Сакалиба в исламском мире в раннее средневековье тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Мишин, Дмитрий Евгеньевич

• Мишин, Дмитрий Евгеньевич
• кандидат исторических наук
• 1999

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Мишин, Дмитрий Евгеньевич

Введение

Обзор источников

Обзор историографии

Глава I. Название сакалиба в средневековой 83 исламской литературе

Глава II. Славянские переселенцы на Ближнем 221 Востоке

Глава III. Поставка невольников-сакалиба в 287 исламский мир

Глава IV. Спути-сакалиба в мусульманской 381 Испании

Глава V. Слуги-сакалиба в Северной Африке

Глава VI. Слуги-сакалиба в Машрике

Глава VII. Культура и духовный мир слут-сакалиба

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сакалиба в исламском мире в раннее средневековье»

Настоящее исследование посвящено истории людей, именуемых в исламской литературе сакалиба. Сакалиба, которых мы видим в исламском мире, можно условно разделить на 2 группы; одна из них - поселенцы, перешедшие на сторону мусульман в ходе борьбы Халифата и Византии, другая - невольники, привозимые в исламские земли из Европы. Поселенцы встречаются нам в Машрике, невольники - как в Машрике, так и в Магрибе, а также в Андалусии. Избранная нами тема, таким образом, весьма широка, ибо предполагает обращение к истории сразу нескольких регионов исламского мира. В настоящем исследовании мы попытаемся установить общие тенденции истории сакалиба во всем исламском мире.

Для того, чтобы исследовать историю сакалиба, мы должны прежде всего ответить на вопрос, какой смысл вкладывается в это название. Сделать это не так просто, как может показаться на первый взгляд. В географической литературе установить смысл названия сакалиба можно сравнивая сведения восточных авторов с известными нам европейскими реалиями. В отношении переселенцев можно сослаться на византийские источники, которые рассказывают о переселявшихся на Ближний Восток славянах. Арабское слово саклаби представляет собой заимствование из греческого языка, в котором в раннее средневековье слово склабос обозначало славянина. Сакалиба в пограничных мусульманских крепостях следует отождествить со славянскими переселенцами византийских авторов, и мы понимаем, что речь идет о славянах.

Гораздо сложнее ситуация с невольниками-ся/аглмбя. Встречая у восточных авторов упоминание, например, о сакалибат ал-каср, то есть, дворцовых сакалиба, мы понимаем, что речь идет о слугах. 1 Слово саклаби обозначает здесь уже не только этническую принадлежность; оно приобретает новое значение - слуга, иными словами, эволюционирует в сторону социальной категории.

До какого предела? Перед нами пример латыни - слово л'с/йумл', означавшее исходно "славянин", со временем приобрело значение "раб"; это же значение имеют и образованные от £сШш слова в современных языках. Можем ли мы считать, что слово саклаби прошло такой же путь и, оторвавшись от первоначального значения, приобрело значение "раб" или "евнух"?

Как нам представляется, ответ на этот вопрос должен быть отрицательным. История употребления термина саклаби в арабском языке отличается от истории употребления термина ¿■с/яуи.у в латыни. Предполагая, что понятие сакалиба сначала обозначало славянского раба, а затем раба в общем или евнуха, мы, тем самым, утверждаем, что со временем оно расширило свое значение. Употребляясь в более широком смысле, понятие сакалиба, следовательно, должно было бы применяться и к более широкому кругу людей. Отсюда мы были бы вправе ждать от источников как минимум значительного увеличения количества упоминаний о сакалиба. Но происходит обратное - после первой трети XI века сакалиба практически исчезают из источников по Северной Африке и полностью исчезают из источников по Андалусии. Разумеется, это отнюдь не означает, что в мусульманской Испании или Северной Африке не стало рабов или слуг. Но идея о том, что слово саклаби стало применяться ко всем слугам или евнухам без исключения, не находит подтверждения в источниках.

В доказательство того, что слово саклаби стало со временем означать "евнух", приводятся обычно несколько мест из источников.2 а. .и осталось с ним лишь четыре его гулами, один из которых был не-скопцом, а трое - сакалиба} б. . несколько факихов, визирей и сакалиба - а это скопцы, несколько воинов.А

Разберем первоначально фрагмент б. Действительно ли ан-Нувайри отождествляет понятия сакалиба и "евнухи"? На такую мысль наводит определенный артикль, который мы видим перед словом хисйан в арабском тексте. Но в средние века, насколько можно судить, употребление определенного артикля в такой конструкции не всегда усиливала отождествление. У ал-Мас'уди мы читаем: мы упомянули в одном из предыдущих разделов этой книги, в котором речь идет об истории Сасанидов - а это персы.

Ситуация, о которой говорит здесь ал-Мас'уди, более ясна, и разобраться в смысле конструкции легче. Ал-Мас'уди не идентифицирует понятия "Сасаниды" и "персы"; он лишь поясняет читателю, что, рассказывая о Сасанидах, он ведет речь о династии персидских царей. То же самое, как нам представляется, делает во фрагменте б ан-Нувайри. Ан-Нувайри рассказывает о ситуации, сложившейся в Кордове после крушения режима хаджибата. Как историк, он знает, что сакалиба, служившие в кордовском дворце, были евнухами. В то же время, не будучи уверен, что его поймут (читатель может быть незнаком с историей мусульманской Испании или вкладывать совершенно другой смысл в понятие сакалиба), ан-Нувайри делает пояснение, своего рода глоссу для данной ситуации: сакалиба кордовского дворца - евнухи. В то же время, он не отождествляет понятия сакалиба и "евнухи".

Обратимся теперь к фрагменту а. При первом прочтении кажется, что он построен на противопоставлении: не-скопец -сакалиба, что, естественно, наводит на мысль, что для Ибн Хаййана сакалиба - те, кто не скопцы, то есть, евнухи.

Но следует ли видеть здесь противопоставление? Если расширения значения термина сакалиба не произошло, мы должны полагать, что сакалиба представляли собой лишь часть слуг и евнухов, причем, судя по тому, что им было дано собственное название, особый их разряд. Заметим, что упоминания о сакалиба по сравнению с упоминаниями о слугах в целом довольно немногочисленны. Сакалиба, тем самым, представляли собой особую категорию слуг, которая существовала наряду с другими. В свете этого положения мы уже по-другому будем смотреть на фрагмент а. Ибн Хаййан не противопоставляет в нем одних рабов другим (нескопец и сакалиба), но говорит о слугах, принадлежавших к разным разрядам. При перечислении таких разрядов восточные авторы не всегда руководствовались каким-то одним признаком, например: происхождение (как в случае рум - турк - судам), оскопленность (хисйан - фухул), положение при дворе (хулафа' или акабир фитйан -остальные), занятия (привратники - баууабун, писцы - куттаб), но обычно писали все разряды вместе. Например, у ар-Рашида Ибн Зубайра мы находим следующий отрывок: четыре тысячи гуламов из слуг, не-скопцов, тюрок и негров.''^

Или у ал-Мас'уци: явился к нам евнух, а с ним несколько тюрок."7

Говоря о "тюрках", ал-Мас'уди имеет в виду тюркских туламов, то есть, рабов, таких же, с правовой точки зрения, как и безвестный евнух. Но следует ли на этом основании отождествлять с "тюрками" всех рабов-не-евнухов? Разумеется, нет. Тюркские туламы, которые обычно не кастрировались, ибо были боевыми рабами, представляли собой особый разряд слуг - точно так же, как и негры, о которых упоминает Ибн аз-Зубайр.

Ибн Хаййан, которому принадлежит фрагмент а, говорит об Андалусии. Позволяют ли данные источников говорить о существовании в Андалусии различных категорий рабов, к которым относились также сакалиба и фухул! Гилман фухул действительно представляли собой одну из таких категорий. Ибн 'Изари и Ибн ал-Хатиб рассказывают, что в конце X века Фа'ику и Джаузару подчинялись помимо сакалиба также неоскопленные рабы, фухул.% Упоминание о разряде фухул мы видим и в описании принесения присяги андалусскому халифу ал-Хакаму II в 961 г.9 Неоскопленные рабы составляли дворцовую гвардию. Некоторые другие разряды слуг, которые, что весьма показательно, упоминаются наряду с фухул - например, лучники ('абид рума), или щитоносцы ('абид ад-дарака также состояли из фухул. К этому разряду, в частности, относился один из наиболее известных правителей княжеств-та 'иф Муджахид, о котором Ибн Халдун сообщает нам, что он был мин фухул ал-мауали ал-'амириййинЛ1 Муджахида, как и других фухул, восточные авторы ни разу не называют сакалиба.

Но андалусские сакалиба, как мы знаем из рассмотрения истории работорговли, были по крайней мере в большинстве случаев евнухами. В андалусских источниках мы очень часто встречаем выражение "скопцы-сакалиба": хисйан сакалиба, хадам сакалиба, маджабиб саклаб. Тот факт, что сакалиба отличались от фухул, вполне закономерен. Но были ли в Андалусии и в частности при кордовском дворе другие евнухи, не-сакалиба!

В андалусских источниках мы находим и еще один разряд дворцовых слуг - вусафа'. Этот разряд, как видно из описаний дворцовых церемоний, также был особым и отличался от других. На церемониях вусафа' стояли отдельно от сакалибаД2 Понятие уасиф весьма широкое, оно обозначает слугу в общем. Между тем, название вусафа' часто применялось и к евнухам. У Ибн Хаййана, например, мы читаем: что со мной? Вижу я тебя без скотщ-уасифа, стоящего с тобой рядом и охраняющего тебя."13

Можно привести и несколько других примеров. Так, евнух-саклаби Бадр именуется у Ибн Хаййана уасиф, 14 а в одном отрывке из того же автора мы видим его стоящим в группе вусафа'Д5 Уасифом Ибн Хаййан именует и дворцового евнуха Мунджиха, одного из трех молодых сакалиба, убивших 'Али Ибн ХаммудаДб Разумеется, мы отнюдь не хотим сказать, что слово уасиф приобрело значение "евнух"; для такого утверждения у нас недостаточно материала. Вместе с тем, при кордовском дворе мы видим евнухов-сакалиба и &внухов-вусафа\ откуда следует, что сакалиба были не единственными евнухами в Андалусии.

Термин уасиф действительно употребляется средневековыми авторами. У Ибн Хаййана, например, можно встретить Хассана ал-уасифа.,^ или Раййана ал-уасифа,Л% Но в основном в источниках мы видим более общие понятия - фата, фитйан, хаси, хисйан, хадим, хадам, причем иногда они употребляются вместе, например хадам хисйан (слуги-евнухи). Далеко не все они именуются сакалиба. Так, в источниках по истории Андалусии мы нигде не видим, чтобы нисба ас-Саклаби давалась знаменитому евнуху 'Абд ар-Рахмана II Насру. Но Наср действительно не имел к сакалиба никакого отношения. В источниках мы читаем, что он происходил из христиан Кармоны и добровольно стал рабом, чтобы служить во дворцеД^

Аналогичные примеры можно привести и в отношении Северной Африки. Там сакалиба выделяются из общей массы евнухов. Так, при рассказе о подарке Ситт ал-Мулук своему брату ал-Хакиму (мы более подробно расскажем о нем в главе, посвященной сакалиба в Северной Африке), мы обнаруживаем в перечне даров пятьдесят евнухов (хадим), из них десять сакалиба.20 Для североафриканских государств подробные данные о дворцовой жизни и роли сакалиба в ней мы обнаруживаем только для Фатимидского государства. В нем мы также видим различные категории рабов. Так, ан-Нувайри пишет, что Фатимидский халиф ал-Хаким одарил однажды три группы слуг - именно, сакалиба, фаррашун и са'диййа? 1 Мы снова видим, что группы формируются на разной основе. Фаррашун означает род занятий, са'диййа названа по имени патрона. У ал-Макризи ал-Хаким дает однажды аман евнухам, сакалиба и писцам,22 в другой раз - писцам, врачам, слугам-неграм и сщтгм-сакалиба2 3

Итак, термин сакалиба означал не всех всех рабов или евнухов, а лишь особый их разряд. Что было критерием принадлежности к этому разряду? Здесь мы вновь должны вспомнить о происхождении рабов. В арабских источниках мы встречаем такие фрагменты, в которых придавать понятию сакалиба смысл лишь социальной категории неправомерно. Фатимидский халиф ал-Му'изз, например, обращается в одном из своих писем к устазу Джаузару с такими словами:

Странно и удивительно также, что они говорят: мы племя пророка Аллаха, да благословит Аллах его и племя его, и потомки ал-Махди и ал-Ка'има би Амр-Аллах-а, да благословит Аллах их обоих. Скажи им: О ослы! Разве есть на земле хоть один человек, кто не был бы потомком Адама, посланника Аллаха? Разве негры (ас-судан) не потомки Хама, сына Ноя, посланника Аллаха? А сакалиба разве не потомки Яфета, сына Ноя, посланника Аллаха?"24

Ал-Му'изз определенно говорит в данном фрагменте о своих слугах - неграх и сакалиба. Мы видим, что под сакалиба он подразумевает здесь не социальную, а скорее этническую категорию.

Андалусские источники дают несколько фрагментов, указывающих на то, что, говоря о рабах-сакалиба, испанские мусульмане не вкладывали в это понятие только социальный смысл. Особенно хорошо это видно на примере относящегося к концу X века произведения андалусского юриста Ибн ал-'Аттара. такой-то, сын такого-то, дал вольную своему рабу, фата саклаби, или такому-то, франку, или такому-то, галисийцу.25 такой-то, сын такого-то, и такой-то, сын такого-то, или такой-то и такой-то, сыновья такого-то - если они братья - дают вольную своему рабу, такому-то, галисийцу, или такому-то, франку, или такому-то - полному скопцу (маджбуб), или саклаби, которым владеют вместе, в равных долях.26 такой-то дал вольную двум своим рабам, саклаби - полному скопцу и такому-то, галисийцу, обязав такого-то, галисийца [заплатить] такую-то [сумму выкупа], а полного скопца - такую-то.27 . и он совершил акт освобождения относительно своей доли в во владении рабом - саклаби - полным скопцом, или галисийцем, называемым так-то.28 такой-то, галисиец или саклаби, раб такого-то, сына такогото. .29 раба-сатошби или галисийца, называемого так-то.30 Мы видим, что саклаби с одной стороны предстает как евнух, но с другой - сравнивается с ифранджи (франком) и джиллики (галисийцем). Здесь автор, очевидно, делает больший акцент на происхождении раба. Точно так же вряд ли можно придавать понятию саклаби только социальный смысл в отрывке из Захиры Ибн Бассама, где автор, цитируя Ибн Хаййана при рассказе о правителях Валенсии Мубараке и Музаффаре, пишет, что к ним с самого начала присоединились им подобные из клиентов мусульман, а также сакалиба, франков и басков."31

Аналогичные фрагменты мы можем найти и для других регионов. Для Фатимидского государства наиболее показательны описания войска.

Ибн ат-Тувайр: ". и другие из племен и народов (ал-каба'ил уа ал-аджнас), как турки, курды, гуззы, дейлемиты и масмуда, вольноотпущенники, такие как румийцы (ар-рум), франки (алфарандж) и сакалиба, а также негры - купленные рабы ('абид аш-шира) и вольноотпущенники ('утака

Ибн Уасиф Шах: "Затем ал-Му'изз увеличил в Египте численность своего войска. В него входили магрибинцы, румийцы, берберы, Кутама и сакалиба."33

Ал-Макризи, во фрагменте, схожем с процитированным: "Когда Египтом овладел имам ал-Му'изз ли Дин Аллах Абу Тамим Ма'д Фатимидский, египетские войска стали состоять из Кутамы, Зувайлы и подобных им из разных групп берберов. Входили в них также румийцы и сакалиба.п34

Ибн Ийас: "Войско ал-Хакима состояло из дейлемитов, берберов-Масмуда, сакалиба, румийцев и негров."35

О роли сакалиба в войске Фатимидов мы поговорим в соответствующем разделе. Но нельзя не отметить, что сакалиба выделяются здесь из остальных групп не по социальному статусу, а по происхождению.

Менее всего оснований думать, что слово саклаби полностью стало обозначать социальную категорию, дает нам история Ближнего Востока. Изучая историю Машрика, мы видим, что слово саклаби употребляется в источниках крайне редко; можно указать на многочисленных авторов, которые не упоминают о сакалиба вовсе. Мне кажется весьма сомнительным, чтобы слово, употребления которого мы практически не видим, стало вдруг столь популярным, что применялось для обозначения рабов или евнухов в целом. Кроме того, в ближневосточной истории мы видим сакалиба, принадлежавших к самым разным категориям слуг, - среди них есть и скопцы, и не-скопцы, и женщины. При этом, как и в Андалусии и в

Магрибе, там, где речь заходила о рабах разных национальностей, сакалиба обычно отделялись от остальных. При дворе халифа ал-Муктадира служили сакалиба и румийцы (объединенные в разряд белых евнухов), а также евнухи-негры.36 в описании наследства Абу-л-Хасана 'Али ар-Расиби мы видим евнухов-сакалиба и румийцев.37 Наконец, ал-Джахиз, а впоследствии Ибн Бутлан, рассказывая о слугах-сакалиба, выдвигают на первый план их национальные особенности.38 Источники по Ближнему Востоку лучше других показывают нам, что сакалиба сохраняли свое значение прежде всего этнической категории.

То же самое можно сказать и о сведениях мусульманских авторов относительно доставки невольников-сакалиба в исламский мир. Разница между сакалиба и ш-сакалиба заключается в этнической принадлежности. Ибн Хордадбех отличает сакалиба от румийских, франкских и лонгобардских невольников,39 Ибн Хаукал -от невольников франкских и галисийских,40 ал-Мукаддаси - от румийских41 (его наблюдения, правда, относятся к Ближнему Востоку, где франкских и лонгобардских невольников было немного, а основную массу рабов составляли греки, то есть, румийцы). В то же время, мусульманские авторы часто отмечают, что невольники сакалиба - выходцы из страны сакалиба.42

Таким образом, понятие " слу ти-сакалиба" в контексте мусульманского мира определялось двумя существенными особенностями. С одной стороны, это были слуги, с другой - слуги особой категории, своеобразие которых заключалось в их происхождении. Значение чисто социальной категории слово сакалиба не имело. Мы знаем лишь несколько случаев, когда понятие сакалиба близко по своему употреблению к понятию "евнух". Все они относятся к Андалусии. В Андалусию поступали, как мы увидим при рассмотрении истории работорговли, в подавляющем большинстве евнухи-сакалиба; поэтому, говоря о сакалиба в кордовском дворце, мусульманские авторы замечали, что речь идет о евнухах. При этом они, как мы пытались показать, не отождествляли понятия саклаби и "евнух". В Магриб, Египет и на Ближний Восток доставлялись и оскопленные, и неоскопленные рабы-сакалиба; в источниках, посвященных этим регионам, не найдем мы ни единого примера того, чтобы слово сакалиба приобрело значение "евнухи" или "рабы".

Здесь нам следует сделать одну оговорку. Выведенная нами закономерность носит общий характер. Но мы знаем несколько случаев, когда восточные авторы просто ошибаются. Так, Ибн 'Изари сообщает, что "вожди 'амиридских сакалиба" покинули в 1009 году хаджиба 'Абд ар-Рахмана, а затем сообщает, что халиф ал-Махди выслал из Кордовы "группу 'амиридских сакалиба", которые затем установили свою власть во многих городах Востока Андалусии.43 в этих двух случаях правильность употребления термина сакалиба вызывает большие сомнения, так как контекст показывает, что речь идет не о сакалиба, а скорее об 'амиридских слугах и клиентах в целом. Ибн 'Изари после указанных фрагментов и сам прекращает называть этих людей сакалиба 'амириййун и именует их 'абид ' амириййун. В то же время, среди слуг, изменивших 'Абд ар-Рахману и высланных ал-Махди из Кордовы, были и сакалиба. Сходным образом Хилал ас-Саби говорит, что при дворе халифа ал-Муктадира было четыре тысячи белокожих &внухов-сакалиба;^ ниже мы постараемся показать, что эта фраза возникла у автора как результат механической компиляции двух совершенно разных рассказов.45 Поэтому, встречая у средневековых авторов термин сакалиба, мы обязательно должны анализировать контекст, в котором он употребляется.

Таким образом, сакалиба в исламском мире предстают перед нами как люди, принадлежащие к народу сакалиба. Это наблюдение ставит перед нами задачу выяснить, что подразумевали восточные авторы под народом сакалиба. С изучения этого вопроса мы и начнем свое исследование.

ПРИМЕЧАНИЯ.

1 Среди сакалиба, как мы увидим в ходе дальнейшего изложения, попадаются как рабы, так и вольнооотпущенники, которые, тем не менее, продолжали служить своим господам. Необходимость найти общую категорию, под которую подошли бы и те, и другие, приводит нас к использованию понятия "слуга". В нашем изложении мы будем использовать категорию "слуги-сакалиба", подразумевая под ней всех невольников-сакалиба, служивших в исламском мире.

2 Несколько других примеров, наряду с фрагментом, обозначенным выше как Фрагмент а, приводит Дози, Dozy, Supplément, 1: 663-664, см. также Zródla arabskie, 1: 95, Ayalon, Eunuchs, 105. Дози ссылается на латинско-арабский словарь конца XII - начала XIII века из восточной Испании Vocabulista in arabico, где сиклаб определяется как eunucus, а глаголу саклаба (оба слова даются с сином) придается значение eunuchizare, ср. Vocabulista, 118, 371. В другом латинско-арабском словаре, относящемся, согласно Левицкому, к XII веку,

Zródla arabskie, 1:95, eunucus трактуется как маджбуб xacu ya хувва ас-сиклаби. Сказать что-либо определенное в отношении этого словаря не представляется возможным, ибо он до сих пор не издан, а рукопись была мне недоступна. Тем самым, мне не известен ни источник, которым пользовались его составители, ни степень его достоверности. Что касается Vocabulista, то он далеко не всегда отличается точностью; например, там же, где упоминается о саклаби, сафк истолковывается как sanguis (видимо, имеется в виду выражение сафк ад-дима', кровопролитие), а салсал - как aqua (от салсала ал-ма' -лить воду?), Vocabulista, 118. Не бесспорна и интерпретация понятия eunucus, которое в Vocabulusta переводится как сиклаб, фата и хаси/мухси, Vocabulista, 371. Понятие фата означало не только евнуха, но и раба в общем и было в Магрибе и Андалусии синонимом слова гулам. В слове махси (скопец) авторы словаря неверно ставят начальную огласовку, получая мухси. Такие неточности не мог, разумеется, допустить араб, и их следует, видимо, объяснять тем, что испанские составители словаря не всегда верно интерпретировали данные своих источников и брали не точное значение, а близкое, выведенное из контекста. В силу того, что андалусские сакалиба были, как правило, евнухами, понятие "евнух" было в мусульманской Испании самым близким синонимом слова саклаби. Нет полной уверенности и в глаголе саклаба. В средние века этот глагол значил то же, что и ныне - опрокидывать, повергать наземь; никакого другого значения не давалось, а совпадение со словом саклаби представляет собой омоним, Ибн Манзур, Писан, 6: 298, ал-Фирузабади, Камус, 1: 82. Между тем, этого, основного и общепринятого в арабском языке значения в словаре не дается. Авторы словаря (или авторы, на сведениях которых они основывались), таким образом, не знают точно значения глагола саклаба, и никак нельзя исключать, что значение "оскоплять" является продуктом их собственной интерпретации данного термина, основанной на параллели сиклаби - eunucus, сиклаба - eunuchizare. При этом мы не знаем, что послужило источником авторам словаря; отсюда, делать на его основе далеко идущие выводы неправомерно.

3 у а лам йабка ма'а-ху илла арба'ат Шлман ла-ху ахаду-хум фахл у а ас-саласа саклаб, Ибн Бассам, Захира, 1: 527. Фрагмент принадлежит Ибн Хаййану. Под "ним" подразумевается последний омейядский халиф мусульманской Испании Хишам ал-Му'тадц.

4 у а джама'а мин ал-фукаха' у а ал-вузара' уа ас-сакалиба - уа хум ал-хисйан - уа нафар мин ал-джунд. ан-Нувайри, Нихайа, 23: 413.

5 кад каддамна зикра-ху фи-ма салафа мин хаза ал китаб мин ахбар мулук Сасан у а хум ал-фурс, Мурудж, 2: 361.

6 Ибн Зубайр, Заха'ир, 229. Перевод "слуги" условен, ибо в арабском тексте стоит хадам, а это слово, как показал Давид Аялон, в средние века часто обозначало евнухов, Ayalon, Eunuchs, passim.

7 Мурудж, 2: 415.

8 Оба автора основываются на труде Ибн Хаййана. Ибн 'Изари говорит о ал-Гилман ал-фухул, Байан, 2: 259, у Ибн ал-Хатиба речь идет о "группах худжриййи и фухул", А'мал (Леви-Провансаль), 60. Упоминание о худжриййи, правда, является, очевидно, вставкой самого Ибн ал-Хатиба; в андалусских источниках, в отличие от египетских, такой термин совершенно не употребляется.

9 ал-Маккари, Нафх, 1: 251. Речь идет о 'абид фухул. Ю См. описания церемоний кордовского двора в Ибн Хаййан, Муктабис (Хаджи), 48, 192, ал-Маккари, Нафх, 1: 251.

11 Шар, 4:164.

12 Ибн Хаййан, Муктабис (Хаджи), 51, 119, 184, 198, 230, ал-Маккари, Нафх, 1: 251.

13 ма ли: ара-ка мин Тайр хаси уасиф йахаффу-ка уа йахфазу 'алай-ка, Муктабис (Антунья), 40.

14 Муктабис (Антунья), 4, 132.

15 Муктабис (Антунья), 130.

16 Ибн Бассам, Захира, 1: 101.

17 Ибн Хаййан, Муктабис (Макки), 131.

18 Муктабис (Хаджи), 200.

19 Ибн Хаййан, Муктабис (Макки), 15. Родным языком отца Насра, как мы узнаем от ал-Хушани, был испанский, ал-Хушани, Книга о судьях, 96. Нам могут возразить, что у Ибн ал-Фаради упоминается некий Наср ас-Саклаби с такой же кушей - Абу-л-Футух,'Улама', 2: 28. Но должны ли мы обязательно идентифицировать этих двух слуг? В некоторых случаях идентификация слуг, упоминаемых у Ибн ал-Фаради, со слугами, о которых говорится в других источниках, невозможна. Так, в одном месте Ибн ал-Фаради упоминает о некоем Афлахе, клиенте 'Абд ар-Рахмана III, 'Улама', 1: 76, N 261. В то же время, Афлахом назывался известный вольноотпущенник 'Абд ар-Рахмана III, который служил в войске и часто принимал участие в походах. Но данные источников позволяют нам заключиить, что речь идет не более чем о совпадении. Афлах, упомянутый у Ибн ал

Фаради, в 337 г.х. (11 июля 948 - 30 июня 949) уехал на Восток, в то время, как вольноотпущенник-полководец умер в 321 г.х. (1 января -22 декабря 933), Ибн Хаййан, Муктабис (Чалмета), 330. Ибн ал-Фаради и Ибн Хаййан говорят, следовательно, о разных людях. При этом, зная интересы авторов, можно сказать, что Ибн ал-Фаради пишет об андалусских факихах, историки - о людях, принимавших участие в политической жизни. О Насре Ибн ал-Фаради сообщает лишь то, что он рассказывал хадисы со слов некоего 'Абд ар-Рахмана Ибн Асада ал-Казаруни ал-Макки, не сообщая при этом никаких дат. Наср, служивший 'Абд ар-Рахману II занимался отнюдь не рассказом хадисов, а службой во дворце, причем принимал весьма активное участие в политической жизни. Известен он прежде всего как влиятельный придворный евнух, участвовавший в отражении нападения норманнов в 844 г. и погибший впоследствии в результате неудачной попытки отравить своего повелителя. Если мы будем придерживаться идентификации этих двух людей, как тогда объяснить, что Ибн ал-Фаради ни словом не упоминает о таких известнейших фактах из его жизни? Видимо, речь идет все-таки о разных людях - придворном евнухе Насре с неизвестной нисбой и Насре ас-Саклаби, рассказывавшем хадисы. Но как тогда объяснить идентичность кунйи? Источники, кажется, показывают, что употребление кунйи Абу-л-Фатх вместе с именем Наср было в средние века в Андалусии весьма распространено. В биографическом справочнике Ибн Башкувала, например, упоминаются 6 человек по имени Наср; все они носят кушу Абу-л-Фатх, Ибн Башкувал, Сила, 576-579, NN 1281-1286. У ад-Дабби из 4 человек по имени Наср - один

Абу-л-Фатх, один Абу Шимр, и в 2 случаях кунйа не сообщается, Буг йа, 461-462, NN 1390-1393. У Ибн ал-Аббара в Му'джаме: один Наср -Абу-л-Фатх и один без куши, Му'джам, 199-200, NN 180, 181, в Такмиле - 3 Насра с кунйей Абу-л-Фатх, 3 - с кушей Абу 'Амру, 1 - Абу Хабиб, в 7 случаях кунйа не сообщается, Такмила, 415 - 419, NN 1186 -1199. Добавим сюда тех Насров, о которых упоминает Ибн ал-Фаради: один - Абу-ш-Шимр, один - без кунйи, 'Улама', 2: 27, NN 1488, 1489. Таким образом, из 28 человек по имени Наср 11 носят кушу Абу-л-Фатх, трое - Абу 'Амру, двое - Абу-Шимр и один - Абу Хабиб. Если брать только те случаи, где кунйа была известна, мы получим, что кунйа Абу-л-Фатх давалась людям по имени Наср почти в 2 раза больше, чем все остальные кунйи вместе взятые. Таким образом, кунйа Абу-л-Фатх была для людей по имени Наср обычной. Совпадение кунйи в данном случае не может быть доказательством идентичности этих людей. Между прочим, у Ибн ал-Фаради упоминаются еще 3 человека по имени Бадр, из которых двое носят нисбу ас-Саклаби; все они носят кунйу Абу-л-Гусн, но остаются при этом разными людьми, Ибн ал-Фаради, 'Улама', 1: 85-85, NN 292-294.

20 ал-Макризи, Итти'аз, 2: 15, Хитат, 1: 458, Ибн аз-Зубайр, Заха'ир, 68.

21 Нихайа, 28: 191.

22 ал-Макризи, Итти'аз, 2: 79.

23 ал-Макризи, Итти'аз, 2: 82.

24 Мансур, Джаузар, 65.

25 Ибн 'Аттар, Уаса'ик, 238.

26 Ибн 'Аттар, Уаса'ик, 254.

27 Ибн 'Аттар, Уаса'ик, 259.

28 Ибн 'Аттар, Уаса'ик, 265.

29 Ибн 'Аттар, Уаса'ик, 296.

30 Ибн 'Аттар, Уаса'ик, 420.

31 уа лахика би-хим ли аууал амри-хим мин мауали ал-муслимин у а мин аджнас ас-саклаб уа ал-ифранджа уа ал-башкунс 'аширату-хум, Ибн Бассам, Захира, 3: 16. Множественное число (реум) Ибн Хаййан употребляет здесь потому, что имеет в виду не только Мубарака и Музаффара, но и их сторонников.

32 Субх, 3: 482. Настоящий фрагмент восходит к Ибн ат-Тувайру.

33 Тарих, 43. Кутама представляет собой нашу поправку от К.нана, что мы видим в тексте. Автор, очевидно, имел в виду не арабское племя Кинана, а берберское племя Кутама, воины которого составляли основу фатимидского войска. При этом они составляли в войске особую та'ифу, и автор отделяет их здесь от остальных берберов.

34 Хитат, 1: 94. Процитированные фрагменты весьма близки друг к другу; более того, в обоих войско ал-Му'изза сравнивается с армией Александра Македонского. Как представляется, они восходят к общему источнику.

35 Ибн Ийас, Бада'и', 210.

36 Сведения об этом находим мы во многих источниках. Подробный их разбор дается в главе, посвященной сакалиба в Машрике.

37 Йакут, Му'джам, 2: 481-482. Подробный разбор этих сведений дается в главе, посвященной слутам-сакалиба на Ближнем Востоке.

38 См. Главу VI.

39 Масалик, 92.

40 Сура, 106.

41 Такасим, 242.

42 Ибрахим Ибн Йа'куб в передаче ал-Бакри, Масалик, 914, Ибн Хаукал, Сура, 95, 106, ал-Мукаддаси, Такасим, 242, Ибрахим ар-Ракик в передаче ал-Маккари, Нафх, 1: 92, Йакут (со ссылкой на неизвестного информатора), Му'джам, 2: 416, ад-Димашки, Нухба, 261. Похожую точку зрения высказывал Ибн Халликан, писавший, что сакалиба - народ, из которого в исламский мир ввозились евнухи, Уафайат, 1: 244.

43 Байан, 3: 71 и 76 соответственно.

44 Русум, 8.

45 Подробный анализ этого рассказа Хилала ас-Саби дается в главе о слутах-сакалиба на Ближнем Востоке.

ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ.

Предпринимая попытку всестороннего исследования истории сакалиба в исламском мире, мы встаем перед необходимостью обращения к огромному количеству источников. Сакалиба обнаруживаются во многих мусульманских странах - от Андалусии на западе до державы Махмуда Газневида на востоке. Следуя за ними, мы обращаемся к истории самых разных частей исламского мира. При этом упоминания о сакалиба часто появляются в весьма неожиданных местах - например, в поэзии или в литературных произведениях. Нельзя, разумеется, забывать и о необходимости обращения к неисламским источникам - византийским, сирийским, европейским и так далее. Рассмотреть в кратком очерке все имеющиеся источники практически невозможно. Поэтому в настоящем обзоре мы попытаемся представить основные группы источников по каждой из интересующих нас проблем.

1. Исламская география.

Для понимания особенностей исламской географии большое значение имеет ее историческая типология, составленная Блашером. По мнению Блашера, арабская географическая литература прошла в своем развитии через несколько периодов, каждый из которых характеризуется преобладанием определенного жанра. Эти периоды Блашер представляет в виде следующей таблицы:

1. Появление географической литературы (II половина IX века -начало X века).

- своды-справочники для писцов.

- географические произведения для рядовых читателей.

2. Расцвет ранних жанров (X - XII века).

- сообщения путешественников.

- жанр "путей и государств" или описательный жанр.

- популяризированная география.

3. Дальнейшее развитие жанров.

- географические словари.

- космографии и своды всемирной географии.

- историко-географические энциклопедии.

- сообщения путешественников Д

Каждый из этих жанров имеет свою специфику, выражающуюся в уделении основного внимания тем или иным проблемам и способе подачи материала. От жанровой специфики того или иного произведения во многом зависит и то, каким образом представлены в нем сведения о сакалиба. В настоящем обзоре мы попытаемся установить жанр наиболее важных из изученных нами географических произведений и дать на этой основе их общую характеристику. Конкретный анализ каждого из источников (происхождение того или иного фрагмента и т.п.) будет дан при его подробном рассмотрении в Главе I.

К сводам-справочникам для писцов Блашер относит трактаты ал-Масалик уа ал-Мамалик Ибн Хордадбеха (IX в.),2 Китаб ал-Харадж Кудамы Ибн Джа'фара (сост. ок. 928) и ал-А'лак ан-Нафиса Ибн Ростэ (сост. в нач. X века). Из названных трактатов первые два представляют собой подборки статистической информации, предназначенные для чиновников; описания в них - большая редкость. Основное внимание уделяется землям Халифата, подробные данные сообщаются также о Византии, главном противнике мусульман. Источниками для этих трактатов служили прежде всего данные архивов; часть сведений о Византии почерпнута из ныне утерянной книги Муслима ал-Джарми.З

Столь же компилятивный характер носит трактат Ибн Ростэ. Судить о нем нелегко, ибо до нас дошла лишь одна седьмая часть книги. Текст, который мы имеем, представляет собой своего рода справочник необходимых познаний, в который включены и географические фрагменты. Для настоящего исследования особое значение имеют фрагменты о Риме (рассказ Харуна Ибн Йахйи) и о северных народах, включая славян.

С произведениями административной географии был тесно связан ныне утерянный трактат ал-Масалик уа ал-Мамалик Джайхани (нач. X в.). Насколько можно судить по сообщениям других авторов, пользовавшихся трудом Джайхани, его подход к географии определялся двумя характерными чертами. С одной стороны, Джайхани собирал сведения, нужные для служащих администрации;4 очевидно, с этой целью он включил в свою книгу все или почти сведения трактата Ибн Хордадбеха.5 В то же время, Джайхани был ученым и литератором, и в его труд вошли и сведения, не имевшие практического применения.6 Труд Джайхани включал в себя, очевидно, и описание северных народов неизвестного автора; вопрос о соотношении этих произведений будет рассмотрен в главе I.

Сведения Ибн Хордадбеха и Джайхани использовал Ибн ал-Факих ал-Хамадани, автор Китаб ал-Булдан (сост. ок. 903). 7 Трактат Ибн ал-Факиха в значительной степени представляет собой литературное произведение, в котором географические сведения излагаются в форме занимательного чтения.8

Второй из выделенных выше периодов развития исламской географической литературы ознаменован появлением большого количества рассказов о путешествиях. Для нашего исследования наибольшую важность имеют рассказы Харуна Ибн Йахйи, Ахмада Ибн Фадлана и Ибрахима Ибн Йа'куба. Харун Ибн Йахйа около 900 года попал в плен к пиратам в Аскалоне и был увезен в Константинополь. Пробыв там некоторое время, он предпринял путешествие в Рим, пройдя через земли славян.^ В рассказе Харуна Ибн Йахйи мы находим ценные сведения о Константинополе и Риме; для настоящего исследования особенно важно упоминание о славянах. Рассказ Харуна Ибн Йахйи до нас не дошел, и мы знаем его лишь по выдержкам у Ибн Ростэ и ал-Казвини. Ибн Фадлан входил в состав посольства аббасидского халифа ал-Муктадира к царю Поволжской Болгарии Алмошу (921-923). Со славянами Ибн Фадлан так и не встретился, однако в своем рассказе он часто употребляет название сакалиба, применяя его к поволжским болгарам. Сообщение (Рисала) Ибн Фадлана, представлявшее собой, по-видимому, его отчет халифу ал-Муктадиру, долгое время было известно лишь в передаче Йакута и ал-Казвини; в 1934 году А. Зеки Валиди Тоган обнаружил в Мешхеде оригинал этого произведения. Андалусец Ибрахим Ибн Йа'куб ат-Туртуши совершил ряд поездок по Европе, причем два раза удостоился чести быть принятым германским королем Otto I Великим. Во время своих путешествий Ибрахим Ибн Йа'куб собирал сведения о странах, по которым проезжал, причем полагался как на личные наблюдения, так и на рассказы других людей. Ибрахим оставил нам ценные сведения о северной Испании, Франции, германских городах. Для настоящего исследования особенно важно сообщение Ибрахима о его поездке в славянские земли в 965 году. Остается лишь сожалеть, что такой важный источник утерян, и современные исследователи вынуждены довольствоваться цитатами, сохранившимися в более поздних произведениях. Различные фрагменты, восходящие к Ибрахиму Ибн Йа'кубу, обнаруживаются в произведениях как андалусских (ал-'Узри, ал-Бакри), так и восточных географов (ал-Казвини, ал-Химйари).

В X веке в исламской географической литературе развивается новый жанр, жанр "путей и государств". К нему относятся выдающиеся произведения средневековой исламской географии -Китаб ал-Булдан ал-Иа'куби (сост. 889-890), ал-Масалик уа ал-Мамалик ал-Истахри (сост. ок. 950), Сурат ал-Ард Ибн Хаукала (сост. в 988), Ахсан ат-Такасим ли Ма'рифат ал-Акалим ал-Мукадцаси (946/7 - ок. 1000, окончательная редакция книги сост. в 988/9), а также, как представляется, не дошедший до нас трактат Сурат ал-Ард ал-Балхи (ок. 850 - ок.934) и ал-Масалик уа ал-Мамалик ал-Мухаллаби (конец X в.). География "путей и государств" имеет немало достоинств, делающих ее важным источником информации по исламскому миру в раннее средневековье. Она реалистична, то есть, посвящена не всевозможным диковинам, а конкретным условиям жизни людей, описательна, ибо дает не статистические сведения в отношении городов и местностей, а их описания, информативна, ибо посвящена самым разным аспектам жизни людей и уделяет большое внимание истории, и достоверна, ибо основывается на надежных источниках, в том числе, и на личных наблюдениях авторов. Но литература "путей и государств" имеет и еще одну характерную черту - интересы авторов ограничены исламским миром. Сведений о Европе и, в частности, славянах, в произведениях жанра "путей и государств" очень мало. Ал-Истахри, основывавшийся на не дошедшей до нас географии ал-Балхи, несколько раз упоминает о славянах в рассуждениях общегеографического характера. Теоретические построения, которые мы видим у ал-Истахри, восходят, скорее всего, к ал-Балхи; их мы находим впоследствии у Ибн Хаукала. Ибн Хаукал знает текст ал-Балхи/ал-Истахри, но не ограничивается его копированием и добавляет некоторые ценные сведения от себя (таков, в частности, его краткий рассказ о стране сакалиба). Ценность литературы "путей и государств" для нашего исследования заключается в другом - уделяя большое внимание экономической жизни вообще, она дает много интересных сведений о работорговле.

Большую важность имеют для настоящего исследования географические фрагменты ал-Мас'уди (ум. в 956/7). Фрагменты, посвященные географии, можно найти во всех дошедших до нас произведениях этого автора - Ахбар аз-Заман (943), Мурудж аз-Захаб (947/8) и Китаб ат-Танбих у а ал-Ишраф (956/7). Они одновременно и напоминают географию "путей и государств" и отличаются от нее. Ал-Мас'уди не стремился к созданию географического свода, и мы не находим в его произведениях описаний земель Халифата. Географические фрагменты отражают скорее интересы и эрудицию ал-Мас'уди. Он дает либо общегеографические рассуждения (например, о реках, морях, климатах), либо описания дальних стран и народов с неизменным интересом к их истории (последнего мы не видим в "путях и государствах"). В то же время, описания ал-Мас'уди в основном реалистичны, и из сообщаемых им сведений можно почерпнуть немало информации о том или ином регионе. В то же время, к рассказам ал-Мас'уди, особенно о славянах, следует относиться весьма критически: интерпретируя свои источники, автор часто допускает ошибки.

После X века исламская географическая литература в основном переходит от накопления информации к ее систематизации. Некоторые источники, впрочем, дают новые сведения. Для нашего исследования особенно важны труды Абу Хамида ал-Гарнати (10801169) и ал-Идриси (1100-1165). Абу Хамид ал-Гарнати в 1150 совершил путешествие из Поволжской Булгарии в Венгрию через Русь. Прожив в Венгрии три года, он через Киев, Саксин и Хорезм отправился на Восток, где написал книгу воспоминаний о поездке ал-Му'риб 'ан Ба'д 'Аджа'иб ал-МаГриб. В 1162 году, ал-Гарнати составил еще один, более общий трактат о своих путешествиях - Тухфат ал-Албаб. Современником ал-Гарнати был выдающийся арабский географ ал-Идриси, составивший в 1154 году для норманнского короля Сицилии Роджера всемирную географию Нузхат ал-Муштак фи Ихтирак ал-Афак. При работе над этим сводом ал-Идриси пользовался многими источниками, в частности, трудами Ибн Хордадбеха, Ибн Хаукала, Джайхани, ал-'Узри и т.д.,Ю однако информация, содержащаяся в Нузхат ал-Муштак, нова и оригинальна. В значительной степени это вызвано использованием особых источников информации - донесениями посланцев Роджера в разных странах, прежде всего, в Европе, и рассказов путешественников и купцов, посещавших СицилиюД1 Внимание ал-Идриси сосредоточено в основном на городах. В своем повествовании ал-Идриси движется от города к городу, указывая расстояния между ними и давая их краткие описания.

Всемирные географии и энциклопедии являются основной формой поздней исламской географической литературы. Из всемирных географий следует указать на трактаты ал-Масалик уа ал-Мамалик ал-Бакри (ум. 1094, писал ок. 1067/8), Китаб ал-ДжуГрафийа Ибн Са'ида (1214-1274 или 1286), Нухбат ад-Дахр ад-Димашки (1236 -1327), Такуим ал-Булдан Абу-л-Фида' (1273 - 1331), из энциклопедий -на Му'джам ал-Булдан Йакута (1179 - 1229), Космографию ал-Казвини (1203 - 1283), а также ар-Рауд ал-Ми'тар ал-Химйари (VII - нач. VIII в.х.). Эти произведения представляют собой компиляции из фрагментов ранних источников; то же самое относится и к приводимым в них сведениям о сакалиба.

- Источники по истории Машрика.

К изучению истории Машрика мы обращаемся в двух разделах нашего исследования - посвященных славянским переселенцам на Ближнем Востоке и слугам-сакалиба в мусульманских странах Азии. Эти два случая различны: в первом мы можем установить определенную историческую проблему со своими источниками и историографией, во втором - мы имеем лишь определенное количество упоминаний, разбросанных по самым разным источникам. Поэтому говорить об определенном наборе источников имеет смысл лишь для проблемы переселения славян на Ближний Восток.

Изучая историю переселения славян на Ближний Восток, мы обращаемся к источникам по истории региона в VII - IX веках.

Начнем с арабских источников. Многие из них, к сожалению, не дошли до нас, и особенно тяжела утрата трудов ал-Уакиди (747 - 823) и ал-Мада'ини (753 - 849). Из сохранившихся источников наиболее ранним является история Халифы Ибн Хаййата (ум. 240 г.хД2), изложение в которой довольно краткое. Несколько интереснейших источников дает нам время конца IX - начала X века. Для нашего исследования важен прежде всего трактат Футух ал-Булдан ал-Балазури (ум. 892). Ал-Балазури великолепно осведомлен; он опирается на рассказы, восходящие к участникам тех или иных событий, цитирует ал-Калби, ал-Мада'ини, ал-Уакиди ДЗ Но ценность труда ал-Балазури для нас не только в этом: исследуя регион за регионом, он сообщает ценнейшие сведения о провинциях исламского мира, о его периферии, тогда как остальные авторы интересуются прежде всего его центром. Другой важный источник -Тарих ал-Йа'куби (ум. 897 или 905); для нас важен прежде всего его второй том, посвященный исламской истории. Ал-Йа'куби нечасто указывает источник информации; в одном месте он цитирует ал-Уакиди,14 в другом - Ибн ИсхакаД5 В то же время, он в значительной мере опирается на устные предания, причем использует рассказы людей, знавших участников событий. Строя свое изложение по хронологическому принципу, ал-Йа'куби в то же время выделяет события на византийско-арабском пограничье в отдельный раздел.

Огромную важность имеет для исследований по истории исламского мира трактат ат-Табари (839 - 923) Тарих ар-Русул уа ал-Мулук - гигантская хроника, изложение в которой доводится до 915 года. Работая над книгой, ат-Табари использовал очень много источников - в частности, труды Ибн Исхака, ал-Уакиди, Ибн Са'да, ал-Калби, ал-Хорезми, ал-Мада'ини, Ибн Тайфура и других авторов, а также устные предания. Повествуя о том или ином событии, ат-Табари обычно дает несколько рассказов о нем, восходящих к различным авторам, а также скрупулезно сообщает цепь передатчиков сведений, иснад.

На сведениях ат-Табари основывается целая историографическая традиция. Рассказы ат-Табари для раннего периода довольно точно копирует Ибн ал-Асир (1160 - 1234) в трактате ал-Камил фи ат-Тарих. Ибн ал-Асир местами сокращает рассказ ат-Табари, убирает ненужные иснады, иногда, наоборот, прибавляет что-то, но в общем и целом твердо следует за изложением своего предшественника. Трудом Ибн ал-Асира пользовались другие, более поздние авторы, такие, как ан-Нувайри (ум. 1322, историческая часть Нихайат ал-Араб фи Фунун ал-Адаб), Абу-л-Фида' (Китаб ал-Мухтасар фиАхбар ал-Башар), Ибн Касир (1300 - 1373, ал-Бидайа уа ан-Нихайа фи ат-Тарих) и Ибн Халдун (1332 - 1406, Китаб ал-'Ибар). Труды этих авторов, однако, ценны не только тем, что в них передаются сведения, восходящие к ат-Табари. Ибн ал-Асир, ан-Нувайри и Ибн Халдун сообщают интересные сведения о Северной Африке и Испании, и в исследовании жизни сакалиба в этих регионах мы будем в значительной мере опираться на них. Меньшее значение имеют для нас труды ал-Мас'уди. Хотя их важность для исламской истории в целом неоспорима, ал-Мас'уди практически не касается событий на византийско-арабской границе, где в основном происходили события, связанные с расселением славян.

Интересные сведения содержит и поздняя компиляция неизвестного автора Китаб ал-'Уйун уа ал-Хада'ик фи Ахбар ал-Хака'ик. Из 5 томов этого труда сохранилось лишь два, третий и четвертый. Третий, изданный Де Гуйе во Fragmenta historicorum arabicorum, охватывает период с 705 по 842 гг. Автор в основном ссылается на ал-Мада'ини; в одном фрагменте он цитирует ал-Уакиди. Дошедшая до нас четвертая часть посвящена времени 870 - 961; в ней нет упоминаний о славянских переселенцах на Ближнем Востоке, но иногда даются сведения о раба х-сакалиба в разных районах исламского мира. Автор опирается на ал-Мас'уди, 'Ариба Ибн Са'да, Ибн ал-Джаузи, а в отношении Африки - на ар-Ракика.

Для истории славянских переселенцев на Ближнем Востоке весьма ценны византийские источники. Среди них следует отметить прежде всего Хронографию Феофана (ум. 817) и Краткую историю Никифора (ум. 828). Хронография была создана в 810 - 815 гг.; изложение в ней доведено до 813 г. Работая над своим трактатом, Феофан использовал и сирийские источники, из которых черпал информацию о мусульманах. Труд Никифора покрывает период 620 -769 гг.; в нем сообщаются некоторые данные, которых нет у Феофана, но без хронологии. Поэтому даты мы восстанавливаем по реконструированной Тартлдовом хронологии Феофана. На труд Феофана опирались и некоторые более поздние византийские авторы, в частности, Георгий Монах (середина IX века), Симеон Логофет (X век), Георгий Кедрен (конец XI - начало XII в.), Иоанн Зонарас (II половина XII века) и др.

Не меньшую важность имеют для нашего исследования и восточнохристианские источники. Ценные сведения сообщает

Агапий (Махбуб) Манбиджский (середина X века), всеобщая хроника которого Китаб ал-'Унуан обрывается на смерти Константина V (775). Агапий хорошо осведомлен о событиях как в исламском мире, так и в Византии, что показывает его знакомство как с арабскими, так и с византийскими источниками. На арабские источники в значительной мере опирался Илия Нисибисский (Илия Бар Синайа, 975 - после 1050). Его хронология истории Халифата основана на сведениях ал-Хорезми и ат-Табари. Оригинальные сведения можно почерпнуть у Михаила Сирийского (ум. 1199), Бар Эбрея (1225/6 - 1286), а также из трактата псевдо-Дионисия Телль-Махрского (сост. около 775). В нашем исследовании мы использовали также анонимные сирийские хроники (наиболее подробная из них - хроника, относящаяся к 1234 г.) и армянские источники.

Таким образом, для изучения истории переселения славян в Малую Азию мы располагаем источниками, восходящими к самым разным историографическим традициям. В настоящем исследовании мы попытаемся провести сравнительный анализ их сведений.

- Источники по истории работорговли.

Единого комплекса источников по истории поставки невольников из Европы в исламский мир нет. Отдельные упоминания о работорговле в Европе разбросаны по различным источникам. Для истории работорговли в Центральной Европе и Германии мы пользовались прежде всего материалами, собранными в серии Monumento. Germaniae Histórica, уделяя особое внимание повествовательным источникам - историческим произведениям, житиям святых, а также отдельным документам - королевским хартиям, актам церковных соборов и письмам. Сходным образом подходили мы и к другим собраниям источников, содержащих важные материалы по истории интересующего нас региона, -Scriptores rerum Germanicarum . ex Monumentis Germaniae Historiéis, Ausgewählte Quellen zur deutschen Geschichte des Mittelalters, Monumenta Poloniae Histórica, Codex diplomaticus et epistolaris regni Bohemiae, Magnae Moraviae Fontes Historici, Scriptores rerum Hungaricarum. Большое значение имели для нашего исследования собрания документов по истории отдельных германских городов - Urkundenbücher.

Говоря о поставке невольников-сакалиба из Италии в исламский мир, мы обращаемся прежде всего к истории Венеции. Большую важность имеют для нашего исследования хроники Иоанна Диакона (конец X - начало XI вв.) и Андреа Дандоло (1306 -1354); в последней из них приводится текст введенного в 971 году запрета на торговлю с мусульманами. Следует отметить и сборники документов, касающихся венецианской торговли. Наиболее важные документы, включая текст введенного в 960 году запрета на работорговлю, опубликовал в 1853 году Романин (Romanin) в приложении к своей книге Storia documentata di Venezia. В 1856 году появился новый, более обширный сборник документов Urkunden zur älteren Handels- und Staatsgeschichte der Republik Venedig, изданный Тафелем (Tafel) и Томасом (Thomas). Для истории Италии в общем мы использовали и другие материалы, прежде всего, собранные в сериях Rerum Italicarum Scriptores и Monumenta Germaniae Histórica.

Историю торговли Руси с Востоком в IX - XI веках мы восстанавливаем на основе двух групп источников - сведений мусульманских авторов (анонимное описание северных народов, труды Ибн Фадлана, ал-Мас'уди, ал-Истахри, Ибн Хаукала и т.д.) и монетных находок. Разбор первой группы дан в разделе по исламской географии, указания на наиболее важную литературу по монетным находкам мы приводим в рассказе об историографии.

- Источники по истории мусульманской Испании.

Как будет показано в главе IV настоящей работы, присутствие слут-сакалиба в мусульманской Испании прослеживается по источникам для периода начала IX - первой трети XI веков. В нашей работе мы, следовательно, коснемся трех периодов истории Андалусии - эмирата, халифата (включая хаджибат) и раздробленности (мулук ат-тауа 'иф). В настоящем обзоре мы посвятим основное внимание источникам по этим периодам.

Для истории Андалусии периода эмирата большое значение имеет трактат Ифтитах ал-Андалус Ибн ал-Кутиййи (ум. 977). Название книги ("Завоевание Андалусии") не вполне точно отражает ее содержание, ибо автор повествует о намного более длительном времени, заканчивая свое изложение на событиях начала X века. Источниками Ибн ал-Кутиййи были рассказы его наставниковД6

Современником Ибн ал-Кутиййи был другой известный андалусский автор, 'Ариб Ибн Са'д (ум. между 978 и 1002). 'Ариб составил краткое изложение истории ат-Табари, дополнив ее сведениями по Андалусии. Для Андалусии в нашем распоряжении находится довольно большой отрывок труда 'Ариба, охватывающий период 29117 - 32018 гг х. Будучи чиновником и занимая одно время должность писца, 'Ариб Ибн Са'д имел доступ к государственным архивам, из которых он и черпает свои сведения.

Опора на архивные данные еще более характерна для двух знаменитых историков-анналистов Ахмада Ибн Мухаммада ар-Рази (888 - 955) и его сына 'Исы Ибн Ахмада (ум. 989). Оба они были придворными историками и обильно использовали материалы халифской библиотеки. Ахмад ар-Рази написал трактат Ахбар Мулук ал-Андалус, сохранившийся лишь в средневековых переводах на португальский и испанский языки, известных как Crónica del Moro Rasis; изложение истории в них сокращенное и доводится до конца правления 'Абд ар-Рахмана II (952). 'Иса ар-Рази составил общую хронику правления андалусских Омейядов, охватывающую большую часть правления ал-Хакама II. Ныне этот труд утерян.

Значительная часть сведений Ибн ал-Кутиййи, 'Ариба Ибн Са'ада, Ахмада и Мухаммада ар-Рази дошла до нас в трудах выдающегося андалусского историка Ибн Хаййана (987/8 - 1076). Перу Ибн Хаййана принадлежит немало книг, среди которых следует обратить внимание на 2 исторических свода - ал-Муктабис фи Тарих Риджал ал-Андалус и ал-Матин. Не дошедший до нас ал-Матин состоял из 60 томов и был посвящен временам Ибн Хаййана. Ал-Муктабис представлял собой историю более ранних времен и состоял из 10 томов. До XX века сохранилось лишь несколько довольно крупных фрагментов этого труда. Один из них, охватывавший период правления ал-Хакама I и большую часть правления 'Абд ар-Рахмана И, был открыт Леви-Провансалем, пытавшимся опубликовать его, но так и не был издан и загадочным образом исчез после смерти французского востоковеда. Леви-Провансаль в значительной степени опирался на этот источник при работе над своей книгой Histoire de l'Espagne musulmane. Второй фрагмент охватывает период 23219

26720 гг.х.; он был частично издан в 1971 г. ал-Хаджи и полностью - в 1973 г. Макки. Третий фрагмент посвящен правлению эмира 'Абд Аллаха и охватывает период 27521 - 29922 гг.х.; он был издан в 1937 году Антуньей как третий том ал-Муктабиса. Четвертый фрагмент посвящен начальному периоду правления 'Абд ар-Рахмана III и охватывает период с 30123 до ззо24 г.х.

В 1979 г. он был издан Коррьенте как пятый том ал-Муктабиса. Наконец, последний, пятый известный нам фрагмент посвящен правлению ал-Хакама II и охватывает период 36025 - 36426 гг.х. В 1965 г. он был издан ал-Хаджи. Несмотря на большие пробелы, мы имеем, таким образом, значительную часть произведения.

Ибн Хаййан в значительной мере опирался на труды 'Ариба Ибн Са'да и Ибн ал-Кутиййи, но главным его источником были все же произведения Ахмада и 'Исы ар-Рази. Особенно это заметно в пятом из выделенных выше фрагментов, где из труда 'Исы ар-Рази почерпнуты почти все сведения.27 Для истории 'Амиридов важны приводимые Ибн Хаййаном рассказы его отца, бывшего писцом у ал-Мансура. Ибн Хаййан ссылается иногда и на другие источники, в частности, на произведения ал-Хушани, Ибн ал-Фаради, ал-Куббаши и т.д., но цитаты и них имеют для его труда меньшее значение.

Труды Ибн Хаййана стали важнейшим источником для средневековых авторов последующих времен. Крупные отрывки по времени раздробленности приводит в своей поэтической антологии аз-Захира фи Махасин Ахл ал-Джазира Ибн Бассам (ум. 542 г.х.28). На сведениях Ибн Хаййана во многом основывается Ибн 'Изари (II пол. XIII - начало XIV вв). Ал-Байан ал-МуГриб фи Ахбар Мулук ал-Андалус уа ал-МаГриб Ибн 'Изари - важный источник по Северной Африке и

Андалусии. Андалусии посвящены 3 тома трактата Ибн 'Изари: второй - времени эмирата и халифата до смерти ал-Мансура, третий -времени правления преемников ал-Мансура и раздробленности и четвертый - эпохе Альморавидов и Альмохадов. Кроме трудов Ибн Хаййана (цитируемых в ряде случаев по Ибн Бассаму) Ибн 'Изари использовал в отношении Андалусии и другие источники, прежде всего, трактаты ар-Рази 'Ариба Ибн Са'да, Ибн Хазма и Ибн ар-Ракика. Сведения, восходящие к Ибн Хаййану, мы находим также у Ибн Са'ида в ал-МуГриб фи Хула ал-МаГриб, в сочинении неизвестного автора Зикр Билад ал-Андалус (сост. между 1344 и 1489), у Ибн ал-Хатиба (1313 - 1374) в А'мал ал-А'лам и ал-Ихата фиАхбар Г'арната и у Ибн Халдуна (1332 - 1406) в Китаб ал-'Ибар. Ибн ал-Хатиб обширно цитирует ал-Матин,29 а также другой не дошедший до нас труд Ибн Хаййана -Ахбар ад-Даула ал-'Амириййа. Упомянутые произведения не являются, конечно, собраниями выдержек из трудов Ибн Хаййана. Ибн Са'ид использовал, в частности, труды ар-Рази, Ибн Хазма, Ибн ал-Фаради, Ибн Башкувала, Ибн 'Абд ал-Барра, ар-Ракика, автор Зикр Билад ал-Андалус знает произведения ар-Рази и, по-видимому, других андалусских авторов, Ибн Халдун цитирует Ибн Хазма и Ибн Са'ида, Ибн ал-Хатиб - Ибн ал-Кутиййу, Ахмада ар-Рази, Ибн Хазма, его продолжателя Ибн ал-Файйада, Ибн 'Изари.

Наряду с повествовательными источиками большую важность имеют для настоящего исследования биографические источники. Как правило, они посвящены мусульманским богословам и правоведам (таковы, например, трактаты Ахбар ал-Фукаха' у а ал-Мухаддисин ал-Хушани (X век), Тарих 'Улама' ал-Андалус Ибн ал-Фаради (ум. 1013), Джазуат ал-Мултамис фи Тарих Риджал Ахл ал

Андалус ал-Хумайди (ок. 1029 - 1095), БуГйат ал-Мултамис фи Тарих Риджал Ахл ал-Андалус ад-Дабби (ум. в нач. XIII в.), Китаб ас-Сила фи Тарих А'иммат ал-Андалусуа 'Улама'и-хим Ибн Башкувала (1101 -1183) и ат-Такмила ли Китаб ас-Сила Ибн ал-Аббара (1199 - 1260)) или судьям (Китаб ал-Куда ал-Хушани, ал-Маркаба ал-'Улйа ан-Нубахи (II половина XIV в.)). Эти трактаты не так бесполезны, как могут показаться на первый взгляд: мы находим в них сведения о невольниках-сакалиба, ставших со временем факихами. Иногда в биографических трактатах содержатся и исторические фрагменты. Краткую историю правителей Андалусии включил в свое произведение ал-Хумайди; оно содержит ценные сведения по истории периода раздробленности.30 Особое место среди биографических трактатов занимает ал-Хулла ас-Сийара' Ибн ал-Аббара. Трактат представляет собой сборник биографий политических деятелей Северной Африки (первая часть) и Андалусии (вторая). Работая над "андалусской" частью произведения, Ибн ал-Аббар использовал труды Ахмада и 'Исы ар-Рази, Ибн Хазма, Ибн Хаййана, а также биографические трактаты. В труде Ибн ал-Аббара мы находим сведения, которые отсутствуют в иных источниках.

Огромное значение имеет для истории Андалусии поздний исторический трактат Шихаб ад-Дина Ахмада ал-Маккари (ум. в 1041 г.х. 31) Нафх ат-Тиб мин Гусн ал-Андалус ар-Ратиб. При знакомстве с этим произведением нельзя не поразиться великолепной эрудиции и осведомленности автора. Ал-Маккари использовал практически все произведения, перечисленные выше, составив свод сведений по самым разным областям - истории Андалусии, ее географии, литературе, персоналиям и т.д. Подобно многим другим восточным историкам, ал-Маккари был компилятором; его повествование представляет собой, по сути, сборник выдержек из источников, или материалов, составленных по данным источников, по какой-либо теме, относящейся к мусульманской Испании. Довольно часто ал-Маккари приводит не дошедшие до нас в других источниках фрагменты, и в этом, по мнению его биографа XX века ал-Джанхани, заключается главная ценность его произведения.32

Для изучения истории Андалусии мы располагаем и еще одним довольно интересным источником - трактатом Historia arabum епископа Родериха Толедского (Родриго Хименес де Рада, ок. 1170 -1247). Начав свое повествование жизнеописанием Мухаммада, Родерих впоследствии говорит только об истории Андалусии. Трактат был написан по арабским источникам, причем в целом ряде фрагментов повествование Родериха близко к тексту Ибн ал-Асира. Восходящие к Родериху сведения обнаруживаются и в других испанских источниках, в частности, в Первой общей хронике Испании короля Альфонсо.

- Источники по истории Северной Африки и Фатимидского государства.

Как мы увидим в ходе нашего исследования, хронологические рамки истории невольников-сакалиба в Северной Африке в основном совпадают с рамками, выделенными выше для истории сакалиба в Андалусии - начало IX - первая треть XI веков. В настоящем обзоре мы попытаемся рассмотреть источники, в которых содержатся сведения по этому периоду.

Обзор источников по Северной Африке следует начать с произведений Мухаммада ал-Уаррака (904 - 974) и Ибрахима ар-Ракика (ум. после 1027). Ал-Уаррак составил для андалусского халифа ал-Хакама II свод по географии Северной Африки. Этот свод до нас не дошел, однако им пользовались ал-Бакри и Ибн 'Изари. Ар-Ракик был писцом на службе у Зиридов. Собрав богатый материал по истории Северной Африки, он написал трактат Тарих Ифрикийа у а ал-МаГриб. Ныне мы имеем лишь небольшую часть этой книги, в частности, фрагменты по началу правления АГлабидов, однако однако труд ар-Ракика стал важным источником для последующих авторов, в частности, для Ибн ал-Асира, Ибн 'Изари, ан-Нувайри и Ибн Халдуна. Ибн 'Изари посвящает Северной Африке первый том своей книги ал-Байан ал-МуГриб (см. выше). Кроме трудов ал-Уаррака и ар-Ракика Ибн 'Изари использовал в отношении Северной Африки произведения 'Ариба Ибн Са'да, ал-Бакри, Ибн ал-Каттана и других авторов.

В отношении Северной Африки к Ибн 'Изари весьма близки некоторые другие авторы - Ибн ал-Асир, Ибн Халдун и Ибн ал-Хатиб, но их рассказы обычно намного более сжаты. Ан-Нувайри, обычно следующий за Ибн ал-Асиром, добавляет новые подробности, в частности, о слутах-сакалиба, которые мы не находим в других источниках. Некоторые интересные сведения дает в трактате ар-Рауд ал-Картас Ибн Аби Зар' (ум. ок. 1320), источниками которого были ал-Уаррак, Ибн ал-Файйад, ал-Бакри и другие авторы. В нашей работе мы использовали и некоторые поздние произведения, составленные на основе данных ранних источников, - ал-Му'нис фи Ахбар Ифрикийа у а Тунис Ибн Аби Динара (конец XVII века) и Китаб ал-Истикса' фи Ахбар Дувал ал-МаГриб ал-Акса ан-Насири (конец XIX века).

Важной группой источников для Северной Африки являются, как и для Андалусии, биографические произведения. Здесь снова следует выделить сборник Ибн ал-Аббара ал-Хулла ас-Сийара', в котором мы находим сведения о многих политических деятелях Северной Африки. Подобно другим авторам, Ибн ал-Аббар широко использовал данные ар-Ракика. О мусульманских богословах и правоведах имеется несколько трактатов. Наиболее ранний из них -Табакат 'Улама' Ифрикийа Абу-л-'Араба (ум. 944-945) был мне, к сожалению, недоступен. В то же время, ценную информацию для настоящего исследования дали книги Рийад ан-Нуфус фи Табакат Улама' ал-Кайрауан у а Ифрикийа Абу Бакра ал-Малики (ум. 1047-1048), Тартиб ал-Мадарик уа Такриб ал-Масалик судьи 'ИйадаЗЗ (1083 -1149)34 и Ма'алим ал-Иман фи Ма'рифат Ахл ал-Кайрауан Абу Зайда ад-ДаббаГа (1208/9 - 1296/97).

Перейдем теперь к рассмотрению источников по истории Фатимидского государства. До нашего времени сохранилось несколько фатимидских источников. О создании Фатимидского государства рассказывается в биографии (Сира) Джа'фара, хаджибо. первого халифа династии 'Убайд Аллаха ал-Махди, составленной Мухаммадом ал-Йамани в период правления фатимидского имама ал-'Азиза (975 - 996). Ценная информация о том же периоде содержится в книгах Абу Ханифы ан-Ну'мана Ибн Мухаммада ат-Тамими, известного как судья ан-Ну'ман (ум. 974), главного судьи и проповедника Фатимидского государства. Для нашего исследования особенно важны две книги этого автора - исторический трактат

Ифтитах ад-Да'уа, в котором излагается история Фатимидского государства с момента начала исма'илитской пропаганды в Магрибе до времен имама ал-Му'изза, и книга ал-Маджалис у а ал-Мусайарат, сборник воспоминаний ан-Ну'мана о встречах с фатимидскими имамами, главным образом с ал-Му'иззом.

Огромное значение для нашего исследования имеет книга Мансура ал-'Азизи Сират ал-Устаз Джаузар. Книга представляет собой жизнеописание Джаузара ас-Саклаби, придворного слуги, карьера которого при Фатимидском дворе началась еще при 'Убайд Аллахе ал-Махди и оборвалась в 973 году, когда Джаузар умер во время переезда из Туниса в Египет. Труд Мансура - единственное дошедшее до нас произведение, посвященное слугам сакалиба, и в нашем исследовании ей будет уделено самое пристальное внимание. Автор книги Абу 'Али Мансур ал-Джаузари был слугой при Фатимидском дворе, писцом и клиентом Джаузара.35 в своем рассказе он опирался на воспоминания о беседах с Джаузаром, а также на имевшиеся в его распоряжении тексты записок, которыми слуга обменивался с имамом ал-Му'иззом. Рассказ Мансура достоверен, хотя, как представляется, и несколько тенденциозен: автор очевидно стремится представить своего патрона в как можно более выгодном свете.

Сохранились и некоторые другие фатимидские источники. Подробную хронику Египта Ахбар Миср составил Мухаммад ал-Мусаббихи (977 - 1029), бывший чиновником на фатимидской службе; до нас дошел, к сожалению, только ее 14-ый том, посвященный событиям 414-415 гг. х.36. Весьма интересны и произведения Идриса 'Имад ад-Дина ал-Кураши (саййиду-на Идрис) ум. 1468). Исма'илитский проповедник, Идрис широко использовал исма'илитские произведения, в том числе, не дошедшие до нас источники. Для нашего исследования наибольшую важность имеет 5-ый том 'Уйун ал-Ахбар уа Фунун ал-Асар, посвященный истории Фатимидского государства в Магрибе и изданный Дашрауи в 1979 году. Некоторые интересные сведения содержатся также в книге Захр ал-Ма'ани, где автор использовал жизнеописание Джаузара.

Многие произведения фатимидской эпохи до нас не дошли. Сюда следует отнести в первую очередь труды Ибн Зулака (919 - 997), ал-Куда'и (ум. 1062), ал-Курти (середина XII в.) и Ибн ат-Тувайра (ИЗО - 1221). Эти произведения были источниками информации для более поздних авторов - Ибн Халдуна, ал-Макризи, Ибн ТаГрибирди и ДР

Несколько интересных произведений появилось в XII - XIII веках. Отметим среди них книгу Ибн Хаммада (1150 - 1230) Ахбар Мулук Бани 'Убайд уа Сирату-хум, а также разделы по истории Фатимидов в трактатах Ибн Зафира (1169 или 1171 - 1216) Ахбар ад-Дувал ал-Мункати'а и Ибн Са'ида ал-МуГриб фи Хула ал-МаГриб. Книга Ибн Хаммада, которой впоследствии пользовался Ибн Халдун, ценна прежде всего как источник по североафриканскому периоду истории Фатимидов; после времени ал-Му'изза изложение становится очень кратким. Ибн Зафир, напротив, весьма лаконичен, когда рассказывает о первых четырех Фатимидских халифах; подробное изложение начинается со времен ал-'Азиза. Часть сведений Ибн Зафира восходит к Аху Мухсину (ум. 1008), чей труд был использован ан-Нувайри, и ал-Муханнаку (ум. 549 г.х.37)5 на произведение которого, вероятно, опирался Ибн ал-Асир.38 ибн Са'ид при изучении истории Египта пользовался трудами Ибн Зулака, ал-Курти, Ибн ал-Асира и Камал ад-Дина ал-Халаби, а также трактатом Сират ал-А'имма Ибн ал-Мухаззаба, дядя которого служил казначеем у ал-Му'изза. Для XI века важны также сведения Ибн Муйассара (ум. 1278), выписки из трактата которого Ахбар Миср, сделанные в 814 г.х.39 ал-Макризи, были изданы в 1981 г. как отдельное произведение.

Важнейшими источниками для настоящего исследования являются крупные исторические своды XIV - XIV веков. Ценные сведения сообщает по истории Фатимидов Ибн Халдун, опиравшийся на произведения ар-Ракика, Ибн ал-Асира, Ибн Аби Зар 'а, а также ал-Мусаббихи и Ибн ат-Тувайра. Еще более ценным источником являются произведения ал-Макризи (1364 - 1442). В отличие от Ибн Халдуна, ал-Макризи писал исключительно о Египте, что дало ему возможность очень подробно изложить историю Фатимидов. В настоящем исследовании мы использовали главным образом историко-географический трактат Китаб ал-Мауа'из у а ал-И'тибар фи Зикр ал-Хитат уа ал-Асар, исторический свод Итти'аз ал-Хунафа' би Ахбар ал-А'имма ал-Фатимиййин ал-Хулафа' и биографический свод Китаб ал-Мукаффа'. Согласно Мушаррафе, ал-Макризи основывался на трех группах источников - трактатах своих предшественников, беседах с современниками и личных наблюдениях.40 Ал-Макризи обильно использовал произведения фатимидских авторов, в частности, Ибн Зулака, ал-Куда'и, ал-Мусаббихи, Ибн ат-Тувайра, ал-Курти, Ибн 'Абд аз-Захира, а также Ибн ал-Асира, Ибн Муйассара и других. Иногда ал-Макризи ссылается и на другие источники - например, на надпись в каирской мечети. Труды ал-Макризи имеют огромное значение для истории Египта, и без их использования немыслимо ни одно исследование в этой области.

Из современников ал-Макризи и авторов последующих времен следует отметить прежде всего ал-Калкашанди (1355 - 1418) и Ибн ТаГрибирди (1409 - 1470). Ал-Калкашанди включил в свой Субх ал-А'ша ряд интересных фрагментов об устройстве Фатимидского государства и придворном церемониале, восходящих к Ибн 'Абд аз-Захиру и Ибн ат-Тувайру.41 Ибн ТаГрибирди составил ценный, хорошо документированный свод по истории Египта ан-Нуджум аз-Захира фи Мулук Миср уа ал-Кахира, причем использовал как данные фатимидских историков, так и сведения восточных авторов, таких как ат-Табари, ал-Мас'уди, Ибн ал-Джаузи, Ибн Халликан и т.д. Использовал Ибн Тагрибирди, конечно, и труды своего учителя ал-Макризи. Остальные поздние труды - например, трактаты Ибн ад-Давадари (ум. 1331) или Ибн Ийаса (1448 - 1524) имеют для настоящего исследования меньшую ценность.

Говоря о фатимидской истории, нельзя не упомянуть и об источниках по действиям Фатимидов в Машрике. Наряду с общими ближневосточными хрониками ценную информацию дают трактаты Йахйи ал-Антаки (ум. 1067) Силат Тарих Утиха (продолжение Евтихия Александрийского), Ибн ал-Каланиси (ум. 1160) Зайл Тарих Димашк и Ибн ал-'Адима (ум. 1262) Зубдат ал-Халаб мин Тарих Халаб. Сведения этих авторов будут рассматриваться в сравнении с данными фатимидских историков и их продолжателей.

ПРИМЕЧАНИЯ.

1 Blachère, Extraits, 15-16.

2 Датировка труда Ибн Хордадбеха вызвала научную дискуссию. Де Гуйе, издавший ал-Масалик уа ал-Мамалик, заключил на основе сравнительного анализа двух имевшихся в его распоряжении рукописей, что трактат был написан в 232 г.х. (28 августа 846 - 16 августа 847), а затем, в 272 г.х. (18 июня 885 - 7 июня 886) автор существенно дополнил его, Ибн Хордадбех, Масалик, предисл., XX. Против этой гипотезы выступил Маркварт, заметивший, что город, упомянутый в обеих (по Де Гуйе) редакциях труда Ибн Хордадбеха как столица уйгуров, Кау-чань, был взят ими только в 866 году, что исключает существование "младшей" редакции, Marquait, Streifztige, 390. Идея Маркварта, в свою очередь, вызвала возражения Бартольда, который в предисловии к переводу Худуд ал-'Алам Минорского отметил, что фрагмент об уйгурах и их столице не может иметь решающего значения для определения даты, так как арабы перенесли на уйгуров название народа, земли которого они завоевали, V.V. Barthold's Préfacé to Minorsky, Hudud al-(Âlam, 13. К мнению Бартольда присоединился Левицкий, по мнению которого фрагмент об уйгурах вообще нельзя привлекать в качестве аргумента в полемике о дате создания произведения, ибо он лишен подробностей и довольно туманен, Zrôdla arabskie, 1: 56. Идею о I существовании двух редакций ал-Масалик уа ал-Мамалик принимает и Микель, Miquel, Géographie (1967), 1: 56-57, прим. 3, 90. По мнению Микеля, основное различие между краткой и пространной редакциями труда Ибн Хордадбеха заключалось в том, что в последнюю были включены не только статистические данные, но и сведения для общего развития служащих администрации.

3 Муслим Ибн Аби Муслим ал-Джарми был, согласно ал-Мас'уди, жителем Сосопетры, попавшим в плен к византийцам после захвата этого города войсками императора Феофила в 838 г. и вновь обретшим свободу после обмена пленными в 231 г.х. (7 сентября 845 - 27 августа 846). "Он жил в приграничном районе и был осведомлен о ромеях и их земле, пишет далее ал-Мас'уди.- Он написал несколько книг об истории ромеев, их правителей и сановников, их стране, ее путям и дорогам, времени набегов на нее, а также соседних с ней народах - болгарах аварах, славянах, хазарах и других", Танбих, 190191. Из всех произведений ал-Джарми сохранился лишь фрагмент о Византии, приводимый у Ибн Хордадбеха, Масалик, 105 и дал., Кудамы Ибн Джа'фара, Харадж, 257 и дал., Худуд ал-'Алам, 424-425. Этот же текст был и в полной версии труда Ибн ал-Факиха, на который ссылается Йакут, Му'джам, 3: 98 и дал. Судить по одному краткому отрывку обо всем произведении не представляется возможным.

4 Согласно Гардизи, Джайхани, собрав описания различных стран и другие материалы для своей книги, отобрал самые лучшие и приказал придворным и чиновникам использовать их, Зайн, 330. ал-Мукаддаси также считал, что Джайхани руководствовался практическими соображениями: собирая сведения о других странах, он прежде всего хотел знать, как можно вторгнуться в них, ибо собирался завоевать их, Такасим, 4.

5 ал-Мукаддаси, Такасим, 241.

6 Разделение земли на климаты, рассуждения о соотношении географии и астрономии, ал-Мукаддаси, Такасим, 4, или описания различных диковин, всевозможные истории, ал-Мас'уди, Танбих, 75.

7 Судить о произведении Ибн ал-Факиха непросто, ибо оно не дошло до нас в оригинальной версии, а из других источников о жизни автора почти ничего не известно. Согласно ал-Мукаддаси, видевшему произведение Ибн ал-Факиха, трактат состоял из 5 томов, Ахсан ат-Такасим, 5, 8, однако мы на сегодняшний день располагаем лишь однотомным сокращением этого труда, созданным 'Али аш-Шайзари в начале 20-х годов XI века. Также непросто определить и дату создания произведения. В литературе часто можно встретить мнение о том, что Ибн ал-Факих писал около 902-903 гг, см. напр. Brockelmann, GAL, 1: 260, Zródta arabskie, 2/1: 16. В то же время, такая датировка не согласуется с утверждением Ибн ан-Надима о том, что Ибн ал-Факих пользовался трудом Джайхани и немало почерпнул оттуда, Fihrist of al-Nadlm, 1: 337-338. Об использовании Ибн ал-Факихом труда Ибн Хордадбеха говорят прямые цитаты, Ибн ал-Факих, Булдан, 107, 202, а также текстуальное сходство многих других фрагментов. Микель, впрочем, замечает, что Ибн ал-Факих мог знать труд Ибн Хордадбеха и через посредство Джайхани, Miquel, Géographie (1967), 167.

8 О манере письма Ибн ал-Факиха см. ал-Мукаддаси, Ахсан ат-Такасим, 4.

9 О странствиях Харуна Ибн Йахйи и особенно об их дате, которая все еще остается предметом дискуссий, см. Главу I.

Ю О своих источниках ал-Идриси рассказывает в предисловии к книге, Нузха, 1: 3 -14, особенно 4 - 6.

11 Об использовании ал-Идриси этих источников см. Lewicki, IdrM, 1: 58-59, 62-69.

12 2 июня 854-21 мая 855.

13 Заметим, что определить, каким образом попали к ал-Балазури сведения ал-Уакиди, непросто. Ал-Балазури то прямо ссылается на ал-Уакиди, то цитирует его рассказы в передаче других людей.

14 Тарих, 2: 159.

15 Тарих, 2: 45.

16 Ибн ал-Кутийа, Ифтитах, 29.

17 24 ноября 903 -12 ноября 904.

18 13 января - 31 декабря 932.

19 17 августа 847 - 4 августа 848.

20 12 августа 880 - 31 июля 881.

21 16 мая 888 - 5 мая 889.

22 29 августа 911 -17 августа 912.

23 7 августа 913 - 26 июля 914.

24 26 сентября 941 -14 сентября 942.

25 4 ноября 971 - 23 октября 972.

26 21 сентября 974 - 9 сентября 975.

27 Заметим, что в испанском переводе Эмилио Гарсиа Гомеса 1967 г. авторство прямо приписывается 'Исе ар-Рази: El califato de Córdoba en el "Muqtabis" de Ibn Hayyän. Anales palatinos del califa de Córdoba al-Hakam IIpor Ъй Ibn Ahmad al-Räzi.

28 2 июня 1147 - 21 мая 1148.

29 Обилие и обширность цитат из ал-Матина у Ибн ал-Хатиба навела Дози на мысль о том, что Ибн ал-Хатиб имел в своем распоряжении экземпляр ал-Матина, Ибн 'Изари, Байан (Дози), 1: 74 (введение).

30 Впоследствии эта история повторяется в неизвенном виде в трактате ад-Дабби.

31 30 июля 1631 -18 июля 1632.

32 ал-Джанхани, ал-Маккари, 105.

33 Заметим, что 'Ийад пользовался данными Абу-л-'Араба.

34 я пользовался выдержками из этого трактата, опубликованными в 1968 году М. Талби.

35 Некоторые сведения о Мансуре сообщает ал-Макризи. По его свидетельству, Мансур продолжал служить при дворе при преемнике ал-Му'изза ал-'Азизе. Восхождение Мансура началось в правление ал-Хакима, когда он получил сразу несколько должностей - надзирателя за тюрьмами, мухтасиба, управляющего рынком рабов и правителя прибрежной зона, ал-Макризи, Хитат, 2: 5.

36 т.е. периоду с 26 марта 1023 по 3 мая 1025, начальному времени правления аз-Захира.

37 18 марта 1154 - 6 марта 1155.

38 См. в этом отношении Семенова, Из истории, 4, прим. 4.

39 25 апреля 1411 -12 апреля 1412.

40 Мушаррафа, Нузум, 21.

41 Те же сведения передают ал-Макризи и Ибн ТаГрибирди; их сравнительный анализ будет дан в Главе V настоящего исследования.

ОБЗОР ИСТОРИОГРАФИИ.

1. Изучение сведений о славянах в произведениях мусульманский писателей.

Изучая историю славян в исламском мире в раннее средневековье, мы сталкиваемся с богатыми историографическими традициями, уходящими корнями в начало XIX века. В этот период ученые-востоковеды впервые обратили внимание на то, какую важность представляют сведения восточных источников для изучения истории славянства и, в частности, России. Появились первые работы, посвященные сообщениям восточных авторов о славянах. В 1823 году Френ (Fraehn) издал текст сообщения Ибн Фадлана с переводом и комментариями, Ibn Foszlan's und anderer Araber Berichte über die Russen älterer Zeit. В силу ряда недостатков^ работу Френа следует сейчас считать устаревшей, но некоторые выводы автора - например, о тождественности сакалиба Ибн Фадлана с поволжскими булгарами - сохраняют свою актуальность до настоящего времени.

Почти сразу после выхода в свет труда Френа появились еще две работы, посвященные сведениям восточных авторов о славянах, -de Hammer Purgstall, Sur les origines russes (1825) и Charmoy, Relation de Mas'oûdi et d'autres auteurs musulmans sur les anciens Slaves (1832-1833). Эти работы представляли собой сборники выдержек из произведений восточных авторов с переводом и комментариями. При этом работа Шармуа обладает, как представляется, значительно большей научной ценностью: шире подбор источников, подробнее приводимые отрывки, нет очевидно нелепых промахов, как у де Хаммер-Пургшталя.2

Примеру де Хаммер-Пургшталя и Шармуа следовали ученые и в последующие годы. По мере того, как востоковеды открывали новые источники, появлялись работы, посвященные рассмотрению содержавшихся в них сведений о славянах. Географией ал-Идриси занимался Лелевель, разработавший топографический метод идентификации упоминаемых у восточного автора населенных пунктов.^ Большое значение имело появление работы Хвольсона Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах Абу-Али Ахмеда бен Омар Ибн Даста (1869). Хвольсон не только представил выдержки из в то время еще не изданного трактата Ибн Ростэ, но и дал их анализ, при чем широко прибегал к аналогиям с произведениями других мусульманских авторов - ал-Истахри, Ибн Хаукалом, ал-Мас'уди, ад-Димашки, ал-Казвини и т.д. Благодаря тщательному анализу источников работа Хвольсона не теряет актуальности до настоящего времени, а идентификация "царя славян" со Святополком Великоморавским заслуживает самого пристального внимания ученых.

Поиск новых источников и анализ содержавшихся в них данных о славянах был одним из важнейших направлений в историографии интересующей нас темы в XIX - начале XX веков. Туманский опубликовал отрывки о славянах и русах в персидской географии неизвестного автора Худуд ал-'Алам, Новооткрытый персидский географ Х-го столетия и известие его о славянах и русских (1896), Бартольд - географическую часть трактата Гардизи Зайн ал-Ахбар, Извлечение из сочинения Гардизи "Зайн ал-Ахбар" (1897).4

Сравнение текста Гардизи с отрывками из трактатов Ибн Ростэ, ал-Бакри, 5 а также ряда поздних авторов привело Бартольда к заключению, что мы имеем дело с текстом одного источника, выдержки из которого включены в произведения различных авторов^ (впоследствии мы будем называть этот свод "описание северных народов неизвестного автора"). Сам Бартольд затруднялся сказать, что именно было этим источником, но идею единого свода поддержали впоследствии другие специалисты.

В конце XIX - начале XX вв появились работы, посвященные другому важнейшему источнику - сообщению о славянах Ибрахима Ибн Йа'куба в географии ал-Бакри. Уже в 1878 году Куник и Розен опубликовали текст этого сообщения в работе Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. Вскоре вокруг рассказа Ибрахима Ибн Йа'куба началась научная дискуссия. В двух своих работах Ein arabischer Berichterstatter aus dem 10. Jahrhundert über Fulda, Schleswig, Soest, Paderborn und andere deutsche Städte (1891) и Zwei arabische Reiseberichte über Deutschland aus der Zeit Kaiser Otto des Großen (1896) Якоб (Jacob), сравнив текст из географии ал-Бакри с принадлежавшими Ибрахиму ат-Туртуши фрагментами о Европе в трактате ал-Казвини, отверг датировку Куника - Розена и заявил, что Ибрахим Ибн Йа'куб и ат-Туртуши - разные люди, случайно встретившиеся в 973 году при дворе Otto I в качестве членов соответственно африканского и андалусского посольств. В работе Ibrähim's-ibn-Ja'küb's Reisebericht über die Slawenlande aus dem Jahre 965 (1898)7 Вестберг довольно убедительно обосновал выбор 965 года как даты поездки Ибрахима Ибн Йа'куба,^ но вопрос о личности путешественника по-прежнему оставался открытым. Якоб придерживался теории "двух Ибрахимов" и далее, что проявилось, например, в его работе Arabische Berichte aus Gesandten an Germanische Fürstenhöfe aus dem 9. und 10. Jahrhundert (1927), и вопрос был окончательно решен только после II Мировой войны.

С открытием новых сведений о славянах в восточных источниках появилась потребность в более современных сборниках, подобных сборнику Шармуа, но построенных на основе привлечения большего количества источников. Такую задачу ставил перед собой Гаркави, издавший в 1870 году сборник Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. Бесспорным достоинством сборника является широкий охват источников, однако некоторые очевидные недостатки (ориентируясь на неспециалистов, Гаркави нигде не дает арабского текста, многие объяснения не выдерживают критики; кроме того, в 1870 году многие важные источники еще не были известны) значительно снижают его ценность для современного читателя.

К началу XX века относятся несколько работ, где мы находим интересные интерпретации данных восточных источников о славянах. Большой вклад в исследование сообщений о славянах у ал-Мас'уди и Ибн Ростэ внес Маркварт (Marquart), опубликовавший в 1903 году работу Osteuropäische und ostasiatische Streifzüge. Еще большую важность имело появление работы Вестберга К анализу восточных источников о Восточной Европе (1908), где был дан анализ практически всех известных к тому времени упоминаний о славянах у восточных авторов.

На работах Вестберга следует остановиться особо. В отличие от многих ученых своего времени, Вестберг полагал, что понятие сакалиба, которое мы встречаем в восточных текстах, обозначало не славян, а представителей "румянолицых, голубоглазых, русоволосых народов вообще",9 иными словами, как славян, так и германцев и скандинавов. Мысль о том, что под понятием сакалиба скрываются представители разных народов, высказал, применительно к невольникам-сакалиба в мусульманской Испании, уже Дози; Вестберг распространил эту закономерность на всю исламскую литературу.

В XX веке изучение сведений о славянах в восточной литературе велось по трем основным направлениям: 1) поиск новых, не известных ранее фрагментов о славянах, 2) переиздание или переосмысление уже известных фрагментов и 3) создание сборников и обзорных работ. Хотя основные источники были известны уже к началу XX века, некоторые новаторские работы появлялись и в последующие времена. Тоган (Togan) написал интересную работу о североевропейских народах у ал-Бируни, Die Nordvölker bei Bírüní (1936), Минорский издал географическую часть трактата Марвази, Minorsky, Sharaf al-Zamän Tähir MarvazI on China, the Turks and India (1942), а Бейлис привлек внимание научного мира к сведениям о Восточной Европе в трактате Мутаххара ал-Макдиси, Народы Восточной Европы в кратком описании Мутаххара Алъ-Макдиси (1969). Появление двух последних работ внесло новые элементы в восстановление географического свода, выдержки из которого приводятся в трактатах Ибн Ростэ, Гардизи, географии Худуд ал-'Алам и т.д. Наконец, в 1953 году Даблер (Dubler) издал комментированный перевод сообщения Абу Хамида ал-Гарнати о его путешествиях по Европе, Abu Hamid el Granadino y su relación de viaje por tierras eurasiáticas

Немало ценных исследований было посвящено интерпретации уже известных источников. Для изучения данных описания северных народов неизвестного автора, приводимых у Ибн Ростэ, Гардизи и других авторов, большое значение имело издание в 1937 г. Минорским английского перевода географии Худуд ал-'Алам с подробными комментариями, Hudiud al-cÄJam. 'The Regions of the World'. Комплексный анализ описания был дан впоследствии Заходером в работе Каспийский свод сведений о Восточной Европе (1962/1/, 1967/2/И). Для понимания того, к кому относятся сведения описания, особое значение имеет вывод Заходера о "волжском характере" сводаД^ Сохранившееся в трактате Ибн Ростэ сообщение Харуна Ибн Йахйа о Византии и живших рядом с ее владениями славянах вызвало интерес прежде всего у византинистов; им занимались Васильев, Vasiliev, Härün Ibn Yahyä and his description of Constantinople (1932) и Острогорский, Ostrogorsky, Zum Reisebericht des Härün Ibn Yahyä (1932). Как мы увидим в рассказе о сообщении Харуна Ибн Йахйи, некоторые вопросы, связанные с его путешествием - прежде всего, с датой, до сих пор остаются открытыми. Интерес к сообщению Ибн Фадлана значительно вырос после открытия в 1934 году Тоганом его оригинального текста ("мешхедская рукопись"). Тоган издал комментированный перевод этого текста, Ibn Fadlän's Reisebericht (1939); впоследствии появился комментированый русский перевод Ковалевского, Книга Ахмеда Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу (1956). Весьма хорошо изучено сообщение Ибрахима Ибн Йа'куба. Особое значение для исследования этого источника имело появление в 1946 году работы Ковальского (Kowalski) Relacja Ibrählma Ibn Ja'kuba z podrôzy do krajöw зЪжатЫск и> рпекаг1е а1-Векг^о. Ковальский использовал не только известные Вестбергу и Якобу отрывки из трактатов ал-Бакри и ал-Казвини, но и н привлекавшийся ранее к исследованиям фрагмент произведения Ибрахима Ибн Йа'куба, сохранившийся в географии ал-Химйари. Использование новых сведений позволило Ковальскому окончательно отвергнуть теорию Якоба, доказать, что Ибрахим Ибн Йа'куб и Ибрахим ат-Туртуши - одно и то же лицо, и подтвердить предложенную Вестбергом дату путешествия Ибрахима - 965 годДЗ Для анализа сведений Ибрахима Ибн Йа'куба о славянах определенное, хотя и несколько меньшее значение имеют также статьи других польских ученых - Видаевича (\¥1с1а]е\УЮ2), БшсНа пай ге1ас]ц о я1ом>1апас}1 IЪгаМта 1Ьп 1аскйЬа (1946) и Якимовича (1а1ито,шсг) КПка uwag пай ге1адц о $1отапаск 1ЬгйМта 1Ъп 1аскйЬа (1948). Достаточно много писали о сведениях о славянах у ал-Мас' уди; наибольшее значение для настоящего исследования имеют статьи Левицкого Малоизвестный западнославянский народ по описаниям Алъ-Масуди (1962) и Ковалевского Славяне и их соседи в I половине X века по данным Алъ-Масуди (1973). Большое внимание уделялось географии ал-Идриси; среди работ, посвященных ей, следует особо отметить книги Левицкого РоЬка I кга]е sqsiednie м> яжейе Rogera" geografa arabskiego г XII и>. аЬЫгт^о (1945/1/,

1954/2/), и Недкова, България и съседните й земи през XII век според "Географията" на Идриси (1960), а также комментарий к карте ал-Идриси в МопитеШа саПо%гарЫса Jugoslaviae (1978).

Среди произведений, посвященных анализу данных восточных географов о славянах, наиболее значительным является, по нашему мнению, собрание 2гой1а агаЬякге йо йг1е]6\\> 81о и? га тгсгугпу, издававшееся сначала Левицким, а впоследствии - другими польскими востоковедами. Собрание замышлялось как всеобъемлющий свод фрагментов о славянах в исламской литературе, и остается лишь сожалеть, что полностью этот замысел так и не был выполнен. Комментарии Левицкого и его соавторов наиболее ценны для нас в отношении сведений о славянах у Ибн Хордадбеха - Ибн ал-Факиха, а также описания северных народов неизвестного автора. Кроме того, Левицкий привлек и некоторые принципиально новые материалы, в частности, фрагменты хроники Ибн Сатира, где содержится единственное дошедшее до нас упоминание о слутгх-сакалиба в раннесредневековом Тахерте.

2гд(Иа агаЬзкхе - самый крупный и значительный, но далеко не единственный труд Левицкого по сведениям о славянах в восточных источниках. Мы уже видели, что Левицкий много и плодотворно занимался отдельными источниками; заслуживают внимания также обзорные работы, такие, как &та1 м осгасИ. рхзагту агаЪзЫск

1949-1950) и 2по)огпобс кгсудм г \ud6w Еигору и р1яаггу агаЪзЫсЪ. (1961). В то же время, при всем уважении к заслугам Левицкого, надо сказать, что не все его построения кажутся обоснованными; свое мнение на этот счет мы выскажем в каждом отдельном случае.

Изучая литературу, посвященную интерпретации данных восточных источников о сакалиба, мы погружаемся в бесчисленное множество деталей, гипотез, идентификаций. Нередко за частностями не просматривается ответ на главный вопрос, имеющий первостепенное значение как для темы сведений о славянах в восточных источниках, так и для нашего исследования, - какой смысл вкладывается в понятие сакалиба? Впервые, как мы видели, эту тему подвергли критическому осмыслению Дози и Вестберг. В последующие годы идея о том, что понятие сакалиба обозначало не только славян, но и немцев, обрела сторонника в лице Тогана, который пытался доказать ее на основании анализируемых им источников.14 Другие исследователи склонны видеть в сакалиба прежде всего славян. Даблер в кратком обзоре сведений о сакалиба в исламской географии пришел к выводу, что для мусульманских авторов страна сакалиба представляла собой территорию, населенную славянами. Ковальский признавал, что в некоторых случаях название сакалиба применяется не к славянам, но отмечал, что основное значение этого слова соответствует нашим понятиям о славянахДб Ковальского поддержал Левицкий, заметивший, что в произведениях ранних мусульманских авторов (VII - X вв) название сакалиба применяется исключительно к славянам, а ошибки встречаются лишь в поздних произведениях. Дискуссия еще далека от завершения, и мы увидим ниже, как она развивается в плоскости определения этнической принадлежности невольников-сакалиба.

2. Историография переселения славян в Малую Азию.

В XIX веке, когда исследователи только начинали собирать посвященные славянам фрагменты из трактатов восточных авторов, появились и первые работы, в которых делалась попытка воссоздать картину переселения славян в Малую Азию. В 1859 году в Санкт-Петербурге была издана работа Ламанского О славянах в Малой Азии, в Африке и в Испании. Арабские источники были тогда в большинстве своем неопубликованы, и Ламанский основывался на произведениях византийских авторов. Не располагая достаточными материалами, он ограничился лишь кратким очерком, в котором изложил имевшиеся у него сведения.

Начало изучению темы было положено. Вскоре появились и некоторые другие работы, в которых переселению славян в Малую Азию уделялось большое внимание. Успенский приводил сведения об этих переселениях в качестве доказательства важности славянского элемента в истории Византии, Панченко рассматривал известные сведения по истории славянских поселений в связи с открытой им печатью славянской колонии в ВифинииД9 Несмотря на столь разные направления исследования, произведения этих авторов имели немало общего - именно, стремление подчеркнуть людность славянских колоний, их значимость для Византийской империи.

Идеи русских дореволюционных историков оказали большое влияние на позицию Острогорского. Подобно Ламанскому и Успенскому, Острогорский стремился показать, что переселение славян в Малую Азию представляло собой масштабный процесс, не ограниченный известными нам по источникам миграциями, и с доверием относился к цифровым данным средневековых авторов, хотя некоторые из них кажутся завышенными.

Противоположную позицию занимал греческий историк Харанис. Подход Хараниса характеризовался тем, что переселение славян в Малую Азию этот специалист рассматривал в контексте не славянских миграций на территорию Византийской империи, как делали русские ученые, а переселенческой политики византийских императоров. Харанис отрицал выдвинутое Успенским положение о возможности самостоятельного переселения славян в Малую Азию и в основном недоверчиво относился к цифрам историков, считая их завышенными. Как мы увидим в главе о славянских переселенцах, Харанис с течением времени должен был признать, что переселения славян были более масштабными, чем он предполагал; в то же время, он никогда не придавал им характера крупного социального явления.

На сходных позициях стоял Гребнер, подчеркивавший, что славяне играли намного меньшую роль и в защите византийской границы и в жизни Византийской империи, чем другие этнические элементы, например, греки, армяне или мардаиты.20 В то же время, следует отметить, что и Харанис, и Гребнер основывались, подобно своим предшественникам, на сведениях византийских авторов и игнорировали многие другие источники. В условиях недостатка информации большую роль приобрел поиск новых источников. Большое значение имело привлечение к изучению темы арабских источников, и в этом отношении следует отметить статью Левицкого ОяайтсШо $1ом?1атМе / тем>оМсу $1отатсу кгсуаск тшиЬтаткхск \vedtug ¿гес1пюм>1есгпуск рЬаг2у агаЬяМск (1952). Левицкий первым из исследователей данной проблемы попытался взглянуть на нее в отношении к расселению славян на землях Арабского халифата. Проведя сравнительный анализ данных арабских и византийских источников, Левицкий пришел к выводу о существовании на землях Халифата довольно многочисленных славянских поселений. Иногда новые сведения о славянах в Малой Азии обнаруживаются и в других источниках. Примером тому может служить открытый российскими исследователями фрагмент грузинской версии

Продолжателя Мосха, в котором речь идет о славянах в Малой Азии в середине VII века.22

Некоторые исследователи не ограничиваются изучением данных письменных источников. Уже Панченко дополнял данные византийских авторов не только выводами, сделанными на основе находки печати, но и анализом некоторых топонимов. Малингудис прибегал в своих исследованиях к лингвистическому анализу.23 Икономидис провел исследование относящихся к славянам византийских печатей.2^ Изучению славянских топонимов в Малой Азии посвящена небольшая работа Вишняковой Славянская колония VII века в Вифинии (1940). Довольно интересный анализ некоторых топонимов можно найти в статье Диттена (Ditten) Zur Bedeutung der Einwanderung der Slawen (1978). Говоря о топонимах, Диттен отмечает, что их немногочисленность не может служить доказательством незначительности славянских миграций: нам известны в основном городские топонимы, в то время, как поселения славян располагались в основном в сельской местности.25

Исследования Диттена имеют большую важность для изучения истории расселения славян в Малой Азии. Помимо статей Slawen im byzantinischen Heer von Justinian I bis Justinian II (1976) и Prominente Slawen in byzantinischen Diensten (1983), посвященных службе славян в византийских войсках и известным нам историческим персонажам, следует выделить, безусловно, капитальную работу Ethnische Verschiebungen zwischen der Balkanhalbinsel und Kleinasien vom Ende des 6. bis zur zweiten Hälfte des 9. Jahrhunderts (1993). Как явствует из названия, книга посвящена не только переселению славян, но и миграциям представителей других народностей; в то же время, славянам в ней уделяется большое внимание. Книга Диттена основана на анализе всех перечисленных выше групп источников и представляет собой весьма успешную попытку синтеза достижений предыдущих исследований.

История славянских поселений в Малой Азии связана с более широкими областями исторической науки - прежде всего, с историей Византии и ее противоборства с Арабским халифатом. Поэтому в нашем исследовании мы будем опираться и на литературу, посвященную этим проблемам. В отношении византийско-арабского противоборства наибольшую значимость имеют работы Васильева Византия и арабы (1900 и 1902), Велльхаузена (Wellhausen), Die Kämpfe der Araber mit den Romäern in der Zeit der Umaijiden (1901) и Лили (Lilie) Die byzantinische Reaktion auf die Ausbreitung der Araber (1976), в отношении общих проблем истории Византии - работы Бьюри (Вигу), А History of the Eastern Roman Empire (1902), Кулаковского, История Византии (1910-1912), Успенского История Византийской империи (1912), Острогорского Geschichte des byzantinischen Staates (1940),26 Стратоса (Stratos) Byzantium in the Seventh Century (1968-1980), Тредголда (Treadgold), The Byzantine Revival. 780 -842 (1988), Хэлдона (Haidon) Byzantium in the Seventh Century (1990). В отношении топографии особенно значительны работы Рамсея (Ramsay) The Historical Geography of Asia Minor (1890) и Хонигманна (Honigmann) Die Ostgrenze des byzantinischen Reiches von 363 bis 1071. (1935). Немало ценных материалов можно почерпнуть из комментариев к византийским источникам, составленным югославскими (Византщски изеори за ucmopujy народа 1угославц)'е,

1955) и российскими (Свод древнейших письменных известий о славянах, 1994-1995) специалистами.

Таким образом, тему переселения славян в Малую Азию можно считать достаточно изученной. В то же время, эта тема открывает большие просторы для новых исследований. Как уже говорилось выше, первостепенное значение приобретает здесь поиск новых сведений, способных пролить свет на историю переселения славян в Малую Азию. Наше исследование по данной теме представляет собой попытку воссоздать более полную картину славянского переселения в Малую Азию с помощью привлечения новых (фрагменты из трактатов Ибн 'Асакира, ал-Фазари, Аристакэса Ластивертци) или по какой-то причине ранее не привлекавшихся к исследованию (напр., фрагмент ал-Мас'уди о переселении в Малую Азию русов) сведений. Это, а также сравнительный анализ византийских и исламских источников представляется главной задачей работы востоковеда в данной области.

3. Изучение истории невольников-сакялмба в мусульманском мире.

Интерес к истории невольников-сякалмба в мусульманском мире появился у специалистов достаточно давно, еще в середине XIX века. Первопроходцем, как и в случае со славянскими переселенцами в Малой Азии, выступил Ламанский, уделивший истории невольников-сякялиба большое внимание в своей книге О славянах в Малой Азии, в Африке и в Испании (1859). Вскоре к истории невольников-сакалиба обратился Шайноха, выступивший с работой Славяне в Андалузии (1869).27

Первые работы сыграли определенную роль для изучения истории невольников-сакалиба в исламском мире. Впервые была сделана попытка собрать воедино и обобщить имевшиеся сведения о невольниках-сакалиба. В то же время, труды Ламанского и Шайнохи не лишены серьезных недостатков, что делает их на сегоднящний день безнадежно устаревшими. Не будучи специалистами в исламской истории, Ламанский и Шайноха использовали имевшиеся в то время переводы источников и работы историков. В итоге было сделано немало очевидных ошибок. Ламанский, например, отождествлял Джа'фара ас-Саклаби с Джа'фаром ал-Мусхафи,28 в результате чего один из главных противников андалусских сакалиба предстал в его книге выдающимся славянским политическим деятелем. Шайноха черпал сведения об андалусских сакалиба из ненаучной и отвергнутой ученым миром книги Конде (Conde) Historia de la dominación de los Arabes en España (1840) и, следовательно, повторял все многочисленные ошибки этого автора. Между тем, несмотря на все огрехи, Ламанский и Шайноха заложили основы определенного подхода к данной теме - сакалиба в исламском мире следует рассматривать исключительно как славян.

В то же самое время появился и принципиально иной подход к рассмотрению данной темы. Дози (Dozy) в книге Histoire des Musulmans dEspagne jusqu'à la conquête de l'Andalousie par les Almorávides (711-1110) (1861) впервые выдвинул идею о том, что понятие сакалиба означало исключительно славян лишь на первых порах; впоследствии же оно приобрело более широкое значение и стало обозначать всех европейских слуг при кордовском дворе, вне зависимости от происхождения. В подтверждение этой гипотезы

Дози ссылался на Ибн Хаукала и его рассказ о невольниках-сакалиба.29 Основываясь на идее о расширении значения понятия сакалиба, Дози часто зачислял в сакалиба людей, которые в источниках не называются саклаби}0 Впоследствии Дози перешел на еще более радикальные позиции, заявив, на основе изучения употребления термина саклаби в источниках, что это слово означало скопца. 31

Идеи Дози были поддержаны другим известным арабистом, автором классической "Истории мусульманской Испании" (Histoire de l'Espagne musulmane, 1950 - 1967) Леви-Провансалем (Lévi-Provençal). Подобно Дози, Леви-Провансаль основывается на рассказе Ибн Хаукала и полагает, что понятие саклаби развивалось по тому же пути, что и латинское sclavus - иными словами, от значения "славянин" к значению "раб".32

Подкрепленная авторитетом двух крупнейших специалистов по истории Андалусии идея о том, что сакалиба - социальная группа, составленная из представителей разных народностей, встречается сейчас во многих работах, посвященных мусульманской Испании.33 Ей следуют и те немногочисленные авторы, которые специально занимаются историей андалусских сакалиба. Ал-Аббади в работе ас-Сакалиба фи Исбанийа (1953) видит в сакалиба представителей европейских христианских народов,34 причисляет к ним всех рабов вне зависимости от нисбы35 и полагает, что их духовные устремления приводили их в лагерь шу'убитов.36 Ал-Маннуни в статье Сакафат ас-Сакалиба би-л-Андалус (1982-1983) утверждает, что сакалиба были выходцами как из Центральной Европы, так и с севера Испании, воспитанными при кордовском дворе и обученными для службы в государственной администрации.Меуак (Meouak) в работе Les marges de l'administration hispano-umayyade (1994) предпочитает говорить о сакалиба в общем контексте истории рабов и клиентов, занимавших высокие посты в администрации, и видит в сакалиба главным образом выходцев из Центральной и Восточной, но также и Южной Европы.38 в исследовании по крушению Кордовского халифата The Fall of the Caliphate of Côrdoba (1994) Скэйлз (Scales) демонстрирует весьма похожий подход, рассматривая сакалиба как социальную группу, выступившую после свержения 'Амиридов как политическая сила с парадоксальным названием Shfat al-Saqâlibiyya, и относит к ней всех без исключения дворцовых рабов и даже невольниц, известных нам по источникам^ 9

И тем не менее, за Дози и Леви-Провансалем следуют не все историки. Хорватский ученый Шанек (Sanjek), как когда-то Ламанский и Шайноха, исходит из идеи о славянском происхождении сакалиба, причем по какой-то причине полагает, что речь идет именно о хорватах.40 Более аргументированно выступали по этому вопросу Левицкий и Аялон (Ayalon). Левицкий, как отмечалось выше, ссылался на произведения ранних мусульманских географов, отмечая, что под сакалиба в них подразумеваются славяне. Аялон в своей статье On the Eunuchs in Islam (1979) подверг резкой критике трактовку посвященного сакалиба фрагменту Ибн Хаукала у Дози и заявил, что "из источников мы не узнаем - как того хочет Дози, - что вначале в Испанию доставляли настоящих славян, а затем - так называемых "славян". Для того, чтобы подтвердить это положение, необходимо найти новые доказательства.'"^! Сакалиба, поступавших в Андалусию, Аялон сближал с сакалиба, которых привозили через Хорезм на Ближний Восток, и отличал их от франков".42

Весьма интересную гипотезу относительно трактовки термина сакалиба выдвинул Грбек (Hrbek) в почти единственной работе, посвященной сакалиба в Северной Африке, - статье Die Slawen im Dienste der Fatimiden (1953). Соглашаясь с Дози относительно того, что на службе у омеййядских халифов состояли псевдо-славяне,43 Грбек одновременно считал, что в Фатимидское государство доставлялись настоящие славяне, привозимые венецианскими работорговцами44 или арабскими пиратами.45 "Славяне" из Андалусии не привозились в Египет по причине вражды между кордовскими Омейядами и Фатимидами.46 Грбек подробно осветил историю слут-сакалиба в Фатимидском государстве, двигаясь в своем повествовании от одной персоналии к другой. Некоторые идеи Грбека - в частности, о доставке невольников-са/салг/бй в Египет, или о происхождении Джаухара - кажутся спорными; их анализ будет дан в тексте диссертации.

Одним из очевидных недостатков работы Грбека является то, что он по какой-то причине не использовал один из основных источников по истории сакалиба в Фатимидском государстве -жизнеописание Джаузара Мансура ал-'Азизи (изданное в 1948 году). Дополнить труд Грбека стремился Бейлис, опубликовавший в 1962 году статью Но ei eidoMocmi про слов'ян у Шешчнш Африцг в X ст. Анализируя сведения Мансура ал-Азизи, Бейлис по основным вопросам идет за Грбеком.

Рссмотренными нами работами в основном исчерпывается историография проблемы невольников -сакалиба в мусульманском мире. Эту тему, безусловно, нельзя считать изученной. С одной стороны, о сакалиба в некоторых регионах - например, в дофатимидской Северной Африке или в Машрике - специальных исследований нет вообще. С другой стороны, важнейший вопрос о значении понятия сакалиба все еще остается дискуссионным. В настоящей работе будет сделана попытка восполнить этот пробел в историографии - выяснить смысл понятия сакалиба и воссоздать -насколько возможно, полно - историю сакалиба в разных регионах исламского мира.

Для выполнения такой задачи нельзя, разумеется, ограничиваться только литературой, посвященной истории сакалиба. При создании данной работы использовались и труды по истории различных регионов исламского мира. В числе наиболее важных следует назвать: в отношении мусульманской Испании - уже упоминавшиеся работы Dozy, Histoire des Musulmans d'Espagne. (1861), Lévi-Provençal, Histoire de l'Espagne musulmane (1950-1967), a также Imamuddin, A Political History of Muslim Spain (1972), Wasserstein, The Rise and Fall of the Party Kings (1985), Cruz Hernández, El Islam de al-Andalus (1992), Vallvé, El califato de Córdoba (1992), в отношении Аглабидского государства - Talbi, L'émirat aghlabide (1966), в отношении Фатимидского государства - Wüstenfeld, Geschichte der Fatimiden Chalifen nach aranischen Quellen (1881), Хасан, Тарих ад-Даула ал-Фатимиййа (1958), Семенова, Из истории Фатимидского Египта (1974), Dachraoui, Le califat Fatimide au Maghreb (1981), Halm, Das Reich des Mahdi (1991), Lev, State and Society in Fatimid Egypt (1991).

4. Изучение истории поставки невольников-са/со/шбя в исламский мир.

Говорить о единой историографии для данного вопроса практически невозможно, что связано с целым рядом причин. Работ, специально посвященных работорговле, крайне мало. Сама тема, как мы увидим при ее анализе, фактически распадается на три более или менее независимых друг от друга раздела - историю поставки невольников через Германию и Францию в мусульманскую Испанию, через Венецию в Северную Африку и через Поволжскую Булгарию и Хазарию в Машрик. Поэтому при исследовании истории работорговли необходимо обращаться к литературе, посвященной истории торговли на каждом из этих направлений.

Первостепенное значение для интересующей нас здесь темы имеют исследования бельгийского ученого Ферлиндена (Verlinden), прежде всего, его труд L'esclavage dans l'Europe médiévale (1955/1/, 1977/2/). Первый том книги посвящен рабству и работорговле во Франции, Испании и Португалии, второй - рабству и работорговле в Италии, итальянских колониях в Средиземноморье, а также в Византии. Ферлинден дает подробный анализ условий, в которых проходила работорговля, и стремится восстановить основные торговые пути. Для исследования по истории поставки невольников-сакалиба в исламский мир особенно важны следующие направления: славяно-германское пограничье - долина Рейна - долина Роны -Лангедок - Испания, подунайские земли - Венеция - Северная Африка, балканский регион - Венеция - Северная Африка. Каждый из этих путей будет проанализирован в главе о работорговле.

Большое значение имеют для нашего исследования и работы, посвященные истории торговли исламского мира с Центральной и Восточной Европой. В отношении к работорговле наиболее интересна среди них статья Левицкого II commercio arabo con la Russia e con i paesi slavi d'Occidente nei secoli IX-XI (1958). Так же, как и Ферлинден, Левицкий реконструирует основные пути, по которым осуществлялась торговля исламского мира с Восточной Европой, а также пытается переосмыслить сведения Ибн Хаукала о поставке невольников-сакалиба в исламский мир (эта трактовка будет рассмотрена в разделе, посвященном Ибн Хаукалу).

Интересные и полезные сведения о поставке невольников из Германии в Испанию через Францию и из Италии в Северную Африку можно найти в ряде общих работ по истории торговли в средние века. Среди них следует особо выделить работы Булэ (Boulet) Le commerce médiéval européen (1950), Лопеса (Lopez) East and West in the Early Middle Ages: Economic Relations (1955), Пиренна (Pirenne) Mahomet et Charlemagne (1961),47 Допша (Dopsch) Die Wirtschaftsentwicklung der Karolingerzeit (1962), Латуша (Latouche) The Birth of Western Economy (1967),48 Ломбара (Lombard) Monnaie et histoire d'Alexandre a Mahomet (1971), Аштора (Ashtor) - статьи Quelques observations d'un orientaliste sur la thèse de Pirenne (1070) и Aperçu sur les Radhanites (1977), a также книгу A Social and Economic History of the Near East in the Middle Ages (1976). Bee еще сохраняет свою актуальность и труд Хейда (Heyd) Geschichte des Levantehandels (1879), имеющий большое значение и для исследования торговли Руси с Востоком.49

Наряду с общей литературой к исследованию привлекались и произведения, посвященные отдельным направлениям торговли или вопросам. О работорговле в Германии интересные материалы дает книга Рерига (Rörig) Magdeburgs Entstehung und die ältere Handelsgeschichte (1952). Книга посвящена истории Магдебурга, но автор подробно останавливается на роли торговли и, в частности, работорговли в развитии города. Весьма интересно, что Рериг, не привлекая материалы восточных источников, сделал вывод о замирании дальней работорговли в начале XI века, которое он объяснял мерами, принятыми германскими королями. Для истории работорговли в придунайском регионе особое значение имеет работа Гансхофа (Ganshof) Note sur V'Inquisitio des theloneis raffelstettensis" (1966), в котором дается интерпретация положений таможенного установления Раффелыптеттена - важнейшего источника по работорговле в регионе. Ввиду того, что в работорговле в Европе важную роль играли евреи, при исследовании этого вопроса мы часто обращались к работам по социальной и экономической истории евреев в Европе, среди которых выделим Stein, Die Geschichte der Juden in Böhmen (1904), Caro, Sozial- und Wirtschaftsgeschichte der Juden im Mittelalter und der Neuzeit (1968), Ashtor, The Jews of Moslem Spain (1973).

Особую библиографию можно составить по истории торговли итальянских городов, прежде всего, Венеции. Для нашего исследования наибольшую важность имеют две работы - книга Шаубе (Schaube) Handelsgeschichte der romanischen Völker des Mittelmeergebiets bis zum Ende der Kreuzzüge (1906) и статья Хоффманна (Hoffmann) Die östliche Adriakäste als Hauptnachschubbasis für den Venezianischen Sklavenhandel bis zum Anfang des elfsten Jahrhunderts (1968). Первая из этих работ - подробная история итальянской, в том числе, венецианской торговле, без которой немыслимо ни одно исследование по данной теме; большое внимание уделяется торговле с Востоком и работорговле. Хоффманн детально восстанавливает механизм венецианской торговли славянскими рабами.

Особую тему представляет собой поставка невольников-сакалиба из Руси на Восток через Поволжскую Булгарию и Хазарию. Важность торговли между Машриком и Поволжской Булгарией отмечали уже ученые начала XIX века.50 Изучение этой темы продолжалось и в последующие времена, и в этом отношении следует выделить несколько направлений исследования. Для истории русской торговли с Булгаром и Хазарией особую важность имеют работы Арне (Arné) La Suède et l'Orient (1914), Спицына Русская историческая география (1917) и Дубова Великий Волжский путь (1989), в которых реконструируются речные торговые пути, связывавшие новгородскую землю с Поволжской Булгарией. Не меньшее значение имеет работа Монгайта Рязанская земля (1961), в которой автор на базе обширного археологического материала анализирует значение бассейна Оки в системе русско-булгарских торговых связей. Весьма актуальной представляется нам и идея Рыбакова о существовании сухопутной дороги между Киевом и Поволжской Булгарией, выдвинутая в работах Путь из Булгара в Киев (1969) и Киевская Русь и русские княжества (1982).

Большой интерес историков вызывает также история торговли Поволжской Булгарии. Отдельную работу посвятил ей уже в 1846 году Савельев (О торговле волжских булгар в IX и X веке), не упомянув, впрочем, о рабах. Большое значение для изучения темы имела упомянутая выше работа Хвольсона Известия, где мы находим классификацию вывозившихся из Поволжской Булгарии товаров в зависимости от их происхождения.51 Несколько интересных работ по торговым связям Поволжской Булгарии появилось в последнее время. Среди них следует назвать прежде всего сборник Путь из Булгара в Киев (1992) и работу Валеева Волжская Булгария: торговля и денежно-весовые системы IX- начала XIII веков (1995).

Торговлю Руси и Поволжской Булгарии многие исследователи анализировали в общем контексте истории торговли мусульманского Востока. Здесь следует отметить работу Якоба (Jacob) Der nordischbaltische Handel der Araber im Mittelalter (1887), а также некоторые труды, упомянутые выше в числе работ по общей истории торговли -прежде всего, статьи Аштора и Левицкого.

Важным источником по истории торговли на Волжском пути являются находки мусульманских монет в России и Восточной Европе. Изучение монетных находок применительно к истории торговли началось уже в XIX веке; следует отметить такие работы, как Савельев, Клады с восточными монетами, находимые в России (1842), Мухаммеданская нумизматика в отношении к русской истории (1846), Френ, О восточных монетах, находимых в России (1846), Тизенгаузен, О саманидских монетах (1853). Особое значение имеет для нашего исследования хронология монетных находок, предложенная Фасмером, Об издании новой топографии находок куфических монет в Восточной Европе (1933) и разработанная Яниным, Денежно-весовые системы русского средневековья (1956) и Кропоткиным, Новые материалы по истории денежного обращения в Восточной Европе в конце VIII - первой половине IX веков (1968). Ценные дополнения к этой системе сделал в последнее время

Фомин, попытавшийся установить связь между динамикой чеканки монет из различных металлов в мусульманском мире и хронологией монетных находок в Восточной Европе, Проблема экономических контактов Арабского халифата со странами Европы в конце VIII - X веке (1983). Проблема прекращения монетных находок, связанная, по всей вероятности, с резким сокращением добычи серебра, еще ждет своего исследователя; пока же наиболее значительной работой по этой теме остается статья Блэйка (Blake) The Circulation ofSilver in the Moslem East down to the Mongol Epoch (1937).

Слабость освещения данной темы в историографии открывает перед ее исследователем большой простор для работы. В настоящей работе будет сделана попытка провести комплексное исследование истории поставки невольников-са/сялыбя в исламский мир - во взаимосвязи с процессами, проходившими в исламском мире с одной стороны и с учетом общих закономерностей развития европейской торговли - с другой.

ПРИМЕЧАНИЯ.

1 Френ не имел возможности пользоваться оригинальным текстом сообщения Ибн Фадлана, который в то время еще не был известен, и основывался на выдержках из него, приводимых Йакутом. Текст сообщения Ибн Фадлана ("мешхедская рукопись") был издан в 1937 г. Зеки Валиди Тоганом (об этом см. ниже). Вопрос о соотношении некоторых фрагментов текстов Ибн Фадлана и Йакута будет рассмотрен в разделе I главы настоящей работы, посвященном Ибн Фадлану.

2 де Хаммер Пургшталь, например, видит русов в коранических асхаб ар-Расс, de Hammer, Origines, 1.

3 Lelewel, Géographie, 3: 106 - 214.

4 Я пользовался тестом, опубликованным в VIII томе Собрания сочинений Бартольда, с. 23-62, по которому в дальнейшем приводятся все цитаты и ссылки.

5 Посвященный славянам фрагмент географии ал-Бакри был к тому времени опубликован Дефремери (Défréméry) в сборнике Fragments de géographes et d'historiens arabes et persans inédits relatifs aux anciens peuples du Caucase et de la Russie méridionale (1849). Этот сборник не посвящен славянам и потому не является предметом рассмотрения в настоящем обзоре.

6 Бартольд, Извлечение, 24-25.

7 В 1903 году была опубликована русская версия этой работы под названием Комментарий на записку Ибрагима Ибн-Якуба о славянах, с небольшими улучшениями.

8 Westberg, Reisebericht, 79-81.

9 Вестберг, К анализу, 1: 369. См. также Комментарий, 59.

10 в 1971 году Большаковым и Монгайтом был издан русский комментированный перевод этого сообщения, Путешествие Лбу Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131 -1153). И К сожалению, второй том книги, в котором должна была содержаться интерпретация фрагментов о славянах и русах, Заходер не успел подготовить к печати. Эту работу выполнили его последователи, основывавшиеся на оставшихся после его смерти записках. Позицию Заходера по ряду вопросов, связанных с толкованием данных описания, иллюстрирует помещенная в конце

11 тома его статья "Еще одно раннее мусульманское известие о славянах и русах IX - X веков".

12 Заходер, Свод, 1: 36.

Доводы Ковальского относительно датировке представляются нам некорректными; об этом см. Главу I.

14 См. Togan, Schwerter, 22-23, Nordvölker, 38-39, Reisebericht, 295.

15 Dubler, Abu Hamid, 245.

16 Kowalski, Relacja, 55-56.

17 Lewicki, Osadnictwo, 479, Zrödta arabskie, 1: 7,8.

18 Успенский, Из истории, особенно 359-360.

19 Панченко, Памятник.

20 Graebner, Slavs, 51.

21 Lewicki, Osadnictwo, 479.

22 СДПИС, 2: 511-514.

23 Malingoudis, Slawisches, 227-229.

24 Oikonomides, Silk Trade, 51-53. Работа Зайбта (Seibt) Zum Problem der Slawen im Byzantinischen Reich unter Justinian II. Nebulos und sein goldener Monogrammring мне пока недоступна.

25 Ditten, Einwanderung, 155.

26 я пользовался французским изданием Ostrogorsky, Histoire de l'état byzantin, 1956.

27 я пользовался русским изданием Славяне в Андалузии, пер. Б. Шостаковича, Москва, 1874.

28 в действительности Джа'фар ал-Мусхафи происходил из одного берберского рода Валенсии, Ибн ал-Аббар, Хулла, 257.

29 Dozy, НМЕ, 3: 58-61. Заметим, что при обосновании своей идеи Дози, как представляется, не всегда был корректен. Так, рассказывая о гибели берберского военачальника Хубасы Ибн Максана при осаде Кордовы, Дози пересказывает показание Ибн ал-Хатиба о том, что первый удар Хубасе нанес Набих ан-Насрани (Христианин) и делает на этом основании вывод, что к сакалиба относились и североиспанские христиане, Dozy, НМЕ, 3: 260, прим. 3. Как мы увидим при анализе этого эпизода, слово саклаби или сакалиба в рассказе Ибн ал-Хатиба вообще не употребляется, что делает отнесение человека, именуемого ан-Насрани в категорию сакалиба умозрительным допущением. Впрочем, понятие Насрани не обязательно применялось только к андалусским христианам, но могло и обозначать христиан в общем. К 1110-1113 годам, то есть, ко времени осады Кордовы, Христианство было принято в Чехии, Польше, у славянских народов Балкан и на Руси. Отсюда, невольник-христианин мог теоретически оказаться и славянином, и видеть в нем испанца совершенно не обязательно.

30 Кроме рассмотренного выше примера с Набихом ан-Насрани сошлемся также на фрагменты Дози о Надже, НМЕ, 3: 61 и Ибн ал-Уада'а, НМЕ, 3: 306. Первый из этих людей никогда, насколько можно судить, не носил нисбу ас-Саклаби (о Надже и его нисбе подробнее в рассказе о сакалиба в Андалусии), нисба второго -неизвестна.

Dozy, Supplément aux dictionnaires arabes (1881). При работе над настоящей диссертацией я пользовался вторым изданием словаря, вышедшим в 1927 г.

32 Lévi-Provençal, ЯМ, 2: 123-124, 3: 179.

33 См. например Terrasse, Islam d'Espagne, 68, Imamuddin, Political History, 167, O'Callaghan, Medieval Spain, 152, Vallvé, Libertad y esclavitud, 571, Wasserstein, Rise and Fall, 25, Rubiera Mata, Dénia, 43-44, Cruz Hernández, Islam, 182.

34 ал-'Аббади, Сакалиба, 8-9.

35 ал-'Аббади, Сакалиба, 11.

36 ал-'Аббади, Сакалиба, 27-30.

37 ал-Маннуни, Сакафа, 21.

38 Meouak, Marges, 309-310.

39 Scales, Fall, 133-141.

40 Sanjek, Krscanstvo, 90-97.

41 Ayalon, Eunuchs, 101.

42 Ayalon, Eunuchs, 103, 105, 106, 112. Заметим, впрочем, что ни Левицкий, ни Аялон ничего не могли противопоставить лингвистическим доводам Дози и признавали, что в некоторых случаях понятие саклаби могло обозначать скопца вне зависимости от происхождения, Zródla arabskie, 1: 95, Ayalon, Eunuchs, 105.

43 Hrbek, Slawen, 544, 551.

44 Hrbek, Slawen, 548 - 550.

45 Hrbek, Slawen, 550- 551.

46 Hrbek, Slawen, 552.

47 Называя в этом списке работу Пиренна, мы безусловно учитываем, что этот ученый был автором теории замирания торговли между Европой и Востоком после распространения ислама. В то же время, Пиренн признавал, что в некоторых областях торговля все-таки продолжалась. Эти области непосредственно связаны с интересующей нас темой. См. Pirenne, Mahomet, 162-163 о поставке невольников из Франции в Испанию, 110-113 о торговле Венеции и других итальянских городов с мусульманами, 108, 166, 168 - о евреях и их роли посредников между Востоком и Западом.

48 Признавая значение труда Латуша, мы в то же время никак не можем с его идеей о схожести работорговли с черным рынком (black market) в средние века, Latouche, Birth, 124. Как мы увидим в главе о работорговле, разрешения на занятие ей давалось королями.

49 я пользовался дополненным автором французским переводом работы Хейда, Histoire du commerce du Levant au Moyen-Age, 1885-1886.

50 Сошлемся на работы Расмуссена Essai historique et géographique sur le commerce et les relations des Arabes et des Persans avec la Russie et avec la Scandinavie durant le Moyen Âge (1824), и Штюве (Stiiwe) Die Handelszuge der Araber unter den Abbasiden durch Afrika, Asien und Osteuropa (1836), в которых торговля с Поволжской Булгарией рассматривается как одно из главных направлений арабской торговли раннего средневековья.

51 Хвольсон, Известия, 181-191.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Мишин, Дмитрий Евгеньевич

Какие выводы можно сделать на основании данного анализа? Прежде всего, в оригинальном сообщении упоминаются белые евнухи - сакалиба и румийцы. Сакалиба не отождествлялись со всеми белыми евнухами; фраза Хилала ас-Саби о "4 тысячах белых евнухов-сакалиба" представляет собой не более чем механическое сведение воедино двух разных рассказов. Отсюда следует, что в начале X века при багдадском дворе служили евнухи-сакалиба. Определить, сколько их было, правда, крайне непросто. Численность евнухов, скорее всего, завышается, как это обычно происходит у восточных авторов. Кроме того, среди белых евнухов преобладали, видимо, румийцы, ибо ввоз их был намного более обильным. Если принять во внимание оба этих замечания - то есть, предположить, что белых евнухов было не 4 тысячи, а меньше, и что румийцев среди них было в несколько раз больше, чем сакалиба, - мы придем к выводу, что сакалиба было при дворе ал-Муктадира, возможно, до нескольких сотен человек.

Упоминания о сакалиба при дворе ал-Муктадира содержатся и в других источниках. В рассказе Ибн Фадлана мы читаем, что в Булгар посольство ал-Муктадира сопровождал Барис ас-Саклаби.40 Учитывая ошибку Ибн Фадлана, называвшего поволжских булгар "славянами" (об этом см. главу I), можно было бы и Бариса причислить к булгарам. Но делать так не раздумывая вряд ли имеет смысл. Ас-Саклаби - нисба Бариса, и он носил ее вне зависимости от того, какие представления о сакалиба были у Ибн Фадлана. Ничто в рассказе Ибн Фадлана не указывает на то, что Барис вел себя в Булгаре как человек, встретивший соотечественников. Ибн Фадлан ни разу не говорит, например, что он когда-либо выступал в качестве переводчика. Можно возразить, что Бариса послали в Булгар с Ибн Фадланом потому, что он сам был оттуда, однако, как мы говорили в рассказе о работорговле, сакалиба, доставлявшиеся из Булгара, были славянскими пленниками русов, которых те продавали в Поволжскую Булгарию и Хазарию. Поэтому для интерпретации нисбы Бариса как "уроженец Поволжской Булгарии" нет достаточных оснований.

11. Евяухи-сакалиба продолжали использоваться и в последующие времена. В Китаб ал-'Уйун упоминается некий евнух-саклаби, служивший сначала ал-Мути'у, затем взятый на службу ал-Мустакфи (944 - 946)41 Ал-Мути' (946 - 974), насколько можно судить, имел обычай окружать себя евнухами-сакалиба. Хилал ас-Саби дает описание церемонии наделения Бувейхида 'Адуд ад-Даула султанской властью. Церемония происходила в 977 году, и наделять 'Адуд ад-Даула соответствующими полномочиями должен был халиф ат-Та'и (974 - 991). Во время церемонии слутж-сакалиба ал-Мути'а стояли за халифом с опахалами в руках, причем ат-Та'и неоднократно обращался к ним, приказывая выполнять различные действия, связанные с церемониалом. Хилал ас-Саби даже сохранил для нас имена этих слуг: Халис, Тариф, Бадр, Ахйаф, Сабур, Рийад, Мауакиф и Салаф. В ходе церемонии ат-Та'и обращался к сакалиба дважды. Один раз он повернулся к Халису и сказал "Пусть он подойдет", имея в виду 'Адуд ад-Даулу, после чего тот приблизился. В другой раз он обратился к Тарифу, сказав "Пусть наделят его почетным платьем и венцом", опять-таки имея в виду 'Адуд ад-Даулу.42

Тот факт, что евщхи-сакалиба участвуют в церемонии, причем как особо приближенные к халифу слуги, примечателен. Сам по себе он указывает на то, что в 60-70 годах X века евнухи-сакалиба служили в халифском дворце и входили в непосредственное окружение халифа. Но интересно взглянуть на эти данные в свете истории работорговли. Рассказывая об истории поставки евнухов-сакалиба в исламский мир, мы отмечали, основываясь на словах ал-Мукаддаси, что в 60-70 гг. X века румийские невольники перестали поступать в Машрик в связи с византийским наступлением. Мы высказали предположение, что недостаток белых евнухов-румийцев мог восполняться расширенными закупками белых же евнухов-сакалиба. И вот, в это же время мы видим, что довольно многочисленные (только названных по имени 8 человек, а восточные авторы крайне редко перечисляют имена рабов) евнухи-са/са/шба окружают на церемонии халифа, а о румийцах не упоминается вовсе. Такие данные наводят на мысль о том, что халифский двор действительно стал закупать больше рабов-сакалиба, и их численность возросла и в абсолютном, и в относительном (по сравнению с румийцами) отношении.

12. Дворцовые евпухи-сакалиба упоминаются в источниках и далее. Хилал ас-Саби, описывая церемонию занятия трона халифом, сообщает, что во время церемонии слуги-сакалиба должны стоять за троном с опахалами в руках.43 Автор, без сомнения, описывает здесь либо современную себе ситуацию, либо ситуацию недалекого прошлого. Сведения Хилала ас-Саби, поэтому, справедливее всего отнести к периоду первой половины - середины XI века.

13. Наряду с евнухами у нас есть сообщения о неоскопленных слут&х-сакалиба. Неоскопленные слутв-сакалиба входили в число боевых рабов; их использовали для личной охраны владельца. Абу Бакр Мухаммад ал-Хорезми (ум. 993) говорил, что за неимением тюрка на службу следует брать щбдгсаклабщ44 имел он при этом в виду, очевидно, боевых гуламов. В середине XI века подобное соображение высказал Ибн Бутлан, согласно которому для боя следует брать рабов-тюрок или сакалиба.45 Следует заметить, что Ибн

Бутлан описывает сакалиба скорее как боевых рабов: они широкогруды, храбры и дикого нрава; живут они долго, так как отличаются хорошим пищеварением. Упоминает Ибн Бутлан и о женщинах-са7ошбм.46

Ни ал-Хорезми, ни Ибн Бутлан не говорят о том, откуда доставляют невольников-са/ся./шбд, о которых они упоминают. Тот факт, что речь идет о некастрированных рабах и женщинах, показывает, что сакалиба, о которых идет речь, доставлялись не из Андалусии. Ал-Хорезми мог иметь в виду и невольников из Руси, и невольников из Далматии: в конце X века работорговля на обоих этих путях была активной. Сведения Ибн Бутлана относятся к более позднему времени, середине XI века. К этому времени доставка невольников из Руси сильно сокращается. Поэтому больше вероятности, что Ибн Бутлан говорит о невольниках, привозившихся венецианцами; вместе с тем, возможность того, что их доставляли из Руси, нельзя отрицать.

14. Согласно Байхаки, когда в 1039 г. Мас'уд, сын Махмуда Газневида, прибыл в Герат, он распорядился казнить наместника города Бу Талху Шайбани, обвинив его в симпатиях к туркменам. "Я его [труп наместника] видел брошенным на навозную кучу, пишет далее Байхаки,. и приставом при нем был Тегин Саклаби."47

В силу того, что сведений о Тегине мы более нигде не встречаем, довольно сложно составить себе представление о его службе Мас'уду- Более того, мы не знаем, когда он попал в исламский мир - это могло произойти и намного раньше 1039 года. Скорее всего, Тегин был одним из последних невольников, вывезенных из Руси на Восток. Первым хозяином Тетина, видимо, был тюрок; от него слуга и получил такое имя.

Таковы имеющиеся у нас известия о слутах-сакалиба в Машрике. На основании этих материалов можно сделать несколько общих замечаний.

Прежде всего, следует сказать, что упоминаний о рабах-сакалиба действительно крайне немного, - примем во внимание, что мы имеем дело с весьма продолжительным отрезком времени и обширным кругом источников. Многие восточные авторы не упоминают о слутах-сакалиба вообще. Как нам представляется, главная причина этого заключается в том, что численность сакалиба, даже несмотря на многообразие путей их доставки, была все-таки довольно низкой, в частности, по отношению к численности других рабов, прежде всего, румийцев, негров и тюрок. Основная масса рабов поступала в Машрик из сопредельных территорий - Малой Азии (румийцы), Африки (негры) и земель тюркских племен, расположенных за Мавераннахром (тюрки). Географическая близость Машрика к этим регионам давала возможность работорговцам приводить большее число невольников. Возможности доставки невольников из отдаленных земель (славяно-германское пограничье, Русь, Далматия) были, естественно, более ограниченными; кроме того, большую часть невольников обычно продавали по пути. Так, из невольников, поступавших через Германию и Францию, Машрика достигали лишь те сакалиба, кого не продавали в Андалусии, Магрибе и Египте; невольники, которых привозили венецианцы, также в основном продавались в Египте и

Магрибе. Можно предположить, что аналогичная ситуация складывалась и на пути из Булгара и Хазарии; некоторое число невольников оставалось в Хорезме. Таким образом, ъвпуш-сакалиба уступали в численности евнухам-румийцам и неграм, а неоскопленные боевые рабы сакалиба - тюркским туламом.

Это положение не было, разумеется, статичным. Выше уже отмечалось, что в конце X века, в связи с прекращением доставки евнухов-румийцев, щбов-сакалиба стало больше, однако, такая перемена продолжалась недолго. Наступление византийцев остановилось, и невольники-румийцы вновь начали поступать в исламский мир. С другой стороны, после первой четверти XI века прекращается или, во всяком случае, резко сокращается поставка иеволышков-сакалиба из Андалусии и из Руси. Численность слуг-сакалиба и в первую очередь, евнухов, вновь сокращается, а после первой половины XI века мы не видим их в источниках совсем.

Для сакалиба в Машрике характерна не только малая численность. Мы не видим ни одного слутк-саклаби, который бы играл важную роль в политике. Конечно, напрямую малочисленность сакалиба и отсутствие у них политического влияния связывать нельзя - при дворе карьеру раба определяла прежде всего благосклонность суверена. Но малочисленные, уступавшие числом другим слугам, сакалиба, не могли, разумеется соперничать с другими группировками - прежде всего, с тюрками, а затем и с Бувейхидами, которые в разное время фактически правили государством. Поэтому, хотя сакалиба оставались особой группой дворцовых слуг, их роль в государстве фактически ограничивалась службой во дворце.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В настоящем исследовании мы ставили перед собой задачу установить общие закономерности истории людей, именуемых сакалиба, в исламском мире. Основные выводы, которые можно сделать из изложенного выше, сводятся к следующему.

1. В исламской литературе название сакалиба применяется в основном к славянам. Путешественники, лично посетившие Центральную и Восточную Европу, называют сакалиба славян (исключение составляет Ибн Фадлан, ошибка которого разобрана выше). Отход от этого значения наблюдается у авторов, компилировавших сведения более ранних источников. В этническом смысле сакалиба, за исключением некоторых ошибок, означает "славяне".

2. В Машрике сакалиба появляются уже к середине VII века, что связано с переселениями славян в византийскую Малую Азию. Сражаясь с мусульманами, славяне иногда переходили на их сторону и оседали в приграничных районах Халифата. Существование славянских общин в приграничных районах можно проследить приблизительно до середины VIII века, то есть, до того времени, когда общины несут большие потери в связи с различными войнами, а в приграничные районы при 'Аббасидах направляются хорасанцы. С этого времени славянские общины начинают постепенно растворяться в мусульманском обществе. В то же время, некоторые славянские поселенцы из византийской Малой Азии время от времени еще переходят на сторону арабов.

3. Наряду с переселенцами в исламском мире встречаются и другие сакалиба - слуги (рабы и вольноотпущенники). Применительно к ним слово саклаби означало слугу, принадлежавшего к народу сакалиба.

4. Невольники-сакалиба ввозились в исламский мир разными путями - из района славяно-германского пограничья через Германию и Францию в Андалусию и далее в Магриб и Машрик, с восточного побережья Адриатики через Венецию в Магриб, Египет и, возможно, Машрик, из Руси через Поволжскую Булгарию и Хорезм в Машрик. В Андалусию невольники-ожалиба ввозились почти исключительно из Германии. В Северной Африке нсволъиика-сакалиба, привезенные из Германии, составляли большую часть слут-сакалиба, но к ним прибавлялись и невольники-сшсо/шбя, доставлявшиеся из Венеции. В Машрик поступали иеволъялки-сакалиба из Германии (через Андалусию и Северную Африку), Венеции (через Северную Африку или прямо), Руси (через Хорезм), а также славянские пленники из числа воинов византийских армий и поселенцев. Торговля на каждом из выделенных путей имеет свою динамику. Ввоз невольников-са/салибя из Германии в Андалусию начинается, как представляется, в начале IX века в связи с германо-славянскими войнами и достигает наивысшего размаха в конце X века. В начале XI века он практически прекращается вследствие падения в Андалусии спроса на дорогих рабов в условиях кризиса, вызванного смутой. Ввоз невольников из Венеции продолжается и далее, хотя и в небольших масштабах. Ввоз невольников из Руси продолжается на всем протяжении X века и значительно сокращается к концу его вследствие успешного противодействия Древнерусского государства набегам охотников за рабами и замирания транзитной торговли на Волжском пути, вызванного "серебряным кризисом" в мусульманском мире. Ся/са/шбя-военнопленные были более или менее многочисленны в VTI - первой половине IX вв., когда в византийской Малой Азии сохранялись людные славянские поселения; в последующие времена их было меньше. В результате в Андалусии и Северной Африке присутствие слут-сакалиба наблюдается на всем протяжении IX-X веков; особенно многочисленными они становятся в конце X - начале XI вв. В Машрике невольники-сй/салыба появились намного ранее, уже в середине VII в. Упоминаний о них довольно мало, ибо сакалиба терялись среди других слуг - румийцев, тюрок и негров. В конце X века сакалиба в Машрике стало больше, что, очевидно, было связано с тем, что ими заменяли рабов-румийцев, переставших поступать вследствие контрнаступления византийцев в 60-70 гг. этого столетия. В начале XI века ситуация резко изменилась, ибо из Германии и Руси невольников более практически не поступало, а невольников, привозившихся венецианцами, и пленников из славян-воинов византийских армий и переселенцев было немного. В результате после 30-х годов XI века сакалиба полностью исчезают из Андалусии, а в Египте упоминания о них становятся крайне редкими.

5. Определение пути ввоза невольников-ш/агушбя позволяет с большой долей вероятности строить предположения относительно того, кем были сакалиба в том или ином регионе. В Андалусию доставлялись почти исключительно евнухи-сакалиба; отсюда, практически все андалусские сакалиба и почти все североафриканские - евнухи. Из Венеции доставлялись сакалибаевнухи и неоскопленные невольники, а также невольницы; поэтому некоторые из североафриканских сакалиба - не-евнухи. Из Руси доставлялись неоскопленные рабы и женщины. Среди пленных, которых арабы брали в ходе войн с Византией, были и мужчины (разумеется, не-скопцы), и женщины, и дети. Поэтому в Машрике мы видим самых разных спут-сакалиба - и евнухов, и неоскопленных слуг, и женщин.

6. В исламском мире мы видим слут-сакалиба как при дворе, так и в частном владении. Сакалиба в частном владении были немногочисленны; при дворах правителей, располагавших достаточными средствами для покупки большого количества невольников, их могло быть довольно много, до нескольких сотен человек. При дворе роль сакалиба была различной, что зависело от особенностей развития данного государства. При дворе 'Аббасидов и Аглабидов сакалиба выступали единственно как дворцовые слуги и практически не участвовали в государственных делах. У Фатимидов, очень нуждавшихся в преданных слугах, сакалиба с самого начала выполняли различные поручения и занимали важные государственные должности. Но при сильных правителях, какими были первые Фатимиды, дворцовые слуги не могли оказывать реальное влияние на политическую жизнь, и потому сакалиба действовали лишь как исполнители воли халифа. Сакалиба в Андалусии практически не имели важных постов в государстве; в то же время, в конце X века они составляли многочисленную и хорошо организованную придворную группу, пользовавшуюся большим влиянием при дворе. Между тем, играть важную роль в политике дворцовые слуги могли лишь найдя себе мощных союзников или покровителей (халиф, аристократия и т.д.). Отсутствие или ненадежность союзников привело к поражению сакалиба в противоборстве с Мухаммадом Ибн Аби 'Амиром в 976 г. и в борьбе с берберами после крушения Кордовского халифата.

6. В мусульманском мире сакалиба испытывали на себе большое влияние его культуры. Они быстро изучали арабский язык, зачастую овладевая им в совершенстве, принимали ислам. В то же время, они не забывали свой язык, хранили в памяти элементы родной культуры. В мусульманском обществе сакалиба считали себя особым элементом и не отождествляли себя с остальными мусульманами. Такое самосознание сакалиба нашло свое отражение в их практических действиях.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Мишин, Дмитрий Евгеньевич, 1999 год

1. Бартольд, Извлечение = Бартольд, В.В., Извлечение из сочинения Гардизи Зайн ал-Ахбар. Приложение к "Отчету о поездке в Среднюю Азию с научною целью. 1893-1894". Собрание сочинений, т. 8. Москва, 1973. 23-62.

2. ВИИШ = Ъизантиски извори за ucmopujy народа Jyzocaaeuje. Т. 1. Изд. Ф. БаришиЬ, M. PajKOBHh, Б. КрекиЬ, JI. ТомиЬ. Београд: Научна кньига 1955.

3. Гаркави, СЕП = Гаркави, А.Я., Сказания еврейских писателей о Хазарах и Хазарском царстве. ТВОИАО, ч. XVII, 1874. 259-422. Гаркави, СМИ = Гаркави, А.Я., Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. Санкт-Петербург, 1870.

4. Иордан, Гетика = Иордан, О происхождении и деяниях гетов. Getica. Пер. Е. Скржинской. Санкт-Петербург: Алетейя, 1997.

5. История халифов вардапета Гевонда. Изд. К. Патканьян. Санкт-Петербург, 1862.

6. Ковалевский, Книга = Ковалевский, А.П., Книга Ахмеда Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу. Москва: Наука, 1956.

7. Коковцов, Переписка = Коковцов, П.К., Еврейско-хазарская переписка в Xвеке. Ленинград: Издательство АН СССР, 1932.

8. ПВЛ = Повесть Временных Лет. Изд. Д.С. Лихачев. 4.1. Москва-Ленинград: Издательство АН СССР, 1950.

9. Продолжатель Феофана = Продолжатель Феофана. Жизнеописаниявизантийских царей. Санкт-Петербург: Наука, 1992.

10. Прокопий, Война = Прокопий Кесарийский, Война с персами. Война свандалами. Тайная история. Москва: Наука, 1993.

11. Псевдо-Дионисий, Хроника = Denys de Tell-Mahré, Chronique syriaque.

12. Ed. J.-B. Chabot. Paris, 1895.

13. Путешествие = Большаков, О.Г., Монгайт, А.Л., Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131-1153). Москва: Наука, 1971.

14. СДПИС = Свод древнейших письменных известий о славянах. T. I. Ред. Л.А. Гиндин, Г.Г. Литаврин. Москва: Восточная литература РАН,1994. T. II. Ред. Г.Г. Литаврин. Москва: Восточная литература РАН,1995.

15. Annales Fuldenses = Annales Fuldenses sive Annales Regni Francorum. Ed. F. Kurze, Hannover, 1891. MGH Script rer Germ.

16. Annales Mettenses Priores. Hannover: Hahnsche Buchhandlung, 1979. MGH Script rer Germ.

17. Annales Xantentes et Annales Vedastini, Ed. B. de Simson. Hannover, Leipzig, 1909. MGH Script rer Germ.

18. Böhmer, Regesta imperii = Böhmer, J.F., Regesta imperii. II. Sachsische Zeit. VAbteilung. Papstregesten. 911-1024. Wien, Köln, Graz: Hermann Böhlaus, 1969.

19. Brazales, Crönica = Brazales, J.C., La crönica de Arlb sobre al-Andalus. Granada: Impredisur, 1992.

20. Brunos Buch vom Sachsenkrieg. Hrsg. von H.-E. Lohmann. Leipzig: Karl W. Hiersemann, 1937.

21. Canard, Autobiographie = Canard, M., L'autobiographie d'un chambellan du Mahdî cObeidallah le Fatimide. Hesperts, XXXIX, 1952. 279 329. Casiri, M., Biblioteca arabico-hispana Escurialensis. 1760-1770. Repr. Osnabrück, 1969.

22. Chalmeta, Saqatî = P. Chalmeta, El Kitâb ñ Adab al-Hisba (Libro del buen gobierno del zoco) de al-Saqatî. al-Andalus, 32, 1967. 125-159, 359-397; 33, 1968.143-195, 367-454.

23. Charmoy, Relation = Charmoy, M., Relation de Mas'oûdy et d'autres auteurs musulmans sur les anciens Slaves. Paris, 1832-1833.

24. Chronicon ad annum Domini 846 pertinens. CSChO. Vol. 4. Scriptores Syri. Chronica minora II. Interpr. E.W. Brooks, I.-B. Chabot. Louvain: Imprimerie orientale, 1955. 121 180.

25. Chronicon 819 = Chronicon anonymum ad A.D. 819 pertinens. CSChO, Scriptores Syri. Series 3, t. XIV. Interpr. I.-B. Chabot. Louvain: Officina orientalis et scientifica, 1937. 1-16.

26. Chronicon anonymum ad annum Christi 1234 pertinens. CSChO, Scriptores Syri. Series 3, t. XIV. Interpr. I.-B. Chabot. Louvain: Officina orientalis et scientifica, 1937.17-266.

27. Chronicon maroniticum = Chronicon maroniticum. CSChO. Vol. 4. Scriptores Syri. Chronica minora II. Ed. E.W. Brooks, J.-B. Chabot. Louvain: Imp. orientale, 1955. 35-57.

28. Chronicon miscellaneum ad annum Domini 726 pertinens. CSChO. Vol. 4. Scriptores Syri. Chronica minora II. Interpr. I.-B. Chabot. Louvain: Imprimerie orientale, 1955. 61-119.

29. Codex diplomaticus et epistolaris regni Bohemiae. Ed. G. Friedrich. T. I. Prague, 1904-07.

30. Codex diplomaticus fuldensis. Ed. F.J. Dronke. Cassel, 1850.

31. Códice diplomático barese. Ed. G.B. Nitto de Rossi, F. Nitti de Vito. Bari,1897.

32. Constantinus Porphyrogenitus, De Thematibus = Constantinus Porphyrogenitus, De Thematibus et De Administrando Imperio. Ed. I. Bekker. Bonn, 1840. CSHB, 3.

33. CSM = Corpus scriptorum muzarabicorum. ed. J. Gil. Madrid: Instituto "Antonio Nebrija", 1973.

34. Die Briefe Heinrichs IV. Ed. K. Erdmann. Leipzig: Karl W. Hiersemann, 1937.

35. Die Werke Wipos. Hrsg. von H. Breslau. Hannover, Leipzig, 1915. MGH Script rer Germ.

36. DHCPAI = Documenta historiae chroaticae periodam antiquam illustrantia. Monumenta spectantia historiam Slavorum meridionalium. Ed. F. Racki. Zagrabiae, 1877.

37. Diplomaticki zbornik kraljevine Hrvatske, Dalmacije i Slavonije. Svezak I (741 1100). Zagreb: Tiskara Izdavackog zavoda Jugoslavenske Akademije znanosti i umjetnosti, 1967.

38. Dubler, Abü Hamid = Dubler, C., Abu Hamid el Granadino y su Relación de viaje por tierras eurasiáticas. Madrid: Maestre, 1953.

39. Eginhard, Vie de Charlemagne = Eginhard, Vie de Charlemagne. Ed. et tr. par L. Halphen, Paris: Les belles lettres, 1962.

40. Eliae. Opus chronologicum = Eliae Metropolitanae Nisibeni Opus Chronologicum. Ed. E.W. Brooks. Roma, Paris, Leipzig, 1910. CSChR. Scriptores Syri. Ser. III. T. VII.

41. EPRI = Epistolae pontificum romanorum ineditae. Ed. S. Loewenfeld. Leipzig, 1885.

42. Hansisches Urkundenbuch. Hrsg. von K. Höhlbaum. Bd. I. Halle, Helmoldi presbyteri Bozoviensis Chronica Slavorum. Ed. B. Schmeidler. Hannover, Leipzig: Hahnsche Buchhandlung, 1929.

43. Hiläl, Rusùm = Hiläl al-Sâbï', Rusùm Där al-Khiläfah. The Rules and Regulations of the Abbäsid Court. Ed. E.A. Salem. Beirut: American University, 1977.

44. KH = The Laws of the Medieval Kingdom of Hungary. Vol. I. 1000 1301. Ed. J.M. Bak, G. Bonis, J.R. Sweeney. Bakersfield, California, 1989. Luccari, Ristretto = G. Di Pietro Luccari, Copioso ristretto de gli Annali di Rausa. Venetia, 1605.

45. Matthieu, Chronique = Matthieu d'Edesse, Chronique. Ed. E. Dulaurier. Paris, 1858.

46. Meppener Urkundenbuch. Hrsg. von H. Wenker. I Th. Die Urkunden der Jahre 800 1383. Meppen, 1902.

47. MGH Constitutiones et acta publica imperatorum et regum. Т. I. 911 1147. Ed. L. Weiland. Hannover, 1893.

48. MGH Diplomata Karolinorum. Т. I. Pippini, Carlomanni, Caroli Magni Diplomata. Ed. E. Mühlbacher. Hannover, 1906. Т. II. Die Urkunden Ludwigs des Frommen. Hrsg. E. Meyer. T. III. Lotharii I et Lotharii II Diplomata. Hrsg. T. Schieffer. 1966.

49. MGH Epistolae T. III. Epistolae Merowingici et Karolini Aevi. Berlin, 1892. Т. IV. Epistolae Carolini Aevi. Berlin, 1895. Т. V. Epistolae Karolini Aevi. Berlin, 1899.

50. MGH Formulae Merowingici et Karolini aevi. Ed. K. Zeumer. Hannover, 1886.

51. MGH Scriptores rerum Langobardicarum et Italicarum. Saec. VI IX. Ed. G. Waitz et al. Hannover: Hahnsche Buchhandlung, 1988 (воспроизведение издания 1878 г.).

52. Michael Glycas, Annales. Ed. I. Bekker. Bonn, 1836. CSHB.

53. Michel, Chronique = Michel le Syrien, Chronique. Trad. J.-P. Chabot. Paris,1901 (2), 1905 (3).

54. Minorsky, Hudüd al-cÄlam = Minorsky, V., Hudùd al-'Älam. 'The Regions of the World.'A Persian Geography 372 A.H. 982 A.D. London: Luzac & Co, 1937.

55. MPH = Monumenta Poloniae Histórica. Ed. A. Bielowski. T. I. Lwow, 1864.

56. Nikephoros, Short History = Nikephoros, Patriarch of Constantinople, Short History. Ed. and tr. C. Mango. Washington: Dumbarton Oaks Research Library and Collection, 1990.

57. Origo civitatum Italie seu Venetiarum (Chronicon Alúnate et Chronicon Gradense). Ed. R. Cessi. Roma: Tipografía del Senato, 1933. PG = Patrología Graeca. ed. J.-P. Migne. Paris. 109 (1863), 113 (1863), 121 (1864), 122 (1864).

58. Raphelengus, J., Lexicon arabicum, Leida, 1613.

59. Reginonis. Chronicon = Reginonis abbatis prumiensis Chronicon cum Continuatione Treverensi. Ree. F. Kurze. Hannover, 1890. MGH Script rer Germ.

60. Thietmari. Chronicon = Thietmari episcopi Merseburgensis Chronicon. Berlin: Weidmannsche Buchhandlung, 1935. MGH Script rer Germ., nova series, t. 8.

61. Togan, Picture = Zeki Validi Togan, A., Birüni's Picture of the World. Memoirs of the Archaeological Survey of India, 53, 6. r.

62. UB Speyer = Urkundenbuch zur Geschichte der Stadt Speyer. Hrsg. von A. Hilgard. Strassburg, 1885.

63. UB Worms = Urkundenbuch der Stadt Worms. Hrsg. von H. Boos. I Bd. Berlin, 1886.

64. Ulmisches Urkundenbuch. Hrsg. von F. Pressel. I Bd. Stuttgart, 1873. Urkundenbuch der Stadt Arnstadt. 704 1495. Hrsg. von C.A.H. Burkhardt. Jena, 1895.

65. Urkundenbuch der Stadt Oldenburg. Hrsg. von D. Kohl. Oldenburg: Gerhard Stelling, 1914.

66. Urkundenbuch der Stadt Quedlinburg. Hrsg. von K. Janiske. I Abt. Halle, 1873.

67. Urkundenbuch des Hochstiftes Meissen. Hrsg. von E.G. Gersdorf. I Bd. Leipzig, 1864.

68. Urkundenbuch des Hochstifts Merseburg. I Theil. 962 1357. Ed. P. Kehr. Halle,

69. Vita Anskarii = Vita Anskarii auctore Rimberto. Ed. G. Waitz. Hannover, 1884. Script rer Germ.

70. Абд Аллах аз-Зири, Тибйан = Les mémoires de 'Abd Allah, dernier roi Ziride de Grenade {Ve Xle siècle. Ed. E. Lévi-Provençal. Le Caire: Editions al-Maaref, 1955.

71. Абу Са'ид, Ансаб = Абу Са'ид, Китаб ал-Ансаб. Intr. D.S. Margoliouth. 1912.

72. Абу-л-Фида', Мухтасар = Abulfedae Annales Muslemici. Ed. I. Reiske. Hafnia, 1790 (2), 1791 (3), 1792 (4).

73. Абу-л-Фида', Такуим = Géographie dAboulféda. Ed. M. Reinaud, Mac Guckin de Slane. Paris, 1840.

74. Абу Фирас, Диуан Диуан Аби Фирас ал-Хамдани. Изд. С. ад-Даххан. Бейрут: ал-Ма'хад ал-Фаранси би-Димашк, 1944.

75. Ахбар Маджму'а = Ахбар Маджму'а фи Фатх ал-Андалус у а Зикр Умара'и-ха. Маджхул ал-Му'аллиф. Изд. И. ал-Абйари. Бейрут: Дар ал-Китаб ал-Лубнани, 1981.

76. Бар Эбрей, Тарих = Bar-Hebraeus, Historia dinastiarum arabice. Oxoniae, 1663.

77. Гардизи, Зайн = Тарих-э-Гардизи. Изд. 'А. Хабиби. Тегеран: Донйа-йе-Китаб, 1984.ал-Гафики, Муршид = ал-Гафики, ал-Муршид фи Тибб ал-'Айн. Изд. Х.'А. Хасан. Б.м., Ма'хад ал-Инма' ал-Араби, 1987.

78. Бар Эбрей, Тарпх = Bar-Hebraeus, Historia dinastiarum arabice. Oxoniae, 1663. v

79. Гардизи, Зайн = Тарих-э-Гардизи. Изд. 'А. Хабиби. Тегеран: Донйа-йе-Китаб, 1984.ал-Гафики, Муршид = ал-Гафики, ал-Муршид фи Тибб ал-'Айн. Изд. Х.'А. Хасан. Б.м., Ма'хад ал-Инма' ал-'Араби, 1987.

80. Ибн 'Абд Раббихи, 'Икд = Ибн 'Абд Раббихи, ал-'Икд ал-Фарид. Каир, 1913.

81. Ибн Аби Динар, Му'нис = Ибн Аби Динар, ал-Му'нис фи Ахбар Ифрикийа уа Тунис. Изд. М. Шаммам. Тунис: Мактабат ал-'Атика, 1967.

82. Ибн Аби Зар', Рауд = Annales regum Mauritaniae a condito Idrisidarum imperio ad annum fugae 126 ab Abu-l Hasan Ali ben Abd Allah Ibn Abi Zer' Fesano.conscriptos ed. C.J. Tornberg. Uppsala, 1843.

83. Ибн ал-'Адим, Зубда = Ибн ал-'Адим, Зубдат ал-Халаб мин Тарих Халаб. Изд. С. ад-Даххан. Т. 1. Дамаск: ал-Ма'хад ал-Фаранси би-Димашк ли-д-Дирасат ат-'Арабиййа, 1951.

84. Ибн 'Асакир, Мухтасар = Мухтасар Тарих Димашк ли Ибн 'Асакир ли-л Имам Мухаммад бин Мукаррам ал-Ма'руф би Ибн Манзур. Т. 28. Изд. С. аш-Шахбани. Дамаск: Дар ал-Фикр, 1989.

85. Ибн ал-Асир, Камил = Ибн ал-Асир, ал-Камил фи ат-Тарих. Изд. М.Й. ад-Даккак. Бейрут: Дар ал-Кутуб ал-'Илмиййа, 1987. Ибн ал-Асир, Камил (Бейрут) = Ибн ал-Асир, ал-Камил фи ат-Тарих. Бейрут: Дар Садир, Дар Байрут, 1965.

86. Ибн ал-Асир, Камил (Каир) = Ибн ал-Асир, Тарих ал-Камил. Миср, 1290 г.х.

87. Ибн ал-Асир, Камил (Наджджар) = Ибн ал-Асир, ал-Камил фи ат-Тарих. Изд. 'А. ан-Наджджар. Каир: Идарат ат-Тиба'а ал-Мунириййа. 1934.

88. Ибн ал-Асир, Камил (Торнберг) = Chronicon quod perfectissimum inscribitur. Ed. C.J. Thornberg. Upsaliae et Lugduni Batavorum, 1851-1876. Ибн ал-Асир, ал-Лубаб фи Тахзиб ал-Ансаб. Изд. X. ал-Кудси. Каир: Мактабат ал-Кудси, 1938.

89. Ибн ад-Даббаг\ Ма'алим = Ибн ад-ДаббаГ, Ма'алим ал-Иман фи Ма' рифат Ахл ал-Кайрауан. Изд. М. ал-Ахмари Абу-н-Нур, М. Хадик. Каир: Мактабат ал-Ханджи, Тунис: ал-Мактаба ал-'Атика, 1972.

90. Ибн ал-Джаузи, Мират аз-Заман = Абу-л-Фарадж Ибн ал-Джаузи, Мират аз-Заман. Рукопись Бодлеянской библиотеки, Оксфорд. Ms. Рос. 370.

91. Ибн ал-Джаузи, Мунтазам = Ибн ал-Джаузи, ал-Мунтазам фи Тарих ал-Мулук уа ал-Умам. Хайдарабад: Да'ират ал-Ма'ариф ал-'Усманиййа, 1357 г.х.

92. Ибн Дукмак, Интисар = Description de l'Egypte par Ihn Doukmak. Le Caire, 1893.

93. Ибн Дукмак, Джаухар = Ибн Дукмак, ал-Джаухар ас-Самин фи Сират ал-Мулук у а ас-Салатин. Изд. М. Камал ад-Дин, 'И. 'Али. Бейрут: 'Алам ал-Кутуб, 1968.

94. Ибн Зафир, Дувал = Ahbär al-Duwal al-Munqatiea. Ed. A. Ferré. Paris: Univ. de la Sorbonne Nouvelle, 1971.

95. Ибн Захира, Фада'ил = Ибн Захира, ал-Фада'ил ал-Бахира фи Махасин Миср уа ал-Кахира. Изд. М. ас-Сакка, К. ал-Мухандис. United Arab Republic: The National Library Press, 1969.

96. Ибн 'Изари, Байан (1,2) = Histoire de l'Afrique du Nord et de l'Espagne musulmane intitulée Kitäb al-Bayän al-Mughrib par Ibn Idhärl al-Marräkushl et Fragments de la Chronique de Arlb. Ed. par G.-S. Colin et E. Lévi-Provençal. Leiden: E.J. Brill, 1948.

97. Ибн 'Изари, Байан (3) = Ибн 'Изари ал-Марракуши, ал-Байан. ал-МуГриб фи Ахбар ал-Андалус уа ал-МаГриб. Т. III. Изд. G.-S. Colin, Е. Lévi-Provençal. Бейрут: Дар ас-Сакафа, 1967.

98. Ибн 'Изари, Байан (Бейрут) = Ибн 'Изари ал-Марракуши. ал-Байан ал-МуГриб. Бейрут: Мактабат Садир, 1950.

99. Ибн ал-Каланиси, Тарих = History of Damascus 363 555 A.H. by Ibn al-Qalänisl. Ed. H.F. Amedroz. Leiden, 1908.

100. Ибн Касир, Бидайа = Ибн Касир, ал-Бидайа уа ан-Нихайа фи-т-Тарих. Каир: Матба'ат ас-Са'ада, б.г.

101. Ибн ал-Кифти, Хукама' = Ibn al-Qiftï's Ta'rlh al-Hukamä. Hrsg. J. Lippert. Leipzig, 1903.

102. Ибн Муйассар, Ахбар = Akhbär Misr. Choix des passages de la Chronique d'Egypte d'Ibn Muyassar. Ed. A.F. Sayyid. Le Caire: Institut Français de l'Archéologie orientale, 1981.

103. Ибн Са'ид, ДжуГрафийа = Ибн Са'ид, Китаб алДжуГрафийа. Изд. И. ал-'Араби. Бейрут: ал-Мактаба ат-Тиджариййа ли-т-Тиба'а уа ан-Нашр уа ат-Таузи', 1970.

104. Ибн Са'ид, МуГриб (Дайф) = Ибн Са'ид ал-МаГриби, ал-МуГриб фи Хула ал-Матриб. Каир: Дар ал-Ма'ариф, 1953.

105. Ибн Та^рибирди, Нуджум = Ибн ТаГрибирди, ан-Нуджум аз-Захира фи Мулук Миср уа ал-Кахира. Каир: Дар ал-Кутуб ал-Мисриййа, т. 2 (1930), т. 3 (1932), т. 4 (1933).

106. Ибн ал-Уарди, Харида = Ибн ал-Уарди, Харидат ал-Аджа'иб уа Фаридат ал-Г'ара'иб. Каир, 1879.

107. Ибн Уасиф Шах, Тарих = Ибн Уасиф Шах, Китаб Тарих Миср. Рукопись Бодлеянской библиотеки, Оксфорд. Ms. Bruce, 19. С. 42 и дал.

108. Ибн Фадлан, Рисала = Рисалат Ибн Фадлан. Изд. С. ад-Даххан. Дамаск: ал-Маджма' ал-'Илми ал-'Араби, 1959.

109. Ибн ал-Факих, Булдан = Compendium libri Kitâb al-boïdân auctore Ibn al-Faqih al-Hamadhâni. Ed. MJ. De Goeje. Lugduni Batavorum, 1885. BGA, 5.

110. Ибн ал-Фаради, 'Улама' = Historia virorum doctorum Andalusiae (Dictionarium biographicum) ab Aben Alfaradhi scripta. Ed. F. Codera. Madrid, 1891.

111. Ибн Хаййан, Муктабис (Макки) = Ибн Хаййан ал-Куртуби, ал-Муктабас мин Анба'Ахл ал-Андалус. Изд. М.'А. Макки. Бейрут: Дар ал-Китаб ал-'Араби, 1973.

112. Ибн Халдун, 'Ибар = Ибн Халдун, Китаб ал-'Ибар. Булак, 1284 г.х. Ибн Халликан, Уафайат = Ибн Халликан, Уафайат ал-А'йан уа Анба' Абна' аз-Заман. Изд. М.М. 'Абд ал-Хамид. Каир: Мактабат ан-Нахда ал-Мисриййа, 1948.

113. Ибн Хаммад, Ахбар = Histoire des Rois cObaïdides (Les Califes Fatimides) par Ibn Hammâd. Ed. M. Vonderheyden. Alger: Jules Carbonel, Paris: Paul Geuthner, 1927.

114. Ибн ал-Хатиб, А'мал (ал-'Аббади) = Тарих ал-МаГриб ал-Ислами фи ал-'Аср ал-Хадис. ал-Кисм ас-Салис мин КитабА'мал ал-А'ла ли-л Уазир ал-Гарнати Лисан ад-Дин Ибн ал-Хатиб. Изд. А.М. ал-'Аббади, М.И. ал-Кинани. Касабланка, 1964.

115. Ибн ал-Хатиб, А'мал (Леви-Провансаль) = Lisân ad-Dïn Ibn al-Khatïb, Histoire de l'Espagne musulmane (Kitâb acmal а1-а(1йт). Ed. E. Lévi-Provençal. Beyrouth: Dar al-Makchouf, 1956.

116. Ибн ал-Хатиб, Ихата ('Инан) = The History of Granada entitled al-Ihâta fi Akhbâr Gharnâta by Lisân-ud-Dln Ibn-ul-Khatîb. Ed. M.'A. Enan. Cairo: Dar al-Maarif, 1957.

117. Ибн ал-Хатиб, Ихата (Каир) = Ибн ал-Хатиб, ал-Ихата фи Ахбар Гарната. Каир, 1901.

118. Ибн Хаукал, Сура = Ибн Хаукал, Китаб Сурат ал-Ард. Бейрут: Дар Мактабат ал-Хайа, 1979.

119. Ибн Хордадбех, Масалик = Kitâb al-Masâlik wa'l-Mamâlik (Liber viarum et regnorum) auctore Abu'l-Kâsim Obaidallah Ibn Abdallah Ibn Khordâdbeh et Excerpta e Kitâb al-Kharâdj auctore Kodâma ibn Djafar. Ed. M.J. de Goeje.Lugduni Batavorum, 1889. BGA, VI.

120. Йакут, Марасид = Lexicon geographicum. Ed. T.GJ. Juynboll. Leiden, 1852.

121. Науадир = Науадир ал-Махтутат. Изд. 'А. Харун. Каир: Ладжнат ат-Та'лиф уа ат-Таджама уа ан-Нашр, 1951.

122. Уйун (Дауд) = ал-'Уйун ya ал-Хада'ик фи Ахбар а-Хака'ик ли Му'аллаф Маджхул. ал-Джуз' ар-Раби', ал-Кисм ал-Аввал. Изд. Н.'А. Дауд. Неджеф: Матба'ат ан-Ну'ман, 1972.

123. Артамонов, История = Артамонов, М.И., История хазар. Ленинград, 1962.

124. Афанасьев, Воззрения = Афанасьев, А., Поэтические воззрения славян на природу. Москва: Индрик, 1994. Воспроизведение издания 1861 года.

125. Бойко, К.А., Арабская историческая литература в Испании. Москва: Наука, 1977.

126. Большаков, О.Г., Рабство в странах Халифата. Рабство в странах Востока в средние века. Москва: Наука, 1986.

127. Брайчевский, К истории = Брайчевский, М.Ю., К истории расселения славян на византийских землях. Византийский временник, XIX, 1961. 120-137.

128. Васильев, Византия и арабы (А) = Васильев, А.А., Византия и арабы. Политические отношения Византии и арабов за время Аморийской династии. Санкт-Петербург, 1900.

129. Васильев, А.А., Византия и арабы. Политические отношения Византии и арабов за время Македонской династии. Санкт-Петербург, 1902. Васильев, Происхождение = Васильев, А.А., Происхождение Василия Македонянина. ВВ, XII, 1906.148-166.

130. Васильевский, В., Древняя торговля Киева с Регенсбургом. ЖМНП, июль 1888, 121- 150.

131. Вестберг, К анализу = Вестберг, Ф., К анализу восточных источников о Восточной Европе. ЖМНП, 1908, кн. 1, 364-412.

132. Вестберг, Комментарий = Вестберг, Ф., Комментарий на записку

133. Ибрагима Ибн-Якуба о Славянах. Санкт-Петербург, 1903.

134. Бар = МщовиЬ, П., Вирпазар Бар - Улцин>. Цетигье, Београд: Обод,1974.

135. Вишнякова, Колония = Вишнякова, А., Славянская колония VII века в Вифинии. ВДИ, 1940,138 141.

136. Восточные источники по истории народов Юго-Восточной и Центральной Европы. Москва: Наука, 1964 (1), 1969 (2), 1974 (3). Давидович, Е.А., Из области денежного обращения в Средней Азии. Нумизматика и эпиграфика, 2, 1960. 92-118.

137. Дереко, Градови = Дереко, А., Среднзовековни градови у Cpóuju, Црноj Тори и Македонии. Титоград: Просвета, 950.

138. Зоценко, В.Н., Волжская система путей сообщения в истории Южной Руси. Путь из Булгара в Киев. Казань: РАН, Казанский научный центр, Институт языка, литературы и истории им. Г. Ибрагимова, 1992. 47-54.

139. Калинина, Т.М., Сведения ранних ученых Арабского халифата. Москва, 1988.

140. Кулаковский, ИВ = Кулаковский, Ю.В., История Византии. Т. III. 602717. Санкт-Петербург: Алетейя, 1996.

141. Куник, Известия = Куник, А. Розен, В., Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. Санкт-Петербург, 1878 (1). Куник, А., 1903 (2).

142. Ламанский, О славянах = Ламанский, В., О славянах в Малой Азии, в Африке и в Испании. Санкт-Петербург, 1859.

143. Левицкий, Т., Важнейшие арабские источники о славянских странах и народах, относящиеся к раннему средневековью. Зарубежное востоковедение. Москва, 1961, 49-57.

144. Левицкий, Документы = Левицкий, Т., Из научных исследований арабских источников. Неизвестные арабские документы о славянах 720 года. Восточные источники по истории народов Юго-Восточной и Центральной Европы. Т. 1. Москва, 1964. 6-15.

145. Левицкий, МЗН = Левицкий, Т., Малоизвестный западно-славянский народ по описаниям Аль-Масуди. Ближний и Средний Восток. Москва: Издательство АН СССР, 1962, 28-33.

146. Литаврин, К вопросу = Литаврин, Г.Г., К вопросу о вифинских славянах. Palaeobulgarica, XVIII, 1994, N 4. 40-48.

147. Монгайт, Рязанская земля = Монгайт, А.Л., Рязанская земля. Москва: Издательство АН СССР, 1961.

148. Новосельцев, Государство = Новосельцев, А.П., Пашуто, В.Т., Древнерусское государство и его международное значение. Москва, 1965. Острогорски, Византщ'а = Острогорски, Г., Византща и словени. Београд: Просвета, 1970.

149. Панченко, Памятник = Панченко, Б.А., Памятник славян в Вифинии VII века. ИРАИК, VIII, 1-2,1903. 15-62.

150. Рыбаков, Путь = Рыбаков, Б.А., Путь из Булгара в Киев. Древности Восточной Европы. Москва: Наука, 1969. 189-196.

151. Рыбаков, Ремесло = Рыбаков, Б.А., Ремесло древней Руси. Москва: Издательство АН СССР, 1948.

152. Рыбаков, Русь = Рыбаков, Б.А., Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Москва: Наука, 1993.

153. Савельев, П.С., Клады с восточными монетами, находимые в России. Санкт-Петербург, 1842.

154. Савельев, П.С., Мухаммеданская нумизматика в отношении к русской истории. Санкт-Петербург, 1846.

155. Савельев, П.С., О торговле волжских булгар в IX и X веке. ЖМНП, 2, 1846.

156. Семенова, Из истории = Семенова, JI.A., Из истории Фатимидского Египта. Москва: Наука, 1974.

157. Семенова, Л.А., О рабстве в Фатимидском Египте. Арабские страны. История. Экономика. Москва: Наука, 1970. 206-209. Смирнов, А.П., Волжские болгары. Москва, 1951.

158. Cmíphob, П., Волзъкий шлях и cmapodaem руси. Кшв: Видавництво АН Украши, 1928.

159. Спицын, РИГ = Спицын, A.A., Русская историческая география. Петроград: Я. Башмаков и К., 1917.

160. Тизенгаузен, В., Монеты Восточного халифата. Санкт-Петербург, 1873.

161. Фер.'анчиЬ, Б. Византща и ]ужни словени. Београд: Завод за издаван>е уцбеника Соцщалистичке Републике Србщ'е, 1966. Ферлуга, J. Византщско царство и jy>KHO^OBeHCKe државе од средине IX до средине X века. ЗРВИ, XIII, 1971. 75-105.

162. Фомин, А., Проблема экономических контактов Арабского халифата со странами Европы в конце VIII X вв. МАИКЦА ИБ. Выпуск 4. Москва: Наука, 1983.19-25.

163. Хвольсон, Известия = Хвольсон, Д.А., Известия о Хозарах, Буртасах, Болгарах, Мадьярах, Славянах и Руссах Абу-Али Ахмеда Бен-Омар Ибн-Даста. Санкт-Петербург, 1869. Шайноха, К., Славяне в Андалузии. Москва, 1874.

164. Янин, ДВС = Янин, B.JL, Денежно-весовые системы русского средневековья. Москва: Издательство МГУ, 1956.

165. Ainouz, A., Les frontières de l'empire musulman de 740 au début du Xe siècle. Toulouse: Université de Toulouse, 1989.

166. Allmendinger, K.-H., Die Beziehungen zwischen der Kommune Pisa und Ägypten in hohen Mittelalter. Wiesbaden: Franz Steiner Verlag, 1967. Amari, SMS = Amari, M., Storia dei musulmani di Sicilia. Firenze, 1854 (1), 1859 (2).

167. Ashtor, Jews = Ashtor, E., The Jews of Moslem Spain. Philadelphia: The Jewish Publication Society of Amercia, 1973.

168. Ashtor, E., Quelques observations d'un orientaliste sur la thèse de Pirenne. JESHO, 13, 1970. 166-194.

169. Ayalon, Eunuchs = Ayalon, D., On the Eunuchs in Islam. JSAI, 1, 1979. 67124.

170. Barthold, W., Turkestan down to the Mongol Invasion. London: Luzac, 1968. Besevliev, Inscriptions = Besevliev, V., Les inscriptions au relief de Madara. Byzantinoslavica, 16, 1955. 212-255.

171. Beshir, FMO = Beshir, B.J., Fatimid Military Organization. Der Islam, 55, 1978. 37-56.

172. Blachère, Extraits = Blachère, R., Extraits des principaux géographes arabes du Moyen Âge. Paris, Beyrouth, 1936.

173. Blake, Silver = Blake, R.P., The Circulation of Silver in the Moslem East down to the Mongol Epoch. HJAS, 2,1937. 291-328.

174. Bosl, K., Böhmen und seine Nachbarn. Gesellschaft, Politik und Kultur in Mitteleuropa. München, Wien: R. Oldenburg, 1976.

175. Brockelmann, GAL = Brockelmann, C., Geschichte der arabischen Litteratur. Bände 1-2, Weimar, Berlin, 1898-1902, Supplementarbände 1-3, Leiden: E.J. Brill, 1937-1942.

176. Brooks, E.W., Arabic Lists of the Byzantine Themes. JHS, XXI, 1901. 6877.

177. Brooks, Locality = Brooks, E.W., The Locality of the Battle of Sebastopolis. Byzantinische Zeitschrift, 18, 1909. 154-156.

178. Charanis, Observations = Charanis, P., Observations on the Demography of the Byzantine Empire. Thirteenth International Congress of Byzantine Studies. Main Papers. XIV. Oxford, 1966.

179. Charanis, Remarks = Charanis, P., Some Remarks on the Changes in Byzantium in the Seventh Century. Recueil des travaux de l'Institut d'Etudes byzantines, VIII, 1, 1963. 71-76.

180. Citarella, Patterns = Citarella, A.O., Patterns in Medieval Trade: The Commerce of Amalfi Before the Crusade. JEH, XXVIII, December 1968, N 4. 531-555.

181. Citarella, A.O., The Relations of Amalfi with the Arab World before the Crusades. Speculum, XLII, April 1967, N 2. 299-312.

182. Constable, Trade = Constable, O.R., Trade and Traders in Muslim Spain. The Commercial Realignment of the Iberian Peninsula. 900-1500. Cambridge: University Press, 1994.

183. Cruz Hernández, Islam = Cruz Hernández, M., El Islam de al-Andalus. Historia y estructura de su realidad social. Madrid: Agencia española de cooperación internacional, Instituto de cooperación con el mundo árabe, 1992.

184. Cuvillier, Allemagne = Cuvillier, J.-P., L'Allemagne médiévale. Naissance d'un état (VIII-XIII siècles). Paris: Payot, 1979.

185. Czapkiewicz, A., Lewicki, T., Nosel, S., Opozda-Czapkiewicz, M., Skarb dirhemôw arabskich z Czechowa. Warszawa, Wroclaw: Zaklad im. Ossolinskich, Wydawnictwo PAN, 1957.

186. Ditten, Einwanderung = Ditten, H., Zur Bedeutung der Einwanderung der Slawen. Byzanz im 7. Jahrhundert. Untersuchungen zur Herausbildung des Feudalismus. Hrsg. von F. Winkelmann, H. Köpstein, H. Ditten, E. Rochow. Berlin: Akademie-Verlag, 1978. 73-160.

187. Ditten, Verschiebungen = Ditten, H., Ethnische Verschiebungen zwischen der Balkanhalbinsel und Kleinasien vom Ende des 6. bis zur zweiten Hälfte des 9. Jahrhunderts. Berlin: Akademie-Verlag, 1993.

188. Dopsch, A., Wirtschaftliche und soziale Grundlage der europäischen Kulturentwicklung. I Teil. Wien: L.W. Seidel & Sohn, 1923, II Teil, 1924. Dopsch, A., Die Wirtschaftsentwicklung der Karolingerzeit. Worms: Hermann Böhlaus Nachfolger, 1962.

189. Dvornik, Slaves = Dvornik, F., Les Slaves, Byzance et Rome au IXe siècle. Paris: Honoré Champion, 1926.

190. Fraehn, Berichte = Fraehn, C.M., Ibn Foszlän's und anderer Araber Berichte über die Russen älterer Zeit. Nachdruck der Ausgabe von 1823. Hamburg: Helmut Buske Verlag, 1976.

191. Frye, R.N., The Golden Age of Persia. The Arabs in the East. New York: Harper and Row, 1975.

192. Frye, Iran = Frye, R.N., Islamic Iran and Central Asia. London: Variorum, 1979.

193. Ganshof, Note = Ganshof, F.L., Note sur l'Tnquisitio de theloneis Raffelstetensis". Le Moyen Âge, 72,1966. 197 223.

194. Gfrörer, Geschichte = Gfrörer, Aug. Fr., Geschichte Venedigs von seiner Gründung bis zum Jahre 1084. Graz, 1872.

195. Haldon, Byzantium = Haidon, J.F., Byzantium in the seventh Century. The Transformation of a Culture. Cambridge: University Press, 1990.

196. Haidon, J.-F., Kennedy, H., The Arab-Byzantine Frontier in the Eighth and Ninth Centuries: Military Organisation and Society in the Borderlands. 3PBH, Eeorpafl, 1980, 79-116.

197. Halm, Reich = Halm, H., Das Reich des Mahdi. Der Aufstieg der Fatimiden (875-975). München: C.-H. Beck, 1991.

198. Hamidullah, M., Nouveaux documents sur les rapports de l'Europe avec l'Orient musulman au Moyen Âge. Arabica, VII, fasc. 3, 1960. 281-300. Handbuch der Geschichte der böhmischen Länder. Ed. Karl Bosl. Bd. I. Stuttgart: Anton Hiersemann, 1967.

199. Hellmann, Venedig Hellmann, M., Geschichte Venedigs in Grundzügen. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1989. Hendy, Studies = Hendy, M.F., Studies in the Byzantine Monetary Economy. C. 300-1450. Cambridge: University Press, 1985.

200. Hennig, R., Der mittelalterliche arabische Handelsverkehr in Osteuropa, Der Islam, 22,1934. 239 265.

201. Herrmann, Slawen = Die Slawen in Deutschland. Ein Handbuch. Hrsg. J. Herrmann. Berlin: Akademie Verlag, 1985.

202. Hertzberg, G.F., Geschichte der Stadt Halle an der Saale im Mittelalter. Halle, 1889.

203. Heyd, Commerce = Heyd, W., Histoire du commerce du Levant au Moyen-Age. 11. Leipzig, Paris, 1885.

204. Historia de España. Dir. M. Artola. Vol. II. La época medieval. Por J.A. García de Cortázar. Madrid: Alfaguara, 1973.

205. Hodges, R., Dark Age Economics. The Origins of Towns and Trade. AD 600 -1000. London: Duckworth, 1989.

206. Hodgett, G.A. J., A Social and Economic History of Medieval Europe. London: Methuen, 1972.

207. Höpke, R., Wirtschaftsgeschichte. I Teil. Mittelalter und Merkantilismus. Leipzig: G.A. Gloeckner, 1928.

208. Jacob, Arabische Berichte = Jacob, G., Arabische Berichte von Gesandten an germanische Fürstenhöfe aus dem 9. und 10. Jahrhundert. Berlin, Leipzig: Walter de Gruyter & Co, 1927.

209. Jacob, Berichte = Jacob, G., Zwei arabische Berichte über Deutschland aus der Zeit Kaiser Otto des Grossen. Studien in arabischen Geographen. Heft IV. Berlin, 1892.

210. Jacob, Berichterstatter = Jacob, G., Ein arabischer Berichterstatter aus dem 10. Jahrhundert über Fulda, Schleswig, Soest, Paderborn und ändere deutsche Städte. Berlin, 1891.

211. Jacob, Handel = Jacob, G., Der nordisch-baltische Handel der Araber im Mittelalter. Leipzig, 1887.

212. Jakimowicz, Kilka uwag = Jakimowicz, R., Kilka uwag nad relacjq o slowianach Ibrählma Ibn Ja'küba. Slavia antiqua, 1, 1948, 439-459. Kaczmarzyk, Miasta = Kaczmarzyk, Z., Miasta dalmatynskie do poczqtku XV wieku. Warszawa, Poznan: PWN, 1978.

213. Kellenbenz, H., Deutsche Wirtschaftsgeschichte. Bd. I. Von den Anfängen biszum Ende des 18. Jahrhunderts. München: C.H. Beck, 1977.

214. Klaic, Povijest = Klaic, N., Povijest hrvata u ranom srednjom vijeku. Zagreb,1971.

215. Kmietowicz, A., A Hoard of Dirhems from Szczecin-Niemczyn. Folia orientalia, 13, 1971. 143-161.

216. Kmietowicz, F., Un trésor des monnaies coufîques trouvé en pologne. Folia orientalia, 1, 1959. 209-230.

217. Köpstein, H., Zum Bedeutungswandel von crKXaßoc/sclavus. Byzantinische Forschungen, 7, 1979. 67-89.

218. Köpstein, H., Zur Erhebung des Thomas. MZB, 2,1979. 61-87. Köpstein, H., Zur Sklaverei im ausgehenden Byzanz. Berlin: AkademieVerlag, 1966.

219. Kötzschke, R., Allgemeine Wirtschaftsgeschichte des Mittelalters. Jena: Gustav Fischer, 1924.

220. Kowalska, Literatura = Kowalska, M., Sredniowieczna arabska literatura podröznicza. Warszawa, Krakow: PWN, 1973.

221. Kowalski, Relacja = Kowalski, T., Relacja Ibrählma Ibn Ja'küba z podrözy do krajöw slowianskich w przekazie al-Bekrlego. Krakow: Polska Akademia Umiejçtnosci, 1946.

222. Krekic, B., Dubrovnik (Raguse) et le Levant au Moyen Age. Paris: Mouton, 1981.

223. Kremer, Bericht = Bericht Dr. Kremer, Sitzungsberichte der Philosophischhistorischen Classe der kaiserlichen Akademie der Wissenschaften. IV Band. Jahrgang 1850. Heft 1-5.

224. Malingoudis, Personannamenbildungen = Malingoudis, F., Frühe apotropäische Personannamenbildungen im Slawischen. Zeitschrift für Balkanologie, 23/1, 1987. 27-35.

225. Malingoudis, Slawisches = Malingoudis, Ph., Slawisches aus dem byzantinischen Bithynien. MZB, 2,1979. 227-229.

226. Marçais, G., La Berbérie musulmane et l'Orient au Moyen Age. Paris: Montaigne, 1946.

227. Maricq, Notes = Maricq, A., Notes sur les Slaves dans le Péloponnèse et en Bithynie et sur l'emploi de "slave" comme appellatif. Byzantion, 22, 1952. 357-372.

228. Marquart, Streifzüge = Marquart, J., Osteuropäische und ostasiatische Streifzüge. Leipzig, 1903.

229. Mishin, Récits = Mishin, D., Les récits des auteurs musulmans sur l'expédition arabe de 716-718 contre Constantinople et "la ville des Slaves". Byzantinoslavica, 57, fasc. 2, 1996. 265-277.

230. Mishin, D., The Saqäliba Slaves in the Aghlabid State. Annual of Medieval Studies at the CEU. 1996-1997. Budapest: Central European University, 1998. 236-244.

231. Mishin, Vlachs = Mishin, D., Information on the Vlachs in Medieval Islamic Literature (Arabic and Persian). Romanian Civilization. Vol. VI, 2, 1997. 37-56.

232. Nicol, D.M., Byzantium and Venice. Cambridge: University Press, 1988.

233. Niederle, RSS = Niederle, L., Rukovet' slovanskych starozitnosti. Praha: Nakladatelstvi CSAV, 1953.

234. Norwich, J J., A History of Venice. New York: Alfred A. Knopf, 1982. Obolensky, D., The Byzantine Commonwealth. Eastern Europe. 500 1453. London: Sphere Books, 1974.

235. O'Callaghan, Spain = O'Callaghan, J.F., A History of Medieval Spain. Ythaca, London: Cornell University Press, 1975.

236. ODB = The Oxford Dictionary of Byzantium. New-York, Oxford: Oxford University Press, 1991.

237. Oikonomides, Silk = Oikonomides, N., Silk Trade and Production in Byzantium from the Sixth to the Ninth Century: the Seals of Kommerkiarioi. DOP, 40, 1986. 33-53.

238. Pirchegger, H., Geschichte der Steiermark. Graz: Selbstverlag des Verfassers, 1949.

239. Pirenne, Mahomet = Pirenne, H., Mahomet et Charlemagne. Paris: Club du meilleur livre, 1961.

240. Pitz, E., Wirtschafts- und Sozialgeschichte Deutschlands im Mittelalter. Wiesbaden: Franz Steiner, 1979.

241. Prinz, F., Grundlagen und Anfänge. Deutschland bis 1056. München: H. Beck, 1985.

242. Radojcic, Date = Radojcic, G. Sp., La date de la conversion des Serbes. Byzantion, 22,1952. 253-256.

243. Ramsay, Geography = Ramsay, W.M., The Historical Geography of Asia Minor. London, 1890.

244. Rörig, Entstehung = Rörig, F., Magdeburgs Entstehung und die ältere Handelsgeschichte. Barlin: Akademie Verlag, 1952.

245. Roth, Jews = Roth, N., Jews, Visigoths and Muslims in Medieval Spain. Cooperation and and conflict. Leiden, New York, Köln: Brill, 1994. Rubiera Mata, Dénia = Rubiera Mata, M.J., La taifa de Dénia. Alicante: Zeel, 1985.

246. Sanders, P., Ritual, Politics and the City in Fatimid Cairo. Albany: State University of New York Press, 1994.

247. Shboul, A.M.H., al-Mascüdi and His World. A Muslim Humanist and His Interest in non-Muslims. London: Ithaca Press, 1979.

248. Spuler, Trade = Spuler, B., Trade in the Eastern Islamic Countries in the Early Centuries. Islam and the Trade of Asia. Ed. D.S. Richards. Oxford: Bruno Cassirer, 1962. 11-21.

249. Stein, Juden = Stein, A. Die Geschichte der Juden in Böhmen. Brünn, 1904. Stratos, Byzantium = Stratos, A.N., Byzantium in the Seventh Century. Amsterdam: Adolf M. Hakkert, 1968 (1), 1972 (2), 1975 (3), 1978 (4), 1980 (5).

250. Strzelczyk, J., Slowianie i Germanie w Niemczech srodkowych we wczesnym sredniowieczu. Poznan, 1976.

251. Stüwe, F., Die Handelszüge der Araber unter den Abbasiden durch Afrika, Asien und Osteuropa. Berlin, 1836.

252. Sz§lagowski, A., Najstarsze drogi z Polski na wschód. Krakow, 1907.

253. Sanjek, Krscanstvo = Sanjek, F., Krscanstvo na hrvatskom prostoru. Zagreb,1991.

254. Stépkova, J., Islámské stííbro v nálezu z Reetzowa na Usedomu (NDR). Numismaticky sbornik, 7, 1962. 71-81.

255. Stépkova, J., The Islamic Silver Coin-Hoard from Wischendorf (Wismar). Annals of the Náprstek Museum, 1, 1962. 131-158.

256. Stëpkova, J., The Structure of the Finds of the Islamic Silver Coins in the Territory of Czechoslovakia. Annals of the Náprstek Museum, 3, 1964. 113128.

257. Talbi, L'émirat = Talbi, M., L'émirat aghlabide (189-296 800-909). Histoire politique. Paris: Maisonneuve, 1966.

258. Tapia Garrido, Historia = Tapia Garrido, J.A., Historia general de Almería y su provincia. Tomo III. Almería musulmana. 1 (711-1172). Almería: Cajal, 1986.

259. Terrasse, Islam = Terrasse, H., Islam d'Espagne. Une rencontre de l'Orient et de l'Occident. Paris: Pion, 1958.

260. Togan, Nordvölker = Zeki Validi Togan, A., Die Nordvölker bei Bïrûnï. ZDMG, 90,1936, 38-51.

261. Togan, Reisebericht = Zeki Validi Togan, A., Ibn-Fadlan's Reisebericht. Abhandlungen für die Kunde des Morgenlandes. Deutsche Morgenlandische Gesellschaft. Leipzig, 1939.

262. Togan, Schwerter = Zeki Validi Togan, A., Die Schwerter der Germanen nach arabischen Berichten des 9.-11. Jahrhunderts. ZDMG, 90, 1936. 1938.

263. Treadgold, Byzantium = Treadgold, W., Byzantium and Its Army. 284 1081. Stanford: University Press, 1995.

264. Treadgold, W., Remarks on the work of al-Jarml on Byzantium. Byzantinoslavica, XLIX, 1983. 205-212.

265. Treadgold, Revival = Treadgold, W., The Byzantine Revival. Stanford: Stanford University Press, 1988.

266. Vallvé, J., El califato de Córdoba. Madrid: MAPFRE, 1992.

267. Vallvé, Libertad = Vallvé, J., Libertad y esclavitud en el califato de Córdoba. Actas de las II jornadas de cultura árabe e islámica. 1980. Madrid: Instituto hispani-árabe de cultura, 1985. 565-578.

268. Verlinden, Ch., L'origine de sclavus/esclave. Bulletin du Cange. Archivum latinitatis Medii Aevi. 17, 1943. 97-128.

269. Vernadsky, Origins = Vernadsky, G., The Origins of Russia. Oxford: Clarendon Press, 1959.

270. Wasserstein, Rise = Wasserstein, D., The Rise and Fall of the Party Kings. Politics and Society in Islamic Spain, 1002-1086. Princeton: Princeton University Press, 1985.

271. Westberg, Beiträge = Westberg, F., Beiträge zur Klärung orientalischer Quellen über Osteuropa. Bulletin de l'Académie Impériale des Sciences de St-Pétersbourg. Ser. 5. Vol. 11, 4-5,1900.

272. Zechlin, E., Maritime Weltgeschichte. Altertum und Mittelalter. Hamburg: Hoffmann und Compe Verlag, 1947.

273. Исма'ил, М., ал-Агалиба уа Сийасату-хум ал-Хариджиййа. Фес: Мактабат Уарракат ал-Джами'а, 1978.

274. Магид, 'А., Нузум ал-Фатимиййин уа Русуму-хум фи Миср. Каир: Мактабат ал-Анджлу ал-Мисриййа, 1985.ал-Маннуни, М., Сакафат ас-Сакалиба би-л-Андалус. Аурак, 5-6, 19821983. 21-29.