Особенности и основные факторы содержания и хозяйственной деятельности военнопленных в 1914-1917 годах в Поволжье тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Ниманов, Борис Игоревич

• Ниманов, Борис Игоревич
• кандидат исторических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Ниманов, Борис Игоревич

Введение.

Глава 1. Проблема правового положения иностранных военнопленных.

Глава 2. Численность, этнический состав и размещение иностранных военнопленных на территории России в годы Первой мировой войны.

Глава 3. Особенности содержания и социально-бытового обеспечения военнопленных в Поволжье.

3.1. Особенности жилищных условий содержания иностранных военнопленных.

3.2. Проблемы продовольственного обеспечения военнопленных.

3.3. Проблемы медицинского обслуживания военнопленных.

3.4. Основные черты взаимоотношений власти и местного населения с военнопленными.

Глава 4. Основные черты использования иностранных военнопленных в народном хозяйстве.

4.1. Труд военнопленных в сельском хозяйстве и на лесных работах.

4.2. Труд военнопленных на железной дороге.

4.3. Труд военнопленных на промышленных работах.

Глава 5. Особенности и факторы протестных действий иностранных военнопленных против условий содержания и использования их труда.

5.1. Особенности отказа военнопленных от работы.

5.2. Побеги как одна из форм протеста военнопленных.

5.3. Забастовочное движения военнопленных и его основные факторы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Особенности и основные факторы содержания и хозяйственной деятельности военнопленных в 1914-1917 годах в Поволжье»

Происходящая в России в период реформ всеобщая переоценка ценностей поставила в очень тяжелое положение историческую науку. Счет, предъявляемый ей за искаженное, фальсифицированное изображение прошлого, равно как и за недооценку многих важных проблем во многом, безусловно, справедлив. С другой стороны, закономерным следствием массированного вторжения дилетантов в профессиональную сферу науки явился хаос в представлениях о причинах и следствиях в историческом процессе.

Многие актуальные проблемы исторической науки в настоящее время переживают своеобразную «революцию переоценок». Это следствие освобождения науки от излишнего идеологического давления. Подобное давление, особенно по отношению к проблемам переломных периодов отечественной истории, предопределило формирование и развитие науки преимущественно в догматической парадигме. Жесткий классовый подход навязывал историкам систему догматических ограничений, последовательно перераставших в самоограничения по всей исследовательской цепочке - от постановки задач, выбора методов их решения до интерпретации полученных результатов. Догматизм и схематизм во многом приучили научные круги обходить вниманием те аспекты и вопросы, разработка которых таила в себе опасность получения результатов, неприемлемых или нежелательных с точки зрения официальной идеологии и теории исторического познания или была бесперспективна с точки зрения официальной идеологии. В настоящее время проявились слабые места всеобщей переоценки накопленного опыта, когда отбрасывались несомненные достижения советской историографии.

В последние годы наблюдается повышенный интерес исследователей к проблемам развития России и ее отдельных регионов на переломных этапах исторического развития. Современная историографическая ситуация стимулирует обращение ученых к тем вопросам, которые ранее не получили достаточного освещения.

Одной из актуальных тем в этой связи нам представляется многогранная проблема военного плена в годы Первой мировой войны. Несмотря на пристальное внимание отечественных и зарубежных историков к одному из наиболее значимых событий XX века, многие вопросы остаются без ответа до настоящего времени. Сегодня, когда российская историческая наука отошла от заданных идеологических шаблонов, которые довлели над отечественными исследователями многие десятилетия, появились возможности ставить и решать те задачи, которые до этого считались не перспективными или находились под жестким контролем. В полной мере данное утверждение можно отнести к освещению вопросов Первой мировой войны, как России в целом, так и отдельных регионов.

Появление перспективных методологических направлений требует установления новых методов организации исторического материала, его отбора и анализа, что не только расширяет границы теоретических изысканий, но и дает возможность дополнительного изучения некоторых источников, ранее уже введенных в научный оборот при исследовании положения иностранных военнопленных в России и использования их труда.

Несмотря на несомненные достижения отечественной историографии в изучении рассматриваемой проблемы для исследователей открываются огромные перспективы с учетом современных методологических подходов, возможностью введения в научный оборот новых архивных материалов, современной интерпретацией мемуарной литературы и периодической печати. Особенно актуально это направление для региональной исторической науки.

Актуальность избранной темы обусловлена несомненной важностью для современной исторической науки в теоретическом и практическом аспекте освещения проблемы военного плена не только на общероссийском, но и региональном уровне.

Первая мировая война является переломным моментом в общемировой истории и особенно истории России. Многие аспекты этого важного и многогранного события до сих пор остаются не до конца исследованными. Одним из таких направлений является изучение пребывания иностранных военнопленных на территории России в годы Первой мировой войны,' условия их содержания и хозяйственной деятельности.

Исследование проблематики военного плена представляет большой общественный интерес, так как в различных районах земли постоянно вспыхивают военные конфликты, и пока человечество не поймет всю бессмысленность войн, до тех пор будет существовать и такая категория людей, как военнопленные.

Актуальность и практическая значимость данного исследования возрастает в контексте анализа положения военнопленных в общероссийском и региональном масштабе, учета той роли, которую пленные играли в данный исторический промежуток времени, а так же особенностей военного плена.

Кроме того, нельзя не отметить и общемировую тенденцию антропологизации науки, когда на первый план выходят вопросы повседневности. Анализ психологической атмосферы в обществе, в том числе и в отдельных социальных группах позволяет глубже понять суть исторических явлений, выявить их причины и закономерности1. Рассмотрение проблемы военного плена, повседневной жизни военнопленных, их быта и взаимоотношений с местным населением как раз и позволяет понять глубинные аспекты войны.

Все вышеуказанное позволяет говорить о военном плене в годы Первой мировой войны как важнейшей проблеме, требующей тщательного изучения

1 См.: Сенявская Е.С. Военно-историческая антропология как новая отрасль исторической науки // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. — М., 2002. — С. 5-22. на различных уровнях для осмысления процессов, происходивших в это время в стране.

Степень изученности проблемы. В историографии, посвященной военнопленным Первой мировой войны можно условно выделить несколько этапов.

Первый этап охватывает 1917 г. — начало 1950-х гг. Изучение проблемы военного плена началось сразу после октябрьских событий 1917 г. Первые публикации появились уже в 1918 г. и содержали данные о количестве I военнопленных, их использовании в народном хозяйстве. Однако в них отсутствует серьезный анализ ситуации и лишь констатируются количественные данные". В этот период написаны работы В.И. Ленина , основной идеей которых было привлечение иностранных военнопленных на сторону большевиков4.

Первым обстоятельным исследованием проблем военного плена стала книга Н. Жданова «Русские военнопленные в мировой войне 1914 - 1918 гг.»5, в которой он приводит интересные факты из жизни военнопленных в России, рассматривает организацию их учета и указывает причины, объясняющие, почему не было установлено их точное количество, подробно рассматривает работу Стокгольмской и Копенгагенской конференций, на которых уточнялись нормы международного гуманитарного права в области

2 См.: Аникст А. Количество военнопленных на всей территории России за время с 1915 г. по 1 апреля 1918 г. // Статистика труда. - 1918. — № 3. — С. 12-14.

3 См.: Ленин В.И. Доклад Совета народных комиссаров 5 июля 1918 года // Ленин В.И. Полн. собр. соч. / 5-е изд. - М., 1974. - Т. 23. - С. 491; Он же. Конференция заграничных секций РСДРП // Там же. — М., 1973. — Т. 26. — С. 161—167; Он же. Товарищам, томящимся в плену // Там же. - М., 1974. - Т. 31. - С. 60-66; Он же. Письмо к рабочим Европы и Америки // Там же. - М., 1974. - Т. 37. - С. 454-462; Он же. Доклад о внешнем и внутреннем положении Советской республики (Чрезвычайное заседание Пленума Московского Совета рабочих и солдатских депутатов 3 апреля 1919 года) // Там же. - М., 1974. - Т. 38. - С. 245-267.

4 См.: Мальков А. А. Деятельность большевиков среди военнопленных русской армии (1915-1919 гг.). - Казань, 1971. - С. 43.

5 См.: Жданов Н. Русские военнопленные в мировой войне 1914 — 1918 гг. / Н. Жданов. М., 1920. содержания и использования труда военнопленных, описывает условия содержания пленных в Тоцком лагере Самарской губернии.

В то же время эта работа не содержит всестороннего анализа проблемы военного плена, не отражает участие военнопленных в движении протеста в годы войны, отношения национальных групп пленных между собой и с местным населением.

Выходившие во второй половине 1920-х гг. публикации бывших военнопленных, как правило, представляли собой воспоминания6. Например, Р. Хабас и Д. Фрид описывали организацию работы по отражению мятежа белочехов и решающую роль поволжских революционных организаций7.

Можно отметить статью И. Шнейдера, в которой рассмотрены вопросы условий содержания и использования труда иностранных военнопленных в России в различных отраслях промышленности и сельского хозяйства, а также отдельные выступления военнопленных. Работа содержит богатый о фактологический материал, который не был тщательно проанализирован . Появилась статья И. Ульянова об участии военнопленных в октябрьских I событиях9.

Содержательную статью в этот период написали бывшие военнопленные Ф. Валхар и JI. Форст. В работе нашли отражения вопросы содержания военнопленных, а также создания и деятельности организации военнопленных в Симбирской губернии. Приводятся^ интересные данные об участии .военнопленных в забастовочном движении в годы Первой мировой

6 См.: Арношт К. Повернувшие штыки (Воспоминания военнопленного) / К. Арношт. М.; Л., 1927.

7 См.: Хабас Р. К истории борьбы с чехословацким мятежом / Р. Хабас // Пролетарская революция. 1928. № 5 (76). С. 56 - 65; Фрид Д. Чешские военнопленные в борьбе с чехословацким мятежом / Д. Фрид // Там же. С. 158- 165.

8 Шнейдер И. Революционное движение среди военнопленных в России в 19151919 гг.// Борьба классов. М., 1935. №3. С. 54-61.

9 И. Ульянов Октябрьская революция и военнопленные//Борьба классов. 1935. №3. С. 95-100. войны, а также об участии интернационалистов в боях за Пензу и Симбирск в 1918 году. Несмотря на существование идеологических шаблонов, при написании работ о революции и Гражданской войне авторы описывают события откровенно10. В последующих работах, при ссылке на данную статью, многие факты авторами замалчивались.

Подводя итог анализу первого этапа в изучении проблемы военнопленных, следует отметить, что чаще всего работы данного периода носили характер воспоминаний и мемуаров. В значительной степени в них присутствует эмоциональная оценка бывших военнопленных. Действительно объективных работ выходит мало, и они носят в большей части описательный характер.

Второй период (середина 1950-х - середина 1980-х гг.) характеризуется вовлечением в научный оборот иных источников. Главным направлением исследований становится анализ движения интернационалистов11. Однако затрагиваются также проблемы содержания и использования труда военнопленных, анализируются количественный и этнический состав военнопленных, находящихся в России12.

10 Валхар Ф., Форст JL Организация военнопленных в Симбирске // 1918 год на Родине Ленина. Куйбышев, 1936. С. 135-151.

11 См.: Голуб А.П. Польские революционные войска в России в 1917—1920 годах // Вопросы истории. - 1958. — № 3. — С. 44—63; Он же. Братство, скрепленное кровью. - М., 1958; Октябрьская революция и зарубежные славянские народы. - М., 1957; Клеванский А.Х. Чехословацкие интернационалисты и проданный корпус // Чехословацкие политические организации и воинские формирования в России (1914—1922 гг.). — М., 1965; Он же. Некоторые нерешенные проблемы истории военнопленных и интернационалистского движения. - М., 1967; Он же. Военнопленные центральных держав в царской и революционной России (1914—1918 гг.) // Интернационалисты. Трудящиеся зарубежных стран - участники борьбы за власть Советов. — М., 1967. — С. 21-65; Муратов И. Из истории интернациональных формирований в СССР в 1918-1922 годах (Обзор литературы) // Военно-исторический журнал. - 1960. — № 5. - С. 19-21; Жаров Л.И. Интернациональные части в боях за власть Советов в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. - М., 1960; Венгерские интернационалисты в Октябрьской революции и гражданской войне в СССР: Сб. док. - М., 1968. - Т. 1,2.

12 См.: Копылов В.Р. Иностранные трудящиеся в России в период нарастания революционного кризиса и Февральской революции (октябрь 1916 — март 1917 гг.) //

В целом, на проблему содержания иностранных военнопленных исследователи обращали внимание крайне редко, что было отмечено в историографических работах13.

А.А. Мальков поднял в свой монографии отдельные вопросы содержания военнопленных в России, их участия в движении протеста в военный период. Однако его работа посвящена, в основном, изучению положения русских военнопленных за границей14.

Для этого этапа характерно появление большого количества сборников документов по интернациональному движению, как в целом, так и представителей отдельных национальностей. Это имело неоценимое значение для активизации работы по изучению различных аспектов участия иностранных трудящихся в Гражданской войне, а также условий их пребывания в России15.

Специальных работ по проблеме военного плена опубликовано крайне мало. Как правило, сведения о положении и участии военнопленных содержатся в обобщающих трудах16.

Третий период историографии, посвященной изучаемой тематике, начался с середины 1980-х гг. и продолжается до настоящего времени.

Общие закономерности и особенности развития России в период империализма. — М., Л., 1967. - С. 61-69; Шпригниц С. Из истории революционного движения среди военнопленных в России накануне Октябрьской революции // Интернационалисты. — С. 90-116; Клеванский А.Х. Военнопленные центральных держав в царской и революционной России (1914—1918 гг.) // Там же. - С. 21 —65.

1 7

Клеванский А.Х. Некоторые нерешенные проблемы истории военнопленных и интернационалистского движения. - М., 1967.

14 Мальков А.А. Деятельность большевиков среди военнопленных русской армии (1915-1919).-Казань, 1971.

15 См.: Венгерские интернационалисты в Октябрьской революции и гражданской войне в СССР: Сб. документов и материалов. - М., 1968. В 2-х тт.; Под знаменем пролетарского интернационализма: Деятельность румынских интернационалистов на территории Страны Советов. - М., 1970.; Участие югославянских трудящихся в Октябрьской революции и гражданской войне в СССР: Сб. документов и материалов. — М., 1976.; Под знаменем Октября: Участие болгарских интернационалистов Великой Октябрьской революции и защите ее завоеваний. — М., 1981.

16 Интернационалисты: В 2-х ч. — М., 1971.

Пересмотр идеологических приоритетов дал историкам возможность приступить к анализу новых аспектов данной проблематики.

Значительное место на данном этапе изучения проблемы военного плена занимают теперь исследования по истории повседневной жизни военнопленных в отдельно взятых регионах17. Прежде всего, это связано с формированием военно-исторической антропологии18.

Доминирующей составляющей в исследованиях данного периода, посвященных военному плены Первой мировой войны по прежнему остается описательная часть, что является закономерным и обусловлено недостаточной изученности проблематики в целом и неполной вовлечённостью в научный оборот источниковой базы. Примечательно, что авторы обращаются не только к проблемам, значимым при изучении истории иностранных пленных (психологическим, социокультурным), но также и к судьбе русских в плену Центральных держав19.

Таким образом, все большей интерес исследователей привлекает изучение проблемы военного плены, в том числе повседневной жизни военнопленных. Однако, в исследованиях в недостаточной степени затрагивается экономический аспект и мало внимания уделяется протестному движению военнопленных. Кроме того, отсутствуют специальные исследования по проблемам содержания и хозяйственной деятельности

17 См: Иконникова Т.Я. Военнопленные Первой мировой войны на Дальнем Востоке России (1914-1918 гг.). - Хабаровск, 2004; Шлейхер И.И. Военнопленные первой мировой войны: проблемы пленения, транспортировки и содержания в сибирских лагерях // Из прошлого Сибири. — Новосибирск, 2001. — Вып. 4. — Ч. 1. — С. 54-97; Безруков Д.А. Система управления военнопленными и использование их труда в Новгородской губернии в 1914-1918 гг.: Автореф. дисс. . к.и.н. - Великий Новгород, 2001; Греков Н.В. Германские и австрийские пленные в Сибири (1914-1917) // Немцы. Россия. Сибирь: Сб. ст. - Омск, 1997; и др.

18 Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. — М., 2002.

19 См.: Сенявская Е.С. Образ врага в сознании участников первой мировой войны // Вопросы истории. - 1997. - № 3. - С. 140-145; Абдрашитов Э.Я. Источники личного происхождения по истории российских военнопленных первой мировой войны: Автореф. дисс. к.и.н. — Казань, 2003. иностранных военнопленных на территории губерний ряда регионов, где размещалась значительная часть военнопленных, в том числе губернии Поволжья, входившие в рассматриваемый период в состав Казанского военного округа.

Цель исследования — выявить основные особенности и эволюцию положения иностранных военнопленных в России в период Первой мировой войны на материале Поволжья.

Исходя из цели исследования, нами были поставлены следующие задачи: уточнить нормативно-правовую базу военного плена накануне и в годы Первой мировой войны в России выявить особенности повседневной жизни и содержания военнопленных в России на материале Поволжья; выявить основные черты использования военнопленных в народном хозяйстве Поволжья; проследить изменение в положении военнопленных как экономического фактора в ходе войны; показать особенности протестного движения военнопленных в годы войны против установленных порядков и условий их содержания, а также против нарушений этих порядков.

В современной трактовке под военнопленными понимаются «лица, принадлежащие к вооруженным силам воюющей стороны, включая добровольческие отряды партизан, участников движения сопротивления и других комбатантов20, оказавшихся во власти противника. Военнопленными

20 Комбатанты (фр. combattant) — в международном праве лица, входящие в состав вооруженных сил сторон, находящихся в конфликте, и имеющие право принимать непосредственное участие в военных действиях (п. 2 ст. 43 Дополнительного протокола I 1977 г. к Женевским конвенциям о защите жертв войны 1949 г.). К комбатантам относятся личный состав сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил; партизаны, личный состав ополчений и добровольческих отрядов, экипажи торговых морских судов и экипажи самолетов гражданской авиации воюющих сторон, если они переоборудованы в военные. Участники любых нерегулярных отрядов повстанцев и сопротивления могут

У 1 считаются и некоторые некомбатанты»" . Объектом исследования являются, прежде всего, комбатанты (хотя мы сочли возможным, обратить внимание и на положение гражданских военнопленных), военнослужащие стран - противников России в Первой мировой войне, попавшие в плен на территории российской империи.

Предметом исследования являются условия содержания, хозяйственная деятельность и протестное движение иностранных военнопленных в России.

Хронологические рамки работы затрагивают период Первой мировой войны (1914 — начало 1917 гг.). В это время впервые в мировой истории так резко обозначилась проблема военного плена. Военнопленные стали играть роль экономического и политического фактора. В данной работе сознательно не затрагивается период с февраля 1917 г. по 1918 г., так как в это время кардинально изменились социально-политическая ситуация и, соответственно, отношение к военнопленным. Военнопленные перестали играть роль экономического фактора и активно вовлекались в революционные события, приобретя серьезный политический вес.

Мы сочли возможным расширить хронологические рамки данной работы, в части, касающейся исследования нормативно-правовой базы содержания и использования труда военнопленных. Это обусловлено отсутствием специальных работ в отечественной и зарубежной историографии по данной проблематике, а так же возможностью сравнительного анализа нормативно-правовых документов, что позволило расширить представление о военном плене на различных исторических этапах.

Территориальные рамки работы. В диссертации использованы материалы губерний Поволжского региона — Казанской, Пензенской, признаваться международным правом комбатантами, если они открыто носят оружие и соблюдают законы и обычаи войны.

21 Большой российский энциклопедический словарь. — М., 2003. — С. 276.

Самарской, Симбирской, Астраханской. Основными критериями определения территориальных рамок исследования стало то, что все выше перечисленные губернии относились к неизученному в данном аспекте Поволжскому региону и входили в состав Казанского военного округа, на территории которого находилось значительная часть всех мест постоянного содержания военнопленных.

Избранная группировка губерний позволяет обнаружить основные тенденции, закономерности и особенности военного плена на данном этапе.

Изучаемые нами проблемы рассматриваются во взаимосвязи с экономическими, политическими и социальными процессами и явлениями, которые происходили в России на переломном этапе ее развития.

Источниковая база исследования. Для решения поставленных задач использовались, прежде всего, источники архивного хранения из фондов Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Архива внешней политики Российской империи (АВПРИ), государственного архива Ульяновской области (ГАУО), Центрального государственного архива Республики Мордовия (ЦГА РМ).

В составе комплекса архивных источников можно выделить делопроизводственные, статистические, эпистолярные и др. Общие сведения о количестве военнопленных в годы Первой мировой войны в России, затратах на их содержание, данные о проценте смертности, заболеваниях, использования на различных рода работах содержатся в фонде Центропленбежа (ГАРФ. Ф. 3333). Богатый фактический материал по движению протеста среди военнопленных извлечен из фондов Департамента полиции (ГАРФ. Ф. 102) и Штаба отдельного корпуса жандармов (ГАРФ. Ф. 110). Фонды Казанского (РГВИА. Ф. 1720) и Московского (РГВИА ф. 1606) военных округов содержат данные о количестве военнопленных в регионе, условиях их содержания, использования в качестве рабочей силы. Материалы инспекционных поездок различных миссий Красного креста, а так же переписка по поводу условий военного плена между главами государств были извлечены из фондов АВПРИ (Ф. 133—135, 155, 160). Вырезки из иностранных газет, относительно военнопленных находятся в фонде отдела печати и осведомления (АВПРИ. Ф. 140). В региональных архивах были изучены материалы фондов губернаторов, губернских правлений, губернских жандармских правлений, губернских коллегий о пленных и беженцах.

Кроме того, привлекались материалы периодической печати рассматриваемого периода (газеты «Тамбовский земский вестник», Чернозем», «Пензенские губернские ведомости», «Волжские вести», «Симбирянин» и др.), которые помогли объективно рассмотреть положение пленных. Негативным моментом указанной группы источников является идеологизированное изложение информации.

В ходе исследования были использованы опубликованные мемуары бывших военнопленных22, а также международно-правовые акты, регулирующие вопросы военного плена23.

Документы и материалы по проблемам военного плена представлены также в сборниках, посвященных проблемам интернационального движения среди военнопленных24.

См.: Гай Г.Д. В боях за Симбирск (Краткий очерк гражданской войны в губернии). - Ульяновск, 1928; Арношт К. Повернувшие штыки (Воспоминания военнопленного). -М., Л., 1927; Шипек А. Военнопленные и их использование в мировой и гражданской войне // Война и революция. - 1928. — № 2. - С. 64-72; Фрид Д. Чешские военнопленные в борьбе с чехословацким мятежом // Пролетарская революция. — 1928. — № 5 (76). - С. 158-165; Михайлов-Добрев Г. Коротко из моих воспоминаний о Великой Октябрьской социалистической революции // Болгария. — 1957. — № 10. - С. 21-32; Маяк. — 2003. - 23 июля. - № 31; Венгерские интернационалисты в Октябрьской революции и гражданской войне в СССР: Сб. док-тов и мат-лов: в 2 т. - М., 1968. - Т. 2; Под знаменем пролетарского интернационализма: Деятельность румынских интернационалистов на территории Страны Советов. - М., 1970; Участие югославских трудящихся в Октябрьской революции и гражданской войне в СССР: Сб. док-тов и мат-лов. — М., 1976; Под знаменем Октября: Сб. док-тов и мат-лов: в 2 т. — М.; София, 1981. — Т. 1.

23 Ведение боевых действий. Сборник Гаагских конвенций и иных соглашений. — М., 1995.

Комплексное рассмотрение данного круга источников и их анализ позволили с большой степенью достоверности рассмотреть поставленную проблему.

Теоретико-методическая база исследования основана на традиционных методах исторического анализа — историко-генетическом, историко-сопоставительном и историко-типологическом. Новейшим тенденциям мировой исторической науки соответствует тот факт, что исследование ориентировано историко-антропологически и находится в русле истории повседневности.

Новизна исследования связана прежде всего с тем, что впервые выявляется и анализируется комплекс характеристик повседневной жизни и содержания иностранных военнопленных в России в период Первой мировой войны в Поволжье. Новизной обладают и постановка задач и выводы исследования. Кроме того, новизну обеспечивает введение в оборот новых источников, прежде всего архивных.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что аналитические и теоретические результаты исследования, а также приводимые факты могут быть использованы в дальнейших научных разработках по истории Первой мировой войны. Материал диссертации может быть полезен при составлении учебных курсов.

Поставленные цели и задачи исследования предопределили структуру работы, которая состоит из пяти глав. Первая глава («Проблема правового положения иностранных военнопленных») является базой для основного практического аспекта анализа особенностей военного плена в Поволжье в рассматриваемый период. Здесь ставятся и решаются вопросы теоретического характера, анализируются вопросы правовой основы содержания пленных в России, дается история содержания и совершенствования нормативно-правой базы.

24 См.: Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Советской России (1917 - 1922): Док-ты и материалы. - М., 1957.

Вторая глава («Численность, этнический состав и размещение иностранных военнопленных, находящихся на территории России в годы Первой мировой войны») содержит анализ сведений о количественном и этническом составе военнопленных, находящихся в России в рассматриваемый период, а также о размещении военнопленных.

Третья глава («Основные черты использования иностранных военнопленных в народном хозяйстве») посвящена конкретному анализу изучаемой проблемы: созданию условий пребывания военнопленных Центральных держав в Российском плену.

В четвертой главе («Основные черты использования иностранных военнопленных в народном хозяйстве») анализируются особенности применения труда военнопленных, а также протестные действия военнопленных.

Пятая глава («Особенности и факторы протестных действий иностранных военнопленных против условий содержания и использования их труда») раскрывает особенности протестных действий военнопленных, а также основные формы протестов.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Ниманов, Борис Игоревич

Заключение

Первая мировая война, по своим масштабам превосходившая все предшествующие военные конфликты, изменила представление о военном плене. Статус военнопленных фактически был пересмотрен, теперь они являлись не просто обезоруженным противником, но и вынуждены были включаться в экономический сектор воевавших стран, призванные восполнить образовавшийся дефицит рабочей силы. Проявилась и другая особенность военного плена в рассматриваемый период — ни до ни после Первой мировой войны военнопленные не использовались в качестве активной политической силы. В России военнопленные принимали участие не только в борьбе за улучшение условий их содержания, питания, облегчения работ, но и были вовлечены в революционные катаклизмы.

Плен в годы Первой мировой войны стал, в том числе, проявлением стихийного протеста против бесцельного уничтожения народов. Поэтому случаи добровольной сдачи в плен наблюдались во всех воевавших армиях. Ведущие державы, участвовавшие в войне, не рассчитывали, что на их территориях будут размещаться огромные массы пленных. Поволжье стало одним из таких регионов.

Нормативно-правовая база военного плена на момент начала Первой мировой войны была достаточно разработана и регулировала разнообразные стороны жизни военнопленных. Статус военнопленных формально определялся действующими нормативно-правовыми нормами, прописанными в гаагских конвенциях. Однако уже в начале войны выяснилось, что в связи с новым характером и масштабами боевых действий многие положения международных норм и национального законодательства устарели и не работали. Поэтому сразу же встала необходимость совершенствования законодательства о военном плене с учетом сложившихся чрезвычайных условий.

Таким образом, нормативно-правовая база военного плена, выработанная до Первой мировой войны достаточно устарела и не была рассчитана на новые условия содержания военнопленных. Результатом чего стала активная деятельность российских государственных органов по регулированию условий учета и содержания военнопленных, применения их труда в народном хозяйстве. Причем, стоит отметить, что правовое регулирование осуществлялось как из центра, так и на местах местными чиновниками, зачастую идя в разрез с международно-правовыми нормами. Однако данная ситуация, на наш взгляд, является вполне объективной, в виду беспрецедентности как самой войны, так географического положения Российской империи.

Точное количество иностранных военнопленных, находящихся в России установить не возможно в связи с тем, что учетом военнопленных занимались различные организации, применяя разные методики учета. Различные данные о военнопленных существенно расходятся. Однако, сопоставляя имеющиеся сведения, можно предположить, что в России в рассматриваемый период не менее 2,2—2,3 млн. человек.

Точную этническую принадлежность военнопленных установить также не представляется возможным, в связи с тем, что национальность военнопленных при их учете практически никогда не указывалась, отмечалась лишь их принадлежность к той или иной армии. Тем не менее, с определенной долей погрешности можно говорить, что австрийцы и немцы составляли примерно 20—22% всех военнопленных австро-венгерской армии, венгры — 24—25, чехи и словаки — 13—18, сербы, хорваты и словенцы - 11-12, румыны - 7-8 (120-150 тыс. человек), поляки — 8—9, украинцы - 8, итальянцы — 1-2%.

Основные места постоянного водворения военнопленных находились в Петроградском, Московском, Казанском, Омском и Иркутском военных округах. На территории Поволжских губерний, которые входили в состав Казанского и Московского военных округов располагалось наибольшее количество лагерей, здесь было сосредоточено до 33,5% всех военнопленных.

В России военнопленные испытывали дополнительные трудности, связанные с огромными расстояниями и суровостью, с точки зрения европейцев, российского климата. Этим объясняется высокий уровень смертности среди пленных (особенно турок, привыкшим к иному климату) во время транспортировки. Зачастую военнопленные содержались в местах, не приспособленных для нахождения в них такого количества людей. Больные военнопленные часто не отделялись от здоровых, что естественно порождало эпидемии инфекционных заболеваний. Как итог, по воспоминаниям самих военнопленных, смертность доходила в отдельных лагерях Поволжья и в некоторые периоды до 500 человек в день.

Сказывалось плохое продовольственное обеспечение и медицинское обслуживание. Заложенные в международно-правовых и российских правовых документах нормы питания практически не соблюдались. Особенности войны вынуждали высшие и местные власти, как и в других странах, идти на нарушение принципов Гаагских конвенций в вопросах продовольственного обеспечения, условий содержания и применения труда военнопленных в народном хозяйстве.

Однако, не лучшим образом чувствовали себя и русские военнопленные, находящиеся на территории вражеских государств. Во многом отношение российских властей к военнопленным являлось ответной реакцией на условия содержания русских военнопленных, о чем не однократно подчеркивалось в официальной дипломатической переписке.

Первая мировая война впервые так остро обозначила проблему военнопленных как экономического ресурса, призванного помочь воюющим странам решить возникшие трудности. Постепенно, в связи с непрерывным оттоком мужского населения на фронт и ввиду продолжающегося ухудшения обстановки с обеспечением экономики страны рабочими руками, военнопленные все больше привлекались в качестве дешевой рабочей силы.

Использование принудительного труда военнопленных в годы войны приняло широкий размах во многих отраслях экономики. Военнопленные стали предметом жестокой эксплуатации, благодаря чему, правящие классы старались ослабить, в какой-то степени, остроту переживаемого Россией момента.

Труд военнопленных в Поволжье использовался во всех отраслях, но преимущественно на сельскохозяйственных и промышленных работах, а также на железной дороге. Зачастую военнопленные выполняли самую тяжелую работу. Никаких ограничений для максимального использования труда военнопленных на практике не существовало. О значении военнопленных как рабочей силы во всех воюющих странах свидетельствовал тот факт, что трудоспособные русские военнопленные были задержаны в Германии после прекращения войны с Россией на целый год, вплоть до победы германской революции.

Однако военнопленные вместе со страной ощущали на себе тяжесть экономической ситуации, военных неудач в России. На их положении, как и на всем населении Российской империи, сказывались экономические продовольственные, топливные и другие многочисленные кризисы переживаемые страной. Пленные жили и работали рядом с рабочими и крестьянами России, они испытали на себе тяжесть эксплуатации со стороны помещиков и капиталистов и неоднозначное отношение со стороны трудящегося населения.

Военнопленные являлись самой бесправной категорией рабочих. Отношение к «ценному рабочему материалу» было очень часто бесчеловечным. Мало внимания уделялось местными властями размещению и организации питания военнопленных.

В Поволжье большинство военнопленных находилось на работах у частных лиц, которые должны были заботиться об их питании. Как правило, пленные получали меньше установленной нормы, а военные власти не могли, да и не хотели следить за выполнением принятых ими правил. Только в крайних случаях, центральное воинское ведомство обращало внимание на злоупотребления на местах в отношении к военнопленным.

Основная масса военнопленных находилась в тяжелом положении, в полной мере испытывала на себе тяготы войны. Ужасные условия содержания многих из них, жестокое обращение со стороны военных и гражданских властей, постоянное ухудшение продовольственного довольствия, и, наконец, безудержная эксплуатация и стремление за счет военнопленных решить трудности вызванные оттоком рабочей силы, вынуждали военнопленных становиться на путь революционной борьбы в период первой мировой войны.

Необходимо отметить, что Первая мировая война беспрецедентная по своим масштабам и вовлеченным ресурсам способствовала эволюции содержания и форм военного плена и полностью изменила само его понимание. Военнопленные приобрели статус дешевой рабочей силы, призванной обеспечивать нужды страны, зачастую выполняя работу, на которых международными нормативно-правовыми нормами запрещено использование труда военнопленных.

Основными факторами формирования в России нового понимания военного плена, новых условий содержания пленных и использования их труда явились, прежде всего, затяжной характер войны, истощившей ресурсы государства; менее развитая, чем в странах Европы, национальная экономика; большое количество вовлеченных в войну людских ресурсов. Оказал свое влияние и территориальный фактор (масштабы страны).

В целом, представляется, что исследование истории военного плена имеет значительные перспективы. Целесообразно в дальнейшем выйти за рамки материала по отдельным регионам и перейти к широкому сопоставительному анализу положения военнопленных в различных регионах России, а также в России и в других странах — участницах военных действий, прежде всего - Германии. Кроме того, с учетом развития новых направлений исторической науки, в частности, военной антропологии, перспективой исследования в дальнейшем может стать анализ психологической обстановки в среде военнопленных, их настроений и восприятия ими своего положения.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Ниманов, Борис Игоревич, 2009 год

1. Архив внешней политики Российской империи (АВРПИ) Ф.133. Канцелярия Министерства иностранных дел

2. АВПРИ Ф. 135. Особый политический отдел.

3. АВПРИ Ф. 155. Архив « Война». Оп. 709.

4. АВПРИ Ф. 160. Отдел печати и осведомления.

5. АВПРИ Ф. 160. Отдел о военнопленных. Оп. 708.

6. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф. 59. Московское жандармское полицейское управление железных дорог. 1868-1917. On. 1.

7. ГАРФ Ф. 102. Департамент полиции министерства внутренних дел. 1880-1917.Оп. 113; Оп. 124; Оп. 246; Оп. 307.

8. ГАРФ Ф. 110. Штаб отдельного корпуса жандармов. 1827-1917. Оп. 4.

9. ГАРФ Ф. Р-3333. Центральное управление по эвакуации населения (центроэвак) наркомата внутренних дел РСФСР. 1918-1923. Оп. 6; Оп. 19.

10. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 1606. Архив Московского военного округа. Оп. 2.

11. РГВИА Ф. 1720. Архив Казанского военного округа. On. 1; Оп. 2; Оп. 3; Оп. 5; Оп. 9; Оп. 13.

12. РГВИА Ф. 12651. Фонд Красного Креста и Полумесяца. Оп. 11.

13. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО). Ф. 76. Канцелярия губернатора. On. 1; Оп. 7.

14. ГАУО Ф. 134. Епархия. On. 1.

15. ГАУО Ф. 676. Полицейское управление. On. 1; Оп. 2.

16. ГАУО Ф. 855. Жандармский корпус. On. 1.

17. ГАУО Ф. Р-3080. Губернская коллегия по делам военнопленных и беженцев. On. 1.

18. Центральный государственный архив Республики Мордовии. Ф. 49. Ардатовское уездное полицейское управление. On. 1.

19. Законодательные и нормативные документы

20. Брюссельская декларация о законах и обычаях войны 1874 г.// Военный сборник, 1875, № 2. С. 153-160

21. Ведение боевых действий. Сборник Гаагских конвенций и иных соглашений. М.: МККА, 1995 224 с.

22. Конвенции и декларации, подписанные на Конференции мира в Гааге 17-29 июля 1899 года. СПб., 1901 -126 с.

23. Сборник узаконений о привлечении находящихся в России военнопленных и других правил и постановлений, относящихся к военнопленным. Пг.: Гос. Тип., 1916-43 с.

24. Сборники документов и материалов различного характера

25. Боевое братство: Рассказы об интернационалистах. Куйбышев, 1975. 482 с.

26. Боевое содружество трудящихся зарубежных стран с народами Советской России (1917-1922 гг.). М.: Воениздат, 1957. 574 с.

27. Ведомость по местам постоянного водворения военнопленных с указанием числа пленных в каждом месте водворения и с подразделением пленных по армиям. По данным на 1 января 1916 г. Пг., 1916. С.1-8.

28. Венгерские интернационалисты в Октябрьской революции и гражданской войне в СССР: Сб. документов и материалов. М., 1968. Т. 1.486 с.

29. Венгерские интернационалисты в борьбе за власть Советов в России. М.: Воениздат, 1960. 264 с.

30. Интернационалисты. Участие трудящихся стран центральной и юго-восточной Европы в борьбе за власть Советов в России 1917-1920 гг. /

31. Отв. ред. д.и.н. А .Я. Манусевич. М., 1987. 546 с.

32. Интернационалисты: Трудящиеся зарубежных стран — участники борьбы за власть Советов на Юге и Востоке Республики. М.: Наука, 1971-498 с.

33. Интернационалисты: трудящиеся зарубежных стран — участники борьбы за власть Советов. М.: Наука, 1967. 578 с.

34. Октябрь и болгарские интернационалисты. М.: Наука, 1973, 476 с.

35. Октябрьская революция и зарубежные славянские народы. М., 1957. 386 с.

36. Под знаменем Октября: Участие болгарских интернационалистов Великой Октябрьской революции и защите ее завоеваний. Москва-София: Политиздат., 1981. 588 с.

37. Под знаменем пролетарского интернационализма. Деятельность румынских интернационалистов на территории Страны Советов (19171920 гг.). Сб. документов и материалов. М.: Наука, 1970. 272 с.

38. Россия в мировой войне (1914-1918 гг.) в цифрах. М., 1925 — 286 с

39. Участие трудящихся зарубежных стран в Октябрьской революции. М.: Наука, 1967. 454 с.

40. Участие югославянских трудящихся в Октябрьской революции и гражданской войне в СССР: Сб. документов и материалов. М.: Наука, 1976. 542 с.1. Мемуарные источники

41. Арношт К. Повернувшие штыки (Воспоминания военнопленного). М.-JL: Госиздат, 1927. 280 с.

42. Валхар Ф., Форст JI. Организация военнопленных в Симбирске // 1918 год на Родине Ленина. Куйбышев, 1936. С. 135-151.

43. Двингер Э.Э. Армия за колючей проволокой. Дневник немецкого военнопленного в России 1915-1918 гг. — М.: ЗАО «Центрполиграф», 2004-350 с.1. Словари и справочники.

44. Большой российский энциклопедический словарь. М.: Большая Российская энциклопедия, 1888 с.

45. Население России в XX веке. В 3-х т. / T.I. М.: РОССПЭН, 2000. 463 с.

46. Народы России: Энциклопедия. М.: Большая российская энциклопедия, 1994 480 с.1. Использованная литература

47. Абдрашитов Э.Я. Источники личного происхождения по истории российских военнопленных первой мировой войны: Автореф. дисс. . к.и.н. — Казань, 2003.

48. Аникст А. Количество военнопленных на всей территории России за время с 1915 по 1 апреля 1918 г. // Статистика труда. 1918. № 2-3. С. 18-27.

49. Асташов А.Б. Сексуальный опыт русского солдата на Первой мировой и его последствия для войны и мира. // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2005/2006. Актуальные проблемы изучения. М.: РОССПЭН, 2007. - С. 367-382.

50. Безруков Д.А. Система управления военнопленными и использование их труда в Новгородской губернии в 1914-1918 гг.: Автореф. дисс. . к.и.н. Великий Новгород, 2001.

51. Бирман М. А. К вопросу об участии болгар в защите завоеваний Октябрьской революции, 1917-1919//Новая и новейшая история. 1957. № 5. С. 34-47.

52. Бюньон Ф. Право Женевы и право Гааги//Международный журнал Красного Креста. Сборник статей. М., 2001. С. 138-139.

53. Весенин Е., Светлов А. Миллионы друзей. М. 1940. 324 с.

54. Гай Г.Д. В боях за Симбирск. (Краткий очерк гражданской войны в губернии) / Г. Гай. Ульяновск, 1928. - IV, 43 с.

55. Германов JI. (Фрумкин М.) Во время чехословацкого мятежа// Пролетарская революция. М., 1922. №5. С. 26-38.

56. Голуб А. П. Братство скрепленное кровью. М., 1958. 324 с.

57. Голуб А. П. Польские революционные войска в России в 1917-1920 годах//Вопросы истории. 1958. № 3. С. 44-63.

58. Головин Н. Н. Военные усилия России в мировой войне. — М.: Кучково поле, 2001 430 с.

59. Греков Н.В. Германские и австрийские пленные в Сибири (1914—1917) // Немцы. Россия. Сибирь: Сб. ст. Омск, 1997.

60. Жаров Л. И., Устинов В. М. Интернациональные части в боях за власть Советов в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. М.: Воениздат, 1960. 158 с.

61. Жданов Н. Русские военнопленные в мировой войне 1914-1918 гг. -М., 1920.316 с.

62. Зеленин В.В. Под Красным знаменем Октября: Югославянские интернационалисты в Советской России. 1917-1921. М., 1970. 490 с.

63. Иконникова Т.Я. Военнопленные Первой мировой войны на Дальнем Востоке России (1914-1918 гг.). Хабаровск: Издательство ГОУ ВПОТ ХГПУ, 2004.-177 с.

64. История внешней политики. России. Конец XIX — начало XX века (от русско-французского союза до Октябрьской революции). М.: Международные отношения, 1999. 672 с.

65. Керсновского А. А. История русской армии в 4-х томах. М.: Издательство «Голос», 1994. Т. 4 — 368 с.

66. Клеванский А. Военнопленные центральных держав в царской и революционной России (1914 — 1918 гг.)// Интернационалисты: трудящиеся зарубежных стран — участники борьбы за власть Советов. М., 1967. С. 21-65.

67. Клеванский А X. Некоторые вопросы истории чехословацких революционных организаций в России в связи с новейшими работамичехословацких историков (1917-1921 гг.)// История СССР. 1958. — №5.-216-223.

68. Клеваиский А.Х. Некоторые нерешенные проблемы истории военнопленных и интернационалистского движения. М.: Наука, 1967. 364 с

69. Клеванский А. X. Чехословацкие интернационалисты и проданный корпус. Чехословацкие политические организации и воинские формирования в России. 1914-1921 гг. М.: Наука, 1965. 392 с.

70. Кондратьев В.А. Из истории борьбы немецких военнопленных — интернационалистов за установлении Советской власти в Сибири и на Дальнем Востоке в 1917-1920 гг.// Ноябрьская революция в Германии: Сборник статей ^материалов. — М. —1960. — С. 152-164.

71. Копылов В.Р. Иностранные трудящиеся в России в период нарастания революционного кризиса и Февральской революции (октябрь 1916-март'1917 гг.)// Общие закономерности и особенности развития России в период империализма. M.-JL, 1967. С. 61-69.

72. Копылов В.Р. Зарубежные интернационалисты в Октябрьской революции. 1917-1918. М.: «Мысль», 1977. 214 с.

73. Мальков А. А. Деятельность большевиков среди военнопленных русской армии (1915-1919). Казань: Издательство Казанского университета, 1971. 272 с.

74. Манусевич А. Я. Польские интернационалисты в борьбе за победу Советской власти в России, февраль-октябрь 1917 г. М.: Наука, 1965. 412 с.

75. Медведев Б.Б. Октябрьская революция и иностранные интернационалисты в России // 40-лет Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1957. Т. 1. С. 187-203.

76. Миронов В.В. Ревизия ценностных представлений австро-венгерских фронтовиков периода Первой мировой войны 1914-1918 гг. // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2005/2006. Актуальныепроблемы изучения. -М.: РОССПЭН, 2007. С. 213-219.

77. Михайлов-Добрев Г. Коротко из моих воспоминаний о Великой Октябрьской социалистической революции // Болгария. 1957. —№10. -С. 25-39.

78. Муратов И. Из истории интернациональных формирований в СССР в 1918-1922 годах (Обзор литературы) // Военно-исторический журнал. — 1960.-№5. -С. 19-21.

79. Полин Н. В. Промышленность Мордовии в годы первой мировой войны // Труды МНИИЯЛИЭ. Вып. 47. Саранск, 1974. С. 5-14.

80. Попов Н. А. Революционные выступления военнопленных в России в годы первой мировой войны // Вопросы истории. — 1963. — №2. — С. 7687.

81. Попов Н.А. Участие китайских интернациональных частей а защите Советской республики // Вопросы истории. — 1963. — № 10. С. 109123.

82. Рыбаченок И. С. Союз с Францией во внешней политике России в конце XIX в. М., 1993. 352 с.

83. Сенявская Е.С. Военно-историческая антропология как новая отрасль исторической науки // Военно-историческая антропология. Ежегодник, 2002. Предмет, задачи, перспективы развития. — М., 2002. — С. 5—22.

84. Сенявская Е.С. Образ врага в сознании участников первой мировой войны // Вопросы истории. 1997. - № 3. - С. 140-145.

85. Субаев Н. Иностранные интернационалисты в Татарии (1917 1920 гг.)//Интернационалисты: трудящиеся зарубежных стран - участники борьбы за власть Советов. М., 1967. 337-369.

86. Субаев Н.А. Родники солидарности / Н.А. Субаев. Казань: Татарское книжное издательство, 1971. - 120 с.

87. Ульянов И. Октябрьская революция и военнопленные // Пролетарская революция, № 7 (90). М.-Л. -1929. - С. 99-110.

88. Ульянов И. Октябрьская революция и военнопленные // Борьбаклассов.-1935.- №>3.-С. 95-100.

89. Уткин А. И. Первая мировая война. М.: Алгоритм, 2002 592 с.

90. Филатов JI. Г., Юрченков В. А. Мифы и реальность. Саранск: Издательство Мордовского госуниверситета, 1989. 290 с.

91. Фрид Д. Чешские военнопленные в борьбе с чехословацким мятежом //Пролетарская революция. M.-JL, 1928 № 5 (76). С. 158-165.

92. Хабас Р. К истории борьбы с чехословацким мятежом // Пролетарская революция. M.-JL, 1928. - № 5 (76). - С. 56-65.

93. Шипек А. Военнопленные и их использование в мировой и гражданской войне// Война и революция. —1928. — № 2. С. 64-72.

94. Шлейхер И.И. Военнопленные первой мировой войны: проблемы пленения, транспортировки и содержания в сибирских лагерях // Из прошлого Сибири. Новосибирск, 2001. - Вып. 4. - Ч. 1. - С. 54-97

95. Шнейдер И. Революционное движение среди военнопленных в России в 1915-1919 гг.//Борьба классов.-М., 1935. -№3.- С. 54-61.

96. Шпригниц С. Из истории революционного движения среди военнопленных в России накануне Октябрьской революции // Интернационалисты: трудящиеся зарубежных стран — участники борьбы за власть Советов. М., 1967. С. 90-116.

97. Щербаков Ю. Иностранные интернационалисты на Восточном фронте (1918 г.) // Интернационалисты: трудящиеся зарубежных стран — участники борьбы за власть Советов. М., 1967. С. 297-336.

98. Яковлев Л. И. Дружба, скрепленная Октябрем. М.: Наука, 1968. 464 с.

99. Использованная литература на иностранных языках

100. Bruce L. W. Passage through Armageddon: the Russians in war and revolution, 1914-1918. N. Y. 1986.564 р.

101. Dix, Rudolf: deutsche Internationalisten in der GroBen Sozialistischen Oktoberrevolution. Berlin. 1987 482 s.

102. Florinsky M. T. The end of Russian Empire. New Haven & London. 1931.416 р.

103. Instruktionen fuer die heimreise der oesterr.-ung. zivilgefangenen. Moskau, 1918-322 s.

104. Juhl E., Klante M., Epstein H., Brandstrom E. Weg und Werk eineric grofien Frau in Schweden, Sibirien, Deutchland, Amerika. Stuttgart, 1962 -560 s.

105. Lager, Front oder Heimat: deutsche Kriegsgefangene in Sowjetrussland 1917 bis 1920/hrsg. Von einem deutsch-russischen Redaktionskollegium unter Leitung von Inge Pardon und Waleri W. Shurawljow. Miinchen; New Providence; London; P., 1994 432 s.

106. Lincoln B. Passage through Armageddon: The Russians in War and Revolution 1914- 1918.-N. Y., 1986-637 p.

107. Meier-Grafe, Julius: Der Tscheinik. Berlin. 1918-356 s.

108. Revolution in Russia! As reported by the New York Tribune and the New York Herald, 1894 1921. N. Y. 1967 - 624 p.

109. Wlad, Franz: Meine Flucht durchs mongolische Sandmeer, Wein. 1918 — 296 s.

110. Wurzer, Georg: deutsche Kriegsgefangene in Russland im 1. Weltkrieg bis zur Oktoberrevolution in der Darstellung der bis 1925 erschienenen Erlebnisberichte. Tubingen. 1989 - 644 s.1. Периодика

111. Биржевые ведомости. 1916-1917. Петроград.

112. Волжские вести. 1915-1916. Симбирск.

113. Нижегородская земская газета. 1915. Нижний Новгород.

114. Пензенские губернские ведомости. 1915-1916. Пенза.

115. Петроградская газета. 1916. Петроград

116. Правительственный вестник. 1915. Петроград.114. Речь. 1916. Петроград.

117. Симбирянин. 1915-1916. Симбирск.

118. Тамбовский земский вестник. 1916. Тамбов.

119. Тамбовский листок. 1915. Тамбов.

120. Тамбовский край. 1915-1916. Тамбов.

121. Утро России. 1916-1917. Москва.

122. Чернозем. 1916-1917. Пенза.

123. Daily Graphic. 1916. - 08 July.

124. Pester Lloyd. -1916.-7 May.

125. Schlesische Zeitung. -1916.-17 Februaru.124. Times. -1916.-28 October.