Опыт обеспечения конституционных прав граждан Австралии и возможность его использования в современных российских условиях тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 12.00.02, кандидат юридических наук Степанов, Артем Александрович

• Степанов, Артем Александрович
• кандидат юридических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат юридических наук Степанов, Артем Александрович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. КОНСТИТУЦИОННЫЕ ПРАВА ГРАЖДАН В

ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ АВСТРАЛИИ.

1.1. Конституционный строй и правовой статус личности в Австралии.

1.2. Источники конституционных прав человека в Австралии.

1.3. Система конституционных прав и свобод человека и гражданина в Австралии.

ГЛАВА 2. СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ОБЕСПЕЧЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ГРАЖДАН АВСТРАЛИИ.

2.1. Реализация гражданских и политических прав и свобод граждан Австралии.

2.2. Особенности обеспечения социальных, экономических и культурных прав граждан Австралии.

2.3. Современные тенденции австралийского механизма реализации статуса личности в сравнительно-правовой перспективе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Опыт обеспечения конституционных прав граждан Австралии и возможность его использования в современных российских условиях»

Актуальность в условиях глобализации процессов мирового развития, международных политических и экономических отношений, формирующих новые угрозы и риски для развития личности, общества и государства в России, возникает необходимость развития современных российско-австралийских взаимоотношений и наращивания объёма правовых связей. Для решения данных задач и для поиска «точек соприкосновения» в российско-австралийском сотрудничестве необходимо детально изучить конституционно-правовой строй Австралии и систему обеспечения прав граждан. Учитывая тот факт, что правовая система Австралии построена на англо-саксонских правовых традициях, в то время как Российская правовая система ближе к романо-германским, для полного взаимопонимания и восприятия традиционной правовой ментальности стран, процессы становления конституционного строя Австралии требуют тщательного исследования. История взаимоотношений Австралии и России насчитывает более 200 лет1. В 2007 г. впервые состоялся официальный визит Президента Российской Федерации в Австралийский Союз, в ходе которого было признано, что объем российско-австралийских взаимовыгодных связей практически по всем направлениям растёт и преумножается, учитывая тот факт, что Австралия входит в первую десятку наиболее развитых стран мира. Растет торговый оборот, причем 25 процентов этого оборота приходится на продукцию сельского хозяйства. Растут и взаимные инвестиции. Хорошие перспективы в высокотехнологичных областях2.

1 Историческое партнерство народов России и Австралии началось давно. Многие выдающиеся русские путешественники Беллинсгаузен, Лазарев, Крузенштерн, Васильев, Миклухо-Маклай посещали Австралию. Благодаря им в России сложился долгий и живой интерес к этой стране — интерес, который и сегодня лежит в основе глубокой взаимной симпатии и сближения государств. В России живы славные и героические страницы прошлого, включая наши союзнические отношения в годы второй мировой войны.

2 См. Пресс-конференция по итогам российско-австралийских переговоров // Российская газета 2007, 7 сентября.

Австралия относится к самым преуспевающим странам мира в области защиты и обеспечения прав граждан. Актуальность и целесообразность данное исследование приобретает в свете возложенных на правоохранительные органы Президентом Российской Федерации Д.А.Медведевым задач по обеспечению конституционных прав российских граждан, как неотъемлемого атрибута национальной безопасности. Основными направлениями обеспечения национальной безопасности Российской Федерации являются стратегические национальные приоритеты, которыми определяются задачи важнейших социальных, политических и экономических преобразований для создания безопасных условий реализации конституционных прав и свобод граждан Российской Федерации, осуществления устойчивого развития страны, сохранения территориальной целостности и суверенитета государства. Для противодействия угрозам национальной безопасности в области повышения качества жизни российских граждан, силы обеспечения национальной безопасности во взаимодействии с институтами гражданского общества должны совершенствовать национальную систему защиты прав человека путем развития судебной системы и законодательства, содействовать росту благосостояния. Повышение качества жизни российских граждан гарантируется путем обеспечения личной безопасности.

В этой связи заслуживает пристального научного внимание опыт австралийских законодателей, которые за относительно небольшой период им удалось создать динамичное и процветающее государство, страну, где современная экономика, высокотехнологичные производства гармонично соседствуют с традиционным укладом, где бережно сохраняется и развивается историко-культурное, этнографическое и англо-саксонское

3 См. Указ Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. N 537 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года" // Российская газета 2009, 19 мая. правовое наследие, на основе которых реально обеспечивается конституционный статус личности и культурное многообразие нации.'

Австралийский Союз (далее - Австралия) очень близок России по многонациональное™ и социальной разнородности. Россия и Австралия имеют целый ряд общих черт: масштаб экономики обеих стран, основан на значимости как глобальных поставщиков ресурсов и энергоносителей; они выступают гарантами в поддержании мира и безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Исторически Россия близка к традициям, как общеевропейского дома, так и обширного Азиатско-Тихоокеанского региона, обеспечивая логико-содержательную траекторию многообещающих перспектив сотрудничества России с Австралией. Но самый богатый спектр возможностей уже открыт в области гуманитарного сотрудничества: в сферах безопасности, образования и науки, внутренних дел и юстиции.

Для реализации этих возможностей необходимо глубокое понимание и взаимообмен правовыми идеями, более прочная популяризация основных конституционных положений, которые определяют государство и общественное развитие Австралии, механизм признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина. Таким образом, актуальность настоящего исследования обусловливает необходимость сравнительно-правового анализа механизма конституционно-правового регулирования статуса личности в Австралии.

Степень разработанности темы. Допустимо констатировать, что отечественных юридических исследований по этой теме крайне не достаточно. Конституционно-правовой опыт Австралии в основном использовался иллюстративно или фрагментарно в публикациях по конституционному праву зарубежных стран. В той или иной мере отдельные частные аспекты темы рассматривались в научных и учебно-методических работах М.В. Баглая, И.Н. Глебова, Б.С. Крылова, А.А. Мишина, А.С. Прудникова, Ф.М. Решетникова, А.Х. Саидова, Н.С. Скоробогатых, Б.А. Страшуна, Г.П. Толстопятенко, Н.Б. Топорнина, В.Е.Чиркина,

Л.М.Энтина, С.С. Маиляна, Е.Н. Хазова, А.Н. Писарева, С.М. Шахрая, Б.С. Эбзева, В.В. Гребенникова, И.Н. Барцица, Е.И. Козловой и некоторых других. Однако за минувшее десятилетие не издано российских монографических исследований, посвященных конституционно-правовому статусу личности в Австралии. В более широком спектре отечественных научных юридических разработок опыт конституционного строительства Австралии также не был востребован. Независимо от этого за рубежом росло количество конституционных и компаративистских исследований, в австралийской науке конституционного права появилось немало весьма интересных явлений и научно-практических разработок, которые, несомненно, должны быть использованы в российской науке и практике обеспечения конституционного статуса личности. Среди них работы таких авторов, как: Джиффорд Д.Дж. и Джиффорд К.Х., Бекер Дж.С., Бренан Г., Р.Давид, Кардиналь Л., Кастль Г., Ирвинг X., Кроуфорд О.П., Лэмб Р.Д., Мун Дж., Ричардсон Дж.Е., Финн П., Шэрман К. и др.

Объектом исследования является система общественных отношений, сложившихся в сфере признания, реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина в Австралии.

Предметом исследования являются нормы конституционного права Австралии, содержащиеся в статутном и прецедентном праве этого государства, международно-правовых и иных актах австралийского законодательства, регулирующих правовой статус личности.

Цель исследования заключается в теоретической и научно-практической разработке сравнительно-правовых проблем конституционного регулирования, признания, реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина в Австралии. Для достижения указанной в работе цели предполагается решить следующие научные задачи:

- исследовать конституционные права граждан в австралийской политико-правовой системе, включая анализ конституционного строя с позиций сравнительно-правовой оценки статуса личности в Австралии;

- определить целевую и организационно-государственную составляющие системы конституционных прав и свобод человека и гражданина в Австралии;

- провести сравнительно-правовое осмысление механизма обеспечения конституционных прав граждан Австралии, включая практику реализации ими гражданских, политических, социальных, экономических и культурных прав и свобод;

- выявить и исследовать современные тенденции австралийского механизма реализации статуса личности в сравнительно-правовой перспективе, применительно к конституционному опыту других зарубежных стран и в контексте понимания и применения этого опыта в Российском конституционном праве и государственной деятельности по обеспечению прав и свобод человека и гражданина;

- сформулировать и обосновать конкретные предложения и научно-практические рекомендации по изучению, распространению и внедрению позитивного опыта Австралии в обеспечении конституционных прав личности.

Источники исследования включали нормативные правовые акты конституционного права Австралии, содержащиеся в статутном и прецедентном праве этого государства, международно-правовых и иных актах австралийского законодательства, регулирующих правовой статус личности, а также соответствующие нормы Конституции и законодательства Российской Федерации. В число анализируемых источников входят также официально-документальные материалы Австралии, зарубежных стран и России, а также аналитические данные о конституционной практике их применения. Эмпирическую базу исследования составили аналитические, статистические, информационные и фактографические материалы государственных органов Австралии и международных организаций.

Методологическую основу диссертации составляют общенаучные методы познания, включая исторический, системно-структурный, логический, конкретно-страноведческий и статистический методы. Особая методологическая роль принадлежит сравнительно-правовому анализу, в рамках которого автор применил общенаучные способы познания конституционно-правового статуса личности в Австралии, так и специфический юридико-технический инструментарий его понимания и применения. Теоретическими ориентирами использования названной методологии явились труды ведущих отечественных ученых-юристов: С.С. Алексеева, М.В. Баглая, Н.В. Витрука, К.К. Гасанова, И.Н. Глебова, В.Н. Григорьева, О.Е. Кутафина, А.С. Прудникова, В.Г. Стрекозова, Б.С. Эбзева и др.

Научная новизна исследования заключается: в попытке системного и критического осмысления истории новейшей практики реализации норм австралийской конституции и действующего законодательства в сфере защиты прав и свобод человека; определение генезиса развития правового положения личности в Австралии. Элементы новизны имеет комплексный подход в исследовании сравнительно-правовых основ организации и деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, осуществленном на основе анализа оригинальной иностранной юридической литературы, действующих правовых актов Австралии. Предложенный диссертантом подход к изучению обеспечения конституционных прав человека представляет собой компаративистскую интеграцию имеющихся научных данных и знаний в рассматриваемой области. В диссертации раскрыты особенности правового механизма реализации прав и свобод личности в Австралии; систематизированы научные представления о конституционном праве этой страны; выявлены оригинальные юридические конструкции в австралийском законодательстве, с помощью внедрения которых возможно достичь позитивных эффектов в отечественной практике правового регулирования. Результаты новейших австралийских правовых достижений представляют интерес для развития отечественного конституционного права и законодательства в сфере защиты прав человека. В научный оборот введены новейшие документы австралийского права, которые ранее не были исследованы отечественными учеными и не публиковались в России. На монографическом уровне производится оценка сходств и различий механизма обеспечения прав личности в Австралии. В диссертации выявлены общие тенденции развития конституционно-правового статуса личности (вне прямой зависимости от его типа) и раскрываются возможности сближения его национальных видов; представлены новые научно-практические разработки и рекомендации по совершенствованию законодательства в области обеспечения конституционных прав Российских граждан, в частности, их иммиграционных прав и свобод, в контексте развития российско-австралийского сотрудничества, включая сферу внутренних дел и юстиции, а также в целях защиты прав российских соотечественников за рубежом.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Вывод о том, что, при отсутствии в тексте конституции Австралии отдельного раздела о правах граждан, это государство обладает уникальной по своей оригинальности и самобытности системой правового обеспечения статуса личности, применимой и допустимой к разнообразным социальным и этническим группам населения. Обеспечение прав и свобод граждан является важнейшим направлением деятельности государственной власти Австралии и самостоятельной составляющей системы внутренней безопасности государства, гарантом стабильности австралийского общества. На основе анализа опыта разработки и принятия австралийского «билля о правах», который вступил в силу 2 января 2007 г.4, автор впервые в отечественной науке представляет развернутую характеристику данного документа и вывод о том, что он усилил австралийскую демократию, закрепив основные права граждан Австралии.

2. Вывод, вытекающий из анализа механизма обеспечения конституционных прав граждан Австралии, включая практику реализации ими гражданских, политических, социальных, экономических и культурных

4 Human Rights Act. 2 January 2007. № A2004-5. прав и свобод. Автор раскрывает современные тенденции австралийского механизма реализации статуса личности применительно к конституционному опыту других зарубежных стран и в контексте понимания и применения этого опыта в российском конституционном праве и государственной деятельности по обеспечению прав и свобод человека и гражданина. На основе критического анализа конституционно-правовых актов, регламентирующих правовой статус личности в Австралии, автор обосновывает вывод о том, что федеративное устройство и децентрализация власти позволяют обеспечивать социальную стабильность и развитие в стране демократии в сочетании со свободой личности с учетом мультикультурного и политического многообразия, локальных особенностей отдельных регионов страны. Данная система представляет собой саморазвивающуюся правовую среду - не застывший догмат, а живой и л совершенствующийся организм, позволяющий находить конструктивные решения в рамках развития австралийской государственности.

3. Анализ системы гарантий правового статуса личности и сопоставление их с отечественными реалиями правовой защиты личности, обнаруживает, по мнению автора, пригодность конституционного опыта -Австралийского Союза для совершенствования российского законодательства, правового воспитания граждан и юридической практики.

4. Прямые заимствования из австралийской системы гарантий статуса личности, в частности, защиты «аборигенов», «островитян», «национальных меньшинств» и др., не могут эффективно работать при перенесении на российскую конституционно-правовую почву, в силу различий правовых систем построения (англо-саксонская в Австралии, романо-германская в России). Слепое копирование чужих государственных схем или бездумное перенимание формулировок юридических норм, способно внести диссонанс в живую материю отечественного конституционализма. Тем не менее, австралийский опыт весьма полезен для России, прежде всего тем, что демонстрирует универсальные вызовы, опасности и угрозы, которые влекут за собой изменения в равноправии граждан и разноуровневой и разноскоростной правовой защиты одних граждан в ущерб интересам и правом других граждан;

5. Вывод о том, что неуместно выделять, ссылаясь-на австралийский опыт, в нынешнем конституционном регулировании массивы правовых норм об особых гарантиях гражданам (меньшинствам, коренному населению) в зависимости от их географической, этнической или иной принадлежности. В сравнительно-правовом отношении согласованность и совместимость стратегий обеспечения прав человека в Австралии и России зависит от того, как и с помощью каких средств и способов (международно-правовых и/или национально-правовых) они реализуются в деятельности органов государства, общественности (местных сообществ). Эти средства и способы определяются функционально (путем законодательного закрепления , функции и соответствующих им прав и обязанностей), производны от целей, за каждой из которых стоят социально-экономические интересы. По целям и принципам механизм, обеспечения прав граждан сравниваемых стран, главным образом совпадает, по функциям - в основном разделяется в типологически правовом отношении; их совпадение определяется международно-правовыми актами о правах человека, различие - глубокими историческими, социальными и геополитическими факторами.

6. Разработаны предложения и научно-практических рекомендаций по изучению, распространению и внедрению в отечественную практику позитивного опыта Австралии. Диссертант предлагает учесть, в частности, австралийский опыт «социальной юстиции», которая учреждена Федеральным парламентом в 1992 г. в рамках деятельности Специального уполномоченного социальной юстиции, отвечающего перед парламентом страны за ряд важных аспектов обеспечения конституционных прав коренных австралийцев.

7. Предлагается уточнение общевузовских программ преподавания конституционного права зарубежных стран путем включения в них самостоятельного тематического раздела, посвященного конституционному праву Австралийского Союза, а также издание учебно-методических пособий, курсов лекций, сборников австралийских нормативно-правовых актов и специализированной переводной юридической литературы.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного I исследования состоит в том, что в нем содержатся выводы о сущности конституционно-правового регулирования защиты прав человека в Австралии, позволяющего расширить теоретические взгляды на правовую природу и содержание конституционного строя государства, имеющего договорные партнерские связи с Россией. Теоретические положения, содержащиеся в работе, могут быть использованы при разработке новых и совершенствовании действующих нормативных актов с учетом опыта зарубежного конституционного права, применены в практической деятельности органов государственной власти и отечественной дипломатии в международных контактах органов внутренних дел и юстиции по развитию российско-австралийского партнерства, а также для дальнейшей научной разработки сравнительно-правовых проблем конституционного права.

Апробация результатов исследования в соответствующих аспектах осуществлены в ходе участия диссертанта в совещательных и консультативных мероприятиях органов государственной власти Российской Федерации, при разработке ими предложений по совершенствованию российско-австралийского сотрудничества; при проведении общественных слушаний и международных семинаров, на переговорных площадках, с участием представителей Австралии и российских соотечественников, проживающих в этой стране; научно-практических мероприятий в высших учебных заведениях и научных учреждениях, в частности, в Московском университете МВД России.

Заключение диссертации по теме «Конституционное право; муниципальное право», Степанов, Артем Александрович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подытоживая сказанное, следует отметить, что Австралия — демократическое федеративное государство с численностью населения 20,4 млн. человек, которые пользуются политическим и социально-экономическим полноправием. Австралия — единственная из демократических стран не имеет раздела о правах человека в своей конституции, тем не менее, эта страна располагает своеобразным и весьма интересным опытом правового регулирования в области защиты прав и свобод человека. Этот опыт крайне важен для понимания правовой культуры австралийского общества и использования в отечественном правовом строительстве, как близкого по духу и значимости соблюдения международных стандартов по правам человека.

Система конституционных прав и свобод человека и гражданина в Австралии производна от ее международных обязательств и характеризуется, прежде всего, тем, что конституционные полномочия федерального парламента по реализации международных стандартов в области прав человека, вытекают из закрепленных в конституции полномочий «издавать законы относительно внешних сношений», включая принятие законов об обеспечении прав и свобод человека.

1. Сравнительно-правой анализ конституционного строя Австралии и современных социально-политических условий реализации прав и свобод человека и гражданина показывает, что Австралия располагает мощной системой правового обеспечения социальных, экономических и культурных прав граждан. Вместе с тем, австралийская система законодательства в этой сфере обнаруживает фрагментарный подход к обеспечению соответствующих групп населения и находится в плену ситуативных факторов регламентации в зависимости от внешних условий — международных договоров. В современных условиях в Австралии углубляется механизм защиты прав человека. Однако страна не свободна от серьезных нарушений основополагающих прав и свобод человека — от пыток, изнасилования и коррумпированных судебных систем до подневольного труда, голода и отсутствия доступа к системам здравоохранения, жилищного хозяйства, санитарного обеспечения и водоснабжения. В этой связи Комитет по Правам человека ООН в период 1990-2006 гг. рассмотрел 50 жалоб против Австралии и по 17 из них признал, что Австралия нарушила международные пакты по правам человека.

Австралийское конституционно-правовое регулирование этой сферы развивается по следующим основным предметным областям: борьба с расовой дискриминацией; обеспечение прав коренных народов, прав женщин и детей, трудящихся-мигрантов, инвалидов, пожилых и др. форм гуманитарного обеспечения, выводимых из международных обязательств Австралии. Кроме того, наличие подзаконного регулирования с помощью одобряемых правительством программ, стратегий, планов и др., обилие которых не позволяет с уверенностью констатировать их равноценность применительно к уровню гарантий для той или иной социальной группы. В этих условиях фрагментарности и подзаконной регламентации социальных и экономических прав личности велик риск параллелизма и дублирования одних и тех же условий, стимулов и процедур, что может приводить к чрезмерной перегрузке и запутанности действий учреждений государственного и общественного секторов в обеспечении личных прав и свобод граждан.

Несмотря на отсутствие в тексте действующей конституции Австралии раздела о правах граждан, это государство обладает уникальной по своей оригинальности и самобытности системой правового обеспечения статуса личности, применимой и допустимой к разнообразным социальным и этническим группам населения; обеспечение их прав и свобод является важнейшим направлением деятельности государственной власти Австралии и самостоятельной составляющей системы внутренней безопасности государства, гарантом стабильности австралийского общества. Анализируя более чем двадцатилетний опыт разработки и принятия австралийского «билля о правах» (2004 г.), который вступил в силу 2 января 2007 г.104, автор впервые в отечественной науке представляет развернутую характеристику этого документа и вывод о том, что он усилил австралийскую демократию, закрепив основные права австралийцев.

2. Анализ конституционно-правовых актов, регламентирующих правовой статус личности в Австралии, позволяет утверждать, что федеративное устройство и децентрализация власти позволяют обеспечивать социальную стабильность и развитие в стране демократии в сочетании со свободой личности с учетом мультикультурного и политического многообразия, локальных особенностей отдельных регионов страны. Имеющиеся недостатки механизма реализации прав граждан, к которым автор причисляет перегруженность правительственных учреждений и чрезмерно раздутый чиновничий аппарат, конфликты и несогласованность действий между разными уровнями власти и др. факторы, снижающие > эффективность обеспечения конституционных прав австралийских граждан, тем не менее, не опровергают общего вывода о том, что в австралийском Союзе, при всех его особенностях и сложностях, существует демократическая, правовая и действенная система обеспечения прав, свобод и законных интересов каждого человека и гражданина. Эта система представляет собой саморазвивающуюся правовую среду - не застывший догмат, а живой и совершенствующийся организм, позволяющий находить конструктивные решения в рамках развития австралийской государственности.

3. Проанализировав австралийскую систему гарантий правового статуса личности и уяснив характер базовых закономерностей в ее генезисе, и в сопоставлении с отечественными реалиями правовой защиты личности, имеются основания признать пригодность конституционного опыта

104 Human Rights Act. 2 January 2007. № A2004-5.

Австралийского Союза для совершенствования Российского правосознания и юридической практики и в самом общем виде представляет их следующими: а) разница в объеме и соответственно уровне внутреннего содержания конституционных прав и свобод личности не является существенной для развития равноправного диалога между Россией и Австралией по всему комплексу социально-экономических проблем' взаимодействия и юридического решения на межгосударственном уровне гуманитарных проблем; б) прямые заимствования из австралийской системы гарантий статуса личности, в частности, защиты «аборигенов», «островитян», «национальных меньшинств» и др., вряд ли будут эффективно работать при перенесении на российскую конституционно-правовую почву, поскольку слепое копирование чужих государственных схем или бездумное перенимание формулировок юридических норм, может внести диссонанс в живую материю отечественного конституционализма. Тем не менее, австралийский опыт весьма полезен для России, прежде всего тем, что демонстрирует вызовы, опасности и угрозы, которые влекут за собой изменения в равноправии граждан и разноуровневой и разноскоростной правовой защиты одних граждан в ущерб интересам и правом других граждан; в) автор считает неуместным выделять, ссылаясь на австралийский опыт, в нынешнем конституционном регулировании массивы правовых норм об особых гарантиях гражданам (меньшинствам, коренному населению) в зависимости от их географической, этнической или иной принадлежности. В сравнительно-правовом отношении согласованность и совместимость стратегий обеспечения прав человека в Австралии и России зависит от того, как и с помощью каких средств и способов (международно-правовых и/или национально-правовых) они реализуются в деятельности органов государства, общественности (местных сообществ). Эти средства и способы определяются функционально (путем законодательного закрепления функции и соответствующих им прав и обязанностей), производны от целей, за каждой из которых стоят социально-экономические интересы. По целям и принципам механизм обеспечения прав граждан сравниваемых стран, главным образом совпадает, по функциям — в основном разделяется в типологически правовом отношении; их совпадение определяется международно-правовыми актами о правах человека, различие — глубокими историческими, социальными и геополитическими факторами.

4. В плане предложений и научно-практических рекомендаций по изучению, распространению и внедрению в отечественную практику позитивного опыта Австралии: целесообразно учесть австралийский опыт «социальной юстиции», которая учреждена Федеральным парламентом в 1992 г. в рамках деятельности Специального уполномоченного социальной юстиции, отвечающего перед парламентом страны за ряд важных аспектов обеспечения конституционных прав коренных австралийцев.

Богатейший опыт конституционного регулирования правового статуса личности, по нашему мнению, должен быть более широко востребован в преподавании конституционного права зарубежных стран в российских вузах. В программы учебных курсов необходимо включение самостоятельного тематического раздела, посвященного конституционному праву Австралийского Союза, а также шире издавать учебно-методические пособия, курсы лекций, а также сборники австралийских нормативно-правовых актов и специализированной переводной юридической литературы.

БИБЛИОГРАФИЯ Официально-документальные и нормативные источники

1. Всеобщая декларация прав человека (Рез. ГА ООН от 10 декабря 1948 г.).

2. Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или иных убеждений (Рез. ГА ООН 25 ноября 1981 г.).

3. Всемирная декларация об обеспечении выживания, защиты и развития детей (Нью-Йорк, 30 сентября 1990 г.) // Дип. вестник. 1992. № 6.

4. Всеобщая декларация о геноме человека и правах человека (Рез. ГА

ООН от 9 декабря 1998 г. № 53/152).

5. Декларация о правах человека в отношении лиц, не являющихся гражданами страны, в которой они проживают (утв. Рез. ГА ООН 40/144 от 13 декабря 1985 г.)

6. Декларация прав и свобод человека и гражданина, принятая 22 ноября

1991 г. Верховным Советом РСФСР.

7. Конвенция о гражданстве замужней женщины (Нью-Йорк, 20 февраля

1957 г.).

8. Конвенция о защите прав человека и основных свобод ETS № 005 (Рим,

4 ноября 1950 г.) // СЗ. 1998. №20. Ст. 2143; 2001. № 2. Ст. 163.

9. Конвенция о защите физических лиц в связи с автоматической обработкой персональных данных (Страсбург, 28 января 1981 г.).

10. Конвенции о контактах, связанных с детьми ETS № 192 (Страсбург,

15 мая 2003 г.).

11. Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (Нью-Йорк, 18 декабря 1979 г.) // Вед. СССР. 1982. № 25 (2151). Ст. 464.

12. Конвенция о правах инвалидов (Рез. ГА ООН от 24 января 2007 г. A/RES/61/106).

13. Конвенция о правах ребенка (Нью-Йорк, 20 ноября 1989 г.).

14. Конвенция о статусе апатридов (Нью-Йорк, 28 сентября 1954 г.).

15. Конвенция о статусе беженцев (Женева, 28 июля 1951 г.) и Протокол к ней (31 января 1967 г.) // Гражданин и право. 2002. № 6.

16. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г.

17. Международная конвенция о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей (рез. 45/158 ГА ООН от 18 декабря 1990 г.)

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

Международная Конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации (Нью-Йорк, 7 марта 1966 г.) // Вед. СССР. 1989. № 11. Ст. 79.

Международный пакт о гражданских и политических правах (Ныо

Иорк, 19 декабря 1966 г.). Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.). Australia by the Native Title Act (1993); Australian Treaty Series. 1958-2007. Commonwealth Electoral Act, 1962.

Commonwealth of Australia Constitution Act № 84 of 1977 prepared on 1 July 2001. - Canberra: Attorney-General's Department, 2007. - 69 P. Constitutional Commission, Final Report of the Constitutional Commission,

AGPS. 1988. Vol. 1-3. Constitutional Commission, Report of the Advisory Committee on

Executive Government. Canberra Publishing, June 1987. - 1126 P. Country Reports on Human Rights Practices. 2007. http://www.state.gov/ g/drl/rls/hrrpt /2007 Human Rights Act. 2 January 2007. № A2004-5.

Human Rights Bill // Commonwealth Parliamentary Debates, vol 58, Senate,

21 November 1973, p. 1972. Human Rights Committee of 31 March 1994, regarding Nicholas Toonen the victim) and Australia (the State party), CCPR/C/50/D/488/1992. National action plan. - Canberra: Attorney-General's Department, 2007. National Agenda for a Multicultural Australia: Sharing our future // AGPS. 1989.

New Zealand: Bill of Rights Act. 25 Sep 1990. № 109; Human Rights Act. 1 Feb 1994. № 082.

Дела Верховного суда Австралии: Wi Parata v Bishop of Wellington (1877); Hale v. Jennings Brothers (1938); Chiffman v. Order of St John (1936); Milirrpum v Nabalco, (1971); Jabaltjari v. Hammersley (1977); Channon v. R. (1978); Eastham v. R. (1978); R. v. Valentini (1980); R. v. Secretary of State for Foreign and Commonwealth Affairs ex p. Indian Association of Alberta (1982); Koowarta v Bjelke-Petersen

1982); Parker v. British Airways Board, (1982); The Queen v. Kear (1985); Commonwealth v Tasmania (1983); Viskauskas v Niland

1983); University of Wollongong v Metwally (1984); Richardson v Forestry Commission (1988); Mabo v Queensland (1989); Queensland v Commonwealth (Tropical Rainforests Case) (1989); Tainui Maori Trust Board v A-G (1989); Те Runanga о Muriwhenua v A-G (1990);

35

36

37

38

39

40

41

42,

43,

44,

45,

46,

47,

48,

Mabo v Queensland (1992); Те Runanga о Wharekauri Rekohu v A-G (1993); R v Badger (1996); Kartinyeri v Commonwealth (1998); Wik Peoples v Queensland (1996); Victoria v Commonwealth (Industrial Relations Act Case) (1996); R v Marshall (1999).

Федеральный конституционный закон "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации" от 26 февраля 1997 г. N 1-ФКЗ.

Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 24 июня 1994 г. № 1-ФКЗ.

Закон Российской Федерации «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» от 25 июня 1993 г. № 5242-1.

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» от 31 октября 1995 г. №8.