М.: Молодая гвардия. Классик, 2000.— 201 с.

100. Крюков Марлен. «Это вопрос политический» // За ленинской строкой. Орджоникидзе, 1970.—С. 129-144

101. Лазарева А.Н. Интеллигенция и религия. К историческому осмыслению проблематики «Вех».— М.: ИФРАН, 1996.— 85 с.

102. Лазаров X., Г.Кусков. У истоков горского вуза // Поиск, посвященный Ильичу. Орджоникидзе, 1971.— С. 7-13

103. Лайкевич С.А. Воспоминания Софьи Алексеевны Лайкевич // Русская Старина, 1905.— Т. 124 (окт.).— С.171- 201

104. Левитский В.Ф. Юридический факультет Харьковского Императорского университета. // Загурский. Л.Н. Опыт истории юридического факультета Харьковского Императорского университета. Юбилейный сборник. Харьков: тип. Дарре, 1906.— С. 256-262

105. Лейкфельд П.Э. Средневековая и новая философия: Краткое извлечение из лекций, читаных в Императорском Харьковском университете. Харьков, sine dato.— 112 с.

106. Либан Н.И. Становление личности в русской литературе XVIII века.— М.: Из-во Моск-го ун-та, 2003.— 237 с.

107. Литвиненко М., Плиева Ж. Русский театр в Осетии.— Орджоникидзе, 1971.— 259 с.

108. Лихачев Д.С. О русской интеллигенции // Новый мир, 1993.— № 2.— С. 5-9

109. Лотман Ю.М. Механизм смуты (к типологии русской истории и культуры) // Slavica helsingiensia: Studia Russica helsingiensia et tartuensia.— III.— Проблемы русской л-ры и куль-ры / Под ред. Л. Бюклинг и П.Песонена.— Helsinki, 1992.— С. 7-25

110. Лотман Ю.М. Век богатырей // Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века).— 2 изд., доп. — СПб: Искусство-СПб, 1998.—С. 254-286

111. Лотман Ю.М. Декабрист в повседневной жизни // Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII начало XIX века).— 2 изд., доп.

112. СПБ: Искусство-СПБ, 1998.—С. 331-384

113. Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина.— М.: Молодая гвардия., 1998.— 382 с.

114. Майоров Д.А. Архивная справка ГАРФ о Гюнтере А.Р. (ЦГАОР, ф. отдела печатной картотеки Книжной палаты.— № 47), 2003.— 3 с.

115. Милюков П.Н. Интеллигенция и историческая традиция // Вопросы философии, 1991.—№ 1.—С. 106-160

116. Марков П.А. Книга Воспоминаний.— М.: Искусство, 1983.— 607 с.

117. Мирский Д. Интеллидженсиа.— М.: Советская литература, 1934.— 138 с.

118. Монсенжон Б. Рихтер. Диалоги. Дневники.— М.: Классика-ХХ1,203.— 480 с.

119. Муравьев В.Б. Творец Московской Гофманиады // А.В.Чаянов. Венецианское зеркало. Повести.— М.: Современник, 1989

120. Никитин А.Л. Мистики, розенкрейцеры и тамплиеры в советской России.— М.: Аграф, 2000,—352 с.

121. Никитин А.Л. Rosa mystica // Поэзия и проза российских тамплиеров.— М.: Аграф, 2002.—336 с.

122. Никитин A.JI. Дело «Ордена света» // Орден российских темплиеров. Том II. Документы 1930-1944. / Публикация, вступ. статьи, коммент. А.Л.Никитина.— М.: «Минувшее», 2003.— С. 6-16

123. Никитина В.Р. Дом окнами на закат.— М.: «Интерграф Сервис», 1996.— 352 с.

124. Набоков В.В. Знаки и символы / Пер. С.Ильина // В.В.Набоков. Бледное пламя. Роман и рассказы.— Свердловск, 1991.— С. 312-319

125. Набоков В.В. Истребление тиранов // В.В.Набоков. Весна в Фиальте.— М.: Фолио, 2001.—С. 141-176

126. Немцы в России: три века научного сотрудничества. Сб. статей. /.От. ред Г.И.Смагина. — СПб.: «Дмитрий Буланин». — Т.1 — 2001552 е.; Т.2.— 2003.— 604 с.

127. Носик. Б.М. На пороге XX века.— СПб.: Золотой век; Диамант, 2000.— 558 с.

128. Оболенская С.В.История немцев в России как проблема русской культуры // Русские и немцы в XVIII веке: Встреча культур / Редколлегия: Карп С.Я. (отв. ред.), Шлобах Й., Сокольская Н.Ф.— М.: Наука, 2000.— С. 6-12

129. Орлова С. Роман А Дюма «Записки учителя фехтования.— С. 5-14 // Александр Дюма. Учитель фехтования. Горький, 1957.— 206 с.

130. Павлюченко Э.А. Женщины в русском освободительном движении: От Марии Волконской до Веры Фигнер.— М.: Мысль, 1988.— 269 с.

131. Панибратцев A.B. Взлет и падение И.Б.Шада, или О превратностях судьбы одного немецкого фихтеанца на русской службе.— 2002,— Интернетверсия

132. Пилявская С.С. Грустная книга.— М.: Вагриус, 2001.— 347 с.

133. Плахтий Сергей. Как это было// Эхо. Владикавказ.— № 10-11, 14-21 июля 1998 г.— С. 4.

134. Поливанов Е.Д. Фонетика интеллигентского языка 1931 г.. // Е.Д.Поливанов. Статьи по общему языкознанию.— М., 1968.— С. 225-235

135. Померанц. Г.С. Человек ниоткуда. // Померанц. Г.С. Выход из транса. — (Лики культуры).—М.: Юрист, 1995 —С. 103-146

136. Пумпянский. Л.В. Поэзия Ф.И. Тютчева // Урания. Тютчевский альманах.— Л.: Прибой, 1928.—312 с.

137. Путинцева Т.А. Елена Полевицкая.— М.: Искусство, 1980.— 304 с.

138. Пушкарев С.Г. Воспоминания историка. 1905-1945// Посев. Библиотечка россиеведения , 1999. — № 3.— Специальный выпуск, Интернетверсия.

139. Пушкарева Л.Н. История частной жизни в России глазами российских и зарубежных историков // Отечественная история, 1998.— № 3.— С. 213-216

140. Пушкарева Н.Л., Экштут С.А. Любовные связи и флирт в жизни русского дворянина в начале XIX в. // Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени / Под ред. Ю.Л.Бессмертного.— М.: РГГУ.— С. 180-208

141. Российская интеллигенция на родине и в зарубежье: новые документы и материалы: Сб. ст. / М-во культуры РФ. Рос. Ин-т культурологии; Сост. Т.А.Пархоменко.— М., 2001.—228 с.

142. Репина Л.П. Выделение сферы частной жизни как историографическая и методологическая проблема // Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени / Под ред. Ю.Л.Бессмертного.— М.: РГГУ.— С. 20-34

143. Решко Е.К. Неизвестная элегия В.П.Ивашева «Рыбак» // Лит. Наследство. Декабристы литераторы. АН СССР, Отд. Русского языка и литературы., 1968 г.— С. 587-594

144. Римский-Корсаков В.Н. Федор Иванович Шаляпин в доме Римских-Корсаковых// Федор Иванович Шаляпин.— М.: Искусство, 1958.— Т. 2.— С. 180-187

145. Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская.— М.: Наука, 1999.—423 с.

146. Русские и немцы в XVIII веке: Встреча культур / Редколлегия: Карп С.Я. (отв. ред.), Шлобах Й., Сокольская Н.Ф.— М.: Наука, 2000.— 310 с.

147. Саакянц A.A. Две судьбы. // Спасибо вам!— М.: Эллис Лак, 1998.— 606 с.

148. Сарторти Розалинде, Швейцерхоф Барбара (Германия). Интеллигенция и сталинизм: взгляд издалека // Роль интеллигенции в формировании картины мира: Культурологические записки.— М.: Гос Ин-т искусствознания. 1998.— Вып 4.— С.164-176

149. Сергеев Марк. Несчастью верная сестра // Сибирь, 1974.— № 4.— С. 40-57

150. Свенцицкая И.С. Эллины античного мира в кругу друзей // Человек в мире чувств. Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала нового времени / Отв. Ред. Бессмертный Ю.Л.— М.: РГГУ, 2000.— С. 149-191

151. Северцева О.С. Габричевский Александр Георгиевич// Архитектура СССР, 1989.— № 1

152. Секиринский С.С., Филиппова Т.А. Родословная российской свободы.— М.: Высшая школа, 1993. —254 с.

153. Синельников H.H. Шестьдесят лет на сцене. Харьков, 1935,— 293 с.

154. Синельников H.H.: Бенефис режиссера Синельникова. // Московские ведомости, 1901.—№39.— С. 4

155. Скотт Стаффан. Романовы. Биография династии.— М.: Захаров, 2002.— 316с.

156. Слонова Н.И. Н.НСинельников.— М.: Искусство, 1956.— 120 с.

157. Смышляев B.C. Из дневника 1927-1931. Воспоминания актера и режиссера МХАТА // Лепта, 1991—№ 4.—С. 100-114

158. Соколовский П. Ответ г-ну Загурскому на его рецензию о «Договоре.».— Киев, 1894.—15 с.

159. Соловьев B.C. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории, со включением краткой повести об антихристе // Соловьев B.C. Собр. соч.— Второе изд. в 10 т.— Т. 10.— б.г.— С. 149-150

160. Соловьев B.C. Русская идея. (1888 г.) // Россия глазами русского: Чаадаев, Леонтьев, Соловьев.—СПб: Наука, 1991.—С. 311-340

161. Соллогуб В.А. Воспоминания.— СПб.: «Афина», 1993.— 317 с.

162. Солженицин А.И. Образованщина // Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская.—М.: Наука, 1999.—С. 125-149

163. Солженицын А.И. Один день Ивана Денисовича // Рассказы 60-х годов.— СПб: Азбука-классика, 2001.— С. 7-142

164. Сутаева 3. Мемуары как жанр. // Россия. Конец века. Академические тетради.— 4 выпуск.—M.: «A.D.& Т.», 1994.—С. 12

165. Тартаковский А.Г. Русская мемуаристика и историческое сознание XIX века.— М.: Археографический центр, 1997.— 356 с.

166. Тартаковский А.Г. Русская мемуаристика XVIII первой половины XIX в.— М.: Наука, 1991.—286 с.

167. Теляковский В. Мой сослуживец Шаляпин// Федор Иванович Шаляпин.— М.: Искусство, 1958 —Т. 2 —С. 188-278

168. Тургенев. Н.И. Россия и русские.— М.: Типография. Русского товарищества, 1907.— Ч. 1.—148 с.

169. Токарская В. «В понедельник радио не слушай». // Театр Гулага.— М.: Мемориал, 1995.—С. 80-86

170. Толстой J1.H. Полное собрание соч. / Под общей ред. В.Г. Черткова.— М.: Художественная л-ра; Ивашевы.: 1936.— Т. 17.— С. 446, 489,491, 493, 549; 1952.— Т. 48.—С. 193; 1953.—Т. 62,.—С. 426,427,429,430, 461.

171. Толстой Н.И. К реконструкции семантики и функции некоторых славянских изобразительных и словесных символов // Фольклор и этнография. Проблемы реконструкции фактов традиционной культуры: Сб. науч. тр.— JL, 1990.— С. 47-67

172. Толстой Н.И.Некоторые соображения о реконструкции славянской духовной культуры // Славянский и балканский фольклор. Реконструкция древней славянской культуры: Источники и методы.— М., 1989.— С. 7-22

173. Толстой Н.И. Очерки славянского язычества.— М.: Индрик, 2003.— 622 с.

174. Толстой С.М. Дети Толстого.— Тула: Приок. кн. из-во.— 271 с.

175. Троцкий Л.Д. Советская республика и капиталистический мир. Часть II. Гражданская война // История русской революции.— Т. 2., Интернетверсия.

176. Трубецкой Н.С. К проблеме русского самопознания. Париж: Евразийское книгоиздательство, 1927.— 94 с.

177. Уваров С.Ф.: Из дневника С.Ф. Уварова. // М.С.Лунин. Сочинения, письма, документы. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1988.— С. 374-386

178. Успенский Б.А. Русская интеллигенция как специфический феномен русской культуры // Б.А.Успенский. Этюды о русской истории.— СПб.: Азбука, 2002.— С. 393-413

179. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции. // Федотов Г.П. Лицо России. 2-е изд. YMCA-Press, Paris, 1988.—С. 71-122

180. Федотов Г.П. Падение советской власти. // Федотов Г.П. Империя и свобода. Посев США, Нью-Йорк, 1989.— С. 237-249

181. Федотов Г.П. Рождение свободы // Федотов Г.П. Империя и свобода. США, Нью-Йорк: Посев, 1989.— С. 19-56

182. Федотов Г.П. Россия и свобода // Федотов Г.П. Империя и свобода. США, Нью-Йорк: Посев, 1989.—С. 57-102

183. Федорова. Е.С. Между казнями // Алфавит, 2003.— № 16.— С. 10-11.

184. Федорова. Е.С. Пять разговоров с Н.И.Либаном. // Время, оставшееся с нами: Филологический факультет в 1953-1958 гг.: Воспоминания выпускников.— М.: МАКС Пресс, 2004.—С. 411-468

185. Федорова Е.С. Трактат Николая де Лиры «Probatio Adventus Christi» и его церковнославянский перевод конца XV века.— М.: Просветитель, 1999.— 283 с.

186. Хан-Магомедов С.О. Символико-технологический романтизм Людвига// Сборник статей «Проблемы истории советской архитектуры».— М., 1976.— С. 81-85.

187. Хан-Магомедов С.О. Архитектура советского авангарда.— М.: Стройиздат, 1996.— Кн. 1.—708 е.; 2001.—Кн. 2.—712 с.

188. Ходасевич В.Ф. Горький// В.Ф.Ходасевич. Собрание сочинений в 4-х томах.— М.: Согласие, 1997.— Т. 4.—С. 348-375

189. Ходасевич В.Ф. Памяти Бориса Садовского, 1925 г. // Собр. соч. в 4-х томах.— М.: Согласие, 1997.— Т. 4.— С. 310-314

190. Цявловский М.А. История писания и печатания романа. // Толстой Л.Н. Полн. собрание соч. / Под общей ред. В.Г. Черткова.— М.: Художественная л-ра, 1936.— Т. 17.—С. 469-528

191. Чаадаев П.Я. Философические письма. // Россия глазами русского: Чаадаев, Леонтьев, Соловьев.—СПб: Наука, 1991.—С. 19-138

192. Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени / Под ред. Ю.Л.Бессмертного.— М.: РГГУ.— 376 с.

193. Человек в мире чувств. Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала нового времени / Отв. Ред. Бессмертный Ю.Л. М.: РГГУ, 2000.— 582 с.

194. Чудакова М.О. Жизнеописание Булгакова.— М.: Книга, 1988.— 492 с.

195. Чуковский Н.К. Литературные воспоминания.— М.: Советский писатель, 1989.— 327 с.

196. Чураков A.B. (полковник юстиции) «Запчасти для юстиции. // Военно-исторический архив, 2004 —№ 6 (июнь).— С. 115-130

197. Шах-Азизова Т.К. Немного о Гамлетизме // Русская интеллигенция. История и судьба. / Сост. Т.Б. Князевская — М.: Наука, 1999.— С. 220-225

198. Шиповская Е.А. Исповедь рыцаря Света.— М.: «Интерграф Сервис», 1998.— 184 с.

199. Штедгке Клаус. Французские и немецкие источники понятия «индивидуальность» в русской литературе XVIII века. // Русские и немцы в XVIII веке: Встреча культур / Редколлегия: Карп С.Я. (отв. ред.), Шлобах Й., Сокольская Н.Ф.— М.: Наука, 2000.— С. 269-285

200. Шаляпин Федор Иванович.— М.: Искусство, 1958.— Т. 2.— 724 с.

201. Шацкий Евгений. Загадка дела Бейлиса // Наша школа, 2002, № 5.— С. 44-48

202. Шмидт С.О. Декабристы в представлениях людей рубежа XX и XXI столетий / Археографический ежегодник за 2000 год.— М.: Наука, 2001.— С 8-22.

203. Шмидт С.О. Конференция посвященная научному наследию М.М. Богословского и А.Е. Преснякова. Вступ. Слово. // Археографический ежегодник за 2000 год.— М.: Наука, 2001.—С. 247-253

204. Шмидт С.О. К истории слова «интеллигенция» // Россия, Запад, Восток: встречные течения (Сб. памяти академика М.П.Алексеева).— СПб, 1996.— С. 409-417

205. Шмидт С.О. Общественное самосознание noblesse russe в XVI — первой трети XIX века // Шмидт С.О. Общественное сознание российского благородного сословия. XVII — первая треть XIX века.— М.: Наука, 2002.— С. 101-122

206. Шмидт С.О. Краеведение в научной и общественной жизни России 1920 годов // Шмидт С.О. Путь историка: Избранные труды по источниковедению и историографии.— М.: РГГУ, 1997.—С. 153-166

207. Шмидт С.О. «Золотое десятилетие» советского краеведения // Отечество: Краеведческий альманах.— М, 1990.— С. 11-27

208. Шубарт Вальтер. Европа и душа Востока.— М: Альманах «Русская идея».—Вып. 3, 1997. —448 с.

209. Щеголев П.Е. Жены декабристов // Щеголев П.Е. Исторические этюды.—Спб: Прометей, 1913,—С. 397-434

210. Щепкина-Куперник T.JI. Дни моей жизни. Театр, литература, общественная жизнь.— М.: Искусство, 1928.— 328 с.

211. Эйдельман Н.Я. Лунин и его сочинения. // М.С.Лунин. Сочинения, письма, документы. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1988.— С. 3-78

212. Юренева В.Л. Записки актрисы.— М.: Искусство, 1946.— 238 с.

213. Юрьев. С.С. Учение Г.Еллинека о праве меньшинства. // В мире права, 2002.— С. 11— 15

214. Юсупов: Князь Феликс Юсупов. Мемуары.— М.: Захаров, 2003.— 427 с.

215. Billy Andre. Histoire de la vie littéraire.— Paris: Tallandier, 1956.— 365 p.

216. Boym Svetlana. Common places: Methologies of everyday life in Russia.— Cambrige: Harvard University Press, 1994.— 356 p.

217. D'Allonville. Mémoires dites des papiers d'un homme d'Etas— Paris, 1834.— V. VIII.— 284 p.

218. Glagoleva Olga E. Dream and reality of Russian Provincial Young Ladies, 1700-1850 / The Carl Beck Papers, Center for Russian and East European Studies.— Pittsburg, 2000.— 87 p.

219. Histoire de la vie privee (Ser.) / Sous la dir. Ph. Aries et G. Duby.— V. 1-5.— Paris, 19851987

220. Khorev Mikhail. Letters from a Soviet Prison Camp.— Eastbourne: Monarch publications, 1988.—221 p.

221. Raeff Marc. The decembrist movement / Russian Civilization Series.— New Jersey: Prentice-Holl, 1966.—180 p.

222. Raeff Marc. Origin of the Russian Intelligentsia.— New York, 1966.— 248 p.

223. Raeff Marc. Understanding imperial Russia.— New Jork. Columbia University Press, 1984.— 248 p.

224. Schönle Andreas. The Scare of the Self: Sentimentalism, Privacy, and Private Life in Russian Culture, 1780-1820. // Slavic Review 57.—№ 4 (Winter 1998).— P. 725-746ое-2Ч/з 2т

225. Московский государственный университет им. М.ВЛомоносова1. На правах рукописи1. Е.С.ФЕДОРОВА

226. ЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ НА ПЕРЕЛОМЕ КУЛЬТУР: СОХРАНЕНИЕ КУЛЬТУРНЫХ ЦЕННОСТЕЙ В ИЗГНАНИИ. (НА МАТЕРИАЛАХ СЕМЕЙНОГО АРХИВА: от 30-х XIX века к 30-м XX)1. Диссертация

227. На соискание учёнбй степени доктора культурологи по специальности: 24. 00. 01 —теория и история культуры