Наносистема транспорта на основе фосфолипидов и жирных кислот для противотуберкулёзных препаратов группы рифамицинов тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 03.01.04, кандидат наук Санжаков, Максим Александрович

• Санжаков, Максим Александрович
• кандидат наук
• 2013

Оглавление диссертации кандидат наук Санжаков, Максим Александрович

СОДЕРЖАНИЕ

СОДЕРЖАНИЕ

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ЛИТЕРАТУРНЫЙ ОБЗОР

1.1. Распространённость туберкулёза и основные схемы его лечения

1.2. Противотуберкулёзные препараты группы рифамицинов -достоинства и недостатки

1.3. Основные стратегии в разработке новых противотуберкулёзных препаратов

1.4. Наносистемы транспорта для рифамицинов

1.4.1. Полимерные наночастицы и мицеллы

1.4.2. Липосомы как системы транспорта рифамицинов

1.4.3. Твёрдые лишдные наночастицы

1.4.4. Ниосомы

1.4.5. Наноэмулъсии

1.4.6. Другие виды наночастиц

1.5. Жирные кислоты как потенциальные компоненты наносистемы для транспорта противотуберкулёзных препаратов

1.5.1. Влияние жирных кислот на фосфолипидные структуры (липосомы, везикулы)

1.5.2. Биологические эффекты жирных кислот и их солей, существенные для использования их в качестве компонентов систем доставки лекарств

ГЛАВА 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

2.1. Основные материалы

2.2. Методы

2.2.1. Получение образцов транспортных систем и лекарственных композиций, снабжённых транспортными системами

2.2.1.1. Получение образцов рифамицинов, встроенных в фосфолипидную транспортную наносистему

2.2.1.2. Получение образцов рифамицинов, встроенных в транспортную наносистему на основе фосфолипида и олеата натрия/олеиновой кислоты

2.2.1.3. Получение образцов транспортной системы с различным соотношением фосфолипид/олеат натрия

2.2.1.4. Получение образцов рифампицина, встроенного в транспортную наносистему на основе фосфолипида и натриевых солей различных жирных кислот

2.2.1.5. Получение образцов с одинаковым соотношением фосфолипид/олеат натрия и различным количеством рифампицина

2.2.1.6. Получение образцов фосфолипидной и фосфолипидно-олеатной транспортной наносистемы (ФТН и ФОТН)

2.2.1.7. Получение композиций ФОТН-рифамицинов

2.2.2. Определение физико-химических характеристик

2.2.2.1. Светопропускание

2.2.2.2. Размер (диаметр) наночастиц

2.2.2.3. Дзета-потенциал

2.2.2.4. Содержание лекарства в композиции

2.2.2.5. Процент включения рифамицинов

2.2.2.6. Изучение стабильности ФОТН

2.2.3. Исследование фармакокинетических свойств композиций рифамицинов, снабжённых фосфолипидно-олеатной транспортной наносистемой (ФОТН)

2.2.3.1. Биодоступность рифамицинов при их пероральном введении в составе ФОТН

2.2.3.2. Накопление в органах рифамицинов при их пероральном введении в составе ФОТН

2.2.3.3. Распределение рифампицина в составе ФОТН по компонентам плазмы крови

2.2.5. Исследование специфической активности композиций ФОТН-рифамицинов

2.2.5.1. Антимикобактериальная активность in vitro композиции ФОТН-рифампицина

2.2.5.2. Противотуберкулёзное действие in vivo композиций ФОТН-рифамицинов

2.2.6. Исследование общей токсичности композиции ФОТН-рифампщина

2.2.6.1. Токсичность композиции ФОТН-рифампицина при внутрижелудочном введении

2.2.6.2. Токсичность композиции ФОТН-рифампицина при внутривенном введении

2.2.7. Статистическая обработка экспериментальных данных

ГЛАВА 3. РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

3.1. Разработка наносистемы транспорта рифамицинов на основе фосфолипидов и жирных кислот

3.1.1. Получение образцов рифамицинов, встроенных в фосфолипидную транспортную наносистему

3.1.2. Получение образцов рифамицинов, встроенных в транспортную наносистему на основе фосфолипида и олеиновой кислоты

3.2. Оптимизация состава наносистемы транспорта на основе фосфолипидов и жирной кислоты

3.2.1. Сравнительное исследование по использованию натриевой соли олеиновой кислоты в составе фосфолипидной транспортной наносистемы

3.2.2. Определение оптимального соотношения фосфолипид/жирная кислота

3.2.3. Сравнительное исследование влияния жирной кислоты в составе транспортной наносистемы на биодоступность лекарственного соединения

3.2.4. Определение оптимального соотношения фосфолипид/лекарство

3.3. Физико-химические свойства фосфолипидно-олеатной транспортной наносистемы (ФОТН)

3.4. Получение композиций рифамицинов, снабжённых фосфолипидно-олеатной транспортной наносистемой, и их характеристика

3.5. Фармакокинетические свойства композиций ФОТН-рифамицинов

3.5.1. Влияние встраивания в ФОТН на биодоступность рифамицинов

3.5.2. Влияние встраивания в ФОТН на накопление рифамицинов в тканях

3.5.3. Влияние встраивания рифампицина в ФОТН на его распределение по компонентам плазмы крови

3.6. Специфическая активность композиций ФОТН-рифамицинов

3.6.1. Исследование in vitro антимикобактериалъной активности композиции ФОТН-рифампицина

3.6.2. Исследование in vivo противотуберкулёзной активности композиций ФОТН-рифамицинов

3.7. Изучение токсичности ФОТН-рифампицина

3.7.1. Исследование токсичности композиции ФОТН-рифампицина при внутрижелудочном введении

3.7.1.1. Исследование острой токсичности

3.7.1.2. Исследование субхронической токсичности

3.7.2. Исследование токсичности композиции ФОТН-рифампицина при внутривенном введении

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ВЫВОДЫ

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

БЛАГОДАРНОСТЬ

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

AUC - площадь под кривой в координатах концентрация-время (характеризует биодоступность лекарства)

Стах - максимальная концентрация лекарства в крови, достигаемая после его энтерального (перорального) введения

FDC - лекарственная форма, представляющая собой комбинацию нескольких

препаратов с фиксированными дозами

Т660 - светопропускание при длине волны 660 нм

ВИЧ - вирус иммунодефицита человека

ВОЗ - Всемирная организация здравоохранения

ДФ - делипидированная (белковая) фракция плазмы крови

ЖК - жирная(ые) кислота(ы)

ЖКТ - желудочно-кишечный тракт

ККМ - критическая концентрация мицеллообразования

КОЕ - число колониеобразующих единиц микроорганизма

ЛВП - липопротеины высокой плотности

ЛД50 - полулетальная доза (доза, при которой погибает половина животных из

испытуемой группы)

ЛНП - липопротеины низкой плотности

ЛОНП - липопротеины очень низкой плотности

МИК (MIC) - минимальная ингибирующая концентрация

ОЕФ - относительные единицы флуоресценции

ПЭГ (PEG) - полиэтиленгликоль

ФОТН - фосфолипидно-олеатная транспортная наносистема ФТН - фосфолипидная транспортная наносистема ФХ - фосфатидилхолин

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Наносистема транспорта на основе фосфолипидов и жирных кислот для противотуберкулёзных препаратов группы рифамицинов»

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность работы. Сегодня уровень развития естественных наук позволяет синтезировать огромное множество соединений, в том числе и обладающих фармакологической активностью. Однако эффективность уже имеющихся лекарственных препаратов и большинства потенциальных биологически активных соединений ограничена рядом факторов, например, низкой растворимостью в воде, неспособностью избирательно аккумулироваться в тканях-мишенях, наличием многочисленных выраженных побочных эффектов и др. Как правило, низкомолекулярные лекарственные соединения не способны длительно находиться в организме - они либо метаболизируют, либо быстро выводятся. Очень часто такие соединения имеют низкую проникающую способность через клеточную мембрану. Поэтому для достижения положительного эффекта требуется использование повышенных доз препарата или его многократное введение. Именно в связи с этим в последнее десятилетие исследователи уделяют существенное внимание не только поиску новых молекул, обладающих фармацевтическими свойствами, но и повышению эффективности уже созданных лекарств путем конструирования систем для их транспорта в организме. Использование нанотехнологий и наноматериалов для этих целей открывает новые перспективы в преодолении недостатков уже существующих и хорошо зарекомендовавших себя лекарств [Couvreur, 2013; Rossi, 2013]. В настоящее время доказано, что применение систем транспорта на основе наночастиц может существенно изменить фармакокинетику лекарственного препарата, повысить его терапевтическую эффективность, обеспечить контролируемое высвобождение и адресную доставку и т.д. [Etheridge et al., 2013; Shahbazi и Santos, 2013].

В качестве транспортных систем применяют наночастицы разной природы: полимерные, из природных материалов, металлов и т.д. Большой интерес представляют системы транспорта/доставки на основе фосфолипидов, т.к. они биодеградируемы, не вызывают аллергических реакций, поверхность

фосфолипидных наночастиц легко модифицируется для придания тех или иных свойств. Открытые ещё в 70-х годах прошлого столетия, липосомы, или ламеллярные структуры на основе фосфолипидов, стали первыми системами транспорта лекарств, разрешёнными к медицинскому применению благодаря чрезвычайно низкой токсичности и биосовместимости. Липосомальные формы лекарственных препаратов, например, противоопухолевых или противогрибковых, уже имеются на фармацевтическом рынке и широко востребованы [Allen и Cullis, 2013; Chang и Yeh, 2012].

Разработка лекарств, снабжённых системами транспорта, не требует больших капиталовложений, а достигаемые эффекты весьма значительны для здравоохранения и экономики. В РФ производства лекарств с наносистемами транспорта ещё нет, что обуславливает актуальность проведения собственных, отечественных разработок. Это особенно важно для лекарств, применение которых в свободной форме ограничено их выраженной токсичностью, например, для противотуберкулёзных препаратов группы рифамицинов.

В последние два десятилетия в мире сложилась ситуация, когда туберкулёз, из считавшегося побеждённым, вновь стал опасным заболеванием, основной причиной смертности среди инфекционных болезней [Dube et al., 2012]. "Возвращение" туберкулёза связывают с общими тенденциями ослабления иммунной системы, с распространением ВИЧ, в первую очередь, в странах Африки и Юго-Восточной Азии, а также повышением миграции населения. В России обстановка по туберкулёзу, как и во многих странах мира, является достаточно сложной. Туберкулёз занимает четвёртое/пятое место в структуре причин инвалидизации и смертности современного российского населения [http://ekb.66.rospotrebnadzor.ni/publications/12/2/2014/].

Терапия туберкулёза заключается в частом приёме ограниченного числа лекарств (относящихся к препаратам 1-го и/или 2-го ряда) в высоких дозах и в течение длительного времени, что усиливает их побочные эффекты. Лечение часто усложняется развитием резистентности к используемым препаратам. Из-за длительности приёма препаратов пациенты часто плохо соблюдают режим лечения или преждевременно прерывают его. Всё это затрудняет терапию

туберкулёза, актуализирует разработку новых, эффективных лекарственных средств. В настоящее время несколько оригинальных лекарств-кандидатов находится на различных стадиях клинических испытаний [1леп1шгсИ: е1 а1., 2012]. При этом важно отметить, что новые препараты ещё не скоро появятся на фармрынке. Более того, потребуется немало времени для включения их в отработанные терапевтические схемы лечения [Мкшск е1 а1., 2009]. Поэтому в ближайшие годы лечение туберкулёза будет продолжаться с преимущественным использованием имеющихся лекарств 1 и 2 ряда.

Рифампицин является одним из ключевых препаратов в терапии туберкулёза. Его аналоги - рифабутин и рифапентин - единственные препараты, которыми за последние несколько десятилетий пополнился список противотуберкулёзных средств. Применение рифампицина позволило сократить время лечения в 2 раза (с 18 до 9 месяцев). Кроме того, рифампицин сегодня отмечен как один из немногих препаратов, способных лечить широко распространённую латентую форму туберкулёза.

Несмотря на высокую эффективность рифампицина, он имеет ряд существенных недостатков, ограничивающих его использование. Например, выраженные побочные действия, обуславливающие плохую переносимость лекарства у многих пациентов, очень низкую растворимость в воде, что не позволяет использовать оптимально высокие дозы препарата, низкую, вариабельную биодоступность и неустойчивость в кислой среде желудка и т.д.

Ввиду существенных недостатков рифампицина, а также в связи с отсутствием сегодня на фармацевтическом рынке новых, эффективных противотуберкулёзных препаратов, разработка новых форм этого антибиотика, отличающихся высокой биодоступностью и терапевтической эффективностью, является весьма актуальной задачей.

В ФГБУ "ИБМХ" РАМН разработана оригинальная фосфолипидная транспортная наносистема с размером частиц до 30 нм [Патент РФ №2391966, Патент РФ №2406537], и получены лекарственные композиции на её основе, которые в настоящее время находятся на разных стадиях доклинического и

клинического изучения. Использование природных фосфолипидов удовлетворяет современному уровню требований к транспортным системам: низкая токсичность, биосовместимость, хорошая ёмкость по отношению к лекарственному препарату, доставка препарата внутрь клетки, высокая стабильность при хранении. Особое значение имеет предельно малый размер полученных фосфолипидных наночастиц, который, как показали исследования, оказывает существенное влияние на фармакокинетику включённых в них лекарственных субстанций (на биодоступность, распределение и накопление в тканях, связывание с компонентами крови и др.). Включение лекарственных субстанций в такие наночастицы способствует повышению их терапевтической эффективности, снижению побочного действия [Ипатова и др., 2010; Широнин и др., 2011; Zykova et al., 2012]. Необходимо отметить, что одним из положительных свойств фосфолипидной системы транспорта является фармакологическая активность самих фосфолипидов, а именно репарирующее действие на мембраны клеток, гепатопротекторная, антиоксидантная активность и т.д. [Küllenberg et al., 2012; Gundermann et al., 2011; Mastellone et al., 2000]. Этот факт особенно актуален для препаратов, отличающихся высокой токсичностью. Кроме того, известно, что наночастицы, в том числе и на основе фосфолипидов, хорошо поглощаются макрофагами [Kelly et al., 2011], что имеет большое значение при транспорте рифамицинов.

Однако предварительные исследования показали невозможность получения стабильной лекарственной композиции с высоким процентом включения рифампицина и размером частиц менее 30 нм на основе только фосфолипидных наночастиц. После лиофильного высушивания и регидратации количество субстанции, включённой в транспортные наночастицы, уменьшалось примерно на 30%. В связи с этим возникла необходимость оптимизировать состав фосфолипидной транспортной системы так, чтобы при минимальном размере наночастиц (до 50 нм) включение лекарственных субстанций группы рифамицинов было максимальным.

В последние годы опубликовано много статей и обзоров, посвященных различным системам транспорта лекарств на основе липосом, в которых уже не обсуждается целесообразность их применения. В статьях доказывается, что путём оптимизации состава этих липидных переносчиков можно добиться изменения размера наночастиц, поверхностного заряда, стерической стабилизации и др., что, в свою очередь, будет способствовать существенному увеличению терапевтической эффективности включённого (транспортируемого) лекарства [Ulrich, 2002]. В литературе также имеются данные о влиянии неэтерифицированных жирных кислот и их солей, на физико-химические свойства фосфолипидных структур, на их способность "удерживать" гидрофобные лекарственные соединения [Arouri и Mouritsen, 2013; Jespersen et al., 2012; Mouritsen, 2011; Leekumjorn et al., 2009; Kepczynski et al., 2008; Werling et al., 2008].

Эти данные явились основанием для поиска соединения, включение которого в состав фосфолипидной транспортной системы при минимальном размере наночастиц (до 30 нм) и высокой стабильности, позволит существенно увеличить количество встраиваемых рифамицинов и получить лекарственные композиции, отличающиеся высокой терапевтической эффективностью.

Цель работы: на основе фосфолипидных наночастиц разработать систему транспорта для противотуберкулёзных препаратов группы рифамицинов и доказать её эффективность.

Задачи:

1. Разработать на основе фосфолипидных наночастиц и жирных кислот систему транспорта для рифампицина, рифабутина и рифапентина и определить её физико-химические характеристики.

2. Определить условия максимального встраивания рифамицинов в разработанную транспортную наносистему. Получить соответствующие лекарственные композиции и определить их физико-химические свойства.

3. Провести исследования некоторых фармакокинетических параметров полученных лекарственных композиций (биодоступность, распределение по

органам, связывание с компонентами плазмы крови и др.) в сравнении со свободными лекарственными субстанциями.

4. Исследовать в экспериментах in vitro и in vivo специфическую активность полученных композиций рифамицинов.

5. Оценить изменения токсичности на примере рифампицина при его встраивании в разработанную систему транспорта.

Настоящая работа выполнена в рамках Госконтракта № 8338р/13241 от 31 августа 2010 года "Разработка технологии получения инновационных высокоэффективных противотуберкулёзных лекарственных средств на основе фосфолипидной транспортной наносистемы".

Научная новизна. Получена на основе фосфатидилхолина и натриевой соли олеиновой кислоты принципиально новая система транспорта лекарств, которая представляет собой стабильную монодисперсную наноэмульсию с размером частиц менее 20 нм. Определены основные физико-химические свойства этой системы. Разработаны условия включения рифампицина, рифабутина и рифапентина в наносистему транспорта и получены композиции этих лекарственных препаратов в сухом лиофилизированном виде.

Впервые показано, что встраивание рифамицинов в фосфолипидно-олеатную транспортную наносистему оказывает существенное влияние на такие фармакологические показатели, как биодоступность, распределение по органам, связывание с компонентами плазмы крови, специфическую активность и токсичность.

Впервые удалось получить транспортную систему, способствующую максимальному увеличению противотуберкулёзной эффективности рифамицинов, наряду со снижением их токсического побочного действия. Предельно малый размер наночастиц транспортной системы обеспечивает доставку рифамицинов внутрь клетки и реализацию их механизма действия.

По результатам работы получено 2 патента.

Практическая значимость. Способ получения рифампицина, снабжённого фосфолипидно-олеатной наносистемой транспорта, масштабирован и оптимизирован в условиях опытного производства. Получены лекарственные

композиции рифампицина для перорального и внутривенного введения, доклинические испытания которых проходят в настоящее время в рамках ФЦП "Развитие фармацевтической и медицинской промышленности Российской Федерации на период до 2020 года и дальнейшую перспективу" (Госконтракт № 14.М)8.11.0004 от 20.11.2012). Выполнение Госконтракта позволит в достаточно короткие сроки и с меньшими экономическими затратами вывести на фармрынок новую, оригинальную форму рифампицина, отличающуюся высокой противотуберкулёзной эффективностью и сниженными побочными действиями, что даст возможность уменьшить применяемые терапевтические дозы лекарства, разработать новую, эффективную схему химиотерапии туберкулёза.

Разработанная наносистема транспорта является универсальной и может быть использована для создания новых лекарственных форм препаратов других терапевтических групп.

Апробация. Основные положения диссертационной работы были доложены на XII международной научно-практической конференции "Фундаментальные и прикладные исследования, разработка и применение высоких технологий в промышленности" (Санкт-Петербург, Россия, 2011); на конкурсе молодых учёных международной научно-практической конференции "Фармацевтические и биомедицинские технологии" (Москва, Россия, 2012); на VII Московском международном конгрессе "Биотехнология: состояние и перспективы развития" (Москва, Россия, 2013).

Публикации. По теме диссертации опубликовано 7 работ, из них 2 патента РФ, 2 статьи в резензируемых журналах, 3 публикации в сборниках докладов научных конференций.

Объём и структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трёх глав, заключения, выводов, списка литературы, включающего 190 источников. Работа изложена на 145 страницах печатного текста, содержит 15 рисунков и 21 таблицу.

ГЛАВА 1. ЛИТЕРАТУРНЫЙ ОБЗОР 1.1. Распространённость туберкулёза и основные схемы его лечения

Туберкулёз - давно известное заболевание, многие столетия считавшееся неизлечимым и уносившее огромное количество жизней. Его возбудителем у человека являются микобактерии туберкулёзного комплекса, главным образом, Mycobacterium tuberculosis. Основные трудности лечения туберкулёза состоят в том, что на М. tuberculosis не действуют традиционные антибиотики [Smith, 2011]. Это обусловлено, в первую очередь, прочной и непроницаемой для большинства лекарств клеточной стенкой толщиной 8 нм [Kaur et al., 2009], состоящей из пептидогликанов, арабиногликанов, сульфогликолипидов и миколевых кислот с необычно большой длиной цепи — С50- С70 [Smith, 2011]. Активная борьба с туберкулёзом началась с открытием эффективных антибиотиков, применение которых с середины XX века позволило существенно сократить уровень смертности от этого заболевания. Но в конце XX благоприятная ситуация во всём мире резко изменилась. "Возвращение" туберкулёза связывают с общими тенденциями ослабления иммунной системы, с распространением ВИЧ, в первую очередь, в странах Африки и Юго-Восточной Азии, а также с повышением миграции населения. Считают, что среднестатистическое количество носителей возбудителя туберкулёза составляет почти треть от населения земного шара, из которых только у 5-10% инфицированных развивается активная форма болезни [Du Toit et al., 2006].

22 страны, на которые приходится около 80% всех новых случаев туберкулёза, возникающих каждый год, ВОЗ вносит в отдельный список. К сожалению, в этот список входит и Россия, занимая в нём, согласно последним данным ВОЗ, 16-ое место [Tuberculosis Country Profiles]. Российскими органами здравоохранения проводится большая работа по борьбе с туберкулёзной инфекцией, и в последние 3 года отмечена отчётливая тенденция к снижению заболеваемости туберкулёзом и смертности от него [Туберкулёз в Российской Федерации 2011 г, 2013; Кошечкин и Иванова, 2007]. Однако высокая

распространённость этого заболевания, называемая иногда даже эпидемией, сохраняется как в России, так и в других странах, что заставляет пересматривать применяемые до сих пор схемы противотуберкулёзной терапии, а также активизирует разработку новых препаратов и поиск новых подходов, способствующих повышению эффективности уже имеющихся лекарств.

Сегодня оптимальная фармакотерапия туберкулёза включает комбинацию четырёх препаратов: изониазида, рифампицина, этамбутола и пиразинамида. Их действие направлено на разные стороны жизнедеятельности Mycobacterium tuberculosis (Рисунок 1).

г

га а.

ю

s к

s

I-

га

га с; с о

I-

:т

и X

X

т о ь

со

с; с о

IS

3"

Миколевые кислоты

Изаниазид

Арабиногалактан

Зтамбутол

Предшественники короткоцепочечных жирных кислот

РНК-полимераза ^ (ß-субъединица) ^

Пиразинамид

Рифампицин

Рисунок 1. Мишени действия основных противотуберкулёзных препаратов (адаптировано из [Du Toit et al., 2006]).

Рифампицин ингибирует ДНК-зависимую РНК-полимеразу микобактерии, связываясь с её (3-субъединицей и блокируя синтез РНК-цепи. Остальные три лекарства препятствуют образованию компонентов клеточной стенки: изониазид - миколевых кислот, этамбутол - арабиногликанов, пиразинамид -короткоцепочечных жирных кислот [Smith, 2011; Du Toit et al., 2006]. Эти четыре лекарства, вместе со стрептомицином, первым противотуберкулёзным

антибиотиком, относят к так называемой терапии первого ряда, которая представлена, в основном, бактерицидными средствами (за исключением бактериостатического антибиотика этамбутола).

В настоящее время стандартная схема лечения, рекомендованная ВОЗ, состоит в ежедневном приёме изониазида, рифампицина, пиразинамида и этамбутола (или стрептомицина) в течение первых двух месяцев (интенсивная фаза) и в приёме рифампицина и изониазида в последующие 4 месяца ежедневно или 3 раза в неделю (фаза продолжения) [Sarkar и Suresh, 2011; Du Toit et al., 2006; De Souza, 2006; Ducati et al., 2006]. Монотерапия (изониазид, рифампицин) применяется только для лечения латентной формы туберкулёза [Pandey и Khuller, 2006].

Для удобства пациентов ВОЗ и Международный союз по борьбе с туберкулёзом и болезнями лёгких (IUATLD) рекомендовал применение "комбинации фиксированных доз" (FDC - Fixed Dose Combination), которая объединяет в одну лекарственную форму два и более противотуберкулёзных препаратов первого ряда в определённых соотношениях [Du Toit et al., 2006; Monedero и Caminero, 2011]. В настоящее время на российском фармакологическом рынке зарегистрировано и используется более 10 комбинированных противотуберкулёзных препаратов как зарубежного, так и отечественного производства. Например, двухкомпонентные - фтизоэтам, фтизопирам (Россия), рифинаг (Италия), рифамазид (Польша), трёхкомпонентные - трикокс (Индия), рифатер (Италия), майрин (США), изопродиан (Германия), четырёхкомпонентные - майрин-п (США), комбитуб (Индия) и др. [Ситникова и Пастухов].

Когда штаммы М. tuberculosis оказываются устойчивыми к противотуберкулёзным препаратам основного первого ряда, применяют резервные антибиотики второго ряда. Среди них есть ранние бактериостатические агенты: парааминосалициловая кислота, этионамид, тиацетазон. Некоторые группы лекарств получены из противомикробных соединений, продуцируемых определёнными штаммами актиномицетов: аминогликозиды (амикацин,

канамицин), полипептиды (капреомицин, виомицин, энвиомицин) и циклосерин. Важным классом препаратов являются фторхинолоны (моксифлоксацин, гатифлоксацин, левофлоксацин, офлоксацин и др.) [Coyne et al., 2009]. Лекарства второго ряда менее активны, требуют более длительного, постоянного применения (как правило, не менее двух лет), оказывают больше тяжёлых и хронических побочных действий [Smith, 2011; Sarkar и Suresh, 2011; De Souza, 2006; Coyne et al., 2009]. Кроме того, препараты второго ряда, как правило, более дорогие. Их применение является вынужденной мерой, единственно возможной для данной категории больных.

Согласно ВОЗ, схемы повторного лечения должны включать, по крайней мере, четыре препарата, никогда не используемых пациентом, в том числе инъекционные амикацин, капреомицин или канамицин и фторхинолон. Почти все устойчивые к рифампицину клинические изоляты М. Tuberculosis устойчивы также к изониазиду, т.е. обладают множественной резистентностью [Chaisson, 2003]. Пиразинамид и этамбутол могут быть добавлены к терапии, ввиду более низкой вероятности развития к ним резистентности по сравнению с другими препаратами первого ряда (изониазид и рифампицин) [De Souza, 2006].

Тем не менее, большинство больных туберкулёзом поддаётся лечению с помощью антибиотиков первого ряда по стандартной схеме. Однако продолжительность терапии и ограничения в выборе препаратов, возникающие при развитии резистентности, требуют поиска других эффективных противотуберкулёзных агентов или способов повышения эффективности уже имеющихся лекарств.

1.2. Противотуберкулёзные препараты группы рифамицинов - достоинства и недостатки

Известно, что рифампицин является ключевым компонентом современной химиотерапии туберкулёза и единственным наиболее важным препаратом при краткосрочной схеме лечения.

Рифамицины - группа структурно похожих, сложных макроциклических антибиотиков, продуцируемых Streptomyces rifamycínica [Bala et al., 2004]. Они принадлежат к семейству ансамицинов, основу структуры которых составляет хромофорная ароматическая группа нафтохинон или нафтодигидрохинон [De Souza, 2006; Aristoff et al., 2010]. Рифамицины впервые были выделены в 1957 году учёными итальянской компании Gruppo Lepetit SpA в виде смеси соединений. Первым идентифицированным соединением был рифамицин В, но он оказался не активен по отношению к микобактериям из-за неспособности проникать через клеточную стенку [Kolyva и Karakousis, 2012; Aristoff et al., 2010]. Другой природный рифамицин SV плохо абсорбировался из желудочно-кишечного тракта и поэтому в качестве противотуберкулёзного препарата не использовался, хотя в нескольких странах его выпускали в виде натриевой соли для парентерального и наружного применения при лечении некоторых инфекций. Рифампицин или 3-{[(4-метил-1-пиперазинил)имино]метил}рифамицин SV является полусинтетическим производным природного рифамицина SV. Его химическая формула представлена на Рисунке 2.

Рисунок 2. Структурная формула рифампицина.

В дальнейшем из-за роста устойчивости микобактерий к рифампицину были синтезированы его производные: в 1965 году был получен рифапентин, а в 1975 году - рифабутин (Рисунок 3).

Рисунок 3. Структурные формулы рифапентина (А) и рифабутина (Б).

С момента введения в клиническую практику в 1968 году первого их них, рифампицина, до настоящего времени эти препараты составляют основу терапии туберкулёза. Применение рифампицина в составе комбинированной терапии в 70-х гг. позволило сократить продолжительность лечения в два раза - с 18 до 9 месяцев. Современный вид химиотерапия приобрела с включением в неё в 80-х гг. пиразинамида. Рифабутин стал использоваться в медицине с 1992 года, рифапентин - с 1998 года.

Антибиотики группы рифамицинов обладают высокой бактерицидной активностью по отношению к широкому спектру Грам-положительных бактерий (стрептококки, энтерококки, стафилококки и др.) и, в меньшей степени, к Грам-отрицательным бактериям, а также способны воздействовать на некоторые типы вирусов. Но особое значение имеет их мощное, стерилизующее действие против микобактерий. Рифампицин и его аналоги способны уничтожать активно размножающиеся микроорганизмы, находящиеся вне клеток в очагах поражения, микобактерии внутри макрофагов и бациллы с пониженной активностью, персистирующие в тканях [Ошввоп, 2003]. Это обусловлено, во-первых, строением рифамицинов. В отличие от других противотуберкулёзных препаратов

первого ряда, рифамицины являются цвиттер-ионами, а не основаниями и имеют более высокие значения logP, т.е. более высокую липофильность, что позволяет им преодолевать мембранный барьер клеток и проникать не только в основное место локализации микобактерий - альвеолярные макрофаги [Acocella et al., 1985; Carlone et al., 1985], но и внутрь бацилл [Kolyva и Karakousis, 2012]. Во-вторых, высокая антибактериальная активность рифампицина обусловлена уникальным механизмом его действия, который, как полагают, состоит в стерическом блокировании ДНК-зависимой РНК-полимеразы, что препятствует удлинению РНК-цепи более чем на 2-3 нуклеотида [Aristoff et al., 2010; Feklistov et al., 2008]. Причём ингибирование оказывается специфическим для прокариот, для которых константа связывания рифампицина с Р-субъединицей РНК-полимеразы как минимум в 10000 раз выше, чем для клеток эукариот [Aristoff et al., 2010].

Биодоступность рифампицина и рифапентина у человека составляет около 70%, в то время как для рифабутина она существенно ниже (всего 20%) [Aristoff et al., 2010; Saha и Kole, 2005; Burman et al., 2011]. Особенностью рифампицина, снижающей его биодоступность при пероральном введении, является его низкая растворимость при нейтральных значениях рН (1-2 мг/мл), что на порядок ниже, чем у пиразинамида, и в 100 раз ниже, чем у изониазида и этамбутола [Sosnik et al., 2010]. В кислой же среде, при рН 1-2, растворимость рифампицина существенно выше [Du Toit et al., 2006]. За счёт этого он, в отличие от большинства лекарств, слабо абсорбируется в тонком кишечнике, но начинает всасываться ещё в желудке, в целом поглощаясь из желудочно-кишечного тракта быстрее, чем рифабутин и рифапентин.

Необходимо отметить, что в кислой среде желудка, наряду с всасыванием, происходит частичное разложение (гидролиз) рифампицина с образованием менее растворимых соединений - 3-формилрифампицина SV и 1-амино-4-метилпиперазина [Sosnik et al., 2010]. Показано, что за время пребывания в желудке, которое может составить от 15 минут до 3-х часов (для некоторых таблетированных или капсульных форм до 6 часов), степень гидролиза рифампицина варьирует от 8,5 до 50% [Du Toit et al., 2006]. В кишечнике, при

Заключение диссертации по теме «Биохимия», Санжаков, Максим Александрович

122 ВЫВОДЫ

1. На основе фосфолнпидов (с содержанием фосфатидилхолина 95%) и натриевой соли олеиновой кислоты разработана наносистема транспорта для рифампицина, рифабутина и рифапентина, которая представляет собой ультрадисперсную гомогенную наноэмульсию, с размером частиц менее 20 нм, стабильную при лиофилизации и в условиях длительного хранения.

2. На основе фосфолипидно-олеатной транспортной наносистемы получены композиции рифампицина, рифабутина и рифапентина с массовым соотношением фосфолипид : олеат натрия: лекарственная субстанция - 10:1:1.

3. Включение рифамицинов в разработанную систему транспорта оказывает существенное влияние на их фармакокинетику: биодоступность рифампицина и рифапентина при пероральном введении крысам достоверно (р<0,01) увеличивается в 11,3 и 7,7 раз соответственно; накопление в лёгких увеличивается в 2 раза (р<0,05) для рифампицина и 13 раз (р<0,01) для рифапентина; в 3 раза (р<0,01) увеличивается связывание рифампицина с липопротеинами низкой плотности.

4. Включение рифамицинов в разработанную систему транспорта оказывает существенное влияние на их специфическую (противотуберкулёзную) активность: число колониеобразующих единиц (КОЕ) в лёгких мышей с моделью туберкулёза при лечении полученными композициями рифампицина, рифабутина и рифапентина уменьшается в 22 (р<0,05), в 11,4 (р<0,001) и в 7,7 (р<0,001) раза соответственно.

5. Показано снижение токсичности рифампицина (увеличение ЛД50) при включении в разработанную транспортную наносистему как при пероральном, так и при внутривенном введении.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Патенты:

1. Санжаков М.А., Ипатова О.М., Торховская Т.П., Прозоровский В.Н., Тихонова Е.Г., Дружиловская О.С., Медведева Н.В. Наночастицы как системы транспорта для противотуберкулёзных лекарств // Вестник Российской академии медицинских наук. 2013. Т. 8. С. 37-44.

2. Санжаков М.А., Прозоровский В.Н., Ипатова О.М., Тихонова Е.Г., Медведева Н.В, Торховская Т.И. Система транспорта на основе фосфолипидных наночастиц для рифампицина // Биомедицинская химия. 2013. Т. 59 (5). С. 585-590.

3. Патент РФ №2 472 512, МПК А61К31/685, А61К9/127, В82ВЗ/00, А61Р 31/06. Противотуберкулёзная композиция и способ её получения / Ипатова О.М., Медведева Н.В., Прозоровский В.Н., Санжаков М.А., Тихонова Е.Г., Дружиловская О.С., Минаев С.А., Кюркчан П.А.; заявитель и патентообладатель ООО "ИБМХ-ЭкоБиоФарм" - №2011149543/15; заявл. 06.12.2011; опубл. 20.01.2013, Бюл. №2.

4. Патент РФ №2463056, МПК А61К31/685, А61К9/127, А61К47/44, В82В1/00. Композиция для встраивания лекарственных субстанций в липидную матрицу, композиция лекарственного средства с фосфолипидно-жирнокислотной системой и способы их получения / Ипатова О.М., Медведева Н.В., Прозоровский В.Н., Санжаков М.А., Тихонова Е.Г., Попков И.А., Стрекалова О.С., Широнин A.B.; заявитель и патентообладатель ООО "ЭкоБиоФарм" - №2011114573/15; заявл. 15.04.2011; опубл. 10.10.2012, Бюл. №28.

Материалы трудов конференций:

5. Санжаков М.А., Торховская Т.И., Тихонова Е.Г., Прозоровский В.Н., Ипатова О.М. Фосфолипидно-олеатные наночастицы для транспорта рифампицина // Материалы VII Московского международного конгресса "Биотехнология: состояние и перспективы развития". Москва, 2013. Т. 1. С. 125-126.

6. Санжаков М.А., Медведева Н.В., Прозоровский В.Н., Ипатова О.М. Фосфолипидная наносистема транспорта для препаратов рифамицинового ряда //

Материалы Московской международной научно-практической конференции "Фармацевтические и биомедицинские технологии". Москва, 2012. С. 256-257. 7. Санжаков М.А., Прозоровский В.Н., Ипатова О.М. Наносистема для транспорта рифамицинов // Сборник статей XII международной научно-практической конференции "Фундаментальные и прикладные исследования, разработка и применение высоких технологий в промышленности". Санкт-Петербург, 2011. Т. 2. С. 293.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Санжаков, Максим Александрович, 2013 год

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Acocella G., Carlone N.A., Cuffini A.M., Cavallo G. The penetration of rifampicin, pyrazinamide, and pyrazinoic acid into mouse macrophages // Am Rev Respir Dis. 1985. Vol. 132 (6). P. 1268-1273.

2. Agrawal S., Panchagnula R. Implication of biopharmaceutics and pharmacokinetics of rifampicin in variable bioavailability from solid oral dosage forms // Biopharm Drug Dispos. 2005. Vol. 26 (8). P. 321-334.

3. Ahmed M., Ramadan W., Rambhu D., Shakeel F. Potential of nanoemulsions for intravenous delivery of rifampicin // Pharmazie. 2008. Vol. 63. P. 806-811.

4. Allen T.M., Cullis P.R. Liposomal drug delivery systems: From concept to clinical applications //Adv Drug Deliv Rev. 2013. Vol. 65 (1). P. 36-48.

5. Anisimova Y.V., Gelperina S.E., Peloquin C.A, Heifets I.B. Nanoparticles as antituberculosis drugs carriers: effect on activity against m. tuberculosis in human monocyte-derived macrophages // J Nanoparticle Res. 2000. Vol. 2. P. 165-171.

6. Aristoff P.A., Garcia G.A., Kirchhoff P.D., Hollis Showalter H.D. Rifamycins -Obstacles and opportunities // Tuberculosis (Edinb). 2010. Vol. 90 (2). P. 94-108.

7. Arouri A., Mouritsen O.G. Membrane-perturbing effect of fatty acids and lysolipids // Prog Lipid Res. 2013. Vol. 52 (1). P. 130-140.

8. Asif M.A. Review of antimycobacterial drugs in development // Mini Rev Med Chem. 2012. Vol. 12 (13). P. 1404-1418.

9. Aungst B.J. Absorption enhancers: applications and advances // AAPS J. 2012. Vol. 14(1). P. 10-18.

10. Aungst B.J. Intestinal permeation enhancers // J Pharm Sci. 2000. Vol. 89 (4). P. 429-442.

11. Baalousha M., Lead J.R. Nanoparticle dispersity in toxicology // Nature Nanotechnology. 2013. Vol. 8. P. 308-309.

12. Babalik A., Arda H., Bakirci N., Agca S., Оги<? K., Kizilta§ S., Cetinta§ G., Cali§ir H.C. Management of and risk factors related to hepatotoxicity during tuberculosis treatment // Tuberk Toraks. 2012. Vol. 60 (2). P. 136-144.

13. Bala S., Khanna R., Dadhwal M., Prabagaran S.R., Shivaji S., Cullum J., Lai R. Reclassification of Amycolatopsis mediterranei DSM 46095 as Amycolatopsis rifamycinica sp. nov. // Int J Syst Evol Microbiol. 2004. Vol. 54. P. 1145-1149.

14. Barbassa L., Mamizuka E.M., Carmona-Ribeiro A.M. Supramolecular assemblies of rifampicin and cationic bilayers: preparation, characterization and micobactericidal activity // BMC Biotechnol. 2011. Vol.11 (1). P. 40-47.

15. Blaschke T.F., Skinner M.H. The clinical pharmacokinetics of rifabutin // Clin Infect Dis. 1996. Suppl 1. P. S15-21, discussion P. S21-22.

16. Buono C., Anzinger J.J., Amar M., Kruth H.S. Fluorescent pegylated nanoparticles demonstrate fluid-phase pinocytosis by macrophages in mouse atherosclerotic lesions // J Clin Invest. 2009. Vol. 119 (5). P. 1373-1381.

17. Burman W., DooleyK.E., Nuermberger E.L. The Rifamycins: Renewed Interest in an Old Drug Class / Donald P.R., van Helden P.D. (eds): Antituberculosis Chemotherapy // Prog Respir Res. 2011. Vol. 40, Chapter 3. P. 18-24.

18. Cannon J.B. Strategies to formulate lipid-based drug delivery systems // American pharmaceutical review. 2011. Vol. 14 (4).

19. Cano-Cebrian M.J., Zornoza T., Granero L., Polache A. Intestinal absorption enhancement via the paracellular route by fatty acids, chitosans and others: a target for drug delivery // Curr Drug Deliv. 2005. Vol. 2 (1). P. 9-22.

20. Carlone N.A., Acocella G., Cuffini A.M., Forao-Pizzoglio M. Killing of macrophage-ingested mycobacteria by rifampicin, pyrazinamide, and pyrazinoic acid alone and in combination // Am Rev Respir Dis. 1985. Vol. 132 (6). P. 1274-1277.

21. Chaisson R.E. Treatment of Chronic Infections with Rifamycins: Is Resistance Likely To Follow? // Antimicrob Agents Chemother. 2003. Vol. 47 (10). P. 3037-3039.

22. Chang H.-I., Yeh M.-K. Clinical development of liposome-based drugs: formulation, characterization, and therapeutic efficacy // Int J Nanomedicine. 2012. Vol. 7. P. 49-60.

23. Changsan N., Chan H.K., Separovic F., Srichana T. Physicochemical characterization and stability of rifampicin liposome dry powder formulations for inhalation // J Pharm Sci. 2009. Vol. 98 (2). P. 628-639.

24. Changsan N., Nilkaeo A., Pungrassami P., Srichana T. Monitoring safety of liposomes containing rifampicin on respiratory cell lines and in vitro efficacy against mycobacterium bovis in alveolar macrophages // J Drug Target. 2009. Vol. 17 (10). P. 751-762.

25. Chimote G., Banerjee R. Evaluation of antitubercular drug-loaded surfactants as inhalable drug-delivery systems for pulmonary tuberculosis // J Biomed Mater Res A. 2009. Vol. 89 (2). P. 281-292.

26. Chono S., Tanino T., Seki T., Morimoto K. Uptake characteristics of liposomes by rat alveolar macrophages: influence of particle size and surface mannose modification // J Pharm Pharmacol. 2007. Vol. 59 (1). P. 75-80.

27. Chungcharoenwattana S., Ueno M. Size control of mixed egg yolk phosphatidylcholine (EggPC)/oleate vesicles // Chem Pharm Bull (Tokyo). 2004. Vol. 52 (9). P. 1058-1062.

28. Conte J.E. Jr., Golden J.A., McQuitty M., Kipps J., Lin E.T., Zurlinden E. Singledose intrapulmonary pharmacokinetics of rifapentine in normal subjects // Antimicrob Agents Chemother. 2000. Vol. 44 (4). P. 985-990.

29. Couvreur P. Nanoparticles in drug delivery: past, present and future // Adv Drug Deliv Rev. 2013. Vol. 65 (1). P. 21-23.

30. Coyne K.M., Pozniak A.L., Lamorde M., Boffito M. Pharmacology of second-line antituberculosis drugs and potential for interactions with antiretroviral agents // AIDS. -2009. Vol. 23. P. 437-446.

31. Davies G.R., Nuermberger E.L. Pharmacokinetics and pharmacodynamics in the development of anti-tuberculosis drugs // Tuberculosis (Edinb). 2008. Vol. 88, suppl 1. P. 65-74.

32. Davies J. Antibiotic resistance in mycobacteria // Novartis Found Symp. 1998. Vol. 217. P. 195-205, discussion 205-208.

33. Dayan N., Batheja P., Michniak B. Oleic acid-induced skin penetration effects of a lamellar delivery system // Cosmetics & Toiletries. 2007. Vol. 122 (9). P. 73-82.

34. De Souza M.V.N. Promising Drugs Against Tuberculosis // Recent Pat Antiinfect Drug Discov. 2006. Vol. 1 (1). P. 33-44.

35. Deol P., Khuller G.K. Lung specific stealth liposomes: stability, biodistribution and toxicity of liposomal antitubercular drugs in mice // Biochim Biophys Acta. 1997. Vol. 1334 (2-3). P. 161-172.

36. Deol P., Khuller G.K., Joshi K. Therapeutic efficacies of isoniazid and rifampin encapsulated in lung-specific stealth liposomes against Mycobacterium tuberculosis infection induced in mice // Antimicrob Agents Chemother. 1997. Vol. 41 (6). P. 1211-1214.

37. Desbois A.P., Smith V.J. Antibacterial free fatty acids: activities, mechanisms of action and biotechnological potential // Appl Microbiol Biotechnol. 2010. Vol. 85 (6). P. 1629-1642.

38. Diab R., Jaafar-Maalej C., Fessi H., Maincent P. Engineered Nanoparticulate Drug Delivery Systems: The Next Frontier for Oral Administration? // AAPS J. 2012. Vol. 14 (4). P. 688-702.

39. Dowling M.B., Lee J.-H., Raghavan S.R. pH-responsive jello: gelatin gels containing fatty acid vesicles // Langmuir. 2009. Vol. 25 (15). P. 8519-8525.

40. Du Toit L.C., Pillay V., Danckwerts M.P. Tuberculosis chemotherapy: current drug delivery approaches // Respir Res. 2006. Vol. 7. P. 1-18.

41. Dube D., Agrawal G.P., Vyas S.P. Tuberculosis: from molecular pathogenesis to effective drug carrier design // Drug Discov Today. 2012. Vol. 17 (13-14). P. 760-773.

42. Ducati R.G., Ruffino-Netto A., Basso L., Santos D.S. The resumption of consumption - A review on tuberculosis // Mem Inst Oswaldo Cruz. 2006. Vol. 101. P. 697-714.

43. Dutt M., Khuller G.K. Chemotherapy of Mycobacterium tuberculosis infections in mice with a combination of isoniazid and rifampicin entrapped in Poly (DL-lactide-co-glycolide) microparticles // J Antimicrob Chemother. 2001. Vol. 47 (6). P. 829-835.

44. Dutta R.C. Drug carrierrs in pharmaceutical design: promoses and progress // Curr Pharm Des. 2007. Vol. 13 (7). P. 761-769.

45. El Maghraby G.M., Williams A.C., Barry B.W. Interactions of surfactants (edge activators) and skin penetration enhancers with liposomes // Int J Pharm. 2004. Vol. 276(1-2). P. 143-161.

46. Etheridge M.L., Campbell S.A., Erdman A.G., Haynes C.L., Wolf A.M., McCullough J. The big picture on nanomedicine: the state of investigational and approved nanomedicine products //Nanomedicine. 2013. Vol. 9 (1). P. 1-14.

47. Feklistov A., Mekler V., Jiang Q., Westblade L.F., Irschik H., Jansen R., Mustaev A., Darst S.A., Ebright R.H. Rifamycins do not function by allosteric modulation of binding of Mg2+ to the RNA polymerase active center // Proc Natl Acad Sci USA. 2008. Vol. 105 (39). P. 14820-14825.

48. Florence A.T., Hillery A.M., Hussain N., Jani P.U. Factors affecting the oral uptake and translocation of polystyrene nanoparticles: histological and analytical evidence // J Drug Target. 1995. Vol. 3 (1). P. 65-70.

49. Fricker G., Kromp T., Wendel A., Blume A., Zirkel J., Rebmann H., Setzer C., Quinkert R.O., Martin F., Muller-Goymann C. Phospholipids and lipid-based formulations in oral drug delivery // Pharm Res. 2010. Vol. 27 (8). P. 1469-1486.

50. Gabor F., Bogner E., Weissenboeck A., Wirth M. The lectin-cell interaction and its implications to intestinal lectin-mediated drug delivery // Adv Drug Deliv Rev. 2004. Vol. 56 (4). P. 459-480.

51. Garidel P., Hildebrand A., Blume A. Understanding the Self-Organisation of Association Colloids // MicroCal Application Note. 2004. P. 1-9.

52. Gaspar M.M., Cruz A., Penha A.F., Reymao J., Sousa A.C, Eleuterio C.V., Domingues S.A., Fraga A.G., Filho A.L, Cruz M.E., Pedrosa J. Rifabutin encapsulated in liposomes exhibits increased therapeutic activity in a model of disseminated tuberculosis // Int J Antimicrob Agents. 2008. Vol. 31 (1). P. 37-45.

53. Gelperina S., Kisich K., Iseman M.D., Heifets L. The potential advantages of nanoparticle drug delivery systems in chemotherapy of tuberculosis // Am J Respir Crit Care Med. 2005. Vol. 172 (5). P. 1487-1490.

54. Ginsberg AM. Drugs in development for tuberculosis // Drugs. 2010. Vol. 70 (17). P. 2201-2214.

55. Glickman M.S. The mmaA2 gene of Mycobacterium tuberculosis encodes the distal cyclopropane synthase of the alpha-mycolic acid // J Biol Chem. 2003. Vol. 278 (10). P. 7844-7849.

56. Global tuberculosis report 2012. Geneva: WHO, 2012. URL: http://apps.who.int/iris/bitstream/10665/75938/l/9789241564502_eng.pdf.

57. Gundermann K.-J., Kuenker A., Kuntz E., Drozdzik M. Activity of essential phospholipids (EPL) from soybean in liver diseases // Pharmacol Rep. 2011. Vol. 63 (3). P. 643-659.

58. Giirsoy A., Kut E., Ozkirimli S. Co-encapsulation of isoniazid and rifampicin in liposomes and characterization of liposomes by derivative spectroscopy // Int J Pharm. 2004. Vol. 271 (1-2). P. 115-123.

59. Hac-Wydro K., Jedrzejek K., Dynarowicz-Latka P. Effect of saturation degree on the interactions between fatty acids and phosphatidylcholines in binary and ternary Langmuir monolayers // Colloids Surf B Biointerfaces. 2009. Vol. 72 (1). P. 101-111.

60. Hac-Wydro K., Wydro P. The influence of fatty acids on modelcholesterol/ phospholipid membranes // Chem Phys Lipids. 2007. Vol. 150 (1). P. 66-81.

61. Hamilton J.A., Guo W., Kamp F. Mechanism of cellular uptake of long-chain fatty acids: Do we need cellular proteins? // Mol Cell Biochem. 2002. Vol. 239 (1-2). P. 17-23.

62. Hayashi M., Tomita M. Mechanistic analysis for drug permeation through intestinal membrane // Drug Metab Pharmacokinet. 2007. Vol. 22 (2). P. 67-77.

63. Heurtault B., Saulnier P., Pech B., Proust J.-E., Benoit J.-P. Physico-chemical stability of colloidal lipid particles // Biomaterials. 2003. Vol. 24 (23). P. 4283-4300.

64. Hodge H.C., Gleason, M.N., Gosselin R. Clinical Toxicology of Commercial Products: Acute Poisoning (4th ed.). Baltimore: Williams & Wilkins, 1975. 427 p.

65. Huang C.M., Chen C.H., Pornpattananangkul D., Zhang L., Chan M., Hsieh M.F., Zhang L. Eradication of drug resistant Staphylococcus aureus by liposomal oleic acids // Biomaterials. 2011. Vol. 32 (1). P. 214-221.

66. Jain C.P., Vyas S.P., Dixit V.K. Niosomal system for delivery of rifampicin to lymphatics // Ind J Pharm Sci. 2006. Vol. 68 (5). P. 575-578.

67. Jespersen H., Andersen J.H., Ditzel H.J., Mouritsen O.G. Lipids, curvature stress, and the action of lipid prodrugs: free fatty acids and lysolipid enhancement of drug transport across liposomal membranes // Biochimie. 2012. Vol. 94 (1). P. 2-10.

68. Jia L., Wong H., Cerna C., Weitman S.D. Effect of nanonization on absorption of 301029: ex vivo and in vivo pharmacokinetic correlations determined by liquid chromatography/mass spectrometry // Pharm Res. 2002. Vol. 19 (8). P. 1091-1096.

69. Jiang Z., Hao J., You Y., Gu Q., Cao W., Deng X. Biodegradable Thermogelling Hydrogel of P(CL-GL)-PEG-P(CL-GL) Triblock copolymer: degradation and drug release behavior // J Pharmaceut Sci. 2009. Vol. 98 (8). P. 2603-2610.

70. Johnson C.M., Pandey R., Sharma S., Khuller G. K., Basaraba R.J., Orme I.M., Lenaerts A.J. Oral therapy using nanoparticle-encapsulated antituberculosis drugs in guinea pigs infected with Mycobacterium Tuberculosis // Antimicrob Agents Chemother. 2005. Vol. 49 (10). P. 4335-4338.

71. Jonson D.-A., Smith K.D. The efficacy of certain anti-tuberculosis drugs is affected by binding to alpha-l-acid glycoprotein // Biomed. Chromatogr. 2006. Vol. 20 (6-7). P. 551-560.

72. Kaneko T., Cooper C., Mdluli K. Challenges and opportunities in developing novel drugs for TB // Future Med Chem. 2011. Vol. 3(11). P. 1373-1400.

__V

73. Kaur D., Guerin M.E., Skovierova H., Brennan P.J., Jackson M. Biogenesis of the cell wall and other glycoconjugates of Mycobacterium tuberculosis // Adv Appl Microbiol. 2009. Vol. 69. P. 23-78.

74. Kelly C., Jefferies C., Cryan S.-A. Targeted liposomal drug delivery to monocytes and macrophages // J Drug Deliv. 2011. Vol. 2011.

75. Kepczynski M, Nawalany K, Kumorek M, Kobierska A, Jachimska B, Nowakowska M. Which physical and structural factors of liposome carriers control their drug-loading efficiency? // Chem Phys Lipids. 2008. Vol. 155 (1). P. 7-15.

76. Kolyva A.S., Karakousis P.C. Old and new TB drugs: mechanisms of action and resistance // Understanding Tuberculosis - New Approachesto Fighting Against Drug Resistance / Edited by Pere-Joan Cardona: InTech, 2012. Chapter 9. P. 209-232.

77. Krämer S.D., Jakits-Deiser C., Wunderli-Allenspach H. Free fatty acids cause pH-dependent changes in drug-lipid membrane interactions around physiological pH // Pharm Res. 1997. Vol. 14 (6). P.827-832.

78. Kuijl C., Savage N.D., Marsman M., Tuin A.W., Janssen L., Egan D.A., Ketema M., van den Nieuwendijk R., van den Eeden S.J., Geluk A., Poot A., van der Marel G., Beijersbergen R.L, Overkleeft H., Ottenhoff T.H., Neefjes J. Intracellular bacterial growth is controlled by a kinase network around PKB/AKT1 //Nature. 2007. Vol. 450 (7170). P. 725-730.

79. Kallenberg D., Taylor L.A., Schneider M., Massing U. Health effects of dietary phospholipids // Lipids Health Dis. 2012. Vol. 11 (3). 16 p.

80. Kumar D., Biswas S.K. Effect of surfactant dispersed in oil on interaction force between an oil film and a steel substrate in water // Colloids and Surfaces A: Physicochem. Eng. Aspects. 2011. Vol. 377. P. 195-204.

81. Kurashima A., Mori T., Tomono Y., Abe S., Nagaoka M., Abe M. A new anti-mycobacterial agent, rifabutin: Article in Japanese // Kekkaku. 2010. Vol. 85 (10). P. 743-756.

82. La Rosa V., Poce G., Canseco J.O., Buroni S., Pasca M.R., Biava M., Raju R.M., Porretta G.C., Alfonso S., Battilocchio C., Javid B., Sorrentino F., Ioerger T.R., Sacchettini J.C., Manetti F., Botta M., De Logu A., Rubin E.J., De Rossi E. MmpL3 is the cellular target of the antitubercular pyrrole derivative BM212 // Antimicrob Agents Chemother. 2012. Vol. 56 (1). P. 324-331.

83. Labana S., Pandey R., Sharma S., Khuller G.K. Chemotherapeutic activity against murine tuberculosis of once weekly administered drugs (isoniazid and rifampicin)

encapsulated in liposomes // Int J Antimicrob Agents. 2002. Vol. 20 (4). P. 301-304.

84. Lanao J.M., Briones E., Colino C.I. Recent advances in delivery systems for anti-HIV1 therapy // J Drug Target. 2007. Vol. 15 (1). P. 21-36.

85. Langner M., Hui S. Effect of free fatty acids on the permeability of 1,2-dimyristoyl-sn-glycero-3-phosphocholine bilayer at the main phase transition // Biochim Biophys Acta. 2000. Vol. 1463 (2). P. 439-447.

86. Langner M., Isac T., Hui S.W. Interaction of free fatty acids with phospholipid bilayers // Biochim Biophys Acta. 1995. Vol. 1236 (1). P. 73-80.

87. Leekumjorn S., Cho H.J., Wu Y., Wright N.T., Sum A.K., Chan C. The role of fatty acid unsaturation in minimizing biophysical changes on the structure and local effects of bilayer membranes // Biochim Biophys Acta. 2009. Vol. 1788 (7). P. 1508-1516.

88. Lienhardt C., Raviglione M., Spigelman M., Hafner R., Jaramillo E., Hoelscher M., Zumla A., Gheuens J. New drugs for the treatment of tuberculosis: needs, challenges, promise, and prospects for the future // J Infect Dis. 2012. Vol. 205 (suppl 2). P. 241-249.

89. Luisi P.L. The emergence of life: from chemical origins to synthetic biology // Cambridge University Press. New York, 2006.

90. Luna-Chavez C., Gong E.L., Forte T.M., Nichols A.V. Sodium oleate-facilitated reassembly of apolipoprotein A-I with phosphatidylcholine // Biochim Biophys Acta. 1994. Vol. 1215 (1-2). P. 141-149.

91. Ma Y., Stern R.J., Scherman M.S., Vissa V.D., Yan W., Jones V.C., Zhang F., Franzblau S.G., Lewis W.H., McNeil M.R. Drug targeting Mycobacterium tuberculosis cell wall synthesis: genetics of dTDP-rhamnose synthetic enzymes and development of a microtiter plate-based screen for inhibitors of conversion of dTDP-glucose to dTDP-rhamnose // Antimicrob Agents Chemother. 2001. Vol. 45 (5). P. 1407-1416.

92. Manca M.L., Manconi M., Valenti D., Lai F., Loy G., Matricardi P., Fadda A.M. Liposomes coated with chitosan-xanthan gum (chitosomes) as potential carriers for pulmonary delivery of rifampicin // J Pharmaceut Sci. 2012. Vol. 101 (2). P. 566-575.

93. Mankertz J., Nundel M., von Bayer H., Riedel E. Low density lipoproteins as drug carriers in the therapy of macrophage-associated diseases // Biochem Biophys Res Commun. 1997. Vol. 240 (1). P. 112-115.

94. Mariappan T.T., Sharda N., Singh S. Atypical Log D profile of rifampicin // Indian J Pharm Sei. 2007. Vol. 69 (2). P. 197-201.

95. Masquelier M., Vitols S., Pâlsson M., Mârs U., Larsson B.S., Peterson C.O. Low density lipoprotein as a carrier of cytostatics in cancer chemotherapy: study of stability of drug-carrier complexes in blood // J Drug Target. 2000. Vol. 8 (3). P. 155-164.

96. Mastellone I., Polichetti E., Grès S., de la Maisonneuve C., Domingo N. Marin V., Lorec A.-M., Farnarier C. Portugal H., Kaplanski G., Chanussot F. Dietary soybean phosphatidylcholines lower lipidemia: mechanisms at the levels of intestine, endothelial cell, and hepato-biliary axis // J Nutr Biochem. 2000. Vol. 11 (9). P. 461-466.

97. Mehta S.K., Jindal N., Kaur G. Quantitative investigation, stability and in vitro release studies of anti-tb drugs in triton niosomes // Colloids Surf B Biointerfaces. 2011. Vol. 87 (1). P. 173-179.

98. MINAMI K. Bactericidal action of oleic acid for tubercle bacilli. I. Quantitative and analytical survey of the action // J Bacteriol. 1957. Vol. 73 (3). P. 338-344.

99. MINAMI K. Bactericidal action of oleic acid for tubercle bacilli. II. Morphological response // J Bacteriol. - 1957. - Vol. 73, №3. - P. 345-352.

100. Miraglia D.B., Rodriguez J.L., Minardi R.M., Schulz P.C. Critical Micelle Concentration and HLB of the Sodium Oleate-Hexadecyltrimethylammonium Bromide Mixed System // J Surfact Deterg. 2011. Vol. 14 (3). P. 401-408.

101. Mitnick C. D., McGee B., Peloquin C. A. Tuberculosis pharmacotherapy: strategies to optimize patient care // Expert Opin Pharmacother. 2009. Vol.10 (3). P. 381-401.

102. Moghimi S.M., Hunter A.C., Murray J.C. Long-Circulating and Target-Specific Nanoparticles: Theory to Practice // Pharmacological Reviews. 2001. Vol. 53 (2). P. 283-318.

103. Monedero I., Caminero J. A. Evidence for promoting fixed-dose combination drugs in tuberculosis treatment and control: a review // Int J Tuberc Lung Dis. 2011. Vol. 15(4). P. 433-439.

104. Mouritsen O/G. Lipids, curvature, and nano-medicine // Eur J Lipid Sci Technol.

2011. Vol. 113 (10). P. 1174-1187.

105. Nakajima A., Fukami T., Kobayashi Y., Watanabe A., Nakajima M., Yokoi T. Human arylacetamide deacetylase is responsible for deacetylation of rifamycins: rifampicin, rifabutin, and rifapentine // Biochem Pharmacol. 2011. Vol. 82 (11). P. 1747-1756.

106. Onuki Y., Hagiwara C., Sugibayashi K., Takayama K. Specific effect of polyunsaturated fatty acids on the cholesterol-poor membrane domain in a model membrane // Chem Pharm Bull (Tokyo). 2008. Vol. 56 (8). P. 1103-1109.

107. Orozco L.C., Quintana F.O., Beltran R.M., de Moreno I., Wasserman M., Rodriguez G. The use of rifampin and isoniazid entrapped in liposomes for the treatment of murine tuberculosis // Tubercle. 1986. Vol. 67 (2). P. 91-97.

108. Palanisamy G.S., Kirk N.M., Ackart D.F., Obregón-Henao A., Shanley C.A., Orme I.M., Basaraba R.J. Uptake and Accumulation of Oxidized Low-Density Lipoprotein during Mycobacterium tuberculosis Infection in Guinea Pigs // PLoS ONE.

2012. Vol. 7(3). 10 p.

109. Pandey R., Khuller G.K. Nanotechnology based drug delivery system(s) for the management of tuberculosis // Indian J Exp Biol. 2006. Vol. 44. P. 357- 366.

110. Pandey R., Sharma A., Zahoor A., Sharma S., Khuller G.K., Prasad B. Poly (DL-lactide-co-glycolide) nanoparticle-based inhalable sustained drug delivery system for experimental tuberculosis // J Antimicrob Chemother. 2003. Vol. 52 (6). P. 981-986.

111. Pandey R., Sharma S., Khuller G.K. Chemotherapeutic efficacy of nanoparticle encapsulated antitubercular drugs // Drug Deliv. 2006. Vol. 13 (4). P. 287-294.

112. Pandey R., Sharma S., Khuller G.K. Oral solid lipid nanoparticle-based antitubercular chemotherapy // Tuberculosis (Edinb). 2005. Vol. 85, №5-6. P. 415-420.

113. Pandey R., Zahoor A., Sharma S., Khuller G.K. Nanoparticle encapsulated antitubercular drugs as a potential oral drug delivery system against murine tuberculosis // Tuberculosis (Edinb). 2003. Vol. 83 (6). P. 373-378.

114. Pasquardini L., Lunelli L., Vanzetti L., Anderle M., Pederzolli C. Immobilization of cationic rifampicin-loaded liposomes on polystyrene for drug-delivery applications // Colloids Surf B Biointerfaces. 2008. Vol. 62 (2). P. 265-272.

115. Patent US 5626873, Int. CI. A61K9/66, A61K38/00. Emulsions / Weiner A.L., Carpenter-Green S.; assignee The Liposome Company, Inc., Princeton NJ. № US 08/442080; filed 16.05.1995; public. 06.05.1197.

116. Pathan I.B., Setty C.M. Chemical Penetration Enhancers for Transdermal Drug Delivery Systems // Tropical J Pharm Res. 2009. Vol. 8 (2). P. 173-179.

117. Pinheiro M., Lucio M., Lima J.L., Reis S. Liposomes as drug delivery systems for the treatment of TB //Nanomedicine. 2011. Vol. 6 (8). P. 1413-1428.

118. Rasi S. Regulation of Size Distribution in Fatty Acid and Mixed Phospholipid/Fatty Acid Vesicles : A dissertation for the degree of Doctor of Natural Sciences / Rasi Silvia. Comacchio, 2003. 154 p.

119. Rasmussen N., Andersen J.H., Jespersen H., Mouritsen O.G., Ditzel H.J. Effect of free fatty acids and lysolipids on cellular uptake of doxorubicin in human breast cancer cell lines // Anticancer Drugs. 2010. Vol. 21 (7). P. 674-677.

120. Reddy V.M., Einck L., Nacy C.A. In vitro antimycobacterial activities of capuramycin analogues // Antimicrob Agents Chemother. 2008. Vol. 52 (2). P. 719-721.

121. Rodvold K.A., George J.M., Yoo L. Penetration of anti-infective agents into pulmonary epithelial lining fluid: focus on antibacterial agents // Clin Pharmacokinet. 2011. Vol. 50(10). P. 637-664.

122. Rossi A. Innovative technologies for oral drug delivery // Curr Drug Deliv. 2013. Vol. 10(1). P. 4-8.

123. Rukmini A., Raharjo S., Hastuti P., Supriyadi S. Formulation and stability of water-in-virgin coconut oil microemulsion using ternary food grade nonionic surfactants // International Food Research Journal. 2012. Vol. 19 (1). P. 259-264.

124. Saha R.N., Kole P.L. Rifapentine - A New Edge to Tuberculosis Therapy // Pharmaceutical Reviews. 2005. Vol.3, №3.

125. Saini A.K., Maithal K., Chand P., Chowdhury S., Vohra R., Goyal A., Dubey G.P., Chopra P., Chandra R., Tyagi A.K., Singh Y., Tandon V. Nuclear localization and in situ DNA damage by Mycobacterium tuberculosis nucleoside-diphosphate kinase // J Biol Chem. 2004. Vol. 279 (48). P. 50142-50149.

126. Sang Yoo H., Gwan Park T. Biodegradable nanoparticles containing protein-fatty acid complexes for oral delivery of salmon calcitonin // J Pharm Sci. 2004. Vol. 93 (2). P. 488-495.

127. Sarkar S., Suresh M.R. An overview of tuberculosis chemotherapy - a literature review // J Pharm Pharmaceut Sci. 2011. Vol. 14, №2. P. 148-161.

128. Sasaki K., Yonebayashi S., Yoshida M., Shimizu K., Aotsuka T., Takayama K. Improvement in the bioavailability of poorly absorbed glycyrrhizin via various nonvascular administration routes in rats // Int J Pharm. 2003. Vol. 265 (1-2). P. 95-102.

129. Seki J., Sonoke S., Saheki A., Fukui H., Sasaki H., Mayumi T. A nanometer lipid emulsion, lipid nano-sphere (LNS), as a parenteral drug carrier for passive drug targeting // Int J Pharm. 2004. Vol. 273 (1-2). P. 75-83.

130. Severino P., Andreani T., Macedo A.S., Fangueiro J.F., Santana M.H., Silva A.M., Souto E.B. Current State-of-Art and New Trends on Lipid Nanoparticles (SLN and NLC) for Oral Drug Delivery // J Drug Deliv. 2012. Vol. 2012. 10 p.

131. Shahbazi M.A., Santos H.A. Improving oral absorption via drug-loaded nanocarriers: absorption mechanisms, intestinal models and rational fabrication // Curr Drug Metab. 2013. Vol. 14 (1). P. 28-56.

132. Sharma A., Pandey R., Sharma S., Khuller G.K. Chemotherapeutic efficacy of poly (DL-lactide-coglycolide) nanoparticle encapsulated antitubercular drugs at subtherapeutic dose against experimental tuberculosis // Int J Antimicrob Agents. 2004. Vol. 24 (6). P. 599-604.

133. Shegokar R., A1 Shaal L., Mitri K. Present Status of Nanoparticle Research for Treatment of Tuberculosis // J Pharm Pharmaceut Sci. 2011. Vol. 14 (1). P. 100-116.

134. Shen C., Cheng X., Li D., Meng Q. Investigation of rifampicin-induced hepatotoxicity in rat hepatoeytes maintained in gel entrapment culture // Cell Biol Toxicol. 2009. Vol. 25 (3). P. 265-274.

135. Shu J.Y., Quan X.Y., Shu Y., Guang Y.P, Liu Y.C. Preparation, characterization, and pulmonary delivery of rifapentine liposomes modified by lauric diethanolamide // Yao Xue Xue Bao. 2006. Vol. 41 (8). P. 761-764 (Chinese).

136. Siddiqi S.H., Rusch-Gerdes S. MGIT™ Procedure Manual for BACTEC™ MGIT 960™ TB System. 2006.

137. Silva M., Ferreira E.I., Leite C.Q. F., Sato D.N. Preparation of Polymeric Micelles for Use as Carriers of Tuberculostatic Drugs // Tropical Journal of Pharmaceutical Research. 2007. Vol 6 (4). P. 815-824.

138. Singh D., Sharma P.K., Sara U.V.S. Enhancement of intestinal absorption of poorly absorbed drugs by using various permeation enhancers: an overview // World Journal of Pharmacy and Pharmaceutical Sciences. 2013. Vol. 2 (1). P. 179-198.

139. Singh G., Dwivedi H., Saraf S.K., Saraf S.A. Niosomal delivery of isoniazid -development and characterization // Trop J Pharm Res. 2011. Vol. 10 (2). P. 203-210.

140. Singh G., Raghuvanshi H.K, Anand A., Pundir R., Dwivedi H. Targeted delivery of rifampicin by niosomal drug delivery system // Journal of Pharmacy Research. 2010. Vol. 3 (5). P. 1152-1154.

141. Smith J.P. Nanoparticle delivery of anti-tuberculosis chemotherapy as a potential mediator against drug-resistant tuberculosis // Yale J Biol Med. 2011. Vol. 84. P. 361-369.

142. Sosnik A., Carcaboso A.M., Glisoni R.J., Moretton M.A., Chiappetta D.A. New old challenges in tuberculosis: Potentially effective nanotechnologies in drug delivery // Adv Drug Deliv Rev. 2010. Vol. 62 (4-5). P. 547-559.

143. Souto E., Miiller R. Lipid nanoparticles (SLN and NLC) for drug delivery // Nanoparticles for pharmaceutical applications / Edited by Domb A.J., Tabata Y., Kumar M.N.V.R., Farber S. California: American Scientific Publishers, 2007. Chapter 5. P. 103-122.

144. Srisuk P., Thongnopnua P., Raktanonchai U., Kanokpanont S. Physico-chemical characteristics of methotrexate-entrapped oleic acid-containing deformable liposomes for in vitro transepidermal delivery targeting psoriasis treatment // Int J Pharm. 2012. Vol. 427 (2). P. 426-434.

145. Tan H.W., Misran M. Characterization of fatty acid liposome coated with low-molecular-weight chitosan // J Liposome Res. 2012. Vol. 22 (4). P. 329-335.

146. Tesseromatis C, Alevizou A. The role of the protein-binding on the mode of drug action as well the interactions with other drugs // Eur J Drug Metab Pharmacokinet. 2008. Vol. 33 (4). P. 225-230.

147. Thormar H. Antibacterial Effects of Lipids: Historical Review (1881 to 1960) // Lipids and Essential Oils as Antimicrobial Agents / Edited by Thormar H. Chichester: Wiley, 2011. Chapter 2. P. 25-45.

148. Tomioka H., Namba K. Development of antituberculous drugs: current status and future prospects: Article in Japanese // Kekkaku. 2006. Vol. 81 (12). P. 753-774.

149. Tomioka H., Tatano Y., Yasumoto K., Shimizu T. Recent advances in antituberculous drug development and novel drug targets // Expert Rev Respir Med. 2008. Vol. 2 (4). P. 455-471.

150. Tostmann A., Boeree M.J., Aarnoutse R.E., de Lange W.C., van der Ven A.J., Dekhuijzen R. Antituberculosis drug-induced hepatotoxicity: concise up-to-date review // J Gastroenterol Hepatol. 2008. Vol. 23 (2). P. 192-202.

151. Trevaskis N.L., Charman W.N., Porter C.J. Lipid-based delivery systems and intestinal lymphatic drug transport: a mechanistic update // Adv Drug Deliv Rev. 2008. Vol. 60 (6). P. 702-716.

152. Trevaskis N.L., Lo C.M., Ma L.Y., Tso P., Irving H.R., Porter C.J., Charman W.N. An acute and coincident increase in FABP expression and lymphatic lipid and drug transport occurs during intestinal infusion of lipid-based drug formulations to rats // Pharm Res. 2006. Vol. 23 (8). P. 1786-1796.

153. Tuberculosis Country Profiles. URL: http://www.stoptb.org/countries/tbdata.asp.

154. Ulrich A.S. Biophysical Aspects of Using Liposomes as Delivery Vehicles // Biosci Rep. 2002. Vol. 22 (2). P. 129-150.

155. Van den Boogaard J., Kibiki G.S., Kisanga E.R., Boeree M.J., Aarnoutse R.E. New drugs against tuberculosis: problems, progress, and evaluation of agents in clinical development // Antimicrob Agents Chemother. 2009. Vol. 53 (3). P. 849-862.

156. Vyas S.P., Kannan M.E, Jain S., Mishra V, Singh P. Design of liposomal aerosols for improved delivery of rifampicin to alveolar macrophages // Int J Pharm. 2004. Vol. 269(1). P. 37-49.

157. Wang S.-H., Lee C.-W., Chiou A., Wei P.-K. Size-dependent endocytosis of gold nanoparticles studied by three-dimensional mapping of plasmonic scattering images // J Nanobiotechnology. 2010. Vol. 8 (33). 13 p.

158. Wasan E.K., Bartlett K., Gershkovich P., Sivak O., Banno B., Wong Z., Gagnon J., Gates B., Leon C.G., Wasan K.M. Development and characterization of oral lipid-based amphotericin B formulations with enhanced drug solubility, stability and antifungal activity in rats infected with Aspergillus fumigatus or Candida albicans // Int J Pharm. 2009. Vol. 372 (1-2). P. 76-84.

159. Wasan K.M., Brocks D.R., Lee S.D., Sachs-Barrable K., Thornton S.J. Impact of lipoproteins on the biological activity and disposition of hydrophobic drugs: implications for drug discovery // Nat Rev Drug Discov. 2008. Vol. 7 (1). P. 84-99.

160. Wasan K.M., Morton R.E., Roswenblum M.G., Lopez-Berstein G. Decreased toxicity of liposomal amphotericin B due to association of amphotericin B with high-density lipoproteins: role of lipid transfer protein // J Pharm. 1994. Vol. 83 (7). P. 1006-1010.

161. Wasserman M., Beltran R.M., Quintana F.O., Mendoza P.M., Orozco L.C., Rodriguez G. A simple technique for entrapping rifampicin and isoniazid into liposomes // Tubercle. 1986. Vol. 67 (2). P. 83-90.

162. Werling J., Graham S., Owen H., Nair L., Gonyon T., Carter P.W. Physicochemical stability of phospholipid-dispersed suspensions of crystalline itraconazole // Eur J Pharm Biopharm. 2008. Vol. 69 (3). P. 1104-1113.

163. Whitehead K., Karr N., Mitragotri S. Safe and effective permeation enhancers for oral drug delivery // Pharm Res. 2008. Vol. 25 (8). P. 1782-1788.

164. Xu X., Burgess D.J. Liposomes as carriers for controlled drug delivery / Wright J.C., Burgess D.J. (eds): Long Acting Injections and Implants // Advances in Delivery Science and Technology. 2012. Chapter 11. P. 195-200.

165. Yang D., Pornpattananangkul D., Nakatsuji T., Chan M., Carson D., Huang C.M., Zhang L. The antimicrobial activity of liposomal lauric acids against Propionibacterium acnes // Biomaterials. 2009. Vol. 30 (30). P. 6035-6040.

166. Ye Q., Chen Y., Lei H., Liu Q., Moorhead J.F., Varghese Z., Ruan X.Z. Inflammatory stress increases unmodified LDL uptake via LDL receptor: an alternative pathway for macrophage foam-cell formation // Inflamm Res. 2009. Vol. 58 (11). P. 809-818.

167. Yew W.-W., Leung C.-C. Antituberculosis drugs and hepatotoxicity // Am J Respir Crit Care Med. 2007. Vol. 175 (8). P. 858-859.

168. Yin W., Yang X., Zhou D., Li Y., LU Z. Shear Hydrophobic Flocculation and Flotation of Ultrafine Anshan Hematite using Sodium Oleate // Trans Nonferrous Met Soc China. 2011. Vol. 21. P. 652-664.

169. Zaru M., Manca M.L., Fadda A.M., Antimisiaris S.G. Chitosan-coated liposomes for delivery to lungs by nebulisation // Colloids Surf B Biointerfaces. 2009. Vol. 71 (1). P. 88-95.

170. Zaru M., Sinico C., De Logu A., Caddeo C., Lai F., Manca M.L., Fadda A.M. Rifampicin-loaded liposomes for the passive targeting to alveolar macrophages: in vitro and in vivo evaluation // J Liposome Res. 2009. Vol. 19 (1). P. 68-76.

171. Ziglam H.M., Baldwin D.R., Daniels I., Andrew J.M., Finch R.G. Rifampicin concentrations in bronchial mucosa, epithelial lining fluid, alveolar macrophages and serum following a single 600 mg oral dose in patients undergoing fibre-optic bronchoscopy // J Antimicrob Chemother. 2002. Vol. 50 (6). P. 1011-1015.

172. Zykova M.A., Ipatova O. M., Prozorovskii V. N., Medvedeva N. V., Voskresenskaya A. A., Zakharova T. S. and Torkhovskaya T. I. Changes of doxorubicin distribution in blood and plasma after its inclusion into nanophospholipid formulations

// Biochemistry (Moscow) Supplemental Series B: Biomedical Chemistry. 2012. Vol. 6(1). P. 39-41.

173. Александрова A.E., Ариэль Б.М. Оценка тяжести туберкулёзного процесса в лёгких мышей // Пробл. туб. 1993. №3. С. 52-53.

174. Зыкова М.А., Ипатова О.М., Прозоровский В.Н., Медведева Н.В., Воскресенская A.A., Захарова Т.С., Торховская Т.И. Изменение распределения доксорубицина в крови и плазме при его включении в состав фосфолипидной нанокомпозиции // Биомедицинская химия. 2011. Т. 57 (2). С. 174-179.

175. И-42-2-82. Инструкция по проведению работ с целью определения сроков годности лекарственных средств на основе метода "ускоренного старения" при повышенной температуре. М., 1983. 13 с.

176. Ипатова О.М. Фосфоглив: Механизм действия и применение в клинике / Под редакцией академика РАМН А.И. Арчакова. М.: Изд. ГУ НИИ биомедицинской химии РАМН. 2005. 318 с.

177. Ипатова О.М., Торховская Т.И., Медведева Н.В., Прозоровский В.Н., Иванова Н.Д., Широнин A.B., Баранова B.C., Арчаков А.И. Биодоступность пероральных лекарственных форм и способы её повышения // Биомедицинская химия. 2010. Т.56 (4). С. 101-119.

178. К Всемирному Дню борьбы с туберкулёзом. URL: http://ekb.66.rospotrebnadzor.rU/publications/12/2/2014/.

179. Кошечкин В.А., Иванова З.А. Туберкулёз : учеб. пособие. М. : ГЭОТАР-Медиа, 2007. 304 с.

180. Минина А.С, Сорокоумова Г.М., Селищева A.A., Маликова Н.М., Калашникова Т.Ю., Швец В.И. Включение рифампицина в многослойные и однослойные везикулы (липосомы) разного фосфолипидного состава // Биофизика. 2004. Vol. 49 (4). С. 674-679.

181. Патент РФ № 2406537, МПК А61К47/44, B01J13/00, A61J3/04, В02С23/22, В02С25/00. Способ получения эмульсии на основе растительных фосфолпидов / Арчаков А.И., Ипатова О.М., Лисица A.B., Медведева Н.В., Тихонова Е.Г., Стрекалова О.С., Широнин A.B.; заявитель и патентообладатель Государственное

учреждение Научно-исследовательский институт биомедицинской химии им. В.Н. Ореховича РАМН - №2009104785/15; заявл. 13.02.2009; опубл. 20.12.2010, Бюл. №35.

182. Патент РФ № 2417079, МПК А61КЗ1/405, А61К9/127, А61Р29/00. Фармацевтическая композиция для лечения ревматических и воспалительных заболеваний на основе индометацина, включенного в фосфолипидные наночастицы / Арчаков А.И., Ипатова О.М., Медведева Н.В., Прозоровский В.Н., Торховская Т.П., Тихонова Е.Г., Широнин A.B., Воскресенская A.A., Санжаков М.А.; заявитель и патентообладатель ИБМХ РАМН - № 2009139992/15; заявл. 30.10.2009; опубл. 27.04.2011, Бюл. №12.

183. Патент РФ №2391966, МПК А61К9/127, В82В1/00. Наносистема на основе растительных фосфолипидов для включения биологически активных соединений и способ ее получения / Арчаков А.И., Гусева М.К., Учайкин В.Ф., Ипатова О.М., Тихонова Е.Г., Медведева Н.В., Лисица A.B., Прозоровский В.Н., Стрекалова О.С., Широнин A.B.; заявитель и патентообладатель ООО "ЭкоБиоФарм" -№2009104784/15; заявл. 13.02.2009; опубл. 20.06.2010, Бюл. №17.

184. Ситникова C.B., Пастухов В.В. Химиотерапия туберкулёза в современных условиях: Статьи омского отделения МАНЭБ / БУЗОО «Клинический противотуберкулезный диспансер № 4». URL: http://omskmaneb.ucoz.ru/publ/khimioterapija_tuberkuleza_v_soyremennykh_uslovija h/1-1-0-17.

185. Тёртов B.B. Множественно-модифицированные липопротеиды низкой плотности, циркулирующие в крови человека // Ангиология и сосудистая хирургия. 1999. №5 (прил.). С. 218-239.

186. Торховская Т.И., Ипатова О.М., Медведева Н.В., Иванов B.C., Иванова Л.И. Липопротеины плазмы крови как переносчики лекарств. Влияние фосфолипидных лекарственных форм // Вестник РАМН. 2010. №5. С. 42-50.

187. Туберкулёз в Российской Федерации 2011 г. : аналитический обзор статистических показателей, используемых в Российской Федерации и в мире. М, 2013. 280 с.

188. Шакина Ю.Н., Востриков В.В., Сорокоумова Г.М., Селищева A.A., Швец В.И. Взаимодействие рифабутина с модельными мембранами // Бюлл. эксперим. биол. мед. 2005. №12. С. 664-667.

189. Широнин A.B., Ипатова О.М., Медведева Н.В., Прозоровский В.Н., Тихонова Е.Г., Захарова Т.С., Санжаков М.А., Торховская Т.И. Повышение биодоступности и противовоспалительной эффективности индометацина при встраивании в фосфолипидные наночастицы // Биомедицинская химия. 2011. Т. 57 (6). С. 671-676.

190. Широнин A.B., Ипатова О.М., Медведева Н.В., Прозоровский В.Н., Тихонова Е.Г., Торховская Т.И. Инъекционная форма индометацина в фосфолипидных наночастицах: ассоциация с липопротеинами низкой плотности и противовоспалительное действие // Эфферентная и физико-химическая медицина. 2012. №1. С. 21-24.

БЛАГОДАРНОСТЬ

Автор работы объявляет благодарность научному руководителю работы д.б.н. Ипатовой О.М. за неоценимый вклад в организацию и оформление работы, сотрудникам лаборатории фосфолипидных нанолекарств и транспортных систем д.б.н. Прозоровскому В.Н., к.ф.-м.н. Медведевой Н.В., д.б.н. Торховской Т.П., к.х.н. Тихоновой Е.Г., к.б.н. Захаровой Т.С., Вахрушевой С.И., Кострюковой JI.B., Игнатову Д.В., Кравченко Н.В., к.б.н. Дружиловской О.С., Казлас Е.В. за помощь в планировании и проведении экспериментов, в написании и оформлении публикаций и диссертации, оказание содействия и поддержки, а также сотрудникам ФГБУ "Центральный научно-исследовательский институт туберкулёза" РАМН (г. Москва), ФГБУ "Санкт-Петербургский НИИ фтизиопульмонологии" Министерства здравоохранения РФ, ФГУН "Институт токсикологии" ФМБА (г. Санкт-Петербург) за проведение экспериментов по исследованию специфической активности и токсичности лекарственных композиций.