Парные именования в древнерусском тексте тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Артамонова, Марина Владимировна

• Артамонова, Марина Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Артамонова, Марина Владимировна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНЫЕ СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ

ПРИЗНАКИ ПАРНЫХ ИМЕНОВАНИЙ.

1.1. Парное именование и слово.

1. 2. Парное именование и фразеологизм.

1.3. Парное именование и свободные сочетания слов.

1. 4. Парное именование и триада.

1. 5. Парное именование и двандва.

Выводы.

ГЛАВА 2. СЕМАНТИКА ПАРНЫХ ИМЕНОВАНИЙ.

2. 1. Синкретичное значение парности.

2. 1. 1. Синкретичное значение парности однородных сущностей.

2. 1. 1. 1. Синкретичное значение 'часть целого ~ часть целого'.

2. 1. 1. 2. Синкретичное значение 'целое ~ часть целого'.

2. 1. 1. 3. Синкретичное значение 'причина ~ следствие'.

2. 1. 1. 4. Синкретичное значение 'индивидуальное ~ коллективное'.

2. 1.2. Синкретичное значение парности разнородных сущностей.

I 2. 1. 2. 1. Синкретичное значение 'внешнее ~ внутреннее'.

2. 1. 2. 2. Синкретичное значение 'материальное ~ духовное'.

X 2. 1. 2. 3. Синкретичное значение 'положительное ~ отрицательное'.

2. 1. 2. 4. Синкретичное значение 'мужское ~ женское'.

2. 1. 2. 5. Синкретичное значение 'верхнее ~ нижнее'.

2. 1. 2. 6. Синкретичное значение 'божественное ~ земное'.

2. 2. Однозначные и многозначные парные именования.

2. 3. Типы семантических отношений между структурно-семантическими компонентами парных именований.

2. 3. 1. Отношения пересечения в парных именованиях.

2. 3. 1. 1. Отношения сопоставления в парных именованиях.

2. 3. 1. 2. Отношения противопоставления в парных именованиях.

2. 3. 2. Отношения включения в парных именованиях.

Выводы.

ГЛАВА 3. ВАРЬИРОВАНИЕ ПАРНЫХ ИМЕНОВАНИЙ.

3.1. Лексическое варьирование парных именований.

3.2. Формальное варьирование парных именований.

3. 2. 1. Частеречное варьирование парных именований.

3. 2. 1. 1. Субстантивные парные именования.

3. 2. 1. 2. Адъективные парные именования.

3. 2. 1. 3. Глагольные парные именования.

3. 2. 1. 4. Адвербиальные парные именования.

3. 2. 2. Синтаксическое варьирование парных именований.

3. 2. 2. 1. Типы грамматической связи структурносемантических компонентов парных именований

3. 2. 2. 1. 1. Союзные парные именования.

3. 2. 2. 1. 2. Бессоюзные парные именования.

3. 2. 2. 2. Способы расположения структурно-семантических компонентов парных именований.

3. 2. 2. 2. 1. Парные именования с контактным расположением структурно-семантических компонентов.

3. 2. 2. 2. 2. Парные именования с дистантным расположением структурно-семантических компонентов.

3. 2. 2. 2. 3. Функции дистантного расположения структурно-семантических компонентов парных именований.

Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Парные именования в древнерусском тексте»

Настоящее диссертационное исследование посвящено анализу семантики и структуры одного из видов устойчивых сочетаний древнерусского текста - парных именований (агнъци и уньци, безаконье и гр^си, брать и сестра, воздухъ и земля, гуси-лебеди, мать и отець, радость и веселье, страхъ и трепетъ, съмир'кние и покорение, хлг&бъ и соль, честь и слава).

Следует отметить, что устойчивые сочетания древнерусского текста получают в научной литературе различные терминологические определения: «формула-синтагма» (В.В. Колесов), «постоянные формулы» или «повествовательные формулы» (A.C. Орлов), «устойчивый словесный комплекс» (А.Г. Ломтев), «устойчивые формулы» (И.П. Еремин, H.A. Мещерский), «традиционное устойчивое словосочетание» (О.В. Творогов) и др.

В данной работе мы будем использовать предложенный В.В. Колесовым термин «формула-синтагма». Формула-синтагма - это единица текста, которая представляет собой грамматическое, семантическое и ритмическое единство и служит для передачи информации (Колесов 1989: 145). Данное терминологическое определение указывает на семантическую и структурную нерасчлененность устойчивых сочетаний, функционирующих в средневековых памятниках письменности. С точки зрения О.П. Лопутько, в содержательном плане формула-синтагма древнерусского текста «может быть охарактеризована как языковой инструмент перехода от сенсорной абстракции к абстракции интеллектуальной» и представляет собой рече-языковое единство. Таким образом, устойчивое сочетание - это не только «синкретическая единица языка-речи, но синкретическая единица мысли-речи, явление не узко языковое, а психо-языковое» (Лопутько 2000: 86).

Нерасчлененность (диффузность) значений компонентов устойчивого сочетания обусловлена синкретизмом средневекового мышления. Термин синкретизм» используется в диахронных лингвистических исследованиях, указывая на «нерасчлененность, характеризующую неразвитое состояние какого-либо явления» (НЭС: 1110). Многие исследователи отмечают свойственный древним языковым периодам синкретизм значений, предопределенный нерасчлененностью мировосприятия, совмещением чувственного отражения действительности и интеллектуальной деятельности человека (Колесов: 1986, 1989, 1990, 1991; Радутная: 1988; Кунавин: 1994; Пименова: 1998, 1999, 2000, 2001; Жолобов: 1998). В современной лингвистике под термином «синкретизм» понимается «совмещение (синтез) дифференциальных структурных и семантических признаков единиц языка, противопоставленных друг другу в системе языка и связанных явлениями переходности» (Бабайцева 1998: 446).

В семантически несвободных сочетаниях слов находит отражение структурно-синтагматическая синкретсемия - явление, при котором «одно значение (одна семема) выражается узуально закрепленными в языке формами нескольких лексико-грамматически связанных слов (несколькими лексемами)» (Пименова 2000: 17).

К устойчивым сочетаниям древнерусского текста, в которых проявляется структурно-сигнификативная синкретсемия, М.В. Пименова относит этимологические фигуры (свгктлый св'ктъ, золотом золотить, трубы трубят), сочетания с постоянными эпитетами (скатный жемчуг, добрый молодец, красна девица) и устойчивыми книжными атрибутами (прекрасная дщерь, св^тъ духовный, новгородский б'&гый клобук), традиционные сравнительные обороты (акы зверь, акы звезда, яко сълньце). Данные устойчивые сочетания, являясь элементами семантического членения текста, знаками единого его содержания, выполняют не стилистическую («украшающую») функцию, а семантическую, приводящую к структурно-синтагматической синкретсемии. «Подобные минимальные единицы древнерусского текста отражают процесс закрепления за объектом существующего вне времени и пространства признака как постоянного свойства, включающего в себя обязательный оценочный компонент: 'такой, какой должен быть' (светлый свгЬть, синее море), 'включающий должное' (радость и веселье, стыд и срам), 'отвечающий норме, стандарту, идеалу' {добрый молодец, красна девица), 'проявляющий себя так, как должно' {свет светится, свгЬпяще ся яко сълнъце), 'делающий что-либо так, как должно' {золотом золотить)» (Пименова 2000: 18).

Устойчивые сочетания типа радость и веселье, съмир'Ьгие и покорение, хл Жбъ и соль, честь и слава находят спорадическое отражение в словарях и не имеют единого определения в лингвистике. В научной литературе существует несколько подходов к рассмотрению подобных сочетаний, которые условно можно обозначить следующим образом: 1) структурный (A.A. Потебня), 2) функциональный (Д.С. Лихачев, А.П. Евгеньева, C.B. Друговейко, C.B. Николаева), 3) структурно-семантический (В.В. Колесов, О.Ф. Жолобов, Л.П. Клименко, М.В. Пименова, Г.А. Николаев, Д.В. Дмитриев, С.А. Аверина, Ф.Н. Двинятин, Т.П. Рогожникова, A.B. Алексеев).

1. Структурный подход

A.A. Потебня, в работах которого в основном рассмотрены структурные особенности исследуемых сочетаний, впервые описал языковые единицы типа хлеб-соль, путь и дорога, рать и ста, род-племя, пыль-туман, отец-мать, князья-бояре, калина-малина, клен-дерево, относящиеся по формальным признакам к паратаксическим сочетаниям, компоненты которых соединены сочинительной или бессоюзной связью. Исследователь подверг критике понимание славянских паратаксических сочетаний как гендиадиса (греч. 'év 8ia 5uoiv - 'одно на двое'): он сопоставил паратаксические выражения и гендиадис, обнаружив явление, противоположное гендиадису: «рассматриваемая грамматическая фигура должна называться не 'év 5ia ôuorv, одно на двое, а наоборот, двое в одно, двойственность субстанции, сливающаяся для позднейшего сознания в единство» (Потебня 1968: 217).

В работе «Из записок по русской грамматике» A.A. Потебня предлагает атрибутивную интерпретацию сочетаний типа дани-пошлины, рать и ста, честь и слава, отметив, что «существительное с определительным прилагательным предполагает сочетание двух существительных, притом сочетание паратаксическое, ибо подчинение одного из этих существительных другому хотя и не устраняет двойственности субстанций, но направлено к их объединению» (Потебня 1968: 218). Удвоение, объединение двух понятий в подобных сочетаниях, с точки зрения A.A. Потебни, есть способ создания нового значения, состоящего в обобщении частных значений, а также в «идеализации в изображении предмета».

2. Функциональный подход

В работах, отражающих функциональный подход к определению анализируемых устойчивых сочетаний древнерусского текста, они рассматриваются преимущественно как средство создания художественной образности, то есть в стилистической функции.

Д.С. Лихачев называет данные сочетания разновидностью синонимических сочетаний: «Наиболее распространенный тип синонимических сочетаний - сращения типа правда-истина, род-племя, честь-хвала и т.д. В этих парных сращениях особенности значения каждого слова сохраняются, и само сращение приобретает в своем значении особый, дополнительный, новый оттенок. Перед нами по существу новое слово, с новыми особенностями значения, новым кругом поэтических ассоциаций и как бы усиленное в своем значении», тем самым Д.С. Лихачев указывает на семантическую нерасчлененность, неделимость парных сращений, которые образуются путем объединения двух понятий, «причем одно из понятий может быть видовым и конкретным, а другое - родовым и более абстрактным» (Лихачев 1979а: 107-108).

Д.С. Лихачев отмечает стилистическую функцию анализируемых устойчивых сочетаний в тексте: парные соединения сходных по значению слов употребляются в тексте, по мнению исследователя, с целью абстрагирования изложения и усиления его экспрессии.

В стилистической функции парные именования рассматриваются также в работах А.П. Евгеньевой, которая данные устойчивые сочетания определяет как «синонимические парные сочетания / парные сочетания синонимов», в которых постановка рядом двух слов приводит к их слиянию в одно целое, образуя новое сложное слово. Основанием для сочетания синонимов в исследуемых единицах «служит совпадение значения, являющееся принципом, определяющим как подбор слов и словосочетаний, так и стилистическую функцию их, которая заключается в усилении, уточнении значения, в акцентировании его» (Евгеньева 1963: 260).

C.B. Друговейко и C.B. Николаева исследуют парные именования с позиций лингвостилистического анализа текста, определяя их роль в организации поэтического текста (Друговейко 1998: 113-114, Николаева 2003:25-26.

3. Структурно-семантический подход

В работах, представляющих структурно-семантический подход в определении анализируемых сочетаний, отражена попытка выделить их грамматические и семантические особенности с указанием на структурно-содержательную слитность.

В.В. Колесов уточняет содержательные формулировки A.A. Потебни и выдвигает собственную интерпретацию сочетаний типа честь и слава, честь и хвала, стыдъ и срамъ, радость и веселье, горе и печаль', он критически отзывается о понимании данных сочетаний как атрибутивных, считая, что не все они являются в одинаковой мере атрибутивными в узком смысле слова, не все подобные сочетания развивают метафорическую характеристику по качеству» (Колесов 1990а: 3).

В.В. Колесов для обозначения данных конструкций использует термины «парные именования», «парные соединения близкозначных слов», «редупликации», «сдвоенные формулы» и выделяет особенности их семантической организации: на основе сближения частных значений объединяемых слов образуется «понятие собирательного смысла, художественная сила которого возникает из совместимости прежде разнонаправленных смыслов»: совмещение значений личного переживания субъекта с осуждением коллектива (горе и печаль, страхъ и ужасъ, радость и веселье), совмещение частного и общего (часъ и время), внутреннего и внешнего (чудо и диво, чудиться и дивиться) (Колесов 1989: 145; 1990: 28). По мнению исследователя, в подобных формулах-синтагмах содержится символизм особого рода: эти сочетания характеризуются возможностью совмещения христианской символики с народно-языческой, которая объясняется «совпадением в характере ее воплощения и сходством в наборе символов; редупликации типа «солнце-свет» и «радость и веселье», помимо того, что они раскрывают причинно-следственные связи в выражаемых «понятиях», стали возможными только при таком совмещении: для язычника - «солнце», а для христианина - «свет»; в таком же отношении «радость» (личное чувство, выраженное высоким словом книжного происхождения) и «веселье» (коллективное переживание радости, выраженное разговорным словом) и т.д., - все это примеры «наложения» гетерогенных символов в результате компоновки новой синтетической модели мира» (Колесов 1990: 28). Повторение сходных по значению именований В.В. Колесов считает не стилистическим средством, а дополнительным семантическим средством к художественной образности в выражении синкретизма средневекового мировоззрения.

В работах Л.П. Клименко анализируемые формулы-синтагмы получают определение «парные сочетания слов», представляющие собой устойчивую бинарную синтаксическую конструкцию, характеризующуюся семантическим единством (Клименко 2000: 68-69).

В работах М.В. Пименовой несвободные сочетания древнерусского текста печаль и скорбь, радость и веселье, стыдъ и срамъ, клен и дерево, хл *кб да соль, краса-баса определяются как парные именования, являющиеся лексическим средством выражения синкретичного значения парности (Пименова 2003: 167-168).

В рамках структурно-семантического подхода исследуемые устойчивые сочетания получают и другие дефиниции: Д.В. Дмитриев определяет парные лексические сочетания как синонимические дублеты библейского происхождения, под которыми необходимо понимать не только «жесткое соположение двух имен в именительном падеже (честь и слава)», а устойчивое, сбалансированное сосуществование в пределах фразы, синтагмы или предложения двух лексических элементов, которые могут варьироваться по частеречному признаку (существительные, прилагательные или глаголы) и по грамматико-синтаксической функции» (Дмитриев 1994: 45); Ф.Н. Двинятин для обозначения конструкций типа небо и земля, тело и душа использует определение «парные семантические оппозиции», которые основаны на структурном повторе - параллелизме (Двинятин 1994: 92); С.А. Аверина анализируемые сочетания называет «традиционными формулами-синтагмами, репрезентирующими отношения синонимического характера» (Аверина 1998: 41); Г. А. Николаев называет сочетания типа дары и милость, просимъ и молимъ «формулами, состоящими из близкозначных слов» (Николаев 1998: 326); в работах Т. П. Рогожниковой используется термин «парные сочетания» (Рогожникова 2003: 29); А. В. Алексеев, анализируя сочетания типа печаль-туга, печаль-скорбь, туга-скорбь, определяет их как «сочетания близкозначных слов, являющиеся специализированным средством выражения диффузных значений» (Алексеев 1999: 15).

Таким образом, в рамках рассмотренных подходов для обозначения устойчивых сочетаний типа агньци и унъци, безаконье и гр^си, брать и сестра, еоздухъ и земля, гуси-лебеди, мать и отецъ, радость и веселье, сьмир^ние и покорение, хл^бь и соль, честь и слава лингвистами используются различные термины: «гендиадис» (A.A. Потебня, О.Ф. Жолобов), «редупликации», «парные / сдвоенные формулы» (В.В. Колесов), «сочетания близкозначных слов» (В.В. Колесов, A.B. Алексеев, Г.А. Николаев), «парные именования» (В.В. Колесов, О.Ф. Жолобов, М.В. Пименова), «парные сращения / соединения» (Д.С. Лихачев), «парные сочетания» (Л.П. Клименко, C.B. Друговейко, Т.П. Рогожникова, C.B. Николаева), «парные семантические оппозиции» (Ф.Н. Двинятин), «синонимические парные сочетания / парные сочетания синонимов» (А.П. Евгеньева), «синонимические дублеты» (Д.В. Дмитриев), «традиционные формулы-синтагмы, репрезентирующие отношения синонимического характера» (С.А. Аверина)

Многие из предложенных терминологических определений, как нам представляется, не совсем точно отражают лингвистическую природу анализируемых единиц.

В риторике под термином «гендиадис» понимается не «двое в одно, двойственность субстанции, сливающаяся в единство» (A.A. Потебня), а «комбинации, связанные с переструктурированием слов и словосочетаний; обычно при гендиадисе происходит раздвоение слова: одно слово превращается в два самостоятельных, и возникает словосочетание. Соответствующей трансформации могут быть подвергнуты прежде всего слова, заключающие в себе два корня (например, трудодни - «трудные дни»), разложение и перераспределение частей слова в смысловом отношении приводят к утрате связи исходного слова с полученным сочетанием, и становится необходимым особый «словарный комментарий» (Клюев 1999: 228). Таким образом, гендиадис отличен по своим структурносемантическим особенностям от парных именований, относящихся к паратаксическим сочетаниям.

Термин «редупликации» при обозначении парных именований имеет следующий недостаток: под редупликацией (от позднелат. геёирНсайо -удвоение) обычно понимается «фономорфологическое явление, состоящее в удвоении начального слога (частичная редупликация) или целого корня (полная редупликация). Предельный случай редупликации - повтор, то есть удвоение всего слова (например, рус. еле-еле, белый-белый, чуть-чуть); образование таких форм смыкается со словосложением» (Виноградов 1998: 408). Удвоение, происходящее в редупликации, и парность в семантической организации парных именований не являются тождественными: парные именования представляют собой не удвоение или повтор одной и той же лексической единицы, а соединение семантически близких, но разных лексических единиц.

В терминологических определениях, обозначающих анализируемые сочетания как «парные сращения / единства / сочетания», на первый план выдвигаются их структурные особенности (структурная слитность): «парные сращения / единства / сочетания» - это цельные бинарные синтаксические конструкции. Следует отметить, что важнейшим признаком в выделении данных сочетаний должен быть семантический (указание на семантическую нерасчлененность), и это позволяет отнести их к лексическим (а не синтаксическим) единицам, принадлежащим синтагматическому уровню, на основе выражаемого ими одного нечленимого значения. Функционирование в тексте парных именований как единой номинативной единицы доказывает, что лексико-парадигматические связи в древнерусском языке обнаруживаются синтагматически.

Некоторые определения анализируемых устойчивых сочетаний содержат прилагательное «синонимический», однако следует заметить, что понимание синонимии в современном русском языке отличается от понимания отношений семантически близких языковых единиц в древнерусском языке.

В современном русском языке под синонимией понимается «тип семантических отношений языковых единиц, заключающийся в полном или частичном совпадении их значений. Семантическая сущность синонимии -эквивалентность всего объема значений лексических единиц, отдельных их значений или совпадающих сем значений. В функциональном плане синонимия выступает как способность языковых единиц благодаря тождеству или сходству их значений уточнять или замещать друг друга во всех или определенных контекстах, не меняя содержания высказывания. Эквивалентные содержания синонимов находятся в отношении взаимной замены (двусторонней импликации)» (Новиков 1998: 446).

В диахронии существует иное понимание синонимии, обусловленное представлением о древнерусском слове как синкрете. Согласно теории семантического синкретизма древнерусское слово - это синкрета, каждое потенциально возможное значение которой раскрывается только в тексте. Синкрета есть «сложное понятие, функционально представленное как образ и воплощенное в символе (точнее, в словесном знаке», синкрета - это понятие, данное не логически, а психологически, «это не сам знак (не слово), а его содержательные формы, которые сосредоточены на признаке.» (Колесов 2002: 154, 165). В словах-синкретах референт (объект внеязыковой действительности, который имеет в виду говорящий), сигнификат (понятийное содержание слова) и лексическое значение являются нерасчлененными (Пименова 2000: 17).

С точки зрения В.В. Колесова, «для средневекового человека слово и представление (понятие) было одно и то же, а роль современного нам понятия исполнял конкретный образ вещи, а не такая отвлеченность понятийного типа», и синонимия в древнерусском тексте есть способ реализации многозначности синкретичного древнерусского слова (Колесов 1985: 85, 1986: 13). Л.П. Клименко для обозначения синонимии как лексикосемантической категории в диахронии предлагает термин «полиномия»: «количественно преобладающие семантические синкреты порождают явление полиномии, при которой одно и то же явление называется разными словами, не являющимися синонимами в современном понимании» (Клименко 2001: 19). Следовательно, в древнерусском языке синонимия не рассматривается как способность языковых единиц уточнять или замещать друг друга, так как она «подчеркивает не столько различные стороны именуемого объекта, сколько опирается на его понятийное единство, чем принципиально различается древнее и современное понимание синонимии» (Клименко 1990: 18). Таким образом, термин «синонимия» не совсем точно характеризует отношения между компонентами парных именований.

Отметим также, что не во всех парных именованиях можно усматривать синонимические отношения (как, например, в сочетаниях аеръ и воздухъ, безаконикъ и гр^ишикъ, братолюбъе и дружба, туга и тоска, ложь-кривда, страхъ и трепетъ): данные устойчивые сочетания древнерусского текста могут образовываться на основе соединения двух гипонимов (например, л 'йси и поля, гуси-лебеди, злато и сребро, медь и вино, хлеб-соль) или соединения гиперонима и гипонима (например, вр'Ьмена и лТЬпа, дьни и часъ, часъ и вр'&мя, зв'йри и гади, зв^и и скоти), а также антонимов (например, день и ночь, добро и зло, небо и земля, своя и чужая).

По наблюдению О.Ф. Жолобова, члены синонимических, гипонимических и антонимических лексических парадигм легко образуют подобные бинарные сочетания, которые генетически чрезвычайно архаичны. Они выполняют важную роль в системе номинации языка, позволяя «включать в непосредственное обозначение весь класс семантических конфигураций семем, образующих парадигму» (Жолобов 1998а: 32).

Термин «лексические дублеты» также неприемлем для обозначения парных именований, так как подразумевает наличие тождественности, полного совпадения в значениях компонентов, входящих в устойчивое сочетание, а компоненты парных именований близки по значению, но не тождественны. Например, в парном именовании страхъ и трепетъ реализуется нерасчлененное значение 'высшая степень проявления чувства боязни', компоненты же данного парного именования имеют дифференциальные признаки, выражая причинно-следственные отношения: страхъ - 'чувство боязни', трепетъ - 'волнение, следствие переживания страха'.

В настоящей работе представлен структурно-семантический подход к рассмотрению анализируемых устойчивых сочетаний древнерусского текста, так как он является комплексным исследованием выделенных единиц. В рамках данного подхода мы будем использовать термин «парные именования», так как это определение позволяет характеризовать парные именования как цельные номинативные единицы, реализующие нерасчлененное значение парности. Парные именования являются устойчивыми двухкомпонентными сочетаниями древнерусского текста, представляющими собой сочинительное соединение семантически связанных лексических единиц (чаще существительных). Анализируемые сочетания характеризуются семантической целостностью, постоянством состава, регулярностью и высокой частотностью употребления в текстах разных жанров средневековой литературы.

Вопрос о происхождении парных именований решается в лингвистике также неоднозначно.

A.A. Потебня и А.П. Евгеньева считают парные именования фольклорными по происхождению, рассматривая их как формулы, свойственные народной поэтике (Потебня 1968: 554, Евгеньева 1963: 260, 272).

Д.В. Дмитриев относит парные именования к «прототипам, которые через посредство греческого языка послужили основой создания особых традиционных письменных образцов», объединяемых понятием «библеизмы», поскольку все они восходят к одному единственному источнику - тексту Священного Писания (например, радость - веселие, гневъ - ярость, беззаконие - грех, стыд - срам), подобные сочетания «проходят по страницам всей ветхозаветной Библии и, конечно же, в полном объеме унаследованы греческим текстом Септуагинты и Нового Завета. Отсюда они перешли во многие языки, на которые переводилась Библия, и в том числе, в древнеславянскую письменность», главным средоточием парных именований можно считать, с точки зрения Д.В. Дмитриева, молитвенно-поэтическую книгу Псалтырь, «которая способствовала распространению и укоренению вышеуказанных оборотов не только в древнерусской письменности, но в устной словесности, в обычных разговорах людей» (Дмитриев 1994: 43-44).

Синтез двух противоположных точек зрения на происхождение парных именований нашел отражение в работах В.В. Колесова: исследователь выделяет библейские парные именования {правда-истина, безаконъе и гр^си, съмирение и покорение) и народно-поэтические парные именования (радость-веселье, туга и скорбь, честь-слава). В.В. Колесов считает, что некоторые парные именования были восприняты при переводе греческих оригиналов, но степень воздействия греческих оригиналов на славянские литературные формулы преувеличена (заимствования не изменяли ни форму, ни образность традиционных формул славянской поэтики) (Колесов 1989: 56).

В диссертационном исследовании мы придерживаемся точки зрения В.В. Колесова, согласно которой при изучении путей проникновения парных именований в древнерусскую письменность необходимо учитывать библейскую и фольклорную традиции как два источника влияния на становление литературного языка.

Актуальность работы обусловлена отсутствием монографического исследования парных именований древнерусского текста и недостаточной изученностью семантики и структуры данных устойчивых сочетаний.

Парные именования, функционировавшие в старославянских текстах, подвергнуты подробному рассмотрению в работах Л.П. Клименко (исследователь выделяет 270 единиц, зарегистрированных в псалмах) и зафиксированы в словарях1. Однако парные именования древнерусского текста не находят полного отражения в словарях и требуют дополнительного изучения.

Целью исследования является анализ семантики и структуры парных именований, а также рассмотрение их функционирования в древнерусском тексте.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) выделение дифференциальных структурно-семантических признаков парных именований;

2) рассмотрение синкретичного значения парности;

3) анализ семантических оппозиций, которые образуют парные именования;

4) определение типов отношений между структурно-семантическими компонентами данных устойчивых сочетаний;

5) рассмотрение лексических и формальных вариантов употребления анализируемых сочетаний;

6) определение функций парных именований в древнерусском тексте.

1 См.: Старославянский словарь (по рукописям X-XI веков) / под ред. P.M. Цейтлин, Р. Вечерки, Э. Благовой. - М., 1999. - 842 с. Клименко, Л.П. Словарь переносных, образных и символических употреблений слов в Псалтири / Л.П. Клименко. - Н.Новгород, 2000. - 192 с.

Объектом исследования является структурно-семантическая организация и особенности функционирования парных именований в древнерусском тексте. Под текстом понимается «произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа; произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку» (Гальперин 1981: 18). В диссертации рассмотрены тексты периода Киевской Руси XI - начала XV вв., характеризующиеся отличными от современного текста свойствами: «открытостью», достоинством и традиционностью (Колесов 1989: 11-12).

Предметом исследования являются парные именования как один из видов традиционных формул-синтагм. Парные именования выделяются в тексте на основе синтеза семантических признаков (выражение сочетаниями нерасчлененного значения парности, связь ССК сочетаний синонимическими / родо-видовыми / антонимическими отношениями) и структурных признаков (двухкомпонентность структурной организации, наличие союзной сочинительной или бессоюзной связи структурно-семантических компонентов (ССК) парных именований).

Для осуществления задач исследования используются общенаучные методы (наблюдение, описание, анализ, синтез, индукция, дедукция), а также собственно лингвистические методы системного изучения языка (метод компонентного анализа, метод оппозиционного анализа, контекстуальный анализ).

Для определения семантики парных именований единицы анализируются методом компонентного анализа, который является примером взаимозависимости процессов дифференциации и интеграции. Обнаружение мельчайших единиц содержания — сем — продиктовано, в первую очередь, необходимостью расчленить значение с целью проникновения в его сущность; в то же время распространение этого исследовательского приема на все двусторонние единицы есть не что иное, как проявление интеграции. Смысловой компонентный анализ значимых единиц языка - это особый метод лингвистического изучения слов, при котором значение лексемы разлагается на составляющие компоненты (семантические множители, или семы, то есть элементарные компоненты значения, реализуемые внутри лексемы) (Гулыга, Шендельс 1976: 291).

В данном исследовании слово понимается как «основная структурно-семантическая единица языка, служащая для наименования предметов и их свойств, явлений, отношений действительности, обладающая совокупностью семантических, фонетических и грамматических признаков, специфичных для каждого языка» (Гак 1998: 464).

Лексическое значение слова, то есть его «содержание, отображающее в сознании и закрепляющее в нем представление (понятие) о предмете, свойстве, процессе, явлении и т.д.» (Там же: 261) обусловливается контекстом, и в работе слово будет рассматриваться именно в контекстуальном значении, под которым понимается «любая реализация значения слова в речевом контексте, на уровне речи, вне зависимости от ее характера и от соотношения со значением языковым» (Биржакова, Войнеева, Кутина 1972: 263).

Метод оппозиционного анализа основывается на противопоставлении языка (парадигмы) и речи (контекста) и на признании неравноправности членов оппозиции. В словах сходными могут быть значение и формальное его выражение, а характер и степень этого сходства различны; парадигматические связи слов являются весьма разнообразными, как и формы их проявления. Формы проявления парадигматических связей можно разграничить, противопоставив их по признаку максимальности ~ минимальности состава элементов, связанных этими отношениями. Максимальными проявлениями данных отношений являются классы слов совокупности слов, семантически и формально сходных), а минимальными — словесные оппозиции. Словесная оппозиция — это «пара слов, сходных друг с другом по значению и / или по форме и в то же время различающихся чем-либо» (Кузнецова 1989: 42). Типология словесных оппозиций предполагает их характеристику с двух точек зрения: сходство по форме, то есть по наличию в лексемах общих морфем, и по значению, если в их значениях есть общие семантические компоненты, семы. Таким образом, выделяются формальные, семантические и формально-семантические оппозиции.

Парные именования могут быть представлены двумя видами семантических оппозиций: привативными и эквиполентными. Привативными называются такие оппозиции, «один член которых характеризуется наличием, а другой отсутствием признака» (Новиков 1982: 138). Эквиполентными (равнозначными) называются такие оппозиции, «оба члена которых логически равноправны, то есть не являются ни двумя ступенями какого-либо признака, ни утверждением или отрицанием признака» (Новиков 1982: 140; Булыгина, Крылов 1998: 348). Эквиполентная оппозиция объединяет слова, в которых помимо общих имеются и специфические компоненты значения, по которым они противопоставляются друг другу.

На первом этапе оппозиционного анализа устанавливают набор интегральных и дифференциальных признаков для слов в оппозиции, которая является неравноправным противопоставлением компонентов, входящих в нее, и это приводит к созданию методики контекстного анализа. Невыраженность содержательного признака члена оппозиции делает его зависимым от контекста, порождает его частные значения» (Кодухов 1974: 234). Таким образом, оппозиционный анализ начинается компонентным, а завершается контекстным методом рассмотрения языковых единиц.

Контекстуальный / контекстный анализ начинается со смыслового компонентного анализа, который дополняется лексикографическим описанием слова и рассмотрением особенностей значения данной лексической единицы, обусловленного контекстом и всем текстом, его семантикой — «всем содержанием, информацией, передаваемой языковой единицей, в данном случае текстом» (Степанов 1998: 438). Контекстуальный анализ рассматривает конкретную лексему в непосредственном взаимодействии с контекстом, выявляет сочетательные возможности слов. Лексема — это «абстрактная двусторонняя единица языка, характеризующаяся формальным и смысловым единством» (Булыгина, Крылов 1998: 257), то есть слово как единица словарного состава языка в совокупности его конкретных грамматических форм и возможных конкретных смысловых вариантов.

Контекстуальный анализ исходит из того, что единицами исследования выступают такие речевые единицы, которые являются более широкими, чем сама изучаемая единица, то есть это анализ части через целое. Методика этого анализа рассматривает единицу в составе речевого образования — контекста. Под контекстом понимается «часть текста, вычлененная из него и объединенная языковой единицей, которая в нем реализует и актуализирует свое значение» (Кодухов 1974: 223).

Контекстуальный анализ сближается с социологическими приемами: его предметом становится не только словесный контекст, но и ситуация речи, контекст культуры, поэтому он широко распространен при историческом изучении языка, для которого немаловажным является рассмотрение значения слова в связи с реалемой, то есть вещью и понятием. Понятие -«мысль, отражающая в обобщенной форме предметы и явления действительности посредством фиксации их свойств и отношений, которые выступают в понятии как общие и специфические признаки, соотнесенные с классами предметов и явлений» (Степанов 1998: 384).

В качестве источников использованы письменные тексты XI - начала XV вв., опубликованные в серии «Памятники литературы Древней Руси», которые отражают особенности литературного языка донационального периода, представляя его типы (книжно-славянский, народно-литературный, деловой), основные жанры древнерусской литературы (поучения, слова, жития, повести, летописи, сказания, притчи, грамоты, челобитные, договоры, послания и др.) и функционально-семантические типы речи (описание, повествование, толкование).

Описание - это «констатирующая речь, как правило, дающая статическую картину, представление о характере, составе, структуре, свойствах, качествах объекта путем перечисления как существенных, так и несущественных его признаков в данный момент» (Кохтев 2001: 117). Повествование - это «динамический функционально-смысловой тип речи, выражающий сообщение о развивающихся во временной последовательности действиях или состояниях и имеющий специфические языковые средства» (Там же: 114). Толкование - это характерный для древнерусского текста тип речи, являющийся прообразом рассуждения в современном тексте. Под толкованием понимается такой тип речи, в котором объект характеризуется «путем его отождествления с каким-либо одушевленным / неодушевленным эталонным объектом» (Пименова 2000: 9).

При анализе семантики парных именований использовались исторические словари (И.И. Срезневский «Материалы для словаря древнерусского языка», «Словарь древнерусского языка Х1-Х1У вв.», «Словарь русского языка Х1-ХУН вв.», «Старославянский словарь (по рукописям Х-Х1 веков)») и этимологические словари («Этимологический словарь русского языка» М. Фасмера, «Историко-этимологический словарь русского языка» П.Я. Черных).

В ходе диссертационного исследования статистической обработке подвергнуто 58 древнерусских письменных памятников (методом сплошной выборки), всего проанализировано 1230 контекстов, в которых содержится 349 сочетаний.

Методологической основой исследования послужили работы по общему языкознанию В.И. Кодухова, Ю.С. Степанова, работы по современной семантике и лексикологии Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой,

В.Г. Гака, С.Д. Кацнельсона, JI.A. Новикова, Н.М. Шанского, Д.Н. Шмелева, а также труды по истории русского литературного языка В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, Б.А. Ларина, Ф.Ф. Филина, исследования в области исторической стилистики Д.С. Лихачева, А.П. Евгеньевой, З.К. Тарланова, научные труды по грамматике A.A. Потебни, A.M. Иорданского, A.B. Бондарко, О.Ф. Жолобова, работы по современной риторике A.A. Волкова, Е.В. Клюева, H.H. Кохтева и текстологические исследования Ю.М. Лотмана, А.И. Горшкова, И.Р. Гальперина. В диссертации использованы исследования средневековой культуры и ментальности В.В. Иванова, В.Н. Топорова, А.Я. Гуревича, Св. Матхаузеровой, И.С. Улуханова. Опорой при анализе парных именований в древнерусском тексте являются положения теории семантического синкретизма, свойственного древним языкам: основные работы, рассматривающие языковые единицы в рамках этой концепции, принадлежат В.В. Колесову, Л.П. Клименко, М.В. Пименовой, O.A. Радутной, В.Д. Петровой.

Научная новизна работы определяется тем, что в настоящем исследовании впервые выделены дифференциальные структурно-семантические признаки парных именований на основе сопоставления со смежными явлениями (словом, фразеологизмом, свободными сочетаниями слов, триадой и двандва). В работе дается дифиниция парных именований как одного из видов устойчивых сочетаний древнерусского текста, рассматривается синкретичное значение парности и его семантические составляющие, определяются типы лексико-семантических отношений между ССК исследуемых сочетаний. В диссертации также представлен анализ лексических и формальных вариантов парных именований.

Теоретическая значимость исследования предопределена его актуальностью и новизной. Методика анализа парных именований может быть использована при изучении других видов устойчивых сочетаний, рассматриваемых как проявление структурно-синтагматической синкретсемии, представляющей собой особую лексико-семантическую категорию в древнерусском языке. Наблюдение над функционированием парных именований позволяет выделить семантическую категорию парности и отграничить ее от категорий двойственности и двоичности.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты данного исследования, полученные в ходе анализа структуры, семантики, функционирования парных именований в древнерусском тексте, могут быть использованы при изучении истории языка в вузовской практике, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по исторической лексикологии, а также при изучении средневековой культуры и ментальности. Приложения, представляющие собой списки парных именований, могут использоваться при составлении словаря устойчивых сочетаний древнерусского текста.

Апробация исследования. Результаты исследования излагались и обсуждались на международных, всероссийских и межвузовских научных конференциях (Владимир, 2001, 2003, 2004, 2005; Тверь, 2001; Иваново, 2002; Москва, 2003). По теме диссертационной работы имеются восемь публикаций.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Парные именования древнерусского текста представляют собой синкретичную рече-языковую единицу, которая реализует единое значение, что сближает парные именования со словом. Исследуемые сочетания характеризуются двухкомпонентной структурной организацией и сочинительной связью составных частей, что делает их сходными со словосочетанием. Следовательно, можно определить парные именования как лексические единицы синтагматического плана, единое, нерасчлененное значение которых выражается одновременно двумя знаками.

2. Парные именования служат для выражения синкретичного значения парности, обозначая пару, то есть два однородных предмета / признака / процесса / явления, употребляемых совместно и составляющих целое.

3. В парных именованиях находит отражение структурно-синтагматическая синкретсемия, обусловленная их нерасчлененной формально-семантической организацией. Структурная нерасчлененность парных именований проявляется в следующих признаках: 1) ССК парных именований имеют возможность бессоюзного соединения (иногда сращения), 2) определение при парном именовании относится ко всему сочетанию в целом, 3) контактность в расположении ССК парных именований преобладает над дистантностью. Семантическая нерасчлененность заключается в соединении двух сигнификатов и обозначении неделимого целого, что приводит к возникновению «общеродового понятия собирательного смысла». Парные именования могут характеризоваться наличием оценочного компонента в семантике, не расчлененного с общеродовым понятием.

4. Парные именования древнерусского текста - устойчивые сочетания, имеющие возможность варьироваться на разных языковых уровнях (лексическом, фонетическом, словообразовательном, морфологическом^синтаксическом).

5. Парные именования, выступая в качестве элементов > семантического членения текста, выполняют в тексте семантическую функцию (и только в текстах ораторской прозы и житийной литературы -стилистическую функцию, являясь средством создания стилистической симметрии и антитезы).

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка сокращений и двух приложений. Общий объем работы составил 172 страницы (основной текст - 137 страниц), список использованной литературы насчитывает 154 названия.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Артамонова, Марина Владимировна

Выводы

В данной главе диссертационного исследования было рассмотрено варьирование парных именований в древнерусском тексте. Наблюдение позволяет сделать вывод о том, что парные именования подвергаются лексическому и формальному варьированию.

Значительное количество парных именований имеет возможность изменения состава (то есть лексического варьирования), при этом любой из компонентов парных именований (и первый и второй ССК) может заменяться другой лексической единицей, что иногда сопровождается перестановкой компонентов сочетаний (например, плачь и вопль / стенание, радость /ут^ха и веселие, нищий иубогый/больной).

Формальное варьирование парных именований представлено на разных языковых уровнях: фонетическом, словообразовательном, морфологическом и синтаксическом.

Рассмотрение частеречного варьирования парных именований позволяет сделать вывод о том, что под парным именованием следует понимать сочетание двух структурно и семантически связанных лексем, которые могут выражаться разными частями речи, на основе чего выделяются субстантивные, адъективные, глагольные и адвербиальные парные именования. Компоненты анализируемых частеречных вариантов могут быть связаны деривационными отношениями (например, радость и веселье - радоватися и веселитися - радующийся и веселящийся - радостно и весело, питие и ядение — пить и сть, пение и молитвы — петь и молиться).

Парные именования характеризуются и наличием синтаксических вариантов: ССК парных именований могут быть соединены бессоюзной или союзной связью (при помощи сочинительных союзов и, также (также и ), ни.ни). Функция сочинительного соединительного союза, соединяющего ССК парных именований, близка к функции интерфикса в сложном слове. Парные именования в древнерусском тексте употребляются с контактным и дистантным расположением ССК. Дистантное употребление ССК парных именований есть способ создания стилистической симметрии и стилистической антитезы, а также семантической связанности текста.

При исследовании формальных вариантов парных именований были выделены следующие признаки анализируемых единиц: 1) употребление определения при парном именовании в форме единственного числа; 2) использование союзной и бессоюзной связи ССК; 3) преобладание среди парных именований сочетаний с контактным расположением ССК. Обозначенные признаки являются проявлением структурно-сигнификативной синкретсемии, характерной для парных именований как одного из видов устойчивых сочетаний древнерусского текста.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящем диссертационном исследовании рассмотрены парные именования как один из видов высокочастотных устойчивых сочетаний древнерусского текста, характеризующихся синкретичностью семантики и структуры.

Сравнительная характеристика парных именований и смежных единиц (слова, фразеологизма, свободных сочетаний слов, двандва, триады) позволила определить парное именование как двухкомпонентное сочетание с сочинительной связью частей, по структуре подобное сочиненному ряду слов, но по своим семантическим признакам - способности выражать нерасчлененное значение и выступать в качестве цельной номинативной единицы - близкое к слову. Таким образом, можно сделать вывод о принадлежности парных именований к лексическим единицам синтагматического уровня, единое значение которых выражено одновременно двумя знаками.

В ходе исследования были выделены семантические и формальные признаки парных именований древнерусского текста.

К семантическим относятся следующие признаки: 1) парные именования, называя две тесно связанные, предполагающие друг друга сущности, являются средством выражения синкретичного значения парности (парносоставности) предметов / явлений / признаков / действий (гцытъ и меч, братолюбие и дружба, глупый и упрямый, радоватися и веселитися);

2) парные именования могут выражать оценочное значение, не расчлененное с дескриптивным компонентом в семантике (например, парные именования велел *кшый и велеозарный, красота и доброта, мудръ и разуменъ, святый и благоверный служат для выражения мелиоративной оценки, парные именования б*£ды и печали, безаконье и гр^си, безумный и несмысленый, злой и лютый, ложь и клевета эксплицируют пейоративную оценку);

3) синкретичное значение парности в парных именованиях представлено двумя видами: значение парности однородных сущностей, образующееся на основе совмещения семантических признаков 'часть целого ~ часть целого' (злато и сребро, града и села, леей и поля, широта и долгота, агнъци и уньци), 'целое ~ часть целого' (плоть и кость, дънъ и чась, словеса и учения), 'причина ~ следствие' (кроткий и сьм'Ьреный, сильный и всемогий, золь и ужасенъ), 'индивидуальное ~ коллективное' (гр"йси и безаконие, радость и веселье, постыдиться и посрамиться), и значение парности разнородных сущностей, образующееся на основе совмещения семантических признаков 'внешнее ~ внутреннее' (миръ и любовь, красьнъ и съмысльнъ, красота и доброта)', 'материальное ~ духовное' (т'кло и душа, плоть и духъ, видимая и невидимая)', 'положительное ~ отрицательное' (добро и зло, добрая и недобрая, лихо и добро); 'мужское ~ женское' (отець и мать, муж и жена, брать и сестра)', 'верхнее ~ нижнее' (небо и земля, вышнее и нижнее, руки и ноги)', 'божественное ~ земное' (ангелъ и человекь, огнь и мечь, огнь и оружие)', 4) значение парных именований является раздельнооформленным (синкретичное значение исследуемых единиц выражается одновременно двумя знаками); 5) парные именования могут быть однозначными (волости и поместья - 'имение', веселие и буйство - 'праздник', горы и холмы -'возвышенности', море и р'Ьш - 'водное пространство') и многозначными (муж и жена - 1) 'все люди', 2) 'супруги', огнь и вода - 1) 'стихия', 2) 'испытание'; гради и страны - 1) 'вся территория', 2) 'люди, проживающие на данной территории'); 6) парные именования могут быть представлены эквиполентными оппозициями с отношениями пересечения (ССК данных сочетаний являются сопоставленными по значению единицами, например, синонимами: безаконие и гр'Ьси, велел'¿пный и велеозарный, страхъ и боязнь, туга и скорбь, и согипонимами: горы и холмы, сынь и дочь, хл*£бъ и соль, царь и князь, или противопоставленными по значению единицами, например, видимый и невидимый, небесный и земной, плоть и духь, прьвый и последний, своя и чужая) и привативными оппозициями с отношениями включения (ССК данных сочетаний выражают значения целого и части целого), например, города и страны, дьни и часъ, звткри и гади, место и жилище, чась и вр'ймя).

К формальным можно отнести следующие признаки: 1) парные именования представляют собой бинарную модель {день - нощь, хл'йбъ -соль); 2) ССК парных именований могут быть связаны бессоюзной связью (например, добри-здорови, ложь-кривда, правда-истина, честь-слава, яряся-хваляся) и союзной связью (например, бури и волны, злато и сребро, кротокъ и тихь, лжа и оглаголапье, лшръ и рать); 3) функция союза, соединяющего ССК парных именований, близка к функции интерфикса в сложном слове;

4) оба компонента парного именования склоняются {отець и мати - отца и матерь - отцу и матери - о отци и о матери - отець и матерей);

5) определение при парном именовании относится ко всему сочетанию в целом и употребляется в форме единственного числа (например, всяка гора и холмь, гордый мучитель и гонитель, злое убийство и кровопролитие);

6) значительное число парных именований имеет нефиксированный порядок расположения ССК (например, в древнерусском тексте отмечено употребление сочетаний с разным расположением компонентов: мудръ и хитръ - хитрь и мудръ, сребро и злато - злато и сребро); 7) для большинства парных именований характерна относительная структурная проницаемость (ССК парных именований могут разделяться распространителями: брать мой и господинъ, слава суздальская и честь, въ тгкмнотТквелиц,йи въ гнетении, в плачи и велици вопли).

Употребление в древнерусском тексте парных именований, восходящих как к библейским источникам (например, правда-истина, безаконье и гр^си, съмирение и покорение), так и к народной традиции (например, радость-веселье, туга и скорбь, честь-слава), отражает реальное содержание жизни древних славян: болезни и недуги - 'нездоровье', бури и волны - 'ненастье', вразумить и наставить - 'научить', гуси-лебеди -'сказочная чудесная птица', день и нощь - 'сутки', миръ и любовь - 'покой', молонья и гром - 'гроза', море и р4пт - 'водное пространство', небо и земля вселенная', отецъ и мать - 'родители', племена иязыцы - 'все люди, народ', радость и веселье - 'праздник', руки и ноги - 'конечности', тьмьницы и узы -'несвобода', хл^бъ и соль - 'человеческая пища', щитъ и мечь - 'оружие' и др. (см. Приложение 2.)

В ходе исследования было отмечено, что парные именования подвергаются лексическому и формальному варьированию. Парные именования имеют возможность изменения состава (плачь и вопль / стенание, радость / ут^ха и веселие, нищий и убогий / больной, крепко / храбро и мужествено, дани и оброки / повосты).

Формальное варьирование парных именований представлено на разных языковых уровнях: фонетическом, словообразовательном, морфологическом и синтаксическом.

Наиболее распространенными являются частеречное и синтаксическое варьирование парных именований. Наличие частеречных вариантов анализируемых сочетаний позволяет нам определить парные именования как сочетания двух структурно и семантически связанных лексем, которые могут быть выражены разными частями речи, на основе чего выделяются субстантивные, адъективные, глагольные и адвербиальные парные именования. Компоненты парных именований, подвергающихся частеречному варьированию, могут быть связаны деривационными отношениями (например, радость и веселье - радоватися и веселитися -радующийся и веселящийся - радостно и весело, питие и ядение / ястье — пить и есть - пьющие и ядущие, п^ние и молитва / молитвы - п^ть и молиться, плачь и рыдание — плачася и рыдая, плачущий и рыдающий, глупство и упрямство — глупый и упрямый, крепость и сила - кр^покъ и силенъ, душа и т *кло — душевный и т клееный).

Парные именования характеризуются и наличием синтаксических вариантов: ССК парных именований могут быть соединены бессоюзной или союзной связью (при помощи сочинительных союзов и, также (также и ), ни.ни). Парные именования в древнерусском тексте употребляются с контактным и дистантным расположением ССК (имея возможность присоединять распространители к компонентам). Дистантное использование компонентов парных именований не разрушает синкретизма данных устойчивых сочетаний и выступает в качестве средства обеспечения семантической связности текста или в качестве способа построения стилистических фигур.

Изучение всей совокупности парных именований позволяет сделать вывод о том, что они выполняют не только семантическую функцию, являясь знаками единого содержания, элементами семантической организации древнерусского текста, а выступают также и в качестве стилистического средства в агиографической литературе и ораторской прозе: парные именования могут являться элементами построения стилистической симметрии (например, заступая нищих. помогаа убоггшъ; въ безаконии зачат есмъ, и въ гресЬсъ роди мя мати) и стилистической антитезы (например, гр'&хъ будеть въ души, а недугъ в телеси; небо ми - престол, а земля — подножие ногама моима; уклонися от зла, створи добро).

Функционирование парных именований как одного из видов устойчивых сочетаний в древнерусском тексте есть проявление структурно-сигнификативной синкретсемии. Можно предположить, что данная лексико-семантическая категория присутствует не только в древнерусском языке: в современном русском языке мы также наблюдаем использование этимологических фигур (например, лежмя лежать, писать письмо, снится сон), устойчивых сравнительных оборотов (например, белый как полотно, бояться как огня, холодный как лед, черный как черт, мрачный как туча), а также парных именований, что, возможно, обусловлено существованием структурно-сигнификативной синкретсемии в синхронном состоянии языка.

Употребительными в современном языке остаются встречающиеся в древних памятниках письменности такие парные именования, как: совет и любовь, хлеб и вода, хлеб-соль, есть-пить, муж и жена, стыд и срам, мать-отец, путь-дорога, житье-бытье, день и ночь, сердце и душа, братья и сестры, честь и совесть, тихий и безмятежный и др. Некоторые из данных парных именований закрепились в пословицах русского народа, например: «Плачь не плачь, а есть-пить надо», «Пить вино вместе, а хлеб-соль пополам» (Даль 2000: 526, 538), «Муж и жена - одна сатана» (Погов. 1988: 187).

В разговорной речи мы отмечаем использование парных именований базар-вокзал, елки-палки / метелки, крушит-ломает, молодо-зелено, пьянка-гулянка; нередко парные именования употребляются в современном художественном тексте, например, беда-несчастье, гуси-лебеди, друзья-товарищи (К. Воробьев), купля-продажа, мычание-молчание (Ю. Нагибин), печки-лавочки (В. Шукшин), жили-были, петь-заливаться, журчать-переговариваться, холодно и голодно, цари-короли (Б. Костин), печаль-кручина, целость-сохранность (В. Астафьев).

Парные именования как особый вид устойчивых сочетаний в современном русском языке не находят полного отражения в словарях и остаются недостаточно изученными: в лингвистике дискуссионным является вопрос о различении наречий, образованных сочетанием двух близкозначных слов, типа нежданно-негаданно, подобру-поздорову, тихо-смирно, худо-бедно (Розенталь 1994: 59), близких к собственно номинативной сфере сочинительных сочетаний фразеологического характера типа ни свет ни заря (Фурашов 2001: 189) и парных именований, употребляющихся в современном тексте, например, печаль-кручина, дружки-приятели (Дяловская 2004: 243); рассмотрения также требует функция парных именований в современном тексте.

В заключение необходимо отметить, что исследование парных именований требует дальнейшего продолжения как в исторической, так и в современной лексикологии. Анализ парных именований в современном русском литературном языке даст возможность установить, сохраняется ли в нем синкретичное лексическое значение парности, каковы лексические средства выражения данного значения; необходимым является также изучение развития парных именований; целью лексикографических исследований может стать определение полного количественного состава парных именований в русском языке и создание словаря, включающего в себя данные устойчивые сочетания1.

1 Образцы словарных статей см. в Приложении 1.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Артамонова, Марина Владимировна, 2005 год

1. Аверина, С.А. О принципах организации агиографического текста / С.А. Аверина // Язык и текст: межвуз. сб. памяти проф. М.А. Соколовой. СПб., 1998. - С. 40-49.

2. Аверина, С.А. Человеколюбие и милосердие (сложное слово в агиографическом тексте) / С.А. Аверина // Динамика русского слова: межвуз. сб. к 60-летию проф. В.В. Колесова. СПб., 1994. - С. 55-62.

3. Азбука христианства: словарь-справочник важнейших понятий итерминов христианского учения и обряда / сост. А.У. Удовенко. М., 1997.-287 с.

4. Алексеев, A.B. История слов со значением 'подавленное состояние духа' в русском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.01 / A.B. Алексеев. М., 1999. - 15 с.

5. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства * языка / Ю.Д. Апресян. М., 1974. - 367 с.

6. Арутюнова, Н.Д. Метафора / Н.Д. Арутюнова // ЛЭС. С. 296.

7. Арутюнова, Н.Д. Метонимия / Н.Д. Арутюнова // ЛЭС. С. 300.

8. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова. -М., 1966. 607 с.

9. Бабайцева, В.В. Синкретизм / В.В. Бабайцева // ЛЭС. С. 446.

10. Биржакова, Е.Э. Очерки по исторической лексикологии русского языка XVIII в. / Е.Э. Биржакова, Л.А. Войнеева, Л.Л. Кутина. Л., 1972. -431с.

11. Бондарко, A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии / A.B. Бондарко. Л., 1983. - 208 с.

12. Будагов, P.A. История слов в истории общества / P.A. Будагов. М., 1971.-270 с.

13. Булыгина, Т.В. Лексема / Т.В. Булыгина, С.А. Крылов // ЛЭС. С. 257.14.