Погребальный обряд казахов Омской области конца XIX-XX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.07, кандидат исторических наук Смагулов, Болат Кудайбергенович

• Смагулов, Болат Кудайбергенович
• кандидат исторических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Смагулов, Болат Кудайбергенович

Введение.

Глава Т. Характеристика погребального обряда казахов Омской области.

1.1.Обрядовые действия в момент смерти в период нахождения умершего в доме.

1.2. Захоронение умершего.

1.3. Поминки.

Глава II.

Некрополи.

2.1. Кладбища.

2.2. Намогильные сооружения.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Погребальный обряд казахов Омской области конца XIX-XX вв.»

Актуальность. По переписи населения 1989 г. в Омской области насчитывалось почти 75 тысяч (74991) казахов, свыше 83% которых размещалось в южных, юго-западных и юго-восточных районах данной территории, а также в г. Омске (здесь проживало 28400 казахов), то есть на '/4 части территории Омской области (рассчитано по: Национальный состав населения Омской области, 1990. С. 8). Несмотря на то, что казахи являются одной из наиболее крупных по численности национальных групп на территории данной области, сохраняются определённые пробелы в изучении их материальной и духовной культуры, в том числе и погребального обряда. Между тем, изучение традиционной культуры народов позволяет более полно осветить многие вопросы этногенеза и этнической истории какой-либо этнической общности. Исследование погребального обряда даёт возможность в ряде случаев выявить некоторые этнические компоненты, участвовавшие в процессе складывания того или иного этноса (Аджигалиев С.И., 1994). Кроме того, в погребальном обряде находят своё отражение и различные межэтнические контакты, в которые вступала какая-либо этническая общность в различные периоды своей этнической истории. Следует также отметить, что с течением времени в силу различных причин происходит утрата определённых пластов традиционной культуры каких-либо этнических общностей. Поэтому, как можно более полная фиксация особенностей традиционной культуры различных народов представляется на современном этапе особенно актуальной. Известный исследователь Г.Н. Потанин указывал на перспективы в изучении этнографии казахского этноса: "В его похоронных и свадебных обрядах и судебных обычаях столь много особенного, указывающего на сложную жизнь, прожитую киргизским (казахским. - Б.С.) народом, в преданиях, народной эпике, в чертах народного характера так много оригинального. которое может доставить большой материал учёным для изучения" (Потанин Г.Н., 1985. С. 334).

Исследование настоящей темы откроет путь к более глубокому знанию традиционной культуры казахского населения на обозначенной территории и пониманию происходящих в ней процессов.

Таким образом, изучение погребального обряда будет способствовать более глубокому изучению культуры казахов на территории Омской области как части общероссийской культуры.

Цель данного исследования состоит в реконструкции развития погребального обряда казахского населения Омской области конца XIX - XX вв.

Достижение поставленной цели видится в последовательном решении следующих задач: 1) охарактеризовать обрядовые действия по переводу из реального мира в потусторонний; 2) исследовать кладбища и выявить их общие черты и особенности; 3) рассмотреть основные виды намогильных сооружений, проследить изменения в них в обозначенный период времени; 4) реконструировать некоторые элементы мировоззрения на основе изучения погребального обряда; 5) показать факторы, влиявшие на погребальный обряд изучаемого населения в период конца XIX - XX вв.

Объектом данного исследования является погребальный обряд казахов Омской области.

Предметом нашего исследования является развитие традиционных и новационных черт погребального обряда казахов Омской области в обозначенный период времени.

Казахи являются самой крупной по численности тюркоязычной группой населения на территории Омской области. В 1989 г. они составляли 3,5% населения Омской области (Национальный состав РСФСР, 1990. С. 136). Размещение в окружении иноязычного населения нашло своё отражение в культуре казахского населения Омской области, в том числе и в некоторых сторонах погребального обряда. Поэтому мы считаем необходимым совершить небольшой экскурс в этническую историю казахского населения северных районов Казахстана и южной части Омской области. Исследователи отмечают особое значение этноисторического экскурса при рассмотрении генезиса различных элементов погребального обряда (См. напр.: Аджигалиев С.И., 1994. С. 18).

Вопрос о межэтнических контактах казахского и русского населения на обозначенных территориях получил своё подробное освещение в работах ряда исследователей (Ахметова Ш.К., Ермекбаев Ж.А., 1998. С. 252-254; Золотова Т.Н., Плахотнюк М.А., 1998. С. 169-173; Масанов Э.А., 1966. С. 37; Новосёлов А., 1916. С. 93-98; Проваторова О.М., 1979. С. 164-166; 1984. С. 180-182; Радлов В.В., 1989. С. 196; Смирнова Т.Б., 1988. С. 19; Томилов Н.А., 1992. С. 206-208; 1995. С. 72-75; Хвостов Н.А., 1993. С. 295-299; Шевченко С.В., 1997. С. 120; и др.). Поэтому мы считаем возможным ограничиться общими замечаниями. Н.А. Томилов пишет, что в конце XVI в. границы Русского государства в Сибири сомкнулись с границами казахских ханств. Между ними стали укрепляться посольские связи, оживилась торговля. С начала XVII до середины XVIII в. казахско-русские экономические и политические связи были затруднены вторжением в северную часть Казахстана западных монголов. После уничтожения в 1758 г. Цинским Китаем Джунгарии и присоединения ряда казахских земель к России на территории Западной Сибири активизировался процесс культурного взаимодействия казахов с русским населением (Томилов Н.А., 1995. С. 72-74). Такие контакты привели к многочисленным взаимовлияниям этих двух народов, которые проявлялись как в языке, так и в других сторонах культуры. В частности, исследователи отмечают, что в святочном и масленичном ряжении русские крестьяне надевали татарские и казахские костюмы. Сибирские казаки устраивали в праздничные дни, чаще всего на Масленицу, "пускание байги" (Золотова Т.Н., Плахотнюк М.А., 1998. С. 171). Казахи переняли у русских некоторые формы организации поселения (деревнями), отдельные приёмы строительной техники и формирования жилища (Ажигали С.Е., 2002. Т. 5. С. 174). Н.А. Томилов отмечает факты овладения небольшой частью казахов русским языком еще во второй половине XIX в. (Томилов Н.А., 1995. Кн. 1. С. 74). Вместе с тем это не являлось односторонним процессом, поскольку исследователями приведены и факты перехода части русского населения на казахский язык (Князева И.Н., 2002. Ч. И. С. 22). Н.М. Ядринцев писал: "На окраинах войска и по линии казаки почти утратили свой язык и постоянно разговаривают по-киргизски (по-казахски. - Б.С.). В станицах часто приходится видеть, как казачья барышня, дочь казачьего чиновника, отдаёт приказания своей служанке по-киргизски (по-казахски. - Б.С.) и киргизский (казахский. - Б.С.) язык заменяет здесь французский язык. В Омске нам указывали на одного казачьего чиновника, приехавшего из степи, который не мог изложить содержания дела по-русски и, забывшись, начинал часто передавать его по-киргизски (по-казахски. - Б.С.) совершенно упуская из виду, что слушатель его не понимает" (Ядринцев Н.М., 1985. С. 284).

Отметим, что такие связи оказали определённое влияние и на некоторые стороны погребального обряда казахов. В частности, рассматривая вопрос о хозяйственных и культурных связях между казахским и русским населением на территории Западной Сибири, Н.А. Томилов отмечает, что "в Омском округе у казахов даже среди намогильных сооружений в конце XIX в. строились четырёхугольные загородки из бревешек или досок, сходные с русскими" (Томилов Н.А., 1992. С. 208).

Наряду с русскими, тесные связи казахи имели с различными группами сибирских татар, "прежде всего с томскими и барабинскими татарами"

Томилов Н.А., 1992. С. 187-188; 1995. Кн. 1. С. 73). В Казахстане во второй половине XIX в. активизировалось строительство мечетей, мектепов-медресе (Ажигали С.Е., 2002. Т. 5. С. 174). При этом в районах Западного и Северного Казахстана большим влиянием пользовалось татарское духовенство (Мустафина P.M., 1992. С. 30-31), поскольку татар часто назначали муллами к казахам (Томилов Н.А., 1995. Кн. 1. С. 73).

Таким образом, к концу XIX в. межэтнические контакты, в которые втягивалось казахское население, нашли своё отражение в различных сторонах традиционной культуры изучаемого населения.

В конце XIX в. после вступления в действие "Положения об управлении областей Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской и Тургайской" от 25.111.1891 г. (подробнее см.: Муканов М.С., 1974. С. 115116) южные, юго-западные и юго-восточные части территории современной Омской области (включительно г. Омск) составляли в административном отношении Омский уезд Акмолинской области, охватывавшей, кроме того, северные и центральные территории современной Республики Казахстан. Территория Омского уезда составляла 8,5% территории всей Акмолинской области (Рахимова Г.М., 1998. С. 112). В начале 1920-х гг. земли бывшего Омского уезда после проведения территориального размежевания Казахстана и сибирских территорий большей частью вошли в состав административно-территориальных образований Сибири, и дальнейшее этническое развитие казахов на территории Казахстана и казахов на территории современной Омской области протекало в рамках отдельных территориальных образований. После известных политических событий начала 1990-х гг., связанных с распадом единого государства, как отмечал министр иностранных дел России И.С. Иванов, "бывшие административные границы между советскими республиками в новых условиях стали государственными границами" (Иванов И.С., 1999. С. 3). Отметим, что в ряде случаев длительное развитие в рамках отдельных территориальных образований может способствовать возникновению некоторых особенностей в культуре разных групп одного этноса, что отмечалось, например, у латышей в Западной Сибири (Свитнев А.Б., 2001. С. 7). Значение государственной границы между Россией и Казахстаном как фактора, способствующего определённому обособлению казахского населения Омской области от казахов Казахстана, отмечалось и в диссертационном исследовании Ш.К. Ахметовой, посвященной рассмотрению этнических процессов среди казахского городского населения Западной Сибири (2001).

Таким образом, казахское население Омской области представляет интерес и как национальная группа, устойчиво сохраняющаяся среди инонационального населения.

В настоящее время, по мнению Н.А. Томилова, казахи на территории Омской области представляют собой этнографическую группу казахского этноса, которая имеет некоторые локальные особенности, обусловленные длительными и тесными контактами с иноязычным, главным образом русским, населением (Курманалиев К.А., 1990. С. 72-73; Томилов Н.А., 1993. С. 16).

Степень изученности темы. При рассмотрении вопроса об истории изучения погребального обряда казахов мы выделяем в нём два блока. Первый блок посвящён истории изучения погребального обряда казахов на территории современной Омской области (Россия), а второй - на территории современной Республики Казахстан.

Последовательное изучение этнографии казахского населения на территории современной Омской области и в северных районах Казахстана, в том числе и погребального обряда, началось во второй половине XIX в., и начало этого изучения связывают с именем Ч.Ч. Валиханова (Захарова И.В., Томилов Н.А., 1995. С. 5). Ч.Ч. Валихановым был написан ряд работ, имеющих отношение к нашей теме. Среди них следует отметить его статью "О киргиз-кайсацких могилах (молах) и древностях вообще", в которой были рассмотрены основные виды намогильных сооружений у казахов. Кроме того, уделено внимание технике изготовления дерновых кирпичей, из которых строили такие сооружения. Ч.Ч. Валиханов, рассматривая особенности в расположении могил, отмечает следующее: "Могилы всегда устраиваются на возвышенных местах, караванных и кочевых дорогах и около речки или озера. Это делается с целью, чтобы проезжий мог прочесть особенную над прахом молитву (бату - благословение)" (Валиханов Ч.Ч., 1984. С. 192-193). Описывая намогильные сооружения казахов, Ч.Ч. Валиханов отмечает, что часть таких сооружений имеет значительные размеры: "Громадность у него (у казаха. - Б.С.) - первое условие величия предмета, и могилы таких форм устраиваются над прахом важных и богатых киргиз-кайсаков (казахов. - Б.С.)" (Валиханов Ч.Ч., 1984. С. 191). В других его работах затрагивались отдельные аспекты рассматриваемой нами темы (Валиханов Ч.Ч., 1984. Т. 1. С. 198-200; С. 228-254; С. 280-286; С. 163-172; С. 208-215; Т. 2. С. 7-89; С. 71-76; С. 48-70; С. 90-100). Ч.Ч. Валиханов обращал также внимание на сбор фольклорных материалов. В частности, в его архиве были найдены тексты похоронных плачей (Валиханов Ч.Ч., 1984. Т. 1. С. 255-272), а текст известной поэмы "Козы Корпеш - Баян Сулу" (Козы Корпеш - Баян Сулу. 1984. 115-163 б.), записанный им в начале 1850-х гг., был впоследствии опубликован видными русскими востоковедами.

В 1877 г. в г. Омске был открыт Западно-Сибирский отдел Русского Географического Общества (РГО) (Захарова И.В., 1988. С. 34; 1990. С. 26). Сотрудниками этого отдела был написан ряд трудов по этнографии казахов, но работы, в которых освещалась наша тема, вышли несколько позже.

В феврале 1886 г. на заседании общего собрания Западно-Сибирского отдела РГО действительный член М.А. Шестаков выступил с речью, в которой обосновывал необходимость более активного изучения культуры казахов Западной Сибири отмечая, что "подробное изучение самого интересного в этом отношении (этнография и антропология. - Б.С.) народа -киргиз (казахов. - Б.С.) осталось как-то в стороне" (Шестаков М.А., 1886. С. 2). М.А. Шестаков писал: "Кочевая культура жила и совершенствовалась; кочевой быт, - стадия человечества, породившая целые культуры, из воззрения которой сложилась своеобразная азиатская цивилизация, совершенно отличная от оседло-культурной с её индукцией и опытом" (Там же).

Выступление М.А. Шестакова нашло поддержку со стороны членов отдела. В результате в феврале - марте 1886 г. Западно-Сибирским отделом РГО была организована экспедиция, в ходе которой М.А. Шестаков посетил 24 казахских аула в Омском уезде, где были собраны материалы по этнографии и антропологии казахов этой территории, в том числе и сведения по погребальному обряду (Шестаков М.А., 1886. С. 3). В одном из отчётов Западно-Сибирского отдела РГО имеется упоминание о том, что на заседании членов этого отдела М.А. Шестаков выступил с докладом, в котором дал описание погребального обряда казахов обследованной им территории (Там же). К сожалению, наши поиски самих материалов экспедиции М.А. Шестакова не увенчались успехом.

В 1894 г. вышла статья В.К. Шнэ "Зимовки и другие постоянные сооружения кочевников Акмолинской области" (1894), в которой были даны описания намогильных сооружений казахов в северных районах Казахстана и юга Омской области. В.К. Шнэ сделал несколько замечаний об особенностях в устройстве могил и намогильных сооружений. Кроме того, он обратил внимание на особенности в расположении могил. В частности, им отмечено, что "у зимовок в лесистых местностях они группируются несколько вместе, не принимая все же характера общего кладбища; в безлесной степи эти могилы, как и зимовки, более скучены" (Шнэ В.К., 1894. С. 14).

В 1898 г. Западно-Сибирский отдел РГО совместно с Зоологическим отделением Императорского Общества любителей естествознания организовал экспедицию с целью исследования озер на юге Омского уезда Акмолинской области. По результатам этой экспедиции в 1901 г. вышла работа J1. Берга и П. Игнатова "Соленые озера Селеты-Денгиз, Теке и Кызыл-Как Омского уезда" (1901), в которой были даны краткие описания намогильных сооружений казахов, проживавших в районе этих озер (Берг JL, Игнатов П., 1901. С. 85-86). В частности, было отмечено, что если в открытых степных местностях казахи сооружают чаще намогильные сооружения с использованием дёрна, то в лесостепных районах распространение имеют срубные и деревянные намогильные сооружения: "Они (различные виды ландшафта. - Б.С.). кладут свой отпечаток на внешнюю обстановку киргиза (казаха. - Б.С.), заставляя его подчиняться условиям природы" (Берг JL, Игнатов П., 1901. С. 86). Краткость самих описаний намогильных сооружений казахов объясняется тем, что по словам участников этой экспедиции, в их задачи "не входили специальные этнографические исследования" (Берг JL, Игнатов П., 1901. С. 83).

С начала XX в. объем работ по этнографии казахов на территории современной Омской области резко снизился. В этот период только в упоминавшейся выше работе И.А. Кастанье "Надгробные сооружения киргизских степей" имеются небольшие упоминания об особенностях в устройстве могил у казахов Северного Казахстана и юга Омской области (Кастанье И.А., 1911. С. 78).

Таким образом, можно отметить, что работы, посвященные изучению погребального обряда казахов южных районов Омской области конца XIX -начала XX вв. немногочисленны, отрывочны и кратки. Что касается качества этих работ, то известный исследователь культуры народов Казахстана, Средней Азии и Западной Сибири И.В. Захарова пишет по этому поводу следующее: "В опубликованных статьях преобладают описание, простое изложение материала, частные выводы. Но это плод добросовестной и тщательной собирательской работы и как источник он обладает высокой степенью достоверности" (Захарова И.В., 1988. С. 35).

В последующие годы изучение погребального обряда казахов на территории современной Омской области практически прекратилось.

1930-е - 1960-е гг. отмечены деятельностью омских краеведов, в архивах которых сохранились материалы по культуре различных этнических общностей на территории Омской области. Среди них можно назвать Сергея Романовича Лаптева (1891 - 1967), который являлся одним из известных краеведов, посвятивших свою жизнь изучению истории, культуры и природы Омской области. В ходе своих многочисленных поездок по Омской области и Северному Казахстану им был собран материал по этнографии народов данных территорий, в том числе и казахов. В Государственном архиве Омской области в фонде Р-2118 хранятся материалы из личного архива этого исследователя, которые охватывают период конца 1940 - 1960-х гг. Это полевые дневники и рукописи статей исследователя, а также фотоальбомы экспедиционных маршрутов. В архиве С.Р. Лаптева большая часть этнографических материалов по культуре казахов Омской области посвящена описанию их кладбищ на указанной территории. Материалы С.Р. Лаптева включают в себя главным образом заметки, рисунки и наблюдения, сделанные им при посещении казахских кладбищ. В 1949 г. совместно с заведующим кафедрой ботаники сельскохозяйственного института Н.А. Плотниковым и кандидатом сельскохозяйственных наук М.С. Каргаполовым С.Р. Лаптев отправился в поездку по южным районам Омской области. Сохранился его отчет об этой поездке под названием "650 км по южным районам Омской области и Северо-Восточному Казахстану" (ГАОО. Ф. Р-2118. On. 1. Д. 19). В этом отчете имеются сведения по этнографии казахов, в том числе и заметки по погребальному обряду. В частности, в ходе своей поездки он посетил одно из кладбищ казахов и отметил некоторые запреты, связанные с пребыванием на территории кладбища. Так, С.Р. Лаптев пишет: "Казахское кладбище - как и у всех мусульман - священное место. Ходить по нему не только русскому, не разрешается и магометанину. М.С. (Каргаполов. - Б.С.) говорил, что ему ещё в ауле сказали, чтобы не ходить по кладбищу; об этом говорил и наш хозяин-проводник" (ГАОО. Ф. Р-2118. On. 1. Д. 19. JL 26). В 1957-58 гг. С.Р. Лаптев посетил территории вдоль левого берега Иртыша от г. Омска на юг до Казахстана и Курумбельскую степь, а также озеро Эбейты. В ходе этих поездок также были собраны этнографические сведения о казахах (ГАОО. Ф. Р-2118. On. 1. Д. 21, 23, 28, 29, 30). С.Р. Лаптев в своих исследованиях не ограничивался территорией Омской области. В 1957 г. он также посетил район оз. Борового в северной части Казахстана, где им были осмотрены намогильные сооружения казахов и русских данной территории. С.Р. Лаптев отметил: "Я сделал изрядное количество фотографий с этих памятников, а также с недалеко расположенного русского кладбища" (ГАОО. Ф. Р-2118. On. 1. Д. 28. Л. 85). Архив С.Р. Лаптева включает также альбом, в котором имеются фотографии с изображением намогильных сооружений казахов (ГАОО. Ф. Р-2118. On. 1. Д. 33. Л. 28; Д. 34. Л. 7, 10, 18, 20 об.).

В целом, следует отметить, что сведения по погребальному обряду казахов Омской области, содержащиеся в заметках краеведов, носят отрывочный характер, но при этом нужно принять во внимание, что они и не ставили цели исследовать подробно этнографию казахов обозначенной территории. Если учесть, что мы имеем большие лакуны в изучении погребального обряда казахов на территории современной Омской области в период 1920 - 1970-х гг., то даже краткие сведения краеведов приобретают особую важность.

С середины 1970-х гг. начинается подъем в изучении этнографии казахского населения обозначенной территории, который был связан с образованием в г. Омске Омского государственного университета и проведением этнографических экспедиций в казахские населенные пункты на территории Омской области. Первые работы по этнографии казахов обозначенной территории были посвящены главным образом их этнической истории (Лапузина Н.И., 1984. С. 182-184; Проваторова О.М., 1984. С. 180182; Томилов Н.А., 1988. С. 19-21; и др.).

В 1989 г. вышла статья О.М. Бронниковой "Отражение этнических процессов в области духовной культуры казахов Западной Сибири" (1989), в которой впервые было уделено внимание и погребальному обряду казахов Омской области. В частности, О.М. Бронниковой были выделены основные виды намогильных сооружений казахов указанной территории, а также дано общее описание действий, предпринимаемых при захоронении умершего (Бронникова О.М., 1989. С. 89-98). В 1990 г. в работе З.Е. Кабульдинова "Погребальные обряды казахов Омского Прииртышья" (1990) впервые был поставлен вопрос о семейно-родственном принципе захоронения умерших у казахов на рассматриваемой им территории (Кабульдинов З.Е., 1990. С. 4647). В 1990-х гг. вышло несколько работ Ш.К. Ахметовой, в которых были затронуты различные аспекты нашей темы. В 1992 г. была опубликована её работа "Традиционная погребальная обрядность казахов г. Омска" (1992), в которой рассмотрены основные действия, предпринимаемые при подготовке к захоронению, захоронении и в течение определённого времени после захоронения умершего (Ахметова Ш.К., 1992. С. 13-16).

В 1980 - 1990-е омские археологи в ходе своих археологических разведок в районах расселения казахов на территории Омской области отметили некоторые моменты в планиграфии погребальных комплексов казахов. В частности, ими были зафиксированы факты территориальной привязки ряда казахских кладбищ к более ранним могильникам. Так, в 1983 г. в ходе археологической экспедиции Омского государственного университета под руководством С.В. Сотниковой в Нововаршавском районе Омской области был зафиксирован могильник, занимавший северную часть мыса террасы, высота которой составляла 12 м и, как было отмечено, "частично находится на территории заброшенного мусульманского кладбища, также расположенного на этом мысу" (МАЭ ОмГУ. Ф. II. Д. 36-1. JI. 8; Приложение. Рис. 1).

Таким образом, подводя итог изучению погребального обряда казахов на территории современной Омской области в конце XIX - XX вв. мы можем отметить, что хотя в этот период и вышел ряд работ по данной тематике, но они носили в некоторой степени общий характер. Но, тем не менее, в опубликованных работах был поставлен ряд проблем, которые мы попытались решить в данном исследовании.

Далее мы рассмотрим вопрос об изучении погребального обряда казахов на территории современной Республики Казахстан.

Целенаправленное изучение этнографии казахов Казахстана началось в XIX в., когда возникло несколько центров, в которых проводилась такая работа (Омск, Оренбург, Ташкент).

Тем не менее, ещё ранее различные аспекты нашей темы были затронуты в работах исследователей. Так, у И.Г. Георги мы находим упоминание о существовавшем у казахов обычае разрывать одежду умершего и раздавать её куски людям "его приятелям" (Георги И.Г., 1799. С. 532). У П.С. Палласа отмечены некоторые варианты в ориентации умершего в могильной яме. В частности, он говорит о частых случаях положения его головой на север (Паллас.П.С., 1786. С. 586).

Крупным исследователем культуры и истории казахов первой трети XIX в. являлся А.И. Левшин, фундаментальный труд которого "Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей" (1996) до сих пор не потерял своего научного значения. Его работа состоит из нескольких частей, одна из которых посвящена этнографическим сюжетам. Особый интерес вызывает та часть описания погребального обряда, где говорится о существовании ранее у казахов формы оплакивания умершего "пред куклою, или болваном, который будучи одет в платье покойника служит плачущим вместо его изображения", и, как отмечает А.И. Левшин, "последний обычай более существует в некоторых частях Средней орды" (Левшин А.И., 1996. С. 339).

В 1887 г. была учреждена Оренбургская учёная архивная комиссия, которая тесно сотрудничала с Оренбургским отделом Русского географического Общества, открытого в 1886 г. В 1911 г. было проведено шесть совместных заседаний, большинство которых было посвящено обсуждению докладов по погребальному обряду казахов. Авторами докладов выступили И.А. Кастанье, А.Л. Аниховский, И.В. Аничков и др. (Масанов Э.А.,1966. С. 237-238). Среди этих исследователей следует выделить И.А. Кастанье, написавшего несколько работ по данной теме В 1911 г. на русском и французском языках была опубликована одна из наиболее значительных его работ "Надгробные сооружения киргизских степей" (1911). В ней И.А. Кастанье дал описание погребального обряда казахов, рассмотрел особенности в устройстве могил. Говоря о захоронении умерших, И.А. Кастанье пишет следующее: ".заранее приготовленная могила принимала останки умершего, одетого в свои лучшие одежды" (Кастанье И.А., 1911. С. 26). Таким образом, И.А. Кастанье отмечает ряд черт в погребальном обряде казахского населения, которые впоследствии исчезли. Следует отметить, что его работа основана на большом количестве полевых материалов. В частности, она снабжена большим количеством рисунков с изображением намогильных сооружений казахов.

Труды некоторых исследователей были опубликованы в "Известиях" Общества археологии и этнографии при Казанском университете. Так, в 1897 г. в этом издании вышла работа А.А. Диваева "Древнекиргизские похоронные обычаи" (1897), в которой автором были рассмотрены основные моменты, имеющие отношение к погребальному обряду казахов. Отметим, что в данной работе мы находим одно из последних упоминаний о существовании у казахов обычая расцарапывания женой умершего своего лица до крови (Диваев А.А., 1897. С. 181).

Погребальный обряд казахов в северных районах Казахстана получил освещение в работах сотрудников Западно-Сибирского отдела Русского Географического Общества. В частности, в 1881 г. была опубликована работа И.Я. Словцова "Путевые записки, веденные во время поездки в Кокчетавский уезд Акмолинской области в 1878 году" (1881). В ней было дано описание погребального обряда казахов северных районов Казахстана. В частности, И.Я. Словцов отмечает, что "могилы вырывают на общих кладбищах, близ зимовок; летом выбирают для этого места, отличающиеся красивыми окрестностями" (Словцов И.Я., 1881. С. 40). Вопрос о намогильных сооружениях казахов рассматривался в упомянутой выше работе JI. Берга и П. Игнатова (1901), а также в статье В.К. Шнэ (1894).

Краткие, но ёмкие описания погребального обряда казахов восточной части Казахстана мы находим в записках ссыльного поляка А. Янушкевича: "Киргизские (казахские. - Б.С.) похороны коротки. Как только киргиз умирает, бабы поднимают в юрте страшный крик. Потом стараются как можно скорее его обмыть, завернуть в белый хлопчатобумажный саван (в полотняный нельзя), купленный обычно заранее в Бухаре, и несут его к неглубокой могиле. Здесь тело с вытянутыми вдоль руками кладут в могилу и, прикрывши ветками деревьев или травой, засыпают землёй" (Янушкевич А., 1966. С. 137).

Особенности погребального обряда казахов юго-восточной части Казахстана были рассмотрены в статье H.JI. Зеланда "Киргизы. Этнологический очерк" (1885). В ней он обращает внимание на некоторые стороны традиционной культуры казахов, связанные с нашей темой. В частности, говоря о погребальном обряде, H.JI. Зеланд отмечает следующее: "Уважение к местам погребения у киргиз (казахов. - Б.С.) достигает степени религиозного культа", а описывая траур по случаю смерти человека, он обращает внимание на такую особенность, когда "мужчины 40 дней не бреют головы" (Зеланд H.JI., 1885. С. 32).

Этнографии казахов юго-восточной части Казахстана посвящена и обстоятельная статья исследователя Ф.В. Пояркова "Из области киргизских верований" (1891), которая вышла в двух частях. Но здесь автор рассматривает духовную составляющую традиционной культуры казахов. В частности, он говорит об устойчивости представлений о "душах предков" (аруак) и отмечает следующее: "Не было примера, чтобы киргиз (казах. -Б.С.) изменил данному слову или обещанию или обещанию в тех случаях, когда он клянётся Арваком" (Поярков Ф.В., 1891. Ч. I. С. 26).

К концу XIX в. появляются издания, в которых были обобщены сведения по этнографии народов России. В 1885 г. вышел десятый том издания "Живописная Россия" под названием "Русская Средняя Азия", в котором был опубликован очерк Н.В. Латкина "Малая и Средняя киргизская орда" (Латкин Н.В., 1885. С.). В ней автором был рассмотрен погребальный обряд казахского населения западной, северной, восточной и северной частей территории Казахстана. Значительное место в данном очерке отведено описанию поминок. Н.В. Латкин выделяет два способа захоронения умерших: грунтовый, когда захоронение умершего производится в земле ниже уровня дневной поверхности и наземный, когда "покойника не зарывают в землю, а кладут в комнате, сделанной внутри особо устроенной, в виде мечети, мазанки, обыкновенно сооружаемой над прахом прародителей" (Латкин Н.В., 1885. С. 199). Говоря о сроках, в течение которого производится захоронение умершего, Н.В. Латкин отмечает, что в ряде случаев казахи "прячут труп в укромном месте, и похороны откладываются до весны" (там же. С. 199).

В 1898-1914 гг. под редакцией П.П. Семёнова-Тянь-Шанского и В.И. Ламанского выходило многотомное издание "Россия: полное географическое описание нашего Отечества", каждый том которого был посвящен определённой "естественной и культурно-исторической области". Из всей серии "Россия." было издано одиннадцать томов, в том числе восемнадцатый - "Киргизский край" (1903) и девятнадцатый "Туркестанский край" (1913), написанные специалистами-краеведами (Масанов Э.А., 1966. С. 220). В "Киргизском крае" рассматривалась западная, центральная, восточная и северная, а в "Туркестанском крае" -южная, территории современного Казахстана. В этих изданиях были даны общие и краткие описания погребального обряда казахов этих районов. В частности, было отмечено, "для могил выбираются видные и людные места у больших дорог и непременно на холме, сопке или горе; этим выражается почёт умершим" (Россия., 1903. С. 220). Кроме того, рассматривался вопрос о соотношении исламских и доисламских верований в области духовной культуры казахов, о месте ислама в жизни казахов вообще. В частности, было отмечено, что "киргизы (казахи. - Б.С.) исповедуют ислам. но скорее равнодушны к своей религии", но в то же время говорилось, что "христианство прививается к киргизам (казахам. - Б.С.) весьма туго; деятельность семипалатинской и тургайской киргизских (казахских. - Б.С.) миссий не принесла заметных результатов; некоторый успех имеет проповедь только среди бедняков (джетаков и байгушей), для которых в числе побудителей к принятию христианства не последнее место составляют чисто материальные расчёты; случаи обратного перехода в магометанство нередки" (Россия, 1903. С. 220-222).

В послереволюционный период изучением этнографии народов Центральной Азии, в том числе и казахов, занимались советские исследователи.

В конце 1920-х гг. была опубликована статья A.M. Балаубаевой-Голяховской "Погребальные обряды у казаков Акмолинской губернии" (1928), в которой был описан погребальный обряд казахов "от г. Акмолинска до р. Чу" (Балаубаева-Голяховская A.M., 1928. С. 17), то есть центральных районов Казахстана. Данная работа является достаточно информативной, в ней выделены действия, предпринимаемые после смерти человека его родственниками, рассмотрен вопрос об устройстве могилы приведен также текст одного из похоронных плачей (Балаубаева-Голяховская A.M., 1928. С. 17-30). Эта работа ценна прежде всего своими фактическими данными, автор не делает каких-либо выводов.

В последующие годы изучение погребального обряда казахов практически прекратилось. И.В. Захарова, рассматривая вопрос об изучении этнографии народов Казахстана, характеризует период 1930-х годов как "резкий упадок, почти провал" (Захарова И.В., 1998. С. 17). Она объясняет это волной репрессий, затронувшей и исследователей традиционной культуры казахов. Серьёзные подвижки происходят только с середины 1950-х годов. И.В. Захарова пишет: "С этого времени появляется возможность более свободного выбора тематики, этнографы переходят к углубленному сбору материалов и к их объективному истолкованию" (Захарова И.В., 1998. С. 17). Изучение традиционной культуры казахов Казахстана проводилось советскими исследователями на основе единой методики, которое выражалось в комплексном подходе к такого рода исследованиям (Востров В.В., Дахшлейгер Г.Ф., 1972. С. 39).

Официальной религией казахского этноса, в том числе и той его части, которая размещена на территории Омской области, является ислам. Соответственно, в погребальном обряде казахов находят своё отражение представления, связанные с мусульманской религией. Вместе с тем, значительное место в погребальном обряде занимают архаические представления, которые находят свои аналогии в мировоззрении многих народов, ни в религиозном, ни в языковом отношении не являющихся близкими к казахам. Поэтому данный вопрос рассматривался и в работах отечественных исследователей. Так, в конце 1950-х гг. вышла работа В.В. Вострова "К вопросу о пережитках древних верований у казахов" (1959). В ней автор рассматривает процесс распространения ислама на территории современного Казахстана и его влияние на погребальный обряд казахов. В частности, по словам автора, ислам на территорию Казахстана начинает проникать с VIII в. В XVI - XVII вв. идёт его дальнейшее распространение на обозначенной территории. В.В. Востров предполагает, что "именно в этот период захоронения с инвентарём под влиянием усиления мусульманской религии были окончательно вытеснены из погребальных обрядов казахов" (Востров В.В., 1959. С. 56).

Вопрос о распространении ислама в Центральной Азии и Сибири вызывал интерес не только со стороны отечественных, но и зарубежных исследователей. В частности, данный вопрос был рассмотрен в статье турецкого исследователя Абдулькадира Инана "Распространение ислама в Сибири" ("Sibirya'da islamiyetin yayl ") (1968)*. А. Инан выделяет два

Выражаю признательность к.и.н. А.Г. Селезнёву (г. Омск) за предоставленную возможность ознакомиться с данной статьёй на турецком языке. периода в процессе распространения ислама на территории Средней Азии, Казахстана и Западной Сибири. К началу XIII в. ислам утвердился в южной юго-восточной частях территории современного Казахстана. Следующий этап в распространении ислама он относит на период после монгольских завоеваний.

Образование сильного государства под властью монголов и расширение торговых связей внутри него способствовали и активизации деятельности распространителей ислама, называвшихся муршидами. А. Инан отмечает: "Поскольку в монгольском государстве в полном смысле слова существовала свобода совести (vicdan hiirriyeti), никто не чинил препятствий деятельности этих муршидов" (пап А., 1968. 333. s.). В итоге, не соглашаясь с мнениями Г.Ф. Миллера и В.В. Радлова, которые отнесли распространение ислама в Западной Сибири ко времени правления хана Кучума, А. Инан приходит к выводу, что "Западная Сибирь была исламизирована задолго до хана Кучума" (Там же 335. s.). Далее А. Инан пишет: "С начала XIX в. в большинстве городов Сибири продолжалось строительство соборных мечетей (cami) или мечетей-школ (mescit-mektep). О многих городах Сибири говорили как об исламских городах. Троицк (Troysk), в котором было 6 соборных мечетей и 6 медресе; Кызылжар (Kzlc а г) с 6 соборными мечетями и 6 медресе и Семей (Simey)* с 5 соборными мечетями и 5 медресе стали исламскими городами. В таких крупных административных центрах Сибири как Томск и Омск были построены большие и прекрасные соборные мечети" (Там же 337. s.). Вместе с тем, А. Инан проводит мысль, что распространение какой-либо религии, в частности, ислама, есть сложный и

Вероятно, под названиями Kzl car и Simey автор имеет в виду города Петропавловск и Семипалатинск (Казахстан). Кызылжар и Семей есть казахские исторические названия, соответственно, Петропавловска и Семипалатинска. длительный процесс. Так, он отмечает, что "люди, принявшие ислам и связанные с ним, не могли отказаться от древних обычаев и некоторых обрядов" (Там же 336. s.).

Исследования советских учёных в области этнографии народов Центральной Азии увенчались выходом в начале 1960-х гг. издания "Народы Средней Азии и Казахстана" (1963), в котором были помещены очерки и по этнографии казахов. В частности, рассмотрен процесс распространения ислама по территории Казахстана. Отмечается, что после присоединения Казахстана к России влияние ислама среди казахского населения стало усиливаться. Кроме того, в издании были рассмотрены характерные черты погребального обряда казахов. Так, в сфере духовной культуры отмечено устойчивое сохранение культа умерших предков, которое находило своё выражение в тщательном оберегании могил предков и в уважении к ним (Народы Средней Азии и Казахстана, 1963. С. 345-346, 436-437).

В 1991 г. вышла работа А.Т. Толеубаева "Реликты домусульманских верований в семейной обрядности казахов" (1991), которая является одной из наиболее исчерпывающих работ по духовной составляющей традиционной культуры казахского народа. Определённый интерес вызывает исследование им семантики поминальных дат. Отметим, что в данной монографии затрагиваются различные аспекты не только погребального обряда, но и других сторон культуры.

В начале 1990-х гг. была опубликована и монография видного исследователя P.M. Мустафиной "Представления, культы, обряды у казахов (в контексте бытового ислама в Южном Казахстане)" (1992). Данная работа интересна прежде всего тем, что автор исследует степень проникновения ислама в традиционную культуру изучаемого ей населения, в том числе в погребальный обряд. В частности, говоря об обычае оплакивания умершего и бытовании по этому поводу похоронных причитаний, P.M. Мустафина отмечает определённое влияние ислама на содержание текстов таких причитаний. Кроме того, описывая обряд "жыртыс", который проводится на кладбище в день похорон и, отмечая, что он завершался пожеланиями людям долгой жизни, автор обращает внимание на то, что в этой связи нередко упоминался пророк Мухаммеда, до возраста которого людям желали дожить (Мустафина P.M., 1992. С.).

Крупным достижением современной этнографической науки Казахстана является фундаментальный труд казахского исследователя С.И. Аджигалиева (С.Е. Ажигали) "Генезис погребально - культовой архитектуры Западного Казахстана (на основе исследования малых форм)" (1994). В этой исключительно полной мыслями книге автором на основе обширного комплекса источников показан генезис различных элементов культово-погребальных памятников Западного Казахстана в связи с этнической историей населения исследованной им территории, проведена типологизация погребально-культовых сооружений казахов. Различные выдвинутые им положения автор подкрепляет примерами из этнографии различных этнических общностей.

Отметим, что С.И. Аджигалиевым был написан и ряд работ по погребальному обряду казахов юго-восточных районов Казахстана. В частности, в статье "Основные особенности погребально-поминальной обрядности казахов Жетысу" (1992), автором помимо описания комплекса действий по захоронению умершего исследованы и некоторые варианты времени проведения поминок и отмечено исчезновение ряда элементов, существовавших ранее в погребальном обряде (Аджигалиев С.И., 1992. С. 94-109).

Таким образом, можно сказать, что погребальный обряд казахского населения Казахстана в целом был изучен достаточно хорошо уже к концу XIX в., что нашло своё отражение в некоторых обобщающих работах, которые вышли в это время. Работы носили в определённой степени общий характер (к тому же, в них в ряде случаев не указано место сбора сведений). Тем не менее, погребальный обряд казахов всех основных регионов Казахстана был представлен, хотя и в разной степени.

Сравнительный материал содержится в работах по погребальному обряду других тюркоязычных народов, в частности, татар европейской части России (Татары, 2001, С. 362-371), теленгитов, тувинцев (Дьяконова В.П., 1974), узбеков (Снесарев Г.П., 1957. С. 60-72; 1969), хакасов (Бутанаев В.Я., 1996. С. 156-199), чувашей (Сергеев В.И., 1981. С. 67-110; Руденко С.И., 1910). В рамках Западной Сибири особое значение имеют работы по погребальному обряду различных групп сибирских татар (Белич И.В., 1990. С. 127-129; Белич И.В., Шаргородский Л.Т., 1992. С. 16-21; Богомолов В.Б., Томилов Н.А., 1980. С. 153-161; Валеев Ф.Т., 1980. С. 199-201; Корусенко М.А., 1996. Т. 1. С. 117-148; 1998. Т. 3. С. 161-216; 1999; Корусенко М.А., Селезнёв А.Г., Мерзликин В.В., 1996. Т. 1. С. 149-183; Селезнёв А.Г., Мерзликин В.В., 1999. С. 117-195; Томилов Н.А., 1980. С. 119-123; и др.). Известный исследователь Ф.Т. Валеев отмечает: "В религиозном мировоззрении западносибирских татар, в их верованиях много общего с казахами. Это - результат многовековых взаимодействий, взаимовлияний этих двух родственных народов в процессе хозяйственной деятельности. Важную роль в этом сыграли такие факторы как общность территории, языка, нравов, обычаев и т.д." (Валеев Ф.Т., 1980. С. 210). Среди этих работ следует отметить диссертационное исследование М.А. Корусенко "Погребальный обряд тюркского населения низовьев р. Тара в XVII - XX вв. (по археологическим и этнографическим материалам)", посвящённое погребальному обряду одной из групп тарских татар (1999). Данная работа была написана в рамках концепции этнограф о-археологического комплекса, разрабатываемой целым рядом российских исследователей (Бобров В.В.,

1997. С. 20-22; Кениг А.В.Д995. С. 81-84; Тихонов С.С., Томилов Н.А., 1997. Т. 2. С. 10-19; Томилов Н.А., 1996. Т. 1. С. 10-25; 1998. С. 3-14) и предполагающей взаимопроникновение теории и методики археологических и этнографических исследований с целью разрешения проблемы этнической интерпретации археологических комплексов, изучения социокультурных процессов древности (Томилов Н.А., 1999. С. 22). Начиная с 1993 г. М.А. Корусенко было начато детальное исследование кладбищ некоторых групп сибирских татар, что позволило ему сделать ряд интересных выводов, в частности, о связи между изменением в конструкции жилищ и устройством намогильных сооружений изучаемого им населения, реликтах общения с умершим, наличии на кладбищах тарских татар групп захоронений людей в соответствии с их тугумной принадлежностью (Корусенко М.А., 1996. С. 117-148; 1997. С. 73-74; 1998. С. 143-144; 1998. Т. 3. С. 161-216 и др.). В своём диссертационном исследовании М.А. Корусенко была локализована во времени и в пространстве одна из групп тарских татар путём реконструкции её перемещения в обозначенный период времени и на основании археологических и этнографических материалов проведено комплексное изучение (а для хронологически более раннего периода и реконструкция) погребального обряда изучаемого им населения.

Методология. Методологической основой данного исследования являются понятия культуры и погребального обряда, которые были разработаны в российской науке.

В отечественной этнографической науке культура рассматривается как внебиологически выработанный способ человеческой жизнедеятельности. В частности, известный исследователь С.А. Арутюнов отмечает следующее: ".какое определение культуры ни было бы взято за основу, в любом случае мы придём к специфическим и обычно определённым образом институционализированным формам или способам деятельности, характерным для тех или иных общностей людей, будь то этнос, государство, класс, профессиональная группа и т.д. Общечеловеческий характер при этом имеет именно деятельность" (Арутюнов С.А., 1980. С. 61).

Вместе с тем, культура достаточно сложное понятие, включающее в себя различные стороны жизнедеятельности человечества. Исследователи отмечают многообразие культуры и пишут о возможности рассматривать её на разных уровнях. Так, Э.С. Маркарян, рассматривая данную проблему с точки зрения этнографии, подчёркивает, что ".наряду с этническими культурами существуют субэтнические, надэтнические, локальные культурные типы разных таксономических уровней" (Маркарян.Э.С., 1980. С. 71). Кроме того, в этнографической науке принято выделять в культуре ряд сфер (См. напр.: Арутюнов С.А., 1980).

Н.А. Томиловым был предложен вариант структуры культуры, состоящей из 5 сфер: природно-средовой (а в ней пласт экологической культуры), материальной, духовной, соционормативной и культуры жизнеобеспечения (Томилов Н.А., 2000. С. 13-14). Разграничение выделенных сфер культуры проводится по степени зависимости тех или иных культурных явлений от экологической среды и по их функциональному назначению. Так, к материальной культуре относится та её опредмеченная (овеществлённая) часть и неопредмеченная (производственные навыки, организация труда и т.д.), но материализованная часть, которая, с одной стороны, непосредственным образом связана с экологической средой, а с другой, выполняет главным образом физиологические потребности человека. К духовной же культуре относится та её часть (существующая в материальных формах и дающая о себе знать через ощущения человека), которая сопряжена с экологической средой, как правило опосредованным образом и удовлетворяет такие потребности человека как познавательные, информационные, эстетические (Томилов Н.А., 1993. С. 35).

Для нас в данном случае важно подчёркивание наличия в материальной стороне культуры мировоззренческого аспекта. В этой связи отметим, что исследования кладбищ различных этнических общностей на территории Западной Сибири показывают возможность выхода на духовную составляющую погребального обряда (См. напр.: Корусенко М.А., 1996. С. 37-38; 1998. С. 143-144; 1999. С. 215-217; Селезнёв А.Г., 1999. С. 254-260; С. 260-263; Селезнёв А.Г., Мерзликин В.В., 1999. Т. 3. С. 117-195 и др.).

К теоретическому осмыслению некоторых сторон погребального обряда обращался ряд исследователей (Кызласов 1995. С. 99-103; Рычков Н.А., 1997. С. 150-158; Смирнов Ю.А., 1997 и др.). На наш взгляд, в наиболее стройном виде концепция погребального обряда предстаёт в работах известного исследователя B.C. Ольховского (1986. С. 65-77; 1993. С. 78-94; 1995. С. 85-98; 1997. С. 159-169; 1999. С. 114-136). Согласно данной концепции, погребальный обряд есть сложный процесс, который включает в себя действия, связанные единой внутренней логикой, семантически сложной последовательностью; это совокупность символических и реальных действий, осуществляемых в соответствии с определёнными нормами, несущими религиозно-идеологическую нагрузку в процессе подготовки и совершения захоронения умершего (Ольховский B.C., 1986. С. 68; 1997. С. 163). Погребальный обряд есть процесс, проходящий на двух уровнях, которые обозначены B.C. Ольховским как "семантический" и "процессуальный". Процессуальный уровень включает в себя "систему предписаний, регламентирующих процесс захоронения умершего, это перечень действий, которые необходимо осуществить в определённой последовательности в ходе похорон"; семантический же уровень "характеризует не фактическое, а религиозно-идеологическое содержание предписаний процессуального уровня, это религиозно-мифологическая сердцевина обряда в целом" (Ольховский B.C., 1986. С. 68). Конечным результатом погребального обряда является материальный объект (погребальный памятник), составляющий особый погребальный комплекс. Погребальный комплекс включает в себя совокупность погребальных, намогильных, внекурганных и околокурганных сооружений, явившихся результатом целенаправленных ритуально-практических действий в ходе подготовки и совершения захоронения умершего. Погребальные комплексы, в свою очередь образуют ассоциации - погребальные группы (курганные группы, фунтовые и смешанные могильники (Ольховский B.C., 1999. С. 123).

В данной концепции погребальный обряд предстаёт как система, различные элементы которой тесно связаны между собой и интересна в плане выяснения причинно-следственных связей в той части погребального обряда, которая связана с одной стороны, с выполнением каких-либо действий и их результатами, а с другой, - осмыслением выполняемых действий.

Методика. В данном исследовании при сборе полевых материалов были использованы следующие методы полевой этнографической работы: интервьюирование, непосредственное наблюдение, научное описание и метод визуальной фиксации (фото- и инструментальная съёмка).

При обработке полевых материалов и их научной интерпретации применялись следующие методические приёмы: картографирование; диахронный, который состоит в рассмотрении одного явления в различные периоды времени; этимологический анализ терминов, связанных с погребальным обрядом; метод типологии.

Источники. Источниковую базу данного исследования образуют несколько основных групп. Этнографические источники представлены материалами этнографических экспедиций Омского государственного университета и Омского филиала Объединённого института истории, филологии и философии СО РАН и студенческих практик второй половины 1970-1980-х гг., хранящиеся в архиве Музея археологии и этнографии Омского государственного университета (МАЭ ОмГУ). Этнографические источники распадаются на две группы: письменные и изобразительные. Письменные источники представлены описаниями намогильных сооружений и/или некоторых деталей в их устройстве; описаниями кладбищ и отдельных приспособлений, применяемых в погребальном обряде; записями устных сообщений информаторов о различных сторонах погребального обряда изучаемого населения. Изобразительные источники включают в себя виды объектов непосредственного наблюдения - планы кладбищ, рисунки и фотографии намогильных сооружений и их деталей. Архивные источники представлены материалами омского краеведа С.Р. Лаптева (1891-1967), которые хранятся в Государственном архиве Омской области. Личный архив С.Р. Лаптева включает следующие дела: Отчёт "650 км по южным районам Омской области и Северо-восточному Казахстану" (Д. 19); Отчёты о поездках вдоль Иртыша в 1957 г. по маршруту: Омск - Пристанской совхоз -Баландино - Ивановка - Джарагач - Петровка - Богдановка - Караман -граница с Казахстаном (ДД. 23, 28); Отчёт о поездке на озеро Эбейты в 1957 г. по маршруту: Омск - Азово - Борисовский совхоз - Щербакуль -Максимовка - Путиловка - Селиновка - Новоцарицыно - Карагач - Гвоздёвка - Удобное - Красногорка - Хмаровка - Никитовка - Шаравка - Кирибай (Н. Знаменка) - Приморское - Ксеньевка - Винзорка - Алексеевка - Степок (? -Б.С.) - Лесопитомник - 5 отделение Москаленского совхоза - Центральая усадьба Москаленского совхоза - совхоз "Овцевод" - Марьяновка - Лузино -Б. Ребровка - Омск (ДД. 23, 29); Отчёт о поездке на озеро Боровое (Казахстан) в 1957 г. по маршруту: Омск - Азово - Щербакуль - Полтавка

Воронцовка - Вольное - Терпенье - Мамоновка - Севастопольский совхоз -совхоз "Золотое руно" - совхоз Джамбул - Боровое (ДД. 23, 28); Отчёты о двух поездках в Курумбельскую степь по Черлакскому тракту в 1958 г. (ДД. 23, 30); альбом с фотографиями намогильных сооружений (ДД. 33, 34). Лингвистические материалы включают в себя терминологию казахского языка, а также других тюркских языков (татарский, турецкий, узбекский, чувашский), связанную с погребальным обрядом. Кроме того, использован лингвистический материал по иранским (персидский, таджикский) и арабскому языкам. Статистические материалы представлены результатами переписи населения 1989 г., в частности, данными о численности и процентном соотношении казахов, как в отдельных районах Омской области, так и в целом на данной территории. Археологические источники составляют материалы археологических разведок омских исследователей. В частности, это Отчёт о разведке левого берега р. Иртыш Нововаршавским отрядом Среднеиртышской археологической экспедиции Омского государственного университета в Нововаршавском и Таврическом районах Омской области в 1983 г. (руководитель отряда - С.В. Сотникова).

Сведения, собранные автором данной работы, либо при его непосредственном участии в сельских районах Омской области и в областном центре в 1999 - 2002 гг., хранящиеся в архиве Музея археологии и этнографии Омского государственного университета (Ф. I. Д. 154-1), составляют основную часть этнографических материалов, которые использованы в представленном исследовании. В ходе изучения данной темы собранная информация проверялась в сопоставлении с другими этнографическими и архивными материалами. Этот вид источников можно охарактеризовать как репрезентативный.

Кроме того, дополнительным источником являются работы археологов, историков, лингвистов, религиоведов и этнографов, в которых содержатся данные о традиционной культуре и религии этнических общностей Евразии (Белич И.В., 1990. С. 127-129; Белич И.В., Шаргородский Л.Т., 1992. С. 1621; Богомолов В.Б., Томилов Н.А., 1980. С. 153-161; Валеев Ф.Т., 1980. С. 199-201; Селезнёв А.Г., Мерзликин В.В., 1999. С. 117-195; Снесарев Г.П., 1957. С. 60-72; 1969; Татары, 2001, С. 362-371; Томилов Н.А., 1980. С. 119123; и др.). Это важно в плане нанесения описанного на общую канву всемирной истории и культуры.

Территориальные и хронологические рамки исследования. В ареал данного исследования вошла территория Омской области в существующих административных границах, но главным образом рассматривается та её часть, на которой проживает абсолютное большинство сельского казахского населения (юго-западные, южные, юго-восточные и частично центральные районы Омской области). При этом мы стремились сохранить территориальную преемственность с периодом конца XIX - начала XX в., так как и в указанный период времени, казахи в основном населяли те же самые районы на территории современной Омской области, что и сейчас. Хронологические рамки исследования обусловлены состоянием самой источниковой базы, поскольку самые ранние письменные источники по погребальному обряду казахского населения на обозначенной территории относятся к концу XIX в.

Научная новизна работы состоит в заполнении существующих пробелов в изучении традиционной культуры казахов Омской области вообще и погребального обряда в частности, а также в вовлечении в научный оборот новых источников. Прежде всего, речь идёт о результатах исследования кладбищ и намогильных сооружений. В рамках данной работы впервые проведено исследование кладбищ изучаемого населения, создана база для дальнейших исследований в указанном направлении.

Практическая значимость данного исследования состоит в том, что положения диссертации могут быть привлечены при подготовке научных статей и монографий по этнографии казахского населения Омской области, а также для написания лекционных курсов и учебных пособий.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, разбитых на отдельные разделы, заключения, списка использованной литературы и источников, а также приложения.

Во введении обозначены необходимые параметры исследования (актуальность, цель и задачи, территориальные и хронологические рамки, источники, история изучения погребального обряда казахов, методика и методология, практическая значимость и научная новизна, апробация).

В первой главе "Характеристика погребального обряда казахов Омской области" рассматривается совокупность последовательных действий по переводу умершего из реального мира в потусторонний. Во второй главе "Некрополи" рассматриваются кладбища и намогильные сооружения изучаемого населения, раскрывается динамика их развития в обозначенный хронологический период. Целесообразность разделения на указанные главы видится в том, что в целом в погребальном обряде в системе традиционной культуры отчётливо выделяются две стороны. Это обрядовые действия, направленные на захоронение умершего, в результате которых возникает специально оформленное место захоронения. Оно является в этом случае материализованной частью погребального обряда.

В заключении подводятся итоги изучения погребального обряда казахского населения обозначенной территории и обозначаются дальнейшие перспективы исследования данной темы.

Апробация. Основные положения диссертации были представлены в виде докладов на международных, всероссийских и региональных семинарах и конференциях: на III и IV всероссийских научно-практических конференциях "Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития" (г. Омск, март 2000 г., март 2002 г.), Республиканской научной конференции "Валихановские чтения - V" (г. Кокшетау, Республика Казахстан, апрель 2000 г.), IV всероссийской конференции "Катанаевские чтения" (г. Омск, май 2000 г.), научной конференции "Пятые исторические чтения памяти Михаила Петровича Грязнова" (г. Омск, октябрь 2000 г.), Международной научной конференции "К культуре мира через диалог религий, диалог цивилизаций" (г. Омск, октябрь 2000 г.), III всероссийском научно-практическом семинаре "Досуг. Творчество. Культура." (г. Омск, декабрь 2000 г.), молодёжной научной конференции "Молодые учёные на рубеже III тысячелетия" (г. Омск, июнь 2001 г.), II международной научной конференции "Степной край: зона взаимодействия русского и казахского народов (XVIII - XX вв.)" (г. Кокшетау, Республика Казахстан, сентябрь 2001 г.), IX и X научно-практических семинарах Сибирского регионального вузовского центра по фольклору "Народная культура Сибири" (г. Омск, октябрь 2000 г., октябрь 2001 г.), Всероссийской научной конференции молодых учёных "Культурология традиционных сообществ" (г. Омск, февраль 2002 г.), X международном научно-практическом семинаре "Интеграция археологических и этнографических исследований" (г. Ханты-Мансийск, сентябрь 2002 г.). Всего по теме диссертации опубликовано 14 работ.

Заключение диссертации по теме «Этнография, этнология и антропология», Смагулов, Болат Кудайбергенович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Погребальный обряд как часть традиционной культуры различных этнических общностей привлекал в себе внимание многих исследователей. Тем не менее, данная тема остаётся во многих своих аспектах неисчерпаемой, поскольку исследователи рассматривают эту сферу сторону традиционной культуры с различных сторон. Это и понятно, так как в погребальном обряде отражается видение человеком окружающего мира, восприятие этого мира. И полного совпадения в этом в ряде случаев быть не может. Погребальный обряд в системе традиционной культуры составляет её неотъемлемую часть. Его изучение важно для понимания ряда сторон культуры различных этнических общностей.

В данном исследовании мы попытались рассмотреть погребальный обряд казахов Омской области как на уровне практических действий, так (насколько это возможно) и на уровне мировоззрения, прибегая в ряде случаев к его реконструкции.

В истории изучения погребального обряда казахов Омской области конца

Со второй половины 1970-х гг. возобновляется целенаправленное изучение погребального обряда казахов на указанной территории. С конца 1980-х гг. выходят первые работы исследователей по нашей теме. Хотя эти работы носили в определённой степени общий характер или затрагивали только отдельные аспекты данной темы, в них были обозначены проблемы, которые мы рассмотрели в настоящем исследовании. В частности, это вопрос о наличии у отдельных генеалогических групп «своих» кладбищ, поставленный З.Е. Кабульдиновым (1990), о территориальном распространении различных видов намогильных сооружений, затронутый О.М. Бронниковой (1989) и вопрос об особенностях кладбищ изучаемого населения в разных частях обозначенной территории, намеченный Ш.К. Ахметовой и И.В. Толпеко (1998).

В погребальном обряде изучаемого населения выделяются несколько пластов. Привнесённые этнокультурные явления выявляются в практической стороне дела. Находит это также выражение в соответствующей терминологии (в ряде случаев мы имеем дело с параллельно применяемыми терминами). Влияние официальной религии в погребальном обряде казахов обозначенной территории проявляется в практической стороне в участии в данном обряде мусульманских священнослужителей и чтении ими молитв, в наличии специальной погребальной одежды, произведении омовения умершего, раздаче милостыни, запрете участия в погребении умершего женщинам, в современном поминальном цикле. В области мировоззрения данный пласт проявляется в исчезновении представлений о множественности души человека, в представлениях о способе перехода в потусторонний мир (в рай или ад), представлениях о «доброй смерти» в период мусульманского праздника. В материализованном результате погребального обряда это находит выражении в устройстве погребальной камеры с нишей, наличии шеста с мусульманской символикой, коранических изречений в надписях.

Местные элементы проявляются в представлениях о блуждающих неуспокоенных душах, о загробном существовании, о намогильном сооружении как жилища человека в потустороннем мире, которое находит своё отражение в содержании могильных надписей. Это проявляется также в представлениях об охране могилы. На некрополях это нашло своё отражение в наличии в них «престижных» участков. Также это проявляется в наличии у различных генеалогических групп отдельных кладбищ.

К инокультурным заимствованиям мы относим появление намогильных сооружений в виде четырёхугольной кирпичной кладки вокруг могильного холма и могильной плитой, в окраске намогильных сооружений.

Вместе с тем, изучение погребального обряда казахского населения Омской области показывает, что определённые представления, существующие в мировоззрении изучаемого населения, не всегда находят своё отражение в материализованном результате погребального обряда.

В настоящее время у изучаемого населения зафиксирован один тип устройства погребальной камеры, который состоит из двух составных частей: могильной ямы и боковой ниши. В указанном типе погребальной камеры выделяются два варианта: а) погребальная камера с нишей и приступкой напротив неё и б) погребальная камера с нишей без приступки. Зафиксировано два варианта перекрытия ниши: а) косым накатом досок и б) дерновыми и саманными кирпичами.

Исследование некрополей изучаемого населения показывает чрезвычайную их информативность в плане выявления ряда сторон, связанных с духовной составляющей погребального обряда.

Несмотря на широкое распространение в среде изучаемого населения билингвизма, в той части традиционной культуры, которая связана с погребальным обрядом, большое значение сохраняется за казахским языком. Анализ же языковых терминов, имеющих отношение к данной сфере, показывает их полисемантичность, и при анализе их с различных точек зрения появляется возможность более глубокого понимания ряда сторон нашей темы.

Исследование материальной части погребального обряда показывает наличие у изучаемого населения определённых представлений о жизни и смерти, о мире реальном и потустороннем, как продолжении земной жизни в другой форме.

В ходе «укрупнений» колхозов и совхозов с середины 1950-х гг. ряд казахских аулов во всех обследованных нами районов прекратили своё существование. В частности, исчез ряд казахских поселений в юго-западной части Омской области. Их жители переселились в соседние русские деревни, в гг. Исилькуль и Омск, а также в Казахстан. Но при этом кладбища, расположенные близ этих аулов, не перестали действовать.

Аналогичная ситуация сложилась в центральной и юго-восточной частях Омской области.

Таким образом, мы имеем дело с феноменом действующего погребального комплекса (кладбища) даже после исчезновения поселения, которому оно относилось. Именно кладбища при исчезновении связанных с ними элементов (поселений) стали в определённой степени центрами притяжения населения прекративших своё существование деревень.

В территориальном распространении казахских кладбищ в Омской областити в размещении в них умерших проявляются реликты существования в прошлом в этносоциальной структуре изучаемого населения особых этносоциальных образований. В настоящее время у казахского населения Омской области в некоторой степени сохраняется традиция, по которой представители различных генеалогических групп хоронят своих умерших на «родовых» кладбищах. В конце XIX - начале XX в. в этническом составе казахского населения указанной территории были зафиксированы главным образом такие крупные объединения как аргын, кипчак и керей. Аргыны населяли юго-западную часть обозначенной территории, кипчаки - юго-восточную, а керей - южную.

Во второй половине XX в. в среде казахского населения Омской области отмечалось усиление процессов урбанизации. Значительно возросла абсолютная численность казахов городских поселениях указанной территории. Повысился удельный вес казахов-горожан в процентном соотношении от общего числа казахов Омской области. Вместе с тем, не зафиксировано крупных перемещений казахов в сельской местности. И исследования, проведённые в 1970-х гг., показали, что в территориальном размещении основных групп не произошло значительных изменений. Изучение территориального распространения кладбищ генеалогических групп казахов на указанной территории показывает, что оно в целом совпадает с размещением самих этих групп. Так, в юго-восточной части рассматриваемой территории зафиксированы кладбища следующих генеалогических групп казахов: кулан-кипчак, кулатай-кипчак, мадияр-кипчак, сагал-кипчак, которые входили в более крупное объединение кипчак. Севернее (ближе к г. Омску) зафиксированы кладбища казахов, входивших в объединение керей. В юго-западной части обозначенной территории располагаются кладбища казахов из объединения аргын.

Кладбища изучаемого населения можно рассматривать по нескольким. Они одновременно являются: по религиозной принадлежности мусульманскими; по национальной - казахскими; по их принадлежности отдельным генеалогическим группам - кладбищами объединений аргын, кипчак или керей.

Развитие кладбищ изучаемого населения в обозначенный хронологический отрезок времени оказалось в определённой мере связанным с развитием намогильных сооружений, которое нашло своё отражение в планиграфии кладбищ. Так, во всех исследованных нами кладбищах казахов Омской области имеются хронологически более ранние части. Ранняя часть обычно располагается в центральном секторе кладбища. В нём фиксируются остатки намогильных сооружений более раннего времени, многочисленные холмы и западины, которые в летнее время зарастают травой. Более поздние намогильные сооружения охватывают раннюю часть кладбища с разных сторон.

В конце XIX - XX вв. у казахов Омской области были распространены главным образом деревянные, металлические, кирпичные и земляные намогильные сооружения. В свою очередь, деревянные сооружения по общим конструктивным признакам подразделяются на 2 вида: срубы и штакетные ограды, земляные намогильные сооружения - на дерновые и саманные.

К концу XIX в. у казахов, в том числе и у казахов на территории современной Омской области, были широко распространены намогильные сооружения в виде оград.

В развитии намогильных сооружений казахов Омской области конца XIX - XX вв. отчётливо выделяются два периода. Первый включает в себя конец XIX - середину XX в. Он характеризуется широким распространением на обозначенной территории дерновых и саманных намогильных сооружений. В этот отрезок времени ведущим фактором, влиявшим на ту часть погребального обряда изучаемого населения, которая связана с возведением намогильных сооружений, являлся природно-географический. Это нашло своё отражение в использовании в строительстве таких сооружений леса, а также кирпичей, созданных из природного материала.

Во второй половине XX в. ведущую роль начинает играть фактор общего социально-экономического развития общества. Появляются намогильные сооружения в виде металлических, деревянных (штакетные ограды) и кирпичных намогильных сооружений, которые по нашему мнению развились на основе дерновых сооружений.

С 1950-х гг. у казахов Омской области начинается переход к использованию в качестве намогильных сооружений металлических оград, но наряду с ними казахи указанной территории некоторое время возводили дерновые сооружения.

С 1970-х гг. начался процесс постепенного прекращения практики возведения последних намогильных сооружений, который на сегодняшний день можно считать завершённым.

Во внешнем оформлении намогильных сооружений этого периода проявляется активное использование технических достижений современного общества. Это находит проявление в использовании новейших технологий в изготовлении могильных плит.

Могильные плиты устанавливают на специальной подставке с западной стороны намогильного сооружения. Материалом для создания такого рода плит являются в основном камень и бетон. Распространены две формы могильных плит. Первая имеет форму четырёхугольника. Во втором варианте её верхняя часть несколько сужена, приобретая таким образом овальную форму. Зафиксированы следующие варианты расположения могильных плит: 1) перед намогильным сооружением (в 30-40 см от него); 2) вплотную к намогильному сооружению; 3) в стене намогильного сооружения. В последнем случае могильная плита является частью этой стены. Выделяются два способа соединения такой плиты со стеной намогильного сооружения: а) помещение могильной плиты в специальное углубление (четырёхугольное по форме) в стене; б) прикрепление могильной плиты к стене с помощью болтов.

Могильные надписи как необходимый элемент намогильных сооружений приобретает в настоящее время особое значение для раскрытия духовной составляющей погребального обряда. При их составлении носитель традиционной культуры исходил, надо полагать, из представлений, существующих в рамках традиционной культуры. Факт того, что могильные надписи составлялись именно людьми, живущими в рамках традиционной культуры, наглядно проявляется в определённых сбоях в орфографии, а что ещё более важно, в некоторых аспектах грамматики используемого ими языка.

Изучение погребального обряда данного населения поставило более общую проблему. Речь идёт о необходимости углубленного исследования этнической истории и традиционной культуры казахского населения средней полосы Омской области (в районах к северо-западу, северу и северо-востоку от г. Омска). Хотя на этой территории проживает сравнительно небольшая часть казахов указанной области, но в их погребальном обряде выявляются некоторые территориальные особенности, которые находят своё отражение как на семантическом, так и на процессуальном уровнях.

Таким образом, исследование погребального обряда казахов Омской области и элементов, связанных с ним, открывает возможности понимания ряда сторон практических действий через призму их семантики.

Источники

Государственный архив Омской области (ГАОО). Ф. Р-2118. Личный архив С.Р. Лаптева. On. 1. ДД. 19, 20, 21, 22,23, 28, 29, 31, 33, 34.

Материалы этнографических экспедиций Омского государственного университета и Омского филиала Объединённого института истории, филологии и философии СО РАН, хранящиеся в архиве Музея археологии и этнографии ОмГУ. Ф. I. ДД. 29-5; 57-1; 130-1; 154-1; Ф. II. 36-1.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Смагулов, Болат Кудайбергенович, 2002 год

1. Абдуллоев Д. Пережитки зороастризма в среднеазиатском мусульманском погребальном обряде // Кунсткамера. Этнографические тетради. СПб., 1996. - Вып. 10. - С. 69-80.

2. Адам А.Я. В краю белоберёзовом. Таврическое, 1999. - 205 с.

3. Аджигалиев С.И. Генезис традиционной погребально-культовой архитектуры Западного Казахстана (на основе исследования малых форм). -Алматы: Гылым, 1994. 260 с.

4. Аджигалиев С.И. Основные особенности погребально-поминальной обрядности казахов Жетысу // Жетюу тарихы мен мэдениеть Талдыкорган, 1992.-Питал.-С. 94-109.

5. Ажигали С.Е. Мемориальные камнерезные памятники кочевников Арало-Каспия как историко-этнографический источник // Интеграция археологических и этнографических исследований. Нальчик-Омск, 2001. -С. 246-250.

6. Ажигали С.Е. Традиционная система скотоводческого поселения казахов (в историческом развитии) // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск, 2002. - Т. 5. - С. 143-190.

7. Анучин Д.Н. Сани, ладья и кони как принадлежности похоронного обряда.-М., 1890.- 146 с.

8. Арутюнов С.А. К проблемам этничности и иноэтничности культуры // СЭ. 1980. -№3. - С. 61-67.

9. Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М.: Наука, 1980. 247 с.

10. Ахметова Ш.К. Отражение анимистического мышления в погребальной обрядности казахов Западной Сибири // Интеграция археологических и этнографических исследований. Нальчик-Омск, 2001. - С. 198-202.

11. Ахметова Ш.К. Пища казахов Западной Сибири: традиции и новации // Материальная культура народов России. Новосибирск, 1995. - Т. 1. - С. 196216.

12. Ахметова Ш.К. Традиционная погребальная обрядность казахов г. Омска // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий (по данным этнографии). Омск, 1992. - С. 13-16.

13. Ахметова Ш.К. Традиционная свадебная обрядность казахов Западной Сибири // Народная культура Сибири. Материалы X научно-практического семинара Сибирского регионального вузовского центра по фольклору. -Омск, 2001.-С. 110-117.

14. Ахметова Ш.К., Ермекбаев Ж.А. Формирование казахского населения Западно-Сибирской равнины // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1998. - С. 252-254.

15. Ахметова Ш.К., Толпеко И.В. Этнографо-археологический комплекс у аула Бузан (возможности и перспективы исследования) // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1998. - С. 254-256.

16. Балаубаева-Голяховская A.M. Погребальные обряды у казаков Акмолинской губернии // Сборник научного кружка при Восточном факультете Среднеазиатского госуниверситета. Ташкент, 1928. - Вып. 1. -С. 17-30.

17. Бартольд В.В. К вопросу о погребальных обрядах турков и монголов // Сочинения. М, 1966. - Т. 3. - С. 377-396.

18. Басилов В.Н. Рецензия на книгу: Г.М. Керимов Шариат и его социальная сущность // СЭ. 1979. - № 9. - С. 162-166.

19. Баскаков Н.А. Душа в древних верованиях тюрков Алтая // СЭ. 1973. -№5. - С. 108-113.

20. Белич И.В. Аврак // Народы Сибири и сопредельных территорий. Томск, 1995.-С. 254-262.

21. Белич И.В. К вопросу о семантике надмогильных сооружений "заболотных" татар // Проблемы исторической интерпретации археологических и этнографических источников Западной Сибири. Томск, 1990.-С. 127-129.

22. Белич И.В., Богомолов В.Б. Погребальный ритуал курдакско-саргатских татар // Экспериментальная археология. Тобольск, 1991. - Вып. 1. - С. 1521.

23. Белич И.В., Шаргородский JI.T. Семантика надмогильных сооружений у тоболо-иртышских татар // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий: по данным этнографии. Омск, 1992. - С. 16-21.

24. Берг JL, Игнатов П. Солёные озёра Селеты-Денгиз, Теке и Кызыл-Как Омского уезда // ЗЗСО ИРГО. М., 1901. - Кн. 28. - 161 с.

25. Бердыев М.С. Трансформация системы питания туркмен в наши дни // СЭ. -№ 1.-е. 88-94.

26. Бережнова M.JI. Погребальный обряд русских старожилов Среднего Прииртышья // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск, 1997. - Т. 2. - С. 163-177.

27. Бережнова M.JI. Представления о связях реального и потустороннего мира через умерших у русских Среднего Прииртышья // Русский вопрос: история и современность. Омск, 1998. - С. 40-43.

28. Бережнова M.JI. Русское кладбище как этнографический источник // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск, 1995. - Ч. II. - С. 43-45.

29. Бобров В.В. Социальные реконструкции в археологии этноархеология и этнография (проблема интеграции) // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Омск-Уфа, 1997. - С. 20-22.

30. Богомолов В.Б. Распознавание цветов у тоболо-иртышских татар (К проблеме реконструкции цветовой гаммы предметной среды эпохи средневековья) // История и культура Сибири. Омск, 2001. - С. 286-292.

31. Богомолов В.Б., Томилов Н.А. Надмогильные сооружения тевризских татар // Археология Прииртышья. Томск, 1980. - С. 153-161.

32. Богомолов В.Б., Курочка Ю.И., Томилов Н.А. Новые материалы по этнографии барабинских татар // Из истории Сибири. Томск, 1975. - Вып. 16. - С. 178-205.

33. Бронникова О.М. Отражение этнических процессов в области духовной культуры казахов Западной Сибири // Современная духовная культура народов Сибири и Севера. Омск, 1989. - С. 86-98.

34. Бронникова О.М. Этнические процессы у казахов Западной Сибири в 1970 1980-е гг. // Народы Сибири и сопредельных территорий. - Томск, 1995.-С. 159-169.

35. Бульбаков С.В., Плешков Е.А., Погодин Л.И., Труфанов А .Я. Археологические памятники и представления о них у населения юга Омской области // Интеграция археологических и этнографических исследований. -Новосибирск-Омск, 1996. Ч. II - С. 42-44.

36. Бутанаев В.Я. Традиционная культура и быт хакасов. Абакан: Хакасское книжное издательство, 1996. - 222 с.

37. Вайнштейн С.И. Проблемы истории жилища степных кочевников Евразии // СЭ. 1976. - №4. - С. 42-62.

38. Валеев Ф.Т. Западно-Сибирские татары во второй половине XIX начале XX веков. - Казань: Татарское книжное издательство, 1980. - 232 с.

39. Валеева Д. Художественная резьба в архитектуре и эпиграфике золотоордынских булгар // Татарская археология. 1998. - № 1 (2). - С. 88-98.

40. Валиханов Ч.Ч. Дневник поездки на Иссык-Куль. 1856 г. // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1984. - Т. 1. - С. 306-357.

41. Валиханов Ч.Ч. Замечания на третью часть описания киргиз-казачьих орд А.И. Левшина // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1984. - Т. 1. - С. 198-200.

42. Валиханов Ч.Ч. Записки о киргизах // Собраний сочинений в 5 томах. -Алма-Ата, 1985. Т. 2. - С. 7-89.

43. Валиханов Ч.Ч. Извлечения из "Сборника летописей" (Жалаири) // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1984. - Т. 1. - С. 228-254.

44. Валиханов Ч.Ч. О киргиз-кайсацких могилах (молах) и древностях вообще // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1984. - Т. 1. - С. 190197.

45. Валиханов Ч.Ч. О мусульманстве в Степи // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1985. - Т. 2. - С.71-76.

46. Валиханов Ч.Ч. (О формах казахской народной поэзии) // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1984. - Т. 1. - С. 280-286.

47. Валиханов Ч.Ч. Образец причитаний // Собрание сочинений в 5 томах. -Алма-Ата, 1984. Т. 1. - С. 255-272.

48. Валиханов Ч.Ч. Письмо профессору И.Н. Березину // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1984. - Т. 1. - С. 163-172.

49. Валиханов Ч.Ч. Следы шаманства у киргизов // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1985. - Т. 2. - С.48-70.

50. Валиханов Ч.Ч. Смерть Кукотай-хана и его поминки // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1985. - Т. 2. - С.90-100.

51. Валиханов Ч.Ч. Тенкри (Бог) // Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1984.-Т. 1.-С. 208-215.

52. Васильев Д.Д. Графический фонд памятников тюркской рунической письменности азиатского ареала (опыт систематизации). М.: Наука, 1983. -160 с.

53. Васильев Д.Д. Древнетюркская эпиграфика как этно-лингвистический источник // Этногенез и этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1979. - С. 228-230.

54. Васильева Г.П. Некоторые тенденции развития современных национальных традиций в материальной культуре народов Средней Азии и Казахстана// СЭ. 1979. - № 3. - С. 18-30.

55. Васильева Г.П. Этнические процессы у западных туркмен в эпоху позднего феодализма (XVI XVIII вв.) // СЭ. - 1985. - №5. - С. 83-91.

56. Веселовский Н.И. О поэме "Манас" в записи и переводе Ч.Ч. Валиханова // Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в 5 томах. Алма-Ата, 1985. - Т. 5. -С. 344-346.

57. Вибе П.П. Из истории омских гербов // Известия Омского государственного историко-краеведческого музея. Омск, 1996. - №5. - С. 79.

58. Воронцов К. Формы погребения у современных и древних народов Восточной России // ИОАИЭКУ. Казань, - Т. X. - Вып. 4. - С. 392-404.

59. Востров В.В. К вопросу о пережитках древних верований у казахов // Известия АН Казахской ССР. Серия истории, археологии и этнографии. -Алма-Ата, 1959. Вып. 2. (10). - С. 51-60.

60. Востров В.В., Захарова И.В. Казахское народное жилище. Алма-Ата: Наука, 1989. - 181 с.

61. Востров В.В., Дахшлейгер Г.Ф., Кауанова X. Этнографическое изучение казахского народа (к 50-летию образования Союза ССР) // СЭ. 1972. - № 4. - С. 39-47.

62. Гумилёв JI.H. Алтайская ветвь тюрок-тугю // СЭ. 1959. - № 1. - С. 105115.

63. Гумилёв JI.H. Этногенез и биосфера Земли. М.: Товарищество "Клышников и к.". 1993. - 479 с.

64. Джанибеков У. Эхо. По следам легенды о золотой домбре. Алма-Ата: Онер, 1990.-302 с.

65. Диваев А.А. Древнекиргизские похоронные обычаи // ИОАИЭКУ. -Казань, 1897. Т. XIV. - Вып.2. - С. 181-187.

66. Дмитриев Н.К. Вставка и выпадение гласных и согласных в тюркских языках // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. М., 1955. - Ч. 1. Фонетика. - С. 281-289.

67. Древнетюркский словарь. Д.: Наука, 1969. - 676 с.

68. Древняя история Южного Зауралья. Челябинск: Издательство ЮурГУ, 2001.-496 с.

69. Дьяконова В.П. Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник. Л.: Наука, 1974.

70. Ермоленко Л.Н. Описание похорон у тукю в китайских хрониках и обычай установки изваяний // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий (по данным археологии). Омск, 1992. -С. 39-42.

71. Ерш И.А., Селезнёв А.Г. Этнонимы сибирских татар // Региональные проблемы межнациональных отношений в России. Омск, 1993. - С. 99-101.

72. Жданко Т.А. Специфика этнических общностей в Средней Азии и Казахстане (XIX начале XX в.) // Расы и народы. - М., 1974. - С. 10-26.

73. Жигунова М.А. О погребальном обряде русских Среднего Прииртышья во второй половине XX в. // Культура русских в археологических исследованиях. Омск, 2002. - С. 49-53.

74. Захарова И.В. Работа Западно-Сибирского отдела РГО по изучению Казахстана (1877-1917 гг.) // Проблемы этнографии и социологии культуры. Омск, 1988. - С. 34-37.

75. Захарова И.В. Работы Западно-Сибирского отдела РГО в области этнографии // Народы Южной Сибири в коллекциях Омскогогосударственного объединённого исторического и литературного музея. -Томск, 1990.-С. 26-41.

76. Захарова И.В. Хозяйство казахов на рубеже XIX XX вв. - Алма-Ата: Наука, 1980.-253 с.

77. Захарова И.В. Этнографическая работа в Казахстане в 1920-1950-х годах // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1998. - С. 11-18.

78. Захарова И.В., Сергеева Н.А. Этнографические экспозиции ЗападноСибирского отдела РГО // Проблемы исторического музееведения. Омск, 1987. - С. 106-108.

79. Захарова И.В., Томилов Н.А. Этнографическая наука в Омске: истоки, история и современное состояние // Народы Сибири и сопредельных территорий. Томск, 1995. - С. 5-36.

80. Зеланд H.JI. Киргизы. Этнологический очерк // ЗЗСО ИРГО. Омск, 1885. -Кн. 7.-Вып. 2.-С. 1-178.

81. Зину М.Д. Исламская акида (вероучение, убеждение, воззрение). По священному Корану и достоверной Сунне. М.: Бадр, 1998. - 126 с.

82. Золотова Т.Н., Плахотнюк М.А. К вопросу об этнокультурном взаимовлиянии русского и тюркского населения юга Западной Сибири Северного Казахстана // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1998. - С. 169-173.

83. Ибрагимов С.К. Некоторые источники по истории Казахстана XV XVI вв. // Вестник АН Казахской ССР. - Алма-Ата, 1956. - № 9 (138). - С. 51-59.

84. Иванов И. С. Выступление на заседании Государственной Думе Федерального Собрания России / Время (еженедельная газета РОС). 1999. -№52.

85. Кабульдинов З.Е. Погребальные обряды казахов Омского Прииртышья // Этнические и социально-культурные процессы у народов СССР. Омск, 1990. - С. 46-47.

86. Казахи: историко-этнографическое исследование. Алматы: Казахстан, 1995.-352 с.

87. Кайдаров А.Т. Казахский язык // Языки мира. Тюркские языки. М., 1997. - С. 242-254.

88. Карпов Ю.Ю. Кавказская женщина: мировоззренческие предпосылки общественного статуса // СЭ. 2000. - № 4. - С. 22-32.

89. Кастанье И.А. Надгробные сооружения киргизских степей // ТОУАК. -Оренбург, 1911. Вып. 26. - С. 1-104.

90. Кениг А.В. За создание отечественной этноархеологии // Методика комплексных исследований культур и народов Западной Сибири. Томск, 1995.-С. 81-84.

91. Князева И.Н. Песенные традиции посёлка Качиры Павлодарской области // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. Омск, 2002. - Ч. II. - С. 21-23.

92. Коновалов А.В. Казахи Южного Алтая (Проблемы формирования этнической группы). Алма-Ата, 1986. - 168 с.

93. Коновалов А.В. О проявлении домусульманских форм верований в традиционной обрядности кош-агачских казахов // Мировоззрение народов Западной Сибири по археологическим и этнографическим данным. Томск, 1985.-С. 71-74.

94. Коновалов А.В. Погребально-поминальная обрядность казахов Южного Алтая // Археологические памятники лесостепной полосы Западной Сибири. -Новосибирск, 1983. С. 112-121.

95. Корусенко М.А. Зиярат деревни Инцисс (Муромцевский район Омской области) // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск, 1996. - Т. 1. - С. 117-148.

96. Корусенко М.А. Кладбище деревни Берняжка Болыпереченского района Омской области // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск, 1998. - Т. 3. - С. 161-216.

97. Корусенко М.А. Намогильные сооружения кладбища деревни Инцисс Муромцевского района Омской области (попытка анализа массовых материалов) // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск, 1994.-Ч. II.-С. 114-115.

98. Корусенко М.А. Некоторые особенности устройства могильной камеры тарских татар // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск, 1995. - Ч. II. - С. 45-47.

99. Корусенко М.А. Некрополь тарских татар как феномен культуры (проблема выработки методики исследования) // Материалы 3-го научно-практического семинара Западно-Сибирского регионального вузовского центра по народной культуре. Омск, 1996. - С. 76-79.

100. Корусенко М.А. Общение с умершим у тарских татар (опыт прочтения одной находки) // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1998. - С. 143-144.

101. Корусенко М.А. Опыт реконструкции мировоззрения тюркского населения низовий Тары XVII XIX вв. // Интеграция археологических и этнографических исследований. - М.-Омск, 1999. - С. 215-217.

102. Корусенко М.А. Погребальный обряд тюркского населения низовьев р.Тара в XVII XX вв (по археологическим и этнографическим материалам). - Омск, 1999. - Дисс. .к.и.н. (рукопись).

103. Корусенко М.А. Современные кладбища тарских татар: особенности планиграфии // История и культура Сибири. Омск, 1996. - С. 37-38.

104. Корусенко М.А. Современные погребальные комплексы: возможности изучения планиграфии // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск; СПб, 1998. - Ч. I. - С. 122-124.

105. Корусенко М.А. Сруб в земле и сруб на поверхности: возможная интерпретация способов постройки надмогильных сооружений тарских татар // Четвёртые исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Омск, 1997. - С. 73-74.

106. Корусенко М.А., Корусенко С.Н. Некрополь сибирских татар: возможности изучения этносоциальной дифференциации // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск-СПб, 1998. - Ч. I. -С. 124-127.

107. Корусенко М.А., Татауров С.Ф. Планиграфия и ориентация татарских поселений и могильников в низовьях р. Тары // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск, 1997. - Т. 2. - С. 91-117.

108. Корусенко М.А., Мерзликин В.В., Селезнёв А.Г. Об особенностях погребальных сооружений тоболо-иртышских татар // Третьи исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Омск, 1995. - Ч. 2. - С. 122-126.

109. Корусенко М.А., Мерзликин В.В., Селезнёв А.Г. Погребальный комплекс у д. Юрт-Бергамак // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск, 1996. - Т. 1. - С. 149-183.

110. Корусенко С.Н., Кулешова Н.В. Генеалогия и этническая история барабинских и курдакско-саргатских татар. Новосибирск: Наука, 1999 (Культура народов России. Т. 5). - 312 с.

111. Кулемзин В.М. Западносибирские татары // Очерки культурогенеза народов Западной Сибири. Т. 2. Мир реальный и потусторонний. М., 1994. -С. 348-355.

112. Курманалиев К.А. Классификация лексических особенностей языка омских казахов // Этнические и социально-культурные процессы у народов СССР. Омск, 1990. - С. 72-73.

113. Кызласов И.Л. Погребальный обряд и уровень развития общества // РА. -1995.-№2.-С. 99-103.

114. Лапузина Н.И. К вопросу об этническом самосознании казахов юга Омской области // Этническая история тюркоязычных народов Сибири сопредельных территорий. Омск, 1984. - С. 182-184.

115. Латкин Н.В. Малая и средняя киргизская орда // Живописная Россия: Отечество наше в земельном, историческом, бытовом и экономическом значении. СПб.-М., 1885. - Т. X. Русская Средняя Азия. - С. 177-202.

116. Левшин А.И. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей. Алматы: Санат, 1996.

117. Маркарян Э.С. К проблеме осмысления локального разнообразия культуры // СЭ. 1980. - № 3. - С. 68-72.

118. Масанов Э.А. Очерк истории этнографического изучения казахского народа в СССР. Алма-Ата: Наука, 1966. 322 с.

119. Мерзликин В.В. Дорога на кладбище в колыбели: об одном варианте конструкции погребальных носилок у тоболо-иртышских татар // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. Омск, 2002. - Ч. И. - С. 59-60.

120. Мерзликин В.В., Селезнёв А.Г. Об исследованиях кладбищ тобольских татар // Интеграция археологических и этнографических исследований. М.Омск, 1999. - С. 266-268.

121. Михайлов Т.М. Из истории бурятского шаманизма (с древнейших времён по XVIII). Новосибирск: Наука, 1980. - 320 с.

122. Михалёв В.В. Казахские поселения Омь-Иртышского междуречья //Степной край: зона взаимодействия русского и казахского народов (XVIII -XX в.). Омск-Кокшетау, 2001. - С. 97-99.

123. Муканов М.С. Казахская юрта. Алма-Ата: Кайнар, 1981. - 224 с.

124. Муканов М.С. Этнический состав и расселение казахов Среднего жуза. -Алма-Ата, 1974. 267 с.

125. Мустафина P.M. Представления, культы, обряду у казахов (В контексте бытового ислама в Южном Казахстане XIX XX вв.). - Алма-Ата: Казахский университет, 1992. - 176 с.

126. Народы Средней Азии и Казахстана. М.: Издательство АН СССР, 1963. -778 с.

127. Национальный состав населения РСФСР. По данным всесоюзной переписи населения 1989 г. М., 1990. - 747 с.

128. Невская Л.Г. Дорога в погребальном обряде (литовские и русские параллельные тексты) // Этнолингвистические балто-славянские контакты в настоящем и прошлом. М., 1978. - С. 104-108.

129. Невская Л.Г. Семантика дороги и смежных представлений в погребальном обряде // Структура текста. М., 1980. - С. 228-239.

130. Новосёлов А. Задачи сибирской этнографии //ЗЗСО ИРГО. Омск, 1916. -Кн. 39. - С. 86-105.

131. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1994.-928 с.

132. Ольховский B.C. Обычай и обряд как формы традиции // РА. 1997. - №2. -С. 159-167.

133. Ольховский B.C. К изучению скифской ритуалистики: посмертное путешествие // Погребальный обряд: реконструкция и интерпретация древних идеологических представлений. М, 1999. - С. 114-136.

134. Ольховский B.C. Погребальная обрядность (содержание и структура). // РА. 1993.-№ 1. - С.78-94.

135. Ольховский B.C. Погребальная обрядность и социологические реконструкции // РА. 1995. - №2. - С. 85-98.

136. Ольховский B.C. Погребально поминальная обрядность в системе взаимосвязанных понятий // СА. - 1986. - №1. - С. 55-76.

137. Палашенков А.Ф. Материалы к археологической карте Омской области // История археологических исследований в Сибири. Омск, 1990. - С. 154-160.

138. Потанин Г.Н. В юрте последнего киргизского царевича (Из поездки в Кокчетавский уезд) // Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в 5 томах. Т. 5. Алма-Ата, 1985. - С. 314-335.

139. Подольский M.JI. Погребальный ритуал и представления о пути в загробный мир (по археологическим материалам Минусинской котловины) // Методические аспекты археологических и этнографических исследований в Западной Сибири. Томск, 1981. - С. 93-95.

140. Потапов Л.П. Культура алтайцев наследница древней цивилизации кочевников Центральной Азии // ЭО. - 2000. - № 5. - С.31-41.

141. Потапов Л.П. О сущности патриархально-феодальных отношений у кочевых народов Средней Азии и Казахстана // ВИ. 1954. - №6. - С. 73-89. Поярков Ф. Из области киргизских верований. - Пишпек, 1891. - Ч. I - 21с.

142. Поярков Ф. Из области киргизских верований. Пишпек, 1892. - Ч. И. - 9с.

143. Проваторова О.М. Межэтнические контакты казахов Западной Сибири как фактор этнического развития // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий: тезисы докладов по этнографии. Омск, 1984. - С. 180-182.

144. Проваторова О.М. О некоторых этнокультурных процессах у казахов Омской области // Этнокультурная история населения Западной Сибири. -Томск, 1978.-С. 160-163.

145. Проваторова О.М. Расселение и этнический состав казахов Западной Сибири. // Этногенез и этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1979. - С. 164-166.

146. Радлов В.В. Из Сибири (Страницы дневника). М., 1989.

147. Рахимова Г.М. Влияние переселенческой политики царизма на экономическое положение казахов Омского уезда // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1998. - С. 11115.

148. Россия: полное географическое описание нашего Отечества. СПб.: Издательство Девриена, 1903. - Т. 18. Киргизский край.

149. Руденко С.И. Чувашские надгробные памятники. СПб.: Товарищество Р. Голике и А. Вильборг, 1910. - 8 с.

150. Русско-алтайский словарь. М.: Советская энциклопедия, 1964. - 876 с.

151. Русско-татарский словарь. М.: Инсан, 1997.

152. Русско-узбекский словарь. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1954. - 1046 с.

153. Рычков Н.А. Традиция, обычай, обряд // РА. 1997. - №2. - С. 150-158.

154. Самашев 3., Тохтабаев А. Образ воина всадника в средневековых петроглифах Казахстана // Исторические чтения памяти М.П. Грязнова. -Омск, 1987. С. 177-180.

155. Свитнев А.Б. Поселения и усадьбы латышей и латгальцев Западной Сибири конца XIX XX в. - Дисс. к.и.н. - Омск, 2001. (рукопись).

156. Севортян Э.В. Выпадение согласных в южных тюркских языках // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. М., 1955. -Ч. 1. Фонетика. - С. 289-292.

157. Селезнёв А.Г. Барабинские татары: истоки этноса и культуры. -Новосибирск, 1994.

158. Селезнёв А.Г. Или-или: проблема соотношения традиционной и этнической культуры // История и культура Сибири. Омск, 2001. - С. 140152.

159. Селезнёв А.Г. К проблеме тугума (на материале барабинцев) // Проблемы исторической этнографии Западной Сибири. Омск, 1991. - С. 133-146.

160. Селезнёв А.Г. Комплекс земляных жилищ барабинских татар // Материальная культура народов России. Новосибирск, 1995. - Т.1. - С. 170184.

161. Селезнёв А.Г. Копьё и гребень (к семантике антропоморфных намогильных тоболо-иртышских татар) // Интеграция археологических и этнографических исследований М.-Омск, 1999. - С. 260-263.

162. Селезнёв А.Г. Локальные (ареальные культурные комплексы как формы существования традиционной культуры) // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск-СПб., 1998. - Ч. II. - С. 57-63.

163. Селезнёв А.Г. Образ лестницы в мифе и ритуале (к постановке проблем) // Интеграция археологических и этнографических исследований. М.-Омск, 1999. - С. 254-260.

164. Селезнёв А.Г. Традиционная культура и культурология традиционных сообществ // Культурология традиционных сообществ. Конкурсные работы молодых исследователей. Омск, 2002. - С. 10-22.

165. Селезнёв А.Г., Мерзликин В.В. Материалы по погребальной обрядности тюменских и тобольских татар // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск, 1999. - Т. 3. - С. 117-195.

166. Селезнёв А.Г., Мерзликин В.В. Погребальные сооружения на кладбище д. Юрт-Бергамак // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск, 1994. -Ч.П. -С. 133-139.

167. Селезнёв А.Г., Селезнёва И.А. Духи и души в традициях народного ислама Сибири (К изучению религиозного синкретизма в малых JIKK) // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск-Нальчик, 2001 - С. 229-234.

168. Сергеев В.И. Термины древнечувашской мифологии и демонологии // Исследования по этимологии чувашского языка. Чебоксары, 1981. - С. 67110.

169. Сиязов М. Списки растений, найденных по р.Селеты // ЗЗСО ИРГО. -Омск, 1907.-Кн. 33.-С. 1-12.

170. Словцов И .Я. Путевые записки, ведённые во время поездки в Кокчетавский уезд Акмолинской области в 1878 г. // ЗЗСО ИРГО. Омск, 1881. - Кн. 3.-С. 1-152.

171. Смагулов Б.К. Изучение погребального обряда казахов Омской области в конце XIX XX вв. // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. - Омск, 2002. - Ч. 2. - С. 56-58.

172. Смагулов Б.К. Мазары как один из типов намогильных сооружений омских казахов // Валихановские чтения V. - Кокшетау, 2000. - Ч. 2. - С. 122-124.

173. Смагулов Б.К. Некоторые особенности в устройстве могил у казахов Омской области // Степной край: зона взаимодействия русского и казахского народов (XVIII XX вв.). II международная научная конференция. - Омск; Кокшетау, 2001. - С. 179-180.

174. Смагулов Б.К. О некоторых мусульманских и домусульманских элементах в погребальном обряде омских казахов // К культуре мира через диалог религий, диалог цивилизаций. Омск, 2000. - С. 94-96.

175. Смагулов Б.К. О родовом принципе захоронения умерших у омских казахов // Пятые исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Омск, 2000. -С. 102-103.

176. Смагулов Б.К. О современных погребальных комплексах казахов Омской области // Народная культура Сибири. Материалы X научно-практического семинара Сибирского регионального вузовского центра по фольклору. -Омск, 2001. С. 117-119

177. Смагулов Б.К. Основные типы намогильных сооружений омских казахов конца XIX XX вв. // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. - Омск, 2000. - С. 147-149.

178. Смагулов Б.К. Погребальные комплексы казахов Горьковского района Омской области // Вестник Омского отделения Академии Гуманитарных Наук. 2000. № 5 - С. 181-187.

179. Смагулов Б.К. Погребальный обряд казахов Горьковского района Омской области // Исторический ежегодник. Специальный выпуск. Посвящается 60-летию профессора Н.А. Томилова. Омск, 2001. - С. 220-223.

180. Смагулов Б.К. Погребальный обряд казахов юго-восточных районов Омской области // Вестник Омского университета. 2002. - №3. - С. 61-64.

181. Смагулов Б.К. Развитие намогильных сооружений казахов Омской области конца XIX XX вв. // Интеграция археологических и этнографических исследований. - Ханты-Мансийск., 2002. - С. 226-227.

182. Смагулов Б.К. Семейные кланы на кладбище близ Целинного (Русско-Полянский район, Омская область) // Народная культура Сибири. Материалы IX научно-практического семинара Сибирского регионального вузовского центра по фольклору. Омск, 2000. - С. 19-20.

183. Смагулов Б.К. Типы намогильных сооружений на кладбище близ Целинного (Русско-Полянский район Омской области) // Досуг. Творчество. Культура. Омск, 2000. - 4.2. - С. 42-44.

184. Смагулов Б.К., Свитнев А.Б. Сведения по этнографии некоторых национальных групп Омской области в полевых материалах С.Р. Лаптева // Культурология традиционных сообществ. Материалы Всероссийской конференции молодых учёных. Омск, 2002. - С. 159-163.

185. Смирнов Ю.А. Лабиринт: Морфология преднамеренного погребения. Исследование, тексты, словарь. М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН, 1997. - 279 с.

186. Смирнова Н.С. Казахская народная поэзия. Алма-Ата: Наука, 1967. - 135с.

187. Смирнова Т.Б. Динамика изменений в расселении национальных групп Омской области в современный период // Проблемы этнографии и социологии культуры. Омск, 1988. - С. 18-20.

188. Снесарев Г.П. О некоторых причинах сохранения религиозно-бытовых пережитков у узбеков Хорезма // СЭ. 1957. - № 2. - С. 60-72.

189. Снесарев Г.П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма. Л, 1969.

190. Таджики Дарваза и Каратегина. Душанбе: Дониш, 1976. 276 с. Татары. - М., 2001.

191. Ткачёв В.Н. Эволюция охранной символики в архитектуре кочевников Центральной Азии // СЭ. 1985. - №1. - С. 35-49.

192. Толеубаев А.Т. Реликты домусульманских верований в семейной обрядности казахов. Алма-Ата: Гылым, 1991. - 276 с.

193. Томилов Н.А. Казахи. // Земля сибирская, дальневосточная. 1992. - № 78. С. - 19-21.

194. Томилов Н.А. Казахи Западной Сибири в конце XIX первой четверти XX в. // Этногенез и этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. - Омск, 1984. - С. 21-37.

195. Томилов Н.А. Казахи Западной Сибири в XVI XX вв. // От Урала до Енисея (народы Западной и Средней Сибири). - Томск, 1995. - С. 63-77

196. Томилов Н.А. Казахи Прииртышья // Политинформатор и агитатор. -Омск, 1988. -№ 19-20. С.19-21.

197. Томилов Н.А. Очерки этнографии тюркского населения Томского Приобья (этническая история, быт и духовная культура). Томск: Издательство Томского университета, 1983. - 216 с.

198. Томилов Н.А. Похоронная обрядность. Сибирские татары // Семейная обрядность народов Сибири: опыт сравнительного изучения. М, 1980. - С. 119-123.

199. Томилов Н.А. Проблема этнографо-археологических комплексов в исследованиях омских этноархеологов // ЭО. 1998. - №1. - С. 3-14.

200. Томилов Н.А. Проблемы этнической истории (по материалам Западной Сибири). Томск: Издательство Томского университета, 1993. - 217 с.

201. Томилов Н.А. Современные этнические процессы в Южной и Средней полосе Западной Сибири // СЭ. 1978. - № 4. - С. 9-21.

202. Томилов Н.А. Тюркоязычное население Западно-Сибирской равнины в конце XVI первой четверти XIX вв. - Томск: Издательство Томского университета, 1981. - 276 с.

203. Томилов Н.А. Этническая история тюркоязычного населения ЗападноСибирской равнины в конце XVI начале XX в. - Новосибирск: Издательство Новосибирского университета, 1992. - 271 с.

204. Томилов Н.А. Этноархеология и этнографо-археологический комплекс // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. -Новосибирск, 1996. Т. 1. - С. 10-25.

205. Томилов Н.А. Этноархеология как научное направление. Лекция из курса "Введение в этноархеологию" (для студентов исторических факультетов *ВУЗов). Омск: Издание ОмГУ, 1999. - 32 с.

206. Томилов Н.А. Этнография тюркоязычного населения Томского Приобья (хозяйство и материальная культура). Томск: Издательство Томского университета, 1980. - 200 с.

207. Томилов Н.А., Шаргородский Л.Т. Погребальный обряд барабинских татар // Обряды народов Западной Сибири. Томск, 1990. - С. 116-131.

208. Томилов Н.А., Шаргородский Л.Т. Этапы становления и развития погребальной обрядности барабинских татар (опыт археолого-этнографического исследования). // Исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Омск, 1987. - С. 180-183.

209. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Знак и ритуал. -Новосибирск, 1988. 209 с.

210. Фёдорова В.П. Заговоры в межжанровой системе фольклора // Народная культура Сибири. Омск, 2000. - С. 52-55.

211. Хвостов Н.А. К вопросу уроков истории в межнациональных отношениях (на примере взаимовлияния русского и казахского в XVIII начале XX в.) // Региональные проблемы межнациональных отношений в России. - Омск, 1993.-С. 295-299.

212. Чистяков В. А. Представления о дороге в русских похоронных причитаниях XIX XX вв. // Обряды и обрядовый фольклор. - М., 1982. - С. 114-127.

213. Шаргородский JI.T. Погребальный обряд как источник изучения этногенеза и этнической истории (на материалах барабинских татар) // Проблемы исторической интерпретации археологических и этнографических источников Западной Сибири. Томск, 1990. - С. 181-183.

214. Шаргородский JI.T. Погребения барабинских татар (по этнографическим материалам) // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий: тезисы докладов по этнографии. Омск, 1984. -С. 99-102.

215. Шаргородский JI.T. Этногенетические и этнокультурные связи курдакско-саргатских татар (по материалам надмогильных сооружений) // Этническая история и культура народов Советской страны. Омск, 1991. - С. 52-53.

216. Шахматов В.Ф. Патриархально-феодальные отношения в Казахстане (Вопросы зарождения, специфики и эволюции). Алма-Ата, 1962. - 74 с.

217. Шевченко С.В. Сибирское линейное казачество и казахи Среднего жуза в XVIII начале XIX в. - Дисс. к.и.н. - Екатеринбург, 1997 (рукопись).

218. Шестаков М.А. Отчёт Западно-Сибирского отдела ИРГО с 1-го января 1885 по 1 июля 1886 г. // ЗЗСО ИРГО. Омск, 1886. - Кн. 8. - Вып. 1. - С. 178.

219. Шнэ В.К. Зимовки и другие постоянные сооружения кочевников Акмолинской области // ЗЗСО ИРГО. Омск, 1894. - Кн. 17. - Вып. 1. - С. 118.

220. Элерт А.Х. Болезни, смерть и погребальные обряды у тюрков Сибири XVIII в. (по экспедиционным материалам Г.Ф. Миллера) // Этнографо-археологические комплексы: проблемы культуры и социума. Новосибирск, 2002. - Т. 5. - С. 67-80.

221. Янушкевич А. Дневники и письма из путешествия по казахским степям. -Алма-Ата: Казахстан, 1966. 268 с. Иман Шарт. - Алматы, 1991. - 103 б.

222. Козы Корпеш Баян Сулу // Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений. - Алма-Ата, 1984.1.an Abdtilkadir Sibirya'da islamiyetin yayili§i // Turk tarih yaymlarindan. -Ankara, 1968. VII. seri. - 331-338. s.

223. Turk9e-Rus?a сер sozliigu. Istanbul: Multilingual, 1996. - 415 s.1. Сокращения

224. Архив МАЭ ОмГУ Архив Музея археологии и этнографии Омского государственного университета; Д - Дело;

225. ЗЗСО ИРГО Записки Западно-Сибирского отдела Императорского Русского Географического общества; Л - Лист; Оп - Опись;

226. РА Российская археология; СА - Советская археология; СЭ - Советская этнография;

227. ТОУАК Труды Оренбургской учёной архивной комиссии; Ф - Фонд;

228. ЭО Этнографическое обозрение.

229. Список основных информаторов

230. Россия, Омская область. Горьковский район, аул Бельсенды-Казах: Айтчанова Забира Амралиевна (1958 г.р.); Бейсекеева Кульдан Нурмагамбетовна (1937 г.р.); Копеев Шаймурат (1922 г.р.);

231. Исилькульский район, с. Боровое: Букеева Зейнеп (1945 г.р.); Еспердинов Туяк (1935 г.р.); Кинжитаев Амирбек Калиаскарович (1939 г.р.); Кусанов Оркен Сапаргалиевич (1945 г.р.); Кусанов Сапар Оркенович (1969 г.р.);

232. Исилькульский район, аул Омар: Букеев Сабыр (1938 г.р.);

233. Павлоградский район, с. Степное: Дюсембаева рахия (1938 г.р.); Баймагамбетова Назира (1938 гр.);

234. Русско-Полянский район, аул Басагаш: Тустикова Баян (1955 г.р.);

235. Русско-Полянский район, с. Целинное: Кажкаримов Зейнолла (1935 г.р.); Кильдагулова Нескен (1922 г.р.); Муханов Олжагельды (1927 г.р.).