Рукописная литература Урала: наследование традиций и обретение самобытности тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, доктор филологических наук Соболева, Лариса Степановна

• Соболева, Лариса Степановна
• доктор филологических наук
• 2006

Оглавление диссертации доктор филологических наук Соболева, Лариса Степановна

Введение

Часть первая

Рукописный облик устного слова

Глава 1. Старообрядческая письменность в духовном пространстве Урала

1. Старообрядческое творчество в историко-филологическом освещении

2. Литература и фольклор в рукописной традиции: синтез и противостояние. 4i

Глава 2. Отреченные жанры в старообрядческой письменности Урала

1. Рукописные заговоры: обновление магического жанра

2. Апокрифический сюжет «Сон Богородицы» в пространстве устного и письменного слова.

Глава 3. Духовные стихи в рукописной традиции уральских староверов

1. Воплощение святости Бориса и Глеба в духовных стихах.

2. «Стих о пьянице»: морализирующая сатира в старообрядческой огласовке

Глава 4. История и эсхатология в прозе староверов Урала

1. Легендарная основа «Родословия» старообрядцев поморского согласия.

2. «Комплютер-антихрист»: образ современной старообрядческой эсхатологии.

Часть вторая

Рукописная традиция в строгановском культурном регионе

Глава 1. Рукописная традиция в культурных гнездах XVII в.

1. Концепт «культурное гнездо»: возврат из забвения

2. Сборник проповедей «Статир» в культурно-историческом контексте.

3. Автор «Статира»: художественный образ и исторические реалии.

4. Идея общественного совершенства в православной риторике «Статира».

Глава 2. Рукописная библиотека культурного гнезда Слудка

Ильинское XVIII-началаXIX в.: владельцы и состав

Глава 3. Памятники литературы в рукописной традиции строгановских крестьян

1. «Молодецкая слава» казачества в исторической памяти народа.

2. Проблема судьбы в сатирическом сборнике XVIII в.

3. Рукописный лечебник XVIII в. из крестьянской библиотеки.

4. Сборник латино-русских афоризмов из рукописного собрания строгановских крестьян

Глава 4. Рукописное наследие строгановского служащего Алексея Пищалкина

1. Административные утопии главного члена правления

2. Народная герменевтика в сборнике фольклорных паремий 1869 г.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Рукописная литература Урала: наследование традиций и обретение самобытности»

Художественное освоение исторического пути русской культуры на Урале, образное воплощение жизнедеятельности населения, его духовные поиски и драматические переживания выражены в памятниках словесности, познание которых открывает процесс обретения «духовной оседлости» (термин Д. С. Лихачева), столь необходимого для формирования единого российского духовного пространства.

В современном мировом литературоведении отчетливо высвечивается тенденция к изучению локальных проявлений словесного творчества, к выявлению самобытности культурного потенциала региона. На фоне явственной глобализации озабоченность сохранением собственного лица вызывает к жизни те направления в гуманитарных исследованиях, которые представляют оригинальность и историю формирования целостных культурных регионов. Осознание подобной необходимости отчетливо проявилось в создании в последней четверти века обобщающих исследований о национальных, региональных и краевых процессах развития литературы

Не прошли мимо этой проблемы гуманитары уральского региона. Обобщающие исследования, начатые историками, завершились выходом «Истории Урала» (Т. 1. М., 1989; Т 2. М., 1990) и «Уральской исторической энциклопедии» (Екатеринбург, 1998). В работах исторического характера страницы, посвященные культуре и искусству региона, по традиции, занимали наименьший объем. Опытом филологических размышлений стало издание «Литература Урала: Очерки и портреты» (Екатеринбург, 1998). Но очевидно, что эти издания не могли восполнить сегодняшнюю потребность в осмыслении процесса формирования художественной словесности уральского региона, ее генетического разнообразия, исторической многофункциональности, воплощения в произведениях различных сословных интересов.

Закономерно появление проекта последних лет по созданию академической истории литературы Урала на базе соединений усилий литературоведов из л различных областей и краев . Задача проекта, его «идея-пафос» определяется желанием учесть «культурно-виртуальную целостность края, складывающуюся о исторически и не потерявшую своего значения сегодня» . Но, если для печатной литературы XIX-XX веков можно назвать в связи с открытием уральского текста целый ряд фундаментальных исследований (назовем лишь некоторых авторов: И. А. Дергачев, Г. К. Щенников, В. В. Абашейэ, Ю. М. Проскурина, Л. П. Быков, Н. Л. Лейдерман, Е. К. Созина и др.\то литература, сохранившаяся в рукописной традиции Урала XVII -XX вв., изучена крайне недостаточно. В контексте поставленной задачи обращение к рукописной литературе способно открыть исторические корни особой энергетики уральского текста, его устремленности к самодостаточности, независимости суждений и оценок.

Хочется обратить внимание, что письменность для уральского региона -не только фактор развития края, но и постоянный предмет рефлексии. Именно в письменности видели механизм созидания на далеких землях единого с православной Русью духовного пространства. Письменное слово позволяло ощущать приобщенность к общей истории и судьбе. Удаленность уральского региона стимулировала общую заботу переселенцев о насыщенности края книжностью и о развитии собственного письменного творчества.

Расширение русского влияния на восточные территории, начиная с конца XIV в., тесно сопрягалось с становлением и развитием в Пермской земле христианской письменности. Главным героем этого процесса был преподобный Стефан, ставший первым епископом Пермской земли. В «Житии» Стефана Пермского подробно разработана идея обретения православия язычниками-«пермянами» и превращения Пермской земли в неотъемлемую часть Руси. Автор «Жития» Епифаний Премудрый открывает новые горизонты для благодатной и богатой Пермской земли, народ которой приобщается к христианству на основе собственной письменности, созданной святителем. Автор рисует оптимистичную картину активного усвоения пермскими людьми грамотности, сначала в результате деятельности Стефана, а затем самостоятельного стремления «пермян» к просвещению «божьим словом». Пермская земля, в интерпретации писателя, наполняется книгами не только трудами святителя, но и переписыванием новокрестившимися «пермянами»: «И тако оттол£ другъ друга учаху гра-мот1* и, от книг книгу преписующе, умножаху, исполняющее»4.

Беспрецедентное деяние Стефана Пермского, который изобрел азбуку и перевел книги Священного Писания на пермский язык, по логике Епифания Премудрого, повторяло филологический подвиг Кирилла и Мефодия - создателей славянской письменности - и служило зримым доказательством гуманистических устремлений пришедших в Пермский край миссионеров. Присоединение новых территорий рассматривалось в контексте духовного обновления северо-восточных земель, что предвещало осознание образа Руси как главного оплота и хранителя православия 5. Образ пермской земли, входя в топос русской культуры, контекстуально оказывался воплощением апостольского служения и зримым символом возможностей христианского слова, превосходящего силу любого оружия. Писатель создает запоминающийся образ Пермской земли, люди которой утолили «двойной голод» - духовный и житейский: «Глад же, глаголю, не токмо еже не сущи житу, но еже и другий глад приспЬ не менши перваго - еже отинудь не слышати Слова Божия». Запоминающиеся слова: «Не о хлЪб$> бо, - рече, - единЪмъ живъ будет челов^къ, но о всяком глагол15, исходящем изъ устъ Божии» 6 (Ср.: Втор. 8: 3), которые находит Епифаний, оценивая деятельность Стефана, становятся коннотацией пространственного образа Пермской земли, заселенной приобщенными к христианской письменности пермскими людьми.

Несмотря на то, что в реальности пермская азбука и почти все написанные на ней книге были утрачены, с конца XIV в. в национальном сознании присутствует своего рода культурно-исторический миф о земле на востоке Руси, насыщенной христианской книжностью и открытой для просвещения. Высокая нота, взятая Епифанием при создании образа Пермской земли, отозвалась для населения в символике герба Пермской губернии, где был изображен медведь с Евангелием на спине.

Особенности письменности на урало-сибирских землях формировались миграционными потоками и были исторически обусловлены характером жизненного уклада переселенцев. Важнейшие культурные традиции были привнесены новгородскими крестьянами и купечеством, стихийно переселявшимися в пограничные с русским севером районы начиная с XIII в. Северная часть Древней Руси на период ордынского нашествия оказалась территорией спасительного свойства, где сохранялись древние и писались новые рукописи.

Яркое явление представляла собой книжно-рукописная традиция, сложившаяся на протяжении нескольких веков (XVI-XIX вв.) в землях, принадлежащих роду Строгановых на Урале. Особенностью развития в XVI-XVIII в. Урала явилось возникновение укрепленных городков, в которых сочетались функции защиты и промышленного производства. Эти городки становятся культурными центрами, в них складывается городской тип культуры, ярчайшим проявлением которой будет Соликамск, городки строгановской вотчины -в XVII в., заводские центры Среднего Урала - в XVIII в.

Существенным для обогащения письменности явилось пришествие на Урал казачества во второй половине XVI-XVII вв. В недрах казачьей словесности соединялись письменные и устные традиции. Вершиной проявления творческой пассионарности казачьего сословия явились исторические повествования о походе Ермака и тема противостояния турецкому владычеству. В устных и письменных сочинениях описывалась небывалая храбрость, стойкость, любовь казаков к отечеству как основа могущества Русского государства, протянувшегося за Урал.

Освоение новых территорий включало в себя организацию ритуально-богослужебной сферы жизни населения. В каждом храме для совершения службы должно было наличествовать определенное количество книг. Их число зависело от величины храма, частоты совершаемых служб и состоятельности паствы. Решающими здесь были как забота государственной и церковной администрации, централизованно снабжавшей книгами монастыри и церкви, так и инициатива частных лиц (землевладельцев, промышленников, торговцев), членов церковных приходов. Храмовые и монастырские собрания складывались годами и состояли из печатной и рукописной продукции. Важным центром распространения письменности стал Тобольский архиерейский дом. Церковные иерархи заботились не только о доставке литературы из центра, но и организовывали переписку книг на местах. Многие из них в XVII -XVIII вв. становились известными авторами 1.

Заметное влияние на отбор и переписывание произведений литературы оказало старообрядчество, которое составляло существенную часть населения урало-сибирского региона. На протяжении нескольких веков староверие в разной степени оказывалось в оппозиции к церкви и светской власти, которые пытались репрессивными мерами привести старообрядцев в лоно официального православия. Утверждение собственной идентичности активизировало стремление к грамотности достаточно большой массы верующих, не желавших отказаться от своих убеждений и ищущих аргументацию для противостояния власти в сочинениях христианской традиции. Количество старообрядческих старопечатных книг и рукописей, бытовавших в регионе, вряд ли поддается исчислению. Несмотря на преследования и изъятие памятников книжности, староверы регулярно пополняли фонд необходимых книг, который, к тому же> постоянно находился в движении, обеспечивая различные духовные запросы старообрядцев (богослужебные, полемические, эстетические, бытовые). Письменность проникает в сердцевину народной культуры, что приводит к определенной раскрепощенности литературного творчества. В старообрядческих рукописях, при сохранении древнерусской книжности, создается собственный фонд сочинений. Наиболее яркой особенностью является обращение в старообрядческой письменности к фольклорной словесности. Письменную форму получают фольклорные жанры, традиционные жанры письменности обогащаются элементами фольклорной поэтики.

Обретение в XVIII в. Уралом нового лица, превращение его в край передовых технологий и небывалого развития заводского производства сопровождалось притоком нового типа книжности просветительского характера (называемой М. Н. Сперанским «прозападной»), связанной с техническими знаниями и научной картиной мира. В библиотеки при заводских училищах, в частные собрания местной государственной администрации, заводских специалистов и владельцев заводов входили книги художественного характера (переводные романы, поэтические тексты, описания путешествий и т. п.), экономические, философские и политические трактаты, книги по географии, истории, естествознанию, научно-технические сочинения. Преимущественно это были печатные о книги, но среди них встречаются рукописные сочинения . К сочинительству обращаются чиновники, производственники и собственники различного ранга. Но цель остается единой - создать образ делового, самостоятельного, независимого края, в развитии которого сочетаются частные и государственные интересы. Основными жанрами становятся переписка, имеющая статус публичного выступления, описания заводов, деловые документы, программы, в которых рисовалась широкая перспектива рождения нового российского общества на основе ответственности и творческой инициативы 9. Созданный в них идеал прогресса включал в себя не только экономическое развитие края, но, в немалой степени^духовное обустройство. Для века Просвещения это были тексты не исключительно производственно документального свойства, но широкого воспитательного и эстетического воздействия. В сочетании с имевшей широкое хождение старообрядческой книжностью это создавало пеструю картину словесности. Этот краткий обзор показывает, насколько велико и разнопланово письменное наследие, представленное в книжно-рукописных собраниях Урала

Состав рукописей, написанных в одно время, но генетически относящихся к разным пластам культуры (ученой, профессиональной и простонародной), кардинально различен. Пересечение различных литературных традиций могло быть внутренне конфликтным, но духовный поиск, основанный на различных творческих и мировоззренческих установках, имел потенциальную возможность для дальнейшего развития культуры.

Изучение истории русской словесности Урала оказалось возможным в результате большой собирательской и исследовательской работы, которая велась в регионе, начиная с XVIII в. Собирать книги и рукописи с научными целями начинает В. Н. Татищев. Основатель Екатеринбурга, выполняя правительственную программу преследования староверов, совмещал выявление старообрядческих скитов с собирательской деятельностью. По-видимому, ему удалось создать библиотеку старопечатных книг и рукописей, часть из которых он использовал в своих сочинениях по истории 10. К сожалению, подробные сведения о его собирательской деятельности и описание рукописной библиотеки отсутствуют. Известно, что посещающие Урал в XVIII-XIX в. исследователи-путешественники (Г. Ф. Миллер, Берх), чиновники (Г. Спасский), краеведы (В. Н. Шишонко) открыли целый ряд важнейших для изучения духовной культуры Урало-сибирского региона памятников письменности.

Первую общественно значимую коллекцию рукописей собрали члены Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ), которое было открыто в Екатеринбурге в 1870 г. Члены общества - а это были наиболее активные представители интеллигенции города - занимались изучением истории, археологии, этнографии, записывали и публиковали фольклорные произведения. Они сумели организовать постоянно пополняющуюся последними новинками научную библиотеку, поставили вопрос о систематическом изучении архивов (Н. К. Чу пин) и сборе древних книг и рукописей. На открытой по инициативе УОЛЕ в 1887 г. Сибирско-Уральской промышленной выставке были продемонстрированы древние книги, собранные на Урале. Коллекционировал древние рукописи и передал их потом в музей УОЛЕ Д. Н. Мамин-Сибиряк 11. Писатель использовал рукописную литературу в своем творчестве. Так, например, в его личном архиве (ОМПУ) хранится рукописная копия старинного травника с рецептами излечения травами и текстами заговоров. Собранные членами УОЛЕ древние книги после роспуска Общества оказались в Госархиве Свердловской области (ГАСО) и в Историко-краеведческом музее Екатеринбурга 12.

В конце XIX в. сбором рукописей и архивных материалов занималась гу

13 бернская ученая архивная комиссии, открытая в Перми в 1888 г. . Найденные членами комиссии книги и документы ныне хранятся в различных хранилищах Перми (областном краеведческом музее, архиве, областной библиотеке им. А. М. Горького). Информативными коллекциями обладают и другие хранилища

Урала. Крупнейшее из них - Тобольское, где сохранялись реквизированные церковной властью старообрядческие книги и рукописи 14.

Систематический сбор древнерусских книг и рукописей на среднем Урале в XX в. был инициирован в 1959 г. Сотрудниками и студентами филологического факультета Уральского госуниверситета во главе с В. В. Кусковым была организована археографическая экспедиция в Пермскую область, и в научную библиотеку университета поступили первые рукописные и старопечатные книги. Начиная с 70-х годов, сбор рукописных и старопечатных книг возобновился> и многолетняя работа привела к формированию более чем пятитысячного собрания рукописных и старопечатных книг, хранящегося в научной библиотеке УрГУ ,5. Параллельно велась работа по составлению описаний территориаль

16 17 ных собраний и разрабатывалась методика описания рукописей .

Степень научной разработанности проблемы. В определенном смысле последняя треть XX в. была наполнена интенсивным поиском рукописных и старопечатных книг, археографическими исследованиями охватывались огромные территории на севере России, в Поволжье, на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке и т. д. Составление описаний территориальных собраний давало бесценный материал для исследований книжно-рукописной традиции локального характера.

Особенно ощутимые результаты были получены при описании книжно-рукописной традиции Русского Севера. Подход, сформированный в исследованиях ленинградской академической школы (работы В. И. Малышева, JL А. Дмитриева), был успешно реализован в позднейших исследованиях больших комплексов территориальных собраний, сопровождавшихся анализом местной традиции средневековых произведений (работы Т. Ф. Волковой, А. А. Амосова, А. Н. Власова, Ю. В. Савельевой и др.). Принципиально важно упомянуть достижения археографов Московской научной школы, составивших внушительное описание Верхокамского (Пермская область) собрания рукописных и книг 18. rr„-важным в контексте исследований диссертации является комплексный подход к изучению словесности, включавший в себя обращение как в рукописной, так и к устно-поэтической традиции региона, осуществленный в ряде изданий московскими археографами 19.

Существенными и во многом новаторскими являются разработки новосибирских исследователей книжно-рукописной традиции. Помимо постоянно пополняющихся описаний сибирских собраний 20, Новосибирский университетско-академический центр вводит в научный оборот старообрядческие сочинения как прошлого,так и недавнего времени (работы Н. Н. Покровского, Н. Д. Золь-никовой, Е. И. Дергачевой-Скоп, В. Н. Алексеева, А. И. Мальцева и др.). К настоящему моменту определена необходимость рассмотрения судьбы классических и новооткрытых текстов древнерусской литературной традиции в контексте духовных исканий староверов. Там, где позволяет источник, учитываются особенности согласий и локуса старообрядческого творчества21.

Немалый шаг вперед был сделан в изучении книжно-рукописной тради

22 ции Урала. Особенно ярко, благодаря многочисленным работам Р. Г. Пихои , ол

А. Т. Шашкова , В. И. Байдина , оказалась представленной старообрядческая книжность в источниковедческом аспекте. Догматические вопросы старообрядческого учения в сочинениях староверов представлены в исследованиях протоиерея П. Ж. Мангилева, рукописная традиция духовных стихов из старообрядческой среды много лет была предметом исследования М. Г. Казанцевой и Т. И. Калужниковой.

Однако, существенно в меньшей степени рукописные памятники изучены в филологическом аспекте, и это направление открывается в диссертации как перспективное и важное для познания разнообразия духовной культуры Урала, выраженного в феномене художественного словесного творчества.

Высказанные положения определяют актуальность темы исследования. Вне изучения рукописного наследия невозможно адекватное представление о творческой активности населения, особенностях мировоззрения, эстетических приоритетах и той картине мира, которая в разнообразии вариантов присутствовала в сознании населения Уральского региона. Традиция и самобытность рассматриваются как две взаимосвязанные стороны духовного творчества, получающие конкретное воплощение в зависимости от историко-культурного контекста.

Объектом исследования являются рукописные собрания, принадлежащие различным группам, населяющим Урала. Прежде всего, это старообрядческие памятники, собранные в полевых экспедициях с участием автора диссертации, и связанные с Уралом рукописи, обнаруженные в архивохранилищах Екатеринбурга, Перми, Москвы, Санкт-Петербурга, многие из которых впервые вводятся в научный оборот. Время создания и бытования рукописей протягивается от XVII к XX векам. Функционирование памятников имело, в первую оче-редцне столько эстетическую^сколько практическое применение и было связано с воссозданием и сбережением особого старообрядческого пространства, отделенного от греховного мира и мыслимого как необходимое условие спасения.

Выбор памятников, особенно в первой части диссертации обусловлен их близостью к фольклорному слову, которое явилось для старообрядческих авторов фактором, даровавшем жизнеспособность средневековой рукописной традиции. Подобное «срединное» положение памятников импонировало приобщенным к письменности неофитам из староверов, для которых корневой была фольклорная культура. Оптимальным в этом случае стало обращение к собранию рукописей научной библиотеки УрГУ, так как оно сформировалось в результате полевой работы с хранителями и создателями старообрядческой словесности. Рассказы староверов об условиях появления памятников и отношении к ним дополняли рукописные тексты.

Вторую жизнь в рукописной традиции обретали жанры "отреченного* характера (рукописные заговоры и апокрифы), обретали в большей степени книжную доминанту духовные стихи, что обусловило внимание к указанным жанрам в диссертации. Воссоздание целостного мироощущения и формирование убежденности в правильности избранного пути требовало создания системы авторитетов в границах конкретных согласий,, Т рактовка исторических событий в аспекте христианского благочестия вызывает к жизни исторические сочинения в слиянии с агиографической задачей. К исследованию привлекается

Родословие» староверов поморского согласия, сопоставление которого с архивными и фольклорными источниками позволяет увидеть направление художественной типизации в старообрядческой словесности.

Не менее показательным явилось обращение во второй части диссертации к рукописям XVII - XIX вв., возникшими в иной среде - культурных гнездах строгановского региона. Уникальная рукописная библиотека крестьян строгановской вотчины изучается как самодостаточный феномен. А наиболее художественно значимые тексты подвергаются системному анализу. Среди них входящие в «золотой фонд» русской литературы памятники демократической сатиры, исторические сочинения, лечебник и паремийные жанры.

Выявленные в рукописном собрании тексты исследуются на пересечении литературной и фольклорной традиций, и соответственно подвергаются как текстологическому анализу с выделением редакций, вниманием к культурно-историческому контексту бытования, так сопоставляются с фольклорными клише, в которых сконцентрирована народная образность. К сборникам, ориентированным на интересы «ученой» культуры и фольклорной традиции, отно

25 сится рукопись с фольклорными афоризмами Алексея Пищалкина .

Целью исследования является выявление в рукописной литературе наследуемых традиций и становление самобытности, что, в целом7 характеризует своеобразие духовного пространства Урала и тяготеющих к нему территорий.

Достижению поставленной цели способствует решение следующих конкретных задач:

1. Выявить и описать рукописи, содержащие жанры, наиболее ярко характеризующие креативность старообрядческой субкультуры Урала.

2. Рассмотреть отражение в ''отреченных" жанрах системы древних верований и их христианскую адаптацию. Выявить генетически различные приемы поэтики в произведениях, учитывая особенности письменной и устной культуры слова.

3. Сделать текстологический анализ ряда произведений, установить факторы и носителей редакционного движения текстов, определяя специфику вариативности.

4. Изучить соотношение исторической основы и ее художественной типизации в жанре «Родословия» на основе использования исторических документов и с учетом исторической традиции старообрядческих сочинений.

5. Раскрыть особенности эсхатологических размышлений современных староверов на основе рукописных сочинений о приходе антихриста.

6. Определить особенности понятия «культурное гнездо», рассмотреть условия появления культурных гнезд в строгановском регионе XVII-XVIII вв. на основе историко-культурных достижений и своеобразного устройства строгановской вотчины.

7. Очертить круг проблем, решаемых в связи с изучением памятника XVII в. «Статир», разработать системный подход к тексту, рассмотреть появление произведения в контексте «культурных гнезд»(Соликамск, Орел-городок).

8. Определить особенности крестьянской рукописной библиотеки в связи с проблемой появления частных библиотек XVIII в. и отражения в них читательских интересов. Соотнести сюжетно-тематическое разнообразие произведений, своеобразие поэтики с запросами и вкусами владельцев и переписчиков собрания.

9. Рассмотреть фольклорные паремии из сборника Алексея Пищал-кина (1869 г.) и их толкование в контексте соотношения «ученой» и народной культур, на фоне рукописного наследия составителя определить этап развития российской словесности в уральском регионе.

10. Подготовить и опубликовать новые произведения и варианты известных древнерусских текстов, созданных на Урале (см. Приложение к диссертации).

Новизна работы состоит в привлечении к исследованию неизвестных или малоизученных рукописей XVII - XX вв. Впервые поставлена задача их рассмотрения для характеристики развития духовной культуры Урала. В центр исследования поставлены малоизученные проблемы, такие как: рукописное бытование устно-поэтических жанров, воплощение творческого начала старообрядческой субкультуры в рукописной литературе, значение культурных гнезд в становлении культуры Урала, феномен крестьянской библиотеки и крестьянской письменной традиции в строгановском регионе.

Методологическую и теоретическую базу диссертации составляют работы отечественных и зарубежных исследователей в области археографии, средневековой литературы, устно-поэтического творчества. В основу положен принцип системного подхода, который предполагает изучение рукописного материала в его целостности через связи различного характера. Изучение исторических корней образности в соединении с представлениями о бытовании текста, его функционировании в контексте региональной культуры сочетаются с исследованиями текстологического характера. Обращение к сравнительно-типологическому методу позволяет раскрыть взаимосвязи поэтики текста с литературной и фольклорной основой, что особенно важно, учитывая специфику материала. Столь же существенным оказывается обращение к герменевтике, тем более, что в памятнике представлен ее «народный» вариант, и к культурной антропологии, связанным с необходимостью обращения к судьбам творцов и хранителей рукописной литературы.

Теоретическая значимость работы заключается в выводах о соотношении традиции и инноваций в рукописных текстах, об локальных особенностях историко-литературного процесса, о влиянии характера бытования произведений на их поэтику и функции.

Научно-практическая ценность данной работы. Собранный литературный материал и результаты исследования существенны для создания академической истории литературы Урала и для описания региональных рукописных собраний. Результаты могут стать надежной основой для спецкурсов и общих курсов по истории русской литературы и истории литературы Урала в вузовской программе. Многие главы диссертации актуальны для преподавателей средней школы. По материалам исследования разработаны и прочитаны (1999 -2005) два спецкурса для студентов Уральского госуниверситета: «Взаимодействие рукописной и устно-поэтической традиций в русской словесности Урала», «Рукописная литература Урала: проблема регионального подхода». Диссертационные материалы использовались в цикле лекций для учителей по истории культуры Урала (2003-2005, Институт регионального образования).

Использование результатов исследования. Апробацию основные положения диссертации получили в докладах и сообщениях на 22 научных конференциях (1987 - 2005 гг.). В том числе международных: «Христианское миссионерство как феномен истории культуры» (1996, Пермь,), «Народная культура, письменность, христианство» (1998, Нижний Новгород), «Изучение стран Восточной Европы» (2000, Тампере, Финляндия,), III Международна^ научно-практическая конференция «Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи» (2001, Улан-Удэ,), «Книга и литература в культурном контексте (2001, Новосибирск, НГУ, и ГПНТБ) «Сибирь: опыт освоения и путь в XXI век» (2005, Новосибирск, Институт истории СО РАН), «Древнерусское духовное наследие в Сибири. Научное изучение памятников традиционной русской книжности на востоке России» (2005, Новосибирск, НГУ и ГПНТБ СО РАН), всероссийских: «Дергачевские чтения: Русская литература: национальное развитие и региональные особенности» (1996, 1998, 2000, 2002, 2004, Екатеринбург, УрГУ), «Бирюковские чтения» (1987, 1988, 1998, Челябинск,), I Сибиро-Уральский исторический конгресс «Культурное наследие Азиатской России» (1997 г. г. Тобольск), «Археографические чтения» (1998, 2000, Екатеринбург, УрГУ), «Ремезовские чтения: Культура провинции»

2003, 2005, Тобольск), «Литература Урала; история и современность» (2005, Екатеринбург, УрГУ и ИИиА УрО РАН), межрегиональных: «Сибирь на перекрестке мировых религий» (2001, Новосибирск).

Прочитан доклад на расширенном заседании сектора Истории литературы Урала Института истории и археологии УрО РАН (2005 г.), на заседании Ученого совета Объединенного музея писателей Урала (2005 г.).

Основное содержание диссертации отражено в двух монографиях (одна коллективная) и статьях, общим объемом более 68 п.л.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из Вступления, двух основных частей, заключения, списка литературы и приложения. Каждая часть диссертации включает в себя 4 главы. В Приложении публикуются ново-найденные рукописные заговоры, пространная и краткая редакции апокрифа «Сон Богородицы», духовные и сатирические стихи, новые списки произведений древнерусской литературы из крестьянской библиотеки XVIII - XIX вв. («Повесть о взятии Азова», сатирические повести, лечебник, паремийные жанры и др.). Здесь же приведены описания использованных в диссертации рукописей, описание крестьянской библиотеки, список использованной литературы и справочный аппарат.

Автор диссертации осознает, что не все поставленные задачи решены с равной степенью подробности, дальнейшее описание рукописных собраний может дать не только новый материал, но и новые грани раскрытия своеобразия уральской литературы.

Примечания

1 Например, см.: «Очерки русской литературы Сибири: В 2 т.» (Новосибирск, 1982), Домокош П. «История удмуртской литературы» (1983), «История удмуртской советской литературы: В 2 т.» (Ижевск, 1987-1988), «История коми литературы: В 3 т.» (Сыктывкар, 1979-1981), «История башкирской литературы: В 6 т.» (Уфа, 1990-1996)идр. л

Проспект изучения см.: История изучения Урала: План-проспект / Отв. ред. Е. К. Созина. Екатеринбург, 2005. а

Созина Е. К. Об «Истории литературы Урала»: предисловие к проекту // Литература Урала: история и современность. Екатеринбург, 2005. С. 8.

19

4 Святитель Стефан Пермский: К 600-летию со дня преставления / Ред. Г. М. Прохоров. СПб., 1995. С. 114.

5 Подробнее о смысловом наполнении акта изобретения письменности для пермских людей см.: Соболева Л. С. «Житие Стефана Пермского» Епифания Премудрого в историко-политическом контексте эпохи // Археографический альманах - 2005. Екатеринбург, 2005. С. 6-41.

6 Святитель Стефан Пермский: К 600-летию со дня преставления. С. 194.

7 См.: Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века. Изд. под-гот. Е. К. Ромодановская и О. Д. Журавель. Новосибирск, 2001. о

См. например: Пирогова Е. П. Библиотеки Демидовых: Книги и судьбы. Екатеринбург, 2000.

9 См.: Соболева Л.С. Просветительские идеалы и публицистический пафос "Наказа" В.Н.Татищева // Уральский сборник. История. Культура. Религия. Екатеринбург, 1997. С. 153-162.

10 См.: Книги старого Урала. Свердловск, 1989. С. 18-31.

11 Воспоминания уральского краеведа JI. Хандроса о собирательской деятельности см.: ОМПУ (Екатеринбург), фонд Д. Н. Мамина-Сибиряка

12

См. \ Дергачева-Скоп Е.И. Старинные рукописные книги в хранилищах Свердловска // ТОДРЛ. Л., 1971. Т. 26. С. 338-343.

13

Некоторые архивные дела и рукописные памятники были опубликованы в Трудах Пермской ученой архивной комиссии, начало печатанию которых было положено в 1892 г.

14 Описание см.: Дергачева-Скоп Е.И., Ромодановская Е.К. Собрание рукописных книг Государственного архива Тюменской области в Тобольске // Археография и источниковедение Сибири. Новосибирск, 1975. С. 64—143.

15 Описание первой экспедиции и обзор находок см.: Кусков В.В. Североуральская археографическая экспедиция 1959 г. // ТОДРЛ. М.; Л., 1962. Т. 18. С. 432^33. Историю собирания рукописей и старопечатных книг Лабораторией археографических исследований УрГУ см.: Книги старого Урала. Свердловск, 1989.

16 См.: Памятники литературы и письменности крестьянства Зауралья. Т. 1. Вып. 1-2. Свердловск, 1991; Памятники литературы и письменности крестьянства Зауралья. Т. 2. Вып. 1-2. Екатеринбург, 1993.

17

См.: Описание рукописных книг. Метод, указания / Сост. С. А. Галишев, И. Л Манькова, Л. С. Соболева, А. Т. Шашков. Свердловск, 1989.

См.: Рукописи Верхокамья XV-XX вв. Из собрания Научной библиотеки Московского университета им. М. В. Ломоносова. Каталог / Сост. Е. А. Агеева, Н. А. Кобяк, Т. А. Круглова, Е. Б. Смилянская. М., 1994.

19 См.: Русские письменные и устные традиции и духовная культура. М.: Изд-во МГУ,

1982.

20

См.: Панин Т. В., Титова Л. В. Описание собрания рукописей ИИФиФ СО АН СССР. Новосибирск, 1991; Рукописи XVI-XX вв. из коллекции Института истории СО

РАН / Сост. А. И. Мальцев, Т. В. Панин, JI. В. Титова. Новосибирск, 1998.

21

Подобного орда системный подход нашел воплощение в работе: Юхименко Е. М.

Выговская старообрядческая пустынь: Литература и духовная жизнь: В 2 т. М., 2002.

22

См.: Пихоя Р. Г. Общественно-политическая мысль трудящихся Урала. Свердловск, 1987.

23

Список работ А. Т. Шашкова за 1974-2002 гг. см.: Уральский сборник. История. Культура. Религия. Екатеринбург, 2003. Вып. 5. С. 312-332.

24 Список работ В. И. Байдина за 1979-2002 гг. см.: Там же. С. 303-311.

25

См.: Соболева JI.C. Фольклорные паремии и народная герменевтика в рукописном сборнике строгановского служащего // Книга и литература. Новосибирск, 1997. С. 171-183.

Часть первая

РУКОПИСНЫЙ ОБЛИК УСТНОГО СЛОВА

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Соболева, Лариса Степановна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В представленной работе рассмотрены важные аспекты бытования рукописной словесности XVII-XX веков на Урале в связи с проблемой наследование традиций и обретения самобытности. Обращение к рукописной литературе вызвано пониманием, что именно в этой части русской логосферы сплетаются интересы читателей и авторов, отражается творческий потенциал региона и выявляется пафос общественных настроений.

Избранное направление первой части диссертации о рукописном облике устного слова предопределило тип памятников старообрядческой словесности из собраний Свердловской области, в которых соединились традиции древнерусской литературы и фольклора. Религиозное движение старообрядчества, став выразителем народных умонастроений, экстренно приобщило к письменности многочисленных носителей традиционной крестьянской культуры. На пути ускоренного овладевания письменной словесностью создалась многожанровая самобытная литература, не совпадавшая с магистральным развитием русской литературы XVIII-XX вв.

Народное христианизированное сознания в наивысшей степени коррели-ровалось с фольклором в апокрифах и духовных стихах, зачастую обращающихся к одним и тем же сюжетам. Рукописная форма, обретаемая магической поэзией, связывается со средневековыми представлениями о сакральном значении алфавита, высоком спасительном предназначении письменности. Заговоры в контексте народного православия воспринимались как способ охраны спасительного пространства в мире антихриста. Оберегом и народной Библией становится апокриф «Сон Богородицы», обещающий доступное и гуманное средство обретения благодатного бытия. Апокрифу приписываются свойства сохранения человека и его хозяйства от всевозможных недугов и вреда, включая общение с властью, причем не только при чтении апокрифа, но при его наличии в доме или у человека.

Духовные стихи, получившие в старообрядческой среде второе дыхание, акцентируют внимание на родовых связях и видят в их нарушении катастрофическую угрозу православию. Такова семантика духовного стиха «Сон Богородицы», где Христос представлен как идеальный любящий сын. К родовому конфликту старшего и младших братьев сведено столкновение князей в духовном стихе о Борисе и Глебе. В условиях ожидаемого конца света, признаки которого видятся в утраченной Русью благодати, родовые связи оцениваются как устойчивая поддержка человека в его борьбе с враждебным миром. При определенной радикализме староверия, задатках радикализма апокрифы и духовные стихи давали ноту величайшего сочувствия к человеку, уверяли в возможности милосердия и прощения.

Старообрядчество драматически переживало расколотость русской веры, идея общего спасения была переориентирована на спасение индивидуальное. Осознание, что соотечественники отвергают путь к благодати, принимая власть антихриста, формировало противоречивые чувства отринутости и избранности. Состоянию трагического отделения от Святой Руси противостояло написание исторических сочинений - Родословий согласий (XVIII-XIX вв.). Создавался образ мира, в одной части которого господствовал грех и стремление к погибели, в другой - царствовала добродетель, жизнь героев Родословий указывала путь к спасению. Историческое полотно ткалось из сочетания эсхатологии и утопии. Святая Русь, оставшаяся в прошлом, воспринималась как утопический идеальный для православного человека мир. Преемственность веры определялась различными общественными институтами: от кровного родства, старчест-ва>.до ученической преемственности и особой духовной близости.

Рассмотрение «Родословия» поморского согласия, которое получает окончательный вид в 70-х годах XIX в., в сопоставлении с историческими документами и устными рассказами показало, что типологизация ситуаций и персонажей была направлена на создание мифологической истории староверия. Архетипические представления о жизни человека как части судьбы рода, о необходимости жертвенного начала для продолжения жизни оказались актуализированы в сочинениях староверов и соотнесены с жизнестойкостью согласий. Основа жизнестойкости согласия, его «истинность» виделась автором в наличии связи с дониконовской Святой Русью, реализуемой в биографии «царского секретаря» Игнатия Семеновича Воронцова. Историческим прототипом «страдальца» знатного рода явился беглый казак, участник булавинского восстания, ставший духовным авторитетом уральских поморов в первой половине XVIII в. Игнатий Воронков. Его личность и деятельность на Урале и в Зауралье получает еще большую канонизацию в фольклорных преданиях, существующих в поморском согласии. Рядом с героем «знатного рода» становится мученик за веру, погибший в Кушунской гари крестьянин Михаил Тельминов, потомки которого будут признанными лидерами поморского согласия в Зауралье (XVIII-XX в). Посланцу/; с Выга, которые крестили в старообрядческую веру Стефана Тель-минова, осознаются как духовные родители согласия.

Осознание староверами своего исторического пути, происходящее в жанре Родословий, явилось не только творческой находкой писателей, но и отражало старообрядческие чаяния о возможности воссоздания «истинного» православного пространства.

Эсхатологическая идея о произошедшем приходе антихриста в мир была в центре внимания староверов на протяжении нескольких столетий, обретая в новых условиях не только новые имена мировых злодеев, но и новые обличья. Переделка американского сочинения о компьютере, способном исчислить все человечество нанесением на руку каждого особого лазерного знака, вызвало неподдельный интерес старообрядца. Сочинение о «звере - комплютере» появляется в XX в. (80-е г.) у авторитетного прихожанина белокриницкого согласия Климентия Горбунова, жителя уральского села. Его стремление прочесть и переписать для прихожан текст, принадлежащий иной технически совершенной культуре, приводят к появлению в произведении «темных» мест. В этом видится связь с представлением об особом свойстве письменности, способной передать как свойства охранительного характера, так и черты враждебного мира. Непонятность текста в этом случае обусловлена непостижимой природой антихриста.

Во второй части диссертации рассмотрены рукописи, связанные с культурой строгановского культурного региона из хранилищ Перми (музей, архив, публичная библиотека). Их особенности становятся очевидными в контексте изучения «культурных гнезд», возникновение которых на протяжении XVII-XVIII вв. - самобытнейшие явления истории культуры строгановской вотчины. Обращение к оригинальной рукописи конца XVII в. - сборнику проповедей анонимного автора «Статир», возникшей в Соликамске и Орле-городке, приводит к заключению, что литературный процесс на востоке России был в духе времени. Смелость автора, его ориентация на западные образцы проповеднического искусства были обусловлены как защитой патрона - Г. Д. Строганова, владельца имения, так и феноменом нарождающегося • г предпринимательского, делового мира, свойственного региону.

Формирование читателя с новым кругозором, с более светскими и широкими представлениями отразила крестьянская библиотека сел Слудка - Ильин-ское (Пермская губерния) середины XVIII - начала XIX в., хранящаяся в Пермском областном краеведческом музее. В ней воплотились многогранность и сложность духовного мира крепостных крестьян строгановской вотчины, их исторические, суеверно-лечебные, беллетристические предпочтения. В пермском списке «Повести об Азовском осадном сидении»представлен вариант поэтической редакции памятника, в котором «сняты» излишние исторические подробности, усилена эпическая сторона текста. В уникальном сборнике с памятниками демократической сатиры, возникшими в XVII в., представлены различные аспекты судьбы человека: от успешных и поворачивающих жизнь к лучшему (Повесть о куре и лисице, Повесть о Шемякином суде, Повесть о бражнике) - в одних, до фатально неудачных - в других (Азбука о голом и небогатом человеке, Повесть о Фоме и Ереме). Конечные рассуждения должны привести читателя к выводу, что жизненный успех обеспечивается деятельностью самого человека, его ловкостью, хитростью, умом.

Надежда на свои силы приводит к неоднократному переписыванию в крестьянской семье Демидовых своеобразной домашней энциклопедии-лечебнику, где воедино соединялись рациональные советы, основанные на житейском опыте, и советы заклинательно-магического свойства, с присущей народному мировоззрению верой в возможности словом или ритуальным действием изменить судьбу.

Просветительская направленность в рукописях имеет самобытный аспект: освоение латинской образованности происходит через приобщение латинских фольклорных и литературных афоризмов к русским народным пословицам и поговоркам. Рукопись доносит до нас процесс перевода, разыскивание равнозначного латинскому русскоязычного эквивалента, доминирование над точностью передачи латинское афоризма: .- образного фольклорного высказывания.

Поиск нового героя в народной письменной традиции продолжен в деятельности администратора вотчинного правления Алексея Пищалкина (XIX в.). Его труды воплощают процесс развития письменной традиции Носители народной культуры усиленно приобщаются к культуре «ученой», свойственной образованный «верхам» общества. Пищалкин создает трактаты по исправлению крестьянской нравственности, в одном из которых он сам является главным положительным героем. В другом рукописном трактате - предлагает ряд мер против пьянства на ярмарке. В 1869 г. А. А. Пищалкин обращается к фольклору, собирает памятники народного красноречия и высказывания; посвященные ви-нопитию, наряду с пословицами, поговорками, меткими выражениями, распространенными в Пермской губернии. Однако цель составленного им сборника -не только запись популярных выражений, в его сборнике они соотнесены с системой положительных и отрицательных характеристик индивида, составленных им в соответствии с представлениями «ученой» культуры.

Возникающее в процессе изучения сравнение двух различных направлений в рукописной традиции уральского региона показывает, насколько многообразными были творческие поиски в духовной культуре. Старообрядчество стремилось сформировать собственную субкультуру на основе сохранения в культурном пространстве признаков Святой Руси. Креативный аспект народного православия состоял в неразрывной связи христианской литературы с устно-поэтической традицией.

Рукописные памятники, владельцами которых были строгановские крестьяне, свидетельствуют о стремлении к расширению кругозора за счет включения в репертуар чтения артефактов иного типа культуры (городской, латинской, прозападной). Это способствовало выработке, свойственного в большей степени не традиционной христианско-патриархальной культуре, а альтернативной «ученой»,городской,

Обращение к рукописному материалу открывает важные процессы становления самобытной русской духовной культуры на Урале, в которой воплощались различные историко-культурные интересы населения.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Соболева, Лариса Степановна, 2006 год

1. Рукописные произведения из собраний Свердловской области

2. НБ УрГУ, XI166Р/4165, л. 1).2. От внутренней болезни

3. Стану я, р(аб) Б(ожии), благословясь,пойду, перекрестясь,из дверей в двери, из ворот в ворота.

4. На океане-море стоит остров,на том острове стоит апостольския церковь.

5. Подойду, я р(аб) Б(ожии) поближе,помолюсь и покорюсь Господу Богу.

6. Берет Господи тук лук, коленую стрелу,стреляет Господи сыр дуб,расстреливат и раскалыват,во все стороны разбрасыват.

7. Подойду я, р(аб) Б(ожии), поближе,поклонюсь пониже,поклонюсь и помолюся:

8. Замок. Запру замком крепко и лепко,будте мои слова р(аба) Б(ожия) крепки и лепки.

9. Крепче горючи, горючи камня горючего.

10. НБ УрГУ, IX166Р/4165, л. 1-1 об.)л 1 3. От зубной боли

11. Как етем трем царям в одной беседе не беседовати,на одной скамье не сеживати,одново кушания не кушивати,как у такова-та раба Божия зубам не болеть и не баливати. Трижды.

12. НБ УрГУ, XV 232Р/1914, л. 1)лл оо. 5 0т гнуса

13. Осинка, осинка, однолеточек осинка,поди ты, осинка, выведи червей и(с) черныя овцы, ис правыя ноги. Не выведешь червей, трижды трою проклену, выведешь червей, сей час отпущу.

14. Бу(ть) ты проклят, гнус поганой, проклинаю я тебя именем Господним, Крестом Животворящим.

15. НБ УрГУ, XV232Р/1914 л. 1 об.)^ 6. От внутренней болезни

16. Стану я раб божей, благословесь, умоюся чистою водою, утруся белою пеленою, пойду из дверей во двери, в чистое поле, под восток, под восгочнюю сторону, под млад светел месец.

17. НБ УрГУ, XV 232Р/1914, л. 1 об.)7. «От пьянства, запоя, похмелья»л. 1 Заря-зарница, красная девица, сама мать и царица.

18. Светел мисец, ясные звезды, возмите у меня раба (имя) бесоницу, бездремотницу, полуношницу. Среди ночи приди ко мне хоть красной ди(вицей) сама царица. (Рукопись обрывается).

19. НБ УрГУ, XII174Р/4383 л. 1)8. «Наговоры сатане»л.2 об. г,

20. Понесите мои наговоры за тридевять матиц,за тридеветь порог,за тридеветь ворот,за тридевять дорог,за тридевять рек,за тридевять мелких речек.

21. Положите самому сатане на крыльцо.

22. Тут ему питеры-едеры, сладки кушанье, аминь.

23. Аз есть Христа Воскресил, воистена Христа, отступа от рыбы симя сила вражия. Не подступись ни дьявол, не еретик. Поди вниз на землю, аминь.

24. НБ УрГУ, XII176Р/4375, л. 2 об.) 9. Заклинание сатане^ Пойду я к сатане, попрошу я у сатаны действие, чтобы мог я действовать,мрачить людей,

25. Бога я клену, сатану хвалю.

26. Дай мне, сатана, помогу — людей мрачить: покажу деньги, буть простаягумага, ис человека буть лошадь, корова, волк, медвидь из дерева, из протчих //, будь лошадь, корова, л. 4 об.

27. Пойду я к огненному царю, помолюсь и покорюсь. Бога ненавижу. Огненный царь, пособи и помоги мне действовать, мрачить людей, из денег на 5 дней быть простой гумаге, деньги 5 дней.

28. Сия история взята у самого сатаны. Ету историю нехто не может извести. Измараг камень крепок и чист, так же мои слова и лепки.

29. Сию историю читай 9 рас // посреди самой ночи в (г)лухом време, в голпце, 6 об. в переднем угле.

30. ГАСО, ф. 101, on. 1, д. 287, л. 4-6 об.)10. «От зубной боли»

31. Месяц ты Месяцовичь, серебряные рожки, золотыя ножки. Л' ^ Сойди ты, месяць, утешь мою зубную боль,унеси ты боль лихую под небеса. Моя скорбь не мала не тяжка, а твоя сила могуча2, мне скорби не перенести.

32. Вот зуб, вот два, вот три, вот четырь — все твои, бери. Возьми ты мою лихую болезнь. Аминь.

33. Дай здоровия крепкаго, как сталь, а боль унеси с собой под облачную даль. Аминь.

34. Иду я не улицею, не дорогою, а пустым пустырем, по оврагам, буеракам. Встречу мне заяс бежит. «Заяс, заяс, где твои зубы, отдай мне свои, а ты возьми мои».

35. Иду я дальше не путем, не дорогою, а бором сырым, темной чащей. Навстречу серый волк бежит. «Волк, ты волк, серый ты волчице, где твои зубицы? Отдай их мне, а мои возьми себе».

36. Иду я дальше, не землею, не водою, а полем чужим, лугом цветным. Навстречу мне старая баба идет. «Баба, ты баба, старая старуха, // где твоил. 1 об.зубы? Возьми ты волчьи зубы, о(т)дай мне свои гнилый, да больный».

37. Заговариваю я зубы у раба (имя) по сей день, по сей час, по сию минуту и вовеки веком. Аминь.

38. НБ УрГУ, XII59Р/1384, л. 1-1 об.).11. «От лихорадки»

39. Все двенадцеть лихорадок идите прочь от меня,л. 1 об.как дым от огня,разсейтесь и сгиньте в почине морской, во тьме под землей.

40. НБ УрГУ, XII59Р/1384, л. 1 об.)12. «Молитва святаго великаго Сысоя от лихоратки»

41. Господи Исусе Христе, Сыне Божии, помилуй нас, аминь.

42. Отвещаша жены простоволосые, безпоясные:1.я — Черная, смертная. —2-я — Зеленая.

43. И та буди // проклята молитвою Христовою, л. 3 об. — 6-я — Судорога называется, тяну жилы в руках и ногах.

44. И та буди проклята молитвою Христовою.7.я, что называется, Усокие колют. Когда человек ложится спать, лица своего не перекрестит с молитвою Христовою, забывается, ложусь против сердца, колю в ребра.

45. И та буди проклята молитвою Христовою.8.я — Пухота, пухнут ру//ки и ноги, брюхо надуваю, аки говяжий л. 4 пузырь.

46. И та буди проклята молитвою Христовою. // л. 4 об. —12-я — злая Огненая. Разжигаю человека, голову и сердце, аки пещькирпичную. Кто умрет к этой скорби, угодник отцу нашему — Сатане. И та буди проклята молитвою Христовою.

47. Господи Исусе Христе, Сыне Божии, помилуй нас, аминь. Вопроси, святый великий Сысой:

48. Отрицаются жены простоволосые, безпоясные в видение лукаваго диавола:

49. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа Господа нашего Исуса Христа. Л' ^ Благослови, Господи, молитву говорить от огненного бою, от высоты небесныя, морския глубины, от каменной твердости.

50. Господи Исусе Христе, Сыне Божии, помилуй мя, раба Божия, имярек.//л 17

51. НБ УрГУ, XV 34Р/80, л. 16-18 об.)14. От оружия

52. НБ УрГУ, XV 34Р/80, л. 10-10 об.)л. 10л. 10 об.л. 115. О сохранении пчел

53. Повелите вы, святии Саватеи и Иоанн, вашими святыми молитвами и Духом Святым создал еси Господи на/с/ всех, аминь.

54. Господи, царю небесный и творец и создатель небу и земли. Моря и вся, яже в них, сотворил еси // Ты, Господи, предаде нашего Адама супругу ему л. 9 Евву, от него же поидоша род человеческий и христианский. И дал еси Ты ему,

55. Господи, и нам на земли вся плодовиты птицы, звери и рыбы морския, и взятыя пчелы от послания твоего.

56. Как сам же Ты, Господи, повелением Твоим не пресыхает до оконьчания века сего, тако же, Господи, не вели переводитца пчелам моим у меня, раба Твоего имярек, во дворе, в лесе и на пчелнике, во всяком древе и деле до скончания века сего.

57. Не дай, Господи, моих пчел портить не ведунам и еретикам, не дай, //л. 12 об. Господи, на снедение и погубление моих пчел зверям земным и всякой птице, и всякой гадине, ползающей и летающей, аминь.

58. Замоли в святых отец наших, Господи, Исусе Христе Сыне Божии памилуй нас, аминь. «Пресвятая Трица», а потом «Отче наш», «Слава и ныне», «Приидете поклонимся», псалом «Господи, услыши молитву мою», «Верую во единаго Бога Отца».

59. НБ УрГУXIV. 19Р./115, лл. 1-23)16. «Завет» на кресте»

60. Когда завет исполним, останвите сундук с казною на месте. Наш клад в1 ст.2 ст.земле, как рыба в воде, ваш завет на вечную потеху стра(.) //3 ст. правило завета отговорщика на пети главах сего креста посреди литеров

61. А.Б.В.Г.Д., а остальные рабы должны служатса отговорщика, как мы есаула //4 ст. по завету воинов выполнили, а тебя, Владычица, просим отрази супостата//тов,5 ст. останови поклажу и открои нам, рабам, казну. Поклон дважды.

62. Кода сундук с казною возмите, то сей крест избейте и засыпте свои завет6 ст. II7 ст. (.)сты, Илья, Сава, Фома, Михаил, Яков, Семен, Григорий, Сила, Фрол,

63. Апокриф «Сон Богородицы» Пространная редакция1.

64. За семь дней Воскрисения Твоего пошел1 ты во град Иерусалим, воскресил праведнаго друга Твоего Лазаря.

65. JI. 5 повелеша Пилату вести Тебя на пропятие, на гору Голгофу, и наложиша крест // нести.

66. Евву свободил и рукописание адамово разодрал, и вся праведныя души вон извед JI. 10 об. во царствие Твое небесное веде. От разбойника.// в рай послал со крестом прежде всех, и вси праведницы за крестом и за разбойником в рай внидоша.

67. И рече ей Господь Исус Христос: "Мати Моя, возлюбленная, Пречистая JI. 12 Богородица, воистину рекла еси, сей сон неложен, глаголю Тебе, Мати Моя // Пречистая Богородица".

68. Л. 15 об. //Глаголю вам всем, сыновом человеческим: "Аще кто и в домахправославною верою христианскою жывущих, господину, дому и жене, и детем

69. НБ УрГУ, V109-P /1442, Л. 1-22) 'Испр., вркп.: пише; 2 Испр., вркп.\ апосштолом;3 Утрачен лист.2.

70. НБ УрГУ. XV34-Р. /80. Л. 4 об.-6 об.3.1. Сон Пречистыя Богородицы»

71. И поведоша Тя жидове на гору Голгофу, на кресте распяша Тя, руце и нозе ко кресту пригвоздиша , и желчию свиною во уста Тя напоиша, и в ребра Твоя Л. 4 об. Спасова копием прободоша. И тогда изыде // кровь и вода на спасение всему миру.

72. Тогда рече ей Господь наш Исус Христос, Сын Божий: «Воистину, Мати JI. 8 моя, Пресвятая Богородица, праведен еси сон. // (че)ловек пойдет на брань, и того человека избавлю от ружия и стрелы летящия, и от раны кровавыя.

73. Аще который человек пойдет на суд, и сон твой Богородицын с собою возмет, и судия того человека возлюбит и будет кроток и милостив, яко отец своим JI. 8 об. // чадом.

74. НБ УрГУ VI. 161 Р. /999. Л. 1-9 об.)

75. Краткая редакция апокрифа «Сон Богородицы»1.

76. НБ. УрГУ, XV34 Р. Л. 10 об. -11 об.)2.

77. Сон Пресвятой Богородицы» Молитва

78. Дева Мария спала-упочевала в день Иваново, в марте месяце уповала время у Петра в Иерусалиме. Привидеся сон еси страшный великий, велеки же грозный негодный про истенаго Христа, про вешнего Творца, про сына жываго, про тебя Царя, про небесного,

79. НБ УрГУ, XII. 176 Р. /4363. Л. 1).

80. ДУХОВНЫЕ СТИХИ «Сон Богородицы»- Риза нетленная, свеча непогасимая. Матушка, Присвятая Богородица, Где спала-почивала?- Во граде Ирусалиме,

81. У истеннаго Христа на пристоле

82. Под светлыми свечами, под петыми зверями.

83. Мало спалось, много восвиделось.

84. Привиделся сон страшсн и явен, и балмошен.

85. На горе Ветянскои, над рекой, над Иорданью,1. Стоит дряво кипариса,1. На том дряве Кипариса,

86. Мой Сын истенный Христос распят.

87. Руцы и ножи гвоздем прибидошы,

88. Святые ребра кописем протыкоша.

89. Святая кровь на землю пролевавши,1. Небе и земля потресавши.

90. По всей земле рассылаешь!.

91. Тут плачется Мать Присвета Богородица Не плачьса Мать // Присвета Богородица. Спишем лик на икону, Поставим бож(и)ю церков(ь), Придет ангелы, придут арханделы, Придет вся сила небесная, Причестятса и перекрестятся, И Богу помолятся1.

92. НБ УрГУ; XI 117.Р. /1974. Л. 1-1 об.)1. Испр. в ркп: момолятся1. Духовный стих о Борисе и1. Восточная державаславнаго Киева-града1. Велики Владимеръ князь.

93. Он имелъ при себе онъ Г три. сына:1. Стареишаго Святополка,меньша же Бориса и Глеба.1. Разделяша же Росию всюсыновом своимъ на три части:

94. Святополку уже Черниговъ-градъ,

95. Борису и Глебу Вышний пределъ имъ.

96. Преставшася Владимиръ-князь1. В дому своем благочесно.

97. После его чада его разлучася своими грады.1. О злый ненавистник,враг богомеръсцый Святопокъ (так!),1. Злыи советь онъ влагаетъ1. Убити Бориса и Глеба.1. Пославшаго посланикапосланный листъ написавшихъ

98. На совет к себе призвавши,1. На пиръшествомъ пировати.1. Поехавши к Святопоку.1. О злый ненавистникъ врагъ

99. Стречаеть оно злый на поле,

100. Онъ свирепо на них взираеть.

101. Видяв же Борись беду свою,

102. Онъ усердно к ногамъ припадоша,

103. Онъ и слезы к слезамъ преливаша,1. И умилно брату вещаша:1. О брате нашъ стареишии,1. Великии князе Святополче!1. Или хощеши владети нами,1. Или всею великою Росиею,

104. Имей ты насъ в дому своемъ1. Верно слугами.1. И воспомяни отца нашего,

105. Иже насъ с тобою породилъ,1. И мы сущи верни млади,

106. Не имамъ мы с тобою злаго порока.

107. Не сотвори печали, иже рожшии матери нашей,

108. И не сътрежъ класы несоздрелые,1. Не пожни нивы недоспелые,

109. И не сътрежъ, и не растерзай

110. Сего винограда корення от сыры земли»

111. О злый ненавистникъ врагъ,1. Не можеть онъ видет

112. Бого отецъ съ братомъ в любви.

113. Немилостиво на них наскочиша,аки на класныхъ агнецъ,

114. Бориса же копиемъ прободоша,1. Глеба же ножем заклаша.

115. Повергоша святыхъ телеса между колоды,1. Поверзи их и вседоша жь1. На добрыя своя кони.

116. Поехавши во славный во Вышъградъ.

117. Под нимъ замля сколыбалась,1. Аки волна морская.

118. Вознесшися до небесъ, Сниде и до ада.

119. Проявилъ Господь от святыхъ мощей

120. Столпъ огненый и до небесе,1. И внесоша святыхъ телеса

121. Во славный великий во Вышъградъ,1. И построиша во имя их,

122. И свяшенную и каменную церковь.

123. Благодать Богь даетъ от святых мощей,1. Глухъму даетъ слышание,1. Хромымъ даетъ хождение,1. Немымъ глаголание,1. Болящимъ исцеление,1. Вернымъ поможение.

124. УрГУ. собр. Филологов 25 Р./ 446. Л. 3-5)1. Стих о пьянице, глас 6»

125. Радуется пьяница о склянице И уповает 1 на на вино, о, пияница! Стоят бочки дубовия, На них обручи березовыя, В них стоит вино кислое, Люди пиют его, сморча2, Нам того пить не дают! О пияница, богобоязливый человече! Положил заповедь божию:о -J

126. Не пить было винца до смерти ,

127. А 4 до конца4 заповедь божию не здержал:1. Увидал вино, задрожал,1. С постели скочил,1. Вином5 ус омочил,1. О зело согрешил!1. Винцо пить разрешил1. Бутьто и греха в том нет.1. О пияница, скупый хозяин!

128. На доброе дело за пятачок дрожишь, А с6 полтиничком по винцо6 бежишь.7 7

129. И день на день около бочи сидишь . За сия его винопитныя и трудная делао

130. Дай ему, Господи, на плеча то кошель, Да лямки отрепныя,

131. Да на ноги-то9 косыя лапти, оборы с узольями10, В руки-то осинову клюшку". О пияница, какую беду и страдание Горелка для тебя терпит12.13 13

132. О, многострадальная премудрая и всехвалная горелка!

133. Много она нужды претерпела1. От злодея винокура.

134. Прошла она сквозь огни и воду,1. И сквозь кривыя трубы;14 гр 141.ечет она в медныя котлы . Вознеслася еси премудрая и всехвалная горелка Пред мучителем своим! Не убоялася огненаго крещения, Ни купнаго15 варения И кривых трубы16.17 17

135. Разночтения приведены по списку: НБ УрГУ. XI. 73. Р./ 1595. JI. 18 об. 21 об.

136. КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ ИСПОЛЬЗОВАННЫХ РУКОПИСЕЙ1. Заговоры

137. Екатеринбург, НБ УрГУ, Шатровское собр. (XV). 232.Р./1914. Заговоры.

138. XIX в., конец. 1 л. Бумага без филиграней и штемпелей, 4° (21,6 х 17,5). Переплет отсутствует. Письмо: примитивный полуустав. Описание см.: ППУ 1991. Т. 1. Вып. 1.С. 135.

139. Екатеринбург, НБ УрГУ, Шатровское собр. (XV) 34.Р./80. Сборник апокрифов, молитв и заговоров. XIX в. 21 л. Бумага без филигранен и штемпелей. 8° (17,7 х 11,4). Переплет отсутствует. Письмо: полуустав. Описание см.: ППУ 1991. Т. 1. Вып. 1. С. 112-115.

140. Екатеринбург, НБ УрГУ, Шалинское собр. (XIV) 19.Р./115. Заговоры о сохранении пчел. XIX в., первая половина. 23 л. Бумага без филиграней и штемпелей. 8° (17,0 х 11,3). Переплет отсутствует. Письмо: полуустав

141. Екатеринбург, НБ УрГУ, Тюменское собр. (XII) 174.Р./4383. Заговор «от пьянства, запоя, похмелья» (фрагмент). XX в., вторая половина. 1 л. 4° (20,4 х 16,6). Бумага в клетку. Переплет отсутствует. Письмо: почерк1. XX в.

142. Екатеринбург, НБ УрГУ, Тюменское собр. (XII) 59.Р./1384. Заговор от зубной боли. XX в. 2° (34,8 х 21,4). Переплет отсутствует. Письмо: примитивный полуустав карандашом.

143. Екатеринбург, НБ УрГУ, Кировское собр. (XVII) 29.Р./832. Заклинание от сатаны. XX в., вторая половина. Бумага в клеточку, синие чернила. 16° (8,7 х 10,2). Переплет отсутствует. Письмо: полуустав.

144. Екатеринбург, НБ УрГУ, Тюменское собр. (XII) 176.Р./4375. Апокриф «Сон Богородицы» и заговоры. XX в. 2 л., 4° (20,3 х 16,9). Переплет отсутствует. Письмо: примитивная скоропись.

145. Екатеринбург, НБ УрГУ, Красноуфимское собр. (IV) 70.Р./309(2) «Молитва святаго, великаго Сысоя от лихоратки». XX в., первая половина. 6 л. 8° (14,5 х 10,4). Переплет отсутствует. Письмо: полуустав.

146. Екатеринбург, НБ УрГУ, Талицкое собр. (XI) 166.Р./4166. Заговор. XX в. 1 л. Бумага тетрадная в клеточку. 4° (20,3 х 16,6). Переплет отсутствует. Почерк: скоропись карандашом XX в.

147. Ю.Екатеринбург, ГАСО, ф. 101, on. 1, №. 287. Заговор и азбука. XIX в. (конец). 10 л. 16°. Переплет картонный. Бумага без филиграней и штемпелей. Письмо: полуустав.

148. Екатеринбург, НБ УрГУ, Красноуфимское собр. (IV), 70.Р./309 (I). «Сон Богородицы». XX в., 8 л., 80. Полуустав, бумага тетрадная в линейку, переплет картонный.

149. Екатеринбург, НБ УрГУ, Невьянское собр. (VI), 161.Р./ 999. «Сон Богородицы» . XIX в. (конец), 160, 10 л., без переплета, п/у, чернила черные, утрачена верхняя половина 10 л. Следы реставрации, нач.: "Опочивала еси Пречистая Богородица в Вифлееме-граде."

150. Екатеринбург, НБ УрГУ, Свердловское собр. (IX), 176.Р./ 4363. «Сон Богородицы». XX в. (1945 г.), 22 л., 80, почерк индивидуальный. Запись: л. 1: «Сон Присветой Богородицы писан Ватановым Луней

151. Ивановичем, 14 апреля, 1945 года». Состав: л. 1-18 «Сон Богородицы»; л. 18 — «Хождение Богородицы по мукам» (фрагмент).

152. I. Сборники с несколькими вариантами апокрифа «Сон Богородицы»

153. П.Екатеринбург, НБ УрГУ, Красноуфимское собр. (IV), 139.Р./753. «Сон Богородицы (фрагмент). XX в., 4 л., 8° (177 112), п/у, чернила черные, переплет утрачен. Л.1об.-2 — пустые, л.1 — Нач.: «.бысть луна в кровь приложися.»

154. М.Екатеринбург, НБ УрГУ, Талицкое собр. (XI), 170.Р./4200. «Сон Богородицы» (фрагмент). XX в., 1 л., 16?, п/у, чернила коричневые. Нач.: «.на землю на чене (?) вертограда.».

155. Духовный стих «Сон Богородицы»

156. Духовные стихи о Борисе и Глебе

157. Екатеринбург, НБ УрГУ, Шатровское собрания 83. Р./861. Сборник (кон.

158. XVIII — нач. XIX вв.) 8. 270 л. Полуустав нескольких видов. JI. 83-86 — духовные стихи о Борисе и Глебе. Нач.: «Восточная держава славнаго Киева-града.» описание см.: ППУ 1991. Т. 1. Вып. 1. С. 112-115.

159. Екатеринбург, НБ УрГУ, Шатровское собр, 1. Р./34, Сборник. XVIII в. (70-е гг.), 8°, полуустав, 407 л. JI. 228—230 об.—Стихи о Борисе и Глебе. Нач.: «Восточная держава славнаго Киева-града.» Описание см.: ППУ 1991. Т. 1, Вып 1. С. 89-91.

160. Екатеринбург, НБ УрГУ, Шатровское собр, 80. Р./875. Сборник. Конец

161. XIX —начало XX в, 8°, 79 л. JI. 65 об. — 69 об. — Стихи о Борисе и Глебе. Описание см.: ППУ 1991. Т. 1, Вып 1. С. 177-179.

162. Екатеринбург, НБ УрГУ, Собр. филологов, 25. Р./446. Сборник. Сер. XIX в, 8°. 14 л. п/у трех почерков, 12 лл. JI. 3 — 5 — Духовный стих о Борисе и Глебе. Нач. «Восточная держава славнаго Киева-града.» (подробное описание см. выше)

163. Сатирический стих о пьянице

164. Родословие старообрядцев поморского согласия

165. Екатеринбург, НБ УрГУ, Курганское собр. (V) 31. Р./651. Сборник старообрядческий. XIX в., 40-70 -е гг. 4°. 167 л., п/у и скоропись. JI. 140 — 165 об. — Родословие поморской веры.

166. Екатеринбург, НБ УрГУ, Курганское собр. (V) 37. Р./678. Сборник старообрядческий, 4°, XX в. (50-е годы), 87 л., п/у. Составитель В. И. Федулов.

167. Екатеринбург, НБ УрГУ, Курганское собр. (V) 96. Р./1209. Родословие поморской веры. Кон. XIX — нач. XX в. 4°. 40 л. п/у.

168. Екатеринбург, НБ УрГУ, Челябинское собр. (XVIII) 187. Р./4156. Сборник. Нач. XX в. 4°. 552 л., п/у. JI. 409 — 424 — Родословие поморской веры.

169. Сочинение о комьютере-антихристе 1. Екатеринбург, НБ УрГУ, Шалинское собр. (XIV) 110.Р. Сборник. XX в., конец 80-х гг. Ученическая тетрадь, п/у, синие чернила. 12 л. JI. 1-7 — Сочинение о компьютере-антихристе.