Национальная политика на Урале в 1920-е - первой половине 1930-х годов тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Латыпов, Ринат Тавзихович

• Латыпов, Ринат Тавзихович
• кандидат исторических наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Латыпов, Ринат Тавзихович

Введение.

Глава 1. Национальная политика Советского государства в 1920-е - первой половине 1930-х годов. Этнические меньшинства Урала и формирование национальнотерриториальных образований.

1.1. Основные направления национальной политики Советского государства в 1920-е - первой половине 1930-х годов.

1.2. Национальный состав и численность этнических меньшинств Уральской области. Формирование национально-территориальных образований.

Глава 2. Становление и развитие национальной школы на Урале в период с 1920 по 1934 годы.

2.1. Ликвидация неграмотности среди национальных меньшинств на Урале.

2.2. Материально-техническое, финансовое и учебно-методическое обеспечение национальных школ Урала.

2.3. Развитие национальных школ Урала в условиях перехода к всеобучу.

2.4. Система национального среднего специального образования на Урале.

Глава 3. Культурно-просветительная работа среди национальных меньшинств Урала.

3.1. Развитие на Урале национальных изб-читален.

3.2. Организация работы библиотек и народных домов национальных меньшинств на Урале.

3.3. Введение латинизированного алфавита среди этнических меньшинств Урала.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Национальная политика на Урале в 1920-е - первой половине 1930-х годов»

Состояние межнациональных отношений в современной России можно охарактеризовать сложным, внутренне противоречивым, заслуживающим всестороннего и глубокого анализа, требующим постоянного внимания к практическим потребностям наций и народностей, гибкости и оперативности в решении национальных проблем. Это осуществимо путем полного и последовательного осуществления демократических принципов национальной политики, обеспечения полного равноправия всех наций, народностей и этнических групп, проживающих на территории Российской Федерации. Ясно, что эти задачи могут успешно решаться лишь в ходе выработки и последующей реализации новой концепции национальной политики. Однако ее становление возможно только через глубокое и всестороннее изучение исторического опыта, накопленного нашей страной и мировой практикой в области национальной политики.

У каждого народа есть свои интересы. Национальная политика — это искусство соединения национальных интересов. На современном этапе главная задача национальной политики государства состоит в том, чтобы максимально гармонизировать эти интересы. Еще в более широком смысле суть национальной политики - и это зафиксировано в Конституции Российской Федерации - обеспечение прав человека для представителей всех народов независимо от численности'. Удовлетворение жизненных нужд, специфических социокультурных потребностей населения всех субъектов Федерации должно осуществляться на основе глубокого знания истории каждого региона, традиций, образа жизни, культуры, населяющих его территорию народов. Национальная политика в сегодняшних условиях - это политика конкретного решения вопросов в конкретном регионе, конкретной республике.

В Конституции России устранен ранее существовавший формально-иерархический подход к народам по категориям: нация, народность, национальная группа. Теперь национальная принадлежность - это вопрос прежде всего самоопределения человека на индивидуальном, личностном уровне. Только признание права на такую самоидентификацию является подлинно демократичным. В нынешней Конституции РФ это положение присутствует, то есть определение национальности осуще Конституция Российской Федерации. М.,-1993. Ст. 19, 26, 28,29, 69, 72-6. ствляется не по крови, а по внутреннему мироощущению человека, его духовным потребностям, способу самовыражения, по его отношению к языку и культуре.

В последнее время наблюдается тенденция резкого всплеска интереса к национальной проблематике, как на Западе, так и в странах бывшего СССР. Это и неудивительно: этнополитический фактор на переломе веков стал тем роковым камнем преткновения, о который разбились самые гуманистические проекты о возможности переустройства человеческого общежития на гуманных принципах.

Сам факт бурного развития этнополитологии как науки можно объяснить и теми тектоническими этнополитическими сдвигами, которые обнажили тщательно закамуфлированные за годы Советской власти процессы бинарного, на уровне подсознания множества «национальных идей», противоречия огромного «многослойного» организма, каким до недавнего времени являлась наша страна. Новые условия диктуют иную логику этнополитического анализа этих процессов, в которых следует учитывать всю их многомерность не только в контексте одной, «отдельно взятой» страны, но и во всем мире. Мир, преодолев идеологическую и политическую бипо-лярность, не освободился от бремени агрессивной конфликтности, одним из ее стержневых составляющих является национализм в его радикальных проявлениях. Как его резкий всплеск, которым был отмечен конец XIX столетия, вылился волной глобальных и локальных катаклизмов уже в XX веке, так и его заключительная фаза несет в себе чрезвычайно опасный конфликтогенный заряд, упакованный в том числе в национальную оболочку - от геополитического гегемонизма до племенных побоищ. Хотелось бы верить, что это взрывоопасное наследие будет преодолено в XXI веке. ,

История формирования Евразийской цивилизации, ход социально-экономического развития нашей страны постоянно усиливали мозаичность национального состава населения, что особенно заметно в Поволжье, на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке, в крупных городах и в городских поселениях, которые сложились вокруг промышленных и транспортных узлов. В ранее этнически однородной среде возникают многочисленные и разнообразные национальные группы населения, которые получили название этнических или национальных меньшинств, не обладающих собственной государственностью. Большей частью, как это показывает исторический опыт, они постепенно интегрируются в состав доминирующей нации, постепенно включаясь в ее экономическую, политическую и культурную жизнь. Для какойто части представителей национальных меньшинств это означает ассимиляцию: они воспринимают полностью культуру, язык и, наконец, национальное самосознание преобладающего этноса. Этот процесс может занимать столетия и охватывать многие поколения; он может ускоряться как мелсдународными, так и внутриполитическими, социально-экономическими процессами, но может и замедляться под воздействием различных, прежде всего внутриполитических факторов. Для другой части инонационального населения включение в состав той или иной нации не означает потери этнических признаков. Это и есть национальные меньшинства.

Существование национальных меньшинств - это исторический факт. Однако лишь с недавнего времени само понятие «национальное меньшинство» постепенно стало возвращаться в научную и публицистическую литературу. На протяжении 1930-X - 1990-х гг. термин «национальное меньшинство» в отечественной исторической науке претерпел существенные изменения. По работам, написанным и изданным в различные периоды Отечественной истории, мы сможем проследить трансформацию этого понятия за последние шестьдесят лет.

В 1930-е гг. в понятие «национальное меньшинство» вкладывалось идеологическое содержание. Считалось, что национальные меньшинства делятся на две категории: в СССР и в капиталистических странах, между которыми глубокий сущностный водораздел. Нацменьшинства в СССР - национальности, живущие вне своих национальных республик (союзных и автономных), а нацменьшинства в капиталистических странах - национальности, оторванные или аннексированные от основной массы соответствующих национальностей, имеющих национальные государства, или на? циональности, нигде не организованные в государство^ Один из ведущих специалистов 1970-х гг. в области культурно-просветительной работы среди нацменьшинств на Урале И.Б. Гарифуллин также понимал под национальными меньшинствами только те народы, которые оказались вне пределов своих национальных автономийЛ. лБольшая Советская энциклопедия. Т.41. М., 1939. С.376, 378.

Гарифуллин И.Б. Из практики организационно-партийной работы и культурно-просветительной работы Уральского обкома партии и его местных органов среди национальных меньшинств в конце восстановительного периода // Из истории партийных организаций Урала и Западной Сибири. Уч. записки Свердловского и Тюменского пединститутов. Сб. 173. Тюмень, 1971. С.56.

Более объективно к понятию «национальное меньшинство» подошел другой исследователь национальной политики на Урале в 1920-1930-е гг. Т.Г. Мосунова, которая считает, что «национальное меньшинство - это демографическая категория, выражающая как коренную, так и некоренную часть населения страны или входящего в ее состав национально-государственного образования, проживающую среди инонационального компактного большинства. Национальным меньшинством молсет быть любая общность (нация, народность, национальная или этническая группа, а также группы их)»"*.

Оригинальная точка зрения на этнические меньшинства была высказана Л. Малиновским: «.к национальным меньшинствам неправильно относить коренные народы данной страны (такие, как индейцы США или чукчи в СССР), хотя и составляющие меньшинство в населении данного государства, или даже остатки прелсних больших коренных народов (таких, например, как кеты в Сибири или вепсы на северо-западе Европейской части СССР), ибо все эти народы проживают на земле своих далеких предков. Не могут быть причислены к национальным меньшинствам в точном смысле этого слова народы, обладающие собственной национальной государственностью, хотя бы они и составляли в своих республиках (или автономных областях или округах) меньшинство населения. Далее, национальные меньшинства - это не всегда маленькая группа людей: к ним относятся и сравнительно крупные народы, например, евреи, немцы, болгары и греки в СССР, численность которых достигает нескольких сот тысяч и даже миллионов человек. Их общая черта - отсутствие у них целостной территории, их историческая связь (по происхождению) с зарубежными, народами или с коренным населением других республик. У национального меньшинства обычно нет своего (обособленного) национального хозяйства, оно живет среди . другого народа, составляя часть многонациональной общности. Это не статичное понятие. При некотором минимуме компактного населения национальное меньшинство молсет сложиться в народность. или даже конституироваться в нацию. .»А

Мосунова Т.Г. Партийное руководство развитием общеобразовательной национальной школы на Урале в период социалистического строительства (1926-1937 гг.). Дисс. .канд. ист. наук. Свердловск, 1988. С.6-7. а Малиновский Л. Национальные меньшинства: теория и практика// Коммунист. 1990. №10. С.57-58.

Концепция национальных меньшинств как особого типа этнических обшно-стей коррелирует с положениями работы немецкого ученого А. Козинга «Нация в истории и современности». Автор этой книги рассматривает понятие «национальность» как признак нации и народности, объединяющий в себе их общее происхождение, национальное самосознание, язык и культуру, как такую категорию, которая не зависит от общности территории, экономики и социального строя: ею обладают и люди, которые территориально, экономически и в социально-политическом отношении оторвались друг от друга, проживают в различных государствахЛ.

В энциклопедии «Народы России» под этническим меньшинством понимается группа людей той или иной этнической принадлежности, значительно уступающая по численности окрулсающему иноэтническому населению на данной территории'. Авторы учебного пособия для вузов «Этносоциология» разработали комплексное понимание термина «этническое меньшинство». С точки зрения авторов, к этническим меньшинствам относятся следующие типы национальных групп: во-первых, численно меньшие, чем этническое большинство в государстве; во-вторых, находящиеся в недоминирующем положении; в-третьих, обладающие этнокультурной спецификой и лселающие сохранить ееЛ.

Принимая во внимание различные точки зрения специалистов, хотелось высказать личную позицию по данному вопросу. Нам кажется, что национальное меньшинство - исторически конкретная форма этнической и этнокультурной общности, составляющая меньшую часть по отношению к основному населению. Данная общность может быть образована при отрыве части этноса вследствие миграции населения в другую местность или за рубеж, изменения границ, а таюке демографических или других процессов, в результате которых эта этническая общность оказывается в доминирующем инонациональном окрулсении. Национальные меньшинства могут быть частью этнонации, проживающей за пределами основной территории самоопреЛ деления последней (армяне в России, татары на Урале и др.); могут быть группой сохраняющего свою идентичность народа, но разбросанного по многим странам и не имеющего своего государства (цыгане, курды и др.); могут быть народом территории л См.: Козинг А. Нация в истории и современности. М., 1978. ' Народы России. Энциклопедия. М., 1994. С.457. л Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов A.A. Этносоциология. М., 1998. С.38-39. внутренней колонизации (эвенки, чукчи, ненцы и др.); наконец, группой обосновавшихся на постоянное жительство граждан - в прошлом иммигрантов (немцы Поволжья, испанцы в России и т.д.)).

Национальное меньшинство зачастую характеризуется «усеченной» классовой структурой - ведь со своей прежней родины обычно мигрировали преимущественно те, кому плохо жилось, представители низших, угнетенных слоев общества. Для складывания на новом месте социальной структуры, свойственной народности или нации, требовалось длительное время. При этом возникала проблема: что пройдет быстрее - процесс образования классов и возникновения новой нации (либо народности) или процесс интеграции, а то и ассимиляции национального меньшинства в принявшем его (или даже завоеванном им) коренном народе.

Национальное меньшинство - это прежде всего этническая общность. Связь здесь такова, что чем меньше его доля в населении и чем более оно рассеяно среди народа-«аборигена», тем быстрее - при прочих равных условиях - оно растворяется и тем меньше у него шансов образовать самостоятельную нацию или народность. Устойчивость же существования национального меньшинства как национальной общности на новом месте зависит от разных обстоятельств: от компактности расселения, от величины перепада в культурном уровне коренного и пришлого населения, от близости языков обоих народов, от национальной и религиозной политики господствующих классов и т.п. Иногда меньшинства могут и объединяться - крупное присоединяет к себе мелкие.

К сожалению, в исторических и социологических исследованиях по национальным отношениям недостаточно глубоко изучены проблемы национальных меньшинств, и прежде всего на региональном уровне.

Теория национальных меньшинств сравнительно подробно разработана западными социологами, но пока еще не оказалась в центре внимания российских истО' риков и социологов. Наши этнографы также обходят широко распространенный во всем мире термин «национальное, этническое меньшинство» из-за неверной идентификации всех нерусских народов нашей страны с этническими меньшинствами и, как это практиковали многие западные ученые, причисляя к этой категории казахов, узбеков, украинцев и другие народы бывшего СССР, тогда как на самом деле предста-. вители этих национальностей становились меньшинствами только в тех случаях, когда они проживали за пределами своих республик. Поэтому лишь немногие ученые решаются анализировать это понятие при всей его практической необходимости и научной перспективности.

Недостаточное внимание к теоретической разработке проблемы национальных меньшинств объясняется таюке тем, что со второй половины 1930-х и по конец 1980-х гг. были прочно забыты решения партийных и государственных органов власти по национальному вопросу, которые были приняты и частично реализованы в первое десятилетие после Октябрьской революции.

Еще в Советском Союзе многие недоминирующие народы, которые давали наименования союзным республикам, в соответствии со ст.4 Конституции СССР 1924 гЛ, ст. 17 Конституции СССР 1936 г."' и ст.72 Конституции СССР 1977 г." имели право не только на самоопределение, но и на выход из состава союзного государства. В соответствии со ст. 5 Конституции РФ недоминирующие народы Российской Федерации, дающие название республикам, имеют право на самоопределение в составе го-сударства'л. Но обладают ли таким правом другие народы, не имеющие своих государственных образований на территории Российской Федерации: немцы, монголы, корейцы, ногайцы, нагайбаки, удэгейцы, нивхи и др.? Эти проблемы воспринимаются как психологически правовые и часто конфликтные.

По своему ответ на этот вопрос давала Конституция РСФСР 1925 г., где в соответствии со ст. 13 «РСФСР. объявляет совершенно несовместимым с основными законами Республики какое бы то ни было угнетение национальных меньшинств или ограничение их равноправия и тем более установление или допущение каких бы то ни было (прямых или косвенных) преимуществ для отдельных национальностей и признает право за отдельными национальностями на выделение, по решению их съездов Советов, с утверждения верховных органов Российской Социалистической Федеративной Советской Республики, в автономные советские социалистические республики и области. За гражданами Российской Социалистической Федеративной Советской л Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России. М., 1997. С.320. л Антология мировой политической мысли. В 5 томах. Т. 5. Политические документы. М.,

1997.С.308. Конституция (основной закон) СССР. М., 1978. С.27. •л Конституция Российской Федерации. М., 1993. С.5.

Республики признается право свободного пользования родным языком на съездах, в суде, управлении и общественной жизни. Национальным меньщинствам обеспечивается право обучения на родном языке в щколе»'Л. Идея федерации и местной автономии нащла свое дальнейщее развитие в системе национальных округов, районов и сельсоветов, где в основном концентрировались еще не ассимилированные малые национальные, большей частью крестьянские, группы.

Согласно СТ.69 Конституции РФ 1993 г. государство гарантирует права коренных малочисленных народов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, одновременно государство гарантирует всем ее народам право на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития (ст.68 п.З Конституции РФ)'''.

Проблема этнических меньшинств актуализировалась во всем мире, что связано с ростом этнического самосознания, национальными движениями, активизацией миграционных процессов. На постсоветском пространстве она воспринимается остро еще и потому, что вследствие распада Советского Союза народы были разделены отнюдь не эфемерными границами и для диаспор жизненно важным оказался вопрос: гражданами какого государства они должны стать, т.е. будут ли они иммигрантами, временными жителями или меньшинствами в государствах, где они живут. В соответствии со ст.72-6 Российская Федерация и ее субъекты защищают права и свободы человека и гражданина, а также защищают права национальных меньшинств'л. Тем не менее, сегодня эта проблема весьма актуализировалась перед русскими в государствах нового зарубелсья, перед украинцами и белорусами в России, особенно теми из них, кто приехал, например, в Тюменскую область или Магаданскую не на постоянное жительство.

Теперь, в совершенно новых условиях российского общества, когда речь идет об удовлетворении социально-культурных потребностей людей, вполне очевидно существование таких национальных запросов и потребностей, которые нынешняя система территориальных автономий сама по себе удовлетворить не в состоянии. Надо признать, что обращение к реальности и пересмотр национальной политики, соответ

Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России. М., 1997. С.ЗЗ 1. 'л Конституция Российской Федерации. М., 1993. С.26.

Конституция Российской Федерации. М., 1993. С.28-29. ствующие изменения в теории - дело непростое. Речь идет об изменении подхода к национапьному существованию значительных народных масс.

И для отдельного человека, и для национальности (или части ее) к которой он себя относит немаловажное значение имеет то, какое понятие используют для их наименования - «народ», «этническое меньщинство», «национальное меньщинство», «коренной народ», «национальная группа», поскольку все они часто имеют вполне определенный социальный и политический смысл. Это делает необходимым выделить типы групп, которые в меж:дународно-правовой или социальной практике могут быть отнесены к этническим меньщинствам. Но надо иметь в виду, что чисто количественные характеристики в данном случае не могут считаться достаточными и что пока нет всеми признанного определения этнического меньшинства.

Понятие «этническое меньшинство» - не чисто демографическое, оно несет на себе и определенную социально-психологическую нагрузку. В самом деле, для того, чтобы группа самоидентифицировалась как меньшинство, она должна ощущать свое не доминирующее положение или дискриминацию. Понятие «этническое, национальное меньщинство» имеет в своем содержании социально-психологический компонент, который определяется, обуславливается конкретной исторической и социально-политической ситуацией.

Исторически так сложилось, что часть народов в прошлом в СССР и теперь в России имеют государственные образования, носящие их имя. Это титульные народы республик. В официальной практике их не называли «меньшинством». А использовавшееся в России бытовое понятие «нацмен» по отношению ко всему нерусскому населению воспринималось как уничижительное и сегодня фактически ушло из практики употребления.

Титульные народы и другие этнические общности, кроме русских, в республиках часто называют коренными, хотя и это название неточно. Во-первых, во многих случаях на территории республик проживало не одно поколение русских. И даже столицы некоторых республик были основаны русскими, как, например, Якутск. Во-вторых, в международной практике под коренными народами имеются в виду аборигенные народы, т.е. «ведущие племенной образ жизни». В трактовке, соответствующей современным условиям России, это народы, занимающиеся традиционными видами хозяйственной деятельности. Их права обычно защищаются как права малочисленных аборигенных народов.

Кроме Того, термин «коренные» (жители) нередко трактуют как право на дополнительные преимущества на данной территории, что воспринимается как наруще-ние гражданских прав всеми другими национальностями, прежде всего русскими, украинцами в республиках. Учитывая все эти обстоятельства, ученые и политики стараются как можно реже и вовсе не употреблять термин «коренные», используя понятие «титульные» (не титульные) национальности.

Распад СССР и образование постсоветских государств привели к появлению понятия «новые меньщинства». Иногда так говорят о русских в государствах нового зарубежья. В некоторых из них русским трудно осознать себя меньщинством, как, например, в Казахстане, где они не составляют численного меньщинства и по социально-профессиональному статусу не уступают титульному этносу. Сходная ситуация наблюдается и в Киргизии. Президенты этих государств употребляют в отношении русских термин «народ-партнер». Такая традиция существует в ряде западных государств, в частности в категории равного партнерства рассматривают франкоканадцев в Канаде, шведов в Финляндии, ирландцев, шотландцев в Великобритании. В некоторых государствах даже на официальном уровне признается двуязычие, как, например, в Финляндии (финский и шведский языки).

В отношении этнических групп, являющихся диаспорами, международные документы не предусматривают права на территориальную автономию, а гарантируют главным образом защиту их от политической и культурной дискриминации. Не, удивительно поэтому, что некоторые государства рассматривают значительные группы, автохтонного нетитульного населения в качестве меньшинств, не принимая формул равного партнерства, как это имеет место, например, на Украине или в Латвии в отношении русских.

Все это побуждает ученых чаще использовать по отношению к национальным меньшинствам, которые являются частью этнонации, живущей за пределами территории ее самоопределения термин «диаспора». Если этническая группа признается другими и ощущает себя меньшинством, то обычно она нацелена на использование прав, которые предоставляют меньшинствам международные механизмы и, как правило, их права реализуются в рамках национально-культурной автономии.

Ведь только в СССР в конце 1980-х гг. это затрагивало национальный быт и самосознание, развитие культуры и т.д. примерно 55 млн человек, в том числе 24 млн русских, живущих в национальных республиках, 5,5 млн украинцев, более 2 млн евреев и 2 млн немцев, 1 млн поляков, 357 тыс. корейцев, а таюке сотен тысяч людей других национальностей, которые с полным правом считали своей родиной СССР. Решение этого большого и больного вопроса - важная составная часть общего процесса демократизации нашего общества, оно призвано до конца вылечить прежние раны и вернуть национальным меньшинствам сознание их ценности, равноправия среди всех народов Российской Федерации. Это имеет большое перспективное значение.

Сегодня Российская Федерация - многонациональное государство. Нерусское население составляет 18 % и включает представителей более 170 этносов. По своему государственному устройству Российская Федерация не имеет аналогов в мире. Ее субъектами являются 21 республика, 1 автономная область и 10 национальных округов"'. Некоторые территории объединяют в качестве титульных от двух (Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария) до 10 (Дагестан) этносов. Национально-территориальные образования занимают более 53 % территории страны*''. Из примерно 10 % населения России, относящегося к титульным этносам национально-территориальных образований, лишь 7 % проживает на территории «своих» республик, областей и округов, остальные также находятся в положении нетитульных этносов на других территориях. К ним можно прибавить еще около 10 % населения, не имеющего национально-территориальных образований в Российской Федерации'Л.

В Российской Федерации самой многочисленной является русская нация, составляющая около 82 % из 147 миллионов населения. Русские живут на всей территории Федерации, численно преобладая в большинстве регионов и в крупных городах страны. К другим крупнейшим национальностям относятся татары - 5,5 млн человек, чуваши - 1,8 млн, башкиры - 1,3 млн, мордва - 1,07 млн, чеченцы - 899 тыс., немцы -842,4 тыс., а таюке украинцы - 4,4 млн и белорусы - 1,2 млн человек'л. В то же время

Конституция Российской Федерации. М., 1993. С.23-25. '•' Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов A.A. Этносоциология. М., 1998. С.65.

1 Я.

Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов A.A. Этносоциология. М., 1998. С.65.

Национальная политика России: история и современность. М., 1997. С.366. некоторые народы Севера (орочи, алеуты, негидальцы и др.) насчитывают лишь несколько сот человек. Национальности России различаются не только по численности, но и по социально-профессиональной структуре, типу хозяйственно-культурной деятельности, языку, особенностям материальной и духовной культуры.

Почти повсеместно границы расселения народов не совпадают с границами внутрироссийских образований. Десятки миллионов россиян - потомки смешанных браков и проживают в этнически смешанных семьях. Многие народы в ходе длительных контактов испытывали сильное воздействие русской культуры, особенно языка. В большинстве российских республик и в автономиях титульная национальность не составляет большинства населения.

Политические репрессии, волюнтаристское хозяйственное развитие, необдуманная миграционная политика обусловили обострение этносоциальных и этнодемо-графических проблем. Идеологический контроль Центра при поддержке местных бюрократических элит вызвал кризис традиционных институтов, в том числе национальной культуры и языка. Даже переписи населения проводились в СССР с большими перерывами (1926-1939-1959), причем их результаты полностью не публиковались, а в некоторых случаях и прямо фальсифицировались: мелкие национальности присоединялись к крупным, существование целых народов замалчивалось, не говоря уже о том, что сами показания граждан на переписи производились под влиянием административного нажима и искаженного этим нажимом общественного мнения. Все подгонялось под существующую систему республик, которая приобрела казенно-показной характер.

Отсюда и в советской исторической науке, да и не только в исторической, сложилась определенная традиция в изучении истории и теории национального вопроса и национальных проблем: «национальный» поднимался как относящийся только к нации, характеристики которой получили черты извечности и неподвижности - в полном соответствии со сталинским определением нации. Живая же действительность все более расходилась с догматическими схемами.

Национальная политика прошлых режимов носила противоречивый характер. С одной стороны, был сокращен разрыв в социальном развитии национальностей, вырос образовательный и культурный потенциал, сформировался пласт общих культурных ценностей и опыт сотрудничества народов, с другой стороны, жесткий централизм, идеологический диктат нивелировали культурное многообразие. За счет приоритетной поддержки бюрократии титульных наций игнорировались социальные и культурные запросы рядовых граждан республик и право миллионов людей, оказавшихся за пределами «своей» государственности или не имеющих ее вообще. Декларативная национальная политика не опиралась на правовую основу государственного регулирования межнациональных отношений. Система национально-государственного устройства, иерархичность политико-правового статуса и практика огосударствления национальной принадлежности граждан вступили в противоречие с реальной жизнью, с процессом демократизации.

В 1990-е гг. в России сделаны конкретные шаги для утверлсдения равноправия народов. Отменены ранее принятые преступные и необоснованные акты, признаны суверенные права национальных и региональных образований, в 1992 г. подписан Федеральный договор о разграничении предметов ведения и полномочий мелсду федеральными органами государственной власти РФ и органами власти суверенных республик в составе РФАА В республиках, краях и областях принимаются собственные программы национального развития и стабилизации межнациональных отношений.

Однако процесс социального и культурного возролсдения, политической реабилитации встречает большие трудности, хозяйственная и политическая децентрализация идет медленно. В сфере политики, по-прежнему абсолютизируется идея национальной государственности. Лозунг национального самоопределения от имени одной национальности нередко используют новые этнократические элиты и заезжие хозяйственники, играя на справедливом требовании большей экономической и политической самостоятельности регионов.

Утверждается установка на преимущественное право титульных национальностей контролировать доступы к ресурсам, политическим и культурным институтам в ущерб большинству населения этих образований. В Российской Федерации сложилась ситуация, когда более 50 % территории объявлены «территориями своей государственности» для 7% российских гражданА'. В то же время десятки миллионов

Антология мировой политической мысли. В 5 томах. Т. 5. Политические документы. М., 1997. С.653-660. а' Национальная политика России: история и современность. М., 1997. С.368. граждан не имеют достаточных возможностей и гарантий для реализации своих культурных интересов и прав. Это создает предпосылки для межнациональной напряженности и национального сепаратизма.

В контексте изменяющейся этнополитической ситуации особую значимость обретают проблемы русского народа. Русские, как и другие народы, испытали на себе все тяготы бюрократического произвола. Его в большей мере коснулись негативные последствия распада СССР. Эти обстоятельства, а также неправомерное возложение на русских ответственности за политику Центра активизировали процесс подъема русского национального самосознания, который в ряде случав также имеет негативные проявления.

Основу нового формирующегося подхода составляет представление об исторической незаверщенности процесса национальной консолидации россиян как граждан единого государства. Потерпевшая крах политика имперского по своей сути централизма с опорой на местные партократические элиты и сдерживания реального культурного многообразия, должна уступить место политике поощрения естественного взаимодействия двух противоречивых и взаимозависимых процессов: этнокультурной эволюции и социально-экономической интеграции на общегражданской основе. Национальная идея может и должна быть соотнесена с идеей целостности Российской государственности.

Для глубокого изучения истории национальных отношений в СССР, деятельности Советского государства по решению национального вопроса среди национальных меньшинств важно проследить, как в 20-30-х гг. XX столетия осуществлялась эта политика в отдельных регионах страны. Несомненный интерес в этом отношении представляет Урал - крупнейший социально-экономический район Российской Федерации. На примере Урала можно проследить формы и методы работы партийных и советских органов по вовлечению национальных меньшинств, населяющих край в культурное и государственное строительство, борьбу за ликвидацию фактического неравенства ранее отсталых народов.

Объектом исследования является национальная политика Советского государства в 1920-е-первой половине 1930-х"гг. Предмет исследования - этнические меньшинства Уральской области и реализация проводимой государством национальной политики в отношении их в указанный период.

Хронологические рамки исследования охватывают 1920—1934 гг. В качестве отправной точки служит период окончания Гражданской войны на территории Урала. Именно с этого момента наметились серьезные перемены в деле просвещения и культурно-просветительной работы среди национальных меньщинств Урала: быстрый рост численности учебных заведений и культурных учреждений нацменов, широкое распространение их новых типов таких как школы повышенного типа, техникумы, избы-читальни, красные уголки, библиотеки и т.д. А чрезмерная политизация общественной жизни в то время вызвала качественные изменения в содержании школьного и внешкольного образования, культпросветработы.

В 1923 г. была образована Уральская область, районирование создало благоприятные условия для культурных преобразований среди этнических меньшинств края. В дальнейшем в процессе развития региональной национальной политики шел поиск оптимальных вариантов ее реализации, вырабатывались основные формы и методы культурно-просветительной работы. В начале 1934 г. Уральская область была расформирована, с этого времени в региональной национальной политике начинают проявляться новые тенденции.

Таким образом, при рассмотрении проблемы национальной политики на Урале обращение к данному периоду является актуальным по нескольким причинам:

Во-первых, в рамках этого периода была образована Уральская область (1923-1934 гг.), которая по своему экономическому потенциалу, территории, населению, географическому положению превратилась в крупнейший и стратегически важный аграрно-индустриальный район страны.

Во-вторых, около 10% населения области составляли крайне дифференцированные по уровню социально-экономического и культурного развития этнические меньшинства, расселенные по всей территории области чаще всего дисперсно и че-респолосно и в то же время при абсолютном доминировании и окружении русской нации.

В-третьих, Уральская область в региональной национальной политике выступала своеобразным испытательным полигоном практического осуществления Советским государством политики в отношении национальных меньшинств.

В-четвертых, первые два десятилетия советской национальной политики - это самый насыщенный и неоднозначный период в истории национальногосударственного строительства, период дискуссий, поисков и экспериментов. Этот период представляет собой единое хронологическое поле, имеющее четкие отличия от последующих десятилетий.

Территориальные рамки исследования определены в соответствии с существовавшим в рассматриваемый период административно-территориальным делением. Исследование охватывает территории, вошедшие в 1923г. в состав Уральской области, просуществовавшей с некоторыми изменениями до момента своего упразднения в январе 1934 г. В исследуемый период в Уралобласть входили в современных границах Свердловская, Челябинская, Тюменская, Пермская и Курганская области.

Научная новизна исследования состоит, прежде всего, в постановке проблемы, весьма актуальной и не имеющей всесторонней комплексной научной разработки, с учетом объекта и хронологических рамок исследования.

Исходя из этого, диссертантом выносятся новые аспекты и положения по следующим направлениям:

- этапы становления и формы деятельности советских и партийных органов, ответственных за проведение национальной политики;

- принципы и формы осуществления национально-государственного строительства на Урале;

- проанализированы и критически переосмыслены взгляды советских и современных отечественных исследователей, касающиеся социально-экономического положения национальных меньшинств;

- выявлены принципы и методы деятельности органов государственной властц по выравниванию правового положения национальных меньшинств, по созданию слоя новой партийно-советской национальной элиты;

- выявлены основные направления деятельности местных органов власти в области регулирования образовательных и этнолингвистических процессов среди национальных меньшинств Урала;

- исследование проводилось на основе широкого круга архивных документов, впервые вводимых в научный оборот.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что в ней дается • представление об основных направлениях национаньной политики в отношении этнических меньшинств Урала. Автор попытался подвести итог изучения рассматриваемой проблемы. Введение в оборот новых источников открывает возмол<ность их структуирования, комплексного ананиза и использования для дальнейшего изучения истории национальной политики на Урале. Материалы диссертации могут быть использованы в разработке спецкурсов и учебных пособий, при создании обобщающих трудов по истории Урала новейшего периода, а таюке в преподавании отечественной и региональной истории в учебных заведениях Уральского региона.

Отличительной чертой современного этапа развития отечественной исторической науки является методологическое многообразие. Доминировавшая в недавнем прошлом формационная теория перестала считаться универсальной, так как оказалась не в состоянии в полной мере объяснить полиморфность общественного развития. В этом смысле закономерными выглядят попытки модернизировать формационную теорию, реанимировать лежащую в ее основании линейную концепцию исторического развития, создать на данной основе некую синтезированную методологию, в которой большее внимание было бы уделено культурологическим факторам.

Параллельно с этим процессом исследователями осуществляется разработка различных моделей так называемой цивилизационной теории. Данное понятие чаще всего выступает в качестве общего названия многочисленных исторических интерпретаций, воспринимающих историю человечества в виде развития самобытных, преемственных или локальных, сложноорганизованных общественных систем — цивилизаций. Данный подход впервые был теоретически обоснован Н.Я. Данилевским, предложившим теорию культурно-исторических типов, которая в дальнейшем получила свое развитие в историософских исследованиях К.Н. Леонтьева, О. Шпенглера, А. Тойнби. Осмысление сложного понятия «цивилизация» привело к появлению различных его трактовок. По мнению И.Б. Орловой, цивилизация определяется «.как социетальная культурно-историческая система, объединяющая на суперэтническом уровне население, органически связанное с конкретной природно-пространственной средой. В основе цивилизации лежат системообразующие связи:

- пространственные, простирающиеся на особенности природной среды, ландшафта;

- временные, формирующие общность исторического бытия, широко понимаемой культуры, языка;

- социально-психологические, цементирующие суперэтническую общ-. ность за счет формирования сопоставимых ценностно-нормативных механизмов, субъективного осознания общности, самоидентификации людей»ЛЛ

Эти связи были определяющими и при формировании Евразийской цивилизации. С учетом особенностей темы и в соответствии с избранным методом исследования главное внимание было уделено принципам историзма и объективности. При работе с историческим материалом важное значение придавалось таюке использованию проблемно-хронологического подхода, методов сравнения и типологизации. В процессе обработки архивных данных нами применялся статистико-математический метод.

В отечественной исторической науке проблема национально-государственного строительства была всегда популярна и вызывала неослабевающий интерес у историков и других исследователей-обществоведов. В дооктябрьский пери-. од российской истории трудов на эту тему было немного, хотя исследования этнографического и этнокультурологического характера велись достаточно интенсивно. К наиболее фундаментальным работам в области устройства российского многонационального государства следовало бы отнести труды известного российского юриста Ф.Ф. КокощкинаЛ\ трагически погибшего в революционной смуте.

Поистине огромное число публикаций по проблемам национальных отношений осуществлено в советский период. Среди них, безусловно, есть немало серьезных работ. Однако надо иметь в виду существовавшие в то время рамки официальной идеологии, которые не давали возможности даже самым добросовестным из них сделать выводы адекватные характеру национальных процессов в СССР.

Назовем наиболее известных авторов, много работавших и в ряде случаев продолжающих работать над данной проблематикой. Это, в первую очередь, , Р. Абдулатипов, Л. Гумилев, Ю. Бромлей, В. Козлов, Б. Рыбаков, В. Тишков и дру

Орлова И.Б. Евразийская цивилизация. М., 1998. С.25. Кокошкин Ф.Ф. Областная автономия и-федерация. М., ция. Иг., 1917.

1906; Он же. Автономия и федерагиел''. Однако целые пласты национальной проблематики остались закрытыми для советской историографии национальных отношений.

Не создала сколько-нибудь солидной исследовательской традиции проблемы и эмигрантская общественная мысль, хотя она и ставила ряд вопросов относительно состояния и перспектив развития межнациональных отношений в СССР, уровня стабильности этого полиэтнического государственного образованиялл.

Существенный вклад в научное осмысление вопроса внесли представители западной историко-политологической и социологической науки. И хотя они тоже не были свободны от политической конъюнктуры, тем не менее они располагали большей творческой свободой. Заслуга этой категории исследователей состоит прежде всего в том, что они применили новейший научный инструментарий (бихевиоризм, теорию этнических групп, конструктивистский анализ и т.п.), позволяющий глубже осмыслить характер взаимосвязи собственно национальных интересов с более широкими социокультурными и системными парадигмами, а таюке показали реальные тенденции развития советского многонационального общества. лл Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. Кн.1. М., 1992; Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф. Россия: в чем суть твоего бытия? М., 1994; Абдулатипов Р.Г. Россия: национальное возрождение и межнациональное сотрудничество. Приоритеты национальной политики. М., 1994; Он же. О федеративной и национальной политике Российского государства. М., 1995; Он же. Россия на пороге XXI века. Состояние и перспективы федеративного устройства. М., 1996; Бромлей Ю.В. Этнос и география. М., 1972; Он же. Очерки истории этноса. М., 1983; Он же. Этнополитические процессы: теория, история, современность. М., 1987; Он же. К разработке понятийно-терминологических аспектов национальной проблематики // Советская этнография. 1989. №6; Он же. Этнология. Учебник для вузов. М., 1994; Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. М., 1989; Он же. От Руси до России. СПб., 1992; Он же. Этносфера: История людей и история природы. М., 1993; Козлов В.И. Национальности СССР. М., 1982; Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981; Он же. Киевская Русь и русские княжества. М., 1982; Он же. Язычество Древней Руси. М., 1987; Тишков В.А. Межнациональные отношения в Российской Федерации. М., 1993; Он же. Очерки теории и политики этничности в Российской Федерации. М., 1997; и др.

Авторханов А. Империя Кремля. Советский тип колониализма. Вильнюс, 1990; Вернадский Г.В. Начертание русской истории. СПб., 2000; Солженицын А.И. Как нам обустроить Россию: Посильные соображения. Л., 1990.

В мире широко известны труды таких ученых, как Дж. Боффа, Н. Верт, Э. Геллнер, П. Кандель, А. Каппелер, Э. Kapp, А. Лейпхарт, Р.Пайпс, и другихА*". Но и зарубежное обществоведение не отразило ряд аспектов национальной политики в нашей стране. Это связано как с узостью источниковой базы (недоступностью большого массива архивных документов), так и с различными идеологическими и политическими пристрастиями представителей разных поколений и научных школ.

В начале 1920-х годов вышли сборники, освещающие вопросы реализации национальной политики Советской власти, роли в этом деле НаркомнацаА''. Вопросы национальной политики на местах, пропаганда ее принципов освещались в газете Наркомнаца «Жизнь национальностей». Популяризации политики Советской власти в национальном вопросе были посвящены брошюры ответственных работниковАА.

Определенный материал по истории национального строительства, школьного образования и культурно-просветительной работы среди национальных меньшинств на Урале в 1920-1930-е гг. имеется в брошюрах ответственных работников Уральского обкома партииАА, статьях заведующего Уралоблоно И.А. Переля, работников органов народного образования И.А. Илсболдина, М.К. Шамматова, С. Хасанкаева и дру

Боффа Дж. История Советского Союза. В 2-х томах. М., 1990; Верт Н. История Советского ' государства. 1900-1991. М., 1992; Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991; Кандель П.Е. Национализм и проблемы модернизации в посттоталитарном мире// Полис. 1994. №6; Каппелер А. Россия - многонациональная империя: возникновение, история, распад. М., 1997; Kapp Э. История Советской России. Кн.1. Т. 1-2. М., 1990; Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. Сравнительное исследование. М., 1997; Пайпс Р. Русский шанс // Столица. 1992. №27.

Политика Советского государства по национальным делам за три года (1917 - 1920). М;, 1920; Национальный вопрос и Советская Россия. М., 1921.

ОЙ

См.: Скачко А.Е. Национальная политика и автономные объединения на Всероссийской сельскохозяйственной выставке. М., 1923; Кантор Е.Д. Что дала Советская власть народам России. М., 1923; и др. аа Гурьев H.A. Национальные меньшинства Урала. М., 1930; Юрень И. Национальный вопрос на Урале. Свердловск, 1930; Ибрагимов А., Садыков С. Успехи ленинской национальной политики на Урале. Свердловск, 1932. гихлл. в своих работах авторы анализировали этнический состав Уралобласти, быт нацменов, трудности в преодолении их культурной отсталости, освещали вопросы национального школьного строительства, подготовки национальных кадров и т.п. В статье Ф. Лебедева по материалам Всесоюзной переписи 1926 г. обстоятельно анализируются итоги переписи национального населения Уральской области в целом и по округам, соотнощение среди нацменов городского и сельского населения. Здесь же автор подробно характеризует уровень грамотности национальных меньшинств, отмечая демографические и этнические особенностил'.

Данные публикации были осуществлены по следам событий, поэтому содержат большой фактический материал, в котором широко отражены вопросы развития этнических меньшинств края и региональная национальная политика Уралоблиспол-кома и Уралобкома ВКП (б). К сожалению, такая практика освещения жизни нацменов была утрачена в конце 1930-х гг. не только в уральской, но и в общесоюзной литературе. Авторы книг, статей, изданных в 1920-1930-е гг., как правило, хорошо представляли состояние дел в осуществлении национальной политики, строительства народного образования в крае. Однако большинство публикаций тех лет не являлось научными исследованиями. Информационно-комментаторский и популяризаторский характер преобладал над научным обобщением и анализом.

Перель И.А. Выше темпы борьбы за выполнение директив партии о школе // Культфронт Урала. 1931. №9-10. С.3-6; Он же. За дальнейший подъем культуры национальных меньшинств // Просвещение на Урале. 1931. №6. С.61-62; Он же. За боевую перестройку культ-фронта Урала. М.-Свердловск, 1931; Ижболдин И.А. Из жизни нацмен школ // Просвещение на Урале. 1928. №10. С.52-54; Шамматов М. Состояние и задачи народного образования среди нацмен Урала// Вопросы руководства просвещением Урала. Свердловск, 1927. С.28-34; Он же. Об увязке преподавания русского языка с комплексом в школах нацмен // Уральский учитель. 1926. №2. С. 13-16; ХасанкаевС. О всеобщем обучении национальностей нерусского языка Уралобласти// Просвещение на Урале. 1927. №1. С.26-28; Он же. Национальная политика Октября и просвещение нацмен// Просвещение на Урале. 1927. №2. С. 110-115; Кутасов А. Просвещение среди марийцев Уральской области // Просвещение национальностей. 1931. №4-5. С.67-68 и др. л' Лебедев Ф. Народность и грамотность населения Уралобласти по переписи 1926 года// Хозяйство Урала. 1928. №1. С. 160-167.

Второй период историографии национапьной политики (середина 1930-х - середина 1950-х годов) характеризуется существенным расщирением источниковой ба-. зы исследований путем привлечения архивных материалов и накопления документальных публикаций. В этот период увеличилось количество научных работников, занимающихся проблемами национальной политики, была выработана единая методологическая концепция. В этот период началась разработка истории отдельных этапов и направлений деятельности советских и партийных органов в области реализации национальной политики. Выходит ряд изданий о формировании и развитии национальной государственности народов СССРЛ'л. Основным источником при изучении национальных отношений в эти годы были произведения И.В.Сталина. В работах содержатся фактические ошибки (из-за стремления обелить и возвеличить деятельность руководителя Наркомнаца и из-за ограниченного доступа исследователей к историческим документам).

Первые публикации о сельских культурно-просветительных учреждениях, появились еще в 1920-е - первой половине 1930-х гг. В них рассматривались различные аспекты деятельности деревенских учреждений культуры, анализировались отдельные направления и формы их работы. При этом авторы первых публикаций акцентировали внимание не только на успехах, но и на недостатках.

Литература этого периода имеет эмпирическую ценность. Проведенная авторами систематизация фактического материала способствовала созданию условий для профессионального изучения темы в дальнейшем.

Во второй половине 1930-х - первой половине 1950-х гг. по культпросветра-боте появилась литература научного характера. В 1941 г. вышла монография Л.С. Фрид, в которой затрагивались вопросы культурного строительства в деревне в 1917-1929 гг. и анализировались важнейшие мероприятия, проводившиеся в этой об

См. напр.: Галкин В. Возникновение и развитие социалистических наций в СССР. М., 1952; Раимов P.M. Образование Башкирской автономной Советской Социалистической республики. М.,1952; и др.

Окулова Г. Из опыта работы изб-читален. М., 1924. С.30; Павлов Ф. Наши лучшие избы-читальни. М., 1925. С. 10-11. ласти Главполитпросветом и Наркомпросом. При этом деятельность непосредственно

34 самих учреждении культуры на местах не получила в книге отражения .

Из трудов, специально посвященных культурно-просветительной работе в деревне, следует назвать исследование М.С. Андреевой, где прослеживалось участие сельских библиотек, изб-читален, клубов и красных уголков в рещении политических и хозяйственных задач в 1924-1925 гг., приводились сведения по их численности, финансированию. Вместе с тем деятельность различных типов учреждений культуры освещалась автором неравномерно: в исследовании затрагивались преимущественно различные формы работы изб-читален, в то время как роль остальных в культурном просвещении села характеризовалась лищь в общих чертахМЛА

В целом, работы этого периода положили начало научной разработке проблемы. При этом преобладающей темой ц них стало партийное руководство культурно-просветительной работой. Эти исследования основывались на идеологических установках и поэтому их авторы стремились освещать лишь положительные факты и материалы, всячески стараясь избегать проблемного изложения темы.

Третий период советской историографии (с середины 1950-х до конца 1980-х годов) связан с некоторым «потеплением» в социально-политической жизни страны, появился ряд новых исследований и работ, развивавших проблемы, поставленные в предыдущий период.

В 1960-е - 1980-е гг. историки на общесоюзном материале обобщили итоги историографических работ по истории национально-государственного строительства в СССР и определили перспективы дальнейших исследований*". Наличие подобных

ФридЛ.С. Очерки по истории развития политико-просветительной работы в РСФСР (19174929 гг.). Д., 1941.

Андреева М.С. Политико-просветительная работа в деревне в конце восстановительного периода (1924-1925 гг.). М., 1953.

Никифорак П.К. Историография создания и развития советской государственности (19171920 гг.)// Некоторые проблемы истории советского общества: Историография. М., 1964. С.34-84; Дахшлейгер Г.Ф. Проблемы национально-государственного строительства в современной исторической литературе// Актуальные проблемы национально-государственного строительства в СССР. Душанбе, 1970. С. 109-112; Якубовская СИ. Основные этапы национально-государственного строительства в СССР // Там же. С. 33-47; Национальная политика работ освобождает нас от необходимости давать подробный анализ общесоюзной историографии национально-государственного строительства.

В общесоюзной литературе вопросы историографии национально-государственного строительства в национальных районах Урала нашли отражение в работах Л.Н. Беленчука, Н.Ф. Бугая, М.М. Кудюкиной, Э.В. Тадевосяна и Д.А. Чугаева. В работе Д.А. Чугаева дается обзор литературы, вышедшей по истории национально-государственного строительства в различных регионах страны, в том числе и в автономных республиках Урала. Автор отмечает, что в изучении истории становления национальных образований у ученых Башкирии и Удмуртии имеются некоторые достижения. По мнению Д.А. Чугаева, этому способствовало расширение источниковой базы исследований. Их отличает более глубокий, чем это было раньше, подход к анализу отдельных проблем. Д.А. Чугаев остановился таюке на региональных задачах дальнейшего изучения данной темы .Э.В. Тадевосян проанализировал

38 исследования по истории национального движения в автономиях Урала . Л.Н. Беленчук, Н.Ф. Бугай, М.М. Кудюкина рассмотрели литературу по истории национальных отношений в автономных республиках и областях РСФСР. Они отметили, что такая сложная проблема, как история национально-государственного строительства изучалась региональными обществоведами, как правило, в отрыве от общих процессов, происходящих в стране''А.

В послевоенные годы устанавливалась и видоизменялась территория автономных образований. Исследователи называют основные принципы, по которым определялись границы автономных республик и областей: учет национального состава населения, экономические связи районов, их географическое положение, желание

КПСС: Очерк историографии. М., 1981; Национальные отношения в СССР в трудах ученых союзных республик. М., 1986; и др.

Чугаев Д.А. Вопросы историографии национально-государственного строительства в СССР // Торжество ленинской национальной политики. Чебоксары, 1972. С.112-129.

Тадевосян Э.В. Проблемы советской историографии национально-государственного строительства в СССР // История СССР. 1978. №6. С.60-76.

Беленчук Л.Н., Бугай Н.Ф., Кудюкина М.М. Межнациональные отношения в историографии автономных республик и областей РСФСР // Историография национальных отношений в СССР (1985-1987 гг.). М., 1988. С.5-45. трудящихся. При этом, подчеркивают авторы, решающее значение придавалось на-. циональному и экономическому критериям'*''.

Институтом государства и права АН СССР и Институтом истории АН СССР изданы коллективные труды, обобщающие исследования ученых союзных и автономных республик. В них рассматриваются с позиций юридической и исторической науки вопросы образования национальной государственности народов СССР"".

Осуществление национальной политики Советского государства с историко-партийной позиции довольно широко освещено в коллективных трудах конца 1960-х - начала 1970-х гг.''А Большой интерес представляет работа ЯШ. Шарапова'''А, в которой проанализировано место национальных секций в системе партийного строительства. В работах Р.Г. Хайрутдинова, Н.Г. Шафигуллина показана роль Центрального комитета партии и Советского правительства в определении основных направлений и характера деятельности татаро-башкирского Комиссариата, татаро-башкирских сек- . ций РКП (б) и их влияние на реализацию политики партии среди нерусского населе

44 ния .

Формы и методы работы среди национальных меньшинств в отдельных регионах страны, учет национальных особенностей в партийном и государственном строительстве довольно подробно освещены в работах Л.А. Голышевой, Л.П. Степановой, Л.М. Алмаевой, В.И. Юртаевой. Однако хронологические рамки

См.: Чистяков СИ. Становление Российской Федерации (1917-1922 гг.). М., 1966. С. 146; История Советского государства и права. Кн.2. М., 1969. С.37; и др.

См.: История Советского государства и права (1917-1920 гг.). Кн.1. М., 1968; История Советского государства и права (1921-1935 гг.). Кн.2. М., 1969; История национально-государственного строительства в СССР (1917-1936 гг.). Т.1. М., 1968; История национально-государственного строительства в СССР (1937-1968 гг.). Т.2. М., 1970. аа Ленинизм и национальный вопрос в современных условиях. М., 1972; Многонациональное Советское государство. М., 1972; КПСС во главе культурной революции в СССР. М., 1972. ''а Шарапов Я.Ш. Национальные секции РКП (б). Казань, 1967.

Хайрутдинов Р.Г. Деятельность Центрального татаро-башкирского Комиссариата по проведению ленинской национальной политики Коммунистической партии (1918-1919): Авто-реф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1967; Шафигуллин Н.Г. Татаро-башкирские секции пар-тийньк комитетов в восстановительный период (1921-1926): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1972. этих исследований не позволили их авторам всесторонне осветить национальную политику Советского государства по преодолению культурной отсталости этнических меньшинств'*л.

Историографические изыскания в регионе по различным проблемам советской истории Урала, а таюке его национальных районов - Башкирии, Удмуртии и Коми-Пермяцкого округа - начались в 1960-1980-е гг., по мере накопления фонда исторических исследований, роста квалифицированных кадров и координации их деятельности. Уральскими историками был опубликован ряд сборников статей, учебных пособий и монографий''л, историографических работ'*''. Н.П. Павлов, В.Г. Томшич проанализировали работы историков, освещавших в 1940-1970-е гг. подготовительлл Голышева Л.А. Национальные отделы в Сибири и их деятельность (1910-1923): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Томск, 1970; Степанова Л.П. Национальные секции РКП (б) в Петрограде и Петроградской губернии в 1918-1920 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Л., 1973; Алмаева Л.М. Деятельность большевиков Южного Урала по осуществлению ленинской национальной политики в 1917-1920 годы: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1973; Юр-таева В.И. К вопросу о структуре национальных отделов партийных и советских органов Сибири и Севера (1917-1923)// Уч. зап. Горьковского университета. Серия историческая. Вьш.70. Горький, 1964. л Антонов А.Д. Историография Великой Октябрьской социалистической революции и упрочения Советской власти на Урале (март 1917 - июль 1918 гг.). Пермь, 1975; Васьков-ский O.A., Заболотный Е.Б., Камынин В.Д. Современная советская историография истории Октябрьской социалистической революции на Урале. Свердловск, 1985; Историография истории Урала переходного периода (1917-1937 гг.): Сб. науч. тр. Свердловск, 1985; Советская историография Октябрьской революции и социалистического строительства на Урале (19171937 гг.). Свердловск, 1987; и др.

Аминев З.А. Историография Октябрьской революции и гражданской войны в Башкирии // Учен. зап. Башк. ун-та. Вьш.26. Уфа, 1967. С.28-35; Томшич В.Г. Очерки по историографии Удмуртской партийной организации. Ижевск, 1972; Очерки советской историографии Башкирской АССР. Уфа, 1976; Историография истории Удмуртии: Сб. статей. Ижевск, 1977; Историография и источниковедение истории партийньк организаций Удмуртии. Ижевск, 1978; Каримов К.К. Наука Башкирии в строительстве социализма. Уфа, 1986; Томшич Т.С. Советы Удмуртии в первые годы диктатуры пролетариата: Историография // Советы национальных районов России (1917-1922 гг.). Рига, 1985. С.165-171; и др. ный этап образования Удмуртской автономной области: программы национальных съездов народов Поволжья, создание удмуртских национальных организаций, борьбу вокруг вопроса о создании Прикамской губернии, деятельность Удмуртского отдела при Наркомнаце по подготовке к выделению Удмуртии в отдельную административно-территориальную единицу''Л Н.П. Павлов, в отличие от других исследователей, достаточно подробно освещает обсуждение вопроса о проекте границ Удмуртской автономной области, указывает на разногласия, возникавщие в ходе дискуссии''л.

В 1960-е - начале 1970-х гг. историки научно-исследовательских институтов . Башкирии и Удмуртии совместно с преподавателями вузов написали обобщающие труды по истории автономных республик и их партийных организацийЛЛ. В них получили некоторое освещение вопросы национально-государственного строительства.

Что касается Коми-Пермяцкого национального округа, то историография его образования изучена слабо. Приводятся данные, что вопрос о самоопределении коми-пермяков обсуждался неоднократно и в разных вариантах, начиная с 1920 г. Одна часть партийных и советских руководителей выступала за присоединение края к автономной области Коми, другая - за создание самостоятельной автономной единицы в составе Уральской областиЛ'.

По мнению С.И.Пономарева, М.А. Чугаева, Н.И. Шишкина, вопрос об автономии коми-пермяцкого народа был решен правильно, с учетом исторически сложившихся связей, поскольку коми-пермяки Прикамья, в отличие от коми Вычегодл См.: Павлов Н.П. Из истории образования государственности удмуртского народа// Уч. зап. УдНИИ. Вып.22. Ижевск, 1970. С. 104-105; Томшич В.Г. Историография деятельности Удмуртской партийной организации в области национально-государственного и культурного строительства// Очерки по историографии Удмуртской партийной организации. Ижевск, 1972. С.55-61.

См.: Павлов Н.П. Декрет, подписанный Лениным// По ленинскому пути: Сб. статей. Ижевск, 1970. С.93-94.

Очерки истории Удмуртской АССР. Т.2. Ижевск, 1962; Очерки по истории Башкирской АССР. Советский период. Т.2. Уфа, 1966; Очерки по истории Удмуртской организации КПСС. Ижевск, 1968; Очерки истории Башкирской организации КПСС. Уфа, 1975. л' См.: Пономарев СИ. Проблема автономии коми-пермяцкого народа и ее разрешение// Наш край: Сб. статей. Вьш.4. Кудымкар, 1970. С.34-46; Коми-Пермяцкий национальный округ. Исторические очерки. Пермь, 1977; и др. ско-Печорского края, издавна по своим хозяйственным связям тяготели к Уралу. С северными же районами они не имели связей и путей сообщения. Присоединение Коми-Пермяцкого края к Коми-Зырянскому автономному объединению, заключают авторы, было бы искусственным и экономически крайне невыгоднымлл.

Согласно этой точке зрения, прочно утвердившейся в научной литературе, коми-пермяки активно участвовани в образовании национаньного округа, их мнение учитываносъ. По документам же не прослеживается какого-либо заметного движения среди населения края за создание автономии. Источники свидетельствуют, что создание Коми-Пермяцкого округа явилось в значительной степени результатом борьбы руководителей Коми автономии и Уралобласти.

Относительно подробнее с историко-партийных позиций изучена история народов Севера. Формы и методы работы партийных и советских органов среди северных народностей получили подробное освещение в коллективных работах, монографиях и диссертациях многих исследователей"л. Отдельные работы посвящены народам Севера Западной Сибири, большая часть которых в рассматриваемый период входила в Уральскую областьл'*. В этих работах вместе с другими проблемами подробно рассмотрены вопросы культурного строительства.

См.: Шишкин Н.И. Коми-пермяки. Этно-географический очерк. Молотов, 1947. С.81; Чу-гаев М.А. К вопросу об образовании Коми-Пермяцкого национального округа // Уч зап. Пермского ун-та. №133. Пермь, 1965. СПб; Пономарев СИ. Создание национальной государственности коми-пермяцкого народа и ее роль в социалистическом преобразовании края // Тр. Моск. ист.-архив, ин-та. Т.28. М., 1970. С.424; и др. л"л См.: История Сибири. Т.4. Л., 1968; КлещенокИ.П. Исторический опыт КПСС по осуществлению ленинской национальной политики среди малых народов Севера. М., 1972; Сергеев М.А. Некапиталистический путь развития малых народов Севера. М.-Л., 1955.

Бударин М.Е. Путь малых народов Крайнего Севера к коммунизму. Омск, 1968; Кисел лев Л.Е. От патриархальщины к социализму. Свердловск, 1974; Он же. Север раскрывает богатства. М., 1964; Строительство коммунизма - продолжение и развитие великого дела Октябрьской революции. Тюмень, 1967; Киселев Л.Е., Мазуренко Г.А. Счастливая судьба народов Севера. Тюмень, 1972; Они же. Торжество ленинской национальной политики на Обском Севере. Тюмень, 1967; Наумов П.Н. КПСС - организатор культурной революции на Обском Севере в период строительства социализма// Уч. зап. Омского пед. ин-та. Вып.ЗО. Омск, 1968; Он же. Партийное руководство культурным строительством на Обском Севере в годы

Вопросы культурных преобразований в СССР в 1920-1930-х гг. с историко-партийных позиций нашли отражение в ряде историографических обзоров и исторических трудах конца 1950-х - первой половины 1970-х гг.лл

Из трудов по истории народного образования полнее всего исследуемый период отражен в монографиях Ф.Ф. Королева, З.И. Равкина, Т.Д. Корнейчикалл. Отдельные сведения по интересующей нас проблеме содержатся в книге су со

М.М. Дейнеко и статистических сборниках .

В трудах А.Ф. Эфирова, ' М.З. Тутаева, Т.Н. Трефилова, В.Г. Боброва, В.Л. Соскина и других дан анализ школьного строительства в Поволжье, на Урале и в Сибири, выявлены общие закономерности и специфика этого процесса, охарактеризованы ликвидация массовой неграмотности населения, осуществление всеобщего предвоенных пятилеток// Уч. зап. Омского пед. ин-та. Вып.46. Омск, 1969; ВеселкинаВ.В. Возникновение национальной государственности у малых народов Обского Севера (19171934 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Л., 1971; Лаврентьева М.А. Советское и партийное строительство в районах Крайнего Севера в 1926-1936 гг. (По материалам Ненецкого, Ямало-Ненецкого, Ханты-Мансийского и Эвенкийского национальных округов) // Вестник ЛГУ. №20. Серия истории, языка и литературы. Вьш.4. Л., 1961.

Куманев В.А. Некоторые вопросы историографии культурной революции в СССР // Очерки по историографии Советского общества. М., 1965; ЗакЛ.М., ЛельчукВ.С, Ногу дин В.И. Строительство социализма в СССР. Историографический очерк. М., 1971; Ким М.П. Коммунистическая партия - организатор культурной революции в СССР. М., 1955; Он же. 40 лет советской культуры. М., 1957; КПСС во главе культурной революции в СССР. М., 1972; Фе-дюкин С.А. Великий Октябрь и интеллигенция. М., 1972.

Королев Ф.Ф. Очерки по истории советской школы и педагогики. 1917-1920. М., 1959; Он же. Советская школа в период социалистической индустриализации (1926-1930). М., 1959; РавкинЗ.И. Советская школа в период восстановления народного хозяйства 1921-1925 гг. М., 1959; Королев Ф.Ф., Корнейчик Т.Д., Равкин З.И. Очерки по истории советской школы и педагогики. 1921-1931 гг. М., 1961. Дейнеко М.М. 40 лет народного образования в СССР. М., 1957.

Народное образование в СССР. 1917-1967 гг. М., 1967; Народное образование в РСФСР. М., 1970; Национальные школы РСФСР за 40 лет. М., 1958. начального обучения, показаны опережающие темпы развития национальных школ в автономиях по сравнению со среднесоюзнымиЛЛ.

В работах ряда историков автономных республик кроме специфических особенностей развития национальных отношений в отдельных территориях раскрываются общие тенденции формирования культуры советских людей в целом и изложен определенный фактический материал по Уралу''*'. Однако локальность темы и хронологические ограничения не позволили указанным авторам охватить интересующую нас проблему в целом.

Эфиров А.Ф. Нерусские школы Поволжья, Приуралья и Сибири. М., 1948; Тутаев М.З. Октябрь и просвещение. (Очерки истории просвещения в Татарии накануне Октябрьской революции и в первые годы Советской власти). Казань, 1970; Он же. Развитие народного образования в Татарии. Казань, 1975; Трефилов Г.Н. Культурная революция в Удмуртии. Ижевск, 1970; Бобров В.Г. Становление советской школы в Удмуртии. Ижевск, 1967; Кузнецов П.К. Культурная революция в Удмуртской АССР (1917-1958 гг.). Ижевск, 1975; Фролова Г.Д. Из истории удмуртской школы. Ижевск, 1971; Рашитов А.К. Начальная школа в Башкирии за XX лет. Уфа, 1941; Очерки по истории Башкирской АССР. Т.1. 4.2. Уфа, 1959; Очерки по истории Башкирской АССР. Т.2. Советский период. Уфа, 1966; Бармина З.В. Историография культурного строительства в Башкирской АССР (70-80-е гг.) // Вопросы культурного строительства в Башкирской АССР (1917-1985 гг.). Уфа, 1986. С.93-102; Янборисов М.Х. Деятельность Башкирской партийной орагнизации по руководству народным образованием (1926-1937 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 1980; Паймаков A.C. Развитие школы в Марийской АССР (1917-1969 гг.). Йошкар-Ола, 1970; Соскин В.Л. Культурная жизнь Сибири в первые годы новой экономической политики (1921-1923 гг.). Новосибирск, 1971.

Фасеев К.Ф. На путях пролетарского интернационализма. (Утверждение идей интернационализма в татарской общественной мысли и культуре). Казань, 1971; Тутаев М.З. Октябрь и просвещение. (Очерки истории просвещения в Татарии накануне Октябрьской революции и в первые годы Советской власти). Казань, 1970; ЛукмановХ.Х. Деятельность Башкирской партийной организации по интернациональному сплочению трудящихся (1922-1929 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1970; Октябрь и торжество ленинской национальной политики в Башкирии: Сб. статей. Уфа, 1968; Антипин А.Я. К вершинам знаний и культуры. Йошкар-Ола, 1973; Пономарев К.А., Чустузиан Ю.К. От неграмотности ко всеобщему среднему. Ижевск, 1972. в 1970-1980-е гг. в диссертационных исследованиях в той или иной мере затрагивались проблемы культурно-просветительной работы среди национальных меньшинств Урала в 1920-1930-е гг.Л\Однако хронологические рамки исследований не позволили авторам глубоко и всесторонне изучить процесс национального школьного строительства. В работах не отражен весь комплекс мероприятий национальной политики на Урале в исследуемый период.

Особо хотелось бы выделить диссертацию Т.Г. Мосуновой, в которой многие проблемы рассматриваются нетрадиционно, а по своему содержанию это первая обобщающая работа по развитию общеобразовательной школы национальных меньшинств Урала, где исследован ряд проблем школьного строительства в национальных районах. В диссертации анализируются просчеты и ошибки в решении задачи коре-низации школ, показана специфика учебного процесса национальных школ с точки зрения языковых особенностейЛЛ.

В 1980 г. были изданы «Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР». Авторы на общесоюзном материале исследовали становление и развитие школ с обучением на родном языке учащихся, выявили общее и национально-особенное в школьном строительствеЛЛ.

Более подробные данные о развитии национальной школы, ликвидации неграмотности среди нерусского населения, о работе культурно-просветительных учреждений, обслуживающих национальные меньшинства, об издании газет на языках нерусских национальностей имеются в книге В.Г. Чуфарова и работах П.В. Гришанова

Гарифуллин И.Б. Деятельность Уральской областной партийной организации по осуществлению культурного строительства среди национальных меньшинств (1926-1932 гг.): Авто-реф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1975; Кузовкова И.В. Деятельность партийных организаций Урала по подготовке учительских кадров (1928-1937 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Свердловск, 1983; Салих Т.Э. Деятельность партийных организаций Урала по развитию общеобразовательной школы в 1921-1927 гг.: Автореф. дисс. канд. ист, наук. Свердловск, 1985.

МосуноваТ.Г. Партийное руководство развитием общеобразовательной национальной школы на Урале в период социалистического строительства (1926-1937 гг.): Дисс. канд. ист. наук. Свердловск, 1988.

Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР (1917-1941 гг.). М., 1980. и СМ. Волкова*" . В исследованиях приводятся данные о росте сети школ национальных меньшинств Урала и контингента учащихся в них, об обеспечении этих школ педагогическими кадрами. Авторы отмечают, что темпы роста национальных школ и охвата обучением детей нерусской национальности были выше общесоюзных. Но объектом исследований этих авторов не было освещение культурного строительства среди национальных меньшинств Урала, не проанализированы своеобразные формы работы среди них, поэтому материал по национальному просвещению дается ими фрагментарно. Развитию коми-пермяцкой национальной школы посвящена книга А.Ф. Кривощековой''Л а развитие северных школ отражено в работе А.Г. Базанова и Н.Г. КазанскогоЛл.

Во второй половине 1950-х - первой половине 1980-х гг. круг научных исследований по истории культурно-просветительной работы в деревне в 1917-1941 гг. заметно расширился. К первым по времени появления публикациям относятся работы A.n. Молчановой и В.Ф. Клочко. А.П. Молчанова акцентировала внимание на превращении библиотек, изб-читален, клубов и красных уголков в инструмент идеологического воздействия на местное население . В работе В.Ф. Клочко на конкретном материале прослеживались изменения, которые привнесла в содержание и формы работы культурно-просветительных учреждений деревни коллективизация* "л.

Чуфаров В.Г. Деятельность партийных организаций Урала по осуществлению культурной революции (1929-1937). Свердловск, 1970; Он же. Развитие и совершенствование общеобразовательной школы// Культурная революция на Урале. Свердловск, 1966; Гришанов В.П. Школьный всеобуч на Урале в условиях строительства социализма (1926-1937 гг.): Уч. пособие к спецкурсу. Челябинск, 1982; Волков СМ. Деятельность уральских партийных организаций по укреплению материально-финансовой базы народного образования и расширению школьной сети в 1928-1932 гг.// Из истории партийных организаций Урала. Пермь, 1969.

Кривощекова А.Ф. Очерки истории коми-пермяцкой школы. Пермь, 1956. **' Базанов А.Г., Казанский Н.Г. Школа на крайнем Севере. Л., 1959.

Молчанова А.П. Из истории борьбы за упрочение союза рабочего класса и крестьянства (партийно-массовая работа в деревне в 1924-1925 гг.). М., 1956. С212-232.

Клочко В.Ф. Культурное строительство в советской деревне в годы второй пятилетки (1933-1937). М., 1956. С.86-130.

Существенный вклад в разработку проблемы внесла опубликованная в 1962 г. монография Т.Е. Ремизовой. В ней затрагивались вопросы, до этого остававшиеся вне поля зрения исследователей. Так, впервые освещались виды и формы обучения кадров культпросветработников села. Автор отмечала, что именно с возникновением Главполитпросвета было связано придание работе учреждений культуры идейно-политической направленностиЛЛ.

Дальнейшим шагом в изучении истории культурно-просветительной работы на селе в годы индустриализации и коллективизации явились исследования

B.У. Черненко, Д.И. Гусева и H.A. Платоновой, в которых анализировались процессы расширения и перестройки сети учреждений культуры, возрастания партийного влияния в руководстве ими, подъема самодеятельности и активности населения в культурном строительствеЛ''.

Проведение в 1970-х гг. среди историков дискуссий по проблемам изучения культуры, продемонстрировавших необходимость использования в исследованиях вместо «отраслевого принципа» комплексного подхода, способствовало появлению . новых интересных работ. Среди них особо следует выделить монографии A.B. Чунакова и В.А. Козлова. A.B. Чунаков обратился к слабо изученным вопросам, связанным с ролью сельских учреждений культуры в «социалистическом» преобразовании села. Автором прослеживаются изменения в крестьянском быту под воздействием культурно-просветительной работы и подчеркивается, что они вели к сокращению культурного отставания деревни от города'В монографии В.А. Козлова исследуется характер и степень приобщения крестьянства к культурно-просветительной

Ремизова Т.А. Культурно-просветительная работа в РСФСР (1921-1925 гг.). М., 1962.

C. 17-60, 204-253. Гусев Д.И. Культурно-просветительная работа в период наступления социализма по всему фронту и завершения социалистической реконструкции народного хозяйства (1929-1937 гг.). М., 1967. С.24-3 5, 72-79; Черненко В.У. Работа культурно-просветительных учреждений в период социалистической индустриализации и сплошной коллективизации. 1926-1929 гг. М., 1966. С.38-51; Платонова H.A. Политико-просветительная работа на селе в предвоенные годы (1938 - июнь 1941 гг.). Воронеж, 1966. Чунаков A.B. Коммунистическая партия в борьбе за культурное строительство деревни. 1927-1937ГГ.М., 1981. С.111. работе в период нэпа. Основное внимание автор сосредоточил на выявлении источников культурных потребностей, толкавших крестьян на целеустремленное освоение культуры.'Л в целом характеризуя советскую историографию второй половины 1950-х -первой половины 1980-х гг. по национально-государственному строительству, школьному образованию и культурно-просветительной работе среди населения, стоит отметить, что по сравнению с предвоенным периодом исследования данных проблем проводились на более высоком теоретическом уровне. Введение в научный оборот нового архивного материала, в том числе регионального, позволило достаточно полно раскрыть различные аспекты рассматриваемых проблем. Вместе с тем в условиях идеологического диктата и господствовавшей в то время методологии, исследователям не удалось избежать односторонности в освещении региональной национальной политики.

Публикации постсоветского времени (1990-е годы) резко поменяли акценты в изучении темы. В этот период произошел переход от ортодоксальной идеологии к многообразию исторического анализа, сформировались новые исторические концепции, появились свободные от идеологического засилья исследовательские школы. В то же время сохранилось значительное число сторонников марксистско-ленинской методологии.

Основная тематика работ по изучаемой проблеме в постсоветской историографии связана с пересмотром концепции становления федеративных отношений в России и на Урале. Изменение общественного строя дало возможность исследовать этот процесс с других позиций. Введение в научный оборот новых документов и материалов позволило значительно расширить реальную картину становления государственности у коренных народов Урала.'

В 1997 г. коллективом известных историков и философов издана работа «Национальная политика России: история и современность», в которой впервые в отечественной и мировой историографии предпринята попытка дать систематическое изложение национальной политики России в единстве ее теоретико-концептуальных и практических аспектов. Опираясь на большой фактический материал, значительная

Козлов В.А. Культурная революция и крестьянство. 1921-1927. (По материалам Европейской части РСФСР). М., 1983.

часть которого впервые введена в научный оборот, авторы показали в широком историческом и этнополитическом контексте развитие российской национальной политики на разных временных этапах, включая современный. Однако авторы сделали акцент на освещении национальной политики в масштабах России, СССР, союзных республик и политической ситуации на постсоветском пространстве. Национальная политика на региональном уровне и в отношении национальных меньшинств показана авторами лишь фрагментарно''л.

Вопросы национальной политики в истории России освещены в работе А.И. Дороченкова, который считает, что история развития российской государственности сопровождалась «.использованиемразличных форм федерализма, зачастую не осмысленных теоретически, но складывающихся исторически.»''''

Существенному пересмотру подверглось становление башкирской государст-венности'Л, повышенный интерес историки проявили к башкирским лидерам, особенно к А.Валидову, переведенному в статус «национального героя»Башкирские историки обосновали тезис о зарождении автономии в недрах национального движения, что входит в противоречие с господствовавшей в советское время концепцией о предоставлении автономии ранее угнетенным народам большевиками, русским пролетариатом.

Вопросы национально-государственного строительства в 1920-1930-е гг. получили дальнейшее развитие в ряде региональных изданий. В монографии К.И. Куликова глубоко исследовано национально-государственное строительство л Национальная политика России: история и современность. М., 1997. Дороченков А.И. Межнациональные отношения и национальная политика России: актуальные проблемы теории и современной практики. СПб., 1995. С.21.

Кульшарипов М.М. У истоков суверенной республики (к 80-летию объявления автономии Башкортостана). Уфа, 1997; Валеев Д.Ж. Национальный суверенитет и национальное возрождение. Уфа, 1994; Юлдабашев Б.Х. Новейшая история Башкортостана. Уфа, 1995; и др. 'л Кульшарипов М.М. 3. Валидов и образование Башкирской автономной Советской Республики (1917 - 1922 гг.). Уфа, 1992; Яндурин Д.Х. Новые документы о 3. Валидове // Востоковедение в Башкортостане. Ч.З (вторые Валидовские чтения). Уфа, 1995 .С. 11-16; Нужно отметить, что ряд авторов придерживаются более сдержанной оценки Валидова и возглавляемого им Башревкома (см.: Исхаков СМ. З.Валидов: пребывание у власти // Отечественная история. 1997. №6. С. 55-75). восточно-финских народов'''. Автор на обширном архивном материале, большинство которого опубликовано впервые, анализирует, в основном, в критическом плане как теорию национально-государственного строительства, так и практику ее осуществления на примере восточно-финских народов. Впервые в отечественной историографии доказывается крайнее несоответствие теории и практики в этом вопросе. К.И. Куликов считает, что процесс национально-государственного строительства восточно-финских народов, в основном, был обусловлен не самими народами, а внешними силами. Национально-государственное строительство здесь с самого начала было направлено на создание недоразвитых государств в виде автономных областей и округов, так как официальной программой и целью РКП (б) и ВЦИК было не фактическое самоопределение народов, а выравнивание культурного и экономического уровней развития коренного населения с русским.

Проблемы формирования Ханты-Мансийского автономного округа, советско-. го строительства у туземцев Западной Сибири, сталинских репрессий и спецпересе-ленчества в 1930-е гг. на территории округа освещены в коллективном труде историков Уральского госуниверситета «Очерки истории Югры»'Л. История Ямало-Ненецкого округа в 1920-1930-е годы представлена в книге А.Головнева и Г.Ошеренко, изданной в США. Эта работа, а также монография А.В.Головнева «Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров», написаны с использованием огромного этнографического материала и показывают эпопею выживания коренных на

79 родов в условиях становления тоталитарного государства .

Этнодемографические исследования получили дальнейшее развитие в

ЯП

1990-е гг. в союзной и региональной литературе . В. Шаров, исследуя положение ко" Куликов К.И. Национально-государственное строительство восточно-финских народов в 1917-1937 гг. Ижевск, 1997. л Очерки истории Югры. Екатеринбург, 2000. С.ЗЗ 1-348. л Головнев А.В. Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров. Екатеринбург, 1995; Goloviiev A.V., Osherenko G. Siberian зтАЛт1. The nenets and their story. Ithaca, 2000.

СССР: демографический диагноз. М., 1990; Кузьмин А.И., Оруджиева А.Г., Алферова Е.Ю. Этнодемографическая структура населения Урала в XX веке// Урал в прошлом и настоящем: Материалы научной конференции. Часть I. - Екатеринбург, 1998; Алферова Е.Ю., ренных народов Сибири и Дальнего Востока, считает, что «ошибочно полагать, что корни всех наших провалов в отношении малых народов кроются в искажении нао 1 циональной политики» . Автор делает вывод, что трагедия туземных народов в том, что богатства их территорий перестали быть коллективной собственностью коренного населения. По мнению авторов коллективного труда «Этнодемографическое развитие Урала в XIX-XX вв.», образование автономий сыграло большую роль в консолидации коренных народов Урала. Эту же мысль проводит Г.Е.Корнилов в серии публикаций по этнической истории УралаЛЛ.

Деятельность культурно-просветительных учреждений в рамках исследуемой темы указанного периода освещена в работах М.В. Попова, P.P. Шаймухаметова, М.В. Швец, Р.Н. Ямашкиной и др.л"' Авторы приходят к выводу о том, что культурно-просветительные учреждения на селе были проводниками партии в политико-идеологической работе с населением.

Этнокультурные взаимодействия и заимствования русских из культур автохтонных народов Урала, культура, быт и верования местных народов освещены в сборнике «На стыке континентов и судеб», в материалах научной конференции «Эт

Голикова СВ., Епанчинцев СП., Корнилов Г.Е., Кузьмин А.И., Оруджиева А.Г. Этнодемографическое развитие Урала в XIX-XX вв. Екатеринбург, 2000. л' Шаров В. Мала ли земля для малых народов? // СССР: демографический диагноз. М., 1990. С508.

Корнилов Г.Е. Этническая структура населения Урала в первой половине XX века // Каменный пояс на пороге III тысячелетия. Екатеринбург, 1997. С. 129-135; Он же. Национальный состав населения Урала в первой половине XX века // Историке культурное наследие славян на Южном Урале. Оренбург, 1998. С. 42-45; Он же. Русские в этнодемографиче-ской структуре Урала XX века // Русские старожилы. Материалы III Сибирского симпозиума. Тобольск-Омск, 2000. С. 247-249; и др.

Попов М.В. Культура и быт крестьян Урала в 1920-1941 годах. Екатеринбург, 1997; Шай-мухаметов P.P. Деятельность сельских культурно-просветительных учреждений Башкортостана в 1917-1941 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Уфа, 2000; Швец М.В. Деятельность культурно-просветительных учреждений Среднего Поволжья в 1921-1927 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Самара, 1992; ЯмашкинаР.Н. Деятельность культурно-просветительных учреждений Мордовии (1928-1941 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Саранск, 1998; и др. некультурная история Урана, ХУ1-ХХ вв.»л'', и в трудах

И.В.Власовой,Т.Г.Мосуновой .

В последние годы вопросы национально-государственного строительства, сове-тизациии изучает Л.В.Алексеева, предложившая свою переодизацию этих процессов*"". Активизация изучения этнических процессов и национальной политики проявились в проведении региональных научных конференций: «Дни славянской культуры в Оренбурге» (1998); «Этнокультурная история Урала. ХУ1-ХХ вв.» (Екатеринбург, 1999); «Культурное наследие' народов Западной Сибири» (Тобольск, 2000) и другие. Вышли и энциклопедические издания, содержащие материал по истории народов Урала в изучаемый период .

Анализ имеющихся работ по вопросам реализации национальной политики в 1920-1930-е годы показывает, что далеко не все аспекты этого сложного и многопланового процесса нашли своих исследователей. Детальную разработку получила преимущественно тема национально-государственного строительства на Урале, вопросы выравнивания правового и фактического положения наиболее многочисленных на

На стыке континентов и судеб (Этнокультурные связи народов Урала в памятниках фольклора и исторических документах). 4.1. Екатеринбург, 1996; Этнокультурная история Урала, ХУ1-ХХ вв.: Материалы международной научной конференции. Екатеринбург, 1999.

Власова И.В. Этнокультурное взаимодействие и исторические судьбы население Северного Приуралья (XVII - XX веках) // Русские : историке - этнографические очерки. М., 1997; Мосунова Т.Е. Украинизация и белоруссизация в образовательной политике советской власти на Урале // Историке - культурное наследие славян на Южном Урале. Оренбург, 1998. С. 52-54.

Алексеева Л.В. Национальные кадры в северных районах Уральской области в начале 1930 -х гг. // Культура и интеллигенция сибирской провинции в XX веке: теория, история, практика. Новосибирск, 2000. С. 121-129; Она же. О родовых и туземных советах на Севере Уральской области (вторая половина 1920-х гг.) // Урал на пороге третьего тысячелетия. Екатеринбург, 2000. С. 278-280; и др.

Уральская историческая энциклопедия. 1-е изд. Екатеринбург , 1998; Уральская историческая энциклопедия. 2-е изд. Екатеринбург, 2000; Башкортостан. Краткая энциклопедия. Уфа, 1996; Удмуртская энциклопедия. Ижевск, 2000; Народы России. Энциклопедия. М., 1994; и др.

41 Шлал»'>'»ллл1Щ* I циональных групп населения - башкир, татар, удмуртов. Недостаточно, на наш Взгляд, изучены вопросы, связанные с проведением мероприятий в области национальной политики среди национапьных меньшинств, необладавших собственной государственностью или проживавших за пределами своих автономий.

В связи с этим данная работа имеет своей целью расширить и углубить круг исследуемых вопросов, исправить ошибки в изложении событий, укоренившихся в литературе. Поэтому основное внимание в ходе исследования было уделено непосредственно документальным источникам - как опубликованным, так и архивным материалам.

Источниковая база исследования включает как архивные, так и опубликованные документы и материалы. Большое значение для объективного рассмотрения проблемы имеют документы, хранящиеся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Государственного архива Свердловской области (ГАСО), Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО) и Центрального государственного архива общественных объединений Республики Башкортостан (ЦГАООРБ).

Основной документальный материал был извлечен из фондов ГАСО. Особую значимость для исследования проблемы представляет фонд 233-Р (Уральский областной отдела народного образования) и фонд 17-Р (Екатеринбургский губернский отдела народного образования). В этих фондах отложились справки, постановления, циркуляры и учебно-производственные планы УралОНО и Уралсовнацмена, Уралоблис-полкома, их окружных и районных отделений, в которых содержится определенный фактический материал, охватывающий все стороны организации и деятельности на- • циональных учебных заведений и культурно-просветительных учреждений. Наиболее богатая информация представлена в ежеквартальных, полугодовых и годовых отчетах УралОНО и местных органов народного образования о культурно-просветительной работе среди этнических меньшинств Урала. В них, как правило, отразились данные о количестве национальных учебных заведений, численности обучающихся и педагогических работников, в том числе по этнической принадлежности и социальному происхождению. Здесь лее приведены данные по различным типам культурно-просветительных учреждений и их материально-финансового пололсения. Сопоставление этих отчетов между собой позволяет проследить изменения по различным аспектам деятельности национальных образовательных и культурных учреждений на протяжении всего рассматриваемого периода.

Значительный объем информации, использованной в диссертации, содержится в фондах Уральского (Свердловского) областного исполнительного комитета Совета народных депутатов (Ф.88-Р) и Уральской областной Контрольной Комиссии ВКП(б) - областной отдел РКИ (1924-1934 гг.) (Ф.245-Р). В этих фондах хранятся постановления Уралоблисполкома, окружных и районных исполнительных комитетов, протоколы совещаний национальных учительских конференций, культпросветработников и партийно-советского актива национальных меньщинств Уральской области. Здесь же хранятся статистические сведения по национальным дошкольным и школьным заведениям, ликбезам, техникумам, избам-читальням, библиотекам, клубам, народным домам и красным уголкам, относящиеся к различным годам. Приведены данные о месторасположении, времени создания, источниках финансирования вышеуказанных учреждений и обеспеченности их помещениями, учебной литературой, кадрами, а. также цифровой материал, характеризующий основные (как, например, динамика роста числа образовательных и культурных учреждений нацменов, изменения процента грамотности среди нерусского населения, в том числе на вновь введенном латинизированном алфавите) и отдельные (подготовка, переподготовка и повышение квалификации педагогических и культпросветработников, их социальное и материальное положение, проблема второгодничества и отсева учеников, особенности культурной работы среди северных народов) направления их деятельности.

Особую ценность представляют сведения о руководителях, организаторах и активистах из местного национального населения в процессе культурных преобразований, инициативах (письмах, просьбах) со стороны национальных меньшинств. Все это предоставило нам возможность рассмотреть и охарактеризовать различные аспекты культурно-просветительной работы среди этнических меньшинств Урала.

Среди изученных фондов ЦДООСО наиболее богатая информация содержится в фонде 4 (Уральский (Свердловский) областной комитет КПСС). Культурные преобразования в стране проводились под руководством и контролем партии, поэтому постановления и решения Уралобкома ВКП(б), окружных и районных партийных комитетов в деле просвещения и культуры этнических меньшинств Урала рассматривались в то время как руководящие документы.

В обком партии поступали сведения о численности национального населения, о деятельности образовательных заведений и учреждений культуры как по линии УралОНО и Уралсовнацмена так и по линии окружных и районных комитетов партии. Так как культурным преобразованиям партия придавала агитационно-пропагандистское содержание, то в Уралобком соответственно поступала информация, в которой акцентировалось внимание на идеологический аспект культурно-просветительной работы среди национальных меньшинств. Здесь имеются сведения о идеологической «коррекции» учебных планов, программ, литературы и учебников, социального состава контингента учащихся и преподавателей, о проводившихся в национальных библиотеках массовых чистках книжных фондов от «идеологически чуждой» литературы, об антирелигиозной пропаганде учреждений культуры, о развитии пионерского и комсомольского движений среди молодежи и об отношении к этим мероприятиям национального населения. Документы, извлеченные из фонда ЦДООСО, позволили полнее изучить исследуемую проблему, а таюке восполнить недостающие данные, особенно по второй половине двадцатых годов.

Частичные сведения по интересующим автора вопросам содержатся в материалах, хранящихся в ГАРФ фонд Р-3977 (Комитет содействия народностям северных окраин при Президиуме ВЦИК (1924-1935 гг.) (Комитет Севера) и в фонде Р-3316 (Центральный Исполнительный Комитет СССР (ЦИК СССР). Особенно важной для нас является информация о советском и национально-государственном строительстве северных народов, о развитии дошкольных и школьных заведений и численности туземных культурно-просветительных учреждений. Материалы архива позволили нам рассмотреть количественные и качественные изменения в работе по просвещению северных народностей.

Материалы по проблемам «коренизации» и введения национального (башкирского) языка в делопроизводство использованы автором из фонда 122 (Башкирского областного комитета КПСС) ЦГАООРБ. Документы этого архива позволили сравнить подобные процессы в Уралобласти и автономиях Урала.

Значительная часть архивных источников впервые вводится автором в научный оборот. Прежде всего, к ним относятся материалы о национальных средних специальных учебных заведениях, введение латинизированного алфавита у этнических меньщинств, финансово-материальное обеспечение и финансирование учебных заведений и культурно-просветительных учреждений и т.д. Архивные материалы несут на себе отпечаток времени, поэтому требовался тщательный сопоставительный анализ. При этом главное внимание в этой работе уделялось объективному отбору фактов. Разноречивые сведения уточнялись и перепроверялись.

Среди опубликованных источников больщую ценность для нашей темы представляют материалы Всероссийской переписи 1920г., Всесоюзной переписи 1926г. и органов государственной власти. В переписях 1920 и 1926 гг. отражены этнический состав, численность национального населения по области и округам, в городах и сельской местности, по полу, грамотности, включая грамотность на родном языке. В диссертации использовались различные статистические справочники, ежегодники, в которых содержатся сведения о населении, хозяйственном и культурном строительстве, районировании на Урале .

Смещение акцентов в постсоветский период обусловило необходимость издания качественно новых сборников документовлл.

Из документов законодательного характера, извлеченных из «Декретов Советской власти», «Антологии мировой политической мысли (Политические документы)», декреты и постановления ВЦИК и СНК по национально-государственному строительству, преобразований в области просвещения и культуры, которые позволяют проследить процесс становления и развития национальной политики, культурно-просветительной работы среди нерусского населения страны. Из собрания узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР и СССР (СУ) нами использованы законодательные акты, характеризующие государственную полити

Уральское хозяйство в цифрах. 1926. Краткий статистический справочник. Свердловск, 1927; Уральский статистический ежегодник на 1923-1924 гг. Свердловск, 1925; Материалы по районированию Урала. Т.З. Екатеринбург, 1923; и др.

На стыке континентов и судеб (этнокультурные связи народов Урала в памятниках фольклора и исторических документах). 4.1. Екатеринбург, 1996; Продовольственная безопасность Урала в XX веке. Документы и материалы. Т.1. 1900-1928гг. Под ред. Г.Е.Корнилова, В.В.Маслакова. Екатеринбург, 2000; Раскулаченные спецпереселенцы на Урале (1930-1936 гг). Сб. документов. Екатеринбург, 1993; и др. ку при формировании национальных образований и в области финансирования школьного строительства и учреждений культурыЛ''.

Важное значение для раскрытия поставленных в диссертации вопросов имеют документы центральных, областных и окружных партийных органов, которые позволяют раскрыть механизм партийного руководства национальными процессами и культурными преобразованиями на местах. Представляет интерес статистический материал, извлеченный из центральных" и местных изданий. В работе использованы данные «Уральского статистического ежегодника 1923-1924 гг.», где содержатся сведения о численности национальных меньшинств Урала, грамотность среди них, подготовка национальных кадров и т.д.

Важным источником для исследования явилась периодическая печать, которая помогла восполнить недостающий материал. В периодике 1920-х - первой половины 1930-х гг. отразились настроения, мировоззренческие установки и стереотипы того времени, что может быть названо эмоционально-психологической и идеологической характеристикой данного периода. По журнальным и газетным публикациям можно непосредственно проследить характер взаимоотношений между властями и национальным населением, последствия советского типа модернизации для этого населения.

Вышеуказанные источники позволили отобрать основные материалы и охарактеризовать особенности национальной политики на Урале, обозначить характерные тенденции национальной политики и культурно-просветительной работы среди этнических меньшинств.

В целом архивные и опубликованные источники можно классифицировать по следующим группам: акты законодательных и исполнительных органов государственной власти, документы партийных органов различных уровней, делопроизводственная документация государственных и общественных организаций, статистические источники и периодическая печать.

Целью диссертационного исследования является изучение деятельности советских и партийных органов Урала по осуществлению национальной политики в период

Декреты Советской власти. Т.1. М., 1957; Антология мировой политической мысли. В 5 томах. Т.5. Политические документы. М.1997; СУ РСФСР. 1921. № 4 и № 64 и др.

46

1920-1930-х годов. Для достижения этой цели автором определены следующие задачи:

- обобщить результаты исследований и сформировать на этой основе концепцию национально-государственного строительства и национальной политики в 1920-е первой половине 1930-х годов;

- на примере Уральской области осветить принципы регулирования и эволюцию национально-государственного строительства;

- исследовать этнический состав Урала, выявить факторы, влиявшие на динамику, структуру, качественные изменения (грамотность) национальных групп;

- выявить формы и способы, которые использовали органы местной государственной власти в области регулирования национальных отношений при установлении фактического равноправия национальностей в политико-правовой сфере, показать приемы и методы привлечения национальных меньшинств к участию в деятельности органов государственной власти в районах с преобладающим национальным населением;

- исследовать деятельность советских и партийных органов по становлению и развитию сети общеобразовательных и специальных учреждений в национальных районах, культурно-просветительных учреждений; их финансирование и материальное обеспечение, проанализировать и определить эффективность предпринимавшихся мер;

- изучить процесс формирования национальных кадров в системе средних специальных и высших учебных заведений.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Латыпов, Ринат Тавзихович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Для глубокого изучения истории национальных отношений в СССР, деятельности Советского государства по решению национального вопроса среди национальных мень-линств важно проследить, как в 20-30-х гг. XX столетия осуществлялась эта политика в сдельных регионах страны. Несомненный интерес в этом отношении представляет Урал -рупнейший социально-экономический район Российской Федерации. На примере Урала южно проследить формы и методы работы партийных и советских органов по вовлечению [ациональных меньшинств, населяющих край в культурное и государственное строитель-тво, борьбу за ликвидацию фактического неравенства ранее отсталых народов.

Территория образованной в ноябре 1923 г. Уральской области в этнографическом лане была крайне пестрой и неоднородной. По данным Всесоюзной переписи населения 926 г., на территории Уральской области были учтены представители 190 наций и народ-остей, наиболее многочисленными из которых были: татары, коми-пермяки, башкиры, краинцы, белорусы, марийцы, удмурты, евреи, нагайбаки, коми, киргизы и т.д. Из 784 469 человек учтенного населения представителей национальных меньшинств было 00 тыс. человек, или 8,8 %. Таким образом, в основной массе население области носило ' рко выраженный русский характер. Однако в пределах отдельных территорий (округов, айонов) число нерусского населения колебалось в значительных размерах.

Работа среди национальных меньшинств Уральской области имела ряд особенно-тей и трудностей, главным образом, вследствие распыленности нерусского населения реди основной массы русского, которая осложнялась чрезвычайной разбросанностью на-иональных меньшинств на огромной территории области, а также многочисленностью аций и народностей при сравнительно небольшой их общей численности и различий в ЗЫКОВОЙ и конфессиональной принадлежности.

Несмотря на различный уровень социально-экономического и культурного разви-ия народностей Урала, они отличались более низким, по сравнению с русским населени-м, хозяйственным и культурным уровнем, особым бытовым укладом жизни и большим ефицитом квалифицированных кадров в советском аппарате, народном хозяйстве, куль-' уре, образовании и здравоохранении

Учитывая сложность работы среди нерусских национальностей, на Урале были озданы специальные органы, которые непосредственно занимались вопросами нацио-альной политики в крае, организацией культурно-просветительной работы среди нациоальных меньшинств. Был введен институт уполномоченных по работе среди нацменов ри Уралоблисполкоме и окрисполкомах. В 1926 г. при агитпропотделе Уралобкома парии был создан подотдел нацмен, при президиумах Уралоблисполкома, Кунгурского, Са-апульского. Тобольского, Троицкого, Тюменского, Челябинского окрисполкомов была чреждена должность уполномоченного по работе среди национальных меньшинств. Для бслуживания культурных запросов народностей Тобольского Севера при облисполкоме функционировал Комитет содействия народностям Северных окраин с отделением в . Тобольске (при окрисполкоме). Для руководства народным образованием этнических' еньшинств при УралОНО функционировал совет по просвещению нацмен (совнацмен), озданный еще в 1923 г. и реорганизованный в 1929 г. в комитет (комнац).

В рамках национально-территориальных образований осуществлялись админист-ативно-хозяйственные мероприятия, реализация языка и коренизация аппаратов, расши-ение сети культурно-просветительных и лечебных учреждений, повышение квалифика-ии ответственных нацменовских работников через различные курсы и организация мас-эвой работы общественных организаций среди национальных меньшинств.

Среди основных направлений работы Уралоблисполкома с национальными мень-шнствами края можно выделить организацию самостоятельных национальных админист-ативно-хозяйственных единиц. К 1932 г. система национального административно-грриториального деления на Урале была представлена тремя национальными округами <оми-Пермяцкий, Остяко-Вогульский и Ямальский) и 20 национальными районами, из' оторых 5 нацрайонов были сформированы на территории Коми-Пермяцкого АО, 6 туз-айонов - на территории Остяко-Вогульского АО и 4 тузрайона - в Ямальским АО, а так? :е Бардымский район (татары), Нагайбакский (нагайбаки, киргизы), Ямало-Катайский Зашкиры), Таборинский (белорусы), Манчажский (татары и марийцы) и 318 националь-ыми сельскими советами. И всей этой национально-административной сетью было охва-ено 70 % национальных меньшинств, проживающих на территории Уральской области. 1оздание национальных округов, районов, сельских и туземных Советов приблизило госу-арственный аппарат к национальным меньшинствам края, создало большие условия для X вовлечения в советское строительство и удовлетворения культурных потребностей.

При формировании Советов обращалось внимание на укомплектование низового ппарата работниками из состава национальных меньшинств, или из лиц, знающих их быт язык. Ежегодно в области проводились курсы по переподготовке низовых советских ра- • отников для татар, коми-пермяков, башкир, марийцев, а в г. Тобольске - для народностей !евера. В некоторых округах в целях подготовки работников из нацменов был введен ин-гитут практикантов. Низовые органы управления по возможности снабжались законода-ельной литературой, по крайней мере, на языках основных народностей. Сеть админист-ативных единиц - сельских советов и районов устанавливалась всегда со строгим учетом ациональных моментов.

Деятельность Советского государства при проведении районирования в области ациональной политики в 1920-х - первой половине 1930-х гг. не позволяет сделать одно-начный вывод. Так, например, образование автономий сыграло большую роль в консоли-ации коренных народов Урала. Для манси, хантов, ненцев требовался другой подход и ругне методы управления, ибо общепринятая схема их «окультуривания» нанесла им ольше вреда, не принеся желаемых результатов в столь короткий период истории.

Среди национальных меньшинств Уральской области политикой районирования ля своего развития больше воспользовались те этнические группы, чей уровень социаль-о-экономического и культурного развития в начале XX в. был выше, чем у других этно-ов: татары, башкиры, коми-пермяки, марийцы, мордва, нагайбаки и др. Опыт историче-кого развития этих народов помог им быстрее адаптироваться к изменившимся социаль-о-политическим условиям и активнее использовать ту часть национально-культурной ав-ономии, которую предоставили им. В конечном итоге многое зависело от того, как те или ные этносы были готовы и смогли воспользоваться той национальной политикой, кото-ую проводило руководство СССР в первые десятилетия существования Советского госу-арства.

До 1917 г. культурно-просветительная работа среди абсолютного большинства на-иональностей Урала велась только религиозными или церковно-приходскими школами. 1о данным Всероссийской переписи, проведенной в 1920 г., грамотность шестимиллион-ого уральского населения составляла 29,3 % и была ниже, чем в среднем по России 31,9%). Еще более низкий культурный уровень населения был в отдаленных районах 'Лрала и среди национальных меньшинств.

Уровень культурного развития народов Урала можно проследить по данным рас-[ределения населения по грамотности, изложенным во Всероссийской переписи населения 920 г. По итогам этой переписи, среди населения национальных меньшинств Урала про-(ент грамотных колеблется следующим образом: самый высокий процент грамотных был эеди латышского населения, который составлял 71,6%, у евреев - 10%, у поляков -6,5 %, у немцев - 49,5 %, но так как эти народы составляли всего около 6 %> от общей ассы национальных меньшинств, то в целом они не определяли процент грамотности у ерусского населения. Значительно отставали от них славянские народы: так, процент замотных у белорусов составлял 29,8 %, у русских - 28,9 у украинцев - 28,1 еще иже был процент грамотных у тюркских народов (кроме нагайбаков), у татар он состав-ял - 17,2 %, у башкир - 12 %. Фактически на таком же уровне процент грамотных был у инно-угорских народов (кроме мордвы, уровень грамотности которых составлял 24 %), у эми-пермяков - 15,9 %> у удмуртов - 14,8 % и у марийцев - 9,3 %>

В 1920 г. на Урале насчитывалось 342 национальных школы. В основном преобла-али коми-пермяцкие, татаро-башкирские и марийские школьные учебные заведения. Ко-ичество немецких, украинских, польских, нагайбакских, нацшкол насчитывалось не боге полутора десятка. В качественном отношении большинство стихийно возникших обра-)вательных учреждений имели низкий уровень обучения учащихся. Остро стояла про-тема с национальными учительскими кадрами.

Осенью 1921 г. положение в народном образовании существенно изменилось, следствие неурожая, вызванного засухой в Поволжье и во многих районах Урала и Ук-шны, начался голод, который особенно тяжело отразился на неокрепшей сети учрежде-йй народного образования. На Урале началось массовое сокращение школ, ликпунктов, >Лльтурно-просветительных учреждений. Советское правительство было не в состоянии )держать на государственном бюджете громадную сеть культурно-просветительных уч-гждений. Было принято решение о передаче части учреждений на содержание местных оджетов. Население национальных меньшинств само предлагало взять школы на свое )держание. Однако в большинстве случаев национальные меньшинства были не в состоя-ии их содержать.

В различных районах Урала сокращение школьной сети проходило неодинаково, яачительным оно было в голодающих уездах и волостях. В этот период также заметно :лабевает руководство кампанией по ликвидации неграмотности со стороны отделов на-здного образования. С осени 1923 г. в развитии национальной общеобразовательной [КОЛЫ на Урале начинается новый период, который характеризовался значительным рос-)м школьной сети и контингентов учащихся, более углубленной перестройкой содержаия учебно-воспитательной работы. Отличительной чертой этого периода был также его ланомерный характер.

Важным элементом регионаиьной национальной политики стало образование в 923 г. Уральского Областного Совета национальных меньшинств и формирование систе-ы уполномоченных совнацменов, основной функцией которых было обеспечение и раз-итие национальной школьной сети. По Уральской области в течение 1923/24 учебного го-а произошло увеличение школ на 4 %, а школ национальных меньшинств - на 10 %. Ос-овная масса увеличения национальных школ приходилась на вотяков, нагайбаков, коми-ермяков, татар и башкир. Процент охвата обучением детей национальных меньшинств по бласти составил 33 % (у русских - 44,93 %).

Период с 1920 по 1925 гг. был самым сложным и противоречивым в политике лик-идации неграмотности среди национальных меньшинств Урала. В качественном отноше-ии преподавание и обучение в национальных школах были на низком уровне, а школы овышенного типа имели только самые многочисленные этнические группы, однако к 926 г. в основном сложилась система управления и просвещения этнических меньшинств рала. В первой половине 1920-х гг. были созданы благоприятные условия для перехода к 1чественно новому этапу культурно-просветительной работы среди нацменов края. В этот гриод происходило увеличение количества национальных школ, расширение их штатов,. <ват учебой нерусских детей школьного возраста. Однако по сравнению с русскими шко-ши наблюдалось явное отставание.

В 1925 г. УралОНО был принят вариант обучения тюркских народностей, который эедусматривал введение дополнительной пятой группы после четырех лет обучения, та-ш образом, половина материала, изучаемая на четвертом году обучения переносилась на чтъш. Среди финно-угорских народностей был принят первый вариант обучения. Соглас-э ему, до первой группы обучения открывалась нулевая. С 1928 г. все школы националь-ых меньшинств стали обучаться на родном языке. Дефицит преподавателей русского !ыка компенсировался национальными кадрами. Для правильной постановки обучения /сскому языку в национальных школах издавались учебники, учебные и методические эсобия, но так как их количество было невелико, большинство школ их не имело.

С 1923 по 1925 г. более медленными темпами развивалась обш[еобразовательная щиональная школа повышенного типа, вплоть до 1925 г. существовавшая сеть школ об-1уживала только татар, башкир и коми-пермяков.

Материально-финансовое положение национальных школ Уральской области в пе-иод с 1923 по 1927 г. постепенно улучшалось. Однако национальные школы по-прежнему спытывали большие трудности в обеспечении учебниками, учебными пособиями и [кольными принадлежностями. В 1925/26 учебном году УралОНО распределил учебники учебные пособия на семи языках в количестве 45 816 экземпляров. Однако, в качествен-ом отношении многие учебники для национальных меньшинств не отвечали современ-ым требованиям.

Несмотря на объективные и субъективные трудности первой половины 1920-х гг. в еле просвещения этнических меньшинств Урала, результаты этой работы были налицо, ак, например, с 1923/24 по 1927/28 учебный год сеть начальных школ по Уральской об-1СТИ увеличилась на 23 %, при этом сеть национальных школ - на 40 %. Улучшение эко-эмического положения страны позволило увеличить расходы на народное образование, ели в 1921-1923 гг. финансирование школы осушествлялось преимущественно за счет юеления и хозяйственных организаций, то в 1924-1927 гг. - из местных и государствен-эго бюджетов, что в свою очередь обеспечивало планомерность и гарантированность ас-шнований на развитие национальной школы на Урале. Согласно данным Всесоюзной пешней населения 1926 г., в результате преобразований в области народного образования, зовень грамотности населения основных национальностей региона за шесть лет в средам вырос на десять и более процентов.

В конце 1920-х гг. был решен вопрос о введении в национальных школах 1 ступени 1тилетнего курса обучения. Постепенно улучшалась материальная база пятилетней шко->1, была разработана единая программа обучения с дополнительными вариантами для ка-дой национальности в отдельности.

В начале 1930-х гг. квалификация учителей национальных школ по-прежнему осталась низкой. Через систему курсов-практикумов, конференций ежегодно охватывалось среднем до 30 % учителей национальных школ. Одновременно практиковалось повыше-¡в квалификации учителей через заочные курсы за пределами области.

С 1925 по 1930 гг. среди национальных меньшинств Урала было ликвидировано ) 760 неграмотных. Просвещение коренных народов Тобольского Севера (самоеды, остя-I, вогулы) началось лишь с 1928 г. В 1929/30 учебном году здесь функционировала 71 кола 1 ступени с количеством учащихся 1520 человек. Многочисленность школ объясня-ся разрозненностью населения и отдаленностью населенных пунктов.

В 1931/32 учебном году в области насчитывалось 972 национальных школы I сту-' ени, в которых обучалось 72 487 человек и 59 школ повышенного типа с 8141 учащимся, а 1930-1932 гг. число учащихся в национальных школах Урала увеличилось почти в 2 аза. Несмотря на то, что к концу 1932 г. охват начальным обучением детей национальных еньшинств отставал от общеобластных показателей (97 %), по отдельным нерусским на-иональностям (татары, башкиры, коми-пермяки, удмурты) дети школьного возраста в ос-овном были охвачены учебой.

Особое место в работе Уралоблисполкома, партийных и советских органов с на-иональными меньшинствами в 1920-е - первой половине 1930-х гг. занимала организация гти средних специальных учебных заведений для подготовки квалифицированных нацио- • альных кадров. В досоветский период национальные меньшинства Урала имели «усечен-ую» классовую структуру. Уровень социально-экономического и культурного развития е позволил местным народам сформировать национальную интеллигенцию. Ее постепен-' ое становление началось, в основном, на базе национальных техникумов. В рассматри-аемый период в пределах Уральской области функционировали следующие националь-ые педагогические техникумы: Свердловский татаро-башкирский педтехникум, Троиц-ш татаро-башкирский педтехникум (с дошкольным отделением), Урало-марийский пед-гхникум, Кудымкарский и Косинский педтехникумы. Также были открыты национальные гделения при Красноуфимском сельскохозяйственном техникуме, Тобольском педтехни-уме (для северных народностей). Тюменском медтехникуме и педтехникуме. Пермском едтехникуме. Национальные техникумы стали центрами подготовки квалифицированных адров и специалистов для народного образования и сельского хозяйства для националь-, . ых меньшинств Урала.

В начале 1931 г. в области работали годичные курсы подготовки национальных чителей начальных классов при Свердловском, Троицком, Кудымкарском и Тобольском' ациональных педагогических техникумах. Они позволили в значительной степени решить роблему обеспечения национальных школ педагогическими кадрами.

В первой половине 1930-х гг. в Уральской области в целом сформировалась систе-а среднего специального образования для национальных меньшинств края. Техникумы )товили кадры для народного образования, сельского хозяйства и культурно-росветительной работы. Во второй половине 1920-х - начале 1930-х гг. основное внима-ие при подготовке национальных специалистов уделялось прежде всего количественной гороне дела: увеличению контингента учащихся техникумов и курсов при них, а с 1933934 гг. наряду с этими вопросами органы власти глубже стали подходить к вопросам каче-гвенного улучшения преподавания и обучения, подготовки профессиональных кадров.

С 1919 г. в стране большое внимание уделялось развитию сети сельских культурно- • росветительных учреждений: изб-читален, народных домов, библиотек. Домов крестья-ина, клубов. Наибольшее распространение среди сельских культурных учреждений в ервой половине 1920-х гг. получили избы-читальни, которые удачно сочетали в себе воз-ожности учреждений клубных и библиотечных. Избы-читальни стали основным очагом в еревне культурно-просветительной работы среди национальных меньшинств.

В 1926/27 учебном году на территории Уральской области действовало 227 нацио-альных и смешанных изб-читален и библиотек, что составляло 8,3 % от всех изб-читален, овая экономическая политика, рост материального благосостояния национальных мень-[инств способствовали дальнейшему росту числа национальных изб-читален, но их рабо-1 среди населения признавалась властями чрезвычайно слабой. Основными причинами )му были низкая профессиональная кванификация избачей, их частая сменяемость, а так-е отрыв этих работников на другие работы по совместительству и на выполнение обще- • гвенных поручений.

В середине 1920-х гг. значительно улучшилась кружковая работа в избах-етальнях. В основном это были сельскохозяйственные, политические, физкультурные, эаматические кружки и рукоделия. Среди населения национальных меньшинств наи-эльшим влиянием пользовались сельскохозяйственные и кружки художественной само-гятельности.

С 1927-1928 гг. начинается процесс резкого сокращения числа национальных изб-етален. В первой половине 1930-х гг. функции изб-читален стали переходить к расши-тощейся сети национальных школ различных ступеней, а во второй половине 1930-х гг. ногие избы-читальни были преобразованы в колхозные клубы. Избы-читальни занимали эстойное место в жизни нацменов. Благодаря просветительной деятельности избачей щмены получали возможность приобщиться к культурно-массовой работе на селе во всех. ; формах.

В работе национальных культурно-просветительных учреждений Урала большое шмание уделялось развитию библиотек. В первые годы Советской власти, когда выпуск щиональной литературы и ее распространение были весьма ограничены, представители ациональных меньшинств пользовались книгами преимущественно через библиотеки и збы-читальни.

В 1920 г. на Урале, главным образом, были распространены татарские, башкир-ше, польские й еврейские библиотеки. При этом самая высокая посещаемость читателей ыла в еврейских библиотеках.

Национальные библиотеки вели довольно интенсивную работу с населением, не-мсгря на тяжелые условия, связанные с низкой заработной платой библиотекарей, отсут-гвием специальных помещений, нагрузкой на работника библиотеки по числу обслужи-аемых читателей и общественных поручений. Серьезной проблемой оставалась обновле-ие и пополнение книжных фондов библиотек. Острота проблемы часто была обусловлена едостаточным тиражом издаваемой национальной литературы при возросшем спросе нагл ения.

Многообразны были формы массовой работы библиотек среди населения. Ведущие ентральные окружные национальные библиотеки проводили громкие чтения, беседы, ШНЪае обзоры литературы, книжные выставки, организовывали кружки, справочную ра-эту, выпускали стенгазеты. Библиотеки стали ведущим культурно-просветительным уч-гждением в городе и деревне. В 1930 г. на Урале насчрггывалось 122 национальных и 105 вешанных библиотек. К 1932 г. число библиотек, обслуживающих национальные мень-инства Урала, достигло 283. Однако несмотря на значительное расширение и улучшение яблиотечной сети для национальных меньшинств Уральской области в 1920-е - первой эловине 1930-х гг. большинство национального населения Урала так и не приобщилось к ютематическому чтению. Нацмены в большинстве своем либо не имели возможности, пбо желания пользоваться библиотеками, а чаще всего это объяснялось отсутствием тра-щий чтения книги этой категорией населения. Другой частью культурно-росветительных учреждений для нацменьшинств Урала в городах и рабочих поселках яв-шись рабочие клубы. Одной из эффективных форм клубной работы являлась кружковая гятельность. Клубы становились все больше центрами художественной самодеятельности асе. Среди клубных кружков преобладали литературно-художественные и драматиче-сие. В ряде национальных клубов были созданы литературные кружки и секции, которые здавали рукописные журналы, а иногда готовили материалы для местных газет. В клубах )родов Екатеринбурга, Троицка и Тюмени функционировали самодеятельные театры и гудии. Драмкружки и любительские группы выносили свои постановки на зрительский д.

В 1920-е - в первой половине 1930-х гг. на предприятиях создавались красные голки для национальных меньшинств. Первоначально они создавались как филиалы на-иональных клубов для работы среди трудящихся на предприятиях, в колхозах и совхозах, красных уголках проводили беседы, агитлетучки, создавались свои библиотечки, орга-изовывались кружки и выступления художественной самодеятельности. Красные уголки остепенно вместе с клубами становились важными опорными пунктами культурно-росветительной работы среди национальных меньшинств. В связи с низкой профессио-альной квалификацией клубных работников Уралсовнацмен и УралоблОНО, начиная с гта 1923 г., проводили различные областные курсы повышения квалификации.

Культурно-просветительная работа для народов Севера проводилась в особых ком-иексных культурно-просветительных учреждениях - культурных базах, состоявших из [кол-интернатов, больниц, клубов, магазинов, мастерских и т.д. Действовали на Севере Красные чумы», где люди обучались грамоте, проводили свой культурный досуг, получая нужную консультацию, слушали лекции и беседы на различные темы. Все это прибли-ало культурно-просветительную работу к запросам и нуждам национальных меньшинств ральской области, помогало им лучше адаптироваться к условиям изменяющейся жизни граны. Движение за новый латинизированный тюрко-татарский алфавит, так называемый Яналиф», в Уральской области возникло в октябре 1927 г. Первоначально движение разевалось на добровольческих началах и энтузиазме. Движение быстро росло, охватывая прокис слои населения тюркских народностей. Руководство работой организаций «Яна-г1ф» в области осуществлялось областным организационным бюро общества «Яналиф». В Фугах эта работа осуществлялась через окружные бюро, созданные в окруяшых центрах, арактерным моментом для Уральской области явилось отсутствие активного сопротив-2ния сторонников старого арабского алфавита. Необходимо отметить, что общество Чналиф» в основном состояло из взрослого населения и молодежи. Тормозило работу по ведению нового тюркского алфавита не только сопротивление на местах, но в главной гепени отсутствие и недостаток учебных И наглядных пособий. Таюке затрудняло работу ассивное отношение некоторых отделов народного образования и райисполкомов, вслед-гвие чего в некоторых районах учебные пособия выписывались несвоевременно и ника-Лх мер подготовки работников на HTA не принималось.

В течение 1928-1931 гг. деятельность Уралоблкомитета HTA продолжала финан-роваться как государственным, так и областным бюджетами. Средства центранизованно спределялись по округам Урапьской области в зависимости от численности националь-.IX меньшинств. Уже в 1931 г. тюркские народности Урала в основном завершили нереид на новый латинизированный алфавит, при этом печать и издательская работа уже были шностью переведены на новый тюркский алфавит. С начала 1930-х гг. на опыте тюрк-их народов началось движение за новый латинизированный алфавит для финно-угорских родностей: коми-пермяков, марийцев, мордвы и т.д. Наркомпросом РСФСР был разра-•тан новый латинизированный алфавит для этих народов. Началась работа по ликвидации ;грамотности на новом алфавите. Так как народности Тобольского Севера до начала '30-х гг. не имели своей письменности, то Наркомпрос РСФСР для них разработал лати-[зированный алфавит и началось его введение среди населения.

Новый латинизированный алфавит по сравнению со сложной старой письменно-ью (арабицей) чрезвычайно облегчал задачу ликвидации неграмотности среди тюркских мусульманских народов СССР. Однако вводился новый алфавит с элементами принуж-ния, в весьма сжатые временные рамки и со свойственным своему времени путем «крас-1Гвардейской атаки» на арабицу. Во второй половине 1930-х гг. латинский алфавит был ъят и заменен кириллицей.

На основе материалов по Уралу автор проследил основные направления нацио-льной политики Советского государства в отношении этнических меньшинств в 1920-е -рвой половине 1930-х гг. в области национально-государственного строительства, обра-вания, культурно-просветительной работы, подготовки национальных кадров и т.д.

Разрушение СССР, слом социальной системы, крушение прежних ценностей и ;еалов, рост националистических и сепаратистских устремлений в бывших союзных рес-бликах и в российских регионах - это бесконечно дорогая цена, заплаченная всеми на-дами единой в прошлом страны за очередную трансформацию общества. В связи с этим обенно интересен и актуален исторический опыт национальной политики на Урале в 20- первой половине 30-х гг. XX века, который автором оценивается, в основном положи-льно. Исследователем предлагается взять из работы все самое ценное и применимое в зработке национальной политики в современных условиях на всем Евразийском про-ранстве.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Латыпов, Ринат Тавзихович, 2001 год

1. Ф.Р 3316 - Центральный Исполнительный Комитет СССР (ЦИК СССР). Ф.Р - 3977 - Комитет содействия народностям северных окраин при Президиуме ВЦИК (1924-1935 гг.) (Комитет Севера), осударственный архив Свердловской области (ГACO)онды:

2. Ф.17-Р Свердловский губернский отдел народного образования.

3. Ф.88-Р Уральский (Свердловский) областной исполнительный комитет Совета народных депутатов.

4. Ф.233-Р Уральский областной отдел народного образования.

5. Ф.245-Р Уральская областная Контрольная Комиссия ВКП (б) - областной отдел РКИ (1924-1934 гг.).ентр документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО)

6. Ф.4 Уральский (Свердловский) областной комитет КПСС, ентральный государственный архив общественных объединений Республики Баш-)ртостан (ЦГАООРБ)

7. Ф. 122 Башкирский областной комитет КПСС.

8. Б. СБОРНИКИ ДОКУМЕНТОВ, СТАТИСТИЧЕСКИЕ И СНРАВОЧНО-ИНФОРМАЦИОННЫЕ ИЗДАНИЯ

9. Антология мировой политической мысли. В 5 томах. - Т. 5. Политические докумен-ты.-М., 1997.

10. Коренные народы России: самоуправление, земля и природные ресурсы. Обзор законов и иных нормативных актов Х!Х-ХХ вв. М., 1995.

11. На стыке континентов и судеб (Этнокультурные связи народов Урала в памятниках фольклора и исторических документах). 4.1. - Екатеринбург, 1996.

12. Народное образование в РСФСР. М., "1970.

13. Народное образование в СССР. 1917-1967 гг. М., 1967.

14. Народы России. Энциклопедия. М., 1994.

15. Национальные школы РСФСР за 40 лет. М., 1958.

16. Продовольственная безопасность Урала в XX веке. Документы и материалы. Т.1. 1900-1928гг. Под ред. Г.Е.Корниловк, В.В.Маслакова. Екатеринбург, 2000.

17. Раскулаченные спецпереселенцы на Урале (1930-1936 гг). Сб. документов. - Екатеринбург, 1993.

18. Революция и национальный вопрос: Документы и материалы по истории национального движения в России в XX веке. Т.З. - М., 1933.

19. Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР и СССР (СУ). №4 и 64.-м., 1921.

20. Статистический сборник Екатеринбургской губернии за 1922 год. Екатеринбург, 1923.

21. Статистический сборник Челябинской губернии за 1920-1923 гг. Челябинск, 1923.

22. Судьбы народов Обь-Иртышского Севера (Из истории национально-государственного строительства. 1922-1941 гг.).-Тюмень, 1994.

23. Удмуртская энциклопедия. Ижевск, 2000.

24. Уральский статистический ежегодник 1923-1924 гг. Труды Уральского областного статистического Бюро. Сер. 1. - Т.2. - Свердловск, 1925.

25. Уральская историческая энциклопедия. 1-е изд. Екатеринбург, 1998.

26. Уральская историческая энциклопедия. 2-е изд. Екатеринбург, 2000.

27. Уральское хозяйство в цифрах. 1926. Краткий статистический справочник. Свердловск, 1927.

28. Уральский статистический ежегодник fia 1923-1924 гг. Свердловск, 1925.1. В. ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ

29. Вестник Коммунистической академии. 1929 1935. Известия Уральского облисполкома. 1925-1929. . Известия ЦК РКП (б). 1921.

30. История СССР. 1990. Культфронт Урала. 1931 1935. Народное просвещение. 1925 - 1930. Просвещение на Урале. 1927-1931. Просвещение национальностей. 1929- 1935. Революция и национальности. 1930- 1937.

31. Социализм Юлы. 1930 1932. (на татарском языке).

32. Уральский коммунист. 1922- 1933.

33. Уральский рабочий. 1920- 1934.

34. Уральский учитель. 1925 1927.

35. Хозяйство Урала. 1928 1933.1. Г. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

36. Абдулатипов Р.Г. О федеративной и национальной политике Российского государст-ва.-М., 1995.

37. Абдулатипов Р.Г. Россия на пороге XXI века. Состояние и перспективы федеративного устройства. М., 1996.

38. Абдулатипов Р.Г. Россия: национальное возрождение и межнациональное сотрудничество. Приоритеты национальной политики. М., 1994.

39. Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф. Россия: в чем суть твоего бытия? М., 1994. Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. - Кн. 1. -М., 1992.

40. Алексеева Л.В. О родовых и туземных советах на Севере Уральской области (вторая половина 1920-х гг.) // Уран на пороге третьего тысячелетия. Екатеринбург, 2000. С. 278-280.

41. Алмаева Л.М. Деятельность большевиков Южного Урала по осуществлению ленинской национальной политики в 1917-1920 годы: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1973.

42. Алферова Е.Ю., Голикова СВ., Епанчинцев СП., Корнилов Г.Е., Кузьмин А.И., Оруджиева А.Г. Этнодемографическое развитие Урала в XIX-XX вв. Екатеринбург, 2000.

43. Аминев З.А. Историография Октябрьской революции и гражданской войны в Башкирии // Учен. зап. Башк. ун-та. Вьш.26. - Уфа, 1967. С.28 - 35.

44. Андреева М.С. Политико-просветительная работа в деревне в конце восстановительного периода (1924-1925 гг.). М., 1953.

45. Антипин А.Я. К вершинам знаний и культуры. Йошкар-Ола, 1973.

46. Антонов А.Д. Историография Великой Октябрьской революции и упрочения Совет- • ской власти на Урале (март 1917 июль 1918 гг.). - Пермь, 1975.

47. Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов A.A. Этносоциология. М., 1998.

48. А Базанов А.Г., Казанский Н.Г. Школа на крайнем Севере. Л., 1959.

49. Бакунин A.B., БедельА.Э. Уральский промышленный комплекс. Екатеринбург, 1994.

50. Бармина З.В. Историография культурного строительства в Башкирской АССР (70-80-егг.)// Вопросы культурного строительства в Башкирской АССР (1917-1985 гг.). -Уфа, 1986.

51. Беленчук Л.Н., Бугай Н.Ф., Кудюкина М.М. Межнациональные отношения в историографии автономных республик и областей РСФСР // Историография национальных отношений в СССР (1985-1987 гг.). М., 1988.

52. Бобров В.Г. Становление советской школы в Удмуртии. Ижевск, 1967.

53. Болтенкова Л.Ф. Интернационализм в действии. М., 1988.

54. Боффа Дж. История Советского Союза. В 2-х томах. - М., 1990.к Бромлей Ю.В. К разработке понятийно-терминологических аспектов национальной проблематики // Советская этнография. 1989. - №6.

55. Бромлей Ю.В. Очерки истории этноса. М., 1983.

56. Бромлей Ю.В. Этнология. Учебник для вузов. М., 1994.

57. Бромлей Ю.В. Этнополитические процессы: теория, история, современность. М., 1987.

58. Бромлей Ю.В. Этнос и география. М., 1972.

59. Бударин М.Е. Прошлое и настоящее народов Северо-Западной Сибири. Омск, 1952.

60. Бударин М.Е. Путь малых народов Крайнего Севера к коммунизму. Омск, 1968.

61. Валеев Д.Ж. Национальный суверенитет и национальное возрождение. Уфа, 1994.

62. Васьковский O.A., Заболотный Е.Б.,' Камынин В.Д. Современная советская историография истории октябрьской социалистической революции на Урале. Свердловск, 1985.

63. Вернадский Г.В. Начертание русской истории. СПб., 2000.

64. Верт Н. История Советского государства. 1900-1991. М., 1992.

65. ВеселкинаВ.В. Возникновение национальной государственности у малых народов Обского Севера (1917-1934 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Л., 1971.

66. Власова И.В. Этнокультурное взаимодействие и исторические судьбы население Северного Приуралья (XVII XX веках) // Русские : историко - этнографические очер- • ки.-М., 1997.

67. Волков СМ. Деятельность уральских партийных организаций по укреплению материально-финансовой базы народного образования и расширению школьной сети в 1928-1932 гг. // Из истории партийных организаций Урала. Пермь, 1969.

68. Галкин В. Возникновение и развитие социалистических наций в СССР. М., 1952.

69. Гарифуллин И.Б. Деятельность Уральской областной партийной организации по осу? ществлению культурного строительства среди национальных меньшинств (19261932 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1975.

70. Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991.

71. Головнев A.B. Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров. Екатеринбург, 1995.

72. Голышева Л.А. Национальные отделы в Сибири и их деятельность (1910-1923): Ав-тореф. дисс. канд. ист. наук. Томск, 1970.

73. Гришанов В.П. Школьный всеобуч на Урале в условиях строительства социапизма (1926-1937 гг.): Уч. пособие к спецкурсу. Челябинск, 1982.

74. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. М., 1989.

75. ГумилевЛ.Н. От Руси до России.-СПб., 1992.

76. Гумилев Л.Н. Этносфера: История людей и история природы. М., 1993.

77. Гусев Д.И. Культурно-просветительная работа в период наступления социализма по всему фронту и завершения социапистической реконструкции народного хозяйства (1929-1937 гг.).-М., 1967.

78. Гурьев H.A. Национальные меньшинства Урала. М., 1930.

79. Дахшлейгер Г.Ф. Проблемы национально-государственного строительства в современной исторической литературе// Актуальные проблемы национально-государственного строительства в СССР. Душанбе, 1970. С. 109 - 112.

80. Дейнеко М.М. 40 лет народного образования в СССР. М., 1957.

81. Дмитриева В. Региональная экономическая диагностика. СПб., 1992.

82. Дороченков А.И. Межнациональные отношения и национальная политика России: актуальные проблемы теории и современной практики. СПб., 1995.

83. Дунин-Горкавич A.A. Тобольский Север. Этнографический очерк местных инородцев . Тобольск, 1911.

84. Зайнетдинов Ш.Р. Социальная структура в процессах модернизации Российского общества. Уфа, 2000.

85. ЗакЛ.М., ЛельчукВ.С, ПогудинВ.И. Строительство социализма в СССР. Историографический очерк. М., 1971.

86. ЗибаревВА. Советское строительство у малых народностей Севера (1917-1932). -• Томск, 1968.

87. Зубков К.И. На перепутье (1922-1929)// Урал в панораме XX века. Екатеринбург, 2000.

88. Ибрагимов А., СадыковС. Успехи ленинской национальной политики на Урале. -Свердловск, 1932.

89. Иванов С, Вишневская Л., Малева О. Некоторые вопросы развития населения Средней Азии // Население Средней Азии. М., 1985.

90. Ивницкий Н. Совершенно секретный голод // Московские новости. 1993. - 20 июня.

91. Из истории первого опыта советской национальной политики. М. 1931.

92. Историография и источниковедение истории партийных организаций Удмуртии. -Ижевск, 1978.

93. Историография истории Удмуртии: Сб. статей. Ижевск, 1977.

94. Историография истории Урала переходного периода (1917-1937 гг.): Сб. науч. тр. -Свердловск, 1985.

95. История национально-государственного строительства в СССР (1917-1936 гг.). Т.1. -М., 1968.

96. История национально-государственного строительства в СССР (1937-1968 гг.). Т.2. -М., 1970.

97. История Сибири.-Т.4.-Л., 1968.

98. История Советского государства и права (1917-1920 гг.). -Кн. 1. М., 1968.

99. История Советского государства и права (1921-1935 гг.). Кн.2. - М., 1969.

100. Ишмухаметов З.А. Социальная роль и эволюция ислама в Татарии (исторические очерки). Казань. 1979.

101. КандельП.Е. Национализм и проблемы модернизации в посттоталитарном мире//* Полис. 1994. - №6.

102. Кантор Е.Д. Что дала Советская власть народам России. М., 1923.

103. Каппелер А. Россия многонациональная империя: возникновение, история, распад. -М., 1997.

104. Каракулов Д.В. Голод на Урале в 1921-1922 гг.: Автореф. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2000.

105. Каримов К.К. Наука Башкирии в строительстве социализма. Уфа, 1986.

106. Kapp Э. История Советской России. Кн. 1. - Т. 1-2. - М., 1990.

107. Ким М.П. 40 лет советской культуры. М., 1957.

108. Ким М.П. Коммунистическая партия организатор культурной революции в СССР. -М., 1955.

109. Киселев Л.Е. От патриархальщины к социализму. Свердловск, 1974.

110. Киселев Л.Е. Север раскрывает богатства. М., 1964.

111. Киселев Л.Е., Мазуренко Г.А. Счастливая судьба народов Севера. Тюмень, 1972.

112. Киселев Л.Е., Мазуренко Г.А. Торжество ленинской национальной политики на Обском Севере. Тюмень, 1967.

113. Клещенок И.П. Исторический опыт КПСС по осуществлению ленинской национальной политики среди малых народов Севера. М., 1972.

114. Клочко В.Ф. Культурное строительство в советской деревне в годы второй пятилетки (1933-1937).-М., 1956.

115. Козинг А. Нация в истории и современности. М., 1978.

116. Козлов В.А. Культурная революция и крестьянство. 1921-1927. (По материалам Европейской части РСФСР). М., 1983.

117. Козлов В.И. Национальности СССР. М., 1982.

118. Кокощкин Ф.Ф. Автономия и федерация. Пг., 1917.

119. Кокощкин Ф.Ф. Областная автономия и федерация. М., 1906.

120. Комар И В. Урал. М., 1959.

121. А. Коми-Пермяцкий национальный округ. Исторические очерки. Пермь, 1977.

122. Константинов O.A. СССР по районам.-Госуд. изд-во, 1928.

123. Корнилов Т.Е. Этническая структура населения Урала в первой половине XX века // Каменный пояс на пороге Ш тысячелетия. Екатеринбург, 1997. С. 129-135.

124. Корнилов Т.Е. Национальный состав населения Урала в первой половине XX века // Историко культурное наследие славян на Южном Урале. Оренбург, 1998. С. 42-45.

125. Корнилов Т.Е. Русские в этно демографической структуре Урала XX века // Русские старожилы. Материалы III Сибирского симпозиума. Тобольск - Омск, 2000. С. 247-. 249.

126. Королев Ф.Ф. Очерки по истории советской щколы и педагогики. 1917-1920. М., 1959.

127. Королев Ф.Ф. Советская школа в период социалистической индустриализации (1926-1930).-М., 1959.

128. Королев Ф.Ф., Корнейчик Т.Д., РавкинЗ.И. Очерки по истории советской школы и педагогики. 1921-1931 гг.-М., 1961.

129. Котов О.В., Рогачев М.Б., Шабаев Ю.П. Современные коми. Екатеринбург, 1996.

130. КПСС во главе культурной революции в СССР. М., 1972.

131. Красовицкая Т.Ю. Власть и культура. Исторический опыт организации государствен-. ного руководства национально-культурным строительством. М., 1992.

132. Кривощекова А.Ф. Очерки истории коми-пермяцкой школы. Пермь, 1956.

133. Кузнецов П.К. Культурная революция в Удмуртской АССР (1917-1958 гг.). Ижевск, 1975.

134. Кузовкова И.В. Деятельность партийных организаций Урала по подготовке учительских кадров (1928-1937 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Свердловск, 1983.

135. Кузьмин А.И., Оруджиева А.Г., Алферова Е.Ю. Этнодемографическая структура населения Урала в XX веке. Екатеринбург, 1998.

136. Куликов К.И. Национально-государственное строительство восточно-финских народов в 1917-1937 гг. Ижевск, 1997.

137. Куликов К.И. Удмуртская автономия: Этапы борьбы, свершений и потерь. Ижевск, 1990.

138. Куликов К.И. Дело "СОФИИ". Ижевск, 1997.

139. КуманевВ.А. Некоторые вопросы историографии культурной революции в СССР// Очерки по историографии Советского общества. М., 1965.

140. Лебедев Ф. Народность и грамотность населения Уралобласти по переписи 1926 года // Хозяйство Урала. 1928. - № 1.

141. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. Сравнительное исследование. -М.,1997.

142. Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т.41 и 45.

143. Ленинизм и национальный вопрос в современных условиях. М., 1972.

144. Лихрлад A.B. Национализм враг трудящихся. - М., 1986.

145. Лукманов Х.Х. Деятельность Башкирской партийной организации по интернациональному сплочению трудящихся (1922-1929 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. -Казань, 1970.

146. Мазуренко Г.А. Социалистические преобразования жизни малых народов Обского Севера. Автореф. дне. канд. ист. наук. Свердловск, 1965.

147. Малиновский Л. Национальные меньшинства: теория и практика// Коммунист.-1990.-№10.

148. Медынский В.Н. Внешкольное образование в РСФСР. М., 1923.

149. МешавкинВ. От революции до автономии: По воспоминаниям участника гражданской войны на Урале А.Ф. Караваева // Новь Коми края. Сборник. Пермь, 1985.

150. Многонациональное Советское государство.-М., 1972.

151. Молчанова A.n. Из истории борьбы за упрочение союза рабочего класса и крестьянства (партийно-массовая работа в деревне в 1924-1925 гг.). М., 1956.

152. Мосунова Т.Г. Партийное руководство развитием общеобразовательной национальной школы на Урале в период социалистического строительства (1926-1937 гг.): Дисс. канд. ист. наук. Свердловск, 1988.

153. Мосунова Т.Г. Украинизация и белоруссизация в образовательной политике советской власти на Урале // Историко культурное наследие славян на Южном Урале. -Оренбург, 1998. С. 52-54.

154. Наумов П.Н. КПСС организатор культурной революции на Обском Севере в период строительства социализма// Уч. зап. Омского пед. ин-та. - Вып.ЗО. - Омск, 1968. С, 71-83.

155. Наумов П.Н. Партийное руководство культурным строительством на Обском Севере в годы предвоенных пятилеток // Уч. зап. Омского пед. ин-та. Вып.46. - Омск, 1969. С.3-23.

156. Национальный вопрос и Советская Россия. М., 1921.

157. Национальная политика КПСС: Очерк историографии. М., 1981.

158. Национальная политика России: история и современность. М., 1997.

159. Национальные отношения в СССР в трудах ученых союзных республик. М., 1986.

160. Ненашев Н. Последнее правительство СССР. М., 1993.

161. Никифорак П.К. Историография создания и развития советской государственности (1917-1920 гг.)// Некоторые проблемы истории советского общества: Историография. М., 1964. С. 34 - 84.

162. Октябрь и торжество ленинской национальной политики в Башкирии: Сб. статей. -Уфа, 1968.

163. Окулова Г. Из опыта работы изб-читален. М., 1924.

164. ОнищукН.Т. Советское строительство у малых народов Севера. 1917-1941 гг. -Томск, 1973.

165. Орлова И.Б. Евразийская цивилизация. М., 1998.

166. ОчеркиисторииБашкирскойорганизацииКПСС.-Уфа, 1973.

167. Очерки истории Удмуртской АССР. -12.- Ижевск, 1962.

168. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР (1917-1941 гг.). М., 1980.

169. Очерки истории Югры. Екатеринбург, 2000.

170. Очерки по истории Башкирской АССР. Т. 1. - 4.2. - Уфа, 1959.

171. Очерки по истории Башкирской АССР. Т.2. Советский период. - Уфа, 1966.

172. Очерки по истории Удмуртской организации КПСС. Ижевск, 1968.

173. Очерки советской историографии Башкирской АССР. Уфа, 1976.

174. Павлов Н.П. Декрет, подписанный Лениным // По ленинскому пути: Сб. статей. -Ижевск, 1970.

175. Павлов Н.П. Из истории образования государственности удмуртского народа// Уч. зап. Уд НИИ. Вьш.22. - Ижевск, 1970.

176. Павлов Ф. Наши лучшие избы-читальни. М., 1925.

177. Паймаков A.C. Развитие школы в Марийской АССР (1917-1969 гг.). Йошкар-Ола, 1970.

178. Пайпс Р. Русский шанс // Столица. 1992. - №27.

179. Платонова H.A. Политико-просветительная работа на селе в предвоенные годы (1938 -июнь 1941 гг.). Воронеж, 1966.

180. Политика Советского государства по национальным делам за три года (1917 1920). -М., 1920.

181. Пономарев К.А., Чустузиан Ю.К. От неграмотности ко всеобщему среднему. -Ижевск, 1972.

182. Пономарев СИ. Проблема автономии коми-пермяцкого народа и ее разрешение // Наш край: Сб. статей. Вьш.4. - Кудымкар, 1970.

183. Пономарев СИ. Создание национальной государственности коми-пермяцкого народа и ее роль в социалистическом преобразовании края // Тр. Моск. ист.-архив. ин-та. -Т.28.-М., 1970.

184. Попов М.В. Культура и быт крестьян Урала в 1920-1941 годах. Екатеринбург, 1997.

185. Прибыльский Ю.П. Советизация Севера (1920-1940)// Западная Сибирь: история и современность. Краевые записки. -Вьш.1. -Нижневартовск, 1998. С 68 69.

186. Прибыльский Ю.П. Советизация Югры: реалии и фикции // Югра. 1998. - №9. С23-27.

187. РавкинЗ.И. Советская школа в период восстановления народного хозяйства 19211925 гг.-М., 1959.

188. Раимов P.M. Образование Башкирской автономной Советской Социалистической республики. М.,1952.

189. Рашитов А.К. Начальная школа в Башкирии за XX лет. Уфа, 1941.

190. Ремизова Т.Д. Культурно-просветительная работа в РСФСР (1921-1925 гг.). М., 1962.

191. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества. М., 1982.

192. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1987.

193. РыбаковБ.А. Язычество древних славян.-М., 1981.

194. Саидбаев Т.С Ислам и обшество. Опыт историко-социологического исследования. -М., 1978.

195. СалихТ.Э. Деятельность партийных организаций Урала по развитию общеобразовательной школы в 1921-1927 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Свердловск, 1985.

196. Скачко А.Е. Национальная политика и автономные объединения на Всероссийской сельскохозяйственной выставке. М., 1923.

197. Сергеев М.А. Некапиталистический путь развития малых народов Севера. М.-Л., 1955.

198. Советская историография Октябрьской революции и социалистического строительст-' ва на Урале (1917-1937 гг.). Свердловск, 1987.

199. Солженицын А.И. Как нам обустроить Россию: Посильные соображения. Л., 1990.

200. Соскин В.Л. Культурная жизнь Сибири в первые годы новой экономической политики (1921-1923 гг.). Новосибирск, 1971.

201. СССР: демографический диагноз. М., 1990.

202. Сталин И. X съезд РКП(б). 8-16 март а 1921 г. Доклад об очередных задачах партии в национальном вопросе // Сочинения. Т.5. - М., 1952. С. 34 - 49.

203. Степанова Л.Н. Национальные секции РКП (б) в Петрограде и Петроградской губернии в 1918-1920 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Л., 1973.

204. Строительство коммунизма продолжение и развитие великого дела Октябрьской революции. - Тюмень, 1967.

205. Тадевосян Э.В. Проблемы советской историографии национально-государственного строительства в СССР // История СССР. 1978. - №6. С.60-76.

206. Тараканов Ф.Г. Борьба за округ. Кудымкар, 1990.

207. Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России. М., 1997.

208. Тишков В.А. Межнациональные отношения в Российской Федерации. М., 1993.

209. Тишков В.А. Национальности и национализм в постсоветском пространстве. (Исторический аспект)// Этничность и власть в полиэтнических государствах. М., 1994. С. 15-24.

210. Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в Российской Федерации. М., 1997.

211. Томшич В.Г. Историография деятельности Удмуртской партийной организации в области национально-государственного и культурного строительства // Очерки по историографии Удмуртской партийной организации. Ижевск, 1972. С. 55 - 61.

212. Томшич В.Г. Очерки по историографии Удмуртской партийной организации. -Ижевск, 1972.

213. Томшич Т.С. Советы Удмуртии в первые годы диктатуры пролетариата: Историография// Советы национальных районов России (1917-1922 гг.). Рига, 1985. С. 165 -171.

214. Трефилов Т.Н. Культурная революция в Удмуртии. Ижевск, 1970.

215. Тутаев М.З. Октябрь и просвещение. (Очерки истории просвещения в Татарии накануне Октябрьской революции и в первые годы Советской власти). Казань, 1970.

216. Тутаев М.З. Развитие народного образования в Татарии. Казань, 1975.

217. Увачан В.Н. Путь народов Севера к социализму. М., 1971.

218. Фасеев К.Ф. На путях пролетарского интернационализма. (Утверждение идей интернационализма в татарской общественной мысли и культуре). Казань, 1971.

219. Федюкин CA. Великий Октябрь и интеллигенция. М., 1972.

220. Фрид Л.С Очерки по истории развития политико-просветительной работы в РСФСР (1917-1929 гг.).-Л., 1941.

221. Фролова Г.Д. Из истории удмуртской Школы. Ижевск, 1971.

222. Хайрутдинов Р.Г. Деятельность Центрального татаро-бащкирского Комиссариата по проведению ленинской национальной политики Коммунистической партии (19181919): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1967.

223. Чагин Г.Н. Этническое самосознание народов Среднего Урала: факторы формирования и степень проявления в XIX-XX вв. // Урал в прошлом и настоящем. Материалы научной конференции. Ч. 1. - Екатеринбург, 1998. С. 202 -205.

224. Черненко В.У. Работа культурно-просветительных учреждений в период социалистической индустриализации и сплощной коллективизации. 1926-1929 гг. М., 1966.

225. Чистяков О.И. Становление Российской Федерации (1917-1922 гг.). М., 1966.

226. Чугаев Д.А. Вопросы историографии национально-государственного строительства в СССР// Торжество ленинской национальной политики. Чебоксары, 1972. С. 112 -130.

227. Чугаев М.А. К вопросу об образовании Коми-Пермяцкого национального округа // Уч зап. Пермского ун-та. №133. - Пермь, 1965. С. 115 - 126.

228. Чунаков A.B. Коммунистическая партия в борьбе за культурное строительство деревни. 1927-1937 гг.-М., 1981.

229. ЧуфаровВ.Г. Деятельность партийных организаций Урала по осуществлению культурной революции (1929-1937). Свердловск, 1970.

230. ЧуфаровВ.Г. Развитие и совершенствование общеобразовательной школы// Культурная революция на Урале. Свердловск, 1966. С. 29 - 51.

231. Шаймухаметов P.P. Деятельность сельских культурно-просветительных учреждений Башкортостана в 1917-1941 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Уфа, 2000.

232. Шарапов Я.Ш. Национальные секции РКП (б). Казань, 1967.

233. Шаров В. Мала ли земля для малых народов?// СССР: демографический диагноз. -М., 1990. С. 497-511.

234. Шафигуллин Н.Г. Татаро-башкирские секции партийных комитетов в восстановительный период (1921-1926): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Казань, 1972.

235. Швец М.В. Деятельность культурно-просветительных учреждений Среднего Поволжья в 1921-1927 гг.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Самара, 1992.

236. Шишкин Н.И. Коми-пермяки. Этно-географический очерк. Молотов, 1947.

237. Шлет Г.Г. Введение в этническую психологию. М., 1927.

238. Этнокультурная история Урала, XVI-XXbb.: Материалы международной научной конференции. Екатеринбург, 1999!

239. Эфиров А.Ф. Нерусские школы Поволжья, Приуралья и Сибири. М., 1948.

240. Юлдабашев Б.Х. Новейшая история Башкортостана. У фа, 1995.

241. Юрень И. Национальный вопрос на Урале. Свердловск, 1930.

242. ЮртаеваВ.И. К вопросу о структуре национальных отделов партийных и советских органов Сибири и Севера (1917-1923)// Уч. зап. Горьковского университета. Серия историческая. Вьш.70. - Горький, 1964. С. 110-116.

243. Якубовская СИ. Основные этапы национально-государственного строительства в. СССР// Актуальные проблемы национально-государственного строительства в СССР.-Душанбе, 1970. С 189-215.

244. ЯмашкинаР.Н. Деятельность культурно-просветительных учреждений Мордовии (1928-1941 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. Саранск, 1998.

245. Янборисов М.Х. Деятельность Башкирской партийной организации по руководству народным образованием (1926-1937 гг.): Автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 1980.

246. Яндурин Д.Х. Новые документы о 3. Валидове // Востоковедение в БашкортостанеА Ч.З (вторые Валидовские чтения). Уфа, 1995 .С. 11-16.

247. Golovnev A.V., Osherenko G. Siberian survival. The nenets and their story. Ithaca, 2000.

248. СХЕМАТИЧЕСКАЯ КАРТА административного деления Уральского района на 1.января 1927 г. *

249. Всесоюзная перепись населения 1926 года М.,1928.Т. 1У.С.305.лл2!21А1ая переписьна*1926 г. Том IV1. Уральская область

250. Областной центр — г. Свердловск1. Верхнеиамокий округ1. Окружной цвптр—г. Уеольо

251. Районы: 1. БерсаовскпЛ г. Кпзс.ювскиП 3. ЛеавенскиП •1. МайкорехиЛ 5. НиробскиП е- СоликаискнА 7. ЧердыисвиП1. Златоустовский округ1. Окружной Златоуст

252. Р « Й о н ц ; 1. Катавский г. Кусииский 8. Медводевский4. Миасекий5. Миаьярскнй е. Саткннекнй

253. Окружной центр- с. Кудымкор Районы:1. Гаинсхий2. Косннскцй3. Кочевской4. Кузылкорскнй Б. ЮрЛННСЕПМе. Юсьванскнй1. Кунгурский округ

254. Окруяспоа центр—г. Кунгур Районы:1. Ллиаэский2. Артинский3. А'шгекпП

255. Березовский Ь. Богородский и. Кпшертпкнй7. Красноуфимсхпй

256. Окружной центр—г. Пермь Районы:1. Верещапгпский •2. Всрхнегородковскнй3. Добрянский4. Пльинскпн3. 1Сал11нииокнй Карагайокий7. Лснияскнй8. Лысьвнискнц1. Э. МотовнлшнискиП1(1. Нсрдвннскнй11. КытвиаскнП!и. Оханскнв13. Очсрский14. Сергнпокий

257. Спвинский 1(ь Сосмовский 17. Чермозский 13. ЧусовскоЦ 1!Р. (огопскоа1. Сарапульскнй округ

258. Окружной центр —г. Сарапул Районы:1. Бардииский2. Воткинсккй3. Блоосхнй4. Каибарский

259. Каракуливский в. Киясовскнй.7. Куедиаский8. 11о:|:свской9. Осяиский10. Сарапульский11. Усннский12. Фокинский13. Частивскнй14. Черновскнй13. Чсрнушннский1. Свердловский округ

260. Окружной центр — г. Тагил Районы;1. Алапаевский2. Верхотурскнй3. Впеидю-Шайтанскнй4. Гарпискнй5. Пвделиский С. Кушвннскай7. Кыаовсхой8. Кытлымскнй

261. Махневскнй 10. Надеждннскпй И. Ннжнетурннскнн12. Поволялияский13. Петрохамснский14. Саллнаский

262. Сооьвнцскпй 1«. Тагнльскпй1. Тобольский округ

263. Окружной центр— г. Тобольск1. Р а О о-в ы:1. Байкаловскпй2. Березовсквй3. Дубровный4. Кондинский &. Обдоронй6. Самаровскнй ". Сургутский8. Тобольский9. Уватский10. ЧсрвоковскиА1. Троицкий округ

264. Окружной центр-• г. Тропик1. Р а в о в и:1. Бредвискнй2. Вериенский3. Верхнеуральский4. Каракч-льскяй

265. Ккаелскнй 1!. Кочкарскнй 7. .Магвитний

266. Полгавскнй • Г». Степной 10. Троицкий И. Уи>-.п.екнй ГА. УПскнй1. Тюменский округ

267. Окружной центр — г. Тюиен!.1. Районы:1. Еиуртлнвский2. Исетскнй3. Лппчннскпй4. Новозаиыскяй5. СусрскиП С. ТавдпясхпЛ7. Талвцхий8. Тугулымскнй

268. Тюиеяекий 10. Шатровскнй П. Юргавсхиб12. 51ауторовекив13. Ярковсхвй1. Челябинский округ

269. Окружвой центр — г. Чедябиасх1. Р а й о в ы:1. Бродокалмакский2. иоскрссснсхий3. ДолговскоЛ

270. Ктк}-льскнй • 0. Киельскнй

271. С. Катайекнн 7. 1."о'|.'рдык11:н1Ч1. Мкшиикскнй1. Усть-УйскпЛ1. Че.тябинский1. Чуднаоаский1. Шумяхипскпй1. ЩучаясхиВ1. Ялааский1. Шадринскнй округ

272. Окружной центр — г. Шадрвиок1. Районы:1. Багарякскийг. Батурпвскпй3. Болоярский,

273. Богданооичевскнй 4. Бутквнскийе. Нерхтечсвсхий7. Додаатовскнй8. Иестскнй9. Кахснекиа10. Камышловехий11. Каргоаоаьский12. Катайскнй

274. Курьнвскнй 14 Мсхоиский 1». Олыовскнй 14- Прсчанский17. 11окро»С1;нГ1

275. НишмиискиП 1'л Ч'.ткарилекнй

276. Всесоюзная перепись населения 1926 года. М., 1928. Т.IV. С.305.1. СХЕМА РАЙОНОВ1. УРАЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ

277. Ъ ГРАНИЦАХ нл IмМАРТА 1935л rn.1t)

278. Ш1и101Ш.ИЫ1ЫЕ ОКРУГЛ рми-Псрмниюи") нашюнальньш округ лстяко-Вогульскин национальный округ «альскнй нашюнальньп! округ

279. Ц11011Л.ЛЫ1МЕ РАЙОНЫ ирлымскнй район лганбаксют район боринский район Ло-Катайский район 111 чажплйИ)пйоххкици мхциокаилъных округов. раиотв и еалахж. гораугкихи пееллковыж сов*»к>* мхиоп Прв^а: ши.тт АхВЬап пееелки1. Сяхюси* кос пункяш1

280. ГАСО. Ф.88 р. Оп.1. Д.4058. Л.45.ж