Визуальные искусства в ситуации глобализации культуры: институциональный аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, доктор культурологии Демшина, Анна Юрьевна

• Демшина, Анна Юрьевна
• доктор культурологии
• 2011

Оглавление диссертации доктор культурологии Демшина, Анна Юрьевна

Введение.

Глава 1. Визуальные искусства в глобальном культурном континууме.

1.1. Динамика институционализации визуальных искусств в художественной культуре: исторический аспект.

1.2. Институционализации искусства в эпоху глобализации: культурологический подход.

1.3. Проблема влияния глобализационных процессов в культуре на развитие искусства.

Глава 2. Современное искусство в поисках новых форм институционализации.

2.1. Музей как «форма жизни культуры»: современные формы презентации художественного творчества.

2.2. Самоорганизация как направление художественной жизни: «партизанские» формы развития искусства в XXI веке.

2.3. Институционализация маргинальных форм творчества в глобальный мир искусства»: творчество художников-аутсайдеров.

Глава 3. Визуальные искусства и «новая зрелищность» в контексте развития средств коммуникации.

3.1. Киберпанк и «новая зрелищность» в ситуации глобализации культуры.

3.2. Визуальные искусства и современные технологии: трансформации языка изображения в контексте «новой зрелищности».

3.3. Художник и «новое техническое»: институционализация новых форм творчества.

Глава 4. Направления институционализации художественного творчества в сфере материальной культуры.

4.1. Дизайн и визуальный облик «новой природности».

4.2. Тело человека как область «труда и творчества»: от гламура до морфинга.

4.3. Институционализация культурных традиций в творчестве художников-модельеров.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Визуальные искусства в ситуации глобализации культуры: институциональный аспект»

Актуальность исследования. Глобализация культурных процессов, понимаемая как создание и развитие мирового рынка, увеличение внимания к макропроцессам, переход к осознанию мира как целого, связанная с развитием средств коммуникаций, активизировалась со второй половины XX века. Несмотря на то, что можно говорить о глобализаци-онных процессах в различные периоды истории человечества, только в конце XX века формируется общечеловеческая культура, основанная на глобальном взаимодействии. К этому времени произошло увеличение пространственных горизонтов человека как в бытовом, так и в психологическом, духовном, в историческом контекстах. В рамках глобализации во много раз расширились горизонты виденья современного человека, что повлияло и на развитие визуальных искусств. Глобализация культуры привела к тому, что с одной стороны «мир искусства» стал искать новые способы презентации художественного творчества, с другой стороны художественные умения оказались востребованы в нехудожест- -венных сферах культуры, в связи с увеличением влияния визуальных образов на сознание современного человека, формирование его ценностных предпочтений и на создаваемую им культуру. В данном контексте исследование проблемы бытия визуальных искусств в ситуации глобализации культуры приобретает особую актуальность.

Особенности многих феноменов современной художественной практики во многом связаны с их положением в пространстве «между» классическими и неклассическими институциями, в зоне пересечения различных художественных практик. Многие из этих художественных практик ищут различные направления для институционализации, приобретают вид организованных упорядоченных процессов или форм с определённой структурой отношений, иерархией власти.

В научном дискурсе (искусствоведческом, культурологическом, социологическом, экономическом, политологическом) «институализа-ция» и «институционализация» используются как синонимы и имеют одно значение.

Широкий конгломерат явлений, причисляемых сегодня к сфере художественного творчества, большое количество разнообразных текстов и процессов, называемых «произведениями искусства» или «продуктами художественного творчества» делают содержание понятия «визуальные искусства» достаточно ёмким, включающим не только изобразительные и экранные искусства. В сфере активности визуальных искусств актуализируются различные практики, основанные или ориентированные на визуальное восприятие: традиционные виды и формы художественной деятельности (изобразительное искусство, театр, киноискусство); многочисленные арт-практики, дизайн, разнообразные теле-, видео-, медиа- формы; подчас к искусству относят мастерство пластического хирурга, стилиста, кулинара. Достижения и инструментарий визуальных искусств оказались востребованы в нехудожественной сфере (в сфере коммуникаций, в рекламе, в дизайне). Развитие новых технологий не только предложило искусству новый инструментарий, но влияет и на институционализацию визуальных искусств, как в контексте художественных практик, так и в других сферах человеческой деятельности.

Творчество — процесс человеческой деятельности, создающий качественно новые материальные и духовные ценности, в итоге которого создается нечто новое, уникальное. Современность предлагает крайние точки трактовки данного понятия: творчество как вершина самовыражения, творчество как способ создания конфигурации жизненного мира современного человека. «Творческой личностью» сегодня может быть назван и человек, наделенный особым даром, профессионал своего дела, и герой светской хроники, и революционер, и госслужащий. Художественное творчество как форма самовыражения, представляется важной частью развития личности современного человека, как форма выживания в постинформационном глобальном мире и важной частью сохранения/формирования культурной идентичности в поликультурном пространстве.

Монополия на художественное творчество оказывается нарушенной: «искусством» подчас называют любую деятельность, окутанную флером креативности, что отражается и на самом искусстве, его морфологии, институционализации, системе оценки, изменило отношение к авторству.

С одной стороны в рамках систематизации жизненного мира растет авторитет собственника произведения, с другой провозглашается свобода цитирования, повторения как легитимного вида художественного творчества. Кроме авторитета мира искусства на процессы институционализации сегодня активно влияют СМИ, культурная политика государств, развитие рынка, маркетинговые стратегии, самоорганизованные сообщества и субкультуры. В этом направлении появляются новые системы оценки, распространяющиеся на определенные группы творческого продукта/опыта. Данные системы подчас не соответствуют друг другу и нормам, принятым в традиционной художественной практике. С учетом множественности форм и сфер активности визуальных искусств, во многом связанных с глобализацией культуры исследование институционального аспекта данного процесса видится важным и актуальным. Если поменять ракурс с вопроса «что есть искусство» на исследование проблематики «что и почему сегодня считается искусством» то можно увидеть процессы, происходящие с визуальными искусствами сегодня как части единого, что должно позволить их не только исследовать, но и управлять процессами, протекающими в данной сфере.

Степень теоретической разработанности проблемы. Изучением отдельных аспектов особенностей развития и институционализации искусства занимались многие авторы, среди них значимы труды Е. Ю. Андреевой, В. В. Бычкова, В. Бенъямина, Б. М. Бернштейна, П. Вайбеля, М. Вудманси, Т. Веблена, А. Гениса, Б. Гройса, В. М. Циановой, Д. Джада Д. Дикки, Б. В. Дубина, А. Дэнто, Б. Малиновского, Л. Ю. Лиманской, А. Мазина, У. Митчелла, X Осбор-на, В. М. Полевого, А. В. Рыкова, Н. Н. Суворова, Л. Тевено, А. Н. Фоменко и ряда других.

Различные аспекты развития современной культуры представлены в работах многих исследователей. Проблема статуса и легитимизации знания в нашла отражение в трудах И. Ван Визингера, Ж. Лиотара, М. Минского', проблема развития отношения культуры, техники и искусства — М. А. Басина, В. Буровой, у Г. Голынко-Волъфсона, Д. Гибсона, П. Верилъо, П. Вайбеля, И. Вигера, Г. Джона, А. С. Дриккера, П. Козловски, М. Маюиоена, Д. Мейнарда, Э. Тоффлера, У. Уорнера, М. Хайма, В. Бенъямина; проблема различия и повторения, как качеств современной культуры в целом — у Ж. Деррида, Ж. Делеза, Ф. Гваттари, В. М. Диановой У. Эко; проблема авторства — у Р. Барта, М. Вудманси, Ю. Кристевой, Б. Каплана, М. Фуко. Проблематику культурной политики в ситуации глобализации культуры рассматривают Б. Гройс, К. Э. Разлогов, Д. Л. Спивак, Я. В. Флиер.

Глобализационные процессы в культуре исследовали: У. Бек, Г. Дебор, X. Кюнг, Э. Ласло, Э. Лич, А. П. Назаретян, М. Кастелъс, Г. Хакен, М. Н. Эпштейн, В. Эбелинг, Н. А. Хренов.

Современные формы презентации художественного творчества рассматриваются в работах В. Бенъямина, В. В. Бычкова, А. Гениса,

Б. Гройса, М. Гельмана, Е. К. Дмитриевой, В. Ю. Дукелъского, Т. 77. Калугиной, О. А. Кривцуна, Е. Е. Кузьминой, 77. Г. Макаровой,

B. В. Савчука. Исследования направлений развития современной музейной и галерейной деятельности: работы 3. А. Бонами А. Д. Боровского, М. Гельмана, В. Глузинского, С. Зуева, Д. Камерона, Н. А. Никишина,

C. 77. Полякова, Н. 77. Суворова, В. С. Турчина.

Андеграунд, как форму самоорганизации художественной жизни рассматривали многие ученые: М. Айзенберг, А. Балакин, М. Ю. Берг, И. Демина, В. Н. Курицын, В. 3. Паперный, Л. Савицкий, В. Сальников, О. Туркина и В. Мазин, А. Н. Фоменко, М. Н. Эпштейн.

Арт-брют и «наивное искусство» как направления художественного творчества и феномен культуры изучали К Г. Богемская, Н. А. Дмитриева, Ж. Дюбюффе, А. И. Копытин, Р. Кардинал, М. Фуко. Арт-тератия исследована в трудах В. В. Гаврилова, О. Лиманкина

B. Моргенталера, 77. И. Карпова, Г. Принцхорна, А. Хилла. Ж. Делез и Ф. Гваттари исследовали роль бессознательного в современной культуре, А. Кемпинский рассматривал аутистичность как качество современности.

Влияние средств коммуникации на развитие искусства рассматривали В. Беньямин, В. В. Бычков, 77. Верильо, М. Вудманси, Д. Гиббсон, А. Дриккер, Д. Иванов, С. Кастельс, С. С. Хорунжий. Развитие современного киноискусства и видео-культуру изучали И. Ван Визингер,

C. Жижек, С. Зонтаг, И. И. Иоффе, Л. Манович, А. Менегетти, К. Мец, К. Э. Разлогов, М. С. Трофименков, В. Тупицын, М. Б. Ямпольский.

Медиа-арт рассмотрен в работах Е. Ю. Андреевой, 77. Вайбеля, Л. Зыбайлова, О. Лялиной, В. Собчак, О. Шишкова, А. Шульгина, С. Шутова.

Различные аспекты развития современного дизайна и моды как феноменов культуры рассматривали Ж. Бодрийяр, Р. Барт,

С. М. Ванькович, В. Л. Глазычев, К. Богданов, А. Б. Гофман, Е. В. Киреева, Г. Н. Лола, Ж. Липовецки, М. Н. Мерцалова, Л. Свенсон, Д. Тангейт, Р. Унгер. Исследование проблем повседневности нашло отражение в работах С. Лема, В. Д. Лелеко, М. Мосса, Ю. Хабермаса, П. Энгелъмейера, М. Фуко, А. Шюца; экологической эстетики в трудах В. Гаас, Г. Гермерена, Ю. Сепанты, Т. Джессопа, Д. Гибсона, Ф. Фронлих. Своеобразие языков различных видов искусства и особенности их отношений представлены в семиотических концепциях русских ученых — Я. Линсбаха, Ю. М. Лотмана, Д. Силичева, Б. А. Успенского, Ф. Шмидта; а так же в работах зарубежных авторов — В. Бенвениста, Б. Капицы, Б. Кокюла, Ш. Колена, Д. Кошута, Л. Мановича, К Меца, К. Пейруже, Ф. Тюрлеманна.

Отдельные аспекты институционализации визуальных искусств в современной культуре исследованы достаточно подробно. Вместе с тем, комплексных исследований проблемы институционального аспекта динамики визуальных искусств в ситуации глобализации культуры с позиций культурологического подхода не проводилось. Такое положение не адекватно самому объекту исследования - визуальным искусствам, их значимости в жизни современного человека, и немаловажности ценности искусства для культуры в целом. В рамках данного исследования автор попытался поместить в одно проблемное поле такие разнохарактерные феномены, как существование современного музея, формы самоорганизации в художественной деятельности, развитие маргинальных направлений искусства, пространство дизайна и моды, бытие искусства и его инструментария в виртуальном поле.

Объект: визуальные искусства как феномен современной культуры.

Предмет исследования: институционализация визуальных искусств в различных локусах культуры.

Цель исследования: исследовать динамику институционализации визуальных искусств конца XX начала XXI века в контексте глобализации социокультурных процессов.

Структура исследования определяется вышеозначенной целью.

Задачи исследования заключаются в следующем:

- определить наиболее активно развивающиеся сферы институционализации визуальных искусств в культуре конца XX - начале XXI веков, в сравнении с исторически сложившимися формами;

- рассмотреть современные формы презентации художественного творчества в ситуации глобализации культуры;

- проанализировать самоорганизацию как направление институционализации визуальных искусств, на примере российской художественной практики;

- на примере искусства арт-брют определить особенности институционализации маргинального творческого опыта;

- рассмотреть специфику институционализации визуальных искусств в контексте развития новых технологий;

- определить динамику языка изображения и роль визуальных практик в контексте формировании «новой зрелищности»;

- исследовать направления институционализации визуальных практик в сфере культуры повседневности;

- проанализировать динамику формирования визуального абриса «новой природности», на примере развития дизайна;

- выявить направления институционализации традиции в современной культуре, на примере моды и дизайна-костюма.

Для анализа такого множества разнообразных процессов и явлений требуется достаточно гибкий методологический аппарат. Важное значение в начале XXI века приобретают проблемы определения способов визуального воздействия на человека, поиск связей между различными процессами художественного и нехудожественного порядка, в рамках понимания культуры как особой целостности. Культурология как междисциплинарная, интегративная наука позволяет увидеть данные явления многоаспектно. Корпус культурологических знаний дает возможность выявить общие закономерности бытия визуальных искусств в современной культуре. В основе культурологических исследований лежит принцип единства логического и исторического подхода к изучаемым культурным процессам. Культурологическая парадигма позволяет выявить особенности современной культуры в целом {работы западных исследователей — У. Бека, Ж. Бодрийара, Ж. Деррида, Г. Дебора, С. Жижика, П. Козловски, Ф. Лиотара, М. Фуко; труды отечественных ученых — А. Гениса, В. М. Диановой, М. С. Кагана, А. Я. Флиера, М. Н. Эпштеина, и других).

Для анализа институционализации искусства - в рамках нелинейного подхода к процессам, протекающим в современной культуре, важным стал институциональный подход (Д. Дикки, А. Дэнто, А. Генис, Б. М. Бернштейн, Б. Малиновский).

Использование системного и синергетического подходов к явлениям культуры и искусства дает возможность рассматривать культуру как единую сложную самоорганизующуюся систему, являющуюся подсистемой бытия, а современную художественную культуру как самосознание культуры в целом. Институционализацию визуальных искусства и как явление и как нелинейный процесс (О. Н. Астафьева, В. П. Бранский, В. В. Василъкова, С. П. Курдюмов, Е. Н. Князева, М. С. Каган, М. К. Мамардашвили, Г. Малинецкий, А. П. Назаретян, И. Пригожин, А. М. Пятигорский, Г. Хакен).

Анализ феноменов современной культуры и искусства оказывается продуктивным при применении положений структурно-семиотического метода (Р. Барт, В. Д. Лелеко, Ю. М. Лотман, У. Эко).

Так же использовались методы историко-культурного, историографического, типологического, герменевтического и комплексного подходов, методы социологии (опрос, интервью, беседа).

В качестве источников настоящей работы использовались отечественные и зарубежные исследования в области современной культуры и искусства, методологии научного знания, культурологии; тексты по проблематике развития и институционализации искусства; произведения современного искусства, киноискусства и другой визуальный контент, принимались во внимание непосредственные беседы, интервью и опросы участников культурного процесса.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что

- проведен комплексный анализ развития визуальных искусств в контексте глобализации культуры с позиций культурологического подхода;

- впервые институционализация визуальных искусств рассматривается как нелинейный процесс, идущий неравномерно в различных ло-кусах культуры: в «мире искусства», в сфере коммуникаций и дизайна;

- на основе анализа широкого спектра явлений культуры исследуется динамика актуализации инструментария визуальных искусств, художественных умений и произведений художественного творчества в современной культурной ситуации;

- в рамках исследования впервые введены и обоснованы концепты «новая природность» и «новая зрелищность»;

- на обширном фактологическом материале, значительная часть которого впервые подвергается культурологическому анализу, освещаются принципиальные для настоящего исследования проблемы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Институциональный подход может быть продуктивен не только при анализе «мира искусства» в целом, но и при актуализации отдельных форм искусства в культурной практике и социокультурной динамике, что наиболее проявилось в сфере развития новых технологий, и в сфере материальной культуры.

2. Художественная культура, как неотъемлемая часть претерпевающей кризис духовной культуры, используя новые стратегии для трансляции духовного опыта, может тем самым способствовать его сохранению и приумножению, в частности через продуманное применение в музейно-выставочной деятельности современных коммуникативных, маркетинговых стратегий, сохраняющих «искусство» как особую форму духовного опыта.

3. Самоорганизация, как форма институционализации искусства, оказывается для художников альтернативным и продуктивным способом для привлечения внимания к собственному творчеству (персоне) и к актуальным проблемам современного общества; используемые при этом так называемые партизанские методы деятельности актуализуют как современные (кураторские), так и классические, могут совмещаться с легальной деятельностью в легитимных союзах и мероприятиях.

4. Культурная политика в сфере искусства, отвечающая в период глобализации скорее ризоморфной модели, нежели линейным измерениям, становится не только охранительным фактором, способствующим сохранению искусства, но и провокативным в том смысле, что создает прецеденты для возникновения нового в искусстве, привлечения к художественному дискурсу маргиналов, художников-аутсайдеров; рассматривает авторов, независимо от их пола, возраста, состояния здоровья, а это, безусловно, свидетельствует о демократизации творчества, что является важным основанием для гуманизации современной культуры.

5. Язык визуальных искусств в условиях глобализации становится одним из самых универсальных способов межкультурного общения, что ведет к формированию общекультурных ценностей, основанных на поликультурных кодах, метаэстетических оценках, к развитию ассоциативного, образного, нелинейного мышления, формирующегося более всего в рамках освоения виртуального пространства — все это видится способом выживания в постиндустриальном обществе.

6. Развитие технологий приводит к формированию новых идеологий, активно использующих возможности визуальных искусств — «новая зрелищность», это попытка реализации тотального виртуального воспроизведения реальности, основанная на идеологии киберпанка, создаваемая средствами-искусства и возможностями новых технологий, что предлагает художникам как новый инструментарий для творчества так особое коммуникативное поле, в котором формируется множество институций.

7. В эпоху глобализации субкультурная солидарность становится значимым мировым феноменом, что отражается и на динамике визуальных искусств: самоорганизация в рамках Интернета, использование партизанских способов институционализации становятся основой для институционализации той части художников и зрителей, интересы которой не представлены в СМИ и ангажированной части институций.

8. Платформой для институционализации экранных визуальных практик в реальности и в виртуальном пространстве сегодня остаются кинематограф и изобразительное искусство, а другие формы (клип, ролик) становятся экспериментальной площадкой; в рамках кинофильма на первом плане остается «переживание», в компьютерных играх категория пространства, в миниформах (клип, ролик, интернет контент) образ, его целостность и запоминаемость.

9. Глобализация культуры влияет на сферу повседневности, что проявляется в формировании «новой природности», в рамках которой природа и культура не противоречат друг другу, а становятся взаимодополняющими частями человеческого бытия; дизайн в данном контексте участвует в трансформации визуального абриса мира и человека, в формировании коммуникативного поля и предметного наполнения бытия человека.

10. Процессы глобализации в культуре актуализировали такие противоположные тенденции, как транскультурализм и поиски этнической, национальной идентичности, поэтому художники не только осмысляют проблемы повседневности в своем творчестве, получают особенный «материал» для творчества (человеческое тело), но и активно участвуют в формировании повседневных телесных практик, в которых поиски идеала сегодня перенесены на индивидуально-личностный уровень.

11. За счет несинхронности макрокультурных процессов в культуре и циклов в моде последняя исполняет роль референта между культурным ядром и динамическими культурными процессами: мода, используя средства визуальных искусств, актуализирует культурные традиции как часть истории культуры, и как инструмент выживания в современном мире, что стимулирует интерес к различаниям на многих уровнях культуры.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования обусловлена его непосредственным отношением к важнейшим проблемам актуальной художественной практики; к теоретическому осмыслению бытия искусства в современной культурной ситуации; к проблемам современной культуры в целом.

Институционализация визуальных искусств как нелинейный процесс в рамках «мира искусства» включает в себя активное использование вербальных практик и маркетинговых стратегий. В результате чего искусство подчас теряет собственную уникальность, связанную с онтологическим значением искусства в культуре как носителя духовности. В сферах нехудожественных культурных практик инструментарий визуальных искусств востребован в качестве одного из самых универсальных коммуникативных каналов. Здесь идет процесс актуализации различных форм институционализации искусства.

Результаты исследования могут быть использованы при разработке основных гуманитарных курсов по культурологии, искусствознании, связям с общественностью и рекламе, а так же при проведении практических учебных занятий.

Материалы исследования могут использоваться при разработке культурных проектов имеющих визуальную компоненту, стратегий презентации конкретных феноменов искусства.

В научный оборот вводится обширный практический материал.

Апробация исследования. Основные положения и результаты исследования апробировались на научных формах, на научных конференциях, в преподавательской работе, авторских учебных курсах в РГПУ им. А. И. Герцена, Академии Гуманитарного Образования при Академии Гуманитарных наук России, СПбГУКИ и при участии в культурных и творческих проектах совместно с коммерческими и правительственными организациями. Результаты исследования отражены в 49 публикациях в том числе в двух персональных и одной коллективной монографиях, семи публикаций в научных изданиях из списка рекомендованного ВАК.

Объем и структура работы. Диссертация состоит из Введения, четырех глав, двенадцати параграфов, Заключения, списка использованной литературы на русском и иностранных языках (407 единиц).

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Демшина, Анна Юрьевна

Заключение.

Институционализация визуальных искусств в эпоху глобализации культуры — процесс идущий нелинейно с различных сферах культуры. С точки зрения институционализма возможно рассматривать не только развитие «мира искусства» (термин А. Дэнто), но и актуализацию искусства в социокультурной практике в целом и влияние социокультурной динамики на само искусство. В рамках исследования институционального аспекта развития искусства как феномена культуры встает и другой важный вопрос — о сочетании самоорганизации и управления в сверхсложных и суперсверхсложных системах, которой является и искусство (М. Каган). Поиск баланса в управлении культурными институтами, таким образом, может быть основан только на диалогическом понимании культуры при осознании важности искусства как носителя духовной культуры. Именно духовная культура обеспечивает сохранение и развитие культуры, определяет взаимоотношения с природной и социальной компонентами бытия. Это особенно актуально в современной ситуации кризиса духовной культуры, когда в стирании межкультурных границ идет процесс искусственного навязывания ценностей, моделей социокультурного поведения в рамках мировой унификации жизни. Инсти-туализация искусства (протекающая даже в рамках самоорганизации) в таком случае становится не только символическим, но и политическим, социокультурным, экономическим фактором. Использование искусства в социокультурных практиках демонстрирует динамику шкалы ценности тех или иных его феноменов в конкретный исторический период, результат оценки не обязательно совпадает с мнением «мира искусства». Наличие в западном культурном дискурсе независимой экспертной оценки, открытых аукционов искусства и других инструментов арт-рынка делает обновление и развитие художественной практики осуществимым. Согласно экономической теории институанализации, синерге-тической концепции данные инструменты реализуют поливариантность в художественном дискурсе, создавая внешнее воздействие на него. Нелинейность культурной политики в сфере искусства, многовекторность развития самого искусства, становятся охранительным фактором, позволяющим культуре не только сохранять искусство как особую ценность, но и провоцируют рост точек нового в самом искусстве.

Сложность, многомерность культуры эпохи глобализма приводит к усилению взаимодействия всех сфер человеческого бытия на всех культурных уровнях, вовлекая в общие процессы культуру многих стран. Исследование направлений и форм институционализации, сложившихся в мировой практике, может позволить не только полнее увидеть развитие искусства, но и определить перспективные направления, адекватные особенностям современной культуры.

Инструментарий изобразительного искусства оказался востребованным массовой культурой и виртуальной реальностью. Поэтому говоря о визуализации современной культуры, можно отметить не расцвет визуальных искусств (как это было в эпоху Возрождения), а тотальность использования визуального канала восприятия, заполняемого с помощью культурного наследия, социокультурных стереотипов. Этот процесс можно назвать попыткой приспособления человека к новой виртуальной реальности, реакцией на проблемы адаптации к быстро изменяющемуся культурному полю. Визуальные образы в этой ситуации играют роль «платформы», создающей пространство для общения, диалога людей. Но без интеллектуальной творческой активности личности эта «платформа» превращает человека лишь в деталь определенной стратегии, часть чужой игры по манипулированию смыслами или в материал для творчества другого. Личностная, креативная активность сегодня имеет большие возможности для самомореализации, но при условии качественного повышения уровня ответственности и образованности. Особая роль в такой ситуации отводится сфере образования, самообразования и воспитания человека. Художественная культура играет определенную роль в адаптации личности к новым условиям: и при формировании визуальной компоненты метаязыка современной культуры, и в форме расширения возможностей проявления творческого потенциала каждого человека. Язык искусства, язык художественной культуры становятся одним из самых универсальных способов межкультурного общения, что связано и с формированием общекультурных ценностей, основанных на поликультурных кодах, метаэстетиче-ских основаниях. Области нового формируются и в зоне взаимодействия искусства и новых технологий, художественной и научной сфер деятельности.

В современном мультикультурном обществе, где идет активный процесс перераспределения культурного капитала, где нет диктата идеологий, а «существует только соблазнение» (Ж. Бодрийар, Б. Хюбнер), человек позволяет увлечь свою персону тем, что соответствует его личному опыту и стремлениям. Поэтому искусство, чтобы не оказаться в вакууме, ищет новые способы соблазнения: от погружения в виртуальные художественные миры до медийного лоббирования, создания куль-турно-развлекательнымх комплексов, развития музейной педагогики, новых подходов презентации искусства. Это соответствует амбициям деятелей искусства, ищущим свое место в современном обществе.

Изобразительное искусство в битве за самостоятельность от других сфер культуры, начатой задолго до XXI века, сегодня, кажется, получило свободу от содержательного и материального давления. В начале третьего тысячелетия мы переживаем новый этап, когда необходимо опять осознать искусство как особый синтез духовности, не теряя тот новый инструментарий, который подарило художнику искусство в поисках новых форм репрезентации. Это накладывает на сферу музейно-галерейной деятельности особую ответственность. Современный музей, защищая автономность искусства, вынужден играть роль координатора, следящего и за динамикой зрительской аудитории, и за современными технологиями, и за ситуацией в различных локусах развития художественного творчества.

Современная культура активно включает в дискурс маргинальные практики. Так, в искусстве существует определенный интерес и традиция институционализации творчества душевнобольных. С одной стороны, включение маргинального опыта для современной культуры — важный источник обновления, показатель гуманизации общества. С другой, — это один из признаков кризиса культуры, ищущей в маргинальных зонах новые ориентиры в ситуации давления массовой культуры, имеющей унификационный характер. Значение институционализации подобного искусства трудно недооценить, но как показывает и зарубежный, и отечественный опыт, основой презентации подобного творчества как феномена культуры (а не только как достижения арт-терапии) должна быть совместная работа культурологов и психиатров, с включением элементов искусствоведческого подхода. Творчество художников-аутсайдеров наглядно демонстрирует демократический характер сути творчества, независимый от пола, возраста, состояния здоровья, что является важной основой гуманизации современной культуры.

Кроме развития традиционных форм институализации искусства, включения в этот процесс маргинальных практик, отдельный вопрос -развитие традиций самоорганизации в самой творческой среде. Можно говорить о преемственности традиций в рамках данного процесса. К примеру, традиции самоорганизации, свойственные ленинградскому нонконформизму, сегодня перетекают как в официальные формы (музейная, просветительская деятельность), так и оказываются востребованы молодыми художниками. Это особо актуально в период отсутствия целостного «мира искусства», стабильных связей между художником -арт-рынком — зрителем (покупателем) и культурной политикой со стороны официоза. Партизанские способы институализации искусства и в XXI веке остаются для художников актуальным способом заявить о себе, несмотря на то, что об андеграунде, актуализировавшим данное течение в веке XX, сегодня говорить практически не приходится.

На сегодняшний день можно выделить несколько направлений в данном течении. Это использование партизанских технологий из-за специфики развития российского арт-рынка и отечественной экономики. В рамках самоорганизации оказываются востребованы не только современные (кураторские), но и классические (цеховые) методы институ-ционализации. Партизанские методы используются художниками для привлечения внимания к собственному творчеству (персоне) или к определенным проблемам современного общества. Не все подобные группы пытаются выйти из подполья, хотя для части из них партизанские способы — метод внедрения в официальные институции. Некоторые из «партизан» (например, деятели «Пушкинской 10») проходят путь от неформального существования до обретения собственного веса в художественной жизни. Показательно, что один и тот же автор может свободно совмещать «партизанские методы» деятельности с участием в официальных союзах и мероприятиях. С развитием Интернета актуализировалось стремление ряда творческих людей абстрагироваться от паблисити, уйти в подполье; такие личности так же пользуются партизанскими методами, создавая «партизанское виртуальное подполье». Отдельная страница - виды искусства, возникшие на стыке «закона и беззакония», как, например, граффити. Часть художников-райдеров успешно участвуют в официальных выставках, для многих партизанские способы работы являются своеобразным кредо.

Субкультурная (в том числе и художественная) солидарность, проявляющаяся в форме традиционных и консервативных институтов или связанная с новыми, противостоящими массовой культуре объединениями, по-видимому, становится мировым феноменом. Это защитная реакция множества людей на испытываемое или наблюдаемое ими исчезновение духовности, навязывание не характерных для них массовых, унифицирующих социокультурных стереотипов. Отказ от участия в манипулировании становится основой формирования сетевой всепланетной аудитории. Партизанские формы институционализации в силу демократичности, нелинейности становятся хорошей площадкой для солидаризации подобных объединений, формирований в культуре областей нового творческого опыта, в конечном счете, актуального для развития современной культуры в целом.

Институционализация визуальных искусств сегодня тесно связана с развитием медийного информационного поля, основанного на современных коммуникационных технологиях. Художник выступает теперь в виде медиатора/проводника, переводчика и шифровальщика фантазий и устремлений. Художники услужливо предлагают внешнее оформление фантазий, «упаковку» для мечты на любой вкус. «Новая зрелищность» — это вариант воплощения мечты о тотальном воспроизведении реальности, которая в различных контекстах проявлялась у многих деятелей кино (А. Базен, С. Эйзенштейн). Художник в этой реальности выполняет несколько функций. Он — создатель абриса виртуализированного пространства, манипулятор и вдохновитель; он — служащий, работающий на корпорации, или участник сопротивления мировой унификации. В то же время каждый, кто старается в таком мире сохранить индивидуальность, — художник собственного мира. С развитием массовых электронных коммуникаций, способных предоставить искомый псевдореальный мир каждому желающему, этот процесс получает свое законченное воплощение. Сами художники получили для творчества не только новый инструмент, расширивший язык изображения, но и новые возможности, увеличившие его влияние на формирование властных стратегий.

Художественные произведения, транслируемые через каналы массовых коммуникаций, создают огромное поле потенциального удовлетворения нереализованных в жизни потребностей. Средства художественной культуры в этой ситуации играют важную роль в социокультурной деятельности, предоставляющей человеку возможность концентрированно в течение короткого времени прожить «другую жизнь», отключиться от своего реального бытия, получить иной набор социальных возможностей и линий поведения. В идеале, проиграв «чужие жизни», человек должен определиться с приоритетами в собственной или отказаться от своей индивидуальности в пользу чужой. Трудно не согласиться с киберпанк-идеей, что творческая активность, свобода общения, способность к полилогу, реализуемые при помощи визуального мышления, могут стать основой для сохранения свободы личности. В данном контексте язык визуальных искусств, «новая зрелищность» (основанная на визуальном канале восприятия) могут выполнять не только манипулятивную, но и адаптивную функцию по отношению к усложнению коммуникативного поля, перенасыщенного информацией. Ассоциативное, образное, нелинейное мышление, выделяемое в киберпанк-эстетике как способ выживания в постиндустриальном обществе, управляемом СМИ и транскорпорациями, может заложить основу новой конфигурации человеческой культуры, естественно, при условии его активизации и в не виртуальном пространстве. Дискуссии о границах изобразительного языка кинематографа, телевидения и медиа на сегодняшний день уже не выглядят актуальными. Понятие «формат» активно используется во всех экранных действах. Различие кинофильма и телепередачи как дифференциация характеристики зрения (в первом случае «зрения памяти», во втором «зрения участника») так же стерлось в процессе экспериментов. Киноприём, видеостиль, телеформа, медиа-клип сегодня стали стандартным набором характеристик конкретного визуального текста и приемом, живущим вне изначальной родовой соотнесенности, вопросом выбора «диапазона окуляра» создателя и «настроек окуляра» смотрящего.

Стратегии использования технологий меняются мало: либо визуализация фантазии, либо придание «эффекта достоверности». Создание виртуальных фантазийных миров, развитие мокьюментари — крайние точки этого процесса. «Новая зрелищность» пережила упоение самоценностью технических средств, которые теперь стали обыденной частью создания визуального текста. Это требует или качественного скачка на новый уровень визуального воздействия, или наличия четкой концепции, послания к зрителю. Не случайно в последнее время идет поворот к консерватизму, проявляющийся, в частности, в обращении к ретроэсте-тике и в форме, и в содержании. В обратном случае работает «картотечный принцип», делающий текст неинтересным, скучным. Современный зритель, имеющий опыт бытия в пространстве феноменов «новой зре-лищности», часто отсекает подобное в «фоновой режим» восприятия, как не актуальное.

Новые технологии предлагают для художников особый инструментарий творчества, например, медиа-арт предоставляет художникам новые средства и площадки для самовыражения. Если для С. Шерман новые технологии — это исключительно новый инструмент творчества, то работы А. Шульгина, Б. Виолы, А. Хила — новаторские в силу презентации особого мышления. Идеологически институционализация медиаарт направления в искусстве связана с киберпанком и актуальным искусством. Формы институционализации зависят от принадлежности к одной из этих двух сфер. Это влияет на презентацию (галерейная, сетевая), на отношение к реальности (полное или не полное погружение) и ориентацию (концептуальная, образно-пространственная).

С середины прошлого века (XX столетия) повседневность включается в общий процесс глобализации социокультурных процессов, изменения границ между различными локусами человеческого бытия. Увеличение множественности хаотических проявлений в сфере повседневности соседствует со стремлением к системности, институционализации. Показательно, что в пространстве встречи искусства и повседневности идет процесс и более четкой структуризации искусства. Отсутствие макро-ценностных систем, свобода выбора провоцируют установление четких границ и правил на уровне субкультурном, уровне особенного. В рамках «новой природности» биодетерминизм и культура не противоречат друг другу, а становятся взаимодополняющими частями человеческого бытия. Во главу угла ставится личностное отношение, способность к индивидуальному прочтению, вместо точного знания идут поиски соотнесенности, вместо постоянства контекстной «прописки» в строгой иерархии — движение. Дизайн, в этих условиях, лавируя между «искусством-сакральным» и «бытом-профанным», техникой и эстетикой является и рупором особого визуального языка, родина которого — изобразительное искусство.

Подход в обществе к новой нелинейной целостности и происходящие внутри него процессы взаимодействия и взаимопереходов основных противоположностей (природного и культурного) — это поиск новой системы бытия человека, представляющей собой и новый метод мышления о мире, и особый способ участия в его преобразовании. Искусство при пересечении с телесными практиками получает новый особенный «материал» для творчества, точнее, для сотворчества художника и зрителя (соавтора), формирует новые структуры и формы собственного бытия, трансформирует границы бытия нехудожественного при условии активности самой личности. Визуальные искусства в союзе с повседневностью как выстраивают ориентиры для заблудившегося человека в мире множества возможностей, так и расставляют ловушки, в том числе и визуальные. Сегодня уже нельзя игнорировать то, что реальность и воображаемое в повседневных практиках приблизились друг к другу достаточно сильно, а художники активно работают в области создания конкретной видимой конфигурации этого виртуального пространства, превращая и самого человека и среду его обитания в пространство сотворчества, место придания фантазиям реальной визуальной формы. I

Процессы глобализации в культуре актуализировали такие противоположные тенденции, как транскультурализм и поиски этнической, национальной идентичности. Современная культура многовекторна в своем развитии, так же многообразен и дизайн, в котором свободно уживаются разноплановые тенденции. Исследование направлений актуализации культурных традиций в современном дизайне видится важным для определения векторов развития культуры в целом. За счет несинхронности макрокультурных процессов в культуре и циклов в моде последняя исполняет роль референта между культурным ядром и динамическими культурными процессами. В данном контексте культурные традиции становятся интересны социуму не только как часть истории культуры, но как инструмент выживания в современном мире, как часть конфигурации отношений глобального и уникального в культуре. Ведь технологическая цивилизация, с одной стороны, отчуждает человека от традиции, а сосуществование различных версий традиции конструирует «зрительское» стороннее отношение к истории, стирает границы между различными культурными практиками. В такой ситуации мода становится инструментом власти, частью маркетингового механизма глобальных корпораций. Транскультура предлагает каждому выбрать краску, соответствующую настроению, этническое своеобразие в таком случае актуализируется исключительно как игра. В то же время актуализация традиций в дизайне важна как способ проявления социальной солидарности, что презентует культурный опыт не только как музейный экспонат, а как часть современной культуры. Поэтому на практике дизайн, помещая образы, созданные в прошлом, в новые контексты, как ни парадоксально, возрождает интерес к различаниям, помогает сообществам сохранять и презентовать собственное культурное своеобразие. Сегодня искусство, чтобы не оказаться в вакууме «нигде», ищет новые способы соблазнения зрителя, приходящие на смену ранее существующим, — от погружения в виртуальные художественные миры до медийного лоббирования себя; от создания культурно-развлекательнымх комплексов до развития музейной педагогики и поисков новых подходов презентации искусства.

Список литературы диссертационного исследования доктор культурологии Демшина, Анна Юрьевна, 2011 год

1. Абалакова Н., Жигалов А. ТОТАРТ. Русская рулетка. — М.: Ad Marginem, 1998. —415 с.

2. Агеев В. Семиотика. — М.: Весь мир, 2002. — 254 с.

3. Адорно Т. Эстетическая теория. — М.: Республика, 2001. — 527с.

4. Алексеева И. Человеческое знание и его компьютерный образ. — М.: РАН Институт философии, 1993. — 215 с.

5. Американская философия искусства. — Екатеринбург: Деловая книга, 1997. — 318с.

6. Андреева Е. Всё и ничто. Символические фигуры в искусстве второй половины двадцатого века. — Спб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2004.— 509с.

7. Андреева Е. Формально-тематическая эволюция актуального искусства второй половины XX века. Автореферат на соискание ученой степени доктора философских наук.— СПб. 2005. — 30 с.

8. Антология тендерной теории, //под редакцией Е. Гаповой, А. Усмановой. — Минск: Пропилеи, 2000. — 382с.

9. Арсланов В.Г. История западного искусствознания XX века. — М.: Академический проект, 2003. 768 с.

10. Аршинов В. И. Синергетика как феномен постнеклассической науки. — М.: ИФ РАН, 1999.-200 с.

11. Астафьева О.Н. Синергетический подход к исследованию социокультурных процессов: возможности и пределы. Монография. М.: Издательство МГИДА, 2002. - 295 с.

12. Бабаева Ю.Д., Войскунский А.Е. Психологические последствия информатизации. // Психол. журн. — 1998. — Т. 19 (1). — С. 89-100.

13. Барт Р. Избранные работы. — М.: Прогресс, 1994. — 616с.

14. Барт Р. Мифологии / Р. Барт. — М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996.— 312 с.

15. Барт Р. Система моды. Статьи по семиотике культуры. — М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2003. 512 с.

16. Барт P. S/Z. — М.:УРСС, 2002. — 230с.

17. Басин М.А., Шилович И.И. Синергетика и Internet. — СПб.: Наука, 1999. -150 с.

18. Беззубова О. В. Теория музейной коммуникации как модель современного образовательного процесса. // Коммуникация и образование. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2004. — С. 418 — 427.

19. Бездна: «Я» на границе страха и абсурда. Российский журнал искусств.— СПб.: Концерн «Емец», 1992. 224 с.

20. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. - 528 с.

21. Беньямин В. Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости. — М.: Медиум, 1996. 239 с.

22. Берг М. Литературократия. — М.: Новое литературное обозрение, 1999. — 340 с.

23. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. — М.: Прогресс-Традиция, 2000. — 383с.

24. Бергер Л. Эпистемология искусства. — М.: Русский мир. 1995. — 323с.

25. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. — М.: «Медиум», 1995.-330 с.

26. Бергсон А. Творческая эволюция. М.: КАНОН-пресс, Кучково поле, 1998. -384 с.27,28.29,30,31,32.35.