Представления о географическом пространстве архипелага в письменной культуре древней Японии VII-IX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, доктор исторических наук Симонова-Гудзенко, Екатерина Кирилловна

• Симонова-Гудзенко, Екатерина Кирилловна
• доктор исторических наук
• 2006

Оглавление диссертации доктор исторических наук Симонова-Гудзенко, Екатерина Кирилловна

Введение

Глава 1. Источники и историография.

1. Источники.

2. Японская историография.

3. Западная историография.

4. Отечественная историография. 62 Выводы

Глава 2. Методика исследования и её результаты.

1. Общая характеристика методики составления 74 Базы данных географических названий.

2. Определение признаков.

3. Формально-количественная характеристика 103 географических объектов. Шесть районов заселения.

4. Совпадение по трём письменным источникам.

5. Эффективность методики. 139 Выводы

Глава 3. Историческая интерпретация географических объектов.

1. Куни.

2. Дороги.

3. Заставы.

4. Район Адзума. 185 Выводы

Глава 4. Формы описаний географического пространства архипелага.

1. Топонимы в именах богов, императоров и 222 их родственников.

2. Оо-ясима-куни - Страна восьми великих островов.

3. Путь из Японии на материк.

4. Ориентационная система УП-Х вв. на примере 250 первого территориально-административного деления.

5. Карта описательная КУНИ-но МИЯЦУКО ХОНГИ 266 (Описание управителей областей).

Выводы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Представления о географическом пространстве архипелага в письменной культуре древней Японии VII-IX вв.»

Человек издревле размышлял над проблемами протяженности пространства и течения времени. Историк, по природе своих занятий, оперирует временными промежутками, ведь история, говоря словами Марка Блока, - это изучение «человека во времени». Хочется добавить - и в определенном географическом пространстве. Тенденции исторического развития проявляют себя по-разному в той или иной части ойкумены. Человек определял, а затем организовывал окружающее пространство и себя в нем раньше, чем начал определять себя во времени.

Географическое положение, рельеф, климат страны, в которой живет народ, являются едва ли не главными факторами, влияющими на формирование этнического мышления, или, говоря точнее, геокультурных образов этноса, населяющего это пространство. Принадлежность народа к цивилизации, «излучающей» или «поглощающей» культурную информацию, также в значительной мере зависит от географического положения страны его обитания1. «История народа неотделима от страны, в которой он обитает. Необходимо исходить из того, что страна - это хранилище дремлющей энергии, которая изначально сотворена природой, но её использование зависит от человека»2.

Японский архипелаг с глубокой древности был своего рода мостом, соединявшим Азиатский, Американский материки и островной мир Тихого океана. По нему с глубокой древности перемещались различные этнические потоки, принимавшие участие в формировании японского этноса, проблема происхождения которого до сих пор остается дискуссионной. Она лишь переходит

1 Понятие геокультурного образа - системы наиболее мощных, ярких и масштабных геопространственных знаков, символов, характеристик, описывающая особенности развития и функционирования тех или иных культур и/ или цивилизаций в глобальном контексте введено Замятиным Д.Н. (Геокультура и процессы межцивилизационной адаптации / Цивилизации. Восхождение и слом. М.: Наука, 2003. С. 217.)

2 Vidal de la Blanche P. Tableau de la geographie de la France. P.1917. Цит по Бродель Фернан. Что такое Франция? М.: 1994. Т. 1.С. 230-231. в иную плоскость. В условиях доступности для изучения массового археологического и лингвистического материала речь уже идет, в первую очередь, о региональных особенностях Архипелага. Японские исследователи обращают свое внимание на историю и культуру народов, населявших север (остров Хоккайдо) и юг (острова Рююо) Архипелага - территорий, которые вплоть до XVII в. не входили в пространство японской государственности и потому не привлекали внимание ученых.

Конфигурация и размеры Японского архипелага - его протяженность с северо-востока на юго-запад, сравнительно небольшая ширина, горные массивы, разделяющие прибрежные долины - предопределили освоение со стороны побережья и развитие изолированных самостоятельных локусов. С глубокой древности на территории Архипелага получили развитие три хозяйственных уклада: горный - по преимуществу охотничий; равнинный - по преимуществу земледельческий; и прибрежный - по преимуществу рыболовный, между носителями которых существовали тесные связи (даже в силу фактической небольшой ширины территории), о чем свидетельствуют данные археологии. Большинство локусов имели выход к морю, горные и равнинные участки и, соответственно, были способны независимо развивать все три уклада, что со временем сделало их самодостаточными.

Шесть с половиной тысяч островов, составляющих архипелаг, а также географическая и хозяйственная независимость отдельных районов способствовали формированию представлений о суше как острове, обостренному чувству границы земной тверди и океана4, а сравнительно небольшие участки

3 См. Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Токио: Мёся сюппан. 1994-1996. Т. 1-8. Нэмпё тидзу (Хронология. Карты). Токио: Ёсикава кобункан, 1997. Карта 5.

4 Как отмечает Л.М.Ермакова «граница острова обозначается через характерные признаки встречи моря с сушей -«край, куда лягушка долин доберется, предел, где соленый прилив остановится». Ермакова Л.М. Речи богов и песни людей. М.: Восточная литература, 1995. С. 83. суши предопределили важность связей между отдельными локусами и достаточно высокую мобильность жителей с древних времен.

Пути коммуникации - водные (по морю/озеру/реке) и сухопутные -связывали острова и изолированные районы достаточно тесно и создавали представление о пространстве раннего японского государства как дискретном, но не разорванном. Многочисленные описания путешествий свидетельствуют о существовании связей между изолированными частями архипелага, островами и материком, а также о достаточно высокой мобильности населения в УИ-1Х вв.

Путешествие, путь - это способ освоения пространства. «Географический образ путешествия уникален - в отличие от других географических образов в него включены механизмы осознания, осмысления пространства; внутри него есть собственный «двигатель». Поэтому путешествие само по себе географический метаобраз»5.

Можно сказать, что в большинстве культур географический объект, чаще всего топоним, является структурообразующим элементом исторического или псевдоисторического сообщения. Рассказывая миф, сказку, стихотворение или реальную историю японец всегда точно укажет место действия. Указанный им объект почти всегда можно обнаружить на географической карте. Кроме того, однажды введенные в контекст культуры географические объекты становятся местами поклонения, источниками вдохновения для многих поколений. Столь тщательная «проработка пространства» связана, видимо, с его островным характером, когда в условиях ограниченности суши точная локализация события или явления приобретает особое значение. Усилена эта особенность «высокой степенью оседлости», предопределенной хозяйственной деятельностью (поливное рисосеяние, рыболовство в прибрежных водах)6.

5 Замятин Д.Н. Геокультура и процессы межцивилизационной адаптации / Цивилизации. Восхождение и слом. С. 225.

6 Мещеряков А.Н. Культурные функции японских топонимов / Вестник РГГУ. Книга вторая. М.: РГГУ, 2000. С. 291.

В западноевропейской культурной традиции «географическая определенность» была важна в раннем эпическом творчестве (исландские саги, например). Вероятно, она сохраняла свое значение до тех пор, пока «имели священную силу» местные божества. Распространение христианства, нетерпимого к местным верованиям, принесло новую священную географию, с которой локальная география конкурировать была не в состоянии.

Высокие, чаще каменные, христианские храмовые строения, являясь структурообразующими элементами священной географии, одновременно, видимо, служили визуальными ориентирами, которые сравнительно легко было обнаруживать на преимущественно равнинном европейском ландшафте, на тех «более или менее обширных прогалинах», которые Жак Jle Гофф называет «экономическими, социальными и культурными ячейками цивилизации», поскольку «любой прогресс на средневековом Западе был расчисткой, борьбой и победой над зарослями, кустарниками и, если нужно было и если техническое оснащение и храбрость позволяли, над строевым девственным лесом - дремучей чащей Персеваля, selva oscura Данте» .

Буддийские храмовые строения на Японском архипелаге не смогли приобрести подобного значения визуальных ориентиров в силу обилия горных массивов и буйной растительности. Это в определенной мере способствовало сохранению «сакральной силы» автохтонных божеств, которая выражалась и в устойчивости культа древних могучих деревьев. Неофициальные названия ряда буддийских храмов включают в качестве элементов топонимы или топографические объекты, что, вероятно, подтверждает положение о высокой устойчивости местных верований. Так, в названия включались топонимы местностей, на территории которых располагались храмы (Асука-дэра, Икаруга-дэра, Хагивара-дэра), топографические признаки окружающего ландшафта (горы

7 Жак Ле Гофф. Цивилизация средневекового Запада. М.: Прогресс-Академия, 1992. С. 124.

- Исияма-дэра, водопады - Рёандзи-дэра и др.) и названия привлекающих к себе внимание красивых растений (мандариновое дерево - Татибана-дэра, камелия -Цубаки-дэра, мох - Кокэ-дэра и др.).

Буддийская сакральная география в японской традиции также рассматривалась через призму конкретного ландшафта. В одной из священных книг синкретической традиции сюгэндо «Сёдзан энги» («Сказание о горах») XII в. демонстрируется, что ее сакральная география конкретна, связана с реальными горными массивами архипелага (горы Кацураги, Касаги, Ёсино, Омилэ и др.). Горы издревле обладали особой высокой сакральностью, поскольку именно там пребывают или туда нисходят божества. В сюгэндо священные горы отождествляются с важнейшими мандалами, так на горы Оминэ переносится сакральная сущность важнейших мандал эзотерического буддизма Сингон -Мандал Мира Чрева и Мира Алмаза.

Не разработанные» собственные представления о внешнем мире были заняты буддийскими, что способствовало включению Японии в общее культурно-религиозное пространство Восточной Азии. В «Дзинносётоки» («История правильной преемственности божественных монархов») XIV в. в качестве доказательства древнего происхождения Японского архипелага указывается его расположение. Говорится, что «Присолнечная [Япония] расположена в середине океана, удалена от материка. И Дэнгё-дайси с северной горы, и Гомё-сосё из о

Южной столицы писали, что [Япония] - центральная земля, то есть земля Сямора между Южным и Восточным континентами. В сутре школы Кэгон говорится: «На северо-востоке океана есть гора. Она называется Конгосэн [Алмазная гора]». Похоже, что Ямато соответствует Конгосэн. Если так, то эта страна [Ямато] лежит в центре океана на северо-востоке и от Индии, и от Китая. И как земля,

8 Сямора - вероятно, это Чамара, о которой в «Абхидхармакоше» сказано следующее: «.Чамара и Авара [расположены] вблизи Джамбудвипы. Все они населены людьми». (Васубандху. «Абхирхармакоша». СПб.: Андреев и сыновья, 1994. С. 157). расположенная] в стороне, эта страна управляется государями божественного происхождения»9.

Географическая определенность в японской раннесредневековой историко-культурной традиции, вероятно, связана с анимистическими верованиями, с множеством коми, пребывавших повсеместно на архипелаге. Слово «каннаби» обозначало место, отмеченное присутствием божества, так назывались горы, рощи, местности. Словом «мимуро» в разных частях архипелага названы горы, на которых пребывают божества.

До создания общегосударственного мифологического пантеона каждая географически обособленная местность имела своих собственных коми природных явлений и объектов, хозяйственной деятельности, «отвечающих» за земледелие, рыболовство, общее «природное спокойствие», столь необходимое в условиях тайфунов, землетрясений и иных частых природных катаклизмов. Собственные имена местных коми почти всегда включали топоним того места, где они пребывали. Были божества гор Фудзи, Цукуба, Миеа, местностей Сарута, Суса и т.д. И сегодня местом пребывания Омономути-но оками, божества святилища Мива в Ямато, считается не собственно храм, а гора Мива, у подножия которой он расположен. Подобная жёсткая соотнесенность божества с определенным районом определяла границы действия его божественной силы, а называние божества в топонимическом коде с целью «подключения» его магических потенций было призвано обеспечить установление гармонических отношений в макрокосме 10 . Введение периферийных топонимов в общий культурный контекст, видимо, мыслилось способом «обуздать» мощную стихию местных божеств и свести их в единый государственный мифологический пантеон.

9 Дзинносётоки. Масу кагами (История правильной преемственности божественных монархов. Ясное зерцало). Сер.: Нихон котэн бунгаку тайкэй (Собрание классической японской литературы). Т. 87. Токио: Иванами сётэн, 1966. С. 45.

10 Мещеряков А.Н. Культурные функции японских топонимов. С. 296.

Известно, что японская письменная традиция сложилась на основе китайской классической литературы, образцы которой во множестве были завезены на острова в VI-VIII вв. В ней, служившей эталоном для древней Японии, упоминаемый пейзаж часто был далек от конкретности, что связано и с тем, что части Земли сопрягались с определенными секторами небосвода и небесными светилами, и с ранним натурфилософским осмыслением природы. Таким образом, конкретный географический объект, упоминаемый в стихотворении, скорее всего, не играл той структурообразующей роли, как в японской поэзии.

В литературной и историографической традиции Китая детально разработанная и канонизированная система жанров не допускала или почти не допускала их смешения, в то время как в ранней японской традиции границы жанров были не всегда четкими. Если в классической китайской традиции первые описания местностей, «ди ли чжи», появились до начала нашей эры, то в ранней японской письменной традиции самостоятельные географические жанры представлены в VIII в. лишь «фудоки» - географическими описаниями провинций. В остальных случаях географические по характеру тексты составляют либо части родовых хроник в виде скрытых (зашифрованных) текстов, фиксирующих пространственные представления об архипелаге («Куни-но мияцуко хонги»), либо сакральные тексты, преимущественно буддийской географии (мандалы или повествовательные описания, например, «Сёдзан энги»).

Бурное развитие самостоятельных географических жанров начинается сравнительно поздно - около XVII в., что, вероятно, было обусловлено наступлением относительно спокойного времени после объединения страны, развитием инфраструктуры и повышением мобильности населения. Именно к этому времени относится развитие списков мэйсё - достопримечательностей провинций и создание первых путеводителей для паломников. Принцип отбора достопримечательностей осуществлялся типичным для дальневосточной традиции способом выборки упоминаний в письменных источниках предыдущих эпох. Представляется, что эти списки до некоторой степени можно считать развитием жанра фудоки (составлялись вплоть до XVIII в.) и основой развивающегося по сей день краеведения.

Целью диссертационной работы является исследование представлений о географическом пространстве Японского архипелага на материале литературных и исторических письменных памятников VIII - начала IX вв. и выработка методики проведения таких исследований. В рамках исследования были поставлены следующие задачи: выяснить степень изученности темы как в национальной японской, так и в мировой историографии; разработать структуру и создать Базу Данных географических объектов (далее БД) на материале основных японских письменных источников VIII - начала IX вв.; дать формально-количественную характеристику географических объектов и определить основные составляющие пространственных представлений образованного японца VIII века; осуществить историческую интерпретацию следующих географических объектов: купи (страна, провинция, земля), район, дороги, заставы; выявить формы описаний географического пространства архипелага в ранних письменных памятниках; реконструировать некоторые особенности мышления жителей японских островов VII-IX вв., связанные с пространственными представлениями.

Для проведения исследования были выбраны три разных по жанру источника, принадлежащих разным авторам. Это поэтическая антология, государственная хроника и сборник буддийских преданий (сэцува). Авторами-составителями этих памятников были представители родовой аристократии, в первую очередь рода Отомо, формирующейся служилой знати, которой покровительствовал возвышающийся род Фудзивара, и буддийского духовенства, стремящегося определить свое место в элите молодого государства Ямато. Время их составления - VIII - начало IX века. Эти три источника демонстрируют главные составляющие японской культуры: автохтонную - «Манъёсю»; китайскую, государственную - «Нихон сёки» и буддийскую - «Нихон рёики». Каждый из названных источников, являясь порождением композитной культуры, неоднороден и включает в той или иной степени все названные составляющие. Общим для них является география архипелага. Можно предположить, что четкая локализация разнокультурных явлений и событий была способом их адаптации и создания единой культурной ткани. Подобный способ адаптации, вероятно, объясняется особым «островным отношением» к окружающему пространству, поскольку «остров - это, прежде всего, разрыв пространства, это порванная связь с остальным миром, а значит пространство в его чистом виде, вне времени и места, квази-священное пространство»11.

Три рассматриваемых памятника положили начало формированию основных литературных жанров - поэтической антологии, исторической хроники, сборников буддийских легенд. Пионерский характер этих памятников предопределил отсутствие «чистоты жанра» и сильный мифо-фольклорный элемент. Думается, что подобная «незавершенность» формы даёт исследователю обширный материал для реконструкции пространственных представлений образованного жителя японского архипелага VII -VIII вв. - времени оформления первого централизованного государства. Этот процесс характеризовался осмыслением и фиксацией происходящего, что нашло отражение в письменных источниках. В их состав вошли мифо-летописный свод «Кодзики» (712 г.), официальная историческая хроника государства «Нихон сёки» (720 г.), Bonnemaison Joel. Lieux absolus, lieux d'absolus - approche de l'insularité océanienne / Colloque international. Brest. 15-17 novembre 1989. Brest: CROEMI, 1991. P. 41-46. географические описания районов Японии «Фудоки» (первая половина VIII в.), свод законов «Тайхорё» (700-757 гг.), поэтические антологии «Кайфусо» (751 г.) и «Манъёсю» (вторая половина VIII в.).

Буддизм рассматривался создателями японского государства в качестве учения, гарантировавшего его расцвет. Авторы официальных исторических анналов стремились показать победу буддийского учения на архипелаге. Первым письменным памятником, в котором нашли отражение буддийские представления о пространстве Японских островов, были составленные в первой трети девятого века «Нихон рёики».

В БД были включены топонимы, встречающиеся в трех указанных памятниках VIII - начала IX вв. Разный жанр, разный взгляд авторов-составителей предопределили внесение в них многообразной информации, анализ которой позволяет реконструировать историю не только центральной части архипелага (столичной области), но и других, иногда весьма удаленных, районов. БД позволяет рассмотреть имеющуюся в письменных памятниках информацию комплексно, составив из упоминаний географических объектов, событий экономической и социальной истории, истории культуры, религии сложную многослойную картину жизни Японии VII-VIII вв.

Диссертация не претендует на исчерпывающий анализ всех связанных с данной проблематикой вопросов и смежных тем. Некоторые вопросы, затронутые в исследовании, требуют более глубокой проработки. Процесс реконструкции реалий ментальное™ древности и раннего средневековья крайне сложен, поскольку археологические источники материальны и мало информативны, с точки зрения интерпретации особенностей мышления, а письменные памятники всегда идеологичны.

Научная новизна и оригинальность диссертации заключается в создании методики исследования и решении с её помощью проблемы исторической интерпретации представлений о географическом пространстве Японского архипелага в VII-VIII вв. Диссертация представляет собой первое в отечественной и зарубежной науке обобщающее исследование представлений о пространстве обитания жителей Японских островов VII-VIII вв.

Предлагаемая методика исследования состоит из следующих этапов:

1. Создание информационной таблицы (базы данных) географических объектов, определенной для исследования одного или нескольких источников. Современные реляционные базы данных и, прежде всего, «Access» и «Excel» позволяют проводить накопление информации, т.е. упорядочивать «источник» в виде информационных таблиц по определенным признакам, например, по географическому.

2. Проведение количественно-частотного анализа собранной в БД информации.

3. Построение графиков и диаграмм по полученным в результате количественно-частотного анализа результатам, на основе которых проводится конкретное исследование. В предлагаемой работе количественно-частотному анализу были подвергнуты провинции и географические объекты. Были выбраны провинции как с высокими показателями общего количества, частоты упоминаний, так и с высокой подробностью описания (количество видов объектов).

4. Конструирование запросов в БД как по результатам количественно-частотного анализа, так и на выявление совпадений по трем, двум источникам, а также необычных результатов.

5. Привязка географических объектов к современной карте методом компьютерного наложения калек провинций древней Японии на современные географические карты или схемы.

6. Историческое описание провинций и областей на основании структурированной информации, которую дают запросы, с использованием контекста источников и всех возможных материалов.

Хотелось бы подчеркнуть, что БД есть живая, постоянно изменяемая система, в которую не только можно добавлять информацию к существующим уже единицам (в нашем случае - географическим «объектам»), но также добавлять поля (новые письменные источники или признаки), строки (объекты), уточнять имеющиеся данные. В исследовании продемонстрированы лишь некоторые возможности работы с БД подобного типа.

Новизна диссертации состоит в использовании новейших информационных технологий, позволяющих систематизировать и обобщать большой массив фактического материала.

В современной японской науке преобладают исследования отдельных, выделенных ландшафтом и/или культурными особенностями территорий, в то время как разработанная методика позволяет увидеть проблему широко будь то отдельный вид географических объектов (бухты, дороги и др.) или географические представления в целом.

Предлагаемая методика позволяет осуществлять как исследование географических представлений отдельных культур, так и проводить сравнительные исследования, например славянской (русской) и японской

12 топонимики , сопоставление с исторической географией Скандинавии (на материалах эпоса) и др.

Практическая значимость работы заключается в том, что содержащийся в диссертации фактический и документальный материал может найти применение при написании работ по древней, раннесредневековой истории и культуре

2Симонова-Гудзенко Е.К. Представления о географическом пространстве раннесредневековой Японии и России / Россия - Япония: диалог культур народов. Материалы международного симпозиума. М.: Наталис, 2004. С. 40-52.

Японии, а также в учебном процессе на исторических факультетах и в учебных заведениях востоковедного профиля при чтении как общих курсов по истории стран Азии и Африки в древности и средневековье, так и специальных курсов по истории и культуре Японии, при разработке программ, учебников и учебных пособий для изучающих соответствующий период истории стран Дальнего Востока.

Эффективность предлагаемой методики была проверена полевыми исследованиями во время командировки в Японию в 2002-03 гт. и показала, что анализ топонимов VII-VIII в., собранных в БД, позволяет осуществлять не только синхронную историко-культурную интерпретацию, но и увидеть особенности сохранения топонимов на протяжении длительного времени и в ином историческом контексте.

Диссертация состоит из вступления, четырех глав, заключения, списка источников и литературы и приложения.

Во вступлении формулируется тема исследования, её актуальность, научная новизна, практическая и научная значимость.

Первая глава посвящена анализу источников и литературы, истории изучения проблемы в национальной японской, зарубежной и отечественной науке.

В главе второй описана методика предлагаемого исследования - создание БД географических объектов, а также дается формально-количественная характеристика собранных данных.

В третьей главе даны примеры исторической интерпретации на основе анализа БД признака купи, дороги, застава, а также района (Восточный край).

Четвертая глава посвящена различным формам описания географического пространства архипелага: топонимы в именах богов и государей; понятие Ооясима-куни - Страны восьми великих островов; путь на материк; ориентационная система; описательная карта.

В заключении сформулированы основные выводы, полученные в результате исследования.

Приложение включает информационно-статистические таблицы, диаграммы, карты, иероглифические списки провинций и уездов, списки управителей провинций, а также списки топонимов куни, дорог, застав, Восточного края.

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Симонова-Гудзенко, Екатерина Кирилловна

Выводы

Как и в большинстве культур, у японского народа представления о географическом пространстве обитания были наиболее ранними. Островной характер территории, видимо, предопределил более пристальное внимание к близлежащему пространству. Созданная БД географических объектов, структурировавшая массив древних топонимов, способствовала выявлению ранних форм географических описаний. Топонимы включены в имена богов, позже - в имена легендарных государей и их родственников.

С оформлением государственности в культуре жителей архипелага возникают и первые представления об окружающем Архипелаг мире. Для большинства культур, развивавшихся на периферии великих цивилизаций, были важны пути связывающие их с цивилизацией. Для Японии подобным культурным

664 Нихон сёки. Т. 2. С. 258.

665 Джаксон Т.Н. Подосинов A.B. Норвегия глазами древних скандинавов: к вопросу о специфике древнескандинавской ориентации по странам света / Другие средние века. М.-СПб.: Университетская книга, 2000. С. 113-132.

666 Kazutaka Unno. Cartography in Japan / The History of Cartography. Vol.2. Book 2. донором являлась дальневосточная цивилизация667 . Одно из ранних описаний «пути» обнаруживается в поэтической антологии «Манъёсю».

Систему 7 до - государственных дорог можно рассматривать как ориентационную систему, оформленную в VII-VIII вв. в категориях китайской философии и картографии. В этом проявился свойственный японской культуре уже вполне сложившийся к тому времени механизм заимствований и адаптации (материковая форма наполнялась автохтонным содержанием), когда в иноземной культуре выбиралось явление или представление, наиболее соответствующее собственным понятиям. Ориентационная система существовала на Японских островах издавна, без нее жители архипелага не могли бы охотиться, плавать по Внутреннему морю, передвигаться по архипелагу, но оформлена она была лишь в VII-VIII вв. в категориях китайской философии и картографии.

Описание территории японского государства, кроме крайней северовосточной оконечности острова Хонсю, острова Хоккайдо и южной части острова Кюсю, обнаруживается в «Куни-но мияцуко хонги». Текст, построенный как список имен и кратких родословных управителей провинций государства, демонстрирует последовательность освоения пространства и обнаруживает особую структуру, соответствующую географическому плану архипелага. Подобная корреляция формы и содержания была характерна для ряда древнекитайских текстов, имеющих отношение к географии668. Японские авторы демонстрируют знание географической формы архипелага и принципов написания китайской географической литературы.

667 Под дальневосточной, понимаем цивилизацию, сложившуюся на территории Китая и Корейского полуострова, включающую китайско-буддийскую традицию, конфуцианство, даосизм и комплекс мифологических представлений и ритуалов древней Кореи.

668 Лихтман В.В. 13-ричные текстологические структуры как план (ту) / ХУП-я научная конференция «Общество и государство в Китае». М. 1986. Часть 1. С. 72-81.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Начало нового века, нового тысячелетия знаменуется процессом оформления единой мировой космополитической культуры, сопровождающегося самоопределением национальных культур, крайним выражением которого являются бурные всплески националистических движений в разных частях земного шара. Интерес к пространству обитания, к географии есть одно из проявлений современного этапа национальной самоидентификации.

Японские письменные тексты УН-1Х вв. содержат разнородную географическую информацию, которая в значительной части фиксирует представления о географическом пространстве Японских островов и в меньшей мере - окружающего мира и отражает цивилизационные особенности японской ментальное™.

Описание территории государства, расположенного на Японском архипелаге, кроме крайней северо-восточной оконечности острова Хонсю, острова Хоккайдо и южной части острова Кюсю, обнаруживается в «Куни-но мияцуко хонги». Текст, построенный как список имен и кратких родословных управителей провинций, демонстрирует последовательность освоения пространства и особую структуру, соответствующую географии архипелага. Подобная корреляция формы и содержания была характерна для ряда древнекитайских текстов, имеющих отношение к географии, что убедительно показано Лихтман В.В. в исследовании «Шань хай цзин».

Данное исследование подтверждает высказывание Люсьена Февра о двойственности ментальности островных народов, выражающейся в пристальном внимании к себе самим, к собственному пространству обитания и в постоянном интересе к широким морским просторам и далеким мирам. Сегодня характерное с древних времен для жителей Японских островов повышенное внимание к себе и к собственному пространству выражается в бережном сохранении исторической топонимики, в массовом издании путеводителей, содержащих историко-культурную информацию, продолжающих традиции географических описаний фудоки и списков достопримечательностей мэйсё. В то же время японской культуре свойственны открытость и любопытство к окружающему миру, более сильные, чем это традиционно принято считать. Анализ географической составляющей письменных памятников УШ-1Х вв. демонстрирует тесные культурно-политические связи с государствами Корейского полуострова и общую ориентированность японской культуры на Танский Китай.

Дуализм мышления проявляется в автохтонной мифологичности и одновременно в привнесенном из Китая рационализме, в островном политеизме и включении в дальневосточную цивилизацию.

В японской исторической науке существует давняя традиция исследования пространства обитания, восходящая к первым географическим описаниям, спискам достопримечательностей, к подробным словарям и энциклопедиям. Фундаментально изучены и освещены в многочисленных монографиях, сборниках и статьях различные аспекты исторической географии. С конца 70-х гг. XX в. развивается исследование отдельных районов архипелага, выявляющее их этнографическую, культурную, лингвистическую специфику. Серии «Кодай-но тихо си» («Региональная история в древности») и «Кодай окэн то корю» («Древняя Верховная власть и культурные связи») как нельзя лучше представляют это направление и свидетельствуют, что сегодня накоплен массив материала, позволяющий провести комплексное исследование исторической географии Японских островов в целом. В данной диссертационной работе предложена возможная методика исследований такого рода.

Вооруженный новейшими информационными технологиями, современный историк способен систематизировать и обобщать чрезвычайно объемный материал. Так, при подготовке диссертации была создана БД географических объектов, которая позволила обработать 2246 единиц информации.

Анализ БД показал, что расположение на восточном крае человеческой ойкумены и островной тип территории оказывали значительное влияние на формирование Японского этноса, государственности. Японская культура рано выработала собственный механизм выбора и адаптации заимствований, в котором океан, отделявший ее от культуры-донора, дальневосточной цивилизации, рассматривался то как связующий, то как труднопреодолимый барьер.

Исследование позволило выделить пространственные приоритеты жителей Японского архипелага, которые равномерно распределились между природными (бухты, реки") и рукотворными (уезды, дворцы") объектами. Появление бухт в этом списке, проявляет внимание к береговой линии, указывает на определенность представления о суше как острове, подтверждая высказывание Л. Февра, что острова - это цепь берегов. Подробное знание береговой линии было важно для развития рыболовства - одной из трех составляющих хозяйственного комплекса, а также для осуществления связей между островами архипелага. Реки были значимы не только как пути сообщения и источники рыбы, но и как указатели на расположение редких в условиях горного рельефа равнин - центров развития земледелия. Смешение понятий бухта/дельта реки, остров/полуостров, проявляющееся в пространственных представлениях, было следствием расположения наиболее обширных равнин в дельтах рек на побережье, а также дискретного освоения пространства, осуществляемого, в основном, со стороны морского побережья.

Приоритеты среди рукотворных географических объектов отражают место и значение государства в пространственных представлениях древней Японии. Количество упоминаемых топонимов уездов не соответствует территориальному делению, зафиксированному в «Энгисики», однако частота упоминаний подчеркивает зависимость этих территорий от центральной власти. Дворцы являются показателем сакрально-культурного центра государства, местопребывания правителя и формируют своего рода пространственно-временную шкалу, устанавливающую последовательность государей и подтверждающую первостепенность точной локализации.

Одной из первых разметок пространства было разделение его на сакральное и профанное. На сакральных территориях поклонялись природным объектам (горам, рощам, источникам пр.) или сооружали святилища-капища-алтари -первые места для поклонения сверхъестественному. Такие формы верований существовали повсеместно до оформления мировых религий, способствовавших унификации пространственных представлений в большей части человеческой ойкумены. Если во многих культурах мира сакральная география христианства/ислама, потеснив автохтонную, в конце концов заменила ее, то островное положение Японии, сравнительно позднее вхождение в дальневосточный культурный ареал, комплекс местных верований, «почтение» перед Природой способствовали тому, что в Японии и сегодня просматривается «этапность» процесса проникновения и распространения влияния мировой монотеистической религии (буддизма). Так, в местах расположения крупных древнейших святилищ строились храмы школ японского буддизма Тэндай и Сингон, что привело к появлению в XI в. феномена «комбинационной религии», замечательно описанного А. Грапардом на примере комплекса Касуга-тайся -Кофукудзи669.

Окружающий архипелаг мир как бы включался в единое пространство, «населенное» многочисленными божествами. Это проявлялось как в содержании понятия куни - «страна своя; страна чужая; земля; провинция», так и в представлении о том, что на территории соседних государств также естественным

669 Grapard A. The Protocol of the Gods. A Study of the Kasuga Cult in Japanese History. Berkley: University of California Press,. 1992. образом пребывают божества, которых надлежит почитать, как и своих островных, если житель архипелага попадает на их территорию.

Буддизм, способствовавший систематизации автохтонных религиозных верований, а позднее осмыслению географических представлений в буддийских философских категориях, не смог вытеснить, заменить их. Более того, механизм адаптации, выработанный японской культурой, охватил и такой мощный культуроформирующий фактор как буддизм, который занял важное место в культуре, но был переосмыслен в островных категориях.

Исследование по предложенной методике подтвердило существование на Японском архипелаге в период УН-УШ вв. обособленных районов заселения, существование которых обосновано данными археологических и письменных источников670, и одновременно позволило увидеть картину в целом, а не в отдельных ее частях. Это положение не ставит под сомнение существование в УН-УШ вв. в районе Кинай сильной центральной власти, а лишь свидетельствует о возможности существования дискретного пространства государства даже в периоды централизации власти.

Государство Ямато сформировалось в самой узкой центральной части главного острова Хонсю, территориально расположившись в непосредственной близости от «естественной границы восток-запад». Самая большая равнина архипелага располагалась в восточной части и, как свидетельствуют археологические данные, была населена уже в период позднего неолита. Поливное рисосеяние, которое принято считать одной из характерных черт японской культуры, было принесено на острова в период Яёй с азиатского материка и получило распространение в западной части архипелага. Стремление освоить самую большую равнину архипелага с ее развитой речной системой, землями, богатыми минералами (точильный камень, металлы, золото), пастбищами,

670 См. Кодай окэн то корю. Нэмпё. Тидзу. Карта 5. пригодными для развития коневодства, обильными дичью густыми лесами, ассимилировав или вытеснив местное население, возникло, видимо, со времени оформления государства.

Анализ БД географических названий позволяет реконструировать процесс сакрализации территории государства, в котором можно выделить несколько этапов: ранний (до V в.) - сакрализация «называнием» топонимов отдельных земель; VI в. - первичное определение границ; VII-VIII вв. - расширение территории включением Ёсино, Идзумо, Синано; IX в. - время разметки всей территории государства, проявившейся в «Куни-но мияцуко хонги»; X в. -окончательное определение границ, зафиксированное составлением списка храмов, помещенным в «Энгисики».

Представления о сакральном пространстве облекались в форму представлений о «небесных и земных богах» - дзинги, что, видимо, было одним из элементов создания государственной идеологии - «императорского мифа». Такая форма позволяла систематизировать не только родовых, но и множество ландшафтных богов. Топонимика, являясь составной частью имен божеств, соотносит их с определенными районами, указывая на сакральные зоны - Идзумо, Исэ, Ямато, Синано. Определяющим в процессе формирования представлений о сакральном пространстве была география Архипелага, связанная с правящим родом, в которую включались как исконно сакральные территории (Ёсино, Уда), так и возникающие новые (Асука, Такасима). Сравнительно позднее появление топонима Ямато лишь в именах легендарных государей, но не божеств мифологического пантеона, видимо, свидетельствует об осознании этого района как священного во время создания «императорского мифа», но не раньше. В автохтонные представления о сакральном пространстве включались привнесенные верования и связанные с ними ритуалы, формировался своеобразный механизм допуска иноземных представлений в существовавший на островах комплекс (холм

Икадзути, даосский культ в Ёсиио). Ориентационная система по сторонам света в форме косого креста, лучи которого были направлены в стороны священных мест центрального района и архипелага, в целом также свидетельствует об этом.

Пространственные представления Японии УП-УШ вв. иллюстрируют одно из главных понятий японской ментальности ути/сото (внутри/вне). Разделение государственного пространства на «центр» - ути и «периферию» - сото просматривается в подробной фиксации многочисленных разнообразных объектов центрального района и упоминании на периферии крупных географических объектов - провинций и земель. О политико-хозяйственных интересах государства и продвижении границ на северо-восток свидетельствует частота упоминаний объектов северо-востока и растущее, синхронно процессу освоения, их многообразие. Пространство центрального района также было строго иерархизировано, «внутренней» частью в нем была столичная провинция, в ней, соответственно, - столица Нара, а в ней - императорский дворец и буддийские храмы.

Интерпретация результатов, полученных при анализе БД показала, что в VII в. Восточный край представлялся удаленным от центра, он был местом ссылки своих и иноземных преступников, однако назначение управителей провинций и высших провинциальных чиновников из столицы указывает на существование связей между ним и центральным районом. Не воплощенное в жизнь, но все же имевшее место намерение государя Сёму учредить столицу в провинции Синано, система пограничных стражей - сакимори, набираемых на Востоке для службы на юго-западе, лишь подтверждают наличие устойчивых связей центра и Восточного края. Надо отметить, что образовательный уровень провинциальных чиновников, проявлявшийся в знании произведений китайской классики, сочинении стихов, рисовании был там достаточно высок.

Учитывая дискретный характер территории Японских островов, одним из важнейших условий существования государства являлось создание развитой сети водных и сухопутных путей сообщения. В рассматриваемых письменных источниках имеется множество упоминаний объектов инфраструктуры (дорог, перекрестков, мостов), а также путешествий, как внутри архипелага, так и с него на азиатский материк. Особое внимание жители островов уделяли способам передвижения по воде, что проявилось в подробном описании береговой линии, навигационных характеристиках бухт и заливов, разных типов лодок и др.

Свойственный японской культуре механизм инокультурных заимствований и адаптации, когда материковая форма наполнялась автохтонным содержанием, ярко проявился в системе 7 до - государственных дорог, которые возможно рассматривать как оформленную в УН-УШ вв. в категориях китайской философии и картографии ориентационную систему. Разделение страны в начале VII в. на регионы до по образцу существовавших в танском Китае регионов-дао, видимо, не всегда совпадало со сложившимися способами проведения границ, учитывавшими особенности рельефа, интенсивность социальных и хозяйственных связей. Долгое время (официально - до X в., времени создания «Энгисики», а на обыденном уровне и дольше) на архипелаге существовало территориальное деление по органически сложившимся областям, центрами которых были крупные равнины, пригодные для земледелия.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Симонова-Гудзенко, Екатерина Кирилловна, 2006 год

1. Васубандху. «Абхирхармакоша». СПб.: Андреев и сыновья. 1994.

2. Дзинносётоки. Масу кагами (История правильной преемственности божественных монархов. Ясное зерцало). Сер.: Нихон котэн бунгаку тайкэй (Собрание классической японской литературы). Т. 87. Токио: Иванами сётэн, 1966.

3. Дзинносётоки / Синто. Путь японских богов. Пер. Симоновой-Гудзенко Е.К. Фрагменты. СПб.: Гиперион, 2002. Т. 2. С. 226-239,483-490.

4. Древние фудоки. Пер. Попова К.А. М.: Наука, 1969. 339 с.

5. Идзумо фудоки. Пер. Попова К.А. М.: Наука, 1966. 224 с.

6. Кайфусо. Сер.: Нихон котэн бунгаку тайкэй (Собрание японской классической литературы). Т. 69. Токио: Иванами сётэн, 1974. С. 52-183.

7. Кодзики. Сер.: Нихон котэн бунгаку тайкэй (Собрание японской классической литературы). Токио: Иванами сётэн, 1972. Т. 1.

8. Кодзики. Записи о деяниях древности. Т. 1. Пер. Пинус Е.М. Т. 2. Пер. Ермаковой Л.М. Мещерякова А.Н. СПб.: Шар, 1994.

9. Когосюи. Такахаси удзи буми. Сер.: Синдзэн нихон котэн бунко (Новое избранное собрание классической японской литературы). Токио: Гэндай ситёся, 1974. Т. 4. С. 20-149.

10. Ю.Когосюи / Синто. Путь японских богов. Пер. Симоновой-Гудзенко Е.К. СПб: Гиперион, 2002. Т. 2. С. 71-100, 396-426.

11. П.Манъёсю. Сер.: Нихон котэн бунгаку тайкэй (Собрание японской классической литературы). Токио: Иванами сётэн, 1976. Т. 4-7.

12. Манъёсю. Сер.: Син нихон котэн бунгаку тайкэй (Новое собрание японской классической литературы). Токио: Иванами сётэн, 1999. Т. 1-3.

13. П.Манъёсю. Сер.: Нихон котэн бунгаку дзэнсю (Полное собрание японской классической литературы). Токио: Сёгакукан, 1991. Т. 1-4.

14. Манъёсю. Пер. Глускиной А.Е. М.: Наука, 1971-72. Т. 1-3.

15. Манъёсю (электронный текст). http://etext.lib.virginia.edu; http://base3.niil.ac.jp

16. Нихон коки. Сер.: Кокуси тайкэй (Собрание текстов по национальной истории). Токио: Ёсикава кобункан, 1982.

17. Нихон рёики. Сер.: Син нихон котэн бунгаку тайкэй (Новое собрание японской классической литературы). Токио: Иванами сётэн, 1996. Т. 30.

18. Нихон рёики. Японские легенды о чудесах. Пер. Мещерякова А.Н. СПБ.: Гиперион, 1995.250с.

19. Нихон рёики (электронный текст), http://base3.nii1.ac.jp

20. Нихон сёки. Сер.: Нихон котэн бунгаку тайкэй (Собрание японской классической литературы). Токио: Иванами сётэн, 1965. Т. 67-68.

21. Нихон сёки. Сер.: Нихон котэн бунгаку дзэнсю (Полное собрание японской классической литературы). Токио: Сёгакукан, 1994-1996. Т. 2-4.

22. Нихон сёки. Анналы Японии. Пер. Ермаковой Л.М. и Мещерякова А.Н. СПб.: Гиперион, 1997. Т. 1, 2.

23. Нихон сёки (электронный текст), http://base3.nijl.ac.jp

24. Норито. Сэммё. Пер. Ермаковой Л.М. М.: Наука, 1991. 299 с.

25. Рё-но сюгэ. Сер.: Кокуси тайкэй (Собрание текстов по истории государства). Токио: Ёсикава кобункан, 1995. Т. 1, 2

26. Рицурё. Токио: Иванами сётэн, 1994.

27. Ким Бусик. Самгук саги. Пер. ПакаМ.Н. М.: Восточная литература, 19952001. Т. 1-2.

28. Сёку нихонги. Токио: Коданся, 2002. Т. 1-3.

29. Синсэн сёдзироку кэнюо (Изучение Синсэн сёдзироку). Токио: Ёсикава кобункан, 1963.406 с.

30. Сыма Цянь. Исторические записки (Ши Цзи). М.: Наука, 1972. Т. 1-8.

31. Сэндай кудзи хонги-но кэнкю (Исследование Сэндай кудзи хонги). Токио: Ёсикава кобункан, 1960 Т. 1-2.

32. Сэндай кудзи хонги. Куни-но мияцуко хонги / Синто. Путь японских богов. Пер. Симоновой-Гудзенко Е.К. СПб.: Гиперион, 2002. С. 101-127, 426-436.

33. Toca никки. Кагэро никки. Идзуми сикибу никки. Сарасина никки. Сер.: Нихон котэн бунгаку тайкэй (Собрание японской классической литературы). Токио: Иванами сётэн, 1957. 542 с.

34. Фудоки. Сер.: Нихон котэн бунгаку тайкэй (Собрание японской классической литературы). Токио: Иванами сётэн, 1973.

35. Энгисики. Сер.: Кокуси тайкэй (Собрание текстов по национальной истории). Токио: Ёсикава кобункан, 1999. Т.1-3.

36. Литература на русском языке:

37. Антонова Е.В. Очерки культуры ранних земледельцев Передней и Средней Азии: опыт реконструкции мировосприятия. М.: Наука, 1984. 215 с.

38. Арутюнов С.А. Топонимика юго-западной Японии как источник для этнографических исследований / Топонимика Востока. М.: Наука, 1962. С. 77-82.

39. Бокщанин A.A. Очерк истории государственных институтов китайской империи / Феномен восточного деспотизма. М.: 1993. С. 273-333.

40. Воронина И.А. Поэтика классического японского стиха (VIII-XIII вв.). М.: Наука, 1978. 373 с.

41. Бродель Фернан. Что такое Франция? М.: Изд. им. Сабашниковых, 1994. Т. 1.406 с.

42. Бродель Фернан. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа И. М: Языки славянской культуры, 2002.495 с.

43. Васильев K.B. Истоки китайской цивилизации. М.: Восточная литература, 1998.319 с.

44. Гачев Г. Д. Национальные образы мира. Космо психо логос. М.: Прогресс-Культура, 1995. 429 с.

45. Геннеп Арнольд ван. Обряды перехода. М: Восточная литература, 1999. с.

46. Голан А. Миф и символ. М.: Русслит, 1994. 371 с.

47. Горбылёв A.M. Культ гор в средневековом мировоззрении Японии на материале памятника конца XII в. «Сёдзан энги» (Сказания о горах). Автореф. дис. канд. истор. наук: 07.00.03 / МГУ. М., 1998. 24 с.

48. Горегляд В.Н. Японская литература VIII-XVI вв. СПб.: Петербургское востоковедение, 1997.402 с.

49. Грачев М.В. О составе древнеяпонского придворного чиновничества в первой половине VIII в. / Культура Японии. М.: Крафт +, 2001. С. 63-92.

50. Грачев М.В. Положение иммигрантских родов в социальной иерархии Японии в VII нач. IX вв. / Orientalistica iuvenile. II. М.: ИВРАН, 2001. С. 30-64.

51. Грачев М.В. Сакрализация правителя в древней и раннесредневековой Японии / Сакрализация власти в истории цивилизаций. М.: Институт Африки РАН, 2005. Ч. II, III. С. 75-98.

52. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. 318с.

53. Деопик Д.В. Членов М.А. Топонимические детерминативы куала и муара как источник по этнической истории малайцев / Этнография имени. М.: Наука, 1972. С. 223-233.

54. Деопик Д.В. Опыт количественного анализа древней восточной летописи «Чуньцю» / Конфуциева летопись Чуньцю. М.: Восточная литература, 1999. С. 195-234.

55. Джаксон Т.Н. Ориентационные принципы организации пространства в картине мира средневекового скандинава / Одиссей. Человек в истории. 1994. М.: Кругь, 1994. С. 54-64.

56. Джаксон Т.Н. Древнерусские топонимы в древнескандинавских источниках. М.: Языки славянской культуры, 2001. 207 с.

57. Джаксон Т.Н. Подосинов A.B. Норвегия глазами древних скандинавов: к вопросу о специфике древнескандинавской ориентации по странам света / Другие средние века. М.-СПб.: Университетская книга, 2000. С. 113-132.

58. Дитмар А.Б. География в античное время: очерки развития физико-географических идей. М.: Мысль, 1980. 148 с.

59. Ермакова J1.M. Речи богов и песни людей. М.: Восточная литература, 1995.272 с.

60. Ермакова J1.M. Мещеряков А.Н. Растения и животные в японской поэзии / Природа. 1988. № 11. С. 69-77.

61. Жданов В.В. Симонова-Гудзенко Е.К. Методика упорядоченного списка на примере создания Базы Данных географических объектов средневековой Японии по письменным источникам VIII в. / Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2002. № 1. С. 40-55.

62. Замятин Д.Н. Геокультура и процессы межцивилизационной адаптации / Цивилизации. Восхождение и слом. М.: Наука, 2003. С. 215-237.

63. Зиновьев Г.В. О категории талант в китайской традиции / Вестн. Моск. Ун-та. Сер.13. Востоковедение. 2001. № 3. С. 36-45.

64. И Цзин-Чжоу И. Система перемен циклические перемены. Пер. Виногродского Б.Б. М.: Серебряный ковш, 1999. 527 с.

65. Исаева М.В. Традиции землеописания в Китае / ХУ1-я научная конференция «Общество и государство в Китае». М.: 1985. Ч. 1. С. 65-74.

66. Исаева М.В. Представления о мире и государстве в Китае в Ш-У1 вв. М.: Институт востоковедения РАН, 2000.263 с.

67. Кобищанов Ю.М. ПОЛЮДЬЕ: явление отечественной и всемирной истории цивилизаций. М.: РОССПЭН, 1995. 319 с.

68. Кравцова М.Е. История культуры Китая. СПб.: Лань, 1999.415 с.

69. Кравцова М.Е. Поэзия вечного просветления. СПб.: Наука, 2001.407 с.

70. Крейнович Е.А. Выражение пространственной ориентации в нивхском языке / Вопросы языкознания. 1960. № 1. С. 78-89.

71. Кульпин Э.С. Путь России. М.: 1995. 200 с.

72. Ле Гофф Жак. Цивилизация средневекового Запада. М.: Прогресс-Академия, 1992.375 с.

73. Лихтман В.В. 13-ричные текстологические структуры как план (ту) / ХУП-я научная конференция «Общество и государство в Китае». М.: 1986. Ч. 1. С. 72-81.

74. Лихтман В.В. Пространственные текстологические структуры «Шань Хай Цзина» и «Ши Цзина» / XVIII -я научная конференция «Общество и государство в Китае». М.: 1987. Ч. 1. С. 48-58.

75. Лотман Ю.М. Успенский Б.А. Миф имя - культура / Труды по знаковым системам. VI. Тарту, 1973. С. 282-303.

76. Лотман Ю.М. О понятии географического пространства в русских средневековых текстах / Избранные статьи. Таллинн: Александра, 1992. Т. 1. С. 407-412.

77. Мартынов A.C. Представление о природе и мироусгроительных функциях власти китайских императоров в официальной традиции / Народы Азии и Африки. 1972. № 5. С. 72-82.

78. Мартынов A.C. «Хаос», «число» и «движение» в историографии Китая императорского периода / Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Вып. XVI. СПб.: 1995. С. 102-119.

79. Масиброда В.Е. Из истории китайской картографии / Вопросы географии. М., 1958. Сб. 42. С. 178-188.

80. Мелетинский Е.М. Палеоазиатский мифологический эпос. М.: Наука, 1979. 229 с.

81. Мельникова Е.А. Образ мира. М.: Янус-К, 1998. 255 с.

82. Мельникова Е.А. Географические представления древних скандинавов. К истории географической мысли в средневековой Европе / Методика изучения древнейших источников по истории народов СССР. М.: 1978. С. 111-127.

83. Мещеряков А.Н. Древняя Япония: буддизм и синтоизм. М.: Наука, 1987. 192 с.

84. Мещеряков А.Н. Древняя Япония: культура и текст. М.: Наука, 1991. 224 с.

85. Мещеряков А.Н. Ранняя история японского архипелага как социоестественный и информационный процесс / Восток. 1995. № 5. С. 522.

86. Мещеряков А.Н. Объём письменной информации в Японии VIII X вв. / Ландшафт и этнос. М.: ИВРАН, 1999. С. 89-110.

87. Мещеряков А.Н. Ямато и Япония: процессы формирования государственной идентичности в период Нара. Международный аспект / Восток. 1999. №3. С. 16-24.

88. Мещеряков А.Н. Культурные функции японских топонимов / Вестник РГГУ. Вып. 4. Восток. М.: РГГУ, 2000. С. 290-310.

89. Мещеряков А.Н. Раннеяпонские карты как феномен культуры / Вестник Восточного института. СПб.: №1 (13). Т. 7. 2001. С. 69-78.

90. Мещеряков А.Н. Грачев М.В. История древней Японии. СПб.: Гиперион, 2002.511 с.

91. Милов J1.B. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М.: РОССПЭН, 1998.573 с.

92. Мифы народов мира. М.: Советская энциклопедия, 1980-1982. Т. 1-2.

93. Никитина М.И. Миф о Женщине-Солнце и её родителях и его спутники в ритуальной традиции Древней Кореи и соседних стран. СПб.: Петербургское востоковедение, 2001. 557 с.

94. Подосинов A.B. Картографический принцип в структуре географических описаний древности (постановка проблемы) / Методика изучения древнейших источников по истории народов СССР. М.: Наука, 1978. С. 22-45.

95. Подосинов A.B. Традиции античной географии в «Космографии» Равеннского анонима / Древнейшие государства на территории СССР, 1987 год. М.: Наука, 1989. С. 248-256.

96. Подосинов A.B. Ориентация по странам света в древних культурах как объект историко-антропологического исследования / Одиссей. 1994. М.: Кругъ, 1994. С. 37-53.

97. Подосинов A.B. Психобиологические особенности человека как основа архаической картины мира / Категоризация мира: Пространство и время. М.: 1997. С. 48-55.

98. Подосинов A.B. Ex Oriente Lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии. М.: Языки русской культуры, 1999. 718 с.

99. Позднеев Д.М. Япония. Страна, население, история, политика. М., 1925. 351 с.

100. Поньон Э. Повседневная жизнь Европы в 1000 году. М.: Молодая гвардия, 1999.380 с.

101. Попова И.Ф. Политическая практика и идеология раннетанского Китая. М.: Восточная литература, 1999. 278 с.

102. Попов К.А. Некоторые вопросы топонимики Харима-но куни / Топонимика Востока. М.: Наука, 1969. С. 71-86.

103. Попов К.А. Законодательные акты средневековой Японии. М.: Наука, 1984. 108 с.

104. Сайко Э.В. Древнейший город. Природа и генезис. М.: Наука, 1996. 208 с.

105. Сахарова Е.Б. Центр и периферия в Японии VIII века / Восток. 2002. № 3. С. 22-39.

106. Светлов Т.Е. Нара колыбель японской цивилизации. М.: Искусство, 1994. 271 с.

107. Свиридов Г.Г. Японская средневековая проза сэцува. М.: Наука, 1981.232 с.

108. Симонова-Гудзенко Е.К. Особенности восприятия пространства в эпоху «Манъёсю» / Культура Японии. М.: Крафт+, 2001. С. 103-118.

109. Симонова-Гудзенко Е.К. Ками и космогония / Синто. СПб.: Гиперион, 2002. Т. 1. С. 70-87.

110. Симонова-Гудзенко Е.К. Ориентационная система в Японии VII-X вв. на примере первого территориально-административного деления / Япония. Путь кисти и меча. 2002. № 4. С. 20-25.

111. Симонова-Гудзенко Е.К. Топонимы в именах японских богов / Синто и японская культура. Труды VIII международного симпозиума международного общества синто. М.: МАКС Пресс, 2003. С. 34-41.

112. Симонова-Гудзенко E.K. Географическая определенность в художественной традиции средневековой Японии / Человек и Природа в духовной культуре Востока. М.: Крафт+, 2003. С. 563-573.

113. Симонова-Гудзенко Е.К. Представление о географическом пространстве в раннесредневековой Японии и России / Россия и Япония: диалог культур и народов. Материалы международного симпозиума. М.: Наталис, 2004. С. 40-52.

114. Скрынникова Т.Д. Харизма и власть в эпоху Чингис-хана. М.: Восточная литература, 1997.215 с.

115. Словарь средневековой культуры. Ред. Гуревич А.Я. М.: РОССПЭН. 2003. 632 с.

116. Спеваковский А.Б. Духи, оборотни, демоны и божества айнов. М.: Наука, 1988.205 с.

117. Тангэ Кэндзо. Архитектура Японии. Традиции и современность. М.: Прогресс, 1975.239 с.

118. Тан Линь. Загробное воздаяние. (Мин бао цзи) / Ван Янь-сю. Предания об услышанных мольбах. Пер. Ермакова М.Е. СПб.: Петербургское востоковедение, 1998. С. 226-352.

119. Толстой Н.И. Славянская географическая терминология. М.: Наука, 1969.261 с.

120. Толстой Н.И. Этногенетический аспект исследований древней славянской духовной культуры / Избранные труды. М.: Языки русской культуры, 1998. Т. 3. С. 31-39.

121. Топоров И.В. Первобытные представления о мире (Общий взгляд) / Очерки истории естественнонаучных знаний в древности. М.: Наука, 1982. С. 8-40.

122. Топоров И.В. О космологических источниках раннеисторических описаний / Труды по знаковым системам. Тарту: 1973. Т. 6. С. 106-151.

123. Торопыгина M.B. Ёсино в поэтической антологии «Кайфусо» / Япония. Путь кисти и меча. 2004. № 1. С. 27-39.

124. Шумовский Т.А. Арабская картография в ее происхождении и развитии / Известия Всесоюзного географического общества. 1947. Т. 79. № 5. С. 579.

125. Флоренский Павел. Анализ пространственности в художественно-изобразительных произведениях / Избранные статьи по искусству. СПб.: Мифрил Русская книга, 1993. С. 319-350.

126. Харрингтон Джон J1. Проектирование реляционных баз данных. Просто и доступно. М.: Лори, 2000. с.

127. Цивилизация. Восхождение и слом. Ред. Сайко Э.В. М.: 2003. 453 с.

128. Цивьян Т.В. Движение и путь в балканской модели мира: исследование по структуре текста. М.: Индрик, 1999. 374 с.

129. Щуцкий Ю.К. Китайская классическая книга перемен. М.: Наука, 1993.606 с.

130. Элиаде М. Азиатская алхимия. М.: Янус-К, 1998. 604 с.

131. Ярмоленко A.B. Роль речи в отражении пространства / Проблема восприятия пространства и пространственных представлений. М.: 1961. с.

132. Яценко Б.П. Особенности японской топонимики / Топонимика Востока. М.: Наука, 1964. С. 73-83.

133. Литература на японском языке:

134. Абэ Такэхико. Куни-но мияцуко -но кабанэ то кэйфу (Генеалогии и происхождение куни-но мияцуко) / Ямато окэн (Верховная власть Ямато). Ронсю нихон рэкиси (Собрание статей по истории Японии) Т. 1. Токио: Юсэйдо, 1974. С. 134-144.

135. Абэ Такэхико. Нихон кодай-но сидзоку то сайси (Родовая знать и религиозные церемонии в древней Японии). Токио: Ёсикава кобункан, 1985.528 с.

136. Амино Ёсихико. Хигаси то ниси-но катару нихон-но рэкиси (История Японии, рассказанная востоком и западом). Токио: Коданся, 1998.340 с.

137. Араки Синобу. Гунка исэки-ни миэру соко ико-ни цуйтэ (О руинах амбаров, которые могли быть провинциальными управами) / Кокугакуин даингаку даингакуин киё. Токио, 1995. Т. 27. С. 361-381.

138. Асикага Кэнрё. Нихон кодай тири кэнкю (Исследование древней географии Японии). Токио: Оомёдо. 1986.475 с.

139. Бунка то тиикисё (Культура и характер районов) / Нихон кокогагу (Японская археология). Т. 5. Токио: Иванами сётэн. 1986. 364 с.

140. Вада Ацуму. Нихон кодай-но гирэй то сайси, синко (Древний ритуал, церемонии, верования в Японии). Токио: Ханава сёбо. 1995. Т. 3. 534 с.

141. Вада Ацуму- Ёсино-но кунигара то окэн, кокка (Особенности Ёсино, верховная власть и государство) / Рэкиси хёрон. 2000. № 597. Январь. С. 16-25.

142. Ибараки Ёсиюки. Бан Нобутомо «Кохон фудоки ицубун» ни цуйтэ (О произведении Бан Нобутомо «Тексты древних фудоки») / Кокугакуин даингаку нихон бунка кэнюодзё киё. 2000. № 85. Март. С. 235-266.

143. Идзумо сэкай то Санъин (Мир Идзумо и округ Санъин). Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Т. 7. Токио: Мёся сюппан, 1995. 325 с.

144. Икэбэ Ватару. Вамёруйдзюсё гун-гори-сато-экимэй косё (Исследование названий уездов-сел-почтовых станций в Вамёруйдзюсё). Токио: Ёсикава кобункан, 1981. 961 с.

145. Имаидзуми Такао. Хассэйки гунрё-но нинё то суйси (Система назначений управителей уездов в VIII веке и её происхождение) / Сигаку дзасси. 1972. Т. 81. №12. Декабрь. С. 1-43.

146. Иноуэ Мицуо. Кодай тоси-но сэйрицу (Организация древних городов). Сер.: Нихон-но кодай (Япония в древности) 9. Токио: Тюо бунко, 1996. С. 485-518.

147. Иноуэ Мицусада. Куни-но мияцуко сэй-но сэйрицу (Учреждение системы куни-но мияцуко). Соч. Т.З Токио: Иванами сётэн, 1985. С. 250281.

148. Иноуэ Тацуо. «Миякэсэй-но сэйдзиситэки иги» дзёсэцу (Введение в «историко-политическое значение системы миякэ») / Ронсю нихон рэкиси (Собрание статей по истории Японии). Т. 1. Ямато окэн (Верховная власть Ямато). Токио: Юсэйдо, 1974. С. 95-116.

149. Инукаи Такаси. Манъё-но фудо (Особенности приодных условий разных областей в «Маньёсю»). Токио: Ханава сёбо, 1956-1986. Т. 1-3.

150. Исии Кэндзи. Нихон-но фунэ (Японские суда). Токио: Согэнся, 1957.212 с.

151. Исикава Тиэко. «Адзума» миюки-но иккосацу (Исследование священных выездов государя миюки. в Адзума / Нихон рэкиси. 1988. Т. 476. № 1.С. 22-39.

152. Исэ-ван то кодай-но Токай (Залив Исэ и древний округ Токай). Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Т. 4. Токио: Мёся сюппан, 1996. 351с.

153. Иянаги Тэйдзо. Хандэн тэцудзуки то кохандэндзу (Оформление и картографические планы системы хандэн) / Сёэн эдзу кэнкю (Исследование планов сёэнов). Токио: Токёдо сюппан, 1982. С. 29-53.

154. Камата Дзюнити. Сэндай кудзи хонги-но кэнкю (Исследование Сэндай кудзи хонги). Токио: Ёсикава кобункан, 1960-1962. Т. 1-2.

155. Камата Дзюнити. Сэндай кудзи хонги / Кокуси Дайдзитэн. Т. 8. Токио: Ёсикава кобункан, 1987. С. 450-451.

156. Като Сидзуо. Манъё Адзума ута-но сэкай (Мир песен Восточного края в «Манъёсю»). Токио: Ханава сёбо, 2000. 208 с.

157. Като Томоясу. Кю дзю сэйки-но гунси-но цуйтэ (К вопросу о управителях уездов в IX-X вв.) / Рэкиси хёрон. 1988. № 464. Декабрь. С. 119.

158. Кацура Ёсико. Рицурё сэйка сикосо-но хэнсэн (Изменения уплаты дани и системы. подношений в системе Рицурё) / Нихон рэкиси. 1977. № 352. Сентябрь. С. 19-42.

159. Кётофу-но рэкиси (История префектуры Киото) / Кэнси (История префектур) 26. Токио: Ямакава Сюппанся, 1999. 384 с.

160. Кинда Акихиро. Нара дзидай-но тоти канри то сёдзи тимэйтэки мэйсё (Управление земельными владениями в эпоху Нара и топонимы мэйсё) / Сирин. 1995. Т. 78. № 4. С. 1 -34.

161. Кинда Акихиро. Котидзу кара мита кодай нихон (Древняя Японии, увиденная на древних картах). Токио: Тюокоронся, 1999. 231 с.

162. Кинда Акихиро. Кодай кэйканси-но танюо (Исследование древних ландшафтов). Токио: Ёсикава кобункан, 2002. 382 с.

163. Киси Тосио. Асука то хокаку дзива (Асука и распределение земель) /Сирин. 1971. С. 1-41.

164. Киси Тосио. Тодзё-но сэйтай (Экология столичных городов). Сер.: Нихон-но кодай 9 (Японская древность). Токио: Тюокоронся, 1996. О. 1135.

165. Кодай доро (Древние дороги). Ред. Киносита Рё. Токио: Ёсикава кобункан, 1996.321 с.

166. Кодай Адзума-но минею то сякай (Народ и общество древнего Восточного края). Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Т. 2. Токио: Мёся сюппан, 1994. 387 с.

167. Кодай кокка-но аюми (Развитие древнего государства). Сер.: Нихон-но рэкиси 3 (Японии в древности). Токио: Сёгакукан, 1992.465 с.

168. Кодай-но тихо си (Региональная история в древности). Токио: Асакура сётэн, 1977-79. Т. 1-7.

169. Кодай сэйдзи сякай сисо (Политическая и социальная мысль древности). Сер.: Нихон сисо тайкэй (Собрание текстов исторической мысли Японии). Токио: Иванами сётэн, 1979. Т. 8. С.

170. Кодай тимэй дайдзитэн (Большой словарь древних географических названий). Токио: Кадогава сётэн, 1999. Т. 1-2.

171. Кокуси дайдзитэн (Большой словарь национальной истории). Токио: Ёсикава кобункан, 1979 1994. Т. 1-14.

172. Коси то кодай-но Хокурику (Коси и Хокурику в древности). Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Т. 3. Токио: Мёся сюппан, 1996. 391 с.

173. Кодай эмиси-но сэкай то корю (Мир эмиси в древности и культурные связи). Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Т. 1. Токио: Мёся сюппан, 1996. 484 с.

174. Кумада Рёсукэ. Рицу сэйка-но куни-но-мияцуко-ни цуйтэ (О куни-но-мияцуко в системе государства Рицурё) / Нихон рэкиси. 1970. № 271. С. 17-27.

175. Курабаяси Сёдзи. Манъёсю то гирэй бунка (Манъёсю и культура этикета. На примере этикета Нового года) / Кокугакуин дзасси. 1969. Т. 70. №11. С. 61-72.

176. Кураниси Юко «Нихон сёки»-но синдзицу (Правдивые «Нихон сёки»). Токио: Коданся, 2003. 203 с.

177. Кусухара Юсукэ, Сакураи Сумио, Сибата Тосио, Мидзотэ Ритаро. Кодай тимэй гогэн дзитэн (Словарь этимологии древнеяпонских топонимов). Токио: Токёдо, 1981. 386 с.

178. Манъёсю. Синтё котэн бунгаку арубаму 2 (Альбом древней литературы издательства Синтё). Токио: Синтёся, 1990. 111 с.

179. Мацубара Хиронобу. Рё то хёрё (Понятие «частное земельное владение») / Нихон рэкиси. 1989. № 492. Май. С. 1-19.

180. Мацумаэ Такэси. Нихон синва то тёсэн (Японский миф и Корея)/ Нихон синва-но каносэй (Особенности японской мифологии). Токио: Гэндайся, 1974. С. 154-177.

181. Мидзуно Ю. Нихон кодай отё сирон дзёсэцу (Введение в историю династий в древней Японии). Токио: Комияма сётэн, 1954. 194 с.

182. Мидзуно 10. Оцукё сэнто ко (К вопросу о переносе столицы Оцу) / Тоадзиа-но кодай бунка. 1977. № 11. С. 138-161.

183. Мидзуно Ю. Фудоки-но синва (Мифы фудоки) / Кодайси то нихон синва (Древняя история и японский миф). Токио: Ямато сёбо, 1996. С. 4051.

184. Мифунэ Такаюки. Нихон кодай тихо дзиин-но сэйрицу (Становление системы буддийских храмов и монастырей в районах древней Японии). Токио: Ёсикава кобункан, 2002. 406 с.

185. Моги Сакаэ. Кокуфу сося-но тёкансурётэки кайсэки (Обзорный количественный анализ главных провинциальных храмов нескольких богов) / Кокугакуин даингаку нихон бунка кэнюодзё киё. 2000. № 85. март. С. 1-103.

186. Мори Кимиаки. Хёсэйка-но куни-но-мияцуко ни кансуру иккосацу». (Некоторые соображения по проблеме исследования системы куни-но-мияцуко) / Нихон рэкиси. Токио. 1986. № 460. С. 20-36.

187. Наканиси Сусуму. Манъёсю дзитэн (Словарь «Манъёсю»). Токио: Коданся, 1998. 585 с.

188. Накаяма Tapo. «Манъёсю» но миндзокугакутэки кэнкю (Исследования фольклора "Манъёсю»). Токио: Адзэкура сёбо, 1962. 309 с.

189. Нацумэ Такабуми. Манъёсю-но рэкиси тиритэкина кэнкю (Исследование исторической географии в «Манъёсю»). Киото: Хокуракан, 1977-1981. Т. 1-2.

190. Ниино Наоёси. «Кокудзодэн» корон (Небольшое исследование «полей куни-но мияцуко») / Нихон рэкиси. 1961. № 157. Июль. С. 20-27.

191. Ниино Наоёси. Куни-но мияцуко (Управители провинций). Токио: Ёсикава кобункан, 1974. 262 с.

192. Ниино Наоёси. Куни-но-мияцуко (Управители провинций) / Кокуси Дайдзитэн (Большой словарь национальной истории). Токио: Ёсикава кобункан. Т. 4.1986. С. 841-843.

193. Нисимото Масахиро. Кинайсэй-но кисотэки косацу (Исследование системы Кинай) / Сигаку дзасси. 1984. Т. 93. № 1. С. 37-68.

194. Нисияма Рёхэй. Кодай кокка то тиики сякай (Древнее государство и общества на периферии) / Кодай кокка то Нихон (Древнее государство и Япония). Токио: Тюокоронся, 1996. С. 121-159.

195. Нихон кого дайдзитэн (Большой словарь древнего японского языка). Ред. Мацуока Сидзуо. Токио: Токо сётэн, 1971. Т. 2. 1404с.

196. Нихон кодай дзиммэй дзитэн (Словарь имён собственных древней истории Японии). Токио: Ёсикава кобункан, 1958-1977. Т. 1-7.

197. Нихон кодайси дзитэн (Словарь древней истории Японии). Токио: Ямато сёбо, 1993. 473 с.

198. Нихон рэкиси дайдзитэн (Большой словарь истории Японии). Токио: Кавадэ сёбо, 1985. Т. 1-12.

199. Нихон рэкиси тимэй тайкэй (Собрание японских исторических географических названий). Токио: Хэйбонся, 1979-1994. Т. 1-50.

200. Нихон сёки-но сэкай (Мир «Нихон сёки»). Ред. Накамура Сюя. Токио: Сибункаку сюппан, 1996. 263 с.

201. Нихон тимэй дайдзитэн. (Большой словарь японских географических названий). Токио: Кадогава сётэн, 1999. Т. 1-28.

202. Нэмпё, тидзу (Хронология, карты). Токио: Ёсикава кобункан, 1997. 123 с.

203. Рэкиси тири сомокуроку (Каталог журнала. Историческая география). Токио, 1902. 29с.

204. Сайкай то нандзима-но сэйкацу, бунка (Жизнь и культура округа Сайкай и южных островов). Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Т.8. Токио: Мёся сюппан, 1995. 520 с.

205. Сакамото Tapo. Фудоки то Манъёсю («Фудоки» и «Манъёсю»). Токио: Ёсикава кобункан, 1988. 399 с.

206. Сакамото Tapo. Кодай-но эки то мити (Почтовые станции и дороги в древности). Токио: Ёсикава кобункан, 1989. 504 с.

207. Сакураи Мицуру. «Манъёсю» Адзума ута кэнкю (Исследования песен Восточного края в «Манъёсю»). Токио: Сакурайся, 1972. 340 с.

208. Сато Кадзухико. Сёэн эдзу кэнкю-но кисэки (Исследования планов сёэнов) / Сёэн эдзу кэнкю (Исследование планов сёэнов). Токио: Токёдо сюппан, 1982. С. 99-119.

209. Си да Дзюнъити. Нихон рёики то соно сякай («Нихон рёики» и общество). Токио: Юяма каку, 1986. 237 с.

210. Синокава Кэн. Куни-но-мияцуко то агата-нуси / Кодайси кэнкю-но сайдзэнсэн (Основные направления исследования древней истории). Токио: Юсанкяку сюппан, 1986. Т. 1. С. 70-89.

211. Синокава Кэн. Нихон кодай куни-но-мияцукосэй-но кэнкю (Исследование системы куни-но-мияцуко в древней Японии). Токио: Ёсикава кобункан, 1996. 213 с.

212. Согабэ Сидзуо. Кодай-ни окэру мура то дзиндзя то но канкэй (Связи между деревней и синтоистским святилищем в древности) / Нихон рэкиси. 1961. № 162. Декабрь. С. 2-7.

213. Согабэ Сидзуо. Ниттю-но кинай сэйдо (Система Столичной области в Японии и Китае) / Сирин. Токио. 1964. Т. 4. № 3. С. 35-58.

214. Сэнда Минору. Миякэ-но тиритэки дзиттай (Географический аспект миякэ) / Сирин. 1975. Июль. Т. 58 № 4. С. 1-37.

215. Сэнда Минору. Кодай нихон рэкиси тири гаку-тэки кэнкю (Историко-географическое исследование древней Японии). Токио: Иванами сётэн, 1991.431 с.

216. Сэнда Минору, Хироюки Канэко. Асука, Фудзивара-кё-но надзо-о хору (В поисках решения загадок столиц Асука, Фудзивара). Токио: Бунэйся, 2000. 350 с.

217. Сэнда Минору. Уми-но кодай си (Древняя история моря). Токио: Кадогава сётэн, 2002.219 с.

218. Сэтонайкай тиики ни окэру корю-но тэнкай (Развитие культурных связей в районе Внутреннего японского моря). Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Т. 6. Токио: Мёся сюппан, 1995.407 с.

219. Такинами Садако. Хэйан кэнто (Строительство столицы Хэйан). Сер.: Нихон-но рэкиси 5 (История Японии). Токио: Юэйся, 1991.366 с.

220. Такэхиро Рёхэй. «Адзума хито» то окэн, кокка («Народ Адзума» и верховная власть и государство) / Рэкиси хёрон. 2000. № 597. Январь. С. 26-37.

221. Танигава Сэйдзиро. Манъёгаку то рицурёгаку (Изучение «Манъёсю» и Рицурё) / Кокугакуин дзасси. 1969. Т. 70. № 11. С. 1-14.

222. Татэно Кадзуми. Мияко то сато-но юкики (Возникновение и развитие столицы и деревень). Сер.: Нихон-но кодай (Япония в древности) 9. Токио: Тюо бунко, 1996. С. 419-483.

223. Уми-о коэтэ-но корю (Культурные связи, пересекающие море). Сер.: Нихон-но кодай 3. (Япония в древности). Токио: Тюокоронся, 1995. 445 с.

224. Унно Кадзутака. Тидзу-ни миру Нихон (Японию, увиденная в картах). Токио: Тайсюкан сётэн, 1999.226 с.

225. Усияма Каёси. «Дзайтё»-но сэйрицу о мэгуру иссирон (Постановка проблемы возникновения «местного управления») / Нихон рэкиси. 1981. №396. Май. С. 11-29.

226. Уэда Масааки. Кудзики / Нихон рэкиси дайдзитэн. Токио: Кавадэ сёбо. 1985. Т. 4. С. 25-26

227. Уэда Масааки. Кодай кокка рон (Теория древнего государства). Соч. Т. 1. Токио: Кадогава сётэн, 1998.489 с.

228. Уэда Масааки. Нихон синва рон (Теория япоского мифа). Соч. Т.4. Токио: Кадогава сётэн, 1999. 498 с.

229. Хара Хидэсабуро. Тиики то окэн-но кодайсигаку (Историческая наука о периферии и центральной власти). Токио: Ханава сёбо, 2002. 618 с.

230. Хаякава Сёхати. Сёку нихонги. Токио: Иванами сётэн, 1993. 208 с.

231. Хигути Кадзуя. Манъёсю тимэй касоран (Общий обзор топонимов «Манъёсю»). Токио: Киндайбунгэйся, 1996. 680 с.

232. Хигути Киёюки. Манъёсю то кэйдзай сэйкацу («Манъёсю» и хозяйство) / Кокугакуин дзасси. 1969. Т. 70. № 11. С. 14-25.

233. Хиракава Минами. Кодай тихо моккан-но кэнкю (Исследование содержания мокканов районов древней Японии). Токио: Ёсикава кобункан, 2003.669 с.

234. Цубои Ёбун. Манъё дзидай-но тиики сякай (Адзумахэн) (Общество на периферии в эпоху «Манъёсю» (на примере Адзума) / Кокугакуин дзасси. 1969. Т. 70. № 11. С. 45-60.

235. Юаса Ясуо. Ками гами-но тандзё. Токио: Ибунся, 1984.238 с.

236. Яги Ацуру. Хигаси то ниси-но годзоку (Восточные и западные кланы) / Ути то иэ (Дом и род). Токио: Тюокоронся, 1996. С. 405-497.

237. Яманака Сатоси. Кокуга, гунга-но кодзо то хэнсэн (Изменение и структура провинциальных и уездных управлений). Сер.: Нихон-но рэкиси (История Японии). Т. 2. Токио: Токио даигаку сюппанся, 1984. с.

238. Яманобэ-но мити (Дорога Яманобэ). Сер.: Кодай-о кангаэру (Размышляя о древней истории). Токио: Ёсикава кобункан, 1999. 336 с.

239. Ямато окэн то корю-но сёсо (Верховная власть Ямато и культурные связи, аспекты проблемы). Сер.: Кодай окэн то корю (Древняя Верховная власть и культурные связи). Т. 5. Токио: Мёся сюппан, 1994. 444 с.

240. Ямато-но окэн (Верховная власть Ямато) / Нихон рэкиси (История Японии). Токио: Юсэйдо, 1974. Т. 1. с.

241. Янакита Кунио. Тимэй-но кэнюо (Изучение топонимики). Токио: Тикума сёбо, 1962. Соч. Т. 20. С. 2-216.

242. Литература на западноевропейских языках:

243. Batchelor John. Ainu of Japan. London: The Religious Tract Society, 1802.

244. Batchelor J. Helps to the study of ancient place names in Japan / Transactions of the Asiatic Society of Japan. Tokyo: Japan Mail, 1929. Ser. 2. Vol. 5. P. 52-102.

245. Batten Bruce Loyd. Foreign Threat and Domestic Reform / Monumenta Nipponica. Vol. 41. N 2. Summer 1986. P. 199-219.

246. Batten Bruce Loyd. State and Frontier in Early Japan: the Imperial Court and Nothern Kyushu 645-1185. Michigan: Ann Arbor, 1989. 320 p.

247. Boklund K.M. On the Special and Cultural Characteristics of Courtly Romance / Semiótica. 1977. Vol. 20. P. 1-37.

248. The Cambridge History of China. Ed. Denis Twitchett and John K. Fairbank. Vol. 3. Sui and T'ang China, 585-906, Part I. Cambridge: Cambridge University Press, 1979.

249. The Cambridge History of Japan. Vol. 1. Ancient Japan. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 1993. 602 p.

250. The Cambridge History of Japan. Vol. 2. Heian Japan. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 1999. 754 p.

251. Carman J.N. A Study of the Pseudo-Map Cycle of Arthurian Romance: to invistigate its historico-geographic background and to provide a hypothesis as to its fabrication. Lawrence: University Press of Kansas, 1973. 162 p.

252. Cortazzi Hugh. Isles of Gold. Antique Maps of Japan. New-York -Tokyo: Weatherhill, 1983. 177 p.

253. Dictionnaire Historique du Japon. Tokyo: Librairie Kinokunia, Sophia University, 1963-1993. Fascicule I-XX.

254. Encyclopedic des Symboles. Paris: La Pochotheque, 1996. 818 p.

255. Farris William Wayne. Heavenly Warriors. Cambridge (Massachisetts) and London: Harvard University Press, 1992. 486 p.

256. Farris William Wayne. Sacred Texts and Buried Treasures: Issues in the Historical Archeology of Japan. Honolulu: University of Hawai'i Press, 1998. 328 p.

257. Farris William Wayne. Trade, Money, and Merchants in Nara Japan / Monumenta Nipponica. 53:7. Fall 1998. P. 303-334.

258. Febvre Lucien. A Geographical Introduction to History. London: Rout!edge, 1996. 388 p.

259. Fujioka Kenjiro. Development of Historical Geography in Japan / Japanese geography. 1966. N 1. P. 146-150.

260. Fujitani Takashi. Splendid Monarchy. Power and Pageantry in modern Japan. Berkeley: University of California Press, 1998. 305 p.

261. Grapard Allan G. Flying Mountains & Walkers of Emptiness: Sacred Space in Japanese Religions / The Sacred Mountains of Asia. Boston-London: Shambala, 1995. P. 36-42.

262. Grapard Allan G. The Protocol of the Gods. Berkeley: University of California Press, 1992. 295 p.

263. Hall John W. Government and Local Power in Japan. 500 to 1700. Princeton. New Jersey: Princeton University Press, 1966. 446 p.

264. Hartwell Robert M. Demographic, Political, and Social Transformations of China, 750-1550 / Harvard Journal of Asian Studies. 62:2. Cambridge. 1982. P. 365-442.

265. Harvey P.D.A. Medieval Maps. London 1991. 96 p.

266. Hudson Mark J. Ruins of Identity. Honolulu: University of Hawai'i Press, 1999. 324 p.

267. Ishii Susumu. The Distinctive Characteristics of the Environs of Kamakura as a Medieval City / Acta Asiatica 81. Toho Gakkai. Tokyo. 2001. P. 53-71.

268. Kazutaka Unno. Japanese Cartography / The History of Cartography. Chicago & London: The University of Chicago Press, 1986. Vol. 2. Book 2. P. 346477.

269. Kiley Corenelius J. State and Dynasty in Archaic Yamato / Journal of Asian Studies. Vol. XXXIII. No. 1. November. 1973. P. 25-49.

270. Kroll P.W. Lexical landscapes and textual moumtains in the High T'ang /T'oungPao. Vol. LXXXIV. Fasc. 1-3. 1998. P. 62-100.

271. Landscape, Culture and Power in Chinese Society. Ed. by Wen-hsin Yeh. Berkeley: University of California, 1998. 152 p.

272. McCullough Helen Craig. Brocade by Night. 'Kokin wakashu' and the Court Style in Japanese Classical Poetry, Stanford: Stanford University Press, 1985. 591 p.

273. Murai Shosuke. The Boundaries of Medieval Japan / Acta Asiatica, 81. Toho Gakkai. Tokyo. 2001. P. 72-91.

274. Palmer Edwina. Land of the Rising Sun. The Predominant East-West Axis among the Early Japanese / Monumenta Nipponica. 46:1. Spring 1991. P. 69-90.

275. Pelletier Philippe. La Japonesie. Geopolitique et geographie historique de la surinsularite au Japon. Paris: CNRS Editions, 1997. 391 p.

276. Perspectives on the T'ang. Ed. By A.F.Wright, D.Twitchett. New-Haven. London. 1973. 458 p.

277. Piggot Joan R. Sacral Kingship and Confederacy in Early Izumo / Monumenta Nipponica. 44:1. Spring 1989. P. 45-74.

278. Piggot Joan R. The Emergence of Japanese Kingship. Stanford: Stanford University Press, 1997. 434 p.

279. Plutschow Herbert. Japan's Name Culture: the significance of names in a religious, political and social context. Kent: Curzon Press, 1995. 240 p.

280. Ponsonby-Fane R.A.B. KYOTO. The Old Capital of Japan. (794-1869) Kyoto: The Ponsonby Memorial Society, 1956.454 p.

281. Ponsonby-Fane Richard A. Imperial Cities: the Capitals of Japan from the Oldest Times until 1229. Washington: University Publications of America, 1979. 237 p.

282. Robinson G.W. The Kuji Hongi / Memoirs of the Research Department of Toyo Bunko. 1955. No 14. P. 81-138.

283. Satow E. The Geography of Japan / Transaction of the Asiatic Society of Japan. From 30th October, 1872, to 9th October, 1873. Tokyo: Yushodo Booksellers LTD, 1964. P. 30-51.

284. Seckel Dietrich. Buddhist Temple Names in Japan / Monumenta Nipponica. 40:4. Winter 1985. P. 359-386.

285. Somers Robert M. Time, Space and Structure in the Consolidation of the T'ang Dynasty (A.D.617-700) / State and Society in Early Medieval China. Ed. By Dien Albert. Stanford: Stanford University Press, 1990. P. 369-399.

286. Souyri Pierre F. Histoire du Japon. Le Monde a l'Envers. Paris: Maisonneuve et Larose, 1998. 321 p.

287. State and Society in Early Medieval China. Ed. By Albert Dien. Stanford: Stanford University Press, 1990.414 p.

288. Tono Haruyuki. Japanese Embassies to T'ang China and Their Ships / Acta Asiatica. No 69. Tokyo. 1995. P. 39-61.

289. Trewartha Glenn T. Japan. A Geography. Madison&Milwaukee: The University of Wisconsin Press, 1970. 607 p.

290. Von Verschuer Charlotte. Japan's Foreign Relations 600 to 1200 a.d. Translation from Zenrin Kokuhoki / Monumenta Nipponica. 54:1. Spring 1999. P. 1-39.

291. Von Verschuer Charlotte. Looking from Within and Without. Ancient and Medieval External Relations / Monumenta Nipponica. 55:4. Winter 2000. P. 537-566.

292. Wedemeyer A.W. Japanische Frühgeschichte. Tokyo: Verlag Asia Major, 1930. 362 s.

293. Wright Arthur. Buddhism in Chinese History. Stanford, California: Stanford University Press, 1959. 167 p.

294. Xiong Victor Cunrui. Sui Yangdi and the Building of Sui-Tang Luoyang /The Journal of Asian Studies 52. No.l. Februaiy 1993. P. 66-89.1. Стр.

295. Карта № 1. Провинции Японии. 319