Язык в онтологической парадигме: Креативный и репрессивный потенциал тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.01, кандидат философских наук Журавлева, Светлана Михайловна

• Журавлева, Светлана Михайловна
• кандидат философских наук
• 1999

Оглавление диссертации кандидат философских наук Журавлева, Светлана Михайловна

Введение.

Глава I. Онтологическая парадоксальность языка.

1.1. Язык в горизонте методологических парадигм: тупики и перспективы.

1.2. Онтологические основания методологических парадоксов в изучении языка.

1.3. Динамическая модель языковой реальности.

Глава II. Функциональные модальности языковой динамики.

2.1. Стабилизирующая и репрессивная модальности.

Деформации языкового сознания.

2.2. Креативная модальность. Сущность и задачи художественной словесности.

Глава III. Онтологический статус функциональных модальностей языка: традиция и современность.

3.1. Мифопоэтические истоки онтологической парадигмы и их трансформации в античном учении о Логосе.

3.2. Современные онтологические концепции языка: итоги и перспективы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Язык в онтологической парадигме: Креативный и репрессивный потенциал»

Актуальность темы исследования. Одной из отличительных тенденций развития философии в XX веке является неуклонное возрастание интереса мыслителей самых разных идейных ориентаций к феномену человеческого языка -эго происхождению, атрибутивным характеристикам и функциям. Проблема же онтологического статуса языка стала особенно актуальной в последнее тридцатилетие з связи с развитием компьютерных технологий и инновациями в сфере аудио-зизуальных средств социальной коммуникации. Жизнь современного человека ротекает как бы в неумолчном потоке говорения. Если в прежние века общение необходимо предполагало личную встречу, то теперь можно общаться по телефону, £>аксу, а в сети Internet - сразу с многими людьми из разных городов, стран и сонтинентов. Благодаря современной технике преград говорению практически нет, и сознание людей начинает испытывать все возрастающее влияние со стороны языковых штампов и предрассудков, шлифуясь затертыми словами и популярными "емами, как камень в водном потоке, и постепенно утрачивая индивидуальное своеобразие. Информационное манипулирование становится главным врагом юловеческой индивидуальности, которая с детства вдыхает "отравляющие 1нформационные пары" чужих слов и мнений, незримо направляющих ее духовную кизнь в общепринятое и "обговоренное" русло. Все это заставляет современных философов искать корни и пути преодоления влияния "репрессивности дискурса", что с необходимостью предполагает целостное философско-теоретическое осмысление трироды языка. Данная тема имеет, однако, не только практическое, но и тринципиальное теоретическое значение, связанное с поиском синтетических юнцептуально-методологических оснований, которые объединили бы существующие научные и междисциплинарные подходы к изучению языка. Преобладающие в современной духовной культуре вообще и в рамках изучения языковой проблематики з частности, процессы дифференциации знания столь сильны, что даже попытки тнтеграции, периодически предпринимаемые учеными в той или иной методологической парадигме, постепенно тонут в общей теоретико-методологической )азноголосице. Они имеют тенденцию превращаться в абстрактно-унитаристские юследовательские программы, поскольку абсолютизируют какие-то отдельные идеи и методы в ущерб всем остальным. По-видимому, такова судьба всех претендующих на синтез теоретических программ, мировоззренческие и методологические основания <оторых философски не отрефлектированы и не аргументированы. С этих позиций пюбая теория языка повисает в воздухе, если предварительно не артикулирует лавную проблему философии языка - онтологический статус изучаемой предметной реальности. Последнее и случается с большинством научных моделей, сознательно избегающих углубляться в онтологическую проблематику, а в результате эессознательно укореняющихся в утилитаристской, "номиналистическичнструменталистской" парадигме языковой реальности, в рамках которой методологические парадоксы и разногласия лишь неизбежно накапливаются (что доказывается в диссертации).

В свете сказанного обнаруживается необходимость формирования синтетической философской модели языка, которая учитывала бы его место и роль не голько в общественном бытии людей, но и в индивидуальном активно-творческом / мировосприятии. Такой подход к языку, в котором индивидуальное и, лишь вследствие ) этого, социальное бытие-человека-в-мире осуществляется в универсуме смыслов - не произвольных и сугубо инструментальных, но со-принадлежных окружающей человека реальности и укорененных в ней, - мы и называем "онтологическим". Возрождение онтологического подхода к языку, имеющего глубокие исторические корни в философской и языковедческой традициях, является, на наш взгляд, весьма актуальным как для интеграции современных исследовательских подходов к феномену языка, так и для разработки ряда базовых принципов духовного существования человека XXI века, связанных с активизацией творческого потенциала пзыка и, соответственно, языкового сознания "человека говорящего".

Степень разработанности проблемы. Поскольку интерес к природе и сущности языка является неизменным с древних времен, о чем мы можем судить по сохранившимся мифам и преданиям, постольку накопленный человечеством к настоящему времени научный, культурологический и философский материал, посвященный разнообразным проблемам языка, является бесконечно обширным, практически неохватным. За последние 100 лет к нескольким старейшим нзыковедческим дисциплинам - лингвистике (грамматике), герменевтике (теории 1нтерпретации) и риторике - прибавились многочисленные междисциплинарные научные подходы к изучению языка (психосемантика, психо- и этнолингвистика, социо

I коммуникативная лингвистика, семиотика и лингвистическая прагматика и т.д.), а гакже разнообразные философские направления его исследования (деятельностно-/юторическое, символическое, феноменологическое, философско-герменевтическое, психоаналитическое, аналитическое и т. д.). В этих молодых, зачастую теоретически несовместимых, исследовательских парадигмах активно обсуждаются проблемы происхождения и эволюционно-генетической взаимосвязи человеческих языков; /ниверсальных закономерностей их системно-структурной организации; нейрофизиологических, психических и социокультурных механизмов осуществления нзыковой способности; влияния грамматических и лексико-семантических эсобенностей конкретных языков на формирование национальных оттенков мировосприятия; универсальности знаково-символических форм постижения мира; зозможности создания семантически непротиворечивых искусственных языков и многие другие. Постепенно откристаллизовываются экспериментальные психологические, социологические, сравнительно-культурологические) методики изучения индивидуального формирования и социального функционирования языковой способности.

В современной лингвистической традиции, развивавшейся вплоть до последнего времени преимущественно в рамках структуралистской парадигмы, заложенной в конце XIX века идеями Ф. Де Соссюра, существенный вклад в разработку структурных методов исследования внесли Э. Бенвенист, Л. Блумфилд, Г. "ийом, Э. Сэпир, Б. Уорф, Р. Якобсон и "пражцы" (В. Матезиус, Б. Гавранек, Я. Мукаржовский), Н. Хомский, Дж. Лакофф.

В рамках психологического и психофизиологического направлений, исследующих нейрофизиологические, психологические и социокультурные механизмы порождения и восприятия речи, а также роль бессознательных процессов в функционировании языковой способности, видное место занимают работы советских психологов и психолингвистов - Л.С. Выготского, Р.Я. Якобсона, А.Р. Лурия, А.Н. и Леонтьевых, В.В. Иванова, В.Ф. Петренко, Д.Л. Спивака, Е.Д. Хомской, Л.С. Цветковой. Эти исследования велись преимущественно в русле марксистской философской парадигмы и дали ряд ценных научных результатов. Среди западных психологов, исходивших из иных - структуралистских и психоаналитических -философских оснований, ценный вклад в развитие данной проблематики внесли Ж. Пиаже, Ж. Лакан, К.Г. Юнг и Э. Фромм.

Огромный массив философских исследований языка посвящен природе знака, проблемам понимания, межкультурного диалога и разнообразным аспектам социальных коммуникаций. На первый план здесь выступают семиотические и герменевтические программы, ставшие особо популярными в середине-конце XX века. Наиболее яркими фигурами в данном направлении исследований являются прежде всего их философские родоначальники - В. Дильтей и Ч. Пирс, а также М. Хайдеггер, К.-Г. Гадамер, Э. Кассирер, Ч. Моррис, М.М. Бахтин, Р. Барт, Э. Бетти, Э. Корет, Г. Миш, X. Липпс, Ю.М. Лотман, П. Рикер, А.Н. Уайтхед. Критический анализ эазнообразных дискурсивных стратегий языкового бытия человека представлен заботами Р. Барта, Т.А. ван Дейка, Ж. Делеза, Ж. Деррида, Ю. Хабермаса, а также многочисленными современными зарубежными исследователями, работающими в эусле постструктуралисткой парадигмы. Детальная разработка логических аспектов проблемы понимания языковых выражений проведена в рамках аналитической философии языка, такими ее представителями как Л. Фон Витгенштейн, Б. Рассел, Г. 3>реге, У.В.О. Куайн, 3. Вендлер, П. Грайс, М. Даммит, Д. Дэвидсон, Р. Монтегю, Дж.Э. Vlyp, П.Х. Ноуэлл-Смит, Дж. Остин, Э. Сааринен, Д. Серль, Ч. Стивенсон, Дж.О. /рмсон.

Ценнейший вклад в понимание сущности языка - его онтологического статуса, познавательных и ценностных возможностей - внесли русские философы: A.A. Потебня, A.C. Хомяков, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, А.Ф. Лосев, Г.Г. Шпет. Их заботы, а также труды крупнейшего немецкого философа и лингвиста В. фон "умбольдта особенно методологически близки автору диссертационной работы и /1меют, по его мнению, непреходящее методологическое значение.

Исключительно важными представляются также размышления поэтов непосредственных творцов языковой реальности) о сущности креативного, творчески-преображающего воздействия поэтического языка на сознание людей и, вследствие этого, о смысле и целях поэтического творчества в целом. Укажем здесь на труды И.В. ~ете, Г. фон Гофмансталя, P.M. Рильке, А. Блока, М. Волошина, М. Цветаевой, С. Есенина, Б. Пастернака, Т.С. Элиота, А. Белого, И. Бродского и др. В этом плане необходимо отметить значение культурологических исследований функционирования нзыка в мифопоэтических моделях мира и в художественном творчестве, как они представлены в трудах отечественных культурологов - С.С. Аверинцева, А.Н. фанасьева, Т.Я. Елизаренковой, Е.М. Мелетинского, Б.Л. Огибенина, В.Я. Проппа, З.Н. Топорова, О.М. Фрейденберг.

Наконец, существенный вклад в разработку философских оснований языкознания внесли такие современные русскоязычные философы и лингвисты как З.М. Алпатов, В.В. Бибихин, B.C. Библер, П.П. Гайденко, Б. Гаспаров, Г.Д. Гачев, А.Ф. "рязнов, В.З. Демьянков, К.К. Жоль, О.В. Звегинцева, В.Г. Кузнецов, Р.И. Павиленис, З.А. Подорога, А.Н. Портнов, Д.И. Руденко, Ю.С. Степанов, P.M. Фрумкина, С.С. Коружий. Благодаря их работам накоплен большой исследовательский материал - как георетико-познавательный, так и сравнительно-исторический - по разнообразным философским аспектам языковой проблематики.

Такое богатство философского, культурологического и научно-экспериментального материала является, с одной стороны, плодородной почвой для дальнейших исследований происхождения, сущности и культурно-исторической динамики человеческих языков; однако, с другой стороны, во всем этом чсследовательском многообразии налицо отсутствие единых концептуально-методологических оснований, касающихся онтологии языка и способных заложить синтетическую программу его дальнейших междисциплинарных исследований. Не до юнца проясненными остаются вопросы, связанные со спецификой языка как особого гипа познаваемой предметности, неразрывно связанной с реальностью человеческого сознания. Также далек от решения вопрос об онтологическом статусе языкового смысла и связанная с ним проблема субстанциального единства человеческих языков. До сих пор не ясна природа языковой интуиции и индивидуального творческого начала з языке, постоянно и постепенно преодолевающего и изменяющего нормы словоупотребления в рамках устойчивых структурных границ конкретных языков и т.д.

Цели и задачи исследования. Целью диссертации является построение динамической модели языковой реальности, объясняющей истоки и сущность среативных и репрессивных возможностей языка на основе онтологической парадигмы 5го анализа.

В соответствии с целью исследования в работе поставлены следующие основные задачи: установить связь между разнообразными (подчас бинарными) методогическими подходами к исследованию языка с его онтологическими антиномическими атрибутами;

- провести философско-методологический анализ специфики человеческого языка как особого типа познаваемой предметности и эксплицировать на этой основе концептуальные основания авторской модели языковой реальности;

- посредством сопоставительного анализа поэтического языка и языка "массовых коммуникаций" раскрыть содержание полярных функциональных модальностей в существовании языка (репрессивной и креативной), а также причины и последствия их актуализации как в индивидуальном, так и в национальном "языковом сознании";

- выявить существенные черты и проследить исторические трансформации "онтологической парадигмы" в понимании сущности языка и его функциональных возможностей, а также обосновать ее философские и методологические преимущества перед "номиналистически-инструменталистскими" теориями языка.

Методологической базой исследования являются такие принципы диалектического метода как принцип единства противоположностей (при философско-методологическом анализе противоречивой сущности языка) и принцип восхождения от абстрактного к конкретному, а также отдельные положения ерменевтической методологии (при анализе сущности поэтического творчества; при I I интерпретации древних мифопоэтических и философских представлений о природе ; чзыка; при обращении к текстам западной герменевтической традиции и русской | I философии имени"). Особенно методологически значимыми для нас были идеи1 феноменологического направления в философии языка, представленного диалектико-феноменологическим методом А.Ф. Лосева, раскрывающим метафизические 'смыслонесущие" глубины языка; и метод обращенного к самому языку, вопрошающего, со-беседующего выведывания его смысловых потенций, ^пользовавшийся в поэтическом философствовании позднего М. Хайдеггера и у П.А. Флоренского.

Конкретные результаты диссертационного исследования и их научная новизна:

1. Выявлены методологические парадоксы в рамках узкодисциплинарных исследований феномена человеческого языка (парадокс "ускользающей предметности", парадокс семантической самореферентности и неоднозначности языка описания). Установлена их связь с бинарными проявлениями самого языка -одновременно потенциального и актуального; индивидуального и социального; сознательного и бессознательного и т. под. Показано, что истоки этой парадоксальности проявлений языка обнаруживаются в самой его диалектически противоречивой природе, существо которой заключается в реализации идеально-сущих смыслов и смысловых отношений посредством знаково-символических, материально-несущих выразительных средств.

2. Предложена авторская динамическая модель языковой реальности, в которой язык рассматривается не только как знаковая система, но и в неразрывном единстве со смыслополагающим и смыслопонимающим бытием человеческого сознания, - как обладающее бесконечной плотностью "пространство" реализации смыслов, открытое творческому духовному усилию. Динамика языка в этой модели представлена в виде шкалы функциональных модальностей - познавательно-креативной, адаптивно-стабилизирующей и суггестивно-репрессивной, - как качественных аспектов функционирования языка, характеризующих его воздействие на сознание говорящих на нем людей.

3. Обоснована взаимосвязь между доминированием креативного или репрессивного векторов в динамике языка и духовным развитием или же упадком как отдельной личности, так и нации в целом. Показана особая социокультурная значимость национальной художественной словесности, которая за счет "углубления" и "расширения" выразительных возможностей языка увеличивает смысловую "нагруженность" индивидуального мировосприятия. Противоположным процессом является идеологическое манипулирование сознанием посредством использования специальных риторических (искусственных) приемов и особых лексико-семантических (естественных) выразительных средств самого языка, актуализирующих репрессивный эффект языкового воздействия на сознание реципиентов.

4. На базе критического анализа "номиналистически-инструменталистских" концепций языка доказана предпочтительность "онтологической парадигмы" понимания его сущности, которая постулирует объективный статус языковых структур и смыслов, не подчиняя их полностью мышлению и исторически варьирующимся

10 социальным и экзистенциальным потребностям индивидов, тем самым избегая субъективизма в интерпретации природы языка. Преимущества "онтологической парадигмы" определяются тем, что она позволяет: а) прояснить сущность и истоки гворческих и репрессивных (подавляющих) потенций языка; б) наметить новые синтетические пути его исследования, снимающие методологические парадоксы и грудности узкодисциплинарных подходов к языку. В работе вскрыта логика становления онтологического подхода, а также современные философские и поэтические его вариации.

Конкретное обоснование и раскрытие данных тезисов дается в самом тексте диссертационного исследования. Начать же его целесообразно с анализа основных программ исследования природы языка.

Заключение диссертации по теме «Онтология и теория познания», Журавлева, Светлана Михайловна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Подводя итоги нашего диссертационного исследования, главной целью которого было прояснить онтологическую сущность человеческого языка, дабы выявить и объяснить истоки имманентно присущего ему креативного потенциала, зафиксируем еще раз те преимущества "онтологического подхода", которые обусловили возрождение разнообразных его вариаций (хайдеггеровской "фундаментально-герменевтической", "символической" о. П. Флоренского и лосевской "диалектико-феноменологической") в философии XX века.

1. Онтологическая линия в философии языка исходит из имманентной символичности, герменевтичности человеческого бытия, которая является следствием универсальности Сказа-Логоса - той надперсональной (трансцендентной) реальности, которая является человеку в смысловой открытости вещей и явлений окружающего мира. "Герменейя" здесь - выведывание и проявление смыслов в мире, а не понимание (=объяснение) уже предположенного, и тем более не обмен информацией. Таким образом, реальность языка в "онтологических" концепциях не ограничивается (явно или неявно) и не определяется его коммуникативной функцией (как в "инструменталистской" парадигме), одностороннее выделение которой существенно огрубляет суть творческой смыслополагающей человеческой активности, направленной на осмысление и преобразование мира.

2. Онтологичность языка определяется его диалектическим взаимодействием с творческой мыслью, которая выступает как постоянное преодоление избирательности восприятия и ранее проложенных "мыслительных троп", находящих отражение в пексической фиксированности конкретных языков. Живое слово, в свою очередь, споспешествует обретению оригинальных смыслов, привнося новые акценты в мировидение, до селе незримые. Подлинная - творческая (а не репрессивная!) - суть языка заключается, поэтому, не в указательном (остенсивном) именовании, которое предопределено социально фиксированными нормами конкретного языка (как в 'номиналистически-инструменталистской" онтологии), а в творческой значимо-смысловой структуризации (акцентуации) реальности, которая зависит и от конкретной культурно-исторической традиции, и от настоящего социального контекста, и от экзистенциальной специфики носителя языка. Все это определяет индивидуальные оттенки мировидения (как свидетельства активности человеческого понимания), реализуемые языками в едином трансцендентном 'пространстве" смыслов.

3. В рамках данного подхода производится комплексный анализ языка как живого организма (Флоренский), или динамической, "энергейтической" (в терминологии Гумбольдта) реальности (Лосев), которая в полноте своих потенций реализуется голько в со-путствии с мыслью (Хайдеггер). Язык представляется здесь не порождением (отпечатком) мысли, но ее несущим основанием. Это - неистощимый в плодоношении орган, производящий на свет смыслы, зачатые и выношенные в творческой душе мыслящего индивида, озабоченного устроением и созиданием мира. Человек, по природе своей обладающий этим органом, - это воистину "пастух Бытия" (Хайдеггер), задача которого не только сохранить "стадо" = смыслы, обретенные прошлыми поколениями, но приумножить его. С этой точки зрения язык-это не-обходимый орган выразительного и творческого причастия человека к миру смыслов.

4. В результате намечаются новые синтетические методы исследования, снимающие методологические парадоксы и трудности "инструменталистского", позитивистского анализа языка в лингвистике. Главным таким методом является выведывание смысловой изначальности слова, своеобразный диалог с родным R3biKOM, испытующий его возможности. Такой диалог подобен по сути поэтическому гворчеству, исконная задача которого обрести язык. Андрей Белый, определив слово <ак символ - "путь, ведущий сквозь человеческую речь в засловные глубины" (11, с. 439), эксплицировал тем самым общее основание как поэтического, так и философско-'символического" (у Хайдеггера и Флоренского) "метода" общения с чзыком. Разновидностью последнего является также и диалектико-феноменологический метод Лосева - метод выведывания смыслонесущих составляющих языка, ведущий в потаенные глубины его сущности ("идея" как явленная в сознании "предметная энергема"), где ничто не должно догматически постулироваться, но - диалектически развертываться одно из другого, начиная с очевидного.

Отмеченные достоинства данных концепций, предложивших существенно иной ¡по отношению ко всем объясняющим моделям языка, ныне имеющимся в научном дискурсе) подход к постижению сущности языка, являются, на наш взгляд, достаточным основанием для итогового заключения, что будущие прозрения в природу языка, укорененного в универсальной, имманентной и соразмерной миру материальных вещей и событий, смысловой реальности, возможны лишь в "онтологической парадигме". Только интенция на творческий диалог о языке, происходящий не в отрыве от исследуемой реальности, но направляемый ею же самой, возродит к жизни плодоносную (с точки зрения объяснительного потенциала) модель, к сожалению, не популярную пока не только в лингвистических науках1, но даже и в современном философском дискурсе, обращенном, по преимуществу, к социальной и методологической проблематике.

В этой ситуации остается лишь утешится словами о. Павла Флоренского, что "онтологические высоты не по ничтожным силам времени, когда живот прилип к земле" ("Имена" -106, с. 94). Действительно, на фоне "инструменталистских" подходов к языку, доминирующих в современной философии и лингвистике, постулирование надперсональной смысловой реальности, стоящей за несущим "телом" языка, может показаться архаичным и устаревшим, приемлемым разве что для религиозного сознания. Однако эти, как еще недавно казалось, навек почившие архаизмы не только не умерли, но, наоборот, мы можем с полным правом говорить о современном возрождении "онтологизма" (-'платонизма") не только в философии, но и в науке (модели "семантической Вселенной"). С этим "возрождением онтологизма" в разнообразных науках мы и связываем дальнейшие перспективы нашего исследования, в рамках которого, к сожалению, не представляется возможным проанализировать существующие научные концепции "семантического универсума", связанные с ними гипотезы и экспериментальные данные (хотя эмпирический материал в этой области сейчас уже довольно обширен2). Да, собственно, мы изначально и не ставили себе этой задачи. В настоящей работе нам было важнее обосновать наличие мощной философской программы, достаточно методологически и мировоззренчески гибкой, позволяющей творчески осмыслить и ассимилировать новую эмпирическую фактуру и культурные феномены. С этих позиций общее

1 В качестве иллюстрации "боязни онтологизма", в целом свойственной ученым, можно привести фразу-неслучайную и характерную в устах современного лингвиста - Ю.С. Степанова, который обладает обширной историко-философской эрудицией и отнюдь не представляет собой "узколобого" специалиста, что, впрочем, только подтверждает наш диагноз. В одной из своих статей Ю.С. Степанов пишет: "Мы не последуем далее за перипетиями мысли Хайдеггера . по той причине, что в системе Хайдеггера концепт языка предельно онтологизирован. . Это как бы крайняя точка в рассуждениях по этой линии" (124, с. 32).

См., например, экспериментальные данные группы академика Казначеева В.Н. по изучению межперсональных внеязыковых средств коммуникации и гипотезы о существовании "живого пространства" Земли внебелково-молекулярного характера.

114

разделение и диалектическая связь в языке материально-несущего и идеально-сущего, надперсонального (трансцендентного) и личностного (имманентного), характерные для М. Хайдеггера, А.Ф. Лосева и П.А. Флоренского, - нам представляются значимыми для современного анализа языка и его "онтологических" (= "платонических") научных версий в целом. Во всяком случае эта программа ничуть не менее, а скорее всего, гораздо более созвучна процессам, происходящим в современной культуре, нежели те концепции языка, которые рассматривают его как чисто инструментально-функциональное образование, всего лишь опосредствующее материальную практику и социальную коммуникацию.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Журавлева, Светлана Михайловна, 1999 год

1. Актуальные проблемы языкознания ГДР: Язык идеология - общество. М., 1979.

2. Алпатов В.М. История лингвистических учений. М., 1998.

3. Амирова Т.А. Из истории лингвистики XX века. М., 1999.

4. Аристотель. Категории. Политика//Собр. соч. В 4-х тт., т.2, М., 1975; т.4, М., 1984.

5. Античные теории языка и стиля. СПб., 1996.

6. Апель К.-О. Трансцендентально-герменевтическое понятие языка// Вопросы философии, 1997, № 1.

7. Барт Р. Избранные работы (Семиотика. Поэтика). М., 1989.

8. Бахтин М.М. Риторика, в меру своей лживости// Собр. соч. В 7-ми тт., т.5, М., 1996.

9. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986.

10. Бёлль Г. Язык как оплот свободы// Философские науки, 1990, № 4.

11. Белый А. Проблемы творчества. М., 1988.

12. Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994.

13. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

14. Библер B.C. На гранях логики культуры. М., 1997.

15. Блок А. Собр. соч. в 2-х тт. М., 1955.

16. Богатырева Е.А. М.М. Бахтин: этическая онтология и философия языка// Вопросы философии, 1993, № 1.

17. Бодуэн де Куртэне. Избранные труды по языкознанию. Т. 2. М., 1963.

18. Бродский И. Избранные стихотворения. М., 1994

19. Булгаков С. Философия имени. Париж, 1953.

20. Бэкон Ф. Новый Органон// Соч. в 2-х тт., т.2, М., 1972.

21. Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

22. Вестник МГУ. Сер. УИ (Философия). 1997, № 4.

23. Ветров A.A. Семиотика и её основные проблемы. М., 1968.

24. Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. П., 1940.

25. Витгенштейн J1. Философские работы. 4.1, М., 1994.

26. Волошин М. Лики творчества. Л., 1989.

27. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. П., 1929.

28. Выготский Л.С. Мышление и речь// Собр. соч. в 6-ти тт., т.2, М., 1982.

29. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М., 1988.

30. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному. М., 1997.

31. Гарнцев М.А. Бегство от единственного к единственному//Логос. № 3, 1992.

32. Гаспаров Б. Язык. Память, Образ. М., 1996.

33. Гачев Г.Д. Европейские образы пространства и времени// Культура, человек и картина мира. М., 1987.

34. Гачев Г.Д. О национальных картинах мира// Народы Азии и Африки. № 1, 1967.

35. Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. М., 1989.

36. Гельдерлин Ф. Гиперион. М., 1988.

37. Герменевтика: история и современность. М., 1985.

38. Гёте И.В. О искусстве. М., 1975

39. Гофмансталь Г. фон. Избранное. М., 1995.

40. Грамматика общая и рациональная Пор-Рояля. М., 1990.

41. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

42. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М., 1985.

43. Гусев С.С., Тульчинский Г.Л. Проблема понимания в философии. М., 1985.

44. Елизаренкова Т.Я. Язык и стиль ведийских риши. М., 1993.

45. Есенин С. Собр. соч. в 3-х тт., т. 3, М., 1970.

46. Жоль К.К. Мысль, слово, метафора. Киев, 1984.

47. Звегинцева О.В. К проблеме творческого аспекта языка// Вопросы философии. № 2, 1987.

48. Иванов A.B. Природа сознания: онтологические основания, гносеологическая структура, культурно-синтетический потенциал (автореферат на соискание уч. степ, д.филос.н.). М., 1998.

49. Иванов A.B. Сознание и мышление. М., 1993.

50. Ильина H.A. Геогностика сквозь призму языка. М., 1994.

51. Исследование речевого мышления в психолингвистике. М., 1985.

52. Калиниченко В.В., Огурцов А.П. Методология гуманитарных наук в трудах Вильгельма Дильтея// Вопросы философии. № 4, 1988.

53. Кассирер Э. Эссе о человеке. Введение в философию человеческой культуры (Язык)// Вестник МГУ. Сер. УМ (Философия). № 1, 1993.

54. КольриджС. Избранные труды. М., 1987.

55. Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. М., 1977.

56. Кузанский Н. Сочинения в 2-х тт., т.1, М., 1979.

57. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М., 1991.

58. Кузнецов В.Г. Герменевтика: эволюция идей и современное состояние// Вестник МГУ. Сер. УМ (Философия). № 2, 1992.

59. Лесков Л.В. Семантическая вселенная// Вестник МГУ. Сер УМ (Философия). №2,4, 1994.

60. Лосев А.Ф. Вещь и имя// Бытие. Имя. Космос. М., 1993.

61. Лосев А.Ф. Имя. СПб., 1997.

62. Лосев А.Ф. Логос// Философская энциклопедия в 5-ти тт., т. 3, М., 1964.

63. Лосев А.Ф. Философия имени// Из ранних произведений. М., 1990.

64. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. М., 1996.

65. Лотман Ю.М. Лекции по структуральной поэтике// Ю.М. Лотман и тартусско-московская семиотическая школа. М., 1994.

66. Медведев В.И. Философия языка Э. Кассирера// Философские науки. № 3, 1988.

67. Миронов В.В. Образы науки в современной культуре и философии. М., 1997.

68. Миронов В.В. Специфика гуманитарного познания и философия как интерпретаци // Вестник МГУ. Сер. УМ (Философия). № 6, 1998.

69. Михайлов A.A. Проблема субъективности у Хайдеггера// Проблема сознания в современной западной философии. М., 1989.

70. Назарчук A.B. Язык в трансцендентальной прагматике К.-О. Апеля// Вопросы философии. № 1, 1997.

71. Налимов В.В. Спонтанность сознания. М., 1989.

72. Начала (Имяславие. Вып. 1). 1995, № 1-4. М., 1996.

73. Некрасов С.Н. К критике теорий "дискурсии власти" и "власти дискурсии"// Вопросы философии. № 9, 1987.

74. Новое в зарубежной лингвистике. Вып . ХУ1. М., 1985.

75. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХУМ1. М., 1986.

76. Новое в лингвистике. Вып. 1. М., 1960.

77. Ортега-и-Гассет X. Избранные труды. М., 1997.

78. Павиленис Р.И. Проблема смысла. М., 1983.

79. Пастернак Б. Воздушные пути. М., 1983.

80. Платон. Собр. соч. в 4-х тт., т. 1, М., 1990; т. 2, М., 1993; т. 4, М.,1994.

81. Плотин. Сочинения. СПб., 1995.

82. Подорога В. Выражение и смысл. М., 1995.

83. Понимание как философско-методологическая проблема (Материалы "круглого стола")// Вопросы философии. № 7-9, 1986.

84. Портнов А.Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии XIX XX вв. Иваново, 1994.

85. Потебня А.А. Слово и миф. М. 1989.

86. Пушкин А.С. Сочинения. Т. 5. СПб., 1855.

87. Рикер П. Конфликт интерпретаций. М., 1995.

88. Рильке P.M. Ворпсведе. Огюст Роден. Письма. Стихи. М., 1970.

89. Рильке P.M. Записки Мальте Лауридса Бригге// Наоборот. М., 1995.

90. Рильке P.M. Избранные сочинения. М., 1998.

91. Русская лирика XIX века (в 2-х тт.). М., 1977.

92. Самосознание европейской культуры XX века. М., 1991.

93. Соссюр Ф. Заметки по общей лингвистике. М., 1990.

94. Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М., 1977.95. Семиотика. М., 1983.

95. Структурализм: "за" и "против". М., 1975.

96. Сэпир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993.

97. Текст как явление культуры. Новосибирск, 1989.

98. Теория метафоры. М., 1990.

99. Техника дезинформации и обмана. М., 1978.

100. Топоров В.Н. Имена// Мифы народов мира (энциклопедия) в 2-х тт., т. 1, М., 1992. С. 508-510.

101. Тоффлер А. Футурошок. СПб., 1997.

102. Трубецкой С.Н. Учение о Логосе в его истории// Сочинения. М., 1994.

103. Фалев E.B. Истолкование действительности в ранней герменевтике Хайдеггера// Вестник МГУ. Сер. УМ (Философия). № 5, 1997.

104. Философия языка: в границах и вне границ. Т. 1. Харьков, 1993.

105. Флоренский П.А. Имена. Кострома, 1993.

106. Флоренский П.А. Общечеловеческие корни идеализма// Философские науки. № 1-2, 1990; № 1, 1991.

107. Флоренский П.А. У водоразделов мысли// Собр. соч. в 2-х тт., т. 2, М., 1990.

108. Фрагменты ранних греческих философов. Ч. 1, М. 1989.

109. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997.

110. Фромм Э. Душа человека. М., 1992.

111. Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993.

112. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М., 1993.

113. Хлебников В. Творения. М., 1986.

114. Хомяков A.C. Семирамида//Соч. в 2-х тт., т. 1, М., 1994.

115. Хоружий С.С. Обретение конкретности// В кн.: Флоренский П.А. Сочинения в 2-х тт., т. 2, М. 1990.

116. Хоружий С.С. Философский символизм Флоренского и его жизненные истоки//Историко-философский ежегодник. М., 1988.

117. Цветаева М. Об искусстве. М., 1991.

118. Шпет Г.Г. Явление и смысл. Томск, 1996.

119. Эккерман И.П. Разговоры с Гёте. М. 1986.

120. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб., 1998.

121. Элиот Т.С. Назначение поэзии. М., 1997.

122. Юдина Т.В. Стратификация немецкой общественно-политической речи. М., 1993.

123. Язык и наука конца XX века. М. 1995.

124. Якобсон Р. Избранные работы. М., 1985.

125. Bollnow О.F. Hermeneutische Philosophie. In: Salamun К. Was ist Philosophie? (Hrsg.). Tubingen. 1987.

126. Bollnow O.F. Zur Hermeneutischen Logik bei Georg Misch und Hans Lipps. In: Studien zur Hermeneutik. В. II. Freiburg / München.1983.150

127. Gadamer H.-G. Hermeneutik als praktische Philosophie. In: Salamun K. Was ist Philosophie? (Hrsg.). Tubingen. 1987.

128. Grondin J. Einfuhrung in die philosophische Hermeneutik. Wissenschaftliche Buchgesellschaft. Darmstadt. 1991.

129. Kümmel F. Verstandniss und Vorverstandniss. Essen. 1965.

130. Lipps H. Untersuchungen zu einer hermeneutischen Logik. Frankfurt a.M., 1938.