Железообрабатывающее производство населения Камско-Вятского междуречья в эпоху средневековья: Технологический аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.06, кандидат исторических наук Перевощиков, Станислав Евгеньевич

• Перевощиков, Станислав Евгеньевич
• кандидат исторических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Перевощиков, Станислав Евгеньевич

Введение

Глава I. Историография и источники

§ 1 .Краткая история накопления археологических источников в Прикамье

§2. История изучения черного металла методом металлографии

Глава II. Сырьевая и производственная базы черной металлургии народов

Камско-Вятского бассейна в древности

§ 1. Сырьевая база

§2. Производственные сооружения

§3. Погребения мастеров-ремесленников

Глава III. Железообрабатывающее производство в Прикамье в V-XIV вв н.э.

§ 1. Железообработка в VIII в. до н.э. - II в.н.э.

§2. Железообработка в III-V вв. н.э.

§3 Характеристика железообработки в V-XIV вв. в Верхнем

Прикамье

§4. Характеристика железообработки в V-XIII вв. в бассейне р.Сылвы

§5. Характеристика железообработки в У-ХШ вв. в бассейне р.Чепцы

§6. Характеристика железообработки в УИ-Х вв. на Средней Вятке

§7. Характеристика железообработки в У-УП вв. в Нижнем Прикамье

Глава IV. Железообрабатывающее производство в Прикамье в эпоху развитого и позднего средневековья в ХШ-ХУПЗ вв.

§ 1. Железообработка русского населения Камско-Вятского региона в XIII-XVIII вв.

§2. Железообработка финно-угорского населения Камско-Вятского региона в XVI-XVIII вв.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Железообрабатывающее производство населения Камско-Вятского междуречья в эпоху средневековья: Технологический аспект»

Вся история человечества неразрывно связана с историей техники и технологии обработки различных материалов. Изучение этого процесса позволяет понять не только отдельные аспекты развития материальной и духовной культуры племен и народов, но и представить основу базиса древних обществ. Знакомство с металлом открыло человечеству путь к цивилизации. Особое место в истории человечества занимает железный век, начавшийся в лесной полосе Восточной Европы в VIII в. до н.э. и продолжающийся до настоящего времени. Железорудные месторождения были распространены в лесной полосе Восточной Европы повсеместно в виде болотных, озерных и луговых руд. Но добыча железа и производство изделий из него весьма трудоемки. Человечество прошло более чем тысячелетний путь экспериментов в бронзолитейном деле, прежде чем научилось изготовлять железные вещи. Освоение способов добычи и обработки железа привело к коренному преобразованию производительных сил общества. Более высокие механические качества железа обеспечили вытеснение им камня и бронзы из сферы производства оружия и орудий труда. Последнее привело к революции в материальном производстве: появилась возможность расчищать лес на больших площадях, лучше обрабатывать почву и собирать урожай, земледелие поднялось на принципиально новый уровень. Оружие, сделанное из железа, стало более совершенным, появились длинные мечи, боевые топоры, улучшенные варианты наконечников стрел и копий. Новые виды наступательного и оборонительного вооружения сделали войну успешным занятием. Не случайно ранний железный век - время широкого распространения войны как средства быстрого обогащения.

Распространение железа стимулировало дальнейшую специализацию в обществе. Выделились группы производителей металлической продукции: металлургов, черновых и чистовых кузнецов. Только в железном веке стало возможным оформление ремесла в самостоятельную отрасль хозяйства. Появление железа содействовало сложению более продуктивного хозяйства и, как следствие, росту народонаселения, а также развитию обмена, распространению технологического опыта и культурных достижений. Широкое применение железа повлекло разрушение традиционных норм первобытного общества, зарождение расслоения общества и формирование раннеклассовых отношений.

Во второй половине II тыс. до н.э. многие группы степной полосы Восточной Европы были знакомы с технологией добычи и обработки железа -срубники, абашевцы, предкавказский вариант катакомбной культуры и др. (Шрамко Б.А., Фомин Л.Д., Солнцев JI.A., 1977, с.58). К VIII в. до н.э. был накоплен столь значительный технологический опыт, что произошел перелом в развитии металлургии и обработке железа: увеличилось число железных изделий, они стали более разнообразными и совершенными. В это время функционировали несколько производственных центров, откуда распространялись как готовые изделия, так и технология: Северный Кавказ, Среднее Поднепровье, лесостепная и степная Скифия и др. В это же время на территории ананьинской культурной общности, вероятно, возникает и собственный центр металлургии и металлообработки (Шрамко Б.А. и др., 1977, с 72-74.). Именно в VIII в. до н.э. начинается история железоделательного производства у населения Камско-Вятского междуречья (Прикамья).

В условиях отсутствия письменных сведений важнейшим источником для изучения железного века Прикамья является археологический материал. Его накопление началось в середине прошлого столетия и стало особенно интенсивным в последние десятилетия. К настоящему времени собраны тысячи железных предметов, происходящие из разных уголков Прикамья с разных типов памятников. Эти материалы показывают, что в силу своеобразия сырья, уловить историческую динамику совершенствования производства железных предметов, можно только изучая технологию их изготовления.

Ее изучение возможно с помощью методов естественных наук и, прежде всего, металлографии - науки о внутреннем строении металлов и их сплавов, изучающей влияние химического состава и различных видов механической и термической обработки на их структуру и свойства. Металлография занимает одно из важнейших мест среди естественнонаучных методов при изучении древних предметов, изготовленных из черного металла. Его использование позволяет определить применявшиеся кузнецами технологические приемы, производительность труда, качество изделий и качество металла. Кроме того, данные металлографических анализов дают возможность говорить о характере организации древнего производства по обработке металлов, то есть "позволяют судить об определенных периодах развития человеческого общества" (Недопако Д.П., 1978, с.8).

История применения металлографии в археологии Восточной Европы насчитывает почти 50 лет. За это время осуществлены крупные проекты по изучению металлообработки Древней Руси, Волжской Булгарии, Скифии, Кавказа и других регионов. Начало металлографического изучения железных изделий Прикамья связано с именем выдающегося русского археолога Б.А.Колчина (1953). Длительное время этими вопросами занимается В.И.Завьялов (1984, 1985, 1987, 1988 и др.). Железоделательное производство населения отдельных культур Прикамья было освещено Л.С. Хомутовой (1981), Л.С. Розановой (1986, 1994, 1997), H.H. Тереховой (1994, 1997), А.П. Зыковым (1987), Ю.А. Семыкиным (1993).

Предшествующие исследования, а также полученные в последние годы дополнительные новые материалы позволяют обобщить имеющиеся археологические, а также аналитические металлографические данные и представить историю развития железообрабатывающего производства на территории Камского бассейна от VIII в. до н.э. до XVIII в.н.э., но основной упор (из-за степени изученности материала) делая на эпохе средневековья. Для достижения поставленной цели обозначены следующие задачи: 1) выяснить 7 истоки местной металлургии железа; 2) проследить изменения техники производства железных изделий на данной территории в историческом плане; 3) дать обобщенную историко-технологическую характеристику железоделательного и железообрабатывающего производств в Прикамье.

Заключение диссертации по теме «Археология», Перевощиков, Станислав Евгеньевич

124 Заключение

Возникновение обработки железа в Прикамье относится к концу VIII в. до н.э. и связано с населением ананьинской культурной общности. Первоначально очаг черной металлургии сложился в Нижнем Прикамье и прилегающей территории Поволжья, позже эти навыки были усвоены населением всего Прикамья. Появлению железоделательного производства в этом крае способствовал богатейший опыт бронзолитейного дела, совершенствуемый местными мастерами на протяжении более тысячи лет. Первый импульс к черной металлообработке был получен с Северного Кавказа - территории кобанских племен (Б.А.Шрамко, Л.С.Розанова). Об этом свидетельствуют типологическая и технологическая (особенности термической обработки изделий) близость кавказских и прикамских железных предметов, аналогичный состав некоторой части бронзового инвентаря. Косвенным подтверждением связей Прикамья и Северного Кавказа служат и данные лингвистики - название железа в финно-угорских языках заимствовано из иранского (В.И.Абаев).

Уже на ранней стадии железообработки набор железных изделий разнообразен: ножи, кинжалы, клевцы, наконечники стрел и копий. Как показывают материалы Старшего Ахмыловского могильника (Л.С.Розанова) в раннем ананьино были известны все основные операции горячей ковки: рубка, вытяжка, изгиб, пробивка отверстий, сварка, плющение, шлифовка, полировка. Мастера владели и техникой получения высокоуглеродистой стали, которая осуществлялась двумя способами: путем сквозной цементации полуфабриката и путем локальной цементации готового изделия. Зафиксировано и знание такой характерной особенности углеродистой стали как способность воспринимать тепловую обработку - закалку. В раннем ананьино чаще всего использовалась мягкая закалка.

В пьяноборское время (И в. до н.э. - II в.н.э.) железообработка у финно-угорских народов Прикамья совершенствуется. Широко использовались ямные горны, в которых получали крицы весом до 2 кг (городище Чеганда I). О возросшем уровне добычи железа свидетельствует появление массивных железных изделий (проушные топоры). В Ш-У вв. н.э значительно расширился набор орудий и предметов вооружения. Помимо ножей, кинжалов, наконечников стрел и копий были распространены мотыги, удила, проушные топоры, мечи, шлемы, "косы-горбуши" и другие изделия. Число железных вещей в могилах исчисляется десятками. Возросла производительность металлургических печей, вес криц достигал 5,2 кг. В это время хорошо известны специализированные поселки металлургов, возникновение которых прямо связано с возросшей потребностью населения в железе. Не исключено, что кузнецы уже выделились из общины. Имеются достоверные свидетельства начала дифференциации в области металлообработки - захоронения бронзолитейщиков (Суворовский могильник) и мастеров по обработке черного металла (Азелинский, Гремячанский, Тюм-Тюм могильники), но специализации среди собственно металлургов, по-видимому, еще нет (находка железных криц и бронзового слитка на Тарасовскои могильнике).

В это время в большинстве случаев при изготовлении предметов из черного металла использовалась ковка целиком из железа или малоуглеродистой стали. Для создания необходимого объема металла изредка применялась кузнечная сварка. Следует отметить сознательное выведение более качественного сырья на рабочую часть изделия при использовании в основном сырцовой, неравномерно науглероженной стали. Хорошо известна и термическая обработка, но в отличие от ананьинской эпохи, применялась в основном жесткая закалка.

В технологическом плане резко выделяются предметы вооружения: мечи, боевые топоры и такие специфические предметы, как "косы-горбуши." Для изготовления мечей использовалась высококачественная, заэвктоидная сталь. По мнению Л.С.Розановой и Н.Н.Тереховой (1999) в изготовлении этих предметов вооружения прослеживается ближневосточная традиция. Боевым топоры отличаются исключительно мягкой закалкой, что также обособляет их от остальных вещей. "Косы-горбуши" в основном изготовлены методом сварки с выходом качественной стали на режущие грани. Перечисленные предметы вооружения, скорее всего, попали в Прикамье с какой-то пришлой группой населения. В целом можно сказать, что кузнечная традиция этого периода в Прикамье находилась на одном уровне с синхронными культурами лесной полосы Восточной Европы.

Особое место занимает период У-Х1У вв. Начало этого времени в Прикамье связано с различного рода миграционными процессами и образованием новых археологических культур: именьковской, неволинской, ломоватовской, поломской. В данном случае, очевидно, мы имеем дело с двумя совершенно различными традициями металлообработки. Носители именьковской культуры, генетически связанные с позднезарубинецким населением (Г.И.Матвеева), мигрировали в Прикамье с уже сложившимися традициями металлообработки, отличными от местных. Наиболее характерные черты именьковских изделий из черного металла - применение приемов, улучшающих рабочие качества изделий: наварка высокоуглеродистых лезвий или применение специально приготовленной цементированной стали. Именьковские кузнецы хорошо владели навыками управления температурным режимом при изготовлении железных вещей, а также сознательно применяли закалку в зависимости от назначения предмета. Вместе с тем, ведущей остается технология изготовления предметов целиком из железа или сырцовой стали. В целом именьковская металлообработка представляется привнесенным явлением в прикамский регион, что проявляется в широком применении термообработки и качестве металла.

Финно-пермское население, оставившее еманаевскую, неволинскую, ломоватовскую и поломскую культуры, были носителями более традиционной для Прикамья металлообработки. Об изделиях из черного металла бассейна р.Чепцы можно судить по материалам Варнинского могильника.

Металлургическое производство этого региона было основано на традиционных для Прикамья принципах, хотя появляются изделия из пакетированного металла, а также наварные лезвия на ножах. Следует отметить, что сырьем для изготовления вещей являлось железо и сырцовая сталь при сравнительно низком качестве сварки. Подобную же картину мы можем наблюдать и на материалах еманаевской культуры, где тоже появляются изделия из пакетного металла, хотя, как и в предыдущем случае, подобные предметы достаточно редки.

Следующий этап развития железообрабатывающего производства в Прикамье представлен материалами чепецкой, родановской, чумойтлинской культур и памятников постневолинского времени. В изучаемое время обработка железа была сосредоточена в металлургических центрах типа Березниковского или городища Иднакар. Несомненно существуют и центры кузнечной обработки металла, об этом свидетельствуют группа ножей Верх-Саинского городища, изготовленная из практически идентичного металла и по единой технологии, а также находка на городище Лобач нескольких однотипных наконечников дротиков с клеймом мастера или мастерской. Наблюдался качественный скачок в развитии металлообрабатывающих технологий. Сварка служила не только для создания необходимого объема предмета, но и для улучшения его рабочих качеств; более широко использовалась термообработка; применялись как мягкая, так и жесткая закалка, что, несомненно, базируется на опыте предшествующего времени. Появились такие технологические приемы, как трехслойный пакет, вварка стального лезвия и косая наварка. Кузнецы, вырабатывающие готовый продукт, использовали металл, в достаточной мере подходящий для конкретного изделия, что свидетельствует о неразрывной связи металлургического и металлообрабатывающего производств.

Необходимо подчеркнуть некоторое своеобразие металлообработки сылвенской группы памятников, где смешались северные (пришедшие через

Чепцу и Верхнюю Каму) и южные (полученные от Волжской Булгарии) традиции работы с черным металлом. Влияние булгарского ремесла на металлообработку верхнёкамского населения отмечал и В.И.Завялов, связывая появление вварной технологии на родановских памятниках именно с Волжской Булгарией. Бассейн Сылвы, на наш взгляд, отличаясь своеобразием, относится все-таки к прикамскому очагу черной металлургии, к которому отнесены чепецкая, родановская и чумойтлинская культуры (Завьялов В.И.). Об этом говорят: определенная близость в применении технологий, частое применение сварных конструкций и схожесть сырья - широкое использование твердого железа и сырцовой неравномерно науглероженной стали, а также изготовление предметов общеевропейских форм.

В итоге можно утверждать, что к этому времени в Прикамье закончился процесс освоения новых технологий и одновременно изменились многие формы орудий труда, приближаясь к общеевропейским. Но следует отметить явление и своеобразной консервации технологий изготовления некоторых орудий, что выразилось, например, в более длительном, чем в Восточной Европе, сохранении трехслойного пакета. Можно предположить существование в Прикамье металлургического очага, связанного с северной (русской) металлообработкой, но нельзя исключать особенно для Сылвенского поречья и влияния Волжской Булгарии. Бассейн р.Сылвы нужно отнести к своеобразному локальному варианту прикамского очага черной металлургии.

Заключительный этап развития железообработки в Прикамье связан с появлением здесь русских поселенцев. Освоив бассейн р.Вятки, они постепенно продвинулись дальше на восток. Наиболее обоснованной датой начала этого процесса считается рубеж ХП-ХШ вв. Русское население принесло с собой не только новый уклад жизни, но и более развитые приемы работы с черным металлом, в результате чего местная металлообработка потеряла свое экономическое значение и не смогла развиться до товарной формы производства, остановившись на уровне "деревенской кузницы". В результате политических процессов, протекавших в крае в период присоединения его к Русскому государству, местное производство железа к XVII в. практически исчезло и металл на эту территорию стал поступать из Московского государства (Герберштейн, Олеарий).

Русскими кузнецами Прикамья широко применялись две схемы изготовления вещей - наварка твердого стального лезвия на более вязкую основу и изготовление предметов целиком из стали или железа. Известны, хотя и применялись достаточно редко, и такие технологии как трехслойный пакет или его упрощенный вариант - вварка твердого лезвия в основу, а также ковка предмета из двух и более полос металла. Основной технологией (74%) являлась наварка. Она начала распространятся на территории Восточной Европы с XII в. и постепенно вытеснила другие, более трудоемкие. Достаточно частым (около 16%) было изготовление предметов целиком из стали или железа. Некоторые из ножей, изготовленные по этой технологии, были дополнительно обработаны наклепом лезвия, который в какой-то мере улучшал рабочие качества ножа. По мнению В.И.Завьялова, подобные ножи изготовлялись ремесленниками малых городов. Выявленные среди изученных ножей такие технологические схемы, как трехслойный пакет, вварка и изготовление основы ножа из нескольких чередующихся полос железа и стали, составляют около 10% от всей изученной выборки. Вполне вероятно, что в этих случаях мастера изготовляли ножи по специальному заказу, предназначая их для каких-то конкретных операций. Стальная полоса наварного лезвия часто (15%) заходит на черешок ножа, иногда по всей его длине. Это свидетельствует о том, что нож выкован после наварки стали на железо, то есть из готовой заготовки. Вполне допустимо предположение, что заготовки ножей делали другие мастера. В пользу этого варианта говорит грубая ошибка, отмеченная на одном ноже - при качественной сварке и достаточно хорошо прокованном металле закаленная сталь оказалась на обушке ножа. О возможности и даже широком использовании полуфабрикатов в древнерусской металлургии железа писал еще Б.А.Колчин. В.И.Завьялов считает, что заготовки нередко являлись предметом импорта. Широко применялась и такая операция, как закалка готового изделия. Она была зафиксирована практически на всех предметах, способных ее воспринять.

Железные предметы, оставленные финно-угорским населением ХУ1-ХУШ вв., происходят с двух марийских (Грековский, Мелетский) и одного удмуртского (Едыгронский) могильников. Коллекции датированы по монетному материалу. Мастера-кузнецы разных марийских общин имели свои особенности технологии изготовления железных изделий. В частности, кузнецы, проживавшие ниже по течению р.Вятки (Мелеть), по сравнению с более северными ремесленниками (Греково), были менее квалифицированными. Кроме их отставания в применении технологических схем, это проявилось и в неправильном применении ими сложной пакетной технологии (смещение полос), ошибках в подборе материала (сырцовая сталь вместо высокоуглеродистой), несоблюдении температурного режима (обезуглероживание изделий), в менее качественной сварке.

Возможно, это объясняется тем, что территории, на которых располагаются исследуемые памятники, были присоединены к России в разное время. Среднее течение р.Вятки входило в зону интересов Вятской земли и процессы интеграции здесь протекали довольно мирно. Южные же земли вошли в состав Русского государства в результате борьбы с Казанским ханством и последующим подавлением восстаний местного населения. После этих событий все действия, связанные с военным делом было запрещены, в том числе и кузнечное ремесло. Подтверждением может служить жалованная грамота Строгановым от В.Шуйского, выданная в 1610 г., в которой повторяются слова Ивана IV: ". а земские бы люди железоделаемых ручных домниц не имели." (Шишонко В.). Подобное же запрещение звучит и в более позднем наказе казанскому воеводе от 1697 г., в котором говорится о том, что в "Чувашу и Черемисския волости железа, что угодно к войне, не продавали. потому ж кузнечного б и серебряные дела Чуваше и Черемиса не делали и кузнечные и серебряные снасти ни у кого б в Чуваше, и в Черемисе, и Вотяках не было" (Полное собрание законов Российской империи.). Что же касается Едыгронского могильника, то время его функционирования относится к несколько более позднему периоду, нежели рассмотренные марийские памятники, и применяемые этим населением технологические схемы (наварка) соответствуют большинству исследованных ножей с русских памятников Камско-Вятского междуречья этого времени. Вполне вероятно, что запретительные указы в это время уже не действовали, так как данные территории окончательно влились в состав Русского государства.

В целом, для железообработки ХШ-ХУШ вв. Прикамья характерны следующие особенности. При изготовлении большинства изученных железных вещей использовались хорошо прокованные железо и сталь, как обычная сырцовая, шедшая чаще всего на изготовление основы сварных орудий, так и специально приготовленная, использовавшаяся в основном для изготовления наварных лезвий. Необходимо отметить достаточно высокую микротвердость кричного железа и сырцовой стали, что, вероятно, связано с повышенным содержанием в металле различных микропримесей, в основном сульфидов и фосфора. Подобные свойства прикамского металла отмечены В.И.Завьяловым.

Большинство изученных предметов изготовлены с применением кузнечной сварки железа или сырцовой стали с более углеродистой сталью. В большинстве случаев сварка была проведена на высоком уровне, сварочные швы на шлифах выглядят в виде тонкой белой полосы, что говорит об умелом применении различных кузнечных флюсов.

Преобладающей технологией изготовления ножей являлась наварка твердого лезвия на мягкую основу из пакетного металла. Вместе с тем, встречались и более архаичные приемы: трехслойный пакет, вварка -технологии, которые бытовали в Древней Руси 1Х-ХП вв., а в Прикамье широко использовались до XIV в. Они отмечены как на русских, так и на марийских

132 памятниках. Наиболее популярной была простейшая технология - изготовление цельностальных или цельножелезных ножей. Не вызывает сомнения использование готовых заготовок, которые, возможно, поставлялись другими, более квалифицированными мастерами. В изготовлении топоров продолжает сохраняться традиция, фиксируемая для финно-пермского ремесла еще в XXIV вв.

Широко применялась и термическая обработка изделий. Практически все качественные предметы прошли закалку: жесткую, закалку с последующим отпуском, мягкую. Шлаки, всегда присутствующие в предметах из металла, полученного сыродутным способом, чаще всего мелки и расположены вдоль оси деформации, что указывает на хорошую проковку металла. Все эти данные позволяют говорить о достаточно высоком уровне кузнечного мастерства в Прикамье в ХШ-ХУШ вв. в составе единого Русского государства.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Перевощиков, Станислав Евгеньевич, 2000 год

1. Арматынская О.В. Отчет о разведочных работах в Кишертском районе Пермской области в 1983 г. // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д. 191. С.4-5.

2. Вечтомов А.Д. Отчет о раскопках 1957 г. // Архив ИИМК АН СССР.

3. Водолаго Н.В. Отчет об исследованиях в Березовском районе Пермской области в 1981 году // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д. 124.

4. Водолаго Н.В. Отчет об исследованиях Верх-Саинского могильника в 1982 году // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.282.

5. Водолаго Н.В. Отчет об исследованиях раннесредневековых могильников в бассейне р. Камы в 1987 году (Тураевский I могильник) Т.2. // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.290.

6. Голдина Р.Д. Отчет о работах в Удмуртской АССР и Пермской области в 1986 году. Т.П (Верх-Саинское и Лобач городища) // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.236.

7. Голдина Р.Д. Отчет о работах в Сарапульском районе Удмуртской республики летом 1991 года. Т. 1. Тарасовский могильник // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.310, 310 а.

8. Клюев В.Ф. Отчет об археологических исследованиях, проведенных осенью 1977 года в Котельничском районе Кировской области // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.70.

9. Клюева Г.Н. Отчет об археологических исследованиях Быргындинского IV поселения в Каракулинском районе Удмуртской АССР в 1982 году // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.241.

10. Лещинская H.A. Отчет об исследованиях Ошкинского могильника в Уржумском районе и Кривоборского городища в Кирово-Чепецком районе Кировской области в 1987 году // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.292.

11. Лещинская H.A. Вятский бассейн в I начале II тыс. н.э. (по археологическим источникам). Дисс. . канд. ист. наук. 1995.

12. Лещинская H.A. Отчет об исследованиях Момылевского городища в Сарапульском районе Удмуртской республики, проведенных летом 1995 г. // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.327.

13. Макаров Л.Д. Отчет об исследованиях на Средней Вятке в пределах Слободского, Котельничского и Даровского района Кировской области, проведенных летом 1981 года. T.I.II Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д. 142.

14. Макаров Л.Д. Отчет об исследованиях на Средней Вятке в пределах Котельничского района Кировской области, проведенных летом 1982 года. Т. II // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д. 154.

15. Оборин В.А. Коми-пермяки IX-XV вв. (Родановская культура). Дисс. . канд. ист. наук, 1957.

16. Оборин В.А. Кыласово городище X-XIV вв. // Отчет о работе КАЭ Молотовского университета в мае-сентябре 1955г. Пермь, 1956.

17. Пастушенко И.Ю. История населения бассейна р.Сылвы в первой половине второго тысячелетия н.э. Дисс. канд. ист. наук. 1995.

18. Пастушенко И.Ю. Отчет об исследоваеиях Кишертских I поселения и могильника в Кишертском районе Пермской области в 1990 году // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.295.

19. Перевощиков С.Е. Отчет о разведочных работах, проведенных летом 1987 года в Пижанском районе Кировской области // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.257.

20. Перевощиков С.Е. Отчет о работах в Каракулинском районе Удмуртской Республики в 1995 году // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.324.

21. Салангин Д.А. Отчет о разведочных работах, проведенных летом 1997 года в Частинском районе Пермской области и Боткинском районе Удмуртской Республики // Архив ЛАИ УдГУ.

22. Черных Е.М. Отчет об исследованиях Аргыжского городища и разведках в Малмыжском районе Кировской области в 1988 году // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д.282.

23. Шапран И.Г. Отчет об исследованиях в Котельничском и Тужинском районах Кировской области, проведенных летом 1984 года. Т. I. // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д. 198.

24. Ютина Т.К. Отчет о разведках в Свечинском, Котельничском районах Кировской области, в Осинском и Частинском районах Пермской области, проведенных летом 1976 года // Архив ЛАИ УдГУ. Ф.2. Д. 48.1. ЛИТЕРАТУРА

25. Абаев В.И., 1972. К вопросу о прародине и древнейших миграциях индоиранских народов // Древний Восток и античный мир. М.

26. Алабин П.В., 1865. Заметки о Вотских древностях // Вятские губернские ведомости. Вятка. №72.

27. Алабин П.В., 1865(a). Заметки относительно древностей Вятского края //Вятские губернские ведомости. Вятка. № 54-58.

28. Алабин П.В., 1859. Отчет о раскопках Ананьинского могильника // Вятские губернские ведомости. Вятка. № 27-30.

29. Архипов Г.А., 1976. Марийский край в памятниках археологии. Йошкар-Ола. 167 с.

30. Ашихмина Л.И., 1987. Клад с Буйского городища // Новые археологические исследования на территории Урала. Ижевск. С. 103-120.

31. Бадер О.Н., Оборин В.А., 1958. На заре истории Прикамья. Пермь.

32. Бадер О.Н., Оборин В.А., 1960. Очерк работ Камской археологической экспедиции в 1955 и 1956 годах // Ученые записки. Том XII. Вып. I. Труды КАЭ. Вып III. С.3-33.

33. Бакланов Н.Б., 1935. Техника металлургического производства XVIII в. на Урале. M.-JI. 323 с.

34. Белавин A.M., Мельничук А.Ф., 1985. Средневековые памятники у д.Володин Камень в приустьевой части р.Яйвы // Материалы памятников железного века Вятско-Камского междуречья. Ижевск.

35. Белавин A.M., 1987. Производственные поселки у финно-угров в конце I -начале II тыс. н.э. // Этнические и социальные процессы у финно-угров Поволжья. Йошкар-Ола. С. 117-130.

36. Берх В.Н., 1821. Путешествия в города Чердынь и Соликмск. СПб. 324с.1. БСЭ, 1975. Т.19. 648 с.

37. Вечтомов А.Д., 1960. Основная археологическая карта РСФСР, лист 0-4098 (сс. Частые и Елово на Каме) // Ученые записки. Том XII. Вып. I. Труды КАЭ. Вып III. С. 175-206.

38. Гайдуков П.Г., 1989. Список печатных работ Б.А.Колчина // Естественные методы в археологии. М. С.6-13.

39. Гарнунг М.Б., 1963. О выплавке железа и изготовлении железных денег деревенскими кузнецами в лесной Гвинее // Труды института этнографии. T.LXXVI. Африканский этнографический сборник № 5. М.- JI. С.156-163.

40. Генинг В.Ф., 1959. Очерк этнических культур Прикамья в эпоху железа // Труды КФ АН СССР. Казань. Вып.2. С. 157-219.

41. Генинг В.Ф., 1963. Азелинская культура III-V вв. н.э. // ВАУ. Свердловск-Ижевск. Вып.5. 195 с.

42. Генинг В.Ф., 1967. Памятники мазунинской культуры //ВАУ. Свердловск. Вып. 7.

43. Генинг В.Ф., 1970. История населения Удмуртского Прикамья в пьяноборскую эпоху. 4.1. // ВАУ. Свердловск. Вып.10. 224 с.

44. Генинг В.Ф., 1971. История населения Удмуртского Прикамья в пьяноборскую эпоху. 4.II. // ВАУ. Свердловск. Вып.11. С.36-84.

45. Генинг В.Ф., 1976. Тураевский могильник V в. н.э. (захоронения военачальников) // Из археологии Волго-Камья. Казань. С. 55-108.

46. Генинг В.Ф., 1980. Опутятское городище металлургический центр харинского времени в Прикамье (вторая половина V - первая половина VI вв. н.э.) // Памятники эпохи средневековья в Верхнем Прикамье. Ижевск. С.92-135.

47. Гладилин A.B., 1985. Металлургия Среднеангарья // Ахеологические исследования в районах новостроек Сибири. Новосибирск. С. 167-180.

48. Голдина Р.Д., 1976. Исследование памятников Южной Удмуртии в 19691970 гг. // Вопросы археологии Удмуртии. Ижевск. С. 75-92.

49. Голдина Р.Д., 1985. Ломоватовская культура в Верхнем Прикамье. Иркутск. 280 с.

50. Голдина Р.Д., 1987. Проблемы этнической истории пермских народов в эпоху железа (по археологическим материалам) // Проблемы этногенеза удмуртов. Устинов.

51. Голдина Р.Д., Кананин В.А., 1989. Средневековые памятники верховьев Камы. Свердловск. 214 с.

52. Голдина Р.Д., Волков С.Р. Шлемы Тарасовского могильника. Уфа (в печати).

53. Граков Б.Н. 1977. Ранний железный век (культуры Западной и Юго-Восточной Европы). М. 232 с.

54. Гурин М.Ф.,1987. Проблемы сыродутной металлургии железа в свете химико-технологических исследований // Методы естественных наук в археологии. М. С. 130-137.

55. Завьялов В.И., 1984. Результаты металлографического исследования предметов из черного металла с памятников ломоватовской и родановской культур // Памятники железного века Камско-Вятского междуречья. Ижевск. С.16-19.

56. Завьялов В.И., 1985. Ножи городища Идна-Кар // Материалы средневековых памятников Удмуртии. Устинов. С. 37-48.

57. Завьялов В.И., 1987. Древообрабатывающий инструментарий прикамских племен // Новые археологические исследования на территории Урала. Ижевск. С.156-160.

58. Завьялов В.И., 1988. Черная металлообработка у древних коми-пермяков // Новые археологические памятники Камско-Вятского междуречья. Ижевск. С. 129-162.

59. Завьялов В.И., 1989. Прикамский очаг черной металлургии первой половины II тыс. н.э. // Новые исследования по этногенезу удмуртов. Ижевск. С.65-78.

60. Завьялов В.И., 1990. История средневекового железообрабатывающего производства в Камско-Вятском бассейне. Автореф. дисс. к.и.н. М. 17с.

61. Завьялов В.И., 1991. Итоги и перспективы изучения кузнечного ремесла древних удмуртов // Исследования по средневековой археологии лесной полосы Восточной Европы. Ижевск. С.56-64.

62. Завьялов В.И., 1992. Технико-технологические характеристики железных предметов из Младшего Ахмыловского могильника // Средневековые древности Волго-Камья. Археология и этнография Марийского края. Йошкар-Ола. Вып. 21.

63. Збруева А.В., 1952. История населения Прикамья в ананьинскую эпоху // МИА. М. №30. 319 с.

64. Зыков А.П., 1987. Технология кузнечного производства в Верхнем Прикамье в начале II тыс. н.э. (по материалам родановских и сылвенских памятников) // Новые археологические исследования на территории Урала. Ижевск. С.145-156.

65. Иванов А.Г., 1998. Этнокультурные и экономические связи населения бассейна р.Чепцы в эпоху средневековья. Ижевск. 308 с.

66. Иванова М.Г., 1976. Кушманское городище. // Вопросы археологии Удмуртии. Ижевск. С.93- 107.

67. Иванова М.Г., 1979. Хозяйство северных удмуртов в конце IX начале XIII вв. н.э. // Северные удмурты в начале II тысячелетия н.э. Ижевск. С.6 - 69.

68. Иванова М.Г., 1985. Городище Идна-Кар // Материалы средневековых памятников Удмуртии. Устинов. С.3-36.

69. Иванова М.Г., 1994. Истоки удмуртского народа. Ижевск. 191с.

70. Иванова М.Г., 1995. Городища Иднакар IX-XIII вв.: материалы исследедований территории между валами (1989-1992 гг.) // Материалы исследедований городища Иднакар IX-XIII вв. Ижевск.

71. Кирпичников А.Н., 1966. Древнерусское оружие / Копья, сулицы, боевые топоры, булавы, кистени IX-XIII вв. // САИ. EI-36. M.-JI. Вып.2. 215 с.

72. Клюева Г.Н., 1984. Быргындинское IV поселение памятник пьяноборской культуры // Памятники железного века Камско-Вятского междуречья. Ижевск. С.20-35.

73. Колчин Б.А., 1953. Черная металлургия и металлообработка в древней Руси, домонгольский период // МИА. М. №32.

74. Колчин Б.А., 1959. Железообрабатывающее ремесло Новгорода Великого: Продукция, технология // МИА. М. №65.

75. Колчин Б.А., 1975. Проблемы изучения древнейших производств // Очерки технологии древнейших производств. М. С.5-13.

76. Колчин Б.А., 1985. Ремесло // Археология СССР: Древняя Русь: Город, замок, село. М. С. 243 297.

77. Коренюк С.Н., 1994. Ананьинская культура южнотаежного Прикамья // Проблемные вопросы истории, экономики Северного Прикамья: (Материалы Всероссийской научно-практической конференции). Березники. С.20-22.

78. Королев A.B., Хлебникова Т.А., 1961. К вопросу о черной металлургии у волжских болгар // МИА. М. №80.

79. Котович В.Г., 1977. Некоторые вопросы древней металлургии меди в связи с проблемой зарождения железной металлургии на Кавказе // CA. С.69-79.

80. Кутаков Ю.М., Старков A.B., 1997. Пылаевский грунтовый могильник (Предварительная публикация) // Охранные археологические исследования на Среднем Урале. Екатеринбург. Вып.1. С. 130-147.

81. Лахтин Ю.М., 1979. Металловедение и термическая обработка металлов. М. 320 с.

82. Леман Н.К., 1990. Развитие техники обработки металлов давлением. С древнейших времен до наших дней. М. 236 с.

83. Лерх П.И., 1865. Археологические путешествия // ИАК. T-I.

84. Лещинская H.A., 1988. Исследования Еманаевского городища // Новые археологические памятники Камско-Вятского междуречья. Ижевск. С.79-107.

85. Лещинская H.A., 1995. Хронология и периодизация могильников в бассейне р. Вятки // Типология и датировка археологических материалов Восточной Европы. Ижевск. С. 88-128.

86. Лунегов И.А., 1955. Редикарский могильник // КСИИМК. Вып.57. С. 124128.

87. Марков В.Н., 1997. Волго-Камье и финский мир в начале эпохи раннего железа //Finno-Ugrica. № 1. С.3-25.

88. Мажитов H.A., 1968. Бахмутинская культура. М.

89. Макаров Л.Д., 1984. Поселение Искра новый памятник в бассейне Средней Вятки // Памятники железного века Камско-Вятского междуречья. Ижевск. С. 94-120.

90. Макаров Л.Д. 1985. Вятская земля в эпоху средневековья (по данным археологии и письменным источникам). Автореф. дис. . канд. ист. наук. Л. 15с.

91. Медведев А.Ф., 1959. Оружие Новгорода Великого // МИА. М. Вып.65. С.121-191.

92. Могильников В.А., 1956. Металлургия у древних коми-пермяков X XIV вв. // Из истории нашего края. Молотов.

93. Недопако Д.П., 1978. Некоторые вопросы методики исследования металла из археологических раскопок // Использование методов естественных наук в археологии. Киев.: Наукова думка. С. 8-21.

94. Новичихин A.M., 1996. К вопросу о связях населения северо-западного Кавказа с Волго-Камьем в первой половине I тыс. н.э. // Актуальные проблемы археологии Северного Кавказа (XIX "Крупновские чтения") Тезисы докладов. М. С. 122-123.

95. Оборин В.А., 1965. Памятники родановской культуры у с.Табары // КСИИМК. №65.

96. Обыденнов М.Ф., 1985. Хозяйство населения Южного Урала в конце бронзового века // Новые источники по древней истории Приуралья. Устинов.

97. Останина Т.И., 1997. Население Среднего Прикамья в III-V вв. Ижевск. 327 с.

98. Ошибкина C.B., 1979. Погребальный обряд Азелинской культуры по материалам могильника Тюм-Тюм // КСИА. №158. С. 71-79.

99. Пастушенко И.Ю. Кишертский могильник в бассейне реки Сылвы. Уфа, (в печати).

100. Патрушев B.C., Розанова JI.C., 1986. Технология изготовления железных изделий из Старшего Ахмыловского могильника // CA. №1. С. 184-185.

101. Первухин Н.Г., 1896. Опыт археологического исследования Глазовского уезда Вятской губернии // МАВГР. С. 13-121.

102. Перевощиков С.Е., 1994. История изучения железообрабатывающего ремесла в Прикамье // История и культура Вятского края (К 90-летию Вятской ученой комиссии). Тез. докл. Киров. С. 55-57.

103. Перевощиков С.Е., 1995. Предварительные итоги изучения кузнечных изделий из Кишертского могильника // Узловые проблемы современногофинно-угроведения. Материалы Всероссийской научной конференции финно-угроведов. Тез. докл. Йошкар-Ола. С. 67-68.

104. Перевощиков С.Е., 1997. Черный металл Верх-Саинского I городища // Третья Российская университетско-академическая научно-практическая конференция. Тез. докл. Ижевск. С.10-11.

105. Перевощиков С.Е., 1997а. Еще раз о косах-горбушах // Проблемы межэтнических взаимодействий сопредельных национальных и административных образованиях (на примере региона Среднего Прикамья). Тез. докл. Сарапул. С.67-68.

106. Перевощиков С.Е., 19976. Применение металлографии при изучении металла Прикамья // Гуманитарные знания на пороге XXI века. Материалы международной научно-практической конференции. Тез. докл. Ижевск. С. 123124,313-314.

107. Плетнева С.А., 1967. От кочевий к городам // МИА. М. Вып. 142.

108. Погребова М.Н., Раевский Д.С., 1992. Ранние скифы и Древний Восток. М. С.215.

109. Полное собрание законов Российской империи. 1830. СПб. Т.З.

110. Прокшев H.A., 1949. Узловые проблемы ананьинской эпохи в Прикамье VIII-II вв. до н.э. // Зап. УдНИИ. Ижевск. Вып.И.

111. Путилова М.В., 1966. О состоянии топливной базы казенных заводов Екатеринбургского горного округа в 40-70-х гг. XIX века // Вопросы истории Урала. Пермь.

112. Розанова JI.C., Терехова H.H., 1999. Культурные контакты азелинских племен (по данным археологической металлографии) // Научное наследии А.П.Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. М. С.70-72.

113. Рыбаков В.А., 1948. Ремесло Древней Руси. М. 792 с.

114. Рычков Н.П., 1995. Из "Дневных записок капитана Рычков по разным провинциям Российского государства" // Энциклопедия земли Вятской. Киров. T.IV. С. 124-133.

115. Рябинин Е.А. 1994. У истоков ремесленного производства в Ладоге // Новые источники по археологии Северо-Запада. С. 5-60.

116. Седов В.В., 1994. Очерки по археологии славян. М. 128 с.

117. Семенов В.А., 1978. К истории археологических исследований в Удмуртии // Материалы к ранней истории населения Удмуртии. Ижевск.

118. Семенов В.А. 1981. Варнинский могильник // Новый памятник поломской культуры. Ижевск. С. 5-135.

119. Семенов В.А., 1985. Городище Весья-Кар // Материалы средневековых памятников Удмуртии. Устинов. С.48-77.

120. Семыкин Ю.А., 1986. О металлургических горнах именьковской культуры. // Культуры Восточной Европы I тысячелетия. Куйбышев. С.131-136.

121. Семыкин Ю.А., 1991. Технология кузнечного производства Биляра // Биляр столица домонгольской Булгарии.

122. Семыкин Ю.А., 1993. Технологическая характеристика кузнечного инвентаря из Тураевского могильника // Новое в средневековой археологии Евразии. Самара. С. 192-200.

123. Семыкин Ю.А., 1996. Черная металлургия и металлообработка на Болгарском городище // Город Болгар. Ремесло металлургов, кузнецов, литейщиков. Казань. С. 89-153.

124. Смирнов А.П., 1952. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья // МИА. М. №28. 238 с.

125. Спицын A.A., 1893. Приуральский край. Археологические розыскания о древнейших обитателях Вятской губернии // МАВГР. Вып. 1. 192 с.

126. Спицын A.A., 1901. Записки русского археологического общества. СПб. Т.ХХИ. Вып. I-II. 257 с.

127. Старостин П.Н., 1967. Памятники именьковской культуры // САИ. Вып.Д1-32. М.

128. Старостин П.Н., 1968. Маклашеевское II городище именьковской культуры // Уч. Записки. Труды Камской археологической экспедиции. Пермь. № 191. Bbin.IV. С. 221-228.

129. Старостин П.Н., 1981. Гремячкинский могильник // Об исторических памятниках по долинам Камы и Белой. Казань. С. 110-114.

130. Старостин П.Н., Хомутова JI.C., 1981. Железообработка у племен именьковской культуры // CA. №3. С.208-217.

131. Сунчугашев Я.И., 1979. Древняя металлургия Хакасии. Эпоха железа. Новосибирск. 192 с.

132. Терехова H.H., 1994. Древнейшие орудия из метеоритного железа на территории России // Международная конференция по применению методов естественных наук в археологии. Тезисы докладов. СПб. С.92.

133. Терехова H.H., Хомутова Л.С., 1985. Освоение человеком химико-термических и термических процессов на ранних этапах становления железообрабатывающего производства в Восточной Европе // Человек и окружающая среда в древности и средневековье. М.

134. Терехова H.H., Розанова Л.С., Завьялов В.И., Толмачева М.М., 1997. Очерки по истории древней железообработки в Восточной Европе. М. 315 с.

135. Фрезер Д.Д., 1980. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М. 831с.

136. Хомутова Л.С., 1984. Кузнечная техника на земле древней веси в X в. // CA. № 1.145

137. Черных E.H., 1976. Древняя металлообработка на Юго-Западе СССР. М.

138. Членова H.JL, 1988. О культурной принадлежности Старшего Ахмыловского могильника, новомордовских стеллах и "отделившихся скифах" //КСИА.Вып. 194.

139. Шадрин А.И., 1994. Вопросы анализа морфологии и производства железных предметов I тыс. до н.э. I тыс. н.э. Волго-Камья // Проблемы средневековой археологии волжских финнов. Йошкар-Ола. Вып.23. С. 13-40.

140. Шрамко Б.А., 1984. Из истории скифского вооружения // Вооружение скифов и сарматов. Киев.

141. Шрамко Б.А., Фомин Л.Д., Солнцев Л.А., 1977. Начальный этап обработки железа в Восточной Европе (доскифский период) // CA. №1.

142. Шутова Н.И., 1992. Удмурты XVI первой половины XIX вв. Ижевск. 263с.

143. Шишонко В. 1881. Пермская летопись: I период. Пермь. 238 с.146