Речевая стратегия упрёка: лингвокогнитивный подход: На материале немецкого, английского и русского языков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.20, кандидат филологических наук Фёдорова, Анна Леонидовна

• Фёдорова, Анна Леонидовна
• кандидат филологических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Фёдорова, Анна Леонидовна

ВВЕДЕНИЕ.

• ГЛАВА 1. Речевое взаимодействие в свете стратегического подхода к коммуникации или Можно ли творить реальность словом?

1.1. Диалогичность как существенное условие речевой интеракции.

1.2. Стратегический подход к коммуникации.

1.3. Интенциональный базис речевого взаимодействия.

1.4. Адекватность коммуникации и условия ее достижения.

1.4.1. Общий фонд знаний коммуникантов.

1.4.2. Культурные детерминанты общения.

ВЫВОДЫ К ПЕРВОЙ ГЛАВЕ.

ГЛАВА 2. Национально-культурная специфика косвенного выражения оценочных смыслов в диалогическом общении

2.1. Упрёк как частный случай выражения неодобрения. ф 2.2. Эмоциональное обрамление косвенных оценочных смыслов в русском, немецком и английском коммуникативном поведении.

2.3. Биоценочная природа упрека и его текстовые репрезентации в русском, немецком и английском языках.

ВЫВОДЫ КО ВТОРОЙ ГЛАВЕ.

ГЛАВА 3. Речевая стратегия упрека: универсальные и национально-культурные черты

3.1. Стратегический характер упрека.

3.2. Экстралингвистические условия успешности речевой стратегии упрека.

3.3. Стратегия и тактики упрека в современной русской, немецкой и английской культуре коммуникативного поведения.

ВЫВОДЫ К ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Речевая стратегия упрёка: лингвокогнитивный подход: На материале немецкого, английского и русского языков»

Одним из превалирующих и наиболее плодотворно осваиваемых векторов развития гуманитарных наук на современном этапе можно с полным правом считать антропоцентричное направление, ознаменованное живым и нескрываемым интересом ученых разных областей к человеку как многогранному и таинственному объекту научных изысканий. Удивительно то, что человек, будучи в фокусе научной мысли уже на протяжении многих веков, не теряет своей притягательной силы для ищущего разума исследователя и остается загадкой, своего рода океаном, неизведанные глубины которого по-прежнему таят в себе мириады будущих чудесных открытий. Он, словно птица Феникс, сгорая дотла в горниле научных исканий, возрождается вновь, открываясь прежде неизвестными гранями и даря исследователю искру творческой надежды. «Есть какая-то потаенная злонамеренность в том упорстве, с каким человек постоянно бросает вызов ученым-гуманитариям: то он предстает перед их взором как нечто совершенно определенное, то обескураживает полной непредсказуемостью своего поведения» [Ажеж 2003: 12].

Немаловажную, а может быть, и ключевую роль в исследовании феномена человека играют науки о языке. Мы намеренно говорим здесь не только о лингвистике, а о целой совокупности областей научного поиска, выбравших объектом своего исследования язык как «сферу обитания» и необходимую предпосылку существования homo sapiens, а значит, направивших свой взгляд и на самого человека, активного, деятельного, неповторимого в своей индивидуальности и вместе с тем социального, «окультуренного», что не в последнюю очередь проявляется благодаря его языковой способности, т.е. на человека говорящего. Именно в последние десятилетия, на знаковом рубеже тысячелетий, произошел настоящий всплеск языковедческих исследований, для плодотворности и результативности которых значимыми оказались интегративные усилия исследователей из смежных областей научного знания, в частности психолингвистики, социолингвистики, лингвистической антропологии и когнитологии, этнолингвистики и культурологии, компьютерной лингвистики и других гуманитарных наук, обогативших традиционное языкознание как ценным фактическим материалом, так и рядом новых методов исследования, позволивших подняться на иной уровень осмысления языковой субстанции и человека как ее непосредственного выразителя. Вместе с тем именно терминологический аппарат и феномены языкознания, отличающиеся строгостью и упорядоченностью, позволили объяснить, назвать и интерпретировать факты иных гуманитарных областей, поскольку, по справедливому замечанию Т.М.Николаевой, «лингвистика до сих пор остается наиболее виртуозно разработанной таксономически гуманитарной наукой» [Николаева 2000: 162]. Таким образом, в центре современных исследований языка стоит homo loquens, или человек говорящий, а не просто язык как система, отвлеченная от особенностей ее функционирования, от процессов самого ее бытования в человеке и ее развития, поступательного движения, осуществляемого in vivo именно посредством, «через» человека.

Представленная работа, актуальность которой обусловлена ее направленностью на лингвокогнитивное исследование феномена человека говорящего как члена определенного этносоциума, рассматривает универсальные и этноспецифичные черты коммуникативного поведения представителей русского, немецкого и английского национально-лингво-культурных сообществ в свете стратегического подхода к коммуникации. Объектом настоящего исследования являются экстра- и интралингвистические потенции речевой стратегии и тактик упрека как одного из вариантов выражения косвенного неодобрения вкупе с конкретными языковыми средствами реализации данной стратегии в рассматриваемых дискурсах. Материалом для анализа послужили аутентичные тексты художественной литературы, наглядно демонстрирующие национально-культурную специфику коммуникативного поведения русских, немцев и англичан в ситуации негативной оценки в целом и упрека в частности.

Основной целью данной работы является раскрытие сквозь призму языка и дискурса базовых культурно-обусловленных доминант коммуникативного сознания, присущих представителям исследуемых этносоциумов и создающих когнитивное, коммуникативное и эмоциональное своеобразие языковых репрезентаций речевой стратегии упрека. Поставленная цель базируется на исходном предположении о том, что константы поведения, в число которых входят речевые стратегии и тактики, во многом детерминированы содержательными структурами коммуникативного сознания говорящих, охватывающими обширный круг коммуникативных категорий и концептов. Последние в свою очередь несут в себе как прагматически значимую информацию общекультурного плана, так и не менее ценные кванты частнокультурных знаний, порой не осознаваемых носителями языка и наиболее рельефно проступающих на фоне контрастивного анализа языковых фактов.

Сформулированная нами цель предполагает решение следующих задач:

1. обобщение и систематизация имеющих место в различных лингвистических концепциях взглядов исследователей на общение как речевое взаимодействие стратегического характера;

2. обоснование статуса упрека как речевой стратегии;

3. выделение релевантных для реализации речевой стратегии упрека коммуникативных категорий и концептов и раскрытие этноспецифичных черт их содержательной структуры;

4. описание экстралингвистических условий успешности речевой стратегии упрека в немецком, английском и русском лингво-культурных пространствах;

5. определение репертуара прототипических тактик упрека в немецком, английском и русском дискурсах и выявление характерных для них языковых маркеров;

6. осмысление упрека как варианта косвенного выражения негативной оценки, как сферы пересечения «мира идей» и «мира страстей», рационального и эмоционального моментов;

7. раскрытие биоценочной природы упрека и интерпретативной специфики его дискурсивных проявлений в немецком, английском и русском языках.

Научную новизну диссертации определяют, во-первых, применение стратегического подхода при осмыслении языковых возможностей косвенного выражения неодобрения, или упрека, и, во-вторых, рассмотрение речевой стратегии упрека в лингвокогнитивном ключе, что позволяет выявить универсальные и этноспецифичные черты коммуникативного поведения представителей немецкого, английского и русского национально-лингво-культурных сообществ в ситуации негативной оценки. Впервые на материале представленной триады языков выделены типичные для коммуникативной ситуации упрека тактики и характерные для них языковые маркеры.

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется, во-первых, систематизацией накопленных в современной лингвистике знаний о речевых стратегиях и тактиках и, во-вторых, пересмотром коммуникативного статуса упрека с позиций стратегического подхода. Развитие теоретических положений о этноспецифичности коммуникативного сознания вносит вклад в разработку проблем лингвистической когнитологии и этнопсихолингвистики. Теоретическая разработка проблемы взаимодействия эмоционального и рационального представлений действительности, а также вопроса о национально-культурном своеобразии эмоциональных стратегий коммуникативного поведения в ситуации оценки способствует дальнейшему развитию лингвистической культурологии и теории межкультурной коммуникации.

Предложенный в исследовании анализ биоценочных проявлений упрека представляет ценность для лингвистики текста.

Теоретическая значимость работы определяется также совокупностью следующих положений, выносимых на защиту:

1. Речевые стратегии и тактики, являясь характеристиками когнитивного плана общения, тесным образом сопряжены с содержательными структурами коммуникативного сознания говорящих, а именно: с коммуникативными категориями и концептами. Последние, будучи, по сути, универсальными доменами человеческого сознания, обладают определенными этноспецифичными чертами, находящими свое выражение в ассоциативной «ауре», эмоциональной нагрузке, ценностном ранжировании того или иного коммуникативного концепта или коммуникативной категории в рамках конкретной культуры.

2. Упрек выступает одной из языковых возможностей косвенного выражения говорящим неодобрения относительно поведения партнера по коммуникации и обладает позитивно-конструктивной наполненностью в силу общего положительного настроя упрекающего по отношению к слушающему.

3. Стратегический характер упрека обусловливается множественностью мотивов общающихся, сложным переплетением эмоциональной реакции на проступок собеседника и необходимостью рационального представления данной аксиологической ситуации, а также косвенным характером выражения интенции упрека, что влечет за собой трудно прогнозируемые перлокутивные эффекты и тенденции.

4. Своеобразие речевой стратегии упрека в немецком, английском и русском дискурсах создается приоритетной выраженностью одной из ее компонент: когнитивной, коммуникативной или эмоциональной составляющей. Если в английском языке интенция упрека «кодируется» преимущественно на когнитивном уровне, а в немецком языке доминантную роль играет коммуникативная компонента, то в русском языке ключевые позиции в реализации упрека занимает эмоциональная составляющая данной речевой стратегии.

5. Коммуникативная ситуация упрека, словно лакмусовая бумага, обнаруживает разнохарактерные стратегии эмоционального плана в немецком, английском и русском дискурсах - от сдержанной эмоциональности немцев, тщательно завуалированного мира чувств англичан до порой безудержной свободы аффективных проявлений носителей русского языка.

6. В интерпретативном аспекте упрек биоценочен по своей природе, поскольку предполагает двунаправленную деятельность интерпретатора относительно акта номинации в сложившейся коммуникативной ситуации, а именно в направлении говорящий - адресат и сообщение -интерпретатор, в результате чего формируется определенная оценочная характеристика в виде того или иного модального признака или совокупности признаков.

Практическая ценность диссертационного исследования состоит в том, что его теоретические обобщения и результаты могут быть использованы в вузовских курсах сопоставительного языкознания, когнитивной лингвистики, лингвистики текста, в рамках спецкурса «Теория и практика межкультурной коммуникации», а также в процессе преподавания английского и немецкого языков в русскоязычной аудитории и при преподавании русского языка как иностранного.

Методологическую основу исследования составили теоретические положения и принципы, выдвинутые в трудах Т.А. ван Дейка, В.Кинча, О.С.Иссерс, И.А.Стернина, Т.В.Булыгиной и А.Д.Шмелева, В.В.Красных и Д.Б.Гудкова, Т.А.Графовой и др.

Основным источником выводов и положений, содержащихся в представленной работе, послужил индуктивный метод, нацеленный на «полное, исчерпывающее, адекватное документирование языковых фактов и их больших совокупностей», что, как справедливо отмечает А.Е.Кибрик, представляет собой задачу трудную, но выполнимую [Кибрик: http: //www. dialog-21. ru/dialogmaterials. asp]. Необходимым дополнением индукции стали гипотетико-дедуктивные построения, поскольку представляется вполне очевидным, что, «прежде чем собирать факты, надо строить гипотезы, какими бы умозрительными они не казались» [Кубрякова 1994: 41]. Учитывая тот факт, что «существенные особенности языка и тем более культуры вскрываются при сопоставлении, при сравнительном изучении языков и тем более культур» и «это настойчивое «тем более» призвано подчеркнуть особую неявность, невидимость культурного барьера на уровне одной культуры» [Тер-Минасова 2000: 33], ключевую роль в настоящей работе играет контрастивный анализ. Еще одним мощным источником знаний о языке является, безусловно, интуиция, «высоко развитая способность к эмпатии», которая позволяет «вжиться в объект, стирает границу между субъектом и объектом, делая из объекта наблюдения объект своеобразного самонаблюдения, точнее интроспекции» [Пипер 2001: 185]. По словам И.Б.Шатуновского, именно интуиция открывает нам добытые путем бессознательной индукции обобщения [Шатуновский 1996: 19]. Наряду с вышеперечисленными методами, в работе использовались методы дефиниционного, контекстологического и концептуального анализа.

Логика изложения результатов исследования, его цель и задачи определили структуру работы. Данная диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и приложения.

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Фёдорова, Анна Леонидовна

ВЫВОДЫ К ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ

1. Речевая стратегия представляет собой характеристику когнитивного плана диалогической интеракции, отвечающего за организацию и контроль некоторой последовательности речевых действий, осуществляемых коммуникантами, и направленного на оптимальное решение коммуникативных задач локального и глобального характера. Реализация глобального коммуникативного намерения сопряжена с личностными, социальными и культурными детерминантами общения и, как правило, осуществляется с использованием нескольких коммуникативных ходов и разнообразных тактик. Если речевая стратегия соотносима с целью диалогического взаимодействия, то тактики отражают языковые возможности реализации поставленной цели и неизменно опосредуются семантическими, прагматическими и стилистическими потенциями того или иного языка, выбор из числа которых осуществляется в соответствии с коммуникативными нормами и представлениями данного национально-лингво-культурного сообщества.

2. Изучение специфики косвенного выражения неодобрения необходимым образом задействует широкий фронт экстра- и интралингвистических данных, а также объемные текстовые репрезентации, выходящие за рамки отдельного предложения, что позволяет проникнуть в тонкие механизмы порождения смысла и вербализации коммуникативного замысла говорящего, нередко предполагающих ряд взаимосвязанных речевых действий. Стратегический подход к коммуникации открывает новые возможности для комплексного исследования множественных мотивов и интенций общающихся вкупе с многообразными тактическими возможностями реализации дискурсивных целей коммуникантов.

3. Значимую роль в ходе реализации речевой стратегии упрека играют культурно маркированные представления коммуникантов о возможностях коммуникативного воздействия на собеседника в различных ситуациях общения, о личной неприкосновенности партнера по коммуникации и автономии его личности. Если для русского коммуникативного сознания со свойственными ему идеями коллективности и солидарности, важности участия в жизни ближнего приемлемо явное коммуникативное давление на собеседника, то в рамках английской и немецкой культуры имеет место очевидная тенденция к неимпозитивности, недопустимости или сведению до минимума прямого коммуникативного воздействия на слушающего. В силу данных особенностей русского и европейского коммуникативного сознания, в русскоязычном сообществе допустимо выражение упрека публично и тет-а-тет, как на персональной, так и на социальной дистанции, в то время как в немецко- и англоязычном социуме подобного рода высказывания на социальной дистанции неприемлемы как в формальной, так и в неформальной обстановке.

4. Среди экстралингвистических условий успешности речевой стратегии упрека четко прослеживаются такие, как неофициальность, приватность (в семейных взаимоотношениях, между друзьями или очень близкими знакомыми), более высокий (старшие члены семьи, духовные наставники, учителя) или равный (друзья, ровесники) социальный статус упрекающего и его «оценочная компетентность».

5. Одним из существенных моментов успешной реализации и адекватной интерпретации речевой стратегии упрека можно считать реакцию адресата речи на действия говорящего, находящую свое выражение в следующих коммуникативных ходах: оправдание, объяснение причин и мотивов неодобряемого партнером по коммуникации поведения (в том числе отрицание возможности иного хода событий), извинение, признание / отрицание справедливости упрека, реактивный упрек (в случае неприятия адресатом упрека говорящего в силу его недостаточной обоснованности или формального несоответствия условиям общения), смена темы разговора, прекращение разговора.

6. Всесторонний и детальный анализ практического материала выявил следующие наиболее характерные коммуникативные тактики упрека в русском, немецком и английском языках, объединенные общностью семантического потенциала и одновременно проявляющие свою этнокультурную специфику в форме различной языковой маркированности в структуре нарратива: вопрошающие упреки, тактика контрастного противопоставления или «Мы разные», тактика напоминания, упрек-совет, упрек-пожелание, тактика «А еще друг / мужчина / . называется», упрек-предположение, тактика демонстрации неоправданных ожиданий, тактика «Ты не понимаешь», тактика перефразирования, ироничные упрек-благодарность и упрек-извинение, тактика обращения к чувствам, упрек-предостережение, тактика умолчания, тактика «Как не стыдно».

155

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Выдающийся русский критик, публицист и социолог Николай Константинович Михайловский во второй половине 19 в. так афористично сформулировал главное предназначение науки: «Жизнь ставит цели науке; наука освежает путь жизни». Сегодня, в начале третьего тысячелетия, научное познание по-прежнему надежно стоит на службе у человека, решая его насущные проблемы и удовлетворяя самые разнообразные потребности. Жизненный поток, стремительно несущийся вперед в русле времени, неизбежно встречает на своем извилистом пути многочисленные препятствия, будь то неизвестные ранее феномены, непонятные явления или события, неясные природные закономерности, преодоление которых - дело ученых. Именно от их интеллектуальных усилий, творческого потенциала и жажды истины в итоге зависит путь самой жизни. Далеко не последнюю роль в движении научной мысли играют гуманитарные науки, среди которых лингвистика занимает, несомненно, особое место. Будучи нацелена на глубокое и всеобъемлющее изучение языка, лингвистика так или иначе соприкасается с самыми разнообразными сторонами жизни человека, его историческим прошлым, культурным наследием, религиозными канонами и нравственными устоями, бытовым укладом жизни и многим другим. Язык, выступая, с одной стороны, как ценнейший «хранитель древностей», является одновременно и уникальным зеркалом современности, отражая актуальные веяния и тенденции жизни и тем самым вновь и вновь освежая путь науке о языке.

В современную эпоху, когда на научной авансцене особенно пристальное внимание уделяется человеку, его внутреннему миру, его психике и психологии, удивительным особенностям физиологии и функционирования человеческого мозга, его сознанию и подсознанию, можно достаточно уверенно говорить о том, что «стрела познания» в лингвистике устремлена к неизведанным горизонтам человека говорящего, или homo loquens, выступающего носителем не только того или иного языка, но вместе с тем и определенной культуры, т.е. являющегося представителем определенного национально-лингво-культурного сообщества с присущими ему знаниями и представлениями, концептуальными установками и культурными максимами, со своим уникальным менталитетом -национальным способом мировидения и миропонимания. Принадлежность к тому или иному национально-лингво-культурному сообществу обусловливает и особенности коммуникативного поведения человека, которое представляет собой вербализованное воплощение в речевом взаимодействии этноспецифичных коммуникативных концептов и категорий, в большей или меньшей мере культурно маркированных речевых стратегий и тактик.

Предметом представленного исследования послужила речевая стратегия упрека, рассматриваемая в лингвокогнитивном ключе на материале русского, немецкого и английского языков. Думается, что лингвокогнитивный подход позволяет расширить наши представления о русском, английском и немецком культурных пространствах, выявить с помощью языковых данных базовые универсальные и этноспецифичные оппозиции культуры, закрепленные в языке и находящие свое непосредственное отражение в дискурсе, и таким образом вскрыть наиболее потаенные детерминанты коммуникативного поведения представителей исследуемых этносоциумов.

Первым шагом на пути к раскрытию национально-культурной специфики выражения косвенного неодобрения в русском, немецком и английском дискурсах стало определение исходных позиций намеченного научного поиска, которые кратко можно сформулировать следующим образом:

- общение представляет собой диалогический процесс, неизменно предполагающий, по крайней мере, двух равно активных участников речевого взаимодействия: говорящего и слушающего, последовательно меняющихся ролями и одинаково заинтересованных в адекватности и успехе коммуникации;

- когнитивный пласт интерактивности общения видится как взаимодействие «говорящих сознаний», взаимопроникновение участников речевого взаимодействия в сознание друг друга с последующей коррекцией собственного образа мира и образа мира партнера по коммуникации;

- стратегическая природа речевой интеракции проистекает из ее естественной устремленности к решению тех или иных коммуникативных целей речевого и / или неречевого характера, среди которых можно выделить, во-первых, основную, глобальную, дискурсивную цель общения, а во-вторых, дополнительные, локальные цели социального плана;

- коммуникативные цели общающихся формируют интенциональный базис речевого взаимодействия, отличающийся определенной нестабильностью и подвижностью, в силу множественности мотивов у коммуникантов, разнообразия экстралингвистических факторов, влияющих на ход интеракции, а также по причине динамической природы интенции как таковой, способной видоизменяться в условиях реальной коммуникативной ситуации;

- достижение поставленных коммуникантами целей представляется возможным при пересечении когнитивных пространств общающихся, при наличии у них общей базы знаний, включающей как энциклопедические знания, знание контекста, конситуации, владение языком, так и знание правил коммуникативного поведения, владение «константами поведения», закрепленными в коммуникативном сознании представителей данного национально-лингво-культурного сообщества.

Значимую роль среди констант коммуникативного поведения играют речевые стратегии и тактики, представляющие собой наиболее типичные для того или иного этносоциума рефлексы коммуникативных ситуаций. Речевая стратегия как характеристика когнитивного плана общения отвечает за поэтапное планирование, последовательный контроль и ситуативно гибкую реализацию комплексного речевого воздействия на партнера по коммуникации. Выбором речевой стратегии обусловливается репертуар Ш языковых средств воплощения в жизнь коммуникативных намерений общающихся.

Рассмотрение упрека в русле стратегического подхода к коммуникации позволяет не только снять существующие в лингвистической литературе разногласия относительно иллокутивной природы данного речевого действия, но и на базе дискурсивных реализаций косвенного неодобрения в анализируемой триаде языков выявить и описать многослойное «языковое полотно» упрека, сотканное, словно из тончайших нитей, витиеватым переплетением чувственного и разумного, «мира страстей и мира идей», негативной этической оценки и позитивного личностного отношения к упрекаемому, эмоциональной реакции на проступок партнера и необходимости вуалирования эмоций средствами косвенного выражения. ■ф Упрек как одна из вариаций косвенного неодобрения, наряду с осуждением и обвинением, порицанием и попреком, обнаруживает такие отличительные свойства, как конструктивно-позитивная нацеленность, дружественность, справедливость и обоснованность, сниженная категоричность и эмоциональная сдержанность, а также семейность и неофициальность выносимой негативной оценки. Анализ оригинальных русских, немецких и английских текстовых фрагментов выявил наиболее типичные тактики упрека (вопрошающие упреки, тактика контрастного противопоставления или «Мы разные», тактика напоминания, упрек-совет, упрек-пожелание, тактика «А еще друг / мужчина / . называется», упрек-предположение, тактика демонстрации неоправданных ожиданий, тактика «Ты не понимаешь», тактика перефразирования, ироничные упрек-благодарность и упрек-извинение, тактика обращения к чувствам, упрек-предостережение, тактика умолчания, тактика «Как не стыдно»), обладающие в каждом конкретном языке определенными лексическими, грамматическими, стилистическими или иными маркерами, но по сути являющиеся универсальными семантическими решениями данной коммуникативной ситуации. Своего рода особняком среди тактик упрека стоят усовещивающие упреки, отличающиеся завидным разнообразием коммуникативных ходов и высокой частотностью в русском дискурсе и практически нивелированные в немецком и английском языках, что объясняется исключительной важностью нравственных стереотипов сознания для представителей русской культуры и большей значимостью ценностей индивидуального происхождения в рамках европейской культуры.

Изучение средств языкового оформления речевой стратегии и тактик упрека дает богатый материал для раскрытия национально-культурного своеобразия коммуникативного поведения в ситуации негативной оценки в целом и эмоционального обрамления косвенных оценочных смыслов в частности. Исходя из представления о том, что в ходе аксиологического осмысления и представления действительности эмоциональность выступает своеобразным механизмом перевода прямых оценочных десигнаций в косвенные, а также опираясь на данные детального анализа таких базовых чувственно-ориентированных концептов, как рус. 'сердце', 'душа', 'дух нем. 'Herz', LSeele\ 'Geist', англ. 'heart', 'soul', 'spirit', локализующих аффективный мир человека и выявляющих саму природу чувственного познания действительности, считаем возможным выделить три разнохарактерные коммуникативные стратегии эмоционального плана, отчетливо проступающие в русском, немецком и английском дискурсах и накладывающие свой отпечаток на коммуникативное поведение представителей данных этносоциумов. Если для английской культуры коммуникативного поведения характерна очевидная эмоциональная сдержанность, скрытая эмоциогенность, детерминированная принятыми в данном национально-лингво-культурном сообществе правилами вежливости и приоритетной ориентацией на адресата, то немецкой культуре общения свойственны одновременно склонность к чувствительности и эмоциональная выдержанность, следствием чего является последовательное проявление немцами эмоционального такта во всех сферах жизни. Русский аксиологический дискурс, напротив, наиболее ярко и полно воплощает собой свободу эмоциональных проявлений с заметным преобладанием явной эмоциональности, что объясняется включенностью сферы эмоций и чувств в ценностную картину мира русского этносоциума.

Анализ интерпретационного аспекта речевой стратегии упрека позволяет сделать вывод о его биоценочной природе, находящей свое отражение в двунаправленной деятельности интерпретатора относительно акта номинации в коммуникативной ситуации упрека, а именно в направлении говорящий - адресат и сообщение - интерпретатор, в результате чего формируется определенная оценочная характеристика в виде того или иного модального признака или сочетания признаков. При этом важно отметить, что при диалогическом взаимодействии представителей немецкого, английского и русского национально-лингво-культурных сообществ интенция упрека получает различное когнитивное, коммуникативное и эмоциональное оформление. Если в английском дискурсе с характерной для него скрытой эмоциональностью более релевантной является когнитивная составляющая акта номинации, а коммуникативная компонента оказывается в значительной мере «дефектной», то в немецком и русском языках когнитивная составляющая, наоборот, уходит на задний план, уступая место коммуникативной составляющей, наиболее щедро представленной в немецком языке, и эмоциональной составляющей, явно превалирующей в русском языке. Однако, завуалированную эмоциональность английских и в некоторой степени немецких языковых реализаций интенции упрека можно рассматривать как своего рода «намек на эмоциональность» лишь с позиций интерпретатора-наблюдателя по линии «чужой», в то время как непосредственно носителем языка данные высказывания воспринимаются как полноценно эмоциональные.

Подводя итог вышеизложенному, можно не без оснований говорить о перспективности стратегического подхода к коммуникации, открывающего широкие возможности выхода как на более высокий уровень практического овладения навыками результативного речевого взаимодействия в условиях моно- и межкультурной коммуникации, так и на новый уровень теоретического осмысления известных языковых фактов, которые, подобно чудесным кристаллам, таят в себе множество переливающихся разноцветными оттенками граней, обнаруживающих свой удивительный и манящий взор исследователя бездонный мир при каждом новом ракурсе их рассмотрения.

162

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Фёдорова, Анна Леонидовна, 2004 год

1. Акишина, Формановская 1975 Акипшна A.A., Формановская Н.И. Русский речевой этикет. - М.: Русский язык, 1975. - 183 с.

2. Арутюнова 1988 Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. - М.: Наука, 1988. - 341 с.

3. Арутюнова 2000 Арутюнова Н.Д. О стыде и совести II Логический анализ языка: Языки этики / Отв. ред.: Н.Д.Арутюнова, Т.Е.Янко, Н.К.Рябцева. - М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 54-78.

4. Бабушкин 2002 Бабушкин А.П. Межкультурная псевдокоммуникация как эффект комического // С любовью к языку: Сб. науч. трудов. Посвящается Е.С.Кубряковой. - Москва - Воронеж: ИЯ РАН, Воронежский государственный университет, 2002. - С. 393-398.

5. Байбурин 1985 Байбурин А.К. Некоторые вопросы этнографического изучения этикета // Этнические стереотипы поведения. - Л.: Наука, 1985. - С. 7-21.

6. Байбурин 1988 Байбурин А.К. Об этнографическом изучении этикета // Этикет у народов Передней Азии. - М.: Главная редакция восточной литературы изд-ва «Наука», 1988. - С. 12-37.

7. Баранов 1990 Баранов А.Н. Что нас убеждает? (Речевое воздействие и общественное сознание). - М.: Знание, 1990. - 63 с.

8. Бахтин 1979 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. - М.: Искусство, 1979. - 423 с.

9. Бирюлин 1990 Бирюлин JI.A. Презумпция побуждения и прагматика императива // Типология и грамматика. - М.: Главная редакция восточной литературы изд-ва «Наука», 1990. - С. 162-173.

10. Блакар 1987 Блакар P.M. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального взаимодействия. Сб. статей. - М.: Прогресс, 1987.-С. 88-125.

11. Борисова, Мартемъянов 1999 Имплицитность в языке и речи. Отв. ред. Е.Г.Борисова, Ю.С.Мартемьянов. - М.: Языки русс, культуры, 1999. - 200 с. Брудный 1998 - Брудный A.A. Психологическая герменевтика. - М.: Лабиринт, 1998. - 332 с.

12. Булыгина, Шмелев 1994 Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Оценочные речевые акты извне и изнутри // Логический анализ языка. Язык речевых действий. -М: Наука, 1994.-С. 49-59.

13. Булыгина, Шмелев 1997 Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). - М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 576 с.

14. Вахтелъ 2000 Вахтель Н.М. Модели чисто русских речевых актов // Русское и финское коммуникативное поведение. - Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000.-С. 45-46.

15. Вежбицкая 1997 Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. - М.: Русские словари, 1997. - 405 с.

16. Вежбицкая 1999 Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ. А.Д.Шмелева / Под ред. Т.В.Булыгиной. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. - 780 с.

17. Вендлер 1985 Вендлер 3. Иллокутивное самоубийство // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 238-250.

18. Верещагин, Ратмайр, Ройтер 1992 Верещагин Е.М., Ратмайр Р., Ройтер Т. Речевые тактики «призыва к откровенности» // Вопросы языкознания. - 1992. -№ 6. - С. 82-93.

19. Вольф 2002 Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 280 с.

20. Выготский 1996 Выготский JI.C. Мышление и речь. - М.: Лабиринт, 1996. -414 с.

21. Гак 1998 Гак В.Г. Языковые преобразования. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. - 768 с.

22. Герасимов, Петров 1988 Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23.

23. Когнитивные аспекты языка: Пер. с англ. / Сост., ред., вступ. ст. В.В.Петрова и В.И.Герасимова. М.: Прогресс, 1988. - С. 5-11.

24. Германова 1993 Германова H.H. Коммуникативные стратегии комплимента и проблемы типологии речевых этикетов // Язык и модель мира. Сборник научных трудов. Вып. 416. - М.: Московский Государственный лингвистический университет, 1993. - С. 27-35.

25. Гумбольдт 2001 Гумбольдт В. фон Избранные труды по языкознанию: Пер. с нем. / Общ. ред. Г.В.Рамишвили; Послесл. А.В.Гулыги и В.А.Звегинцева. -М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2001. - 400 с.

26. Демъянков 1981 Демьянков В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания // Изв. АН СССР. Сер. литературы и языка. - 1981. - Т. 40. -№ 4. - С.368-377.

27. Демьянков 19896 Демьянков В.З. Намерение в интерпретации и интерпретация намерений в речи // Текст: Структура и анализ. - М.: Институт языкознания АН СССР, 1989. - С. 41-46.

28. Демьянков 1994 Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода// Вопросы языкознания. - 1994.- № 4. С. 17-33.

29. Жинкин 1982 Жинкин Н.И. Речь как проводник информации. - М.: Изд-во «Наука», 1982. - 160 с.

30. Иванова 2002 — Иванова C.B. Культурологический аспект языковых единиц. Уфа: Изд-е БашГУ, 2002. - 116 с.

31. Иссерс 1999 Иссерс О.С. Речевое воздействие в аспекте когнитивных категорий // Вестник Омского университета. - 1999. - №1. - С. 74-79. Иссерс 2003 - Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. - М.: Едиториал УРСС, 2003. - 284 с.

32. Карает 2002 Карасик В.И. Язык социального статуса. - М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. - 333с.

33. Караулов 1999 Караулов Ю.Н. Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть. - М.: ИРЯ РАН, 1999. - 180 с.

34. Караулов 2002 Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 264 с.

35. Кибрик http://www.dialog-21.ru/dialogmaterials.asp Кибрик А.Е. Лингвистические истины и лингвистические заблуждения // Труды

36. Международного семинара Диалог по компьютерной лингвистике и ее приложениям. Архив. http://\vww.dialog-21.ru/dialogmaterials.asp. Киселева 1978 - Киселева Л.А. Вопросы теории речевого воздействия. - Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1978. - 160 с.

37. Колесов 1991 Колесов В.В. Отражение русского менталитета в слове // Человек в зеркале наук. Тр. методол. семинара «Человек»: Межвуз. сб. ЛГУ, НИИ комплексных социал. исследований; Под ред. А.О.Бороноева. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1991.-С. 5-12.

38. Красных 2001 Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации. - М.: ИТДГК «Гнозис», 2001. - 270 с.

39. Красных 2002 Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. - М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. - 284 с.

40. Кубрякова 1994 Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика - психология - КН // Вопросы языкознания. -1994,-№4.-С. 34-47.

41. Кубрякова 1996 Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. - М.: Филологический факультет МГУ, 1996. - 245 с.

42. Кубрякова 1997 Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. -М.: Институт языкознания РАН, 1997. - 326 с.

43. Лакофф, Джонсон 1987 Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Язык и моделирование социального взаимодействия. Сб. статей. -М.: Прогресс, 1987. - С. 126-172.

44. Леонтьев 1997 Леонтьев A.A. Психология общения. - М.: Смысл, 1997. -365 с.

45. Леонтьев 1999 Леонтьев A.A. Основы психолингвистики. - М.: Смысл, 1999.-287 с.

46. Леонтьев 2003 Леонтьев A.A. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. - М.: Едиториал УРСС, 2003. - 312 с. Леонтьев 1971 - Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы и эмоции. - М.: Наука, 1971.-298 с.

47. Лотман 1994 Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. - СПб.: Искусство-СПб, 1994.-412 с.

48. Лотман 1996 Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. - М.: Языки русской культуры: Кошелев, 1996. - 447 с.

49. Ляпон 1998 Ляпон М.В. Модальность // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.Ярцева. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - С. 303-304.

50. Максимов 2000 Максимов Л.В. О дефинициях добра: логико-методологический анализ // Логический анализ языка: Языки этики / Отв. ред.: Н.Д.Арутюнова, Т.Е.Янко, Н.К.Рябцева. - М.: Языки русской культуры, 2000.-С. 17-30.

51. Мамардашвши 2003 Мамардашвили М.К. Мысль в культуре. -Электронная библиотека Института философии РАН, 2003. -http://www.philosophy.ru/library/mmk/kultura.html.

52. Матвеева 1997 Матвеева Т.В. Сто лет не видались или разговорный максимализм // Русское слово в языке, тексте и культурной среде. -Екатеринбург, 1997. - С. 200-206.

53. Мецлер 1990 Мецлер A.A. Прагматика коммуникативных единиц. -Кишинев: «Штиинца», 1990. - 104 с.

54. Мурясов, Самигуллина, Фёдорова 2004 Мурясов Р.З., Самигуллина A.C., Фёдорова A.JI. Опыт анализа оценочного высказывания // Вопросы языкознания. - 2004. - № 5. - С. 68-79.

55. Николаева 2000 Николаева Т.М. От звука к тексту. - М.: Языки русской культуры, 2000. - 680 с.

56. Оптимизация речевого воздействия 1990 Оптимизация речевого воздействия Н.А.Безменова, В.П.Белянин, Н.Н.Богомолова и др.. Отв. ред. Р.Г.Котов. - М.: Наука, 1990. - 239 с.

57. Остин 1986 Остин Дж.Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. Сборник. Пер. с англ. / Сост. и вступ. ст. И.М.Кобозевой и В.З.Демьянкова. Общ. ред. Б.Ю.Городецкого. -М.: Прогресс, 1986. - С. 22-130.

58. Павлова 1997 Павлова Н.Д. Интент-анализ политических диалогов // XII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации «Языковое сознание и образ мира». Москва, 2-4 июня 1997 (Доклады). - М., 1997.-С. 117.

59. Падучева, Зализняк 1982 Падучева Е.В., Зализняк Анна А. Семантические явления в высказываниях от 1-го лица // Finitis duodecim lustris: Сб. статей к 60-летию Ю.М.Лотмана. - Таллин: Ээсти раамат, 1982. - С. 141-149.

60. Писанова 1997 Писанова Т.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики (эстетические и этические оценки): Автореф. дис. д-ра филол. наук.-М., 1997.-40 с.

61. Плотников 1999 Плотников В.В. Координационная природа речевых актов: Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1999. - 16 с.

62. Потебня 1958 Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т. 1. - М.: Учпедгиз, 1958. - 536 с.

63. Проскуряков, Бугаева 2001 Проскуряков М.Р., Бугаева Л.Д. Русская ментальностъ и текст в терминах самоорганизации. - СПб.: http://www.iriss.ru, 2001. - 122 с.

64. Прохоров 2003 Прохоров Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. - М.: Едиториал УРСС, 2003. - 224 с.

65. Речевое воздействие 1986 Речевое воздействие: психологические и психолингвистические проблемы. Сб. ст. / Ред. коллегия: Тарасов Е.Ф. (отв. ред.) и др. - М.: ИЯЗ, 1986. - 247 с.

66. Романов 1988 Романов A.A. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. - М., 1988. - 181 с.

67. Рубинштейн 1984 Рубинштейн C.JI. Эмоции // Психология эмоций. Тексты. Под ред. В. К. Вилюнаса, Ю. Б. Гиппенрейтер - М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 125-173.

68. Рябцева 2000 Рябцева Н.К. Этические знания и их «предметное» воплощение // Логический анализ языка: Языки этики / Отв. ред.: Н.Д.Арутюнова, Т.Е.Янко, Н.К.Рябцева. - М.: Языки русской культуры, 2000. -С. 178-183.

69. Серль 1986а Серль Дж.Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. Сборник. Пер. с англ. / Сост. и вступ. ст. И.М.Кобозевой и В.З.Демьянкова. Общ. ред. Б.Ю.Городецкого. -М.: Прогресс, 1986. - С. 151-169.

70. Серлъ 19866 Серль Дж.Р. Косвенные речевые акты // Ibid. - С. 195-222. Серль 1986в - Серль Дж.Р. Классификация иллокутивных актов // Ibid. - С. 170-194.

71. Слюсарева 1998 Слюсарева H.A. Функции языка // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.Ярцева. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - С. 564-565.

72. Степанов 2001 Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. -М.: Академический Проект, 2001. - 990 с.

73. Стернин 2000 Стернин И.А. Понятие коммуникативного поведения и проблемы его исследования // Русское и финское коммуникативное поведение. - Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. - С. 4-20.

74. Стернин 2002а Стернин И.А. Речевое воздействие как интегральная наука. - Воронеж: http ://www.stemin/articlesjrus ,html#d, 2002.

75. Стернин 20026 Стернин И.А. Коммуникативное и когнитивное сознание // С любовью к языку: Сб. науч. трудов. Посвящается Е.С.Кубряковой. -Москва - Воронеж: ИЯ РАН, Воронежский государственный университет, 2002.-С. 44-51.

76. Стернин 2002в Стернин И.А. О национальном коммуникативном сознании. -Воронеж: http://www.sternin/articlesrus.htral#c, 2002.

77. Тарасов 1999 Тарасов Е.Ф. Язык как средство трансляции культуры // Фразеология в контексте культуры. - М.: «Языки русской культуры», 1999. -С. 34-37.

78. Тер-Минасова 2000 Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. - М.: Слово / Slovo, 2000. - 262 с.

79. Топоров 1987 Топоров В.Н. Об одном архаичном индоевропейском элементе в древнерусской культуре -*svet- // Языки культуры и проблемы переводимости. - М.: Наука, 1987. - С. 183-191.

80. Урысон 2003 Урысон Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике / Рос. академия наук. Ин-т русского языка им.

81. Филимонова 2001 Филимонова O.E. Язык эмоций в английском тексте. Когнитивный и коммуникативный аспекты: Монография. - СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И.Герцена, 2001. - 259 с.

82. Филлмор 1988 Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка: Пер. с англ. / Сост., ред., вступ. ст. В.В.Петрова и В.И.Герасимова. - М.: Прогресс, 1988.1. C. 52-92.

83. Фирсова 2004 Фирсова Н.М. О национальных характерах испаноязычных и англоязычных народов в сопоставительном плане // Филологические науки. -2004.-№2. -С. 51-58.

84. Цурикова 2002 Цурикова JI.B. Естественность дискурса как когнитивно-прагматический феномен // С любовью к языку: Сб. науч. трудов. Посвящается Е.С.Кубряковой. - Москва - Воронеж: ИЯ РАН, Воронежский государственный университет, 2002. - С. 419-429.

85. Шатуновский 1996 Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова (значение, коммуникативная перспектива, прагматика). - М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 400 с.

86. Шаховский 1987 Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. - Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1987. -192 с.

87. Шаховский, Жура 2002 Шаховский В.И., Жура В.В. Дейксис в сфере эмоциональной речевой деятельности // Вопросы языкознания. - 2002. - №5. -С. 38-56.

88. Этнопсихолингвистика 1988 Этнопсихолингвистика / Ю.А.Сорокин, И.Ю.Марковина, А.Н.Крюков и др. Отв. ред. и авт. предисл. Ю.А.Сорокин. -* М.: Наука, 1988.-192 с.

89. Якобсон 1996 Якобсон P.O. Язык и бессознательное: (Работы разных лет). -М.: Гнозис, 1996.-245 с.

90. Altmann 1981 Altmann H. Formen der „Herausstellung" im Deutschen. Rechtsversetzung, Linksversetzung, Freies Thema und verwandte Konstruktionen. - Tübingen: Niemeyer, 1981. - 354 S.

91. Andersson 1988 Andersson Sv.-G. Zur Grammatik und Pragmatik von Herausstellungsstrukturen (Linksversetzungen) // Sprache und Pragmatik. - 1988. -№ l.-S. 1-8.

92. Bever 1970 Bever T.G. The cognitive basis for linguistic structures // Hayes J. (Ed.) Cognition and the development of language. - N.Y.: Wiley, 1970. - P. 277360.

93. Brown, Levinson 1987 Brown P., Levinson S. Politeness: Some Universals in Language Usage. - Cambridge: Cambridge University Press, 1987. - 345 p. Carroll 1981 - Carroll J.M. On fallen horses racing past barns // Masek C.S. (Ed.)t

94. Papers from the parasession on language and behavior. Chicago (111.): U. of Chicago Press, 1981. - P. 9-19.

95. Farch, Kasper 1983 Farch C., Kasper G. Strategies in interlanguage communication. - London: Longman, 1983. - 178 p.

96. Fitzpatrick, Winke 1979 Fitzpatrick M.A., Winke J. You always hurt the one you love: Strategies and tactics in interpersonal conflict // Communication Quarterly. -Vol. 27.-1979.-P. 3-11.

97. Flämig 1964 Flämig W. Grundformen der Gliedfolge im deutschen Satz und ihre sprachlichen Funktionen // Beiträge zur Geschichte der deutschen Sprache und1.teratur. Hrsg. von Th.Frings und E.Karg-Gasterstädt. Bd. 86. - 1964. - S. 309345.

98. French, Raven I960 French J.R.P., Raven B. The bases of social power // Cartwrite D., Zander A. (Ed.) Group Dynamics. - New York: Harper and Row, 1960.-P. 607-623.

99. Glinz 1973 Glinz H. Grammatik und Sprache // Moser H. (Hrsg.) Das Ringen umeine neue deutsche Grammatik: Aufsätze aus drei Jahrzehnten (1929-1959).

100. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1973. S. 42-60.

101. Grice 1975 Grice H.P. Logic and conversation // Syntax and Semantics. Vol. 3.

102. Speech Acts. Ed. by Cole P., Morgan J. New York: Academic Press, 1975. - P.41.58.

103. Härtung 1981 Härtung W. Beobachtungen zur Organisation kommunikativer Ziele // Linguistische Studien. Reihe A. Arbeitsberichte 80. Sprachhandlung, Satz und Text. - Berlin: VEB Kongreß- und Werbedruck Oberlungwitz, 1981. - S. 4361.

104. Hindelang 1994 Hindelang G. Einfuhrung in die Sprechakttheorie. - Tübingen: Niemeyer, 1994. - 120 S.

105. Huelva Unternbäumen 2004 Huelva Unternbäumen E. Vorbereitende Bedingungen von Sprechakten und mentale Räume // Linguistik online 18. - 2004. - Nr. 1. - http://www.linguistik-online.de.

106. Katz 1977 Katz J.J. Propositional Structure and Illocutionary Force. A Study of the Contribution of Sentence Meaning to Speech Acts. - New York: Crowell, 1977.-249 p.

107. Oksaar 1997 Oksaar E. Kultur und Sprache. Beiträge zur interkulturellen Germanistik. - M.: «Диалог - МГУ», 1997. - 97 с.

108. Riesel, Schendels 1975 Riesel E., Schendels E. Deutsche Stilistik. - Moskau, 1975.-316 S.-f Rolf 1997 Rolf E. Illokutionäre Kräfte. Grundbegriffe der Illokutionslogik.

109. Opladen: Westdeutscher Verlag, 1997. 356 S.

110. Schüttpelz 1996 Schüttpelz E. Figuren der Rede: zur Theorie der rhetorischen Figur. - Berlin: Erich Schmidt, 1996. - 534 S.

111. Schwarz 1996 Schwarz M. Einfuhrung in die kognitive Linguistik. - Tübingen; Basel: Francke, 1996. - 240 S.

112. Searle 1976 Searle J. Speech Acts: An Essay in the Philosophy of Language. -Cambr. (Mass), 1976. - 567 p.

113. Sottong 1998 Sottong H. Zwischen Sender und Empfanger: Eine Einfuhrung in die Semiotik der Kommunikationsgesellschaft. - Bielefeld: Erich Schmidt, 1998. -220 S.

114. Speech act theory 1980 Speech Act Theory and Pragmatics / Ed. by J. R. Searle, ^ F. Kiefer and M. Bierwisch. - Vol. 10. - Dordrecht: Holland, Boston: U.S.A.,1.ndon: England, 1980. 317 p.

115. Steube 1995 Steube A. Sprache - Denken - Welt: vorgetragen in der Sitzung am 11. Juni 1993. -Berlin: Akad. Verl., 1995.-25 S.

116. Weinrich 1993 Weinrich H. Textgrammatik der deutschen Sprache. - Mannheim; Leipzig; Wien; Zürich: Dudenverlag, 1993. - 1112 S.

117. Wunderlich 1976 Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie. - Frankfurt a.M.: Suhrkamp, 1976.-348 S.

118. Zillig 1982 Zillig W. Bewerten: Sprechakttypen der bewertenden Rede. -Tübingen: Niemeyer, 1982. - 318 S.1831. СЛОВАРИ

119. Городникова М.Д., Добровольский Д.О. Немецко-русский словарь речевого общения. М.: Русский язык, 1998. - 332 с.

120. Граф А.Е. Словарь немецких и русских пословиц. Более 6000 единиц. СПб.: Лань, 1997.-288 с.

121. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.: ТЕРРА, 1995. - Т.1-4. (СЖВЯ)

122. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов / Под ред. д.ф.н., проф. Н.Ю.Шведовой. М.: Русский язык, 1984. - 816 с.

123. Райдаут Р., Уиттинг К. Толковый словарь английских пословиц. СПб.: Лань, 1997.-256 с.

124. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. и с предисл. Б.А.Ларина. СПб.: Терра - Азбука, 1996. - Т. 1-4. Цвиллинг М.Я. Русско-немецкий словарь: Ок. 150000 слов и словосочетаний. - М.: Русский язык, 1997. - 688 с. (РНС)

125. Macmillan English Dictionary for Advanced Learners. UK: Macmillan Publishers Limited, 2002. - 1675 p. /

126. Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English, by A.S.Hornby with

127. A.P.Cowie, A.C.Gimson. London: Oxford University Press, 1988. - 1041 p.

128. СПИСОК ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ИСТОЧНИКОВ

129. Астафьев 1975 Астафьев В.П. Где-то гремит война. Повести и рассказы. М.: Современник, 1975. - 624 с.

130. Вампплов 1988 Вампилов A.B. Я с вами, люди: Рассказы, очерки, статьи, фельетоны; Одноактные пьесы, сценки, монологи; Из записных книжек; Воспоминания друзей / Сост., послесл. и примеч. В.Ю.Поповой; Вступ. ст.

131. B.Распутина. М.: Сов. Россия, 1988. - 448 с.

132. Распутин 1982 Распутин В.Г. Век живи - век люби: Рассказы и очерки. -М.: Мол. Гвардия, 1982. - 285 с.

133. Распутин 1986 Распутин В.Г. Последний срок; Прощание с Матерой; Пожар; Повести. - М.: Сов. Россия, 1986. - 384 с.

134. Распутин 1995а Распутин В.Г. Женский разговор // Москва. - 1995. - № 7. -С. 3-10.

135. Распутин 19956 Распутин В.Г. По-соседски // Ibid. - С. 10-22.

136. Розов 1957 Розов В. В поисках радости // Театр. - 1957. - № 12.http://www.lib.ru.

137. Рощин 1987 Рощин М.М. Полоса: Повести, рассказы, статьи. - М.: Современник, 1987. - 558 с.

138. Шолохов 1987 Шолохов М.А. Из ранних рассказов. - М.: Современник, 1987.-188 с.

139. Шукшин 1984 Шукшин В.М. Рассказы. - М.: Художественная литература, 1984.-495 с.

140. Alltagsgespräche 1975 Texte gesprochener deutscher Standardsprache III. „Alltagsgespräche". Herausgegeben und eingearbeitet von: Harald P. Fuchs und Gerd Schank. 1. Auflage. - München: Max Hueber Verlag, 1975. - 171 S.

141. Boll 1994 Boll H. Wanderer, kommst du nach Spa. // Deutsche Erzähler des 20.

142. Jahrhunderts. Von Joseph Roth bis Hermann Burger. Hrsg. von Marcel Reich

143. Ranicki. Zürich: Manesse Verlag, 1994. - S.240-254.

144. Borchert 1994 Borchert W. Das Brot // Ibid. - S. 227-230.

145. Borchert 1999 Borchert W. „Draußen vor der Tür" und ausgewählte

146. Erzählungen. Hamburg: Rowohlt Taschenbuch Verlag, 1999. - 215 S.le Fort 1994 le Fort G. von Die Opferflamme // Deutsche Erzähler des 20.

147. Jahrhunderts. Von Joseph Roth bis Hermann Burger. Hrsg. von Marcel Reich

148. Ranicki. Zürich: Manesse Verlag, 1994. - S.l 10-158.

149. Roth 1994 Roth J. April // Deutsche Erzähler des 20. Jahrhunderts. Von Joseph Roth bis Hermann Burger. Hrsg. von Marcel Reich-Ranicki. - Zürich: Manesse Verlag, 1994. - S. 5-36.

150. Schulze 2001 Schulze I. Simple Storys. Ein Roman aus der ostdeutschen Provinz.- München: Deutscher Taschenbuch Verlag, 2001. 320 S.

151. Zuckmayer 1996 Zuckmayer C. Des Teufels General. Drama in drei Akten.

152. Frankfurt am Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 1996. 160 S.

153. Bardi 1998 Bardi A. My Wild Life // High Infidelity: 24 Great Short Stories

154. About Adultery by Some of Our Best Contemporary Authors / edited by John

155. McNally. New York: Quill, 1998. - P. 82-110.

156. Canin 1998 Canin E. The Year of Getting to Know Us // Ibid. - P. 304-323. Chesterton 2000 - Chesterton G.K. The Flying Stars // English story Английский $ рассказ XX века. Сборник 2. 5-е изд., перераб. - На англ. яз. - Составитель

157. Maugham 1998 Maugham W.S. The Luncheon. // Stories for Discussion: Пособие по домашнему чтению на англ. яз. / Т.А.Бараблина, В.И. Бозылев. -М.: Высшая школа, 1998. - С. 97-99.

158. Maugham 1999 Maugham W.S. The Razor's Edge. Книга для чтения на английском языке. - М.: Менеджер, 1999. - 320 с.

159. Maugham 2000а Maugham W.S. The Painted Veil. - M.: Издательство «Менеджер», 2000. - 272 p.

160. Sellers 1991 Sellers P. Red Geraniums // Sleeping Rough. Stories of the Night. -London: Lime Tree, 1991. - P. 139-143.

161. Simpson 1991 Simpson H. Four Bare Legs in a Bed and other stories. - London: Minerva, 1991. - 183 p.

162. Swick 1998 Swick M. A Hole in the Language // High Infidelity: 24 Great Short Stories About Adultery by Some of Our Best Contemporary Authors / Edited by John McNally. - New York: Quill, 1998. - P. 122-141.

163. Tyler 1996 Tyler A. Morgan's Passing. - New York: Fawcett Columbine, 1996. -348 p.