Сборники рассказов В. Набокова "Возвращение Чорба" и "Соглядатай" тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Копосова, Любовь Владимировна

• Копосова, Любовь Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Копосова, Любовь Владимировна

Введение.

Глава I. Обзор работ по теории рассказа и цикла

I. 1. Понятие целостности художественного произведения.

I. 2. Рассказ и новелла.

I. 3. Анализ сложившихся в литературоведении представлений о цикле. Основы целостности лирических циклов.

I. 4. Эпические циклы. ф I. 5. «Циклы-сборники» в литературном процессе XX века.

Глава II. Сборник «Возвращение Чорба» (1930): способы создания целостности

II. 1. Философия случая и закон обманутых ожиданий.

II. 2. Термин «антифон» у Набокова. Антифоновый принцип композиции рассказа и сборника.

II. 3. Композиционное кольцо: рассказы «Возвращение Чорба» и «Ужас».

Глава III. Рассказы сборника «Соглядатай» (1938): механизмы взаимодействия

III. 1. Феномен отражения и ассоциативные связи.

III. 2. Множественность «я» и вариативность реальности.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сборники рассказов В. Набокова "Возвращение Чорба" и "Соглядатай"»

Художественное мастерство В. Набокова активно исследуется в России и за рубежом. Однако его рассказы, по большей части объединенные в сборники («Возвращение Чорба» 1930, «Соглядатай» 1938, «Весна в Фиальте» 1956), по сей день остаются «в тени» крупных форм творчества писателя.

Отклики на ранние рассказы Набокова появлялись в печати сразу же после их публикации, и часто рецензии ведущих эмигрантских критиков того времени содержали точные характеристики жанра рассказа в творчестве писателя. Однако большинство критиков склоняется к мнению, что рассказы Набокова «слабее» его романов, будучи неким подготовительным пространством, где писатель пробует собственные приемы, чтобы потом воплотить их в более масштабном полотне.

Попутно заметим, что сам Набоков не был склонен считать роль рассказа второстепенной по отношению к роману, в том числе в собственном творчестве. Писатель так объяснял специфику жанра малой прозы: «Многие широко распространенные виды бабочек за пределами лесной зоны производят мелкие, но не обязательно хилые разновидности. По отношению к типичному роману рассказ представляет собой такую мелкую альпийскую или арктическую форму. У нее иной внешний вид, но она принадлежит к тому же виду, что и роман, и связана с ним несколькими предыдущими клайнами»1.

В рецензии М. Цетлина на книгу «Возвращение Чорба» говорится: «Рассказы Сирина несколько слабее его романов. Автор как будто делает в них л опыты, экспериментирует» . В этой же работе встречаем суждения о жанре рассказа в творчестве Набокова на фоне новеллистики XIX века: «.традиция

1 Цит. по: Набоков В. В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 1. С. 757 (Примечания М.Маликовой).

2 Цетлин М. В. Сирин. Возвращение Чорба. Рассказы и стихи // В. В. Набоков: pro et contra: Личность и творчество В. Набокова в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей. Антология: Ч. 1. СПб., 1997. С. 218. типично русского рассказа требовала, чтобы в нем решительно ничего не происходило. Но рассказы Сирина читаются с захватывающим интересом. И не только те, в которых есть внешне занимательная фабула, как «Картофельный Эльф», «Подлец» или «Пассажир», но и те, где увлекает только интенсивность внутреннего переживания»3.

Резкую оценку ранней прозе Набокова дал Г. Иванов, считая «Машеньку» и «Возвращение Чорба» «пошлостью не без виртуозности»4. Критик считает, что автор «."закручивает" сюжет "с женщиной", выворачивает тему, "как перчатку", сыплет дешевыми афоризмами и бесконечно доволен»5.

Более обстоятельный отклик на ранние рассказы Сирина содержит статья Н. Андреева. Критик так -же, как и Г. Иванов, говорит об относительной простоте стиля рассказов по сравнению с романами: «. книга Сирина «Возвращение Чорба» говорит об интимном круге писательских замыслов, вводит за кулисы его мастерства, и в небольших разноцветных рассказах нам открывается и метод сиринских построений (особенно характерен рассказ «Пассажир»), и его сокровенные пристрастия. Книга приближает к нам писателя, давая увидеть его человеческие симпатии, рассмотреть которые в романах трудно из-за их ослепляющего блеска»6. Критик определяет константы жизненной философии в набоковских рассказах, делая весьма актуальные по сей день замечания: «Книга разбивает мнение < . > о болезненности мира Сирина. Цветной, дышащий, благоухающий, возникает он на этих страницах, несмотря на всю смутную печаль, лежащую над темными человеческими поступками»7.

3 Цетлин М. В. Сирин. Возвращение Чорба. Рассказы и стихи // В. В. Набоков: pro et contra. 4. 1. С. 219.

4 Иванов Г. В. Сирин. «Машенька», «Король, дама, валет», «Защита Лужина», «Возвращение Чорба» // Там же. С. 217.

5 Там же. С. 216.

6 Андреев Н. Сирин // Там же. С. 225. Отметим, что подобную мысль можно встретить в той или иной форме в большинстве рецензий на набоковские рассказы: «Здесь блестящие технические приемы являются не самоцелью, а служебной частью повествования» (Нальянч С. Рец.: Возвращение Чорба. Берлин: Слово, 1930 // Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова. М., 2000. С. 51).

7 Андреев Н. Сирин. С. 226.

Вторая книга рассказов Набокова вызвала не менее противоречивые отклики в критике. В первую очередь это относится к повести «Соглядатай», давшей название сборнику.

Изобретательный выпуклый язык, тончайший психологизм, мастерский рассказ, разительная, иногда просто потрясающая четкость описаний, как лиц, так и вещей, и особенно отдельных ситуаций <.> произведение огромного и явно развивающегося таланта, - пишет в рецензии на «Соглядатая» К. Зайцев. — И тем не менее я остаюсь при прежнем мнении <.>: нет чтения более тягостного, чем эта удивительная проза!»8. Критик делает несколько важных замечаний о герое Набокова: «Сиринский герой является каким-то магическим отражением некоего оборотня в системе зеркал чужих восприятий и в системе зеркал некоего оторванного от бытия индивидуального сознания»9.

В. Вейдле отметил, что в «Соглядатае» Набоков поставил себе следующую задачу: «.изображение ничтожества, случайности, призрачности творческого «я» рядом с автономным механизмом самого творчества»10. «Словесные эффекты» и всевозможные «изобретения» в стиле Вейдле называет не всегда нужными, высоко оценивая лишь первую главу произведения, которая рассказана «превосходно, живо, необыкновенно гибко и стремительно»11.

В нескольких рецензиях на повесть «Соглядатай» А. Савельев утверждает, что главное в повести - изображение трагедии бездушия: «Вся внутренняя жизнь Смурова подменена бескровным суррогатом, одним лишь внешним созерцанием, поверхностным, зыбким и обманчивым. <.> Смуров даже не душевный калека. Он просто мертв. <.> характернейшее подобие людей и тонкий матовый налет искусственности мира, воссоздаваемого

1У мертвым человеком, бесподобно переданы В. Сириным» .

8 Зайцев К. Рец.: «Современные записки», книга 44 //.Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова. С. 79.

9 Там же. С. 80.

10 Вейдле В. Рец.: «Современные записки», книга 44 // Там же. С. 79.

11 Там же. С. 78.

12 Савельев А. Рец.: «Современные записки», книга 44 // Там же. С. 84.

В настоящее время в российском литературоведении нет обобщающих исследований поэтики жанра рассказа у Набокова. Существуют работы, в которых содержатся отдельные рассуждения о малой прозе, рассказы привлекаются в качестве фона при анализе романов13. Кроме того, в ряде статей осуществлен удачный анализ некоторых новелл14.

Повесть «Соглядатай» является одним из текстов, на материале которых строит свое исследование О. Сабурова15. Выводы автора диссертации о роли «ненадежных рассказчиков» у Набокова созвучны суждениям А. Долинина, отметившего, что «Соглядатай» - это первая попытка Набокова построить повествование от лица такого персонажа-рассказчика, чья точка зрения, дистанцированная от авторской, сама по себе претендует на «художественную» переработку сырого «жизненного материала». С героя «Соглядатая», больше всего ценящего в себе свою фантазию и литературный дар, ведет свое начало ряд набоковских всё менее и менее надежных рассказчиков <.>- фантазеров, лжецов, обманщиков, безумцев, слову которых нельзя полностью доверять, ибо они стремятся утаить или исказить правду, смешать воображаемое и действительное, навязать читателю собственную версию происходящего»16.

В работе О. Сабуровой находим справедливые соображения о специфике малой прозы Набокова: «. чаще никаких сверхординарных событий не происходит <.> зато самое, казалось бы, обыкновенное обретает в глазах рассказчика статус удивительного. <.> Вопреки известным рассуждениям о

13 См.: Мулярчик А. С. Русская проза Владимира Набокова. М., 1997; Ерофеев В. Русская проза Владимира Набокова // Набоков В. В. Собр. соч.: В 4 Т. Т. 1. М., 1990. С. 3-32; Югай А. Г. Идея «вечного возвращения» и метафизика В. Набокова. Автореф. дис. канд. филол наук. М., 1996; Зверев А. Набоков. М., 2001 и др.

14 Например, см.: Дмитровская М. Образная система, смысл названия и интертекстуальные связи рассказа

B.Набокова «Тяжелый дым» // В. В. Набоков: pro et contra: Личность и творчество Владимира Набокова в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей: Антология. Ч. 2. СПб., 2001. С. 810-823; Польская

C. О рассказе В. Набокова «Пасхальный дождь» // Там же. С. 587-598; Сафонова Е. Рассказ В. Набокова «Сказка» в контексте творчества писателя // Набоковский сборник. Мастерство писателя. Калининград, 2001. С. 158-166; Яблоков Е. «Едва дойдя до пузырей земли.» (Рассказ В. Набокова «Terra Incognita»: возможные контексты восприятия) // Там же. С. 144-158; Бабенко Н. Г. Лингвостилистический анализ рассказа В. Набокова «Благость» // Там же. С. 115-126; Сыроватко Л. В. Пасхальный и рождественский рассказ в творчестве В.Набокова // Там же. С. 126-144 и др.

15 Сабурова О. Н. Русскоязычное творчество В. Набокова: Проблемы игровой поэтики. Дис. . канд. филол. наук. СПб., 2002.

16 Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: от «Соглядатая» - к «Отчаянию» // Набоков В. В. Собр. соч. русского периода. Т. 3. С. 9. потерянном поколении" герой Набокова не хочет чувствовать себя

17 обделенным судьбой, он счастлив» .

За рубежом ситуация в целом повторяет отечественную: рассказам уделяется значительно меньше места в исследованиях, нежели романам писателя. Так, например, в монографии JI. Ли содержатся отрывочные суждения о малой прозе Набокова, немного больше сказано о рассказе «Весна в Фиальте», который, по мнению ученого, является произведением, отразившим все мотивы творчества художника. Автор книги отмечает: «Большинство рассказов скорее представляет собой традиционное повествование, заканчивающееся легким сюрпризом < . > каждый из его рассказов - отличная от других комбинация некоторых из вышеупомянутых элементов. Поэтому исследование небольшого числа рассказов может быть одним из самых

1 Q непосредственных путей понимания набоковских тем» . Среди подобных тем называются следующие: наслаждение языком («his delight in language»); «. отношение персонажа ко времени, к уходу времени». Кроме того, в рассказах Набокова происходит «постоянное извержение иррационального, иронического и парадоксального; поэтому работа искусства, которое придает порядок хаосу, всё же не даст забыть, что хаос нам угрожает. . Вопреки характеристикам Набокова рассказы выражают глубокую связь с нравственной жизнью»19.

В зарубежном набоковедении выделяется несколько работ, посвященных рассказам, которые отличаются обстоятельностью и глубиной. В монографии Дж. Коннолли поэтика рассказов книги «Возвращение Чорба» рассматривается с точки зрения оппозиции «Я - Другой (Другие)». О сборнике Коннолли заключает следующее: «В начальный период он [Набоков - К. Л.] часто фокусирует внимание на протагонистах, которые поглощаются отсутствующим другим - потерянной возлюбленной, умершим ребенком, отсутствующим

17 Сабурова О. Н. Русскоязычное творчество В. Набокова: Проблемы игровой поэтики. С. 38.

18 Lee L. L. Vladimir Nabokov. London; Boston, 1976. P. 30.

19 Ibid. супругом» . На исследования Коннолли ссылается в своей монографии А.Мулярчик, который цитирует: «. до конца 1920-х гг. у Набокова преобладает «тема утраты» («Машенька», «Возвращение Чорба»); затем — «тема оценки», которая заставляет взглянуть на себя критическим оком («Соглядатай», «Отчаяние»); развитием этого тематического узла служит

У1 ситуация двойничества».» . А. Мулярчик точно подмечает, что при всем этом главное в набоковских произведениях - предчувствие счастья, вспыхивающее посреди жизненного трагизма, а мотив жизнелюбия является для сборника «Возвращение Чорба» сквозным. Этих мыслей придерживаются и другие исследователи Набокова .

В монографии М. Номанн , посвященной рассказам В. Набокова 1920-х гг., представлен анализ всех рассказов сборника «Возвращение Чорба» и рассказов 20-х годов, не вошедших в сборники. «Не было ничего непристойного, нездорового или патологического в набоковском реализме, даже при его самой точной детализации. Более того, символическое изображение никогда не было полностью уродливым, внушающим ужас или гротескным. Трагедии, ночные кошмары и страхи часто были выражены в образах изящества, хрупкости и утонченности. Даже смерть, периодически возникающая в ранних рассказах, воспринималась без пессимизма»24.

Исследователь предлагает небесспорную классификацию рассказов. Так, к первой группе реалистических рассказов относятся «Возвращение Чорба», «Порт», «Благость», «Письмо в Россию», «Путеводитель по Берлину», «Пассажир». Во второй группе оказываются тексты, в которых автор монографии усматривает сочетание реалистической и символистской поэтики - «Гроза», «Звонок», «Случайность», «Бритва», «Рождественский рассказ»,

20 Connolly J. W. Nabokov's Early Fiction: Patterns of self and other. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1992. P. 3.

21 Мулярчик А. С. Русская проза Владимира Набокова. С. 15.

22 См.: Пуля И. И. «Несказанно нежный мир»: (Стихи и рассказы В. Набокова 20-х гг.) // Культура и творчество. Сб. науч. статей. Киров, 1993. С. 127-142; Сабурова О. Н. Русскоязычное творчество В. Набокова: Проблемы игровой поэтики.

23 Naumann М. Т. Blue evenings in Berlin: Nabokov's short stories of the 1920s. N.-Y., 1978.

24 Ibid. P. 13.

Сказка», «Подлец», «Картофельный Эльф». И третью группу символистских новелл составляют рассказы «Бахман», «Драка», «Ужас», «Катастрофа», «Рождество». Исследователь отмечает сквозные мотивы рассказов, переклички образов, однако проблемы принципа связи отдельных произведений в цикл не затронуты.

Отметим попутно, что попытки классифицировать, сгруппировать тексты рассказов осуществлялись и в работах российских исследователей. Так, в диссертации Ю. Глобовой предлагается следующее деление сборника «Возвращение Чорба» на «семантические блоки»: 1. «Порт», «Звонок», «Письмо в Россию» (объединены лейтмотивом «воспоминание - повторение»); 2. «Сказка», «Рождество», «Гроза» (мотив потери/обретения); 3. «Путеводитель по Берлину», «Подлец», «Пассажир» (игра с вариантами мира и временем/пространством); 4. «Катастрофа», «Благость», «Картофельный Эльф», «Ужас» (объединены мотивом призрачности, иллюзорности мира). Заметим, что при всех преимуществах этого деления перед классификацией М.Номанн оно все же является непоследовательным и неточным; например, рассказ «Возвращение Чорба» вообще не вписывается в какой-либо из рядов и может быть причислен к любому из них (что в принципе можно утверждать относительно каждого рассказа сборника), а рассказ «Бахман» исключительно в силу своего срединного положения в сборнике назван «контрапунктом всего цикла». Процесс классификации набоковских текстов представляется нам в целом непродуктивным.

В энциклопедии «The Garland Companion to Vladimir Nabokov» есть небольшая статья, посвященная рассказам. Ее авторы утверждают, что «большая часть рассказов Набокова отмечена единством времени и действия и,

25 Глобова Ю. Л. Поэтика сборника рассказов В. Набокова «Возвращение Чорба» (1930). Автореф. дис. .канд. филол. наук. Самара, 2000. в противоположность романам, открытой структурой»26, кроме того, в большинстве рассказов повествование ведется от первого лица.

В обширном биографическом труде Б. Бойда встречаются весьма точные суждения о ранней прозе Набокова: «Разъединив пространство, время и сознание, он смог противопоставить абсурдные границы известного имплицитному, философски возможному, возвращению во времени и, углубляя свой анализ, отыскал пути в неизвестное, намного более доступные рациональному воображению, чем те, к которым можно было долететь на крыльях ангелов»27.

Современные отечественные исследователи рассказов Набокова в целом повторяют высказанные в первой половине века суждения, однако теперь практически общим местом стало утверждение об уникальности и особом месте рассказов в творчестве писателя: «Сиринские рассказы занимают особое и самостоятельное место в его творчестве: их стилистика «проще», чем в романах, ближе «реалистическому письму», выполняет собственные и несколько иные художественные задачи, опирается на иные традиции. Набокова-Сирина можно считать мастером новеллы как особого жанра. < . > .центральными и структурообразующими являются темы памяти, возвращения в «утраченное время», и рока, фатума, подчиняющего и строящего жизнь человека вопреки его воле. О «лабораторности» рассказов Набокова-Сирина можно говорить только в том смысле, что иногда их сюжетные схемы и содержательные модели в дальнейшем повторно разрабатывались романными ло средствами - в более усложненном и развернутом виде» .

В статье «Рассказ В. Набокова «Лик» - Малая Вселенная» Ив. Толстого верно подмечено: «Набоковские рассказы можно уподобить обломкам

26 Tolstaya N., Meilakh М. Russian short stories // The Garland Companion to Vladimir Nabokov / Ed. by Vladimir E. Alexandrov. N.-Y.; London, 1995. P. 646.

27 Бойд Б. Владимир Набоков: Русские годы. М., 2001. С. 297.

28 Дарк О. Примечания // Набоков В. В. Собр. соч.: В 4 Т. Т. 1. С. 414-415. Этой же точки зрения придерживается М. Вострикова. См.: Вострикова М. А. В. Набоков в миниатюре: (Сборник рассказов «Возвращение Чорба») // Культурное наследие Российской эмиграции, 1917-1940: В 2 кн. Кн. 2. Т. 2. М., 1994. С. 146-160. голограммы» . Речь идет о том, что каждая новелла представляет собой осколок огромного полотна, и содержание малой части имеет особое и уникальное место в общей картине, влияя на ее облик.

Большая часть монографии М. Шраера, изданной в России, посвящена рассказам Набокова. По мнению М. Шраера, «. рассказы Набокова - это промежуточный, художественный этап трехступенчатой метаморфозы»30: письмо - рассказ - автобиография. Исследователь считает прием «картографирования» пространства основным в прозе Набокова: «Изощренность его лексики и синтаксиса, равно как и семантической интонации, звуковой оркестровки и ритма, соотносится с цветом, интенсивностью и другими приемами картографирования пространства»31. М.Шраер отмечает классичность новеллы Набокова. Вследствие этого инновации писателя в структуре текста становятся явными, заметными: «.форма рассказа, в особенности русского рассказа, более жестка, консервативна и палимпсестна, чем роман, поэтому всякое новаторство Набокова, всякая его реплика в диалоге с предшественниками, гораздо яснее проявляется на фоне всей традиции рассказа»32.

В научной литературе о Набокове существуют лишь отдельные суждения относительно жанра новеллы или рассказа в его творчестве по причине общей неизученности малой прозы писателя. Н. В. Семенова говорит о том, что основной разновидностью новеллистического жанра у Набокова следует считать «лирическую миниатюру», и таковыми в сборнике «Возвращение Чорба» являются, например, «Письмо в Россию», «Путеводитель по Берлину», «Благость», «Гроза». Целью же Набокова в первом сборнике рассказов было, по странному мнению исследователя, создание русской новеллы: «Набоков в книге рассказов, не похожей на другие его сборники, . перебирает разные

29 Толстой Ив. Рассказ В. Набокова «Лик» - Малая Вселенная // Грани. 1991. № 159. С. 148.

30 Шраер М. Набоков: темы и вариации. СПб., 2000. С. 22.

31 Там же. С. 47.

32 Там же. С. 14-15. национальные разновидности новеллы, стремясь создать свой собственный вариант малой прозы»33.

Если суждения о возможной цели создания собственной вариации новеллы скорее вызывают сомнение (вряд ли Набоков задумывался именно о процессе трансформации жанра), то размышления о новых отношениях автора, героя и читателя закономерны. О. Дмитриенко пишет: «В 30-е годы Набоков постепенно создает особую систему взаимоотношений «автор - герой — читатель», которая содержит возможность открытого обращения автора к читателю, исключая посредника - героя»34.

Некоторые замечания о жанре набоковского рассказа содержатся в работе к

И. В. Красовой . Автор статьи говорит о развитии лирического начала и расширении описательного элемента в структуре текстов, метафорической основе стиля.

И. Красова называет следующие черты стиля рассказов писателя: «.ослабление роли сюжета, использование принципа сквозного повтора, пронизывающего весь текст и объединяющего различные фрагменты, активное употребление различных тропов и синтаксических смешений, усиление многозначности образов и, соответственно, усиление расширение семантики слова»36.

Неоднократно в научной литературе о Набокове говорилось о связи его прозы (и в особенности рассказов) с малой прозой А. П. Чехова .

В статье Н. Артеменко-Толстой «Германия. Немцы. Рассказы Владимира Набокова 20-30-х годов» анализируется мотивная структура рассказов и делается заключение о социальной проблематике произведений: «Многорукое существо, от которого некуда деваться» - таков образ Германии, немецкого

33 Семенова Н. В. Жанровая цитация в книге В. Набокова «Возвращение Чорба» // Литературный текст: Проблемы и методы исследования. Тверь, 1999. № 5. С. 146.

34 Дмитриенко О. Автор - герой - читатель в рассказах Набокова // Набоков В. Посещение музея: Рассказы. СПб., 2004. С. 12.

35 Красова И. В. Жанр рассказа в творчестве В. Набокова // Жанры в историко-литературном процессе: Сб. научных статей. СПб., 2000. С. 151-166.

36 Поздняков Н. Н. Особенности новеллистики Набокова // Крымский Набоковский научный сборник. Вып. 1-2. Симферополь: Крымский архив, 2001. С. 205.

37 См.: Поздняков Н. Н. Особенности новеллистики Набокова; Шраер М. Набоков: темы и вариации и др. общества конца 20х - начала 30-х гг. Жить там невозможно - «нет сил больше быть человеком» в этом античеловеческом обществе - к такому выводу приходит автор»38. В своей другой работе, посвященной одному из рассказов, исследовательница цитирует писателя: «Слову дано высокое право из случайности создавать необычайность, необычайное делать не случайным». Артеменко-Толстая трактует эти слова следующим образом: «Реальный мир, согласно Набокову, это полусон, он - лишь жалкая копия образцового, идеального мира, цирковая афиша, некая декорация, где писатель, как режиссер, осуществляет свои постановки»39. На наш взгляд, подобная интерпретация художественной парадигмы писателя очень ограниченна.

Исследование механизмов объединения набоковских рассказов в циклы не являлось целью всех вышеупомянутых работ. Литературоведение заинтересовалось этой проблемой совсем недавно. Г. Барабтарло, лишь касаясь проблемы объединения некоторых рассказов, отмечает: «В первой книге рассказов, «Возвращение Чорба», Набоков расположил два важных рассказа, «Благость» и «Ужас» в конце и в близости друг от друга, почти рядом, поместив между ними «Картофельного Эльфа». Первый из них посвящен теме преобладающей любви к человекам, любви превозмогающей личное несчастье и замазывающей трещины жизни; последний показывает ссаженное, стертое до тканей вещество бытия, лишенное защитного покрытия, подаваемого сочувствием и, более того, состраданием окружающему, и оттого бытие это кажется буквально неузнаваемым, не имеющим лица. Жизнь в «Ужасе» сама не своя, или, как говорят, на ней лица не было, а только личина. Что же до рассказа, помещенного между этими двумя, то он сплетает оба этих смежных тезиса, благость любви и ужас нелюбви, в одну искусную двухчастную композицию»40.

38 Артеменко-Толстая Н. И. Германия. Немцы. Рассказы Владимира Набокова 20-30-х годов // Набоковский сборник. Вып. 1. СПб., 1998. С. 59.

39 Артеменко-Толстая Н. И. Рассказ В. Набокова-Сирина «Занятой человек» // В. В. Набоков: pro et contra. Ч. 1. С. 575.

40 Барабтарло Г. Троичное начало у Набокова // В. В. Набоков: pro et contra. Ч. 2. С. 205.

Существуют две кандидатские диссертации, задачей которых является Р исследование цикла рассказов Набокова как художественного целого.

Материалом исследования И. Карпович послужили рассказы сборника «Весна в Фиальте»41. Автор диссертации рассматривает символы и мотивы, значимые в структуре сборника (определяющими называются образы-символы круга, воды, мотив счастья), выявляет своеобразие поэтики имени, определяет особенности набоковского цветосимволизма в изучаемом сборнике, обнаруживает интертекстуальные связи сборника (мифологические аллюзии и пушкинский подтекст).

Автор диссертации, посвященной проблеме целостности сборника «Возвращение Чорба»42, решает ее, ставя во главу угла феномен * биспациальности (термин Ю. Левина) художественного мира Набокова, ф создание писателем креативной рамки и фигуры «нольличного» повествователя. По мнению Ю. Глобовой, цикл рассказов Набокова является «переходным метажанром» на пути к роману; рассказы объединены не героями, а общей заданностью их судьбы - «метасудьбы». Объединяющая тема цикла «Возвращение Чорба» в рассматриваемой работе определяется как «жизнь / искусство». Ю. Глобова выделяет в структуре цикла множество традиционных в набоковедении оппозиций (живое / неживое, божественное / обыденное и ^ другие), и элементарных мотивов (мотивы зеркала, сна, смерти, трамвая, солнца, темноты, бабочки и др.). Кроме того, автор исследования предлагает • свое видение структуры «метафабулы» набоковского цикла (которая, однако, в данном виде элементарно прочитывается и в случае Набокова выглядит, по меньшей мере, упрощенно): «Возвращение Чорба» [зачин] - «Бахман» [кульминация] - «Ужас» [финал].

Один из разделов монографии О. Г. Егоровой посвящен принципам объединения рассказов Набокова в циклы. «В циклических структурах

41 Карпович И. Е. Сборник рассказов В. В. Набокова «Весна в Фиальте»: Поэтика целого и интертекстуальные связи. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2000.

42 Глобова Ю. Л. Поэтика сборника рассказов В. Набокова «Возвращение Чорба» (1930).

Набокова появляется новая доминанта циклообразования - прием»43 (а не образ или мотив), - отмечает исследователь, считающий, что сборники Набокова -особым образом построенные единства. О. Г. Егорова по сходству заглавий новелл устанавливает параллели между тремя русскоязычными сборниками Набокова, отмечает ситуации двойничества и двоемирия, прослеживает «взаимоотражения» разных рассказов друг в друге (например, в «Хвате» можно усмотреть судьбу Пильграма: отец героини в лавке находится при смерти, не доживет до утра). Объединяющим для цикла «Соглядатай» называется мотив глаза, взгляда. Егорова объясняет, почему цикл завершается именно рассказом «Оповещение»: «.повествование выполнило круг, начавшись со слова «Соглядатай» [«The Eye»] и замкнувшись снова на взгляде [«the eye»].»44. По заглавиям рассказов автор исследования предлагает свою версию «гиперсюжета» «Возвращения Чорба», однако в отрыве от содержания новелл подобная схема выглядит несостоятельно45.

На основании анализа критической и литературоведческой литературы можно сделать определенные выводы:

1. В набоковедении сложился внушительный ряд работ (в основном статей), посвященных непосредственно рассказам, где были предприняты попытки определить важнейшие характеристики малого жанра у Набокова (событийность и расширение описательного элемента текста, повествование от первого лица и др.). Тем не менее, обобщающих работ по поэтике набоковской новеллы не существует.

2. Жанр набоковского рассказа остается недостаточно изученным при всем многообразии работ, посвященным отдельным новеллам в последнее время. В частности, мало внимания уделялось композиции набоковского

43 Егорова О. Г. Развитие цикла и жанровые трансформации в русской прозе первой половины XX века. Астрахань, 2003. С. 244.

44 Там же. С. 261.

45 Исследовательница рассуждает в таком ключе: «Первый текст повествует о возвращении - логично, что возвращение связано с портом («Порт» - второй рассказ); приезд подразумевает звонок кому-либо, возможно, с информацией о прибытии, возможно, с намерением договориться о каком-то деле («Звонок» - третий рассказ). Нахождение за границей (а главный герой, Чорб, находится именно там) указывает на возможность письма в Россию («Письмо в Россию» — четвертый текст), а Россия - это, в свою очередь, множество народных сказок («Сказка» - пятый текст)» (Там же. С. 246). При всей оригинальности подобных умозаключений их невозможно принимать всерьез. рассказа, стилю, особому поэтическому строю речи писателя; определения тем и мотивов в рассказах чаще всего носили общий характер (ностальгические мотивы, темы существования в чужом пространстве, трагедии и радости бытия и др.).

3. Предпринимавшиеся немногочисленные попытки исследования принципов объединения рассказов Набокова в сборники дают спорный результат и во многом односторонни. В последнее время заметна тенденция выявлять в сборниках рассказов так называемый «метасюжет» или «гиперсюжет» (отражающий преимущественно восприятие исследователя, а не авторский замысел), что, на наш взгляд, имеет сомнительную ценность, так как сборник действительно становится «черновиком» романа, теряя собственную специфику.

Не обойдем вниманием проблему издания сборников рассказов Набокова. В первом российском собрании сочинений, а также в отдельных изданиях46 рассказы печатались в определенном автором порядке. В новейшем собрании сочинений под редакцией А. Долинина тексты располагаются в порядке первых публикаций, и этот факт отменяет существование сборника рассказов как жанра в творчестве Набокова. На Международной конференции «Владимир Набоков и литература русской эмиграции» (21-23 июля 2005 г., Санкт-Петербург) А.Долинин высказал сомнение в том, что писатель сам определял состав • сборников и порядок текстов в них. По мнению ученого, писатели-эмигранты при публикации своих произведений практически полностью зависели от редактора, и расположение текстов в сборниках было случайным.

Творческая история сборников нам неизвестна: Набоков не оставил комментариев к русскоязычным циклам. Между тем, наблюдения показывают, что писателем производился тщательный выбор произведений для сборников, а их порядок в циклах никогда не совпадал с очередностью написания. Таким образом, точка зрения на сборники как на строго продуманные единства,

46 Набоков В. В. Собр. соч.: В 4 т. М., 1990; Набоков В. В. Рассказы. Воспоминания. М., 1991. которой придерживаются, например, авторы статей в книге «Сборники А.П.Чехова» (Д., 1990), представляется нам более уместной.

Возможность того, что набоковские циклы являются редакторскими объединениями, весьма сомнительна. Первый сборник рассказов -«Возвращение Чорба» - вышел в свет в 1930 году, когда Набоковым уже были написаны значительные произведения, сделавшие ему имя («Машенька», «Король, дама, валет», «Защита Лужина»), а «Соглядатай» - в 1938 году, когда были созданы все русскоязычные романы. Кроме того, строгий отбор писателем рассказов для сборников оставил вне их границ значительные тексты (например, «Случайность», не попавшую в первый сборник), что говорит, несомненно, о специфическом художественном замысле, воплотившемся в набоковских книгах рассказов47.

Есть еще важный аргумент, который убеждает, что Набоков видел смысловое и художественное единство двух сборников. В 1975 году владелец издательства «Ардис» Карл Проффер (автор книги «Ключи к "Лолите"») и во всем ему помогавшая его жена задумали переиздать рассказы Набокова. Они обратились к писателю с таким вопросом: «Если Вы захотите переиздать все рассказы, их может хватить на два или три тома, в зависимости от того, как их расположить и распределить. Хотели бы Вы издать их, как это принято в академических изданиях, в хронологическом порядке или распределить их в соответствии с тематикой или по какому-то иному принципу?»48. Вера Набокова отвечает, что «рассказов хватит на два тома, десятка по два на каждый», в таком случае «хронологическая последовательность нас вполне устраивает»49. И все-таки от этой идеи и Набоков, и супруги Профферы отказались, решив переиздать сборники «Возвращение Чорба» и «Соглядатай»,

47 Не забудем и о том, что впоследствии Набоков перевел свои рассказы на английский язык и издал их за рубежом. При этом в круг внимания автора вновь попали избранные тексты, которые он расположил в порядке, отличном от первых изданий сборников рассказов (в новые объединения попадали произведения разных лет и различных русскоязычных сборников). Писатель частично изменял произведения - например, заглавия, что меняло угол зрения читателя (самый явный пример: «Катастрофа» - «Details of a Sunset»). Всё это, на наш взгляд, говорит об особых художественных задачах, ставившихся Набоковым в разные периоды своего творческого пути.

48 Переписка Набоковых с Профферами // Звезда. 2005. № 7. С. 158.

49 Там же. только с одним изменением. Набоков решил исключить из первого сборника стихотворения, что и было сделано.

Проблемы, оставшиеся до сих пор не решенными в набоковедении, определили цель диссертации: исследовать принципы объединения рассказов 1920-30-х гг. в сборники «Возвращение Чорба» и «Соглядатай».

Цель диссертации предполагает решение следующих задач:

- дать характеристику художественной философии Набокова-новеллиста;

- исследовать специфику композиции и стиля рассказов Набокова, их эволюцию в сборниках разных лет;

- изучить текстовые механизмы взаимодействия новелл внутри цикла, в частности, описать мотивно-образную структуру рассказов Набокова и поэтику ассоциативности, которая имеет первостепенное значение при создании целостного текста сборника;

- осветить проблему соотношения феноменов цикла и сборника в литературном процессе XX века.

Научная новизна исследования. Набоковский сборник впервые рассматривается не как «переходный жанр» на пути к большой форме, а как самодостаточное и уникальное, обладающее всеми признаками целостности, но отличное от традиционного цикла жанровое образование. Поэтика рассказов, объединенных в сборники Набокова, исследуется в связи с философско-эстетическими взглядами писателя (случайность как организующая сила событий и одновременно - элемент стиля произведений, антифоновый принцип композиции рассказа и сборника).

19

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Копосова, Любовь Владимировна

Заключение

В 1920-30-х гг. Набоков не только пишет и публикует романы, которые приносят ему признание, но и создает замечательные рассказы, которые объединяет в сборники «Возвращение Чорба» и «Соглядатай». Сборники эти несут в себе определяющие черты классического прозаического цикла (текстово-контекстная природа единства; название, объединяющее и задающее координаты восприятия всех рассказов сборника; со- и противопоставленность элементов). В то же время сборник Набокова - уникальная разновидность цикла, подобная той, что рождалась под пером предшественника модернизма А. П. Чехова. Русская литература XX века, возможно, не знает больше объединений текстов, где было бы столь мало внешних приемов для создания текста, обладающего таким неотъемлемым свойством, как целостность. В сборниках «Возвращение Чорба» и «Соглядатай» нет единства темы, как в «Темных аллеях» Бунина, нет повествователя, как в «Конармии» Бабеля, нет единства времени и пространства, как в рассказах сборника «По Руси» Горького.

Предпринимавшиеся немногочисленные попытки изучения рассказов Набокова в составе сборников, где произведения разных лет расположены не в порядке первых публикаций, дают спорный результат. Выделение основных тем и мотивов не объясняет специфики художественного мира сборников писателя. Классификации произведений, выделение метасюжета («гиперсюжета») во многом односторонни.

Сборники Набокова состоят из удивительно разных произведений, которые, однако, воспринимаются как части единого целого - прежде всего, благодаря особой тональности, атмосфере, создающейся авторской лиричностью. Писатель, несомненно, тщательно продумывал создаваемый литературный узор, а потому даже порядок рассказов в сборниках стал элементом стиля. Однако при первом чтении может показаться, что системы вовсе нет, рассказы соединены хаотически. Вместе с тем сборники Набокова -продуманные системы, где скрепляющей внутренней основой выступает антифоновый принцип композиции рассказа и сборника. Он заключается не только в интенсифицирующем читательское внимание контрасте («противозвуке»), который соединяет рассказы.

Героями в большинстве своем оказываются эмигранты, нищие художники, находящиеся в поиске, живущие в мире пошлости и бесконечного одиночества. Такой взгляд, впрочем, весьма поверхностен: одиночество чудесным образом превращается в чувство благостного единения со всем существующим, а мир поражает разлитым в нем счастьем и радостью. В сборнике «Возвращение Чорба» атмосфера счастья и любви ко всему сущему парадоксально вырастает из трагедии утраты или неразделенного чувства («Письмо в Россию», «Рождество», «Гроза», «Катастрофа», «Благость»). Рассказам сборника «Соглядатай» свойственно скорее минорное миросозерцание, и «крик» героя заглавной повести о том, что он счастлив, выглядит на фоне остальных произведений беспомощным.

Сборники объединяют некоторые элементы поэтики. Во-первых, это «закон случая» и обманутых ожиданий героя и читателя. Все описываемые события суть случайности, которые разбивают планы и уносят жизни героев, а читателя постоянно ставят в тупик никак не ожидаемые повороты событий. Но, с другой стороны, при пристальном прочтении оказывается понятным, что случай - тоже стратегия, так искусно претворенная в художественный текст мастером сюжета, что не сразу замечаешь той закономерной гармонии внешнего и внутреннего, к которой в итоге приходит лирический герой набоковского рассказа.

С другой стороны, как показало исследование, в рассказах для Набокова представляет необычайный интерес феномен отражения. В сборнике «Возвращение Чорба» отражение - это весьма частый мотив, помогающий высветить какие-либо незаметные черты предметов («Письмо в Россию»); обнаружить автора через его взгляд («Порт»). В сборнике «Соглядатай», где отражения также присутствуют в качестве мотива, они приобретают несколько иную функцию. Множество отражений приближают к пониманию модели жизни как постоянного отражения. В связи с этим можно утверждать на основе анализа рассказов, что чаще всего одна часть жизни набоковских героев, видимая всем, находит себе отражение, и мы видим истинное, скрытое ото всех существование.

Явление отражения тесно связано с антифоновым композиционным принципом. Посредством «зеркальных» ситуаций одна часть рассказа отражается в другой. Разные части одного текста (а также рассказы в составе сборника) антифонно перекликаются: «рифмуются» ситуации или противопоставляются схожие эпизоды. Кажущиеся бессмысленными, необязательными детали, упоминаемые в одном контексте, в иных обстоятельствах обретают значение и способствуют раскрытию разнообразных сторон героя или аспектов события. Все тексты Набокова пронизаны системой внутренних корреспонденций - перекличек образов, деталей, голосов -обнаруживаемой при внимательном перечитывании.

Говоря об антифонах, отметим, что о непосредственном диалоге здесь речь вести не приходится: каждый звук уникален и самодостаточен, он важен постольку, поскольку может составить с другими (качественно отличными, противоположными) звуками неожиданный узор - мыслей, разговоров, встреч, людских судеб.

Малая проза Набокова, безусловно, на протяжении десяти лет, отделяющих сборники «Возвращение Чорба» и «Соглядатай», претерпела эволюцию.

Заглавия сборников (как и заглавия рассказов и романов Набокова) отличаются точностью и способностью охватывать множество разнообразных смысловых аспектов. В первом сборнике возвращение мыслится как универсальное состояние человека, который способен жить воспоминаниями, постоянными возвращениями в прошлое. Причем эти возвращения-воспоминания настолько реальны, осязаемы для набоковских героев, что способны заменить привычную человеческую действительность либо раскрасить ее цветами необъяснимой радости и счастья. Таким образом, набоковская проза 1920-х гг. вовсе не сосредоточена на изображении трагедии существования и ностальгии по России. Счастье и возвращение к этому счастью звучат в рассказах сборника антифонно - в противоположность ужасу, который тоже имеет место в жизни. Кроме того, голоса в рассказах слышатся, подобно пению полушарий церковного хора, каждый раз под новым сводом, и поэтому не сразу можно точно объяснить, что же их объединяет.

Герой сборника «Возвращение Чорба» наблюдает мир, чтоб впитать в себя его красоту и прелесть, создать (а точнее - воссоздать) в пространстве воображения и памяти совершенный образ, запечатлеть его хотя бы на мгновение. Особо выделяются в книге рассказы «Пассажир» и «Ужас». Если первый представляет собой «рассказ в рассказе», своеобразное «объяснение» писательского кредо Набокова, то «Ужас» - рассказ «переходный», который писался одновременно с повестью «Соглядатай» и имеет в поэтике сходные черты с этим произведением.

Во втором сборнике, открывающемся знаменующим в творчестве Набокова переход к новой поэтике «Соглядатаем», писатель занят иными проблемами, нежели в первом сборнике. Смысл жизни героев сборника «Соглядатая» - тщательное, кропотливое наблюдение с целью поиска «подлинника», истины собственного существования. Набокова же интересует исследование послесмертия (которое есть возврат к тому, что было до рождения), проблесков тех мгновений, которые находятся между жизнью и смертью.

В то время как в первом сборнике рассказов герой Набокова - цельная, хотя и противоречивая, сомневающаяся личность, в сборнике «Соглядатай» впервые в набоковском творчестве изображается множественность «я» (которое, как минимум, раздваивается) и вариативность реальностей. Эти приемы обнажены в повести «Соглядатай» и таких рассказах, как «Terra Incognita», «Пильграм», «Совершенство». В остальных рассказах этого сборника контраст между внутренним и внешним «я» персонажа доведен до максимального предела.

Большинство тем и мотивов, затрагиваемых Набоковым, переосмысляются им в русле светлого, радостного взгляда на жизнь - в противоположность традиционной эмигрантской трагедийности изгнания. В сборнике «Возвращение Чорба» можно назвать в качестве определяющих мотивы возвращения и счастья. В «Соглядатае» - не только мотив зрения, взгляда (и в том, и в другом случае «скрепы» очевидны, будучи задаваемыми автором, дающим название сборнику), но и феномен смерти. В отношении Набокова правомернее сосредоточить внимание на глубинных ассоциативных связях между текстами рассказов.

Таким образом, цикл-сборник, присутствующий в творчестве ряда крупных писателей XX века - целостность особого рода, которая позволяет одновременно охватить единичное и универсальное, деталь и общий план, заметить случайность и увидеть закономерности. Подобный взгляд оказывается сродни часто упоминаемой Набоковым модели фасеточного зрения, когда всё окружающее видится состоящим из бесчисленного множества автономных фрагментов. Цель художника - показать, как противоположности могут корреспондировать и обнаруживать схожесть в самых невероятных и невозможных контекстах. Увидеть в сети несвязанных случайностей причудливый узор жизни, выстраиваемой мудрой судьбой, было одной из главных задач Набокова-писателя.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Копосова, Любовь Владимировна, 2006 год

1. Набоков В. В. Собрание сочинений русского периода: В 5 т. СПб., 2000.

2. Набоков В. В. Собрание сочинений американского периода: В 5 т. СПб., 2000.

3. Набоков В. В. Собр. соч.: В 4 т. М., 1990.

4. Набоков В. В. Рассказы. Воспоминания. М., 1991.

5. Набоков В. В. Машенька. Король, дама, валет. Защита Лужина. Подвиг. Отчаяние. М., 1999.

6. Набоков В. В. Лекции по русской литературе. М., 1998.

7. Набоков В. В. Лекции по зарубежной литературе. М., 1998.

8. Набоков В. В. Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина. М., 1999.

9. Набоков В. В. Посещение музея: Рассказы. СПб., 2004.

10. Набоков о Набокове и прочем: Интервью, рецензии, эссе. М., 2002.

11. Набоков В. В. Слово о полку Игореве. Перевод и комментарий. СПб., 2004.

12. Переписка Набоковых с Профферами // Звезда. 2005. № 7. С. 123-171.

13. Аверин Б. В. Гений тотального воспоминания. О прозе Набокова // Звезда. 1999. № 4. С. 158-163.

14. Аверин Б. В. Гоголь и Набоков. Комедия «Ревизор» в романе «Смотри на арлекинов!» // Театр. 2002. № 4. С. 15-17.

15. Аверин Б. В. Дар Мнемозины: Романы Набокова в контексте автобиографической традиции. СПб., 2003.

16. Аверин Б. В., Антонов С. А. Комментарий // Набоков В. Посещение музея: Рассказы. СПб., 2004. С. 249-317.

17. П.Адамович Г. « . Наименее русский из всех русских писателей .» // Дружба народов. 1994. № 6. С. 216-237.

18. Адамович Г. Владимир Набоков // Октябрь. 1989. № 1. С. 195-201.

19. Александров В. Е. Набоков и потусторонность: метафизика, этика, эстетика. СПб., 1999.

20. Амусин М. О несходстве сходного // Октябрь. 2000. № 2. С. 181-186.

21. Анастасьев Н. А. Владимир Набоков: одинокий король. М., 2002.

22. Анастасьев Н. А. Феномен Набокова. М., 1992.

23. Артеменко-Толстая Н. И. Германия. Немцы. Рассказы Владимира Набокова 20-30-х годов // Набоковский сборник. Вып.1. СПб., 1998. С. 54-60.

24. Арьев А. И сны, и явь (О смысле литературно-философской позиции В .Набокова) // Звезда. 1999. № 4. С. 204-213.

25. Афонина Е. Ю. Поэтика авторского прозаического цикла. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Тверь, 2005.

26. Бабич Д. Каждый может выйти из зала: театрализация зла в произведениях Набокова // Вопр. лит. 1999. № 5. С. 142-157.

27. Барабтарло Г. Сверкающий обруч: О движущей силе у Набокова. СПб.: Гиперион, 2003.

28. Бахматова Г. Н. Концептуальность орнаментального стиля русской прозы первой четверти XX века // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. 1989. № 5. С. 10-17.

29. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.

30. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1986.

31. Белькинд В. С. Принцип циклизации в «Повестях Белкина» А.С.Пушкина // Вопросы сюжетосложения. Сб. ст. Вып. 3. Сюжет и жанр. Рига, 1974. С. 118-128.

32. Берковский Н. Я. О «Повестях Белкина» (Пушкин 30-х годов и вопросы народности и реализма) // О русском реализме XIX века и вопросах народности литературы. М., Л., 1960. С. 94-207.

33. Берковский Н. Я. Чехов: от рассказов и повестей к драматургии // Берковский Н. Я. Литература и театр. Статьи разных лет. М., 1969. С. 48-182.

34. Битов А. Музыка чтения // Набоков В. В. Лекции по зарубежной литературе. М., 1998. С. 7-8.

35. Бло Ж. Набоков. СПб., 2000.

36. Бойд Б. Владимир Набоков: русские годы. М., 2001.

37. Букс Н. Эшафот в хрустальном дворце: О русских романах В. Набокова. М., 1998.

38. Варшавский В. С. Незамеченное поколение. М., 1992.

39. Васильев Г. К. Страница из рассказа В. Набокова «Весна в Фиальте»: Опыт лингвистического анализа // Филол. науки. 1991. № 3. С. 33-40.

40. Вахрушев В. О словесных играх Владимира Набокова // Дон. 1997. № 10. С. 243-252.

41. Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины: Учеб. пособие / Под ред. Л. В. Чернец. М., 1999.

42. Виноградов И. А. О теории новеллы // Виноградов И. А. Вопросы марксистской поэтики. М., 1972. С. 240-311.

43. Виноградова В. Н., Улуханов И. С. Словотворчество В. Набокова // Язык как творчество. М., 1996. С. 267-276.

44. Виролайнен М. Н. «Миргород» Н. В. Гоголя (Проблемы стиля). Автореф. дис. . канд. филол наук. Л., 1980.

45. Вислова А. В. На грани игры и жизни (Игра и театральность в художественной жизни России «серебряного века») // Вопр. философии. 1997. № 12. С. 28-38.

46. Вострикова М. А. В. Набоков в миниатюре: (Сборник рассказов «Возвращение Чорба») // Культурное наследие Российской эмиграции, 19171940: В 2 кн. Кн. 2. Т. 2. М„ 1994. С. 146-160.

47. Вострикова М. А. Проза В. Набокова 1920-х годов (Становление поэтики). Автореф. дис. . канд. филол наук. М., 1995.

48. Гиршман М. М. Еще о целостности литературного произведения // Изв. АН СССР. Сер. литературы и языка. 1979. Т. 38. № 5. С. 449-456.

49. Глобова Ю. Л. Поэтика сборника рассказов В. Набокова «Возвращение Чорба» (1930). Автореф. дис. .канд. филол. наук. Самара, 2000.

50. Гречнев В. Я. Русский рассказ конца XIX XX века (проблематика и поэтика жанра). Л., 1979.

51. Грудцина Е. Л. Поэтика цикла И. А. Бунина «Темные аллеи». Автореф. дис. .канд. филол. наук. Казань, 1999.

52. Гурболикова О. А. Тайна Владимира Набокова. Процесс осмысления: Библиографические очерки. М., 1995.

53. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. СПб.: ТОО «Диамант», 1996.

54. Дарвин М. Н. Проблема цикла в изучении лирики. Кемерово, 1983.

55. Дарвин М. Н. Русский лирический цикл: проблемы истории и теории. Красноярск, 1988.

56. Дарвин М. Н., Тюпа В. И. Циклизация в творчестве Пушкина: Опыт изучения поэтики конвергентного сознания. Новосибирск, 2001.

57. Дарк О. Загадка Сирина . // Вопр. лит. 1990. № 3. С. 243-257.

58. Дарк О. Примечания // Набоков В. В. Собр. соч.: В 4 Т. T.l. М., 1990. С. 410-415.

59. Димова Л. К определению лирического цикла // Русская филология. Вып. 4. Тарту, 1975. С. 3-11.

60. Дмитриенко О. Автор герой - читатель в рассказах Набокова // Набоков В. Посещение музея: Рассказы. СПб., 2004. С. 5-27.

61. Дмитровская М. «Стрела, попавшая в цель» (телеология В. Набокова и Г. Газданова) //ЛогоС. 2001. № 1. с. 87-98.

62. Долинин А. «Двойное время» у Набокова (От «Дара» к «Лолите») // Пути и миражи русской культуры. СПб., 1994. С. 283-322.

63. Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина // Набоков В. В. Собр. соч. русского периода. Т. 1. С. 9-25.

64. Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: две вершины -«Приглашение на казнь» и «Дар» // Набоков В. В. Собр. соч. русского периода. Т. 4. С. 9-43.

65. Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: от «Соглядатая» к «Отчаянию» // Набоков В. В. Собр. соч. русского периода. Т. 3. С. 9-41.

66. Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: первые романы // Набоков В. В. Собр. соч. русского периода. Т. 2. С. 9-41.

67. Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: после «Дара» // Набоков

68. B. В. Собр. соч. русского периода. Т. 5. С. 9-39.

69. Долинин А. Поглядим на арлекинов. Штрихи к портрету В. Набокова // Лит. обозрение. 1988. № 9. С. 15-20.

70. Долинин А. Тайна спирали цветной // Смена. 1988. № 17. С. 10-11.

71. Долинин А. Цветная спираль Набокова // Набоков В. В. Рассказы. Приглашение на казнь: Роман. Эссе, интервью, рецензии. М., 1989. С. 438-469.

72. Дымарский М. Я. Понятие сверхфразовой организации текста (на материале рассказа В. В. Набокова «Возвращение Чорба») // Текст: Узоры ковра: Науч.-метод. семинар "TEXTUS". СПб.; Ставрополь, 1999. Вып. 4. Ч. 1.1. C. 27-34.

73. Егорова О. Г. Проблема циклизации в русской прозе первой половины XX века. Автореф. дис. . доктора филол. наук. Волгоград, 2004.

74. Егорова О. Г. Развитие цикла и жанровые трансформации в русской прозе первой половины XX века. Астрахань, 2003.

75. Елисеев Н. «Груз и угроза»: Пристальное прочтение текстов В .Набокова. // Знамя. 2000. № 5. С. 190-197.

76. Ерофеев В. «My style is all I have» // Иностр. лит. 1991. № 8. С. 249-251.

77. Ерофеев В. В лабиринте проклятых вопросов. М., 1990. С. 162-204.

78. Ерофеев В. Набоков: затмение частичное // Логос. 1996. № 8. С. 219-224.

79. Ерофеев В. Русская проза Владимира Набокова // Набоков В. В. Собр. соч.: В 4 Т. Т. 1.С. 3-32.

80. Ерофеев В. Русский метароман В. Набокова, или В поисках потерянного рая // Вопр. лит. 1988. № 10. С. 125-160.

81. Есаулов И. А. Категория целостности в изучении литературного произведения. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1988.

82. Есаулов И. А. Категория целостности в классической немецкой эстетике // Циклизация литературных произведений. Системность и целостность. Сб. ст. Кемерово, 1994. С. 4-22.

83. Есаулов И. А. Праздники. Радости. Скорби: Литература русского зарубежья как завершение традиции // Новый мир. 1992. № 10. С. 232-242.

84. Есаулов И. А. Спектр адекватности в истолковании литературного произведения («Миргород» Гоголя). М., 1995.

85. Есаулов И. А. Эстетический анализ литературного произведения («Миргород» Н. В. Гоголя). Кемерово, 1991.

86. Ефремов В. А. Ассоциативно-вербальная организация цикла лирических новелл И. А. Бунина «Темные аллеи». Автореф. дис. . канд. филол наук. СПб., 1999.

87. Захарова 3. В. Авторские стратегии и читательское восприятие. Рассказ В. Набокова «Пассажир»// Русская литературная классика XX века: В. Набоков, А. Платонов, Л. Леонов. Саратов, 2000. С. 56-64.

88. Зверев А. Набоков. М., 2001.

89. Калениченко О. Н. Судьбы малых жанров в русской литературе конца XIX начала XX века (святочный и пасхальный рассказы, модернистская новелла). Волгоград, 2000.

90. Кантор Ю. Удар и дар Владимира Набокова // Новое время. 1999. № 26. С. 40-41.

91. Карпович И. Е. Сборник рассказов В. В. Набокова «Весна в Фиальте»: поэтика целого и интертекстуальные связи. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2000.

92. Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова. М., 2000.

93. Кожинов В. В. Роман эпос нового времени // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Т. 2. Роды и жанры литературы. М., 1964. С. 97-172.

94. Конноли Дж. В. Загадка рассказчика в «Приглашении на казнь» В. Набокова// Русская литература XX века. Исследования американских ученых. СПб., 1993. С. 446-457.

95. Красова И. В. Жанр рассказа в творчестве В. Набокова // Жанры в историко-литературном процессе: Сб. научных статей. СПб., 2000. С. 151-166.

96. Краткая литературная энциклопедия. В 9 т. М., 1962-1978.

97. Кузнецов В. Выдумщик реальности: Нерасторжимость разума и чувств В. Набокова // Новое время. 1999. № 14. С. 42-44.

98. Кузнецов П. Утопия одиночества: В. Набоков и метафизика // Новый мир. 1992. № 10. С. 243-250.

99. Куликова И. С. Философия и искусство модернизма. М., 1980.

100. Культурология. XX век. Энциклопедия. В 2 т. СПб., 1998.

101. Кучина Т. Г. Творчество В. Набокова в зарубежном литературоведении. Автореф. дис. . канд. филол наук. М., 1996.

102. Ландор М. Большая проза из малой: (Об одном становящемся жанре в XX веке) // Вопросы литературы. 1982. № 8. С. 75-106.

103. Лебедев А. А. Вчерашние уроки на завтра: литературная полемика. М., 1991. С. 339-362.

104. Лебедев Ю. В. «Записки охотника» как эпическое единство (цикл) // Лебедев Ю. В. «Записки охотника» И.С. Тургенева. М., 1977. С. 22-36.

105. Лебедев Ю. В. Становление эпоса в русской литературе 1840 1860 годов (Проблемы циклизации). Автореф. дис. . доктора филол. наук. Л., 1979.

106. Лебедев Ю. В. У истоков эпоса (Очерковые циклы в русской литературе 1840- 1860-х годов). Ярославль, 1975.

107. Левин Ю. И. Биспациальность как инвариант поэтического мира В.Набокова //Левин Ю. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. С. 323-391.

108. Левин Ю. И. О «Машеньке» //Левин Ю. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998. С. 279-287.

109. Левина М. В. Диалог как средство выявления интертекстуальности в художественном тексте // Рус. текст = Rus. tekst. СПб., 2001. N 6. С. 197200.

110. Левинг Ю. Мир рассказов Набокова // Лит. обозрение. 1999. № 4. С. 91-92.

111. Леденев А. В. Голос скрипки в пустоте // Набоков В. В. Голос скрипки в пустоте. М., 1997. С. 5-32.

112. Линецкий В. «Анти-Бахтин» лучшая книга о Владимире Набокове. СПб., 1994.

113. Линецкий В. О пошлости в литературе, или Главный парадокс постмодернизма//Волга. 1997. № 11-12. С. 179-190.

114. Липовецкий М. «Беззвучный взрыв любви»: Заметки о Набокове // Урал. 1992. № 4. С. 155-176.

115. Липовецкий М. Закон крутизны // Вопр. лит. 1991. № 11-12.

116. Липовецкий М. Русский постмодернизм. Екатеринбург, 1997.

117. Липовецкий М. Эпилог русского модернизма (художественная философия творчества в «Даре» Набокова) // Вопр. лит. 1994. № 3. С. 77-96.

118. Литература русского зарубежья возвращается на родину: Выборочный указатель публикаций. 1986-1990. Вып. 1.4. 1. М., 1993.

119. Литературная энциклопедия русского зарубежья (1918-1940). Т. I. Писатели русского зарубежья. М., 1997.

120. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред.

121. A. П. Н иколюкина. М.: НПК «Интелвак», 2001.

122. Литературный энциклопедический словарь/ Под общей ред.

123. B. М. К ожевникова и П. А. Николаева. М., 1987.

124. Лихачев Д. С. Внутренний мир художественного произведения // Вопр. лит. 1968. № 8. С. 74-87.

125. Лихачев Д. С. О филологии. М., 1989.

126. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. М., 1999.

127. Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М., 1970.

128. Лужановский А. В. Рассказ в русской литературе 1820-1850-х годов. Становление жанра. Иваново, 1996.

129. Люксембург А. М. Амбивалентность как свойство набоковской игровой поэтики // Набоковский вестник. Вып.1. СПб., 1998. С. 16-25.

130. Ляпина Л. Е. Жанровая специфика литературного цикла как проблема исторической поэтики // Проблемы исторической поэтики. Исследования и материалы. Петрозаводск, 1990. С. 22-30.

131. Ляпина Л. Е. Русские литературные циклы (1840-1860). СПб., 1993.

132. Ляпина Л. Е. Циклизация в русской литературе XIX века. СПб., 1999.

133. Маликова М. Э. В. Набоков. Авто-био-графия. СПб., 2002.

134. Маркова О. Б. Terra incognita Владимира Набокова // Рус. речь. 1999. №2. С. 17-20.

135. Маркович Я. Проза Набокова // Набоков В. Облако, озеро, башня. Романы и рассказы. М., 1989. С. 5-13.

136. Медведев А. Перехитрить Набокова // Иностр. лит. 1999. № 12. С. 217-229.

137. Мелетинский Е. М. Историческая поэтика новеллы. М., 1990.

138. Мельшиор-Бонне С. История зеркала. М., 2005.

139. Миллер Л. И другое, другое, другое . О творчестве В. Набокова. // Вопр. лит. 1995. Вып. VI. С. 86-102.

140. Митганг Г. Владимир Набоков // Звезда. 1999. № 4. С. 55-56.

141. Михайлов А. В. Новелла // Теория литературы. Т. 3. Роды и жанры (основные проблемы в историческом освещении). М., 2003. С. 245-249.

142. Михайлов О. Литература русского зарубежья. М., 1995.

143. Михайлов О. В. Набоков (1899 1977) // Русская литература XX в. Очерки. Портреты. Эссе. Ч. 1. М., 1994. С. 349-360.

144. Мулярчик А. С. Верность традиции : Рассказы В. Набокова 20-30-х гг. // Лит. учеба. 1989. № 1. С. 167-169.

145. Мулярчик А. С. Русская проза Владимира Набокова. М., 1997.

146. Мулярчик А. С. Следуя за Набоковым // Набоков В. В. Рассказы. Воспоминания. М., 1991. С. 5-22.

147. В. В. Набоков и Серебряный век. СПб., 2001.

148. В. В. Набоков: pro et contra: Личность и творчество В. Набокова в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей. Антология: Ч. 1. СПб., 1997.

149. В. В. Набоков: pro et contra: Личность и творчество Владимира Набокова в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей: Антология. Ч. 2. СПб., 2001.

150. Набоковский вестник. Вып. 1-5. СПб., 1998-2000.

151. Набоковский сборник: Искусство как прием. Калининград, 2001.

152. Набоковский сборник: Мастерство писателя. Калининград, 2001.

153. Носик Б. Мир и дар Владимира Набокова. М., 1995.

154. Одиноков В. Г. Проблемы поэтики и типологии русского романа XIX в. Новосибирск, 1971.

155. Одинцова С. М. Черты поэтики рассказов В. Набокова // Актуальные проблемы лингвистики. Курган, 2000. С. 37-39.

156. Петровский М. Морфология новеллы // Ars poetica. Вып. 1. Сб. ст. Под ред. М. А. Петровского. М., 1927. С. 69-100.

157. Поздняков Н. Н. Особенности новеллистики Набокова // Крымский Набоковский научный сборник. Вып. 1-2. Симферополь: Крымский архив, 2001. С. 203-208.

158. Приходько В. «Колыбель качается над бездной», или Тайна Владимира Набокова // Лит. в шк. 1991. № 3. С. 53-59.

159. Пуля И. И. «Несказанно нежный мир» (Стихи и рассказы В .Набокова 20-х гг.) // Культура и творчество. Сб. науч. статей. Киров, 1993. С. 127-142.

160. Пурин А. Набоков и Евтерпа: О художественном мире В .Набокова. // Новый мир. 1993. № 2. С. 224-241.

161. Пурин А. Пиротехник, или Романтическое сознание // Нева. 1991. №8. С. 171-180.

162. Раев М. Россия за рубежом. История культуры русской эмиграции. 1919-1939. М., 1994.

163. Рахимкулова Г. Ф. Олакрез Нарцисса. Проза Владимира Набокова в зеркале языковой игры. Р.-на-Д., 2003.

164. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974.

165. Русская литература XX века: итоги столетия. Международная научная конференция молодых ученых: Тезисы докладов. СПб., 2001.

166. Русская новелла: Проблемы теории и истории. СПб., 1993.

167. Русский советский рассказ. Очерки истории жанра / Под ред. В.А.Ковалева. Л., 1970.

168. Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX в. Энциклопедический биографический словарь. М., 1997.

169. Рыклин М. Колыбель качается над бездной (Ричард Рорти читает Владимира Набокова) // Логос. 1996. № 8. С. 206-218.

170. Сабурова О. Н. Русскоязычное творчество В. Набокова: проблемы игровой поэтики. Дис. . канд. филол. наук. СПб., 2002.

171. Сапогов В. А. Поэтика лирического цикла А. Блока. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1967.

172. Сапогов В. А. Сюжет в лирическом цикле // Сюжетосложение в русской литературе. Даугавпилс, 1980. С. 90-97.

173. Сарнов Б. Ларец с секретом (О загадках и аллюзиях в русских романах В. Набокова) // Вопр. лит. 1999. № 3. С. 136-182.

174. Сахаров В. И. Набоков // Литература русского зарубежья, 1920-1940. Вып. 2. М., 1999. С. 187-213.

175. Сборники А. П. Чехова. Л., 1990.

176. Селицкая 3. Я. К вопросу о соотношении книги стихов и лирического цикла (С. Клычков. Песни) // Сюжет и художественная система. Даугавпилс, 1983. С. 145-151.

177. Семенова Н. В. Жанровая цитация в книге В.Набокова «Возвращение Чорба» // Литературный текст: проблемы и методы исследования. Тверь, 1999. № 5. С. 146-153.

178. Семенова Н. В. Жанровые трансформации в новелле XX в. (Новеллы В. Набокова) // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе. Тверь, 1996. С. 209-210.

179. Семенова Н. В. Роль неожиданной развязки в новеллах В л. Н абокова // Литературный текст: Проблемы и методы исследования. Вып. 4. Тверь, 1998. С. 89-94.

180. Семенова С. Два полюса русского экзистенциального сознания: Проза Г. Иванова и В. Набокова-Сирина // Новый мир. 1999. № 9. С. 183-205.

181. Сергеева Г. Н. Семантическая композиция цикла кратких рассказов И. А. Бунина. Автореф. дис. . канд. филол наук. М., 1994.

182. Сидяков Ю. Л. Сюжет в очерковом цикле (К интерпретации «Мелочей архиерейской жизни» Н. С. Лескова) // Сюжет и художественная система. Даугавпилс, 1983. С. 136-144.

183. Скобелев В. П. Поэтика рассказа. Воронеж, 1982.

184. Сконечная О. «Я» и «ОН»: о присутствии Марселя Пруста в русской прозе Набокова // Лит. обозр. 1999. № 2. С. 38-46.

185. Сконечная О. Люди лунного света в русской прозе Набокова. К вопросу о набоковском пародировании мотивов Серебряного века // Звезда. 1996. № 11. С. 207-214.

186. Соболевская Г. И. Особенности циклизации в прозе А. П. Чехова (Сборник-цикл «Хмурые люди» Статья вторая) // Проблемы метода и жанра. Вып. 5. Томск, 1977. С. 82-91.

187. Соболевская Г. И. Проблема цикла в русской прозе 80 начала 90-х годов (К постановке проблемы. Статья первая) // Проблемы метода и жанра. Вып. 5. Томск, 1977. С. 74-81.

188. Соболевская Н. Н. О циклизации чеховской повествовательной прозы 1888 1895 гг. // Проблемы метода и жанра. Вып. 5. Томск, 1977. С. 62-73.

189. Современная западная философия: Словарь. М., 1991.

190. Соколов А. Г. Судьбы русской литературной эмиграции 1920-х годов. М., 1992.

191. Спивак М. «Колыбель качается над бездной.» Философия детства В. Набокова // Дет. лит. 1990. № 7. С. 23-26, 35.

192. Старк В. В. Набоков-Сирин от истоков к устью // Набоков В. В. Машенька. Король, дама, валет. Защита Лужина. Подвиг. Отчаяние. М., 1999. С. 5-14.

193. Старыгина Н. Н. Проблема цикла в прозе Н. С. Лескова. Автореф. дис. . канд. филол наук. Л., 1985.

194. Степанова Н. С. Мотив воспоминаний в русских романах В.Набокова. М., 2001.

195. Сыроватко Л. В. Пасхальный и рождественский рассказ в творчестве В. Набокова // Набоковский сборник. Мастерство писателя. Калининград, 2001. С. 126-144.

196. Тамми П. Поэтика даты у Набокова // Лит. обозрение. 1999. № 2. С. 21-29.

197. Теория литературы: В 2 т. / Под ред. Н. Д. Тамарченко. М., 2004.

198. Тихомирова Е. В. Проза русского зарубежья и России в ситуации постмодерна: В 2 Ч. М., 2000.

199. Толстая Н., Несис Г. Тема Набокова // Аврора. 1988. № 7. С. 119-125.

200. Толстой Ив. Арлекины в степи // Звезда. 1989. № 5. С. 149-152.

201. Толстой Ив. Несколько слов о «главном герое» Набокова // Набоков

202. B. Лекции по русской литературе. М., 1998. С. 7-12.

203. Толстой Ив. Рассказ В. Набокова «Лик» Малая Вселенная // Грани. 1991. № 159. С. 147-156.

204. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977.

205. Урнов Д. Приглашение на суд: О Владимире Набокове // Урнов Д. Пристрастия и принципы: Спор о литературе. М., 1991. С. 96-114.

206. Филимонов А. О. Набоков в зеркалах Серебряного века // Набоковский вестник. Вып. 6. Набоков и Серебряный век. СПб., 2001.

207. Фоменко И. В. Лирический цикл как метатекст // Лингвистические аспекты исследования литературно-художественных текстов. Калинин, 1979.1. C. 112-127.

208. Фоменко И. В. О поэтике лирического цикла. Уч. пособие. Калинин, 1984.

209. Фоменко И. В. Понятие цикл в литературном обиходе начала XX века // Проблемы истории и методологии литературоведения и литературной критики. Душанбе, 1982. С. 31-32.

210. Франк С. «Одинокий империалист», или Осмысление изгнания как субъективизации России в романе Набокова «Дар» // Логос. 2001. № 3. С. 83-95.

211. Фрэнк Д. Пространственная форма в современной литературе // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе. М., 1987.

212. Хачатурян А. «Было так, а могло бы быть иначе»: О «зеркалах возможностей» в набоковской философии случая (на материале малой прозы) // Studia Slavica: Сб. научн. трудов молодых филологов. III. Таллинн, 2003. С. 185-191.

213. Хачатурян А. О некоторых аспектах набоковской философии «случайности» (Исследование малой прозы) // Studia Slavica: Сб. научн. трудов молодых филологов. II. Таллинн, 2001. С. 136-146.

214. Ходасевич В. Ф. Конец Ренаты // Ходасевич В. Ф. Колеблемый треножник. М., 1991.

215. Хонг Е. Ю. Проблема художественного психологизма в русскоязычных романах Владимира Набокова. М., 2001.

216. Хрущева Н. В гостях у Набокова: «Смерть это всего лишь вопрос стиля» // Незав. газ. 2000. Exlibris НГ. № 15 (20 апр.). С. 3.

217. Целостность художественного произведения и проблемы его анализа в школьном и вузовском изучении литературы. Донецк, 1977.

218. Циклизация литературных произведений: Системность и целостность. Сб. ст. Кемерово, 1994.

219. Чеплыгина И. Н. Повтор как структурное средство актуализации в языковой картине мира В. Набокова. Р.-на-Д., 2002.

220. Чичерин А. В. Ритм образа. Стилистические проблемы. М., 1980.

221. Чичерин А. В. Цельность форсайтовского цикла // Чичерин А. В. Идеи и стиль: О природе поэтического слова. М., 1968. С. 345-360.

222. Шапиро Г. Поместив в своем тексте мириады собственных лиц: К вопросу об авторском присутствии в произведениях Набокова // Лит. обозр. 1999. №2. С. 30-38.

223. Шаховская 3. В поисках Набокова. Отражения. М., 1991.

224. Шкловский В. Избранное. В 2 т. T.l. М., 1983.

225. Шмид В. Проза как поэзия. СПб., 1994.

226. Шпаковский И. И. Сюжетно-композиционная структура современного рассказа (На материале белорусской и русской прозы). Автореф. дис. .канд. филол. наук. Минск, 1996.

227. Шраер М. Набоков: темы и вариации. СПб., 2000.

228. Шубин Э. Жанр рассказа в литературном процессе // Русская литература. 1965. № 3. С. 27-52.

229. Шульман М. Ю. Набоков, писатель: Манифест. М., 1998.

230. Эпштейн М. Н. Парадоксы новизны: О литературном развитии XIX-XX вв. М., 1988.

231. Югай А. Г. Идея «вечного возвращения» и метафизика В. Набокова. Автореф. дис. . канд. филол наук. М., 1996.

232. Якименко Н. Л. Становление жанровой традиции «романа в рассказах» в американской прозе 10-40-х годов XX века. Автореф. дис. . канд. филол наук. М., 1989.

233. Янгиров Р. Из наблюдений об опытах 'ретроградного анализа' и 'загадках перекрестных слов' Владимира Набокова // Новое лит. обозрение. 1997. №23. С. 436-440.

234. Янушкевич А. С. Особенности прозаического цикла 1830-х гг. и «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н. В. Гоголя. Автореф. дис. . канд. филол наук. Томск, 1971.

235. Янушкевич А. С. Проблема прозаического цикла в творчестве Н. В. Гоголя // Проблемы метода и жанра. Вып. 4. Томск, 1977. С. 26-32.

236. Connolly J. W. Nabokov's Early Fiction: Patterns of self and other. Cambridge; Cambridge Univ. Press, 1992.

237. Foster J. B. Nabokov's art of memory and European modernism. Princeton univ. press, 1993.

238. Lee L. L. Vladimir Nabokov. London; Boston, 1976.

239. Naumann M. T. Blue evenings in Berlin: Nabokov's short stories of the 1920s. N.-Y., 1978.

240. Parker S. J. Understanding Vladimir Nabokov. Columbia, 1987.

241. Tolstaya N., Meilakh M. Russian short stories // The Garland Companion to Vladimir Nabokov / Ed. By Vladimir E. Alexandrov. N.-Y.; London, 1995. P. 644-660.

242. Wood M. The magician's doubts: Nabokov and the risks of fiction. Princeton, 1995.