Роль Казанской судебной палаты в формировании основ гражданского общества в российской провинции на рубеже XIX - XX веков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат наук Шайдуллин Раиль Рашитович

• Шайдуллин Раиль Рашитович
• кандидат наук
• 2018

Оглавление диссертации кандидат наук Шайдуллин Раиль Рашитович

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

3

Раздел 1. Судебная реформа второй половины XIX века в Казанской гу-

34

бернии: правительственные проекты и провинциальные аргументы

Раздел 2. Деятельность Казанской судебной палаты: юридические ас-

106

пекты и социальные последствия

Раздел 3. Социокультурный феномен Судебной палаты в провинциаль-

158

ной жизни на рубеже XIX - XX веков

Заключение

Список использованных источников и литературы Приложения

208

215

232

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Роль Казанской судебной палаты в формировании основ гражданского общества в российской провинции на рубеже XIX - XX веков»

ВВЕДЕНИЕ

Рецепция российской государственности, инициированная отечественными элитами в начале девяностых годов прошлого века, - и с энтузиазмом воспринятая большинством населения, - естественным образом обусловила генезис образа национального государства в России. Востребованный массовым сознанием и, одновременно, стимулирующий социокультурное позиционирование акторов, этот образ оказался интер-групповым мемом, вокруг которого происходит складывание новейшей российской идентичности. Сам по себе, -это естественный этап формирования национальной общности и самосознания, на котором, посредством выработки стереотипов, обеспечивается способность оперативно и более или менее однозначно оценивать, в том числе, исторические комплексы, поддерживая, таким образом, социальный консенсус и общественную стабильность. При этом, возможность верификации и операционали-зации понятий не рассматривается в качестве квалифицирующего признака презентации контента. Между тем, исследовательский дискурс науки о прошлом предполагает системный анализ исторических событий, основанный на сочетании индукции и дедуктивного подхода, что, - в широком смысле, - как раз и позволяет решать профессиональную задачу истории.

Проблема заключается в том, что эффективное вскрытие причинно-следственных связей требует более или менее внятного определения цели и размещения её в системе исторических координат. В этом смысле истолкование и интерпретация социокультурных процессов второй половины XIX века представляются ключевым условием реализации проекта национального строительства в России. Именно «Великие реформы» явились точкой отсчёта российской модернизации, - пучка социокультурных процессов, идей и мероприятий, определивших параметры российского общества и государства накануне Великой войны, явившейся глобальным тестом для всей программы европейского культуртрегерства.

По общему мнению, утвердившемуся в отечественной историографии, судебная реформа 1864 года оказалась одним из наиболее решительных шагов, сделанных Россией, на этом пути. Соответственно, предпринятые Александром III в восьмидесятых годах меры в области правосудия и юстиции, принято расценивать как наиболее радикальную меру среди контрреформ. В среднесрочной перспективе подобное истолкование позволяет обозначить причину социального конфликта, над разрешением которого безуспешно билось имперское правительство в конце XIX - начале ХХ веков, доведя, - в конечном итоге, - дело до революции. Объяснительный потенциал данной гипотезы представляется весьма солидным, однако фрикционный ритм реформы/контрреформы не просто не соответствует содержанию исторического процесса, а не вписывается в логико-концептуальную схему причинно-следственных связей, из бесконечной цепи которых, собственно и ткется пелена прошлого. Ведь, если объективно оценивать хронологический ряд, то сами авторы Устава уголовного судопроизводства, полагая присяжных заседателей «людьми неопытными», считали, что «предоставить присяжным, избранным обществом, разрешение вопроса о преступности или неприступности... значило бы оставить государство, общество и власть без всякой защиты», а первым контрреформатором, может считаться сам Царь-освободитель, взявшийся, - ещё не завершив создание нового государственного механизма, - вводить ограничения и учреждать экстраординарные институции работу этого механизма фактически нарушающие.

Перед лицом циничного вызова жизнеспособности имперского организма, - брошенного народовольцами 1 марта 1881 года в лицо государству, -угрожавшего основам государственного порядка в России, необходимо было проявить твёрдость. Поэтому Александр Александрович не только определил цареубийство, как «Низкое и злодейское убийство Русского Государя, посреди вернаго народа, готоваго положить за Него жизнь свою, недостойными извергами из народа, - есть дело страшное, позорное, неслыханное в России»1, - но и, настоял на ликвидации убийц своего родителя и тех структур, которые они

представляли. По всем канонам современного антитеррористического поведения - решение верное, а с точки зрения сохранения государственного авторитета - единственно возможное2.

Показательно, что судебные учреждения Александра II, эти, - по общему мнению, - наиболее зрелые плоды самой последовательной и логичной из всего комплекса правовых новелл третьей четверти Девятнадцатого века, - фактически не пострадали в результате мероприятий нового правительства. Более того, на востоке страны начало проведения в жизнь судебной реформы целиком пришлось на царствование Александра III. Так Судебные Уставы Александра II в Сибири вводились в действие 1897 году, а адвокатура был создана - в 1904-м. То есть сам по себе период правления Царя-миротворца, не может быть представлен в качестве эпохи торжества консерватизма и разгула реакции и, - в этом смысле, - противополагаться правлению Царя-освободителя.

Другое дело, что смысл некоторых новелл Государем понимался не совсем так, как задумывался присяжными либералами из команды М.Т. Лорис-Меликова, поэтому некоторые из институций, учреждённых в соответствие с замыслом 1864 года, сделались носителями и выразителями иных идей. Но хотя во плоти они, возможно, и уклонялись от замысла их породившего, - но, тем не менее, продолжали реализовывать экспрессивную функцию права, постепенно изменяя сознание российских обывателей, учившихся чувству гражданственности и личной ответственности. «Основой действительной силы государства, -писал в своё время один из наиболее известных российских администраторов М.Л. Горемыкин, - какова бы ни была его форма, есть развитая и окрепшая к самостоятельности личность; выработать в народе способность к самоустройству и самоопределению может только привычка к самоуправлению, развитие же бюрократии и правительственной опеки создает лишь обезличенные и бессвязные толпы населения, людскую пыль» . Однако, формирование национальной идентичности, - немыслимое без чувства гражданственности, т.е. персональной ответственности за судьбу страны, - самым непостижимым образом

понималось в России, как источник дефицита административных прерогатив, сохранение полного набора которых едвали не фетишизировалось коронной бюрократией.

Проще говоря: укрепление государственности и развитие демократии рассматривались как антагонистические социальные процессы. В рамках политики нового русского стиля, вдохновителем и воплощением которой выступал лично Александр Ш-го, эта оппозиция отвергалась. Предвосхищая известную мысль Франклина Рузвельта, о том, что сильное государство никогда не выродится в диктатуру, которая является порождением слабой власти, - Государь и его соратники полагали необходимым постепенно приучать широкие слои населения к цивилизованным формам самоуправления, сохраняя при этом атрибутивные признаки российской монархии: самодержавие, патримониальный характер и мистическую связь между Царём и православным народом, который любил его и повиновался ему как отцу и Богу4. Хотя аксиоматическая прокламация этой связи отдаёт консервативной утопией, именно она, лежала в основе внутриполитических стратегий двух последних императоров, полагавших, что разрешение политического кризиса империи следует искать на путях возрождения «народного самодержавья» московского образца, золотым веком которого мнили - Семнадцатый.

Прояснение планов имперского правительства, таким образом, представляется необходимым условием оценки реформы. Хотя решение этой задачи в тексте данной работы непосредственно не предполагается, однако общее представление, как о целях правительственных мероприятий, так и об их интерпретации в провинции важно для понимания содержания и характера процессов, инициированных действиями столичных модернизаторов. Судебная реформа должна была стать важным элементом формирования гражданского самосознания, однако, её идеологи: В.П. Бутков, С.И. Зарудный и др., вполне отдавали себе отчёт в том, что создание независимого суда в пределах административно-территориальных границ губерний невозможно. Обеспечить автономию судо-

производства можно только лишив бюрократию непосредственного влияния на принятие решений. Так родился проект одного из самых загадочных учреждений постреформенной России - Судебной палаты, юрисдикция которой не совпадала с губернскими границами, что, - по мысли авторов реформы, - должно было обеспечить независимость кассационной и апелляционной инстанции, и, следовательно, заставить служителей Фемиды блюсти интересы государства, а не региональных элит. Впрочем, довольно быстро выяснилось, что авторы и идеологи вестернизационных новелл не вполне представляли себе масштабы социальных последствий, которые как круги по воде, прошли по подданным империи, изменив не только жизненные условия всех слоёв и страт российского общества, но также существенно деформировав его коммуникативную структуру и затронув культурно-цивилизационный базис. Поэтому, хотя, - по разным причинам, - признать институт Судебных палат эффективным и полностью выполнившим, возложенные на него задачи не представляется возможным, однако же, и отрицать влияние этих структур на формирование культуры независимого судопроизводства, а - следовательно - основы гражданского общества тоже не приходится. Истина, как обычно, где-то рядом.

Сдержанность в оценках результатов реформы опосредствуется ещё и тем, что, - в то время как политические результаты уже были получены, - социокультурные последствия не были толком ни осознаны, ни отрефлексирова-ны. «Красная смута», опустившая занавес над имперским периодом истории России, де-факто блокировала возможности исторического анализа второй половины XIX века в рамках методологии русской истории, а утверждение в качестве эталонной исследовательской практики марксистского экономического детерминизма исключило возможность их всестороннего и объективного изучения на весь период советской власти.

В результате, переживая ныне период осмысления и коррекции радикальных реформ, современные элиты, испытывающие, - на фоне социально-политической апатии масс, - острую потребность в рефлексии и экспертизе ос-

нований и перспектив своей активности, вынуждены действовать фактически наугад, поскольку историческое сообщество оказалось не готово сформулировать целостную картину комплекса имперских инициатив второй половины XIX века и квалифицированно рассуждать о социальных последствиях реформ. Основная апория, строго говоря, состоит даже не в отсутствии ответа, а в том, что события 1894 - 1917 гг. всё ещё не опознаны в качестве единого исторического массива. Особую пронзительность и остроту исследование взаимодействия правового поля и социального пространства постреформенной России приобретает в связи с реализацией в Российской Федерации, - по инициативе Президента РФ, - проекта ключевых судебных реформ. Объединение Верховного и Высшего Арбитражного судов, введение апелляционного производства по гражданским и уголовным делам, развитие системы досудебного урегулирования споров представляются удачными и своевременными новеллами, повышающими уровень правовой грамотности населения и рост доверия граждан к судам. Следующим этапом совершенствования правового пространства страны должно стать создание самостоятельных окружных апелляционных и кассационных судов, что должно повысить их независимость5. Кассационный суд общей юрисдикции станет вышестоящей судебной инстанцией по отношению к действующим на территории соответствующего судебного округа федеральным судам общей юрисдикции и мировым судьям6.

Даже беглое сравнение динамики и логики правового реформирования позволяет констатировать схожесть идей и мероприятий, реализуемых правительством в последней четверти Х1Х-го и в первой четверти XXI века. Однако вопрос о причинах и последствиях этих действий всё ещё остаётся открытым: завершение имперской программы или работа над ошибками, юридическая новелла или первый шаг по дороге к новой смуте... Истолкование сегодняшних смыслов, - вопреки пророчествам Ж. Лакана, - придётся всё-таки до завтра не откладывать. Именно поэтому логическое обоснование и практическая потребность создания независимого судебного учреждения и в Российской империи, и

в Российской федерации, - уже сами по себе, - могут служить достаточным обоснованием актуальности темы исследования.

Степень разработанности проблемы Состояние историографии вопроса довольно трудно оценить однозначно. С одной стороны, масштабные социально-политические трансформации второй половины XIX века, притягивавшие внимание всей культурной публики ещё задолго до начала их реализации, не могли остаться без внимания членов исторического сообщества, тем более, что вновь преобразованная судебная система представлялась воплощением в жизнь идеалов правосудия и правового строя. В связи с этим судебным преобразованиям 1864 года было посвящено большое количество работ. Одной из первых аналитических разработок судебной реформы, было исследование «Судебная реформа в России», - М.А. Филиппова, - в котором анализируются нормы Судебных Уставов. Автор отмечает, что: «Уставы впитали в себя все основные достижения передовой науки и философии, но «им не ставилась задача рассматривать реализацию реформы» . Составители издания «Министерство юстиции за сто лет» утверждали, что дополнения, принятые к судебным уставам, направлены на совершенствование судебного строя8. Сходные оценки содержатся и в издании - «Судебные уставы 20 ноября 1864 г. за пятьдесят лет»9. А вот в известном издании «Судебная реформа» под редакцией H.H. Полянского и Н.В. Давыдова, отмечались заметные отклонения от первоначальной стратегии реформ10.

Несколько работ А.Ф. Кони затрагивали проблемы судебной реформы11.

В 1914 году они были соединены в рамках одного издания «Отцы и дети судеб-

12

ной реформы» , где автор в частности поднял такие проблемы, как обустройство судебных мест в столицах, эффективность суда присяжных. Наряду с ним исследователь И.Я. Фойницкий в своих работах отмечал попытки властей превратить коронные суды в инструмент политического давления13.

В начале прошлого века вышла в свет работа И.В. Гессена «Судебная реформа»14, где он затрагивает следующие вопросы: состояние дел в судах до ре-

формы, её подготовку, новую структуру и иерархию судебных учреждений, проблемы сообщения судебных властей с администрацией и другие. В тот период актуальной проблемой являлось взаимодействие новых судов с самодержавием. Так, И.В. Гессен обосновывал рассогласование новых судебных порядков и традиций отечественной государственности. Интересные материалы о деятельности судебных учреждений и, в частности, судебных палат можно обнаружить в дореволюционных периодических изданиях15.

Интерес общественности и профессиональных юристов к работе судебной системы отмечается в связи с образованием в 1894 году комиссии Н.В. Муравьева1. Среди вопросов, дебатировавшихся на заседаниях Комиссии, ставились и проблемы деятельности судебных палат, в чапстности, о целесообразности их сохранения, об изменения полномочий палат и др. Многие исследователи тогда негативно оценивали деятельность муравьевской комиссии16. Тогда же к изучению судебной реформы приступили и учёные Казанского уни-

17

верситета . Как и большинство актуальных нарративов, эти работы носили обзорно-схематический характер.

Утверждение советской власти, последовательно отвергавшей опыт российского правосудия, не способствовало развитию интереса к буржуазной судебной реформе. До середины ХХ века исследований, авторы которых ставили перед собой задачу объективного рассмотрения судопроизводства и судоустройства второй половины XIX - начала XX веков в России было совсем не много. В основном, упор делался на классовую природу судебной реформы, а

деятельностью судебных палат непосредственно увязывалась с политикой ца-

18

ризма . Авторы настаивали, иногда совершенно беспочвенно, что судопроизводство осуществлялось исключительно в интересах эксплуататорских классов, особо подчёркивалось, что среди судей большинство принадлежало к дворянскому сословию. Из общего ряда выбивается лишь работа М.А. Чельцова-Бебутова19, где был дан общий обзор уголовного судопроизводства.

1 Министр юстиции

Начало по-настоящему профессиональному изучению пореформенного суда, в советской историографии было положено Б.В. Виленским. В своём труде «Судебная реформа и контрреформа в России» детально анализирует процесс разработки и подготовки реформы 1864 года, проводит анализ её результатов и последствий в сфере судоустройства, анализирует опыт судопроизводства, поднимает вопрос о содержании и направленности судебной контррефор-20

мы . В.А. Шувалова в своей кандидатской диссертации также предпринимает попытку анализа подготовки судебной реформы. Хотя автору, на наш взгляд, не удалось полностью выполнить задачу исследования, однако, сделанные в работе выводы и обобщения имели важное значение для развития дискурса истории отечественного права и государства21.

В семидесятых-восьмидесятых годах проблемы судоустройства и судопроизводства продолжают разрабатываться советскими правоведами и юристами, внимание учёных привлекает и содержание Уставов 1864-го года. В частности, были освещены различные стороны деятельности судебной системы пореформенной России и, в частности, таких учреждений как судебные палаты. Среди общего нарративного массива можно выделить работы М.Г. Коротких,

отражавшие влияния общественного движения на подготовку судебной рефор-

22

мы .

Очерки по ранней истории советской судебной системы в ТАССР про-

23

должили исследование И.А. Емельяновой , которое было начато применительно к историческому периоду между февралем и октябрем 1917 года. В данной работе автор прослеживает данные процессы уже в новых исторических условиях.

Нельзя сказать, чтобы сразу после радикальной смены хозяйственно-политического строя в начале девяностых годов прошлого века интерес к «Великим реформам» существенно повысился, однако восстановление здоровых принципов рыночной координации, гуманитарной коммуникации и политического прагматизма естественным образом обусловило потребность рефлексии

относительно исходных параметров социума, правопреемницей исторической, культурной и политической традиции которого, стала Российская Федерация. Восстанавливая, - даже дискретно и произвольно, - архитектуру имперской государственности, политические элиты постсоветской России воспроизвели политико-правовое пространство, образ которого является производным от характеристик России, «которую мы потеряли». В результате судебная система Российской Федерации схожа с той, что возникла в ходе реализации судебной реформы 1864 г., что, в частности, позволило едва ли не напрямую заимствовать многие правовые нормы из Судебных уставов.

Опыт правовой рецепции совсем не уникален для мировой истории, однако практика требует ясного осознания природы и ясного понимания характера правовых норм и принципов, вводимых в оборот уже в изменившихся социально-экономических условиях. Поэтому логично, что работы девяностых годов уже содержат внятные попытки реконструкции прошлого. С полным основанием к этой группе можно отнести исследования A.B. Верещагиной,

24

A.M. Ларина и др. Среди последних работ в области истории права справедливо следует указать коллективную монографию «Развитие русского права во второй половине XIX - начале XX века», где дается оценка пореформенного судоустройства и судопроизводства25.

Содержательный и квалифицированный экскурс в прошлое отечественного судоустройства представлен в работе профессора А.С. Смыкалина, посвя-щённой анализу исторических этапов развития отечественного суда начиная с эпохи Ивана III26. Особое место отведено здесь судебной реформе 1864 года в связи со вступлением России на капиталистический путь развития. Не отвечающая новым объективным задачам государственного строительства система сословных судов отступила перед отвечающей принципу равенства перед законом структурой местных и общих судов, вследствие чего в Российской империи впервые возник всесословный суд. Автор отмечает такие процессуальные новеллы как: последовательное проведение принципа разделение судебной и ад-

министративной власти, отмену теории формальных доказательств, гласность процесса и т.п. Помимо этого в своей книге А.С. Смыкалин подробно рассматривает этапы формирования и модификации отечественной судебной системы. Наряду с ним выходит учебное пособие В.К. Цечоева об истории отечествен-

27

ных судебных органов и развитии процессуального права России . В книге даётся пространный обзор ключевых этапов зарождения, генезиса и эволюции отечественного суда.

В 2005-м вышла в свет книга казанского исследователя М.М. Латыпова

28

«Очерки истории судебной системы России и Казанской губернии» , состоящая из двух частей. В ней автор освещает исторические процессы, происходившие в разные периоды функционирования судебной системы России, Казанской губернии и Республики Татарстан. Первая часть книги охватывает период с 1864 по 1917 гг., где автор рассматривает деятельность судов в тесной связи с политикой законодательных органов и исполнительной власти.

В 2010 г. исполнилось 140 лет со дня образования Верховного суда Республики Татарстан, являющегося правопреемником Казанского окружного суда. К этой дате была подготовлена коллективная монография под редакцией председателя Верховного суда Республики Татарстан Г.М. Баранова «Казан-

29

ский окружной суд: 140 лет» . Книга явилась первой частью двухтомного труда по истории Верховного суда Республики Татарстан. Автор подробно осветил этапы истории Казанского окружного суда, учреждённого в 1870 году. На основе исторических источников, в первую очередь, архивных документов, были воссозданы основные вехи истории этого судебного учреждения, даны исторические портреты, люди, чьими трудами совершалось правосудие в Казанской губернии, приведены описания и разбор резонансных судебных процессов.

Отдельные аспекты судебной реформы второй половины XIX века на в Казанской губернии и деятельности Казанской судебной палаты представлены в монографии кандидата исторических наук Х.Х. Латыпова «Мировая юстиция в Республике Татарстан: история и современность»30. Основываясь на архив-

ных материалах, автор впервые представляет историю возникновения и функционирования мировой юстиции в Казанской губернии, а также возрождения и деятельности мировых судов в демократизации общества в связи с судебными реформами второй половины Х1Х и конца ХХ вв., деятельность органов исполнительной, законодательной и судебной властей в формировании мировых судов, в организационном и материально-техническом обеспечении их деятельности. Рассматриваются принципы отбора и избрания (назначения) мировых судей, из подсудность и подведомственность, в также работа по осуществлению правосудия. Заметный вклад в дело изучения судебных реформ второй по-

31

ловины XIX века внесли работы А.Р. Мухамадеева .

Качественный анализ судебной системы Волжско-Уральского региона проведён в работе М.М. Мавлятшина, посвящённой истории судебной системы Татарстана32. В книге освещаются основные вопросы преемственности судебных систем Казанской губернии и Республики Татарстан, а также создание, становление, развитие и реформирование Верховного суда Республики Татарстан.

В 2014 г. к 150-летию Судебной реформы в России появилась в свет монография С.М. Шахрая и К.П. Краковского «Суд скорый, правый, милостивый и равный для всех»33. В труде московских авторов всесторонне раскрывается история подготовки и реализации Судебной реформы 1864 г., ее влияние на развитие российской государственности в течение 150 лет. Авторы показывают конституционно-правовое значение реформы (опережающее становление самостоятельной судебной власти, стимулирующей развитие институтов парламентаризма и элементов конституционной монархии). При этом трансформация судебной власти в дореволюционной России прослеживается через авторскую концепцию судебной реформы и контрреформы. В работе показаны неоднократные попытки «перезапуска» судебной реформы в начале, середине и конце ХХ в. Наряду с этим, выходит научно-популярное издание Верховного суда Республики Татарстан «Дело о подлоге», также приуроченное 150-летию Су-

дебной реформы в России. По словам председателя Верховного суда Республики Татарстан И.И. Гилазова, реформа «дала мощный толчок преобразованию не только судоустройства и судопроизводства, но всей правовой системы, оказала огромное влияние на дальнейшее развитие страны и формирование гражданского общества»34. В книге повествуются события изучаемого нами периода, деятельность несуществующих ныне судебных инстанций, в которых рассматривались различные уголовные и гражданские дела.

Историческое сообщество Казанского университета обращает внимание, как на события самой реформы, так и социокультурный антураж, сопровождавший её проведение35. Только в последнее время были успешно защищены диссертации посвященные проведению судебной реформы в Российской импе-рии36, деятельности Иркутской и Московской судебной палат37, истории мировой юстиции в Республике Татарстан38, местного суда в Российской империи39, адвокатуре округа Казанской судебной палаты40, и др41. Однако, очевидно, что хронологическая (или ретроспективная) презентация российских кодификаций никоим образом не позволяет раскрыть смысл, - юридических и, тем паче, социальных, - новелл, второй половины XIX века. В тоже время, в исторических нарративах буква и дух нормативных актов эпохи Великих реформ трактуются зачастую настолько превратно и необъективно, что фабрикуемые авторами смыслы оказываются вне контекста исторической реальности. Проще говоря, многие исследователи в духе марксистского ригоризма, - персонифицированного в отечественной историографии М.Н. Покровским, - полагающие развитие

42

обществоведческих идей... оболочкой классовой и политической борьбы «выгибают» исторический смысл государственных мероприятий и их социальных последствий в произвольном направлении. При этом адекватное понимание этих процессов оказывается недостижимым. Другой крайностью следует признать, - присущее юристам, - стремление ограничить пространство исторических последствий реформ второй половины XIX века, содержанием нормативных (и административных) актов, положивших начало комплексу мероприятий,

составивших, - через несколько лет, - тело реформы. Соответственно, там, где по меркам юриспруденции уже можно подводить итоги реформ, в то время, как, по историческому счёту, рано говорить даже о её окончании. Все эти обстоятельства могут служить, если и не оправданием, то - по крайней мере -объяснением отсутствия комплексного труда, который бы представил объёмную картину деятельности Казанской судебной палаты.

Целью данного исследования выступает попытка выявить исторические итоги и охарактеризовать социокультурные последствия модернизации правового поля Российской империи в его провинциальной инкарнации, выделив в качестве индикатора деятельность Казанской Судебной палаты

Достижение поставленной цели, в свою очередь, определило круг задач исследования:

• описать состояние правового поля российской империи к середине XIX века и выделить те его сегменты, которые могли быть модернизированы посредством реализации экспрессивной функции права;

• определить место судебных палат в модернизированном пространстве российского права;

• охарактеризовать последствия появления судебных палат в структуре отечественного правосудия для модернизации и развития российского общества;

• выявить специфику и особенности работы Казанской судебной палаты.

Объектом исследования кандидатской диссертации является деятельность Казанской судебной палаты с 1870 по 1917 гг. в её историческом развитии.

Предметом исследования выступает содержание, ключевые направления и специфика деятельности Казанской судебной палаты, а, - равно, - социокультурные последствия её деятельности.

Хронологические рамки исследования охватывают время с 1870 г. - даты учреждения Казанской судебной палаты и до декабря 1917 г. - времени ее ликвидации Советской властью. Неоднократно вставала необходимость выхода за хронологические рамки. Это было определено анализом хода судебных реформ 1864 года на территории Казанской губернии и попыткой реанимировать судебную систему в 1918 году правительством Учредительного собрания.

Территориальные рамки охватывают территории Казанской, Пермской, Симбирской, Екатеринбургской, Уфимской, Вятской, Самарской губерний в границах второй половины XIX - начала ХХ вв., окружные суды которых входили в округ Казанской судебной палаты.

Источниковая база исследования. Исследование истории деятельности Казанской судебной палаты потребовало привлечения широкого круга источников: опубликованные документы, неопубликованные архивные материалы, многие из которых впервые вводятся в научный оборот. Данные источники, положенные в основу исследования, можно разделить на четыре группы: 1) нормативные материалы; 2) материалы официального делопроизводства; 3) мемуары; 4) периодическая печать.

Отправной точкой исследования являются судебные уставы 1864 года. Законодательные акты, принятые в изменение уставов 1864 года, приводятся в Полном собрании законов Российской империи. Среди них наиболее важными являются следующие документы: «Положение о введении мировых судебных установлений в Вятской, Казанской, Костромской губерниях.» (1868 год); Распоряжение Правительствующего Сената «О сроке открытия мировых судебных установлений в губерниях: Казанской, Смоленской, Тамбовской, Вятской.» (1869 год) и постановление «О введении судебных уставов 20 ноября 1864 года в округах Казанской и Саратовской судебных палат и в губерниях Смоленской и Костромской» (1870 год). Данные документы отражают суть законодательной политики самодержавия в сфере суда в рассматриваемый период и существенные изменения в судоустройстве и судопроизводстве, вызван-

ные созданием и деятельностью судебных палат. Помимо них, деятельность судов округа Казанской судебной палаты регулировалась Уложением о Наказаниях Уголовных и Исправительных, в котором были закреплены составы конкретных преступлений и устанавливались наказания за их совершение. Важным нормативно-правовым актом, повлиявшим на деятельность судебной системы вообще и судебных палат, в частности, явилось Уголовное уложение, принятое в 1904 году. Наряду с этим к данной группе источников можно отнести статьи сборника «Инструкция сенаторам, назначенным для принятия мер по введению Судебных уставов в округе Казанской судебной палаты в 1870 году» с детальными комментариями и пояснениями.

Источником материалов официального делопроизводства стали фонды Государственного архива Республики Татарстан (ГБУ ГАРТ), где представлен большой массив источников, касающийся деятельности Казанской судебной палаты. Материалы сосредоточены в фондах Канцелярии казанского губернатора (Ф. 1); Казанской судебной палаты (Ф. 51); Прокурора Казанской судебной палаты (Ф. 89); Казанского окружного суда (Ф. 41); Прокурора Казанского окружного суда (Ф. З90); Совета присяжных поверенных округа Казанской судебной палаты (Ф. 52); Казанского губернского прокурора (Ф. 14); Казанского временного комитета по делам печати (Ф. 420) и др.

Необходимо отметить, что документы архивного фонда Казанской судебной палаты подвергались рассекречиванию трижды. В 1958 году согласно приказу Министра внутренних дел СССР от 3 июля 1956 года (№ 0275) было проведено рассекречивание фонда № 51. В результате в опись № 6 внесено 1068 дел за 1899-1917 годов. В 1979 году было проведено вторичное рассекречивание документов фонда и в опись № 9 было внесено 243 дела за 1900-1916 годов. На спецхранение были оставлены документы, отражающие деятельность социал-революционеров, националистов и сионистов, других мелкобуржуазных организаций. В 1988 году согласно приказу Главархива РСФСР (№ 55) и письма Главархива СССР от 18 мая 1988 года (№ 711-26Е) было проведено следующее

рассекречивание документов фонда № 51. В результате в опись № 10 было внесено 399 дел за 1900-1917 годы. На ограниченный допуск было оставлено 5 дел (№№ 344, 365, 372, 383, 389).

Материалы указанных фондов ГАРТ включает содержательную и официальную переписку, циркуляры и распоряжения органов власти. Особый интерес представляют циркулярные письма Министерства Юстиции, адресованные Председателю и Прокурору Казанской судебной палаты; отчеты Казанской судебной палаты; официальные разъяснения Министерства; указания и разъяснения Председателя и Прокурора Казанской судебной палаты должностным лицам Казанского округа. Документами, позволяющими воссоздать атмосферу эпохи можно признать материалы переписки Казанской судебной палатой с судебными палатами, государственными и административными органами. Кроме того, в у4казанных фондах хранятся уголовные, гражданские дела, а также дела о государственных преступлениях рассмотренные Казанской судебной палатой.

Документы, сосредоточенные в указанных фондах, позволили восстановить как, собственно, историю создания Казанской судебной палаты, определить её персональный состав и уточнить биографические данные членов палаты, так и выявить последствия её деятельности для общественной жизни края. Архивные материалы позволили выявить специфику отношений между Казанской судебной палатой и Министерством Юстиции, воссоздать архитектуру и определить особенности коммуникаций между палатой и окружными судами. В коллекциях ГАРТ представлены документальные свидетельства наличия и характера профессиональных, социальных и бытовых проблем в деятельности членов палаты, среди которых - высокая загруженность судей, тяжелое материальное положение, которые негативно отражалось на эффективности работы Палаты. Эти свидетельства эпохи, обычно, не принимаемые в расчёт при анализе системы имперского правосудия позволяют воссоздать не только идеи и принципы, положенные в основание модернизации отечественной судебной системы во второй половине позапрошлого века, но и являются бесценными но-

сителями «духа эпохи», отражающими социокультурный антураж российской модернизации.

В архивных делах, касающихся деятельности канцелярии Казанского окружного суда сохранились заключения по прошениям, свидетельства о праве ведения дел на частных поверенных, административные производства, сводно-статистические таблицы по численности судебных работников в губернии. Материалы уголовных и гражданских отделений включают в себя протоколы судебных разбирательств и другие не менее важные документы. Эти сведения позволили нам восполнить лакуны и пробелы в истории деятельности Казанской судебной палаты.

В данных архивных делах отложились также ежегодные отчёты Казанской судебной палаты и подведомственных ей судов, статистические данные которых легли в основу таблицы, которые позволили получить более детальное представление о динамике роста численности сотрудников Казанской судебной палаты.

Для решения задач исследования были мобилизованы документы Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ): фонд 1-ого Департамента Министерства Юстиции (Ф. 124) и Российского государственного исторического архива (РГИА): фонд Министерства Юстиции (Ф. 1405). Однако необходимо отметить, что делопроизводственная документация в большинстве своем дублировалась, т.к. является частью внутриведомственного документооборота. В связи с этим как в федеральных, так и в региональных архивах хранятся иногда идентичные источники. Для решения задач работы были также использованы материалы Текущего архива Верховного суда Республики Татарстан (доклады).

Архивные коллекции традиционно составляют основу источниковой базы исторического исследования, однако, далеко не исчерпывают перечень источников. Серьёзным подспорьем в работе с источниками стали так называемые «памятные книжки» и адрес-календарях Казанской губернии. Эти справочники содержат статистические сведения и справочную информацию, позволяющую

воссоздать социальный профиль российской провинции рубежа девятнадцатого - двадцатого веков, в том числе, информация о распределении персон судебного ведомства по округу. Сравнение этих данных позволяет отслеживать ротацию и динамику персонального состава судебных учреждений.

Одним из самых репрезентативных источников для исторических исследований остаются мемуары и воспоминания участников событий. Конечно, источники личного характера в полной мере отражают субъективное восприятие и мировоззрение их авторов. Однако, сравнение и сопоставление мемуарных нарративов, опирающиеся на прочную основу архивных фондов, позволяют преодолеть это затруднение. К тому же воспоминания сразу «оживляют» объект исследования. Способствуют прояснению неочевидных смыслов и скрытых интенций. В этом смысле воспоминания Н.В. Муравьева, мемуары а также воспоминаниями Д.А. Милютина, К.П. Победоносцева или С.Ю. Витте43 могут рассматриваться как важнейший источниковой комплекс для воссоздания гуманитарного антуража конца XIX и начала ХХ веков.

Важнейшей составляющей частью использованных в работе источников является периодическая печать. В полной мере это относится ко времени, когда социальный контент ещё не в полной мере отражался в медиапространстве. Периодические издания, - в первую очередь ведомственные, - позволяют отслеживать социальные и политические эпохи. Так, материалы основанного в 1859 году Журнала Министерства юстиции позволяют провести мониторинг правительственной политики, изменения и колебания в общественном мнении, касательно перспектив и последствий модернизации судебной системы Империи. С нашей точки зрения наибольший интерес пресдтавлют комплекты за 1864 -1869 годы. За исследуемый период журнал опубликовал большое количество статей, касающихся деятельности судебных палат.

В номерах Судебной газеты представлены материалы отражающие характер и содержание дискуссий в обществе и в профессиональной среде по вопро-

сам модернизации правовой системы России, непосредственно раскрывающие локальные сюжеты, касающиеся деятельности судебных палат.

Помимо указанных документальных массивов для решения задач работы были изучены и проанализированы статьи и материалы специальных юридических журналов, таких как: «Вестник права» - журнал Юридического общества при Императорском Санкт-Петербургском Университете, «Журнал гражданского и уголовного права» и другие. Из местных журналов нами был использован «Хокук ва хаят» (Право и жизнь), выпускавшийся в 1913 году присяжным поверенным Ш.-А.Х. Иманаевым. Имея юридическую направленность, журнал, помимо этого, имел широкую культурно-просветительскую программу. В нем Иманаев стремился оказать помощь своим единоверцам в ознакомлении с русским языком, действующим в судах и правительственных учреждениях, куда татары вынуждены были обращаться по ряду жизненно важных вопросов. В журнале имеются материалы о делении права на гражданское и уголовное, о гражданских правах населения, о юридических лицах, о волостном и мировом судах, о наследственном праве, об амнистии, о законе, о вопросах брачно-семейного права и др. Особое внимание в нем уделяется правам детей и женщин, равенству наций, личным правам человека, в особенности использованию татарами своих собственных прав.

Работа пореформенных судов активно освещалась местной периодической печатью, где ставились проблемы профессиональной компетенции и образовательного уровня судейских, иронично описывалась медлительность судопроизводства, живо обсуждались вопросы социального статуса и общественного авторитета мировых судей и т.п. Отдельно следует выделить периодические издания Казанской губернии, такие как «Казанские губернские ведомости», «Камско-Волжская речь», «Казанский телеграф», «Волжский вестник», «Знамя революции», «Казанская газета», «Казанская рабочая газета», «Казанское слово», «Крестьянская газета», «Северное слово», «Вятская речь». Пресса уделяла большое внимание проблемам проведения судебных реформ, недостаткам до-

реформенного суда и т.д. Резонансные судебные дела печатались отдельной рубрикой, для чего создавались специальные колонки под названием «Судебная хроника». Наиболее «громкие» судебные заседания не только освещались в периодической печати, но и публиковались в виде отдельных приложений к газете и брошюр.

В процессе исследования был привлечен комплекс источников, состоящий из опубликованных и неопубликованных материалов, некоторые из которых вводятся в научный оборот впервые.

Методология исследования Раскрытие темы предполагает реализацию комплиментарного подхода в формате интеграции исторического и юридического дискурсов при явном примате исторического, поскольку проблема носит исторический характер.

Методология исследования основана на принципах научности, историзма, объективизма, научная проблематика раскрывается с позиций комплексного подхода к объекту исследования.

Характер поставленных в работе исследовательских задач, обусловил применение, - наряду с общенаучными, - специальных историко-научных методов: систематизации, периодизации, проблемно-хронологического, сравнительного, реконструктивного, системно-структурного, комплексного, а также критического подхода к источникам и историографии по исследуемой тематике. Кроме того, в работе использовались математико-статистические методы -средних величин, группировки и т.д.

В процессе работы были использованы разнообразные источниковые материалы. Комплексный анализ, сравнение и сопоставление источниковых материалов, сверка сведений, очистка их от различных проявлений идеологии позволили создать необходимый документальный фундамент для наблюдений и выводов, к которым автор пришел в своем исследовании.

Деятельность Казанской судебной палаты рассматривается как межрегиональный опыт реализации экспрессивной функции права, источником которо-

го выступает имперский законодатель, решающий комплекс внешнеполитических задач. Эта важная особенность формирования правового поля России, определяет широкий спектр региональных особенностей и условий, в которых приходилось действовать как общественности, так и администрации.

Научная новизна работы определяется, во-первых, постановкой проблемы: правовые новеллы второй половины XIX века рассматриваются как единый нормативный комплекс, обеспечивающий, с одной стороны, - глубокую модернизацию правового поля российской провинции, а с другой, - коррекцию законодательной базы в зависимости от реакции общества, а равно - от правовых и социальных последствий реализации экспрессивной функции права. Во-вторых, используемыми автором методиками анализа источников: деятельность юридического института, - Казанской судебной палаты, - рассматривается через комплекс социокультурных трансформаций, вызванных его работой. В третьих, тем, что в тексте системно и поэтапно рассматривается трансформация правового поля российской провинции в границах округа Казанской судебной палаты, то есть территорией нескольких провинциальных губерний с поликонфессиональным и мультиэтничным составом населения, обладающих комплексом культурных традиций, позволяющим рассматривать округ в качестве кейса, отражающего, тенденции, характерные для страны, в целом, а также выводами и обобщениями, полученными в ходе исследования.

В контексте решения задач исследования были мобилизованы как документы, ранее не введённые в научный оборот, так и материалы уже известные специалистам. В научный оборот впервые введен корпус архивных документов, характеризующих деятельность юридических институтов, состоящих при Казанской судебной палате - прокуратуры, судебных следователей, присяжных поверенных, судебных приставов и нотариата.

Всё это позволило выявить и проанализировать взгляды, сформировавшиеся относительно ключевых характеристик системы местного суда, изложенные в провинциальных источниках личного происхождения, публицистике,

периодической печати и специальной юридической литературе рубежа XIX -ХХ веков, что позволило выявить и оценить восприятие правовых новаций середины XIX века провинциальной публикой.

Специальность, которой соответствует диссертация. Содержание диссертации соответствует паспорту научной специальности 07.00.02 - Отечественная история (исторические науки): п. 4. «История взаимоотношений власти и общества, государственных органов и общественных институтов России и ее регионов» п. 9. «История общественной мысли и общественных движений» и п. 15. «Исторический опыт российских реформ».

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость определяется тем, что работа представляет собой кейс-стади, выполненный с использованием междисциплинарных подходов, комплементарное использование которых позволяет получить оригинальные выводы.

Практическое значение работы определяется возможностью использовать выводы и обобщения исследования при подготовке учебных пособий, в ходе преподавания общих и специальных учебных курсов для студентов, проведения практических занятий по истории, истории отечественного государства и права, истории судебной системы и т.п.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В российской провинции деятельность административных и судебных органов в эпоху «Великих реформ» и «Контрреформ» может рассматриваться как единый комплекс мероприятий, цели и задачи которого определялись стратегическими потребностями государства.

2. Формирование гражданского общества, - по замыслу двух последних императоров, - должно было явиться в России не посредством некритического копирования европейских социальных институтов и юридических шаблонов, но возникнуть из творческого самоосознания всеми слоями общества естественного характера русской соборности, выступавшей - в свою очередь -гарантом софийности. В редуцированно-модернизированной версии эта идея

может быть презентирована так: принятие собственной идентичности, должно было стать ключевым условием стабильности общества и саморегуляции имперского организма, относительно существования которого, как оптимальной формы российского общежития, должно быть достигнуто не только политическое соглашение, но и духовное согласие российских граждан.

3. Стремление государства вопреки народным обычаям воспитать граждан из подданных определяло основу внутренней политики последних имперских правительств. Итоги этой работы нельзя признать успешными, хотя именно историческое сочетание имперской экспрессии и регионального сопротивления определяло конкретно-исторический способ модернизации в различных областях империи.

4. Ключевым фактором, определившим конкретный ход реформы в провинции, являлось, с одной стороны, недостаточное понимание региональной администрацией целей правительственного проекта, с другой, - отсутствие консенсуса между администрацией и обществом относительно задач реформы. Для разрешения этой апории предпринимались попытки изменить конфигурацию политического пространства России с помощью независимых от администрации судебных учреждений. Открытие в 1870 г. Казанской судебной палаты и окружных судов, вошедших в ее судебный округ, стало одним из шагов в этом направлении.

5. Судебные учреждения округа Казанской судебной палаты вели активную благотворительную работу, представители Казанской судебной палаты участвовали в общественной деятельности (местное управление Российского общества Красного Креста, Казанское общество земледельческих колоний и ремесленных приютов, просветительско-благотворительное Братство святого Гурия и пр.). Юридические институты Казанской судебной палаты, окружных и мировых судов (прокуроры, судебные следователи, присяжные поверенные, нотариусы) тесно взаимодействовали между собой. Историческое стечение всех этих обстоятельств объективно обусловливало формирование основ граждан-

ского общества, архитектура которого, в основном, соответствовала национальным интересам, но не вполне совпадала с проектами авторов судебной реформы.

6. Во время революции 1905-1907 годов явственно проявилась тенденция к «смягчению» судебных решений, что было обусловлено желанием разрядить социальное напряжение в округе Казанской судебной палаты.

7. Рецепция государственности обусловила и реанимацию той же задачи сейчас, поэтому не уяснив идеологический и политический контекст Великих реформам трудно надеяться на эффективное управление масштабными социальными проектами.

Структура и объём работы. Цели и задачи исследования определили структуру диссертации. Работа состоит из введения, трёх разделов и заключения.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются цель, задачи, предмет исследования, подчёркивается научная новизна и практическая значимость диссертации.

В первом разделе описываются результаты проведения судебной реформы второй половины XIX века, полученные к началу ХХ века в губерниях округа Казанской судебной палаты.

Во втором разделе детально проанализированы социокультурные последствия деятельности Казанской судебной палаты.

В третьем разделе анализируется социально-культурный феномен Судебной палаты в провинциальной жизни на рубеже XIX - XX веков и её роль в реализации проекта софийности в России.

В заключении приводятся итоги исследования, содержатся выводы и обобщения. Автор полагает, что перспективными направлениями дальнейших исследований по истории формирования основ гражданского общества в России рубежа XIX - XX века являются как дальнейшая реконструкция региональных сюжетов, так и компаративные изыскания в масштабах всей страны.

Апробация результатов исследования. Основные положения исследования представлены на Международной научной конференции «Великая российская революция 1917 года в истории и судьбах мусульманских народов» (Казань, 30 ноября - 2 декабря 2017 года), Всероссийской научно-практической, историко-краеведческой конференции (с международным участием) «Проблемы истории и культуры Татарстана и народов Волго-Уральского региона» (Казань, 3 декабря 2015 г.), Х-ой Всероссийской (с международным участием) научно-практической конференции «Проблемы истории и культуры Татарстана и народов Волго-Уральского региона», «История учебных заведений и научных центров Татарстана и Волго-Уральского региона» (8 декабря 2016 г.), Региональной научно-практической конференции, посвященной 180-летию просветителя В.Т. Тимофеева «Социокультурное развитие кря-шен Восточного Закамья. Прошлое и настоящее» (Заинск, 17 ноября 2016 г.), итоговых научных конференциях Института истории им. Ш. Марджани АН РТ (Казань, 2015-2017 гг.), отражены в 11 авторских публикациях (2015-2017 гг.), в том числе - 5 в изданиях, включённых в перечень ВАК.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Шайдуллин Раиль Рашитович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Выдающийся российский историк С.Ф. Платонов, определив рубеж XIX -XX веков, как время мучительных поисков: «новых форм общественного и государственного быта, которые привели бы Россию к гражданской правде и социальному счастью», - и недвусмысленно назвав нарождение всесословных учреждений источником мобилизации «общества к работе над общественным благоустройством», так и не усмотрел в коллизиях эпохи Царя-освободителя решительного расхождения с имперскими идеологемами времён «самовластительного злодея»1. Тем менее оснований искать серьёзные противоречия между стратегическими проектами Александра II и его сына, а затем и внука, каждый из которых, - на свой лад, конечно, - стремился превзойти политически изживший себя и экономически несостоятельный сословный принцип, оказавшийся столь шаткой основой российской имперской государственности.

Генезис идеи народного самодержавья, позволявшего без представительных учреждений и докучных посредников устанавливать и поддерживать гармонию власти и общества в формате софийности (этой Шее fixe национальной российской философии), обеспечивающей, - как уверяли властители дум рубежа XIX - XX веков, - конкурентное преимущество в области, которую сейчас принято именовать геополитикой, включал в себя выработку принципов и методов, которые позволяли бы эффективно мобилизовать социум для выполнения монаршей воли, которая полагалась органически неразрывной с волей народной. Эта идея, - отдающая консервативной утопией, - была, тем не менее, положена в основу т.н. «русского стиля», который демонстрировали элиты на рубеже XIX-XX веков. И хотя многие её сторонники, - особенно вдали от столичных салонов, - не продвинулись дальше принятия моды на бороды в стиле «a la russe», именно содержание этой программы во многом определило особенности и национальный характер российской модернизации на рубеже XIX -XX веков.

Отсутствие внятной рефлексии и оригинальной традиции определило широкий спектр толкований проекта российского модерна, что в свою очередь определяло региональный колорит и особенности трансформации социума, уверенно - хотя и не всегда осознанно - обретавшего в начале прошлого века черты гражданского общества. То обстоятельство, что этот процесс был искусственно прерван большевиками, не отменяет ни факта зарождения основ гражданского общества в России, ни того обстоятельства, что процесс самосознания и самоидентификации затронул не только столицы, но, на рубеже XIX - XX веков, проник и в провинцию. Очагами формирования гражданского общества выступили административные. Государственные и - в меньшей степени - общественные институты. Наиболее существенную роль в формировании основ гражданского общества в российской провинции сыграли органы правосудия, и в частности - Казанская судебная палата, оказавшаяся единственным институтом, обнаружившим свою полную дееспособность и востребованность во время драматических событий 1917 года. После Февральской революции 1917 года Казанская судебная палата, как, впрочем, и вся судебная система Казанской губернии, в своей профессиональной деятельности кардинальных изменений не претерпела. Казанская судебная палата не признала законной силы Декрета о суде № 1, как исходящего от неуполномоченного законом органа. Сразу после изгнания большевиков из Казани летом 1918 года, учреждения Казанской судебной палаты восстановили свою деятельность. Тогда же в Самаре, как в центре правительства Учредительного собрания, начал свою работу съезд бывших судебных деятелей округа Казанской судебной палаты.

Стремление повысить интенсивность народного хозяйства России, - характерное для имперских элит, - обусловливало потребность оптимизации правового пространства страны, ассоциирующуюся с модернизацией и вестерниза-цией социума. При этом речь шла именно о правомерных формах самоуправления, то есть таких способах организации общежития, которые являясь прозрачными для государственного контроля, позволяют сочетать интересы коронного

фиска с насущными потребностями населения. Проблема в России состояла в том, что обладая колоссальным опытом социальной организации, население империи не испытывало особой потребности в государственных услугах.

В дореформенный период в России действовала судебная система, принятая еще при Екатерине II и отличающаяся бессистемностью и неорганизованностью. Кроме того, что действовало множество судов, взаимодействие между ними практически отсутствовало, как и не было должного взаимодействия между несколькими уровнями судов. Сложность и медлительность судебной системы приводили к тому, что процессы могли затянуться на годы. Судебная власть не была отделена от административной. Процесс рассмотрения и обжалования дела в суде был очень запутанными и длительными. Усложнялась ситуация тем, что в законодательстве существовало так много правил и исключений из них, что даже сами представители закона часто в них путались. Эти обстоятельства стали также одной из причин, натолкнувших Александра II на мысль о реформировании всей судебной системы.

Учреждение и деятельность судебных округов явились одним из показателей успеха судебной реформы, воплотившей передовые для того времени правовые идеи, которые в соединении с национальной правовой традицией, имели все основания стать основой оригинальной и жизнеспособной системы отечественного права. В полной мере этот вывод можно отнести и к деятельности Казанской судебной палаты, сделавшейся центром формирования национальной юстиции в Волжско-Уральском регионе и ключевым институтом модернизации всей судебной системы в округе. К началу ХХ века все судебные институты претерпели существенные изменения. Существенно изменились функции прокуратуры. Сосредоточившейся на роли государственного обвинения. Был введен институт государственных обвинителей. Прокуратура отныне действовала по принципу «при суде, но отдельно от суда». Деятельность чинов прокурорского надзора регулировалась особыми инструкциями, которые составлялись и для прокуроров округа Казанской судебной палаты. Они регули-

ровали не только служебные обязанности, но и профессиональные взаимоотношения прокуроров с другими органами государственной власти и правоохранительными органами, организационно-делопроизводственные вопросы.

Важным звеном модернизированной судебной системы стали судебные следователи стали. Следственная часть, на которую возлагалась функция предварительного следствия, была отделена от полиции еще до начала судебной реформы. Формально статус судебного следователя стал довольно высоким. Судебные следователи считались членами окружного суда в назначенных для каждого из них участках. Как показала судебная практика, введение этих должностей следователей было оправданным. Со стороны руководства судебных палат и Министерства юстиции производился регулярный контроль за деятельностью судебных следователей, рассмотрением дел в судах. С начала ХХ века в округе Казанской судебной палаты наблюдалось постоянное усиление штатов судебных следователей, что было обусловлено увеличением дел. В начале ХХ века в Казани начали действовать и судебные следователи по особо важным делам.

Институт присяжных поверенных округа Казанской судебной палаты прошел за свое существование непростой, но достойный путь. Региональные адвокаты, несмотря на свою малочисленность, были не только истинными профессионалами своего дела, но и участвовали в общественных мероприятиях, предоставляли отдельным категориям населения бесплатную юридическую помощь. Казанские адвокаты даже при запрете создавать профессиональные советы (1874 год) смогли выйти из ситуации и организовали Комитет присяжных поверенных при Казанском окружном суде. В начале ХХ века им удалось создать собственный корпоративный орган - Совет присяжных поверенных округа Казанской судебной палаты. В Казанской губернии действовали, несмотря на крайнюю малочисленность, и присяжные поверенные из местных татар.

На рубеже XIX-XX веков суды Казанского округа работали в условиях заметного прироста населения. Особенно это было заметно в Казанском окруж-

ном суде, решавшего уголовные и гражданские дела большого, густонаселенного региона. Начало ХХ века, особенно период Первой русской революции 1905-1907 годов и последующие несколько лет ознаменовались резким увеличением в Казанском судебном округе числа дел по государственным и политическим преступлениям. Введенное с началом в 1914 году Первой мировой войны военное положение привело к некоторому уменьшению преступности, как следствие - уголовных дел.

Кроме выполнения своих профессиональных обязанностей по осуществлению правосудия, руководству и членам Казанской судебной палаты и окружных судов, входящих в ее судебный округ, приходилось решать и сопутствующие, организационные вопросы, реагировать и выполнять циркуляры и рекомендации Министерства юстиции, Сената. Руководству Казанской судебной палаты нередко поручалось проведение проверок и ревизий, устранение недостатков в своем судебном округе. Параллельно приходилось решать вопросы материально-финансового характера, быта и условий работы судебных служащих. В 1905-1907 годах характерной особенностью отправления правосудия в округе казанской судебной палаты становится вынесение довольно мягких приговоров, что было обусловлено желанием несколько разрядить накал страстей и создать базу для социального консенсуса. В годы Первой мировой войны палата, стремясь адекватно реагировать на военное положение, стала принимать к своему производству государственные преступления в виде шпионажа.

Тягла же в кадровой политике Казанской судебной палаты, как и во всей судебной системе России, произошли изменения и нововведения, обусловленные военным положением. С прифронтовых территорий хлынул массовый поток беженцев. По инициативе Министерства юстиции происходило трудоустройство в судебных учреждениях центральных областей России эвакуированных и беженцев из числа чинов судебного ведомства. Был применен принцип командировок в виде прикреплений судебных работников к конкретным судам округов, в т.ч. Казанской судебной палаты. Однако на местах ситуация

складывалась по-разному: в некоторых судах не было необходимости в дополнительных штатах судей и чинов судебного ведомства, в других - эвакуированные сами не желали поступать на службу. Отчасти это объяснялось особенностями климата и уровнем благополучия в некоторых судебных округах Казанской судебной палаты.

Период Первой мировой войны характеризовался также предоставлением льгот и послаблений в отношении судебных чинов, призванных на военную службу. За ними сохранялось жалование, равное оплате за последний месяц работы перед призывом в действующую армию. Эти принципы применялись и в отношении канцелярских работников.

Активное участие сотрудники Казанской судебной палаты принимали в общественной жизни и благотворительной деятельности, Если изначально эта деятельность больше заключалась в помощи нуждающимся коллегам из фондов Благотворительного общества судебного ведомства, то в дальнейшем палата начинает собственную благотворительную и попечительскую деятельность. В годы Первой мировой войны раскрылся весь потенциал Казанской судебной палаты по оказанию помощи раненым фронтовикам, беженцам, больным и пр. Оказывалась не только материальная помощь, но и моральная, юридическая поддержка. Отчеты о подобной деятельности приходили практически из всех окружных судов Казанской судебной палаты. Подобная деятельность приводила не только к реальной помощи нуждающимся, но и делала честь всей судебной системе округа Казанской судебной палаты.

Общественная деятельность в Казанской судебной палате сводилась не только к благотворительности, а была существенно шире и разнообразнее. Так, представители палаты принимали активное участие в деятельности местного управления Российского общества Красного Креста, Казанского общества земледельческих колоний и ремесленных приютов, религиозных организаций, например, в просветительско-благотворительной деятельности Братства святого Гурия.

Очевидно, что исторический опыт функционирования судебных округов и судебных палат, вновь востребованный в современной России может и должен стать тем фундаментом, опираясь на который можно будет более эффективно реализовать проект Казанского кассационного суда, создание которого призвано стать серьёзным шагов в совершенствовании судебной системы Российской Федерации.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Шайдуллин Раиль Рашитович, 2018 год

С.2 - разобраться СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Источники

Неопубликованные источники

1. ГАРФ - Государственный архив Российской Федерации:

Фонд 124 - 1-й Департамент Министерства юстиции. Опись 2, дела 17, 74. Опись 4, дело 57.

2. РГИА - Российский государственный исторических архив:

Фонд 1405 - Министерство юстиции. Опись 68, дело 2389.

3. ГБУ ГАРТ - Государственное бюджетное учреждение «Государственный архив Республики Татарстан»:

Фонд 1 - Канцелярия казанского губернатора. Опись 3, дело 1437.

Фонд 14 - Казанский губернский прокурор

Опись 1, дела 5, 27, 164.

Фонд 41 - Казанский окружной суд.

Опись 1, дела 7, 1687а, 2138, 2144, 2182, 2185, 2215, 2235, 2245, 2312.

Опись 2, дело 3336.

Опись 4, дело 1529.

Опись 11, дела 4, 11.

Опись 8, дело 86.

Фонд 51 - Казанская судебная палата.

Опись 1, дела 1, 2, 4, 5, 7, 10, 14, 16, 17, 18, 21, 22, 25, 35, 45. Опись 2, дело 2.

Опись 7, дела 5, 12, 13, 41, 153, 189, 281, 291. Опись 10, дела 2,3.

Фонд 52 - Совет присяжных поверенных округа Казанской судебной палаты

Опись 1, дело 499.

Фонд 89 - Прокурор Казанской судебной палаты Опись 1, дела 345, 576, 840.

Фонд 390 - Прокурор Казанского окружного суда Опись 1, дело 505.

Фонд 420 - Казанский временный комитет по делам печати. Опись 1, дело 179.

Фонд 628 - Распорядительный комитет консультации присяжных поверенных при Казанском окружном суде Опись 1, дела 82, 87, 91.

Фонд 629 - Комитет помощников присяжных поверенных при Казанском окружном суде

Опись 1, дело 5. 4. Текущий архив Верховного суда Республики Татарстан: Доклад А. Д. Басова «50 лет Советского суда». - 14 с.

Доклад Емекеева А., Цыпина В. «Развитие органов юстиции Татарской АССР за 50 лет (1917-1967)». - 26 с.

Опубликованные источники

1. Арсеньев К. К. За четверть века (1871-1894 гг.): сб. ст. / К. К. Арсеньев. -СПб., 1915. - VIII, 615 с.

2. Асосков К. Я. Продолжение к Разрешителю вопросов по нотариальному и материальному праву / К. Я. Асосков. - СПб., 1901 (Типолитогр. Гершуна). -XVI, 141, [3] с.

3. Барановский С. Пасынки Фемиды / С. Барановский // Нотариальный вестник. - 1903. - № 2. - С. 7-10.

4. Борисенко Г. Первые шаги Советской юстиции в Татреспублике / Г. Борисенко // Вестник советской юстиции ТАССР. - 1923. - № 4. - С. 7-12.

5. Будкевич Ф. П. Единственное основание, на котором можно привести все законодательство в порядок и водворить правосудие в государстве: записка Ф. П. Будкевича по поводу проекта министра юстиции о преобразовании местного суда. - Варшава, 1911 (Тип. Варшав. ин-та глухонемых и слепых). -VIII, 84 с.

6. Вопросы, разрешенные Казанскою палатою уголовного и гражданского суда по гражданскому отделению / сост. М. Ф. Шимановский - Казань, 1870 (Губерн. тип.). - 28 с.

7. Гольмстен А. Х. [Рецензия] // Журнал гражданского и уголовного права. -Кн. 5. - 1881. - С. 135-142. - Рец. на кн.: Шимановский М. В. О некоторых недостатках, встречающихся на практике при проведении решений по Уставам 20 ноября 1864 г. - Казань, 1881 (Тип. Окр. штаба). - 68 с.

8. Журнал заседания Казанского окружного суда по общему собранию отделений. - Казань, 1918. - 29 авг.

9. Завадский А. В. О проекте министра юстиции о преобразовании местного суда: докл. Юрид. о-ву при имп. Казан. ун-те 17 дек. 1907 г / А. В. Завадский. -Казань, 1908 (Типолитогр. имп. ун-та). - 37 с.

10. Завадский С. В. На пути к революции. На великом изломе: [отчет гражданина о пережитом в 1916-1917 годах] / С. В. Завадский. - М.: Кучково поле, 2017. - 302 с. - (Б-ка рус. революции).

11. Земледельческие колонии и ремесленные приюты как воспитательные заведения для несовершеннолетних преступников и бедных детей. - СПб.: Ком. О-ва земледельч. колоний и ремесл. приютов, 1870. - 30 с.

12. Инструкция прокурора Казанской судебной палаты чинам полиции округа Казанской судебной палаты по производству дознаний и исследований по делам уголовным, подсудным общим судебным установлениям. - Казань, 1889 (Тип. имп. ун-та). - II, 51 с.

13. Инструкция чинам прокурорского надзора округа Казанской судебной палаты. - Казань, 1894 (Тип. Т-ва Печенкина и К.) - [Ч. 1]. - 71 с.

14. История русской адвокатуры, 1864 - 20/XI-1914. - М.: Советы присяжных поверенных. - Т. 1: Адвокатура, общество и государство. - 1914. -XXIV, 623 с.; 1916. - Т. 2: Сословная организация адвокатуры / под ред. М. Н. Гернет. - XXI, 409 с.

15. Кузнецов С. К. Педагогические начала в нотариальном Положении / С. К. Кузнецов // Нотариальный вестник. - 1904. - № 32. - С. 6-8.

16. Наказ о внутреннем распорядке и делопроизводстве в судебных установлениях Казанско-Царевококшайского мирового округа. - Казань, 1872 (Литотип. К. А. Тилии). - 57 с.

17. Особый наказ Казанского окружного суда: общим собранием отделений суда выработан в 1870 году, изменен и дополнен в 1877 году. - Казань, 1877 (Губерн. тип.). - 104 с.

18. Особый наказ Казанского окружного суда. - Казань, 1895. - [4], 120 с.

19. Особый наказ Казанского окружного суда 1900 года. - Казань, 1901. - XI, 157, 167 с.

20. Особый наказ Казанской судебной палаты. - [Казань, 1871] (Тип. Коковиной). - 17 с.

21. Отчет Совета присяжных поверенных округа Казанской судебной палаты с 10 апреля 1907 года по 10 апреля 1908 года: 3 год. - Казань, [1908] (Тип. Л. П. Антонова). - 167 с.

22. Отчет Совета присяжных поверенных округа Казанской судебной палаты за двенадцатый год. - Казань, 1917 (Тип. И. И. Бизяева). - 200 с.

23. Отчет совета присяжных поверенных при Казанской судебной палате с 8 мая 1905 года по апрель 1906 года: за 1 год. - Казань, 1906 (Тип. А. А. Родионова). - 34 с.

24. Памятная книжка Казанской губернии за 1893-1894 гг.: по материалам Губернского стат. комитета: [в 2 ч.] / сост. В. Ф. Люстрицкий. - Казань, 1894 (Тип. Губ. правления). - Ч. 1-2.

25. Памятная книжка Киевской губернии на 1904 год: год издания 22-й: с приложением Адрес-календаря губернии. - Киев, 1904. - 533 с.

26. Памятная книжка Саратовской губернии на 1904 г. / [ред. И. В. Сартори]. - Саратов, 1904 (Тип. Губерн. правления). - XVI, 368 с.

27. Победоносцев К. П. Письма Победоносцева к Александру III: в 2 т. - [М.]: Новая Москва, 1926. - Т. 1: [1865-1882 гг.]. - XVI, 448 с.

28. Полное собрание законов Российской Империи. - 2-е собр. - СПб, 1874 (Тип. 2-го Отд. Собств. е. и. в. Канцелярии). - Т. 45, отд. 2: 1870. - 760 с.

29. Понятов А. Н. Некоторые аспекты миссионерской деятельности «Братства святителя Гурия» [Электронный ресурс] / А. Н. Понятов. - URL: http://kds.eparhia.ru/bibliot/kaz_schule/asp_guria/ (дата обращения: 21.03.2018).

30. Покровский И. Ф. Речь товарища прокурора Казанской судебной палаты И. Ф. Покровского при разбирательстве дела о Чайкине и др. - Казань, 1904 (Типолитогр. имп. ун-та). - 28 с.

31. Сведения о черемисах и пермяках в календаре на 1881 г. // Календарь Вятской губернии. 1881: год 2-й. - Вятка, 1880 (Тип. Губерн. правления).

32. Судебные уставы 20 ноября 1864 г., с изложением рассуждений, на коих они основаны, изданные Государственной канцелярией: [в 5 ч.]. - 2-е изд., доп. - СПб., 1867. - Ч. 1-5.

33. Судебный процесс по делу о похищении в Казани явленной чудотворной иконы Казанской божьей матери: полный стенографический отчет с приложением всех речей. - Казань: Ред. журн. «Православный собеседник», 1904. - 233 с.

34. Татарский энциклопедический словарь / гл. ред. М. Х. Хасанов. - Казань: Ин-т Татар. энцикл. АН РТ, 1999. - 703 с.

35. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. / сост. Н. Таганцев. - 5-е изд., доп. - СПб., 1886 (Тип. М. Стасюлевича). - [4], 714 с.

36. Учреждение Комитета присяжных поверенных при Казанском окружном суде. - Казань, 1899. - 7 с.

37. Хроника // Право. - 1917. - № 16. - Стб. 947.

Периодическая печать

Волжский вестник (1901 г.) Вятская речь (1915 г.) Знамя революции (1917, 1918 гг.) Казанская газета (1913 г.) Казанская рабочая газета (1917 г.) Казанский телеграф (1903, 1913 гг.) Казанское слово (1917 г.) Крестьянская газета (1917 г.) Северное слово (1915 г.).

На страницах газеты «Казанские губернские ведомости»

38. Определение Казанской судебной палаты по делу Черемухина // КГВ. -1880. - № 1. - С. 5-6.

39. Резолюции. Казанская судебная палата, по гражданскому департаменту, в публичном судебном заседании // КГВ. - 1875. - № 9. - С. 68.

40. Резолюции, состоявшиеся в публичном судебном заседании Гражданского департамента Казанской судебной палаты 18 дек. 1889 г. // КГВ. - 1890. - №

2. - С. 3.

41. Резолюции, состоявшиеся в публичном судебном заседании Гражданского департамента Казанской судебной палаты 14 дек. // КГВ. - 1896. - № 1. - С. 4.

42. Резолюции, состоявшиеся в публичном судебном заседании Гражданского департамента Казанской судебной палаты 20 дек. // КГВ. - 1900. - № 1. - С.

3.

43. Списки дел, назначенных к слушанию в публичных судебных заседаниях 2-го Уголовного департамента Казанской судебной палаты и Гражданского департамента Казанской судебной палаты // КГВ. - 1905. - № 1. - С. 3.

44. Списки дел, назначенных к слушанию в публичных судебных заседаниях Гражданского департамента Казанской судебной палаты 8 янв. // КГВ. - 1907. -№ 2. - С. 3.

45. Список дел, назначенных к слушанию в публичном судебном заседании: I. Гражданского департамента Казанской судебной палаты 7 янв. 1885 г. // КГВ.

- 1885. - № 2. - С. 3.

46. Список дел, назначенных к слушанию в публичных судебных заседаниях Гражданского департамента Казанской судебной палаты 8 янв. // КГВ. - 1910. -№ 1. - С. 5.

47. Список дел, назначенных к слушанию в публичных судебных заседаниях Гражданского департамента Казанской судебной палаты // КГВ. - 1913. - № 1.

- С. 2-3.

На страницах газеты «Волжско-Камская речь»

48. В Судебной палате рассматривается дело газеты «Симбирские вести» // ВКР. - 1910. - № 376. - С. 3.

49. Дело в Судебной палате о Тетюшской земской управе // ВКР. - 1911. - № 12. - С. 5.

50. Дело казанских адвокатов // ВКР. - 1914. - № 116. - С. 4.

51. К процессу губернской земской управы. Судебной палатой будет слушаться нашумевшее дело по обвинению бывшего председателя губернской управы // ВКР. - 1910. - № 363. - С. 3.

52. Неосновательное обвинение по заявлению фирмы Алафузовых: постановление Судебной палаты // ВКР. - 1912. - № 114. - С. 3.

53. Новый сенатор (о Председателе Казанской судебной палаты) // ВКР. -1914. - № 1. - С. 5.

54. Растрата в благотворительном обществе. В присутствии Судебной палаты рассматривается дело о растрате из попечительских сумм // ВКР. - 1912. - № 115. - С. 3.

55. Суд. Судебная палата // ВКР. - 1912. - № 23. - С. 3.

56. Хроника. В Судебной палате // ВКР. - 1912. - № 11. - С. 3.

57. Хроника. В Судебной палате. Отголосок Билярского дела // ВКР. - 1912. -№ 15. - С. 3.

Литература

1. Ананьев П. А. Роль прокурорского надзора в обвинительной камере судебной палаты / П. А. Ананьев // Журнал Министерства юстиции. - 1914. - №

1. - С. 111-124.

2. Багаутдинов Ф. Н. Казанский окружной суд: 140 лет / Ф. Н. Багаутдинов; под ред. Г. М. Баранова. - Казань: Познание, 2010. - 208 с.

3. Биюшкина Н. И. Проведение судебной реформы 1864 г. в Российском государстве (на примере Нижегородской губернии): дис. .канд. юрид. наук / Н. И. Биюшкина. - Н. Новгород, 1998. - 261 л.

4. Буйских О. В. Судебная реформа в Вятской губернии, 60-80-е годы Х!Х века: дис. ... канд. ист. наук / О. В. Буйских. - Киров, 1999. - 180 л.

5. Вазьман И. С. Из истории российского нотариата / И. С. Вазьман // Нотариус. - 1997. - № 1 (2). - С. 78-84.

6. Верещагина А. В. Реформа уголовной юстиции 1864 г. и ее значение для преобразования уголовного процесса Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук / А. В. Верещагина. - М., 1993. - 214 л.

7. Виленский Б. В. Подготовка судебной реформы 1864 г. / Б. В. Виленский.

- Саратов: Изд-во Саратов. ун-та, 1963. - 145 с.

8. Виленский Б. В. Судебная реформа и контрреформа в России / Б. В. Виленский. - Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1969. - 400 с.

9. Витте С. Ю. Воспоминания: в 3 т. / С. Ю. Витте; под ред. А. И. Сидорова.

- М.: Соцэкгиз, 1960. - Т. 1. - 555 с.; Т. 2. - 639 с.; Т. 3. - 723 с.

10. Вишневский В. Г. Особенности судебной реформы в Восточной Сибири (1864-1896 гг.): дис. ... канд. юрид. наук / В. Г. Вишневский. - М., 2008. - 185 л.

11. Волжин В. А. К вопросу: необходимы ли судебные палаты? / В. А. Волжин // Судебная газета. - 1895. - № 5. - С. 4-5.

12. Вострышев М. И. Повседневная жизнь России в заседаниях мирового суда и ревтрибунала, 1860-1920-е годы / М. И. Вострышев. - М.: Молодая гвардия, 2004. - 320 с.

13. Гессен И. В. Судебная реформа / И. В. Гессен. - СПб.: Книгоизд-во П. П. Гершунина, 1905. - 267 с.

14. Гильмутдинов Н. В. Адвокатура округа Казанской судебной палаты: становление, институты и деятельность (1864-1917 гг.): дис. ... канд. ист. наук / Н. В. Гильмутдинов. - Казань, 2016. - 258 л.

15. Гильмутдинов Н. В. История создания Казанского совета присяжных поверенных / Н. В. Гильмутдинов // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2013. - № 3 (27). - С. 5-15.

16. Гимазова Р. А. Просветительская деятельность Нигматуллиных-Буби: (конец XIX - начало XX вв.) / Р. А. Гимазова. - Казань: Печатный Двор, 2004. -220 с.

17. Глушаченко С. Б. Развитие судебной системы дореволюционной России в пореформенный период / С. Б. Глушаченко, Л. З. Газиев // История государства и права. - 2006. - № 12. - С. 15-16.

18. Гурко В. И. Черты и силуэты прошлого: правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника / В. И. Гурко. - М.: Новое лит. обозрение, 2000. - 746 с.

19. Дело о подлоге / сост. Н. Е. Лосева. - Казань: Верховный суд Республики Татарстан, 2014. - 82 с.

20. Долгов Е. Б. У истоков Татарстанской адвокатуры: страницы истории / Е. Б. Долгов // Правосудие в Татарстане. - 2000. - № 4 (5). - С. 26-31.

21. Емельянова И. А. Забытые страницы: Шейх-Аттар Иманаев (1875-1939 гг.) / И. А. Емельянова, А. Ахунов // Эхо веков = Гасырлар авазы. - 2002. -№ 1/2. - С. 126-134.

22. Емельянова И. А. Из истории судебной системы Татарской АССР (очерки) / И. А. Емельянова. - Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1970. - 82 с.

23. Ефремова Н. Н. Генезис судебной власти в России / Н. Н. Ефремова // Государство и право. - 2005. - № 11. - С. 88-94.

24. Заводюк С. Ю. Самарский окружной суд: особенности организации и деятельности во второй половине XIX века / С. Ю. Заводюк // Аспирантский вестник Поволжья. - 2013. - № 3/4. - С. 76-84.

25. Заводюк С. Ю. Судебная реформа 1864 г. и особенности ее проведения в российской провинции (на материалах Среднего Поволжья): дис. ... канд. ист. наук / С. Ю. Заводюк. - Самара, 1998. - 187 л.

26. Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880-х годов / П. А. Зайончковский. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1964. - 513 с.

27. Иванова О. А. Организационно-правовые основы становления и развития службы судебных приставов в Казанской губернии (1864 - ноябрь 1917 гг.): дис. ... канд. юрид. наук / О. А. Иванова. - М., 2004. - 217 л.

28. Ивановский В. Русское государственное право. Гл. 3 (продолжение) / В. Ивановский // Учен. зап. Казан. ун-та. - 1895. - Г. 62, кн. 10. - С. 1-82.

29. Илюхин А. В. Ограничение компетенции присяжных заседателей по государственным преступлениям в Российской империи и Российской Федерации: сравнительно-правовой аспект / А. В. Илюхин // Юридическая наука и практика: вестн. Нижегор. акад. МВД России. - 2016. - № 5. - С. 32-36.

30. Ионенко И. Октябрь в Казани / И. Ионенко, И. Тагиров. - Казань: Таткнигоиздат, 1967. - 272 с.

31. К. П. Победоносцев и его корреспонденты: письма и записки / предисл. М. Н. Покровского. - М.; Пг.: Гос. изд-во, 1923. - Полутом 1. - 439 с.; Полутом 2. - 1147 с.

32. Калинин Н. Ф. Казань: исторический очерк / Н. Ф. Калинин. - 2-е изд., испр. и доп. - Казань: Таткнигоиздат, 1955. - 416 с.

33. Кони А. Ф. Новый суд: из записок старого судебного деятеля / А. Ф. Кони // Журнал Министерства юстиции. - 1916. - № 4. - С. 1-33.

34. Кони А. Ф. Отцы и дети судебной реформы: к пятидесятилетию судебных уставов (1864-1914 гг.) / А. Ф. Кони. - М.: Т-во И. Д. Сытина, 1914. - 354 с.

35. Кони А. Ф. Присяжные заседатели // Собрание сочинений / А. Ф. Кони. -М.: Юрид. лит., 1966. - Т. 1. - С. 331-391.

36. Кони А. Ф. Судебная реформа и суд присяжных: сообщение в С.-Петерб. юрид. о-ве 28 нояб. 1880 г. // За последние годы: судебные речи / А. Ф. Кони. -СПб., 1898. - С. 275-293.

37. Коротких М. Г. Самодержавие и судебная реформа 1864 г. в России / М. Г. Коротких. - Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1989. - 185 с.

38. Коротких М. Г. Судебная реформа 1864 г. в России / М. Г. Коротких // Вопросы истории. - 1987. - № 12. - С. 21-33.

39. Краевский А. Практические заметки о функциях судебной палаты в гражданском судопроизводстве / А. Краевский // Вестник права. - 1901. - № 3. - С. 74-107.

40. Краковский К. П. Проведение судебной реформы в России: (посвящается 150-летию судебной реформы 1864 г.). Ч. 1 / К. П. Краковский // СевероКавказский юридический вестник. - 2014. - № 3. - С. 20-24.

41. Краковский К. П. Судебная реформа в Земле Войска Донского: дис... канд. юрид. наук / К. П. Краковский. - Ростов н/Д., 1981. - 221 л.

42. Курас Т. Л. Варшавская судебная палата: место в судебной системе Российской империи / Т. Л. Курас // Власть. - 2011. - № 1. - С. 118-120.

43. Курас Т. Л. История Иркутской судебной палаты: 1897 - февраль 1917 г.: дис. ... канд. ист. наук / Т. Л. Курас. - Иркутск, 2002. - 323 л.

44. Курас Т. Л. Общая характеристика судебных палат в Российской империи: на примере Варшавской палаты (1876-1917 гг.) / Т. Л. Курас // Сибирский юридический вестник. - 2012. - № 3 (58). - С. 11-18.

45. Курас Т. Л. Общая характеристика судебных палат в Российской империи (на примере Московской палаты) / Т. Л. Курас // Власть. - 2012. - № 7. - С. 121-123.

46. Курас Т. Л. Общественная деятельность служащих судебных палат Российской империи (1866-1917 гг.) / Т. Л. Курас // Сибирский юридический вестник. - 2013. - № 4 (63). - С. 16-22.

47. Курманов М. М. Мировая юстиция Казанской губернии конца XIX -начала XX веков / М. М. Курманов, А. Р. Мухамадеев // Страницы истории татарского народа и Татарстана в новое и новейшее время. - Казань, 2007. - С. 135-143.

48. Ларин А. М. Из истории суда присяжных в России / А. М. Ларин. - М.: Рос. правовая акад., 1995. - 103 с.

49. Латыпов М. М. Из истории судебной реформы 1864 года / М. М. Латыпов, Н. М. Конькина // Правосудие в Татарстане. - 2003. - № 1 (14). - С. 31-34.

50. Латыпов М. М. Очерки истории судебной системы России и Казанской губернии / М. М. Латыпов. - Казань: Идел-Пресс, 2005. - Кн. 1: 1864 - февраль 1917 гг. - 184 с.

51. Латыпов Х. Х. Мировая юстиция в Республике Татарстан: история и современность / Х. Х. Латыпов. - Казань: Фэн, 2010. - 172 с.

52. Латыпов Х. Х. Мировая юстиция в Республике Татарстан: история и современность: дис. ... канд. ист. наук / Х. Х. Латыпов. - Казань, 2010. - 217 л.

53. Логачева Н. В. Некоторые меры по контрреформированию судебной защиты и суда присяжных в ходе реализации судебной реформы 1864 г., их последствия / Н. В. Логачева // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2016. - № 2 (38). - С. 55-62.

54. Мавлятшин М. М. История Верховного суда и судебной системы Республики Татарстан (конец XIX - начало XXI в.) / М. М. Мавлятшин. -Казань: Татар. кн. изд-во, 2011. - 95 с.

55. Мамонтов А. Г. Становление института предварительного следствия в рамках судебной реформы 1864 г. / А. Г. Мамонтов. - М.: Изд-во ун-та МВД России, 2005. - 239 с.

56. Медведева Г. А. А Ленин успел съехать до суда. Как большевиков летом 1917 года выселяли из особняка Матильды Кшесинской / Г. А. Медведева // Родина. - 2017. - № 7. - С. 110-117.

57. Медведева Г. А. «И начала функционировать родственная судебная лавочка»: мировой судья о развале судопроизводства после Октября 2017 года / Г. А. Медведева // Родина. - 2017. - № 11. - С. 124-127.

58. Милютин Д. А. Дневник Д. А. Милютина: в 4 т. / под ред. П. А. Зайончковского. - М., 1947 (Тип. журн. «Пограничник). - Т. 1. - 255 с.;

М.: Б-ка им. В. И. Ленина, 1949. - Т. 2. - 291 с.; 1950. - Т. 3. - 325 с.; Т. 4. - 203 с.

59. Министерство юстиции за сто лет, 1802-1902 гг.: исторический очерк. -СПб., 1902 (Сенат. тип.). - 340 с.

60. Муравьев Н. В. Из прошлой деятельности: в 2 т. / Н. В. Муравьев. - СПб., 1900 (Тип. М. М. Стасюлевича). - Т. 1. - 564 с.; Т. 2. - 587 с.

61. Мухамадеев А. Р. Мировая юстиция в Казанской губернии конца XIX -начала XX веков / А. Р. Мухамадеев // Страницы истории татарского народа и Татарстана в новое и новейшее время. - Казань, 2007. - С. 135-143.

62. Мухамадеев А. Р. Мировая юстиция в Казанской губернии после Октябрьской революции 1917 г. / А. Р. Мухамадеев, М. М. Курманов // Мировой судья. - 2008. - № 2. - С. 2-5.

63. Мухамадеев А. Р. Судебные реформы в России второй половины XIX века и Казанский окружной суд / А. Р. Мухамадеев // Эхо веков = Гасырлар авазы.

- 2008. - № 1. - С. 242-247.

64. Мухамадеев А. Р. Учреждение и деятельность Казанского окружного суда / А. Р. Мухамадеев // Правосудие в Татарстане. - 2010. - № 1 (41). - С. 50-54.

65. Мухамедов Р. Р. Деятельность Симбирского суда присяжных заседателей (вторая половина XIX - начало XX вв.) / Р. Р. Мухамедов // Учен. зап. Казан. ун-та. Сер. Гуманит. науки. - 2009. - Т. 151, кн. 4. - С. 12-17.

66. Нафиев С. Х. Прокуратура Татарстана: история и современность / С. Х. Нафиев. - Казань: Магариф, 1997. - 216 с.

67. Нефедьев Е. Основные начала гражданского судопроизводства: речь, произнесенная в торжественном годичном собрании Императорского Казанского университета 5 ноября 1895 г. / Е. Нефедьев // Учен. зап. Казан. ун-та. - 1895.

- Г. 62, кн. 11. - С. 1-50.

68. Пайпс Р. Россия при старом режиме = Russian under the old regime / Р. Пайпс; пер. с англ. В. Козловского. - М.: Независимая газета, 1993. - 424 с.

69. Плотникова Т. В. Судебная реформа 1864 г. в России: проблемы реализации (на материалах Тамбовской губернии): дис. ... канд. юрид. наук / Т. В. Плотникова. - Тамбов, 2005. - 218 л.

70. Полянский H. H. Царские военные суды в борьбе с революцией 19051907 гг. / Н. Н. Полянский. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1958. - 240 с.

71. Попова А. Д. Реализация судебной реформы 1864 г.: по материалам округа Московской судебной палаты, 1864-1881 гг.: дис. ... канд. ист. наук /

A. Д. Попова. - М., 1999. - 256 л.

72. Развитие русского права во второй половине XIX - начале XX века / сост.

B. М. Клеандрова, Л. Е. Лаптева, Е. А. Скрипилев [и др.]; отв. ред. Е. А. Скрипилев. - М.: Наука, 1997. - 368 с.

73. Родина Л. В. История становления и развития института мировых судей в России / Л. В. Родина // Мировой судья. - 2007. - № 4. - С. 2-5.

74. Российское законодательство Х-ХХ вв.: [тексты и коммент.] / под общ. ред. О. И. Чистякова. - М.: Юрид. лит., 1985. - Т. 2. - 520 с.

75. Саяпин В. А. Проблема формирования административной юстиции в царской России / В. А. Саяпин // Учен. зап. Казан. ун-та. Сер. Гуманит. науки. -2009. - Т. 151, кн. 2 (ч. 2). - С. 28-33.

76. Свердловская областная коллегия адвокатов: историческая справка

[Электронный ресурс] // Свердловская областная коллегия адвокатов: офиц. сайт. - URL:

http://SOka1922.ru/?page_id=18 (дата обращения: 10.01.2017).

77. Слухоцкий Л. Очерк деятельности министерства юстиции по борьбе с политическими преступлениями / Л. Слухоцкий // Историко-революционный сборник / под ред. В. И. Невского. - M.; Л., 1926. - Т. 3. - С. 247-286.

78. Смыкалин А. С. История судебной системы России: учеб. пособие / А. С. Смыкалин. - М.: Юнити-Дана: Закон и право, 2010. - 231 с.

79. Сорокин А. А. Вопрос о реформе местного суда Российской империи: власть и общество (1889-1912 гг.): дис. ... канд. ист. наук / А. А. Сорокин. -Н. Новгород, 2017. - 258 л.

80. Судебная реформа / под ред. Н. В. Давыдова, Н. Н. Полянского. - М.: Объединение, 1915. - Т. 1. - XIII, [3], 382 е.; Т. 2. - [2], 311 с.

81. Суханов Н. Н. Записки о революции / Н. Н. Суханов. - М.: Политиздат, 1991. - Т. 2. - 394 с.

82. Усманова Д. М. Дискуссии о профессиональной этике в среде казанской адвокатуры в начале XX века / Д. М. Усманова, Н. В. Гильмутдинов // Учен. зап. Казан. ун-та. Сер. Гуманит. науки. - 2012. - Т. 154, кн. 3. - С. 48-58.

83. Усманова Д. М. Профессора и выпускники Казанского университета в Думе и Госсовете России, 1906-1917 гг.: биогр. очерки / Д. М. Усманова. -Казань: Изд-во Казан. ун-та, 2002. - 140 с.

84. Филиппов М. А. Судебная реформа в России: судоустройство / М. А. Филиппов. - СПб., 1871 (Тип. В. Тушнова). - Т. 1. - 631 с.; 1875. - Т. 2. -340 с.

85. Филиппова Ю. А. Из истории русской адвокатуры / Ю. А. Филиппова // Адвокатская практика. - 2005. - № 5. - С. 2-5.

86. Фойницкий И. Я. Как мы провели 1878 год?: (законодательная хроника) // На досуге: сб. юрид. статей и исследований с 1870 г. / И. Я. Фойницкий. - СПб., 1900. - С. 310-343.

87. Фролов С. А. Отношение казанского общества к судебной реформе 1864 г.: дис. ... канд. ист. наук / С. А. Фролов. - Казань, 2000. - 196 л.

88. Цечоев В. К. История суда России: учеб. пособие / В. К. Цечоев. - М.: Проспект, 2010. - 160 с.

89. Чельцов-Бебутов М. А. Курс советского уголовно-процессуального права: очерки по истории суда и уголовного процесса рабовладельческих, феодальных и буржуазных государств / М. А. Чельцов-Бебутов. - М.: Госюриздат, 1957. - Т. 1. - 839 с.

90. Шахрай С. М. Суд скорый, правый, милостивый и равный для всех: к 150-летию Судебной реформы в России / С. М. Шахрай, К. П. Краковский. - М.: Кучково поле, 2014. - 536 с.

91. Шувалова В. А. Подготовка судебной реформы 1864 г. в России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук / В. А. Шувалова. - М., 1965. - 17 с.

92. Figes O. A people's tragedy: The Russian Revolution 1891-1924 / О. Figes. -Sydney: PIMLICO, 1996. - 924 p.