Судьба Метаморфоз Овидия во Франции на пороге Нового времени: нач. XIV - сер. XVI в. : от аллегории к литературному переводу тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.03, кандидат филологических наук Журбина, Анна Викторовна

• Журбина, Анна Викторовна
• кандидат филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Журбина, Анна Викторовна

Введение.

Глава 1.

Moрализованный Овидий и его место в истории перевода начала XIV века

Рукописи и редакции.

Краткий обзор научной литературы.

Пролог, или Слово автору.

Модификации основного текста.

Точность перевода.

К истории аллегорических трактовок текстов.

Аллегории в Морализованном Овидии.

Место ОМ в традиции старофранцузских переводов позднего

Средневековья.

Глава 2.

Морализованный Овидий Пьера Берсюира: от собрания примеров для проповеди к предгуманистическому комментарию Метаморфоз

Биография Пьера Берсюира.

Обзор творчества.

Морализованный Овидий - опыт учёного комментария.

Общая концепция произведения (анализ Пролога).

О внешнем облике и значении богов — создание каталога.

Изложение и аллегорический комментарий Метаморфоз.

Морализованный Овидий: зарождение гуманистического комментария.

Глава 3.

Метаморфозы Франсуа Абера на фоне предшествующей традиции От Берсюира к Аберу: переложения, переводы, издания латинского текста.

Франсуа Абер: жизнь и произведения.

Два перевода Метаморфоз.

Прологи к переводам.

Первый полный перевод Метаморфоз.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Судьба Метаморфоз Овидия во Франции на пороге Нового времени: нач. XIV - сер. XVI в. : от аллегории к литературному переводу»

Наше исследование посвящено нескольким ключевым моментам истории восприятия Метаморфоз Овидия во Франции XIV—XVI веков. Этой мифографической поэме Овидия (написана во 2-8 гг. по Р. X.) присущи необыкновенное содержательное разнообразие и концептуальная организованность сюжетов, как почерпнутых из предшествующей традиции, так и оригинальных, и яркий, увлекательный стиль изложения. Она принадлежит к шедеврам золотого века римской литературы: неудивительно, что к ней не раз обращались писатели и мыслители последующих веков. История рецепции этого памятника на христианском Западе отражает, разумеется, общую эволюцию отношения к античной классической литературе и языческим мифам в Средние века и в эпоху Возрождения; однако, как мы убедимся, у этой рецепции есть и своя собственная специфика, обусловленная, в первую очередь, богатством собранного и переработанного Овидием мифологического материала.

Из творчества римского поэта многое было воспринято и переработано в Средние века: любовная лирика {Наука любви и Любовные элегии), ссыльная лирика (Письма с Понта и Скорбные элегии), а также эпические Метаморфозы были весьма популярны во Франции, начиная с раннего Средневековья1. Однако, объектом данного исследования стали именно Метаморфозы как наиболее сложный и интересный пример европейского христианского восприятия античного наследия: в отличие от стихов о любви и разлуке, в целом не столь религиозно и культурно маркированных, в этой поэме изложены исключительно языческие сюжеты, а кроме того, текст изобилует различными баснями2, содержание которых плохо сочетается с христианской доктриной (это и откровенные сцены, и самоубийства, и свободная жизнь влюблённых персонажей).

Таким образом, целью нашего исследования будет анализ восприятия этой неоднозначной для эпохи рубежа Средних веков и Возрождения поэмы.

Однако, прежде чем перейти к анализу конкретных форм восприятия Метаморфоз, сложившихся во Франции, необходимо вкратце охарактеризовать историю рукописей, а также историю восприятия поэмы в предшествующие эпохи, чтобы получить некоторое общее представление о бытовании текста поэмы и о традиции её рецепции. Начнём с рукописной традиции. Среди древнейших рукописей (до 800 г. по Р. X.) тексты Овидия занимают весьма скромное место: есть лишь два небольших отрывка, — для сравнения, рукописей Вергилия этого времени насчитывается более двадцати. Тем не менее, у грамматиков (особенно у Присциана), поэтов (Пруденций, Клавдиан, Седулий, Венанций Фортунат), писателей (Августин, Лактанций, Амвросий Медиоланский) и комментаторов античных авторов мы находим свидетельства того, что Овидий был известен читателям. Древнейшей рукописью Метаморфоз является кодекс каролингского о времени , из шести немного более поздних рукописей три - французского происхождения. Некоторые из них содержат так называемые «аргументы» Лактанция4, то есть краткие прозаические пересказы басен поэмы5. Многие рукописи содержат глоссы или краткие комментарии; число таких рукописей особенно возрастает в XII веке, когда появляется первый аллегорический комментарий Арнульфа Орлеанского.

За период с IX по XII вв. до нас дошло 55 рукописей, содержащих более или менее полный текст поэмы (рукопись, сохранившая полный текст поэмы, датируется второй половиной XII века); около четверти из них (13 из 55) происходят из Франции, кроме того, из 18 флорилегиев, включающих фрагменты поэмы, большинство также, вероятно, французского происхождения6. В рукописях ХШ-Х1У вв. появляются отдельные новые, более правильные чтения, являющиеся не редакторской правкой, но аутентичными чтениями; в этом отношении рукописи эпохи гуманизма не представляют особенного интереса. Таким образом, можно констатировать, что текст Метаморфоз был известен в Средние века, однако нельзя сказать, что достаточно широко7. о

Что касается рецепции Метаморфоз , то здесь первые 150 лет после смерти Овидия отмечены такими именами, как Лукан и Стаций9, — Уильям Андерсон называет этот период «первым веком Овидия»10, вторым в XII веке станет т. н. aetas Ovidiana {век Овидия, знаменитое выражение Людвига Траубе). Между этими двумя периодами к Метаморфозам обращаются довольно редко - как в силу языческого характера текста, так и в силу его принадлежности к светской культуре, очевидно, переживавшей в тот период не лучшие времена. Из наиболее ярких примеров стоит упомянуть автора конца IV в. Пруденция и его Речь против Силшаха (Contra Symmachum) и Психолюхию (Psychomachia), где он имитирует стиль античного поэта: впрочем, намного шире Пруденций обращается к Горацию и Вергилию. У Фульгенция в Мифологиях (Mythologiae, к. V в.) мы находим аллегории, основанные на баснях из Овидия; эти аллегории дают первый образец аллегорического прочтения поэмы, которое продолжат поэты Венанций Фортунат и Максимиан (оба - VI в.). В период каролингского возрождения IX века Теодульф, епископ Орлеанский, включает в список достойных христианских авторов Вергилия и Овидия, объясняя выбор тем, что, хоть в этих произведениях и много вольностей, много там также есть и скрытой истины под ложным покровом (in quorum dictis quamquam multa sunt frivola, plurima sunt quae falso tegmine vera latent)11. Таким образом, Овидий из образцового автора для преподавания грамматики и стихосложения12 становится дидактическим поэтом в прямом смысле этого слова: его книги можно читать, в том числе, и из религиозных, христианских соображений.

Такой подход к Метаморфозам, не только сохранится, но и обогатится в последующие века. С началом века Овидия в XII веке произведения римского

• 17 поэта приобретают невероятную популярность во всех сферах поэзии и культуры. В это время число рукописей Овидия {Метаморфоз, в частности) резко возрастает, тем самым его произведения становятся более доступными: например, появляется т. н. Галльский флорилегий (Florilegium gallicum)14, содержащий большие отрывки из Овидия. В эту эпоху поэму Овидия ставят выше Энеиды за энциклопедический характер: средневековые энциклопедисты Александр Неккам и Иоанн Солсберийский, а позже Иоанн Гарландский цитируют и комментируют Метаморфозы. В комментариях преобладает аллегорическая традиция, то есть попытка примирить содержание поэмы с христианскими идеями.

Сам по себе метод аллегорической экзегезы15 не принадлежит Средним векам, однако в XII веке он приобретает большую популярность отчасти в связи с появлением переводов и парафраз Библии на народный язык, отчасти в связи с космогоническими идеями поэтов Шартрской школы. Аллегорическая традиция эволюционирует в двух основных направлениях, порождая, с одной стороны, произведения, в той или иной степени — например, сюжетно, - основанные на аллегории, с другой - комментарии, предлагающие аллегорическое истолкование существовавшего ранее текста. То есть, по словам М. Поссамаи-Перес16, в первом случае аллегория — способ выражения, а во втором — способ интерпретации. К первым относится поэма Иоанна Гарландского Покров Метаморфоз Овидия (Integumenta super Ovidii Metamorphosin, 1225-1230/1234), написанное на основе Метаморфоз самостоятельное аллегорическое произведение (как Роман о Розе), ко вторым — комментарий Арнульфа Орлеанского, старофранцузские лэ (Пирам и Тисба, Нарцисс, Филомела, все ок. 1160-1170), а также вся последующая традиция аллегорических толкований. В предисловии к своему произведению Арнульф делает важные заявления: превращения затрагивают не только тела, но и души персонажей, а Метаморфозы содержат множество таких поучительных

1 7 историй, - следовательно, их чтение полезно . С этого времени сходной позиции будут придерживаться и другие авторы, использовавшие античную поэму.

Предметом нашего исследования является рецепция Метаморфоз во Франции в период, непосредственно следующий за тем, которого мы только что коснулись. В начале XIII века еще создаются произведения, практически неотличимые от предшествующих образцов: французские поэты продолжают одевать античного автора в средневековые одежды, начиняя пересказ поэмы разнообразными христианскими аллегориями. Однако новая культурная парадигма, в которой они появляются, а также ранние ростки того, что впоследствии будет названо Возрождением, начинают оказывать влияние на некоторых сочинителей. Эти произведения станут отправной точкой процесса, изменившего в конечном итоге отношение к античности и приведшего в середине XVI века к возникновению литературных переводов, - то есть произведений, предстающих в глазах создателей и воспринимающей публики как содержательные и художественные эквиваленты оригиналов. Этому кардинальному сдвигу в отношении к античной поэме и посвящено наше исследование. В связи с этой общей задачей можно выделить главные направления исследования:

1. определить основные произведения, являющиеся поворотными пунктами в истории рецепции Метаморфоз периода позднего Средневековья,

2. выявить в каждом произведении традиционные и новые элементы рецепции Метаморфоз,

3. рассмотреть и охарактеризовать процесс изменения в отношении к античному тексту.

Из всего массива позднесредневековой литературы, в том или ином виде испытавшей на себе влияние Овидия, наиболее ярко зарождающиеся тенденции нового восприятия античности проявились в тех произведениях, которые стремятся представить читателю полный текст Метаморфоз. Таких попыток было сделано несколько, и не все результаты дошли до нашего времени, однако среди сохранившихся текстов выделяются, в первую очередь, два произведения. Это анонимный Ovide moralisé (далее ОМ) и Ovidius moralizatus Пьера Берсюира (далее ОМБ).

Ovide moralisé — стихотворная поэма начала XIV века, написанная на старофранцузском языке по заказу королевской особы неким монахом (вероятно, францисканцем), чьё имя нам неизвестно. Она написана на основе

Метаморфоз, и её структура довольно проста — за пересказом басни Овидия следует толкование по известному принципу нахождения четырёх аллегорических смыслов. Таким образом, в соответствии с поставленными целью и задачами нам предстоит проанализировать, в чём отличие ОМ от аналогичных по структуре предшествующих произведений (например, Арнульфа Орлеанского), какие аллегории этот средневековый автор вводит в свое произведение, как излагает содержание Метаморфоз (например, допускается ли изъятие отдельных басен), предпринимает ли он попытки для воспроизведения тех или иных художественных особенностей оригинала. Далее мы попытаемся сделать первый, пока еще предварительный вывод о том, как и в каком направлении эволюционировало отношение к античному языческому тексту.

Следующее произведение принадлежит к иной сфере литературы - это Оу1с1шз тогаПгаШБ, написанный в середине XIV века латинский прозаический пересказ Метаморфоз, принадлежащий известному проповеднику, моралисту и переводчику Пьеру Берсюиру и включенный отдельной книгой в его огромный труд Моральный свод, целью которого было аллегорическое рассмотрение всего окружающего мира, как духовного, так и материального. При анализе этого произведения мы попытаемся выяснить причины, по которым Берсюир избрал именно поэму Овидия в качестве образца всей языческой словесности (предыдущую книгу Свода занимает аллегорический пересказ Библии), а также выявить особенности адаптации поэмы к нуждам определённой аудитории (использование ярких примеров было, как известно, распространённым приёмом средневековой проповеди, и Берсюир обращался в своих произведениях, среди прочего, и к проповедникам). Мы устанавливаем, каков текст поэмы, представленный в произведении Берсюира: какие фрагменты поэмы Овидия он сохраняет в своём изложении и какими аллегорическими толкованиями он их сопровождает.

В целом мы стремимся показать, в каком отношении ОМ и ОМБ служат отправной точкой длительного процесса, который приведёт в XVI веке к появлению первого литературного перевода, по большей части свободного от аллегорических толкований и знаменующего совершенно новый этап восприятия античности. Этот перевод на среднефранцузский язык был выполнен поэтом Франсуа Абером примерно в 1547-1557 гг. по заказу, как и в случае с ОМ, королевской особы. Несмотря на отсутствие аллегорий непосредственно в тексте поэмы, в прологе, который традиционно предваряет произведения всего изучаемого периода, Абер, однако, указывает на возможность аллегорического понимания Метаморфоз и приводит соответствующие примеры, которые мы сопоставляем с аллегорическими комментариями более ранних произведений. Мы анализируем также переводческие стратегии Абера (точность передачи содержания, сохранение словесной канвы и образности, наличие дополнений и других отклонений от оригинала), встраивая, таким образом, это произведение в единую эволюцию перевода от Средних веков к Возрождению.

Все тексты, избранные нами для анализа, относительно мало изучены в мировой науке и практически полностью неизвестны науке отечественной.

Более или менее устойчивый интерес к ОМ возник вместе с публикацией в 1915-1938 гг. Корнелисом де Бером18 пятитомного издания, состоявшего из полного текста поэмы, а также нескольких исследовательских работ, — в первую очередь, посвященных истории его рукописей, проблемам авторства (де Бер окончательно опроверг существовавшее до того неверное мнение, будто автором ОМ является некий Кретьен Легуэ), а также влиянию ОМ на Гильома де Машо. В 1929 году была опубликована диссертация ученицы де Бера Жанетт ван'т Сант19, посвященная копенгагенской рукописи ОМ и содержащимся в неё комментариям, что способствовало еще более углубленному изучению рукописей поэмы, — продолжившемуся, однако, уже во второй трети XX века. Благодаря работам де Бера и ван'т Сант научное сообщество располагает в настоящее время более или менее аутентичным текстом этого памятника; тем не менее, прошло ещё около сорока лет, прежде чем появились серьёзные научные исследования, изучающие его различные аспекты. Среди работ, посвященных ОМ как целому произведению, выделяется труд Джозефа Энгельса 1943 года" , посвященный источникам ОМ, вопросу авторства и датировке. Проводя подробное сравнение ОМ с ОМБ, Энгельс, тем не менее, не делает никаких обобщающих выводов, но, однако, отмечает, что ОМ можно назвать первой 1 попыткой перевода Овидия на старофранцузский" . Остальные исследования являются статьями и уделяют внимание лишь частным аспектам поэмы, главным образом, её источникам и ее влиянию на другие произведения.

После трудов Энгельса интерес к ОМ вновь временно возникает в третьей трети XX века, когда в 1973 году был опубликован труд Поля Дематса"", в котором автор исследует различные дополнения, находимые в тексте ОМ, и разъясняет их причины. Все прочие важные исследования относятся уже к XXI веку. В 2002 году Ана Перэ публикует монографию" , посвященную теме метаморфозы в средневековой французской литературе, в том числе, и в ОМ: по её мнению, Автор24 ОМ делает попытку реабилитировать языческие басни, несмотря на то, что он находится полностью в аллегорической традиции. В том же году выходит книга Армана Струбеля23, специалиста по средневековым аллегориям, в которой также уделяется некоторое место и ОМ.

Помимо появления различных отдельных статей об ОМ" в сборниках, посвящённых творчеству Овидия в античном контексте27 и его последующей рецепции"1, в 2002 году особым номером журнала Cahiers de Recherches Médiévales (CRM) вышел сборник статей под редакцией Эмманюэль Баумгартнер29, большая часть которого была посвящена рецепции Овидия в Средние века и Новое время, в том числе на примере ОМ. Авторами статей ОМ помещается в контекст энциклопедической (Бернард Рибемон) и куртуазной литературы (Дидье Леша), исследуются вопросы иконографии иллюстраций к ОМ, персонажи на которых всё чаще приобретают античные, и а не средневековые черты, причём раньше, чем это происходит в литературе (Рената Блюменфельд-Косински), ОМ рассматривается в сравнении с его прозаическим переложением, которое, по мнению автора (Франсин Мора), написано хуже, чем его источник, — впрочем, надо отметить, что отмеченные Мора различия ОМ с прозаическим вариантом (субъективность, энтузиазм Автора касательно Метаморфоз, смелость аллегорических толкований ОМ, и при этом сухость и энциклопедизм прозы) в Средние века в целом характерны для прозаических и стихотворных произведений.

Наконец, в 2006 году Марилен Поссамаи-Перес опубликовала свою монографию"'0, на данный момент являющуюся наиболее детальным исследованием ОМ. На основе анализа типологии христианской доктрины, проявляющейся в аллегориях ОМ, Поссамаи-Перес удалось доказать, что анонимный автор ОМ был францисканцем (часть 3), кроме того, в её исследовании детально изучены типы и виды метаморфоз, а также способ их описания Овидием и Автором ОМ (часть 1), подобное же исследование касается и аллегорий и аллегорического метода интерпретации текста (часть 2). Отдельно автор исследует фигуру Христа (этому посвящен один из разделов второй части), которая появляется практически в каждой аллегории и которая имеет непосредственное отношение, по мнению Поссамаи-Перес, к метаморфозам, поскольку воскресение Христа - тоже в своём роде христианская метаморфоза. Кроме того, в третьем разделе Поссамаи-Перес предпринимает попытку изучить рефлексию Автора, отражённую в произведении, и его общий замысел, состоящий в том, чтобы с помощью аллегорий указать читателю путь ко спасению души, увлекая его при этом занимательностью изложения.

Как можно видеть из вышеприведённого обзора, вопрос о контексте, в котором был создан ОМ, поднимался по большей части лишь в связи с вопросом о принадлежности Автора к тому или иному монашескому ордену, кроме того, ОМ практически не рассматривали в связи с историей перевода, — в нашем исследовании мы попытаемся отчасти восполнить эту лакуну.

Второму произведению, которое рассматривается в данной диссертации, посвящено намного меньше внимания учёных. В 1933 году в специальном выпуске журнала Романские исследования (БШсШ готагт) Фаусто Гизальберти опубликовал неполный текст ОМБ (предисловие о богах и десять глав)31, который предваряет небольшое исследование основных характеристик ОМБ и контекста, в котором написано данное произведение, а именно: описывается история отношения Церкви к языческой литературе и её морализациям, место Овидия и его Метаморфоз в этой истории, место ОМБ в общей структуре Морального свода, указывается на одновременно средневековый и гуманистический характер текста. Также Гизальберти приводит краткую биографию Берсюира и рассматривает историю рукописей ОМБ и его последующей судьбы. Текст ОМБ полностью стал доступен научной общественности лишь в шестидесятых годах XX века благодаря публикациям Джозефа Энгельса который использовал другую, более полную и более корректную рукопись ОМБ, чем Ф. Гизальберти тридцатью годами ранее; в семидесятых годах Уильям Рейнольде33 и Мария ван дер

34

Бил публикуют несколько исправленные варианты текста. Энгельс, кроме того, посвятил Берсюиру несколько статей35. Наиболее детально жизнь Пьера Берсюира и его произведения рассматриваются в статье Самарана и Монфрэна в Истории французской литературы , где устанавливается хронология творчества этого писателя и впервые подробно излагается история его отношений с Петраркой. Позднее биографии Берсюира, а также Моральному своду посвятила несколько статей исследовательница Мари

31

Элен Теньер"' . Отдельного крупного труда, посвящённого исключительно о о полному тексту ОМБ , не существует. В 80-90-х годах было опубликовано

39 несколько статей оо аллегориях и традиции комментирования .

Таким образом, уровни исследованности ОМБ и ОМ приблизительно одинаковы: описаны некоторые основные характеристики текста, а также история рукописной традиции, рассмотрен вопрос о социальном контексте, в котором были созданы произведения, и решены проблемы авторства, изучались и аллегорические комментарии в контексте средневековой аллегорезы. В нашей работе мы коснёмся не только этих вопросов, но и другого аспекта этого памятника: как Берсюир излагает читателю и слушателю своего времени античную поэму, как решает вопрос о её языческом характере, - иными словами, какова в целом рецепция Метаморфоз, отпечатлевшаяся в этом произведении.

Наконец, переводу Абера из серьёзных трудов посвящена лишь небольшая диссертация Августа Лейкауффа 1910 года. Будучи фактически первопроходцем в изучении данного произведения, Лейкауфф вынужден рассматривать самые общие вопросы, как то: биография автора, датировка произведения, выявление непосредственных предшественников, общее сравнение с другими текстами и т. д. Автор не делает в целом никаких далекоидущих выводов, ограничиваясь лишь практическими наблюдениями. В исследованиях других авторов (например, у Энн Мосс40) перевод Абера упоминается лишь мельком, как один из пунктов рецепции Метаморфоз. В нашем исследовании мы попытаемся восполнить этот пробел, вписав перевод Абера в общий контекст истории перевода античной классики и в историю рецепции Метаморфоз.

Каждому из указанных произведений посвящена соответствующая глава диссертации, в которой ставятся и решаются конкретные задачи, связанные с анализом текстов41. В нашем исследовании мы опирались на традиционный для филологии исторический метод, рассматривая эволюцию восприятия Овидия в широком историческом контексте: в связи с историей идей, культуры, литературы и, в более узком смысле, - в связи с историей перевода. Для нас был важен, кроме того, и сравнительный анализ текстов42. Касаясь вопросов выбора языка, мы опирались на разработки Жаклин Серкильини-Туле и Сержа Лузиньяна43, показавшие и обосновавшие значимость подобного выбора. В контексте проблематики аллегорической литературы мы ориентировались на основополагающие в этой сфере труды де Любака44, в которых излагаются базовые сведения по теории и истории аллегорической экзегезы. Наконец, применяется методика анализа перевода, разработанная Франсуа Берье40 и углублённая множеством дальнейших исследований46.

Что касается вопроса о времени наступления эпохи Возрождения47, то в контексте нашего исследования немаловажной является статья Фредерика Дюваля, посвященная переводу Тита Ливия Пьера Берсюира48. В ней автор показывает, что Берсюир, не будучи гуманистом во всех смыслах этого слова, уже отдаёт себе отчёт в том, что у культуры существует историческое измерение. Подобное понимание, то есть идея историзма, является одним из тех слагаемых гуманизма, которое позволяет считать гуманистов людьми Нового времени, а Пьера Берсюира - их ближайшим предшественником.

Источники. Правила цитирования.

В диссертации использованы первичные и вторичные источники. К первичным относятся издания трёх основных произведений, а также другизх текстов, вторичные источники составляет научная литература. Библиография использованной литературы разделена, соответственно, на два списка со сквозной нумерацией. Ссылки на список использованной литературы даются на номер в списке, к которому для удобства ориентации добавлены фамилия автора или издателя, год и, если требуется, номер тома и/или страницы. Например:

63 Faral 1982 или 62 Engels 1971,21-23.

1 122 Rand 1925, 38 Brewer 1933, 155 Wilkinson 1955, 107 Munari 1960, 36 Binns 1973, 95 Martindale 1988, 41 Buonocore 1994, 66 Gallo, Nicastri 1995, 33 Baumgartner 2002.43 Bury 2003. - О правилах цитирования см. в конце Введения, стр. 14.

Термин «басня», употребляемый повсеместно в диссертации, является аналогом латинского термина fabula {мифологический сюжет, рассказ), а не жанровым обозначением.

3 29 Anderson 1982. V (praefatio). О рукописях Метаморфоз и стемме см. 132 Smith 1925, 40 BruËre 1939.

4 Лактанций Планид (Lactantius Placidus, circa V по P. X.) известен комментарием к Фиваиде Стация, не путать с Лактанцием (Lucius Calius/Caecilius Firmianus Lactantius) — христианским автором рубежа III—IV вв.

Позднее, в XVI веке, аргументы Лакганция использовались при издании иллюстрированных Метаморфоз: они помещались под гравюрой и сопровождались также аллегорическими комментариями (например, см. издание 1563 года: Metamorphoses Ovidii, aruumcntis guideim! (с аргументами), soluta oratione, enarrationibus autem et allegoriis elegiaco uersu accuratissime expositae (точнейшим образом разъяснённые толкованиями и аллегориями, [написанные] элегическим стихом), summaque diligentia ас studio illustratae (,иллюстрированные), per M. lohan. Sprengium Augustan, una cum vivis sinuularum transformationuin iconibus (с живописными картинками отдельных превращении) a Virgilio Solis, eximio pictore, dclineatis. Frankfurt: G. Coruinus, S. Feyerabent, et haeredes Wygandi Galli, 1563).

6 109 Münk Olsen 1985, 111-181. Для сравнения: количество рукописей Лукана этого же периода - более era пятидесяти (109 Münk Olsen 1985, 17-83), Вергилия - почти сто восемьдесят (109 Münk Olsen 1985,673-825).

7 Для сравнения можно привести данные Ральфа Хекстера (75 Hexter 1986, 3): по количеству цитат у грамматиков Овидий занимает предпоследнее место из десяти, уступая лишь Стацию (весь список: Вергилий, Теренций, Цицерон, Гораций. Плавт, Саллюстий, Лукан, Ювенал. Овидий. Стаций). Подобная же ситуация наблюдается и во флорилегиях. где Овидий занимает далеко не первое место по количеству цитат.

Мы принципиально, вслед за Ральфом Хекстером, используем слово «рецепция», а не «влияние», чтобы переключить внимание с автора на читателя (The idea is to turn our attention here from author to the reader, medieval one in our case, 75 Hexter 1986, 1-2).

9 102 Morzadec 2003.

10 29 Anderson 1982,1 (praefatio).

11 Из предисловия (accessus) к рукописи XI века, цит. по 128 Robathan 1973.

12 Таким он предстаёт в средневековой школе - см. 75 Hexter 1986. Валено отметить, что нам неизвестны античные комментарии к Овидию (ср. Вергилий и Донат и Сервий, Стаций и Лактанций Плацид). Наиболее ранние комментарии датируются 1Х-Х вв., они французского происхождения, большинство написано для школьного использования. Интересно, что эти ранние комментарии не содержат морализации, но лишь рассматривают Овидия как образец для изучения риторики, поэтики, грамматики и даже логики.

13

Среди наиболее ярких поэтов, подражавших Овидию, можно упомянуть Гильдеберта Лаварденского (Hildebert de Lavardin), Бадри Бургейльского (Baudri de Bourgueil), Вальтера Шагильонского (Gautier de Chatillon), вагантскую поэзию, Андрея Капеллана (André de Chapelain и его Flos атогит) и Гильома де Лорриса.

14 148 Ullman 1932,129 Rouse 1979,42 Burton 1981.

15 Употребляемый нами термин «аллегорическая экзегеза» обозначает здесь общий метод интерпретации какого-либо произведения, основанный на нахождении в нём различных тайных смыслов, а не отдельные виды этого метода (ср. аллегорические, исторические, анагогические и пр. толкования).

16 120 Possamaï-PÉrez 2006, 305-308 - трактовка выражения Жана Пепина: «Аллегория -всего лишь средство; чтобы обнаружить то значение, которое она несёт на себе, нужно разорвать покров, в который она завёрнута: на попытку автора выразиться аллегорически отвечает у читателя труд по интерпретации аллегории», 117 Pépin 1947,45.

17 70 Ghisalberti 1932.

18 6 de Boer 1915.

19 152 Van't Sant 1929.

20 57 Engels 1943.

21 57 Engels 1943,80.

22 52 Demats 1973.

23 113 Pairet 2002.

24 Далее в тексте диссертации во избежании путаницы анонимного автора ОМ мы обозначаем как «Автора».

25 137 Strubel 2002.

26 Например, несколько статей о рукописной традиции ОМ были опубликованы Марком-Рене Юнгом (79 Jung 1994. 80 Jung 1996,81 Jung 1996,82 Jung 1997,83 Jung 1997).

27 Например. 53 Dimmick 2002.

28 43 Bury 2003.

29 3 3 Baumgartner 2002.

30 120 Possam a'í-Pérez 2006.

31 70 Ghisalberti 1933.

32 3 Bersuire 1962,4 Bersuire 1966.

33 5 Bersuire 1977.

34 15 Van der Bijl 1971.

35 5 8 Engels 1964.59 Engels 1965, 60 Engels 1968,61 Engels 1969.

36 130 Samaran, Monfrin 1962. 139 Tesniere 1993,140 Tesniere 2000, 141 Tesniere 2002.

38 В 1999 году Сабрина Верваке защитила в Канаде диссертацию, посвященную вступительной части ОМБ, в которой описываются различные языческие боги, — 153 Vervacke 1999. - Эта работа осталась нам недоступной.

39 97 Minimis, Scott 1988. 76 Hexter 1989, 86 Levine 1989. 46 Coulson 1997.

40 103 Moss 1982. 11

Следует отметить, что, цитируя тексты анонимного Автора ОМ, Берсюира или Абера, мы везде следовали орфографии изданий и не меняли её на современную.

42 Метод, на который опирается большинство исследователей ОМ (Ана Перэ, Бернар Рибемон. Марилен Поссамаи-Перес), разработан французскими структуралистами, в первую очередь, Жсраром Женеттом (68 Genette 1982). Женетт развивает концепцию интертекстуальности («очевидное присутствие одного текста в другом», 68 Genette 1982, 8), метатекстуальности («комментарий, соединяющий один текст с другим, о котором он говорит», 68 Genette 1982, 1) и гипертекстуальности («соединение предшествующего и последующего текстов в манере, несвойственной комментарию; причём последующий текст не может существовать без предыдущего, вырастая из него», 68 Genette 1982, 13, 17), которую также можно назвать трансформацией или переносом. Он выделяет два варианта трансформации: лингвистический (перевод в современном понимании) и тематический (сознательное изменение смысла) - 68 Genette 1982, 292—293. В нашем исследовании, однако, мы скорее опираемся на исторический метод, нежели на метод сравнительного структурного анализа. То есть мы полагаем, что ОМБ связан с ОМ напрямую, исторически, а перевод Абера связывает с его предшественниками ранний гуманистический комментарий, с которым он был непосредственно знаком. При этом инновационные черты каждого из упомянутых текстов обусловлены также исторически: общей эволюцией идей, культуры и литературы.

43 92 Lusionan 1988,44 Cerquigliní-Toulet 1993, 14.

44 5 0 deLubac 1959.

45 34 Bérier 1988.

46 18 Евдокимова 2002.

47 См. об этом в статье 16 Андреев 2005.

48 5 5 Duval 2005.

Заключение диссертации по теме «Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)», Журбина, Анна Викторовна

Заключение

Среди многочисленных произведений, написанных под влиянием Овидия и в той или иной степени транслирующих содержание его поэмы, мы избрали три произведения, отражающих, на наш взгляд, основные этапы общей эволюции в восприятии Метаморфоз во Франции рубежа Средних веков и Возрождения. Этот выбор мы обосновали во Введении, а затем углубили наше обоснование в соответствующих главах.

История рецепции Метаморфоз до начала XIV века, кратко описанная во Введении, показывает, что довольно долго, с I по XI вв., Овидию лишь изредка подражали различные поэты, заимствуя у него те или иные стилистические приёмы. Сложность отдельных пассажей поэмы, а также немалое число тёмных для средневековых читателей аллюзий были помехой для её чтения в иных случаях, нежели в процессе школьного обучения, где отрывки Метаморфоз использовались в качестве всё тех же стилистических образцов. Однако уже в V веке Фульгенций предлагает аллегорическую трактовку басен, что в последующий период, с XII по XV век, окажется доминирующей традицией. История рукописей Метаморфоз показывает, что к началу интересующего нас периода текст поэмы был распространён не очень широко, однако нельзя сказать, что он был вовсе забыт, — благодаря тому возрастанию интереса к Овидию, которым был отмечен XII век. Как и другие произведения античной классики, к началу XIV века латинский текст Метаморфоз был знаком читателю главным образом по небольшим отрывкам, включавшимся во флорилегии; существовали, кроме того, и вольные переложения отдельных басен на старофранцузский, которые могли представать как отдельные произведения или же включаться в состав более пространных сочинений. В подавляющем большинстве случаев эти тексты снабжались аллегорическими комментариями.

Как показало наше исследование, первым произведением, знаменующим начало нового подхода к восприятию Метаморфоз и отпечатлевшегося в них языческого наследия, является старофранцузский

Морализованный Овидий. Этот текст, с одной стороны, несёт на себе все характерные средневековые черты. Во-первых, принимаясь за языческий текст, анонимный Автор традиционно обосновывает свой выбор объекта для перевода тем, что в античных баснях сокрыта христианская истина, поэтому далее каждая басня подвергается аллегорической экзегезе, выстроенной в полном соответствии с традицией подобного комментирования, которая достигает в этот период наивысшего расцвета. Во-вторых, Автор пересказывает Метаморфозы стихами не с целью подражания форме оригинала, но потому, что стихотворная форма ассоциировалась в это время с категорией вымысла. Наконец, в-третьих, Автор вносит в текст разнообразные изменения, прежде всего пояснения, сокращения и упрощения, призванные сделать античную поэму более понятной для читателя. Такая свобода при трансляции иноязычного произведения, нехарактерная для переводчиков нашего времени, объясняется как текучестью, нестабильностью текста в допечатный период, так и общей средневековой концепцией работы с источниками, основанной на том представлении, что каждый автор не повторяет, но улучшает предыдущего. Эти изменения служат тем целям, с которыми осуществляется перевод: наставление в христианской морали и развлечение знатной заказчицы (гендерная принадлежность заказчика влияет на уровень сложности перевода - в нашем исследовании было показано, что это верно и для ОМ и его предполагаемой заказчицы Иоанны Бургундской).

Однако в XIV веке отношение к переводам начинает кардинально меняться. В первую очередь это проявляется в прозаических переводах, которые в это время численно превалируют над стихотворными: переводчики реже опускают те или иные фрагменты оригиналов, перевод и оригинал в целом сближаются, глоссы и комментарии начинают отделяться от основного текста, — что, однако, станет системой позднее, в последней трети XIV века, в среде учёных переводчиков, работающих по заказу Карла V.

Как показал анализ, в ОМ также присутствуют определённые новаторские черты: здесь отпечатлевается характерная для XIV века эволюция переводческих стратегий1. Во-первых, следует отметить отделение перевода от аллегорического комментария, — последний вводится специальными формулами. Кроме того, наш Автор вставляет (пусть не всегда и непоследовательно) отсылки к своим источникам, демонстрируя, таким образом, свою учёность и начитанность, проявляющуюся, кроме того, и в богословских комментариях. Во-вторых, переводная часть здесь близка к оригиналу. Детальное изучение ОМ как перевода наглядно демонстрирует интерес Автора к латинскому тексту и, что весьма важно, стремление к довольно точной передаче содержания оригинала. Разумеется, этот памятник нельзя счесть переводом в современном смысле слова; чаще всего это пересказ, но пересказ этот уже очень близок к исходному материалу, местами даже точен.

Следующим памятником, сочетающим в себе черты нового восприятия поэмы с ее традиционно аллегорическим прочтением, является латинский Морализованный Овидий Пьера Берсюира. Цель написания Морального Свода (в который входит ОМБ) - предоставить клирикам материал для проповеди, и Берсюир во многом верен традиции проповеднической литературы. Его аллегорические трактовки ярки, разнообразны и порой остросоциальны, текст насыщен обращениями к собратьям-проповедникам, Кроме того, Берсюир также напрямую связан с ОМ, — он прямо указывает, что использовал старофранцузский текст. Его переложение Метаморфоз тоже содержит упрощения (как стилистические, так и лексические), а также сокращения.

Среди новаторских черт, которые обнаруживаются в ОМБ при анализе, бросается в глаза то обстоятельство, что он включён в Моральный Свод, где пересказ Метаморфоз, сопровождаемый аллегорическим комментарием, предшествует пересказу Библии, — Берсюир явно придаёт античной поэме важнейшее значение и, по-видимому, рассматривает её как наиболее полное изложение воззрений древних, облечённое в иносказательную форму. Как и в ОМ, комментарий Берсюира вводится специальными формулами. Что касается изложения Метаморфоз, то оно, как показано в исследовании, зачастую насыщено прямыми цитатами из поэмы; кроме того, Берсюир широко пользуется лексикой оригинала.

Поэма Овидия и воззрения древних, очевидно, уже интересуют Берсюира больше, чем его предшественника. Неслучайно он пишет отдельную главу, посвящённую античным богам и их внешнему виду2. Для сбора сведений о богах Берсюир проводит специальные научные изыскания; он консультируется с Петраркой, выясняя, как именно древние представляли себе богов; его описания богов подражают Африке, которую Берсюир, будучи знаком с великим поэтом, как можно предположить, читал либо знал в отрывках или пересказе. Эта глава свидетельствует, что в ОМБ появляются признаки исторического отношения к античности. Разумеется, Берсюира нельзя счесть гуманистом в полном смысле этого слова, однако в его восприятии античности, отразившемся в Морализованном Овидии, заметно «историческое измерение», характерное, как считается3, и для его перевода Тита Ливия. Включение ОМ и ОМБ в историю средневекового перевода позволило нам уже в этих ранних текстах обнаружить те тенденции в восприятии Метаморфоз, которые позднее привели к появлению их первого полного литературного перевода.

Промежуточным этапом между ОМ и ОМБ и первым переводом в полном смысле этого слова можно считать появление настоящих гуманистических комментариев к латинскому тексту Овидия на рубеже XV-XVI веков, - в первую очередь Рафаэля Регия, - в немалой степени повлиявших на формирование представлений об античности у последующих переводчиков и читателей. Античность интересует Регия прежде всего сама по себе: он уделяет внимание стилю Овидия, лексике и грамматическим конструкциям, которые тот использует, историческим реалиям, присутствующим в тексте поэмы, его занимают античная цивилизация и нравы древних. В то же время в XV веке не пресекается и традиция аллегорического прочтения Метаморфоз.

Следующий этап в восприятии Метаморфоз знаменует первый полный перевод этого памятника, сделанный Франсуа Абером в середине XVI века. Его появление было подготовлено кардинальными историко-культурными трансформациями: новыми представлениями об авторстве, связанными с эволюцией как переводческих стратегий, так и самого понятия «перевод»; полноценным формированием исторического подхода к античной литературе и культуре, сложившемся благодаря работе гуманистов и отпечатлевшемся, в частности, в комментариях эпохи гуманизма. Наш анализ эстетических взглядов и переводческой техники Абера показывает, что этот переводчик испытывает существенное влияние таких комментариев, но, тем не менее, не до конца порывает с аллегорической традицией. В прологе Абер, в согласии с ней, упоминает - как и Автор ОМ, и Берсюир за две сотни лет до него, — об истине, сокрытой в языческих баснях, обосновывая свой выбор античной поэмы. Далее он перечисляет некоторые басни из Метаморфоз, прибавляя к ним аллегорический комментарий, который, однако, написан уже не по всем правилам экзегезы, но затрагивает лишь этическую сторону сюжетного конфликта; кроме того, он присутствует лишь в прологе, но не в основном тексте перевода. Для Абера, таким образом, поиски «скрытой истины», скорее, дань традиции, о которой он, впрочем, неплохо осведомлён: исследования показывают, что он заимствовал удачные пассажи для своего перевода не только у своих непосредственных предшественников Маро и Ано, оставивших неполные переводы Метаморфоз, но также и из Великого Олимпа, - произведения, в значительной степени основанного на аллегорической экзегезе.

Перевод Абера был создан в придворной среде и, судя по всему, ей и предназначался; более того, есть основания полагать, что его появлению способствовали разногласия между Екатериной Медичи и ее супругом Генрихом II, а также стоящих за ними придворных. Уже по этой причине перевод Абера не мог бы принадлежать к учёной традиции. По-видимому, неслучайно текст здесь не отягощен сложным комментарием (впрочем, отчасти функции комментария в данном случае берёт на себя пролог

• ^ * переводчика, включивший, среди прочего, и длинный список греческих авторов - предшественников Овидия). По-видимому, влияние придворной среды - желание приспособиться к ее интеллектуальному уровню, — заставляет Абера в известной степени упрощать оригинал, перелагая его по-французски: он последовательно раскрывает тёмные метафоры и аллюзии, встречающиеся у Овидия. Как кажется, то же самое влияние побуждает его также расцвечивать свой перевод разнообразными риторическими фигурами, эпитетами и живописными деталями. В то же время, в соответствии с переводческой практикой своего времени, Абер стремится близко следовать оригиналу.

Французская версия Метаморфоз, созданная Абером, встраивается в череду переводов античной классики, появляющихся во Франции на рубеже ХУ-ХУ1 веков. Французские Героидьг и Энеида, переведённые в это время Октовьеном де Сен-Желе, появившийся тогда же анонимный перевод комедий Теренция также возникли в придворной среде и отмечены её воздействием: за античными персонажами здесь порой более или менее явно проступают черты короля и королевы, те или иные эпизоды произведений коррелируют с конкретными историческими событиями, отвечают устремлениям монарха. Начиная с этого времени при французском дворе распространяется своеобразная мода на античные одеяния; она же, как известно, находит отражение и в живописи этого времени. Своеобразие французской версии Метаморфоз в сравнении с переводами из античной классики, созданными на рубеже ХУ-ХУ1 веков, состоит в том, что она всё ещё несет в себе учительное, морализаторское начало, — хотя наставляет своего читателя и адресата куда менее громко и откровенно, чем это делали создатели Морализованного Овидия или Берсюир.

1 В конце первой главы мы сравниваем его с другим показательным примером перевода этого периода - Утешением философией Рено де Луана: между двумя переводами обнаруживается немалое сходство в приёмах и подходе к тексту оригинала.

2 Безусловно, данные описания также снабжены аллегориями, однако для читателей Берсюира это, видимо, было не самой важной частью текста: в рукописях и позднее в изданиях ОМБ был довольно быстро отделён от основного корпуса Морального Свода, далее, глава о богах ехала также жить самостоятельной жизнью и, более того, вскоре лишилась аллегорий, которые стали просто опускать.

3 См. об этом статью Фредерика Дюваля, ВиУАь2005.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Журбина, Анна Викторовна, 2010 год

1. Публий Овидий Назон. Метаморфозы. Пер. с лат. Сергея Васильевича Шервинского, вст. ст. Сергея Александровым Ошерова, прим. Фёдора Александровича Петровского. М.: Худлит, 1977.430 С.

2. Habert François. Les quinze livres de la Metamorphose d'Ovide intrepretez en Rime Françoise, selon la Phrase latine. Par François habert d'Yssouldun en Berry, et par luy présentez au Roy Henry II. Paris: Jacques Keruer, 1557, 8°. 975 C. Mm-XV.

3. John of Garland. Integument a Ovidii. Fausto Ghisalberti (éd.). Messina-Milano: Casa Editrice Giuseppe Principato, 1933. 79 C.

4. Ovidius. P. Ovidii Nasonis Metamorphoses. WilliamScovil Anderson (éd.). Leipzig: B. G. Teubner, 1982. 419 C. = Met.

5. Андреев Михаил Леонидович. Инновация или реставрация: казус Возрождения II Вестник истории, литературы, искусства. Отд-ние ист.-филол. наук РАН. Т. 1. М.: Собрание, Наука, 2005. С. 84-97.

6. Евдокимова Людмила Всеволодовна. У истоков французской прозы. Прозаическая и стихотворная форма в литературе XIII века. М.: Наследие, 1997. 397 С.

7. Евдокимова Людмила Всеволодовна. Комментарии к комедиям Теренция в издании А. Верара и их источники II Стих и проза в европейских литературах Средних веков и Возрождения. Людмила Всеволодовна Евдокимова (отв. ред.). М.: Наука, 2006. С. 163-216.

8. Евдокимова Людмила Всеволодовна. От смысла к форме. Опыт типологии средневековых переводов. М., 2009 (рукопись, в печати).

9. Allen Don Cameron. Image and meaning. Metaphoric traditions in Renaissance Poetry. Baltimore: John Hopkins Press, 1968. 175 C.

10. Alton Ernest Henry, Wormell Donald Ernest Wilson. Ovid in the Mediaeval Schoolroom // Hermathena 94, 1960. C. 21-38.

11. Anderson William Scovil. Praefatio ad Publii Ovidii Nasonis metamorphoses. Leipzig, 1982. C. 5-28.

12. Atkinson James Keith. A Fourteenth-Century Picard Translation-Commentary of the Consolatio Philosophiae II Medieval Boethius, 1987. C. 32-62.

13. Baumgartner Emmanuelle (ed.). Lectures et usages d'Ovide II Cahiers de recherches médiévales 9, 2002. http://crm.revues.org/sommaire26.html (ресурс посещён 10.09.2009).

14. В érie r François. La traduction en français // GRLMA УШ, 1,1988. C. 219-265.

15. Blijmenfeld-Kosinski Renate. Reading Myth. Classical Mythology and Its Interpretations in Medieval French Literature. Stanford (Cal.): Stanford University Press, 1997. 314 C.

16. Brewer Wilmon. Ovid's Metamorphoses in European Culture. Boston: The Cornhill Publishing Company, 1933. 230 C.

17. Bremond Claude, Le Goff Jacques, Schmitt Jean-Claude.л1.«Exemplum». Typologie des sources du Moyen Age occidental, dir. L. Genicot, fasc. 40. Turnhout, Brepols, 1982. 165 C.

18. BURY Emmanuel (ed.). Lectures d'Ovide, publiées à la mémoire de Jean

19. Croizy-Naquet Catherine. L'Ovide moralisé ou Ovide revisité: de métamorphose en anamorphose // CRM 9. Montréal/Paris: Bellarmin/Vrin, 2002. h ttp : //c rm. revue s. or g/i nd ex49. h tml (ресурс посещён 10.09.2009).

20. Curtius Ernest Robert. La littérature européenne et le Moyen Age latin. Paris, 1956. 738 С.

21. Dahan Gilbert. L'exégèse chrétienne de la Bible en Occident médiéval, XIIe— xive ss. Paris: Cerf, 1999. 486 C.50. de lljbac père henri. Exégèse Médiévale. Les quatre sens de l'Écriture. Paris: Aubier, 1959-1964, 4 vols.

22. Delisle Leopold. Traites divers sur les propriétés des choses II Histoire littéraire de la France (XXX), 1888. C. 336-357.

23. DEMATS Paul. Fabula. Trois études de mythographie antique et médiévale. Genève: Droz, 1973. 196 C.

24. Ehrle Franz, Pelzer Augustus. Historia Bibliothecae Romanorum Pontijicum turn Bonifatianae tum Avenionensis. 2 vols. Roma: Typis Vaticanis, 1890(-1947).

25. Engels Joseph. Études sur l'Ovide moralisé. Groningen, 1943.146 C.

26. ENGELS Joseph. Berchoriana I: notice bibliographique II Vivarium 2, 1964. C. 62-124.

27. Engels Joseph. Berchoriana II: les pseudo-Bersuires h Vivarium 3, 1965. C. 128-148.

28. ENGELS Joseph. Note sur quelques manuscrits mythologiques II Vivarium 6, 1968. C. 102-103.

29. ENGELS Joseph. La Lettre-dédicace de Bersuire à Pierre des Prés II Vivarium 7, 1969. C. 62-72.

30. Engels Joseph. L'Edition critique de l'Ovidius moralizatus de Bersuire H Vivarium 9, 1971. C. 19-24.

31. Fisher Elizabeth Ann. Planudes' Greek translation of Ovid's Metamorphoses. New York: Garland Pub., 1990. 118 C.

32. Gallo Italo, Nicastri Luciano, (eds.). Aetates Ovidianae. Lettori di Ovidio dall Antichità al Rinascimento. Napoli: Edizioni Scientifiche Italiane, 1995.324 C.

33. Gauvard Claude, de Libera Alain, Zink Michel (éds.). Dictionnaire de Moyen Age (DMA). Paris, Presses universitaires de France (Quadrige), 2002. 1548 C.

34. Genette gérard. Palimpsestes. La littérature au second degré. Paris: Seuil, 1982.467 C.

35. Greimas Algirdas Julien, Keane Teresa Mary. Moyen Français: La Langue de la Renaissance (de 1340 à 1611). Paris: Larousse, 2007. 668 C.

36. GüTHMÜLLER BODO. La conception du mythe antique et ses formes vers 1500 II Lectures d'Ovide, publiées à la mémoire de Jean-Pierre Néraudau. Emmanuel Bury (ed.). Paris, 2003. C. 189-216.

37. Harf-Lancner Laurence, Mathey-Maille Laurence, Szkilnik Michelle (eds.). Ovide métamorphosé. Les lecteurs médiévaux d'Ovide. Paris: Presses Sorbonne Nouvelle, 2009. 244 C.

38. Jung Marc rené. Les éditions manuscrites de l'Ovide moralisé II Cahiers d'histoire des littératures romanes 20, 1996. C. 251-274.

39. LanglOIS Ernest. Une rédaction en prose de / 'Ovide moralisé (Vatican, Reg. 1686 II B.E.C. LXII, 1901. C. 251-255.

40. Lowes john Livingstone. Chaucer and the Ovide moralisé II PLMA XXX, 1918. C. 302-335.

41. LUCAS Robert H. Medieval French Translations of the Latin Classics to 150011 Speculum 45 (2), 1970. C. 225-253.

42. Lusignan Serge. Préface au Speculum majus de Vincent de Beauvais: réfractions et difractions. Montréal: Bellarmin, Paris: Vrin: , 1979. 146 C.

43. Lusignan Serge. Parler vulgairement, Les Intellectuels et la langue française aux Xllle etXlVe siècles. Paris: Vrin, 1988.204 C.

44. Lusignan Serge, Paulmier-Foucart Monique, Duciienne MarieChristine (éds.). Lector et compilator Vincent de Beauvais, frère precheur: un intellectuel et son milieu au Xllle siècle. Créaphis, Grân, 1997. 375 C.

45. Martindale Charles. Ovid Renewed. Ovidian influences on literature and art from the Middle Ages to the Twentieth century. Cambridge, 1988.

46. Meech Saneord Brown. Chaucer and the Ovide moralisé. A further Study // PLMA XLVI, 1931. C. 182-204.

47. Minnis AlastairJ., Scott A.Brian, Wallace David. Medieval Literary Theory and Criticism, c. 1100-c. 1375. The Commentary Tradition. Oxford: Clarendon Press, 1988. C. 321-324.

48. MONFRIN Jacques. Humanisme et traductions au Moyen âge // Journal des savants 148, 1963. C. 161-190.

49. MONFRIN JACQUES. Les traducteurs et leur public en France au moyen âge II Journal des savants 149, 1964. C. 5-20.101. monfrin JACQUES. Les Translations vernaculaires de Virgile au Moyen*

50. Age II Lectures médiévales de Virgile. Actes du colloque organisé par l'Ecole française de Rome 25-28 octobre 1982. Rome, 1985. C. 189-249.

51. B. de Graaf (repr.), 1966. 213 C.

52. PAIRET Ana. Les mutacions des fables. Figures de la métamorphose dans la littérature française du Moyen Age. Paris: Champion, 2002. 197 C.

53. Paris Gaston Bruno Paulin. Chrétien Legouais et autres traducteurs ou imitateurs d'Ovide //Histoire littéraire de la France. T. XXIX. Paris: Imprimerie nationale, 1885. C. 455-525.

54. Paris Gaston Bruno Paulin. La littérature francßise au Moyen age (XIe-XlVe siècle). New York: AMS Press (répr. de 1890), 1975. 352 C.

55. Rand Edward Kennard. Ovid and his influence. New York, 1925.184 C.

56. Reiff Arno. Interpretatio, imitatio, aemulatio. Begriff und Vorstellung literarischer Abhängigkeit bei den Römern. Düsseldorf, 1959. 125 C.

57. Reynolds Lekjuton Durham. (ed.). Texts and transmission: a survey of the Latin classics. Oxford: Clarendon Press, 1983. 509 C.

58. RibÉMONT Bernard. L'Ovide moralisé et la tradition encyclopédique médiévale, une approche générique comparative II CRM 9, 2002. http://crm.revues.org/document907.htrnl (ресурс посещён 10.09.2009).

59. Robathan Dorothy May. Ovid in the Middle Ages II Ovid Collection. Series Greek and Latin Studies, Classical Literature and its Influence. James W. Binns (ed.). London-Boston, 1973. C. 191-209.

60. Smalley Beryl. Thomas Waleys, O.P. Il Archivum Fratrum Praedicatorum. Istituto Storico Domenicano S. Sabina 24, 1954. С. 50-107.

61. SMITH W. F. De Ovidii Metamorphoseon aliquot codicibus recensendis II HSCP 36, 1925. C. 183-184.

62. Sneyders De Vogel Karl. Ovide moralisé, XIV, 10671716 И Neophilologus XXVIII, 1943. С. 88-106.

63. SPICQ père oeslaus. Esquisse d'une histoire de l'exégèse latine ait moyen âge. Paris: Vrin, 1944.403 C.

64. STOCK Brian. Myth and Science in the Twelfth Century: a Study of Bernard Silvester. Princeton: PUP, 1972. 331 C.

65. Strubel Armand. La Rose, Renart et le Graal. La littérature allégorique en France au Xllf siècle. Coll. Nouvelle Bibliothèque du Moyen Âge, JEAN Dufournet (éd.). Genève-Paris: Slatkine, 1989. 336 C.

66. Strubel Armaxd. Grant senefiance a': Allégorie et littérature au Moyen Age. Paris: Champion, 2002. 464 C.

67. TlLLlETTE JEAN-YVES. Des mots à la parole: une lecture de la Poetria nova de Geoffroy de Vinsauf. Genève: Librairie Droz, 2000. 199 C.

68. Tournoy-Thoen Godelieve. Fausto Andrelini et la cour de France // L'Humanisme français au début de la Renaissance. Paris, 1973. C. 65-79.

69. TOURY Marje-Noelle. La Métamorphose d'Ovide au XIf siècle // Lectures d'Ovide, publiées à la mémoire de Jean-Pierre Néraudau. EMMANUEL BURY (éd.). Paris, 2003. C. 175-188.

70. Ullman Berthold LOUIS. Classical Authors in Medieval Florilegia // CPh 27, 1932. C. 1-42.

71. Van't Sant Jeanette Theodora Maria. Le commentaire de Copenhague de l'Ovide moralisé, avec l'édition critique du septième livre. Amsterdam: H. J. Paris, 1929. 181 C.

72. Wilkins Ernest Hatch. Descriptions of Pagan Divinities from Petrarch to Chaucer // Speculum XXXII (3), 1957. C. 511-522.

73. Wilkinson Lancelot Patrick. Ovid recalled. Cambridge: CUP, 1955; repr. 1974. 484 C.

74. Zwierlein Otto. Die Ovid- und Vergil-Revision in Tiberischer Zeit, Untersuchungen zur antiken Literatur und Geschichte. Berlin: De Gray ter, 1999.685 C.