Одежда чеченцев и ингушей XIX - начала XX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.07, доктор исторических наук Гарсаев, Лейчий Магамедович

• Гарсаев, Лейчий Магамедович
• доктор исторических наук
• 2010

Оглавление диссертации доктор исторических наук Гарсаев, Лейчий Магамедович

Введение.

Общая характеристика работы.

Глава 1. Историография вопроса.

Глава 2. Технология изготовления одежды чеченцев и ингушей.

2.1. Материалы для шитья и процессы их изготовления.

2.1.1. Наименования тканей.

2.2. Общие сведения о способах и приемах кройки и шитья.

Глава 3. Виды мужской одежды.

3.1. Нательная одежда.

3.2. Одежда, надеваемая поверх нательной (плечевая).

3.3. Верхняя одежда (плечевая).

3.4. Ритуальная одежда.

3.5. Головные уборы и прически.

3.6. Наименования мужской одежды.

3.7. Наименования видов оружия как дополнение к традиционной мужской одежде вайнахов. Этнонимы, в основу которых легли военные термины.

Глава 4. Виды женской одежды.

4.1. Нижняя и верхняя одежда.

4.2. Прически и головные уборы.

4.3. Украшения.

4.4. Детская одежда.

4.5. Обрядовая одежда.

4.6. Траурная одежда.

4.7. Наименования женской одежды.

Глава 5. Мужская и женская обувь.

5.1. Носки и чулки.

5.2. Кожаная и войлочная обувь.

5.3. Ноговицы.

5.4. Привозная обувь.

5.5. Наименования мужской и женской обуви.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Одежда чеченцев и ингушей XIX - начала XX вв.»

Кавказ, занимая важное геополитическое и географическое положение, является уникальным полиэтническим и многоконфессиональным регионом мира, очень сложным по своему этническому составу, и представляет собой один из древнейших очагов ранней цивилизации, где смыкаются Европа и Азия. Близость Кавказа к ним сыграла значительную роль в развитии культуры и формировании населяющих его народов. Кавказ является центром торговых, политических, военных и культурных связей между Переднеазиатскими странами и Восточной Европой. Это место, где бывали и знаменитые завоеватели, и путешественники, и купцы, и ученые.

Северный Кавказ, одна из составляющих Кавказ территорий, является самым многонациональным регионом нашей страны. В составе десяти коренных народов, населяющих республики Северного Кавказа, самыми многочисленными автохтонами являются чеченцы.

Чеченская и Ингушская республики расположены в юго-восточной части Северного Кавказа. На западе они граничат с Северной Осетией-Аланией, на востоке - с Дагестаном, на севере - со Ставропольским краем, на юге по отрогам Главного Кавказского хребта проходит граница с Грузией. Столица Чеченской Республики - г. Грозный, Республики Ингушетия - г. Магас.

Площадь республик составляет 19,3 тыс. квадратных километров. С севера на юг Чечня и Ингушетия простираются на 170 км, с запада на восток - около 150 км.

На этой сравнительно небольшой территории представлены разнообразные природно-климатические зоны. В направлении с севера на юг выделяются: полупустыня, степь, лесостепь, горные леса, горные луга, снега и ледники.

В ландшафтном отношении Чечня и Ингушетия довольно четко делятся на две примерно равные части: южную - горную, и северную - степную, равнинную. На равнине и в предгорьях климат довольно мягкий, зима малоснежная, в горах значительно холоднее и осадков выпадает вдвое больше.

К числу природных богатств края можно отнести плодородные почвы, естественные пастбища, горные буковые леса, разнообразные минеральные источники, недра с нефтью и строительными материалами и др.

На территории республик протекает самая большая река Северного Кавказа - Терек (греч. Мермонд, урарт. Ломехи - Л.Г.) протяженностью около 600 км. и впадающая в Каспийское море. Ее притоком является Сунжа (кум. еюнч - красивый - Л.Г.), имеющая в свою очередь ряд многоводных притоков (Аргун, Асса, и др.).

Большим разнообразием отличается растительный и животный мир.

Не случайно эта территория со столь благоприятными климатическими условиями, как свидетельствуют многочисленные археологические данные, была заселена человеком с глубокой древности (более 50 тыс. лет назад).

Нахские племена упоминались еще до нашей эры историками Страбоном, Птолемеем и др. Первые сведения о них встречаются в древних греческих, армянских, грузинских, персидских, арабских источниках и русских летописях. В исторических документах они упоминаются под разными названиями: например, под этнонимами гаргары, хамекиты, соды, исодики, мичкизы, буртели, шашане, чачане, нахчаматьяне, шабутяне, кистинцы, сасайнаки, двалы, (кахи-Л.Г). понимались чеченцы; под дзурдзуками, джейраховцами, назрановцами, маккхалонами, цори и кистинцами - ингуши; под тушин-цами//тушами//вабой//ваьппий//(фаьппий-Л.Г.) - бацбийцы; под панкиссцами-(груз. жители т.н. Грушового ущелья — Л.Г.) - представители кистинского диалекта, проживающие в С.-В. Грузии; под ауховдами носители аккинского диалекта, проживающие на территории Дагестанской АССР [1].

По этнографическим наблюдениям термин «гаргар» на сегодняшний день

1 Дешериев Ю.Д. Бацбийский язык - М., 1953; Алироев И.Ю. Кистинский диалект чеченского языка // Известия ЧИНИИИЯЛ.Т.З.Вып.2. Языкознание.- Грозный, 1962;Арсаханов И.Г. Аккинский диалект в системе чечено-ингушских языков-Грозный, 1959. бытует у чеченцев в значении «близкий», «родственный» и звучит по-чеченски - «гергар»; а термин «нахчматьяне» - в значении «говорящие на чеченском языке».

Доказывая правомочность сопоставления данных этнических названий чеченцев и ингушей в прошлом, известный кавказовед, профессор Е.И. Круп-нов установил преемственность материальной культуры эпохи раннего железа и средневековья.

В Чечне и Ингушетии в настоящее время проживает приблизительно более 1 млн. 500 тыс. человек. Согласно последней переписи населения

2002 г.) среди них чеченцев - 1103720, ингушей — более 350000, русских -около 100000. По численности чеченцы занимают первое место на Северном Кавказе и третье - в Российской Федерации.

Коренное, наиболее древнее население края - чеченцы и ингуши - живут большей частью на правобережье Терека и в горной зоне. Чеченцы занимают территорию на востоке от реки Фортанга, ингуши - на западе. Самоназвание чеченцев - нохчий, ингушей - г1алг1ай. Оба эти народа нередко называют себя еайнах, что значит наш народ, наши люди. Они близки не только своим происхождением, но и языками.

В нахскую группу языков входят три лингвистические единицы: чеченский, ингушский и бацбийский языки, из которых первый и второй являются литературными, а бацбийский же язык (бесписьменный) подвергся сильному влиянию грузинского языка и стал почти непонятен современным чеченцам и ингушам. Собственно чеченский язык по числу говорящих на нем является самым распространенным среди вайнахских народов. До 1925 года чеченская письменность строилась на основе арабской графики. С 1925 по 1938 годы развивалась на основе латинской графики, а с 1938 года - на основе кириллицы. С 1991 года некоторые энтузиасты от науки под патронажем тогдашнего руководства республики предпринимали бесперспективные усилия перевести чеченскую письменность на латинскую основу, при этом не предполагался возврат к тому латинизированному алфавиту, использовавшемуся в республике в 20-е годы XX века.

Вайнахи имеют многовековую, очень богатую и еще далеко не во всем познанную историю и культуру, питающуюся глубокими самобытными истоками и постоянно обогащающуюся в результате взаимополезных контактов с внешним миром.

В начале X века на политическую арену Кавказа выходит сильное на тот момент государственное образование Алания. Письменные источники говорят об Алании как о мощном государстве, которое имело в Х-Х1 в.в. значительные военные силы, их «царь» принадлежал к числу сильных правителей того времени. Алания в начале представляла собой племенной союз, а затем государство, в состав которого входили не только аланы, прямые предки современных осетин, но и предки чеченцев и ингушей и других народов Северного Кавказа. В этой связи представляется возможным утверждать, что история Алании - это история многих народов Северного Кавказа, связанных между собой общностью культурой и исторических судеб.

Предки современных нахских народов еще в глубокой древности контактировали с древними обитателями Северного Кавказа, славянами и народами Закавказья.

Правда, эти связи не носили постоянный характер. Этому сначала мешали кочевые племена, а позже кипчаки и половцы, осевшие на Северо-Кавказских равнинах и постоянно вступавшие в" военные конфликты, как с русскими, так и с народами Северного Кавказа. И все же, несмотря ни на что, вайнахи в какой-то степени сохранили связи с древней Русью. Об этом говорит и профессор Мальсагов Д.Д., утверждая, например, что кипчак Овлур, способствовавший побегу князя Игоря из половецкого плена, некто иной, как племянник русских от брака с вайнахом [2].

В XIII веке русско-нахские контакты на целые столетия прерываются нашествием татаро-монгольских орд, заселивших Северный Кавказ и загнавших вайнахские народы в горные теснины. Это нашествие внесло кардинальные коррективы в этническую карту Северного Кавказа и в определенной степени затормозило процесс закономерного социально-экономического и культурного развития населения региона.

Вскоре Чечню постигла и другая очередная трагедия - нашествие среднеазиатского завоевателя - Тимура. Этот тиран преследовал те же цели, что и Тохтамыш - порабощение народов Кавказа. На территории Чечни войска Тимура с обычной для них жестокостью истребляли население, разрушая их жилища, крепости, храмы и башни. Однако жестокие меры Тимура не смогли поставить на колени свободолюбивых горцев [3].

В конце XVIII - начале XIX столетия в Чечне еще свежи в памяти народа события периода освободительной борьбы горцев под руководством крупного общественного деятеля Кавказа и героя чеченского народа имама Шейха Мансура (Ушурма, 1785-1791 г.г.) родом из древнего чеченского тайпа Элстанжой. На ее территории по-прежнему отсутствовало единое централизованное политическое образование. Наметившаяся при Мансуре в ходе военных действий некоторая централизация власти на религиозной основе (военно-теократическая форма правления) впоследствии распалась.

Однако религия ислам, как консолидирующий фактор, в бытность Мансура среди чеченцев, до того времени бывших, как и ингуши, язычниками, и других северокавказских народов, с каждым днем набирает силу, растет число сторонников, расширяются ее этнические и географические границы.

2 Мальсагов Д.Д. О некоторых непонятных »местах в «Слове о полку Игореве» - М., С. 20.

3 История Чечни с древнейших времен до наших дней - Грозный, 2006. С. 8.

Современники считали Шайха Мансура настоящим святым. В его проповедях основной являлась идея равенства людей перед Аллахом, социальной справедливости, а правом владения землей должны были обладать работающие на ней крестьяне. Ведь по существу именно с него и начинается блестящая плеяда известных шейхов-устазов, обучавших простой народ основам нравственности. Кстати, имам Шамиль вполне заслуженно назвал его своим легендарным предшественником и учителем. Но влияние Шейха Мансура на исламизацию Ингушетии было незначительным — ислам тогда принимали немногочисленные ингуши, переселявшиеся на равнину.

Кроме того, процесс национальной консолидации принимает устойчивую тенденцию и ко второй половине XIX века этноним «чеченцы» полностью покрывает территорию Чечни.

Исключительное значение имели события героического освободительного, народного по своему характеру, движения горцев Северо-Восточного Кавказа (особенно в 20-50 гг. XIX века) против жестокого насаждения в их среду царской военно-административной системы управления. Десятилетия этой упорной и справедливой борьбы, вызывавшей широкий и восхищенный резонанс в мире (включая передовую демократическую общественность России), ее эпохально мотивированная диалектика привели к созданию полиэтнического по составу, феодального по сути и военно-теократического по духу государственного образования — имамата Шамиля, в короткой и яркой истории которого чеченцам принадлежит важная роль.

Движение горцев Чечни и Дагестана в первой половине XIX века выдвинуло известных своим талантом, умом, храбростью, знаниями и способностями наибов (араб. - помощников) Шамиля. Такими выдающимися полководцами и государственными деятелями стали коренные ичкерийцы (нохчмохкхой): Ташов-Хаджи Эндерийский, Шуайп-Мулла Цонтроевский, Байсангур Беноевский, Талхиг Шалинский, Ахмад Автуринский, Атаби

Чунгароевский и Т1ех1ир Элистанжинский, который героически сражался в Джихаде в Ичкерийских лесах, и после его гибели, говорят, что имам Шамиль сказал: «Я лишился крыльев». Символично то, что он - первый, кто был похоронен по новому обряду Юадарийского ордена. Предал его земле на древнем Элистанжинском кладбище сам Великий Устаз и миротворец Кунта-Хаджи, положив его прах в могильную нишу с правой стороны (к1елъаг1ор лахьта долуш). С тех пор покойника и чеченцы, и ингуши к1адарийцы хоронят таким образом.

На этом же кладбище позже была похоронена мать Шамиля Баху-Меседа братьями Т1ех1ира Яхьийой, Шабой и его сыном Г1ези.

Несмотря на поражение, антиколониальная, народно-освободительная борьба горцев Чечни и Дагестана составила одну из ярких, волнующих и вместе с тем трагических страниц истории освободительной борьбы народов Кавказа.

Большой интерес для современников представляют высказывания великих революционных демократов А.И. Герцена и Н.Г. Добролюбова, а также других прогрессивных деятелей дореволюционной России об освободительной борьбе народов Северо - Восточного Кавказа в первой половине XIX века. Великий кавказский цикл завершил гениальный Толстой в рассказах «Набег», «Рубка леса», в повестях «Казаки» и «Хаджи-Мурат». Пушкин был свидетелем, а Лермонтов и Толстой и сами участвовали в Кавказской войне, но, став выше великодержавных предрассудков, они были вдохновлены на свои великие творения неистребимой любовью горцев к свободе. Совершенно особое место в этом цикле занимал Лермонтов, и не просто как «певец Кавказа». Он для них свой. Кавказский поэт по духу, он даже психологически и физически - мужественный, мечтательный, свободолюбиивый, со смуглым лицом и темными глазами - больше походил на горца, чем на русского.

После установления Советской власти на Северном Кавказе в январе 1921 года Чечня и Ингушетия вошли в Горскую АССР. В ноябре 1922 года была образована Чеченская Автономная Область в составе РСФСР, в 1924 году — Ингушская Автономная Область в составе РСФСР, которые в 1934 году объединены в Чечено-Ингушскую Автономную Область, преобразованную в 1936 году в Чечено-Ингушскую АССР в составе РСФСР.

В 1944 году ЧИАССР была ликвидирована в результате сталинско-бериевского произвола. Чеченцы и ингуши 23 февраля 1944 года незаконно подверглись поголовному выселению с исконных земель в районы Казахстана и Средней Азии.

Как свидетельствуют сообщения Берия Сталину, с 23 по 29 февраля были выселены и погружены в железнодорожные эшелоны 478 479 чеченцев и ингушей, в том числе 91 250 ингушей [4].

По данным Д.В. Шабаева, численность спецпереселенцев - чеченцев, прибывших в Казахстан и Киргизию, составляла по документам НКВД СССР 324041 человек, а ингушей - 78973 человека. Из них в Казахстан прибыло 239768 чеченцев и 78479 ингушей, а в Киргизию - 84273 чеченца и 494 ингуша.

Следует отметить значительную разницу численности сосланных чеченцев и Ингушей по данным разных документов. Так, в документах Управления при Совете Министров Казахской ССР по спецпереселению только в Казахстан выселено 406375 чеченцев и ингушей, кроме 84767 человек (84273 чеченца и 494 ингуша), находившихся в Киргизии на 1 августа 1944 года. По другим сведениям, переселенные чеченцы и ингуши составляли 400478 человек -мужчин - 97441, женщин - 110818, детей - 191919.

Как видно из приведенных цифр, почти половину общей численности вайнахов (по этим данным - 191919 из 400478 человек) составляли дети [5].

Однако в это время в Чеченской Республике оставались еще тысячи

4 Бугай Н.Ф. Правда о депортации чеченского и ингушского народов // Вопросы истории. 1990. №7. С. 38.

5 Шабаев Д.В. Правда, о выселении балкарцев - Нальчик, «Эльбрус». 1982. С. 101, 102. невывезенных людей коренных национальностей, особенно в горных районах. Так, например, на 1 марта в Галанчожском районе из-за сильного снегопада не смогли вывезти до 6 тысяч чеченцев. Судьба многих из них сложилась трагически. Тех, кто не мог идти по болезни, старости, а также детей, как стало известно позже, уничтожили. На колхозной ферме селения Хайбах было сожжено более 750 человек - женщин, детей, стариков. Эти жестокие акции проводили работники НКВД по приказу генерала Гвишиани, руководившего операцией по выселению чеченского населения. Кроме того, в больницах остались сотни больных, которые также погибли естественным или насильственным путем (в 90-х годах обнаружены захоронения на территории Урус-Мартановской райбольницы).

В пути при перемещении и в местах нового расселения от истощения, болезней, холода и эпидемии погибло очень много чеченцев и ингушей. Только за 1944 и 1945 гг. цифра умерших составила около 100 тысяч человек. Так, по данным архивов НКВД СССР на начало октября на спецпоселении числилось уже 405 900 человек (было выселено более 500 тысяч чеченцев и ингушей). Смерть косила несчастные народы и в последующие годы. Эта жестокая трагедия навсегда останется кровоточащей раной в сердцах депортированных народов. Многих узурпировавших власть руководителей в центре и на местах, обеспокоенных лишь собственным благополучием и карьерой, лишенных чувства сострадания, абсолютно не волновала судьба спецпереселенцев.

Массовая гибель спецпереселенцев приходится именно на первые годы этой чудовищной депортации. И это вполне закономерно. Так, со ссылкой на Государственный архив политической документации и Архив МВД Республики Кыргызстан, Д.В. Шабаев отмечает, что «за период с апреля 1944 года до июля

1946 года в Джалал-Абадской области Киргизской ССР умерло от инфекционных заболеваний, истощения, малярии и других болезней 69,5% от общего количества прибывших в область балкарцев, чеченцев и турокмесхетинцев.

Из 2664 чеченцев-спецпереселенцев Алабукинского района Джалал-Абадской области умерло 1610 человек, т.е. 60% (целиком вымерли 244 семьи), а прирост населения составил 9 человек (новорожденных детей).

В некоторых населенных пунктах вымерло свыше 80% спецпереселенцев.

Большую часть умерших составляли дети.

Только за шесть месяцев 1945 года в Киргизии скончалось 14322 переселенца, а в течение 1944 года —первой половины 1946 года - 36070. По данным НКВД с 1 апреля 1944 года по 1948 год в Казахстане и Киргизии умерло 144704 балкарца, ингуша, карачаевца и чеченца» [6].

Из приведенных выше цифр на момент выселения почти половину общей численности чеченцев и ингушей составляли дети (191919), но большую часть умерших тоже составляли дети и этим объясняются демографические «провалы» в соответствующей возрастной категории.

Кроме всего прочего, нарушение компактности проживания спецпереселенцев в связи с их расселением на огромной азиатской территории поставило под угрозу само существование языков чеченцев и ингушей. Иначе говоря, катастрофическое сокращение социальной базы вайнахских национальных языков было налицо.

Названная проблема содействовала интенсивному овладению многими чеченцами и ингушами русским, казахским и киргизским языками. Поэтому дети-спецпереселенцы в казахских и киргизских селах обучались на их языке и вполне успешно, а в городах и селах с русским, или русскоязычным населением - на русском.

Материалы Центрального государственного архива Республики Кыргызстан, Государственного архива политической документации Республики

6 Шабаев Д.В. Правда о выселении балкарцев - Нальчик, «Эльбрус». 1992. С. 179-190.

Казахстан свидетельствуют о крайне низкой степени привлечения к школьному обучению спецпереселенцев-детей. «В Киргизии находилось детей спецпереселенцев 21015, а учащихся числилось 6643 . 90-95% из числа охваченных учебой детей не посещают школы из-за отсутствия обуви и одежды» [7].

По архивным данным в Казахстане на 1 декабря 1945 года из 84500 учтен ных детей школьного возраста училось лишь 14,145, а на 1 июля 1946 года из 89102 -22020 детей. Существенным дополнением картины являются следующие данные: «На 1 января 1946 года в Казахстане было учтено 7575 беспризор ных детей, из них 4443 были устроены в детские дома, 3132-оставались вне поля зрения». По имевшимся данным на март 1947 года в Казахзской ССР насчитывалось 15133 работающих подростка в возрасте от 12 до 16 лет.

Родной язык спецпереселенцев за все годы депортации ни в одной школе не преподавался, а учительский состав спецпереселенцев для обучения детей не привлекался [8].

Трагической была не только история чеченцев и ингушей, но и судьба их духовного и культурного наследия. В течение многих столетий эти этносы не только уничтожались физически, но разрушались и памятники их материальной культуры, пытаясь стереть из истории даже следы их обитания.

Депортация 1944 года нанесла огромный ущерб материальной и духовной культуре чеченского и ингушского народов.

Местные власти, поверившие сталинско-бериевским заявлениям, что чеченцы и ингуши высланы без права возвращения на свои земли, занялись варварским уничтожением самой памяти о жившем здесь веками древнем народе. Из домов горцев, медресе, мечетей и музеев были реквизированы исторические и культурные ценности: украшения, старинное оружие, древние

7 Там же. о

Овхадов М.Р. Социолингвистический анализ развития чечено-русского двуязычия -Грозный, 2007. С. 15. рукописи, религиозно-философские трактаты; арабоязычные книги по тео -логии, математике, астрономии, медицине; художественная и научная литература и т. д. Трагическая участь постигла уникальные чеченские фамильные хроники - тептары. Как известно, тептар - вид тайповой (фамильной, семейной) хроники, в которой велась запись всех предков и наиболее важных событий в жизни тайпа, фамилии и народа. Если материальные ценности работниками НКВД отправлялись в неизвестном направлении, то тептары и другие ценные книги и рукописи, предметы национальной культуры находили своё место на свалках или кострах. Так, на территории Чечено-Ингушетии было уничтожено большинство этнографических памятников. Здесь массовому уничтожению и осквернению подверглись кладбища. Сотни тысяч надгробных стелл (чуртов) были вывезены для строительства дорог, мостов, фундаментов зданий и даже свиноферм. Безжалостно уничтожались средневековые горные замки, башни, склепы, мечети. К примеру, из 300 башен Аргунского ущелья уцелело менее 50. Не менее печальной была и судьба фольклорного наследия чеченцев, их мифологии. Древнейшие пласты чеченской мифологии, нартскош эпоса, космогонии исчезли вместе с их носителями.

Таким образом, чеченцев и ингушей лишили собственной истории, письменной культуры, могил предков, многих памятников материальной и духовной культуры.

Но остался дух древнего, мужественного народа, умудрённого опытом многих тысячелетий.

После упразднения Чечено-Ингушской АССР и образования Грозненской области были произведены существенные территориальные изменения. Из бывшей территории республики были переданы: Дагестанской АССР — Веденский, Ножай-Юртовский, Саясановский, Чеберлоевский, Курчалоевский, Шатойский, Шаро-Аргунский районы; Северо-Осетинской АССР - город Малгобек, Ачикулакский, Назрановский, Пседахский, Пригородный районы;

Грузинской ССР - Итум-Калинский район. В то же время к Грозненской области отошли из состава Ставропольского края город Кизляр, Кизлярский, Караногайский, Каясулинский, Шелковской и Наурский районы.

Задним числом (спустя два с лишним года) акция беззакония против чеченского и ингушского народов была узаконена. Седьмая сессия Верховного

Совета РСФСР, выполняя волю «вождя народов» и иже с ним, 25 июня 1946 года издала Указ о ликвидации Чечено-Ингушской АССР и выселении чеченцев и ингушей.

Так против чеченского и ингушского, как и некоторых других народов страны, был осуществлен беспрецедентный геноцид, не имевший аналогов в мировой истории.

Вайнахская этническая общность, помимо чеченцев и ингушей, представлена за пределами Северного Кавказа бацбийцами (цова-тушинами) и кистинами Ахметского района Грузии. Кроме того, большие группы вайнахов проживают в Северной Осетии-Алании, Дагестане, Средней Азии и Казахстане, а также в странах Ближнего Востока и особенно Европы после двух известных военных кампаний в Чечне.

Бацбийцы, цоватушины (чеч.: ц1у-бацой, где ц1у - божество, буц - трава) - одна из этнографических групп, известная в горной Грузии не позднее XVI в. Согласно этнографическим данным, ее ядро составляли фяппинцы (жители

Джейрахского ущелья горной Ингушетии), переселившиеся в Тушетию из-за малоземелья. Бацбийцы - носители третьей нахской языковой единицы, называют себя бацав // бацба, ингуши же и чеченцы называт их бацба (мн.ч. бацой), соседние кистинцы - вабо (мн.ч. вабой). По мнению профессора Ю.Д.Дешериева, этноним бацой связан со словом буц - трава [9].

Интересно, что тушин, поклонявшихся божеству Туш, называли «туш

- 9 Дешериев Ю.Д. Бацбийский язык - М, 1953. бацой» или ч1аг1ма - тушины, а поклонявшихся божеству Ц1у - «ц1у - бацой».

Причем нужно отметить, что Туш (ср. чеч., инг. Тушоли) - «богиня деторождения» и Ц1у являются одними из главных богов вайнахского языческого пантеона». В начале прошлого столетия из-за наводнения бацбийцы перебрались в Кахетию из четырех сел, расположенных в живописной Ц1овской котловине, называемой Ц1овата. По-видимому, ч1аг1ма - тушины (или туш - бацой), так и грузинские племена пшавы и хевсуры, учитывая мнение академика Н.Я. Марра, «грузинизированные племена чеченского народа» [10], что потверждается устным народным творчеством чеченцев и полевыми материалами, зафиксированными нами в Горной Чечне.

А группа кистин окончательно оформилась во второй половине XIX в. из вайнахов Аргунского ущелья Чечни, не пожелавших попасть под власть Шамиля. Шесть кистинских сел расположены в верховьях реки Алазань

Дуиси, Джокъало, Бирк1иани, Омало, Халац1ани, Зибакхи). В данный момент в них насчитывается около семи тысяч человек.

Нахско — картвельские связи далеко уходят вглубь истории. Согласно сборнику исторических сочинений грузинского народа «Картлис Цховреба» и сведения грузинского летописца XI века Леонтия Мровели, эти взаимосвязи начинаются с конца первого тысячелетия до нашей эры.

В этих исторических сочинениях и сведениях нахи именуются дзурдзуками, страна которых локализуется на территории современной Чечни и Ингушетии. По этим же источникам первый грузинский царь Фарнаваз (III век до нашей эры) был женат на дочери дзурдзукского властителя. Впоследствии его сын Саурмаг использовал в борьбе с восставшими против него эриставами отряды дзурдзуков и осетин и, с их помощью разгромив противников,

10 Марр Н.Я. К истории передвижения яфетических народов с Юга и с Севера Каваказа // Известия Императорской Академии наук. СПб., 1912, № 11. утвердился на престоле [11].

В I веке до нашей эры дзурдзуки совместно с осетинами и лезгинами принимают участие в войне с политическими противниками Иберии, а в «конце VI века правитель Картлии (часть Восточной Грузии) Гуарам нанимал осетин, дзурдзуков и дидойцев и вел военные операции против персов в районе

Адарбагадана» [12].

В южной Грузии, в частности, Кахетии (кахи в прошлом - древние нахи -Л.Г.), а также в Казбегском районе и сегодня встречаются пшавы, хевсуры, тушины и грузины, которые признают себя потомками горных чеченцев и ингушей: в Казбеги - Мальсагошвили, в Хорбало - Дадашвили, Маргошвили, в

Тионетском районе - Ковтарашвили, в Картвельском районе - Гарашвили и Таазашвили, в селе Чабаново - Ганиашвили, Кистаури, а также Кистишвили, Албуташвили, Таугагвири из села Кимхи, Ликолели из Хевсуретии [13].

Сами тушины, говоря о Пирикитской Тушетии, отмечают, что значительная часть ее населения по происхождению кистины. «Как рас-~ сказывает тушин Саба Цадзикадзе (1905 г.р.), несколько поколений предков которого родились в Парсме, жители этого села знали кистинский язык, а дети вплоть до последних лет в игре джеракваоба (тип нардов) сохраняли чеченский счет» [14].

А отдельные чечено-ингушские тайпы и сегодня не забывают о своем грузинском происхождении. Например, представители тайпов Кахьтой и Чертой в Чечне (ср. топоним Чарталы в Кахетии), Картой // Кхартой в Ингушетии (ср. груз, картвелы - грузины) утверждают, что они ведут свое

11 Шавхелишвили А.И. Из истории взаимоотношений между грузинским и чсчено — ингушским народом- Грозный, 1963.

12 Тогошвили Г.Д. Из истории грузино - вайнахских политических взамоотношений во второй половине XVIII в. // Известия ЧИНИИИЯЛ. Т. 5. Вып. I. - Грозный, 1964. С. 150.

13 Алироев И.Ю. Кистинский диалект чеченского языка // Известия ЧИНИИИЯЛ. Т.З. Вып. 2. Языкознание.- Грозный, 1962.

14 Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII - начале XX в.- М., 1974. С. 175- 178. начало от пришлых в горы грузин [15].

Вайнахская этническая общность также включала в себя аккинцев (аьк-кхий) и карабулаков (орстхой). Последние были ассимилированы чеченцами и ингушами после их массового переселения (мухаджирство) в Турцию, спровоцированного царской Россией в 60-х г. XIX в. (после окончания Кавказской - войны).

Западную группу вайнахской этнической общности составляли ингуши. Область их расселения включала до XVI в. горные, а затем и равнинно-предгорные районы по течению рек Армхи, Ассы, Камбилеевки, Сунжи и некоторые их притоки. Эта этническая территория не была стабильной и постоянно меняла свои границы в результате многочисленных многовековых миграций и этнических процессов. Так, в районе Ларса в XVI - начале XVIII вв. жило вайнахское население, сменившееся не позднее 20-х годов XVIII в. осетинским.

Не позднее конца XVII в. на р. Камбилеевке возник ингушский аул Ан-гушт, находившийся в Тарской долине на месте нынешнего села Тарское. По его названию окрестное население западных районов края стало именно-ваться ингушами. По мнению специалистов, Ангушт - место, откуда виден горизонт (ан - горизонт, гуш - видимый). А самоназвание ингушей - г1алг1ай - по-видимому, происходит от слова г1ала - город, крепость, башня, т. е. жители башен или от-г1аг1-кольчуга (кольчугоносцы).

Многочисленные ингушские поселения на плоскости возникают в конце XVIII - начале XIX в.в. Российская администрация предоставляет ингушам право постоянного проживания на правобережье Терека и Сунженском хребте. Причем многие поселения на плоскости становятся многонациональными. В с. Заурово (близ будущего Владикавказа - Орджоникидзе) проживали ингуши и осетины, в с. Яндери ( Яндырка, недалеко от Назрани) - ингуши, чеченцы,

15 Алироев И.Ю. Указ. труд. С. 51. карабулаки) и т.д.

Восточными соседями ингушей были - карабулаки (тюрк.: кхара-^ёрный, булакх - колодец) и горные аккинцы. Обе группы занимали не только промежуточное географическое положение, но и осознавались как особые подразделения, не относящиеся ни к чеченцам, ни к ингушам. Карабулаки занимали территорию в горах в верховьях рек Сунжа, Асса, Фортанга.

Самоназвание карабулаков - орстхой//эрстхой//арштхой//эрштхой. О них писали в своих исследованиях Гюльденштедт и Штедер, побывавшие на Кавказе во второй половине 18 века.

Орстхойское общество включало несколько родовых фамилий (Мержоевы, Гандалоевы, Белхароевы, Булгучевы, Боковы, Ц1ечоевы, Мужу-хоевы, Кориговы и т.д.).

О территории расселения орстхоевцев свидетельствует и топономия. Многие топонимы совпадают с родовыми фамилиями: Мерже, Пандал басе, Ц1еча Ахк и т.д. (Ср.: Мержоевы, Гандалоевы, Ц1ечоевы) [16].

Орстхойское общество, по-видимому, было значительным и по своей численности, не говоря о воинственности. В своем исследовании ученая Н.Г. Волкова приводит сведения неизвестного автора: «Смелы, в защиту могут выставить 500 конных и 1000 пеших» и это говорит об их воинственности.

По тому же источнику галгаевцы в конце 20-х годов 19 века могли выставить 200 конных и 400 пеших [17].

С конца XVIII в., после присоединения Чечни и добровольного вхождения Ингушетии в состав России, наблюдается значительное продвижение карабулаков на равнину.

Аккинцы, помимо горных районов центральной части Чечено - Ингуше

16 Овхадов М.Р. Основные лексические особенности орстхойского говора галанчожского диалекта чеченского языка // Вопросы отраслевой лексики - Грозный, 1983. С. 76.

17 Там же. С. 77. тии, занимали земли в ичкерийских предгорьях (ауховцы), а также в Казбековском, Бабаюртовском, Хасавюртовском и Новолакском районах Республики Дагестан ещё до начала татаро-монгольского нашествия. Они подразделялись на г!ачалкхой, барчхой, иокхой, жевой, пхьарчхой, кешенхой, з1угой, ч1онтой и другие тайпы.

Чеченцы, раньше всех приступившие к освоению плоскостных земель после падения Золотой Орды в XV - XVI вв., занимали правобережье Терека на севере, на юге этническая граница проходила в основном по Главному Кавказскому хребту, а с запада на восток - от Фортанги до Аксая и Хулхулау. Среди чеченцев более четко выделялись равнинные (проживающие в Прите-речье, по рекам Сунжа, Гумс и др.).

К середине XVII в. в низовьях Аргуна существовало (и затем постоянно росло) селение Чечен - Нана Чеча (в дальнейшем - Большой Чечен, Чечен- аул), давшее имя чеченцы окрестному населению. При селе Чечен чеченские племена впервые встретились с русскими, участвовавшими в персидском походе Петра 1 через Каспийское море в 1722 г. На месте села Чечен в XIII веке была ставка татаро-монгольского хана Сечена. Этноним же нохчий - так себя называют чеченцы, первым историком из чеченцев Лаудаевым увязывается со словом нехч - сыр, т.е. нохчо - сыродел или потребитель сыров, что кажется весьма неубедительным, т.к. в искусстве изготовлять сыры чеченцам не уступали и другие народы Кавказа [18].

Заслуживает внимания и довольно убедительная этимология старейшего исследователя чеченского языка Мациева А.Г. «Небезынтересно отметить, -пишет он, - что все чеченцы, в том числе аккинцы, кистинцы, чеберлоевцы называют себя нахчо//нохчо, а выходцы из урочища Нашха называют себя нашхой. Уместно здесь упомянуть, что древнейшим поселением чеченцев по основным преданиям считается урочище Нашха; издревле у всех чеченцев

18 Лаудаев У.Чеченское племя//Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. 4.-Тифлис, 1872. существовало такое мнение, что если кто-либо является выходцем из Нашха, то его можно считать коренным жителем Чечни. Кстати, одним из крупных чеченских тайпов (родов) чеченцы считают тайп Нашхо. Поэтому можно предположить, что корень этих двух сематически близких слов нахчо//нох-чо//нашхо общий [19].

Все перечисленные народы давали пример теснейших генетических связей в языке, быту, материальной и духовной культуре. Они относятся антропологами к единому кавкасионскому типу (кавказская раса). Все это соответствует и представлению самих народов, объединяющих себя общим термином вайнах.

Восточнославянское население Чечни и Ингушетии складывалось на протяжении длительного времени. «Беглые русские лица» дали начало гребенскому казачеству, которое упоминается в российских письменных источниках с XVI в., в притеречных районах по распоряжению царского правительства расселяются и в дальнейшем обживаются- донские казаки. Последующая колонизация русскими Предкавказья связана с пореформенным периодом.

В состав гребенских казаков вливались представители разных чеченских тайпов. К числу таковых относятся оказачившиеся галаевцы, варандоевцы, а также гуноевцы (выходцы из села Гуни, Ичкерия) из станицы Червленной (чеч. - Оьрза-г1ала по имени первопроходца гуноевца-месло) - Егоркины, Галкины, Гулаевы, Бусунгуровы, Титкины, Закаевы, Борискины, Костиковы, Хановы и другие, переселившиеся в 16 веке к казакам из-за кровной мести и нежелания принять ислам, который проповедовал Курчалинский Берс-шейх, являющийся сыном гуноевки.

В XVII в. в Чечне и Ингушетии появляются довольно многочисленные поселения грузин и армян, -спасавшихся от ирано-турецкой угрозы и плена

19 Мациев А.Г. Чеберлоевский диалект чеченского языка // Известия ЧИНИИИЯЛ. Т. б. Вып. 2. Языкознание. - Грозный, 1965. С. 6.

Сарафаниково - Шелковская, Щедринская, Старогладовская, Новогладовская, Курдюковская, Карагалинская и др.).

Немало было выходцев и с территории Дагестана (отходников, людей, спасавшихся от кровной мести и т. д.). Из исследованных этнографом Н.Г. Волковой [20] 62 вайнахских селений в 58 зафиксированы фамилии дагестанских переселенцев (аварцев, даргинцев, лакцев, андийцев и др.). Особенно много их в Ичкерии и по Шаро-Аргуну, а также в Аухе, Качкалыке, Чеберлое и в Надтеречных селениях. Здесь они были ассимилированы местным населением, но всегда помнили о своем происхождении. К ним относятся следующие современные чеченские тайпы: куьпчий, ж1айхой, жой (жей), арг1аной (бер-кой), салой, мелардой, данакхой, саккхой, г1урой, алмакьхой, серхой, таркхой, ц1адахьарой, бихбит1лой, х1ич1ич1алой, 1аьндий (г1умхой, зилой, г1аг1атли), т1андой, чанкхой, ансалтой, жунгтой и т. д.

Во второй половине XVII в. в Чечне появляется большое количество кумыкских переселенцев (Бамат-Юрт - Виноградное, Брагуны - чеч. Дарбанхи и др.). В ингушских селениях также существовали патронимические группы, ведущие свое происхождение от грузин, осетин, черкесов и других народов.

Исторические судьбы переселенцев (чеч. пхьехой) были различны. Там, где они поселялись компактно, большими массами, удавалось сохранить свою этническую специфику в культуре и быту. Там же, где происходило переселение, небольших по численности групп, они постепенно ассимилировались.

Еще до монгольского нашествия в северных районах края кочевали многочисленные племена - предки ногайского народа, и поныне составляющие значительную часть населения Шелковского района и сохранившего свой язык, обычаи и культуру. Кстати, небольшое их количество ассимилировано крупным чеченским тайпом — гендаргуноевцами и др. Их потомки в настоящее

20 Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVII - в начале XX вв. -М., 1974 время проживают в населенных пунктах Чири-Юрт, Дуба-Юрт, Новые-Атаги, Сержень-Юрт, Урус-Мартан, Надтеречное и т. д.

Особенно большое влияние оказывали друг на друга вайнахи и их соседи - терские-и гребенские казаки (староверы), бежавшие из царской России за Терек от крепостного права и религиозного преследования.

Одежда и манера ее ношения также во многом были общими. Казаки носили кавказскую бурку, папаху, башлык, черкеску, бешмет, пояс, кинжал, газыри. Женщины надевали рубахи с широкими рукавами и бешметы, голову т покрывали платком. В костюме горцев постепенно появлялись элементы европейской одежды, которую все больше начинали шить из привозных тканей. В начале XX в. и женщины-горянки стали постепенно отказываться от традиционной одежды.

У терских и гребенских казаков были в ходу горские музыкальные инструменты: зурна, свирель, двухструнная балалайка, барабан. В то же время у чеченцев и ингушей значительное распространение получили русские гармоники, на которых в основном играли женщины.

Казаками были восприняты не только мелодии горских песен, но и некоторые виды танцев (например, наурская лезгинка), широко бытовал популярный горский обычай джигитовки.

Очень много общего наблюдалось и в характере казаков и горцев.

Веками общаясь друг с другом, казаки и горцы постоянно пополняли за счет друг друга свой словарный запас. Современники отмечали, что речь казаков «приняла оригинальный склад» и сами себя они называли не русскими, а казаками, и практически в каждом из них течет кровь чеченца, кабардинца, ногайца и других народов Кавказа.

Многие терские и гребенские казаки были кунаками чеченцев, они гордились своей дружбой и передавали ее из поколения в поколение. Ярким примером тому явилась дружба Льва Толстого с кунаком-чеченцем Садо Мисирбиевым из тайпа Элстанжой. По словам Л.Н. Толстого [21], «.живя между чеченцами, казаки перероднились с ними и усвоили обычай, образ жизни, нравы горцев. Еще до сих пор казацкие роды считаются родством с чеченскими. Щегольство в одежде состоит в подражании черкесу. Красота гребенских женщин особенно поразительна соединением чистого типа черкесского лица с широким и могучим сложением северной женщины. Казачки носят одежду черкесскую. но платки завязывают по-русски.»

- писал Л.Н. Толстой.

Таким образом, чеченцы и ингуши на протяжении всей своей многовековой истории не были изолированы от окружающих племен и народов. Часть из них проходила по территории края, не задерживаясь надолго, другие находили здесь вторую Родину, с третьими издавна поддерживались торговоэкономические, политические, культурные и иные взаимоотношения. Соприкасаясь с многочисленными окружающими народами, вайнахи воспринимали у них передовые элементы материальной и духовной культуры, в то же время делясь с ними тем положительным опытом, который был накоплен ими веками.

Две военные кампании, пришедшие на чеченскую землю, принесли нашему народу неисчислимые бедствия. Огромный, невосполнимый урон нанесен национальной культуре.

Но жизнь продолжается!

Сегодня для жителей Чеченской Республики настало то время, которого все мы с нетерпением ждали много лет. Ведь на нашей земле больше нет войны, и люди не боятся выходить на улицу, ходить друг другу в гости.

Сегодня наши дети спокойно ходят в школы, наша молодежь учится в ВУЗах и ССУЗах не только Чеченской Республики и всей России, но и за

21 Толстой Л.Н. Избранные повести и рассказы. Т.1.Газ. «Кавказ», 1847. С. 35. рубежом, работают в разных отраслях народного хозяйства и ведомствах.

Наши города восстанавливаются, улицы и аллеи их радуют глаз, и лица прохожих не омрачены страхом и неопределенностью в завтрашнем дне. Мы всюду слышим звонкий смех детей и видим радостные улыбки на лицах взрослых. Всем этим, простым человеческим счастьем жить и радоваться жизни мы обязаны тем, кто ценою собственных жизней боролся за мир и процветание на нашей земле.

За последнее время буквально на глазах неузнаваемо меняется облик разрушенных войной городов и сел районов, восстанавливаются все важные объекты жизнеобеспечения республики, все меньше оставляя следов войны и все больше украшая жизнь многострадального народа.

Прошедшие в августе 2008 г. в Пекине Олимпийские игры стали самым знаменательным событием не только для вайнахов, но и всего Северного Кавказа. Они выявили победителей-кавказцев в соревнованиях по борьбе и боксу. Отстаивая спортивную честь России, наши ребята завоевали семь из двадцати трех золотых медалей. Их имена - Назир Манкиев (борец, РИ), Рахим

Чахкиев (боксер, РИ), Ширвани Мурадов и Мавлид Батыров (борцы-вольники, Дагестан), Асламбек Хуштов (борец, Кабардино-Балкария), чеченцы: Бувайсар Сайтиев, самый титулованный спортсмен, теперь уже трехкратный Олимпийский чемпион, и Исламбек Альбиев (борцы).

Из пяти золотых медалей, завоеванных вайнахами, одна пришлась на долю борца-вольника чеченца Рамазана Ирбайханова, боровшегося за сборную Турции. И эта медаль была единственной в их копилке.

Таким образом, наши земляки с полным правом стали в один ряд с выдающимися атлетами современности.

Все это происходит благодаря тому, что у чеченского народа есть истинные патриоты, которые трудятся для его блага.

Особо хочется сказать о президенте Чеченской Республики Герое

России Р.А Кадырове. Его заслуги перед чеченским народом велики. Он достойно продолжает дело, начатое его отцом - первым Президентом Чеченской Республики, Героем России Ахмат-Хаджи Кадыровым.

Благодаря своей энергии, вере в Бога и в будущее нашего народа, он смог консолидировать чеченский народ, заставил поверить в возможность возрождения республики и показал на деле, как нужно это делать. Только человек сильной воли и безграничной любви к своему народу, к его корням, обычаям и традициям мог сделать то, чему мы с вами сегодня являемся свидетелями - возрождающуюся республику, мирную жизнь, радость и спокойствие на лицах людей.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. В последние годы в связи с изменением политической обстановки в регионе, с ростом этнического самосознания вайнахов, в обществе стал активно ощущаться заметный рост интереса их к своему культурному наследию, особенно традиционной самобытной одежде и ее функциональной направленности, а также познанию исторического прошлого своих предков и этнокультурных связей чеченцев и ингушей с народами Кавказа и России.

Традиционная одежда чеченцев и ингушей - один из основных элементов их материальной культуры, в которой отразились многовековая хозяйственная деятельность, культурные традиции, художественно^ эстетические вкусы, мировоззрение, особенности этнокультурных контактов вайнахов. Вся история формирования чечено-ингушского традиционного костюма является синтезом кавказского этнокультурного мира. Костюм не только обязательный атрибут культуры, связанный с этническими и социальными категориями функционирования человеческого общества, но и полноценный исторический источник, несущий важную информацию о различных областях деятельности человека.

Изучение памятников культуры, института обычаев и традиций народа свидетельствует о том, что национальные формы не окостеневают, а видоизменяются, совершенствуются, освобождаясь от всего устаревшего, противоречащего новым условиям жизни. Задача ученых состоит в том, чтобы исследовать прошлое своего народа с позиций исторической диалектики, показать значение прогрессивных многовековых традиций и необходимость использования их в наши дни, проектируя современную одежду, отдельные ее детали, орнамент, украшения и т.д., а также возрождая подлинный традиционный костюм, это богатейшее достояние материальной культуры - вайнахов.

Выбор темы обусловлен не только этим аспектом, но и тем, что на современном этапе элементы и детали традиционной одежды, давно ушедшие из народного быта, все с большей интенсивностью исчезают и из памяти нашего поколения.

Особо следует подчеркнуть и то, что в ходе боевых действий (1994-2000 гг.) полностью уничтожены и без того немногочисленные этнографические реалии, в связи с чем еще более обострилась проблема традиционного костюма чеченцев. Кроме того, разграблены и варварски уничтожены музейные, и даже частные, коллекции национальной одежды, украшения мужского и женского костюма, образцы холодного и огнестрельного оружия и другие предметы материальной культуры чеченцев.

К тому же, прикрываясь изменениями в политической и общественной жизни республики, имевшими место в 90 -х годах XX века, некоторые силы извне с активной помощью местных деструктивных элементов пытались навязать чуждую вайнахам одежду народов Ближнего и Среднего Востока в обиход чеченцев как национальную.

Отсутствие специальных работ по традиционной одежде вайнахов дают нам основание исследовать национальный костюм как важнейшую составляющую культуры чеченцев и ингушей, несущую в себе большую и очень важную информацию о прошедших вехах жизни вайнахов, а также бережно относиться к этой информации.

В условиях все возрастающего интереса современных вайнахов к своему народному костюму и разобщенности используемых авторами методик актуальным является создание новой концепции исследования его, с наибольшей полнотой охватывающей все явления и процессы, которые может отражать костюм как исторический источник.

На сегодня вайнахский этнос, включающий чеченцев и ингушей, насчитывает около 2 млн. человек и является первым по численности народом на Северном Кавказе и третьим - в Российской Федерации. Но его культура, к сожалению, изучена недостаточно.

История материальной культуры вайнахского народа уходит своими корнями вглубь веков. Относительно немногочисленные памятники материальной и духовной культуры, богатый этнографический и археологический материал свидетельствуют о высоком культурном уровне не столь давних предков современных вайнахов. Бытовые условия чеченского и ингушского народов нашли свое отражение и в народной одежде.

В начале развития капиталистических отношений в Чечне и Ингушетии вайнахская национальная одежда стала постепенно вытесняться европейским костюмом. Но, вступая в пожилой возраст, многие чеченцы и ингуши возвращаются к своей самобытной одежде, и на сегодня некоторые ее элементы сохраняют традиционный покрой.

В целом национальный костюм чеченцев и ингушей XIX - начала XX в. может быть охарактеризован как локальный вариант северо-кавказского и вообще кавказского типа одежды, отражающего общекавказское единство на уровне кавказской историко-культурной области (или ее северо-кавказской подобласти). Специфика варианта выражается прежде всего в деталях, и именно их раскрытию посвящено основное содержание данной работы. Это тем более представляется нам оправданным, что вообще-то вайнахская одежда была уже предметом рассмотрения в общекавказском аспекте ряда авторов, которые будут упомянуты ниже. Но именно те детали, на которых мы сосредоточили внимание, и оставались вне поля их изучения.

Объектом диссертационного исследования является традиционная материальная культура чеченцев и ингушей.

Предметом исследования избрана одежда вайнахов как составная часть их материальной культуры на временном срезе XIX - начала XX века, когда она выступает как устоявшийся традиционный комплекс, обладающий вполне определенной этнической спецификой и хорошо доступный для этнографического изучения как по музейным коллекциям, так и по данным, сообщенным еще и ныне живущими представителями старшего поколения.

В то же время, при всей стабильности и целостности этого комплекса, в указанное время, как и в любое другое, проходили довольно интенсивные процессы эволюции, поэтому в работе рассмотрен сопоставительный материал и по более раннему периоду времени, в том числе и позднесредневековый археологический; с другой стороны - частично охарактеризована и судьба традиционного костюма в более позднее время.

Хронологические рамки исследования охватывают XIX- начало XX века, и они выбраны не случайно, так как обусловлены, прежде всего, степенью доступности источниковой базы.

Во-первых, к XIX веку традиционная одежда чеченцев и ингушей складывается в наиболее выраженном виде в отношении кроя и шитья, разновидности ее элементов и т.д. и четко отражает этническую специфику.

Во-вторых, работа строится на обширном полевом материале, который и лег в основу диссертации.

Составить представление о специфике традиционной одежды вайнахов в более ранний период практически невозможно. Выход за указанные хронологические рамки (например, XVIII век) возможен только на основе весьма скудных сведений источников и специальной литературы.

Территориальные рамки исследования охватывают Чеченскую и Ингушскую республики, а также районы компактного проживания этнических групп вайнахов в Дагестане (Хасавюртовский, Новолакский, Бабаюртовский, Казбековский), Грузии (Ахметский район Панкисского ущелья, где проживают в 9 населенных пунктах до 10 тыс. чеченцев), Иордании ( г.г. Зарка, Сувелех, Азарки-Шишани, Сухни, где проживают до 20 тыс. вайнахов), Турции (с.с. Чардакх, Бахьал-юрт, Чечен-Казанджи — до 15 тыс. чеченцев).

Степень разработанности темы. Интересующая нас тема ни в дореволюционной литературе, ни в отечественной исторической науке не стала предметом специального научного исследования.

Проблема историко-исторического изучения одежды в подавляющем большинстве случаев только затрагивалась. По ней не только не защищено ни одной диссертации, но и не опубликовано ни одной монографии другими авторами.

Определенные фрагментарные сведения по отдельным сторонам изучаемой проблемы, и более широкие, как с точки зрения хронологических рамок исследования, так и с точки зрения большого спектра вопросов, подлежащих изучению, освещались в научных трудах E.H. Студенецкой, Г.А. Сергеевой, Л.Ю. Маргошвили и др., которые представлены в главе - «Историография вопроса» диссертации. В их специальных публикациях содержатся ценные материалы и глубокие обобщения по истории вайнахского народного костюма. Эти данные по мере возможности использованы в настоящей диссертационной работе. И тем не менее, конкретной, системной исследовательской работы по данной проблеме в указанных хронологических рамках нет по сегодняшний день.

Настоящая диссертационная работа в определенном смысле будет активно способствовать устранению данного пробела в историографии вопроса.

Цель исследования. Представленная диссертационная работа преследует **" цель: на основе полевых и других этнографических материалов, письменных и археологических данных выявить, изучить и обобщить основные типы и составные элементы традиционной одежды чеченцев и ингушей XIX -начала XX вв. В соответствии с этим дается подробное описание их мужской и женской одежды (нижней и верхней), а также ритуальной, обрядовой и детской, форм и типов головных уборов, обуви, украшений (в том числе оружия), манеры их ношения, и тех изменений, которые претерпевала традиционная одежда в указанный период.

Задачи исследования. В соответствии с поставленной в работе целью были определены следующие задачи:

- обобщить накопленные материалы по вайнахской традиционной одежде в соответствии с имеющимся корпусом археологических, исторических, этнографических и других источников;

- охарактеризовать технологию изготовления одежды чеченцев и ингушей (материалы и их изготовление, способы кройки и шитья, рабочие и праздничные дни и т.д.).

- изучить орудия первичной обработки шерсти, которые являются составной частью производительных сил натурального хозяйства, и процессы шерстеобработки, описать ткацкий станок чеченцев, этапы его установки и циклы работы;

-описать виды производства, связанные с шерстяным и кожевенным промыслом: бурочное, ткацкое; а также крашение шерсти растительными красками, дубление и обработку кожи;

- комплексно и системно исследовать мужскую, женскую, детскую и ритуальную одежду чеченцев и ингушей, а также обувь и украшения (в том числе оружие и этнонимы, в основу которых легли военные термины), косметику и прически;

- систематизировать виды одежды, обуви и украшений по полу, возрасту, социальному положению, выделить такие категории как нательная одежда, верхняя одежда, верхняя плечевая одежда, зимняя одежда, головные уборы, описать манеру их ношения, традиции и предания, связанные с народным костюмом;

- подготовить терминологический материал по тканям, всем элементам одежды, вооружениям вайнахов с их аналогами и вариантами других народов Кавказа, России и зарубежья. При этом особое внимание уделить нахской этимологии терминов; проследить в одежде и украшениях вайнахов пережитки домонотеистических представлений, и в большей степени - идеологию ислама;

- показать некоторые культурные связи с соседними народами Кавказа, Закавказья, Средней Азии, мусульманского Востока в контексте исследуемой темы.

Методология и источники исследования. Методологией исследования являются принципы научной объективности, историзм, представление о зависимости культурных проявлений, народного образа жизни от его хозяйственной основы.

Основой исследовательской базы нашей работы является этнографический материал, собранный в процессе полевой работы в 1975-1990гг. в горах и на плоскости Чечни, Ингушетии и Дагестана, а также в районах компактного проживания этнических групп вайнахов в Грузии, Иордании и Турции. Автором использованы материалы, собранные лично, а также и другими исследователями до и после военных событий 90-х гг. XX в. Наряду с ними использованы материалы из архива Чечено-Ингушского государственного объединенного музея, а также материалы нынешнего ГУ «Национальный музей Чеченской Республики». Сам этнографический материал, послуживший основой представленной работы, собран комплексно -интенсивным методом. Он дополняется литературными данными, материалами музейных фондов как Чечни и Ингушетии, так и других республик Северного Кавказа, и некоторыми семейными коллекциями жителей исследуемого региона.

Научная новизна. Данная работа - первая попытка обобщить в целостности весь комплекс вайнахской национальной одежды (чеченцев, ингушей и кистинцев, проживающих на территории Грузии.) Она широко охватывает практически все вопросы, касающиеся национальной одежды этих братских народов XIX- начала XX века.

Впервые изучены элементы женской одежды вайнахов - г1адарг, силг (безрукавки); 1аджараш (передник); гуьдаргаш (древний тип нагрудных женских украшений).

Составлен исчерпывающий терминологический материал по тканям, всем элементам одежды, вооружениям чеченцев и ингушей с их аналогами и вариантами в языках других народов Кавказа, России и зарубежья.

Результаты работы и материалы, содержащиеся в данном диссертационном исследовании, существенно дополняют представления о культурном облике вайнахов позднесредневекового Северного Кавказа и характере их культурного взаимодействия с народами Кавказа. Данные материалы рекомендуется использовать в научных исследованиях различных аспектов истории, этнографии и культуры чеченцев и ингушей в описываемый нами период.

Наряду с этим представлены элементы одежды, появившиеся позже среди вайнахов как результат общения и с соседними народами.

Национальный костюм впервые рассматривается как источник характеристики народной ментальности, которая определяет общее понимание мира и отношение к происходящим в нем явлениям.

В научный оборот впервые вводится ряд новых памятников исследуемого региона. По новому интерпретированы материалы из старых музейных коллекций, предшествующее исследование которых, как правило, имело описательный характер.

В отличие от немногочисленных предшествующих работ, касающихся истории традиционного костюма чеченцев и- ингушей, в диссертации приведены не только результаты, но и подробные методики исследования таксономической принадлежности природных материалов, использовавшихся в изготовлении одежды, красителях тканей для неё, аутентичных выкроек, всевозможных технологических приемов шитья одежды, дубления и обработки кожи, что придает работе характер открытого источника для других исследований.

Ранее опубликованные некоторые положения данной диссертации имеют положительные отклики и поддержку коллег, работающих в смежных научных направлениях в республике. Исследование автором видов вайнахской женской одежды XIX - начала XX вв. и их функциональная направленность одобрены Абулвахабовой Б.Б-А., Шавлаевой Т.М. [22] и др. учеными. Теоретическая и практическая помощь исследователем оказана при восстановлении национального краеведческого музея Чеченской Республики в поствоенный период.

Научно-практическое значение проведенного исследования состоит в том, что его материалы и основные выводы могут быть использованы при написании обобщающего труда по истории Чечни и Ингушетии, разработке учебных курсов и пособий по истории, культурологии и источниковедению вайнахов, этнографии, материальной культуре Чечни и Ингушетии, чтении спецкурсов в ВУЗах и при написании дипломных и курсовых работ студентами на гуманитарных факультетах, а также в прикладном искусстве, которое утратило свое практическое существование в нашей республике, при составлении музейных экспозиций и т.д. Описание мужской и женской одежды как части материальной культуры чеченцев и ингушей может быть использовано (и используется) для пропаганды положительных элементов традиционной культуры и внедрения их в быт современной молодежи, в возрождении народной культуры в целом.

Полевые материалы, а также основные выводы данного исследования уже нашли практическое применение в соответствующих отраслях местной промышленности. Были внедрены в производство рекомендации, основанные на исторических фактах по некоторым особенностям раскроя

Шавлаева Т.М. Из истории развития шерстенного промысла чеченцев в XIX - нач. XX в. -Грозный, 2006. деталей праздничного распашного платья г1абали, по использованию тканей для изготовления как нарядной, так и повседневной одежды, как это сделал, например, Чеченский производственный комбинат.

Весьма существенным оказался образец г1абали парадного назначения, восстановленный исследователем, основываясь на исторических данных. В отличие от установившегося неверного представления об эталоне г1абали, ему возвращен длинный шлейф, а перед ограничивается незначительным касанием пола.

Имеющиеся в работе ценные наблюдения и рекомендации могут быть использованы и при изготовлении других образцов национальной одежды не только чеченцев, ингушей, но и казаков, проживающих в регионе.

Обширный терминологический материал по тканям, элементам одежды, вооружениям вайнахов с их аналогами и вариантами в языках других народов Кавказа, России и зарубежья, использованный в работе, представляет интерес не только для историков и этнографов, но и специалистов в области филологии, культорологии и искусствоведения.

Апробация работы

Теоретические положения и практические результаты научного исследования изложены в трех монографиях: «Вайнахская женская одежда (конец XIX - начала XX века)». - Нальчик, 2005. - 258 е., «Мужская одежда чеченцев и ингушей XIX - начала XX века». — Саратов, 2009. - 300 е., «Традиционная одежда чеченцев и ингушей XIX - начала XX века» - Саратов, 2009. — 400 с. и публикациях общим объемом 60 авторских листов.

Данная работа рассматривалась по частям и в целом в 1980-2009 гг. на заседаниях отдела истории дореволюционного периода Чечено- Ингушского государственного объединенного музея и лаборатории истории, этнографии и археологии Комплексного научно—исследовательского института РАН, расширенном заседании кафедры «История народов Чечни» Чеченского государственного университета. Идеи и некоторые итоги исследования излагались на международных, всероссийских, региональных, республиканских научных форумах. В их числе Международные научные конференции: «Археология, этнология, фольклористика Кавказа» (Тбилиси, 2009), «Культура народов Кавказа и Центральной Азии в эволюционных процессах разных эпох» (Санкт-Петербург, 2009); Всероссийская научно-практическая конференция «Историко-культурное и природное наследие народов Юга России: состояние, перспективы сохранения и развития» (Грозный, 2009); Региональная научно-практическая конференция «Вузовская наука — народному хозяйству» (Грозный, 2002); Республиканская научно-практическая конференция «Депортация чеченского народа: последствия и пути его реабилитации» (Грозный, 2006); Республиканская научно-практическая конференция «Восстановление ЧИАССР - решающий фактор реабилитации чеченского народа» (Грозный, 2007).

Результаты исследования периодически обсуждались на Художественном Совете Производственного комбината Чеченской Республики. Постоянно поддерживались творческие связи с Министерством культуры Чеченской Республики и его профильными подразделениями.

Структура диссертации. Цель и задачи исследования определили структуру и объем работы, которая состоит из введения, общей характеристики диссертации, историографии исследуемого вопроса, пяти глав с выделенными параграфами и подпунктами, заключения, библиографии. В приложении диссертации даются списки сокращений и информаторов, прилагается альбом с фотографиями и иллюстрациями всех видов традиционной одежды вайнахов, а также снятый по сценарию автора диск по теме диссертации на русском и чеченском языках.

Заключение диссертации по теме «Этнография, этнология и антропология», Гарсаев, Лейчий Магамедович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное на основе полевых и других этнографических материалов, письменных и археологических данных исследование основных типов и составных элементов вайнахской традиционной одежды XIX - начала XX в. привело нас к следующим выводам.

Традиционная одежда чеченцев и ингушей XIX — начала XX в. имеет длительную и богатую историю, которая свидетельствует о большом мастерстве, художественном творчестве и эстетических вкусах вайнахов, отражая их культурные традиции и особый национальный менталитет.

Изменения, произошедшие в описываемое нами время, не только коснулись всех сфер экономики, быта и культуры чеченцев и ингушей, но и отразились на их одежде.

Национальный костюм вайнахов шлифовался веками, приспосабливаясь как к кочевой, так и к оседлой жизни горцев. И он не только самый необходимый атрибут культуры, связанный с этническими и социальными категориями народа, но и полноценный источник, дающий важную информацию о деятельности человека вообще.

Так, в XIX - начале XX в.в. чеченцы и ингуши (аналогично с соседними йм горцами) широко использовали для пошива одежды ткани из шерсти, изготовленные кустарным способом, т. е. домотканину. Наряду с этим в большом количестве использовались шкуры домашних и диких животных. Из них изготавливали одежду, головные уборы, обувь и другие народы Центрального Кавказа.

Материал, обнаруженный разными исследователями в разное время в результате археологических раскопок, показал, что вайнахи еще с древнейших времен владели техникой выделки шкур, производства ткани для одежды, предметов домашнего назначения и изготовления металлических, серебряных и золотых украшений.

Обнаруженные датируемые Х1У-ХУ1 вв. в могильниках красная, белая обувь с высокими и низкими голенищами, сшитые из домотканины шерстяные и шелковые цветные нижние и верхние рубахи, нижнее белье, головные платки, различного вида и размера медные, бронзовые, серебряные украшения указывают на то, что им предшествовала изготовляемая предками вайнахов вполне качественная продукция и традиции ее использования, незабываемые в течение столетий и передаваемые чеченцами и ингушами из поколения в поколение. Следует также отметить, что в период позднего средневековья в быт вайнахов уже были внедрены привозные ткани, доступные лишь женщинам из зажиточных семей.

Видно, что дошедшие до исследуемого нами периода элементы одежды прошли среди определенной части населения Чечни и Ингушетии длительный путь и покрой некоторых из них претерпел позитивные изменения лишь в начале XX в. Таковы старинные широкие длинные рукава рубахи и нижнее белье, хотя женщины в возрасте вновь возвращались к прежнему покрою, лишь слегка укоротив для удобства в носке длину одежды и ее рукавов. Интересно и то, что в датируемых Х1У-ХУ1 вв. могильниках верхняя одежда - чоха и архалук не обнаружены. Можно предположить, что эти два элемента в указанный период у вайнахов не были явно представлены; допустимо и то, что ношение этой верхней одежды не было принято в их быту.

Известный грузинский исследователь Ив. Джавахишвили отмечает, что термин чоха в древних памятниках грузинской письменности встречается часто. Он дает такое разъяснение по поводу чохи: «Чоха по-турецки означает шерстяную ткань. Персы называют ее также чоха. Поскольку она появляется в грузинском обиходе в 1Х-Х вв., более вероятно, что этот термин усвоен из персидского, чем из турецкого, влияние которого ощущается в более позднее время» [426]. Женская и мужская одежда, называемая чохой, встречается почти

426 Джавахишвили И.А. Материалы к истории материальной культуры грузинского народа -Тбилиси, 1962. III. С. 106. у всех народов Кавказа, однако корень ее происхождения все-таки не ясен. Не представляется приемлемым мнение некоторых исследователей, будто чоха, называемая русскими черкеской, получила распространение по всему Кавказу из Черкесии, поскольку в процессе нашей работы мы не обнаружили подтверждающих это документов.

Исходя из соображений вышеназванных авторов и обнаруженных нами материалов, можно заключить, что в XIX — начале XX вв. вайнахской самобытной женской одеждой были: белье коч-хеча (нижняя рубаха и штаны), верхняя рубаха, нагрудник, передник, чоха (г1абали), архалук, нагольная шуба, головной убор (большого и малого размера головные платки из шерсти, бумаги и шелка, чухта), носки, обувь (чусты, обувь без задника, калоши, туфли) и украшения (пояс, нагрудные украшения — туьйдаргаш; украшения на шею, руки, уши). Покрой указанных выше элементов и украшений носит общекавказский характер, но есть у них и локальные отличительные признаки. Эти элементы изготовлялись, кроме исключительных случаев, из местной домотканины и выделываемых в хозяйстве шкур. Анализ различных комплексов, а также отдельных элементов одежды вайнахов, показывает нам этническое единство покроя и общность мужского и женского костюма на территории Чечни и Ингушетии. В них не наблюдается резко выраженных местных различий, что характерно для мужской традиционной одежды. Это объясняется большей, чем у женщин, социальной активностью мужчин, их передвижением и частым общением с представителями близких и дальних обществ и осуществлением с ними экономических связей.

Вот составной набор традиционного костюма, характерный для Чеченских и ингушских мужчин: туникообразная рубаха, штаны с широким шагом, черкеска с газырями или без них, бешмет, овчинные шубы (кетар), меховая овчинная или каракулевая папаха, мягкие сафьяновые чулки и сапоги, ноговицы пезагаш из войлока и сыромятной кожи, разнообразная кожаная обувь и калоши, войлочные сапоги, вязаные чулки или носки.

Такая форма одежды частично сохранилась у стариков и по сей день. А черкески, бешметы, пояса одевались и одеваются в наше время только в торжественных случаях и на праздники.

Известно, что одежда сопровождает человека с первого же дня его рождения. Новорожденного одевали в переделанную из старой отцовской или материнской одежды рубаху, затем с трех-четырех месяцев - в подобие жилета и т. д. Когда ребенок вставал на ноги, начиналась забота о его одежде. Родители недостаточно обращали внимания на красоту его одеяния, ибо основные усилия направлялись на приобретение одежды и украшений дочери к моменту ее совершеннолетия.

В последней четверти XIX века капиталистические отношения стали с очевидностью проявляться среди народов Кавказа, в торговых лавках появились товары фабричного производства, которые не только прямо конкурировали с местными изделиями, но конкурировали и с проявлением оттенка престижности. Попадавшая в равнинные районы фабричная продукция постепенно поступала и в горные районы, что изменило вид традиционной женской одежды, сначала собственно верхнего одеяния, а затем и всего комплекса.

Ткани фабричного изготовления - бумажные, льняные, мягкого ситца -первоначально были использованы для нижнего женского белья - коч-хеча с сохранением прежнего кроя. И появилось все это сначала у женщин из состоятельных и зажиточных семей. Появление тканей, обуви, головных уборов фабричного изготовления частично освободило горянок от трудоемкой производительной деятельности, которой они занимались в течение веков. Вместе с тем были поколеблены основы национальной одежды. Этот процесс среди равнинных вайнахов развился раньше, что было обусловлено, во-первых, развитым характером хозяйства, а во-вторых, тесными связями с торговыми центрами соседних народов. Таким образом, вместо нижнего белья длиной до пят появилось короткое, узкое. На смену верхним широким рубахам пришла более короткая одежда, называемая платьем, на смену приталенным чохе и архалуку - пальто и т. д.

Изменения, происшедшие с начала нашего века, следует корректировать с возрастом пожилых людей, поскольку 60-65-летние женщины по-прежнему предпочитают ту форму одежды, которая присуща была их предкам в течение веков. Конечно, здесь имеется в виду старый покрой, но не ткань домашнего изготовления. При этом большую роль сыграла и религия. В указанном возрасте женщины более привержены выполнению религиозных ритуалов. Они верят, что в широкой одежде им удобнее выполнять предписанные шариатом нормы.

В связи со сменой религии появилась чухта, скрывавшая волосы замужней женщины, но она получила широкое распространение лишь среди пожилых чеченок и ингушек. Ошибочно считают, что эхартан коч — рубаха для загробного мира (в горных обществах - миэл-коч) появилась после принятия народами-Северного Кавказа мусульманства. Знакомство с археологическими материалами Е.И. Крупнова показывает, что она имеет более длительную историю. По его описанию, она не имеет рукавов, длиной доходит до пят, белого цвета, но указанное название, так или иначе, имеет религиозный оттенок. Надеваемая поверх нее рубаха была из цветного шелка, иногда из шерсти. Вместе с тем носилось нижнее белье длиной до пят старинного покроя, бывшее в обиходе еще до принятия Ислама. Нижнее белье до колен, видимо, относится к тому периоду, когда женщины перешли к использованию укороченной одежды.

Среди пожилых чеченских и ингушских женщин до сегодняшнего дня сохранились рубахи старинного покроя, особенно в горных районах. Появление в женском наряде нагрудника, на который пришивались украшения, относится к более поздним временам, поскольку в прежний период украшения пришивались на грудь самой чохи и архалука.

До революции вайнахи из ткани фабричного изготовления шили лучшие элементы одежды. Особенно красиво были убраны женская свадебная чоха — г1абали и архалук - г1овтал. Эти два элемента вайнахского костюма считались выходными и праздничными. Их ношение варьировалось в зависимости от погоды.

Из рассмотренного материала явствует, что с вайнахской чохой больше схожи те же элементы одежды грузинской, осетинской, дагестанской женщины, однако каждую из них характеризуют локальные признаки как в пошиве и убранстве, так и в добавлении к ней некоторых деталей.

Культурное и этническое взаимовлияние вайнахов и соседних народов исторически обусловлено вхождением предков чеченцев, ингушей, осетин, балкарцев, кумыков и других народностей Северного Кавказа в общие политические образования, такие, как Алания, Союз кипчакских племен и др., а потом и в состав общих государственно-административных единиц (Терскую область).

Это взаимовлияние наблюдается при более внимательном изучении одежды чеченцев, ингушей, осетин, кумыков, черкесов и т.д. Примером является длинная черкеска, сравнительно длинный бешмет, приталенная и цельнокроенная шуба с обычными рукавами. Близок к вайнахскому костюм кумычек. Их старинное женское распашное платье в талию с длинной юбкой и длинными рукавами дублирует аналогичные платья чеченок, ингушек, осетинок. Даже традиционное платье кумычек - къабалай со вставкой спереди почти повторяет покрой платья г1абали чеченок и ингушек. Здесь можно сделать вывод, что оно заимствовано у последних. Нагрудники, с нашитыми кинжаловидными серебряными украшениями - къаршулюлар (кумык.), тоже были у кумычек северокавказского происхождения. У чеченцев они называются туъйдаргаш.

Очень много общего выявлено в головных уборах чеченок, кумычек и северокавказских женщин (шарфы, платки и тюлевые косынки), в вышивках одежды, поясов.

Использовавшаяся в XIX - начале XX вв. одежда не исчезла полностью. Некоторые ее элементы и по сей день хорошо сохранились. Например, обычай покрывать голову у пожилых женщин, старинная рубаха типа савана, желательное наличие одного из элементов зеленого цвета, пользование длинным нижним бельем и чухтой и др.

Особо следует отметить почти забытую, но оригинальную и благородную одежду вайнахской невесты, вновь востребованную в наши дни. В Чечне и Ингушетии девушки все чаще выходят замуж в традиционной одежде, и можно надеяться, что и в будущем она получит широкое повседневно-праздничное применение.

Коренные преобразования, произошедшие в социально-экономической, политической и культурной жизни Чечни и Ингушетии за годы советской власти, существенно отразились на одежде и на материальной культуре народа в целом.

В наше время, когда возрастает интерес к многовековой истории материальной культуры вайнахов, их традиционный мужской и женский костюм предстает перед нами как современная одежда, сохранившая элементы старинного и дополненная новыми культурно-эстетическими формами городского костюма.

В настоящее время национальный костюм как комплекс не присутствует в повседневном быту чеченцев и ингушей, и лишь изредка отдельные его компоненты можно найти у пожилой части сельских жителей. Однако представления о нем входят в состав автостереотипов (представление о себе) всего народа, включая и молодежь, и отражаются в национальных представлениях головных уборов, общего силуэта костюма, понятиях о достоинстве чистоте и аккуратности выходной одежды и обуви и в других эстетических и этнических представлениях.

В несколько модифицированной форме национальный костюм продолжает бытовать в сценической и свадебной одежде, а его специфические варианты часто используются в ритуальных (похоронных) ситуациях. Можно отметить, что по мере повышения уровня жизни и возраста к нормальному мирному существованию интерес к национальным формам костюма начинает возрастать.

Представления о национальном костюме не ограничивается его витальными потребительскими аспектами. Вместе с другими материальными компонентами национальной культуры он включен в тот стержневой комплекс идеалов и ценностей, которые организует вокруг себя всю совокупность повседневной культуры. Это распределение обязанностей и авторитетов в семье, тесно связанное с пошивом платья и обычаи взаимопомощи и сопряженные с последними рамки общения потенциальных супругов - девушек и молодых людей. Сюда же относится и определенный комплекс верований, пословиц, обычаев и иных норм поведения.

В костюме и его терминологии нашли свое отражение дружественные и межнациональные контакты. Смена одного типа костюма на другой обозначало изменение социального и возрастного статуса, и даже когда основная часть народа переходит на иные формы костюма представления об этих статусных категориях сохраняются.

Таким образом, традиционный костюм, наряду с пищей и жилищем, даже уступая свои позиции современным глобализованным формам жизнеобеспечения, продолжает выполнять роль важного культурного медиатора, т.е. фактора, опосредующего общественные и бытовые взаимоотношения между индивидами и социальными группами и категориями.

Из собранного материала вытекает подтверждение высказанного во введении тезиса о том, что традиционная одежда чеченцев и ингушей XIX -начала XX вв. является вариантом общекавказского (или, конкретнее, северокавказского) костюма и выражает, с одной стороны, историко-этнографическое единство кавказской историко-культурной области (и ее северо-кавказской подобласти), с другой стороны - местную этническую специфику, отраженную в отдельных конкретных деталях, с третьей стороны - локальные межэтнические связи с ближайшими соседями - народами Дагестана, Грузии, Северной Осетии - Алания и Кабардино — Балкарии.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Гарсаев, Лейчий Магамедович, 2010 год

1. ХАСИЕВ С.А. Шерстяное и суконное производство чеченцев и ингушей -Архив ЧИНИИИСФ, ОЛ, д.65.

2. ХАСИЕВ С.А. Кожевснно-меховой и шерстяной промысел чеченцев и ингушей Архив ЧИНИИИСФ, ОЛ, д.65.

3. ЦГВИА СССР. Ф. ВУА, д. 18502, л. 8.1. Рукописные материалы:

4. ЛУГУЕВ С.А. Одежда дидойцев в XIX-XX вв. Махачкала, 1975. Рук.фонд.ИИЭА. Ф.З. оп.З, ед. хр 371.

5. ЛУГУЕВ С.А. Одежда дербентских азербаджанцев Махачкала, 1973. Рук. фонд. ИИЭА. Ф.З. оп.З, д. 350. с.23.

6. МИЛЮТИН Д.А. Материалы по истории Кавказа. Чечня. Библиотека им. В.И. Ленина. Рукописный фонд. Ф. 169. К. В1. Ед. 7.1. Диссертации:

7. АБДУЛВАХАБОВА Б.Б-А. Одежда чеченцев и ингушей XVI нач. XIX вв.: Дис. кандитата исторических наук - М.,1992. 182 с.

8. АСТАЛОВ В.А. Материальная культура чеченцев и ингушей в XVIII -нач. XIX в.: Дис. кандитата исторических наук Грозный, 2006. 192 с.

9. ГАРСАЕВ Л.М. Вайнахская женская одежда (конец XIX начала XX века): Дис. кандитата исторических наук -М., 1992. 180 с.

10. ИСЛАМОВ A.A. Пережитки первобытнообщинного строя у чеченцев и ингушей: Дис. кандитата исторических наук М., 1971. 170 с.1. Монографии:

11. АГЛАРОВ М.А. Андийцы. Историко этнографическое исследование. - Махачкала, 2002. 303 с.

12. АГАШИРИНОВА С.С. Материальная культура лезгин конца XIX -начала XX вв. М., 1978.

13. АЛИМОВА Б.М., ЛУГУЕВ С.А. Годоберинцы. XIX начала XX в.: Историко - этнографическое исследование, - Махачкала 1997. 176 с.

14. АРСАЛИЕВ Ш.М.-Х. Этнопедагогика чеченцев М.: Гелиос АРВ, 2007.

15. АКАЕВ В.X. Национальная идея чеченцев Грозный, 2005.

16. АНИСИМОВ И.Ш. Кавказские евреи горцы (Под. ред. С.И. Вайн-штейна) - М.: Наука, 2002. 192 с.

17. АКИЕВА Х.М. Прикладное искусство чеченцев и ингушей в XIX-цаяаяе ХХв. Грозный, 1984.

18. АТАЕВ Д.М. Поясные пряжки из нагорного Дагестана Махачкала, 2000.

19. АРУТЮНОВ С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие М., 1989.

20. АРСАХАНОВ И.Г. Чеченская диалектология Грозный, 1969.

21. Античные историки о Северном Кавказе Нальчик, 1990.

22. АХМАДОВ Ш.Б. Чечня и Ингушетия в XVIII начале XIX века -Грозный, 2002.

23. АСХАБОВ И.А. Чеченское оружие М., 2001.

24. АСТВАЦАТУРЯН Э.Г. Оружие народов Кавказа М., 1995.

25. АХМАДОВ Я.З. История Чечни с древнейших времен до конца XVIII века-М., 2001.

26. АХМАДОВ Я.З., Хасмагомадов З.Х. История Чечни в Х1Х-ХХ веках М., 2005.

27. АЛИРОЕВ И.Ю. Язык, история и культура вайнахов Грозный, 1990.

28. АЛИРОЕВ И.Ю. История и культура чеченцев и ингушей1. Грозный, 1994.

29. АЛИРОЕВ И.Ю. Нахские языки и культура Грозный , 1978.

30. АЛИРОЕВ И.Ю., Овхадов М.Р. Кхидолчу метнашкара т1еэцна лексик. -Грозный, 1978.

31. БАГАЕВ М.Х. Культура горной Чечни и Дагестана в древности и средневековье (6 в. до н.э. 12 в. н. э): - М., Наука, 2009.

32. БГАЖНОКОВ Б.Х. Адыгская этика Нальчик, 1999.

33. БЕЗ АР АШВИЛИ Ц.И. Женская одежда в горах Восточной Грузии -Тбилиси, 1974. (на груз. яз).

34. БУЛАТОВА А.Г., ГАДЖИЕВА С.Ш., СЕРГЕЕВА Г.А. Одежда народов Дагестана Пушино, 2001.

35. БУЛАТОВА А.Г. Лакцы. Историко этнографическое исследование -Махачкала, 1971. 387 с.

36. БРОМЛЕЙ Ю.В. Этнос и этнография М., 1983.

37. БЕРЖЕ А.П. Чечня и чеченцы -Тифлис, 1859.

38. БЕРЖЕ А.П. Кавказ в археологическом отношении Тифлис, 1874.- 39. БАТЧЕВ В.М. Из истории традиционной культуры балкарцев и карачаевцев Нальчик, 1986.

39. БРОНЕВСКИИ С.Б. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе М., 1823. Ч. 1-Й.

40. БРОНЕВСКИЙ С. Кавказцы (1750-1820 гг.) М., 1823.

41. ВОЛКОВА Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XIII- начале XX вв. М., 1974.

42. ВОЛКОВА Н.Г., ДЖАВАХИШВИЛИ Г.Н. Бытовая культура Грузии Х1Х-ХХ вв.: традиции и инновации М., 1982.

43. ГАРСАЕВ Л.М. Вайнахская женская одежда (конец XIX начала XX века) - Нальчик, 2005. 258 с.

44. ГАРСАЕВ Л.М., Мужская одежда чеченцев и ингушей конца XIX -начала XX века Саратов, 2009. 300 с. (соавторы - М.М. ГАРСАЕВА, Т.С. ШАИПОВА)

45. ГАРСАЕВ Л.М. Одежда чеченцев и ингушей XIX начала XX века. -Саратов, 2009. 400 с.

46. ГАДЖИЕВА С.Ш. Кумыки. Историко этнографическое исследование-М., 1961.

47. ГАДЖИЕВА С.Ш., ОСМАНОВ М.О., ПАШАЕВА А.Г. Материальная культура даргинцев Махачкала, 1967.

48. ГАДЖИЕВА С.Ш. Одежда народов Дагестана XIX начала XX вв. - М., 1981.

49. Генеология Северного Кавказа. Нальчик. 2002.

50. ГАММЕР МОП IE. Мусульманское сопротивление царизму. Завоевание Чечни и Дагестана М., 1998.

51. ГЕШАЕВ М. Знаменитые чеченцы. Кн.1 Грозный, 1999.

52. ГРИЦЕНКО Н.П. Экономическое развитие Чечено-Ингушетии в пореформенный период (1861 1900).-Грозный, 1963.

53. ГЮЛЬДЕНШТЕДТ И.Г. Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа. СПб., 1809.

54. Декоративно-прикладное искусство Чечено-Ингушетии. Грозный, 1974.

55. ДАНИЛЕВСКИЙ Н. Кавказ и его горские жители в нынешнем их положении М., 1846. - Грозный: ЧИ НИИ ЭСФ, 1989.

56. ДОДЕ З.В. Средневековый костюм народов Северного Кавказа: очерки истории-М., 2001.

57. ДАХКИЛЬГОВ И.А. Исторический фольклор чеченцев и ингушей -Грозный, 1978.

58. ДЕШЕРИЕВ Ю.Д. Бацбийский язык М., 1953.

59. ДЖАВАХИШВИЛИ И.А. Материалы к истории материальной культуры грузинского народа Тбилиси, 1962. Вып. III.

60. ЗЯЗИКОВ М.М. Традиционная культура ингушей: история и современность Ростов-на-Дону. 2004.

61. ЗИССЕРМАН А.Г. 20 лет на Кавказе. СПб, 1879. Ч. I.

62. Илли героико-эпические песни чеченцев и ингушей - Грозный, 1979.

63. История Дагестана с древнейших времен до наших дней. В 2-х т. (Отв. ред. А.И. Османов) М.: Наука, 2004. Т. 1. 627 с.

64. КАНУКОВ И.Д. В осетинском ауле Орджоникидзе, 1985.

65. КРИКУНОВ В.П. Очерки социально-экономического развития Дона и Северного Кавказа в 60-90 годы XIX в. Грозный, 1973.

66. КРУПНОВ Е.И. Средневековая Ингушетия М., 1971.

67. КРУПНОВ Е.И. Древняя история Северного Кавказа-М., 1960

68. Кабардинский фольклор. М.; - Л., 1936

69. КАЛМЫКОВ И.Х. Культура и быт черкесского колхозного аула -Черкесск, 1957.

70. МАМАКАЕВ М.М. Чеченский тайп в период его разложения -Грозный, 1973.

71. МАМБЕТОВ Г.Х. Крестьянские промыслы в Кабарде и Балкарии во второй половине XIX- начале XX в. — Нальчик, 1962.

72. МАМБЕТОВ Г.Х. Материальная культура сельского населения Кабардино-Балкарии Нальчик. 1971.

73. МАЛБСАГОВ Д.Д О некоторых непонятных местах в «Слове о полку Игореве» М., 1970.

74. МАММАЕВ М.М. Декоративно-прикладное искусство Дагестана. — Махачкала. 1989-Материальная культура аварцев — Махачкала, 1967.

75. МЕЖИДОВ Д.Д., АЛИРОЕВ И.Ю. Чеченцы: обычаи, традиции, нравы. Социально-философский аспект Грозный, 1992.

76. МУЖУХОЕВ М.Б. Средневековая материальная культура горной Ингушетии (ХШ-ХУИ вв.) Грозный, 1977.

77. МАРКОВИН В.И. В стране вайнахов -М., 1969.

78. МАРТИРОСЯНГ.К. Нагорная Ингушетия -Владикавказ, 1929.

79. МАРГОШВИЛИ Л.Ю. Одежда горянки Центрального Кавказа -Тбилиси, 1980 (на груз. яз.).

80. МАРГОШВИЛИ Л.Ю. Культурно-этнические взаимоотношения между Грузией и Чечено-Ингушетией Тбилиси, 1990.

81. МАРКГРАФ О.М. Очерк кустарных промыслов Северного Кавказа -М., 1882.

82. Народы Дагестана (Отв. ред. С.А. Арутюнов, А.И. Османов, Г.А. Сергеева) Москва, Наука. 2002.

83. ОВХАДОВ М.Р. Национально-языковая политика и развитие чеченско-русского двуязычия. М: МШ 'У, 2000.

84. ОМАРОВ А. Как живут лаки // ССКГ Тифлис, 1870. Вып III. Отд. 3.

85. Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. Т. 1.- Грозный, 1967.

86. Очерки истории Адыгеи —Майкоп, 1957. Т. 1.

87. Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. Т. 2.- Грозный, 1972.

88. ПОТТО В.А. Кавказская война. Т.Ч. М., 1888.

89. Путешествие ГЮЛЬНДЕНШТЕДТА в Грузию Тбилиси, 1962. Т. I (на груз. яз.).

90. СЕМЕНОВ Л.П. Археологические и этнографические изыскания в Ингушетии в 1925-1933 гг.-Грозный, 1963.

91. Сказки, сказания и предания чеченцев и ингушей. Грозный, 1986.

92. СТУДЕНЕЦКАЯ E.H. Одежда народов Северного Кавказа XVIII-XX вв. -М.,1989.

93. ТАИСАЕВ К.У. Изменения в традиционной одежде осетин в связи с развитием капитализма Черкесск, 1978.

94. УВАРОВА П.С. Кавказ. Путевые заметки М., 1887.

95. УСЛАР П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. Чеченский язык. -Тифлис, 1888.

96. ЧЕНТИЕВА М.Д. История Чечено-Ингушской письменности -Грозный, 1958.

97. ЧАХКИЕВ Д.Ю. Огнестрельное оружие поздневековых вайнахов -Грозный. 1990.

98. ЧЕСНОВ Я.В. Лекции по исторической этнологи. М., 1998.

99. Чеченцы и ингуши. Очерк общей этнографии. Азиатская часть СССР. -М., 1960.

100. ШАБАЕВ Д.В. Правда о выселении балкарцев Нальчик, «Эльбрус», 1982.

101. ШТЕЙНБЕРГ Л. Первобытная религия Л., 1936.

102. ШАМИЛЕВ К.Н. Религиозные культы чеченцев и ингушей и пути их преодоления -Грозный, 1963.

103. ШАВХЕЛИШВИЛИ А.И. Из истории взаимоотношений между грузинским и чечено-ингушскими народами -Грозный, 1963.1. Статьи:

104. АГЛАРОВ М.А. Национальная одежда аварцев в XIX — XX вв.// Материальная культура аварцев — Махачкала, 2003.

105. АБДУЛВАХАБОВАБ.Б.-А. Детская одежда вайнахов XVII-начала XX вв. // Сб. статей ЧГУ- Грозный, 1987.

106. АБДУЛВАХАБОВА Б.Б-А. Традиционная мужская одежда вайнахов в XVI-начале XX века. // Культура Чечни. История и современные проблемы — М., 2006.

107. АБДУЛВАХАБОВА Б.Б-А. Динамика этнокультурных процессов на примере традиционного костюма чеченцев //Чеченская Республика и чеченцы: история и современность М., 2006.

108. АХМАДОВ Ш.Б. Развитие скотоводства чеченцев и ингушей в XVIII -нач. XIX в. // Чечня и Ингушетия в XVIII нач. XIX в. - Грозный, 2002.

109. АХМАДОВ Ш.Б. Ремесленные занятия чеченцев и ингушей в XVIII-XIX вв. // Вопросы политического и экономического развития Чечено-Ингушетии (XVIII начало XX вв.) - Грозный, 1986.

110. АХМАДОВ Ш.Б. Из истории развития земледелия и животноводства у чеченцев и ингушей в XVIII начале XX века //Общественные отношения чеченцев и ингушей в дореволюционном прошлом (XVIII - начало XX в.) Грозный, 1982.

111. АХРИЕВ Ч.М. Об ингушских женщинах // ССТО. Владикавказ, 1871.

112. АХРИЕВ Ч.М. Ингуши (их предания, верования, поверья) // Избранное. Назрань, 2000.

113. АУТЛЕВ М.Г., ЗЕВАКИН Е.С. Адыгейцы // Народы Кавказа М., 1960.

114. АДИЛСУЛТАНОВ А. Кто мы? // Научно-просветительская газета «Аль-Каф». Грозный, 1998. №4.

115. АБАЕВ В.И. Происхождение и культурное прошлое осетин по данным языка// Осетинский язык и фольклор -М.; -Л. 1949. Т.1. С. 171.

116. АЛИРОЕВ И.Ю. Кистинский диалект чеченского языка // Известия ЧИНИИИЯЛ. Т.З. Вып. 2. Языкознание. Грозный, 1962.

117. АЛИРОЕВ И.Ю. Названия одежды в вайнахскихязыках //Вопросыфилологии Грозный, 1970. Вып. 16, №33.

118. В АГАПОВ А. Д. Происхождение названий одежды в нахских языках // Вайнах, № 7. Грозный, 2003.

119. ВАГАПОВ А.Д. Этимологический словарь чеченского языка // Lingua universum — Назрань, 2009.

120. ВАХУШТИ Б. История Грузии // Картлис Цховреба Тбилиси, 1974. T.VI.

121. ВЕРТЕПОВ Г. В горах Кавказа // ТС. Владикавказ, 1903. Т.VI.

122. ВЕРТЕПОВ Г.А. Очерки кустарных промыслов в Терской области // ТС. Владикавказ, 1897. T.IV.

123. ВЕРТЕПОВ Г.А. Ингуши //ТС. Владикавказ, 1892. Кн. 2.

124. ВИНОГРАДОВ В.Б. Глиняный штамп с городища Алхан-Кала // Древности Чечено-Ингушетии М., 1963.

125. ВИНОГРАДОВ В.Б. Первоочередная задача в изучении портняжного промысла у позднесредневековых вайнахов // Хозяйство и хозяйственный быт народов Чечено-Ингушетии -Грозный, 1983.

126. ВИНОГРАДОВ В.Б., АБДУЛВАХАБОВА Б.Б-А., ЧАХКИЕВ Д.Ю. «Солнечный гребень» ингушских женщин // СЭ. М., 1985. Вып. 3.

127. ВОЛКОВА Н.Г. Изобразительные материалы как источник изучения материальной культуры народов Кавказа // Хозяйство и материальная культура народов Кавказа в XIX-XX вв. М., 1971. Вып. 1.

128. ГАДЖИЕВА С.Ш. Кумыкская женская одежда и украшения (XIX-начало XX вв.) // Дагестанский ЭС. Махачкала. 1974. Вып. 1.

129. ГРИЦЕНКО Н.П. Социально-экономическое развитие притеречных районов в XVIII первой половине XIX вв. // Труды Чечено-Ингушского НИИ.-Грозный, 1961. Вып. I. Т. IV.

130. ГЕНКО А.Н. Из культурного прошлого Ингушетии. Записки Коллегии востоковедов М., 1984. Т. V.

131. ГРАБОВСКИЙ Н.Ф. Ингуши // ССКГ. Тифлис, 1876. Вып.9.

132. ГРАБОВСКИЙ Н.Ф. Экономический и домашний быт жителей Горского участка Ингушского округа // ССКГ. Тифлис, 1876. Вып. III.

133. ГРАБОВСКИЙ Н.Ф. Заметки о Чечне и чеченцах // ССТО. Владикавказ, 1879. Вып. I.

134. ДАЛГAT Б. Первобытная религия чеченцев // ТС.-Владикавказ, 1893, Т. III.

135. ДАЛГАТ Б. Материалы по обычному праву ингушей // ИИНИИК.-Владикавказ, 1930. Т. II-III.

136. ДАУТОВА P.A. и др. Новые данные о материальной культуре горной Ингушетии (по результатам раскопок Шуанского могильника) // Традиционная материальная культура Чечено-Ингушетии Грозный: ЧИ НИИ ЭСФ, 1989.

137. ЗАКС А.Б. Северо-Кавказская историко-бытовая экспедиция Государственного исторического музея 1936-1937 гг. // Труды ГИМ-М., 1941. Т. XV.

138. ИППОЛИТОВ А.П. Этнографические очерки Аргунского округа // Сб. сведений о Кавказских горцах Вып. 1. Тифлис, 1868; Чечня и чеченцы в материалах XIX века - Элиста. 1990.

139. ИСЛАМОВ A.A. К вопросу о средневековых погребальных сооружениях в верховьях реки Чанты-Аргун // Известия ЧИНИИИЯЛ. Грозный,1963. Вып. I. Т. III.

140. КАЛОЕВ Б.А. Осетины // Народы Кавказа М., 1971. Т. I.

141. КАЛОЕВ Б.А. Чеченцы // Народы Кавказа М., 1960. Т. I.

142. КАЛОЕВ Б.А. Ингуши // Народы Кавказа М., 1960. Т. I.

143. КРУПНОВ Е.И. К истории Ингушетии // ВДИ. -М., 1939.

144. КРУПНОВ Е.И., МЕРПЕРТ Н.Я. Курганы у станицы Мекенской //

145. Древности Чечено-Ингушетии —M., 1963.

146. КРУПНОВ Е.И., МУНЧАЕВ P.M. Бамутский курганный могильник XIV-XVI вв. // Древности Чечено-Ингушетии М., 1963.

147. ЛАУДАЕВ У.А. Чеченское племя // ССКГ. Тифлис, 1872. T. VI.

148. ЛОБАЧЕВА Н.П. Среднеазиатский костюм раннесредне вековой эпохи (по данным стенных росписей) // Костюм народов Средней Азии — М., 1979.

149. МАГОМАДОВА Т.К характеристике торговых связей чеченцев и ингушей с русскими и Россией в XVI-XVII веках // Вопросы истории Чечено-Ингушетии Грозный, 1977. T. XI.

150. МАКСИМОВ Е. Чеченцы: Историко-географический и статистико-экономический очерк // Терский сборник. Вып. 3. Кн. 2,- Владикавказ, 1983.

151. МАМУКАЕВ Т.Б. К этнографии и антропологии «Города мертвых» // Вопр. осетинской археологии и этнографии Орджоникидзе, 1980.

152. МАРКОВИН В.И. Новый памятник эпохи бронзы в горной Чечне // Древности Чечено-Ингушетии -М., 1963.

153. МАРКОВИН В.И. Чеченские средневековые памятники в верховьях р. Чанты-Аргун // Древности Чечено-Ингушетии М., 1963.

154. МАКСИМОВ Е. Чеченцы // ТС. Владикавказ, 1893. Кн. 2.

155. МАРГОШВИЛИ Л.Ю. Мужская одежда вайнахов в конце Х1Х-начале XX в. // КЭС. VI. Тбилиси, 1986.

156. МАРР Н.Я. К истории передвижения яфетических народов с Юга и с Севера Каваказа // Известия Императорской Академии наук. СПб., 1912, № 11.

157. ОВХАДОВ М.Р. Основные лексические особенности орстхоевского говора галанчожского диалекта чеченского языка // Сб. статей ЧИГУ1. Грозный, 1983

158. ОМАРОВ А. Как живут лаки // ССКГ Тифлис, 1870. Вып III. Отд.З.

159. ПАНТЮХОВ И. Ингуши // ИКОИРГО. Тифлис, 1900. XII №6.

160. ПРОЗРИТЕЛЕВ Г.Н. Кавказское оружие (оружие кавказских горцев) // Труды ставропольской архивной комиссии. Вып. 17. 1915. Ставрополь, 1961.

161. РОССИКОВА А. Путешествие от центральной части Горной Чечни // ЭКОРГО, 1896. Т. XVIII.

162. РАДДЕ. Хевсуретия и хевсуры // ЭКОРГО. Тифлис, 1880. Вып. И. Кн.1. XI.

163. РОЗЕН Р. Описание Чечни и Дагестана // История, география и этнография Дагестана XVIII-XIX вв. М., 1958.

164. СЕМЕНОВ Л.П. Фригийские мотивы в древней ингушской культуре. Известия. ЧИНИИИЯЛ. История Грозный, 1959. Т. I. Вып. I. // Мецниереба да техника. - Тбилиси, 1949. №11 (на груз. яз.).

165. СЕРГЕЕВА Г.А. Вязаная обувь народов горного Дагестана // КЭС. -Москва, 1984. Вып. 8.

166. СЕРГЕЕВА Г.А. Одежда народов Дагестана и Чечни // КЭС. М., 1976. Вып. 6.

167. СЕРГЕЕВА Г.А. Об одежде аварской группы народов Дагестана // Хозяйство и материальная культура народов Кавказа в XIX-XX вв. М., 1971.

168. СЕРГЕЕВА Г.А. Женские украшения народов аварской группы Дагестана второй половины XIX начала XX вв. // КЭС. - М., 1980. Вып. 7.

169. СЕРГЕЕВА Г.А. Основные комплексы традиционной одежды и их трансформация в советское время // Этнические и культурно-бытовые процессы на Кавказе -М., 1978.

170. СОХАДЗЕ А. Единицы измерения длины в Древней Грузии // Мецниереба да техника Тбилиси, 1949. №11 (на груз. яз.).

171. СТУДЕНЕЦКАЯ E.H. Архивные документы как источник изучения материальной культуры народов Кавказа // Хозяйство и материальная культуранародов Кавказа в XIX-XX вв. М., 1971.Вып. I.

172. СТУДЕНЕЦКАЯ E.H. Одежда // Культура и быт народов Северного Кавказа (1917-1976 гг.)-М., 1968.

173. СТУДЕНЕЦКАЯ E.H. Одежда чеченцев и ингушей в Х1Х-ХХвв. // Новое и традиционное в культуре и быту народов Чечено-Ингушетии -Грозный, 1985.

174. СТУДЕНЕЦКАЯ E.H. Кабардинцы и черкесы // Народы Кавказа М., 1960.

175. СУХАРЕВА O.A. Опыт анализа покроев традиционной «туникооб-разной» среднеазиатской одежды в плане их истории и эволюции // Костюм йародов Средней Азии — М., 1979.

176. ТОГОШВИЛИ Г.Д. Из истории грузино-вайнахских политических взамоотношений во второй половине XVIII в. // Известия ЧИНИИИЯЛ. Т. 5. Вып. I. Грозный, 1964.

177. УМАРОВ С.Ц. Археологические исследования в высокогорных районах Чечни в 1968 г. // Археолого-этнографический сборник. Грозный, 1976. Т. 4.

178. УВАРОВА П.С. Могильники Северного Кавказа // Мак. М., 1900.1. Вып. 8. ♦

179. ХАСБУЛАТОВ А.И. Состояние мелкотоварного производства (кустарные промысли) // Чечено-Ингушетия накануне и в период революции1905 года Грозный, 1991.

180. ХАСБУЛАТОВА З.И. Некоторые формы взаимопомощи, связанные с хозяйственным и семейным бытом чеченцев и ингушей в конце XIX начале XX вв. // Хозяйство и хозяйственный быт народов Чечено-Ингушетии. -Грозный, 1983.

181. ХАСБУЛАТОВА З.И. Народные промыслы чеченцев и ингушей в

182. XIX начале XX вв. - Лам №3 (15)- 2002.

183. ХАРАДЗЕ Р.Л. Пережитки семейного племени в Тушетии // Материалы по этнографии Грузии Тбилиси, 1959. Т. 10.

184. ЧОКАЕВ К.З. Древние свидетельства о названиях и размещении нахских племен // АЭС. — Грозный, 1966.

185. ЧЕРНЫХ E.H. Спектральные исследования металлических изделий из могильника Гатым-Кале // Древности Чечено-Ингушетии М., 1963.

186. ШАВЛАЕВА Т.М. Проблема возрождения шерстяного промысла на предприятиях местной промышленности ЧИАССР // Народные художественные промыслы Северного Кавказа: традиции и современность. Махачкала, 1988.

187. ШАВЛАЕВА Т.М. Из истории развития ткацкого ремесла чеченцев в XIX нач. XX в. // Известия Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Приложение -Ростов-на-Дону. №11. 2006.

188. ШИЛЛИНГ E.H. Ингуши и чеченцы // Религиозные верования народов СССР.-М.;-Л., 1931.

189. ЩЕБЛЫКИН И. Ковры и вышивки // Известия. ИНИИК Владикавказ, 1928. T. I.

190. ШЕГРЕН А.Н. Религиозные обряды осетин и ингушей при разных случаях// К. 1846. №27-29.

191. ЯКОВЛЕВ М.Ф. Вопросы изучения чеченцев и ингушей // Сердало -Грозный, 1929.

192. ЯНДАРОВ X. История чеченской письменности. // Северо-Кавказский Краевой Горский НИИ. Записки. Т.П. Рн\Д, 1929.

193. Художественные произведения:

194. АЙДАМИРОВ A.A. Длинные ночи Грозный, 2005.

195. Илли о гехинце Гани. Перевод с чеченского Н.Горской. «Илли-героико-эпические песни чеченцев и ингушей» Грозный, 1979. С. 131-132.

196. ЛЕРМОНТОВ М.Ю. Полн. собр. соч. Л., 1940. Т. 4.

197. ТОЛСТОЙ Л.Н. Собр. соч.: В 22 т. Т. 14,- М., 1983.1. Словари:

198. АЛИРОЕВ И.Ю. Сравнительно-сопоставительный словарь отраслевой лексики чеченского и ингушского языков и диалектов Грозный, 1975

199. АБАЕВ В.И. Историко этимологический словарь осетинского языка. В 4-х т.-М., 1958. Т. 1.655 с.

200. КАРАСАЕВ А.Т., МАЦИЕВ А.Г. Русско-чеченский словарь М., 1978.

201. МАЦИЕВ А.Г. Чеченско-русский словарь М., 1961.

202. ОВХАДОВ М.Р. Социолингвистический анализ развития чеченско-русского двуязычия Грозный, 2007.

203. Русско-казахский словарь М., 1954.

204. Русско-башкирский словарь М., 1964.

205. Русско-кумыкский словарь М., 1960.

206. Русско-карачаево-балкарский словарь М., 1965.

207. Русско-хакасский словарь М., 1954.

208. Русско-татарский словарь М., 1984.

209. Турецко-русский словарь М., 1931.

210. Материалы международных, всероссийских, региональных, республиканских конференций:

211. АЙДАЕВ Ю.А. Чеченцы: история и современность -М., 1996.

212. ГАРСАЕВ Л.М. Последствия депортации чеченского народа в сфере материальной культуры // Материалы республиканской научно-практической конференции «Депортация чеченского народа: последствия и пути его реабилитации» Грозный, 2006. С. 139-140

213. ГАРСАЕВ Л.М. Вайнахская традиционная женская одежда конца XIX нач. XX вв. // «Вузовская наука-народному хозяйству». Материалы региональной научно-практической конференции, 4-5 июня 2002. - Грозный, 2003 г. С. 18.

214. ШАВЛАЕВА Т.М. К истории шерстяного промысла вайнахов // Искусство народных художественных промыслов Северного Кавказа // Тезисы докладов региональной научно-практической конференции Нальчик, 16-19 октября Махачкала, 1989.

215. ШАВЛАЕВА Т.М. Возрождение традиционного бурочного производства на предприятиях НХП Чеченской Республики // Всероссийская научно-практическая конференция «Наука, образование и производство» Материалы конференции Грозный, 2003.

216. СПИСОК ПРИНЯТЫХ СОКРАЩЕНИЙ

217. АИЭ Архив Института этнографии АН СССР. Москва.

218. ТВ Терские ведомости. Владикавказ.

219. ТС — Терский сборник. Владикавказ.

220. ССКГ Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис.

221. ССК Сборник сведений о Кавказе. Тифлис.

222. ИИНИИК Известия Ингушского научно-исследовательского института краеведения. Владикавказ

223. ЦГВИА Центральный государственный Военный исторический архив СССР. Москва.

224. КЭС Кавказский этнографический сборник. Москва.

225. ГМЭ Государственный Музей этнографии народов СССР. Москва.

226. СЭ Советская этнография. Москва — Ленинград.

227. СМЭ Сборник материалов по этнографии России, издаваемый при

228. Дашковском этнографическом музее. Москва.

229. ЭКОИРГО Записки Кавказского отдела императорского Русскогогеографического общества. Тифлис.

230. ГИМ Государственный Исторический Музей. Москва.

231. ССТО Сборник сведений о Терской области. Владикавказ.

232. ВДИ Вестник древней истории. Москва.

233. ЧИНИИЯЛ Чечено-Ингушский научно-исследовательский институт истории языка и литературы

234. МАК Материалы по археологии Кавказа. Москва.

235. ПИИЭ Полевые исследования Института Этнографии АН СССР.1. Москва.

236. СМОМПК Сборник материалов для описания местностей и племен1. Кавказа.

237. Табас. -Табасаранский язык1. Тюрк. Тюркский язык1. Чирах. Чирахский язык1. Евр. Еврейский язык

238. Др. русск. -Древний русский язык1. Азер. Азербаджанский язык1. Иран, -иранский язык1. Лит. Литовский язык1. Лтш. Латышский язык1. Чуваш. Чувашский язык1. Швед. Шведский язык1. Афган. Афганский язык1. Тадж. Таджикский язык1. Хварш. Хваршинский язык

239. АРСАКАЕВ ШУДДИ 60 лет с.Тевзана Веденского района

240. АБДУЛКАРИМОВ Денисолт 90 лет, с. Эрсеной Веденского района.

241. АРСАКАЕВ Шудди 60 лет, с.Тевзана Веденского района.

242. АБДУЛ-БАКИ Джамо 90 лет, г. Зарка, Иордания

243. АБДУРУЗАКОВ Дарка 95 лет, с. Элистанжи Веденского района.

244. АВТОРХАНОВ Шамсу 90 лет, с. Дарго Веденского района.

245. АКАЕВ Хумид 95 лет, с. Гуш-Корта Шатоевского района.

246. АЛИЕВА Ашат 95 лет, с. Шали, переулок Ленина, 42.

247. АРСАНУКАЕВА Марем 100 лет, с. Самашки Ачхой-Марта-новского района.

248. АУШЕВ Муса 50 лет, с. Сурхохи Назрановского района1. РИ.

249. АХМАДОВА Маржан 90 лет, с. Ножай-Юрт Ножай-Юртов-ского района.

250. АХМАДОВ Даба 70 лет, с. Шатой Шатойского района.

251. АХМАДОВ Сайт-Эми 80 лет, с. Элистанжи Веденского района.

252. АХМАТХАНОВ Зияудди- 90 лет, с. Элистанжи Веденского района

253. АХМАТХАНОВ А Ахьсарт-80 лет, с. Элистанжи Веденского района

254. БАЙСУЕВ Амир 86 лет, с. Ведено Веденского района.

255. БАЛГАЕВА Ата- 96 лет, с. Элистанжи Веденского района

256. БАЙСУЛТАНОВА Хамсат 100 лет, с. Автуры. ул. Цугаева, 85, Шалинский район.

257. БЕДАНОКОВА Навеет 60 лет, г.Майкоп, Адыгея.

258. БЕРСАНОВ Адам 70 лет, с. Шаами-Юрт Ачхой-Мартанов-ского района.

259. БЕРСАНОВ Хож-Ахмед 80 лет, с. Шаами-Юрт Ачхой-Мар-тановского района.

260. БЕРСАНОВ Бадрудди 70 лет, с. Новые-Атаги Шалинского района.

261. БОГАТЫРЕВ Гелани 60 лет, г. Малгобек, РИ.

262. ВАЦУЕВ Зема — 80 лет, с. Гойты Урус-Мартановского района.

263. ГАДАЕВА Зебират 103 года, с. Ачхой-Мартан.

264. ГАЗИЕВА Аби 97 лет, с. Алхан-Кала Грозненского района.

265. ГАЗИЕВ Муси 90 лет, с. Элистанжи Веденского района.

266. ГАЗИЕВ Саид-Магомед 80 лет, с. Элистанжи Веденского района.

267. ГАСТИЕВ Бакро- 90 лет, с. Элистанжи Веденского района

268. ГАЛАЕВ Магомед 70 лет, с. Барзой Шатойского района.

269. ГАНДАЛОЕВ Хамид 70 лет, с. Яндырка Назрановского района, РИ.

270. ГАЧАЕВ Магомед 100 лет, с. Элистанжи Веденского района.

271. ГЕДАГАЗОВ Алихан 65 лет, с. Кантышево Назрановского

272. ГЕРИХАНОВ Косум 80 лет, г. Аргун.

273. ГИРЕЕВ Ахмед 76 лет, с. Самашки Ачхой-Мартановского района.

274. ГОЙСУЕВ Магомед 55 лет, с. Хаттуни Веденского района.

275. ГУ ДАЕВ А Анисат 86 лет, с. Ведено Веденского района.

276. ГУМАШВИЛИ Сулейман 60 лет, с.Омало Ахметского района Грузии.

277. ГАМУРЗИЕВ Магомед 77 лет, с. Гамурзиево Назрановского района, РИ.

278. ГАРСАЕВ Магамед 90 лет, с. Элистанжи Веденского района.

279. ГАРСАЕВА Санет 78 лет, с. Элистанжи Веденского района.

280. ГАСТИЕВА Аби 90 лет, с. Элистанжи Веденского района.

281. ГАПАЕВ Адулла 70 лет, с. Автурьт Шалинского райна

282. ДАУДОВА Аба 100 лет, с. Белгатой Шалинского района.

283. ДАДАЕВ Мажда 100 лет, с. Дышни-Ведено Веденского района.

284. ДАДАЛОВ Мохмад-130 лет, г. Шали

285. ДЕМИШЕВ Хамид 77 лет, г. Аргун.

286. ДАУДОВА Фатима 94 года, г. Урус-Мартан.

287. ДЖАМБЕКОВ Апти 75 лет, с.Дуба-Юрт Шалинского района.

288. ДЕМЕРЖИ Жевдет — 40 лет, Чечен Казанжик, Турция.

289. ДЕМЕРЖИ Юнус 83 года, Чечен - Казанжик, Турция.

290. ДЕМЕРЖИ Нажия 77 лет, Чечен - Казанжик, Турция.

291. ДУДАЕВ Ибади 80 лет, с. Элистанжи Веденского района.

292. ДЖАБРАИЛОВ Мохьмад 80 лет, с. Тевзана Веденского района

293. ЗАКРИЕВА Марет 88 лет, г. Аргун.

294. ЗАКАРАЕВ Сейд-Селим — 110 лет, с. Элистанжи Веденского района.

295. ЗУБАЙРАЕВА Залпа 80 лет, с. Гойты Урус-Мартановского района.

296. ИБРАГИМОВА Зайнап 110 лет, с. Белгатой Шалинского района.

297. ИБРАГИМОВА Хеди 86 лет, с. Итум-Кали Шатоевского района.

298. ИБАЛОВА Уммат 76 лет, с. Беной Ножай-Юртовского района.

299. ИНДЕРБАЕВ Гелани 70 лет, с. Элистанжи Веденского района.

300. ИСАЕВА Аминат 97 лет, с. Итум-Кали Шатоевского района.

301. ИСРАИЛОВ Ахмад 95 лет, с. Итум-Кали Шатоевского района.

302. ИРИЗИЕВ Эламирза 90 лет, с. Тевзана Веденского района.

303. ИРИЗИЕВ Мохьмад 90 лет, с. Тевзана Веденского райна

304. ИСРАИЛОВ Жамалдин 85 лет, г. Шали, ул. Фрунзе, 23.

305. ИСРАИЛОВА Небисат 90 лет, с. Шатой Шатоевского района.

306. ИДРАЗОВ Терло 80 лет, г. Саратов.

307. КАДЫРОВА Амнат 75 лет, с. Элистанжи Веденского

308. КАСАЕВ Супьян 80 лет, с. Шаами-Юрт Ачхой-Мартанов-ского района.

309. КУРКИЕВ Магомед 85 лет, с. Экажево Назрановского района.

310. ЛУЛУЕВ Хамзат 90 лет, с. Ведено Веденского района.

311. ЛУЛУЕВ Абдулла 88 лет, с. Эшилхатой Веденского района.

312. ЛЬЯНОВА Макка 89 лет, с. Джейрах Назрановского района.

313. МАГОМАДОВА Баду 80 лет, с. Булгат-Юрт Ножай-Юртов-ского района.

314. МАГОМЕДОВ А Рукият 90 лет, с. Самашки Ачхой-Марта-новского района.

315. МАГОМЕДОВА Эсет 95 лет, г. Грозный.

316. МАНКАЕВА Сану 86 лет, с. Гуржи-Мохк Ножай-Юртов-ского района.

317. МАРГОШВИЛИ Дзаур 85 лет, с. Дуиси, Грузия.

318. МАХАУРИ Асхаб 100 лет, с. Бамут Ачхой-Мартановского района.

319. МЕДОВ Якуб 52 года, г. Назрань.

320. МЕЖИДОВА Леки 98 лет, с. Эрсеной Веденского района.

321. МЕРЖОЕВ Джабраил 80 лет, г. Малгобек, РИ.

322. МИНАЕВА Макка 101 год, с. Аршты Ачхой-Мартановского района, РИ.

323. МИЦИЕВ Ильман 100 лет, с. Нефтяник Веденского района.

324. МУРТАЗОВ Яраги 80 лет, с. Алхазурова Урус-Мартановского района.

325. МУРТАЗОВ А Шумист 50 лет, с. Алхазурова Урус-Мартановского района.

326. МУЖУХОЕВ Ахмад 79 лет, с. Кантышево Назрановского района, РИ.

327. МУЗАЕВА Аймани 86 лет, с. Курчалой Шалинского района.

328. МУКАЕВА Хава 70 лет, с. Катыр-Юрт Ачхой-Мартанов-ского района.

329. МУКУШЕВ Хаши 80 лет, с. Агишбатой Веденского района.

330. МУСАЙХАНОВ Каим 90 лет, с. Ца-Ведено Веденского района.

331. МУСЛИМОВ Абубакар 86 лет, с. Махкеты Веденского района.

332. МУЦУРУЕВА Узимат 97 лет, с. Беной Ножай-Юртовского района.

333. МУЦОЛЬГОВА Фатима 70 лет, г. Назрань, РИ.

334. МАГОМЕДОВА Малика 96 лет, с. Ведено Веденского района.

335. МАРГОШВИЛИ Султан 98 лет, с. Дуиси Ахметского района, Грузия.

336. МАРЖАН Шишани 88 лет, г. Зарка, Иордания.

337. МЕЖИЕВ Абдул-Вахаб- 86 лет, с. Махкеты Веденского района.

338. МЕЖИДОВ Нажмудди 90 лет, с. Элистанжи Веденского района.

339. МЕНДИЕВ Хуту 80 лет, с. Элистанжи Веденского района.

340. НАУРБИЕВА Марем 86 лет, г. Назрань, РИ.

341. ОЬНЛЮ Медет 48 лет, с. Чардакх, Турция.

342. ОЬНЛЮ Хьава 77 лет, с. Чардакх, Турция.

343. ОЬЗДИЛЬ Хайрия 78 лет, с. Чардакх, Турция.

344. ОСМАЕВ Ахмед 90 лет, с. Итум-Кали Шатоевского района.

345. ОСМАЕВ Альви 58 лет, Новые - Атаги, Шалинский район.

346. ПАТИЕВ Султан 55 лет, г. Назрань.

347. ПЕРСИЕВ Хизар 88 лет, с. Автуры Шалинского района.

348. САТАБАЕВ Лом-Али 85 лет, г. Шали, ул. Фрунзе,9.

349. САЙДУЛГИРИЕВ Зайнди 85 лет, с. Нефтяник Веденского района.

350. СУМБУЛАТОВ Абу-Али 80 лет, с. Кошкельды, Гудермеского района.

351. САГАЕВА Цака — 100 лет, с. Гойты Урус-Мартановского района.

352. СУСУРКАЕВА Хуту 60 лет, с. Тевзана Веденского района.

353. САМЕХ Бено 60 лет, г. Зарка, Иордания.

354. ТЕПСУЕВ Абдул-Вахид 80 лет, с. Эрсеной Веденского района.

355. ТЕПСУЕВ Селим-Султан-85 лет, с. Агишбатой Веденского района.

356. ТАЙСУМОВ Дакла 88 лет, с. Курчали Веденского района.

357. ТЕХИГОВ Юсуп-Хаджи 87 лет, с. Харачой Веденского района.

358. ТАМАЕВ Сугаип 70 лет, с. Рошни-чу Урус-Мартановского

359. УСУМОВ Израил 87 лет, с. Гуни Веденского района.

360. ФЕЙСАЛ Фирдовс 80 лет, г. Зарка, Иордания.

361. ХУТИЕВ Саид-Магомед 80 лет, с. Эрсеной Веденского района.

362. ХАДИСОВА Рашан 80 лет, ст. Наурская Наурского района.

363. ХАЦИЕВ Исмаил 102 года, с. Аршты Ачхой-Мартановского района.

364. ХАЦИЕВ А Саидат 96 лет, с. Аршты Ачхой-Мартановского района.

365. ХАЛУХАЕВ Магомед 96 лет, с. Таргим Назрановского района, РИ.

366. ХАЛИЛ Жафар- 70 лет г. Зарка, Иордания.

367. ЦАКАЕВ Хасан 100 лет, с. Элистанжи Веденского района.

368. ЦАТИАШВИЛИ Элизбар 52 года, с. Омало Ахметского района, Грузия.

369. ЦОНКАШЕВ Сулейман 90 лет, с. Бамут Ачхой-Мартановского района.

370. ЦОНКАТНЕВА Аминат 99 лет, с. Бамут Ачхой-Мартановского района.

371. ЦОНКАТТТЕВА Рехант 90 лет, с. Бамут Ачхой-Мартановского района.

372. ШАМИЛЕВ Абуезид 90 лет, хутор Шамиля Веденского района.

373. ШАМСАЕВ Абу 71 год, с. Шаами-Юрт Ачхой-Мартановского района.

374. ШОВХАЛОВ Мухади 80 лет, с. Самашки Ачхой-Мартанов-ского района.

375. ШАМСУДИНОВ Магомед 85 лет, с. Гехи Урус-Мартановского района.

376. ШИШАНИЯ Яга 78 лет, г. Зарка, Иордания.

377. ЭЛЕСОВ Иса 80 лет, с. Тевзана Веденского района.

378. ЭЛЕСОВ А Сацита 75 лет, с. Тевзана Веденского района.

379. ЭНГИНОЕВА Ама 76 лет, с. Сагопши Малгобекского района, РИ.

380. ЭЛИХАНОВА Саждат 120 лет, с. Ачхой-Мартан.

381. ЮХИГОВА Хава 110 лет, с. Ведено Веденского района.

382. ЯНДАРОВА Табарак 90 лет, с. Ведено Веденского района.

383. ЯНГУЛБАЕВ Гага 80 лет, с. Элистанжи Веденского района

384. ЯНДИЕВ Берс 86 лет, с. Балта Пригородного района СО -Алания.

385. ЯКИМ Арслан 70 лет, г. Сувелих, Иордания.

386. Научное издание Гарсаев Лейчий Магамедович ОДЕЖДА ЧЕЧЕНЦЕВ И ИНГУШЕЙ Х1Х-НАЧАЛА XX века