Система характеристик имплицитности в рассказах А.П. Чехова и их роль в репрезентации иронии тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Погожева, Ольга Владимировна

• Погожева, Ольга Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2012

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Погожева, Ольга Владимировна

Введение.

Глава 1. Имплицитность в дискурсе рассказов А.П.Чехова: общее и особенное.

1 .¡.Основы анализа имплицитности в исследуемом материале.

1.2. Роль и специфика асимметрии в реализации имплицитности.

1.3. Имплицитность как конституирующее свойство подтекстного пространства.

Выводы к 1 главе.

Глава 2. Имплицитность в лингвистическом представлении иронии в рассказах А.П. Чехова.

2.1. Основы взаимосвязи между иронией и имплицитностью в рассказах А.П.Чехова.

2.2. Ирония как результат имплицитности в специфической системе глубинных смыслов.

2.3. Особенности семантико-прагматической слитности при реализации имплицитности.

2.4. Ироническая имплицитность при взаимодействии речевых жанров.

Выводы ко 2 главе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Система характеристик имплицитности в рассказах А.П. Чехова и их роль в репрезентации иронии»

Две объемных, разнопорядковых области знания: наука о языке и чеховедение — соотносятся между собой многомерно. Их закономерное взаимопритяжение, взаимопроникновение, корреляции последовательно отмечаются филологами и проявляются во всё новых аспектах. Принципиальна значимость лингвистического анализа для творчества А.П. Чехова - справедлива мысль, высказанная на материале другого мастера и обладающая высокой объяснительной силой: «При оценке достоинства художественного произведения в мировой практике язык и речевые средства его реализации считаются первоэлементами» (Блягоз 2007: 163).

При этом одним из показательных парадоксов чеховедения является констатация взаимосвязи между серьезными результатами и неоднозначной познавательной ситуацией. Величие чеховского гения - как, впрочем, и многих иных - признают не все, и, например, одно из недавних учебных пособий закономерно открывается таким суждением: «О А.П. Чехове продолжают спорить (.). Сам пафос чеховского творчества нередко истолковывается по-разному» (Капустин 2007: 8). Суть наиболее емкого подхода - в словах А.Моруа, назвавшего А.П. Чехова художником, помогающим сохранить надежду даже на грани отчаяния. Эта типичная гносеологическая ситуация намечается на материале рассказов, в том числе принципиальной черты их дискурса - имплицитности. Она должна побуждать к выявлению тенденций, характерных для современного этапа взаимодействия науки о языке и чеховедения (как комплексной сферы знания), в чем и заключается общее условие актуальности избранной проблематики.

Оно конкретизируется тем, что на эмпирической основе языка произведений А.П. Чехова, с его неповторимым очарованием, благодаря адекватной проблематизации был разрешен ряд филологических проблем. Так, в XXI в. чеховедение обогатилось углубленным анализом таких четырех релевантных лингвистических объектов, как концепт (Брусенская, Ласкова 2003; Чмыхова, Татарникова 2007 и ряд других трудов этих лингвистов), ключевое понятие (Ходус 2004 и др., включая докторскую диссертацию); словообраз (Ваганова 2001); оценочность (Дроботова, Лыкова 2011). Причем этому сопутствует рост научного внимания к таким феноменам в их взаимных связях, как ирония, языковая личность, пространство ее реализации и представления, дискурс, имплицитность и под. (см.: Степанов 2004).

Цель исследования - обобщить систему характеристик имплицитности и их роль в репрезентации иронии.

Реализация цели опирается на решение четырех основных задач:

- соотнести общее и особенное в дискурсе рассказов А.П. Чехова различных периодов с учетом полифонии и асимметрии;

- охарактеризовать роль специфической имплицитности в организации подтекстного пространства;

- выявить систему взаимосвязей между иронией и имплицитностью;

- показать сущность иронической имплицитности при взаимодействии речевых жанров.

Методологическую основу труда составляют две взаимодополнимых сферы обобщений: системный подход и лингвистическая теория знака. В новых версиях системного подхода акцентируется два принципа. Первый -многообразие системных интерпретаций одного сложного объекта, в том числе в языке (Автономова 2008: 57, 211). Второй принцип, подчеркиваемый в методологии, - многовекторное, а не уровневое представление системы языка: «Нужно, отказавшись от попыток выстроить все подсистемы языковой системы в один ряд, установить основные структурные плоскости этой системы, из пересечения которых складывается ее целостная структура, а затем в пределах каждой плоскости выявить структуру соответствующей ей подсистемы языковых фактов» (Чесноков 2008: 112). Для современной лингвистической теории знака методологически существенно взаимопроникновение семантики, синтактики и прагматики (Баранов 2008: 16 и след.). Подчеркнем, что такая методология обусловлена принципиальной установкой «вернуть человека в лингвистику на подобающее ему место» (Золотова 2001: 107).

Соответственно, теоретической базой исследования избраны преломляющие эту методологию положения о видах мотивированности значений (Апресян 2008: 3-33), принцип интеллектуализма в осмыслении языковых сущностей (Немец 2006), обобщение условий многомерной ценности текста (Брусенская, Куликова 2008: 200; Тхорик, Фанян 2008: 2432; Успенский 2004: 13).

Методы и приемы исследования представляют собой комплекс взаимосвязанных способов решения поставленных задач. Основным является системный анализ, частными проявлениями которого выступают приемы лексикографического, компонентного (семного) и контекстуального (контекстного) анализа. Приведенные методолого-методические характеристики определяются в следующем познавательном контексте, возводимом к Р. Барту: «Современная . научная методология считает условием исследования объекта относительность системы отсчета» (Степанов 2002: 50); по нашему мнению, это касается и самой относительности - то есть существуют свойства и связи, основательные, справедливые при самых разных, а возможно, и при любых системах отсчета.

Объект как методологическая характеристика исследования; процесс или явление, порождающее проблемную ситуацию и избранное для изучения, - характеристики имплицитности в рассказах А.П. Чехова как система.

Предмет исследования как его методологическая характеристика, определяющая то, что находится в границах объекта исследования, -носители системности, значимые для репрезентации иронии, включая взаимодействие между семантическими и прагматическими характеристиками, между различными речевыми жанрами.

В качестве материала исследования привлечены все рассказы А.П. Чехова, представленные в актуальных изданиях; при необходимости учитываются различные редакции произведений. Всего анализируется 2000 дискурсов.

Научная новизна результатов проявляется в конкретизации связи между имплицитностью, полифонией и адресацией. Впервые специально охарактеризована полифония в рассказах как реализация языковых единиц и комплексов, акцентирующая многообразие их потенций, значений, функций, соотносимая с различными «дискурсивными голосами» и принципиальная для художественного дискурса. Впервые систематизированы показательные для дискурса А.П. Чехова разнообразные видоизменения, осложнения в адресации, определяемые имплицитностью.

На защиту вынесена система четырех основных положений:

1. Актуальный парадокс лингвистического чеховедения, заключающийся в утверждении как традиционности стиля, так и принципиального языкового новаторства художника, закономерно разрешается на материале имплицитности в дискурсе рассказов. Эта имплицитность соединяет в исследуемом дискурсе системную всеобщность и особое разнообразие реализаций. Системность реализаций имплицитности связана с природой подтекста и иронических смыслов в рассказах.

2. Известное положение о том, что в центре внимания А.П. Чехова -человек во всех его ипостасях, проявлениях, гранях, внутренне связано с сущностью имплицитности, с присущей ее глубиной семантико-прагматических обобщений. Интегральным свойством при этом оказывается ирония в широком смысле, от мягкого юмора до грани сарказма.

Феноменологически с обобщением проявлений соотносится единство обыденного, очевидного - и потаенного, загадочного, явленного в речевых характеристиках образов, в т.ч. повествователя, рассказчика, образов-персонажей. С этим коррелирует дискурсивное раскрытие места человека в социуме и углубленное представление сути дискурса. Вытекающее отсюда соотнесение тезауруса и прагматикона языковых личностей рассказчика и персонажей показывает значимую роль прагматических компонентов имплицитности.

3. Система прагматических компонентов в материале носит многоуровневый характер. В ней соотносятся основные и дополняющие подсистемы. В основе организации прагматического пространства лежит связь между единицами, отражающая систему отношений, которые существуют между прагматически первостепенными элементами. Дополняющая подсистема определяется связью между прагматически первостепенными и второстепенными элементами. Имплицитность представлена в обеих подсистемах, однако, различными проявлениями.

4. Для раскрытия имплицитности значима адресация как специально выраженная ориентированность высказывания, дискурса на реципиента, которая вбирает в себя широкий круг способов выражения, включая синтаксемы адресата, вокативы, косвенные контактоустанавливающие средства. Для дискурса А.П. Чехова принципиальна имплицированность адресации, вплоть до ее деформации, обессмысливания, исключения адресата ввиду незнания адреса. В этом аспекте рассказы делятся на две основные группы: с доминантой имплицитности и с относительным равновесием между имплицитностью и эксплицитностью. Данная корреляция частично соотносится с периодизацией творчества А.П. Чехова, т.е. находится в отношениях взаимно-неоднозначного соответствия с эволюцией его стиля, представленной в дискурсе.

Теоретическая значимость исследования состоит в определенном развитии представлений о системности в языке. Семантика и прагматика текста рассмотрены как носитель комплексных системных отношений, интегрирующих общеязыковую системность и специфическую образность художественного целого. Соответственно охарактеризованы подсистемы и элементы. Системные отношения в семантике текста освещены с учетом их тесной связи с синтактикой и прагматикой. Предлагаются рабочие дефиниции актуальных номинаций, концептуально взаимодополнимые и опирающиеся на совместимые исследовательские подходы.

Языковая личность (ЯЛ) на основе концепции В.И. Карасика (2007: 8, 223-224 и др.) понимается как человек, существующий в языковом пространстве, прежде всего в общении, стереотипах поведения, закрепленных значениями языковых, единиц, смыслами текстов; при лингвистическом анализе литературных произведений ЯЛ определяется в художественном языковом пространстве как особом типе реальности (см.: Заика 2007: 33-35).

Дискурс, с опорой на положения Г.Н. Манаенко (2009: 21), интерпретируется как «социально детерминированный тип осуществления речевого общения». Дискурс художественной реальности вбирает в себя эстетически закрепленные феномены, соотносимые с социальной детерминацией в широком смысле.

Пространство дискурса того или иного автора характеризуется как способ представления дискурса, отражающий относительную целостность текстов автора и соответствующий общенаучной тенденции локализовать исследуемые объекты (с использованием таких феноменов, как координаты, векторы, сферы, области и под.). Такое понимание соотносится и с актуализацией хронотопа, специфичной для чеховедения: «Чехов (быть может, это наиболее важно) был неустанно озабочен отношением человека к непосредственно близкой ему реальности, к нашим «здесь» и «сейчас» (думаю, в большей мере, чем кто-либо еще из писателей-классиков XIX в.)» (Хализев 2009: 3).

Актуальны устойчиво - особенно в русле возрожденной познавательной установки: объяснять с единых позиций парадоксы, крайности (в т.ч. в творчестве А.П. Чехова - см. Изотова 2006: 75; Катаев 1979: 211). В последние годы при анализе даже самых резких контрастов подчеркивают их высокую онтологичность - то, что они соответствуют специфике литературы как вида искусства» (Полоцкая 2001: 219).

Практическую значимость результатов определяет возможность их применения для разработки и освоения филологических дисциплин в различных условиях обучения, включая вузовские курсы прагмалингвистики, введения в языкознание, теории художественной речи, общей лексикологии, а также для создания лексикографических источников, в частности, словарей языка писателя.

Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на заседании кафедры общего языкознания Адыгейского государственного университета. Материалы диссертационного исследования освещались на научных конференциях: «Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения» (Краснодар 2009), в том числе и на международной научной конференции «Когнитивная парадигма языкового сознания в современной лингвистике» (Майкоп 2011) и др. По материалам проведенной работы опубликовано шесть статей, в том числе одна в издании, рекомендованном ВАК РФ.

Структурно работа состоит из введения, двух исследовательских глав, заключения, библиографического списка, списка источников эмпирического материала.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Погожева, Ольга Владимировна

Выводы ко второй главе

Анализ проблем имплицитности во второй главе дает основания для следующих выводов:

1. Материалом имплицитного представления иронии подтверждается, что глубинный смысл рассказов А.П. Чехова, как вообще смысл великих творений, скрытые в них богатства, как всегда, постепенно раскрываются во времени, испытываются им на прочность. С опорой на специфическую систему глубинных смыслов определяется, что правда в мире А.П. Чехова — это реальная жизнь, чаще всего трудная и суровая. Это жизнь обыкновенных, «средних» людей, которые и составляют большую часть человечества. Происходящее в мире А.П. Чехова имеет отношение к подавляющему большинству людей. Бытовые подробности, мелочи повседневности здесь так же важны, как раздумья над проблемами человеческого бытия. А.П. Чехов - и в этом отличие его художественного языка - не проповедует, не поучает, не вкладывает свои выводы «в уста» героев. Он использует иные, более действенные, но и более тонкие и сложные средства своей авторской позиции.

2. Имплицитная ирония определяется с опорой на семантико-прагматическую слитность и на взаимодействие речевых жанров, емко представленное в связи с жанром просьбы. Эти опорные феномены существенны для своеобразия чеховской иронии. В ней господствует раскрепощающая душу нота, залог внутренней свободы.

Имплицитность выявляет доминанту чеховского рассказа - опору на приемы, умение писать самыми «близкими к жизни» словами, «развивать и сжимать» наследуемые художественные традиции. Он изображал повседневную жизнь простых людей в самых будничных обстоятельствах и бесконечно разнообразных эмоциональных состояниях. В их ряду ирония занимает значительное место.

Имплицитно представленная ирония соотносится с умением прослеживать переменчивость человека, а также чеховская ненавязчивость, полная свобода от рутины и шаблонности. С имплицитностью связано чеховское внимание к мелочам, его особенное умение использовать их в художественных целях при создании типического. Это нераздельно с разработкой жанра рассказа. В рассказе А.П. Чехов продолжил глубокое изучение русской действительности, в «малых формах» сумел охватить жизнь всех сословий России.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Выполненный анализ резюмируется системой восьми основных обобщений.

1. В дискурсе рассказов различных периодов творчества А.П. Чехова характер имплицитности совпадает не полностью. Деление рассказов на две основные группы: с доминантой имплицитности и с относительным равновесием между имплицитностью и эксплицитностью частично соотносится с периодизацией творчества А.П. Чехова, т.е. находится в отношениях взаимно-неоднозначного соответствия с эволюцией его стиля, представленной в дискурсе.

Уже в ранний период средства имплицитности разнообразны и связаны с различными гранями иронии (в широком смысле): от легкого комизма до сарказма. Благодаря имплицитности проявляется важный аспект системы образов: связь между внешней изолированностью персонажа и его внутренней пустотой. При этом А.П. Чехов-повествователь творит богатый чувствами сюжет.

2. Для произведений, созданных в 1880-90-е годы, характерно то, что писатель делает попытку объединить точки зрения повествователя и героя изображением душевного мира последнего. Это заметно обогащает систему имплицитности. Его произведения носят полисемический характер: на смену устроенного на универсальных нравственных нормах мира приходит мир, основанный на многозначимости, что даёт возможность истолковывать внутреннее содержание по-разному. В этом заключается «адогматическая модель» чеховского мира.

3. Стройная структура композиции даёт возможность одновременного изображения множества действительностей: бренность и вечность, несовершенство и безупречность, комическая смехотворность и возвышенная величавость. Воспринимающее сознание колеблется между этими чувственными и ценностными пластами: между характером и судьбой,

152 случайным и необходимым, интимной и общественной сферами. Конгруэнция, совместимость истинного и сотворенного миров вовсе не случайна, поскольку именно такой подход повествователя способен связать случайность и целостность, сумбурную хаотичность и космическую устроенность человеческого бытия, в которых разрешается противоречие между частным и универсальным, эстетикой и этикой, знаком и значением. Ирония, обеспеченная на основе имплицитности, играет в такой совместимости миров существенную роль.

В этом же пространстве разрешается актуальный парадокс: органическая связь традиционности стиля и принципиального языкового новаторства художника определена с участием имплицитности в дискурсе рассказов. Эта имплицитность соединяет в исследуемом дискурсе системную всеобщность и особое разнообразие реализаций.

4. Имплицитностью обеспечивается также дискурсивное раскрытие места человека в социуме и углубленное представление сути дискурса. Чехов-юморист подчеркивает то, что его герои способны изъясняться только готовыми формами речи и, не замечая противоречий, моментально переходят к совершенно иным, но тоже готовым, формам. Особенностью ранних чеховских юморесок и сценок оказывается то, что они порождаются смешением противоположных по своим коммуникативным целям речевых жанров или трансформацией определенного жанра в противоположный. Похожей склонностью к готовым (главным образом риторическим) формам отличаются и речи героев в его позднем творчестве, хотя жанровые трансформации здесь оказываются непрерывными и постепенными. И в том, и другом случае в разной степени акцентируется пустота субъекта и проявляется расчет на то, что читатель заметит противоречия в словах героев. Эти проявления также определяются в связи с имплицитностью. Они регулярно связаны с передачей иронической оценки лиц, событий, отношений.

5. Сложные реализации имплицитности определяются в связи с характером информации. Чеховские тексты ставят под вопрос абсолютную ценность информативного дискурса. Даже при передаче полезных сведений информация часто оказывается неуместной, а ее носитель - просветитель или сциентист - отличается этической и / или эстетической глухотой. Наука или вера в факты легко превращаются в идеологию, в авторитарный дискурс, исключающий слово другого. У А.П. Чехова нет уверенности в доступности непротиворечивого, полного, гармонически воплотившего все стороны человеческого опыта, знания. Этот скепсис обусловлен и самой природой знака, какой она предстает у А.П. Чехова. Любые знаки - и вербальные, и иконические — опустошаются, теряют свое значение, причем причиной этого становится не чья-то злая воля, а сама повторяемость, воспроизводимость знака. Естественный и неизбежный процесс «старения» знака, который люди обычно не замечают, акцентируется и даже гиперболизируется А.П. Чеховым - хотя и не настолько, чтобы он стал гротескным преувеличением. С этим явлением связана всеобщность иронии.

6. От комических квипрокво юморесок тянутся нити к познавательным заблуждениям героев поздних рассказов. Достоверность информации, получаемой в этом мире, всегда может быть подвергнута сомнению. Чеховский человек окружен знаками, которые в любой момент могут быть неправильно истолкованы. К ним относятся омонимия показаний органов чувств, ошибки вследствие сильных эмоций, неверные оценки мира человеком, воспринимающим окружающее через призму идеологии. Но опасность заблуждения существует и вне всякой идеологии - чеховским героям свойственно интерпретировать мир (в том числе слова и реакции другого) в соответствии со своими желаниями. При этом желания героев никогда не совпадают и часто противонаправлены, и уже одно это представляет собой серьезное препятствие на пути к взаимопониманию.

7. Инвариант, намеченный в ранней прозе в комическом ключе, -человек принимает одно за другое, сходное, и эта иллюзия имеет реальные последствия - становится смыслообразующим в огромном большинстве поздних чеховских рассказов и пьес, углубляясь до темы жизни, разрушенной познавательным заблуждением. Слово и поведение другого у А.П. Чехова — это знак, отмеченный омонимией. Поэтому провалы коммуникации оказываются потенциально закономерными. Коммуникативные неудачи обусловлены и теми аберрациями восприятия, при которых человек путает Истину, Добро и Красоту, принимает одну из этих категорий за другую или, стремясь к тотальности, видит гармонию там, где ее нет. Желание, знаковость, текстуальность доминирует над реальностью и подменяет социофизические реалии. Сознание чеховского героя безопорно, он всегда готов принять одно за другое - желаемое за действительное, нестрашное за страшное, красивое за разумное или морально безупречное и т. д., - отсюда постоянные полярные переоценки мира и отсутствие взаимопонимания.

8. Чеховский способ повествования с устранением прямой авторской оценки и доминированием оценок героев только подчеркивает эти заблуждения. При такой подаче материала читателю трудно, а часто и невозможно увидеть предмет или человека «таким, как он есть» - отсюда сложность понимания А.П. Чехова. Доступ к референту возможен только через слово героя, а слово героя - это «освещение предмета», за которым может быть не виден сам предмет, оно обусловлено желанием и идеологией субъекта. Имплицитность играет важную роль в характерном для рассказов «диалоге глухих», - это, прежде всего, диалог глухих желаний: когда человек стремится говорить о себе и своей травме, и потому не слышит другого. Поэтому обмен мнениями в этом мире не приводит к истине. Чеховский герой органически не склонен к логичному спору, и перед читателем предстает целая энциклопедия отступлений, преувеличений, софизмов и уловок. Такая поэтика спора для А.П. Чехова - только часть постоянной коммуникативной стратегии смешения / смещения жанров: происходит иронический» сдвиг от одного речевого жанра к другому, частично противоположному.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Погожева, Ольга Владимировна, 2012 год

1. Автономова, Н.С. Познание и перевод: опыты философии языка / Н.С. Автономова. М.: РОССПЭН, 2008. - 704 с.

2. Адмони, В.Г. Основы теории грамматики / В.Г. Адмони. М.; JI., 1964.

3. Азнабаева, J1.A. Некатегоричность и имплицитность как способы реализации принципа вежливости / J1.A. Азнабаева, O.A. Васильева // Давлетшинские чтения: язык, культура, традиции, новаторство. Бирск, 1997.-С. 152-153.

4. Андреева, Г.М. Психология социального познания: учеб. пособие для вузов / Г.М. Андреева. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Аспект Пресс, 2000. -373 с.

5. Андреева, Г.М. Психология социального познания: учебник для вузов / Г.М. Андреева. 3-е изд. - М.: Аспект Пресс, 2005. - 302 с.

6. Апресян, Ю.Д. О семантической мотивированности лексических функций / Ю.Д. Апресян // Вопросы языкознания. 2008. - № 5. - С.3-33.

7. Апресян, Ю.Д. Прагматическая информация для толкового словаря / Ю.Д. Апресян // Прагматика и проблемы интенсиональности / Ин-т языкознания АН СССР, проблемная группа "Логический анализ языка". М.: Наука, 1988.-С. 7-44.

8. Апресян, Ю.Д. Типы коммуникативной информации для толкового словаря / Ю.Д. Апресян // Язык: система и функционирование. М.: Наука, 1988.-С. 10-22.

9. Арнольд, И.В. Импликация как прием построения текста и предмет филологического изучения / И.В. Арнольд // Вопросы языкознания. 1982. -№4.-С 83-91.

10. Арнольд, И.В. Проблемы диалогизма, интертекстуальности и герменевтики: в интерпретации художественного текста: лекции к спецкурсу / И.В. Арнольд; РГПУ им. А. И. Герцена. СПб.: Образование, 1997. - 60 с.

11. Арутюнова, H.Д. Молчание: контексты употребления / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка: язык речевых действий. М.: Языки русской культуры, 1994. - С. 106-113.

12. Арутюнова, Н.Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике / Н.Д. Арутюнова // Известия АН СССР. Сер. Литературы и языка. 1973. - Т. 32, №1.- С. 84-89.

13. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений / Н.Д. Арутюнова; АН СССР, Ин-тязыкознания. М.: Наука, 1988. - 338 с.

14. Арутюнова, Н.Д. Фактор адресата / Н.Д. Арутюнова // Известия Академии наук СССР. Сер. Литературы и языка. 1981. - Т. 40, № 4. - С. 356-367.

15. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. 2-е изд., исправ. - М.: Языки русской культуры, 1998. - 896 с.

16. Ахиезер, A.C. Россия: критика исторического опыта / A.C. Ахиезер. -М.: Изд-е философ, общ-ва СССР, 1991. 371 с.

17. Аюпова, P.A. Проблемы лексикографического описания фразеологических единиц (на материале английского, русского и татарского языков): автореф. дис. . д-ра филол. наук / P.A. Аюпова. Казань, 2009. -43с.

18. Бабенко, Л.Г. Общие методы и механизмы выявления имплицитного содержания в языке и речи / Л.Г. Бабенко // Семантико-дискурсивные исследования языка: эксплицитность/имплицитность выражения смыслов. -Калининград; Светлогорск, 2006. С. 8.

19. Багдасарян, Т.О. Тональность как компонент модели речевого жанра (на материале речевого жанра «угроза») / Т.О. Багдасарян // Жанры речи. -Саратов: Изд-во Гос. УНЦ «Колледж», 2002. Вып. 3. - С. 240-245.

20. Баранов, А.Г. Прагматика как методологическая перспектива языка / А.Г. Баранов. Краснодар: КубГУ, 2008. - 188 с.

21. Бахтин, М.М. Проблемы поэтики Достоевского / М.М. Бахтин. М.: Худож. лит., 1972. - 176 с.

22. Бенвенист, Э. Уровни лингвистического анализа / Э.Бенвенист // Новое в лингвистике. М., 1965. - Вып. 4. - С. 445.

23. Бердяев, H.A. О «вечно-бабьем» в русской душе / H.A. Бердяев // Типы религиозной мысли в России: собр. соч. Т. III. Париж: YMCA-Press, 1989. -714 с.

24. Блягоз, З.У. Доброе слово человеку = Щыфым гущыЬ фабэ тефэ : избр. науч. труды / З.У. Блягоз. Майкоп: Качество, 2007. - 251 с.

25. Бодрийяр, Ж. Символический обмен и смерть / Ж. Бодрийяр. М.: Добросвет, 2000.-387 с.

26. Бойм, С. Заметки на заданную тему Электронный ресурс. / С. Бойм // Журнал «Сеанс». № 9. - Режим доступа: http://seance.ru/n/9/limage-russe/zametki-na-zadannuyu-temu.

27. Бондарко, A.B. Эксплицитность/имплицитность в общей системе категоризации семантики / A.B. Бондарко // Эксплицитность/имплицитность выражения смыслов. Калининград; Светлогорск, 2006. - С. 23-34.

28. Бороденко, М. Два лица Януса-смеха / М. Бороденко. Ростов н/Д, 1995.-86 с.

29. Брусенская, Л.А. Ценность дизайна и обесценивание текста / Л.А. Брусенская, Э.Г. Куликова // Филология как средоточие знаний о мире. Юбилейный сб. М.; Краснодар: АПСН: КубГУ, 2008. - С. 200-203.

30. Брусенская, Л.А. Концепт «наука» в «Скучной истории» А.П. Чехова / Л.А. Брусенская, М.В. Ласкова // XXI Чеховские чтения. Таганрог: Изд-воТГПИ, 2003.-С. 9-13.

31. Ваганова, А.К. Чеховская степь как национальный словообраз / А.К. Ваганова // XX чеховские чтения. Таганрог, 2001. - С. 54-59.

32. Варзонин, Ю.Н. Коммуникативные акты с установкой на иронию: автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю.Н. Варзонин. Ростов н/Д., 1967.

33. Васильева, Л.Н. Художественная речь: курс лекций по стилистике для филологов / Л.Н. Васильева. М.: Русский язык, 1983. - 256 с.

34. Вежбицка, А. Речевые жанры / А. Вежбицка // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов, 1997. - Вып. 1. - С. 99-111.

35. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. М.: Русские словари, 1997. - 416 с.

36. Величковский, Б.М. Когнитивная наука: основы психологии познания: в 2 т. / Б.М. Величковский. М.: Академия, 2006.

37. Воскресенский, И.В. Эффект обманутых ожиданий в понимании текста / И.В. Воскресенский // Психолингвистические исследования слова и текста: сб. науч. тр. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 2002. - С. 132-139.

38. Голубков, В.В. Мастерство А.П. Чехова / В.В. Голубков. М.: Учпедизд, 1958. - 198 с.

39. Голякова, Л.А. Подтекст и его экспликации в художественном тексте: учеб. пособие по спецкурсу / Л.А. Голякова. Пермь: Изд-во Перм. Ун-та, 1996.-84 с.

40. Городецкий, Б.Ю. Актуальные проблемы прикладной лингвистики / Б.Ю. Городецкий // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12. Прикладная лингвистика / сост. В.А.Звегинцева. - М.: Радуга, 1983. - С. 5-22.

41. Грайс, Г.Л. Логика и речевое общение / Г.Л. Грайс // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М., 1985. - С. 217-237.

42. Дейк Т. ван Язык, познание, коммуникация: пер. с англ. / Т.А. ван Дейк.-М.: Прогресс, 1989.-312 с.

43. Демьянков, В.З. О техниках понимания имплицитной речи // Семантико-дискурсивные исследования языка: эксплицитность/имплицитность выражения смыслов / В.З. Демьянков. -Калининград; Светлогорск, 2006. С. 49.

44. Демьянков, В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания / В.З. Демьянков // Известия АН СССР. Сер. литерытуры и языка. 1981. - Т. 40, №4.-С. 368-377.

45. Долженков, П.Н. Чехов и позитивизм / П.Н. Долженков. М.: Диалог МГУ, 1998.-205 с.

46. Долинин, К.А. Имплицитное содержание высказывания / К.А. Долинин // Вопросы языкознания. 1983. - № 6. - С. 32-43.

47. Долинин, К.А. Интерпретация текста / К.А. Долинин. М.: Просвещение, 1985.-288 с.

48. Долинин, К.А. Проблема речевых жанров через 45 лет после статьи Бахтина / К.А. Долинин // Русистика: лингвистическая парадигма конца XX в. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998. - С. 35-46.

49. Дроботова, Л.Л. К вопросу о типологии неполных предложений в современном русском языке (на материале языка А.П. Чехова) / Л.Л. Дроботова, Т.В. Лыкова // Вестник ТГПИ. Гуманитарные науки. Спец. выпуск. -2011. -№ 1.-С. 26-32.

50. Ермакова, Е.В. Подтекст и языковые средства его формирования вдраматическом тексте: дис.канд. филол. наук / Е.В. Ермакова. Саратов,1996.-175 с.

51. Жагар, И. Аргументация в языковой системе: между частицами и полифонией (эссе из области интуитивной эпистемологии) И. Жагар // Критика и семиотика. 2000. - № 1-2. - С. 68-80.

52. Заика, В.И. Очерки по теории художественной речи / В.И. Заика. В. Новгород: Изд-во Новг. гос. ун-та им. Ярослава Мудрого, 2006. - 407 с.

53. Заика, В.И. Эстетическая реализация языка: функционально-прагматическое исследование / В.И. Заика. В. Новгород: НГУ им.Ярослава Мудрого, 2007.-364 с.

54. Залевская, A.A. Понимание текста: психолингвистический подход: учеб. пособие / A.A. Залевская. Калинин: Изд-во Калинин, гос. ун-та, 1988. -95 с.

55. Золотова, Г.А. Грамматика как наука о человеке / Г.А. Золотова // Русский язык в научном освещении. 2001. - № 1. - С. 107-113.

56. Золотова, Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса / Г.А. Золотова. М.: РАН, 2004. - 388 с.

57. Зотеева, Т.С. О некоторых компонентах жанра просьбы / Т.С. Зотеева // Жанры речи. Саратов: Изд-во Гос. УНЦ «Колледж», 2002. - Вып.З. -С. 268-272.

58. Изотова, Н.В. Диалогическая коммуникация в языке художественной прозы А. П. Чехова / Н.В. Изотова. Ростов н /Д: Изд-во СКНЦВШ, 2006. -244 с.

59. Иная ментальность / В.И. Карасик и др.. М.: Гнозис, 2007. - 352 с.

60. Ионова, C.B. Аппроксимация содержания вторичных текстов: дис. . д-ра филол. наук / C.B. Ионова. Волгоград, 2006. - 459 с.

61. Исаева, JÏ.A. Исследование имплицитной семантики в русистике: ретроспектива и перспективы / Л.А. Исаева, А.Л. Факторович // Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы. Ч. 1. М.: Филология, 1995. - С. 195-196.

62. Капустин, Н.В. Традиции и творчество // Капустин Н.В. А.П. Чехов: диалог с традицией / Н.В. Капустин. М.: Высшая школа, 2007. - С. 8-19.

63. Карасик, В.И. Антология концептов / В.И. Карасик. М.: Гнозис, 2007. -512 с.

64. Карасик, В.И. Лингвокультурный концепт как единица исследования / В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин // Методологические проблемы когнитивнойлингвистики: сб. науч. тр. / под ред. И.А. Стернина. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2001.-С. 75-80.

65. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс: монография / В.И. Карасик. Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

66. Караулов, Ю.Н. Русская языковая личность и задачи её изучения / Ю.Н. Караулов // Язык и личность: сборник. М.: Наука, 1989. - С. 3-8.

67. Караулов, Ю.Н. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса / Ю.Н. Караулов, В.В. Петров // Т.А. ван Дейк. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989. - С. 5-11.

68. Катаев, В.Б. Проза Чехова: проблемы интерпретации / В.Б. Катаев. -М.: Изд-во МГУ, 1979. 327 с.

69. Кипанадзе, Л.А. Разговорная речь как генератор неопределенности / Л.А. Кипанадзе // Русский язык сегодня. М., 2000. - Вып. 1. - С. 287-293.

70. Колядко, Л.Г. Об имплицитном характере высказывания / Л.Г. Колядко // Грамматика, лексикология и стилистика романских и германских языков: сб. науч. ст. Минск: Изд-во БГУ, 1980. - С. 33-41.

71. Котова, Н.С. Амбивалентная языковая личность: сущность и прагматика: монография / Н.С. Котова. Армавир: Изд-во АЛУ, 2007.

72. Котова, Н.С. Представление амбивалентной языковой личности в лексической и грамматической подсистемах русского языка: монография / Н.С. Котова. Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ, 2008.

73. Красных, В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: курс лекций / В.В. Красных. М.: Гнозис, 2001. - 270 с.

74. Кройчик, Л.Е. Неуловимый Чехов: этюды о творчестве писателя / Л.Е. Кройчик. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2007. - 248 с.

75. Кузнецова, A.B. О некоторых констатирующих признаках жанра / A.B. Кузнецова // Концептуальные проблемы литературы: типология и синкретизм жанров. Ростов н/Д: ПИ ЮФУ, 2007. - С. 313-138.

76. Кухаренко, В.А. Интерпретация текста: учебник / В.А. Кухаренко. -М.: Просвещение, 1988. 192 с.

77. Лесков, Н.С. Загадочный человек / Н.С. Лесков. М.: Правда, 1989. -480 с.

78. Лнсоченко, Л.В. Высказывания с имплицитной семантикой (логические, языковые и прагматические аспекты) / Л.В. Лисоченко. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1992. - 152 с.

79. Максименко, М.С. Русский самоубийца как литературный архетип / М.С. Максименко // Этика и социология текста: сб. ст. науч.-метод. семинара «ТЕХТШ». Вып. 10. СПб.; Ставрополь, 2004.

80. Манаенко, Г.Н. Организации информации в тексте на основе взаимодействия синтаксических единиц / Г.Н. Манаенко // Вестник Пермского университета. 2009. - Вып. 4. - С. 14-18.

81. Матвеева, Т.В. Риторический практикум журналиста / Т.В. Матвеева. -М.: Флинта: Наука, 2007. 312 с.

82. Мелетинский, Е. М. Историческая поэтика новеллы / Е.М. Мелетинский. М.: Наука, 1990. - 275 с.

83. Михайловский, Н.К. Литературно-критические статьи / Н.К. Михайловский. М.: Гослитиздат, 1957. - 664 с.

84. Наумов, В.В. Лингвистическая идентификация личности / В.В. Наумов. 3-е изд., испр. и доп. - М.: Либроком, 2010. -240 с.

85. Нелюбин, Л.Л. Лингвостилистика современного английского языка: учеб. пособие / Л.Л. Нелюбин. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2007.-128 с.

86. Немец, Г.П. Метаязыковые инновации в лингвистике: монография / Г.П. Немец. Ростов н/Д; Краснодар, 2006. - 192 с.

87. Никитин, М.В. Основы лингвистической теории значения / М.В. Никитин. 2-е изд. - М.: Либроком, 2009. - 168 с.

88. Никитин, М.В. Основы лингвистической теории значения / М.В. Никитин. -М.: Высшая школа, 1988. 168 с.

89. Николаева, Т.М. Семантика акцентного выделения / Т.М. Николаева. -М.: Едиториал УРСС, 2004. 104 с.

90. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 14. Проблемы и методы лексикографии / отв. ред. Б.Ю. Городецкий. М.: Прогресс, 1983. - 399 с.

91. Овчинников, В.В. Сакура и дуб. Ветка сакуры. Корни дуба / В.В. Овчинников. М: ACT: ЛЮКС, 2005. - 570 с.

92. Осознавая одиночество Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.grafomanov.net/poems/viewpoem/32999/

93. Падучева, Е.В. Вид и лексическое значение глагола (от лексического значения глагола к его аспектуальной характеристике) / Е.В. Падучева // Russian linguistics. 1990. - Vol. 14. -№> 1. - P. 1-18

94. Падучева, Е.В. Динамические модели в семантике лексики / Е.В. Падучева. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 608 с.

95. Падучева, Е.В. О семантическом подходе к синтаксису и генитивном субъекте глагола БЫТЬ / Е.В. Падучева // Russian linguistics. 1992. - Vol. 16. -P. 53-63.

96. Падучева, Е.В. Родительный субъекта в отрицательном предложении: синтаксис или семантика? / Е.В. Падучева // Вопросы языкознания. 1997. -№2.-С. 101-116.

97. Падучева, Е.В. Семантические исследования. Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива / Е.В. Падучева. М.: Языки русской культуры, 1996.-464 с.

98. Падучева, Е.В. Феномен Анны Вежбицкой / Е.В. Падучева // А. Вежбицкая. Язык. Культура. Познание. М., 1997-6. - С. 5-32.

99. Перцов, Н.В. О точности в филологии / Н.В. Перцов // Вопросы языкознания. 2009. - № 3. - С. 100-124.

100. Петрова, С.Н. Когнитивная парадигма и семантика понимания / С.Н. Петрова // Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. М., 1988.-С. 119-133.

101. Полоцкая, Э.А. Внутренняя ирония в рассказах и повестях Чехова / Э.А. Полоцкая // Мастерство русских классиков: сборник. М.: Советский писатель, 1969. - С. 438-493.

102. Полоцкая, Э.А. О поэтике Чехова / Э.А. Полоцкая. М.: ИМЛИ РАН, 2001.-340 с.

103. Попова, З.Д. Язык и национальная картина мира / З.Д. Попова, H.A. Стернин. Воронеж, 2002. - 186 с.

104. Приходько, И.П. Аллеотеты: когнитивное содержание и лингвопрагматические характеристики: на материале русского и английского языков: автореф. дис. . канд. филол. наук / И.П. Приходько. Ростов н/Д, 2007.-25 с.

105. Проблемы функциональной грамматики. Категоризация семантики / отв. ред. A.B. Бондарко. СПб.: Наука, 2008. - 472 с.

106. Рассадин, С. Советская литература: побежденные победители / С. Рассадин. М.; СПб.: Новая газета: ИНАП РЕСС, 2006. - 368 с.

107. Рафикова, Н.В. Психолингвистическое исследование процессов понимания текста / Н.В. Рафикова. Тверь: Изд-во Твер. гос. ун-та, 1999. -144 с.

108. Римон, Е. Стратегии опоздания: ивритская литература XIX века в русском и европейском контекстах / Е. Римон // Вопросы литературы. 2007. -№ 3. - С. 129.

109. Сеничкина, Е.П. Семантика умолчания и средства её выражения в русском языке / Е.П. Сеничкина. М.: МГОУ, 2002. - 307 с.

110. Сидоров, Е.В. Онтология дискурса / Е.В. Сидоров. М.: Изд-во ЛКИ, 2007.-232 с.

111. Сидоров, Е.В. Предмет когнитивной прагматики / Е.В. Сидоров // Актуальные проблемы психолингвистических исследований: сб. науч. тр. -М.: Изд-во МГОУ, 2006. С. 57-64.

112. Скребнев, Ю.М. Общелингвистические проблемы описания синтаксиса разговорной речи: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Ю.М. Скребнев. М., 1971.

113. Слышкин, Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе / Г.Г. Слышик. М.: Academia, 2000.-128 с.

114. Смирнов И.П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. М., 1977. - 387с.

115. Сорокин, Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста / Ю.А. Сорокин. -М.: Наука, 1985. 168 с.

116. Степанов, Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики / Ю.С. Степанов. 3-е изд. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 312 с.

117. Степанов, А. Д. Мелодраматизм в русской драме 1870-1880-х гг. / А.Д. Степанов // Из истории русской литературы. Чебоксары: Чебоксарский гос. ун-т, 1992.-С. 55-68.

118. Степанов, А.Д. «Иванов»: мир без альтернативы / А.Д. Степанов // Чеховский сборник / отв. ред. А. П. Чудаков. М.: ИМЛИ им. Горького, 1999.-С. 57-70.

119. Степанов, А.Д. «Случай из практики» рассказ открытия или рассказ прозрения? / А.Д. Степанов // Чеховские дни в Ялте. Чехов в меняющемся мире.-М.: Наука, 1993.-С. 107-114.

120. Степанов, А.Д. Бродский о Чехове: отвращение, соревнование, сходство / А.Д. Степанов // Звезда. 2004. - № 1. - С. 156-170.

121. Степанов, А.Д. Психология мелодрамы / А.Д. Степанов // Драма и театр. Тверь: Тверской гос. ун-т, 2001. - Вып. 2. - С. 38-51.

122. Татарникова, Г.Ф. Метагоге в аспекте коммуникативной грамматики / Г.Ф. Татарникова, Н.М. Чмыхова // Филология на рубеже тысячелетий: материалы междунар. науч. конф. Вып. 2. Язык как функционирующая система. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 2000. - С. 136-139.

123. Толстой, Л.Н. Послесловие к рассказу Чехова «Душечка» // Толстой Л.Н. Собрание сочинений: в 22 т. Т. 15 / Л.Н. Толстой. М.: Худож. лит., 1983.-С. 316-318.

124. Турков, A.M. Чехов и его время / A.M. Турков. М.: Гелеос, 2003. -462 с.

125. Тхорик, В.И. «Духовный код» как ядерное понятие парадигмы «язык-духовность-культура» / В.И. Тхорик, Н.Ю. Фанян // Филология как средоточие знаний о мире: юбилейный сб. М.; Краснодар: АПСН: КубГУ, 2008.-С. 24-32.

126. Успенский, Б.А. Европа как метафора и как метонимия (применительно к истории России) / Б.А. Успенский // Вопросы философии. 2004. - № 6. -С. 13-21.

127. Успенский, Б.А. Поэтика композиции: структура художественного текста и типология композиционной формы / Б.А. Успенский. М.: Искусство, 1970.-225 с.

128. Факторович, А.Л. Детоубийство как фрагмент языковой картины мира / А.Л. Факторович // ХХП Чеховские чтения: материалы лингвистической секции. Таганрог, 2004. - С. 154-163.

129. Факторович, А.Л. Конструктивно обусловленные и нерегулярные реализации сложноподчиненных предложений: автореф. дис. . канд. филол. наук / А.Л. Факторович. М., 1990.

130. Факторович, А.Л. О полифонической оценке в языковой картине мира персонажей А. П. Чехова / А.Л. Факторович // Vita in lingua: к юбилею профессора С. Г. Воркачева: сб. ст. / под. ред. В.И. Карасика. Краснодар: Атриум, 2007.

131. Федосюк, М.Ю. Комплексные жанры разговорной речи: «утешение», «убеждение» и «уговоры» / М.Ю. Федосюк // Русская разговорная речь как явление городской культуры. Екатеринбург: Арго, 1996. - С. 73-94.

132. Хализев, В.Е. Теория литературы: учебник / В.Е. Хализев. М.: Высш. шк., 2009. - 432 с.

133. Харчистова Э. В. Концептосфера «жизнь» в повести А. И. Куприна «Прапорщик армейский» // Язык. Дискурс. Текст. Ч. 2. Ростов н/Д, 2004. С. 199-202.

134. Харчистова, Э.В. Семантическая специфика культурного концепта счастье / Э.В. Харчистова // Речь. Речевая деятельность. Текст. Межвузовский сборник научных трудов. Таганрог, 2004. С. 145-147.

135. Ходус, В.П. Импрессионичность драматургического текста А.П. Чехова: монография / В.П. Ходус. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2006. - 176 с.

136. Ходус, В.П. Метапоэтика драматического текста А.П. Чехова: лингвистический аспект: дис. . д-ра филол. наук / В.П. Ходус. Ставрополь, 2009.-460 с.

137. Ходус, В.П. Языковые средства выражения ключевого понятия импрессионизма "пространство-время" в драматургических текстах А.П. Чехова / В.П. Ходус // Язык. Текст. Дискурс: межвуз. науч. альманах. Вып. 2. - Ставрополь; Пятигорск, 2004.

138. Чеботарева, М. Тема гражданской войны в «Донских рассказах» М. Шолохова и «Конармии» И. Бабеля / М. Чеботарева // Юбилею Шолохова посвящается. Ростов н/Д: Изд-во РГПУ, 2005. - С. 59-61.

139. Чернухина, И.Я. Элементы организации художественного прозаического текста / И.Я. Чернухина. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1984.-115 с.

140. Чесноков, П.В. Об основных измерениях в языковой системе / П.В. Чесноков // Филология как средоточие знаний о мире: юбилейный сб. М.; Краснодар: АПСН: КубГУ, 2008. - С. 112-114.

141. Чесноков, П.В. Синтаксическая связь и синтаксическое соприкасание / П.В. Чесноков // Язык. Текст. Дискурс: научный альманах Ставропольского отделения PAJIK / под ред. Г.Н. Манаенко. Вып. 8. Ставрополь: Изд-во СГПИ, 2010.-С. 470-477.

142. Чесноков, П.В. Слово и его виды / П.В. Чесноков // Личность, речь и юридическая практика. Ростов н/Д: Изд-во ДЮИ, 2008. - Вып. 11. - С. 260263.

143. Чичерин, А.В. Идеи и стиль. О природе поэтического слова / А.В. Чичерин. 2-е изд., доп. - М.: Советский писатель, 1968. - 376 с.

144. Шмелева, Т.В. Модель речевого жанра / Т.В. Шмелева // Жанры речи: сб. науч. ст. Саратов, 1997. - Вып. 1. - С. 91.

145. Щедровицкий, Г. П. Схема мыследеятельности системно-структурное строение, смысл и содержание / Г.П. Щедровицкий // Мышление. Понимание. Рефлексия. - М.: Наследие ММК, 2005. - С. 770-783.

146. Ярмаркина, Г.М. Жанр просьбы в неофициальном общении: риторический аспект / Г.М. Ярмаркина // Жанры речи. Саратов: Изд-во Гос. УНЦ «Колледж», 2002. - Вып.З. - С. 266-267.

147. Book Discussion Forum. Linguist. 2003. № 19 Электронный ресурс. -Режим доступа: www.linguistorg//issues/l4/14-1734.html

148. Bowen, F.E. The Fountain of Tragedy / F.E. Bowen // Irony and Self-Knowledge in the Creation of Tragedy. Zalzburg, 1973. - P. 11.

149. Chase J. H. Make The Corpse Walk M.: Изд-во Айрис-Пресс, 2005. -288 с.

150. Fillmore, Ch. Types of lexical information / Ch. Fillmore // Semantics. Cambr., 1971.-P. 143-176.

151. Homer, B.D. Making Implicit Explicit: the Role of Learning / Homer, B.D. J.T. Ramsay // Behavioral and Brain Sciences. 1999. - № 22. (5). - P. 770.

152. Leech, G. A Linguistic Guide to English Poetry / G. Leech. L., 1972. - P. 175.

153. Leech, G.N. Principles of Pragmatics / G.N. Leech. L.; N.Y., 1983. -P. 131-137.

154. Paivio A., Begg A. Psychology of Language. Prentice-Yall, Inc., Englewood Cliffs, New Jersey, 1981.

155. Searle, J.R. Metaphor / J.R. Searle // Metaphor and Thought. Cambridge: Cambridge University Press, 1980. - P. 122.

156. Johnson-Laird, P.N. Towards a cognitive science of language, inference, and consciousness / P.N. Johnson-Laird. Cambridge: Cambridge University Press, 1983.- 195 p.

157. Список словарей и справочных изданий

158. Квятковский, А.П. Поэтический словарь / А.П. Квятковский. М.: Советская энциклопедия, 1966. - 376 с.

159. Краткая литературная энциктопедия: в 9 т. Т. 5: Мурари-Припев / гл. ред. А. А. Сурков. М.: Сов. энцикл., 1968. - 976 стб.

160. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. -М.: Сов. энциклопедия, 1990. 1000 с.

161. Кузнецов, С. Большой толковый словарь русского языка / С. Кузнецов. М.: Норинт, 2008. - 1536 с.

162. Меликян, В.Ю. Словарь эмоционально-экспрессивных оборотов живой речи / В.Ю. Меликян. М.: Флинта: Наука, 2001. - 240 с.

163. Никитина, С.Е., Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов / С.Е. Никитина, Н.В. Васильева. М.: РАН ИЯ, 1996.-172 с.

164. Падучева, Е.В. Пресуппозиция / Е.В. Падучева // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. - С. 396.

165. Энциклопедия Электронный ресурс. Режим доступа: http://mega.km.ru

166. Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочеты / под ред. А.П. Сковородникова. М.: Наука, 2005. - 480 с.

167. Список источников иллюстративного материала

168. Стаут, Р.Черные орхидеи: романы и повести: пер.с англ. / Р. Стаут. -М.: Центрполиграф, 2001. 606 с.

169. Чехов, А.П. Избранные сочинения: в 2 т. / А.П. Чехов; вступ. ст. и сост. Г. Бердникова; прим. В. Пересыпкиной. М.: Худож. лит., 1979. - 702 с.

170. Чехов, А.П. Переписка А.П. Чехова: в 2 т. Т. 2 / А.П. Чехов. М.: Худож. лит., 1984

171. Чехов, А.П. Письмо A.C. Суворину 1 апреля 1890 г. // Чехов А.П. Собрание сочинений: в 12 т. Т. 11. Письма 1877-1892 / А.П. Чехов. М.: Худож. лит., 1956. - С. 427-429.

172. Чехов, А.П. Полное собрание сочинений и писем: в 30 т. Сочинения: в 18 т. Письма: в 12 т. / А.П. Чехов. М.: Наука, 1974-1983.