"Риторика" Софрония Лихуда: история текста, содержание, терминология, стиль тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат наук Мамонтова, Марина Геннадьевна

• Мамонтова, Марина Геннадьевна
• кандидат наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат наук Мамонтова, Марина Геннадьевна

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. БРАТЬЯ ЛИХУДЫ: БИОГРАФИИ И НАУЧНОЕ ТВОРЧЕСТВО

1.1. Обзор научных исследований жизни и творчества братьев

Лихудов

1.2. Биографии братьев Лихудов

1.3. Творческое наследие братьев Лихудов

1.4. Филологические труды братьев Лихудов

1.5. Выводы по первой главе

ГЛАВА 2. СОДЕРЖАНИЕ, КОМПОЗИЦИЯ

И ТЕРМИНОЛОГИЯ «РИТОРИКИ» СОФРОНИЯ ЛИХУДА

2.1. На подступах к исследованию «Риторики»

2.2. «Риторика» Софрония Лихуда в контексте своего времени

2.3. Учение об изобретении идей (книга 1)

2.3.1. Словник терминов первой книги «Риторики»

Софрония Лихуда

2.4. Учение об украшении речи (книга 2)

2.4.1. Словник терминов второй книги «Риторики»

Софрония Лихуда

2.5. Теория о композиции речи (книга 3)

2.5.1. Словник терминов третьей книги «Риторики»

Софрония Лихуда

2.6. Учение о поздравительной речи и ее жанрах (книга 4)

2.6.1. Словник терминов четвертой книги «Риторики» Софрония

Лихуда

2.7. Выводы по второй главе

ГЛАВА 3. СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ

«РИТОРИКИ» СОФОНИЯ ЛИХУДА

-33.1. Композиционно-стилистическое построение текста

3.2. Лексико-синтаксические особенности стиля «Риторики»

Софрония Лихуда

3.3. Проблемы перевода и толкования текста конца XVII- начала XVIII веков на современный язык: к вопросу о понимании текста «Риторики» Софрония Лихуда

3.4. Выводы по третьей главе

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «"Риторика" Софрония Лихуда: история текста, содержание, терминология, стиль»

ВВЕДЕНИЕ

История русского литературного языка - достаточно разработанная в современной науке область. К сожалению, невозможно сказать то же самое об истории русской филологии, в частности, истории наук о речи. Так, слабо изученными являются материалы первых научно-филологических сочинений предпетровской и петровской эпох, с которых, собственно говоря, и начиналась история высшего филологического образования в России. Несмотря на то что язык данного периода достаточно хорошо изучен, сочинения филологической тематики и теорий речи не только не подвергались тщательному анализу, но и мало представлены в публикациях. При этом если грамматические сочинения (а грамматика - основа словесных наук) описаны и опубликованы более полно, то риторикам петровского времени конца XVII - начала XVIII вв. явно не уделялось достаточного внимания со стороны ученых.

Настоящее исследование посвящено первому по времени из риторических руководств петровской эпохи и наиболее популярному среди них - «Риторике» 1698 г., принадлежащей перу Софрония Лихуда, которого вместе с его братом Иоанникием в полной мере можно назвать нашими первоучителями, ибо они были первопроходцами в организации обучения в первом высшем учебном заведении России - Славяно-греко-латинской Академии. Подобно тому как солунские братья Кирилл и Мефодий были первоучителями в создании славянской письменности, два брата-грека стали первоучителями в написании первых систематических руководств при начале устройства высшей школы в России. Данное утверждение - вовсе не преувеличение, но факт, поскольку именно Иоанникию и Софронию Лихудам принадлежали труды по всем филологическим наукам того времени. Они же стали организаторами самого процесса обучения в Типографской школе -прообразе будущей Славяно-греко-латинской Академии.

Актуальность данного исследования определяется тем, что учебник Софрония Лихуда «О силе риторичестей» как важнейший памятник,

представляющий собой цельное учение о риторическом художестве, не изучен с точки зрения истории русской филологической науки. Необходимость и важность такого рода исследования обусловливаются прежде всего тем, что в данном сочинении впервые употреблены многие термины, явившиеся основой для формирования новой филологической терминологии во многих областях будущих филологических наук - отнесем сюда не только риторику, но и словесность, стилистику, отдельные разделы литературоведения и языкознания, культуры речи.

Работа над исследованием велась с 2008 г. и включила несколько этапов:

1) изучение текстов рукописей, выбор основного списка, оцифровка текста и обработка его с целью публикации;

2) описание содержания и композиции «Риторики», создание комментария к терминам, описываемым в книге;

3) анализ стиля сочинения с точки зрения лексико-синтаксических особенностей;

4) перевод на современный язык отдельных отрывков сочинения с комментарием.

Целью исследования является описание истории текста, содержания, терминологии, а также композиционно-стилистических особенностей «Риторики» Софрония Лихуда.

Для достижения поставленной цели в исследовании решаются следующие задачи:

1) публикация текста «Риторики» С. Лихуда в современной орфографии по одному из наиболее авторитетных списков с целью установления полного текста сочинения;

2) текстологическое и содержательное изучение «Риторики»;

3) публикация полного текста данного классического памятника русской филологической науки в Приложении к исследованию;

4) описание композиции и основных групп терминов сочинения С. Лихуда с составлением словника терминологии риторической науки;

5) анализ основных стилистических характеристик риторического руководства С. Лихуда;

6) комментированный перевод части текста «Риторики» для прояснения его смысла.

Объектом диссертационного исследования выступает риторическая теория конца XVII - начала XVIII вв.

Предмет исследования - содержание и композиция «Риторики» Софрония Лихуда, их связь с общественно-речевой практикой эпохи.

Материалом исследования служит сочинение «О силе риторичестей» Софрония Лихуда, описание которого предпринимается нами по списку ГИМ, собрание Уварова, 1°, № 98 (2109).

Гипотеза исследования состоит в попытке реконструкции или составления ясного представления о целостном характере одного из ведущих филологических сочинений петровской эпохи - «Риторики» Софрония Лихуда с публикацией текста, историей его изучения, анализом содержания и стилистических особенностей. Терминология данного сочинения вошла во многие области филологической науки (не только собственно в риторику, но и в стилистику, словесность, логику, культуру речи), способствуя ее начальному формированию.

Основные положения, выносимые на защиту:

1) сочинение Софрония Лихуда является основополагающим трудом петровского времени в области русских филологических наук об убедительной, выразительной речи, в котором представлено систематическое знание риторического художества;

2) «Риторика» Софрония Лихуда представляет собой целостную разработку риторического учения, включающего классические разделы: изобретение, расположение, украшение речи — с добавлением практических рекомендаций и образцов общественно-речевой практики петровского времени;

3) перевод сочинения Софрония Лихуда явился новым шагом в развитии русского литературного языка, обогащенного новой научной терминологией и рядом лексических новаций;

4) композиционно-стилистическое своеобразие труда Софрония Лихуда состоит в последовательном описании имеющихся частей риторики как науки, в новаторском толковании различных риторических терминов, богатом составе примеров и иллюстраций, взятых как из античной, так и из русской истории;

5) сочинение «О силе риторичестей» имело огромную популярность и получило широкое распространение в петровскую эпоху вследствие разнообразного и понятного стиля речи, что подтверждает его педагогическую направленность, в связи с чем активно использовалось в педагогической деятельности вплоть до конца XVIII века.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые публикуется полный текст «Риторики» Софрония Лихуда 1698 года, подробно описана вся терминология памятника и раскрыто его содержание, а также выявлены композиционные, лексические и синтаксические особенности построения текста «Риторики».

Общетеоретической основой исследования послужили труды отечественных ученых различных дисциплин, посвященные изучению жизненного и научно-педагогического пути братьев Софрония и Иоанникия Лихудов как основателей первого в России высшего учебного заведения — Славяно-греко-латинской Академии (А. Смеловский, С. Смирнов, Н. Ф. Каптерев, С. Браиловский, М. Н. Сменцовский, Б. Л. Фонкич, Д. А. Яламас, Д. Н. Рамазанова, И. А. Вознесенская и др.) и главным образом -их творческого рукописного наследия филологического характера (В. П. Вомперский, А. С. Елеонская, Д. А. Яламас, В. И. Аннушкин и др.).

Методологической основой исследования явились принципы современного историко-культурологического, филологического, риторико-стилистического анализа текстов.

Были использованы следующие методы исследования:

-8- метод текстологического анализа и реконструкции старинного текста;

- метод семантического толкования научной терминологии;

- классификационный метод;

- метод контекстуального анализа;

- историко-сопоставителъный метод, состоящий в последовательном анализе и сопоставлении современной научной филологической терминологии и терминологии, представленной в учебнике Софрония Лихуда;

- метод выборки, выписки и семантико-содержателъного анализа текста;

- риторико-логический метод анализа тематики, содержания, композиции текста учебника;

- лексико-стилистический метод анализа текста для выяснения стилистических предпочтений в выборе и использовании слов автором;

- синтаксико-стилистический метод анализа текста с целью выявления индивидуальных предпочтений в способах построения предложений, конструкции отдельной фразы, периода и общего построения текста.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней впервые представляется полный текст «Риторики» Софрония Лихуда как самого популярного учебного руководства по данному предмету петровского периода. Кроме того, в исследовании проведено описание всей терминологии риторической науки, имеющейся в руководстве, что представляет собой несомненную важность с научной точки зрения, так как данная система терминов была введена в российскую риторическую науку впервые именно в учебнике Лихуда, а впоследствии оказала огромное влияние на формирование новой терминологии в различных областях филологического знания.

Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы как в теоретических курсах историко-филологической тематики при преподавании современных языковедческих дисциплин (риторика, стилистика, поэтика, словесность, текстология, история русского литературного языка), так и в обучающей практике анализа и написания разного рода речей (в частности, эпидейктических). Кроме того,

словники терминов риторической науки, представленные в исследовании, могут быть использованы при составлении филологических словарей по риторике, поэтике, стилистике и культуре речи.

Апробация исследования. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры русской словесности и межкультурной коммуникации Гос. ИРЯ им. А. С. Пушкина.

Результаты исследования нашли отражение в докладах на международных конференциях: XIII Международной научно-практической конференции «Риторика и культура общения в общественном и образовательном пространстве» (Москва, 21-23 января 2009 года), XIV Международной научной конференции «Риторика и культура речи: наука, образование, практика» (Астрахань, 1-3 февраля 2010 года), XIX Международных Рождественских образовательных чтениях «Церковь и государство: соработничество в решении общих задач» (24-26 января 2011 года), XVII Международной научно-практической конференции «Современная риторика в общественно-речевой и педагогической практике» (Москва, 30 января-1 февраля 2013 года). Автором подготовлено и опубликовано пять научных статей, в том числе две из них в рецензируемых научных журналах ВАК РФ. В опубликованных статьях отражены наиболее существенные положения диссертации.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, а также Приложения, включающего текст «Риторики» Софрония Лихуда с предваряющими его принципами публикации.

ГЛАВА 1. БРАТЬЯ ЛИХУДЫ: БИОГРАФИИ И НАУЧНОЕ

ТВОРЧЕСТВО

1.1. Обзор научных исследований жизни и творчества братьев

Лихудов

Исследователь биографий и творческого наследия братьев Софрония и Иоанникия Лихудов, Д. А. Яламас в своей докторской диссертации [Яламас 2001] указывает на то, что памятник «Историческое известие о Московской академии» [Поликарпов 1791], написанный в 1726 г. Федором Поликарповым, одним из лучших воспитанников Лихудов, является первой публикацией, касающейся жизни и просветительской деятельности ученых греков. Хотя этот труд, по указанию Д. А. Яламаса, полон неточностей и ошибок, тем не менее он сохраняет важность свидетельства одного из основных персонажей круга Лихудов [Яламас 2001: 4]. Данный памятник был дополнен Гедеоном Вишневским и издан Н. И. Новиковым в 1791 г. в «Древней российской вивлиофике» [Древняя российская вивлиофика 1791].

Упоминание о деятельности братьев Лихудов мы встречаем в труде иеромонаха Амвросия «История Российской иерархии» [Амвросий 1807-1815]. В четвертой книге его сочинения под названием «О духовных российских училищах» иеромонах Амвросий представляет «всеобщее хронологическое обозрение начала и распространения Духовных Российских Училищ, с показанием всех бывших в них учреждений и Указов» [Амвросий 1807-1815: 22]. Автор дает краткие исторические сведения о Московской Славяно-греко-латинской Академии [Амвросий 1807-1815: 513-569]; его интересуют прежде всего состав учащихся Академии, организация обучения в Академии в целом, а в частности предметы, преподававшиеся в ней. В работе представлена краткая хронология деятельности братьев Лихудов в Академии; на протяжении всего описания преподавательской деятельности ученых греков автор всячески

подчеркивает тот огромный вклад, который они внесли в дело устройства обучения в первом в России высшем учебном заведении. Кроме того, в сочинении иеромонаха Амвросия затронуты вопросы о дальнейшей судьбе Академии, ее финансировании на протяжении XVIII в. и попытках реорганизации.

Лихудам и некоторым их студентам уделено внимание в трудах Митрополита Евгения Болховитинова [Болховитинов 1818, 1845] [Яламас 2001: 4-5]. Работы Болховитинова, хотя и устарели, но содержат важнейшую информацию, которая больше нигде не встречается, и сам Евгений не упоминает своих источников [Яламас 2001: 4-5]. По мнению Д. А. Яламаса, Е. Болховитинов был знаком с какими-то неизвестными на сегодняшний день архивными материалами, которые сейчас должны храниться в РГАДА [Яламас 2001:4-5].

В 1845 г. в «Журнале Министерства народного просвещения» была опубликована статья А. Смеловского «Братья Лихуды и направление теории словесности в их школе» [Смеловский 1845: 31-96]. В данной работе исследователь подробно описывает биографии братьев Лихудов, а также их научно-педагогическую деятельность. Большое внимание уделено богословским спорам Лихудов с Яном Белобоцким, Сильвестром Медведевым о времени преосуществления Таинства Святой Евхаристии. Смеловский вводит в научный оборот сочинения Иоанникия и Софрония Лихудов «Мечец Духовный», «Акос» по спискам, хранящимся теперь в Рукописном отделе Государственного Исторического музея, а также представляет практически полный перечень научно-педагогических и богословских сочинений ученых греков. Кроме того, исследователь приводит список «особенно замечательных учеников Лихудовых, которых имена сохранены Историею» [Смеловский 1845: 71]. В завершение своей работы А. Смеловский достаточно подробно описывает «Риторику» С. Лихуда, переведенную в 1698 г. Космою Афоноиверским, сравнивая ее с «Риторикой», написанной уже самим Космою Афоноиверским, Святогорцем.

-12В 1855 г. выходит книга С. К. Смирнова «История Московской славяно-греко-латинской Академии» [Смирнов 1855], в которой автор последовательно описывает историю деятельности Славяно-греко-латинской Академии с 1685 по 1816 гг. Весь этот отрезок времени С.К.Смирнов делит на три периода. Первый период деятельности Академии исследователь связывает с учеными иеромонахами греками Иоанникием и Софронием Лихудами. В это время в системе обучения в Академии преобладал «элемент греческий» [Смирнов 1855: 18], то есть греческий язык. Характеризуя первый период функционирования Славяно-греко-латинской Академии, С. К. Смирнов впервые приводит описание рукописей учебников Лихудов, которые ныне хранятся в Российской Государственной библиотеке, в фонде МДА. Исследователь последовательно перечисляет учебные пособия братьев Лихудов, следовательно, и учебные курсы, преподаваемые ими: грамматика, поэтика, риторика, логика, психология, физика, - а затем и труды, относящиеся к их полемической деятельности. В завершение исследования первого периода функционирования Академии С. К. Смирнов прослеживает, как сложились судьбы наставников первого высшего учебного заведения в России - Лихудов и их первых учеников.

Второй период деятельности Академии (с 1700 по 1775 гг.), по мнению автора, связан с ректорством Палладия Роговского, во время которого приоритетным в учебной программе Академии становится латинский язык.

Третий период (с 1775 по 1814 гг.) характеризуется деятельностью митрополита Платона, ученика, наставника и директора Академии.

В 1863 г. В. М. Ундольский в заметке к публикации «Похвального слова Софрония Лихуда Екатерине I» [Ундольский 1863: 770-776] кратко характеризует некоторые этапы деятельности братьев Лихудов в России, более подробно останавливаясь на «жарком споре» Лихудов о времени преосуществления Святых даров, изложенном в работах А. Смеловского [Смеловский 1845] и С.Смирнова [Смирнов 1855]. В. М. Ундольский приводит цитату Св. Дмитрия митрополита Ростовского, который в одном из

своих сочинений о Преосуществлении неодобрительно отзывается о Лихудах «как напрасных возмутителях мира церкви Российской» [Уидольский 1863: 771].

И. Я. Образцов основной целью своей статьи, вышедшей в 1867 г. в «Журнале Министерства народного просвещения» [Образцов 1867: 736-753], ставит выяснение вопроса о том, «по какому случаю и зачем были вызваны к нам братья Лихуды» [Образцов 1867: 736]. В результате краткого обзора событий внутренней жизни ученых москвичей [Образцов 1867: 737] Образцов приходит к выводу, что инициатором отправления братьев Лихудов в Москву был патриарх Иоаким. Он поручил иеродиакону Мелетию Греку письмом уведомить иерусалимского патриарха Досифея отыскать в Греции ученых людей и прислать их в Москву для поддержания инока Евфимия в его богословских спорах с Сильвестром Медведевым. Инок, будучи человеком безусловно образованным, хорошо знавшим Св. Писание и творения Св. отцов, тем не менее не обладал диалектической способностью, необходимой при ведении споров, и в связи с этим явно уступал своему серьезному противнику [Образцов 1867: 741]. Затем автор кратко описывает полемическую деятельность Лихудов в Москве, уделяя внимание их спорам с Сильвестром Медведевым о времени преосуществления Святых даров. Автор статьи останавливается также на кратком изложении причин «удаления братьев Лихудов от образования Великорусскаго народа: это преподавание ими наук, между прочим, и на латинском языке, как учились они сами, получив образование в Италии» [Образцов 1867: 747]. В заключении статьи Образцов приходит к выводу, что в процессе обучения и преподавания Лихуды пытались совместить греческое и латинское направления, не дав полного хода схоластике («Богословия схоластическаго Лихуды вовсе не приняли» [Образцов 1867: 751]) и примеряясь к потребностям православного русского народа [Образцов 1867: 753]. Кроме того, И. Я. Образцов кратко характеризует учебные курсы, преподаваемые братьями Лихудами в Славяно-греко-латинской Академии (риторику, поэтику, философию (логику и психологию) и физику), указывая на

1 - 14-

то, что при преподавании всех этих наук Лихуды основывались на трудах Аристотеля, однако существенно перерабатывали и сокращали их, иногда даже и отступая от выдвигаемых им положений (в частности, при преподавании философии и физики) [Образцов 1867: 751-753].

Исследование Г. Мирковича «О школах и просвещении в патриарший период» [Миркович 1878], опубликованное в 1878 г., охватывает временные рамки с начала XVII в. и до конца патриаршества в России. Автор подчеркивает, что вопрос о состоянии русского просвещения в XVII в. не подвергся полному и всестороннему исследованию, несмотря на то что этот период составляет замечательную страницу в истории русской церкви и в истории России в целом [Миркович 1878: 31]. Г. Миркович анализирует состояние школ и системы просвещения в XVII в., прослеживает развитие системы учебных учреждений и образования до создания и начала функционирования Славяно-греко-латинской Академии. Кроме того, автор подробно описывает биографию братьев Лихудов, останавливаясь на кратком анализе учебных пособий по некоторым предметам, написанным ими в промежуток времени с 1686 по 1693 гг. Г. Миркович подчеркивает, что главным авторитетом в риторике, логике и физике для Лихудов был Аристотель, следуя которому ученые греки удерживали в своих учебниках все особенности схоластических приемов тогдашних аристотелевских учебников [Миркович 1878: 50].

Сочинение П.В.Знаменского [Знаменский 1881] содержит описание духовных школ в России до реформы 1808 г. На страницах данного исследования, посвященных духовным школам до учреждения св. Синода, автор пишет о том, что в конце 1705 г. в Новгород прибыли приглашенные митрополитом Иовом братья Лихуды - «лучшие представители еллинскаго образования» [Знаменский 1881: 29]. Далее П.В.Знаменский переходит к описанию организации обучения в Новгородской школе Лихудов и Иова, указывая на то, что ученые братья-греки «схоластическаго богословия вовсе не приняли в свой курс и в Новгороде, как в Москве» [Знаменский 1881: 33].

Затем Знаменский, ссылаясь на работу И. Я. Образцова, опубликованную в «Журнале Министерства народного просвещения» в 1867 г. [Образцов 1867], кратко характеризует курс риторики, разработанный братьями Лихудами, указывая на то, что «риторике, которую они преподавали у Иова, они дали особенную постановку. В основе ея лежал тот же Аристотель, но они его искусно сокращали и приноровляли к национальному характеру своих учеников: примеры брались им преимущественно из творений св. отцев, а не из сочинений древних мудрецов и риторов. Божественное и героическое красноречие, т.е. по их терминологии - св. писание и творения отцев, они ставили выше человеческаго, т.е. заключающегося в творениях Цицерона, Демосфена и других языческих ораторов, которыми исключительно занимались в Киеве... Вследствие этого их риторика, сохранившаяся в рукописи Софийской библиотеки, совершенно отлична и от древних, и от современных им западных руководств по этой науке... Латинскому языку они не давали предпочения пред греческим», преподавали, напротив, преимущественно на греческом, на котором и была написана их риторика [Знаменский 1881: 33].

Небольшая работа И. Н. Николева [Николев 1881], которая была издана в 1881 г., посвящена судьбе рода Лихудов в России. Автор, ссылаясь на «Московский Архив Министерства Юстиции», а также используя материалы Разрядного приказа, Печатной конторы, Юстиц-коллегии, хранящиеся ныне в РГАДА, описывает биографию детей Иоанникия Лихуда Николая и Анастаса и сына Николая Ивана.

В 1889 г. была опубликована статья Н. Ф. Каптерева «О греко-латинских школах в Москве в XVII в. до открытия Славяно-греко-латинской Академии» [Каптерев 1889]. В 1891 г. вышло исследование Н. Ф. Каптерева «Сношения иерусалимского патриарха Досифея с русским правительством» [Каптерев 1891]. Деятельность братьев Лихудов рассматривается здесь в контексте истории русско-греческих связей в 1669-1707 гг., во время пребывания на иерусалимском патриаршем престоле патриарха Досифея. Н. Ф. Каптерев

останавливается на важных вопросах, связанных с приездом Лихудов в Москву, и причинах их отстранения от преподавательской деятельности в Славяно-греко-латинской Академии.

В 1890 г. выходит работа Д. В. Цветаева «Протестанты и протестантство в России» [Цветаев 1890], в которой автор рассматривает историю возникновения протестантских общин в Москве, описывает черты быта, нравов и взаимных отношений протестантов, характеризует сложную конфессиональную обстановку в Москве в конце XVII в., а также роль протестантства в России в этот период. В связи с этим Цветаев приводит описание диспута между Яном Белобоцким и братьями Лихудами.

В 1899 г. появляется исследование М. Н. Сменцовского - его магистерская диссертация «Братья Лихуды: опыт исследования из истории церковного просвещения и церковной жизни конца XVII и начала XVIII вв.» [Сменцовский 1899]. В работе широко привлекаются архивные материалы: дела Патриаршего Казенного приказа, Посольского приказа, рукописи сочинений Лихудов. Таким образом, в научный оборот были введены новые для того времени документальные источники. Автор подробно разбирает эти материалы, останавливаясь на многих вопросах биографии братьев Лихудов, их деятельности в Москве и в последующий период их жизни. В исследовании освещены вопросы происхождения и образования братьев, цель и причины их приезда в Москву, позиция Лихудов во время богословских споров о Таинстве Евхаристии, вопросы организации и функционирования Академии, ее финансирования, обеспечения учебным материалом, структуры, внешнего и внутреннего устройства, ведения учебного процесса.

В 1901 г. появляется небольшая работа С. Браиловского [Браиловский 1901], в которой он сравнивает исследование М. Н. Сменцовского [Сменцовский 1899], посвященное братьям Лихудам, и труд Ив. Ротара о Епифании Славинецком, приходя к выводу, что исследование М. Н. Сменцовского выглядит гораздо более полным и солидным, а его единственным недостатком является отсутствие полного перечня сочинений

братьев Лихудов. Также автор кратко характеризует XVII век в целом и справедливо отмечает, что только зная досконально события и исторический фон эпохи можно давать оценку ее деятелям.

В вышедшей в 1902 г. книге «Один из пестрых ХУИ-го столетия» [Браиловский 1902] С. Н. Браиловский проводит изучение жизни и творчества писателя первой половины XVII и начала XVIII вв. - Кариона Истомина-Заулонского, получившего образование в Славяно-греко-латинской Академии у братьев Лихудов. В этой связи исследователь, ссылаясь главным образом на труды А. Смеловского [Смеловский 1845], С.К.Смирнова [Смирнов 1855] и М. Н. Сменцовского [Сменцовский 1899], кратко характеризует жизненный и научно-педагогический путь братьев-греков, подчеркивая, что именно они открыли перед Карионом Заулонским все «сокровища греческаго учения» [Браиловский 1902: 360].

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Мамонтова, Марина Геннадьевна, 2013 год

- 194-БИБЛИОГРАФИЯ

1. Амвросий. История Российской иерархии. М., 1807-1815. Ч. 1.

658 с.

2. Аннушкин В. И. Первая русская «Риторика» начала XVII века. Дисс. ... канд. филолог, наук. М., 1985. 152 с.

3. Аннушкин В. И. Эволюция предмета риторики в истории русской филологии (XI - середина XIX веков). Дисс. ... д-ра филолог, наук. М., 1997. 442 с.

4. Аннушкин В. И. История русской риторики. Хрестоматия: Учеб. пособие для студ. гуманитарных факультетов вузов. М.: Издательский центр «Академия», 1998. 416 с.

5. Аннушкин В. И. Первая русская «Риторика» начала XVII века. М., 1999. 362 с.

6. Аннушкин В. И. Русская риторика. Исторический аспект: Учеб. пособие. М.: Высшая школа, 2003. 397 с.

7. Аннушкин В. И. Первая русская риторика XVII века: Текст. Перевод. Исследование. 2-е изд. М.: Добросвет, КДУ, 2006. 362 с.

8. Аннушкин В. И. Хваловенчающие и гаждомрачающие слова Козмы Афоноиверского // Русская речь. М., 2012. № 3. С. 80-85.

9. Аржанухин В. В. К публикации «Ответа Софрония Лихуда» // Историко-философский ежегодник 1993. М., 1994. С. 228-230.

10. Аржанухин В. В. Славяно-греко-латинская академия и Русская православная церковь // Православие в Древней Руси. Л., 1989. С. 73-79.

11. Аристотель. Риторика. // Античные риторики. М., 1978. С. 5-164.

12. Бабаева Е. Э. История русской лингвистической мысли начала XVIII в. и языковая практика Петровской эпохи (лингвистическая и редакторская деятельность Ф. Поликарпова.) Автореф. дисс. ... канд. филолог, наук. М., 1989. 24 с.

13. Бабаева Е. Э. Об учебных пособиях в Академии братьев Лихудов // Cyrillomethodianum. 1991-1992. № 15-16. С. 93-111.

14. Белоброва О. А. Вступительная статья // Николай Спафарий. Эстетические трактаты. Д., 1978. 160 с.

15. Белоброва О. А. Об автографах Николая Спафария // ТОДРЛ. Л., 1981. Т. 36. С. 258-265.

16. Белокуров С. А. Сильвестра Медведева «Известие истинное православным и показание светлое о новоправлении книжном и о прочем» // ЧОИДР. М., 1885. Кн. 4, Ч. II. С. V-XLI, 1-83.

17. Белокуров С. А. Адам Олеарий о греко-латинской школе Арсения Грека в Москве в XVII в. М., 1888. 48 с.

18. Белокуров С. А. О библиотеке московских государей в XVI столетии. М., 1898. 864 с.

19. Белокуров С. А. О Посольском приказе. М., 1906. 174 с.

20. Богданов А. П. К полемике конца 60-х - начала 80-х годов XVII в. Об организации высших учебных заведений в России. Источниковедческие заметки // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М., 1986. С. 177-209.

21. Богданов А. П. Сильвестр Медведев // Вопросы истории. 1988. № 2. С. 84-98.

22. Богданов А. П. Борьба за развитие просвещения в России во 2-й пол. XVII в. Полемика вокруг создания Славяно-греко-латинской Академии // Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших времён до конца XVII в. М., 1989. С. 74-88.

23. Богданов А. П. Из предистории петровских преобразований в области высшего образования // Реформы 2-й пол. XVII-XX вв.: подготовка, проведение, результаты. М., 1989. С. 44-63.

24. Богданов А. П. София - премудрость Божия и царевна София Алексеевна. Из истории русской духовной литературы и искусства XVII века // Герменевтика Древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7. Ч. 2. С. 399-428.

25. Богданов А. П. Московская публицистика последней четверти XVII века. М.:ИРИ 2001.489 с.

-19626. Митрополит Евгений [Болховитинов]. Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-российской церкви. СПб., 1818. Ч. 1-2. 720 с.

27. Митрополит Евгений [Болховитинов]. Словарь русских светских писателей, соотечественников и чужестранцев, писавших в России. . М., 1845. T. I-II. 618 с.

28. Браиловский С. H. М. Сменцовский. Братья Лихуды. Опыт исследования из истории церковного просвещения и церковной жизни конца XVII и начала XVIII веков. Спб. 1899. 449+1+LIII стр. 8°. Его же. Церковно-исторические материалы. (Дополнительные приложения к исследованию. «Братья Лихуды»). Спб. 1899. Стр. 149 in 8°. Ив. Ротар. Епифаний Славинецкий, литературный деятель XVIII века. (Отт. из журн. «Киев. Старина». Киев. 1901). С. 119 in 8° : [Рец]. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1901. 5 с.

29. Браиловский С. Н. Отношения чудовского инока Евфимия к Симеону Полоцкому и Сильвестру Медведеву (страничка из истории просвещения в XVII столетии) // РФВ. 1889. T. XXII. № 4. С. 262-290.

30. Браиловский С. Н. Очерки из истории просвещения в Московской Руси в XVII в. // ЧОЛДП. 1890. № 3. С. 425-450; № 9. С. 361-405.

31. Браиловский С. Н. Федор Поликарпович Поликарпов-Орлов, директор Московской Типографии // ЖМНП. 1894. Ч. 9. С. 1-37; Ч. 10. С. 243286; Ч. 11. С. 50-91.

32. Браиловский С. Н. Кто же был первый русский библиограф? // РФВ. 1896. Т. 36. № 3-4. С. 224-231.

33. Браиловский С. Н. Темные места в биографии Сильвестра Медведева. СПб., 1901.

34. Браиловский С. Н. Один из пестрых XVII-ro столетия: Ист.-лит. Исслед.: В 2 ч. с прил.: (Доложено в заседании Ист.-филол. отд. 18 окт. 1895 г.). СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1902. XXVIII, 495 с.

35. Виноградов В. В. Основные проблемы изучения, образования и

развития древнерусского литературного языка. М., 1978. С. 65-151.

36. Владимир, иеромонах. Грамоты о побеге с Москвы греков Лихудов // ЧОИДР.1867. Кн. 2 (апр.-июнь). Отд. V. С. 12-14.

37. Вознесенская И. А. Греческие школы Иоанникия и Софрония Лихудов в начале XVIII века. Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. М.: ИВИ РАН, 2004. 24 с.

38. Вознесенская И. А. Греческие школы Иоанникия и Софрония Лихудов в начале XVIII века. Дисс. ... канд. ист. наук. М.: ИВИ РАН, 2004. 217 с.

39. Волков А. А. Основы риторики: Учебное пособие для вузов. М.: Академический Проект, 2003. 304 с.

40. Волков А. А. Курс русской риторики: Пособие для духовных учебных учреждений. М.: «Индрик», 2009. 424 с.

41. Волков A.B. Типографская школа - первое крупное учебное заведение в России // Просвещение и педагогическая мысль Древней Руси (Малоисследованные проблемы и источники). М., 1983. С. 89-94.

42. Володихин Д. М. Книжность и просвещение в XVII веке. М., 1993. С. 1-117.

43. Вомперский В. П. Стилистическое учение М. В. Ломоносова и теория трех стилей. М., 1970. 212 с.

44. Вомперский В. П. Риторики в России XVII-XVIII вв. М., 1988.

180 с.

45. Голубев И. Ф. Встреча Симеона Полоцкого, Епифания Славинецкого и Паисия Лигарида с Николаем Спафарием и их беседа // ТОДРЛ. Л, 1971. Т. XXVI. С. 294-301.

46. Голубинский Е. Е. Очерк истории просвещения у греков со времени взятия Константинополя турками до настоящего времени // Православное обозрение. 1872. № 1-6. С. 699-730.

47. [Горский А. В.] О духовных училищах в Москве в XVII столетии // Прибавления к изданию Творений святых отцов в русском переводе. М., 1845.

Ч. 3. С. 147-197.

48. Горфункель А. X. Андрей Белобоцкий - поэт и философ конца XVII - начала XVIII вв. // ТОДРЛ. М.; Д., 1962. Т. 18. С. 188-213.

49. Граудина Л. К., Миськевич Г. И. Теория и практика русского красноречия. М., 1989. 246 с.

50. Григорьева И. Л. Эразм Роттердамский, братья Лихуды и Феофан Прокопович // Чело: лит.-ист. Альм. Новгород, 1998. № 1. С. 26-30.

51. Григорьева И. Л., Салоников Н. В. Новгородская школа братьев Лихудов как восточнославянская академия // Лихудовские чтения. Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения» Великий Новгород, 11-14 мая 1998 года. Великий Новгород, 2001. С 77-95.

52. Григорьева И. Л. Братья Лихуды в Новгороде / И. Григорьева, Н. Салоников // София. 2003. № 1. С. 31-32.

53. Григорьева И. Л. Лихудовский музей: день за днем / И. Л. Григорьева, Н. В. Салоников. Великий Новгород, 2008. 157; [11] е.: ил.

54. Диев М. Я., протоиерей. Историческое описание Костромского Ипатского монастыря. М., 1858. 90 с.

55. Древняя российская вивлиофика, содержащая в себе: собрание древностей российских, до истории, географии и генеалогии российския касающихся; Изданная Николаем Новиковым, членом Вольнаго Российскаго собрания при Императорском Московском университете; 1791. Ч. 18. 418 с.

56. Евсеев Е. И. Очерки по истории славянского перевода Библии. Петроград, 1916. VI, 166 е., 2 л. ил.

57. Елеонская А. С. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII в. М.: Наука, 1990 224 с.

58. Жервэ Н. «Вечная твоя память, достоблаженне брате»: Просветительская деятельность братьев Лихудов в Новгороде // София, 1992. №2. С. 13.

59. Живов В. М. Новые материалы для истории перевода «Географии Генеральной» Бернарда Варения // ИОЛЯ. М., 1986. Т. 45. С. 246-260.

-19960. Живов В. М. Язык и культура в России XVIII века. М., 1996. 590 с.

61. Забелин И. Е. Заметка для биографии Сильвестра Медведева. // Летописи русской литературы и древности, изд. Н.Тихомировым. Т. V, отд. 3. С. 120-126.

62. Забелин И. Е. Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы. М., 1884-1891. ТА-2.

63. Забелин И. Е. Первое водворение в Москве греко-латинской и общей европейской науки // ЧОИДР. 1886. Кн. 4, ч. 1. С. 1-24.

64. Запольская Н. Н., Страхова О. Б. Забытое имя: Петр Постников (из истории русской культуры конца XVII - начала XVIII веков). Ра1аеоБ1ау1са. Бостон, 1993. № 1. С 111-148.

65. Знаменский П В. Духовные школы в России до реформы 1808 года. Казань, 1881, 806 с.

66. Зубовский П. К биографии Сильвестра Медведева //ЖМНП. 1890. Ч. 271. №9. С. 149-157.

67. Извеков Д. Г. Полемическая противопротестантская деятельность ученых греков братьев Лихудов // Православное обозрение. 1872. № 1-6. С. 731-770.

68. Исаченко-Лисовая Т. А. О переводческой деятельности Евфимия Чудовского // Христианство и церковь в России феодального периода. Новосибирск, 1989. С. 194-210.

69. Каждан А. П. Греческие рукописи библиотеки им. В. И.Ленина // ВИ. 1946. №10. С. 107-108.

70. Каптерев Н. Ф. О греко-латинских школах в Москве в XVII в. до открытия Славяно-греко-латинской академии // Прибавления к изданию «Творения святых отцов в русском переводе». М., 1889. Кн. 4. С. 588-671.

71. Каптерев Н. Ф. Сношения иерусалимского патриарха Досифея с русским правительством (1669-1707 гг.) // ЧОИДР. М., 1891. Кн. 2 С. 1-ХГ/, 1-91.

72. Каптерев Н. Ф. Отзыв о книге М. Сменцовского «Братья Лихуды.

(Опыт исследования из истории церковного просвещения и церковной жизни конца XVII и начала XVIII века)». Отд. Оттиск из отчета о ХЫУ присуждении наград графа Уварова. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1904. 31 с.

73. Карсавин Л. П. Культура средних веков. М.: Кн. находка, 2003.

222 с.

74. Карсавин Л. П. Монашество в средние века. М.: Ломоносовъ, 2012.

186 с.

75. Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви. М., 1992. Т. 2.

76. Квинтилиан Марк Фабий. Двенадцать книг риторических наставлений. Спб., 1834. Ч. I, 486 е., ч. II, 520 с.

77. Киселев Н. П. Книги греческой печати в собрании Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина // Книга: Исследования и материалы. 1973. Сб. 26. С. 124-147.

78. Киселев И. П. О московском книгопечатании XVII в.// Книга: Исследования и материалы. М., 1960. Сб. 2. С. 123-186.

79. Козловский И. Сильвестр Медведев. Очерк из истории русского просвещения и общественной жизни в конце XVII века. Киев, 1895. 363 с.

80. Копыленко М. М. Рукописная греческая грамматика братьев Лихудов // Византийский временник. М., 1960. Т. 17. С. 85-92.

81. Курукина И. Л. Материалы к истории полемики конца XVII века // Герменевтика древнерусской литературы. М., 1994. Сб. 7. Ч. 2. С. 429-440.

82. Лаппо-Данилевский А. С. История русской общественной мысли и культуры ХУП-ХУШ вв. М.: Наука, 1990. 290 с.

83. Лихачев Д. С. Текстология. На материале русской литературы XXVII веков. М.: Наука, 1983, 639 с.

84. Лихачев Н. П. Портрет Иоанникия Лихуда. СПб., 1902. 8 с.

85. Лихудовские чтения. Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения» Великий Новгород, 11-14 мая 1998 г. Великий Новгород, 2001.242 с.

86. Лихудовские чтения. Материалы второй научной конференции

«Вторые Лихудовские чтения» Великий Новгород, 24-26 мая 2004 г. Великий Новгород, 2009. 255 с.

87. Ломоносов М. В. Краткое руководство к красноречию. ПСС. М., Л., 1952. Т VII. С. 89-378, 805-893.

88. Ломоносов М. В. Краткое руководство к риторике. ПСС. М., Л., 1952. Т. VII. С. 19-79, 790-800.

89. Лотман Ю. М. Риторика // ТЗС. Тарту, 1981. № 12. С. 8-28.

90. Лукичев М. П. К истории русского просвещения конца XVII века. (Итальянская школа братьев Лихудов) // ПКНО. М., 1994.С . 1-15.

91. Лукичев М. П. К истории школьного образования в России в XVII веке // Просвещение и педагогическая мысль Древней Руси (Малоисследованные проблемы и источники). М., 1983. С. 84-89.

92. Лукьянова Е. В. Старопечатные книги и архив Московского Печатного двора // Московские кирилловские издания XVI-XVII вв. в собраниях РГАДА: Каталог. М., 1996. Вып. 1. С. 7-28.

93. Луппов С. П. Книга в России в XVII веке. Л., 1970.

94. Любимов С. Борьба между представителями великорусского и малорусского направления в Великороссии в конце XVII и начале XVIII века // ЖМНП.1875. Ч. 180 (авг.). С. 117-152; Ч. 181 (сент.). С. 74-104.

95. Любомудров Н. Софроний Лихуд - настоятель Рязанского Солотчинского монастыря // Рязанские епархиальные ведомости. Прибавления. 1872. №20. С. 504-517.

96. Макарий (Булгаков). История русской церкви. СПб., 1900. Т. 9.

97. Маркасова Е. В. Фигурация похвальных слов Софрония Лихуда // Лихудовские чтения. Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения» Великий Новгород, 11-14 мая 1998 г. Великий Новгород, 2001.С. 61-67.

98. МирковичГ. О школах и просвещении в патриарший период // ЖМНП. 1878. Ч. CXCVIII. № 7-8. С. 3-62.

99. Миркович Г. О времени преосуществления Св. даров. Спор, бывший в Москве, во второй половине XVII века. Вильна: Тип. А. Г. Сыркина,

-2021886. 254, XXV, IV с.

100. Михайлова А. Ф. Трактат братьев Лихудов «О поэтическом или метрическом искусстве» // Четвертые Балканские чтения: тез. и материалы симпозиума. М., 1997. С. 77-79.

101. Михальская А. К. Основы риторики: Учеб. для общеобразовательных учреждений. М.: Дрофа, 2002. 492 с.

102. Николев И. Н. Материалы к биографии Лихудов. М., 1881. 7 с.

103. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших времен до конца XVII в. / Отв. ред. Э. Д. Днепров. М.: Педагогика, 1989. 480 с.

104. Образцов И. Я. Братья Лихуды: эпизод из истории русского просвещения в конце XVII столетия // ЖМНП. 1867. Ч. 135. № 9. С. 736-753.

105. Памятники общественно-политической мысли в России конца XVII века:(Лит. панегирики) / Подгот. текста, предисл. и коммент А. П.Богданова.: В 2 т. М., 1983. Т. 1-2.

106. Пекарский П. П. Наука и литература в России при Петре Великом. Спб.: Т-во «Обществ, польза», 1862. Т. 1. [8], VI, 679 с. С. 362-373.

107. Писарев Н. Н. Домашний быт русских патриархов. Казань, 1904,

468 с.

108. ПоздееваИ. В. Издание и распространение учебной литературы в XVII в.: Московский Печатный двор // Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших времен до конца XVII в. М., 1989.

109. Поликарпов Ф. П. Историческое известие о Московской академии. //ДРВМ. 1791. Ч. 16. С. 295-302.

110. Полянский М. И. Иоанникий и Софроний Лихудиевы и основанное ими духовное училище // Статьи по истории Новгорода: памятка для туриста. Б. м., 1903. С. 210.

111. Прозоровский А. А. Сильвестр Медведев: (Его жизнь и деятельность) М., 1896. 606 с.

112. Рамазанова Д. Н. Генеалогия братьев Лихудов (по материалам документов Посольского приказа) // Вспомогательные исторические дисциплины: специальные функции и гуманитарные перспективы. Тезисы докладов и сообщений XIII научной конференции. Москва, 1-2 февраля 2001 г. М., 2001. С. 77-80.

113. Рамазанова Д. Н. Братья Лихуды и начальный этап истории Славяно-греко-латинской академии. Дисс. ... канд. ист. наук. М., 2003. 327 с.

114. Рамазанова Д. Н. «Мечец духовный» Иоаникия и Софрония Лихудов // Россия и Христианский Восток. М., 2004. Вып. 3. С. 451-464.

115. Рамазанова Д. Н. Новый греческий список «Риторики» Софрония Лихуда (предварительные замечания) // Монфокон. Исследования по палеографии, кодикологии и дипломатике. М.; Спб., 2007. Сб. 1. С. 204-208.

116. РуляковаД. Н. Ученическое сообщество Славяно-греко-латинской Академии (1685-1694) // Историческая Антропология: место в системе социальных наук, источники и методы интерпретации: Тезисы докладов и сообщений научной конференции. Москва, 4-6 февраля 1998 г. М., 1998. С. 193-194.

117. РуляковаД. Н. Изучение жизни и деятельности братьев Лихудов: источниковая база // Лихудовские чтения. Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения» Великий Новгород, 11-14 мая 1998 г. Великий Новгород, 2001. С. 31-37.

118. РоговА. И. Новые данные о составе учеников славяно-греко-латинской академии // История СССР. 1959. № 3. С. 140-147.

119. РоговА. И. Школа и просвещение // Очерки русской культуры XVII в. М., 1979. 4.2. С. 142-154.

120. Сазонова Л. И. Восточнославянские академии ХУТ-ХУП вв. // Педагогика. 1995. № 5. С. 76-82.

121. Сазонова Л. И. Восточнославянские академии ХУ1-ХУШ вв. в контексте европейской академической традиции // Славяноведение. 1995. № 3. С. 46-61.

-204122. Скуфос Филарет Златослов, или открытие риторския науки, то есть искусство витийства, сочиненное греческим священником Филаретом Скуфою, критским уроженцем, града Кидонии проповедником, любомудрия и священныя богословии учителем, для пользы слова Божия проповедников и священных риторов. Переведена же на российский язык покойным статстким советником Стефаном Писаревым. 2-е изд. СПб., 1798. 392 с.

123. Сменцовский М. Н. Братья Лихуды: опыт исследования из истории церковного просвещения и церковной жизни конца XVII и начала XVIII вв. СПб., 1899. 460 с.

124. Сменцовский М. Н. Значение Лихудов в истории церковного просвещения и церковной жизни // Богословский Вестник. 1899, кн. 11. с. 351358.

125. СмеловскийА. Лихуды и направление теории словесности в их школе // ЖМНП. 1845. Ч. 45, отд. V. С. 31-96.

126. Смирнов С. К. История московской славяно-греко-латинской академии. М., 1855. 428 е., IV.

127. Соболевский А. И. Образованность Московской Руси ХУ-ХУП веков. СПб., 1894. 420 с.

128. Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси XIV— XVII веков. Библиографические материалы. СПб., 1903. (Сборник ОРЯС. Т. ЬХХГУ. № 1). 406 с.

129. Сторожев В. Н. К истории русского просвещения XVII в. Киев, 1890. 22 с.

130. Страхова О. Б. Новгородская школа братьев Лихудов // СугШотейюсИапит, XII, 1988. С. 109-123.

131. Татарский И. А. Симеон Полоцкий (Его жизнь и деятельность). Опыт исследования из истории просвещения и внутренней церковной жизни во вторую половину XVII века. М., 1886. 343 с.

132. Татищев В. Н. Лексикон российский исторический, географический и гражданский. // Избранные произведения. Л., 1979. 464 с.

133. Трохачев С. Ю. Греческо-русские рукописные грамматики XVII-XVIII вв. в России // Литература Древней Руси. Источниковедение. Л., 1988.

134. Ундольский В. М. Похвальное слово Софрония Лихуда Екатерине I с заметкою // Русский архив. 1863. № 9. С. 761-776.

135. Ушакова К. М. Терминология русской риторики как учения о речи (вторая половина ХУШ-Х1Х в.): монография / Моск. гос. ун-т печати. М.: МГУП, 2010. 232 с.

136. ФонкичБ. Л. Греко-славянская школа на московском печатном дворе в 80-х годах XVII в. (Типографская школа) // Очерки феодальной России. М., 1999. Вып. 3. С. 149-246.

137. ФонкичБ. Л. Иерусалимский патриарх Досифей и его рукописи в Москве // Византийский временник. 1968. № 29.С. 275-299.

138. Фонкич Б. Л. К вопросу о соотношении академии Симеона Полоцкого-Сильвестра Медведева и академии братьев Лихудов // Лихудовские чтения. Материалы научной конференции «Первые Лихудовские чтения» Великий Новгород, 11-14 мая 1998 г. Великий Новгород, 2001. С. 28-31.

139. ФонкичБ. Л. К истории организации славяно-греко-латинского училища в Московской Бронной слободе в к. 60-х гг. XVII в. // Очерки феодальной России. М., 1998. Вып. 2. С. 187-225.

140. ФонкичБ. Л. Греческо-русские культурные связи в ХУ-ХУП вв. М., 1977. 247 с.

141. ФонкичБ. Л. Новые материалы для биографии Лихудов // Памятники культуры. Новые открытия. 1987. М.: Наука, 1988. 479 с. С. 61-70.

142. ФонкичБ. Л. Мелетий грек // Россия и Христианский Восток. М., 1997. Вып. 1.С. 159-178.

143. ФонкичБ. Л. Греческое книгописание в России в XVII в. // Книжные центры Древней Руси. XVII век. Разные аспекты исследования. СПб., 1994. С. 48-52.

144. ФонкичБ. Л. «Привилегия на Академию» Симеона Полоцкого -Сильвестра Медведева // ОФР. М., 2000. Вып. 4. С. 237-298.

-206145. ФонкичБ. JI. Греческие рукописи и документы в России в XIV -начале XVIII в. М.: Издательство «Идрик», 2003. 512 с.: илл. (Россия и Христианский Восток. Библиотека; Вып. 4).

146. ФонкичБ. Л. Греко-славянские школы в Москве в XVII веке. М.: Языки славянских культур, 2009. 296 е.: ил. - (Россия и Христианский Восток. Библиотека; Вып. 7).

147. Харлампович К. Борьба школьных влияний в допетровской Руси // Киевская старина. 1902. Июль-август. С. 1-76.

148. Харлампович К. В. Малороссийское влияние на великорусскую церковную жизнь. Казань, 1914. Т. 1. 878 с.

149. Харлампович К. В. Западнорусские православные школы XVI и начала XVII века, отношение их к инославным, религиозное обучение в них и заслуги их в деле защиты православной веры и церкви. Казань, 1898.

150. Цветаев Д. В. Памятники к истории протестантства в России / Собрал Дм. Цветаев, д. чл. Имп. Моск. о-ва истории и древностей рос. М.: Унив. Тип., 1888. Ч. 1.

151. Цветаев Д. В. Протестанты и протестантство в России до эпохи преобразований. М., 1890. 782 с.

152. Цицерон Марк Тулий. Три трактата об ораторском искусстве. М., 1994. 470 с.

153. ШляпкинИ. А. К истории полемики между московскими и малорусскими учеными в конце XVII в. // ЖМНП. 1885. Ч. 241 (окт.). С. 210252.

154. Шляпкин И. А. Св. Димитрий Ростовский и его время (1651-1709 г.). СПб., 1891.581 с.

155. ЭкономцевИ. Православие. Византия. Россия. М.: Христиан, лит., 1992. 230 с.

156. Экономцев И. Н. Предыстория создания Московской духовной академии и ее первоначальный период, связанный с деятельностью братьев Лихудов // Московская духовная академия, 300 лет (1685-1985): Богослов,

труды.: Юбилейный сб. М., 1986.

157. Ядрышников В. В честь братьев Лихудов // Новгород. 1992. № 7(61). 14 февр.

158. Яламас Д. А. Филологическая деятельность братьев Лихудов в России. Дисс.... канд. филолог, наук. М., 1992. 200 с.

159. Яламас Д. А. Два неопубликованных панегирика братьев Лихудов // Византийский временник. 1994. № 55(80). С. 210-215.

160. Яламас Д. А. Два письма грека Хаджикирьяка братьям Лихудам // ШсегсЬе Б^Б^сЬе. 1994. Т. 41. С. 227-238.

161. Яламас Д. А. Послание Иоанникия Лихуда князю В. В. Голицыну // Россия и Христианский восток. М., 1997. Вып. 1. С. 179-184.

162. Яламас Д. А. Столкновения представителей греческой и латинской культур в Москве во второй половине XVII столетия (некоторые эпизоды из жизни братьев Лихудов) // Научные доклады филологического факультета МГУ. М., 1998. Вып. 2. С. 119-123.

163. Яламас Д. А. Рекомендательная грамота восточных патриархов братьям Лихудам // ОФР. М., 2000. Вып. 4. С. 298-312.

164. Яламас Д. А. Значение деятельности братьев Лихудов в свете греческих, латинских и славянских рукописей с документов из российских и европейских собраний. Дисс.... д-ра филолог, наук. М., 2001. 327 с.

165. Яламас Д. А. О происхождении Иоанникия и Софрония Лихудов // Греция. Национальная идея, общество, государство. ХУИ-ХХ вв.: Материалы научной конференции, посвященной 180-летию начала греческой национально-освободительной революции 1821 г., 11 апреля 2001. М., 2002. С. 5-7.

Электронные ресурсы

1. М. Н. Сменцовский. Лихуды, Иоанникий и Софроний // Название сайта:ЦКЬ:ЬЦр://(11с.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/72602/%D0%9B%D0%B8 %В 1 %85%Б 1 %83%00%В4%01 %8В.

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Государственный институт русского языка им. А. С. Пушкина»

На правах рукописи

0410:450165

МАМОНТОВА Марина Геннадьевна

«Риторика» Софрония Лихуда: история текста, содержание, терминология, стиль ПРИЛОЖЕНИЕ

Специальность 10.02.01 - русский язык

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

В. И. Аннушкин

Москва 2013

СОДЕРЖАНИЕ

ПРИНЦИПЫ ПУБЛИКАЦИИ ТЕКСТА «РИТОРИКИ»

СОФРОНИЯ ЛИХУДА................................................................................3 - 5

«РИТОРИКА» СОФРОНИЯ ЛИХУДА.......................................................6 - 182

ПРИНЦИПЫ ПУБЛИКАЦИИ ТЕКСТА «Риторики» Софрония Лихуда

Текст «Риторики» Софрония Лихуда в переводе Козьмы Афоноиверского представлен в 33 списках. Публикация памятника осуществляется по списку ГИМ, собр. Уварова, 1°, № 98 (2109). «Риторика» воспроизводится нами в современной орфографии с соблюдением (где это было возможно) современных правил пунктуации, что способствует определенной структуризации и формированию текста в понятном для читателя виде. Сохраняются, где возможно, внешний вид текста, правописание отдельных слов, абзацное членение. Все это нацелено на выполнение главной задачи -представить текст, максимально соответствующий замыслу автора, с сохранением его смыслового содержания и возможных оформительских акцентов. При этом данная публикация не воспроизводит все лингвистические особенности текста. За основу публикации приняты следующие принципы.

1. Текст рукописи Софрония Лихуда представляется со всеми орфографическими особенностями, с которыми он представлен в списке, принятом за основу публикации. Поэтому сохраняется пестрота в написании одних и тех же слов, если она присутствует в рукописи.

При передаче текста, однако, нами допускаются определенные упрощения:

1) все буквы, отсутствующие в современной графике, заменяются:

С —► е,

Э-^з,

1-й,

ОУ, У —»у,

О —>о,

Ъ —> не передается, "Ь —> е, А я/'а,

е* * КС,

е^Ф,

V и/в;

2) буквенное обозначение цифр, принятое в еще средневековой письменности, заменяется арабской цифирью, сокращенные написания под титлом или без него восстанавливаются в полной форме и в том лингвистическом облике, который характерен для эпохи написания данной рукописи;

3) надстрочные буквы вносятся в слова;

4) некоторые слитные/раздельные написания приводятся в соответствии с современной орфографией:

- частица же (жде) пишется раздельно: оваже —>• ова же; негоже —> него же; темже —> тем же; никтоже —* никто же; тогожде —> того жде; тожде —> то жде и др.;

- союзы отделяются пробелами: исвойственная —* и свойственная; ноеже —> но еже и др.;

- предлоги отделяются пробелами: сосудиами —> со судиами; всем —> в сем; внемже —>в нем же; накопи —> на кони; поразуму —> по разуму; отмене —» от мене; безсумнения —> без сумнения и др.;

- частица не с глаголами, частицами и наречиями (там, где это соответствует нормам современной орфографии) пишется раздельно: неподобаше —> не подобаше; неписах —► не писах; неходих —>■ не ходих; нетокмо —> не токмо; неимам —> не имам; недерзнути —> не дерзнути; невсегда —> не всегда и др.;

- частица ни с глаголами и с предлогами пишется раздельно: нивкоем —> ни в коем и др.;

- некоторые слова получают слитное написание в соответствии с нормами современной орфографии: на конец —> наконец; по истинне —> поистине; во истинну —► воистину; да бы —> дабы; об е млет —> обемлет; из явити —> изявити и др.;

-5- написание неопределенных местоимений с постфиксом -либо воспроизводится нами следующим образом: гдели бо —> где либо; куюли бо кую либо и др.

2. Маргиналии (заметки на полях рукописи) мы вносим в текст рукописи, заключая их в круглые скобки, после слова, к которому они относятся. Авторские же уточнения, заключенные в квадратные скобки, воспроизводим в соответствии с текстом оригинала.

3. Мы предполагаем собственное понимание содержания текста «Риторики» Софрония Лихуда, и это делается следующим образом:

а) проводится современное синтаксическое членение текста на предложения и его части, соответственно этому выставляются знаки препинания, принятые сегодня, а в начале предложений пишутся заглавные буквы;

б) проводится смысловая разбивка текста на абзацы, по большей части она совпадает с членением текста, принятым в рукописи, но бывает это не всегда;

в) заглавные буквы в именах собственных применяются в согласии с современной нормой, в рукописную эпоху они почти не были известны.

4. Там, где необходимо показать, что в рукописи имеется пропуск, который нарушает последовательность изложения, но не может быть восстановлен на основе других источников текста, ставится многоточие. В других случаях этот знак не употребляется.

5. Рисунки, иллюстрирующие основные модели составления разного рода речей в форме древ, воспроизведены нами в виде схем, с сохранением текстового содержания (где это было возможно отобразить в схеме) и графических особенностей оригинала.

«РИТОРИКА» СОФРОНИЯ ЛИХУДА

Предисловие к читателю

/л. 1 об./ Читателю любезный, Софрония Лихудиа, грека учителя, словесное сие течение, прежде начато суще, ныне совершися, преведено бывше с еллинскаго на словенское беседование честным и словесншим иеродиакономонахом греком Козмою Афоноиверским, в царствующем великом граде Москве, в честней обители Чюда архистратига Михаила, за многое тщание и иждивение ученика его, крашеннинаго ряда купца, Иоанна Иоаннова сына, нарицаемаго Краткаго, во славу и честь Святыя Троицы, в ползу же любоучителным, в лето от создания мира 7206 (1698) месяца августа в 12 день, /л. 2/ Софрония иеромонаха Лихудиева, кефалинитянина, философии же и священныя богословии учителя.

О силе риторичестей, или о риторице, божественней же и человечестей. Книги 4.

/л. 2 об./ Предисловие

Мысль [негли зело неправедна] родися и возрасте некиих во уме и защитися от человек не невежей, но мудрых, яко риторика востекает вся от естественных сил паче и от благоключимства разума, нежели содержится от некоего сказания художественнаго, обаче поистинне подобает рещи, яко изобилие и преимущественнаго разума, и остроумие много может во иных художествах, в риторице же излишнше и изряднее, егда частым поучением укреплено есть. Но глаголати леть, яко сие остроумие, кроме украшения художественна и учения, падает во многая прегрешения неразсудства и дерзости. Ниже бо подобает нам непщевати, яко всяко художество, аще бы и от малейших имать своя правила и сказания, в риторице же, (яже есть царица всех художеств и от толикаго (лет) многовременства прославлена светом толиких древлних же и новых остроумств, не имети художество, сказание же и правила,

ими же да возможет пристяжатися и удержаватися сила, чин и удобность, образом некиим правым во еже глаголати.

Разве аще непщуем оныя презелнейшыя и остроумнейшыя мужи, Аристотель глаголю, Димитриа Фалиреа, Димосфена, Феофраста и иныя безчисленныя безумны быти и буйны, иже научиша и слово издаша зело явно о всякой риторической силе еже оибо никако бы сотворили быша, /л. 3/ аще бы ведяху, яко сия не содержится киим либо сказанием художества. Обаче да свободно реку зело повредися о сем предлежащем множество не наказанных списателей, иже восхотеша именовати себе самыя учители риторики, зане послежди, егда наполниша весь мир книгами и детскими блядословии, познашася нази от силе величайшаго благоглаголания (красноглаголания), сиречь риторическия силы, и тогда начата за стыд свой помалу отвергати некия тонкости своя. Обаче аз в сем риторическом своем деле имам ину мысль по премногу разну [юных разума]. Понеже оставил древлняя оная училищная пения, намерихся положити в краткословии пред очеса ваша прилежнейшыя суды и словеса светлых творцев о роде благоглаголания и о всем сказании риторския силы пресветлых еллинов (греков), им же совершение, еже хощу собрати от всех изяществ, остороумств и веков, древлных же и новых риторов, прелившося от мене во едино некое третие особною мыслию сложение и благодатнейшо изыдет (изявися) в явности. И да реку ныне вкратце, яже послежди явленнейше и яснейше (чистше) /л. 3 об./ имам предати. Подобает первее разделите всю риторическую силу негли на три роды, да будет мысль сего подлежащаго паче явиша. Первое убо благоглаголание [сиречь риторика] есть Божественная не яже взыскуется во училищех, но яже движется от святаго духа всесилнаго Бога, иже и един токмо всякия мудрецы риторы устрояет. Сия есть убо сила высокия риторики, ея же начало, яко же есть небесное тако, явишася всяким образом явно и плодове ея златии и чюднии. Сия не ласканми и цветами словес и мягкими слухи (гласы), но внешними чювствы, возженными от некоего запаления небеснаго, себе покорила есть человеки. Сия цари победи, сия отверзши ереси, грады и епархии и, наконец, весь мир под иго Христово

привлече. Сия зело иначе сотвори, неже у баснословнаго Орфеа, яко да пребудут овцы и волци купно, понеже бывшыя прежде звериныя души языков к любви благочестия, воздержания и кротости приведе. Сим Божественным благоглаголанием, сиречь риторикою, Моисей чюдно в Божественных писаниих возсия. Сею самою риторикою укрепляшеся Исаиа, Божий перун (углие), и Божественный Павел, иже /л. 4/ и Божественный ритор именовася и смиреншим именем нарекоша его иже в листре Ермию. Сей нелестными глаголании (реченми) и писании, но силою и вежеством Божиим сотвори и глагола оная яже вемы и читаем в них же вящшему красноглаголанию подлежат, непщую и в едином разуме, неже во всем уготовлении еллинских обтечений (периодов). Сия воистинну есть язык ангелский [о нем же речеся, яко аще и ангелскими языки глаголали] яже явно есть, яко тако от апостола именовася, не яко ангели языки имут, но да покажет нечто человеческих язык вящшо сущо. Сия риторика дар есть излияющаго Бога, ей же не подобает ни по единому же образу в толкованиих художеств именоватися.

Вторая риторика есть ироическа, от онуду же благоглаголивыя во общем роде благоглаголания ирои именуем. И яко же ирос глаголашеся от Бога же и от человека создан быти, сице и сия риторика не слита убо сущи, но извещенна от человеческих помощей купно и напоена от некоего небеснаго сосца, сиречь от благодати небесныя к величайшей прекрасности (красноглаголание) процвете. Такова есть риторика святых отец - /л. 4 об./ божественнаго Василия, Григориа, Иоанна Златоустаго и прочих, иже из детства ум свой ко благоглаголанию и силе риторической (риторике) присвоиша; та же небесными ручами умножившеся, аки велии (велицы) негли потоцы ко чюдному церкве гобзованию (изобилию) и благополучию изливашеся.

Третия же есть человеческа убо, но мужественная, мудрая и высокая; сил, сока, крови и благолепия исполнь. Такова бяше Димосфена [риторика], Феофрастова и [прочих] прежних риторов, иже чистее и тщаливее последоваша роду благоглаголания [риторики].

О (в) благолепии сея риторики не исчисляю [аз] оное многословесие, еже ныне мнози имут исполненное суеты и буйных безуств. Случися бо, яко грубии человецы, иже ради утеснений персей своих, не уразумевше доволно сей высокий род благоглаголания и превосходящаго ума плод, носятся веема [вси] ко уловлением писмен, ко речением, и обтечением (к периодом) подобно детем, иже не ведяще цены злата и бисеров, цвеченыя некия камыки при брезех собирают и о них чюдно радуются. Не есть убо сия, не есть яже от многих мнится быти, риторика писание речений и круг о периодов, /л. 5/ хитростне обточен. Риторика есть река великаго (великая) ума, яже состоится паче вещми и разумы, неже словцами [красными], и яко же вертогради, иже глаглются адонии, висящии при окнех и сосудех скуделных, смиренно (мало) утешают не имущыя свободное обилие воздуха, и сии, воспитавшеся в сих тако, аки детищными ласкании не могут воистинну, ниже умом своим истинныя риторики величеству прикоснутися. Оставивше убо сия буесловства, да проходим великую риторику: толико ироическую, елико и человеческую. И яко же наипаче вящше в судилещех и во училищех и наконец во священных поучениих употребляется и возсиявает, послежди же побеседовавше общно о всей риторице, побеседуем доволно и о показателном, советствователном же и судебном роде. /л. 5 об./

КНИГА ПЕРВАЯ. О стихиах риторики Глава 1. О естестве риторики

Риторика убо наречеся от греческаго глагола «peo», рекше «теку» или «глаголю» и «беседую», от него же производится речение рима, сиречь глагол, и ритон, сиречь реченное или глаголанное. Отнуду же ритор, или глаголатель, и риторика, или глаголателница именуется. Яже по Аристотелю в первой книзе риторических во главе 1: есть сила, яже раземотряти, что в коейждо вещи есть к поучению благоключимно. Ея же конец есть не еже поущати, но еже глаголати, яже суть благоустройна и доволна, ко еже поущати. Обаче знаменателно есть, яко сугуб есть конец в риторице. Внешный рекше от части ритора, и внутрений

или судей. Конец внешный или от части ритора есть, еже произносити оная, яже ко поущению суть пристойна. Конец же внутренний или от части судей слушающаго есть еже поущаватися иже естественне свободен есть и никто же разве бога самовластию его принуждение /л. 6/ принести может. Отнюду же ритор глаголется, яже к поущению прилична суть, конец свой внешный присно получает, аще и судиа поучением его не уверися.

Дело же риторское есть усмотряти, яже ко поущению суть доволна, пристойна и прилична.

Глава 2. О достоинстве риторики, Бога, душы и риторики уподобление

Риторика убо есть семя небесное и луча из источника вечнаго света источена. Ею же иже прочыя превосходят, свойственне мнятся приступати к небесным умом, сиречь ангелом, и вящше некое с ними содружение имети. Ныне изреку явнше и яснше: сродство, еже с Богом человеческий имать, тожде самое и риторика, царица земная, со умом себе присвояет. Душа есть образ Божий, Бог есть душа, риторика есть Божественна: еже есть Бог в мире и душа в теле, тоежде и риторика в жизни гражданстей. Он отлучен есть от всякаго тленнаго сложения, сия вся дух есть, риторика - светлый (явный) плод изящнаго ума; Он видит вся, /л. 6 об./ но не видится — сия зрит вся, но не зрится; риторика обемлет вся, но доволно не обемлется; Он пребывает везде, во все страны селенныя — сия во всех тела удесех есть разделена; риторика же, соплетена сущи общым некиим соузом, вся художества и учителства преходит. Он имать царство особным некиим образом в небе, душа в теле, сия же во уме, тому вышнии служат, долнии покланяются, вращает небесныя кругы, просвещает солнце (царь), владычествует миром и попирает демоны. Ей (той) вышния части тела повинуются, долняя работают, главу жилами соплетену сущу, яко гуслинными струнами движет, свет очес запаляет, клонит тело и во всех удесех владычествует. Риторики же царствие страшатся, подданнии

покланяются, волю человеческую обуздовает, озаряет ум, грады укрепляет и вся низшая себе презирает.

Глава 3. О ползе риторики [или благоглаголания] (красноглаголания)

Сия две вещи, сиречь художество воинственное и учение, зело могут в жизни /л. 7/ гражданстей и наипаче по премногу требуются действа риторическаго или красноглаголства (красноглаголания). И еже убо прилично есть к воинству, сиречь от части воинства елику ползу от красноглаголания [оно] приемлет. Мудрии между истязании благаго вожда и изящное красноглаголание исчисляют, от сея бо, глаголют, превеликия и изящныя ползы воинству производятся. Сице, яко от великаго поучения игемона (вожда) и изящнаго красноглаголания поставлени и подвизаеми воини всякая неудобная и страшная приемлют и, жестоко ратующе, купно и вседушно устремляются на предложенную им славу и победу. Не тако трубныя гласы, приемлющыя [их] ушесами, наостряют и поущают души на брань, яко же слово игемоново к силе и славе оны подвизает. Слово силу умную укрепляет на предлежащыя беды, наипаче же слово игемоново благопостоянным (тверды) подвизанием устрашенныя от страха, имало не при смерти лежащия воины укрепляет. Тем же остры оный слепец, творцев отец, омир глаголю, толико риторику воеводам похваляет, яко сладость минелаеву величает, реку медовую несторову проповедует и силу и благоговение одиссеево хвалит, ниже убо /л. 7 об./ сице хощу подражателя творити воеводу (игемона), да поищет во училище удобреннаго рода благоглаголания и обязаннаго цветками риторскими, но да поищет великаго, грознаго, высокаго, онаго иже подвижется силами благаго разума: имало нечесого украшения от художества, сиречь от гражданскаго красноглаголания (искуснаго/риторик), и от пилованнаго разума превеликих мужей и от употребления гражданскаго, и от повседневнаго обычая разглаголствующых риторов да приимет украшение.

Глава 4. О веществе риторики

Вещество же риторическия силы суть повсемственно вся сущая в мире, зане ничто же есть всячески, о нем же бы ритор не возмогл свободно и прилично истязатися. К сему убо риторическому веществу два взыскания приналежат. Едино неопределенное, еже гречески убо фесис глаголется, а латински пропозитум, сиречь предприятие (предложение), другое определенное. Еже гречески убо ипофесис, латински же кауза, сиречь вина и контроверсиа, сиречь любопрение, именуется неопределенное изыскание, или фесис, сиречь /л. 8/ положение есть тое, еже никими припряженми или обстоянии связано и утиснено есть, яже суть сия, лице, место, время и прочая. Взыскание же определенное или ипофесис, вина и любопрения есть, еже некиим обстоянием определяется и кончавается, яко на припоказ, аще вопрошается, лет ли есть негли учитися силе риторичестей. Сие есть взыскание неопределенное, зане сие обще взыскуется ни единому бывшу воспоминанию лица, или места, либо времене. Аще же вопрошу, леть ли есть женам учитися риторике? Или треба ли прежде риторице, или по философии, или леть ли учитися во академиах, на мокве, или во особных домех? Таковая взыскания определенна суть. Зане сицевая обстояния и приложения или припряжения оное неопределенное и общее взыскания описуют и противоположение возвращают к вине. Сиречь еже есть общее сокращают и превращают к тому, еже есть частное. Ипофесис же, сиречь определенное вопрошение, может возвратитися к феси, сиречь ко неопределенному вопрошению, отемля тое, еже есть общее, яко на припоказ: аще восхощу похалити Великаго Господаря-царя /л. 8 об./ и великаго князя Петра Алексиевича Московскаго и всея России, да притеку к похвале града Москвы или москвитянов либохристианнейшаго блаженныя памяти великаго господаря-царя и великаго князя Алексиа Михаиловича Московскаго и всея России, иже вси толико род, елико и отечество, праотеци же и отеци род его глаголются подобно, аще восхощу порицати пиянство, да глаголю и побеседую остуде злобы, еже род есть пиянства.

Сия же взыскания ова убо суть деятелна их же конец есть, еже деяти, яко леть ли есть назнаменати еретиков о брани, либо леть ли есть негли арменом во градех идеже обитают, созидат церковы свободно, или леть ли есть негли неученому и ненаказанному монаху о времени пресуществления таинства евхаристии любопретися, ова же суть разума, сиречь зрителная, их же конец есть знати токмо кому и ведети что либо, яко негли мир есть присный, сие егда взыскует ритор, действует токмо да и уразумеет и познавает. /л. 9/

Глава 5. О трегубом роде взысканий, или предложений, либо вин

Три убо суть роди вин: показателный, советствителный и судебный. Показателнаго убо рода две суть части - похвала явно и гаждение. Советствителнаго же такожде две части - поучение же и отвращение и судебнаго подобие две суть части - порицание и отвествование. Время показателнаго рода есть не токмо настоящее, но и прешедшее, понеже убо кийждо может похвален или гажден быти, за еже древле сотвори или днесь творит. Время же советствителнаго рода есть едино будущее, ниже бо советствуем разве о будущем. Время же судебнаго рода есть прешедшее, ниже бо может порицатися кто или ответствовати разве за вещь преждебывшую.

Глава 6. О частех риторических

Части убо риторическая или свойственная дела риторская, суть пять, сиречь: обретение, изложение, красноглаголание, память /л. 9 об./ и произношение. Обретение есть, еже вымышляти истиныя (достоверная) вещы или подобная истинным, ими же да покажется достоверно, еже ритор показати тщится. Изложение есть обретшихся вещей по чину разделение. Красноглаголание (благоглаголание) есть пристойных глагол к обретенным вещем приличность (приуподобление). Память есть обретеных вещей и глаголов твердое воспоминание. Произношение, наконец, есть оная мерность тела и гласа, ея же обретеныя вещы и глаголы взыскуют.

Сия убо части риторическия украшатися могут естеством, художеством, обучением и подражанием. Естеством зело украшается риторика яже от самого естества много ищет, толико от части тела. От части мысли скорая движения и вины зело приличны, ко еже изобретать украшати и памятию содержати. От части же тела взыскует крепких ребр, сиречь силы, дыхания, гласа велика, языка свободна и всего тела приуподобления. От художества многих ищет риторика, зане художество совершает тая, яже суть от естества понеже поущает, яко требе есть всем вознестися тым, /л. 10/ яже полагаются к предлежащему намерению нашему, являет яже правая (добре) обретаются от естества тщания. И, наконец, творит да не глаголем по случаю, но да присно готови будем.

Еще от навыкания зело уготовляется риторика, понеже навыкание совершает и соблюдает, яже художество естеству подает, от подражания же наконец всех украшается. Зане никто же может преуспевати без подражания в риторице, но должно нам предложите уму своему некоего крайна и изящна учителя в силе риторичестей к подражанию, ему же всем сердцем внимати, по сих яже у него превелика будут и изрядна сия елика сиа с прилежанием да изявим.

Глава 7. О обретении или местех риторских

Места риторская суть заданей (силлогисмов) престоли или седалища, идомы, или знамения, ими же является, что в вещех изследовати подобает ритору. Задание (аргумент) есть обретение увещателно или достоверна, ко еже поущати чрез аргументацио (задателство). /л. 10 об./ Аргументацио же есть истолкование и распространение задания чрез места; задания же двояка суть: ова убо естественна или внутренняя; ова же далняя или внешняя, яже еще неприятия глаголются, и безхудожественна, не яко без художества употребляются, но яко не художество риторское сия раждает.

И яко от вне, сиречь не от естества вещи приносятся, внутренняя глаголются, яже взыскуются из места, еже есть в вещи, еже сих ради и

внутреннее [место] глаголется. Внешняя или далняя задания, или аргументы глаголются, иже взыскуются из места, еже есть вне вещи, еже сего ради внешнее [место] нарицается. Места внутренняя заданей шесть надесять суть: определение, изчисления частей, этимологиа или знаменование, сопряжения, род, вид, уподобление, неуподобление, противная, припряжения [или обстояния], предидущая [или прежняя], последующая, противоборящаяся, вины, апотелесмата или дела и сравнения.

Внешняя же места суть шесть. Предсуждения, или прежний суд, слытие, заветы или записи, клятвы (роты), мучения (муки), /л. 11/ свидетели; кроме сих десять суть иная места внешняя, или источницы аргументов, сиречь: историа, басни, приподобления, притчи, иероглифическая, емвлиматы или знамения, сиречь гербы, свидетелства древних, мудрования, законы (гномы), Божественная писания, и приличество (чин).

Глава 8. О внутренних местех [и первее]

О определении

Определение есть слово толкующо (сказующе), что есть оное, о нем же беседуется, или разглаголствие бывает. Части же определения суть две, сиречь род и разнство. Род есть, еже подобает многим вещем, яже разнствуют по виду. Разнство есть некая вещь частная, сиречь особная, яже единей токмо определяемой вещи приличествует и чрез еже разнствует определяемое от иных. Якоже сие определение: риторика есть сила, еже зрети приличное всякой вещи, ко еже поущавати. Риторика есть определенная вещь, сила есть род тоя определения, зане чрез сие риторика имать общение со грамматикою, диалетикою, и иными силами. А еже зрети всякой /л. 11 об./ вещи приличное, ко еже поущати, есть разнство тоя, чрез сие бо риторика разнствует от грамматики, диалектики и прочих сил. Яко же еще и в сем задании от определения: полезное есть гражданству, еже ползует е многобразно, но риторика есть многообразно ползует гражданство, прочее риторика есть полезна гражданству. Божественный Иоанн Златоуст сице употреби

определение бесед на честный и животворящий крест: крест - Христианов надежда, крест - слепых вождь, крест - отчаянных упование, крест - блудящих путь, крест - обидимих месть и прочая.

И у Мефодия-мученика и епископа, на похвалу Богоматере от определения: Мариа - описание неописаннаго, корень прекраснейшаго цвета, мати создателя, доилица питателя, обятие обемлющаго, носящая носящаго словом вся, дверь в плоти восияния Божия, клеща чистителнаго угля и прочее.

О исчислении частей Исчисление частей есть слово, им же некий род, или все на своя части разделяется, яко же в сем задании от исчисления частей: не есть области царства агарянскаго, /л. 12/ не есть страны, не есть града и не есть веси, ид еже бы турцы не имели великаго смущения, убо все царство их зело смущено есть.

О этимологии, или о знаменовании Этимология или знаменование есть место, еже начало речений и знаменование разсмотряет. Кикерон же этимологию нарицает знамение, зане ведому творит вещь, о ней же глаголется, Аристотель же символ именует. Яко же в сем аргументе от этимологии: той есть праведный судиа, иже истинно судит, но ты убо судиши истинно, прочее ты истинный еси судиа. Во еже изявити знаменование имене или этимологию, многащи приемлем и анаграмматисмы, их же употребление древлнейшо сущо у евреев, у египтян, у греков и у иных языков, разлияся и даже до сих времен: яко же сия анаграмматисмы имене царя Птолемеа.

Птолемас

Анаграмматисм а по мелитос сиречь «от меда», Мартин Лутеран. Анаграмматисм «трижно матере язва». Сего анаграмматисма толкование виршею /л. 12 об./ сицево есть: и мечем, и языком, и тростию, о, лютая ехидна лутеране, церкви-матери трищи язва тяжкая будеши; и ин анаграмматисм

Калвина, содружника его: Калвин, по анаграмматисму же «зада гниющая язва». К сему месту знаменования или этимологии, могут вознестися и числителнии анаграмматисмы. Тем же знаменати леть, яко от литеры «А», даже до литеры «И» суть единицы, сиречь числа единственна. От литеры же «К» даже до литеры «С» суть числа десятицы, и, наконец, от литеры «Т» даже до литеры «О», или по латином «Z» числа суть сотни, яко же зде на прикладе

1. ГРЕЧЕСКИ Греческий алфавит

2. ЛАТИНСКИ Латинский алфавит отсутствует /л. 13/

3. РОССКИ Русский алфавит

Древлнии же вероваху по некоему кабалистному пророчествословию и мнению (гаданию) заблужденному толико силе быти во именех, яко имена, яже числом превосходят прочая нижшая, зело суть избранша и благополучнша, тем же стратегом (воеводам) сходящимся на особный подвиг ко брани, един и единому от числителных писмен, яже во имени, коегождо обретахуся, ловлях гадание победы; сим образом сии стихи некоего творца являют, яко Ектор убо Патроклу, Ахиллей же Ектору победитель явися. СТИХИ ЛАТИНСКИЯ Отсутствуют

/л. 13 об./

Толкование латинских стихов

Имена смешанная или исчисленная писмены сице предают, яко овым убо быти вящше в числе, овым же мнее. Овогда же бывают искусы сумнителныя брани, егда вящее число станет над вящшыми, тогда поможет с великия победы. Меншая же имена числом показуют предгадателства смерти.

Сице предают, яко Патрокл убиен бысть от руки Екторовы. Сице и Ектор убиен бысть абие от Ахиллеса. Сице исчисляется и имя зверя во апокалипсии, глава третия надесять и содержит число 666, которому имени подобно есть сие имя. /л. 14/

МАРТИН ЛАУТЕР СИЦЕ Далее - таблица соответствия букв цифрам (Данная таблица не приводится, так как в рукописи представлено неразборчивое написание букв. - М. М.)

/л. 14 об./ Беседование убо еже чрез этимологию и чрез анаграмматисмы у многих бяше, толико языческих творцев, яко (елико) и у святых отец, еже чрез числа имена обявляти есть не новое, но еже отсюду будущих гадание взимати злочестиво есть и суетно, прочее оставивше вся любопытливая смотрения имен, возвращаемся онамо, отнюду же изыдох.

О сопряженных

Сопряженная глаголются яже от единаго речения рожденна суща, различными пременении пременяются, яко чистота (девство) - от него же чистый, чисто, и еже чисту быти производятся; от коего места таков бывает аргумент: чистоте (нечистоте) последуеши, убо неси чист, но сей довод от этимологии и сопряженных есть многащи тонок и сух (сиречь недостохвален), ниже вносителна суть сия блядословства показаний в доводех, иногда же употребляются лепотне чрез превосхождение, яко не есть лукавый, но само лукавство, и ина сим подобна.

О роде и виде

Зело инако ритори род и форму или вид /л. 15/ определяют, неже философии, убо род и вид определяют, по Порфирию, быти еже о многих глаголатися вещех и разнствующих в виде вопросом, еже что есть; ритори же род определяют быти некое общно, еже обдержанием своим и знаменованием соплетает себе и содержит меншее общо; яко же наприклад рещи: животное,

еже обемлет человека, лва и прочая, древо содержит дуб и кедр; аще же яже обдержанием рода содержатся, разнствуют в виде или в числе. Сие у риторов явно и дробно разсмотряти неприлично есть. Подобие философи определяют, яко вид или форма есть, еже глаголется о многих и разнствующих между собою в силе вопросом, еже что есть: яко человек глаголется о Петре и Павле, и в прочих; ритор же определяет, яко вид есть некая часть, подлежащая роду, яко разум, правда, мужество, воздержание под добродетелию. Зане суть части добродетели, и каяжда их глаголется добродетель. Обаче разнствуют между собою, зане естество их их есть разно, яко же в сем задании от вида: не есть в тебе правды или мужества, прочее ниже добро делати, или утвердителне /л. 15 об./ тако: есть в тебе правда, прочее и добродетель. От сего убо места или источника рода раждаются крепкая задания, зане еже отдается или отвергается (отрицается) в роде, тому жде нужда отдаятися или отрещися и в виде или в подлежащей части; яко наприклад рещи: аще ни един пифик есть без хвоста, убо ниже сущии во Индии пифици суть с хвостами; кроме сих, отемлшуся роду, отемлется и вид, яко же в сем задании от рода: не есть в тебе добродетели; прочее (убо) ниже правды, ниже мужества, и противно положившуся роду полагается и некий вид, аще же и не явно: яко же в сем задании: есть стихия, прочее или огнь, или воздух, или вода, или земля. Знаменателно есть зде, яко род ко еже показати вид зело мало может, но ко еже отвергати велию имать силу, ниже бо силу имать сие задание: древо есть, прочее платан, зане суть безчисленнии види древес, ниже единому паче неже ли другому виду древа довод приличен есть; такожде отречену бывшу единощи роду, ни един веема вид может стояти. Понеже еже убо отречено бысть не быти животно, /л. 16/ нужда есть тому жде ни человеку, ни безсловесну животну быти.

Назнаменователно есть еще, яко прежде еже к ипофеси, сиречь к делу приити, не подобает нам словесе нашего все время погубите в феси, сие бо есть погрешение детско, и далече от умствования и употребления (обычая) мудрых мужей, иже (разве аще бы случилося велие убожество частей рода, но и тогда мерно) абие с прилежанием предсмотряют, что к вещи и делу пристойно

(прилично) есть, и все оное с поможением или странное уготовление неупотребных заданий, поплевавше, отвергают; понеже кая потреба (мудрование) идеже бывает слово о правде и целомудрии частей добродетели, часто изливати себе к похвалам добродетели, разсмотрят же прилежно, и отверзсти и являти вся свойственныя тоя силы, ищущии сих окружений, мнятся подобии быти могущим единощи, сиречь абие и удобно внити в дом свой обаче чрез великая обхождения, семо и овамо со тщанием, яко юродиви ищут пути, им же бы внити в дом свой.

О уподоблении и неуподоблении Уподобление, или образ есть слово чрез него же некое подобное (равное) от неподобныя вещи, /л. 16 об./ яко же в сем задании: яко же страждущи (страждут) от некоего недуга сладость яди не чувствуют, тако и злобнии человецы истинныя хвалы вкушения не имут.

Подобает обаче ведети, яко во уподоблении толика уподобления обстояний могут быти елицы суть первии роди или оповедания вещей; зане аще и часто уподобления стоят и утверждаются на качестве, еже качество изливается пространнейши, обаче обемлют прочая оповедания, яко же качество (количество), и еже лежати, еже творити, еже страдати, и подобная. Уподобление еще может быти простое, егда есть согласие или сравнение двух вещей по единой страсти, яко сребролюбца и отечения в желании, и другое уподобление есть - многосугубно, им же овогда убо сравняются (уподобляются) многа со многими в той жде притчи, овогда же едина вещь со многими и овогда убо уподобляюся две, но суть многосугубны в деяниих (страстех), яко в сем прикладе феодоритове в «Слове о вере»: еже бо есть око в теле, сие убо вера в мысле, паче же яко же око требует света, показующаго видимая, сице паки и ум требует веры, показующия божественная.

/л. 17/ Но егда едина вещь токмо уподобляется со многими и во многих страданиих, сиречь во многих делех, тогда благодать уподобления обретается краснши, яко же есть сие: что добрейшо есть в человеце, слово им же

превосходит, вся животна последует ангелом. Убо совершенное слово, сиречь совершенное словесное, есть свойственное добро человеку, прочая же яже в нем доволно общная суть и животным имать ли силу? И лви, благообразен ли есть? И павлини (павы), борз ли есть? И кони, не глаголю, яко побеждается в сих всех, не ищу, кую вещь имать у себе величайшую, но кая есть вещь? Имать ли тело? И древа имать ли устемление и полное движение? И звери, и черви имать ли глас? Но колико светлши глас имут пси, острший орли, тяжший телцы, сладший и благодвижнший славии.

Велия есть красота и сладость сего уподобления, зане крайнею борзостию преносит и преводит ум в различныя вещи, им же движением раждается радость и утешение (сладость); смотри, коликими словесы малыми человека сравнена лву, паве, конем, дресем, червем, псом, телцом, орлом, /л. 17 об./ славием: и вся отдаема коемуждо, яко знаменуются (являются).

Неуподобление есть слово, чрез него же собираем некую вещь, неподобную иной вещи, яко же в сем задании: поганнии и нечестивии толики вреды терпят да живут и пребудут во зле; ты же не хощеши ничто же терпети, о еже ти свято жити, или тии часто страждут многая, о еже быти им бедным вечно; ты же, о еже быти тебе вечно блаженну, ничто же хочеши пострадати и потерпети.

О противных, или противоположенных Противных или противоположенных род суть четыре противная, яже под тем темже родом положена, зело разнствуют между собою, яко добродетель и злоба, белость и черность, обаче сходятся и согласуются в роде качества, аще и кроме сего, зело разнствуют, яко в сем задании от противных: злоба есть лютейша, прочая добродетель есть прекраснша. Употребление сего места лучше возможет быти сим образом: сиречь, с сея страны воюет студ, онамо безстудство, /л. 18/ отсюду девство, от онамо блуд, отсюду вера, от онамо прелесть, отсюду благочестие, от онамо нечестие, отсюду постоянство, от онамо татба, отсюду честь, от онамо безместность, отсюду воздержание, от

онамо сладострастие, или и иным образом, егда хощем некую добродетель возвысити, можем описати злобы противо добродетели оныя, и та же исчисляти добродетели ея: яко же есть трезвость и пиянство, сицевым образом, у пияных ум зыблется, язык немотствует, бледность без крове окропляет и одождяет лица, злосмрадие пиянства бывает в трепет, варвары на мечь устремляются, простой люд на брани и прочая. Помянувше убо сия, по сих да положим противныя добродетели трезвости, глаголюще: у трезвых обретается всегда тишина ума, свет естества, сила целомудрия, честь и благоглаголание словес, тщание мудрости, трудолюбие, кое же деяти вещи и дела своя, мерность, ко еже творити иждивения, и прочая.

Лишителная суть, имство и лишения некая в подлежащем приятелном, яко же рещи наприклад: смерть и жизнь, свет, /л. 18 об./ тма, зрение и слепота, разнствуют же от противных, зане лишения ничто же влагают в вещи, но токмо не бытие противнаго являют, яко же убо смерть жизни [являет небытие], тма же света; кроме сего, сиречь небытия, оная лишителная ничто же суть, таже паки противная возмогут между собою воздателна и преемствоватися, яко же рещи: жар (теплота) в хладе и хлад в жаре.

Лишителная же [разве аще бы лишение было в силе, а не в действе] веема не могут сие имети, отнюду, сиречь от места сего, таковое задание бывает, смерти боишися, прочее житие любиши, употребление сего места может быти, тем же образом, им же рекохом вышше о противных.

Возносителная или именителная суть их же едино возносится к другому: яко отец и сын, учитель и ученик, господин и раб, из коего места таково бывает задание: учитель трудится о предуспении учеником, прочее и учеником подобает трудитися.

Противорицателная наконец суть тая, их же едино убо отрицает, /л. 19/ другое же утверждает, и тако о едином подлежащем и о том же слове истинна не могут быти: яко благочестивый и нечестивый. Сей род задания от противорицателных, ко еже развращати и победити противныя, зело силен есть, яко же благочинный есть, по что убо безчисленна его глаголеши быти, или

лучше сице, на Траяна царя, иже хотяше иепытовати Христианы, но приведены [абие] мучити их от разума скудостию ума смущенаго! Хощет дабы не испытовалися христианы, яко неповинны сущи, но повелевает мучити, яко злыя прощает и показует жестокость, но притворяется имучити их, по что жестокостию себе отягчаеши безумнее, аще осуждавши, векую не испытуеши, аще не испытуеши векую и не свобождаеши, и прочая.

О припряженных и о обстояниих Припряженная или обстояния суть яже с вещию или делом сопряжена суть и обстоят, их же роди три суть: 1) род есть припряженная, носящия вещи, яко место, время, одежда, содружение или /л. 19 об./ товарыщество; 2) род есть припряженная души, яко злобы и добродетели; 3) род есть припряженная тела, яко красота, нелепость, сила и прочая. Яко в сем образе от перваго рода: вчера в вечер видеся с мечем онсица на оном месте, идеже бысть убийство прочее, он делатель есть того убийства. От втораго рода сице: зело добродетелен есть сей человек, прочее не преступи клятвы. От третияго рода: красен или благообразен отрок, прочее любим есть от многих. Или иным образом может еще исчислити тая, яже последуют делу, яко в сем образе, показующе, кого яко само делатель есть [многих зол и брани], сокровище исчерпано воином, варваром, юность сокрушену трудами семена попрана, овцы и вся животная расточена и раскрадена, веси и села везде пожена, поля опустошена, стены превращены, домы окрадены, церкви похищены, толико старых, слепых, толико детей сирот, толико госпожей вдов, толико дев безчестно оскверненных, толико обычаев, развращенных от свободности юных, толико погребений, толико рыданий, /л. 20/ толико слез, кроме же сих, художества погашена, законы преложены, благочесие забвено, вся божественная и человеческая смешена, учение града потреблено, сие глаголю все собрание и множество зол, яже раждается от брани, к тебе единому токмо припишем, яко от тебе вся прияхом или противно. Аще бы был самоделатель брани.

О предыдущих или прежних и последующих

Предидущая суть яже нуждне сопряжена бывают с последующими, в нем же разнствуют от последующих, яже последующая не сопряжена суть нуждне со оными последующыми, яко же в сем задании, возсия солнце, прочее день есть, зане солнце нуждне предидет дню.

Последующая глаголются, яже нуждне последуют по предидущым, яко же в сем задании: имать струп или болезнь, прочее приял есть язву, или иным образом можем разширити задание. О предидущих и последующих, исчисляюще предидущая, яже предвариша и последующа, яко в сем образе, показующе некоего, прияти тайно сына /л. 20 об./ от некия девы, сице: зело любляше оную деву, зане велми бе прекрасна, напоследок не стерпев любве, обещанми смути и помрачи простую (простый) душу (ум) отроковицы, разжетую ласками и нежствы благодеянии своими, к друг дружной любви привлече лукавством своим, тую победи и, наконец, деянием с нею пребысть и девство ея разруши, помале заченши семя, и скончавшымся девяти месяцом чревоболевши родила отроча.

О противоборных

Противоборная глаголются, яже ниже известным правилом ниже числом разнствуют. Им же от противных и от неуподобителных разделяются, яко наприклад: любит его, прочее ниже его повредил, ниже его обезчести, ниже бранми его гонил есть; понеже противоборствуется, еже аще кто любит кого, того же и повредити, и укорити и прочая.

О винах

Вина есть, яже силою своею творит еже есть: яко же рещи, язва есть вина /л. 21/ смерти, ибо силою своею смерть раждает. Огнь есть вина жжения, понеже силою своею раждает жжение. Вин же рода суть четыри, сиречь вина творительная, вещественная, видственная и кончателная. Творителная вина тая есть, от нея же нечто бывает, яко же в сем задании: старость лишена есть

пиршества, прочее и пиянства, зане частыя чашы пиянетва творят; кроме сих, творителная вина пространнейшее, ко еже глаголати поле подает, и не толико глаголы, елико вещми изобилну риторику держит.

Сию творителную вину на многочисленныя ветви разделяем, из них же велие раждается богатство, и предвручишася сила, ко еже разглаголствоватися; овы бо суть вины вышшыя, овы же первшыя, овы помогателны, овы естественны, овы обычайны, овы художественны, овы родителны, овы блюдущи, овы тлетворны, и толика иная имена, яже яснше испытуют фисики с прилежанием. Между же вышереченных вин творителных первая вина есть БОГ, от не (нея) же часто великая разширения, или наращения приемлются, якова есть оная, /л. 21 об./ Божественнаго Григория Назианзиана, идеже чрез далекое совершений исчисление Бога первую и святейшую вину собирает, глаголя сице: Царя и Владыку. Его же ради имны, его же ради хвалы, его же ради ангелов лици, его же ради веции непрестаннии, его же ради солнце просиявает, его же ради течение луны, его же ради звезд велия доброта, его же ради человек честен, случися мыслити Божественное, словесное животное сый, ты бо создал еси вся, подая чин коемуждо.

Сего язычестии философи часто именуют имармену предсмотрение, и естество, обаче хощеши ли именовати его, имармену, не погрешиши. Сей есть оный, от него же суть вся вины вин, хощеши ли нарещи и предсмотрение право наречеши, и зане той есть его же советом предсмотряется сей мир, в еже пребывати в тишине, и изявляти ему действа своя, хощеши ли нарещи и естество, не погрешиши; зане той есть, от него же родишася вся, его же духом

живем, /л. 22/ свойственно есть ритором, еже вины всех вещей, яже право бывают в жизни возливати (разрешити) к нему, сиречь к Богу. И противное еще к нему отдавати скорбныя случаи (печали), сиречь яко бы Бог тыя посылает нам во отмщение злых наших деяний.

Вещественная вина есть тая, от нея же бывают вещы. Яко же в сем задании: всякое, еже от стихий сложенное, есть тленно, но тело есть человеческое сложено от четырех стихий, прочее тленно есть, или иным образом, яко же у [историка] Кедрина на похвалу трапезы даныя от державнейшаго Иустиниана-царя во храме Святыя Софии: сице повеле, глаголет Иустиниан, самодержец быти трапезе, дело еже да не возможет ни единому же подражанию уподобитися, бе же сложена от злата, от сребра и от каменей всякого рода, от древес, от метал (руд) и от всяких вещей, яже земля, и море и весь и весь мир приносит. Собра же от всякаго убо честнаго вещества вящше от хуждшаго же мнее, и, разварив, яже растаявают, положи сухая во онех и соверши дело в виде трапезы, тем же многоразличное /л. 22 об./ дело, ужас видящим приношаше.

Подобает ведати, яко аще вещь хвалимая есть от худшаго вещества и вида изящнаго оставше вещество, обыкохом вид самый похваляти. Еще к сей вещественней вине возносится и наук подлежащая, и тако художества и науки обще хвалима бывают от вещества, сиречь от подлежащего.

Видственная же вина есть тая, чрез юже есть вещь, еже есть, и разделяется от всякия иныя вещи: яко словесное есть вид человеческий, есть бо вина, ея же ради человек есть человек, и от иных вещей разделяется, яко же в сем задании: душа человеческая есть безсмертна, подобает убо ко безсмертию и вечности живота потщатися, или иным образом, от внешняго вида [иже видится: ибо внутренний виды всех вещей невидимы суть, от них же и ритори мало иземлют задания], сице человека от вида телеснаго похвалити можем, и прежде всех познати здание человеческаго тела, яко есть аки мир сице: яко небо превыше есть воздуха, моря, земли, яже суть аки удове мира; сице еще видим, яко глава /л. 23/ вышше есть прочих членов нашего тела и яко изящнша есть

всех; яко же есть небо посреде стихий, и крайний град посреде прочих стен града.

Но в сем граде, сиречь во главе, видим, яко едина некая царская мудрость обитает, и от нея сила и предсмотрение (промышление) во вся уды исходят, понеже кий преуспех или ползу творит сила и крепость многоплотных и силных мышц, что ползует борзость ног, аще не поможет сила некая глава (главы), яко вождь сущи царский. От сея бо, сиречь от главы, вся укрепляются, что сотворит сила на брани, аще не употребится око за вожда, что сотворит бегство, аще убого есть зрением? Все тело будет темница, обретающося в местоположении темном, аще не просветится зрением очес. Прочее еже есть солнце и луна в небе, сие суть очеса в человеце, и прочая; свойственнейшо есть из сего места вещей телесных, толико естественных, елико художественных, иземляти от писания благороднейша; или (яко) и сей образ описания ластовицы и гнезда ея купно, от вещества и вида /л. 23 об./ сице: ластовица телом зело мала, но изрядне высока благочестивою (чудною) любовию к птенцам своим, яже всех вещей требующы (скудна сущы) гнездо, злата дражайши созидает, понеже устом своим малейшыя собирает ветви, и [сплетшы я] брением помазует, да купно слепятся, но понеже брение ногами принести не может, край крил своих в воду погружает да удобно брение им сприлепит, и будет мягко им же, помалу [дело свое соделовает, совокупляющы] ветви или тонкия трески брению и да тако сприлепятся. Сия рекше о веществе, абие представляет и вид сице: строение же [ея] прекрасное и гладко, яко палата с сводом (помостом) безразседин сплетений (сплетания), да не входит помалу студень к птенцам ея малым, сущым и мягким.

Конечная (совершате) же наконец вина есть тая, ея же ради нечто бывает, яко же конец человеческий есть блаженная жизнь, яже в совершении дела есть последняя вина прочих вин; в разуме же первая, яко в сем аргументе: человек родися, во еже зрети и разумляти, прочее не родися пищи ради и сласти, сиречь от еже ясти и веселитися.

/л. 24/ О апотелесматех

или делех

Дела суть и глаголются, яже родишася от вин, яко день есть дело солнца, от реченных же до зде о винах удобно есть и еже о апотелесматех или делех [вины] слово познати, отнюду же бывает, яко винам на четыре виды разделяющымся, и делом толики же роды имети, ибо есть в коемждо виде вин свойственное, яко плод отдаваемь, от сих убо сил [дел же] вин ритор приемлет задание сице: добродетель раждает славу, прочее подобает ей последовати: сласть же [раждает] злословие (укоризну), прочее подобает ея бегати, или сице: человек есть телесен - зрится, емлется, осязается и прочая. Сие имать от вещества: смышляется, помышляет, разумевает и прочая. Сие обрете (получи) от вида три и превосходящыя силы во единей душе содержит: смысл, хотение и память. Сей есть изящный и величайший характир (образ) творителныя вины, сиречь Бога Единаго в триех лицех, [сими] исправляет Самого Себе и дела Своя в вечную благодать. В сие его ввергает свой конец: сице всякая вина /л. 24 об./ наследствует и получает своя соделания. Употребление же сего места есть пространнейшо и изобилнейшо и ключимнейша суть дела ко всем трием родом риторики, в повествованиих обладают, и во описаниих, и наращениих, и еслико излишше будут дела, толико изобилнейшо распростирают (распространяют) вещь, употребляются же чрез собрание, распростертое со отсеченми, яко терпение есть еже укрочает гнев, еже обуздает язык, еже управляет ум, хранит мир, исправляет учение, сокрушает устремление похоти, низлагает могущество, напыщения гордости, угашает возжение вражды, возбраняет силе богатых, утешает убогих скудость, девам хранит блаженную целость (нетленность), вдовам трудное целомудрие, спряженным и брачившымся любовь неразделну, творит человекы смирены во богополучиих, в злополучиих же крепкы и кроткы ко бранем же и безчестием и прочая.

О сравнении

Сравнение есть егда сравняются две или многия вещы с иною общною сущею всем сравняемым вещем, яко же сравнение же может отдатися трегубо, /л. 25/ яко от вящшаго к меншему, от меншаго к вящшему и от подобнаго к подобному. От вящшаго убо, яко же в сем задании, приложив к сравнению сию частицу, много мнее, яко же рещи: аще и пять полков не возмогоша победити воинство врагов, много мнее два полка воинство врагов победити не возмогли бы; от меншаго прилагая сию частицу много паче, яко же рещи: биения стерпением понесе. Много паче укоризны и безчестия понесет от подобнаго на последок, егда сия частица подобие или полагается явно к сравнению, или сокровенная разумеется, яко вси блажени трудом соделаша себе славу вечну, подобие и нам теми же степенми к толикому верху чести взыти подобает. Кроме сих, сравнение может быти от места, от родителей, от прадедов, от воспитания, от дел [или от вещей соделанных], от смерти и иных подобных. Зри на афонии о сравнении: тамо бо пространнее употребляется.

Глава 9. О внешних местех

О пресуждении или о законе [и уговорех прежде суда]

Предсудие есть, еже иногда расмотрися /л. 25 об./ сиречь бе в суде и приносит ритор судиам образ, ему же да последует, задание же от законов бывает, аще бы ритор показа, еже понуждается показати, яко требе есть быти, или зане в подобных делех или в пристойных вещех к тому же делу некогда подобны суды принесошася, или зане той же самый суд его же просит или ищет быти древле от тех же или от иных судей произнесеся, от слытия же приводим задание, показующе, еже призыватися во истязании, яко истинно есть, от общаго слова [и вопля] человеческаго.

От заветов же, сиречь от записных книг или столпов, аще бы покажется о нем же бывает действо, яко вознесеся в законнописанныя книги, и тако нужда есть держати несумненно.

От роты, аще бы показали есмы тое самое дело, яко с ротою некоего человека утвердися.

От мучений (мук) показующе, яко исповедание мучений явно есть, или от виновника, или от сведящих оныя вещи, яже показателна есть.

От свидетелей, аще бы толковали есмы, яко тое самое дело утверждается свидетелством некоего человека.

/л. 26/ Предлагается и историа или повесть - седмый источник обретения от внешних мест, яже во еже питати, и яко крепкими помощми слово держати зело может и не бы от истины заблудил, аще бы кто ю, яко некую житницу риторики, сила ея воистину есть дивна, от неяже содействуется [еже глаголет божественный Григорий Назианзин к Никовуллу], яко ум единаго человека видится от совершенства всех умов и веков растети купно, и бывает яко же грамада мудрости, тако Димосфен лепотне от Истории иземлет задание свое, глаголя тако: аз изявлю, не моя словеса глаголя, но писмена прародителей наших показуя, яже тии положиша, на столпе медне написавше, не да бы потребна им быша [ибо и кроме сих писмен подобающая тии смышляху], но да имате вы знаки и образы, како о сих тщатися подобает, что убо глаголют писмена. [Что убо] и прочая. Та же по сем уготовлении повествует историю ту, повествуя же чрез распространение разширяет ю, сей образ есть избранен, во еже слово наше распространите (и доволен) зело, но к тяжкой вещи упо/л. 26 об./требителен. Свойственно же есть в сих историах на приглашение и противоположение, егда нужда употребляти повествования.

Басни же и притчи, осмый источник обретения, имут великую пристойность и красоту; еще же и басни зело приличны суть честным человеком, егда народоглаголствуют к люду, обычай имут басни привлекати сердца человеков, изрядняе (изряднее) же грубиянов и неученых, иже и простше слышат, яже притворная и, вожделевшее, удобно согласуются теми, яже слышати радуются.

Вижду тяжкия, сиречь мудрыя человеки, иже пребывше в сих баснех поучиша зело угодно. Платон есть премерно баснословен, Димосфен же кроме сего, яко есть грозен и свиреп, но временем привождаша сия, и той свидетель ми есть оная баснь, юже великою сладостию [и сладкогласием] повествова,

егда слышаху и афинеи отверзающе уста: о, афиняне, рече во время лета, некий юноша [зде, во Афинах] нанял бе осла ехати в Мегары, внегда же нача быти жар мало непалящь в полудень, он же под чрево ослиное повержеся, да сень приемлет, пасец же осла нача юношу того /л. 27/ отгоняти, глаголя ему, яко осла токмо, а не сень ослину нанял есть, отсюду начаши распри и суды, тем же и в притчю прииде осла (оселная) сень: дах ти внаем осла, а не и сень. Менений Агрипп чрез баснь тела человеческаго, люди ромския [иже на горе Авентийстей отшли были] паки возва ко власти и согласию отцев, но и священнии творцы, сиречь святии отци, многащи с великою сладостию таковыя басни употребиша.

Божественный Григорий Назианзин басницем, иже сложи о лебедех и ластовицах, Келусиа предстателя утеши и тщеславия бегати научи.

Подобает же разсмотряти в сих баснех, да не будут часто зело смешны и яко приуподобляющыяся к кощунству, и, наконец, нужда есть разсмотряти, яко да приличии будут к лицу, к нему же повествуются, и к месту, и деже бывают повествования, и к вещи или делу, о нем же бывает слово.

К приуподоблением приближаются и паримии, сиречь притчи, девятый источник обретения, и многащи смущаются приуподобления с паримиами, в сем же зело согласуются, яко подобия вещей обявляются, /л. 27 об./ обаче и разнствуют зело, зане паремиа убо есть мысль краткая, приличествующая ко временем и вещем имущи в слове разумение скрыто и потаено, притча же есть слово не краткое, но долго.

Нужда есть нам разсмотряти в сих паримиах да не примешася многи и темны в слове, еже есть детищное и погрешително, но да прилагаются, идеже вещь требует благовременно, яко же некия каменцы червленыя, и наипаче в послателном (эпистол), [или во историческом] характере (образе), иже украшением паремий сияет краснее, но в словесех лучше действует ко учению, нежели к посланиам, и изряднее аще и совносятся с некоею хитростию к подлежащым вещем дела, егда еще треба есть им просвещатися некиим светлым толкованием.

Последует десятый источник обретения, сиречь, Иероглифическая, тем же подобает ведати, яко древнии тии философи, тайную философию символами и покровами гаданий осеняху, да не в чувства и поятие мирских людей, сиречь простых людей, внидут Иероглифическая, яко священная некая подпоминания, речения, не /л. 28/ литерами знаменователная, но изваянными очертанми [вещей и животных], в нем же художестве повествуют, яко в начале (древле) быша преславни египтяне, о них же Ермотим Лукианов сице глаголет, что бо аще ниже писмена пишем на жребиах, но некая знамения и начертания, яко египтяне многа пишут: место писмен некая псоглавная и лвоглавная суща человекы.

Ими же, знаменми, понеже светлая словеса и умствования (мысли) мудрых мужей являются, случися, яко в душах внимают сладше, и бывает, яко отверзшуся покрову, [яко темности] внезапу свет возсияет, тем же и в Божественном Писании многа в параволех предаются, якоже в последнейшая дни слово божие, плотию Марии одеявся, изыде в сей мир, и иное убо бе еже видеся в нем, иное еже поразумеся, зане видение плоти, сущия в нем всем, явно бяше и отверзсто, разум же истины немногим и избранным давашеся, сице и егда чрез пророки или чрез законоположника Моисеа слова Божие произносится человеком, не кроме одеяний [и покровов] произносится.

Понеже яко тамо Божество покровом /л. 28 об./ плоти покрывается, сице и зде писмя покровом покрываются да мнятся писмена убо, яко плоть, потаенный же внутренний разум, яко божество да умствуется, и яко же чрез сткло или чрез лектры, много паче сладше презираются вещи, тако и чрез образы и знаменования сияющи истина паче утешает.

Первонадесятый источник обретения суть емблиматы, яже со Иероглифическими в сем согласуются, яко символов естество имут, разнствуют же, яко держаще покровы гаданий, и яснше же и чистше вещь предлагают, яко же суть полы дому, одежды и сосуды, с различными начертанми и образы обзираема, яже и задания глаголются, от сего места, яже суть на древних стенах знаменования моисийская, на полах каменопослнаных вещи

четвероуголными каменми изображения, на древах сущая от многоразличных частей и вещей сложения, на сосудех украшения и испещрения, на щитех дивная ваяния, яже помалу, повнегда остроумства восходити, начаша к художественным вещем, мудрыми задании и гномическими словесы восияша, сначала символи хоругв и щитов велелепотны быша. Сей обычай понеже /л. 29/ пойде от времени ироов, по онех бывшии твердо и удержаша, и в сем изрядно афиняне нарочита быша, им же ругаяся Лакон муху за все гадание свое, пораде тонкими резцами вырезывати на щите попечеся, о нем же егда вопрошен бысть Лакон, рече толико: «Близ хощу быти у врагов, яко возмощи им разсудити и муху нашу».

По хорувгах и щитех печатем место отдаем: ни един язык, и ни един царь, ни един простый человек есть, иже бы себе особное знамение не пожелал взыскати, что суть, яже о Августе-кесаре глаголются, кую пристойность имут; иже хотя показати совершенство свое в вещех, яже треба бяше творити, на единей стране пенязя своего едину психу изобразити восхоте, сиречь бабочку, юже повеле изваяти купно с раком речным да подвига бы абие коегождо, яко со тщанием требе есть тщатися, и творити вещы своя Карло Пятый-самодержец, царскаго ради достоинства име у себе особную печать, два столпа ираклиева фемою, и далше, яже яко же суть изящная обретения остроумств, во еже просвещати им слово, аще токмо изрядно приналежат, многу имут сладость, /л. 29 об./ яже вся аще суть, обычная глаголются емблимата, аще священная глаголются Иероглифика, аще суть ироическая знамения глаголются изображения назнаменования.

Семо возносятся вся ухищрения, и козни, и остроумия во словесех и деяниих и начертаниих тела, якова есть острота оныя жены, яже сыну своему щит дающи рече, или с сим, или в сем, и гадания, яково есть яже есть некая странная и не странная, яже в дому убо выну живет, присно же семо и овамо ходит, изобразителная проречения: яково есть еже в делфех диево гадание, вознесенное трием отроком ромским: той будет царь, иже первее поцелует матере свою, и оное гадание того жде волубища делфийскаго к сверепому

Нерону-царю, ищущему совета оттуду на писме, сице: да блюдется рече 63 лета, уповая себе жити даже до 63 лета, и тогда напоследок приити вреду какову либо жизни его, но не так обе зане убиен бысть от Галвы, его же возраста тогда 63, лето совершенно бе, и сия бяше мысль волщибища и Дилиммату начертанныя, якова есть сия стоическаго философа, отвращающаго некое отрока /л. 30/ неприяти себе жену, глаголя: «Аще нелепу поймеши, не угодна ти будет, аще же лепу, иным угодна будет».

Семо (зде) возносятся вся знамения [некая] небесная, земная и морская: вся реченная по аллигорическому тропологической и анаголической мысли, во Божественных Писаниих, вси аллигоричестии сни и многоразличнии, и вся, наконец, деяния, словеса, и начертанная списания, и символическа, и гадателная. Яков ответ той некаего премудраго, о образе, им же познавается истинный друг от лживаго, глаголюща: Латински:

Славенски: любовию, Росски: от любве, от обычаем, устома, обычая, уст, вещи. вещми

Сиречь познавается истинный друг от любви, от обычаев, от глаголов и от вещи. Семо (зде) возносится и глаголемый от творцев. Каркин, сиречь рак, иже созади убо читается истинно от начала же и прямо иронически: яково есть оное двострочное на брак Еврика Осмаго, царя англинскаго.

Латински:

Кониугиум Тибирекс. Фенкундент /л. 30 об./ нумина, лионго семина нек стерилис сиби тиби прогениес (на полях - сначала иронием, истинно же созади читается.)

Росски:

Супружество тозе [о] царю, да расплодит Бог на долгое семя, ниже скуден буди себе род твой (на полях - сначала ирониею, созади же истинно).

И сие списание со издевкою (смехом), еже многообразно читается, подражающо хождению каркинову, сиречь ракову, сице:

-35-Латински:

Росски:

ну мет ду мет чаль

Аще кто же_ пой_ бе_ прии_ и пе_ ны не мет ды не мет чали.

И оное двострочное на книгу некоего творца, прорицаюее ю, яко исполнь есть погрешений:

Сице:

Имать сия книга литеру латинску, р, литеру еврейску, а кроме сих ничто же ино имеет. Гласы же сия литеры по латински ер, по еллински ро, по еврейски рес, иже трие гласи сложении сицево бывает речение еррос есть погрешения, сиречь оная книга, /л. 31/ кроме погрешения, ничесого же добра имать, и иная сим подобная.

Дванадесятый источник обретения есть свидетелства древних, яже между сущых далеко задании велие достоинство имут, токмо аще от свидетелей достоверных изяты быша суть.

Третий надесят источник обретения есть мудрования, сиречь гномы, яже глаголются от латин сенцентиа, око суть поистине свидетелства, сиречь честная вкратце суща и разумная словеса, их же сицевая вера и честь бе у древних, яко ничто же ино креплше их непщеваху, во еже распространите величество слова, и сицевым образом Фукидид сподобися крайния хвалы, зане пристойно употреби мудрования, и вменися от творцев зело полезен.

Исиод иже аще и ниже к говению Омирову, ниже к заданию, ниже ко достоинству творения его вознесеся, обаче частых ради умствований (гном) его яже имать, у последородных чюдну хвалу стяжа, сходится со умствованием (гномою) апоффегма, кроме сего, яко умствование многащи приемлется пространше, /л. 31 об./ апоффегма же присно есть слово кратко, круговидно, сиречь сладко и разумно, приложи и сие, яко апоффегма приемлет честь от светлых лиц, им же паче отдаются апоффегмы, яко к патриархам, самодержцем,

царем, послом и прочим; сия апофегмы, в каковой чести быша древле, доволно показует мудрая книжица плутархова о апофегматах, юже Траиану-самодержцу подаде (принесе) и иных многих многи.

Четвертый надесять источник обретения есть закони, закон же Пиндар, творец царя именует, богов же и человеков приафинеи, ему же последовав Нон в дионисийских пояше. Чистый [законе], царю смертных и безсмертных. И есть известно премудрость в человецех особная некая вещь, яже весь мир управляет, во еже побелети чесому что годствует быти и препяти чесому не быти; тем же великия веры и силы суть закони, токмо аще слагаются по правилу и чину присносущныя, истинны, и яко же телеса наша, кроме ума, не могут употребляти уды своя, яко жилы, кровь и уды, сице и всякий град /л. 32/ не может употребляти части своея, кроме законов. Посмотри Иустиниана-самодержца в Кодице, его же [написав], Иустиниан именова по имени своем [иже во еже очинити законы, победи естества, труды и попечения всех человеков] и удивишися, но блюстися нам леть, яко да не вноситися законы в малыя дела, ниже в неприличном месте глаголюти, но аможе и егда подобает.

Пятый надесеть источник обретения суть Божественная Писания, и елико мнее есть богатство злата, сребра же и одеяний, еже исраилстии людие из Египта взяша к сравнению богатства, еже послежди во Иерусалиме стяжаша, [яже паче явна суть у царя Соломона], такова бывает вся наука [яже убо полезна сущи и собрана от книг языческих], аще сравнится с наукою Божественных Писаний. Зане человек всяку вещь юже от внешних мудрых изучил есть, аще вредно есть, тамо порицается в Божественном Писании. Аще же полезно, тамо обретается, и понеже кийждо обретает тамо вся полезная, яже инде изучи много, изобилнейши тамо обрящет, яже никако же /л. 32 об./ инде изучил бы, но токмо учатся в дивней высоте и дивнем смиренстве оных писаний, никогда бы убо конец сотворил бых беседы своея, аще бы восхотел бых глаголати о изяществе, и вере, и силе Божественнаго Писания.

Обаче назнаменую два места токмо именитых языческих мудрых, иже понеже в Божественная Писания по случаю вникоша, и прочетше прилежно книги наша, не возмогоша величества их отрещися.

1. Убо место есть Амелиа-философа платоническаго, сей с Платоном (Плотином) учителем [своим] и с Геминианом славни в Роме показашася, его же в напоминаниих в Платонове глаголемей Тимеон многащи именует Амелия добля. Сей убо Амелий прочет яже у божественнаго Иоанна, еже в начале бе слово, удивися, яко муж иноязычный тако философствова, и рече сице: Ново, чрез еже варвар умствует в начале, чине же и безчинии, сущаго к Богу быти, и Бога быти, чрез его же всем просто быти, еже Кирилл утверждает во осмой книзе на Иулиана.

2. Другое же место есть Дионисиа Логгина в книжице глаголемей «О высоте», идеже похваляя /л. 33/ величество смыслов ума Моисеева и чювств и сравнял его со Омиром, рече, яко оный законоположитель иудейский, рекше Моисей, не бе человек от трепутиа (скрестца), сиречь простый, иже толику высоку мысль имеяше о Бозе, яко написа о нем, рече: «Бог глаголет, что?» «Да будет свет» - и бысть.

Сия суть достойна внимания приязыческих человек, их же изусть и честь отдается Божественным Писанием.

Употребление же Божественнаго Писания [сиречь еже употребити е] богословом есть свойственно, сие есть онех наследие сие их поле, сие их подвиг (поприще), тем же чюдно есть, яко неции оставляюще толикое достоинство, благоплодие же и ползу толикия честныя мудрости, тако (толико) удобно в неплодныя вертограды Адонийския, в тленная и сокрушенная чуждая уготовления человеческия мудрости приклоняются.

Шестый надесеть источник обретения напоследок есть слово, и остроумие, или изящность естества ума в местех, и сия убо ко различному наказанию и учению приналежат, еже остроумие или слово показуется быти, яко некая благоречивая /л. 33 об./ и избранная питателница риторице.

Ныне о источнице естества и остроумия да узрим, понеже кроме сего, елико аще не было бы учение, яко мечь во влагалище скрыт вменится, его же острота тако заржавеет и притупится, понеже все слово наше, еже глаголати, на подлежащая и оповедаемая (глаголемая) разделится, от них же она суть, о них же есть слово, сиречь о которых глаголем, и сия суть тая, яже утверждаются.

К совершенному подлежащаго и оповедуемаго (глаголемаго) разделению полезна суть зело Аристотелева оповедания (сглаголемая) [яже глаголются катагории] держати сиречь сия существо, количество, качество, еже к чесому, еже творити, еже страдати, еже где, еже когда, еже лежати и еже имети, их же и иных неких неведения ради к слову еже разглаголствовати приличествующих, овогда ритори зело погрешат обыкоша.

Подлежащая, или вещы, яже впадают (случаются) во истязание, суть или вышшыя, и просты, яко Бог, ангели, небо и стихиа, или сосмешенныя и одушевленны, яко человек, животная, или бездушны, естественным, яко насаждения, или нравы, яко добродетели /л. 34/ и злобы, или хуждшыя, яко домы, корабли, часы и прочая.

От них же всячески могут начертатися десять истязаний [и еже первое есть сие] - аще есть, аще бе или аще же может быти.

Толкуется сие истязание чрез нанглаголание, сиречь утверждение, [чрез] недоумение и [чрез отглаголание сиречь] отрицание.

Что есть. Толкуется чрез определение вещи или существенныя или описанныя, сиречь сложныя от обстояний, еже есть чащно у риторов.

От чесого (кого) есть. Толкуется чрез показание вин вещественныя и творителныя.

Чесо ради есть. Толкуется чрез показание совершителныя (конечныя), видныя же и творителныя вины.

Колико есть. Толкуется чрез страдание, велие и многое: чрез сравнение со иными вещми, теми же оная истязания, обычествуют именоватися истязателная.

Яково есть. Толкуется чрез различная свойства и обстояния.

Когда есть. Чрез явление вещи, како и от чесого и что есть во время.

Где есть. Толкуется чрез толкование вещи, /л. 34 об./ како и от чесого и что есть та вещь во месте.

Како есть. Толкуется чрез явление образа, сиречь каковым образом есть.

С киим есть. Толкуется чрез исчисление частей и органов, средств же и знамений и прочая.

От сих явно есть, яко аки же един род жижы от некоего искуснаго приспешника бывает различен, сице разделенная вещь или подлежащее от ритора на различная истязания предивно, благоплодствуется и сияет; покажу сие наприклад сице, яко аще бы кто взыскал слово о славии птице, а помыслил бы негли сие слово уское поле имать, о еже глаголати, раздели же е и обрящеши многоплодно и пространно (изобилно).

Аще есть суть негли славий, иже именовалися бы сирины, яко же у Ликофрона быша негли сицевии и могут ли быти в естестве сущых.

Что есть [свойственно славии] и понеже явно есть, яко от рода птиц, киим видотворителным разнством или паче свойственно от иных птиц определитися может?

От чесого есть? От киих начал жизни /л. 35/ сложен? Кое общение имать с солнцем? С воздухом? С водами? Негли рождается от совы, яко же глаголют, или может ли родитися? Кое имство тела его, от огня ли вящше имать или от воздуха? И случися ли ему имети кое либо сродство со земными и водным родом?

Чесо ради есть? Славу негли Божию проповедати, или ко удобрению всего света, или ко еже удобрения всего света, или ко еже человекы привлещы сладостию пения своего, или еще ко еже наслаждати я, или наипаче во образ бдения злобы, сладости же и труда?

Колик есть? Толико велик есть великостию тела, колико мягок? Колико есть сложен в красоте всех удес, в толико малом телце, с коими птицы уподобление (общение) имать?

Яков есть? Каков во внутренних страстех? Колико прост? колико незлобив? Колико есть в частом бдении (теснех)? Колико есть тщателен в пениих? Колико любочестен? Яковый цвет (вид) имать? Яков глас и прочая обстояния тела?

Когда? Когда раждается, когда поет? Негли всегда? Весною ли? Или некогда летом? В день ли или нощию? И паки негли в полдень /л. 35 об./ или во время восхода солнчна, или на заре расветания? Когда учится [пению своему] когда почивает? Когда виет гнездо свое и прочая.

Где? О коих местех радуется? О горных ли или о лесных? О оранных ли или о пустынных? Или о студеных, или о горячих и прочая.

Како? Како всяку вещь творит, коим подвизанием, коим художеством? Коим изяществом учится, научает, поет? О коликих гласех радуется, сиречь коликими гласы поет?

С киим и кая обстояния окрест его? Кая последующая, кая знамения суть, яже присно ему последуют?

Яже вся сия задания по еже истолковатися в сем подлежащем в прочих доволную силу имут дати, не токмо во еже слагати слова, но и целыя книги, и сия доволна суть о подлежащиих истязаниих.

Глава 10. О общных местех и о избрании мест

Еже суть писмена у грамматиков, тожде суть места у риторов, и яко же убо от писмен бывают речения, тако и /л. 36/ от мест израстают и возрастают словеса и задания, не есть веема ни едина вещь обилнее обретения, ко благоплодию, ко слову расположения действеннее и к силе воспоминания, кроме мест.