Политическая идеология партии большевиков в массовом сознании населения Европейской части России в 1921-1929 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Шагинян, Виктория Вячеславовна

• Шагинян, Виктория Вячеславовна
• кандидат исторических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Шагинян, Виктория Вячеславовна

введение

Раздел I. Идеология, мифологическое сознание, социальные утопии: сущность, структура, функции

Раздел II. Социалистическая революция: понимание и объяснение в массовом сознании

Раздел III. Образы коммунизма (социализма), основных направлений и средств его построения в массовых пол итич еских представлениях

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Политическая идеология партии большевиков в массовом сознании населения Европейской части России в 1921-1929 гг.»

Актуальность темы исследования. В последние годы научно-историческим сообществом все в большей мере осознается необходимость углубленного изучения тех эволюционных процессов в общественном сознании, которые не только сопровождали крупнейшие события отечественной истории, но и служили их социально-психологической, идеологической основой, своеобразным катализатором.

Трансформации общественного сознания в условиях переходного периода 1920-х гг., их тенденции и противоречия во многом предопределили не только собственно эволюцию общественной идеологии и общественной психологии, но определили и сущность, характерные особенности той советской системы, которая сложилась к середине 1930-х гг. По верному замечанию A.B. Пыжикова, «марксистская идеология большевиков плюс психология шутов - вот та основа, которая определяла вектор развития советского государства»1.

Само внимание к проблемам истории общественного сознания является, с одной стороны, свидетельством своеобразного социального заказа, выражением общественной потребности в признании человека наиболее активной силой исторического процесса, определяющей его содержание.

С другой стороны, в настоящее время актуализируется само внимание научно-исторического сообщества к изучению той сферы общественного и индивидуального сознания, в которой расположены побудительные мотивы социально-политического поведения, система идеалов, норм и ценностей, определявших особенности советского

1 Пыжиков А В Российская история первой половины XX века новые подходы // Вопросы философии-2003.-№ 12 - С 76 человека и общества во всей их противоречивой сложности. Отечественная историография тем самым откликается на новые явления в развитии и выражает, по крайней мере, две составляющие исторического сознания российского общества- профессиональную историческую науку и историческую память различных слоев населения1, способствует становлению третьей составляющей - официальной концепции истории Отечества.

В этом научно-познавательном контексте в настоящее время становится все более очевидной справедливость мысли, высказанной Г.Д. Алексеевой: «Большинство проблем истории XX века, духовного развития российского общества нельзя решить без четких представлений о содержании и типе воздействия теории, идеологии, политических доктрин, исторических концепций на общественное сознание, как массовое и групповое. так и индивидуальное»2.

Однако следует предполагать и обратное воздействие массовых представлений обыденного сознания, мифологем, стереотипов мышления и т.п. на теоретические построения, идеологию, доктрины, вырабатываемые властью. Важным оказывается и выяснение содержания процесса взаимодействия между основными элементами идеологии партии большевиков, пропагандировавшей их в интересах сохранения собственного политического господства, социалистического строительства, и теми представлениями о них, которые имела основная масса населения России. Это предполагает выяснение отношения различных социальных групп и слоев к Советской власти, партии большевиков и ее вождям, тем идеям и политическим действиям, которые

1 По классификации ГД Алексеевой См Алексеева ГД Историческая наука в России. Идеология Политика - М • Издательский центр института российской истории РАН, 2003-С. 193. Алексеева Г Д. История. Идеология Политика. (20-30 —е гг) // Историческая наука России в XX веке - М , 1987.- С. 108 они предпринимали в отношении этих субъектов с помощью собственной оценки, понимания и объяснения.

Такой подход, на наш взгляд, не только позволяет определить основные тенденции и характер эволюции обыденных форм общественного сознания в советский период, но имеет и другой, более широкий научно-познавательный контекст, связанный как с возможностями анализа переходных периодов в истории России вплоть до наших дней в аспекте их историко-антропологического и социально-исторического содержания, так и с анализом реального влияния народных воззрений на ход социальных преобразований и последствий этого влияния.

Объектом диссертации являются основные тенденции и закономерности эволюции общественного сознания в СССР.

Предмет исследования - восприятие и оценка населением Европейской части России основных элементов идеологии доктрин коммунистической партии.

Постановка проблемы. В отечественной историографии научный интерес к советскому периоду сосредоточен главным образом на традиционной объяснительной модели, базирующейся на представлениях о том, что содержание, характерные особенности и сама направленность социалистических преобразований всецело определялись высшим партийно-политическим руководством страны. Такой подход, так или иначе, ведет, с одной стороны, к абсолютизации роли партийно-политического руководства, а с другой - косвенным образом отказывает в праве быть субъектом собственной истории народам СССР. В грандиозном социальном эксперименте они приняли участие не только силой принуждения, но и с величайшим энтузиазмом и самоотверженностью строили общество светлого будущего.

Постановка проблемы в указанном ракурсе основывается на признании и другого вида связи. Массовые представления, формировавшиеся в течение столетий и являвшиеся достоянием общественного сознания, не только определяли отношение к основным коммунистическим идеологемам, практике социалистического строительства, но и оказывали влияние на идеологию, политику коммунистической партии и ее непосредственные результаты.

Какими были содержание, формы и направления связей народных представлений с основными политическими доктринами? Как соотносились мифологемы общественного сознания с основными концепциями большевизма?

Последнее делает необходимым признание и другой объяснительной модели: сам характер социалистических преобразований был продуктом не только политической жизни, формируемой руководством партии и страны, но и народных представлений, то есть культурным, мировоззренческим, этическим достоянием народов России.

Территориальные границы диссертационного сочинения охватывают Европейскую часть России. Эта территория входила в правовое и институциональное пространство РСФСР и СССР, в изучаемый период она неоднократно претерпевала изменения административных границ наименований как регионов, так и входящих в них административно-территориальных образований, которые управлялись административными органами советского государства в соответствии со спецификой отдельных регионов, краев и областей. Европейская часть России, являющаяся этнообразующей и системообразующей частью страны, имела также экономические, политические, социальные и культурные условия, которые были характерны для Советской России, а затем и СССР в целом. Процессы эволюции общественного сознания населения этой части СССР являются наиболее репрезентативными. В известном смысле население Европейской части России было той интеллектуальной, духовной силой, которая прежде всего реагировала на идеологическое, мировоззренческое воздействие со стороны партии большевиков и служила базой крупнейшего политического эксперимента.

Хронологические рамки работы охватывают период 1921-1929 гг. Именно в это время, в условиях послереволюционных преобразований интенсивно взаимодействуют политические и идеологические доктрины партии, установившей свою диктатуру, и народных социальных утопий -вековых народных чаяний совершенного и справедливого общественного устройства. Народные идеалы и идеологические политические устремления правящей партии и государства вступали и во взаимные противоречия с практикой социалистических преобразований. В результате само содержание переходного периода во многом определяется этими противоречиями, а особенности заключаются и в трансформациях как народных представлений о справедливом общественном устройстве, так и содержания основных доктрин коммунистической партии. Процесс эволюции народных представлений и основных коммунистических идеологем тем самым вписывался в логику переходного периода, изменений в политической, экономической и социокультурной жизни, диктуемых коммунистической партией, Советской властью.

Однако сама предметная область исследования не предполагает жестко сформулированных временных границ. Процессы трансформации общественного сознания лишь с достаточной степенью условности могут быть соотнесены хронологически с определенными политическими и иными событиями. Вместе с тем, сама динамика, интенсивность, направленность и смысл таких трансформаций имеет достаточно конкретное временное выражение.

Степень научной разработанности проблемы. Рассматриваемая проблема в историографическом аспекте обладает двумя существенными особенностями.

С одной стороны, сама ее постановка не только в недалеком советском прошлом, но и в настоящее время представляется новой, по существу не имеет научно-исторической традиции. Выяснение массового общенародного отношения к идеологии и политике РКП(б)-ВКП(б)-КПСС было просто невозможно, а в настоящее время еще не обрело должной научной актуальности. Иначе говоря, данная тема не вызывала и пока еще не вызывает повышенного научного интереса, а крупных работ, непосредственно посвященных ей, пока еще нет.

С другой стороны, ни одно из изданий советского периода, посвященного самым разнообразным сферам жизнедеятельности советского народа, не обходилось без выявления причинно-следственных связей между теоретическими марксистско-ленинскими обоснованиями задач социалистического и коммунистического строительства и их конкретной реализацией, что подтверждалось колоссальным фактическим материалом о росте социальной активности масс по мере усложнения задач этого строительства. Таким образом, основное противоречие изучаемой темы состоит в том, что колоссальный объем литературы, изданной в советский период, где авторская позиция в основном отличалась одномерно-апологетическим отношением к идеологическому воздействию партии на общественное сознание, сочетается с отсутствием достаточного количества современных исследований.

Во-вторых, при отсутствии работ, непосредственно посвященных проблеме воздействия идеологических доктрин на общественное сознание, в отечественной историографии существует ряд значительных трудов, посвященных истории народной общественной мысли - социальным утопиям. По мнению члена-корреспондента РАН К.В. Чистова, одного из крупнейших исследователей социально-утопических взглядов русского народа, начиная с 1960-х гг., с особенной ясностью обозначался всеобщий кризис социально-утопических идей, учений и движений, и интерес к истории социально-утопических идей мотивировался двояко - не только академическим интересом к проблеме, но и «веянием времени», состоянием общественного сознания, которое называется теперь «шестидесятничеством»1.

В ответ на этот социокультурный заказ в отечественной исторической науке появляется ряд значительных и весьма интересных работ, целью которых, как правило, в латентной форме было выявление исторических корней первоначального утопизма русской социал-демократии.

К ним прежде всего следует отнести монографии К.В. Чистова и л

A.И. Клибанова . Однако по вполне понятным причинам авторы этих работ не ставили, да и не могли ставить задач выявления связей между народными представлениями в рамках социальных утопий и идеологий коммунистической партии. Вместе с тем, самим выходом этих и последовавших за ними исследований таких авторов, как Б.А. Успенский,

B.М. Живов и др. , был открыт путь к изучению связи народных социально-утопических воззрений и идеологии большевизма.

1 Чисгов КВ. Русская народная утопия (генезис и функции социально-утопических легенд). - СПб , 2003 - С 12-13.

2 Чистов К.В Русская народная утопия (генезис и функции социально-утопических легенд) - М., 1967; Клибанов А.И Социальные утопии в русских крестьянских движениях - М , 1966, Народная социальная утопия в России. Период феодализма. -М , 1977; Народная социальная утопия в России XIX в - М , 1978

3 Успенский Б.А Царь и самозванец Самозванчество в России как культурно-исторический феномен. // Художественный язык Средневековья. - М , 1982 - С 201235, Живов В М., Успенский Б А. Царь и Бог: Семантические аспекты сакрализации монарха в России // Язык культуры и проблемы переводимое™ - М , 1987 - С 47-53, Бабкин Д С. Русская потаенная социальная утопия XVIII в // Русская литература -1968.-№4 - С. 92-106

С особой интенсивностью изучение народных социально-политических воззрений и процессов, происходивших в массовом сознании в 1920-е гг., начинается в конце 1990-х гг. Разработка этой проблематики проходила в условиях роста общественного внимания к определению сущности феномена большевизма, проблеме его исторических истоков. Результатом этого интереса стало резкое возрастание количества самых разнообразных публикаций, в которых с междисциплинарных позиций исследовалась проблема взаимодействия в массовом сознании традиционных народных воззрений и основных доктрин большевизма. В этом массиве литературы можно выделить три основных направления.

Первое и наиболее представительное из них во многом продолжает традицию, сформированную выдающимися русскими мыслителями -H.A. Бердяевым, С.Н. Булгаковым, И.А. Ильиным и др. Эта традиция состояла в том, что истоки и смысл русского коммунизма они видели в особенностях социальной и культурной жизни России, рассматривая его как своеобразный результат «грехов» ее развития, воплотившийся в «коммунистической судьбе». Это направление представлено оригинальными по методологическим подходам трудами A.C. Ахиезера, В.В. Бочарова, В.П. Булдакова, А.Г. Вишневского, А.П. Давыдова, А.И. Шаповалова, М.А. Шуровского, И.Г. Яковенко, E.H. Ярковой1 и др.

1 Ахиезер А С. Россия критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Том I От прошлого к будущему. 2-е издание, переработанное и дополненное. -Новосибирск, 1997. - 804 е., Ахиезер АС, Давыдов АП, Шкуровский МП., Яковенко И.Г., Яркова Б.Н. Социокультурные основания и смысл большевизма -Новосибирск, 2002 - 610 е.; Бочаров В В О культурно-психологических истоках русского тоталитаризма. // Угол зрения1 отечественные востоковеды о своей стране -М , 1992 - С. 182-206, Булдаков В П К изучению психологии и психопатологии революционной эпохи- (Методологический аспект) // Революция и человек: социально-психологический аспект - М., 1996 - С. 4-17, Красная смута Природа и последствия революционною насилия. - М, 1997 - 376 с; Вишневский А Г. Серп и рубль Консервативная модернизация в СССР. - М , 1998. - 432 е., Шаповалов А И Феномен советской политической культуры (ментальные признаки, источники формирования и развития) - М , 1997 - 355 с.

В работах этого направления, которое можно условно назвать «органическим» (поскольку все особенности взаимодействия массового сознания и большевистской идеологии здесь выводятся главным образом из особенностей социального и культурного развития России), не только подчеркивается русское происхождение большевизма, но и результаты социалистического строительства рассматриваются через призму взаимодействия коммунистического проекта и «почвенничества» как черты общественного сознания его реализаторов.

К вышеназванному направлению близко и другое, как правило, имеющее более широкий междисциплинарный контекст и ориентированное на прямое выявление связи между архетипическим, традиционным в общественном сознании, «родовыми» образами политической жизни, моделями политического устройства, мифологией и системой таких действий, которые способствовали их воплощению. Так, B.C. Полосин1, используя универсалистский метод исследования мифологии, проецирует миф на политическую жизнь и показывает органическую связь национального сознания с религиозными и социальными утопиями.

Монография С.Д. Домникова посвящена образам и архетипам русской истории и культуры, тому, как традиционалистские воззрения воплощались в историческом процессе, как на основе образов и мифологем массового сознания в различных слоях общества рождались разнообразные утопии и проекты реформ.

Третье направление представлено исследованиями, в которых с помощью реконструкции традиционных образов и массовых представлений анализируется отношение различных социальных групп к

1 Полосин В С. Миф Религия Государство - М., 1999.-440 с. Домников С Д Мать-земля и Царь-город Россия как традиционное общество - М , 2002. - 672 с тем или иным сферам общественной жизни, реальным процессам социалистического строительства в изучаемый период. Ряд работ этого направления посвящен теоретическим аспектам такого анализа1. Особое место среди них занимают материалы международной конференции «Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.)», проходившей в июне 1994 г.2 Сам факт проведения такой конференции и целый ряд идей, содержащихся в ее материалах, являются свидетельством того, что научно-историческое сообщество совершило поворот к проблемам истории общественного сознания.

Статьи и монографии О.В. Великановой, М. Венер, О.Г. Вронского, И.Л. Жеребцова, В.В. Журавлева, A.B. Захарова, B.C. Измозика, В.И. Коротаева, М. Кудюкиной, Н.Е. Шаповаловой, В.А. Ярова вносят

1 Баранова Г.С Теоретические модели социальной идентификации личности // Социальная идентификация личности -., 1993. - С 35-46 ; Волков Ю.М. Становление идеократии* Истоки, ментальность, аппарат (1917-1929 гг.) - Иваново, 1993 - 104 е., Лившиц А Я Власть и управление в массовой психолоши (1917-1927 гг.) // Из истории государственного управления в России: Сб. ст. - Симферополь, 1998 - С. 87-112, Российский менталитет, история и современность Сб. научн. тр. - СПб , 1993 - 111 с , Революция и человек, социально-психологический аспект. - М., 1996 - 210 с, Массовое сознание и массовые действия. - М., 1994. - 150 е., Митина О В , Петренко В Ф Динамика политического сознания как процесс самоор1анизации // Общественные науки и современность. - М , 1995 -№ 5. - С 103-105.

2 Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв )• Материалы международной конференции 14-15 июня 1994 / Под ред Данилова В.П, Милова Л В и др - М, 1996-440 с

3 Великанова О.В. Образ В.И Ленина в массовом сознании // Отечественная история. -1994 - № 2. - С. 175-185, Функции образа лидера в массовом сознании // Общественные науки и современность. - 1997 - № 6. - С. 162-173, Венер М Лицом к деревне: советская власть и крестьянский вопрос (1924-1925 п ) // Отечественная история - 1993. - № 5 - С 86-107, Вронский О Г Крестьянство и власть (1900-1923 гг.) - Тула, 1993 - 140 с ; Жеребцов И Л. Отношение населения Коми края к власти в 1919- начале 1920-х годов // Отечественная история. - 1994. - № 6. - С 65-73, Журавлев В В В дополнение к сказанному: революция сквозь призму личного интереса // Отечественная история. - 1995 - № 4 - С. 214-218; Захаров А В. Народные образы власти // Полис - 1998 - № 1 - С 23-35; Измозик B.C. Глаза и уши режима-(Государственный политический контроль за населением Советской России в 19181928 годах) - СПб , 1995. - 164 с , Коротаев В И Судьба «русской идеи» в советском менталитете (20-30-е гг) - Архангельск, 1993 - 107 с , Кудюкина М «Мужик наплюет на вашу политику »' отношение крестьян к власти во второй половине 20-х годов // Россия XXI - 1997 - № % - С 160-180, Шаповалова НЕ. Коммунистическая перспектива в представлениях крестьянства Европейской части России существенный вклад в изучение отношения населения Европейской части России к теории, идеологии и политике коммунистической партии.

Особое значение в разработке исследуемой проблемы имеют исследования А.Я. Лившина и И.Б. Орлова, посвященные процессам эволюции общественного сознания различных социальных групп во взаимодействии с властью, особенностям психоментальной среды 1920-х гг. и изменениям в ней, а также проблемам социокультурного диалога между обществом и властью1. Несомненным достоинством и существенной особенностью целого ряда работ названных авторов является широкое использование в качестве важнейшего источника «писем во власть», что позволяет подвергать анализу основные компоненты массового сознания через призму восприятия народом образа власти в условиях 1920-х гг.

Несмотря на то, что существует ряд близких по проблематике диссертационных сочинений, подготовленных такими авторами, как Ю.Н. Костин, П.А. Лаврик, Д.В. Ольшанский, A.A. Семенов2, сама тема к

1921-1927 гг.) - Армавир, 2001, Элементы сакрального в обыденном сознании человека, становящегося советским (на примере крестьянства 1920-х гг) // Советский человек, генезис, эволюция, развитие Сб. статей. - Армавир, 2003 - С. 64-84; Яров С.В Горожанин как политик: революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. -СПб, 1993 - 320 с, Крестьянин как политик Крестьянство Северо-Запада России в 1918-1919 гг Политическое мышление и массовый протест - СПб, 1999 - 168 с.

1 Лившиц А Я., Орлов И Б. Власть и народ, «сигналы с мест» как источник по истории России 1917-1927 годов // Общественные науки и современность - 1999. - № 2. - С. 94104, Революция и справедливость послеоктябрьские «письма во власть»// 1917 год в судьбах России и мира от новых источников к новому осмыслению. - М , 1998. - С. 259— 260, «Серп и молот на престоле»: Революция, власть и воля в российском менталитете // Мнемозина Альманах. - М, 1999. - Вып 1 - С 117-131.; Советская власть плюс военизация всей страны // Историки размышляют: Сборник статей - М , 1999. - С 215235, Социологический анализ «писем во власть» (1917-192 годы)//Социс -1999 -№2 -С 80-88; Власть и общество: Диалог в письмах. - М , 2002 - 208 с

2 Костин Ю Н. Влияние практики большевизма на изменение нравственного сознания и поведения крестьянства в 1921-1927 гг • (На материалах Воронежской. Тамбовской, Ортовской и Курской губерний) Автореф дисс канд ист. наук - М, 1996, Лаврик П А Политические настроения дальневосточного крестьянства в годы новой экономической политики Автореф. дисс канд ист наук. - СПб, 1995, Ольшанский Д В. Массовые настроения и их функционирование в политических настоящему времени изучена косвенным образом и недостаточно. Отношение к теории, идеологии и политической практике коммунистической партии в 1920-е гг., во многом определявших содержание и особенности политического сознания различных социальных групп, является полем для дальнейших научно-исторических исследований. Данная диссертация посвящена указанной проблематике.

Источниковую базу диссертации составили как опубликованные, так и неопубликованные документы и материалы, относящиеся к исследуемому периоду. Источники классифицируются в соответствии с общепризнанными в современном источниковедении принципами - их происхождением и способами фиксации. Весь комплекс использованных источников подразделяется на ряд основных групп.

К первой из них следует отнести опубликованные источники личного происхождения - письма, жалобы, доносы, проекты и т.п., широко представленные в разнообразных сборниках документов, изданных в последние десятилетия1. Предметом изучения в источниках этой группы является как сама историческая реальность, так и представления об этой процессах Дисс. . докт. полит наук. - М, 1990, Семенов А А Политическая повседневность на Северном Кавказе в годы 1 ражданской войны (1917-1920 гг.) Дисс . канд ист. наук -М,1999

1 Голос народа Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. /

Отв ред А К. Соколов - М 1997; Голоса крестьян Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. - М., 1996; Письма во власть. 1917-1927 Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям / Сост.

А.Я Лившин, И Б Орлов - М., 1998; Письма во власть 1928-1939. Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и советским вождям / Сост. А Я Лившин,

И Б Орлов, О.В. Хлевнюк. - М., 2002, «Социализм - это рай на земле»' (Крестьянские представления о социализме в письмах 20-х гг) / Публикация В. Кабанова, Т Мироновой, Е Халдуриной // Неизвестная Россия. XX век. - М , 1993 - Кн. 3. - С 199

225; «Спрашиваю, когда справедливая жизнь настанет9. »• Секретные обзоры чиытельских писем в газету «Правда» (1928-1930) / Публ. подг ТМ Вахитова, В.А.

Прокофьева // Новый журнал - 1996 - № 1. - С 119-134; «Сытый голодному не разумеет»' проблема выживания в «письмах во власть» (1917-1927 гг.) / Публ подг. И.Б Орлов//Армагеддон -М,1999 - Кн. 4 - С. 85-96; Трагедия нетерпимости Письма в ЦК ВК11(б) накануне «великого перелома» / Публ подг О. Хлевнюк, Л. Кошелева и Л Роговая // Коммунист - 1990 - № 5. - С - 77-88, Четыре письма В И. Ленину / Публ. и вступ статья И Н Селезневой // Вестник РАН. -1994. - Т. 64. - № 9 - С. 821-827. реальности авторов писем. Субъективное восприятие ими реальности позволяет реконструировать отношение к основным идеологическим доктринам большевиков.

Вторую группу источников составляют партийные документы и документы органов власти. Сюда входят материалы съездов, пленумов ЦК, программные документы, а также документы репрессивных органов ВЧК-ОГПУ. Эта группа источников позволяет не только выявить эволюцию теории, идеологии и политики партии и государства в рассматриваемый период, но и изучить содержание и формы партийно-государственного контроля над общественными настроениями. Особую ценность имеет ряд сборников документов, изданных в последние годы1.

Следующую группу источников составляют опубликованные и неопубликованные исследования, а также мемуары отечественных партийных и государственных деятелей. Значительный интерес представляют дневниковые записи, воспоминания и свидетельства очевидцев, в которых раскрываются отношения к тем или иным замыслам и действиям властей. Анализ источников этой группы помогает конкретизировать позицию властных органов, руководителей партии и государства, проследить расстановку акцентов при определении тех или иных теоретических, политических и идеологических задач. Источники этой группы незаменимы при формировании сюжетов, в той или иной степени связанных с характеристиками социально-психологических процессов, проходивших в руководстве партии и государства.

1 Большевистское руководство Переписка 1912-1927. Сборник документов / Составители А.В Квашонкин, О В Хлевнюк, Л П Кошелева, Л А. Роговая. - М , 1996, Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД 1918-1939 Документы и материалы: в 4т Т 1. 1918-1922 1Г Т 2 / Под ред А Берловича, В Данилова - М, 1999; Тра1едия советской деревни Коллективизация и раскулачивание 1927-1939. Докуменш и материалы. В 5 т Т 1 Май 1927- ноябрь 1929 / Под ред В. Данилова, Р Маннинг, Л Виолы - М , 1999, «Совершенно секретно»: Лубянка-Сталину о положении в стране (1922-1934г.). -М,2001-2002 -Т 1-6.

Большое значение для исследования имеют источники четвертой группы- неопубликованные документы, извлеченные из 20 архивных фондов. Это, прежде всего, документы, отражающие деятельность органов власти: материалы съездов, конференций и пленумов ЦК партии, приказы, постановления, отчеты, доклады, резолюции, циркуляры, протоколы, инструкции, директивы и т.д. (РГАСПИ, Ф. 17). Особое место среди источников этой группы занимают письма, жалобы, доносы, заявления и т.д. (РГАСПИ, Ф. 74, 78, 82, 85, 142, 610; ГАРФ, Ф. 1235, Р-5446; РГАЭ, Ф. 396, 7486, 8043).

В целом источники, привлеченные к разработке проблемы, обеспечили репрезентативность исследования, автор добивалась этого в том числе и по критерию выявления специфических особенностей и дифференциации отношения к власти представителей различных социальных групп.

Теоретической и методологической основой диссертационного исследования послужили принципы историзма, объективности и ценностного подхода к исследованию исторической реальности.

Методологию работы определило сочетание ряда наиболее актуальных для современной отечественной исторической науки подходов, реализованных через сочетание общенаучных и специально-исторических методов.

В работе применялся метод исторической синергетики, который позволил системно и дифференцированно изучать и процесс эволюции основных доктрин коммунистической партии, и отношение к ним различных социальных групп, рассматривать общество и власть в их системном единстве, структурно-функциональных связях, а также реконструировать их социокультурную и политическую динамику. Применение этого метода дало возможность проанализировать взаимосвязь практически-политических, мировоззренческих этических установок партии, их влияния на процесс идеологического самоопределения общества.

В диссертации развернуто используется историко-типологический (феноменологический) метод, предполагающий выявление уникального на основе изучения общего в историческом процессе. В рамках этого подхода представляется возможным выявление феноменологии «большевистского» и «советского».

Историко-сравнительный (компаративистский) метод позволяет сопоставить идеологические идентификаторы различных социальных групп населения.

В работе применяется метод герменевтического анализа текстов писем, позволяющий выявить внутренний смысл, мотивы отношения и действий различных людей. В конкретно-историческом плане применение этого метода вписывается в историко-антропологический подход, применяемый в исследовании, помогает выяснить модели идеологических отношений народа и власти в аспекте темы исследования через применение метода контент-анализа.

Для рассмотрения основных аспектов темы в диссертации используется ряд категорий, которые только начинают утверждаться в качестве общепризнанных у научно-исторической общественности: «историческая система», «социокультурная трансформация», «идеологические представления» и ряд других, их включение в содержание работы опосредовано спецификой поставленной цели, задач исследования, а также особенностями источников и методов их анализа.

Целью диссертационного сочинения является изучение исторической эволюции отношения населения Европейской части России к идеологии и политической практике коммунистической партии в 19211929 гг.

Реализация поставленной цели предполагает необходимость решения ряда конкретных исследовательских задач:

- определить сущность, структуру и функции взаимосвязи идеологии большевизма в ее связи с политической мифологией и народными социальными утопиями;

- проанализировать процессы эволюции представлений о мировой социалистической революции и коммунистическом строительстве;

- выявить и изучить особенности массовых представлений об основных факторах коммунистического строительства.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые исследуются массовые идеологические представления населения Европейской части России в переходный период 1920-х гг. в особом ракурсе взаимного воздействия идеологии партии большевиков, с одной стороны, и массового сознания - с другой.

В ходе исследования автор пришла к следующим выводам, обладающим качеством научной новизны. Анализ основных моделей мировоззренческих установок и ценностных предпочтений различных социальных групп и личностей показывает основные особенности духовной жизни советского человека, его внутреннего мира в социокультурном контексте трансформации массового сознания.

Влияние мировоззренческих и ценностных установок коммунистической партии на революционные преобразования автор рассматривает в аспекте их связей с народными социальными утопиями, традиционалистскими представлениями. Властвующая партия не только оказывала воздействие на массовое сознание, но и испытывала на себе обратное влияние - воздействие идеалов, норм, ценностей, психоментальной среды, традиционных для него. В результате такого взаимодействия массовое сознание населения региона трансформировалось в уникальную систему взглядов, типов мышления и поведения, характерной особенностью которой была рецепция архаических, традиционных идеалов, норм и ценностей и облечение их в форму революционной фразеологии. Ведущая социально-психологическая ориентация на конструирование общественного сознания социалистического типа с присущим ему содержанием и формой способствовала восстановлению социокультурной архаики, тем самым разрушая марксизм «изнутри». Противоречия в общественном сознании порождали его кризисное состояние, влиявшее на кризис идеологии внутри самой партии.

В результате в изучаемый период сформировались противоречащие друг другу типы поведенческих реакций и политические инициативы большевиков. Формировалось состояние социокультурного раскола, выражавшееся в кризисе отношений между народом и «народной властью».

В диссертации впервые вводится в научный оборот широкий круг неопубликованных архивных документов.

Положения, выносимые на защиту:

• политическая идеология формирует целостное представление о целях и средствах политического преобразования общества. При своем массовом распространении в связи с собственной проективной сущностью она интегрируется с мифологическим сознанием и социально-утопическими воззрениями;

• в российской политической культуре и ментальном типе задолго до начала распространения марксистской идеологии существовал мифологический и социально-утопический народный идеал совершенного общественного устройства, комплекс мечтаний о спасении народа и человечества, а также социальные практики, направленные на их воплощение. Этот комплекс народных идей включал в себя идеалы свободы, братства, равенства, коллективизма, справедливости и создавал почву для взаимной интеграции народных наивно-социалистических воззрений и социалистической идеологии;

• в связи с тем, что российское общество к моменту зарождения и распространения идеологии большевизма в значительной мере оставалось докапиталистическим, а подавляющее большинство населения входило в докапиталистические структуры деревни и жило в условиях самодержавного режима, применение идеологии классического марксизма к подготовке социалистической революции требовало создания такого идеологического комплекса, который бы был адаптирован к конкретно-историческим условиям России и типу массового сознания, присущего ей. Партия большевиков в своих идеологических построениях объединила классический марксизм и традиционные для России народно-утопические воззрения;

• и в массовых представлениях большинства населения Европейской части России, и в политической идеологии коммунистической партии социалистическая революция рассматривалась как событие и процесс, открывшие путь к революционному переустройству всего мира с позиций революционного мессианизма. В представлениях о конечной цели мировой революции - коммунизме как «рае земном» - присутствовали элементы традиционных христианских ценностей и норм, облеченных в формы коммунистических терминов;

• социалистическая революция в представлениях большинства населения изучаемого региона отождествлялась с вековыми народными устремлениями к социальному освобождению, всеобщему братству трудящихся, равенству и справедливости. Достижение этих идеалов представлялось вполне реализуемым, а политические действия власти оценивались с точки зрения их соответствия традиционным критериям будущего общественного устройства;

• власть инициировала поиск массовым сознанием образа социализма и коммунизма, путей их построения в практически-конкретных формах, но одновременно ограничивала и сдерживала этот процесс, вводила его в рамки постоянно обновляющихся идеологических установок, возникавших по ходу трансформации общества и самой партии;

• к важнейшим условиям и средствам социалистического строительства массовое сознание относило государство диктатуры пролетариата, отношение к которому было двойственным: его необходимость признавалась большинством населения, а практическая деятельность власти по реализации задач социалистического строительства признавалась несовершенной и часто искажающей коммунистический идеал.

Практическая значимость исследования состоит в том, что ее основные положения и выводы могут быть использованы для осмысления и изучения вопросов исторической эволюции общественного сознания в переходный период. Материалы исследования могут также найти применение в различных трудах, посвященных разнообразным проблемам истории советского общества, при обращении к историческому опыту формирования и распространения политических идеологий различных партий.

Положения и выводы диссертации можно использовать и при разработке специальных курсов по истории и культуре советского периода как в общероссийском, так и в региональных аспектах, а также при подготовке учебных пособий, в лекционных курсах и семинарах по Отечественной истории в учебных заведениях различных типов.

Апробация исследования. Основные положения диссертации сообщались на заседаниях кафедры истории России XX века Армавирского государственного педагогического университета, на научных конференциях и освещаются в научных публикациях автора.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, приложений, списка использованных источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Шагинян, Виктория Вячеславовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В сфере общественного и индивидуального сознания скрыты те побудительные мотивы, система идеалов, ценностей и нормы, которые во многом как предопределяют политическое поведение их носителей, так и результаты их деятельности в целом.

Политическая сфера общественной жизни определение, разработка любого политического курса нуждаются в обоснованиях, т.е. в соответствующей политической идеологии. Следовательно, понимание и объяснение политической жизни общества предполагают изучение тех процессов и явлений, которые порождают возникновение и распространение идеологий.

В целом под идеологией следует понимать относительно систематизированные взгляды, функционально связанные с интересами и потребностями социальной группы или групп. Идеология состоит из идей, возникающих на основе исторического опыта, и условий жизни, обосновывающих перспективу определенного сообщества.

Политическая идеология включает в себя ряд структурных элементов, выражающихся в связях с мировоззренческими системами определенной эпохи, в программах преобразования общества политическими средствами, в пропаганде и системе действий по их реализации. Политическая идеология формирует целостное представление о средствах преобразования мира, общества и человека в таком их идеальном предназначении, обеспечивающим их развитие в настоящем и будущем в направлении, которое соответствует потребностям и интересам определенных сообществ.

При своем массовом распространении политическая идеология интегрируется с мифологическим сознанием, поскольку для собственного воспроизводства она применяет механизм использования старых и создания новых политических мифов.

Политическая идеология проективна по своему существу и поэтому она связана с социально-утопическими воззрениями.

В основе связи мифосознания, социальных утопий и политической идеологии - система целеполагания, существующая в рамках исторически определенного типа культуры. По своему социальному предназначению в этой связи: миф призван объяснить окружающий мир; идеология формирует представление о социально-политической реальности; социальная утопия критикует существующее общество и формирует образ современного общественного устройства в соответствии с социально-групповыми интересами и потребностями.

В российском ментальном типе еще до начала распространения марксизма существовал традиционный комплекс идей, существенный мифологический компонент, вобравший в себя и утопический элемент -образ совершенного общественного устройства, построенного на этических нормах общинной жизни, которые должны были приобрести в будущем всеобщий характер. Народный идеал «светлого будущего» имел широкий бытийственный контекст: он распространялся на все без исключения сферы общественной жизни, в том числе и на их предметно-практическую сторону. По существу его можно характеризовать как наивно-социалистические представления, присущие народному типу российских ментальностей в виде комплекса мечтаний о спасении народа и человечества, а также социальных практик, направленных на воплощение этой мечты. Этот комплекс включал в себя идеалы свободы, гуманизма и коллективизма, равенства, социальной справедливости и солидарности. Он служил своеобразной идейной платформой, на которой могли взаимно интегрироваться как народные социальные утопии, так и доктринальный социализм.

Народный социализм» был своеобразной идейной реакцией на кризисные явления в общественной, экономической, политической и культурной жизни общества, выражавшийся в росте эсхатологических настроений, особенно в ХУН-Х1Х вв., и в практике поиска путей приближения «светлого будущего». Социализм в его классическом виде как комплекс социально-философских и идейно-политических концепций, доктрин, установок, социально-политических движений и представлений о социально-политическом устройстве мира вполне соответствовал ментальному типу подавляющего большинства населения страны -крестьянства, что и предопределило возможность его быстрого и массового распространения в формах, близких народному сознанию. В неявном виде социалистические идеи воспринимались в той их части, особенно в пореформенный период, которые соответствовали потребностям социальной справедливости, т.е. прежде всего в мифологической и социально-утопической составляющей этих идей.

Исторически первой формой соединения идеалов социализма и народного социального утопизма в России было классическое народничество, восприемником которого стал большевизм, продолживший также и традиции европейской социал-демократии.

В связи с тем, что российское общество к моменту зарождения и распространения идеологии большевизма в значительной мере оставалось докапиталистическим, а подавляющее большинство населения входило в общинные структуры деревни, являлось носителем традиционно-коллективистской психологии и жило в условиях самодержавно-царского деспотического режима, применение марксистских идеологем к подготовке социальной революции в России требовало создания адаптивной по отношению к названным условиям идеологии.

В связи с необходимостью адаптации задач социальной революции к конкретно-историческим условиям развития России от партии большевиков во главе с В.И. Лениным потребовались корректировки ортодоксально-марксистских взглядов в вопросах стратегии и тактики осуществления революции и во взглядах на послереволюционное устройство общества. Субъективно оставаясь социалистами, объективно большевики вынуждены были адаптировать собственную партийную идеологию к традиционным для российского ментального типа идеалам и ценностям. Поскольку наиболее массовой и реальной силой социалистического строительства в России могло быть крестьянство, то практические попытки в этом направлении не могли не нести на себе отпечаток народных социальных утопий. Партия большевиков в своих идеологических построениях попыталась объединить классический марксизм и традиционные народно-утопические воззрения, открывая тем самым два пути, во многом взаимодействующих и противоречащих друг другу: создания социалистического и коммунистического обществ как реализации социальных утопий в их классически-марксистском и народных вариантах и путь попыток их реализации через установление собственной диктатуры.

Контент-анализ «писем во власть» населения Европейской части России за период 1921-1929 гг., отражающий массовые социальные настроения и представления об основных элементах идеологии коммунистической партии, показывает, что одной из основных проблем, зафиксированных в массовом сознании, была проблема социалистической революции.

В массовых представлениях населения, как и в идеологии коммунистической партии, социалистическая революция оценивалась в духе «революционного мессианизма», выражающегося в исключительной уверенности в неизбежности мировой революции, начало которой было положено в России. «Революционный мессианизм» был не только продуктом идеологии партии большевиков, но и революционным компонентом российских ментальностей, т.е. вариантом Русской идеи, преобразованной в идеологемы «мировой революции», «пролетарского интернационализма» и «коммунистического будущего всего человечества». Этот социально-утопический комплекс стал продуктом российского внутриментального взаимодействия.

Представления о всемирно-историческом характере социалистической революции в России, открывавшей путь к революционному переустройству всего мира, предполагали его мифологическое структурирование: разделение мира на «свой» -своеобразный центр сосредоточения позитивных качеств и «чужой» -враждебный, который с необходимостью должен быть преобразован. Задача осуществления мировой революции предусматривала как мирный, так и вооруженный пути, но второй из них преобладал.

В представлениях о путях осуществления мировой социалистической революции и ее цели - коммунизме (своеобразном «рае земном») - были транслированы традиционные христианские нормы и ценности в их коммунистической форме, тем самым идеологемы большевизма наполнялись по существу религиозным содержанием, что создавало почву для образования «новой политической религии».

Представления о социалистической революции предполагали понимание и объяснение того, как должен быть решен национальный вопрос, т.е. каким образом должно быть создано будущее взаимодействие и единство всех наций. Массовое сознание в изучаемый период решение национального вопроса в стране и во всем мире возлагало прежде всего на русский народ, взявший на себя миссию первопроходца на пути всемирного объединения всех трудящихся.

Но проблема социалистической революции в массовых представлениях рассматривалась прежде всего через призму ее внутреннего значения. Ее позитивное содержание связывалось в первую очередь с представлением о том, что революция освободила народ от эксплуатации. Но в связи со свертыванием нэпа и подготовкой «развернутого наступления социализма по всему фронту», как показывают результаты контент-анализа «писем во власть», восприятие позитивного значения социалистической революции по мере роста масштабов вхождения «в социалистический эксперимент» не нарастало, а сокращалось. Однако какие-либо отрицательные оценки явлений и процессов, происходивших после революции, как правило, связывались либо с силами, препятствующими воплощению революционных идеалов, либо с преступной халатностью и недомыслием. Ответственность за отклонения от этих идеалов возлагалась массовым сознанием, как правило, на определенные органы власти и на обычных, рядовых коммунистов, в ходе кампаний по «разоблачению оппозиций» «виновники» отклонений персонифицировались.

Октябрьская революция, как и всякая другая, своей целью имела установление социально справедливого общества и воплощение лозунгов «свободы, равенства и братства». В массовом сознании сразу после революции - в конце 1917 и начале 1918 г. - триада «свобода, равенство, братство» и синтезирующие их представления о справедливости имели традиционную для российского ментального типа форму: справедливость понималась как «уравнительная» (установленное нормами равенство в распределении материальных и духовных благ для всех трудящихся) и «распределительная» (как «мера воздаяния» со стороны государства и общества за прошлую эксплуатацию и борьбу с ней). Эти представления определялись специфическими общественными взглядами на собственность, коллективизмом и уравнительностью как нравственными императивами.

Как показывают результаты контент-анализа «писем во власть», идеалы социалистической революции «свобода, равенство, братство, справедливость» составляли один из наиболее существенных признаков образа коммунистического (социалистического) общества в том виде, в каком он представлялся в это время в массовом сознании. Однако эти представления в течение 1920-х гг. «волнообразно» изменялись: в той мере, в какой проявлялась кризисность развития страны в различных сферах социалистического строительства или, напротив, в условиях краткосрочных периодов успехов эти представления в общем объеме социальных настроений то снижались, то нарастали.

Социалистическая революция в представлениях большинства населения Европейской части России отождествлялась с вековыми народными устремлениями к социальному освобождению, всеобщему братству трудящихся, равенству и справедливости. Достижение этих идеалов представлялось очевидным и вполне реализуемым, а политические действия власти оценивались с точки зрения соответствия этим критериям будущего общественного устройства. Тем самым процесс идеологической идентификации и самоидентификации осуществлялся через возможности массового сознания установить тождество между предполагаемыми идеалами социалистической революции и эффективностью практики продвижения социалистического будущего в интересах и потребностях народного большинства.

Сам идеал социалистической революции как начала поступательного движения к светлому коммунистическому будущему предполагал и построение образа этого общества, и проектирование в сфере поиска тех сил и средств, которые призваны обеспечить его успешное воплощение.

Коммунистическая партия и ее крупнейшие теоретики и идеологи в эти годы не могли и не формулировали вполне определенно сущность социалистического и коммунистического обществ. В основе указанного обстоятельства скрывалось противоречие: решение такой задачи было связано с необходимостью применения наиболее существенных черт социальной утопии к практическим, реальным путям и способам их воплощения. Крупнейшие теоретики большевизма во главе с В.И. Лениным во многом связывали задачу построения социализма не только с конкретно-историческими условиями развития страны, но и революционно-классовой интуицией, революционным творчеством масс, которые и должны были найти и создать как конкретные черты нового общества, так и основные средства его построения. Поиск образа социализма и путей его построения тем самым санкционировался «сверху». Коммунистическая партия особенно с начала 1920-х гг. и в основном до 1925 г., вплоть до своего раскола, способствовала, одобряла и распространяла продукты общественного мнения по этой проблеме.

Власть, с одной стороны, инициировала процессы в массовом сознании, связанные с конструированием образа социализма и путей его построения, а с другой - ограничивала и даже сдерживала этот процесс, пытаясь ввести его в рамки новых и постоянно обновляющихся идеологических установок. Официально-идеологические представления как о социализме в целом, так и о путях, условиях его построения менялись часто и по ходу самого социалистического строительства в изучаемый период.

Массовое сознание населения не было способно к столь быстрой переоценке и корректировке своих представлений об идеологии правящей партии. Поэтому эти представления имели преимущественно традиционалистское содержание, которое существовало у наиболее активных членов раннесоветского общества, стремившихся определить образ светлого будущего собственными силами. Характерной особенностью этих попыток было отождествление коммунистической теории и идеологии с практикой социалистического и коммунистического строительства. Предполагаемые и декларируемые черты нового общества, должны были постоянно и немедленно подтверждаться на практике. Но сам поиск образа социализма постоянно приводил к необходимости сопоставления идеала с практикой социалистического строительства, а следовательно, не только к разочарованиям в самом идеале, но и к поиску тех сил, которые препятствовали его воплощению, т.е. к определению врагов «внешних» и «внутренних». Такой поиск характерен для мифологического сознания, тем более, он оказывался необходимым потому, что массовое сознание не могло определить сущность социализма и коммунизма иначе, чем определяя его как «рай земной», «царство Божье на земле» в разных вариантах, т.е. в рамках представлений, традиционных для российского ментального типа.

В массовых социальных построениях формировалось недовольство тем, что власть не разъясняет содержание и формы будущего общества.

К важнейшим условиям и средствам построения социализма и коммунизма общественное сознание относило государство диктатуры пролетариата, отношение к которому было двойственным: сама необходимость такого государства вместе с постоянным усилением репрессивных и жестких мер признавалась очевидной, но вместе с тем практическая деятельность власти в реализации собственных функций признавалась несовершенной и искажающей идеал. При этом в изучаемый период преобладало убеждение в истинно народном характере государства.

Но идеологема «диктатуры пролетариата как власти трудящихся» трансформировалась в новую форму практической реализации власти - в «диктатуру коммунистической партии». Однако и к этой трансформации массовое сознание было изначально не готово. В результате неизбежным оказывался поиск той основной силы, которой принадлежала действительная власть, а также вставал вопрос о том, чьим действительным интересам служит строительство нового общества. Этот поиск был разнообразным и включал в себя широкий спектр мнений по поводу понимания сущности диктатуры пролетариата.

Одним из факторов, препятствующих реализации идеи диктатуры пролетариата, многие крестьяне считали отсутствие в реальности союза рабочего класса и крестьянства в связи с ошибочными и даже враждебными действиями в этом направлении самой власти и коммунистической партии. Основной акцент делался на неравенство в положении рабочих и крестьян. С усилением политического и экономического давления на крестьянство, с начавшейся коллективизацией сельского хозяйства значительная часть крестьян утратила надежду на возможность реализации собственных интересов через диктатуру пролетариата.

Основная политическая сила, выработавшая идеологию создания социалистического и коммунистического будущего в ходе реального процесса социалистического строительства, трансформируясь сама, постепенно трансформировала собственную идеологию, да и все общество в направлении обеспечения интересов удержания и укрепления собственной власти. Это требовало внесения корректировок в партийную идеологию, в свою очередь, неизбежно менялся в массовом сознании как образ самой власти, так и пропагандируемых ею идеалов. В 1920-е гг. нарастали представления о том, что коммунистическая партия, имея правильную цель, не может ее воплотить из-за собственных ошибок, утраты связи с народом. В связи с этим на рубеже 1920-1930-х гг. в массовом сознании формируются новые доминантные установки: мобилизации всех сил и средств для прорыва к социализму; необходимости усиления борьбы со всеми враждебными силами. Эти установки массового сознания вполне совпадали с намерениями сталинского руководства партии и страны.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Шагинян, Виктория Вячеславовна, 2006 год

1. Опубликованные документы и материалы:

2. Большевистское руководство. Переписка. 1912-1927: Сборник документов / Составители: A.B. Квашонкин, О.В. Хлевнюк, Л.П. Кошелева, Л.А. Роговая. М., 1996

3. Восьмой съезд РКП (б): Стенографический отчет. М., Пг., 1919.

4. Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. / Отв. ред. А.К. Соколов. М., 1997

5. Голоса крестьян. Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах-М., 1996

6. Десятый съезд РКП(б): Стенографический отчет. М., 1921.

7. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1898-1971. Изд. 8, доп. и испр. -М., 1970.-Т. 2,3,4.

8. Письма во власть. 1917-1927. Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и большевистским вождям / Сост. А.Я. Лившин, И.Б. Орлов. М., 1998

9. Трагедия нетерпимости: Письма в ЦК ВКП(б) накануне «великого перелома» / Публ. подг. О. Хпевнюк, J1. Кошелева и JI. Роговая // Коммунист. 1990. - № 5. - С. 77-88

10. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: В 5 т. / Т. 1. Май 1927 ноябрь 1929 / Под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, JÏ. Виолы. - M., 1999

11. ЦК РКП (б)-ВКП(б) и национальный вопрос. Книга 1. 1918-1933 гг. / Сост. JI.C. Гагатова, Л.П. Кошелева, J1.A. Роговая. М., 2005.

12. П.Четыре письма В.И. Ленину / Публ. и вступ. статья И.Н. Селезневой // Вестник РАН. М., 1994. - Т. 64. - № 9. - С. 821-827.

13. Периодические и серийные издания18.Беднота. (1921-1923 гг.)

14. Большевик. (1924-1929 гг.).20.Великая Россия. (1919 г.)

15. Власть Советов: ежемесячный журнал Всероссийского Центрального комитета. (1925 г.)

16. Известия ВЦИК. (1923-1927 гг.)

17. Коммунист. (1924-1925 гг.)

18. Коммунистическая революция: теоретический и политический журнал ЦК ВКП(б). (1928 г.)

19. Крестьянская газета. (1923-1927 гг.)

20. Кубанская правда. (1918 г.)

21. Архивные материалы: Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ):

22. Ф. 374 Народный комиссариат Рабоче-крестьянской инспекции СССР. Оп.21. Д. 26,32,43.

23. Ф. 1235. ВЦИК Советов рабочих и солдатских депутатов. Оп. 53. Д. 61,67.

24. Ф. Р-7952. Госиздательство «История фабрик и заводов при ОГИЗе» Оп.З. Д. 168.

25. Российский государственный архив социально-политической истории1. РГАСПИ):

26. Ф. 17. Центральный комитет КПСС (ЦК КПСС) Оп. 31. Д. 34, 35, 37. 31 .Ф. 17. Центральный комитет КПСС (ЦК КПСС) Оп. 32. Д. 17,18,21.

27. Ф. 17. Центральный комитет КПСС (ЦК КПСС) Оп. 60. Д. 14, 38, 31, 42,46, 73, 78, 79, 80, 81, 180, 283, 308, 332, 354, 396.

28. Ф. 17. Центральный комитет КПСС (ЦК КПСС) Оп. 69. Д. 52, 53, 54.

29. Ф. 17. Центральный комитет КПСС (ЦК КПСС) Оп. 85. Д. 472, 473, 474,475, 476,477,478,479, 480,484,485,496, 516.

30. Ф. 17. Центральный комитет КПСС (ЦК КПСС) Оп. 96. Д. 2, 3, 4, 5, 11.

31. Ф. 78. Калинин Михаил Иванович. Оп. 1. Д. 23, 34, 35, 36, 47, 48, 49, 60, 61, 91, 93, 94, 95, 96, 138, 139, 161, 200, 201, 202, 262.

32. Ф. 78. Калинин Михаил Иванович. Оп. 7. Д. 262.

33. Ф. 85. Орджоникидзе Георгий Константинович. Ол. 10. Д 18, 30, 31, 32,36,40.

34. Ф. 85. Орджоникидзе Георгий Константинович. Ол. 11. Д. 8, 10, 11, 22,54,131.

35. Ф. 134 Коллонтай Александра Михайловна. Оп. 1. Д. 55, 56, 59, 156, 172, 173, 190,192, 193, 202, 204, 225.

36. Ф. 329. Бухарин Николай Иванович. Оп. 2. Д. 1, 2, 24, 25, 26, 27.

37. Ф. М-1. Центральный Комитет (ЦК) ВЛКСМ Оп. 5. Д. 13, 18,21.

38. Ф. М-1. Центральный Комитет (ЦК) ВЖСМОп. 23. Д. 152, 158, 159, 160, 181,249, 258, 298.

39. Российский государственный архив экономики (РГАЭ)

40. Ф. 396. «Крестьянская газета». Оп. 1. Д. 118, 119, 120.

41. Ф. 396. «Крестьянская газета». Ол. 2. Д. 16, 18, 19, 30, 31.

42. Ф. 396. «Крестьянская газета». Оп. 3. Д. 5, 321, 570.

43. Ф. 396. «Крестьянская газета». Ф. 396. «Крестьянская газета». Оп. 4. Д. 1,2,3,24, 25, 26,27,28.

44. Ф. 396. «Крестьянская газета». Оп. 5. Д. 3, 30, 175.

45. Ф. 396. «Крестьянская газета». Оп. 6. Д. 114, 115.

46. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК)

47. Ф. Р-411. Коллекция документов по истории революционного движения и гражданской войны на Кубани и Черноморье. Оп. 2. Д. 334, 363,369,376,377,380,396.1. Архивные материалы:

48. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ):

49. Ф. Р-5446. Совет Министров СССР. Оп. 4. Д. 154.

50. Российский государственный архив социально-политической истории1. РГАСПИ):

51. Ф.74. Отдел распределения административно-хозяйственных и профсоюзных кадров. Оп.29. Д. 37.

52. Ф.82. Финансовый отдел. Оп. 5. Д. 19.

53. Ф.142. Луначарский Анатолий Васильевич. Оп. 8. Д. 16, 17, 18, 19.

54. Ф.610. Редакция «Рабочей газеты». Оп. 23. Д. 9, 10,11,12.

55. Российский государственный архив экономики (РГАЭ)

56. Ф.7486. Министерство сельского хозяйства СССР. Оп. 32. Д. 13.

57. Ф.8043. Народный комиссариат снабжения СССР. Оп. 23. Д. 9.

58. Центр документации новейшей истории Краснодарского края1. ЦДНИКК)

59. Ф. 8. Кубанский окружком РКП(б). Он. 1. Д. 73, 74, 75, 76, 274, 275

60. Ф. 12. Армавирский окружком ВКП(б) On. 1. Д. 8, 105.

61. Ф. 17. Краснодарский отделком РКП (б) On. 1. Д. 8, 22, 49, 50, 59, 284,1021.

62. Государственный архив Ростовской области (ГАРО)

63. Ф. 2599. Воспоминания и документы участников Гражданской войны и социалистического строительства на Дону. On. 1. Д. 26.

64. Ф. 1185. Управление Северокавказской краевой рабоче-крестьянской инспекцией (РКИ). On. 1. Д. 1, 3, 6, 10, 12, 15.

65. Архив Армавирского Краеведческого Музея (АКМ)

66. Ф.7. Гражданская война и период нэпа на Кубани. Д. 2, 4, 6.

67. Исследовательская литература:

68. Алексеева Г.Д. Историческая наука в России. Идеология. Политика М., 2003.

69. Алексеева Г.Д. История. Идеология. Политика. (20-30-е гг.) // Историческая наука России в XX веке. M., 1987.

70. Андреева J1.A. Процесс дехристианизации в России и образование квазирелигиозности в XX веке. // Общественные науки и современность. 2003. - № 1.

71. Аникин A.B. Элементы сакрального в русских революционных теориях (К истории формирования советской идеологии) // Отечественная история. 1995. -№1.

72. Апресян Р.Г., Гусейнов A.A. Демократия и гражданство // Вопросы философии. 1996. - №7.

73. Ахиезер A.C. Где искать самобытность? Специфика исторического пути России // Дружба народов. 1995. - № 1.

74. Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Том I. От прошлого к будущему. 2-е издание, переработанное и дополненное. -Новосибирск, 1997.

75. Ахиезер A.C. Россия: критика исторического опыта (социокультурная динамика России). Том II. Теория и методология. Словарь. 2-е издание, переработанное и дополненное. Новосибирск, 1998.

76. Ахиезер A.C., Давыдов А.П., Шуровский М.А., Яковенко И.Г., Яркова E.H. Социокультурные основания и смысл большевизма. -Новосибирск, 2002.

77. Бабкин Д.С. Русская потаенная социальная утопия XVIII в. // Русская литература. 1968. - № 4. - С. 92-106.

78. Бакулов В.Д. Идеология, утопия и утопизм как компоненты социального целеполагания // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону. - 2003. - № 2.

79. Баранова Т.С. Теоретические модели социальной идентификации личности // Социальная идентификация личности. М., 1993. -С. 35-46.

80. Барг М.А. Человек общество - история // Новая и новейшая история. - 1989. - № 2.

81. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1997.

82. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. Репринтное воспроизведение издания YMCA-PRBSS. М., 1990.

83. Бердяев H.A. Размышление о русской революции. М., 1990.

84. Бердяев H.A. Русская идея. М., 1996.

85. Бердяев H.A. Судьба России. М., 1990.

86. Бердяев H.A. Философия неравенства. М., 1990.

87. Большаков В.Ю. Эволюционная теория поведения. СПб., 2001.

88. Бочаров В.В. О культурно-психологических истоках русского тоталитаризма // Угол зрения: отечественные востоковеды о своей стране.-М., 1992.-С. 182-206.

89. Бокарев Ю.П. «Умом Россию не понять»: поведение крестьян в революционную эпоху // Революция и человек: социально-психологический аспект. М., 1996. - С. 81-82.

90. Бороноев А.О., Смирнов П.И. Россия и русские: Характер народа и судьбы страны. СПб., 1992.

91. Бродель Ф. История и общественные науки // Философия и методология истории. М., 1977.

92. Бубнов A.C. Буржуазное реставраторство на втором году НЭПа-Пг., 1923.

93. Булдаков В.П. К изучению психологии и психопатологии революционной эпохи: (Методологический аспект) // Революция и человек: социально-психологический аспект. М., 1996. - С. 4-17.

94. Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997.

95. Булдаков В.П. Октябрь и XX век: теории и источники // 1917 год в судьбах России и мира. Октябрьская революция: от новых источников к новому осмыслению. М., 1998.

96. Булдаков В.П. Октябрьская революция как социокультурный феномен // Россия в XX в.: Историки мира спорят. М.: Наука, 1994.-С. 156-163.

97. Буховец О.Г. Ментальность и социальное поведение крестьян // Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX): Материалы международной конференции. М., 1996. - С. 183-193.

98. Буховец О.Г. Социальные конфликты и крестьянская ментальность в Российской империи начала XX века: новые материалы, методы, результаты. М., 1996.

99. Вебер М. Социология политических отношений. М., 1979.

100. Великанова О.В. Образ В.И. Ленина в массовом сознании // Отечественная история. 1994. - № 2. - С. 175-185.

101. Великанова О.В. Функции образа лидера в массовом сознании // Общественные науки и современность. 1997. - № 6. - С. 162-173.

102. Венер М. Лицом к деревне: советская власть и крестьянский вопрос (1924-1925 гг.) // Отечественная история. 1993. - № 5. -С. 86-107.

103. Виноградов В.К. Об особенностях информационных материалов ОГПУ как источника по истории советского общества // «Совершенно секретно»: Лубянка Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.) Т.1. 4.1. 1922. - М., 2001.

104. Вишневский А.Г. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР.-М., 1998.

105. Власть и общественные организации в первой трети XX столетия / Под ред. Киселева А.Ф. М., 1993.

106. Волков Ю.Г. Манифест гуманизма. (Идеология и гуманистическое будущее России). М., 2000.

107. Волков Ю.М. Становление идеократии: Истоки, ментальность, аппарат (1917-1929 гг.). Иваново, 1993.

108. Вронский О.Г. Крестьянство и власть (1900-1923 гг.). Тула, 1993.

109. Вьюнов Ю.А. Истоки и основные свойства русского национального характера// Русская духовная культура. М., 1995.

110. Гаджиев К.С. Политическая идеология: концептуальный аспект // Вопросы философии. 1998. - № 12. - С. 3-21.

111. Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1994.

112. Герасимов В.И. Идеология и дискурс в работах Т.А. Ван Дейка // Политическая наука. 2003. № 4.

113. Герасимов И.В. Российская ментальность и модернизация // Общественные науки и современность. 1994. - № 4.

114. Герцен А.И. Собр. Соч. в 30 т. Т. 13. М., 1958.

115. Гимпельсон Е.Г. Советские управленцы. 20-е годы (Руководящие кадры государственного аппарата СССР). М., 2001.

116. Глебкин В.В. Ритуал в советской культуре. М., 1998.

117. Город и деревня в Европейской России: Сто лет перемен: Монографический сборник. М., 2001.

118. Грамши А. Тюремные тетради. М., 1991. - Ч. 1.

119. Громыко М.М. Мир русской деревни. М., 1991.

120. Громыко М.М. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян в XIX в. М., 1986.

121. Гуревич А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М., 1993.

122. Гуревич А.Я., Вовель М., Рожанский М. Ментальность // 50/50. Опыт словаря нового мышления. М., 1989.

123. Гуревич П.С. Разрушительное в голове как тайна // Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.

124. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. -М., 1991.-Т. IV.

125. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: социальная структура, социальные отношения. М., 1979.

126. Данилов В.П., Верт Н., Берелович А. Введение (Истоки и начало деревенской трагедии) // Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: В 5 т. Т.1. Май 1927-ноябрь 1929.-М., 1999.

127. Дегтев С.И. Крестьянство и формирование низовых властных структур деревни в 20-е гг. // Власть и общественные организации в России в первой трети XX столетия. М.,1993. С. 127-146.

128. Домников С.Д. Мать-земля и Царь-город. Россия как традиционное общество. М., 2002.

129. Домье В.В. Тоталитарные тенденции в XX веке // Мир в XX в. -М., 2001.

130. Донцов А.И., Емельянова Т.П. Концепция социальных представлений в современной французской психологии. М., 1996.

131. Драма российской истории: Большевики и революция. М., 2002.

132. Душенко К.В. Русские политические цитаты от Ленина до Ельцина: Что, кем и когда было сказано. M., 1996.

133. Жеребцов И.Л. Отношение населения Коми края к власти в 1919-начале 1920-х годов // Отечественная история. 1994. - № 6. -С. 65-73

134. Живов В.М., Успенский Б.А. Царь и Бог: Семантические аспекты сакрализации монарха в России // Язык культуры и проблемы переводимости. М., 1987. - С. 47-53

135. Журавлев В.В. В дополнение к сказанному: революция сквозь призму личного интереса // Отечественная история. 1995. - № 4. -С. 214-218

136. Журавлев В.В. Революция как способ реализации личного интереса (к постановке проблемы) // Революция и человек: социально-политический аспект. М., 1996.

137. Журавлев C.B., Соколов А.К. Повседневная жизнь советских людей в 1920-е годы // Социальная история. Ежегодник. 1997. М., 1998.

138. Захаров A.B. Народные образы власти // Полис. 1998. - № 1. -С. 23-35.

139. Зеньковский В.В. История русской философии. Л., 1991. - Т. 1. -4.2.

140. Ибрагимова Д.Х. НЭП и перестройка. Массовое сознание сельского населения в условиях перехода к рынку. М., 1997.

141. Измозик B.C. Глаза и уши режима: (Государственный политический контроль за населением Советской России в 1918— 1928 годах). СПб., 1995.

142. Ильин И.А. Наши задачи. Историческая судьба и будущее России / Статьи 1948-1954 гг.: В 2 т. М., 1992.

143. Ионов И.А. Судьба генерализирующего подхода к истории в эпоху конструктурализма (попытки осмысления опыта Мишеля Фуко) // Одиссей. Человек в истории. 1996.

144. Источниковедение новейшей истории России: теория, методология и практика / Под общ. ред. А.К. Соколова. М., 2004.

145. Кабанов В.В. Влияние войн и революций на крестьянство // Революция и человек: социально-психологический аспект. М.,1996.

146. Канищев В.В. Приспособление ради выживания. (Мещанское бытие эпохи «военного коммунизма») // Революция и человек: быт, нравы, поведение, мораль / Отв. ред. П.В. Волобуев. М.,1997.-С.98-117.

147. Кара-Мурза A.A., Поляков JI.B. Русские о большевизме. Опыт аналитической антологии. СПб., 1999.

148. Касьянова К. О русском национальном характере. М., 1994.

149. Кашников Б.Н. Исторический дискурс российской справедливости // Вопросы философии. 2004. - №2.

150. КизиловИ.И. НКВД РСФСР (1917-1930 гг.). -М., 1969.

151. Кириленко Г.Г. Мифологическое сознание: История и современность (обзор) // РЖ. Философия. Серия III. 1993. - № 1.

152. Кирьянов Ю.И. Менталитет рабочих России на рубеже XIX-XX в.// Рабочие и интеллигенция России в эпоху реформ и революций. 1861 февраль 1917.-СПб., 1997.

153. Кирьянов Ю.И. Об облике рабочего класса России. М, 1970.

154. Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. XIX в. М., 1978.

155. Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. Период феодализма. М., 1977.

156. Клибанов А.И. Социальные утопии в русских крестьянских движениях. М., 1966.

157. Козлова H.H. Горизонты повседневности советской эпохи: голоса из хора. М., 1996.

158. Козлова H.H. Советские люди. Сцены из истории. М., 2005.

159. Коваленко В.И., Костин А.И. Политические идеологии: история и современность // Вестн. Моск.Ун-та. Сер 12. Политические науки. 1997.-№ 2.-С. 45-74.

160. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования / И.Д. Ковальченко; отделение историко-филологических наук. 2-е изд., доп. -М., 2003.

161. Кольев А. Политическая мифология: реализация социального опыта. М., 2003.

162. Корелин А.П. К стабильности через реформы? // Россия в начале XX века / Под ред. академика А.Н. Яковлева. М., 2002.

163. Коротаев В.И. Судьба «русской идеи» в советском менталитете (20-30-е гг.). Архангельск, 1993.

164. Косарев А. Философия мифа. Мифология и ее эвристическая значимость. М., 2000.

165. Кочепасова Т.Ю. Социально-психологические изменения в российской провинции в 1920-е годы // Рыночная психология в контексте русской ментальности. Ульяновск, 2000.

166. Кравченко И.И. Рациональное и иррациональное в политике. Утопические аспекты политического сознания // Вопросы философии. 1996. - № 3. - С. 3-18.

167. Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах / Сост. С.С. Крюкова. М., 2001.

168. Кудюкина М. «Мужик наплюет на вашу политику.»: отношение крестьян к власти во второй половине 20-х годов // Россия XXI. -1997.-№3/4.-С. 160-180

169. Курицын В.М. Переход к НЭПу и революционная законность. -М., 1972.

170. Лебина Н.Б. Повседневность 1920-1930-х гг.: «борьба с пережитками прошлого» // Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал. М., 1997. - Т. 1.

171. Лекторский В.А. Предисловие / Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН, 1996.

172. Ленин В.И. II Всероссийский съезд горнорабочих 21 января 2 февраля 1921 г. Доклад о роли и задачах профессиональных союзов на заседании коммунистической фракции съезда 23 января. // Полн. собр. соч. Т. 42.

173. Ленин В.И. VIII съезд РКП (б) 18-23 марта 1919 г. Доклад о партийной программе 19 марта. // Полн. собр. соч. Т. 38.

174. Ленин В.И. Выступления против поправки Бухарина к резолюции о программе партии 8 марта // Полн. собр соч. Т. 36.

175. Ленин В.И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме. // Полн. собр. соч. Т. 41.

176. Ленин В.И. Доклад о пересмотре программы и изменении названия партии 8 марта // Полн. собр. соч. Т. 36.

177. Ленин В.И. К вопросу о нациях или об «автономизации» // Полн. собр. соч. Т. 45. М., 1969.

178. Ленин В.И. К истории вопроса о диктатуре //Полн. собр. Соч. Т.41.

179. Ленин В.И. Критические заметки по национальному вопросу // Полн. собр. соч. Т. 24. М., 1969.

180. Ленин В.И. X съезд РКП (б) 8-16 марта 1921 г. Доклад о замене разверстки натуральным налогом 15 марта. // Полн. собр. соч. Т. 43.

181. Леонов C.B. «Разруха в головах»: к характеристике российского массового сознания в революционную эпоху (1901-1917 гг.) // Ментальность в эпохи потрясений и преобразований. Мировосприятие и самосознание русского общества. Вып. 4. М., 2002.

182. Лившин А.Я., Орлов И.Б. «Серп и молот на престоле»: Революция, власть и воля в российском менталитете // Мнемозина: Альманах. -М., 1999.-Вып. 1.-С. 117-131.

183. Лившин А Я., Орлов И.Б. Власть и народ: «сигналы с мест» как источник по истории России 1917-1927 годов // Общественные науки и современность. 1999. - № 2. - С. 94-104

184. Лившин А.Я., Орлов И.Б. Власть и общество: Диалог в письмах. -М., 2002.

185. Лившин А.Я., Орлов И.Б. Революция и справедливость: послеоктябрьские «письма во власть»// 1917 год в судьбах России и мира: от новых источников к новому осмыслению.- М., 1998.

186. Лившин А.Я., Орлов И.Б. Советская власть плюс военизация всей страны // Историки размышляют: Сборник статей. М., 1999. -С. 215-235.

187. Лившин А.Я., Орлов И.Б. Социологический анализ «писем во власть» (1917-1920-е годы) // Социс. 1999. - № 2. - С. 80-88

188. Лившин А.Я. Власть и управление в массовой психологии (19171927 гг.) // Из истории государственного управления в России: Сб. ст. Симферополь, 1998. - С. 87-112.

189. Литвак К.Б. Жизнь крестьянина 20-х годов: современные мифы и исторические реалии // НЭП: приобретения и потери. М., 1994. -С. 199-201.

190. Лихачев Д.С. Об интеллигенции. СПб., 1997.

191. Майзульс М. История ментальностей: между бессознательным и культурой // Россия XXI. 2003. - № 4.

192. Мангейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.

193. Маркс К. К критике политической экономики //Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т. 13.

194. Массовое сознание и массовые действия. M., 1994.

195. Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории: теория, историография и практика конкретных исследований. М., 2004.

196. Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.): Материалы международной конференции 14-15 июня 1994 / Под ред. Данилова В.П., Милова J1.B. и др.- М., 1996.

197. Менталитет и политическое развитие России. М., 1996.

198. Мининков А.Н. Методология истории. Ростов-н-Д., 2004.

199. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX вв.) Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и государства: В 2 т. СПб., 1999.

200. Миронова Т.П. «Крестьянская газета» как источник по общественному сознанию крестьянства 20-х гг. // Источниковедение XX века. М., 1993.

201. Миронова Т.П. Модели будущего в письмах крестьян конца 1920-х гг. // Актуальные проблемы исторической науки. -Ярославль, 1990.

202. Митина О.В., Петренко В.Ф. Динамика политического сознания как процесс самоорганизации // Общественные науки и современность. 1995. - № 5. - С. 103-105.

203. Могильницкий Б.Г. История на переломе: некоторые тенденции развития современной исторической мысли //

204. Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории: Теория история и практика конкретных исследований. М., 2004.

205. Модели общественного переустройства России. XX век / Отв. ред. В.В. Шелохаев. М., 2004.

206. Мосейко А.Н. Мифы России. Мифологические доминанты в современной российской ментальности. М., 2003.

207. Население России в XX веке: В 3 т. М., 2000. - Т. 1.

208. Никулин В.В. Власть и общество в 20-е гг. Политический режим в период нэпа. Становление и функционирование (1921-1929 гг.). -СПб., 1997.

209. Новая философская энциклопедия. М., 2001. - Т.З.

210. Нормы и ценности повседневной жизни. Становление социалистического образа жизни в России, 1920-1930-е годы. / Под общ. ред. Тимо Вихавайнена. СПб., 2000.

211. Оболонский A.B. Человек и власть: перекрестки российской истории. М., 2002.

212. О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990.

213. Открытый архив. Справочник опубликованных документов по истории России XX века из государственных и семейных архивов (по отечественной периодике 1985-1995гг.) / Сост. И.А. Кондакова. М., 1997.

214. Павлюченков С.А. Военный коммунизм в России: власть и массы. -М., 1997.

215. Петроград на переломе эпох: город и его жители в годы революции и Гражданской войны. СПб., 2000.

216. Полосин B.C. Миф. Религия. Государство. М., 1999.

217. Поляков Ю.А. Советская страна после окончания Гражданской войны. М., 1986.

218. Проблемы истории советского крестьянства: Сб. статей / Отв. ред. М.П. Ким. М., 1977.

219. Пушкарев J1.H. Проблема ментальностей в современной историографии. // Всеобщая история: дискуссии, новые подходы. Вып. 1.-М., 1989.

220. Пыжиков А.В. Российская история первой половины XX века: новые подходы // Вопросы философии 2003 - № 12.

221. Революция и человек: социально-психологический аспект / Отв. ред. П.В. Волобуев. М., 1996.

222. Революция и человек: быт, нравы, поведение, мораль /Отв. ред. П.В. Волобуев. М., 1997.

223. Репина Л.П. Проблема методологического синтеза и новые версии социальной истории // Междисциплинарный синтез в истории и социология теории: теория, историография и практика конкретных исследований. М., 2004.

224. Российский менталитет: история и современность: Сб. научн. тр. -СПб, 1993.

225. Российский пролетариат: Облик, борьба, гегемония. М, 1970.

226. Россия: опыт национально-государственной идеологии / Под ред. В.В. Ильина.-М, 1994.

227. Руднев В. Неомифологическое сознание. Энциклопедический словарь культуры XX века. М, 2001.

228. Русские народные традиции и современность. М, 1995.

229. Русская история: проблемы менталитета. М, 1994.

230. Сахаров А.Н. Древняя Русь на путях к «Третьему Риму». М, 2006.

231. Славин Б.Ф. Социализм и Россия. М, 2004.

232. Севостьянов Г.Н. Предисловие // «Совершенно секретно»: Лубянка Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.) Т.1. 4.1. 1922.-М, 2001.

233. Сенников Б.В. Тамбовское восстание 1918-1921 гг. и раскрестьянивание России 1929-1933 гг. М., 2004.

234. Смирнов Г.Л. Советский человек. Формирование социалистического типа личности. Изд. 2-е, доп. М., 1973.

235. Степун Ф.А. Чаемая Россия / Сост. и послесловие A.A. Ермичева. -СПб., 1999.

236. Топоров В.Н. Святость и святые в русской культуре. Т.1. Первый век христианства на Руси. М., 1995.

237. Тощенко Ж.Т. Новые грани теоретической социологии: социальное настроение как объект социологического анализа //Проблемы теоретической социологии. Вып. 2.: Сб. статей / Под ред. А.О. Бороноева. СПб., 1996.

238. Трудовые конфликты в Советской России. 1918-1929 гг. М., 1998.

239. Усенко О.Г. К определению понятия «менталитет» // Российская ментальность: методы и проблемы изучения. Серия «Мировосприятие и самосознание русского общества». Вып. 3. -М., 1999.

240. Успенский Б.А. Царь и самозванец. Самозванчество в России как культурно-исторический феномен // Художественный язык Средневековья. М., 1982. - С. 201-235.

241. Федотов Г.П. Правда побежденных // Судьба и грехи России: Избранные статьи по философии русской истории и культуры: В 2 т.-СПб., 1991.

242. Федотова В.Г. Апатия на Западе и в России // Вопросы философии. 2005. - № 3. - С. 3-11.

243. Философские и общественно-политические произведения петрашевцев. М., 1956.

244. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.

245. Харченко К.В. Власть Имущество - Человек: передел собственности в большевистской России 1917 - начала 1921 гг-М., 2000.

246. Черткова Е.Л. Специфика утопического сознания и проблема идеала / Идеал, утопия и критическая рефлексия. М.: РОССПЭН,1996.-С. 156-187.

247. Чистов К.В. Русская народная утопия (генезис и функции социально-утопических легенд). СПб., 2003.

248. Чураков Д. Революция, государство, рабочий протест: формы, динамика и природа массовых выступлений рабочих в Советской России. 1917-1918 годы.-М., 2004.

249. Шаповалов А.И. История ментальностей: проблемы методологии. М., 1996.

250. Шаповалов А.И. Феномен советской политической культуры (метальные признаки, источники формирования и развития). М.,1997.

251. Шаповалов И.А. Советское правосознание: Генезис и формирование в 1917-1920 гг. (уголовно-правовой аспект). -Армавир, 2005.

252. Шаповалова Н.Е. Коммунистическая перспектива в представлениях крестьянства Европейской части России (19211927 гг.). Армавир, 2001.

253. Шаповалова Н.Е. Элементы сакрального в обыденном сознании человека, становящегося советским (на примере крестьянства 1920-х гг.) // Советский человек: генезис, эволюция, развитие: Сб. статей. Армавир, 2003. - С. 64-84

254. Шевоцуков П.А. Страницы истории гражданской войны: Взгляд через десятилетия: кн. для учителя. М., 1992.

255. Шемякин Я.Т., Шемякина О.Д. Старообрядчество и процесс формообразования в российской цивилизации // Общественные науки и современность. 2006. - №2.

256. Шишкин В.А. Власть. Политика. Экономика. Послереволюционная Россия (1917-1928 гг.). СПб., 1997.

257. Штомпка П. Социальное изменение как травма (статья первая) // Полис. 2001.-№ 1.

258. Щербаков А.Е. Место мифа в политической идеологии // Полис. -2003. № 4. - С. 175. Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения - 2 изд. Т. 19.

259. Энгельс Ф. Францу Мерингу, 14 июля 1893 г. / Сочинения. Т. 39.

260. Юрганов А. Источниковедение культуры в контексте развития исторической науки // Россия XXI. 2003. - № 4.

261. Якимова Е.В. Социальные представления: теория, критика, эмпирия. (Сводный реферат) // Социология. 1996. - № 1.

262. Яковлев A.M. Российская государственность (историко-социологический аспект) // Общественные науки и современность. 2002. - № 5.

263. Яров C.B. Крестьянин как политик: Революция, военный коммунизм и НЭП глазами крестьянства. СПб., 1999.

264. Яров C.B. Горожанин как политик: Революция, военный коммунизм и НЭП глазами петроградцев. СПб., 1999.

265. Яковлев Я.А. Наша деревня: Новое в старом и старое в новом. -М., 1924.

266. Яковлев Я.А. К вопросу о социалистическом переустройстве сельского хозяйства. M.-J1., 1928.

267. Диссертации и авторефераты:

268. Копченко И.Е. Девиантное поведение в советском обществе 1920-х гг. (На материалах Европейской части России). Дисс. канд. ист. наук. Армавир, 2006.

269. Костин Ю.Н. Влияние практики большевизма на изменение нравственного сознания и поведения крестьянства в 1921-1927 гг.: (На материалах Воронежской. Тамбовской, Орловской и Курской губерний). Автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1996.

270. Кузнецов И.А. Письма в «Крестьянскую газету» как источник для изучения менталитета российского крестьянства 1920-х годов: Дисс. канд. ист. наук. М., 1996.

271. Лаврик П.А. Политические настроения дальневосточного крестьянства в годы новой экономической политики. Автореф. дисс. . канд. ист. наук. СПб., 1995.

272. Михайлова М.В. Семья и быт в представлениях населения Европейской части России в 1920-е гг. Дисс. канд. ист. наук. -Армавир, 2003.

273. Миронова Т.П. Общественное сознание крестьянства в 20-е гг XX в. (По материалам Европейской части России): Дисс.канд. ист.наук. М., 1997.

274. Ольшанский Д.В. Массовые настроения и их функционирование в политических процессах. Дисс. . докт. полит, наук. М., 1990.

275. Семенов A.A. Политическая повседневность на Северном Кавказе в годы Гражданской войны (1917-1920 гг.). Дисс. . канд. ист. наук. М., 1999.