Аббревиация в русском языке: Когнитивный аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Мустафинова, Элиана Ринатовна

• Мустафинова, Элиана Ринатовна
• кандидат филологических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Мустафинова, Элиана Ринатовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Нейрофизиологические и психолингвистические основания процесса аббревиации как специфического способа создании лингвистического знака.

1.1. Компрессирование смысла как универсальный ментальный механизм.

1.2. Компрессированные кодовые формы как основные единицы интеллектуал ьно-мнестической деятельности.

Выводы.

ГЛАВА 2. Когнитивная модель, представленная аббревиатурами, как один из элементов концептуальной системы индивида.

2.1. Концепт, конвенциональный стереотип, когнитивная модель, представленная аббревиатурами, как элементы концептуальной системы индивида.

2.2. Когнитивные схемы.

2.3. Когнитивные структуры, представленные аббревиатурами и сложносокращенными словами, как разновидности когнитивной структуры, в основу которой положен механизм компрессии.

2.4. Когнитивная структура, представленная аббревиатурами, как структура эволюционирующая.

2.4.1. Необычная расшифровка аббревиатур в художественном тексте и разговорной речи.

2.4.2. Расшифровка общеупотребительных слов по аббревиатурному типу в художественном тексте и разговорной речи.

2.5. Этапы формирования и возможные пути эволюции механизма компрессии в речемыслительной деятельности.

Выводы.

ГЛАВА 3. Экспериментальное исследование способов реализации механизма компрессии.

3.1. Цель и задачи эксперимента.

3.2. Методика, материал исследования.

3.3. Характеристика испытуемых.]

3.4. Описание результатов эксперимента.

Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Аббревиация в русском языке: Когнитивный аспект»

Лингвистику всегда интересовали причины появления новых слов. Почему на определенных этапах развития языка возникает не только необходимость появления нового слова, но и принципиально новые классы слов?

Системоцентрическая лингвистика, пытаясь ответить на этот вопрос, ищет причины как во «внутреннем динамизме» самой языковой системы, так и во внешних, экстралингвистических факторах, причем последним, как правило, отдается предпочтение.

Смена научной парадигмы в лингвистике, которую отмечают многие исследователи (П.Б. Паршин, Е.С. Кубрякова, В.А. Пищальникова, В.М. Алпатов, А.В.Кравченко и др.), позволяет не только указать факторы, благоприятствующие появлению новых слов и способов создания лингвистического знака, но и обнаружить глубинные психолингвистические основания этого процесса, поскольку антропоцентризм современной лингвистики позволяет включать в объектную область изучение языка как свойства человека.

В задачи современной лингвистики входит выявление универсалий, которые обнаруживают общие свойства у систем, обладающих «генетической и функциональной самостоятельностью, но в норме функционирующих в единстве» [Герман, Пищальникова; 1999; 15].

Выявление подобных универсалий позволит разрешить многие спорные вопросы, традиционно актуальные в рамках системоцентрического подхода.

Решение таких проблем требует комплексного подхода, то есть обнаружения коррелирующих элементов нейрофизиологических, психофизиологических и ментальных процессов. Представляется, что только при таком комплексном подходе могут быть выявлены причины и основания появления в системе языка принципиально нового способа образования вербального знака в процессе аббревиации.

Только выявление особенностей ментальных структур, ответственных за процесс аббревиации, позволяет объяснить как причины появления нового специфического способа создания лингвистического знака, так и тенденции его развития. Это требует, с одной стороны, рассмотрения специфики познавательного процесса, результаты которого репрезентированы в аббревиатурах, а с другой -исследования того, как когнитивные модели, связанные с аббревиацией, закрепляются в концептуальной системе носителя языка.

Сам факт появления принципиально нового способа знакообразования свидетельствует о возможности образования в концептуальной системе индивида новых когнитивных структур, поскольку «. с ходом истории изменяется природа познания, природа самого когнитивного присвоения мира (выделено мною. -Э.М.). Тот способ, каким мы получаем знания, меняется по мере изменения форм социальной и технологической практики и форм социальной организации» [Вартофский, 1988; 8].

Определение особенностей структуры когнитивной модели и специфики ее функционирования в речевой деятельности позволяет решить многие дискуссионные вопросы аббревиации, хотя научные работы, посвященные этим проблемам, как правило, обходят их стороной.

Термин «аббревиатура» имеет двойное значение: им объединяются все слова, созданные способом аббревиации, то есть способом сокращения основ и сложения сокращенных основ, а также этот термин используется для обозначения языковых единиц, созданных путем инициального сокращения.

В целом аббревиатуры и сложносокращенные слова, как представители разных способов сокращения - инициального и слогового — последовательно различаются, но наблюдается некоторое терминологическое смешение. Например, «В современном русском языке создался и очень активизировался новый тип слов -аббревиатуры и сложносокращенные слова» [Русский язык и советское общество, 1968; 41]; «Производные слова, относящиеся к способу аббревиации, называются аббревиатурами (или сложносокращенными словами)» [Современный русский язык, 1997; 370] и т.д. (выделено мною. - Э.М.).

Все исследования, посвященные сложносокращенным словам и аббревиатурам, условно можно разделить на 3 группы, соответствующие трем этапам изучения сокращенных языковых единиц.

1 этап - работы 20-30-х годов (А. Мазон, Е.Д. Поливанов, A.M. Сухотин, A.M. Селищев, В.В. Виноградов, P.O. Якобсон, J1.В. Щерба, С.И. Карцевский и др.). Основные вопросы, которые затрагиваются в них, - причины появления сокращенных образований, эстетическая ценность новых слов, соответствие их духу эпохи, а также принадлежность сокращенных наименований фактам языка или речи. В этот период начинается изучение структурных типов сокращенных образований, разрабатываются их первые классификации.

2 этап (50-70-е годы) ознаменовался появлением большого количества работ по аббревиации, так как этот способ словообразования становится в русском языке очень продуктивным. (Обратим внимание на то, что аббревиация в русистике традиционно рассматривается как способ словообразования, то есть способ образования нового класса слов в системе языка путем соединения особым образом частей слов, составляющих словосочетание.

Акцентируя когнитивную сущность процесса, мы говорим об аббревиации как способе знакообразования, способе установления ментальных связей особого характера между референтом, понятием и телом знака). В это время изучаются отраслевые аббревиатуры, история перехода графических сокращений в лексические, производятся многочисленные межъязыковые типологические сопоставления аббревиатур и аббревиаций (Г.И. Цибахашвили, Р.И. Могилевский, Н.В. Гяч, В.В. Ильенко, В.В. Борисов), изучаются структурные типы сокращенных слов (Л.А. Шеляховская), отношения между словосочетанием и сокращенным образованием (Г.И. Климовская, К.Б. Воронцова).

Вышедшая в 1979 г. монография Д.И.Алексеева «Сложные слова в русском языке» [Алексеев, 1979], по сути, завершает системоцентрическое изучение аббревиации. Цель своей работы Д.И. Алексеев видит в выявлении объективных, не зависящих от воли отдельных членов общества, закономерностей и тенденций развития аббревиации русского языка и утверждении ее «законности» в языке, несостоятельности решения проблем аббревиации «с пуристических и вкусовых позиций» [Алексеев, 1979; 5].

Д.И. Алексеев рассматривает историю возникновения и развития аббревиации, сопоставляет графические и лексические сокращения, определяет структурные типы аббревиатур, их морфологические признаки, особенности произношения и правописания и др. Аббревиация рассматривается, в основном, в словообразовательном (диахроническом и синхроническом) аспекте.

3 этап (80-90-е годы) закономерно демонстрирует более широкие подходы к изучению аббревиации, поскольку меняется объектная и предметная области лингвистики, появляются новые методы и методики исследования языка.

Так, Е.А. Земская в рамках системного подхода включает сложносокращенный способ и аббревиацию, наряду с суффиксальной универбацией, в компрессивное словообразование, а также рассматривает вопрос о месте и роли аббревиации в системе современного словообразования, в частности, исследователя интересует стилистическая дифференциация аббревиатур и сложносокращенных слов.

Е.А. Земская отмечает, что «буквенная и звуковая аббревиация» наиболее частотна в газетно-публицистической и деловой сферах языка, «не чужда она и научной речи», но в «живом разговорном языке» как способ словообразования буквенная и звуковая аббревиация «почти бездейственна» [Земская, 1992; 52] (выделено мною. - Э.М.).

Подобный вывод, на наш взгляд, лишь подчеркивает традиционно сложившееся утверждение о некоторой искусственности, временности сокращенных наименований в языке, хотя в исследовании приводятся данные, свидетельствующие об увеличении количества новых сокращенных наименований в языке.

Проведенный нами анализ материала, полученного методом сплошной выборки не только из текстов научного, газетно-публицистического и делового стилей последних пяти лет, но и из разговорной речи и художественной литературы, показал, что «аббревиатуры не только стремятся выжить» [Земская, 1992; 53], но и активно расширяют сферы функционирования.

Так, аббревиатуры не только успешно создаются и охотно используются в разговорной речи рядовыми носителями языка, но и проникают в публичные выступления многих политиков, деятелей культуры и искусства, а также в детскую речь. Очень часто аббревиатуры и сложносокращенные слова становятся основой анекдотов и шуток, этот же прием нередко используется авторами художественных произведений. Такая активизация данного способа знакообразования заставляет еще раз обратиться к проблемам аббревиации, но исследовать их в ином аспекте.

В основу нашей гипотезы легло предположение о том, что новый способ образования вербального знака в процессе аббревиации представляет собой одну из форм реализации универсального для ментальных процессов механизма компрессии, суть которого заключается в «сворачивании» компонентов смысла, ставших операциональными в процессе коммуникации, до определенных информационно значимых элементов.

Безусловно, термин «компрессия» употреблялся в исследованиях по словообразованию и раньше, но трактовки его были различными. Так, Е.А. Земская, упоминая о компрессивном словообразовании, но не объясняя его сути, на наш взгляд, говорит о компрессии структурной, материальной, заключающейся в замене длинного наименования более коротким.

Проблем семантической компрессии касаются в своих работах Е.С. Кубрякова, изучающая части речи в ономасиологическом аспекте, А.Ф. Журавлев, классифицирующий способы номинации, и ряд других исследователей. Но ни Е.С. Кубрякова, ни А.Ф. Журавлев не включают аббревиацию как способ производства слов, составленных из начальных слогов, букв или звуков составляющих словосочетание слов, в сферу действия семантической компрессии.

С точки зрения А.Ф. Журавлева, семантическая компрессия («стяжение», «конденсация», «универбация») состоит во включении в семантику некоторого слова (на правах дифференцирующего семантического компонента) значения другого слова, связанного с первым синтагматически, таким образом, что одно из слов, входящих в некоторое словосочетание, «вбирает в себя значение всего словосочетания в целом при незамещении синтаксической валентности остающегося слова (температура, желудок и т.д.)» [Способы номинации в современном русском языке, 1982; 60].

Н.С. Кубрякова утверждает, что семантическая компрессия, «являющаяся естественным результатом свертывания синтаксического целого в слово, восполняется гибкостью значения дериватов, емкостью их семантики, способностью своей лаконичной формой отсылать к целому ряду умозаключений и высказываний. Разумеется, номинализированные единицы скрывают многие значащие компоненты исходной базы деривации, подчас только намекая на их существование, нередко они оказываются и двусмысленными, тем не менее, даже позволяя несколько «прочтений», они выступают как заместители целых ситуаций» [Кубрякова, 1978; 88].

Таким образом, понятие семантической компрессии по Е.С. Кубряковой является, на наш взгляд, более общим и объединяет структурную компрессию, отмеченную Е.А. Земской, и структурно-семантическую компрессию, выделенную А.Ф. Журавлевым.

Е.С. Кубрякова, говоря о способности компрессированных языковых единиц «отсылать к целому ряду умозаключений и выражений», а также «выступать заместителями целых ситуаций», указывает на соотношение языковых механизмов компрессии с ментальными, на наличие универсальных ментальных оснований этого процесса. Но вопрос остается неразработанным, поскольку исследование Е.С. Кубряковой осуществляется в рамках традиционной системоцентрической парадигмы и только указывает на возможность когнитивного подхода к словообразованию.

В настоящее время одной из приоритетных задач лингвистики является выявление коррелирующих элементов гетерогенных, но функционирующих в единстве систем. Актуальность настоящей работы обусловлена изучением компрессированных языковых единиц (аббревиатур и сложносокращенных слов) в когнитивном аспекте, учитывающем данные нейрофизиологических, психофизиологических, психологических исследований.

При соотнесении данных нейрофизиологии (Н.П. Бехтерева, Ю.А. Гоголицын, E.H. Соколов, В.П. Симонов), психологии, в том числе когнитивной психологии (Б.М. Величковский, Р. Солсо, H.H. Чуприкова и др.), психолингвистики (Н.И. Жинкин, A.A. Леонтьев, A.A. Залевская, В.А. Пищальникова и др.) возможно выявление изоморфных элементов и структур, а также наиболее точное моделирование реально существующих познавательных структур, имеющих вербальные репрезентанты.

Мы хотим акцентировать, что выявление сущности языковых механизмов компрессии возможно только при обнаружении нейрофизиологических, психофизиологических и ментальных коррелятов этого механизма.

Нерешенными остаются следующие важные для выявления специфики аббревиации вопросы.

Дискуссионным является вопрос о том, какие типы языковых единиц образуются в результате действия процесса аббревиации.

Так, Д.И. Алексеев выделяет такие основные разновидности аббревиатур: 1) сложносокращенные слова, слоговые аббревиатуры. В эту группу входят: а) слоговые сокращения (парторг, местком), б) частичносокращенные слова (физкультура, профсоюз), телескопические слова (бионика, ситалл), усечения (спец, зам); 2) инициальные аббревиатуры буквенного подтипа (ЧК, МТС) и звукового подтипа (вуз, ГЭС), или акронимы [Алексеев, 1979; 10].

Эта классификация основана на формальной характеристике сокращенных языковых единиц (количество звукобукв, представляющих каждый из компонентов полного наименования) и, безусловно, является описательной, то есть лишь перечисляет группы слов, объединенных по структурному признаку. При этом в одну группу сведены частичносокращенные слова, один из компонентов которых является полным словом; телескопические слова, состоящие из начала первого и конца второго составляющих полное наименование слов, а также усечения, которые представляют собой сокращение одного единственного слова.

Безусловно, что формальный критерий, представленный в данной классификации, может удовлетворить исследователя лишь на первом этапе работы. Далее закономерно возникают вопросы следующего порядка: какие причины приводят к тому, что из одинакового исходного материала (полное наименование) возникают столь разные, даже по формальному признаку, сокращенные наименования; не является ли это свидетельством того, что в каждом из способов сокращения проявляются особенности разных ментальных процессов либо разные стороны одного и того же ментального процесса?

А.Ф, Журавлев выделяет 2 основных типа сложносокращенных наименований: аббревиатуры (СССР, нэп, МИД, вуз), сложносокращенные наименования разных типов (колхоз, горсовет). Исследователь отграничивает от аббревиации усечения и слова, созданные телескопическим способом, так как различается исходный материал трансформированных единиц: для создания аббревиатуры либо сложносокращенного слова необходимо словосочетание, усечение образуется из одного слова, а слова, включенные в сферу действия телескопического способа, не составляют синтагматической слитности.

Таким образом, эта классификация основывается на различном характере исходного материала (полного наименования), то есть, по сути, также является формальной.

Е.А. Земская, предлагая разграничить усечения и аббревиацию на другом основании: «.термин аббревиация целесообразно закрепить за производством сложносокращенных слов, отграничивая его от усечения как способа словообразования стилистически сниженных модификатов, тождественных по значению базовому слову» [Земская, 1992; 86], строит классификацию на стилистических критериях.

Грамматика-80», включая усечения в сферу аббревиации как средство стилистической модификации, перечисляет все виды слов, включающих соединенные определенным образом те или иные сокращенные элементы: 1) инициальные с двумя подтипами (буквенные и звуковые), 2) аббревиатуры, состоящие из сочетания начальных частей слов, 3)смешанный тип, совмещающий элементы инициальной и слоговой аббревиатур, 4) аббревиатуры, состоящие из сочетания начальной части слова с целым словом, 5) аббревиатуры из сочетания начальной части слова с формой косвенного падежа существительного, 6) аббревиатуры из сочетания начала первого слова с началом и концом второго или только с концом второго.

Таким образом, все перечисленные классификации носят явно структурный формальный характер и опираются только на особенности способа создания слова, то есть количество звукобукв в сокращенных элементах, их количество и порядок следования, а также элементы стилистической дифференциации.

На наш взгляд, все перечисленные разновидности сокращенных и сложносокращенных наименований могут быть соотнесены с определенными когнитивными структурами, репрезентируемыми усечениями, телескопическими словами, аббревиатурами, сложносокращенными словами и частичносокращенными словами, поскольку, как нам думается, различия между этими типами слов не только и не столько формальные, каждый из этих типов слов представляет собой определенную когнитивную структуру, а следовательно, и способ приобретения, хранения и передачи информации. Только выявление ментальных коррелятов каждого из типов слов позволит создать содержательную классификацию языковых знаков разного типа.

Исследуя особенности структуры аббревиатур и сложносокращенных слов, мы хотели подчеркнуть не только структурные отличия этих языковых единиц, но и разный характер проявления в них универсального ментального механизма компрессии, что может быть представлено несколькими когнитивными моделями.

Еще одним различно трактуемым фрагментом лингвистической теории является вопрос о соотношении аббревиатуры/сложносокращенного слова и соответствующего им устойчивого словосочетания.

Рассматривая семантические отношения между сокращенным наименованием и полным, исследователи, как правило, аргументируют одну из точек зрения: 1) сокращенные языковые единицы и полные наименования являются синонимами; 2) семантические отношения между ними сложнее, чем просто синонимические.

Одной из важнейших функций словообразования является пополнение словарного состава языка словами, выступающими в роли синонимов (выделено мною. - Э.М.) словосочетаний» [Лопатин, 1978; 72]. «Образование аббревиатур (аббревиация) как особый способ словообразования, направленный на создание более коротких по сравнению с исходными структурами (словосочетанием или сложением) синонимичных (выделено мною. - Э.М.) им номинаций.»

Русский язык: Энциклопедия, 1998; 9]. «Они (слоговые и частичносокращенные образования - Э.М.) неизменно занимают самое нижнее место в синонимическом ряду (выделено мною. - Э.М.) «полное название - инициальная аббревиатура - слоговое сокращение» [Алексеев, 1968; 79].

В то же время Д.И. Алексеев высказывал мнение о том, что «признание полного семантико-стилистического тождества двух разных звуковых комплексов (сокращенных слов и полных наименований - Э.М.) в языке означало бы признание абсолютной синонимичности» [Алексеев, 1963; 147].

Отношения эквивалентности между лексическими значениями производящего и производного слов, характерные для аббревиации и усечения, отмечает Е.А. Земская. При этом «семантически эквивалентные производные, как правило, отличаются от производящих стилистической окраской разговорности (усечения) или книжности (аббревиатуры)» [Современный русский язык, 1997; 362].

Наиболее полно вопрос о семантических отношениях полного наименования и сокращенного разрабатывала Г.И. Климовская. Она выделяет 4 типа функционального соотношения аббревиатуры и синлекса (полного наименования): отношения дублетности (партсобрание, военкор); отношения стилистической дифференциации (главбух, рабсила, ЧП); отношения мотивированности, то есть полное наименование вытеснено сокращенным и выполняет только функцию внутренней формы (колхоз, физкультура); отношения нормативности/ненормативности (носплат, зимпо).

При этом ни один из типов функциональных отношений аббревиатуры и синлекса не является идеографической синонимией и «не противоречит положению о полном тождестве их номинативного значения» [Климовская, 1974; 60]. По мнению исследователя, аббревиатуры возникают из сиилексов и в механизме этого перехода претерпевают «лишь структурно-морфологическую перестройку» [Климовская, 1974; 60].

Нам думается, однако, что однозначный ответ на вопрос о семантическом соотношении полного наименования и сокращенного не возможен с точки зрения системоцентрического подхода. Полное и сокращенное наименования представляют принципиально разные когнитивные структуры, а следовательно, и смысловые отношения между ними не могут сводиться к синонимическим.

Именно круг дискуссионных вопросов определил не только объект нашего исследования - аббревиатуры (слова, образованные инициальным способом) и сложносокращенные слова, образованные слоговым способом, но и своеобразие предмета исследования -когнитивные структуры, представленные этими компрессированными языковыми единицами, и специфика их функционирования. Специфика предмета исследования позволяет установить некоторые когнитивные принципы компрессирования смысла.

Необходимо определить базовые термины, используемые в работе. Под когнитивной структурой мы понимаем репрезентированное словом реально существующее психическое образование, отражающее особый способ познания мира. В отличие от ментальных процессов, также реально существующих, но включающих и неосознаваемые компоненты, когнитивные процессы всегда вербализованы.

Исследуя когнитивную структуру, фиксированную словом, мы создаем когнитивную модель данной структуры, которая объясняет принцип и механизм действия подобной структуры рече-смыслопорождения. Когнитивная модель, не выявляя всех специфических признаков моделируемой структуры, обнаруживает совокупность основных характеристик, определяющих ее суть.

Когнитивная структура в зависимости от условий речесмыслопорождения выступает в виде разных модификаций, которые отражают актуализированные характеристики когнитивной структуры. В исследовательских целях модификации когнитивной структуры представлены в виде различных когнитивных схем, описывающих ту или иную модификацию отдельно от других, функционирующих с ней в единстве.

Цель исследования заключается в выявлении сущности когнитивных структур, репрезентированных компрессированными языковыми единицами (аббревиатурами и сложносокращенными словами). Для достижения поставленной цели в работе решались следующие задачи:

1) выявление нейрофизиологических, психолингвистических и ментальных оснований механизма компрессии, а также одной из форм его реализации в речевых процессах - процесса аббревиации как специфического способа создания лингвистического знака;

2) описание когнитивной структуры, представленной аббревиатурами, как специфической когнитивной структуры:

• сопоставление когнитивной структуры, представленной аббревиатурами, с другими элементами концептуальной системы индивида (концептом и конвенциональным стереотипом) для выявления ее специфики,

• выделение и анализ модификаций когнитивной структуры, представленной компрессированными языковыми единицами,

• сопоставление когнитивной структуры, представленной аббревиатурами, и когнитивной структуры, представленной сложносокращенными словами,

• определение условий трансформации когнитивной структуры, представленной аббревиатурами, в динамическую когнитивную структуру;

3) экспериментальное исследование способов компрессии, используемых респондентами в зависимости от ориентации на слушателей и коммуникативную ситуацию.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые компрессированные языковые единицы (аббревиатуры и сложносокращенные слова) анализируются с когнитивной точки зрения, то есть как вербальные репрезентанты специфических познавательных структур, представляющих особый способ структурирования знания. Также впервые исследуется механизм компрессирования смысла, являющийся универсальным для ментальных и речевых процессов, и его вербальная репрезентация.

Теоретическая значимость работы заключается в установлении зависимости появления нового типа языковых знаков от формирования в концептуальной системе индивида своеобразных когнитивных структур. Исследование выявляет специфику и характер функционирования подобных когнитивных структур, возможности их дальнейшего эволюционирования. Данное исследование позволяет уточнить понятие знака, способствует развитию теории знакообразования.

Практическая значимость исследования заключается в возможности широкого использования методики выявления когнитивных оснований словообразовательных процессов в разработке методических пособий и учебников как по словообразованию, так и по теории языка.

Материалом для анализа послужили данные текстов, относящихся к различным стилям кодифицированного литературного языка (научного, газетно-публицистического, официально-делового), языка художественной литературы, а также данные разговорного языка, данные, полученные в эксперименте. Всего исследовано около 600 аббревиатур и сложносокращенных слов. Данные этих сфер языка позволили наиболее полно выявить отдельные способы компрессии, используемые носителями языка, тенденции развития аббревиации, возможности ее дальнейшего эволюционирования.

Методы исследования. В соответствии с поставленными целью и задачами исследования, а также своеобразием предмета исследования в диссертационной работе использовались:

1) моделирование как метод познания и структурной характеристики объекта, используемый при выявлении сущностных свойств лингвистических единиц;

2) анкетирование и наблюдение, позволяющие выявить способы компрессии, используемые носителями русского языка в зависимости от ориентации на слушателей и коммуникативную ситуацию;

3) количественный подсчет как элемент статистического анализа для обработки данных, полученных в ходе анализа текстов различных жанров кодифицированного литературного языка, разговорной речи, а также результатов экспериментальной работы;

4) лингвистический эксперимент.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении выявляются актуальные вопросы аббревиации, обосновывается необходимость когнитивного подхода при изучении компрессированных языковых единиц, определяются базовые термины, которые используются в исследовании.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Мустафинова, Элиана Ринатовна

Выводы

1) Результаты экспериментального исследования подтвердили теоретическое положение о том, что когнитивные структуры, представленные компрессированными языковыми единицами, в частности, сложносокращенными словами и аббревиатурами, формируются в концептуальной системе индивида в зависимости от накопления необходимого количества знаний и степени развития языковой способности.

2) Ступенью, свидетельствующей об окончании формирования специфической когнитивной структуры, представленной компрессированными языковыми единицами, является формирование в ее структуре особого эстетического компонента, который контролирует создание компрессированных форм индивидом. Работа механизма осознанной компрессии позволяет индивиду оценить эстетическую ценность услышанной или созданной им самим компрессированной языковой единицы, что является единственным критерием ее нормативности-ненормативности.

3) Компрессированная форма является таковой для концептуальной системы индивида в том случае, когда через нее осуществляется относительно регулярная связь между конвенциональным стереотипом, репрезентированным устойчивым словосочетанием, и когнитивной структурой, представленной аббревиатурой, а действие механизма компрессии, заложенного в этой когнитивной структуре, осознанным и включенным в эстетическую речемыслительную деятельность.

4) Среди всех носителей языка, использующих способ аббревиации для компрессирования информации, можно выделить «группу пользователей», для которых когнитивная структура, представленная аббревиатурами, является операциональной, а действие механизма компрессии неосознанным, и «группу исследователей языка», для которых данная когнитивная структура является действенной, а механизм компрессии включенным в эстетическую деятельность. При этом представители «группы исследователей языка», осознавая деятельность механизма компрессии, используют готовые когнитивные схемы, остерегаясь создавать новые, а представители «группы пользователей», используя механизм компрессии, но не осознавая его действия, бессистемно воспроизводят заданные когнитивной схемой конкретные звукобуквенные образцы.

5) При формировании в рамках когнитивной структуры, представленной аббревиатурами, определенных когнитивных схем решающее значение имеет фактор частотности употребления того или иного словосочетания, поскольку частотность влечет за собой операционализацию компонентов словосочетания. После того как определенная когнитивная схема сформирована, основным фактором, включающим в сферу деятельности той или иной когнитивной схемы то или иное словосочетание, является всеобщий для ментальных процессов закон аналогии, поддерживающим - наличие конкретных звуковых и слуховых образцов.

6) В ходе проведения экспериментального исследования были выделены следующие когнитивные схемы, реализующие принцип представления знания, заложенный в исследуемой когнитивной модели: 1) терминологические словосочетания компрессируются путем инициального сокращения, причиной трансформации является частотность данного терминологического словосочетания в конкретном тексте; 2) словосочетания, представляющие собой имена собственные, в том числе названия государств, учреждений, общественных организаций и т.д., сокращаются по инициальному типу, причина трансформации - операциональность компонентов словосочетания и наличие в концептуальной системе индивида данной когнитивной схемы; 3) двухкомпонентные словосочетания, не являющиеся терминологическими, сокращаются по слоговому типу. Таким образом, мотив, лежащий в основе номинации, определяет способ компрессии.

7) Факт вытеснения слогового способа сокращения инициальным, доказанный экспериментально, свидетельствует, на наш взгляд, о переходе от одного этапа в развитии механизма компрессии к другому. Когнитивная структура, представленная сложносокращенными словами, жестко связана с конвенциональным стереотипом, репрезентированным исходным словосочетанием, так как содержит более крупные элементы сокращаемых слов, чем аббревиатура. Когнитивная структура, представленная аббревиатурами, имеет не столько жесткую, сколько более или менее регулярную связь с соответствующим конвенциональным стереотипом и имеет возможность соотноситься с когнитивными структурами, презентирующими иные концептуальные области, что позволяет ей трансформироваться по типу функциональной системы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Обнаружение коррелирующих элементов в нейрофизиологических, психофизиологических и языковых процессах (компрессированные паттерны-коды слов и компрессированные языковые единицы) позволило выделить в концептуальной системе индивида наряду с концептом и конвенциональным стереотипом еще одну специфическую когнитивную структуру, ответственную за процесс аббревиации.

В основе этой структуры лежит универсальный для ментальных процессов механизм компрессии смысла, который на основе всеобщей интегративной функции мозга обеспечивает «сворачивание» стереотипизированной деятельности, компоненты которой операционализировались, а связи между ними стали стабильными.

В результате действия механизма компрессии исходное словосочетание «сворачивается» до наиболее информативно значимых элементов, которыми являются начала слов либо первые звукобуквы слов, составляющих словосочетание. Таким образом, в самом новом слове, новом знаке заключается указание на способ действия механизма компрессии в виде усеченных элементов слов, составлявших словосочетание, которые задают путь и способ интерпретации сообщения.

Языковой механизм компрессии не только устраняет промежуточное звено перехода компрессированной формы в полную в процессах восприятия/понимания речевых произведений и тем самым ускоряет процесс передачи информации, но и переключает концептуальную систему индивида на принципиально иной способ обработки и хранения информации.

Таким образом, полное и сокращенное наименование одной и той же реалии репрезентируют разные когнитивные структуры, а следовательно, семантические отношения между словосочетанием и соответствующей ему компрессированной языковой единицей несводимы к синонимии либо семантической тождественности.

Формирование в концептуальной системе индивида когнитивной структуры, представленной компрессированными языковыми единицами, происходит в онтогенезе, возможно, с увеличением потока информации и необходимостью ее адекватного восприятия и оптимальной обработки.

Специфическая когнитивная структура, представленная определенными компрессированными единицами, либо формируется в концептуальной системе индивида на базе соответствующего концепта или конвенционального стереотипа за счет стабилизации связей между их компонентами и установления однозначной референтной соотнесенности между языковой единицей и когнитивной структурой, либо внедряется в концептуальную систему реципиента в процессе восприятия и интерпретации сообщения, содержащего ту или иную компрессированную языковую единицу.

В концептуальной системе индивида когнитивная структура, представленная компрессированными языковыми единицами, представляет собой предельно стабильный элемент системы, нединамическую структуру с жесткой связью между компонентами, языковым репрезентантом которой может быть только одна определенная компрессированная форма.

Тем не менее данная когнитивная структура, как и всякая иная, способна к эволюции.

Нами исследованы следующие пути эволюции когнитивной структуры, представленной аббревиатурами:

1. Определенная аббревиатура, репрезентирующая соответствующую когнитивную структуру, из-за высокой частотности употребления носителями языка перестает восприниматься ими как компрессированная языковая форма. Таким образом, механизм компрессии смысла, составляющий основу структуры данной когнитивной модели, утрачивается, а сама когнитивная структура трансформируется в обычный концепт/конвенциональный стереотип, что отражается и в замене прописной орфографии на строчную.

2. Внутренне динамичная, но стабильная когнитивная структура, представленная аббревиатурами, попадая в «неродственную» среду (концептуальную систему индивида, интерпретирующего незнакомую аббревиатуру, либо в художественный текст или разговорную речь) способна к трансформации по типу функциональной системы. При этом операциональный механизм компрессии/декомпрессии актуализируется, на путь и способ поиска соответствующего концепта/конвенционального стереотипа указывает прописная орфография слова^ и круг поиска ограничивается контекстом употребления компрессированной языковой единицы и знаниями индивида.

При использовании аббревиатуры в художественном тексте либо разговорной речи в качестве приема языковой игры путь ее интерпретации, то есть путь установления связи с определенным концептом/конвенциональным стереотипом, задается продуцентом.

В процессе актуализации механизма компрессии, лежащего в основе структуры когнитивной модели, представленной аббревиатурами, то есть приведения данной когнитивной структуры в состояние самоорганизации, в ней может изменяться объем понятийного компонента, существующая эмоция может стабилизироваться либо заменяться на противоположную, а также могут переструктурироваться отношения между компонентами когнитивной структуры.

Подобной трансформации по типу функциональной системы могут подвергнуться лишь когнитивные структуры, представленные аббревиатурами, так как связь этой когнитивной модели с соответствующим конвенциональным стереотипом более или менее регулярная. Видимо, чем слабее эта связь, тем больше различаются смыслы, представленные этими когнитивными структурами, тем больше возможностей соотношения когнитивной модели, представленной аббревиатурами, с другими, не соответствующими ей конвенциональными стереотипами, что позволяет привести когнитивную структуру, репрезентированную аббревиатурами, в состояние самоорганизации.

Другая разновидность когнитивной структуры, представленной компрессированными языковыми единицами, - когнитивная структура, репрезентированная сложносокращенными словами, представляет, на наш взгляд, переходный этап в формировании механизма компрессии, реализованного в процессах языковой компрессии.

Связь этой когнитивной структуры с соответствующим конвенциональным стереотипом достаточно жесткая, а следовательно, смыслы, представленные этими когнитивными структурами, различаются минимально. Подобная жесткая связь, осознаваемая реципиентами, мешает данной когнитивной структуре соотноситься с другими конвенциональными стереотипами, то есть эволюционировать по типу функциональной системы.

Безусловно, наше исследование не ставит точку в изучении когнитивных структур, представленных языковыми единицами, традиционно относимыми к компрессированным, поскольку формальное сходство, например, аббревиатур и усечений (сохранение определенного фрагмента исходного слова/словосочетания), отнюдь не демонстрирует глубинного сходства.

Поэтому в перспективе мы предлагаем провести содержательную классификацию с учетом того, является ли та или иная языковая единица, традиционно относимая к компрессированным, результатом действия механизма компрессии, процесса компрессирования смысла. Тогда, например, усечения можно выделить в отдельный класс слов не только на основании их стилистической сниженности [Земская, 1992; 86] - категории весьма субъективной, но и на том основании, что усечения являются результатом только структурной материальной компрессии, но не смысловой.

Обнаружение особенностей когнитивной структуры, репрезентированной частичносокрагценными словами, поможет, на наш взгляд, с иной стороны осветить «вечный» вопрос о том, чем является первая часть подобных слов - усечением основы или аналитическим прилагательным.

Такая классификация могла бы дать представление о когнитивных механизмах, лежащих в основе образования языковых знаков разного типа.

С другой стороны, механизм компрессии смысла реализуется не только в процессе аббревиации. Видимо, результат действия этого механизма можно обнаружить в метафоре. Очевидно, что в метафоре механизм компрессии будет реализовываться на ином уровне сложности, чем в процессе аббревиации. Возможно, что при тщательном изучении механизма компрессии смысла и его вербальных реализаций, список когнитивных структур, в структуру которых входит механизм компрессии смысла, может быть расширен. Дальнейшее изучение механизма компрессии и его вербальных реализаций, как нам думается, позволит решить многие дискуссионные вопросы лингвистической теории.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Мустафинова, Элиана Ринатовна, 2001 год

1. Абдеев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. - М.: ВЛАДОС, 1994.-336 с.

2. Аветян Э.Г. Смысл и значение. Ереван, 1979.

3. Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Вып. 3. НГУ, Новосибирск, 1974. 164 с.

4. Актуальные проблемы филологии: Тез. докл. к краев, науч.-практ. конф., посвящ. памяти проф. И.А. Воробьевой. Барнаул: Изд-во АГУ, 1998.

5. Алексеев Д.И. Стилистические особенности буквенных аббревиатур и сложносокращенных слов //Вопросы стилистики. Изд-во Саратовского ун-та, 1962. С. 44 - 59.

6. Алексеев Д.И. Графические сокращения и слова-аббревиатуры //Развитие современного русского языка. М.: Изд-во АН СССР, 1963.-С. 145- 160.

7. Алексеев Д.И. Прописные и строчные буквы в аббревиатурах //О современной русской орфографии. М.: Наука, 1964. - С. 38 - 57.

8. Алексеев Д.И. Сокращения благозвучные и неблагозвучные //Вопросы культуры речи. Вып. 6. М.: Наука, 1965. - С. 33 - 45.

9. Алексеев Д.И. Аббревиатуры как новый тип слов //Развитие словообразования современного русского языка. -М.: Наука, 1966. -С. 47-61.

10. Ю.Алексеев Д.И. Создание новых словообразовательных способов (аббревиация) //Русский язык и советское общество. Словообразование современного русского литературного языка. -М.: Наука, 1968. -С. 38 -59.

11. П.Алексеев Д.И. О функции и судьбе аббревиатурной лексики послеоктябрьской эпохи //Язык и общество. Вып. 3. Саратов, 1974. -С. 26-42.

12. Алексеев Д.И. О месте аббревиации в системе русского словообразования //Актуальные вопросы словообразования, синтаксиса и стилистики современного русского языка. Куйбышев, 1974.-С. 59-74.

13. И.Алексеев Д.И. Слово или словосочетание? //Вопросы русского языкознания. Выл. 2. Куйбышев, 1976. - С. 32 - 49.

14. Алексеев Д.И. Сложные слова в русском языке. Саратов, 1979. -328 с.

15. Анохин П.К. Очерки по физиологии функциональных систем. М.: Медицина, 1975. - 447 с.

16. Анохин П.К. Системные механизмы высшей нервной деятельности. -М., 1979.

17. Анохин П.К. Узловые вопросы теории функциональной системы. -М.: Наука, 1980.- 196 с.

18. Арнольд И.В. Современные лингвистические теории взаимодействия системы и среды //Вопросы языкознания, 1991, №3.

19. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений /Оценка, событие, факт/. -М.: Наука, 1988.-338 с.

20. Ахутина Т.В, Единицы речевого общения, внутренняя речь, порождение речевого высказывания //Исследование речевого мышления в психолингвистике. М., 1985.

21. Баранов А.Г. Когнитивный компонент высказывания как текста //Актуализация лингвистических единиц разного уровня. -Краснодар, 1985.-С. 21-28.

22. Бехтерева Н.П. Нейрофизиологические аспекты психической деятельности человека. М.: Медицина, 1974,- 151 с.

23. Бехтерева Н.П. Мозговые коды психической деятельности. Л.: Наука. Ленингр. отд -е, 1977. - 65 с.

24. Бехтерева Н.П. Здоровый и больной мозг. Л.: Наука, 1988. - 262 с.

25. Биева Е.Г. К вопросу о факторах, определяющих понимание текста //Уровни текста и методы его лингвистического анализа. М., 1982. -С. 67-68.

26. Бичакджян Б.Х. Эволюция языка: развитие в свете теории Дарвина //Вопросы языкознания, 1992, №2. С. 123 - 135.

27. Бобрыкина Т.А. Номинации объектов реальной действительности в научной и художественной коммуникации. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1989.

28. Богин Г.И. Схемы действий читателя при понимании текста. -Калинин, 1989.

29. Богин Г.И. Фоносемантика как одно из средств пробуждения рефлексии //Фоносемантические исследования. Пенза, 1990.

30. Богданов В.В. Семантическое кодирование в естественном языке //Вопросы лексикологии и стилистики романо-германских языков. Вып. 1. Иркутск, 1972. - С. 33 - 42.

31. Богомаз Л.Г. Экспериментальная проверка понимания неизвестного мотивированного слова //Лингвистическое моделирование коммуникативных единиц. Минск, 1983.-С. 150- 154.

32. Борисов В.В. Аббревиация и акронимия. М., 1972.

33. Букчина Б.З., Калакуцкая Л.П. Сложные слова. М.: Наука, 1974. -151 с.

34. Вартофский М. Модели. Репрезентация и научное понимание. М.: Прогресс, 1988.-507 с.

35. Василевская Е.А. Словосложение в русском языке. М.: Учпедгиз, 1962.- 132 с.

36. Васильев B.B. Компьютерное понимание текста. М.: Прометей, 1988.-258 с.

37. Васильев Л.Г. Рефлексия, понимание, фреймы //Понимание и интерпретация текста. Тверь, 1994. - С. 66 - 72.

38. Васильев Л.М. Методы современной лингвистики. Уфа, 1997.

39. Васильев C.B. Синтез смысла при создании и понимании текста. -Киев: Наукова думка, 1988.-237 с.

40. Васильев С.М. «Супруги» поневоле //Уральский следопыт, 1993, №2. С. 73 - 79.

41. Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. - 336 с.

42. Вилюнас В.К. Психологические механизмы мотивации человека. -М., 1990.

43. Володина М.Н. Основные направления когнитивной лингвистики в Германии //Вестник Моск. ун-та. Серия 9. Филология. 1994. - № 6. - С. 9 - 14.

44. Воронцова К.Б. Из некоторых наблюдений над сложными именами существительными в современном русском языке //Труды Иркутского ун-та им. A.A. Жданова. Т. 26. Серия языкознания. Вып. 1. Иркутск, 1958. - С. 79-92.

45. Воронцова К.Б. Несколько замечаний об опрощении сложных слов //Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Вып. 3. НГУ, Новосибирск, 1974. С. 56 - 58.

46. Вопросы формально-содержательной асимметрии единиц различных языковых уровней. Барнаул, 1982. - 165 с.

47. Гараева Л.И. Словообразовательная семантика: психолингвистический аспект //Семантические проблемы речевой деятельности. М., 1984. - С. 50 - 65.

48. Гараева Л.И. Ассоциативный эксперимент в исследовании словообразовательных явлений //Проблемы грамматики и семантики. М., 1985. - С. 43 - 52.

49. Герман И.А., Пищальникова В.А. Введение в лингвосинергетику. -Барнаул, 1990,- 130 с.

50. Глотова Г.А. Человек и знак: семиотико-психологические аспекты онтогенеза человека. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1990. - 253 с.

51. Глотова И.П. Семантическая конденсация в научном и публицистическом стилях послеоктябрьского периода //Вопросы стилистики. Вып. 3. Саратов, 1969. - С. 67 - 84.

52. Григорьев В.П. Словотворчество и смежные проблемы языка поэта. -М.: Наука, 1986.-254 с.

53. Гоголицын Ю.А. Анализ процессов кодирования вербальных сигналов головным мозгом человека. Л., 1975.

54. Горелов И.Н. Феномен порождения разнокодового текста в экстремальной ситуации //Мышление и текст. Иваново, 1993. - С. 28-51.

55. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М.: Лабиринт, 1997.-224 с.

56. Городецкая Л.А. Исследование процесса распознавания значения терминологических словосочетаний: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1987.

57. Городникова М.Д. Стратегия понимания при интерпретации художественного текста //Психолингвистика и межкультурное взаимопонимание.-М., 1991.

58. Гяч Н.В., Павлов В.М. О мотивированности аббревиатур //Мат-лы семинара по проблеме мотивированности языкового знака. Л., 1969.-С. 25 -32.

59. Дейк ван Т.А., Кинч К. Стратегии понимания связного текста //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М., 1988. - С. 155 -211.

60. Дейк ван Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

61. Демьянков В.З. Когнитивизм, когниция, язык и лингвистическая теория //Язык и структуры представления знаний. М., 1992. - С. 39 -78.

62. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода //Вопросы языкознания, 1994, №4. С. 17-33.

63. Дмитриева H.JI. Конвенциональный стереотип как средство регуляции восприятия вербализованного содержания. Дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 1996. - 145 с.

64. Доминанта и условный рефлекс. М.: Наука, 1987. - 175 с.

65. Доронина C.B. Функционально-семантический анализ игрового содержания речевых произведений (на материале современного метаязыкового анекдота) //Язык. Система. Личность. -Екатеринбург, 1998. С. 60 - 61.

66. Жинкин Н.И. Механизмы речи. М.: Изд-во Академии пед. наук, 1958.-370 с.

67. Жинкин Н.И. О кодовых переходах во внутренней речи //Вопросы языкознания, 1964, № 6. С. 26 -38.

68. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. М.: Наука, 1982. -159 с.

69. Журавлев А.П. Звук и смысл. М.: Просвещение, 1981. - 160 с.

70. Журавлев А.П. Диалог с компьютером. М.: Молодая гвардия, 1987.-206 с.

71. Журавлев А.Ф. Технические возможности русского языка в области предметной номинации //Способы номинации в современном русском языке. М., 1982. - С. 45 - 108.

72. Залевская A.A. Информационный тезаурус человека как основа речемыслительной деятельности //Исследование речевого мышления в психолингвистике. М., 1985. - С. 150 - 171.

73. Залевская A.A. Проблемы психолингвистики. Калинин: Изд-во Калининского ун-та, 1983. - 135 с.

74. Земская Е.А. Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М: Наука, 1981. - 276 с.

75. Земская Е.А. Словообразование как деятельность. М.: Наука, 1992.-221 с.

76. Знаковые системы в социальных и когнитивных процессах. -Новосибирск: Наука. Сиб. отд-е, 1990. 157 с.

77. Ицкович В.А. Современные аббревиатуры //Русская речь, 1971, №2. -С. 52-60.

78. Ицкович В.А. Новые тенденции в образовании аббревиатур (О путях включения аббревиатур в систему языка) //Терминология и норма. М., 1972. - С. 83 - 102.

79. Капина М.М. Текстообразующие функции авторских новообразований в художественном тексте. Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М, 1989.

80. Каптелин В.Н. Экспериментальные исследования зрительного восприятия слов//Вопросы психологии, 1983,№1.-С. 147- 152.

81. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.,1987. - 262 с.

82. Климовская Г.И. О функциональной соотнесенности аббревиатур и синлексов //Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Вып. 3. НГУ, Новосибирск, 1974. С. 59 - 60.

83. Кнебель М.И., Лурия А.Р. Пути и средства кодирования смысла //Вопросы психологии, 1971, № 4. -С. 77 83.

84. Когнитивная и компьютерная лингвистика. Казань: Изд-во КГУ, 1994.- 108 с.

85. Когнитивные аспекты языка. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23.-М., 1988.-320 с.

86. Кожин А.Н. К вопросу о смысловом преобразовании слов в русском языке //Уч. зап. Моск. обл. пед. ин-та. Т. 32, вып. 2. М., 1955. - С. 57-75.

87. Коршунов В.А. Происхождение слова зэк //Культура речи, 1996, №5.-С. 117- 121.

88. Кравченко A.B. Куда идет современная лингвистика? //Методология современной лингвистики: проблемы, поиски, перспективы. -Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 2000. 157 с.

89. Краев В.Л. Интеграционные уровни репрезентации как способ осуществления знаковых операций по смысловому восприятию речевого сообщения //Функционирование текста в речевой деятельности. М., 1989. - С. 80 - 90.

90. Кубрякова Е.С. Что такое словообразование. М.: Наука, 1965. - 78 с.

91. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. М.: Наука, 1978.- 115 с.

92. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений: Семантика производного слова. М.: Наука, 1981. - 200 с.

93. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. М.: Наука, 1986.

94. Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании картины мира //Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. -М.: Наука, 1988. С.57 - 89.

95. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем //Язык и структуры представления знаний. М., 1992. - С. 4 - 39.

96. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука //Вопросы языкознания, 1994, №4. - С. 34 -37.

97. Кузьменко Л.Д. Стратегии и тактики чтения и категория чтецов //Смысловое восприятие речевого сообщения (в условиях массовой коммуникации). М.: Наука, 1976. - С. 204 - 210.

98. Кузьменко-Наумова О.Д. Смысловое восприятие знаковой информации в процессе чтения. Куйбышев, 1980. - 78 с.

99. Лакофф Дж. Когнитивная семантика //Язык и интеллект. М., 1995.

100. Лангаккер Р.У. Когнитивная грамматика. М., 1992.

101. Лебедев А.И. Психолингвистические закономерности восприятия и памяти. М, 1985. - 128 с.

102. Леонтьев A.A. Язык, речь, речевая деятельность. М.: Просвещение, 1969. - 214 с.

103. Лингвистика на исходе 20 века: Итоги и перспективы: Тез. между нар. конф.: В 2-х т. М., 1995.

104. Лингвистические особенности научного текста. М.: Наука, 1981.-180 с.

105. Логика, психология и семиотика: аспекты взаимодействия. -Киев, 1990.

106. Лойфман Н.Я. Аббревиатуры. Оренбург, 1960.

107. Лопатин В.В. Рождение слова. Неологизмы и окказиональные образования. М.: Наука, 1973. - 152 с.

108. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика: Проблемы и принципы описания. М.: Наука, 1977. - 315 с.

109. Лурия А.Р. Основы нейропсихологии. М.: Изд-во МГУ, 1973. -375 с.

110. Лурия А.Р. Основные проблемы нейролингвистики. М.: Изд-во МГУ, 1975.-254 с.

111. Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. -413 с.

112. Малеева М.С. О природе «сокращения» и его месте в словообразовательном процессе //Краткие очерки по русскому языку. Воронеж, 1964. - С. 102 - 118.

113. ИЗ. Малых С.Б., Егорова М.С., Пьянкова С.Д. Детерминанты индивидуальных особенностей когнитивных характеристик и психологическая структура деятельности //Психологический журнал, 1993, № 5. С. 67 - 72.

114. Мамонтов А.С. Проблемы восприятия и понимания текста: психолингвистический анализ семантики номинативных единиц текста. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1984.

115. Марковина И.Ю. Влияние лингвистических и экстралингвистических факторов на понимание текста. Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1982.

116. Матевосян Л.Б. Стереотипное высказывание как психо- и социолингвистический феномен //Филологические науки, 1994, № 2.

117. Механизмы деятельности мозга человека. Л.: Наука, 1988. - 677 с.

118. Милославский И.Г. Вопросы словообразовательного синтеза. -М.: Изд-во МГУ, 1980. 296 с.

119. Минский М. Структура представления знаний //Психология машинного зрения. -М.: Мир, 1978. С. 250 - 338.

120. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного //Когнитивные аспекты языка. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М., 1988. - С. 281 - 309.

121. Могилевский Р.И. О характере «смысла» сложносокращенных слов //Актуальные проблемы лексикологии. Минск, 1970. - С. 127 - 142.

122. Могилевский Р.И. Является ли аббревиация словообразованием? //Актуальные проблемы русского словообразования. Т. 1. -Самарканд, 1972. С. 147- 162.

123. Могилевский Р.И. Является ли аббревиатура новым словом, а аббревиация словообразованием? //Проблемы структуры слова и предложения. Пермь, 1974. - С. 28 - 39.

124. Мозг и разум. -М.: Наука, 1994. 175 с.

125. Мурзин Л.Н. О деривационных механизмах текстообразования //Теоретические аспекты деривации. Пермь, 1982. - С. 20 - 29.

126. Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М.: Прометей, 1989.

127. Никитина Т.Г. Так говорит молодежь: Словарь сленга. По мат-м 70-90-х годов. СПб.: Фолио-Пресс, 1998. - 592 с.

128. Нишанов В.К. Феномен понимания: когнитивный анализ. -Фрунзе: ИЛНМ, 1990. 228 с.

129. Основы теории речевой деятельности. М.: наука, 1974. - 368 с.

130. Павиленис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-функциональный анализ языка. М.: Мысль, 1983.

131. Павловская Л.К. Проникновение сложносокращенных слов в современный русский литературный язык //Вопросы языкознания и русского языка. Ч. 1.-М., 1969. С. 38 - 50.

132. Паршин П.Б. Теоретические перевороты и методологический мятеж в лингвистике 20 века //Выпросы языкознания, 1996, № 3.

133. Патиниоти А.В. Факторы актуализации продуктивного функционирования типа как словообразовательной модели. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Краснодар, 1999.

134. Пиотровский Р.Г. О теоретико-информационных параметрах устной и письменной форм языка //Проблемы структурной лингвистики. М., 1962. - С. 45 - 59.

135. Пиотровский Р.Г. Информационные измерения языка. Л., 1968. - 116 с.

136. Пищальникова В.А., Сорокин Ю.А. Введение в психопоэтику. -Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 1993. 209 с.

137. Пищальникова В.А. Речевая деятельность как синергетическая система //Известия Агу, 1997, № 2. С. 72 - 79.

138. Пищальникова В.А. Схемы понимания: операциональные возможности и сферы применения //Человек. Коммуникация. Текст. Вып. 1. Барнаул, 1997.

139. Пищальникова В.А. Конвенциональный стереотип: сущность, структура, функционирование //Политический дискурс в России. -М„ 1998.

140. Пищальникова В. А. Психопоэтика. Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 1999. - 176 с.

141. Пищальникова В.А. Соотношение симметричных и асимметричных компонентов текста как синергетической системы //Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. Барнаул, 1999.

142. Пищальникова В.А. Языковая игра как лингвосинергетическое явление //Языковое бытие человека и этноса: психолигнвистический и когнитивный аспекты. Барнаул, 2000. - С. 105 - 116.

143. Проблемы психолингвистики: Слово и текст.-Тверь, 1993.- 151 с.

144. Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1962. 280 с.

145. Психолингвистические исследования: звук, слово, текст. -Калинин, 1987.

146. Психосемиотика познавательной деятельности и общения. М., 1988.-172 с.

147. Радаев A.M. Психолингвистическая теория смешного /комического/ и анализ текста //Знаковые проблемы письменной коммуникации. Куйбышев, 1985. - С. 112 - 122.

148. Развитие современного русского языка. 1972. Словообразование. Членимость слова. М.: Наука, 1975. - 264 с.

149. Развитие современного русского языка. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1963.- 172 с.

150. Развитие словообразования современного русского языка. М.: Наука, 1966.

151. Ройзензон Л.И., Могилевский Р.И. Фразеология и аббревиация //Проблемы образования фразеологических единиц. Тула, 1976. -С.25-41.

152. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988.-212 с.

153. Росси Жак. Справочник по ГУЛАГу. М.: Просвещение, 1991. -Ч. 1.-269 с.

154. Росси Жак. Справочник по ГУЛАГу. М.: Просвещение, 1991. -Ч. 2.-284 с.

155. Русская грамматика. М.: Наука, 1980. Т. 1. 1980. - 793 с.

156. Русский язык и советское общество. Социолого-лингвистическое исследование. М.: Наука, 1968. - 300 с.

157. Русский язык: Энциклопедия. М.: Большая Рос. энцикл.: Изд. дом «Дрофа», 1998. - 703 с.

158. Рыжков В.А. Регулятивная функция стереотипов //Знаковые проблемы письменной коммуникации. Куйбышев, 1985. - С. 15 -21.

159. Санников В.З. Лингвистический эксперимент и языковая игра //Вестн. Моск. ун-та. Серия 9. Филология. 1994. - № 6. - С. 25 - 28.

160. Сахарный Л.В. Психолингвистические аспекты теории словообразования: Учеб. пособие. Л., 1985. - 97 с.

161. Семантическая структура слова. Психолингвистические исследования. -М.: Наука. 1971.- 216 с.

162. Семиотика. М.: Радуга, 1983. - 636 с.

163. Сидорова Л.М. Скифы, сирены и русский язык //Русская речь, 1972, № 1.-С. 40-46.

164. Симонов П.В. Созидающий мозг: Нейробиологические основы творчества. М.: Наука, 1993. - 112 с.

165. Соболева П.А. Словообразовательная полисемия и омонимия. -М.: Наука, 1980.-294 с.

166. Современный русский язык. М.: Азбуковник, 1999. - 926 с.

167. Соколов E.H. Нейронные механизмы памяти и обучения. М., 1981.

168. Солсо Р.Л. Когнитивная психология. М.: Тривола, 1996. - 598 с.

169. Сонин А.Г. Комикс как знаковая система: психолингвистическое исследование (на материале франкоязычных комиксов). Дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 1999. - 236 с.

170. Способы номинации в современном русском языке. М., 1982.

171. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М.: наука, 1985. - 335 с.

172. Структуры языкового сознания. -М.: Наука, 1990. 326 с.

173. Текст: структура и функционирование. Барнаул, 1994. - 158 с.

174. Торопцев И.С. Словопроизводственная модель. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1980. - 148 с.

175. Улуханов И.С. Окказиональные смешанные способы словообразования в современном русском языке //Изв. АН (РАН). Серия лит. и яз. Т.51. 1992. - № 3. - С. 29 - 46.

176. Улуханов И.С. Единицы словообразовательной системы русского языка и их лексическая реализация. М.: РАН, Ин-т русского языка им. В.В. Виноградова, 1996. - 221 с.

177. Ульянова Н.П. «Искусственное» словотворчество в коммуникации //Сб. научн. трудов /Моск. пед. ин-т иностр. яз. Вып. 186, 1982.-С. 176- 184.

178. Уфимцева A.A. Типы словесных знаков. М.: Наука, 1974. - 206 с.

179. Ухтомский A.A. Доминанта. -М.-Л.: Наука, 1966. -273 с.

180. Ухтомский A.A. Избранные труды. Л.: Наука. Ленингр. отд-е, 1978.-358 с.

181. Ушакова Т.Н. Образ и знак //Психический образ: строение, механизмы, функционирование и развитие. Т. 2. М., 1994. - С. 104 - 112.

182. Феллер М.Д. Стиль и знак. Стиль как способ изображения действительности. Львов: Вища школа, 1984. - 167 с.

183. Фигуровский В.И. Вопросы теории и практики сокращения слов //Вопросы русского языкознания. Рязань, 1971. - С. 52 - 74.

184. Филмор Ч. Фреймы и семантика понимания //Когнитивные аспекты языка. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М., 1988. - С. 52 - 92.

185. Функциональные типы и функциональные модификации языковых единиц. Л., 1983. - 157 с.

186. Функционирование языка как средства идеологического воздействия: Сб. научн. трудов. Краснодар, 1988. - 111 с.

187. Функционирование языкового знака в тексте. Ташкент: Университет, 1992. - 86 с.

188. Хомская Е.Д. Нейропсихология. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. -288 с.

189. Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи. М.: Наука, 1991.-239 с.

190. Человеческий фактор в языке: языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991. - 214 с.

191. Чуприкова Н.И. Слово как фактор управления в высшей нервной деятельности человека. М.: просвещение, 1967. - 328 с.

192. Чуприкова Н.И. Принцип дифференциации когнитивных структур в умственном развитии, обучение и интеллект //Вопросы психологии, 1990, № 5.-С. 31 -39.

193. Шеляховская Л.А. Структурные типы сокращенных слов в современном русском языке //Филологический сборник. Вып. 3. -Алма-Ата, 1964. С. 98 - 110.

194. Юдакин А.П. Преобразование сигнала в знак и образ в процессе эволюции психики //Общение: структура и процесс. M., 1982. - С. 82 - 89.

195. Язык, дискурс и личность. Тверь, 1990. - 134 с.

196. Язык и когнитивная деятельность. М., 1989. - 144 с.

197. Язык и наука конца 20 века. М., 1995.

198. Язык и стиль научной литературы: Теоретические и прикладные проблемы. М.: Наука, 1977.-296 с.

199. Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды: Печать, радио, телевидение, документальное кино. М.: Изд-во МГУ, 1980.-256 с.

200. Язык и структуры представления знаний. -М., 1992. 163 с.

201. Язык как средство идеологического воздействия. М., 1983.

202. Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знака в тексте. Новосибирск, 1994. - С. 115 - 123.

203. Языковая личность: проблемы значения и смысла. Волгоград: Перемена, 1994.-204 с.

204. Языковая номинация: Общие вопросы. М.: Наука, 1977. - 359 с.

205. Языковая номинация: Виды наименований. М.: Наука, 1977. 358 с.

206. Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. Барнаул, 2000. - 142 с.

207. Янгиров Р. Анекдоты «с бородой». Материалы к истории нецензурного советского фольклора. 1918 1934 гг. //Новое литературное обозрение, № 31 (1998).-С. 156- 170.

208. Янко-Триницкая H.A. Процессы включения в лексике и словообразовании //Развитие грамматики и лексики современного русского языка. -М., 1969. С. 52-81.

209. Яцимирский Б.М. Развитие способов словосложения в русском языке советской эпохи //Ивановский гос. пед. ин-т. Уч. зап. Филологические науки. Т. 6. Иваново, 1954. - С. 30 - 47.