"Зимний сад" Л. А. фон Арнима как романтический новеллистический сборник тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.03, кандидат филологических наук Каширская, Татьяна Георгиевна

• Каширская, Татьяна Георгиевна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Каширская, Татьяна Георгиевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. Особенности рамочной композиции новеллистического сборника Л.Ахима фон Арнима «Зимний сад»

ГЛАВА И. Жанровое своеобразие романтических новелл сборника «Зимний сад»

ГЛАВА III. Специфика стихотворных вставок в сборнике «Зимний сад» Л. Ахима фон Арнима

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «"Зимний сад" Л. А. фон Арнима как романтический новеллистический сборник»

Едва ли в немецкой литературе найдется еще один писатель, столь мало изученный и вызывающий такие неоднозначные и противоречивые отзывы у своих современников и у последующих исследователей его творог чества, как Людвиг Ахим фон Арним. Ни авторитет главы школы гейдель-бергских романтиков, ни его журналистская деятельность (под его руководством выпускался очень известный в литературных кругах журнал «Zeitschrift fur Einsidler»), ни его дружба с известнейшими людьми своего времени: писателями, политиками, философами - не способствовали возникновению того глубокого интереса к личности Арнима, который бы стал толчком к полному и детальному изучению его творчества. Как ни странно, но гораздо больший интерес у исследователей вызывала его супруга, сестра Клеменса Брентано, писательница Беттина фон Арним.

Творчество Арнима и ныне стоит на обочине современных литературных дискуссий. Длительное время считалось, что своей литературной славой он обязан исключительно только сборнику народных баллад и песен «Волшебный рог мальчика», изданному совместно с Клеменсом Брентано. Все же остальные его произведения (за исключением некоторых достаточно известных новелл, прежде всего «Сумасшедший инвалид из форта Ратонно», «Изабелла Египетская» и «Владельцы майората») не выдвигались в центр научной исследовательской деятельности и долго оставались неизвестны. Между тем в его творческом наследии содержится большое количество прозаических произведений (романы, новеллы, драмы), заслуживающих особого, пристального внимания.

Оценка творчества Арнима в целом, как при его жизни, так и по сей день, остается дискуссионной, а в некоторых случаях - прямо противоположной. Полемика вокруг его произведений началась еще при жизни писателя, с писем и публикаций его друзей: братьев Гримм, Клеменса Брентано, Ж. Герреса, Эйхендорфа. Они стали первыми критиками его произведений. Так, Якоб Гримм пишет ему после издания первого романа «Графиня Долорес»: «Ты застыл в своем своеобразии. С одной стороны, я вижу в этом основательность и правдивость твоей поэзии, но с другой, я вижу то, чего ей не хватает, чтобы быть действенной. Твоей ошибкой я считаю непрактические или неестественные перегрузки и смешения» [216,160].

Клеменс Брентано, преданный друг и восторженный почитатель поэтического таланта Арнима, замечал: «Если бы рецензировал Арнима, я бы с горечью осудил его за то, что не классичен ., что он так легкомысленно работает . Эта беспорядочность в его книгах та же, что во всех его делах». Брентано пишет о «tollen Kombinationen» (сумасшедших комбинациях), считает, что арнимовская обработка новелл - это «formlich Zusam-mengematscht» (форменное склеивание) [214, J80].

Основным предметом споров среди романтиков стало романное наследие Арнима. Первый крупный роман «Графиня Долорес» (1809-1810) не имел успеха при жизни писателя и был воспринят современниками как бесформенное нагромождение множества историй.

JI. Тик порицал Арнима за отсутствие четкой композиции в романе: «Он включает анекдоты и эпизоды, которые в данный момент приходят ему в голову, нисколько не заботясь о целом» [218, 203].

Эйхендорф, являясь первым читателем этого романа, недоумевал: «. я не могу в этом разобраться, я никогда не знал, как понять эту историю с тысячью историй» [175, 153].

И только Вильгельм Гримм считал необычную форму романа отражением нового художественного принципа: «Я считаю книгу превосходной в целом и удивляюсь ее внутреннему богатству . .Во всей книге живет богатый дух, свободное воззрение на жизнь и настоящее мужество. И в том, что по временам наблюдается небрежность в построении, ощущается проблеск и утренняя заря свободной поэзии» [214, 99].

О втором романе Арнима «Хранители короны» мы читаем в письме Савиньи к Я. Гримму: «Арним частично обладает талантом Вальтера Скотта, но у него отсутствует необходимая точность и чистота, как в его позиции, так и в изложении» [215, 386].

В целом творчество Арнима воспринималось современниками отнюдь не однозначно. Диапазон мнений раскинулся от восторженных отзывов по поводу «Волшебного рога мальчика» и отдельных новелл до полного неприятия его романов.

Позже свое двойственное мнение о поэтическом творчестве друга Вильгельм Гримм синтезировал в одной простой, но часто цитируемой метафоре: «Это верно, что иногда бокал бывает мал и вино проливается или он бывает велик и не заполняется до краев, но всегда остается аромат, чистый и освежающий» [1,18].

Вслед за В. Гриммом подобное неоднозначное мнение по поводу творчества Арнима высказал и Г. Гейне. Называя Арнима «большим поэтом и одним из оригинальнейших умов романтической школы», он все же пишет: «Этому писателю чего-то не хватает, а это «что-то» и есть то, что ищет народ в книгах: жизнь. Он был не поэтом жизни, а поэтом смерти. Во всем, что он писал, царит лишь призрачное движение, образы порывисто сталкиваются, они шевелят губами, как бы говорят, но слова их лишь видны, а не слышны. Эти образы прыгают, борются, становятся на голову, таинственно приближаются к нам и тихо шепчут на ухо: «Мы мертвы»» [8, 234].

В конце XIX века важным импульсом к изучению творчества Арнима стало утверждение французского сюрреалиста Андре Бретона о том, что манера письма Арнима отвечает сюрреалистическим требованиям и тем самым дает выражение словесным, идейным и чувственным ассоциациям автора без предварительного контроля критической логикой; между тем, все созданное им имеет большой шанс восприниматься как одно рационально организованное произведение со сложной структурой мира. Наверняка тезисы Бретона не являются бесспорными, но они привлекли внимание к формальным особенностям произведений Арнима как демонстрации литературной техники.

Этот же период в истории литературы ознаменовался появлением первых обстоятельных трудов, посвященных романтизму в Германии: 1871 - «Романтическая школа» Р. Гайма [62], 1896 - «Главные течения в литературе XIX века» в 6-ти томах Г. Брандеса [45]. Однако в этих двух наиболее известных и емких трудах по истории немецкого романтизма, при всей обширности затрагиваемых тем, Арниму и его произведениям отведено более чем скромное место.

Так Р. Гайм, не останавливаясь на каком бы то ни было анализе произведений писателя, говорит о мистицизме, которым проникнуты философское мировоззрение и поэтика Арнима и который послужил основой всего фантастического и таинственного в его произведениях. По мнению Гайма, реальный, видимый мир арнимовских новелл и романов - «это обширный маскарад, в котором движутся, сходятся и расходятся пестрые маски. На первый взгляд, может показаться, что у всех этих масок есть свое назначение, что они что-то делают, к чему-то стремятся; одни из них держат себя важно, с достоинством, другие кружатся в беспечной пляске. Но приподнимите эти маски, всмотритесь в лица, и вы увидите либо живые трупы, либо сумасшедших, либо жалких марионеток. По-настоящему живут только визионеры, сомнамбулы, люди, обладающие «вторым зрением»» [62,162].

Г. Брандес идет немногим далее своего предшественника, и в его шеститомном труде, помимо обширной цитаты Эйхендорфа о личности Арнима (достаточно развернутой и яркой, чтобы составить первое представление о писателе), внимания заслуживает лишь одно сопоставление: « . насколько Арним в частной жизни был положителен и здравомыслящ, спокоен и гармоничен, настолько тревожное и смешанное впечатление оказывали его произведения. Он сам казался созданным из одного куска, но этого нельзя сказать о плодах его творчества» [45, 254].

На рубеже XIX - XX веков наблюдается новое пробуждение интереса к творчеству Арнима. В этот период преобладает позитивистский подход к изучению творческого наследия писателя. Начинается публикация документов, связанных с его жизнью, печатаются ранее не известные произведения, ведутся поиски источников его новелл и романов. В эти годы Р. Штайк обрабатывает и публикует в 4-х томах переписку Арнима; в 1906, 1908, 1911, 1925 годах последовательно переиздаются его сочинения.

Вся научная литература XX века, посвященная прозаическому творчеству Арнима, в отношении предмета исследований может быть тематически объединена в две группы: одни исследователи обращают свое внимание на романное наследие Арнима, другие - на новеллистику.

В первой трети XX века в немецком литературоведении не появилось принципиально новых исследований ни в области арнимовского романа, ни в области новеллы. В эти годы велась активная работа с рукописными архивами Арнима (неопубликованные новеллы, рецензии, небольшие статьи на политические темы). Результатом ее стало разрушение представления об Арниме как о реакционно настроенном прусском помещике. Еще одним позитивным моментом в подобной исследовательской деятельности стало появление публикаций, раскрывающих этапы работы Арнима над своими произведениями. Так, в исследованиях Х.Р. Лидке [192; 193] прослеживаются основные этапы подготовительной работы Арнима над романом «Графиня Долорес». Автор публикации убедительно доказывает соотнесенность каждой сцены, каждой вставной новеллы с центральной идеей романа, что опровергает теорию о бездумном и бессистемном включении в роман все новых и новых эпизодов и новелл. Таким образом, Лидке привлекает внимание исследователей к своеобразию творческой манеры Ар-нима.

В целом же романное творчество Арнима рассматривалось как явление малохудожественное вплоть до 50-х годов. Именно поэтому у Х.А.Корфа в его монографическом исследовании «Geist der Goethezeit» [ 190] роман «Графиня Долорес» заслуживает лишь беглого упоминания, а роман «Хранители короны» называется «в некоторой степени историческим» только в сравнении с романами иенцев. Более полно представлен исследователем анализ сборника «Волшебный рог мальчика» и драмы «Аппельманы».

В 60-е годы традиционный взгляд на романы Арнима, сложившийся в русле романтической критики, сменился полемическим. Позиция эта проявилась в литературных дискуссиях последней трети XX века. Началом этих дискуссий послужила статья В. Фортриде, появившаяся в книге «Deutsche Romane von Grimmelshausen bis Musil» в 1966 г [173]. Автор утверждает, что недостаточную историчность романа «Хранители короны» необходимо расценивать как художественное явление, которое позволяет считать роман чисто романтическим и ставить его в один ряд с романом Новалиса «Генрих фон Офтердинген». Впрочем, противопоставление «исторический роман» - «романтический роман», провозглашенное исследователем, вряд ли можно считать удачным. По его мнению, недостаток исторических реалий является следствием стремления автора стать выше реальных событий и отношений, подняться до «космоса истории», показать вовлеченность человека во вселенское, космическое.

Точка зрения Г. Рудольфа [207; 208] в отношении романа «Графиня Долорес» вполне традиционна и перекликается с оценками современников писателя. Исследователь считает, что Арним не заботился ни о причинно-следственных, ни о логических связях в романе, ибо находил удовольствие в том, «чтобы все детали мира соединить друг с другом так, как они в данный момент входят в его сознание» [207, 50]. Поэтому, по мнению Г. Рудольфа, практически во всех произведениях Арнима царит хаос, отсутствует какое-либо основное ядро, стержень, которые смогли бы объединить все частности в единое целое.

Целый ряд тонких наблюдений о структуре романа «Графиня Долорес» содержится в работе X. Фурмана [182]. Обращаясь к символике образов, автор видит во внешней композиционной нестройности скрытую систему мотивировок, аллегорий, которая дает ключ к пониманию внутреннего единства произведения. Таким образом, то, что длительное время считалось самым большим недостатком Арнима, - некоторая хаотичность внешней формы - в ходе исследований начинает рассматриваться как основное его достоинство.

В работе X. Штеффена «Lichtsymbolik und Figurationen in Arnims er-zaehlender Dichtung» [216] исследуется символика света. Автор толкует свет как прафеномен, прасимвол, существующий как в религии и философии, так и в литературе. У романтиков же свет - это символ бесконечного, знак универсума. Исследователь приходит к выводу, что романтическая символика света пронизывает произведения Арнима, придает прочность их художественной ткани.

Монография Э.Л. Офферманса раскрывает более широкий круг проблем, связанных с романом «Графиня Долорес» [203]. Свою задачу автор видит в раскрытии общей символики романа, что позволяет ему подтвердить выводы, сделанные предшествующими исследователями о скрытой системе и внутреннем единстве романов Арнима. В итоге исследователь называет «Графиню Долорес» универсальным романтическим романом о современности. «Ключевая проблема романного целого могла бы как конкретный вопрос звучать так: возможна ли цельность . в разорваном, овеществленном, самоотчужденном и бездуховном мире современности?» [203, 250].

Что же касается исследований, посвященных новеллистике Арнима, то здесь существует несколько тенденций.

Те немногочисленные исследователи, которые обращались к новеллистике Арнима, гак же, как и исследователи его романного творчества, едины в убеждении относительно композиционно-сюжетного хаоса новелл. Г. Понгс [204] видит в этом общее свойство романтической новеллы, противопоставившей ренессансному типу «новую открытую новеллистическую форму». И. Клейн [178] объясняет это тем, что Арним не имеет ясного представления о новеллистической форме, К. Кратч [178] - вкусом к рассказыванию занимательных историй.

Становится очевидным и тот факт, что исследователи обращали и обращают до сих пор свое внимание лишь на три новеллы Арнима: «Изабелла Египетская», «Безумный инвалид в форту Ратонно» и «Хозяева майората». Принято считать, что эти новеллы относятся к числу лучших немецких новелл.

Говоря об «Изабелле», исследователи Э. Файзе, И. Хемштедт, П. Ноакк [179; 186; 202] единодушно отмечают сплетение в новелле реального с фантастическим, пессимизм, сказавшийся в подборе кошмарных образов, из которых один страшнее другого, мрачный, «виселичный» юмор. И при этом непременно замечают, что призрачные фигуры голема-Беллы, альрауна Корнелия Непота, мертвеца Медвежьей Шкуры отлично вписываются в буржуазную жизнь Фландрии, живут рядом с историческими личностями.

Рассматривая новеллу «Хозяева майората», ученые Ф. Локеманн, X. Хенель [178; 185] проводят плодотворную, на наш взгляд, параллель между Арнимом и Гофманом в изображении обоими писателями двух миров: повседневности как мира алчности, наживы и мира чистых грез молодого хозяина майората. И если первый представлен прагматиками, олицетворяющими филистерское отношение к жизни, то второй показан как мир людей больных, ставших в итоге жертвами демонических сил.

Новеллу «Безумный инвалид в форту Ратонно» традиционно считают «базирующейся на реалистической основе» [178, 57], отмечают ее динамичность, целеустремленность и завершенность, анекдотичность ее сюжета. Б. фон Визе считает новеллу об инвалиде шедевром немецкой прозы [219], а И. Кунц говорит, что эту новеллу (как и другие новеллы Арнима) отличает своеобразный «суверенный» стиль и что «история немецкой новеллы не может пройти мимо этого поэта» [191].

При исследовании любых других новелл авторы (к примеру, Ф. Ло-кеманн, Х.Шеффен и другие [178; 216]) останавливаются прежде всего на проблематике произведений.

Особого внимания заслуживают труды Г. Рудольфа, Г. Меллерса, X. Хенеля и И. Хемштедта [207; 208; 199; 185; 186].

Работа Г. Рудольфа начинается с обращения к «Изабелле Египетской». Здесь, помимо изложения традиционных взглядов о слиянии в произведении мира реального с миром фантастическим, замечания ученого сводятся к характеристике исторического пространства новеллы. Опираясь на своеобразное использование Арнимом исторического материала, он из частных случаев, описанных в новелле, выводит чуть ли не общие исторические закономерности развития Германской империи во времена Карла V[207, 4, 5, 22, 27, 34-35, 122]. Кроме того, проведенные параллели между пршли современностью Арнима позволяют автору сделать вывод о широте и всеохватности проблематики произведения.

При анализе новеллы «Безумный инвалид из форта Ратонно» Г. Рудольф верно подмечает в мироощущении и творческой практике писателя два диалектически связанных момента: «децентрализацию, бессвязность, господство случайного и стремление к упорядочению и стабилизации», так называемый «органический взгляд на мир», характерный для поздних романтиков. По мнению исследователя, в основе синтеза, к которому стремится Арним, лежит доверие к человеческому (природному, естественному чувству), которое противостоит насилию условного, механического и бездушного. И в этом случае структура новеллы («Безумный инвалид из форта Ротанно»), по Рудольфу, отражает тенденцию к восстановлению гармонии, к примирению противоположных принципов, к победе без насилия.

Новелле «Хозяева майората» посвящена работа X. Хенеля [185].Именно ее, из уже названных трех новелл, он считает самой удавшейся. Большое внимание исследователь уделяет характеристике героев, в основу которой положено представление Арнима о поэтизации истории в народном сознании и отражении ее в народной поэзии, плоды изучения которой «разбросаны в рассказе, как хлам в лавке старьёвщика». В заключение он пишет: «Арним радовался чудесному, любя и утверждая жизнь, но он так отдавался этой радости, что она приводит его к изображению темного, угрожающего [185, 80].

Герхард Меллерс [199] посвящает свое исследование проблеме соотношения реальности и фантастики в произведениях Арнима. Он отмечает, что эта тема открывается сборником новелл, вышедшим в 1812 году, и остается актуальной для Арнима вплоть до «Majoratscherren», изданного в 1819 году. По мнению исследователя, фантастическое у Арнима декорирует, часто в сверхъестественной форме, недостатки настоящего и ориентировано на гармонию будущего. Он считает, что в поздних рассказах Арнима фантастическое еще не исчезает, но отходит на задний план, уступает место поэтизации действительности, вызванной верой в возрождение духовных сил народа. Г. Меллерс отмечает, что в рассказах, вышедших в 1810-1820 гг., миры историко-эмпирический и метафизический как бы взаимно передвинуты. Причем переход от одного мира к другому может происходить всегда и везде. Исследователь считает, что поэтическое творчество Арнима подчинено прежде всего силе вдохновения и фантазии, потому что заполнение пробелов истории через построение этого «мира сияющей действительности», по убеждению Арнима, возможно только с помощью фантазии, которая стоит между двумя мирами как посредница и всегда одухотворяет мертвую сюжетную оболочку тем, что она воплощает высокое.

Продолжая традиции, начатые Ж. Герресом («Соотношение истории и поэзии в повествовательном искусстве Ахима фон Арнима» [183]), в 1956 г. публикуется диссертационное исследование И. Хемштедта «Символика истории у Арнима» [186] (Y. Hemstedt. Symbolik der Geschichte bei Arnim). Исследователь отмечает своеобразное смешение у Арнима исторического и поэтического восприятия, говорит, что Арним видел в поэзии не только смысл истории («.все происходит в мире ради поэзии, история -самое обобщенное выражение этого»), но и силу, влияющую на историю [186].

Поэтому история и непосредственно отражающая ее литература были для Арнима, с одной стороны, важнейшим источником его поэтических форм, с другой, он был вынужден вновь определять историю «как тенденцию поэзии» («als Tendenz der Poesie»). Этим объясняется своеобразие его интереса к легендам и средневековым хроникам.

Так, в арнимовском видении мира поэзия и история смешались друг с другом настолько, что в его произведениях очевидная фантастичность и мнимая историчность содействуют одна в другой, что и стало объектом критики его друзей. Это, по мнению исследователя, характерное для Арнима представление о поэзии и истории имеет два полюса. Один - метафизический, определяющийся такими концептами, как Бог и Демон, Любовь и Грех; другой - исторический, опирающийся на случай, событие, факт. На пике напряжения между ними и возникают художественные произведения Арнима.

Современные немецкие исследования практически все сконцентрированы вокруг Интернационального общества Арнима (Internationale Arnim - Gesellschaft), основанного 25.06.95 г. кругом издателей и сотрудников ис-торико-критического Веймарского издания Арнима, вышедшего в свет в издательстве Макса Нимейера. Общество посвятило себя исследованию жизни и трудов Людвига фон Арнима и его друзей-современников. Оно проводит ежегодные коллоквиумы и заседания, выпускает информационные листы для членов общества, занимается издательской деятельностью.

В России Арним стал известен как составитель сборника народных песен «Волшебный рог мальчика» (в соавторстве с Клеменсом Брентано), но широкого знакомства с этим сборником у русского читателя в XIX в. -нач. XX в. не получилось. О нем лишь упоминалось в общих курсах истории западноевропейской литературы Фердинанда де ла Барта [72].

Первым серьезное внимание на творчество Арнима обратил В.М.Жирмунский. В 1915 году он опубликовал статью «Проблемы эстетической культуры в произведениях гейдельбергских романтиков» [83], в которой определил некоторые принципы эстетики Арнима и гейдельбергско-го кружка в целом. Однако исследование касалось только фольклористской деятельности романтиков и не затрагивало других форм творчества, хотя сам автор замечал, что «подобное изучение художественных форм жизни по произведениям поздних романтиков и их писем могло бы показать особенности этой исторической культуры» [83, /5].

В следующей своей работе «Религиозное отречение в истории романтизма» [84] он останавливается на очень узком круге явлений в творчестве как йенских, так и гейдельбергских романтиков, а именно, на религиозном чувстве и его проявлениях в их творчестве. Так, в арнимовских произведениях, по мнению В.М. Жирмунского, отражается сознание реальности в мире злого начала, греха, страдания, сознание, которое отсутствовало и «в рассудочном оптимизме XVIII века, и в жизненном чувстве «бурных гениев», и в мистическом оправдании всякого бытия у Новалиса» [84, 23]. У Арнима это сознание приводит постепенно к отречению от жизни, от личной воли, от личного счастья и оборачивается аскетической религиозностью его героев. В подтверждение своих выводов исследователь останавливается на кратком анализе романа Арнима «Графиня Долорес» и драм «Галле и Иерусалим», «Карденио и Целинда». Результатом этого исследования становится утверждение, что для Арнима «святость брака имеет безусловно религиозное значение», а разделение и противопоставление земного и небесного, природы и долга и связанное с ним изображение греха и покаяния совпадает с «трагедией отречения от греховной земной любви и от личного счастья и с защитой традиционных устоев семейной жизни от индивидуалистической нравственности ранних романтиков» [84, 35].

В советском литературоведении долгое время считалось общепринятым мнение, высказанное Ю.М. Соколовым [92; 93] и М.К. Азадовским [19], о реакционности творчества гейдельбергских романтиков. В результате Арним и его произведения еще на многие годы остаются неизвестными для русского читателя.

Первым монографическим исследованием, которое дает наиболее полное представление о немецком романтизме как о неповторимом художественном явлении, стала книга Н.Я. Берковского «Романтизм в Германии» [40]. В главе об Арниме Н.Я. Берковский кратко останавливается на анализе отдельных произведений Арнима различных жанров, выделяя только самые основные, по его мнению, проблемы (что, впрочем, оправдывается объемом материала, представленного в работе). Здесь отмечается, что следуя основным направлениям романтической поэтики, Арним-художник в своих сочинениях «представляет сплошные противопоказания в отношении догматов ее» [40, 328]. Перед нами зрелище «тотального кризиса и декаданса романтизма вообще» [40, 328 ]. Подобные высказывания дополняются высокой оценкой языка и художественной манеры писателя, получившей название «живописного экспрессионизма». «Арним весь в предчувствии художественных стилей нашего столетия. В нем, быть может, еще сильнее, чем натурализм, сказывается некий экспрессионизм или сюрреализм в их недавних для нас формулах», - пишет Н. Берковский [40, 430]. Французские писатели-сюрреалисты считали Арнима своим предшественником. В их рекомендательном списке значится: «Читать - Арнима, не читать - Гофмана».

В 1977 году в издательстве «Прогресс» вышла книга на немецком языке «Deutsche romantische Novellen», где помещена новелла Арнима «Ftirst Ganzgott und Sanger Halbgott» под редакцией и с вступительной обзорной статьей А.В. Карельского «Повесть романтической души» [102, 539]. В своем очерке, кратко обозначив основные контуры романтического сознания и очертив его мировоззренческие дилеммы, А.В. Карельский обратился к беглой характеристике образцов немецкой романтической повести, предложенных читателю в этом сборнике. Говоря о новелле Арнима «Князь Ганцготт и певец Хальбготт», автор обращает внимание на классическую комедийную ситуацию двойника, использующуюся здесь для утверждения излюбленной романтической идеи всесилия художника, торжества поэзии над прозой, однако подчеркивает, что решается эта идея не в раннеромантическом ключе, а в «карнавально-шутливом», ироническом, «с острой буффонной приправой» [102, 22].

Еще одним этапом в исследовании немецкого романтизма и вместе с ним творчества Арнима стала книга «Литературные манифесты западноевропейских романтиков» [114], где напечатано предисловие Арнима к первой части «Хранителей короны» - «Поэзия и история».

С вопроса об актуальности изучения романтизма начинает свое исследование М.И. Бент [33]. В книге «Немецкая романтическая новелла» автор прослеживает развитие этого жанра в истории немецкого романтизма от Гете до Гофмана. Поэтике новеллы гейдельбергских романтиков посвящена 5-я глава работы. Автор проводит свое исследование на материале новеллы «Безумный инвалид в форту Ратонно». В основу анализа он кладет ассоциативные впечатления, связанные с цветом, звуком, ощущениями, определяя характер коллизии как «лексико-фонетический и семантический», а поэтический образ мира как образ, характерный для лирического произведения. Таким образом, говоря о типологии новеллы гейдельберг-ских романтиков, М.И. Бент делает вывод, что она (новелла) «создает поэтический аналог нового мироощущения, проникнутого соборностью» [33, 5].

Из немногочисленных диссертационных исследований по немецкому романтизму у нас в стране собственно творчеству Арнима посвящены только два: «Идейно-художественная специфика романов Арнима» Кон-дольской Т.В. [106] и «Новеллы Ахима фон Арнима. Проблемы поэтики» Заворыкиной О.И. [90].

В первой работе проблема соотношения истории и поэзии в произведениях Арнима рассматривается на примере анализа двух романов - «Графиня Долорес» и «Хранители короны».

По мнению исследовательницы, основой исторической концепции Арнима является противопоставление «старого» и «нового» времени. В плане стилевом это противопоставление становится стержнем, вокруг которого строятся события и группируются действующие лица в романах. Причем в композиции обоих романов проявляется романтическая склонность автора к мифологии и сказке. Конструируемая Арнимом во вставных эпизодах «идеальная действительность» бросает свой отблеск на дела и мысли современников. Но, в отличие от раннеромантического романа, где идеальная, сказочная сфера полностью вытесняет собой действительность, у Арнима она существует параллельно с реальностью, перекликаясь и взаимодействуя.

Работа Заворыкиной О.В. является первым отечественным диссертационным исследованием арнимовской новеллистики. Здесь представлена попытка системного, проблемно-комплексного подхода к новеллам разного периода творчества Арнима. Опираясь на основную проблематику новелл, исследовательница выделяет следующие тематические группы: исторические, фантастические, реалистические и сатирические новеллы.

С точки зрения жанровой эволюции рассматривает романы Арнима «Графиня Долорес» и «Хранители короны» К.Г. Ханмурзаев в работе «Немецкий романтический роман конца XVIII - начала XIX веков. Эволюция жанра» [153].

Особо необходимо отметить докторскую диссертацию Федорова Ф.П. «Художественный мир немецкого романтизма: структура и семантика» [151]. В работе прослеживается развитие художественного мира от йенских романтиков до творчества Гофмана через основные категории: пространство и время, персонаж (человек в романе) и система точек зрения в их различных проявлениях. Материалом для работы автор избирает романное творчество йенцев, гейдельбергских романтиков и Гофмана. Исследуя романтический художественный мир в его всевозможных вариантах и развитии, Ф.П. Федоров демонстрирует его границы, проявляющиеся в конкретных структурах, за пределами которых находится уже культура иного - неромантического - типа.

Краткий обзор германских и русских исследований, посвященных прозе Арнима, свидетельствует прежде всего о полемичности взглядов на творчество этого своеобразного и во многом противоречивого писателя. В данной диссертационной работе предметом исследования является новеллистический сборник «Зимний сад», системное изучение которого осталось за пределами исследовательской мысли.

Среди доступных нам немецких монографических исследований нет ни одного целиком посвященного «Зимнему саду». Исключение составляет новелла «Мистрис Ли», но и ее предпочитали рассматривать как самостоятельное произведение, а не в контексте сборника.

Так, Ф. Локеманн [178], обосновывая свой выбор, считает упомянутую новеллу единственно оригинальной из всего «Зимнего сада». Исследователь называет ее психологической, но полагает, что к созданию «Мистрис Ли» автора побудило не столько желание показать психологию человека, сколько «хаос человеческих душ». В этом контексте Локеманн трактует образ главной героини как «особы, подвластной инстинктам» («Triebwesen»).

Г. Меллерс [199] отмечает эпизодическую ценность новеллы внутри сборника, но останавливается лишь на структуре повествования «Мистрис Ли" и на особом психологическом значении "поворотных пунктов" сюжета.

Сопоставительный характер носит работа И. Берхтенбрайтера [168]. В своем иследовании автор проводит параллели между философскими идеями Я. Бёме и творчеством Арнима, прослеживает влияние взглядов немецкого философа-пантеиста на формирование образов и символов в «рамочном» повествовании сборника. Особое внимание уделяется «зимнему обществу» и полемике внутри него.

Вышесказанное определяет выбор темы нашего диссертационного исследования. В центре внимания в настоящей работе окажутся и структура романтического новеллистического сборника, и жанр новеллы с их специфическими особенностями.

Новеллистическая традиция мировой литературы, бесспорно, относится к древнейшим жанровым литературным традициям. И хотя собственно литературоведческое понятие «новелла», очевидно, надо отнести к раннему Возрождению (от ит. Novella), жанровые корни новеллистики восходят к самым ранним литературным памятникам.

Рассматриваемый нами жанр новеллистического сборника пережил и переживает ряд литературно-исторических изменений. Необходимо отметить, что вопрос генезиса новеллы, в отличие от генезиса новеллистического сборника, получил довольно широкое освещение в трудах и зарубежных, и отечественных ученых.

Так, многие исследователи [26; 121; 118; 120] подчеркивают фольклорное происхождение новеллы, это во многом объясняет тот факт, что средневековые малые повествовательные формы относились к «низким» литературным жанрам, к «художественным явлениям второго ряда» [118, 3].

Возникновение классической ренессансной новеллы связывают с трансформацией разнообразных малых нарративных форм, распространенных в западноевропейских средневековых литературах. Так А.Л.Штейн наряду с другими исследователями считает, что на формирование новеллы как жанра повлияли фацетии, «анекдоты».

В статье «Эпоха Возрождения и новелла» Н.И. Балашов, А.Д. Михайлов, Р.И. Хлодовский [26] приходят к мнению, что ренессансная новелла произошла из разных видов средневекового рассказа - шванков, фаблио, «повестушек», анонимных итальянских рассказов - новелл XIII века.

В мировом литературоведении уже сложилось мнение, что в основе национальной французской ренессансной новеллы лежали средневековые фаблио и лэ, а также итальянская новеллистическая традиция XIV-XVI веков, именно ее воздействию и приписывают появление первых французских новеллистических сборников (анонимные «Сто новых новелл» (конца XV века), «Новые забавы и веселые разговоры» Деперье, «Гептамерон» Маргариты Наваррской).

В XIV-XVI вв. новеллистический сборник становится одним из самых популярных литературных жанров. Первый классический образец этого жанра был создан Дж. Боккаччо. К «Декамерону» восходят не только традиция ренессансного новеллистического сборника, но и новеллы как таковой. «В жанровом отношении, - пишет С.С. Мокульский, - «Декамерон» доводит до высшего совершенства небольшую прозаическую повесть - новеллу» [122, 80]. P.M. Хлодовский, Е.М. Мелетинский, А. Штейн полагают, что в книге Дж. Боккаччо намечаются изменения жанрового статуса новеллы в литературной системе. [156; 118; 164].

В Испании новеллистические сборники появляются в конце XVI века (к примеру, «Назидательные новеллы» Сервантеса), а в английской литературе этот жанр вообще не получил особого распространения: «Кентербе-рийские рассказы» Дж. Чосера - единственный английский проторенес-сансный сборник. В Германии ренессансная проза представлена сборниками шванков и народными книгами.

В литературах XVII и XVIII вв. «малая повествовательная форма развивается не так разносторонне и не выдвигает . значительных мастеров, как в эпоху Возрождения, так и в литературах XIX- XX вв.» [125, 26].

И хотя романисты XVII-XVIII вв. продолжают включать в основное повествование вставные истории, однако в барочном романе они в большей части оформляются как устные исповеди персонажей и имеют прежде всего психологический интерес. Н.В. Забабурова в своем исследовании, посвященном французскому психологическому роману эпохи Просвещения и романтизма, указывает на «преобразование барочных вставных историй в исповедально-биографический роман» [87, 39].

XIX век становится временем расцвета новеллы, и в частности немецкой. В начале века немецкая новелла связана, в первую очередь, с романтизмом. В соответствии с распространенной точкой зрения, у истоков немецкой новеллы стоит Гете и как теоретик, и как автор первых несомненных образцов этого жанра. Однако за двести лет до Гете в Германии начали переводить Боккаччо, возникли подражания итальянскому писателю, а потом переводы и переложения французских авторов, которые постепенно формировали немецкую новеллу. Среди причин ее развития в это время одной из важнейших был, несомненно, читательский спрос. Литературные альманахи и календари входят в повседневную жизнь немецкого бюргерства. Жанр новеллы был как бы специально создан для удовлетворения читательской любознательности, он легко «совпал» с одними издательскими формами, приспособил к себе другие. Новелла в том виде, как она бытовала в Германии 60-80-х годах XVIII в., была «низким» жанром, утолявшим жажду развлекательности и сенсационности наряду с другими типами тривиальной литературы. Первым, кто обратился к «неполноценным» жанрам и попытался вдохнуть в них возвышенный пафос, был Шиллер. Осознав «недостаточность», «неполноценность» подобного материала, он считал необходимым возвысить его с помощью идеализации: «Если мы стоим в нашем суждении на должной высоте, даже низменный и пошлый предмет не повредит поэзии» [160, 204]. Гете же, обращаясь в середине 90-х годов к жанру новеллы, ставил перед собой более широкую задачу теоретической и практической «легитимациии» новеллы в немецкой литературе. Приобщение к западноевропейскому опыту происходило поэтому с опорой не на массовость жанра, а на авторитетность прототипа (Шиллер назвал «Разговоры немецких беженцев» сюитой во вкусе «Декамерона»).

В ходе дебатов с Шиллером относительно нормативной поэтики Гете решает двуединую задачу - преодоление «аристотелевской» поэтики и возвышение новеллы (и романа) до уровня «высокой» литературы. В творческом наследии Гете новеллы, на первый взгляд, занимают скромное место. Но именно на первый взгляд. Начиная с эпохи французской революции они активно формируют прозу писателя, доказательством чему является появившийся в середине 1790-х годов новеллистический сборник «Разговоры немецких беженцев».

По мнению Е. Мелетинского, гетевское отношение к новеллизму отличается «четким осознанием границ и специфики жанра», поэтому именно Гете принадлежит краткая формулировка сущности новеллы: «. новелла есть совершившееся неслыханное событие». [118,161].

Новеллистика ранних романтиков связана с именами Г. фон Клейста и Л. Тика. По словам X. Хенеля, именно Клейст создал классическую структуру немецкой новеллы. Он называет ее «диалектической», в отличие от гетевской - «морфогенетической» [185,106], и вместе с тем отмечает, что новеллы Клейста включают гораздо более богатый мир, чем классическая новелла Возрождения и новелла XVII-XVIII вв.

Однако, по мнению исследователей [40; 65; 118, 126; 202], типическая форма романтической новеллы была скорее создана не Клейстом, а его современником Л. Тиком, который «объединил все главные свойства собственно романтической новеллы - фантастику и символику, «странные» состояния и характеры, лирические пейзажи - с психологическим параллелизмом, не говоря уже о той соотнесенности личного микрокосма с окружающим его большим космосом» [202,171].

Гейдельбергские романтики, по мнению некоторых исследователей [40; 119; 123], не внесли ничего существенного в развитие новеллы, с точки зрения ее жанровой специфики. Традиционно считается, что больший интерес они проявляли к фольклорным сказкам, песням, местным преданиям. Из всех гейдельбергских романтиков только Арним стал широко известен своим новеллистическим творчеством.

Зимний сад» Ахима фон Арнима, являясь литературным памятником немецкого романтизма, включен в непрерывный процесс эволюции новеллистики, в частности, новеллистики романтической. Однако не существует исследований, которые бы представили комплексный анализ произведения, обнаружили его связь как с предшествующей ренессансной, так и с современной романтической новеллистической традицией, выявили бы, наряду с типологическими, черты своеобразия «Зимнего сада». Наконец, остались неполными наблюдения и над сюжетно-композиционной организацией сборника. Кроме того, нам представляется, что в немногочисленных работах, касающихся творчества Арнима, исследователи анализируют лишь отдельные художественные аспекты «Зимнего сада», не выявляя в должной степени цельности его самобытного универсума.

Актуальность данного диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые делается попытка дать многоаспектный анализ сборника «Зимний сад» как уникального жанрового образования в западноевропейской романтической литературе, а также представить художественное своеобразие новеллистического сборника Арнима как результат преломления в нем средневековых и ренессансных традиций новеллистических сборников, романтического мироощущения современной автору эпохи и представления Арнима о мире и человеке.

Научная новизна данной работы заключается в том, что она является первым в отечественном литературоведении монографическим исследованием сборника «Зимний сад» J1. Ахима фон Арнима, а также расширяет и дополняет уже сложившееся представление о романтическом новеллистическом сборнике.

Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы рассмотреть «Зимний сад» в его художественной целостности, дать многоаспектный анализ сборника, определить его уникальность в контексте романтической традиции.

Поставленная нами цель подразумевает более частные задачи:

- выявить особенности «рамочной» композиции новеллистического сборника «Зимний сад» на фоне предшествующей литературной традиции, определив пространственную модель «рамы», способы включения в нее нарративного материала и функции рассказчиков;

- представить жанровую типологию новелл, входящих в сборник;

25

- исследовать композиционную роль и художественную специфику стихотворных вставок в «Зимнем саде».

Методология исследования. Специфика рассматриваемого литературного материала обусловила сочетание историко-литературного и структурно-типологического анализа, системно-целостного и интерпретационного методов исследования.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее результаты могут быть использованы при разработке общих курсов по истории немецкой литературы эпохи романтизма, по проблемам поэтики новеллистического сборника и специальных курсов по творчеству Арнима.

Апробация работы. По теме диссертационного исследования было опубликовано 3 работы. Основные идеи и положения диссертации были изложены на следующих конференциях: «Конференция аспирантов факультета филологии и журналистики» (Ростов-на-Дону, 1999 г.); «Ежегодная межвузовская научно-практическая конференция преподавателей и аспирантов» (Шахты, ЮРГУЭС, 2000-2001 г.); «Ежегодная научная конференция преподавателей и аспирантов ЯГТИ» (Ярославль, 2002 г.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии, насчитывающей 219 наименований.

Заключение диссертации по теме «Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)», Каширская, Татьяна Георгиевна

Заключение

Зимний сад» Людвига Ахима фон Арнима - значительное явление в истории немецкой литературы, яркий образец художественного творчества на втором этапе развития романтизма в Германии, неоправданно забытый исследователями. Созданный в подражание ренессансной традиции новеллистического сборника, он представляет собой новый этап в развитии новеллистического жанра как такового. В нем нашли отражение типологические признаки предшествующей повествовательной традиции, получившей свое классическое воплощение в «Декамероне» Дж.Боккаччо, «Кентерберийских рассказах» Дж.Чосера, «Гептамероне» Маргариты Наваррской, черты национального своеобразия и новаторство, переосмысление сложившейся жанровой формы в духе романтизма. Синтезировав достижения средневековой, ренессансной и романтической немецкой литературы, «Зимний сад» внес заметный вклад в становление национальной новеллистики XIX века.

Проанализировав «Зимний сад» в его художественной целостности: «рамочную» композицию и ее пространственную модель, жанровое и сюжетное разнообразие нарративного материала, его типологию и способы включения в общую ткань повествования, композиционную роль и художественную специфику стихотворных вставок, мы пришли к следующим выводам.

Сборник Арнима представляет собой уникальное жанровое образование, опыт которого отсутствует как в предшествующей, так и в романтической литературе. В нем обнаруживаются и ренессансные влияния, и специфические романтические черты, которые выделяют сборник Арнима в ряду других западноевропейских новеллистических сборников и всей романтической новеллистической традиции в целом («рамочное» построение повествовательной ткани сборника, являющееся традиционным способом организации литературного пространства, «рамочный» полилог, мотивирующий разворачивающееся повествование, жанровый синтетизм и усложненная композиция вставного литературного материала).

В «Зимнем саде» Арним по-своему воплощает романтическую идею синтеза различных жанров в рамках одного произведения, выделяя в сборнике три повествовательных уровня: «рама», подчиняющая себе в смысловом отношении нарративный материал, сами новеллы, составляющие основную повествовательную ткань сборника, и поэтические тексты, включенные как в «рамочное» обрамление, так и в новеллы.

Пространственная модель «рамы» основана на романтическом противопоставлении: «закрытое - открытое», «ограниченное неограниченное», «конечное - бесконечное», «центр - периферия». Открытое, неограниченное пространство «рамы» («Обращение к читателям» с включенным в него мотивом дороги) приобретает волшебно-фантастический, а затем, с продвижением к центру, религиозно-мистический характер. Периферия открытого пространства включает в себя образы и мотивы, которые создают атмосферу хаоса. Гармонизирующим, сакральным центром «рамы» становится сад - идиллический топос, отмеченный христианской символикой и обнаруживающий следы «мифопоэтической» концепции пространства. Движение от периферии к семантическому центру проходит через закрытое пространство дома. Непроницаемость границ внутреннего пространства дома дополняется строгой коммуникативной установкой («законом») в среде «зимнего общества», ограничивающей тематику бесед и являющейся своего рода способом изоляции от внешнего мира. В качестве объективного референта - интерпретатора и критика «закона» - выступает фигура повествователя, проходящая в тексте «рамы» три этапа трансформации: внешний наблюдатель, свидетель, вовлеченный в действие и автор воспоминаний. Общество остальных рассказчиков - die Kolonie колония) - воплощает идеал романтического симпозиума, используя все преимущества полилога, и является инициатором рассказываемых историй.

Большая часть нарративного материала «Зимнего сада» связана с предшествующими повествовательными традициями. Арним обращает свое внимание к литературным сюжетам, связанным с именами известнейших, преимущественно немецких, авторов разных эпох (Энио Сильвио де Пикколомини - Папа Пий И, Готфрид Шнабель, Иоганн М. Мошерош, Христиан Вайзе). На наш взгляд, Арнима интересовали не сколько эти, уже известные в немецкой литературе, сюжеты, сколько возможность их переосмысления в рамках романтического новеллистического сборника. Для Арнима было принципиально важным включение в сборник сюжетов из исторического прошлого. Этим обнаруживалась не только повторяемость явлений прошлого и настоящего, но и обусловленность событий, а тем самым и присутствие прошлого (его «мифической субстанции») в настоящем.

Типология новелл (психологические, авантюрные, религиозно-философские) исходит из принципа организации сюжета.

В новеллах психологических («Эвриал и Лукреция», «Мистрис Ли») Арним реализует свою концепцию любви и брака, согласно которой свободе и естественности в вопросе взаимоотношения полов противопоставляется нравственная норма и нерушимость брака. Любовь соприкасается с реалиями социальной жизни и подвержена влиянию чисто внешних обстоятельств. Основой конфликта становится не любовное чувство как таковое (сюжеты обеих новелл строятся на традиционной ситуации любовного треугольника), а на столкновении субъективных стремлений героев с объективным институтом брака и необходимостью постоянно считаться с реальностью. По этому внимание Арнима в этих новеллах фокусируется на человеке социальном, наделенном определенными обязанностями по отношению к семье и обществу, с его сложной мотивацией противоречивых чувств.

В новеллах авантюрных («Альбрехт фон Верденберг и Амаза Поназари», «Три круглых дурака») представлены два типа героев. Первый -абсолютно пассивен, вовлечен в авантюру игрой судьбы, и все его жизненные перипетии являются результатом случайного стечения обстоятельств. Второй - шут или «дурак», окруженный стихией карнавальности и обнародующий своими авантюрами изнанку бытовой сфере частной жизни. Общим для таких героев остается их неизменность и самотождественность как основное качество человека в авантюрном сюжете.

Новеллы религиозно-философские («Иоганн Беер», «Полифил и Полия») отражают особые принципы видения мира (религиозно-мистическое и аллегорическое) сложившиеся у Арнима под влиянием пантеистической философии Якоба Бёме. Способ реализации этого видения мира в тексте опирается на основные принципы организации поэтики философского сюжета, для которого характерны принципиальная условность, эксперементальность сюжетных эпизодов, введение фантастических образов и ситуаций, появление персонажей - резонеров, персонифицирующих определенные идеи.

Этические представления Арнима прямо воздействуют на событийный ряд новелл. В связи с этим чрезвычайно важное значение приобретает стремление писателя показать зависимость человека от конкретных обстоятельств текущего момента. В новеллах сборника можно отметить появление различных моментов внешней обусловленности. Подчинение личности внешнему закону в каждой из новелл удваивается в «раме», разрастается до гротескных форм в виде подчинения «закону» рамочных рассказчиков.

Предлагая типологию стихотворных вставок сборника, мы исходили из трех возможных подходов к этой проблеме. Первый подход отражает их композиционную мотивированность. Внутри текста новелл они могут быть как дополнительным средством изображения внутреннего состояния героев, так и сюжетообразующим элементом текста, заостряющим событийный пик (песня Альбрехта под окнами Элизы) либо определяющим дальнейшую судьбу героев (желание Конкордии выйти замуж за Альберта после того как она услышала его песню). Функции вставок в «раме» распределяются на реплики - послесловие, связки между новеллами и рамочным полилогом и эстетически самодостаточные стихотворения, призванные подчеркнуть жанровую синтетичность сборника. Второй подход опирается на арнимовскую идею о взаимодействии литературной и фольклорной традиций поэзии, что отражается в преобладающем большинстве произведений, являющихся обработками фольклорных и старинных литературных памятников. И, наконец, третий - основан на тематике текстов, из которой преобладающими стали рассуждения на философско-эстетическую проблематику, тема войны и патриотизма, любовь и природа. Каждая из этих тем находит свое, соответствующее жанровое воплощение: мистерия и элегия, гимн и марш, баллада и лирическое стихотворение.

Соединяя в своем сборнике столь разнородный в жанровом отношении материал, Арним балансирует между фрагментом и целым. Через «раму» осуществляется синтез фрагментов. Композиционная нестройность, жанровый произвол, сопоставление друг с другом мало согласуемых частей, неподготовленность переходов и даже порой отсутствие всяких связей между частями текста воспринимаются, таким образом, как осознанный художественный прием, стремление показать универсальную неорганичность (термин наш - Т.К.) мира гейдельбергских романтиков и, в частности, мироощущения Арнима. Все это ведет к созданию нового художественного единства, которое отличается от раннеромантического «единства душевного настроения». И вместе с тем, всей поэтикой, всем своим построением «Зимний сад» не выходит за рамки романтического произведения. Это проявляется в стилистической функции оппозиций: «рама» - новеллы, традиции - новаторство, литературные обработки - авторские тексты,

145

Kunstpoesie - Naturpoesie, абстрактное - конкретное, бренное - вечное, идиллия - разлом, наконец, проза - поэзия - которые призваны придать сборнику символическое звучание.

Своеобразие «Зимнего сада» Арнима не в какой-то отдельной особенности его поэтики, оно складывается из взаимодействия порой противоположных эстетических решений. Жанровое содержание сборника рождается как следствие того эстетического напряжения, которое возникает от соприкосновения дидактики и детерминизма, идеального и реального. В итоге возникает по-романтически универсальное жанровое образование, продолжающее непрерывный процесс эволюции новеллистики.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Каширская, Татьяна Георгиевна, 2002 год

1. Arnim L.A. von. Die Erzahlungen und Romane. Leipzig. 1981. Bd 1.

2. Arnim L.A. von. Die Majoratiherren. Erzahlungen. Berlin. Aufbau Verlag, 1985.

3. Arnim L.A. von. und Brentano K. Des Knaben Wunderhorn. Hrsg. von H.-G. Thalheim, Bd 3. Berlin, 1966.

4. Арним Людвиг А. фон. Изабелла Египетская. Безумный инвалид в форту Ротонно // Немецкая романтическая новелла. В 2т Т. 2.

5. Боккаччо Дж. Декамерон. М.: ННН, 1994.-712 с.

6. Бёме Якоб. Аврора или утренняя заря в восхождении. Репринтное изд. 1914. - М.: Политиздат, 1990. - 415 с.

7. Вакенродер В.Г. Фантазии об искусстве. М.: Искусство, 1977.

8. Гейне Г. Романтическая школа // Соб. соч. в 10 т. -М., Т 6. 1958.

9. Гете И.В. Об искусстве. -М.-Л.: Искусство, 1975. 623 с.

10. Ю.Гете И.В. Разговоры немецких беженцев // Соб. соч. в Ют. М.: Худ. лит.,- Т.6. Романы и повести 1978. - с.121-193. 11 .Девиц Ингеборг. Беттина фон Арним: Романтизм. Революция. Утопия. -М.: Радуга, 1991.-311 с.

11. Европейская новелла Возрождения // Сост. Н.И.Балашов, А.Д.Михайлов, Р.И.Хладовский. -М.: Худ. лит., 1974. 665 с.

12. Европейская поэзия XVII в. М., 1977.

13. Маргарита Наваррская. Гептамерон. Л.: Худ. лит., 1982. - 471 с.

14. Немецкая романтическая повесть в 2-х томах. М.-Л.: Academia, - Т.2. -1931.

15. Немецкие шванки и народные книги XVI в. М.: Худ. лит., 1990. -700 с.

16. Новеллино. М.-Л.: Гослитиздат, 1961. - 235 с.

17. Чосер Дж. Кентерберийские рассказы. М.: Правда, 1988. - 558 с.

18. Научно-теоретическая литература

19. Азадовский И.К. История русской фольклористики. М., 1985.

20. Анищук Т.В. Народная песня в эстетике гейдельбергских романтиков// Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1982.-№ 1.- С. 66-71.

21. Анищук Т.В. Самовыражение творческой индивидуальности Арнима и Брентано как способ переосмысления источников сборника «Волшебный рог мальчика» // Проблемы личности автора в художественном произведении. Владимир, 1982. - 53-73с.

22. Анищук Т.В. Традиции и новаторство в прочтении поэтических памятников XVII в. в сборнике Арнима и Брентано «Волшебный рог мальчика» // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. -1985. № 5. - С.68-74.

23. Анищук Т.В. Сборник Арнима и Брентано «Волшебный рог мальчика» в немецкоязычной критике (1806-1975) // Проблемы литературной критики. -Тюмень, 1979.-С. 38-51.

24. Асмус В.Ф. Немецкая эстетика XIII в. М., 1963.

25. Атанасов А. Пути творческой эстетики // Вопросы зарубежной литературы и эстетики. М.: Мысль, 1967.

26. Балашов Н., Михайлов А., Хлодовский Р. Эпоха Возрождения и новелла // Европейская новелла Возрождения. М., 1974. - 5-30 с.

27. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. -М.: Художественная литература, 1975.

28. Бахтин М.М. Роман воспитания и его значение в истории реализма // Эстетика словесного творчества. М., 1979.

29. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1990. -541 с.

30. Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. - 304 с.31 .Бент М.И. Гармонизирующая функция искусства в поздних новеллах А. фон Арнима: метафора символ - миф // Ученые записки Тартуского университета. - 1990. Вып. 879,-С. 100-105.

31. Бент М.И. Немецкая романтика и проблемы ее изучения // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. М., 1989. - № 1. - С. 23-30.

32. Бент М.И. Немецкая романтическая новелла: генезис, эволюция, типология. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1987. — 118с.

33. Бент М.И. Проза Г.Клейста. Становление жанра новеллы в немецкой литературе XIX в: Дисс. док. фил. наук. -М., 1975.

34. Бент М.И. Фонетический метаязык и предметная символика в новеллах гейдельбергских романтиков // Ученые записки Тартуского ун-та. 1985 -Вып. 707.-С. 91-99.

35. Бент М.И. Эволюция жанра новеллы у Гофмана: соотношение повествования, героя, события // Образ героя образ времени. -Воронеж, 1984.-37-48 с.

36. Березовская О.И. Специфика историзма ранних новелл Готорна // Зарубежная литература, проблемы метода. // Вестник Ленингр. ун-та-1979. -Вып 1 С.16-19.

37. Берковский Н.Я. Литературная теория немецкого романтизма. Л., 1934.

38. Берковский Н.Я Немецкая романтическая повесть: В 2т. М.-Л.: Academia,-T.2.- 1935.

39. Берковский Н.Я. Романтизм в Германии, его природа, замыслы и судьбы. -Л.: Худ. лит, 1973.-567 с.

40. Ботникова А.Б. О формах выражения авторского сознания в романтическом произведении // Формы раскрытия авторского сознания. -Воронеж, 1986. 36-45 с.

41. Ботникова А.Б. У истоков немецкой романтической сказки //Поэтика литературы и фольклора. Воронеж, 1980. - 30-41 с.

42. Ботникова А.Б. Функция фантастики в произведениях немецких романтиков // Проблемы художественного метода. Ученые записки Латвийского гос. ун-та, 1970. - Т 125. - С. 110-128.

43. Бочаров С.Г. О художественных мирах. М.: Советская Россия, 1985. -296 с.

44. Брандес Г. Главные течения в литературе XIX века // Собрание сочинений. В 8 т. М., Т 6. Романтическая школа в Германии. - 1896.

45. Бранка В. Боккаччо средневековый. -М.: Радуга, 1983. 339 с.

46. Вальцель О. Художественная форма в произведениях немецких романтиков // Проблемы литературной формы. М., 1928.

47. Ванслов В. Прекрасное в жизни и искусстве. М., 1957.

48. Ванслов В. Эстетика романтизма. М.: Искусство, 1968. - 407 с.

49. Вейман Р. История литературы и мифологии. М.: Прогресс, 1975. - 349с.51 .Веселовский А.Н. Избранные статьи. Л.: Худ. лит., 1939. - 572 с.

50. Веселовский А.Н. Поэтика. Собрание сочинений. М.-Л., - Т.1. - 1913. -662с.

51. Веселовский А.Н. Теория поэтических видов в их историческом развитии: В т. СПб., 1883. - Т.З.

52. Веселовский А.Н. Фольклор и мифология. Собрание сочинений. М.-Л., 1938.-Т.16.-368с.

53. Взаимодействие жанра и метода в зарубежной литературе XVIII-XX вв. -Воронеж, 1962.

54. Виноградов И.А. О теории новеллы // Борьба за стиль. Л., 1937.

55. Виноградов И.А. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963.

56. Вопросы романтизма в советском литературоведении: Библ. Указатель: (1958-68).-Казань, 1970.-2105 9. В опросы романтизма. Калинин, 1974. - 196 с.

57. Времен связующая нить. (Проблемы философии и истории в творчестве зарубежных писателей XVII-XX). Кишинев, 1981. - 159 с.

58. Габитова Р.Н. Философия немецкого романтизма. М.: Наука, 1978.

59. Гайм Р. Романтическая школа. М., 1871. - 774 с.

60. Гинзбург Л .Я. О психологической прозе. Л.: Худ. лит., 1977. - 448 с.

61. Грешных В.И. Диалектика характера в иенском романтизме: Дисс. канд. фил. наук. 10.01.05.-М., 1981.

62. Грешных В.И. Ранний немецкий романтизм: фрагментарный стиль мышления. Л.: Изд-во ЛГУ, 1998. - 140с.

63. Тройская О.Л. Лингвистические средства реализации образа автора в текстах немецких романтических литературных сказок: Дисс. канд. фил. наук. 10.01.05-Л, 1967.

64. Гуляев Н.А. Литературные направления и методы в русской и зарубежной литературе XII-XIXb. -М.: Просвещение, 1983. 143с.

65. Гуляев Н.А. О специфике романтической субъективности // Вопросы романтического метода и стиля. Калинин, 1978.

66. Гуляев Н.А. О спорном в теории романтизма // Русская литература-1966.-№ 1.-С. 52-59.

67. Гуляев Н.А. Социально-эстетическая и гносеологическая сущность романтизма // Русский романтизм. М.: Высшая школа, 1974. - 534 с.

68. Гуревич A.M. Романтизм в русской литературе. М.: Просвещение, 1980 -101 с.

69. Де ла Барт Ф.Г. Литературное движение на западе в первой трети XIX столетия: Лекции. -М., 1914.

70. Демченко В.Д. Генрих Клейст и немецкая романтическая новелла (к типологии жанра). Днепропетровск, 1976.

71. Дмитриев А.С. Об антиромантической реакции в немецкой литературе XIX в. // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1990. - № 6. - С. 10-20.

72. Дмитриев А.С. Проблемы иенского романтизма М.: Изд-во МГУ, 1975-264 с.

73. Дмитриев А.С Романтическая эстетика Шлегеля А.В. М.: Изд-во МГУ, 1974.- 119 с.

74. Европейский романтизм. М.: Наука, 1973.

75. Елистратова А.А. К проблеме соотношения реализма и романтизма// Проблема романтизма в мировой литературе. М., 1952.

76. Жирмунский В.М. Из истории западно-европейских литератур. — Л., 1971.

77. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб.: Аксиома. Новатор, 1996.

78. Жирмунский В.М. Очерки по истории классической немецкой литературы. Л.: Худ. лит., 1972. - 495 с.

79. Жирмунский В.М. Проблемы сравнительного исторического изучения литературы. Взаимосвязи и взаимодействия национальных литератур. -М., 1961.

80. Жирмунский В.М. Проблемы эстетической культуры в произведениях гейдельбергских романтиков. ПГ, 1915.

81. Жирмунский В.М. Религиозное отречение в истории романтизма. Материалы для характеристики К.Брентано и гейдельбергских романтиков. -М.,1919.

82. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Избранные труды. Л.: Наука, 1977.86.3абабурова Н.В. Творчество Мари де Лафайет. Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 1985.- 176 с.

83. Забабурова Н.В. Французский психологический роман (эпоха Просвещения и романтизм). Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 1992. - 224 с.

84. Забабурова Н.В. Французский философский роман XVIII века: самосознание жанра // XVIII век: литература в контексте культуры. М.: Изд-во. УРАО, 1999. - с. 94-104.

85. Заворыкина О.И. История и фантастика в произведениях Арнима. М.: Московский областной пединститут, 1983. - 28 с.

86. Заворыкина О.И. Новеллы А. фон Арнима. Проблемы поэтики: Дисс. канд. фил. наук. 10.01.05. -М., 1989.

87. Заворыкина О.И. Сатирические новеллы фон Арнима//Проблемы метода в зарубежной литературе XIX-XX в. М., 1984. - 58-64с.

88. История всемирной литературы / Отв. ред. Н.И. Балашов. М.: Наука. 1984 -Т.4. - 816 с.

89. История всемирной литературы / Отв. ред. Х.Г. Короглы, А.Д. Михайлов.- М.: Наука, 1984. Т.З. - 672 с.

90. История диалектики XIV-XVIII в. / Под ред. З.А. Каминского. М.: Мысль, 1974.-356 с.

91. История западноевропейской литературы: Средние века и Возрождение/ М.П. Алексеев, В.М. Жирмунский, С.С. Мокульский, А.А. Смирнов. 4-е изд., испр. и доп. - М.: Высшая школа, 1987. - 414с.

92. История немецкой литературы / Под общей ред. Н.И.Балашова. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1962. - Т. 3. - 460 с.

93. История немецкой литературы / Под общей ред. Дмитриева. М.: Радуга, 1985,- Т. 2.-342 с.

94. История немецкой литературы / Н.А. Гуляев, И.П. Шибанов, B.C. Бунлеев и др. М.: Высш. шк., 1975. - 526 с.

95. Карабегова Е.В. Немецкая романтическая волшебно-фантастическая повесть и ее развитие от иенских романтиков к Гофману: Дисс. канд. фил. наук. 10.01.05.-М., 1984.

96. Карельский А.В. Драма немецкого романтизма. М., 1992. - 335 с.

97. Карельский А.В. Драматургия немецкого романтизма первой трети XIX в. (Эволюция метода и жанровых форм): Дисс. канд фил. HayK.10.01.05.-M., 1985.

98. Карельский А.В. Повесть романтической души // Deutsche romantischen Novellen. М.: Progre|3, 1977. 5-39 с.

99. Карельский А.В. Судьбы немецкого романтизма // Вопросы литературы. 1975. - № 2. - С. 10-20.

100. Кожинов В. Происхождение романа М.: Советский писатель, 1963.

101. Кондольская Т.В. «Хранители короны» А. фон Арнима. Реалистическая история и романтический вымысел. М.: ИНИОН АН СССР, 1979. Деп. 3204.

102. Кондольская Т.В. Идейно-художественная специфика романов А. фон Арнима: Дисс. канд. фил. Наук. 10.01.05. М., 1979. - 277 с.

103. Кондольская Т.В. О некоторых тенденциях развития романа в немецком романтизме // Материалы XII научной конференции профессорско-педагогического состава Волгоградского ун-та. -Волгоград, 1995. 377 с.

104. Кондольская Т.В. Переосмысление принципов романтического романа в «Графине Долорес» // Проблемы языка и стиля в литературе Волгоград, 1978. 36-48 с.

105. Кондольская Т.В. Романы Арнима «Графиня Долорес» и «Хранители короны» в советской и немецкоязычной критике // Проблемы литературной критики. Тюмень, 1979. - 52-61 с.

106. Кох М. История немецкой литературы. СПб.: Издание Л.Ф.Пантелеева, 1990.-222 с.

107. Лейтес Н.С. Черты поэтики немецкой литературы нового времени. Пермь: Изд-во Пермского гос. ун-та, 1980.

108. Литературная теория немецкого романтизма. Л.: Изд-во писателей, 1934.

109. Литературное произведение как целое и проблемы его анализа// Межвузовский сборник научных трудов. Кемерово, 1979.

110. Литературные манифесты западноевропейских романтиков // Собрание текстов / Вступительная статья А.Дмитриева. М., 1980.

111. Лотман Ю.Н. Структура художественного текста. М., 1970.

112. Лукин В.А. Художественный текст. Основы лингвистической теории и элементы анализа. М.: Изд-во «Ось-89», 1999. - 192 с.

113. Магазаник Э.Б. Ономапоэтика или «говорящие имена» в литературе-Ташкент, 1978.-160 с.

114. Мелетинский Е.Н. Историческая поэтика новеллы. М.: Наука, 1990. -276 с.

115. Меринг Франс. Избранные труды по эстетике. М.: Искусство, 1985.

116. Михайлов А.В. Германия. Драматургия и театр // История искусств в странах западной Европы от возрождения до начала XX века. М., 1995.

117. Михайлов А.Д. Новеллисты первой половины XVI века // История всемирной литературы. М., 1985. - Т. 3. - 251-255с.

118. Мокульский С.С. Итальянская литература Возрождения и Просвещения. -М.: Высшая школа, 1966. 251 с.

119. Морозов А.А. Немецкая волшебно-сатирическая сказка // Немецкие волшебно-сатирические сказки. Л.: Наука, 1972. - 198 с.

120. Наливайко Д. Романтизм как эстетическая система // Вопросы литературы. 1982. - № 11. - С. 11-19.

121. Охотникова Г.П. К вопросу о жанровой доминанте новеллы // Проблемы метода и жанра в зарубежных литературах: Сборник научных трудов. Свердловск, 1982. - 26-43 с.

122. Петровский М. Морфология новеллы // Поэтика. Вопросы литературоведения: Хрестоматия. М., 1992. — С.61-93.

123. Попова М.К. Аллегория в английской литературе средних веков. -Воронеж: Изд-во ВГУ, 1992. 176 с.

124. Проблема автора в художественной литературе // Межвузовский сборник науч. трудов- Ижевск: Изд-во Удмурдского гос. ун-та, 1998. -Вып. 2. -354 с.

125. Проблемы метода и поэтики в зарубежной литературе XIX -XX веков / Сб. статей. Пермь, 1986. - 176 с.

126. Проблемы романтического метода и стиля // Сб. статей. Калинин, 1980.

127. Пространство и время в литературе и искусстве. Теоретические проблемы классической литературы. Даугавпилс, 1987.

128. Пуришев Б. Немецкие прозаические шванки и народные книги эпохи Возрождения // Немецкие шванки и народные книги XVI в. М., 1990. -7-22 с.

129. Пуришев Б. Очерки немецкой литературы XV-XVII вв. М.: Гослитиздат, 1955.-391 с.

130. Рейман Пауль. Основные течения в немецкой литературе 1750-1848. -М.: Иностранная литература, 1959. 524 с.

131. Романтизм в литературном движении: Сб. науч. тр. / Тверской гос. унт. Тверь, 1997.

132. Романтизм и его исторические судьбы : Материалы международной научной конференции / Тверской гос. ун-т. Тверь, 1998.

133. Романтизм и Просвещение // Вопросы литературы. 1972. - № 10. - С. 15-21.

134. Семенов JI.E. Романтизм на рубеже тысячелетий: Размышления о воззрениях на романтизм в гуманитарном знании // Горизонты культуры накануне XXI века. Тверь, 1977. - 78-80 с.

135. Семенова Н.В. Новелла и рассказ: современное состояние вопроса // Романтизм в русской и зарубежной литературе. Калинин, 1979.- 2439 с.

136. Скопенко Л.Г. Некоторые особенности немецкой романтической новеллы и новеллы Брентано «Несколько веймюллеров» // Литературная теория и художественное творчество: Сб. статей. — М., 1979. 54-67 с.

137. Современное зарубежное литературоведение. (Страны Западной Европы и США): концепции, школы. Термины: Энциклопедический справочник М.: Интрада ИНИОН, 1996. - 320 с.

138. Томашевский Н.Б. Новелла итальянского Возрождения // Итальянская новелла Возрождения. Минск, 1995. - 3-25с.

139. Томашевский Н.Б. Традиции и новизна: Заметки о литературах Италии и Испании. М.: Худ. лит., 1981.-287 с.

140. Тураев С.В. Гофман и романтическая концепция личности. М.: Наука, 1980.

141. Тураев С.В. Концепция личности в литературе романтизма. М.: Наука, 1978.

142. Тураев С.В. От Просвещения к романтизму: Трансформация героя и изменение жанровых структур в западноевропейской литературе конца XVIII нач. XIX вв. - М.: Наука, 1983. - 225 с.

143. Тураев С.В. Спорные вопросы литературы Просвещения // Проблемы Просвещения в мировой литературе. -М., 1970.

144. Тюпа В.И. Жанровые истоки коммуникативной ситуации: автор -герой читатель // Кормановские чтения. - Ижевск. - 1998. - Вып. 3. - С. 17-15.

145. Федоров Ф.П. О коммуникации «Серапионовых братьев» Э.-Т.-А. Гофмана // Вопросы сюжетосложения: Сб. статей. Вып. 3. Сюжет и жанр

146. Федоров Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время. Рига: Зинатне, 1988. - 454 с.

147. Федоров Ф.П. Художественный мир немецкого романтизма (структура и семантика): Дисс. доктора фил. наук. Даугавпилс, 1989.

148. Ханмурзаев К.Г. Немецкий романтический роман и проблемы его исследования // Вестник московского ун-та. Сер. 9. Филология. 1989. -№2.-С. 115-125.

149. Ханмурзаев К.Г. Немецкий романтический роман XVIII- начала XIX вв. (эволюция жанра): Дисс. доктора фил. наук. -М, 1990.

150. Ханмурзаев К.Г. Роман позднего Просвещения и традиция жанра у романтиков//Гетевские чтения. 1997.-М., 1997. Т. 4. - С. 180-191.

151. Ханмурзаев К.Г. Эволюция романтизма и поэтологические особенности прозы Арнима // Проблемы метода и поэтики в зарубежных литературах XIX-XX вв. Пермь, 1985. - 14-22с.

152. Хлодовский Р.И. Декамерон: Поэтика и стиль. М.: Наука, 1982. -347с.

153. Храповницкая Г.Н. Пейзаж в литературе и живописи немецкого романтизма // Филологические науки. 1997. - № 4. - С. 30-38.

154. Художественный мир Гофмана. М.: Наука, 1982. 300 с.

155. Чавчанидзе Д.Л. Искусство и правда жизни в концепции немецких романтиков // Известия РАН. Сер. лит. язык. М, 1996. - Т. 55. - № 5. -С. 19-30.

156. Чавчанидзе Д.Л. Отношение между искусством и публикой в понимании средневековом и романтиков (на материалах немецкой культуры) // Литература в системе культуры. М, 1997. - Вып. 1. - С. 1420.

157. Чавчанидзе Д.Л. Романтизм и средневековье: вариант диалога художественных эпох // Научные доклады филологического факультета МГУ.-М, 1996.-Вып. 1.-С. 184-192.

158. Чавчанидзе Д.JI. Феномен искусства в немецкой романтической прозе: (средневековая модель и ее разрушение). Дисс. доктора фил. наук-10.01.05.-М., 1995.-396 с.

159. Чернец Л.В., Хализев В.Е., Бройтман С.Н. Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины. М.: Высшая школа, 1999. 556 с.

160. Штейн А.Л. Джованни Боккаччо и его «Декамерон» // Боккаччо Дж. Декамерон. М., 1994. - 3-28 с.

161. Эстетика немецких романтиков / Сост. А.В.Михайлов. М.: Искусство, 1987.

162. Andermatt М. Produktive Rezeption: Vergleich Metapher und Allegorie in der zeitgenossischen Arnim Kritik // Aurora. -Sigmarinen, 1990. - 50. S. 219-229.

163. Bennet E.K. History of German Novelle. London, 1961.

164. Berchtenbreiter I. Achim von Arnims Yermittlerrolle zwischen Iakob Bohme als Dichter und seiner "Wintergesellschaft." Inaug. Diss. vorgelegt von Irmgard Berchtenbreiter. - Munchen, Copy Center, 1972.

165. Blochlinger K. Humor in Arnims Novellen. Zurich, 1971.

166. Bottermann W. Die Beziehungen des Romantikers Achim von Arnim zur altdeutschen Literatur. Gottingen, 1895.

167. Boxel O. Achim von Arnims Novellistik. Diss., .vorgelegt von Boxel O. -Munchen, 1923.

168. Cadwell C.B. Generation und Genre: Ein Beitrag zur deutschen Novellen des 19. Iahrhunders. Erlagen, 1991.

169. Deutsche Roman von Grimmelshausen bis Musil. Leipzig, 1966.

170. Debus K. Achim von Arnims Beitrag zur novellistischen kunst der Romantik. Diss. .vorgelegt von Debus K. - Munchen, 1923.

171. Eichendorf.I. Samtliche Werke. Hist.-krit. Ausgabe hg. von Kosch und Sauer. - Regensburg O.I., 3. Bd. "Ahnung und Gegenwart".

172. Die Erfahrung anderer Lander Beitrage eines Wiepersdorfes Kollogium zu Achim und Bettina von Arnim. Nrsg. Hartel H., Schultz H. B. - N. Y., 1994.

173. Engel M. Der Roman der Goethezeit.

174. Erlauterung zur deutschen Literatur. Romantik. Berlin, 1967.

175. Feise E. "Der tolle Invalide" von Arnim. IEGP 53, 1954.

176. Fischer B. Interpretation als Geschichtsschreibung: zur poetischen Imagination Achim von Arnim // Etudes germ. P., 1988. N2. S. 179-194.

177. Frank M. Das Problem "Zeit" in der feutschen Romantik. Miinchen, 1972.

178. Fuhrmann H. Achim von Arnims "Grafin Dolores". Versuch einer Interpretation. Diss.vorgelegt von Fuhrmann H. - Koln, 1958.

179. Gorres Y. Das Verhaltnis von Historie und Poesie in der Erzahlkunst Achim von Arnim. Heidelberg, 1956.

180. Hartel H. Ludwig Achim von Arnim: Metamorphosen der Gesellschaft // Deutsche Erzahlprosa der friihen Restaurationzeit: Studien zu ausgew. Texten-Tubingen, 1995.-S. 168-203.

181. Henel H. Arnims "Majoratsherren". // Weltbewohner und Weimarer-Ztirich Stuttgart, 1960. - S. 73-104.

182. Hemstedt I. Symbolik der Geschichte bei Arnim. Diss.vorgelegt von Hemstedt I. - Gottingen, 1956.

183. Hoffmann V. Die Arnim Vorschung // Deutsche Vierteljahrsschrift-Sonderheft. October 1973.-S. 270-342.

184. Kastinger Riley H.M. "Uber Manier und Charakter". Ein unbekannter Aufsatz Achim von Arnims // Iahrbud der FDH - Tubingen, 1975. - S. 212222.

185. Kluckhohn P. Die Auffassung der Liebe in der Aufklarung und in der Romantik. Halle, 1931.

186. Korf H. Geist der Goethezeit. Leipzig, 1957.

187. Kunz I. Die deutsche Novelle zwischen Klassik und Romantik. Berlin, 1966.

188. Liedke H.R. Achim von Arnims Stellung zu Karl Ludwig von Haller und Fridrich dem Grossen. // lb. FDH, 1963. S. 296 - 340.

189. Liedke H.R. Vorstundien Ahcim von Arnim zur "Grafin Dolores". // lb. FDH, 1966.-S. 229-342.

190. Mahoney D.F. Der Roman der Goethezeit (1774-1829). Stuttgart, 1988.

191. Meixner H. Romantischer Figuralismus. Kritische Studien zu Romanen von Arnim und anderen. Frankfurt a. M.: Athenaum, cop. 1971.

192. Migge W. Fragment einer unbekannten Erzahlung Achim von Arnims // Iahrbuch des FDH, 1962. S. 307-378.

193. Mobius H. "Gleichzeitigkeit" als Modell sozialler und poetischer Zeit // Neue Gesellschaft. Bonn, 1990, Ig. 37., N 9. - S. 812-818.

194. Moering R. Iohan Beer und die Manner im Zobtenberg // Wirkendes Wort. -Dtisseldorf, 1984.-S. 189-207.

195. Mollers G. Wirklichkeit und Phantastik in der Erzahlunge Achim von Arnims. Arnims Erzahlkunst als Ausdruck seiner Weltsicht. Diss.vorgelegt von Gerhard Mollers. - Munster, 1971.

196. Neinhaus S. "Nichts seit ohne Ernst und Scherz" Achim von Arnims // Wirkendes Wort. Dtisseldorf, 1991. - S. 357-377.

197. Neuhold M. Achim von Arnims Kunsttheorie und sein Roman "Die Kronenwachter" im kontext ihrer Epoche. Tubingen, 1994.

198. Noack P. Phantastik und Realismus in der Novellen Achim von Arnims. -Diss. .vorgelegt von Noack P. Freiburg, 1952.

199. Offermanns E.-L. Der universale romantische Gegenwartsroman Achim von Arnims die "Grafin Dolores". Zur struktur und ihren geistesgesichtlichen Voraussetzungen. Koln, 1959.

200. Pongs H. Das Bild in der Dichtung. Marburg, 1967.

201. Rasch W. Achim von Arnims Erzahlkunst // Deutschunterticht. 7, 1955, H. 2.-S. 38-55.

202. Riebe H. Interpretationen zur dichterischen Prosa Achim von Arnims. -Diss.vorgelegt von Riebe H. Gottingen, 1952.

203. Rudolph G. Studien zum dichterischen Welt Achim von Arnims. Quellen und Forschungen zur Sprache und Kulturgeschichte der germanischen Volker. -Neue Folge, hrsg. Yon Hermann Kunitsch. Bd 1., Berlin, 1958.

204. Rudolph G. Die Epoche als Strukturelement in der dichterischen Welt. Zur Deutung der Sprache H.von Kleist und Achim von Arnims. GRM (NFG), 1959.-S. 118-139.

205. Schmidt E. Achim von Arnims Hinwendung zum Mittelalter und dessen Bild in seinen Roman "Die Kronenwachter". Berlin, 1951.

206. Schneider G. Studien zur deutschen Romantik. Leipzig, 1962.

207. Schneider M. Wie man ein Frau programmirt. Stuttgart, 1989.

208. Silz W. "Der tolle Invalide". Realismus und Reality. Chapel, 1954.

209. Staengle P. Achim von Arnims poetische Selbstbesinnung: Studien tiber Subjektiwitatskritik. Frankfurt a. M., 1988.

210. Steig R. Clemens Brentano und die Briider Grimm. Stuttgart. 1914.

211. Steig R. Achim von Arnim und die ihm nahe standen. Bd 1-3. Stuttgart, 1894.

212. Steffen H. Lichtsymbolik und Figurationen in Arnims erzahlender Dichtung // Die deutsche Romantik. Gottingen, cop. 1967. - S. 180-199.

213. Sternberg T. Die Lyrik A. von Arnims: Bilder der Wirklichkeit -Wirklichkeit der Bilder. Bauvier Verlag Herbert Grundmann. - Bonn, 1983.

214. Tieck L. Erinnerungen aus dem Leben des Dichters nach dessen mimdlichen und schriftlichen Mitteilungen. Hrsg, von R. Корке. Bd. 2. - Leipzig, 1855.

215. Wiese B. von. Die deutsche Novelle von Goethe bis Kafka. Interpretationen Dtisseldorf, 1967.